Аннотация: Участвовал в конкурсе "Вера, Надежда, Любовь"
Когда-то мудрые люди говорили, что наступит время, когда мир человеческий должен будет измениться. Станет ли это событие Концом Света, который предрекают все мировые религии, или очередным Началом какого-то процесса - не дано нам знать. И лишь одна девочка, которой как раз и было суждено дать людям надежду, могла рассказать, что ждет нас там, за новым поворотом истории.
Я тоже хотел понять, к чему мне нужно быть готовым и нужно ли готовиться вообще? И девочка объяснила мне все понятным и простым языком.
"Знаешь - написала она мелком на специальной дощечке. - Это как с компьютером".
- В смысле? - задал я вслух свой вопрос, но девочка итак уже склонилась над дощечкой и стала писать довольно длинную фразу.
"Если ты закачиваешь в компьютер очередную программу или обновление, он часто в ответ требует своей перезагрузки, чтобы программа, встроившись в его устройство, наконец-то начала работать. Здесь все также".
- И кто же ты в этом процессе? - спросил я, прочитав написанное.
Она пожала своими худыми плечиками и ненадолго задумалась. Затем она хмыкнула и стерла рукой предыдущий текст.
"Я - флешка! - написала девочка и беззвучно рассмеялась. - Как бы это странно не звучало. Я действительно флешка с программой. И сейчас мне нужен USB вход, чтобы я смогла запустить процесс".
...Я сидел на поваленном дереве и смотрел как моя маленькая подопечная суетится у костра. И в очередной раз с тревогой и сомнением я подумал, что бы было, если бы мой пистолет в тот день, когда мы впервые встретились с ней, не дал осечки.
Мирра - так зовут мою крошку и ей всего восемь лет. Она не обычный ребенок, как другие, хоть и выглядит вполне обыкновенно - светлые волосы, завитые в беспорядочные кудряшки и голубые глаза, такие бездонные и не по-детски мудрые. Мирра - худенькая словно тростинка. И мне порой кажется, что, если дунет ветер покрепче, то унесёт он ее с грешной земли ввысь, в небесные дали.
На самом деле Мирра вовсе не беззащитная, какой кажется, а даже наоборот. За ней стоит такая Сила, что впору всем людям пасть ниц перед этой девочкой. А может это я брежу, и никакие силы не поддерживают ее? Быть может то, что она жива и невредима до сих пор - это чистая случайность? Например, заел затвор, закончились патроны, просто что-то сломалось в спусковом механизме моего оружия. Ведь могут ломаться пистолеты просто-так? Или нет?
Мира подбросила в огонь очередную партию сухих веток, отчего костер затрещал и взвился снопом искр. Девочка некоторое время задумчиво смотрела на огонь, раздумывая о чем-то своем. Потом она перевела взгляд на меня. Я не смог его выдержать и отвел глаза в сторону. Я никогда не мог выдержать ее взгляд. Он будто высвечивал все мои грехи от мала до велика, поднимая их со дна моей сущности, куда я их запрятал с глаз долой.
Вот и сейчас я снова почувствовал не свойственные мне смущение и вину, за то, что я такой какой есть... И в очередной раз, яркостью вспышки, обожгло меня понимание, что нет мне хода туда, куда ведет меня моя подопечная.
В это время Мирра, видимо приняв какое-то решение, вдруг резко встала и подошла к моему походному рюкзаку. Она одним рывком расстегнула его и, достав из его недр небольшую коробочку, положила ее в карман. Затем она полезла в рюкзак снова. Прижав к груди свою очередную находку, она подошла ко мне. Ее лицо было сосредоточенным и серьезным.
"Что ты задумала?" хотел спросить я, но не успел. На мои колени упал пистолет. Из кармана девочка быстро вытащила коробочку. Та немного надорвалась с боку, и патроны, которые были с ней, посыпались мне под ноги.
- Ты что это? Зачем? - произнес я недоуменно.
