21 июня 1984 года согласно метеосводке безымянный ураган стремительно приближался к Костроме, круша на своем пути линии электропередач, ломая деревья, срывая крыши с домов.
Но Федор Андреевич Бондарев этого не знал. Он вместе с женой Ольгой, Иришкой и Сергеем проводил свой редкий выходной на пригородной турбазе "Лунево". Погода стояла отличная, и, пользуясь двадцатисемиградусной жарой, подаренной костромичам скупой на тепло природой, пытался научить свою младшенькую плавать.
Иришка барахталась в воде, взбивая ногами искрящиеся брызги, стучала руками по золотистой глади и под насмешки брата неизменно шла ко дну. Но, тут же поднималась, смеясь и отплевываясь, чтобы вновь и вновь повторить свои попытки.
И никто на пляже не обратил внимания на возникшую на горизонте темную тучку, которая быстро приближалась, увеличиваясь в размерах. Да и чего особенно было волноваться, ведь туристические домики находились в пяти минутах ходьбы. Когда же отдыхающие почувствовали первые холодные порывы ветра, а редкие крупные капли упали в песок, пляж опустел в мгновение ока.
- Мама, разве уже вечер и пора спать? - удивилась Иришка. - Мы ведь еще на ужин не ходили!
- Нет, солнышко, просто пошел дождь. Скоро он кончится, и снова будет светло, - ответила Ольга, суша полотенцем волосы дочери.
Тут резкий порыв ветра распахнул дверь. В комнату ворвался устрашающий гул. Стены задрожали, и Ольге показалось, что их укрытие сложится сейчас, как карточный домик.
- Бери Иришку и на выход! - скомандовал Федор Андреевич, хватая под руки сына.
В странной темноте они добежали до дуба и прижались к его могучему стволу. Гул приблизился и, казалось, охватил всю вселенную. В этом реве смешалось все: треск ломающихся деревьев, скрежет металла, вопли людей.
- Все сядьте и обхватите ствол, - еле разобрали дети слова отца и тут же опустились на колени, цепляясь за дуб и руки друг друга. Федор Андреевич закрыл их спиной, а сам неотрывно глядел на огромный черный столб, приближающийся к ним.
Как только просветлело и перестало давить на барабанные перепонки, Ольга подняла голову. Картина была жуткой. От турбазы осталась груда лома, среди которого торчали окровавленные конечности. В воздухе стояли крики и стоны.
- Господи, что же это! - взмолилась Ольга, кидаясь на помощь пострадавшим. И далеко не сразу она обратила внимание на мужа. А он стоял, глядя вслед удаляющемуся столбу, и бледными, как пергамент, губами повторял:
- Я узнал тебя, Пантиофан!
Часть II
Четверть века спустя
Ольга суетилась у плиты - готовила праздничный пирог и курицу гриль. Федор Андреевич вошел в кухню, зевая со сна, и налил в бокал холодный квас.
- Федя, Сережа приезжает. Позвони Ирине, скажи, чтобы нигде не задерживалась.
- Когда приезжает?
- Да с минуты на минуту. Сообщил уже с дороги.
Но выполнить просьбу жены не пришлось. Дверь отворилась, и в квартиру влетела темноволосая молодая женщина с шоколадным загаром:
- Мамуля, я фруктов купила и вина: Сережка приезжает! Он мне с поезда позвонил.
- Ну вот, я, как всегда, все узнаю последним, - обиделся отец и ушел на диван читать газету. Обижался, правда, он недолго - в дверь позвонили.
- Это Серега! - кинулась к двери Ира и повисла на шее брата.
- Привет, сестричка! Да ты меня задушишь! - пробормотал Сергей, одной рукой хлопая девушку по спине, а другой держа дорожную сумку, не имея возможности переступить через порог и поставить её на пол.
- Ира, ты же сломаешь ему шею, - забеспокоилась мать.
- Эту чтоли? - смеялась Ирина. - Да она еще троих, таких как я, выдержит!
- Ну-ка, покажись, герой, - раздался из комнаты голос отца. - Видели, видели по телевизору ваши подвиги!
- Так уж и подвиги, - отмахнулся Сергей, освобождаясь, наконец, от объятий сестры.
- Ира, помоги матери на кухне, а мы с твоим братом потолкуем по-мужски! - распорядился Федор Андреевич и повел сына в комнату.
- Сережа! - окликнула Ольга и многозначительно посмотрела на сына, кивнув в сторону отца. Он ответил ей таким же взглядом, как бы говоря: "Помню, мама, помню". И женщины пошли готовить дальше.
