Аннотация: Описание удивительного путешествия - этнографической экспедиции к народу Яномама в джунгли Южной Америки. Рассказано ее непосредственным участником.
Пролог
Началось все в 1993 году во время защиты моего диплома на кафедре этнографии Московского Государственного университета. Успешную сдачу отмечали все вместе в музее этнографии, было очень много народу: студенты, аспиранты, профессора, иностранцы. Даже какой-то "стажёр из Амэрики", как он сам отрекомендовался, из города Санта-Барбара. В знак особого доверия профессора через некоторое время все встали разом и ушли, как на свадьбе, оставив нам молодым ключи от музея. Андрей Матусовский, лаборант нашей кафедры, запер дверь изнутри... Мы нашли в углу неисправный арбалет, отремонтировали его, и я наделал стрел из веника. Как потом восторженно комментировал Матусовский: "Представляете, они начали втыкаться!" Именно в тот момент наша судьба была предрешена - мы должны были через 20 лет вместе отправиться в экспедицию к индейцам...
После кафедры мы все поехали к нам в общежитие продолжать, и там всех добил глинтвейн, который приготовил литовец Гитис. Тем самым он решил и свою судьбу - в будущем он также присоединится к нашей экспедиции. А глинтвейн этот был похож на письмо дяди Федора, Шарика и Матроскина из Простоквашино - каждый участник добавлял туда что-то свое до тех пор, пока этот напиток не превратился в какое-то реактивное топливо. Помню, что прощался я со всеми лежа в коридоре. Каждый наклонялся, жал мне руку, говорил что-то хорошее, переступал через меня и удалялся. В общем, праздник удался.
Встретились снова мы с Матусовским на 70-летнем юбилее кафедры, посмотрели друг на друга со значением и тут же приняли решение отправиться в совместную экспедицию в Венесуэлу к суровым индейцам Яномама. Прикинули, что на подготовку понадобится год - ведь каждый путешественник знает, что подготовка - не менее приятная веешь, чем сама экспедиция. Нужно было проработать маршрут, найти финансы, оформить документы - допуски в погранзону на индейскую территорию, сформулировать научную задачу, собрать аптечку, заняться своей физической формой, закупить подарки индейцам и, наконец, самое приятное - собрать рюкзак.
В результате нас набралось 4 человека - кроме меня, Андрея и Гитиса - еще некто Сергей, совсем не этнограф, но давно уже упрашивавший Андрея Матусовского о включении его в состав участников экспедиции. Сергей - классический образец "умной писи", которая ни к чему не приспособлена, ничего не умеет, но без которой в дороге скучно. Мы вздохнули, пожали плечами, и приняли его в команду. "По крайней мере, на его фоне мы будем выглядеть героически" - подытожил я, найдя хоть какую-то положительную сторону.
Никогда не точил карандаш так осмысленно - буду писать полевой дневник.
01.01.2011
Моя дорога в Каракас проходит довольно замысловатым маршрутом. Выехал на электричке из Каунаса 29.12.2010, в г. Шештокай (граница между Литвой и Польшей) пересел на польский поезд до Варшавы, оттуда - самолетом в Париж, там переночевал, и затем - прямой рейс Париж - Каракас авиакомпанией Эйр Франс.
По пути в Варшаву в Белостоке ко мне в купе подсела польская девушка Анна с русской фамилией Афанасьева. При ней был рыжий кот в сумке. Работает Анна в Культурном центре в Варшаве, и мы решили обсудить вопрос о проведении выставки после окончания экспедиции. Для закрепления договоренности я достал чакушку литовской настойки. Анна решила блеснуть знанием русского и предложила тост: "Чтоб ... стоял и деньги были". Я поинтересовался, не при культурном ли центре у них проходят классы русского языка... За Анной было не угнаться, и чакушка испарилась моментально, зато и время в пути существенно сократилось. В Варшаве Анна подсказала мне, как добраться до аэропорта, и мы распрощались.
В аэропорту предстояло как-то скоротать ночь до утреннего рейса. Идти в гостиницу не хотелось. Пытался уснуть на креслах, но не получалось. Разговорились с соседкой по креслам - полькой, которая летела к другу в Тунис. Решили вместе сдать вещи в камеру хранения и поехать в город, чтоб убить время. Долго не могли понять, как ходит автобус. В конце концов выехали, долго бесцельно катались по спящему заснеженному городу, ничего не нашли. Внезапно набрели на круглосуточный алкогольный магазин. Видимо, неспроста... Закончилось тем, что купили шампанского, вернулись в аэропорт и протянули до утра на шампанском. Ведь скоро новый год!
Утром вылетел из Варшавы в Париж, сдал там большой рюкзак в камеру хранения и поехал в гости к Пакрет Сальмон. Мне нравятся говорящие имена и фамилии. Такое можно часто встретить у индейцев или азиатских кочевников. У Пакрет имя и фамилия переводятся как "Ромашка Лосось". В данный момент они с подругой Натали делали "ремонт" - красили кухню в ярко-красный цвет. Туалет уже был выкрашен в ядовито-зеленый. Ох уж это влияние импрессионизма! Надолго меня не хватило, я отрубился на диване после бессонной ночи в аэропорту и проспал до утра. Утром Пакрет сделала кофе, подарила мне аэрозоль - репеллент против кровососов, и проводила в путь.
Поскольку у меня билет в бизнес-класс, то нельзя было гнушаться привилегией и не посетить бизнес-зал. Там удалось слегка перекусить и взять с собой воду и томатный сок.
В самолете в бизнес-классе было всего 5 человек. Поили Бургундским, угощали фуа-гра. Стюардессы были безгранично обходительны. Но заснуть так и не удалось, пришлось всю дорогу читать русско-испанский словарь и смотреть фильмы. Так я прощался с цивилизацией. Как меня встретят эти стюардессы на обратном пути, когда я выйду из джунглей?..
В аэропорт Каракаса прибыл за полчаса до нового года по московскому времени. Интересно, где же меня застигнет этот момент? Ведь как встретишь Новый год, так его и проведешь!!! Выскочил из самолета первым. Границу прошел без пятнадцати. Пограничник небрежно шлепнул штамп на чистую страницу в середине паспорта, видимо, демонстрируя тем самым величие Боливарианской республики. Так бесцеремонно обращаются с чужими документами только немцы и арабы...
Без 10 минут взял багаж и прошел таможню. Через 5 минут я уже жал руку Хосе - наш связной, который ждал меня с табличкой. Встречали мы московский Новый год вместе с Хосе в его машине по пути из аэропорта в Каракас.
Хосе 36 лет, у него двое детей: старшей дочке 14, сыну - 8. Сегодня они тоже будут отмечать праздник всей семьей (имеется в виду большая семья - родители, братья (их 7) и младшая сестра - ей 22 года).
Хосе помог поменять мне деньги по неофициальному курсу и похвастался приготовленными к празднику запасами в багажнике - курицей и бутылкой "огненной воды".
Затем Хосе провез меня по местным трущобам "бораччо", где попадались весьма колоритные типы - классические латинос из фильмов про наркомафию. Вот один из них в огромной черной шляпе-стетсоне и белой майке бросается на капот машины (не нашей) и что-то требует...
Хосе признался, что он тоже покуривает, но лишь иногда - ведь у него есть чувство ответственности за семью и работу. По крайней мере, он же меня встретил - это уже что-то доказывает.
Потом мы проехали по центру и подрулили к нашей гостинице Пасео лас Мерседес. По пути Хосе показал, где лучше погулять, хотя сегодня, 31 декабря, очень неудачный для этого день - все везде закрыто. Назад с прогулки советовал возвращаться в целях безопасности на такси.
Заселившись и приняв душ, я решил еще чуть-чуть продержаться и не спать - ведь было всего 7 часов вечера по-местному. Чтобы как-то отметить Новый год и войти в режим, заставил себя пойти на прогулку. Снял с себя все лишнее и вышел на улицу. Нашел только одно работающее заведение - мексиканский ресторанчик. Официантка Даниэла принесла мне местного пива и нарезанного хамона. Кроме меня было еще две молодых пары. Меня, конечно же, обсчитали, но я был к этому готов морально - все-таки Новый год. Я заплатил 30 евро вместе с чаевыми, поздравил официантку с Новым годом и уставший побрел домой.
Но расслабляться здесь нельзя - это не Таиланд и не Бали, где можно обо всем забыть и плыть по течению. Здесь нужно быть в постоянном тонусе, вертеть головой по сторонам, обращать внимание на прохожих, чтобы не дать неожиданного преимущества лихим ребятам. Есть хорошее правило экспедиции - в первый и заключительный дни быть особенно осторожными.
Высплюсь и утром поеду на море - все равно еще два дня ждать приезда основной группы....
Сегодня утром встал ни свет ни заря (всю ночь революционный народ рвал петарды, отмечая праздник). Позавтракал в 7.30 в отеле, собрал рюкзак: фотоаппарат, тренога, нож, вода, панама - и отправился в неблизкую поездку в Чорони на море. Это популярный среди местных жителей морской курорт. Решил воспользоваться общественным транспортом, чтобы быть ближе к народу.
Добрался на метро до автотерминала и сел на автобус до Маракая. Перед отъездом по автобусу пустили бумагу со списком пассажиров. Нужно было вписать имя, фамилию, паспортные данные. Я не взял с собой паспорта, но все равно нужно было вписать себя. Ехали около двух часов по живописной трассе, вдоль которой стояли билборды с рекламой колхозов "Сделано в социализме". Моим попутчиком оказался 43-хлетний парень Рафаэль, который ехал повидать своих родственников в Маракае. Работает он в магазине игрушек. Рафаэль предупредил, что в его стране небезопасно для иностранца путешествовать в одиночку. Я поблагодарил за беспокойство.
Испанский язык в Венесуэле отличается от Пиренейского варианта. Они, как французы, ленятся договаривать слова до конца. Вместо "Буэнос диас" вы услышите "Бондиа", вместо "Дос, трес" - "До, тре"... С непривычки понять непросто.