В ответ Мирра взяла в руки дощечку, до этого без дела висевшую на шнурке у нее на шее и, выудив из-за пазухи мелок, начала писать. Наконец, она протянула дощечку мне.
"Ты снова сомневаешься, - прочитал я. - Ты потерял веру".
- Это не прав...
Я не договорил. Ведь она права. Я как раз сейчас думал, что девочка осталась жива всего лишь по случайности.
Мира стерла рукавом написанные ранее слова и снова склонилась над дощечкой.
"Если хочешь, можешь снова проверить, - написано было на ней. - Я готова, а ты?"
Девочка жестом показала мне на пистолет и дописав всего одно слово: "Заряжай!", попыталась вложить его мне в руку.
- Нет, что ты! - я быстро поднялся на ноги и пистолет с моих колен упал на землю. - Даже если я сомневаюсь в тебе... даже, если я не верю в твою силу. Это уже неважно. Я не буду в тебя стрелять. Я не смогу.
Я опустился перед девочкой на колени и перевел дух. Мне было трудно произнести следующие слова, всегда было трудно произносить подобное:
- Я уже люблю тебя. Никогда никого я не любил и не берег, как тебя...Ты - мое сокровище! Моя маленькая! Ты мой ребенок... Я знаю, что в твоем мире мне нет места, точнее не будет места. Это и хорошо, что такие, как я не попадут в новую жизнь. Но для тебя я сделаю все возможное! Ведь ты...
Я снова не договорил, теплая мягкая детская ладошка погладила меня по щеке, и девочка в порыве своих чувств крепко обняла меня. Затем отстранившись Мирра написала.
- Я тоже люблю тебя. И нисколько не сужу.
Почему-то мне вдруг стало грустно и захотелось плакать.
Впервые я услышал о существовании Мирры всего-то месяца четыре назад. В тот день я как раз находился на пятом этаже одного из бизнес-центров, и имел конфиденциальный разговор с очень влиятельным человеком. Именно в тот день я дал согласие найти и убить Мирру. Мой работодатель предложил мне за ее смерть такую сумму денег, что я мог бы жить безбедно всю свою оставшуюся жизнь.
- И кого мне нужно ликвидировать? Папу римского? - нервно пошутил я тогда, увидев на своём счету определенное число нулей. Помню - шутка не нашла отклика, лишь дернулся в раздражении уголок рта моего собеседника. От этого его мимолетного жеста мне стало не по себе.
- Простите, а вы уверенны что в одиночку я справлюсь с делом? Скольких людей и устройств защиты я должен буду обойти? - задал я вопрос, который меня сразу заинтересовал.
- Почти нисколько, - успокаивающе махнул рукой собеседник. - А вот обойти своих внутренних охранников вам возможно придется.
- Что вы имеете ввиду? - не понял я его.
Человек вздохнул будто бы готовясь сказать мне что-то очень важное и произнес:
- Вы когда-нибудь убивали детей?
- Я должен буду убивать детей? - ответил я вопросом на вопрос.
- Да, всего одного, точнее одну, - мужчина взял со стола планшет и показал мне фото маленькой белокурой девочки. Так низко я еще не падал. Но я, каким-то шестым чувством понял, что, если я откажусь от возложенного на меня задания, то мне самому уже не жить.
- Я согласен, - ответил я, не дрогнув, - Но могу я узнать, чем она так насолила вам лично? Это же всего лишь ребенок.
- Не можете! - довольно агрессивно ответил мне мой работодатель, - Это отношения к вашему делу не имеет. Вам лишь следует знать, что уже были несколько попыток ее ликвидации.
- И на чем прокололись мои предшественники? - спросил я. Эта информация была действительно важной.
- Кто-то отказался от задачи в процессе ее выполнения, - задумчиво произнес мужчина. - Без объяснения причин. Некоторые отказывались прямо в этом кабинете... Я рад, что вы согласились, не хотелось бы пачкать новую мебель.
