Льюис стоял на пристани, сунув руки в карманы и разглядывая звёздное небо над головой. Он насвистывал какую-то мелодию, безбожно фальшивя и сбиваясь, покуда Спенсер продолжал чертыхаться и орошать пространство вариантами адских мук, грозящих Бо Ваняски. Доктор философии сидел на перевёрнутой лодке, бросал вдаль песок и мелкие камешки, то и дело встряхивая головой, словно лев своей гривой.
- Ну чего ты орёшь? - флегматично осведомился Гриффин. - Вполне себе неплохое местечко, система анклавов и поселений, границы чётко определены. Зато можно выбирать всё, что душе угодно, - продолжал он, устремив взгляд в ночной бархат небес. - Вот ты когда-нибудь наркоманом быть хотел? - с интересом спросил он у Спенсера. Тот настолько обалдел от вопроса, что даже перестал швыряться песком в темноту пляжа.
- Не особенно, - процедил он сквозь зубы. - А ты думаешь попробовать?
Гриффин неопределённо пожал плечами.
- Нет, наверное, - ответил Льюис. - Хотя тут явно бы было интересно окончить жизнь подобным образом. В конце концов, здесь это разрешено. Хочешь бухать - бухай. Выбирай открытый для этого анклав, и понеслась. Алкоголь, наркотики, содомия, извращения с детишками, проституция там. Делай, что угодно, только в строго определённой зоне. И старайся границ её не пересекать. Безграничная же лафа, если подумать.
- Ну и на хрена такая лафа? - мрачно вопросил Спенсер, угрюмо глядя вперёд. - Как они нам сказали? "А что вы делать умеете?" тоже мне, блин, судьи.
- Лафа-хуефа, судьи...
- Не продолжай, - рыкнул Спенсер. - Достал уже со своими рифмовками. Делать-то что будем? Ваняски хорошо, он там остался в своей тарелке. Местный божок мафиозной структуры. А как подобрался, как перья распушил!
Бывший агент разразился долгой проникновенной речью с нелицеприятными эпитетами в адрес рыжего Бо, предпочетшего своим временным соратникам место управляющего теневой группировки в покинутом ими мире. Льюис не слушал напарника. Он всматривался в узоры звёзд и начинавших наползать с запада лёгких перистых облачков, грозящих затянуть всю эту тёмную красоту безликими волнами пелены.
- А действительно, Спенсер, - неожиданно хлопнул он в ладоши, - что ты умеешь-то? Кроме того, чтобы выслеживать по следам предателей Корпорации и стирать их новомодными гаджетами в пыль и прах. У тебя во временном пропуске, вроде бы, стояли какие-то отметки? Куда изволите отправиться с ними, великий белый господин?
Доктор Спенсер замычал что-то нечленораздельное, порылся в карманах и извлёк скомканный пропуск на территорию нейтральной зоны, располагающейся на побережье, куда их вывел нелегальный портал от Консорциума, стоивший агенту половины имеющихся накоплений на различных безликих счетах.
Сам по себе анклав таковым, по сути, не являлся, а служил лишь буферной, или перевалочной, зоной между пунктами назначения. Но, в отличие от остальных зон, здесь был только один закон: запрещалось всё. Какие бы ни были права у граждан государств или стран на этом клочке суши, но в пограничных зонах перехода они должны были оставаться не более трёх суток местного времени, стараться не дышать, не пердеть и даже не показываться на глаза. Предполагалось, что прибывшие быстренько свалят по своим делам, выберут себе конечную точку для дальнейшей жизни и не оставят о себе плохой памяти.
Спенсер кое-как прочёл в неверном свете местной луны корявую запись о том, к чему его можно было приложить в данном мире и сокрушённо покачал головой.
- А у тебя что стоит? - убито вопросил он у Гриффина, скрипнув зубами и уже предполагая реакцию Льюиса на свою запись. - Местный падишах, поди.
Гриффин картинно порылся в карманах, выловил аккуратно сложенный пропуск и продекламировал для Спенсера:
- Пометка об особом назначении и допуске в любой анклав и зону, включая закрытые и малочисленные населённые пункты. Особо рекомендуется для поселения в зоне с нехваткой специалистов в области медицины, вирусологии, биогенетики, химии, агропромышленности, экономики и...
