Вик неторопливо шёл по знакомой аллее Верхнего Сада. Старые липы, словно часовые, охраняли его с обеих сторон. Когда-то он ходил по этому маршруту часто, но последнего своего пребывания здесь он не помнил. Может, это случилось давно, ещё в школьные годы, а, может, совсем недавно... но не наяву.
Впереди по курсу маячили две фигуры: мужская и женская. Мужская принадлежала его старшему брату Александру, женская - школьной подруге Женьке, в которую Вик был безответно влюблён на протяжении десяти лет. Было светло, но солнца видно не было, словно свет шёл ниоткуда. Он проникал через все препятствия: через облака, деревья, даже через травинки просачивались его ярко-зелёные лучи. Оттого всё вокруг казалось прозрачным и невесомым. Воздух был напоён тёплом и влагой, было даже слегка жарковато, и повсюду плавали над землёй серебристые блёстки. Они были, как звёздочки в ночи, невесомо парили и иногда вспыхивали, но полностью не сгорали. Вспыхнув и слегка покачавшись из стороны в сторону, они продолжали свой путь дальше. Особенно много блёсток было в вышине, в синей прозрачной дымке. Вик остановился, задрал голову и стал смотреть на цветную игру природы. Блёстки кружились в причудливом хороводе, потом поднимались всё выше и выше и, наконец, пропадали в лоне белых облаков. Облака тоже были прозрачными, они были белыми и пушистыми, словно сделанными из ваты, но через них всё было видно. Как такое могло случиться, чтобы облака были белыми и в тоже время прозрачными, Вик придумать не мог, но это его не смущало. Его больше смущало то, откуда здесь взялась Женька и почему она идёт с его старшим братом. Возьмёт сейчас и обнимет его...
'Ах, да-а...Он всегда был красивее меня, - спохватился Вик, - и девчонки за ним всегда ухлёстывали сами'.
Но думать об этом он сейчас не хотел, это его почему-то не волновало. Ему было гораздо приятнее просто идти по родному саду и просто смотреть на блёстки в небе.
'Наконец-то, - подумал он, - мне стало комфортно жить. Неужели природа меня полюбила'?
Он ещё раз поглядел сквозь прозрачную дымку облаков и неожиданно увидел там два самолёта. Это были пассажирские лайнеры, элегантные по форме и очень красивые. Они летели в вышине, не издавая ни звука.
'Какая красота, - восхитился Вик, - но любая красота в мире хрупка и быстротечна. Не успеешь ею налюбоваться, и вот она уже в прошлом'.
И от этих мыслей в душе его родилась тревога. Красота и умиротворение долго не задерживаются в этом мире, более того, они иногда исчезают в самый неподходящий момент. Предчувствие Вика оказалось верным, и он увидел, как высоко в небе наперерез двум лайнерам на огромной скорости несётся третий самолёт с треугольными крыльями.
Это был истребитель, похожий на МиГ-21. Такие Вик видел в детстве на запасном аэродроме, расположенном по соседству с его домом. Они тогда с ребятами частенько ходили смотреть на полёты серебристых красавцев. Когда самолёты взлетали, включив форсаж на полную мощность, то поднимали за собой огромные клубы пыли... Но сейчас это был не самолёт его детства, это был злой истребитель.
'Ещё мгновение, и он врежется, - Вик закусил губу, - катастрофы не миновать'.
Стреловидный злой истребитель, тоже кстати, летевший без звука, имел явное намерение протаранить пассажирские суда. Но, в отличие от пассажирских лайнеров, за ним чётко прослеживался белый инверсионный след.
Вик уже не раз наблюдал катастрофы в небе, но чтобы вот так, сразу три объекта приближались к неминуемому столкновению...
Обычно он наблюдал другие картины. Какой-нибудь самолёт, один единственный в небе, делал петли в воздухе и потом, потеряв управление, падал на землю. Падал он всегда далеко за пределами видимости, на приличном расстоянии от Верхнего Сада. Вик бежал тогда по направлению к месту падения, но обломков никогда не находил. А если и видел вдали разбившийся самолёт, то подойти к нему ближе не получалось. Ноги почему-то становились ватными и отказывались идти к месту катастрофы.
'Такие вот дела, - невесело размышлял Вик, - в последнее время летать на самолётах стало небезопасно. Ничего не поделаешь, прогресс есть прогресс, без полётов теперь никуда. Ведь не до каждого места на Земле доберёшься на поезде'.
И он припомнил, как совсем недавно покупал билет на самолёт в одну из экзотических стран. Туда он собирался лететь уже в четвёртый раз. Самым дешёвым оказался билет с двумя пересадками: одной в Куала-Лумпуре, а другой... на Луне. Это его тоже нисколько не удивило, мало ли чего напридумают в авиакомпаниях. Пришлось его купить, а что поделаешь, если беспосадочный полёт стоит гораздо больших денег, а где их наскрести? Правда, потом Вик так и не вспомнил, как добирался до цели...
