Аннотация: Обычное женское фэнтези. Попаданство, другие миры, любовь и сказки. (Закончено. Открыто для правок и комментариев.)
Метаморфоз.
Рябикина Ирина.
Книга первая.
Глава 1.
-У, пошла прочь образина, - громадный, пьяный орк резко отшатнулся от повернувшегося к нему лица. Чумазая трактирная поломойка, в ответ на лапание ее костлявого зада, повернула распахнутую в уродливом оскале улыбку, отпугнув тем самым незадачливого ухажера. Завсегдатаи трактира грохнули смехом. Лицо женщины, скрытое по самые глаза темным платком, было покрыто уродливыми пятнами и отвратительными гнойниками.
Приключения с поломойкой, было обычным ежедневным развлечением завсегдатаев трактира. Делались ставки на количество тычков и ударов возмущенных ухажеров. Для поломойки было главным удрать вовремя от очередного клиента, как только он соображал, что становился объектом лотереи.
Хозяин "Золотого петуха", как назывался трактир, одобрительно поглядывая на ежедневное развлечения клиентов, все-таки не давал основательно портить свое имущество. Быстро оказавшись возле вытирающей пол служанки, он прикрыл ту от разъярившегося орка, велев ей немедленно убираться. Чтобы отвлечь клиентов, по знаку хозяина - Трогга-топтуна, в зал спустились четыре девицы из ближайшего розового дома. Трогг имел долю с хозяйки за предоставления той помещения и аренды его комнат.
Мужчины встретили полуобнаженных девиц восторженным одобрительным свистом. Трогг облегченно выдохнул. Помимо дохода, девицы успокаивали клиентов в зале, отвлекая особо ретивых клиентов от подавальщиц.
Убрав ведро, забежавшая за кухонную занавеску поломойка, забилась в дальний угол, получив от кухарки миску с едой.
- Обошлось, - кивнула она на обеспокоенный шепот кухарки.
Теперь отвлеченные девушками мужчины на время забудут свои игры. Поев, девушка через дырку в занавеске стала подглядывать за залом, тревожно ожидая крика хозяина. Неожиданно, она охнула, разглядев в зале обиженного орка, спустившегося вновь в зал. Чуть протрезвевший орк оглядывал зал явно разыскивая кого-то. Толкнув подавальщицу, несущую к столу кувшин пива с едой, рассмеялся в ответ Троггу и пообещал заплатить за разбитый кувшин. Трогг крикнул уборщицу в зал. Обмирая от страха, девушка с ведром кинулась подбирать осколки и опрокинутую еду, и, оказавшись у ног клиента, получила удар сапогом в грудь. Откинувшись от удара навзничь, девушка сбила ведро с водой, которое покатилось, гремя по полу, обливая ноги клиентов.
- Она испачкала мои новые сапоги, - в гневе, рычал орк.
- Я желаю, чтобы твоя служанка языком вымыла мои сапоги, -
Трогг в гневе посмотрел на служанку.
Задохнувшаяся от сильного удара, девушка лежала в луже воды не в силах подняться. Взбесившийся орк размахнулся, и со всей силы впечатал сапог девушке под ребра. Послышался крик. Худенькое тельце отлетело от удара на середину зала. Орк рванулся за ней, подвыпившие клиенты развернулись, осматривая новое развлечение. Неожиданно темная смазанная тень загородила девушку, и беспокойный клиент упал воя на пол, рядом со своей жертвой. Девушку быстро подняли с пола и унесли за занавеску.
Посередине зала стоял худой, длинный человек в черном. Надавливая коленом на спину, он держал орка за вывернутое запястье. Орк орал и ругался от боли захвата, требуя отпустить. Подбежавшие вышибалы, выкинули дебошира за дверь, предварительно взяв с того мзду. Трогг же, низко кланяясь, проводил человека в черном на его место, собственноручно принеся ему кувшин вина. В углу на возвышении появилась певичка, раздалась музыка, и через некоторое время инцидент был забыт.
* * *
В каморку, куда положили уборщицу, неожиданно втиснулся человек, потребовавший от Трогга показать девушку. Трогг с недовольным лицом стоял в дверях. Мужчину тут знали. Человек в черном - был местным прокурором, частым посетителем трактира. Осмотрев девушку, прокурор позвал служку и велел привести целителя. Трогг сморщился.
- Я оплачу, - буркнул прокурор, с трудом вылезая из каморки.
Комнатка, где выделили место служанке, была кладовкой для складирования инструментов. Ведра и метлы по-прежнему теснились в углу. Сбоку хозяин велел прибить две доски, на которых и лежала служанка.
Вот уже два года, эта кладовка была жилищем девушки. Кроме двух сбитых досок служивших кроватью, в углу стояла колченогая табуретка, заваленная каким-то тряпьем, да прямо над изголовьем были прибиты полки, с расположенными там ведрами, старыми кастрюлями и другим хламом. В углу у двери стояли метлы и швабры с развешенными на них половыми тряпками.
- Вы обещали выдать ей комнату, - скрипнул зубами прокурор.
- А что, разве не комната, тепло, рядом с кухней, и ест от пуза, - ответил Трогг.
- Что же она такая худая? -
- Так болеет постоянно, какой из нее работник, - махнул рукой Трогг.
Вскоре прибыл целитель. Заглянув в каморку, потребовал вынести больную в коридор. Маг зажег светильник и принялся осматривать девушку на принесенном с кухни столе. Лежащая в бессознательном состоянии девушка, казалась худым подростком. Задрав из юбки рубашку, лекарь оголил торчащие ребра, обтянутые больной желтоватой, похожей на грязный пергамент кожей. Ребра, грудь и бедра все было покрыто синяками разного срока давности. От розовых до иссиня-фиолетовых оттенков.
- Кожа уж больно нежная,- хмыкнул при виде этого Трогг.
- Один щипок и на тебе, - зашипел он оправдываясь.
- Два ребра сломаны, неправильно заживший перелом руки и гематомы по всему телу, - констатировал маг-целитель.
- Общее физическое истощение. И еще, - помедлил он.
- Били ее постоянно, можно сказать каждый день, - целитель повернулся к прокурору.
- Как жива то еще, - процедил сквозь зубы лекарь.
* * *
Прокурор Грэй Тоггарт чувствовал себя виноватым. Два года он ходил в этот проклятый кабак наблюдая как издеваются над этой замарашкой, и не чувствуя ничего кроме брезгливости. Глядя на это синее с выпирающими костями тельце, вдруг понял, что он больше не годен для своей службы.
Работа, которой он отдавал все свое время, сделала его равнодушным. Судьбы людей перестали интересовать. Например - вот эта женщина. Ведь он помнит ее появление здесь. Позапрошлой зимой эту женщину нашли в лесу и привезли на постоялый двор. Лицо, руки и ноги - были сильно обморожены. После лечения магом, очень долго не заживала кожа. Тогда женщина была в теле. Помощники сообщили ему о находке через две недели. Вещей, определяющих личность при ней не нашли, и записали побродяжкой. Тоггарт сам подписал документы, обязавших хозяина трактира, ухаживать за ней до выздоровления. Для этого их учреждением выделялась в таких случаях ссуда. Трогг поворчал, и вроде как все устроил.
Видимо от удара по голове, женщина потеряла полностью память. Даже говорить пришлось учить заново. Записав приметы, помощники вписали ее в списки потеряшек, на этом посчитав свою миссию законченной. После болезни, Трогг взял ее к себе в трактир уборщицей. И все посчитали это для женщины лучшим вариантом. Крыша над головой и еда - что еще надо?
Теперь Тоггарт смотрел, и думал о том, что вот уже два года, он приходил в кабак, ел, пил и лишь морщился, когда эта несчастная попадалась ему на глаза, позволяя тем самым безнаказанно делать гнусности в своем присутствии. Объяснять все простой антипатией к ее внешности - глупо. Просто ушло куда-то сострадание к чужой боли, вера в необходимость своей работы и верности своего выбора.
Прокурор посмотрел внимательно на хозяина трактира и понял, что влип еще круче. Судьбу побродяжки придется решать ему сейчас, или будущего у нее точно не будет. Встретившись с понятливыми глазами целителя, кивнул.
