Аннотация: Присутствуют попаданец, фэнтази и рояли
Граф Кардел (канцлер)
Я сидел в своем кабинете во дворце, и в очередной раз пытался найти выход из сложившейся ситуации. Смерть государя, нездоровье его наследника создавали серьезную угрозу для всего государства. Пока удавалось удерживать ситуацию под контролем. Но что будет дальше? Дариан единственный сын Его величества Рингарда Лангардского, а ближайший родственник - Стартан, сын сестры короля может и не справиться с Даром Драконов.
Тут в дверь вошел магистр Кредок, в обязанности которого входило наблюдение за состоянием Дариана. Лицо его было мрачным и вселяло огромные опасения за будущее.
- Как состояние Его Высочества? - задал я самый важный в текущий момент вопрос.
- Его состояние критическое, - не обрадовал магистр. - Даже с помощью магии и зелий нам не удастся продлить его существование больше чем на три дня. Это конец.
- У нас нет права сдаться, - попытался твердо заявить я, хотя не уверен, что у меня это получилось.
- Я это знаю и поэтому собрал всех доступных магов, чтобы узнать их мнение. Не думаю, что это поможет, но более нам ничего не остается. Я даже некроманта пригласил.
От этих слов магистра я поморщился. Зачем тащить к принцу этого специалиста по трупам?
Магистр Эльтиндорф (некромант)
Примерно три месяца назад я узнал лучшую новость за последние двенадцать лет. Король Рингард был убит вместе со своим сыном Дарианом. Нет, я вовсе не в силу специфики своего магического направления радовался кончине сих господ. Причина была в другом. Ровно двенадцать лет и три месяца назад по приказу короля был принесен в жертву мой годовалый сын. Дело в том, что в молодости еще тогда принц был большим любителем женских прелестей и связывался с кем попало. И вот однажды он соблазнил молоденькую ведьму из ковена льда, и старшие товарки ведьмочки решили воздать юному ловеласу за потерю одной из своих сестер. Тогда они поймали его и предложили выбор: смерть его самого или его первого сына, которого должны убить на ведьминском жертвеннике. Так как король слишком любил свою жизнь, он выбрал второй вариант. Король дал магическую клятву и вот его не рожденный сын стал заложником глупости своего отца. Только его верные маги нашли способ перенести эту клятву на другого ребенка. Это стоило огромных сил, долгой работы и совершенного искусства, но они справились. Вот только этим ребенком стал мой сын Варик, которому не было и года. Получилось так, что время и место его рождения были наилучшими для разработанного заклинания. А после смерти сына с горя покончила с собой и его мать. Так я остался один, без надежды на хоть крохотную месть. Конечно, это мой долг как вассала погибнуть за своего господина, а также принести в жертву служению все, в том числе и свою семью. Но почему это должно происходить из-за того, что этот похотливый кабель готов трахать все до чего может дотянуться. Или же его сын стал бы достойным человеком. Так ведь нет, юный Дариан рос самовлюбленным, тщеславным и жестоким. Для него все окружающие были презренными рабами, без наказания которых проведенный день мог считаться потраченным зря.
И вот теперь я стою перед кроватью, на которой лежит сын короля, и с трудом могу сдержать улыбку. Этот щенок мертв. Окончательно и бесповоротно. Ибо его душа уже покинула это бренное тело и даже успела погрузиться в реку перерождений.
- Что скажите? - спрашивает меня магистр Кредок.
Хочу сделать себе приятно, поэтому говорю правду.
- Уважаемый магистр Кредок, к сожалению душа Его Высочества уже покинула это тело. Будучи некромантом, я это отчетливо вижу. Это огромное несчастье.
Лицо магистра Кредока стало еще более серым, хотя мне казалось, что это не возможно. Пожалуй, у большинства зомби на лице и то больше красок.
- Можно ли еще хоть, что-то сделать? - спрашивает он надломившимся голосом.
- Увы, - отвечаю я правду, но тут мне в голову пришла одна интересная мысль. Вовсе не о том, как можно его спасти, а о том, как можно попробовать лишить его душу возможности переродиться. Дело в том, что пока это тело живет, его душа будет проходить очищение и лишь через сорок дней после гибели тела душа сможет обрести новую жизнь. Кроме того в некромантии иногда используются призванные и подчиненные души для подселения. Такая нежить обладает большими способностями к мышлению, чем обычно.
- Я не могу гарантировать результат, - осторожно начал я, при этом Кредок слегка оживился. - Однако, я могу попытаться вернуть его душу. Только тут есть определенные трудности.
Я в нерешительности замолчал, еще не будучи до конца уверенным в том, что это хорошая идея.
- Какие именно трудности вы предвидите, магистр?- более уважительно, чем несколько минут назад спросил магистр Кредок.
- Видите ли, уважаемый Кредок, я считаю, что душа нашего господина уже могла соприкоснуться с рекой перерождений, и его воспоминания и личность могли раствориться. А это значит, что если мне и удастся вернуть его душу, то вероятно он уже никогда не будет прежним. Но это даст ему возможность выжить.
Не знаю, как скоро река душ растворяет личность умершего, это весьма запутанная материя, но скорее всего случайная душа, если мне удастся подселить ее в это умирающее тело, не будет в состоянии понять, что происходит.
- Но вы точно сможете это сделать?
- Этого я вам сказать не могу, - как можно жестче ответил я, не позволяя на себя давить. - Сам я этого никогда не делал, как не делали этого при мне и мои учителя. Однако, в некоторых древних манускриптах описываются подобные случаи, так что я могу лишь попытаться. Времени осталось мало, и надо на что-то решаться. Мне кажется это мой долг, - высокопарно закончил я.
Магистр Кредок о чем-то напряженно размышлял с минуту, а потом ответил:
- Я должен посоветоваться на этот счет с его светлостью.
- Разумеется, а я тем временем все уточню и начну готовиться, ведь если он решит действовать я должен иметь возможность провести ритуал незамедлительно.
Граф Кардел (канцлер)
Только что от меня ушел начальник Тайной канцелярии барон Ниркет, доложивший об усилении активности агентов Саркинского королевства, постоянно угрожающего границам нашего государства, а также ордена Храма. Ему удалось разработать очередную хитроумную схему по выявлению агентов других стран и дискриминации Саркинского королевства перед Леоритской гегемонией. Только все это не имело значение, мне кажется, что я уже пару месяцев живу просто по инерции и готовлюсь до своего последнего дня, а он не за горами, исполнять обязанности, возложенные на меня Рингардом. Та древняя Клятва крови данная династии Лангардов всеми аристократами королевства, приведет к тому, что их жизнь прервется через месяц после смерти Дариана, как последнего потомка рода. С бастардами у рода Лангардов разговор был короткий - их просто убивали, а если и есть такой человек, то где он? Не предлагать же всем желающим примерить королевские регалии, и едва ли желающие появятся, так как не подошедшие будут убиты.
