ВДРУГ!

КАК

В СКАЗКЕ...

Л.Дербенев

***

Смотри, смотри что я нашел.   вихрастый мальчуган, возбужденно крича, бежал по траве, глаза его сияли, одежда была испачкана землей, а светлые растрепанные волосы торчали в разные стороны.

Черноволосая, немного бледная девочка стояла на коленках и рассматривала большущий цветок колокольчика. Услышав голос своего друга, она поднялась, одернула платье и направилась ему навстречу.

Это настоящее золото и серебро.   у мальчика на ладони лежали две небольшие монеты, они были старые и, действительно, выглядели как золотая и серебрянная.

Грязные какие-то.   сказала девочка.

Ну конечно, земля на них, почистить надо, в лесу нашел, в траве, возле дерева. А я что, лучше что ли?"   он не скрывал своего восторга.

И что ты с будешь с ними делать? она взяла серебрянную монету, вытерла ее краешком платья и стала с интересом ее рассматривать.

Что-нибудь придумаю. Пока спрячу как клад, а придет подходящее время пущу в дело или Это меня что ли зовут? мальчик прислушался: со стороны деревни доносились беспокойные крики.

В какое дело? Думаешь, тебе хватит каких-то двух старых монеток на какое-нибудь стоящее дело? она протянула монетку мальчику обратно.

А может они ценные, откуда ты знаешь? А если и не ценные, оставлю как талисманы. Ладно, мне, кажется, пора. он зажал монеты в кулаке и повернулся, приготовившись припустить к деревне.

Подожди, а дашь их мне когда-нибудь на время? глядя немного исподлобья и просительно улыбаясь, спросила девочка. Это же я тебя сюда привела. Я обязательно верну. Я не потеряю. пообещала она.

Если хочешь, то я тебе их завтра принесу. согласился мальчик и побежал к деревне.

Девочка повернулась и пошла к зарослям деревьев; находка мальчика ей понравилась и хотелось тоже что-нибудь поискать. Вдруг она услышала сзади топот и обернулась. Запыхавшйся мальчик подбежал к ней, торопливо взял за руку, положил ей на ладонь серебрянную монету и сказал: Давай, эта твоя будет. А золотую я тебе тоже дам, как ты просила. С возвратом. Девочка радостно закивала, он ей тоже кивнул и убежал.

Счастливая девочка не расставалась с подарком весь вечер, пыталась почистить монетку, терла ее тряпочкой, но очистить не получалось, монетка была тусклой. Она немного скисла.

Что это у тебя, деньги, что ли? немного тревожным голосом спросила ее бабушка.

Да нет, это мне новый соседский мальчик подарил. Он ее в лесу нашел. Только вот, она тусклая. поделилась девочка своими радостями и заботами.

Ну если подарил. Подожди-ка, она похожа на серебрянную, а серебро надо чистить зубным порошком, ну или зубной пастой. посоветовала бабушка.

Девочка умчалась в ванную и, через некоторое время, радостно прибежала обратно с ярко блестящей монетой.

Бабушка, спасибо! сказала она и показала ей как хорошо у нее получилось.

А мальчику ты не забыла спасибо сказать за такой красивый подарок? поинтересовалась у нее бабушка.

Ой, правда, забыла. Ну как забыла, не успела просто. Он спешил очень. ответила девочка.

Старайся никогда не забывать благодарить людей. Им приятно будет, да и тебе тоже. мягким голосом сказала ей бабушка.

Да я конечно, завтра, обязательно. Я не забуду. она закивала и убежала в свою комнату.

Перед сном, закутавшись в одеяло, девочка долго рассматривала серебрянный кругляшок, который поблескивал в лунном свете, наполнявшим ее спальню.

Она уже спала и не почувствовала как бабушкина рука, заботливо поправив одеяло, ласково погладила ее по голове.

I.

В первый теплый и солнечный весенний день в большом городском парке было многолюдно. Веселые и шумные компании молодых людей заполнили дорожки, лавочки и открывшиеся летние кафе. По небольшому пруду, среди белых и черных лебедей, катались пары в лодках.

Яр, привет! крикнула светловолосому парню молодая девушка.

Она встала с лавочки, где сидела с подружками, и подошла к нему.

О, привет! он махнул рукой парням из своей компании, остановился и подождал ее.

Школу прогуливаете? спросил он.

Да, сегодня все разбрелись. Хороший день, солнечно, дожди уже всем надоели. Давно я тебя не видела. Ну что, как жизнь, чем занимаешься?

Учусь в музыкальной академии. Решил продолжать, к чему-то другому как-то нет интереса. А ты что? Какие планы?

Я в мед поступать буду. Сложно, говорят, но я попробую.

Ничего себе! Молодец. А как твои, как тетка, все хорошо?

Да нормально. Тетку давно не видела, работает. А что дед твой? Я его встретила недавно, но он меня не заметил. Он что, в город перебрался?

Да, уехал из деревни. Нормально, вроде не жалуется, наводит свои порядки во дворе, гоняет пацанов, с бабками заигрывает.

Дед твой тот еще персонаж, авторитетный человек, оба засмеялись.

* * *

Деду Яр был обязан своим именем. Точнее не именем, а необычным сокращением обычного имени Ярослав, эта сокращенная версия надежно прижилась и никак иначе никто его, даже он сам себя, не называл. Произошло это когда, возвращаясь откуда-то и будучи сильно не в духе, дед услышал как мать называет сына Яриком. Вот тогда, перед дедовским домом в деревне, после эмоционального обмена мнениями между матерью и дедом, появилось его новое имя.

Какой Ярик? Он тебе что, щенок какой-то? Ему мужчиной надо становиться, мужем а не мужиком. Дед произнес слово мужик с ударением на первый слог. Мать безучастно произнесла: Ну пока маленький, что ж его, по имени-отчеству называть? Дед продолжал гневиться: Вот пока молодой и надо приучать к тому, что он человек, а не дурачок и не мужичок. Уважение, оно, знаешь, смолоду закладывать надо. И в голову и в дух. Так а как же уменьшительно называть, Славиком, что ли? Ага, холопиком еще можно. Называй Ярослав. Или Яр. О, Яр хорошо, мощно. Дед посмотрел на внука и потрепал его по голове. Мать засмеялась: Чем-то древнеславянским повеяло. Яр. Да не-е. Назовешь не как все, будут дразнить, придумывать всякое. Вот у меня первая ассоциация Бабий Яр, как-то очень депрессивно, так что, так себе у тебя предложение. Дед посмотрел на нее, сдержанно вздохнул и веско произнес: Главное, чтоб не бабий раб! И не чей-нибудь еще. А с твоим воспитанием, с этими танцами бальными, с вашими бабскими чаепитиями сделаешь из него не пойми что. Ну а что плохого, если он научится вести себя в обществе? Ну а к музыке у него вообще талант, ты же знаешь, да и нравится ему. "Против музыки я как раз ничего не говорю. И против девчонок, кстати, тоже. Только вот и мужское воспитание должно быть. Чтобы кое-что осталось в голове. А то завтра какая-нибудь прошмандель, вроде Инкиной тетки, подцепит его и будет веревки вить и он уже и не разберется где чего не так. Ты уж лучше вози его сюда почаще, здесь воздух, речка, лес, труд физический, хоть чуть-чуть полечится от городa. Мать засмеялась и сказала: Все равно ему придется своей головой думать. Подрастет сам разберется. А ты знаешь, вот правда, сейчас смотрю на некоторых детей, они как искусственные, вроде и воспитанные и учатся хорошо и талантливые, а какие-то они как зомби или как куклы. Она продолжила: Просто ты его подучиваешь иногда всякому такому Как будто зековщине какой-то, мне противно от этого. Ты же вроде не сидел, не бандит какой, а я только и слышу про какие-то финки, пацанские дела и про все такое. Я хочу, чтобы он культурным человеком был. Дед хмыкнул: Деточка, уж лучше я его научу как надо, чем потом другие. Они, знаешь ли, без любви и без заботы это сделают. А с людьми придется с разными дело иметь. И некоторые вещи, противно - не противно, а надо знать. Чтобы быстрее соображать что к чему. А если он вот с этими, как ты говоришь, зомби, будет мультики про мышь в белых перчатках смотреть, то таким же и станет. Поэтому не ленись, вози его сюда почаще. На воздух, к речке, к лесу. К деду, в конце концов. и дальше они заговорили о своем

* * *

Инка, а кто это был? жизнерадостная пухлая девушка толкнула Инку локтем.

Друг детства, в деревне в детстве познакомились и дружили. Летом меня иногда возили к бабушке.

А меня обычно в лагерь отправляли. Или к родственникам.

Да меня тоже чаще к тетке, чем в деревню, бабушка уже старенькая была. Еще неизвестно где я больше времени провела: у тетки или у себя дома. Инка достала телефон и стала искать теткин номер; после разговора с Яром, она подумала, что уже действительно давно с ней не виделась и не разговаривала.

С теткой Инка провела много времени, они с ней были как подружки. По вечерам, за чаем, они разговаривали на разные оккультные темы, читали про Нострадамуса, про Вангу, разбирали гороскопы, гадали на Таро, смотрели фильмы ужасов, кино про ведьм и экзорцистов. Тетка чисто по-женски увлекалась такими темами, а Инке тоже было интересно и уютно с ней. И вот сейчас вспомнился ей один случай в деревне. Тетка привезла ее к бабушке, а сама пошла к местной бабке, о которой говорили, что она приколдовывает, сглаз снимает, советы дает, в общем, ходили люди к ней. Перед тем, как зайти к этой женщине, тетка вызвала себе такси, чтобы вернуться обратно в город. Когда такси приехало, Инка с таксистом начали загружать в багажник сумки с гостинцами от бабушки и она не заметила, что тетка уже вернулась и курит неподалеку. Когда последняя сумка была загружена, Инка услышала голоса тетки и деда Яра. Она закрыла багажник и стала свидетелем необычной сцены. До нее доносились лишь некоторые фразы, но она поняла, что атмосфера довольно напряженная. Брось! Брось яблоки, я тебе сказал. дед выхватил что-то из рук тетки, видимо, те самые яблоки, бросил на землю и растоптал. И гадость эту доставай! И не перечь мне. рявкнул он. Внезапно, как из воздуха, появилась эта бабка-знахарка и начала высказывать деду: К тебе, что ли пришли? Что ты лезешь куда не просят? женщина говорила суетливо, неприятным голосом. А-а, прискакала! А ну кышь отсюда! дед повернулся к ней. Человек ко мне пришел по своим делам, а ты тут порядки свои наводишь, кричишь. Нельзя вмешиваться, а то накличешь на себя. женщина не сдавалась. Я тебе сказал, пошла отсюда! Что, долго не заходил к тебе никто? Скачешь тут Пошла вон! И только попробуй гадить маленькие твои по частям тебя собирать будут. Поняла? дед говорил спокойно, но внушительно, и напряжение просто висело в воздухе. Знахарка, что-то бормоча, поспешила домой. Опешившию тетку дед схватил за руку, отвел на несколько метров и начал ей высказывать, до Инки доносились лишь обрывки их разговора: ...не соображаешь...глупость твоя...вот уже наделала, а человек причем, а дети его, а?.. Тетка глуховатым голосом что-то спрашивала: ...почему вы говорите, что она цыганка...это же десять лет уже В конце дед что-то прошептал тетке в ухо и пошел прочь. Когда тетка подошла к машине, Инка подошла к ней и спросила: Эй, а что такое? Что он тебе говорил? Да что-то разозлился, он вообще странный, наговорил всякого, теперь сиди думай. Аж трясет всю. тетка старалась говорить веселым голосом, но было заметно, что мыслями она далеко. Так а что, что он тебе сказал? Инка хватала тетку за руки и заглядывала ей в глаза. Ну, хорошего точно ничего. Ты только про это никому не рассказывай, ладно? тетка натянуто рассмеялась, помахала бабушке, вышедшей к воротам, чмокнула в макушку Инку и села в такси. Инка вздохнула, немного постояла, посмотрела на молодой месяц, на звезды и пошла в дом.

II.

Их следующая встреча произошла много лет спустя в старом еврейском квартале Праги. Яр стоял со своим приятелем в очереди у входа на старое еврейское кладбище, когда из потока выходящих с кладбища людей, к нему подошла очень модно одетая девушка.

Ничего себе! Это ты? Вот это да! девушка весело смотрела на него.

Очень бы хотелось, чтобы это был действительно я, раз мне так радуется такая принцесса, Яр решил, на всякий случай, пофлиртовать.

Не узнал? Я Инка!

Чего-о? Да ладно... Яр неподдельно растерялся Я просто в шоке. Я как-то уж чего-чего, но такого точно не ожидал.

Ну я как бы тоже, просто случайно посмотрела на тебя и узнала. Тебя легко узнать.

А вот ты совсем изменилась, короткая прическа, взгляд такой, уверенный. Я бы ни за что не узнал. Ты здесь как туристка?

