Край белых птиц

(3 книга трилогии "Оборотная сторона луны")

  

  1.

  

  - Я так волнуюсь!

  Мериам носилась по комнате, кидая на кровать конспекты, одежду, бельё, обувь, книги и прочие личные вещи. Шардаш предусмотрительно подпирал спиной дверной косяк, чтобы не стать случайной жертвой обстрела.

  Инесса и вовсе отсутствовала, но по другой причине: она ушла договариваться о месте в дорожной карете.

  Мериам же дотянула до последней минуты и теперь отчаянно пыталась уложить свою жизнь в дорожный сундук за час.

  - Не проклянут они тебя, право слово! - меланхолично отозвался профессор, проследив за полётом коробки с туфельками. - Мирри, угомонись и не превращай отъезд в стихийное бедствие. В марте мы вернёмся в Школу, как раз свадьбу отпразднуем. Так что бери только самое необходимое. Воры на территорию не проникнут, вечерние туалеты не тронут.

  Он рассмеялся, отлично зная: ни бриллиантов, ни шелков у Мериам нет.

  - А в чём я перед твоей матерью предстану? - адептка выпрямилась, подбоченилась и с укором взглянула на Шардаша. - Не желаю быть замарашкой!

  - Хорошо, будь копушей. Право слово, Мирри, не на приём к императору!

  Видя, что адептка не слушает и продолжает громить полки, Шардаш взял дело в свои руки. Он усадил Мериам на кровать Инессы, окинул критическим взором груду вещей и разделил её на две горки: берём и не берём. Последняя оказалась втрое больше и мановением волшебной палочки разлетелась по прежним местам хранения. Оставшиеся вещи профессор упаковал в дорожную сумку и довольным взором окинул фронт работ.

  - Ну вот, ты и готова. Собери личные принадлежности и выходи. Если платьев мало - возьмешь дома, у родителей. Кольцо-то носишь или воров боишься?

  Вместо ответа Мериам продемонстрировала полоску золота с изумрудным цветком на безымянном пальце. Шардаш улыбнулся и обещал вернуться через четверть часа - только с директором попрощается.

  - Надеюсь, найду тебя не посреди хаоса кремов и расчёсок, - рассмеялся профессор и вышел за дверь.

  Пару дней назад Мериам отправила письмо родным, в котором сообщила, что приедет не одна. Могла бы написать и раньше, но опасалась неудовольствия деда - того, который маг. Совсем не такую судьбу он прочил внучке: сначала Школа, потом либо кандидатская степень, либо государственная служба. А тут свадьба... Словом, полный крах надежд и роспись в несостоятельности.

  Да и отец с матерью не обрадуются, услышав, что жених - тёмный оборотень. Привела в семью нечисть! Неизвестно, как на такое бабушка по материнской линии отреагирует. Светлая оборотница может вспылить и устроить грандиозный скандал.

  Сестра, пятнадцатилетняя Аиша, тоже не обрадуется, все уши прожужжит о наивности и недальновидности. Она пошла в деда, характером крута, наверняка на Запретное отделение поступит. Всеобщая любимица, умница, дедушкина гордость, Аиша всю жизнь заранее распланировала, делит мир только на чёрное и белое и выйдет замуж исключительно за мага, но не раньше двадцати пяти лет.

  Порой Мериам жалела, что родилась первой, и волей-неволей приняла на себя бремя продолжение дела рода. Аишу, к примеру, никто не неволил, учиться не заставлял, не твердил, что она должна стать первоклассным магом. А Мериам доставалось и в хвост, и в гриву.

  Словом, у адептки были все основания опасаться встречи с родными.

  О семье Шардаша Мериам старалась не думать. Она надеялась, профессор подготовил почву и не позволит дурно отозваться о невесте. Но косых взглядов и поджатых губ Мериам всё равно не избежать: она не тёмный оборотень, испортит кровь клана. Ведь их с Шардашем сын станет в своё время главой семьи Шардаш, а какой из него оборотень с тремя четвертями человеческой крови матери?

  Мериам не делилась с Шардашем сомнениями: засмеёт. Она однажды попробовала - профессор фыркнул и посоветовал не говорить глупостей.

  Когда вернулся Шардаш, адептка поджидала его одетая и готовая к путешествию. Профессор подхватил её сумку, поднял магией, как пушинку, и привязал невидимой нитью к заплечному мешку.

  - Отец ждёт на постоялом дворе в Тассе, - напомнила адептка. - Он думает, я в экипаже приеду. А дальше отвезёт нас домой, в Онве. Я так каждый год езжу.

  - Ничего, один раз нарушим традиции, - подмигнул Шардаш и открыл пространственный коридор.

  - Прошу, - он подал руку Мериам, - и добро пожаловать в Тассу! После, так и быть, потрясёмся по ухабистым дорогам.

  Вот так, легко и просто, они перенеслись на двадцать миль западнее прямо к порогу постоялого двора Тассы. Это торговое местечко стояло на перекрёстке дорог и издавна служило пересадочным пунктом для сотен лаксенцев. Дожидаясь смены лошадей, они ели, пили, заводили шапочные знакомства и расходились по своим делам.

  Сама по себе Тасса интереса не представляла - деревня деревней. А на окраине - большой постоялый двор и дорожная станция. Мериам хорошо изучила её приземистое здание - сарай, в котором круглый год гулял ветер. Там обретались те, у кого не хватало денег на выпивку на постоялом дворе и не смущали запах навоза и вечные сквозняки. Что поделаешь, такова специфика провинции.

  Тишину сменил шум голосов. Запахло лошадьми.

  Дверь на постоялом дворе постоянно хлопала, впуская и выпуская посетителей.

  Горланили возницы, собирая запоздалых пассажиров.

  Ржали лошади, лаяли собаки.

  Шардаш придержал Мериам дверь и привычно огляделся, проверяя, не таится ли где опасность. Недоверчиво присмотрелся к шумной группке полукровок, мазнул взглядом по ругавшимся с кучером оркам, спиной ощутил присутствие рядом, шагах в двадцати, светлой оборотницы и, не найдя ничего подозрительного, вошёл вслед за адепткой.

  Пока профессор осматривался, Мериам уже успела повиснуть на шее шатена средних лет, одетого в охотничий костюм. У него оказались такие же, как у неё, болотные глаза, и такая же линия подбородка - фамильное сходство сразу бросалось в глаза.

  - Тревеус, иди сюда! - поманила Мериам. - Познакомься, это мой отец, Арелис Ики. Папа, это мой жених, Тревеус Шардаш. Он профессор, паладин ордена Змеи.

  Арелис Ики отстранил дочь и пристально уставился на Шардаша. Судя по выражению лица, не обрадовался, но руку протянул.

  Рукопожатие вышло вялым, формальным, а слова приветствия - холодными. Профессор Арелису Ики не понравился.

  - Ну, и сколько ему лет? - он обернулся к дочери и упёр руки в бока.

  Поза показалась профессору знакомой. Он задумался и вспомнил: сын копировал жесты матери, Власелены Ики. Арелису, похоже, от незадачливого алхимика достался только цвет волос.

  Мериам смутилась и пробормотала нечто невразумительное, улыбка мигом померкла. Желая исправить положение, адептка напомнила, что именно Шардаш дважды спас её от смерти.

  - Безмерно признателен вам, господин Шардаш, - глаза Арелиса вновь обратились к профессору, взгляд чуть потеплел. - Не знаю, чтобы мы с Зариной делали без нашей девочки! И самое гадкое - знать, что твой собственный отец...

  Ики махнул рукой и замолк, вновь став мрачнее тучи. Руки сжались в кулаки, воздух вокруг будто сгустился. Шардаш догадался, так отреагировала на обуревавшие Арелиса эмоции природная магия, в небольшом количестве передавшаяся от Власелены. Сам Арелис, несомненно, тоже колдовал: из-под куртки выглядывал кончик волшебной палочки, а на шее висел медальон явно не с портретом жены.

  - Даже не знаю, как вас благодарить, - глухо закончил мысль Ики.

  - Просто дайте согласие на брак. Поверьте, не пожалеете.

  - Я несколько иначе представлял жениха дочери. Моложе. Намного моложе, - подчеркнул Арелис. - Учтите, серьёзность намерений я тщательно проверю. Вы ведь учитель Мериам? Воспользовались её неопытностью, использовали своё положение...

  Шардаш нахмурился и переспросил:

  - Что я использовал? Говорите прямо: соблазнил. Только глупо жениться на той, с кем хотел только развлечься.

  - Отчего же, - Арелис подошёл вплотную, почти касаясь профессора, - иногда обстоятельства вынуждают.

  - Я не беременна! - покраснев, желая предотвратить драку, поспешила вмешаться Мериам.

  Она предполагала, что отец не обрадуется, но и подумать не могла, что так обидит Шардаша, чуть ли не полезет на него с кулаками.

