Аннотация: Постапокалипсис. Присутствует ненормативная лексика
На пересечении улиц Пушкина и Ленина меня обогнала странная парочка: она, в инвалидной коляске; вместо ног от колен - палки в обуви на подножке; бритый налысо парень в куртке-косухе толкал инвалидное кресло. Солидный рюкзак на спине, а у девушки на коленях только тощенькая красная спортивная сумка. Правильно, кстати, поступают - скоро здесь начнется такое! Сколачивание банд и война группировок (мне так кажется или я просто пересмотрел фильмов и начитался книжек в жанре постапокалипсис). Рабство, насилие и прочий беспредел. Менты, наверное, первыми прочухали ситуацию ушли в леса. Что там с военными, не знаю. Может они получили приказ защищать границы Родины от вторжения НАТО, может что-то другое - вряд ли от НАТО что-то осталось, как и от их хозяев, нахер им еще чужие территории захватывать, тут дело такое - каждый сам за себя. Правительство и олигархи небось уже тусуются по подземным бункерам и забили большой и толстый на то, что происходит и будет происходить в стране.
Молодые люди свернули в Тракторный переулок и скрылись за двухэтажным домом из красного кирпича. Знакомое место, водил сюда малого, в музей. Самое интересное, что больше всего понравилось моему пацану из всей обширной экспозиции - зал, посвященный Великой Отечественной, с многочисленным оружием. Малыш ахал, охал, нежно поглаживал тяжелые стволы пулеметов, бронебойных орудий... Я даже невольно всхлипнул - так жалко его стало, и не пожил толком еще при нормальной жизни.
Мне тоже, кстати, в ту сторону - так ближе, хотя и делаю круголя. А если пойти чуть левее, по другой улице, то там вроде как и ближе, но имеется мост через реку. А целостность оного под большим вопросом. Да и мало ли...
Так, слегка задумавшись, глядя только под ноги, я едва не сбил парня с инвалидным креслом.
- Пардон, - пробормотал я и начал карабкаться через обрушившийся и, словно баррикадой, перегородивший улицу дом.
- Извините, вы нам не поможете? - словно кинули камень в спину. Вот не люблю этого, если честно. Пришлось остановиться. Обернулся. Присел на корточки, делая вынужденную остановку более комфортной и переводя дыхание - не мальчик уже.
- Мы не сможем перебраться через этот завал вместе. А одну ее оставлять боюсь...
Я усмехнулся. Ревнует! И кого? Любовь, что-ли?
- А что, по другим улицам нельзя?
- Везде еще хуже, мы пробовали. Поможете?
- Я девчонку беру, ты все остальное. ОК?.. Да не парься, не украду. У меня жена есть и ребенок. К ним спешу.
Парниша слегка повеселел, кивнул головой, соглашаясь.
- Давайте я вам ее на закорки помогу подсадить. Вам так будет удобнее подниматься, я знаю, таскал. Давай, Светка, помогай.
Я нагнулся и тут же почувствовал запах чистого девичьего тела. Немного духов. Нежные ручки обвили мою шею. Хм, я думал, она будет весить больше... Крякнув, больше для приличия, я потащил свой, довольно приятный груз в гору, осторожно ступая по мешанине из кирпичей, мебели, досок... Спуск был полегче: в этом месте стена не развалилась на тысячи обломков, а просто лежала под небольшим углом, так что прошел по ней, как по проспекту. Уже внизу, немного отдышавшись, аккуратно присел, дождался, пока Света отцепится и займет удобное положение, вытянул гудящие ноги. Надо немного отдохнуть.
Девушка с желтыми волосами по прошествии пяти минут занервничала:
- Ну что же он там?! Застрял?! Сходите пожалуйста, гляньте, может он ногу потянул или вывихнул...
Вскарабкавшись наверх, я крикнул девушке:
- Здесь! Никого! Нет!
- Ой! Не может быть! А точно никого нет? Вы меня не обманываете?