Очередь продвигалась к входу и Яр сказал приятелю, что хочет поговорить с Инкой и что на экскурсию не пойдет, а будет его ждать у выхода. Инка достала телефон, написала сообщение, помахала рукой девушкам, которые ждали ее около лотков с сувенирами и повернулась к Яру.

Да, приехали на два дня. Евровикенд. Две столицы: Золотая Прага и Кутна Гора город серебра.

Только два дня? Или еще потом куда-то?

Нет, только на два дня. В пятницу вечером прилетели, а завтра вечером обратно. В понедельник на работу.

Всего на два дня из России лететь? Надо было на подольше, посмотрела бы еще Европу.

Я уже семь лет живу во Франции, я хирург в парижской клинике пластической хирургии. Так что Европу я уже посмотрела достаточно. А сюда коллега с работы пригласила, она замуж собирается и очень хотела побывать на могиле какого-то рабби Лева, это что-то по их еврейской части, я не особо разбираюсь.

Ого! В парижской клинике? Прямо история успешного успеха.

Да, я молодец, я знаю. Пришлось, конечно, постараться, но уже все нормально. Я когда первую зарплату получила, не могла поверить в такие деньги, теперь трудно поверить, что можно жить как-то по-другому. Иной раз бывало нелегко, думала брошу все это, но как-то справилась. А чем ты занимаешься? Ты же, я помню, не пошел на юридический, как отец хотел, а хотел музыкой заниматься, выступать. Получилось?

Почти. Повезло, что семья не давила, говорили, разберись сам, занимайся тем, что тебе нравится. Я и начал выступать с ребятами на разных мероприятиях. Особо не разбогатели. Благо деньги были, у нас в семье с этим нормально. Ну играли и играли, ничего особенного. Потом я приехал в Италию на годичный курс к одному маэстро по гитаре, познакомился с людьми, играли какое-то время по клубам, на разных вечеринках. А потом все как-то незаметно вырулило так, что сейчас мы организуем выступления таких же как мы, делаем программы, ищем новых музыкантов, диджеев, организуем концерты разных исполнителей. А еще мы работаем над открытием собственной сети ночных клубов. Вот, сегодня мы здесь встречаемся с потенциальным инвестором, привезли ему нашу идею, будем предлагать. На одно заведение у нас уже деньги есть, хотим еще привлечь кого-то. Вот, ждем, он сейчас в бане напарится в Карловых Варах и приедет, будем пьянствовать и бизнес обсуждать. А то они наделают денег в России, приезжают сюда и скучают, ничего не могут придумать и просто проедают свои деньги.

Да, знаю таких. Насмотрелась у нас. Слушай, так а ты где живешь сейчас?

В Италии. Уже лет восемь. Недавно в Рим переехал, до этого в Милане жил. Но еще не определился, в большом городе вряд ли буду жить постоянно, посмотрю еще.

Интересная у тебя история, не хуже моей. Дай мне контакт на себя, я может быть в гости приеду, а может и ты тоже, если будет по пути. Созвонимся, встретимся. На вот, держи мою визитку.

Яр тоже достал из бумажника красивую черную визитку с золотым тиснением и протянул ее Инке.

Конечно, обязательно встретимся еще. Жаль в этот раз не получится куда-нибудь сходить, посидеть, у тебя программа, у меня программа, а завтра утром у меня самолет.

У меня теперь есть повод посетить Рим, тем более, что я его толком не видела, была когда-то проездом.

Погоди-ка, он поискал что-то в бумажнике Я тебе дам еще один повод посетить Рим. Держи!

Ты серьезно? Это та золотая монета? А свою я, кстати, не потеряла, где-то дома лежит. И ты свою сохранил, восхитилась Инка.

Ну, как я? У деда была, он спрятал и выдавал мне поиграть. Она, действительно, золотая, он боялся, что потеряю. А когда я уезжал, он мне ее дал, сказал, чтобы носил с собой. На память.

Ой, нет! Я так не могу. Это же от деда, на память. Не надо.

Нет-нет. Я обещал, что дам на время, а ты обещала не потерять и вернуть. Не помнишь что ли? Так что, приедешь в гости и привезешь, без компромиссов сказал Яр.

Ну что ж, хорошо. Только смотри, я правда приеду. Я держу слово. Я, кстати, все помню. Мы же тогда и познакомились, в тот же день, как ты их нашел. Но утром за тобой приехали родители и потом мы встретились аж следующим летом.

Да, точно, тоже помню. Деда надо было в больницу. Так что форс-мажор, он с улыбкой развел руками Ладно, пора прощаться. В общем, мы договорились, так?

Инка кивнула, они попрощались, она пошла к своей компании, а Яр пошел к выходу с кладбища, откуда уже выходил его приятель.

* * *

В качестве продолжения вечерней программы был выбран маленький и довольно грязный кораблик на на реке Влтаве, который считался музыкальным клубом для узкого круга ценителей. Внутри было тесно и жарко, это был обычный кабак, причем без обслуживания, но потенциальный инвестор воодушвленно таскал с бара бутылки с текилой, лимоны, апельсины и явно имел намерение продолжать веселье. Яр удобно развалился в углу и иногда включался в общий разговор. На столе перед ним стояли две полупустые бутылки серебрянной и золотой "Ольмеки", а между ними высилась горка кожуры лимонов и апельсинов. Композиция из двух башен-бутылок и кучки кожурок между ними напоминала католический костел. Он задумался о том, почему башни у католических костелов, в основном, квадратные, а у православных чаще круглые. Никакого ответа он придумать не мог. Потом он вспоминал встречу с Инкой и подумал про деда. Мысли вернулись в прошлое и ему, непонятно почему, вспомнился один глупый эпизод из ранней молодости.

Однажды, бездельничая, Яр сидел во дворе на лавочке между двумя соседскими девчонками; они ели мороженое, а он прикидывал, с кем из них можно завязать легкие, ни к чему не обязывающие отношения, пригласить куда-нибудь и хорошо провести время. Звали их Яна и Аня. Яр заметил зеркальную симметрию их имен и фонтанировал шутками, за которые, время от времени, получал толчки и легкие подзатыльники то с одной, то с другой стороны. Выглядели девушки тоже как две противоположности и его шуткам не было конца. С одной стороны высокая, статного телосложения блондинка Яна, а с другой стороны среднего роста, тоненькая брюнетка Аня. Яна не была красавицей, но у нее были хорошие добрые глаза и вообще она была прямая и честная, Яру она нравилась, да и не только ему. Вторая девушка, Аня, была ее полной противоположностью, она была черноволосая, очень красивая, следила за собой, пользовалась косметикой, очень вызывающе, и даже неприлично, одевалась. Большая любительница мужских компаний постарше, Аня вела образ жизни, за который на нее бросали косые взгляды и бурчали вслед дворовые старухи и порядочные женщины. Но Аня ему тоже нравилась, ее склонность к беспорядочному образу жизни его нисколько не волновала. Волновало его, когда Аня подсажвалась поближе или когда они по-приятельски обнимались. Его неудержимо влекло к ней, он чувствовал манящий, возбуждающий жар, исходящий от ее тела. Кроме того, она любила приключения и не досаждала скучными разговорами о семейных делах, учебе и прочем. Настроение их компании испортил невесть откуда появившийся дед Яра. Они сидели довольно далеко от подъезда, где он жил, и мимо их лавочки дорога никак не вела, однако, он как-то их нашел. Янка, ты почему шляешься? Тебя мать ждет, я ее сейчас в магазине видел. Ищет тебя. дед явно был насторен поговорить. Вот Янка хорошая девчонка. сказал дед, обращаясь к Яру Вы ее в свои компании непутевые не тягайте, а то я понимаю, кровь бурлит, гулять хочется, но Янка хороший человек, ей к вам не надо. Ей нужен тоже хороший человек, который возьмет ее крепко за руку и, особо не спрашивая, отведет с собой и будет у них хорошая семья. Яр возмутился: А чего это мы непутевые? Лето же. Всем погулять хочется. Яну мы любим и в обиду никому не дадим. Дед перевел взгляд на Аню и вздохнул: Вот посмотри на глаза ее, посмотри. Молодая совсем, а глаза уже в стороны разъехались, взгляд тяжелый, сальный, черный аж, косметикой своей воняешь, как ядовитым газом. Эх ты, адское пламя. Слышишь, меня? Что ты тут шлендраешь? Шла бы к своим джигитам, с которыми тебе так нравится время проводить. А лучше домой, книжку бы почитала какую. Чем шлендрать. Аня скривила губы и ответила: Я вообще спокойный человек, но вот вы подошли, и, если честно, чушь какую-то говорите, оскорбляете. Мы же просто сидим на лавочке и общаемся с друзьями. Вот реально, зачем напрягать? Может мы как-то сами разберемся что и с кем нам делать? Яру тоже показалось, что обычно внушающий уважение дед, в этот раз как-то неуклюже поучил молодежь жизни и он решил облегчить ситуацию: Дед, я вот может сижу и хочу на Аньке жениться, думаю как ей предложение сделать, а ты мою будущую супругу оскорбляешь нехорошими словами. Дед ответил: Такая супруга на твоем брюхе затянет подпругу. Ага, так ты и женился, заливай мне тут. Болтаешься целыми днями без дела, тоже мне, жених. Ладно, гуляйте дальше, пойду я. Аня подождала пока дед удалится на какое-то расстояние и сказала: Сидишь вот так, никого не трогаешь, придут наговорят всякого, ведро грязи, можно сказать, выльют ни за что ни про что, а потом ладно, я пойду и сиди себе, думай что это было. Молчавшая до сих пор Яна вдруг сказала: А мне понравилось как твой дед говорил. Аня ошарашено подняла брови и уставилась на нее: В смысле, понравилось? Понравилось, что он сказал, что у меня глаза шлюхи? Или что от меня воняет дрянью какой-то? Не-ет, я про то, как он говорил, что возьмет меня хороший человек крепко за руку, уведет с собой и все будет хорошо. объяснила Яна. Аня придвинулась поближе к Яру, прижалась своим бедром к его бедру и обняла его рукой за плечи: А у тебя так и будет, Янка, ты ведь и правда хороший человек, почему бы тебе не быть счастливой. А на мне вот Яр женится. Проговорился уже, все слышали. все засмеялись. Яр погладил рукой Анькину коленку в сетчатых колготках и тихо и глубоко вздохнул, чтобы ослабить наползающую на него волну жаркого возбуждения, исходящую от Анькиного тела. И впрямь, адское пламя. подумалось ему тогда.

* * *

Вечером, Инка со своей компанией проводила время в коктейльном баре на берегу реки. Она устала за целый день и клевала носом за бокалом Санрайза. Ее спутницы вышли на улицу и Инка осталась одна за столиком. Она пересела со своего неудобного стула на уютный красный кожаный диванчик, откинулась назад и вытянула уставшие ноги. Веки отяжелели и Инка слегка задремала. Ей снилось, что она медленно бредет по старинной пражской улице, которая будто бы светится теплым золотистым цветом. Улица закончилась и она увидела реку и мост в предрассветной дымке. Вдруг она почувствовала чье-то присутствие у себя за спиной и обернулась. О, а я знаю кто ты. Ты Махараль, который обманывал Смерть. сказала Инка уродливому старику в бесформенной одежде, будто сшитой из грубой мешковины. В руках старик держал какое-то небольшое механическое устройство, которое поблескивало металлическими деталями и камнями, похожими на кристаллы. Инка продолжала: А мне не понравилась твоя могила и рассказ о твоих делах. Ты вмешивался в естественный ход событий и в природу вещей. И памятник твой зловещий: какая-то тощая гиена жмется у ног, падающая голая женщина, уродская роза - все какое-то страшное, тоскливое. Ты знаешь что? Ты плохой! Старик шевельнулся, подошел чуть поближе и, посмотрев в сторону реки, что-то очень тихо сказал. Потом он развернулся, качнул своим механизмом, который тихо звякнул, и ушел, растворившись в почти невидимом золотистом свете старой улочки.

Инка очнулась и растерянно осмотрелась. Она все еще была одна за столиком, видимо заснула она совсем ненадолго. Зевая, она увидела возвращавшихся подруг.

Инка, ты тут не заскучала?

Нет, я отключилась и мне приснился Махараль. Видимо, набралась впечатлений.

Ее еврейская подруга засмеялась и спросила:

Может он тебе какую-нибудь мудрость сказал или будущее предсказал? Может что-то обо мне? Мы же из-за меня сюда приехали. И вообще, я же еврейка, а не ты, он мне должен был присниться.

Что-то он сказал, сквозь зевоту ответила Инка Только он тихо говорил, может, вообще, по-еврейски, так что я все равно не поняла бы. Я ему зато наговорила всякого. А ты можешь сесть на свое место, допить мой коктейль и помедитировать. Может быть он вернется и порешаете свои еврейские дела сами.

Точно, слушай, ты же на мое место села, когда я вышла, это он, наверняка, мне хотел что-то сказать, пришел специально, а там ты вместо меня. А тебе ему нечего было сказать, еврейская невеста продолжала веселиться.

