Можно считать описательность (в первую очередь в науке) как научный материал сам по себе, то есть в первую очередь выдающую себя саму некогда скрытую секретность - или же просто, как это часто бывает, считать описательность самым дешевым способом собрать, скажем, подписантов на тот или иной, другой материал? Очевидно, что деньги не удержишь в принципе, если будут бесконечно объявлять в сетевом мире что-либо новое, но при этом и денежное наполнение сетевого мира множится - как и денежное наполнение "толпизма" как, в иных случаях, идеологии толпы как центра "живого общения" и одновременно "толпизма" как материальной собственности сетевого мира. Тот факт, что именно "живое общение" в конечном итоге способно делать не только "из двух плюс двух десять", но и "превращать предисловие в послесловие", имеет большое значение для объективного восприятия той же Сети как, казалось бы, общей собственности и одновременно частного носителя информации. Современная техника чтения интернета, при всей его популярности - это "интеллигентная смычка" людей разных специальностей и разного социального происхождения, поскольку, в силу того, что общение в Сети - все же в конце концов "живое", просто поставить информационный фильтр для правильного восприятия того, "что же происходит по-компьютеру", невозможно А вот уметь умственно законспектировать интернет-данные (притом оперативно) можно научиться только после долгих интеллектуальных тренировок - для современной РФ в хорошем вузе с традициями фундаментального образования, а также имея "материальный тыл" как возможность безопасно работать, работая при этом на перспективу, своего рода "камер-сектор" (что близко к "комнатным" условиям). Факт того, что постсоветское общество, затронутое частной инициативой в деловой жизни, уже самоорганизуется, а люди при этом словно бегают не смотря друг на другу и "постоянно от этого куда-то девают глаза" (в первую очередь в идеологии разного происхождения, включая и пропаганду), говорит о принадлежности необходимого в РФ "камер-сектора" как к частной, так и государственной среде - поскольку такое общество еще очень консервативно и ищет комфорта для себя в любом психологическом состоянии и материальном положении. Если интернет как информация и "развлекуха" некогда, примерно на тридцать лет начиная с перестройки в СССР, заменил людям хлеб насущный и бывшие, великие, скажем, идеалы, то, несомненно, как и государства-игроки в мире, сам человек в сегодняшней РФ - это тот, что есть "игрок", но, правда, он должен уже играть в основном в политические игры и, естественно "под образовательным углом". При этом современные вузовские программы вряд ли построены на принципах хорошей "площадки" (в смысле источника для массового знания и даже образования), поскольку слишком, в силу конкуренции с заграничной наукой, наука российская допускает отход от фундаментальных принципов построения научного знания. Но если допустить то, что само по себе "гражданское общество" (в России - общество преимущественно Новейшего времени) можно найти, в зародышевой стадии, еще во второй половине XIX века, а также то, что рост массовой политической пропаганды мог уже в начале XX в. обходить полицейские по характеру своему меры самодержавия, то можно говорить и о том, что к началу 2020-х гг. Россия - по-прежнему наследница "предсетевых" традиций времен, когда начал развиваться собственный российский капитализм и о том, что для страны политические свободы - по прежнему главный ценностный ориентир (даже в ущерб общему материальному благосостоянию населения).