Дар Драконов - королевские регалии перстень, корона и меч. Перстень был искусно выполнен в форме золотого дракона, идущего по всему кольцу и держащему хвостом и пастью волшебный камень красного цвета, отражающий состояние своего владельца и становящегося прозрачным в случае его гибели. Его было принято носить всегда, но он легко снимался, только его нельзя ни украсть, ни потерять, ибо он всегда возвращался к своему владельцу, если тот пожелает. На золотой короне также присутствовали драконы и такой же камень, как и на рукоятке королевского меча. Сейчас камни на всех трех артефактах были почти прозрачными.
Я попытался вернуться к работе. Казалась бы, чем я сейчас должен быть занят? Искать нового наследника Лангардского престола, но я не могу, ибо подобное действие может быть расценено Клятвой, как предательство сюзерена, а наказание будет немедленным и неотвратимым.
Так что мне пришлось с трудом вернуться к отчетности. Согласно докладу министра финансов, в прошедшем году вырос сбор налогов с торговцев, что связано со строительством нового порта в устье реки Аурта, значительно оживившего торговлю в Киранском герцогстве.
До читать отчет до конца мне не удалось, в кабинет буквально ворвался магистр Кредок. Лицо его выражало странную смесь озабоченности и взволнованности.
- Что случилось? - начал первым я, так как магистр, не смотря на всю внешнюю решительность, никак не мог подобрать подходящие слова.
- Я, как мы и условились, общался с магами пытаясь найти способ помочь принцу. И магистр Эльтиндорф сказал, что его душа покинула тело, и если это не исправить, то скоро он будет мертв.
От слов Кредока мне стало плохо, но сознание пусть и с трудом, но ухватилось за последние слова.
- Исправить? Что тут можно исправить?
- Магистр Эльтиндорф говорит, что может попытаться вернуть его душу. Но он не уверен в результате. А также предвидит, что его личность будет кардинально изменена, говоря иначе, будет формироваться заново.
- Вы считаете это возможно?
- Моя специализация целительство, поэтому я ответить на этот вопрос не могу. Но мне определенно известно, что без души тело долго существовать не может, а по симптомам угасания принца, очень похоже, что вывод магистра Эльтиндорфа верен. Нашим магам и так удалось совершить почти невозможное, поддерживая его тело. После той ментальной атаки, разрушения сознания, личности, духовных связей и так должны были привести к смерти. Думаю, что если бы его душа и не покинула тело, принц уже бы никогда не был прежним. Так что изменение личности едва ли можно считать препятствием.
Слова магистра Кредока заставили меня глубоко задуматься. Королевству очень нужен живой государь, но где гарантии, что некромант все сделает как надо и не навредит принцу. Хотя в данный момент трудно сделать, что-то ухудшающее ситуацию. Да и не имею я право принимать такие решения единолично, даже с учетом данных мне полномочий.
- Это очень серьезный вопрос. Подобное решение может приниматься лишь Советом высших лордов королевства, а не мною лично. Да и не доверяю я некромантам.
- Я тоже им бы не доверился, но Эльтидорф аристократ, а значит предан короне. Кроме того, ни один из других магистров не смог дать даже подобной надежды. Ваша светлость, - как-то неожиданно официальным тоном продолжил Кредок. - Если в течение одного двух дней не предпринять, что либо, то принц умрет, точнее, произойдет физическая гибель его тело. А не принятие мер к спасению его жизни, это предательство. Поэтому Совет созывать некогда. Боюсь, решение придется принимать именно вам.
- Что же вы посоветуете? - спросил я магистра, не будучи в состоянии принять какое-то определенное решение.
- Я считаю, что все мы обязаны попробовать, - твердо произнес магистр Кредок, после чего выжидающе глянул на меня.
- Что ж, во благо династии и королевства мы сделаем это. Начните приготовления.
- Как прикажите, ваша светлость, - ответил магистр Кредок. После чего я жестом отпустил его, а сам вернулся к работе, напоминая себе, что после принятия решения, все что остается это принять его последствия, а размышления о его правильности могут только ослабить и лишить воли.
Магистр Эльтиндорф (некромант)
После разговора с магистром Кредоком, я бросился к себе домой, чтобы уточнить детали и приготовить все необходимое. В том, что канцлер примет положительное решение я практически не сомневался. Все говорило об этом: и острая необходимость в государе для королевства, и возможная гибель всей аристократии до седьмого колена, и крайне сжатые сроки необходимые для принятия решения. Клятва крови данная моими предками, пыталась помешать мне совершить задуманное, так что все мое тело скручивала довольно неприятная боль, только за последние тринадцать лет я научился жить с этой болью и, небольшое ее усиление, не могло помешать мне. Кроме того, она значительно ослабла из-за ослабления принца, а иначе я с момента принятия решения об этом предательстве валялся бы на полу скрученный от боли так, что не смог бы даже кричать. Того что последует за ритуалом, я не боялся. Смерть станет мне достойной наградой за мои труды. Надо только остальным объяснить, что такая смерть возможна из-за крайнего перенапряжения сил, в момент проведения обряда.
Примерно через два часа ко мне прибыл посыльный и сообщил, что мне надлежит провести ритуал. Я отправил его назад, передав, что как только буду готов, я вернусь во дворец и, чтобы там пока приготовили ритуальный зал.
Собрав все необходимое и мысленно простившись со всеми, я покинул свой дом, чтобы уже никогда в него не вернуться.
Во дворце нужный мне зал уже был готов, и я приступил к работе над пентаграммой, в которой мне помогало несколько королевских магов. Я понимал, что мне не доверяют, и хотя рядом не было других некромантов, старался сделать фигуру такой, чтобы о подвохе никто не догадался. Так пришлось из пентаграммы убрать все элементы подчинения души, и настроить ее на духовную сущность похожую на человеческую. Через два часа работы все было готово, о чем я и сообщил магистру Кредоку.
После чего в ожидании тела принца, ушел в устроенную по соседству комнату отдыха, где удобно расположившись на кресле, стал смаковать предчувствие скорой мести, старательно делая вид, что сосредотачиваюсь перед важным ритуалом.
Вскоре в комнате появился граф Кардел, и сразу направился ко мне.
- Вы собираетесь совершить очень важное дело, - начал наш уважаемый канцлер, - и мне надо быть уверенным, что у вас все получиться.
Так как у меня было довольно веселое настроение перед моей предстоящей смертью, я ответил довольно дерзко.
- Мне тоже надо быть в этом уверенным, только почему-то никто мне не дает гарантий в том, что все получится.
