В четверг утром я переносил имена орхидей из карточек в каталог, когда принялся звонить телефон. Вульф посмотрел на меня поверх книги:

  - Может быть, для разнообразия снимешь трубку?

  Я хотел напомнить ему, насколько вредное задание он мне поручил, но перенёс дискуссию на будущее.

  - Центр флористики имени Ниро Вульфа, у аппарата Арчи Гудвин.

  - Меня зовут Филипп Шонтон, - человек на том конце провода говорил, как спортивный тренер - громко и отрывисто, будто перекрывал крики болельщиков. - Я хочу поговорить с детективом Вульфом.

  - Филипп Шонтон... - повторил я задумчиво, бросив вопросительный взгляд на Вульфа. Тот отрицательно мотнул головой. - Боюсь, что это имя мне ни о чём не говорит.

  - Я директор Центра по работе с анонимными психологическими расстройствами.

  - Одну минуту. - Я прикрыл трубку ладонью и сообщил Вульфу: - Поздравляю, вас ищет психиатр. Не то чтобы я с ним совершенно согласен, но...

  Вульф взял трубку на параллельном аппарате.

  - Я вас слушаю, мистер Шонтон.

  - Нам требуются услуги частного сыщика. У нас пропали бухгалтерские документы...

  - Почему вы решили, что вам нужен я?

  - Мне вас рекомендовали. Вам приходилось слышать об обществе анонимных алкоголиков?

  - Да.

  - Недавно мы набрали группу для лечения людей страдающих патологической склонностью к необоснованной лжи. Я уже упомянул о анонимности, мистер Вульф? Так вот, мы её соблюдаем, но в приходную книгу вынуждены вносить реальные имена лиц, которые оплачивают курс терапии...

  - Я вас понял, мистер Шонтон.

  - Не могли бы вы приехать, пока вся группа в сборе, чтобы выявить...

  - Нет.

  - ... лицо, которое могло воспользоваться этими документами? Их всего пятеро, три человека, страдающих склонностью ко лжи и ещё двое, склонные к излишней правдивости...

  - Нет. Я пришлю мистера Гудвина, - и Вульф положил свою трубку.

  - Мистер Шонтон, пожалуйста, продиктуйте адрес, - я раскрыл блокнот.

  - Но нам нужен лично Ниро Вульф!

  - Возможно вы не в курсе, но мистер Вульф - гений и никуда сам не выезжает, и если там у вас есть каштаны, которые нужно вытащить из огня, то для этих услуг существую я, и в данный момент времени я к вашим услугам.

  Он пробурчал адрес. Я записал и положил трубку.

  

  Разделявшие нас три квартала я преодолел при помощи собственных ног, а четыре этажа при помощи лифта.

  Если сам дом выглядел вполне классически, то вход в студию Филиппа Шонтона представлял собой дверь в форме наклонённого ромба, выкрашенного в серебристый цвет.

  Войдя внутрь, я оказался в довольно большой студии, в дальнем конце которой несколько разместившихся на стульях человек, образовывали полукруг, в центре которого стоял высокий мужчина.

  Я направился в их сторону, беглым взглядом окинув обстановку. У меня есть своя шкала для оценки людей, располагающих большими комнатами, и эта шкала зависит не от обстановки, а от картин на стенах. Если я в состоянии понять, что представляют собой эти картины, все в порядке. Если же я только могу гадать, что на них изображено, следует быть настороже, ибо от их хозяев можно ожидать чего угодно. Картины, висевшие здесь на стенах, представляли собой самые разнообразные переплетения абстрактных линий и пятен.

  Я поприветствовал собравшихся и сообщил, что был бы признателен, если бы кто-нибудь сказал мне, могу ли я видеть здесь Филиппа Шонтона.

  - Садитесь, - у мужчины стоявшего в центре оказался тот самый тренерский голос, что я уже слышал по телефону.

  Шонтон не был похож ни на одну из висевших здесь картин, и являл собой образ высокого сухощавого мужчины с быстрым, но несколько рассеянным взглядом.

  Я опустился на свободный стул по соседству с хорошенькой кареглазой брюнеткой.

  - И так, начнём, как договорились, - продолжил "тренер". - Прошу.