Зато, как выяснилось, у меня было. Вклеила я твоему раввину по первое число. Сама не знаю почему. Так что он может и не вернуться, получил уже от меня на орехи. Пропустите-ка, я в дамскую комнату зайду и, наверное, уже будем в отель возвращаться, Инка встала, поправила одежду, еще раз зевнула и направилась к выходу.

III.

Ситуация в Париже явно выходила из под контроля властей. Подобные беспорядки случались уже не раз, но сегодняшний день принес какое-то особое чувство тревоги и хаоса. Организованные группы мигрантов из Северной Африки громили и грабили магазины, жгли автомобили и нападали на людей. По телевизору, по всем новостным каналам, шли прямые включения с мест, полицейские начальники давали комментарии, которые не успокаивали, а порождали еще больше напряжения, тягостного страха и неопределенности. Инкина клиника была закрыта уже целую неделю, люди сидели по домам, боясь выходить даже за продуктами в редкие открытые магазины. Вчера вечером появились сообщения о блокировании некоторых кварталов города совместными подразделениями полиции и армии. Сообщалось о проблемах со связью, телефоны часами не могли найти сеть, трудно было куда-то дозвониться.

Инка уже начинала не на шутку тревожиться. Она как-то очень отчетливо осознала, что она, в общем-то, совсем одна. Почти все ее коллеги и приятели уехали из Парижа, кто куда, чтобы переждать беспорядки и вернуться, когда власти разберутся с проблемами. В случае чего, ей даже не к кому обратиться за помощью. Конечно, дом, где была ее квартира, находился в далеко не худшем районе города и магазины пока работали, но инциденты уже происходили совсем недалеко.

В последние недели как-то неуловимо поменялся характер и содержание новостных телепередач и публикаций в новостных изданиях. Из-за динамично развивающейся ситуации было невозможно не следить за новостями, а все новости очень явно провоцировали тревогу и неопределенность. Еще совсем недавно нагнеталось напряжение, связанное с очередным опасным вирусом, а сегодня уже казалось, что вирус это из прошлой, из мирной жизни. Из уличных беспорядков ситуация перерастала в серьезный кризис: все чаще, наряду с полицейскими, делали заявления армейские генералы, поступали сообщения о захвате организованными группами складов с оружием, эксперты говорили о проникновении в большие города и в их окрестности специально подготовленных командиров из разных псевдомусульманских сект. Люди уезжали из Франции, потоки машин провоцировали огромные пробки на выездах из пустеющих городов, авиабилеты были распроданы почти на все направления, перебои с продовольствием и с лекарствами к концу недели участились; о количестве жертв беспорядков уже не сообщали, но было очевидно, что многочисленные преступления происходят каждый день. И не только в Париже, а почти во всех крупных городах.

Услышав о блокировании отдельных районов города, Инка решила уехать куда-нибудь, не дожидаясь пока наступит совсем плохая ситуация. Она достала свой большой чемодан и начала собирать вещи. Через час она была готова. Она взяла паспорт и несколько пачек наличных денег, на случай, если что-то случится с банковскими картами. Собравшись и притащив чемодан к дверям, Инка села на маленькую табуретку и начала искать в телефоне, среди сообщений в своей электронной почте, небольшой пансионат в Швейцарии, где она однажды проводила отпуск. Отсидеться там показалось ей отличной идеей, лишь бы были свободные места. Интернет все время пропадал и, выругавшись, она встала и пошла к шкафу, где в коробочке, как она вспомнила, хранилось несколько открыток, которые ей вместе с бутылкой вина подарили при отъезде из этого пансионата. Высвободив коробку из под груды старой одежды, она высыпала содержимое на диван. В коробке лежали ее старые детские фотографии, брелоки, заколки и прочие безделушки и памятные вещи. Порывшись некоторое время, она, наконец, удовлетворенно хмыкнув, вытащила открытки и начала все складывать обратно в коробку. Когда она уже почти закончила, коробка соскользнула с дивана и упала на пол. Инка посмотрела на рассыпавшийся старый хлам и вдруг заметила серебрянную монету. Ее брови медленно приподнялись, она подняла монету с пола, поднесла к глазам и тихо, но уверенно произнесла: "Зачем в Швейцарию? Рим. Я поеду в Рим." Она опустилась на колени и довольно быстро нашла и золотую монету, которую она когда-то пообещала вернуть.

Уже сидя в машине, Инка вспомнила, что в подвале у нее есть большая канистра с бензином. Она подумала, что надо на всякий случай ее взять с собой, сходила за ней и с трудом втиснула ее в багажник рядом с чемоданом и сумкой. Подземный гараж был почти пуст и до нее донеслись обрывки телефонного разговора. Взволнованный и срывающийся мужской голос пытался выяснить как и куда ему ехать, наверное кто-то из его семьи или знакомых просил его приехать. Это заставило Инку поспешить и уже через минуту она летела на большой скорости по пустым улицам осеннего Парижа. Она особо не смотрела по сторонам, пытаясь понять какой ей выбрать маршрут, но кроме огромных куч мусора, наваленных прямо на улицах и нескольких вооруженных патрульных групп около бронеавтомобилей, она не увидела никаких признаков происходящих событий. Машин было мало, пешеходов почти не было, движение было спокойным и ей казалось, что только одна она нарушает скоростной режим. На выезде из города образовалась небольшая пробка, в которой было много пассажирских рейсовых автобусов, но за полчаса ей удалось выехать на магистраль и она настроилась на долгое путешествие. Навигация показывала, что на место она прибудет глубокой ночью, но построенный маршрут проходил недалеко от Лиона, а судя по новостям, в Лионе была самая сложная ситуация. Успокоив себя, что до Лиона она не доезжает, а сворачиавет на Женеву и выдумывать дополнительный объезд не нужно, Инка вынула из сумочки и надела огромные солцезащитные очки, которые она купила неделю назад, после происшествия в ночном клубе. Пока что все в порядке, справляюсь. подумала она.

* * *

Неделю назад с Инкой случилась неприятная история. После работы, они с коллегами решили сходить поужинать и обсудить организационные изменения в их клинике. Дело в том, что уже около трех месяцев до них доносились слухи, что клинику продают новому владельцу, а центральный офис переносят в Страсбург. Сегодня слухи подтвердились и директор сообщил им, что у клиники будет новый владелец из США, что существующий штат сотрудников остается, но потом будет расширение, а зарплаты и вознаграждения увеличатся чуть ли не вдвое. Новость была слишком большой и всем хотелось обсудить ее где-нибудь на нейтральной территории, поэтому после работы все собрались в китайском ресторане неподалеку, который пользовался популярностью почти у всех сотрудников их клиники.

Обсуждение нового владельца вызвало довольно эмоциональные споры, мнения у коллег были разные. Кто-то считал, что новый владелец привнесет деловитость и американский размах, потому-что в планах было открытие сети клиник в нескольких странах Европы. Кому-то казалось, что надо сохранять консервативный подход и сложившуюся солидную репутацию европейской частной медицины. Их новая коллега, молодая строгая девушка, переживала, что новые контракты со всеми работниками заключаются только на три года. Инка была категорически против планируемого оказания услуг по смене пола у детей, она считала это отвратительным и надеялась, что это будет происходить где-нибудь не в стенах их клиники, а в отдельном специализированном заведении, чтобы даже не знать о его местонахождении. И хотя все озвученные на утреннем собрании грядущие организационные изменения казались большим шагом в развитии и открывали хорошие перспективы, в целом, несмотря на обещание головокружительного роста зарплат, настроение в их интернациональном коллективе было каким-то тягостным, страх перед переменами действовал на нервы. Поэтому было принято единственное верное решение продолжить вечер в каком-нибудь баре или в клубе, чтобы отвлечься и снять напряжение. Была суббота, по воскресеньям клиника не работала, поэтому все, кроме одной женщины постарше, согласились.

Первая небольшая неприятность случилась с Инкой еще в ресторане, возможно, это усилило ее, и так уже взвинченное, состояние. В конце ужина им принесли печенья с предсказаниями и у всех, кто полюбопытствовал, были полоски бумаги со стандартными шутливыми фразами; Инке же досталась не полоска бумаги, а почти квадратная бумажка, на которой был изображен симметричный рисунок из длинных и коротких горизонтальных черточек в шесть рядов, а рядом, карандашом, был нарисован подмигивающий старый китаец со злой ухмылкой. Глянув на бумажку, Инка сначала сидела некоторое время, уткнувшись в экран телефона, потом выругалась, вскочила со стула и, размахивая руками, начала звать официантку. Когда та подошла, Инка спросила, кто положил ей такую бумажку в печенье. Официантка попыталась отшутиться, притворялась глуповатой, извинялась, пыталась предложить другое печенье или напиток за счет заведения, но Инка очень разозлилась и требовала привести того, кто нарисовал такие рисунки на бумажке. Коллеги были слегка смущены, они пытались как-то успокоить ее, но чувствовали, что она настроена серьезно. Пришел благообразный пожилой китаец, спросил еще раз в чем дело, посмотрел на бумажку и ушел. Через минуту он вернулся с молодым парнем и тот, извинившись, признался, что это был он: сказал, что хотел подшутить над приятелем и положить печенье с этой бумажкой в коробку с едой, которую этот его приятель заказал на дом. Что это должна была быть глупая дружеская шутка, но кто-то смахнул эту бумажку в общую корзинку и так она попала к ним на стол. Какой это номер? жестко спросила Инка, пропустив его объяснения мимо ушей. Помолчав, молодой китаец сказал: Двадцать девять. Простите, мадам, это, правда, просто глупая шутка. Но Инка уже копалась в интернете, а оба китайца терпеливо стояли и ждали. Ее компания с недоуменными лицами наблюдала за происходящим. Инка положила телефон на стол, поблагодарила старшего китайца, сказала, что ничего страшного не произошло и попросила извинить ее за резкость. А молодого китайца попросила сесть за стол рядом с ней, и тот, натянуто улыбаясь, присел на краешек стула. Инка, порывшись в сумочке, достала три одноцентовые монетки и купюру сто евро. Подвинув монетки к парню, она сказала: Хочу попросить, чтобы ты погадал мне. Чтобы вместо двадцать девятой для твоего приятеля, получилось что-нибудь получше, уже для меня. Если мне понравится результат, получишь сто евро. Кто-то из компании хохотнул, но большинство продолжали смотреть удивленными глазами на весь этот цирк. Парень пожал плечами, ухмыльнулся и, позвенев монетками в ладонях, бросил их на стол. Повторив эту манипуляцию шесть раз, он сказал: Первая получилась. Цянь. Инка заглянула в телефон, улыбнулась и придвинула к молодому китайцу купюру.

* * *

Вернувшись на кухню, молодой китаец посмотрел на старшего, показал сто евро и развел руками. Ты что, хотел с ней познакомиться? спросил старый, который знал, что никакого приятеля, который бы себе заказывал еду на дом, не существовало. Ну да. ответил ему молодой Я слышал как они обсуждают перемены в своей клинике, говорят, что денег теперь будет много, подумал, что у нее хорошее настроение, ну и решил погадать ей на перемены и как-то завести разговор. Думал, что ее любопытство поможет мне познакомиться с ней. Нравится она мне. Давно уже. Старый китаец удивленно спросил: А зачем же ты ей подложил такое гадание, что она из-за него так расстроилась? Не мог выбрать и положить что-нибудь загадочное или любовное? Молодой, растерянно глядя перед собой, сказал: Так а я действительно погадал на ее перемены и что вышло, то и положил. Однозначных ведь не бывает, истолковать можно по-разному, что-то указывает на реальные события, что-то на внутреннее состояние, что-то и на то и на другое вместе. Этот ответ обескуражил старого: Почему же ты не рассказал ей правду? И гадал снова? Я растерялся когда она устроила скандал, ситуация уже как-то не располагала к знакомству. Ты же видел как она разошлась, еще и смотрят все. Что мне было делать? молодой посмотрел на нежеланно заработанную банкноту и вздохнул. Старый китаец помолчал, покачивая головой, но его мучал еще один вопрос: Послушай, а почему ты такую злобную рожу нарисовал? Хотел веселую, забавную изобразить, а получилсь то, что получилось. Ну и ладно, что теперь уже? молодой махнул рукой и ушел в соседнее помещение.