Графу явно не понравился мой тон, и голос его стал угрожающим:
- В ходе ритуала жизнь его высочества будет подвергаться опасности. Не думаю, что в таком вопросе уместны шутки.
- Вы, несомненно, правы, ваша светлость, - решил я пойти на попятный, поняв, что слегка переборщил. - Только, вот жизнью его высочества я рисковать не буду, так как, строго говоря, он уже мертв. В отсутствие души все, что у нас осталось это бренная оболочка. А мой ответ связан с тем, что полностью быть уверенным в подготовленном мною ритуале я не могу. Поймите, ваша светлость, я ничего подобного не делал ранее. Хотя я готов поклясться, что предусмотрел все возможное и сделал все как можно лучше.
О том, к чему все это возможное и лучшее должно привести, я решил не уточнять.
- Клятва, - задумчиво произнес граф Кардел. - Да, перед ритуалом вы дадите мне магическую клятву, залогом которого будет ваша жизнь.
Я с трудом удержался от того, чтобы не рассмеяться в лицо этому напыщенному дураку. Моя жизнь, она давно ничего не стоит. Но если это поможет усыпить твою бдительность, тем лучше. Какая разница убьет меня Древняя клятва верности, данная моими предками или та, которую я произнесу сейчас.
- Разумеется, - как можно спокойней ответил я.- Но я хочу вас заранее предупредить, что планируемый мною ритуал требует огромного количества сил. Я конечно подстраховался с помощью амулетов и накопителей, но все еще существует определенная пусть и небольшая вероятность, что в ходе ритуала я погибну. Хотя это и не должно повлиять на конечный результат. Поверьте мне, если так случится, я с радостью обменяю свою жизнь на душу принца.
Какой я молодец, и ведь не соврал ни разу. Я действительно радуюсь возможности умереть ради души Дариана, ради ее долгих мук.
Граф Кардел был довольно посредственным магом, но его способностей было больше, чем достаточно, чтобы принять мою клятву. Поэтому, решив не дать ему опомниться или внести в клятву что-то препятствующее моему замыслу, я направил к нему свою энергию и произнес слова клятвы.
- Клянусь графу Карделу, что все, что я сделаю при проведении ритуала над телом принца Дариана, будет направлено на сохранение его жизни и не причинит ему вред. Клятва дана.
- Клятва принята, и да будет наказанием за ее нарушение смерть, - завершил клятву граф.
Вот и отлично, теперь чтобы я не делал, клятва заберет мою жизнь только после ритуала, а в тот момент это уже не будет иметь значения.
- Будьте готовы, скоро принца доставят в зал, - сказал граф.
- Я все сделаю, ваша светлость, - я склонился в глубоком поклоне.
Граф Кардел развернулся и ушел. Что ж, кажется, моя покладистость удовлетворила канцлера. И скоро, уже скоро месть свершиться.
Через полчаса принесли принца, я приказал занести его в центр пентаграммы, предварительно сняв Кольцо Дракона, чтобы оно не смогло мне помешать. Сам также зашел в круг и начал последний в моей жизни призыв.
Граф Кардел (канцлер)
Когда в зал внесли принца подготовленного к ритуалу, я с трудом признал его. Когда он лежал на кровати под одеялами, эта болезненная худоба не так сильно бросалась в глаза. Два месяца бессознательного состояния, на одних зельях, привели к тому, что ранее довольно полный юноша, стал больше похож на пособие по изучению скелет. Сейчас, когда принца оставили в одних штанах, было видно, что и мышц почти не осталось. Кожа была очень бледной. Его положили в центр пентаграммы, и магистр Эльтиндорф приступил к ритуалу. Уже через несколько минут пентаграмма начала светится голубовато-белым светом от наполняющей ее энергии. Имея достаточно низкие магические способности, я в своем образовании уделял мало времени различным магическим наукам, так что сейчас не мог с определенностью сказать, что происходило в круге, но количество задействованных сил впечатляло. Мне стало понятно, почему некромант говорил о своей возможной смерти.
Между тем, напряжение неожиданно резко возросло, и тело принца начало наполняться энергией из-за чего выгнулось дугой. Это длилось какие-то мгновения, после чего энергия пентаграмма погасла, тело принца обмякло, а магистр Эльтиндорф упал на пол.
Несколько секунд никто из находившихся в зале людей не мог пошевелиться. Магистр Кредок первым бросился к принцу. За ним последовали и другие целители.
- Не могу применить диагностическое заклинание, - сказал один из магов. - Оно не выдает результат.
Я с замирающим сердцем слушал переговоры магов. Сейчас станет ясно, было ли мое самое важное в жизни решение правильным.
- Тело холодное, пульс на руке не прощупывается, - целитель не получил результата от заклятия и решил действовать другим способом.
Я уже был готов услышать самое худшее, но тут мой взгляд нашел Кольцо Драконов, оставленное перед началом ритуала на стойке около стены. Рубин излучал яркий насыщенный пурпурный цвет.
Некромант все-таки выполнил данное обещание. Принц будет жить.
Принц Дариан (Александр)
Я очнулся, ощущения были какими-то странными, тело я практически не чувствовал. Мне с трудом удалось открыть глаза, над собой я увидел странную ткань насыщенного бордового цвета. Кроме того, я слышал голоса, ведущие разговор на не знакомом мне языке. Попытался осмотреться, но не смог, голова не хотела поворачиваться. Единственное что смог сделать это немного скосить глаза, только в доступных мне приделах никого видно не было.
Меня смущала обстановка комнаты. То, что я мог видеть, напоминало какой-то музей. Где-то в Англии, предположил я, рассмотрев деревянные панели на стенах, только как я тут оказался? Да и язык говоривших на английский похож не был, уж его-то я худо-бедно знал. Это был весьма качественный бред. В голове был какой-то туман, думать не хотелось и я решив, что рано или поздно все выясниться, погрузился в сон.
Еще несколько раз я приходил в себя или просыпался, трудно сказать, и не мог ничего разглядеть вокруг, хотя балдахин по-прежнему висел сверху, и стены остались такими же. В голове был все тот же туман.
Не знаю когда, только однажды придя в себя и открыв глаза, я понял, что мысли в голове очистились, и я начал чувствовать свое тело. Когда я попытался повернуть голову, мне это удалось.
Только вот бред никуда исчезать не пожелал. Я находился в той же комнате. Она оказалась весьма просторной, почти квадратной. Размер комнаты я для себя определил примерно в сто квадратных метров. Когда я проснулся (или все таки очнулся?), в комнате было тихо. Но как показал осмотр, я был здесь не один. В комнате было пять мужчин, странно одетых. Под длинными камзолами, доходящими до середины голени, находился еще один покороче, прямые штаны и мягкие невысокие сапоги. По краям камзолов шла богатая вышивка.
