Князь Б. : другие произведения.

Телеграфист. Часть первая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Первая часть романа "Телеграфист". Находится в процессе написания, будет обновляться...
    Обновление от 19.04.2012
    Агитки - Статусы для произведений

Часть первая. Башня.

1

   Старенький поезд заскрипел тормозами, пару раз подпрыгнул на стыке рельс и наконец, остановившись, облегченно вздохнул. Протяжный паровозный гудок огласил звонкий утренний воздух. Телеграфист подхватил свой черный кожаный чемодан и, подмигнув сонной проводнице, спрыгнул на пустынный перрон. Оглянувшись в поисках других пассажиров и никого не найдя, он решительным шагом направился к вокзалу.
   В зале ожидания никого не было. Окошко кассы закрывало написанное на тетрадочном листе объявление: "Перерыв - пять минут!", но, судя по слою пыли, в последний раз здесь продали билет минимум месяц назад.
   - И куда это меня занесло... - задумчиво пробормотал Телеграфист и вынул из кармана мятое письмо. В нем говорилось:
   Уважаемый Телеграфист!
   Вы назначены на должность городского специалиста по информационно-коммуникационным технологиям. В Вашем ведении будет телефонная и телеграфная связь Города. Более подробно Ваши обязанности Вам разъяснят на месте.
   Оклад составляет десять тысяч безусловных единиц.
   Просим Вас прибыть в Город до шестого июля сего года. Затраты на билеты и проживание берет на себя мэрия.

С уважением,

Заместитель министра связи О-ской области.

   Вдруг входная дверь распахнулась, и в зал вбежал смешной человечек в смокинге. Он был весь какой-то длинный: длинные руки, длинные ноги, длинные пальцы. При этом у него было совершенно неподходящее к такому облику лицо: круглое, пухлое, щекастое и румяное, с носом-кнопкой и маленькими бегающими глазками.
   - Ах, это Вы! - радостно воскликнул человечек, - Простите, простите, любезнейший, что заставил Вас ждать! Это так не тактично с моей стороны!
   Человечек подбежал к Телеграфисту и, схватив того за руку, стал ее яростно трясти, попутно стрекоча:
   - Представляете, какое несчастье - неполадки с автомобилем. Я так разволновался! Вы, надеюсь, не слишком долго ждали? - и, не дожидаясь ответа, запричитал еще более восторженно, - Ах, я опять сглупил! Позвольте представиться - Секретарь городской мэрии.
   - Телеграфист, - высвобождая руку, ответил Телеграфист.
   - Я так и подумал! Только Вас увидел, сразу решил - это Телеграфист! Он и никто иначе!
   "Не трудно было догадаться! - про себя ухмыльнулся Телеграфист, - Сомневаюсь, что здесь часто бывают гости! А этот Секретарь - скользкий тип. Надо быть с ним поосторожней"
   - Но я опять, опять допустил оплошность! - продолжал заливаться чинуша, - Вы наверно устали после долгой дороги, а я надоедаю Вам своей болтовней!
   "Это точно! Первая разумная мысль за всю нашу беседу" - подумал Телеграфист. Секретарь схватил его за руку, и, не умолкая ни на секунду, потащил к дверям.
   На улице их ждала старенькая иномарка. Секретарь любезно распахнул перед Телеграфистом дверь:
   - Куда желаете? В гостиницу или в мэрию?
   - В мэрию.
   - Правильно, правильно! - ловко прыгнув на сиденье, заявил Секретарь, - Я тоже предпочитаю сначала все дела сделать, а потом уж и расслабиться не грех!
   "Можно подумать, если бы я ответил иначе, ты бы со мной не согласился!" - навязчивый подхалим начал раздражать Телеграфиста. На самом деле он желал поскорее отделаться от Секретаря, поэтому, несмотря на усталость, отправился в мэрию.

2

   - Приехали! - радостно объявил Секретарь, тормозя около некогда роскошного, а сейчас довольно обшарпанного здания мэрии. Глиняные барельефы в некоторых местах обвалились, штукатурка кусками совершенно осыпалась, а свежая мертвецки зеленая краска уже успела полопаться, обнажив свою бледно-розовую предшественницу.
   - Чемоданчик можете оставить в машине, - с масленой улыбочкой заметил Секретарь.
   - Там ценные бумаги, - нашелся Телеграфист.
   - Как знаете, как знаете... - вздохнул Секретарь, забегая вперед, чтобы отворить тяжелую дубовую дверь.
   В коридорах мэрии царили, как бы это ни было удивительно, тишина и полумрак. Никто не бегал с высунутым языком из отдела в отдел, теряя на ходу бумаги. Не трезвонили беспрестанно телефоны. Не было гомонящей толпы недовольных просителей у дверей кабинетов. Даже уборщицы со шваброй нигде не было видно.
   - Городок у нас маленький, провинциальный, - как бы извиняясь за беспорядок, смущенно развел руками Секретарь, - народу немного, в мэрии только я да Мэр...
   Где-то хлопнула дверь, и по коридорам разнеслось эхо быстрых решительных шагов. Секретарь занервничал и начал поторапливаться. Шаги раздавались за спиной и с каждой минутой приближались. Тогда чиновник заскочил в ближайший кабинет, затащил внутрь недоумевающего Телеграфиста и, заперев дверь на ключ, облегчено пробормотал:
   - Кажется, успели...
   - В чем дело? От кого мы прячемся?
   - А, да так, ничего особенного, - махнул рукой Секретарь, копаясь в массивном шкафу, - Просто я не хочу его сейчас видеть...
   - Кого - его? - продолжал допытываться Телеграфист.
   Но Секретарь не отвечал. Он уже успел залезть внутрь шкафа, и чем-то там шуршал и грохотал. Потом крикнул:
   - Залезайте! Ну же, скорее!
   Телеграфист замешкался. Залазить в тесный ящик без видимых причин он не хотел, но беспокойство Секретаря оказалось заразительным. Стремительно приближающиеся шаги таинственного незнакомца раздавались уже совсем рядом с кабинетом и вдруг смолкли. В тот же миг кто-то стал яростно дергать дверную ручку. Телеграфист запаниковал и чуть ли не с разбегу прыгнул в шкаф. Сверху на него посыпались какие-то тряпки. Секретарь захлопнул дверцу, надавил на заднюю стенку шкафу и они все вместе вывалились в соседнюю комнату.
   - Может, Вы все-таки соизволите объяснить, - снимая с головы старинную женскую шляпку с вуалью, дрожащим от возмущения голосом спросил Телеграфист, - что здесь происходит?
   - Ах, поверьте, это все пустяки, - начал было юлить Секретарь, но, наткнувшись на злобный взгляд Телеграфиста, нехотя отвечал, - Это Полковник. Он уже давно на пенсии, но армейские замашки сохранились.
   - И поэтому мы бегаем по коридорам, прячемся в шкафах...
   - Не волнуйтесь, не волнуйтесь, - снова запричитал Секретарь, - он нас больше не побеспокоит. Сейчас, только коридор перебежать...
   - Так, мне это надоело! Где Мэр?
   И Телеграфист, не обращая внимания на причитания Секретаря, решительно распахнул дверь в коридор. За ней стоял высокий человек в военном мундире с пистолетом в руке. На боку у него красовалась кавалеристская шашка, а идеально вычищенные кожаные сапоги угрожающе ощетинились шпорами.
   - Стоять! - заорал он, тыкая пистолетом Телеграфисту под ребра, - Руки вверх! Кто такой? Чего ты тут шляешься? Отвечать!
   - Полковник, успокойтесь, это наш... - забормотал было Секретарь, но Полковник грубо прервал его.
   - Молчать! Говорить будем, когда я скажу! Так, ты, отвечай немедленно!
   - Я - городской специалист по информационно-коммуникационным технологиям, - как можно спокойнее отвечал Телеграфист.
   - Да? А почему я тебя не знаю? - недоверчиво поинтересовался Полковник.
   - Я только сегодня приехал. Вот, посмотрите.
   И Телеграфист протянул ему письмо. Полковник взял бумажку, повертел ее перед глазами, потом решил достать из кармана очки, но обе руки оказались занятыми. Тогда военный решил одновременно удерживать оружие и письмо, и в итоге уронил и то, и другое. От удара пистолет оглушительно выстрелил, и пуля, чудом никого не задев, разбила стоявшее в углу зеркало. Секретарь взвизгнул и присел, прикрывая голову руками.
   - Баба! - рявкнул на него Полковник, но было видно, что он порядком смущен. Секретарь поднял с пола письмо и пистолет, держа его словно какую-то мерзость кончиками двух пальцев, и передал Полковнику.
   Военный затолкал оружие в кобуру и стал пристально вчитываться в напечатанный текст. Потом внезапно весь расцвел и с довольной улыбкой проговорил:
   - Телеграфист - это хорошо, это полезно! Помню, когда я воевал, у нас одна рация на весь полк была, и та - сломанная. Но недругов мы все равно резали - любо дорого глядеть было...
   - Э, простите, что я Вас прерываю, - промямлил Секретарь, весь съежившись под взглядом Полковника, - но нам пора. Мэр ждет.
   - А, ну если начальство вызывает, тогда иди, - Полковник похлопал Телеграфиста по плечу, - Потом поговорим!
   И бравый вояка, развернувшись на каблуках, маршем двинулся куда-то по коридору. Дождавшись, когда он скроется из виду, Секретарь отер пот со лба и сказал Телеграфисту:
   - Теперь понятно, почему я не хотел с ним встречаться?
   - Нет, - пожал плечами Телеграфист, - по-моему, славный дядька!