В Маракае на автовокзале было столпотворение - дикая очередь желающих уехать в Чорони. Вот тебе раз! Не хочется терять время. Быстро скооперировались с местными парнями и взяли такси на четверых. Очень похоже на переезд из Бишкека в Алматы через Курдайский перевал. Такие же машины, такие же таксисты, такие же попутчики, только говорят на более понятном испанском языке. Но сама дорога неожиданно поразила. Много повидал я горных дорог в различных частях света, но здешняя трасса - что-то непередаваемое. Отвесные склоны, густо заросшие буйной тропической растительностью - бамбуком, пальмами, платанами. Узенькая невероятно петляющая проезжая часть, во многих местах прегражденная осыпями и размытая горными потоками. Бешеные водители, на огромной скорости вписывающиеся в 180-градусные повороты, постоянно сигналящие, предупреждая встречные машины, невидимые из-за поворота. Так ехали довольно долго - часа два - три. Но вот уже показались первые человеческие жилища - что-то среднее между мазанками в Марокко и хижинами на Бали. Тропическая зелень, как на Бали. Примитивные постройки, как в Марокко, но только не из самана, а из бетона.
Поселок просто кишел людьми, приехавшими на отдых. Повсюду - реклама сдаваемых комнат (по 100 боливаров). Расплатились с таксистом (по 80 боливаров с человека - примерно по 10 евро) и пошли на пляж.
Необыкновенно красивый вид! Симметрично обрамленная с обеих сторон высокими скалами, равномерная линия прибоя раскинулась примерно на километр. В первой линии все заполнено людьми, а во втором эшелоне - плотно заставленный палаточный городок. Все засажено пальмами нереально огромных размеров. А какие шикарные волны! Высотой до 3-х метров, сбивают с ног.
При этом здесь совершенно отсутствует ощущение давки - места всем хватает, никто не мешает друг другу.
Я оставил свой рюкзак с фотоаппаратом на попечение одного мужчины, который возился в песке с маленькой дочкой, и пошел искупаться. Получив дозу здоровья и положительных эмоций, я понял, что пора принимать решение - оставаться здесь на ночь или возвращаться. На помощь пришел ливень - лучше все-таки вернуться.
Промок насквозь, зашел укрыться от дождя в забегаловку и заказал обед - супчик и жареную рыбу. Горячая пища была очень кстати - уже не помню, сколько не ел супа. Чуть обсох, дождался, пока дождь не утих, и выдвинулся. Как раз на терминале стоял автобус. Достаточно долго ждали, пока он не наполнится. Опять ошеломляющие гонки по горам под громкую латинскую музыку и сигналы клаксона.
Группа пьяных русских туристов - человек 7, т.е. численностью до отделения, затеяла скандал, чуть не переросший в потасовку. Когда же наши уже, наконец успокоятся и научатся себя вести? В Турции и в Египте уже наследили так, что туда ехать стыдно - теперь и здесь начинается.
2.01.2011
Утром встал, сделал зарядку, взял фотоаппарат и пошел на встречу в Гран Кафе на площади Венесуэлы.
Пришла смс от Матусовского о том, что они встретились с Гитисом во Франкфурте и в полном составе вылетают в Каракас, не смотря на природные катаклизмы. До последнего момента было непонятно, вылетят они или нет - многие аэропорты были закрыты из-за обледенения. Массу рейсов отменили и перенесли, а им чудом повезло. А я и не сомневался, что все в конце концов будет ОК.
Ну вот наконец-то прилетели наши ребята, и сразу же начались приключения. Их багаж остался во Франкфурте - придется ждать сутки, поэтому мы вынуждены были задержать свой вылет в Пуэрто Аякучо на день. Будем еще сутки торчать в Каракасе ждать.
При поселении в гостиницу возникла проблема с паспортом Гитиса - мы смеялись, что нет такой страны, как Литва - сотрудники отеля не могли найти ее в своем компьютере...
Анна на ресепшн была терпелива, любезна и пышнотела. Два трехкилограммовых арбуза распирали ее декольте, и ваш взгляд при разговоре постоянно стекал как горный поток от ее лица в ложбину между этими арбузами. Впрочем, в Венесуэле ай-контакт - это не обязательно глаза-в-глаза. Никого это не смущает.
6.01.2011
Записывать было некогда - 3-го числа весь день прошлялись по городу, осматривая трущобы. Забирались на фуникулере вверх. Когда я хотел войти в кварталы, один негр-старик жестами предупредил наших ребят, чтобы они меня не пускали, иначе меня там застрелят.
Посетили также музей Симона Боливара в доме, где он вырос. Страшно далек был этот человек от народа, которому подарил свободу. Мылся три раза в день в своей ванне, в то время как освобожденный народ носил его матушку в паланкине. Он был невысокого роста со всем набором сопутствующих комплексов. Все свои портреты, которые писались местными художниками, должны были утверждаться у него на предмет длины ног. Гид в музее рассказывал обо всем этом не без иронии. Так или иначе, нам стал более понятен образ этого франтоватого национального героя, скрывавшего под усами шрам от сабельного удара.
Утром нам сообщили нерадостную весть о том, что рейс в Пуэрто Аякучо отменен. Просто отменен без объяснения причин. Следующий рейс - только через два дня... Экспедиция оказалась на грани срыва - у нас каждый день на счету, и нам может не хватить времени дойти до конечного населенного пункта, где расположено индейское шабоно, и поездка может превратиться в бестолковую и дорогостоящую туристическую экскурсию. Что касается меня, то я уже вообще устал от торчания в Каракасе. Нужно было срочно принимать решение...
Пришлось напомнить коллегам о культе покровителя экспедиций - Мордовского бога и пояснить, что эта полоса неудач - не случайность. Нужно провести все необходимые обряды, принести жертвы и задобрить покровителя.
Как по мановению волшебной палочки перед нами появился местный джин по имени Антон. Андрей его знает давно и называет его за глаза не иначе, как "прохиндей из Каракаса". Он родом из Питера, и работает здесь гидом по Каракасу, особенно по его злачным местам. Нам нужно было поменять деньги и решить ряд организационных вопросов, попутно Антон увлек нас в мутный ночной мир столицы. Не обошлось и без традиционных для региона психотропных допингов. Сергея мы оставили в покое - ему незачем страдать, ведь он турист, а не исследователь.
В результате совещания приняли решение добираться до Пуэрто Аякучо наземным транспортом. Путь неблизкий - через полстраны, дорога будет нелегкая, да и недешевая, но так мы выиграем время и сможем выступить в поход сразу же по прибытии на место.
Итак, мы поехали в аэропорт, сдали билет, затем - на автовокзал узнать про автобус. Но, увы, мест не было. Что делать? Ждать? Выезжать завтра? Терять еще день и спускать деньги в Каракасе? Нет, нет, нет! Нужно любой ценой переламывать ход неблагоприятных событий и начинать выбираться отсюда. Начинаем торговаться с Хосе, который возил нас по городу. Договариваемся, что он повезет нас до Пуэрто Аякучо на своей машине. Он готов выехать прямо сейчас. Ехать придется часов 12, договариваемся в результате на 500 долларов и мчимся по трассе, наверстывая упущенное время...
Выехали в 14.22. и первые несколько часов до темноты прошли достаточно сносно. Когда разлились предзакатные краски на небе, я попросил Хосе остановиться для короткой фотосъемки. Он был очень напуган - место безлюдное, и иностранцы с дорогой аппаратурой могут быть привлекательной добычей. Действительно, пейзажи начались жутковатые. А потом стемнело и дорога вообще испортилась. Мы думали, что она, наверное, никогда не закончится. Матусовский по привычке рассказывал истории-страшилки, а Серега по привычке задавал соответствующие вопросы...
То ли с нашей картой было что-то не в порядке, то ли мы неадекватно оценили время и расстояние, но наше продвижение было очень долгим и утомительным. Нужно отдать должное Хосе - он ни разу не пожаловался, хотя, конечно, не раз пожалел о своей авантюре.
Примерно к двум часам ночи мы подъехали к переправе. Оказалось, что моста через Ориноко в этом месте нет. Ничего не оставалось делать, как устраиваться на ночлег прямо у переправы в ожидании ближайшего парома. У меня был с собой гамак, и я развесил его прямо у КПП национальной гвардии, освободив ребятам место в машине. Они там спали вчетвером. Я положил в один карман нож, в другой - репеллент от москито, и тут же отключился. В 4 часа ночи меня уже разбудил Хосе - приближался паром, и наша машина была первой в очереди.
Вскоре мы прибыли в Пуэрто Аякучо и остановились у памятника индейцу с духовой трубкой. Поблагодарив, отпустили Хосе. На всякий случай я ему отдал свою карту.
Через 15 минут за нами приехал Аксель и повез нас на свою базу. Мы выгрузили у него во дворе рюкзаки и стали приводить себя в порядок, объявив о своем намерении выступить сегодня же. Аксель не отличался особой расторопностью, как и все местные жители, поэтому я понял, что на него следует поднасесть и не слезать. До выхода в поход нам было необходимо:
--
Подзарядить батареи видеокамеры и фотоаппаратов,
--
Поменять деньги для того, чтобы использовать их в переговорах с вождями и военными,
--
Закупить ножи, мачете, рыболовные крючки и другие товары на подарки индейцам,
--
Купить обратный билет до Каракаса на автобус на случай, если опять будет проблема с самолетом.
Света во всем поселке не было, поэтому первую задачу решить не удалось - Аксель пообещал, что во время похода у него будет работать дизель-генератор. Я не доверяю таким обещаниям, но деваться было некуда.
Деньги сходу поменять тоже не удалось - мы же хотим менять по хорошему курсу, а не по официальному, а они отличаются в два раза. Аксель предложил просто взять для индейских вождей евро. Абсолютно безответственное предложение. Ясно, что деньги не его, а наши. Он уже получил от нас свои 8 000 евро. Мы продолжали настаивать на своем, и наконец-то приехал один гонец и поменял нам 4 банкноты по 100 евро на внушительную толстую пачку мелких боливаров - вот это другое дело!