Мое движение не осталось не замеченным.
Дальнейшее окончательно убедило меня в том, что это бред. Стоявшие до этого мужчины опустились на колени: трое на одно колено, а двое - одетые одинаково и стоявшие у двери на оба. Потом эти двое уткнулись лбами в пол. Остальные трое смотрели в пол опустив головы. После чего, один из них произнес какую-то довольно длинную фразу на непонятном мне языке. А я кажется на это только глупо хлопал глазами. Но это же мой бред, поэтому могу делать, что пожелаю. Только вот ничего сделать мне не удалось. Когда я попытался встать, мое тело не смогло этого сделать, настолько оно оказалось ослабленным. Странно, что такое могло случиться, чтобы тело себя так вело в бреду? Хотя, что я об этом знаю. И еще я как-то не замечал за собой особой любви к унижению других, а тут эти глюки все на коленях.
Моя попытка подняться также была замечена, и один мужчина бросился ко мне, взял мою кисть, только прощупывать пульс почему-то не стал, а постояв с напряженным лицом с полминуты, что-то приказал, после чего, заговорил со мной успокаивающим тоном. Затем он аккуратно приподнял мою голову и верхнюю часть туловища, а другой мужчина подложил под них подушки. Так это сиделки, решил я. И в очередной раз загрустил от неправильности такого бреда. Я ведь хочу молоденьких и симпатичных девушек на эту роль, в коротких халатиках, и чтобы они весело хихикали и строили мне глазки. А тут трое зрелых мужиков с жутко серьезными лицами.
Затем мне принесли еду - напоминающий куриный бульон, которым один из медбратьев принялся меня кормить с ложечки. Меня такая ситуация напрягла, вот только когда к комнате запахло бульоном я понял, что страшно голоден и очень хочу есть. А рукой, хоть мне и удалось ее приподнять, я не смог бы удержать ложку. Так что приходилось кушать как младенцу, благо здесь было кому меня кормить.
В начале, глотать было немного больно, но потом я привык. Я ел, наслаждаясь незнакомыми травами и специями, делавшими мою пищу весьма вкусно. Жаль только когда я покончил с содержимым тарелки, больше мне ничего не предложили. А по моим ощущениям бульон позволил лишь разыграться аппетиту.
После еды, мне подали питье розового цвета. Решив, что раз тут со мной так носятся, то это должно быть безопасно выпил его. Вкус напитка был немного сладковатым, но приятным я бы его не назвал. Через несколько минут после этого я почувствовал себя сытым, тело стало наполняться теплом и тяжестью, и я уснул.
Граф Кардел (канцлер)
Уже через день после проведения ритуала магистром Эльтиндорфом, принц Дариан начал открывать глаза. По словам целителей за его состояние можно было не волноваться, и он пошел на поправку. А через три дня ко мне пришел магистр Кредок и сообщил, что его высочество пришел в себя и даже смог немного поесть.
Эти сведения обнадеживали, но оставался еще один очень важный вопрос, который я и задал магистру Кредоку:
- Уважаемый магистр, а что вы можете сказать о психическом состоянии его высочества?
- В настоящее время слишком рано что-то с определенностью утверждать, ваша светлость. По первоначальным наблюдениям можно сказать, что возвращение прошло успешно. Его высочество после того как пришел в себя, был довольно спокоен, хотя и смотрел вокруг с непониманием, ничего не говорил. Узнавания также не замечено. Исходя из предупреждений магистра Эльтиндорфа мы предполагали, что принц может начать кричать или совершать необдуманные движения. Однако этого не произошло. Можно сказать, что наблюдалась небольшая заторможенность со стороны принца. Сейчас, когда он начал есть, его физическое выздоровление значительно ускорится.
- Это очень хорошо. Я уже сообщил представителям других государств, а также шпионам всех мастей, что его высочество пошел на поправку, дабы пресечь начавшиеся нездоровые шевеления на границах королевства. Поэтому нам нужно как можно быстрее, чтобы его высочество стал появляться на людях. А для этого он должен быть в состоянии осознавать окружающее и говорить, чтобы мы, его верные слуги, могли бы давать ему советы. Так что скажите мне магистр, когда можно будет обучить его языку?
- В настоящий момент я не рекомендую этого делать, так как возвращенная душа может быть еще не стабильной и это может навредить принцу. Сейчас я рекомендую продолжить наблюдения, чтобы можно было сделать, более однозначный вывод. Думаю, что примерно через неделю, если состояние полностью стабилизируется, я дам свое согласие на внедрение языковой матрицы в сознание.
- Благодарю, уважаемый магистр Кредок, вы можете идти. И прошу вас сообщать об изменениях в состоянии его высочества.
После ухода нашего главного целителя, я приказал секретарю позвать ко мне моего заместителя барона Эйлирха. Так как предстояла еще одно очень важное дело, связанное с состоянием принца Дариана.
Перед ритуалом некромант предупреждал, что после возвращения принц не будет обладать своей прежней памятью и опытом, знать язык, четко осознавать окружающую действительность, а разум его будет напоминать разум ребенка. В обычной ситуации чтобы изучить мир и язык ребенку требуется несколько лет. Вот только у королевства не было столько времени. Я до сих пор думаю, что на нас никто не напал за прошедшие со дня смерти короля Рингарда два месяца, только по тому, что после гибели и принца Дариана это сделать стало бы гораздо легче. Так что приходилось идти на внедрение в сознание языковой матрицы, с целью остудить горячие головы в государствах наших противников.
На службе королевства было довольно много магов-менталистов необходимого уровня и опыта, для внедрения языковой матрицы. Только ни один из них не мог этого сделать, потому что Клятва не позволила бы никому из них внедриться в сознание своего повелителя. Так что нам требовался сторонний маг ментального направления.
Вскоре ко мне в кабинет вошел мой заместитель.
- Вы вызывали меня, ваша светлость, - спросил он, после глубокого поклона.
- Да, дорогой Эйлирх. Проходи, садись.
Барон вел себя со мной подчеркнуто официально, так как был сторонником строгого исполнения этикета. Я же общался с ним довольно панибратски. До назначения меня канцлером, мы были близкими друзьями, и за плечами осталось много дружеских попоек и веселых вечеров. Я продолжал общаться с Эйлирхом дружески, а мой чопорный друг упорно не желал разбавить мое официальное общение, а оно у меня почти все было официальным, дружескими беседами.
- Я хочу поручить тебе крайне важное дело, - продолжил я после того как барон все таки сел на стул, а не остался стоять как того требовал этикет. Просто он знал, что я не начну серьезный разговор, пока он не пойдет на это вопиющее нарушение.
