Ну куда он запропастился? Ты осматриваешься по сторонам: его нигде нет. Собака только что лаяла, и слышен был звук выстрелов. Скоро, очень скоро стемнеет, и тогда... Ведь решили ни в коем случае не расставаться...
Все это время дела шли уж больно хорошо, но вот сегодня, когда вы решили выйти в последний раз, что-то пошло не так. Собственно, пошло не так еще вчера. Да, еще вчера вас повстречал сторож общества, с собакой. Как вы умудрились отделаться, непонятно, но вот пожадничать и поехать на это дело снова было глупостью. Вот снег, только что выпавший снежок, вот дом, в котором только что залезал твой товарищ, а ты стоял на стреме, вот рюкзак с взятым металлом. Рюкзак дорогой, и его придется оставить. Все придется оставить.
Когда залаяла собака, вы сразу смекнули, что к чему. Товарищ моментом выскочил, и вы побежали по дороге вниз, под горку, и ноги скользили, и бежать было трудно, трудно было держать равновесие, и особенно тебе - с рюкзаком, который, конечно, надо было скинуть бросить. Ты бежал, притормаживая подошвами, чтоб не упасть и не покатиться. Как сложно сбегать по грязи, по глине, и еще сложнее сбегать по ступенькам, по бесконечным ступенькам, бежать, отставив для равновесия одну руку в сторону, а вокруг пустые дачные домики, первый снег, и заборы, и все было и разное, и одинаковое, и пока ты бежал, и слышал за собой лай собаки, и звук выстрелов, никак не мог поверить, что с тобой что-то может стать. Неужели на самом деле с тобой может хоть что-то стать? Конечно, нет, ведь ты знаешь, что все должно обойтись, ведь ты ничего особенного не совершил: это ведь все он виноват, причем здесь ты? Ты просто стоял, ты просто нёс рюкзак, и все, и нет причин за тобой бегать так, что можно сломать шею, например, если упасть лицом прямо вниз - что тогда? Далеко ли собака? Далеко ли сторож? Что у него? Неужели, если бы он попал, ты бы погиб? Ведь у него разве что дробь, ведь за такое не застрелят, ведь собака тебя не покусает, ведь тебя не посадят. Чего бояться, чего так бежать, а вдруг тебя пристрелят, вдруг посадят, вдруг поймают и повесят на тебя неизвестно сколько чужих нераскрытых преступлений, вдруг тебя покусает собака, вдруг тебя отдадут хозяевам этих домов?
А он, кто был с тобой, кто все это делал - неужели ты скажешь на него? Нет, он не дурак, он оставил тебя на произвол судьбы, зная, что у тебя рюкзак, зная, что ты почти (неужели на самом деле) почти не виноват. И ты в самом деле бежал, и несколько раз так и падал на колени, и несколько раз слышал выстрелы и лай собаки за спиной, так далеко, так близко, и хотел, но непонятно почему так и не бросил рюкзак, и ботинки скользили, и брюки липли к коленкам, и колени чувствовали боль: ты свез всю кожу, ты отбил правую ладонь, и как ты вообще убежал? И кто сказал, что ты убежал?
А теперь подумай, для чего тебя, такого наивного простака, позвал твой товарищ? Неужели для помощи, неужели для того, чтоб ты смотрел за тем, не заметят ли вас? А что, если...? Да, вот так. Дома, заборы, плотно пригнаные друг к другу доски, одноэтажные, двухэтажные, кирпичные и бревенчатые, и с гаражом, и деревья еще не все сбросили листву, и многие деревья сломались под действием снегопада, и свежие собачьи следы на снегу, и несколько ветвей прямо на дороге, поперек, как назло, и ты чуть не падаешь. И он - как ловко он убежал, неужели он так и знал заранее, что произойдет, неужели он лгал, и если лгал, то зачем, и если не лгал, так зачем же он тебя оставил, и найдется ли он, и что скажет в свое оправдание, и будет ли он оправдываться? Что он сам ожидает от тебя, неужели он не предполагает, что тебя сейчас поймают, что ты попался, что ты можешь сказать про него? А вдруг его самого поймали? Может, он сам скажет на тебя, откуда можно это знать? Конечно, его поймали, и сейчас заперли до приезда понятых и милиции в доме сторожа, сейчас он сидит, весь избитый, а может, его покусал пес. А может, его пристрелили, или ранили. Вернее всего он скажет на тебя, иначе бы он так не убежал, хотя, скорее всего, его не поймали, и даже не поймают. Поймают-то как раз тебя, уже никак не выкрутиться.
