Огромное спасибо Джею Арсу за озвучку рассказа. Ссылка: https://www.youtube.com/watch?v=py3rKuF2l7U
Взаимная выгода
Серый день. Неуютный, как и все последние из длинной череды, начавшейся для Стаса год назад. Тогда у его семилетнего сынишки обнаружили лейкемию. В течение этих дней многое пришлось испытать. Объехали всех известных врачей в столице. Затем повезли сына в Израиль, затем в Германию. Но тщетно.
Стас стоял рядом со своим "Гелендвагеном", и курил, наблюдая за сгорбленным старым домом. В свои тридцать восемь Стас выглядел старше. Высокий, подстриженный под спортсмена, что позволяло скрыть седину, он был похож на киношного бандита. Это сходство дополнительно добавлял дорогой кожаный плащ. В его глазах всегда можно было разглядеть некоторую силу, напоминающую о том, что с этим человеком лучше не связываться. И действительно, враги боялись Стаса, а друзья, если их можно было так назвать, уважали. Но сейчас, потеряв всю былую уверенность, Стас топтался на месте. Он не хотел заходить. Боялся того, что может произойти в этом доме. Нет, не человека, который там его встретит. Стас боялся отказа. Очередной неудачи. Он боялся, того, что после возвращения снова придётся смотреть в глаза Димке и беспомощно лепетать: "всё будет хорошо". А ещё он боялся себя, боялся, что не выдержит и сделает что-нибудь, о чём будет потом жалеть. Стас вспомнил про Алёнку. Она ушла пять месяцев назад. Никаких криков и истерик. Просто ушла и всё. Втихую. Бросила семью в такое трудное время. Он вспомнил о том, как поклялся убить эту суку, как бегал по дому, пиная всё, что попадётся под ноги. Стас никогда не бросал слов на ветер. Тело его жены так и не нашли. Потом он жалел об этом убийстве, да. Он о многом жалел.
Иметь кучу денег и желать, чтобы жизнь началась снова, как же это банально. Стас ухмыльнулся, выбросил окурок в грязную лужу и медленно побрёл в сторону дома, предварительно велев охране не высовываться из машины. Он должен зайти один, и нарушить это условие Стас не мог.
Он открыл скрипучую калитку и зашёл на захламлённый двор. К крыльцу вела тропинка, еле заметная среди зарослей сорняков.
"Не похоже, что там вообще кто-то живёт".
Дверь была приоткрыта и щерилась темным проёмом. Стас постучал несколько раз, но это привело лишь к тому, что на крыльцо упало несколько ошмётков застарелой краски. Ещё немного постояв для приличия, он вошёл.
Внутри было затхло и холодно. Холодней чем на улице в хмурый октябрьский день. Вместо обычной прихожей Стас увидел черный коридор, который под наклоном шёл вниз. Единственное окошко, располагавшееся над дверью, тускло освещало вход в этот туннель, и Стас разглядел дощатые стены, покрытые паутиной. Он невольно засунул руку за пазуху, сжимая рукоять пистолета. А затем сделал первый шаг под скрип гнилых половиц.
Стас не ожидал увидеть здесь такое. Всё было похожим на бутафорию, будто его пытались заранее напугать. Спустившись вниз, он зашёл в мрачную комнату, которая, судя по длине спуска, находилась под землёй. Здесь было теплее: в очаге мелькали огоньки пламени. На столе стоял древний бронзовый подсвечник, залитый каплями воска. Несколько свечей освещали эту комнатушку, такую же дряхлую, как и дом снаружи. За письменным столом неподвижно сидел человек. Лысый, с хищным орлиным профилем лица, чуть сгорбленный. Он внимательно глядел на Стаса.
- Ещё один пришёл, - хрипло произнёс человек, - извиняюсь за беспорядок, но давным -давно такое жилище считалось нормальным для колдуна. Такие как я, знаешь ли, привыкли жить под землей. Здесь уютней и лучше думается.
"Уютней?"