- Ты должен будешь разыскать мага ментального направления, который за хорошие деньги согласиться внедрить в сознание его высочества языковую матрицу.
Эйлирх ответил не сразу. Поспешность вообще не была ему свойственна, поэтому я считал его отлично подходящим на роль моего заместителя.
- Полагаю, что с этим могут возникнуть определенные проблемы. Даже с первого взгляда я вижу их несколько. Во-первых, нам нужен маг высокого уровня и с хорошим опытом, а все такие маги в королевстве, состоят на службе и связаны Клятвой или присягой, если они происходят не из аристократических домов. Во-вторых, ни один иностранный маг, будучи в здравом уме не рискнет осуществить подобное, так как, сколько бы мы ему не заплатили, это не отменит того, что после внедрения он будет казнен за вторжение в сознание принца, и смерть его будет ужасной.
- Но мы не можем оставить все как есть. Принц должен освоить язык, и сделать это как можно скорее.
- Ваша светлость пойдет на помилование человека, вторгнувшегося в сознание его высочества? - сухо спросил меня Эйлирх.
- Нет, - вынужден был ответить я. - Ты же знаешь, что это не возможно.
В комнате ненадолго установилось тяжелое молчание.
- Можно попробовать не говорить магу о том, кому в сознание он будет внедрять матрицу, - сказал Эйлирх. - Но тогда нам не удастся осуществить это во дворце. У любого мага, которого мы сюда пригласим, могут возникнуть подозрения, и он откажется от такой работы.
- Почему ты так думаешь, просто скажем, что это не принц.
- Во дворец имеют право заходить лишь аристократы, а остальные только по приказу короля. За нарушение данного правила - смерть. Принц болен, ходят слухи, что болезнь результат ментальной атаки. Своих магов ментального направления у нас достаточно. Все это, ваша светлость заставит кого хочешь насторожиться. А нужно, чтобы менталист действовал совершенно добровольно, да еще и ответственно подходил к своей работе. Иначе он может сознательно навредить принцу, ради мести.
- Что ж, пожалуй ты прав. Но вывести принца из дворца... Это невозможно. И куда?
- Вот куда его вывести это даже не вопрос. Вполне может подойти любое загородное имение, не далеко от столицы, принадлежащее не значимому лицу, чтобы заезжие маги не интересовались его загородным домом. Магу скажем почти правду, что подросток пострадал в результате магической атаки проводимой учеником. Только защитный амулет был с изъяном, и не смог отразить атаку. Позднее мы выяснили, что делал его ученик, а не мастер, за что виновные уже наказаны, а теперь пришло время помочь пострадавшему.
- Его высочество за время болезни сильно похудел, - продолжил я искать изъяны в плане моего друга.
- Маги обычно редко интересуются портретами или описаниями даже столь важных лиц. Да и не нужно магу, чтобы он был раздет, так что это не существенная деталь. Тем более если его высочество будет одет как небогатый горожанин, без каких либо украшений, вряд ли маг решит, что мы пошли на такое святотатство в отношении принца. Поместим его в комнате, предназначенной для слуг.
Мне показалось, что барон Эйлирх издевается, и я начал злиться. Я говорю серьезно, а он предлагает устроить цирк.
- Мне кажется, вы забываетесь, господин барон, - я не смог сдержаться и заговорил официально.
- Мой господин граф, - Эйлирх встал, - прошу меня простить за недостойное предложение. Однако хочу заметить, что лишь пытался решить поставленную передо мной задачу. Благодарю Вас, за то, что поправили меня и указали на не допустимость моих мыслей.
И барон поклонился.
Я все еще не мог отойти от его нелепого предложения, поэтому сказал.
- Вам барон, надлежит найти подходящих для нашей цели магов менталистов и предложить им работу, пока не вдаваясь в ее детали. Как только кандидаты будут найдены, я жду вас на доклад.
- Будет исполнено, ваша светлость.
- Ступайте.
Принц Дариан (Александр)
Еще несколько раз, я просыпался, ел, пил и снова засыпал. Главное о чем я думал и чего хотел, это очнувшись в следующий раз увидеть белые стены больницы и людей в белых халатах, пусть и взирающих на пациентов с профессиональной ленцой, но понятных и родных. Разговаривать мне не хотелось, единственное, что вызывало какое-то тревожное чувство, это стабильность моего бреда. Место не менялось, люди и их поведение оставались теми же.
Как-то раз, очнувшись и поев, я почувствовал, что мое тело значительно окрепло. Так что я, не обращая внимания на торчавших в комнате людей, решил встать с кровати, пройтись по комнате, заглянуть в окно. Поэтому я решительно сбросил с себя одеяло. То каким я увидел свое тело меня поразило: оно было подростковым и крайне худым. Почему мое пусть и не идеальное, но вполне здоровое тело тридцатилетнего мужика, превратилось в это? Что же твориться с моим сознанием раз в бреду я представляю себя мальчишкой и хлюпиком? Посидев с минуту, тупо пялясь на самого себя и не найдя ответа ни на один из вопросов кружившихся у меня в голове, я встал, чтобы завершить задуманное. Мои действия вызвали странное шевеление среди "глюков", кто-то что-то говорил, но мешать мне ни кто не пытался.
Поднявшись на ноги, я почувствовал головокружение и слабость в ногах, и мне пришлось держаться за столбик кровати. Но отступать от задуманного я не стал и пусть и не уверенно, но направился к окну. Дойдя до которого, оперся о подоконник и посмотрел на улицу. Перед моим взором открылся величественный парк с фонтанами и беседками, за которыми также виднелись строения похожие на небольшие дворцы. Картина была великолепной, погода тоже радовала взгляд, и я здорово порадовался за свое воображение, которое и в бреду способно создавать такие картины.
Постояв немного у окна, я почувствовал, что это тело не способно более удерживать меня в вертикальном положении, и направился к кровати. И на этом пути произошло нечто поколебавшее мою уверенность в том, что все это бред. Проходя мимо невысокого столика со стоящими рядом креслами, я покачнулся и задел, что-то стеклянное. Я даже не успел рассмотреть, что это было, а звон от разбившегося на мелкие осколки предмета уже заставил меня потерять контроль над телом и упасть прямо на осколки. Мои руки и колени обожгла резкая боль, от чего я застонал. Острые осколки иглами впились в мое тело. БОЛЬ. Я чувствовал боль, и это пронзило сознание пониманием того, что это не бред. Сев на пол я смотрел на свои руки, по которым из многочисленных ран текла красная кровь. Мне было больно, но я не мог стонать или ругаться мною овладело какое-то оцепенение - сознание никак не хотело принимать мысль о том, что все это реально и это теперь МОЕ ТЕЛО.
