Рюриков Алексей Юрьевич : другие произведения.

Человек со шрамом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.71*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Из цикла "Без революции". Революции в 1917 не произошло. Но совсем уж тихой жизнь от этого не стала. В России совершено разбойное нападение на банк. Нити расследования ведут за границу. Отдельный Корпус жандармов подключается к следствию.

  29.04.1928. Газета "Русские Вести".
   Наше издание открывает раздел, посвященный предстоящему 60-летнему юбилею Его Величества Государя Императора Всероссийского Николая II. С сего дня в каждом выпуске газеты одна полоса будет полностью посвящена изложению жизненного пути Его Императорского Величества, помещены многочисленные фотографии. Также будут опубликованы планы празднования юбилея.
   ***
  18.05.1928. Газета "Ведомости".
   Завтра Его Величество Государь Император Всероссийский встречает свой 60-й день рождения в Зимнем Дворце. В ходе празднования, Его Величество будут сопровождать Ее Величество Мария Михайловна и наследник Великий Князь Александр Николаевич. В честь юбилея состоится военный парад. На торжественной церемонии ожидается присутствие всего двора и правительства, других высокопоставленных особ.
   ***
  27.05.1928. Газета "Нижегородский курьер".
   Прошедший юбилей Его Величества Государя Императора Всероссийского ничем не напомнил события пятнадцатилетней давности. Вся Россия помнит, как в 1913 году террористы из так называемой "партии социалистов-революционеров" взорвали супругу Государя, Александру Федоровну и его сына, Великого князя Алексея Николаевича, тяжело ранив и самого Государя.
   Да, сейчас, после знаменитого Указа 1916 года "О противодействии бомбистам" такая опасность устранена. Тем не менее, в дни торжества были заметно усиление охраны и привидение в полную готовность войск гарнизона. Но юбилей отшумел. Сейчас нам предстоит еще одно, пусть проходящее регулярно, но отнюдь не становящееся от того менее радостным событие. Как и обычно, с 15 июля по 10 сентября, в Нижнем Новгороде пройдет Макарьевская ярмарка..."
   ***
  30.06.1928, суббота. Нижний Новгород.
   Двое кассиров грузили деньги в броневик. Мешков было больше двух десятков, тяжелых, запечатанных коричневым сургучом с двуглавыми орлами. Рядом с машиной стояли восемь охранников - уж больно солидную сумму перевозили. Впрочем, вела себя охрана спокойно: представить, что в тесный внутренний дворик, с двух сторон обнесенный глухой стеной, а с остальных двух закрытый зданием Торгово-промышленного банка проникнут грабители, было сложно. Вот в пути... но там прикрытие предполагалось посерьезнее.
   Взрыв, снесший глухую стену, похоронил троих сторожей и кассира. Оставшихся охранников, кассира и курившего у машины водителя, остолбеневших и полуоглохших, расстреляли ворвавшиеся в пролом автоматчики в масках. В первые секунды банковские служащие предпринять что-либо не смогли, а потом стало поздно. Да и не пляшут наганы против автоматов 45-го калибра. Следующие очереди хлестнули по двери и окнам, выходящим во двор, зацепив еще несколько клерков, ринувшихся посмотреть, что случилось.
   Пока четверо грабителей поливали здание очередями из "Томпсонов", во двор, сквозь пролом в стене въехал небольшой грузовичок АМО. Выскочившие из него шесть человек в масках споро покидали мешки с деньгами в кузов, после чего машина не спеша, задним ходом, уползла обратно на улицу. Два стрелка запрыгнули в кузов, оставшиеся двое - на подножки. Развернувшись, автомобиль устремился к окраинам. Весь налет занял пятнадцать минут.
   ***
  Восемь часов спустя. Городское Полицейское Управление Нижнего Новгорода.
  - ...пятнадцать минут! Девять трупов и семь раненых! Похищено два миллиона рублей, автомобиль грабителей найден в кустах за городом, следов - никаких. Информации о бандитах - ноль! Ноль! - полицмейстер воздел руки кверху, отдышался и продолжил уже тоном тоскливым, переходящим в завывание:
  - Вот кто, а? Кто, вы мне можете сказать? Рассчитать время, взорвать бомбу, пулеметы какие-то, да еще изуверство этакое... Ладно охрана, кассиры, но по окнам-то! Там же обычные конторские были, помешать ничем не могли.
   Он опять отдышался, обвел взглядом собравшихся, и вздохнув, коротко бросил:
  - Доклады.
  - Взрывчатка - тол. Обычный, как для горных работ выпускают. Оружие, судя по пулям и гильзам американское - уныло сказал криминалист. Автоматы Томпсона, производства САСШ. В самих штатах используются их бандитами - гангстерами. В Российской империи до сих пор налетов с таким оружием не фиксировалось. Армией и МВД эти автоматы не закупались, возможно, закупала небольшую партию погранстража, ответ от них будет завтра. Партикулярные лица законными путями в Россию такие игрушки не ввозили. В картотеке Делопроизводства регистрации, образцов такого оружия тоже нет. Сравнивать не с чем.
  - Игрушки - злобно прошипел полицмейстер. Интересные бандиты пошли - тут он внезапно задумался, пошевелил большим пальцем пушистые усы, потом продолжил голосом уже не свирепым, но задумчивым: налетчики с оружием, какого, понимаешь, даже в армии не пользуют? Ладно... СПР есть? - употребил глава городских правоохранителей новомодное сокращение.
  - Нету пальцев. Чисто.
  - Так, следующий.
  - Тол заложили, похоже, вчера - доложил худощавый, высокий парень сидевший у самого дальнего края стола. Есть свидетель, на рынке вениками торгует. Шел пешком мимо банка, видел, как вчера ближе к ночи - тут начальник сыскного отделения пожал плечами и уточнил: период с двадцати по двадцать два часа получается, точнее пока не ясно, у него ж часов нет.
   И вернулся к докладу:
  - Так вот, шел он, напротив банка, там как раз подвода ехала с грузом. Груз - мешки с луком, в навал. У стенки лошадь заартачилась, возница ее успокаивать стал, с подводы соскочили двое, и подошли ему помочь. Соскакивали как раз со стороны стенки - они так и ехали, ноги свесив. Пока лошадь успокаивали, их за ней да подводой не разглядеть было. Успокаивали минут десять, свидетель даже подумал - видать, устала коняга, возница с ней уж больно спокойно, ласково. Я думаю - время тянул.
  - А сколько вообще времени нужно? - поинтересовался сидящий слева от полицмейстера судебный следователь по важнейшим делам. Чтобы взрывчатку заложить? По минимуму?
  - Разговаривал с саперами, они говорят, если заранее все подготовить, так и немного - ответил сыскарь. Договорился на завтра, будем эксперимент проводить. Свидетель, подвода, два сапера подойдут - мне их начальник обещал.
  - Правильно - кивнул полицмейстер. Приметы возницы, тех двоих, лошадь, подвода?
  - По предположительным взрывникам примет нет, свидетель их не рассмотрел, темно уже было. Так, силуэты. По вознице кое-что есть. Одежда "обычная", а дальше рыночный его описал: здоровый мужик, лет тридцати, темные волосы, бороды и усов нет. Но волосы - ладно, темные - это любого цвета кроме ярко рыжего или блондина. Но особая примета есть - большой шрам на правой стороне лица. Лошадь и подводу Долгушин - свидетель тот самый, куда лучше описал, они уже в розыске.
  - И перспективы?
   Худощавый помолчал, пожевал губами, потом честно сказал:
  - Да никаких. Приметы так себе, только шрам. Но мало ли крупных мужиков тридцатилетних со шрамами? Война десять лет всего как кончилась. И опознать свидетель никого не сможет. Подводу и лошадь наверняка купили где-то, а сейчас уже бросили. Будем продавца искать, через него приметы покупателя устанавливать, ну и дальше, как обычно.
  - Долго - вздохнул начальник. И снова завелся:
  - Вы понимаете, что завтра это во всех газетах будет? Только трупов девять, да и сумма - та еще. В России, я и не припомню, чтобы такие деньги уходили. Из министерства нам визит обеспечен, ручаюсь... С грузовиком что?
  - Пальцев нет, других следов нет, оставленных вещей нет, грузовик принадлежит купцу Лобову, он на нем из лабазов по лавкам товар возил.
  - Угнан?
  - Вроде как. В выходные купец его в лабаз загонял, перед полками с товаром ставил. Там интересная ситуация - замок заменили.
  - В смысле - заинтересовался следователь.
  - А вот так. Там сторож есть, он внутрь лабаза не заходит, у него и ключей нет. А обход делает постоянно, подходит к воротам - замок обязательно дергает, потом дальше идет.
   Когда машину нашли, купца подняли, приехали - замок висит. Начал Лобов открывать ключом - не открывается. Похоже, замок как-то открыли, потом опять дверь закрыли и новый такой же замок повесили, чтоб подозрения не вызвать. До понедельника и не хватился бы никто, да и в понедельник не сразу поняли бы. Вы же понимаете - ну, заел замок, не открывается - бывает. Пока открыли бы, пока то се...
  - А по времени это как?
  - Грузовик всегда с вечера заправленный ставили, чтобы утром пришел - сел, поехал. В пятницу поставили как обычно, до понедельника никто бы и не хватился. Вот и считайте, если без учета замка: ворота распахнул, в кабину прыгнул, завел, выехал, ворота запахнул, замок набросил. Если человека три-четыре действуют, минут за пять можно управиться, меньше даже.
  - А замок?
  - А черт его знает. Старый замок не нашли. Подбор, по-моему, невыполним - там ключ массивный такой, здоровый, с кучей бороздок. Скусить дужку - так там короб без повреждений.
  - Короб родной? - мгновенно подхватился полицмейстер.
  - Родной.
  - Так может, и ключом открывали родным? Потому и нет замка.
  - Отрабатываем - кивнул сыскной. Ключей было четыре, под заказ замок делали. Все четыре изъяты, доступ к ним имели двое - Лобов и его сын, он приказчик у него. Обоих сейчас просвечиваем, но нигде ничего.
  - А чем торгуют?
  - Рыба.
  - И что, даже жалоб на тухлятину не было?
  - Нет, у них четыре магазина свои, все беспорочно.
  - Ладно - поразмыслив, сказал полицмейстер. Еще что есть?
   Послушав безрадостное молчание, он продолжил:
  - Дальше что? Дальше так: сыск ищет подводу и еще свидетелей. Не бывает, чтобы никто ничего не видел, ищите. Еще один обход сделайте, пошире. Отрабатывайте Лобовых, даже может не их, а работников. Если сами купцы и не в деле, кто-то же должен был мазурикам про заправленный автомобиль рассказать? Криминалист, замок на лабазе смотрели? Там как следы?
  - Смотрели. Сам смотрел, нет ничего. И в лабазе смотрели, и во дворе банка - пусто.
  - Про автоматы выясняйте тогда. А вы, Петр Александрович, что планируете?
  - Что бронеавтомобиль не за тысячей рублей приехал, и не за десятью понятно - рассудительно заметил следователь. Ну, броневик - ладно, проследить можно. Во сколько заезжает, сколько времени грузится, как выезжает - можно раньше вычислить было. Через сколько минут после въезда разбой начинать, таким образом спланировать можно. В любом случае, две версии имеются. Первая: разбойники знали, что в субботу утром повезут два миллиона и шли именно за ними. Вторая: отслеживали броневик, предполагали, что на нем в любом случае повезут крупные деньги и пошли "на удачу". Но если взрывчатку заложили вечером, второй вариант отпадает.
   Ежевский чуть подумал, кивнул каким-то своим мыслям, и продолжил:
  - Про то, что столь большую сумму грузят, эдак не высчитаешь. Полагаю, для налета время точное знать надобно было. А про время только из банка известить могли, я так сужу. Либо преступники наугад шли, но не похоже. Уж больно подготовка к налету весьма впечатляет. В банке надо концы искать. Ищу.
  - Немного народу, поди, знало? - с надеждой спросил полицмейстер.
  - Человек двадцать - разочаровал его следователь. Сторожа человек пятнадцать - они сумму не знали, но догадаться могли, столько охранников редко вызывают. Но они не с вечера, так что, если бомбу заранее заложили - охрана отпадет. Еще председатель правления, два вице-директора, бухгалтер и начальник охраны. Все допрошены, но все в удивлении, как и ожидалось. Работаем дальше.