  - За аморальное поведение тоже частенько увольняют, - возразил Арелис, наконец-то отступив в сторону. - Вот и пришлось жениться. Он тебе не пара, Мериам, дома мы подробно всё обсудим. Погляди на него, дочь, он мой ровесник!

  - Я его люблю! - адептка метнулась к Шардашу и обняла его.

  - Дома обсудим, Мирри, - повысил голос Арелис и протянул руку. Помедлив, Мериам тяжело вздохнула и шагнула к отцу. - Не для того мы отправляли тебя учиться, не для того платили деньги, чтобы ты бегала на свидания с учителями. Хотя бы проверила, не женат ли он?

  - Не женат, - ответил профессор. Он начинал сердиться. - И с каких это пор счастье дочери вызывает в отце злобу? Жалеете о собственной загубленной жизни? Так надлежало правильно выбирать спутницу.

  - Он ещё и хам! - скривился Арелис, подхватил дочь под руку и повёл к выходу.

  Поравнявшись с Шардашем, он сообщил, что спасителю Мериам окажут достойный приём, но о свадьбе и речи быть не может. На это профессор заявил: адептка уже взрослая, сама может решать, с кем жить, не спрашивая родительского благословения.

  - Мы помолвлены, через две недели я представлю Мериам семье. Если приглядитесь, заметите кольцо на пальце. Надеюсь, вы измените своё решение: не хотелось бы вынуждать Мериам выбирать между мужем и родителями. Возраст же значения не имеет. Сомневаюсь, что бабка Мирри вышла замуж несмышлёной девицей.

  - Она оборотница, - возразил Арелис. - И откуда вам известно...

  Он вновь упёр руки в бока и вперил взгляд в Мериам:

  - Ты разболтала все семейные секреты посторонним?

  Адептка втянула голову в плечи и потупилась. Однако отец требовал ответа, и Мериам заверила: она ничего такого не говорила, а состав крови можно в личном деле найти.

  - Разве родословная учеников - секрет? - хмыкнул Шардаш. - Или вы стыдитесь родства со светлыми оборотнями? Тогда понимаю, почему моя особа вызывает такую неприязнь. Ну же, признайтесь, господин Ики, вы предвзято относитесь к оборотням. Мне не привыкать, обычно удивляет обратное.

  - Так вы оборотень? - странно, но тон Арелиса потеплел. - Это несколько меняет дело. Простите за резкость, прошу за мной.

  Мериам вздохнула. Страшно представить, что будет, когда отец узнает, что Шардаш не светлый, а тёмный! А он обязательно узнает: провести бабушку невозможно, она почувствует, в буквальном смысле слова.

  Арелис провёл их к станции, где оставил небольшой двухместный экипаж с багажным отделением. Ики закрепил вещи спутников, проверил, хорошо ли затянул веревки, хотел помочь дочери забраться в экипаж, но его опередил Шардаш и усадил Мериам себе на колени. Арелис скривился, но промолчал. Он пристроился рядом с профессором, подобрал поводья, и они тронулись в путь.

  Лошадь рысила по ухабистой дороге по направлению к Онве. Шардаш бережно поддерживал Мериам, чтобы та не упала.

  Ехали молча, каждый думал о своём.

  Наконец показались первые городские дома. Дорога стала шире. Начали попадаться встречные повозки.

  В отличие от старого портового Бонбриджа, Онве не мог похвастаться ни крепостной стеной, ни высшими учебными заведениями, ни древней историей. Небольшой городок кормился часовым промыслом, которым занималась половина населения. Вторая половина торговала, лечила и защищала чужой покой.

  Проезжая мимо здания женской средней школы, Мериам невольно всплакнула. Здесь прошли десять лет её жизни, здесь она получила почётную грамоту от учителя математики, обзавелась первыми друзьями, получила рекомендацию в Ведическую высшую школу. Теперь в серых мрачных стенах заканчивала обучение Аиша.

  Онве не отличался красотой. Немощённые улочки, полинявший лаксенский флаг над зданием суда и градоуправлением. Часы в витринах, на стенах домов и, самые главные, - на башне возле отделения Белой стражи - одного на весь Онве. Там же площадь со статуей дракона, которую зимой мальчишки превращали в горку. Филиал Рунного банка, сияющий чистотой и новой побелкой. Витающие в воздухе ароматы поросят на вертеле, долетающие из открытых дверей таверн. Дома, много разных домов, скромных, невысоких. В нижних этажах - лавки или мастерские.

  Между деревьями во дворах развешены верёвки, сушится бельё.

  Ики жили в респектабельной части Онве, в собственном доме, что считалось признаком благосостояния: горожане чаще снимали квартиры, а то и комнаты.

  Перед крыльцом росли два чахлых деревца, больше никакой зелени. Да и откуда взяться парку или саду на клочке земли, на котором с трудом уместились дом с дворовыми постройками? Строения в Онве жались друг к другу, улицы представляли собой сплошную стену домов, которые, как зубы при плохом прикусе, не желали стоять ровно, то и дело выпирали вперёд, нарушая строгую линию, разные, как по цвету, так по высоте и ширине.

  - Дед живёт тут же? - поинтересовался Шардаш, помогая Мериам спуститься.

  - Нет, на окраине: бабушка свободу любит. У них такой сад! И выпасы свои. Лошади - дедушкин подарок, - шёпотом призналась адептка, покосившись на отца.

  - Кем вы работаете, господин Ики? - профессор вёл себя так, будто не его, а ему представляли родителей невесты.

  - Частнопрактикующим магом, - не оборачиваясь, ответил Арелис. - Мирри, проводи гостя в гостиную, я сейчас вернусь.

  Шардаш хмыкнул, отвязал с облучка вещи и перенёс на крыльцо.

  Арелис завёл лошадей во двор и ещё долго возился, распрягая их, ставя в конюшню и закатывая экипаж в сарай.

  Не успела Мериам подняться на вторую ступеньку, как дверь распахнулась, и на пороге возникла пышногрудая блондинка с зелёными глазами. Она заключила адептку в объятия и покосилась на её спутника:

  - Помогал тебе донести вещи? Большое спасибо!

  Профессор открыл рот, чтобы назваться, но Мериам опередила его, представила как гостя и спасителя, и познакомила с матерью, Зариной Ики.

  Зарина одарила профессора улыбкой и заверила: они бесконечно рады видеть того, кто вырвал дочь из лап смерти.

  Профессор покосился на Мериам, извинился и отвёл её на минутку в сторону. Убедившись, что Зарина их не видит и не слышит, он удивлённо спросил:

  - Почему ты умолчала о женихе?

  - Испугалась, - честно призналась адептка. - Ты же видел, как отреагировал отец, а мать...... Она такой скандал устроит, когда письмо завтра получит или вечером от отца узнает, а так хотя бы пару часов в тишине проживём. Я ведь Школу не окончила, диплом не получила и не получу, видимо. А старшая дочь Ики должна стать дипломированным магом, это не обсуждается.

  - Не родители, а звери! - сочувственно протянул Шардаш. - Теперь понимаю, почему ты любовными романами увлеклась.

  - Мы ведь небогатые, - вздохнула Мериам. - Это у дедушки богатая практика, а отец перебивается всякой мелочью. И Аишу ещё надо выучить... Но я не жалуюсь, они мне деньги присылают.

  - Так много, что ты баланс у гнома сводишь!

  - Другим вообще не посылают, - отвернувшись, пробормотала адептка. - Инессе, например. Она одежду на свои кровные покупает, а у меня готовый гардероб, только обновлять надо. Опять же дорога за родительский счёт. Не осуждай их, Тревеус! Просто... Просто я не пошла в деда. Но мама с папой меня любят, увидишь!

  Шардаш не поверил, но промолчал.

  За время их краткого отсутствия на крыльцо вышла ещё одна женщина. Тоже светловолосая, зеленоглазая, но гораздо выше ростом и шире в плечах, чем Зарина. Её можно было принять за тётку Мериам, но Шардаш чувствовал: внешность обманчива, перед ним стояла светлая оборотница не меньше семидесяти лет от роду. Стояла и не улыбалась.

  Профессор непроизвольно замер, уловив угрозу в изумрудных глазах. Они полыхали как драгоценные камни, зрачок затерялся, превратившись в тонкую ниточку.

  Женщина шагнула с крыльца и по-собачьи обнажила зубы.

  Зарина, кажется, тоже сообразила, потому что велела Мериам немедленно отойти от Шардаша. Но адептка не сдвинулась с места, заявив: бабушка ошиблась.

  - Он опасен, Мирри! - встревожено крикнула оборотница. - Твоя безмозглая мать проглядела тёмного.

  Контуры Ветрувии Даргон расплылись, превратив человека в волчицу. Рыча, та кинулась на профессора, желая защитить внучку.

  Зарина завизжала. На её крики прибежал муж. Оба они стали свидетелями занятной сцены.