В магазине мы тоже не смогли ничего купить, так как из-за отсутствия света касса не работала. В конце концов, мы самостоятельно без Акселя купили мачете и ножи в другом магазине. Там вокруг нас терлись индейские девушки и что-то обсуждали. Увидев 6 мачете и нож, которые я нес, одна из них, по имени Ингри, восторженно ткнула пальцем и сказала подругам: "Русские едут к индейцам!"
Жена Акселя чернокожая Милена предложила нам ананас и папайю с собственного огорода. Мы перебрали рюкзаки, поели фрукты и погрузились в 2 машины.
Мы с Гитисом ехали отдельно от остальных с водителем Сандро, который придерживался явно левых взглядов и восторженно отзывался о политике Чавеса. Мы проезжали территорию национальных поселков, которые были построены на дотации государства. Состояли они из нескольких хижин, крытых травой, со стенами из досок или листового железа. Сандро рассказывал, что сюда бежит много преступников из соседней Колумбии и оседает среди родственников-индейцев. Местные общины принимают их, а правительство дает паспорта.
В порту наши мотористы - 2 индейца - Андреас из панаре и Хильберто из пиароа уже готовили лодку. Она представляла собой сваренную из листового железа пирогу длиной 20 метров со шпангоутами из швеллеров, выкрашена в ярко-красный цвет с белой крышей посередине. Вот уже подвезли горючку - 8 двухсотлитровых бочек.
Отправляется 8 человек: нас четверо, Аксель, два индейца и сынишка одного из них. Индейцы хороши собой - прекрасно сложены, ловки, темнокожи, спокойны - классические представители распространенного стереотипа. Пока они устанавливают мотор и грузят бочки с горючим, мы идем пообедать - Аксель с женой приглашают нас в кафе. Гитису стало плохо от жары, и он отказался от обеда. Тем временем мимо проходил солдат и нес большую рыбину. Я вскинул фотоаппарат и тем самым обидел его. Он хотел убедиться, что я его не сфотографировал. Вообще, это очень удобно, что на моем фотоаппарате есть поворотный дисплей - это позволяет снимать незаметно, не вызывая подозрений.
Но вот пришел долгожданный момент - мы тронулись в путь! Жарило солнце, настроение было превосходно-экспедиционным. Андрей рассказывал страшилки о палящем солнце....
Приходили в себя после всех последних событий и расслаблялись, сидя в лодке, вплоть до сумерек, которые наступают здесь стремительно. Очень комфортно сидеть под белой крышей на ветру - не жарко. Перед самой темнотой выбрали место для ночлега, причалили и пошли купаться. Вода в Ориноко теплая-претеплая. Но нас предупредили, что в реке водится много всякого - на песке может притаиться электроскат, среди камней - анаконда, а в воде - пираньи. Тем не менее в тропиках необходимо постоянно соблюдать гигиену и мыться каждый день, не взирая на кайманов и анаконд... Индейцы тем временем были заняты приготовлением незатейливого ужина - макарон по-флотски.
Серега купаться не стал, и поэтому мы науськали Андрея, чтоб он провел с ним политбеседу. Начал Матусовский издалека, голосом слоненка из мультфильма про мартышку: "Сергей, я хотел рассказать тебе одну историю о том, как я однажды в тропиках поленился и не помылся. В результате я так натер в паху, что у меня все загноилось"... и далее в том же духе. Сергей загрустил.
Затем в полной темноте при помощи налобных фонариков мы развешивали гамаки под крышей в лодке. Премудрость заключалась в том, что нужно было вначале вдеть гамак в москитную сетку, а затем подвесить его внутри этой сетки. Первый раз с грехом пополам повесили все, кроме Сереги, который еще долго кряхтел и что-то увязывал. Все лежали в гамаках и отпускали по этому поводу армейские шуточки, а Серега все вязал булини и шкотовые. В конце концов, я не выдержал, вылез из своего гамака и привязал. После этого все погрузились в глубокий сон, который продолжался где-то до 5 утра, пока не начался ливень. Так как Серега лежал с краю, то его начало заливать. Встали, свернулись, решили сразу выдвигаться, чтобы не терять время - обсохнуть и позавтракать мы сможем потом, когда погода успокоится.
Дождь стих не сразу. Мы нашли очень живописное место и сделали привал для кофе и водных процедур. Наш литовец даже побрился. А Сереге не повезло - его укусила оса, причем куда-то в область паха. "Во! Оса ж на запах летит!" - прокомментировал я. Теперь-то мы знаем, почему он погрустнел еще больше, отошел к горизонту, оттянул брючный пояс и что-то там разглядывает...
Завтрак был очень здоровым - кофе и хлопья с молоком. На вопрос почему кофе жидковат, я получил убийственный ответ Акселя: "Мне крепкий нельзя - сердце пошаливает". Решили идти до Сан Фернандо де Атобапо, а там сказать Акселю, что не хотим останавливаться на ночь, а хотим идти дальше по направлению к Ла Эсмеральде, где предстоит встреча с индейскими вождями. В зависимости от результата переговоров будет понятно, получится ли нам посетить заветные земли народа Яномама...
Испанские и португальские завоеватели - конкистадоры - издавна стремились в эти места, потому что именно здесь, согласно одному из преданий, находилась легендарная золотая страна Эльдорадо, на поиски которой европейцев гнала жажда быстрого обогащения. Но европейцы плавали главным образом по большим рекам. Им по большой части не удавалось проникнуть в глубь девственных лесов, где, почти не имея контактов с пришлым населением, продолжали жить племена яноама. Благодаря удаленности района их обитания от основных путей европейской колонизации Южной Америки яноама не постигла судьба многих их собратьев - индейских племен, уничтоженных в ходе колонизации.
Аверкиева
Вчера пытались побросать удочки. У нас не было блесен. Аксель показал мне свои, а я воспринял это как угощение, нацепив одну из них на свой спиннинг. Аксель изменился в лице, отобрал ее у меня и объяснил, что эта блесна - его. Точно так же он не дал мальчику посмотреть свой ножик. Странное поведение для человека, главным бизнесом которого является оказание услуг гостеприимства.
Когда дождь окончательно стих, появились знаменитые мухи пури-пури, от которых надолго остаются черные точки и зуд по всему телу. Сама муха незаметна - размером с дрозофилу, но хлопот задает...
Кроме пури-пури, на нервы действует еще и Серега, который маячит туда-сюда со своим гамаком и не знает, где его просушить...
Мальчик Умберто ловко вскрыл ножом консервную банку, съел содержимое, потом открыл баночку джема, которую я ему подарил, пальцем съел все оттуда, запил все это водой из Ориноко и зажевал льдом из холодильника. Умберто 10 лет, он - сын нашего индейца-пиароа Хильберто. Он не умеет ни читать, ни писать, но сильно по этому поводу не переживает. А может быть и поэтому производит впечатление счастливого ребенка. Вот и сейчас плывет куда-то с папой по реке. А где-то его ровесники из благополучных семей осваивают школьную программу. Поставьте их рядом и спросите, кто из них счастливее на своем месте...
Пока мы ночью спали, индейцы умудрились наловить мелкой рыбы на нехитрое приспособление - леску с крючком. Ловили прямо "на палец".
По пути сделали остановку у местной святыни - статуи святой Марии - покровительницы Ориноко на скале Кастельяно, описанной еще Гумбольдтом. Напротив - индейский домик на гладкой, похожей на кита скале. Женщина с ворохом цветного белья для стирки спускается к воде, держа за руку маленькую девочку...
После этого все участники экспедиции кроме Сереги погрузились в написание дневника. А что еще сейчас делать???
Теперь несколько слов о наших планах. Первоначальная задача-максимум - пройти вверх по Ориноко до реки Окамо, затем по Окамо - до Путако в сторону границы с Бразилией и горного массива Парима. После порогов - достичь дальних поселений Яномама, которые пока еще живут в шабоно своим традиционным укладом. Шабоно, или шапуно - это наиболее архаичный тип жилища в данном регионе, представляет из себя круглое строение с навесом по периметру. В таком жилище живет родовая община, и уклад жизни сохраняется традиционный, родовой. Добраться до таких мест - мечта этнографа. Для того, чтобы осуществить этот план, необходимо получить разрешение у военных (guardia civil) на проход в тот пограничный район, а также согласие вождей Яномама. Для этой цели мы везем с собой деньги и подарки, но все зависит от того, как нам повезет.
Вылетал в экспедицию совершенно больной - а здесь все моментально прошло. Организм готов сносить все сложности - голод, недостаток сна, дождь, укусы насекомых - лишь бы его доставили к Яномама.
7.01.2011
Потом Хуан Эдуардо сам отправился в Сан-Фернандо -де-Атобапо и рассказал миссионерам мою историю.
Этторе Биокка
Вчера остановились в Сан Фернандо де Атобапо - нужно было сделать отметку у пограничников. Нас привели на заставу и задали несколько вопросов, потом отпустили. Мы намеревались продолжить путь, но Аксель имел на этот счет свои планы - у него здесь, как и везде по курсу, были свои знакомые, и он настоял провести ночь у них. Нам выделили места для гамаков под красивым навесом на пригорке. Аксель придумал причину, что нужно заниматься ремонтом запасного мотора, который мы тащили с собой в лодке. Мы пошли гулять по поселку. Народ здесь дружелюбный, но фотографируются с неохотой. В магазине купили рыболовных крючков и конфет на подарки, а также мачете и чичу. Сели за столик и с удовольствием выпили этот экзотический напиток.
Потом купили арбуз и спустились к берегу. Нас уже там ждал обед - что-то завернутое в пальмовые листья. Мы не торопясь поели, искупались и пошли устраиваться на ночлег. Вид из-под навеса на Ориноко - потрясающий. Когда-нибудь здесь будет стоять пятизвездочный Хилтон "Матусовский". На том берегу - Колумбия, наркотрафик... Через сто лет в этом Хилтоне будет барчик с таким названием...