  - А получатель? - спросил сыскарь.
  - Волжско-Камский банк. Ярмарка скоро, потребовались наличные. Но там сумму и день два человека всего знали, с ними проще. Тут есть аргументы в пользу и второй версии.
   Собравшиеся мысль следователя понимали. Макарьевская ярмарка проводилась ежегодно с 15 июля по 10 сентября, наличные ассигнации банку естественно требуются каждый год и много, поскольку скупщики приезжают, снимают деньги со счета и расплачиваются на ярмарке с мелкими продавцами.
  - Так что - закончил Ежевский, - в рассуждении прошлых лет, предсказать перевозку денег можно было.
  - И что, каждый раз по два миллиона возят? - удивился начальник сыска.
  - Обычно меньше. Но нынче год удачный предвидится. И юбилей его Величества тут сыграл, и урожай богатый ждут, и после бунтов 20-х страна в норму приходит. Да и в Европах подъем, оттуда гостей ожидают.
  - А я думаю - внезапно заявил полицмейстер - это политические. Из бомбистов.
  - Чего вдруг? - поморщился следователь.
  - Ну сам смотри: автоматы заграничные, убивают напропалую, расчет такой точный. Жандармы в курсе?
  - В курсе. Резоны полицейского чина Петр Александрович понимал преотлично. За нераскрытое разбойное нападение с групповым убийством и похищением таких денег, с того снимут голову. А раскрытие пока не светит. Если привязать к налету политику, или там, шпионов - дело немедленно уйдет в Жандармский корпус. После выделения из МВД охранных отделений, всем политическим розыском занимались там, полицмейстера "политика" последние четыре года не касалась.
  - Так может, они и дело возьмут?
   Участники совещания смотрели на главу полиции города удивленно. Ответить решился следователь, как фигура более независимая и чиновная:
  - Так ведь на бомбистов никаких оснований, Николай Михайлович. В жандармы душевнобольных не берут - выразил он общую точку зрения. А такое дело на себя забрать, это точно нервное расстройство нужно иметь. Глухарь ведь дело-то, аки птица лесная.
  - Птица - не птица, а чего они говорят?
  - Что подключатся и окажут любую надобную помощь. А чего они еще скажут? - здраво заметил судейский. Про оружие я их уже озадачил, про банки тоже, про бандитов известных. Чего еще?
  - Нету у нас в губернии бандитов таких живодерских - вздохнул полицмейстер. Двадцать лет тут работаю, знаю, о чем говорю. Не-ту. Какие были особо злостные, тех во время мятежа в двадцатом годе извели, да и те на такую наглость - два десятка человек в центре города расстрелять, не способны были. Залетные это, а скорее всего - террористы, вот чую я. Им все равно - они ж смертники: "В течение сорока восьми часов выносить приговоры лицам, принадлежащим к террористическим партиям" - процитировал он по памяти. По Указу Государя от шестнадцатого года, бомбистам в любом случае только в петле сушиться светит, вот людей и не жалеют. Ладно, следующее совещание завтра утром, еще раз обсудим.
   ***
  1.07.1928. Санкт-Петербург.
   Вызов к начальнику Департамента в воскресное утро стал неожиданностью. Быстро вышагивая по пустому коридору, подполковник напряженно соображал, что могло вытащить в летний выходной генерала на службу. И зачем понадобился он сам. Гумилев занимался левыми террористами, и вполне успешно. За последние четыре года социалистам не удалось провести ни одной серьезной акции, и сейчас в его отделении все было спокойно. В приемной начальника он сдержано кивнул невозмутимому, несмотря на неурочный день секретарю, дождался ответного кивка на генеральскую дверь, вошел.
  - Здравствуйте, Михаил Фридрихович.
  - Здравствуйте - буркнул генерал. Проходи, садись.
   Николай Степанович сел и приготовился слушать. Настроение у начальника было какое-то непонятное: явно рассержен, но и словно предвкушает что-то при том.
  - Вчера в Нижнем Новгороде ограблено местное отделение Торгово-промышленного банка - начал генерал. Налетчики взорвали стену, расстреляли охрану и банковских служащих из автоматов Томпсона. Ушло два миллиона. Следов нет, грабители не установлены. Девять убитых, восемь раненых.
  - Ничего себе - поднял брови подполковник. Прямо Чикаго. "Томпсоны" то откуда?
  - Из Америки - рявкнул шеф. Ерунда "Томпсоны", в другом штука. Местная полиция сработала, смогли описать одного из бандитов. На, почитай.
   Гумилев быстро просматривал ориентировку:
   "Мужчина лет тридцати, высокого роста, плотного телосложения, на вид физически очень крепкий, видной наружности, на правой стороне лица - большой шрам, лицо круглое, волосы на голове темные, бороды и усов не имеет, тип русский..."
   "Здоровенный тридцатилетний амбал, шрам - прикинул он. Неужели?"
  - Человек со шрамом? - помрачнев, спросил Гумилев генерала. Опять?
  - Не известно. Но смотри: здоровый, видный, шрам. И главное - операция. Взрыв точно во время, расстрел всех, кто мешал, солидная сумма, следов нет. Похоже?
  - Похоже - признал Николай Степанович. Третий случай уже?
  - А черт его знает, который случай. За ним может море случаев, просто шрам не засветился. Ты у нас специалист по бандитам из левых, когда "Трест" раскручивал, много про них изучил. Вот займись, съезди. Тем более, по "человеку со шрамом" всеми сведениями владеешь.
  - Если это он, то в Нижнем его уже нет. И никого из банды тоже. А кроме шрама еще что есть? А то зыбко как-то.
  - Начинать все равно с места событий нужно. А кроме шрама есть автоматы. "Томпсоны" в Россию легально не поступали. Совсем. Однако ж, имеются сведения, что ими пользуются в Китае. И есть кое-какая информация об таковом интересном совпадении... этим Бабыч из разведывательной части занимается, вернетесь, у него как раз больше материала будет. В общем, есть резоны полагать, что заняться этим делом стоит - закончил начальник.
   ***
   В понедельник, выходящего в Нижнем из поезда Гумилева встречали полицмейстер и начальник Губернского жандармского управления.
  - Подполковник Гумилев - представился Николай Степанович.
  - Здравствуйте - приветливо сказал глава местных правоохранителей. Полицмейстер Матвеев.
  - Полковник Ганько - кивнул жандарм. Добрый день коллега. Куда едем, в гостиницу? Или в Управление сразу?
  - Давайте в полицию - решил приезжий. Обратился к полицмейстеру и уточнил: дело ведь у вас?
  - У нас - кивнул Матвеев.
   До управления полицмейстерский паккард домчал быстро. Ознакомившись с делом, Николай Степанович загрустил.
  - Купца проверили? - безнадежно спросил он.
  - Ни в чем ранее замешан не был - сказал начальник сыскного. Ни он, ни сын. Алиби на субботу у обоих имеется. Отрабатываем на причастность, но...
   "Но" петербуржец понимал прекрасно. Купец с сыном в любом случае будут отворачиваться. И если не виновны, и тем более, если наоборот. А закрыть таких уважаемых людей на сутки - двое в холодную и допрашивать жестко, полиция не может. Тем, опять же, более, что коммерсанты, скорее всего ни при чем. Были бы в деле - рядом с гаражом валялся бы старый замок с перекушенной дужкой или вырванной начинкой.
  - Я понимаю - кивнул он Шатунову, и спросил местного жандарма: по нашей линии их проверяли?
  - Обязательно - кивнул тот. Нигде ничего. Лояльны, старший Лобов в двадцатом во время волнений в добровольческих охранных дружинах служил. Состоит членом Союза русских патриотов.
  - Бывшие черносотенцы? У них, кажется, тоже боевка имелась?
  - Ну, уж в нашей-то губернии не имелось. Это на окраинах - там да, с бундами да дашнаками всякими воевать. Да и то - погромы там, демонстрации охранять, а уж банки-то они не грабили, все-таки.
  - М-да. А что все же с замком? - поинтересовался подполковник. Я не совсем понял, почему решили, что дужку перекусить не могли?
  - Навесной замок себе представляете? - спросил полицмейстер. Вот когда его вешают, сверху еще короб приставляют, ящик такой железный. Закрывает замок сверху, чтобы к дужке не подобраться было, только ключом открыть. Короб цел, петли целы. А подбор ключа сложен - хитрый замок.
  - Я господа, не очень в этом разбираюсь, тут специфика - протянул Гумилев. Его вскрыть без ключа вообще возможно?
  - Вскрыть все можно. Во времени вопрос, сторож раз в полчаса к воротам подходит. Мы прикинули - злодеи могли после одного обхода подскочить, пилкой дужку подпилить. Потом следующий обход сторожа пропустить, дужку дорезать, новый замок повесить. А после еще одного обхода уже авто угнать. На час работы, зато тревоги не поднимется.
  - То есть, Лобовы могут быть непричастны?
  - Да скорее всего. Но гарантию не дам, опять же.
  - Ладно. Автоматы "Томпсон" легально в Россию не поступали, как вы уже знаете. А патроны искать пытались?
   Ответил начальник жандармского управления:
  - Патроны 45 калибр. В России не распространены, но встречаются. Гильз хватает, сейчас сличаем. Но это дело не быстрое, их небольшими партиями многие торгующие оружием кампании закупали.
  - Я так прочитал результат вашего эксперимента - заметил приезжий. Получается, чтобы заложить взрывчатку, времени остановки подводы вечером предыдущего дня хватает?
  - Вполне - ответил следователь. Таким образом, версия со случайным налетом практически отпадает.
  - А с подводой что?
  - Ищем - пожал плечами Шатунов. Ориентировки на подводу и возницу исправникам по уездам разосланы, в соседние губернии тоже. Пока ничего. Свидетели налета еще нашлись, но описать нападавших толком никто не может. Маршрут грузовика после разбоя установлен: от банка они рванули в Канавино, там, на пустыре видимо перегрузили мешки и закатили машину в кусты. До пустыря по опросам нигде не останавливались, по времени тоже так выходит.
  - Во что перегрузили, известно?
  - На пустыре никто ничего не видел. Канавино вообще район паршивенький - "малины", ночлежки. Людишки свои у нас там имеются, понятно. Только чего им в такую рань по пустырям, сами посудите? Они народец ночной.
  - А в банке?
   Сидящие в кабинете помрачнели. Молчание нарушил следователь:
  - Похоже, мы нашли труп того, кто сведения передал.
   "Похоже на "Шрама" - обреченно подумал подполковник. Наводчик мертв, следов нет, примет нет. Грабители наверняка уже в другой конец империи поездом едут. Или в разные концы. Что там в Управлении Бабыч нарыл? А то ведь снова повиснет нераскрытое". А вслух сказал:
  - Давайте подробнее.
  - Сегодня утром обнаружено тело вице-директора Нижегородского отделения Торгово-промышленного банка господина Литвякова - невесело сказал Ежевский. Покойный жил один, по выходным прислуга не приходила. Сегодня в квартиру пришла уборщица, обнаружила труп. Убит путем нанесения ножевой раны в область горла, предположительно в ночь с субботы на воскресенье. В субботу после налета его допрашивали, показания дал обычные: о перевозке денег знал по службе, никому не сообщал, кто мог совершить разбой, представления не имеет. В крамольных организациях не состоял, ни в чем предосудительном замечен не был. В банке работает уже двадцать лет, переведен из Новониколаевска. Устанавливаем круг знакомых, опрашиваем соседей - обычные розыскные мероприятия. А ничего другого и не придумаем-с!
   "Новониколаевск - мелькнуло в голове у питерца. Не Владивосток, или Чита, но все ж таки к Китаю ближе. Связи надо отрабатывать, и через МВД, и по нашим каналам. Так - перескочила мысль на другое: а следователь с сыскным - вроде люди бывалые. Следствие все равно судебным вести, может, Ежевского и предложить? Да и сыскной бы не помешал, все же наши уголовщиной не занимаются, а дело в Корпус забирать в любом случае надобно. Обрадовать полицмейстера сразу, что ли?"
  - Сыск по делу будет проводить Корпус - спокойно сказал Николай Степанович. Поэтому прошу подготовить материалы к передаче. В связи с тем, что подозревается известная нам фигура, работать будет Охранный Департамент Корпуса в Петербурге. Кстати, какие-либо бомбисты по делу не проскакивали?