Стас оглядел мрачную комнату: обшарпанная мебель, потолок из грубых досок, каменные стены. Он почувствовал странный сладковатый запах, от которого хотелось убежать отсюда, забыть про безумца, обитающего в этой норе. А ещё лучше: позвать ребят и сжечь логово колдуна к чертовой матери. Но он не мог. Всё, что давало малейшую надежду должно быть проверено.
Стас увидел стоящую на столе миску, наполненную бурым, отвратительным на вид варевом, и почувствовал, как его желудок начинает бунтовать, словно с похмелья.
- Нет, - еле выдавил он из себя, - я Станислав, меня Зинаида Сергеевна к вам отправила.
Колдун помолчал, медленно пережёвывая еду. Затем отложил тарелку в сторону и внимательно уставился на Стаса.
- Ох уж эта Зинаида Сергеевна. - Он криво усмехнулся. - Добрая душа. Ты, наверное, думаешь, что я очередной шарлатан, который пытается выманить у тебя побольше денег, что я специально выкопал здесь эту вонючую яму, да, Станислав?
- Нет, я так не думаю. Мне нужна помощь.
- Пооомощь! Ха-ха! Видать тебе так плохо, парень, что ты хочешь получить помощь от меня. Ты зашёл за определённую границу, как бы не пожалеть тебе об этом. Ладно, говори, зачем пришёл.
Стас рассказал о своей проблеме. Обстоятельно, стараясь ничего не упустить, он говорил о симптомах Димкиной болезни. О том, как они пытались лечить сына.
- Фотография есть? - внезапно прервал его колдун.
-Да.
Стас уже проходил через это. Все шарлатаны рано или поздно просят фотографию. Он достал из кармана потрепанный снимок, на котором Димка улыбался на фоне аквапарка. Фото сделали на Кипре, за три месяца до того, как сын заболел. Рядом с Димкой стояла Алёнка. Она тоже улыбалась, но как-то натянуто. Их отношения уже тогда дали трещину.
Колдун протянул свою тонкую, похожую на ветку руку, и схватил снимок, жадно впился в него глазами. Некоторое время он шевелил губами и смотрел на фото, затем произнёс:
- А ты плохой человек. Убил жену. - Колдун хитро прищурился. - И наследственность у тебя тоже плохая. Наверное, наша встреча ни к чему хорошему не приведёт. Ты заметил - ведь мы даже не поздоровались, да, Станислав?
Стас сглотнул слюну. Он ожидал какой-нибудь гадости, но чтобы так. Колдун откуда-то узнал про смерть Алёнки. Стас вспомнил поговорку: "что знают трое, знает и свинья". Но он уверен в своих парнях. Да они вместе сквозь огонь и воду прошли!
Он попытался успокоиться и не поддаваться на провокации.
- Ты поможешь мне? - Стас спохватился. - Вы поможете?
- Привык властвовать, любишь деньги. А твой сын, если выживет, тоже вырастет плохим человеком. Очень плохим.
Стас почувствовал гнев. Захотелось выхватить пистолет и разрядить всю обойму в эту наглую рожу. Колдун словно угадал его мысли.
- Не получится.
Что-то случилось. Свечи замерцали, готовые погаснуть, вонь усилилась, и Стас увидел, как шевелятся тени в углах. Затем огонь в камине потух, свечи тоже. Он неожиданно оказался в полной темноте. Сделав шаг назад, он наткнулся на что-то липкое. Проход был залеплен толстым слоем паутины. Стас развернулся и с отвращением пытался прорваться через неё, чувствуя, как липкие нити облепили лицо, волосы. Он не мог идти. Застрял словно муха.
- Выпусти меня, сволочь! - Стас попытался достать пистолет, но руки запутались в вязких нитях. Он чувствовал, как паутина сжимает его горло клейким шарфом, подбирается ко рту.
- Пмгхххитее! - он пытался закричать, но из горла вырвался лишь хрип, а потом он почувствовал, что задыхается. Он чувствовал, как нити проникли в глотку, обволокли внутренности.
Всё закончилось также внезапно. Стас, борясь с тошнотой, вновь смотрел на хищное лицо колдуна, свечи и огонь в очаге опять горели. Тени больше не шевелились в углах, а проклятая паутина пропала.
