Романюта Сергей Егорович : другие произведения.

Во всём виноват Колобок

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


  

В первых строках...

   Как начинаются сказки? Насколько мне известно, начинаются они с фраз: "жили, были", или: "в тридевятом царстве..." Для этой сказки такие начала не подходят. Жили, были или жил-был, это значит один из главных героев жил когда-то, а сейчас его уже нет. Может умер от старости, а может отлучился куда-то или просто переехал в другую местность на постоянное жительство. Получается, что описывая героя остается только вспоминать его дела-подвиги и время от времени привирая выкладывать все на бумагу. Сам, изначальный гер
   ой, а вернее его прототип, повлиять на сюжет и его развитие уже не сможет, хотя бы по той причине, что никогда об этом не узнает.
   В моем случае прототип и один из главных героев - личность вполне реальная и не "жила-была" когда-то, где-то, а живет и здравствует, даже временами песни поет, причём очень громко.
   Царство-государство тоже не какое-то неведомое и заповедное, и никакое не тридевятое, а имеющее конкретное название. А насчет тридевятости вполне возможно, что в мировом рейтинге по одному из показателей оно и занимает как раз двадцать седьмое место, а может повыше или пониже, это смотря по чему определять. Если по балету, например, то безусловно первое.
   Другие герои, как и события, происходившие, так и происходящие, все между собой как-то перепутались, что уже невозможно отделить героев реальных и реальные события от героев выдуманных и придуманных событий. Опять же, не могу отказать себе в удовольствии, наврать с три короба. Вранье само по себе занятие хоть и бесполезное, но в общем-то приятное, поэтому не могу отказать себе в удовольствии, чтобы периодически врать и придумывать. Но в основном всё - чистая правда, а выдумка, это так, для связки слов.
   На самом деле таких героев вокруг хоть пруд пруди. Не надо искать героя где-то там далеко, за теми же тридевятью землями, вот он, рядышком. Штаны с ботинками носит, рубашку с курточкой тоже, с соседями здоровается, и вообще, обыкновенный нормальный мужик, единственный недостаток - некурящий, но об этом позже.
   Вполне возможно, что знакомиться с героем, читая о нем, занятие и увлекательное, но описывать его - ничего интересного. Это похоже на написание характеристики. До сих пор удивляюсь, как с этим справляются кадровики и начальники? Вот если описывать какого-то литературного героя, тогда все нормально, пересказал своими словами то, что написал автор и порядок. А писать о человеке на которого мировая литература не обратила внимания - занятие ещё то. Конечно можно пройтись по соседям и наслушавшись "взглядов со стороны" свалить все до кучи и слепить из этого образ человека, так сказать. Но я этим заниматься не собираюсь, и не потому что времени много понадобится, а потому что просто лень. Да и выслушивать одно и то же, сказанное одними и теми же словами не хочется, поэтому напишу как смогу, а дальше, будь что будет.
  

Часть I

Глава I

  
   Как в кино - живёт такой парень. Правда парень уже на пенсии, пришло время, выдали ему удостоверение и приняли в ряды пенсионеров. Можно не работать, деньги всё равно платить будут, хоть и не так много, как раньше, но на жизнь должно хватать, а в остальном делай что хочешь, никто тебе слова не скажет.
   Надо сказать, что дядя Саша, имя подлинное, есть отчество и фамилия, но я специально их не называю подозревая, что дядя Саша, как человек скромный, будет стеснятся, а вовсе не потому, что возгордится от внезапно свалившейся на него "должности" литературного героя.
   Так вот, живет такой парень - пенсионер дядя Саша. Ну почему-то не подходит к нему обращение "дед" или "дедушка". Вроде бы и лет уже много, а обращение дядя Саша звучит более уместно, чем дед Саша. Наверное это зависит от человека, какой он, так его и называют. Некоторых и в сорок лет дедами называют и никто не удивляется. Дяде Саше уже под восемьдесят, а он все дядя и дядя, прямо малолетка какой-то.
   Как и всяких серьезный молодой человек, в молодости дядя Саша отслужив срочную устроился работать на производство. Производство было очень серьезным и остается таковым по сей день, но я не буду его называть, потому что там наверняка есть какая-нибудь государственная тайна, а шпионы, как известно, не дремлют и не спят.
   Живет дядя Саша один, потому что вдовец. Печально конечно, но жизнь она и есть жизнь, ничего не поделаешь. Есть конечно дети, но они живут своими семьями и у них давным-давно есть свои дети у которых уже тоже есть свои дети. Семья большая и дядя Саша в ней самый старший - глава рода, или патриарх, если по научному. Дети и внуки - приличные люди, не пьяницы и не забулдыги там какие-то, работают и наверняка уважаемы в своих трудовых коллективах. Иными словами, всё как у всех, в смысле, всё хорошо.
   Есть дом о трех комнатах, кухне и веранде, а еще огород на котором растет картошка и капуста, морковка и ещё что-то полезное для желудка и здоровья в целом. Свой дом он и есть свой дом, это вам не квартира какая-нибудь. Он как женщина, требует к себе постоянного внимания. Там надо что-то подправить, там дощечку прибить, забор починить, что-то подкрасить. Много всяких неторопливых дел найдется для человека в таком доме, а по другому никак. Конечно же, если не уделять ему внимания, он, подобно ветреной женщине, никуда не сбежит и рога не наставит, а будет ветшать, и жить в нем будет не то чтобы неприятно, а скучно и неуютно. Так что, назвать дядю Сашу пенсионером в чистом виде язык не повернется, он почти всегда чем-то занят. Единственная разница с работой на производстве в том, что не надо каждый день выходить во двор с утра пораньше и в обязательном порядке что-то пилить, строгать, копать или красить. Всё делается, и это видно любому прохожему. Дом как игрушка, но делается не торопясь, тогда когда руки дойдут и желание появится.
   Жизнь пенсионерская не пионерская. В походы ходить не приходится, жечь костры по ночам тоже не надо, и не потому что это запрещено, а просто не каждому пенсионеру придет в голову пригласив собратьев по пенсионерству отправиться на ночь глядя в лес, разжечь там здоровенный костер и сидя вокруг него петь песни. Вот на рыбалку сходить, это другое дело, благо идти недалеко, и костер разводить не обязательно, можно конечно, но это уж как душа захочет. А вот песни петь нежелательно, знающие люди говорят, всю рыбу распугать можно.
   Сразу оговорюсь, в наших с дядей Сашей краях Золотая рыбка не водится. Вернее будет сказать, что может и водится, но ещё никому не попадалась и желаний не исполняла, наверное хитрая очень. А может быть ждет своего часа и своего героя, чтобы предстать перед ним и натворить чудес волшебных разворошив спокойную и однообразную жизнь небольшой деревеньки расположенной вблизи небольшого городка, который в свою очередь тоже расположен вблизи от города побольше, и так далее, вплоть до града стольного, до которого в общем-то не так уж и далеко. Но это вряд ли, а может и случится в один из дней, когда клевать будет хорошо. Но покуда Золотая рыбка отсиживается где-то под корягой и возможно дожидается своего часа, жизнь протекает тихо и без каких-либо аномальных выкрутасов.
   Пенсионер не может похвастаться ни внезапным перевыполнением плана, ни скандалом с дураком-начальником, нет всего этого в его жизни, оно всё осталось где-то там, в прошлом. А в настоящем он предоставлен сам себе плюс пенсия от государства да то что в огороде растет и по двору бегает.
   Это я к тому, что не картошкой и капустой едиными жив человек, и дядя Саша не исключение. Есть у него немудреное хозяйство в виде живности, которая тем только и озабочена, что постоянно так и рыскает в поисках чего-нибудь поесть, или требует этого самого поесть как награду за сам факт своего существования. Что не говори, а хлопот с ними хватает, хоть и не так чтобы уж очень, не стадо коров и не табун лошадей всё-таки, но внимание, как не крути, требуется, а значит и работа завсегда найдется.
   Но как старательно "не работай работу" по дому и хозяйству, времени она отнимает не так уж и много. Это конечно если каждый день по чуть-чуть, а не накапливать ее неделями и месяцами. Тогда конечно, наберется столько что и вспотеешь и устанешь несколько раз пока всю ее переделаешь. Опять же, покуда будешь лениться и накапливать дела отложные и неотложные, заниматься тоже чем-то надо, а заниматься-то особо и нечем.
   Населенный пункт в котором живет дядя Саша можно назвать и деревней и поселком одновременно, потому что он не похож ни на то, ни на другое. Вроде бы деревня, дома-то частные, но встречаются коттеджи и даже несколько многоквартирных домов есть. Но колхоза нет, и похоже что никогда и не было. А с другой стороны и на поселок не похож, никакой промышленности тоже нет. Не считать же за промышленность одиноко стоящий у дороги автосервис и два магазина поодаль. В общем как это назвать - непонятно, но люди живут и вполне довольны своей жизнью, хоть и постоянно на неё жалуются, но это у нашего человека в крови, так сказать, черта национального характера.
   А вообще-то скучновато в деревне, скучновато, потому что народу мало. Те кто по моложе постоянно: или на работе, или спешат на работу, или же вообще непонятно чем занимаются. Со сверстниками-ровесниками тоже особо не поговоришь, все уже давным-давно переговорено, ихнюю жизнь и жизнь их родственников знаешь лучше чем свою, а что вытворяют соседи и самому видно. Остаются и охотно принимаются на "растерзание": президенты, как предыдущие так и нынешний, генсеки всех времен, политики-депутаты ну и конечно же олигархи-кровопивцы, как же без них? Эх, если бы они знали насколько высок их рейтинг популярности, то работали бы на благо народа, а по общему мнению, вопреки этому самому благу, с удвоенной и даже с утроенной силой.
   Из тех разговоров создавалось впечатление, что если бы не все эти дядьки и тётки в дорогих костюмах, то в деревне, у домов, стоит сказать, почти у каждого дома вместо надоевших всем Жигулей, Ауди и Ниссанов, стояли бы вертолеты и самолеты, а у некоторых домов даже летающие тарелки. Да и когда им, всем этим дармоедам делом-то заниматься, если их постоянно по телевизору показывают?
   Кстати о телевизоре, хорошая штука ничего не скажешь, и каналов много, не как раньше, целых два. А если разобраться, то получается что и при изобилии каналов ассортимент, как меню в заводской столовке, из трех блюд: про войну, про бандюков и про любовь. Ну когда-никогда концерт какой-нибудь покажут, а всё равно, поют и пляшут в нем одни и те же рожи. Да и непривычно до сих пор день деньской телевизор смотреть. Раньше днём на работе, там другой "телевизор", ну а вечером, после ужина и перед тем как спать лечь, конечно же и обязательно. Так что не смотря на то, что на работу ходить не надо, привычка не смотреть телевизор днем осталась и уступать место привычке смотреть телевизор днем, похоже, не собиралась.
   Проблема свободного времени для пенсионера штука злободневная. Это молодежи постоянно времени не хватает. Вечно они куда-то спешат и торопятся, а потому постоянно всюду опаздывают и ничего толком сделать не успевают. Другое дело пенсионеры. Спешить им некуда, дел немного, наверное потому и свободного времени навалом, которое надо куда-то деть. Можно конечно начать болеть, чем некоторые с удовольствием и занимаются. Причём, болеть не чем-то конкретно, а вообще всем и сразу. Ходить по врачам и аптекам, встречаться и разговаривать с такими же "подвижниками" здоровья себя. Занятие хоть и скучное, но некоторых вполне устраивает. Да и чем только не займешься, если делать нечего.
   Писать и говорить на эту тему можно очень много, причём даже для того, чтобы занять себя хоть чем-нибудь, а то скучно, скучно в деревне и не только в ней, а вообще. Дядя Саша в этом вопросе не был исключением и не бросался от скуки во все тяжкие, а просто занимался тем, что возился и суетился по хозяйству. В общем, не был избалован событиями яркими и неординарными.
  
  

Глава II

  
   - Саш, привет. - у калитки стоял сосед, Иван, в простонародье и за глаза, Ванюня. - Представляешь, эта ведьма опять чего-то такого понамешала, второй день не могу понять что это, давай помогай.
   - Заходи. - Дядя Саша понял что полить огород ему сегодня вряд ли удастся. Да и солнце светило что поливке вовсе не способствовало, а скорее наоборот, мешало.
   Слова Ванюни означали, что пришел с бутылкой, потому что хоть выпить и любил, но не любил это делать в одиночестве, а лучшим участником процесса распития и собеседником во время оного считал дядю Сашу.
   Ванюня тоже был пенсионером, правда пенсионером ещё совсем молодым и неопытным, так как вышел на пенсию всего лишь год назад. Выйдя на пенсию и находясь, по мнению некоторых из соратников по пенсии, ещё в юношеском возрасте работать дальше он не захотел так как для этого пришлось бы ездить в город, а потому жил в свое удовольствие.
   Ванюня являл собой яркий пример того, чего в природе быть не должно, как в нашей стране, так и в природе человеческой вообще. Дело в том, что он постоянно хотел выпить а если быть честным до конца то он выпить не хотел только тогда, когда закусывал. И что никак не укладывалось в головы местных знатоков всех случаев жизни, каким-то образом умудрился не спиться.
   Как раз это, при всей своей странности, было бы объяснимо - пьёт мужик потому, что неженатый и пригляду за ним никакого нет. Стоит сказать, Ванюня однажды много лет тому назад развелся, а жениться по новой забыл да так и жил один о чем, в отличии от прекрасной половины человечества деревни, нисколько не сожалел.
   Дело в том, что Ванюня был специалистом не только по части выпить, но и по женской части тоже, и не давал покоя местным незамужним молодкам лет этак пятидесяти. Своих ровесниц по этому поводу он избегал и игнорировал, за что был ими, почти поголовно, нелюбим, много раз обсуждён, осуждён и заклеймён.
   Но не только незамужние сверстницы время от времени принимали участие в его осуждении и пригвазживанию в мыслях к позорному столбу. Активными участницами этого увлекательного и справедливого процесса были, как ни странно, женщины замужние, начиная лет этак с сорока. Эти, по словам Манюни, не любили Ванюню за то, что тот любил как выпить, так и за то, что любил и ох как любил женщин. Причем, создавалось такое впечатление, что за вторую любовь его не любили больше.
   Чего греха таить, пьёт наш мужик, не важно какой - женатый, неженатый, всё равно пьёт. Но если мужик холостой, существо хоть иногда кем-то и желанное, но как ни крути, бесхозное, то о женатых мужиках такого не скажешь. Иная жена так внимательно относится к мужу, вернее к статусу женатого человека и его соблюдению, что охране любого президента впору удавиться от зависти.
   Дело в том, что в своем большинстве, ну не может наш мужик подобно Цезарю совмещать два дела, в нашем случае пить водку и не давать покоя своей жене как днем так и ночью, обязательно какое-то из этих двух дел пускается на самотёк и идёт по остаточному принципу. В том-то и дело, что внимание к питию и распитию не ослабевает, а внимание к жене наоборот, ослабевает и иногда ослабевает до такой степени, что по своей повседневности становится сродни снежному человеку ждущему автобус.
   Какое там: где сгрёб там и супружеский долг не в долг, а в удовольствие и так каждый день! Некоторые женщины такие случаи вообще считали брехней и киношными выдумками. Раз в неделю и то, неделя эта наступает раз в месяц, в лучшем случае. Так оно как-то ближе к суровой действительности. А Ванюня это совмещал и совмещал даже не на все сто, а на все двести и даже триста процентов, остаточных принципов в этих вопросах для него не существовало, оба были первоочередными и первостепенными. Подозреваю именно за это Ванюня и был так нелюбим замужними соседками и не соседками, а вот мужики почему-то относились к нему вполне нормально и не завидовали.
  

***

  
   - Жаль, что передача "Контрольная закупка" далеко находится, а то я бы туда обратился, пусть определяют. - Ванюня присел на лавочку и закурил.
   И точно, юный пенсионер пришёл, как говорится, не с пустыми руками, а с бутылкой самогонки. Водку он не жаловал вообще, а покупать её в магазине да ещё за такие деньжищи, считал извращением и образцом грехопадения. Вообще-то самогонку он тоже покупал, вернее будет сказать, иногда покупал и вот почему.
   Безусловной, хоть и не афишируемой, звездой местного самогоноварения считалась Мария, в простонародье, между собой и за глаза - Манюня. Справедливости ради стоит сказать, что самогонку она гнала не ради наживы, а скорее всего ей просто нравился сам процесс. Подходила она к этому ответственному мероприятию с душой о чем свидетельствовало то, что весь произведенный ею продукт настаивала на корешках и травах. Самое интересное, никто не знал на каких и в каких пропорциях, это была, так сказать, её профессиональная тайна, как рецепт Кока-Колы наверное. Самогонка в её исполнении имела тонкий букет за что и была ценима.
   Мария, она же Манюня, являла собой женщину неоспоримых достоинств видимых невооруженным глазом вопреки одежде. Об её невидимых достоинствах и внутреннем мире вообще оставалось догадываться, что время от времени, то есть почти постоянно, не давало покоя некоторым жителям деревни, впрочем, как и внутренние миры других односельчан.
   Так что качественный и ни в коем случае не мутный, и не вонючий напиток у Манюни был всегда в наличии и любой из желающих, и знавший её лично, а в деревне друг друга знали все, завсегда мог его приобрести за в общем-то небольшую плату. Единственными ограничениями в продаже для жаждущего были: его невменяемое состояние и темная ночь.. В этих случаях никакие уговоры и якобы объективные причины не действовали.
   Такова в общих чертах была алкогольная обстановка и диспозиция на просторах этой деревни. Что происходит по этому поводу в других деревнях, сказать не могу потому что не знаю, да и не интересуюсь.
   Безусловно постоянным и наверное самым желанным клиентом для Манюни являлся Ванюня. Их наверное так и прозвали в деревне, как сказочно-былинных Ивана да Марью, только применительно к конкретной местности и характеру их взаимоотношений. Уж очень похоже, что Ванюня сумел разглядеть внутренний мир самогонной королевы, а она разглядела его внутренний мир.
   Время от времени товарно-денежные отношения между ними приобретали характер товарно-неизвестно каких. То зайдет Ванюня к Манюне и уже через пару минут выходит довольный, получив желаемое.
   А бывало что зайдет и тоже выходит довольный, но выходит не через пару минут, а минут этак через тридцать-сорок а то и через час. Что и в каком количестве он получал за столь длительное время остается только предполагать и догадываться. Но недремлющие деревенские глаза и очи мало озабочены достоверностью и незыблемостью доказательной базы. Для них важна и первична душевная составляющая происходящего, причём их душевная составляющая.
   Разумеется, и Манюня и Ванюня никому и никогда не рассказывают о своих взаимоотношениях, каким бы они ни были, да оно и не надо, потому что переубедить кого-то в чем либо да ещё в деревне просто невозможно. С расспросами не пристают и на том спасибо.
   Надо хоть своим подсказать, а если иностранцам, то за деньги, и за большие деньги. Ведущим аналитикам всех разведок и контрразведок мира надо приезжать в эту деревню и: учиться, учиться, и ещё раз учиться.
   Итак, ничего не предвещало бури, а воздух если и сгущался, то сгущался незаметно для его сгущавших.
   - Саш, я так думаю, Манюня в самогонку дурман-траву какую-то подсыпает, не иначе. - Ванюня не давал себе скучать в ожидании стопок и соленых огурчиков, которые в исполнении дяди Саши были очень даже недурны. Вот ведь, вроде бы нормальный мужик, а огурцы делает так, что любая баба позавидует.
   - Значит Ванек, ты и есть самый первый одурманенный, Дуремар, одним словом.
   - А ты?
   - А что я? Я уж вслед за тобой и неизвестно в каком десятке. Ты ж у Манюни почитай каждый день самогонку берешь. - дядя Саша поставил на стол две рюмки и тарелку с огурцами.
   - Не, не каждый. Позавчера не брал, в город ездил. Представляешь, на улице столько народу шляется... Когда работают? Непонятно.
   - А может они тоже на пенсии.
   - Что прямо-таки все? Вряд ли. Ну ладно, давай задегустируем обед из двух блюд. На первое самогонка, на второе огурцы. Они чокнулись, выдохнули, выпили и захрустели "вторым блюдом".
   - Хороша зараза. И что она такое в неё добавляет? Молодец баба, прямо-таки самогонная волшебница. - Ванюня разлил по второй. - Ну давай ещё по одной а там и перекурить можно.
   - Поехали. - они выпили. Дядя Саша захрустел огурцом, а Ванюня с удовольствием закурил. - Вот и женись на волшебнице-то самогонной, в самый раз тебе жена. Из себя видная, хозяйка хорошая, а уж про самогонку и всё остальное ты лучше меня знаешь. Ты ж ещё молодой, тебе жениться надо. Без бабы плохо, по себе знаю.
   - А сам-то что не женишься? Или сил осталось только на то, чтобы других с пути истинного сбивать? - засмеялся Ванюня. Стоит сказать что этот разговор у них был, так сказать, дежурным и с небольшими импровизациями повторялся при каждой встрече за столом, по поводу и без него.
   - Сил-то у меня хватает, с тобой могу поделиться. - дядя Саша говорил правду. Не смотря на преклонный возраст, был он статен и могуч как дуб и выглядел лет на десять-пятнадцать моложе. - Я-то уже старый, помирать скоро. Да и за кого выходить, за вертихвостку какую-нибудь? Так ей дом нужен, а не я. Такая в могилу-то побыстрее и спровадит. Так что поживу-ка я один, да и привык уже.
   - Ага, тебя значит спровадит, а меня не спровадит получается?
   - Тебя скорее от других баб отвадит. Ну а спровадит, если ты не успокоишься, и то, не иначе как под горячую руку.
   - Да уж, что-что, а рука у нее действительно горячая. - Ванюня было, то ли замечтался, то ли ещё что, но быстро опомнился. - Неча разговоры разговаривать, давай еще по одной. - Вот ведь баба. Наверняка в школе на двойки училась, а какую самогонку вкусную делает. Ей бы производство самогонное организовать, миллионами бы ворочала.
   - Не, не получится, депутаты с олигархами не дадут. - тема для разговора о кровопивцах и дармоедах появилась как ей и было положено, после третьей, точно также, как и "за тех, кто в море", и не потому что была такой уж злободневной, а потому что больше-то особо и разговаривать было не о чем.
   Но сегодня видимо звезды закапризничали и расположились у себя на небе как-то не так как им было положено располагаться в этом случае, потому что разговор свернул можно даже сказать в неожиданную сторону.
   - Саш, а вот интересно, ещё какой-нибудь народ водку на травах настаивает или только наши додумались? - Ванюня разлил ещё по одной.
   - Не знаю Вань, наверное. Раз уж Манюня додумалась, то и другие наверняка смогли. Не грей, поехали. Это надо у Ботаника спросить, он всё знает.
   - Кстати, А где он? Я ему Примы принёс, целую пачку.
   - Не знаю Вань, шляется где-то как обычно. Был бы неподалеку, уже все сигареты у тебя выцыганил.
  

***

   Несправедливо и непростительно будет не рассказать о том, кто такой Ботаник. Хозяйство дяди Саши невелико и немудрено. Помимо огорода есть у него и живность в наличии: кур, поросёнка по кличке Октябренок, потому что жизнь очередного носителя пятачка и этого имени, как правило, обрывалась аккурат на октябрьские праздники и козла по кличке, а справедливее будет сказать, по имени Ботаник.
   С виду это обыкновенный и ничем не примечательный козел: четыре ноги, рога, борода и наглый взгляд. Если судить только по этим признакам, то ничем особенным от других своих как деревенских, так и в масштабах страны сородичей, Ботаник не отличается, но это если разве что на первый взгляд. Ну ходит сам по себе, а не пасется на лугу привязанным к колышку, такое тоже встречается, хоть и не так часто. И точно также, как и от других козлов, толку от него было никакого, тем более что коз дядя Саша не держит, а потому подобно своему хозяину Ботаник - холостяк, что впрочем не мешает ему время от времени навещать представительниц прекрасного пола среди себе подобных.
   Ни для кого не секрет, что козы и козлы, в частности, все без исключения, любят бумагу и с удовольствием её поедают. Ботаник не был исключением и точно также съедал всю бумагу, которая ему попадалась. Но, в том то и дело, что он предпочитал бумаге вообще - газеты, книги и журналы. Столь своеобразное пристрастие Ботаника хоть и звучало фантастически, но на самом деле объяснялось довольно-таки просто, прежде чем съесть газету или журнал, он их прочитывал, причём от корки до корки. Да, не удивляйтесь, Ботаник умел читать и делал это с большим удовольствием.
   По словам всё знающих жителей деревни виной всему были однажды пролетавшие мимо инопланетяне. Они увидели Ботаника, правда тогда ещё не Ботаника, а обыкновенного деревенского козла неизвестной породы, который стоял перед неведомо каким образом попавшей на стену автобусной остановки афишей и приноравливался, как бы ему эту самую афишу слопать. То, что было написано на этой афише его совершенно не интересовало, потому что он даже не подозревал о существовании букв и слов и уж тем более, что их можно на чём-то писать.
   Может из жалости, может быть из озорства, а скорее всего от нечего делать, инопланетяне просканировали тогда ещё не Ботаника, а обычного козла Борьку и заглянув вглубь его тёмной и невежественной натуры научили читать и говорить. Так и стал козел Борька Ботаником. И хотя уже будучи прекрасно осведомленным о двух основных значениях слова "ботаник", всё равно считал, что назвали его так только потому, что он травоядный. А вот жители деревни на этот счет придерживались другого мнения что, впрочем, не мешало другому, в смысле, мнению.
   По первости народ от него шарахался и чуть ли не падал в обморок, но со временем попривыкли. Говорящий попугай первые полчаса тоже в диковинку, а потом вроде бы как и ничего, вроде бы так и должно быть. Так и с Ботаником, поудивлялись, некоторые даже дяде Саше пытались жаловаться на то, что Ботаник к ним с разговорами приставал. На что дядя Саша и посоветовал, мол, если понимает человеческую речь, то если послать куда подальше тоже поймет, а обидится-не обидится, тут уж неизвестно.
   Правда из-за нежданно-негаданно обретенного дара чуть было не пошел Ботаник по "скользкой дорожке". Дело в том, что ведомый жаждой общения, пару раз попадал он в компании выпивавших мужиков. Те с радостью его угощали, а что, бесплатный цирк с доставкой на дом, но вот как раз домой после этого Ботаник возвращался еле-еле, даже на четырех ногах. За это был он в первый раз дядей Сашей отруган на чём свет стоит, а второй раз отлуплен, причём, судя по тому, что после этого стал трезвенником, отлуплен основательно и со знанием дела. Единственное к чему Ботаник так и остался неравнодушен, так это к сигаретам и очень сокрушался, что дядя Саша некурящий. Поэтому приходящим в гости мужикам Ботаник был всегда рад, а особенно был рад приходу Ванюни который иногда приносил ему целую пачку сигарет Прима. Сигареты Ботаник не курил, а тоже съедал, правда съедал не читая, наверное потому что читать на них было нечего, ну разве что название.
  

***

   - Дядь Вань, привет. Дай закурить.
   - Вот он, только вспомнили, тут как тут. - Ванюня вытащил из кармана пачку Примы и дал одну сигарету Ботанику, который быстренько её сжевал и уставился на Ванюню наглым и бесхитростным взглядом. - Ну, рассказывай, где был, что видел, что нового в мире творится?
   - Реклама, дядь Вань, в мире творится. Продыха от неё нет, просто сплошной информационный голод. - Ботаник получил ещё одну сигарету и с удовольствием принялся её пережевывать. - Ну разве что американцы всё воду мутят, никак не могут успокоиться.
   - Да уж, паскудный народишка. И за каким хреном, спрашивается, Колумб поплыл в эту самую Америку? Что мы, без них что-ли не прожили бы? Саш, давай ещё по одной. А ты, Ботаник, в завязке, ты когда пьяный вести себя не умеешь, к людям пристаешь.
   - А я и не хочу. - сейчас для Ботаника сигареты, которых он увидел аж целую пачку, были гораздо важнее, чем какая-то самогонка. - Дай лучше закурить.
   - Вот выпьем, после и перекурим. - Ванюня с дядей Сашей выпили, закусили огурцами, после чего Ванюня и Ботаник, каждый по своему закурили, и светская во всех отношениях беседа готова была продолжится.
   - Ладно, вы тут покуда про американцев поговорите а я пойду, собрался сегодня пирожков испечь, тесто наверное уже подошло. - дядя Саша поднялся и направился к крыльцу.
   - А с чем пирожки-то, Саш?
   - С луком и с яйцами, мои любимые. С мясом возни много да и покупать его надо, Октябренок ещё не созрел, а этого добра завсегда в достатке. Не скучайте тут.
   - Ну тогда я до Манюни сбегаю. Под пирожки это же почти святое дело! А про американцев, Ботаник, мы с тобой потом поговорим, заодно и покурим. - Ванюня подскочил как по боевой тревоге и быстрым шагом направился к калитке.
   - Иди, иди. Всё равно же не отвяжешься. Денег дать? - почти вздохнул дядя Саша, хотя выпить ещё был совсем не против.
   - Не надо. - крикнул Ванюня с улицы.
  

Глава III

  
   Столь редкое среди местных мужиков увлечение кулинарией постигло дядю Сашу, можно сказать, совершенно внезапно, хоть и не случайно. Мужик он если и готовит, то по необходимости, а не для удовольствия. Взять того же Ванюню. Если уж он и сварит суп, то неделю ходит весь довольный собой и рассказывает, в основном Манюне и дяде Саше, какой вкусный суп он сварил. Правда отведать почему-то не приглашает, и не потому что жадный. Ванюня как раз мужик-то не жадный, честно говоря, непонятно почему не приглашает. Вообще-то местные мужики всех возрастов, в кулинарных "извращениях" специализировались по двум направлениям - шашлыки и уха. Ну понятно, что шашлыки были популярнее: и мясо уже готовое завсегда купить можно, и самодельных мангалов в виде кирпичей и камней вокруг понаделано множество. По своей простоте и доступности это почти тоже самое, что быстрорастворимую лапшу заварить, только гораздо вкуснее. С ухой посложнее, для ухи рыбы надо наловить, магазинная, замороженная для ухи совсем не подходит. А может и подходит, просто варить из неё уху, да ещё и на костре никто не додумался. Вот и все, так сказать, кулинарные пристрастия, в плане сделай сам, которые были присущи местным мужикам.
   А дядя Саша увлекся выпечкой пирожков и пирогов просто потому, что однажды дети подарили ему новую газовую плиту. Стоит сказать, старая плита была настолько древней, что наверняка была ровесницей сказочной скатерти-самобранке, а может иногда и замещала её или помогала по большим праздникам. И вот в один из дней привезли ему этакое чудо современности, установили, всё честь по чести, а дальше начались эти самые чудеса, как со стороны дяди Саши, так и со стороны плиты. Плита оказалась мало того, что красивой, так ещё и очень удобной. Мало того, что не надо было спички изводить, повернул ручку, огонь и загорелся, так в ней была ещё и духовка, которая почитай сама всё делала. Единственная твоя забота - засунуть туда то, что хочешь испечь, выставить нужные температуру и время, а дальше она сама всё сделает, сама испечёт и сама выключится. Остается только и дел, вытащить то, что испеклось, остудить, а дальше... А дальше никого учить не надо, что дальше делать. Вот и пристрастился дядя Саша печь пирожки и пироги, а что, тесто завсегда можно в магазине купить, причём какое хочешь, начинку нашинковать, так вообще, минутное дело, а всё остальное печка сама сделает.
   Вот покуда Ванюня бегал за добавкой до Манюни, дядя Саша успел не особо мудрствуя налепить пирожков и отправить их в духовку. Правда на этот раз теста оказалось больше чем начинки и что с ним делать было непонятно, но дядя Саша решил не забивать голову всякой ерундой, потом что-нибудь да придумается.
  

***

  
   - Стало быть, Саш, где пирожки-то? - Ванюня появился с весьма довольной физиономией, поставил на стол принесённое и разлил по стопкам то, что оставалось в первой бутылке. - Саш, ты где?
   - Иду, иду. Экий ты, Иван, скорый, подождать надо покуда испекутся, потом покуда остынут, не всё сразу. - дядя Саша присел напротив поставив на стол тарелку с огурцами.
   - Значит подождем, спешить-то некуда, потому как на пенсии. Ну давай, за пенсию, чтоб её каждый день платили!
   - Ну давай. Ботаник, на хоть, огурчиком закуси, а то стоишь как с другой деревни. - откусив немного, большую часть огурца дядя Саша протянул Ботанику. - Хрумкай.
   Ботаник схрумкал огурец и попросил у Ванюни сигарету.
   - Правильно мыслишь: выпил, закусил, а теперь и перекурить можно. - Ванюня достал сигареты, себе с фильтром, а Ботанику без фильтра на что последний внимания совсем не обратил. - Ботаник, а вот скажи, и зачем этот Колумб в Америку-то поперся, ему что, в Европе места мало было? - тема для разговора определенная изначально, требовала своего развития, а выпитая и ещё не выпитая самогонка этому только способствовала.
   - Колумб, он вообще-то в Индию поплыл. - ответил Ботаник.
   - А тогда почему в Америке оказался?
   - Ну Земля, она же круглая, вот он и решил, что в какую сторону не плыви, всё равно в Индию попадешь.
   - Ага, попал. А там американцы оказались, ну дела. - засмеялся дядя Саша
   - Это он в Америку попал, потому что они только вино и пьют, а от него сплошное помутнение в голове и никакого толку. Саш, давай ещё по одной. - выпили, закусили и почти ученая беседа продолжалась.
   - Вообще-то, первыми в Америку викинги приплыли, ещё до Колумба. - Ботаник находился почти наверху блаженства. С одной стороны, он мог рассказать то, что когда-то вычитал, что к его сожалению случалось не столь часто, а с другой стороны Ванюня не скупился на Приму до которой Ботаник был очень охоч. - Только тогда никакой Америки там вовсе и не было, ну в смысле государства, индейцы там жили, вот и всё.
   - А, точно. А что ж тогда не остались? Колумб, смотри-ка, сколько золота оттуда вывез, а этим что, золото не нужно было, или индейцев испугались? - Ванюня не то чтобы был невеждой, просто обстановка благоприятствовала. "Напиток" в наличии, пирожки пекутся, да и огурцов почти полная тарелка, так что можно и поговорить.
   - Наверное не те индейцы попались. Колумб, так тот на юг приплыл, там богатые индейцы жили, а на севере видать бедные. - дядя Саша в ожидании пирожков тоже был не прочь принять участие в учёной беседе. - А викинги ещё те разбойники были, всех грабили, без разбору. Наверное им бедные индейцы про богатых ничего не сказали, вот те и вернулись.
   - А почему не сказали-то?
   - Откуда я знаю? Может ничего о них не знали, а может пожадничали, думали сами сходят и поживятся.
   - Это потом уже приплыли туда французы и англичане, перебили всех индейцев и стали там жить, так и появилась Америка. Дядь Вань, дай закурить.
   - На, кури. - усмехнулся Ванюня протягивая Ботанику сигарету. - А южных индейцев, ну которые богатые. Тоже перебили?
   - И тех тоже. Не сказать чтобы всех, но многих. Теперь там на испанском языке все говорят, потому что испанцевских рук дело, а на севере на английском, потому что англичане.
   - Во сволочи! Всё им мало! Саш, давай что ли за индейцев выпьем, жалко их, и бедных и богатых. - Ванюня разлил по полной, тост был поддержан, два огурца не избежали своей участи, и беседа продолжалась.
   Между тем пирожки поспели о чем плита сообщила дзиньканьем, и дядя Саша пошел на кухню, дабы вытащить их из духовки и поставить остужаться.
   - Это получается что нынешние американцы, это бывшие европейцы?
   - Да, вернее их потомки.
   - И что получается? Уплыли, натворили там дел, а теперь назад прутся?
   - Дядь Вань, это ты о ком?
   - Об американцах, о ком же ещё! Что им там спокойно не сидится-то, или индейцы кончились, грабить некого?
   - Дядь Вань, это называется геополитика, ну в смысле политика в масштабе всей планеты.
   - Тьфу ты! Слово-то какое придумали. Саш, где ты там? Держи сигарету, грамотей.
  

***

  
   Американская политико-историческая тема оказалась внезапно исчерпанной, а выпивки было ещё прилично, да и пирожки вот-вот должны были остыть, поэтому в продолжении распития и в ожидании пирогов разговаривать о чём-то было надо. Ботаник был только за продолжение беседы, тем более что Примы по его прикидкам у Ванюни было много, да и был шанс отведать свежего пирожка с яйцом и луком.
   Соседи и жизнь в деревне вообще как-то не интересовали, и без разговоров каждый день видно, ну их. Поэтому Ванюня соображал о чём бы таком интересном ещё спросить у Ботаника и спросить так, чтобы самому не оказаться полным профаном в этом вопросе, потому что в отличии от Ботаника Ванюня ни газет, ни книг не читал вообще, а только телевизор смотрел, и то, по вечерам. Но дело в том, что Ботаник хоть книги-газеты и читал, зато не смотрел телевизор вообще, не полагается козлу смотреть телевизор, так что по части эрудиции Ванюня и Ботаник были где-то на равных.
   - А вот скажи, Ботаник, почему белые медведи на Северном полюсе живут, а на Южном нет, неужели пингвинов боятся? - Ванюню на самом деле интересовал этот вопрос. Жалко ему было белых мишек. В Антарктиде вон сколько пингвинов, а мишки на севере, это вам не конфеты вкусные. Им там для того, чтобы не помереть с голоду, приходится тюленей из подо льда выковыривать, и вообще, тяжело им там живется. Вот если бы им кто сказал сколько еды по Антарктиде ходит. Интересно, доплыли бы?
   Разумеется в слух свою мысль Ванюня развивать не стал а то ещё подумают, что окосел, а он на самом деле ещё ни в одном глазу, ну почти.
   - Это потому, что в Антарктиде чукчи не живут. Они с белыми медведями не разлей вода, куда одни, туда и другие. Пьяный что ли, такую ерунду у животного спрашивать? - дядя Саша принес пирожков, но они были ещё слишком горячими, можно было обжечься, поэтому в ожидании пока остынут, предложил:
   - Давай наливай, медведь антарктический.
   - Это всегда пожалуйста. Ну, давай что ли за пингвинов, хоть им повезло, а то бы и их как индейцев.
   - Медведи живут в Северном полушарии, правда в Южном тоже живут, но немного и маленькие. - как ни в чём ни бывало продолжал Ботаник. - Те, которые живут на севере, те белые, чтобы прятаться легче было, а те кто поюжнее, те потемнее.
   - Ага, вот почему тогда негры такие черные, это потому что они на юге живут. - засмеялся Ванюня.
   - Ты Вань, если вконец окосел, то иди домой, а если не окосел, то перестань нести ахинею. - дядя Саша не любил пьяных, причём не любил даже тогда, когда сам был в подпитии.
   - Не окосел ещё, могу доказать. Во, и пирожки кажись остыли. Давай под пирожки и ну их этих негров с медведями. - сказано, сделано. - Ух ты, ещё горячие. Ботаник, не смотри так жалостно, и тебе достанется. Просто они ещё горячие, а тебе горячее вредно. Слушай, а почему, а?
   - Наверное потому, что трава горячей не бывает. - Ботанику очень хотелось съесть пирожок и то что они всё не остывали и не остывали настроения не поднимало. А вдруг, пока они ещё горячие, их съедят а ему не достанется?
   - Не волнуйся Ботаник, достанется тебе пирожок, достанется, только пусть остынет. - дядя Саша как будто прочёл его невеселые мысли. - Вань, представляешь, пожадничал я получается, слишком много теста купил. Пирогов напек, и ещё осталось, на каравай хватит. Если заморозить, уже не то будет, выбрасывать жалко, даже Октябренку жалко отдавать, хлеб всё-таки, пусть и не испеченный.
   - Ну так испеки каравай. Лишний раз в магазин не надо будет идти, да и свой хлеб завсегда лучше магазинного. Или не умеешь? - было видно что Ванюня явно провоцирует дядю Сашу, но провоцирует, так сказать, во благо, а то глядишь и вправду, выбросит.
   - Почему не умею, умею. У меня даже книжка есть, там много всяких рецептов, наверное и про хлеб есть.
   - Ну так и пеки, пока тесто не засохло. Саш, слухай, идея! А ты добавь в тесто маленько самогонки, грамм пятьдесят. Она ведь на травах, ароматная, значит и хлеб у тебя ароматный получится. - было это сказано до того серьезно, что дядя Саша так и не понял: то ли Ванюня издевается, то ли его осенило, то ли он всё-таки напился и окосел, поэтому неожиданно для себя согласился попробовать.
   - В торты и пирожные тоже коньяки и ликеры добавляют, чтобы вкуснее было. - авторитетное мнение Ботаника окончательно решило участь каравая, которому предстояло стать наверное первым в истории человечества и хлебопечения караваем замешанном на самогоне.
   - Ладно, Вань, наливай, и пойду я экспериментировать. - выпив и закусив, дядя Саша отправился воплощать в жизнь дикие фантазии своих собеседников.
   - Дядь Вань, дай закурить.
   - На, кури.
   - Дядь Вань, ты зачем про самогонку-то насоветовал? А вдруг как гадость получится, что даже Октябренок жрать не станет? - Ботаник был слегка обескуражен.
   - Да сам не знаю, как-то само собой в голову пришло. А Октябренок, тот всё станет. Ему хоть чего намешай, лишь бы побольше. Лето на дворе, а он смотри какой уже вымахал, что ж с ним к осени-то будет?
   - Понятно что будет, на сало пустят. Эх, всё-таки хорошо, что я козёл, а не свинья какая-то там. - мечтательно сказал Ботаник.
   От сказанного Ванюня чуть не свалился с лавки, и стараясь не сорваться на дикий хохот, скорее прошептал:
   - Ты хоть предупреждай прежде чем сказать такое, этак и кондрашка хватит. На вот лучше пирожок, остыл уже.
   Ботаник с благодарностью взял лакомство и чинно, неторопливо его съел. Он было почти уже поверил в то, что сей кулинарный шедевр ему не достанется, а будет недели две подряд только сниться. Такое уже случалось, это когда он пить бросил. Хоть все деревенские мужики знали, что Ботаник в завязке и при помощи кого и чего он завязал, некоторые из них всё-таки нет-нет, а и предлагали Ботанику сто грамм когда тот, разумеется совершенно случайно, оказывался рядом. Ботаник, будучи полон воспоминаниями и ощущениями от недавнего воспитательного процесса благоразумно предложения отклонял и шёл дальше, но ещё довольно-таки долго, он не смог бы сказать сколько именно, ему снился один и тот же сон: сначала полстакана водки, а потом разговоры, много разговоров обо всём, потом ещё водка, потом опять разговоры и так пока не проснётся.
  

***

  
   Дело в том, что Ботаник не был человеком, а потому был существом непосредственным и не понимал всех этих, как он считал, сложностей, которыми себя окружили люди. Если есть еда, значит её надо съесть, чего ждать-то? Ну и что, что горячий? Если горячий, так завсегда можно на землю бросить, а с неё пирожок уже никуда кроме как в ботаников желудок, не денется. Всё-таки странные какие-то эти люди.
   Однажды Ботаник увидел у автобусной остановке сидящего на лавочке мужика, который просматривал газету. Справедливо решив, что мужик её уже прочел и сейчас просто ищет то, что ему в газете понравилось больше, чтобы перечитать по новой, Ботаник попытался её отобрать, мол прочитал, дай другим прочитать. Скорее всего мужик был приезжим, потому что отреагировал на это весьма странно. Вместо того, чтобы газету отдать ну или на худой конец отогнать Ботаника мужик бросил её и с криком, полным ужаса, побежал по улице. Интересно, а что было бы с тем мужиком, если бы Ботаник вместо того, чтобы молча отобрать газету вежливо попросил мужика отдать её? Стоит сказать, что тот мужик немало удивил и насмешил деревенских жителей не тем, что испугался и убежал от какого-то козла, а тем что читал газету на улице. А Ботаник, Ботаник в деревне никого уже удивить не смог бы, впрочем он и не собирался этого делать.
   - Дядь Вань, а ты знаешь за что гавайцы съели Кука? - спросил Ботаник покончив с угощением.
   - Хм, в песне поется - хотели кушать и съели Кука. И никакие не гавайцы, а аборигены. - Ванюня слегка помутневшими глазами смотрел на ополовиненную бутылку. Ему хотелось выпить ещё, но в одиночку он пить не любил и не мог, а дядя Саша всё возился с тестом, поэтому приходилось курить и ждать.
   - Не, дядь Вань, аборигены это в Австралии, а Кука съели на Гавайских островах, значит гавайцы. - если у Ванюни общения требовала выпитая им самогонка, то у Ботаника съеденный пирожок. Кроме того, теплилась надежда, вдруг как ещё один дадут?
   - Какая хрен разница, гавайцы или аборигены?! И те, и другие голяком бегают и кокосовые орехи жрут. У них там наверное больше ничего и нет, вот им мясца и захотелось.
   - Не скажи, дядь Вань, у них много чего и растет, и живности всякой водится, да и рыбы в океане полным-полно. Это у них традиция такая была, чтобы стать сильным и смелым надо было съесть сильного и смелого человека, из другого племени, а Кук приплыл к ним аж из самой Англии, вот они и захотели стать такими же как он.
   - Теперь понятно почему никого из наших депутатов с олигархами до сих пор не слопали - сплошное дерьмо. Да и с Куком у них промашка вышла, только его на харчи и пустили. Вон сколько к ним туристов ездит, все целы-целехоньки. Видать тогда траванулись хорошо, до сих пор забыть не могут. А насчёт того, что у них там всего много, так я читал как нашим, ну чтобы Новый год по-людски встретить, пришлось туда с собой снег и ёлки везти, нету там этого. А ты говоришь...
   - Насчет ёлок и снега ничего не скажу, может и возили, а может это байка какая, или анекдот. Сейчас много всякой ерунды в газетах пишут, а проверить не проверишь.
   - Ладно, лето на дворе и Сашка куда-то запропастился. Саш, ну ты где? Или ты решил из этого теста скульптуру изобразить?
   - Да не кричи, здесь я. - дядя Саша присел на лавку, вытирая полотенцем влажные руки. - А знаешь, каравай-то получился. В духовку поставил, пусть печется.
   - А я что говорил?! Ну ладно Саш, давай ещё по одной, да пошел я до дому а ты пеки свой каравай, завтра угостишь.
   - Ну давай, и хватит на сегодня. Глянь, вроде бы и сидели всего ничего, а вечер на дворе. Ботанику, так тому вообще уже спать пора.
   Они выпили и закусили. После чего настала пора расходиться по домам.
   - Вот ведь Саш, всё-таки мы с тобой ненормальные.
   - Это почему? - спросил дядя Саша хотя ответ знал наперед, потому что слышал его уже много раз. Это было нечто сродни ритуалу прощания и повторялось раз за разом уже довольно-таки давно.
   - А потому. Вот смотри, у нас ещё почти полбутылки, ну чуть поменьше, а мы с тобой уже всё, уже по домам. Нормальный же мужик, он пока все не выпьет, не успокоится. А когда выпьет всё, пойдет искать ещё. И так до тех пор покуда или не упадет, или покуда действительно ничего больше не найдет. У нас смотри ещё сколько, а мы уже ни-ни, потому и ненормальные, мутанты наверное.
   - Может ты и мутант а я нет, во всяком случае за собой не замечал.
   - Ну ладно, Саш, спасибо, пошёл я до дому, телевизор смотреть буду да и поесть чего-нибудь надо.
   - Ну давай, иди. Молодец что зашёл. А я хлеб допеку, да тоже поужинаю и какое-нибудь кино посмотрю. Ботаник, на ещё пирожок, вижу что хочешь а спросить стесняешься. И в кого ты такой воспитанный, а?
   - В тебя, Саш, в тебя, в кого же ещё. Ну ладно, пока, пошёл я.
   - Ну, бывай.
   Может оно выглядит и фантастически, но дядя Саша и Ванюня действительно, как принято говорить, знали меру потому и напивались очень редко, потому и не спились и не стали алкоголиками в свои годы.
   Все разошлись довольные друг другом: Ванюня отправился домой, правда у него мелькнула мысль заглянуть к Манюне, но немного подумав он решил что баловство это, в смысле баловство для Манюни, а баловство, как известно, до добра не доведет.
  

***

  
   Ботаник довольный тем, что получил ещё один пирожок отправился к себе в сараюшку. Он действительно рано ложился спать, потому что вставал рано, с восходом солнца. Почему-то все думают, что только куры и гуси, как стемнеет, так спать ложатся, ерунда всё это. Лошади, коровы да и козлы тоже не любят по ночам шарахаться, для этого им и дня хватает. Это только кошки с собаками, так для тех вообще ни дня, ни ночи не существует. Они могут день деньской проспать, а потом всю ночь напролет лаять, выть, мяукать и вообще, орать дурным голосом. Стоит сказать, что ни кошки, ни собаки, у дяди Саши не было. Толку от них, так же как и от Ботаника, никакого не было, так что и одного бездельника, вполне достаточно.
   Ну а дядя Саша прибрал со стола и пошел в дом. В ожидании окончания процесса хлебоиспечения он поужинал, помыл посуду и отправился в большую комнату, смотреть телевизор, Включил, нашёл продолжение вчерашнего сериала где все ловили всех и никак не могли поймать, и не то чтобы принялся внимательно следить за развивавшимся на экране действом, а просто отдыхать, как не крути, а весь день на ногах всё-таки.
   Мелодичным звоном печка сообщила, что всё готово и что она своё дело сделала, а дальше уж сам, как знаешь. Дядя Саша прошёл на кухню и одев на руки варежки-прихватки вытащил из духовки противень с готовым караваем. Каравай получился не то чтобы на славу, но вполне приличным, не очень большим, но и не очень маленьким и вполне румяным. Дядя Саша поставив противень на специальную подставочку и накрыв каравай чистой льняной салфеткой оставил его один на один с самим собой, то есть, остужаться, а сам отправился досматривать фильм.
   Так закончился, вернее, почти закончился ещё один из многих дней. Всё было как обычно и ничего нового не произошло. Может и правду говорят, что самые лучшие новости, это отсутствие новостей. Как знать, может и так, но для того чтобы убедиться в справедливости сказанного надо, как минимум, узнать что из себя представляет, так сказать, оборотная сторона медали. Ведь бывает, что гораздо лучше именно тогда, когда всё не так как говорят, а совсем наоборот. Но не все на это отваживаются, да что там греха таить, не все об этом просто задумываются. И тогда по никому из людей неизвестным законам начинают происходить такие вещи, которые почему-то называют чудесами хотя на самом деле никакие это не чудеса. Это те самые новости, без которых якобы лучше.
  

Глава IV

  
   Некоторые люди говорят, что утро не бывает добрым. Наверное так говорят те, кто просыпается в районе обеда, для них утра не бывает вообще.
   Кстати о "вообще". Вообще деревни и эта деревня, в частности, просыпаются очень рано. Это вам не город какой-то, это деревня, а в ней будильниками петухи работают, это птицы такие, если кто не знает. Для того, чтобы работать будильниками им достаточно наличия кур, или курей - кому как нравится, а что поесть-поклевать, они и сами найдут если что.
   Ну вот, например, почти в каждом городе есть ночные клубы. Мне один мужик рассказывал, кстати сугубо деревенский житель. Он прослышав про эти самые ночные клубы справедливо решил, что теперь они все такие, просто название слегка поменяли. А у них в деревне как раз был клуб, правда старый, но был. Вот он где-то ближе к полуночи и отправился туда, а чтобы не скучно было прихватил с собой. Ну пришёл, клуб как клуб, что днём что ночью, только видно хуже, потому что темно. Постоял, посмотрел, даже постучал в дверь на всякий случай, а ответ, как в песне... Ну и что, пришлось на улице без музыки и в одиночку, хорошо хоть стакан догадался с собой прихватить. Может быть этим и отличается город от деревни, как знать.
   А вообще-то деревня отличается от города тем, что ночью она спит, спит как сама деревня, так и ее жители. Первой ложится спать домашняя живность, наетая, напитая перед сном, оттого с удовольствием и без скандала промеж собой засыпающая. Вот ведь что интересно, это так, к слову пришлось, при всей своей любви к пище не духовной и регулярным её употреблением перед сном никто из домашних животных не боится поправится, да и не особо-то и поправляется. Ну разве что поросята, впрочем, они хоть и поправляются, но не боятся этого, просто профессия у них такая - лопать, да сало нагуливать. А все остальные так и не очень чтобы.
   Это я к тому, что некий человек сиднем сидит на диете, после шести не ест ничего, а его все равно прёт и прёт, в ширину. Вот интересно, а почему в высоту не прёт? Наверное для того, чтобы это понять надо приехать в деревню и понаблюдать хотя бы за той же коровой. Вот корова, с раннего утра и до позднего вечера только и делает что ест и ест. Ну и что, что она не ест колбасу и конфеты с печеньями, она траву ест, зато много и однако не поправляется. Ходит по лужайке, пасётся. Полежит, попережёвывает и опять пошла травку щипать, одним словом, движется мало, а не толстеет. Наверное всё дело в том, что мало кто видел психующую корову, а если и видел, то сколько раз? Это не потому, что она по природе своей вся такая флегматичная и спокойная, а потому что в деревне живет.
   После просмотра интересных и не очень кинофильмов и всяких там телепередач ложатся спать и её основные жители - люди. Потому что дел за день, даже если особо ничего особо и не делать, переделано много. А назавтра опять предстоят дела, которым нет ни числа, ни счёту.
   Последними в деревне наверное засыпают собаки. Но они сначала проводят что-то наподобие переклички между собой а может быть о проделанной работе за день друг перед другом отчитываются. А может быть есть промеж них кто-то старший и они ему докладывают. Потом все вместе, наверное, это обсуждают и обговаривают планы на завтра.
   Этак залает одна собака, а вслед ей другая, и так покуда все не примут участие в "беседе". После этого затишье, гавкнула какая-то одна, но никто не поддержал. Может быть "решающее слово высказала", а может какую-нибудь глупость сморозила. Опять где-то залаял некий Шарик и всё началось по новой, все, неизвестно, поддержали или опровергли сказанное, но в разговоре поучаствовали. Но затихают и они, предпочитая радости общения, свои, собачьи сны. И лишь одинокий, а от того наверное и громко урчащий автомобиль изредка нарушит мирный покой спящей деревни. Никаких тебе пьяных компаний, кричащих и горланящих песни, проституток, пытающихся своей якобы красотой достучатся до сердец прохожих и проезжих, полицейских в машинах и без, следящих за тем чтобы вся эта публика не слишком уж буянила и хулиганила.
   Неважно, как ведет себя в деревне ночью время: бежит, течет или вообще ползёт по-пластунски, но наступает момент, когда надо потихоньку-полегоньку просыпаться. Первыми, по неизвестной причине, это делают петухи. Может быть потому, что будильник в них "не выключается", а может бы потому, что все как один вредные такие, что еще задолго до зари начинают кричать-кукарекать. А может и правда то, что они нечистую силу так пугают? Хотя с другой стороны, если бы они её на самом деле пугали и отгоняли, то орали бы всю ночь напролёт, с вечера. А так получается, что петухи с нечистой силой за одно. Предупреждают, мол, скоро солнышко выглянет, выше время вышло, одним словом, на шухере стоят.
   Чуть засветлело на востоке и просыпаются: цыпочки, ути-ути, октябренковы собраться и сам Октябренок. Просыпаются обитатели деревенских сараюшек и дворов. Им предстоит очередной день до краев наполненный смыслом, в смысле найти что-нибудь съедобное и слопать, или склевать. Всё это помимо того что хозяева дадут, а то что дадут, так это обязательно.
   Дядя Саша проснулся легко, впрочем он всегда просыпался легко, без липкой сонливости и как следствие разных нехороших мыслей по поводу жизни вообще. Сходив "до витру", как ни крути, а это первое дело из ежедневного перечня дел и делишек. Затем, в это конечно можно не верить и списать на то что я вру, дядя Саша сделал зарядку, которую делал каждое утро на протяжении многих лет. Оно конечно звучит неправдоподобно, потому как даже в городах с их продвинутым уровнем жизни зарядка явление не то чтобы архаичное или непопулярное, а просто редко встречающееся. Чего уж там говорить о какой-то деревне где, как думают, а иногда даже и вслух говорят, некоторые с ног до головы городские жители, мол, жители деревень, до сих пор уверены, что стиральная машина, это разновидность телевизора такая. И тем не менее дядя Саша зарядку делал, не какую-нибудь там сложную, а вполне обычную, состоящую из гимнастических упражнений известных практически всем без исключения наверное оттого и редко используемых, мол, а зачем, и так известно, что это такое, а потому одного знания о них для сохранения жизненного тонуса и хорошей физической формы вполне достаточно.
   Когда с "отголосками большого спорта" было покончено, дядя Саша занялся тем, чем занимался каждый день, не смотря на погоду и вообще ни на что принялся кормить домашнюю живность. Первыми, так сказать, в очереди за завтраком были куры, они всегда были первыми, неверное потому что быстро бегали. Большого внимания к себе куры не требовали, достаточно было насыпать им зерна или той же ячневой крупы, налить в старенькую миску водички и дело сделано, куры народ неприхотливый да и было их всего-то с десяток.
   Несколько сложнее обстояло дело с Октябренком, но процедура была отработана и доведена до автоматизма и особых затруднений тоже не вызывала. Заранее сваренную картошку надо было залить водой, добавить комбикорм, растолочь-перемешать всё это и поросячий завтрак готов. Единственное отличие было в том, что количество этого "завтрака" было весьма внушительным - целый тазик. Но учитывая образ жизни Октябренка и его дальнейшую судьбу, вполне оправданным и нареканий не вызывало. Ну и по остаточному принципу, остаточному не потому что досталось то, что осталось, а потому что он всегда последний в этой очереди, был накормлен Ботаник. Ботаник был существом неприхотливым, похрумкал тем же комбикормом, попил водички и остался вполне доволен. Впереди был целый день, а травы вокруг видимо-невидимо, да и столь любимые газеты попадаются довольно-таки часто. Покончив с кормлением, или как это можно назвать правильно по животноводческой науке, дядя Саша отправился сам позавтракать: чаю попить, поесть чего-нибудь.
  

***

  
   А вот с этого момента надо бы поподробнее, но я даже не знаю как и подступиться. При всей своей буйной фантазии и способности врать практически на любую тему представшая перед дядей Сашей картина выглядела, даже не знаю как она выглядела. А уж что в этот момент почувствовал дядя Саша, он сам объяснить так и не смог.
   На противене, вместо оставленного с вечера и накрытого салфеткой каравая, лежало что-то непонятное и на каравай совсем непохожее. Было такое впечатление, что каравай ни с того, ни с сего вдруг вырос, а вернее будет сказать, изменил форму, превратившись в нечто напоминающее мячик.
   Дядя Саша снял салфетку и увидел в общем-то тот же каравай, только идеально круглой формы, размером с небольшую дыню. Непонятным было только то, как он сюда попал или же, как сумел из обычного каравая превратиться в этакий футбольный мячик? То что это могло быть чьей-то шуткой, ну хотя бы того же Ванюни, говоря казенным языком, не выдерживало никакой критики. Да и не заходил вчера Ванюня в дом, а кроме него у дяди Саши из гостей вчера вообще никого не было. Да это надо ещё умудриться, испечь хлеб такой формы! Вряд ли тесто смогло бы сохраниться в виде шара и не растечься, ну разве что-то круглое тестом обмазать и запечь или же существуют какие-то сверхзасекреченные дрожжи, вот их и сыпанули. Да, но пирожки-то получились вполне нормальными, такими какими им и положено быть. Дядя Саша посмотрел на лежащие рядом пирожки, пирожки как пирожки, ничего необычного. По цвету они были одинаковыми с "шаром", да и с чего им отличаться, если были сделаны из одного теста? Значит и по вкусу не должны отличаться, ну разве что без начинки. Стоп! Самогонка! Вчера дядя Саша, по совету Ванюни, добавил в тесто немного самогонки. Добавил так, не то чтобы для вкуса, а скорее всего смеха ради. Наверное самогонка и сработала, да ещё как сработала!
   Познавшие на собственном опыте мужики, нет, не Ванюня, рассказывали как выглядит и как происходит белая горячка, поэтому что это такое дядя Саша себе более-менее представлял, хоть на себе никогда и не испытывал. Дядя Саша был человеком не робкого десятка, но о чае и хлебе с маслом забыл напрочь.
   "Наверное так выглядит белая горячка помноженная на старческий маразм. - подумал дядя Саша, тем более что возраст позволял сделать такое предположение, а другие причины появления наблюдаемого им каравая в виде шара в голову почему-то не приходили".
   - Никакая я не белая горячка и не маразм какой-то. - слегка мультяшный голос исходил из шарокаравая, а на дядю Сашу смотрели два, как бусинки, глаза. Рот тоже был и какой-то не настоящий, а как бы приклееный.
   - Ты что же, мало того что говорить умеешь, ещё и мысли мои читаешь? - уже ничему не удивляясь спросил дядя Саша.
   - Что тут такого? Вон, твой Ботаник говорить умеет, а я чем хуже? А мысли твои я слышу только тогда, когда ты обо мне думаешь, а больше никак.
   - А тогда Ботаника откуда знаешь?
   - В окно увидел, когда ты ему поесть давал.
   - А сам-то чем питаешься, вернее, питаться будешь?
   - Ничем. Да оно мне и ни к чему, я же сам целиком из еды состою. Надеюсь, дядь Саш, ты меня съесть не собираешься?
   - Да какой там съесть. Наверное надо будет на телевидение позвонить, чтобы фильм про тебя сняли и показали по всем каналам, во шума да крика то буде! Или за деньги показывать, денег заработаю.
  

***

  
   - Не надо про меня фильм снимать. Всё равно никто не поверит, скажут что это обман и специально подстроено. А за деньги показывать, так меня быстренько у тебя украдут и останешься ты с тем с чем был - с курями, Октябренком и Ботаником. Ты же про Ботаника телевидению не рассказывал, а то бы враз умыкнули бы твоего Ботаника. А я тебе пригожусь, вот увидишь. - говорящий круглой формы хлеб говорил это на полном серьезе так, что сомневаться в разумности его доводов не приходилось.
   Еще дядя Саша подумал, если в деревне станет известно о том, что помимо говорящего козла у него ещё и говорящий хлеб появился, то беды не миновать. То что деревня в одночасье сойдет с ума, это еще полбеды. А вдруг как тоже в надежде на то, что получится начнут печь хлеб замешанный на самогонке, тогда что? И если не у всех, а хотя бы у кого-то одного получится тоже самое, вот тогда точно, скандальной известности дяде Саше не миновать и придётся от греха подальше уезжать из деревни как раз туда, куда подальше, а этого-то делать не хочется. Поэтому дядя Саша и решил, никому об этом не рассказывать, даже Ванюне.
   - Надо бы тебя как-то назвать, а то без имени жить неудобно. - дядя Саша всё-таки вспомнил про завтрак и поставил на плиту чайник.
   - Есть у меня имя. Колобком и зови, другое мне без надобности.
   - Это что же получается, ты из сказки что ли?
   - Ну, сказка не сказка, это вы, люди, промеж себя всякого понапридумывали. На самом деле не бывает никаких сказок. Бывает жизнь, которая людям не видна. Слышали о ней что-то да не видели, вот сказкой и назвали.
   - Ну и ладно, нет сказок, значит нет, я уже ничему удивляться не смогу, доконал ты меня, Колобок, своим появлением.
   - Удивишься или не удивишься, это мы ещё посмотрим. А вообще-то правильно, чем спокойнее относишься к происходящему, даже как вы говорите, сказочному, и принимаешь его, тем для тебя же лучше.
   - Ну и чем же ты собираешься заниматься, чудеса всякие делать будешь?
   - Никакие чудеса делать я не буду, потому что делать их не умею, и никто не умеет, они сами собой происходят, так сказать, по собственному хотению.
   - Ну тогда ладно, а пока надо чайку попить да собратьев твоих поесть покуда не зачерствели. А ты зачерствеешь, или так и останешься свежим? - дядя Саша налил себе чай, добавил две ложки сахара и принялся размешивать.
   - Никакие они мне не собратья. Они сами по себе а я сам по себе. У них век короткий, а у меня длинный. Да и не полагается нам, Колобкам, быть черствыми.
   - Так стало быть ты не один такой? Интересно, и много вас?
   - Много не много, не скажу, потому что не знаю, но то что не один я такой, знаю точно.
   - Ну хоть в нашей деревне ты один такой?
   - В деревне один.
   - И на том спасибо.
   Дядя Саша принялся за завтрак, а Колобок ловко повернувшись вокруг собственной оси принялся наблюдать за происходящим во дворе. Во дворе ничего интересного не происходило: куры копались в своем загоне ограничивающим их желание попасть на огород, а в остальном больше не происходило ничего. Разве что галки сидевшие на ветках деревьев и на заборе высматривали, чтобы такое съедобное или несъедобное украсть, а больше никого и не было. Ботаник наверное уже отправился в свой ежедневный поход за свежей, и не очень, прессой.
  

***

  
   Дядя Саша покончил с завтраком, сполоснул чашку и присел напротив Колобка:
   - Может тебе телевизор включить? Во дворе ты много не увидишь.
   - Не надо мне телевизор, в нём все не настоящее, а во дворе настоящее.
   - Как это не настоящее? Людей всяких там показывают, животных, города разные. - удивился дядя Саша.
   - В телевизоре показывают то, что хотят показать, а если смотришь без телевизора, видишь то что хочешь видеть. - Колобок на удивление ловко опять повернулся вокруг собственной оси и смотрел на дядю Сашу своими одновременно смешными и серьезными глазками.
   - Мудрено ты как-то говоришь, Колобок.
   - И ничего мудреного нет. Это ты мудрено понимаешь, отсюда и все ваши проблемы человеческие, которые на самом деле никакие не проблемы.
   - Ладно, не умничай. Сам говоришь, что проще надо быть. А вот скажи, тот Колобок, ну который из сказки, - дядя Саша слегка замялся подбирая нужные слова. - ну про которого все знают, его что, и вправду лиса съела?
   - Вранье. Говорю же тебе, слышали краем уха, мол, что-то такое было, а что дальше не знают, вот и придумали. Ты сам посуди, как лиса могла бы его проглотить, у неё что, клюв как у пеликана? Она бы, в лучшем случае, подавилась.
   - Вообще-то да, я как-то и не подумал. Ладно Колобок, ты побудь тут, на двор посмотри, коль тебе так интересно, а я пойду по хозяйству. Надо огород полить, вчера еще собирался, да Ванюня в гости пришел.
   - Сегодня он не придет, он в город собирается ехать.
   - А ты то откуда знаешь?
   - Просто знаю и всё. Долго объяснять.
   - Ну пошел я, не скучай. Приду, поговорим. Во дела! То словом перемолвится было не с кем, а то полный дом собеседников!
   - А говорил, что удивляться уже не можешь...
   - Да это я так, ладно, пошел я. - дядя Саша отправился по своим делам, а Колобок развернувшись опять стал наблюдать за происходящим во дворе.
  

***

  
   Хлопоты по хозяйству примечательны тем, что никогда не заканчиваются. Стоит заняться каким-либо делом, как практически сразу вспоминается то, что хотел сделать да забыл или глаза подсказывают, вон мол, дрова неправильно лежат или ещё нечто подобное. Вот и верь после этого поговорке, что глаза боятся. Ничего они не боятся, делать то не им, а рукам! Прямо предатели какие-то, лени-матушке служители. Так и проходит день, одно цепляется за другое. Вроде-бы и аврала никакого нет, а целый день чем-то занят.
   Так и дядя Саша. Собравшись ещё вчера полить огород и начав его поливать, может даже и сам того не желая, наметил для себя фронт работ на день, не иначе как глаза помогли.
   Вот ведь какая штука получается: если всех дел всё равно не переделать, то тогда зачем их делать вообще? А с другой стороны, если ничего не делать, то не то чтобы грязью всё зарастет, не в этом дело, а дело в том что душа в этом случае как бы не на месте. Опять не то! Эх, знать бы, где же ты, золотая серединка?
   Так что дядя Саша был занят тем, что начав поливать огород практически на весь день, ну разве что за исключением небольших перерывов на отдых, оказался потерян для общества. Общество тоже не предавалось лености, и праздности: Ванюня собирался в город, Ботаник в поисках пищи для ума и желудка, вернее будет сказать, газет и прочих полиграфических чудес, обследовал деревню и её окрестности, ну а вновь, в прямом смысле этого слова, испеченный член общества - Колобок наблюдал за происходящим во дворе. Иными словами, все были заняты, все были при деле.
   Вот ведь какая странная штука жизнь. Наверное этой странностью она и примечательна для бездельников. Живёт и живёт себе человек: на работу ходит, детей воспитывает, с женой бывает что ругается, а бывает что нет, живут душа в душу. Такое происходит сплошь и рядом и давным-давно уже никого не удивляет.
   Удивляют же события необычные и непривычные, а вернее, редко происходящие или происходящие в единичных случаях, так сказать, штучный товар. Ну например, нашел на улице монетку в десять копеек - ничего удивительного. Сам не удивился и никого этим не удивил. А вот если нашел на той же улице тысяч, этак, двадцать, рублей! Тогда да! Тогда сам удивился и всех, кто узнал об этом удивил. Дело не в том, что кто-то позавидовал, а кто-то нет, дело в другом. Десять копеек гораздо проще найти на улице, чем двадцать тысяч, вернее, шансов больше. Ну или в какую-нибудь лотерею много денег выиграть. Проиграть, так вообще запросто! Выиграть рублей сто - более-менее обычное дело. а вот миллиона два-три, даже не знаю с чем и сравнить...
   Дело то не в деньгах и не в джек-потах, хотя без денег тоже никуда, нужны они. С ними, с деньгами, как раз все понятно. Каждый знает, что это такое. Другое дело с чудесами. Если верить Колобку, то никаких чудес вовсе и не бывает, а бывают события которые происходят до того редко, что люди если и знали о них, то забыли, а потому и назвали, чудесами. Тот же никому неизвестный старик поймавший Золотую рыбку, согласитесь такое не каждый день бывает. Или нырнул мальчишка в самой обыкновенной речке, хоть и называется она Москва-река, и вытащил кувшин. А в нём аж сам Старик Хоттабыч, джинн, самый настоящий. А бывает, что и кирпич на голову с крыши упадет, хотя крыша покрыта железом и никаких кирпичей там отродясь не было. А этот бац, и упал.
   Если к упавшим на головы кирпичам отношение у людей двоякое: на свою голову "поймал" и мягко говоря, отрицательное, а если на какую-то чужую, то бывает что и приятно.
   Отношение к чудесам несколько отличается. Разумеется человек заполучивший ту же Золотую рыбку или джинна будет рад этому, хоть и не сразу сообразит, что с ними делать. Но он вряд ли побежит рассказывать знакомым и незнакомым людям о счастье его посетившем, всё будет происходить втихаря.
   Вот и Колобок сказал дяде Саше, мол, не говори никому, что я у тебя появился, ни к чему хорошему это не приведет. Так вот, об обладателях таких чудес становится известно гораздо и гораздо позже, когда всё что было нужно их обладателям уже сделано и повлиять на произошедшее уже невозможно. Вот так наверное и появляются на свет сказки: что-то, когда-то произошло, но известно об этом стало много лет, а то и сотен лет спустя. Потому узнав о них, наверное дабы успокоить себя и не расстраиваться за зря, называют такие события сказками.
   Может быть о чудесах становится известно гораздо позже ещё и потому, что непонятно, по какому принципу они распределяются. Почему именно этот старик поймал Золотую рыбку, а не другой и точно такая же ситуация с кувшином в котором джинн оказался?
  

***

  
   Если посмотреть на этих счастливчиков, а вернее, прочитать о них, то ничего такого примечательного и вовсе нет, люди как люди. Интересно, по какому принципу они, эти чудеса, распределяются между людьми?
   Одному всё, ну или почти всё чего ни пожелает, а другому ничего, сколько он не старается. Наверное это можно сравнить с музыкальным слухом: у кого-то он есть и даден неизвестно за что, а второй его напрочь лишен хоть и любит петь. Иногда даже таким людям говорят: "Делай что хочешь, только не пой". Но они продолжают петь, и приходится не то чтобы слушать, а слышать их пение. Интересно, а вот медведи на уши "наступают" по просьбам, так сказать, желающих или же исключительно по собственной инициативе? Наверное, как и в случае с чудесами, по собственной. Чудес желают все и любят их все. Но просят о них не все, а их обладателями, так вообще, становятся единицы.
   Так и в случае с дядей Сашей. Живёт себе мужик и живет, и вроде бы всем доволен и ничего ему больше-то и не надо. Конечно, что-то разумеется надо ещё, но он предпочитает об этом молчать и хранить в себе, а не кричать о своих желаниях день-деньской. И вот непонятно, почему и тем более непонятно, за что появляется у дяди Саши говорящий козел Ботаник, а теперь еще и Колобок? Ну вот как это назвать, если не чудом?
   Конечно, чудеса - штука хоть и редкая, но хорошая. Но чтобы как в дядисашином случае, два чуда в одни руки, это перебор!
   Наверное там, у них, у тех кто эти чудеса среди людей распределяет что-то сломалось и пошло не так. А может быть и туда коррупция проникла, хотя что-то не похож дядя Саша на коррупционера. Вот она, неизвестно насколько суровая реальность, и ничего не попишешь. Приходится мириться и принимать её такой, какая она есть.
  

Глава V

  
   Время течёт, день продолжается. Дядя Саша, покончив с поливкой огорода, принялся что-то пилить и строгать, не иначе глаза подсказали, что без этой отпиленной и обструганной деревяшки в хозяйстве никак, а Колобок продолжал наблюдать за тем, что происходило во дворе. Может быть он не особо то и наблюдал, а просто думал о чем-то о своем только ему известном, все может быть.
   - А, появился! Где шлялся-то? - дядя Саша отвлекся на появившегося Ботаника, который через персональный лаз в заборе прошёл во двор и теперь пил воду из куриного тазика. - Где был, спрашиваю?
   - Ходил дядя Саша, питался. Комбикорм штука вкусная, но подозрительная. А вдруг там ГМО какое есть? Так и в скорпиона недолго превратиться. - напившись воды ответил Ботаник.
   - Опять какой-то ерунды начитался?
   - Не, это я из твоего телевизора слышал. Ты передачу про еду смотрел, а звук включил громко, вот я и услышал.
   - Ты и так уже превратился, что дальше некуда, - засмеялся дядя Саша. - Лучше иди, познакомься с новым жильцом. Ох, чует мое сердце споётесь вы с ним и тогда совсем не будет мне от вас покоя. Вон, на подоконнике, в кухне лежит, иди, поговори.
   Ботаник отправился знакомиться и подойдя к окну кухни вдруг неожиданно для самого себя, подобно той собаке, уселся на "пятую точку".
   Вроде бы удивление не входило в число добродетелей Ботаника, но тем не менее он был удивлен увидев шар по цвету напоминающий свежеиспеченный хлеб и два глаза-бусинки смотревшие на него. Был ещё рот, но по-первости Ботаник не обратил на это внимания.
   - Привет. Стало быть ты и есть Ботаник? - спросил Колобок.
   - Стало быть и есть. А ты то кто будешь? - слегка ошалев, но быстро приходя в свойственное ему грустно-философское расположение духа ответил и спросил Ботаник.
   - Колобок я, Колобок, может слыхал?
   - Так ты из сказки, что ли?
   - И этот туда же. Не из какой я не из сказки, из теста я. - усмехнулся Колобок. - А сам-то ты откуда такой говорящий, может это ты из сказки?
   - Не, я из деревни. Говорят, это инопланетяне надо мной поработали, какая же это сказка.?
   - Понятно, передовые технологии значит.
   - Может и передовые, только один я здесь такой, остальные все самые обыкновенные.
   - Не переживай, и я тут один такой. А теперь, получается, что двое нас таких. Вместе веселее будет. Слушай, Ботаник, ты бы меня просветил, что за деревня, что здесь ещё есть интересного, куда я хоть попал-то? Сидя на подоконнике много не увидишь, а ты тут всё знаешь, ходишь везде.
   - А ты к нам надолго?
   - Не знаю. Да и куда мне идти-то, тем более что и ног у меня нет?
   - А как тогда передвигаться собираешься? Всё равно ведь куда-то да пойдешь.
   - Еще не знаю, придумаю что-нибудь. Давай сделаем так: как дядя Саша отойдет куда, ты мне всё обо всём расскажешь, договорились? - подмигнул Колобок.
   - Договорились. Обычно он после обеда ложится отдохнуть на часик-другой, вот мы тогда с тобой и поговорим. А пока пойду я схожу на почту, там сейчас должны старые газеты выбрасывать, ты не скучай тут. - с этим Ботаник отправился к своему персональному входу-выходу в заборе, оставив Колобка в одиночестве.
   Колобок смотрел на двор, смотрел и думал. О чём он думал и как думал, узнать не представляется возможным, и ещё, теперь он ждал возвращения Ботаника. Колобку очень надо было знать, что происходит вокруг? Зачем ему это? Колобок, даже если и спросили, толком ответить не смог бы, просто ему это было надо.
   Тени от деревьев и вообще от всего, что могло их отбрасывать уменьшившись в размерах и, наконец-то, сообщили о том, что наступил или вот-вот наступит полдень, и что пришло время обедать, а после этого можно немного и отдохнуть.
   Дядя Саша отложив свои бесчисленные хозяйственные дела отправился в дом где умывшись принялся разогревать обед:
   - Ну ты как здесь, не заскучал? - спросил дядя Саша Колобка доставая из холодильника то, чем собирался обедать.
   - Нет. С Ботаником познакомился. Он на почту пошёл, сейчас должен вернуться. Дядь Саш, а ты переставь меня на стол что под окном, Ботаник придёт, мы с ним поговорим о том, о сём, ну чтобы тебе не мешать, - попросил Колобок.
   - Ага, всё-таки снюхались, уже и секреты появились. А не боишься, что галки склюют?
   - Не боюсь, я слово заветное знаю. Так поставишь меня на тот стол?
   - Поставлю, поставлю. Вот Ботаник придёт и поставлю, а пока поесть надо. - сказал дядя Саша присаживаясь за стол на котором помимо огурцов-помидоров уже стояла довольно-таки приличная миска с дымящимся борщом.
   Покончив с обедом дядя Саша переложил Колобка на блюдо. На ощупь Колобок оказался больше похож не на свежий хлеб, а скорее на каучуковый мяч, но дядя Саша уже ничему не удивлялся. Вынес во двор и поставил блюдо с Колобком на стол:
   - Ну сиди, дожидайся своего дружка раз галок не боишься, а я пойду подремлю часок, всё-таки с утра на ногах.
   Стоит сказать, что галки на Колобка не обратили никакого внимания, так что агрессия с их стороны ему не угрожала. Колобку больше ничего не оставалось делать как лицезреть двор в ожидании возвращения Ботаника, который не заставил себя долго ждать и предстал перед Колобком во всей красе и с клочком газеты во рту. Видимо он так торопился, что второе действие - поедание прессы проделывал на ходу, да немного не успел.
   - Дочитываешь или дожёвываешь? - ехидно спросил Колобок.
   - Дожёвываю. А в газете ничего интересного не было, так, ерунда всякая. - как ни в чём ни бывало ответил Ботаник. - А ты как здесь оказался, сам что ли перепрыгнул?
   - Не, дядю Сашу попросил. Он вздремнуть отправился, вот я и попросил его вынести меня сюда, ну что бы мы с тобой ему своими разговорами не мешали.
   - Тоже верно. Так что тебе рассказать-то?
   - Ну как что? Ну вообще. Где мы есть, что вокруг нас находится ну и так далее...
   - Ну если вообще, тогда слушай. - и Ботаник начал рассказывать о том, что для него интереса уже не представляло, а потому было скучными вещами.
  