- Вследствие тяжелого состояния забираю женщину на неделю в приют. Вам доверили содержание больного человека, и во что вы ее превратили. Далее вам придется отвечать перед законом, - огласил целитель, и кивнул в сторону прокурора.
Наложив жесткий каркас на сломанные ребра, целитель приказал кухарке собрать вещи служанки, а слугам перенести больную в повозку.
Грэй Тоггарт.
Я был зол. Сегодня прошла неделя, и необходимо было принимать решение о дальнейшей судьбе потеряшки из трактира. Понятно, что возвращать ее к Троггу было нельзя. После выплаты штрафов, тот прибил бы ее в любом случае. Сейчас, то спонтанное решение вмешаться - уже не казалось мне правильным.
В дверь постучали. Улисс ввел женщину в гостиную.
Передо мной стояло недоразумение. В дурацком чепце на голове, с пятнами на лице, новоявленная спасенная не поднимала глаз.
В доме после смерти матери, не проживали даже служанки. Все слуги были приходящими. Необходимость заниматься решением проблем этой женщины вызывало раздражение.
- Мда, - неожиданно в голову пришла мысль. Я осмотрелся. Дом, которым когда то я гордился, явно находился в запущенном состоянии. Женская рука здесь бы не помешала. Пускать в свой дом чужих людей мне не хотелось, тем более женщину. Хотя, обозвать это недоразумение женщиной было сложно. Прислушавшись, уловил исходящий от нее страх и что? ... Надежду?
- Сможет ли она вообще четко понимать приказания? - сомневался я.
В принципе это даже хорошо, что у этой женщины нет памяти, следовательно, и родственников. Плохое знание языка уменьшает болтливость, и увеличивает ее полную зависимость. Конечно, необходимо ее еще раз проверить, но это могло быть удачей. Помощь Улиссу была бы не лишней. Сдавать стал старик в последнее время. Вскоре уже и ему самому потребуется уход. Мне нужен был человек, если не преданный, то хотя бы просто безопасный. Задумавшись, кивнул сам себе. Все это время женщина стояла без движения и почти не дышала.
- Снимите чепец, - скомандовал я. Она послушалась. От увиденного, неожиданно сглотнул. Торчащие нелепо остриженные короткие волосы открывали тончайшую как у цыпленка длинную шейку. Темные глаза на исхудалом лице, казались огромными. Худое тельце в мешковатом платье (я еще помнил торчащие ребра), придавало ей еще больше беззащитности. Целители хорошо поработали над ней - кожа лица была чистой. Исчезли ужасные угри и сыпь. Но общий вид был ужасен. До нормального, здорового вида было еще очень далеко.
- Хорошо, я беру вас служанкой. Вы входите в подчинение к моему управляющему Улиссу. Входить и выходить из дома только с его разрешения. Все финансовые вопросы обсудите с ним. Меня будете называть господин Тоггарт. И еще. Все, что увидите или услышите в этом доме, подлежит неразглашению. Вам ясно? - она кивнула, а я тяжело вздохнул.
- Что могла знать эта потерявшая память забитая женщина? Будем надеяться, что она помнит добро, и будет хорошо заботиться о дядюшке Улиссе, - и уже более спокойно спросил:
- Как вас зовут? - в ответ она пожала плечами.
- Вас должны были же как-то назвать за два года? - я ожесточенно повысил голос. Женщина еще ниже склонила голову.
До меня начинал доходить весь ужас ее положения. В трактире я слышал, как ее подзывал Трогг, когда надо было вымыть, или убрать что либо. Самые невинные клички - поломойка, шваль, уродина. За два года жизни в трактире ей не нашли даже имени.
Уже тише я добавил:
- Может, вы сами выберете себе имя?-
- Катрин, господин, - чуть слышно прошептала женщина.
- Почему такое странное имя, Катрин вы что-нибудь вспомнили? - она отрицательно покачала головой.
- Нет. Просто... Пусть будет Катрин, -
- Хорошо, остальное мы вам подберем. Я позабочусь о документах. И еще, вам надо отрастить волосы. Скажите об этом магу, который будет приходить сюда для вашего дальнейшего лечения. А сейчас идите с Улиссом, он вам все объяснит, - женщина кивнула и ушла вслед за провожатым.
При лечебном приюте были свои криминалисты. Сейчас я принялся изучать досье на "потеряшку" составленное этим отделом. Обследование физического тела Катрин выявило ее немалый возраст - около 25 лет, в отличие от внешнего подросткового вида. Осмотр и анализы показали, что у нее могли быть дети. Женщина рожала и не один раз. Раньше она явно не голодала и жила в хороших условиях. Осмотр конечностей выявил, что Катрин никогда в прошлом не занималась тяжелым физическим трудом. Изящные пальцы и щиколотки ног, говорили о ношении хорошей обуви в детстве и юности, а строение пальцев и кистей рук говорило о продолжительных занятиях на клавишных инструментах. У женщины обнаружены неразвитые небольшие способности к магии. Магической метки на ней не было, что говорило об отсутствии регистрации ее как мага: либо вследствие не обнаружения в свое время ее способностей, либо прибытия ее из другого государства. Маг-целитель писал в отчете о непонятных веществах в крови, но это могло быть следствием длительной болезни. Осмотр мага - менталиста однозначно дал ответ, что Катрин не притворяется. Бедолага действительно ничего не помнила о своем прошлом. На сознании женщины стоял сильнейший блок, пробить который, не навредив ее личности - было невозможно. Скорее всего, причиной подобного состояния послужил сильнейший психологический стресс.
Вывод работников отдела о том, кем была Катрин - был однозначен. Женщина - маг - полукровка, из высшего или среднего сословия, скорее всего замужняя и имеющая детей. А все это опять отправляло меня к Троггу-топтуну. Вполне возможно, что у того сохранились вещи снятые с "потеряшки", во время обнаружения.
Поговорив с вернувшимся Улиссом о планах на эту особу, и отдав ему свои распоряжения, я ушел порталом в учреждение. Последующие дела заставили меня совершенно позабыть о новой служанке.
Глава 2.
Катрин.
Улисс привел меня в небольшую комнату на третьем этаже, наказав спуститься через полчаса к завтраку. Комната была уютной с большим окном и маленькой комнаткой для гигиены. Осмотрев все это великолепие, и присев на краешек кровати, я расплакалась. После жизни в трактире и глухой кладовки - все это казалось сном.
Своего прошлого я не помнила. Мои самые первые воспоминания касались трактирного сеновала, и собачьей шерсти забивавшейся в нос. Именно благодаря собакам, согревающим мое тело на сеновале несколько дней, я выжила. Спустя две недели, ожидавшему моей смерти хозяину, пришлось сообщить обо мне прокурорскому надзору. К тому времени было уже немало свидетелей моего существования. Свои первые полгода я помнила урывками. Потом лежа уже в каморке, я узнала свою спасительницу. Ею оказалась сердобольная кухарка Марита, работающая на Трогга. Именно она и сражалась за мою жизнь. Приходящий целитель жалел магии на беспамятную бродяжку. Кухарке приходилось тратить свои деньги на припарки и мое лечение. Марита отпаивала меня бульонами, добавляя в них купленные кусочки лечебной магии, она же стала учить меня говорить. Молодая женщина не была замужем, поэтому привязалась ко мне. Когда после лечения моя кожа очистилась, и на свет выступили чистое личико и глазки, мы обе испугались. С тех пор кухарка помогала мне маскироваться, разводя на моем лице уродливые маски с помощью свеклы, сметаны и других подручных средств. Почти год нам удавалось отводить глаза Троггу и его посетителям. Но обе мы понимали, что все время так продолжаться не может.
Сейчас, сидя на кровати, я понимала, что со мной произошел тот самый счастливый несчастный случай, который бывает один раз в жизни. После перенесенных страданий и унижений, очень хотелось думать, что меня здесь не обидят. Но жизнь показывала, что расслабляться не стоит. Переодеваться мне было не во что. Надетое на мне - было моим первым новым настоящим платьем. Его, как и все остальные вещи, я получила в клинике. Умывшись, спустилась вниз. Улисс, поймав меня в коридоре, провел на кухню.