- Вот так-то лучше. Разве можно приходить ко мне с оружием? Ты думаешь, я тот, кого в старину звали ярморочным фокусником?
Стас молчал, открывая и закрывая рот как выброшенная на берег рыба и смотрел на пистолет, лежащий на столе рядом с вонючей миской.
- Ты плохой человек. Но есть ситуации, когда один плохой человек помогает другому. - Колдун осклабился. - Я про взаимную выгоду.
Стас тяжело дышал. Ему хотелось убежать и больше никогда не возвращаться в это мрачное место. А колдун тем временем продолжал:
- У меня есть для тебя задание, Станислав. Ты хочешь про него узнать или лучше уйдёшь, пока не стало поздно?
- Говори, - ответил Стас пересохшими губами. Он до сих пор чувствовал клейкое прикосновение паутины на лице.
- В городе происходят смерти. Дети пропадают. Это не хорошо, знаешь ли. Ты слышал про маньяка - картёжника?
- Да. - Ещё бы он не слышал. По всем СМИ только и говорили про психа, который каждый раз оставляет по одной карте в том месте, где похищает детей. Насколько Стас знал, маньяк до сих пор ходил на свободе и похитил человек десять, не меньше. Летом в городе даже вводили чрезвычайное положение.
- Все слышали про этого озорника. - Колдун осклабился. - Так вот, иди к нему и принеси мне Пожирающего.
- Что это за хрень? - Стас хмуро уставился на колдуна.
- Не все его видят, но ты теперь сможешь. Пожирающий - личинка, которая питается страхом и болью. Его надо найти, пока он не вырос. Поверь, если эта тварь окрепнет, она наделает таких дел, что маньяк покажется обыкновенным проказником.
- Что за чушь ты несёшь? - Стас сразу пожалел о том, что сказал. Колдун поднялся со стула. Тени вновь забегали по углам, и стало значительно холоднее. Колдун оказался неожиданно высоким, а его темные глаза под густыми бровями будто сверлили Стаса, проникая в самую душу.
- Я никогда не несу чушь, - медленно проговорил он, - я предупреждал тебя, а ты не послушал. Теперь тебе предстоит заглянуть за определённый барьер, Станислав. Ты увидишь изнанку города. Мне плевать на маньяка и его жертвы, мне нужен только Пожирающий. Иди. Вход найдёшь в старом парке.
- Но я...
- Иди, если хочешь, чтобы твой сын жил! Ты взрослый, разберёшься.
Стас развернулся и медленно побрёл к выходу. Покидая логово колдуна, он думал о Димке. Даже такой, казалось, безумный шанс должен быть использован.
- Только не хватай личинку голыми руками, - прошелестел колдун напоследок, - используй хотя бы перчатки.
***
Старый парк встретил Стаса недружелюбно. Ветер гонял по тропинкам упавшую листву, заставлял поскрипывать ржавые остовы аттракционов. Летом здесь довольно часто можно было встретить людей. Сейчас, осенью, кроме Стаса в парке, похоже, никого не было. Хотя, колдун говорил про маньяка. Неужели он скрывается где-то среди этих брошенных каруселей и полуразваленных киосков?
Стас основательно подготовился: взял пистолет с несколькими обоймами, фонарик, даже моток верёвки на всякий случай. Охрану с собой он брать не стал, да и не сказал никому о том, куда собирается.
Он бродил по парку больше часа, прежде чем догадался подойти к бетонному зданию, изрисованному граффити. Чем служило это здание раньше, он не помнил: то ли кассы, то ли администрация какая-то. Всё стало ясно, когда он приоткрыл ржавую металлическую дверь с болтающимся на сорванной петле замком. Внутри когда-то были зеркала. Множество зеркал. Сейчас от них остались лишь осколки стекла и металлические рамы, которые чудом не разграбили бомжи. Зеркальный лабиринт. Или комната смеха? Стас пытался вспомнить об этом аттракционе, мысленно возвращаясь в те дни, когда он был маленьким мальчиком, а парк был единственным в городе. Тогда здесь царило веселье: зеркала делали худощавых толстыми, увеличивали головы, растягивали туловища. Глупо, конечно, но им, двенадцатилетним пацанам, тогда это нравилось. Теперь комната смеха выглядела зловеще: тусклый серый свет, пробивающийся из грязных окон, еле позволял разглядеть грязные стены, истыканные окурками, исписанные маркерами и краской. Стас с опаской зашёл внутрь, под его подошвами противно захрустело стекло. "Хрусь. Хрусь". Он почти подошел к первой раме, когда понял, что стекло хрустит не совсем в такт его шагам. Стас замер. "Хрусь". Он почувствовал, как похолодела спина. "Хрусь". Стас хотел было выбежать, но взял себя в руки, вытащил пистолет.
