Аннотация: Очерк участвовал в конкурсе "Реалистическая проза-22" на Самиздате.
В середине мая 2017 года умер Олег Видов, известный киноактёр, не дожив до 74 лет.
Мы с ним не были близко знакомы, но несколько раз встречались.
Меня привела в его дом в Малибу общая знакомая. Дом стоял на холме, склон которого спускался к берегу Тихого Океана. Пока знакомая разговаривала с ним о каких-то делах (она была агентом по купле и продаже недвижимого имущества), ко мне подошёл красавец кот с мудрым взглядом и вежливо потерся о мои джинсы. Я погладил его пушистую спину и хотел взять на руки, но кот осуждающе взглянул на меня и ушёл поближе к Олегу.
- Он признает только одного хозяина, - объяснил Видов, прервав свой деловой разговор. - По характеру скорее похож на собаку. Недавно пропал, и я был очень расстроен: решил, что его утащили койоты. Их тут немало в горах. Но вчера он вернулся домой здоровым и невредимым.
Наша общая любовь к братьям меньшим из семейства кошачьих стала завязкой для беседы. Олег с интересом выслушал одну из моих кратких историй об уме котов и заявил, что его питомец разбирается в поэзии. Стоя посреди комнаты и глядя на кота, он начал декламировать Лермонтова и потом, кажется, свои собственные стихи. При этом кот внимательно глядел на хозяина, периодически кивая головой как бы с молчаливым одобрением. Мы тоже заслушались и похлопали, когда Олег закончил.
Другим возможным поводом для нашего дальнейшего разговора стала моя фамилия. Переспросив ее, Видов поинтересовался, не прихожусь ли я родственником его другу Владимиру Винокуру. На этот счёт я имел противоречивые сведения от своих дальних родственниц, но выбрал наиболее вероятное предположение: не прихожусь. В это время наша общая знакомая заговорила о доме, в котором мы сейчас находились.
- Хороший у вас дом, и место - очень красивое, - похвалил и я, когда она замолчала.
Мне всегда хотелось жить на берегу океана и по утрам гулять вдоль берега, босыми ногами в воде, вдыхая свежий прохладный воздух и любуясь окружающей природой. Поскольку дома в таких районах были мне явно не по карману, я часто приезжал в прибрежные парки на автомобиле один или с супругой. Мой любимый пляж для прогулок, Зума Бич, располагался недалеко от Малибу, поэтому эти места мне были знакомы.
- И мне он очень нравится, - откликнулся Видов, - хотя у нас есть и другие дома. А этот я смог отстоять от лесных пожаров прошлым летом. Тогда огонь уже был в метрах тридцати от моего двора, и я заливал его водой из садового шланга. Приехали пожарные и полиция и стали убеждать меня, что дом уже не спасти и даже оставаться здесь - опасно. Соседи послушались и уехали, но я не сдавался и продолжал поливать огонь. Тогда поневоле подключились пожарные, и произошло чудо: пламя удалось остановить, а потом и погасить...
Я хорошо помнил это тревожное лето, когда лесные пожары подобрались к жилым районам, и сгорело немало домов. Огонь распространялся с большой скоростью, а там, где его удалось погасить, поднимались клубы дыма, как после бомбежки (по словам моего начальника, когда-то воевавшего во Вьетнаме). В города ветрами заносило тучи чёрного пепла, а по окраинам бродили дикие животные, которых пожары прогнали из леса. Мой товарищ видел рысь, сидящую на дереве возле его дома, а по телевизору показывали пойманного на городской улице медведя.
Не хватало людей и средств для того, чтобы преградить путь пламени на всех участках, поэтому в опасных районах полиция призывала жителей покинуть свои дома, захватив наиболее важные документы и вещи. В безопасных местах для них оборудовались временные убежища. Пожарам способствовали сильные ветры и жаркая погода, но в числе других причин назывались и умышленные поджоги...
На стене висел чудесный портрет темноволосой девочки, на вид лет двенадцати. На мой вопрос, Видов ответил, что не знает, кто рисовал, но это - его жена, Джоaн, в детстве.
- Симпатичная она, судя по портрету! - отметил я.
- Она и сейчас хороша! - задумчиво сказал Видов, глядя на портрет. - И не только внешне. Пока ее не встретил, чувствовал себя в загранице эмигрантом, а с ней как бы обрёл почву под ногами, несмотря на разные родные языки.
У Видова были прекрасная дикция и четкая логическая речь.
- Ну, все же профессия у меня такая, - улыбнулся Видов. - Одной внешности для актёра - недостаточно. Да и это качество теряется с молодостью... А вы - кто по профессии?
- Инженер, работаю в области снижения шума и вибрации, - ответил я. - Тем же занимался в Москве после окончания МФТИ.
- Насколько слышал, наши инженеры здесь считаются отличными специалистами, - как бы с гордостью сказал Олег. - Тем более, с дипломом такого известного института. Кстати, и Голливуд основали потомки выходцев из бывшей России...
В дальнейшем мы виделись на разных мероприятиях и кивали друг другу при встрече, но разговаривали всего лишь раз: после митинга, посвящённого памяти Савелия Крамарова. Как оказалось, они были большими друзьями, и Видов оставался у постели умиравшего Крамарова до самого конца. Митинг состоялся в Фиеста-Холле, одном из зданий Пламмер-Парка, где ежегодно проводятся Русские Фестивали, праздники 9 Мая и 8 Марта, и часто проходят концерты русскоязычных бардов и самодеятельности. Туда приехали и другие гости, в том числе Наталья Сирадзе, вдова Крамарова, и Галина Логинова, его подруга, более известная всем как мама голливудской звезды Милы Йовович. Выступали многие, но рассказ Олега о своём друге как актёре и человеке стал наиболее впечатляющим.
В конце я вышел на площадку возле Фиеста-Холла и увидел там одинокого Видова, который задумчиво прохаживался, кого-то поджидая.
- Какое интересное выступление, Олег! - сказал я, пожимая его руку.
- Мы были очень дружны с Савелием, особенно здесь, в Америке. Никто не ожидал, что он уйдёт так рано. - Видов, вздохнув, развёл руками.
- Как вы сами, Олег?
- Да всё в порядке. А вы?
- И у меня - всё нормально.
Мы пожали друг другу руки и разошлись по своим делам. Видов был старше меня на пять лет, но выглядел скорее, как ровесник. Никто даже не предполагал, что этому приветливому, талантливому и красивому человеку оставалось жить всего два года...