Ну, вот и окончен учебный год! Позади все волнения: написаны контрольные, выставлены оценки. Можно перевести дух и насладиться в полной мере предстоящими летними, полными радости и увлекательными приключениями, днями.
- Ну что, доченька! С окончанием учебного года. Ты молодчина в этом году! Почти отличница. Всего одна четверка, - сказала мама, когда мы утром пили чай, сидя на кухне.
- Ты все-таки решила насчет поездки?
- Конечно! Я поеду в деревню.
- Ну почему? Почему в деревню? Съезди с тетей Наташей в Париж. Увидишь Эйфелеву башню, сходите в Лувр. Женька, ну почему ты такая упрямая? Никуда не денется от тебя эта деревня.
Деревня-то никуда не денется, подумала я. А вот как быть с тем непроходящим чувством тоски, которое прочно живет в моей душе с сентября прошлого года. И, кажется, больше уже нет сил и терпения испытывать эту тоску и дальше. Кажется, еще пару дней и сердце просто не выдержит этой долгой разлуки с Егором.
- Нет, мамуля. Не поеду. Мне к бабушке надо. Сама же знаешь! Она вчера звонила: 'Картошка всходит, полоть надо, окучивать, а у меня спину скрутило. Одна надежа на тебя, внученька'
- Ты не знаешь нашу бабулю? Да у нее огород самый лучший в деревне! Ни сорняка. Ни травиночки.
Грядки, как по линейке очерчены. Она меня-то с папой до сельхоз работ не допускает, а уж тебе и подавно тяпку в руки не даст.
- Вам дай до огорода дорваться! Вы наработаете! В деревне до сих пор смеются.
Мама на это ничего не ответила.
А я вспомнила, как в позапрошлом году мы с папой гостили у бабули. Как-то утром, папа, встав из-за стола после завтрака, потянулся по-молодецки и, расправив плечи компьютерного гения, сказал: 'Ну что? Анастасия Ильинична, в огороде, небось, работы невпроворот? Чем помочь?' 'Да чем? Вся работа на огороде видна, как на блюдечке. Что ни сделаешь, то и в пользу будет'. 'А конкретно?' 'Ну хоть вон грядку моркошки прополи'. Папа натянул на себя шорты и отправился на прополку. Минут через пять влетает в дом: 'Женька, где мазюкалка от комаров?' Намазался и со счастливым лицом пошел дальше вести войну с сорняками. Минут через пятнадцать опять прибежал. Говорит, дайте попить. Попил, налил в пластиковую бутыль воды, чтоб постоянно в дом не бегать. Ушел.
Я перемыла посуду, бабушка завела квашню на пироги и мы ушли в магазин. Ходили часа полтора. Приходим - папа у рукомойника плещется. Довольный! 'Ну, Анастасия Ильинична принимай работу. Чистенько все сделал. Придраться не к чему!' Мы пошли в огород.
Еще не дойдя до грядки, бабушка остановилась, открыв рот и схватившись рукой за сердце. Я проследила за ее взглядом и начала медленно сгибаться от хохота: там, где недавно на грядке была зелень морковки с чуть проглядывающими сорняками, была абсолютно чистая земля. Ни всходящей морковки, ни сорнячков. 'Чё эт ты, Ильинична, всю морковку выпластала? Чёй-то другое сюдоть сажать надумала, али как?' Послышался, из-за ограды, голос Трындычихи. (это соседка, которая знает все, видит одновременно в разных концах деревни и болтает, болтает без умолку).
Бабушка отмерла и с криком: 'Что ж ты наделал, вражина?' Бросилась на папу, хлеща его по плечам полотенцем. Но потом и сама рассмеялась: что взять с человека, который кроме компьютерных программ ничего не знает. Мы вечером вновь посеяли морковку. Ничего, догнала она соседскую. Без урожая не остались. Но благодаря Трындычихе, к вечеру вся деревня знала, какой у меня папа знатный 'агроном'.
- Нет, мама, не поеду я в Париж. В деревню, в глушь... И только туда!
- И в кого ты упрямая такая?
- А вон в нее, - сказала я и показала пальцем в сторону.
Мама повернула голову и увидела свое отражение в стекле кухонного шкафа.