Он улыбнулся снова, но мне было не до смеха. Слишком жуткой мне показалось его улыбка, напоминающая звериный оскал.
...Костер давно погас, Мирра тихо посапывала, уютно устроившись в своём спальном мешке. А мне было не до сна. Я сидел, привалившись к дереву, и смотрел на спящую девочку, такую уже родную и близкую мне. Я легко провел рукой по ее волосам. И как я мог желать ее смерти? Что же на меня тогда нашло?
... Я, под дулом пистолета препроводил большинство монашьей братии в одну из келий и благополучно там запер. Все прошло довольно гладко и просто - никто из этих людей не сопротивлялся мне, никто не желал моей смерти. Кто-то из монахов заходил внутрь кельи молча, кто-то одними губами произносил заученные молитвы, были и те, кто осмелился осенить меня крестом и пробормотать:
- Бог простит.
Одному из таких святош я заехал рукоятью пистолета по переносице, чтобы другим не повадно было. Он охнул и завалился на руки своих товарищей.
Закрыв в одном месте всех монахов, которых я нашел при белом осмотре обители, я немного обезопасил себя. Так сказать, прикрыл свои тылы. Эти люди казались безобидными, но вдруг найдется среди них один герой, который решит переступить свои обеты лишь бы спасти девочку, тем более она у них является чем-то вроде местной святой. Конечно я бы мог перестрелять всех кто-здесь есть, но, во-первых, мне за лишние трупы не заплатят, а во-вторых, если это возможно, я все-таки предпочитаю обходится малой кровью. Вот убью девчонку, а эти сектанты пусть поклоняются дальше кому хотят.
Разобравшись с монахами я, вернулся в келью к отцу-настоятелю, которого я некоторое время назад оставил здесь, предусмотрительно пристегнув его наручниками к стулу.
- Ну и где она? - спросил я без особой надежды.
Старикан упрямо сжал губы и демонстративно отвернулся от меня.
- Я ведь все рано ее найду, - сказал я, отстегивая его наручники. - Пошли что ли. Поговорим с твоими братьями. Может кто по сговорчивей среди ваших есть, особенно перед угрозой смерти.
- Что есть смерть, - произнес настоятель и вновь замолк.
- Тогда тем более какая-разница, умрет это девчонка здесь или в глубокой старости располневшей престарелой бабулей.
Я рывком поднял настоятеля со стула и поволок за собой к выходу. Старикан шел со мной охотно и от меня не укрылся его легкий вздох облегчения. Я сразу остановился, и настоятель вновь напрягся и его глаза забегали.
- Ясно... - пробормотал я скорее самому себе и отшвырнул настоятеля в сторону. Он, ударившись головой о край своего-же стола, сразу обмяк и затих. Я, на всякий случай, встал так, чтобы не поворачиваться к нему спиной и принялся ощупывать небольшие выступающие кирпичи в ближайшей стене.
...Потайная дверь открывалась медленно и со скрипом, и я, не дожидаясь, пока она распахнется до конца, протиснулся внутрь. Несколько зажжённых факелов с трудом освещали огромное полуподвальное помещение, создавая причудливые и трепыхающиеся тени. Вдалеке, у самого алтаря стояла девочка. Я в сумерках зала не мог разглядеть ее лица, но понял, что это она.
Я поднял пистолет. Один выстрел и дело будет сделано.
- Пожалуйста, не стреляй! Ради Бога! - услышал я.
Из-за алтаря навстречу мне вышел щуплый маленький монашек. Он, заслонив девочку от меня, сложил руки в молитвенном жесте, а затем встал на колени. Так, на коленях, он стал приближаться ко мне.
- Даруй ей жизнь... - попросил монашек снова. Он уже был настолько близко от меня, что я видел - он плакал.
- Нет, - сказал я. - И, если ты сейчас не уйдешь с дороги, отравишься за ней следом.