За столом расспросили Сергея о Тане с Анюткой, поговорили о теме Ириной диссертации, вспомнили недавние новости, где Сергей, вместе с товарищами из спасательного отряда МЧС эвакуировал колумбийцев из зоны землетрясения. Ольга нахмурилась и осторожно спросила:
- Сережа, а как Таня относится к твоей профессии? Ведь Анюта еще совсем ребенок.
- С пониманием, мама. Кто-то должен этим заниматься.
- А я считаю, что ваше начальство могло бы ограничить срок службы. Отработал год, два и хватит, живи спокойно. Пусть другие рискуют. Это было бы справедливо, - сказала мать, постукивая вилкой о краешек стола.
- А еще лучше заниматься профилактикой. Тогда и спасать никого не придется, - вставила Ирина.
- Наше министерство пытается прогнозировать чрезвычайные ситуации, но не всегда это получается, - ответил Сергей.
- Я не о прогнозе, а о предотвращении!
- Ирина, это несерьезно. Нам бы научиться определять заранее зоны бедствия и вовремя эвакуировать людей. Но пока у животных это получается лучше, чем у нас, вместе со всей нашей аппаратурой, - нахмурился брат.
- Это потому, что вы применяете не те методы. А нужно, используя сознание, учиться подключаться к информационному полю, и при помощи духовных практик предотвращать катастрофы, а не разгребать после них завалы.
- Сестренка, я реалист, а эти сказки будешь рассказывать детям, - усмехнулся Сергей.
- Почему то, чего ты не умеешь, или не способен понять, ты все время пытаешься объявить сказкой? - возмутилась Ира.
- Потому, что я не знаю ни одного случая, когда какой-то человек своей мыслью предотвратил бы катастрофу, даже при наличии редких пророчеств!
- Не знаешь, или не хочешь знать? - не унималась сестра.
- А ты можешь привести примеры? - съязвил брат.
- Конечно. Август 2004 года - лесной пожар в Богучарском районе Красноярского края. Третье июня 2006 года - пожар на ядерном комбинате "Электрохимприбор" в Лесном Свердловской области. Май 2007 - пожар на нефтеперерабатывающем заводе "Крекинг" в Саратове. Любой из них мог обернуться для регионов серьезным бедствием, но все ограничилось локальными возгораниями.
- И их потушили не отряды пожарных, а неведомый герой - одиночка, заливший дождем своих мыслей воспламенившийся участок! - перебил сестру Сергей и, опустив глаза, мрачно добавил: "Где же был твой герой, когда тысячи колумбийцев гибли под завалами? Только не говори, пожалуйста, что вся проблема состояла в визе. Или такого рода бедствия ему, все же, не подвластны?"
Ира помолчала, а потом тихо ответила:
- Все зависит от масштабов катастрофы. При прогнозе местного значения и техногенном характере несчастья может справиться и один человек. А при стихийных бедствиях лучше работать группой.
В этот момент в Ириной сумочке заиграла мелодия, и со словами "Я сейчас" Ира вышла из комнаты.
Спор прервался, и Сергей перевел взгляд на отца. А тот, мерно раскачиваясь из стороны в сторону, сосредоточенно глядел на стакан с минеральной водой и чуть слышно бормотал:
- Я слышу твое дыхание, Пантиофан! Столько горя на Земле, а тебе все мало! Что за радость сеять ужас и смерть...
- Сережа, я же предупреждала! - в отчаянии произнесла Ольга и подняла к иконе полные слез глаза. - Господи, помоги рабу Твоему Федору! Верни ему рассудок, сохрани спокойствие в этом доме!
Потом взяла телефонную трубку, набрала номер и сказала:
- Валера, здравствуй! Ты свободен? Приезжай, пожалуйста, у Федора Андреевича опять приступ.
В комнату вошла Ирина. Она была чем-то сильно встревожена. Но, Ольга с Сергеем пытались успокоить отца и не заметили этого.
- Мама, мне нужно срочно уйти. Возможно, меня не будет несколько дней.
- Что? Как уйти? Ира, это переходит все границы! Как только отцу становится плохо, ты сразу исчезаешь из дома.
- Прости, мама, но так совпадает. Ты же слышала: мне звонили.
Ира открыла шкаф и стала кидать вещи в дорожную сумку.