- Эй! Выходи! - Его голос прозвучал гулко и неестественно в заброшенном зале.
Затем стекло захрустело снова. Кто-то бежал, но не к выходу. Наоборот - удалялся. Стас ринулся следом, проклиная себя за то, что забыл вытащить фонарик. Когда он пробежал последний ряд разбитых зеркал, послышался странный хохот, сопровождающийся скрипом закрывающегося люка. Тяжелая металлическая створка захлопнулась, но перед этим Стас успел разглядеть чью-то большую бледную руку. Он подошел к люку, наклонился, попытался поддеть его руками, предварительно положив пистолет на пол. Бесполезно. Люк сидел как влитой.
- Не получится. - Стас подпрыгнул от этих слов. - Я уже несколько месяцев пытаюсь поймать эту суку.
Человек вышел из тени: крупный, одетый в зелёную "Аляску" и поношенные джинсы. Большая неухоженная борода делала его похожим на бомжа.
- Я Олег.
- Стас. - Он пожал протянутую руку.
- Эта тварь утащила мою девочку. - Олег присел на корточки, облокотившись о стену, и тяжело вздохнул. - Полгода назад. Ей было восемь лет всего. Смотри. - Он протянул Стасу кусок картона, тот поднес его к глазам и увидел полустертое изображение Джокера.
- Картёжник, - тихо просипел Стас.
- Точно. А у тебя он кого утащил?
Стас замешкался, но быстро сообразил, как соврать.
- Сына своего спасаю.
-Я ментам сто раз про это место говорил. Но они теперь даже слушать меня не хотят после того случая, когда пришли сюда с собакой. Облазили здесь всё. Люк они тогда открыть не смогли, но показали мне какую-то бумажку - типа проекта. Сказали, что под люком небольшой кабельный колодец, мол, туда даже собака нормально не вместится, не то что человек.
- А собаку зачем притащили? Проверить хотели? - пошутил Стас, у которого с ментами давно сложились особые и сильно бьющие по его карману отношения.
Олег грустно ухмыльнулся.
- Ага, наверное. Ну что, пошли отсюда. Он теперь долго не вылезет.
- Подожди. - Стас вспомнил слова колдуна про изнанку города и решил внимательно осмотреть люк.
Он включил фонарик, посветил на крышку. Через ржавые разводы под ярким электрическим светом можно было разглядеть изображение пасти - оскаленной и голодной. Или Стасу всё это показалось? Он позвал Олега:
- Посмотри, видишь что-нибудь?
Олег наклонился и уставился на крышку.
- А что тут можно увидеть, так - ржавчина и грязь... ну это, ладно, пойду я, наверное. У меня сегодня ночная...
- Подожди! - Стас почему-то очень хотел удержать этого человека. Он давно привык пользоваться другими и в этот раз чувствовал, что Олег пригодится ему там внизу.
- Хорошо, я покурю пока. - Олег отошел на несколько шагов и достал из кармана пачку сигарет.
Стас продолжал пристально смотреть на пасть, которая слегка изменилась, словно растянулась в ухмылке. Рядом с ней Стас разглядел бурые капли.
"Кровь что ли"?
Он осторожно протянул палец и ткнул им в изображение. Ничего не случилось. Стас вытер пот со лба и достал из кармана ножик. Стиснув зубы, он сделал небольшой надрез на ладони левой руки.
- Эй, ты что там делаешь? - спросил Олег.
Кровь закапала вниз, несколько капель упали на пасть. Стас услышал тихий щелчок, и люк слегка приоткрылся.