- Тебя не переспоришь, - вздохнула она и улыбнулась.
И вот я уже на перроне, последние наставления мамы, поцелуи, душное купе поезда, сутки в дороге, три часа на автобусе и я буду в деревне!
Поезд плавно тронулся и покачиваясь на стрелках стал выбираться из города, чтобы дальше на просторе набрать скорость и ритмично постукивая на стыках, унести меня туда, где я впервые почувствовала, как бьется сердце от рыжего, вечно взъерошенного соседского паренька.
Я легла на полку, прикрыла глаза и провалилась в воспоминания о прошлом лете.
Приехала я тогда в Низинку (так называется наша деревня) в конце июня. День был дождливый и настроение соответственное. Разобрав сумку и поужинав, я валялась на диване и 'ни о чем' болтала с бабушкой.
- Ну, ничего, завтра будет вёдро. Увидишься с подружками, погуляете, и все дурное настроение как рукой снимет,- вдруг сказала бабуля.
- А почему ты решила, что завтра будет хорошая погода?
- Так через неделю Ивана Купала. А на этот праздник всегда за неделю погода хорошая встает.
- Что это за праздник такой?
- Совсем вы в городе одичали. Не знаешь Ивана-Купалу? Купала - древнейший праздник, когда играет солнце, когда самая короткая ночь в году. С давних времен на этот праздник жгли костры, пели песни, и устраивали разные игры, поливались водой. Считается, что если в ночь с шестого на седьмое июля прыгать через костер, то все болезни и грехи с человека сгорают. Поливаясь водой, умываешься чистотой природы, и она дарует тебе силу, ум, удачу. Но в речке купаться в эту ночь нельзя. Русалки в эту ночь гуляют и утащить могут. А еще девушки плетут венки, ставят на них свечи и пускают на реку. Если венок зацепится за корягу, то и суженного здесь найдешь, а если нет, то до следующего года одной быть. Еще папоротник цветет в эту ночь. Кто успеет за минуту найти этот цвет, тот и богатым будет. Да только не нужно это богатство человеку. Зло от него. Несчастным тот человек становится, нечисть его душу мучить начинает, и человек либо с ума сходит, либо к русалкам в омут кидается. А еще девушки под голову кладут трипутник (подорожник), приговаривая: "Трипутник-попутник, живешь при дороге, видишь малого и старого, скажи моего суженого!" Кто ночью приснится, тот и суженый. И хорошо бы искупаться в утренней росе, чтоб не болеть и сил много стало.
Ты вот мала еще была, на гулянки эти не ходила. А вот на этот праздник сходите с подружками. Весело бывает. Песен напоетесь, побасенок от старших наслушаетесь. У нас в Низинках этот праздник до сих пор чтут и гульбища устраивают.
Под мерный говорок бабушки я уснула.
А утром действительно сияло солнце. Позавтракав и сделав немудреные дела по дому, я пошла прогуляться по деревне.
После вчерашнего дождя улочка казалась умытой. Листва на деревьях, трава, все казалось необычайно ярким, сочным. Капельки воды, висевшие на траве, переливались всеми цветами радуги. Воздух был наполнен таким ароматом, что у меня на мгновение закружилась голова.
Вдохнув полной грудью и постояв пару минут, я решила сходить сначала за подружкой. Через два дома от нашего живет Ленка. Дружим мы с ней столько, сколько я себя помню. Еще голопузиками мы лепили с ней куличи в песочнице. С воплями убегали от гусей, дрались, мирились, лазили в церковный сад за жимолостью. Почему-то только там жимолость была сладкая, очень похожая на чернику.
Ленки не оказалось дома. Она с вечера еще уехала в соседнюю деревню к тетке, и вернуться должна была к вечеру. Я направилась на речку. Пройдя огородами, я вышла на берег. Саму речку еще не было видно, но уже чувствовался запах водорослей и рыбы. И вдруг...
- Из-за острова на стрежень,
Поперек речной волны,
Выплывают расписные
Стеньки Разина челны...
Что за чудо? Это кто же в двадцать первом веке, не на конкурсе, такую песню блажит? Вот именно блажит. У поющего не было ни слуха, ни голоса. Но выводил он так самозабвенно, что мне стало любопытно, и я направилась к кромке берега, который круто уходил вниз.
