Романов Артём Борисович : другие произведения.

Мальчики с квартала Роз (киносценарий)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    оригинальный сценарий (архив ВГИК)
  Картина первая
  
  
  Грохот, пыль, крики, судорожный скрип... Стая мальчишек на велосипедах летит вниз по мостовой. Летят, не видя ничего ни перед собой, ни позади себя. Летят так, будто есть только прямая дорога до края света да пара колёс.
  Мир вертится вокруг.
  
  Тихо. На фоне светлого окна - силуэт голого человека. Очень медленный наезд в течение всей сцены.
  
  Снова визг, скрип, улюлюканье.
  Мир вертится вокруг.
  
  Тихо. Рука готова открыть окно в любой момент. В окне - дорога. Она пуста.
  
  Гвалт.
  Мир вертится вокруг.
  
  Тихо. Рука наготове.
  Гвалт медленно приближается...
  Приближается...
  Приближается...
  
  И вдруг ватага мальчишек проносится по улице.
  Рука резко распахивает окно.
  Грохот врывается в комнату.
  
  Велосипеды.
  Велосипеды.
  Велосипеды.
  
  Мимо.
  
  Тихо. Рука закрывает окно. Человек отходит.
  
  Музыка.
  Начальные титры.
  Теперь видно его лицо.
  
  На чёрном фоне - название фильма - "Мальчики с квартала Роз".
  
  Телефонный звонок...
  
  
  
  
  Картина первая.
  
  ...Телефонный звонок. NN поднимает трубку. Прижав её плечом к уху, "танцует" на одной ноге, пытаясь натянуть носок. Потом он носится по комнате, думая, что надеть. И вот - волосы его растрёпаны, он в старых джинсах и выцветшей фланелевой рубашке.
  
  - Не молчи, - сдавленно говорит NN.
  - Я так больше не могу!!! - визжит в ответ женский голос.
  - Щщщщщ... Успокойся. Я скоро приеду. Я уже одет...
  - Я так больше не могу!!!
  - Хватит. Хватит. Хватит. Хватит. Хватит. Я уже еду. Только ты дождись меня и не делай глупостей.
  - Я так больше... не могу...
  
  Короткие гудки.
  
  NN хватает сумку и вылетает из дома.
  Хлопает дверь.
  
  
  Картина вторая
  
  NN взбегает по лестнице, на секунду останавливается. Потом NN достаёт из кармана ключи, осторожно открывает дверь и влетает в квартиру.
  
  Дама в ночной рубашке стоит на окне.
  
  NN безо всяческой истерии бросается к ней и спокойно стаскивает её с подоконника.
  Когда NN обхватывает Даму, по ее лицу расплывается блаженство.
  Дама делано сопротивляется, истерично кричит, размахивает руками. NN усаживает её в кресло. Дама плачет, прячет лицо. NN садится напротив неё на венский стул и молчит.
  
  Пауза. Чередуются планы её лица, его лица...
  
  - Да, я знаю, я дура. Я дура. Дура.
  
  И ждёт ответа от NN.
  
  Тот не отвечает.
  Дама встаёт и начинает ходить по комнате. NN следит за ней.
  
  - Лучше бы ты вообще не приходил.
  - Тогда ты умрёшь с голода.
  - Не умру. А если и умру, то никто об этом и не вспомнит.
  - Неправда. Я вспомню.
  - И тут же забудешь. Меня всё равно уже нет. Все думают, что я умерла.
  - И пусть себе думают.
  - Все думают, что я умерла. Кто тебя просил вытаскивать меня с того света?
  - Ты просила. Ты умоляла. Ты в ногах валялась.
  - Неправда.
  - Правда, правда. Ты сохла по мне, как кошка. А я не обращал на тебя внимания. Потому что ты старая.
  - Что ты говоришь?!
  - А что? Я повторяю твои слова. Ты надеялась, что я буду спать с тобой.
  
  Дама даёт NN пощёчину.
  
  Cетка с продуктами.
  За стеной раздаётся каватина Нормы Беллини ("Casta Diva").
  NN и Дама некоторое время смотрят на голую стену.
  
  - Зачем я тебе нужна?
  - Не знаю.
  
  Пауза.
  
  В кадре - NN.
  За кадром - голос Дамы и репетирующая соседка.
  
  "Он приходил ко мне каждый день, когда был занят - через день. А я... Я, наверное, как дурой была, так дурой и осталась..."
  
  
  Картина третья
  
  Дама в кадре. Она щурится от яркого света и плачет.
  
  "...Я любила его.
  
  Пауза.
  
  Мне почти шестьдесят.
  
  Пауза.
  
  Я поняла... Как бы это сказать?.. Я поняла, что ОН - моя последняя любовь. Самая последняя".
  
  Плачет.
  
  
  Картина четвёртая.
  
  Балерина стремглав бежит по коридорам театра, поправляя газовый палантин.
  То темно, то светло и вдруг - кулисы,
  пауза,
  сценическое лицо,
  подмостки,
  гром музыки.
  Аплодисменты...
  
  Через чёрное.
  
  Гримёрка. NN и балерина сидят друг напротив друга и нервно курят.
  
  - Я сегодня так передёргалась.
  NN, затягиваясь: Ммм?
  - На сцене поскользнулась, две фигуры забыла, а!
  Машет рукой.
  
  Пауза.
  
  Балерина встаёт, бросает окурок, прокашливается.
  
  - Зачем ты пришёл?
  
  Резко поворачивается.
  
  - Зачем ты пришёл?! Чтобы мучить меня?! Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты приходишь!
  - И всё равно ждёшь.
  - Тебе это нравится, да? Ты знаешь всё обо всех, зато сам непостижим!
  - Хватит.
  - Твои желания, твои капризы, твоё потраченное время... А я родилась на свет, чтобы услаждать тебя! Чтобы дарить тебе моменты, похищенные у вечности!!! Других занятий у меня нет и быть не может.
  - Хватит.
  - Ты знаешь, я заметила, такие с виду тихие люди, как ты, со временем начинают попрекать куском хлеба. Ладно, всё, я устала. Пока.
  
  Встаёт, целует бронзовую фигурку, стоящую на гримёрном столике и уходит.
  NN тоже встаёт, садится к гримёрному столику, тушит сигарету, включает свет и начинает неумело гримироваться.
  
  В это время за кадром голос Балерины.
  