***

  
   Ботаник принялся рассказывать, и начал с того, что рассказал о дяде Саше, кто он и что за человек. Из его рассказа выходило, дядя Саша мужик нормальный, по мелочам не придирается и уж тем более не наказывает. Ботаник вспомнил свою алкогольную эпопею, но решил о ней умолчать.
   Дядя Саша - мужик одинокий, вдовец. Дети живут в городе и приезжают редко, а сам он в город ездит ещё реже, говорит что нечего там делать. А на самом деле скучно ему, потому что один. Иногда заходит в гости сосед, Ванюня. Но тот заходит всегда с самогонкой и они выпивают. А вообще-то дядя Саша к выпивке не расположенный, если и пьёт то знает меру да и бывает это нечасто.
   - А вообще-то дядя Саша хочет жениться. - продолжал Ботаник - Ну не то чтобы так, как это у молодежи происходит: автомобили там всякие, свадьбы, танцы. Он хочет найти себе женщину хорошую и скромную, ну чтобы вдвоем веселее было, а где её найти не знает. Он конечно об этом никому не говорит, но я вижу что хочет. По хозяйству-то он и сам справляется, крепкий ещё мужик. Ему просто скучно одному, вот какие дела.
   - Ну а ты на что? - спросил Колобок.
   - А что я? Я же не женщина и вообще, не человек. У меня всё совсем по- другому, никак у людей.
   - Понятно. Ну а что тут еще интересного есть?
   А интересного, по словам Ботаника и на самом деле, здесь больше ничего не было. Деревня как деревня, пусть и не лучше, но и не хуже других, таких же. Народ живет в общем-то хороший, только уж больно любопытный до чужой жизни. Наверное это потому, что в деревне очень много пенсионеров, а им целый день заняться нечем, вот они и занимаются таким вот следопытством.
   Еще недалеко есть город, пусть и небольшой но всё-таки город. Деревенские, те кто помоложе, там работают. Но Ботаник в городе ни разу не был и что там происходит знает только понаслышке. Говорят что там много больших домов, много разных машин и людей очень много.
   Но видимо Колобку это было не особенно интересно, и он продолжал допытываться у Ботаника, что здесь ещё есть?
   А ещё здесь, помимо полей, на которых когда-то выращивали хлеб, картошку, рапс и другие полезные для местных и не местных жителей растения, и полей на которых испокон веку кроме бурьяна, вообще ничего не выращивали есть лес, очень большой лес. Даже как-то язык не поворачивается называть его просто лесом, потому что это Лес. Начинается он сразу же за полем, что за деревней, а вот где заканчивается, Ботаник не знает. Говорят, тянется он аж до какого-то другого большого города, а тот, где-то далеко.
  

***

  
   Лес действительно большой и на первый взгляд совсем обычный, но это только на первый взгляд. Внимательный человек побывав в том лесу обратит внимание казалось бы на такую мелочь, как отсутствие мусора в нём. Чего греха таить, любит современный человек разбрасывать разные бумажки, целлофановые пакеты, пустые пачки из-под сигарет, бутылки там, где появляется хотя бы на короткое время или проходит-проезжает мимо.
   В той же деревне главная достопримечательность - не автосервис или новый магазин, а разноцветные бумажки, пакеты и бутылки, которые в большом количестве валяются вдоль дорог и под заборами. и это при всём при том, что урны для этого самого мусора, хоть и не везде но есть, поставлены. И что интересно, дома-то не разбрасывают всё подряд где ни попадя, а на улице прямо как доблестью считается, бросить пустую пивную бутылку или банку не в урну, а в траву. А может быть так жители показывают свои гастрономические пристрастия, и вообще, какие они состоятельные.
   А в Лесу этого нет, и не то чтобы есть, но мало, а нет вообще. Даже больше того. Любит наш народ отдохнуть на природе, шашлыки пожарить да и просто прихватив с собой всякой вкусной еды и выпивки съесть и выпить это всё на свежем воздухе.
   Что оставляют после себя такие туристы знают все хотя бы потому, что многие из знающих это сами мусор и оставляют. А в лесу дворников нет, не предусмотрены они по лесному штату. Вот и копятся годами тем самым проживая долгую жизнь: обертки и бутылки изначальная жизнь которым предусмотрена короткая, до ближайшей урны. Убирать тот мусор в лесу некому, а сам он оттуда уйти не может. Вот и лежит, природой любуется.
   Так вот, в Лесу этого нет вообще. Стоит он таким каким наверное был и сто, и тысячу лет назад: без мусора, весь из деревьев, кустов и травы. И что по нынешним временам странно, пусть люди и не жарят там шашлыки, но за грибами, орехами и ягодами ходят, но почему-то не мусорят. Кстати, грибов и прочего в том Лесу полным-полно и когда приходит пора в Лес приходит и приезжает уйма народа, собирает это всё, и все остаются довольными. Опять же, даже местные старожилы не могут припомнить, чтобы кто-то в лесу заблудился или вообще пропал. Бывает конечно, что кто-то перепутает лево и право и поблукает немного, но в конце концов дорогу домой или к своему автомобилю обязательно находит.
   Такое впечатление что Лес, он как бы живёт сам по себе. Сам себя охраняет и бережёт от того, что для него чуждо и не является его частью. Можно даже сказать, Лес не принимает, пусть и якобы красивое, но неживое, а мусор живым не бывает.
   Приблизительно это рассказал Ботаник Колобку о главной по его мнению местной достопримечательности:
   - Я хоть в том лесу и ни разу не был, но чувствую что там кто-то живёт. - продолжал Ботаник.
   - Понятно кто, звери лесные и живут. Где же им еще жить? А ты почему не был, волков боишься или потому, что там газет нету? - спросил Колобок.
   - Волков я конечно боюсь, хоть никогда их и не видел, а газет мне и в деревне хватает. - не смутился Ботаник, - Здесь что-то другое, вернее, кто-то другой. Пару дней назад я видел как над лесом что-то необычное летало. На птицу непохоже, уж очень большие крылья для птицы, да самолеты так не летают, это я знаю, их много над деревней летает правда высоко, а этот низко, над самым лесом. Кружит, кружит, немного поднимется вверх и опять к деревьям, так над ними и летал. Правда летал недолго, а потом враз скрылся куда-то. И ещё, у него было: то ли три головы, то ли три хвоста, а такого не бывает. Уж трех голов точно ни у кого не бывает, а если это три хвоста, тогда почему он вперед хвостами летал?
   - Ну не знаю, не знаю, кто бы это мог быть. - казалось что Колобок был не менее Ботаника озадачен услышанным. Но это только казалось, с мимикой у него был полный порядок, то есть, почти никакая мимика на нем не просматривалась. - А сам-то что думаешь? Кто бы это мог быть, может Змей-Горыныч? Сам же говорил, что кто-то неизвестный в лесу живет!
   - Да ну тебя, какой Змей-Горыныч, скажешь тоже! Если бы он в лесу жил, то его давно бы отловили и в зоопарк увезли. Хотя с другой стороны, я читал что на Дальнем Востоке, в тайге, летающий человек живет, а поймать его никак не могут. Но там тайга, она больше чем наш лес. - как-бы разговаривая с самим собой ответил Ботаник. А сам тем временем подумал: конечно же это был Змей-Горыныч, как же он сам не догадался-то? Тогда всё сходится, почему лес такой странный и почему у него чувства насчёт этого леса такие.
   - Ладно, не забивай себе голову всякой ерундой, мало ли что в жизни бывает непонятного? Надо бы в этот лес сходить, посмотреть что там и как. Пойдешь со мной?
   - Да боязно как-то, иди уж лучше один, а потом расскажешь.
   - Ладно. Действительно, так будет лучше. А ты тогда меня перед дядей Сашей выгородишь, скажешь, что пошел, ну хотя-бы на разведку, что любопытный очень. Да и неизвестно, что дядя Саша подумает когда увидит, что оба исчезли. А так хоть один да на месте.
   - Договорились. Только надо дождаться, когда он в магазин пойдёт. Если сегодня не пойдет, то завтра пойдет обязательно. Вот тогда и чеши в лес, а куда идти я подскажу. - Ботаник был доволен тем как разрешилась казалось-бы щекотливая ситуация.
   Дело в том, что сходить в Лес он был вовсе не прочь, но идти пусть и не одному, в первый раз, было боязно. Другое дело если Колобок сначала сам сходит, посмотрит, что там да как, а потом уж, если конечно вернётся, можно будет и вдвоем сходить, интересно всё же. На том и порешили.
   Тут на пороге появился отдохнувший дядя Саша:
   - Ну что близнецы сиамские, познакомились, наговорились? Ботаник, ты присмотри за ним тут, а я пойду, хозяйством надо заниматься. А ты, - дядя Саша посмотрел на Колобка. - если кто придет, сразу прыгай под стол и сиди там тихо, нечего на тебя другим пялиться.
   Дядя Саша отправился к октябренковому хлеву, а Ботаник и Колобок продолжили свои разговоры, теперь когда договоренность о походе в Лес была достигнута разговоры велись как и обычно когда больше и заняться-то нечем, обо всём и ни о чём.
   День, как ему и положено, следил за тем, чтобы все шло своим чередом. Дела, на долю которых выпало быть сегодня сделанными, делались, а те дела, которых эта участь сегодня миновала, откладывались на завтра или на послезавтра, или вообще, на когда-то потом. А вообще-то день клонился к вечеру. Дядя Саша, покончив на сегодня с нескончаемым забрал Колобка и унёс его в дом оставив Ботаника в одиночестве. Тот в свою очередь может и расстроился, но виду не показал, а отправился в очередной обход деревни, понятно в поисках чего.
   Так что, можно считать, день благополучно заканчивался и практически уже закончился. Оставалось-то и делов - умыться, поужинать и включить телевизор, но это что касаемо дяди Саши. Колобок с Ботаником телевизор не смотрели, поэтому были полностью предоставлены сами себе и соответственно занимались сами собой.
   А завтра, а завтра на то и завтра, потому что ещё не наступило и видно будет, состоится ли поход Колобка в Лес? Наверное состоится, если состоится поход дяди Саши в магазин. Что ж, подождём и узнаем, как оно дальше будет...

Глава VI

   Утро наступило, и как всегда было добрым. Об этом говорило то, что солнышко светило и до вечера не собиралось успокаиваться. Листья деревьев и трава, шелестя, переговаривались между собой на своём только им понятном языке. Птицы рассказывали друг другу и ещё неизвестно кому что-то тоже своё, а Октябренок хрюкал и повизгивал, потому что хотел жрать.
   Всё начиналось как обычно по давным-давно заведенному кем-то порядку: проснуться, умыться, накормить, напоить, самому попить-поесть, ну а дальнейший ход событий сам о себе заявит. Это если планов на день никаких нет, а они есть всегда, ну или почти всегда. Так что жизнь продолжалась, потому что больше ничего делать не умела и не умеет. Стоило ей остановиться, как она тут же перестала бы ею быть. Но видать жизнь знала об этом, поэтому останавливаться, во всяком случае сегодня, явно не собиралась. Так что оставалось этому только радоваться и стараться от неё не отстать.
   Ботаник уже отправился обследовать деревню и близлежащие поля на предмет поесть, куры и Октябренок, получив своё, до поры до времени успокоились и в хозяйстве дяди Саши наступили, если можно так сказать, мир и покой с утра пораньше.
  

***

  
   Колобок так и лежал, а может сидел, глядя на него это трудно было определить, там где его вчера оставил дядя Саша. Спал ли он этой ночью и спал ли вообще, было непонятно.
   - Ну и как тебе у нас? - спросил дядя Саша принимаясь за оставшиеся пирожки и чай. - Понравилось?
   - Нормально. Только скучно у вас. - отозвался Колобок.
   - Ну тогда тебе надо на танцы или на рынок.
   - А на рынок-то зачем?
   - А там тоже много народу. Танцевать-то умеешь?
   - Не знаю, не пробовал.
   - А песни петь?
   - Песни? Наверное умею.
   - Вот и хорошо. Будем с тобой на пару петь. Одному скучно, а у Ботаника слуха музыкального нету.
   Дядя Саша будучи обладателем сильного баритона петь любил и знал много песен. В молодости он вообще был первым парнем на деревне: у него была гармошка, по тем временам - достояние немалое. Танцы-то танцами, но происходили они в деревенском клубе не каждый день к тому же строго, от сих до сих, в смысле, по времени, а души деревенской молодежи просили и требовали прекрасного - музыки, и тут Сашок был незаменим.
   Конечно были в деревне и другие гармонисты, но Сашок играл лучше всех, а пел так вообще заслушаешься, потому и был среди молодежи, и особенно среди девчат, как бы сейчас сказали, суперзвездой, хоть в деревенском масштабе. К тому же был он парень из себя высокий и стройный, одним словом, видный и симпатичный, да и матом при девушках не ругался, что тоже было немаловажным. Молодость куда-то делась, а гармошка, песни и красивый голос остались, вот так вот.
   - Хорошо, дядь Саш, споём. Ты меня, как Ботаник вернётся, поставь опять на стол во дворе, хорошо? А ещё лучше куда-нибудь в траву, мы с Ботаником вчера не договорили, ладно?
   На самом деле Колобок приступил к реализации задуманного им вчера плана и начал его просто мастерски подсказав дяде Саше, как можно не привлекая к себе внимания свободно разговаривать с Ботаником, а дяде Саше не переживать, что придет кто-нибудь, ну хотя бы тот же Ванюня, а на столе хлеб говорящий с говорящим козлом беседуют.
   Хорошо если Ванюня, тот мужик-то нормальный, а если кто другой, тогда что? Тогда всё, тогда все телевизоры и сериалы в них будут забыты надолго. К тому же практически всем жителям деревни пенсионерского возраста врачи категорически рекомендуют не волноваться, это ведь тоже надо учитывать.
   Дядя Саша оценил находчивость Колобка и удивился: как он сам до этого не додумался? Теперь можно будет спокойно оставлять его хоть на целый день, ну разве что дождь пойдет. Тогда конечно надо будет в дом нести. А так, во дворе, да пусть делает что хочет. И голова не будет болеть, что вдруг кто-то случайно зайдёт и увидит.
   - О чем вчера с Ботаником-то говорили? - дядя Саша и вправду собирался сегодня сходить в магазин, купить хлеба и кое-что из продуктов, но время было ранее, магазин ещё был закрыт, надо было подождать, да и поговорить с Колобком было всё-таки интересно.
   - Рассказывал мне как вы тут живете, про лес рассказывал, говорил что он очень большой и что грибов там много. - Колобок тоже был не прочь поговорить, но не совсем бесцельно, а так сказать, с неким умыслом.
   - Да, лес у нас загляденье, и грибов там много. Я в прошлом году двадцать банок закатал и это не считая того, что насушил целый мешок. Да и так, с картошкой жарил, суп варил. Вот только рано ещё за грибами идти. Сейчас если и найдешь, только сыроежки а от них толку никакого, переломаются все пока до дома донесёшь.
   Дядя Саша любил грибы и любил их собирать. Опять же, для здоровья очень полезно по лесу ходить, свежим воздухом дышать. В деревне воздух конечно тоже чистый, но в лесу всё-таки чище. Да и сам лес, в этом дядя Саша был уверен, он как бы сил прибавляет.
   - Где-то через месячишко должны подосиновики, подберезовики пойти, вот тогда и надо собирать. А ближе к осени, тогда и белые грибы появятся, крепенькие такие, собирай да радуйся.
   - Значит, дядь Саш, любишь в лес ходить?
   - Люблю конечно, кто ж не любит? Бабки, и те, вон, все в лес ходят. Грибы собирают. Бывает что идет, на палочку опирается, а туда же, в лес, за грибами.
   - А много народу-то в лес ходит?
   - Ну когда белые пойдут тогда много, из города приезжают, машин у дороги как за бензином раньше. Прямо через лес дорога проходит, вот они там и останавливаются. Говорят, что в старину по ней купцы ездили, старая дорога, хоть теперь и заасфальтированная вся. Как соберусь, я тебя с собой возьму, пойдешь?
   - Пойду, только как я пойду я ещё и ходить-то не пробовал, надо бы научиться.
   - Ничего научишься. Вот покуда в траве сидеть будет и учись. Катайся или прыгай раз ног нет, глядишь и научишься. А я тебя, когда пойдём, в лукошко положу. А в лесу ты уж сам, там ходить быстро не надо.
   Так, незаметно за разговором подошло время когда магазин уже должен был открыться. Дядя Саша вынес Колобка во двор и положил его вместе с блюдом под яблоней:
   - Как Ботаник придёт ты окликни его, он, бездельник, только рад будет день-деньской языком молоть. А вот и он. Ботаник, иди сюда! - дядя Саша окликнул появившегося Ботаника. - Значит так, я пойду схожу в магазин, а ты остаешься за старшего. Разговаривайте тут и смотри за Колобком, чтобы он ненароком не укатился куда и чтобы не обидел кто. Понял?
   - Понял, дядь Саш. - на этот раз Ботаник пришёл без газеты во рту. Может не нашёл ничего, а может прочёл и съел не торопясь, потому что уже знал, Колобок будет его ждать.
   Дядя Саша отправился собираться в магазин, а теперь уже почти неразлучные друзья остались вдвоем.
   - Привет Колобок, как ты? - Ботаник улегся рядом.
   - Привет. Нормально. Слушай, а дядя Саша в магазин подолгу ходит, успеем? - Колобок не знал где этот магазин находится и боялся, что может не успеть до прихода дяди Саши отправиться в лес, где ему хотелось побывать всё больше и больше.
   - Не волнуйся. Часа два, как минимум. Это же надо со всеми, кто по дороге встретится, поговорить, а ещё в магазине всегда народ толкается и все тоже поговорить любят. Так что не волнуйся, всё мы успеем. А вот если увидит, что ты сбежал тогда даже не знаю что и делать. - Ботаник слегка опасался повторения антиалкогольной профилактики с стороны дяди Саши.
   - А ты ничего не придумывай, скажи что в лес пошёл, мол, уж очень ему захотелось посмотреть на него. И скажи, что обещал вернуться. Я и вправду вернусь, куда мне идти, сам подумай.
   Окончательная договоренность была достигнута и оставалось только дождаться того момента, когда дядя Саша уйдёт в магазин ну и выждать немного на тот случай, вдруг забудет чего-нибудь, ну тот же кошелек, например.
   Стоит сказать, что в деревне, наверное в любой, поход в магазин ну или же на почту очень сильно отличается от того же самого, только в городе. В городе что, народу тьма-тьмущая, все куда-то идут, спешат. Невольно и сам попадаешь в этот, так сказать, поток и уже вынужден подчиняться его законам, спешить и не оглядываться по сторонам. Совсем другое дело в деревне. В отличии от города деревня никогда и никуда не спешит, у нее всегда много свободного времени. А дела, даже если они и трижды неотложные, всегда могут подождать если по дороге встретится односельчанин, которого давным-давно не видел, день, а то и два. Обязательно надо поговорить, причём поговорить не спеша, не так как в городе, на бегу и впопыхах. Обстоятельно и уважительно к собеседнику, которому интересно всё, особенно то что происходит у него под боком.
   Но дело даже вовсе не в разговорах, дело несколько в другом. Вот взять тот же город Для того, чтобы обратить на себя внимание надо пойти в театр, в ресторан, в кино или же в парк на худой конец. Если пойдешь в тот же магазин, то внимание на тебя обратит ну разве что знакомый с которым не виделись не день-два, а месяца три, если не больше. Тогда да, тогда можно остановиться и поговорить, но опять же не так, как в деревне. Обычно в таких случаях разговор сводится к взаимным обещаниям созвониться и в ближайшие выходные выбраться куда-нибудь на природу или ещё куда. Обещания эти, как правило, так и остаются обещаниями, потому что дел много и переделать их все надо обязательно, что впрочем, как и в деревне, редко удается сделать. Но отношение к этому в городе совсем другое, не такое как у сельских жителей.
   В деревне всё совсем по другому. Нет там ни театров, ни ресторанов, ни прочих злачных и не злачных мест, где можно показать себя во всей красе. Там есть магазин, почта есть, а больше ничего такого и нету. Поэтому тот же поход в деревенский магазин для местного жителя является как бы выходом на люди, потому что за забором тебя мало кто видит чем ты там занимаешься и как выглядишь, а на улице видят все, кого видишь ты и кого не видишь. Вот и растягивается поход в магазин на час или на два, это уже зависит оттого насколько интересны тебе односельчане, Но не забывай, ты им интересен всегда. С тем поговорил, с тем, да и в магазине с продавщицей обязательно надо поговорить о том, о сем, а очередь, если она и есть, никогда не будет возмущаться; сегда поддержит разговор или же благодарно его выслушает. Это конечно же не говорит о том, что в деревне живут одни только сплетники и их хлебом не корми, дай только прожить чужую жизнь глядя на неё со стороны, вовсе нет. В деревне, в отличии от города, все друг друга знают, причём знают давно, иногда с детства, потому и разговаривают друг с другом, общаются. Да и не с кем больше говорить-то, других людей в деревне нет. Вот если городской житель задумается и начнёт вспоминать-подсчитывать, с каким количеством людей он общается ежедневно, то статистика будет явно не в его пользу. На самом деле общается он со знакомыми и незнакомыми людьми в подавляющем большинстве случаев исключительно по работе и на работе, а так чтобы без работы, просто так поговорить, этого в городе и в помине нет, а если и есть, то очень и очень мало.
   Так что, дядя Саша пошёл в магазин не только для того чтобы купить хлеба, макарон и ещё чего-нибудь, но и затем чтобы просто с людьми поговорить, а это в десять минут не помещается. Поэтому Колобок может быть спокоен и абсолютно уверен в том, что успеет незамеченным смыться в лес, а вот вернуться незамеченным, это уже вряд ли, впрочем, он не особо-то и переживал на этот счёт.
  

***

   - Ну, пора! - это было сказано Ботаником с нотками торжественности и трагичности одновременно. Если-бы он добавил ещё слово "турыст", то получилось бы один в один, как в популярной кинокомедии. - Двигай к октябренковой сараюшке, вон она. За ней дырка в заборе, а дальше я покажу куда идти. Тебя подтолкнуть?
   - Не надо, сам справлюсь. - ответил Колобок и подпрыгнул, как подпрыгивает упавший на землю мячик.
   Передвигался Колобок небольшими прыжками, а не катился как, наверное принято считать, ну во всяком случае в отношении того Колобка, который из сказки. Прыжки были хоть и небольшими, но выверенными по направлению и Колобок быстро добрался до угла сарая. Затем, завернув за угол перекатился через "ботаниковы ворота" и оказался за забором.
   - Ловко ты, молодец. - одобрил Ботаник столь оригинальный способ передвижения своего товарища.
   - Это я у воробьев подсмотрел. Они ходить-то не ходят, прыгают. Вот и я решил попробовать, нормально получается. - казалось, Колобок не оценил похвалу. - Куда дальше-то идти?
   - Нормально. Воробьи прыгают потому, что их предки жили исключительно на деревьях. - Ботаник не смог не показать свою начитанность и эрудицию. - Давай вон к той берёзе, видишь, корявая такая?
   Деревня была как бы вытянута вдоль дороги, наверное благодаря ей на свой "деревенский свет" и появилась. Неведомо когда понравилось это место кому-то и построил человек здесь дом. Дальше больше, другие желающие нашлись, так и появилась придорожная деревня, если её можно так назвать. Она, деревня, была примечательна тем, что большинство домов одновременно находились как бы в центре, то есть фасадом выходили на дорогу и на окраине одновременно, потому что за домами других уже не было, они были и первым, и последним. Правда деревню пересекали три небольших улочки, но были они небольшими и недлинными, домов на пять в каждую сторону. Дом дяди Саши был четвертым от дороги по одной из этих улочек, так что фактически находился на окраине и околица была здесь же, рядом.
   Теперь Колобку предстояло пересечь небольшую рощицу, даже не рощицу а скорее лесополосу за которой начиналось поле, а уж за полем лес.
   - Здесь особо не торопись, тут мусора всякого много как бы не пораниться, а выйдешь в поле там нормально будет. - Ботаник шёл рядом как бы оберегая Колобка и показывая направление одновременно.
   Мусора действительно было много. Бумажки всех цветов и бутылки всех "калибров" чуть ли не ковром застилали землю, но Колобок передвигался вполне сносно. Говорят что аппетит приходит во время еды, а в случае с Колобком опыт передвижения посредством прыжков приходил к нему по мере движения. Они довольно-таки быстро и без затруднений пересекли лесополосу и вышли, пусть это слово будет применительно и к Колобку, в поле.
   - Теперь смотри. Видишь, вон тропинка начинается? - Ботаник показал головой. - Она как раз в лес ведёт, по ней и прыгай, не заблудишься. Народ сейчас в лес почти не ходит, грибов еще нету, так что вряд ли на кого нарвешься. Ну а если вдруг кто-то и встретится, сразу в траву откатывайся. - инструктировал Ботаник.
   - Не учи учёного, соображу как-нибудь. - Колобок уже полностью освоился и всем своим видом показывал самостоятельность.
   - Да, перед закатом я приду сюда и буду тебя ждать. Если вдруг перепутаешь что, зови, я тут буду. Удачи тебе.
   - Ладно, спасибо. Всё будет нормально. Дяде Саше, если что, ты правду скажи, мол, пошёл в лес, уж очень ему захотелось посмотреть что это такое, никогда не видел. А к вечеру я вернусь и сам ему всё объясню. Ну, я пошёл. - и Колобок запрыгал в сторону тропинки.
   - Хорошо, так и сделаю. - Ботаник ещё постоял, посмотрел как Колобок допрыгав до тропинки скрылся среди травы. "Ловко прыгает. Себе что-ли попробовать?". - подумал Ботаник, но прыгать не стал, а принялся поедать близ растущую траву - и польза, и подождать всё-таки надо, мало ли что.
  

***

  
   Колобок тем временем довольно-таки ловко и быстро продвигался по тропинке. Тропинка была почти прямой и если петляла, то совсем чуть-чуть, поэтому прыгать по ней Колобку было почти в удовольствие. Единственное, что не нравилось Колобку, так это то, что он мало что видел вокруг, только тропинку и траву вдоль неё. Для того, чтобы осмотреться вокруг ему пришлось бы подпрыгнуть метра на полтора а то и на два, но Колобок решил пока этого не делать, тропинка, по словам Ботаника, и так приведёт его в лес, а там видно будет, прыгать или не прыгать.
   Так и прыгал Колобок по тропинке не обращая особого внимания на то, что его окружало, ну трава и трава, эка невидаль. Вот лес, это да, это совсем другое, там интересно. Но больше всего Колобку не давал покоя рассказ Ботаника о том, кто в лесу живёт и людям не показывается. Почему-то думалось: Ботаник говорил не о лесных животных, эти-то хоть изредка да показываются на глаза, а о ком-то другом. Вот именно этот неведомый кто-то и манил Колобка в лес, не давал покоя. Зачем ему это было надо Колобок и сам не знал, просто надо было и всё. А то фиг бы он попёрся неведомо куда. Сидел бы на тарелке и с Ботаником разговоры разговаривал - не жизнь, а сплошное удовольствие.
   Между тем Ботаник выждав, как ему казалось, вполне достаточно времени за которое Колобок вполне успел бы добраться до леса, а заодно и поднаевшись, отправился домой. Правда настроение у него было не ахти какое: с одной стороны он беспокоился за Колобка, всё-таки один и в лесу, а с другой стороны из головы не шёл предстоящий разговор с дядей Сашей. Но делать было нечего, потому что поздно. Колобок, поди, уже к лесу подскакивает. Ладно, глядишь, пронесёт...
  

***

  
   Лес встретил Колобка наверное точно так же, как встречал и встречает любого в него приходящего. Шумели деревья, пели, а вернее кричали птицы, ну и наличествовал прочий необъяснимый шум, присущий только лесу.
   Каждый из нас хоть раз в лесу бывал, поэтому представляет себе, что это такое и попав туда вновь особо не удивляется. Другое дело, конечно если, например, попасть куда-нибудь в джунгли. Там да, там есть чему удивиться, потому что всё не так как у нас: деревья другие, птицы другие и щебечут по другому. Обезьяны орут и лианы всякие, короче, только успевай что рот раскрывать от удивления, и ахать. А у нас что, у нас всё как обычно.
   Наверное для того, чтобы более-менее понять каким Колобок увидел лес надо самому туда прийти, лечь на живот, прямо на землю, и посмотреть вокруг. Мы-то видим окружающее, и лес в том числе, с высоты полутора-двух метров, то есть с высоты собственного роста, ну, минус сантиметров десять, глаза-то не на макушке находятся... А в Колобке всего роста, а вернее диаметра, было сантиметров двадцать, опять же минус сколько-то там сантиметров на расположение глаз. Вот и представляйте, каким он увидел лес.
   Мусора вокруг не было, но было много опавшей и превращающейся в удобрения листвы: каких-то палочек, веточек и прочего вроде бы и не мусора, но и не растительности. Наверное так и выглядят продукты жизнедеятельности леса, так сказать, в чистом виде, без участия человека. Была конечно трава, но не такая как в поле. Были кусты и молодые деревца - лесовы дети, а над всем этим, где-то там высоко вверху, даже слова не могу придумать что они делали, располагались кроны деревьев и наблюдали за происходящим внизу и вокруг. Деревья Колобку казались очень большими и было их много, что даже как-то непривычно.
   Тропинка не исчезла, а стала как бы менее заметной, но Колобок решил с неё не сворачивать, авось куда-нибудь да приведёт. Кроме того, Колобок подумал: по тропинке легче будет вернуться домой, к дяде Саше, а встретит он здесь кого-нибудь или не встретит, ещё неизвестно. Справедливо решив, что на окраине леса вряд ли кто живёт и вряд ли можно увидеть что-то интересное Колобок запрыгал дальше углубляясь в лес, приглядываясь и прислушиваясь к происходящему вокруг.
  

Глава VII

  
   Заяц с Медведем расположились под деревом. Погода и обстановка вообще благоприятствовали, поэтому и решили устроить себе, так сказать, небольшой культурный отдых. Они были исконными и коренными лесными жителями, людей видели нечасто и не общались с ними, а если и видели, то только издали. Ну а уж в деревнях и тем более в городах отродясь не бывали. Да и нечего им там было делать-то, лес давал им что поесть и был домом, причём домом в самом широком смысле этого слова, а не в виде какого-то отдельно стоящего строения а то и вообще, квартиры.
   Это в сказках да в анекдотах зайцы на огородах капусту воруют, а медведи телят в лес утаскивают. Враньё! Это всё люди придумали! Сами стырят ту же капусту или же телёнка, а потом на зверей лесных сваливают.
   Правда Мишке на зиму приходилось определяться с берлогой, но и в решении этого вопроса он предпочитал разнообразие, а не был приверженцем какого-то одного, раз и навсегда определенного места. А Заяц, у Зайца с этим проблем вообще не было. У него дом был под каждым кустом, даже не дом, а палаты царские с апартаментами, правда, слов этих Заяц не знал.
   В общем, решили Заяц с Медведем отдохнуть, а вернее будет сказать, выпить. Оказывается лесным обитателям не чужды человеческие пороки в плане: выпить, захмелеть и поговорить по душам. Да что там греха таить, и случай с Ботаником тому яркий пример, домашним животным тоже только дай попробовать и на себе испытать всё блаженство, начиная с приподнятого настроения и заканчивая тяжелым похмельем, за уши потом не оттянешь. Но домашних животных хозяева держат в строгости и трезвости, а вот лесным зверям хозяев нет, не положено им иметь хозяев, значит и указа пить или не пить им нет никакого, ну или почти нет. А может быть, ну если уж все, и люди, и животные так любят и не прочь выпить, никакой это вовсе и не порок, а что-то другое? Может быть, всё может быть...
   Где Мишка с Зайцем брали выпивку оста`тся догадываться, магазинов-то в лесу нету. Может быть у приходящих и приезжающих в лес людей стырили, но это вряд ли, потому как слишком хлопотно и опять же, не регулярно, случая ждать надо. Дело в том, что выпивали они более-менее регулярно, не сказать конечно чтобы каждый день, но и не от случая к случаю, это уж точно. Или сами делали, или кто из других зверей лесных этим занимался, остаётся только догадываться, а спросить напрямую, случай как-то не представился.
   - Что-то Вороны нет. - сказал Заяц осматривая ветки дерева под которым они расположились. - Обычно она наперед знает, где мы с тобой расположимся и заранее прилетает, ждёт, зараза.
   - Прилетит, никуда не денется. Ещё ни разу не было, чтобы она выпивку пропустила. Наверное за сыром пришлось далеко лететь, вот и опаздывает. - Мишка был занят тем, что вытирал травой кружку.
   Ворона была третьим, и по словам Мишки, неизменным участием их посиделок. Делала она это с присущей всем её сородичам хитростью и изобретательностью. Правда изобретательность была одна и та же и разнообразием не отличалась. Ворона заранее запасалась сыром и увидев как Заяц с Мишкой начинали суетиться по поводу..., сверху-то хорошо всё видно, занимала исходную позицию на ветке дерева под которым собирались расположиться её неизменные сотоварищи, причём дерево она определяла безошибочно, а уж как она это делала - неизвестно. Но сегодня где-то задержалась, может и вправду сыр закончился, а может и вообще стал дефицитом. Так что отдых начинался без неё, а прилетит она с сыром или без него Мишке и Зайцу было в общем-то всё равно.
   - Ладно, не будем ждать, когда прилетит, тогда прилетит. Наливай давай. - Мишка протянул Зайцу кружку неведомо как оказавшуюся в лесу.
   - Как это не будем ждать?! Хрен вам, а не сыра! - раздалось сверху.
   Тут случилось то, что когда-то было описано в одной басне, правда там повод был другой и собеседник тоже. После произнесенной Вороной фразы сыр упал рядом с Мишкой, а Ворона после долго гадала, специально они так всё подстроили или само собой получилось?
   - Не шуми, спускайся с небес-то. Мы с Мишей летать не умеем, так что никто тебе выпить на такую верхотуру не потащит. - Заяц налил в кружку. - На, и долго не держи, без тостов обойдемся.
   Ворона слетела с ветки, уселась рядышком и орудуя лапой ловко опорожнила содержимое кружки, ну прямо как в сказке или в мультфильме.
   - Хороша! - выдохнула Ворона.
   - Знаю что хороша. Давай Мишаня, чтобы лешие не журились. - Заяц налил и протянул кружку Медведю.
   - Ворона, где сыр-то взяла? - выпив и отломив кусочек сыра спросил Мишка.
   - Где взяла, там ещё есть. Надо будет, слетаю. - Ворона ещё слегка была на взводе от того как ловко её провели, это она так думала, что провели. А может быть выпитое уже подействовало.
   - Не буянь, рано ещё. Ну, поехали. - Заяц выпил и тоже отломил себе сыра.
   - Что празднуем, или не виделись давно? - спросила Ворона.
   - Скажешь тоже. - хмыкнул Мишка.
   - Да уж, вы как два сапога в одной калоше. Только не могу понять, почему Заяц с тобой на зиму спать не ложится? Два таких друга, а зимой порознь, непорядок. - съехидничала Ворона.
   - Да я ему говорил, не хочет. Говорит, что пока спишь много интересного в лесу пропускаешь. А что тут интересного? Одни сугробы и холодно. - не уловив подначки Вороны ответил Мишка.
  

***

  
   Мишка, он же Медведь, был пусть и не был самым главным, но, так сказать, и не последним из лесных жителей. Был он добрым и чего греха таить, туповатым, а вернее будет сказать, доверчивым и всё сказанное принимал за чистую монету, так что обмануть его или разыграть труда не составляло. Вот и сейчас, не замечая что Ворона просто подтрунивает над ним, воспринял всё сказанное совершенно серьёзно.
   Было дело, случились в Мишкиной жизни два "прокола" о которых он вспоминать не любил и наоборот, о которых очень любил вспоминать Заяц. Было это когда-то давным-давно, но тем не менее было. Сначала он повстречал в лесу заблудившуюся девочку, Машенькой назвалась, и взял к себе жить, ну чтобы хозяйство вела, тогда у него ещё дом был, это уж потом он на это плюнул и стал вольным лесным жителем.
   Так эта соплячка обвела его вокруг пальца. Однажды сказала, что напекла пирожков и попросила отнести их в деревню, ну как гостинец от неё. Мишка и пошёл. А сама девчонка хитрой оказалась, уж сейчас и не узнать пекла ли она эти пирожки на самом деле, только вместо пирожков она сама в котомку залезла и как бы всё видя на расстоянии не позволяла ему присесть, отдохнуть, ну и пирожком подкрепиться. Так и отмахал Мишка без отдыха верст двадцать, покуда до деревни не добрался. А там собаки, ничего не оставалось как бросить котомку и бежать опять в лес, покуда цел.
   А ещё мужик один над ним всласть поиздевался. Мужик тот поле засеял, а Мишка тут как тут и предложил, причём предложил, а не угрожал как потом рассказывали, что мол будет охранять его поле от тех же Вороны, Зайца и прочих охотников до чужого добра, а мужик за это с ним урожаем поделится. Всё по честному, всё честь по чести. Вот только жадным мужик оказался и сволочным, обманул Мишку, причем два раза. Вот как после этого можно людям верить?
   Зато силушки Мишка был неимоверной и мало кто отваживался с ним этой силушкой помериться. Но как бы в противовес силе был добр, наивен и доверчив, за что и страдал. Вот ведь как бывает в жизни.
   Другое дело Заяц. Этот мог обмануть кого угодно, ну разве что кроме самого себя. Какими либо другими достоинствами, не говоря уж о добродетелях, Заяц не отличался. Он не был каким-то уж очень хитрым, нет, он соображал очень быстро и был наблюдательным.
   Не только среди людей, но и среди лесных жителей ходит много всякой, в силу своей начитанности Ботаник сказал бы, недостоверной информации. Взять ту же Лису. Уж неизвестно почему, но все считают её хитрой. А на самом деле самовлюбленная дура, и мало того что дура, так ещё и жадная.
   Вот и сегодня неразлучные друзья - Мишка и Заяц, при участии Вороны, можно сказать, доброе дело отмечали. А случился очередной скандал между Лисой и Барсуком по поводу жилплощади. Лиса уж в который раз собралась выселить Барсука из его честно им вырытой и благоустроенной норы. Ну разве не дура и не жадина? Сколько раз она уже пыталась это сделать и каждый раз получала по ушам, и по другим частям своего рыжего тела, однако нет, опять туда же.
   Заяц, прознав об этом, кликнул Мишку и они отправились восстанавливать справедливость. Заяц обработал Лису, так сказать, словесно. Ответить хоть что-то мало-мальски вразумительное лиса не то чтобы не успела, а просто не смогла, логика у Зайца была железная, а монолог был построен так, что не подкопаешься, любой дипломат позавидует. Ну а Мишка, он даже и не бил её, а просто один раз погрозил кулаком и этого хватило чтобы та поняв, что и в этот раз ничего не обломится убралась восвояси. Разумеется, Барсук был благодарен спасителям своего жилища и не поскупился на выпивку. Вот вам и повод, так сказать, из-за чего и ради чего, есть что и есть из чего. Даже закусить есть чем. А раз так, то почему же не выпить за дело доброе?
   Мишка с Зайцем так и сдружились. Получалось, один обладая силушкой, а второй живым умом и хорошо подвешенным языком дополняли друг друга Вместе же, они составляли единое целое с которым в лесу мало кто, по собственному желанию, отваживался связываться.
   Единственное, ну когда Заяц не то чтобы "прокалывался", а как бы это правильно сказать, делал вроде бы то, но иногда получалось, что не совсем то. Зимой Мишка ложился спать, а Заяц до весны оставался в одиночестве и был предоставлен сам себе. Но дело в том, что живость ума и природное чувство справедливости не давали покоя Зайцу и в трескучие морозы. Оставшись без силовой поддержки Заяц как бы по инерции так и продолжал влезать во все лесные дела и конфликты восстанавливая справедливость и извлекая для себя выгоду там, где её можно было извлечь.
   Но Мишка-то спал и поддержать его было некому, вот и приходилось Зайцу частенько быстро бегать по сугробам и прятаться под кустами, не все же понимали, что весна рано или поздно наступит и Мишка проснётся, а уж тогда, нет, лучше и не представлять, что тогда будет. Весной Мишка просыпался. Кстати, Заяц уже где-то за неделю до его пробуждения сидел около берлоги и не отлучался надолго, ждал получается. После теплой встречи и дежурных вопросов: "Ну как ты?", Заяц отчитывался о проделанной им за зиму работе и рассказывал о происходящем в лесу, вводил в курс дела так сказать.
   А дальше Мишка, может для того чтобы просто размяться, а может потому что Заяц был его другом, принимался дополнять сделанные Зайцем дела и доделывать им недоделанное в силу отсутствия понятно чего. Надо сказать, что иной год по весне переполох в лесу начинался просто кошмарный. Это Медведь своей силушкой подтверждал правоту в его отсутствие сказанных Зайцем слов. А потом всё и все успокаивались и жизнь в лесу текла так, как текла всегда и как, надеюсь, будет и дальше протекать.
   Так что, сейчас происходила вторая серия. Первая серия, это попытка Лисы занять барсукову нору, а вторая - закрепление сделанного, ну чтобы дольше в памяти оставалось, и в первую очередь, в лисьей.
   - Так что случилось-то? - не унималась Ворона.
   Любую пропущенную ей в лесную новость Ворона воспринимала как личное оскорбление. Была она птицей не сказать, чтобы уж мудрой, скорее умной и наверное оттого вредной, но это ей прощалось, списывалось на её, опять же по её словам, трехсотлетний возраст. Но сдается, что была она постарше, а насчет возраста лукавила, хотела казаться помоложе наверное.
   - Да опять Лиса, стерва, Барсука пыталась согнать с его жилплощади. Ещё и оправдываться пыталась, зараза. Мол, он себе ещё выроет, смотри какие у него лапы большие, а у меня какие? Вот ведь, сколько раз уже за это получала и в прямом, и переносном смысле, а всё туда же!
   На Ворона, вздрогни, только не сильно вздрагивай, а то испугаешь. - за рассказом Заяц налил в кружку и протянул ее Вороне. - А с другой стороны, опять же польза. Барсук, парень не жадный, смотри как отблагодарил. А Лиса, она по новой придёт и опять по шеям получит, а мы с Мишей опять в прибытке будем, в смысле при выпивке.
   - А я? - выпив возмутилась Ворона.
   - Ну и ты конечно, куда же без тебя-то? - засмеялся Заяц продолжая разливать.
   - Эх, а всё-таки жаль. Надо было бы ей хоть разок про меж ушей дать, легонько, для полноты ощущений. - выпив, Мишка почему-то не притронулся к сыру, а занюхал травой.
   - Миша, не будь разрушителем. А, ладно, всё равно ты кроме как морды бить больше ничего делать не умеешь. - Заяц в отличии от Мишки на закуску всё-таки предпочёл сыр.
   - Ничего ты не понимаешь. Морду, её тоже надо умеючи набить, иначе сплошной дисбаланс. Синяк, он как цветок, красивым должен быть. А если уж за дело, тогда обязательно, а без дела мы никого не обижаем и не бьём. Правда Заяц?
   - Правда, Миша, правда.
   - Ишь ты, загнул. Прямо визажист какой или модельер. - Вороне понравилась Мишкина теория синяка.
   - Сама ты визажист. Чё обзываешься-то?! А вашего брата бей, не бей, всё равно ничего не видно, перья мешают. Получается, чтобы посмотреть, вас ощипывать надо. - теперь уже Мишка поддразнивал Ворону, настроение у него было хорошее, отчего же не пошутить.
   - Это я тебя сейчас ощипаю. Ишь ты, художник-пейзажист нашелся. - Ворона шутку приняла, а возмущалась так, для порядка.
   - Так! Мордобой на сегодня отменяется! Давай, Ворона, выпей лучше. Кстати, Ворона, у нас сыр кажись закончился. Ещё есть? - Заяц всегда почему-то оказывался в роли распорядителя застолья и следил за ним.
   - А выпить ещё есть?
   - Не волнуйся, есть.
   - Ну тогда сейчас слетаю, тут недалеко.
  

***

  
   Колобок сначала услышал, а потом увидел лесную компанию и устроившись под одним из кустов, стал за ними наблюдать. Зверей таких он никогда не видел, но почему-то знал, перед ним были самые обыкновенные заяц и медведь. А ворону, ворону он в деревне видел, их там много летает (правда в деревне жили вовсе не вороны, а грачи и галки, но Колобок не разбирался в таких тонкостях, да и похожи они).
   "И эти выпивают, ну прямо как люди. - подумал Колобок продолжая наблюдать, хотя сам выпивающих людей никогда не видел и уж тем более сам в этом не участвовал".
   Он не боялся, просто хотел немного понять что к чему, ну чтобы хоть немного ориентироваться в лесных реалиях.
   "Так, самый смышленый среди них Заяц, а этих можно в расчёт особо-то и не брать. - размышлял Колобок".
   Тем временем весёлая компания не подозревая, что за ней ведётся пристальное наблюдение, продолжала выпивать, закусывать и разговоры разговаривать.
   Тут разговор зашел о сыре. Ворона пообещав принести ещё, взлетела и слегка покачивая крыльями, как будто приветствовала кого-то, скрылась между деревьями. "А вот теперь пора и знакомиться. Чем меньше народу, тем легче разговор начинать, неразберихи меньше. - решил Колобок и выбравшись из-под куста запрыгал в сторону сидящих под деревом приятелей".
   - Миш, как думаешь, у меня белая горячка или он и взаправду сюда припрыгал? - задумчиво спросил Заяц.
   - Кто припрыгал? Во, Колобок! Ты глянь, закуска сама пришла, прямо чудеса какие-то. - Мишка был удивлен не меньше Зайца.
   - Никакая я вам не закуска, здравствуйте для начала. - роль закуски в планы Колобка вовсе не входила и он ответил со всей строгостью на которую был способен.
   - Ты же Колобок, верно? - спросил Мишка.
   - Ну Колобок и что?
   - Значит, насколько я помню: от дедушки, от бабушки ушёл и тебя полагается съесть. Правда в прошлый раз ты всех обдурил, но лиса тебя всё же прижучила. Выходит опять обманула. Ну что за натура такая, не может не врать! Ладно, в следующий раз я ей из её же ушей тапки сделаю. - Мишка быстро принял появление Колобка как должное и уже ничему не удивлялся.
   - Ну здравствуй, здравствуй. - Заяц старался удивления не показывать и говорил спокойно, как бы с ленцой. - А на этот раз ты от кого ушёл? Проходи, присаживайся. Впрочем, что тебе присаживаться-то, м-да...
   - Ушёл я от дяди Саши, живу я у него, но не насовсем. Вот посмотрю что здесь у вас и как, интересно мне, да к вечеру и вернусь. А без спроса ушел, потому что боялся не отпустит. Ещё запрёт в какой-нибудь шкаф, а оттуда не сбежишь.
   - Ну давай тогда за встречу что ли. Знакомится, так мы вроде бы как уже давно знакомы. Держи, или тебе помочь? - Мишка протянул Колобку кружку.
   - Непьющий я. Знакомы вы не со мной, то другой Колобок был, а меня только позавчера испекли, молодой я ещё.
   - Юноша значит. Ну не хочешь, не пей. Лишний рот для нас сплошное расстройство, не напасешься на них. Ворона, так та хоть закуску носит, всё какая-то польза. Ну рассказывай, с чем пожаловал к нам и как вообще попал сюда? Сам додумался, али подсказал кто? - незаметно Заяц взял разговор в свои руки и Медведю теперь оставалось только слушать, хотя поговорить с Колобком ему очень хотелось.
   - Интересно мне стало, кто здесь живёт. Теперь вижу, вы живёте, может и ещё кто есть... А рассказал мне про лес Ботаник, это козел такой, он тоже у дяди Саши живёт. Грамотный, читать умеет, он и рассказал. Дорогу показал, куда идти, а дальше уж я сам. И вот, вас встретил.
   - Живёт, живёт, здесь много кто живёт. А тебе что, кто-то конкретно нужен? - подозрительно спросил Заяц.
   - Никто конкретно мне не нужен, это я просто так сказал. - Колобок отвечал спокойно, как будто скучную книжку пересказывал.
   - Видел я твоего Ботаника, он на поле пасся. Хотел было молодость вспомнить, в лес его утащить, да не стал, на эти дела у нас Волк большой мастер. А дядя Саша твой, он случайно рожь не выращивает? - всё-таки влез в разговор Мишка.
   - Не надо Ботаника никуда утаскивать, он хороший. А дядя Саша, он Октябренка и курей выращивает, ну и картошку с огурцами, а рожь, нет, не выращивает.
   - Значит не тот. - то ли с досадой, то ли с облегчением вздохнул Мишка и протянул Зайцу кружку. - Заяц, на, чё сидишь как в музее?
   - Миш, не встревай в разговор. - тем не менее Заяц кружку взял, выпил и положил её рядом с собой. - Так значит говоришь: с тобой у дяди Саши говорящий козёл Ботаник ещё живет?
   - Живёт, куда ж ему деваться-то. Давно живёт, это я у дяди Саши недавно.
   - Понятно, понятно. - Заяц стал на удивление серьёзным. От веселого настроения в нем ничего не осталось, только серьезность. Он даже казалось, что протрезвел.
   - Заяц, ты что окосел уже что ли? Так рано, у нас ещё много, успеешь окосеть. - глядя на Зайца, недоуменно спросил Мишка.
   - Не окосел я, Миша, не окосел да и тебе косеть не советую. Потом окосеем, никуда не денемся. В общем так, надо Мишань Колобка до Никитичны свести, сдается мне, к ней он пришёл, её ищет. А она, сам знаешь, не любит когда пьяные, хорошо если только отругает. Так что пошли, отведём его к ней. Дело сделаем, а потом уже и продолжим. - судя по тону сказанного возражения не принимались ни в каком виде, поэтому Мишка возражать не стал.
   - Ну пошли тогда, а то сейчас Ворона прилетит, опять скандал устроит.
   - А Никитична это кто? - спросил Колобок.
   - Никитична, это Никитична. Она у нас тут самая главная. Люди про меж себя её почему-то Бабой-Ягой зовут. Ладно, пошли. Миш, ты возьми Колобка, идти-то прилично, запарится он прыгать.
   - Давай Колобок, залезай на меня, и держись там, покрепче. - Медведь лег, Колобок ловко запрыгнул ему на спину и схватился за медвежью шерсть неизвестно откуда появившимися маленькими ручками.
   Не дожидаясь Вороны вся компания отправилась к Никитичне, которая оказывается по совместительству была ещё и Бабой-Ягой. А Ворона, если захочет, то найдет их, а не захочет, так подождет, тем более что вся выпивка под деревом осталась. Заяц с Мишкой знали и не сомневались, их угощение никто из лесных жителей, ну разве что кроме Вороны, не тронет. Не живут в лесу ни сумасшедшие, ни самоубийцы.
  

Глава VIII

  
   Несмотря на то, что лес был густым продвигались быстро. Лесной житель, он в лесу ориентируется и ходить умеет получше, чем городской житель в городе. От лесного жителя не услышишь:
   "Извините, подскажите, пожалуйста, как мне пройти к оврагу, где ручей течет?". Сами знают, как найти и находят нужное им место. А в том же городе, сплошь и рядом спрашивают, как пройти туда-то или туда-то.
   - Колобок, ты не переживай, мы тебя потом из леса выведем как раз на то самое поле, с которого ты и пришёл, если конечно Никитична тебя отпустит. - к Зайцу вернулось весёлое расположение духа.
   - А что, может и не отпустить? - Колобок почти испугался.
   - Да не обращай ты на него внимания. Это он так шутит, шутки у него такие мудрёные. Никитична женщина хоть и строгая, но не злая и справедливая. Заяц, помнишь как я выездную пасеку всю разворотил? Так она меня и ругала-то за это не сильно, не то чтобы наказывать. - несмотря на свои размеры Мишка двигался удивительно быстро и почти бесшумно, да ещё и говорить при этом умудрялся.
   - Помню, помню. Даже мёд не заставила вернуть. - откликнулся Заяц.
   - Она и наказать может? - спросил Колобок.
   - Может, может. Она много чего может. Сиди, не ёрзай, щекотно. - пробурчал Мишка.
   Лес если и изменился, то совсем немного. Исчезли тропки и тропинки. Сейчас: кусты, молодая поросль деревьев да папоротник, который если верить тем же деревенским знатокам, раз в году имеет силу волшебную, не считая конечно деревьев, окружали Колобка и его спутников.
   "Да уж, один бы я здесь не прошел. - думал Колобок смотря вперед". Смотреть по сторонам у него не получалось. Он сначала было попробовал, но для этого приходилось крутиться, а Мишка оказывается щекотки боится. Поэтому сейчас Колобок подобно отважному мореплавателю с картинки смотрел вперед. Только вместо моря был лес, а вместо белого парохода, Мишка.
   А вот качки, пусть и не морской, хватало. Мишка шёл быстро, а Заяц так тот вообще бежал впереди и не снижая скорости спускался и поднимался преодолевая низинки, перепрыгивал через стволы поваленных деревьев так, что шанс заполучить морскую болезнь у Колобка был, только он им не воспользовался, не укачивало Колобка. Иногда выходили на поляны, небольшие и весьма живописные, но внимания на них не обращали и не останавливались, потому что для лесных жителей все эти красоты были делом привычным.
   - Может передохнете? А то бежите прямо как паровоз. - спросил Колобок.
   - Баловство это, после отдохнем. Ты Колобок не переживай так за нас, мы к этому привычные. - Заяц даже головы не повернул. - Ты лучше сам отдыхай, да красотами лесными любуйся, когда ещё такое увидишь.
   - Я и любуюсь.
   - Опять без меня?! - раздалось сверху и сзади.
   - Догнала всё-таки, вот уж "юнкерс" хренов! Мишаня, тормози, прав Колобок, давай передохнем. Всё равно Ворона покуда не проорётся спокойно идти не даст. - Заяц остановился и уселся в траву.
   - Ворона, тебя надо-бы за Филина замуж выдать на пару песни петь будете. Колобок, слезай, привал. - и Мишка уселся рядом с Зайцем.
   - Не, Мишань, лучше за попугая. Он и орёт громче и матом ругаться умеет. К тому же иностранец, вот и увёз бы свою молодуху к себе в джунгли, с наших глаз долой. Хоть бы отдохнули от неё. - поддержал и дополнил Заяц.
   - Сам ты попугай ушастый! Куда это вы поперлись-то ни с того, ни с сего, али опять на подвиги потянуло? А это ещё кто, Колобок что ли? - уже сидя на ветке дерева Ворона и ругалась и сгорала от любопытства одновременно.
   - Он самый, кто же ещё?! Как видишь не слопала его Лиса, наврала, нахвасталась, как обычно. - Мишка посадил Колобка к себе на лапу и показал Вороне. - Смотри, какой красавец!
   - Вижу что красавец, вижу. А я прилетела, никого. Выпивка на месте, а вас нет. Ну, думаю, опять что-то затеяли или что-то случилось уж если даже выпивку оставили. - Ворона, узнав в чем дело, успокоилась. - Ну я за вами конечно.
   - Выпила хоть?
   - Миш, совести у меня конечно нет, но не до такой же степени! А сыр я принесла, в траву положила. Заяц, говори, куда вы собрались-то?
   - Всё-то тебе надо знать. К Никитичне собрались. Колобку к ней надо, вот мы, так сказать, и провожаем. - ответил Заяц.
   - А зачем надо? - не унималась Ворона.
   - Люди говорят, что одной любопытной женщине, Варварой зовут, оторвали нос, потому что она везде его совала. А что ты без носа будешь смотреться очень даже неплохо. - засмеялся в ответ Заяц.
   - Колобок знает зачем, вот Никитичне и расскажет, а нам без надобности. У нас ещё выпивки полно. - весомо заметил Медведь.
   - Да ну вас! Вечно вы слова не даете сказать! - сделала вид, что обиделась Ворона.
   - Ладно, пошли. Нечего рассиживаться... - то ли сказал, то ли приказал Заяц.
  

***

  
   Компания встала, взлетела, и продолжила путь. Колобок опять устроился на Мишкиной спине, не сказать что ему было уж очень удобно, но вполне терпимо, тем более он надеялся, что они скоро уже придут. И действительно, показалась небольшая полянка окруженная высоченными елями.
   "Надо же, как будто стража какая, охраняют... - подумал о елях Колобок и в общем-то был недалек от истины".
   Ели действительно как бы охраняли поляну, но охраняли в первую очередь от сильных ветров, а не от лютых врагов которых здесь и в помине не было. На полянке стоял дом, с виду самый обыкновенный, только непохожий на дом дяди Саши, да и на другие деревенские дома, которые успел рассмотреть Колобок.
   Этот дом был сложен из толстенных бревен, окна имел небольшие и крыша была крыта не железом, а вроде как тем же деревом. Окна были небольшими и было их мало, по одному на каждую сторону наверное, подумал Колобок, потому что обойти и рассмотреть дом со всех сторон возможности у него не было. Может быть он и обошёл, вернее, обпрыгал бы его вокруг, но это если бы он пришёл сюда один.
   "А нашёл бы я его сам? Наверное разве что случайно. А может быть и нашёл. Заяц-то почему то сразу догадался, что мне сюда надо, даже я сам и то не знал, а он знал. - размышлял Колобок".
   А удивило Колобка то, что не было рядом с домом ни сараев, ни огорода. На лесной поляне просто стоял добротный деревянный дом и не было никаких куриных ног на которых якобы по словам и фильмам сказочников и киносказочников всех времен и мастей должен стоять дом Бабы-Яги.
   Но больше всего Колобка удивило то, что к дому не вела ни одна тропинка, и вообще трава вокруг него была не вытоптана как будто бы дом этот только что поставили на поляну.
   "Странно, вроде как и не живёт никто, трава даже не примята. - подумал он".
   Заяц с Медведем остановились напротив крыльца, Ворона уселась тут же. Сделала она это наверное потому, что ёлки были от избы хоть и не очень далеко, но всё-таки, да и ветви у елей были слишком уж густые, видно с них плохо, а Вороне страсть как было интересно, что будет дальше?
   - Ольга Никитична, ты дома? Мы к тебе гостя вот привели. - крикнул Заяц.
   На крыльцо вышла средних лет женщина. Её возраст было трудно определить. Она выглядела и на сорок лет, и на пятьдесят, и даже может быть на шестьдесят, но старухой не казалась, это уж точно. Никакой рваной-драной юбки неопределенного цвета на ней не было. Одета Ольга Никитична была может быть и без изыска, но со вкусом; этакая неброская элегантность, которая как известно и является самым что ни наесть шиком.
   - Здравствуйте, здравствуйте. Смотрю вся честна компания в сборе. А гостям я завсегда рада. - голос у Ольги Никитичны был хоть и негромкий, но чувствовалось, сильный и на слух приятный.
   - Здравствуй, Ольга Никитична. - вместе и вразнобой поздоровались Заяц, Мишка и Ворона.
   Дальше, неверное как самый опытный в этих вопросах, разговор повёл Заяц:
   - Мы тут с Мишей сидели, за жизнь разговаривали, глядь, он идёт, вернее прыгает. - Заяц показал на Колобка. - Говорит, что от людей пришёл, интересно ему, что у нас в лесу творится и кто живёт. Вот и решили мы его к тебе привести, ну чтобы ты тоже с ним познакомилась.
   - Опять выпивали? - строго спросила Никитична. - Говорила же вам, что не доведет до добра эта выпивка.
   - Так мы немного, Ольга Никитична. - начал оправдываться Мишка. - Дело хорошее сделали вот нас и отблагодарили, ну мы и по чуть-чуть, а тут он, ну в смысле, Колобок.
   - Ладно уж, знаю я, опять Лиса за своё принялась, поговорю с ней. Ну здравствуй, Колобок, с чем пожаловал? Как тебе нравится наш лес? А вы ребятки погуляйте покуда мы поговорим, кстати, вон под той ёлкой я вам угощение приготовила, перекусите, а то небось проголодались пока шли, да и закусывать надо как следует, а не одним только сыром. - Никитична показала на одну из ёлок и, поблагодарив её звери отправились закусывать.
  

***

  
   - Ну, рассказывай Колобок, а то может быть ты своих приятелей стесняешься? - Никитична присела на скамеечку, а Колобок так и остался сидеть в траве. Впрочем он не обратил на это внимания, потому что сидеть в траве ему очень даже нравилось.
   - Лес конечно у вас красивый, может быть и самый красивый, других-то я не видел. А вот что рассказывать и не знаю. Меня ведь только позавчера вечером дядя Саша испёк, так что молодой ещё я.
   И Колобок рассказал как его испекли добавив в тесто, которое от пирожков осталось, самогонки. Рассказал про дядю Сашу, про козла Ботаника рассказал и про деревню, вернее пересказал то, что услышал от Ботаника.
   - А в лес-то зачем пошёл? - спросила Никитична. - Что делать здесь собирался, или искал кого?
   - Не знаю даже. Просто интересно стало поле того, как Ботаник мне про этот лес рассказал, вот я и пошёл. Да и скучно целый день на блюде сидеть и смотреть на курей, да галок. Ботаник, так тот хоть по деревне ходит, газеты выискивает, а мне дядя Саша перед людьми показываться запретил, ну чтобы не удивлять их лишний раз. У него и так Ботаник уже есть, а тут ещё я появился, вот он и сказал чтобы сидел дома, а то разговоры всякие пойдут или ещё чего доброго начнёт народ колобков говорящих стряпать.
   - Понятно. Значит у этого дяди Саши кроме тебя ещё и Ботаник есть. - задумчиво сказала Никитична. - Вот оно значит как.
   - Что как? - спросил Колобок.
   - Да это я думаю, не обращай внимания. Ну что же, молодец, что ко мне пришёл, спасибо тебе. - Никитична встала и поклонилась Колобку. - Спасибо тебе Колобок, век не забуду.
   - Да это вообще-то Заяц меня к тебе привел. Он почему-то сразу, ну как только мы познакомились, решил что мне к тебе надо, вот они с Мишкой меня сюда и принесли. - слегка ошалев от того, что Никитична ему отвесила поклон ответил Колобок. - Если кому и говорить спасибо, так это Зайцу с Мишкой, а не мне.
   - Ладно, ладно, и их отблагодарю, не забуду. - голос Никитичны оставался спокойным, но даже Колобку было видно, его появление и его рассказ очень её заинтересовали и даже взволновали, о чём говорил румянец на щеках Никитичны. - Вот что Колобок, нужна мне твоя помощь.
   - Хорошо. Помогу чем смогу, говори что сделать надо? - согласился Колобок.
   - Хочу я посмотреть на твоего дядю Сашу, ну и возможно познакомиться с ним, там видно будет. Ты приведи его в лес. Не бойся, ничего плохого ни с тобой, ни с ним в лесу не случится и вообще, в дальнейшем с вами ничего плохого не случится. - Никитична сказал это вроде бы как и обычно, но в голосе слышалась какая-то неведомая Колобку сила от которой ему даже на мгновение стало не по себе.
   - А как же я его в лес-то приведу? Ещё неизвестно, что мне будет за то, что сам, без спроса, ушёл. Наверняка по шеям получу, хотя шеи-то у меня и нет. - хихикнул Колобок. - Тут надо подумать.
   - А дядя Саша твой, он вообще в лес ходит, ну, по грибы или по ягоды?
   - Ходит. Он грибы любит собирать, белые грибы любит, но говорит что сейчас в лесу одни сыроежки, а для белых грибов не сезон ещё.
   - Ну вот и скажи ему, что нашёл ты место где белых грибов растет видимо-невидимо, а сезон, сезон я обеспечу, не переживай. Подожди-ка.
   Никитична встала со скамейки и пошла в дом. Вернувшись она положила рядом с Колобком белый гриб. Гриб был, правда Колобок не считал себя специалистом по грибам, потому что никогда их не видел, ну как с картинки - весь такой крепенький, чистенький, ну просто загляденье.
   - Отдашь его своему дяде Саше, скажешь что вот, принес как бы в доказательство, а больше унести не смог и что там где ты его сорвал их ещё много растёт. Как думаешь, сработает такая хитрость? - спросила Никитична.
   - Наверное сработает. А куда в лесу идти, где эти грибы расти будут, или везде будут расти?
   - Ну не везде конечно. Недалеко от того места, где ты зашел в лес растут две березы, они как бы отдельно от других деревьев стоят. Ты дядю Сашу к ним и веди, он наверняка о них знает, не может не знать, а уж о дальнейшем не беспокойся, дальше я всё сама сделаю. Так, когда соберётесь в лес заранее Вороне скажешь, она теперь к тебе каждый день прилетать будет. Не Заяц с Мишкой, не такая приметная как они, вот ей и скажешь, когда в лес придёте.
   - Хорошо. Сделаю всё как ты сказала. Вот только всё равно сомневаюсь, поверит ли?
   - Поверит. Он таких грибов, как этот, никогда не видел, не устоит. - улыбнулась Никитична. - А сейчас твои новые друзья тебя до поля проводят, наверное Ботаник уже беспокоится начал, где ты. Да, Ботанику о том, что видел ничего не говори, так лучше будет. А про гриб скажи, что действительно нашёл. Донести-то его сам сможешь, или Ворону попросить помочь?
   - Донесу, там не далеко.
   - Ну и хорошо, тогда тебе пора. Заяц, где вы там?! - чуть повысив голос спросила Никитична. - Нашему гостю домой пора.
   Заяц, Медведь и Ворона не заставили себя долго ждать и тут же предстали перед Колобком и Никитичной во всей красе. Судя по их физиономиям угощением Никитичны они остались очень довольны.
   - Проводите Колобка до поля что у деревни, там его Ботаник уже наверное дожидается и чтобы вас самих не видно и не слышно было.
   - Сделаем Ольга Никитична, не беспокойся, комар не услышит. - как бы даже с обидой на то, что Никитична напоминает о вещах очевидных ответил за всех Мишка.
   - И ещё. О госте нашем в лесу никто не должен знать. Ворона, это тебя в первую очередь касается, любишь ты новостями поделиться, Заяц-то с Мишкой, они не из болтливых. Иначе сами понимаете. - произнесено это было тем же тихим и спокойным голосом, но Колобка от сказанного всего аж не то чтобы передернуло, но очень даже впечатлило А взглянув на зверей он понял, что их сказанное впечатлило гораздо больше. - До свидания, Колобок. Спасибо, что заглянул. Ну, идите. - и Никитична пошла в дом, как будто никого уже и не было.
   - Садись, Колобок, только держись, а то упадешь ещё, да смотри, гриб не потеряй. - Мишка подставил Колобку свою спину, на которую тот и запрыгнул.
   - Пошли. - скомандовал Заяц и "группа товарищей" отправилась в обратный путь.
  

***

   Вся компания отправилась в обратный путь: Заяц впереди, за ним Медведь, ну а Ворона сверху, впереди, сзади и везде. Перед Колобком опять мелькали кусты и деревья и ему показалось, что сейчас звери двигались быстрее чем когда везли, или несли, его к Никитичне. Может быть они всё ещё находились под впечатлением от услышанного, а может быть просто хотели проводить поскорее Колобка домой и заняться своими делами.
   Колобок, да и ничего удивительного для него в этом не было, не считал странным, что придя в лес он сразу встретил Зайца и Медведя, причём не каких-то там обычных, а говорящих, да ещё и водку пьющих, что они там пили на самом деле Колобок не знал. И почему Заяц сразу догадался, что ему надо именно к Никитичне? Такое впечатление, всё происходило по заранее написанному кем-то сценарию, ну как в кино. Может быть оно так и было, а может и нет. Для того, чтобы узнать об этом надо посмотреть на происходящее со стороны и тогда всё станет ясно, но Колобок этого сделать не мог, потому что сам являлся чуть ли не самым главным участником этого необычного действа.
   "А Никитична, выходит, здесь самая главная и совсем не похожа она на Бабу-Ягу, ну во всяком случае на ту, про которую кино снимают и которой детей пугают. - думал Колобок".
   Заяц с Мишкой, да и Ворона, были полностью сосредоточены на дороге и не разговаривали, поэтому у Колобка сейчас появилась возможность всё это обдумать, а то придёт домой, так там дядя Саша наверняка ругаться будет, а потом Ботаник расспросами замучает, любопытный же.
   "А Никитична-то, такое впечатление, что ждала меня и кажется даже обрадовалась, когда я рассказал ей про дядю Сашу и Ботаника рассказал. И зверям заранее поесть приготовила, это чтобы они разговор наш не услышали. Выходит что знала о нашем приходе, прямо волшебница какая-то, а может и впрямь волшебница. Получается не просто так всё это, и я появился не просто так, а для чего-то, вот только пока непонятно, для чего? Ладно, дальше видно будет, а пока что надо всё сделать так, как договорились".
   Много ещё о чём передумал Колобок покуда путешествовал на Мишкиной спине по лесу, потому и показалось что в этот раз дошли-добежали они быстрее, а может путь выбрали более короткий. Мишка остановился как раз на том самом месте, на краю леса, где Колобок утром в лес вошёл, и как узнал - непонятно.
   - Ну, приехали, слезай. - сказал Мишка, и Колобок спрыгнул с его спины в траву. - Дальше сам иди, нам там делать нечего.
   - Ждёт тебя твой Ботаник, наверное уже весь извёлся, переживает. - донеслось сверху. Ворона сидя на ветке наблюдала за тем, что творится в поле и за его пределами, так что Ботаника заметила сразу.
   - Спасибо вам, спасибо что помогли, до дома довели. - поблагодарил Колобок. - Прощайте, пойду я, Ботаник поди заждался уже.
   - Да не за что. Один бы ты и за неделю не управился. Ну ладно иди, и нам пора тоже. И не прощай, а до свидания, мы ещё увидимся. - за всех сказал Заяц и звериная компания быстро скрылась в лесу, как растворилась.
   Оставшись один и собравшись с духом перед предстоящими разговорами, расспросами, объяснениями, а возможно и руганью Колобок, держа в своих маленьких ручках белый гриб, запрыгал по тропинке к ожидавшему его Ботанику. Прыгая он уже не думал о том, что будет дома, а просто туда возвращался хотя бы потому, что больше ему ничего не оставалось делать.
  
  

Глава IX

   - Я тут места себе не нахожу. Живой стало быть? - видно было, что Ботаник очень обрадовался появлению Колобка.
   - Живой, что мне сделается. Дядя Саша сильно ругается? - в первую очередь Колобка интересовало именно это.
   - Не, не сильно. Сначала конечно пошумел, когда я ему сказал, что ты в лес пошел, а потом говорит, мол, если как в сказке, то лиса или кто-то другой съест, а если не как в сказке, то вернется, никуда не денется и вроде как успокоился. А гриб-то откуда?
   - Ну и хорошо, а то я всю дорогу переживал, вдруг как ругаться начнет? А гриб, гриб из леса, откуда же еще? Их там много таких растет, я место нашёл. - Колобок сразу же начал претворять их, совместный с Никитичной план, в жизнь. - Я его дяде Саше специально несу, он же любит грибы собирать, да и может ругаться после этого будет поменьше.
   - Правильно сделал, грибы он любит. Ну что там в лесу-то? - Ботаника аж распирало от любопытства.
   - А что там? Лес как лес, деревьев много, а так чтобы чего-то этакого, ничего. Птицы поют, ежа видел, на меня похож, только колючий. - никакого ежа Колобок разумеется не видел а решил соврать для полноты и достоверности картины.
   - Ну да, ты же далеко не заходил. - казалось что Ботаник был разочарован услышанным. - Ладно, пошли домой. Давай гриб понесу.
   - Не надо, сам донесу. Это мое алиби. - засмеялся Колобок, - Пошли.
   И Колобок с Ботаником, кто пошёл, а кто попрыгал, направились домой, к дяде Саше, навстречу якобы известному и неизвестному одновременно.
   Пройдя через "Ботаниковы ворота", как про себя их назвал Колобок они с Ботаником прямиком направились к дому. Во дворе за столом сидел дядя Саша и пил чай. Увидев Колобка с Ботаником дядя Саша к удивлению обоих не только не стал ругаться, а даже можно сказать развеселился.
   - Значит не из какой ты не из сказки, а из обыкновенного теста и самогонки. - смеясь сказал дядя Саша. - Был бы сказочным, слопали бы. Ладно, ругаться - занятие пустое и никчемное. Рассказывай, где был, что видел?
   - В лесу был, дядь Саш, интересно там. - начал было оправдываться Колобок. - Во дворе скучно, куры да огород, вот я и решил на экскурсию сходить.
   - Ладно, не оправдывайся. Сходил и сходил, хорошо что вернулся. - было видно, дядя Саша рад его возвращению и уже совсем не злится, а увидев у Колобка гриб так вообще. - Вижу, что не с пустыми руками-то вернулся, где гриб такой нашел? Не сезон ведь!
   - В лесу, где же ещё?! Я на полянку вышёл, а там их много таких растет, вот я один и сорвал, чтобы тебе показать. Съедобный хоть? - опять начал хитрить Колобок. При этом взгляд его оставался совершенно спокойным и невозмутимым несмотря на то, что глаза его выглядели как мультяшные.
   - Съедобный. Белый гриб это, можно сказать, царь грибов. - дядя Саша взял у Колобка гриб и принялся его рассматривать. - Ишь ты какой, прямо загляденье. Так говоришь много их там?
   - Много, дядь Саш, растут себе.
   - Лето что ли аномальное? Да нет, вроде бы обычное. Надо будет его Ванюне показать.
   - А зачем показывать, дядь Саш? Начнет вопросы всякие задавать, мол где взял, ну и так далее, а потом расскажет всей деревне, народ в лес пойдет и все грибы пособирает. - Колобок испугался, что дядя Саша действительно покажет Ванюне гриб и тогда весь план может рухнуть.
   - Тоже верно, что-то не подумал я. Завтра решим, что с этим грибом делать, а сегодня вечер уже, отдыхать пора. И ты Колобок отдыхай, поди намаялся по лесу прыгать. - как бы подытожил разговор дядя Саша. - А ты Ботаник молодец. Он, покуда ты по лесу гулял изо всех сил тут защищал тебя и оправдывал, чтобы я не сильно ругался когда вернешься. Да после такого гриба ругаться, язык не повернется. Ботаник, я тебе газету припас, свежую, нечего на ночь глядя по деревне шляться. На, читай, развивайся.
   Не иначе как свежая газета была для Ботаника чем-то в виде премии за стойкость и верную дружбу с Колобком. Ботаник поблагодарил, осторожно взял газету и отправился в сад, чтобы вдали от лишних глаз прочесть её, ну и так далее...
  

***

  
   Вместе с вечером в доме дяди Саши царило чувство довольности от того, что день прожит с пользой для всех, а значит не зря. Так думал Колобок которого дядя Саша принёс опять на кухню и поместил на блюдо ставшее для Колобка чем-то вроде дивана. Из комнаты было слышно как в телевизоре завывали полицейские сирены и время от времени раздавалась стрельба разбавляемая разговорами за жизнь и по душам.
   Опять в этом телевизоре кто-то что-то не то натворил вот и разбираются, справедливость выискивают.
   "Вечно они там непонятно что делят и успокоиться не могут. - как-то лениво думал Колобок".
   Он чувствовал, что действительно устал и даже удивился тому, что усталость оказывается присуща не только дяде Саше и Ботанику, но и ему, Колобку.
   "А вот интересно, а если бы дядя Саша надумал бы меня отлупить, по чему бы он меня бил ведь я вроде бы как из одной головы состою, а всем известно что по голове бить нельзя. - думал Колобок".
   Здесь было бы уместным вставить голос за кадром, как в очень популярном многосерийном фильме: "Колобок тогда ещё не знал, что любую голову можно рассматривать как задницу". Ну а задница, известно, как альтернатива головы, наилучшее место для воспитательных процедур и технологий - веками подтверждено, доказано и лучшего не придумано. Но мысли такие Колобку в голову (а куда же еще?) не приходили и он незаметно для себя уснул, устал за день всё-таки.
   Вечер и приходящая вслед за ним ночь отличаются от утра и соответственно дня тем, что в первом случае поначалу спать не хочется, но потом все равно засыпаешь, а утром наоборот, утром спать хочется, но просыпаешься, иногда по собственной воле, а поспать ещё просто не дают. Бывают конечно исключения, но на то они и исключения, чтобы ими быть.
   А ещё, ночью снятся сны. Они конечно, если заснуть, снятся и днём, но ночью сны снятся чаще. Это наверное потому, что ночью люди, и не только люди, спят чаще, чем днём. Что снилось Колобку узнать не удалось и не удастся, может он и сам не помнил, а может просто не захотел рассказывать. Тоже самое можно сказать и о других участниках происходящего. Единственное, что можно сказать хоть с призрачной долей уверенности, Ботанику снилась библиотека и он в ней заведующий. Это почти наверняка, потому что в отличии от собратьев его интересовала именно библиотека, а не какой-то там огород.
   Ночь хороша тем, что проходит незаметно. Вроде бы закрыл глаза, ну, посмотрел "эксклюзивное кино", причём "жанр", будь то ужастик или комедия, выбираешь не ты, а кто-то за тебя, твоих желаний не спрашивая, и бывает что на самом вне зависимости от "жанра", на самом интересном месте открыл глаза и на тебе - утро!
   Конечно бывает, что проснется человек ночью, сходит в туалет или к холодильнику, пожует что-нибудь, и дальше, спать. А бывает, что и туда и туда, но после этого обязательно опять ложится и засыпает, причём даже лучше, чем с вечера. Но случается и так, что не спит человек ночью, это бессонница у него и ночь кажется бесконечной. В этом случае может и не самый лучший, но самый действенный способ - идти на кухню и начинать тупо пить водку. Кстати, способ как действенный, так и такой же бесполезный, как и медитация, только более легко реализуемый в жизнь, оттого наверное и более популярный.
   Согласитесь, гораздо проще хлестать горькую, пусть и в одиночестве, чем считать овец, кстати, тоже в одиночестве. А утром, если к тому времени силы останутся, позвонить на работу и попросить отгул по причине болезни. А что, бессонница, это та же болезнь. Раз таблетки от неё придумали, значит болезнь. Почему так, сказать трудно: возможно кого-то совесть мучает, а у кого-то душевный подъём или спад в предвкушении чего-то, по всякому бывает. Но со стопроцентной уверенностью можно сказать, что все описываемые здесь люди и звери этой ночью безмятежно спали, потому что совесть их была чиста как, как свежевыбритая лысина.
   И вот петухи прокричали им положенное или кем-то заказанное, и наступает утро. Что интересно, почему-то петухи всегда кричат в одно и то же время - видать плохо у них с фантазией, не говоря уже о юморе.
  