Из-за ресторанного происшествия Инке пришлось выслушать массу остроумных шуток и комментариев от коллег, которые, делая акцент на ее русском происхождении, то предлгали ей вызвать цыган, то привести медведя, чтобы ей было с кем потанцевать, то просили срубить сабражной саблей горлышко у бутылки шампанского. Маленькая кудрявая девушка не отставала с распроссами о китайском гадании, просила погадать ей по руке. В итоге вечер затянулся, большинство уже разъехалось по домам, а вместе с Инкой, за столом осталось человек шесть, все были пьяные, потные от танцев, но упорно продолжали веселье. Каким-то непонятным образом к ним приблудился высокий чернявый итальянец в модной тонкой кожаной куртке, от которого чувствовался запах хороших духов. Он уже какое-то время сидел за их столом, что-то рассказывал и Инкина компания, размягченная алкоголем, отнеслась к нему довольно благосклонно. Немного позже Инка ушла в туалет, а когда вернулась, их новый приятель, сделав ширму из рекламных буклетов, формировал прямо на столе дорожки из белого порошка, видимо решил угостить случайных знакомых. К веществам Инка относилась спокойно, сама употребляла очень редко, берегла здоровье. Но в тот день ей показалось, что немного взбодриться и улучшить насторение это отличная идея. Возбужденная наркотиком компания назаказывала еще алкоголя, все много пили, что-то наперебой рассказывали, перекрикивая друг друга, а Инка в какой-то момент решила, что отличным завершением вечера будет пикантное приключение со стройным незнакомцем в туалетной кабинке ночного клуба.

Когда они обнимаясь зашли в пустую кабинку довольно грязного туалета, Инка сняла с парня кожаную куртку и начала расстегивать на его груди белую рубашку. Тот гладил ее по плечам и что-то шептал. Потом он начал расстегивать ремень на джинсах и прижал ее к перегородке. В последний момент Инка передумала. Это с ней случалось довольно часто не очень приятная особенность характера она уже многим так испортила настроение, но ничего с собой поделать она не могла. Она начала отталкивать разгоряченного итальянца и объяснять, что она не хочет, что ей стало нехорошо, просила прекратить. Он, однако, не согласился с таким развитием событий и с таким неуважительным отношением к своей персоне. Между ними завязалась борьба, Инка поскользнулась и упала, больно ударившись поясницей об унитаз. Разозлившийся итальянец схватил ее двумя руками за подмышки, посадил на унитаз, и расстегнул молнию на своих джинсах. Несмотря на боль, Инка привстала и изо всех сил ударила его кулаком в глаз. Возмущенно взвизгнув, он тоже ударил ее по лицу, схватил свою куртку и ругаясь выбежал из кабинки. Обозленная Инка выскочила за ним. Озабоченно разглядывая пострадавший глаз в зеркало, парень повернулся и насмешливо сказал ей что-то по-итальянски. Она не поняла что. Отупевшая от алкоголя и наркотика, с гудящей от полученного удара головой, Инка не отдавала себе отчета в том, что ситуация довольно опасная. Ею овладела злоба. Она залезла рукой в сумочку, нащупала скальпель и, скривив губы, дерзко смотрела на своего несостоявшегося любовника. Тот, сделал пару шагов в ее сторону, обозвал ее тупой шлюхой и плюнул в ее сторону. Потом он развернулся и хотел выйти из туалета. С кошачьей скоростью Инка подбежала к нему сзади и быстрым движением полоснула его скальпелем по спине от левой лопатки наискось вниз. И сразу отскочила назад, выставив скальпель перед собой. Вот тогда он ее ударил по-настоящему. Удар пришелся в грудь, у нее перехватило дыхание, она грохнулась на задницу и отползла назад, перебирая ногами по скользкому липкому полу. Она вспомнила, что в сумочке есть баллончик с перцовым газом и попыталась нащупать его там. Одновременно она начала угрожающе орать на противника, уже по-русски, матом. Тот сделал еще один шаг, но вдруг схватился за зад, быстро натянул на себя куртку и убежал. Наверное, кровь со спины дотекла до его тощей задницы, злобно подумала Инка и с трудом поднялась на ноги.

В туалет вбежал охранник, а за ним парень и девушка из ее компании. Осмотревшись, охранник начал рыться по карманам в поисках телефона. Все в порядке. Я победила. бодро сообщила Инка коллегам. Боже мой, Инка, что с тобой? Какой ужас! Он тебя изнасиловал? девушка с короткой стрижкой смотрела на нее своими огромными серыми глазами. Инка подошла к зеркалу, чтобы оценить размер ущерба. Выглядела победительница впечатляюще: под дикими красными глазами сине-черные круги, левая скула опухла, одежда в пятнах, на юбке затертый кокаин и какая-то сальная грязь, волосы растрепаны, правая рука тоже в какой-то грязи. Нет, Изабель, не переживай. Никто меня не насиловал. Просто подралась. Инка уже приходила в себя. Давид, подойди, пожалуйста. пухлый низенький еврей Давид что-то активно объяснял охраннику, услышав Инку, он похлопал охранника по спине и подошел к ним. Разберись с ним, чтобы не звонил в полицию, не надо этого. И вызови мне такси, пожалуйста. "Все уже улажено. Я дал ему денег, он нас подождет и выведет через запасной выход. Никто никуда звонить не будет. А домой мы тебя проводим. Ты только умойся и приведи себя в порядок. Давид снял куртку и протянул ее Инке. На вот, наденешь пока. А твое пальто кто-нибудь заберет, я позвоню им. Не будем возвращаться в зал, мне кажется, тебе надо в больницу, надо заехать по пути. Инка замотала головой: Нет-нет, я поеду домой, все будет нормально, может быть возьму выходной в понедельник, отлежусь и потом буду долго хорошо себя вести. Вроде как нагулялась.

Когда они ехали в такси к ней домой, сквозь ослабевающий шок, в Инкино сознание начало просачиваться понимание того, насколько противным был сегодняшний день и как недостойно он завершился. Чувство стыда и отвращения начинало овладевать ею. Съежившись, она прижалась лбом к стеклу и укусила себя за сгиб указательного пальца. Инка, давай я побуду с тобой сегодня, хочешь? Попьем чаю, сделаю тебе компресс на голову, обработаю раны, дадим тебе таблеток каких-то. Не надо тебе самой оставаться заботливо предложила Изабель. Да-да, пойди с ней, а то вдруг ей плохо станет. поддержал ее Давид с переднего сиденья. Мне уже давно плохо стало. подумала Инка, а вслух тихо сказала: Да, хорошо, спасибо вам обоим за сегодня.

* * *

Инка проехала без остановки уже почти четыреста километров и ей захотелось сделать перерыв. Тело затекло, музыка уже действовала на нервы. Она заехала на первую попавшуюся заправочную станцию, наполнила бак и пошла расплачиваться. Внутри помещения она заметила маленький уголок с диванчиками, где можно было выпить кофе и подкрепиться чем-нибудь с небольшой витрины. Она взяла багет с ветчиной, заказала большую порцию кофе и уселась на диванчик. Напротив, перед ней, висел маленький телевизор, на экране которого было все то же самое, что показывали все телевизоры Франции уже восьмой день: горящие на улицах машины, разграбленные магазины, люди в полицейской и военной форме. Она коротко выругалась и пересела с диванчика на стул, так, чтобы не было видно телевизора уж лучше смотреть на стену, чем снова пропитываться атмосферой страха и хаоса. На стене висела небольшая картина, на которой, на фоне ясного голубого неба с сияющим солнцем и зеленой полянки, были изображены милая кошечка и веселая мышка. Кошечка о чем-то разговаривала с мышкой и оба персонажа радостно улыбались друг другу. Инка заметила, что от их улыбок, она тоже заулыбалась. Ей вспомнилось детство и мультик с песенкой про улыбку, такой искренний, такой детский. Вам нравится картинка? услышала она и увидела пожилого официанта, который принес ей кофе. Да, очень хорошая. вежливо ответила Инка. Это моя внучка рисует. похвастался он Она взрослая, юристом работает в большой компании, а по вечерам и в свободное время, рисует вот такие картинки, в основном, на тему детства. И даже продает их через интернет. продолжал официант. Здорово. доброжелательно сказала Инка. Она заметила как потеплели усталые глаза старого человека, когда он заговорил о своей внучке, и решила немножко поболтать с ним: Очень добрый рисунок. Смотришь и отдыхаешь. Талантливая у вас внучка. Официант разулыбался и сказал: А я ей всегда говорил, чтобы она стала художником, потому-что когда она рисует, она будто светится изнутри. А когда сейчас вижу ее, с ее карьерой, с ее загруженным графиком, то понимаю, что она очень устает и не чувствует отдачи. Зачем люди делают то, что им не приносит радости? он посерьезнел Рвутся куда-то вместе с толпой, спешат, переживают, что не достигнут какого-то успеха, истощаются. Инка вспомнила свои собственные размышления на эту тему и сказала: Хотят что-то доказать себе и окружающим. Состояться. Мечтают о чем-то. А иногда, просто жизнь так складывается, что вроде и дело любимое, а что-то не выходит. Официант покивал и ответил: Жизнь, конечно, штука непростая, но если человек чувствует, что ему какое-то дело радость приносит, то этому делу надо больше времени уделять. Там возле холодильника с напитками еще одна ее картинка, можете взглянуть, когда будете выходить. Инка покивала ему с улыбкой, а сама вспомнила день, который она провела с Изабель, после ночи, когда случилось ее туалетное приключение.

* * *

После того ночного происшествия Инка уснула на несколько часов. Изабель сдержала свое обещание и целый час ухаживала за ней, мазала синяки и ссадины мазью, сделала ей компресс на голову, перевязала руку, уложила в постель. Встав утром с кровати, Инка поняла, что самочувствие ее гораздо хуже, чем она ожидала, голова раскалывалась, все тело болело, во рту стояла мерзкая вонь перегара. Она поплелась к шкафчику с лекарствами, опытной рукой медицинского работника нашла нужные таблетки и, не запивая, проглотила их. Она сходила в душ, обернув перевязанную руку полиэтиленовым пакетом, чтобы не менять бинт, причесалась, оделась в чистую одежду и пошла в гостиную.

Войдя в комнату, Инка увидела настоящую идиллию: за окном стоял густой осенний туман, по телевизору показывали старый черно-белый фильм Римские каникулы, на столе стоял маленький сувенирный светильник в виде уличного фонаря, который освещал стол желтым светом, а на диване, уютно устроившись под покрывалом, сидела Изабель, у которой в руке была огромная керамическая кружка с цветным изображением рождественской елки. Инка повела носом и почувствовала аромат корицы. Изабель улыбнулась ей и сказала: Слушай, как у тебя тут уютно. Ничего, что я фонарик включила? Я его под окном на полу нашла, такой красивый. Сделай мне такой же кофе, пожалуйста. Чтобы корицей пахло. хриплым голосом попросила ее Инка. Потом она расправила второе покрывало, залезла под него и, чувствуя как начинают действовать лекарства, целиком погрузилась в праздничную атмосферу, которую устроила в ее гостиной Изабель.

Слушай, а ты не хочешь есть. спросила, через некоторое время, Инка. Если честно, то уже хочется. У тебя есть что-нибудь, может я приготовлю? Омлет какой-нибудь. Или если есть булочная внизу, могу сходить за круассанами. Позавтракаем и я поеду домой. Изабель встала с дивана и потянулась. Инка тоже встала: У меня есть идея получше. У меня тут недалеко есть замечательный рыбный рынок. Ты иди пока в душ, а то ты вчера со мной возилась и так и осталась спать в одежде, а я тебе даже подушку не дала, не то что простыню и одеяло. Я пока сбегаю, возьму что-нибудь вкусное из готвого и хоть как-то отблагодарю тебя за заботу. Тебе понравится, обещаю. В душ пойдешь, там в шкафу чистые полотенца, зубные щетки и все что нужно, а еще, если хочешь, можешь поискать в ящике внизу чистое белье, там вроде были новые комплекты, еще не распакованные. Изабель сняла свитер, бросила его на диван и сказала: Если честно, я нереально хочу принять горячий душ. И просто мечтаю о чистых трусах. Так что, принимается. Но на рыбный рынок пойдем вместе, я тоже хочу на прогулку. Подожди меня.

Рыбным рынком Инка называла несколько лотков на обычном овощном рынке, там действительно были красиво оформленные прилавки и витрины, создававшие впечатление изобилия и благополучия. Они подошли к витрине, где лежали зажаренные во фритюре разные морепродукты. Хотелось попробовать все, поэтому они попросили наполнить им коробку всем, чем можно. Дружелюбный толстяк положил в пакет небольшую коробку морского ассорти, пакет картошки фри, половинку лимона и пачку салфеток, а после того, как они расплатились, подарил им по порции рыбного филе в кляре в картонных конвертиках за красивые глаза Изабель. У выхода из рынка, они заметили очередь к маленькой кофейне на велосипедных колесах и решив, что раз все так терпеливо ждут, то значит им тоже непременно нужен этот кофе, выстояли небольшую очередь и вышли на улицу с ароматными дымящимися стаканчиками.