  "Я всего однажды загадала желание. Ещё в России в балетной школе влюбилась в педагога по классическому танцу. Он был немолод, высок, молчалив. И совершенно равнодушен к женщинам... И вот однажды, рыдая от неразделённной любви, я плутала по улицам... Вышла к пруду. И загадала желание. Если лебедь с серым пятном на крыле подплывёт ко мне, значит, я..."
  
  
  
  Картина пятая
  
  Балерина в кадре. Щурится от яркого света.
  
  "... очнусь. Я спустилась поближе к воде. Лебедь отделился от других, белых, но подплыть ко мне не решился. Я смотрела на него, смотрела прямо в бусинки-глаза..."
  
  Пауза.
  
  Голос за кадром:
  - И что?
  
  "Через неделю он выпрыгнул из окна. У него тоже была неразделённая любовь. Но тот, кого он любил, был неравнодушен к женщинам. С тех пор я боюсь загадывать желания".
  
  У Балерины дрожат губы.
  Появляется звук следующей сцены.
  
  
  Картина шестая
  
  Лязг шпаг, топот ног.
  Класс для фехтования, залитый светом.
  Мальчики фехтуют друг с другом. Сам NN ходит рядом в костюме для фехтования и покрикивает по-французски (за кадром - перевод его же голосом), даёт советы типа: "Ногу - вперёд, она должна выстреливать, а не болтаться... Стой жёстче, сиди на двух ногах, держи равновесие... Фехтование - это красиво, а вы как брёвна с горы катитесь" и.т.д.
  Чередуются планы батманов, уколов, одухотворённого лица NN.
  NN (хлопая в ладоши): Je vous en prie...
  Мальчики моментально распределяются по залу.
  NN встаёт напротив и начинает жёстко говорить и делать так называемые "позиции":
  - Premiere... deusieme... troisieme... quatresieme... senquieme... sesieme... Premiere... deusieme...
  Мальчики повторяют за NN. Повторяют несколько раз. Потом NN отпускает их, мальчики делают приветствие и выходят.
  Сам NN берёт в руки шлем.
  Один из мальчиков - Жене - садится якобы перевязать обувь и, таким образом, задерживается. Мальчик долго возится, потом встаёт.
  
  NN следит за ним.
  
  Жене, улыбаясь, подходит к NN, долго смотрит ему в глаза и, встав на цыпочки, обхватывает шею NN и целует его в губы.
  ...Отдельным планом - шлем падает из рук NN на пол...
  ...И, как ни в чём ни бывало, Жене выходит из зала, бросив на NN прощальный искрящийся взгляд.
  
  Крупно лицо NN. Он потрясён.
  
  И вдруг - как взрыв - NN сгибается от дикого кашля.
  
  В это время по коридору идёт тёмная фигура Жене.
  Кашель NN смешивается со звуком следующей сцены.
  
  
  Картина седьмая
  
  Старческая рука с огромным перстнем на пальце помешивает кофе.
  Комната в квартире Мсье. Сам Мсье угрюмо сидит за письменным столом и помешивает кофе. Мсье одет в яркий китайский халат с драконами. На вид ему больше шестидесяти лет.
  Он сух, тонок, брезглив.
  Нижние веки его густо подведены чёрным.
  Комната завалена старинной мебелью, статуэтками, безделушками, картинами, драпировками.
  Здесь живёт коллекционер.
  
  Мсье тонким голосом напевает неясную и простую мелодию.
  
  Тихо, под нос, помешивая кофе, с сильным парижским акцентом:
  - Неужели ты всерьёз думал, что привыкнешь так просто?
  - Что?
  Громче:
  - Неужели ты думал, что привыкнешь так просто?
  
   Мсье поворачивается и смотрит в зеркало. Там отражается NN.
  
  - То, что Господь Бог решил дать тебе крылья, ещё ничего не значит.
  NN хмыкает.
  - Что ты смеёшься?
  - Как у тебя всё просто... Шуточки-цитатки...
  - А почему бы и не пошутить? Когда-то я тоже был молод, только начинал... Трудно было. А потом я научился управлять людьми, и теперь вот они у меня где!
  Показывает кулак. NN устало отворачивается:
  - Смешно. Неужели так важно производить нужное впечатление?
  - Более чем, уверяю тебя. А как ты ещё хочешь втереться в доверие? Или ты опять скажешь, что к людям надо тянуться, и они ответят тебе взаимностью?
  
  Мсье смеётся.
  
  - Я скажу, что спорить с тобой бесполезно.
  
  Мсье, сквозь смех:
  - То-то же. Людей надо использовать, унижать их, относиться к ним, как к ненужному хламу, и только тогда они вознесут тебя. Неужели ты до сих пор не понял этого? Игнорируй, издевайся, помыкай, занимай у них деньги, в открытую смейся над их жёнами... Делай всё, что хочешь, главное, не бойся и не слушай их возражений: вовремя заткнуть уши - тоже неплохое качество, спасает от меланхолии... Словом, живи так, как подсказывает тебе твоё животное нутро...
  
  - ...и люди примут тебя за идиота.
  
  Мсье отчаянно встаёт. За его спиной - как тень - проносится Служанка и уносит недопитый кофе.
  
  - И зачем мне это надо? Зачем я борюсь за тебя? Я бы мог потратить своё время на торги... Набросок Тёрнера просто пропадает в руках одного сквалыги, а я трачу время на то, чтобы хоть на йоту научить тебя жизни...
  - Так может, не стоит?..
  
  Мсье подходит к NN.
  
  - Ударь меня.
  
  NN молчит.
  
  - Ну ударь меня!
  
  NN молчит.
  
  - Ну ударь меня, бездарь!!!
  Брызнув слюной.
  
  NN молчит.
  
  - Ты молод, красив и глуп. Боюсь, что именно этим ты мне и нравишься.
  
  Пауза.
  
  Мсье:
  - Надеюсь, ты появишься на этой мерзкой Ярмарке Тщеславия?..
  - Нет.
  
  NN кашляет.
  
  - А я бы порекомендовал... Воинственные девственницы и престарелые мачо - это же просто раздолье для ума!!!
  Мсье разражается истерическим хохотом.
  Его смех угасает только в следующей сцене.
  
  
  Картина восьмая
  
  Дама в ночной рубашке стоит на подоконнике и плачет. У стены стоит NN и смотрит на неё укоризненно и несколько брезгливо.
  Сцена длится долго.
  
  За стеной - "Норма".
  Дама всхлипывает.
  
  Чередуются планы лица Дамы и NN.
  Появляется звук следующей сцены.
  