  - По моему мнению, речь идет о шайке уголовных, не причастных к террористическому движению - пожал плечами следователь. Основательная группа, опытная, но просто грабители, никакой политической подоплеки тут, думаю, и в помине нет.
  - И так, и не так - загадочно ответил подполковник. Впрочем, об этом поговорим особо. Следствие все равно ведь за вами остается? Как там по Уложению?
  - "Отдельный Корпус жандармов не ведет предварительное следствия в полном объеме, а лишь производит предварительное дознание либо переписку. Если важность дела заставляет производить следствие, а не дознание, производство по делу передается в соответствующий следственный орган согласно действующего законоуложения" - процитировал Петр Александрович. Соответствующий, конечно, я получаюсь, хотя ежели в других губерниях злоумышления ранее были, и следственные дела есть, так можно и туда.
   Перспектив к раскрытию Ежевский не видел, чтобы там не говорил столичный жандарм. Он знал, что боевые группы левых партий за двенадцать лет практически вывелись: большинство боевиков повесили по Указу "О пресечении бомбистских партий", остальные устрашились и от терроризма отошли. И в политическую подоплеку налета верил не сильно. Да и к способности жандармов раскрыть настолько тщательно спланированное преступление относился скептически. Потому радости от сказанного гостем не испытывал, полагая, что Корпус мог бы и следствие забрать в Петербург.
  - Но, поскольку подлежащие привлечению к ответственности лица не установлены, в принципе, следствие действительно придется мне производить. Если, конечно, особенных указаний из столицы не поступит.
  - Не поступит - "успокоил" Гумилев. С вами и будем этот налет раскручивать.
   "Ну, установят они злодеев - без энтузиазма подумал Ежевский. Ну, пусть даже и возьмут - толку-то? Доказательств все равно нет. А адвокаты за такие деньги самолучшие будут. Это же ему не агитаторов, или там зачинщиков крестьянских бунтов ловить. Тут думать надо. А чего они надумают? В итоге дело на мне и повиснет. Хотя фамилия у подполковника знакомая... Гумилев? Черт! Это ж поэт! И ведь это, помнится, именно он лет пять назад синдикат убийц брал - "Трест". Громкое дело было, известное. Ну что ж... это все ж уже рекомендация. Да и с поэтом знаменитейшим пообщаюсь - тоже неплохо".
   "Автограф не забыть взять" - наказал он себе и стал слушать столичного гостя дальше. Тем белее, тот повел себя совершенно разумно:
  - Да, вот еще - обратился Гумилев к полицмейстеру. Вот господина Шатунова, я бы тоже попросил откомандировать к нам в помощь. Господин следователь, законоуложения, конечно лучше знает, но тут уж и я припоминаю: "При производстве дознания чинами Корпуса на местах, чины Департамента полиции должны оказывать всяческое содействие".
   Идея лишиться начальника сыскного отделения полицмейстера не воодушевляла, но... жандарм снимал с него ответственность по самому громкому в России преступлению за последние лет так пять, да и грабеж имел место все ж таки в его, Матвеева епархии. Фамилию подполковника он вспомнил еще быстрее следователя. Стихов он не читал, а вот по "Тресту" данными располагал. Их главарь - Свердлов был родом отсюда, из Нижнего, а политический сыск пять лет назад еще был частью полиции. И в отличие от Ежевского проскочившее замечание об "известной фигуре", воспринял иначе.
   "А вдруг жандармы таки ж эту банду примут? - подумал полицмейстер. Не зря же Гумилева прислали? Он в Корпусе задних, небось, не пасет, после Треста-то? Может, бывшие "трестовцы" как раз орудовали, может - еще как. Но пусть уж Сашку-то и берет. Шатунов - он сыщик опытный, не помешает. Словят - глядишь, и Сашка орденок заимеет, и нам польза. Все ж, "при участии нижегородской полиции" получится. А пролетят - все, что мог я сделал".
  - Могли бы, господин подполковник, уж уложения-то и не вспоминать - торжественно ответил Матвеев. Нешто мы для розыска злодеев, в нашем городе разбой учинивших, не поможем? Все, что в наших силах - все сделаем. Александр Дмитриевич в вашем полнейшем распоряжении прямо с сией минуты. Что еще понадобится - в любое время. Специально распоряжусь.
   ***
  4.07.1928. Санкт-Петербург.
   Вернувшись в столицу рано утром, Гумилев заехал домой, потом спешно объявился на службе. Его напарник, ротмистр Сиволапов уже был в кабинете, изучал дела по нынешней разработке.
  - Чего вычитал, Сиволапый? - поприветствовал его Николай Степанович.
   Сиволапым ротмистра звали с детства. Фамилия располагала. В Корпус он попал из армии, где дослужился до штабс-ротмистра в артиллерии, звезд с неба в сыске не хватал, но офицером был надежным и основательным. И на сослуживца не обижался, принято у них было такое вольное общение. Хотя отвечать старался в тон:
  - Так пока некоторые стишки пописывают, другие-то работают. Смотри, что получается: "человек со шрамом" засветился четыре года назад, 17 октября 1924 года, в Пишпеке, это Семиречье. Там моют золото, свозят в уезд. На пункт сбора налетела вооруженная банда, взяли металла на триста тысяч. Приметы рассказал единственный выживший приказчик, но описание смутное, в основном - шрам. Банда была вся из европейцев, это и насторожило. Четкая организация, дисциплина. Пришли, перебили всю охрану, взяли золото и ушли потом - как растворились.
  - Угу. Подполковник порылся в нижнем ящике своего стола, достал пожелтевшую газету и перебросил коллеге:
  - На, почитай.
  "Дерзкий налет грабителей в прошлое воскресенье всколыхнул все Семиречье. Похищено золота на полмиллиона рублей! Поимка наглецов стала делом чести для полиции и жандармов..." - прочитал Владимир Александрович. И немедленно ехидно поинтересовался:
  - И как у нас с "делом чести"? Вот ходят по Корпусу дворяне-подполковники. Если из-за бабы дуэлировать - они тут как тут. А как если, преступление раскрыть - эдак и нету их...
  - Вова - ласково спросил Николай Степанович, - ты чего умничаешь, а? Тогда землю носом рыли - ни следов, ничего. Как растворились.
  - А наводчик был?
  - Был. Китаец, приказчик. Нашли мертвым, застрелен сразу после налета.
  - Похожий почерк. Дальше смотрим: второй раз было в Казани, два года назад. Взяли кассу на двести тысяч. Я тогда сам выезжал, от Управления. На память помню: тоже очень точно спланировано, тоже главарь - здоровый со шрамом. Там взяли одного из грабителей, Железнякова. Из крестьян, с 1915 служил матросом на Балтфлоте. Потом во время волнений в девятнадцатом бунтовал у анархистов, поддерживавших большевиков. Затем слонялся по стране, на работу не брали. Оказался в банде по рекомендации знакомого по флоту, Дыбенко. Других участников налета назвать не смог.
  - Или не захотел.
  - Или так, его тяжелораненого взяли, особо не надавишь. А через пару дней он помер на больничной койке. Но, думаю, все что знал - сказал. Там ведь какая штука была - его свои пристрелить пытались. При преследовании городовой Железнякову голень перебил пулей, так главарь банды обернулся и в голову подельничку выстрелил. Тащить не стал, а свидетеля оставлять не захотел. Наверное, думал, что убил, но два дня тот прожил.
  - Да помню я - поморщился Гумилев. Он рассказал, что по ухваткам "Шрам" из левых, из боевки. Потому нас сейчас генерал и подключил, наша же вроде линия.
   Железняков описание главаря дал, и еще троих, но опять же - он в банде был всего неделю. Налет уже спланирован был, шайка в полном составе не собиралась, так что познакомился свидетель только с тремя ее членами. Во время операции роли были расписаны, так что... Дыбенко установили вроде?
  - А как же. Большевик с 1912, один из руководителей возмущения матросов на линкоре "Император Павел I" в 1915. После заключения отправлен на фронт, затем снова арестован за антивоенную пропаганду. Вышел в 1920, с тех пор в антиправительственной деятельности не замечен.
  - Но вел? Или в грабители подался?
  - Не спросишь - труп. Нашли через три дня после допроса Железнякова. Снова убрали свидетеля. Он, похоже, и наводчиком был, заодно. Работал механиком в торговом обществе, мог вызнать.
  - Почерк один, согласен. Еще дела нераскрытые смотрел?
  - Смотрел. Больше ничего не подходит. Похоже, генерал прав, "Трест" очередной - сделал вывод ротмистр. Смотри, пиит: все бывшие левые, операции продуманные, грамотные, наводчиков убирают. Берут большой куш и пропадают на два года. Или так случайно вышло, интересно? Численность банды тоже совпадает - десяток человек во всех случаях. Что в Нижнем нарыл?
  - Как и в первые два раза. Следов нет, наводчик убит, деньги пропали. "Человек со шрамом" в наличии. Генерал что-то про Бабыча говорил - мол, концы какие-то у него нашлись. Сейчас к шпионам собираюсь, пусть просвещает.
   ***
   В Департаменте закордонной разведке было как всегда тихо. Начальника Дальневосточного отделения, Валентина Бабыча Гумилев знал уже лет десять, так что к делу перешли быстро.
  - Сейчас коллега из разведки Генштаба подойдет - поздоровавшись, сообщил Валентин Павлович. Луцкий, не знаешь такого?
  - Нет. А должен?
  - Да нет. Просто по Китаю он лучший специалист. Ты, кстати, в ситуации китайской вообще ориентируешься? - спросил полковник.
  - Не так, чтобы очень - сознался Николай Степанович. Газеты читаю, конечно, но и все.
  - Ладно, слушай вкратце. В Китае сейчас главный Чан Кайши, год назад он установил диктатуру, это ты должен был слышать. И есть такой генерал Чжан Цзолинь. Бывший хунхуз, это китайские разбойники такие. В 1906 вместе со своей бандой перешел в китайскую армию, набрал себе еще головорезов и стал именоваться командиром дивизии. Опираясь на эти отряды, стал неограниченным диктатором Маньчжурии... А вот и Алексей Николаевич.
  - Добрый день - представился вошедший. Генерального штаба полковник Луцкий.
  - Отдельного Корпуса подполковник Гумилев - поднявшись, пожал протянутую руку Николай Степанович.
  - Тот самый? - искренне удивился Луцкий.
  - Э-э... который? - улыбнулся в ответ Гумилев.
  - Который поэт? Вас, Гумилевых, сколько?
  - Один он, один - вмешался Соколов. Поэт, тот самый. Видал, какие у нас в Корпусе люди служат?
  - Польщен знакомством - кивнул полковник. Пару дней только как ваш новый сборник приобрел, в автографе не откажите. А по делу вашему в курсе, чем можем - поможем.
  - Автограф - за мной. А по делу рассказывайте.
  - По сообщению негласного военного агента Бирюкова, агентурной организацией ? 21 в Китае установлено, что Чжан Цзолинь имеет прочные связи с САСШ. Покупает там оружие и еще кое-что.
  - В том числе, "Томпсоны"? - уловил мысль Гумилев.
  - Да. Этими автоматами вооружены его телохранители. И - что для нас важно, Чжан собрал отряд из российских эмигрантов. Там уголовные, бывшие террористы, и тому подобная публика. Вот их тоже вооружили этими автоматами. И был в числе этих наемников и человек, подходящий по вашим приметам, командовал сотней. Причем, в мае сего года он и его ближайший помощник от Чжана ушли. Но ушли по-хорошему, с полного согласия маршала. А в оплату-то как раз вместо денег оружие попросили. И именно "Томпсоны".
  - Личность этих двоих установили?
  - Предположительно. Фриновский Михаил Петрович, 1898 года рождения, уродился в Наровчате, что в Пензенской губернии, русский, православный. Окончил духовное училище. В январе 1916 поступил вольноопределяющимся в кавалерию, унтер-офицер Приморского драгунского полка. В августе того же года дезертировал.
  - Вмешаюсь - прервал коллегу Бабыч. По имеющимся у Корпуса секретным агентурным данным, Фриновский дезертировав, связался с анархистами, участвовал в убийстве генерал-майора Бема и налете на кассу в Иркутске. В 1920 всплывал в Москве, во время бунта, после этого сведений не имеется. Вот вполне мог и в Китай податься.