После того, как они попробовали подарок лоточника, было решено расположиться в близлежащем сквере на старой сырой лавочке и позавтракать немедленно. Они мгновенно расправились с хрустящими кусочками рыбы, креветками, кальмарами и сидели поеживаясь от сырости, попивая еще не успевший остыть кофе. Чтобы немного погулять, они пошли обратно не напрямик, а по соседней большой улице, где Изабель заметила старый книжный магазин и сказала, что хочет зайти туда. Инка не любила подобные пыльные заведения, но сейчас ей было все равно. Комбинация антидепрессантов, обезболивающих, осеннего тумана и приятного общества Изабель погрузила Инку в такое уютное и романтическое состояние, что она просто расслабленно плыла в блаженном полусне. В магазине Изабель нашла какую-то красиво оформленную книгу сказок, уселась на пол и стала рассматривать картинки. Инка тоже села рядом, прислонилась спиной к книжной полке и слегка прикрыв глаза смотрела на тонкий профиль Изабель.

Когда они после магазина пошли по улице дальше, Инка вдруг остановилась и сказала: Пошли покатаемся. и показала на небольшое колесо обозрения, которое она заметила в конце улицы. Так туман же. Уже не такой, конечно, но все равно ничего не будет видно. Мы там, наверное, одни будем. засмеялась Изабель. А мне и не надо ничего смотреть, просто хочу еще погулять. Или ты уже спешишь? Да нет, не спешу, пойдем, если хочешь. А потом еще зайдем в кондитерскую напротив моего дома, где за чашкой чая с красивым тортом, завершим нашу воскресную программу. На кондитерской я настаиваю. сказала Инка, которой совершенно не хотелось, чтобы их прогулка закончилась.

В кондитерской они сидели тихо, усталость от затянувшейся прогулки давала о себе знать. Инка опять мечтательно рассматривала Изабель, та казалась ей очень красивой: темные коротко стриженые волосы под мальчика, большие серые глаза, нежная розоватая кожа, тонкие пальцы рук. Ты так смотришь на меня. Я что, слишком много твоего торта съела? когда им принесли их порции, они попробовали торты друг у друга и так и продолжили есть из двух тарелок. Извини, я просто под лекарствами на вчерашней закваске и ты мне кажешься потрясающе красивой. Ты просто прекрасна как мечта, и сегодняшний день это один из самых приятных дней в моей жизни. откровенно призналась Инка. А я и думаю, влюбилась что ли? Так смотришь на меня все время. В книжном, на колесе, здесь. Изабель вытерла губы салфеткой и глянула на часы. Инка вздохнула: Вроде того. Хожу с тобой как маленькая девочка с подружкой в рождественское утро. Вся в розовых соплях. Как в детство вернулась. Развезло меня, короче говоря. Я бы еще куда-нибудь сходила, но уже ноги еле ходят. Изабель засмеялась и сладким голосом сказала: Мне тоже понравилось с тобой сегодня и я хочу залезть в твою постель. В крайнем случае, на диван. Иначе я усну прямо здесь или где-нибудь по дороге. Точно, пошли поспим немного. А уже потом поедешь к себе. Инка тяжело поднялась и пошла к выходу.

В спальне они разделись, Инка достала из шкафа две футболки, одну надела, одну дала Изабель, задернула тяжелые шторы; они улеглись на огромную Инкину кровать и натянули одеяла. Можешь рассказать своему мужу, чем ты тут занималась. Так сильно ухаживала за мной, что оказалась со мной в постели, ну и не удержалась. Посмотришь на реакцию. зевая сказала Инка. На колесе обозрения Изабель рассказала Инке немного о себе до сегодняшнего дня, относящаяся к элитному составу клиники, Инка не очень-то интересовалась жизнью худенькой лаборантки о том, что она любит рисовать и посвящает этому много времени в своем загородном доме, о своей дочке Соне, о своем муже из смешанной семьи его мать была француженкой, а отец сицилийцем, о том, что сейчас у них в гостях две его назойливые сицилийские тетки и поэтому она не очень-то торопится домой уже пару раз отправляла мужу сообщения, что еще немного задержится под благовидным предлогом оказания моральной поддержки пострадавшей коллеге по работе. Изабель понравилась шутка: А еще лучше, рассказать его сицилийским старухам, что я люблю спать с девушками с работы. Они тогда точно лопнут и разлетятся ошметками спагетти и помидоров по всей кухне, где они торчат все время. Или сгорят как вампиры на рассвете. Уже засыпая, Инка не удержалась и погладила Изабель по волосам и по щеке. Рукой она почувствовала как Изабель улыбнулась. Растворяясь во сне, Инка подумала, что эта улыбка осталась у нее в руке.

Инка почувствовала, что ее кто-то тормошит и, открыв глаза, увидела Изабель, которая полностью одетая стояла у кровати. Она была очень встревожена и сбивчиво рассказала ей о том, что в ее загородный дом, где были ее дочка с ее отцом, ворвалась банда, от которой им пришлось спасаться, спрятавшись в погребе. Ей позвонил отец и сообщил, что бандиты вроде ушли, но они пока не выходят и будут ждать полицию или мужа Изабель, которому он тоже смог дозвониться. Инка постаралась как-то успокоить затихшую и совершенно потерянную Изабель; она вышла проводить ее и они долго стояли на улице, ожидая когда приедет ее муж. Инка расстроенно поглядывала на нее, от легкой и веселой Изабель не осталось и следа. Она стала какой-то обычной, будто незнакомой. Когда машина подъехала, перед тем, как сесть в нее, Изабель повернула свое, посеревшее от тревоги, лицо, глянула на Инку несчастными глазами и спросила: Почему? Почему они нас так мучают? Инка сильно сжала ее руку в своих ладонях и не смогла ничего сказать. Когда она уехала, Инка почувствовала, как в ней шевельнулось какое-то настоящее, теплое отношение к Изабель, не такое как сегодня днем, а какое-то искреннее, дружеское.

Вернувшись в квартиру, Инка в одежде залезла на кровать, обхватила колени руками и задумалась. Как тяжелым молотом, сквозь слабеющее действие лекарств, било по ее мозгу осознание того, как же все это неправильно. Все! Сегодняшний день с Изабель был похож на ее мечты, сегодняшний Париж был похож на место, где она мечтала жить, но безжалостные лезвия вчерашнего вечера и сегодняшнего завершения дня уничтожили и, уже слабеющие, надежды на счастливую жизнь и мечты о простых радостях. Она вспомнила как беззаботно она жила до того, как появилась возможность поехать в Францию, как она мечтала о спокойной и интересной жизни в Европе, которую она, как ей теперь казалось, заслужила своим трудом, усилиями и настойчивостью, о хороших друзьях, о счастье, о путешествиях. Она была готова преодолевать трудности, стремиться к лучшему и добиваться своего. Пришлось потратить много сил, нервов и времени, случались неприятности, бывало тяжело. И в какой-то момент стало казаться, что дело пошло на лад. У нее была работа и друзья, появились деньги, она путешествовала. Но сейчас она поймала себя на мысли, что несмотря ни на что, не очень часто, но очень отчетливо, она какой-то тоненькой ниточкой, едва заметной стрункой внутри себя, чувствовала, что что-то не так. Будто что-то ей подсказывало, что происходит что-то плохое, что-то очень скрытое, что можно было заметить по каким-то краешкам, которые иногда выглядывали из под реальности, в которой она жила. И в последнее время эти смутные непонятные чувства усилились. Становилось хуже, жизнь наполнялась какими-то новыми явлениями, с которыми было все труднее и труднее мириться, все труднее и труднее было принимать их и соглашаться с тем, что теперь вот это, какое-то новое, непонятное и отвратительное, будет составлять часть ее повседневной реальности. От этого усиливался стресс, уходила радость, а в последние месяцы, это накопившееся напряжение превращалось в противные куски страха и какого-то странного хаоса, которые она ощущала на себе почти физически. Тяжелый молот продолжал стучать по голове. Завоеванные таким трудом, ее личная свобода и независимость были будто утрачены. Безнаказанные этнические банды заполнили города Франции, уже наполовину разоблаченные аферы с эпидемиями и ограничениями отравили радость путешествий, ее клиника стала частью организации по уродованию детей, в магазинах продавались продукты, сделанные из насекомых, все это раздражало и унижало ее человеческое достоинство. В интернете, по телевизору, на рекламных плакатах города пропагандировалось уродство и противоестественность: людей-уродов назойливо вклинивали в повседневность, уродов не только внешне, но и внутренне. В жизни всегда что-то происходит, случаются трагедии, разные неприятности и странности, происходят жестокие преступления и каждый день творится какая-то несправедливость, но Инка чувствовала, что сейчас происходит нечто иное: будто чья-то противная воля намеренно осуществляет мерзкие действия, направленные на то, чтобы именно в сознании, в психике людей формировалось безразличие к унижениям, смирение с жестокостью, чтобы в людей проникло ощущение хаоса, страха и беспомощности. Кто-то намеренно делал это. Кто-то очень плохой. Она представила себе глаза Изабель, которая еще пару часов назад улыбалась и весело проводила время, а сейчас, потухшая и трясущаяся, едет по опасным улицам, не зная, все ли в порядке с ее Соней. После того теракта на Английской набережной Ниццы, ее родного города, Изабель два дня не могла выйти на работу. С ее родителями ничего не случилось, но справиться с нервами она не смогла, сидела дома. Каково же ей сейчас?

Она поднесла к глазам свою левую ладонь. Еще неизвестно чем дело кончится. Возможно, что в ее руке осталась последняя улыбка ее новой подружки красавицы мечты Изабель.

* * *

Инка жевала довольно неплохой заправочный багет и машинально размышляла над словами пожилого официанта: И чем же, интересно, были плохи мои мечты? И что, я разве не старалась как надо? Но, с другой стороны, ведь было же это противное чувство, ведь было же! И оно явно усилилось. Наверное, надо, действительно, признаться самой себе, что что-то очень сильно не так. Выходя с заправки, Инка посмотрела на вторую картинку юриста-художницы. На ней, на фоне зеленого газона, был изображен мальчик-вратарь, одетый в белую футболку, которая ему была явно велика, с огромной золотой единицей на спине. На очень ярком синем небе сияло белое солнце. Пожав плечами, Инка вышла на улицу и направилась к автомобилю.

IV.

Яр договорился встретиться с Инкой в ресторане недалеко от Замка Святого Ангела. К ее ночному сообщению, о том, что она приехала в Рим, он отнесся без особых эмоций, он постоянно встречался с разными людьми, поэтому лишь ответил, что будет рад увидеть ее сразу после того, как она отдохнет с дороги. По пути он размышлял, что ей можно посоветовать, куда ее можно будет пригласить и сколько он ей сможет уделить времени. В последнее время он был весьма измотан и все воспринимал как унылую рутину. Ему хотелось отдохнуть, но он не мог придумать ничего, что могло бы развлечь и отвлечь его. При мысли о самолетах и курортах его уже тошнило, к горному воздуху он был равнодушен, а ничего другого в голову не приходило.