В связи с тем, что многими современная Россия может считаться военизированной страной, а ее СМИ, возможно, своего рода военизированным университетским кампусом, можно сказать, что СМИ РФ - это идеалистическая собственность, возможно, и военизированного в чем-то населения, опоры армии, но в то же время и населения, которое живо реагирует на все яркое, богатое, современное, уже имея чисто свои культурные коды - а иначе улегся бы в пределах всем известной "улицы" "великий, не допускающий ничего малого" потребительский бум и в быту наступила бы умеренность (возможно, наряду с повышением качества жизни). Деловая жизнь в современном мире и РФ настолько завязана на технологичности и открытиях, что тот факт, что ученый сегодня - это и "практикующий интеллектуал", говорит о том, что наука строится на строго логических принципах, обусловленных потребностями в первую очередь общественного производства и благосостояния (и здоровья населения), а также о том, что и через десяток лет мы будем при прогнозировании исходить именно из того, что есть в реальности, не предаваясь квазинаучным фантазиям или же все отрицающему юмору как, скажем, "доске объявлений" из социальных анекдотов, собранных в первую очередь СМИ. И даже по вопросу о мнимом всевластии СМИ можно отметить, что люди, при популяризации и гуманитаризации информации все чаще и чаще могут читать любое произведение "с конца", предаваясь своего рода массовой и одновременно авторскокй "аналитике с конца", и таким образом в ведении СМИ (особенно неофициозных) может со временем остаться только мода, и даже не развлечения. К тому же, само доверие, которое невозможно "взять из интернета", общаясь там (а лучше - из собственного опыта реального общения), доверие, "смазанное" даже в реальности тем, что сегодняшняя новейшая история - это словно бы быстро бегущие "кадры" исторической ленты, превращающиеся в забавные, не заморачивающие по жизни, в смысле языка лаконичные "мультяшки", все же оказывается "поставленным" скорее на свои, чем на чужие деньги и прямо касается вопросов социального здоровья, что можно понять даже без пропаганды первичных медицинских знаний. Так что СМИ всего мира, как кажется, "отстают от жизни" и в лучшем случае будут "заново ставить себе специальность" дабы догнать время, а мир российской науки, конечно, как и СМИ, будет тоже "прокручивать" гуманитарную информацию, но здесь она воплотится в выводы в виде, как ни парадоксально, новых технологий (включая развитие исторической публицистики как привычного, воспитующего "рупора эпохи"). Отнюдь не мнимый авторитаризм российской власти, а именно массово-психологическая ориентированность менеджмента (политического в том числе) предопределяет, как представляется, то, что даже "распиливая" (дабы добыть деньги, заработать) то или иной явление/по характеру "проект", в России приходится работать в социально-экономическом смысле с конкретным человеком, и это будет именно "точечный (привязанный к единству места и времени) распил".
Военная идеология, а также военно-патриотическое воспитание в РФ предполагают наличие молодежной среды (а иначе это бессмысленно) и, соответственно, такого феноменального явления как "тусовка" - с ее законами и эволюционированием в рамках общества. Военная же история - также "тусовка", а не некая "неформальная домохозяйка", скажем, несущая отвлеченный интеллектуальный "наполнитель", и т.п. "Аналитикой с конца" та же современная, жестокая "улица" с ее законами конкуренции быть не может, и поэтому можно утверждать, что "тусовочный" момент для быстро меняющейся "улицы" менее характерен, чем для спокойной, пригодной для поглощения теоретических знаний, "тусовочной среды" (если ее наличие можно хотя бы предположить). Психологизм "точечной" организации того же "человекопотока" на перегруженных улицах столицы РФ, Москвы, угадывается в том, что люди не всегда молчат, а находят, в глубинах своей семейно-исторической памяти, нужные слова, сугубо лаконично и крайне оперативно поясняющие незнакомцам ту или иную позицию. Поэтому само по себе предполагаемое "историкоглаголание" ("историкоговорение") в современной России - признак как консервативности общества, так и его отчужденности в последние перед 2020-м годом лет, отчужденности от основных, методологически отличных психологически разгружающих источников (скажем, либерального направления, как это было в 1990-е гг.). Поэтому, к сожалению, новизна той или иной информации в ближайшее время будет связана для российского населения с переходом на новые носители такой информации (возможно, вновь возникнет массовый интерес к коллекционированию книг, и т.п.), а не со сменой теоретико-методологических основ сознания, в том числе сознания социального, что в целом повлечет за собой расстройство, имея виду сетевой характер общества, единства консервативной модели постсоветского мировосприятия.