Розовой дымкой стелился закат,
        По небу плыл голубому.
        Казалось, что мир и покой навсегда,
        Что кто-то позвал дрему...
        Лимонное солнце с кровавой каймой
        Бросало лучи золотые.
        В полях поднимались, в лугах, над водой
        Пряди тумана седые.
        Шла я с тобой по холодной траве.
        Сонно луна вставала.
        Шла я навстречу своей судьбе,
        Которой еще не знала.
        Ветер порхнул по твоим волосам,
        Украдкой плечо погладил.
        Возник он внезапно, словно ты сам.
        Возник, но чего ради?

        Диск лунный, полный и желтый, как сыр.
        Был теплым на вид. Далеким.
        Сладко и тягостно пахли цветы.
        Кузнечик трещал одинокий.
        Туман воровал шорох наших шагов
        И прятал вокруг звуки.
        И было то радостно, то тяжело,
        Когда мы сплетали руки.
        А солнце исчезло в ночной тишине,
        Пушистой, как мех куницы.
        И стало вдруг трудно поблекшей луне
        Одной освещать лица.
        Я видела только глаза твои,
        Но что в глубине таилось?
        Ненависть или признанье в любви
        На волю без слов стремилось?

        Утратили розовый цвет облака
        И просто серыми стали.
        На миг захотелось, чтоб мы никогда
        Друг друга с тобой не знали.

        А небо синело. В густой темноте
        Луна как-то вдруг затерялась.
        Но в этой чужой и пугающей мгле
        Звезда за звездой загоралась.
        И ноги роса леденила слегка,
        Но с каждым мигом сильнее.
        Нашлась и луна. Как она далека!
        Мне не стало теплее.
        От тела озноб передался душе,
        А в сердце холод метнулся.
        В объятьях твоих затеряться бы мне,
        Но ты рывком отшатнулся.
        И, пряча порыв, произнес невпопад,
        Что хочешь сорвать фиалку,
        Отдать мне в подарок её аромат.
        Ночную фиалку. Жалко...

        А все оттого, что цветка красоту
        Облек ты в слова пустые,
        Что отдано сердце тебе одному,
        В руки твои слепые.
        Не видя, что я не могу больше ждать,
        Что мне надоело молчанье.
        Ты просто не знал, что еще мне сказать,
        Чтоб миг отдалить признанья.
        На хлипком мосту, где веревки трещат,
        Про пропасть внизу не забуду,
        И в той пустоте, где огни не горят,
        Стоять не могу и не буду.

        А знаешь, ведь скоро и солнце взойдет,
        Рассыплется бархат ночи.
        Безжалостно время - ни мига не ждет,
        Ни капли помочь не хочет.
        Минуты текут, как сквозь пальцы вода,
        Луна в никуда уплывает.
        Наверно, тому не бывать никогда,
        Моей лишь любви не хватает.
        И с первым рассветным лучом я уйду,
        Навеки с тобой прощаясь.
        Пока же, надеясь, тебя подожду,
        Скрывая тоску, улыбаясь.

        Но ты вдруг услышал вопрос мой без слов
        И плавно ко мне повернулся.
        Шуршали вокруг отголоски ветров,
        Молчания миг затянулся.
        Смотрел ты в глаза неотрывно, желал
        Мне в душу проникнуть жестоко.
        Потом как-то сухо и жестко сказал:
        "Тебе лучше быть одинокой".

        Хотя я к такому готова была,
        Но боль все равно подступила.
        Ударила резко, огнем обожгла,
        Все тело кольцом обхватила.
        И слезы упрямо просились на свет,
        Но я их обратно загнала.
        Нельзя расставаться мне с гордостью, нет.
        И так почти все потеряла.

        А ты отошел от меня и застыл,
        Кусая травинку нервно:
        "Люблю или нет, я не знаю, но ты
        Сама различишь, наверно..."
        Слова затерялись в росистой траве,
        Дыханье на миг прервалось.
        Решила: шагну, если любишь, к тебе,
        И прочь, коль в тебе ошибалась.
        Я слушала молча стук наших сердец.
        Минута, другая минула...
        Глаза мне открылись твои, наконец.
        Светало. И я шагнула.


        16.07.2000-17.08.2000