  
  Картина девятая
  
  Большой репетиционный зал. NN сидит на полу в центре зала, а Балерина, одетая в телесное трико, кружится вокруг. NN внимательно следит за ней. Наконец, Балерина устаёт и, повиснув на станке, опускается на пол. NN подходит к ней, садится рядом.
  
  В кадре - Балерина.
  
  - Устала?
  - Нет.
  - Дышишь тяжело.
  - Знаешь, какая вонь стоит на сцене? Никакие дезодоранты не помогают. Даже страшно, неужели так пахнет человек на самом деле? Ты почему так долго не приходил?
  
  В кадре оба.
  
  - Ты же сказала, что без меня тебе спокойнее.
  - Тогда почему сегодня пришёл?
  - Ты меня ждала?
  - Ждала. Как полнейшая идиотка.
  
  Вздыхает.
  
  - Ты знаешь, я себя ненавижу в такие моменты. Должна делать одно, а думаю о другом. Главреж сказал, что я стала вялой и неповоротливой. Вялой и неповоротливой. Вялой и неповоротливой. Ужас кромешный.
  - Мне надо идти.
  - Вот так всегда. Как только мне до судорог захочется видеть тебя, ты появляешься на пару минут и потом снова исчезаешь. Лучше бы не дразнил. Я бы сама как-нибудь...
  
  Сдерживает слёзы.
  
  - Не плачь.
  - Иди.
  - Ну не плачь, пожалуйста...
  - Слушай.
  
  Встаёт, шмыгает носом.
  
  - Я люблю тебя.
  
  С горящими глазами делает гран-плие. Опускает голову. Медленно поднимается.
  
  - Ты доволен? Уходи.
  
  NN резко встаёт, обнимает Балерину, целует её, потом они медленно опускаются на пол.
  
  
  Картина десятая
  
  Крупный план лица Жене. Он внимательно слушает. За кадром - голос, читающий молитву на латыни.
  Внутреннее помещение костёла. Полумрак. Очень молодой священник читает молитву. Слышится слабое эхо. Прихожане время от времени повторяют за святым отцом "Amen".
  
  Жене и его родители сидят на скамье. Родители склонили головы, а Жене с интересом разглядывает окружающих.
  
  Позади, на пустой скамье сидит NN и смотрит на Жене.
  
  Опять крупный план лица Жене. Потом Жене резко оборачивается и смотрит на NN пронзительным взглядом, так, словно знал, что NN сидит позади него.
  
  Быстрая смена планов: NN, Жене, NN, Жене... На это время голос священника замолкает, но потом появляется снова.
  
  Жене отворачивается. Дёргает отца за рукав. Тот отвлекается от "самосозерцания" и наклоняется к сыну. Жене что-то шепчет отцу на ухо. Тот, немного подумав, кивает. Жене встаёт и начинает тихо, но торопливо выбираться в проход между рядами скамеек.
  Пригнувшись, мальчик, крадётся меж скамеек, и проходя мимо NN, словно невзначай смотрит на него и недвусмысленно улыбается. Затем Жене выходит из костёла.
  NN сидит некоторое время, напрягшись, затем, нервно сжав кулаки, выходит вслед за мальчиком.
  Появляется звук следующей сцены.
  
  
  Картина одиннадцатая
  
  Большая светлая комната с огромными окнами. Мсье, одетый во всё чёрное, сидит за роялем и, закрыв глаза, играет Шопена. NN, навалившись на крышку рояля, рассеянно слушает, глядя в окно и явно думая о другом. Вдруг Мсье перестаёт играть, и с треском закрывает крышку инструмента. NN не обращает внимания.
  
  Мсье:
  - Музыка - это величайшее из искусств. В первую очередь потому, что не говорит ничего конкретного.
  
  Замечает, что NN не слушает его. Громче:
  
  - А мушки дрозофила на редкость живучи, хотя совсем не едят говна!
  
  NN рассеянно оборачивается.
  
  Мсье:
  - О чём ты думаешь?
  - Ни о чём.
  - Ты мельчаешь на глазах. Неужели у тебя есть время думать ни о чём?
  - Хорошо, я думаю о том, как ты глуп. Устраивает?!
  - Уже теплее. Давай, обливай меня грязью... А почему это я глуп? Я знаю, что я безобразно стар, но что я глуп?!.
  - Если человек меряет всех по себе, по-моему, он глуп.
  - Есть ещё два варианта. Либо он гений, либо импотент.
  
  Смеётся.
  
  - Как ты думаешь, я - гений?
  
  Смеётся.
  
  - А как же мне не мерить людей по себе? Давно сгнивший Сократ мне не конкурент. Смотри...
  
  Берёт стакан с водой, стоящий на фортепиано, и бросает его на пол. Затем жестом говорит: "Прислушайся!" Слышится приближающийся топот маленьких ножек и в комнату вбегает служанка Мсье.
  
  Она необычайно мила. Этакая "Шоколадница"...
  
  Одета в скромное свинцово-серое платьице, в крахмальных чепчике и фартучке. Она вбегает, осматривается, торопливо жуёт и вытирает "белые усы": только что пила молоко. Увидев разбитый стакан, бросается его поднимать...
  
  Мсье, желая напугать:
  - Стой!!!
  
  Служанка пугается и отпрыгивает, глянув искоса на NN. Сам NN заинтересован происходящим.
  
  Мсье:
  - Встань ровно! Хоть ты и прислуга, однако ж, надо иметь хоть какое-то чувство собственного достоинства. У тебя есть чувство собственного достоинства?
  
  Служанка, с набитым ртом:
  - Не знаю, Мсье.
  - Глупа! А ведь она - дочь довольно богатых и уважаемых людей. Я знал ее отца, мы практически в одно и то же время уехали из России. Здесь ее отец моментально разорился, назанимал у меня денег, потом начал пить, а потом - о, слабые люди, - умер под забором, как шелудивый пёс. Я говорю правду?
  
  Служанка проглатывает то, что жевала.
  
  - Эта девка оказалась на улице, сделала четыре аборта, потом я сжалился над ней, заплатил сутенёру и взял в посудомойки. Незавидная судьба, да, милая? Однако, признаюсь, что мне, сыну русской проститутки, приятно, что у меня в служанках ходит дочь русского же интеллигента. И я был бы дураком, если бы взял в служанки француженку... А теперь скажи, могу ли я мерить по себе это ничтожество? А? Не только могу, но и должен! Потому что всё в мире смешно и относительно. Повернись-ка спиной!
  