- Точно, точно. Точнее не бывает. Съебал твой парень, - проорал я с каким-то злорадством. Каждый сам за себя, а тащить инвалида... Нда. Радости мало.
- А вы не могли бы поднять меня наверх, обратно? Пожалуйста... - столько боли было в ее голосе, что я не выдержал, согласился - ладно. Вот неверящая тетеря!
В этот раз я поднял ее на руках, спереди и слегка прижав к себе. Девушка фыркнула, но ничего не сказала. Соломенные волосы щекотали мне лицо, лезли в рот. И мне... Мне это было приятно.
Там, на вершине, вдыхая воздух, наполненный дымом и гарью, я сказал:
- Ну что? Убедилась? Пошли обратно.
- Опусти меня, немного подождем. Вдруг он в кустики пошел... По нужде.
- Ага, и рюкзак с собой прихватил, для равновесия. Ты подумай, сколько времени прошло! Да тут пять раз можно было по-большому сходить!
Ветер трепал ее волосы, а на щеках расплывался румянец. Блин, чесслово, детский сад, штаны на лямках! Верю, не верю!
- А перенесите на эту сторону мою коляску. Она не такая тяжелая, как кажется. И сумку. Пожалуйста.
- И что дальше? - на моем лице заблуждала глумливая улыбка. Сейчас она напросится ко мне в компаньоны, будет плакать и умолять взять ее с собой. Предложит самое дорогое, что у нее есть - тело. А я возьму и откажусь. Как истинный джентльмен. От ее "самого ценного". И буду катить ее гребаную тележку "забесплатно" куда она скажет. А потом нашу пути-ручейки разольются-разбредутся в разные стороны. Прости-прощай и до свидания. Херня какая-то, если честно.
- Да ни чо! Просто помоги мне и иди куда шел, дядя. Так понятно?
- А ты?
- Не твое дело. Уж точно не с тобой. Ты, наверное, подумал, раз девушка одна, еще и инвалид, то за себя постоять не может? - с этими словами ее рука скрылась в вырезе кофточки. Что она, сиськой решила меня удивить? Или, еще смешнее, напугать?
Но моим глазам предстал маленький черный пистолетик. Явно не "травмат". Газовый или "мелкашка". Или еще прикольней - пневматика. Ну да, будет больно...
- Мне бояться или как? Лучше бы ты что-нибудь другое оттуда вытащила, - я не выдержал и рассмеялся.
Прогремел выстрел, облачко пыли взметнулось у моих кроссовок и осколки кирпича больно ударили по ноге. Даже штанину порвали. И кожу. До крови...
Ого! Подарочек! Все равно весело. Дама с пистолетом.
- А в человека слабо выстрелить из своей пукалки? Знаю-знаю, слабо. Смотри, я сейчас подойду ближе и отберу твой пестик. И ты ничего мне не сделаешь.
Я медленно двинулся к девушке, раскинув руки в стороны, оскалив зубы, только что не рычал, едва сдерживаясь от пробивавшего меня "ха-ха".
- Не смешно, придурок. "Глок-26", огнестрельный. Патроны калибра 9х19, в магазине десять штук, не убежишь, они быстрее. Раздробят твою коленку "на ура". Еще я чемпионка паралимпийских игр по пулевой стрельбе, точно не промахнусь. А с простреленной коленкой тебе пиздец, однозначно. Ну что, что не смеешься? Это так весело.
Улыбка сползла с моего лица и я внимательно посмотрел на девушку. Да. Такая сможет. И пистолет в руке как влитой, не шелохнется.
- Ладно, - сказал я, - Расслабься. Давай либо договоримся, либо разойдемся краями. У тебя свои дела, у меня свои. Я тебя не боюсь, мне терять нечего. Хочешь стреляй, хочешь не стреляй, амазонка херова, но и ты в своем положении среди всего этого звездеца долго не проживешь.
Света сидела на обломках стены, вжавшись в бетонную опору фонарного столба, покосившегося, но чудом уцелевшего под рухнувшим домом.
