Четыре струны, как четыре стихии, отвечающих за все материи сущего, с которыми соприкасается рука мастера, обрушивающего в мир каскады низких и высоких звуков, что бьются в диссонансах, ибо консонанс есть завершение деяния, успокоение, и следовательно смерть...
Волнующие изгибы ее теплого тела, передают тепло и его рукам, пальцам, что изо дня в день все продолжают с божественным трепетом искать на ней ту единственную совершенную точку, которая постоянно смещается из одного центра в другой, рождая своим непредсказуемым передвижением и уходом новую Вселенную...
Она занимает все его мысли при свете дня, освещающего его силуэт, согнувшийся в ритуальном любовном акте над ее струнами, которые иногда звенят, как колокола, или горным камнепадом срываются в пропасть. А по ночам, когда его дыхание становится ровным и тихим, и он оказывается в оковах Морфея, Она ждет утра в мягком удобном саркофаге, и в ней еще продолжает звучать Его голос, рассказыващий людям о плачущей ундине, что потеряла своего утонувшего любимого; о тени кипарисов, сквозь которые Он(ее Мастер) все время мечтает пройти, и о многом другом, о чем он сам еще не знает...
Такова его жизнь, обреченная придавать форму волшебному невидимому миру, строить воздушные замки и возводить высокие лестницы, уходящие ступенями в небеса...
Когда-нибудь он встретит женщину, которая признается ему в любви, и спустя некоторый срок совместной жизни, всем сердцем возненавидит свою соперницу. Однажды, одной темной ночью она тихими шагами прокрадется к сокровенному саркофагу, извлечет Ее из тьмы, и, подняв высоко над головою, бросит о каменный пол...
И тогда в небесах блеснет змеею огненная молния, и один за другим начнут взрыватся миры и распадаться на атомы целые Вселенные...
...За окном во дворе рухнет на землю липа, вывороченная с корнем из земли, с проспекта донесется гулкий скрежет и удар троллебуса, который провалился в образовавшуюся в асфальте расщелину...