Чета Смирновых мирно отходила ко сну. Благоухающая свеженамазанным кремом жена Татьяна уже забралась под одеяло, муж Николай сидел на постели и рассматривал снятый с ноги носок, брезгливо держа его кончиками пальцев, как вытащенную из мышеловки дохлую мышь. Тривиальная концовка уходящего дня не предвещала никаких неожиданностей, как вдруг гробовое безмолвие было прервано нервным голосом жены.
- Я больше не могу терпеть такого свинского отношения к себе и начинаю принимать свои меры, - с нажимом произнесла она. - Так вот, дорогой Коля, в наказание за твое поведение я сегодня отказываю тебе в интимной супружеской близости.
Смирнов ошарашенно посмотрел на жену. Никакой близости, тем более интимной, у них не было уже давно, да и на сегодняшнюю ночь, насколько он помнил, ничего такого не намечалось и не планировалось.
- Не очень-то я и хотел, - ответил он, принимаясь за второй носок, - даже и не собирался.
- Даже если очень захочешь и попытаешься собраться, все равно ничего не получишь! - обрезала, как ножом, супруга. - Руки прочь! Как и всякая женщина, я - полноправная хозяйка своего тела, каждая его часть - моя частная собственность.
- Никак нет, это наше общее хозяйство! - счел своим долгом вразумить жену Николай. - Так же, как мебель, или, скажем, кухонная утварь. И отказывать мне не имеешь права: должна предоставлять по первому требованию - конечно, если я этого пожелаю. Мы ж с тобой официально расписаны, ты мне законная жена!
- Вот именно: жена, а не проститутка! - взвизгнула женщина. - Ты что, меня купил?
- Купить не купил, а деньги ругулярно отдаю, - начал заводиться муж, - всю зарплату, до последней копеечки. А что получаю взамен? Яйца всмятку на завтрак, хилую сосиску на ужин и жалкую мелочь на карманные расходы.
- Так с твоей зарплатой на что еще претендовать? - парировала Татьяна. - Да и как мужчина ты... много амбиции, мало амуниции. Молчал бы уж лучше. Эту самую жалкую мелочь, хилую сосиску с яйцами всмятку не я тебе - ты мне предлагаешь!
- Когда-то тебе это нравилось, - оскорбился Смирнов, - я ведь тебя силком в загс не тащил!
- Короче, Коля, - стала подводить черту Татьяна, - сколько ни упрашивай, все бесполезно. Сказала, не будет сегодня интимной близости, значит, не будет. Хоть на колени стань, не поможет.
- Да я ничего у тебя, дрянь, не прошу, я требую то, что мне положено, - окончательно рассвирипел муж. - А не дашь добром, возьму силой!
- А ну, попробуй! - с вызовом выкрикнула супруга. - Посмотрим, как у тебя это получится, слабак!.
Что тут поделаешь, отступать было некуда, и Смирнов решил попробовать. Когда у дипломатии не хватает аргументов, начинают говорить пушки. "Грязный насильник!", "Фригидная дура!", "Ты мне сломал руку!", "Будешь царапаться - убью!" - дикие, яростные возгласы потрясли супружескую спальню. Но - сила солому ломит, тем более, когда эта сила - пламенная мужская страсть.
Поле брани мало-помалу превратилось в ложе любви. Злобные ругательства и грубые оскорбления сменились нежными вздохами и томными постанываниями, в бешеном ритме заскрипела кровать, и вот - посдедний вскрик, финальный всхлип - и в комнате воцарилась тишина.
...Татьяна вышла из ванной размякшей и умиротворенной. Тем не менее, напрягшись и мобилизовав внутренние резервы, она нашла в себе силы, чтобы обратиться к мужу с гневной назидательной речью:
- Знай, твоим скотским домогательствам я уступила в последний раз! Если и дальше будешь так себя вести, я вновь откажу тебе в интимной близости - на этот раз навсегда. И сколько ни уговаривай, сколько ни подлизывайся - как сядешь, так и слезешь. А опять попытаешься изнасиловать - клянусь всем святым, тут же вызову ОМОН!
Увы, муж не имел возможности услышать и оценить эти строгие, но справедливые слова. Укрывшись с головой смятым одеялом, он спал крепким, непробудным сном человека, с честью исполнившего свой тяжкий долг. Наружу выглядывали только две его ноги: одна - босая и другая - в так и не снятом носке с дырой на засаленной пятке.