3

   "А шкафчик-то непростой!" - думал Телеграфист, оглядываясь по сторонам. И действительно, обстановка сильно поменялась: солнечный свет падал под совершенно другим углом, да и за окном вместо пустой городской площади шумел зеленый сад. Телеграфист попытался расспросить Секретаря об этой странной перемене, но тот лишь отговаривался в своей заискивающей манере, и ничего конкретного от него добиться было нельзя.
   Путешествие по коридорам мэрии затягивалось. Телеграфист с удивлением обнаружил, что изнутри здание гораздо длиннее и запутаннее, чем казалось снаружи. Он уже хотел возмутиться по этому поводу, но Секретарь опередил его, остановившись перед двустворчатой дубовой дверью с позолоченным растительным орнаментом.
   - Пришли, - сказал он, входя в кабинет.
   За дверью оказалась просторная светлая комната. Посередине стояли огромный письменный стол из черного дерева, кожаное кресло и несколько стульев. На столешнице лежала освещаемая зеленой лампой бумажная папка, надписанная синими чернилами - "История средств связи Города". Рядом возвышался телефон, больше похожий на музейный экспонат. Позади стола висела картина - ростовой портрет какого-то дворянина.
   Правая от двери стена была сплошь заставлена книжными шкафами, вперемешку набитыми пухлыми лохматыми папками и томами в кожаных переплетах с золотыми тиснеными буквами. Напротив было прорублено тройное сводчатое окно, занавешенное бежевым тюлем. Дальний угол комнаты был отгорожен восточной ширмой, из-за которой поблескивала отполированными клавишами печатная машинка. Видимо, это был секретарский уголок.
   Пока Телеграфист осматривал кабинет, Секретарь удалился за ширму и спокойно шуршал бумагами. Подождав минуту из вежливости, Телеграфист решил поинтересоваться, где же Мэр? Секретарь отвечал, что, мол, скоро будет, отдохните пока. В голове Телеграфиста уже вертелись каверзные мысли, что никакого Мэра нет, и даже что вся эта затея с городским специалистом - глупый розыгрыш. Он уже хотел было надавить на Секретаря, но в этот момент картина с шорохом отъехала в сторону, и в комнате наконец-таки появился Мэр.
   Ему было где-то за пятьдесят. Бульдожьи щеки уродливо свисали, проницательные серые глаза прятались за отечными мешками век, а нос, похожий на картофелину с двумя прогрызенными дырками, все время двигался, будто принюхиваясь. Одет Мэр был в стильный черный костюм, плотно облегающий его толстый живот и жирные ляжки. Круглый котелок прикрывал лысину, на шее болталась массивная золотая цепь с медальоном-гербом, а широкая ладонь с пальцами-сосисками крепко сжимала стальной шар - рукоять тяжелой, дубинообразной трости.
   Увидев Телеграфиста, Мэр улыбнулся и мягким голосом сказал:
   - Наконец-то, наш дорогой гость прибыл! Здравствуйте, здравствуйте, очень рад Вас видеть! Присаживайтесь, прошу!
   Мэр указал на стул для посетителей и плюхнулся в широкое кожаное кресло. Отставив трость, он сплел пальцы и, задумавшись на мгновенье, резко окликнул Секретаря:
   - Почему так задержались? Ты опять опоздал?
   - Нет, что Вы, что Вы... - мямлил Секретарь, - Просто возникло одно маленькое недоразумение...
   - Так-так-так, опять "недоразумение"! Отвечай немедленно, где тебя черти носили?!
   Секретарь еще немного помялся, но потом ответил с нескрываемой злобой:
   - Этот Полковник... Я не хотел с ним встречаться, и...
   - Что?! Я не ослышался? Из-за страха перед Полковником, всеми уважаемым честным гражданином, ты битый час водил нашего гостя по мэрии?
   - Я его не боюсь, я его терпеть не могу...
   - Трус! - заорал Мэр, - Негодяй и трус! Готов поспорить, что с Полковником вы все равно встретились!
   - Он чуть не застрелил Телеграфиста! Я просто хотел уберечь нашего нового специалиста от встречи с этим, контуженным... - и Секретарь скривился, будто лимон раскусил.
   - Не сметь так говорить о Полковнике! Он защитник Родины, а ты вообще от армии откосил по левой справке!
   - Я пацифист! - гордо выпятил грудь Секретарь.
   Мэр весь покраснел от ярости, вскочил, схватив трость, и, замахнувшись на съежившегося помощника, страшным голосом закричал:
   - Вон! С глаз моих долой!
   Секретарь моментально ретировался к себе за ширму и там затих. Мэр тяжело выдохнул, и, успокоившись, присел на место.
   - Простите мне эту сцену. Но этот дурак меня иногда бесит! Итак, продолжим. Вы претендуете на должность городского специалиста по информационно-коммуникационным технологиям, так?
   - Вообще-то, я уже назначен, - Телеграфист протянул градоначальнику письмо.
   Тот пробежал его глазами и степенно кивнул:
   - Отлично. Я должен рассказать о Ваших должностных обязанностях. Приступим. Первое и основное: Вы должны обеспечить весь Город телефонной связью. Желательно в течение года. Сейчас телефон есть только у нас в мэрии и на вокзале.
   - Телефонная станция в Городе есть? - поинтересовался Телеграфист.
   - Нет, и в этом-то вся загвоздка. Но Вы можете восстановить старую телеграфную башню. Завтра Секретарь Вас туда отвезет. Ключи возьмете у него же. С планом башни и прочей документацией ознакомитесь позже, вот папка.
   - Я, как бы, не строитель, - заметил Телеграфист.
   - Вам ничего не придется строить - мэрия все организует. Только составьте план изменений, а мы разберемся, - заверил Мэр.
   - Хорошо. Допустим, я восстановил станцию, провел телефон, а потом?
   - Потом только поддерживаете функциональность системы. Еще вопросы есть?
   - Вроде, нет.
   - Ну, и прекрасно! - Мэр щелкнул пальцами, и как из-под земли рядом со столом возник Секретарь. Не глядя на него, градоначальник сказал, - Сейчас Вас отвезут в гостиницу. Отдохните, а завтра - за работу! Желаю успехов.
   Телеграфист поднялся из-за стола, простился с Мэром и вышел из кабинета вслед за Секретарем.

4

   Обратный путь по коридорам мэрии занял гораздо меньше времени. Телеграфист так и не понял, каким законам природы подчиняется пространство внутри здания. В глубине души у него кипела буря негодования, но он старался сдерживаться - все-таки Секретарю уже досталось.
   Когда они уже ехали по улицам Города, Телеграфист решил спросить:
   - Скажите, почему Вы так не любите Полковника?
   Секретарь молчал, глядя на дорогу, и нервно кусал губы. Телеграфист понял свою ошибку:
   - Извините, это был бестактный вопрос...
   - Нет-нет, ничего! - нарочито бодрым тоном отвечал Секретарь. Потом еще немного помолчал, тяжело вздохнул и начал, - Я еще в детстве был очень мирным ребенком. Много читал, хорошо учился, пробовал писать стихи... Не дрался, не хулиганил, не гонял мяч с ребятами. В школе меня дразнили "ботаником" и "хлюпиком". Я был одинок.
   Моим увлечением была философия. К четырнадцати годам я перечитал всех античных мудрецов. Я был решительно настроен, окончив школу, ехать в областной центр, поступать на философский факультет. Но Полковник воспротивился...
   - Какое право он имел распоряжаться Вашей судьбой? - удивился Телеграфист.
   - Он мой дядя, - нехотя отвечал Секретарь, - Они с моим отцом были образцовыми офицерами. Когда была война, их рота попала в окружение и вступила в безнадежный бой. Полковника контузило, и командование взял на себя отец. Он отдал приказ прорываться. Из того боя живыми вышли тринадцать человек. Отца среди них не было.
   Видимо, Полковника до сих пор грызет чувство вины. Брат погиб, а он жив. Несмотря на ранение, дядя воевал до конца. Мстил, мстил и мстил. Вернувшись домой, он стал помогать нашей семье, будто расплачивался за спасение. Из меня он решил вырастить достойную, по его представления, смену. Только материал выбрал неподходящий.
   Мое намеренье стать философом дядя отмел, недослушав. Никакие доводы не помогали. Он кричал, что, если потребуется, он силой потащит меня в военкомат. Я договорился с врачом из поликлиники, чтобы тот написал мне справку о непригодности к службе. Теперь я мог на законных основаниях не ходить в армию. Но Полковник решил во чтобы то ни стало поймать меня. Узнав, что я купил билет на поезд, он надавил на начальника вокзала, и отправление задержали. Начался обыск, но меня не нашли. К тому времени я уже успел далеко отъехать от Города на попутной машине.
   С первой попытки я поступил в университет на бюджетное место. Учиться было тяжело: приходилось одновременно работать, так как Полковник ни чем мне не помогал и вообще перестал со мной общаться. Мама сама с большим трудом выживала на зарплату учительницы. Приходилось справляться одному.
   Окончив университет, я узнал одну маленькую, но страшную подробность. Философы никому не нужны. Работы по профессии не найти. Промыкавшись год-другой, я вернулся обратно в Город. Полковник разрешил мне поселиться в нашем доме, где жили он сам и моя мама. Представляете, какая там царила атмосфера?!
   Я устроился работать в мэрии. Платят тут неплохо, и вскоре я сумел приобрести себе отдельное жилье. Я забрал с собой маму. Полковник до сих пор меня ненавидит за это и презирает.
   Вот так мы и живем.
   Секретарь опять вздохнул. Некоторое время ехали молча. Потом Телеграфист смущенно сказал:
   - Простите... Я не должен был Вас об этом расспрашивать...
   Секретарь лишь неопределенно дернул плечом.

5

   Машина затормозила перед двухэтажным кирпичным зданием с выцветшей надписью "Гостиница" на фасаде. Когда Телеграфист вылез из машины, Секретарь открыл окно и сказал:
   - Вот тут будете жить первое время. Хозяйке гостиницы о Вас уже сообщили. Располагайтесь, отдыхайте. Я заеду за Вами завтра в девять.
   Иномарка с шорохом укатила в сторону мэрии. Телеграфист повернулся лицом к гостинице и еще раз внимательно ее оглядел. Здание казалось ветхим и заброшенным, некоторые окна были заколочены, а кое-где между балконами на веревках сушилось серое постельное белье. К тому же откуда, вероятно с кухни, повеяло старыми тряпками и кислым борщом. Телеграфист не был неженкой, но, представив номера, вздрогнул и, гадая, где еще можно найти жилье в Городе, направился в гостиницу.
   Внутри его встретила горбатая старуха - вылитая Баба-Яга: в драной синей юбке с некогда белым передником и с красной в белый горошек косынкой на голове, из-под которой торчали седые лохмы. На ее хищном клюве-носе красовалась волосатая бородавка, а острый подбородок, казалось, готов был впиться в Телеграфиста. У ног старухи терся большой черный кот.
   Хозяйка оценивающе оглядела гостя и проскрипела:
   - Ага, явился, голубчик... Полиграфист, м-да?
   - Телеграфист.
   - Ладно-ладно, - проворчала Баба-Яга, - Телеграфист - так Телеграфист. На, держи ключи от комнаты. Твоя самая верхняя, "люкс". Только не заблудись! А, лучше сама покажу... Пошли!
   И старуха, кряхтя и охая, стала взбираться по скрипучей лестнице. Телеграфисту ничего не оставалось, кроме как следовать за ней. Хозяйка гостиницы тем временем расписывала во всей красе свой "люкс":
   - Хорошая тебе комната досталась, голубчик, ой, хорошая! Я там сегодня все помыла, почистила, бельишко новое постелила. Клозет собственный, душ с горячей водой. Прямо царские хоромы!
   Баба-Яга остановилась перед обшарпанной дверью с медной табличкой "Частные апартаменты" и, зыркнув снизу вверх на гостя, сказала:
   - Ну, чего стоишь? Открывай давай!
   Телеграфист отпер дверь и вошел внутрь. Старуха пристально следила за его действиями, и он на всякий случай прокомментировал:
   - Чудесный номер! Почти как дома!
   Телеграфист, разумеется, приврал, зато бабка сразу подобрела и уже ласковей проворчала:
   - Ну, а я что говорила? Лепота! Ты кушать не хочешь, голубчик? Я борщ сварила, вкусный!
   - Нет, спасибо, я не голоден, - поспешно заверил Телеграфист.
   - Да? - подозрительно поинтересовалась хозяйка, - Ладно, тогда не буду мешать. Располагайся.
   Старуха, ворча что-то неопределенное про "испорченную молодежь", ушла, а Телеграфист, заперев дверь, оглядел номер. Для провинциальной гостиницы это был действительно "люкс". Письменный стол у окна, книжный и вещевой шкафы, на стене картина, на которой была изображена сцена волчьей охоты; стальная кровать с шариками на верхушках ножек, рядом тумбочка с массивным зеленым будильником. Телеграфист заглянул в ванную. Там все блестело и сильно пахло хлоркой - видимо, старуха не врала, что все вычистила.
   Довольный, Телеграфист разложил вещи и присел за стол, намереваясь ознакомиться с папкой, которую ему дал Мэр, но тут в дверь постучали. "Входите!" - крикнул Телеграфист, и в комнату вошла хозяйка. Она несла в руках поднос с посудой. Поставив его на стол, старуха сказала:
   - Вот, я тебе покушать принесла: макароны, квас...
   - Спасибо, не надо! - запротестовал Телеграфист, но Баба-Яга топнула ногой.
   - Ешь, кому сказала! Посуду я сама потом заберу.
   Гость принялся за еду. Бабка удовлетворенно кивнула и вышла за дверь. Макароны оказались вкусными, хотя и холодными, с говяжьими фрикадельками. Квас был пенистый, с кислинкой, именно такой нравился Телеграфисту. Поев, он принялся, наконец, за документы.