- Заткнись, - глухо буркнул Спенсер. Льюис послушно замолчал, всем своим видом показывая, что был бы весьма не против узнать о рекомендациях своего напарника.
- Разнорабочий с перспективой к силовым заданиям, - неохотно признался тот.
- И? - не отказав себе в удовольствии сладко протянуть слова, спросил Гриффин. - И это всё? Ты можешь быть копателем? Грузчиком? Вышибалой?
Спенсер до хруста сжал кулаки, чувствуя, как в висках начинает пульсировать кровь от нарастающего бешенства и плохо контролируемой ярости.
- Да ладно тебе, успокойся ты, - успокаивающе сказал Гриффин, - оформлю тебя моим помощником, - мстительно добавил он. - Будешь воду таскать, пока я роды принимаю у очередной мамаши-наркоманки, или осматривать парочки однополых влюблённых, ну или можешь пациента подержать, если мы в религиозную общину попадём, где они отказываются от любых лекарств.
Спенсер глубоко вздохнул и встал с перевёрнутой лодки. Он прошёлся из стороны в сторону, поковырялся в карманах своей потрёпанной одежды и извлёк оттуда дорогой портсигар со знаком Корпорации, украшенным драгоценными камнями и инкрустированным тонкими золотыми полосками.
- Ну, пошли тогда хоть пожрать купим, что ли, - мотнул он головой в сторону мерцающих вдалеке огоньков прибрежной зоны.
- А у тебя деньги есть? - оживился Гриффин.
- Деньги будут, - Спенсер подкинул на ладони и поймал свой портсигар. - Много за него не дадут, но хоть что-то выручим.
Бывший агент отряхнул штанины от налипшего песка и сухих водорослей, и медленно побрёл по песку к фонарикам, отделявшим тёмную прибрежную полосу пляжа от белеющих в темноте строений и булыжной мостовой. "Интересно. Люди в исследованных мирах способны приспособиться к чему угодно. А уж системы социальных взаимодействий, которые они создают, способны вогнать в ступор даже самого неортодоксального специалиста по этике... - мимолётно подумал он, слушая шелест песка под подошвами ботинок доктора, и шорох прибоя. Многолетняя привычка находить отдушину в подобного рода измышлениях принесла Спенсеру не только странноватый, даже по меркам Корпорации, титул доктора философии, но и осознание того, что всё в мире тленно. Особенно подобного рода мысли. - Да и хрен с ними, если разобраться. Если система живёт, значит, она устойчива. Посмотрим, за что можно зацепиться. Агент я, или хрен собачий?"
Гриффин хмыкнул, и Спенсер понял, что произнёс последнюю фразу вслух, задумавшись.
Но Льюис неожиданно не стал продолжать пикировку, только буркнул что-то себе под нос.
Поднявшись по широкой дорожке, вымощенной плитами из дикого камня с вырезанными на каждой барельефами из жизни аборигенов - острый глаз агента, усиленный пассивными нанами ночного видения, рассмотрел там сцены жертвоприношений, оргий, мирного труда, сражений и постельных утех - они с Гриффином оказались на открытой всем ветрам площади. Заросли кустарника, подстриженные в геометрическом стиле, ограничивали многометровое пространство, мощёное брусчаткой, и окружавшие площадь строения. Молочно-белый камень зданий, казалось, мягко светился в рассеянном свете электрических фонариков, располагавшихся в тщательно продуманном, как показалось Спенсеру, беспорядке.
От площади во все стороны света отходили изгибающиеся улицы, обозначенные высокими арками с высеченными надписями и орнаментами. Несмотря на позднее время, на брусчатке были расставлены лотки, палатки и навесы, над которыми вились разноцветные светлячки.
- Рынок? Ночью? В пограничной зоне? - удивился Спенсер, приглядываясь к неспешно прогуливающимся по площади людям и неожиданно тихим "торговцам", сидящим или стоящим у своих мест.
- А почему нет? - Гриффин пожал плечами, и указал на ближайшую палатку, украшенную психоделическими узорами и изображением безошибочно узнаваемого листа конопли. - Только вот кажется, что продают и покупают тут совсем не товар.