В этот раз он узнал Инку сразу, она сидела спиной ко входу и пила вино из огромного бокала. Наши люди не пьют из мелкой посуды. сказал Яр, усаживаясь напротив. Зато наши люди, нормально так, опаздывают. с притворной обидой ответила Инка. Яр подозвал официанта, заказал себе кружку пива, взял со стола вилку и бесцеремонно стащил несколько макаронин из Инкиной тарелки. Я всю дорогу думал как тебя поразвлекать, если у тебя нет особых пожеланий, то твой личный гид готов к старту с завтрашнего дня. Нету у меня никаких пожеланий, я здесь как беженец из зоны боевых действий, хочу просто гулять, есть, пить и спать. Пока у нас не нормализуется. Инка отобрала у Яра вилку и придвинула свою тарелку поближе к себе. Судя по твоему виду, ты принимала в этих действиях непосредственное участие. С тобой случилось что-то? А то у меня аж сердце сжалось, когда я тебя увидел. Да как тебе сказать. Прямо вот плохого, нет, не случилось, а в общем и целом, как-то гадко. Вся эта ситуация, все последние годы. Будто кто-то большими кусками отрезает куски моей жизни, а я делаю вид, что все это просто события, приспосабливаюсь, терплю, но настоящей радости, как раньше, уже нету. Теперь еще и настоящая война в городе, где я живу. Инка решила не соблюдать нейтрально-положительный тон дружеской встречи и сразу честно обрисовала свое настроение и реальное положение вещей. Она продолжала: И еще, у меня очень отчетливое ощущение, что какая-то мерзкая чужая воля реализует свой, не вполне понятный, план. Я просто чувствую это, а толком понять и объяснить не могу. Яр недолго помолчал и сказал: Я просто поражаюсь тому, что происходит. Все вроде понимают, что происходит что-то плохое, но у всех лишь смутные подозрения, ощущения и догадки. А эти непонятные уши уже торчат отовсюду. Да уже и не уши. Инка нахмурилась: Может ты что-то знаешь? Что ты, вообще, думаешь об этом? Яр покачал головой: Просто у меня накопилось столько вопросов, на которые я не могу придумать ответов, что я уже от этого физически мучаюсь. А от разных объяснений всевозможных умников мне только хуже становится. Как будто мы в центре какого-то процесса, внутри которого что-то происходит, какие-то события, трагедии, странные вещи. А возникает только напряжение, которое нарастает и крепнет убеждение, что все это процессы ради процессов. Но я не могу найти в этом никакого смысла. Как будто всем становится хуже, а что делать непонятно. Например, ты заметила как изменились новостные передачи? Странная очередность сюжетов, их продолжительность. Содержание вроде похожее, но все как-то по-другому. Тексты новостных лент тоже составлены очень странным образом: вроде все в порядке, но читаешь их и что-то гложет. Да, да, точно. Это я как раз заметила. Они как-то говорят и пишут не так. Они как-то давят. А после того, как посмотришь новости а попробуй не посмотри, когда у тебя погормы на соседней улице возникает странное чувство ступора, утомленности, вялости какой-то и, еще, противного страха. И какого-то будто подвешенного состояния, трудно объяснить. Яр покивал: Как будто сквозь какой-то зазор просматривается другая реальность, другое измерение, а эта, наша реальность, становится уже не такой реальной. Я не удивлюсь, если они завтра объявят, что прилетели инопланетяне, что теперь все будет по-новому; и наше сегодняшнее восприятие действительности сползет с той новой реальности и исчезнет, а через неделю уже никто и не вспомнит, что еще вчера все было совсем иначе. Причем, все уже будут жить в новом мире, и никто не усомнится, не остановится и не обернется назад. Инка сосредоточилась и напряглась. Она почувствовала, что это не просто развлекательный разговор о конспирологических теориях. Она не раз ловила себя на мысли, что она еще думает так, будто старый мир существует, будто еще чуть-чуть и все вернется к привычному ходу, но внутренне знала, что это лишь иллюзия. Ее мир изменился, у нее как будто все отобрали, хотя она привычно думала, что что-то еще есть, что трудности пройдут и солнце будет снова ярко светить, что вернется хорошее настроение, что все наладится. Это называется лгать самой себе. подумала она. Яр заметил ее напряжение и спросил: Ты лучше расскажи почему ты такая побитая, что с тобой случилось? Инка улыбнулась: Да так, получила за глупость. Ну, не только получила, но и раздала тоже хорошо. Смертельная схватка в туалете. она хихикнула и рассказала ему про свои приключения. Яр слушал ее с широко раскрытыми глазами: он был восхищен стойкостью и воинственностью своей подруги детства. Они договорились встретиться завтра в центре и посмотреть какие-нибудь достопримечательности. Посадив Инку на такси, Яр вернулся в ресторан, решив что-нибудь съесть. Он спросил официанта, что за макароны были у Инки, заказал себе то же самое и вспомнил свою собственную недавнюю туалетную историю, которую он постеснялся ей рассказать.

У Яра было одно свойство ума, которое сопровождало его с детства. Он постоянно находил какой-нибудь странный вопрос или задачу, которую потом подолгу вертел в голове, пытаясь найти ответ или разобраться в предмете, захватившем его внимание. Это работало почти само собой, никак не отрывая его от реальности, действуя параллельно повседневной жизни, и даже иногда помогая. После того, как у них сформировалось их дело, появились свои ночные клубы, распределились обязанности и доли прибыли, он оказался в роли своеобразного управляющего, который включался в процессы только в решающие или важные моменты, при возникновении проблем, или при каких-то изменениях. Он, каким-то своим собственным образом, умел видеть целостную картину построения бизнес-процессов, умел оценивать свойства и задатки людей, которые участвовали в работе вне зависимости от того, были ли это наемные работники или партнеры. Он четко видел и чувствовал, словно различая цвета и звуки людей и процессов, что и как надо устроить, чтобы вся система действовала слажено, просто и максимально эффективно. Он безжалостно избавлялся от людей, которые не вписывались в его представление об общей композиции, агрессивно критиковал неуклюжие идеи партнеров, активно поддерживал продвижение подходящих людей, оказывал им поддержку. Смело одобрял большие рискованные расходы и инвестиции и, если видел, что это принесет результат, решительно гасил любые опасения партнеров. Все это сложилось само собой и все совладельцы, которых было много, целых девять человек, были только рады, что есть такой дирижер-модератор, который с удовольствием, с легкостью и с удивительным чувством времени делает работу, при которой они бы долго ломали копья и головы в спорах и в поисках правильных решений. Обратной стороной всеобщего признания было то, что ему приходилось много путешествовать и постоянно встречаться с разными людьми, что сильно утомляло. Но завоеванного было жалко бросить и он продолжал участвовать во всем в полной мере. Однако, их дело не было достаточно сложным, чтобы полностью занять его и поглотить. По своему обыкновению, он постоянно размышлял о разных, часто совершенно отвлеченных вещах, разбирая факты, увязывая причинно-следственные связи, оценивая возможности и альтернативы.

Привычка к играм разума, которая никогда раньше не мешала его жизни, недавно спровоцировала неприятную ситуацию. У них в компании назрели большие перемены. Уже какое-то время среди партнеров раздавались голоса о том, что хотелось бы сделать шаг вперед, как-то реформироваться, чтобы уделять меньше времени работе. Доходы у них были неплохие, но постоянные обязанности, которые они закрепили за всеми участниками еще в самом начале серьезных действий, а также безоговорочная дисциплина, начинали многим действовать на нервы. Люди хотели пожить своей жизнью: поменьше встречаться, поменьше погружаться в процессы. Все чаще обсуждалась мифическая управляющая компания, мифический чудо-менеджер или новый энергичный и кристально честный партнер, который возьмет все на себя, а они останутся в компании как акционеры на тропических островах. И вот они получили предложение, которое невозможно было не рассмотреть. Им предлагалось продать контрольный пакет акций, передать дела со всеми контактами и наработками и остаться миноритными акционерами, с тем, что новый владелец планирует большие инвестиции и готов предоставлять к одобрению ежегодные планы развития. То есть, им предлагалось получить хорошие деньги, продолжать участвовать и даже иметь коллективное право голоса. Звучало это фантастически и никто из них, имея опыт, никогда бы не согласился и не поверил бы в серьезность такого предложения. Но было одно но. Этих людей порекомендовали, и у этой рекомендации была исключительно надежная репутация, при мысли о которой, перед глазами всплывали ночные огни, никогда не спящих, бесшумных морских портов, бедняцкие городские кварталы юга и колоритные персонажи из итальянских полицейских досье. Это, в свою очередь, означало, что предложение не подлежит коррекции и предоставление встречного предложения не предполагалось. Яр не мог сказать ничего против такой сделки, потому-что суммы были серьезными, условия понятными, а настроение партнеров уже не оставляло сомнений, что в случае отказа от сделки атмосфера в коллективе испортится. Он не нашел, да и не хотел найти повода отказаться. Он тоже устал.

В состав участников включалось два новых акционера, которые становились фактическими владельцами, а также управляющими, и номинально и фактически, а все девять существующих участников, по условиям, должны были остаться с новыми долями. От предыдущих управляющих требовалось ввести в курс дела новых людей, для чего устанавливался трехмесячный срок. И решение было принято.

Яр со своим помощником пришел на встречу с новыми владельцами. Первый из них оказался молодым, вальяжным и совершенно несосредоточенным южанином, а второй очень цепким, внимательным и быстро вникающим в суть дела, молодым человеком. Они уже около часа сидели в салоне одного из их клубов и Яр отвечал на их вопросы, точнее на вопросы молодого, который явно был воодушвлен сделкой и ему не терпелось приступить к делам. Южанин, который не был настроен на разговор о делах сегодня предполагалось лишь личное знакомство уныло слушал ответы Яра на вопросы своего спутника. Не выдержав долго этой пытки, южанин предложил прекратить скучные разговоры и чего-нибудь выпить. Короткая деловая встреча быстро перешла в долгую попойку, в салоне стоял сигаретный дым, сидели клубные девушки, на столике стояли закуски и выпивка. Кто-то приходил, подсаживался, уходил, Яр постоянно с кем-то здоровался, знакомил людей с новыми владельцами в общем, все шло, как и предполагалось. Южанин, оказавшись в более привычной среде, шумел, веселился и много разговаривал. Молодой, который сидел напротив Яра тоже был навеселе и постоянно рассказывал какие-то случаи из жизни. По своей привычке, выработавшейся за годы постоянного общения с большим количеством людей, Яр пытался придумать прозвища новым знакомым, чтобы включить их в свою систему взаимоотношений с внешним миром. Южанин выглядел обыкновенно и пока не проявил никакого особого качества, которое бы позволило закрепить за ним прозвище, а глядя на молодого, ему пришло на ум слово длинношеее у парня была небольшая белесая голова и непропорционально длинная шея. Утомившись через несколько часов, Яр откинулся на диване и начал размышлять о странных ощущениях, которые у него, да и не только у него, возникали при общении с людьми нетрадиционной ориентации. То, что новый молодой владелец явно относился к ним, было видно невооруженным взглядом. Безжалостный разум подсказал, что три подряд буквы "е" есть еще в одном слове змееед, что заставило его поморщиться от неприятной ассоциации; но с другой стороны, молодой отличался быстротой реакций, а нетрадиционность ориентации слишком уж бросалась в глаза, так что такая кличка вполне годилась. Яр задумался о том, что часто слышал от знакомых, и сам чувствовал то же самое, что у некоторых содомитов, как он их называл про себя, словно бы особая энергетика, которая ощущается при непосредственном общении с ними. Нередко, его совершенно нормально ориентированные знакомые и приятели смущенно рассказывали, что после преодоления первоначальной неловкости и отторжения, им потом было приятно общаться с подобными творческими людьми, они словно бы очаровывали своими манерами, речью и своеобразной харизмой. После такого общения часто оставался неприятный осадок. Он понимал, о каких особых флюидах идет речь, и сейчас сидел и размышлял о том, почему у некоторых эти "флюиды" сильнее, у некоторых слабее, у кого-то вовсе нету, а кто-то просто отвратителен. Незаметно поглядывая на новых владельцев, он видел, что невозможно ошибиться, и что он бы наверное с закрытыми глазами определил, по наличию этих флюидов, сидит рядом с ним разгульный южанин или этот, довольно назойливый, но явно способный, молодой человек. Устав от не слишком экологичной для ума темы размышлений, он вышел в туалет, где ему захотелось умыть лицо. Он наклонился над умывальником, закрыл глаза и начал быстрыми движениями плескать на лицо холодной водой, как вдруг почувствовал как сзади его кто-то обнял и уверенно схватил за промежность. Эй, б! матюкнулся по-русски Яр и резким движением оттолкнул от себя беспардонного содомита. Это, естественно, был молодой. Ты что делаешь? С чего это ты взял, что я ... уже по-итальянски, возмущенно спросил его Яр. Тот сильно смутился, лицо его стало жалобным, он осознал свою оплошность и всю неловкость ситуации: Я очень извиняюсь, эмоции, много алкоголя и ты так смотрел на меня весь вечер и еще трогал себя между ног. Я и подумал. Яр понял, что это неприятное происшествие теперь будет отравлять их совместную работу по передаче дел компании, ведь ему придется провести с ним много времени, но он не мог унять свое, праведное по любым понятиям, возмущение: Так что же теперь, сразу хватать человека за гениталии, если он на тебя посмотрел несколько раз? Что, у меня не могли яйца зачесаться или я не могу трусы поправить? А куда мне смотреть, если ты сидишь напротив? И вообще, ты соображаешь что ты сейчас сделал? Содомит помрачнел еще сильнее и виновато повторил: Я правда, очень, очень извиняюсь. Вышло очень неловко, предлагаю забыть этот эпизод как недоразумение, нам еще работать вместе пару месяцев. Согласен? Яр, подумав, сменил гнев на милость и ответил: Ладно, пойдем выпьем на баре по стакану виски и забудем об этом. Чувство естественного отвращения и неприятного осадка ожидаемо возвращалось к Яру еще не раз, но его хладнокровный ум еще несколько дней продолжал автономно размышлять на данную тему, пока наконец не переключился на что-то другое. Но где-то глубоко внутри, после этого случая, поселилась какая-то едва заметная обреченность и какое-то тлеющее и не пропадающее разочарование в жизни. Он привык к тому, что такие люди присутствуют в его жизни и он относился к ним с хладнокровной деловитостью за гениталии его, конечно никто трогать не посмел бы но но этот, в принципе, пустяковый эпизод со Змееедом его как-то особенно отравил и унизил.

* * *

Яр быстро подошел к ожидавшей его Инке и сказал:

Экскурсия отменяется. Надо быстро уходить.

Что еще такое? Инка недоуменно посмотрела на него.

Все вроде было спокойно, на небольшой площади было много людей, никаких эксцессов не наблюдалось.

Такое же, как у вас. Банды. Яр махнул головой и пошел по направлению к одной из улиц.