6

   Первый раздел целиком состоял из планов здания телеграфной башни. Из них следовало, что в башне пять этажей: первые два составляли широкое, расширяющееся книзу шестиугольное основание, из которого вырастала сама башня; выше находились служебные помещения; были также подвал и чердак. На первом этаже располагались прихожая и комнаты для посетителей, на втором - жилые помещения владельца башни. С третьего был выход на террасу, являющуюся на самом деле крышей основания.
   Далее шла история башни: когда построили, кто архитектор, даты реконструкций и тому подобное. Прилагалась также статья - гневный отзыв современника на постройку башни.
   Это просто невероятно, как только можно было позволить построить телеграфную башню! Куда смотрит Городской Совет? Этот штырь, торчащий из земли, уродует прекрасные виды нашего Города! И ради чего? Ради такой мелочи, как телеграф! Его можно было бы разместить и в здание вокзала. Зачем было возводить для него отдельное здание, тем более такое безобразное? Деньги, выделенные на постройку и обустройство башни, должны были пойти на ремонт церкви начала девятнадцатого века. Это же просто богохульство, возводить Дом Техники и обделять Дом Господа. Я требую снести этот монумент Гордыни и Тщеславия нашего градоначальника!
   Но, несмотря на протесты жителей, башня была построена. Телеграфист перелистнул пару страниц и наткнулся на отчет о пожаре. Башня сгорела дотла и больше не восстанавливалась.
   Увлекшись документами, Телеграфист не заметил, как стемнело. Он взглянул на часы и, собрав документы, решительно закрыл папку. Взяв поднос с пустой посудой, он спустился вниз на кухню. Баба-Яга сидела за столом и пила чай с ватрушками. Рядом на стуле спал черный кот. Завидев гостя, она приветливо заворчала:
   - Подходи, присаживайся! Чайку выпей, пока горячий. Что это у тебя? Посуда? Ох, спасибо, голубчик, поставь в раковину, я разберусь.
   Отставив поднос, Телеграфист присел за стол напротив старухи. Та сноровисто налила чаю и подвинула к гостю стакан. Телеграфист положил две ложки сахара и, помешивая чай, заговорил:
   - Небось, нечасто к тебе постояльцы приезжают, бабушка?
   - Ох, и не говори, родимый!
   - Не скучно тебе здесь?
   - А чего мне скучать? Вот, у меня Вася есть! - и старуха погладила спящего кота.
   - А разве не убыточно, такую гостиницу держать без постояльцев?
   - Мне-то что! Я же не владелица, здание мэрии принадлежит. Я всего лишь менеджер, понимаешь?
   "Менеджер" старуха произносила очень смешно, через "е". Поэтому Телеграфист кивнул и поскорее отпил из чашки, пряча улыбку. Баба-Яга тем временем принялась расспрашивать:
   - Ты из столицы приехал?
   - Да.
   - И как там, все стреляют?
   - Да нет, уже успокоились!
   - Это хорошо... Ты ватрушки-то ешь, пока свежие!
   Телеграфист поспешно схватил ватрушку. Бабка на деле оказалась очень даже милой, и он не хотел ее обижать.
   - А ты по какому делу к нам? - продолжала допытываться старуха.
   - Телефон буду проводить. Завтра поеду к старой телеграфной станции - буду ее восстанавливать.
   - Ох, милок, плохое это место! Помню, когда ее только начинали строить, знамения странные в небе были. Говорили, что неугодна Богу башня эта...
   "Господи, сколько же ей лет!" - ужаснулся Телеграфист.
   - Вот, а ты ее восстанавливать удумал! Как бы чего не вышло!
   - Я в эти знамения не верю! - заявил Телеграфист.
   - Ну, как знаешь...
   Допили чай молча. Потом Телеграфист встал, поблагодарил хозяйку и вернулся к себе в номер. Приняв душ и почистив зубы, он завел будильник, погасил свет и лег в кровать.

7

   Телеграфист уже начал задремывать, как вдруг кто-то вздохнул у него прямо над ухом. Телеграфист открыл глаза. Никого в комнате не было.
   "Почудилось, наверное" - подумал он и повернулся на другой бок.
   - Эх-эх-эх, - повторился вздох.
   - Кто здесь? - спросил, вскакивая, Телеграфист.
   Никто не ответил, зато в коридоре заскрипели половицы. Телеграфист подошел к двери и прислушался. Тишина. Где-то часы пробили двенадцать. Телеграфист чертыхнулся и вернулся обратно в кровать. Сна как не бывало. Тогда Телеграфист стал смотреть в потолок, надеясь, что усталость возьмет свое. Но тут он заметил, что люстра медленно раскачивается. Колебания все увеличивались, и когда люстра коснулась потолка, то не разбилась, а беззвучно прошла сквозь него и исчезла.
   Телеграфист недоуменно уставился на потолок. Потом встал на центр комнаты и пару раз подпрыгнул, пробуя вернуть люстру на место. Из потолка высунулась черная костлявая рука, схватила Телеграфиста и потащила наверх. Пойманный в ловушку, он закричал и задергался, пытаясь освободиться. Рука отпустила его и скрылась, сверху послышался гомерический хохот и быстрый топот удаляющихся шагов. Затем женский голос игриво протянул: "Ах, шалун!".
   Телеграфиста охватил необъяснимый страх. Он подскочил к чемодану и стал бешено в нем рыться. Наконец, он извлек наружу массивный револьвер, проверил барабан и снова лег в кровать, не выпуская оружия из рук. Некоторое время все было спокойно, не считая негромких постукиваний и неясного шепота, раздающихся с чердака.
   Снаружи постучали. Телеграфист подошел к двери и, собравшись с духом, отпер ее. На пороге стояли два горбатых карлика в черных балахонах. Руками они держались за странного вида металлическую раму на колесиках, к которой ремнями был пристегнут мальчик лет двенадцати в белой, запачканной кровью рубашке, с пионерским галстуком на шее. Голова у него была аккуратно вскрыта: верхняя часть черепной коробки отсутствовала, а из сизого с прожилочками мозга торчали скрепки, булавки и гвозди. Пустой взгляд пионера устремлялся в пространство; изо рта у него слышалось приглушенное бульканье и капала слюна.
   - Лоботомию вызывали? - прокаркал правый карлик.
   - Нне-ет... - испуганно протянул Телеграфист.
   - Жаль, - с искренним сожалением сказал карлик и поинтересовался, - Может, все-таки сделаем?
   - Сегодня со скидкой! - подхватил второй.
   - Спасибо, не надо!
   Телеграфист поспешно затворил дверь. Новый звук привлек его внимание. Судя по всему, кто-то плакал в ванной. Преодолевая страх, Телеграфист подкрался к двери туалетной комнаты и рывком распахнул ее. Его обдало тяжелым трупным запахом. На полу лежал, свернувшись в три погибели, гигантский освежеванный крокодил и проливал воистину крокодиловы слезы.
   - Ох, бедный я, несчастный... - всхлипывал ящер, - Нету, нету у меня больше одежды - сшиты из нее сапоги кожаные, сумочки дамские, мо-одные...
   Телеграфист в ужасе замер, стараясь не привлекать к себе внимания монстра. Крокодил повернул к нему огромную голову, некоторое время, не мигая, смотрел в упор на человека, а потом страшно проревел:
   - Отдай мою кожу!!!
   Телеграфист мгновенно захлопнул дверь, придвинул шкаф и перевел дух. С другой стороны, завывая и рыча, ломился крокодил. Сердце Телеграфиста отчаянно колотилось, он прерывисто дышал и пытался понять, что же происходит. После недолгих размышлений он пришел к выводу, что все это - лишь страшный сон, и относится к происходящему надо подобающим образом. Правда, верилось в это с трудом - слишком реальными были ощущения. Он до сих пор помнил и мертвую хватку черной руки, и отсутствующий взгляд пионера, и тошнотворный запах ошкуренного крокодильего тела.
   Телеграфист обвел усталым взглядом злополучный номер. Ему хотелось спать, но он понимал, что это еще не конец. Словно в подтверждение этому из дальнего угла комнаты послышался шорох. Черная тень уставилась на Телеграфиста зелеными светящимися глазами. Доведенный до ручки, он пальнул в нее из револьвера. Громогласно раздались первые аккорды из знаменитой "Токкаты и фуги ре минор" Баха и в тот же миг люстра вернулась на место и озарила номер слепящим светом. На полу лежал черный кот. По ним растекалось кроваво-красное пятно.
   "О, черт! - подумал Телеграфист, - Я застрелил бабулькиного кота! Что я ей завтра скажу?"
   Телеграфист подошел к тушке и в бессильной ярости пнул. Кот с мявом подскочил на месте и вцепился человеку в ногу. Телеграфист взвыл и, с трудом оторвав от себя кота, вышвырнул его за дверь. Потом склонился к луже, макнул в нее палец, понюхал и облизнул.
   "Вишневый сироп!" - со смешанным чувством удивления и злобы понял Телеграфист. Он вскочил и закричал, ни к кому конкретно не обращаясь:
   - Да что здесь, черт вас всех подери, происходит?!!
   В оконное стекло кто-то поскребся. Телеграфист был готов ко всему, но у него волосы встали дыбом, когда он повернулся к окну. К стеклу прильнула носом хозяйка гостиницы.
   - Я борщ сварила, вкусный! - провыла она и с хохотом взмыла в небо.
   Телеграфист подскочил к окну. На фоне полной луны он увидел Бабу-Ягу, выписывающую на метле фигуры высшего пилотажа. На ее спине сидел черный кот и сверкал глазами.
   Телеграфист жалобно застонал и упал в обморок.

