Прежде студентов возили в колхоз, а их курсу повезло, и они жили дома, а отрабатывали на местной овощебазе УРСа. Было создано несколько бригад, одна называлась хозрасчетной. Ее расхваливали, мол, работа будет всегда, и поскольку оплата сдельная, то... В общем, всей компанией (читайте: комнатой), девушки в эту самую хозрасчетную бригаду и записались. И до сих пор обнаружили единственную особенность этой бригады: их рабочий день не был нормированным. Когда другие ребята и девчонки могли вернуться домой и сразу после обеда, и никогда не позже пяти часов, то "хозрасчетников" отпускали к десяти вечера, а то и позже. Они не жаловались - сами потянулись "за длинным рублем".
Физический труд не ограничивался работами на базе. Так получилось, что невинная уборка комнаты вылилась в настоящий ремонт. Трудно было сказать теперь, кому же первому пришла в голову эта идея. А только девочки на полном серьезе взяли помощь (40 руб.) в университетской кассе, накупили краски, кистей и валиков и выкрасили стены, двери, подоконники и рамы - в комнате и в коридорчике-блоке, включая туалет.
В магазине краска была двух цветов - желтая и голубая. Так было написано на этикетках. На деле желтая оказалась почти белой, а голубая - темно синей. Сперва думали покрасить стенки этой "голубой", к счастью, начали с блока и туалета. Побывав же в гостях у "братьев по разуму" - однокурсников, которые тоже занимались ремонтом и завели себе синие стенки, ужаснулись и окончательно решили, что белые стены - куда меньшее зло.
Потолок тоже побелили, водоэмульсионкой. Надеялись, что получится ею же покрасить и оконные рамы, но напрасно: она не походила на эмаль, была какая-то прозрачная. Потому вздохнули и пустили на рамы ту же краску, что и для стен. Потом догадались, что можно было разбавить синей, да поздно... Наташка пыталась разрисовать рамы синими узорами - зря, что ли, фигурная насадка на валик прилагалась? Но узоры выходили вкривь и вкось. Наташку отругали, испорченные места замазали и на этом успокоились. Думали и насчет пола, но... передумали.
Оказывается, когда собираются пятеро человек возрастом 17-18 лет, жившие до сих пор с мамами и папами и не имевшие собственных комнат, в которых "можно творить все, что угодно", и эти люди вдруг получают в полное свое распоряжение, считай, целую квартиру, пусть и крохотную, то это... Страшная сила, да. Они ведь еще хотели стенки картинками разрисовать - тоже у кого-то увидели. И много чего другого.
Сперва было весело, потом им стало казаться, что они насмерть потравились краской, легкие забиты пылью и песком, и теперь этот ремонт никогда не кончится, как и овощебазные работы... Но бесконечность бывает только в математике, и вот пришел понедельник - предпоследний день работ на базе, а ремонт они окончили вчера, то есть, сегодня утром, если оставшиеся дома Таня и Наталья убрали окончательно следы их балконобетонирования. Выяснилось, что способности к малярным работам не предполагают таланта в строительстве. Ну и ладно.
Приятно возвращаться в заведомо чистую комнату (даром, что ли те двое там сидели весь день?), и не с пустыми руками: сегодня им опять позволили взять домой продуктов, в честь окончания работ. До того всего раз разрешали, а так даже в цехе есть не разрешалось, во время фасовки яблок, например, приходилось обходиться самыми маленькими яблочками, от которых можно было откусить сразу половину или треть, приседая, чтобы не увидела завбазой в свое большое окно. А тут она сама наполнила два пакета отборным апортом, насыпала авоську картошки и дыню вручила. И водителю автобуса велела их прямо к дому подвезти.
- Ну все, завтра буду спать до обеда, - мечтательно сказала Саша, поднимаясь на крыльцо.
- На собрание не поедешь, разве? - спросила Ольга.
- Тьфу, точно, собрание...
- Я не поеду, - сказала Надя. - Вообще, зачем всем ехать? Пусть один кто-нибудь. Натали вон отправим, две недели дома сидит.
Саша покачала головой. Ехать придется. Самой. Нельзя никому такие дела доверять, вдруг чего упустят, недослушают.
- Ну, как хотите, - зевнула Надя.
- Кошмар, у меня скоро аллергия на эту краску будет, - пожаловалась Ольга.
- Ничего, у нас уже высохло, проветривалось два дня, сегодня хоть поспим нормально, - ободрила ее Саша.
- Все равно воняет, - сказала Надя, отперев блок.
- Из коридора, наверное.
Саша скинула кроссовки и толкнула дверь, из-под которой виднелась полоска света.
- Сашка, чего встала, проходи, - пихнула ее в спину Надя.
Саша молча отстранилась.
- Че за фигня? - пробормотала Надя, шагнув в комнату.
- Чего там такое? - Ольга протолкалась между ними и тоже застыла, онемев. И было от чего.
Открывшаяся им картина могла присниться лишь в страшном сне. Оба мамонта, торжественно водруженные на свои места в субботу, опять стояли на середине комнаты. А стена за ними - самая широкая стена комнаты, напротив двери, была свежевыкрашена... в тот самый темно-синий цвет. Причем видно было, что неведомый маляр торопился - верхний край стены у филенки походил на рваную в спешке бумагу, пол был в синих пятнах, у окна стояла пустая банка из-под краски и валялся засохший валик. Посредине комнаты стояла Наташка, одетая не по-домашнему, видимо, только пришла или собиралась уходить, и смотрела на пришедших. Татьяны не было.
- Ну, и как это называется? - поинтересовалась пришедшая в себя Надя.
- Да, что такое? Кто?.. - Саша захлебнулась возмущением, и тут на них накинулась Наталья:
- Что вы орете?! - из глаз ее брызнули слезы. - Я сама пришла полчаса назад, и вот стою тут в полном трансе!
- Да мы ничего, - стала оправдываться Ольга. - Просто... удивились... А что это значит вообще?
- Почему стенка синяя? - тупо спросила Саша.
Наташка всхлипнула и показала на бумажку, висевшую на гвоздике у косяка. Троица кинулась к записке. Там было вот что:
"Девчонки, приходил Артур, обещал расписать стены. Ему нужен синий фон. Докрасьте остальное. Я срочно уехала домой. Таня".
- А почему она так срочно уехала? - испугалась Ольга. - Что-то случилось?
- Не знаю, - Наталья раздраженно пожала плечами. - Меня больше интересует, что за Артур?
- Надо сходить, позвонить ей, вдруг правда, что случилось, - сказала Саша. Эта мысль теперь заслонила всю вину Татьяны.
Наспех переодевшись в "цивильный вид", они вчетвером отправились на переговорный пункт. Дозвонились раза с третьего. Таня заспанным голосом отругала их за звонок в полпервого ночи, разбудивший родителей, и объяснила, что уехала домой она просто так, потому что захотелось, а насчет Артура...
Тут у них закончились пятнашки. Можно было наменять, но второй раз звонить, тревожить Таниных родных, они не решились. Так и побрели домой, недоумевая, что же собственно произошло, и как на это реагировать. По-хорошему, надо бы пропесочить бестолковую Таньку, но им было смешно и странно, хоть и маячила впереди перекраска злополучной стены, а они так надеялись, что ремонт позади...