  Служанка поворачивается.
  
  - Как видишь, ничего не изменилось. Ты не видишь лица, но она осталась таким же ничтожеством, как и была. Правы были первобытные, когда изображали женщину без головы. Абсолютное ничто!!! Мечта философа!..
  
  Внезапно замолкает. Чередуются планы Мсье, NN, Служанки.
  Мсье выжидает. Служанка всхлипывает. NN наблюдает.
  
  Служанка, сквозь слёзы, всё ещё спиной:
  
  - Я могу идти, Мсье?
  - Погоди. Повернись.
  
  Служанка поворачивается. Мсье, громко:
  - Ну!
  
  Служанка молчит.
  
  - Ну!!!
  
  Пересилив себя и трясясь с ног до головы, Служанка подбирает юбки и, шатаясь, делает книксен, что-то прошептав.
  
  Мсье:
  - Не слышу!
  
  Служанка, не вставая из книксена, срывающимся голосом:
  - Простите, Мсье...
  
  Мсье, откинувшись на стул, устало, словно отбросив салфетку после тяжёлого обеда:
  - Иди. Разбитую посуду уберёшь потом.
  Служанка убегает и, едва скрывшись за дверью, срывается на крик.
  
  В кадре NN.
  Мсье смеётся.
  
  
  
  Картина двенадцатая
  
  Смех Мсье затихает.
  
  Дама в ночной рубашке и с растрёпанными волосами. Под глазами синяки. Зажав телефонную трубку плечом, грызёт ногти. Другой рукой набирает номер. На том конце не отвечают. Дама нервничает, набирает номер с всё большим остервенением, и столь же рьяно грызёт ногти.
  Раздаётся звонок в дверь.
  Дама вздрагивает, кладёт трубку.
  Слышен звук открываемого дверного замка.
  Дама подбегает к зеркалу, видит своё отражение, у неё снова прорываются слёзы, потом она берёт себя в руки, на бегу поправляет волосы, открывает окно и взбирается на подоконник.
  Всё это происходит очень быстро, поэтому вошедший NN видит привычную картину.
  
  Дама стоит на окне.
  
  NN:
  - Здравствуй.
  В ответ благодарное всхлипывание.
  - Не дует?
  
  Лицо Дамы. Она в растерянности.
  
  Дама:
  - Нет.
  - Прыгай.
  
  На лице Дамы - смертная маска.
  
  - Ну, прыгай, что ж ты? Я тебя не держу.
  - И прыгну.
  - Давай.
  
  NN подходит к Даме, садится на подоконник. Видно, что он небрит.
  Дама пытается спрятать лицо.
  NN, цыкнув:
  - Романтика. Старуха с заплывшим от слёз лицом буквально висит на карнизе. Ветер развевает ее волосы. Грязные волосы. И грязную рубашку. Она ищет предлог, как бы спуститься вниз. Правда вот гордость, точнее, то, что от неё осталось... перебродило... Словом, ноги подкашиваются и...
  
  Дама в изнеможении садится рядом с NN, поджав ноги и натянув на колени рубашку.
  
  -... и она падает ниц. Занавес. Браво!
  Аплодирует.
  
  Дама даёт NN пощёчину, сама пугается, плачет, закрывает лицо руками.
  NN встаёт, потирая щёку:
  - Вставай.
  
  Дама смотрит на него, как побитая собака.
  
  - Вставай.
  Дама нехотя и неловко встаёт. NN берёт ее за руку.
  - Давай. На счёт "три". Вместе.
  Дама, закрыв глаза, шёпотом:
  - Не надо...
  - А что? Умрём, как средневековые влюблённые.
  - Не надо...
  - Раз...
  - Не надо.
  - Два...
  - Не надо!
  - Три!
  
  Дама, падает, внезапно ослабев. NN пугается и подхватывает ее в последний момент. Стаскивает её в комнату, молча бьёт по лицу. Дама морщится, но принимает удары покорно. NN валит Даму на пол, садится сверху и бьёт наотмашь. Дама кашляет. Изо рта идёт кровь. Наконец, NN падает рядом с Дамой, тяжело дышит...
  И вот они уже лежат на полу, будто уставшие дети после игры.
  
  "Норма".
  
  NN закашливается.
  
  
  
  Картина тринадцатая
  
  NN дома стоит у открытого окна. Как и в начале, слышен лязг мчащихся по наклонной дороге велосипедов.
  
  Лицо NN. Он явно болен.
  
  
  
  Картина четырнадцатая
  
  Класс для фехтования.
  NN надевает шлем. Жене улыбается и тоже надевает шлем. Остальные мальчики сидят на полу вокруг.
  NN делает приветствие. Жене повторяет.
  Небольшая пауза.
  NN и Жене начинают фехтовать. Фехтуют жёстко, быстро.
  NN колет Жене, потом ещё раз, ещё, колет и не может остановиться. В конце концов, мальчик оказывается на полу.
  NN приходит в себя, снимает шлем, бросается к упавшему мальчику, снимает с него шлем.
  
  В глазах Жене - испуг.
  
  NN бросает шлем, закашливается и выбегает из зала прочь.
  Мальчики, окружившие Жене, смотрят ему вслед.
  
  
  
  Картина пятнадцатая
  
  Балерина, загруженная бумажными пакетами, поднимается по лестнице и входит в комнату.
  Это дом NN.
  Сам NN лежит в кровати и время от времени покашливает. Балерина ставит пакет на стол, достаёт из него лекарства, продукты, наливает в стакан воды, высыпает туда порошок из пакетика, даёт его NN.
  Во время разговора рассовывает по местам разбросанные вещи.
  