- Ни хрена себе! - Олег поспешно затушил окурок о стену. - Как у тебя получилось?
- Не важно. Ну что, будем ловить маньяка?
Затхлое помещение. Мрачное. В воздухе чувствовалась какая-то мерзость, которая влезала в ноздри, проникала в легкие. Они медленно спускались по металлической лестнице. Их путь продолжался уже минут десять.
- Ни хрена себе кабельный колодец, - прошептал Олег, - да если бы менты это увидели...Стас, как думаешь, что это за место?
- Понятия не имею.
Лестница угрожающе поскрипывала. Где-то внизу, во тьме Стас иногда слышал зловещий смех - визгливый и какой-то неестественный, не похожий на смех человека. Они шли в неизвестность, опускались словно в пасть чудовища.
Смех приближался, и Стас решил включить фонарик. Ему не хотелось, чтобы тот, кто находится внизу, схватил его за ногу. Луч фонаря осветил землю.
- Почти пришли.
Смех затих, но Стас чувствовал, что маньяк затаился где-то поблизости. Ждёт их. Ноги наконец-то прикоснулись к земле, Стас отпустил лестницу, вытащил пистолет и завертелся, стараясь охватить лучом фонаря как можно больше пространства. Неожиданно луч света ударил в ответ, ослепляя, затем ещё раз. Ещё.
- Черт побери, да здесь куча зеркал, - прошептал Олег.
Какой-то безумец устроил под землёй огромный зеркальный зал. В отличие от зеркал вверху, эти были целыми. Стас ещё раз провел лучом, взяв повыше: помимо зеркал он увидел странную карусель. На вершине вала этого устройства он разглядел ржавый обод, крепившийся к валу с помощью дуг. С обода свисали цепи. Если бы карусель стояла в обычном парке, к цепям бы крепились сиденья, но не здесь. Стас увидел ржавые клетки, а ещё ему показалось, что в этих клетках что-то шевелилось.
- Кто же мог такое здесь сотворить? Даже чтобы перетащить все эти вещи...- Олег замолк
Кто-то проскочил поблизости, они вновь услышали мерзкий смех. Затем неприятный визгливый голос произнёс:
- Взрослые дяди пришли поиграть. Когда здесь были взрослые? Шут не помнит этого! - Источник звука удалился, и Стас больше не мог ничего расслышать. Он обернулся к Олегу.
- У тебя есть оружие?
Тот замялся:
- Да знаешь, я как-то сегодня просто решил...
- Ладно, держи. - Стас протянул Олегу нож. - Больше нет ничего. Ну ты и молодец! А если бы пришлось одному сюда лезть?
- Спасибо, выручил. Знаешь, а я уже не верю, что найду Аньку, - пробормотал Олег.
Стас понял, что он про дочь.
-И что?
- Ну, хотя бы отомщу.
- Ладно, пойдем, поищем маньяка.
Они осторожно передвигались между зеркал, свет фонарика предательски отражался, перескакивая с места на место.
- Вот он! - заорал Олег.
Стас увидел промелькнувшую тень и чуть было не выстрелил в зеркало, резко развернулся, но тварь успела скрыться в темноте.
-Осторожно!
Стас схватил Олега за плечо и резко потянул на себя. Рука, прорвавшаяся между зеркалами, сверкнула чем-то острым и мгновенно убралась обратно. Стас выстрелил в то место, где должен был стоять маньяк. Пуля пробила зеркало, куски стекла со звоном осыпались.
-Черт! Вы попали в меня, нехорошие люди! - завизжал кто-то.
Олег подскочил к бледному тельцу, лежащему около разбитого зеркала. Свет фонаря позволил его разглядеть.
"Нет, слишком маленький, он не может быть таким маленьким!" - Стас хотел закричать, но было поздно. Олег наклонился к телу, которое оказалось обычной большой куклой. В этот момент рука снова вынырнула из темноты и провела по спине Олега. Олег закричал от боли.
- Обманули дурака! - Маньяк хихикал где-то поблизости. Стас, не опуская пистолет, бочком подошел к товарищу.
