Аннотация: о Борисе Чичибабине, Олеге Бондаре, Марке Богославском
Борис Чичибабин и его друзья
Как-то в одной из вполне серьёзных газет появилась большая и хорошая статья Лилии Карась-Чичибабиной о нашем великом украинском и русском поэте (ему не свойственно было проводить размежевание между братскими народами), начинающаяся словами: "Борис Алексеевич Чичибабин и Александр Аркадьевич Галич встретились в конце 60-х годов прошлого века, когда в жизни каждого наступил некий переломный момент - уже ничто не могло помешать им... была достигнута высшая точка свободы в выражении своих мыслей и чувств". И для тех, кто хорошо знаком с творчеством поэтов, и для тех, кто впервые прикоснулся к их высокой поэзии - появление этой статьи оказалось долгожданным и радостным - подобно встрече со старым другом и учителем.
Наверное, пришло время осветить - вспомнить, предаваемое забвению - творчество других замечательных поэтов, столь высоко ценимое Борисом Чичибабиным. И для этого обратимся к словам самого Бориса Алексеевича:
"Представляя широкой читательской аудитории неизвестного ей доселе замечательного русского поэта Марка Ивановича Богославского, я испытываю смешанные чувства вполне понятной - и за него, и за себя, и больше всего за читателей - радости и в то же время горечи, неловкости, невольной вины. Ещё не вчитываясь, а просто пробежав глазами несколько первых попавшихся, наугад выхваченных строк этого поэта, любой читатель убедится в том, что ни в чьих рекомендациях такой поэт не нуждается. Я был уверен в этом ещё 40 лет назад, когда после возвращения из сталинских лагерей в родной нам обоим Харьков впервые познакомился со стихами Марка Богославского. Поэт "от Бога", то есть по отпущенному ему природой поэтическому таланту, по дару, по призванию, он уже и тогда удивлял друзей необычным для молодого поэта профессионализмом, культурой, техникой, требовательностью к своим стихам, с которыми он знакомил нас неохотно и крайне редко, постоянно и долго работая над ними. О публикации этих стихов в те годы не могло идти и речи - и не только из-за их содержания, но и из-за бросающейся в глаза и уши, непривычной, подчёркнутой, выпирающей формы.
Марк Богославский - участник Великой Отечественной войны, на фронте был тяжело ранен. Окончив после демобилизации Харьковский университет, несколько лет преподавал литературу в сельских школах русского Севера в Архангельской области, потом вернулся в Харьков, где тоже работал школьным учителем...
Многие годы мы живём в одном городе, дружим, встречаемся, разговариваем и спорим о литературе, о жизни, о главном в жизни. Когда-то нас было много, а сейчас осталось совсем мало. Для меня никогда не было сомнения в том, что стихи Марка Богославского интересней и значительней моих собственных, и поэтому то обстоятельство, что в последние пять лет "пробились" к читателю мои стихи, а не его, и что представлять читателю приходится мне его, а не ему меня, я отношу к тем "чистым случайностям", которыми так богата наша литературная жизнь, такая же бессмысленная и нелепая, как и вся наша жизнь вообще. И, несмотря на то, что стихи, кажется, "сейчас никому не нужны" и читают их в нашей стране меньше, чем когда бы то ни было раньше, не сомневаюсь я в том, что стихи Марка Богославского, не зная о них, читатель давно ждёт".
Строки эти читатель впервые прочёл в журнале "Новый мир" (Љ1 за 1992 г.). А сейчас, в подтверждение этих слов, предоставим Вам убедиться в справедливости утверждения Бориса Чичибабина.
...Я слышу всхлипы и смешки
И всхрапы ярости и крики.
Так собираю я улики
Всемирной, может быть, тоски...
...В цепи законов бытия
Ищу расшатанные звенья
И вдруг меняю "мы" на "я",
Небесный гром - на соловья
И ненависть - на изумленье.
Юродство - вот мои доспехи.
Мой шлем. И мой надёжный щит.
Всё остальное мне не к спеху,
Когда вселенная трещит
По швам, когда мордовороты
Нас учат тонкостям ума,
Когда стучат во все ворота
Курьеры Страшного Суда.
Если у кого-то ещё оставались сомнения - думаю, после прочтения этих строк они улетучились. Борис Алексеевич имел все основания высоко ценить поэзию Марка Богославского.
И ещё несколько строк из сборника стихов Марка Ивановича, изданного инициативой Александра Апалькова, писателя и редактора журнала "Склянка часу":
Обожаю серое. Вглядитесь
В тёплые жемчужные тона!
Серый цвет среди других, - как витязь,
Чья десница вверх устремлена.
Серая история России
С золотистым отблеском. Она
Изумляет то небесно синим,
То в ней изумрудные тона.
Из глубин её наружу рвётся
Душу пожирающий багрец.
А вода... Вода в её колодцах
Ходит, как расплавленный свинец.