  - Меня зовут Джулиан, - голос у сорокалетнего мужчины был скрипуч. Если вы слышали выражение - желчный человек, то у Джулиана это было заметно и зрительно - белки его глаз были жёлтоваты. - И моя проблема в том, что я говорю всем правду. Вообще-то это не моя проблема. Это проблема тех, кого эта правда не устраивает. Но есть одна особенность, которая меня беспокоит. Близкие и сотрудники по этой причине считают, что я невыносим. Разумеется, они неправы - невыносимы они.

  - Отлично Джулиан, - обрадовался Шонтон. - Вы все здесь собрались не потому что вы патологические лжецы или патологические правдолюбцы, а потому что у вас отключена возможность контролировать свои высказывания. И так, похлопаем Джулиану.

  - Меня зовут Джил, - карие глаза моей соседки весело заблестели. - Моя проблема в том, что я говорю правду, но мне никто не верит. Я работаю в бюро прогнозов погоды.

  - Отлично, Джил, мы поняли вашу проблему. Садитесь, благодарю вас.

  Шонтон кивнул сидевшему крайним слева молодому светловолосому человеку. Тот поднялся.

  - Здравствуйте, Меня зовут Джеймс и я патологический правдолюбец.

  Присутствующие наградили его аплодисментами.

  - Отлично, Джеймс. Садитесь. Следующий по порядку.

  Следующим оказался мужчина в дорогом, насколько я разбираюсь, костюме и с чертами лица в котором преобладали прямые линии.

  - Меня зовут Уолтер. И я патологический правдолюбец.

  Все зааплодировали.

  - Я работаю адвокатом и чтобы представлять интересы клиента в суде, должен сохранять тайну клиента и конфиденциальность. Поэтому мне хотелось бы научиться сдержанности при ответе на некоторые вопросы.

  - Спасибо, Уолтер. Садитесь.

  - Теперь вы, - Шонтон ткнул пальцем в мою сторону.

  - Я? Что ж... Должен признаться, меня зовут Ричард Никсон и я всегда говорю правду.

  - Спасибо, Ричард. Похлопаем ему.

  Я откланялся и сел.

  - Кажется, вы мне не особо бурно аплодировали, Ричард? - прошептала брюнетка.

  - Что вы. Просто я ещё не слышал вашего прогноза.

  Поднялась блондинка с плавными формами и голубыми глазами, которые наглядно демонстрировали, что такое ангельский взгляд.

  - Моё имя Эллен. Я всегда говорю правду, и это создаёт мне сложности на работе, поскольку получается не всегда тактично. Я не собираюсь учиться обманывать, но умению иногда промолчать.

  - Спасибо Эллен, садитесь, пожалуйста.

  Все захлопали, я от души.

  - И так мы сделали первый шаг, - сообщил присутствующим "тренер" Шонтон. - Мы признали существование проблемы. Дело не в том, вынуждены ли вы говорить правду или обманывать. Дело в том, чтобы восстановить вашу свободу делать выбор и за него отвечать. Теперь перейдём ко второму шагу наших занятий, - и он сел на стоявший позади него стул. Сел и сразу подскочил, обернувшись назад в изумлении. На сиденье его стула лежала канцелярская кнопка.

  Детская шутка, на мой взгляд, но, видимо Шонтона она привела в изумление, потому что он оглядел всех увеличившимися от удивления глазами и рухнул на ковёр.

  Я оказался рядом с Шонтоном первым. Он открывал рот, словно пытаясь что-то сказать, но на самом деле, он видимо задыхался. Когда Шонтон закатил глаза, я по всем правилам достал носовой платок и попытался сделать ему искусственное дыхание, а потом восстановить биение остановившегося сердца.

  - Найдите телефон и вызовите врачей, - попросил я пытавшуюся мне помочь Джил, на секунду оторвавшись от почти безнадёжного занятия и добавил, обращаясь к остальным. - И никто не должен подходить к стулу, на котором сидел Шонтон.

  Когда медики приехали, они уже не смогли помочь "тренеру".

  Но у меня появилась возможность заняться кнопкой на стуле. Назвать её канцелярской с моей стороны было пожалуй несколько легкомысленно. Она была довольно крупной, правильнее было бы сказать, что это был обойный гвоздь, из тех которыми обивают кожу на старинных креслах. Длина острия была довольно внушительна - около трёх четвертей дюйма.

  Я прикрыл эту обойную кнопку листом бумаги, вырванным из блокнота и отошёл к входной двери.

  В зале происходили оживлённые перемещения людей. Девушка с ангельскими глазами заметила вдруг, что я стою на пути между ней и дверью.

  - Прощу прощения, мне нужно выйти на воздух.

