Из "Заключительных замечаний" Хазарского словаря Павича: "Пусть та прекрасная особа с быстрыми глазами и ленивыми волосами, которая почувствует себя одинокой, читая этот словарь и пробегая сквозь свой страх, как через темную комнату, знает, что ей следует сделать следующее. Со словарем под мышкой в полдень первой среды месяца она должна подойти к кондитерской на главной площади своего города. Там ее будет ждать юноша, который так же, как и она, почувствовал одиночество, теряя время на чтение этой книги." Этим самым юношей, конечно же хотел быть я - дождался первую июньскую среду, оседлал велосипед, и, ровно в полдень, помчался к кондитерской, не обращая внимание на жестокий раскаленный диск солнца.
Разумеется, книжку Павича я держал не под мышкой, а в зубах. Как же иначе управлять велосипедом? Видимо, по этому, на главной площади, у кондитерской, я безрезультатно пропарился полчаса, и вместо "прекрасной особы с быстрыми глазами" передо мной явился старик с проплешинами на голове и начал около меня кряхтеть и кашлять. Старик был тощ, скрючен, кровь в его венах уже была холодна, а иначе зачем ему пиджак в такую жару?
- Имидж, молодой человек, имидж! - словно услышав мои мысли, после скрипучего чиха, вдруг сказал старик.
- А? - спросил я, и смахнул каплю пота с носа.
- Прекрасное начало, для разговора писателей! С первой буквы алфавита! - развеселился старик и старомодно подмигнул мне, казавшимся огромным, под толстым стеклом очков, глазом.
- А с чего это вы решили, что я писатель? - я искренне удивился, на самом деле я пописывал, публиковал свои рассказы в Сети, чисто так от дурости. Сублимация.
- Все мы отчасти писатели.
Конечно, по сердцу мне близкие к патологии разговорчики, но только не на жаре!
Я оседлал велосипед, бросил Павича в сумку, теперь уже смысла не было его светить, никакой девушки уже точно не предвиделось, и собрался сваливать, но старик меня остановил:
- Молодой человек! Вы не можете так просто, не выслушав, уехать от меня.
Я тормознулся, и неопределенно мотнул головой. Все ж было интересно, что за пургу понесет старик. Да и, собственно, пурга на такой жаре очень была бы кстати.
- Знаете, я, типа, очень тороплюсь, так что давайте к сути, - предупредил я собеседника и спрыгнул с велосипеда.
- К сути, значит к сути, - согласился старик, усмехнулся, - Тем более, что нам писателям некогда переливать из пустое в порожнее вербальным способом, нам это дело нужно запечатлевать для вечности, - помолчал, сосредоточился и вдруг погнал, безо всяких тормозов, - Нет такого писателя который не хотел бы славы, признания и денег. Но любые слова сложенные в предложения не могут дать ему этого, тем более сейчас, когда все творчество разложено по полочкам. Все креативные технологии разработаны тщательнейшим образом. Здесь нужен винт. Я собственно этим и занимаюсь. Винты вкручены у всех мало-мальски известных работников слова, только это гарантирует им успех. Винт заряжает предложения, слова и буквы особым привлекающим читателя содержанием.
- Эй! Стоп! - удалось мне вставить. - Это вы про чего? Кто это - вы? Какой, в тумбочку, винт? Какие писатели!? - про жару я действительно позабыл - пурга была качественной.
- Мы это - иллюминаты, тайная власть, независимые каменщики, называй, как угодно.
- Ладно, блин, дед! Хорош мне этой популярной мистикой, для офисных секретарш мозги парить!
- Хорошо, - старик устало вздохнул. - Какая ж это мистика? Вся тайная власть обязательно управляется инопланетной цивилизацией. В рамках нашего разговора, не буду же я тебе все наши внеземные тайны выкладывать.
Я понимающе кивнул:
- Ладно, дед, согласен. Рамки оно дело суровое. их не перегрызешь. Тем более у вас, инопланетчиков, наверное все там сложно. Только хоть скажи, как планета-то ваша называется, или что там?
- Галактика! - старик мечтательно блеснул стеклом очков. - Называется она...- он открыл рот, что бы сказать, но внезапно его дернуло как от электрического разряда и он тут же стал снова серьезным. - Да с какой стати я буду говорить тебе, как она называется! Вон уже предупреждение получил! Жесткая у нас дисциплина, молодой человек, лишней информации выдавать нельзя. Сразу из центра током долбят! во мне тоже всяких устройств напихано, дай боже! И винты и болты, я ж секретный агент Тайной Власти. Мне положено их много.