Инка направилась за ним. Он продолжал:

И не только. Сейчас в такси по радио слышал, что вечером ожидается совместное заявление европейских и национальных властей, анонс повторяют каждые пятнадцать минут. Мне это не нравится. В пятницу вечером обычно хорошего не сообщают. И мне звонило уже несколько человек, они говорят, что видели на улицах большие группы вооруженных людей в гражданском, пешком и на машинах, все вроде спокойно пока, но когда они позвонили в полицию, чтобы сообщить, им сказали, что не о чем беспокоиться, даже не разобравшись в чем дело. Понимаешь? На улицах формируются банды, а полиция говорит, что не о чем беспокоиться. Так не бывает. По радио о бандах на улицах тоже ничего. Еще и какое-то заявление властей.

Инка замедлила шаг, обернулась и посмотрела на площадь. На небольшом каменном кубе сидела молодая девчонка, она чему-то смеялась, наверное, сообщению в своем телефоне. Пожилая пара что-то оживленно обсуждала. Толстая нарядная женщина отчитывала за что-то маленького мальчика. Обычная толпа.

Эй! Пойдем, говорю, Яр заметил, что она отстала Поменяем программу на сегодня. Если все это ерунда, то завтра будет тебе экскурсия.

Что-то я не думаю, что это ерунда. Просто не совсем понимаю, куда мы идем. Куда-то к тебе, что ли?

Я думаю, что надо, для начала, уехать из города. Подальше от скоплений людей. Нехорошие вещи, если их так организуют, происходят очень быстро и внезапно. А то вдруг перекроют выезды из города, будем тут сидеть между телевизором и унитазом.

Инка вспомнила свой маленький гостевой дом в пригороде, свою машину.

Может тогда поедем ко мне? Сядем на машину и прокатимся куда-то? Деньги у меня есть, наличные, предложила она.

Да, хорошо. Можно и так. Там, в конце этой улицы, метров сто пятьдесят, стоянка такси. Идем.

Они быстро пошли по улице. Пройдя какое-то расстояние, они их увидели. Группа людей, человек двадцать, в основном, чернокожих, двигалась им навстречу. Инка заметила у двоих автоматы на груди.

Смотри, вон они. Что делать будем? Инка замедлила шаг Пройдем мимо них?

Яр тоже замедлил шаг и осмотрелся. Один, довольно большой, дом на улице был в строительных лесах, затянутых сеткой. Он сделал Инке знак рукой, показав на стройку. Ускорив шаг, они вошли в открытые двери здания и остановились. Белая, отделанная мрамором, лестница вела на нижний этаж и оттуда был виден свет. Яр пошел вниз по ступенькам.

Наверное туда это на внутренний двор. Попробуем туда выйти, может через другой выход куда-то попадем, на другую улицу.

Они спустились по лестнице и оказались в небольшом прямоугольном внутреннем дворе, из которого, через подъезды домов, вероятно, можно было выйти на другую улицу. Если бы двери были открыты. Они понажимали кнопки домофонов, но никто им не ответил и не открыл.

Может быть тут подождем чуть-чуть, выйдем обратно и пойдем дальше? К такси? За нами же никто не гонится пока. Может мы им и не нужны? спросила Инка.

Может и так, Яр заметил в центре дворика техническое строение без окон, похожее на трансформаторный домик. Дверь в домике была открыта. Пойдем, заглянем туда. Может по какому-то техническому каналу, выйдем куда-то.

Ага. А потом нас там закроют и будем, как два дурака, сидеть в этой будке, сказала Инка, но первая направилась к открытой двери.

Войдя внутрь, они увидели железную решетчатую лестницу с перилами, ведущую вниз. Переглянувшись и глупо хихикая, они начали спускаться. На стенах горели неоновые светильники, был слышен шум вентиляторов. Спустившись, они оказались в длинном тоннеле, по центру которого вели железные мостки, по обеим сторонам от которых тянулись трубы, а на полках лежали толстые связки кабелей. Они продолжили идти по тоннелю. Идти пришлось долго, лишь изредка попадался небольшой поворот или мостик над перекрещиванием кабелей или труб.

У тебя хоть телефон заряжен? спросила Инка А то у меня мало зарядки. Как выключат сейчас свет, даже нечем посветить будет.

У меня заряжен под завязку, да и будет сейчас какой-то выход. Не думаю, что это какой-то длинный канал. Наверное, сейчас нас на камерах заметит техническая служба, кто-то придет и наваляет нам за нашу наглость, Яр продолжал идти не сбавляя шаг, Вон, видишь, выход. Я же говорил.

Они подошли к небольшому железному мостику в несколько ступенек, который вел к серой обшарпанной двери. Они открыли дверь и то, что они увидели, заставило их засмеяться. Никакого выхода там не было. Была большая и глубокая вертикальная шахта бетонная труба с обычной технической лестницей, ведущей вниз на несколько десятков метров. На стенах были закреплены провода разной толщины, горели все те же неоновые светильники.

Лезем вниз? не очень уверенно, но с вызовом, спросил Яр.

Ну теперь уже да, раз уж так далеко зашли. Посмотрим что там. Если что, вылезем обратно.

Инка, опять первая, залезла на лестницу и, перебирая руками и ногами по перекладинам, начала спускаться вниз. Яр полез следом.

Спустившись, они оказались в уже настоящем городском техническом тоннеле, с толстыми трубами и множеством разных проводов. От лестницы можно было пойти в одну или в другую сторону. Свет горел везде.

Ну что? Направо или налево? спросила Инка.

Думаю, надо пройти метров сто-двести в одну сторону, посмотреть что там, а потом вернуться и столько же пройти в другую. А там уже решим, предложил Яр, отряхивая испачканное пальто.

Пройдя метров пятьдесят они увидели небольшое ответвление, куда не вело никаких проводов и труб, и в котором не было светильников. Пригнувшись, они пролезли под полками и, освещая путь фонариками телефонов, пошли по сырому коридору, где пахло чем-то похожим на жухлую траву. Коридор закончился ржавой железной дверью из листового металла. Когда Яр взялся за ручку, что-то звякнуло. На ручке двери, на пластиковой ленточке, висел ключ. Яр сунул ключ в замок, пошевелил ручкой и замок открылся.

Яр толкнул дверь вперед и они вошли в какое-то помещение. Было темно и тепло. Светя фонариками, они заметили на полу дешевый линолеум и стены, покрашеные темной краской. Они подошли к стене и пошли вдоль нее.

Зажегся свет.

Пожилой крепкий мужчина с короткой белой бородой, одетый в серую робу, толкал перед собой тележку с принадлежностями для уборки. Заметив Яра с Инкой, он подошел к ним, осмотрел их и сказал:

Бейджики наденьте, И протянул Инке две белые прямоугольные карточки с прищепками.

Мужчина говорил по-английски с легким немецким или голландским акцентом.

Он продолжал:

Это же вы со второго уровня, которых прислали на консультацию к доктору Фирану? Я сразу понял, что вы заблудились, все теряются здесь. А жилетки зачем сняли? Там же бейджики были. Хоть бы бейджики прикрепили.

Инка посмотрела на бейджики. На одном, возле небольшого оранжево-черного логотипа, было по-английски написано: Инесс Кшежес, уровень-2, группа СЛ-1, на втором: Ярослав Свицавски, тот же оранжево-черный логотип, тот же уровень и та же группа.

Да, заплутали, извините. А не подскажете, куда нам? Нам сказали, встретят, Инка решила попробовать притвориться Инесс и прицепила бейджик на куртку.

У Яра по лицу поползла улыбка, но ее строгий взгляд заставил его серьезно покивать и прицепить карточку на свое пальто.

А я вас что, плохо встретил? Вон аж куда пришлось за вами идти, усмехнулся уборщик Пойдете прямо по коридору, вон туда, а потом направо, идите, пока не увидите большую стеклянную стену с двойной дверью. Там доктор Фиран. Скажете: со второго, на сегодня, потерялись на этаже. Дальше разберетесь.

Мужчина неожиданно посмотрел Инке прямо в глаза. Она выдержала его взгляд и была готова поклясться, что этот бородатый уборщик никакой не немец и не голландец, а самый, что ни на есть, русский.

Почему имена так похожи на наши? Куда это мы забрались? Почему у меня такие странные ощущения от всего этого? Яр озвучил самые главные вопросы, когда они удалились от уборщика с тележкой.

Ты меня спрашиваешь? Откуда я знаю? Куда-то мы вляпались. Может какой-то секретный объект? Надо придумать как действовать дальше, чтобы как-то выйти отсюда. А почему фамилии польские? Точно, вляпались. Поляками не прикинешься, я польского не знаю, Инка слегка занервничала Может подождать пока дед уйдет и вылезти обратно по нашим тоннелям? А то еще арестуют.

Давай пойдем куда он сказал, осмотримся, может найдем еще выход. Поприличнее. А если нет вернемся в наше подземелье.

Они пошли по коридору мимо кабинетов. На дверях не было никаких табличек, никаких номеров. Все двери были одинакового серого цвета. Они подергали несколько ручек везде закрыто. Пройдя мимо стеклянной стены, за которой их, очевидно, должен был ждать доктор Фиран, они вышли в зал, похожий на фойе или на комнату ожидания в каком-нибудь учреждении. Среди рядов металлических кресел стоял высокий мужчина в сером костюме и в очках в толстой черной оправе.

Вы где там потерялись? Сколько можно ждать? Он нетерпеливо помахал им рукой, подзывая подойти к нему А почему только двое? Где остальные?

Мы туалет искали, сказал Яр А остальные скоро подойдут, где-то задержались.

Взглянув на их бейджики, мужчина сделал знак рукой следовать за ним.

За очередной серой дверью было небольшое помещение, в котором вдоль стен расположились письменные столы с мониторами и клавиатурами, в центре стоял большой стол для заседаний, на одной из стен висело полотно для проектора, а рядом с ним, исписанная маркером металлическая доска. За столом сидело три человека: двое в обычных, деловых костюмах, а третий в спортивном.

Садитесь за большой стол, инженер будет через пару минут. Остальных не ждите, начинайте.

Проводник ушел.

Яр с Инкой, сделав уверенные лица, кивнули в сторону присутствовавших и уселись за стол поближе к выходу.

Через некоторое время вошел инженер. Молодой, аккуратно подстриженный, в белой рубашке и черных брюках. В руках он держал блокнот.

Добрый день. Времени немного, поэтому сразу к делу. Я не буду загружать вас, только основные базовые вещи постараюсь донести, чтобы эти принципы вы всегда, при дальнейшей работе, вы принимали во внимание. Я передам вам данные по интервалам и интенсивности и обрисую главные целевые значения. У вас вопросы по времени, по конструкциям вопросов нет, как я понимаю. Ваши проекты с трехмесячным сроком реализации, небольшой срок, поэтому сдать все надо за недельку. Ваши наборы конструкций должны поступить в четко сформулированном виде, распределенные по комплектам, в соответствии с интервалами. Все комплекты конструкций для трансляции в установленных интервалах.

Лохматый парень в спортивном костюме поднял руку:

Вопрос можно?

Да, пожалуйста, Инженер посмотрел на него.

Вы смотрели наши комплекты, для которых выдаете интервалы? Без замечаний? Конструкции как-то надо корректировать в связи с получением интервалов?.

Да, смотрел. И Фиран тоже видел. Все в норме. Что касается соотношения параметров и показателей конструкций, то их корректировать не надо. То, что есть, дополнить требованиями по интервалам и выдавать дальше, Инженер вытащил из блокнота листы с табличками и раздал их участникам Еще вопросы?

Яр повертел в руках листок с непонятными аббревиатурами и цифрами и заметил в уголке листа пометку: для 3-го уровня. Подумав, он спросил:

Это в том же виде и для второго уровня, а то тут третий обозначен.

Инженер глянул на листок и сказал:

Вот же невнимательная, я же сказал ей, до третьего написать, а не для третьего. Спасибо за замечание, да, до третьего включительно, а не только для третьего. Тут, правда, все с третьего должны быть, со второго сегодня у Фирана все. Подождите, а вы почему не у Фирана? он подошел к Яру и посмотрел на его бейджик.

Так мы и шли к Фирану, в кабинет за стеклянной стеной, мы в первый раз здесь, хотели заскочить в туалет перед этим, но нас в зале увидел человек и привел сюда, Яр спокойно и уверенно объяснил ситуацию Он, между прочим, видел наши карточки. Нам откуда знать кто и куда нас проводить должен?

Инженер скривил кислую гримасу и сказал:

Бардак. Там, у Фирана, для второго больше материала, пойдемте, отведу вас к нему.

Фиран оказался худым, рыжеволосым, похожим на англичанина, мужчиной средних лет. В его просторном кабинете, который выглядел как обычная небольшая аудитория, никого не было.

Я уже всех отпустил, скучным гнусавым голосом сказал Фиран Что-то сегодня все без творческого настроения, кислые какие-то.

Инженер ухмыльнулся. Помахав своим блокнотом, он ответил:

Так если уже все расчитано и проверено, то им и работы нет. У нас новых творческих концептов пока не предвидится. Так а что с ребятами, отправить обратно? он указал на Инку с Яром.