  - Давайте откроем окно. Боюсь, что нам всем лучше не покидать комнату до приезда полиции.

  Рядом возник Уолтер, его квадратная челюсть выдвинулась вперёд..

  - Не много ли на себя берёте? Леди хочет покинуть помещение, и она это сделает. - Уолтер сделал попытку меня отодвинуть. Пришлось взять его за пальцы и потянуть их в обратную сторону, он присел.

  - Не стоит спорить, - девушка потупила взгляд. - Пожалуй, мне лучше остаться. К тому же в вашем присутствии, Уолтер, я буду чувствовать себя спокойней.

  Они вернулись в студию, Уолтер потирал ладонь.

  Полиция не заставила себя долго ждать, удостоив чести посещения самим инспектором Крамером в сопровождении сержанта Стеббинса и ещё двух полицейских.

  Крамер пронзил меня взглядом насквозь..

  - Как только я услышал, что здесь присутствует Гудвин, версию о естественной смерти отмёл сразу.

  - Какое совпадение. Как только у меня возникла версия об убийстве, то сразу вспомнил о вас.

  Я сжато изложил инспектору события с момента утреннего звонка, до момента, когда он уставился на меня своим проницательным взглядом.

  - Я думаю, что коронер выдаст заключение о смерти в результате сердечного приступа. Но если криминалисты исследуют канцелярскую кнопку, на которой сидел покойный, они могут там обнаружить следы какого-нибудь яда вроде кураре. В крови его уже не найти, а на кнопке он должен оставаться. Если я окажусь прав, купите мне кубинскую сигару.

  Мне показалось, что Крамер отнёсся к этой идее с сигарой скептически и отправился к работающим над местом преступления криминалистам.

  Я попытался прорваться к телефону, но столкнулся со Стэббинсом, который мучил жевательную резинку.

  - Привет, Арчи, а ты что здесь сделаешь?

  - Разве Крамер тебе не сказал, что здесь клуб отъявленных лжецов?

  - Ну тогда понятно, - Стеббинс улыбнулся. - Тут ты в подходящей кампании, Арчи.

  - Я не Арчи. Я Джон.

  Пэрли хмыкнул.

  Телефонный аппарат оказался захвачен Джулианом, который посылал через телефонную трубку кому-то на голову проклятия, вероятно, своему адвокату. К телефону образовалась небольшая очередь, но желчный джентльмен не спешил.

  Крамер тем временем организовал опрос свидетелей.

  И пока свидетели с пристрастием мучили инспектора, я прошёлся по студии и углубился в рассматривание картин. Я не понимаю абстрактную живопись и не люблю её. С минуту я пытался вникнуть в глубокий смысл жёлтого шероховатого фона, на котором были разбросаны пятнышки, отдалённо напоминавшие покрашенных в светло-зелёный цвет пингвинчиков, бредущих к по песчаному пляжу.

  Разочарованный, я уже повернулся, чтобы перейти к следующей картине, как в этот самый момент, испытал потрясение. Вероятно, можно подобрать и другое определение, но это мне тоже нравится. При повороте головы изображение на картине вдруг ожило и приобрело объём. Видимо тот, кто рисовал картину на такое впечатление и рассчитывал, положив на полотно такое количество краски, что её рельеф создавал оптический эффект при перемене точки зрения.

  

  

  

  

  - Впечатляет, не правда ли?

  Я обернулся. Это была та девушка, с признаками ангела, которая назвалась Эллен.

  - Ещё как, - я улыбнулся, оставляя ей возможность самой решать, какое из двух явлений произвело на меня впечатление.

  - Некоторые вещи можно увидеть, только находясь в движении.

  - Если позволите, я запишу это для памяти.

  Она вежливо улыбнулась в ответ, но глаза при этом были, как северное небо, такие же голубые и холодные.

  - Это Поллок. Джексон Поллок. Подлинник. Если знакомиться с его картинами по репродукциям, эффект экспрессии теряется.

  - Спасибо. Думаю, что это приятное знакомство.

  Уголки её губ тронула улыбка, похожая на подлинную.

  Джил сидела на своём прежнем стуле и не выражала заинтересованности ни в картинах, ни в окружающих. Я направился к освободившемуся телефону, и проходил у неё за спиной, когда она повернула голову.

  - Забыл поблагодарить вас за помощь.