Снег, дома, сумерки, снег на крышах, он совсем сырой липнет и не скатывается ни в какую, зато с деревьев, с ветвей, он падает и это выглядит сейчас очень и очень страшно. Что и говорить, ты уже шарахаешься от каждой тени. Сейчас ты должен найти какое-нибудь тихое место и опомниться. Тут столько дорог, и ты совсем не знаешь этот город, это садовое общество, здесь как в лесу, ты не знаешь улиц, и скоро стемнеет, и что будет дальше, а не выйдет ли сейчас из за угла сторож со своим псом? А может, они уже следят со спины и сейчас бросятся на тебя вдвоем, свяжут и притащат в дом, привяжут к печке и вызовут свидетелей. Ты уже совсем заблудился. Сколько здесь следов - и твоих, и товарища, и даже сторожа с собакой. Возможно, ты уже ходишь кругами.
Как-то получается, что ты даже начал забывать некоторые нюансы, и недоумеваешь, как здесь оказался. Потом снова вспоминаешь, что произошло. Вот забор, сырой и холодный, грязные и гнилые потемневшие доски. Вот лиственницы, хвоя еще не опала, ты обрываешь несколько хвоинок. Какие они кислые. Сейчас бы поесть, сейчас бы попить горячего чая, с сахаром, ах, сейчас бы домой, а потом прилечь на кровать и забыться, отдохнуть, отогреться и вымыться в ванне... хоть где, но только не быть здесь!
Что будет дальше, как ты выберешься отсюда? Ты не имеешь ни малейшего представления, где находишься относительно шоссе, где первый и второй выход, где основной, ограждающий забор. За те дни, сколько вы с товарищем занимались этим делом, ты так и не сумел ничего запомнить, надеясь на товарища и не предполагая никакого чрезвычайного происшествия. Да, ты даже в мыслях не допускал, что, скажем, могут появиться сторож и собака, что вообще ваши действия кто-то может рассматривать как преступные, что все это чревато последствиями. Ты и не задумывался, что можешь заблудиться, что, возможно, не сможешь найти шоссе, что товарищ может тебя оставить. Где он сейчас? Где ты сам? Вот забор, вот дом, видимо, ты вернулся на прежнее место, да, самое скверное то, что и впрямь это следы сторожа, и твои, и товарища. Именно здесь вас и спугнули. Как это вышло? Может, за вами следили уже давно? Собака залаяла только тогда, когда он чем-то звякнул. Он, как кошка, выскочил из открытого окна и крикнул "бежим", и побежал, да так быстро и уверено, как ты не смог бы при всем желании, а у тебя еще и рюкзак. Может, выкинуть его к чертям? Или просто положить здесь, сторож найдет его и успокоится, и унесет восвояси, лишь бы самому не попасться. Как себя вести, если попадешься?
Может, сторож дряхлый старик: вчера он не показался тебе таким уж крепким, но может сил у него еще много, может, пользуясь случаем, он пристрелит тебя, может, спустит свою здоровенную собаку? Может, он сам сможет догнать тебя, но тогда почему он тебя не догнал? Найти бы второй или третий выход, найти бы шоссе и остановку, уехать скорее домой. Но где ты сейчас, ведь ты заплутался, ведь ты вернулся к тому же дому, куда теперь идти, если ты вообще можешь выйти на дом сторожа, который как раз и находится на выходе. Но ведь и на других выходах могут быть будки, в тот раз ты заметил, что в доме у второго выхода горел свет. Может, ты собьешься снова, может, побродив, ты вернешься сюда же? Может, сейчас вот ты так стоишь уже почти полчаса, не двигаешься: любое движение вызовет волну холода по всему телу, волну страха, и может залаять пес. Пока пес не залаял, и ты в неуверенности, остается говорить себе - может, но когда он залает, ты поймешь, что - точно, ты в ловушке.