- И вот так она бросает нас в любой момент, несмотря на состояние отца, мои измотанные нервы, не считаясь ни с чем! Я знаю, это все секта! Ради этой секты она берет отгулы, бросает диссертацию, чего уж говорить про нас с отцом!
- Это не секта, а духовная школа, - ответила Ирина, продолжая собираться.
Ольга простерла руки к образам:
- Господи, вразуми мою заблудшую дочь! Сережа, ну хоть ты повлияй на сестру!
- Ира, ты же взрослый человек, как ты можешь так себя вести? - в голосе брата слышалось неподдельное возмущение. - Я никуда тебя не пущу!
- Прошу тебя, не заставляй меня поступать с тобой так, как я не хочу, - совершенно спокойно ответила сестра, как будто чувствовала за собой какую-то огромную силу. - И, поверь, для меня это так же важно, как для тебя твоя работа.
- Ну, это слишком! Ты ставишь свое увлечение на один уровень с жизнью людей? - продолжал негодовать Сергей. - Ты умная женщина, без пяти минут кандидат наук и тратишь время на такие глупости.
- И деньги тоже, - буркнула Ольга.
- Вот-вот - и деньги! Кстати, о какой духовности может идти речь, если для нее нужны деньги?
- Иисус за свои проповеди денег не брал, - вставила мать. - И его учение живет века!
- Вы же не знаете, куда идут эти деньги, - вздохнула Ирина.
- Догадываемся! И, поверь, ваш Великий Гуру кончит, как Гробовой! - закончил Сергей воспитательную речь, но от двери отошел.
- Ну, все, мне пора.
Ира выскочила на лестничную клетку и чуть не столкнулась с молодым светловолосым мужчиной, выходящим из лифта.
- Как, Ирочка, ты опять уходишь? Даже не угостишь меня чаем?
- Прости, Валера, но я очень спешу!
- Странно, но именно эту фразу я слышу от тебя уже третий год! - грустно заметил гость.
- Еще раз прости. Позаботься, пожалуйста, о папе! - И девушка, нажала на нижнюю кнопку.
- Как хорошо, Валера, что ты пришел, - встретила доктора Ольга. - Последнее время приступы участились, что же нас ждет дальше?
- Ничего, Ольга Сергеевна, сейчас сделаем укольчик, и он успокоится. О, кого я вижу! Серега, ты давно здесь? - обрадовался доктор нежданной встрече.
- Только сегодня приехал, и, как назло, у отца кризис.
- Валерочка, тебе чаю, или чего покрепче? - засуетилась Ольга, когда Федор Андреевич уснул.
- Ради Сережкиного приезда можно и покрепче, - ответил гость.
- А скажи мне правду, как старому школьному другу, - спросил Сергей, наливая в рюмки привезенный из Москвы коньяк. - Неужели никак нельзя помочь отцу?
- Ты знаешь, - задумчиво ответил врач, - шизофрения вообще очень странная болезнь. Но твой отец - случай особый. Я ведь с некоторых пор веду дневник. И знаешь, что заметил? Да вот, сам посуди, - Валерий открыл портфель и достал из него потрепанную синюю тетрадку, - Вот: 23 февраля 2006 года - у Федора Андреевича приступ, 25 февраля 2006 года - снежный ураган во Владивостоке. 5 марта того же года - приступ, 7 марта - в Египте сильнейшая песчаная буря. 11 июня - приступ, 13 - ураган снес село Гагино под Нижнем Новгородом. 6 ноября 2007 - приступ, 8 - ураган "Вильма" в Мексике. Такое ощущение, что он каким-то образом чувствует формирование циклона, определяет его энергетический потенциал и, если он достаточно велик, отождествляет его с некой сущностью, именуемой Пантиофаном.
- Послушай, мой отец просто больной человек. Как он может чувствовать циклон, да еще на таком расстоянии? - покачал головой Сергей.
- Не знаю, - пожал плечами Валерий. - Возможно, он как-то подключился к информационному полю Земли, а мы, не зная как использовать это, принимаем его дар за болезнь и глушим лекарствами.
- И ты туда же! Только что мы спорили на эту тему с Иркой. Этот спор и спровоцировал приступ.
- Извини, Серега, я просто пытаюсь дать хоть какое-то объяснение накопившимся фактам.
- Я согласна с Валерой! - заговорила мать. - Лекарства превращают Федю в растение. А вот паломничество по святым местам освобождало его от "дыхания Пантиофана" на год, а то и на три!