Но сейчас, Слава Богу, катастрофы не произошло. Третий самолёт неожиданно промахнулся. Хотя он и летел быстрее первых двух и пересекал их маршрут, но летел он гораздо выше. Потому-то за ним и оставался белый инверсионный след.
Этот белый 'барашек' просто накрыл пассажирские лайнеры, из которого те тут же вынырнули и полетели дальше.
'Фу-у. На этот раз пронесло', - облегчённо вздохнул Вик и продолжил следить за улетевшим вперёд истребителем. А тот вдруг неожиданно начал кувыркаться и, свалившись в штопор, устремился к земле.
'Сейчас ляпнется, - снова заволновался Вик, - и опять будет всё, как всегда'.
Но самолёт, кувыркнувшись три раза, легко, словно акробат под куполом цирка, вышел из штопора и продолжил полёт.
'Ну и ладно, - сказал сам себе Вик, - ну и хорошо, что на этот раз никто не пострадал'.
Но в тоже время он почувствовал, что в какой-то иной реальности всё произошло совершенно иначе. Там всё закончилось не так гладко.
Постояв немного и подождав, пока все три самолёта скроются из вида, он опустил голову и посмотрел вперёд. Там по-прежнему маячили две одинокие фигуры.
'Сколько же сейчас Женьке лет? - подумал он, - и почему я не могу этого вычислить. Надо догнать их и заглянуть ей сбоку в лицо, как когда-то я это сделал в Кишинёве. Тогда и станет всё понятно'.
Вик ускорил шаг, ноги его при этом стали послушными и шагали по тропе легко, словно по воздуху.
По бокам качались деревья и шелестели листвой, но тоже делали это без звука. А вот запах был реальным, он разносился далеко вокруг, и это был запах липового цвета.
'Приятный аромат тихого мира', - думал Вик, и эти мысли убаюкивали его. Чтобы ненароком не уснуть, он задался вопросом, сколько ему самому сейчас лет? Двадцать... сорок...а, может, уже целых шестьдесят?
Он остановился и стал вычислять свой возраст в уме. Но другие мысли копошились в его мозгу и мешали закончить процесс. И ещё он подумал:
'А почему сейчас так жарко? Лишь только два дня назад было зимнее солнцестояние и повсюду лежал снег...
Как же быстро всё меняется в этом мире, - чертыхнулся он, - настоящее уходит в прошлое, будущее становится настоящим, а потом всё вместе исчезает бесследно...'.
И он опять посмотрел в небо, в котором появились белые паутины. Их было невероятное множество, даже больше, чем когда они копали картошку в своём почепском огороде.
'И опять всё, как в детстве, - обрадовался он, - но почему так тоскливо от этой картины, что даже хочется плакать'.
Но невесёлым мыслям помешала жара, летом трудно заплакать, летом надо радоваться жизни. Тёплый воздух пыхал ему в лицо и забирался под одеяло. Да, только теперь Вик вдруг обнаружил, что на нём вместо одежды... одеяло.
'Это оно мне всегда мешало: и моим мыслям, и настроению и даже ходьбе'.
Он сбросил его с себя наземь и направился к впереди идущим фигурам. Но теперь ему уже не хотелось их догнать, теперь ему было всё равно, как выглядит Женька, и сколько ей лет.
'Обидно вот только, - думал он, - что в жизни всё происходит так быстро. Только-только была зима, и вот уже на дворе лето, но скоро и оно кончится. Всё пролетит в мгновение ока! А там, глядишь, и сама жизнь кончится. Если так дело пойдёт, то и я скоро исчезну, но ведь я ещё и не жил вовсе...'.
И от этих мыслей, от этой всплывшей в его мозгу новой реальности, в голове его всё закружилось, перед глазами поплыли круги и, чтобы не упасть, Вик прислонился к дереву. Но дерево оказалось пустым, и он прошёл сквозь него, как сквозь ветер. Лишь только лёгкое дуновение коснулось его волос. Он попытался понять эту новую реальность, сообразить, плохо ему в ней, или уже всё равно...и с этой мыслью проснулся.
Возле кровати на лежавшем на полу одеяле сидел его котик Пиня и протяжным голосом просил у хозяина пожрать.
'Вот отчего сны такие', - подумал Вик и усмехнулся.
Потом он свесил с кровати ноги и погладил кота. Тот тут же успокоился и перестал орать.
'Ладно, пойдём, - сказал он ему, - заодно и я чайку попью. Слава Богу, все мы пока живы: и ты, и я, и ещё много близких нам на свете людей...Пусть они и в Новом Году будут живы и здоровы'.