Он не ушел. Я выстрелил. Монашек повалился навзничь и застонал он боли в пробитом боку. Сам не знаю почему, но я не стал его убивать. Пока не стал.
- Постой!
Да что же за приставучие эти монахи! Я обернулся и увидел, что старик-настоятель тоже был здесь. Он немного пришел в себя после удара головой, но встать ему так и не удалось - ноги не держали его. Настоятель медленно, на четвереньках подполз ко мне и, обхватив руками мою ногу, умоляюще заглянул мне в глаза.
- Она всего лишь ребенок!
Я пинком отшвырнул настоятеля к стене. И мысленно пообещал себе, что следующий, кто попробует помешать мне, получит пулю прямо в черепушку.
Я снова прицелился в неподвижный девчачий силуэт и выстрелил. И не попал! Посыпались крошки известняка со статуи, в которую угодила моя пуля. Девочка - не двинулась с места, она лишь немного повернулась и теперь стояла в полоборота ко мне.
Я-и не попал! Не может быть! Это смутило и разозлило меня одновременно.
Я сделал несколько шагов навстречу своей жертве и снова выстрелили. И снова промазал!
Тогда я подбежал к девочке и остановился в двадцати шагах от нее. Так стрелять было удобнее всего - брызги крови не долетят и промазать почти невозможно. Оказалось - возможно. Я никак не мог навести прицел и выстрелил почти наугад. Раскололась злополучная статуя, срезанная моей очередной пулей. Девочку обсыпало пылью и мелкими осколками крошащегося камня. Она непроизвольно заслонилась рукой и закашлялась.
Я выстрелил снова. Пуля теперь угодила в пол, и девочка осталась невредимой.
Да чтоб тебя! Я действительно разозлился. Мне уже стало наплевать забрызгаюсь ли я кровью или нет. Я просто подскочил к ней и, схватив ее за хрупкое плечо, приставил дуло прямо к ее груди. От такого выстрела не уйти. От него получиться не просто отверстие - края раны запекутся, словно жаркое, а в теле образуется довольно большая дырень - стопроцентный смертельный исход.
Девочка не кричала, не молила о пощаде, не вырывалась и не рыдала, в отличие от ее горе защитников. Она выглядела худее, чем на фотографии, которую я видел, волосы более тусклые, лицо немного осунувшееся. На ее тонкой шее на шнурке болталась дощечка для записи. На другом шнурке висел мелок. "Да она же немая!" - осенило меня.
Девочка подняла голову и заглянула мне в глаза. Я на миг оторопел от ее взгляда и сомнение когтистыми лапами заскреблось у меня в душе. На чем там прокололись мои коллеги по цеху? Отказались от миссии в процессе выполнения? Так?
Я как мог взял себя в руки и, отогнав сомнение, нажал на курок как можно поспешнее. Прозвучал сухой щелчок, словно в пистолете закончились все патроны. Но я точно помнил, что обойма еще не опустела. Я отвел руку в сторону и выстрелил в стену. Выстрел в этот раз был почему-то просто оглушительным. Я вновь прижал пистолет к груди ребенка и снова нажал спуск. Холостой щелчок. В сторону - выстрел. Я швырнул пистолет прочь и достал другой. Все повторилось точно так же. Так, совсем обезумев, я расстрелял почти всю обойму второго пистолета. Я вообще смутно помню, что со мной творилось в тот момент. Наконец, я отпустил девочку. Перевел дух и достал нож. Повертел его в руках. Быть может так будет надежней.
Девочка, как ни в чем не бывало, наклонилась над своей дощечкой и начала выводить на ней какие-то слова. А затем, улыбнувшись, она протянула дощечку мне.
"Ты можешь попробовать еще, но не в твоих силах убить меня", - прочитал я.
Только тут спал с меня амок, и я увидел, что по направлению к нам ковыляет раненый монах, который опирался на плечо отца настоятеля. Они подошли, и девочка, стерев предыдущие слова, снова принялась писать. В этот раз она показала дощечку монахам, но я тоже мог видеть ее слова: "Это он! Его я ждала! Он будет охранять и сопровождать меня!".