Кухня в доме была просто огромной. Сегодня здесь командовала одинокая кухарка, и сидело за столом несколько человек. Улисс познакомил меня со всеми. На кухне завтракали и обедали слуги. Две служанки, кухарка и конюх были приходящими, и после обеда уходили к себе домой. В доме оставались только Улисс и мальчик лет десяти, спавший в пристройке на конюшне. Смышленый темноглазый паренек работал здесь вроде рассыльного. Мальчик был сиротой - бывшим бездомным. Звали его Роби.
Появление новой служанки в доме, вызвало у всех необычайный интерес. За столом меня закидали вопросами, но за меня отвечал управляющий. Улисс представил меня своей овдовевшей дальней родственницей, оставшейся без кола и двора, из милости принятой в дом господина. После завтрака Улисс провел меня по дому, обстоятельно все объясняя и показывая. На нижнем этаже располагались приемные, гостиные, а также служебные комнаты. Второй этаж был полностью господским. Здесь были спальни и личные кабинеты господ. Третий - был гостевым. Во всех спальных комнатах были отдельные душевые или ванные комнаты. Все в этом доме кричало о роскоши и богатстве. В личные помещения господина заходить запрещалось всем кроме Улисса. И как объяснил Улисс, на всем доме стояла мощнейшая магическая защита. Оглядев меня, Улисс велел запрячь бричку для поездки в город.
* * *
Столица Империи потрясла меня. За время работы у Трогга я почти не выходила за ворота трактира. Редкие походы до базара - вот все, что я видела. Улисс же повез меня в самый центр. Ахен просто утопал в зелени. Красивые мостовые, каналы с тонкими ажурными мостиками, фонтаны и памятники на площадях, прекрасные каменные здания и дворцы. Город просто поражал своим великолепием. Видя мой интерес, Улисс с удовольствием все показывал, и объяснял. По улицам катились экипажи и сновали толпы людей самого странного вида и в невообразимых одеждах. Где-то через полтора часа я просто перестала воспринимать обрушившуюся на меня информацию, и Улисс понял, что пора сделать перерыв.
Управляющий остановился на площади и буквально затолкнул меня в небольшой магазинчик. Выскочившему продавцу велел подобрать мне несколько платьев. На мои тихие возражения, объяснил, что не позволит слугам его господина ходить оборванцами, и что плату за личные вещи, у меня вычтут из жалования. Рабочей одеждой оказались два коричневых, закрытых платья, с четырьмя белыми фартуками и аккуратными чепцами. Две пары черных туфель, на низком каблуке, простое белье, чулки и утепленный плащ. Все это, совершенно не стесняясь, старик заказал, как униформу для порядочной горничной. Остальное он предложил мне выбрать самой, как свои личные вещи. Подумав, я выбрала себе простое домашнее платье, белье, полотенца, мыло, расческу и другие необходимые женщине мелочи. Старик шел за мной по магазину, внимательно за всем наблюдая и, кажется, одобряя мой выбор. Вернувшись в дом, Улисс помог поднять все вещи наверх в комнату, повелев к ужину переодеться.
До ужина я сумела привести свою комнату в порядок, вымыть окно и развесить одежду. Переодевшись, подошла к зеркалу. Мой внешний облик был мне необычен, и память не давала никаких подсказок. Еще в больнице целитель объяснил мне, что биться в стену, отделившей мой разум от прошлого - не стоит. Память должна вернуться сама, и помощью в этом могла стать любая мелочь. Знакомая вещь, лицо или похожее событие. Однако вокруг меня не было ничего знакомого. Ничто не отзывалось на взгляд или чувство. Вздохнув и отвернувшись от зеркала, я вышла из комнаты. Единственная вещь, остававшаяся от прошлого, висела у меня на шнурке на шее. Это было тоненькое, золотое колечко. Эту вещь отвоевала для меня Марита, когда находящуюся в беспамятстве меня обыскивал Трогг. Кольцо не снималось с распухшего обмороженного пальца. Жадный Трогг желал снять его чуть ли не с кожей, пока не вступилась Марита. Тогда решив, что с мертвой снять кольцо будет легче, Трогг позабыл о нем. Позже Марита повесила кольцо мне на шею, тем самым спрятав его. Это кольцо - было единственной моей памятью с той стороны рассудка. Оно говорило мне о многом и совсем ничего.
* * *
Потянулись дни. Работы по дому было много. Катрин потихоньку вместе с другими служанками приводила в порядок весь дом. Приглядевшись к новой горничной, Улисс назначил ее старшей над другими. Объяснив молчаливость Катрин продолжительной болезнью, управляющий добился расположения к ней кухарки и служанок, в чем убеждал ее внешний вид и приходящий к ней маг - целитель. Кухарка по приказу мага варила девушке специальные лечебные отвары и бульоны. По совету мага, девушки не давали горничной грустить, и всячески пытались ее развеселить. Улисс всеми силами старался вытянуть молодую женщину из той стрессовой ситуации, в которую она попала. Постепенно Катрин оттаивала. Испуганный взгляд исчез, на губах стала появляться улыбка.
Две местные смешливые девчушки рассказывали ей о нравах и жизни в городе. Отмывая с ними окна и стены, Кати узнавала последние новости о короле и придворных, о расах и городах, о хозяине и лошадях. Девушки, перепрыгивая с пятое на десятое, выбалтывали ей свои сердечные тайны и желания. Смирившись с ее немногословностью Марта и Люси, так звали служанок, делились с нею информацией, поглядывая на нее немного свысока, как истые горожанки. Некоторые вопросы Кати вызывали у них смех. Но Марта и Люси были девушками добрыми и легко прощали провинциалке ее ляпы. На кухне, она слушала сплетни и советы кухарки Мари. Кухарка, узнав от Улисса о ее вдовьей доле, решила устроить судьбу Катрин. От Мари она узнавала, о живущих в городе вдовых шорниках, кузнецах и других порядочных мужчинах. Понаблюдав за молодой женщиной Мари плюнув на советы целителя начала усиленно ее подкармливать, навязывая той булочки и пироги. С господином Катрин почти не встречалась, так как тот убегал на свою работу очень рано, а приходил поздно. Случайно завидев его издали, она стремилась не попадаться ему на глаза. Что такое злой хозяин она знала не понаслышке.
Постепенно Катрин вжилась в роль горничной и жительницы этого дома. Заметив физическую слабость Улисса, незаметно стала брать на себя его обязанности. Ей стали доверять чистку и ремонт одежды господина. Посоветовавшись со стариком, наняла ремонтников и печников, для приведения в порядок печей и дымоходов. Затем был ремонт отлетевшей плитки и протекающей крыши дома. Замена нескольких оконных рам, и приведение остальных в порядок. Общая подготовка и утепление дома к зиме. Замечая изношенные вещи хозяина и старика, женщина незаметно меняла их на новые. Заказы делала у тех же портных и сапожников.
Во всем этом Катрин помогал Роби. Мальчик ходил с ней на рынок за продуктами и носил тяжелые сумки. Помогал ей с наймом людей и знал все расценки. Роби восторженно отзывался о хозяине и как он говорил, готов был за него порвать любого. Парнишка не помнил своих родителей. Всю жизнь он провел бездомным, среди таких же несчастных детей. И то, что прокурор сумел завоевать у подобного мальчика такое обожание, вызывало невольное уважение к Тоггарту.
В тепле и заботах прошло несколько месяцев спокойной жизни. Молодая женщина перестала дергаться и оглядываться. Стала чувствовать себя уверенней. Единственное чего она боялась - это встреч с хозяином. Вечером после работы она поднималась к себе наверх и запиралась там. Ужин уносила с собой. Иногда к ней поднимался Роби, и они играли с ним в разные игры. Именно Роби стал учить ее грамоте. Он принес из библиотеки детскую книжку, по которой она и стала учиться читать. Занятия с Роби проходили в тайне. Катрин было стыдно показывать свою неграмотность. Постепенно Кати втянулась в чтение. Попросив разрешения у Улисса, она стала уносить в свою комнату книги, из домашней библиотеки. Женщину заинтересовала история государств и география мира. На купленных тетрадях, она училась письму.