- Да, у Федора Андреевича были длительные ремиссии. Они бывают и при классическом течении заболевания. Но вся беда в том, что никто не может предсказать, что может спровоцировать новый виток в развитии болезни, - объяснил Валерий.
- Это все от неверия! Если бы не одна я, а вся семья молилась за Федю, он давно бы был здоров! И ураганы ваши - наказание за грехи, - воодушевилась Ольга. - Мы отвернулись от Бога - Он отвернулся от нас! А Ира со своей сектой - крест для всей семьи. Вот Федя и несет кару за то, что не смог воспитать дочь!
А Ира вышла из такси и направилась к небольшому одноэтажному зданию, стоящему на берегу Волги.
- Ну, наконец-то, а мы уже заждались! - встал ей навстречу крупный седоватый мужчина. - Процесс формируется в Тихом океане и грозит большими разрушениями Вьетнаму и Китаю. Что скажешь ты, как географ?
- Удобнее всего работать на Филиппинах. Здесь мы сможем преградить ему дорогу, - высказала Ирина свое мнение, - а поблизости малонаселенные Каролинские и Маршалловы острова. Надеюсь, что с въездом в страну на этот раз проблем не будет?
- Думаю, что нет. У меня есть друзья среди влиятельных лиц в Маниле. Сейчас я им позвоню. А Вы, Галина Васильевна, закажите семь билетов на ближайший рейс из Москвы.
- Да вы что, Владимир Борисович! Такой поездки наш бюджет не выдержит!
- Деньги, как и людей, дадут для этого все филиалы школы. И...
- Что и?- Галина Васильевна сдвинула брови, чувствуя очередные неприятности.
- И придется повысить стоимость курсов, начиная со следующего месяца.
- Владимир Борисович, мы итак своими расценками отпугиваем людей.
- Делайте, как я сказал, - сурово прервал её руководитель, но, видя искренность её побуждений, добавил уже мягче: "Случайные люди нам не нужны. А те, кто готов духом, поймут".
Часть III
Урания
Покоем и радостью дышало все вокруг в этом благословенном месте. Каждый предмет излучал теплый неяркий свет, и от самих обитателей исходило мягкое сияние. Но никто не обращал на это никакого внимания.
- Что загрустил, Михаил, - спросил молодой мужчина очень благородной наружности у одного из присутствующих, стоящего за его спиной. - Я чувствую в твоем настроении какую-то тревогу. Посмотри лучше, что творится на Эльте в созвездии Кассиопеи.
- Сейчас меня, Иисус, больше беспокоит другая планета, совсем небольшая на краю галактики под названием Земля.
- Почему именно Земля тревожит тебя?
- Она подошла к критической черте смены эпох, а это всегда чревато серьезными катаклизмами, - ответил Михаил.
- Смена эпох знаменует новый виток эволюции. К тому же, насколько мне известно, землянам уготована особая участь. Ведь так, Создатель?
- Верно, Иисус. Это мое любимое творение!
- Да, нам всем в свое время пришлось над ним потрудиться, - вступил в разговор еще один обитатель, сидящий в позе лотоса у шахматной доски. - А теперь, похоже, им потребуется новый пророк. Ведь эпоха Рыб подходит к концу. Кто же будет на этот раз?
- Я думаю, Майтрея, - сказал Всевышний.
- Я знал, - откликнулся совсем еще юный архангел, остановившийся в это мгновение возле Магомета, потом подошел к Создателю и сел возле его ног на возникший из ничего пуфик. - Я готов.
- Что ты сделал, проказник? - возмутился Магомет, потому, что фигуры на шахматной доске в один миг поменяли обличие и стали двигаться, как им вздумается.
- Я думал, тебе скучно управлять фигурами, все ходы которых известны заранее, - ответил Майтрея и, обращаясь к Всевышнему, спросил: "Чему я должен обучить землян?"
- Умению творить мыслью. Они прошли хорошую школу и уже довольно-таки успешно творят на материальном уровне. Пора дать им более совершенный способ, - ответил Создатель.
- Но, для этого Майтрее придется подключить их к информационному полю. Не рано? Вспомни лемурийцев и атлантов. И посмотри, сколько зла творят друг другу люди, а еще лучше - послушай их мысли. И Ты хочешь разрешить им ЭТО материализовать! Мне кажется, они еще не достойны эпохи Водолея!
- Но, ведь, для того, Будда, они и были отрезаны от всей информации, чтобы мы могли оценить суть каждой монады! - воскликнул Всевышний.