  Балерина:
  - Давай вызовем доктора.
  - Не надо.
  - Ты же говоришь, что не знаешь, что с тобой.
  - Мне всё равно.
  - Зато мне не всё равно. Даже противно это говорить.
  - Иди домой.
  - Мне там нечего делать.
  - Тогда иди в театр, на репетицию, к чёрту на лысину, куда угодно! Оставь меня, ради всего святого!
  - Ты святых не трогай. И меня заодно. Я не ради тебя здесь нахожусь. Я просто уснуть не смогу, если буду знать, что ты болен, а меня рядом нет.
  - То есть, тебя не волнует, хочу ли я тебя видеть?
  - Хам. Да, не волнует, если тебе так нравится. Пей свою поганую микстуру, хоть от чего-нибудь да поможет...
  - Уходи, я очень тебя прошу. Слышишь? Очень.
  - Молчи. И слушай. Я понимаю, что на первый взгляд произвожу впечатление сильной женщины. Но это не так. Сильных женщин вообще не бывает... Если они женщины... Я сбежала в Париж, у меня мать в России умерла, а я даже на похороны не приехала, меня родственники прокляли. А я бегаю за голубоватым остолопом, который иногда спит со мной, точнее, и со мной тоже, да и то без особого энтузиазма. Я знаю, что он меня не любит и не полюбит никогда, а всё равно бегаю и, как дура, на что-то надеюсь. Ну что, похоже это на поведение стандартной сильной женщины, как ты думаешь?
  - Мне всё равно.
  - А кто сомневается? Тебе наплевать на весь белый свет, с самим собой во главе.
  - Уходи.
  - Не уйду. Из вредности не уйду. Я спасу тебя, а ты мне будешь должен по гроб жизни. Романтика!
  - Слушай, найди себе хорошего любовника, французика, у вас в театре этих трико вон сколько бегает! Соблазни его, у него будет больше энтузиазма, тебе ведь только этого надо?..
  - Знаешь, что самое интересное? Ты мне гадости говоришь. А мне наплевать. Я плакать стала реже. То ли привыкла, то ли отупела. И вообще... Когда ты понимаешь, что никому, никому на этом свете ты не нужен, - кроме матери, пожалуй, - только тогда становится жаль себя до слёз... Ты знаешь, я вообще заметила, что люди плачут исключительно из жалости к самому себе... Какая тут гордость?..
  
  Смотрит на NN и видит, что он плачет, закрыв лицо руками. Балерина бросается к нему, у неё тоже прорываются слёзы, она пытается сдержать себя, берёт со стола сумочку, роняет пепельницу, говорит, горько усмехнувшись: "На счастье!" и выбегает прочь.
  
  
  Картина шестнадцатая
  
  Костёл. Отовсюду слышны шорохи, скрипы, шёпот. Маленькое колченогое существо моет полы огромной шваброй. Занавеси на потайных окнах открыты, поэтому повсюду лучи утреннего солнца.
  Колченогое существо пробирается по проходам между скамейками, кряхтит, переваливается с ноги на ногу. Вдруг замирает.
  
  На одной из скамеек спит человек.
  
  Существо аккуратно кладёт на пол своё орудие. Подходит ближе. Потом приближает лицо к лицу спящего. Толкает его короткой ручкой.
  NN просыпается и, видя перед собой лицо существа, вскрикивает: "Чёрт!"
  
  Эхо разносится по залу.
  
  Существо, задыхаясь и размахивая ручонками, начинает что-то говорить.
  NN смотрит на него зачарованно и испуганно, потом встаёт и выходит прочь.
  
  
  
  Картина семнадцатая
  
  Машина въезжает в кусты. Глохнет двигатель, и из машины выходят NN и Мсье.
  NN:
  - Ну и где мы?
  Мсье прижимает к губам палец, призывая говорить тише:
  - Почти в самом центре города.
  - Зачем тогда петляли?
  - Потом узнаешь.
  
  Мсье запирает машину, надевает перчатки и исчезает в кустах. NN идёт за ним. Вскоре кусты заканчиваются, и становится виден задний двор дома.
  
  NN:
  - Где мы?
  Мсье шипит на него:
  - Ты можешь помолчать?
  - Нет, не могу.
  Мсье машет на него рукой и, оглядываясь, пробирается к чёрному входу. NN идёт за ним. Мсье подходит к двери, достаёт из кармана связку ключей, садится на корточки и начинает подбирать ключ.
  Спокойно, деловито, не торопясь.
  NN садится рядом с ним.
  Вдруг начинает кашлять, давясь, но Мсье смотрит на него так, что NN тут же замолкает.
  
  Мсье:
  - А теперь тихо. Все вопросы потом.
  
  Открывает дверь. Входит внутрь. Жестом зовёт NN. Тот, принимая правила, оглядывается по сторонам перед тем, как войти. Потом входит и без единого звука закрывает за собой дверь. Мсье одобрительно кивает и на цыпочках начинает пробираться вперёд.
  Заглянув за угол, Мсье видит спящего дворецкого в ливрее, отклоняется назад, прошептав: "Чёрт!" Потом поворачивается к NN и ещё раз прижимает к губам палец.
  Зажмурившись, быстро и бесшумно Мсье и NN проходят в луче света и оказываются в другом тёмном коридоре. Мсье резко останавливается и прислушивается к звукам за спиной. Потом начинает снова понемногу двигаться вперёд.
  Тут Мсье и NN оказываются перед огромной дверью. Мсье слегка толкает ее плечом. Дверь заперта. Мсье снова садится на корточки, достаёт связку ключей и, включив маленький брелок-фонарик, начинает подбирать ключи. Наконец, дверь поддаётся. Мсье и NN входят в домашнюю картинную галерею.
  Горит только дежурный свет.
  Мсье, освещая картины фонариком одну за другой, пробирается вперёд. За ним следом NN.
  В конце концов, взгляд Мсье падает на одну из картин. Он, опять прижав палец к губам, подходит к картине, достаёт маленькую лупу, рассматривает картину, светя фонариком, потом улыбается, достаёт из кармана несколько проводков, зажимает их в зубах, следом - щипчики и протягивает их NN, не поворачиваясь. Затем аккуратно заводит руку за багет, другую руку протягивает к NN. Достаёт руку, откусывает щипчиками кусочек проволоки, берёт её в рот, всё остальное отдаёт NN. Затем берёт проволочку изо рта, снова заводит руку за багет, зажмуривается и резко выдёргивает руку.
  
  Тишина.
  
  Мсье облегчённо вздыхает. Затем берёт картину в руки и направляется к выходу.
  Проходит мимо ошарашенного NN, подмигивает и протягивает картину.
  NN принимает картину.
  Мсье ложится на пол, осматривает его. Поднимает кусочек проволоки и берёт его в рот.
  
  Потом они быстро проделывают весь обратный путь и оказываются на улице. NN пытается что-то сказать, Мсье тихо шипит на него, приставив палец к губам.
  Затем они быстро добегают до кустов. Мсье расслабляется, ловко пробирается сквозь кустарник, открывает багажник машины. Чуть позже подходит NN, давясь от кашля. Мсье спокойно берёт картину из его рук, заматывает ее в ткань, кладёт в багажник.
  NN, отдышавшись и откашлявшись, спрашивает:
  - Чей это дом?
  Но Мсье не слышит его. Он уже в машине и смотрит на NN, довольно улыбаясь. NN садится в машину.
  