Но тогда, где я? И кто все эти люди? Почему я их не понимаю? Кто я для них? Почему они так себя ведут?
Пока я задавал себе все больше и больше вопросов, ко мне подошли двое мужчин бережно приподняли и практически донесли до постели, в которую и меня и уложили. После чего ко мне подошел третий и протянул в мою сторону обе руки, из которых полилось желтоватое свечение. Мое тело тут же потеплело, а раны на руках и ногах стали на глазах затягиваться.
Буквально через несколько мгновений все зажило. Я перевел взгляд с исцеленных рук на мага, и успел заметить бледность его лица и взволнованность, перед тем как он рухнул на колени и стал что-то говорить.
Да, за кого же они меня принимают? Этот вопрос мне очень хотелось задать вслух, предпочтительно на русском матерном, но я решил ничего не говорить, чтобы ни испортить ситуацию. Сперва надо попробовать разобраться в происходящем.
Поэтому когда мне к губам поднесли напиток, я выпил его с некоторым облегчением, ибо это позволило мне уснуть и лишало необходимости реагировать на происходящее вокруг меня.
Барон Эйлирх
Уходя от канцлера, я никак не мог перестать грызть себя: это надо же такое выдумать и еще не постесняться озвучить. Надо думать, как выполнить задание на поиск мага ментального направления, а не то, как заставить его сделать необходимое.
Первым делом я направился к нашему Верховному архимагу Иаркару в гильдию. Так как мы были неплохо знакомы, я смог легко с ним встретится.
- Здравствуй Эйлирх, - поприветствовал меня архимаг, когда я вошел в его рабочий кабинет, - с чем пожаловал? Мой помощник утверждает, что ты говорил о каком-то крайне важном деле.
- Это, правда, меня сюда привело очень важное дело, посему прошу защитить кабинет от возможного прослушивания.
- Сделано, - через минуту ответил Иаркар и выжидающе посмотрел на меня.
- Скажи, друг мой, что тебе известно о здоровье его высочества принца Дариана?
От моего вопроса Верховный маг сразу подобрался, и взгляд его стал очень серьезным.
- Думаю тоже, что и всем остальным в столице. Его высочество был серьезно ранен во время нападение, но его удалось спасти. Буквально день назад ему стало значительно лучше, и он идет на поправку. Его здоровью ничто не угрожает.
Спрашивая о здоровье принца, я примерно на такой ответ и рассчитывал. Мне было хорошо известно, что строгие правила дворца запрещают сплетничать о происходящем там, тем более о короле и членах его семьи. Но сейчас я собирался нарушить это правило и поговорить о принце.
- Прошу вас, архимаг Иаркар, - перешел я на официальный тон, - дать слово, что то, что будет мною сказано сейчас в этом кабинете, не покинет его пределов, так как эти сведения являются тайной.
- Даю слово мага, что сведения, сообщенные вами далее в нашем разговоре, я не передам другим лицам, и они умрут вместе со мной.
- Хорошо. В целом все то, что вам известно о здоровье его высочества верно. Только при этом опускается его психическое состояние. При ментальной атаке пострадало сознание и сейчас он подобен ребенку, не может нормально говорить и не осознает окружающий мир.
О том, что его душу возвращал в тело некромант, я решил не говорить.
- То, что вы рассказываете крайне странно. Я не являюсь ментальным магом, но даже мне известно, что если в ходе ментальной атаки выживает тело, то оно более сознанием не обладает.
Я задумался, о том, что успел мне сообщить граф Кардел. Его высочество пришел в себя, значит, он полагал, что сознание у принца есть. Думаю, дворцовые целители в состоянии сказать такое достаточно точно.
- Я могу с уверенностью утверждать, что его высочество находится в сознании, только это сознание не сформировано, - уверил я архимага.
- Что ж, ваши слова, барон, успокоили меня. Но я считаю, что вы не просто так мне это рассказываете.
- Вы снова правы, - немного польстил я, так как догадаться о столь очевидном факте не смог бы разве что тупица. - Наш уважаемый канцлер вместе с целителями считает, что принцу необходимо внедрить в сознание языковую матрицу, чтобы он, скорее смог общаться и познавать свой мир заново. Для чего нам нужен маг-менталист, в поиске, которого я и хотел просить у вас помощи. Говорю столь откровенно, чтобы вы понимали насколько важно подобрать подходящего специалиста.
- Знаете, ваш рассказ о состоянии принца, натолкнул меня на нехорошую мысль. Дело в том, что таким образом обучают языку, тех кто нужного языка не знает, но уже говорит на каком-либо языке. При этом матрица привязывает к уже известным понятиям новое звучание. А если этих понятий нет? Скорее всего, в данном случае потребуется их создавать. Это в принципе возможно, но потребует не однократного внедрения. И должен предупредить, такая работа крайне сложна, и не каждый опытный менталист за нее возьмется.
- И вы можете кого-то посоветовать?
- Думаю, да, - задумчиво проговорил архимаг, глядя сквозь меня. И продолжил, скорее разговаривая с собой, чем отвечая мне. - Наши не подходят, это понятно. Наверное, архимаг Сарреф, он сейчас занят какими-то исследованиями в Саригарском герцогстве, и если поторопиться, через три-четыре дня он будет здесь. Только я никак не могу придумать, чем бы мы могли его заинтересовать. И еще, он часто бывает у нас и хорошо знаком с нашими порядками. Поэтому говорить ему, что работать он будет с принцем не стоит. Он предпочтет неприятности в случае отказа, мучительной казне.
- Вы полагаете, что деньги его не интересуют?
- Да, мне известно, что он весьма состоятелен, чтобы заниматься тем, что ему нравиться.
- А других магов вы можете назвать?
- Не думаю, что среди имеющихся есть подходящие. Хотя если вы дадите мне сутки, я выясню, есть ли еще кто-то удовлетворяющий нашим требованиям.
- Хорошо, у вас есть этот день. Постарайтесь. А мне пора, предстоит много работы. Прощай.
И я покинул кабинет архимага Иаркара.
На следующий день архимаг не смог мне назвать других претендентов, и я был вынужден начать отрабатывать вариант сотрудничества с архимагом Саррефом. Для чего мои агенты собрали на него довольно много информации. Оказалось, что он интересуется эльфийскими артефактами, в частности доспехами Эльторна, якобы зачарованные сильными и уникальными ментальными чарами.
Наведя справки мне удалось узнать, что в сокровищнице дворца имеется один ментальный эльфийский артефакт - браслет Лориэль. Этот артефакт обладал свойством увеличивать ментальные способности своего владельца. Собрав эти сведения, я отправился на доклад к канцлеру.