У самой воды сидел парень, подняв руки вверх, и раскинув их в стороны, не видя никого и не слыша, пел! Я сделала еще один шаг, и, поскользнувшись на мокрой траве, шлепнулась на пятую точку, и как с горки съехала вниз к воде. Все произошло в считанные секунды. И вот я уже сидя на своем мягком месте, ногами уперлась парню в спину. От толчка он чуть не свалился в воду. Вскочив на ноги, он сверху уставился на меня.
- Привет. С приездом! - сказал он и заулыбался во весь рот. Я мигом окинула взглядом его лицо: смеющиеся зеленые глаза, курносый нос и россыпь веснушек. Рыжие встрепанные волосы, распахнутая клетчатая рубашка, закатанные по колено штаны и босые ноги довершали картину в целом. Мои растерянность и смущение от своего нелепого положения улетучились, как по мановению волшебной палочки.
Он протянул мне руку.
- Егор.
- Женька, - сказала я и пожала протянутую мне руку.
- Ты, может, все же встанешь? - сказал он и снова протянул мне руку.
Вот так мы и познакомились с Егором. Потом были и прогулки в лесу, и походы за грибами-ягодами, и ночной праздник Иван-Купала... О, этот чудный праздник Иван-Купала! На поляну у реки, кажется, вышли все жители Низинки. Сложили дрова для огромного костра. И когда на землю опустилась ночь, разожгли костер. Пламя взметнулось к ночному небу. И молодежь, и степенные тетушки и дядюшки, и некоторые старички все встали в хоровод. И грянула песня. Все деревенские ее пели. А вот те, кто из города, только подпевали куплет:
Ночь Ивана - Купала
Зажигает огонь!
А звезда вновь упала
С неба нам на ладонь...
Праздник огненно-водный!
Я огонь, ты вода ...
В этот праздник раздольный
Нас любовь позвала!
Потом играли в ручеек, а когда костер уже почти прогорел стали прыгать через него. Потом плели венки и пускали их на реку. Смех, шутки... Такого в городе нет и в помине. А посиделки у ночного костерка! Дед Яша нам всю ночь рассказывал, какой сом водится в Дальнем омуте.
- Вы, робяты, не ходите к Дальнему омуту. Там сом живет. Да такой старинный. Еще старше меня. Особенно девок он пугать любит, когда они купаться лезуть. Подплывет к ним снизу, значить, и хвостом по воде хлоп! От испуга девка-то вскрикнет, воды глотнет, а он ее под воду и утащит. Вот и новая русалка у него. А потом ужо эти русалки и рыбаков в омут затаскивают. Чтоб, значит, у сома-то работники были.
И еще было много-много всего интересного. Особенно мне запомнились из того лета чаепития с его семьей. Мама Егора работает преподавателем истории, а папа военный. Сколько же нового я узнала от них. Совсем по новому открылась жизнь крепостного человека на Руси. Совсем по-другому я увидела весь ужас чеченской войны. А сколько веселых армейских баек, сколько школьных историй я узнала. И с каждым днем я лучше узнавала Егора. Вот он помог бабушке с соседней улицы наколоть дрова, вот продавщице помог отремонтировать крыльцо у деревенского магазина... И всегда и везде он успевает.
Ну где еще в наше время услышишь подобные сказки?
Когда подошло время моего отъезда, я чуть не ревела. На перроне, перед самым отходом поезда я чмокнула его в щеку. А он, глядя на меня сверху вниз, улыбнулся и слегка щелкнул меня по кончику носа. Как долго тянулись осень, зима, весна. Даже созвониться мы не могли - в деревне нет сотовой связи. Перед отъездом я дала ему телеграмму. Но встретит ли он меня?
Ну, вот наконец-то мы прибыли. Я еще из вагона старалась увидеть рыжую, вихрастую голову, но... Оглядевшись на перроне, я так и не увидела Егора. Сердце мое оборвалось. Но вдруг теплые и сильные руки закрыли мне глаза. От них пахнуло солнцем и травой.
- Егор! - выдохнула я и обернулась. На меня смотрели зеленые, смеющиеся, глаза.
- Ну, вот ты и приехала, - улыбнулся он и щелкнул меня по носу.