***

  
   Утро всегда начинается с того, что все просыпаются, ну а дальше уж каждый начинает "чудить" так, как ему больше нравится. Вроде бы все, ну хотя бы в масштабах деревни, делают одно и то же, но каждый это делает по своему и никогда не то, чтобы копирует соседа, но и сам не повторяется, вот ведь чудеса какие, а вы говорите что чудес не бывает... Бывают чудеса и ещё как бывают, только чаще всего незаметные, потому и не замечаемые.
   Это утро, как и другие утрА, началось и продолжалось с маленькими чудесами и без них, в общем, как обычно. Даже визг Октябренка, требовавшего позавтракать не раздражал, а можно сказать навевал своей обыденностью скуку. Думалось: ну хоть бы заматерился что ли или частушку скаберзную спел, вот тогда было бы да, уж тогда бы "королевский" завтрак был бы тебе обеспечен. Но Октябренок был туп и глуп, и додуматься до этого не мог, а может и не хотел. Куры тоже вокальными потугами и изысками себя не напрягали и не озадачивали, наверное петух запрещал, потому и получили то что и всегда: зерно вперемешку с комбикормом ну и плюс вода.
   Ладно с вечером, вечер сам по себе, вечером хоть что-то происходило. А ночью и утром не происходило ничего примечательного и дабы немного развлечь читателя или же дать возможность вообще пропустить только что написанное и пришлось столь заумно описывать ночь и утро, хорошо хоть не длинно получилось. А понадобилось это всего лишь для того, чтобы более-менее плавно подвести происходящее к разговору который состоялся между дядей Сашей и Колобком когда дядя Саша завтракал, а Колобок как обычно восседал на своем блюде.
   - Отдохнул? - дядя Саша нарезал хлеб чтобы сделать себе несколько бутербродов к чаю. - Хорошо хоть не храпишь.
   - Ты тоже не храпишь. - не остался в долгу Колобок. - Отдохнул конечно. А знаешь, дядь Саш, я ведь действительно вчера устал.
   - Оно и не мудрено, целый день почитай по лесу прыгал, штука ли.
   - Да в общем-то нормально, непривычно только.
   - Привыкай, раз уж в лес надумал ходить. Там только так, или сам ходишь или на месте стоишь, по другому никак.
   - Да уж. - согласился Колобок, а сам подумал, что если бы дядя Саша узнал кто его катал по лесу... А интересно, удивился бы или как обычно, не очень?
   - Сегодня у меня дела кое-какие имеются, а завтра давай-ка сходим с тобой в лес. Покажешь мне то место где грибы такие растут.
   - Давай сходим. Когда пойдем? - Колобок был готов подпрыгнуть от того что все получалось именно так как они договаривались с Никитичной и получалось считай сразу, без откладывания на потом. Но дабы не выдать себя и не провалить затеваемое приходилось держать себя в руках, вернее на блюде.
   - С утра и пойдем, по грибы надо с самого утра ходить. Я тебя в лукошко положу ну а в лесу сам прыгать будешь, дорогу показывать. А назад, если конечно грибы найдём, придется тебе в пакете путешествовать, уж не взыщи.
   - Наберем, дядь Саш, обязательно наберем. Я хорошо это место запомнил, там неподалеку еще две березы растут, как бы отдельно от всех.
   - Знаю я это место, знаю. Только грибы там, сколько помню, никогда не росли.
   - Так это не у берез, а подальше. - Колобок чуть было не испугался, что дядя Саша "забракует" грибное место.
   - Я смотрю ты больше меня хочешь в лес попасть. Аль действительно встретил там кого?
   - Не, дядь Саш, не встретил. Если бы встретил то сказал, зачем мне врать-то? - Колобок врал, но врал вдохновенно, потому что понимал, так надо, потому что без этого никак.
   - На том и порешим. Ладно, тебя в сад вынести? Дождя вроде не будет. - дядя Саша закончив завтракать и сполоснув посуду намеревался отправиться по своим делам.
   - Да, дядь Саш, отнеси. Там всё веселее, птички поют.
   - Ну если птички поют, тогда пошли.
  

***

  
   Дядя Саша отнёс Колобка в сад и положил под той же яблоней, но уже на заботливо расстеленное полотенце и отправился по своим делам оставив его в одиночестве. Но не тут то было, не успел дядя Саша скрыться из виду, как перед Колобком появился весь сгорающий от любопытства Ботаник. Вчера поговорить так и не удалось, вчера надо было первым делом перед дядей Сашей отчитаться, оправдаться и по возможности сразу же грехи замаливать. Потом дядя Саша унёс Колобка на кухню, так что Ботаник до сих пор, можно сказать, оставался в полном неведении о Колобковых путешествиях.
   - Ну, рассказывай!
   - А что рассказывать-то, вроде бы вчера всё рассказал.
   - Ничего ты не рассказывал, про грибы только и то, дяде Саше. - начал было обижаться Ботаник. - Я его жду весь день, переживаю. Кстати, я даже вчера за газетами не ходил, почитай весь день в поле провёл, тебя ждал, а ты...
   - Ладно тебе, не обижайся. - Колобок догадывался, что если о тайне известно двоим, то это уже перестает быть тайной.
   А о тайне, ну насчет того чтобы дядю Сашу в лес заманить, двое уже знали - он, Колобок, и Никитична. И ещё трое были в курсе, хоть и частично, поэтому Колобок решил немного рассказать Ботанику о том, что произошло, не всё конечно.
   - Там, Ботаник, очень интересно. С лесными зверями я познакомился: с Зайцем, Медведем и Вороной, хорошие ребята. Медведь меня почитай весь день по лесу на себе катал, лес мне показывали. Вот и грибы так нашли, завтра с дядей Сашей пойдём по грибы.
   - Да ну?! И не слопали? Чудно как-то.
   - Да что вы всё слопали, да слопали! Говорю же, нормальные ребята, а еды у них там в лесу и без меня полным-полно. Кстати, Медведь тебя знает, он тебя видел, правда издалека.
   - Вот это здрасьте, не горюй! - если не шерсть, то было бы видно, Ботаника аж пот прошиб от услышанного. - Это что же и в лес утащить мог бы?
   - Говорил, мог бы, да не захотел. Не нужен ты ему в качестве еды. - Колобок не упустил случая поиздеваться над Ботаником.
   - И на том спасибо.
   - Думаю, что скоро ты с ними со всеми познакомишься. Вот только не спрашивай как и почему, этого я тебе не скажу и не проси, итак много рассказал. Ну и помалкивай конечно, никому ни слова.
   Ботанику, услышанного о том что он имел все шансы быть съеденным не кем-нибудь, а самым настоящим медведем, причём без его ведома, хватило вполне чтобы перестать расспрашивать, а то ещё чего доброго узнает о своей возможной, но не состоявшейся судьбе такое, что не то что есть-пить-спать перестанет, а чего доброго и читать разучится, а на это Ботаник пойти не мог. А тут еще тайна какая-то вырисовывается.
   Ботаник был козлом умным и понимал, что тайна тогда интереснее когда знаешь о ней, но не знаешь как и что будет происходить, поэтому поскольку был уже в курсе дела решил наблюдать и по возможности получать удовольствие от наблюдаемого, а то и пользу. Это вам не Ворона, та на Колобке живого места не оставила бы пока всё не узнала. И ей было бы всё равно, главное узнать что дальше будет, а чтобы за ценой постоять, так это не для неё. Даже если бы ей сказали, что узнав всё она разучится летать, Ворона наверняка согласилась бы. Ботаник же был не таким, наверное потому Колобок и доверился ему, хоть и частично.
   "А ещё, - подумал Колобок. - Ботаник в будущем может чем-нибудь и помочь, если будет хоть немного знать о том, что происходит.
   - Когда в лес-то собрались? - "переварив" услышанное, спросил Колобок.
   - Завтра и собрались, чего тянуть? С утра и пойдём, а ты на хозяйстве останешься.
   - Опять я, всю жизнь я! - казалось что Ботаник обиделся, но на самом деле был даже очень этим доволен и можно сказать, горд.
   - А на кого же еще, на Октябренка что ли, или на курей?
   - Да уж, эти всё сожрут и в оправдание скажут, мало было.
   - Потому и сидят взаперти, что несознательные. А ты, Ботаник, козел вольный, потому как сознательный, тебе и доверие. - "Вот же, ну как дитя малое. - подумал Колобок. - Вроде бы и умный, читать умеет, а похвалили он и поплыл-потек, как речка по весне".
   Так, за разговором, незаметно утро уступило свои права дню, который похоже и сегодня не собирался лениться. Погода была на загляденье, на небе ни облачка ну и тепло конечно, лето всё-таки. А вообще-то погода была самая что ни на есть летняя. Это можно было определить хотя бы по тому, что снег с неба не падал, метель не мела и в одной рубашке было совсем не холодно, даже иногда жарко.
   - Ладно, пойду я прогуляюсь. Я недолго. - сказал как бы оправдываясь Ботаник.
   - Иди, иди а мне и здесь хорошо. - Колобку отсутствие Ботаника было на руку, потому что он ждал Ворону, но не знал когда она прилетит.
  

***

  
   День руками, ногами и всем чем только можно живущих на этой грешной земле и в частности живущих в этой деревне, наверное тоже грешной, раз стоит она на земле, которая всеми признана грешной, чудил в меру сил местного населения, прич`м не только человеческого, но и принадлежащего к другим видам живых существ.
   Ботаник уш`л нагуливать бока и одновременно уменьшать ареалы непознанного. Где был дядя Саша Колобок не знал, а на прочую живность он внимания особо-то и не обращал, нечего отвлекаться от главного.
   День начавшись продолжался и все без исключения не остались без дела. Даже если на первый взгляд это дело и казалось, ну, совершенно пустячным, всё равно это было делом и им надо было заниматься, а не пускать его на самотек. Да что там говорить, несусветная и беспробудная лень в виде валяния на диване, даже без телевизора, требует от человека сосредоточенности и концентрации всех сил, ну почти всех. А то ведь наверняка куда-то потянет, захочется что-то сделать и так по нарастающей. Так что лень, это оказывается тоже работа и не такая уж легкая, потому что от нее ещё больше устаешь. А вы говорите: лентяй, лентяй. Не лентяй - труженик, и труженик самоотверженный, причём в прямом смысле этого слова.
   Тем временем Заяц весь день занимался тем, что посредством личного присутствия и участия во всех мало-мальски значимых разговорах и спорах "сканировал" лес на предмет где бы извлечь какую-либо выгоду, не обязательно дармовую выпивку, но если и она перепадет, тоже неплохо. Миша, как натура творческая, а потому ленивая, забрался в малинник и просидел там целый день, поедая эту самую малину. Чем занималась Ворона, неизвестно.
   Могло показаться что как раз Колобок ничего не делал, лежал себе и лежал на полотенце под яблоней и смотрел на происходящее вокруг. Оказывается нет, всё совсем не так. Колобок ждал и ждал не только Ворону, он ждал дальнейшего развития событий участником которых, да что там участником, даже можно сказать, зачинщиком которых стал, пусть и не по своей воле. А может быть он и появился на свет таким лишь для того, чтобы отвести дядю Сашу в лес, а там уж как получится, дальнейшее от него уже мало будет зависеть. Колобок этого не знал, хоть и постоянно, с тех пор как вернулся из леса, думал над этим.
   А потом вернулся оттуда, куда ходил дядя Саша и занялся тем, что начал что-то пилить и строгать. Что он делал и для чего Колобок не знал, да и всё равно ему было. Про себя он решил: раз делает что-то человек значит оно ему надо. А потом пришёл Ванюня и предложил дяде Саше продегустировать очередное, якобы вновь изобретенное, "колдовское зелье" Манюни, а если говорить по простому - распить бутылку принесенной самогонки. Не то что чтобы удивившись, но всё-таки, Ванюня, когда дядя Саша выпивать отказался, обижаться не стал чего делать в общем-то не очень то и умел и пошёл себе дальше то ли искать другого компаньона, а может с тем чтобы прикончить эту "заразу" в скучном одиночестве, поскольку долго хранить её при себе, в нетронутом виде, он не умел и не представлял как такое вообще может быть.
  

***

  
   Ворона прилетела ближе к вечеру. Как раз дядя Саша что-то делал в доме, а Ботаник как обычно,где-то шарахался.
   - Привет. Хорошо устроился, прямо как шах персидский. - сказала Ворона усевшись на ветку яблони. - Насилу нашла, деревни перепутала.
   - Так уж и перепутала. Ворона, врать тоже надо уметь. Ты у Зайца поучилась бы, сдается мне он хорошо умеет это делать. - Колобок обрадовался появлению Вороны, но дабы она не задирала нос, а вернее клюв, от важности порученного ей и от собственной важности решил слегка поставить её на место.
   - Да уж, насчёт соврать лучше Зайца это сделать никто не умеет, непревзойденный мастер. И что плохо-то, никогда не поймёшь правду он говорит или врёт. Если сам не скажет приходится каждый раз проверять, а он потом смеется. - Ворону зацепило, причём за больное, замешанное на ее любопытстве, которое Заяц иногда рассказывая ей всякие небылицы как раз и обращал против нее самой же. Правда она об этом не догадывалась и было похоже, что не догадается никогда. - Вот ведь вредный какой.
   - Ладно, ты не обижайся на Зайца. Если он тебе врёт, то врёт беззлобно, разыгрывает тебя, а ты веришь.
   - Да я знаю, но уж слишком серьёзно он всё это говорит, вот в чём дело.
   - Как они там с Мишкой, чем занимаются, небось с похмелья мучаются?
   - Не, не мучаются. У нас похмелья не бывает, потому как в лесу живем, там для похмелья условий нет.
   - Это хорошо что нет. Ты вот что, передай Никитичне, завтра, с самого утра, мы с дядей Сашей пойдём в лес, куда, она знает.
   - А куда? - не удержалась Ворона.
   - Да, Ворона, без клюва тебе определенно будет лучше, как той Варваре без носа.
   - Ладно тебе. Я ж просто так спросила.
   - А я просто так ответил. Так что передай, завтра утром придём. Всё, лети давай. А то вон, Ботаник идёт. Увидит, разговорами замучает. Лети, до завтра.
   Ворона не то чтобы опасалась разговоров с Ботаником, но на всякий случай улетела. Дело было сделано, или вернее будет сказать, продолжало делаться и Колобок был этому не то чтобы рад, а скорее доволен тем, как всё складывается.
   - Вот ведь какие дела творятся! - без каких-либо приветствий и вступительных слов начал Ботаник, видимо скорее всего вычитанное его очень сильно затронуло если не сказать больше. - Оказывается пирамиды не египтяне построили, представляешь?!
   - Ну и что. - равнодушно ответил Колобок. - Раз стоят значит кто-то построил, не сами же они выросли. Тебе-то не все ли равно?
   - Конечно же нет! Это сколько же бумаги извели описывая как их египтяне строили и что, всё зря что ли?!
   - Ну почему зря? Кое-что из той бумаги и тебе перепало раз знаешь об этих пирамидах и ещё кому-то. Так что, польза есть. Да плюнь ты на эти пирамиды, они что, в деревне, посреди улицы стоят?
   - Да вроде нет, пока не стоят.
   - Ну и хорошо, что не стоят. Или плохо? - Колобок опять начал подтрунивать над Ботаником.
   - Наверное хорошо, я как-то и не подумал. - Ботаник был, можно сказать, озадачен на пустом месте.
   "Как же так? - подумал он. - Всё так просто, а я сам и не догадался. Голова Колобок, голова".
   Ботаник ещё было пытался что-то пересказать из прочитанного им сегодня, но понял, Колобку это просто-напросто не интересно и что он занят какими-то своими, одному только ему известными мыслями. Поэтому не придумав ничего лучше улёгся рядом и было принялся думать о чём-то своем, но кроме прочитанного в газетах в голову ничего не приходило и Ботаник просто лежал и смотрел на сарай ни о чём не думая. На самом деле провернуть такой "фокус" не так уж и легко, ну в смысле, чтобы лежать и ни о чём не думать. А у Ботаника это получилось как бы само собой, а может и при помощи Колобка, но получилось. Что тут скажешь, талант он даже если и козел, всё равно талант.
   Остаток дня, также как и вечер, прошли как-то незаметно наверное потому, что больше никаких чудес и не чудес не произошло. Видимо на сегодня лимит на чудеса был исчерпан. А потом наступила ночь, впрочем это и не удивительно.
  

Часть II

Глава I

  
   И наступило утро, то самое утро, которое вообще-то ждут все, только кто-то больше, кто-то меньше. Наверное Колобок ждал наступления этого утра больше, чем другие что впрочем не помешало ему хорошо выспаться. А почему бы и не выспаться раз совесть чиста, а все остальное произойдет само собой, потому что уже происходит? Но будет несправедливым сказать, что наступления этого утра больше всех ждал один Колобок. Ждала его и Никитична, ждал и дядя Саша, только не знал почему, но все-таки ждал.
   - Подъем! - сказал дядя Саша заходя на кухню. - Давай, собирайся, в лес пойдем. Я по хозяйству дела кое-какие сделаю, позавтракаю, и пойдем.
   - А что мне собираться-то? В корзинку меня положишь и все, я готов. - весело ответил Колобок.
   - Тоже верно. Ладно, я скоро. - и дядя Саша отправился на двор кормить того же Октябренка, который без сомнения уже хотел жрать.
   Колобок и волновался и не волновался одновременно. Все, что он увидел и услышал в лесу во время своего первого и пока единственного посещения, говорило за то, что все будет проходить именно так, как было договорено. Он смутно представлял, зачем дядя Саша понадобился Никитичне, но совершенно не мог себе представить, что же он будет делать, покуда они про меж собой разговаривать, или еще что-то делать будут. От этого то он не то чтобы не находил себе места, с местом как раз было все нормально и сейчас и в недалеком будущем, а можно сказать, слегка волновался. А вдруг как на этом его, так, сказать миссия закончится и бросит его дядя Саша одного в лесу за ненадобностью? Это казалось вполне логичным как и то, что в подобных ситуациях не только Колобку но и вообще всем в первую очередь в голову приходят самые что ни наесть черные и нелепые мысли. И чем такая мысль чернее и нелепее, тем, кажется, она имеет больше шансов на то, чтобы стать реальностью. Так что, Колобок в своих переживаниях был не одинок, в смысле, что каждый хоть однажды испытал подобное состояние, наверное даже Ботаник, а вот насчет Октябренка судить не берусь, хоть вполне может быть и он является тонкой и психически высокоорганизованной натурой, только никому этого не показывает, наверное стесняется.
   Покуда Колобок добровольно истязал себя им же придуманными страхами и сомнениями, вернулся дядя Саша и принялся готовить завтрак. Сегодня дядя Саша решил позавтракать плотнее, потому как отправлялся в лес и не мог точно сказать, сколько это продлится. Разумеется поиск грибов, да еще с таким провожатым, не растянется до вечера или вообще на несколько дней, но все-таки. Брать что-либо съестное с собой, дядя Саша не любил и никогда этого не делал. К чему таскать лишнюю тяжесть, да и место занимает. Завтрак прошел как обычно и как у всех, похоже и непохоже, что впрочем и характерно для маленьких чудес, и не чудес тоже.
   - Ну, пошли что-ли? - с этим дядя Саша положил Колобка в лукошко. Ходить в лес по грибы с пакетом или какой-то там сумкой дядя Саша считал дурным тоном, поэтому как раз для этих целей и купил по случаю симпатичное лукошко.
   Они вышли из дома, вернее вышел дядя Саша, Колобок в лукошке сидел, в котором ему было хоть и более-менее удобно, но ничего не видно, только небо. Дядя Саша старался нести лукошко так чтобы Колобок по нему не перекатывался, так что дефицит пейзажа компенсировался практически полным отсутствием тряски, не то что на Мишкиной спине. Во дворе их уже поджидал Ботаник, который было навязался в провожатые, подобной той собаке.
  
   - Ботаник, а ты куда? На хозяйстве остаешься. Если придет Ванюня, скажешь что я в лес пошел, а всех остальных можешь бодать, нечего тут шляться. - инструкция была проста и категорична.
   Ботаник тут же "поплыл" от возложенной на него ответственности и уже никакая сила не смогла бы заставить его покинуть вверенный ему объект, вернее, двор. Разумеется дядя Саша не воспользовался "ботаниковыми воротами". Для того, чтобы выйти к перелеску и не кружить по деревенским улицам, в заборе была еще одна калитка, ей дядя Саша и воспользовался. Так что, принципы "Каждому свое" и "Кесарю, кесарево..." были в очередной раз подтверждены и соблюдены.
   Идти было недалеко и уже вскорости они оказались в лесу. Дядя Саша шел уверенно, видать действительно хорошо знал дорогу к двум березам. А Колобок все-таки волновался, как оно все пройдет да и будут грибы или нет, а вдруг Никитична никаких грибов не найдет, что тогда делать? Впрочем, что тогда делать, Колобок сообразил быстро - вот пусть Никитична и выкручивается. Может быть, ну если грибов не найдется, в лесу еще что-нибудь такое есть что дяде Саше нужно? Почему-то Колобку очень хотелось, чтобы дядя Саша остался доволен их походом.
   - Вылезай, приехали. - дядя Саша взял Колобка и положил на землю. - Ну, показывай, где здесь грибы? Место узнаешь?
   - Вроде бы узнаю, дядь Саш. Подожди немного, дай в себя прийти, растряс ты меня да и осмотреться надо. - теперь Колобок врал потому, что тянул время. Здесь, ну в этом месте, он никогда прежде не был и уж тем более не знал куда идти дальше. Оставалось одно из двух - дожидаться Никитичну и дальше все пойдет как по маслу или пропадать. Колобок даже подумывал как бы и куда бы сбежать от дядисашиного гнева, если таковой вдруг обнаружится.
   - Ну давай, осматривайся, я тоже маленько передохну, как не крути, а годы уже не те.
   - Годы всегда те. Здравствуй, добрый человек.
   Дядя Саша думал, что после Колобка уже ничему не сможет удивляться и понял, что оказался неправ. Из-за одной из берез вышла женщина и направилась к нему. Со зрением у дяди Саши было не так, как в молодости, но возрасту соответствовало, поэтому поначалу рассмотреть неизвестно откуда появившуюся незнакомку он не смог. Женщина, не доходя нескольких метров до дяди Саши, остановилась и поклонилась ему, причем, как заметил дядя Саша, поклон был такой, какие в фильмах про старину показывают, кланяясь, она коснулась, или сделала вид что коснулась, рукой земли, ну точно как в кино.
   - Здравствуй добрый человек. Ты немой или русскую речь не понимаешь? - улыбнувшись спросила она.
   - Здравствуйте. Почему не понимаю, все я понимаю и русскую речь тоже понимаю. - дядя Саша был в "жесточайшем" ступоре, в полном нокауте, в общем, в состояниях, при которых человек толком не воспринимает происходящее, причем был он во всех этих состояниях одновременно и сразу.
   "Ну и Колобок, ну устроил. Придем домой, на блины порежу, будет знать! Я ж чуть..., вот дела так дела!" - подумал дядя Саша, хотя сейчас его голова, и не только голова, были заняты совсем другим.
   Теперь он мог рассмотреть незнакомку. Как человек воспитанный, дядя Саша понимал, молчать сейчас, это дурной тон и вообще, нельзя молчать, надо что-то говорить, неважно что. Но говорить он как раз сейчас и не мог. Дядя Саша не рассматривал стоящую перед ним женщину. Это было не совсем то и совсем не то, когда смотрят на незнакомого человека. Как раз в случае с незнакомым человеком все происходит очень даже просто, потому что его действительно, прежде чем познакомиться, рассматривают - каким-то образом определяют, опасен он или нет? Рассматривают внешность и одежду, подмечают достоинства и недостатки в том и другом, и так далее. Кому интересно, попробуйте, только делайте это осознанно, а не на "автомате", сами убедитесь.
   Дядя Саша не рассматривал незнакомку, он СМОТРЕЛ, именно смотрел на нее. В голове воцарилась звенящая пустота, которая впрочем не была неприятной и не мешала.
   Перед ним стояла женщина лет сорока-сорока пяти, небольшого роста. "Самый женский рост, не то что эти оглобли, вставшие на дыбы." - подумал дядя Саша. Светловолосая, хоть волосы и были скрыты под косынкой или платочком, непонятно, дядя Саша в этом плохо разбирался. Он не мог не заметить и не отметить что ее фигура был идеальной, дядя Саша сразу догадался что именно так и выглядит идеал и эталон женской фигуры, а все остальное это желание или нежелание к нему хоть чуть-чуть приблизиться.
   И еще глаза, глаза, эх, какие это глаза! Глаза цвета неба! Не голубые, не серо-голубые, а вот именно цвета неба! Ведь небо никогда не бывает исключительно голубым или еще каким-то, у него свой цвет, присущий только ему, небу. Оказывается что не только небо, но и глаза незнакомки являются обладателями этого цвета, а больше, наверняка никто. Лицо красивое, причем не кукольно красивое, а именно красивое и красивое не чем-то одним на нем "расположенным", а всем сразу, одно дополняет и подчеркивает другое, в результате и получается КРАСОТА - огромные цвета неба глаза, не классический, но аккуратный и оттого очень симпатичный носик, слегка, по детски, пухлые щеки и слегка припухлые губы, что говорит о добром нраве их обладательницы.
   А вот одета незнакомка как-то странно, как будто из какого-то позапрошлого века вышла - на голове повязан платочек, неяркая, но симпатичная кофточка, небольшой передничек и юбка. Во что была обута незнакомка, дядя Саша не видел, юбка была длинной, до земли.
   "Наверное и ножки у нее именно такие, какие мне нравятся." - подумал дядя Саша. Он, как мужчина, не мог об этом не подумать и не в силу похоти, а в силу своей мужской природы.
   "Ну и дела, позавчера она вроде бы старше была или просто выглядела так?" - думал, смотря на Никитичну Колобок, - "Это что же перед дядей Сашей расстаралась или накрасилась?"
   Действительно, вчера Никитична выглядела старше и дело тут вовсе не в косметике, которой, стоит сказать, она вовсе и не пользовалась, не растет в лесу косметика. Лес, он сам по себе очень хорошая косметика, такая, что лучше не бывает. Тут дело в другом, в чем, может со временем и станет понятно, а может и нет, время покажет.
   - Ну хорошо, что понимаешь, а то я уж было подумала, иностранец ты, а в лес попал не иначе как по недоразумению, заблудился. - улыбнулась Никитична. - Звать меня Ольга Никитична а у тебя имя есть?
   - Дядя Саша я, тьфу, Александр Васильевич. - дядя Саша еще не пришел в себя от увиденного и похоже, не очень-то и хотел в себя приходить. - Просто в деревне меня все дядей Сашей зовут, а так, Александр Васильевич я.
   - Так стало быть ты из деревни. - Ольга Никитична тоже смотрела на дядю Сашу, не рассматривала, а именно смотрела. Правда это было для присутствующих незаметно, а вот что она видела, да и вообще, что видит женщина смотря на мужчину, знает только она и больше никто, и никто никогда не узнает, что она видит. - С чем к нам, в лес, пожаловал?
   - Грибов набрать пришли. Колобок, вот он, в траве сидит, был тут давеча, сказал, что полянку нашел, а на ней белых грибов видимо-невидимо растет, даже один принес. Правда странно это как-то, рано им еще. Вот я и решил проверить, а если правда, то и набрать, люблю я грибы.
   - Здравствуй Колобок. Не серчай, что сразу с тобой не поздоровалась, трава высокая, видно тебя плохо. - Ольга Никитична улыбнулась Колобку. - А грибы есть, растут грибы, и никакого рано-поздно для них не бывает, ну разве что зима и то, если захотеть, то и зимой грибные места завсегда найти можно.
   - Мудрено вы как-то говорите. - дядя Саша действительно не понимал как такое может быть, чтобы зимой и грибы росли, холодно ведь.
   - Ничего мудреного в моих словах нет, это ты мудрено их услышал, а на самом деле все очень просто. И не надо меня на вы называть, одна я тут такая. Или же я у тебя в глазах двоюсь-троюсь? - засмеялась Ольга Никитична. "Смешливая." - подумал дядя Саша, - "Если смешливая значит добрая."
   - Не двоитесь..., не двоишься. Это я по привычке, привычка такая незнакомых людей на вы называть. - начала было оправдываться дядя Саша.
   - Мы с тобой, Александр Васильевич, уже познакомились, значит знакомы, так что оставь свою привычку для незнакомцев, и, незнакомок... - последнее было сказано с едва заметной долей хитрости, которую дядя Саша не заметил, не до того было и как позже выяснилось, поступил правильно.
   - И правда, но все равно, чудно все это как-то. - на самом деле дядя Саша никакого чувства дискомфорта или еще чего-либо подобного не испытывал, а сказал это просто потому, что сказал, не подумавши, потому что думать не хотелось. Хотелось просто смотреть на Ольгу Никитичну и больше ничего не делать.
   - Колобок, а ты, чтобы не скучать, иди вон туда. - Ольга Никитична показала в сторону. - Иди, там тебя твои друзья дожидаются, тебе с ними интереснее будет, нежели чем с нами.
   Колобок обрадовался, что не надо будет исполнять роль третьего лишнего. Третий лишний, он, так сказать, сам не живет, чувствует себя не в своей тарелке, и другим жить не дает - глупая и неприятная ситуация. Разумеется это не касалось Вороны, ну может быть еще кого-то на сей момент неизвестного. Ворона, так та завсегда хотела и была готова стать и быть третьей лишней, потому что была уж очень любопытной. Колобок конечно же тоже был любопытным, но до Вороны ему было далеко и он, весьма довольный появившейся возможность третьим лишним не быть, запрыгал в сторону растущего в отдалении кустарника. Когда же он до него добрался, из кустарника появилась лапа, похожая на медвежью, и схватив Колобка, утащила его в чащу лесную. Впрочем, дядя Саша этого не заметил, не до того было.
   - Александр Васильевич, давай присядем что-ли, говорят что в ногах правды нет. - Ольга Никитична присела на ствол поваленного дерева и приглашая, показала дяде Саше рядом с собой. - Садись.
   - Спасибо. - дядя Саша присел рядом, ну не совсем чтобы рядом, а все-таки на небольшом расстоянии, он стеснялся. - Так стало быть у Колобка здесь и друзья уже появились?
   - Появились, появились, а как же без друзей? Скучно без друзей жить-то. У тебя, вон, Иван в друзьях ходит, а Колобок чем хуже?
   - Совсем ты меня запутала Ольга Никитична. И друзья у Колобка в лесу есть, и про Ванюню ты знаешь, и вообще... - дядя Саша начал было сердиться, причем сердиться не на Колобка на то, что у него друзья в лесу появились и не на Ольгу Никитичну, на то что она о Ванюне знает, а сам на себя, на то, что ровным счетом ничего не понимает.
   - А ты не сердись попусту, всему свое время. А то что про Ивана знаю, так ничего удивительного. В лесу вас вдвоем много раз видели. Вы то грибы собираете, то ягоду, так что ничего удивительного здесь нет.
   - А ты получается что в лесу живешь, одна?
   - Почему одна, не одна. Раньше конечно народа больше было, но поразъехались кто куда, так что теперь здесь нас не так уж чтобы и много. А вообще-то в лесу много кто живет, только людям не любит показываться. Вот ты живешь в деревне, в ней живет много людей и растет мало деревьев. Говорят, в городе людей еще больше, а стало быть деревьев и другой растительности еще меньше. В лесу людей живет мало, зато деревьев много, а деревья, они ведь тоже живые.
   - Опять ты мудрено говоришь, хотя если рассудить, так оно и есть. - от раздражения у дяди Саши не осталось и следа. Он не заметил и тем более не понял, как мягко Ольга Никитична его успокоила. - Но все равно, странно как-то это, женщина и одна в лесу живет.
   - А ты считай, что я как тот Маугли. Мультфильм такой смотрел?
   - Смотрел конечно. Я его еще молодым смотрел. Ему наверное столько же лет сколько и мне.
   - А тебе сколько, если не секрет?
   - Семьдесят пять стукнуло, старый уже, помирать скоро.
   - Ну, семьдесят пять это еще не старый, даже совсем не старый. А помирать, помирать не торопись, рано тебе еще. - сказала Ольга Никитична загадочно улыбаясь.
   - А ты откуда знаешь?
   - Я много чего знаю хоть и в лесу живу.
   - А может потому много и знаешь что в лесу живешь? - дядя Саша сам удивился своему вопросу.
   - Может и так.
   - А с Колобком я все-таки поговорю. Не иначе как он все это подстроил, шельмец. - дядя Саша вспомнил о Колобке а сам подумал: "Он-то сейчас что делает?"
  

***

  
   А Колобок был занят тем, что был радушно встречен своими лесными друзьями-приятелями и разговаривал с ними.
   - Ты Колобок, говорят, прямо как шах персидский, в саду на полотенце сидишь, мне Ворона рассказала. - Мишка не знал кто такой персидский шах, но сказанное Вороной произвело на него впечатление.
   Кстати, Ворона тоже не знала, кто такой персидский шах и есть ли он вообще, просто слышала от кого-то вот и ввернула, так сказать, для большей красочности картины.
   - Да подожди ты. Дядя Саша сильно ругался? - все-таки в этой компании Заяц был самым трезвомыслящим, наверное оттого и хитрым.
   - Не, не очень. Можно сказать вообще не ругался, пошутил только, что цел-невредим вернулся. Миш, а Ботаник, когда я ему про тебя рассказал, ну что ты его тогда в лес хотел утащить, испугался очень. У него от страха чуть рога не отвалились.
   - Да зачем он мне нужен-то? Возиться еще с ним. - тем не менее Мишка остался доволен услышанным. - Я вот вчера целый день в малиннике просидел, тихо, спокойно, без суеты и малины навалом.
   - Вечно тебе лишь бы брюхо набить. Мог бы и мне принести, я весь день делами занимался, о тебе, кстати, заботился.
   - В малиннике капуста не растет, потому и не принес ничего. Как найду капусту, всю тебе принесу, сам не притронусь. - Мишка лучше чем Ворона распознавал Зайцевы шутки, потому как чаще их на себе испытывал.
   - И чем же ты занимался? Опять поди жульничал? - Ворона была тут же, а как без нее.
   - Какое жульничество?! Дело серьезное предстоит. Понимаешь, Ворона, Кабан собрался посвататься к Лосихе, у меня совета спрашивал. - Заяц говорил это до того серьезно, что в сравнении с ним, принимающий присягу казался бы комиком. - Вчера и обсуждали что и как. А что, Лосиха женщина из себя видная и положительная, так что пусть сватается, я ему так и сказал. Вот долго думали кому свахой быть. Думали, думали и выходит, что лучше тебя, Ворона, в лесу свахи не найти. Так что, жди Кабана, он придет просить тебя, ну чтобы ты ему Лосиху сосватала. Только не говори, что я тебе об этом рассказал, а то он еще чего доброго обидится.
   Стоит сказать, Заяц про Кабана и Лосиху придумал тут же, можно сказать на ходу. Это не было какой-то там пошлой "домашней заготовкой", когда шутка или розыгрыш придумываются заранее, а потом придумавший ждет удобного момента, чтобы пошутить или разыграть. Заяц был уверен, сначала нужно "поймать момент", а шутка, штука сама придет, не заставит себя долго ждать, поэтому и получались у Зайца такие вещи просто блестяще.
   Мишка, тот сразу понял, что Заяц опять Ворону разыгрывает хотя бы потому, что более нелепой ситуации, чем сватовство Кабана к Лосихе да еще и Ворона сваха, представить себе было трудно, потому и завалился от смеха на бок.
   Даже Колобок, будучи не осведомленным в лесных реалиях, и тот понял, что Заяц просто шутит. Но не тут то было! Ворона приняла услышанное как чистую правду, поверила.
   - А ты что гогочешь? Вот за тебя навряд ли кто пойдет, разве дура какая. - Ворона для начала отшила Мишку и принялась рассуждать. - Хорошее дело, но сложное. Даже и не знаю. Ладно, послушаю Кабана, что скажет, а там видно будет.
   - Ну вот видишь? А говоришь, что жульничаю и уж тем более вру. - Заяц сделал вид, что обиделся.
   - А ты всегда врешь, ну или почти всегда, поэтому и трудно определить где что. - Ворона уже была вся погружена в якобы предстоящую процедуру сватовства, а Зайцу ответила только потому, что вообще не любила молчать.
   Новый лесной сериал неожиданно родившись, уже был запущен, так сказать, в лесной прокат и оставалось только смотреть и слушать, смотреть и слушать и с нетерпением ждать новых серий, потому что из всего этого могло получиться грандиозное действо, в масштабах леса конечно, с Вороной во главе. "А Кабан, он мужик с юмором да и хитрый к тому же, он разберется что к чему." - весело подумал Заяц.
  

***

  
   - А ты, Александр Васильевич, на Колобка не сердись. Пришел в лес, один, ну и встретились ему лесные жители - Заяц да Медведь, они ему лес показали ну и со мной познакомили. Он о тебе рассказал, а я захотела с тобой познакомится вот мы маленько и схитрили, что же здесь плохого? Али не рад знакомству? Тогда пойду я, не серчай. - Ольга Никитична сказала это как бы слегка обиженно.
   "Неужели кокетничает?" - ошалело подумал дядя Саша.
   - Ольга Никитична, ты это, ты не обижайся. Я, я не хотел тебя обидеть. Если бы знал что ты, ну что ты тут есть, что живешь тут, я бы первый с тобой захотел познакомиться. Не уходи, давай еще поговорим.
   - Я и не обижаюсь, ты же не знал, на что обижаться-то? Стало быть один живешь?
   - Один. На пенсии я. Хозяйство есть небольшое - поросенок, куры, сад, огород. Да вот еще Ботаник есть, это козел у меня такой, читать умеет и разговаривает, теперь еще и Колобок появился. Ботаник тот тихий, все больше газеты ищет и читает, а вот Колобок получается, что неспокойный, не успел появиться, чудеса сразу и начались.
   - Чудеса, Александр Васильевич, давно начались, просто ты не заметил. - как бы с легкой грустью и вместе с тем загадочно сказал Ольга Никитична.
   - Ольга Никитична, раз уж мы на ты, называй меня просто Саша, без Василича и без дяди. Хорошо?
   - Хорошо, Саша, хорошо. Ну и ты уж будь добр зови меня Ольга, без отчества.
   - Договорились. Вот так вот и живу. Ботаник с Колобком они хорошие, но все-таки не люди. А Ванюня, так у того больше выпивка на уме. Правда он не забулдыга там какой-то, но все равно, заходит ко мне по большей части, когда ему выпить не с кем.
   - Так стало быть ты пьющий?
   - Стало быть пьющий, иногда и похмеляющийся. Только, Ольга, нет во мне, как в Ванюне, постоянного желания выпить, я могу эту водку и совсем не пить, а пью наверное больше от скуки или от баловства.
   - Иногда выпить тоже надо, не казни себя. А Ванюня, друг твой, он хороший только еще больше одинокий чем ты, потому и пьет. Жениться ему надо. А то не ровен час и пропадет.
   - Так на ком ему жениться-то? В деревне и невест нету, а если и есть, то такие, что лучше уж одному.
   - На Марье ему надо жениться, на Марье. Она и самогонку гонит, чтобы его от себя далеко не отпускать, а не оттого что до денег жадная. Ведь и она одинокая, и женщина хорошая, самая что ни на есть для Ивана жена и выбирать не надо.
   - Ольга. Откуда ты все про всех знаешь? - опять удивился дядя Саша.
   - Забыл где я живу? Человек живет в городе и ничего не знает, если знает, то самую малость, а я в лесу живу, вот так. Лес на то и лес, что знает все. По другому никак. Саша, а грибы? Совсем забыла, заговорил ты меня. - всплеснула руками Никитична.
   - Да ладно, и без грибов хорош. С тобой познакомился, Ольга, какие тут грибы могут быть? А грибы, по грибы позже схожу, когда их много будет. - дядя Саша и на самом деле забыл про грибы. Да и какие могли быть грибы, если рядом с ним сидела такая женщина, такая красивая и умная. Вернее будет сказать, мудрая и от того приятная, хотя ее красота тоже, не последнее дело.
   - Нет, Саша, так не пойдет. Как же я гостя с пустыми руками отпущу? - Никитична смотрела на него и улыбалась. А глаза, дяде Саше хотелось утонуть в этих глазах. - Лесовик-грибовик, поди сюда! - негромко позвала Ольга Никитична.
   Из-за спины дяди Саши вышел ничем неприметный мужик, ну разве что одет был не по современному, а так, встретишь на улице, и внимания не обратишь.
   - Набери-ка нашему гостю белых грибов, а то он говорит, что не растут они сейчас в лесу. - Никитична протянула Лесовику лукошко.
   - Как не растут? Они всегда растут. Наберу конечно. Может еще чего надо? - и голос у Лесовика был самым обыкновенным, ну разве что слегка хриплым.
   - Ну это ты сам смотри. Спасибо тебе.
   - Да пока не за что. Ну пойду я... - и Лесовик скрылся непонятно куда, впрочем и появился он неизвестно откуда.
   Разговор дяди Саши и Ольги был подобен тому ручейку, текущему среди камней. Как и вода касается в своем течении то одного, то другого камня или камешка, так и наши собеседники разговаривали то об одном, то о другом. Оно всегда так происходит, когда встречаются два человека и встречаются в первый раз.
   Давным-давно замечено, если собеседники друг другу ну не то чтобы не интересны, а как бы, ну по большому счету безразличны что ли, то разговор будь он первый или неизвестно какой по счету, крутится вокруг тем, безразличных им, обоим. Темы дежурные и говорить на этот счет можно до бесконечности.
   Даже если человек и будет повторяться, рассказывая и пересказывая при очередной встрече якобы волнующее его - ничего страшного, все равно собеседник его не слушает. Это потому, что люди не интересны друг другу изначально, а может быть уже так долго знакомы, что стали не интересны, потому и перешли друг для друга в категорию "привычки".
   Но народ хитро выкрутился из этой щекотливой ситуации. Когда собеседники и не важно кто это - мужчина и женщина, женщина и женщина, мужчина и мужчина, не интересны друг другу, то отдуваться за это почему то приходится: политикам, спортсменам, врачам, знакомым всех мастей и родне. А что, ловко придумано, не надо говорить прямо в лобешник, мол скучный ты, не интересный и вообще зануда. Достаточно поругать того же президента и всем все понятно, все довольны, приличия соблюдены. Это к тому, что разговор на какие-то отвлеченные темы в таких случаях просто невозможен. Если не верите, то пройдитесь медленно там, где народу много и послушайте о чем говорят, сами убедитесь. Ну не может такого быть, чтобы человек был на все сто процентов неэрудированным, в школе-то все учились, и вообще-вообще ни чем не интересовался.
   А дядя Саша и Ольга Никитична были интересны друг другу потому и разговаривали на самые разные темы. Они были интересны друг другу, интересны как люди, насчет интереса мужчины к женщине и наоборот говорить рано, потому как для них пока важно было говорить и слушать, а темы для разговора в этом случае появляются толпой и кучей, тем этих великое множество. Бери любую и она будет интересна, потому что тебе, в первую очередь, интересен человек, который это рассказывает, потому что рассказывает именно тебе и слушает именно тебя.
  

Глава II

  
   А за кустами и в кустах одновременно: политики, спортсмены и врачи, похоже что тоже остались невостребованными, то есть, без внимания, а то и вообще получили полную отставку.
   - Мишань, тебе бы с Вороной скооперироваться. - опять начал Заяц, похоже что сегодня он был в ударе.
   - Да ну её, она орёт постоянно. - отмахнулся Мишка.
   - Я не ору, а говорю, потому что мне есть что сказать и говорю всегда по делу. А ты если что и скажешь, так не иначе как чушь какую-нибудь. - Ворона опять пропустила "удар", видать судьба у нее такая.
   Лесные жители, и Колобок с ними, вовсе не ругались, просто у них было хорошее настроение, наверное оттого что они были вместе.
   - Мишань, ты же мёд любишь? - продолжал Заяц.
   - Ну люблю.
   - Ну вот и скооперируйся с Вороной, возьми её к себе в компаньоны. - разумеется Заяц придумал всё это только что и продолжал придумывать дальше. - Ты вот мёд любишь, а летать не умеешь потому и приходится тебе по деревьям лазить. Опять же пчелы, они ж кусаются, сколько раз с распухшей мордой ходил, помнишь?
   - Ну что ж, так сказать, издержки профессии. - Миша, наверное вспоминая, почесал нос.
   - Так и выходит, что без Вороны тебе никак. Сам посуди, Ворона подлетела, взяла что надо и лови её. Опять же, её кусать неудобно, вся в перьях, а клюв пчелы не прокусят. Соображаешь?
   - Соображаю. Так она же мёд есть не умеет. Ей то что доставаться будет?
   - Как что? Впечатления.
   - Заяц! Заяц, я тебе устрою такое... Вот придумаю и устрою. Ты у меня... - разумеется Ворона, как обычно, приняла все за чистую монету.
   - Устраивай Ворона, устраивай. Только позвать не забудь, интересно же посмотреть. - смеялся Заяц.
   Теперь смеялись все, даже Ворона. Редкий случай, но до неё дошло, что Заяц шутит.
   - Весело у вас тут. - Колобок в буквальном смысле этого слова катался со смеху.
   - А ты приходи к нам чаще и Ботаника с собой приводи, посидим, поболтаем. - предложение Мишки всем понравилось и его поддержали.
   - Да он наверное тебя Миша забоится.
   - Да не трону я его так и скажи. Даже наоборот, если его кто тронет тому морду набью. Пусть приходит.
   - Хорошо, я скажу ему. Думаю, придёт.
   - Мишань ты бы лучше Ботанику гостинец с Колобком отправил, ну как бы приглашение. - голова у Зайца работала что надо и это не смотря на то, что на ней роли два здоровенных уха. - Ты бы прямо сейчас сходил бы, малины набрал и с Колобком передал, ну как приглашение.
   - А что, можно. Ладно, я быстро. - Мишка встал и скрылся в кустах.
   - Колобок, а вы приходите. Думаю что теперь дядя Саша теперь вас отпустит.
   - Думаешь отпустит?
   - Уверен. Связь через Ворону, она часто в деревне бывает вот и будет к вам залетать. Ворона, будешь к Колобку с Ботаником залетать?
   - Вечно я, опять я. Сами ни на что не способны. Конечно буду. - ну не могла Ворона не поворчать, ну не могла. Правда на её ворчание внимания никто не обратил.
  

***

  
   - Что-то там ребятня развеселилась, ишь как смеются. - улыбнулась Ольга.
   - Значит точно, подружились. Познакомишь?
   - Саша, они тебе ни к чему, потому как совсем другие. А если вдруг помощь от них какая понадобится они и так, без знакомства, помогут, не сомневайся.
   - И я им помогу если что.
   - Ну вот видишь, выходит что и познакомились.
   - А вот скажи Ольга, Лесовик тот, он что тоже из людей?
   - А из кого же, из людей конечно. Давно в лесу живёт. Почему в лесу оказался, не знаю, да и зачем спрашивать, у каждого своя причина.
   - А ты как в лесу оказалась? - дядя Саша смутился, потому что сказав понял, допустил бестактность.
   - Есть причина. Придет время, узнаешь. Не торопись. - Ольга положила свою ладонь на руку дяди Саши.
   В таких случаях принято говорить, от ее прикосновения его как током ударило, но здесь все было не так. Ладонь Ольги была теплая и мягкая и никакого тока не было, просто дяде Саше стало очень-очень хорошо, а может это и был ток, только совсем другой.
   - А Лесовик стало быть над грибами в лесу старший. - сейчас дядя Саша больше всего на свете хотел чтобы Ольга не убирала свою ладонь с его руки, но Ольга ладонь убрала. Наверное сработал принцип: хорошего понемножку, а может быть и ещё что.
   - Старший, старший. А как же? В лесу порядок тоже нужен и за ним кто-то должен смотреть.
   - Прямо как у нас. Только у нас как-то всё запутано.
   - Это у вас как у нас. Ты что же думаешь, люди сами что ли всяких там царей, президентов да генералов придумали? Давным-давно, когда сами ещё в лесу жили, в лесу и подсмотрели, и про меж себя такое же устроили, только назвали по-другому. А запутали всё потому, что живут не так как в лесу.
   - Выходит что так оно и есть. - дядя Саша даже удивился насколько всё оказывается просто.
   - Ольга Никитична. - перед ними опять появился Лесовик. В руке он держал корзинку сверху прикрытую листьями папоротника. - Я вот тут грибов набрал как ты просила.
   - Спасибо тебе, Лесовик-грибовик, спасибо за помощь. - Ольга кивнула головой. - Покажи, чем порадовал?
   Лесовик убрал папоротник, и дядя Саша увидел то, от чего даже слегка ошалел. Лукошко было полным-полно белых грибов, причём грибы были такие, что даже не верилось. Все грибы были один к одному, одинакового размера: не большие, но и не маленькие, средние такие. Одним словом, то что надо. И все грибы были цветом яркие, не кривые, не косые, ну прямо как с картинки.
   "Это ж если показать кому, так никто не поверит. Скажут, что сам слепил из пластилина или из ещё чего-нибудь такого. Не бывает таких грибов, ну не бывает. Бывают конечно, но не так много и сразу, а один-два. А тут полное лукошко таких красавцев. - подумал дядя Саша".
   - Спасибо тебе, Лесовик, спасибо за грибы.
   - Да мы это, мы всегда пожалуйста, если помочь. Грибы, они любят когда их собирают, они и живут для этого. Так что приходи добрый человек, завсегда грибов тебе наберу или покажу где они растут. Растут-то они всегда, просто в каждое время в разных местах, а места те знать надо, вот я и покажу. Прощайте. - и Лесовик также, как и появился исчез неизвестно куда, не растворился в воздухе, а как бы сделал шаг в сторону и уже нет его, не видно.
   - Спасибо тебе, Ольга. За грибы спасибо, а более того, за беседу спасибо, много ты мне рассказала. - дядя Саша понимал, что пришло время уходить, а уходить очень и очень не хотелось.
   - И тебе Саша спасибо. Спасибо что пришел.
   - Ольга, а можно я ещё приду?
   - Почему же нельзя, приходи. Лес, он всех к себе пускает, приходи.
   - Нет. Можно я к тебе приду, ну как бы в гости?
   - А что так? Неужели скучно в деревне, что и поговорить не с кем?
   - Поговорить есть с кем, но я хочу поговорить с тобой потому и спрашиваю. - дядя Саша изо всех сил пытался не смущаться, а говорить спокойно и выглядеть спокойным, но это у него почему-то не получалось. Он смущался, волновался и даже слегка покраснел.
   "Прямо как пацан шестнадцатилетний. - подумал дядя Саша и поймал себя на мысли, что ему от этого не было стыдно, даже перед самим собой".
   Ольга разумеется заметила всё это, но поскольку всем известно, что из себя представляет женская душа, об её отношении к просьбе дяди Саши можно было судить лишь по ответу:
   - Приходи, буду рада.
   - А найти-то тебя здесь как? Лес, он большой.
   - Ты приходи прямо сюда, на это место, мысленно позови меня, я и подойду. Ботаника своего не забудь с собой взять, сама хочу на него посмотреть да и есть в лесу те, кто с ним познакомиться хочет, и сам он думаю не против будет.
   - Хорошо, возьму. А зачем он тебе? Козёл как козёл, только читать умеет.
   - Интересно. Ты его сам позови с собой, а то он поди уже сейчас места себе не находит, все думает как тебя упросить, чтобы ты его в лес отпустил.
   - Возьму, возьму. Может и Октябренка привести? - дяде Саше было до того хорошо, что он даже шутить начал.
   - И Октябренка приводи. Вот его Мишка точно слопает, тем более что давно уже на ягодной диете сидит. - засмеялась Ольга.
   - Тогда не приведу. Лучше я из него ветчины наделаю и тебя угощу.
   - А не жалко?
   - Октябренка что ли?
   - Нет, ветчины. - глаза Ольги лукаво блестели и улыбались.
   - Не жалко, а для тебя тем более.
   - Смотри, память у меня хорошая. Забудешь про ветчину, я тебя заколдую. -сказала смеясь Ольга.
   "Уже заколдовала, дальше некуда. А может есть куда? - от этих мыслей ноги у дяди Саши стали ватными, если бы стоял, упал бы".
  

***

  
   А в это время, ну покуда Мишка ходил за ягодой, Заяц рассказывал Вороне о её далеких предках, мол, Ворона и все её сродственники произошли от бегемотов. Заяц с видом заправского лектора, для полноты образа не хватало разве что трибуны и графина с водой просвещал Ворону, что якобы давным-давно вороны и бегемоты имели общего предка, который был похож сразу на обоих: и толстый, и с крыльями вот только жил он на земле, потому что плавать и летать не умел. Плавать он не умел, потому что крылья мешали, а летать потому что очень толстый был и тяжелый. А потом они, предки ворон и бегемотов, что-то между собой не поделили, рассорились и разделились на две группы несогласные между собой, наверняка по какому-то пустячному вопросу.
   Одна группа в знак протеста полезла в реку да так там и осталась. Они лишь по ночам выбирались на берег, чтобы травки пощипать, а ночью потому чтобы несогласные собратья их не заметили и не начали над ними смеяться.
   А вторая группа решила навсегда покинуть те места в которых столько лет так дружно жили. Идти было трудно и вот одна светлая голова, принадлежащая одному из них, предложила воспользоваться крыльями, а то что они без дела болтаются?
   Не сразу конечно, но и не долго мучились, научились летать, а плавать так и не научились. А те, кто в речку полез наоборот - научились плавать, а летать, а летать они даже не пробовали учиться. Со временем крылья у них отпали сами собой, потому что плавать мешали, а те кто летать начал, похудели и перьями обросли, чтобы не так холодно было. Ведь когда летишь, ветер дует оттого и прохладно, а если в перьях то в самый раз. Так что прямой предок Вороны, хоть и далекий по времени, выглядел один в один как бегемот, только с крыльями.
   Заяц не то чтобы опять разыгрывал Ворону или тем более издевался над ней. На самом деле он готовил почву, так сказать, к "вступительному экзамену" для Ботаника, в том что тот в следующий раз придет с Колобком Заяц не сомневался. Вот и решил посмотреть, что из себя представляет Ботаник в интеллектуальном плане, в смысле, в плане юмора? А историю про бегемота он придумал тут же, для него это никакого труда не составляло. Он смог бы породнить Ворону и обосновать это, хоть с египетской пирамидой или с Ниагарским водопадом, всё это выглядело бы правдоподобно и логично, Ворона поверила бы.
   Она и в гипотезу с бегемотом поверила, вернее, как она считала, здраво рассудив, подумала:
   "А что? Вполне возможно. Да и не зазорно бегемота в родне иметь".
   И теперь не слушая развитие зайцевой гипотезы думала о том, что же их предки всё-таки не поделили, раз такое получилось? Так что шанс начала и развития ещё одного лесного сериала был достаточно велик. Для этого нужна была всего лишь одна малость: чтобы Ворона начала выискивать истоки и причины конфликта среди её дальней якобы родни и расспрашивать об этом лесных жителей, а вдруг кто-то что-то и знает, или слышал?
   Колобок слушал и даже не заметил, что слушал с открытым своим мультяшным ртом:
   "Весело тут у них. А Заяц, просто мастер на всякие выдумки. А Ворона, Ворона кажись поверила. - думал он".
   - Ну что, заждались? - из кустов показался Мишка с туеском полным ягод.
   - Снег ещё не пошел, значит не заждались. А сам сколько слопал? - кажется Ворона решила взять реванш за мёд.
   - Не считал, Ворона. Я её вместе с кустами ел, а то времени совсем нету, Колобку поди уже домой надо. - ничуть не смутившись ответил Мишка.
   - У Зайца врать научился?
   - Неее, Ворона. Заяц на такое не способен. Такому можно научиться только у тебя.
   - Опять врешь. - но Ворона осталась довольна комплиментом.
   - Мишань, ты ягоду поставь прямо на тропинке по которой они пойдут, а Колобок дяде Саше и скажет, чтобы забрал, самому-то ему нести неудобно. - совет Зайца был принят и спустя малое время воплощён в жизнь
   - Ну Колобок, давай прощаться. Следующий раз Ботаника приводи, мы будем ждать. Как соберётесь, Вороне скажи, она у нас шустрая. - сказал Заяц.
   - Не шустрая, а мобильная и быстрая. - не осталась в долгу Ворона.
   - Ну хорошо, мобильная. - согласился Заяц.
   - Привет Ботанику. - прощаясь сказал Мишка. - Скажи, чтобы приходил. Пусть не боится, не обидим.
   - Спасибо вам, спасибо. Обязательно придём, до свидания. - и Колобок запрыгал в сторону дяди Саши. Правда перед этим Мишка аккуратно перенес его через кусты и положил в траву.
   - Хороший парень. - сказал Мишка глядя вслед Колобку.
   - И не такой пустобрёх, как вы. - согласилась Ворона.
  

***

  
   Оказавшись рядом с дядей Сашей, Колобок попрощался с Ольгой Никитичной. Затем дядя Саша положил его в целлофановый пакет и они отправились домой. Дядя Саша не оглядывался, он знал, что Ольга смотрит ему вслед, но не оглядывался потому что не оглядывался...
   Проводив гостя и его спутника Ольга отправилась домой. О чём она думала и как думала нам никогда не узнать, а что из всего этого получится, остается только ждать, время, оно покажет.
   Что творилось в душах Ольги Никитичны и дяди Саши - тайна великая есть. Попытаться расспросить их об этом - верх даже не знаю чего, а описывать, выдумывая, нет смысла, всё равно не угадаешь. Поэтому тем, кому это интересно советую вспомнить что-то своё, похожее, да и почаще вспоминать об этом вообще. Ну а тем, кому вспомнить нечего, к сожалению и такое бывает, рекомендую прочесть какой-нибудь любовный роман, там подобные вещи очень даже подробно расписывают.
   - Дядь Саш, тут где-то должна коробочка с малиной стоять, такая, вся из березовой коры сделанная, ты возьми её. - Колобок, сидя в пакете, старался говорить громче, потому что ему казалось, из пакета его плохо слышно. - Это подарок для Ботаника, в гости его приглашают. Отпустишь?
   - Отпущу конечно. - дяде Саше сейчас было совсем не до Ботаника. Сейчас он готов был отпустить его хоть куда, хоть в космос и даже, спроси Ботаник, водку бы разрешил пить. Дядя Саша думал об Ольге, думал, удивлялся своим мыслям, млел от этого, и так по кругу.
   Действительно, у тропинки стоял берестяной туесок полный лесной малины.
   - Ишь, друзья твои какие вежливые и внимательные. - дядя Саша взял туесок и они пошли дальше. - Ты посмотри, вроде бы пришли совсем недавно, а уже вечер скоро.
   - А мне из пакета ничего не видно. - отозвался Колобок.
   - Придём домой, увидишь.
   Домой добрались быстро и без приключений. Дядя Саша очень не хотел, чтобы ему кто-то встретился по дороге. А то начнется: после краткой сводки деревенских новостей, которая в зависимости от заинтересованности слушателя может перерасти в расширенный доклад часика этак на два и перечислений предпоследних и последних "грехов и преступлений" президента, депутатов и олигархов, обязательно последовал бы вопрос: а ты это откуда? Что это у тебя такое?, потому что сбор информации не менее важен, чем её распространение.
   Наверное по тайному сговору деревенских "знатоков" всего и вся деревня не могла жить только прошлым, ей обязательно нужно настоящее. То есть, последние новости ну и конечно будущее, которое "знатоки" завсегда могут придумать и выдать за действительное, то есть, с большой долей вероятности ожидаемое.
   Оказывается опустевшие деревни в которых живёт человек по пять-десять, и вообще заброшенные и покинутые людьми, стали таковыми только потому, что люди в них перестали интересоваться новостями, собирать их и пересказывать, а на судьбу президента и депутатского корпуса вообще махнули рукой. Вот и ушли оттуда люди, потому что люди, как и природа, не терпят пустоты, тем более информационной. Ушли туда, где новостей этих много, а желающих узнать их первыми и первыми пересказать ещё больше.
   Не то чтобы дядя Саша был уж таким нелюдимым, просто настроение у него сейчас было совсем не то, не располагало оно к разговорам на темы хоть и важные, но по большому счёту пустячные. И уж тем более никому не хотелось показывать содержимое лукошка, а ведь ещё пакет с Колобком и туесок с малиной были, так что вот так.
   Словно кто-то там, наверху, услышал мысли дяди Саши, потому что он по дороге никого не встретил.
   Во дворе их разумеется ждал Ботаник.
   - Ну, Ботаник, доложи обстановку! - весело скомандовал дядя Саша.
   Ботаник был козлом грамотным, а потому начитанным. Однажды ему попалась книжка под названием "Курс молодого бойца" и разумеется, прежде чем съесть, он её прочел. Так что ответил по Уставу:
   - Товарищ дядя Саша! Во время вашего отсутствия на вверенной мне территории никаких происшествий не произошло. Ванюня не приходил, вообще никто не приходил. В настоящее время личный состав занят согласно ежедневному расписанию: куры что-то клюют, картошка растет, Октябренок орет, наверное жрать хочет! Докладывал дежурный по хозяйству, козел Ботаник!
   - Молодец! Благодарю за службу! - сквозь смех сказал дядя Саша. - Тебе бы в армии служить, до прапорщика точно бы дослужился.
   - Служу..., рад стараться, одним словом! - Ботаник до конца исполнил военный ритуал и только после этого попытался пофилософствовать. - Дядь Саш, мне в армию нельзя, меня на гауптвахту часто сажать будут.
   - Это за что же?
   - В армии надо подворотничок подшивать, а как я его буду подшивать копытами? А дедовщина запрещена и говорят, что вообще искоренена, так что никак нельзя мне в армию.
   - Меня вытащите! - раздалось из пакета. Колобку было обидно, что за всеми этими церемониями и ритуалами о нем совсем забыли, а между прочим туесок-то твердый и Колобок натер себе бок (вот оказывается как рождаются каламбуры).
   - Не кричи, достану. - дядя Саша прошёл в сад и подойдя к той самой яблоне вытащил из пакета Колобка и туесок с малиной. - А это, Ботаник, тебе. Колобок говорит, что его лесные друзья гостинец передали. Посидите тут, а я пойду. Октябренка надо покормить, да и вообще... - и дядя Саша отправился в дом, оставив Колобка и ботаника вдвоем.
   Сказать что Ботаник ошалел от услышанного и увиденного, это тоже самое что грубо промолчать. Так что Ботаник был вне себя от счастья.
   - Это тебе Мишка малину собирал. - Колобок с удовольствием улегся на полотенце. - Они тебя в гости приглашали. Я дядю Сашу попросил, так что он отпустит, не переживай.
   Ботаник готов был идти в лес хоть сейчас, он даже малину не тронул, наверное боялся что она вдруг исчезнет:
   - Когда пойдём?
   - Через пару дней и пойдём. Ты малину-то ешь, гляди какая красивая. Эх, даже жаль что мне есть ничего не надо, вкусная наверное.
   Ботаник принялся за малину и так увлёкся что съел её сразу же:
   - Ещё какая вкусная! Спасибо тебе, Колобок, и Мишке спасибо.
   - Сам ему об этом скажешь.
   А дальше, дальше между ними начался ставший уже обычным разговор ни о чём, а вообще. Дядя Саша занимался тем, что кормил вечно голодного Октябренка да ещё кое-что надо было по хозяйству сделать.
   А тем временем в деревне наступал вечер и всё шло своим чередом...

Глава III

  
   А Ольга Никитична тоже добралась до дома, только в отличии от дяди Саши она никого не опасалась встретить. Хотела или не хотела встретить - это другое дело, это неизвестно, но то что не опасалась, это точно.
   Вообще-то она поспешала домой, потому что гостили у неё гости дорогие и давно ей знакомые: Соловей-Разбойник со Змеем-Горынычем, а гости, всем известно, они внимания к себе требуют.
   Знакомство про меж собой, да и что там греха таить - дружбу, они водили ещё задолго до того как сам Стенька Разин под стол пешком ходить начал. Да что там под стол, тогда вообще никто и предположить не мог, что этот разбойник на свет белый появится. Вот только Природа, как известно, не терпит пустоты, даже в делах разбойничьих, потому видимо и пришлось Стеньке появиться на свет и стать разбойником.
   Дело в том, что изначально Соловья потому и прозвали Разбойником, что разбоем-то он и промышлял, причём промышлял именно в этом лесу. Но случилось так, что однажды раз и навсегда бросил Соловей свой разбойничий промысел и занялся делами людям и государству полезными, чем и продолжал заниматься по сей день.
   После того как Соловей, так сказать, встал на путь истинный и правильный разбойников по лесам и не лесам долго не было, так, разве что мелочь какая. Правда одно время Кудияр был, да видать не совсем тем занимался, если почти не остался в памяти народной. А вот Стенька Разин в памяти народной остался, но в отличии от Соловья, вовремя не остепенился, потому и сгинул.
   Змей-Горыныч, он же Змейка, разбоем не занимался вообще, так, хулиганил раньше по мелочи, но тоже остепенился и тоже занялся делами полезными.
   И вот сейчас Ольга Никитична застала своих дорогих гостей сидящими в траве около дома и распевающими песню. Причём пели Соловей и одна из голов Змея, а две остальные слушали:
  
   Из заморского из леса, где и вовсе сущий ад,
   Где такие злые бесы чуть друг дружку не едят.
   Чтоб творить совместное зло потом,
   Поделиться приехали опытом. Страшно, аж жуть...
  
   - Поёте, зверей лесных пугаете, или молодость вспоминаете? - поздоровавшись спросила Ольга Никитична.
   - Молодость вспоминаем. Хорошая песня, только не жил я никогда в лесу, даже заморском, в горах я жил. - за всех ответила одна из слушающих голов.
   - Да ладно тебе. Всё равно песня хорошая. Оля, ты бы наливочкой что ли нас угостила. С наливочкой и песня душевнее получается. - глядя на Ольгу Никитичну честным, ну прямо детским взглядом, сказал Соловей.
   - Вы один раз наливочкой уже угостились, да так что, вон, люди аж песню про это сочинили. Ужинать будем тогда и угощу, а сейчас нечего баловаться, и без наливки как в опере. - и Ольга Никитична пошла в дом, собирать ужин.
   Соловей со Змеем прекрасно знали, что выпрашивать наливку у Ольги совершенно бесполезно, строга была Ольга Никитична, весьма строга. Даже если бы Змею пришла во все его три головы, сразу, мысль слетать в деревню и купить в местном магазине выпивки, причём сделать это так, чтобы на него никто не обратил внимания, то эта авантюра имела бы гораздо больше шансов на успех, чем выпросить наливку у Никитичны.
   И песня зазвучала дальше, без наливки: один дуэт пел, а второй слушал:
  
   Соловей-Разбойник, главный, им устроил буйный пир,
   А от них был Змей трехглавый и слуга его, вампир.
   Пили зелье в черепах, ели бульники,
   Танцавали на гробах, богохульники. Страшно, аж жуть...
  
   - И вампира никого у меня в слугах не было, я их вообще никогда не видел. - продолжала комментировать одна из слушающих голов.
   - Может у какого-то другого Змея-Горыныча вампир в услужении был, просто перепутали? - Соловей не только пел, но при этом как бы и вспоминал былое. - Не обращай внимания.
   - Не, я один такой, точно знаю. Наверное вампира придумали чтобы страшнее было.
   - Наверное. Не мешай петь, слушай давай.
  
   Змей-Горыныч взмыл на древо, ну раскачивать его,
   Выводи Разбойник девок, пусть покажут кой-чаво.
   Пусть нам лешие попляшут, попоют.
   А не то я, матерь вашу, всех сгною. Страшно, аж жуть...
  
   - Вот и устроили в лесу сущее непотребство, стоило мне на денёк отлучиться. - на крыльце стояла Никитична. В руках у нее был кувшин, наверное с наливкой, и две кружки. - Держите, глядишь, больше петь не будете. Да и отпуск у вас всё-таки.
   Соловей, как заправский спецназовец, подскочил и взял из рук Никитичны кувшин с кружками.
   - Ольга, а почему кружки то две, нас же четверо? - в надежде на невозможное, в один голос спросили все три головы Змейки.
   - Голов четыре, и те непутёвые, а желудка два, потому и кружки две. Хитрый ты, Змейка.
   - Восток, дело тонкое, Ольга. - усмехнулся Соловей, - Ладно Змейка, не жадничай, а то глядишь опять на деревьях аэродром искать будешь, как в тот раз. - Соловей уселся в траву и разлил наливку по кружкам. - А петь мы больше не будем. Дальше в песне про нас неправда поётся. Не дрались мы промеж собой, это ты, Ольга, от Кащея вернулась и ругаться начала, а мы тихо себя вели.
   - Да уж, тихо. А этот чего такого на деревьях тогда искал и орал в три глотки? - смеясь спросила Ольга Никитична.
   Было это так давно, что сейчас вспоминалось, и воспринималось как смешной случай. На самом же деле так оно и было, но в истории, как и в литературе, много чего придумывают, а потом выдают за правду, и народ верит.
   - Подумаешь, заблудился. Да и давно это было. - виновато ответила певшая голова Змейки.
   - Змейка, у тебя какая голова сегодня пьющая? - спросил Соловей, протягивая ему кружку.
   - Пьющие у нас всегда все, а сегодня та, которая пела. - за всех ответила певшая голова. - А эти сначала слушали, а теперь пусть наблюдают. Сегодня их место в зрительном зале.
   - Тоже верно. Ну, Змейка, давай, за хозяйку!
   - Давай, поехали.
   Вообще-то, чтобы и в дальнейшем не появлялись различные слухи и кривотолки, за столько лет их уже и так столько, что спасу нет, стоит рассказать все по порядку, как оно всё было на самом деле. Тем более, что Соловей и Змей-Горыныч занялись тем, что начали дегустировать настойку и разговор про меж них пошёл к давным-давно происходившему не имеющий никакого отношения.
  

***

  
   Соловей, покончив с жизнью разбойничьей, поступил на службу государеву, на которой пребывал и по сей день. А Змей-Горыныч, он же Змейка, остепенился попозже и стоит сказать, что не без участия Соловья, к тому времени уже не Разбойника, и тоже поступил на службу государеву, и тоже по сей день служил. Где они служили, особенно сейчас, известно только в общих чертах, потому что это самая что ни наесть военная тайна и не только военная, но и государственная.
   Так вот, как служивым, им был положен отпуск который Соловей со Змейкой брали в одно время, ну чтобы вместе и всегда проводили его в лесу, у Никитичны. И вот во время одного из таких отпусков случилось так, что пригласил Кащей Бессмертный Ольгу Никитичну к себе на новоселье, замок новый построил вот и пригласил.
   Когда Ольга Никитична появилась в лесу и осталась там жить, Кащей, как известный всем сластолюбец, а вообще-то сволочь изрядная, начал было ухаживать за Ольгой: камни драгоценные дарил и обещал сделать счастливой. Но Ольга была девушкой неглупой и прекрасно понимала, чего на самом деле Кащею от неё нужно: попользуется, ославит-растрезвонит, да ещё камни драгоценные назад потребует, потому как жадный. Поэтому Ольга очень быстро и очень качественно отшила Кащея, да так отшила, что он сразу же перестал приставать к ней со своими ухаживаниями и недвусмысленными намеками.
   Лесная общественность, не говоря уж о том что тогда, до сих пор теряется в догадках, чего же такого сказала ему Ольга, что он раз и навсегда отстал? Кащей после этого не то чтобы отстал, а "перевел" себя в число уж если уж не друзей, то хороших знакомых Ольги. Причём, мерзавец, перевел себя сам, у Ольги не спросясь, и время от времени оказывал ей знаки внимания, как знакомый разумеется, а чтобы там с какими-то глупостями, ни-ни.
   Ольгу такие отношения с Кащеем вполне устраивали, так что она приняла его приглашение и отправилась на новоселье. А два отпускника, Соловей и Змейка, находясь в это время в лесу, в отпуске, воспользовались отсутствием Ольги и устроили посиделки да перебрали с хмельным. На новоселье Кащей их не пригласил, поскольку в силу своего сволочного характера ровней себе не считал. Вот и устроили Соловей и Змейка себе праздник, так сказать, не сходя с места. И в то время, когда они проводили отпуск с чувством-толком, хоть и не по Уставу: пили-ели, пели-гуляли и развеселились так, что Змейка начал над деревьями летать и пытался на них сесть, с новоселья вернулась Ольга.
   Что было дальше известно всем, а кому неизвестно, то несложно представить, что происходит когда строгая хозяйка возвращается домой, а там, как поётся в песне, буйный пир в разгаре. Так что скандал был страшный. Наверное потому и стало об этом известно людям, и один из них написал про это песню, стоит сказать, хорошую песню, вот только с достоверностью немного промашка вышла что неудивительно, люди, они завсегда всякого-разного понапридумывают, вот автор видать поверил и описал в песне то, что от людей услышал.
  

Ольга Никитична

  
   Но это касаемо песни, ну чтобы понятно было, что к чему. А что касаемо Ольги Никитичны и Соловья, то появились они в лесу приблизительно в одно и то же время, каждый по своим причинам, и остались там жить.
   Ольга Никитична, тогда еще просто Ольга, родилась в купеческой семье и жила с родителями в городе, неподалеку от Леса. Город был торговым, самое место где купцу жить. Народу было много, как местных жителей, так и людей приезжих, так что торговые дела шли у отца Ольги хорошо. Ему даже не особо-то и надо было ездить в другие земли со своими товарами и так хватало, но он хоть и нечасто всё-таки ездил, потому что был купцом, а купцы без этого жить не могут.
   Детство Ольги было веселым и безоблачным с той лишь разницей, что в отличии от некоторых своих сверстниц была она девочкой умной и наблюдательной, а так, обыкновенная девочка, озорная и непоседливая. Но детство рано или поздно заканчивается, причём заканчивается у всех, закончилось оно и у Ольги.
   Дабы не выдумывать заново то, что давным-давно уже кем-то придумано и не умничать, повторюсь. В один прекрасный день родители, да и вообще все кто знал Ольгу, вдруг увидели, что перед ними не худенькая светловолосая девчонка с содранными коленками, а самая что ни наесть красавица, причём такая красавица что аж дух захватывает. Оно всегда так. То ли люди, занятые своими делами, просто не замечают как вечно путающиеся под ногами мальчуганы и девчушки вырастают и становятся прекрасными юношами и девушками, а может быть это и вправду происходит как-то сразу, а не постепенно. Вот и с Ольгой такое же получилось. Вроде бы ещё вчера по двору бегала и со сверстниками в прядки да лапту играла, а ныне, глядь, красавица из красавиц, глаз не оторвать.
   Первыми на это отреагировали потенциальные женихи. Те, которые сверстники, начали под Ольгиными окнами свистеть да вздыхать, приглашать на луг хороводы водить, да соловьев слушать.
   А те которые не сверстники, люди серьезные и уважаемые, некогда им хороводы водить и вообще всякой ерундой заниматься, зачастили к Ольгиным родителям в гости. Вроде бы приходили по делу, разговоры разговаривали, про князя говорили, про торговлю и вообще разговаривали о вещах и делах серьезных, потому что сами были людьми серьезными и положительными, во всяком случае таковыми себя считали. Но причина у всех этих разговоров и политесов была одна - красавица Ольга.
   Родителям Ольги такое внимание со стороны людей уважаемых не то чтобы льстило, они прекрасно понимали кто тому был причиной, но всё равно было приятно. Ведь теперь дорогу к их дому узнали, а может быть вспомнили даже те, кто раньше в лучшем случае здоровались с родителями Ольги, а то и вообще не обращали внимания. Неужели красота действительно такая "страшная" сила?
  

***

  
   И не устоял отец Ольги перед соблазнами в виде открывавшихся перед ним перспектив, не устоял. А жена, мать Ольги... Что жена? Жена, она завсегда с мужем согласная, тем более что мать Ольги была женщина тихая и мужу никогда не перечила.
   Вот и получилось так, что сговорился отец Ольги с одним из таких уважаемых и очень серьезных людей о том, чтобы выдать Ольгу за него. Если бы за его сына то ещё, как говорится, куда ни шло, а то именно за него. Дело в том, что жених был явно не сверстником Ольги, мало того, был он вдовцом, а его дети были уже взрослыми и жили своими семьями. Зато был он человеком уважаемым, потому что был богат и должность в городе занимал немалую.
   Вот так и определили Ольге, её не спрашивая, каким образом ей надлежит стать счастливой, причём стать счастливой именно так, а никак не по другому. Но вышла у родителя и жениха промашка. То что Ольга выросла и стала красавицей они заметили. Заметили, так сказать, то что снаружи, а то что у неё внутри, не заметили или же не придали этому значения, мол, стерпится слюбится, или наоборот, и вообще, против воли родительской идти - грех большой.
   Мало того что Ольге была дана красота неописуемая, ещё ей был даден характер прямой и открытый не терпящий всяких там хитростей, одним словом, сильный характер. И вот когда отец объявил Ольге за кого она выходит замуж, что дело это решённое и перечить ему нет смысла, её дело - исполнить волю родительскую, Ольга ответила, что за муж выйдет только за того, кого полюбит и больше ни за кого.
   Ольга знала, где-то есть тот человек которого она любит, уже любит, и он её любит, просто они пока не встретились, но обязательно встретятся, ведь в жизни по другому не бывает.
   Со стороны отца, мать лишь вздыхала и тихо плакала, начались репрессии в виде скандалов, лестных обещаний, даже запирали Ольгу в её комнате, мол посидит взаперти, одумается. Но не тут то было, не сдавалась Ольга, стояла на своем! Отец конечно в глубине души радовался, что у его дочери такой характер, он думал : характером она вся в него, но слово данное уважаемому человеку, может быть в силу характера, а может в силу ещё чего было для него на первом месте, так что каждый стоял на своем.
  