Настоятель сокрушенно покачал головой:
- Он убийца, Мирра, - сказал он, обращаясь к девочке, - Ты уверенна, что не ошиблась в выборе?
- Имей веру, Отец - написала девочка в ответ.
Она кивнула мне, и я почувствовал, что не властен больше над своей жизнью. Что я всего лишь песчинка, для сил более вечных, чем все наше мироздание. И как бы я не сопротивлялся, я в конце концов покорюсь этим силам. Я уже покорился...
- Он тоже уверует... когда придет время! - написала Мирра на доске. Наверное, она имела ввиду меня.
Мира подошла к монаху и приложила руки к его ране. Поначалу ничего не происходило, не было ни свечения, как любят показывать чудеса киношники, ни пения ангельских голосов, ни нимба у нее над головой. Лишь капельки пота заблестели на лбу девочки. Когда Мирра убрала свои ладони от раны монаха - раны не было, а в пальцах девочка вертела пулю, которую она вложила ему в ладонь
"На память" - беззвучно произнесла она одними губами.
- Благодарю, Святая... - поклонился тот девочке.
- Не называй меня так, я всего лишь сосуд, - ответила она словами, написанными мелом. - И как раз пришло время отдать мой дар. Мне пора с вами прощаться.
...В эту ночь, в отличие от Мирры, я так и не уснул. Лишь, когда забрезжил рассвет и стало сыро и холодно, я тоже решил забраться в спальный мешок. Именно в этот момент я услышал их. Люди, бредущие по лесу, старались идти по возможности тихо, но это им не очень-то удавалось. Ветки и листва то и дело шуршали под их подошвами, и я слышал, как они окружают нашу стоянку. Сомневаться в их намерениях насчет моей подопечной не приходилось, поэтому я первым делом проверил оружие, а затем подошел и легко тронул Мирру за плечо. Она сразу же открыла глаза, будто бы и не спала вовсе.
- Нужно уходить... - прошептал я.
Девочка поняла меня, но отрицательно покачала головой и потянулась за дощечкой.
"Сейчас я не побегу. Если я уйду, то мое место займет другой. Если я новая программа для мира, то другой - это вирус, и он может уничтожить всю систему", - написала она.
Как раз в это время из-за деревьев вышли сразу несколько человек. Я сразу взял одного из них на прицел, но и сам тоже оказался на мушке.
- Опусти ствол, - произнес голос. И среди окруживших нас людей, я увидел своего знакомого. Того, кому так была выгодна смерть девочки и кого я так бессовестно кинул. Конечно же опускать оружие я не стал, наоборот, перевел прицел теперь на него и постарался заслонить собой Мирру. Девочка дотронулась до моего запястья, жестом показывая мне не глупить.
- Верь! - прошептала она одними губами.
- Я не могу, - прошептал я ей в ответ.
- Тогда хотя бы надейся, - улыбнулась она мне грустно.
Я послушно опустил руку и мое оружие упало в траву.
Враг моей девочки, подошел к ней почти вплотную.
- Я знал, что сегодня ты будешь именно здесь. Сейчас все и решится, - сказал он и попытался схватить Мирру за плечи. Тут же с коротким выкриком он резко отдернул свои руки назад. Они дымились. Мужчина стал трясти руками, остужая ладони. и, пробормотав "понятно", на всякий случай немного отступил от девочки.
- Я думал, что здесь, на этом самом месте, ты станешь уязвима. Но ты, как и раньше защищена. А от обычных людей ты тоже по-прежнему зачищена или же?...
И он приказал своим людям стрелять. Я было дернулся Мирре на помощь, но меня держали на прицеле, лишая любой возможности для маневра. Девочке и не понадобилась моя защита. Все произошло так же, как когда-то - пули ее не брали, оружие не наводилось, и девочка осталась невредимой.