  - Не стоит благодарности. Ричард, уточните пожалуйста, если бы я потеряла сознание, то вы бы делали мне искусственное дыхание тоже через носовой платок?

  - Чтобы это проверить, обязательно подложу вам на сиденье кнопку.

  Я позвонил Вульфу и коротко изложил суть дела.

  - Пф... Так значит, наш клиент мёртв?

  - К моему прискорбию.

  - Арчи, ты обедал?

  - Я тронут вашей заботой, но боюсь, это произойдёт нескоро. Инспектор мучается тут со свидетелями. Вообразите, что это за кошмар, если учесть, что больше половины из них патологические лгуны. Крамер и Стеббинс уже стали красными.

  - Согласен. Буржуа раздражают и от этого многие приобретают левые взгляды...

  - Я имел в виду цвет лиц.

  - Это ужасно. Арчи, ты мне понадобишься в шестнадцать часов. Мне необходимо внести в карточки данные по орхидеям.

  - Боюсь, к этому времени я не освобожусь.

  - Крамер мастер устраивать волокиту. Арчи, ты можешь привезти их всех сюда?

  - У вас нет клиента.

  - У меня нет секретаря для записи. Я скажу Фрицу, чтобы он приготовил бутерброды. Ты можешь передать трубку инспектору Крамеру?

  Я посмотрел в ту сторону. У Крамера взгляд сейчас как раз выражал желание кого-нибудь убить, но он ещё не определился кого. Я бы пришёлся как раз ко времени.

  Я усиленно начал махать ему рукой. Взгляд Крамера остановился на мне и оживился. Я изобразил добродушие, ещё раз помахал рукой и показал ему пальцем на телефонную трубку.

  Уверен, что Крамер заинтересовался не телефоном, а просто хотел на ком-то выместить раздражение, и поэтому приблизился.

  - С вами хочет поговорить Вульф.

  Крамер вырвал у меня трубку.

  - Да.

  Крамер молча слушал, что говорил на том конце провода Вульф и время от времени бросал на меня недобрые взгляды. Выглядело это так, будто они с Вульфом решали что-то насчёт меня - посадить на электрический стул или просто прикончить с помощью старой доброй дубинки. По-прежнему не сказав ни слова, Крамер положил трубку.

  - Вульф говорит, что можно привезти их всех к нему, чтобы он расследовал... преступление. По-твоему, в этом есть смысл?

  - В этом есть свой резон. Ваши эксперты смогут дать заключение, был ли яд на кнопке только к завтрашнему дню. А до той поры смерть формально не является результатом преступления. С одной стороны вы рискуете получить очередное признание, что кто-то убил Джона Кеннеди и, если это попадёт в протокол , как вы будете выпутываться? С другой стороны, почему бы вам не развлечься в свою очередь, глядя, как Вульф будет мучиться с этой компанией лжецов?

  - Я не имею права предложить им консультацию частного лица.

  - Это сделаю я. И поскольку факт преступления пока не установлен, все они свободны в своих перемещениях.

  - Попробуй. - голос у Крамера стал на ступень спокойней.

  Я вышел на то место, где раньше стоял Шонтон и похлопал в ладоши.

  - Леди и джентльмены, прошу внимания. Должен сделать признание, я патологический лгун, потому что на самом деле меня зовут Арчи Гудвин и я работаю на частного детектива по имени Ниро Вульф. Положение таково, что смерть мистера Шонтона будет расследоваться - при этом ваша анонимность исключается. Разумеется, никто не заинтересован в том, чтобы ваши имена стали известны журналистам в связи с этими курсами.

  Я предлагаю вам побеседовать с Ниро Вульфом, если вы согласитесь проехать или пройти три квартала. В этом случае пострадает анонимность, скорее всего, лишь одного человека. Кроме прочего, там работает буфет - кофе и бутерброды. И так, если вам надоело здесь торчать, прошу следовать за мной.

  После короткой дискуссии предложение Вульфа было принято.

  Все двинулись на выход, проходя мимо меня Джил чуть наклонила голову и прошептала.

  - Арчи, вы великолепны. Я бы пошла за вами, даже если бы вы не пообещали бутерброды.

  

  В прихожей нас встретил Фриц и проводил в кабинет. Крамер со своей жевательной сигарой без лишних слов занял почётное красное кресло. Я помог рассесться всем, кроме Пэрли Стеббинса, который предпочёл подпирать косяк у входной двери, очевидно преследуя сразу две цели - во-первых, чтобы никто не удрал, а во-вторых, чтобы дом не рухнул.