- А что же? - удивлённый агент сделал нарочито глупый вид, чтобы вызвать своего спутника на откровенность, что и незамедлительно получил.
- Людей, - доктор хихикнул, ткнув пальцем в лоток с вырезанными на дереве сценами насилия и пыток. - Спокойно, мой друг, тебя я продавать не буду, ты мне ещё пригодишься, инструменты таскать и анестезию ставить.
Спенсер зашипел в ответ, оскалившись.
- Ты же у нас философ и политолог? Вот и анализируй, пока не поздно... - Гриффин довольно поклонился изукрашенной браслетами и нашейными кольцами дородной даме, завёрнутой в тёмную ткань. - Анклавы предлагают людям выбор.
Агент, молча проглотив обиду, посмотрел на ночную площадь с другой точки зрения, и понял, что его спутник был прав.
"Не знаю, сколько анклавов здесь есть, но, судя по числу торговых мест, очень много. Десятки и десятки, - Спенсер наблюдал, как люди подходят и изучают предлагаемые им картины жизни того или иного анклава, и иногда получают от представителя кольцо, браслет или карточку, после чего направляются в высокое для здешних мест трёхэтажное здание в дальнем конце площади. - Кольцо, скорее всего, временный гостевой пропуск. Браслет, вероятно, означает более долгий срок пребывания. Карточки... Хм. Интересно". Тут он сопоставил татуировки и шрамы на телах некоторых представителей, и понял, как именно означается постоянная принадлежность к анклаву.
Всё происходило в какой-то небывалой, почти невозможной тишине - лёгкие шаги по камню, шелест одеяний и скрип кожи, изредка - бряцание металла. Дуновение ветерка. Тонкий аромат соли, песка и каких-то цветов, сладковатых и душистых. Почти без слов. Почти без лишних движений. Словно исполняя некий устоявшийся ритуал, люди перемещались, уходили, стекаясь с узких улочек...
Гриффин и Спенсер прогуливались вместе со всеми. Сначала они заглянули в "наркоманскую палатку", как обозвал её агент. Там их встретил удолбаный по самое не могу светлокожий детина в меховом жилете и набедренной повязке, вертевший косячки из одуряюще пахнущей травы. Тряся многочисленными мелкими косичками, нарк сноровисто скручивал листья в аккуратные самокрутки, и скреплял их тонкими металлическими колечками, напевая что-то протяжно-гортанное. Кроме стола с наспех сделанными голограммами, сундука, пары коробок и плетёного кресла, под натянутой тканью не было ничего.
- Уважаемый, не подскажете ли, где можно совершить небольшой взаимовыгодный обмен? - Спенсер помахал своим портсигаром перед носом "представителя анклава Меска", как гласила разноцветная надпись на картонке у входа, но особой реакции не дождался.
- А как можно к вам присоединиться? - подал голос Гриффин, внимательно изучая самокрутку и пробуя листочек языком. - Хотя бы на время...
Представитель, не прекращая напевать свой заунывный мотив, раскурил свой косячок, и ткнул грязноватым пальцем в сундук, шлёпнув другой ладонью по ляжке.
- Ага, понятно, спасибо, - доктор переглянулся со Спенсером, и они заглянули внутрь.
Догадка подтвердилась. Кольца, браслеты и карточки с изображением листа конопли были перемешаны с подозрительными пакетиками и коробочками, источавшими различные ароматы растительного, животного и химического происхождения.
Следующий стенд, собранный из металлических трубок и обтянутый полупрозрачной плёнкой, повествовал в красках и голограммах о преимуществах жизни анклава "Анкер-Мазох". Обтянутые кожей тела, плётки, цепи, крючки, загнанные в неожиданные места... Гриффин хмыкал, оценивая фантазию и знания анатомии авторов голографий, а Спенсер слегка сбледнул с лица. Не потому, что он боялся садистов или мазохистов, отнюдь. Стоявший слегка в стороне кроваво-красный деревянный павильончик, привлёкший его внимание, оказался представительством анклава каннибалов. "Папуа-Нахо"... Выставленные голо были очень крупного размера, и вызывали стойкое отвращение...