  - А выглядит как? Фото есть?
  - Не имеется. А выглядит по описаниям разведки колоритно: здоровенный такой богатырь со шрамом на лице. Физически очень силен, стреляет неплохо. Опасен при задержании, в общем.
  - М-да... по приметам похож. А второй?
  - Штубис Генрих Эрнестович, 1894 года рождения, уроженец Курляндской губернии, латыш, католик. Работал матросом на линии Либава-Нью-Йорк. В 1913 стал анархистом, неоднократно арестовывался. В 1914 выслан в Олонецкую губернию, что его от Указа о бомбистах и спасло - когда анархистов вешать начали, он отбывал уже. Освободился в январе 1917, жил в Петрограде, уклонялся от мобилизации. Далее следы теряются. Сейчас за ним ничего не известно.
  - Оба начинали как анархисты, получается?
  - Получается так. Но это не все, сейчас Алексей Николаевич дальше расскажет.
  - Чжан Цзолинь у себя в Манчжурии бандитов повывел. А вот тех, кто на нашу территорию ходит - пригревает. И пригревает всерьез, поскольку дело тут политическое. Чан Кайши сейчас союзник России. В начале года Япония вновь оккупировала часть Шаньдунского полуострова, там сейчас война. И наша помощь Чану необходима. Ну а нам японцы - первый враг. А Цзолинь - японский ставленник. Он в японскую сам был главарем банды хунхузов, работал на самураев против нас в Маньчжурии.
   Его ваш генерал, кстати, хорошо помнить должен - прервался разведчик. Михаил Фридрихович тогда в контрразведке у Куропаткина работал, как раз эти банды ловил. Так вот, сейчас Цзолинь и японцы пытаются организовать в России банды хунхузов, которые могли бы попробовать сорвать поставки нашим союзникам в Китае. И разведку их руками вести заодно, разумеется.
  - Хунхузы опасны?
  - Очень. Это вооруженные отряды китайских разбойников. Грабят, убивают и уходят за кордон. В Приморье и Уссурийском крае их набеги еще лет пять назад обычным делом считали. Вот вам такой любопытный факт: во Владивостоке за хунхузов в мирное время давали боевые медали и ордена. И даже удостаивали именного золотого оружия, представляете? Там настоящие боевые действия шли. Обстановку только лет пять назад удалось переломить, и то с хунхузами до конца не покончили. И сейчас они хотят снова нам эту головную боль устроить. А в Китае отребья хватает, и своего и русского.
  - Вы считаете, что Фриновский и Штубис - по этой линии? Но как это связано с налетом на банк в центре России?
  - А вот тут как раз один интереснейший момент есть. У Чжана ведь наши эмигранты так, шелупонь в основном. Из каторжников беглых да из террористов по Указу не повешенных. А вот военные инструкторы у него из немцев. Их вообще в Китае много, в Германии жизнь тяжелая: инфляция, работы нет, армии нет - вот бывшие вояки и едут подзаработать. Да и не только вояки, там всяких хватает. После войны немцам когда армию ограничили, запретили и разведку. Но люди-то остались? Остались. А у немецкой разведки связи и в Китае издавна неплохие, и с нашими левыми, да и агентура в России никуда не делась. Денег у бывших шпионов нет, работы дома тоже. И вот - Луцкий передал подполковнику трехстраничный меморандум. Здесь послевоенная уже разработка деятельности Амтлауфа, одного из немецких шпионов. Он уже четыре года в Китае. И как-то связан с Фриновским. Их видели вместе несколько раз. А когда Фриновский и Штубис уехали от Чжана, с ними был некий немец, по прозвищу "Монах". Не Амтлауф, тот невысокий блондин, лет ему сейчас сорок семь. А Монаху около тридцати лет, высокий, коренастый, лицо круглое, волосы коричневые. Нашим негласным агентом, из местных китайцев, характеризуется как человек энергичный, исключительно храбрый, и при этом очень набожный католик. Почитайте, вдруг, что полезное увидите.
   "В 1917 году проживавший в Шанхае некий Морис Амтлауф (он же Морис Миллер, он же Карл Беренгардович Оттенберг) был командирован германским консульством с целью собирания сведений в Россию. Произведенною проверкою установлено, что..."
   Гумилев бегло пробежал длинную справку о занятиях так и не пойманного тогда шпиона, и в конце внезапно наткнулся на знакомую фамилию:
   "30.VIII.1917 зафиксирован контакт Амтлауфа с заведующим департаментом Новониколаевского отделения Торгово-промышленного банка г-ном Литвяковым Никитой Павловичем. Установлено, что Литвяков встречался с Амтлауфом, известным ему под фамилией Оттенберг, по поводу якобы планирующегося последним перевода в Российскую империю крупной суммы из шведского банка "Свенска Хандельсбанке". Сделка по нашим данным не состоялась, более сношений Литвякова с Амтлауфом либо иными возможными немецкими агентами не зафиксировано".
  - Та-ак - протянул Николай Степанович. О переводе, значит? А дальше что?
  - Ничего - удивленно посмотрел на него Луцкий. Обычная встреча. Обсудили они перевод, Литвяков в банке этими делами заведовал. Видимо, в Берлине хотели ему через шведов денег перебросить. Но перевода не было, это мы проверяли. А что?
  - В ограбленном отделении Торгово-промышленного банка в Нижнем Новгороде, работал Никита Павлович Литвяков, перешедший из Новониколаевска - вздохнул Гумилев. Похоже, тот самый. Мы подозреваем, что именно он навел банду на перевозку денег.
  - Занятно - задумался разведчик. У нас никаких мотивов предполагать вербовку не наличествовало. Это ведь в конце семнадцатого было, война к концу шла, немцы явно проигрывали. Встречались они по финансовому предлогу - ну так на то Литвяков в банке и работал. Видимо, не все делишки Мориса мы анатомировали. Я попрошу военную контрразведку скрупулезнейшим образом проверить, чем мог Литвяков заинтересовать немцев.
  - Наши тоже займутся - тут же согласился Николай Степанович. Стоит покопаться в его прошлом, может и еще что-то выплывет. Сам Амтлауф, кстати, куда потом делся?
  - Тогда ушел чисто - через Финляндию в Швецию, потом, видимо в Германию. С тех пор и след его было потеряли, но в апреле двадцать третьего года Амтлауфа наблюдали в провинции Цзилинь, в Китае. Потом еще несколько раз в Манчжурии.
  - Понятно. По троим ушедшим от Цзолиня, еще что-нибудь есть? - цепко взглянул на генштабиста Гумилев.
  - Да. Штубис въехал в Россию 3 мая сего года. Мы пустили за ним слежку - сконфуженно признался полковник. Да он ушел от наших в Хабаровске. Ловко так, как обученный.
  - Он и есть наверняка обученный. В ссылке учителей хватает - заметил Бабыч. Нужно было наших филеров подключать. Вечно вы темните, как не одно дело делаем.
  А Фриновский и немец?
  - Не установлены. Но вот ведь какое совпадение: Штубис в России, шрам у Фриновского, Чжан Цзолинь, "Томпсоны", немцы. Литвяков вот, оказывается.
  - Ключевое слово совпадение - вздохнул Гумилев. Если б не Литвяков и "Томпсоны"...
  - Ну да - кивнул полковник. Но они же есть?
  - Есть. И еще вот шрам Фриновского меня заинтересовал. Подробное описание есть?
  - Да, вот: "по правой щеке, от виска до подбородка узкий шрам - рубец, длинной около пятнадцати и шириной до двух сантиметров, кожа в районе рубца красного цвета".
  - Сходится - кивнул подполковник. Огромное спасибо за сведения. Еще что-то расскажете?
  - Да нет, вроде. Если появится дополнительная информация - немедленно сообщим. По Литвякову отработаем, Амтлауфа дам поручение военным агентам искать.
   ***
   Вернувшись к себе, Гумилев пересказал разговор напарнику. Ротмистра он за обстоятельность и опыт уважал, и суждения его ценил высоко. Несмотря на неказистую внешность и смешную фамилию, Сиволапов свое дело знал прекрасно.
  - Владимир, ты что думаешь? - закончив рассказ, спросил Николай Степанович.
  - Думаю, глухо. Автоматы, анархисты, китайцы, немцы - а выходов ни на кого нет. Кто сказал, что это Фриновский? И что он в России? Они со Штубисом могли эти "Томпсоны" продать сразу, как от китайца вышли. И все - оборвалась ниточка. А Фриновский с "Монахом" этим, могут уже в Канаде отдыхать.
  - В розыск их объявил?
  - Угу. Всех троих.
  - Немца по приметам?
  - По тем, что есть. А чего, да пусть ловят. И вообще, Степаныч, я не понял, а при чем тут хунхузы и два китайских генерала на Ч?
  - В военной разведке считают, что все это может быть операцией Цзолиня и японцев. Если те решили сделать ставку на поддержку против нас бандитов.
  - Что-то это как-то сложно - выдал свое заключение ротмистр. На границе пошалить - это да, а широко использовать бандитов не реально. Да и без толку.
  - Согласен. Вот смотри, какая версия у меня сложилась: Амтлауф во время войны вербовал в России агентов. Потом перебрался в Китай, восстановил связи. Там же как-то вышел на Фриновского или Штубиса, а может и раньше с ними связан был, немцы с нашими левыми давно крутили. Те собрали банду, и думаю не без помощи китайцев. И по наводкам немца банда выходила на крупные деньги.
  - Не получается - перебил его Сиволапов. В Казани Дыбенко на немецкого агента никак не тянет.
  - А кто сказал, что это Дыбенко навел? Очень может быть, что и не он. А он как раз совпадение - отмежевался подполковник. Дальше они брали деньги, отстегивали долю немцу, ложились на дно. И отсиживались как раз под крышей Цзолина. На него и Амтлауф работает, я так понял. Чжан Цзолин бандитам возможно и помогал - за долю, конечно.
  - Тогда первые два налета вписываются - подумав, выдал ротмистр. Если немец у Чжана этого в разведке - он мог по уже новым каналам сведения получать. В Пишпеке наводчик китаец был. А в этот раз - сумма уж очень хорошая. Даже и Чжану этому, если хотя бы восьмушку отвалят - уже не плохо. Зарплата российского губернатора за 10 лет. А почему перерыв каждый раз два года был?
  - Не знаю. Может, случайно получилось так. Вопрос про последний налет.
  - Ну, "Томпсоны" им понадобились, чтобы подавить огнем сопротивление охраны - перебил начальника ротмистр. Другого такого оружия я не припомню, пулемет только. Или Федоровский автомат, но где ж его взять? Их у нас в армии-то поштучно. Так что, если у них заранее сведения о перевозке были, "Томпсон" самая та машинка. Ежели Амтлауф узнал заранее про деньги, через сибиряка этого...
  - Литвякова.
  - Вот именно! То организоваться могли. А второй немец, Монах - скорее всего его человек, приставлен к Фриновскому, чтобы с деньгами не надули. Взрывчатка - не проблема. Машину они угнали. Что еще остается?
  - Что и раньше. У нас приметы троих, в виде приза - Штубис может по своему паспорту засветится. Как ловить будем?
  - "Главным и единственным основанием политического розыска является внутренняя, совершенно секретная и постоянная агентура, и задача ее заключается в обследовании преступных революционных сообществ и уличении для привлечения судебным порядком членов их.
   Следует всегда иметь в виду, что один, даже слабый секретный сотрудник, находящийся в обследуемой среде, даст несоизмеримо больше материала для обнаружения государственного преступления, чем общество, в котором официально могут вращаться заведующие розыском. Поэтому секретного сотрудника, находящегося в революционной среде или другом обследуемом обществе, никто и ничто заменить не сможет" - зачитал на память из инструкции о политическом сыске подчиненный. В уголовном розыске, могу тебя уверить, точно так же. Вот так и будем.
   Вот так и вышло.
   ***
  Его Высокопревосходительству,
  начальнику канцелярии
  Отдельного Корпуса Жандармов
  генерал-майору А.П. Шершову.
   Секретный агент "Бирюк" сообщил, что 12.07. с.г. встретил на вокзале человека по прозвищу "Макс", ранее знакомого ему как члена боевой организации партии анархистов, отбывавшего с "Бирюком" наказание на каторге в Олонецкой губернии. Согласно последнего циркулярного письма о проверке лиц, принадлежавших ранее к террористическим партиям и склонных к совершению преступлений, произведена проверка.