  Мериам заслонила собой Шардаша и заявила: он хороший, а она прекрасно знает, кто он. В ответ Ветрувия ощетинилась и схватила адептку за подол: мол, отойди от нечисти. Мериам вырвалась и вновь оказалась между бабушкой и профессором. На этот раз её отодвинул в сторону Шардаш, велев отойти к родителям и не мешать.

  Дождавшись, пока Мериам перестала изображать защитницу, профессор издал характерный грозный рык, от которого энтузиазм Ветрувии значительно убавился. Однако она не желала отступать, кинулась на Шардаша - чтобы оказаться прижатой к земле.

  - Мне доказать своё превосходство, или признаешь сама? - тихо спросил профессор, ещё сильнее надавив на холку. - Я перекинусь, не проблема, только не потеряешь ли лицо? Светлая самка против матёрого тёмного самца.

  Ветрувия щёлкнула зубами и стряхнула его руку. Она подпрыгнула, желая ухватить Шардаша за горло, но промахнулась.

  Арелис Ики выругался, когда увидел вместо респектабельного мага огромного серебристого зверя. Ростом он в три раза превосходил Ветрувию, а алые глаза красноречиво свидетельствовали о принадлежности к тёмным существам.

  Шардаш утробно зарычал и обнажил двойной ряд зубов. И всё это на глазах у соседей!

  Профессор обошёл по дуге притихшую, но продолжавшую скалиться Ветрувию, и навис над ней. Оборотница заворчала и попятилась.

  Шардаш наступал, тесня Ветрувию к крыльцу. Потом огрел лапой по загривку, коротко тявкнув, и оборотница, по-собачьи поскуливая, виновато припала к земле.

  Удовлетворённый безоговорочной победой, Шардаш подошёл к Мериам и потёрся головой о её плечо. Она обняла его и погладила.

  В полном молчании адептка подошла к крыльцу, подняла заплечный мешок и кивнула на ворота во двор.

  - Одежду жалко! - вздохнула Мериам, отпирая дверь в конюшню.

  Шардаш прошмыгнул внутрь и уже через минуту ответил человеческим голосом:

  - Ну, я стал предусмотрительнее и немного поколдовал перед оборотом. Давай только бельё и брюки, остальное целёхонькое. Если б была оборотнем, заметила бы: перед сменой ипостаси с меня исчезли кое-какие детали одежды. Извини, что напугал соседей, зато твоя бабушка теперь на нашей стороне.

  - А что ты сделал?- Мериам порылась в мешке и протянула исподнее.

  - Она самка, а я доминантный самец более сильного вида. Объяснил ей пару вещей, в частности, что на меня пасть разевать нельзя.

  Полуголый Шардаш обнял адептку со спины и поцеловал в макушку.

  - Всё будет хорошо, - заверил он. - Пусть сразу знают и видят: бояться нечего. Заодно твой отец перестанет говорить гадости, ибо чревато.

  - Он не говорил, это ты ему одну неприятную вещь сказал, - напомнила Мериам. - А папа просто волнуется.

  - Да-да, помню: дочь выйдет замуж за растлителя-учителя, забеременеет и опозорит род великих магов Ики, - передразнил Шардаш. - Ладно, пошли!

  

  2.

  

  За столом повисло тягостное молчание. На еду не обращали внимания: все взгляды были обращены на Шардаша, казалось, единственного, кто не утратил аппетит. Иногда поглядывали и на ковырявшуюся в тарелке Мериам - с осуждением и неудовольствием. Ни мать, ни отец, ни младшая сестра, из-за занятий в школе пропустившая сцену во дворе, не скрывали отношения к выбору адептки. В итоге, не выдержав давления, Мериам сбежала на кухню, чтобы заварить чай. За ней увязалась Аиша.

  Младшая сестра Мериам тоже радовала родителей болотными глазами и светлой кожей, но уродилась не рыжей, а шатенкой. Несмотря на возраст, формы её округлились и обещали в будущем стать столь же пышными, как у матери. Впрочем, Мериам тоже нельзя было назвать худышкой: представительницы обоих родов: Ики и Даргон, - отличались женственной фигурой.

  Поставив чайник на плиту, Аиша протянула:

  - Влипла ты, сестрёнка! Отец сказал, что согласия не даст. Смотри, сегодня дед вернётся, выдерет!

  - А, хочешь, я тебя выдеру? - окрысилась Мериам, хлопнув дверцами буфета. - Уж ты-то не лезь!

  - А чего так? - Аиша взяла из корзины яблоко и смачно, с хрустом, откусила. - Позор-то общий. Эх, придётся мне отдуваться и в столичную Академию пробиваться. Как ты с оборотнем-то спуталась? И как его на работу взяли? Надо написать в министерство, сообщить.

  - Сообщи, выстави себя дурой, - Мериам нарочито толкнула сестру, будто мешавшую пройти, и водрузила на стол заварник. - Тревеус с самим Магистром магии знаком. И мала ещё, рот разевать!

  - Угу-угу, очень страшно, Мирри! - рассмеялась Аиша. - Мышка с зубками! Так и знала, что вляпаешься в какую-то историю. Незачем было посылать тебя учиться, замуж и здесь бы выскочила. Нет, Мирри, серьёзно, ты в Школу ради жениха поступала? Так у дедушки знакомых много, заглядывают к нему разные кандидаты. Симпатичные тоже. Мы тебя мигом бы пристроили!

  Не выдержав, Мериам дала сестре пощёчину. Та помянула недобрым словом сумасшедших влюблённых, которых на цепь сажать нужно, и приложила к покрасневшему месту лёд.

  Аиша выпытывала, какие звания у Шардаша, что он собой представляет, сколько получает, какие карьерные перспективы, и попутно настаивала, чтобы Мериам не думала бросать учёбу и рожать детей в ближайшие четыре года.

  - Заведи практику, полезные знакомства, а ещё лучше на государственную службу поступи, - поучала младшая сестра. - Самое то для мага широкого профиля. Работа не пыльная, а уважение, почёт. Помни, Мирри, нас, смазливых мордашек много, а квалифицированных волшебников мало. Если муж бросит, при куске хлеба всегда будешь. И не смотри на меня так! Любовь - явление временное, а жизнь - не романы с сердечками. К слову, я их все выкинула: мне полка для Энциклопедии магии место нужно. Целых двадцать томов! Дед на день рождения подарил, - с гордостью добавила она. - Я уже к поступлению готовлюсь, теорию зубрю, простейшие заклинания пробую. Потом покажу.

  Позабыв о женихе Мериам, Аиша начала расписывать свои успехи в школе и магии, не забыла о полученных наградах, начиная со звания лучшей ученицы в классе, кончая похвалой дедушкиных коллег, с которыми, как утверждала девушка, она на равных вела беседу о воспитании будущего поколения.

  Адептка слушала и злилась, закипая, как чайник на плите. Мериам казалось, будто это не она, а Аиша - старшая в семье, хотя признавала, в возрасте сестры была сущим ребёнком и думала о мальчике с соседней улицы, а не об учёбе. Аиша же наверняка далеко пойдёт. Зато сестре хуже давалась математика, и у неё нет Шардаша.

  - Всё это, конечно, интересно, - Мериам оборвала сестру на полуслове и всучила ей банку с чаем, сама же демонстративно села, - но я прекрасно осведомлена о твоей уникальности. Надеюсь, преподаватели на вступительных тоже проникнутся, а то родители из дома выгонят. Я-то что, совершеннолетняя, почти замужняя, а тебе туго придётся. И да, Аиша, если вздумаешь перед сном почитать, книгу заранее возьми: нам с Тревеусом потом некогда будет дверь открывать.

  Аиша едва не рассыпала чай и уставилась на сестру круглыми, как блюдца, глазами.

  - Ты ещё и спишь с ним? - брезгливо, будто речь шла о некромантии, спросила она. - Фу, как мерзко! С нечистью! И все наверняка знают и шушукаются за спиной. Пойду, скажу маме. Она вам точно ночевать в одной комнате не позволит. Я была о тебе лучшего мнения, сестрёнка.

  Аиша накрыла заварник полотенцем и выбежала из кухни с криками: 'Папа, мама, мне нужно кое-что вам сказать!'.

  Мериам закрыла голову руками, представив, что сейчас начнётся. Хорошо, чашки достать не успела. У родителей строгие моральные нормы, они до свадьбы только целовались и то, по рассказам бабушки, тайком, чтобы никто не видел. Дочерей воспитывали так же, с мыслью: 'Береги честь до свадьбы', а тут старшая погрязла в разврате. Зная Аишу, она всё именно так и представит, в виде оргий в классе до, после, а то и во время занятий. А уж мамино воображение было выше всяких похвал - сразу припишет непутевой дочери десяток любовников. Отец же начнёт объяснять не слишком блестящую успеваемость Мериам бурными романами.