Граф Кардел (канцлер)
Сообщение об улучшении состояния принца заставило агентов других государств, имеющихся в нашей столице, активизироваться. И за всем этим с интересом наблюдал барон Ниркет. По его докладу выходило, что особенный ажиотаж данное сообщение вызвало у эркийцев, Леоритской гегемонии и Союза Диаров. Ну, с союзом все было понятно, наши плотные торговые связи, а также их транзит, через наши порты мог значительно пострадать в результате трудностей в королевстве. Леоритская гегемония давно не равнодушно поглядывала на наш плодородный юг и острова Раскарской гряды. А что так заинтересовало эркийцев, и почему храмовники никак не отреагировали на сообщение, было не понятно. С одной стороны наше сообщение у организаторов покушения должно было вызвать замешательство. А с другой, они могли напротив затаиться, считая данное сообщение, неподтвержденное появлением принца на публике, политическим шагом призванным успокоить население и партнеров. Так что ни активность одних, ни спокойствие других сами по себе ни о чем не говорили.
Тайной канцелярии так до сих пор не удалось выяснить, кто именно стоит за убийством короля.
Прошло уже три дня с момента прихода принца в сознание, я регулярно получал доклады о его состоянии. Из них выходило, что физическое выздоровление идет отлично. Так что когда на пороге кабинета показался магистр Кредок никакого волнения я не испытал, ожидая услышать обычный доклад.
- Ваша светлость, - начал Кредок, не дождавшись пока я начну разговор, - сегодня принц после пробуждения самостоятельно встал и прошелся по комнате.
- Насколько я понимаю, это хорошо, вот только у вас почему-то взволнованный вид?
- Вы правы, ваша светлость, это показывает что принцу уже лучше. Только когда он шел по комнате, он опрокинул стеклянный кувшин. Кувшин разбился, после чего, Его высочество упал и серьезно поранился об осколки. Конечно, раны его уже исцелены. Я виноват, ваша светлость, будучи главным целителем, я отвечаю за здоровье его высочества, однако ему был причинен вред. Готов понести наказание.
- Кто в то время находился в спальне принца?
- Магистр Истар, двое его помощников и двое слуг.
- Они наказаны?
- Ваша светлость, слуг я приказал выпороть, помощники будут направлены для службы в дальние северные гарнизоны целителями, а магистр Истар, как и я ожидает вашего решения.
- Вас я не считаю виновным в произошедшем, так что можете продолжать исполнять свои обязанности, но впредь постарайтесь не допустить подобного. Что касается магистра Истара, то учитывая прежние заслуги, ограничимся ссылкой его в гарнизон.
- Благодарю вас за вашу доброту, ваша светлость.
- Это все магистр?
- Нет, ваша светлость. Присутствовавший в спальне магистр Истар, сообщил мне, что принц мужественно терпел ранения, не крича и не плача. Исходя из этого, я считаю, что состояние его сознания стабильно и можно попытаться обучить его высочество языку.
- Это хорошая новость, магистр Кредок. Если это все, вы можете идти.
После ухода магистра ко мне на доклад попросился барон Эйлирх. Я пригласил его войти.
- Рад тебя видеть Эйлирх, - поприветствовал его я. - Садись, рассказывай как успехи.
Садиться он не стал.
- Ваша светлость, если позволите, то для начала я хотел прояснить один момент, на который ранее не обратил внимания.
- Конечно, - просьба барона меня удивила, но я верил, что он не стал бы задавать вопросы, не имея на то веских причин. - Только, пожалуйста, сядь все-таки.
Немного помявшись Эйлирх сел.
- Ваша светлость, с целью поиска необходимого нам мага, я обратился к архимагу Иаркару и описал ему состояние принца. На что он заметил, что после ментальной атаки сознания у ее жертвы быть не должно, даже если тело выжило. Про деятельность некроманта я ему не рассказал. Поэтому я хотел бы точно знать есть ли сознание у его высочества?
- Твои сомнения мне понятны, я сам довольно долго считал, что такое возможно. Однако сейчас с уверенностью могу утверждать, что сознание у принца есть. Более того сегодня он самостоятельно встал, и прошелся по комнате.
- Благодарю за пояснение, ваша светлость. А касаемо вашего поручения, хочу сообщить, что в настоящий момент нам доступен только один подходящий менталист - архимаг Сарреф. Маг более низкого уровня, к сожалению, не сможет нам помочь. Его высочество ни на одном языке не говорит, так что языковую привязку будет делать не к чему, поэтому будет необходимо внедрить в сознание язык вместе с образами. Что сделает работу более сложной. Кроме того осуществить это единовременно не получится.
- А что по поводу его готовности выполнить данную работу?
- Насколько мне известно, сейчас он занят своими исследованиями, и ничем подобным заниматься не планирует. Но есть способ заинтересовать его этой работой. Я планирую, создав ему некоторые финансовые трудности, предложить работу. После его отказа, от других лиц он должен получить информацию о возможности приобрести один интересный ему артефакт, за весьма значительную сумму, которую он должен будет заплатить в течение одного дня. Тогда ему придется вернуться к варианту с работой. Мои агенты проследят, чтобы он не смог получить деньги из других источников. После чего выплачиваем предоплату, и берем с него магическую клятву о выполнении данной работы и он наш. Он покупает артефакт и выполняет эту работу.
- А почему просто не предложить артефакт за работу? К чему такие сложности?
- Я считаю, что выйди мы на него с таким предложением, он может, что-то заподозрить. Артефакт ему нужен редкий, а это значит, что о нем целенаправленно собиралась информация и нужен именно он, и что нас по каким-то причинам не устраивают наши архимаги. А деньги за сложную работу понятно и обычно. Только вот просто за деньги он работать не будет. И еще, чтобы подозрений было меньше, я думаю, что нужно не мага вести к принцу, а его высочество необходимо перевести в Саригарское герцогство. Ну, и говорить, что это принц ему тоже не стоит.
- Да, чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что твое безумное предложение не такое уж необоснованное. Ведь действительно никто не согласиться на такое сознательно. Большинство наших магов готовы умереть за принца Дариана, но им не дано такое осуществить.
Я глубоко задумался, молчал и барон Эйлирх.
- Что ж, мне придется пойти на это, но пока я не знаю, как это осуществить.
- Думаю, вам не стоит этого делать, ваша светлость, - сказал барон, и я в крайнем изумлении воззрился на него. - Просто оставьте все мне, тогда и ответственность за сделанное, ляжет лишь на меня и мою семью. Поручите мне организовать обучение его высочества языку, и предоставьте возможность вывести его из дворца. Дальше я все сделаю сам.
- Эйлирх, ты понимаешь, что твои действия приведут тебя на эшафот не зависимо от твоих намерений и благородства?