* * *
Между тем, за Катрин усиленно приглядывали. В ее отсутствие осматривались ее вещи, читались записи. Ее действиям не противоречили, но каждую неделю Улисс давал о ней отчет Тоггарту. Для этих двоих, "потеряшка" была загадкой, которую они стремились разгадать. Подняв документы двухлетней давности - весь отдел Тоггарта не нашел ничего. Во всей Империи не нашлось объявлений о пропаже молодой женщины с подобными приметами. Не было пропаж и в посольствах, прибывших на территорию Империи. Оставалась предположение - появление женщины в стране через телепорт из другого государства, и выброшенной в лесу, но подобное было невероятным. Женщина как будто появилась из воздуха, не имея ни имени, ни прошлого.
Однако все поведение сегодняшней Кати, просто кричало об ее несоответствии нынешнему положению. Несмотря на ее простое общение со служанками, и совместной работы с ними - все они неожиданно стали ей подчиняться. На вопрос Улисса к кухарке, почему та стала слушаться Катрин, Мари смущаясь, ответила:
-Но ведь видно же, что она - леди, -
Молодая женщина сама того не замечая, тихим голосом заставляла слушать себя домашних слуг и нанятых рабочих. Способность затушить любой конфликт в зародыше, быстрое разрешение проблемы и просто прямая спинка за столом - все выдавало в ней породу, и умение заниматься хозяйством. Неожиданно в "потеряшке" проявилось достоинство во взгляде, в улыбке, в манерах держаться. Дом словно обрел новую жизнь. Обеды стали разнообразны и необычайно вкусны, в комнатах стало тепло и уютно. Старая бронза засияла и даже старинные перила обрели свой первоначальный красивый цвет. Хрусталь в люстрах заиграл разными цветами, а старинные гобелены и ковры ожили. Улисс с Тоггартом почуяли перемены. Грэй стал чаще появляться дома к ужину и у него появились выходные, которые он стал проводить с приятелями дома. В гостиной зазвучал смех приглашенных друзей и женщин. Улисс поскрипывая в кресле-качалке блаженно улыбался.
-У дома появился свой ангел-хранитель,- воодушевленно думал он.
Глава 3.
К весне Катрин с Роби решили заняться садом. Сад занимал огромную территорию. Улисс объяснил это тем, что дом был одним из первых строений в городе и никогда не переходил из рук в руки. Находящийся под окнами сад, переходил дальше в великолепный парк. Первые хозяева просто огородили крепкой высокой стеной небольшой лесок. Затем проредили, вырубив старые и хилые деревца. А дальше трудились уже настоящие художники. В парке были высажены прекрасные деревья и кустарники со всего света. Насыпные дорожки вились от ажурной мраморной беседки до кружевного мостика над озерцом, подводили к водяному потайному гроту с горячей водой, и вели между тенистых аллей.
Посоветовавшись с управляющим, Кати наняла несколько человек для очистки парка. После очистки от сорняков и кустарников, были куплены семена трав и цветов. Погибшие деревья и кустарники были заменены новыми. Было видно, что работа в саду приносила женщине огромное удовлетворение. Роби принес книжку травника с картинками, и теперь они вместе пытались создавать небольшие цветочные клумбы и горки вдоль аллей. Все больше теплело, и все свободное время женщина старалась проводить в парке. После обеда, когда вся прислуга уходила домой, она выбиралась в парк и наслаждалась свободой. Чем дольше Кати пребывала в доме Тоггартов, тем чаще стала прислушиваться к себе и замечать изменения происходящие с нею.
Катрин.
После моего переселения в дом Тоггарта, у меня появилось время подумать о себе. Болезнь, отсутствие памяти о прошлом, ужасная жизнь в трактире - все это не давало мне опомниться и осознать себя. Загоняло все мои чувства в угол сознания, оставляя единственное желание - выжить. Сколько раз хотелось просто сдаться и уснуть, уйти от беспросветного ужаса и страха. Но что-то глубоко внутри меня держало и не давало умереть. Приказывало терпеть. Во мне все больше крепла уверенность неправильности всего происходящего со мной. Преследовало чувство нереальности. И если потеря памяти, болезнь и жалкую жизнь в трактире я еще могла объяснить, то мир вокруг, и окружающих существ - мое сознание отказывалось воспринимать адекватно. Сомнения в реальности происходящего выбили из меня еще в трактире. Вопли пытающегося забиться в дальний угол сознания были заглушены болью и желаниями тела стремившегося выжить.
Осознав несоответствие между тем, что я знаю, помню и окружающим миром, я решила провести тщательный анализ своей памяти. Научившись читать и получив доступ к библиотеке, я смогла четко оценить уровень своих знаний. Еще в трактире, плохо соображая, пыталась говорить с приходящим меня лечить магом на своем и других языках. Однако моих слов никто не понимал. Я в ответ не воспринимала ни одной услышанной мне фразы. Внешний вид многих существ, появляющихся в трактире, повергал меня в панику. Сознание вопило во мне от ужаса нереальности происходящего, и только боль и желания тела заставляли отгораживаться от этих мыслей и существовать дальше.
Сейчас оставаясь одна в своей комнате, разделив листок надвое, писала с одной стороны факты и воспоминания о собственном прошлом, с другой то, что не вписывалось в это восприятие. Да я не помнила ничего о своем личном прошлом, но помнила родной язык. Оставаясь одна, я тайно писала на нем. Я знала математику, биологию, физику, помнила карты своего мира, которые не соответствовали географии этого мира. Получив доступ к книгам, сравнивала свои знания со здешними. В области естественных наук я знала намного больше того уровня, что могла обнаружить из книг в библиотеке и книжной лавке.
Вывод был один - мир, в котором я теперь жила, был для меня чужим.
Четкая память о естественных науках и совершенное незнание истории и местной географии - были для меня еще одним доказательством того, что я не в своем мире. Последним подтверждением этого - было небо этого мира. У планеты мира Кеи было две луны. Странным было и то, что я ничего не знала о магии. Нет, в словаре моего языка были такие понятия, но все это было совершенно чуждым и вызывало отторжение, насмешку и недоверие. Видимо в том мире, откуда я родом, к магии относились совсем иначе.
Было странно помнить так много о своем мире и не помнить даже своего имени. Ничего о своей судьбе и прошлой жизни. Только кольцо, висящее на шее, говорило о ней. Тщательно обдумывая свои дальнейшие поступки, я пришла к выводу, что нынешнее состояние нездоровья и работа прислугой мне выгодна. Мне предоставлялась возможность постепенно и незаметно понять и осознать окружающее, не раскрывая себя. Как отреагировали бы тут на мою инородность, я не знала. И потому все свои выкладки и записки, остающиеся от моих размышлений я тщательно сжигала в камине, не оставляя за собой никаких следов.
* * *
В спокойствии прошел почти год. Мне было хорошо и уютно в новом доме. У меня появились личные вещи и книги. Я поправилась, волосы с помощью магии отросли до талии. Дальше отращивать их не стала, посчитав слишком трудоемким уход за ними. Обязанности горничной не напрягали. Улисс был неизменно вежлив и заботлив, и даже встречи с хозяином уже не так пугали меня. Я не могла понять и объяснить себе, почему встречи с этим внешне спокойным, сдержанным мужчиной вызывали во мне такой страх.
Каждое раннее утро хозяин на заднем дворе дома занимался с оружием. Обычно эти занятия проходили без свидетелей. Однако в редкие выходные Тоггарт позволял себе более поздние занятия. Тогда у окна в коридоре, выходящем в сад на площадку, где занимался господин с напарниками, собирались все слуги. Поглазеть на сражающихся мужчин сбегалось все женское население дома. Я, как и все, тоже не могла удержаться от подглядывания. И хотя мало что понимала, да зачастую просто не могла уследить за разыгрывавшимся действием, была согласна с тем, что зрелище действительно было впечатляющим.