  Вульф восседал в своём огромном кресле, глядя на посетителей, как сыч. Фриц разнёс гостям бутерброды и кофе.

  Я положил на стол перед Вульфом листок из блокнота, где были записаны имена пяти посетителей студии Шонтона.

  - Ну и кто же из них лгун? - тихо поинтересовался Вульф.

  Я оглянулся. Они были достаточно далеко, чтобы расслышать тихую речь.

  - Понятия не имею. Шонтон мне этого не говорил. Но думаю, что это вряд ли Джил, потому что она сказала, что я великолепен, а это явная правда и мне не хотелось бы в ней разочаровываться. А также не мисс Эллен, потому что она похожа на ангела. Хотя мы знаем, что внешность может ввести в заблуждение, особенно мужчину...

  - Арчи, ты должен что-нибудь съесть.

  - Само собой.

  Я взял с подноса у Фрица пару бутербродов с ветчиной и кофе.

  - Я бы на твоём месте так не налягал на бутерброды, - заметил я проходя мимо Стэббинса. - Среди гостей один отравитель, так что он вполне может подсунуть тебе отраву в колбасу.

  - Ничего. Хуже нашей забегаловки не будет.

  Я устроился за своим столом.

  Вульф подождал, когда от бутербродов останутся только крошки, потом кашлянул, привлекая внимание, и заговорил.

  - Леди и джентльмены, я буду обращаться к вам по именам, соблюдая вашу анонимность, хотя это и будет выглядеть несколько фамильярно. Мистер Шонтон просил меня найти пропавшую приходную книгу, но с тех пор ситуация изменилась. Я не буду сейчас строить версии почему она пропала, с целью ли шантажа или с какой иной целью.

  Вульф на пару секунду замолчал, потом продолжил.

  - Инспектор Крамер вам уже задавал этот вопрос, но я его задам каждому и попрошу на него ответить. И так, мисс Эллен, это вы убили мистера Шонтона?

  Девушка закашлялась.

  - Нет, мистер Вульф, я... Я не убивала Филлиппа Шонтона.

  - Благодарю. Мистер Джулиан, вы убили Шонтона?

  - У вас мозги жиром заплыли.

  - Пф... Это не ответ.

  - Нет. Я не убивал Филиппа Шонтона.

  - Мистер Джеймс, это вы убили Шонтона?

  - К сожалению, я не могу скрывать правду, даже если эта правда для меня чревата серьёзными последствиями. Я рассчитывал на всё, кроме того, что этот вопрос мне зададут в лоб, - молодой человек драматически вздохнул. - Да, это я убил Филиппа Шонтона.

  По кабинету пронёсся шорох одновременного вздоха.

  Но на Вульфа, казалось это произвело слабое впечатление и он продолжил.

  - Мистер Уолтер, это вы убили Шонтона?

  - Вы уже имеете признание Джеймса. Кажется, всё прояснилось?

  - Тем не менее, ответьте на вопрос - это вы убили Филиппа Шонтона?

  - Нет, не я.

  - Мисс Джил. Это вы убили мистера Шонтона?

  - Ну разумеется. А вы сомневались? Припишите его к общему списку моих жертв.

  Вульф перевёл взгляд на Крамера, и на секунду я подумал, что он и ему собирается задать тот же вопрос, но на самом деле, Крамер сейчас был для него не более значимым предметом, чем глобус. Вульф изобразил губами мыслительный процесс. Медленно закрыл и открыл глаза.

  - Арчи. Ты записал ответы?

  Я продемонстрировал листок.

  - А собственно, какого чёрта вам бы не задать тот же вопрос вашему помощнику?! - заскрежетал Джулиан.

   Вульф покосился в мою сторону.

  - Арчи, это ты убил, Филлипа Шонтона?

  Я кивнул.

  - Как обычно.

  Вульф снова обвёл взглядом всех присутствующих.

  - Я обещал инспектору Крамеру найти убийцу, но это не значит, что я считаю мотив преступления обязательно должен быть связан с похищением бухгалтерских документов и возможностью их какого-либо использования. Убийца достаточно умён, и совершая это преступление он был уверен, что подозрения упадут на него в самой меньшей степени, а с наличием подозреваемых будет изобилие. Мы зайдём в тупик, если будем исходить только из одного предполагаемого мотива преступления. Со слов моего помощника Гудвина, я понял, что в студии, где произошло убийство, на стенах висело несколько картин, имеющих значительную ценность. Преступник вполне мог под шумок похитить или подменить одну из этих картин. Мисс Эллен, вы уверены, что картина, о которой рассказал мне Гудвин, принадлежала кисти Поллока?