На лиственницу села, прокричав, сорока, снег посыпался с веток и хвои, посыпался тебе на шапку, на плечи и за шиворот. Какой он мягкий и сырой, какие у тебя грязные руки. Ты сжимаешь снежок в руке, под действием тепла он твердеет, становится серо-прозрачным, тает. Черт, а ведь сорока показывает, что здесь человек. Так ведь ты и есть человек, по-прежнему неопределенность. Там, за забором, чей-то участок, колонка, там дорожка опять идет по глинистому склону, усыпанному хвоей и шишками, а теперь и снегом, там есть перильца. Только бы не звякнул рюкзак, только этого не хватало. Ты кое-как перелезаешь через забор, перебросив рюкзак вперед себя, на шум никто не откликается, но все равно ты замираешь и долго-долго прислушиваешься. Может, была не была, пойти напролом, будь что будет? Но куда пойти, где шоссе? Только теперь до тебя доходит, что шоссе где угодно, только не за забором.
Совсем смеркается, скоро ты вообще перестанешь толком разбирать предметы. Если сторож будет стоять, просто стоять на дороге, ты так и пойдешь на него, может, ты даже его не заметишь, а и заметишь, что тебе останется, кроме как подойти? Никогда, никогда больше, только бы поскорее домой, как холодно, и снег за шиворотом, и сорока в ветвях деревьев, чего это она, интересно, увязалась? Далеко-далеко залаял пес. Это ищут тебя. Это, может быть, попался тот. Может быть, сторож вызвал наряд и тебя сейчас окружат, может, ты уже в кольце, может, кольцо смыкается, и ты уже ничего не можешь сделать.
Может, залезть в дом и отсидеться до утра? Но ведь ночью холодно, и тебя точно ищут и найдут по следам, и, найдя в чужом доме, припишут проникновение в частную собственность. И дома, и деревья, и заборы, и тьма - все темнее и темнее, и сперва небо было темно серым, а теперь стало почти черным. И никаких тебе фонарей, фонарей, услужливо показывающих путь в городе, но не здесь, в оставленном на зиму садоогородном обществе, только не здесь, где они тебе так нужны, а светят там, далеко, там где дом и тепло, а здесь ты уже пару раз запнулся и упал: под ногами ничего не видно, лужи покрылись тончайшей корочкой льда и засыпало снегом, и ты провалился и окончательно промочил ноги. Пальцы на ногах и на руках зябнут, где бы их отогреть, что бы поесть: так есть хочется, ты теряешь столько энергии, ее нужно восполнить, ведь все внутренние ресурсы уже истощились.
Вот нормальная дорожка, но куда она ведет, не видно. Видны только темные жуткие тени домов, сейчас от них исходит какая-то угроза, видны заборы, и немного дороги под ногами. Небо стало совсем темным, и пошел мягкий сырой снег. Крупные слипшиеся снежинки падают на похолодевший лоб, тают, затекают в рот. Что это за у снега привкус? Где твой товарищ? Когда ты найдешься? И вообще, найдешься ли? В какую сторону идти, чтобы найти шоссе? И не идешь ли ты в совершенно противоположном направлении? Стоило ли перелезать через забор? Чего это лает пес? И лает он совсем в другом месте, не за спиной, а вообще впереди, и очень, очень далеко, и его лай тонет в тишине и снеге, и падает снег, и глушит все звуки. Руки мерзнут, ноги вовсе сырые, и хочется есть и даже спать. Тут вместо забора металлическая арматура, и баня, бревенчатое страшилище. И почему перед глазами мелькают темные тени?