***

  
   И вот однажды случилось то, что и должно было случиться. Ночью Ольга, через окно, выбралась из комнаты во двор, а оттуда прямиком в лес. Леса, пусть даже и ночного, Ольга не боялась, гораздо больше она боялась жизни с нелюбимым человеком. Переночевала, а вернее будет сказать, дождалась утра под каким-то деревом или деревьями, в темноте плохо видно было. Уже утром Ольга увидела, что провела ночь под одной из двух берез, стоящих как бы отдельно от других деревьев.
   Не придумав что делать дальше, домой она твердо решила не возвращаться, Ольга стала просто гулять по лесу не замечая того, что всё дальше и дальше уходит от города и своего дома. Лесных зверей она почему-то не боялась, ну не боялась и всё тут! Вышла к малиннику и вдоволь полакомилась малины, голод, не тетка. Что удивительно, поев малины Ольга ощутила такую сытость, которую ощущает человек после обильного застолья, но не придала этому значения. Так и гуляла уходя всё дальше и дальше от дома и прежней жизни.
   Поначалу думала идти из города в город, из деревни в деревню и искать своего любимого, потому что была уверена, он тоже её ищет. Но Лес был уж очень большим и городов, деревень в нём не попадалось.
   Не то чтобы время лечит, но как-то вдруг Ольга поняла, что в Лесу ей очень нравится. К тому времени она уже познакомилась с некоторыми из лесных жителей, кстати, первыми из её лесных знакомых были Заяц и Ворона, с Мишкой она позже познакомилась.
   И получилось как бы само собой, что осталась Ольга в Лесу жить. Лес на самом оказался вовсе не таким уж диким и пустынным. Оказывается много кто живет в Лесу. Избу ей поставили лешие и лесовики, утварь всякую откуда-то принесли, сказали что у русалок взяли, так что жилище у Ольги получилось ничем не хуже чем в городе. Принял Ольгу Лес, принял, а потому и не было ей ни в чем отказа.
   А в городе, дома, спохватились, бросились искать беглянку. Сначала в городе искали, потом в его окрестностях, и в Лес искать приходили, причём не один раз, но не нашли. Потом начали плакать и вспоминать, потом плакать перестали, ну разве что мать плакала, а больше вспоминали, а потом и вспоминать перестали, забыли значит.
   Так что стала жить Ольга в лесу и опять же, как и в случае с молодостью и красотой, в один прекрасный день стала Ольга как бы старшей в Лесу. Лес объяснил ей, что и как на самом деле здесь происходит, как и по каким законам он живет, потому что это не просто лес, а Лес.
   Ведь Лес, он, если сравнить с людским житием-бытием - такое же государство какие у людей бывают, где каждое дерево или куст, или звери-птицы, муравьи-жуки-бабочки в нем живущие - граждане этого государства. Каждый в этом лесном государстве знает, для чего он нужен Лесу и для чего Лес нужен ему.
   И по своему внутреннему устройству Лес напоминает республику, только не такие какие у людей. Не бывает в Лесу громогласных выборов кого-то куда-то, не бывает демонстраций против, или в защиту чего-то или кого-то. Попробуйте представить себе митинг согласных или несогласных берез или демонстрацию возмущенных ежиков. Не знаю как у вас, у меня почему-то не получается. Так что живет Лес согласием и в согласии между живущими в нем. И никакое это не молчаливое согласие, граждане лесные разговаривают между собой и много разговаривают, только люди этот язык не понимают, а потому и принимают за обычный лесной шум. И как в любом государстве в нем должен быть тот, кто за этим всем смотрит и не допускает несправедливости. Ведь и в Лесу, чего греха таить, такое случается, та же Лиса например. Вот и стала Ольга Никитична лесным президентом, а люди почему-то её Бабой-Ягой прозвали. Впрочем, удивляться тут нечему, бывает что своих президентов они ещё и не так называют, а Ольга на это прозвище вовсе не обижалась.
  

Глава IV

  
   - Ольга, ну расскажи, как сходила-то? - спросил Соловей.
   Разговор за ужином - самое время и самое место для неспешной и толковой беседы. Хоть и говорят: Когда я ем, я глух и нем, этого никто не придерживается. Видимо есть для этого причины, да и как выглядит застолье где все молчат, представляете? Поэтому гости Ольги Никитичны, да и она сама, этого мудрого правила тоже не придерживались и скрашивали ужин разговорами о том, о сём или разговор ужином скрашивали.
   - Сходила, познакомились, поговорили. Видно, что хороший человек, только одинокий. - сказал Ольга попивая привезённый гостями из города чай.
   - Ну а дальше-то, дальше-то что? - хором спросили головы Змейки.
   - Да сиди ты, ишь, любопытный какой, телевизора ему в городе мало. - одернул Змея Соловей. - Сама разберется. Ольга, а может мне в деревню сходить? Ну, разузнать о нём, что он за человек?
   - Не надо ничего узнавать, я и так вижу что он за человек. - строго сказала Ольга.
   - А что тогда тянуть? - не унимались головы.
   - Да сиди ты! Женщина, она не то что мужики, она покуда всё не проверит, не прочувствует, шагу не сделает. А проверяет она сердцем, потому так и происходит. - Соловей был уверен, что прав.
   - Может и так. - согласилась Ольга. - А вы давайте, ешьте.
   Не было смысла скрывать и Ольга рассказала Соловью и Змейке о Колобке, о том как его принесли к ней Заяц с Мишкой, ну и конечно же с Вороной. И рассказ Колобка о дяде Саше тоже пересказала потому, потому что сначала сама в это не поверила, а когда поверила, то и не испугалась, и не обрадовалась, потому что не могла понять, как к этому относиться?
   Дело в том, что будучи еще девчонкой Ольга однажды гостила у своей бабушки. Бабушка жила в маленькой деревеньке на самом краю Леса и занималась тем, что собирала разные травы да коренья и лечила людей, да и не только людей, но и животных тоже. И вот однажды после того, как Ольга чего-то там в силу детской непоседливости набедокурила и в ответ на бабушкины полушутливые укоры принялась отстаивать свою правоту, и состоялся этот разговор.
   - С характером ты растешь Оленька, с характером, это хорошо. - бабушка усадила Ольгу рядом с собой и говорила с ней, как будто сказку рассказывала. - Но такому характеру и сила большая нужна и большое терпение.
   - Чудно ты говоришь бабушка. - Ольга смотрела на неё своими огромными, цвета неба глазами. - Непонятно.
   - А тебе сейчас ничего и не надо понимать, надо просто запомнить. - продолжала бабушка. - Жизнь тебе предстоит и простая и непростая одновременно. Придёт время и станешь ты красавицей.
   - Бабушка, правда стану?! - Ольга аж задохнулась от услышанного.
   - Станешь, станешь. - усмехнулась бабушка. - И настанет пора выходить тебе замуж. Много кто к тебе свататься будет: и красивые, и богатые, вот только не для тебя они, а то несчастной будешь. На свете есть только один человек, которого ты полюбишь и который полюбит тебя, а все остальные не для тебя и ты не для них. Поэтому смотри, внимательно смотри, сердцем смотри, а не глазами. Сердце, оно обманывать не умеет, а глаза умеют.
   - А как это, сердцем смотреть?
   - Узнаешь, в этом деле учителей не бывает. - бабушка погладила Ольгу по белокурой головке. - Если поверишь глазам, быть тебе несчастливой, а без счастья человек не живет, мучается.
   - А как я узнаю своего суженого, сердцем, да?
   - А чем же ещё, конечно сердцем. Дам я тебе одну подсказку, ну чтобы легче тебе было. Запомни, у твоего суженого будут жить говорящий козел и Колобок.
   - Козлы не разговаривают. - не поверила Ольга, - А Колобки только в сказках бывают.
   - Этот козел разговаривает и мало того, читать умеет, а Колобок может и сказочный, но настоящий. - бабушка говорила серьёзно и Ольга это поняла. - Тебе не обязательно сейчас в это верить, ты просто запомни и никогда не забывай.
   - Я запомню.
   Дело в том, что жители этой деревни за глаза называли бабушку Ольги колдуньей и не только они, со всей округи к ней приходили люди и бабушка помогала всем, кто нуждался в её помощи или просто в добром слове. Вот и получилось, что услышав от Колобка, мол, тот живет у человека у которого ещё и говорящий козел есть Ольга поняла, дождалась того, кого ждала столько лет.
   Это не удивительно, счастье, оно всегда приходит когда его ждешь, оно по другому не может, не умеет. Счастье, оно обязательно придёт, придёт даже тогда, когда устав ждать или потеряв надежду человек думая, что это как раз счастье и есть, начинает хвататься за всё что под руку попадается. Просто в этом случае счастье будет труднее отличить от пустышки, вот и всё, никаких премудростей. А Ольга ждала, ждала и выходит что дождалась.
  

***

  
   И вот теперь, когда ее счастье, можно сказать, вот оно, бери и пользуйся Ольга как бы остановилась в нерешительности. На самом деле никакой нерешительности не было, просто к этому надо привыкнуть, а на это время требуется.
   Всё это она рассказала Соловью и Змейке и не потому, что надо было с кем-то поделиться или выговориться, а потому что счастье, это такая вещь, им делиться надо, а по другому никак.
   - Ну дела! - Змейка от услышанного даже не мог и сообразить, какую голову почесать первой.
   - И хорошо, Ольга, хорошо. - Соловей на самом деле обрадовался, потому что за столько лет Ольга стала ему очень близким другом и её судьба была ему не безразлична. - Сколько можно одной-то жить? Человек, он среди людей жить должен. Так что делай как сердце велит, а мы, мы завсегда поможем если что. Правда, Змейка?
   - А то как же, конечно поможем! - Змейка уже не казался таким ошарашенным и три его головы улыбались и подмигивали друг дружке, показывая тем самым как они рады за Ольгу.
   - Спасибо вам, спасибо. - казалось Ольга была тронута словами друзей, а может быть так оно и было, кто знает? - Ладно, время позднее, спать пора. Змейка, ты опять на дереве ночевать будешь или в горнице постелить?
   - Конечно на улице, мне на службе эти горницы надоели дальше некуда.
   - Ну и хорошо. На улице, так на улице, - согласилась Ольга. - Идите пока, а я со стола приберу.
   Соловей и Змейка вышли из дома и уселись в траву. Курить они оба не курили, Змейка, так тот вообще огнедышащим был, куда ему курить-то? А Соловей просто не любил запах табачного дыма, поэтому они просто присели в траву и сидели так смотря на вечерний лес и каждый думая о своем.
  
   От автора:
   Позволю себе небольшое отступление, и вот по какому поводу. Дело в том, что без сказочных персонажей сказка - не сказка. Зайца, медведя, даже ворону и так можно увидеть, ну на худой конец по телевизору, а вот Соловья, тем более бывшего Разбойника, и Змея-Горыныча по телевизору вряд ли покажут, тем более что засекречены дальше некуда. Поэтому они в сказке и появились, вернее будет сказать, что никуда они из неё не уходили, просто неудобно как-то было не обратить на них внимания. Ну а поскольку внимание обращено, то следует рассказать он них подробнее, а то как-то неудобно получается.
   Какое участие они примут в развитии дальнейших событий - неизвестно, пока неизвестно. Врать-придумывать, что-то не врётся и не придумывается, так что остается только ждать и наблюдать что же будет происходить дальше?
   А пока, позвольте представить: Соловей-Разбойник и Змей-Горыныч во всей их засекреченной красе.
  

Соловей-Разбойник

   Соловей-Разбойник отродясь не отличался силушкой, а уж тем более богатырской. В детских играх да забавах он никогда не верховодил, а частенько, чего греха таить, бывал бит, особенно пацанами из соседних деревень. Бывало пойдет в лес по грибы да по ягоды, так его поймают, отлупят, причём лупили за то, что сдачи дать не мог. Вот так и протекало его босоногое детство сдобренное синяками да шишками.
   Но как известно Природа-мать пустоты не терпит, не стерпела она и в случае с Соловьем. Драться он не научился, зато научился звать на помощь своих деревенских пацанов. Ну а поскольку в те далекие времена мобильных телефонов не было, то существовал только один эффективный способ подать сигнал бедствия и призывать на помощь - свист. Вот Соловушка и научился свистеть. Стоило ему свистнуть, как прибегали свои, ну а что происходит с теми, кто бьёт наших, думаю пересказывать не стоит, сам процесс и последствия более-менее известны всем.
   Со временем, уже ближе к юности, он научился свистеть так, что самый забойный хэви-метал в сравнении с его свистом воспринимался не более чем робкий шепот. Такое не могло Соловью не понравится, как никак удаль молодецкая играла, и пусть не в бицепсах и кулаках, а всего лишь в глотке, но всё равно, требовала выхода наружу и превращения во что-то более конкретное, нежели чем призыв к тривиальной драке. Так Соловей незаметно для себя и окружающих стал Разбойником чем вскорости и прославился.
   Бывало сидит на дереве, при дороге, на небушко любуется, птичек слушает. Глядь, ухарь-купец едет, весел да пьян, или же ещё какой люд, но сразу видно что при деньгах или при товаре. Свистнет Соловей, народ кто куда, в основном в обморок падали, как кисейные барышни. То что от свиста Соловейкиного якобы дух испускали, враньё все это, не было такого. Даже умом далеко не все трогались, разве что бусурмане, но те пожиже против наших будут, а вот пугались все, даже очень сильно.
   Соловей-то вовсе и не хотел, чтобы все в дальнейшем получило такой оборот, оно вышло как-бы само собой. Однажды он свистнул, решил просто пошутить над проезжавшими мимо торговыми людьми. На его свист, по старой привычке, сбежались деревенские дружки-приятели и намяли бока, опять же, по старой привычке, проезжим. Глядь, а у них какое-никакое барахлишко при себе имеется. Ну взяли себе кому что приглянулось и по домам. Соловей даже с дерева не успел слезть, как дружки его скрылись, унося на себе какие-то мешки.
   Сообразили быстро, и не очень-то перетруждаешься, дело ещё сызмальства привычное и в хозяйстве прибыток немалый. Очень скоро Соловья стали просить, мол, чуть что, ты свисти, а мы мигом будем. Самое интересное, просили не только свои, но и жители соседних деревень, те кто когда-то лупил Соловья. А что, Соловью не жалко, да и уж больно работать не хотелось. Так и повелось, сидит Соловей на дереве, проезжих высматривает, увидел едет кто заслуживающий внимания, тут же свистит. Путники от его свиста или в обморок падают или же ничего толком не соображают, а местные тут как тут. Для порядка наминают бока, забирают то что получше и по домам, ищи их, лес кругом. Соловью оставят, так сказать, его долю, это само собой разумеется, а сами опять мирные хлебопашцы.
  

***

  
   Правда вскорости откуда-то появились подозрительные личности, промышлявшие душегубством по большим да малым дорогам. Попросились в шайку, которой, к слову сказать-то, и не было и уже было приготовились поставить дело на широкую ногу, как откуда ни возьмись появилась Ольга Никитична. Раньше Соловей с ней не то чтобы был не знаком, здоровались при встрече, но разговоров меж собой не разговаривали и дружбы не водили:
   - Соловушка, пентюх непутевый, ты кого это привечаешь да дружбу хочешь свести? Это же душегубы-убивцы! Одно дело пошутить, похулиганить, и совсем другое дело ради какого-то барахла человека жизни лишить. Не бери греха на душу, грехов этих на тебя и так понаприлипает, не надо их самому на себя наклеивать.
   - Ольга Никитична, дык просятся, неудобно отказывать. - Соловей был слегка озадачен.
   Ольга оставалась непреклонна:
   - Посвистом разбойничьим свистеть это одно, а душегубством заниматься, совсем другое. Не бывать этому в Лесу!
   - Да я и не хочу душегубствовать. Тут ведь в чём дело, многие из тех с кем начинал ещё в ребяцкие игры играть, даже те кто лупил меня, уже справными хозяевами стали, им прибегать на свист уже вроде бы как и не с руки, а без них что я могу? Попусту свистеть поотвык, а больше ничего и делать не умею.
   - Один ты не останешься, не бойся, мы-то на что? А этих, эй, Леший-Лесовик, проводи гостей незваных к кикиморам да русалкам, пусть займутся ихним воспитанием, заодно и позабавятся, а то жалуются, скучно им.
   Из-за дерева вышел мужичонка непонятного вида и возраста и поманил за собой несостоявшихся "компаньонов" Соловья. Те, без каких-либо признаков возмущения и несогласия, спокойненько так пошли за Лешим, а уж куда пошли Соловей так и не узнал.
   Вроде бы ничего не изменилось в соловьевой жизни, как и прежде сидел он на дереве у дороги и при появлении прохожих или проезжих свистел. Народ как и прежде от посвиста соловьиного падал в обморок, реже стоял или сидел крутя головой и ничего не соображая, вот только вместо деревенских выходил Леший и уводил путников с собой в лес. Что удивительно, при появлении Лешего потерявшие сознание как-то быстро в него возвращались, но не ругались и не буянили, а можно сказать, покорно шли за ним в лесную чащу. И надо сказать, что потом возвращались. Но возвращались уже какими-то другими, взгляд у них был уже другой, чище что ли, осмысленнее. А некоторые не возвращались никогда, видать нагрешили много, но таких мало было, потому что народ, он по большей части всё-таки хороший. И точно так же оставляли что-то Соловью, но это уже наверное в знак благодарности, а может быть ещё в знак чего-то, неизвестно. Так вот и жил Соловей, разбойничал.
   Правду сказать, что после того разговора с Ольгой Никитичной, деревенские по первости всё же пару раз прибегали, но увидев Лешего на свою, как им казалось, законную долю добычи почему-то не претендовали. Грозились как следует отлупить Соловья за предательство, но не отлупили, всё так и осталось на уровне обещаний. А по окрестным деревенькам пополз слух, мол, в лесу завелась нечистая сила и верховодит ей Соловей-Разбойник, так что лучше туда не соваться, а то костей не соберешь.

***

  
   Вообще-то последствия посещения леса в представлении каждого жителя окрестностей были свои, отличавшиеся лишь красочностью подробностей, но все были единодушны в одном - в лесу нечистая сила и верховодит ей Соловей-Разбойник.
   Но печки надо было чем-то топить, да и грибы с ягодами из-за того что Соловей якобы ни с того ни с сего стал Разбойником и предводителем нечистой силы местным жителям не разонравились, поэтому как ходили в лес раньше, так и продолжали ходить нисколько не опасаясь этой самой нечистой силы да и самого Соловья тоже. Все эти рассказы неизвестно на кого были рассчитаны если сами деревенские в них не верили. Наверное просто поговорить меж собой было особо не о чем, это между собой, а рассказывая об этих страстях несусветных людям приезжим не сколько пугали последних, а сколько хвастались, мол, смотрите какое диво-дивное в нашем лесу живёт, бойтесь и завидуйте.
   Люди же приезжие и проезжие от рассказанного может и пугались, но деваться было некуда. Дорога, та что шла через этот лес, была самой короткой и удобной. Объездная дорога это еще верст пятьдесят, с гаком, если не больше, и на ней тоже шалили. Причём, если на этой, короткой, дороге шалили всего один раз под соловьёвы пересвисты, то на объездной дороге случалось что и два, и три раза приключалось такое, правда без свиста. Так что, по старой народной привычке, из двух зол выбирали меньшее. Поэтому ничего окрест не изменилось, вернее изменилось.
   Случилось так, что проезжал через лес Илья Муромец, из отпуска в стольный град возвращался, на службу. Вот скорее всего по привычке и свистнул Соловей. Видел же, мужик здоровый да и при оружии, однако не утерпел, свистнул.
   Илья Муромец свиста соловьиного не испугался, даже не поморщился, а лишь поманил к себе пальцем:
   - А ну, иди-ка сюда, музыкант.
   Соловей даже и не подумал ослушаться Илью, слез с дерева и подошёл к нему, даже шапку свою баранью, разбойничью, зачем-то снял.
   - И кто же ты такой голосистый будешь? - Илья слез с коня и присел в траву, а конь, хоть и богатырский, воспользовался моментом и принялся эту самую траву щипать.
   - Соловей я, люди разбойником прозвали, а имени своего уж и не помню. - как-то покорно сказал Соловей.
   А что ему оставалось делать, если он первый раз увидел человека, которому от его свиста хоть бы хны, Ольга Никитична не в счёт.
   - Значит разбойничаешь, людей жизни за барахло лишаешь. - со вздохом сказал Илья Муромец. - Эх, дать бы тебе по ушам, да боюсь что отвалятся.
   - Душегубством я не занимаюсь, это у нас тут запрещено, только грабим, но не сильно. А ты то кто будешь?
   - Ну хорошо коли так, коли без душегубства. - весь вид Соловья говорил о том, что не способен он на такое, наверное потому Илья ему и поверил. - Звать меня Илья Муромец и еду я в стольный град на службу государеву, из отпуска возвращаюсь.
   - Ишь ты, у самого князя служишь. - то ли с завистью, то ли потому что не приходилось до этого Соловью встречаться со слугами государевыми, почти шепотом сказал он.
   - Не служу я, а землю нашу от бусурман всяких защищаю и не только от них, а вообще от всякой нечисти. Вот и с тобой надо бы что-то сделать, потому как никакой от тебя пользы, один вред.
   - И как же ты защищаешь-то? - Соловью стало интересно.
   - А вот так и защищаю. Если нападает на нас кто, так выхожу в поле с дружиной и бьём супостата что есть мочи, покуда всех не перебьем или не разгоним. Только что-то много их ноне развелось, так и лезут со всех сторон, не успеваем отбиваться. - начал было рассказ Илья.
   - Илья, а ты возьми меня с собой, ну, тоже землю нашу защищать. - неожиданно даже для самого себя попросил Соловей. - Честно говоря, надоело сидеть тут на дереве да пугать всех подряд, мало их, а развернуться негде.
   - А что?! Хорошая идея. - немного подумав согласился Илья. - Вот только придется дружину от тебя куда-то прятать, а то ты как свистнешь так и у них тоже ум за разум зайдет. Ладно, собирайся, поехали.
   - Да что мне собираться-то, вот он я, весь собранный. - весело сказал Соловей.
   - Немного же ты наразбойничал. - усмехнулся Илья, - Ладно, садись позади меня, да шапку хоть одень, а то продует ещё, возись потом с тобой.
   Илья сел на коня, Соловей пристроился позади и они поехали в стольный град, на службу государеву, службу ратную, так сказать, старослужащий и новобранец.
   По дороге Илья рассказал о службе и вообще, как ему живется. Соловью это понравилось, ему, если честно, давно уже надоело сидеть на дереве, а куда себя деть, он не знал, вот и продолжал маяться дурью. Так что, можно сказать, повезло.
  

***

  
   По приезду в стольный град Соловей был определен на службу, всё честь по чести, ну а вскорости и бусурмане в очередной раз пожаловали. И что удивительно, Соловей своими талантами чуть было Илью Муромца без "работы" не оставил.
   Ну, в начале битвы, как водится, богатыри меж собой сражались, силу своего войска показывали. Здесь конечно же Илье равных не было, ну, бывало потрепахается бусурманский богатырь для вида, а потом или вообще падает или убегает куда глаза глядят.
   Да, поначалу бусурмане даже смеялись, слова обидные кричали, мол что это за войско такое, в котором всего-то два человека: один с виду как бы и воин, а второй вообще, мужичнока какой-то, из всех доспехов только и есть, что шапка баранья!
   Но стоило Соловью разок свистнуть, как сразу становилось понятно, что к чему. Вернее будет сказать, что, как раз понятно бусурманам не становилось, потому что после Соловьёва свиста нечем им уже было понимать, в их головах как будто бы бомбы взрывались и они переставали что-либо соображать, ну разве что одно понимали, тикать отсюда надо как можно быстрее и как можно дальше.
   Так и служил Соловей в стольном граде, а в отпуск приезжал в свой лес, к Ольге Никитичне. В первый отпуск приехал, подарки всем привез и рассказал Ольге Никитичне чем теперь занимается. Ольга Никитична была довольная, не подаркам конечно, хотя и подарками наверное тоже, а тем, чем Соловей занимается и приняла гостя. Так они и подружились. Потом уж Соловей каждый год в лес приезжал, в отпуск.
   Как говорится, много с тех пор неизвестно куда воды утекло, изменились времена, изменилась жизнь. Правда бусурмане не исчезли, вернее, одни исчезли, а появлялись другие. И сейчас бусурмане тоже были, только гораздо более хитрые и подлые чем те, прежние. Всё-то они старались чужими руками напакостить, а сами как бы в стороне, не причём, ракеты всякие понапридумывали.
   Вот с этими ракетами сейчас и была связана служба Соловья. Правда это тайна военная и государственная, и даже не за семью печатями, а наверное за семью тысячами, но кое-что, совсем чуть-чуть, всё-таки узнать удалось.
   Оказывается сейчас Соловей занимался тем, что отворачивал ракеты бусурманские, разумеется если они полетят, с их курса. Наши ракету обнаруживали, ну, техники-то сейчас много всякой преумной, и как обнаруживали так наступал черед Соловья. Соловей не изменяя себе за многие годы просто свистел в её сторону и ракета, сойдя со своего электронного ума, разворачивалась и летела аккуратно туда откуда прилетела. Вот такая сейчас была служба у Соловья, но это опять же, если верить отрывочным и недостоверным слухам. Ну и ещё конечно, ученые исследовали, так сказать, феномен Соловья, всё пытались понять, как ему это удается, да без толку.
   Вот таков он, Соловей, бывший Разбойник. Конечно много из его жизни и биографии, в силу различных причин, неизвестно, а то и просто засекречено, но в общих чертах что он из себя представляет, из вышеописанного, понять можно. Опять же, не стоит терять надежду, вполне может быть что по ходу происходящих событий ещё что-то из его жизни станет известно.
  

Глава V

Змей-Горыныч

  
   А второй сказочный персонаж, это конечно же Змей Трехглавый, Змей-Горыныч, а если по простому, среди своих, то просто Змейка.
   Змей Трехглавый, он же Змей-Горыныч, родился в обыкновенной змеиной семье и теоретически у него были все шансы прожить свою змеиную жизнь мало чем отличную от жизни его собратьев. Но по никому неизвестным причинам и обстоятельствам случилось то, что случилось и потекла Змейкина жизнь совсем, так сказать, по другому руслу, отличному от общепринятого, змеиного.
   Всё дело в том, что родился Змейка о трех головах вместо одной, да ещё с крыльями и лапами. Дабы увидеть этакое чудо сползлась вся мыслимая и немыслимая родня, даже самые дальние родственники - ящерицы и крокодилы не утерпели, пришли.
   Собрались значит все, долго смотрели на малыша Змейку и так, и этак. Начали вспоминать хоть кого-то мало-мальски на него похожего и не смогли вспомнить. Вернее вспомнили, что когда-то, давным-давно, была у них родня с крыльями да лапами, но голова и них у всех была одна, а у этого целых три. Именно три головы и не давали покоя собравшимся. Это что же получается, значит ползать, ну на худой конец ходить да летать, будет один, а есть сразу трое, где же такое видано?!
   Долго судили да рядили, что с ним таким хоть ещё и маленьким, но без сомнения прожорливым, делать? И как на это посмотрят многочисленные родственники? Завистников не оберёшься, это точно, а значит и врагов. И это среди своих, не говоря уже об извечных врагах рода змеиного. А сколько таких, которым дай только повод, они такого нашипят, нарычат да наквакают, во веки вечные не разгребёшь. Вот была бы одна голова, ещё как-то можно было смириться и всё объяснить, а тут целых три. Хоть и говорят что змеи - мудрые создания, но от такого у кого угодно голова кругом пойдет, а сам он, без посторонней помощи, в морской узел завяжется.
   Даже вспомнили случай: однажды у птиц родился неизвестно кто, тоже весь такой неприятный и ни на кого непохожий. Там тоже все с ума сходили, не знали куда его деть и что с ним делать. Но птицы решили проблему просто, взяли да выгнали малютку на все четыре стороны, мол, раз ты неизвестно кто, то и иди неизвестно куда, и там живи. Но у них промашка вышла, птенец этот, весь такой непонятный и неприятный, в прекрасного лебедя превратился, а они потом локти от досады кусали. Почему локти кусали и опять злились - неизвестно, может от того что сами такими стать не могут, а может ещё от чего. Вот и здесь, сидит, сразу аж шестью глазами хлопает и всем своим видом вносит смятение и дисбаланс в змеиной общество.
   Сначала было его мамашу во всем обвинили, мол, спуталась неизвестно с кем вот и получилось такое недоразумение. Папаша Змейкин даже удавить её хотел, да не позволили, оттащили а потом уж он и сам одумался. Дело в том, что другие детки все в родителей и не только в них, но и во всю многочисленную родню тоже, а этот непонятно в кого.
   Долго судили-рядили: что же со Змейкой делать? Временами споры доходили до того, что некоторые из сродственников меж собой драться начинали, правда дерущихся разнимали быстро и растаскивали. Но недаром змеи тем и славятся, что мудрые, порешили: пусть пока живёт, а там видно будет. А может быть он как тот птенец со временем, тоже в прекрасного лебедя превратится, только разумеется в змеином воплощении? Опять же, всё-таки теплилась надежда, что лишние головы, крылья и лапы, сами собой отвалятся и станет он таким же как все, а покуда у него вместо одной головы, три, быстрее и больше ума-разума наберётся и станет самым умным и мудрым среди народа змеиного. А что, а вдруг это самый мудрый и великий змеиный царь родился? Так что дабы не кусать опосля локти и не обвинять друг друга в недальновидности, решили, пусть живет. Ну а для того, чтобы он поскорее приобрел привычный и приятный змеиному глазу вид, надумали кормить только одну голову в надежде на то, что две другие от голода загнутся, а за ними и крылья с лапами последуют. Так и остался Змейка жить среди своих сородичей. Стоит сказать, что особого внимания на него не обращали, так сказать, махнули рукой, или что там у змей на этот случай предусмотрено, кормили строго одну голову, её даже чем-то пометили, чтобы не перепутать, а в остальном Змейка был предоставлен сам себе.
  

***

  
   Так и жил он среди змей будучи змеёй по рождению, но не являясь таковым по внешнему виду и как оказалось позже, по характеру. Дружбу со своими братьями-сёстрами и другими сверстниками Змейка не водил, как-то не задалось с самого начала. Впрочем, он не переживал на этот счет, потому как голов-то три, а значит всегда есть компания. И соображают три головы в три раза если уж не лучше, то в три раза больше, это уж точно. Довольно-таки быстро научился Змейка сам себе добывать пищу, причём так научился, что всем трем головам хватало, потому и рос быстро.
   Змейка рос, а его родня смотрела на этот процесс и ужасалась. По общему змеиному мнению: ненужные змейкины головы вовсе не собирались отваливаться, а росли наравне с той которую кормили. Да и туловище всё меньше и меньше напоминало змеиное, даже крокодилье уже напоминало с трудом, а всё больше и больше становилось похожим на туловище какого-то медведя, только с хвостом. Да, хвост остался и стал больше похож на хвост ящерицы, чем змеи. И лапы не отвалились, а стали сильными и похожими на крокодильи. Крокодилы этому даже обрадовались, но ничего не говорили, а только загадочно улыбались. Крылья тоже никуда не дались, а стали похожими на крылья летучих мышей, а это по общему мнению змейкиных, теперь уже почти сородичей, вообще ни в какие ворота не помещалось.
   Но чашей, переполнившей змеиную чашу терпения и плюрализма, стал тот факт, что Змейка начал летать. Случилось оно так: Змейка то ли просто гулял и игрался, то ли что поесть для себя искал, но оказался он на краю обрыва и не заметил как свалился вниз. Случай конечно для змей досадный и можно сказать трагический, потому что ничего не остается делать змее, как лететь, извиваться в воздухе и надеяться на то, что по пути попадется какое-нибудь дерево или куст и посадка будет хоть и не совсем мягкой, но во всяком случае благополучной. Вот и Змейка упав, полетел, но произошло то, что никто так понять и не смог. Крылья сами собой расправились, замахали, и Змейка полетел. Он перестал падать, он летел! Змейка быстро понял, что может летать как хочет и куда хочет и наверное наслаждаясь столь приятным для себя открытием целый день только и делал, что летал над окрестностями пугая местных жителей. А жители, они-то и птиц, летавших туда-сюда, не особо жаловали, а тут такое.
   Когда Змейка вдоволь налетавшись вернулся в родительский дом там уже собралась вся его родня по змеиной линии. Весь их вид и дружное шипенье ничего хорошего не предвещали, так оно и оказалось. Змейке сказали, что он среди них чужой и поэтому должен уйти и жить отдельно, где-нибудь от них подальше, чтобы не пугать и лишний раз не расстраивать настоящих змей своим несостоявшимся змеиным видом. Змейка перечить не стал, он вообще рос незлобивым и легкомысленным, попрощался со всеми и улетел куда глаза глядели, целых шесть глаз.
  

***

  
   Обижаться на родню Змейка не стал, решил что и без них проживёт. Да и что толку обижаться если тот, кто родился ползать, никогда не сможет понять того, кто летает? Правду сказать, Змейка тоже родился чтобы ползать, но по никому непонятной причине однажды полетел, а это лишь добавило непонимания и чего там греха таить, гнева, в змеиные сердца и души.
   Неизвестно долго ли он летел, но оказался в горах. Горы были высокими. Самые высокие, так вообще, были покрыты снегом, которого Змейка никогда не видел и решил при случае слетать туда, посмотреть, что это такое? Народу звериного, в том числе и змеиного, вокруг не было, а если они и были, то очень мало. Одним словом, понравилось в горах Змейке и он остался там жить.
   Нашёл себе даже очень удобную пещеру, не то что змеиная нора, места много и крыша над головой не земляная, а каменная. Опять же, высоко находится, а сверху оно завсегда всё гораздо лучше видно, чем снизу.
   Вот здесь-то, в горах, и пригодилось Змейке его умение летать. Много ли наползаешь, это по горам-то, когда одна гора вроде бы и рядом с другой находится, а если ползти до неё, то дня три надо? А с крыльями, взмахнул ими два-три раза и уже на той самой горе до которой так далеко, если ползти конечно.
   И стал Змейка жить в горах. Поначалу он не знал чем себя занять, ну, пропитание, это дело понятное, но не одной же едой жив змей, тем более что летающий. Начал Змейка летать над окрестностями, смотреть что и где происходит, кто где живет и как живет.
   В отличии от Соловья-Разбойника злато-серебро и другие всякие богатства Змейку не привлекали, уж если случилось так, что был рожден он не для ползания, а для полёта, то значит был рожден для действия, а не для созерцания действий совершенных и совершаемых другими. Вот и летал Змейка, сначала над горами, потом и на равнины стал залетать в поисках этого самого дела для себя.
  

***

  
   Однажды, пролетая над лесом, Змейка увидел что тот горит. К тому времени он уже достаточно подрос и можно сказать, вошел в силу, поэтому решил пожар потушить. Но тут произошло то, что лишь подтвердило: с ним всё не так, как с другими, причём с самого рождения. Вместо воздуха, неожиданно для самого Змейки, из трех его глоток вырвалось пламя и только усилило пожар. Змейка сначала от удивления чуть не забыл, что умеет летать и не упал, но быстро опомнился и полетел в горы, чтобы проверить вновь обретенную силу. В горах, как известно, деревьев растёт мало да и не собирался Змейка их поджигать, скорее наоборот, выдался случай "разобраться" со снегом, который Змейке не понравился, потому что был холодным.
   Подлетев к одному из заснеженных склонов Змейка дыхнул на него огнём и снег зашипев начал превращаться в воду, которая принялась ручейками стекать вниз. Правда в скором времени она опять замерзала и превращалась в тот же снег хоть и в виде льда, но это уже были мелочи, которые Змейку не интересовали. Он стал мало того что летающим, так ещё и огнедышащим, да ещё и при трёх головах. Так что, Змейка был вне себя от счастья, хоть и не понимал почему.
   После этого, почувствовав и уверовав в свою немалую силу стал залетать Змейка в места далекие от гор. Летал, смотрел на то что внизу происходит, иногда шалил, что-то поджигал, в общем, жил в свое удовольствие, хоть и не придумал что же ему делать.
   В один из дней, как обычно от нечего делать, Змейка, летая над степью, увидел как люди гонят куда-то табун лошадей. Не сказать чтобы это уж так сильно его возмутило или заинтересовало, но опять же, от нечего делать, Змейка решил помочь убегавшим от людей лошадям и поджёг степь. Аккуратненько поджег, так, что стена огня встала между табуном и его преследователями. Надо сказать, убегающие лошади так и продолжали бежать, ну разве что побыстрее, огонь всё-таки. На Змейку они не обратили никакого внимания, мало ли кто там в небе летает. А вот люди обратили, со своих лошадей на землю попадали, стали на колени и принялись кланяться. Змейка не понял, чего это они такое затеяли? Людей до этого случая он видел, но так чтобы познакомиться и поговорить, не доводилось. И лишь один из людей не соскочил с лошади и не бухнулся в траву, а всё смотрел на летающего над ними Змейку. А потом начал Змейке махать рукой, приглашая к себе. Змейка из любопытства приземлился, интересно всё-таки, тем более что людей он совсем не боялся.
  

***

  
   Звавший его представился как властелин здешних земель, хан Бусурманин. И поведал он Змейке, что эти земли испокон веку принадлежат его роду-племени и он сейчас над ними самый старший. Лошади тоже принадлежат ему, а гнали их не куда-нибудь, а на другое пастбище, так что Змейка, сверху глядючи, не разобрался что к чему.
   Хан Бусурманин расспросил Змейку откуда он и чем занимается, а потом начал рассказывать о своем житье-бытье. И как бы между прочим поведал Змейке, что в далеких землях живут люди, которые много лет тому назад украли у него много лошадей и угнали к себе. Хитрый был хан Бусурманин, ох и хитрый. А так же рассказал, что вскорости собирается он в те самые далекие земли с тем, чтобы вернуть своих лошадей.
   Получается, что вроде бы как украли чужое имущество и пользуются, а это несправедливо. Змейка согласился с ханом, что несправедливо и что надо тех людей за это наказать. Хан Бусурманин характер имел хоть и мерзкопакостный, но хитрый, благодаря чему и стал ханом, но был он человеком умным, чего не отнять, того не отнять. Он и сказал Змейке, мол, никого наказывать не собирается, а просто потребует вернуть ему его же имущество или же, на худой конец, пусть деньги за него заплатят, вот и всё. На этом разговор и закончился. Они попрощались и Змейка полетел к себе домой, в горы.
   Однако сказанное ханом не давало ему покоя. Здесь было и возмущение и злость на тех далеких людей за их неблаговидные дела, да и хана было жалко, можно сказать, ограбили человека. Нет бы попросить по хорошему, а так, несправедливо это.
   Так что через пару дней после всех этих размышлений полетел Змейка опять в степь и найдя там хана Бусурманина попросился с ним в те далекие земли. Змейке было интересно, как в дальних землях живут, да и если понадобится поможет хану восстановить справедливость.
   Хан Бусурманин выслушал Змейку, подумал-подумал, даже начал было отговаривать, но потом согласился и пригласил Змейку с собой в поход. Ох и хитрый же был этот Бусурманин, ох и хитрый, паскуда.
   Вскорости, после этого разговора, они отправились в поход. Правда Змейку удивило, зачем хан Бусурманин с собой так много людей взял, о чём он его и спросил. Хан ответил, что те люди украли лошадей этих людей и вот, чтобы узнать своё, так сказать, имущество, ну чтобы не перепутать, чужого им не надо, все и поехали вместе с ханом. Говорю же, что хитрый был...
   Ехали долго, правда Змейка не ехал, а летел, и всё-таки добрались до тех далеких земель. Гор здесь и в помине не было, холмы были, а гор не было. И речек было много всяких разных и больших, и маленьких, и очень маленьких.
   Змейка летая над хановым войском, ещё издали увидел двоих.
   "Наверное эти у хана лошадей-то и украли. - подумал Змейка, - И пришли, чтобы деньги за лошадей вернуть. И зачем двоим столько лошадей?".
   Наивен был Змейка и доверчив. Это уже потом ему Соловей и Илья Муромец всю правду рассказали. Вскорости началась битва, в которой Змейка поначалу было принял участие и там же познакомился с Соловьем-Разбойником. А дело было так.
  

***

  
   На самом деле собрал хан Бусурманин в очередной раз свое войско и повёл на наши земли, чтобы поживиться чужим добром. Наши, ясно дело, прознав про это отправили на встречу Илью Муромца и Соловья, мол нечего мужиков от дел отвлекать и вдвоём справятся. И вот встретились, и завязалась жестокая битва.
   Значит встретились два войска: бьются между собой и наши уже вот-вот одолевать начнут, одно непонятно, что со Змеем-Горынычем делать? Соловей свистит, заливается, бусурмане кто в обморок падает, кто просто рассудком трогается, но воевать после его свиста уже не воюют. Тут подъезжает к Соловью Илья Муромец и говорит:
   - Соловушка, ты лучше на Змея посвисти, чтобы он оглох. Понимаешь, всё-таки три головы, сложновато будет. А как он оглохнет, я с ним мигом справлюсь. Так что давай, свисти на него, а с этой шелупонью я и без тебя справлюсь.
   Соловей приблизился к Змею-Горынычу, всё-таки боязно, огнем пуляет и засвистел. Змей огнем пулять перестал и как сидел, так и остался сидеть, только шестью глазами хлопал.
   Соловей свистел, свистел, видит, толку вроде бы никакого нет ну разве что сидит и не шевелится.
   "Может я его, того, ухайдокал?" - подумал Соловей, но на всякий случай спросил":
   - Ты что, глухой что ли?
   - Не глухой. - ответил Змей.
   - А что тогда глазами хлопаешь?
   - У меня слуха музыкального нет. Вот сижу и никак не могу понять, что за песню ты мне поешь, сам сочинил?
   - Почти. - теперь и Соловей сидел на земле, потому что был ошарашен ответом.
   Потом они поговорили о том, о сём и выяснилось, что хан Бусурманин на самом деле обманул Змея, решил воспользоваться его талантами. Ну, Змейка полетел пообещав догнать хана и спалить его, но не нашёл и вернулся. А не нашёл наверное потому, что тем временем хан Басурманин бежал со всех ног и никак не могу понять куда он бежит: куда глаза глядят, или глаза глядят туда, куда он бежит?
   Вот так Соловей и Змейка познакомились и подружились. Сначала было Змейка думал вернуться в степь и спалить там всё к едреней матери, то есть до тла, но потом передумал. Соловей и Илья Муромец, когда они уже после битвы устроились на берегу какой-то реки чтобы отдохнуть и перекусить тем что с собой взяли, рассказали Змейке как оно на самом деле всё обстоит и что за сволочь этот самый хан Бусурманин.
   Змейка был немало удивлён не сколько рассказом, а сколько хитростью и подлостью бусурмановой и попросил Илью Муромца и Соловья взять его с собой. Те согласились и отдохнув отправились домой. Так у Змейки появились друзья: Илья Муромец и Соловей, бывший Разбойник.
   Приехав и прилетев в стольный град Змейка тоже был определен на службу государеву по защите границ от супостатов разных, чем они с успехом и занимались.
   Есть такая картина, "Богатыри" называется, вот только на ней лишь Илья Муромец изображен таким какой он есть, а Соловья и Змейку художник почему-то в виде богатырей похожих на Илью. Сейчас уж и не узнать, почему так получилось? Может быть всему виной фантазии художника и такое видение им героических образов Соловья и Змейки, а может быть просто не решился он изображать рядом с красавцем богатырем Ильей невзрачного мужичонку в бараньей шапке и непонятно какой породы зверя да ещё о трех головах. Тогда бы наверное никакого героического вида у картины не было бы да и на богатырей Соловей со Змейкой как-то не похожи.
   На самом деле три богатыря - это, Илья Муромец, Соловей-Разбойник и Змей-Горыныч. Они-то и охраняли нашу землю от врагов, а картина сами видите что понаделала. Верить в это, или не верить - дело каждого, но на самом деле так оно и было.
   Уже после, по прошествии времени, Илья Муромец занялся тем, что принялся обучать желающих военному искусству, а впоследствии образовал Военную Академию которой и руководит до сих пор. Змейка пошёл по авиационно-ракетной части. Кстати, с него-то все эти реактивные самолеты и ракеты и сделали, он, так сказать, был их прототипом. На сегодняшний день Змейка продолжал служить и работать в каком-то жутко засекреченном космическом институте, а чем он там занимался - военная тайна, жутко какая военная и секретная. Вот такие вот дела...
  
  

Глава VI

   Доподлинно неизвестно, как эта штука называется на самом деле. Конечно же есть какое-то научное определение всему этому, или даже термин, но научные определения и термины заодно - вещи скучные, можно даже сказать нудные и пользуются ими в основном люди в науках искушенные, а в жизни ничего непонимающие. А люди в науках не искушенные или искушенные, но совсем чуть-чуть, а значит не до конца для общества потерянные придумывают этому, да и не только этому, а всему, свои определения и термины, так сказать, из жизни, сочные и красочные. Вот и для состояния, в котором сейчас находился дядя Саша, было придуман народный термин - невтерпёж.
   После того, как дядя Саша расстался с Ольгой ему сразу стало невтерпёж увидеть её снова. Да что там, если честно, то ему вообще уходить не хотелось. Но увы, люди сами себе придумывают какие-то дурацкие правила, а потом мучаются соблюдая их. Вот и дядя Саша, соблюдая эти правила тоже мучился, но терпел, потому что надо было соблюсти приличия, будь они не ладны. А может быть принялся соблюдать эти правила только потому, что Октябрёнка голодным не мог оставить, кто знает? Три дня и три ночи терпел, ну прямо как в сказке, а невтерпёж и не думал никуда деваться.
   Терпеть-то терпел, но к следующей встрече готовился. Надумал дядя Саша сделать Ольге какой-нибудь подарок. Надумал, принял этот вариант как самый перспективный, а дальше начались, так сказать, муки творчества, вернее будет сказать, надо было придумать, что подарить-то? Ситуация выходила, как думал дядя Саша, пикантная. Дело в том, что он толком не знал что дарят женщинам. Своей жене он дарил, как все, духи к восьмому марта и что-то дарил на день рождения, уже и не помнил что. Те времена, когда он ходил сначала в ухажёрах, а потом в женихах и когда подарок, можно сказать, был значим, когда прежде чем что-то подарить приходилось думать и думать, потому что подарок этот мог повлиять на дальнейшие отношения дядя Саша позабыл, давно это было. Так что три дня и три ночи он не только крепился, но и думал, что подарить Ольге?
   И вот в чём дело, спросить-то не у кого, не у Ботаника же спрашивать? Спросить конечно можно и ответ дадут, вернее совет, но сразу же прилетит вопрос: "А кому это ты собрался подарки дарить?". И всё, дальше пропасть, потому что отвечать придётся. Дело даже не в том что отвечать, тут придумать что-нибудь можно, дело в том что никто его ответу не поверит, и "деревенская контрразведка" итак работающая на двести процентов своей мощности увеличит эту самую мощность как минимум на порядок. Посудите сами, одиноко живущий пенсионер подходит и спрашивает: "А что лучше всего подарить женщине?". И это при том, что никакая женщина рядом с ним деревенской общественностью на эту должность не утверждена и утверждаться не планируется, представляете? Вот и дядя Саша представил, и решил справиться с этим нелёгким делом сам.
   Он поехал в близлежащий город потому что, как уже говорилось, покупка в деревне чего-то выходящего за образ одинокого пенсионера, той же коробки конфет например, повлекло бы за собой неуправляемую цепную реакцию. В городе дядя Саша принялся ходить по магазинам и просто смотреть на то, что там продают. Он решил, чем больше товара увидит, тем больше шансов, что сможет выбрать то что надо и то, что Ольге понравится.
   Одежду дядя Саша сразу отмёл как вариант тупиковый. Во-первых он слабо себе представлял что сейчас модно, тем более живёт Ольга в лесу и как относится к современным фасонам одежды - неизвестно. Потом было надумал подарить что-то типа кухонного комбайна или ещё чего-нибудь этакого мудреного. Но эта "кандидатура" тоже не выдерживала никакой критики, электричества в лесу наверняка нет да и сразу намекать на кухню было как-то не совсем, мало ли что подумает? Потом был мобильный телефон, но тоже отпал по причине отсутствия в лесу электричества, батарейку-то надо где-то заряжать. Правда дядя Саша подумал, что и сам смог бы у себя дома заряжать эти батарейки, опять же лишний повод увидеться, но потом вспомнил, что сам толком не умеет телефоном пользоваться. А как объяснить человеку то, чего сам не знаешь, дядя Саша себе не представлял.
   Есть конечно среди людей "кудесники", которые только тем и занимаются, что объясняют и учат других тому, в чём сами ни хрена не соображают, но дядя Саша к их числу не принадлежал. Так что и телефон отпал. Но дядя Саша всё-таки решил спросить насчёт телефона у Ольги и если что, купить.
   Дальше были золото-брильянты, но на брильянты надо было очень много денег. Мелочь всякую дарить не хотелось, а на что-нибудь по настоящему красивое сбережений дяди Саши могло и не хватить, поэтому брильянты тоже продолжили ждать своего нового хозяина, вернее хозяйку. Золото в виде колечек-цепочек тоже не подходили, здесь дядя Саша смекнул, что рано ещё, а если что-то всегда подарить успеет.
   Так что больше ничего не оставалось делать как покупать Ольге косметику. В косметике дядя Саша тоже не разбирался и вообще слабо себе представлял, почему это некоторые женщины так над ней трясутся? Он считал так: если красивая, то красивая. А если "крокодил", то никакая косметика не поможет. Но она, косметика, как подарок женщине практически всегда срабатывает безотказно, вернее, срабатывает название фирмы эту косметику производящей. Всё-таки есть польза от рекламы по телевизору и не только по телевизору.
   Дядя Саша решил купить духи какие подороже и чтобы фирма была известная, а дальше будь что будет. Как раз ему на глаза попался небольшой магазинчик, который этой косметикой и торговал причём торговал косметикой только одной фирмы название которой дядя Саша запомнил из рекламы (говорю же, есть польза от рекламы!). Дядя Саша зашёл туда и купил флакончик каких-то духов. Он не знал что это за духи, а для себя решил: чем дороже, тем стало быть должны быть лучше и ухнул на них сумму слегка превосходящую его пенсию. Но это так, мелочи, думал дядя Саша, самое главное чтобы Ольге понравились.
   И последним штрихом к "подарочному портрету" разумеется стали конфеты. Здесь дядя Саша тоже особо не мудрил, а купил коробку с конфетами, ту что побольше и покрасивее. Себе-то он конфеты покупал разве что к чаю и то, на развес.
   "Девчонки курят марафет, но жить не могут без конфет. - ни к селу, ни к городу, дяде Саше вспомнились слова давнишней полублатной песни". Разумеется дядя Саша и в мыслях не держал, что Ольга курит, а что такое марафет, он вообще не знал, думал что махорка.
   Подарки были куплены, красиво повязаны всякими там ленточками и дядя Саша почти со спокойной совестью отправился домой. Конечно же в душе что-то ворочалось и сомневалось: а вдруг не понравится, но и на этот случай дядя Саша придумал как выкрутиться. Он подумал и решил, что если его подарки Ольге не понравятся, то он напрямую спросит, чего Ольге купить в подарок и в следующий раз купит.
   Приехав в деревню и по пути домой отбившись от Ванюни, который разумеется предлагал "раздавить пузырь" и даже показал его, спрятанный во внутренний карман ветровки дядя Саша довольный и сомневающийся пришел домой. Дома всё было по прежнему: Октябренок что-то недовольно хрюкал, куры копошились в земле, Колобок сидел под яблоней, а Ботаник где-то шарахался, как обычно неизвестно где.
  

***

  
   - Где Ботаник? - подойдя к яблоне спросил дядя Саша Колобка.
   - Сказал что на почту пошёл, обещал скоро вернуться. - ответил Колобок и хитро посмотрев на дядю Сашу в свою очередь спросил. - Дядь Саш, а где это ты был?
   - Так, ещё один разведчик. - усмехнулся дядя Саша. - В городе был, в городе, по делам ездил. Понятно?
   - Понятно, чего ж тут непонятного? - как ни в чем ни бывало ответил Колобок.
   - Как Ботаник придёт спроси его: я завтра в лес по грибы опять собираюсь, он пойдет? - дядя Саша присел перед Колобком на корточки и подмигнул. - Ты-то знаю что попрёшься. Или не попрёшься?
   - Попрусь, вернее, пойду, то есть попрыгаю. - обрадовался Колобок.
   - Ладно уж, до леса донесу. Во! Пусть тебя Ботаник несёт, друг твой закадычный.
   - А как он понесёт?
   - Во рту, как... - дядя Саша представил себе Ботаника несущего пакет с Колобком. - Собаки авоськи носят, а он чем хуже? Тем более что грамотный. Ладно, пойду я.
   Дядя Саша отправился в дом, а Колобок разумеется остался под яблоней на ставшем ему уже родным полотенце. Теперь Колобку уже с удвоенной силой и желанием предстояло дожидаться Ботаника. Одному было скучно, а с Ботаником они уже сдружились. Да больше никого рядом и не было: Заяц с Мишкой, так те в лесу, далеко. Ворона хоть и прилетала почти каждый день, но какая-то она занудливая, больше сама говорит и жизни учит, а чтобы просто поболтать, у неё не получается. Не сказать что Колобок завел дружбу и общался с Ботаником только потому, что больше не с кем было. Ботаник, как никто другой, подходил на роль друга и товарища: добрый, воспитанный да ещё и начитанный, так что знакомством и дружбой с Ботаником Колобок был доволен.
   Примерно через час появился Ботаник. Весь его вид говорил о том, что на почту он сходил не зря. Глаза Ботаника ну прямо таки светились от полученной информации в виде прочитанного, ну и съеденного конечно.
   - Представляешь...?! - начал было делиться новостями Ботаник.
   - Представляю. - не дав продолжить Ботанику заготовленную им по пути просветительскую речь перебил его Колобок. - А теперь ты представь. Завтра дядя Саша в лес собрался, пойдешь?
   Ботаник сначала не понял, уж слишком сильным был напор полученной из газет формации, рвавшейся наружу, но потом до него дошло.
   - Еще спрашиваешь! Конечно пойду. - обрадовался Ботаник.
   - Тогда слушай и запоминай. - Колобок решил провести среди Ботаника, так сказать, вводный инструктаж по его поведению в лесу в компании Зайца, Медведя и Вороны. - Заяц, он большой шутник, он завсегда кого-нибудь да прикалывает. Больше всего Вороне достается, она думает долго, и обижаться начинает, а Зайцу этого и надо. Наверняка и над тобой шутить начнёт, так ты не теряйся, отвечай с юмором, неважно что, лишь бы смешно было. Понял?
   - Понял. Вернее ничего не понял. - Ботаник был озадачен, потому что представлял себе это встречу совсем по другому. - А зачем ему это?
   - А почём я знаю? - как ни в чем ни бывало ответил Колобок, а про себя подумал: "Кажись ещё один попался. Вот Зайцу радости-то будет!" - Интересно, Ворона сегодня прилетит? Предупредить бы надо.
   Ботаник всё равно ничего из сказанного Колобком не понял, но про себя решил, в грязь лицом не ударит, всё-таки в отличии от Зайца он начитанный и эрудированный, а то что Колобок предупредил, это хорошо.
   - Может и прилетит. Конечно лучше чтобы прилетела. - на Ботаника как три дня назад на дядю Сашу тоже напал невтерпёж и он готов был идти в лес прямо сейчас. - Колобок, а как ты думаешь, может быть им подарить что-нибудь?
   - А что ты подаришь, что у тебя есть? Или в магазин побежишь покупать?
   - У меня книжка есть со сказками, там картинок много, красивые такие картинки. Вот её и подарю. Как думаешь, нормально будет?
   - А что, нормально. - Колобок при всей своей внешней флегматичности тоже был, так сказать, не лыком шит и сразу сообразил, какие перспективы в плане шуток и тому подобное, сможет извлечь Заяц потому и согласился. - дядя Саша сказал что завтра ты меня в лес понесёшь, в пакете, вот туда книжку и положишь. Понял?
   - А почему я?
   - Дядя Саша сказал, что собаки авоськи носят хоть и неграмотные, а ты чем хуже, тем более что читать умеешь. - вполне серьезно сказал Колобок.
   - Тогда да, тогда конечно.
   "Ой, Ботаник, ну что же ты такой, прямо как Мишка, простодушный и доверчивый. - подумал Колобок".
   Разумеется ничего плохого в этом не было, даже наоборот, всегда есть над кем пошутить, разумеется беззлобно. Опять же, как полагал Колобок, Ботаник несмотря на всю свою простоту, в плане юмора, был не безнадёжен. Ему бы только в достойную компанию попасть, а там он со временем себя покажет. Колобок в этом почему-то не сомневался.
   Ворона всё не прилетала и не прилетала и Ботанику удалось хоть чуть-чуть просветить Колобка, поделиться вычитанным сегодня. Правда в газетах всё больше описывали дела человеческие, до которых, если честно, ни Колобку, ни Ботанику никакого дела вовсе не было, но временами попадалось и кое-что интересное, например, выращивание огурцов в теплицах. Правда Колобку это тоже было не интересно, но он слушал про огурцы и про теплицы, так сказать, страдал за други своя, потому что выговориться Ботанику было не перед кем.
   Колобок уже было стал задумываться, чтобы пойти по агрономической части, казалось что про огурцы он уже знал всё и даже больше, но Колобка или агрономию и агрономов спасла Ворона, прилетела всё-таки.
   - Ворона, ты огурцы любишь? - вместо приветствия спросил Колобок.
   - Давай. - Ворона была в своем репертуаре.
   - Нету. Это мне тут Ботаник рассказывает, как огурцы в парнике выращивать. Так что если надумаешь, обращайся, помогу чем смогу.
   - И этот туда же. У Зайца научился?
   - Не обижайся. Просто мы тебя ждали-ждали, вот Ботаник про огурцы и начал рассказывать, чтобы не так скучно было. - примирительно сказа Колобок.
   - Ворона, мы завтра к вам в гости собираемся. Как вы, не против? - спросил обрадовавшийся появлению Вороны Ботаник.
   - Я-то не против, а вот как Заяц с Мишкой, не скажу, потому что не знаю. - лишний раз показать свою значимость для Вороны был не менее важно, чем все блестящие штучки в мире для сороки.
   - Ну вот и скажи им, что завтра, с утра придём, ладно? - Колобок решил подкинуть Зайцу идею, глядишь, и сообразит. - Ещё скажи, что Ботаник вам подарок приготовил.
   - Где подарок?! - для Вороны неважно было какой подарок, для неё было важно где он? - И мне тоже?
   - А как же! Тебе, можно сказать, в первую очередь, хоть подарок и один на всех. - Колобок подмигнул Ботанику.
   "Всё, пропала Ворона, с потрохами пропала. - подумал Колобок, сегодня наверное спать не будет".
   - Ворона, только подарок не совсем обычный, так что вы, ну на всякий случай, не удивляйтесь. - Ботаник, сам того не ожидая, только подлил масла в уже полыхающий костер вороньего любопытства. Правда поначалу сказал он, имея ввиду книгу, вполне серьезно, но увидев как Ворона реагирует на всё это решил над Вороной слегка поиздеваться. - Сама понимаешь, подарок, он тогда приятнее, когда неожиданный. Так что ты Зайцу с Медведем ничего не говори, пусть для них сюрпризом будет. От тебя-то утаить трудно, ты птица мудрая, а от них запросто.
   "Кажись экзамен Ботаник уже выдержал. - Колобок не то чтобы не ожидал такого от Ботаника, как раз ожидал и надеялся, но не так скоро".
   Ворона, услышав всё это, сразу же засобиралась домой, даже дела какие-то неотложные придумала и наскоро попрощавшись улетела.
   - Молодец Ботаник, сообразил. - смеясь сказал Колобок, когда они остались одни. - Полетела о подарке докладывать.
   - Неужели расскажет?
   - А ещё больше понапридумывает. Завтра сам увидишь.
  

***

  
   Утро, появившись на дядисашином дворе и напомнило дяде Саше, Колобку и Ботанику о том, куда они собрались. Два раза напоминать не понадобилось. Дядя Саша принялся кормить живность после чего наскоро позавтракав стал собираться. Колобку не надо было собираться, нечего ему было собирать. Ботаник принес книжку, положил на лавку и посмотрел на дядю Сашу как-бы прося одобрения:
   - Дядь Саш, мы тут это, подарок с Колобком придумали.
   - Молодцы что придумали, без подарка нехорошо в гости ходить. - согласился дядя Саша. - Ну подождите меня, я сейчас.
   Дядя Саша отправился в дом. Сначала было он решил приодеться понаряднее, а потом раздумал ещё успею, решил он про себя. И взяв пакет с заранее приготовленными для Ольги подарками и лукошко, вышел во двор:
   - Колобок, полезай в лукошко, - распорядился дядя Саша. - И вперёд.
   Дядя Саша и Ботаник, каждый по своему, вышли со двора и направились к лесу. Понятно дело, Ботаник вышел через свой лаз, так сказать, по привычке. Ну а дядя Саша, разумеется через калитку, во-первых он вряд ли пролез через "ботаниковы ворота", а во-вторых - несолидно как-то. Миновав лесопосадку маленький отряд, или группа товарищей, кому как будет угодно, "встала на тропу... поля" и продолжила свой путь к лесу.
   Если посмотреть на всю эту компанию со стороны то не совсем понятно, кем они являются по отношению друг к другу? Ну дядя Саша понятно - вершина эволюции и хозяин Ботаника в одном лице. Только вот зачем ему Ботаник, а Ботанику дядя Саша?
   Толку от Ботаника ну совсем никакого, недаром люди говорят: как с козла молока, это как раз о Ботанике сказано. Молока он не давал и не собирался этого делать в дальнейшем. Единственная польза и то с большой натяжкой, начитается газет да журналов, а потом иногда такую ахинею несёт, что любой сумасшедший позавидует. Опять же, комбикормом питается, значит расходы, а доходов никаких. Но дядя Саша держал у себя Ботаника и наверняка сам не знал почему и зачем, не продавал и не пускал на мясо. Значит была всё-таки какая-то польза от этой хоть и словесной, но абсолютно бесполезной скотины, вот только как она называлась, эта польза, дядя Саша не знал, и никто не знает.
   Ботанику дядя Саша наверное был нужен, потому что Ботаник - животное домашнее, а значит должен жить у кого-то дома. Ну конечно не в самом доме, ещё чего не хватало, а во дворе дома. Ботаник жил в сараюшке, вернее, ночевал там, а днём домом ему была вся деревня с её окрестностями. Но всё равно, вечером Ботаник возвращался к дяде Саше, домой, потому что дом он и есть дом, хоть и в виде сараюшки.
   Ну а третий фигурант, так вообще, если немного подумать, был во всех отношениях личностью странной и даже можно сказать подозрительной. Посудите сами: не ест, не пьёт. Ботаник, так тот хоть раньше употреблял, а потому мог быть и был принят за своего, а Колобок этим похвастать не мог. Да и появился он как-то странно, не так как все живущие на земле-матушке.
   Давным-давно всем известно, кто и откуда появляется на белый свет. Альтернативной могут служить: капустное поле и магазин, и то лишь для детей, а потому ненадолго. А этот из кухонной плиты, из духовки! Ну не должно такого быть, не должно! Если бы об этом узнал какой-нибудь маститый ученый, то камня на камне не оставил бы от этого. Доказал бы: всё это возможно лишь в головах наиболее темных и невежественных слоев населения и назвал бы ненаучностью и мракобесием. И даже если бы ему предъявили Колобка, так сказать, во плоти, он всё равно выкрутился заявив, что этого не может быть потому, что не может быть никогда и был бы на все сто прав. А вот интересно, как бы он, этот ученый, повёл себя если бы Колобок появился на его кухне, из его кухонной плиты? Тоже начал бы доказывать, что это невозможно или спустя некоторое время всё-таки передумал?
   Может быть и передумал, а может быть и нет. Дело в том, что с появлением Колобка жизнь дяди Саши словно взбесившись, свернула с хорошо знакомой и накатанной предыдущими поколениями дороги и ломанулась через бурелом. А зачинателем, даже не провокатором, всего этого стал именно Колобок. Причем он, вот же сволочная натура, даже не спросил дядю Сашу: надо ли ему это или не надо, а начал действовать, можно сказать сразу в лес поперся, а потом и дядю Сашу туда затащил. А дальше закрутилось-завертелось и "поплыл" дядя Саша через этот самый бурелом по вдруг открывшемуся для него новому руслу своей жизни и судьбы. Всё-таки наверное судьбы не бывает, а может быть и бывает. Только если она и бывает, то тоже такой же как и всё предстоящее, целиком и полностью неизвестной и непонятной.
   Стоит сказать, дядя Саша и не думал сопротивляться, так сказать, плывя по новому руслу своей жизни, очень даже хорошим оказалось это русло, да и "бурелом" не мешал, а только помогал.
   Вот ведь как может случиться: ещё вчера и даже сегодня в жизни все ясно и понятно и будущее спрогнозировано. Остаётся только сидеть и спокойненько дожидаться заранее известного.
   И вдруг, бац! Сразу же оказывается, что самолет вылетев, к примеру, в Якутск резко меняет курс и теперь летит куда-то на Ямайку, о которой всего пару минут назад ты и слыхом не слыхивал. И можно даже не сомневаться, уж если он так неожиданно изменил курс, то долетит обязательно. Прямо как террористы самолет захватили.
   Вот и Колобок получается, что самый настоящий террорист, захватил дядисашин "самолет", в смысле, жизнь и развернул её даже не сказав куда, не говоря уже о том, чтобы спросить его согласия. Опять же, террористы, они или сумасшедшие или жадные, потому как обязательно взамен что-то требуют, а Колобок на сумасшедшего был непохож, а может быть как раз и был самым настоящим сумасшедшим, потому что ничего не требовал, просто делал и всё.
   А если уж дядя Саша согласился и не сопротивлялся, и не буянил, то получается, неожиданно начавшееся его полностью устраивало. Вполне возможно он ждал этого даже сам не осознавая того, что ждёт. Если бы не ждал, то наверное бы тем же утром порезал Колобка на ломтики и сделал бы себе бутербродов к чаю.
   Интересные дела получаются. Однажды появляется в жизни вот такой вот Колобок и всё начинается не то чтобы с начала, с чистого листа, а вернее будет сказать, продолжается, но совсем по другому.
   Мне всё не дает покоя тот ученый, и не только он, а и все те кто в состоянии и готовы объяснить, почему Колобка не бывает и не может быть никогда? Как поступят они, если однажды на их кухне появится такой Колобок? Ведь он не спрашивает: надо, не надо, можно, нельзя, он делает. Положат они его в лукошко и понесут в лес дремучий, неизвестно куда? Или же поступят согласно здравомыслию, наделав из Колобка бутербродов с колбасой или сыром, а может ещё с чем? Вопросы, вопросы, вопросы без ответов. Иногда кажется что вопросы тем и привлекательны, что на некоторые из них ответов не существует, вернее существуют, но сугубо индивидуальные.
   Подтверждением только что сказанному может служить хотя бы такой вопрос: а Ботаник-то какого... в лес поперся? Ему какого не хватает?
  

Глава VII

  
   А Ботанику сейчас скорее всего не хватало информации, до которой он был большим охотником. Шёл Ботаник в Лес, это он понимал, что идет в Лес. И хоть шёл не один, а с дядей Сашей и Колобком, всё равно ему казалось, что идёт он один и неизвестно куда, в смысле, он лишь в общих чертах, и то смутно, представлял себе что его там ждет.
  

Жил был у бабушки серенький козлик...

  
   Ботаник, как козел грамотный и эрудированный, разумеется знал эту песню про несчастного своего собрата. Знал он её не всю, а так, в общих чертах, но что случилось с тем козликом было ему известно. И вот теперь эта песня не давала Ботанику покоя. Она пелась где-то там в голове, причём пела сама себя, кусками, и останавливаться не собиралась.
  

... козлик в лес погуляти...

  
   Продолжала издеваться песня. И тут же:
  

Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл. А от тебя, волк, и подавно уйду. - это было уже слишком, тем более что:

  

Напали на козлика серые волки, серые волки, серые волки...

  
   "Оказывается всё-таки напали. - думал Ботаник".
   Ему почему-то захотелось домой, но он продолжал идти, потому что по своей натуре и природе был животным упрямым. Да и дядя Саша с Колобком рядом, чего доброго ещё смеяться начнут. Ботаник ни с того ни с сего вдруг вспомнил однажды вычитанное то ли в какой-то газете, то ли в каком-то журнале, он точно не помнил, где: "Если ты заблудился, отпусти вожжи, лошадь сама найдет дорогу в деревню". Мысль показалась ему вполне своевременной и здравой, и Ботаник решил придерживаться её, а там будь что будет...
  

Остались от козлика рожки да ножки, рожки да ножки...

  
   Я по сусекам ..., по амбарам пометен...
   Тьфу ты!
   Не сказать чтобы внезапно, но где-то так, поэтически-прозаическая пытка закончилась. Будучи занят душевным самоуничтожением, Ботаник не заметил как они вступили под своды леса и оказались у него в гостях. Лес встретил гостей, как им казалось, шелестом листвы, пением и криком птиц и тому подобным. На самом деле Лес приветствовал гостей, как это делает радушный хозяин просто гости не понимали о чём говорит.
   Дойдя до той самой полянки на которой всё и началось дядя Саша присев на ствол поваленного дерева,
   "Надо же, как будто специально кто-то лавочку сделал. - подумал он, достал из лукошка Колобка и положил его в траву":
   - Ну, братцы близнецы, идите уж, а я тут посижу.
   - А куда идти-то, и зачем? - Ботанику начало представлялось совсем другим.
   - Пошли, узнаешь куда. Да не боись ты, никто тебя есть не собирается, больно ты нужен! - сказал Колобок и запрыгал к кустам, подарок не забудь. - крикнул он не оборачиваясь.
   - А я и не боюсь. - пробурчал Ботаник и взяв книжку направился вслед за Колобком. Кошки на душе у Ботаника не скребли, но что-то похожее всё-таки было.
   Когда Колобок приблизился к куста, то Ботанику показалось, что кусты как бы сами собой расступились и Колобок прыгнул в образовавшийся проход. Ботаник аж остановился от такого чуда.
   - А ты чего стоишь? Долго я ещё кусты держать буду? Иди давай! - послышалось из-за кустов. И вздохнув, Ботаник отправился на встречу со всеми известными и неизвестными, одновременно.
   За кустами тоже была полянка, только совсем крошечная на которой сидел Заяц. Рядом с ним расположился Колобок и они уже о чём-то перешёптывались.
   - Ну проходи. Чего стоишь?! - раздалось за спиной.
   Ботаник обернулся, хотел обалдеть, но почему-то не обалдел. Перед ним, во всей красе, стоял Мишка, на вид совсем такой же как на картинках, разве что живой.
   - Проходи Ботаник, не стесняйся. - махнул лапой Заяц.
   - Здравствуйте. - начал было Ботаник, а потом вдруг вспомнил. - Мы тут с Колобком подарок вам приготовили, вот. - и положил перед Зайцем книгу.
   - Да мы уже знаем. - сказал присаживаясь рядом с Зайцем Мишка. - Спасибо, ребята.
   - Мишань, глянь-ка, книжка. - не смотря на то, что Заяц не был человеком он взял книгу и ловко принялся перелистывать страницы. - Мишань, да тут картинок полно! Спасибо, спасибо. - поблагодарил Заяц и спрятал книжку в траву.
   - Книжка, это хорошо, - мечтательно сказал Мишка, - Вот только мы читать не умеем.
   - Если хотите, я вас научу. - неожиданно для самого себя предложил Ботаник. - Это совсем несложно.
   - Договорились. - согласился Заяц и насторожившись сказал. - Тихо! Ворона!
   Ворона, как птица важная и вечно занятая какими-то никому непонятными делами к приходу Колобка и Ботаника разумеется опаздывала. Эх, Ворона, Ворона, совсем ты себя не бережёшь...
   - Вот она, красавица наша! - казалось радости Мишки не было предела. - Я уж беспокоиться начал, не случилось ли что?
   - А ты так и ждёшь, чтобы со мной что-то случилось. Не дождешься! - наверное если бы Ворона умела показывать язык, она бы его Мишке и показала. - Привет всем!
   На самом деле Ворона сгорала от любопытства: что же за подарок такой принесли Колобок и Ботаник, да ещё один на всех? А опоздала она потому, что уже когда летела сюда услышала как сороки про меж собой ругаются, ну и разумеется не смогла утерпеть, ввязалась в скандал, пролететь мимо и не выяснить в чём дело было выше её сил и выше всяких подарков.
   - Вечно ты опаздываешь, Ворона. А сейчас ты не просто опоздала, но и пролетела. - вполне серьезно и даже вроде бы как грустно сказал Заяц.
   - Никуда я не пролетела! Наоборот прилетела. А что опоздала, дела.
   - Пролетела, в смысле, с подарком. - продолжал Заяц.
   - Как?!
   - Вот так! Колобок с Ботаником мороженое принесли, а сегодня видишь как жарко? Они его и так еле донесли, почти растаяло, а тебя всё не и нет. - Заяц говорил это с таким сожалением, что казалось лучше бы уж он опоздал, а не Ворона. - Вот и пришлось нам с Мишкой всё съесть, ну чтобы совсем не растаяло. Так что Ворона, ты уж не серчай, так получилось.
   Знаменитая немая сцена в драматургии - ничто по сравнению с тем, что изобразила Ворона, потому что говорить ничего не могла. Да что там говорить, она и каркать-то не могла от возмущения. Правда, через несколько минут опомнилась:
   - Ботаник, в следующий раз вы с Колобком мою долю подарков мне в деревне отдавайте. - говоря, Ворона успокаивалась, потому как ей казалось она придумала сокрушительную и коварную месть этим подлецам, - А следующий подарок я вообще весь себе заберу, потому что сегодня вы мой съели.
   Всё-таки шутка - дело серьёзное. Серьёзное в том плане, что покуда разыгрываемый принимает шутку за чистую монету - буйствует, вынашивает и оглашает коварные планы мести, надо быть абсолютно серьезным, по возможности сожалеть о случившемся и бояться планируемой мести. Чтобы всё это выдержать и не превратить веселую и беззлобную шутку в пустышку надо обладать не только немалыми силами, а чтобы не рассмеяться не вовремя, можно сказать, талантом надо обладать, причём не меньшим, чем тот который потребен для того, чтобы эту шутку придумать.
   Собравшиеся всеми этими качествами обладали в полной мере, ну разве что кроме Ботаника, который поначалу ничего не понял, не привык ещё.
   - Ворона, ну когда ты наконец хоть чуть-чуть соображать то начнешь?! - смеясь спросил Заяц. - Неужели трудно было догадаться, что шутим мы?
   - Заяц, просто она давно ангиной не болела, наверное соскучилась. - вытирая лапой выступившие слезы, сказал Мишка. Он смеялся не только над тем, как Ворона отреагировала на шутку, но и над тем, как на всё это смотрел Ботаник. На Колобка Мишка внимания уже не обращал, потому что глядя на него было невозможно понять что выражают его мультяшные глаза и рот? - Ботаник, а ты что, тоже вороньего племени будешь?
   - Почему вороньего? Я своего племени. - на автомате ответил Ботаник, а сам подумал ,что здесь если и не съедят, то шутками с ума сведут, это точно, бедная Ворона. Поэтому твердо про себя решил, тоже шутить.
   - Ворона, не переживай ты так. Никакого мороженого не было, ребята нам книжку подарили. - Заяц вытащил из травы подарок и положил перед собой. - Смотри какая, с картинками, как раз для тебя, ты же читать не умеешь.
   - Можно подумать вы умеете... - Ворона начала успокаиваться. Оказывается никакого мороженого не было а книжка, книжка она несъедобная, так что никуда не денется. Опять же, читать не умела не только она, но и Заяц с Медведем тоже, а это успокаивало ещё больше.
   - Ты где же неграмотного медведя видела? Думай, что говоришь! - как ни в чём не бывало продолжал Заяц.
   - Ну тогда пусть что-нибудь прочитает, а я послушаю.
   - Ворона, я книжки читаю только тем у кого настроение хорошее, а у тебя оно сейчас плохое, злая ты, мороженое забыть не можешь. - рассудительно заметил Мишка.
   - Выкрутился. - не унималась Ворона. - Всё равно заставлю тебя читать.
   - Да я завсегда пожалуйста, и заставлять не надо. - засмеялся Мишка.
   - Весело тут у вас. - наконец более-менее освоившись сказал Ботаник.
   - А у вас в деревне, что, грустно? - уже серьезно спросил Заяц.
   - Не то чтобы грустно, но чтобы вот так шутили, такого мало. Ну разве что мужики когда выпьют, анекдоты рассказывают, тогда конечно смеются.
   - А ты к нам почаще приходи, мы народ свободный, времени у нас много. - Мишка куда-то потянулся и достал что-то наподобие корзинки доверху наполненной малиной. - А это вам, угощайтесь. Ворона, вместо мороженого сгодится?
   - Сгодится. - вконец успокоившаяся Ворона слетев с ветки уселась рядом с корзинкой. - Хоть какая-то от вас польза.
   - Не бурчи, тебе не идет. - Мишка сделал приглашающий жест. - Налетай, а то остынет, вернее растает.
   Судя по тому что корзинка довольно-таки быстро опустела, малина оказалась ничуть не хуже якобы подаренного мороженного. Лишь Колобок не притронулся к малине. И вообще, он хоть и был здесь, среди зверей, но казалось что его здесь нет, как-то так получается. Видно было, он все время о чём-то думает, или колдует что-то там, непонятно. Ну и ладно, сидит себе, и пусть сидит.
   Сколько раз, да что там сколько раз, почти непрерывно, Ботаник представлял себе эту встречу, причём старался представлять ее себе по разному, а получилось, совсем не угадал, всё было совсем не так. Да и вообще, лесных зверей он представлял себе серьезными, постоянно озабоченными поисками пропитания, потому что живут в трудных условиях, а на деле оказалось совсем не так. Домашние животные оказывается намного серьезнее, чем те же Мишка или Заяц. Домашним, тем что-то поесть всегда дадут, а этим самим себе надо все искать да добывать, никто не даст. Одним словом, чудно да и только.
  