  - Что произошло? - на кухню заглянул Шардаш.

  Заметив страх на лице адептки, он нахмурился и сложил руки на груди, выражая готовность покарать обидчика невесты.

  - Ничего, - пробормотала Мериам, отвернувшись к буфету. - Я сглупила, потому что Аиша меня довела. Хотела утереть ей нос, а теперь мне за это голову оторвут. И тебе тоже. Отец с крыльца спустит.

  - Почему? - удивлённо спросил профессор, присел рядом и, обняв, положил голову адептки себе на плечо. - Самое худшее они уже знают.

  Мериам вздохнула и, прижавшись к Шардашу, прошептала:

  - Самое худшее сейчас разболтает Аиша - то, что я не девственница. А отец... Ты не знаешь моего отца! Лучше сочетаться браком с вампиром, чем открыто признаться в потери девичьей чести. Открыто - это когда хотя бы подруга знает.

  Профессор покачал головой и погладил адептку по волосам. Потом замер, прислушиваясь, и сообщил:

  - Там ещё кто-то пришёл. Судя по запаху, твой родственник.

  Мериам простонала: 'Дед!' и уткнулась лицом в грудь Шардаша. Тот тихо зарычал, давая понять, что не даст её в обиду.

  Чай в заварнике медленно остывал, но Мериам и думать о нём забыла. Она сидела на коленях у профессора и напряжённо вслушивалась в шум голосов за стеной. Высоко, едва не визжа, кричала мать, изредка гневно вставлял слово отец. Не молчала и Аиша. Шардаш, несомненно, знал, что они обсуждали, но адептка не спрашивала.

  На кухню проскользнула Ветрувия, глянула на парочку у буфета, и попросила Мериам подать чашку:

  - Ты, как хочешь, а я чаю хочу. И поговорить с твоим женихом.

  Шардаш ссадил адептку с колен и сам достал три чашки. Мериам по его просьбе налила всем заварки и кипятку, но сама к напитку не притронулась. Ветрувия и профессор же сделали по паре глотков, буравя друг друга взглядом.

  - Н-да, тяжело! - пробормотала оборотница. - Вот уж не думала, будто когда-то сяду рядом с тёмным. Но, судя по запаху, Мирри нашу любите. И кольцо на её пальце сами выбирали и сами надевали. Ещё чувствую запах чернил, книг, каких-то людей... И Мериам.

  - Да, Мирри, - подмигнула Ветрувия смутившейся адептке, - я знаю, что ты с ним спишь, но меня, в отличие от Зарины и Арелиса, это не волнует. Взрослая девочка, сама вольна решать. Значит, он тебя спас?

  Мериам кивнула, покосившись на Шардаша, подошла к бабушке и обняла её. Ветрувия ласково погладила внучку по голове и поцеловала, затем взяла за руку и рассмотрела кольцо.

  -Ты тоже против? - упавшим голосом поинтересовалась Мериам.

  - Что ты, твой мне сегодня показал, кто главный! - рассмеялась Ветрувия. - Силён, демон, думала, разорвёт! Странно, конечно, поведение человеческое.

  - Я среди людей вырос, - подал голос Шардаш, - и научился жить, как они.

  Затем покачал головой и усмехнулся:

  - Да, хорошее вышло знакомство! Испортил всё... Вот надо было противооборотное перед поездкой выпить - от соблазна.

  - Я не пью, - поддержала разговор Ветрувия. - Но вам сложнее: эмоции тёмных сильнее, при работе со студентами легко сорваться. Вы Власелену попросите, она хорошее средство даст, безопасное. Сама иногда пропиваю, не нарадуюсь!

  - Вот видишь, Мирри, - улыбнулся Шардаш, - с обеими твоими бабушками я поладил. Оборотницу оборотень не смутит, всё проверила, разнюхала и теперь чайком угощает. Уж простите, Ветрувия, что на глазах у всей улицы опозорил, но такое не спускают - инстинкт.

  Оборотница отмахнулась:

  - А, позорить не перед кем! Меня другое волнует: как бы теперь соседи шарахаться не начали. Они ведь тоже меня мохнатой не представляли.

  Оба громко рассмеялись, вызвав недоумение на лице Мериам. Её тут же послали на поиски печенья, а бабушка вдогонку крикнула:

  - Там утка в духовке, погрей, а то ничего не ела.

  Адептка возразила, что неголодна, но Шардаш с Ветрувией в один голос заявили: на пустой желудок она спать не ляжет. Пришлось подчиниться.

  Мериам жевала, а профессор с оборотницей болтали о разных мелочах. В частности, о выживании иных рас среди людей. У них оказались схожие проблемы, но разные способы решения, поэтому обмен мнениями перешёл в обмен опытом.

  - Бутылка на верхней полке, - наконец заговорщицки шепнула Ветрувия Шардашу. - Выпьем за вас с Мирри. По имени вас называть можно, или у тёмных не положено?

  - Можно, конечно, хотя бы потому, что вы меня старше. Муж-то истинный возраст знает?

  - Не-а, - игриво помотала головой Ветрувия и поторопила профессора с выпивкой.

  Шардаш споро разлил по рюмкам настойку. Они чокнулись, выпили за счастье и здоровье присутствующих. Мериам из вежливости прикоснулась к рюмке, оставив её почти полной, а оборотница с профессором осушили свои до дна.

  Ветрувия перебралась поближе к Шардашу и завела разговор о его семье.

  Адептка навострила уши, но разговор прервали: на пороге кухни возник дед. За его спиной тенями маячили Арелис и Зарина.

  Судя по нахмуренным бровям, Себастьян Даргон, мужчина в высшей степени солидный, статью напоминавший кузнеца, собирался испепелить внучку дотла. Но, как оказалось, вовсе не её.

  - Значит, это у нас жених? - Себастьян подошёл к Шардашу и отобрал рюмку. - Имя, фамилия, общественное положение.

  - Рот закрыл! - профессор нарочито лениво засучил рукава и поднялся. В росте он ничуть не уступал пожилому магу, даже превосходил на пару дюймов. - Ваша семейка мне порядком надоела. Ни денег, ни помощи Мериам от вас не видела, зато вы смеете чего-то от неё требовать. Катитесь в Преисподнюю!

  - Послушайте, вы... - глаза Себастьяна налились кровью.

  - Это ты меня сейчас послушаешь и очень внимательно. Мериам выйдет за меня замуж и станет тем, кем захочет. Это первое. Второе - не дорос со своей кандидатской степенью мне перечить. И третье - я не человек, могу не сдержаться, и ничего мне за это не будет.

  Высказавшись, Шардаш спокойно опустился на место и налил себе и Ветрувии ещё настойки.

  Речь профессора провела на Себастьяна неизгладимое впечатление. Он замер с открытым ртом, вытаращившись на Шардаша. В Онве никто и никогда не смел повышать голос и угрожать Себастьяну Даргону, даже возражать боялись.

  Оправившись от потрясения, Себастьян выставил Мериам и жену, заявив: ему с профессором нужно поговорить.

  Ветрувия обняла внучку за плечи и провела мимо хмурых родителей, но спасти от неприятной беседы не успела: Зарина ухватила Мериам за руку и потащила наверх. Адептка упиралась, с мольбой смотрела на бабушку - Арелис велел той не вмешиваться. Он поднялся вслед за женой и дочерью и захлопнул дверь перед носом любопытной Аиши.

  - Если тебя кто-то спас, это не повод с ним спать! - зашипела Зарина, толкнув Мериам на кровать. - Была бы младше, выдрала бы. Совсем от рук отбилась, даже девичью честь сберечь не смогла! Вся Школа судачит, какая Мериам Ики давалка. Самой не противно?

  - Мама, как ты можешь?! - возмутилась Мериам. - Я... Никто... Хотя бы Инессу спроси!

  - Это кто, твоя развратная подружка, которая двух парней за год сменила? Эх, надо было оградить тебя от её влияния! Поздно теперь, шила в мешке не утаишь. Дурочка, все всё знают, загубила своё будущее! Кто, скажи мне, кто станет уважать девицу, переспавшую с учителем?

  Зарина, в волнении заламывая пальцы, расхаживала по комнате, а Мериам сжалась на кровати, предчувствуя порку. Родители могли простить жениха-оборотня, но не моральное падение дочери.

  - Молчишь? - продолжала бушевать Зарина. - Да в старину за такое дёгтем ворота мазали! Вся Школа, вся Школа знает... Хотя бы не беременна? Честно ответь, он тебя обрюхатил? Наверняка успел, потому что оборотень, у них это быстро. Нечисть, нечисть в семье Ики! Да нас же все сторониться будут!