- И что же будет с теми, кто не усвоил уроки эпохи Рыб и до сих пор живет жаждой наживы, завистью и злобой? Аннигиляция? - спросил Иисус.
- Я не хочу никого уничтожать. Думаю, им можно дать еще один шанс.
- Но, Ты же говорил, Создатель, что этот эксперимент последний! - Не выдержал Будда.
- Да. На Земле.
И, хитро прищурясь, Всевышний взглянул в сторону красивого темноволосого мужчины с правильными чертами лица и волевым взглядом:
- А что, Люцифер, не хочешь ли снова одухотворить материю, пробудить в ней желания и дать импульс к развитию?
- Опять хочешь заставить почувствовать меня Всевышним, чтобы потом предать анафеме? - усмехнулся Люцифер.
- А ты не иди по прежнему пути. Развивайся, включай воображение.
- Одно правда, что-то засиделся я без дела.
- Вот и славно, - потер руки Создатель, предвкушая новый творческий процесс. - Будь так добр, возьми эти горе - монады камешками в основание новой цивилизации!
- Вечно Ты наделяешь меня всем наихудшим, - с иронией заметил Люцифер, но взгляд его уже горел огнем творчества.
- Ну, что ж, теперь дело за Пантиофаном.
И тут все услышали нарастающий гул:
- Ты звал меня, Создатель?
- Звал, звал! Хочу узнать, когда ты завершишь работу по изъятию из колеса перевоплощений неудавшихся монад?
- Это не так просто сделать. Ведь для этого мало изъять души из воплощения, нужно еще отделить те, что подвержены регрессу, а подающим надежды вновь дать телесную оболочку, чтобы до наступления эпохи Водолея они успели накопить жизненный потенциал, позволяющий адаптироваться в ней.
- Так никто не говорит, что это легко. Ты выполняешь очень сложную и важную работу. И мы все тебя за это ценим!
- Все?! - переспросил Пантиофан, и во взгляде его засверкали гневные искры, что, впрочем, учитывая его род занятий, никого не удивило.
- Все, - подтвердил Всевышний. - А в чем сомнения, мой друг?
- Так ведь эпоха Водолея еще не началась, а кто же подключил землян к информационному полю?
- Ну, отдельные личности, сильно превосходящие в духе остальных, были всегда, - вступил в разговор Иисус.
- И эти личности уже способны ставить ментальные барьеры! И кому? Мне! Мне - карающему мечу Всевышнего!
- Не кипятись, - вставил Люцифер. - Мы все - актеры в Его театре.
- Так, говоришь, ставят ментальные барьеры? - с непонятной радостью произнес Создатель.
- Ставят! Еще в 2004 меня развернули у Владивостока и загнали в океан. А сейчас преградили путь на Филиппинах. А когда я в гневе поднял воды океана в гигантскую волну, разбили её о кучу мелких островов. В результате - несколько монад, которые сразу же пришлось воплотить среди живых, и лишь одна душа организатора банковских пирамид, случайно попавшего на самолете в зону бедствий. Вот в каких условиях приходится работать! Кто обучил землян этим штучкам?
- Ты обижаешь нас своими подозрениями, - подал голос Михаил, до этого молча наблюдавший за всем происходящим.
- Да сами они, Пантиофан, сами! Значит, их дух готов был воспринять эти знания и воспринял!
- Чему же Ты радуешься, Создатель? Ведь они спутали все Твои планы. Тут не раз пожалеешь об ушедшем христианском мире, - произнес Иисус.
- Да, Я знаю, твой идеал - любовь и смирение, - ответил ему Всевышний. - Но эпоха Рыб закончилась. На смену смиренным овечкам должны прийти творцы!
- Так Ты больше не любишь людей, почитающих Тебя и Твои законы? Для чего же я их этому учил, и разве не Ты послал меня сделать это?
- Нет, что ты! Монада, не впитавшая в себя любовь и смиренье, не способна творить! И люблю Я всех, даже тех, кто ляжет камешком на новой планете Люцифера. Все они - Мои дети. А знаешь, у землян есть народ островитян, у которого очень мудрое отношение к детям. Они считают, что до пяти лет ребенок - Бог, а значит, имеет все, что могут дать его родители и только за то, что он есть. До пятнадцати - раб. Он учится законам жизни и послушания. А старше - друг, а значит, равный! Понимаешь, мои дети сами открыли новую эпоху, в чем-то превзошли отца, и я счастлив, что они взрослеют!