"Сейчас заревет" - подумал я и ошибся: девушка лишь сильнее стиснула зубы; так, что на пухленьком личике появились желваки и выдала фразу, от которой я едва не рассмеялся, настолько она была по-детски нелепой:
- Давай дружить.
- Я вообще-то женат и у меня есть маленький сын. А дружба между мужчиной и женщиной сама знаешь чем заканчивается, - усмехнулся я.
Света откинула локон со лба. Вот так все просто. Я же, не говоря ни слова, полез на другую сторону "холма".
- Ты куда пошел, блять! - взвизгнула Света. Я же, спустившись вниз подобрал увесистую сумку (коробки с патронами там что-ли?) и закинув на плечо сложенное инвалидное кресло, двинулся в обратный путь.
- А что, тяжело было сказать куда идешь? Я, между прочим, не телепатка!
- А я неразговорчивый парень. Разве не заметила?
Света улыбнулась.
- Помоги лучше забраться в кресло.
Я подхватил девушку подмышки, слегка облапав грудь. Девушка сделала вид, что не заметила. Погрузил на сиденье. Отдышался. И тут из-за стены дома нарисовался новый персонаж. Точнее, старый. "Косуха" выглядела так, словно ее драла стая собак; кисть на левой руке неестественно вывернута, штаны порваны, а между ног расплылись странные пятна, явно не от пота. Сам парень мелко трясся, размазывая по лицу сопли, кровь и грязь. Не хватало только перьев в волосах и получился бы индеец на тропе войны.
- Там, там! - заскулил он, махнув в сторону гипермаркета. Как ни странно, последний устоял (пенопластовые сэндвич-панели с железом рулят! Хотя я думал, что такие здания сдует взрывной волной).
Из стелящегося черного дыма (ветер усилился), вынырнули две фигуры, увлекаемые зубастыми тварями на коротких поводках. Нда, что-то рановато стали появляться мутанты!
- Эй ты, чмо! Иди сюда, я сказал!
Парень в косухе затрясся, заклацал зубами и совершил довольно неожиданный, но вполне разумный поступок: одним прыжком спрятался за мою спину. Вот здорово! Молодец блять!
- Не отдавайте меня им, - прошептал он, - Убьют!
Коротко рявкнул два раза пистолет Светланы, собаки обмякли и завалились на асфальт.
Ладно, проехали. Не спорю, соображает девчонка в критических ситуациях побыстрее меня, молодец. А я что-то стормозил, переговорщик хренов. Старость, блин, не радость.
Парни недоуменно переглянулись, резко утратив боевой задор и кураж, синхронно сделали два шага назад, чуть не провалившись в канализационный люк. Против лома нет приема, пацаны!
- Мы вас запомнили, уроды! Найдем и порвем в клочья! А твою бабу изнасилуем у тебя на глазах, понял, да?
Когда они скрылись, я облегченно вздохнул, а Светлана, как в ковбойских фильмах, поднесла к губам ствол и сдунула курившийся дымок. Затем повернулась и молча, очень так выразительно посмотрела на своего "бойфренда" (или бывшего парня - я ничего не знал об их взаимоотношениях, может, у них любовь неземная...). Парниша вжал голову в плечи, обмяк и обессилено опустился на землю. Закрыл лицо рукой и зарыдал. Светлана, оставаясь на месте, не выказала никакого желания проявить сочувствие или участие. Лишь крепко сжала подлокотники своего кресла, что побелели костяшки пальцев. Я, нисколько не церемонясь, грубо пнул беглеца в мягкое место и произнес:
- Харэ реветь как баба. Рассказывай, что произошло и почему сбежал от своей девушки.
В процессе разговора выяснилось, что парня зовут Вадим. Опустив историю побега, он плавно перешел к последующим событиям, сообщив, что "случайно, так получилось" стянул мешок с деньгами. Впоследствии был пойман, бит и чуть не загрызен собаками, умудрившись бежать. И вот, наш герой здесь. Свой рассказ он прерывал постанываниями и повизгиваниями, баюкая сломанное запястье.