***

   Оставшись один дядя Саша для начала решил успокоиться, а потом уже звать Ольгу. Вспомнив одну из телепередач о медитации он было попытался расслабиться и тем самым успокоиться, но к своему удивлению вдруг понял, что абсолютно спокоен, словно ему предстояла встреча не с женщиной которая ему очень нравится, а с кондуктором в автобусе. Дядя Саша даже мысленно упрекнул себя за такое спокойствие, но как-то лениво, вскользь, потому что все его мысли сейчас были обращены к Ольге. Не то чтобы дядя Саша её звал, он хотел её видеть и сейчас думал об этом. Но не тут то было!
   В кустах неподалеку временами раздавался смех, там в смысле общения было всё нормально. Заинтересованные в общении стороны присутствовали в полном составе и судя по смеху всё у них было хорошо, чего нельзя было сказать о дяде Саше.
   Получилось так, что Ботаник, скрывшись вместе с Колобком в кустах передал дяде Саше эстафету задавания самому себе всяких разных сложных вопросов и попыток ответить на них. Занятие это привлекательно, в кавычках, тем что начавшись разрастается как снежный ком и разрастается стремительно.
   Такое впечатление, что первый вопрос самому себе превратившись в маленький снежный комочек быстро увеличиваясь в размерах, начинает своё движение по горному склону. По мере своего разрастания он цепляет всё что попадается на его пути: спокойно только что лежавший снег и не менее спокойные камни, кусты, деревья и так далее.
   Ответ на этот самый первый вопрос порождает сразу же несколько новых вопросов, которых становится всё больше и больше. Помимо вопросов и ответов на них появляются не то чтобы мечты, но нечто похожее на них, как варианты их воплощения в жизнь, которые перерастают в сомнения и так по нарастающей. Количество всего этого в голове стремительно увеличивается и уже зацепиться за что-то одно становится невозможным, потому что наступает хаос, в смысле, в голове. Снежный ком сметая всё на своем пути быстрее и быстрее несётся по горному склону, вот только несётся он не вниз по склону, а наоборот, вверх. Ничего не скажешь - приятное состояние.
   А женщины, женщины любят опаздывать. Вернее даже будет сказать, что даже не опаздывать, а просто приходить попозже. И не дай Бог задать себе вопрос: почему она опаздывает? - ещё одна "снежная лавина" обеспечена. И что интересно, неизвестно каким образом, видят что ли, женщины чувствуют тот момент, когда весь этот ком и сопровождающий его общий бардак и хаос в голове достигают вершины склона и уже готовы перевалить его и ринуться вниз.
   Вот тут-то и появляется она, всё это натворившая. Спрашивать об истинных причинах таких вот, если можно так сказать, шуток совершенно бесполезно, кто не верит, попробуйте. Вполне возможно что женщина и сама не знает, зачем она это делает. Но это ладно, с этим как-то можно смириться, интересно другое: как она определяет момент, причём не чуть раньше и не чуть позже, а именно тогда когда надо появиться? Вот загадка загадок и вопрос вопросов, который лучше себе не задавать, потому что все предыдущие снежные комья и лавины в сравнении с этим ничто!
   - Здравствуй, Саша.
   Поглощенный "игрой в снежки" дядя Саша не заметил как пришла Ольга.
   - Здравствуй Оля, - дядя Саша резко поднялся, даже можно сказать подскочил. Внезапно неизвестно куда девшийся "снежный бардак" оставил в голове лишь шум чем-то похожий на шум быстро промчавшегося мимо автомобиля. Теперь же враз освободившееся "пространство" занимала Ольга и чему-то или кому-то другим места там уже не было.
   - А я тут сижу, задумался малость.
   Процесс такого "снегокомообразования" является неотъемлемой частью отношений между мужчиной и женщиной вообще неизбежен практически для всех мужчин. Женщины вряд ли подвержены этому, потому что на начальной стадии таких отношений по собственной инициативе и с молчаливого согласия мужчин назначают себя главными, чем весьма виртуозно и пользуются. Впрочем возможный варианты, а как же без них? Утешает лишь то, что с такой силой это происходит всего лишь один раз, в самом начале. В дальнейшем, разумеется, "снежный ком" никуда не девается, просто становится поменьше в размерах. Кстати, если говорят о человеке, мол, сошёл с ума от любви, сами того не зная как раз имеют ввиду этот самый "снежный ком".
   Ольга сегодня выглядела наряднее, чем в прошлый раз причём нарядность эта была еле видима и ощутима, и наверное потому обращала на себя внимание. Во всяком случае дядя Саша обратил на это внимание в первую очередь. Ольга хоть и была одета в такую же, по определению дяди Саши, старомодную одежду, но что-то с ней сделала такое что обращало на себя внимание и если не быть дурным и слепым, многое говорило об отношении Ольги, в нашем случае, к дяде Саше.
   Может быть красота и страшная сила, но чувство вкуса тоже штука не менее страшная, если не более.
   - Ольга, какая же ты красивая! - это не было со стороны дяди Саши комплиментом, потому что было чистой правдой.
   - Скажешь тоже...
   - Я тебе вот тут купил кое-что, так сказать, подарок. - дядя Саша, слегка смущаясь, достал из лукошка духи с конфетами и протянул Ольге. - Даже не знаю, понравится?
   - Спасибо, Саша. - Ольга взяла подарки. - Наверное на духи денег много потратил, зачем же так? А конфеты я люблю, спасибо.
  
  

Глава VIII

  
   "Снежный ком" окончательно куда-то сгинул, растаял наверное. Подарки подарками, но самое главное, дядя Саша рад был видеть Ольгу и оттого, что Ольга это заметила и была довольна этим, ему стало ещё лучше. Конечно же можно было наговорить кучу разных слов по этому поводу, но сейчас слова ровным счетом ничего не значили, были бесполезными и вообще, мешали, и без них всё ясно.
   Они заговорили о чём-то ставшим уже для них общим, а потому принадлежавшем только им двоим. Подслушивать нехорошо, подслушав можно чего доброго и умом от зависти тронуться, а придумать за них этот разговор просто невозможно, поэтому пусть себе разговаривают, не надо мешать.
   Если бы кому-то обладающему хорошим воображением, а то и просто человеку с буйной фантазией довелось бы наблюдать это картину, то без сомнения он сравнил бы её с пасторалью. Вот только вместо прекрасной пастушки была не менее прекрасная Ольга, она же в силу неизвестных причин, Баба-Яга, а вместо пастушка - пенсионер деревенского значения, дядя Саша. А вместо овечек лесные звери, домашний козёл и вообще неизвестно кто, в виде Колобка, которые изо всех сил издевались над Вороной. А что если в наших краях эта самая пастораль так и выглядит, а называется как-то по-другому, только мы не знаем как?
   - А я хотел тебе телефон купить, мобильный.
   - Не надо, зачем он мне? Да и есть у меня телефон, Соловейка привёз.
   - А это еще кто такой? - внезапно обозначившийся, по всей видимости мужчина, сразу стал для дяди Саши не то чтобы неприятен, неприятным было то, что этот Соловейка был знаком с Ольгой, а дядя Саша ровным счетом ничего о нём не знал.
   - Да ты никак ревнивый? - засмеялась Ольга, а сама, между прочим, осталась довольной дядисашиной реакцией.
   Оно всегда так, неизвестный знакомый своей женщины, а дядя Саша уже считал Ольгу своей женщиной, изначально всегда воспринимается как угроза, хоть и призрачная, и как соперник. Правда после того как о неизвестном будет вкратце рассказано, кто он такой это проходит. У женщин ситуация схожая, разве что не так явно реагируют, правда не всегда.
   - Соловейка, он давнишний мой знакомый. Раньше тоже в этом лесу жил, а потом уехал в город и поступил на службу, так до сих пор и служит... - Ольга вкратце рассказала о Соловье.
   - Это что же, выходит сам Соловей-Разбойник здесь промышлял? - дядя Саша, мягко говоря, был удивлен. - Выходит, это вовсе не сказка?
   - Выходит что не сказка, - улыбнулась Ольга. - А если сказка, тогда получается что и я сказка. Вы же меня Бабой-Ягой зовёте, я знаю.
   - Ты - сказка, - похоже что дядя Саша спешил оправдаться за всех. - но другая, хорошая.
   - А ты мастер красивые слова говорить. - какой же женщине не понравится такое и Ольга не была исключением. - С тобой надо держать ухо востро. - рассмеялась она.
   - Да не умею я эти красивые слова говорить. - дядя Саша опять смутился. - Оно само как-то получилось. - Ты ещё скажи, что и Змей-Горыныч существует.
   - Конечно существует, мы его про меж себя Змейкой называем. Баламут он, три головы, а меж собой договориться не могут. Они сейчас у меня гостят, в отпуске они, каждый год ко мне приезжают. Я тебя с ними познакомлю, попозже.
   - А где это Соловей это служит-то?
   - Толком не знаю, да и зачем оно тебе? И Змейка тоже служит, вот такая вот сказка.
   - Ну дела!
  

***

  
   В последнее время у дяди Саша было много поводов для того, чтобы удивиться. Да что там удивиться, то что происходило и то что он узнал от Ольги сейчас вообще никуда не помещалось, не говоря уж о каких-то там воротах в которые должно было пролезть. Оказывается всё то, что выдавали за сказки как вид лжи, хоть и с оговоркой на какой-то там намёк, на самом деле правда.
   Для того, чтобы не сойти с ума самым правильным было бы назвать всё это брехней заявив тем самым, что не веришь и успокоиться. Ну ладно, брехня так брехня, а сомнения куда девать, а? Их словом "брехня" не перечеркнёшь и не выбросишь, они останутся и будут копошиться где-то там внутри тебя мешая спокойно жить. К тому же, если все это брехня, то выходит что и Ольга, тоже брехня. А она, вот она, рядом сидит, вся такая сердцу и душе милая, ну и красивая конечно же.
   Вот ведь какая странная штука человек, самому себе непонятная. Казалось бы ну зачем было городить весь этот огород способный даже самый извращенный экстрим переплюнуть, да ещё в таком возрасте? Было бы гораздо проще заставить себя обратить внимание на какую-нибудь женщину, вон их вокруг сколько ходит, ну а дальше всё как у всех. Жили бы вместе, возможно не тужили, ну ругались бы, а что, все меж собой ругаются и ничего, живут, видать так и надо раз устраивает.
   Хорошая фраза: не тут-то было! Вот именно, не тут-то было! Обязательно надо залезть в такие дебри, чтобы аж дух захватывало. Это всё о дяде Саше, о нём, родимом. Да и вообще, чем же так плохи легкие пути, которых некоторые не ищут? Ведь сами мучаются и других мучают, в частности того кто является любителем легкого пути и готов с тобой по нему идти, он же тоже человек, его тоже можно понять.
   Понять-то можно, но не получается, вместе идти не получается, вот в чём дело. Пусть уж лучше забор через каждые полметра, зато рядом с тобой тот с кем эти заборы и заборами-то не являются, потому что вовсе не заметны. Зато как приятно когда знаешь, что рядом с тобой именно тот, кто тебе нужен и никто другой и знаешь, что ему тоже приятно, потому что ты такой же, ему нужный и приятный.
   Все эти "издевательства" душа придумывает, потому что на самом деле, смотрите какая привередливая и вообще вредная. Она, в силу своей вредности, во всём виновата, а в случае с дядей Сашей ещё и Колобок - её посланник.
   Только вот почему-то не приходит в голову мысль деть куда-нибудь эту душу, чтобы спокойно жить не мешала, не приходит. Потому и мучается человек, да ещё и удовольствие от этого умудряется получать, прямо извращенец какой-то. Вот это как раз в те самые ворота и не пролезает.
   - Пойдём, грибов что ли наберем, - Ольга поднялась с импровизированной скамейки. - Негоже домой из леса с пустой корзинкой возвращаться. Пошли.
   - Ольга, пойдём ко мне жить! - может быть только что сказанное для Ольги неожиданностью не было, а вот для дяди Саши было. Он сам от себя такого не ожидал.
   - Ишь, какой быстрый! - по тому как Ольга отреагировала на дядисашино предложение было понятно только одно, она на него не сердится, а остальное непонятно. - Ты не в гусарах служил?
   - Я на космодроме служил. - дядя Саша понял, что пропал, но деваться уже было некуда, оставалось только одно - пропадать дальше.
   - А я подумала что в гусарах. - Ольга продолжала как ни в чём ни бывало и это, как ни странно, подсказывало дяде Саше, что он на верном пути. - Было дело, меня Кащей к себе звал. Не под венец звал, а вот как ты, к себе жить. Так он столько слов красивых говорил, хорошо что стихи не читал и песни не пел, а то может быть и поверила бы.
   - И что?
   - А то, что отшила я его. Говоря по-вашему, по-современному, послала куда подальше. - усмехнулась Ольга.
   - Значит и меня пошлешь . - обреченно вздохнул дядя Саша.
   - Какой ты скорый, ну точно, гусар. - теперь уже было видно, что этот разговор Ольге приятен, а может быть даже и более чем приятен. - Ещё на знаю, ты же мне слов красивых не говоришь, ничего не обещаешь, вот я вся и в растерянности, не знаю что делать.
   - Не умею я красивые слова говорить. - это было правдой. Не умел дядя Саша говорить женщинам красивые слова, да и многие мужчины их говорить не умеют.
   Интересная штука - признание в любви. С легкостью в ней признаются как раз те, кто не любит и использует признание, как средство для обольщения. А что, живёт себе такой коварный обольститель, никого не любит, только себя любит. А женщин если и любит, то, так сказать, частично, любит лишь их некоторые качества и способности, а всё остальное ему "глубоко до понедельника". Наверное вот такие вот "любители" и выяснили опытным путем, что женщина любит ушами. Выяснили и взяли на вооружение в достижении своих не то чтобы низменных, но, как бы это поточнее сказать, скорее урезанных до минимума целей.
   Наговорит такой вот краснобай кучу красивых слов, а женщина глядишь и поверит. А если сразу и не поверит, то всё равно где-то в глубине души будет надеяться, что всё это правда, надо только подождать. А этому, даже не знаю какое слово подобрать, короче этому, как раз того и надо. А по прошествии лет когда он вдруг понимает, что совершенно один и что рад бы в рай, да грехи не пускают, поздно, раньше надо было думать. Этот рай, он есть для всех и каждого, вот только попадать в него надо не "после того как", а "до того как", вернее будет сказать: "вместо того чтобы...".
   А иной мужик, да пусть он хоть несколько раз Герой, Советского Союза, или какой-либо другой страны: краснеет-бледнеет, заикается, бормочет что-то непонятное... Неужели боится? Нет, не боится, просто ни опыта, ни практики у него в этом деле нет, потому что такие вещи всего лишь один раз в жизни происходят, это если по настоящему, по максимуму, когда о минимуме даже и не думается. Так что настоящее признание в любви, настоящее, чаще неуклюжее и уж точно совсем непохожее на красивые, отштампованные фразы. Наверное потому так оно и выглядит, что "товар" штучный, "сделанный" дилетантом, а то и вовсе, полным неумехой, но сделанный с душой, вернее, при её помощи, а не при помощи какой-нибудь книжки или песни по этому поводу.
   Это уже потом, после, сказанное превращается в прекрасный цветок, да что там в цветок, в необъятную волшебную страну. Но это может произойти и происходит если изначально сказанное, пусть смешное и неуклюжее, сказано женщине которую действительно любишь, а не просто так, потому что только любимая и любящая женщина способна превратить "гадкого утенка" в прекрасного лебедя.
   - А ты попробуй - видать всё-таки не могут женщины жить без красивых слов и Ольга не была исключением. - А я послушаю.
   - Ты же смеяться будешь.
   - Это смотря что скажешь. Может и буду, а может и нет.
   - Ладно, попробую.
   Дядя Саша было попытался составить и произнести хорошо всем известную фразу, но внезапно в душе и в голове пронеслось что-то очень напоминающее ураган разметав почти готовую фразу на куски и унесло куда-то с собой не оставив ничего из того, что дядя Саша только что хотел сказать.
   - Не получается.
   - Что не получается?
   - Красивые слова говорить не получается. - дядя Саша выглядел по настоящему расстроенным. - Только собрался сказать, и раз, как будто ветер налетел. Всё смёл, ничего не осталось, пусто. По новой надо придумывать. Ты подожди. Я сейчас придумаю и скажу.
   - Хорошо, придумывай. Я подожду. - казалось, что Ольга была похожа на лояльного экзаменатора.
   Стоит ли говорить, что и вторая попытка сказать что-то этакое красивое и значимое одновременно окончилась для дяди Саши неудачей. Всё повторилось в точности как и в первый раз.
   - Опять не получается. Только придумаю, оно всё куда-то исчезает.
   - Ну и ладно, тогда ничего не говори.
   - Как же не говори?! Без этого вроде бы как и нельзя. - "Не поймешь этих женщин. То говори, то не говори". - подумал дядя Саша.
   - А ты уже всё сказал. - улыбнулась Ольга.
   - Когда?
   - Только что. Я подумаю.
   Для мужчины сказанная женщиной фраза: "Я подумаю" распадается на множество вариантов развития дальнейших событий, а для женщины она всегда едина: "Я подумаю". Даже если мужчина каким-то чудом и узнает, что за ней скрывается на самом деле понять этого он не сможет никогда, и дядя Саша не исключение.
   Вот за таким вот разговором Ольга и дядя Саша, заметив или не заметив этого - неизвестно дошли до того места где грибов должно расти навалом. На самом деле сомневаться в этом не приходилось, потому что вела Ольга, а она знала куда надо идти.
  

Глава IX

   - Ботаник, вот скажи, - Заяц по привычке ,взял ход беседы в свои руки. - Ты среди людей живёшь, в деревне. Книжки всякие читаешь, значит много знаешь, наверное всё.
   - Не всё конечно, но кое-что знаю. - Ботанику было приятно такое слышать.
   - Мы тут недавно не то чтобы заспорили, - продолжал Заяц. - тема уж очень серьезная.
   - И что за тема?
   - Понимаешь, Заяц рассказывал Вороне откуда, вернее, от кого она произошла? - Мишка не остался в стороне, потому что знал, назревает ещЁ один спектакль, возможно грандиозный спектакль.
   - Но Ворона не то чтобы не согласна, - поддержал Мишку Заяц. - Она как бы, всё- таки сомневается, не доверяет нам.
   - Заяц говорит, что я от бегемота произошла. Вернее, что раньше у нас был общий предок, толстый и с крыльями, а потом они что-то там переругались между собой и разделились. Из одних бегемоты получились, а из других мы, вороны. - Ворона решила пересказать Ботанику теорию происхождения видов по Зайцу, потому что опасалась, Заяц опять чего-нибудь придумает, а потом обвинит Ворону в том, что она плохо слушала. - Вот скажи, что в книжках про это пишут?
   Каждому живущему на земле уготован свой Звёздный час, каждому, без исключения. Ботаник не был исключением, его тоже когда-то, где-то поджидал его Звёздный час. Но если некоторые о своем звёздном часе не то чтобы не знают, а просто не думают о нём, живут себе и живут, мол, и без него нормально, и не нужно им никакое там Таити, то Ботаник о своем Звёздном часе никогда не забывал и ждал его. И вот он настал!
   Душа Ботаника, как та свадьба, пела и плясала, и крылья её несли куда-то вдаль. Стараясь не грохнуться в обморок от счастья Ботаник изо всех сил сохранял спокойствие. Сейчас спокойствие ему было просто необходимо, потому что он решил "выпить" свой Звёздный час, и все присущие ему ощущения, не залпом, а смакуя, по капельке, поэтому не торопился.
   - Всё правильно. Есть такая теория и надо сказать что строго научная. - Ботаник начал говорить скучным тоном газетной статьи. Но как ни странно именно такой тон и произвёл на слушающих впечатление. - В двух словах не расскажешь, слишком тема обширная. - продолжал он. - Боюсь, что рассказ получится длинным и скучным. Наука, она такая штука которая не веселит, не развлекает, а просвещает.
   - Рассказывай, рассказывай. - за всех сказал Мишка. - Нам спешить некуда.
   Собравшимся и вправду было интересно послушать Ботаника. А вдруг на самом деле расскажет что-то такое, о чём они раньше и не догадывались? К тому же всегда интересно послушать нового, чуть не сказал человека, знакомого, и можно сказать друга.
   В одной из газет Ботаник видел фотографию лектора. Лектор стоял на трибуне и что-то рассказывал. Но Ботанику больше всего понравилось, что на трибуне стоял графин, наверное с водой, и стакан, которые подчеркивали ученость лектора и важность им рассказываемого. Сейчас Ботаник очень жалел что здесь нет ни трибуны, ни графина, тогда бы всё выглядело по настоящему.
   - Ну хорошо, тогда слушайте. - сказал он и его Звездный час начал "капать" звездными секундами прямо на душу Ботаника:
   - Начну с того, что Заяц прав. Действительно, медведи, все без исключения, рождаются грамотными. Почему так происходит, не знает никто - загадка природы.
   Ворона была ошарашена. Она верила всему, а уж сказанному Ботаником тем более. Заяц с Медведем перемигнулись что означало: наш парень, сообразил, молодец. А Колобок, Колобок просто сидел и слушал. А может быть и вовсе не слушал, непонятно.
   Ботаник продолжал:
   - Насчет Колобка ничего сказать не могу, потому что не знаю. Может он и умеет читать, а может и не умеет. Всё-таки он по своей природе сказочный, а не из обычной жизни, поэтому неизвестно, а сам он на этот счет ничего не говорит и ничего не читает.
   Теперь что касаемо тебя, Ворона, и Зайца. Со всей очевидностью стоит сказать, что оба вы неграмотные, в смысле, читать не умеете, но здесь не всё так просто как кажется.
  

***

  
   Присутствующие слушали раскрыв три рта и один клюв.
   "Кажись зацепило. - подумал Ботаник и продолжал":
   - Чуть позже я вернусь к вопросу о грамотности, а пока надо определиться с тем, кто откуда взялся и от кого произошёл. Здесь надо смотреть с самого начала. Ворона, Заяц правильно тебе рассказал, но и неправильно одновременно.
   Надо начинать с того, откуда жизнь на Земле появилась вообще. Совсем недавно учёные пришли к выводу, что жизнь на нашу планету была занесена из космоса. Конечно же у этой теории много противников, но факты - вещь упрямая. Всем известно, некоторые из писателей-фантастов предвидят будущее и описывают его в своих книгах. Многое из того что они описывали сбылось, не буду приводить примеры, это факт с которым трудно поспорить.
   Но если посмотреть на дар предвидения шире, то наблюдается интересная вещь. Оказывается некоторые фантасты способны предвидеть не только будущее, но и видеть прошлое, то что уже было. И вот один такой писатель-фантаст это прошлое увидел и описал в своей книжке.
   Он описал в ней Птицу-говоруна, которая способна летать в космическом пространстве, где как всем известно, нет воздуха, и тем самым перелетать от планеты к планете".
   Слушали все, слушали если и не затаив дыхание, то в состоянии близком к этому. Да что там, казалось что даже лес притих.
   "Ай да Ботаник, вот это класс! Вот что значит, газеты читает. Обязательно научусь читать, обязательно. - Заяц был восхищен".
   - Один молодой ученый выдвинул теорию согласно которой жизнь на Землю принесли эти самые Говоруны. Сначала ему никто не поверил, но ученый попался настырный, провёл кучу опытов и вышло так, что подтвердил свою гипотезу. Оказалось что прямыми потомками Говорунов на Земле являются вороны. По своей сути вороны, это те же Говоруны только одни из них полетели дальше, а другие остались чтобы жизнь на Земле наладить и обустроить. Скорее всего, когда они здесь всё наладят и приведут в порядок, то полетят дальше, осваивать другие планеты.
   - А я чувствовала, я всегда чувствовала! - Ворона, узнав о своих героических предках и о том кто она такая на самом деле, аж светилась о счастья.
   Мишке одновременно хотелось и верить, и не верить в услышанное. Он ещё не решил как поступить, а потому просто ошалело слушал.
   А Заяц, Заяц просто восхищался Ботаником.
   "Во прёт! Ботаник, да мы с тобой на пару таких делов натворим, что все просто ахнут! - Заяц уже прокручивал в голове планы сотрудничества".
   Казалось, что даже Колобка сказанное Ботаником не оставило равнодушным. Колобок смеялся, но на него никто не обращал внимания.
   Замечая или не замечая реакцию слушателей Ботаник продолжал:
   - Так что, вполне возможно, оставшиеся на Земле вороны, это самые что ни наесть архитекторы жизни во Вселенной, а те которые улетели, обыкновенные разведчики. Сейчас ученые хотят отправить ворон в космос, ну чтобы убедиться что вороны вполне могут обходиться без воздуха и свободно там летать. Для начала планируется чтобы вороны слетали на Луну, туда и обратно. И если это получится, то теория окажется верной и этому молодому ученому дадут Нобелевскую премию.
   - А если не получится, тогда что? - спросил Мишка.
   - Получится, всё у нас получится! - прямо-таки заорала Ворона.
   - Вот видишь? Значит получится. А теперь кто от кого произошёл. Вороне не надо было ни от кого происходить. вполне возможно что она как и Вселенная вечна и настоящее ее имя - Птица-говорун, а вороной её уже здесь, на Земле назвали.
   Пока остается загадкой как они других животных сюда принесли, целиком или в виде зародышей, учёные над этим сейчас работают. А что касаемо бегемотов, то они к воронам понятно никакого отношения не имеют. На самом деле у них с другими птицами общий предок был, а вороны, они к этому никакого отношения не имеют, потому что сами по себе. Так что Заяц всё правильно рассказал, только немного перепутал, потому что газеты не читает.
   Заяц, учись читать и все у тебя будет нормально. А Вороне, ей учиться читать незачем. Она и так знает такое, что нам и не снилось. А газеты не читает, потому что всё то что в них написано они на Землю и принесли, всё это ей давным-давно известно.
   Так что Ворона ты не обижайся на них. Они ребята добрые, а ерунду всякую несут только исключительно в силу своей невежественности. Ты здесь самая главная, с тебя все началось. А они пусть что хотят, то и говорят, меньше слушай.
   Ботаник даже представить себе не мог, какой "подарок" преподнёс Зайцу, склонив Ворону к нигилизму. То что Ворона теперь будет самым ярым нигилистом, или нигилисткой, Заяц нисколько не сомневался, а это открывало перед ним такие перспективы, что просто дух захватывало.
   - Да уж, вот что значит вовремя газеты читать. - как бы подытожил рассказанное Ботаником Мишка. - Тоже буду газеты читать. Только где их брать, в лесу их никто не выписывает.
   - Я тебе принесу, не переживай так. - на самом деле Ботанику было немного грустно. Оказывается его звездный час закончился и больше никогда не наступит. Как знать, как знать...
   Да что там говорить, все были в восторге, каждый получил своё, для него очень важное, и только Колобок сидел и смотрел на происходящее, просто смотрел.
  

***

  
   Место и вправду оказалось грибным, да ещё каким грибным. Дяде Саше надо было приходить не с корзинкой, а с грузовиком, и то не хватило бы, грузовика не хватило бы. Не сказать, чтобы грибы росли сплошным ковром, но, ими можно было совершенно спокойно: забивать гвозди, играть в снежки, даже пирамиду, наподобие египетской, можно было построить и ещё осталось бы столько же, если не больше.
   - В деревне бы про грибы рассказать.
   - А ты расскажи. - Ольге неожиданно понравилась эта идея.
   - Да ты что!? Здесь же "мамай" промчится! - дядя Саша на мгновение представил себе что здесь будет происходить. - Всё же сметут, ничего не оставят.
   - На Мамая у нас Соловей со Змейкой есть. Они большие мастера по этой части. - не иначе как Ольга что-то придумала. - Саш, действительно, расскажи. Пусть приходят, собирают, а я попрошу Грибовика, чтобы всем хватило. Да и Лесу от этого только польза.
   - Какая польза? - дядя Саша не мог понять, что же такое нашло на Ольгу что она ни с того, ни с сего так развеселилась.
   - Польза, она завсегда отыщется. - Ольга, улыбаясь, протянула дяде Саше гриб. - Я, к примеру, посмотрю, может быть у вас в деревне ещё кавалеры есть?
   - Так бы и сказала. - обреченно вздохнул дядя Саша. - Грибы-то тут причём?
   - Какой ты легковерный.
   Если то, зачем Ольга дразнила дядю Сашу, ему было более-менее понятно, то причём здесь грибы он не понял.
   - Давай-ка сделаем твоим односельчанам подарок. - Ольга смотрела на дядю Сашу вроде бы серьезно, но глаза ее смеялись. - Ты грибы будешь собирать, или соседям оставишь?
   "Давай-ка сделаем..." успокоило дядю Сашу окончательно. Ничего не поделаешь, сказанное женщиной: подумаю - штука коварная, вон какие фокусы вытворяет.
   Сбор грибов напоминал рыбалку на рыбном рынке. Если там куда ни глянь, всюду рыба, то здесь соответственно грибы. Дядя Саша быстро освоившись принялся было выбирать те грибы которые казались ему получше. Но из этого ничего не получилось, потому что все они были одинаково хороши. Так что, набрать корзинку грибов в четыре руки не составило большого труда и не потребовало много времени.
   - А то бывало, ходишь, ходишь, - дядя Саша посмотрел сначала на Ольгу, потом на грибы которые собрать можно, вот только складывать некуда. - найдешь один такой, неделю радуешься. А тут... Интересно бы посмотреть, как наши их собирать будут.
   - А ты приходи, вместе и посмотрим.
   - А можно?
   - Я же не могу сказать нужно.- в глазах Ольги плясали может быть бесенята, а может быть ещё кто, но уж точно не из этого мира. - Какой ты недогадливый.
   Лукошко, или корзинка, без разницы, было полным-полно грибов. Дядя Саша сорвал несколько листьев папоротника и прикрыл ими грибы. Дело сделано, можно было уходить домой, но уходить не хотелось.
   Неизвестно кто или что дернуло дядю Сашу, опять же неизвестно за какое место, может быть на него грибы так подействовали, но неожиданно для самого себя дядя Саша впал, с точки зрения большинства мужчин, в состояние лирического непотребства, стыд и срам, одним словом.
   - Не слышно шума городского. - дядя Саша будто бы собрался стихи читать. - В смысле человеческого шума, постороннего. - он сам не понимал, что делает и зачем говорит все это, - А вообще-то в Лесу шума много, только лесного. Но если ты в Лесу один, то вокруг тебя тишина, потому что Лесу до тебя нет никакого дела.
   - А ты один?
   - Нет, не один. Ты рядом.
   - Эх Саша, Саша. Оказывается ты ещё и врать мастер.
   - Где это я вру? - дядя Саша как обычно ничего не понял.
   - Врёшь, что слов красивых говорить не умеешь. - Ольга смотрела на него так, что невозможно было понять, шутит она или говорит серьезно. - Ну как вот тебе можно верить?
   - Это само собой получилось. - смутился дядя Саша. - А ты верь Оля, верь.
   - Хорошо, я попробую. - ничего не поделаешь, коварное "подумаю" не унималось и продолжало делать своё дело. - Пойдём, наверное.
  

***

  
   Было бы вершиной глупости спрашивать Ольгу, когда же она подумает, и дядя Саша прекрасно понимал это. Но дело в том, что так уж устроен мужик, ему сразу же надо знать ответ, а ответ на вопрос заданный женщине тем более.
   Ситуация, когда вопрос задан, а в ответ: подумаю для мужика равносильна нахождению в голом виде на оживленном перекрестке. Мало того что все на тебя смотрят, во всяком случае так кажется, так ещё и не знаешь куда дальше идти, а смыться с этого перекрестка хочется побыстрее. А ещё у женщин припрятана и всегда готова к использованию фраза: посмотрю на твое поведение. Правда здесь хоть какая-то определенность есть, но всё равно хорошего мало.
   Наверное потому некоторые и выбирают "легкие пути, там всё предельно ясно и понятно, и на душе тихо и спокойно, потому что пусто. "Здесь и сейчас, всё и сразу", - это как синица в руках, а всё, но не сейчас, а когда-то потом и где-то - журавль, да ещё и в небе. Вот и выбирают то, что кажется получше, в смысле, поскорее.
   О том, что сразу же доступной синице недоступно небо, а недоступному сразу журавлю небо доступно как-то не думается. Почему-то не думается: всё, что может предложить синица - это перелетать и прыгать с ветки на ветку, а журавль предлагает небо, которое безгранично и бесконечно. Не потому ли летчиков и моряков так тянет: одних в небо, а вторых в море, потому что небо, как и море, безграничны и бесконечны? Может быть не зря в песне поётся: "Любите девочки простых романтиков - отважных летчиков и моряков?". Не каждому по силам журавль в небе, не каждому. И не каждому он в руки дастся. Так что пусть дядя Саша и дальше "мучается", сам залез, никто не тянул, ну разве что Колобок...
   - Оля, а когда про грибы сказать-то?
   - А сегодня и скажи, - казалось дядя Саша отвлёк Ольгу от каких-то своих мыслей. - Завтра приходи пораньше, лучше на зорьке, вот и посмотрим на твоих односельчан.
   - А ребятню с собой брать?
   - Не надо. Я своим тоже скажу, чтобы не показывались.
   Коварный план был составлен, оставалось только предупредить своих, чтобы глупостей не наделали, ну чтобы паники в лесу не было. А то, чего доброго, увидят Медведя во всей красе, тогда уж точно, не до грибов будет. Правда дядя Саша так и не понял, зачем все это Ольге надо, но решил, пусть будет как будет. Может быть ей на самом деле скучно в лесу, а может ещё что.
   Дойдя до двух березок они вдруг поняли, пришло время прощаться, хоть и не надолго, всего лишь до завтра, но всё равно прощаться. А расставаться не хотелось, обоим не хотелось. Если бы была возможность взглянуть сейчас на Ольгу и на дядю Сашу со стороны, то это было бы хорошо видно. Но возможности такой не было, а видели это или не видели Ольга с дядей Сашей, остается только догадываться.
  

***

  
   - Ну дела! Стало быть, Ворона, ты самая старшая, и не только в лесу, а и вообще... - всё сказанное Ботаником Мишка принял как неизбежность и было похоже что смирился.
   - И не говори, Мишель. - разумеется Заяц говорил, казалось, предельно серьезно. - Деваться некуда, придётся слушаться. Ты уж Ворона не обижайся на нас с Мишкой. Мы же по незнанию шутили, теперь всё, теперь не будем.
   - Я понимаю, что по незнанию. - сейчас Ворона была похожа на самый, какой можно только представить, величественный памятник самой себе. - Я хоть и строгая, но справедливая, зазря не накажу.
   - И на том спасибо. - могучий талантище пропадал в Зайце. Наверное самолет из рогатки было бы сбить проще, чем говорить это совершенно серьезно и даже трагично. Но Заяц сумел, талант, что и говорить.
   Неизвестно на сколько бы еще хватило Зайцева талантища, но тут веселая компания услышала: Ботаника и Колобка зовут, а значит тоже пришло время, хоть и не надолго, но расставаться.
   - Ребята, связь как обычно, через Ворону. - вдруг как ни в чём ни бывало сказал Заяц и будто опомнившись, почтительно и даже просительно продолжил. - Ничего не поделаешь, буду учиться читать. Тебе же Ворона нужны грамотные помощники?
   - Конечно же нужны. - то что у неё теперь в помощниках будет всем известный хитрец и баламут Заяц Ворона восприняла как должное. А как же?! Положение-то, обязывает!
   - Ботаник, я на тропинке опять ягоды поставлю. - Мишка вытащил из травы такой же туесок как и в прошлый раз. - Вы дядю Сашу своего угостите, скажите что от нас.
   - Спасибо. Хорошо, скажем. Колобок, пошли, зовут.
   - До свидания, скоро увидимся. - попрощавшись за себя и за Ботаника Колобок запрыгал вслед за ним.
   Мишка, раздвинув кусты, обеспечил гостям беспрепятственный проход на поляну, где их ждал дядя Саша.
   - Хорошие ребята. - вернувшись сказал Мишка.
   - И умные Мишаня, умные. Далеко пойдут. - согласился Заяц. - Ну Ворона, коли ты главная, командуй.
   - А может отметим это дело? - предложил Мишка.
   - Можно, только немного. - а ведь и взаправду, Ворона была рождена командовать и руководить. - Миша, ты за выпивкой, а ты, Заяц, здесь всё приготовь, чтобы всё пристойно было. А я, так уж и быть, за сыром слетаю.
   - Слушаемся! - хором ответили Заяц с Мишкой.
   Не откладывая в долгий ящик Мишка тут же скрылся в кустах. Ворона улетела за сыром, а Заяц посмотрел-посмотрел на то место, которому его стараниями надлежало стать пристойным, усмехнулся, и оставил все как есть.
   "Ну и Ворона, сама себя превзошла. Теперь над ней надо осторожнее шутить, чтобы подольше хватило. - подумал он".

Глава X

  
   - Саша, значит приходи сюда на рассвете. - расставание не могло похвастаться патетичностью. Оно было скорее похоже на инструктаж. - А это стало быть и есть Ботаник? Здравствуй, и ты Колобок здравствуй.
   - Здравствуйте. - почти в унисон ответили подошедшие Колобок с Ботаником.
   "Это что же, моя будущая хозяйка? - смотря на Ольгу подумал Ботаник. - Похоже на то".
   - Хорошее дело ты придумал, Ботаник. - Ольге и вправду понравилась звериная затея.
   - Что ты там опять намудрил? - спросил дядя Саша: "И этот туда же. Окончательно спелись".
   - Надумал он, Александр Васильевич, зверей грамоте научить. - ответила за Ботаника Ольга. - Дело хорошее. Пусть уж лучше книжки читают, чем по лесу оболтусничают. Только ты, Ботаник, не приноси им плохих книжек, ну там, детективы всякие, а то чего доброго начитаются и начнут безобразничать.
   - Не волнуйся, Ольга Никитична, я им сказок всяких накуплю и детскую энциклопедию, у нас в магазине продается, пусть развиваются. - дяде Саше тоже понравилась идея и он ее решил поддержать.
   На самом деле эта идея понравилась ему только потому, что понравилась Ольге, а у него появилась возможность поучаствовать в этом деле, ну и тем самым её порадовать.
   - Вот и хорошо. - согласилась Ольга. - Ну, до свидания.
   - До свидания. - дядя Саша чуть не сказал: до завтра, но решил до поры до времени не интриговать своих подопечных.
   Попрощавшись, дядя Саша сотоварищи отправился к себе, а Ольга, разумеется, к себе. По дороге дядя Саша забрал приготовленный Мишкой подарок и решил, что сегодня же купит сказки и энциклопедию, всё равно надо будет идти к магазину, про грибы рассказывать. Дяде Саше предстояло выйти в народ и объявить о разразившейся в лесу "грибной эпидемии".
   А Ольгу ждали расспросы, а также хоть и шутливые, но каверзные вопросы со стороны своих гостей.
   "Никуда не денешься, уж если заневестилась, придётся отвечать. Они-то добра мне желают, баламуты. - думала Ольга идя домой".
   А Заяц, Медведь и Ворона расставаться не собирались, они собирались отдохнуть и, так сказать, осознать услышанное. И если Заяц прекрасно себе представлял, как к этому относятся и что думают Ворона и Мишка, то ни Мишка, ни Ворона о мыслях Зайца не догадывались. Правда они особо и не гадали, зачем голову всякой ерундой забивать?
   Так что, все остались довольны тем как провели день, а некоторые его продолжали культурно и содержательно проводить. Даже деревня, и та была пока ещё довольна, потому как не подозревала "о постигшем ее счастье", дядя Саша до магазина ещё не дошёл.
  

***

  
   - Когда этот прохвост сватов засылать думает? - это было первое, что услышала Ольга подойдя к своему дому.
   Соловей расположился на скамейке, а Змейка соответственно в траве. Именно его три головы и проявили живой интерес к дальнейшей судьбе Ольге, причём все три сразу, хором.
   - Сам ты прохвост! Прежде чем людей обзывать, лучше посмотри что у тебя сзади болтается.
   "Я тебе покажу прохвоста! - подумала Ольга".
   - Оля, не обращай внимания. Это они опять про меж собой поругались, вот до сих пор и буянят. - Соловей был занят тем, что пытался привести в более-менее надлежащий вид свою старую баранью шапку.
   - А ты это куда собрался? - Ольга удивленно посмотрела на Соловья. - От безделья разбойничать вздумал?
   - Да это я так. - засмущался Соловей. - Вещь, она ухода требует. А то моль ещё поест...
   - Откуда у меня моль?
   - Ольга, мы на свадьбе ни разу не были. - не унимались Змейкины головы. - Очень уж хочется у тебя на свадьбе погулять.
   - Да угомонись ты! - прикрикнул Соловей. - На тебя огнетушителей потом не напасешься!
   - Ты, Змейка, если хочешь погулять на свадьбе, сам женись. - давно известно, что самым лучшим ответом на шутку является шутка. - А мы с Соловейкой будем тебе как родители. Соглашайся.
   - Соглашайся Змейка, соглашайся. - поддержал Ольгу Соловей. - А невесту мы тебе вмиг сосватаем. Любая русалка за тебя пойдет, с радостью.
   - Вы что, у русалок были? - строго спросила Ольга.
   - Ну были, ну и что? - ответила одна из Змейкиных голов. - Жалуются они, скучно им.
   - А с вами стало быть весело. - усмехнулась Ольга. - Ладно, дело ваше.
   - Мы на экскурсию ходили. - все шесть глаз Змейки выражали собой ну просто эталон честности. - А ты что подумала?
   - Ничего я не подумала, это вы подумали, правда неизвестно чем. - усмехнувшись ответила Ольга. - Чем ещё занимались, пока меня не было?
   - Да ничем. По лесу ходили, на озеро зашли, с русалками поболтали. - ответил Соловей продолжая чистить свою шапку. - Они действительно жалуются, говорят, скучно.
   - Ничего, чай не сойдут с ума от скуки-то. - строго сказала Ольга. - Им только волю дай.
   - Ты-то как?
   - Хорошо Соловушка, хорошо.
   - Вот и славно. А вы, непутевые, будете Ольгу своими шутками донимать я из вас косу девичью сплету. Три шеи, как раз должно хватить.
   - Да мы чего, мы ничего. - начали извиняться головы. - Пошутили мы.
   - Ладно шутники, - примирительно сказала Ольга. - Пойдемте чаю что ли попьем, с конфетами.
  

***

  
   Придя домой дядя Саша решил не откладывать в долгий ящик задуманное и сразу же, даже не попив чая, стал собираться. Переоделся, положил в пакет пяток грибов, чтобы предъявить сомневающимся неоспоримые доказательства, и отправился в магазин.
   "Надо будет не забыть, книжек купить. - уже на ходу подумал он. - А если начнут спрашивать кому, скажу что внукам".
   Но удача на то она и удача, что приходит сама и всегда вовремя. По дороге в магазин дяде Саше повстречался Ванюня, который судя по всему шёл к Марье, вот только сразу было не понять в какой раз сегодня он к ней шёл?
   - Саш, привет! - Ванюня начал приветствовать дядю Сашу метров за двадцать. - Куда это ты?
   - Привет, Ваня. - поздоровался дядя Саша подойдя к Ванюне на более приличествующее для разговора расстояние. - В магазин иду, надо купить кое-что.
   - Понятно. - поздоровавшись весело ответил Ванюня. - А я опять к этой ведьме. Приглашай в гости или ко мне пойдем?
   - Нет, Иван, спасибо.
   Вот она удача, в лице Ивана. Никто в деревне не мог преподнести новость так, как это мог сделать Ванюня. Нет, никаким сплетником он не был. Ванюня - весёлый, жизнерадостный человек и новости у него получаются соответственно весёлые, а плохие новости он никогда не рассказывал и не пересказывал.
   Это у сплетников любая новость, даже самая распрекрасная, выглядит всегда мрачно, как предвестница какой-то ещё неизвестной, но неминуемой беды. Пересказывают, как будто книжку ужастиков сочиняют, а по-другому они и не умеют, потому что не хотят, не нравятся им хорошие новости.
   - Зря конечно, но дело твоё. - Ванюня нисколечко не расстроился. - Только, Саш, непьющий человек, он всегда подозрительный. Он или что-то замышляет или жениться собрался, наукой доказано.
   - Какой такой наукой? - удивился дядя Саша столь неожиданному умозаключению.
   - Той, которая жизнью называется.
   - Тогда понятно. - дядя Саша успокоился, а то он сначала было подумал,: неужели Ванюня догадался что он того, ну понятно чего... - Ты лучше, жизневед, посмотри какие грибы я в лесу нашёл. - дядя Саша раскрыл пакет и показал Ванюне лесных красавцев.
   Не сказать что увиденное произвело на Ванюню сногсшибательное впечатление, всё-таки надо учитывать, голова у него сейчас была занята совсем другим, а именно, походом к Манюне, но равнодушным не оставило.
   - Красавцы. - авторитетно заявил Ванюня. - Давно таких не видел. И где ты их отыскал-то?
   - В лесу и отыскал. - как ни в чем ни бывало продолжал дядя Саша. - Где две березы растут знаешь?
   - Ну знаю.
   - Так вот. Если от них идти строго от деревни, то там недалеко низинка есть, вот там их видимо-невидимо. Я сегодня уже второй день как туда ходил. Теперь вот мариновать надо будет.
   - А как ты попал-то туда, - вопрос Ванюни был не лишён ни логики, ни здравого смысла. - не сезоне же?
   - Да понимаешь, показалось что Ботаник потерялся, вот я и пошёл искать.
   - Давай завтра вместе туда сходим, заодно покажешь где. - предложил Ванюня.
   - Не, завтра не пойду. - дядя Саша понял, что его задумка сработала. - Сначала с теми что есть надо разобраться, а потом уж схожу. Ты Манюню с собой возьми, вдвоём веселее.
   - Понял. Только ты не говори никому, а то набегут...
   - Хорошо, не буду.
  

***

  
   Попрощавшись, Ванюня отправился делиться новостью с Манюней и очень даже может быть, что рассказав ей про грибы мог сегодня рассчитывать для себя на значительные льготы и уступки в самом широком смысле их понимания. А то что через Ванюню, или через Манюню, о грибах станет известно ещё кому-то дядя Саша не сомневался. Собственно говоря на этом "рекламную кампанию" можно было и закончить, но дядя Саша всё же решил ещё показать продавщице в магазине, чтобы уж наверняка.
   В магазине всё было как обычно, в смысле, народу было мало. Дядя Саша для вида купил какой-то колбасы, макарон и принялся рассматривать продаваемые книги.
   Сказки были, но какие-то уж очень по-дурацки оформленные, поэтому дядя Саша не пожалев денег выбрал большую, с хорошими картинками, книжку русских народных сказок и детскую энциклопедию, которая и ему показалась интересной, ну а в том что она будет интересна Зайцу, Медведю и Вороне дядя Саша нисколько не сомневался.
   Расплачиваясь за столь необычные для дяди Саши покупки он был вежливо "допрошен" продавщицей и присутствующими о дальнейшей судьбе книг, судьба макарон и колбасы их почему-то не заинтересовала. Вопросы были заданы на высоком профессиональном уровне, в глаза тоже смотрели, наверное для того, чтобы узнать какую-то более настоящую по их мнению правду (вот если бы они её действительно узнали, то наверняка не поверили и сочли дядю Сашу сумасшедшим). Дядя Саша "допрос" с честью выдержал, общественность хоть и не на сто процентов, но была удовлетворена полученными ответами и перешла к обмену мнениями по другим злободневным вопросам.
   После этого дядя Саша, не скрывая что хвастается, так лучше срабатывает, показал грибы. Разумеется никто в обморок от удивления не упал. Общественное мнение склонилось к тому, что скорее всего они червивые, потому как не сезон ещё. На этом, так сказать, презентация была закончена, и дядя Саша отправился домой, надо было чего-нибудь поесть, да и устал всё-таки.
   "Завтра посмотрю насколько они для вас червивые. - думал дядя Саша по дороге домой".
   Следуя принципу: хвалиться, так на полную катушку, дядя Саша как-бы невзначай рассказал и о том, где нашёл грибы. Только место он указал немного в стороне, пусть помучаются, Ванюню они обязательно услышат, потому что тот не мог молчать нигде и в лесу тоже, разговаривал всегда громко, это он так жизни радовался.
   И ещё, по дороге домой дядя Саша купил в ларьке несколько шоколадок, тех которые побольше. Шоколадки разумеется предназначались Ольге, в виде подарка. В ларьке шоколадки было покупать удобнее, потому что в нём работала молоденькая девчушка которой было глубоко безразлично, кто покупает шоколадки и сколько, да хоть весь ларек купи. Единственное, что скорее всего заинтересовало бы молодую продавщицу, это если бы дядя Саша у нее спросил: "А почём у вас свадебные платья?" Тогда да, тогда интересно, а так, а так покупай что хочешь и сколько хочешь, никакого интереса. Вот что значит молодость, не хватает ей "профессионализма", не хватает, но это дело наживное.
   Дело было сделано, дядя Саша остался доволен своим "коварством". Оставалось дождаться утра, проспать дядя Саша не боялся, потому что был лёгок на подъём и просыпался всегда легко, без липкой сонливости. А покуда можно было и отдохнуть: поесть, чаю попить ну и телевизор посмотреть, а что ещё делать?
  

***

  
   "По утру откушав браги, душу песней веселя..." - сказал когда-то пародист. Без сомнения это было сказано о человеке у которого плохое настроение. Как же настроение может быть хорошим, если душу приходится насильственно заставлять веселиться, распевая ей песни?
   А вот дядя Саша проснулся в прекрасном настроении. Никаких экзекуций по отношению к душе проводить не требовалось, она сама, без посторонней помощи, пела во всю мощь себя. Дядя Саша чуть было не поддался и не запел вместе с ней, но вспомнив что прежде чем идти в лес надо ещё по хозяйству дела поделать, петь не решился.
   Быстро, по отработанной схеме, приготовил и "накрыл на стол" Октябренку с курями, не забыл про Ботаника, и вернулся в дом. Надо было позавтракать и выходить из дома, потому как на востоке начинало светлеть, а значит рассвет не заставит себя долго ждать.
   Что удивительно, в то время как дядя Саша готовил себе завтрак, а потом второпях завтракал Колобок не произнёс ни слова.
   "Странно. - дядя Саша хоть и торопился, но всё-таки обратил на это внимание. - Раньше лопотал, не остановишь, а теперь сидит и молчит, только глазами хлопает".
   Впрочем ему некогда да и незачем было разбираться в премудростях и тайносплетениях Колобковой души, надо было поспешать в лес. Завтрак получился недолгим, сборы ещё короче и дядя Саша вышел из дома радующийся в предвкушении известного уже и неизвестного ещё.
   - Дядь Саш, а мы? - Ботаник был тут как тут.
   - Дома сегодня сидите, после сходите. - на ходу ответил ему дядя Саша. - Да, книжек твоим друзьям я купил, правда букваря не было. Ну да ладно, ты парень головастый, справишься.
   Ботаник проводил дядю Сашу грустным взглядом, ему очень понравилось в лесу, и отправился в свою сараюшку то ли досыпать, то ли ещё чем-то заниматься.
   Вот говорят о человеке: летит на крыльях любви, а как сказать о дяде Саше если он, уже без сомнения влюбленный по уши, не летел, а передвигался более привычным для него способом, шёл, хоть и быстро? "Идёт на ногах любви", так что ли? Как-то не звучит, хотя чувства переполнявшие дядю Сашу были никак не меньше, а то и больше чувств того, кто летит, или летал. Разумеется дядя Саша об этом не думал, сейчас он думал только об одном, о том, что вот почти прямо сейчас увидит Ольгу, а всё остальное для него было сплошной ерундой и во внимание не принималось.
   - Ты что же, бегом что ли бежал? - спросила появившаяся из-за одной из берез Ольга, когда дядя Саша, как тот конь, разогнавшись, вдруг остановился на полном скаку. - Передохни.
   - Здравствуй, Оленька. - дядя Саша и сам не заметил как дошёл до березок. - Нормально. Опоздать боялся, не люблю опаздывать.
   - Не опоздал ты, не опоздал. - Ольга присела на поваленное дерево.
   - Оля, я тебе тут шоколадки принес. - сказал дядя Саша присаживаясь рядом. - Не знаю какие ты любишь, вот и купил всяких разных.
   - Спасибо Саша, спасибо. Я всякие люблю.
   - Вчера в магазине показал грибы, рассказал где растут. - дядя Саша как бы отчитывался о проделанной работе или о выполненном задании. - По дороге Ивана встретил, тоже показал, рассказал. Этот наверняка сегодня придёт. Он предлагал мне вдвоем сходить, но я отказался, сказал что сначала те, что набрал замариновать надо, так что скорее всего он с Марьей придёт, она грибы уважает.
   - Ты прямо как заправский разведчик. - весело сказала Ольга. - Молодец!
   Сейчас было как раз то время, когда и ночь уже не ночь, и утро еще не утро, а непонятно что. У какого-то народа по этому поводу есть определение: умирающая ночь. Хоть и звучит не так чтобы очень, но сказано точно.
   Лес просыпался, вернее просыпались те кому ещё когда-то, давным-давно, было определено цвести, бегать, летать именно днем, а те кому для этого была определена ночь, передав эстафету своим дневным собратьям, собирались отдыхать. Целиком и полностью же Лес не спал никогда, ну разве что зимой, и то, кто-то всё равно, даже несмотря на морозы, не успокаивался ни днем, ни ночью.
   - Пойдем что ли. - Ольга встала и протянула дяде Саше руку. - Смотрю, корзинку-то сегодня не взял.
   - Я на всякий случай пакет с собой взял. - дядя Саша взял руку Ольги, а другой похлопал себя по карману.
   - Ишь ты, запасливый.
   - Без этого тоже нельзя.
   Не под ручку, а взявшись за руки, Ольга и дядя Саша направились туда, где по задумке Ольги сегодня должно было быть интересно. Дядя Саша так и не понял, зачем это все ей надо, наверняка звери с не меньшим успехом съели бы эти грибы, а что не съели, то растащили бы по своим норам и дуплам, в траве попрятали бы.
   "Пусть делает раз ей так хочется. - решил он про себя, - В лесу развлечений не ахти как много, а тут можно сказать кино бесплатное".
   Ладонь Ольги была мягкой и теплой. Дяде Саше хотелось изо всех сил, нет, не изо всех сил сжать, а просто держать и держать её ладонь и так идти, идти, неважно куда.
   Скорее всего желание дяди Саши было осуществимо и помаленьку осуществлялось, но на любом пути бывают остановки. Может быть для того чтобы дух перевести, а может быть чтобы просто осмотреться куда пришли и определиться, куда идти дальше. А может быть ещё для чего-то на тот момент неведомого они и придуманы. Вот и эта остановка, если ее можно так назвать, была дяде Саше непонятна. Но недаром же подмечено: женщина мудрее мужчины, и что она лучше его знает: куда идти, как идти, когда и где отдыхать, и зачем.
   Они пришли к той самой низинке о которой дядя Саша вчера рассказал Ивану и расположились под деревом на одном из склонов.
   - Оля, мы же здесь как на витрине! - удивился дядя Саша месту, которое выбрала Ольга.
   - А ты никак испугался, что нас вместе увидят? - лукаво спросила Ольга. - Или меня стесняешься?
   - Ещё чего! - хотя, если честно, дядя Саша почему-то не хотел чтобы их видели вместе. - Просто увидят нас сразу, обязательно припрутся, разговорами замучают.
   - Не бойся ты так, никто нас не увидит и ничем не замучает.
   - Волшебство что ли какое?
   - Может и волшебство, а может и нет.
   Сидеть было немного неудобно, скорее непривычно, но дядя Саша держал ладонь Ольги в своей руке и это компенсировало ему любые неудобства, тем более что Ольга похоже не собиралась свою ладонь высвобождать.
  

Часть III

Глава I

  
   В таких случаях время не летит, не тянется и уж тем более не останавливается, а ведёт себя совсем уж непонятно как. Говорят же: влюбленные, а значит счастливые, часов не наблюдают, кстати, верно подмечено.
   Когда за временем следят то получается, что на самом деле обращают внимание на его поведение. В этом случае оно вынуждено придерживаться установленных правил, а именно: течь, лететь или стоять на месте. Рамки его поведения строго очерчены и в зависимости от ситуации временем неукоснительно соблюдаются.
   А вот в том случае, когда на время вообще не обращают никакого внимания, а Ольга и дядя Саша сейчас как раз были заняты тем, что не обращали на него никакого внимания, даже можно сказать плюнули, им и без него было хорошо, время вольно вести себя так, как ему заблагорассудится, делать что хочется. Все равно никто не видит и не подглядывает.
   Ольга и дядя Саша не обратили на существование и поведение времени даже тогда, когда в низинке появились, ну прямо как сказочно-былинные, Иван да Марья. Ванюня что-то рассказывал и пытался обнять Марью, которая хоть и отбивалась но как-то неохотно, скорее всего для порядка а то этому паразиту только волю дай...
   - А вот и Ванюня с Манюней пожаловали, - дядя Саша был доволен, что те пришли первыми. - Сладкая парочка. - усмехнулся он.
   - Пара действительно хорошая. - Ольга не приняла шутки.
   - А я что говорю, в самый раз. Только Ванька, баламут непутевый, но мужик хороший.
   Очень скоро Ванюня с Манюней убедились, что дядя Саша сказал правду и что грибов действительно видимо-невидимо. Но если Марью это вполне устраивало, потому как хватило бы и пятнадцати минут для того, чтобы доверху заполнить всё то что она взяла с собой в виде тары, то похоже Ивана это если и устраивало, но не вполне. Похоже, у него в отношении Марьи были ещё какие-то планы.
   Марью можно было вполне понять, для того чтобы набрать два-три десятка грибов не надо будет день-деньской ходить по лесу, вот оно всё, в большом количестве и в прекрасном качестве. Марья так и думала: быстренько наберёт грибов и домой, без грибов дел хватало. Вчера Иван прямо-таки ворвался к ней и с порога начал рассказывать, что грибов в лесу навалом, что ему дядя Саша рассказал и показал даже, и что об этом никто не знает, поэтому надо спешить, а то понабегут и им ничего не достанется. Неизвестно, долго ли и как уговаривал Марью Иван, но та согласилась и сегодня они отправились в лес, с утра пораньше.
   Не теряя времени даром Марья принялась собирать грибы, тем более что особо искать их не приходилось, они росли везде, куда ни посмотри. Ванюня тоже собирал грибы, но при этом не переставал хвалиться, мол, какой он молодец. Из его монолога выходило, что если бы не он то Марье не видать никаких грибов не только сегодня, но и вообще никогда. Марья между делом вставляла в разглагольствования Ванюни язвительные комментарии и обзывала паразитом.
   Вообще-то она очень часто и неизвестно почему называла его именно так. Создавалось впечатление, что родители Ивана с именем что-то напутали и настоящее, вернее, более подходящее для него имя то, которым Марья его и называла.
   Наверное будь она начальником паспортного стола, то непременно в Ивановом паспорте, в графе имя, вычеркнула бы, "Иван" и вписала: "Паразит". А вообще-то Марья была благодарна Ивану за то, что он в первую очередь ей рассказал о грибах, а не кому-то другому. А благодарность как известно подразумевает под собой надежду на нечто большее.
   Ванюня найдя где-то неизвестно каким чудом затесавшийся в благородное семейство мухомор попытался вручить его Марье в качестве подарка, так сказать, от всего сердца. Более того, говоря по простецки, Иван потеряв всякие стыд и совесть, которой по словам Марьи у него отродясь не было начал к ней элементарно приставать. Попытка обнять Марью закончилась падением Ивана в траву и его же громким смехом. В очередной раз услышав от Марьи, кто он такой на самом деле и что его ждёт если он не перестанет распускать руки. Иван ничуть не смутившись и назвав Марью ведьмой, принялся дальше собирать грибы. Отступать, а уж тем более сдаваться, он не собирался, а решил немного выждать и застать Марью врасплох.
  

***

  
   - А из Марьи и вправду хорошая ведьма получилась бы. - смотря на собирающих грибы задумчиво сказала Ольга.
   - Да что ты говоришь такое?! - удивился дядя Саша. - Какая же из Марьи ведьма то?
   - Самая настоящая. - ответила Ольга. - Ведьма это не та, которая пакости разные делает. Ведьма та, которая знает много и знаниями своими делится, помогает. Ох и дремучий же ты Саша, хоть и в деревне живешь.
   - Так ты просвети меня. - тут же нашелся дядя Саша. - Я только за.
   - Хорошо, я подумаю.
   "Опять, я подумаю. - дядя Саша даже чуть было не разозлился, но потом до него дошло, что Ольга его просто дразнит, а это совсем другое дело".
   - А вообще-то любовь у них. - продолжала Ольга. - Жениться им надо.
   - Я Ивану давно говорю, женись на Марье. А он, ни да ни нет, боится что ли?
   - Значит ей первой надо ему об это сказать.
   - А разве так бывает?
   - Бывает, всё бывает. - смотря на Ивана с Марьей ответила Ольга.
  

***

  
   Если когда-то раньше в лесу раздавался топор дровосека то, во всяком случае сегодня, в лесу раздались человеческие голоса. Не иначе как кто-то ещё прознал про грибные места и спешит поживиться. Марья, в очередной раз назвав Ивана паразитом, обвинила его в наличии сравнимого с помелом языка и пригрозила какими-то известными только ей карами на его голову. Иван отнесся к этому спокойно, тем более что подобное от Марьи он выслушивал почти каждый день, а то и по нескольку раз на дню. От своих задумок он разумеется не отказался, просто решил претворить их в жизнь в более подходящем месте.
   Тем временем на местное лесное "Эльдорадо" вышло сразу несколько мужчин и женщин. Увидев Марью с Иваном они было остановились в растерянности, наверное решив что их опередили и теперь придётся уходить ни с чем, но открывшееся грибное богатство заставило их тут же забыли об этом.
   К тому времени Иван с Марьей заполнили все корзинки и ведра, которые взяли с собой и отправились домой, больше им здесь делать было нечего. Вполне возможно, если бы никто не пришёл события развивались бы несколько по другому, но получилось так как получилось. Не стоит унывать, потому что в противовес тому что не получилось, всегда в наличие имеется то, что получилось и конечно же надежда, а она своё дело туго знает...
   Пришедшие грибники разительно отличались от Ивана с Марьей, переговариваться-то между собой они переговаривались, но не более того. Да и разговоры крутились-вертелись: совсем немного вокруг грибов, которых вокруг полно, чуть побольше, кто и как эти грибы будет готовить и что из этого в результате получится, и всё же неизменно грибные с кулинарными темы плавно перетекали в темы исконно-дежурные, без которых видимо и жить то невозможно.
   Ладно женщины, что с них взять, ни ума ни фантазии, но мужики-то, мужики. Мужики, тьфу ты, тоже довольно-таки живо обсуждали всю эту, по большому счету, ерунду. Ну и конечно же никто из них не обращал внимания ни на небо, ни на деревья, ни на всё остальное, а только на грибы, и на, по всей видимости, любимых ими: начальников, соседей и родственников.
   А ведь интерьер, так сказать, для весёлого безрассудства и светлых чувств был самым что ни на есть подходящим, но, но никто на него внимания не обратил. Вот Иван, тот сразу обратил, да эти помешали, а то бы он довел задуманное до конца. А этим мужикам видимо мухоморов не хватило, а может быть он всего один и рос тут, а им не досталось, потому как опоздали. Вот и получалось что обстановка та же, а действо отличается: "театр" тот же, правда "актеры" совсем другие.
   - Самые жадные пришли. - сказал дядя Саша наблюдая за грибниками.
   - Нет, Саша. - ответила Ольга. - Самые жадные придут самыми последними. Эти, как раз, нормальные.
   - Ага, сначала будут ждать чтобы наверняка, - начал развивать теорию грибной жадности дядя Саша. - потом, когда поверят, пойдут,а к тому времени грибов уже и не останется. Придут, а тут пусто, и начнут придумывать себе оправдания говоря тем, кто грибов успел набрать, что всё это ерунда, что они ещё наплачутся с этими грибами. Так что ли?
   - Примерно так. - усмехнулась Ольга. - Вот, если интересно, сиди и смотри, кто и чего стоит в вашей деревне. Только сидеть придётся несколько дней.
   - Так вот зачем ты всё это устроила, с грибами? - дядя Саша и даже ругнул себя за то, что сразу не догадался. Всё оказалось предельно просто.
   - Понял теперь, ну и хорошо.
   - С тобой Оля я готов и больше тут просидеть.
   - Ишь ты, какой готовый! - похоже Ольга опять дразнила дядю Сашу. - Можно подумать у меня других дел нету, кроме как с тобой тут сидеть?!
   - Ну если у тебя много других дел, тогда надо спешить. - дядя Саша обнял Ольгу, привлёк к себе и поцеловал...
  

***

  
   "Зараза", посеянная то ли Ванюней, то ли мухомором, не подействовав на собиравших грибы мужчин и женщин, видимо иммунитет на такие вещи у них был сильный, добралась до дядя Саши и Ольги, которые по всей видимости таким иммунитетом не обладали.
   Казалось что поцелуй уже длился вечность и ещё продлится столько же, а то и больше. Ольгу поглотила огромная волна, которая сначала прижала её к земле, а потом подбросила высоко вверх, в небо, и оставила там. Ольга хотела упасть, но не могла этого сделать, хотела взлететь ещё выше, но ей опять что-то мешало. Так и парила оставаясь на месте и преодолевая в мгновенье огромные расстояния одновременно. А вроде бы ничего необычного не произошло, обыкновенный поцелуй, прикосновение губ к губам, и только. Ну разве что, на самом деле Ольга целовалась первый раз в жизни, так уж вышло.
   - Пусти! - Ольга по примеру Марьи чуть не сказала "паразит". - Удумал! Люди кругом! - но не попыталась вырваться из объятий, а наоборот прижалась к дяде Саше.
   - Ты же говорила что нас никто не увидит?
   - Мало ли что я говорила?!
   Женщина всегда может отказаться от своих слов, вывернуть их наизнанку и это будет выглядеть вполне естественно. У мужиков такой фокус не проходит, им приходится отвечать как за свои слова, так и за свои поступки. Дядя Саша был готов отвечать, всё равно уже пропал дальше некуда, поэтому опять привлек к себе Ольгу и поцелуй повторился.
   - Ты хочешь чтобы я с ума сошла? - сказала Ольга пытаясь отдышаться.
   - Я-то с ума уже сошёл, теперь творя очередь. Вдвоем веселее. - и дядя Саша привлек Ольгу к себе...
   ... Когда Ольга и дядя Саша, если можно так сказать, пришли в себя, то увидели каких-то людей, собирающих грибы. Как Ольга и говорила, на них никто не обращал никакого внимания, будто их вообще не существовало. Народу стало больше, некоторые деревенские жители пришли с детьми. Но хоть народу и стало больше, характер происходящего не изменился. Взрослые сосредоточенно собирали грибы и лишь дети вносили свою долю неразберихи в столь ответственный процесс.
   Степенное поведение взрослых: шаг, наклон, срезать гриб, положить его в корзину или ведро и так далее покуда принесенные с собой: корзины, вёдра, пакеты не наполнятся по всей видимости являл собой эталон поведения и наверное должен был служить примером для подражания.
   Но детям это было скучно, вернее, им было этого мало. Они бегали по поляне и умудрялись одновременно: собирать грибы, играть в какую-то ими тут же придуманную и только им понятную игру, и делать всё это на бегу. Создавалось впечатление, что если они остановятся хоть на мгновение мир рухнет, это как минимум, а может быть однажды разбежавшись они не знали, как останавливаться, не научились ещё, потому и бегали. Короче, дети мешали взрослым как только могли, потому что не понимали своих: мам, пап, дедушек, бабушек, почему те не бегают вместе с ними, ведь это так весело? А взрослые не то чтобы не понимали детей, может быть и понимали, но им было некогда, они грибы собирали, а дети своей беготней и криками только мешали. Поэтому время от времени слышались грозные окрики, иногда даже с крепкими выражениями, но на детей это не производило никакого впечатления и уж тем более не останавливало.
   Ольге и дяде Саше это было хорошо видно, но им было не до грибников и не до их детей, дыхание бы перевести.
   - Домой надо... - как-то неопределенно сказала Ольга.
   - Не уходи.
   - Надо, надо. - Ольга была непреклонна. - И тебе домой надо, уже вечер скоро.
   - Как вечер?
   - Так вечер. - Ольга попыталась высвободиться из дядисашиных объятий.
   - Приходи завтра, придёшь?
   - Приду. - чуть помолчав сказал Ольга.
  

***

  
   Грибники остались сами по себе, а Ольга и дядя Саша отправились по домам. Как ни хорошо им было вместе, но идти надо. Ольгу ждали её гости, не то чтобы ждали, но всё-таки, а дядю Сашу ждал голодный Октябренок. В том, что он был голодным сомневаться не приходилось, потому что голодным он был всегда.
   Они шли держась за руки. Не было ни чувства стыда, ни чего-то на этот стыд похожего. Было что-то совсем другое, а что - неизвестно, самим испытать надо, тогда будет понятно, а если пытаться понять это умом, то ничего не получится. Это как "конфликт" отцов, собирающих грибы, и детей, мешающих им это делать, потому что взгляду со стороны недоступно то, что творится внутри.
   Расставаться было не то чтобы тяжело, а просто не хотелось, но ничего не поделаешь, надо. Но якобы расставаясь, на самом деле они продолжали оставаться вместе.
   Попрощавшись и договорившись о следующей встрече можно отправиться куда тебе угодно. Ноги идут, глаза смотрят чтобы в яму какую не попасть или об корягу не споткнуться, короче, всё нормально. Завтра будет день, а значит будет пища, вернее, встреча, а покуда можно жить воспоминаниями и чувствами о предстоящей встрече и спокойненько заниматься какими-то своими делами, так оно и происходит на самом деле.
   Но это видимая часть того, что происходит с человеком, видимая и управляемая. А есть еще часть невидимая и неуправляемая, которая сама устанавливает правила и сама им следует.
   Невидимая, но главная часть, это душа. Для души необязательно видеть, потому что она образует с душой любимого человека одно целое и плевать им, или вернее уже ей, одной на двоих, на голодного Октябренка, почти умного Ботаника, серьёзного Соловья, хоть и бывшего Разбойника и шалапутного Змейку, потому что, потому что им есть чем заняться и это важнее всего на свете, это..., сами понимаете что.
  

Глава II

  
   По дороге домой дядя Саша потихоньку-помаленьку приходил в себя, возвращаясь в этот мир. Придя домой он уже более-менее отчётливо понимал кто он, где находится и что ему надлежит сделать в первую очередь, в смысле, по хозяйству. Вот какими могут быть последствия не собирания грибов вместе со всеми, но дяде Саше простительно, он об этом просто не подумал.
   Время действительно уже клонилось к вечеру. Вот что значит дать времени полную свободу действий, натворит такого, что остается только удивляться. Дома было всё как обычно: Октябренок разумеется был голодным и орал, Ботаник шлялся неизвестно где, а Колобок, которого дядя Саша утром забыл вынести в сад, так и сидел на своем блюде и было похоже, что происходящее его мало интересовало. Вообще странный он какой-то, особенно в последнее время.
   Быстренько накормив Октябренка дядя Саша решил заняться грибами. Всё-таки принёс он их две корзинки, а руки никак не доходили, жалко если пропадут.
   Расположившись во дворе, за столом, дядя Саша принялся перебирать и чистить грибы. Правдой будет, что перебирать особо-то было и нечего, вернее, что перебирать было просто незачем, грибы были все один к одному, ну, а почистить их от всякого мусора конечно же надо.
   Вообще-то занятие это довольно-таки муторное и далеко не каждый, особенно мужчина, такое выдерживает. Но если смотреть на это поширше, то перебирать грибы, это прекрасный отдых не сколько от дел, а скорее от спешки, этим делам присущим. Опять же, нужен хоть какой-то изначальный настрой на спокойную хоть и монотонную работу, который в большинстве случаев звучит очень даже просто - "надо", но бывает и по другому, правда реже.
   Дяде Саше отдых не требовался, он хоть сейчас был готов Эверест кверху ногами поставить. На душе у него царили мир и покой, а лучшего им сопровождения, чем перебирать грибы, найти трудно.
   Немногим позже появился Ботаник и попытался было завести разговор, но получив в подарок гриб, понял что только будет мешать своими разговорами и куда-то ушёл.
   Тишина и покой были нарушены часа через полтора ворвавшейся, именно ворвавшейся, на дядисашин двор Марьей. Наверное так выглядят солдаты врывающиеся в давно осаждаемую крепость, а может быть даже менее воинственно, потому что выглядела Марья - просто ужас. И если бы кто-то в этот момент догадался бы дать ей в руки какое-нибудь оружие, да хоть те же грабли, то неизвестно чего бы она натворила.
   - Сидишь, черт вислоухий! - набросилась она на дядю Сашу. После этого без каких-либо переходов и полутонов уселась напротив и расплакалась. - Беда Саш, ой беда! Говорила же я ему, паразиту! Паразит! А ты где шляешься?! Звоню, звоню! Паразит, ой паразит! Беда Саш, беда, что делать-то?!
   Понять Марью было совершенно невозможно. Она то ругалась, то принималась плакать, но в основном плакала и ругалась одновременно.
   Похоже у неё была обыкновенная истерика, но почему, непонятно. Марья слыла женщиной с характером, но не скандальной и уж тем более не истеричной, а тут такое. Дядя Саша оставив Марью дальше плакать и ругаться пошел на кухню, где налил полстакана самогонки оставшейся от тех ещё посиделок, вынес во двор и дал стакан Марье:
   - Выпей водички, полегчает.
   Марья, занятая плачем и руганью автоматически выпила:
   - Ты, ты что мне дал?! - прошептала она пытаясь выдохнуть. - Дай водички.
   - Нету водички. - как ни в чем ни бывало сказал дядя Саша, - Ты дыши, дыши.
   Марье ничего не оставалось делать как дышать. Отдышавшись, она уже более-менее спокойно посмотрела на дядю Сашу:
   - Я же не пью.
   - Правильно, для здоровья вредно. - дядя Саша был невозмутим. - А теперь рассказывай, что случилось?
   Самогонка сделала свое дело, в смысле, Марья не опьянела, а успокоилась и принялась рассказывать. Правда время от времени она порывалась то заплакать, то ругаться, но дядя Саша пригрозил, что если не прекратит, он даст ей ещё самогонки. Как ни странно, подействовало.
   Из рассказа Марьи выходило: набрав грибов они спокойненько отправились домой. Пришли к Марье, что происходило там - неизвестно, но судя по тому, что Марья обвинив Ивана, мол, у него руки растут откуда угодно, только не оттуда, откуда надо отобрала у него грибы и сказала: сама всё сделает, а он пусть только банки с крышками принесет. "Коварный" план Ванюни сработал и был претворен в жизнь, хоть и не в лесу, но это уже мелочи.
   После этого Иван, взяв у Марьи бутылку самогонки, отправился домой.
  

***

  
   Где-то через час прибежала соседка и рассказала Марье, что Ивана сбила какая-то большая машина, что Иван хоть и жив, но руки-ноги переломаны и вообще, весь в крови, и что его скорая увезла в город, в больницу.
   После услышанного Марья конечно же уже не могла думать ни о каких там грибах, да и вообще ни о чём на свете. Она быстренько собралась, и не помня себя, правда не забыв при этом собрать полную сумку всякой домашней еды, в прямом и переносном смысле, побежала на остановку чтобы ехать в город, в больницу.
   Уж неизвестно хорошо это или плохо, но в ближайшем городе больница была всего одна и Марье не понадобилось много времени для того, чтобы найти Ивана. Конечно же она нашла бы его и в Москве, и в Нью-Йорке, да где угодно, да хоть на Марсе, потому что он, "паразит", но её "паразит", а коли так, то должен быть под присмотром. Стоило одного оставить, вот он и учудил, паразит!
   В больнице, прорвавшись через все медицинские кордоны, которые кстати не особо-то и сопротивлялись, наверное понимали что это бесполезно, а то, чего доброго, и опасно для здоровья, Марья зайдя в палату увидела загипсованного и перебинтованного Ивана.
   - Молодец, что самогонки принесла! - как ни в чем ни бывало, весело сказал Ванюня. - Ту бутылку-то разбили. Даже не попробовал.
   Марья принародно несколько раз назвав Ванюню паразитом пообещала показать ему такую самогонку, что он света белого не взвидит, присела на предложенный кем-то стул и наконец-то расплакалась.
   - Ну что ты за паразит такой, а?! - спросила она немного успокоившись. - Все люди как люди, а ты?! Где болит-то?
   - Успокойся, нигде не болит. - Ивану конечно же было приятно появление Марьи, но самогонки всё равно было жалко. - Ногу и руку сломал, ну и ушибы всякие. Ерунда, заживет. - подытожил он.
  

***

  
   Иван шёл по обочине, не бывает в деревнях тротуаров и вдруг что-то очень сильно ударило его в спину. Очнулся Иван в траве, вокруг уже суетились соседи которые всё это видели. Кто-то звонил в скорую, а кто-то рассказывал вновь подошедшем, что и как случилось.
   Выходило, Иван шёл по обочине, как на скорости выскочила большая черная машина и сбила Ивана. Машина после этого даже не притормозила и умчалась дальше. Машина была чужая, не из деревни, деревенские машины известны всем, да и не стал бы свой носиться по деревне как очумелый, и уж тем более убегать. Так что, чужая была машина, чужая. А вот какая марка, и уж тем более её номер, никто не рассмотрел.
   Ну а дальше, приехала скорая. Ивана положили на носилки и отвезли в больницу. В больнице ему первым делом наложили гипс, сломанными оказались: почему-то левая рука и правая нога, но переломы по словам доктора были несерьезными, а самыми обычными, так что Ивану повезло, можно сказать легко отделался.
   По сравнению с переломами, ссадины и ушибы были вообще делом пустяковым, так что в скором времени загипсованного, смазанного какими-то мазями и перебинтованного Ивана поместили в палату. Правда, ему ещё пару уколов сделали, но это уж вообще мелочи не заслуживающие внимания. И вот теперь, перед Марьей, лежал весь живой и хоть частично "вредимый" Иван и требовал от неё самогонки.
   - Я тебе сейчас всё остальное переломаю, паразит! - до Марьи дошло, жизни Ивана ничто не угрожает, а то что он, разумеется паразит, ещё и самогонку требует, говорило о том, что ничего серьёзного.
   Глядя на Ивана и даже улыбаясь, тем временем Марья думала о том, что она сделает с тем водителем, который сбил Ивана, попадись он ей. Если бы каким-то чудом её планы возмездия стали бы известны самым изощренным инквизиторам и даже самому Томасу Торквемаде, то они содрогнулись бы от ужаса, а то и в обморок попадали от того, что готова была сделать Марья с этим подонком. А уж ему, бедняге, не позавидовал бы и не смог бы помочь никто, это уж точно.
   - Одно оставь, а остальное можешь ломать. - не унимался Иван.
   - Молчи, паразит!
   Немного, вернее, частично успокоившись, Марья принялась расспрашивать Ивана какие лекарства и вообще, что нужно для того, чтобы он скорее поправился и сколько его здесь будут держать. Иван сказал, что насчет лекарств понятия не имеет, но уверен, самым лучшим для него лекарством была, есть и будет Марьина самогонка, ну и еще кое-что из её "арсеналов", а сколько времени он здесь пролежит, неизвестно, дней десять наверное. Веселый трёп Ивана успокаивал Марью, но не вносил никакой ясности относительно больничного будущего Ивана.
   Оставив его выздоравливать, Марья отправилась на поиски врача и найдя устроила ему, бедняге, форменный допрос, которому могли бы позавидовать лучшие специалисты в этой области. Врач, хоть и привычный к подобным расспросам, быстренько был доведён Марьей до полуобморочного состояния, и рассказав что потребуется для скорейшего выздоровления Ивана, потому что подозревал: пенсия по инвалидности, в следствии потери рассудка, ещё меньше чем его зарплата, и пригрозил ей: если та не прекратит лютовать, он позовет охрану, которая выставит её на улицу. Это подействовало, Марья не то чтобы не хотела уходить из больницы, она вообще не собиралась этого делать, правда сама этого не осознавала.
  