8

   Оглушительный звон будильника заставил Телеграфиста проснуться и открыть глаза. Он лежал в своей постели и смотрел в потолок, по которому весело скакали солнечные зайчики. Никаких следов вчерашнего безумия не было: люстра на месте, шкаф, вчера перегораживающий проход в ванную, стоит у стены; револьвер с полным барабаном лежит на тумбочке рядом с кроватью, лужа вишневого сиропа исчезла.
   Телеграфист рывком встал и первым делом заглянул в туалет. Как и вчера, там все блестело и пахло хлоркой. Крокодила и свидетельств его пребывания не наблюдалось. Тогда Телеграфист умылся и, вытираясь полотенцем, вернулся в комнату. На столе стоял поднос с завтраком: тарелка творога, кувшин молока и ломоть ржаного хлеба. Рядом лежал сложенный пополам тетрадочный лист. Телеграфист развернул бумажку; на ней его собственным подчерком было написано: "Теперь ты веришь в знамения?" Телеграфист чертыхнулся и, отбросив записку, спокойно принялся за еду.
   "И все-таки надо окончательно для себя решить, - думал он, поглощая завтрак, - что же это было? Что происходило сегодня ночью у меня в номере?
   Вариант первый и самый, кажется, простой и приемлемый - мне приснился сон. Хорошо, тогда как объяснить, что револьвер оказался рядом со мной на табуретке, а не в чемодане? Можно, конечно, сделать предположение, что я лунатик. Но тогда почему болезнь проявилась столь внезапно и именно здесь? Нет, этот вариант не подходит!
   Вариант второй - это хитрая мистификация. И если я более-менее представляю, как пропадала люстра, откуда высовывалась рука и прочее, но как возможно было запустить в ванную говорящего ошкуренного крокодила?! Или заставить бабку летать на метле? Не говорю даже о воскресающем коте! Может я подвергся воздействию какого-то психотропного вещества? Но возникает вопрос - зачем? Кому это было нужно? Слишком много вопросов!
   Вариант третий - я схожу с ума. Какая досада! Опять же, как с лунатизмом, почему симптомы болезни, если она есть, появились, когда я приехал в Город? Что на меня могло повлиять и стать причиной безумия? Непонятно!
   Можно, конечно, предположить, что здесь и впрямь происходят невероятные события, но нам, людям просвещенного века не стоит верить в эдакую чушь!
   Вот только записка... Если отбросить варианты с лунатизмом и безумием, то непонятно, как они подделали мой подчерк! У них (кстати, у кого - у них?) не было образца! Ладно, это можно проверить..."
   Телеграфист взял записку и под вопросом написал одно слово: "Нет!". Затем свернул бумажку и положил на тумбочку.
   "Вот так! Теперь я уеду на целый день, а когда вернусь, то проверю, есть ли ответ. Если есть, то записку писал не я, а эти мистификаторы! А уж как они подделали мой подчерк, разберемся потом!"
   Телеграфист взглянул на часы - было без пятнадцати девять, скоро должен был подъехать Секретарь. Быстро одевшись и закрепив револьвер в скрытой под курткой кобуре, он собрал посуду на поднос и вместе с ним спустился на кухню. Бабы-Яги нигде не было. Телеграфист пожалел, что сразу не догадался расспросить хозяйку о ночном кошмаре, но сейчас искать ее было уже поздно - к гостинице подъехала старенькая иномарка и оглушительно сигналила.
   Телеграфист вышел из здания и огляделся, щурясь от утреннего солнца. Стояла чудесная погода, весело щебетали птицы, откуда-то ветер принес запах цветов и свежих булочек. И абсолютно не городская тишина. Кроме Телеграфиста и Секретаря нигде не было видно людей.
   Отметив эту странность, Телеграфист поспешил к машине, где дожидался его Секретарь.

9

   - Как спалось на новом месте? - вежливо поинтересовался Секретарь, когда Телеграфист залез в машину. Сегодня он уже не притворялся услужливым чиновником, из голоса исчезла приторность, а из поведения - льстивые ужимки. Видимо, рассказав свою историю и доверившись Телеграфисту, он больше не мог ломать перед ним комедию.
   - Не очень, - ответил Телеграфист, - Снилась всякая ерунда!
   - А, такое бывает! Ничего, скоро привыкнете.
   Телеграфист подозрительно покосился на Секретаря:
   "Что это он имеет в виду? Неужели он что-то знает о ночном кавардаке? Он что, тоже с ними?! Стоп, с кем - с ними? Блин, у меня так паранойя может развиться! Так, хватит, держи себя в руках, иначе не сможешь логически мыслить!"
   Секретарь тем временем непринужденно болтал:
   - Прекрасная сегодня погода! Отлично подходит для прогулки на природу. У нас она, конечно, небогата, но пару интересных мест найдется, да! Эх, как давно я не дышал свежим воздухом... Все время только пыльные коридоры мэрии! Чертова работа!
   - Итак, сегодня мы едем к телеграфной башне? - решил прервать поток жалоб Телеграфист.
   - Ага! Здесь недалеко! Впрочем, у нас в Городе все близко. Хотя район вокруг башни неблагонадежный - трущобы. Там живут, как их называет Мэр, "порочные люди"!
   - Бедняки?
   - Не-ет! Нищие!
   - А в чем разница?
   - Как в чем?! Бедняки живут скромно, но достойно, а нищие вообще не живут, а существуют!
   - Разве в этом они виноваты? Что делать, если у них нет возможности заработать на жизнь?
   - Кто Вам сказал, что у них нет возможности? - хмыкнул Секретарь, - В отличие от большинства провинциальных городов у нас организованы массовые и неплохо оплачиваемые рабочие места. Кто хочет - тот работает!
   - Вы уверены, что плата за труд достаточна для нормальной жизни? - усомнился Телеграфист.
   - Уверен! И вообще, уж лучше работать за небольшую сумму, чем попрошайничать и собирать бутылки. А если кто хочет получать больше, так он должен иметь соответствующее образование! Вот Вы, например, выучились на специалиста по информационно-коммуникационным технологиям и теперь имеете достойную должность.
   - Моя профессия востребована! Но есть же люди, не имеющие возможности работать по специальности!
   - Есть, - кивнул Секретарь, - Я, например. Да, я не могу работать философом - ну, нет сейчас спроса на нас, и сомневаюсь, что вообще будет. Но я же не сдался! Я служу секретарем, мне не нравится моя должность, но это лучше, чем бедствовать и жаловаться на жизнь! Кстати именно так поступает мой друг. Он на год меня старше и тоже учился на философском факультете. И так же, как и я, не нашел работы, вернулся в Город, но не попытался как-то выжить, а принялся рефлексировать: какой он несчастный, никому не нужный, никем не понятый! Я попытался его образумить, но он обозвал меня "приспособленцем". Мы разошлись. Он бы в конец опустился, если бы не Присвистов. Это главный редактор и владелец единственной в Городе газеты "Уезд", а по-совместительству якобы наследник рода Свистулькиных, которому принадлежало раньше здание мэрии - это была летняя усадьба - и все земли вокруг. Теперь мой друг пишет статейки на все туже тему "непонятости" и "неоцененности" - тем и живет. Большую часть времени он проводит в гостях у Присвистова - они втроем с Архитектором выпивают и болтают всякие глупости. Ну, и кто из нас после этого прав - я или мой друг?
   - Вы, - признал Телеграфист.
   - То-то! - Секретарь притормозил около странного вида зданием, - Ну, вот мы и приехали!

10

   Телеграфная башня производила гнетущее впечатление. Она была похожа на перевернутый болт: огромный бетонный штырь, торчащий из гайки шестиугольного основания. Пламя пожара оставило вокруг окон черные следы гари и копоти, которые казались тенями, пытавшимися сбежать от огня, но вместо этого навеки вплавленные в серые стены. Шипы антенн заржавели и поредели: большинство было варварски отломано и сдано на металлолом.
   Телеграфист и Секретарь подошли к стальной двери, разукрашенной граффити. Заранее приготовленные ключи не понадобились: могучий амбарный замок валялся в кустах среди битых бутылок и консервных жестянок. Телеграфист на всякий случай достал револьвер и резко толкнул дверь.
   В просторной комнате на грязном, замусоренном полу, прикрывшись рваными одеялами, вповалку спали несколько подозрительных личностей. Одежда на них была давно не стирана и не штопана и могла вполне служить маскировкой, если бы ее хозяевам захотелось прятаться на свалке. Физиономии у личностей были синие, мятые и заросшие свиной щетиной; красные носы издавали тракторный храп. Когда Телеграфист и Секретарь вошли внутрь, одна из особей мужского пола проснулась и, протерев слезящиеся глаза, уставилась на гостей. Гости ей явно не понравились, и она издала протяжный звук, являющийся чем-то средним между боевым кличем, матерным восклицанием и предупредительным сигналом товарищам, которые не замедлили проснуться, и вскоре вся стая молча глазела на пришельцев.
   Первым нарушил молчание вожак, выделявшийся из компании относительно новой заграничной шапкой с зеленым помпоном:
   - Вы хто? - прохрипел он.
   - Я представитель городской мэрии, - заявил Секретарь и нахмурил брови. - Что вы делаете на охраняемом объекте?
   - Че ты сказал? - визгливо заорала мелкая особь в драном ватнике. Видимо, это была женщина, - Ты думаешь, че говоришь, ты, педик прилизанный, а?
   - Я бы попросил...
   - Нет, ты че, не всосал? Ты, ваще, че тут забыл? Ты...
   - Машка, заткнула пасть! - заорал вожак и метнул в скандалистку пустую бутылку. Снаряд пролетел мимо цели и вдребезги разбился о стену. Вспыльчивая баба притихла. Вожак удовлетворенно хмыкнул и снова обратился к гостям:
   - Итак, че мы тут забыли, ась?
   - Вот и я думаю, - включился в разговор Телеграфист, угрожающе помахивая револьвером, - что вы тут забыли?
   - Мы тут, ваще-то, живем, - отозвался мужик в шапке с помпоном, подозрительно косясь на оружие, - А че вы тут делаете - сплошные непонятки!
   - Ну, вот и я че говорю! - снова заорала скандальная особь. - Гнать этих мразей ссаными тряпками! Ура!
   И, схватив валявшуюся неподалеку бутылку, агрессивная женщина кинулась на гостей. Телеграфист отреагировал моментально: точным выстрелом он превратил стеклянное оружие в груду осколков, весело брызнувших во все стороны. Баба взвизгнула, выронив остатки бутылочного горлышка; ее соплеменники повскакивали на ноги, испуганно таращась на дымящийся ствол револьвера, а вожак предостерегающе прорычал:
   - Эй, малой, ты бы своей пукалкой тут не баловался! А то мы тут тебе быстро пендюлей навтыкаем!
   - Че ты сказал?! - повернулся к нему Телеграфист. - Ты мне угрожаешь? А ну-ка, живо свалил отсюда, и дружков захватил, а не то перестреляю вас здесь всех на хер и не чихну ни разу!
   Вняв голосу внезапно проснувшегося рассудка, вожак угрюмо скомандовал: "Пошли, ребята!", и, ненавидящим взором глядя на Телеграфиста, подхватил все еще не отошедшую от шока скандалистку и поковылял к выходу.
   - Ловко Вы с ними разобрались! - заметил Секретарь, когда последняя личность исчезла в дверном проеме.
   - Правильно Мэр говорит: "порочные люди"! - сквозь зубы бросил Телеграфист, носком ботинка брезгливо поддев валяющееся тряпье. - Нагадили тут!
   - Ничего, я пришлю людей - все вычистят, вымоют, будет все как новенькое... - заверил чиновник.
   - Вот почему! - в отчаянье воскликнул Телеграфист. - Почему!.. Почему одни гадят, а другие убирают! Ведь это ж не честно! Те, которые гадят, живут, как паразиты, как солитеры какие-нибудь, а другие, честные труженики, должны их дерьмо разгребать! Почему так?!
   - Такова жизнь, - развел руками безработный философ и добавил в несвойственной ему манере, - одни жрут, другие срут, третьи за всеми убирают. Тут уж ничего не поделаешь!
   - Разве нельзя изменить мир к лучшему? Почему мы должны сидеть, сложа руки?
   - Многие пробовали изменить мир, но... Как говорится: "хотели как лучше, а получилось - как всегда!" - Секретарь вздохнул, - Довольствуйтесь тем, что, по крайней мере, не Вам за всех разгребать!
   - Наверно, Вы правы... - пробормотал Телеграфист, и двинулся к лестнице. - Пойдемте, осмотрим другие этажи...