На этот раз все уложились в норматив по развешиванию гамаков. Спали мы превосходно - ни одного насекомого, но с 6 утра опять зарядил дождь. Зато я умывался под чудесной струей дождевой воды, стекающей с крыши из пальмовых листьев. А где-то Москве сейчас гололед!!! Во время вчерашней прогулки у меня сильно обгорели на солнце плечи - неверное, слезет кожа.
Мы быстро выпили кофе, погрузились и отчалили.
Дождь был обложной, и мгле не было видно ни конца, ни края. Постепенно у нас промокло все, что могло промокнуть (кроме репутации). Мы соорудили защитные экраны из пленки по бортам, чтобы как-то спасаться от встречных хлестких струй. Но к вечеру все-таки вышло солнце. Я предложил способ стирки вещей - насаживать на веревку и бросать за борт, чтобы они волочились вслед за лодкой. Вначале народ посмеивался над этой затеей, но вскоре все последовали моему примеру и освежили свою одежду.
Следующая по плану остановка - в деревне индейцев пиароа. Здесь живет мама Хильберто. За все время пути он впервые по этому случаю надел обувь и чистую рубашку. Очень красивая и чистенькая деревенька. Внука - нашего 10-летнего пассажира Умберто - оставили у бабушки, которая до слез была растрогана неожиданностью - ведь мобильной связи здесь нет, и ее никто не предупредил. Она радушно угостила нас пресными лепешками из маниока - индейским хлебом.
Далее следовал еще один контрольный пограничный пост - Санта-Барбара. Пограничники резались в шахматы. Здесь нас допрашивали дольше обычного и даже ходили проверять наши вещи. Хорошо, что не обнаружили подарки для индейцев - ведь по легенде мы просто туристы, любующиеся природой и направляющиеся на рыбалку. Чтобы быстрее завершить процедуру досмотра, подарили бойцу кусочек русского мыла. Командир пошутил, что нужно было еще поставить автограф на мыле.
Погода окончательно наладилась. Мы смастерили снасти для рыбалки и подкрепились маниоком, замешанным на воде.
8.01.2011
Сделали остановку на ночь в живописнейшем месте - на песчаной отмели, отделенной от острова протокой с видом на плато Якапана - местный Олимп, где по легенде пиароа живут их духи. Мы тут же рассредоточились, чтобы каждый занялся своим делом: Андрей снимал на видео, я фотографировал, Гитис и Аксель бросали спиннинг и не безрезультатно! Гитис вытащил сомика, Аксель - паяру.
На ужин был куриный супчик, обильно сдобренный острой сальсой, а на второе - незапланированная жареная на углях рыба. Индейцы обычно жарят ее на импровизированной решетке из палок, укрепляемой над костром на метровой высоте.
На этот раз Серега всерьез воспринял предостережения Андрея о том, что не мыться в тропиках - чревато проблемами, и пошел с нами совершать омовение. Индейцы нас сразу предупредили, что на песчаном пляже нужно опасаться скатов и желательно проверять впереди себя дно палкой как миноискателем. Только мы зашли по колено в воду, как Серега заорал:
- Ой, меня кто-то попробовал!
- Что, укусил? - спрашиваем,
- Не совсем, как будто пососал...
В этой поездке он нас определенно радует. Весь вечер после того, как гамаки были развешены, только и разговоров было о новом открытом биологическом виде "Сосун обыкновенный Оринокский", или "Сосунас вулгарис".
Здесь параллельно существуют два мира - мир индейцев и мир гринго, белых. Они лишь местами пересекаются, когда это совсем неизбежно. Вот взять даже нас - мы идем на одной лодке, но живем по-разному. Индейцы спят, едят, ходят, разговаривают по-другому. На нас почти не смотрят, как будто нас нет. Они неплохо делают свою работу. Андреас - более разговорчив, чем Хильберто. Рассказал мне, что он охотник, и что дома у него есть ружье. Но в этих краях индейцы до сих пор охотятся и с помощью традиционного оружия - копий, луков, духовых ружей.
Всю ночь джунгли не спали - стоял дикий галдеж. Обезьяны, птицы, другие звери участвовали в концерте. Особенно веселился один попугай - он начинал дико хохотать, как только кто-то из нас выходил по нужде.
Мне не спалось, и я решил перебраться из гамака в лодке на берег. Постелил куртку и улегся прямо под звездным небом. У меня правило - хотя бы раз в год я должен переночевать под звездами - так заряжается моя батарейка. Утром я сообразил, что в этих краях это все-таки неумная затея - здесь много ползучих гадостей...
Утром, как только вышло солнце - тучи пури-пури - тут как тут... Сегодня мы уже четвертый день на воде. Привыкли.
Утром прошли мимо величественной горы Якапана, у подножия которой идет нелегальная добыча золота. Сюда стекаются искатели легкой наживы из Венесуэлы и Колумбии. Им даже женщин сюда привозят - все как на Клондайке в XIX веке. Военные вроде бы должны были взять под контроль ситуацию. Наверное, в некотором роде взяли - нам это знакомо. Думаю, схема простая: вояки везут сюда горючку и тушенку и закрывают глаза на происходящее, а взамен получают чуть-чуть намытого песочка...
Сегодня весь день шли очень хорошо. И хотя был дождь с перерывами, мы уже действовали слаженно и четко как команда, быстро организовывая защиту от дождя и перегруппировывая рюкзаки с вещами.
Серега попросил притормозить, чтобы пописать через борт. Не смог - сказал, что все засохло. Крайняя степень истощения...
Достали бутылку джина и выпили по 50 грамм для согрева после дождя, закусив "салатом" от Акселя - капустой, чуть сбрызнутой уксусом. Потом развели в воде маниок и завершили обед.
Думаю, прошли за сегодня километров 200. Под кустами у берега разглядели дохлого крокодила - он лежал кверху пузом. Начинают встречаться атрибуты экзотической экспедиции!
На ночлег остановились в деревне Киритари у индейцев Курипако. Она находится у впадения в Ориноко маленькой речки с быстрым течением. Пошли на берег знакомиться. Детям раздали конфет, а они завели нас в школу - несколько стульев под навесом, на стене - герб Венесуэлы. Дети забавно играли с обезьянкой, посадив ее верхом на собаку и крича: "Кабальо, кабальо!" - лошадка, лошадка! Мы сфотографировали их и дали им фотоаппарат, чтобы они тоже пофотографировали. А мужчины деревни тем временем играли в футбол, очень азартно.
На камнях у причала наши уже тем временем приготовили ужин - по куску мяса "чураско". Выпили по 50 литовской полынной настойки, помылись в речке. Я пытался отцепить блесну от камней, но оставил эту попытку - течение настолько сильное, что моментально сносило меня от места.
У меня вначале было желание заночевать на прогретых камнях на берегу, но потом я решил, что эти камни так же привлекательны для насекомых и змей и пошел на лодку в гамак. Вешаем гамаки уже за одну минуту.
9.01.2011
Сегодня пятый день на реке. Андрей потерял календарик - теперь будем делать зарубки. Утром выпили кофе, я искупался в речке и затем снимал индейских детишек, которые - мал мала меньше - пришли по на речку умываться и купаться. Пришли вместе с собачкой и со своими игрушками.
Вчера на реке встретили двух туристов - в маленькой лодке - впоследствии узнали, что это были немка и итальянец, которые возвращались с реки Путако. Значит, люди там уже побывали! Это вселяет надежду. Сегодня у нас важный день - мы должны прибыть в Ла Эсмеральду и провести встречу с индейскими вождями. Для переговоров подготовили деньги, ром, сувениры.
Днем видели нескольких выдр и много обезьян.
10.01.2011
Обычно плоды муму варят мужчины, потому что женщины часто отвлекаются и болтают, и кора может сгореть. А мужчины внимательны и молчаливы.
Первая остановка на земле Яномама - деревня Сихаль. Нас сразу же предупредили, что ценные вещи нужно на всякий случай спрятать и фотоаппараты особо не демонстрировать. Население встретило нас активно - смесь дружелюбия, любопытства и агрессии. Преобладало все-таки любопытство. Пока Андрей Матусовский показывал фотографии с предыдущей экспедиции, я успел пройти по деревне и поснимать. После первого культурного шока индейцы спохватились и стали требовать денег за фотографии - 100 боливаров. Откуда взяли такую таксу??? Но мы сказали, что поснимаем на обратном пути. Поведение их очень отличается от поведения всех индейцев, которых мы до этого видели. Даже когда разговаривают - громко орут и размахивают руками. Непонятно, что у них на уме. Очень самоуверенный народ - сразу видно, что считают себя полноправными хозяевами этой земли.
Добрались до Ла Эсмеральды - поселка, где совместно проживают несколько индейских народностей. Здесь же находится воинская часть, взлетная полоса, цистерны с горючим.
С помощью одного индейца с характерно оттопыренной от табака нижней губой пошли на поиски эль капитано - представителя Яномамо. Им оказался мужчина 47 лет по имени Энрике Лучо. Вместе с ним пошли к военным, для которых выдумали совершенно другую версию о рыбалке на Риу-Негру.
