В Москве теперь такие нравы,
такой преступности масштаб,
что ночью на мужчин облавы
устраивают стаи баб.

Мужья, уставшие от пьянки,
торопятся домой, в семью,
но в темном месте нимфоманки
их ловят в западню свою.

Выскакивают из засады,
берут за шкирку, как котят,
и не давая им пощады,
употребляют, как хотят.

Стать может школьник их добычей,
а может дряхлый инвалид:
не знает никаких приличий 
их непомерный аппетит.
 
Им нужен секс в слоновьих дозах,
и гнусный сладостен разврат
в пятидесяти разных позах,
по сто и больше раз подряд.

Спасти способно только чудо
попавших в лапы этих шлюх -
бедняг насилуют, покуда
они не испускают дух;

И где-нибудь на дне канавы
потом находят груды тел,
и нету никакой управы
на баб, творящих беспредел!...

Мне чувство страха незнакомо,
но на прогулку в час ночной
я если выхожу из дома,
то не иначе, как с женой.

Она, спортсменка-культуристка,
десятый лифчика размер,
предохранит меня от риска
верней, чем милиционер.

И если с мерзкой извращенкой
судьба столкнет во мраке нас,
жена ей даст под зад коленкой,
а то и кулачищем в глаз.

Но даже при таком раскладе,
чтоб уберечься от вреда,
из дома лучше на ночь глядя
не отлучаться никуда.

И я, давая отдых нервам,
сижу в своей норе, как мышь,
оторвам, курвам, лярвам, стервам
в окно показывая шиш.