  - Ладно, угомонись, - подал голос Арелис, - дурость уже не исправишь. Она, вроде, не беременна, хотя твоя мать странно её опекает. А то, что тёмный оборотень... Я тоже не в восторге, но он её дважды от смерти сберёг, ради этого смирюсь. Наведу справки, узнаю, можно ли ему верить, в Школу съезжу, с директором переговорю. Но блуда, Мирри, - он строго посмотрел на дочь, - не допущу, будете спать в разных комнатах. И пусть предложение при нас повторно сделает, чтобы не отвертелся.

  - Она же жизнь себе загубила, Арелис! - взвыла Зарина и упала на стул. - Всё, всё прахом! Не выйдет из неё мага.

  - Ничего, диплом получит, практику заведёт...

  - Да какой диплом! Она и так звёзд с неба не хватала, а теперь всё: семья, муж, дети... Откуда времени на учёбу взяться? А если и не бросит Школу, начнёт халявить, зная, что муж прокормит. Нет бы повременить года три... Решено: выйдешь замуж, когда закончишь Школу и будешь дипломированным магом. Ничего, если твой Тревеус любит, дождётся. И никакого сожительства!

  И тут Мериам сделала то, чего мать от неё не ожидала: встала и направилась к двери. На вопрос, куда она собралась, ответила: 'Обедать. Я, в отличие от вас не ела'.

  - Ты хотя бы слышала, что я говорила? - насупилась Зарина.

  - Слышала, - кивнула Мериам. - Только замуж выйду через месяц - так по обычаям клана Тревеуса положено. И никакого повторного предложения он мне делать не будет, хватит с него унижений! И с меня тоже.

  Она сама не понимала, откуда взялась эта храбрость, но сидеть и молчать адептка не могла.

  А внизу сидел Шардаш, который поколебал авторитет деда-мага, того самого, которого Мериам боялась до дрожи. Он некогда сёк её линейкой за ошибки и кляксы в тетрадях.

  - Арелис, ты слышал?! - взвилась Зарина, метнув умоляющий взгляд на мужа. - Она смеет огрызаться!

  Арелис промолчал, но из комнаты дочь не выпустил.

  - Папа, я не маленькая девочка, ты больше меня в угол не поставишь. Да, я не оправдала ваших ожиданий, но осталась Аиша. Она умнее, серьёзнее и прочее, и прочее. А я не хочу идти по стопам дедушки, слышите, не хочу! И не буду великим магом! Не дадите согласия на брак, поженимся так и никогда к вам больше не приедем.

  Мериам расплакалась, уткнувшись носом в дверной косяк.

  Зарина завела речь о дочерней неблагодарности, но Арелис оборвал её:

  - Ты уже высказалась, мы не выслушали Мирри. Раз она взрослая, пусть объяснится. Итак, Мериам, я внимательно слушаю. Мама тоже. Где, когда и как ты познакомилась с оборотнем, что он действительно из себя представляет, как развивались ваши отношения, не повлияли ли на успеваемость, что с твоей репутацией и, главное, действительно ли ты его любишь? Я не хочу, чтобы моя дочь сглупила и связала судьбу не с тем мужем. Разводов у оборотней нет, предупреждаю, Мирри, поэтому я бы на твоём месте не торопился.

  Мериам взглянула на отца, взяла его за руку и прошептала:

  - Я действительно люблю Тревеуса, жизнью за него пожертвую! И он самый лучший, не соблазнял меня, а наоборот...

  - Ты сама себя предлагала?! - Зарина вскочила так резко, что опрокинула стул. - Ты слышал, Арелис, твоя дочь - шлю....

  - Замолчи! - рявкнул Арелис. - И иди вниз, послушай, о чём твой отец с женихом Мирри разговаривает. У меня уже уши болят от твоего визга, надоела!

  Зарина зашипела и будто плюнула ядом:

  - Забыл, кто мне в любви клялся? Да я стольким женихам отказала ради тебя, тогда ещё адепта сопливого! Баталию с отцом выдержала, доказала, что только ты мне нужен, а теперь: 'Надоела!'?

  Арелис досчитал до десяти и спокойно ответил:

  - Остынь. Дело серьёзное, а ты слишком эмоциональна. Пойди-ка, солнышко, к матери, узнай, что она думает. И я тебя люблю, хотя ты, Зарина, иногда порядочная стерва.

  Зарина разгладила платье на пышной груди, подошла к мужу и прошептала:

  - Сегодня долго мне это будешь доказывать. Очень долго.

  После поцеловала Арелиса в висок, одарила Мериам испепеляющим взглядом и ушла.

  - Ничего, через часик остынет, - успокоил адептку отец. - Если твой с Себастьяном поладит, мать его как сына примет. А ты не молчи, рассказывай. Пока что я отвечаю за твою жизнь и, между прочим, тоже хлопотал, когда узнал о том страшном приговоре. В министерство ездил, через тестя пытался до верхушки министерства добраться, но где наш Онве, а где Наисия!

  Арелис вздохнул, обнял дочь, усадил на кровать и сел рядом.

  Мериам коротко рассказала о Шардаше, стараясь представить его в лучшем виде. По этой причине она умолчала об убийствах, конфликте с Белой стражей и договоре с Темнейшим. Зато не забыла упомянуть о положении в ордене Змеи, нежности, заботе, подвигах во имя любимой. Закончив, Мериам с надеждой посмотрела в глаза отцу, ожидая вердикта.

  - Хорошо, - неохотно согласился Арелис, - я приму твой выбор. Надеюсь, осознанный. Но справки наведу и сам ещё раз поговорю. Ты девочка наивная, а любовь частенько делает нас слепыми. Даже возраста его не знаешь, а ему наверняка не тридцать, Мирри. Хорошо, если мой ровесник, а если нет? И тёмный. Был бы светлым - другое дело, но тёмный... С другой стороны, паладином не каждый может стать. Только не торопитесь со свадьбой, обождите до весны. Я хочу, чтобы это было не тихое семейное торжество - всё же ты Ики.

  - Спасибо! - просияла Мериам и поцеловала отца.

  Тот улыбнулся в ответ и предложил спуститься вниз, чтобы узнать, прошёл ли проверку Тревеус Шардаш у Себастьяна Даргона. Его слово было решающим.

  Мериам ожидала чего угодно, но не деда, расспрашивающего Шардаша о каком-то заклинании. Профессор терпеливо объяснял, а Себастьян записывал на салфетке, любезно поданной Ветрувией. Сама она стояла за спиной мужа и загадочно улыбалась.

  Зарина и Аиша дулись в гостиной. Судя по всему, их партия проиграла.

  - Вот, пожми руку будущему зятю, - кивнул зятю на Шардаша Себастьян. - При положении, в колдовстве лучше меня разбирается, с Министром магии знаком и ради твоей дочки дюжину высших кровопийц порешил. Пространственные коридоры без палочки открывает! Представляешь, отсюда в Бонбридж! Я проверил: действительно море, порт, лавчонки всякие. Словом, не обсуждается, девчонка будет Шардаш. А я уже правнуками займусь, по математике так же, как эту рыжую натаскаю.

  Мериам застонала, вспомнив методы обучения деда. Такого она и врагу не пожелает!

  Арелис кивнул и извинился перед профессором за недружелюбный приём. Подумав, действительно протянул руку. Шардаш пожал её и в свою очередь попросил прощения за грубость в Тассе.

  Ветрувия, напевая, прошествовала мимо обескураженной Мериам, не верившей в столь скорый благополучный исход, и послала Аишу за бутылкой игристого вина из собственных запасов - отпраздновать помолвку внучки.

  Вместе с Аишей ушла и Зарина - развеяться. Вернувшись, она уже сквозь зубы улыбалась Шардашу и заверяла, что именно так представляла себе будущего зятя.

  

  3.

  

  Ролейн Асварус с тоской посмотрел на стол, накрытый на четверых.

  Пламя свечей в серебряных подсвечниках дрожало в гранях бокалов, золотистый магический свет клубился под потолком, создавая иллюзию тепла и уюта - будто солнечный полдень проник сквозь стрельчатые окна и навеки остался в комнате, попав в ловушку.

  Магистр хотел, но не смог отказаться от приглашения Темнейшего: между ними только-только начали восстанавливаться нормальные отношения.

  Император исполнил всё, что обещал, попытался исправить цену страшной ошибки. Увы, создавать души Темнейший не умел, поэтому ограничился воскрешением пары дроу, которых не успели досуха выпить вампиры клана Вечности. Жертвы аромитов, увы, были безнадежны, от них остались тела без душ и ауры. Император предложил сделать зомби, но родственники отказались, предпочтя похоронить своих мёртвых.

  Стараниями Ионафана между Империей и Туманными землями, страной тёмных эльфов, был вбит клин. Должно пройти не одно столетие, чтобы дроу забыли о реках крови и волнах ужаса пяти страшных дней. Но Темнейшего, похоже, это не волновало: его заботило лишь отношение Ролейна Асваруса к своей особе. Только ради него он тратил время на каких-то дроу - существ низшего плана по сравнению с демонами.