- Больно, блядь! Этот козёл меня ранил, - шипел Олег, поспешно снимая куртку.
Стас направил фонарь на его спину. Рубашка была разорвана, но кровь еле сочилась.
- Ерунда там у тебя. Испугался больше. Одевайся.
- Вот же сволочь. - Олег, тяжело дыша, начал поспешно натягивать "Аляску".
- Если бы не куртка, туго бы тебе пришлось. Эй, сучара, выходи!
В ответ на его громкий крик раздалось звонкое эхо. И снова тишина. Олег уже пожалел, что не взял с собой братву. Несколько автоматных очередей могли бы вполне решить проблему, прямо как в лихие девяностые. По крайней мере, так ему казалось.
- Теперь будет веселее! - вновь подал голос маньяк.
Внезапно вспыхнул электрический свет. Несколько небольших прожекторов были направлены на карусель, в большей части на клетки, свисающие с неё. Предательское освещение было устроено так, что среди зеркал по-прежнему было темно. Стас зашарил лучом фонаря по зеркалам, но тварь куда-то делась. Потом заиграла музыка, а карусель, несколько раз дернувшись с жутким скрипом, завертелась. Стас, отвернувшись от зеркал, завороженно смотрел на эту карусель: распад и разрушение, отчаяние и боль сулила она. Музыка била по черепной коробке, вгрызалась в уши - непонятная, зловещая, мёртвая. В этот момент ему хотелось развернуться, убежать отсюда. Никогда больше не видеть это место.
- Анька! Я вижу её! - закричал Олег. Он показывал на одну из клеток, которая как раз проезжала поблизости. В клетке Стас увидел девочку, стоявшую на коленях. Она повернулась к ним, и Стас с ужасом убедился, что не видит лица пленницы. Вместо лица - лишь сгусток тьмы. Похоже, дочь Олега перестала быть человеком.
- Аня! - снова заорал Олег и ринулся вслед за клеткой, которая уже успела заехать в темноту. Он замешкался, начал искать глазами клетку с дочерью. А Стас в это время увидел кое-что другое.
- Беги оттуда!
- Что? Здесь моя дочь! - Олег сделал шаг в сторону Стаса и резко остановился. Затем дёрнулся, словно тряпичная кукла и упал. Карусель тоже дёрнулась, замедлившись на несколько секунд, а Стас с ужасом глядел на то, как лезвие, перерезавшее Олегу ноги, поехало на следующий круг, предварительно протащив жертву на пару метров. Какой-то извращенец приделал длинный и хорошо заточенный кусок металла к трубе, приварив трубу к нижней части вала, как раз на уровне голени.
Олег даже не кричал, испытывая шок. Его ноги не оторвало полностью - они ещё держались на поврежденных костях, кровь густой лужей разливалась вокруг тела. Из-под разорванных штанов виднелись кости и обрывки мышц. Стас ринулся к нему, пытаясь не выпускать из виду место, из которого снова должна вынырнуть труба с лезвием.
- Больно-то как! Вытащи меня отсюда! - застонал Олег.
- Прижмись к земле!
Лезвие со свистом пролетело над Олегом. Стас подбежал к нему, схватил за руку и перетащил на безопасное расстояние. Олег застонал и замер. Стас надеялся на то, что он потерял сознание.
- Ловко Шут придумал. Шут молодец!
Стас обернулся на звук голоса, но никого не увидел. Фонарик валялся в нескольких шагах от них. Лезвие опять проскочило мимо, на этот раз не доставая до своей жертвы. Олег снова захрипел, истекая кровью.
- Анька. Спаси мою дочь... дочь моя ... она там.