***

  
   Вернувшись в палату к Ивану Марья вспомнила о принесенной с собой провизии и принялась за дело. Больничная палата по меркам полудеревенской глубинки была вполне на уровне, всего-то на шесть человек. Помимо столь малой населённости в палате были ещё телевизор и холодильник. Марья сообразила, что если телевизор кому-то могли принести из дома, ну чтобы нескучно выздоравливать было, то холодильник был явно больничным. За него Марья и принялась, потому что в телевизор еду не положишь, даже пусть и не всю.
   Открыв холодильник Марья сначала было хотела отругать всех за царивший по её мнению там бардак, но потом передумала, больные всё-таки. Быстренько навела в нём порядок и разгрузила сумку.
   Продуктов с собой она принесла много, да что там, она могла бы и всё содержимое погреба сюда припереть, потому что кем-то однажды сказанное: больной должен хорошо питаться, крепко сидело в её голове. То ли потому что холодильник был прорвой безразмерной, то ли благодаря Марьиным талантам, всё ей принесенное свободно в него поместилось, и это плюс к тому, что там уже было, и ещё место свободное осталось. Вот что значит хозяйка! Иной мужик одной консервной банкой способен так "переклинить" холодильник, что туда больше ничего не поместится. Но для этого тоже нужен талант, женщинам недоступный.
   На этом Марья не успокоилась? потому что её продолжала беспокоить дальнейшая судьба продуктов. Не в смысле того что они испортятся, или же кто-то, воспользовавшись временной беспомощностью Ивана? нагло или тайком их бесстыдно слопает. Об этом Марья не думала, да и вряд ли наш`лся бы желающий добровольно и надолго поселиться в реанимации.
   Она вдруг поняла: Иван очень голоден, не решила, а именно поняла. Далее последовали: предложения, просьбы, уговоры, угрозы направленные на то чтобы Иван поел, голодный ведь. Иван поначалу отказывался, требовал самогонки без которой, по его словам, любая еда ни что иное, как сплошной яд.
   Марья, как и любая другая женщина, обладающая неисчерпаемыми запасами хитрости и коварства, будучи уверенной что мужик, он вообще сродни ребенку, а больной мужик, так почти что сумасшедший, один в один, и спорить с ним бесполезно, решила проблему просто.
   Выставив на стол привезенную снедь Марья пригласила соседей по палате перекусить, сказав что всё свежее, домашнее и никакое там не сублимированное. Травматологические собраться, в отличие от Ивана, тут же поддались на уговоры и с удовольствием принялись за внеплановый обед. А Ивану, дабы не выглядеть отщепенцем в коллективе, ничего не оставалось делать как присоединиться. Всё-таки коллектив - мощная штука.
   На самом деле Ивану было совсем не до еды, всё-таки, можно сказать, только что всего переломали, какой тут аппетит. Но Иван не был бы самим собой, если бы и здесь, в силу своей паразитской натуры, не отчебучил чего-нибудь.
   Он заявил, что есть будет, но только вместе с Марьей, потому как подозревает: еда вся специально отравлена, а соседей по палате ей не жалко. Скажи он это Марье при других обстоятельствах, то, да что там последствия, последствия как раз представить не сложно. Гораздо сложнее было бы представить себе картину целиком, во всех красках, тут далеко не у всякого хватит фантазии.
   Так что пришлось Марье Ивана кормить и самой поесть. Она-то как раз и была голодна, просто забыла об этом, а Иван видимо помнил или догадывался. Поев, он попросил компота. Компота не было и Марья, сбегав в больничный ларёк, принесла ему несколько коробок сока, которым и напоила этого вредного и капризного паразита. Так что принцип, отдаленно напоминающий не всегда срабатывающее, но часто применяемое: "за маму, за папу" сработал.
   Ивану на самом деле не хотелось есть, не до того ему сейчас было. А капризничал он, и то слегка, потому что ему было очень приятно то, как Марья о нём заботится.
   А Марья, хлопоча и пытаясь накормить Ивана, можно сказать, совсем успокоилась. Успокоилась не потому, что руки заняты, а голова им помогает и ни о чём другом думать не может, а потому что все эти хлопоты были ни чем иным как присущей почти каждой женщине потребности в заботе о своем мужчине, пусть в мелочах, но всё равно заботе.
   Вот оно как бывает: вроде бы и живут рядом, а заботится друг о друге только в больнице получается. Не проще ли этим каждый день заниматься, дома и без гипса?
  

***

  
   Рассказ Марьи был подобен детским кубикам с картинками разбросанным на столе. Для того, чтобы получилось целое их надо было собрать до кучи, каждый развернуть нужной стороной и сложить вместе. Тогда и получилась бы более-менее понятная картина произошедшего. Так что, по ходу рассказа дяде Саше пришлось "играть в кубики", чтобы понять, что же произошло с Иваном?
   В больнице Марья уже совсем было успокоилась: Иван, хоть и загипсованный, был вот он, перед глазами, никуда пропадать или же попадать опять куда-либо не собирался, и это успокаивало. Но пришло время уходить. Марью, можно сказать, просто выгнали сказав, что начинаются процедуры и вообще, для посещений существуют определенные часы. Так что сейчас здесь находится нельзя, а завтра, в положенное время, пусть приезжает и любуется на своего Ивана сколько захочет, никто ей слова поперёк не скажет.
   Ничего не поделаешь, Марья, переписав на листок бумаги всё что необходимо из лекарств, отправилась сначала всё это покупать, а потом уже домой.
   И вот тут-то всё началось по новой. Когда Иван был, так сказать, в зоне видимости и досягаемости, всё было почти нормально. Неизвестность отступила, вместе с ней отступили паника и переживания за здоровье Ивана.
   Но стоило Марье выйти из больницы, как всё вернулось. В голове опять закружилась карусель опасений и чёрных мыслей. И если на улице, и в маршрутке она держала себя в руках, может быть просто-напросто не могла определить на кого конкретно вывалить свои переживания по поводу случившегося и отругать за всё, то придя к дяде Саше, жертва была определена и разумеется, это был дядя Саша. Хоть и ненамеренно, но дядя Саша был определён на роль громоотвода, потому что они приятели с Иваном, потому что самогонку пьют вместе и потому что тоже неженатый, а значит одного поля ягода.
   Но дядя Саша оказался хитрее и приведя Марью в чувство её же самогонкой тем самым отвёл от себя весь этот эмоциональный ураган, который оставив после себя в виде последствий хоть и бестолковый, но всё-таки рассказ о произошедшем, улетел неизвестно куда.
  

***

  
   - Ну и что ревёшь? - выслушав рассказ Марьи спросил дядя Саша. - Самое главное, живой. А кости, кости срастутся, лучше новых будут.
   - Правда? - Марья смотрела на дядю Сашу так как будто именно он только что вышел из операционной и устало произнес: "Будет жить".
   - Конечно правда. - подтвердил дядя Саша. - А вообще-то, Марья, давно пора вам пожениться. Получается, всю деревню смешите, а сами мучаетесь.
   - Так он же, паразит, замуж-то не зовёт, а мне навязываться вроде бы как и неудобно, я же женщина.
   - Дура ты, а не женщина.
   - Почему это я дура? - обсуждаемая и по всей видимости столь злободневная для Марьи тема окончательно вернула её из мира истерик и слез в мир наш, грешный.
   - Потому что понять не можешь, - продолжал дядя Саша. - Иван боится, что ты ему откажешь вот и довольствуется тем, что есть.
   - Я?! Откажу?! - Марья аж привстала от услышанного. - Во паразит что удумал! Да я согласная, пусть хоть намекнет!
   - Похоже он и намекнуть боится, так что Марья бери дело в свои руки, иначе есть шанс, что уведут мужика, уведут.
   Наверняка Марья уже думала, и думала не раз, что в один прекрасный день (какой же он к чертям прекрасный?!), какая-нибудь стерва, что понаглее, уведёт Ивана и останется Марья опять одна. Она-то и самогонку гнала для него, а вовсе не на продажу, денег ей и без самогонки хватало.
   Вот ведь какова женская логика! Не сказать что она странная, странной логика не бывает. Странным бывает сумасшествие, потому как логике непонятное. Здесь же всё дело в изобретательности.
   Для того, чтобы не отпускать от себя Ивана Марья гнала для него самогонку, но как и любая другая женщина была противницей того, чтобы её мужик пил.
   Конечно же, состояние чтобы не пил вообще, в мужеской природе явление редкое и труднодостижимое. Наш мужик не пьёт разве что из-за какой-нибудь болезни, а если не пьёт сам, добровольно, то это даже не то чтобы редкость, такого просто не бывает, потому что не должно быть такого.
   Вот и приходится женщине "тащить этот крест" с тем, чтобы её мужик, если уж и пил, то пил бы разумно и в меру, а не вёдрами и каждый день. Стоит сказать, что очень даже многим женщинам это удается, и не при помощи скандалов, скандалы это как раз рецепт для тех кто дуры набитые.
   Настоящая женщина, а настоящая женщина дурой быть не может сделает так, что мужик её будет пить в меру, но будет уверен, он это делает так по собственной воле, а не по хотению жены. Стоит сказать, рецепт этого у каждой женщины свой, иногда прямо противоположный другому рецепту.
   Так и Марья, держа посредством самогонки Ивана подле себя и никуда не отпуская, умудрялась делать так, чтобы Иван, не говоря уж о том чтобы превратился в алкоголика, а вообще, пил очень и очень умеренно. И, о чудо, у неё это получалось! А вы про каких-то там скачущих лошадей и про какие-то горящие избы говорите, это всё мелочи, раз плюнуть.
   Но получалось, их отношения как бы застыли на одном месте. Время от времени что Марье, что Ивану, кто желая дать добрый совет, а кто и с издевкой, говорили, мол, жениться вам надо и не мучиться. Но Иван на эту тему разговоров не заводил и Марья тоже не решалась, вот так и жили.
   Не сказать чтобы Марья не видела, Иван к ней неравнодушен, но то,что Иван просто боясь отказа не решался сделать Марье предложение было для неё откровением.
  

***

  
   Услышав это от дяди Саши Марья вдруг поняла: надо всё делать самой. Вот так вот, вперемешку, расположились карты и звезды: он хочет, но боится, могут увести, да ещё и в больницу попал, паразит. Всё это для Марьи сложилось в только ей понятную картину и она решила действовать, а то и вправду, чего доброго, уведут, этого Марья боялась больше всего.
   - Ну паразит, пусть только на ноги встанет, - видимо Марья отбросила все условности и прочую ерунду и была готова, как в том анекдоте, пожать льву лапу. - я ему устрою!
   - Ну, ты сильно-то не устраивай, - усмехнулся дядя Саша. - а то он опять в больницу угодит.
   - Да это я так. - Марья испугалась слова больница, - Люблю я его Саш, ой как люблю.
   - Вот и спасай свою любовь, тем более что сам он спасаться боится. - дядя Саша начал подозревать, что в нём погиб великий сводник. - Если твое, то должно дома находиться, под присмотром, а не шляться где попало. Согласна со мной?
   - Согласна, Саш, ой как согласна.
   О своём, не проявившем себя таланте сводника, дядя Саша подумал потому что сам находился приблизительно в такой же ситуации, ну разве что в больнице переломанный не лежал.
   "Интересно, а что бы сделала Ольга, если бы я попал в больницу? - подумал дядя Саша".
   Ситуация у дяди Саши была не приблизительно такая, а ещё хуже. Никакой помощи со стороны он не хотел, предпочитал всё сделать сам, но то что Ольга жила в Лесу, а он в деревне, казалось ему проблемой проблем, и что с этим делать он пока не знал.
   Марья окончательно успокоилась, теперь она знала что ей надлежит делать, а как, она об этом не задумывалась, мол, ситуация подскажет как. И как будто прочитав мыли дяди Саши, а может быть решив отблагодарить его той же монетой, спросила:
   - А сам-то что? Сколько можно одному-то?
   - Да старый я уже, помирать скоро... - попытался отшутиться дядя Саша.
   - Старый он. - продолжала Марья. - Чепуху не городи. У меня в городе есть знакомая, у неё сестра есть, очень хорошая женщина, тоже одинокая.
   И Марья принялась рассказывать о сестре знакомой да в таких красках и подробностях, будто они прожили вместе много лет. Вот она, женская благодарность, сама утвердилась в своих надеждах и желаниях, значит и поддержавшего её надо туда же затащить, ну и дела.
   - Марья, ты особо-то не того. - запротестовал дядя Саша. - Я сам как-нибудь справлюсь, если приспичит.
   - А что, приспичило?
   - Ты за кого замуж собралась, за Ивана или за меня?
   - Ладно, не буду. - примирительно сказала Марья. - Не поймёшь вас, мужиков.
   Вдруг она засобиралась домой, наверное вспомнила что Иван лежит там весь больной и, несмотря на забитый холодильник, конечно же голодный. И ухода, и пригляда за ним нет никакого. Поэтому надо сегодня приготовить ему поесть домашнего, в больницах отравой кормят, а завтра ехать: кормить, ухаживать, и чтоб на глазах был, паразит. Вот только интересно, больничный холодильник выдержит второй визит Марьи?
   - Ты к Ивану завтра поедешь? - спросил дядя Саша.
   - Конечно поеду. - Марья была удивлена вопросу, словно дядя Саша спросил её: "Ты чем дышишь, кислородом, или угарным газом?" - За ним же сейчас как за малым дитём надо...
   - Тоже верно. - согласился дядя Саша. - Ты бритву ему отвези, ну и привет передавай. Скажи чтобы выписывался поскорее, здесь мы его быстро на ноги поставим.
   - Говорит дней десять продержат.
   - Ну, это недолго. И не заметишь как опять самогонку требовать начнет.
   - Он уже требует. - улыбнулась Марья. - Я ему покажу самогонку. Я ему такую самогонку покажу!
   - Хорош воевать, а то я тебе сам сейчас самогонку покажу. - прикрикнул на Марью дядя Саша. - И попробовать дам.
   - Да ну тебя. Ладно, пойду.
   - Иди, иди. Завтра расскажешь как он там.
  
  

Глава III

  
   Оставшись один дядя Саша продолжил заниматься грибами. Но если до прихода Марьи его мысли были хмельными от счастья и беспутно весёлыми, летали себе где-то там неизвестно где, то теперь им пришла пора вернуться поближе к дяде Саше, протрезветь и вести себя более степенно что ли.
   Дядя Саша конечно же думал об Ольге и в плане, и не в плане того, что и как между ними будет происходить в дальнейшем. То что происходить будет и происходить будет хорошо, дядя Саша не сомневался, душа подсказывала, дальше будет только лучше. А вот как, дядя Саша не знал.
   "Вот уж угораздило влюбиться! - думал он. - Все, люди как люди, в обыкновенных женщин влюбляются, а я в Бабу-Ягу. А может потому и влюбился, что она необыкновенная?".
   Дальнейшие его мысли сворачивали на: а как они жить-то будут? Она там, в Лесу, а он в деревне. Дядя Саша даже на мгновение позавидовал Ивану с Марьей тому, что как у них всё просто, а тут сплошь всё непонятно.
   Мысль о том, что надо бы попросить Ольгу помочь поскорее поставить Ивана на ноги после того, как его из больницы выпишут пришла как бы сама собой. Видимо эта мысль ждала своего часа и теперь предстала перед ним разогнав все прочие, сейчас ненужные, а потому становящиеся невеселыми.
   "Наверняка в Лесу растёт много всего такого, что Ивана быстро вылечит, и кости в миг срастутся, и вообще, всё остальное. - перебирая грибы думал дядя Саша. - Уж кто, кто, а Ольга в этом толк знает. - в том, что Ольга как никто другой знает лесные травы и ещё что-то там полезное дядя Саша не сомневался".
   Мысли нашли нужное русло и сейчас его с успехом осваивали. Ничто так не сближает как общее дело. А если к этому общему делу еще и любовь добавить тогда вообще полный ажур и восторг. Как конкретно была сформулирована им эта мысль - неизвестно, но тезис был таким, это без сомнения.
   Опять же, появилась весомая причина для очередной встречи с Ольгой. То что дядя Саша собирался завтра идти в лес без всякой причины его вовсе не смущало. Причина была - любовь, вот только некоторые ее почему-то причиной не считают. А она, любовь, и есть самая наиглавнейшая причина.
   Иногда от мыслей и практическая польза бывает. Думая об Ольге дядя Саша вдруг вспомнил, что в подарок ей ничего не купил, а дома ничего нет такого чтобы ей понравилось. Марья, со своим Ванюней, совсем ему все памороки забила, он чуть и не забыл, хорошо что вспомнил.
   Оставив всё как есть, в смысле грибы, дядя Саша быстренько переодевшись поспешил за подарком. Идти в магазин он не хотел, ну их, поэтому ограничился ларьками. Там всё тоже самое и народ не любопытный. В магазине, хочешь, не хочешь, а пришлось бы с продавщицей разговаривать, а этого ему сейчас делать совсем не хотелось. Тем более в свете последних событий с Ванюней народ сам не свой от нежданно нахлынувшей новости и разговоры те короткими не получатся. Кто-нибудь обязательно начнёт пересказывать статистику дорожно-транспортных происшествий почерпнутую как из собственной памяти, так и из телевизора, и обязательно найдётся желающий перехватить ДТП-эстафету, это уж к бабке не ходи.
   Дядя Саша купил в ларьке конфет тех, которые покрасивее выглядят, хотел купить чипсов, но подумал что вряд ли Ольге понравится сплошная химия и покупать не стал, а купил пряников. И довольный покупками, и тем, что вовремя об этом вспомнил, отправился домой.
  

***

  
   После поцелуев которые воспринимались как один бесконечный поцелуй в голове у Ольги было пусто, голова кружилась и казалось, что всё вокруг звенит. Думать о чем-либо не то чтобы не хотелось, не получалось.
   "Если после поцелуя так, что же дальше то будет? - это была единственная мысль, которая умудрилась проникнуть Ольге в голову, другим мыслям, даже если они где-то и рождались, проникнуть в голову не удавалось".
   Лес не шумел, а звенел, земля под ногами была как живая, то ли ноги подкашивались, то ли земля издевалась. В таком вот состоянии Ольга шла домой, хорошо хоть не заблудилась, а то вполне могла бы.
   - Свисти давай, чё сидишь-то?! - внезапно раздалось из кустов. - Никакой от тебя пользы нету!
   Ольга остановилась. Сначала было она даже удивилась, мысли её летали неизвестно где, а окружающее так вообще практически не воспринималось. Ольга была вся где-то там и если бы не окрик, разумеется Змейки, кто же ещё на такое способен, то скорее всего вернулась бы под своды Леса еще не скоро.
   - Мама, я лётчика люблю...
   - Ать-два!
   - У солдата выходной, пуговицы в ряд...
   - Ать-два!
   - Гремя огнём, сверкая блеском стали, пойдут машины в яростный поход...
   - Ать-два!
   Из-за деревьев, пытаясь идти строевым шагом, появился Змейка. Две крайних головы пели, причём каждая из них пела без намека на хоть какую-то мелодию, старалась перепеть, вернее перекричать, пела свою песню, а центральная голова командовала.
   - Машина, стоп! - раздалось сверху.
   - Ать-два! - скомандовала центральная голова и Змейка остановился перед Ольгой.
  

***

  
   Если среди трех голов Змейки практически всегда царили разброд и шатание, то все его шесть глаз, во всяком случае сейчас, были единодушны, они светились смехом и лукавством, а проще говоря, были рады видеть Ольгу.
   Такое появление Змея-Горыныча можно было с успехом использовать в виде наглядного примера белой горячки во всей её красе с последующей лекцией о вреде пьянства. Но тогда народ поголовно бросил бы пить и перестал покупать водку, а это тоже непорядок. Поэтому зрителей у этой, захватывающей дух сцены, было всего двое, пьянством не страдающих .
   Ольга сначала было подумала: "Я тебе устрою яростную авиацию!". Разумеется ничего устраивать Змейке она не собиралась, ей было приятно, что её встречают, а по другому этот цирк никак не объяснить, а значит любят, ну и так далее.
   Считается, что народная мудрость: из огня да в полымя подразумевает под собой - из плохого в ещё худшее. Оказывается это не совсем так. Ольга возвращалась после встречи с человеком любящим и любимым, пусть даже она сама себе в этом ещё не призналась, но это было так, то есть возвращалась, если следовать народной мудрости: из огня. И попала, если верить всё той же народной мудрости: в полымя, где её встретили друзья, которые её любили и которых она любила хоть и по другому, не так как Сашу. Вот вам и огонь с пламенем, слова одни и те же, а картина совсем другая, совсем не такая, как принято считать.
   - Оля, ты же знаешь, что я на такое не способен. - слезая с дерева оправдывался Соловей. - Эта самая Птица-тройка предложила, единогласно предложила, тебя встретить, вот мы и пошли. А то, что он тут парад устроит, про это он ничего мне не сказал.
   - Да ладно вам. - Ольга почесала одну из голов Змейки за ухом. - Спасибо что встретили.
   Вот только Ольге пришлось чесать и две остальные головы, потому что каждая из них считала себя самостоятельной и самой умной, а две другие, воспринимала как соперников, так что пришлось чесать за ушами у всех трех голов. Видать эта процедура очень даже нравилась Змейке в целом и головам в частности, потому что из ноздрей начал струиться дымок, почти как сигаретный, только черного цвета. Это говорило о том, что Змейка или пребывал на верху блаженства, или наоборот, помаленьку злится и начинал "закипать". В обоих случаях оно могло бы закончится тем, что он начал бы пулять во всё что ни попадя огнем, а это уже перебор.
   - Гаси печку! - прикрикнуд на него Соловейка.
   - Я её и не разжигал ещеё - огрызнулся тремя головами Змейка. - Вот Ольга, вот что значит хороший человек. И погладит, и слово доброе скажет, а у тебя одни пожарные машины на уме.
   - А всё потому, что у тебя три головы и все непутевые, - не сдавался Соловей. - Так и смотрят, чего бы поджечь.
   - Выводи Разбойник девок, пусть покажут кой чаво... - внезапно запела одна из голов, а две других тут же подхватили. - Пусть нам лешие попляшут, попоют, а не то я, матерь вашу, всех...
   - Оля, у тебя тут пожарную команду по какому номеру вызывать? - оборвав песню спросил Соловей доставая мобильник. - Не успокоится же, Птица-тройка, да еще и пожароопасная.
  

***

  
   А на самом деле, почему у нас птицей-тройкой принято считать тройку лошадей, даже пусть и как та, пара гнедых, запряженных зарёю? Даже не напрягая фантазию видно, что Змей-Горыныч гораздо больше подходит на роль этой самой птицы хотя бы потому, что летать умеет.
   - Ну будет вам, будет. - успокоила друзей Ольга.
   - А?! Что я тебе говорил?! - обрадовался Змейка. - На службе мучают, мучают и в отпуске тоже мучают. В следующий отпуск в Турцию поеду, вот так вот!
   - Давай, езжай. - как ни в чем ни бывало поддержал его Соловей. - Тем более что турки, это бывшие бусурмане. Они тебя ждут? не дождутся.
   - Правда что ли?!
   - Когда я тебе врал?
   - Тогда не поеду. Ты же вслед за мной попрешься и как всегда, всё испортишь.
   Смеясь и якобы переругиваясь вся компания отправилась домой. Правда переругивались между собой Змейка и Соловей, вернее Соловейка защищался, потому что подвергался нападению, хоть и словесному, сразу с трех сторон. А Ольга слушала их веселую болтовню и было ей так хорошо, как наверное никогда до этого не было, во всяком случае если бы она захотела вспомнить, то вряд ли смогла. Ну разве что в детстве, когда ты радуешься миру, а мир радуется тебе, и впереди ждет что-то очень и очень хорошее, волшебное.
  

***

  
   Вот как оно происходит: сколь веревочка не вейся..., это про Ольгу. Если брать по человеческим меркам, то уже давным-давно, как Соловейка и Змейка ушли к людям. Хотя и странная какая-то жизнь у них там получается, но всё-таки. Странность в том, что ни Соловейка, ни Змейка не обзавелись семьями, как-то не задалось, так что ли?
   Змейке на этот счёт вообще трудно было определиться, неизвестно, есть ли на белом свете ещё хотя бы еще одно существо подобное Змейке, да ещё и женского пола?
   А если и есть, тоже каким-то чудом неизвестным появилась такая вот красавица, то всего лишь одна. В количестве двух или более, это даже и фантастикой не назовешь. Правда то что Змей-Горыныч живёт и здравствует во плоти можно тоже назвать фантастикой, но это фантастика реальная, желающие могут за крылья потрогать, поболтать о том, о сем, ну или на худой конец попросить прикурить.
   А само предположение на существование варианта Змея-Горыныча "в прекрасном исполнении" говорит лишь о том, что не место тебе здесь, парень. Ждут тебя там, где окна зарешеченные и где бал правят хоть и неулыбчивые, но без сомнения, веселые ребята-санитары.
   Опять же, если допустить что Змей-Горыныч в женском исполнении существует и окажется, что она существует на самом деле, то ещё хуже. Посудите сами: любое живое существо выбирает себе спутницу или спутника жизни исходя из каких-то своих симпатий и антипатий (ну разве что растения отдали этот процесс на откуп насекомым, птицам и другим животным), и разумеется выбирает из какого-то количества представительниц своего рода-племени, пола противоположного.
   Уж так устроена наша жизнь, что надо найти ту, или того, но в обоих случаях единственного, чтобы на всю жизнь, есть хоть и суровая, но прекрасная правда жизни. Кто с этим не согласен, все претензии в лебедям и журавлям, это они народ с панталыку сбивают.
   А что придётся делать Змейке, если кандидатура в невесты и в последующие жены отыщется, но в одном экземпляре? Конечно же нужна одна, но нужна единственная, а тут бери, что дают. Вроде бы как жениться надо будет, а выбора-то и нет. Не ахти какая ситуация, уж лучше одному, нежели чем так. Мало того, что своих три головы, которые между собой никак договориться не могут, так ещё три штуки появятся. А если вредные? Вредность, она почему-то больше женщин любит, а потому и присуща им в большей степени, во всяком случае мужчины так считают.
   Картина будет, даже неизвестно с чем и сравнить: три головы с одной стороны и три с другой и мало того, что в варианте "три на три" договориться не могут, так ещё и между собой постоянно скандалят.
   И не забывайте: если появилась невеста ставшая женой, то обязательно где-то неподалеку должна быть и тёща. А если и тёща с тремя головами, что тогда? Нет уж, лучше одному век вековать, чем добровольно лезть в мартеновскую печь. Может быть именно так и думал Змейка, а может как-то по другому, неизвестно.
  

***

  
   Однажды Соловейка пошутил, мол тебе, Змейка, непонятно сколь жен положено: если смотреть выше пояса, то три, потому что головы три, а если смотреть ниже пояса, то одна, потому что, короче понятно почему. Змейка как-то отшутился, но было видно, обиделся.
   Дело конечно не в том сколько и чего находится как выше пояса, так и ниже его, дело в том, что будь ты хоть кто, хоть Змей-Горыныч трехголовый, плохо жить одному, не должно быть такого.
   Не зря говорят: вторая половинка. По своей сути все живые существа, и Змейка не исключение, половинками и являются. Нужна им, ох как нужна вторая половинка, чтобы стать единым целым. А то получается, взять тех же людей: одинокий человек, это как если он имеет одну ногу и пытается на ней ходить. А на двух ногах идти-то и проще, и удобнее, и приятнее. И больше шансов, что дойдешь туда, куда собирался изначально, а не окажешься в какой-нибудь канаве, потому как идя на одной ноге туда гораздо проще можно свалиться. Вот и выходит что: нет половинки - нет второй ноги, инвалид получается, а то и вообще, урод. Одним словом, непонятно и запутанно со всем, что касается личной жизни Змейки, а по другому в таких делах и не бывает.
   А взять того же Соловейку, Соловья-Разбойника, если уж "мыть кости", то пусть уж всем достается, то у него картина ещё более непонятная. чем у Змейки. Так и подмывает спросить, мол, тебе-то какого рожна не хватает? И в деревне без сомнения спросили бы, но Соловейка жил не в деревне и служил не в деревне.
   Видимо там, где он жил и служил, с этим было как-то полегче, в смысле, не так остро, не на уровне личной катастрофы вопрошающего это всё воспринималось. Хотя наверняка какие-то разговоры на эту тему среди Соловейки велись и практические шаги по исправлению сложившейся ситуации предпринимались.
   Не может такого быть, чтобы та воинская часть, или как там это всё называется, на самом деле была укомплектована одними холостяками. А если есть люди женатые, значит есть и жены которые на факт одиночества, как мужского так и женского, смотрят совсем по другому. Те так безответственны, как мужчины, а наоборот, в высшей степени ответственны и пытаются эту ситуацию исправить, привести к общепринятому и установленному Природой состоянию.
   Сразу стоит сказать, что никакой тайной и безответной любви к Ольге у Соловья и в помине не было. Они-то и познакомились не сразу, хоть оба и жили в Лесу. Это когда Соловейка разразбойничался дальше некуда и чуть было не пошел по скользкой дорожке душегубства, Ольга вмешалась. Но и тогда каких-либо чувств к Ольге у Соловья не возникло. Оно и не удивительно, молодой был, непутевый, как говорится, без праздника в голове. А потом началась служба ратная, но и здесь всё как-то было не так как у других.
   Хоть из себя был Соловейка вида совсем не богатырского, но женским вниманием обделен не был, а как же, герой всё-таки. Оно конечно приятно, когда на тебя женщины внимание обращают и даже может быть влюбляются. Но влюбляются они в Соловья-Героя, пусть и Разбойника, который бусурман проклятых толпами с ног валит, а не в человека Соловья который, если посмотреть, самый обыкновенный и вовсе героем не выглядит.
   И с кем же тогда собралась влюбившаяся идти рука об руку по жизни: с Соловьем, который герой или с Соловьем, который обыкновенный человек, хоть в силу своих талантов и необыкновенный? Если с героем, то и жить ей предстоит на поле боя, а там стреляют и вообще, неуютно как-то, поэтому не каждая на это отважится. А если с обыкновенным человеком, то ещё хуже - скучно и вообще, некрасивый он какой-то.
   Вот и получилось, что в пору своей героической юности Соловей не удосужился жениться, а после так вообще стал напрочь засекреченным и даже если бы и захотел похвастаться своим геройством, то не смог бы этого сделать, подписку давал. На виду остался обыкновенный человек, малоинтересный, ну разве что зарплата хорошая, а так, ничего чтобы уж очень.
   Может быть Соловейка и пытался найти спутницу жизни, а может быть и нет, неизвестно. Спрашивать об этом не то что не принято, неудобно как-то. Вот так и жил, и живёт, среди себе подобных, ну почти подобных, но один. А может потому и один, что не совсем подобен окружающим? Это можно сравнить с калейдоскопом где узоры не повторяются. Здесь тоже ситуации и причины не повторяются, у каждого свои.
   Но как не крути, шансов, что у Соловья, что у Змейки прожить большую часть своей жизни не будучи неженатыми и одинокими было несравнимо больше, чем у Ольги.
  

***

  
   Ольга, так та, ну если рассудить здраво, вообще оказалась в ситуации заранее определяемой как провальная и не имеющая вообще никаких шансов на благополучное разрешение. Посудите сами: ну как, живя в дремучем лесу где из людей-то практически никого нет можно встретить того самого, единственного?
   Не стоит забывать то, что Ольга - женщина, а для женщины, в силу её природной мудрости, вторая половинка более важна чем для мужчины, потому что она более серьезно относится к жизни и несёт перед ней большую ответственность нежели чем, пусть даже самый ответственный мужик.
   Конечно в силу того, что прозвали её Бабой-Ягой можно было бы отлавливать проходящих и проезжающих через Лес: допрашивать, расспрашивать, в глаза заглядывать, а неугодных в печке запекать. Но представьте сколько бы народу таким образом она извела за эти годы? Нужен-то один, единственный! А тех, которые неугодные, ну чем-то не понравились, ведь тоже кто-то ищет или ждёт и они ищут и ждут. Да уж, ситуация, нелепее не придумаешь. Может из-за того её и прозвали Бабой-Ягой, что на каждого встречного-поперечного не бросалась? А если бы бросалась, то как бы прозвали тогда?
   Неизвестно, сама это Ольга придумала или подсказал кто. Можно сказать только одно, что шансов у неё не было, вернее был, но всего один. Ольга просто ждала, верила и ждала, ждала и верила. Что и как при этом происходило у неё в душе узнать не удастся никому и никогда, разве что дяде Саше, и то не всё.
   Не то чтобы может показаться, но действительно, Ольга вроде бы ничего не делала для того, чтобы встретить свою любовь и шансов никаких не имела, а глянь, всё получилось.
   А ведь "делать" вовсе не означает: бегать, махать руками, орать на всю округу да мужиков в печке сжигать. Ждать и надеяться, это тоже означает "делать", только делать по другому. Правда сил и времени для этого надо больше, не говоря уж о том, что завсегда появляются "блестяшки" красивые снаружи и пустые изнутри. Они появляются всегда и везде и не каждому дано рассмотреть их и пройти мимо.
   А в результате случается то, что случиться не должно было, появляется он, единственный и желанный. Может быть это и есть чудо, а может быть вполне объяснимый результат дела сделанного по законам, которые никто объяснить не в силах. Опять калейдоскоп что ли получается?
   Возможно Ольга была счастлива, об этом у неё надо спрашивать. А лучше не надо, вон, Соловей со Змейкой, без расспросов заметили, и радуются за неё, и вместе с ней радуются.
  

Глава IV

  
   - Ботаник, ты где?
   - Здесь я, дядь Саш. - похоже Ботаник ждал дядю Сашу и понятно зачем.
   - Завтра в лес пойд`м, так что собирайся.
   - А что мне собираться-то?
   - Да это я так. Книжки возьмем, будешь друзей своих грамоте учить, поди заждались, да и ты тоже смотрю весь извелся.
   - А Колобок с нами?
   - Нет, вдво`м пойдем. - дядя Саша присел за стол. - Странный он какой-то в последнее время, сидит и молчит, может заболел?
   - Я тоже заметил. - подтвердил Ботаник. - Только вряд ли это болезнь, здесь что-то другое, вот только не знаю что.
   - Ладно, время покажет. Есть хочешь?
   - Не так чтобы очень, но можно.
   - Ну тогда я тебе сейчас хлебушка вынесу.
   - Дядь Саш, только посолить не забудь, ладно?
   - Не забуду, не забуду. Гурман, ёклмн. - усмехнулся дядя Саша и отправился в дом за лакомством для Ботаника.
   А что, для кого-то колбаса лакомство, для кого-то конфеты какие-нибудь, а для Ботаника хлеб с солью, да чтобы соли побольше - самое-пресамое лакомство и есть, а конфеты его так и вовсе не интересуют.
   Соли дядя Саша не пожалел и хлеб получился сол`ным, по мнению Ботаника, то что надо, поэтому и был сразу съеден. Ботаник не умел да и не понимал, зачем что-то из еды надо откладывать на завтра если это можно съесть сегодня? Сегодня, оно само по себе и ему положена какая-то еда, а завтра тоже само по себе и ему тоже положена своя еда, так зачем все сваливать в одну кучу?
   Хлеб был съеден вовремя, потому что как только Ботаник его съел и расположился отдохнуть всё под той же яблоней прилетела Ворона. После того, что Ворона услышала от Ботаника она прониклась к нему таким уважением которым не смогла бы проникнуться ни к кому и ни за что вообще. Шутка ли, узнать что она, Ворона, является родоначальником, ну или чем-то подобным, она в этом не особо разбиралась, жизни на Земле. А это вам не шутки, это ответственность, причём ответственность большая. В первую очередь надо вести себя соответствующим образом, чтобы всем было видно, кто она такая на самом деле, а потом уж всё остальное. Как раз "соответствующий образ" получался у Вороны легко, потому что охотно, а "всё остальное", если честно, её мало интересовало.
   - Стало быть лежишь, ленью занимаешься? - даже не поздоровавшись спросила Ворона.
   - Привет, Ворона. Хорошо что прилетела. - слово лень Ботаника абсолютно не смутило, потому что он, как и все хотел быть лентяем, но у него не получалось.
   - А что случилось? - Ворона тут же забыла о ленности Ботаника.
   - Сегодня ничего, а завтра случится. В гости к вам приду, с подарками.
   - Давай сразу мою часть подарков, а то эти опять что-нибудь придумают.
   - Не переживай, не придумают. Это книжки, целых две штуки. - сделав ударение на слове книжки, сказал Ботаник. - Читать вас буду учить. Будешь учиться?
   - Мне учиться незачем, - с важностью директора ответила Ворона. - Читать я и так умею, мне просто вспомнить надо как это делается.
   - Значит вспомнишь. - согласился Ботаник.
   Похоже что Ворона не покладая рук, вернее крыльев, вживалась в роль первооткрывателя планеты.
   "Лишь бы миссионерством не вздумала заняться. - подумал Ботаник".
   - Ты мне вот что скажи, - в голосе Вороны послышались льстивые нотки. - ты вот читаешь много, знаешь всё. Скажи, а что ещё про нас, про говорунов, пишут?
   Ботаник сделал вид что поддался на лесть:
   - То что знал, рассказал. Ты сама должна понимать, что сведения эти секретные, поэтому так мало и пишут. Если всё станет известно, представляешь какой будет резонанс?
   Вороне очень понравилось слово резонанс и она согласилась с Ботаником добавив, что население вокруг всё сплошь тёмное и неграмотное, уж она-то точно знает потому как летает везде.
   - Вот и я от том говорю. - поддержал её Ботаник. - Ты даже своим собратьям, воронам, не особо-то рассказывай, дурней и среди них хватает. Представляешь, что начнется?
   - Что верно, то верно. - согласилась Ворона. - Дураков полным полном и все орут. Я никому, могила. Лишь бы Заяц с Медведем не проболтались.
   - Не, те не проболтаются. Не выгодно им, понимаешь?
   - Понимаю.
   Ворона осталась довольная разговором с Ботаником и засобиралась к себе, в лес. "Вот ведь чудо природы! - глядя вслед улетающей Вороне подумал Ботаник".
   День потихоньку превращался в вечер, но до ночи было ещё далеко и надо было что-то делать. Ботаник собрался было прогуляться по деревне, газеты поискать, послушать что люди говорят, но потом подумал, плюнул, и не пошёл. Завтра предстоял не то чтобы трудный, но ответственный день и Ботанику следовало бы собраться с мыслями, продумать процесс обучения грамоте, да и вообще, было о чём подумать. Этим он и занялся, а может и не занялся, просто лежал и бездельничал, определить было невозможно. Лежит себе козел и лежит, а зачем лежит - непонятно. Ну и пусть лежит, никому не мешает и на том спасибо.
   А потом наступила ночь и все, в который уж раз, повторилось...

***

  
   Утро, точно так же как и перед ним, ночь, наступило в точно назначенный срок, по плану. Дядя Саша, проснувшись, совершил ежеутренний "ритуал" состоящий из: умывания, одевания, кормления Октябренка, курей, Ботаника, а потом себя и начал собираться в лес, на встречу с Ольгой. Правда был ещё поход в туалет, но об этом как-то не принято писать и тем не менее, он был.
   Ботанику с "ритуалом" было полегче нежели чем дяде Саше. Ему не надо было умываться, он как-то умудрялся обходиться без этого. Одеваться, одежда в виде шерсти всегда была на нем, он вообще не раздевался. Оставалось только поесть, ну и сходить туда и затем, о чем писать не принято.
   Дорога к Лесу была знакома и проторена. Шли не торопясь, оно и понятно, спешить было некуда, потому что их хоть и ждут, но не торопят.
   Дядя Саша шёл уверенно, волнение куда-то исчезло. Вот ведь какая вредная штука, привычка, и сюда пролезла. Если до этого дядя Саша идя на свидание с Ольгой волновался как незнамо кто, то теперь шёл спокойно, не волнуясь, ну или почти не волнуясь, наверное всё-таки что-то осталось. Остались только желание видеть Ольгу и радость предвкушения встречи с ней, а это даже очень немало и пусть оно остается всегда.
   Ботаник вообще был спокоен и как никогда уверен в себе. Сбывалась его, наверное, самая главная мечта, учить тому что знает сам. Над тем, что из этого получится он не задумывался знал, что-то получится и этого ему было вполне достаточно.
   Дойдя до того места где Мишка оставлял туесок с ягодой Ботаник, взяв у дяди Саши пакет с книгами, свернул с тропинки в лес.
   - Не хулигань там. - напутствовал Ботаника дядя Саша.
   - Хорошо, не буду. - в свою очередь напутствовать дядю Сашу Ботаник не стал, а просто пошёл в сторону полянки на которой его наверняка уже ждали.
   Первой Ботаника увидела Ворона. Оно и понятно, сверху-то всё видно.
   - Идёт! - крикнула она сидевшим под деревом Зайцу с Медведем.
   - Привет, Ботаник. - Мишка поднялся ему навстречу и даже было полез обниматься, но увидев вдруг ставшие огромными глаза Ботаника не стал этого делать.
   - Куда ты лезешь, чёрт косолапый! - встала на защиту Ботаника Ворона. - Тебе было велено сидеть и ждать, а ты?! Никакой дисциплины!
   - Да я это, я что... - начал было оправдываться Мишка.
   - Мишель, старших надо слушаться, уважать и бояться. А ты?! Привет, Ботаник! - Заяц был в своем репертуаре.
   - А что я? - Мишка вернулся на свое место. - Я уважаю и боюсь конечно.
   Если бы за всем этим наблюдал какой-нибудь комментатор, типа спортивного, то наверняка он бы произнес: "Разминка прошла успешно, соперники выходят на поле, сейчас начнется...".
   Правда никаких соперников здесь не было, были звери: один домашний и трое лесных, а то что сейчас начнется, это точно, но не матч, а ликбез.
   А вот Мишке надо было как-то выкручиваться. Специально для Вороны было заявлено, что Мишка от рождения грамотный. Ворона если в это и верила, то скорее всего совсем чуть-чуть, а по большей степени, сомневалась. Заяц же прекрасно знал, что Мишка такой же, если не больше, неграмотный, как и он. Но Зайцу было легче, ему не надо было скрывать свою неграмотность, а Мишке надо. Разумеется Заяц, в случае чего, Мишку поддержит и сведет на нет язвительные замечания и критику со стороны Вороны, но по больше части Мишке предстояло выкручиваться самому.
   - Привет! - поздоровался Ботаник. - Вот он и я.
   - А где Колобок? - спросила Ворона. - И вчера я его что-то не видела.
   - Да приболел он, - соврал Ботаник. А может и не соврал, потому что сам не знал, что с ним такое случилось, сидит и молчит. - Дома остался.
   - Жалко. - вздохнул Мишка. - Чем же он болеть-то может? Ты, если что надо, скажи, мы мигом. В лесу много чего растет.
   - Спасибо, вроде бы ничего не надо.
   - Показывай, что там за книжки такие? - опять за всех сказал Заяц.
   - Это дядя Саша вам купил, чтобы легче было грамоте учиться.
   Дело в том, что на самом деле ни Заяц, ни Мишка никогда книжек не видели и слабо себе представляли как они выглядят вообще. Ворона, вполне возможно, книжки видела, потому что в деревню летает, но вряд ли знала что видела именно их а не что-то другое потому что на самом деле была не менее тёмной чем Мишка с Зайцем. Но Ворона на то она и Ворона, а с недавних пор ещё и потомок легендарной птицы-говоруна, не могла показать свое невежество, да ещё перед Зайцем с Медведем. Спроси её, она разумеется сказал бы что прекрасно знает какие из себя эти книги, и что она когда-то их читала, просто забыла как это делается.
  

***

  
   Книжка сказок, которую Ботаник принес и подарил в прошлый раз, впечатление конечно же произвела, но, так сказать, не очень. Книжка была старенькой и потрепанной, а что поделать, если не положено козлам, даже грамотным, в магазинах книжки покупать.
   А эти книги очень даже понравились понравились. Новенькие. Яркие и блестящие, они не были похожи ни на что. Такого Мишка с Зайцем никогда не видели. Больше всего книжки были похожи на плоские камни, которые есть на озере, правда то озеро находится далеко, почти на другом краю Леса, а Лес большой.
   По первости Заяц с Мишкой даже не решались к ним прикоснуться, а просто смотрели на обложки и молчали. Каждый из них, про себя, восхищался этим чудом, как они думали.
   - Вот что значит темнота тёмная. - не упустила случая съязвить Ворона. Оказывается она тоже видела новые книжки впервые, но разумеется вида не показывала. - Даже новых книжек ни разу не видели, а туда же!
   - Можно подумать, ты видела. - пробурчал Мишка. - Не мешай.
   - Заяц, у тебя лапа поменьше, ты книгу-то открой. - сказал Ботаник.
   - А как?
   - Ну как, как?! Ты же Сказки открывал, не спрашивал.
   - Эти новые, боязно...
   - Открывай, не бойся, не укусит.
   Заяц и аккуратно, и осторожно одновременно, может быть даже трепетно, открыл книгу.
   - Заяц, смотри красота какая! - восхищенно прошептал Мишка.
   Оборотная сторона обложки и следующая за ней страница, Ботаник не знал как они называются правильно а звери тем более, были разрисованы узорами.
   - Ты дальше листай, там картинки есть. - сказал Ботаник. - Листай, не бойся.
   - А я и не боюсь. - ответил Заяц перелистывая страницу.
   - Быстро не листай, - донеслось сверху. - Я тоже смотрю.
   Ботаник вдруг понял, тема первого урока обозначилась и определилась сама собой и стала для него совсем неожиданной. Оказалось что перво-наперво лесным ученикам предстояло научиться пользоваться книгой как таковой, ознакомиться с ней, понять из чего она состоит.
   О каком-то ни было алфавите сегодня не могло быть и речи. Какое там учить и учиться читать, если ученик даже не знает как страницы переворачивать? Поэтому первый урок Ботаник решил посвятить изучению книги и обретению навыков пользования ей.
   - Правильно Ворона, не надо торопиться. - поддержал ее Ботаник. - Листайте страницы, только осторожнее листайте, они тонкие, порваться могут. Картинки смотрите, там их много. И не спешите, спешить некуда.
   - А мы и не спешим. - ответил Заяц. - Ладно, не мешай.
   Звери были настолько поглощены книгой, что даже не заметили как одернули учителя на первом же уроке. Ботаник даже подумал, что притащи он им сюда телевизор и продемонстрируй его возможности Заяц с Медведем удивились бы меньше. В телевизоре что, там всё движется, бегает и прыгает, а в книжке картинки неподвижны. Такого лесные жители отродясь не видели, чтобы картинка никуда не убегала и вообще, не шевелилась и на неё можно было смотреть сколько тебе угодно, чудеса да и только.

***

   - Оля, здравствуй. - поздоровался дядя Саша подойдя к двум березам. Он не видел Ольги, но почему-то знал, она уже здесь.
   - Здравствуй, Саша. - ответила Ольга, появившись из-за спины дяди Саши.
   - Фуф, чуть не напугала.
   - Что так? - засмеялась Ольга. - Пугливый такой?
   - Я думал, ты из-за березы выйдешь, а ты сзади подкралась. Здравствуй.
   Дядя Саша попытался обнять и поцеловать Ольгу, но она позволила лишь слегка приобнять себя, а от поцелуя ловко увернулась. Оно и правильно, позволь мужику всё и сразу, толку никакого не будет, потому что фантазии у него только на одно и хватает. Вот и пришлось дяде Саше пока оставаться нецелованным, вернее, не целовавшим.
   - Ты только за этим сюда и шёл? - спросила Ольга.
   - Нет, не за этим. - получив отпор дядя Саша и смутился, и слегка разозлился. Он то думал, что теперь, после того что было, может целовать Ольгу когда захочет и сколько захочет, а оказалось что не так. - Вернее не совсем за этим, но и за этим тоже... Совсем меня запутала.
   - Это ты сам запутался. - как ни в чём ни бывало ответила Ольга.
   Получив столь неожиданный для него отпор, вернее не отпор и не запрет, а отсрочку на задуманное, причем отсрочку с безусловной гарантией, дядя Саша вдруг решил пойти по пути своего приятеля, Ивана.
   - Где тут мухоморы растут? - внезапно спросил он.
   - Зачем тебе мухоморы, суставы что ли болят?
   - Не болят у меня суставы. - дядя Саша был абсолютно серьёзен, чем слегка озадачил Ольгу. - Тебе хочу подарить, как тогда Иван Марье подарил. Может быть после этого сменишь гнев на милость.
   - Насчёт гнева или милости, не знаю, - Ольга вспомнила сценку меж грибов случившуюся. - Но то,что кувырком в траву полетишь, обещаю.
   - Только вместе с тобой. - согласился дядя Саша и снова обнял Ольгу.
   На этот раз поцеловать Ольгу удалось, да что там удалось, она вовсе и не сопротивлялась. Видать большая сила в том мухоморе, если даже при одном упоминании о нём желаемое сбывается. И как Ванюня додумался, ведь не подсказывал никто?!
  

***

  
   После, пока что первого на сегодня поцелуя, у Ольги и дяди Саши наступило состояние, как бы это поточнее сказать, благодушного спокойствия. Этот поцелуй им показал, что их чувства по отношению друг к другу не изменились и что дорога у них, у чувств, одна - стать ещё крепче и глубже. Значит к спокойствию ещё прибавилась уверенность в том, что любовь и счастье прочно обосновались в их сердцах и душах, и куда-либо деваться не собираются. Наоборот, и это Ольга, и дядя Саша оба чувствовали, обустраиваются всерьёз и надолго. Это не могло не радовать добавляя счастья к уже имевшемуся. Ничего страшного, счастье лишним не бывает.
   Вот теперь, когда первый и самый нестерпимый поцелуйный голод сбит можно было не торопиться и целоваться тогда, когда уж совсем невтерпёж станет. Ведь гораздо приятнее оставаться, поцелуев это тоже касается, немножко голодным, чем наевшимся до отвала.
   Присев на ставшее скамейкой поваленное дерево дядя Саша отдал Ольге принесенные подарки.
   - Саша, ты меня решил сладкоежкой сделать? - лукаво спросила Ольга. - Я же так и привыкнуть могу.
   - Привыкай, - согласился дядя Саша. - я только рад буду. Не колбасу же тебе дарить и не макароны?!
   - Нет, их не надо дарить. - засмеялась Ольга.
   Подарки, вещь тонкая и можно даже сказать, политическая, а в отношениях между мужчиной и женщиной тем более. Здесь надо умудриться сделать так, чтобы подарок говорил и подчёркивал чувства дарящего. Принцип: чем дороже, тем лучше конечно же срабатывает, вот только при этом отношения, как правило, бывают недолгими. Или деньги у дарящего заканчиваются, или жадность просыпается и начинает делать своё чёрное дело. Правда иногда получается, что во спасение, появляется более щедрый даритель. И всё приходится начинать по новой.
   Тут надо умудриться сделать так, чтобы подарок и о чувствах говорил, ну и конечно же по цене был не рубль за кило, а то и два, в смысле кило. Но это всё, по большому счету, мелочи и дядю Сашу они не волновали, его волновало другое - цветы. Дело в том, что женщины очень любят когда им дарят цветы. Встречаются даже мужчины, правда редко, которые любят дарить женщинам цветы.
  

***

  
   Однажды Ванюня поделился с дядей Сашей своими соображениями на этот счёт. По его словам выходило, что если идет мужик с букетом цветов, то значит всё, пропал человек и его спасать надо, а то совсем пропадет ещё больше. Ванюня был уверен, что женская сила до того сильная и коварная, что вырваться из неё удаётся далеко не каждому. Более того, она, женская сила, вместе с чарами, жертву требует и жертва эта, не кто иной, как сам мужик и есть. Причём требует она, чтобы мужик отдал себя в жертву всего, до последней капельки, а на меньшее она не согласна. И отдав себя целиком и полностью в мягкие и нежные, но необычайно крепкие женские руки, о своем единственном богатстве - свободе, мужику придется позабыть, не положена жертве свобода. Мало того, женщина, хоть и не громогласно, но требует чтобы мужик подтверждал, желательно ежедневно, своё полное согласие и доброволие по части своего жертвенного положения путём дарения цветов и не только цветов. Вот ведь что удумали эти женщины, и так ловко завернули что некоторые мужики даже радуются этому. Во дела!
   - Саш, - продолжал Ванюня. - когда я иду по улице с букетом цветов, то мне кажется, что все на меня пальцем показывают, мол, вон, ещё один в плен сам себя повёл.
   "Что-то я тебя ни разу с букетом цветов не видел, разве что по ночам их носишь. - подумал тогда дядя Саша, но ничего говорить не стал".
   Сам он был не столь категоричен насчёт дарения цветов, но то что ходить с букетом средь бела дня по улицам не совсем то, что надлежит делать мужику, не совсем прилично что ли, был согласен.
   Сейчас все эти "рамки приличия" в отношении ношения по улицам цветов его мало волновали, его волновало другое. Он очень хотел подарить Ольге букет цветов, но не знал как это сделать. Как думал дядя Саша: купить красивый букет цветов и даже незаметно для деревенских "наблюдателей" принести его домой, особого труда не составит, в ту же сумку можно спрятать. Но дядя Саша никак не мог представить себя идущим с букетом цветов в лес. Это было выше его моральных и фантазийных сил, а подарить Ольге цветы ему очень хотелось.
   - Оля, а ты цветы любишь? - спросил дядя Саша.
   - Конечно люблю. - взяв дядю Сашу за руку ответила Ольга. - Цветы все любят, странный ты какой-то.
   - А я тебе ещё ни разу цветов-то и не подарил.
   - И не надо. Цветы дарят умирающими, а они должны быть живыми, они тоже жить хотят.
   - Всё равно я хочу подарить тебе цветы. - дядя Саша сам от себя не ожидал того, что пришло ему в голову. - Я дарю тебе поляну цветов, и ещё одну, и ещё...
   - Спасибо, Саша. Хороший подарок.
   Да уж, против такого подарка не устоит ни одна женщина и Ольга не устояла. Подтверждением тому, что подарок принят, послужил долгий и страстный поцелуй, вернее поцелуи, потому что их было много...
  

Глава V

  
   А лесная школа продолжала свою работу. Заяц с Мишкой довольно-таки быстро освоились с "Правилами эксплуатации книжки" и теперь всё их внимание было обращено на картинки, которых, надо сказать, там было великое множество. Ворона сначала смотрела сидя на ветке, но потом слетела на землю, вытребовала себе самое лучшее место, посередине между Зайцем и Мишкой, и просмотр картинок продолжился с неослабевающим интересом. Привыкнув к тому, что картинки никуда не сбегут и что на них можно смотреть сколько угодно ученики принялись их живо обсуждать, а поскольку они ещё не знали, что картинки лишь поясняют то, что в книге написано, рассматривая их выстраивали свои версии.
   - Ну это не иначе как Илья Муромец. - авторитетно заявил Мишка. - Был он у нас как-то проездом, ещё Соловья с собой увёз, а здесь стало быть один, без Соловья.
   - Это он до того как его увезти. - уточнил Заяц. - Ворона, а ты что тут делаешь?
   Картинка была известной всем, даже малым детям, но неизвестной лесным жителям. На ней был изображен Илья Муромец сидящий на коне перед здоровенным камнем, а на камне разумеется сидела ворона. Конь видимо устал, потому что голову опустил, а Илья Муромец то ли думал, то ли с вороной разговаривал.
   - У нас таких камней нет. - сказал Мишка. - Я точно знаю. Это где-то не у нас.
   - Ворона, где это? - Заяц посмотрел Ворону. - Куда это тебя занесло и что ты там делала?
   - Куда надо туда и занесло. - кровь предка, птицы-говоруна, не давала Вороне сознаться в том, что она сама впервые видит этот камень и что вообще не она там нарисована. - Далеко это, вам туда ни в жисть не дойти. А что делала, то и делала, с Ильей разговаривала. Совета он у меня спрашивал, как жить дальше?
   Ворона сама не подозревала, насколько она была близка к правде, не на сто процентов конечно, но всё-таки. На то, что на камне что-то было написано внимания никто не обратил, потому что читать никто из них не умел, пока не умел.
   - Так это ты что ли насоветовала Илье Соловья с собой увезти? - удивленно спросил Мишка.
   - Может и я. - важно ответила Ворона. - Я завсегда умный совет могу дать. Ты сам у Соловья спроси.
   - Да верим мы тебе Ворона, верим. - язвительно-уважительно сказал Заяц. - Хорошо что ты у нас есть.
   - Это как? - не поняла Ворона.
   - Есть у кого мудрого совета спросить. - вполне серьезно продолжал Заяц. - Мишель, цени. Понял?
   - Понял, как не понять. - подхватил подначку в адрес Вороны Мишка, а вот Ворона не поняла, наверное гены птицы-говоруна помешали.
   Ботаник смотрел на приятелей и радовался за них и вместе с ними. Ему-то никто не помогал, ну разве что инопланетяне, и то анонимно, и книжек с картинками никто не покупал, газетами приходилось довольствоваться, а там ерунду всякую пишут и картинки не такие интересные.
   "Первопроходцу всегда труднее, чем тем кто идёт за ним. - подумал Ботаник. В том, что именно он первопроходец и есть, Ботаник нисколько не сомневался".
   Теперь же он стал не только первопроходцем, но и учителем, и наставником, а это, как считал Ботаник, был "высший пилотаж" и он годился, гордился, что именно на него выпала эта почётная обязанность.
  

***

  
   - Пусти, а то задушишь. - Ольга оттолкнула дядю Сашу, но оттолкнула так как это умеет делать только женщина, отталкивая, но и притягивая одновременно. - Дышать нечем.
   - А я вот тобой дышу, но не хватает.
   Надо было что-то делать, в смысле Ольге надо было что-то делать, иначе посиделки могут закончится, известно чем они могут закончится, и фантазию напрягать не надо. Ольга это прекрасно понимала, но не то чтобы не хотела дальнейшего развития событий определенного самой Природой, скорее как раз наоборот, хотела и очень хотела. Но то ли обстановка была неподходящей, то ли на этот счёт у Ольги были какие-то свои соображения, она предложила дяде Саше прогуляться по Лесу, что так сидеть?
   Сработало неистребимо-неумолимое - "пусть помучается", хотя, если уж быть честным, в этом случае "мучаются" оба, причём один из них добровольно хоть и через силу. А что если так оно и должно быть?
   Дядя Саша истолковал предложение Ольги разумеется по своему и согласился. Да что там, он согласился бы гулять с Ольгой даже если бы знал, что где-то там, в лесной чащобе, их поджидает стая волков или разбойников, а то и те, и другие сразу, вместе. Это были мелочи на которые дяде Саше было наплевать, и опасаться такой встречи надо было не дяде Саше, а волкам с разбойниками.
   Лес оказался совсем не таким, каким он виделся ему во время предыдущих походов за грибами, ягодами и просто так, в одиночестве или в компании с кем-то. Оказывается Лес был живым. Теперь дядя Саша видел это совершенно ясно и отчётливо. Почему так, он не знал, может погода была такая, а может быть потому, что рядом была Ольга, которая и делала всё вокруг живым и радующимся жизни. Лес был подобен большому городу с той лишь разницей, что в городе живое соседствовало и уживалось рядом с неживым, а здесь всё было живое.
   Взять те же дома, в городе. Их вполне можно сравнить с деревьями в лесу, и те, и другие из себя большие. В домах кто-то живёт и на деревьях тоже кто-то живёт. Но если дом считают живым, жилым, так говорят о нём, только покуда в нём кто-то живет, сам по себе он жить не может, то дерево, оно само, что ни наесть, живое и его жители тянутся не к груде причудливо уложенных кирпичей, бревен или бетонных плит, а к живому существу - живое тянется к живому.
   Вокруг пусть ещё и не старого, но взрослого и умудренного жизнью дерева всегда растут молодые деревца, дети, так получается. Вокруг дома со временем тоже появляются "детки", вот только выглядят они не совсем так, как "родитель", потому что это не дома, а гаражи да сараи. Жить в них, если конечно постараться или если уж деваться некуда, можно, но не в этом дело. Дело в том, что ни гараж, ни сарай никогда не вырастут и не превратятся в дом, в котором будут жить люди, а маленькое деревце превратится, и на нём, и вместе с ним будет кто-то жить.
   В лесу не было дорог, дорог в том виде в котором их придумали люди. Дороги были придуманы людьми как подсказки и указатели выбранного направления. Если идешь по дороге, то рано или поздно придёшь, даже если совсем не туда, куда собирался идти.
   Однажды кем-то проторенная дорога указывает направление движения, а не помогает выбрать одно из множества направлений и соответствующих им дорог. И подразумевается, что если пойдешь не по дороге, кем-то до тебя проторенной, то неминуемо заблудишься, а то и вообще, сгинешь и пропадешь неизвестно где. А в Лесу дорог нету и они есть одновременно, есть даже там где их быть не должно и не может быть, ведь даже через самый буреломный бурелом пройти можно.
   В Лесу ты выбираешь дорогу, а не дорога, своей привлекательностью, выбирает тебя, зачастую тем самым обманывая, здесь ты с дорогой на равных. В Лесу все дороги выглядят одинаково, только выбирай, не ленись. Правда, попадаются тропинки: те что лучше видны, людьми протоптаны, а те что по незаметнее, звериные тропы. Это или лазутчики больших будущих дорог или дороги дорогами не ставшие, неизвестно почему. И в отличии от дорог, придуманных людьми, на лесных дорогах, и даже протоптанных кем-то тропинках, нет выхлопных угарных газов, воздух везде чист и свеж.
  

***

  
   Дядя Саша вспомнил деревья и кусты растущие вдоль дорог и вынужденные дышать выхлопными газами автомобилей.
   "А ведь и мы, как те деревья, тоже живём у какой-то дороги и тоже дышим разными выхлопами. Только деревья не могут уйти в другое место от дороги, потому и вынуждены дышать этой гадостью, а мы можем уйти, но почему-то не уходим. - подумал он".
   Непонятно, кто и за что, за какое место, укусил дядю Сашу, но факт остается фактом. Гуляя по Лесу с красивой, да что там красивой, прекрасной женщиной, тем более женщиной любимой, в голову дядя Саше лезла во эта вся дребедень. Ему бы думать о том где найди место поукромнее для того чтобы..., а он в философию ударился.
   Да уж, не прост оказывается дядя Саша, и на дурака вроде бы непохож, а на тебе. Хорошо хоть Ольга не знает его мыслей, а может и знает, только виду не подаёт. А может быть она его сама заколдовала чтобы отвлечь от планов и действий хоть очень приятных и желанных, но почему-то считающихся среди людей срамными, а некоторыми, даже мерзостными. Наверное те, кто считают естественное и прекрасное мерзостью на белый свет каким-то другим способом появились, только не говорят каким.
   Что и как там работало и двигалось в голове у дяди Саши, неизвестно, но он опять отчебучил. Вместо того, чтобы, как велит Природа, заговорить ласковыми словами, зацеловать и тем самым лишить Ольгу малейших сил и желаний к сопротивлению дядя Саша начал ей рассказывать о Ванюне, о том как его машина сбила и какой скандал ему, дяде Саше, за это Марья устроила.
   - А я говорила тебе, жениться им надо. - Ольга остановилась и погладила ствол березы.
   - И я ей тоже самое говорил. - согласился дядя Саша.
   - Ты к Ивану-то съезди, проведай.
   - Конечно съезжу. Завтра и поеду.
   - Правильно. - повернувшись к каким-то кустам, дядя Саша был не силен в биологии, Ольга негромко позвала. - Лесовик, поди сюда.
   Таким лесным чудесам дядя Саша уже не удивлялся, один раз уже видел, но не тут-то было. Из кустов вышел мужик, правда не тот который грибы ему собирал, а другой. Но не в этом дело, дело в том что одет этот мужик был в самый обыкновенный армейский камуфляж, причём почти новый.
   - Здравствуй, Лесовик. - приветствовала его Ольга. - Набери нам малины да земляники, больному отвезти надо.
   - Здравствуй, Ольга Никитична, и ты добрый человек здравствуй. - поздоровался Лесовик. - Это мы всегда с превеликим удовольствием, это мы запросто. Куда принести, сюда что ли?
   - К двум березам принеси. Спасибо тебе.
   Лесовик согласно кивнул и скрылся в тех же кустах. Дядя Саша, хорошо хоть ответил на приветствие, на этот раз был удивлен и удивлен не тем, что мужик вышел другой а тем, что одет был в камуфляж.
   - Ну чудеса. - озадаченно произнес он. - Откуда же он камуфляж в лесу достал, неужели камуфляж в лесу растёт?
   - Скажешь тоже, - засмеялась Ольга. - Конечно же не растет. Это Соловей со Змейкой со своей службы привозят, и дарят. Одежда хорошая, прочная и удобная, лесовикам нравится. Тем более, Лесовики иногда и к людям выходят.
   - Неужели выходят? - удивился дядя Саша. - Вот никогда не подумал бы.
   Тем, кто любопытные стоит присмотреться. Чаще всего на остановках или у магазинов, среди бабушек, торгующих соленой капустой, вареньем и ещё чем-то домашним, можно увидеть непонятной наружности мужика, одетого в камуфляж.
   Поскольку у нас всегда и всех встречают по одёжке, столь непрезентабельный наряд такого человека воспринимается как одежда с чужого плеча, что на самом деле почти правда. Ну а сам её носитель причисляется вольному племени людей странных, не от мира сего, а то и вообще, бомжей. Вместо того, чтобы работать и деньги зарабатывать этот бездельник по лесам шляется, грибы-ягоды собирает и продаёт, а деньги потом конечно же пропивает.
   Только если уж решили присмотреться, присматривайтесь повнимательнее: у мужика лицо не испитое и глаза светлые, и говорит он тихо, но значимо. И ещё, обратите внимание на то, что он продает: если это ягоды, то отборные, если грибы, то один к одному, а если травы да коренья, то совсем не такие, какие в аптеках и на рынках продают. Мужик этот никто иной как Лесовик и есть, самый настоящий. А к людям он приходит непонятно зачем: может и вправду денег заработать, а может быть затем, чтобы дать то, что Лес готов дарить, но люди отвергают в силу лени или своего невежества.
   - А ты и не думай. - Ольга неторопливо пошла дальше. - Надо будет твоему Ивану трав набрать. Покуда в больнице, пусть ягоды ест, они тоже силу большую имеют и пусть его врачи лечат, может что и вылечат. А как домой вернётся, мы его сами лечить будем, по настоящему.
   - И ты будешь?
   - Конечно же буду. - обернувшись сказала Ольга. - Куда же я от вас денусь?
   "А улыбка, какая же у неё улыбка! - ошалело подумал дядя Саша, но воли рукам почему-то не дал, сам не понял почему".
  

***

  
   Первая книжка была просмотрена от корки до корки и ученики сразу же принялись за вторую, при этом на Ботаника никто из них внимания не обращал, как будто его и не было вообще.
   Следующая книжка оказалась детской энциклопедией и картинки в ней нарисованные были, в своем большинстве, лесным жителям непонятны. Неожиданно для всех, в первую очередь для себя, Ворона оказалась самой эрудированной и стало быть просвещённой. Дело в том, что в отличии от Зайца с Мишкой, которые кроме Леса ничего не видели и даже самого Ботаника, жившего в деревне, Ворона летала везде и иногда даже залетала в город. Поэтому пусть и не все, но некоторые из картинок ей были знакомы.
   - Эти дома называются, завод. - Ворона со знанием дела комментировала картинку, на которой был изображен завод в его стилизованном виде: с цехами, трубами и дымом идущим из этих труб.
   - И зачем он нужен этот завод? - спросил Заяц.
   - Значит нужен раз построили. - Ворона не знала зачем нужен завод и что он из себя представляет вообще, но кровь птицы-говоруна продолжала стучать в её сердце. - Туда люди ходят. Утром приходят, а вечером уходят.
   - А почему дым идет? - Зайца не так просто было провести вокруг пальца. - Дым-то зачем?
   - Они там костры жгут. - Ворона явно была способна превзойти по вранью своего невольного учителя, Зайца, только он мог врать с серьёзным видом и без подготовки. - Если они будут жечь костры на улице, то не ровен час, могут дома свои поджечь да и лес тоже. Вот и определили им для этого специальное место. Они приходят туда, разводят костры, жгут их, а потом уходят домой.
   - Хорошо придумали. - уважительно то ли к Вороне, то ли к тем кто эти заводы придумал сказал Мишка. - Огонь штука очень плохая, от него никакой пользы, одни беды.
   - А зачем они костры-то жгут? - не унимался Заяц. - Непонятно.
   - Что тебе непонятно, лопоухий? - Ворона вошла во вкус, тем более что её слушали, и теперь она сама стала не хуже заправского учителя. - На людях нет ни перьев, ни шерсти. Они же одежду носят чтобы не замерзнуть. А там, выходит что греются и от одежды отдыхают. Понял?
   - Понять-то понял, - Заяц прижал одно ухо к щеке, у него это означало что он сомневается. - но всё равно, как-то странно это.
   - Что ты пристал? - встал на защиту Вороны Мишка. - Правду она говорит. Посмотри на тех же Лесовиков, они тоже огонь разводят, греются. А в городе наверное людей очень много живет, вот для них и придумали специальные места чтобы греться.
   - Ладно, пусть греются. - согласился Заяц.
  

***

  
   Ботаник сначала аж ошалел от того, какую судьбу определила Ворону нарисованному в книжке заводу, а стало быть и настоящим заводам. Он-то знал для чего на самом деле нужны заводы, в газетах вычитал, и что там происходит на самом деле. Сначала было он, по привычке, собрался вмешаться в разговор и рассказать как всё обстоит на самом деле. Но потом, подумав, решил не вмешиваться. Пусть, покуда читать не умеют, фантазируют, это тоже полезно. А когда читать научатся, тогда прочитают и про завод и ещё много про что.
   "Надо только будет не пропустить момент, когда они прочитают про завод. Интересно, как тогда Ворона будет выкручиваться? Заяц ей за этот завод пощады не даст, поиздевается всласть. - подумал он".
   Энциклопедия оказалась не то чтобы не интересной, а непонятной и внимание учеников всё чаще и чаще отвлекалось на какие-то мелочи и разговоры к процессу обучения отношения не имеющие. Видимо этим и решил воспользоваться Ворона которая, как ни странно, где-то научилась считать.
   - Значит так. - Ворона опять взлетела на ветку, чтобы важнее выглядеть ну и чтобы не достали в случае чего. - Каждая вещь, она хозяина любит потому что положен ей хозяин.
   - Ты это к чему? - не понял тайные хитросплетения Вороны Мишка.
   - Да что тут непонятного, - Закрыл энциклопедию Заяц. - Сейчас, Мишань, книжки начнёт делить, кому какая.
   - Ворона, ты что такая жадная? - Мишка начал искать чем бы кинуть в Ворону, но ничего не нашёл, а книжку было жалко. - Лети сюда, я тебе по лбу дам, а то кинуть в тебя нечем.
   - Я не жадная, а справедливая и хозяйственная. - Ворона проигнорировала Мишкины угрозы, тем более что сейчас они были невыполнимы. - Я предлагаю просто определить каждой книжке хозяина. Нас трое и книжек три штуки. Что тут непонятного?
   - А Ботаник? - ехидно спросил Заяц.
   - А мы ему их будем давать читать. - нашлась Ворона. - Он в деревне живёт, там книг много, а газет так вообще полным-полно, сама видела.
   - Ворона, лети сюда, я тебе по лбу дам, очень хочется. - повторил свою просьбу Мишка.
   - Хватит вам ругаться, - вмешался Ботаник. - Вы лучше библиотеку сделайте.
   - Кого? - получилось так, что Заяц, Мишка и Ворона спросили Ботаника хором, потому что не знали что это такое за библиотека.
   - Это такое место у людей, где они хранят книги. - принялся объяснять Ботаник. - Там лежит много книг и кто захочет, может туда прийти и взять почитать любую из них а потом, как прочитает, возвращает. Понятно?
   - Понятно. - кивнул Мишка. - Тогда давай, устраивай, если знаешь как это делается.
   - Ничего не надо устраивать. - продолжал Ботаник. - Просто храните книжки в одном месте и берите читать их когда захочется. Вот и всё.
   - Нет не всё! - Ворона даже хотела было слететь на землю, но вспомнив о Мишкиной просьбе, передумала. - Всё равно старший для этой самой, как её, нужен.
   - Библиотекарь. - подсказал Ботаник.
   - Вот-вот, он. - согласилась Ворона. Разумеется она хотела чтобы старшей назначили её, а она уж поставит дело как надо.
   - Тогда пусть Ботаник и будет этим самым библиотекарем. - предложил Заяц.
   Мишка с предложением Зайца согласился сразу. Ворона сначала хотела было воспротивиться и продолжить гнуть свою линию, но подумав и видимо что-то там у себя сообразив, согласилась.
   - Хорошо. - согласилась Ворона. - Стало быть, Ботаник, ты теперь ещё и этот самый, как его...
   - Библиотекарь. - подсказал Ботаник.
   - Я и говорю что библиотекарь. - последнее слово всегда должно было оставаться за Вороной, она была уверена в этом.
   А вот интересно, вспомнил ли сейчас Ботаник свой сон, в котором он был библиотекарем? Неважно вспомнил он его или нет, но сон сбылся пусть и не совсем так, как снился, это мелочи.
   Ботаник стал библиотекарем. Пусть библиотека пока и состояла всего из трёх книг, но это пока, лиха беда, начало. Появятся и новые книги, в том что они появятся Ботаник не сомневался, и будет их всё больше и больше. Дело не в этом, дело в том что сейчас родилась и появилась первая в истории Земли лесная библиотека, и Ботаник стал первым лесным библиотекарем, а до такого даже сон со всей его богатой фантазией не додумался, то-то же!
  

Глава VI

  
   А ещё, сейчас Лес был другим, потому что лесные звери совсем не боялись дяди Саши, уж Ольги-то они понятно что не боялись.
   Дядя Саша никогда не подумал бы, что в их Лесу, пусть даже таком большом, живёт так много разного зверья. Стоило им немного углубиться в Лес, как они появились, словно сами собой.
   Навстречу им вышел красавец олень, весь пятнистый и с шикарными рогами. Олень как ни в чём ни бывало подошёл к Ольге. Ольга погладила его и угостила пряником который, к удивлению дяди Саши, тот слопал. Как бы в знак благодарности, а может быть ещё хотел пряника, олень пошёл вслед за Ольгой и дядей Сашей, сопровождая, и шёл за ними довольно-таки долго, но потом, неожиданно, как и появился, скрылся среди деревьев.
   Олень оказался то ли самым любопытным, то ли каким-то лесным начальством, а может просто пряники любил, прочие лесные обитатели на Ольгу и дядю Сашу просто не обращали внимания, занимались своими делами. Они что-то искали в траве, кого-то или что-то выслеживали, а то и просто отдыхали в тенёчке.
   Когда человек приходит в Лес, то лес ему кажется каким-то пустынным, прямо таки необитаемым каким-то. Птицы не в счёт, птицы в основном живут на деревьях и на появление в их владениях человека реагируют разве что криком, ну как те сороки например. Мелкая живность в виде муравьев да бабочек внимания на человека вообще не обращает, то ли потому что маленькие, то ли потому что плевать им на человека, своих дел хватает.
   А вот крупных лесных обитателей встретить, постараться надо. Надо спрятаться, замаскироваться и сидеть там не шевелясь, и не дыша много-много часов. И то, место надо угадать где прятаться. Тогда может быть и повезёт, но не факт.
   А если просто ходить по Лесу, шуметь наступая на сухие ветки, да ещё при этом переговариваться с кем-то или музыку слушать, встречаются такие чудаки, которые в Лесу умудряются музыку слушать, тогда встретить кого-либо из лесных зверей шансов нет вообще. Если не принимать во внимание то, что звери боятся человека, ну не все же охотники, и далеко не все в Лес с ружьями ходят, то картина получается несколько интересная.
   Такое впечатление, что лесные звери обиделись на человека за то, что однажды, пусть и давным-давно, тот ушёл из Леса и стал жить в другом месте. А потом, даже из Леса принялся делать это самое другое место, где ему, балбесу, кажется что жить лучше, потому и стал чужим.
   Вполне возможно, что звери просто обиделись и не хотят общаться, а может быть просто-напросто считают людей за откровенных дураков променявших Лес на ерунду какую-то. А с дураками, всем известно, общаться не очень-то хочется.
   Наверное, как бы в оправдание своей глупости, люди и придумали что зверей в лесу мало, что жить им негде и так далее. Лес, он тот же дом. Был бы дом, а кому в нём жить, завсегда найдется.
   Да уж, мыслям о депутатах-президентах, соседях-знатоках, Октябренке на пару, с курями, здесь совсем не было места. Мысли у дяди Саши были совсем другими, не то чтобы странными, просто непривычными.
   Гуляя с Ольгой по Лесу дядя Саша и про неё-то почти забыл. Ну конечно не то чтобы не обращал внимания, внимание на неё он обращал, тем более что она шла рядом и он держал её ладонь в своей, тут другое, общий настрой у дядя Саши изменился.
   Если придя в Лес дядя Саша только и хотел, что обнимать да целовать Ольгу, и не говоря уж о большем, тем самым, обладать ей. Теперь же, ему было вполне достаточно того, что Ольга шла рядом с ним, рука об руку. И что удивительно, это сейчас воспринималось дядей Сашей как долгий и страстный поцелуй по полноте и красочности чувств ему не уступающее.
   Странные вещи происходят. Оказывается, что вполне достаточно того, чтобы любимый человек просто шел рядом с тобой и держал тебя за руку, и ты счастлив. Этакий ленивый поцелуй получается. Пусть ленивый, но зато гораздо более продолжительный и не менее страстный, чем поцелуй "не ленивый". Неужели Лес способен творить такие чудеса, а может быть Ольга с дядей Сашей сами способны на такое чудо, ну а Лес разве что помощник? Может быть, всё может быть...
   - А я-то думал, что назад долго придется возвращаться. - дядя Саша был удивлён тем, что они вышли к тем же, ставшими уже как бы родными, двум березам. - Эка ты меня закружила.
   - Это ты сам себя закружил. - Ольга присела на поваленное дерево. - Я-то думала, совсем мой Саша потерялся где-то. Вроде бы и рядом, а нету. Даже приставать перестал. - последнее было сказано Ольгой с непонятными дяде Саше интонациями: то ли с сожалением, то ли с упреком.
   "Мой Саша, - от этих слов в голове у ставшего "её" дяди Саши будто бомба взорвалась, но это не иначе как от счастья, не иначе".
   - Почему сразу приставать? Я же любя. - похоже что дядя Саша принялся оправдываться за столь "непростительное" для самого себя поведение. - Я не пристаю, это другое. Понимаешь?
   - Понимаю. - кивнула Ольга. - А вот и ягоды. - под одной из берез стояли две небольшие корзинки с ягодами: одна с малиной, другая с земляникой. - Спасибо тебе, Лесовик. - сказала Ольга куда-то в Лес.
   Похоже что ягоды оказались весьма кстати, потому что со стороны дяди Саши назревало, и было уже готово сорваться с уст, признание в любви. Но и здесь женщины предпочитают не спешить, неужели ждут более подходящей обстановки? А обстановка куда уж более подходящая, можно сказать, что лучше не придумаешь. И что этим женщинам надо, непонятно?!
   Огорчившись, но и обрадовавшись тоже, что признание в любви откладывается дядя Саша подумал, пора идти домой. Мужчине всегда тяжело даётся признание в любви, это если по настоящему, а не понарошку. Наверняка Ванюня объяснил бы это тем, что мужик прощается со свободой, прощается навсегда, а свобода, она такая штука, что соперников не терпит, или она, одна, или никто. Женщина тоже не терпит соперниц, и о чудо, в этой "жестокой схватке" женщина побеждает, чудеса да и только.
   - Домой пора. - вздохнул дядя Саша. - Пойду я.
   - Иди, раз уж так.
   - Тогда я останусь, а то ты обиделась.
   - Иди, иди. Нисколечко я не обиделась. - Ольга погладила дядю Сашу по щеке. - Ты приходи ещё.
   - Обязательно приду. - пообещал дядя Саша. - Завтра к Ивану съезжу, а послезавтра приду. Хорошо?
   - Хорошо.
   Разумеется после этого они, пусть и не очень долго, но целовались. Опять одно и тоже, и писать об этом уже не интересно.
  