  Магистр тоже чувствовал себя виноватым. Он понимал, подозрения императора пали на него не случайно, а из-за той безумной выходки в порыве гнева. Асварус в который раз убедился в пользе духовных практик и медитаций: они помогали жить разумом, а не эмоциями. Если бы магистр поговорил тогда с Темнейшим, а не приставил меч к его горлу и не пырнул кинжалом, виня в предательстве, тот не поверил бы уликам Ионафана.

  Но, несмотря на душевные терзания, Асварус не горел желанием воспользоваться щедрым подарком друга и породниться с его семьёй. Магистр дал это понять ещё на балу по поводу Новолетья, и Темнейший вроде бы согласился с его доводами, заверил, что нисколько не обижен. И, кажется, действительно не обиделся, просто сделал так, чтобы Асваруса всё время окружали женщины семейства ФасхХавел. Нет, они не строили глазки, не кокетничали, но магистру приходилось танцевать с ними, приносить напитки, не давать им скучать, развлекая светской беседой.

  Потом, вроде, всё утихло, а теперь Темнейший пригласил друга на ужин.

  Асварус не горел желанием лицезреть обеих императриц, а, судя по количеству приборов, придется, и дружеские посиделки, в итоге, перерастут в скучнейшую беседу. Марикеш наверняка станет соблазнять мужа, желая вновь забеременеть, а Ларилея утомит эльфийской поэзией и аристократической ревностью к демонице. Странно, но вторая супруга императора, продолжая так же, как и прежде, ненавидеть демонов, после рождения сына благосклонно относилась к мужу-демону в постели. Тот в её спальне давно не бывал, удовлетворив тестя-эльфа двумя детьми в заведомо политическом браке. Вот Ларилея и изводила Асваруса беседами о высоком. Радовало одно: с каждым годом императрица становилась всё холоднее и молчаливее, считая себя единственной достойной собеседницей своей особы. Магистр даже сомневался: высокомерная эльфийка завела любовника.

  Асварус остановился в дверях: по этикету ему надлежало занять место последним.

  Слуги заканчивали расставлять блюда, зажигали ароматические свечи - бергамот и герань, любимые ароматы Джаравела ФасхХавела.

  - Девочки, как всегда, не торопятся, - на плечо Асваруса легла рука с чёрным ногтем.

  Магистр вздрогнул - император умел подходить бесшумно, сказывалась кровь вампиров. Впрочем, демоны тоже, если желали, могли не потревожить ни единой нити пространства, недаром их выделяли в отдельную категорию среди высших тёмных.

  - Расслабься, я в хорошем настроении, - рассмеялся Темнейший и чиркнул ногтем по шее друга, выказав расположение к собеседнику.

  Император подошёл к столу, зыркнул на слуг, и они со скоростью падающей звезды закончили работу и удалились.

  Темнейший держал в руках кубок со смесью вина и крови, магистр ощущал её солоноватый запах. Он невольно напоминал об Аскании и тех жутких днях, которые она провела в подвалах дворца, питая кровью вампиров. Интересно, кому сейчас резали вены ради услаждения императора? Тот признавал только свежую, ещё тёплую кровь.

  - Хочешь? - император обернулся к Асварусу и протянул неизвестно откуда взявшийся второй бокал. - Содержание крови минимально, я подправил магией вкус.

  Магистр кивнул, принял фужер из рук Темнейшего и сделал глоток.

  Своеобразный, ни на что не похожий напиток обволакивал горло, разливался теплом в желудке.

  Убедившись, что слуги ушли, император расслабился и опёрся о каминную полку:

  - Пока девочки собираются, у нас есть пара минут, чтобы поговорить. Не хочу, чтобы для тебя это стало сюрпризом.

  Асварус удивлённо поднял брови, гадая, что приготовил для него Темнейший. Тот лениво отпил из бокала и, отставив его, сообщил: сегодня знаменательный день в жизни друга.

  - Нет, правда, мне обидно: ты до сих пор наслаждаешься свободой, пока все тянут на шее жён и детей, - рассмеялся император.

  Он стоял так, чтобы к магистру был обращён левый, полный небесной сини глаз. Значит, Темнейший действительно пребывал в отличном расположении духа и желал облагодетельствовать собеседника.

  - Я не создан для семейной жизни, - отмахнулся Асварус. - Это обуза, уж прости, Джаравел. Я воин, учитель, но никак не супруг.

  - Можно подумать, я образцовый муж! - фыркнул Темнейший. - Ещё скажи, хороший отец! Я сознательно только двоих делал: по одному каждой жене, потому что надо. Остальные - так, случайность и мысли о том, что после себя надо кого-то оставить, чтобы усилия прахом не пошли. Но это я, а ты-то дроу! У вас в крови - женщина и супружеская постель. Да и имущество у тебя имеется, неужели Лаксене подаришь? Уж молчу, что родственники наверняка всю плешь проели, требуя остепениться. У нас-то проще: зачастую не родился, а уже женат. Так что не хмурься, я все проблемы разом решу.

  Магистр одним глотком осушил бокал, поставил на стол и категорично заявил, что ни на ком жениться не собирается. Подумав, прищурился и спросил об истинной цели ужина.

  - Учти, Джаравел, если ты выступаешь в роли свахи...

  - Неблагодарный ты, - промурлыкал Темнейший. - Значит, отказываешься от руки леди из рода ФасхХавел, потому что не желаешь её?

  Асварус угодил в ловушку. Он не мог уйти, не мог отказаться, потому что обидел бы императорскую фамилию. Облечённая в любую вежливую форму подобная формулировка отказа означала бы очередную ссору и, что намного хуже, месть со стороны Темнейшего. Долгом чести императора стало бы смыть оскорбление с отвергнутой сестры или дочери. Он знал это, поэтому самодовольно улыбался, следя за выражением лица магистра.

  - Напоминаю, сестру зовут Кайра. Она уже была замужем, самовольно, за полукровкой, но четыреста лет назад овдовела. Детей бедняга ей сделать не смог, у полукровок часто с этим проблемы: бывает, родители заведомо не подходят друг другу. Ну, а раз детей нет, то и муж не нужен, верно? Развод - это косые взгляды, зачем сестре страдать из-за ничтожества.

  Асварус сглотнул слюну, представив незавидную участь бедняги. Император с таким спокойствием и цинизмом говорил об его убийстве! Разводы в среде демонов действительно не поощрялись и нередко карались понижением общественного статуса, поэтому за легкомыслие решившей насолить брату Кайры расплачивался её супруг.

  - Да ладно, Ролейн, что ты переживаешь? Подумаешь, какой-то полувампир! Его мать, к слову, эльф обрюхатил. Уж как, не знаю, но именно блондинистой шевелюрой их отпрыск Кайру и привлёк. И в койке был хорош, сестричка это любит.

  Император задумался, хмыкнул и тихо поинтересовался:

  - Я никогда об этом не спрашивал, но с женщинами у тебя как?

  Магистр едва не ответил: 'Никак!', живо представ себе любвеобильную Кайру в постели и незавидную участь не оправдавшего надежд мужа и зятя, но промолчал.

  - Да не бойся, не заездит, любовников заведёт, - Темнейший подошёл и хлопнул Асваруса по плечу.

  - Джаравел, а вдруг я... Словом, пусть лучше она за демона выйдет, чтобы не опозорить род ФасхХавелов вторично, - предложил магистр.

  Ему вдруг захотелось немедленно сбежать из императорского дворца, пусть даже ценой дружбы с Темнейшим. В конце концов, жизнь дороже, а перспектива мучительной смерти из-за отсутствия детей в насильственном браке не впечатляла.

  - Ты дроу, у вас всё получится, - заверил император и расплылся в улыбке, обернувшись к двери: - А вот и моя младшенькая, Арабелла. Чиста и невинна. И от первой жены, что, несомненно, оценят твои родственники. Это статус, Ролейн.

  Асварус взвыл и прохрипел:

  - Я тебя голыми руками придушу, Джаравел ФасхХавел! Или сам сдохну - всё едино, лишь бы всё закончилось!

  Стоявшая в дверях демоница удивлённо округлила глаза, наблюдая за ругающимся магистром, отчаянно пытавшимся открыть коридор перехода. Император хохотал и, откровенно забавляясь, сводил все его попытки на нет, в конце и вовсе ухватил за шкирку, поставил перед дочерью и укоризненно шепнул:

  - Ты как маленький, Ролейн, девочки застеснялся! Она же тихая, скромная и не виновата в твоих комплексах. Знал бы, давно любовницу тебе нашёл, а то совсем одичал со своими рыцарями и паладинами.

  - Пошёл ты на карачках в Преисподнюю, Джаравел! - взорвался Асварус и оттолкнул императора. - Скотина демоническая! Скажи спасибо, здесь дама, а то бы...