Переговоры с военными закончились. Проверили наши документы, посмотрели расход горючего, расспросили Акселя о маршруте и отпустили. Теперь осталось самое сложное и важное - переговоры с индейцами. Лучо обещал провести нас на Окамо и устроить встречу с вождями и шаманами, один из которых - его брат. Я подслушал, что Лучо хочет за услуги 5000 боливаров. Это превосходило наши ожидания. Аксель постоянно ставит нас в такое положение, что мы вынуждены доплачивать дополнительные деньги. По всему маршруту, в каждом пункте ясно прослеживается его мотив - совместно с жителями облапошивать туристов, создавая себе репутацию "благодетеля", привозящего туристов с деньгами. Мы с Гитисом настаивали на том, что нужно брать процесс переговоров с Энрике Лучо в свои руки и торговаться о цене. В самый ответственный момент, когда я просил о помощи - поточнее перевести на испанский наши условия, Аксель самоустранился и сказал: "Разговаривайте сами, вы же говорите по-испански!" Представлять наши интересы он наотрез отказался. Я разозлился, но это развязало мне руки и я повел разговор по-своему. Речь моя представляла из себя продукт детско-юношеских романтических представлений о том, как должны говорить индейцы и звучала примерно так: "О великий вождь! Мы приехали издалека к тебе в гости специально для того, чтобы увидеть, как живет твой храбрый народ и рассказать об этом у себя дома - людям России. Россия и Венесуэла - друзья. Президент России и президент Венесуэлы - братья. В России тоже очень много разных малых народов, которые живут на своей земле. Наше желание попасть к Яномама очень сильно, но у нас не так много денег - нам еще нужно вернуться назад. Зато мы везем сувениры для Яномама - мачете, бисер, ножи, рыболовные крючки. В знак дружбы между народами России и Яномама выпьем огненной воды!" Речь моя была пафосной, но своей цели достигла. Индейцы вначале смутились и попытались отказаться от угощения, но были обезоружены нашей настойкой и настойчивостью. После волшебной фразы "По чуть-чуть!" Никто не смог устоять, и началась теплая дружеская беседа. Скрепляя договор огненной водой, мы рассказывали индейцам о чудесной далекой стране, где много снега и люди ходят в одежде...
Мы предложили 3000 боливаров и потом еще наскребли 380 - это все, что мы готовы были отдать за "визу". Кроме этого, я подарил вождю финский нож и динамо-фонарик. Вождь очень обрадовался ножу и тут же повесил его на пояс, воскликнув: "Спасибо, я буду убивать им животных!". Допив джин, мы прикончили литовскую полынную настойку, которую привез Гитис. Индейцы сказали, что она мягче, чем местный ром. На ужин была чечевичная похлебка с маниоком. Когда вернулся Аксель, он с удивлением обнаружил полную душевную гармонию в наших отношениях с индейцами, что заметно его покоробило, так как он понял, что упустил контроль над ситуацией, и мы все-таки прекрасно договорились без него. Он попытался сделать нам замечание за то, что мы даем индейцам алкоголь, но его все дружно послали к черту. Тут его мотивы еще раз открылись всем: он продал вождю за 7000 боливаров мотор, который мы тащили из Пуэрто Аякучо. Так вот зачем был нужен этот мотор! Попутно Аксель делает бизнес! Таким образом, Аксель рассчитывал поднять цену за мотор за счет того, что вождь получит побольше денег с нас. То есть, индейцы получат старый мотор, а Аксель заберет всю наличку. Прекрасная бартерная схема по облапошиванию не только туристов, но и местных индейцев. Мы поняли, что вопрос денег может возникнуть по возвращении назад в Пуэрто Аякучо. Мы решили быть непреклонными и никаких дополнительных денег Акселю не давать, ведь переговоры с вождем вели лично мы, и достаточно того, что вождь получил деньги и нож лично от нас и остался доволен. Отныне вождь не расстается с моим ножом, вот даже купаться с ним полез!
Вождь, он же эль-капитано, он же "депутат", Энрике Лучо дал добро и объявил, что мы идем по Окамо и Путако до деревни Пасобекитери. Ура!
К Энрике приклеилась кличка "депутат". Мы начали так его называть по аналогии с нашими чиновниками. Официально Энрике Лучо является "эль-капитано" - представителем по делам индейцев в местной администрации. Через таких людей правительство проводит свою политику среди коренных народов. По сути - это человек, изначально обладающий авторитетом у местных племен, вождь или шаман. На индейской территории господствует обычное право, и национальная гвардия туда не суется без причины. Причиной может служить уголовное преступление, поэтому эль-капитано заинтересован, чтобы такие случаи не происходили или по крайней мере не всплывали. Депутат стремится к тому, чтобы закончились межплеменные распри, убийства, кровная месть. Все это тяжело вытравить из крови воинственных и привыкших к набегам яномама, но вождь-депутат уже вкусил прелестей цивилизованной жизни - у него домик в поселке, и дочка будет ходить в школу, поэтому он стремится поддерживать мир и спокойствие, чтобы не было проблем с властями. Должность эль-капитано - выборная. В этой округе он отвечает за все местные общины, население которых насчитывает около 3 000 человек.
Набежало человек 5 мужчин - свита Энрике. Они все спят в его бетонном доме без отделки и мебели - просто крыша, стены. Гамаки привязываются прямо к стропилам. Пока мы пили, Хильберто развесил и наши гамаки. Всю ночь по комнате бегала крыса и что-то грызла. Хорошо, что я предусмотрительно подвесил свой рюкзак под крышу.
11.01.2011
Исследователи, специально изучавшие распространение наркотиков у различных племен Южной Америки, полагают, что никем они не используются так много и часто, как их употребляют яноама. Эти люди вызывают у себя галлюцинации, чтобы прорицать будущее, общаться с мифическими духами - хозяевами животных и растений, лечить болезни, обнаруживать скрывающихся врагов.
Вчера, пока ждали Акселя, ходили на дорогу собирать кристаллы горного хрусталя, которыми усыпана вся дорога. Абсолютно правильная геометрическая форма. Первобытный человек не мог не наделять этот удивительный камень магическими свойствами.
В нашу лодку сел Энрике с тремя своими спутниками, привязал также свою лодку. Всю дорогу индейцы закладывали за губу табак. В месте слияния рек Ориноко и Окамо вождь пошел посетить деревню и вернулся нескоро с характерными бурыми потеками из носа - явно он принял эпены с местными вождями. А в католической миссии было общинное собрание, и все вышли проводить нас, неся в руках две грозди пупунье ("раша").
В миссии к нам подсели два парня яномама - у одного из них видна характерная для яномама выстриженная тонзура на макушке. Она символизирует их традиционное жилище - шабоно - с открытой центральной площадью. Человек с выбритой макушкой получает сакральную поддержку от общины, живущей в шабоно, подчеркивает свою принадлежность к ней.
Все яномама категорически против того, чтобы их фотографировали. Реагируют крайне агрессивно. Фотографироваться не любят до такой степени, что даже готовы отказаться от подарков. Индеец яномама даже накрыл мешком свое лицо во время сна, чтобы мы его случайно не сфотографировали, пока он безмятежно спит. Андрей хотел раздать в деревне фотографии со своего предыдущего визита, но вождь запретил - сказал, что на фотографиях могут оказаться люди, которые с тех пор умерли. А увидеть фото умершего - это значит встретиться с его злым духом.
Дорога стала усложняться. Для ночлега выбрали песчаную отмель. Хильберто тут же раскопал нору игуаны и достал штук 30 яиц - будет завтрак. Пока мы с Гитисом гадали, что насадить на крючок в качестве приманки, Андрес, проходя мимо, ударил мачете по воде и достал рыбину. Вот вам - говорит - насаживайте! Всю ночь шел дождь, а утром на нашу донку попалась еще одна рыбина.
Яноама верят, что после смерти души умерших отправляются на луну, где живут в большом общинном жилище... Но в этот индейский рай попадают только те, чьи тела или хотя бы головы были сожжены после смерти. Души же людей. Кто не был сожжен, обречены вечно скитаться в пространстве между землей и небом, терпя всевозможные лишения и нигде не находя покоя. Те же, кто съел пепел от костей храбрых воинов, наследуют их качества.
Утром завтракали жареной рыбой и вареными яйцами игуаны. Яйца варились полчаса, но не смотря на это оставались мягкими и внутри, и снаружи. Яйца рептилий в отличие от птичьих покрыты не скорлупой, а пленкой. Чтобы съесть такое яйцо, нужно аккуратно во рту раздавить его языком, высосать содержимое "пакетика" и выплюнуть пустую пленку. Процедура противная, но голод - не тетка.
Потом мы с Гитисом пересели в долбленку и вместе с вождем и парнем яномама отделились от коллектива и поплыли вперед, чтобы порыбачить. Закончилось все тем, что мы доплыли до ближайшей деревни, и вождь пошел общаться с местными жителями, оставив нас в лодке. Когда он вернулся, начался сильный ливень, нам пришлось причалить к отвесному берегу, чтобы как-то укрыться от воды под кронами деревьев. Я разделся и спрятал одежду в рюкзак, чтобы потом одеть сухое. Подошла наша большая лодка и спасла нас.
Постепенно приучаем наших попутчиков к видеокамере - даем им поиграть и поснимать.
Традиционный образ жизни исчезает на глазах, река меняется - еще несколько лет назад этих деревень на берегу не было - люди жили в глубине леса. Сейчас они выходят ближе к реке, чтобы иметь возможность общаться с внешним миром и получать товары.
Наконец-то мы достигли Епропотери и впервые увидели луки со стрелами. Дети начали нас развлекать, стреляя в воздух. Я начал фотографировать. Вдруг из одной хижины в нашу сторону вылетела стрела и упала прямо у меня под ногами. Я сказал, что это - предупредительный выстрел в воздух. Нужно уважать местный устав караульной службы, иначе следующая стрела окажется в лучшем случае в фотообъективе...
Деревня между тем готовилась к празднику созревания пальмы - под сводами крыши висели огромные связки бананов, в хижинах над углями были навалены кучей коптящиеся тушки обезьян. Во время праздника будет совершен обряд погребения для 7 человек - они уже закопаны в землю, теперь их кости будут извлечены, сожжены и съедены с банановой кашей.
Было большое искушение остаться на праздник, но нам хотелось любой ценой прежде всего добраться до шабоно - ведь праздники еще будут продолжаться, а шабоно лет через пять может уже вообще не сохраниться...
Эль-капитано хотел остаться в деревне на праздник, но мы настояли на продолжении движения. Аксель как всегда устранился от обсуждения. На этот раз нам удалось повлиять на ситуацию - это было нашей маленькой победой.