***

  
   Похоже в лесной школе урок подходил к концу. Ученики научились пользоваться книжками, план Вороны по дележу книг не сработал и была образована первая лесная библиотека. Ботанику оставалось только дать Зайцу, Мишке и Вороне домашнее занятие. Всё должно происходить так, как происходит в школе где ребятишки учатся. Правда, что там происходит конкретно, Ботаник представлял себе слабо, но тем не менее.
   Он показал зверям первые пять букв алфавита, заставил произнести их, а потом уже перешёл непосредственно к домашнему заданию. Задание состояло в том, чтобы в одной из книг найти все эти буквы и на следующем уроке показать их Ботанику, учителю, стало быть.
   - Смотрите внимательно, не торопитесь. - напутствовал учеников Ботаник. - Спрашивать буду строго. Ворона, тебя это тоже касается.
   - Я птица серьезная. - Ворона не поняла шутки. - Ты лучше вот этим оболтусам такое говори, а мне незачем.
   - Сама ты оболтус. - обиделся Мишка.
   - Мишель, - успокоил друга Заяц. - Ворона старшая, ей виднее.
   - Ну коли так, тогда ладно.
   На самом деле успокоился не Мишка, да и не на него эта фраза была рассчитана, а на Ворону, потому что Заяц признавал то, что по мнению Вороны должно быть всегда - порядок старшинства.
   Эх Ворона, и в какую же даль дремучую тебя несет-то, не знаешь? Похоже что о простоте в общении и тяге народной ей соответствующей тебе ничего известно и вряд ли когда будет известно, ну и ладно. Без этого тоже нельзя, без этого таким как Заяц живется скучно, а это нехорошо.
   - Ты когда в следующий раз придёшь? - спросил Мишка укладывая книги в неизвестно откуда взявшийся мешок.
   - Пока не знаю. - ответил Ботаник. - Вообще-то я хочу попросить у дяди Саши разрешения ходить к вам без него, тем более что у нас обучение началось.
   - Правильно. - поддержал ботаника Заяц. - Давно пора. Ну ты, если что, Вороне скажи, она теперь каждый день в деревню летает. - и тут же скроив хитрую физиономию спросил. - Ворона, а зачем ты каждый день в деревню летаешь? Никак книжки воровать надумала?
   - А я всегда говорила, - начала Ворона, на всякий случай взлетев на ветку, повыше. - Что незачем вас грамоте учить, вредно это.
   - Это почему? - Мишка аж оторопел от такого.
   - Потому что глупые вы и очень на дураков похожие. - сейчас Ворона мстила за то, что ей в собственность не досталась книга с которой, если честно, она не знала что делать. - Это я Ботанику про библиотеку подсказала, потому что если бы сама предложила вы бы глупостей всяких понаговорили и ничего не получилось бы.
   Ботаник, как при первой встрече с Мишкой, аж вспотел от услышанного, но ничего не сказал. Пусть, решил он, говорит что хочет лишь бы польза была.
   - Ботаник, она не врёт? - недоверчиво спросил Мишка.
   - Не врёт, Мишель, не врёт. - "Вот что значит школа!" - Подобно известному литературному герою подумал Заяц. Хоть ситуации, вызвавшие такую мысль у них были разными, гордость за своих учеников она всегда одна. Врать, и врать убедительно, без подготовки, это и есть "школа".
   В том что Ворона врала, Заяц не сомневался. А если врала, то рано или поздно враньё даст сбой и вот тогда, тогда Заяц не упустит момента, чтобы поиздеваться над ней всласть.
   - Я теперь летаю и смотрю. - получив подтверждение якобы правдивости своих слов и ничуть не удивившись реакции Зайца продолжала Ворона. - Смотрю, где книжки бесхозные лежат. Я их в библиотеку буду приносить. Понятно?
   - Понятно. - Мишка простил Вороне все обвинения, потому что идея с библиотекой ему очень нравилась. - Молодец Ворона, умница.
   Если бы Ворона могла улыбаться как человек, то нетрудно представить, что бы с ней случилось после Мишкиных слов. Но улыбаться как человек она не умела и остается только догадываться, как выглядит довольная улыбка, до ушей, в её исполнении.
   - Ну пока - сказал Ботаник. - Пойду я, на тропинке дядю Сашу подожду.
   - Пока. - попрощался за всех Мишка. - Ждём тебя.
   Выйдя на тропинку Ботаник занялся тем, что начал щипать траву и листья. Только теперь он понял, что голоден, с утра ничего не ел, не до того было. Так что, теперь надо было, благо время позволяло, восполнить этот пробел, вернее, наполнить желудок.
  

***

  
   - Ну, я пойду.
   - Иди.
   Взяв ягоды дядя Саша направился к ведущей домой тропинке. Уходить конечно не хотелось, но и трагизма в расставании не было, потому что всё было в отношениях Ольги и дяди Саши и будет хорошо, и только хорошо.
   Ольга смотрела дяде Саше вслед и думала о том же, о чём думал дядя Саша, её Саша. Но вместе с этим мысли Ольги были заняты и тем, что случилось с Иваном.
   Внезапные, неожидаемые события, порой вносят в жизнь человека весьма существенные коррективы в плане их дальнейшего развития. После таких событий дальнейшее может пойти как в ту, так и в другую сторону, в хорошую или не совсем хорошую, а то и вообще в плохую. А может и вообще остановиться, закончиться. И придётся начинать что-то новое, хотя это тоже не что иное, как продолжение развития событий предыдущих.
   Но Ольга на то и Ольга. Слишком долго она ждала своего счастья, чтобы пускать всё на самотек. То что произошло с Иваном можно было использовать во благо им обоим, ну и Ивану во благо тоже, это само собой разумеется.
   И Ольга придумала, вернее не придумала, придумывают тогда, когда не знают что делать дальше, а Ольга знала. Картинка сложилась чёткая и ясная, и вполне естественная, в плане недалекого будущего. Просто несчастный случай с Иваном, получилось так, ускорил наступление того что, говоря бездушным языком, было запланировано на попозже.
   Это всё из-за Ивана или благодаря ему. Вот ведь человек, даже попав под машину и переломав руки-ноги умудрился отчебучить нечто из ряда вон выходящее. Трудно, ох и трудно придется с ним Марье. Таких остепенить и успокоить невозможно, они сами по себе являются одним, большим, приключением. Трудно, но зато не скучно, об это тоже не стоит забывать.
  
  

Глава VII

  
   Первое, на что обратил внимания дядя Саша зайдя в дом был звонящий мобильник. Казалось он уже устал названивать, оно так и было на самом деле, позже дядя Саша увидел в нем шесть пропущенных вызовов. Звонила разумеется Марья.
   - Да, слушаю.
   - Это я тебя слушаю, где шляешься?! - по своим мощности и напору голос Марьи мог бы легко перекрыть мощность ядерного реактора. - Дома сиди! Сейчас приду!
   Из всего этого дядя Саша понял только то, что надо как можно скорее вытаскивать Ивана из больницы и привозить домой, а лучше всего к Марье. Тогда её кипучая энергия, замешанная на заботе об этом "паразите", заполучив Ивана в полное и безраздельное пользование обрушится на него со всей своей любовью и силой на протяжении тридцати четырех часов в сутки, а не на два-три часа как сейчас. Правда и это не гарантировало, что Марья, поглощенная заботами о Иване, оставит его в покое, но надежда была. Дядя Саша подумал: ещё пара дней и ему придется где-то прятаться от Марьи и её кипучей энергии.
   - У Ивана всё хорошо, выздоравливает. - без здрасьте, без до свидания с порога начала Марья. - Опять, паразит, самогонку требует.
   - Марья, во первых здравствуй.
   - Здравствуй, Саш, здравствуй. - Марья присела на табуретку. - Совсем этот паразит меня из равновесия вывел. Скоро как себя звать забуду. А ещё издевается, самогонку требует.
   - Это он так тебе радуется. Чаю хочешь?
   - Давай.
   Дядя Саша включил плиту и поставил чайник. Ботанику было проще, тот прямо в лесу пообедал, а дядя Саша траву с листьями не ел, поэтому пришлось терпеть до дома. К ягодам он разумеется не притронулся, это Ивану, пусть скорее выздоравливает.
   - Радуется он тебе так. - продолжал дядя Саша ставя на стол конфеты и печенье, поесть поплотнее он решил попозже.
   Хорошо что догадался Колобка полотенцем накрыть, впрочем, Марья мало на что обращала внимания, не до того ей было.
   - А что самогонку требует, язык у него такой, балаболистый, как будто не знаешь.
   - Знаю. - вздохнула Марья. - Вот же ж уродился!
   - Найди другого, потише и поспокойнее.
   - Эх, давно бы нашла, да в том то и дело что этот нужен, паразит.
   - Тогда не жалуйся.
   - А я и не жалуюсь. Это я так...
   Марья во всех подробностях пересказала свой визит в больницу. Подробностей оказалось такое великое множество, что если бы кому-то из кинорежиссеров вдруг вздумалось изобразить всё это в виде сериала, то сериал этот, по своей красочности и продолжительности, побил бы все существующие и несуществующие рекорды.
   Марья рассказывала всё до самых мелких мелочей, вплоть до не понравившейся ей щетины на физиономии Иванова соседа.
   "И это успела рассмотреть. Точно, ведьма. Прав Иван. - подумал дядя Саша".
   - Завтра вместе к Ивану поедем. - прервал "увлекательнейший" рассказ Марьи дядя Саша.
   - А ты где шлялся-то? - моментально переключилась на дядю Сашу Марья. - Не иначе как глаз на кого положил, а?
   "У меня что, на лбу написано что ли? И эта туда же. - подумал дядя Саша, но откровенничать с Марьей не стал".
   - В лес я ходил. Ивану, вот, ягод набрал, завтра отвезём. Пусть ест, поправляется. - и дядя Саша поставил на стол две корзинки с ягодами.
   - Это где ж ты такие нашёл? - ягоды произвели впечатление, но всё равно по разумению Марьи ответ получился каким-то расплывчатым и её женская подозрительность в поисках ответа четкого и вразумительного начала набирать обороты.
   - Где растут там и нашёл. Давай чай пить, чаю хочется. - дядя Саша разлил кипяток по заранее приготовленным чашкам и опустил в каждую по пакетику. - Сахар сама накладывай. Конфеты с печеньем бери.
   Марья хоть и была женщиной решительной и никогда не отступала перед трудностями в виде отговорок и попыток собеседника уйти от четкого и прямого ответа, но дурой не была, потому и поняла: сейчас правды от дяди Саши ей не добиться, ну и ладно, потом узнает решила она.
   - Ивану сейчас витамины нужны. - сказал дядя Саша с удовольствием попивая чаек. - Ты-то поди его одним мясом кормишь?
   - Ой, Саш. Да я ему чего только не наготовила. - начала жаловаться она на капризного Ивана. - А он, паразит, ест мало, а если и ест, то и меня заставляет, говорит что я в еду отраву подсыпаю, паразит.
   - Марья ты Марья! Иван о тебе заботится. Ты же сама поди поесть-то забываешь, вот он так и напоминает. Пей чай, остынет.
   - Правда что ли?
   - Нет, кривда! Правда конечно.
   Марья, с головой погрузившаяся в заботы об Иване и подумать не могла, вернее в голову как-то не приходило, больной всё-таки, что Иван тоже может заботится о ней, а выходило что заботится. Такое открытие, ставшее для неё откровением, окончательно повергло Марью и теперь у неё не было никаких сомнений, была только решимость, сделать всё, чтобы Иван стал её мужем.
   Непривычно для одинокой женщины что кто-то, тем более мужчина, о ней заботится, потому зачастую и не воспринимается это как забота, именно забота, а не что-то там другое. А забота о ней, о женщине, воспринимается ей совсем не так, как воспринимается мужиком, вернее так же, с благодарностью, только на более высоком уровне, на котором краски ярче, а чувства сильнее.
   А мужик, что мужик, ему конечно же приятно, но в большинстве случаев не более того, устроен он так примитивно, ничего не поделаешь.
   - Ладно, побегу я. - вдруг засобиралась Марья. - Завтра к тр`м на остановку приходи.
   - Чай хоть допей.
   - Дома допью.
   Ураган, который назвали "Мария", потому что Марией он и был на самом деле, улетел-умчался домой и дядя Саша остался один, вернее не один, Колобок ещё был.
   - Ты что это такой скучный? - сняв с него полотенце спросил дядя Саша.
   - Никакой я не скучный. - мультяшные глаза смотрели на дядю Сашу внимательно и непонятно как, а мультяшный же рот, казалось, улыбался. - Сижу вот, думаю.
   - И о чём думаешь?
   - Не знаю, так, вообще думаю.
   - Философ.
   - Это ты, дядь Саш, философ, вернее стал им.
   - Когда это я им стал?
   - А в Лесу, когда про дома и деревья думал.
   - Ты-то откуда знаешь?
   - Я много чего знаю, работа у меня такая.
   - Какая такая работа?
   - А вот такая. Сам видишь какая. - Колобок развернулся тем самым давая понять, что разговор окончен и принялся смотреть в окно.
   "Отдохнешь тут с вами. - не то чтобы рассердился а скорее расстроился дядя Саша - Сначала одна принеслась, еле отбился. Теперь этот озадачил дальше некуда. Откуда он про деревья-то узнал? Подслушать не мог, тем более мысли. А что если мог и может?".
   Дядя Саша тогда ещё не знал, возможно догадывался, хоть и смутно, кто такой Колобок на самом деле. Но это не беда, это не страшно, в скором времени ему предстоит узнать всю правду о его таком нежданном, негаданном жильце. Или всё-таки жданном и гаданном? Время покажет.
  

***

  
   Сегодня Соловей и Змейка не собирались встречать Ольгу и отправились по своим делам, вернее, по Змейкиным делам, Соловей пошёл с ним за компанию, чтобы не скучно было.
   Дело в том, что Змейке захотелось полетать. Может быть ему это требовалось для того чтобы форму не потерять, а может быть просто потому, что просто захотелось и всё тут. Да и что в отпуске делать? Делать-то особо и нечего, разве что отдыхать. А когда отдыхаешь, то делать можно и нужно не то что надо, а то что захочется, вот и решил Змейка полетать, размяться.
   Если Ольга отправилась на свидание с утра пораньше, то два неразлучных друга и ветерана хорошенько выспались потом перекусили как следует и уж после всего этого отправились туда, где по их разумению Змейке никто не смог бы помешать.
   Место было выбрано подальше от людских глаз. Лесные звери Змейкиным полётам давно уже не удивлялись и не боялись их. Конечно же ни Змейка, Змей-Горыныч, ни Соловейка, он же Соловей-Разбойник, тоже никого не боялись, чего бояться-то? Просто им не хотелось смущать людские взоры и умы тем, что мог начать вытворять Змейка, да и самим фактом его пребывания в лесу и, "ин дер люфт" в частности. Поэтому для этого и была выбрана полянка вдали от всех.
   Придя на место Соловей взобрался на дерево, ну это уж не иначе как по привычке, а Змейка принялся летать туда-сюда над деревьями и над поляной.
   - Ты бы хоть мертвую петлю изобразил что-ли, - крикнул Соловей. - а то мечешься как полоумный, толку-то.
   - Покажи как, - приземлившись неподалеку от дерева на котором сидел Соловей сказал Змейка, вернее, сказала средняя голова. - тогда вмиг изображу.
   - Ишь ты, хитрый, выкрутился.
   - А ты думал. Я же не прошу тебя ламбадой какой-нибудь там свистеть.
   - Да я сегодня ещё и не свистнул ни разу.
   - А что, хочется?
   - Не то чтобы хочется, но можно.
   - Тогда сиди, кукушку изображай. Тебе подойдет. - Змейкины головы довольные шуткой выплюнули три струи пламени и Змейка пошёл на взлет, и взлетев, скрылся за деревьями.
   "Сам ты попугай трехголовый. - беззлобно подумал Соловей".
  

***

  
   Дело в том, что на самом деле виделись они только здесь, в Лесу, во время отпуска. Места их службы были расположены довольно-таки далеко друг от друга и по своему предназначению отличались одно от другого, поэтому пересекаться по службе у Соловья и Змейки не получалось.
   В отпуске же они были неразлучны и не потому, что здесь кроме Ольги, ну лесовиков и русалок, и то с натяжкой, для них другой компании не было. Просто-напросто они дружили, неужели этого мало?
   Правда вот заняться в лесу было особо-то и нечем. Шалить Ольга строго-настрого запретила, да и понятно, зачем лишнее внимание привлекать? Ведь у нас как, прослышат про что-то жуткое и необычное и начинается... Кто-то разбежится в разные стороны от страха, но зато языком начнет молоть без устали сочиняя небылицы одну краше и нелепее другой. А кто-то наоборот, для таких если что-то где-то не так, то их ничего не остановит и они туда обязательно попрутся, чтобы засвидетельствовать свое пребывание, это в первую очередь, а потом так ничего не увидев и не поняв, тоже принимаются сочинять чудеса всякие.
   Для таких мест даже название придумали - аномальная зона. Видать не хватает на всех зон этих, аномальных, а может быть их и вообще не существует, раз сами придумывают. А дома сидеть что-то ниже пояса сзади мешает, колется и щекочет постоянно. Вот и рыскают эти непоседы наслушаются всякой, а потом страсти всякие рассказывают тем, кому дома не так уж и плохо сидится.
   Вот взять Лес, что тут удивительного? Здесь что, деревья кверху ногами растут, или зимой плюс тридцать, а снег не тает? Всё здесь как обычно, как везде. Ну подумаешь Змей-Горыныч летает, ну и что? Самолет тоже летает, а он, в отличии от Змейки, крыльями не машет, значит упасть должен. Да и железо, оно тяжелое, оно летать не должно, а летает.
   Но почему-то, если кто увидит Змея-Горыныча то удивится, а увидев самолет не удивится ничуть. А ведь и про Змея и про самолеты куча книжек написана и кинофильмы с мультфильмами отсняты. Может быть так происходит, потому что самолетов много, а Змей-Горыныч один, а?
   Да и Соловей-Разбойник тоже. Ну сидит себе на дереве мужик и сидит, одетый в джинсы и майку с кроссовками. А то что на голове шапка баранья, эка невидаль, на Кавказе все в таких шапках ходят и никто не удивляется. У нас, вон, бейсболки народ носит, так те бейсболки вообще непонятно как к нам попали и неизвестно откуда, ничего, носят, не удивляются. Ладно, да ну их, любопытных этих...
   Змейка куда-то запропастился,
   "Не иначе к русалкам решил наведаться. - подумал Соловей. - Ну и что если так, пусть поболтает".
   Несмотря на годы, прошедшие с того самого Соловейкиного, разбойничьего прошлого, сидеть на дереве ему было привычно, удобно и приятно. Лес сам по себе, а Соловейка сам по себе, друг другу не мешали. Один шумит и щебечет, а второй сидит и смотрит на все это, отдыхает и любуется.
  

***

  
   Однако недаром в песне поется: "...но не верьте этой тишине...", даже если очень и хочется. Ни с того, ни с сего лесной покой и порядок оказались нарушены появлением на поляне здоровенной черной машины.
   "Джип". - определил Соловейка. Он видел такие машины, не раз видел и не два".
   Дело в том, что время от времени, когда реже, а когда чаще, к ним в институт наведывалось высокое начальство. Зачем оно приезжало, Соловью не рассказывали, а сам он не интересовался, но видеть, видел. Правда начальство на таких машинах не ездило, им видите ли лимузины подавай. На джипах их охрана ездила, точь-в-точь на таких какой на поляне появился.
   "Не уж то и сюда начальство добралось? - подумал Соловейка".
   Но вскоре выяснилось, что никакое начальство сюда не добралось и похоже что не собиралось добираться, джип был один. Из него вылезли четверо, все здоровенные детинушки, хоть сейчас одевай кольчугу и на коня. Но похоже что ратное дело не для них было придумано, может умишком еще не проросли, а может ещё что.
   Из раскрытых дверей джипа гремела музыка, наверное именно так приехавшие представляли себе то, чего Лесу не хватало в первую очередь. Песни такие Соловейке не нравились и он старался их не слушать, но здесь пока что приходилось. В тех песнях пелось о том, как хорошо, оказывается, сидеть в тюрьме, и дурак тот, кто там не сидел, мол, ничего он в жизни не понимает. Соловейку аж передернуло от такой пропаганды. Неизвестно почему, но он решил не показываться гостям, во всяком случае до поры до времени.
   По хозяйски расположившись на поляне приехавшие, было похоже, надумали развести костёр, ну надумали и надумали. Костёр, он Лесу не чужой, если конечно следить за ним ну и всё такое. Да и сухое дерево потом в золу превратится, а это Лесу на пользу.
   Но видать приехавшие точно умом не проросли, потому что начали рубить и ломать молодые деревца, которым жить да жить и которые для костра совсем непригодны. Мало того, всё это сопровождалось якобы разудалыми песнями, раздававшимися из джипа и отборным матом приехавших. Было похоже, что они только на нём и умеют разговаривать, а другого языка не знают. И что удивительно, они нисколько не обижались друг на друга, а наоборот, были очень даже довольны этакой беседой, а может быть только на таком языке друг друга и понимали.
   Соловейке это не понравилось и он решил вмешаться. Он не собирался ругать приехавших и обзывать их дураками, а просто решил подсказать им, что для костра сухое дерево гораздо лучше подходит и молодые деревца крушить-ломать совсем необязательно. Соловейка слез с дерева и вышел к приехавшим, решившим отдохнуть столь варварским для Леса способом.
   - А это еще что за "трам-тарарам" c бугра? - на Соловейку смотрел один из них, то ли самый старший, то ли самый словоохотливый.
   - Тебе чего, мужик? - спросил второй. - Если водки, то наруби дров тогда нальём.
   - А лучше вали отсюда. - сказал третий.
   - Здравствуйте. - поздоровался Соловей. - Ребята, зачем вы деревья-то калечите, сухих лесин да веток полным-полно, для костра в самый раз.
   - Мужик, "трам-тарарам", ты что, самый умный что ли? - спросил один них.
   - Может не самый умный, но и не дурак. - спокойно ответил Соловей.
   - Значит сейчас станешь самым умным, а заодно и калекой. - рубивший деревья и покуда не участвовавший в разговоре направился к Соловью поигрывая топором.
   Откуда этому неразумному было знать, что перед ними не кто иной, как сам Соловей-Разбойник и что он мало того что слышал угрозы и пострашнее, но и видел тех кто угрожал. А те были куда посерьезнее и поопаснее, чем эта четверка да и больше их было, гораздо больше. Хоть сейчас Соловей и был простым военнослужащим, но не стоит забывать, он был воином, а бывших воинов не бывает, потому нисколечко не испугался какого-то там топора.
   "Накаркал Змейка, свистеть придется. - подумал Соловей и ему стало весело, потому что он представил себе каркающего Змея-Горыныча. - Лишь бы не появился, а то перепугает мальцов".
  

***

  
   Тем временем о костре было забыто, потому что появилась забава куда более интересная, нежели чем костер. Один щуплый мужичонка против четверых здоровенных парней, к тому же сильных и смелых (таковыми они себя без сомнения считали), это то что надо, это лучше костра и вообще куда лучше всех развлечений на свете.
   Поле боя в виде поляны, да какое там поле боя, место для потехи, присутствовало. Сам источник потехи был тут же, правда, если бы сильные и смелые ребята были хоть немного наблюдательными то обратили бы внимание, что мужик этот их совсем не боится. А если бы заметили, то может быть и пришла бы в их не изуродованные разумом головы мысль: тикать надо отсюда, как можно быстрее и как можно дальше.
   Увы, такие премудрости им были недоступны, увы. Всё это были мелочи на которые никто из них не обратил внимания. Мужик-то один, а остальное ерунда. Сейчас гораздо важнее было отходить этого мужика как следует, сломать ему что-нибудь, а как же без этого, а потом вспоминать, пересказывать в подробностях, удивляться своей силе и смелости, и сдабривать всё здоровым жизнерадостным смехом.
   - Молись, если умеешь. - улыбаясь сказал один из смельчаков, правда вместо улыбки у него получился оскал, но это мелочи.
   - Не умею. - вздохнув признался Соловей.
   - Ничего, и так сойдет.
   Четверка начала окружать Соловья и потеха уже готова была начаться, да собственно говоря уже и началась. Дело оставалось за малым: избить, искалечить, а потом продолжать заниматься своими делами. Появление и столь дерзкие и непочтительные слова Соловья воспринимались приехавшими ещё и как средство для поднятия настроения, а это завсегда не помешает. Водка-то водкой, но перед водкой надо, так сказать, размяться, а разминка, вот она, перед ними.
   Для "весельчаков" внезапно, для Соловья это никакой внезапностью не было: красавец джип ни с того, ни с сего, вдруг подпрыгнул и превратился в огненный шар. Раньше лесные гости видели такое только в боевиках и наверняка восхищались эффектным зрелищем. Вот и теперь они увидели это в живую, на себе ощутив ударную волну и жар от пламени. Джип на мгновение зависнув в воздухе, уже в основном по частям, упал на землю и принялся спокойно догорать.
   Соловейка как стоял так и продолжал стоять, чего нельзя было сказать о любителях потех всяких. Кстати, они хотели потеху, они её получили. Только несколько не ту, не в том виде и не с такими последствиями. Компания весельчаков дружно упала на землю, полежала на ней какое-то время, а потом принялась подниматься на ноги, ничего не поделаешь, потеха-то продолжалась.
  

***

  
   Увиденное ими было во сто крат потешнее любой потехи. Рядом с Соловьем, во всей красе, стоял Змей-Горыныч, он же Змейка. Но сейчас русские былинные богатыри были не в полном составе, Ильи Муромца не хватало, а то бы... Да ничего, а то бы, и тех кто был хватило дальше некуда.
   Способность говорить и более-менее воспринимать случившееся к смелым парням вернуться сразу не могла, но пыталась.
   - Ну вы попали. - сказанное было ни чем иным, как такой попыткой. - Вы на большие бабки попали! - начал было буянить один из них.
   Правда буйство получалось какое-то не натуральное, в нём во всю присутствовали плаксивые нотки.
   - Мы-то знаем куда попали, в Лес. - усмехнулся Соловей. - А вот куда попадете вы, надо подумать.
   Оглушённые и ошарашенные незваные лесные гости стояли и просто хлопали глазами, способность хоть как-то воспринимать происходящее к ним пришла, но зато способность говорить ушла куда-то.
   - Ты что не свистнул-то? - спросил Змейка. - Испугался что ли?
   - Ага, испугался. За тебя испугался. - Соловей приобнял одну из шей Змейки. - Ты же непутевый, со страху всё бы тут спалил.
   - Отпусти! - Змейка высвободился из объятий. - Я обиделся. Я его тут весь спасаю, а он обзывается.
   - К русалкам летал что ли?
   - К ним. - на самом деле Змейку, в силу его непутевой натуры, забавляло происходящее и ему было жалко, что больше поджечь нечего. - Сидят, песни поют, скучают.
   - Эй, герои. - обратился Соловей к ошалевшей четверке. - Вы женщин любите?
   - Любим. - как-то нерешительно, но с ноткой надежды в разнобой ответила четверка. Спрашивали о том, что им привычно, а значит безопасно, поэтому надежда на благополучный исход и забрезжила.
   Как ни странно, но вид Змейки их не то чтобы не удивил, удивляться они вообще вряд ли умели, или испугал. Неожиданное появление Змейки и то, что произошло с их джипом, подсказало: влипли они и влипли крепко, попали, так это звучало на их языке. Хорошо, для них хорошо, что они не видели как Змейка появился и поджег машину, а то чего доброго вообще умом тронулись бы.
   - Мужики, эта... - начал разводить антимонии и политесы самый отчаянный из них, тот который с топором был. - Может договоримся?
   - Конечно договоримся. - согласился Соловей. - Вы водки мне обещали, где водка-то?
   - В тачке сгорела. - говоривший это сказал так, что всем присутствующим стало сразу ясно, сгоревшую водку ему гораздо жальче, чем джип.
   - Ладно, - успокоила центральная голова Змейки в недалеком прошлом, бравых парней. - нам чужого не надо, лишь бы вам хватило. Магазин-то далеко, а на машине выпимши ездить нельзя.
   Даже то что стоящее перед ними чудище невиданное, мало того что о трех головах, так ещё и говорить умеет, не произвело на них впечатления, Змейка даже обиделся от такого невнимания и неуважения к его уникальной и напрочь засекреченной персоне.
   - Слышь, Соловейка. - левая голова почесалась о центральную. - Какие-то они не такие. Бусурмане, так те хоть пугались, в обморок падали, а этим хоть бы хны. Безобразие, невозможно работать.
   - Это потому что ты не страшный. - пояснил Соловей. - Ладно тебе, к людям придираться. Слышал, они женщин любят. - и повернувшись к ближайшим кустам позвал. - Лесовик, ты здесь?
   - Здесь я, Соловушка, здесь. - из кустов показался ещё один ничем неприметный мужик, ну разве что в камуфляже.
   Подойдя к Соловью и Змейке Лесовик поздоровался, причём поздоровался не только с Соловьем и Змейкой но и, так сказать, с потерпевшими.
   - Лесовик, парни говорят что женщин любят. - сказал Соловей. - Проводи их к русалкам.
   - Это мы можем, это мы запросто, это мы всегда пожалуйста. - забубнил Лесовик. Весь его вид не только при этом, а скорее всего и вообще, не представлял из себя хоть малейшего намека на серьезность и значимость, за которые человека уважают.
   Дело в том, что Лесовик хоть и был человеком, но не совсем. В первую очередь он был Лесовиком, а ему, Лесовику, серьезность со значимостью совсем без надобности, у него других забот полным-полно:
   - Пошли, гости дорогие, провожу вас.
   Лесовик всего лишь взглянул на было начавших приходить в себя парней и те потеряв способность хоть что-то соображать теперь уже навсегда покорно отправились вслед за Лесовиком.
   - Лесовик! - окликнул его Соловейка. - Ты скажи своим, чтобы здесь всё прибрали, а то Ольга Никитична ругаться будет.
   - Хорошо, скажу конечно. - обернулся Лесовик. - Пошли хлопчики, ждут вас.
   И "Группа товарищей" во главе с Лесовиком скрылась среди деревьев, чтобы больше не появиться никогда.
   Вот ведь как бывает, даже самая сильная и разудалая сила однажды может встретится с другой силой, от которой спасения нет, ну просто не существует его. И дело не в том, что та сила, которая сильнее, вся из себя такая злая потому и сильная. Вовсе нет, она просто не любит когда между добром и злом выбирают второе. Зло, оно доступнее и проще в применении, поэтому выбирают его люди слабые, которые не могут себе позволить добро, потому что добро, это удел сильных.
   Правда иногда удаётся слабых превратить в сильных, но к сожалению не всегда. Процесс превращения и перевоспитания очень даже непрост. Вот и эти четверо отправились на перевоспитание, к русалкам, а там уж как получится.
   Кстати, это был тот самый джип который сбил Ивана.
   - Надо бы обмыть. - глядя вслед идущими на перевоспитание сказали все три Змейкины головы.
   - Значит обмоем. - согласился Соловейка. - Пошли, у меня заначка есть.
   - Как думаешь, Ольга будет ругаться?
   - Конечно будет, а то не знаешь. Пошли.
  

Глава VIII

   Как ни крути, а лучше уж самим всё рассказать и во всём признаться. В этом случае свобода для маневра всегда больше, потому как тем самым ты озадачиваешь и сбиваешь с панталыку того, кто властен казнить или миловать, а то, и то, и другое одновременно. Да и приврать в этом случае проще.
   Опять же, тут имела место и маленькая, так сказать, военная хитрость. Дело в том, что Соловьевой заначки для того, чтобы обмыть и отметить произошедшее им не хватило, мала оказалась заначка, а добровольное признание в содеянном давало хоть и призрачные, но шансы на то, что Ольга даст им ещё наливки.
   Конечно же Ольга не была ярой противницей хмельного во всех его, даже самых привлекательных, проявлениях. Она, как и любая другая женщина, была против когда слишком много, ну и конечно же, слишком часто. Но ни Соловейка, ни Змейка, даже если принимать во внимание все его три головы, в качестве участников распития лишнего себе не то чтобы не позволяли, просто не хотелось им лишнего.
   - Оля! Оля! - завидев Ольгу, Змейка бросился ей навстречу. - Это всё он! Я его даже отговорить не успел!
   Змейка во всю прыть пытался изображать из себя и героя и пострадавшего одновременно. Стоит сказать, это у него получалось. Похоже, великий актер дремал в трех Змейкиных головах, но иногда они эту дрёму с себя стряхивали и представали во всей красе.
   - Я и опомниться не успел, - продолжали, перебивая друг друга, Змейкины головы. - как такое началось что сам испугался.
   Из рассказа Змейки выходило: он и Соловей гуляли в лесу как вдруг, ни с того ни с сего, в Соловья не иначе как бусурманские бесы вселились.
   Казалось что Соловейка только и ждал подходящего момента и как только на поляне появилась большая черная машина и из неё вышли вполне даже мирные туристы Соловейка, от увиденного Змейка чуть в обморок не упал, вдруг взлетел, сделал круг над ошалевшими туристами и не менее ошалевшим автомобилем, дыхнул огнем и спалил ни в чём неповинную машину дотла.
   Этого Соловейке показалось мало, он приземлился, избил туристов, а потом позвал Лесовика и отправил этих бедолаг вместе с ним к русалкам. Он хотел и Змейку вместе с ними отправить туда же, но Змейка вовремя успел улететь подальше на подкашивающихся от страха крыльях.
   Немного успокоившись Змейка вернулся на поляну в надежде на то, что Соловейка угомонился, но не тут то было. Соловейка продолжал бушевать. По словам Змейки, с криками: "...я, матерь вашу, всех сгною!" Соловейка забрался Змейке не спину и приказал везти его к Ольгиному дому. Змейке ничего не оставалось делать, как подчиниться, страшно всё-таки.
   Добравшись сюда Соловейка потребовал у Змейки наливку (и как только прознал про неё, змей подколодный?!), которую Змейка берег на свой юбилей, очень ей дорожил и потому постоянно возил с собой.
   Выпив всю наливку да так, что Змейке ни капельки не досталось Соловей начал требовать от Змейки, чтобы тот летел в деревню, в магазин, скупил там весь коньяк и принес сюда, а то он за себя не отвечает.
   И хорошо что ты, Ольга, вовремя появилась, а то пришлось бы ему, бедняге, в деревню лететь, а у него все деньги на карточке, а банкомата в деревне наверняка нет. Так что теперь только ты можешь спасти его, Змейку, от обезумевшего хулигана и дать ему наливки, иначе хана.
   Из всего этого рассказа и спектакля одновременно Ольга поняла: Змейка зачем-то спалил какую-то машину, а Соловейка разумеется ему помог в дальнейшей экзекуции.
   "Видать что-то серьезное произошло, - подумала Ольга. - раз туристов этих к русалкам пришлось отправлять. А не та ли это машина, которая Ивана сбила? Тогда всЁ ясно, тогда придётся наливку давать, потому как доброе дело сделали. А Змейка как был баламут, так им и остался".
   Во время всего этого цирка Соловейка преспокойненько сидел себе в траве и казалось что совсем не обращал внимания на Змейкины выкрутасы. Ольга даже подумала: может он и вправду напился и ничего не соображает, но на Соловья это не похоже, не водится за ним такая "доблесть", как напиваться. Скорее всего им просто захотелось наливки, или же наливка у них была, но они её выпили и ещё хотят, а Змейка без комедии жить не может, непутевый, что с него взять?
   - Так стало быть ты не причём? - спросила Ольга Змейку.
   - Совершенно не причём, Оля! - Змейка был сама честность. - Я как раз пострадавший. Мало того, что Соловейка испугал меня дальше некуда, так ещё и наливку всю сам выпил.
   - А какой голове не досталось-то? - как ни в чем ни бывало спросил Соловейка.
   - Всем! Всем трем не досталось! - хором ответили головы.
   - Ну что ж, наливки-то не жалко. - казалось Ольга поверила всему, что ей рассказал Змейка. - Вот только оказывается Соловейка доброе дело сделал, людей от душегубов избавил. Эти, как ты говоришь, туристы, Сашиного приятеля, Ивана, на той машине сбили и он сейчас в больнице лежит, переломанный весь.
   Спасибо тебе Соловушка. Сейчас принесу тебе наливочки и ещё что-нибудь к ней принесу. А ты уж сам решай, угощать Змейку или нет, он-то тебе, выходит, что и не помог, не причём он.
   - Как это не причём?! - завопили все три Змейкины головы. Казалось что во всех трех головах мир рушился, причём во всех трех сразу. - Я как раз причём! Это я всё, ну почти всё. - вынужден был сознаться Змейка.
  

***

  
   Не сказать чтобы долго, но смеялись Ольга и Соловей от души. Змейка сначала было хлопал всеми шестью глазами и соображал, обижаться ему или нет, но потом видимо плюнул и рассмеялся вместе со всеми.
   - Мне вот интересно, - спросил Соловей Змейку, воспользовавшись тем что Ольга пошла за наливкой. - Какая из вас, трёх, больше других врала?
   - Мы все правду говорили! - хором ответили головы. - Ничего то ты не понимаешь, Соловейка. - продолжала одна из них. - Так бы пришлось долго и скучно рассказывать обо всём, а потом ещё дольше и нуднее наливку выпрашивать. А так видишь как всё ловко получилось? Опять же, у тебя одна голова потому и глупый такой раз не заметил, что Ольга за машину эту совсем и не ругалась. Учись, пехота!
   - Да уж, талант он и есть талант. - согласился Соловей. - Только смотри, не пропей его сейчас, а то похоже что Ольга сегодня на наливку не поскупится.
   - Талант не пропивается, потому что он талант! - торжественно заявила с Змейкина голова, средняя, самая умная.
   Ольга принесла друзьям наливку с закуской и присела рядом. Как бы сам по себе получился пикник с выпивкой и с закуской, самый настоящий, каким ему и положено быть. Вот только вместо истребления деревьев и всего живого вокруг и вместо громкой и бездумной музыки пикник дополнял, серьезный и веселый одновременно, разговор друзей, без матюгов и похабных анекдотов.
   Соловейка рассказал Ольге как всё происходило, только рассказывал без Змейкиного драматизма и вранья, потому как наливку выпрашивать не надо было, потому что было её в достатке. В недостатке было общение, но это дело поправимое, тем более что время и наливка с закуской восполнить этот дефицит вполне позволяли.
  

***

  
   Трудно было понять, кому Иван обрадовался больше: дяде Саше или Марье. Скорее всего он обрадовался обоим, потому что лежать в больнице не только больно, потому и больница, но ещё и скучно.
   Марья сразу же принялась наводить порядок как на территории отведённой Ивану, так и в палате вообще, который, по её мнению, здесь полностью отсутствовал.
   - Хоть один нормальный человек появился! - почти закричал Иван. - А то эти все больные, а эта шипит постоянно и самогонку не даёт. Принёс?
   - А как же! - дядя Саша присел рядом с Иваном, - Держи! - и достал из сумки корзинки с ягодами.
   - И ты туда же. - вздохнул Иван, хотя на самом деле был рад подарку. - Эх, мне бы только на свободу вырваться!
   - Вырвешься. - успокоил его дядя Саша, а сам подумал: "Уж что-что, а свобода тебе обеспечена, полная, под неустанным присмотром Марьи". - и усмехнулся.
   Марья, понятно, не дура, сообразила что сейчас дядя Саша начнет охмурёж Ивана и приведение его в разумное состояние, а вернее, к алтарю. Придумав и сказав какую-то ерунду она шмыгнула из палаты. На самом деле никуда ей не надо было. Она просто боялась, что слушая дядю Сашу и тут же смотря на неё, Марью, в голове Ивана, и без того непутевой, может опять что-то не то щёлкнуть и в результате ничего не получится. Поэтому Марья, на всякий случай, убралась от греха подальше из палаты и отправилась в парк, при больнице. А там, присев на лавочку, и прикинув что пятнадцати минут дяде Саше на вразумление Ивана должно хватить, принялась ждать, а что ещё оставалось делать?
   Другие соседи по палате, собратья по переломам, были заняты кто чем. Те, кого пришли навестить были заняты разговорами с теми, кто их пришёл навестить. Пришедший из того, большого мира, где любят жён и ругаются с ними, воспитывают детей, пьют водку и ходят на работу, воспринимался больным как человек побывавший в дальних странах, где всё не так как здесь. А те, кого навестить никто не пришёл смотрели телевизор и ждали что вот-вот придут.
   Те, кого навестить было некому тоже смотрели телевизор в котором показывали один из множества бесконечных сериалов про то, как мало на земле хороших людей, а плохих полным-полно. Судите сами: серий много и в каждой из них, хорошие люди одни и те же, а плохие люди, в каждый раз, разные и серий навалом. Хорошие в каждой из них ловят, изобличают и сажают в тюрьму плохих людей, которые похоже что заканчиваться не собираются, как и серии.
   - Марья мне жуткий скандал устроила. - тем временем продолжал дядя Саша.
   - За что? - похоже, что Иван заинтересовался. Он даже попытался принять полусидячее положение, но в одиночку у него получалось плохо. - Помоги!
   - За то, что тебя машина сбила. - дядя Саша помог Ивану устроиться поудобнее.
   - А ты-то здесь причём? - этого Иван действительно не понимал, а что-либо более глубокое по смыслу и потому скрытое от поверхностного взгляда в его непутёвую голову не приходило.
   - Откуда я знаю, у неё спроси. - пожал плечами дядя Саша. - А вообще-то, Иван, сдается мне, жениться тебе надо на Марье, а то упустишь своё счастье.
   - Да ты что? - Иван даже забыл про переломы и попытался встать с кровати. - Совсем что ли? Она мне и так жизни не даёт, а если жениться, представляешь что будет?
   - Представляю, потому и говорю. Любит она тебя, потому и ведёт себя так, заботится о тебе, дурне.
   Конечно же не одна Марья была не дурой, Иван тоже был не дурак и всё прекрасно видел и понимал. Ну казалось бы, за каким, спрашивается, она ездит к нему каждый день, хлопочет тут, в палате, причём видно, что не показушно, а так как получается. Можно подумать у неё других дел нету.
   Да и вообще, постоянно о нем заботится: то накормит, когда тот в очередной раз за самогонкой придёт, то чуть ли не силком рубашку снимет, постирает, выгладит, видите ли, рубашка ей грязной кажется. А какая она грязная, если он ёе всего лишь третий день ее носит? Да и вообще, много чего такого было, что сразу и не упомнишь, а если всё сложить до кучи, то получалось, Марья вела себя так, потому что считала Ивана своим мужчиной хоть пока и не мужем, но всё равно своим.
   Иван был в общем-то не против. Это на людях он бодрился и нахваливал холостяцкую жизнь, а на самом деле картина была не настолько радужной и прекрасной. На людях оно понятно, вроде бы как не один, а приходишь домой, а там никого, там ты один-одинёшенек.
   Домашние заботы, в плане их выполнения, мало волновали Ивана. Он давно холостяковал и не то чтобы научился всё делать сам, а просто привык к этому. Конечно же, прибраться в доме так как это способна сделать женщина, и только она, у Ивана не получалось, и у любого мужика не получится, но это мелочи. В конце концов, даже бардак, это не хаос, это такое состояние порядка.
  

***

  
   Гораздо хуже было то, что рядом не было человека,\ который живёт не только своими мыслями и заботами, но и твоими. Что не с кем поговорить о том, о чём даже с приятелем, дядей Сашей, говорить не будешь. Да много чего есть такого, что бывает только тогда, когда два человека живут вместе не потому что так надо, а потому что нужны друг другу.
   Поэтому выставлять себя и выглядеть этаким героем-холостяком, если честно, ему совсем не доставляло удовольствия. Скорее всего это было что-то на подобии самозащиты, чтобы не подумали и не посчитал, что он такой весь непутёвый и совсем пропащий, и не начали жалеть, это хуже всего, и зубоскалить за спиной, что тоже не ахти какая прелесть. Но зубоскальство происходит за спиной и его не видно, хоть иногда и слышно. Да и не хотелось изображать из себя этакого потенциального жениха готового на всё, вернее, готового кинуться в объятия каждой, которая захочет этого.
   Тогда вообще кошмар начнется, тогда все кому не лень свахами начнут работать, предлагая в жены: родственниц, знакомых, своих коллег по работе, свах, которые тоже будут предлагать своих коллег в надежде на то, что потенциальный жених всё же обратит внимание на неё, а не на ту, которую она сватает, потому что она куда уж лучше, чем та.
   Вот такой вот клубок мог закрутиться-запутаться и распутать его можно было только одним способом - пойти навстречу жаждущим Иванова счастья доброхотам и жениться, или сойтись, какая разница, не с той с которой хочется, а с той которую предлагают.
   И ещё две вещи страшили Ивана, потому что по своей страшности были далеко впереди всех остальных причин и тем самым делали жизнь Ивана такой одинокой и холостяцкой. Это был сам процесс сватовства, а вдруг откажет, что тогда?
   И ещё сама свадьба. Ивана помнил ту, свою свадьбу, в молодости, на которой чувствовал себя вовсе не счастливым молодоженом, а дурак дураком. Почему-то, неизвестно почему, он не представлял себе начало супружеской жизни без этой самой свадьбы, хоть и считал это мероприятие совершенно бесполезным и вообще вредным, чуть ли не аморальным.
   Видать правду говорят люди утверждая, что у неженатого мужика все мозги наперекосяк. Ивану даже в голову не приходило, что без этой самой свадьбы, в смысле пьянки с попойкой и кучей гостей, можно очень даже легко обойтись.
   - Знаешь, Саш, я-то не против. - то что пролетело у Ивана в голове он никому не рассказал бы даже под самыми страшными пытками. Это было личное, и даже очень, принадлежащее только ему. - А если не согласится, да ещё на смех поднимет? Что тогда, а?
   - Не бойся, не откажет и не поднимет. - успокоил дядя Саша. - Она только и ждёт, когда ты ей это скажешь, сама призналась.
   - Да ну?! Не врешь?!
   - Зачем мне врать-то?
   Услышанное и обрадовало и озадачило Ивана. Выходило, Марья согласна и что он, как мужчина, должен первым ей сказать об этом, правда он не знал, как это сделать?
   - И сдается мне, - как бы прочитав его мысли продолжал охмурёж дядя Саша. - Что она уже устала ждать и решила всё сделать сама.
   - В смысле?
   - В смысле скрутит тебя, засунет в мешок и утащит к себе домой. А потом назначит тебя своим мужем и никуда ты не денешься, даже не пикнешь.
   - Эта может. - согласился Иван.
   - Вот и я говорю что может. Но тогда совсем другой мультфильм получится, Ваня, совсем другой. Так что, лучше уж сам, чем силком. - и как бы в подтверждение правоты своих слов дядя Саша похлопал Ивана по гипсу. - Болит?
   - Не, так, чуть-чуть.
   - Тебя когда обещают выписать?
   - Говорят дня через три.
   - Вот и давай, зрей эти три дня. А как домой приедёшь, так сразу быка за рога, вернее, Марью за это самое место, и вперед.
   - Понял, Саш. Ладно, прорвёмся.
   На том и порешили, вернее будет сказать, Иван порешил. Дальнейшие разговоры велись на темы к повествованию не имеющие никакого отношения. А оно и хорошо, расписывать всю эту ерунду не надо...
   Марья появилась в палате тогда, когда Иван и дядя Саша обсуждали тему которой, могло показаться, нет важнее на свете: почему у слона уши большие, а у бегемота маленькие? Ведь бегемот тоже большой, в чём здесь подвох? Опять бегемоту досталось, только с другой стороны. Хорошо хоть его с Вороной породнить не догадались.
   Марья быстренько, в прямом и переносном смысле слова, загнала дядю Сашу в угол, потому что решила, Ивана надо накормить а то он, как всегда, голодный. Дядя Саша не возражал и сказав Марье что подождёт ее на улице, попрощался с Иваном и вышел из палаты. Свое дело, как думал дядя Саша, он сделал, дальше пусть сами разбираются.
   "Вот ведь дела, никогда сводником не был, а тут на тебе. - думал он спускаясь по лестнице. - Не иначе потому, сам в таком положении, получается что сам себя уговаривал. Прав Иван, прорвёмся".
  

Глава IX

  
   Говорят, что всё когда-то заканчивается. Оказывается верно говорят, потому что Иваново пребывание в больнице тоже закончилось. Выписали его не как он говорил, не через три дня, а через пять, но всё-таки выписали. Конечно же, отпущение на столь желанную Иваном свободу не означало, что все переломанные кости у него срослись, а от ушибов и ссадин даже следа не осталось.
   Следы как раз остались, потому что ушибы были сильным, но с каждым днем становились всё незаметнее и незаметнее, заживали. А вот сломанным костям ещё надо было срастись как следует, а это быстро не происходит..., кто ломал себе чего-нибудь тот должен знать.
   Выписали же его, потому что врачи, хоть и не сразу, но определили, процесс выздоровления Ивана ё полным ходом, никакие осложнения и отклонения ему не угрожают, а значит нечего ему бюджетную койку занимать, лопать бюджетные завтраки, обеды и ужины, и тем самым паразитствовать (и эти туда же!). Да и другие желающие полежать в больнице и побездельничать завсегда найдутся, хоть зачастую и не по своей воле, потому как травматология.
   Это в терапии можно прикинуться больным, а врачи, они обязательно какую-нибудь болячку найдут, на то они и врачи, учили их этому. В травматологии такие фокусы не проходят. Для того чтобы в полной мере соответствовать статусу больного и получить право занимать койку надо обязательно что-нибудь или сломать или ещё что-нибудь с собой сделать не менее болезненное и явно видимое. Но таких отчаянных, которые готовы сами себе готовы руки-ноги переломать, к счастью, значительное меньшинство. Гораздо больше тех, которые и не хотели, но так получилось. Что поделаешь, жизнь такая. А кто в этом виноват, как всегда, не знает никто.
   Так что, Иван выписывался из больницы. Если бы у простого человека была возможность проследить за всеми приготовлениями к выезду какого-нибудь там президента или императора, а потом сравнить их с приготовлениями которые приготовляла Марья то сравнение было бы не в пользу высших лиц государств и венценосных особ.
   Вне зависимости от возможной причастности к выписке Ивана и его перемещению в деревню, домой, наверное все в радиусе не менее трех метров от того места где в какой-либо момент находилась Марья, стояли на ушах. На ушах они стояли не только от того, что им надо было что-то делать для того, чтобы этот паразит целым и невредимым добрался до дома и опять себе что-нибудь там не переломал, а то этот может, а и от того, что Марьиной энергии хватало на всех, даже с избытком. А энергия, как известно - штука заразная.
  

***

  
   После того как Ивану стало известно, что врачам он больше не интересен и что может идти куда хочет, хоть на все четыре стороны сразу, Иван и обрадовался, и испугался одновременно.
   Обрадовался потому что больница, она больница и есть, пусть даже самая распрекрасная, всё равно, на свободу похожа мало. На улице птички поют, люди ходят, пиво продают холодное, а тут целый день только и делаешь что лежишь. Вроде бы и болеть не болеешь, а всё равно не такой как все.
   Конечно же Иван быстро встал на ноги, вернее на ногу, но сил в виде одной здоровой ноги и одной здоровой руки для нормального передвижения было явно недостаточно. Сил этих хватало лишь на то, чтобы дошкандыбать до туалета, и это по максимуму. А по минимуму, это добраться до окна, усесться на стульчик и любоваться миром который так внезапно стал для Ивана недоступным и который он так любил. Глядя в окно Иван испытывал к гуляющим и куда-то спешащим зависть, не белую и не черную, а какую-то бесцветную, но всё равно зависть.
   Поэтому узнав, что не нужен он здесь больше Иван обрадовался. Однако каждой бочке меда положена своя ложка дегтя. Для Ивана этой самой ложкой дегтя было то, что надо будет делать Марье предложение. Даже без участия дяди Саши Иван понимал: оставлять его отношения с Марьей такими какими они были "до того как" не получится, да и сам он, если честно, не хотел этого. А для того чтобы они изменились, и говоря высокопарным языком, перешли на новый, более высокий и прекрасный уровень ему предстояло предложить Марье свои руку и сердце.
   Вроде бы делов-то всего пустяк, тем более что Марья уже вся согласная и ждёт этого, но не всё так просто как может показаться. Опыта в этом у Ивана никакого не было. Одно дело, наговорить кучу всякой ерунды какой-то мадаме и затащить её в постель, тем более что в большинстве случаев она сама этого ждёт-не дождётся. Наговорить надо, потому что ритуал такой придумали, и совсем другое с Марьей. Вроде бы одно и тоже, а если посмотреть то всё совсем по другому, принцип один, а душевные силы для этого потребны несравнимо большие.
   Вот этого Иван и пугался, не в смысле того что ему душевных сил было жалко или их могло ему не хватить, а в смысле, он и сам не мог понять в каком смысле, боялся, и всё тут. Это как поход к стоматологу: зуб болит, знаешь что доктор вылечит и зуб болеть перестанет, станет лучше и легче, а всё равно страшно.
   Но выход, он есть всегда. Вот неизвестно и даже интересно, как бы поступил Иван если бы руки-ноги у него были в целости и исправности? Вполне возможно что подобно гражданину Подколесину сбежал куда глаза глядят, правда, всё равно поймали бы, или сам бы сдался. Это одно и тоже, что больной зуб содой или солью полоскать, всё равно болеть будет.
   Поэтому Иван нашёл и выбрал другой способ: то ли вспомнил девиз средневековых рыцарей, то ли сам придумал а получилось один в один. Мысль, а заодно и девиз, оказались очень просты: "Делай что должен и будь что будет" и Иван, в силу непутевости своего характера, с этим согласился: будь что будет, а там посмотрим. Выходит что сработал охмуреж, дозрел и созрел Иван до женитьбы-то.
   Так что к приходу Марьи Иван морально и душевно был готов к неминуемому. Оставалось дело за малым, до дома добраться.
   Марья узнав от Ивана о том, что его выписывают разумеется обрадовалась. Обрадовалась она этому не потому что теперь не надо будет ездить почти за тридевять земель к Ивану в больницу, а тому что теперь он будет постоянно у неё на глазах, а значит в безопасности, и это прежде всего. Ну и уход за ним Марья обеспечит именно такой какой положен, а не такой какой предусмотрен бюджетом.
   Но и в голове у Марьи не всё было так, чтобы понятно до конца, ну разве что страха не было. Марьиной бочке меда была положена своя ложка дёгтя, но не такая угрюмая как у Ивана. Марьина ложка была наполнена не черной вязкой жидкостью с неприятным запахом, а чистым и непонятным мужикам своей природой, женским любопытством.
   Работа по заполучению Ивана в мужья была проведена титаническая, даже дядя Саша помогал, и теперь было ясно, никуда Иван не денется, некуда ему деваться. С этим как раз всё было ясно и понятно. Непонятным, вернее неизвестным, было то как Иван скажет Марье о том, что он и они, ну и всё такое. Вот здесь Марьино женское любопытство бушевало во всю и успокоить, угомонить его своими словами мог только Иван.
   Разумеется, как и любой другой женщине, Марье хотелось красивых слов, стихов ей посвященных, цветов и прочей, по мнению мужиков, вредной ерунды. Но она понимала, вряд ли чего-нибудь подобного дождётся от Ивана, ну разве что когда-то в будущем, может быть. А в самый ответственный по ее мнению момент вряд ли. Марья была согласна обойтись и без красивых слов, лишь бы не отчебучил чего, непутевый же да и паразит к тому же. Так что Марья была готова к самым невыразительным со стороны Ивана проявлениям чувств, надо только его домой привезти, а там видно будет. И ещё одно успокаивало Марью и вселяло, даже можно сказать, уверенность в благополучное завершение начатого: на костылях, не сбежит, потому что бегать не может.
  

***

  
   Когда Марья в очередной раз приехала к Ивану и услышала от него радостную новость, мол выписывают, это выписывание чуть было не началось со скандала.
   Ни с того, ни с его Иван вдруг потребовал от Марьи, чтобы та пошла в пункт проката и взяла там костыли, на прокат разумеется. Он это объяснял тем, что грех тратить такие деньжищи на всякую дребедень, на эти деньги можно кучу водки купить. А если самогонки, так ещё больше. Тому, что в городе никакого пункта проката не было вообще, Иван не придал никакого значения, хоть и прекрасно знал об этом.
   - А тебе точно загипсовали то, что нужно? - выслушав требования и прожекты Ивана спросила Марья. - Или что-то недогипсовали? Такую чушь говорить, это надо не только умом, а ещё чем-то тронуться.
   - Темнота ты деревенская. - не унимался Иван. - На дворе всемирный кризис, а ты деньги на ветер выбрасывать! Их надо вкладывать в реальный сектор экономики, в водку! Поняла?!
   - Телевизора насмотрелся. - Марья поняла, Иван опять дурачится. - Лучше бы ты уши сломал, толку больше было бы.
   Иван, "как раненный зверь напоследок чудил...", потому что не знал сможет ли себе позволить, о том захочет ли, он почему-то не думал, такие выкрутасы в будущем, будучи женатым.
   - Ладно, делай что хочешь. - согласился Иван. - Только знай, по миру я один не пойду, я тебя за собой потащу.
   - Испугал кота валерьянкой. - сначала было Марья подумала, что вот оно, Иваново признание и предложение, потому и ответила как бы соглашаясь, но этого ей показалось мало. - Иди, может добрые люди и подадут чего, а я дома останусь, нечего шляться где нипопадя, людей смешить.
   - Ты Сашу попроси, - костыльный скандал миновал так почти и не начавшись. - ну, чтобы помог. По прямой я ещё более-менее хожу, а вот по лестнице ещё не пробовал.
   - Попрошу конечно. - согласилась Марья. - Не волнуйся ты так.
   - А билет на маршрутку купишь или свои тратить придется? - спросил Иван.
   - Какая маршрутка?! - Марья возмутилась так, будто она была вся переломанная и её хотели везти на этой самой маршрутке. - Точно ещё чем-то повредился, голова у тебя и до этого не работала.
   - Не уж-то в такси поедем? - продолжал чудить Иван.
   - Не в такси, а на такси.
   - Какая разница, всё равно дорого. - не унимался Иван.
   - Таксист, когда послушает какую ты ахинею несёшь, - успокоила и обнадежила Марья. - тебя бесплатно довезёт, потому что такие дураки как ты, живёем, раз в жизни попадаются, и то не всем.
   - Ну тогда я согласный. На такси, так на такси.
   Марья подумала и решила: балаболить можно до бесконечности, поэтому сказав Ивану что ей надо бежать, приготовить всё, засобиралась домой и пропустив мимо ушей, по мнению Ивана толковые, а по её мнению бестолковые советы чмокнула его в щёку и была такова, вернее, помчалась домой впереди себя. Дел переделать надо было много, а времени для этого было мало, поэтому надо было спешить.
   Приехав домой Марья быстренько провела в доме генеральную уборку и это не смотря на то, что у неё в доме и так всегда был полнейший порядок. Это произошло как бы на автомате. Для мужика наведение порядка в доме, а тем более порядка генерального, мероприятие подобное катастрофе и мукам адовым, а для женщины это выходит, что, так, мелочи, как бы между делом.
  

***

  
   Оказывается, неизбежное тоже не может обойтись без прелюдии. А неизбежным было то, что хана наступала Ивановой свободной и холостяцкой жизни, хана окончательная и бесповоротная и сейчас, эта самая хана, она же неизбежность, переживала стадию прелюдии: она радуется, а он переживает и мучается, хотя тоже радуется, но несколько по другому.
   Закончив наводить дома порядок Марья отправилась к дяде Саше, которого застала за занятием, по ее мнению, безусловно полезным, хоть и непонятно каким, дядя Саша что-то строгал.
   - Саш, здравствуй. - Марья присела за стол во дворе. - Иди сюда что скажу. Да бросай ты ерундой заниматься!
   - Привет. - дяде Саше ничего не оставалось, как отложить рубанок в сторону и присесть напротив Марьи.
   - Новость у меня, Саш. - начала было Марья.
   - Что, Иван сбежал?
   - Типун тебе... - Марья аж отмахнулась. - Завтра выписывают его. Помощь твоя нужна, домой этого паразита привезти надо.
   - Если нужна, значит поможем.
   Марья принялась пересказывать, что Иван опять устроил и этот рассказ, вернее, прогулка Марьиных чувств к Ивану по дяди Сашиной голове и выпускание пара после неимоверных усилий, чтобы не прибить или же не задушить в объятиях этого паразита, что впрочем одно и тоже, мог затянуться до вечера.
   - Ладно, не тарахти ты так. - прервал Марью дядя Саша. - Значит получается, что если до завтра Иван никуда не сбежит, то твоя взяла.
   - Я ему сбегу! Я ему так сбегу!
   - Значит не сбежит, а я бы сбежал.
   - Да ну вас, мужиков! Мало того, что дурные, так ещё и сволочи все! - Марье хватило доли секунды для того, чтобы дать точное определение человеку разумному, мужского пола. Стоит сказать, некоторым ученым, мужам и жёнкам, для этого потребны годы, тонны бумаги и ещё куча всего прочего, и всё без толку.
   Вполне возможно, сейчас могла начаться ученая беседа на тему, кто есть кто. Условия для этого были подходящим, а душевный настрой Марьи, так вообще на высоте, но зазвонил мобильник дяди Саша, через открытое окно-то слышно.
   - Ладно, побежала я. - раздавшийся звонок вернул Марью из страны якобы научных дебрей в грешную деревню и напомнил что готовится надо. - До завтра.
   - Пока. - дядя Саша пошёл в дом. Звонили ему редко, как правило? дети, но дети звонили по выходным и вечером а это днем.
   "Кому там неймётся? - подумал дядя Саша".
   Звонил Иван:
   - Саш привет.
   - Привет. Знаю всё, Марья только что была. Завтра вместе с ней приеду.
   - Да я не об этом. Ты вот что, сделай доброе дело, купи букет цветов, Марье подарить надо будет ну понимаешь...
   - Я что ли дарить буду?
   - Почему ты? Я.
   - Так не продаются цветы в деревне, в город надо ехать. А поеду, так деревенская разведка сразу засечёт и доложит куда надо.
   - Тоже верно. Тогда вот что, нарви полевых цветов. Ей какая разница, цветы они и есть цветы, лишь бы были.
   - Ну не скажи, это кому как.
   - Ты главное нарви, а дальше моё дело. В случае чего, выкручусь.
   - Хорошо, нарву. Значит всё, сдался?
   - Проиграть битву, не означает проиграть войну. - не иначе Иван это по телевизору услышал, а может и вычитал где, но неизвестно кем сказанное пришлось сейчас очень даже к месту.
   - Ну тогда воюй. Броня-то крепка?
   - Крепка, Саш, крепка и победа будет за нами!
   - Ну тогда пока, до завтра
   - Пока, Саш.
  

***

  
   Поскольку окно было открыто, лето всё-таки, этот разговор услышал Ботаник и решил использовать момент себе на пользу, и не только себе. Дождавшись когда дядя Саша выйдет из дома Ботаник собрался было отпрашиваться и уговаривать дядю Сашу отпустить его в лес одного:
   - Дядь Саш, можно я завтра в лес один пойду? Ты, я слышал, занят будешь.
   - Подслушивать нехорошо.
   - Да я не специально, получилось так.
   - Иди раз надо. - неожиданно быстро для Ботаника согласился дядя Саша - Волков не боишься?
   - Не, не боюсь. Там Мишка есть.
   - Тоже верно.
   - Я их грамоте начал учить, завтра буду проверять первое домашнее задание. - похвалился Ботаник.
   - Молодец!
   - Дядь Саш, - замялся Ботаник. Просить было не то чтобы стыдно, а неловко. - Ты купи, пожалуйста ребятам каких-нибудь конфет, дешёвых. - на всякий случай уточнил Ботаник. - А то у меня денег нет, а угостить их хочется, добрые они.
   - А почему сразу дешевых? - усмехнулся дядя Саша. - Не жмись Ботаник, тебе это не идёт. Куплю конечно, тем более, всё равно в магазин идти надо.
   - Спасибо, дядь Саш.
   - Да ладно тебе...
   События побушевали и затихли, потому что дали жизнь событиям другим, которые ещё не начались, время не пришло. Марья хлопотала по хозяйству и тем самым давала выход душевным силам которые деть пока что было некуда, прибытие Ивана было назначено на завтра.
   Дядя Саша тоже окунулся в дела хозяйственные и продолжил что-то там строгать. Что из этого строгания в результате получится не смог бы сказать никто, возможно, и дядя Саша тоже.
   Ботаник отправился шляться по деревне. Только теперь он больше внимания обращал на книги, чем на газеты, хоть первые и попадались реже чем вторые. Ничего не поделаешь, библиотека начала жить, а ей тоже пища нужна и пища эта - книги, и чем больше тем лучше.
   А почти совсем уже позабытый всеми Колобок так и продолжал сидеть на своем блюде, смотреть на двор и одновременно куда-то, и думать свои мысли. Подобно тому Мавру Колобок сделал своё дело и теперь мог спокойненько уйти, но не уходил.
  

Глава X

  
   Утречком, разумеется раненько, потому что Ботаник всегда просыпался рано и позавтракав тем, чем завтракал всегда - комбикормом, он отправился в лес.
   Вчера, вместо обещанных конфет, дядя Саша купил печенья и пряников, объяснив Ботанику, что это гораздо лучше:
   - Конфеты, они разве что медведю твоему понравятся. - объяснял дядя Саша. - А Зайцу с Вороной вряд ли. Медведи, они жуткие сластены, за мед так вообще все, что угодно отдадут. А печенье с пряниками - хлеб, ну разве что сладкий. А хлебушек, он всему голова.
   - Мне тоже пряники больше конфет нравятся, они мягкие. - согласился Ботаник. Он представил, что бы творила Ворона принеси он леденцов? Виноваты оказались бы все без исключения.
   Кстати, легка на помине. Вчера Ворона отметилась неуёмной тягой к увеличению лесного библиотечного фонда. Она отыскала мирно гуляющего Ботаника и с криками:
   - Там книга лежит, я видела! Иди быстрее, а то упрут! - кричала она показывая куда идти.
   Книга оказалась справочником по металлообработке. Что такое металлообработка Ботаник представлял себе смутно, а если честно, то вообще не представлял. Открыв её он понял, книга для них абсолютно бесполезна. Но не всё так просто. Надо было как-то объяснить это Вороне которую мало заботило содержание книги. Для неё книга была книгой как таковой, а всё остальное во внимание не принималось.
   Вообще-то Ворона считала библиотеку занятием пустым и даже мешающим нормально жить. Спрашивается, зачем нужны эти книги если и так всё понятно? И только из-за того, что она может совершенно спокойно прилететь в деревню, а то и в город, и найти там книгу, а Заяц с Мишкой такой возможности лишены Ворона вместо библиофоба стала библиофилом, хотя первое ей было ближе. Она готова была, да хоть телеграфные столбы выкорчёвывать лишь бы подчеркнуть свою исключительность, потому что какие-то неизвестные и явно нездоровые гены легендарной птицы-говоруна накрепко засели в Вороне и не давали покоя. Так что задача перед Ботаником стояла практически невыполнимая: сделать так, чтобы Ворона забраковала книгу ей же найденную. И ему ничего не оставалось как врать:
   - Ворона, это плохая книга.
   - Почему плохая? - эффект был прямо противоположным. Ворона наоборот заинтересовалась.
   - В ней про птиц всякие гадости пишут, - продолжал врать Ботаник. - а особенно про ворон.
   - Да, действительно плохая. - сразу же согласилась Ворона. - И даже вредная, выброси её подальше. И зачем такие книги только разрешают?
   Те, кто не приемлет ложь и враньё во всех их формах и во всех случаях может попробовать объяснить ей, Вороне, что такое металлообработка, для чего она нужна и для чего этот справочник нужен тоже? Тогда сразу станет понятна вся прелесть вранья, в том числе и во имя спасения себя и своего рассудка.
  

***

  
   К приходу Ботаника все ученики были в сборе, книжки были разложены. Если бы не отсутствие парт и школьной доски, то школа - один-в-один, а то что ученики несколько странно выглядят, так это мелочи, тяга к знаниям, она фейсконтролю не обучена.
   - Здравствуйте дети. - поздоровался Ботаник.
   - Почему дети? Привет. - удивился Мишка.
   - Учителя так в школе здороваются. - объяснил Ботаник.
   - Тогда привет. - поздоровался Заяц.
   - Что принёс? - Ворона как всегда оказалась ближе всех к реальности. - Книжки?
   - Ворона! - Заяц был тут как тут. - Что ты здесь делаешь?! Место Соловья-Разбойника свободно, это же как раз для тебя.
   - Пряники это и печенье. - ответил Ботаник. - Вам принёс.
   - Вот за это спасибо. - оживился Мишка. - Это то что надо.
   - Я любое место занять могу, - как ни в чем ни бывало заявила Ворона. - потому как за порядок и справедливость!
   - Ладно, потом займёшь. - согласился Заяц. - Давай пока что грамоте учиться, а пряники никуда не уйдут. Мишель, понял?
   - Ага. - кивнул головой Мишка.
   Вот так вот, самый главный баламут оказался самым серьезным учеником которого нисколько не смутили принесённые Ботаником пряники и печенье. Ботаник не то чтобы схитрил, хитростью это можно было назвать с натяжкой. Он распределил между учениками книги, кому из какой заученные буквы показывать и приступил к проверке домашнего задания.
   В каждой школе среди учеников есть: двоечники-троечники, хорошисты и отличники. Неизвестно кем, когда и для чего это придумано. Факт остается фактом, они есть и никуда деваться не собираются. Но это в тех школах, которые там. В лесной школе оказалось что все только отличники. Ну разве что Мишка один раз букву перепутал, а так все трое нашли и показали заученные буквы как будто они им были известны давным-давно. Мало того, все трое отыскивая и называя уже известные им, спрашивали: а это что за буква, и показывали на соседние буквы, пока им незнакомые.
   Говорят: любому повару приятно, когда едят да нахваливают его стряпню. Без сомнения тоже самое можно сказать и об учителях. Во всяком случае Ботаник под такое определение подходит на все сто. Он вдруг поймал себя на мысли, что это гораздо приятнее чем даже рассказывать что-то разинувшим рот от внимания и удивления слушателям.
   Сам Ботаник не знал, вернее, не испытал на себе процесс обучения грамоте и все прелести с этим связанные. Ему грамота досталась целиком и сразу, как этакий подарок и то что происходило сейчас для него самого было в новинку. А то что именно он показывал и рассказывал об этой премудрости, премудрость воспринималась и с благодарностью принималась делало Ботаника наверное самым счастливым учителем на свете, и это без учета конкретных обстоятельств.
   - Молодцы! - похвалил учеников Ботаник. - Честно говоря, даже не ожидал.
   - Да ладно тебе. - отмахнулся Мишка, хотя было видно, похвала ему была приятна и не только ему.
   Вот ведь какая штука интересная: иной балбес, и не балбес тоже, приходит в школу чтобы получить знания необходимые ему в жизни и если уж не знает об этом наверняка, то догадывается, это уж точно. А вот когда начинается то ради чего он, собственно говоря, в школу-то и пришел - учёба, то начинает относится к ней как к чему-то скучному, ненужному, его молодой жизни мешающему. Конечно же не все такие, но разговор сейчас не о тех, кто к учебе относится серьёзно, а о тех кто, ну в общем, шалтай-болтай. Со временем кто-то берётся за ум, а кто-то так и остаётся ярым сторонником и даже пропагандистом этакого вольного двоечно-троечного школьного житья-бытья путая его с отвагой, личной независимостью и свободой.
   А по прошествии лет оказывается: работа хуже чем так себе, а зарплата ещё хуже. И что другие делами интересными занимаются, деньжищи за это огромные получают, на машинах ездят, квартиры покупают и отпуск проводят в таких странах о которых даже и не слышал. А тут, а тут сплошная тоска и безнадега да такая, что лучше не рассказывать.
   В обоих случаях свобода присутствует, только в первом случае свобода находится в промежутке между двойкой в дневнике на одном конце и папкиным ремнем на другом, и с окончанием школы заканчивается, а во втором случае с окончанием школы начинается и ограничивается ну разве что самим собой. И виноватых тут не сыщешь, каждый выбирает сам.
   Все эти рассусоливания к тому, что вот взять: Зайца, Мишку да Ворону, то за каким, спрашивается, нужна им эта самая грамота? Они и без неё до этого прекрасно обходились и в дальнейшем обойдутся. Уж что-что, а голодными не останутся, это уж точно. Вот они, как раз наоборот, не знают зачем это всё нужно, а учатся, и учатся серьезно, хотят учиться. А может знают, но не говорят? Может быть и так, время покажет. Наверное потому что привыкли серьезно относится ко всему, что умеют и чему надо научиться, потому что от этого зависит их жизнь, ни больше и ни меньше.
   Приблизительно так думал об этом Ботаник, если думал об этом вообще. Без сомнения одно: обучение в лесной школе началось, продолжается и будет продолжаться со всей серьезностью. Так что за них можно не переживать и не беспокоиться. А результаты не заставят себя ждать, хотелось бы посмотреть на эти результаты.
  

***

  
   Кто-то придумал название - день "икс". Почему именно "икс" - неизвестно. Впрочем эту букву можно заменить любой другой, имеемой в алфавите, вряд ли что изменится. Наверное всё это шпионоподобие происходит потому, что событие которое в этот день должно произойти весьма велико по своей важности и не менее велико по своей неприятности в виде последствий. Скорее всего так, а зачем тогда шифровать-то?
   Как Иван назвал и зашифровал день выписки из больницы - неизвестно, вполне возможно что никак, потому что, положа руку на сердце, все уже произошло, причём без всяких там иксов с игреками и прочей клинописи. Поэтому когда Марья и дядя Саша зашли в палату Иван был готов к выписке и ко всему что за этим последует. Дело оставалось за малым, переодеться.
   - Здрасьте, приехали! - приветствовал дядю Сашу и Марью Иван.
   - Здрасьте, поехали. - в тон ему ответила Марья, заодно поздоровавшись.
   - Саш, ты объясни ей, - хоть Иван и дурачился, но настроение у него было хорошее, и наверное даже более чем хорошее. - что мне нельзя в таком виде на людях показываться. Там женщины ходят, а я в этой майке не такое сильное впечатление на них производить буду.
   - Согласен. - поддержал Ивана дядя Саша. - Переодеться не мешало бы, хотя в трусах и с гипсом тоже неплохо смотритшься.
   - Да привезла я всё, не переживай ты так. - Марья принялась переодевать Ивана. Стянула с него майку и вместо неё одела рубашку. Брюки тоже, с её помощью и несмотря на гипс, были одеты без особых проблем, потому что были летними, свободными. А вот ботинок пришлось одевать один, второй, ясно дело, на гипс не налазил. Когда Марья готовила Ивановы вещи, то ли от старания, то ли от волнения, то ли ещё от чего, забыла какую ногу он сломал, левую или правую, поэтому на всякий случай привезла в больницу два ботинка чтобы уж наверняка.
   - Зачем два ботинка-то? - спросил Иван. - Не иначе как ещё кого забираешь?
   - Ага, такого же паразита как ты. - сказала Марья одевая Ивану ботинок. - А то один мои нервы никак вымотать не может.
   - Могу, ещё как могу! - по своему понял Марьины слова Иван.
   - Молчи паразит, а то и один ботинок не понадобится. - пригрозила Марья видимо тоже поняв, что имеет ввиду Иван, но по вполне понятным причинам решившая перенести обсуждение этого вопроса на попозже.
   И тут Ивана ждало очередное расстройство. Марья конечно же купила костыли, даже целых два, но вот как их использовать сразу два было непонятно, скорее всего никак. Дело в том, что Иван, как и всякий непутевый человек, сломал ногу с одной стороны, а руку с другой. Впрочем, если бы даже он, как путевый человек, переломал бы себе руки-ноги с одной стороны использовать сразу два костыля всё равно не получилось бы.
   - Второй куда девать будешь? - ехидно спросил Иван.
   - А спина твоя на что? - вопросом на вопрос ответила Марья.
   - Ну разве что вместо ружья. - перспектива краткосрочных визитов костыля на его спину Ивана не прельщала да и вряд ли кого могла прельстить.
   - Ага, чтобы не сутулился. - уточнила Марья.
   "Примерка" костылей закончилась тем, что с одной стороны Иван опирался на костыль, а со второй его поддерживал дядя Саша. А Марья суетилась вокруг этаких вот не сиамских не близнецов, давала советы, предупреждала о якобы грозящих опасностях ну и так далее. А вообще-то на её долю выпала самая трудная задача - переживать за происходящее.
   Конечно, сейчас передвижение Ивана было мало похоже на передвижение какого-нибудь там ухаря с гармошкой по деревне, но передвижение происходило и происходило хоть и медленно, но в нужном направлении, а не куда получится. Дядя Саша поддерживал Ивана, Иван поддерживал костыль, позволяя ему исполнять свои обязанности, а Марья кружила и хлопотала вокруг придавая происходящему ту значимость, которая присуща только выходу на люди очень важных персон, правда без торжественности.
   Выйдя на улицу Ивана погрузили в ожидавшее их такси. Дядя Саша сел рядом с водителем, а Марья, заставив Ивана изрядно поползать по салону, уселась рядом с ним. На гуляющих и якобы жаждущих Иванова внимания женщин никто внимания не обратил, даже Иван, не до того. Да и были ли они, ещё тот вопрос, теперь уже и не узнаешь. А вообще то даже если бы Иван и обратил на себя какое-то женское внимание и даже не одно, то шансов у этих "вниманий" на взаимность никаких не было. Само присутствие Марьи, даже если и не приглядываться, говорило за то, что "занято" и что, мол, ищите в другом месте, а здесь вам, внимательным, ничего не обломится, да и опасно это. Интересно, а почему женщины такие собственницы?
   До деревни доехали быстро, а что там ехать, всего-то километров десять. Извлечь Ивана из машины оказалось сложнее, чем его туда засунуть, но с этим тоже справились и можно сказать что наконец-то Иван оказался у Марьи в доме.
   Разумеется, и об этом невозможно не упомянуть, а то ещё обидятся: такси перед Марьиным домом и извлечение из него Ивана с последующим в дом препровождением не осталось без внимания со стороны деревенского общественного мнения. Поначалу, в общем-то ничем непримечательное событие, внимания к себе не привлекло, но это только поначалу.
   Увидев Ивана, транспортируемого костылём и дядей Сашей в Марьин дом, и эскортируемого Марьей, свет в головах общественного мнения на мгновение померк, чтобы возродиться вновь, но уже совсем в других, более ярких красках. А как же, где же это видано, чтобы не спрося и не поставив в известность, творить такое - среди бела дня неженатого мужика к себе в дом тащить, пусть даже и загипсованного?!
   Происходящее напоминало ядреный взрыв: сначала световая вспышка - увидели, потом ударная волна - обмен первыми впечатлениями. Но впечатления, тем более первые, сами по себе состоят только из того, что увидели потому безликие и неинтересные. И наконец проникающая радиация - слухи и домыслы, а это всерьёз и надолго. Так же как и при радиации, количеству и формам мутаций при этом нет числа, потому что одна мутация мутирует от другой, ну разве что в случае с Иваном да Марьей "зона поражения" ограничена деревней.
   Кстати, некоторые деревенские жители, вернее жительницы, умудрились "домутироваться" до того, что начали путать популярную передачу Дом-2 c выпусками новостей. Правда, дабы не сваливать все грехи на Ивана с Марьей, произошло это задолго до того, как он даже под машину попал.
  