  - Ладно-ладно! - примиряюще поднял руки Темнейший. - Я просто шутил. Он, Белла, не стыдливый юноша-отшельник, он просто жениться не хочет, а я мягко так подталкиваю. Налей Ролейну вина, детка, и покажи, какая ты умница и красавица. Пусть этот дроу язык от восхищения откусит.

  Арабелла чуть склонила голову и улыбнулась, обнажив характерные демонические резцы. Зато клыки у младшей дочери императора уступали внушительным зубам отца, хотя и превосходили нормальные размеры. Настоящая демоница, даже рогатая, с точёными чёрными ноготками.

  Поправив фиолетовые волосы такого же оттенка, как у отца, якобы выбившиеся из высокой причёски, обнажавшей лебединую шею с родинкой, Арабелла подошла к Асварусу и протянула руку для поцелуя. Магистр, уняв душившую его злость, приложился к холёным пальцам и попросил извинения за недостойное поведение.

  - А я ничего не слышала и не видела, - вновь улыбнулась Арабелла и присела в неглубоком реверансе. - Рада видеть вас в нашем доме, Ролейн Асварус. Надеюсь, вы всем останетесь довольны. Тётя будет через минуту: её задержала матушка.

  Магистр невольно заглянул в декольте демоницы, благо платье к этому располагало: высокую грудь перехватывали две поперечные полоски ткани, соединяясь за спиной. И тут же отвёл глаза, сообразив, для чего Арабелле потребовалось отдавать ему дань уважения. Асварус метнул гневный взгляд на императора - несомненно, инициатора всей этой комедии. Тот ответил задумчивым замечанием:

  - Разве она не прекрасна?

  Пришлось согласиться и принять из рук демоницы бокал с вином. Оно, как ни странно, вселило спокойствие и подготовило к явлению Кайры ФасхХавел.

  Сестра Темнейшего явилась одетой во всё фиолетовое, видимо, чтобы лишний раз напомнить, что в ней больше крови вампиров, нежели демонов, хотя в ней кровь тех и тех была представлена в равных долях. Безрогая, как и брат, Кайра являла образец ещё одного канона красоты, противоположного тому, что любила сама. Голубоглазая брюнетка с фигурой, способной прельстить любого мужчину. Зауженное в бёдрах платье и глубокое декольте подчёркивали её неоспоримые достоинства, не нуждавшиеся в иных украшениях.

  На губах Кайры поблёскивала капелька крови. Она ловко слизнула её языком и прошествовала к брату, обдав Асваруса ароматом бергамота.

  Кайра присела в реверансе и поблагодарила императора за то, что тот пригласил её на ужин:

  - В замке матушки так скучно, а охота надоедает.

  Темнейший фыркнул и кивнул на магистра.

  Кайра среагировала мгновенно, оттеснила Арабеллу и низким приятным голосом проворковала:

  - Воистину, вечер обещает быть приятным! Редко встретишь такого галантного и умного мужчину. А то вокруг одни маги и охранники, сами понимаете, тоска!

  Судя по смешку императора, он думал иначе, но промолчал.

  Асварус задумался: зачем его так упорно желали женить? И, если Арабелла любезничала с магистром по приказу отца, Кайра желала очаровать его по собственному желанию. Не для очередной ли пробы деторождения? Темнейший обмолвился лишь о муже сестры, но кто знает, что становилось с её любовниками? Вдруг Кайра ФасхХавел была бесплодна, и десятки мужчин унесли этот секрет в придорожные канавы?

  Странно, для столь родовитой невесты до сих пор не нашлось жениха. Значит, существовал какой-то изъян, тайна, тщательно скрываемая ФасхХавелами. Император считал Асваруса другом и надеялся, что тот смолчит и одновременно принесёт пользу.

  Но каковы тогда тайны Арабеллы? Или ради скрытия недостатков Кайры Темнейший готов отдать за магистра ещё и младшую дочь? Она прав на трон не имела, можно пожертвовать упущенной выгодой от замужества во благо семьи. В любом случае, сводничество императора выглядело в крайней степени подозрительно.

  Асварус отделался общей вежливой фразой и, нахмурившись, глянул на Темнейшего:

  - Джаравел, нам надо очень серьёзно поговорить.

  - Потом, - отмахнулся император и пригласил всех к столу.

  Асваруса усадили между двух потенциальных невест, напротив Темнейшего - видимо, чтобы тот мог наблюдать за выражением лица друга. Император занял место во главе стола, Кайра - по правую руку от него, Арабелла - по левую, а магистр - на противоположном торце.

  Слуги-духи, иные существа на личных застольях Темнейшего не прислуживали, ловко раскладывали блюда по тарелкам, разливали вино, разворачивали на коленях салфетки. Хлопок в ладоши - и они исчезли.

  Император поднял тяжёлый, выполненный мастерами Лунного мира кубок и провозгласил тост: 'За процветание!'.

  Зашуршали юбки, и обе демоницы поднялись, обернулись к окну и, вытянув руки с бокалами, эхом повторили: 'Победоносных столетий роду ФасхХавел!'.

  Осознав, что это не просто тост, а ритуал, Асварус тоже поднял бокал, как раз вовремя, чтобы успеть его осушить. Раньше магистру не доводилось видеть подобного, заговор на благополучие предназначался только для своих. Значит, его уже считали членом семьи, не спросив, желал ли он им стать.

  Темнейший промокнул губы и занялся содержимым тарелки.

  Асварус по просьбе Кайры отрезал ей кусок мяса дикого кабана. Ему было не по себе от внимания сестры императора - она буквально пожирала его глазами. Магистр не мог поручиться, что его не рассматривали ещё и как пищу. Заметив беспокойство друга, Темнейший сделал Кайре замечание, напомнив о правилах приличия.

  - Он мне нравится, Джаравел, - демоница откинулась на спинку стула и, изогнувшись, влила в рот остатки вина. Асварус сглотнул, резко вспомнив о принадлежности к мужскому полу. - Неужели ты сменил гнев на милость?

  - Решать ему, Кайра, - улыбнулся Темнейший. - Я лишь предположил, что ты подойдёшь Ролейну на роль супруги. Он мой друг, со всеми вытекающими, поэтому твоё 'нравится' никого не волнует.

  Демоница вздохнула и громогласно потребовала крови. На её крик в этот раз явились не духи, а вампиры. Сначала с поклоном предложили багряную жидкость императору, а потом по кругу обошли остальных. Плеснули крови и магистру.

  - Дайте мне, господин Асварус, - прощебетала Арабелла и без помощи рук перенесла фужер к себе.

  Зелёные нити сорвались с пальцев демоницы, окутав жидкость. Минута - и Арабелла с приветливой улыбкой вернула бокал магистру, заверив: тот не почувствует привкуса крови.

  - Не стесняйся, расспрашивай, присматривайся, - подбодрил друга император. - Тебе же с одной из них жить, выбор серьёзный. Считай, меня нет.

  Магистр хмыкнул: забыть о присутствии императора невозможно, отпил немного из бокала и, игнорируя любопытные взгляды демониц, напрямую спросил:

  - Джаравел, что будет, если я не женюсь ни на одной? Они прекрасны, не спорю, но я намерен остаться холостяком.

  - А ты не торопись с выбором, - промурлыкал Темнейший. - И не скажи, жена бывает полезна, будет потом, кому знания свои передать.

  - То есть ты женишь меня насильно? - магистр смял салфетку и встал.

  - Что ты, как я могу! - голос императора стал ещё более приторным. - Девочки тебя забыть не могли, упросили пригласить... Что поделать, тянет моих женщин на блондинов, да ещё и красноглазых.

  - Не ври, Джаравел, - Асварус задвинул за собой стул и подошёл к Темнейшему. - Они действуют по твоей указке, чуть ли не голыми бегают, лишь бы зачем-то женить меня на одной из ФасхХавел. В твою благотворительность я не верю, говори прямо: зачем?

  - Потому что ты мне дорог, в знак примирения.

  - Джаравел, - магистр склонился к императору и отобрал у него приборы, заставив взглянуть на себя, - не юли!

  - Не отказывайся, Ролейн, - Темнейший щёлкнул друга по руке и вернул вилку с ножом,- заодно вылезешь из болота Туманных земель. Кто ты там, даже не старший ребёнок?.. А так... От дроу рождаются умные и талантливые дети. Словом, не глупи!

  - Ты меня опять используешь, - резюмировал Асварус и опёрся о стул императора. - По-дружески, ничего не скажешь! Так-то ты миришься!

  В душе закипала обида. Демон, треклятый демон был и оставался сволочью, несмотря на извинения и стояние на коленях.

  - Я хочу принять тебя в семью, - Темнейший отодвинул тарелку и тоже встал. - Если не понимаешь, что это значит, то дерьмовый из тебя магистр ордена Змеи! Первому встречному такого не предлагают. Отказаться ты можешь, я тебе не господин.