- Хорошо-хорошо, - пожалел я старика. - Ну, а писатели! Какие такие писатели?
- Писатели? А называй любых хорошо продаваемые - все. Начиная с Жюль Верна, Конан Дойля, Уэллса. То были нашими первыми разработками. Правда, тогда винты еще не такие качественные были, как сейчас, так что у тех писателей связь иногда рвало и их уводило немного в сторону. Так, например, Шерлок Холмс уж ни как нам был не нужен. Помнишь, что его Конан Дойл один раз убил? Наша работа! Толкиен еще, ни в какую не согласился винт вкрутить, ортодокс, хренов! Вот мы и сделали ставку на фантастику. Тем более, что всякие технократические штучки подхлестывают технический прогресс, а это нам - ой как на руку! Что же касаемо винта... Вот он. - старик аккуратно выудил из кармана рубахи маленький золотистый шурупчик и, держа его двумя сухими пальцами, поднес к моим глазам. - Это особый передатчик который вкручивается в тело писателя и подсознательно заставляет набирать его именно такое сочетание звуков, придумывать такие сюжетные ходы, которые завораживают читателя. Хочешь мы тебе вкрутим такой?
- Дед, ты что чокнутый! - не выдержал я, несмотря на свою природную деликатность. - Куда это еще вы мне его вкрутите?!
- Это без разницы, некоторые предпочитают межбровье, но лучше винт работает, когда он вкручен ближе к генеталиям. Например у Роулинг... Впрочем, ты просил суть. Так что соглашайся, а то у меня еще куча дел.
- Винты еще кому-то вкрутить хотите?
- Да нет, дело в том, что часто мои подопечные вывинчивают их, надеясь, что-то самостоятельно начерякать, вот мне и приходится делать тех профилактику. Техобслуживание, так сказать, - старик посмотрел на часы и проворчал, - Вот нужно в Нью-Йорк успеть бы, засветло. А то там один писателишко совсем распоясался! Решил, бестолочь, что историю может перекроить по своему усмотрению, а не по-нашему. Надо винто-то ему подкрутить, что б рот-от свой меньше раззявывал.
- А зачем вам это все нужно?
Старик подозрительно на меня посмотрел:
- Мне показалось, что ты сообразительный молодой человек. Как же! Мы ж тайная власть! Мировой контроль! Мы незаметны, но мы это - все! Это верх человеческой иерархии.
- Ах, да, блин! Точно! - сказал я и вытер пот со лба. - Ясный хрен, вам всю попсню нужно контролировать.
- Более того! Через эту попсню диктовать свою волю. И это делается очень хорошо именно через книги. Особливо через всякую фантастику, да фентези. Процент гипнабельности у человеческого существа, при чтении повышен.
- Зомбируете народ, короче.
- Ну, а как же! Таково наше предназначение, дабы был порядок.
Мы помолчали секунду. Мне показалось, что в звенящем от жары небе, случайная птица потеряла управление, разучилась летать, и свалилась на жестяную крышу гастронома.
- Ну что? Ввинчивать? Хочешь быть в ряду классиков, пусть и фантастики-фэнтези, как мы их ласково называем - ряды Фэ-Фэ!? - спросил старик и покрутил перед моими глазами винтом. - Разбогатеешь, станешь известным?
Винт ярко поблескивал желтым в пальцах старика.
- А у Павича тоже винт?
Старик поморщился, нетерпеливо посмотрел на часы:
- Слушай, молодой человек, мне уже становится некогда! Решай куда ты себе его ввинчивать будешь и пойдем в ближайший туалет, - старик окинул жестом площадь. - Не здесь же это проделывать! Я тебе сразу скажу, мы за тобой следили - ты хороший кандидат, но есть и другие. Так что решайся быстрее!
Я решился. Только вот, когда я спешил домой, - поскорей усесться за комп, то наткнулся на кочку, свалился с велика и, наверное, винт из меня выскочил, потому что никакой славы и денег я до сих пор не вижу.
Может стоит подождать, когда старик снова явится? Он же говорил про какое то там техобслуживание, тех профилактику... Может сильно занят? Хотя фиг их разберет. Это ж Тайная Власть - у них свои порядки.