12.01.2011
Очнулась я ночью. Я лежала у костра, старик с седой бородкой пел песню колдуна. Вокруг костра сидели голые индейцы. У всех мужчин макушка была выбрита. И мужчины, и женщины жевали табак, засунув огромную горсть между зубами и нижней губой, отчего она сильно оттопыривалась. Мне стало страшно.
Остановились на ночь в маленькой очень дружелюбной деревне Укушиветери. Наверное, люди совсем недавно вышли к большой воде и еще не испорчены контактами с "цивилизацией". Шоколадные дети купались на другом берегу под присмотром старшего мальчика на каноэ. Увидев нас, они все залезли в лодку и погребли в нашу сторону. К нашему ужину забили петуха. Супчик был отличный, но такого жесткого мяса мне не доводилось пробовать никогда в жизни. Ужинали в полной темноте на берегу в окружении местных любопытных детей. Аксель прежде всего как всегда позаботился о себе - наложил себе много самых лучших кусков и удалился. Детям даже ничего не предложил. Мы сами отдали им оставшееся мясо.
Нам выделили половину хижины для размещения гамаков. К нашему приходу гамаки были уже развешены и под ними даже горели свечи. Мы подарили хозяевам несколько свечек и кусков мыла, а детям раздали конфет. Дети радостно кричали: "Шори! Карамело! Шори! Карамело!" - Друзья! Конфеты! Потом они полночи жизнерадостно глодали мясо жесткого петуха и звонко хохотали - детство и у них счастливое. А по стенам бегали огромные черные кукарачи... В хижине напротив всю ночь шаман пел свою заунывную песню. Кричали петухи и лаяли собаки.
Утром устроили фотосессию и раздавали конфеты. Одна молодая фотомодель, охотно позировавшая в своих украшениях из перьев, получила от нас в подарок мешочек бисера. При этом вначале очень испугалась - не собираемся ли мы забрать ее с собой. Но потом успокоилась и передала подарок старшим в семье.
Следующая деревня - Поветитери. Люди тоже дружелюбны, но манера яномама разговаривать между собой вначале вводит в заблуждение. Кажется, что они ссорятся, хотя на самом деле - просто спокойно разговаривают. Они очень отличаются по темпераменту от других индейцев. Здесь нас угостили банановым пивом. Индейцы сидели под навесом и черпали чашкой из общей кастрюли. Поднесли и мне, как только я зашел в хижину. Я опасался за свой непривычный желудок изнеженного белого человека, но отказываться было неприлично. Я поблагодарил и выпил, потом незаметно вернулся к лодке и под общие шутки друзей опрокинул 100 грамм для дезинфекции. Затем мы обошли всю деревню и вволю пофотографировали, так как получили санкцию вождя на фото - он предупредил жителей, что мы друзья.
В одной из хижин вместе с луком и стрелами лежит ружье - американская одностволка 16-го калибра. Я сфотографировал клеймо. Вождь проторчал в деревне около часа, нанося визиты вежливости.
Кроме луков и стрел изредка попадаются копья с наконечниками из сломанных мачете - это заимствование яномама у других народов.. Длина копья - примерно 2,5 метра, тонкое древко, служит для метания. Наконечник закреплен примитивным способом в ращеп и замотан шнурком.
По пути из деревни повстречалась долбленка, битком набитая народом - у них закончился бензин. Нужно было поделиться бензином, но за это мы воспользовались своим правом фотографировать сколько хотим - а типы в лодке были колоритные, все сплошь с луками и стрелами и оттопыренными от табака губами.
Далее - две легенды, записанные со слов Энрике Лучо:
День и ночь.
Во времена богов мы, яномама, местный народ, не ели бананов, ничего не умели. Тогда не было воды, не было смены дня и ночи, был только сплошной день. Нужно было сделать ночь, чтобы люди отдыхали после охоты.
И тогда шаман решил создать ночь. Он пошел в джунгли и нашел Парухиль - большую курицу величиной с шабоно - хозяйку дня и ночи. Шаман выстрелил в нее из лука и мгновенно наступила ночь. Так появилась ночь, чтобы отдыхать, и день, чтобы охотиться.
Омаве - шаман, равный богу, за 15 дней создал землю и реки.
Звезды.
Раньше звезда была красивой девушкой. Один парень увидел ее и сказал: "Я тебя люблю, приходи ко мне!" она спустилась к нему, и они пробыли вместе, а потом она улетела на небо и стала звездой.
13.01.2011
Стрела попала женщине в спину, и она упала на траву. Она наверняка умерла, потому что одному, без чужой помощи, невозможно вытащить такую стрелу с зазубренным наконечником.
Весь день проходили замысловатые повороты рек Окамо и Путако. Казалось, что мы крутимся на одном месте - постоянно разворачивались на 180 градусов, а ландшафт вокруг не менялся. Как будто засосало в какую-то мощную воронку. И тут меня осенило: ведь мы путешествуем не в пространстве, а во времени!!! Эта воронка засасывает нас в каменный век, в страну луков, стрел и шабоно... По берегам попадалось множество птиц - в основном цапель - белых и серых, попугаев, туканов и выпи. Наконец-то подошли к порогам. Живописнейшая картина! Разгрузили большую лодку, перенесли рюкзаки в долбленку, предварительно перетянув ее через пороги. Затем уселись в нее вместе с вождем и еще двумя индейцами. Аксель сегодня остался на базе - в большой лодке с Хильберто и Андресом до порогов. Крутые повороты очень серьезно затрудняют движение. Мне дали ружье, я дважды стрелял в цаплю и промазал. Перед выстрелом успела мелькнуть мысль: "Или перо в голову, или стрела в задницу - или пан, или пропал". Похоже, меня ждет последнее...
Подходило время заката, а темнеет здесь мгновенно. Как и следовало ожидать, дорога оказалась намного длиннее. Мы уже вывели коэффициент поправки - если индеец говорит "через час" - это значит через три с лишним часа. То есть, коэффициент равен числу Пи.
На берегу показалась группа людей. Они яростно замахали нам руками, но вождь даже не притормозил - судя по всему, он уже почувствовал ответственность за процесс и гнал лодку что есть мочи, мастерски маневрируя, чтобы успеть по крайней мере заночевать в шабоно Пасобекитери.
Мы все, особенно Андрей, мечтаем добраться до настоящего шабоно яномама - наследие первобытно-общинного строя.
Уже в темноте причалили к берегу, где нас встречали. Заботливые руки туземцев приняли у нас рюкзаки и сундук с провизией. Минут 10 шли лесной тропой в темноте, иногда проваливаясь в грязь. Изредка дорогу освещали электрическими фонариками и горящим головешками, которые были у индейцев.
И вот мы подошли к этому сооружению, в темноте похожему на Колизей, с маленьким входом внутрь. Еле-еле протиснулись со своими рюкзаками, согнувшись в три погибели. Поднимаем голову, и нам открывается грандиозный вид на звездное небо как будто со дна вулканического кратера. Такое ощущение, что мы находимся в древнем храме, в римском пантеоне, из которого осуществляется прямая связь с высшим миром. Завораживающее зрелище. Тишина, несколько горящих очагов по периметру. И тут начинается действо! Группа женщин начинает движение по кругу против часовой стрелки. Они поют песню и исполняют какой-то ритуальный танец. Несколько шагов вперед - один назад. Все - в набедренных повязках. Стоим как обалдевшие и впитываем в себя аромат каменного века.
Нам выделили в шабоно один из секторов для развешивания гамаков. Вождь предложил немного отдохнуть, а ровно в полночь отправиться на охоту. Мы прилегли на время.
Матери говорили малышам: "Справьте нужду здесь в лесу. Когда мы будем в шапуно, не вздумайте гадить на землю. А если захотите выйти, то знайте, мы не пойдем вас провожать. Не хотим, чтобы в нас угодила стрела врагов намоетери. Если же вы нагадите в шапуно, потом о нас будут плохо говорить".
На ночь все входы в шабоно - а их несколько - баррикадируются. Видимо, эта традиция существует с незапамятных времен, когда вокруг шабоно кишмя кишели враги - дикие звери и враждебные соседи. Днем люди ходят в туалет снаружи от шабоно, а ночью - на центральную площадь. Ойкумена выворачивается наизнанку. Ночью внешней стороной является внутренняя часть шабоно. А за внешними его стенами - опасность...
Вождь растолкал нас, и мы стали собираться. Надели рубашки с длинным рукавом и брюки. Спустились к реке. Там в лодке-долбленке ждали индейцы. Была светлая лунная ночь, мы бесшумно шли на веслах вниз по течению. Джунгли вокруг тут и там вспыхивали светлячками, как и тысячу лет назад - с тех пор ничего не изменилось в праздничной иллюминации - сегодня мы как раз отмечаем Старый Новый Год!!!
Довольно долго плыли без видимого результата, освещая прибрежные кусты фонариками. Оказывается, мы ищем красные глаза - это глаза крокодила. Вдруг охотники что-то увидели. Раздался всплеск - крокодил прыгнул с берега в воду. Сразу же за всплеском - выстрел. Бьют почти в упор, под лодку. Пуля настигает его в воде. Тут же достают трепыхающегося полутораметрового монстра и бросают на дно лодки. Один удар мачете по загривку - и конвульсии заканчиваются.
Следующего крокодила взяли без выстрела - вошли в небольшую протоку, увидели глаза. Вождь босиком в засученных брюках осторожно вышел из лодки и подкрался к зеленому зверю, держа в руке мачете. Резкий короткий удар - как палкой лягушку - и еще один крокодил готов. В момент удара что-то плюхнулось прямо в лодку. Я подумал - неужели кусок мяса? Бросился грудью на это - оказалась рыба - с перепугу запрыгнула в лодку. Я схватил ее и придушил. Вот так, возвращаемся и с мясом, и с рыбой.
Перед самым рассветом подошли к порогам, у которых оставалась наша большая лодка с Акселем на борту. Скоротали время на большом валуне, растянувшись на нем и немного согревшись. Как только взошло солнце, подошли к нашим. Индейцы уже не спали - перед ними была наловленная мелкая рыбешка. Мы им бросили еще и свою - ее тут же зажарили на палочке над углями.