11

   Как ни странно, но верхние этажи сохранились лучше, чем первый. Возможно, причина была в том, что беспробудно пьянствующие обитатели башни просто не могли подняться выше, скатываясь обратно по крутой лестнице. Во всяком случае, в некоторых комнатах, наименее пострадавших от пожара, еще сохранилась мебель. В несгораемом шкафу нашлись печатная машинка "Москва", арифмометр "Феликс" и несколько папок с бумагами: при ближайшем рассмотрении они оказались всего лишь финансовыми отчетами и всевозможной документацией, но Телеграфист решил их забрать с собой. Раритетную канцелярскую технику Секретарь предложил поместить в городской музей при мэрии, и Телеграфист, будучи их формальным владельцем, не возражал.
   Телеграфист осмотрел башню на предмет сохранности электроники и был глубоко разочарован. Практически всю проводку следовало прокладывать заново, огрызки проводов торчали из стен, как корешки диковинного плюща, антенны были выкорчеваны вместе с гнездами - другими словами, развал был полный. Повздыхав по поводу варварства и некультурного отношения к электронике и технике, Телеграфист стал прикидывать в уме примерный план реставрации Башни - он уже решил, что будет называть это здание не станцией, а именно Башней. Попутно он делал заметки и зарисовки в блокноте и сверялся с перечерченным планом этажей. Когда новый хозяин спустился обратно на первый этаж, он совершил странное и неприятное открытие: вход в подвал отсутствовал. На карте есть, а в жизни - нет! Он осмотрел всю комнату, ощупал стены, ища какой-нибудь тайный механизм - все впустую! Этаж пропал, исчез, будто растворился в пространстве.
   - Но здесь же должен, должен быть спуск!.. - бормотал Телеграфист, нарезая круги по комнате.
   - Значит, он где-то здесь, - рассудительно заметил Секретарь.
   - Но его здесь нет! - воскликнул Телеграфист, взмахивая руками.
   - Значит, нет...
   - А должен быть!
   - Значит, есть...
   На Секретаря напало философское настроение, и ничего толкового посоветовать он не мог. Телеграфист уткнулся глазами в карту и, четко отмеряя шаги, прошел от входной двери до места предполагаемого спуска. Остановившись, он еще раз сверился с картой и постучал каблуком по земле:
   - Здесь!
   Секретарь равнодушно посмотрел ему под ноги и помотал головой:
   - Не-а!..
   - Но вот же, вот, смотрите! - тыкал Телеграфист пальцем в план, - Вот вход, вот комната, вот тут Вы стоите! А вот тут должен быть подвал!
   - Однако его здесь нет. Не расстраивайтесь, так часто бывает: на бумаге есть, а в реальности - нет!
   - Что значит - нет?! - огрызнулся расстроенный Телеграфист, - Его не может не быть! Как вообще может потеряться подвал?
   - Не знаю! - пожал плечами Секретарь и поинтересовался, - А что, он так Вам нужен, этот подвал?
   Телеграфист замялся:
   - Ну, как сказать... Не особо... Хотя мне же нужно будет где-то размещать оборудование!
   - Ладно, - махнул рукой Секретарь, - Не беспокойтесь, найдем мы Ваш подвал, никуда он от Вас не денется!
   Телеграфист скорбно вздохнул и сказал:
   - В остальном я вроде все осмотрел... Поехали домой...
   - Вы только поскорее план перестройки составьте. Чем быстрее восстановим станцию, тем лучше!
   - Угу, - кивнул Телеграфист, - прямо сейчас и начну... Но подвал мне все-таки найдите!
   Секретарь еще раз заверил его, что потерявшийся этаж будет разыскан в кратчайшие сроки, и они отправились обратно в гостиницу. По дороге Телеграфист попросил раздобыть ему какой-никакой транспорт, чтобы, если ему вздумается еще раз осмотреть Башню или просто куда-нибудь съездить, ему не приходилось каждый раз тревожить Секретаря. Чиновник обещал разобраться и с этим.

12

   В гостинице Телеграфиста встретила Баба-Яга с горячим обедом: печеной картошкой и отварной телятиной. Утолив голод, он поблагодарил старуху и, захватив с собой поднос с чаем и баранками, поспешил наверх в комнату. Пропажа подвала в Башне так его впечатлила, что он и думать забыл о ночном кошмаре. Прихлебывая чай, он с головой окунулся в разработку планов перестройки. И, как он не старался, у него никак не получалось разместить все необходимое в надземных этажах: все время что-то оказывалось в несуществующем подвале. Промучившись два часа, он решил еще раз пересмотреть старые чертежи и карты, но и тут не нашел ответа.
   Тогда Телеграфист вспомнил о бумагах, найденных им в несгораемом шкафу. Движимый неясным предчувствием, он поскорее подвинул папку к себе и углубился в изучение прошений и отчетов. Результаты поразили его: при последней реконструкции Башни использовались материалы и техническое оборудование, совершенно не требовавшиеся для телеграфа. По всей видимости, здесь проходили какие-то секретные исследования. Тогда становилось понятно, куда пропал подвал - он спрятан от посторонних глаз, и вход в него тоже тайный.
   Телеграфиста охватил азарт. Проникнуть в подвал - значит прикоснуться к тайне! Возможно, там еще сохранилось секретное оборудование или даже дневники и отчеты экспериментаторов. Но пожар... Телеграфист стал лихорадочно перечитывать отчет начальника пожарной службы. Ни слова о подвале. Значит, еще есть надежда, что пламя ничего не повредило.
   Телеграфист вскочил и стал бегать по комнате. Перед ним открывались огромные перспективы. Восстановить Башню, продолжить исследования, а дальше, дальше... Он уже дал волю воображению, как вдруг в поле его зрения попал тетрадочный лист, валяющийся на ковре. Телеграфист подобрал его и, удивленно уставившись на строчки, попытался вспомнить, что за чепуху он здесь написал и зачем. Через мгновение его память прояснилась - это была та самая загадочная записка, которую он нашел сегодня утром на столе. Ничего нового он не обнаружил.
   "Итак, мистификаторы не идут на контакт. Переписку со мной они поддерживать не стали. Ладно, ладно... В конечном счете, это не так уж важно! Главное - восстановить Башню. А потом уж..."
   Тут Телеграфист вспомнил о Бабе-Яге и о том, что так и не расспросил ее. Он неторопливо собрал бумаги, поставил посуду на поднос и двинулся к выходу. Однако ему пришлось столкнуться с новой и весьма странной проблемой. Дверь в номер была заперта снаружи. Как он ни дергал ручку, как ни тянул изо всех сил - все было бесполезно. Тонкая деревянная доска держалась лучше крепостных ворот. Выбившись из сил, Телеграфист присел на стул. Мысленно он костерил всю шайку мистификаторов последними словами и заодно соображал, что ему такого предпринять, чтобы высвободиться из плена.
   "Что делать - не понятно! Я попал в ловушку! Может, вылезти в окно? - он без особой надежды осмотрел оконные рамы, - Ну, что и следовало ожидать: заперто, только форточка открывается! Видать, чтобы заключенный не задохнулся! Надеюсь, они хотя бы утром меня выпустят?"
   Еще раз без энтузиазма подергав дверь, Телеграфист в сердцах плюнул и решил, что следует просто лечь спать. Утром приедет Секретарь и высвободит его. Раздевшись, усталый и немного злой Телеграфист повалился на кровать и почти сразу уснул.
   И приснилась ему странного вида шляпа. Это был невероятно длинный цилиндр графитного цвета. Кое-где ткань потерлась и поцарапалась, а верхняя четверть тульи чуть скособочилась. Верхушка цилиндра открывалась как коробка с откидной крышкой; изнутри высовывалась длинная антенна. Все это было чрезвычайно удивительно, но при этом Телеграфист знал точно, что шляпа важна - она как-то связанна с Башней. Шляпу нужно было найти и как можно скорее.