   Негласною проверкою установлено, что вышеуказанный "Макс" имеет паспорт на имя: ШТУБИС Генрих Эрнестович.
   Данное лицо, согласно циркуляра ? 178 от 7.VII. с.г., разыскивается Охранным Департаментом Корпуса. Указанным в циркуляре приметам Штубиса Г.Э. обнаруженная особа соответствует.
   Штубис взят под наблюдение силами Вятского ГЖУ. Прошу дальнейших распоряжений.
  Начальник Вятского ГЖУ
  полковник А.И. Куприянов.
   Виза:
  "Передать в Охранный Департамент, срочно.
  Шершов".
   ***
  - Какого черта он делает в Вятке? - поинтересовался начальник Охранного Департамента.
  - Не известно, Михаил Фридрихович - развел руками Сиволапов. Возможно, пытается уйти обратно в Китай, пересаживается на поезд. Филеры проследят, я дал указание.
  - Хорошо, будем ждать. А остальные?
  - Он один. Может на остальных выведет, нет - будем брать. Но пока последим.
  - Разумно, действуйте.
   ***
  - Ну и? - спросил вернувшийся из очередной поездки в Нижний Гумилев.
  - От филера условная телеграмма, почитай.
  "Санкт-Петербург, Литейный 7. Товар отправлен Пермь почтовым. Сопровождаю груз, Перми представители извещены. Копию извещения прилагаю.
  Приказчик Дятлов".
  - А копия?
   Ротмистр протянул и копию.
  "Пермь, Сибирская 11. Благоволите принять товар. Едем Вятки Пермь почтовым.
  Приказчик Дятлов".
  - Что он в Перми забыл, а Сиволапый? - поинтересовался Николай Степанович.
  - А черт его знает - честно ответил подчиненный. Там его местные филеры встретят, проследят. Нам уже ехать за ним, наверное, надо. А то он потом еще в Магадан съездит, или на Камчатку. Брать его да колоть.
  - Вот вы с Шатуновым и поезжайте - согласился подполковник. А брать по моему приказу. Ты этого Дятлова знаешь?
  - Откуда? Это вятский филер.
  - Ладно, как из Перми известия будут - выезжайте. А я подожду, вдруг Фриновский или немец где проявятся?
   ***
   По прибытии в Пермь филер телеграфировал в Петербург:
  "Санкт-Петербург, Литейный 7. Товар сдал пермским приказчикам.
  Приказчик Дятлов".
  Но буквально через полчаса, удивленным Гумилеву и Сиволапову принесли новую телеграмму:
  "МОЛНИЯ. Санкт-Петербург, Литейный 7. Товар упакован. При упаковке товаром у местных грузчиков порвало веревку. Товар в сохранности.
  Приказчик Дятлов".
  - Не понял? - изумился Николай Степанович.
  - Штубиса пермские жандармы арестовали. Он оказал сопротивление, есть жертва - перевел ротмистр.
  - Они с ума посходили?
   В Пермь Сиволапов с начальником Нижегородского сыска, откомандированным в распоряжение жандармов, выехали уже через два часа, скорым. Опережая их, в Пермь полетела телеграмма, запрещающая работу с арестованным Штубисом до их приезда.
  - Все равно не понимаю - удивился в очередной раз, провожавший их Гумилев, когда они уже подходили к вагону. Ну с чего они Штубиса арестовать вздумали?
   Сиволапов благоразумно промолчал. Гадать он смысла не видел: приедут - узнают.
  ***
   А ситуация образовалась дурацкая, хотя и не особо загадочная. Слежку в Вятке и поезде Штубис за собой не выявил, и выйдя из вагона по привокзальной площади шел спокойно. В Перми жил его старый знакомец - Сивилев Василий Максимович, рабочий, из большевиков. От партийной деятельности он давно отошел, но человек был надежный, давно уж банде помогал. У него и собирался Генрих большую часть денег с налета припрятать. Потом, через годик, как шум уляжется - вернуться, забрать. Через границу сейчас с большой суммой ехать было опасно, в банк сдавать тоже - на всю страну от их акции шум поднялся.
   "Ничего, Василий - мужик надежный, в сохранности будет - подумал в который раз Штубис. Отсижусь в Китае, и в Канаду. Поездом из Читы через Москву в Одессу, по дороге деньги в Перми заберу, а в Одессе - на пароход. Рубли в Стамбуле поменять можно, там их неплохо берут. От Китая до Канады ближе конечно, да лучше уж крюк сделать".
   Сойдя с поезда, латыш подошел к извозчикам, осмотрелся.
  - Извозчик нужен? - лениво поинтересовался "ванька".
  - До гостиницы на Сибирской везешь? - высокомерно поинтересовался привыкший к общению с рикшами латыш.
  - "Королёвские" номера? - подобрался удивленный извозчик. Подброшу, чего ж.
   Вот тут Штубис и сделал ошибку. Отвык в Китае. Гостиница была первостатейной, но одет он был уж больно непрезентабельно. Совершенно личность весьма потертого мещанина с большим баулом, не вязалась у прохаживающегося здесь же, на площади, околоточного с дорогими номерами лучшей в городе гостиницы...
   Когда к настороженному, на пределе нервных сил находящемуся налетчику подошел околоточный и попросил "документ", Штубис реагировал внешне спокойно. Достал из внутреннего кармана лоснящегося пиджака паспорт, протянул. Хотя в состояние пришел настороженное.
   "Облава? - мелькнула мысль. Не может быть. Спокойно, спокойно. Мало ли, документы зачем проверяют?"
   Штубис отучился в Манчжурии, что у белого человека могут спросить, отчего он едет в дорогую гостиницу. И сейчас не понимал, почему этот огромный, почти двухметровый классического, карикатурного даже несколько вида полицейский смотрит на него подозрительно. Потому и психовал.
   "Только бы в баул не полез" - билась мысль. Мысль была понятной - в бауле, зашитые под подклад, лежали сто тысяч рублей. Его, Штубиса доля.
   ***
   Шерстобитов служил в полиции с двадцати трех лет. Десять лет назад пришел, сразу после войны. И сейчас он решил проверить подозрительного типа машинально. Ну сами судите: скромно одетый чухонец, с нищей прибалтийской окраины империи, со здоровущим чемоданом - да в дорогущую гостиницу. Но сейчас, изучая пребывающий в порядке паспорт, он нутром чувствовал неладное.
   "Нервничает чухна - подумал Иван. Как есть нервничает. А с чего? Небось, украл чего, либо растратчик. Что в бауле, интересно?"
  - Вещички предъявите - пробасил он. Потыкал для внушительности в бок чемодана оттопыренным большим пальцем и добавил: в целях досмотру.
   Штубис медленно, лениво потянувшись к баулу, неторопливо, но внимательно огляделся. На площади народу было немного, рядом - вообще никого, только поблизости от пролетки крутился какой-то щуплый паренек, похожий на карманника.
   "В баул тыкает - холодея, размышлял Генрих. Определить хочет, не зашито ли? Где ж я спалился? Так, ладно. Баул показывать нельзя - нащупает. В пролетку - и ходу".
   Город он знал, отлеживался у Сивилева после налета в Казани. И решил рискнуть.
  - Сейчас, сейчас - успокаивающе кивнул он полицейскому. Сейчас... Резко выхватил из внутреннего кармана небольшой браунинг, и в упор выстрелил Шерстобитову в сердце. В гаме вокзала выстрел прозвучал тихо, никто не оглянулся. Тело околоточного медленно заваливалось вперед, Штубис уже забросил баул в пролетку, прыгнул туда сам, поворачивая ствол на кучера, но в это время почувствовал рывок за ногу. Вертевшийся рядом непримечательный паренек сдернул грабителя вниз, потом перехватил руку с пистолетом, завернул... а на помощь к нему уже бежали двое таких же, неприметных, одетых мастеровыми, филеров.
   ***
  22.07.1928. Санкт-Петербург.
   "Протокол допроса.
   Штубис Генрих Эрнестович, 1894 года рождения, уроженец Курляндской губернии, латыш, католик. Определенного места жительства не имеет.
   По поводу заданных мне вопросов поясняю, что после отбытия наказания на каторге, я вошел в боевой отряд анархистов в Москве. Во время восстания в марте 1919 года участвовал в обстреле войск, посланных на подавление. Тогда я и познакомился с Фриновским, который тоже входил в отряд анархистов. После того, как восстание было разбито я и Фриновский ушли сначала в Тамбовскую губернию, потом в Сибирь. После окончательного провала выступлений против самодержавия, в 1922 году я, опасаясь ответственности, эмигрировал в Манчжурию. Там через год я встретил Фриновского, он уже служил у Чжан Цзолиня, начальником отряда из русских. Фриновский предложил мне вступить в отряд. Поскольку я был лишен возможности иным способом заработать себе на пропитание, я вступил в отряд. Так как мы с Фриновским были давно знакомы, и он мне доверял, он сделал меня своим заместителем по отряду.
   В середине 1924 года, Михаил подошел ко мне и спросил, не хочу ли я заработать много денег. Я ответил согласием, и он предложил мне войти в банду для совершения налета на территории России, пояснив, что знает, где будет находиться крупная сумма денег и золото, поскольку у него имеется наводчик - китаец. Операцию в Пишпеке спланировал Фриновский. Границу мы перешли с помощью людей Чжан Цзолиня из числа хунхузов. Знал ли сам Чжан Цзолинь, что мы собираемся совершить разбой на территории Российской империи, мне не известно".
  - Дальше он про налет описывает - подсказал следящий за чтением Шатунов. Как приехали, как подошли, детально операцию. И по Казани то же самое - трое из Китая и семеро в России.
  - А Железняков откуда взялся?
  - А там один из российских подельников не явился. И пришлось срочно замену искать. Его в любом случае убирать собирались после налета, боялись, что разболтает.
  - А Дыбенко?
  - А он как раз в банде был. Механиком работал для прикрытия. Убрал его Фриновский, когда узнал, что Железнякова живым взяли.
  - Понятненько. Ладно, про налеты пока пропустим - кивнул Гумилев. Как они деньги делили?
  - А вот - Шатунов наклонился и быстро пролистал бумаги. Пожалуйте:
   "Деньги делили все три раза так: половина отчислялась за наводку, из оставшихся половину брал Фриновский, десятую часть я, оставшееся делили между прочими участниками экса поровну. В Пишпеке я получил пятнадцать тысяч, в Казани - десять. В Нижнем Новгороде я получил 100 тысяч рублей, которые у меня изъяты после задержания из-под подкладки баула.
   В Пишпеке были кроме меня и Фриновского еще восемь человек. Из них один был немец, по имени Вилли, фамилии его я не знаю, он погиб в 1927 году в перестрелке с войсками Чан Кайши. Остальные были русские, бывшие анархисты, проживающие в России. Они присоединились к нам уже в Пишпеке. Как их предупредил о месте и времени встречи Фриновский - мне не известно. Во второй раз из Китая снова приехали я, Фриновский и Вилли, и в Казани к нам присоединились шесть человек. Один - Бельтюх Иван Васильевич, почему-то не приехал. Почему - мне не известно. Вместо него Дыбенко Павел, отчества не знаю, бывший матрос Балтфлота привел..."
   "Так, это понятно - подумал Гумилев. Дыбенко привел Железняка, потом налет, потом убили... Угу, и всех Фриновский убивал, Штубис только деньги получал. Темнит что-то. Наверняка сам в убоях замешан. Ладно, это сейчас не главное, это пусть Ежевский его крутит".
   Он просмотрел еще пару листов. "Так, имена и приметы бандитов, про смерть Вилли, про службу у Чжана... а вот это уже ближе к делу".
   "В апреле сего года, Фриновский вновь сказал мне, что планирует "прогулку в Россию". Так мы между собой называли эксы. Я согласился, и 3 мая мы выехали в Россию. Михаил сказал мне, что куш будет очень крупный, хватит, чтобы уйти со службы Цзолиню и жить припеваючи. Поэтому мы уволились из отряда, и якобы в счет оплаты попросили восемь автоматов "Томпсон". На самом деле, "Томпсоны" нам передали люди из разведки Цзолиня - я знаю одного из них как капитана Ван Чжу.