  Асварус уловил в голосе императора обиду и не нашёлся, что ответить. Пришлось вернуться на место и попытаться съесть хоть кусочек. Еда успела остыть, но магистр упорно ковырялся в ней вилкой.

  - Не изображай мученика. - Раз - и кусочки птицы в грибном соусе со спаржей вновь стали горячими. - Не тебя же отвергли, а моих девочек. Вернусь через пару минут. Надеюсь, ты не сбежишь, Ролейн, это непорядочно.

  Император стремительно покинул столовую, оставив друга на растерзание двум демоницам.

  Темнейший прошёл мимо замерших каменными изваяниями стражников и, не оборачиваясь, приказал:

  - Орола ко мне!

  Следующий шаг - и часового уже нет на посту, он спешит исполнить приказ.

  Император остановился у окна, за которым поблёскивал тончайшей пеленой снег, и распахнул створку. Вопреки логике, в дворцовые покои ворвался не студёный, обжигающий ветер, а лишь лёгкий вечерний бриз. Погода, как и всё в Империи, была подконтрольна Темнейшему, тот не терпел холодов, поэтому в столице никогда не трещали морозы и дул юго-западный ветер, напоминая о море.

  Император облокотился о подоконник и нетерпеливо глянул в темноту. Как оказалось, он ждал вампира. Тот влетел в окно и, едва коснувшись пола, замер в нижайшем поклоне:

  - Вы звали меня, господин?

  Орол принадлежал к клану Вечности, поэтому именовал Темнейшего не императорским величеством, а господином.

  - Мог бы поторопиться, - скривился император. - Или амулет связи сработал с опозданием?

  Вампир промолчал и практически распластался на полу. Темнейший обошёл его и мановением руки захлопнул окно. Он ничего не сказал, не подал ни единого жеста, но Орол поспешил подняться и последовал за императором в один из пустых, поражавших величием залов.

  Темнейший остановился на пороге и, сотворив полог тишины, отгородивший их от мира, приказал:

  - Король Страден. Сроку - пять дней. Не убивать, не пить, но сделать так, чтобы не нашли. Ни его, ни вас. Отвечаешь сердцем.

  Орол кивнул, с содроганием вспомнив о показательных казнях императора. Он вырывал сердце из груди провинившегося и либо заставлял съесть подчинённых провинившихся, либо дарил его в стеклянном сосуде семье погибшего. Такое было слишком даже для вампиров.

  - И шпионы... Мне кажется, ещё кто-то остался. Разберись.

  Вампир поклонился и удалился выполнять поручения.

  Темнейший улыбнулся и тихо промурлыкал: 'Глупенькие людишки, вы тут же отзовёте своё посольство и ещё извинения пришлёте'.

  

  4.

  

  Мериам во все глаза смотрела на жилище оборотней. Совсем не так она себе его представляла, не как обычный дом посреди леса.

  Они с Шардашем прогостили в Онве без малого две недели. За это время профессор успел стать примером для подражания, который при каждом удобном и неудобном случае приводил родственникам и знакомым Себастьян Даргон. Отныне задачей Мериам стало не посрамить научное звание мужа и получить диплом.

  Аише предстояло взять куда более высокую цель: Академию чародейства. Она, впрочем, не возражала, фыркая, заверяла, что вернётся домой с кандидатской.

  - Славная девчонка! - говорил, глядя на неё Себастьян. - И не трусиха, не то, что Мирри. А всё ты, Зарина! Отдала бы нам на воспитание, мужу бы помощница была. А так только детей годна рожать. Может, хоть с этим справится.

  - Дело нехитрое, - отмахивалась Зарина. - А учёба... Что поделаешь, не в тебя пошла. Мы с Арелисом тоже не в восторге, но зато мужа удачного отхватила. Ты уж позаботься, чтобы ратушный зал под торжество отдали.

  - Переговорил уже.

  Зарина благодарно чмокнула отца в щёку и пропела, что он самый лучший.

  Свадьбу назначили на двадцатое февраля, чтобы молодые успели пожить немного вдвоём перед началом нового учебного семестра. Дата стала компромиссной: по правилам оборотней торжество надлежало назначить первого февраля, а семейство Ики ратовало за один из мартовских дней.

  Мериам оказалась в самой гуще свадебной круговерти. Вся женская половина семейств Ики и Даргон, включая подоспевшую по такому случаю Власелену, засыпала её советами по замужней жизни, завалила образцами платьев и эскизов брачного кулона - первого подарка жене от супруга. Для церемонии по обряду оборотней и вовсе полагались ошейники, но Шардаш пока молчал об этом, опасаясь, Мериам не оценит. Кольца - брачные символы по человеческому обычаю - он взял на себя, снял мерки и заказал у гномов в Бонбридже.

  Теперь Мериам предстояло познакомиться с семьёй Шардаша.

  Профессор заверял, мать и сёстры примут его выбор, но адептка слишком хорошо помнила реакцию Ноэсы и опасалась её повторения.

  Первой их приближение почуяла Майхаль и с радостным визгом повисла на шее брата. Затем приветливо поздоровалась с Мериам и толкнула Шардаша в бок: 'А говорил, просто ученица!' Адептка смутилась: она до сих пор не могла привыкнуть к простоте нравов оборотней.

  Майхаль всё не унималась и задавала такие вопросы, которые не принято обсуждать с посторонними. Особенно её интересовало, сколько раз за ночь брат близок с невестой: по словам оборотницы, этим определялась степень его любви.

  - Она человек, с ней пока нельзя столько, - ответил за Мериам Шардаш и пояснил, отвечая на её недоумённый взгляд: - Да, Мирри, после свадьбы будет несколько иначе, постепенно, чтобы привыкла.

  - А откуда вы узнали, что мы помолвлены? - поспешила сменить тему адептка.

  - Кольцо же и запах Тревеуса, - фыркнула Майхаль.

  В это время к ним подошла женщина в сером глухом платье. На горле поблескивало тугое колье в виде обруча с двумя рунами - 'Верностью' и 'Любовью'.

  - Доброй охоты и милости луны, сынок! - улыбнулась женщина и поцеловала Шардаша. - Совсем забыл к нам дорогу, человеком стал. А кто это с тобой?

  Её взгляд с интересом скользнул по Мериам. Женщина принюхалась и нахмурилась, едва слышно шепнув: 'Рискуешь!'. Профессор проигнорировал её слова и подтолкнул Мериам вперёд.

  - Доброй охоты и милости луны, мама. Познакомься, это Мериам, моя невеста. Мы поженимся в начале следующего лунного цикла.

  Адептка настороженно глядела на молчаливую оборотницу, не спешившую поздравлять сына. Она ожидала неодобрения, протестов, поэтому внутренне сжалась, приготовившись держать удар. Маленькая победа над матерью: отец ведь встал на сторону дочери ещё до того, как Себастьян Даргон велел принять жениха, - вдохновила Мериам, придала сил.

  Однако мать Шардаша молчала, внимательно осматривала, оценивала будущую невестку, даже обнюхала, но не спешила выносить вердикт. Это нервировало ещё больше открытого проявления недовольства.

  - Она человек, - наконец изрекла оборотница. - Ты хорошо подумал, сынок? Человек с примесью крови отступников. Ноэса рассказала о ней, но я думала, ты внемлешь голосу разума.

  - Мать! - повысил голос Шардаш.

  Оборотница вздохнула и поджала губы:

  - Знаю, помешать не могу, но не одобряю. Верю, она хорошая, но не подходит для клана: я не увижу внуков.

  - Увидишь, - заверил профессор, обняв Мериам. - И ты права, лучше Мериам нет никого на свете. Я её люблю.

  - Ты глава семьи, тебе решать, - вновь вздохнула оборотница. - Но не говори, что я не предупреждала.

  - Что ж, - она обернулась к адептке, - добро пожаловать в наш дом! Да будет он полной чашей до скончания солнца и луны.

  Не зная, что делать, Мериам поклонилась. Шардаш шепнул, это лишнее, надлежало лишь ответить: 'Милость луны да останется с вами'.

  Профессор подхватил адептку под руку и повёл в дом. Сестра и мать шли позади.

  Жилище оборотней разочаровало Мериам: слишком напоминало человеческое. Шардаш показал ей все комнаты, объяснил, почему родные отреагировали так спокойно:

  - Я глава семьи, остальные, даже мать, обязаны подчиняться. Ноэса, она замужняя, поэтому скалилась. На два дома живёт. А тут я главный. Но ничего, с матерью подружишься, сходишь вечерком на кухню, поболтаешь, рецептом каким поделишься. Майхаль тебя приняла, мать тоже смирится. Оно так всегда: новые лица, новая кровь.

  Мериам кивнула и тайком обернулась, глянула на оборотницу в сером. Она держалась на почтительном расстоянии, тенью следуя за женихом и невестой.