13

   На следующее утро Телеграфист, проснувшись, первым делом проверил входную дверь. Открываться она не собиралась, и Телеграфист, огорченный своим явно затянувшимся заточением, решил провести время с пользой и закончить проект Башни. На столе он к своему удивлению обнаружил поднос с завтраком, а так же лист сероватой бумаги - записку.
   "Уважаемый Телеграфист!
   Мы понимаем Ваше профессиональное рвение, однако считаем своим долгом предупредить Вас об опасности восстановления Башни.
   Primo. Башня представляет собой парадоксальное и неестественное формирование, лишь во внешнем виде являющееся плодом человеческих усилий. Реставрация ее, равно и другие действия, активные или же пассивные, но тем или иным способом связанные с ней, могут повлечь за собой необратимые последствия в био- , магнито-, атмо- и ноосфере Земли вообще и в районе Города в частности. Надеемся на Ваше понимание.
   Secundo. Подумайте о себе и о своих предшественниках. Ни один из них не умер своей смертью - напротив, все пропали при невыясненных обстоятельствах, и данные факты, разумеется, тщательно засекречены и не разглашаются.
   Tercio. Как здоровье Вашей матушки?

С Надеждой, Верой и Любовью,

Анонимные Доброжелатели"

   Прочитав это несколько сумбурное послание, Телеграфист помрачнел. Особенно его насторожил третий пункт. Его матушка была совершенно здорова, если не считать, конечно, того, что она чуть ли не силой пыталась удержать Телеграфиста от поездки в Город. Бедная женщина почему-то решила, что ее ненаглядному сыну будут угрожать самые невероятные опасности в столь дальнем странствии. Тогда Телеграфист все-таки сумел убедить маму в том, что с ним ничего не случиться, но сейчас он начинал подумывать, а не была ли она права? Может, материнское сердце что-то предчувствовало? Следовало принять меры, и поэтому Телеграфист быстро и решительно написал весьма резкий ответ мистификаторам.
   "Уважаемые Доброжелатели!
   Я не понимаю вашего рвения, равно и вашей мотивации, однако считаю своим долгом предупредить вас об опасности надоедания мне угрозами и оккультной чертовщиной.
   Primo. Башня представляет собой мое новое место работы, и любые действия, связанные с попыткой запугать меня или же прогнать, могут повлечь за собой необратимые последствия для шантажистов и мистификаторов. Надеюсь на вашу законопослушность.
   Secundo. Я не имею никаких документальных подтверждений вашим словам, а верить голословным утверждениям не в моих правилах.
   Tercio. Не дождетесь!

С Законом, Порядком и Справедливостью,

Телеграфист"

   Телеграфист перечитал письмо и остался доволен своим остроумием и ядовитостью тона. Заодно он решил отписаться матери. В письме он сообщал, что приехал в Город, был принят весьма ласково и сейчас с головой погрузился в работу. Писал он также, что скучает по дому и спрашивался о ее, мамином, здоровье.
   Закончив письмо, Телеграфист решил сразу запечатать его в конверт, пачку которых вместе с другими канцелярскими мелочами всегда носил в чемодане, и встал из-за стола. Что-то, звякнув, упало на пол. Телеграфист нагнулся - на полу лежал, ехидно поблескивая, серебристый ключ. На красном брелке масляной синей краской была выведена корявая буква "Л".
   Осознав всю глупость своего заточения, Телеграфист рухнул обратно на стул и, обхватив голову руками, предался краткому, но яростному самобичеванию.

14

   - Ну что ж... На первое время вполне сгодится, - удовлетворенно кивнул Телеграфист, закончив осмотр старенькой синей девятки, которую ему раздобыл Секретарь.
   - Боюсь, "на первое время" значит "очень надолго", - хихикнул Секретарь, - другого транспорта в Городе не найти!
   - Почему? - недоуменно поднял брови Телеграфист.
   - Потому что он здесь почти никому не нужен! Разве что рыбакам. Да и дорого это...
   - Ну, нет - так нет! - согласился Телеграфист. - Поеду, что ль, опробую автомобильчик...
   - Куда, позвольте поинтересоваться?
   - Сначала к Башне, - начал перечислять Телеграфист, - потом, наверное, просто по Городу прокачусь или окрестности осмотрю... Кстати, а заправка тут у вас где?
   - Как таковой ее не существует, - развел руками Секретарь, - но можно получать бензин по талонам в мэрии. Вам все, естественно, бесплатно...
   - О, спасибо, конечно, но не будет ли это затратным для городского бюджета? - заскромничал Телеграфист.
   - Ой, да бросьте! На Вас из казны выделили такую сумму, что страшно сказать! Так что прошу, не стесняйтесь: уж лучше эти деньги достанутся Вам и Вашему делу, чем уйдут на сторону, - на последней фразе Секретарь заговорщицки понизил голос. - Естественно, я Вам ничего не говорил, и Вы ничего не слышали...
   - Могила! - согласно кивнул Телеграфист.
   - Ну, вот и отлично! Да, хотел поинтересоваться, как продвигается разработка плана перестройки?
   - Все идет полным ходом, но без подвала - никак!
   Секретарь развел руками и молча улыбнулся: мол, делаем все возможное, но Вы же понимаете... Телеграфист понимал.
   - Хотел Вас попросить, - он протянул Секретарю письмо к маме, - отправьте его, пожалуйста.
   - Да-да, конечно! Больше ничего не нужно?
   - Нет, спасибо.
   На этом они расстались. Секретарь укатил куда-то по своим делам, а Телеграфист направился прямиком к Башне. Память на местность у него с детства была отменная, и запомнить дорогу с первого раза для него было несложной задачей. К тому же в бардачке нашлась подробная карта Города и его ближайших окрестностей.
   Спустя пятнадцать минут Телеграфист уже подъезжал к Башне. Вокруг нее возились какие-то люди в оранжевых жилетах, лениво поприветствовавшие хозяина постройки. Внутри все было вычищено, и Телеграфист сразу приступил к осмотру пола. На сером, чуть потрескавшемся, бетоне отчетливо выделялся металлический обруч, ограничивавший в центре комнаты круг радиусом пять-шесть метров. В первом круге располагался второй, уже целиком металлический, с многочисленными креплениями и гнездами. Телеграфист поднял голову и посмотрел на потолок. Напольные круги в точности соответствовали дырам в полах следующих этажей, причем больший круг подходил к отверстию второго этажа, а меньший - ко всем последующим.
   Это открытие взбудоражило воображение Телеграфиста. "Получается, - думал он, - что эти круглые платформы как-то могут подниматься вверх... И, значит, под ними и скрыт проход в подвал!" Телеграфист забегал по комнате, в который уже раз ища тайный переключатель, но - увы! - так ничего и не нашел. Тогда он решил, что торопиться не следует, ведь теперь он может уверенно располагать в подвале любые конструкции и устройства.
   Телеграфист вышел из Башни, беззаботно насвистывая, и, сев в свою девятку, укатил загород, чтобы развеяться и заодно обдумать возможные варианты обустройства подвала.

15

   Поздним вечером, около десяти часов, Телеграфист вернулся в гостиницу. Баба-Яга вела себя, как заботливая бабушка с любимым внуком: ласково ворча, усадила его за стол и подала ужин. Телеграфист был тронут и устыдился своих нелепых подозрений в мистификациях. Однако письмо от "доброжелателей" лежало в кармане, и червь сомнения все-таки грыз его душу. Решившись, он вынул таинственное послание и приступил к допросу хозяйки гостиницы.
   - Скажи, бабушка, - начал он, - вот это письмо ты мне принесла в комнату?
   - Я, родимый, я, - улыбнулась старушка. - А что?
   - А откуда оно у тебя? Кто тебе его дал?
   Телеграфист почувствовал, что говорит в чересчур резком тоне, что, впрочем, нисколько не беспокоило "подозреваемого", и решил смягчить интонации.
   - Ты мне скажи, пожалуйста, а то я не люблю со всякими неизвестными общаться!
   - Так никто не любит! - согласилась Баба-Яга. - Но кто передал письмо, я не скажу!
   - Почему? - опешил "следователь".
   - Потому что он неизвестный! - лукаво улыбнулась старушка. - Я его никогда раньше не видела!
   - Ну, ты хоть опиши его, - попросил Телеграфист, доставая карандаш и блокнот.
   - Это запросто! Он был такой... высокий... в сером плаще до пяток, с высоким воротом... И еще шляпа была, огромная, тоже серая, с полями. Ну, как у мушкетера!
   Описание курьера Баба-Яга для большей содержательности обильно сопровождала жестами, и вскоре Телеграфист получил весьма конкретный, однако несколько странноватый портрет.
   - А лицо, лицо-то у него какое? - спохватился он.
   - Лица не видела, - поджала губы старушка, - лицо он за шляпой прятал.
   - Жалко... Ну, да и ладно! Спасибо тебе, бабушка, выручила! Помоги-ка мне и еще разок!
   - Чего надо?
   - Да вот, ответ ему передать, если еще придет...
   - Давай сюда письмецо, - охотно протянула руку Баба-Яга, - передам, мне нетрудно!
   - Ох, спасибо тебе...
   - Чего уж тут, мелочи!..
   На этом они расстались, и Телеграфист, пожелав хозяйке спокойной ночи, поднялся к себе в номер. Усталый, он решил, что сделал на сегодня достаточно, и, все еще обдумывая тайный смысл мистических интриг, лег спать, почти сразу провалившись в сон без сновидений.
   Однако долго спать ему не пришлось. Кто-то настойчиво стучал в дверь. Сначала сонному Телеграфисту очень не хотелось вставать с уютной теплой постели, но ночной гость продолжал монотонно барабанить. Проклятый звук отбойным молотком бил по темечку.
   "Какого дятла черти принесли?!" - зло прошептал Телеграфист. Он тяжело поднялся и побрел к двери, обдумывая всевозможные кары для непрошенного санитара леса. Получалась жестоко, но неоригинально.
   Удивительно, но в коридоре никого не было. Да и сам коридор сильно отличался от гостиничного. Это был длинный туннель с обшарпанными стенами и грязным, пыльным полом. На потолке через равные промежутки висели лампы, освещающие коридор желтовато-болезненным светом. Далеко в конце виднелась какая-то дверь. Картина была мрачная и непривлекательная, но Телеграфист все же решил проверить, куда ведет коридор.
   Когда он прошел уже значительное расстояние, за его спиной раздался удар. Телеграфист обернулся - дверь в номер была закрыта. Он еще не успел осознать случившееся, как лампочка над дверным проемом замигала, заискрилась и взорвалась. Следом за ней подряд погасли еще две лампочки. Коридор начал погружаться во мрак.
   Телеграфист в страхе побежал. Он слышал, как позади взрывались светильники, разбрызгивая стеклянную крошку и стреляя электрическими разрядами. Чем быстрее бежал Телеграфист, тем скорее мерк свет. И вот он уже увидел пред собой знакомую стальную дверь. Отворив ее, он попал прямиком в Башню.
   Однако первый этаж заметно изменился. Стены были заново покрашены, пол чисто подметен, лампы на потоке прятались за легкими ажурными решетками. В середине комнаты стояло необычное кресло. Подойдя поближе, Телеграфист стал рассматривать этот удивительный гибрид мебели и пульта управления.
   Кресло надежно крепилось на вращающейся подставке. Подлокотники были усеяны кнопками, рычагами и переключателями. К подголовнику крепились наушники с микрофоном и небольшой ламповый монитор на специальной подставке, а так же металлический обруч неизвестного назначения. Множество проводов опутывало кресло и, спустившись по подставке, исчезало в полу.
   Телеграфист решил осмотреть кресло поближе, но только он легонько прикоснулся к устройству, как пронзительный крик буквально разорвал пространство:
   - Алааааааааааааааааррррррм!
   Невидимая сила подхватила Телеграфиста и, выкинув наружу, потащила по коридору. Он увидел, как захлопнулась дверь в Башню, как собирались прямо из воздуха и снова загорались лампы на потолке. Безумный крик продолжал сотрясать пространство, от него темнело в глазах и казалось, что сотни ядовитых насекомых грызли уши изнутри.
   - Алаааааррррм!
   Внезапно Телеграфиста перевернуло несколько раз в воздухе и сильно ударило спиной.
   Наступила тьма.