Всё богатство розовых и синих,
Золотых, зелёных, голубых
В серых небесах моей России -
В трепетных. В мерцающих. В моих.
***
Не отлучайте инородца
От русской боли и судьбы, -
От срама, глума и юродства,
От крестной муки благородства
И хвойных запахов избы.
Он в кровеносные сосуды
Вобрал российский холодок.
Он за Христа и за Иуду
Отдаст тысячелетний долг.
Все беды, страхи и надежды
России сердце рвут ему.
И он приподнимает вежды,
Почуяв дальний ветер нежный
И слабо вздрогнувшую тьму.
Душа купалась в русских росах.
Питались очи красотой
На дивных утренних покосах,
Где блещет златом травостой.
Душа из тела вылетала
И, времени наперекор,
Так тяжело и так устало
Вступала в древний ратный спор.
Паря над полем Куликовым,
Кровоточащая душа
Рвала все рабские оковы,
Свободой Родины дыша.
И, словно рана ножевая,
В нём совесть русская болит,
Смертельным жестом обнажая
Гнездо непрошенных обид.
***
Я ДУМАЮ ОБ УКРАИНЕ
Я думаю об Украине.
Стою над Северским Донцом,
А тополя одеты в иней,
И музыка небесной сини
Счастливым кажется концом.
Как будто Левченко писал
Вот эти хаты и левады,
Заснеженный вишнёвый сад,
Сарай и сырость снегопада.
В окошечках затеплен свет.
Зима знакомит скрипку с кобзой.
О вечной суете сует,
Зевая, повествует воздух.
Ты наш невидимый, наш зримый,
Духовный и телесный дом!
Власть любит лесть. Но Украина
Нуждается совсем в другом.
Рыдайте кобзы и трембиты!
Вставайте, кони, на дыбы!
А мы, покуда не убиты,
Знать не хотим своей судьбы.
Небесный голос долго звал
Подняться на вершины духа.
И вот - духовная разруха,
Экономический развал...
А депутат, встав на колени,
Целует рученьки твои.
Морозно мне от изъявлений
Плакатно-клятвенной любви.
За правду сколько б ни корили,
Скажу я вам, паны-отцы:
Нужны сегодня Украине
Работники, а не льстецы.
Я думаю об Украине,
О лете, осени, весне,
О прелести нельстивых линий
В иконном праведном письме.
О ярмарках, ревмя ревущих,
Где кареглазые волы
В заботах вечных и насущных
Так по-младенчески теплы.
Слюна с их губ на сено каплет -
И я уже не я, а он.
Я с днём сегодняшним лукавлю
И погружаюсь в яркий сон.
Я с ярмарки веду коня,
Папаху сдвинувши на брови,
И конь косится на меня
С нечеловеческой любовью.
Есть скрытое тепло любви,
Без празднословья, без шумихи.
А в дни, когда цветёт гречиха,
Яд нежности в моей крови.
Я думаю об Украине.
***
БАЛЛАДА О СТИХЕ, РВУЩЕМСЯ В ЖИЗНЬ
Нерождённый, он просится в душу,
Жилы тянет из вашей души
И, схвативши за горло вас, душит,
Ожидая команды: Дыши!
Но когда осязаемой вещью
Станет козням природы назло,
Зазвучит, затрепещет, заблещет,
Излучая живое тепло,
Золотые мои, дорогие,
Не спешите хвалить судьбу!
Он живой - но лежит в летаргии,
Как невеста в хрустальном гробу.
Как его воскресить? Я знаю...
Он - закопанный в землю стяг,
А не победоносное знамя,
От которого в панике враг.
Вы издайте его! Вы пустите
Погулять, посвистать, пошалить,
Поискать в тёмном царстве наитий
Путеводную нить.
Пусть, измерив аршином пиитик,
Поглумится над родненьким всласть
Кровожадно резвящийся критик,
Над стихами имеющий власть.
Пусть аристократический рот
Выдаст публике пару цитаток,
И запустит в живой оборот
Стаю искор из ваших тетрадок.
Вот тогда-то, в читательских душах,
Разгулявшись, сам стих отворит
Дверь железную в день грядущий
В хлебосольный лирический быт.
Марк Иванович знал и высоко ценил творчество другого харьковского поэта; Олега Евгеньевича Бондаря можно по праву назвать учеником и другом обоих Мастеров - Бориса Чичибабина и Марка Богославского. Главу из поэмы "Флаги над городом" (опубликованную в журнале "Склянка часу"), посвящённой памяти отца, гвардии-сержанта Евгения Даниловича Бондаря, читатели смогут прочитать и прочувствовать прямо сейчас. Евгений Бондарь сражался против оккупантов, будучи в составе партизанского отряда под Киевом; а в Харькове он чуть было не уничтожил фашистского фельдмаршала фон Паулюса - собственно, именно этим событиям посвящён предлагаемый читателю отрывок; отец рассказывал Олегу Евгеньевичу, как, работая электриком на кухне, в которой столовались немецкие офицеры, увидел...