Высокий рост нашего господина, его длинные руки становились достоинством в сражении. Гибкость и ловкость тела, делало его похожими на остро отточенный клинок, острый и длинный стержень которого гнулся, но не ломался. Отточенные движения восхищали. Тоггарт Грэй в сражении становился прекрасным, как Бог. Надо признаться, что достойных противников, кроме его друга белокурого герцога Боуотера, среди мужчин приходящих в поместье не было. Друг прокурора герцог Мартин Боуотер отличался насмешливым говорливым нравом и пылкостью характера. Несмотря на воспитание, не упускал случая стиснуть в объятиях в укромном уголке проходящую служанку, сорвать у попавшейся девушки поцелуй, или просто хлопнуть ту по заду. Шутки герцога были веселы и безобидны. В его присутствии хозяин чаще улыбался и шутил. Герцог появлялся в окружении прекрасных щебечущих и веселых девиц, вытаскивал мрачного друга на прогулки, доставляя всем нам, а старому Улиссу в особенности, небывалую радость. Но подобное случалось нечасто. Зачастую все свои свободные вечера, наш хозяин проводил в своем кабинете, в лаборатории или библиотеке. Спрятавшись однажды от проходящих господ-друзей на лестнице, с удивлением узнала, что мой господин носит второй по значимости в Империи титул князя. Из-за того как зло шикнул на герцога Тоггарт, стало понятно, что распространяться, как и знать о подобном запрещено. Для всех Тоггарт Грэй именовался служебным званием - прокурор.
Герцог Мартин Боуотер был полной противоположностью моему хозяину. Они как день и ночь отличались друг от друга. Голубоглазый яркий блондин, и суровый брюнет с пронзительно черными глазами. Сильнейшие темный и белый маги. Их благородство не могла скрыть никакая одежда. Взгляд, осанка, движения - все выдавало в них породу и привычку властвовать. Молчаливый, с вечно сжатыми губами суровый князь и брызжущий весельем и задором герцог. Я не видела пары мужчин столь разных и вместе с тем столь похожих друг на друга. Их объединяла явно закаленная в сражениях дружба и какое-то внутреннее единство мнений и целей, о которых никому не известно. Оба были яркими представителями своего класса и вместе с тем отличались от других порядочностью и своим понятием чести и достоинства. Когда эти двое появлялись вместе, от них было невозможно отвести глаз. Их обожали и преследовали женщины, однако оба умудрялись не слыть ловеласами. Слугам господ многое известно, а завтраки на общей кухне - были любимым местом обсуждением сплетен о господах. Слуги с восторгом и гордостью говорили о нашем хозяине, как о преданном слуге Императора, не единожды спасавшем его жизнь и жизни наследников. Говорили о его многолетней работе в имперском сыске, участии в раскрытии заговоров и покушений. Хорошее отношение к слугам, приличное содержание - было тоже не частым явлением в этом мире. Потому я, как и другие слуги в доме, проникалась благодарностью и признательностью к своему спасителю и господину.
Постепенно я привыкала к людям меня окружающим, старалась отвечать признательностью доброжелательному Улиссу за его заботу и спокойствие, которым он меня окружил. Улисс не ограничивал меня в моих стремлениях оказать пользу, поддерживал мои начинания, напоминая доброго дедушку. Очень хотелось забыть все неприятности и наконец, обрести здесь свой дом и покой.
* * *
Однако вскоре ко всем проблемам на меня свалилась еще одна. Совсем некстати стала замечать в себе способности к магии. Скорее всего, в той забытой жизни я была ученым, потому что стала совершенно спокойно ставить опыты на себе, мысленно составив программу изучения своих новых способностей. Первые проявления заметила у себя в саду. Сад в поместье стал моей отдушиной. И хотя ручки у меня были нежными, работать я умела и любила.
Однажды после работы расположившись в тенечке я задремала. Очнувшись, обратила внимание на то, что вокруг меня на несколько метров сильно подросли травы. После чего я решила поэкспериментировать. Оказалось, что у меня появилась способность ускорять рост растений. На тайных полянках сада стала проводить испытания, ускоряя рост растений и уничтожая потом последствия своих экспериментов.
В один из походов на рынок купила магические учебники. В доме были магические книги, но мне нужны были учебники по начальному развитию магии. Не зная местных законов, я не знала насколько безопасно подобное увлечение. Лавочник, у которого я часто покупала книги, не особенно присматривался к моим приобретениям. Сидя снаружи у входа, он разрешал мне лазить по стеллажам самой. Похоже, что его интересовала только цифра на оборотной стороне выбранной книжки. Разжившись учебниками по развитию задатков магии, я принялась за их изучение.
В дальнем уголке парка находился маленький заброшенный сарайчик, в нем я и стала хранить свои сокровища - купленные книги. Сбрасывая туда скошенную траву, устроила там настоящее лежбище. За лето с помощью Роби я научилась бегло писать и считать местными цифрами. Были достижения и в овладении магией. По купленным книжкам научилась делать магический светильник и зажигать на ладошке шарик из зеленого пламени. Напрягаясь, особым взглядом, стала видеть ауры людей, растений и животных, различать их внутренние потоки и внутреннее строение. Везде вокруг наблюдала странные нити. Отличаясь цветом и толщиной, они висели в воздухе, исходили от верхушек деревьев, веточек кустов, животных и людей. Особенно толстыми, уходящими высоко в небо, были нити синего цвета. Я могла хвататься за них руками и притягивать к себе. Прикосновение к ним вызывало щекотку и чувство эйфории. Я могла предполагать, что это и есть та самая магия мира, о которой тут так много говорили. Еще поняла, что прикасаясь к любой из них, могу восполнять собственную магическую энергию. Использовать Роби в своих изысканиях я не могла. Обходилась приманенными хомяками и крысами. Училась управлять собственными лучиками - нитями исходящими от рук. Для чего требовалась усиленная концентрация.
Ближе к осени, сравнивая себя с другими людьми, поняла, что пришла необходимость прятать свою растущую ауру. Придумала сплести себе из металлических нитей на голову кружевную шапочку. Остановилась на медной проволоке. Долго экспериментировала с толщиной, добиваясь того, чтобы полученная аура была похожа на ауру обычного человека. Удовлетворившись полученным результатом нанизала на тонкую проволоку купленный мелкий бисер из речного жемчуга. Получилось симпатичная шапочка на волосы. И хотя подобного в книжках не нашла, но решила пользоваться этим, понимая, что это - защита.
Всякое магическое влияние имело свой цвет, и я умела это видеть. По учебникам, я уже могла понять, что не все мои умения общедоступны. И чтобы не совершить ошибки четко отмечала, о каких умениях лучше никогда не упоминать.
Свои занятия я старательно прятала от окружающих, буквально сразу после переезда заметив чужое присутствие в своей комнате. Оставляя в комнате не заметные глазу следилки, я убедилась, что за мной приглядывают. Это немного охладило мою эйфорию. Однако осознавая, кем является мой господин - не обиделась, признавая его право в этом вопросе, и просто увеличила свою осторожность. Мое стремление к образованию заметили. В библиотеке неожиданно стали появляться новые книги для обучения, оставляемые для меня на видных местах. И я стала принимать подобное ненавязчивое внимание с благодарностью.
На три золотые монеты, получаемые мною в доме, я могла бы свободно снимать комнату в городе и стать приходящей прислугой, не пугаясь встреч с хозяином. Но обещанных документов все не было, а напоминать об этом господину было неудобно. Из-за отсутствия памяти я продолжала чувствовать себя в этом мире ущербной. В доме же ощущала себя по-настоящему защищенной.
Открыв в себе магические способности, я попыталась потихоньку выведать - достаточно ли подобного для получения образования. Постоянная жизнь в прислугах меня не устраивала. Я ничего не видела дурного в любой работе, но то, что я способна на гораздо большее - было очевидно. У меня появился шанс, и я собиралась его использовать. Для меня важно было сохранить свою инородность в тайне и не попасть руки экспериментаторов могущих препарировать меня на опыты. А до тех пор я осторожно узнавала законы и правила мира, в который я попала.