16

   Через мгновение тьма сменилась светом.
   Телеграфист лежал на смятой кровати и тяжело дышал. Рядом отчаянно заливался будильник. Телеграфист пошевелил рукой и, не глядя, сбил его с тумбочки. Звон прекратился. Схватившись за раскалывающуюся на части голову, Телеграфист тихо застонал. Было уже утро, но ему казалось, что он спал не более часа. Холодный пот стекал у него по вискам. С трудом поднявшись с кровати, он поплелся в ванную.
   Умывшись, он почувствовал себя лучше. На столе уже привычно он обнаружил завтрак, но кусок не лез в горло - так сильно он был обеспокоен ночным происшествием. Здесь все было странно: с одной стороны совершенно не объяснимые события, с другой - абсолютно реалистичные ощущения. К тому же Телеграфист столкнулся с этим измененным состоянием действительности уже во второй раз и опять задумался, все ли в порядке с его психическим здоровьем.
   "Нет, я надеюсь, что с головой у меня все нормально, - успокаивал себя Телеграфист. - Это все мистификаторы. Они отравляют меня каким-то психотропным препаратом. Но зачем?! Это не имеет никакого смысла! Я же не делаю ничего такого, что может нарушить покой сильных града сего? Я просто хочу восстановить Башню. Стоп! Башня. Кому может в Городе мешать Башня? И у кого есть силы, чтобы предотвратить ее реконструкцию?"
   Телеграфист схватил бумагу и стал записывать имена возможных врагов:
   "Номер один - Мэр. Сразу отпадает, так как он сам меня пригласил в Город. К тому же, он может просто уволить меня, если вдруг планы изменились.
   Номер два - Полковник. С ним я знаком весьма отдаленно, но все же могу утверждать, что к мистификациям старый вояка не имеет не малейшего отношения. Не тот склад ума. Он бы скорее прискакал бы в гостиницу верхом, размахивая саблей. И опять же отсутствует мотивация.
   Номер три - Присвистов. Не знаком, но судя по разговору с Секретарем можно считать его весьма темной личностью. Однако выводы делать пока рано.
   Номер четыре..."
   Тут Телеграфист прервался, потому что никого больше назвать не мог - просто потому что не знал. Это было весьма досадной неприятностью, и Телеграфист попенял на себя, что, проведя в Городе три дня, почти ни с кем не познакомился, более того, даже не поинтересовался. Это было почти неприлично.
   В дверь постучали. Телеграфист встал из-за стола и отворил - на пороге стоял Секретарь.
   - Я не слишком рано? - вежливо спросил он.
   - Нет, что Вы, проходите...
   Телеграфист пропустил Секретаря в номер. Тот покрутил головой, осматривая комнату, и хмыкнул:
   - Неплохо устроились! Хозяйка не притесняет?
   - Нет, она очень добрая женщина.
   - Хорошо... Я зачем пришел - Вы сегодня никуда не планируете поехать?
   - Вроде нет, - Телеграфист задумчиво пожал плечами, - А что такое?
   - Сегодня нужно будет навестить Архитектора. Поговорить насчет реконструкции Башни. Вы уже закончили план перестройки?
   - Почти. Остались небольшие поправки и...
   - Не торопитесь, прошу Вас! - принялся успокаивать его Секретарь, - Это только первая встреча: познакомитесь, обсудите общие идеи и так далее. Детали можно уточнить позже.
   - Ну, ладно. Тогда я, в общем-то, готов!
   - Нет, прямо сейчас мы не поедем - они там все еще спят...
   - Они?
   - Ну, Архитектор, Присвистов и Философ! - пояснил Секретарь и, ехидно улыбаясь, пустился в объяснения. - Они там что-то отмечали - то ли именины, то ли поминки... Когда я с ними вчера вечером виделся, чтобы договориться о сегодняшней встрече, они уже доотмечались до кульминации праздника. Так что я даже не знаю, помнит ли Архитектор, что у него сегодня деловая встреча.
   - Понятно... - протянул Телеграфист. - Тогда к какому времени Вы за мной заедите?
   - Я думаю к часу. Вы пока все подготовьте, доделайте, что хотите... Ну, короче, разберетесь.
   - Конечно.
   Они попрощались, и Телеграфист сел за чертежи.

17

   Спустя несколько часов Телеграфист и Секретарь неторопливо ехали по Городу. По сравнению с предыдущими днями количество прохожих на улицах значительно увеличилось. Где они прятались до этого и почему появились только сейчас, оставалось загадкой, хотя Секретарь и пытался объяснить что-то насчет сложной рабочей недели горожан, большинство из которых работали на заводе по производству гидротехнической аппаратуры. Телеграфист ничего не понял и, решив воспользоваться моментом, перевел разговор на тему известных людей Города.
   - Ну, какие тут у нас известные люди? - усмехнулся Секретарь. - Мэра Вы знаете, с Полковником знакомы, с Присвистовым и компанией сейчас познакомитесь... А так кто еще? Ну, можно еще вспомнить Батюшку, нашего приходского священника, и, наверное, Начальника пожарной охраны.
   Телеграфист запомнил имена - в течение нескольких следующих дней он решил нанести названным горожанам визит. Столь небольшое количество влиятельных по мнению Секретаря людей, который, несомненно, был в курсе дела, с одной стороны его обрадовало - круг подозреваемых значительно сужался. Но с другой стороны оставалась вероятность того, что настоящего мистификатора среди названных лиц нет. В любом случае, для начала следовало лично увидеться со всеми подозреваемыми.
   Секретарь прервал раздумья Телеграфиста:
   - Ну, вот мы и приехали, - сказал он, выруливая на площадь, и притормозил около роскошного по местным меркам здания.
   Дом, в котором жил и работал Присвистов, находился напротив мэрии. Первый и второй этажи целиком были отданы редакции и типографии газеты "Уезд", а на третьем располагались барские покои - апартаменты Присвистова из семи комнат плюс номера для гостей, один из которых вечно занимал Философ. Там же была мастерская Архитектора.
   Атмосфера штаб-квартиры газетчиков ударила сразу по всем органам чувств вошедших. В глазах рябило от сновавших туда-сюда журналистов; в воздухе носились, постоянно и резко сменяя друг друга, запахи свежих чернил, корректирующей жидкости и дешевого одеколона, а раздраженные крики, стрекот пишущих машинок и скрип карандашей по бумаге совершено оглушал.
   Гости скорым шагом прошли мимо небольшой, но очень шумной комнатки с надписью "Замглавредактора", бывшей неким центром этого локального Армагеддона. В нее с крейсерской скоростью решительно ныряли корреспонденты и спустя некоторое время вылетали обратно, словно пущенные из пращи. На лице у них при этом либо сияла лучезарная улыбка победителя, либо держалось выражение отступающего, но не сдающегося полководца.
   Секретарь шепнул Телеграфисту, указывая на столпившихся вокруг замглавредактора журналистов:
   - Фантастические люди! Судите сами: город у нас маленький, ничего особенного вроде происходить не может, ан нет! Находят! Читаешь свежий выпуск и диву даешься - откуда они все это берут? Будто мы в разных Городах живем!
   Телеграфист лишь пожал плечами - феномен журналистки он объяснить не мог. Однако тем временем они уже покинули зону пресс-армагеддона и, поднявшись по лестнице, вошли в покои Присвистова.
   Главный редактор встретил гостей у порога. С Секретарем он обращался весьма свободно, если не сказать фамильярно. Однако последний не особо был рад встрече и, с кислой физиономией осведомившись, не нужен ли он чем Телеграфисту, поспешил распрощаться, напомнив напоследок, что он тут рядом, и всегда готов помочь. Присвистов лишь усмехнулся ему вслед и повел Телеграфиста вглубь апартаментов.