- Ну сделайте что-нибудь! - наконец не выдержал он.
Я выразился короткой и емкой тирадой об умственных способностях Вадима, в которой самым печатным словом было "дебил".
- Зачем? - спросила Света, резюмировав мой спич.
- Это же деньги! - позабыв о боли заорал парень. - Деньги! Много денег!
Голос прорезался?
- Мир кончился, теперь деньги мусор, - философски изрек я.
- Он прав, - кивнула в мою сторону Светлана. - А ты уходи. Предатель.
Вадим поник, скрючился, но тут же расправил плечи и закричал:
- Вы не можете просто так бросить меня!
Наверное он думал, что без крика его здесь не поймут.
- Но ты же меня бросил, смог, - почти шепотом сказала девушка.
- Ты не так все поняла! Я бы вернулся! Но позже!
- Ты дебил или прикалываешься? Накосячил - имей смелость отвечать за свои поступки. Ты же мужик. Или уже нет?
Вадим встал, что-то прошипел в мою сторону и скрылся в развалинах. Я подошел к Светлане, взялся за ручки инвалидного кресла и... мы покатили куда-то в неизвестность на фоне разрушающегося мира (это так, для красного словца загнул, на самом деле я точно знал куда идти - домой).
- Тебе наверное интересно узнать, кто такой Вадим и в каких я с ним отношениях?
Я кивнул, хотя, если честно, мне было насрать что там и как у нее в личной жизни. И уж тем более становиться ее новым парнем я не хотел - какая-то она слегка шизанутая - вот так херак и чуть не завалила двух мужиков. Она приняв мое молчание за знак согласия, продолжила:
- Я должна была ехать в санаторий сегодня. Кроме этого, - она указала на ноги, - у меня и сахарный диабет. Одной добираться тяжеловато, вот и назначил собес сопровождающего. Познакомились только утром - должна была ехать женщина, но слегла в больницу, заменили парнем, хотя и не положено, мне так кажется. Как ты догадался, не уехали. Мы ждали во дворе - я, и еще две женщины - колясочницы, когда приедет микроавтобус "газель", специальный такой, для инвалидов, как вдруг земля подпрыгнула. Реально стало страшно только тогда, когда под землю начали проваливаться дома и деревья. Кошмар просто! Прям как в кино, но только в реальности. Первое мгновение - шок. Словно ты смотришь в кинотеатре стереофильм - катастрофу. Ощущение нереальности, что все происходит не с тобой - этого не может быть! Вадим в тот момент, спасибо ему, не растерялся, схватил коляску и мы погнали, петляя по улицам как зайцы. Я думала, все, схожу с ума, все не правда, это сон и я скоро проснусь, окажусь в своей постельке. И... хорошо, что перед дальней дорогой я одела памперс, - в этом месте девушка обернулась и многозначительно посмотрела на меня, ожидая какую-то нестандартную реакцию (выдала страшную тайну). Я всего лишь пожал плечами и промолчал (и "ни один мускул не дрогнул на его лице"). Светлана отвернулась и продолжила:
- Если бы это было землетрясение, как я подумала вначале, при первых толчках. Ха! Не так страшно! По-настоящему масштабы катастрофы мы осознали, когда на горизонте ярко вспыхнуло второе солнце, а я подумала, что ослепну. Когда открыла глаза, то увидела ядерный гриб и поняла: это конец. И памперс пригодился во второй раз. Эй, дружочек, не молчи, хочешь воды? - она протянула мне литровую бутылку "боржоми". Я отхлебнул слегка горьковатую, маслянистую воду без газа, подержал во рту, смочил горло, проглотил. По мне эта бутылка - капля в море. Я бы выхлестал ее "на раз". Но деликатно сделал еще два небольших глотка и протянул девушке.
- У тебя есть фотография твоего сына?