* * *
Высшее положение в Империи Тассидов, государства Ахен, принадлежало магам. Столица государства носила одноименное название. Империя располагалась в центре самого большого материка планеты и занимала большую его территорию и имела выходы к двум океанам. Государство занимало лучшее климатическое и стратегическое место на материке. Его громадную территорию пересекали крупнейшие реки. Центр Империи считался житницей мира. Здесь протекала самая большая река континента Ора, вдоль берегов которой тянулись бесконечные поля и сады. Здесь трудились и жили в городах и селах сотни тысяч людей и нелюдей под присмотром магов. Именно благодаря магам богатство и ресурсы земли и реки не истощались. Внешне маги не отличались от людей, однако это была совершенно отдельная раса.
Рядом с Империей были расположены государства людей, властителями которых тоже были маги. Все эти государства были небольшими и их жизнь, и экономика зависела от Империи.
Второй по силе магической расой считались эльфы. У эльфов было свое государство Ольдеран, занимающее отдельный небольшой материк к западу от Империи. Страна эльфов была полностью закрытой. Все знали, что даже попавших в кораблекрушение на этой земле ждала смерть. Так эльфы отстаивали свою независимость от магов.
Расы троллей, оборотней и орков имели отдельные государства, но они были небольшими, их территории занимали чаще всего труднодоступные места - горы, степи, лесистые и болотистые местности. У этих рас рождались лишь немногие со способностями к магии. Живущие же во всех этих странах расы гоблинов и людей были не магическими и считались самым низшим презираемым сословием. Браки между высшим и низшим сословием не заключались. Однако часто рождались полукровки. Отношение к ним было двояким. С одной стороны рождение таких существ не приветствовалось высшими магами, однако в Империи уже давно средний класс служащих состоял из полукровок. Заставить работать аристократов, кичащихся своим происхождением, было невозможно. Лишь благодаря полукровкам, в государстве стало возможно возникновение департаментов и министерств по труду, сельскому хозяйству, здравоохранению, сыску и прокуратуре. Маги - полукровки работали в Империи целителями, агрономами и механиками. Растущее население Империи требовало талантливых управленцев и грамотных работников, и появление в человеческой семье ребенка со способностями к магии, считалось счастьем, меняющим сословное положение и состояние семьи. Такие связи в среде людей не осуждались, а наоборот приветствовались.
Кроме военной в Империи существовали правоохранительная, а также в зачаточном состоянии гражданские государственные службы. Разумеется, представители аристократических родов занимали всю верхушку власти. При общем законе декларирующего равенство всех рас, в Империи существовала закрытая клановая общность со своими законами внутри кланов. И зачастую, эти законы ставились выше. Это было понятно в связи с существованием таких рас как оборотней, троллей, эльфов, орков, но совершенно не объясняло клановую систему аристократов. Приходилось признавать, что законы Империи были написаны прежде всего для не магов. При довольно высоком уровне жизни, рядом существовала нищета, антисанитария и высокая преступность.
С положением женщин в Империи было еще сложнее. Законов о равенстве между полами не существовало, как и законов об их подчинении. Однако в реальности Империя была типичной патриархальной страной. Прямое наследование женщине было возможно только по остаточному принципу, в случае отсутствия прямого наследника мужского пола. Но и такая ситуация разрешалась в пользу мужчин, путем скорейшей выдачи замуж наследницы, с передачей всех прав наследования мужу. Разводы существовали, но опять же, их решение было не в пользу женщин, или отдавались на откуп кланов. Свободней всех чувствовали себя в этой стране женщины - магички незнатного происхождения. Как правило, после окончания Академии, они могли получить свободу от рода, или клана, и устроиться на работу в государственное учреждение. Но тут вставал такой довесок, как двадцатилетняя отработка на нужды государства. Платное же обучение свободным женщинам было не по карману.
Приходилось признать, что появление магических способностей - являлось для меня тем выходом, который я искала. Если все маги жили в несколько раз больше обычных людей, то отработка в течение двадцати лет не казалась мне тупиковой ситуацией. Магические способности во мне только открывались. Имея такое спокойное и защищенное место проживания как сейчас, я могла не торопясь их исследовать и подготовиться к поступлению. Для поступления в магическую Академию, кроме определенных магических способностей и навыков, требовались знание минимум двух языков - эльфийского и древнего ведического. Учителя же стоили очень дорого. Однако я решила не опускать руки, надеясь на будущее. А пока тратила все свои сэкономленные деньги на покупку книг, которые стоили очень дорого.
* * *
В одно из полнолуний я задержалась в парке со своими учебниками допоздна. Возвращаясь заметила среди деревьев небольшое свечение. Свечение шло из-за невысокого забора, ограничивавшего парк от оставшегося лесного участка. Как объяснил Улисс, за забором начинался заросший невозделанный лесной массив, до которого не доходили руки. Пройдя вдоль старого полуразрушенного забора, обнаружила калитку. Ржавый замок просто рассыпался в руках. Продравшись сквозь колючие заросли кустарника, я замерла на большой полянке. Небольшое озерцо расположенное в центре светилось изнутри. Завороженная таинственным свечением, осторожно провела рукой по поверхности воды. Неожиданно мне захотелось погрузиться в эту прохладную воду и смыть с себя усталость. Вода в озере была гораздо холодней, чем в других водоемах. По-видимому, на дне били родники. Страха перед необычным свечением не было. От озера шло удивительное умиротворение и покой. Раздевшись, я погружалась раз за разом с головой в воду, тихонько всплывая, и стараясь ее не замутить. Ощущения были непередаваемыми. Пузырьки воздуха, появившиеся в воде, щекотали кожу. Тело от удовольствия как бы воспаряло и становилось невесомым. Заинтересовавшись производимым эффектом, поняла, что купание в озере заряжает меня магией. С тех пор я стала тайно купаться в этом источнике.
Глава 4.
Это случилось осенью. Однажды поздно ночью в дом внесли тяжелораненого господина. Прокурора положили в комнате на первом этаже. Возле него крутились двое магов - лекарей, в гостиной толпились незнакомцы. Принесшие Тоггарта люди, выглядели очень уставшими и напряженными. Одежда некоторых была в крови. Все тихо переговаривались и напряженно ждали, поглядывая на закрытую дверь. Катрин вместе с Роби передавали в комнату магам ткани, воду и тазики. Затем Улисс отослал ее на кухню. Роби отправили готовить гостевые комнаты. Улисс, войдя в гостиную, предложил присутствующим поужинать в столовой, но никто не тронулся с места. Попросили лишь принести вина и напитков. Разогрев в печи пироги, Катрин отдала их Улиссу, который отнес их в гостиную. Нарезав куски копченой оленины со свининой, уложила их на хлеб, переложив различными овощами на больших блюдах. Голодные, взволнованные люди незаметно для себя все съели, и через некоторое время Улисс принес пустые подносы с просьбой сделать еще. Катрин отправила его обратно с очередной порцией, а Роби сунула в руки большой чайник горячего ягодного взвара.
Людей от съестного немного отпустило, и слуги узнали историю нападения на их господина. Тоггарт занимался очередным расследованием в одном из графств, когда на его отряд напало буквально небольшое войско, подкрепленное несколькими магами. В темноте сражения, лиц участников было не определить. К тому же многие прикрывали лица шарфами. Накрыв себя и своих спутников защитным куполом, Грэй успел вызвать подмогу, когда двое из сопровождающих, ехавших вместе с ними из замка, ударили его в спину ножами. Только реакция одного из охранников, спасла хозяина. Тоггарт сумел продержать защиту до прибытия поддержки. Сумел спасти всех, но сам сильно истек кровью и выложился полностью магически.
Наконец двое лекарей вышли из комнаты, опустив головы. Объяснили, что тело не усваивает магию. Скорее всего, хозяин останется жить, но магом быть перестанет. Все понимали, что для такого сильного мага как Тоггарт - это равносильно смерти. Возле прокурора осталась сиделка, а уставшие люди потянулись в столовую. Ели молча, стараясь не глядеть друг другу в глаза. Лекари после еды отбыли, оставив Улиссу артефакты вызова. Затем, отбыли какие-то начальники, остальных - развели по комнатам. Забрав у оставшихся людей грязную одежду, Катрин ушла стирать и штопать прорехи. Роби доверили обувь. Улисс остался в комнате у хозяина. Рано утром вызвали пораньше кухарку - мужчин надо было кормить. Под утро еле отвели Улисса в кровать. Кати, предложив заменить сиделку на несколько часов, тихонько закрыла дверь в его комнату, оставшись с хозяином одна.