18

   По странному капризу Архитектора, который строил этот дом, в квартире не было столовой, только маленькая кухня, что было весьма удивительно при остальном великолепии. Однако эта комната при всей своей компактности не была тесной, даже наоборот. Светлая и просторная, она являлась излюбленным местом Присвистова, где он проводил большую часть времени со своей компанией. Пользуясь случаем, Телеграфист решил повнимательнее рассмотреть хозяина дома и его друзей.
   Присвистов был высоким седоволосым мужчиной лет пятидесяти. У него было мягкое лицо с пушистой белой щетиной; серо-голубые глаза смотрели ласково, но пристально, и в глубине зрачков изредка вспыхивали ехидные зеленые искорки. Весьма значительный пивной животик нисколько ему не мешал - двигался он плавно и почти грациозно. Одет он был показательно неряшливо: чистая клетчатая рубашка с закатанными выше локтей рукавами, потертые выглаженные джинсы, старые вычищенные ботинки. В целом Присвистов был похож на кота: добрый, мягкий, того гляди замурчит, но при этом чувствовалась в нем властность и жесткость.
   За столом сидел Архитектор и лепил из хлеба что-то абстрактное до неприличия. Вид у него был творчески фривольный: рубашка на два размера больше необходимого, мятые брюки, расширяющиеся книзу, на ногах кроссовки с разноцветными шнурками, на шее - шелковый шарф в три слоя. Его маленькое лицо на половину было скрыто за огромными очками с круглыми зеркальными линзами цвета алюминия, радужно переливавшиеся на солнце.
   У окна, поджав ноги, сидел в кресле нахохлившийся Философ и ел простоквашу. Весь закутавшийся в халат, он изредка поглядывал в сторону накрытого обеденного стола и грустно вздыхал, однако никто не обращал на него внимания. Всем своим видом он напоминал мокрого воробья, который сушится на жердочке после дождя.
   - Архитектор, ты помнишь, какой сегодня день? - торжественно вопросил Присвистов.
   - Нет, - протянул Архитектор, задумчиво оглядывая Телеграфиста.
   - Как?! Не помнишь?! - показательно изумился главред, - Но в таком случае ты рискуешь остаться без работы!
   - Так, погодите, погодите! - засуетился Архитектор, - Какой такой работы?
   - Ну, такой... Интересной, необычной... Выгодной, разумеется... - продолжал издеваться Присвистов.
   - Я пришел обсудить план реконструкции Башни, - перебил его Телеграфист. - Телеграфной Башни.
   - Так, я все понял! Я все вспомнил! - Архитектор погрозил пальцем Присвистову, - Присаживайтесь, прошу! А ты, дорогой друг редактор, налей нам чего-нибудь выпить! Чтоб голова лучше работала.
   - Я не буду! - воспротивился Телеграфист.
   - А что так?
   - Рано как бы...
   - Предрассудки! Для творческих людей нет понятия режима! Он ограничивает свободу, - Архитектор взглянул поверх своих бензиновых очков, - Однако Вы, как я понимаю, более предрасположены к точным наукам, не так ли?
   Телеграфист кивнул и раскрыл перед Архитектором свой проект Башни. Тот сразу же углубился в изучение документов. Тем временем Присвистов достал из стеклянного шкафа коньяк и стал разливать его по рюмкам. Со стороны окна послышались особенного горестные вздохи.
   - Тебе нельзя! - не глядя на Философа, жестко сказал Присвистов, - Ты наказан!
   - И правильно! - подхватил Архитектор и пояснил, - Он вчера персидский ковер заблевал!
   - Почему я?! - негодующе заверещал Философ тоненьким голоском, - Почему, чуть что, так сразу я?!
   - Ну не я же! - хмыкнул Присвистов.
   - Может, это Архитектор был, а?
   - Так, я не понял! - возмутился Архитектор, - Ты меня, уважаемого человека, художника в душе, обвиняешь в том, что я заблевал персидский ковер?! Так, что ли?!
   - Тихо, вы оба! - прикрикнул Присвистов и, указав пальцем на Философа, добавил, - Иди за мной, отрабатывать будешь!
   Когда они удалились, Архитектор, почти успокоившийся, снова принялся изучать план реконструкции. Через некоторое время он захлопнул папку с бумагами и, улыбаясь, сказал:
   - Ну, весьма неплохо! Кое-что надо подправить, но это так, незначительные детали. Если позволите, я сейчас пойду, отксерокопирую, а Вы пока здесь подождите, хорошо? Или, может, прогуляться хотите?
   - Да, я, наверное, лучше прогуляюсь, - согласился Телеграфист.

19

   Выйдя на улицу, Телеграфист задумался, где провести неожиданно образовавшееся свободное время. Можно было пойти в мэрию к Секретарю, но он, скорее всего, занят и не следует ему мешать. Праздно слоняться по округе претило натуре Телеграфиста. Он оглянулся по сторонам - над крышами домов виднелся холм с высокой, чуть покосившейся колокольней на макушке. Телеграфист вспомнил о своем намерении познакомиться с местным священником и решительно направился в сторону церкви.
   Батюшку он нашел в церковном саду - он сидел за столом с Начальником пожарной охраны и пил чай. Заметив входящего Телеграфиста, они приветственно замахали руками и пригласили подошедшего гостя к столу. Телеграфист представился и объяснил цель своего визита. Завязался разговор о Городе, Башне и тому подобном, в течение которого Телеграфист незаметно разглядывал хозяина и его друга.
   До чего же они были похожи! Оба невысокого роста, с заметными круглыми пузами и такими же круглыми и пухлыми щеками. Над верхней губой Начальника топорщились жесткие густые усы - лицо Батюшки было скрыто ухоженной бородкой; на груди пожарника поблескивали медали - у священника сиял одетый поверх рясы крест. Та же схожесть наблюдалась и в манерах: они одинаково, с причмокиванием пили чай, одинаково смеялись и улыбались - в общем, все, вплоть до мельчайших жестов. Однако эта странность очень легко объяснялась:
   - Вы наверно сейчас думаете, как сильно мы похожи, - проницательно улыбаясь, заметил Батюшка, - Тут нет никакой мистики - мы просто близнецы. Только путями разными пошли, хотя это конечно как посмотреть. Брат спасает людей от огня земного, а я - от адского. Кстати, а Вы верите в Бога?
   - Скорее нет, чем да, - подумав, ответил Телеграфист.
   - Поясните.
   - Ну, возможно Он существует, но доказательств этому нет.
   - Хм! А как же чудеса, описанные в Евангелие и в житиях святых?
   - Это всего лишь слова!
   - А нетленные мощи?
   - Сейчас все подделать можно!
   Батюшка на секунду замолчал, а потом, хитро улыбаясь, сказал:
   - А в инопланетян верите?
   - Да.
   - А доказательств нет!
   - Но свидетельства очевидцев...
   - Это всего лишь слова!
   - Но есть же фотографии...
   - Сейчас все подделать можно!
   Телеграфист понял, что попал в ловушку собственных слов, и, чтобы скрыть смущение, рассмеялся:
   - Ловко Вы меня поймали! Ну, допустим, в Бога я поверил, но зачем нужна Церковь?
   - Чтобы наставлять на путь истинный, разумеется!
   - Мне кажется, это сейчас не актуально. Нужны не слова, нужны действия, активная добродетель!
   - Церковь занимается благотворительностью, но это не главное! Забота о душе важнее заботы о теле!
   - В здоровом теле - здоровый дух!
   - Глупости! Душевное здоровье достигается в молитве и добродетели!
   - Однако если Вы под добродетелью понимаете соблюдение постов и причастие по воскресеньям, то я не могу с Вами согласиться! Эта же ритуализация веры, и больше ничего!
   Батюшка восхищено выдохнул и подмигнул Начальнику:
   - Видишь, братец, какой у нас жаркий спорщик в Городе появился. И, что самое главное, умный спорщик! Теперь будет с кем по вечерам диспуты устраивать!
   - А что, разве здесь не с кем поспорить? - удивленно спросил Телеграфист. - А как же Присвистов, Философ и другие? Мне они показались довольно образованными.
   Услышав о главном редакторе, братья помрачнели.
   - Не напоминайте об этом ужасном человеке, - проговорил Начальник, - Он считает себя умнее всех, но на деле он - ничтожество. Все время пишет гадости в своей газете... У-уу, мразь!..
   - Не сквернословь, брат, - одернул его Батюшка, - он, конечно, плохой человек, но грешить из-за этого не надо!
   Где-то часы пробили четыре. Телеграфист засуетился и стал поспешно прощаться - ему нужно было вернуться к Архитектору. Братья сожалели, что он так скоро уходит, и пригласили его как-нибудь заглянуть к ним на чай. Телеграфист с готовностью согласился.

20

   Забрав документы, Телеграфист поспешил домой. Гостиница теперь воспринималась как почти родное место, где тебя всегда ждут и любят. Во всяком случае, Баба-Яга была приветлива и добра к Телеграфисту и всегда радовалась его возвращению. Телеграфист отвечал ей искренней взаимностью - за столь небольшой срок он успел привязаться к этой ворчливой, но доброй женщине. По этой причине он решил не заниматься сегодня планами и бумагами, а провести остаток дня, помогая Бабе-Яге по хозяйству.
   Дел нашлось много: починить старый радиоприемник, смазать дверные петли в подвале, подкрутить подтекающий кран и многое, многое другое. Освободился Телеграфист только к ночи и после позднего ужина сразу отправился спать. Завтра нужно снова посетить Архитектора, потом смотаться к Башне, потом принести бумаги Секретарю, потом можно к Батюшке заглянуть на чай...
   Телеграфист начал уже задремывать, как вдруг в дверь постучали. Уже соображая, что к чему, он поднялся с постели и вышел в знакомый по прошлому сновидению коридор. Сон повторялся в точности: хлопнула дверь в номер, начали взрываться лампы за спиной и так далее. Но в этот раз уже не было страха, ведь Телеграфист знал сценарий сна.
   Как он и ожидал, в воображаемой комнате опять стояло необычное кресло. Телеграфист походил вокруг, но не выдержал и решил все-таки снова прикоснуться к странной мебели - вдруг сигнализация больше не сработает? Но когда его пальцы были в сантиметре от пластика подлокотников, раздался голос:
   - Осторожнее! Не делай этого, ты ведь знаешь, что будет!
   Из темного угла комнаты неслышно выступила тень. Это была именно тень: темно-серая, туманная фигура с нечеткими, размытыми контурами. Голос у нее был шелестящий, как шорох осенних листьев, гонимых ветром.
   - Кто ты? - спросил Телеграфист тихо, но без страха в голосе.
   - Я - предыдущий владелец Башни. И я пришел сюда, чтобы помочь тебе стать новым владельцем.
   - Как?
   - Это просто. Тебе нужна Шляпа. Без Шляпы ты не сможешь управлять Башней. Она - ключ.
   - Шляпа? Ты про тот странный цилиндр из сна? - уточнил Телеграфист. - И где мне его взять?
   - В подвале, разумеется. А чтобы попасть в подвал, тебе нужно кресло. Вот это кресло.
   - Как же я его возьму? Оно же на сигнализации! - негодовал Телеграфист.
   - Сигнализация? - усмехнулся дух. - Хм, ну называй это так, если хочешь... Это не важно. Важно то, что для кресла существовали специальные чертежи и инструкции. Но, увы! Они сгорели во время пожара...
   - Так зачем ты мне это говоришь?! - рассердился Телеграфист. Манера призрака общаться начинала его раздражать.
   - Так ведь рукописи не горят...
   С этими словами дух протянул Телеграфисту внушительную папку.
   - Здесь подробнейшая инструкция, как изготовить кресло. Но поспеши! Время, отпущенное на Испытание, не бесконечно!
   - Какое испытание? Какое время? - Телеграфист совершенно растерялся, - Ничего не понимаю! Почему ты не можешь просто принести мне Шляпу?
   - Это против правил, - покачал головой бывший владелец Башни.
   - Но...
   - Все! Ни слова больше! Они уже близко, тебе надо бежать!
   Дух внезапно очутился рядом с Телеграфистом и окутал его серым туманом. Телеграфист почувствовал, что земля ходит у него из-под ног, в ушах зазвенело, и он проснулся.
   Когда он открыл глаза, за окном уже было утро: светило солнце, пели птицы на ветках и будильник на тумбочке. Ветерок легко шевелил занавески. Телеграфист почувствовал, что сжимает в руках что-то твердое.
   Это была папка с бумагами. Телеграфист почти не удивился тому, что документы из сна перенеслись в явь - он начал привыкать к странностям этого места. Он даже не вспомнил о подозреваемых в мистификациях - это было все неважно, неважно! Главным были бумаги: подробнейшие чертежи и планы, схемы и таблицы, рассчеты и диаграммы, ну словом все! Теперь - Телеграфист знал это точно - осталось недолго ждать, и он наконец сможет разгадать тайну Башни.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"