Потом Андрес ловко разделал крокодила, словно курицу. Вначале опалил его над огнем, отделил пальцами чешуйки и расчленил с помощью мачете. Затем покидал все в кастрюлю и сварил восхитительный супчик. Если вам будут говорить, что мясо крокодила похоже по вкусу на курятину - не верьте - эти люди не пробовали крокодила! Больше всего оно похоже на хорошую рыбу, например, на осетрину. Мясо - идеально белого цвета. Тем временем вождь со своими помощниками залили бензин в бак для мотора долбленки, и после этого мы тронулись в путь обратно в шабоно Пасобекитери уже без помощи весел.
14.01.2011
Но он дал мачете не всем из тех, кто принес связки бананов. Потом они сели в лодку и уплыли. Индейцы, которым нее досталось мачете, очень рассердились. Один из них сказал: "если они вернутся, я их убью". Те, кто получил мачете, не соглашались. Но потом все договорились в следующий раз этих белых убить.
Днем шабоно производит совершенно иное впечатление. Люди наотрез отказываются фотографироваться. Мы пытаемся найти с ними контакт. Всего здесь проживает, по моим подсчетам, человек 70 - 80. Семьи отделены друг от друга условными границами. Из бытовой утвари - только несколько корзинок, луки, стрелы, мачете, гамаки.
Пока мы пропадали на охоте, Андрей с Сергеем, осаждаемые любопытными жителями, были вынуждены без нас раздать подарки. Дети подходят и постоянно клянчат конфеты. Вымениваем связку бананов на мыло...
За подарки в виде мыла и бисера в принципе можно договориться пофотографировать, но я предпочитаю это делать исподтишка.
Решили выменять луки и стрелы на бисер, которого понабрали с собой вдоволь специально для этой цели. И только я договорился об этом с одним воином, как подошел молодой сын шамана с ножом и, угрожая мне, заставил расторгнуть сделку и вернуть все в исходную позицию к сожалению обеих сторон. Что за черт??? Я решил не обострять конфликт и для начала выяснить что к чему. Как мне объяснили, деревня готовилась к большой охоте перед праздником, и каждый лук был на счету. Но дело было не только в этом. Этот сын шамана получил изрядную промывку мозгов во время учебы в соседней католической миссии. Из этой учебы он вынес только одно - ничего нельзя менять на бисер, нужно требовать от белых деньги. Он ходил по шабоно и объяснял разочарованным охотникам суть товарно-денежных отношений. Так вот оно что! Как будто мы хотим за бисер забрать у них их землю! Выяснив подоплеку, я начал свою контрпропаганду, заявив сыну шамана, которого мы уже окрестили кличкой "Продвинутый": "Послушай, дружище! Ведь деньги нужны не этим людям, я знаю! Деньги нужны тебе! Эти люди даже не знают где их потратить! А бисер им нужен для украшений. А ты - хитрец, деньги нужны тебе, чтобы потратить их в миссии на кока-колу и жвачку!" Здесь мы являемся свидетелями процесса зарождающейся коррупции и складывания класса профессиональных фарцовщиков - прилипал к иностранцам. Золотая молодежь ходит и рэкетирует жителей деревни, чтобы они брали с гостей деньги и отдавали эти деньги им. А мы не хотим вводить товарно-денежные отношения в поселке - нас устраивает натуральный обмен. К тому же, мы считаем, что с помощью обмена мы стимулируем развитие традиционных народных промыслов, подталкивая яномама производить предметы для обмена. И хотя разрушение патриархальных основ родового строя стремительно происходит перед нашими глазами, "Продвинутому" не удалось пока получить с нас ничего.
Продвинутый также считает, что фотографироваться - большое зло, но на вопрос "почему?" несет полный бред: "Вы, туристы, потом издадите книги и фильмы на сиди-дисках, заработаете кучу денег, а наш народ по-прежнему будет находиться в нищете". Предположим, в этом есть доля правды. Но, запрещая фотографироваться, жизнь народа уж точно не улучшишь... Мы поняли одно - что католическая миссия любым способом пытается устранить конкуренцию в борьбе за влияние на сознание местных жителей, поэтому миссионеры настраивают яномама против туристов. Хорошо, что с нами наш вождь Энрике - у него авторитета больше, чем у христианских миссионеров, поэтому он часто приходит на выручку.
Мужчин было примерно сто, а женщин и детей и того больше. Ночью мужчины вдыхали в нос эпену, а потом начинали петь и призывать духов-хекура. В песнях они просили хекура навредить врагам племени. Они заклинали духов сделать так, чтобы попугаи и другие птицы поели и попортили плоды в тех местах, где живут враги, и чтобы все звери бежали подальше от шапуно врагов.
Вечером все взрослые мужчины нарядились в парадные красные набедренные повязки и собрались для ритуала. Шаман вдувал всем по очереди через метровую бамбуковую трубочку в нос дозу галлюциногена йоппо. Воздействие было сокрушительным. Если до этого у меня и были мысли приобщиться к действу, то после того, что я увидел, желание у меня начисто отпало. Взрослые мужчины на глазах дурели, воображая себя кто попугаем, а кто кабаном, ревели и носились по площадке. Я начал активно фотографировать процесс, пока Андрей выяснял - можно или нельзя. Но выяснять-то было уже поздно - не у кого, так как Энрике был активным участником драмы.
После этого шаман лечил приведенного к нему из другого поселка больного мужчину. Он массировал ему голову, плечи, постоянно что-то напевал и сплевывал, явно высасывая болезнь.
Посиделки воинов плавно переросли в подобие военного совета, который длился полночи. Из знакомых слов я мог разобрать только "туриста", "динеро" и "унукай". Последний термин был наиболее зловещим и не предвещал нам ничего хорошего. Унукай - это статус воина, убившего врага. Какая логическая цепочка может быть составлена из слов "туристы, деньги, унукай" - это уж сами понимаете.
Договорились, что спим по очереди, мачете под рукой, глаз с вождя не спускаем.
К утру все мужчины ушли на охоту.
15.01.2011
Воины, которые убили хоть одного врага, тоже не стали красить своё тело. Они воткнули в мочки ушей две гладкие палочки, а две другие палочки привязали к запястьям.
Те, кто убил врага, очень почитаются. Тому же, кто убьет и второго врага, ворзносят особую хвалу. Человек, убивший воина, который до этого сам убил одного из своих врагов, получает звание ваитери - храбреца.
Прошла еще одна ночь в гамаках. Мужчины пока не вернулись.
Санитарные условия в шабоно удручают. За ночь в центре площади скапливаются экскременты. Все поголовно дети - с грибком на ногах и вшами в голове. Спасает их отчасти только то, что они постоянно купаются в чистом ручье. Домашние животные - собаки и кошки - выглядят ужасно, запаршивевшие. Отношение к ним - тоже соответствующее. Индейцы их вообще не кормят. Только бьют. В шабоно всегда нужно думать, куда ставишь ногу и на что садишься.
Утром пошли с индейцами и Акселем на экскурсию в джунгли. Андрей остался в шабоно. Мы всегда оставляем кого-то на посту у вещей - иначе нельзя. Вот Сергей расслабился, оставил свой пост, и у него утащили рюкзак. Я только услышал за спиной отборный русский мат из уст Гитиса, в переводе примерно так: "Куда ж ты, мать твою, уходишь??? Тебя зачем у рюкзаков оставили?" Сергей сам был и наказан - рюкзак вернули, но он не досчитался ножа, фонарика, бисера. Расслабляться нельзя ни на минуту - на войне как на войне. К тому же, отношение индейцев к собственности - совершенно другое. Объяснить нереально - лучше не искушать.
Перед походом в джунгли Серега надел новые армейские немецкие ботинки, которые купил в Москве (хотя всех предупреждали: никакого стиля "милитари"!!!). Полный комплект бундесверовского камуфляжа с ботинками не добавлял Сереге брутальности и смотрелся на нем как модная коллекция одежды на изнуренной анорексией модельке. Я пошел в шлепках, Аксель - вообще босиком. Вдруг путь нам пересек ручей. Серега растерялся и закричал, что ему нужно расшнуровать и снять ботинки. Я не выдержал и зашипел на него: "Вырядился как рейнджер - давай прыгай в воду по-рейнджерски - в ботинках и с полной выкладкой!". Это нужно было видеть! Он ставил ногу в воду с таким выражением лица, какое бывает у кисейной барышни, когда она поднимает за лапу лягушку...
По дороге Аксель показал, из какой лианы можно добыть воду. Вначале нужно обрубить ее снизу, и сразу же - сверху, иначе вода уйдет вверх.
Потом нашли дикий табак и тоже заложили по листу за губу. Также попробовали индейскую разновидность сахарного тростника.
Гитису вскоре надоели эти естественно-научные изыскания и физические упражнения, и он предложил вернуться. Где-то после часа карабкания в гору мы решили повернуть обратно.
В шабоно Сергей снял ботинки и подошел к нам попросить туалетной бумаги. На вопрос "зачем?" ответил: "Мне нужно положить ее в ботинки, чтоб просушить". На этот раз он нарвался на Андрея, который не выдержал и закричал: "Знаешь что?! Ставь ботинки на солнце и суши! А туалетную бумагу не получишь!"
Начинаем осознавать, что в шабоно вряд ли сможем увидеть еще что-то интересное. Нашим основным информатором является Лучо, который расположен к нам и к тому же говорит по-испански. К тому же, не нужно забывать, что скоро вернутся с охоты мужчины, и если вдруг ничего не добудут, то наверняка опять ребром поставят вопрос: "Туриста-динеро-унукай?"
Поэтому решили незаметно сворачивать лагерь, чтобы выйти в обратный путь на день раньше и не спешить по дороге. Когда жители поняли, что туристы с подарками от них уплывают - вот тогда они переполошились. "Продвинутый" первым захотел получить красные шорты Гитиса, которые тот хотел поначалу выкинуть, и принес в обмен за них... лук, который он спер у своего отца-шамана! Вот это неожиданная удача! Второй лук он раздобыл для меня, чтобы обменять на фонарик. Очень непоследовательный молодой человек, наверное, будущий политический лидер...