Катрин.
Подойдя к изголовью кровати, я положила на виски больного руки, прикрыв глаза, стала его рассматривать. Все магические каналы мужчины были обожжены и отсвечивали страшным черно-багровым светом. На меня пришло спокойствие и понимание того, что необходимо сделать. Читая книги, я уже знала, что магические нити видят далеко не все маги. Более того, я нигде не нашла упоминания об их цветовых и иных различиях. Опытным путем находила различия в них, используя для этого растения и мелких животных в саду. Сейчас я видела уродства и неправильность в магическом теле лежащего передо мной мага. Необходимо было потушить пожар, горящий до сих пор в его теле. Обратившись к своей магии, тихонько стала вливать в него прохладный голубой свет, с волнением наблюдая, как живительная влага заливает тлеющий костер в его сосудах. Наконец все каналы потемнели и обратившись к другой своей нити, я стала вливать в магические сосуды Грэя золотистую энергию жизни. Вливаясь внутрь, золотистый свет тускнел, перемешиваясь с какой-то чернотой, но не отторгался и оставался внутри. Я видела результаты своего первого лечения и была безмерно удивлена и рада. Аура у мага восстанавливалась и не была уже безжизненно порванным уродством. Приложив руки к ранам на теле, ускорила магическую регенерацию тканей.
Все. Пора было уходить. Я понимала, что сейчас влила в этого человека огромное количество магии и энергии, и очень устала от долгой концентрации. Мне явно не хватало опыта и жутко хотелось спать. Позвав сиделку, еле добрела до своей комнаты и, не раздеваясь, провалилась в сон без сновидений.
* * *
Утро выдалось бурным и шумным. Улисс, в связи с чудесными событиями, долгого отсутствия Катрин не заметил. К моменту прибытия лекарей Тоггарт очнулся. Маги восторженно переговаривались с Улиссом и спустившимися гостями. Все кивали на исключительное здоровье прокурора и на чудо, произошедшее с ним. Улисс пошатываясь, носился между гостями со счастливой улыбкой. Тоггарт был слаб как младенец, однако пытался прикрикивать и ругаться. Успокоившиеся гости позавтракав, разъехались. А в дом прибыли представители власти. Загнав всех слуг на кухню, Улисс приказал им не высовываться. Гости проследовали к Тоггарту, оставив на пороге охрану и выгнав на кухню сиделку. Устав после ночных приключений, Кати дремала на лавке в уголке. Рони увлеченно рассказывал всем о ночном происшествии. Все внимали ему, раскрыв рты.
Катрин.
Не прислушиваясь к жужжанию голосов на кухне, я думала о том, что могла вчера потерять своего нового хозяина, а вместе с ним и хорошее безопасное место. До сих пор, я не вникала в то, как работает мой хозяин. Раньше мне казалось, что работа прокурором не должна быть очень опасной. Захотелось, как то помочь. Как объясняли лекари, Тоггарт был очень сильным магом, и мог себе поставить какую угодно магическую защиту, но защиту от подлого удара в спину она не предусматривала. Кольчугу же хозяин не носил. Я стала думать о том, как усилить именно физическую защиту хозяина. Кое-что пришло мне в голову, и я решила попробовать.
* * *
В конюшне за сараем валялись мешки с прекрасной шерстью, оставленной одним купцом в качестве подарка господину. Взяток господин не брал, но отреагировать на подобное подношение не успел. Купец, выбравшись с помощью Тоггарта из тюрьмы, пребывавший там по ложному обвинению, быстро растворился на просторах Империи. Что делать с шерстью никто не знал, и Катрин упросила Улисса отдать шерсть на ее эксперименты. Горничная объяснила это желанием научиться прясть. К тому времени, женщина вместе с Рони уже облазили весь замок. И в подвалах были обнаружены два разобранных ткацких станка. Откуда они там взялись - никто уже не помнил. Приближалась зима, парк засыпал, а женщине требовалось новое убежище. Вызванный мастер собрал оба станка, показав основные способы плетений тканей. Приведя одну из подвальных комнат в порядок, девушка вместе с Рони перетащили в нее всю шерсть. Главной достопримечательностью этой комнаты представляло небольшое оконце под потолком, которое можно было открывать для притока свежего воздуха. Взяв несколько уроков прядения, молодая женщина начала проводить в жизнь свои эксперименты. Улисс, спустившись два раза в подвал, махнул рукой на это безобразие, и оставил ее в покое.
Катрин.
Довольно долго нитка у меня никак не хотела получаться. На ней постоянно появлялись комки, она обрывалась и получалась неровной. К тому же - пока не образовалась жесткая мозоль на пальце, нить периодически резала мне руки. На кухне над моими постоянно перевязанными пальцами подсмеивались. Но я не сдавалась. Где то через месяц постоянных вечерних бдений, у меня начала получаться нужная ровная нить.
Вскоре процесс прядения стал автоматическим, а я при этом надолго погружалась в свое сознание, отрешаясь от всех посторонних мыслей. К зиме под ногами валялись довольно большие мотки, приличной шерсти. Окрашивали нити в одной из городских красилен. Цвет я выбрала сама. Перемотав нити на специальные бобины и вставив их в станок, я начала ткать. Нить проходила через специально созданный мною клейкий состав. Вплетаясь в ткань, каждая ниточка прочно склеивалась с другими. Работала я медленно, не торопясь, не желая испортить работу. Мне хотелось сделать ткань непромокаемой. К тому же вся нить, пропущенная через мои пальцы, приобретала определенные магические свойства. Именно к подобному результату я и стремилась. Почти все свободное время я теперь проводила в своей мастерской. Все это время я - то ткала, то опять возвращалась к прядению. Где-то в конце зимы вся шерсть закончилась. На руках оказалось почти семь десятков метров неширокой ткани защитного цвета. Найдя в подвале широкий стол, занялась кроем, используя предварительно старые дырявые простыни.
Удовлетворившись результатом, принялась к раскрою ткани. Для раскроя пришлось искать в книгах особые заклинания для ножниц, обычные ножницы ткань не брали. Шила вручную, и долго. Все, и фасон и крой были придуманы самой. Для примерки использовала старые вещи хозяина. И к концу весны были готовы свободные брюки с рубахой и плащ с отстегивающимся мехом. Вещи были не совсем обычными. Так плащ имел прорези для рук и мог быть застегнут наглухо, перевязанный сверху поясом. Капюшон можно было отрегулировать с помощью вставных шнуров, брюки и рубашка имели внутренние карманы, и застегивались потайной стороной. Ничто не должно было стеснять движений и цепляться за что либо. Ткань была абсолютно гладкой. Цвет был способен меняться, сливаясь с окружающими предметами. Человек в подобной одежде становился незаметен.
Помимо непромокаемости, ткань была непробиваема физическими предметами, а магические удары с нее просто стекали. На ощупь она была мягкой и шелковистой, но порвать ее было невозможно. От ментальных ударов я вплела в ткань тончайшие медные нити. Из оставшихся свободных ниток связала две пары носок. Оставалось все это как то преподнести хозяину. Для этого, мне было необходимо открыться. До сегодняшнего дня, я никому открыто не признавалась, что потихоньку занимаюсь магией. Однако создав подобное, я не могла уже дальше скрывать свой дар, и в обладании им мне была нужна помощь.
В один из вечеров, я позвала в подвал Улисса и продемонстрировала ему подарок. Улисс уже давно страдал от любопытства, и я решила вознаградить его. Рассказала о свойствах ткани, объяснила, как все это делала, и попросила проверить на оставшемся материале. Улисс с воодушевлением покидал кинжалы в натянутые остатки ткани, примерил готовую одежду сам, и проникшись ценностью подарка - пообещал выдать вещи Тоггарту за подарок неизвестного. При этом он новыми глазами, с громадным удивлением смотрел на меня. Очень понравилась ему и идея с отстегивающимся мехом, имеющим специальные ремешки для пристегивания к упряжи в свернутом состоянии. Все вещи были привязаны к хозяину освоенными мною заклинаниями и не могли потеряться. Я предупредила Улисса, что тепла от этих вещей будет немного, и в зимнее время необходимо поддевать под них теплое белье. Упаковав вещи, Улисс поблагодарил меня за своего господина и ушел, удивленно кивая своим мыслям.