   Поскольку нас теперь было на два человека меньше, то Фриновский взял еще двоих из нашего маньчжурского отряда: Краснощекова Ивана и Смирнова Павла. Еще с нами поехал немец вместо Вилли. Немца звали Иосиф, кличка "Монах". Фамилию его я не знаю. Мы разделились, и границу пересекали порознь, договорившись встретиться в Хабаровске. Я приехал в Россию 3 мая сего года. В Хабаровске я заметил за собой слежку, и ушел от филеров..."
   "Так, ясно. Ушел, встретил своих, ничего не сказал Фриновскому - побоялся, что как засвеченного пристрелит. Что там еще? Приехали в Нижний, встретили остальных..."
   "30 июня сего года, мы в составе десяти человек, данные коих мною названы выше, совершили налет на банк в Нижнем Новгороде..."
  - Про налет я знаю - сказал Николай Степанович. Что он по дальнейшему показывает?
  - А вот - нашел нужное место сыщик.
   "Я получил свою долю в 100 тысяч рублей, остальные восемь боевиков получили по 50 тысяч рублей. Оставшиеся деньги в сумме около полутора миллиона рублей взяли Фриновский и "Монах", после чего мы разошлись. Со слов Фриновского и "Монаха" мне стало известно, что они не намерены возвращаться в Китай. Их настоящее местопребывание мне неизвестно. Фриновский сейчас имеет поддельный паспорт на имя Заковского Леонида Михайловича, откуда он получил этот паспорт, мне неизвестно".
  - Отличная работа, Александр Дмитриевич! - дочитав протокол до конца, восхитился подполковник. Быстро раскололи?
  - Так ему же за убийство околоточного - так и так вышка - скромно улыбнулся Шатунов. Мы с Владимиром Александровичем немного надавили, конечно. Сначала отпирался, потом заговорил. Приметы, которые Штубис дал уже в ориентировке, боевиков, полагаю, выловим. Вот с Фриновским и этим Монахом - туго.
  - Туго. Но коли паспорт не сменит - рано или поздно возьмем. Если на нелегальное положение не уйдет.
  - Не должен. В газетах о поимке Штубиса не сообщали, о его аресте узнать Фриновскому вроде неоткуда.
   ***
  "20.VII.1928. Исходящий ? 201/327/228
  Всем жандармским управлениям, отделениям сыскной полиции, отрядам корпуса погранстражи Министерства Финансов, циркулярно.
  (В уточнение Циркуляра ? 189/296/218 от 4.VII.с.г.).
   Охранным Департаментом Отдельного корпуса жандармов по подозрению в совершении ряда разбойных нападений во главе вооруженной банды, разыскивается ФРИНОВСКИЙ Михаил Петрович, приметы прилагаю.
   По имеющейся информации, разыскиваемый имеет документы на имя Заковского Леонида Михайловича.
   В случае обнаружения указанного лица, незамедлительно принять меры к его аресту и сообщить в ОД ОКЖ.
   При задержании соблюдать особые меры предосторожности: преступник вооружен, физически развит, склонен к оказанию сопротивления, совершению побега из-под стражи, убийству".
   ***
  "27.VII.1928. Секретно, срочно.
  Фынтян, Бирюкову.
   Установить местопребывание известного вам Амтлауфа и предпринять меры к его захвату и переправке на территорию России или в провинции, контролируемые Чан Кайши в целях последующего допроса.
   Также незамедлительно установить личность особы, известной вам по прозвищу "Монах".
  Луцкий".
   ***
  "4.VIII.1928. Секретно, срочно.
  Санкт-Петербург, Луцкому.
   Доношу, что по сведениям, полученным от агента ? 31/11, Амтлауф уволился от Чжан Цзолиня в конце июля сего года, и выехал из Китая. По неподтвержденной информации, направился на родину в Германию.
   Личность особы, известной под прозвищем "Монах" установить не представилось возможным.
  Бирюков".
   ***
  Срочно, секретно.
  Охранный Департамент
  Отдельного корпуса жандармов.
   Доношу, что 14.VIII. сего года, наряду в составе унтер-офицера погранстражи Карацупы, стрелков погранстражи Семенова и Мокеева, в ходе проверки документов при посадке на пассажирский лайнер "Сенсейшн", выполняющий рейс Владивосток-Сан-Франциско, был предъявлен паспорт на имя Заковского Леонида Михайловича, находящегося согласно циркуляра ? 228 от 20.VII.с.г., в розыске за ОД ОКЖ.
   При аресте предъявитель сего паспорта, сходный по приметам с разыскиваемым Фриновским М.П. оказал вооруженное сопротивление. В ходе завязавшейся перестрелки, задерживаемый убит нарядом погранстражи. Унтер-офицер Карацупа и стрелок Семенов получили ранения средней тяжести.
   При осмотре трупа обнаружены документы на имя Заковского Леонида Михайловича, пистолет системы Браунинга, деньги в сумме сорок три тысячи семьсот восемьдесят два рубля 34 копейки, и личные вещи.
   Материал на 38 листах, обнаруженные при убитом документы, деньги и вещи согласно описи, прилагаю. Труп передан на сохранение в морг г. Владивосток.
  Начальник Приморского отряда погранстражи
  Полковник И.П.Калмыков.
   ***
  15.08.1928. Санкт-Петербург.
  - ...Так что, преступления можно считать раскрытыми - закончил доклад Гумилев. Главарь банды убит, его помощник - арестован и дает показания. Рядовые члены шайки уже задержаны, с ними работает следователь по важнейшим делам Ежевский. Не получается установить немцев, и Монах и Амтлауф исчезли. Работу в этом направлении продолжаем совместно с разведчастью Корпуса и военной разведкой. Все сведения, касающиеся Китая, переданы полковнику Бабычу.
  - Значит, раскрыли? - ровным тоном спросил генерал.
  - Точно так - довольно отрапортовал Сиволапов. Злоумышленники изловлены, ситуация ясна. Сейчас следствие процессуальный порядок оформит - и можно вешать.
  - А деньги где? - так же спокойно спросил генерал.
  - Почти полмиллиона у арестованных изъяты, за вычетом тех, что они потратить успели. А остальные разве же найдешь? - удивился ротмистр. Капиталы Фриновского спрятаны где-то, немец не пойман. Пропали деньги.
  - А почему пропали? - рявкнул генерал. Потому, что искать не хотели! Поймали Штубиса, взяли шайку, пристрелили главаря - и успокоились! Всё - радуемся. Как же! Преступления пораскрывали! А то, что у российского банка пропало полтора миллиона рублей - нас не тревожит! Подумаешь, полтора миллиона!
   Генерал перевел дыхание, и повел речь дальше:
  - Что я теперь банку говорить должен? Забирайте пойманных преступников? И где всплывут эти полтора миллиона? У Чжан Цзолиня, который на них свои банды против нас вооружать будет? Или у реваншистов в Германии, которая спит и видит Версальский мир переиграть? Где? Сеть агентов Амтлауфа этого, она что, обезврежена? Кто даст гарантию, что завтра немец не найдет себе других исполнителей вместо Фриновского?
  - Так неисполнимо же деньги найти - ляпнул не сориентировавшийся Сиволапов. Как их искать-то, когда концов нет? А с Амтлауфом разведка пусть разбирается.
  - Э-э, ваше высокопревосходительство - поспешил на выручку почувствовавший, что шеф в ярости Гумилев - ротмистр хочет сказать...
  - ...что в Корпусе у него есть бесплатный адвокат, господин Гумилев - перебил его начальник. Вы бы, господин подполковник, чем его защищать лучше бы деньги искали. Деньги, а не объяснения! Тоже мне, Кони , нашлись!
   Так. Дело закрытым не считаю. Ищите деньги. План мероприятий жду к вечеру сегодня. Свободны!
   ***
   Получасом позже в кабинете Гумилева собралась вся группа, включая приехавшего Ежевского.
  - Сиволапый, ты зачем его злил? - простонал подполковник. Ну ты не видел, что он в раздражении?
  - Да не уразумел я. А чего Фридрихович ерунду несет? Ну где ты деньги искать предлагаешь? А чтобы агентуру взять, это Амтлауфа надо. И потом, чего он взбесился вообще? Дело раскрыли, боевики сидят, "Шрам" - в могиле, чего он от нас-то хочет? Да еще конями обозвал.
   В кабинете повисла пауза
  - Владимир! Кони - это не кони! - не перестроившись с тона выволочки, гаркнул Гумилев.
   Пауза провисела чуть дольше, после чего Сиволапов оглядел подполковника с ног до головы и спокойно, с выражением стоического терпения спросил:
  - А кто ж тогда?
   Смеялись четверо долго. И оговорка-то не особо забавная, а во время пришлась, дал этот смех разрядку. И план генералу придумали. И даже осуществили.
   ***
  Два дня спустя, Санкт-Петербург.
  - И так господа, вы понимаете, что шансы найти деньги, очень малы - закончил свою речь генерал. Но они есть. Я предлагаю установить вознаграждение за розыск денег. Тогда мы сможем работать более активно и оплачивать услуги наших помощников.
  - Михаил Фридрихович - вкрадчиво сказал один из сидящих напротив генерала штатских. Ведь вам обещаны два процента от суммы. Вам, лично. Вы считаете, этого мало?
  - Господа - терпеливо объяснил жандарм, - вы меня не поняли. Эти деньги - не для меня и не для моих подчиненных. Мы имеем основания предположить, что деньги уже за границей. А там нужно расплачиваться за помощь.
  - Но у вас ведь есть фонды для оплаты агентов? - поднял брови второй штатский, лет шестидесяти на вид, в модном лет пятнадцать назад, а сейчас смотрящемся скорее курьезно сюртуке. Используйте их, они ведь именно для того и предназначены?
  - Это совсем не те суммы. Василий Фомич, я не уверен, что вам придется выплатить это вознаграждение полностью. Но без него нам будет очень сложно работать. По нашим расчетам, концы могут всплыть в Германии...
   Генерал предпочел умолчать, что концы могут и не всплыть. Или всплыть где-нибудь в Австралии, лет через десять... Впрочем, эти мысли он от себя гнал. Единственной слабенькой ниточкой действительно оставалась Германия, куда вроде бы выехал Амтлауф. Поэтому начальник охранки с уверенным видом продолжил:
  - ...а там русских не очень любят. Зато денежное содержание у местных чинов весьма невелико, особенно в рассуждении нынешней немецкой инфляции.
   Столковываясь с банкирами, генерал отнюдь не шел наперекор интересам службы. Собственно, впутываться в какую-нибудь противоречащую его представлениям о благе родины деятельность он никогда и не стал бы. Но деньги российскому банку и в самом деле следовало бы вернуть, не выявленная шпионская сеть Амтлауфа представляла опасность, да и вероятность того, что часть денег уйдет каким-либо враждебным России кругам, действительно наличествовала. Все это было насущной заботой Охранного Департамента. А небольшое вознаграждение за хорошо выполненную, полезную для России работу, персонально генералу... в конце концов, имеет же он право на получение совершенно заслуженной премии, верно? Начальник охранки, во всяком случае, рассуждал именно так.
  - Я думаю - обратился к Василию Фомичу управляющий банка, - генерал в чем-то прав. Если мы хотим вернуть большее, стоит пожертвовать меньшим. Михаил Фридрихович человек обстоятельный и...
  - Это бесспорно - прервал его председатель правления. В порядочности его высокопревосходительства я усомнится и не думал-с! Главное, был бы результат.
   ***
  18.10.1928. Санкт-Петербург.
   Сегодня генерал был в заметно хорошем настроении.
  - Присаживайтесь, господа, присаживайтесь - пригласил он. А что, сработала ваша идея. В Мюнхене обнаружен человек, похожий на Амтлауфа.
   Идея, надо признать, была простая. Следовало попробовать найти в Германии человека, вернувшегося из Китая, так? Зная немецкую педантичность, Ежевский предположил, что такой человек обязательно будет где-то зарегистрирован. И узнать об этом проще всего через полицию. Правда, искать по запросу из России немцы не станут, тем более и предъявить Амтлауфу нечего. Но тут уж мысль пришла в голову Сиволапову. Ведь кто оформляет запрос? Мелкий служащий - регистратор. И ведь не надо ни задерживать человека, ни иных каких мер предпринимать - только шепнуть, что мол, есть такой. Генерала убеждали все четверо. Согласился, другого все равно придумать нечего было. Разведка нашла человечка, и вот, видимо, выстрелило.