- Заткнись! Не ори! - Стас потянулся к фонарику. Схватил его и вновь пошарил лучом, стараясь попадать поверх зеркал. Затем он посмотрел на карусель. Жуткие существа, в одном из которых Олег опознал свою дочь, находились в каждой клетке. Многие из них шевелились, словно почувствовали запах крови. А ещё выше, над ободом карусели, Стас увидел то, что могло быть Пожирающим. Мерзкая тварь, похожая на суставчатую личинку, приклеилась к верхней части вала. Возможно, Стас не видел паразита раньше из-за того, что тот ещё недостаточно разбух и увеличился, теперь, обожравшаяся болью и страхом, тварь свисала, готовая упасть вниз, как спелая гроздь. По крайней мере, Стасу показалось, что она держится с трудом. Сжав зубы, не обращая внимания на стонущего Олега, он скинул плащ, засунул пистолет в карман штанов и направился в сторону карусели. План был прост: не попасться в лапы маньяка, не дать крутящемуся лезвию отрезать себе ноги и попытаться взобраться на эти клети, чтобы дотянуться до паразита.
"Проще некуда, мать его".
В тот момент, когда Стас уже висел на одной из клеток, маньяк снова дал о себе знать. Он выскочил из темноты и навалился на Олега. Несмотря на вращение карусели, Стас смог рассмотреть его получше: здоровенный мужик в грязном, заляпанном кровью комбинезоне. Необычайно длинными и острыми когтями он начал разрывать тело Олега. Затем маньяк посмотрел на Стаса и тот чуть не свалился с клетки. Лица как такового у маньяка не было - лишь огромная рваная рана, обрамленная острыми зубами. Стас не смог разглядеть ни глаз, ни носа. Одна мерзкая пасть. Маньяк, кажется называющий себя Шутом, наклонился над Олегом и начал вырывать из него куски плоти, тот подергался немного и затих, а Стас что есть мочи пытался подтянуться и схватиться за цепь. Его тошнило, он чувствовал запах крови и какой-то мерзости. Клетка предательски качалась, грозив сбросить Стаса, но тот продолжал лезть вверх.
Музыка перестала играть. В зале стало почти тихо, если не считать лязганья карусели и звуков возни монстра.
- Как же вкусно. Шут давно не кушал, - утробно чавкая, приговаривал маньяк, - маленькие детки тоже вкусные, но их есть нельзя, - обиженно добавил он.
- Подожди, акробат, покатайся ещё на моей карусели, а потом я займусь тобой.
- Вот уж хер тебе, - злобно ответил Стас, и в этот момент его руку пронзила острая боль. Тварь из клетки, та, которая когда-то была девочкой Аней, укусила его. Она рычала и металась по клетке, и Стас всё-таки сумел разглядеть её лицо, сразу отметив заметное сходство с мордой шута. Похоже, в этом заведении маньяк создавал подобных себе. Умудрившись не упасть, Стас медленно полз вверх по цепи. В этот момент страшная боль пронзила его ногу. Девочка Аня старалась. Как же хотелось достать пистолет и выстрелить вниз, но эта затея была не удачной, и Стас, проклиная всё на свете, продолжал карабкаться вверх. Рука и нога горели адской болью. Он ощутил, как его зрение теряет остроту, будто какая-то отрава проникает в мозг, притупляя чувства, делая движения более скованными.
Он кое-как долез до обода и зацепился за него. Он с отвращением смотрел на Пожирающего, который вблизи выглядел куда более омерзительно: огромная, покрытая слизью, личинка, чуждое членистоногое, порожденное неизвестным адом, оно чем-то напомнило Стасу Колдуна. Это было существо, с которым не хотелось связываться и тем более прикасаться к нему. Но проблема в любом случае была трудноразрешимой: карусель вращалась, поэтому схватить и аккуратно опустить тварь вниз не представлялось возможным.
Ему помог шут. Насытившись останками Олега, он остановил карусель, нажав, невидимую до этого кнопку, и ловко полез вверх, утробно рыча. Стас почувствовал, как спина похолодела, он забыл про боль, зрение вновь обострилось. Отчаянный план родился в его голове быстро: шут даже не успел пролезть по клетке, а Стас уже знал, что сделает. Он решил столкнуть Пожирающего, а затем спрыгнуть вслед за ним и открыть огонь по маньяку с земли. Какое-то время он медлил, но гнусное сопение внизу заставило поторопиться. Стас вздохнул и потянулся к Пожирающему.
На секунду он замер, пытаясь вспомнить что-то, затем схватил личинку одной рукой.