Тогда оружие поднял Враг и не глядя, нажал на курок. Выстрел одиноким эхом разнесся по лесу. Мира скривилась от боли и прикрыла ладонью плечо. Сквозь ее пальцы проступила кровь и закапала на траву.
- Во как! - оскалился стрелявший и раскатисто рассмеялся.
- А я-то дурак! Не могу до тебя даже дотронутся... и люди не могут боль тебе причинить. Но оружие смертных в моих руках - вот так микс! И как я не догадался раньше?
Враг продолжая хихикать снова взвел курок. Я, забыв себя, рванулся вперед и схватил его за руку. Прозвучал выстрел, и пуля прошла сквозь меня навылет.
Мирра бросилась ко мне на помощь, но я успел крикнуть ей:
- Беги! Делай что должна!
Она остановилась, а затем кивнула и побежала прочь, подальше от нашей стоянки. Люди пришедшие сюда, чтобы убить мою подопечную, в нерешительности топтались на месте. Вслед девочке раздались пара одиноких выстрелов, но и они сразу стихли, не получив продолжения.
Что было дальше я помню лишь отрывками...
...Помню, как я мёртвой хваткой повис на руке моего Врага, из последних своих сил, не давая ему завладеть оружием...
...Помню, как он в порыве ярости разрядил в меня всю обойму...
... Помню, как я почувствовал огромную слабость... будто я смертельно устал после долгого и трудного пути...
...Боли не было, и я наконец-то разжал руки...
Я не знал, что стало с Миррой, получилось ли у нее то, что она задумала. Я мог лишь надеяться, что получилось.
Человек... Или нет! Тот, кто только выглядел как человек склонился надо мной.
- Зря ты пошел против меня! - сказал он - Так и подохнешь...
Я с трудом разлепил ставшие тяжелыми веки и отвернул голову от лица, нависшего надо мной. Я увидел, что там среди деревьев разгорается свет, словно маленькое солнце родилось в чаще леса в этот момент. Солнце становилось все больше и больше, закрыв собой и своим светом уже верхушки деревьев. А в самом центре этого слепящего света едва различалась хрупкая фигурка восьмилетней девочки.
- Не зря... - выдохнул я и закрыл глаза.
Я умирал спокойно. С чувством выполненного долга и полный надежды, в том, что новый мир будет лучше прежнего. Мне правда было немного жаль, что я не увижу, каким он будет. И мне очень захотелось посмотреть на него, хотя бы одним глазком. Словно бомжу, который в дырку забора старается разглядеть великолепной праздник и понимает, что жить можно по-разному.
Я еще некоторое время мог слышать, как хрустели ветки под ногами моего врага. Слышал, как он убегал от света, заполняющего все вокруг. А затем все стихло.
Когда я снова открыл глаза я увидел лишь небо - такое высокое и полностью безоблачное. Мирра сидела рядом со мной и жевала травинку.
- Как ты? - спросила она меня обеспокоено, увидев, что я очнулся.
- Вроде жив, - я приподнялся на локтях, ни одной раны у меня не было.
- Постой, ты говоришь? - удивился я.
- Ага! - улыбнулась мне девочка, - И мне стольким хочется поделиться с тобой!
- У тебя получилось? - спросил я Мирру, - Это и есть новый мир?
- Не совсем то, что ожидалось, правда? - задумчиво произнесла она, - Но программа запущена, и я уже не властна над ней. Я лишь дала людям немного надежды... а дальше...
Свободу выбора никто пока еще не отменял. Поэтому, что сейчас выйдет я не знаю. Возможно снова понадобится перезагрузка, новая флешка, и новый антивирус, конечно.
- Кто? - уточнил я. Компьютерные термины мне начинали надоедать.
- Ну такой как ты - антивирус!
И она, оцарапав палец об острый край травинки, детским движением засунула его себе в рот, чтобы слизнуть капельку крови, выступившую на порезе.