  - Там еще нюансец имеется - благодушно продолжал шеф. В Мюнхене же, у тамошних правых деньги нашли. Сто тысяч рублями. Те открутились вроде бы, но это - следок-с! Надо бы кому из вас в Мюнхен собираться. Вот вы, Николай Степанович по заграничной разведке опыт имеете? И поезжайте. Попытайтесь как-то там организовать дело. Из разведывательной части помогут, я уже обговорил вопрос.
   ***
  23.10.1928. Германия, Мюнхен. Криминальная полиция.
  - Я не буду темнить, герр Дитц, мы ищем человека, ограбившего банк в России. И главное - мы ищем деньги. Миллион рублей - изложил свое дело Гумилев. Банком установлена премия - два процента от суммы. Сколько это будет в марках?
  - В нынешних марках это будет очень много - согласился комиссар. Вы предлагаете получить премию мне?
  - Да. Я лицо официальное, и по нашим законам - Тут Николай Степанович запнулся. Есть ли что-то подобное в российском праве, он не знал. Не сталкивался раньше с такой ситуацией.
   "Ладно, немец наших уложений тоже не знает" - подумал он, и продолжил:
  - По российским законам я не могу получать подобные вознаграждения. А вы - вполне. Если есть какие-то препоны для этого по германскому законодательству, банк готов перевести премию на любое указанное вами лицо.
   Предлагать чиновному люду "бакшиш" подполковник в совершенстве обучился еще в молодости, в Африке. И науку с тех пор не забывал. Вот и по службе пригодилось. Кроме всего прочего, баварцы не очень любили немцев, зато неплохо относились к русским. А сумма в условиях галопирующей по Германии инфляции выглядела действительно более чем недурно. И с Дитцем он договорился.
   Как и жандармский генерал в России, на идущий вразрез с его понятием справедливости поступок комиссар мюнхенской криминальной полиции не пошел бы, вероятно, и за большие деньги. Но русский хотел найти убийц и грабителей. Пусть даже и в обход официальной системы.
   "Что ж, если законный порядок мешает полицейским, пусть даже и русским, ловить бандитов - порядок можно и обойти - решил комиссар. Помогать коллеге против преступника - дело справедливое".
   Тем более что за правильный, по его представлениям, поступок предлагалось вознаграждение. И не какая-то, упаси Господи, взятка - законное, потерпевшим банком назначенное вознаграждение.
  - Ну что ж - протянул комиссар, когда они закончили обсуждать условия. Ваш Амтлауф, его настоящее имя, кстати, Хеттих - человек нам известный. Мы сейчас расследуем кое-что. У одной из наших политических банд, они называют себя "штурмовиками Стального шлема", изъяты деньги - комиссар сделал паузу, понаслаждался эффектом, и продолжил: рубли. Много, порядка ста тысяч. Этим занимается один из моих лучших сотрудников, я дам ему распоряжение насчет вас.
   ***
   Немец не подвел. Когда Гумилев пришел к нему следующим утром, Дитц тут же вызвал инспектора, ведущего дело.
   В кабинет вошел невысокий детектив лет тридцати, приземистый, массивный, с почти квадратной головой.
  - Инспектор Мюллер - представился он. Подполковнику сыщик понравился сразу. Было в нем что-то, что напоминало ротмистра Сиволапова. Надежность, какая-то крестьянская основательность. Сыщик производил впечатление человека упорного и упрямого, а манера держаться выдавала уверенность в собственной профессиональной компетентности.
  - Мюллер - начал комиссар, - покажите нашему гостю из российской полиции материалы последнего дела. Возможно, коллега окажет нам помощь.
   ***
  - И так, герр Мюллер - начал Николай Степанович, оказавшись в кабинете немецкого детектива. Вам комиссар обрисовал суть дела? Отлично. Что у нас есть?
  - У нас есть два человека - ответил немец. Хеттих Морис, это как раз ваш Амтлауф, и Мюллер Йозеф, мой однофамилец. Тридцать лет, юрист. Очень сходен по описанию с вашим "Монахом". С 1926 года находился в Китае. Чем он там занимался, нам неизвестно, но в июле этого года он снова объявился в Мюнхене. А в августе приехал Хеттих.
  - Как выглядит ваш однофамилец?
  - Тридцать лет, рост 189 сантиметров, крепкого сложения. Лицо круглое, волосы каштановые.
  - Да, похож. А что деньги?
  - У штурмовиков раньше с деньгами было плохо, а тут вдруг появились. У нас, э-э, если вы понимаете... - инспектор пристально посмотрел на Гумилева.
  - Думаю, понимаю - улыбнулся подполковник.
   "Ишь, испытывает - подумал он. Точно из крестьян, наши тоже любят вот такую проверочку произвести, как бы невзначай". А вслух добавил:
  - Мы тоже стараемся иметь в радикальных партиях своих информаторов. И очень интересуемся вопросами их финансирования - без денег они не опасны.
  - Да - инспектор, признав в русском госте коллегу, заговорил явно потеплевшим тоном. У нас такая же ситуация. И, я не думаю, что выдам секрет, но когда мы узнали, что это рубли, возникла версия о финансировании наших радикалов Москвой.
  - Это не серьезно. Во-первых, и я в свою очередь тоже не открою тут вам секрета, мы не стали бы связываться с реваншистами. Возможно, для вас это прозвучит неприятно, но я воевал с германской армией. Это был сильный противник, и в России никто не хочет встретиться с таким еще раз. Во-вторых - Николай Степанович пожал плечами - я конечно полицейский, но полагаю, если бы это делала наша разведка, им не составило бы труда передать более ходовую валюту: фунты или доллары.
  - Да, наверное. Но в любом случае, мы задержали Мюллера. Деньги передал именно он, но они со счета Хеттиха. Это не сложно было установить - сейчас в Германии не так много людей имеют возможность снять со счета подобную сумму в рублях. Обоих допросили по поводу денег.
  - И?
  - И Хеттих объяснил, что заработал их в Китае. А поменял на рубли потому, что в Китае выгодный курс. И переводил деньги через русский банк. А жертвовать деньги партиям не запрещено.
  - Банк известен?
  - Да. Петербургский Международный. Вы можете получить там информацию?
  - Попробуем, думаю, это займет пару дней. А что?
  - В Германии это крайне сложно. Банковская тайна - это святое.
  - Даже для полиции? - удивился подполковник.
  - В первую очередь - грустно пошутил его баварский коллега. И подступится к ним невозможно. Большие деньги дают и большую власть.
  - У нас немного иначе - ответил Гумилев, про себя невесело подумав: "У нас большая власть дает большие деньги". Но говорить немцу об этом не стал, вернулся к делу:
  - У вас есть точные данные, когда он переводил деньги?
  - Пожалуйста - протянул сыщик документ из дела.
  - Отправим запрос, подождем. А Мюллер?
  - Понимаете герр Гумилев, они ведь не совершали преступлений в Германии - помявшись, ответил инспектор, и замолчал.
  - Понимаю. И знаю, что оба они бывшие офицеры германской армии. Но видите ли, коллега - жестко сказал подполковник, - по-моему, бандит не имеет ни национальности, ни родины, ни тем более чести. И если Хеттих - именно тот человек, коего мы ищем, то он натуральнейший бандит. За ним организация трех вооруженных разбоев и три десятка трупов. А Мюллер - вообще участник последнего налета. Вы всерьез считаете, что такие люди нужны Германии?
  - Нет - кивнул Мюллер. Но мы не сможем выдать их России, даже если будут доказательства преступлений. Вы же знаете - политика ...
  - Давайте сделаем так - предложил жандарм. Поищем доказательства, деньги, а потом решим, что делать.
   Инспектор вновь замялся, потом тихо произнес:
  - Понимаете герр Гумилев... я спокойно отношусь к русским, но... я догадываюсь, как это будет. Ваше правительство обвинит Германию в потворстве бандитам. Это повредит моей стране, а виновником окажусь я. Я согласен с вами, преступников надо сажать независимо от страны, но я не желаю оказаться виновным в международном скандале.
   "Про Германию - это можно пропустить - цинично подумал подполковник. Главное - он не хочет отвечать потом за скандал. Понять можно, его действительно крайним сделают: почему русским следственное дело показывал? Зачем немецких граждан этим "страшным казакам" сдавал? И кстати, с просьбой о выдаче ни черта не получится, по Амтлауфу-Хеттиху уж точно, на него вообще кроме донесений агентов никакой доказухи нет. Мюллер - еще туда-сюда, да и то: как только запрос направим, сразу сбежит. Денег ему хватит. Деньги, между прочим, тоже непонятно как искать. Что же делать-то?" И спросил сыщика:
  - Что, по-вашему, мы можем сделать? Вы лучше меня понимаете ситуацию. Я не могу и не желаю прощать убийц. Но и вреда вам - на этом он сделал ударение, - как и вашей стране, я не желаю.
   Мюллер оценивающе посмотрел на собеседника. Этот русский полицейский держался неплохо, профессионально. И понимал намеки с полуслова. Да и если русские заберут себе ребят с тридцатью трупами за плечами, в Мюнхене действительно станет только спокойнее.
  - Я думаю - сказал он, - мы можем найти выход. Но сначала отправьте запрос в банк, вдруг узнаем что-то полезное?
   ***
  Охранный Департамент
  Отдельного корпуса жандармов.
   На Ваш запрос от 25.11.1928 за ? 21098, сообщаю, что 5.VII. с.г. Харбинским (Китай) отделением нашего банка был открыт счет на имя г-на Хеттиха Мориса, гражданина Германии, и произведен от сего лица прием наличных денег в сумме 100 рублей.
   9.VII. на указанный счет поступило денег в сумме 50000 рублей от представительства торговой компании "ДУ ШЭНЬ" (Манчжурия).
   4.VIII. с.г. распоряжением г-на Хеттиха вся сумма счета (50100 рублей) переведена на имя того же лица в Дрезденбанк, Германия.
   Господа Мюллер Йозеф и Амтлауф Морис, указанные в запросе, счетов в отделениях нашего банка не имеют и не имели.
  Управляющий Петербургского Международного банка
  С.В. Локтев.
   ***
  - Ничего не понимаю - признался Шатунову ротмистр, прочитав ответ банка. Почему пятьдесят тысяч из Манчжурии? А с налета тогда где? У него же сотню только немцы изъяли?
  - С налета как-то иначе - пожал плечами сыщик. Не мог же Мюллер миллион ассигнациями в банк принести, сразу после разбоя? Его бы взяли. Надо думать, как деньги вывезли. Кстати, есть шанс, что деньги Фриновского ушли тем же каналом. Вот смотри: сам он вез те же пятьдесят, правильно? А остальные? Зачем ему прятать их в России? Помнишь, Штубис говорил, что Фриновский считал этот налет их последним делом? А потом "зажить" собирался, верно?
  - Нет, ну это правильно. Думаешь, он свою долю этому Мюллеру доверил?
  - Это если Мюллер и есть Монах - охладил его Александр. И не ему, а Амтлауфу, пусть и через доверенное лицо. Ну сам прикинь - как бы урка из анархистов "пол-лимона" вывез? Через границу-то?
  - С собой не вез - подумал вслух Сиволапов. Но и в документах никаких банковских счетов не нашли. Слушай, а что ему мешало сложить деньги в баул, как Штубис, и нелегально через кордон?
  - Шутишь? Нелегально это с проводником надо, да и вообще - риск несравнимый. Погранцы принять могут - раз, проводник багаж прощупать и завалить - два... Да и в Китае - думаешь, Чжану этому полста тысяч помешают? Нет, опасно. А по подложному паспорту выезжать - наоборот. Он же весь расчет делал на конспирацию. Свидетелей для того убирал, при налетах всех валил. Все чтобы личность не установили. Паспорт у него хороший был, не возьми мы Штубиса - ушел бы влегкую. А деньги вывезти - это другой коленкор. Вполне мог Амтлауфу доверить. Надо немцев трясти, глядишь все полтора "лимона" найдем.
  - А немцу он с чего верить должен? - не согласился жандарм. Сам же говоришь - китайский генерал себе захочет, проводник - себе, а немец сильно честный что ли?