- Я очень хорошо понимаю, что все кто будут в этом участвовать, понесут наказание, и за оскорбление величества, и за проникновение в сознания принца, не зависимо от формы участия. Именно поэтому я не хочу, чтобы в этом участвовал и ты, - наконец вспомнил о нашей дружбе Эйлирх.
- Я... Мне нужно подумать над этим. Я тоже не собираюсь бегать от ответственности. И почему именно ты?
- Знаешь, когда его величество Рингард назначил тебя канцлером, я решил, что это лучшее его решение. Извини за оценку действий короля, я помню, что это запрещено. Так вот, ответь мне, кто заменит тебя, если ты примешь на себя ответственность?
В ответ мне осталось только грустно молчать. А что я мог ему ответить? Мой первый заместитель барон Свиртен, не достаточно знатен, чтобы занять это место. Глава Совета лордов герцог Кастерский слишком стар, а поменять его может только король. Его заместитель глуп и занимает это место благодаря своей знатности.
- Молчишь? И правильно делаешь, ибо ответить нечего. Ну а почему именно я? Тут все просто. Я уже и так в этом деле, а увеличивать число посвященных, следовательно, и ответственных не нужно. Да и многим ли ты сможешь доверить это дело?
- Ты прав, только я очень не хочу тебя терять.
- Об этом надо было думать раньше, когда давал мне это задание. Я жду вашего приказа, ваша светлость, - вновь вернулся к официальности Эйлирх.
А я просто смотрел на него, и на душе было тоскливо. Я понимал, что скорее всего мне уже никуда не деться, и придется отдать приказ приговаривающий друга к смерти. Только слова никак не хотели срываться с моих губ. Многолетняя дружба привела к тому, что я сам вынужден буду приговорить его, прикрывая свою шею.
- Во благо династии и королевства, - подтолкнул меня барон.
- Барон Эйлирх, - слова довались мне нелегко, - приказываю вам сделать все необходимое, чтобы обучить его высочество принца Дариана нашему языку.
Барон встал, поклонился мне и ответил:
- Будет исполнено, ваша светлость.
Принц Дариан (Александр)
Теперь когда, я не мог быть уверенным в том, что происходящее со мной бред, я стал внимательно относиться к происходящему. Например, я заметил, что люди, присутствовавшие в моей комнате менялись. Того мага, что вылечил меня я больше не видел. Кроме того, я слушал, что мне говорили, пытался запоминать и повторять про себя. Хотел бы еще повторять в слух, но когда бы я не открывал глаза, в комнате все время кто-то был. Я еще несколько раз вставал, и ходил до окна и обратно. Мне снова не мешали это делать, только теперь все трое были рядом, словно готовились подхватить меня, если мне захочется упасть. Я их разочаровал, и больше не падал.
Через два дня, когда я, поев и походив по комнате, лежал в кровати, в комнату вошли семь человек, которых я не видел раньше. Это были мужчины в богатой одежде, самому молодому из них я дал бы сорок лет, а старый и просто был стариком, в возрасте которого я разобраться не смог. Они, как и те кто были у меня в комнате, раньше встали на колени, и принялись по очереди, что-то говорить. Их речи в целом совпадали, я подумал, что это какая-то ритуальная фраза. Отвечать я им не стал. После чего, также по очереди, они стали подходить ко мне и целовать мне правую руку, где их очень интересовал красовавшийся на моей руке перстень в форме дракона со светящимся красным камнем. Я не знал, что мне делать. Ну, прям крестный отец мафии какой-то! Было страстное желание, вырвать руку, обматерить придурков и свалить куда подальше.
Стоически проиграв в молчанку, я дотерпел до конца этого балагана, когда мне снова выдали питье. Уже засыпая, я подумал, что больше не могу, и если ничего не измениться, я точно сорвусь на ком-нибудь и все испорчу.
Мое пробуждение принесло мне огромные изменения. Во-первых, вокруг меня не было уже успевшей мне порядком надоесть комнаты. Во-вторых, меня куда-то везли в крытой телеге, за стенами которой слышались конский топот и человеческая речь (ну это я решил, что человеческая). Стало любопытно, к чему бы эти изменения. Не придя ни к какому определенному выводу, я сел, приоткрыл полог, покрывающий телегу сверху, и выглянул наружу. Вокруг были люди, которых я не видел раньше. Одеты они были в какие-то доспехи. Вот не разбираюсь я в этой амуниции и ничего конкретного про нее сказать не могу. Все они сидели на лошадях, составляя небольшой отряд.
Мое пробуждение заметили, однако особого ажиотажа это не вызвало. Никто не спешился и не рухнул в пыль, что меня порадовало. Тот цирк, который окружал меня раньше, напрягал.
Отряд продолжил свое движение, а я без спешки стал оглядываться. Мы ехали по дороге, проходящей через долину с обработанными полями, довольно далеко виднелся лес. Я посмотрел вперед по ходу нашего движения и увидел близкую деревушку с довольно крепкими домами. Деревушка мне понравилась. Когда мы проезжали через нее, я заметил, что дома в ней были хоть и деревянные, но добротные. Создавалось впечатление зажиточности, крестьяне были одеты неплохо.
В деревне мы не остановились, и наше путешествие длилось до тех пор, пока солнце не начало клониться к закату, незадолго до которого отряд остановился около небольшой рощи. Я порядком устав лежать в телеге, решил вылезти из нее и погулять по окрестности, искренне надеясь, что мне удастся не потеряться в трех соснах, что было возможным, так как будучи дитём большого города, я плохо ориентировался в лесу. Я неуклюже выбрался из телеги, никто на это действие не обратил внимание. Все члены отряда, которых я видел, были чем-то заняты: обустройством на ночлег, готовкой ужина. Видя это, я искренне надеялся, что меня тоже покормят. И хотя с того момента, как я проснулся, прошло едва ли больше двух трех часов, я изрядно проголодался.
Меня к работе никто привлекать не хотел, смотрели на меня даже без любопытства, ну ходит тут худенький подросток так и что. Тогда я зашел в рощу, где к своей радости увидел небольшое озеро с чистой водой. Дно озера было видно хорошо, и мне в голову полезли мысли о том, что на дне и желательно в камне должен бы непременно торчать волшебный меч. Для меня, ну я же герой, вон в какую историю вляпался. Только ничего подобного в озере не наблюдалось. Поэтому я засунул руку в воду и убедился, что она не ледяная. После осмотрелся, рядом никого не было, и я начал раздеваться, собираясь немного поплавать. Вода в озере как я и ожидал, оказалась замечательной, и после жаркого дня здорово освежала. Мне даже стало жалко моих спутников вынужденных таскать на себе доспехи.