С этих пор Улисс стал чаще улыбаться мне при встрече. Когда я приносила ему еду, он усаживал меня рядом с собой, пытаясь разговорить. Однажды он в упор спросил меня, о моих желаниях. И я с волнением в сердце решилась немного довериться.
- Я бы желала поступить в магическую Академию, -
Глаза старика округлились. От неожиданности пепел от трубки упал на ковер. Задумавшись и придя к определенным выводам, он кивнул головой и стал задавать мне вопросы.
Вскоре Улисс нанял мне учителя по языкам, представив меня, как свою племянницу.
* * *
Почти девятимесячный труд Катрин, Улисс преподнес Грэю сам, объяснив, что это подарок от хорошего знакомого человека, который взял с него обещание не раскрывать его имени. Рассердившийся сначала, Тоггарт не смог устоять от искушения принять подарок после демонстрации его качеств. Все вещи идеально подошли по фигуре. Необычный крой и расположение карманов, были оценены по достоинству. И уже в первую же вылазку, плащ защитил господина от летевшего в него болта. Одежда же делала владельца почти невидимым. В отделе на Тоггарта буквально насели с требованием найти умельца, создавшего сей артефакт. С согласия хозяина, отрезанный кусочек плаща испытывали в отделе на прочность. Помимо непромокаемости и прочности, ткань держала и магический удар. В конце концов, пришли к выводу, что ткань неизвестного артефактника имеет свойства тонкой кольчуги вкупе с магической защитой, и угрозы владельцу не несет. Тоггарт с того времени стал надевать костюм на выезды. Плащ же стал носить постоянно.
Все это с гордостью Улисс передал Кати, с благодарностью от ее хозяина. Улисс, будучи несильным магом, как никто понимал, сколько трудов вложила женщина в создание подобного артефакта. И в понимание того, что подобные вещи могут быть только единичными, решился сохранить ее секрет в тайне.
Улисс.
Новая горничная мне нравилась. Молчаливая, спокойная - она четко выполняла все мои задания. Быстро вычистила с помощью слуг все этажи. Привела в порядок вещи и белье. Затем занялась мелким ремонтом здания и расчисткой парка. Молчаливую молоденькую женщину слуги слушались больше меня. При этом все видели, что она брала на себя основную часть работы. Роби докладывал мне о том, как быстро она научилась читать. Затем я разрешил ей брать книги из нашей библиотеки. Знал я и то, что она покупает у лавочника книги и учебники. Бывал и на ее сеновале, где она их прятала. Когда она взялась прясть и ткать - я ей разрешил. Однако совсем не ожидал подобного результата. Создать совершенно для чужого человека подобную защиту - дорогого стоит. Когда я спросил ее об этом, то она ответила, что просто отдает свой долг. Это я мог принять. Долг жизни для многих у нас священен. Вполне понятно, что создание подобного артефакта (а вся экипировка, несомненно, была защитным артефактом большой силы) не возможно без наличия магии. По-видимому, память возвращалась к нашей "потеряшке". У нее явно прорезался талант мага-артефактника. Особой силы я у нее не заметил, но ее стремление к поступлению в магическую Академию одобрил. И стал помогать.
Пока, я решил не беспокоить Грэя и понаблюдать за ней подольше. К весне нанял ей учителя по эльфийскому и древнему языку. Для посещения занятий попросил приобрести новую одежду, просто показав ей подобную на улице. Когда, она сняла свой дурацкий чепец, я увидел, что поправившаяся за два года девушка внешне стала довольно привлекательной. Как только я старый этого раньше не разглядел? И вынужден был приставить к ней охрану для сопровождения. О занятиях знали только я и Рони. Изучив программу поступления в Академию, я проверил ее по другим предметам и пришел к выводу, что у нас все должно получиться, если не в этом году, то в следующем. Я ждал, когда о девочке можно будет сообщить Грэю. И не дождался. После происшедшего, мне оставалось только спрятать ее от своего воспитанника.
Грэй Тоггарт.
Меня корежило и выгибало. Отчаяние и ярость свивались в груди комком, и не давало выхода. Мой единственный оставшийся в живых друг - оказался предателем. Я проверял и перепроверял факты, и не мог во все это поверить. Вызванный на ковер к принцу, я молча внимал свидетелям происшедшего. Меня просто завалили доказательствами его многолетнего предательства.
Все началось с раскрытия мною очередной шпионской сети. В потайном месте, одного из руководителей, было найдено любопытное письмо, что и потянуло за собой всю дальнейшую цепочку доказательств. Мой бывший однокашник и друг сейчас находился в тюрьме и молчал под пытками. На свидании с ним я не смог у него добиться ни одного объяснения. Мартин Боуотер - великолепный образец мужественности и тонкого ума, сильнейший светлый маг - молчал раздавленный доказательствами и не смотрел мне в глаза. К разборкам этого дела меня не допустили. Лишь только просьба его матери, родственницы Императрицы, избавила Марти от смерти, заменив ее пожизненной каторгой на островах, с запечатанием всех магических способностей. Я же решил продолжать искать опровержение его предательства.
После сегодняшнего суда, долго сидел в винном баре. Выпил порядочно, но вино не брало. Я все пытался понять, зачем Марти это было нужно. Долгов у Марти не было, он был наследником богатейшего рода. Женщины обожали его, и многое прощали за его веселый нрав и тонкое обхождение. Сильных мира сего, он старался не задевать. Оставалась работа. Будучи хорошим математиком, он работал в финансовом отделе имперской канцелярии. Может быть, он что-нибудь узнал? Но тогда, почему он молчал? Почему не доверился мне? Кинув мелочь на стол, вышел под дождь. Пока я добирался до дома, меня скрутило. Проклятье! Не нужно было мне пить. Желая одного - дотащиться до дома и запереть себя в подвале, я прогнал от себя охранника и вошел в дом. Переступив порог и закрыв за собой дверь, я упал и потерял себя. Меня накрыло.
* * *
Проснулся Тоггарт на окровавленной кровати, в чужой спальне. Крови было много. Кровь была на стенах маленькой комнаты, на шторах и письменном столе. Брызги крови были в ванной, на стенах и полу. Ужаснувшись, он уселся на пол обхватив себя руками. Когда вошел Улисс, Грэй задал только один вопрос:
-Кто? -
-Не волнуйся - она выживет. Это новая горничная, ты должен помнить ее. Я отвез ее к твоему лекарю, - Грэй кивнул.
-Я совсем забыл о том, что она в доме. Я вообще о ней забыл. Как она? -
-Плохо, но выживет. Ты так и не сделал ей документы, - отвернувшись от Грэя к окну, ответил Улисс.
-Странно, что она вообще осталась жива. У меня почти сто лет не было срывов, - трясясь, шептал мужчина.
-Это оборотная сторона твоей силы. Ничего особенного не случилось. Подумаешь, изнасилование какой-то служанки, - Улисс скорбно поджал губы.
-Перестань, пожалуйста, - простонал Грэй.
-Что у тебя случилось? - спросили его.
-Марти приговорили к пожизненной каторге на островах, с запечатанием, - тихо ответил Тоггарт.
-Так. И после этого ты еще напился? Чтобы совсем потерять контроль? -
-Оставь, я клянусь, что забыл, что в доме живет женщина, -
-А вот твоя Тьма - все прекрасно помнила, и нашла ее на третьем этаже, - раздавленный чувством вины, Тоггарт молчал.
-О-ох, у нее же потеря памяти. Она нуждается в помощи, - сжав голову руками, простонал он.
-Теперь ты можешь ей только навредить. Увидеть вновь, после всего что было, своего насильника! Кости ей уже срастили. От ран вскоре не останется следов, но вот душу... , -