- Нет, Льюис, туда мы точно не пойдём, - произнёс сдавленным голосом бывший агент. - Может, прогуляемся в другую сторону? Там, кажется, продавали выпивку...
- А что, очень неплохие разрезы... - отметил Гриффин, вглядываясь в объёмные картины. - Шучу, шучу. Только там не продают, это анклав "Колдырия" представляет свои продукты. Алкоголики...
Потом были представительства фермерской общины религиозной направленности "Хрю-хрю", милитаристского сообщества "Кхорн и компания", анклава кузнецов "Тяжёлый молот", организации гомосексуалов "Заднее крыльцо" и ринг "Бойцового Клуба". В полном молчании два тяжеловеса месили друг друга пудовыми кулаками, падая в пыль, и поднимаясь. Приглянувшееся агенту заведение в строгих серых тонах открыло ему тайную суть девичьей любви "Правые Уши", а стоящая рядом палатка "Тру Фем" познакомила не только со смесью каких-то революционных лозунгов и агит-плакатов в красных тонах, но и с бойкой маленькой девушкой, пытавшейся врезать подошедшему мужчине в челюсть и тем самым доказать своё равенство с ним.
Спенсер к тому моменту умудрился обменять у кузнецов свой портсигар на местные серебряные монеты, напоминавшие по форме слёзы, и теперь присматривался к окружавшим площадь зданиям, ища что-нибудь вроде таверны или ещё какой едальни...
- Ещё не определились, доктор? - раздалось из-за их спин, когда Гриффин и Спенсер придирчиво изучали брошюры "Общества Сияющего Света" у изукрашенного изображениями солнца лоточка, за которым неподвижно сидел улыбающийся представитель. Кажется, он спал с открытыми глазами.
Обернувшись, они обнаружили троицу хмурых заросших мужиков с короткими дубинками в руках и тем самым выражением широких лиц, которое непременно отличает представителей власти в любом мире. Смесь пренебрежения к окружающим и осознания собственной важности на физиономиях, не испорченных интеллектом, смотрелась необычно. Освежающе, можно сказать.
- Собственно, пока присматриваемся... - протянул Спенсер, изучая сотрудников местных полицейских сил, или их аналога. Татуировки в виде полосатого жезла на лбу, тяжёлые челюсти, и пальцы-сосиски, усаженные шипастыми кольцами, не добавляли шарма.
- Заткнись, быдло, - рыкнул один из полицейских, - не с тобой говорят.
- Доктор, анклав "Боро-боро" нуждается в смелом и ловком враче, у них очередная эпидемия кислотного задницееда, - на удивление вежливо продолжил его собрат, жезл на лбу которого был особенно крупным. - И общество "Истинного Креста" тоже искало специалиста по колотым ранам, как и "Медовая полянка". У этих вечно проблемы с, э-э-э, женской частью. Ну, потёртости, разрывы и прочие неприятности. Вы бы определились...
- Или можете остаться в транзитной зоне, наш доктор недавно ушёл, - прогудел дотоле молчавший громила, пожёвывая свою дубинку. - А без доктора нельзя...
- Мне очень... лестно слышать такие слова, - Гриффин напряг всю свою дипломатичность, которой пользовался ужасающе редко. - А куда делся ваш прежний врач? Умер?
Спенсер скрыл издевательскую улыбку, сделав вид, что рассматривает булыжники, и подумал: "Или с ума съехал, что немудрено в этом идиотском мире".
- Нет, улетел, - полицейский вздохнул. - Утром третьего дня собрал вещи, и ушёл в космопорт. Устроился на космический мусоровоз.
- А-а, - промычал Гриффин. - Понятно. Синдром путешествующего садового гномика, знаю, да. Случается у медицинских работников... А где тут поесть можно, уважаемые? Уж не в космопорту ли?
- Можно и в нём, только там невкусно. А можно и неподалёку, у перехода в анклав рыбаков... - правоохранитель взмахнул дубинкой в сторону. - Для вас бесплатно.
- Спасибо! - Гриффин кивнул Спенсеру, и направился в указанном направлении, кивнув отодвинувшимся с его пути громилам.