- Да, - я протянул бумажник, где в прозрачном блистере улыбался Никитос, держа в руках плюшевого тигренка.
- Красивый. На тебя похож.
- И умный. Уже читать умеет. В пять лет.
- Слушай, дядя, а какого цвета у тебя волосы?
- Заебала меня дядей называть, тетя. Темно-русые, а что? Ну, может припылились чуток...
У Светланы в нервном тике задергалась щека. Прикрыв ее ладошкой, каким-то странным голосом сказала, разглядывая мою шевелюру:
- Ты... абсолютно... седой!
- Типа "пепельный блондин", - уточнил я, припоминая названия красок для волос, которые видел у жены.
- Да.
- Ничего страшного, расстраиваться не буду. Зато теперь перхоть не видно будет. Шутка.
- Я поняла. Далеко еще до твоего дома?
Я покрутил головой.
- Так. Спорткомплекс с бассейном и тракторный завод прошли. Точнее, они остались в стороне. Вон там - Дом культуры железнодорожников. Был... Проходим автозаводской рынок, мимо стадиона "Динамо", чуть дальше мемориал воинам-афганцам, медгородок и попадаем в частный сектор. А теперь запоминай, на всякий случай, мало ли что... Центральная улица там Тимирязева, а тебе надо выйти на третий Цветочный переулок. Дальше ориентируйся по заборам, они все разного цвета. Мой - желтый. Ворота и калитку я не запирал. Во дворе собаки нет. В доме может быть теща, ей скажешь, что от меня.
- А как тебя зовут?..
- Максим, можно Макс. Как нравится.
- Очень приятно, а меня Светлана... А к чему такие подробности, ты меня уже бросаешь?
- Вот и познакомились! Тихо! - я притормозил, одной ногой прижав обод шины, прислушался. В десяти метрах стоял деревянный забор, покрашенный побелкой и облупившейся с годами до бледно серо-белого цвета. Надпись на большом деревянном щите гласила, что сей объект, какую-то тыр-пыр базу, строит СМУ-1652... начало... окончание строительства... не разобрать, короче. Плюс куча надписей, рисунков граффити, член нарисован. Короче, за забором был пустырь и по совместительству местная стихийная свалка: гнили остовы машин, с которых отвинтили все, что отвинчивается, старые диваны, разбухшая от дождей деревянная мебель советских времен, горы строительного мусора - разбитая плитка (ремонт в ванной, на кухне), мешки окаменевшего цемента (от строителей, не успели загнать до дождя)... Много всего интересного, короче. Местные бомжи соорудили себе нечто наподобие сборно-щитовых домиков из подручных материалов (оставшихся от "стройки века"), утеплили стекловатой, обтянули все это дело снятой с теплиц пленкой (то-то хозяева были "рады"!) и, в принципе, неплохо так жили, постепенно уничтожая поголовье бродячих собак и кошек.
Местные жители многоквартирных домов быстро почувствовали разницу "до и после" поселения бомжей на пустыре, на собственных детях: укушенных псами стало в разы меньше. Да и взрослым гулялось как-то спокойней (я сам вспомнил, как проходя через этот район, преследуемый молчаливой стаей собак; вдруг тявкнула грязно-белая болонка и злобно рычащие псы кинулись на меня. Хорошо, рядом оказался двухметровый деревянный забор частного владения, на который я буквально взлетел...). Примирившись с таким странным соседством, никто не заявлял на грязных и оборванных людей без определенного места жительства в органы власти. Последние, в лице участковых и пэпээсников проходили мимо бомж-поселка, делая вид, что проблемы и вовсе не существует - что с них взять, ущербно-болезных.
Подкатив кресло поближе, мы услышали странные и ритмично повторяющиеся звуки: "Эы...эы...эы... ых...ых" Словно кто-то кого-то ебал. Я прильнул к забору, пытаясь через щель разглядеть происходящее. И покрылся липким, холодным потом.