***

  
   Разумеется стол в доме был уже накрыт. Не сказать чтобы обильно и торжественно, а как бы обыденно, как бы между прочим. Но в кажущейся обыденности сервировки присутствовала едва видимая и заметная торжественность, которая просто не могла быть незаметной. Это как с косметикой. Иная намажет на себя всё что под руку попадется и довольна. Выглядит конечно ярко и издалека заметно, а толку никакого. А другая возьмёт чего-то там, только ей известного, по чуть-чуть, а эффект - у мужиков ноги отказывают от такой красоты и валятся они перед такой женщиной в штабеля и кучи. Так и здесь, вроде бы ничего такого и нет, а вместе с тем есть, и такое что глаз не отвести.
   - А где?! - разочаровано произнес Иван, когда все уселись за стол.
   - Что где? - не поняла Марья.
   - Самогонка где? - было непонятно, Иван опять дурачится или на самом деле расстроился из-за того, что на столе "пусто"?
   Ни слова не говоря Марья сходила на кухню и принесла хрустальный графинчик наполненный не иначе как водкой. Скорее всего, в силу своего плебейского происхождения, самогонка к столу не была допущена. Правда и водка особой "знатностью рода" похвастаться не может, но всё равно, по "родовитости" она стоит выше самогонки, потому как ей доступны магазины, а самогонке нет. А вот если судить по древности рода, то здесь ещё надо смотреть и разбираться, кто кого...
   Но не водка на Ивана произвела впечатление, кстати, на дядю Сашу тоже, а графин, да ещё хрустальный. На фоне повседневности он выглядел как член бригады работяг одетый во фрачную пару тогда как все остальные одеты кто во что. Вот вам и торжественность: вроде бы и нету, а вместе с тем и есть.
   - Ну, давайте что ли за то что выписали? - разлив водку по рюмкам предложил дядя Саша.
   - Не, Саш, за это не интересно. - отклонил предложенный дядей Сашей тост Иван. - Давай лучше за Марью выпьем. Если бы не она меня бы там разобрали на запчасти и продали.
   - Молодец, Машенька, - поддержал Ивана дядя Саша. - Столько народу спасла. А то из-за Иванова языка передрались бы все. Ещё чего доброго поубивали бы друг друга. За тебя!
   - За тебя, Марья! - Иван выпил стопку водки и выдыхая сказал. - А вообще-то мой язык только в комплекте со всем остальным работает.
   - Закусывай, Комплект. - смутившись от похвалы, Марья немного пригубила, потому что была женщиной непьющей, ну если только за компанию, как сейчас, и то чуть-чуть. - Саш, ты бери что видишь. Специально не готовилась, так, всё на скорую руку. - как и любая другая хорошая хозяйка, Марья лукавила, потому что было видно, на скорую руку такое не приготовить.
   - Тебе когда обещали гипс снять? - хрустя маринованным огурчиком спросил дядя Саша.
   - Обещали недели через три.
   - Ну, это недолго. - по законам жанра, дальше должны были последовать рассказы о том кто, когда и что ломал и сколько пришлось носить этот самый, такой неудобный, но очень даже нужный гипс.
   Но дядя Саша, взяв на себя труд зачинателя застольного разговора, не собирался даже начинать эту тему. Тема была скучной, и в силу своей скучности начала бы перетекать в другие темы, не менее скучные и длилась бы до тех пор, покуда водка не закончится.
   Такие вещи происходят в тех случаях, когда выпить есть, а поговорить нету и темой для разговора назначается то, что более всего цепляется за глаза, а дальше, куда кривая вывезет. Сегодня "поговорить", как раз, было и было в достатке, но оно, это "поговорить" было предназначено для двоих, для Ивана и Марьи, а дядя Саша, хоть и принявший во всём участие, был лишним.
   Но приличия (и какой дурак их придумал?) требовали того, чтобы их соблюдали, поэтому надо было выпить и закусить ещё как минимум раза три, а уж потом сославшись на неотложные дела, да вообще на что угодно, а то и вовсе ни на что не ссылаясь, можно было со спокойной душой: благодарить хозяйку, желать всего хорошего, раскланиваться и отправляться по своим делам. Это и предстояло сделать дяде Саше, ничего не поделаешь - приличия, чтоб им...
   Иван, не отказываясь от очередной стопки, уплетал за обе щеки. Марья больше смотрела на Ивана и за происходящим вообще, чем ела и пила, а дядя Саша соблюдал приличия. А разговор, как тот уголек, если подуть - станет ярче, а не подуть - золой подернется, но совсем не погасает. Ему, угольку, ещё предстояло разгореться и превратиться в огонь, но это уж после того как всем надоест соблюдать эти самые дурацкие приличия и всё происходящее вернётся к своему естеству, без всяких там выкрутасов.
   - Марья, - дядя Саша встал из-за стола. - спасибо тебе за хлеб-соль, пойду я.
   - Да ладно, - отмахнулась Марья. - тебе спасибо, за то что помог.
   - Саш, посидел бы ещё. - как бы в расчёте на два варианта сразу: на то, что дядя Саша останется, и на то что уйдет, предложил Иван. - Выпить-то ещё есть.
   - Нет, хватит. - отклонил и поддержал Иваново предложение дядя Саша. - Мне есть чем заняться. А ты давай, поскорее до единого целого срастайся.
   - Срастусь, куда я денусь. - пообещал Иван.

Глава XI

  
   Сказка, сама по себе, накладывает отпечаток на поведение тех, кто в неё попал. Но если следовать принципу: "Давайте разберёмся", то получается попавшие в эту историю дядя Саша и Ботаник хоть и были персонажами не сказочными, то во всяком случае более-менее понимали и отдавали себе отчёт где оказались.
   Конечно же, Ботаника тоже можно считать сказочным персонажем если причислить инопланетян к лику существ сказочных. Все же остальные герои, не героев в сказках не бывает были "чистой воды" из сказки и чувствовют себя там как у себя дома, потому что сказка и есть их домом.
   А вот Иван да Марья не подозревали и не догадывались куда угодили. Они как ни в чем ни бывало продолжали жить своей не сказочной, а земной и грешной жизнью не подозревая, что теперь не только большие и маленькие грехи ведут их дальше по жизни, но что появилась ещё одна сила, сказочная, до поры до времени ими не замечаемая, которая незаметно вошла в их жизнь и как бы незаметно отодвинула силу грешную на второй план, не оставив ей в дальнейшем хоть каких-либо шансов выйти на первый план.
   Грешная сила верховодит людьми каждый день, скорее всего тут уж ничего не поделаешь, так устроен мир и мы в том числе. Не сказать чтобы она была вся насквозь плохой и никуда негодной. Грешная сила хороша и почти что незаменима, например при разгрузке эшелона с углём. Вот там да, там сказочной силе не место. Сидят или стоят, неважно, мужики и решают: с какого вагона начать выгрузку, с первого или с последнего? Тут грешная сила цветет буйным цветом в виде криков, а иногда и личных оскорблений, потому что каждый говорит то, что думает об этих самых вагонах и угле. Бывает конечно и без этого, но довольно-таки редко.
   Приблизительно так бы выглядело послебольничное застолье если применить к нему столь незаменимую, в случае с углем, грешную силу.
   Приехали, затащили Ивана в дом. Марья:
   "Я тут выпить-закусить приготовила, но вы особенно не разгоняйтесь, потому что сейчас Иван мне свои руки и сердце предлагать будет, замуж звать".
   Дядя Саша:
   "Да что ж тут непонятного? Я только за. У меня у самого полнейший кроссворд с Ольгой. Вот сейчас выпью да перекушу, раз уж приготовила и пойду домой буду, так сказать, морально готовиться, тоже Ольге предложение делать, а то шляемся по лесу как туристы".
   Иван:
   "Правильно Саш, чего тянуть, пропадать, так всем вместе. Я вот сейчас выпью, и начну Марью замуж звать, а ты иди Ольгу свою замуж зови. А как Марья согласится, я и эту бутылку допью и ещё выцыганю, скажу что на радостях. Так что давай, наливай, что время-то даром терять?".
   Нормально? А ведь это, так сказать, цветочки которые без криков и матерных слов. Само же признание в любви и предложение руки и сердца, с применением грешной силы, даже при самой буйной фантазии, представить практически невозможно. Здесь хозяйка - сила сказочная и никакая иная, потому что сказка и любовь, это одно и тоже. Конечно же бывает, народ одно с другим путает, а зря, потому что потом горько об этом сожалеет, а всё, уже поздно, паровоз уехал, с углем или без угля, неважно.
  

***

  
   Опять почему-то вспомнился гоголевский Подколесин. Наверное тогда в нём грешная сила взяла верх над сказочной, потому и сбежал, а может быть никакой сказочной силы в нём тогда и не было, потому что любви не было, а был обыкновенный расчёт. А если был расчёт, то выходит что сказочная сила всё же победила, избавила и девушку и его самого от вскорости опостылевшего общества друг друга в виде семейной жизни.
   Но Подколесину было легче, у него руки-ноги были целыми, а не переломанным в дребодан как у Ивана. А собственно говоря: почему это Иван решил сбегать, а? Может быть совсем наоборот, может просто опять грешная сила воду мутит?
   - Ты бы сама что ли поела, - на Ивана накинулся хоть и здоровый, но дикий аппетит. Тем не менее он всё же заметил, что Марья ничего не ест. При дяде Саше делала вид что суетится, здесь всё понятно, хозяйка всё-таки. А сейчас когда они остались вдвоем, то и суетиться незачем да и ни к чему, а всё равно, сидит и на Ивана смотрит.
   - Да не хочу я. - отмахнулась Марья. - Потом поем.
   - Марья, пойдёшь за меня? - в первый момент Иван и сам не понял, о чём спросил.
   Оно и понятно, такие вещи как признание в любви и предложение руки и сердца происходят даже реже, чем в футболе голы забивают. И в жизни гораздо чаще, чем в футболе бывает, что "счёт" так и остается - ноль ноль, в смысле, когда таких признаний в жизни человека не бывает вообще.
   - Ты мне предложение делаешь или просто интересуешься? - говорят что только представители за что-то нелюбимого всеми народа отвечают вопросом на вопрос, не тут то было.
   - Предложение делаю. - со всей возможной для него серьёзностью сказал Иван.
   - А зачем я тебе? - ну что я говорил?
   - Как зачем? - останавливаться было поздно, да и просто невозможно. - Так сразу и не скажешь. Пропадёшь ты без меня.
   - А ты стало быть без меня не пропадёшь? - без комментариев.
   - Конечно пропаду, но ты без меня пропадешь больше. - видать грешная сила всё-таки попыталась взять происходящее в свои руки, но у неё ничего из этого не получилось.
   "Ну что за человек такой, даже замуж позвать по человечески и то не может, обязательно надо что-то ляпнуть! - подумала Марья. Но это она подумала, а сказала совсем другое. - Хорошо, я подумаю".
   - Марья, ты особо-то внимания не обращай. - а вот сейчас Иван не узнавал самого себя. - Язык у меня такой непутёвый. Вроде бы хочу сказать о серьёзных вещах, а он, подлец, как будто сам по себе живёт.
   - Стало быть это не ты непутёвый. - как бы догадалась Марья. - Это только язык такой.
   - Ну да. - согласился Иван. - Да и отвык я серьёзно разговаривать. С чужими людьми лучше так, меньше шансов что в душу лезть начнут. - и вот оно. - А ты мне не чужая, ты родная, давно уже.
   - Опять врёшь?
   - Нет, сейчас не вру. - в подтверждение искренности своих слов сейчас Иван готов был на всё и даже хотел было перекреститься. - Я правду говорю. Выходи за меня замуж.
   - Тогда я согласна. - на самом деле Марья, вернее её душа, кричала и пела от радости, отплясывала чечётку, ну и всё такое. Но это душа, её не видно, а так, всё как и положено, в рамках приличий.
   - Правда что ли? - похоже что Иванова душа присоединилась к Марьиной и теперь они на пру пели и плясали от счастья.
   - Правда, правда. - успокоила его Марья. - Как ни крути, а пропадать-то не хочется. - и засмеялась.
   И Иван засмеялся, с души свалился не то чтобы камень, а глыба громадная.
   "И что дурак тянул, давно надо было бы все сказать. - глядя на Марью думал Иван, но теперь уже на свою Марью, а не на Марью, которая самогонку гонит".
   Камни сваливаются не только с душ, но и с языков. Правда, наверное с языка всё-таки сваливается что-то другое, потому что камню, тем более здоровенному, во рту просто не поместиться. Ладно, неважно, всё это мелочи. А не мелочи то, что как-то сразу появилось о чем поговорить, так что ли...
   Если раньше темы их разговоров ограничивались "осколками высокой политики" и деревенским житьём-бытьём, а больше, казалось что и поговорить то не о чем, то теперь совсем другое дело. Как по команде Иван и Марья казалось что забыли о том, о чём сейчас говорили, и начали говорить совсем о других вещах. О каких, это их дело. Наше дело, как они обо всем этом говорили. Теперь они разговаривали не как соседи, хоть и давно знакомые и даже более того, а как мужчина и женщина, которые вместе, которые нужны друг другу, которые муж и жена.
   И что удивительно, Иван почему-то обратил на это внимание, если раньше ему было в общем-то наплевать на чьё-либо мнение, своего хватало, то теперь, разговаривая с Марьей он вдруг понял, что ему интересно и не безразлично её мнение, и что оно важно для него, и что ему это нравится, потому что не безразлично, чудеса, да и только. А всё очень просто, а всё потому, что теперь Иван да Марья вместе, теперь они одно целое.
  

***

  
   А дядя Саша, придя домой, сразу же засобирался в лес. Видать и он поддался настрою охватившему Ивана, да что там, он сам его сподвигал и морально готовил к этому, потому как сам был уже готов. Тем более что и причина нашлась: Ольга обещала заняться лечением Ивана, когда того из больницы выпишут. И вот его выписали, значит надо лечить.
   Быстренько собравшись, о конфетах с пряниками почему-то даже не вспомнилось, дядя Саша направился к задней калитке. На вопрос оказавшегося во дворе Ботаника: Дядь Саш, ты куда, он неопределенно махнул рукой, мол туда, а куда , непонятно. На второй вопрос Ботаника, который догадался что дядя Саша идет в лес: А я, дядя Саша также неопределенно махнул рукой, что скорее всего означало: делай что хочешь, не до тебя.
   Непонятно в каких чувствах, в смысле, какие преобладали, дядя Саша уверенно двигался в сторону леса. А чувства хоть и не были противоречивыми, вели себя очень даже неспокойно, они буянили. Что-то похожее на зависть и не только на неё "грызло" дядю Сашу и не давало покоя. Происходило это приблизительно так:
   "...хорошо Ивану, везёт, у него всё в порядке. Марья конечно же согласится, и отмучается мужик. А тут вообще всё непонятно. Вроде бы всё идет как надо, а ситуация страшнее не придумаешь: кто она и кто я. С одной стороны вроде бы ничего такого, а с другой? Он пенсионер, она красавица. Он живёт в деревне, а она Баба-Яга, в лесу живёт. Да какая там Баба-Яга, и какой дурак это придумал?! Ноги ему вырвать по самые уши! Но всё равно непонятно. А вдруг это она от скуки? Да вроде бы непохоже. Надо что-то делать...".
   И так по кругу, и так без конца. Хорошо что до леса идти всего ничего, а то бы если идти было бы подальше, не ровён час и с ума сойти можно.
   Благодаря вот таким мыслям и чувствам дядя Саша и не заметил как оказался в лесу у двух берез. Пришёл, присел на поваленное дерево и уже было собрался подумать, в смысле, позвать Ольгу как перед ним появился Заяц, тот самый, правда дядя Саша не знал, что он тот самый потому что ни разу его ещё не видел.
   - Здравствуй, дядь Саш. - поздоровался Заяц.
   - Привет. - слегка оторопело ответил на приветствие дядя Саша. Он хоть и знал о существовании Зайца, но общаться с ним не приходилось потому и было непривычно, а удивляться не удивляясь происходящему он уже привык. - Стало быть ты и есть тот самый, Ботаника приятель?
   - Тот самый и есть. - Заяц сидел перед дядей Сашей и ничем не отличался от самого обыкновенного зайца, даже на кролика был похож, правда разговаривал. - Спасибо тебе за книжки, и за печенье тоже.
   - Да ладно, чего уж там. - надо же было что-то ответить. - Значит читать учитесь. Ну и как, получается?
   - Получается. - кивнул (кивнул!) Заяц. - Интересная штука оказывается, и полезная.
   - Ну и как вы эту грамоту в лесу использовать-то будете?
   - Пока не знаю. Но то что она пригодится и скоро пригодится, это точно. - как бы заверил дядю Сашу Заяц. - А Ольга Никитична сейчас подойдёт, подожди немного. - и немного помолчав добавил. - Пойду я, привет Ботанику, пусть приходит, мы его ждём.
   - Хорошо, скажу. "На самом деле Заяц не такой уж и ушастый, уши как уши". - почему-то подумал дядя Саша. - Бывай здоров.
   - До свидания. - попрощавшись Заяц скрылся в лесу.
   - Здравствуй, Саша. - перед дядей Сашей стояла Ольга, во всей красе. А он даже и не услышал как подошла, наверное о Зайце продолжал думать. - Что-то ты сегодня не с утра, день на дворе.
   - Здравствуй, Олюшка. - дядя Саша встал, можно даже сказать подскочил, и попытался было обнять Ольгу ну и так далее, но был мягко отстранен. - Не рада?
   - Вот так сразу и не рада. - улыбнулось Ольга и её улыбка явно говорила за то, что рада, просто говорить не хочет.
   - Ивана домой из больницы привезли, он сейчас Марью замуж зовёт. Его лечить надо, ты помочь обещала. "Это что же за ахинею я несу?!". - сказал одно, а подумал совсем другое дядя Саша.
   - От чего лечить? - засмеялась Ольга. - От того, что Марью замуж зовет?
   - Не, от этого не надо. - ахинея оказалась смешной. - От холостяцкой жизни кажись вылечили. От переломов лечить надо, чтобы кости поскорее срослись.
   - Значит вылечим. - заверила дядю Сашу Ольга.
   Вот только странно было, Ольга почему-то не дозволяла себя обнять, не говоря уж о том чтобы поцеловать. Конечно же никакой неприязни и всего такого и в помине не было, это было видно, однако стоит вся такая неприступная и недоступная, вроде бы и рядом, а не дотянешься.
   "Неужели и вправду всерьез меня не принимает? - у дяди Саши чуть ли не паника началась, даже разозлиться не догадался".
   - Саша, ты сейчас иди домой. - как ни в чём ни бывало продолжала Ольга. - А вечером, как стемнеет, я к тебе приду и принесу всё что для лечения Ивана нужно.
   У дяди Саши было ощущение: как будто его на катапульте выстрелили. Знающие, испытавшие на себе люди, говорят: ощущение такое, как доской по голове шибанули, а не по заднице, которая к этому делу привычная. Шибанули по голове, а летишь вверх, и взлетев, даже паришь. Неизвестно как в случае с катапультой, но в случае с дядей Сашей "получив" от Ольги "доской по башке", сначала её строгостью, а потом почти сразу же тем, что Ольга к нему сегодня сама домой придёт, да еще вечером, дядя Саша полетел как из катапульты, но полетел не от этой самой катапульты, а от счастья, хорошо что не буквально полетел, а вообще-то неверное смог бы.
   - Правда что ли? - дядя Саша сам не понимал, о чём спрашивает и зачем.
   - Правда, правда. - разумеется Ольга не могла не заметить какое впечатление произвели её слова.
   - Я тебя встречу. - катапульта сработала и парашют раскрылся, в смысле, дядя Саша уже опомнился и начал хоть чуть-чуть соображать и воспринимать происходящее. - А то как ты мой дом найдешь?
   - Ну встречай, коли не лень. - согласилась Ольга. - А сейчас иди домой, мне приготовить всё надо. До вечера.
   - До вечера. - всё-таки соображалось дяде Саше ещё не совсем чтобы хорошо, потому и ответил как на автомате.
   Ольга чмокнула дядю Сашу в щёку и была такова, в смысле, ушла, скрылась из виду. А дядя Саша, как тот пень, который пнем, ещё постоял-постоял, зачем-то потёр щеку, то место куда его поцеловала Ольга и пошёл домой. В голове его сейчас не было ничего, даже пустоты.
   Так сказать, в чувство дядя Саша пришёл только тогда, когда шёл через поле, вспомнил, что обещал Ивану нарвать цветов да как-то не получилось. Невыполненное обещание и вернуло дядю Сашу на землю: полёт, сначала резко вверх, а потом не спеша вниз, прошел успешно, дядя Саша приземлился. Он решил нарвать цветов, а ко времени или не ко времени, сейчас это его мало интересовало.
   "Обещал, значит сделал. А если не вовремя, не моё дело, пусть Иван в одиночку выкручивается, тем более что он на такие вещи большой специалист. - думал дядя Саша собирая в букет казалось бы невзрачные, но от этого самые красивые в мире полевые цветы".
  
  

***

  
   К удивлению дяди Саши Иван с Марьей занимались тем, что смотрели что-то по телевизору. Показывали какую-то ерунду, было видно сразу, а эти сидели, смотрели и казалось были очень даже довольны тем, что в телевизоре происходило.
   "Не иначе как все нормально прошло. - подумал дядя Саша":
   - Иван, я тебе цветов обещал нарвать. - с порога ляпнул дядя Саша. - А ты Марья глаза зажмурь и уши заткни, не подслушивай, это мужской разговор.
   Марья, поняв шутку, послушно зажмурилась и прикрыла уши ладонями.
   "Ну ты что, совсем что ли? - приблизительно это означала Иванова жестикуляция":
   - Молодец, спасибо. - Иван взял у дяди Саши букет и протянул его Марье. - Маша, это тебе. Сам пока неходячий, вот, Сашу попросил помочь. Да разлепи ты уши- то, и глаза открой.
   - Ой, мужики, мужики, - Марье было позволено подслушивать и подглядывать, получается так. - И что же вы такие дурные?
   - Это почему же сразу дурные? - то ли возмутившись, то ли им действительно стало интересно, почему дурные, в один голос спросили Иван и дядя Саша.
   - Потому что объяснять бесполезно. - взяв букет сказала Марья. - Всё равно не поймёте, спасибо.
   С букетом конечно получилось не совсем так, как принято, но какая разница кто его нарвал, главное, кто инициатор всего этого. Те цветы, которые в магазинах, в киосках ну и в других всяких разных местах продают, тоже срывают совсем не те, кто их потом дарит. И доставка букетов на дом тоже бывает, вот дядя Саша его, в смысле букет, и доставил. Однако никто из тех, кому те цветы предназначены не ругается и не обвиняет дарящего в непутёвстве. А если и отвергает или же вообще выбрасывает букет, то совсем по другим причинам.
   Такое оправдание и объяснение тому, что букет принес дядя Саша, а не сам Иван, быстренько сформировалось в голове Ивана и приняло статус непреложной истины. А то что в букете не розы и не гвоздики всякие, так с этим вообще всё очень просто. Такой букет, магазинный, любой дурак подарить сможет, потому что никакой фантазии и чувств не испытывает. И получается, что его жена, ну или ещё кто женского пола, такая же как все другие, а не единственная, неповторимая, одним словом, особенная. А тут цветы, которые в магазинах не продаются, и это главное, за которыми надо самому идти, искать их, то что они растут везде Ивана не волновало. Вот и получается, что для Марьи, единственной и неповторимой, а теперь уже и невесты, и букет должен быть единственным и неповторимым.
   Кстати, для тех кому не дает покоя коммерческая жилка и желание зарабатывать деньги, это прекрасная возможность уж если не обогатиться, то разбогатеть, это точно. Всего делов-то, купить землю, на которой располагается самое обыкновенное поле или же, на худой конец, взять его в аренду и повесить здоровенный плакат или транспарант, кому как больше нравится: "Неповторимой женщине, неповторимый букет!", и народ потянется, в смысле, мужики потянутся, попробуйте.
   Марья была очень рада букету, оно и понятно, любой женщине приятно когда ей дарят цветы. А для Марьи, она сама не смогла бы, даже если захотела, вспомнить, когда ей дарили цветы. Этот букет стал как бы напоминанием, что она женщина, а не просто Марья и что есть мужчина, хоть и непутёвый, который об этом знает. Эх, лишь бы не забыл со временем. Время-то, оно лечит и не разбирает, что вредное, а что полезное, лечит всё подряд, вот так-то.
   На Ивана букет тоже произвел впечатление и наверное даже более сильное, чем на Марью. В его голове появилась мысль, которая была просто чудовищна по своей фантастичности, кощунственности, но тем и была привлекательна. Если бы, ну хотя бы с месяц назад, Иванову голову посетило подобное, он наверняка сам бы, добровольно, отправился в сумасшедший дом и сдался. Иван решил что теперь, во всяком случае как только ходить начнёт, будет дарить Марье цветы каждый день. Вот ведь чудеса какие, если у неженатого мужика мозги вывернуты до неузнаваемости в одну сторону, то у мужика женатого, или собирающегося жениться, они тоже вывернуты до неузнаваемости, только в сторону прямо противоположную.
   - Ну ладно, пойду я. - видя что здесь он не то чтобы третий лишний, а просто не нужен, сказал дядя Саша.
   - Саш, ты заходи, не забывай. - можно даже сказать что к удивлению, Иван не предложил дяде Саше ещё выпить и не разыграл перед Марьей по этому поводу целый спектакль с ежесекундно меняющимся содержанием, от комедийного до трагического. Что-то быстро у Ивана мозги в другую сторону вывернулись, а может быть наоборот, вернулись на место. - Мне-то до тебя сейчас трудновато добираться.
   - Правда, Саш, заходи. - поддержала Марья.
   - Хорошо, зайду, - согласился дядя Саша. - Но с одним условием, если на свадьбу позовёте.
   - Какую свадьбу? - Марья попыталась притвориться возмущённой, но это у неё нисколечко не получилось.
   - Позовём, а как же. - успокоил его Иван. - А Марью не слушай, она сама не понимает что говорит. Я вообще иногда думаю, что русский язык для неё, иностранный.
   - Трепло непутёвое. - язык-то родным оказался.
   - Ну ладно, не ругайтесь, успеете ещё. - остановил не начавшийся диспут дядя Саша. - Лучше телевизор смотрите, там вот-вот целоваться начнут. Пока.
   Выйдя на улицу дядя Саша, не на всех парах, но что-то около этого, направился домой. Сначала было он хотел устроить дома генеральную уборку, но осмотрев своё жилье не смог определить с чего эту самую генеральную уборку начать, потому что дома у него были чистота и порядок. Дядя Саша был холостяком не совсем правильным, беспорядка в доме и на дворе не терпел даже в мелочах, таких, например, как немытая посуда. Так что прибирать и убирать было нечего, а до вечера времени ещё о-го-го сколько.
   Но делать что-то было надо, не стоять же столбом посреди комнаты и он ничего не придумал лучше, как сел на диван и включил телевизор. Телевизор - самое первейшее из занятий, когда делать нечего или ничего делать не хочется. Тут телевизор - первый помощник и спаситель в одном лице, вернее, корпусе. Дяди Сашин телевизор принялся показывать тоже какую-то ерунду, правда не такую какую показывал телевизор Марьи, но всё равно ерунду...
  
  

Глава XII

  
   ...бывший сержант, а теперь уже рядовой, Саша, опять сидел на гауптвахте. С недавних пор его служба на гауптвахте только и происходила, не успеет с неё выйти, приехать в часть, как опять туда собирается и едет, вернее, везут.
   Если разобраться, то ни за что, всего делов то - на глаза командиру части попался и всё, и готов. Воинская часть она тоже как деревня и: что, почему и с кем случается - известно всем, даже самому распоследнему рядовому, хроническому нарушителю воинской дисциплины и двоечнику по военно-политической подготовке.
   Но Саша ни нарушителем, ни двоечником не был, недаром аж до сержанта дослужился. Всё произошло, когда он увидел дочку командира части, Ольгу, которая приехала домой на каникулы, из города, где училась в каком-то институте. Сержант Саша увидел студентку Ольгу и очень даже просто влюбился в неё с первого взгляда, а она, соответственно, влюбилась в него.
   Рядовой Саша в очередной раз, после очередного пребывания на губе, вернулся в часть, а в части проверка, чуть ли не из самой Москвы. Солдат вперемежку с офицерами выстроили на плацу, а командир части, полковник, ходит вместе с главным проверяющим, генералом, вдоль строя, сам на солдат смотрит ну и заодно генералу показывает.
   Вот идут они вдоль строя и останавливаются прямо напротив Саши. Тут полковник, и командир в одно лице, и заявляет генералу:
   - А это, товарищ генерал, у меня первый и единственный потенциальный предатель и изменник. - и показывает генералу на Сашу. - Как только война начнётся, он первым в плен сдастся и военную тайну расскажет.
   - А он военную тайну знает? - спрашивает генерал.
   - Не знает, поэтому врать будет. - отвечает полковник.
   - Кто таков? - строго спрашивает генерал.
   - Рядовой Саша, фамилию не помню, только что с гауптвахты вернулся! - браво отвечает Саша и смотрит на генерала.
   - За что на губу загремел?! - ещё строже спрашивает генерал.
   - За то, что в дочку товарища полковника влюбился, а она в меня, товарищ генерал. - отвечает Саша.
   - Ну что я говорил, товарищ генерал?! - радостно говорит полковник. - Так и ждёт момента, чтобы Родину предать.
   - Да, этот может. - соглашается генерал.
   - Его расстрелять надо, товарищ генерал. - говорит полковник. - Прямо сейчас, перед строем, чтобы другим неповадно было.
   - Тогда и дочку надо расстреливать. - уточняет генерал.
   - Не, дочку нельзя. Она студентка, в институте учится. - как ни в чём ни бывало отвечает полковник.
   - Да, тогда нельзя. Тогда его одного. - кивает головой генерал - Командуй полковник.
   - Расстрельная команда, ко мне, шагом марш! - громко, чтобы все слышали, командует полковник. - Расстрелять этого предателя и негодяя!
   Откуда-то появляются солдаты с кремневыми ружьями.
   "Форма новая, а ружья старые. - успевает удивиться Саша. - Такие ружья и осечку запросто дать могут".
   Подошедшие солдаты хватают Сашу и волокут на середину плаца. И тут он замечает, что генерал, это, ни кто иной как Иван, а командир части и заодно полковник - козел Ботаник, один в один, только в фуражке и с погонами. Сашу ставят перед строем и почему-то спиной к полковнику и генералу.
   - Заряжай, целься! - командует полковник бодрым голосом и тут же начинает петь. - Чтобы славно отдохнуть, я беру с собой на юг: полотенце, маску, ласты...
   "Тьфу ты, приснится же такое!".
   Оказывается, телевизор помимо того, что способен показывать как чудеса всякие, так и полнейшую дребедень с успехом выполняет роль снотворного, причём очень удобного и даже безвредного. Не надо таблетки какие-то глотать, вред причинять организму, телевизор сам всё сделает. Ну разве что сон какой приснится, на это он тоже великий мастер. Так что сплошная польза от телевизора, зря его люди ругают. Опять же, разбудит в нужный момент, как дядю Сашу разбудил, а то бы и вправду расстреляли.
   Вот так вот дядя Саша и не заметил как заснул и даже сон увидел, правда сон глупый и не интересный. Выключив многоликий кудесник-телевизор дядя Саша пошёл в ванную, умылся, ну чтобы сонливость согнать, и только после всего этого заинтересовался, который же час?
   Час оказался почти вечерним. Решив не сидеть дурнем в четырёх стенах или же бесцельно бродить по двору дядя Саша отправился встречать Ольгу. Даже просто посидеть в лесу или в поле гораздо приятнее, не говоря уж о том что полезнее, чем в комнате на диване или во дворе, за столом.
  

***

  
   Выйдя через заднюю калитку со двора и пройдя через рощицу, а может это была просто лесопосадка, дядя Саша вышел к полю. Тропинка, идущая как в Лес так и из Леса была хорошо видна и дядя Саша присев на весьма кстати оказавшийся поблизости пень принялся ждать Ольгу.
   По всем известным и неизвестным законам жанра и прочих вещей данному моменту соответствующих, сейчас дядя Саша должен был: сгорать от нетерпения, в красках и с подробностями представлять их встречу и что будет происходить дальше, терзаться опасениями, что Ольга опоздает, а то и вообще не придет, в общем, добровольно изводить себя. Но ничего подобного не было, дядя Саша просто сидел и ждал Ольгу, сидел и ждал.
   Не то чтобы он уже устал переживать, терзать себя попусту, вовсе нет. Чего-чего, а душевных сил у него было полным-полно, можно даже сказать в избытке. Просто, то ли он сам, то ли кто-то за него решил не тратить их на себя попусту, а потратить на Ольгу, в хорошем смысле этого слов, разумеется.
   Вроде бы начинало смеркаться, а вроде бы и нет, но вот-вот должно было начаться, когда на тропинке появилась Ольга. И опять всё не так как положено. Дядя Саша не вскочил и не бросился ей на встречу, а встал и помахал Ольге рукой, и она помахала ему в ответ, вот и всё.
   Когда Ольга подошла ближе дядя Саша, опять же без изумления, а просто заметил: одета она не так, не в ту одежду, в которой он привык видеть её в Лесу. Ольга была одета в обыкновенное, современного покроя платье. Обута была в туфельки, ну разве что не на высоком каблуке. На шее была повязана косынка. В руке она держала самый обыкновенный, хоть и пестро размалеванный, пакет, одним словом, современная женщина, живущая в городе или же в деревне, которая недалеко от города находится.
   - Здравствуй, Олюшка. - дядя Саша поцеловал подошедшую Ольгу в щёку, на этот раз она не отстранилась. Единственное, что всё-таки бросалось в глаза, на лице Ольги не было косметики. Да и не нужна она была ей, потому что на самом деле красивую женщину косметика делает менее красивой, а некрасивую, тут дело вкуса. И ещё, пахло от Ольги не духами, а чем-то непонятным, но очень и очень приятным.
   - Заждался? - спросила Ольга.
   - Не то чтобы, - дядя Саша чуть не запутался в словах. - в смысле, я всегда тебя ждал и жду, даже когда ты рядом.
   - Ну тогда пошли. - Ольга взяла дядю Сашу под руку, ну прямо как в городе, на улице. - Показывай свое житьё-бытьё.
   Забор как забор, только не деревянный, а похоже что из железа, да и маленький какой-то, больше для вида, чем для того чтобы от постороннего человека отгородиться.
   Слева от дорожки, ведущей к дому, небольшой огород, а справа растет несколько яблонь и смородина с малиной, ничего особенного. Двор как двор: один сарай разделенный на три клетушки, в одной из которой похрюкивал поросенок, а в другой, засыпая, что себе под нос бубнили куры. В третьей было тихо, видимо Ботаник ещё не вернулся со своего шляния по деревне.
   Дом оказался каким-то несерьезным, так что ли. Был он весь как бы игрушечный, дунь, и развалится. Если Ольгин дом был сложен из толстенных бревен, которые зимой от холода согреют, а летом от жары спасут, то Сашин дом был сделан непонятно из чего, похоже что из камня, а может быть и нет, потому что казался сделанным из чего-то цельного. А вот окна Ольге понравились, они были большими. Сени, как определила Ольга, так те были вообще состояли наполовину из стекла.
   - Разувайся, проходи. - сказал дядя Саша когда они зашли ещё в одни сени, которые на самом деле назывались прихожей.
   - А разуваться-то зачем? - удивилась Ольга.
   "Зимой-то понятно. Зимой снегу в дом запросто натащить можно, поэтому валенки и надо снимать, а летом-то зачем? - подумала она".
   - Ну, принято у нас так. - дядя Саша и сам удивился зачем, а ведь раньше об этом не задумывался, разувался и всё. - Ну чтобы пыль и мусор всякий в дом с улицы не нести. Я тебе тапочки дам.
   - Ну раз так, давай свои тапочки.
   Внутри дома тоже всё оказалось не так как у Ольги. Мебель в комнатах тоже казалась какой-то игрушечной. Выглядела она конечно красиво, смотрелась, но было такое впечатление, что в первую очередь она должна была выглядеть красивой, а потом уже быть прочной, удобной, добротной и всё такое.
   И много её было, мебели, свободного места в комнате совсем чуть-чуть, даже не свободное место, а проходы между диваном столом, и шкафами. Дело в том, что Ольга до этого никогда не была в домах, тем более современных.
   Дом отца, из которого она сбежала давным-давно, как снаружи и изнутри, выглядел совсем по другому. Совсем по другому выглядит и её дом, в Лесу, может быть и не так как отцовский, но уж совсем не так как дом дяди Саши. Конечно же она видела по Ябтару современные дома и квартиры. Для тех кто не знает, Ябтар, это лесной аналог Интернета, яблочко катится по тарелочке, помните, вот это Ябтар и есть.
   - Проходи, присаживайся. - на самом деле дядя Саша не знал что делать дальше, можно сказать? растерялся.
   Вот когда он думал, мечтал и представлял себе момент когда Ольга придёт к нему домой, тогда знал что делать, а сейчас нет. Оно часто так бывает: думаешь, даже готовишься, а когда наступает то о чём думал и к чему готовился, получается что и не готов ты к этому вовсе.
   - Чаю хочешь? - дядя Саша, можно сказать, призвал на помощь всё спасающее в таких случаях чаепитие, мол, сначала чай или кофе, а дальше видно будет, чай или кофе подскажут. - Хочешь, телевизор включу?
   - Включи. - присаживаясь на диван согласилась Ольга. - Только давай сначала дело сделаем. Если не забыл, я Ивану пришла помочь.
   - Да, конечно. - согласился дядя Саша. - К Марье пойдем? Он сейчас у неё.
   - Не надо нам туда идти. - Ольга лишь мельком взглянула на то что стал показывать телевизор и перестала обращать на него внимание, как будто был этот телевизор для неё вещью самой что ни наесть обыденной. - Сходи к Марье, скажи ей пусть сюда придёт, здесь я с ней и поговорю. А сам, покуда мы будем разговаривать, на дворе побудь, так надо.
   - Я ей позвоню, зачем идти-то.
   - Позвони.
   Дядя Саша взял со стола самого верного друга всех лентяев - мобильный телефон и найдя в нем номер Марьи нажал на кнопку вызова:
   - Марья, привет. Не спите ещё? - начал он. - Ты вот что, зайди сейчас ко мне. Нет, завтра не получится, сейчас надо. У меня для Ивана лекарство хорошее есть, в миг твой богатырь бегать и прыгать начнет. Давай, жду. Ивану привет. - положив телефон на стол дядя Саша направился к двери. - Я её на улице подожду.
   Марья не заставила себя долго ждать. Дядя Саша только-только во двор и успел выйти, такое впечатление, что она за калиткой дожидалась когда позовёт.
   - Я Ивана помыть собралась, - она сразу же принялась отчитывать дядю Сашу, наверное для того чтобы потом обвинить его в том, что он во всем виноват. - а тут ты, до завтра подождать не мог. Что там за лекарства, где взял?
   - Марья, не шуми. - попытался было успокоить её дядя Саша. - Иди в дом, там всё увидишь.
   - А ты что же? - праведный гнев за непомытого Ивана не помешал ей удивиться, но в дом всё-таки пошла одна, без дяди Саши.
   - Я здесь тебя подожду, иди.
  

***

  
   Учёные люди говорят, что незнакомого человека человек оценивает в первую очередь по одному единственному параметру - представляет ли тот для него опасность или нет.
   Вот случае когда в руках незнакомца оглобля или ещё нечто столь же впечатляющее, всё ясно: или бей первым, или беги куда глаза глядят. А вот когда в руках незнакомца ничего подобного нет, да и сам он улыбается и не ругается матом, тогда "тест на опасность" тоже проводится, но происходит он по каким-то никому непонятным законам. Никто не в силах объяснить, как за несколько секунд можно определить своё отношение к незнакомому человеку? Правда, говорят, что первое впечатление обманчиво, но так происходит далеко не всегда.
   А вот когда встречаются две женщины, да ещё один на один, и больше никого рядом нет, тогда да, тогда вообще неизвестно, что они определяют в первую очередь, не говоря уже о том, как.
   Зайдя в дом Марья увидела женщину, примерно одного с ней возраста. Даже по самому максимуму критичности и предвзятости при оценке незнакомки на предмет "...кто на свете всех милее, всех румяней и белее..." Марья была вынуждена признать, что незнакомка - женщина красивая, и красивая не благодаря чему то там одному, а просто красивая и всё тут.
   А вот одета незнакомка была, можно сказать, что не ахти как, ничего особенного. Платье как платье и прически никакой, не говоря уже о косметике. И хотя Марья сейчас сама не могла похвастаться гламурностью наряда, на душе у неё полегчало.
   Может она в непокобелимости Ивана сомневалась, может быть, но Ивана здесь не было. Неблагодарное это занятие - гадать, почему это пронеслось в Марьиных душе и голове и проносится в душах и головах других женщин в подобных ситуациях, не угадаешь. Скорее всего это так, на всякий случай.
   - Здравствуй, Марья. - незнакомка встала при её появлении. Взгляд незнакомки был ясным и бесхитростным, но всё равно каким-то не таким. Казалось что незнакомка смотрит не только на Марью, но и на всё вокруг вообще, и не только на комнату, но и на двор, и на всю деревню сразу.
   - Здравствуйте. - поздоровалась Марья.
   - Прослышала я, с Иваном твоим беда приключилась. - продолжала незнакомка. - Вот решила помочь. Меня Ольгой зовут.
   - Спасибо за помощь, Ольга. - Марья присела на стул. Сейчас ей было не до Ивана, были вещи и поважнее. - И чья же ты будешь? Что-то я тебя раньше не видела. - что ни говори, а выведение на чистую воду шпионов, и вообще, подозрительных личностей всех мастей надо поручать женщинам, мужики в этом деле ни на что неспособные.
   - Своя собственная и буду. - усмехнулась Ольга. - А не видела, потому что живу я не здесь.
   Марья чуть было не спросила: а где? и не устроила Ольге "мягкий и пушистый" допрос со спрятанными в этих мягкостях и пушистостях, на всякий случай, когтями.
   Такие вещи происходят тоже как бы сами собой, а вовсе не из-за опасения того что Иван, увидев Ольгу, вздумает кобелировать, хотя и это со счетов было нельзя сбрасывать. Но разум женщине тоже даден и иногда он, разум, оказывается прав, а не душа.
   Разум и спросил у Марьи, мол, а что это делает Ольга в доме у Саши на ночь глядя, тем более что живет не здесь, а неизвестно где? Ей что, дня мало, лекарство отдать? О том, откуда Ольга узнала как её зовут, про Ивана, почему-то не думалось, оно и понятно, Саша рассказал, трепло.
   - Стало быть, ты родственница Сашина. - не унималась Марья.
   - Не родственница, - Ольга присела на диван, не стоять же посреди комнаты, тем более что разговор мог и затянуться. - Знакомая я его.
  

***

  
  
   Только теперь до Марьи стало доходить то, вернее, причина того, что с недавних пор она заметила за дядей Сашей. Изменился он, причём непонятно из-за чего изменился.
   Если просто посмотреть на дядю Сашу и сравнить с ним же, только месячной давности, то ничего особенного, такой же как и был. Но Марью на такой мякине не проведешь, да и большинство женщин тоже. Кстати, вполне возможно что и деревенская общественность женского пола тоже заметила произошедшие и видимые только им изменения в дяде Саше, но до поры, до времени, молчала. Может ждала дальнейшего развития событий, а может быть просто для детального анализа, постановки диагноза и вынесения вердикта, информации не хватало.
   Внешне дядя Саша, можно сказать, что и вовсе не изменился. Ну разве что сутулиться перестал и ходил теперь: грудь вперёд, как на параде, хотя и до этого особой сутулостью не отличался. Так что это был признак изменений произошедших в дяде Саше маловидимый и для большинства малозначимый.
   Гораздо более заметным, для Марьи, это уж точно, стало другое. Если раньше голос дяди Саши был похож на голос человека идущего в гору или несущего тяжелую ношу, не то чтобы он задыхался или говорил через силу, нет, просто говорил он до этого как бы, потому что надо было говорить, а не потому что хотелось, то теперь не говорит, а прямо как тот диктор, об успехах в народном хозяйстве рассказывает. И ещё глаза, правда хоть у нас не особенно-то принято в глаза заглядывать и рассматривать их, чуть ли не грехом считается. Если раньше глаза дяди Саши были глаза как глаза, по своему цвету и выразительности вполне соответствовали его возрасту, то теперь изменились, и ой как изменились.
   Наверное и вправду говорят: глаза, это зеркало души. Если глаза так себе, ничего особенного, то и душа и на душе соответственно, а если огнем горят, в радости или в гневе, то и на душе значит пожар и буря соответствующей направленности. Сейчас глаза дяди Саши горели каким-то прямо демоническим огнем, а взгляд иногда был таким, что смотреть больно, как на электросварку.
   Всё это Марья заметила, можно сказать, сразу же, но не найдя объяснения и подтверждения извне отложила до поры, до времени и между свалившимися на неё хлопотами, Иваном, паразитом этаким, вызванными, можно сказать что и забыла.
   И вот теперь перед ней сидела та, которая и была причиной всего того, что произошло с дядей Сашей в столь короткое время. То что это всё из-за Ольги Марья не сомневалась, да и любая другая женщина определила бы сразу, талант у них, у женщин, на такие вещи.
   И вот прокрутив всё это и поняв, что Ольга хоть и соперница ей как и любая другая женщина в силу своей природы, но на Ивана посягать не будет, Марья окончательно успокоилась. Конечно же весь этот душевный и мыслительный процесс промелькнул у Марьи, моргнуть не успеешь, но всё-таки был. Так что теперь можно было и дальше про Ивана думать и лечить его.
   Разумеется Ольга понимала, что сейчас был и закончился процесс "принюхивания" и определения её, Ольги, на предмет возможного соперничества, а значит и враждебности.
   Делала ли сама Ольга тоже самое - неизвестно. Хоть и жила она не среди людей, а в Лесу, но природа её все равно была женской, и изменить её и всё ей присущее невозможно.
   А вполне возможно что Ольга, так сказать, и не "сканировала" Марью на предмет того, кто лучше и кого больше шансов, потому что была женщиной в себе уверенной, в хорошем смысле этого слова конечно.
   Наверное подобные политесы среди женщин, да и среди мужиков тоже, правда несколько иначе, происходят от собственной неуверенности, а может быть ещё от чего, тоже пустячного, но кажущегося в этот момент самым главным.
   - Что ж за лекарства такие? - спросила Марья. - Вроде бы ему и лечить-то нечего, только и остается что ждать, когда переломы срастутся.
   - Это не совсем лекарства, какими ты их понимаешь. - Ольга стала доставать из принесенного пакета какие-то свертки и ещё что-то. - Переломы, как раз, срастутся быстрее, да и вообще, чувствовать себя твой Иван будет лучше.
   - Почему сразу мой? - Марья помимо своей воли, опять изображала из себя независимую женщину, непонятно только зачем.
   - Ну не мой же! - усмехнулась Ольга.
   - Ну да. - вот кто и за что сейчас дёргал Марью и или что-то куда-то подсыпал? - Твой во дворе шляется, видать зайти боится.
   - Может и мой. - и согласилась, и не согласилась Ольга. - А зайти он не боится, тем более к себе домой, просто мешать не хочет.
   Простой и исчерпывающий ответ Ольгу, можно сказать, вернул Марью в чувство:
   - Не обращай на меня внимания, это я так, не привыкла ещё.
   - Привыкнешь. - Ольга разложила на столе принесённое и стала объяснять Марье, что от чег, когда и как надо применять.
   Наука оказалась нехитрой, всего то делов: заварить, да поить этими отварами Ивана, все очень просто, даже записывать не надо.
   - А эта травка называется, болотный цвет. - Ольга показала последний из принесенных свертков. - Его заваривать не надо. Ты её Ивану в подушку положи, он спать будет, как у вас говорят, без задних ног. А когда человек спит, организм сам себя лечит и болотный цвет в этом деле ой какой хороший помощник.
   - Откуда у тебя всё это? - некоторые из трав Марья видела впервые, хотя по деревенским меркам толк в них знала и немалый. - Я в травах разбираюсь немного, собираю, а вот тот же болотный цвет впервые вижу, даже не слышала что такая трава бывает.
   - Из Леса, откуда же еще. - Ольга сложила принесенное в пакет и протянула Марье. - А травы, их много и все знать невозможно. Тот же болотный цвет, трава редкая, да и открывается далеко не каждому, так что вполне естественно что ты о ней не знаешь.
   Ольга разумеется не сказала Марье, что траву эту русалки используют для своих таинственных дел, им эта трава только и показывается. Так что Марья смогла бы увидеть болотный цвет только в одном случае, если бы сама стала русалкой.
   - Спасибо тебе, Ольга. - в который раз поблагодарила Марья. - Пойду лечить жениха своего.
   - Пожалуйста. Лечи, не играть же свадьбу когда жених в гипсе? - Ольга встала что наверное означало: Марье домой пора, Иван поди заждался, да и Саша на дворе мается. - На свадьбу не забудь пригласить.
   - И ты туда же. - смутилась Марья. - Считай что пригласила. Ладно, пойду я.
   Попрощавшись Марья вышла во двор где томился, как она считала, дядя Саша:
   - Иди уже, - не отказав себе в удовольствии подтрунить над дядей Сашей сказала Марья. - извелся весь, кавалер. Ишь ты, тихоня тихоней, а какую красавицу отхватил?!
   - А ты что, завидуешь? - нашёлся дядя Саша.
   - Чего бы это я завидовала?
   - Ну тогда и языком не мели впустую.
   - Да ладно, Саш, не обижайся. - сказала Марья примирительно. - Это я так, за тебя радуюсь. Спасибо тебе, пойду я, а то Иван один там.
   - Марья, только про Ольгу чтобы никому, ладно?
   - Ладно. Пошла я.
   - Пока.
  

Глава XIII

  
   Зайдя в комнату, дядя Саша увидел, что Ольга, как ни в чем ни бывало сидит и смотрит телевизор.
   - Ты обещал чаем напоить. - повернувшись сказал она.
   - Я сейчас, я мигом. - дядя Саша кинулся на кухню хлопотать и уже через пару минут позвал Ольгу. - Оля, иди сюда! Ты не возражаешь, если мы чай на кухне попьем?
   Не возражаю. - сказала Ольга входя на кухню.
   На кухне тоже было все не так, как у неё. Печка, вот например. Печка была, но какая-то маленькая, даже не печка, а непонятно что, ну разве только дрова изводить, а чтобы обогреться или же там приготовить что-то, то никак. Да и лежанки не было, а какая же печка без лежанки?
   - Я печку разве что зимой топлю, - как бы угадав мысли Ольги, принялся рассказывать дядя Саша. - и то редко. А так, газ есть, чтобы приготовить, а чтобы не замерзнуть, отопление центральное, горячую воду по трубам гоняют. - а сам тем временем делал бутерброды, короче, к чаепитию всё готовил.
   Он сам не мог понять, почему не сходил в магазин и не купил полагающийся к такому торжественному случаю торт, ну и ещё чего-нибудь вкусненькое чего каждый день есть не будешь не потому что дорого стоит, а потому что предназначено оно именно для торжеств, а не на каждый день.
   Так что к чаю было то, что было каждый день: хлеб, масло, сыр, колбаса, ну варенье с печеньями и конфетами. Это добро почитай в любом доме есть, потому что каждый день к чаю потребно.
   - Ты особо-то не наготавливай. - Ольга присела рядом с подоконником. - Всё не съедим.
   - Не съедим, в холодильник поставим. - дядя Саша закончил с приготовлениями и присел напротив Ольги. - Подожди, пусть чай немного остынет, а то горячий.
   - Хорошо живешь. - сказала Ольга помешивая чай. - Боярин не боярин, но справный хозяин, это уж точно.
   - Тебе понравилось? - похоже что обрадовался дядя Саша. - А то я думал...
   - Думал что удивляться буду? - усмехнулась, глядя на дядю Сашу Ольга.
   - Ну, если честно, то да, думал...
   - Ничего удивительного в этих премудростях нет, - Ольга показала на холодильник. - Тот же погреб, только маленький. Оно всё не странно, просто непривычно.
   - Ольга, а вот скажи мне, - дядя Саша казалось что и про чай забыл, сейчас было самое время узнать о том, что вообще-то не давало ему покоя. - а кто такой Колобок и откуда он взялся?
   - Колобок, он, как бы тебе это объяснить, - Ольга на мгновение задумалась. - он исполнитель желаний. Только он не как та волшебная палочка, про которую любят сказки сочинять. Если человек чего-то очень хочет и хочет душой, то появляется Колобок и делает всё, чтобы мечта сбылась. А потом сидит и ждёт.
   - Чего ждет?
   - Ждет когда следующая мечта появится.
   - Так они, мечты эти, постоянно появляются.
   - Нет, Саша, это не мечты, это желания, не путай. Мечта, это когда сердце хочет и никакой выгоды тебе от этого не надо, а всё остальное, желания. Вот тогда Колобок и помогает, а в остальном, сам старайся и справляйся.
   - А ведь и правда. - сказанное Ольгой оказалось настолько простым, что даже неинтересно стало. - Я постоянно думал о тебе и ждал, вот правда ничего не делал.
   - Это тебе кажется, что не делал. На самом деле всё ты делал, а Колобок, он просто немного помог.
   - Но получается, что он не только мою мечту исполнил? - догадка перестала быть ею и всё встало на свои места. - Оказывается всё так просто...
   - Просто кажется тогда, когда уже всё случилось и получилось. - сказала Ольга. - А покуда ничего нет, то и кажется, что всё очень сложно. А если кажется, что сложно, то человек нервничать начинает ну и ведёт себя не так, как надо, потому ничего и не получается. Ты не нервничал, жил спокойно и ждал, вот Колобок и появился. А говоришь, что ничего не делал. - казалось что улыбка Ольги была эталоном красоты. Да что там казалось, так оно и было.
   - А тогда Иван с Марьей, да и Ботаник как, тоже мечтали и ждали?
   - Конечно ждали, а ты, получается, помог им. - кивнула Ольга. - Их мечты стали твоими, а Колобок, он не разбирается чья это мечта изначально. Он помогает даже не тебе, а мечте.
   - А звери твои, лесные? - дядя Саша чуть было не ляпнул, что мол и Ольга мечтала, но вовремя сдержался. - Выходит, что и они мечтали?
   - Выходит что так.
   - Кстати, вон он сидит, Колобок-то. - дядя Саша показал на Колобка накрытого полотенцем.
   Ольга сняла полотенце. На неё, как ни в чем ни бывало, смотрели два глаза-бусинки, Колобок вел себя как будто ничего не случилось.
   - Ну здравствуй, Колобок. - поздоровалась Ольга. - Спасибо тебе.
   - Здравствуй, Ольга Никитична, - спокойно, без подобающей торжественности и гордости за проделанную работу, ответил Колобок. - Пожалуйста конечно, правда за что спасибо, не понимаю.
   - Он что, издевается так? - дядя Саша вспомнил, что вообще-то они чай собрались пить. - Оля, пей чай, остынет.
   - Не остынет. - Ольга отпила чаю и взяла печенюшку. - Не издевается он, а просто не понимает. Он ведь мечте помогал, а не тебе.
   Мечта, она тоже хочет стать реальностью, не хочется ей постоянно мечтой быть. Это как цветок на дереве, который должен превратиться в яблоко или в другой какой плод. А если не превратился, то пустоцвет получается. Вот Колобок и помогает цветку стать яблоком.
   - Ну и дела! - сказанное Ольгой манило дядю Сашу в философские дали и дебри о своем житье-бытье и не только своём, а и человеческом вообще. В другое время дядя Саша может быть был бы и не прочь подумать и порассуждать на эту тему, а если ещё в компании с Иваном и Ботаником, так вообще. Но сейчас перед ним сидела Ольга, та Ольга, о которой он мечтал и ждал всю жизнь.
   - Ты меньше думай об этом. - дяде Саше показалось, что Ольга как бы ставит точку в этом разговоре. - Тогда и нервничать причин не будет, и Колобку проще будет. - тихо засмеялась она.
   Дядя Саша разумеется это понял по своему, да и любой другой бы понял точно так же. Ну а тот, кто не понял, значит лопух и всё такое...
  

***

  
   Что было после, известно всем, ну или в крайнем случаем практически каждый сможет догадаться. Известен, конечно же, в общих чертах, так сказать, сам ход событий, а подробности, подробности известны только двоими, потому что только двоих и касаются, и другим до этого никакого дела и нет, нет места любопытным глазам и ушам промеж двух сердец, и хорошо что нет.
   "Знает только ночь глубокая как поладили они...", поётся в популярной и время от времени исполняемой, правда в большинстве случаев совсем по другому поводу, русской народной песне. А зря, что по другому поводу, потому что помимо тряпок-шмоток поётся в ней и о том без чего человек и жить-то и не может, без чего человеком и не является...
   А ночь, на то она и ночь, что самое благодатное время для тайн? да и хранить их умеет, работа у нее такая. День, тот балабол, тот обязательно растрезвонит то, что увидел и услышал, а ночь нет, ночь сохранит и сбережет для тех кому эта тайна принадлежит.
   - И сколько же ты вот так в лесу прожила, одна? - светлые волосы Ольги были щедро рассыпаны по подушке.
   - Даже и не знаю точно. - что возможно означало: а если и знаю, то не скажу. - Среди людей так долго не живут.
   - А я женат был.
   - Ну и что. Мне про тебя моя бабушка рассказала, как будто вчера было. Вот я тебя и ждала.
   - А ведь и я тебя ждал, только про тебя мне никто не рассказывал.
   - Две березы в лесу, те самые, я когда в лес прибежала, то первую ночь ночевала точно под такими же, представляешь?
   - А может это они и есть?
   - Нет, те отсюда далеко были, да и времени сколько прошло.
   - Оля, выходи за меня.
   - В ЗАГС ваш пойдем? - Ольга приподнялась и посмотрела на дядю Сашу. - Так у меня паспорта нет...
   - Причем здесь ЗАГС... - начал было дядя Саша и вот тут действительно ОБАЛДЕЛ!
   Обалдел скорее всего тому, что он увидел есть более подходящее слово, более подходящее и не такое грубое, но в голову оно почему-то не приходило, потому что на него смотрела Ольга, Ольга, которой было лет двадцать, не больше:
   - Ты, ты, как это?! - вот теперь дядя Саша удивился по настоящему.
   - А ты на себя посмотри. - рассмеялась Ольга и рассмеялась не потому, что была довольна произведенным на дядю Сашу эффектом, а просто так, от души, громко и весело.
   Дядя Саша вскочил с постели, включил свет и посмотрел на свое отражение в зеркале. Силы небесные! На Сашу смотрел Саша, только не семидесяти с лишним лет отроду, а такой же как и Ольга, двадцатилетний, ну точь-в-точь каким он был, когда из армии вернулся!
   - Это как же так получается? - оторопело спросил он присаживаясь на стул, потому что ноги стоять отказывались. - Так ты всё-таки колдунья?
   - Никакая я не колдунья, - Ольга выглядела не просто сногсшибательно, а гораздо сногсшибательнее, так что ли.
   Да ещё села в постели, обнажив крепкую и высокую грудь. Смотреть на неё было просто невозможно, такая она была красивая. Но смотреть хотелось, смотреть хотелось вечно, и дядя Саша смотрел.
   - Это Саша не я колдунья, это любовь колдунья, а любовь, она всегда и для всех только двадцатилетней и бывает, потому что годам неподвластна.
   А ведь, даже если не разбираться, то так и получается. Любовь, она и есть главная и единственная колдунья в жизни и колдует так, что закачаешься, вон, у дяди Саши, аж ноги отказали!
   Можно конечно придумать какие-то другие побудительные мотивы, при которых говорят: я помню чудное мгновенье..., или, всё зло от баб, только враньём всё это будет, в смысле, мотивы будут враньем, а не то что человек при этом говорит. Настоящая же причина этому одна - любовь, любовь наколдовала! И не бывает любовь злой - наглядный пример тому Ботаник, что-то никто из деревенских жителей в него не влюбился.
   Влюбляются и любят того, кого любят, а если он или она рядом тогда и счастливы. А вот когда любят, но бывает так, что и не знают кого, и рядом совсем другой человек, вот тогда и говорят, что любовь зла.
   А она вовсе никакая не злая, она просто есть и делает своё дело, смотреть по сторонам надо лучше и не хвататься за то, в смысле, за тех кто ближе стоит, тогда никогда и любовь злой и не покажется.
   Добрая она, любовь-то. Если кому-то кажется по другому, то для начала хотя бы поверьте в то, что она добрая, тогда и разглядите того, кого на самом деле любите, а не того, кто покрасивее, да побогаче.
   А любовь, она такая, она никуда не торопится и готова подождать, вот только покуда ждёт, будет казаться злой, потому что любовь, это когда двое и вместе, а когда один, тогда или смотри вокруг повнимательнее, или злись на всех подряд, по другому не бывает.
   - Это ж теперь на люди не покажешься. - видать всё же сильна у человека смычка личности с деревней, потому что даже в такой момент дядя Саша начал думать и представлять, что будет когда он появится перед односельчанами в таком виде. Последствия ему представлялись просто чудовищными, даже если не фантазировать. - Это что же и у Ивана с Марьей такое же?
   - Не знаю, и никто не знает. - вид Ольги был способен свести с ума кого угодно, но дядя Саша скорее всего сейчас сошел с ума уже несколько раз, потому как больше обращал внимание на то, что произошло, чем на Ольгу. - Так выглядят только те, которые любят друг друга и когда они вместе, и никого вокруг. Вот они и знают, и мы теперь знаем...
   Вот ведь как, чудеса продолжались, даже если смотреть на них с другой стороны, с той, с которой их быть вовсе и не должно. Дяде Саше стало легче оттого, что деревенские жители, и вообще все, будут и дальше видеть его таким, каким привыкли видеть.
   - Тогда конечно да. - дядя Саша провёл ладонью по лицу, как будто морок отгонял. - А то сама понимаешь, неудобно всё-таки.
   - Саша, что-то у тебя морщинки на лице опять стали появляться, - Ольга протянула к нему руки. - Иди ко мне...
  

И вместо до свидания...

  
   ...как того и следовало ожидать, руки-ноги Ивана срослись, костыли были заброшены так далеко, чтобы забыть где они лежат и больше никогда ими не пользоваться.
   Но лучше, когда всё по порядку. Жизнь в деревне продолжалась и продолжается. Иван поправился и стал на все сто соответствовать высокому званию жениха. Не для красного словца, а действительно, диву даёшься как может измениться, нет, слово измениться не подходит. Каким, на самом деле, может оказаться человек, это про Ивана.
   После того растреклятого джипа, он, как бы это поточнее и повыразительнее сказать, он находился в положении кота попавшего в бочку со сметаной - красота да и только! А что, даже если и утонешь, то не в чём-нибудь, а в сметане, о таком даже не все и мечтают. Это если ну совсем не шевелиться, тогда утонешь, и то далеко не сразу, потому что сметана, она густая. А если шевелиться, и дело не совсем в супружеском долге, хотя и его никто еще не додумался отменить, шевелиться, элементарно, от удовольствия, тогда из сметаны может масло получиться, а кошаки масло тоже ой как любят, да и шансов утонуть тогда никаких.
   Конечно же, в первую очередь Иван не переставал удивлять многострадальную деревенскую общественность. Да и как ей было не удивляться, если он пить бросил?! Конечно не так чтобы наглухо, наглухо человек пить не бросает, даже тогда когда, ну, совсем нельзя и все врачи против. Наглухо пить не бросают, а не начинают, вот тогда это вполне возможно. А Иван просто к спиртному начал относиться совсем по другому. Ну бывает, что выпьет стопку-другую и всё на этом. И не потому что Марья заругается, а потому что вовсе и не хочется пить её, проклятую.
   Часто, но много, человек пьет тогда, когда душа у него не на месте, когда рядом не тот и вокруг всё не то и не те, а сделать так, чтобы и рядом был тот и вокруг то и те кто быть должен сил не хватает, а бывает что и желания никакого. Тогда да, тогда человек и ныряет в стакан. Бывает, что и выныривает, вот Иван, например, вынырнул. Кстати, только что само-собой в голове появилось, поэтому предлагаю в качестве тоста тем, кто собрался в очередной раз в этот стакан нырнуть. Попробуйте нырнуть, в смысле выпить, не за все хорошее, а за то чтобы вынырнуть...
   Так что Иван барахтался в сметане, кстати, Марья тоже. Она перестала гнать самогонку, чем несколько расстроила почитателей этого "сказочного" напитка. Правда народ расстраивался недолго, потому как место пустым не бывает и вскорости оно было занято другой женщиной. Наверное она, может прослышала, а может сама догадалась и принялась за дело в ожидании своего Ивана, всё может быть.
   И ещё Иван удивил Марью тем, что настоял на том, чтобы свадьба была настоящая, а не просто поцеловались-выпили-закусили. Вот ведь что с человеком делается, ярый противник свадеб вообще стал их ярым сторонником, во всяком случае своей свадьбы. Марья если и противилась, то для вида, а на самом деле была рада-радёшенька. Наверное женщина думает, что если свадьба, ну такая, какая должна быть, тогда все по настоящему, а если без неё, то неизвестно как получится.
   Съездили в ЗАГС, расписались. Правда поехали без оравы всю дорогу пьющих шампанское и радостно что-то орущих гостей, а вчетвером: Иван, Марья, дядя Саша который не избежал участи свидетеля, а свидетельницей Марья соседку попросила побыть. Кстати, та была женщиной одинокой, так что вполне возможно что и на неё силы и власть Колобка распространятся и закончится её одиночество. Но это разве что в будущем, и это будет уже совсем другая история.
   А вот свадьба, в смысле пир, так тот был действительно, горой. Гостей было не так уж и много, может человек тридцать, но это тех которые пришли и уходить не хотели. А так, почитай, что все жители деревни зашли, поздравили, выпили за счастье и здоровье молодых. Даже как в старину, в окна смотрели.
   Интересно кто же был инициатором смотрин в окно? И не забыли же, что есть такой старинный обычай, на свадьбе в окна смотреть. Неужели всё та же деревенская контрразведка? Оказывается что и от бойцов невидимого фронта польза бывает.
  

***

  
   Дядя Саша, по словам Ивана, подложил ему и Марье свинью, причём в прямом смысле этого слова - подарил Октябренка. Бедняга Октябренок, при содействии деревенских мужиков, не избежал того, что было ему на роду написано и превратился: в котлеты, колбасу и прочие вкусные вещи на свадебном столе пользующиеся большой популярностью.
   А вот со спиртным, и опять к удивлению деревенской общественности, Марья поступила совсем не так, как от неё этого ожидали. Никакой самогонки не было, вот так! Все что пьётся в торжественных случаях было куплено в магазине и довольно-таки в большом количестве. Хозяин магазина от такого чуть было не прослезился и чуть было сдуру скидку не сделал, но вовремя опомнился, бизнес он и есть бизнес, ничего личного, а значит лишнего, но на свадьбу пришёл, и подарок подарил.
   Это в каких-то заморских странах сколько гостей за столом, столько котлет на столе и количество гостей оговаривается заранее, ну, чтобы знать сколько котлет надо будет жарить. Но это там, за морем, там где культура с цивилизацией. В этом отношении деревня где живут молодожены и их гости была напрочь дикой и некультурной. В отличии от культурной, некультурная деревенская хозяйка даже помыслить побоится, потому как грех страшнейший, рассчитывать угощение для гостей так, чтобы хватило всем, но именно хватило, а не лопай сколько сможешь.
   Марья, да и не только она, а и любая другая некультурная хозяйка, наготовит столько, что и за год не съесть. А вдруг ещё кто зайдет, а стол пустой, тогда что? Тогда только позор на веки вечные! Пусть уж лучше всё пропадет, в смысле испортится, чем чего-то вдруг не хватит, это же пострашнее конца света будет!
   Так думают наши женщины. А ты попробуй, той же Марье, хотя бы намекнуть насчёт какой-то порционности, ещё прибьёт, чего доброго. Поэтому готовили много и долго. Конечно же одна Марья не справилась бы, соседки помогали. Да и мужикам дело нашлось, тот же Октябренок напоследок столько хлопот доставил покуда не превратился во всё те же котлеты.
   В старой сказке говорится про волшебные дела: жили были три сестрицы... Нет не то, это из другой сказки. А в той, о которой вспомнил, говорится: не пей из копытца, козленочком станешь. Так и с Октябренком: не родись свиньей, в котлету превратишься, так то.
   Ну и конечно же сама свадьба пела, плясала и делала все то, что ей и положено делать в таких случаях. А вот дядя Саша опять подложил, на этот раз уже гостям, неизвестно что - пришёл на свадьбу с Ольгой.
   Деревенские Те, Кому Всё Надо, в смысле, контрразведка с общественностью, увидев Ольгу дружно грохнулись в обморок, не приходя в сознание выпили-закусили и уж только после этого принялись её разглядывать и строить хитросплетения версий и прочей фантастики в свете вновь открывшихся обстоятельств. Самые отважные даже заговаривали с Ольгой, но быстро разочаровывались, потому как отвечала Ольга хоть и доброжелательно, но, и это было сразу видно, без какой-либо охоты продолжать разговор. Да и Марья, хоть и была невестой, следила за тем, чтобы никто из гостей не ударился с Ольгой в задушевные допросы-разговоры. Дядя Саша конечно же был рядом и никому не позволил бы Ольгу обидеть или ещё что-то такое, но в таких делах мужик - сплошная бездарь, ни на что не способная.
   Вот сижу, пишу всё это, а самому подумалось: а может быть эта свадьба была не только свадьбой Ивана с Марьей, но и дяди Саши с Ольгой, как думаете? Скорее всего так оно и есть, но об этом знали только Ольга и дядя Саша, а Иван, Марья и я только догадываемся.
   Так что свадьба гуляла-веселилась, и не по злобе, как в той песне, никто не дрался. А на утро гости пришли снова: кто опохмелиться, а кто просто за жизнь поговорить да и посуду грязную помыть надо. Когда в доме счастье, то и разговоры ему соответствуют, и нет в них места ни сплетням, ни пересудам, ни зависти и прочим проявлениям грешной силы, вернее, её темной стороны.
  

***

  
   Но не одними Иваном и Марьей жива эта история. В ней есть ещё, например, такая незаурядная личность как Ботаник. После того как дядя Саша, спеша в лес к Ольге, в прямом смысле этого слова, махнул на него рукой Ботаник, если следовать жаргонной терминологии, оборзел. Но слово оборзел более применимо к собакам, потому что только среди них бывают, как борзые щенки, так и борзые собаки, а среди козьего роду-племени такого не замечено.
   Если уж говорить в таком ключе, то гораздо уместнее будет сказать, что после того как дядя Саша, спеша в лес к Ольге, в прямом смысле этого слова, махнул на него рукой, Ботаник окозлел, так будет вернее. А вот что это слово обозначает на самом деле, неизвестно также, как и слово оборзел.
   Все очень просто, Ботаник зачастил в лес к своим друзьям в их лесную школу. Ради этого он даже оставил свои ежедневные шараханья по деревне чем вполне возможно даже кого-то из деревенских и удивил. Но ему было на это наплевать, так что Ботаник был вправе рассчитывать на то, что любопытствующим наплевать тоже.
   Ученье же в школе продолжалось и перло вперёд даже не семимильными, а по меньшей мере, четырнадцатимильными шагами. Вот если бы люди-человеки с таким же желанием и усердием относились к своим делам с каким к постижению грамоты относились: Заяц, Мишка и Ворона, то тогда уж точно сбылись бы слова известного сатирика, и на заборах вместо готовых упасть в голодный обморок голубей, точно, индюки бы уселись.
   Ну и конечно же в деле преодоления безграмотности Ворона оказалась впереди планеты всей. Она-то и в неграмотном виде была сама из себя - вся из себя, а теперь так уж и подавно. Быстро сообразив, что на бумаге которая приклеена к столбам и заборам тоже что-то написано Ворона принялась все это читать. Дальше, больше.
   Поскольку этого "добра" в деревне было не так чтобы уж очень она смекнула и повадилась летать в ближайший город, а уж там всяких объявлений да рекламы видимо-невидимо.
   Кстати, она уже подумывала слетать в по-настоящему большой город, этот казался ей уже маленьким. Ворона всё это, насколько позволяли уже известные ей буквы, читала, а потом пересказывала прочитанное Зайцу и Мишке.
   Конечно же врала при этом, настолько, насколько ей позволяла её собственная фантазия. Совесть при этом была не востребована и если присутствовала, то стояла в сторонке насупившись, с обиженным видом.
   Правда фантазия у Вороны была однобокой, всё во славу себя и подаренного ей Ботаником мифического предка. Так что в большинстве случаев была выводима на чистую воду, допрашиваема под дружный хохот и каверзные вопросы в городах никогда не бывавших.
   Но это её нисколечко не смущало, впрочем дело не в этом. У зверей лесных появился тот, кто оказался вхож в мир людей, да ещё в грамотном состоянии, а это, поверьте, немало. А то что Ворона, по большому счёту, была дурой набитой, так это ерунда. Самое главное была она дурой не злой, а всё остальное - мелочи.
   Так что великие дела в Лесу начались, продолжались и грозили продолжится в будущем. Да что там, все были довольны, а это главное.

***

  
   Народ же служивый догуливал свои отпуска и уже собирался возвращаться к местам постоянной дислокации своих частей, или что там у них...
   После того как Ольга сходила в деревню к дяде Саше Соловей и Змейка так вообще оказались предоставленными самим себе, потому как теперь Ольга день-деньской где-то пропадала, да и ночевать приходила домой далеко не всегда.
   Не сказать чтобы это расстроило друзей закадычных, они прекрасно понимали что всё это означает и только радовались за Ольгу и за пока ещё незнакомого им Сашу. А сами, не будь дураки, конечно же воспользовались вдруг свалившейся на них свободой, в смысле, отсутствием догляда со стороны Ольги, ну и всё такое. Зачастили они к русалкам, только Ольга за порог и Соловей со Змейкой туда же, только в другом направлении.
   И что греха таить, пару раз, вечером, разжигали костер, пили наливку, пели песни, иногда срамные, для женских ушей не предназначенные и Змейка летал над деревьями, садился на них и раскачивал их как хотел и сколько хотел. Ольги рядом не было, она участвовала в другом мероприятии.
   Но пришло время и Соловей со Змейкой отправились к местам своей службы. С Соловьём то все понятно: сел в автобус и поехал, а вот как Змейка к себе в институт добирался - тайна великая есть. Впрочем ничего удивительного, на то он, Змейка, и весь засекреченный, ему не привыкать.
   Прощание, как всегда, было трогательным. Да и прощанием-то это никаким не было, на будущий год Соловей со Змейкой обязательно собирались приехать к Ольге, это уж точно, к бабке не ходи, хоть к одной отдельно взятой, хоть ко всем сразу. Тем более что Ольга обещала познакомить их с Сашей.
   Почему только через год? А кто его знает?! Ну уж точно не потому, что вдруг у них там с Ольгой что-то не заладится или что Ольга стесняется Сашу своим друзьям показывать. Там было что-то другое, а что, только и остается гадать, а это, как известно, дело неблагодарное...
   Вроде бы никого не забыл, ну разве что бравых парней из джипа. Но здесь вынужден признаться, полная неизвестность. Соловей со Змейкой, даже если им что-то про них известно, всё равно не скажут, а самому идти к русалкам всё-таки страшновато.
   А вообще-то в жизни всяко бывает, может быть и объявятся где-то. Но если и объявятся, то уж точно совсем в другом качестве и с другими взглядами на жизнь и на окружающих, и правильно сделают.
  

***

  
   И надо быть последней сволочью, чтобы не сказать, ну или соврать, на худой конец, что было дальше с Ольгой и дядей Сашей, теперь уже просто Сашей.
   Сам толком мало что знаю, одно знаю точно, что исчез из деревни теперь уже Саша и Ботаник, тоже исчез. Колобок тоже исчез, но о нём кроме Саши и Ботаника не знал никто, а значит для них он никуда не исчезал вовсе.
   Поначалу было общественность всполошилась: как же так, сам, никому не сказав и ни у кого не спросясь! Но общественность была быстро успокоена Иваном и Марьей. Они-то уж точно знали, куда отправились Саша с Ботаником, но разумеется правды никому не сказали.
   А поскольку Иван, точно так же как и Заяц в Лесу, мог придумать обосновать и рассказать всё что угодно, то он этим и воспользовался. Просто-напросто сказал, что Саша уехал жить в другую деревню, к Ольге, а Ботаника с собой взял, потому как в хозяйстве он, Ботаник, животное очень даже полезное.
   На резонный вопрос: почему чуть ли не тайком так, что никто об этом не знал, был получен резонный ответ: чай не на войну отправился, чтобы всей деревней провожать. На этом деревенская общественность и успокоилась тем более, что жизнь вокруг продолжалась и каждый день преподносила Тем Кому Всё Надо новые и новые события в которых обязательно надо было разобраться, вникнуть во все детали и тонкости, систематизировать, классифицировать, ну и все такое...
   А на самом деле Саша ушёл с Ольгой, ушёл в Лес. Разумеется дело не в том, что у Ольги паспорта не было и без него ей трудно было бы жить в деревне. Уж что, что а паспорт Ольга смогла бы себе организовать, потому как силами чародейными владела такими, которые всем газетно-книжным колдунам и экстрасенсам, всем, вместе взятым, даже и не снились. На худой конец этот самый паспорт и у жуликов можно было купить, но всё это ерунда, даже до мышиной возни не дотягивающая.
   Главная, нет, не главная, а одна единственная причина тому - любовь. А любовь, это когда вдвоём и больше никого вокруг. Никаких тебе глаз, ушей, ртов, вообще никого, только Лес, бескрайний Лес. Ведь только в Лесу они смогут любить друг друга без оглядки и до самого донышка, а донышко это не просматривается, потому как не существует его вовсе.
   Не знаю как вы, а я пожелаю Ольге и Саше, а вот даже и не знаю чего и пожелать. Ведь у них есть самое главное - любовь, а что еще человеку нужно для счастья, вроде бы как больше и ничего. Так что желаю им того, чего они сами себе желают, и вам тоже...
  

***

  
   Ну и конечно же, на самый напоследок, возникают два вопроса, без них никак. Первый: кто виноват? И второй: что делать? Отвечаю по порядку. На первый: во всем виноват Колобок! И на второй: понятия не имею!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"