  - Чей это дом?
  - А как ты думаешь?
  - Не хочу гадать. Чей?
  - Мой.
  - ?!!
  - Так и знал, что ты удивишься.
  - Еще бы! Зачем тебе эти штучки? Скучно?
  - Нет. Во-первых, я только что доказал, что обмануть можно даже меня. Я, конечно, ослабил сигнализацию, но что помешает профессиональному вору сделать это лучше? Во-вторых, картина застрахована. Я получу за неё хорошие деньги. В третьих, реклама...
  
  Пауза.
  
  - ...В четвёртых, мне нужно уволить дворецкого.
  
  Смеётся, заводит машину, потом внезапно замолкает и прислушивается. Неподалёку слышится вой полицейской сирены.
  
  Мсье довольно кивает:
  - Я был прав. Я высажу тебя через два квартала. Вот деньги на такси.
  NN отказывается.
  - Бери! Мне нужно быть дома через пять минут. Максимум. Я же пострадавший.
  Мсье высаживает NN, говорит: "Жду тебя на русском собрании" и уезжает.
  NN остаётся один на ночной улице, стоит недолго, кашляет, потом уходит, засунув руки в карман.
  
  
  
  Картина восемнадцатая
  
  NN заходит в маленький магазинчик. Проходит прямиком к "холодной витрине", берёт оттуда упаковку молока и подходит к кассе.
  За кассовым аппаратом сидит молодая некрасивая девушка.
  Дальше говорят по-французски, за кадром - перевод голосом NN. Девушка сканирует упаковку "пистолетом", называет цену и осведомляется, не желает ли мсье ещё что-нибудь.
  
  NN качает головой, смотрит на девушку, и улыбается ей.
  
  - А я знаю вас, мсье.
  - Неужели?
  - Да. Вы - русский, мсье. Вы живёте здесь неподалёку, на квартале Роз.
  NN снова улыбается, берёт сдачу из рук девушки.
  
  Пауза.
  NN, нагло улыбаясь, смотрит на продавщицу, она, смущаясь, но тоже улыбаясь, смотрит на него.
  Чередуются планы их лиц.
  
  Вдруг NN говорит:
  - Отдай деньги.
  
  Улыбка с лица девушки начинает понемногу сползать.
  
  - Отдай деньги...
  Всё так же нагло улыбаясь.
  
  Девушка, опустив глаза и поджав губы, отдаёт данную NN купюру.
  
  - Все деньги... Быстро...
  
  Девушка вспыхивает, но потом выкладывает на прилавок все деньги, лежащие у неё в кассе. NN берёт их, отходит, оборачивается. Девушка смотрит на него как побитая собака. NN быстро возвращается, кладёт деньги обратно на прилавок и выходит прочь.
  Девушка медленно собирает деньги, борясь с наворачивающимися слезами.
  
  NN выходит на улицу.
  Вдруг мимо него проезжает старик на велосипеде.
  NN вздрагивает, смотрит вслед старику.
  
  
  
  Картина девятнадцатая
  
  NN отпирает дверь и заходит в квартиру Дамы.
  Та сидит на полу.
  
  NN:
  - Здравствуй.
  Дама молча поднимает глаза. Её лицо в синяках.
  NN, удивлённо:
  - Это я!
  
  Дама молчит.
  
  - Не понимаю, что ж ты на окно не прыгаешь?..
  - Не смешно.
  - Давай так. Я выйду и снова зайду. И ты будешь на месте.
  
  NN выходит за дверь.
  
  - Готово?
  
  Дама не отвечает. NN заходит и видит, что Дама сидит, где сидела.
  NN:
  - Так не пойдёт. Давай, я снова выйду. И постою подольше.
  
  NN снова выходит, ждёт немного, заходит обратно.
  
  Дама стоит на открытом окне.
  
  NN подходит к ней вплотную и говорит:
  - Собирайся.
  
  
  
  Картина двадцатая
  
  Улица. Вечер.
  У парадного подъезда старинного дома столпотворение. Машины, люди, собачки в руках и на поводках, попрошайки, полиция. А в окнах дома - огни, двигающиеся тени...
  
  ...По узкому тёмному коридору, освещенному лишь светом маленьких светильников, висящих на стене, идёт NN в смокинге, держа под руку Даму.
  
  Лицо Дамы покрыто толстым слоем грима и чёрной вуалеткой.
  Она похожа на героиню немого кино.
  
  Проходя по коридору, от которого ответвляются другие коридоры и коридорчики, и в которых постоянно то появляются, то исчезают какие-то люди, NN с кем-то здоровается, кому-то кланяется, с кем-то даже обменивается парой вежливых слов то по-русски, то по-французски. Дама движется вперёд, крепко обхватив руку кавалера и морщась каждый раз, когда кто-нибудь задевает её.
  
  Суета.
  
  Вдруг - зал, большой по площади, но с низким потолком. Люди, огни, грохот голосов и музыки.
  На первом плане — улыбающийся Мсье в шёлковом лиловом пиджаке. У него в руках сигарета на длинном дамском мундштуке.
  
  Мсье: Здравствуй, мой дорогой, приветствую тебя на ежегодной вакханалии!!!
  
  Дама: Здесь очень душно... И накурено...
  
  Мсье (к NN, шёпотом, демонстративно выдыхая дым): А что это за помятая вуалетка висит на твоей руке?
  
  NN: Это моя давняя знакомая, она только недавно вернулась в Париж.
  
  Мсье (настороженно приглядываясь): Мадам, мы нигде не встречались?.. Впрочем, я словно видел ваше лицо на фотографии...
  
  Дама (уволакивая NN в сторону): Простите, мсье, но мне дурно... Я так отвыкла от городского воздуха... (Отойдя, NN). Я же тебе говорила, все меня будут узнавать...
  
  NN: Помолчи.
  
  Мсье догоняет их, обнимает за плечи.
  Мсье (обращаясь к Даме): Надеюсь, мадам, вы нас извините...
  
  И уволакивает NN в сторону.
  
  Мсье: Ты что, пришёл, чтобы покрасоваться в обществе этой мумии?.. Надеюсь, ты с ней не спишь?.. Давай, я тебя лучше познакомлю с убожествами самого разного калибра. Садись.
  
  Мсье усаживает NN на один из целого ряда стульев, стоящих у стены.
  Мсье: Смотри...
  