Ощущение было сродни тому, когда получаешь удар электрическим током. Стас почувствовал, что вот-вот упадёт, затем свет в глазах померк. Он смотрел чужими глазами. Он слушал чужими ушами. Стас стал одним из пропавших детей. Кажется, его звали Глебом. Он шёл по улице, иногда останавливаясь и пытаясь вытереть слёзы. Он с надеждой смотрел на безразличные лица взрослых. Все они проходили мимо, не обращая внимания на маленького мальчика в яркой жёлтой куртке. Стас почувствовал, что скоро случится какая-то гадость и попытался сказать что-то, попытался позвать на помощь. Но он не мог управлять этим телом. Он мог только смотреть. Глеба поймали под вечер, когда начало смеркаться. Мужчина с лицом, замотанным шарфом, появился из ниоткуда. Он схватил мальчика и сунул себе под мышку как котёнка, прижал локтём к своему боку. Стас опять захотел закричать, но не смог. Не смог, потому что Глеб никогда не кричал, он не умел даже говорить. Немой мальчик - лёгкая жертва. Мужчина неторопливо открыл заледеневший канализационный люк и прыгнул в бездну. Стас почувствовал страх мальчика, холодный ужас, который навалился на него. Очнулся Глеб на каком-то грязном столе. Жуткая комната: стены, заляпанные красными пятнами, несколько обглоданных трупов в углу, мерзкий запах гнили. Мужчина стоял рядом и тяжело дышал. Затем он повернулся, и Глеб увидел его лицо, точнее жуткую кровавую дыру с зубами, заменявшую ему лицо. Глеб задёргал связанными руками и ногами, в ужасе он звал на помощь своих родителей, звал беззвучно и отчаянно. Существо наклонилось над Глебом, и тот почувствовал, что оно смотрит на него. Изучает. Существу нравился его страх.
- Хорошие мальчики нравятся Шуту, - пробурлило оно неожиданно высоким, даже немного визгливым голосом, - не бойся, тебе не будет больно. Затем монстр приблизился к Глебу. Оскаленная пасть растянулась, зубы выдвинулись ещё на пару сантиметров, по рыхлому уродливому подбородку потекла ниточка слизи.
- Вкусный малыш! - Тварь облизнулась, высунув длинный шершавый язык и Глеб потерял сознание.
***
Стас очнулся от резкой боли. Шут навалился на него так же, как недавно на Олега, он рвал одежду Стаса своими острыми когтями, он раззявил пасть, извергая гнилостный запах. Стас попытался достать пистолет из кармана куртки, но даже не мог дёрнуться: Шут сдавил его своими ручищами, точно тисками.
- Не стоит тебе переживать, вкусный акробат. Ты вволю повеселился в моём парке. Теперь пришёл черёд Шута. - Он впился зубами в руку, которая пыталась пролезть в карман. Стас закричал. Боль была невыносимой. Единственное, что Стас смог сделать - укусить в ответ. Ухватившись зубами за смердящую руку, Стас дёрнул.
Хватка ослабла. Шут издал какой-то булькающий звук, затем он вновь распахнул свою пасть, приготовившись впиться жертве в горло, но раненая рука Стаса всё-таки смогла схватить пистолет. Стас выстрелил. Затем ещё и ещё. Он зажмурился, посылая в Шута одну пулю за другой. К запаху гниения и крови добавился запах горелого пороха. Звук выстрелов усилился эхом. Шут отшатнулся от Стаса.
- Плохой акробат! Плохой! Ты ранил меня! - Шут сел на колени и уставился на кровавые пятна, покрывающие его и без того грязную одежду.
- Ты ранил меня, - равнодушно повторил он, словно речь шла об укусе комара.
Стас попытался встать на ноги, но не смог. По-видимому, повредил их при падении с карусели. Раны, нанесённые шутом, болели невыносимо. Стас вновь направил пистолет на тварь, на этот раз тщательно прицелившись в пасть. Но вместо выстрелов раздались сухие щелчки. В панике Стас зашарил в кармане в поисках обоймы, а Шут в это время встал и поднял что-то с земли. Огромный окровавленный топор. Маньяк помахал им с лёгкостью, точно это был обычный ножик.