Вождь предложил задобрить женщин и подарить им по кусочку туалетной бумаги для... изготовления ушных украшений. Ведь в природе чистый белый цвет - редкость. Мы безоговорочно выдали для этого целый рулон...
Грустно покидать эту стоянку охотников каменного века, в которую мы прибыли на машине веремни. Интересно, долго ли просуществует шабоно в этом месте? Труднодоступность за речными порогами консервирует процесс разрушения первобытного сознания, но он идет этот неизбежный процесс разрушения, и уже нет стопроцентной изоляции. Нам повезло увидеть эту архаику своими глазами. И хотя мы так и не узнали, удачной ли была охота, но зато отправились в обратный путь целыми и невредимыми.
На причал пришло много людей во главе с шаманом. Я подарил ему фонарик на память. Отчаливали с сознанием выполненного долга.
В хорошем расположении духа, на подъеме, дошли до порогов. Наши индейцы нас не ждали так рано. Перетащили пирогу, и на ней вождь с двумя соплеменниками ушли вперед, чтобы поохотиться. Нам тоже было предложено присоединиться, но мы решили остаться на корабле и отдохнуть. Весь вечер дружно ловили рыбу. Попались сомы, пираньи, паяра. Хильберто пожарил пиранью на сковородке, а утром сварил сомиков.
Сегодня же прошли Путако и вошли в Окамо. Как легко плыть по течению, как приятно возвращаться домой!
16.01.2011
Противник, опершись на свою палицу, наклонял голову, ожидая удара. Бить полагается по выбритой макушке. Наносящий удар держит палицу обеими руками. При этом бьющий говорит: "Посмотрим теперь, настоящий ли ты мужчина. Если выдержишь, мой гнев пройдет и мы снова станем друзьями".
По пути в деревнях совершали обмен подарками. За один нож я выменял лук со стрелами, и еще один лук - за фонарик. Также я получил несколько бамбуковых колчанов для наконечников в обмен на бисер и фонарики. Фонарики идут на ура. Также очень ценятся ножи, рыболовные крючки, иногда бисер.
На ночь решили остановиться в Епропотери, где еще не закончился праздник созревания бананов. Мы передали через вождя в подарок для всех жителей много бисера, и они в знак благодарности пригласили нас в качестве зрителей на роскошное действо. Все были раскрашены и наряжены в уборы из перьев, мужчины - вооружены. Все выбегали по очереди со стороны плантации и шли вокруг центральной площади против часовой стрелки, пританцовывая у каждой хижины. Здесь нам не только разрешили фотографировать, но и специально позировали. Особенно отличался шаман - он же "эль капитано" этой деревни.
Для ночлега нам предложили одну из главных хижин. Всю ночь у меня перед глазами пел шаман - вначале он лечил кого-то, потом под утро вышел на улицу, где происходил какой-то важный ритуал. Шаман громко выкрикивал разные слова, а кто-то по очереди повторял за ним. Это продолжалось очень долго. Жалко, что Матусовскому было лень записать это на камеру, и жалко, что у меня не было диктофона.
Утром нам неожиданно улыбнулась удача - шаман пригласил нас на поминки. Единственное условие - нам запретили снимать на фото и видео. Ритуал, о котором приходилось только читать, но мы никак не предполагали, что он в таком виде до сих пор существует в этом месте, всего в трех часах езды от католической миссии. Это заключительная часть погребального обряда - поедание пепла умерших родственников. Два года назад умер вождь. Его кости были выкопаны, сожжены, пепел пересыпан в тыкву-калебасу. Родственники должны съесть этот пепел, предварительно смешав его с банановой кашей. Вся деревня огласилась дикими криками. Именно в этот момент к причалу подошла лодка с престарелыми католическими миссионерками из Австрии. Поняв по крикам, что происходит, они даже не стали выходить на берег, и, получив в подарок пару связок зеленых бананов, убрались восвояси, оставив погрязшую в язычестве деревню без благословения.
А на берегу тем временем проходил обряд эндо-каннибализма. Шаман наливал по два литра каши в миску, обильно засыпал это пеплом из калебасы, перемешивал рукой и предлагал по очереди мужчинам-родственникам. Каждый мужчина, выйдя в круг, морально настраивался перед испытанием - бил себя в грудь, кричал, воздевал руки вверх, часто дышал. Видно, что задача была не из легких. Пили до тех пор, пока не закончился весь пепел. Выпив свою долю, мужчины выходили на воздух.
Мы поблагодарили жителей за доверие и стали собираться в дорогу. Шаман поехал с нами. По пути от скуки мы начали меняться подарками. Он снимал с себя украшения, я давал взамен бисер, фонари, шампунь, иголки, расчески. К процессу подключилась и жена шамана - видно было, что им это нравится. Сверх положенного я потом отдал им весь оставшийся бисер, болоньевый рюкзак и прочие вещи, которые им понравились.
Потом шаман занял место впередсмотрящего и... просмотрел камни. Мы с размаху налетели на скалы так, что наша огромная лодка чуть не перевернулась. Пробоины не было, но вмятина сделалась внушительная! Потом мы вспомнили, что шаман-то - одноглазый! Вот что бывает, когда кто-то занимается не своим делом. Смотрел бы лучше в будущее! После этого случая Хильберто никого на нос уже не пускал.
На ночь остановились на красивом острове. Хильберто устроил себе ночлег на берегу - просто воткнул в песок два шеста и натянул между ними навес и гамак.
На ужин были макароны с "собачьими" консервами - так мы называем сомнительные дешевые консервы от Акселя с мясом. Консервы с рыбой называем "кошачьими".
Индейцы ведут себя очень тактично, без разрешения ничего не берут и без приглашения к столу не подходят.
Всю ночь был жуткий дождь с грозой. Наш железный корабль посреди реки был хорошей мишенью для молнии. А если учесть еще 4 бочки горючего на борту, то мы все позавидовали индейцам, расположившимся на берегу.
18.01.2011
Убитых животных коптили, не снимая шкуры, потом резали их на куски, и мясо долго кипятили со шкурой в огромном горшке из обожженной глины. Часто на поверхности плавала шкура...
Утром на завтрак были жареные бананы.
С нами вместе едут теперь вождь Энрике Лучо, его жена, дочка и маленький сын 2-х лет. Последний не может ходить, и его нужно показать врачам в Пуэрто Аякучо.
Вчера дошли до Ла Эсмеральды, где простились с шаманом. Пошлись по поселку, купили местного кваса и сальсу, которую я сразу же где-то потерял.
По пути встретили патруль национальной гвардии, который учинил нам допрос. По легенде, мы не должны были говорить, что были на индейской территории, и поэтому прикинулись, что не понимаем по-испански.
Потом познакомились с толстой мулаткой Марией Александрой - она прилетела из университета Каракаса, чтобы изучать индейскую кухню. Пыталась рассказать нам что-то про индейцев. Знала бы она, откуда мы возвращаемся! Только следы от пури-пури выдавали нас. Я обменялся с ней контактами и зашел к ним на базу. Меня угостили кофе и какими-то канапе.
Потом гвардейцы пришли к нам на лодку и решили устроить обыск. Пока я заговаривал зубы, до моего рюкзака очередь так и не дошла - это хорошо, так как там было много украшений от яномама.
Гвардейцев заинтересовали военные ботинки Сереги, которые он так и не просушил после нашего похода в джунгли. Солдаты прямо стойку на них сделали как легавые собаки. Оно и понятно - мокрые грязные ботинки - мало ли какой диверсант с колумбийского берега был принят на борт нашего эсминца. А ведь всех предупреждали: никакой одежды "милитари" ни в коем случае! Оказалось все гораздо проще - солдату понравились ботинки, и он предложил Сереге продать их. Смотрит на него, поглаживая крышку ствольной коробки АКМ, и спрашивает, сколько стоит. Серега возьми да ляпни: "Тысячу боливаров!" Да за такое к стенке могут поставить в стране социализма. Солдат ухмыльнулся и сказал, что у него только двести есть. Серега молчит и тянет паузу, обдумывая предложение, от которого нельзя отказаться. Тут мы уже начинаем нервничать: "Серега, не тупи, отвечай! Не зли военных! Говори да или нет! От тебя зависит будущее экспедиции!" В результате Серега согласился, а Гитис еще избавился и от своих кроссовок, отдав их второму солдату - он все равно хотел их выбросить.
Вечером подошли к деревне Лау-Лау. Очень чистенькое место, поросшее зеленой травкой. Нам выделили огромный навес для гамаков. Аксель купил мяса - дикую свинью пекари, и начал варить ее. Ужинали уже в темноте и жадно накинулись на аппетитные куски, не сразу сообразив, что индейцы варят мясо свиней особым образом - вместе со шкурой. А я ведь читал об этом! Пришлось выплевывать щетину дикого кабанчика.
Мы пошли на лодку ловить рыбу. Клевало неистово. Первый раз нам так везло - как индейцам. Я поймал 8 штук - в основном страшные колючие сомики, которые громко пищали. Индейцы, увидев их, кричали: "Муй пелигросо!" - очень опасно! Действительно, эта рыбка может страшно поранить своими колючками.
Аксель как всегда сделал гадость - как только увидел, что мы хорошо проводим время, настоял, чтобы мы прекратили рыбалку. Сказал, что рыбы достаточно, и что нам пора идти вешать гамаки. И лучше, если мы заберем все вещи с собой. Мы не стали возражать, а просто по-русски заматерились и пожелали, чтоб Мордовский Бог не оставил этого без внимания. И он-таки услышал нас!!! Мы допили медицинский спирт, который до этого дня был у меня в НЗ в аптечке, а сегодня, в виду близости цивилизации, я развел его водой и получил хорошую поллитру. Принесли жертву нашему покровителю и попросили его, чтобы он проучил Акселя...