  Длинная панорама по членам Русского собрания. Затем камера начинает словно выхватывать отдельных людей.
  
  Мсье (в кадре маленький, но немолодой шустрячок, который много говорит, много смеётся): Понаблюдай за этим. Его дед сбежал из России ещё во время революции, однако, этот фигляр считает, что он русский до мозга костей! Он устраивает скандал каждому продавцу или метрдотелю, если тот не знает хотя бы двух слов по-русски. Он поносит Францию при каждом удобном случае, хотя, когда лет пятнадцать назад его пытались выдворить обратно в Россию...
  NN: За что?
  Мсье: За то, что он издевался над проституткой в довольно приличном заведении... Так вот, когда его выгоняли, он вылизывал одну задницу за другой и говорил, что Париж - это его счастье!!!
  
  Мсье смеётся. Тут "предмет разговора" замечает пристальный взгляд Мсье, широко разводит руки и чересчур сладко улыбается. Мсье поднимает руку с мундштуком. "Предмет разговора" подходит и неожиданно говорит басом: "Мсье, ваш покорный слуга". Протягивает руку для рукопожатия. Мсье словно не замечает этого.
  
  Мсье (приблизив к лицу подошедшего сигарету, слащаво улыбаясь): Слуга? Кто сомневался? Как поживают детки?
  "Предмет"(ссутулясь): Доченька больна. А вас, как я слышал, обокрали...
  Мсье: Пошёл вон.
  
  "Предмет разговора" учтиво удаляется.
  
  Мсье: У него нет детей. Равно как нет и гроша за душой. Так сказать, "профессиональный гость", то бишь, живёт подаянием. Большой поклонник русского чаепития. Ладно, поехали дальше. Вон там, видишь, у камина сидит дама. (Показывает на пышную даму в шляпе с огромным оранжевым пером.) Четвёртый раз замужем. Конченая либертенка. Неделями пропадает в турецких сералях. Причём, если верить слухам, занимается там вообще чёрт знает чем! Второй ее муж был ювелиром, она быстренько сжила его со свету. И ты знаешь, что самое интересное? Пишет стихи! Причём, недурственные! Однако, скупа и насмешлива. Знает себе цену...
  
  Пока Мсье говорит, NN замечает Балерину, которая заигрывает с двумя молодыми жеребцами. Она одета в открытое платье с блёстками и кажется весёлой и бесшабашной.
  Таким образом, рассказ Мсье о "даме с пером" переплетается с Балериной...
  
  Лицо NN тускнеет. Он начинает шарить глазами по залу, отвлекается от монолога Мсье. Его взгляд выхватывает из толпы отдельные лица.
  
  Мсье: ...и благодаря тому, что я знаю слабости этих людишек, я и сделал своё состояние. И каждый раз, когда я думаю о том, что они - все они - мне завидуют, я просто прихожу в экстаз!..
  
  Мсье замечает, что NN не слушает его, встаёт и кричит: "Господа!" Тут же стихает музыка, и все лица поворачиваются к нему. NN следит за происходящим. Балерина замечает NN и прячет лицо.
  
  Мсье: Предлагаю внести немного веселья в это мрачное мероприятие. (Пауза.) Госпожа Лиговских!
  
  Сухая, бледная, блёклая дама, одетая во всевозможные оттенки серого, вдруг поднимает голову, услышав своё имя. Толпа вокруг неё немного подаётся назад, и она оказывается словно на паперти. Она не знает, куда деть руки. До сих пор на неё не обращали внимания.
  
  Мсье: Госпожа Лиговских споёт нам русский романс!
  
  Мсье одиноко аплодирует. Госпожа Лиговских смущённо оглядывается по сторонам. Тут понемногу все присутствующие начинают аплодировать вслед за Мсье.
  
  Мсье говорит: "Прошу!" и проходит к роялю.
  Толпа перед ним расступается.
  Мсье садится за инструмент и начинает играть. Госпожа Лиговских встаёт у рояля. Поёт она несколько надрывно, но с чувством.
  Мсье явно доволен.
  
  Вдруг в естественной паузе романса слышится надсадный вой.
  
  Дама, сидя у окна, и сжав в руке платок, трясётся в истерике, оглядываясь и пытаясь сдержать слёзы.
  NN бросается к ней, хватает за локоть и в полной тишине выволакивает прочь.
  
  Мсье разочарованно закрывает инструмент и тихо говорит, обращаясь ко всем:
  - Зря. Догадываться интересней , чем догадаться. Все наверняка подумали, что у них роман, а теперь он словно в открытую об этом заявил. Нехорошо. Скучно...
  
  ...NN заволакивает воющую Даму в её квартиру, бросает её на пол, выходит, запирает дверь и заходится в кашле.
  
  Через чёрное.
  
  
  
  Картина двадцатая
  
  Зал для фехтования. Мальчики, одетые в форму, стоят вдоль станка, беседуют.
  NN сидит на низкой и узкой скамье, закрыв лицо руками. Он в помятом смокинге, да и весь его вид более чем красноречиво говорит о том, что у него была бессонная, возможно, пьяная ночь.
  
  В этом смокинге он будет до самого конца.
  
  Мальчики перекидываются фразами по-французски, поглядывая на NN.
  
  Отдельным планом - Жене, который принимает не слишком живое участие в разговоре, отвлекается, поглядывает исподлобья на NN и нервно потирает руки. Мальчики смеются над чем-то, толкают Жене локтями, он словно просыпается и смеётся тоже, но вяло и сдержанно.
  
  Когда NN неожиданно вскакивает, мальчики вздрагивают и замолкают.
  NN, не видя ничего перед собой, идёт, пошатываясь, к выходу.
  Мальчики смотрят на него.
  NN оборачивается и смотрит в глаза Жене.
  Тот опускает взгляд.
  NN улыбается и выходит прочь.
  
  
  Картина двадцать вторая
  
  "Норма".
  NN в помятом смокинге стоит у двери в квартиру Дамы.
  Стоит лицом к двери, почти прижавшись к ней.
  
  Дама сидит на полу, в своей обычной позе, как всегда, в ночной рубашке, только на её лице расползлись остатки вчерашнего грима.
  
  Одна рука Дамы лежит на телефоне.
  
  Вдруг Дама поднимает голову, словно услышав какой-то шорох. Потом встаёт, подходит в входной двери и тоже почти прижимается к ней.
  
  NN стоит, не шелохнувшись.
  