- Что там? - привстала от нетерпения со своего места Светлана и, управляя колесами руками, попыталась подъехать ближе к забору. Но наваленные и поросшие травой кирпичи не дали ей осуществить желаемое. И хорошо.
- Дай пистолет, - приказал я шепотом.
- Что там?
- Подростки насилуют какую-то женщину.
- Сколько их там?
- Человек пятнадцать, где-то так. Ну?!
- Не надо! Максик, миленький, родненький ты мой, не надо! - Вдруг по-бабьи, едва не срываясь с шепота в голос, заголосила Светлана. - Не надо! Не ходи! Ей уже не поможешь, а они убьют тебя!
- Дай пистолет, - спокойным голосом произнес я, - и прекрати верещать. Это действует мне на нервы.
- Не дам, не дам! Отними только попробуй! Я...я... Мне двадцать шесть и у меня еще ни разу не было мужчины!
Вот так новость. Да... Своевременно сказано.
- А вообще-то, на, - протянула Света пистолет. - Только пристрели меня для начала, не хочу мучиться в компании уродов... Ну, что же ты не берешь? Возьми, и никогда больше не увидишь своего сына. Эти звери убьют тебя, а меня изнасилуют.
То, что в городе орудуют банды подростков, знали все. И, что самые зверские и жестокие убийства совершали волчьи стаи двенадцати - четырнадцатилетние отморозки, тоже знали все. И наш гуманный закон к этим малолетним нелюдям был лоялен - максимум колония для несовершеннолетних, где последние матерели, набирались "опыта", учились жить "по понятиям". На улице не бойся парней, пьяных мужиков. Даже не бойся гоп-стоперов. Бойся толпу потерявших разум подростков.
В прошлом году отец изнасилованной и убитой пятнадцатилетней девушки, выследил место обитания банды малолетних ублюдков, возглавляемой четырнадцатилетним Васей Питерским. Попросил у соседа-охотника ружье, десяток патронов с картечью, мотивировав это тем, что хочет пострелять бродячих собак в районе своей дачи (в эту историю можно было поверить, говоря о стае собак, сравнивая их с людьми) - типа, не пройти не проехать, совсем замучили, сволочи! И вот, поздним осенним вечером, обезумевший от горя папаша, нахлобучив капюшон на голову, спрятав ружье под длиннополым плащом, вышел в дождь из опустевшей квартиры (месяцем ранее скончалась в центральной "тысячекоечной" больнице от инфаркта жена).
В канализационном коллекторе, практически в самом центре города, имелось несколько технических помещений, оборудованных зверенышами под свое логово. В тот день банда "обнесла" пару богатеньких прохожих, удачно толкнула на барахолке местным барыгам айфоны последних моделей, праздновала. То есть бухали, поэтому и не заметили "гостя". Пятерых мужик положил на месте - дробь пошла кучно, а много ли надо детским организмам! Еще трое попытались бежать и почти спаслись, разматывая метры дымящихся кишок из разорванных животов. Две девочки-подростка кинулись на мужчину, размахивая бутылками из-под вина с отбитыми донышками и тут же погибли от выстрелов в упор, практически разрубленные пополам. Следующие два патрона дали осечку. А папа-терминатор, получив ударом арматурины по голове, в район темечка, умер практически мгновенно: при вскрытии оказалось, что в черепушке у него зрела не одна, а целых три аневризмы, которые лопнув от удара, залили мозг кровью. Детишки же, те, что остались в живых, обозленные гибелью своих собратьев, практически расчленили тело взрослого человека...
- Ладно, - сказал я, - Ты права. Я только что чуть не совершил самоубийство. Едем дальше.
И, с тяжестью на сердце, я покатил Светлану, перекатывая на языке приятные словечки: "миленький, родненький". Говорила ли мне такое моя Ольга? Чтой-то не припомню...
- Забей, - сказала Света. - Лучше быть живым трусом, чем мертвым идиотом - не помню, кто сказал, но это про таких как ты, у которых тестостерон вместо мозга.