  - Ну, тут проще страховаться. Если Амтлауф зажмет деньги - Фриновский его банально сдает нам. В лучшем случае.
  - Или сам "мочит" - щегольнул уголовным словцом ротмистр. Только это если найдет. У того фамилия другая, уехать он в любую страну мог. Нет, зыбковато.
  - Откуда нам знать их отношения - цеплялся за свою идею сыскарь. Мог немец и гарантии предоставить. Ладно, что найдем - все неплохо.
   ***
  27.10.1928. Германия, Мюнхен.
  - И так, герр Гумилев?
  - Ничего, герр Мюллер. Пятьдесят тысяч от маньчжуров - это деньги за службу в Китае. Но это не сто, согласитесь. Видимо, ваш однофамилец о происхождении денег сказал не все. Банк не запрашивали, как я понимаю?
  - Я же вам объяснял.
  - Да, помню. Варианты?
  - Возьмем Хеттиха и Мюллера - пожал плечами немец. Первому предъявим дачу ложных показаний, по поводу суммы. Тухло, но на пару суток я его закрою. А второго попытаемся надуть. Вы привезли документы, которые я просил?
  - Да, пожалуйста.
  - Ну вот. Есть показания ваших свидетелей, признание Фриновского, есть очень красиво сделанные опознание по якобы имеющемуся фото, требование о выдаче Мюллера... сами рисовали?
  - Коллективом - смущенно ответил Гумилев. Рисовал, конечно, не он. Имелись в посольстве специалисты. Задача была не просто сфальсифицировать документы, но и сделать это так, чтобы они выглядели очевидной подделкой для любого специалиста. Международного скандала боялся не только Мюллер.
  - Тем более. Берем мальчика - он к тому же юрист. В этом есть и плюс - подборку нашу может оценить, и минус - знает, что его сложно выдать в другую страну. Но тут - чего больше испугается, это уже наше занятие. Допросим пожестче, если поплывет - что-то расскажет. Тогда и решать будем. Комиссар обещает меня прикрыть - с любопытством взглянув на подполковника, заметил сыщик. Хотя обычно он не склонен к таким авантюрам.
   "Любознательный какой - подумал про себя Николай Степанович. Есть у тебя приказ, руководство все твои идеи поддерживает - чего тебе еще? Тоже денег хочет? Не похоже, еще оскорбится. Или под начальство копает? Черт их знает, какие у них тут препозиции. Вот пойдет к вышестоящему начальству, заявит, мол, комиссар русским продался. И все - плакало расследование". И ответил сдержанно:
  - Полагаю, герр Дитц тоже не любит бандитов. Полицейские должны помогать друг другу, не согласны?
  - Дитц - правильный фараон - одобрительно кивнул инспектор. Но обычно он осмотрительнее. Впрочем, я-то такой поворот только приветствую.
   ***
  29.10.1928. Германия, Мюнхен.
   К сыщику Гумилев пришел рано утром, пока в комиссариате было еще относительно тихо. Генрих работал все прошлые сутки, сейчас тянул из огромной кружки обжигающе горячий кофе, и на вошедшего взглянул странно. Смущенным, и одновременно обозленным он выглядел, как показалось подполковнику. Хотя и рассказывал сначала оживленно.
  - Мюллер поплыл через сутки. Он ведь, в общем-то, не уголовник, он из чистеньких, из буржуа. Бывший офицер, наемник - но это ж не то. И когда его в камере урки свернули в штрудель... У нас запрещено бить подследственных, но мы же не можем уследить, с кем он не поладил в камере, понимаете? И он постарался договориться со мной, все ж - воспитанные люди, хе. Я ж ему и посочувствовал, понятно - с удовлетворением рассказывал инспектор.
   Про подобные фокусы подполковнику рассказывал Шатунов, сыскарь из Нижнего Новгорода. Тогда Николаю Степановичу показалось это диким - не сталкивался он в своей работе с таким. Но сейчас нужно было поддерживать реноме:
  - У нас такое бывает, но не часто.
  - Понятно, не часто - согласился немец. Часто и не надо, обычно доказательства какие-то есть, да и обязанных нам блатных в камеру собрать не всегда получается. Но к делу: я ведь вас не обрадую, герр Гумилев.
  - То есть? - оторопел жандарм.
  - Пожалуйста. Мюллер тот самый "Монах", да. Он описал подробности вашего налета, вот, смотрите. Я таких деталей не знаю, специально вас не расспрашивал. Так что, вполне достоверно. И да, Хеттих и есть Амтлауф, как мы и думали. Это теперь бесспорно. Но ведь это мы предполагали и раньше, верно?
  - В принципе да, но теперь мы уверены.
  - Это нам ничего не дает. Поскольку деньги, которые вы ищете, действительно перевезены в Германию. Все миллион триста тысяч рублей! А знаете, как? А через немецкое посольство в Санкт-Петербурге, дипломатическим грузом! Вам понятен уровень этих господ? - резко высказался Мюллер. Посольство вывозит награбленные деньги, представляете? И ведь не могли эти твари продажные не понимать, откуда капиталец, у вас наверняка все газеты писали об ограблении. Меня они умудрились разозлить. Не нравятся мне подобные фокусы. Но я же вас предупреждал - здесь будет политика! Вот она - пожалуйста! Я хочу добиться наказания грабителей. Но связываться с дипломатами? Нет, герр Гумилев, увольте. И Дитц, думаю, будет того же мнения.
   "Вывезли диппочтой - размышлял подполковник, слушая немца. Видимо, через старых коллег Хеттиха, в любом посольстве обычно хватает разведчиков. Разумно - груз не проверяют, отдал в Петербурге пакет... хотя какой пакет? Миллион триста - это даже если "катьками" - сто тридцать пачек! Изрядная посылочка получается. Но это ладно. Другое занятно: похоже, там доля Фриновского была. Прав был Шатунов, не стал он сам тащить, немцу доверил. Та-ак... а ведь про смерть нашего "человека со шрамом" здесь знать не должны. В газеты этого пока не давали - сначала чтобы подельников в России не спугнуть, потом из-за немцев как раз. Знать бы, какой у них сигнал предусмотрен?"
  - А где сейчас деньги? - спросил он.
  - Дрезденбанк - хмыкнул сыщик. И там вам не в России - отчета не дадут.
  - Это я уже уяснил. А Хеттих? Вы его не брали?
  - Сидит - буркнул Мюллер. Этот покрепче орешек, молчит, зараза. У комиссара есть какой-то план, он просил нас зайти.
   ***
   В кабинете советника криминалистики было еще темно - утро. Дитц оказался человеком действительно опытным и предусмотрительным.
   "Это его Мюллер называл осторожным? - усмехнувшись про себя, вспомнил Гумилев, услышав. Если это осторожность, то я вообще сторонник новомодной индийской философии недеяния". А Дитц действительно предлагал интересные вещи.
  - У меня есть знакомые в Сааре - спокойно сказал он. Там сейчас французы, знаете?
  - Знаю. Но причем тут Саар?
  - Саар - часть Германии, но сейчас оккупирован администрацией союзников - Дитц искоса взглянул на русского, не будет ли спорить.
   Подполковник возражать не стал, хоть и хотелось. Он помнил, какие потери понесла Франция во время войны, и сам воевал, был ранен, возможно, даже сталкивался на фронте с этим, сидящим сегодня напротив сорокалетним полицейским. Но возвращаться к этому сейчас было явно неуместным. Убедившись, что собеседник в политику углубляться не желает, комиссар продолжил:
   Я договорюсь со своим знакомым, комиссаром из Саарбрюккена. Он направит мне запрос, с предложением этапировать для опознания Хеттиха и Мюллера, якобы они совершили преступление в Сааре. Мы их этапируем. Реально, там все решают французы. Ваши смогут договориться с ними?
   "Хороший вопрос - задумался Гумилев. Договорится с французами, будет, пожалуй, не сложно. Незаконно, конечно, абсолютно - похищение граждан Германии, фактически.
   Если Мюллер поплыл... Можно обставить его передачу через Саар просто как то, что тамошняя полиция пытается притянуть его к своим преступлениям. Отработали - не тот, отдали русским. Поверит? А куда денется - размышлял Николай Степанович. Начал говорить - будет петь как миленький. Главное, получить показания на Хеттиха. А там уж - дело Ежевского, там уж можно и в суд. Хотя нет, в суд плохо. Немцы могут скандал устроить. Ну да ничего, Хеттих еще и шпион. Можно это под закрытое заседание подвести. А деньги - что деньги, придется с ним на сделку идти. Смягчение приговора взамен на перевод в Россию, повешенному капитал ни к чему".
   В бытность свою во время войны военным агентом при французской армии, знакомств в Париже он завел предостаточно, и найти среди них кого-нибудь имеющего нынче отношение к Саару представлялось ему делом вполне вероятным. А уж в такой мелочи, как передача двух бандитов - "бошей" товарищу по оружию, те не откажут.
  - Мне нужно связаться с посольством - наконец ответил он. Но думаю, это интересный вариант.
   ***
  Его Высокопревосходительству
  Начальнику Разведывательной части
  Отдельного корпуса жандармов
  Генерал-лейтенанту
  Д.И. Знаменскому
   Доношу, что 2.XI. с. г. французской комендатурой г. Саарбрюккен, Российскому представительству Союзнической администрации в Саарской области переданы находящиеся в розыске за ОД ОКЖ Хеттих Морис и Мюллер Йозеф. Указанные лица согласно директиве ? 00162 в тот же день военным аэропланом переправлены в Варшаву.
  Резидент Разведчасти
  При Российском представительстве
  Союзнической администрации в Саарской области,
  Подполковник М.В. Шмырко.
   ***
  8.12.1928. Санкт-Петербург.
   В кабинете Гумилева вновь собралась вся группа. Ежевский приехал в столицу заканчивать дело, Шатунова переводили в Главное управление сыска, и они с Сиволаповым второй день пытались найти сыщику квартиру в Питере.
  - А что с деньгами-то? - поинтересовался полицейский, последних новостей не знавший.
  - Нормально с деньгами - отозвался Ежевский. Хеттиху дадут только лет десять каторги, а деньги он уже перевел в Торгово-промышленный.
  - Десять лет? Всего?
  - Тебе чего, жалко? Показания о разбоях он дал признательные, деньги вернул. Агентов своих шпионских сдал, к нему сейчас из военной разведки каждый день офицеры так и шастают. Чистосердечное раскаяние и активная помощь следствию, плюс устремление загладить вину... да пусть живет.
  - А кстати, кто вывез деньги, установили?
  - Да - кивнул Ежевский. Петер Гептнер, третий секретарь посольства. Объявлен "persona non grata" и втихую выслан. Наш МИД договорился с немцами, они не поднимают шум из-за похищения Хеттиха с Мюллером, мы не скандалим по поводу их посольства. Причем Гептнер действовал, похоже, не один. Он активный участник "Стального шлема", это немецкие реваншисты. И Хеттих договаривался не с дипломатом, а с этой организацией. И платил тоже. Но это уже проблема Германии и разведки.
  - Мюнхенский комиссар неплохо заработал - заметил Сиволапов. Ему деньги-то отдали?
  - Всенепременно - серьезно ответил Гумилев. Банк играет честно, иначе я бы в это и лезть не стал. Хотя там Генрих, инспектор Мюллер, большую часть работы сделал. Ну да это ладно, признательность начальника ему теперь обеспечена.
  - Как и нам - хмыкнул Владимир Александрович. Сашку вон - кивнул он на Шатунова, даже в столицу перевели. Штубиса-то хоть повесят? - обернулся он к следователю.
  - Повесят, не волнуйся. Как и всех остальных из банды. Так что, "Человек со шрамом" отходит в область истории.
  - И литературы! - поднял утвердительно палец Сиволапов. Какой типаж, а? Рокамболь рядом не стоял. Степаныч, ты стихов про него написать не желаешь?
   ***
  12.04.1962. Газета "Русские вести.
  "Завтра на экранах кинотеатров!
  Новейший остросюжетный фильм Ялтинской киностудии "Человек со шрамом".
   В России конца 20-х гремят взрывы и автоматные очереди. Грабители врываются в банки и конторы крупнейших компаний. Только совместными усилиями полиции и жандармов и помощи их зарубежных коллег, удается прервать кровавый путь банды душегубов! Фильм основан на реальных событиях".
Оценка: 8.71*6  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"