  Дама прижимается к двери ухом, и закрыв глаза, вслушивается.
  
  NN стоит, не шелохнувшись.
  
  И вдруг Дама начинает молча колотить по двери руками и ногами.
  
  NN стоит так, как стоял.
  
  Дама постепенно выдыхается, устаёт, оседает на пол.
  
  NN медленно достаёт из кармана ключи, открывает дверь, разворачивается и уходит.
  
  Дама медленно поворачивается.
  Так же медленно на её глазах открывается дверь.
  
  Дама встаёт, пытается шагнуть за порог, но лишь смотрит себе под ноги обезумевшими глазами.
  Потом она отходит, зажав ладонями рот, потом бросается на дверь, закрывает её изнутри. Стоит некоторое время, потом идёт к окну, открывает его и встаёт на подоконник.
  
  Соседка замолкает.
  Дама крестится и зажмуривает глаза.
  
  Звонок.
  
  
  
  Картина двадцать третья
  
  NN стоит у шикарной тёмно-вишнёвой двери. Нажимает кнопку звонка. Дверь открывает Служанка Мсье.
  
  - Здравствуйте, мсье.
  - Здравствуй. Хозяин дома?
  - Мсье нет.
  - Вот как? Может быть, пригласишь войти?
  - Да. Мсье не говорил, куда поехал и когда вернётся, - говорит Служанка, пропуская NN внутрь, - он никогда этого не говорит.
  
  NN, не слушая её, проходит в дом, садится на кресло в прихожей:
  - Я подожду здесь.
  - Мсье принести чего-нибудь?
  - Воды.
  
  Служанка уходит.
  
  Пока Служанки нет, NN осматривается, встаёт, уходит из кадра, возвращается уже с сигаретой и пепельницей. Закуривает и откидывается в кресле.
  Служанка возвращается с подносом в руках и ставит его на столик возле NN.
  
  NN хватает её за руку, притягивает к себе, целует и валит на пол.
  Служанка сопротивляется, кричит, но NN зажимает ей рот рукой.
  
  Через чёрное.
  
  
  Картина двадцать четвёртая
  
  Квартира NN. Всё перевёрнуто вверх дном. NN в том же помятом смокинге сидит за столом, перебирает огромную кипу бумаги. Что-то мнёт и бросает в ведро, что-то откладывает в сторону. Затем берёт листок бумаги, исписанный мелким и убористым почерком, и начинает аккуратно отрывать от него тонкие-тонкие полоски, которые бросает на пол, где уже лежит целый ворох этих бумажных полосок.
  
  Появляется звук следующей сцены.
  
  
  
  Картина двадцать пятая
  
  Театр. Сцена. Зал аплодирует.
  
  В это время NN сидит в гримуборной и вертит в руках бронзовую статуэтку.
  
  Сцена. Овации.
  Балерина в голубой пачке и сценическом гриме, широко улыбаясь, раскланивается.
  
  NN расхаживает по гримуборной со статуэткой в руках.
  
  Сцена. Овации. Балерина принимает букет.
  
  NN стоит, прижавшись к стене и держа в руках бронзовую статуэтку.
  
  Коридор театра.
  Балерина, в пачке и в халате, с огромным букетом цветов, который почти выпадает у неё из рук, идёт по коридору, тяжело дыша.
  Входит в гримёрку.
  Закрывает дверь.
  За закрытой дверью слышится тупой удар.
  Затем ещё один.
  Затем ещё и ещё.
  
  
  Картина двадцать шестая
  
  Балерина, одетая в исподнее, щурится от яркого света. Потом закрывает лицо руками.
  Более общий план. Рядом с Балериной сидит Дама. Она отрешённо смотрит в камеру.
  
  
  Картина двадцать седьмая
  
  Яркое солнце. Мсье сидит в плетёном кресле, спиной. Виден только длинный дамский мундштук.
  NN сидит на земле, уткнувшись головой в колени.
  
  Крупный план лица Мсье. Он пощипывает верхнюю губу.
  Мсье:
  - Я вряд ли смогу тебе помочь.
  
  Пауза. Мсье ждёт ответа от NN. Тот не отвечает.
  
  - Послушай доброго совета. Беги.
  - Куда?
  - Не знаю. Беги.
  
  Пауза.
  
  Потом NN встаёт, стряхивает с брюк песок и, засунув руки в карманы, медленно удаляется.
  
  Мсье делает пару нервных затяжек, бросает сигарету, вскакивает, оборачивается и кричит: "Стой!"
  
  NN останавливается, но не поворачивается.
  
  Мсье:
  - Я люблю тебя.
  
  NN, не поворачиваясь и постояв немного, исчезает за углом зелёной изгороди.
  
  Мсье садится в кресло, подбирает ноги, плачет.
  От слёз нижние веки его, густо подведённые чёрным, растекаются.
  
  
  Картина двадцать восьмая
  
  Ночь. Шоссе. Дождь. Фары.
  По центральной полосе идёт NN.
  По обе стороны от него мчатся машины, сигналят, останавливаются, водители кричат что-то, но, не добившись ответа, проезжают мимо.
  
  NN идёт быстро, решительно, глядя прямо перед собой.
  
  
  Картина двадцать девятая
  
  Утро.
  NN плетётся по улице, падает на скамейку, закашливается
  Слышится звук подъезжающего велосипеда.
  NN поднимается, смотрит сквозь спинку скамейки и видит, что мальчишка-почтальон оставил велосипед и побежал по тропинке к дому, сжав в руке рулон газет.
  NN встаёт, огибает, чуть не падая, скамейку, поднимает велосипед, садится на него и медленно уезжает, виляя из стороны в сторону.
  
  Лицо NN.
  
  За его спиной на дорогу выбегает мальчишка, кричит что-то беззвучно, потом останавливается.
  
  NN едет всё быстрее и быстрее.
  
  
  Картина тридцатая
  
  Склон. NN сидит на велосипеде, упершись в землю ногами.
  
  Пауза.
  Тишина.
  
  "Норма".
  NN отталкивается...
  
  ... и несётся вниз с диким криком.
  Скрипит железо, разлетаются из-под колёс мелкие камушки...
  На лице - счастье.
  
  Вдруг скрип, крик и пение исчезают - резко, будто и не было никогда.
  
  Дорога пуста.
  Тихо.
  Изредка покрикивают птицы.
  
  Мальчик со знакомым лицом закрывает окно.
  
  
  Конец.
  
  
  декабрь1999 - март 2000
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"