  Щёки девушки порозовели.

  - Я не могу так сказать. Он не рисовал кистью. Мне показалось, что это была подлинная картина Поллока и довольно известная. Я повторю, опять же, что я не специалист, но мне кажется, что с картин Поллока практически невозможно сделать точную копию.

  - Там были ещё картины. Тоже подлинники или репродукции?

  - Мне показалось, что все оригинальные картины.

  - Как по вашему, сколько они могут стоить?

  - Я не знаю. То, что продавалось, стоило нескольких сотен тысяч долларов.

  - Вы видели в студии ещё его картины?

  - Да. По меньшей мере, три из шести находившихся там - работы Поллока и одна Эмиля Нольде. Но повторяю, я не специалист. Я просто люблю живопись.

  - Мисс Эллен, можете вы определить, что за картина висит в этом кабинете слева от вас?

  Все повернули голову на пейзаж с водопадом, который висит в кабинете Вульфа с незапамятных времён.

  

  

  

  

  - Думаю, что это работа Уильяма Тёрнера.

  - Прошу прощения, - вмешался Уолтер. - Но здесь манера Джошуа Рейнольдса. Несомненно, репродукция одного из его знаменитых пейзажей.

  - Как видим, среди присутствующих не только Эллен интересуется живописью. А вы что думаете по поводу картины, Джеймс?

  - Супрематизм какой-то, - пробормотал юноша. - Малевич. Кошачий глаз. Зелёное на чёрном.

  - Мистер Джулиан?

  - Шонтон тоже подсовывал мне всякие картинки, они назывались - тест Роршаха. "Скажите, что вы видите на картинке, и я скажу, кто вы". Так ведь?

  - Не совсем. Это не тест Роршаха. Но мне важно определить, как в вашем сознании определяется действительность. От вас не требуется включать воображение. Просто скажите, как по вашему, что это за картина.

  - Ну что ж, если хотите, чтобы я участвовал в этом дурацком спектакле, то скажу - этот поток воды, что на картине, проложен тем же мастером, который является автором Гранд - канала в Венеции, и я видел его не далее, как в прошлом месяце здесь, в Нью-Йорке. Такой мой ответ мистер Вульф и думаю, он таков, какой вы заслуживаете...

  Вульф сделал движение подбородком, означающее кивок.

  - Мисс Джил, вас не затруднит сказать, что это за картина?

  - Нисколько. Не разбираюсь в живописи, но изображён Ниагарский водопад. Я могу это с уверенностью утверждать, поскольку видела натуру в Ниагара-Фоллз два года назад.

  - Благодарю вас, Джил. Арчи, я буду в оранжерее. Когда проводишь гостей, поднимись туда, мне надо продиктовать несколько позиций для картотеки. Инспектор Крамер, вы хотите, чтобы я делал за вас всю работу, в том числе и надевал наручники на убийцу?

  Крамер чуть не подавился сигарой.

  - Какого чёрта?

  Вульф, не меняя величественной позы, протянул руку и начеркал на бумаге несколько букв.

  - Это имя убийцы. Арчи, будь любезен, передай этот листок Крамеру.

  Я поднялся, но Крамер меня опередил, схватив бумагу со стола. Я только ухитрился заглянуть ему через плечо. Прочитав имя, я попытался изобразить трюк Вульфа, приподняв левую бровь на одну восьмую дюйма, но при этом получалось, что правая настолько же смещалась вниз.

  Крамер резко обернулся.

  - Вы можете сказать своему паяцу, чтобы он перестал строить мне гримасы?

  Вульф фыркнул.

  - Не могу. Подозреваю, что у него судороги. Возможно это с детства. Если вам неясны очевидные выводы о том, кто является убийцей, Арчи вам это легко объяснит.

  По отношению ко мне это была суровая месть.

  Вульф поднялся.

  - Арчи, если убийца захочет позвонить своему адвокату, обмотай трубку носовым платком. Не хочу, чтобы на ней оставался яд, даже в следовых количествах.

  ***

  

   Прежде чем прочитать вторую часть рассказа, Вы можете попробовать проверить себя и попытаться вычислить убийцу. Выражаясь языком ипподрома, на кого бы вы поставили?