Да нет, поговорю пять минут. А ты можешь идти, я потом зайду еще, Фиран указал куда сесть и сразу начал свою речь.

Вот смотрите, мы уже какое-то время успешно работаем по внедрению конструкций, где половое влечение связывается с различными типами страхов, что, как известно, делается для снижения потенциала к возникновению отношений и половых связей в реальности. Сейчас получено требование усиления. Надо срочно найти еще какой-то слой и конструкцию верх-низ без выхода. Только нужно с хорошим эффектом и где-то месяца на три. Параметры я дам. А вот как это сделать вопрос! И ваши коллеги тоже не могут ничего внятного сказать. Я больше не хочу беспомощных идей и глупых предложений. Я согласен, что уже места живого нет, но все знали, что доводить придется до более жестких параметров, углублять и усиливать. А я говорю, что вместе с усилением частоты повторений, надо добавлять новое. Времени не хватает. Так что, если у вас появятся идеи подобного плана, то, пожалуйста, знайте, что это нужно, старайтесь уделять этому время.

Он сделал паузу и посмотрел на слушателей, очевидно ожидая реплик или вопросов.

Яр покряхтел, глянул на Инку, которая состроила надменное и всепонимающее выражение лица, и спросил:

Хотелось бы услышать ваше личное мнение по поводу наиболее удачных примеров успешных решений. Не поделитесь?

Хотелось бы что-нибудь похожее на изменение пола с распространением практики на детей. Смелая и яркая идея. Озвучить такое до того, как все увидели как оно работает, не пропустили бы. Но рискнули. А теперь, только гляньте. Мальчик тянется к девочкам, думает о девочках, и в самый чувствительный момент бах ему по мозгам а может ты и есть девочка? и все, зафиксировался на конструкции. Потом время пройдет, эффект ослабнет и ему захочется обратного процесса и опять то же самое. Это, вообще, нечто. И главное, сколько времени длится, какой эффект, охват, сколько слоев. Только сейчас попрошу что-нибудь попроще, на базе существующего.

Инка громко выругалась по-французски, ударила кулаками по столу и выбежала за дверь. Яр пожал плечами и встал, чтобы пойти следом и сказал Фирану:

Пойду спрошу что случилось, и вышел из помещения.

Инка стояла в коридоре, крепко скрестив руки на груди. Ее глаза были пустыми и злыми.

Что это за контора? Куда это мы влезли, а? тихо спросила она у Яра Это что, какой-то корпоративный институт по уродованию людей?

Видишь же, какой-то тайный подземный объект. Ты зря истеришь, надо еще как-то выбраться отсюда. Давай, успокойся, пошли обратно, попробуем дальше ломать комедь, может куда-нибудь выведут или получится уйти как пришли.

Меня больше интересует как мы попали сюда и как так гладко влились в коллектив, сказала Инка и направилась ко входу в аудиторию.

Яр смеясь вошел в аудиторию, сел на свое место и сказал Фирану:

Вот же человек, несладко мне с ней приходится.

А тебе надо, чтобы все сладко было, Инка улыбаясь села рядом с ним и подняла глаза на Фирана, который стоя что-то искал в своей папке Прошу прощения, с этой темой смены пола у меня одна серьезная неудача связана, никак не могу успокоиться.

Она пластический хирург, вставил Яр.

Не нужно ничего объяснять. Нельзя обращать внимание на какие бы то ни было психические реакции коллег. Деятельность у нас специфическая, поэтому никому ничего не надо объяснять и оправдываться, Фиран был совершенно спокоен. Итак, на чем я остановился?

Примеры удачных решений по теме задания, подсказал Яр.

Да, конечно. Я не могу привести именно какие-то отдельные примеры, я все вижу в комплексе, поэтому трудно выдать кокнретные образцы. Решение может быть простым, даже глуповатым, но хорошо дополнять существующие конструкции. И многие удачные примеры сложно рассматривать в отрыве от контекста, временного промежутка и прочих условий. Я вам вот бы что посоветовал.

Он положил перед ними лист бумаги, на котором был изображен нарисованный карандашом, сидящий в позе лотоса, йог с обозначенными чакрами и множеством извивающихся линий вокруг него.

Я называю это разминкой. Несмотря на все наши технические достижения, я всегда рекомендую обращаться к базовым установкам. Тогда ваше мышление словно перезагружается и вы начинаете мыслить более ясно и просто. Напоминаем себе: что включают в себя главные нервные центры, за что они отвечают, куда и как стремится энергия за вниманием. Вспоминаем об уже созданных и внедренных конструкциях, которые наверняка присутствуют у большинства, и после этого погружаемся в решение задания. Не забываем о свойствах уже искаженного восприятия действительности целевых объектов. Далее, смотрим, что и за счет чего мы подавляем или возбуждаем, что на что замыкаем, оцениваем устойчивость конструкции и прикидываем сложность необходимого инструментария и методов. Ну и потом идем в отдел испытаний и разъясняем техническому персоналу, что нам нужно проверить. Вам может казаться, что это лишнее, но попробуйте увидите как упрощается поиск решения.

Фиран посмотрел на Яра и продолжил:

В общем-то, вы правы, пробежаться по хорошим примерам полезно, но это скорее вы должны определить те, кооторые вас вдохновляют. Даже о самых простых себе можно напоминать. Можно сходить на кладбище идей, возможно, что-то там просто ждет своего часа. Вот обзовут же кладбище. Пакость какая. Ну да ладно. Вот чем плохи комплексы по поводу своего тела? Старо и прекрасно действует. Расширьте, закиньте еще что-то. Не стесняйтесь. Конструкция страха я не такой, у меня не так уже внедрена, течение энергии замкнуто. Дорабатывайте. Охват хороший делайте.

Яр засмеялся.

Что-то вспомнили веселое? спросил Фиран.

Да приятель один вспомнился. Почему, говорит, операция для увеличения груди есть, для увеличения мужского органа тоже есть, а для... м-м-м... оптимизации женского органа нету?

Инка фыркнула, а Фиран сказал:

Ваш приятель не такой уж глупый вопрос задал. Это, правда, заметно, что не вбрасывается комплекс у меня не такая. Вопрос логичный. Удар по уверенности женской особи может влиять на особь мужскую. Но это пока в запасе. В засаде, так сказать. Пока что мы еще в режиме экстремального подавления и расплавления мужчины, женщина у нас пока молодец, ее главный инстурмент не трогать.

Он глянул на часы.

Ладно, я уже и так с вами задержался сильно. Должен сказать, что приятно удивлен вашим интересом и позитивным настроем. Так что, хотелось бы результата. Но мне пора, пойдемте, провожу вас к лифту.

Они вышли из аудитории и долго шли по коридору мимо все тех же серых дверей без каких-либо обозначений. У одной из дверей Фиран остановился, взялся за ручку, дверь тихо щелкнула и открылась. Внутри небольшого помещения они увидели металлические двери лифта, которые открылись, когда они подошли поближе.

Давайте, давайте, быстрее, а то закроются, будете ждать, поторопил Фиран.

Яр с Инкой вошли в лифт и повернулись лицом к провожающему Фиррану. Прощаясь, Яр помахал ему рукой, в которой держал листок с нарисованным йогом.

Двери лифта закрылись и кабина двинулась наверх.

Ты уловил какой-нибудь смысл в белиберде этого мерзкого Фирана и того первого, прилизанного, к которому мы сначала заходили? спросила Инка, когда закрылись двери лифта.

Я понял так это какие-то команды по психо-информационной обработке населения. Причем они работают с передовым техническим оборудованием, с помощью которого оценивается эффективность информационных конструкций, которые потом транслируются, ответил Яр.

А зачем же им сидеть под землей? Нельзя что ли гадости всякие открыто придумывать и транслировать? Когда с этим у кого-то проблемы были? Или это какая-то совсем секретная организация, где деструктивные цели открыто обсуждаются? А, например, потом, уже готовые к раскрутке темы передаются в легальные средства массовой информации и в прочие структуры, где уже рядовые не особо соображают: хорошо это или плохо. Возможно, что некоторые догадываются, что все не совсем чисто, но, помня о своей ипотеке, просто делают свою работу, когда Инка договорила, лифт остановился и двери открылись.

Что-то мне подсказывает, что речь далеко не только о средствах массовой информации, но и много о чем еще, Яр вышел из лифта и осмотрелся, Инка шагнула следом за ним.

Они немного постояли и пошли по коридору. Куда идти было совершенно непонятно. Двери в коридоре, как и на первом уровне, были закрыты, табличек не было. Вдруг Яр заметил кофейный автомат.

О, давай тут постоим, кофе попьем, может кто-то придет и подскажет что дальше делать. А то совсем непонятно куда теперь. Надо же работать, наверное, инструкции же получили у Фирана, Яр деловито подошел к автомату и ткнул кнопку. Автомат сработал, слегка щелкнул выпавший бумажный стаканчик и темная горячая жидкость журча наполнила его.

Ты, я смотрю, уже веселишься вовсю. Нас, я так думаю, раскроют уже вот-вот, Инка тоже выбрала себе напиток и напряженно посмотрела на Яра Наверное, надо заканчивать и придумывать как выбираться. А то сделают так, что мы исчезнем, даже позвонить никому не успеем.

Зато какая у тебя увлекательная экскурсия получилась. А ты даже не фотографируешься, Яру действительно стало весело сделала бы хоть селфи что ли с Фираном.

К ним подошла молодая невысокая девушка. Она была одета в белый пиджак, похожий на медицинский халат, а черные волосы были сплетены в толстую косу. Глянув на них немного неприятным взглядом, она вежливо поздоровалась по-английски и подошла к автомату с кофе. Яр моментально сообразил что делать.

Извините меня, пожалуйста, можно к вам зайти на пару слов? Нам нужно кое-что уточнить, он попытался говорить уверенно.

У меня? девушка взяла свой кофе и удивленно посмотрела на него, Может быть у моего руководителя? Я из новой группы, я здесь второй день только.

Нет-нет, именно у вас. Где вы сидите? Пойдемте вместе, Инка приветливо улыбаясь подошла к ней поближе Я Инесс, а вас как зовут?

Айше, не очень уверенно ответила девушка Хорошо, идемте.

Они прошли метров двадцать по коридору и вошли в пустой маленький конференц-зал с одним большим столом человек на десять и полотном проектора на стене. Больше в помещении ничего не было. Перед тем, как они зашли в дверь, Яр заметил, что девушка как-то очень странно посмотрела на Инку.

Айше закрыла за собой дверь, повернулась к ним и, как гром среди ясного неба, сказала:

Я помогу вам выбраться отсюда. По крайней мере с этого этажа.

Яр и Инка молча смотрели на нее.

Вы же хотите сбежать. Вы совершенно не понимаете где вы находитесь и почему вы здесь. Я вас выведу, не бойтесь, Айше села на стул.

Расскажи нам, пожалуйста, что здесь происходит? попросила Инка Кто ты?

Я тут в подопытной группе. По народному целительству. Деньги платят. Не знаю зачем им это надо, они лучше нас все умеют. Но что-то нужно, наверное.

А какие у тебя способности? Как ты смогла нас разоблачить? спросила Инка.

Это просто. Я знаю, что вас здесь быть не должно в таком виде. Я вижу, что вы хотите уйти. Причем наверх.

Почему наверх? Мы можем и вниз, если так получится уйти, сказал Яр.

Да подожди ты, замахала на него руками Инка ты что, ясновидящая?

Привораживать умею. Сильно. Ну и наоборот.

Ух ты, как интересно! Класс! восхитилась Инка А другие что?

Разное. Ну как бывают такие люди. Знаете же. Только у нас все с уродствами, ну, как это ... с физическими отклонениями, было видно, было что девушке приятно Инкино восхищение и интерес.

С физическими отклонениями? Ты тоже? Внешне ничего не заметно, осторожно сказал Яр.

У меня ослиный хвост. Показать? пошутила Айше и повернулась к нему.

Хоть не спереди? Если спереди, то не надо, засмеялся Яр, А если серьезно?

Айше тоже улыбнулась.

Посмотри мне в глаза, сказала она Яру и остановила взгляд на его лице.

Яр почувствовал как его спереди охватывает сладкая жгучая волна возбуждения, очень мощная. Он смотрел на Айше и почувствовал, что еще немного и он прикоснется к ней, он ее хотел все сильнее и сильнее. Желание было просто нестерпимым.

Понял? спросила Айше и насмешливо добавила Косоглазие у меня.

Вот ведьма! Яр два раза глубоко вздохнул и потер глаза ладонями.

Чего там? Дай мне тоже посмотреть? заинтересовалась Инка Да ничего, ну немножко косит один глаз, это не какое-то великое отклонение. Уж точно не уродство.

Не смотри ей в глаза, Инка. Она реально такая. Мой дед бы сказал, что ты попадешь в ад, Айше, сказал Яр.

Да какой ад! Просто есть такая теория, что некоторые люди с физическими отклонениями по-другому воспринимают окружающую действительность и обладают необычным воздействием на других людей. Вот они, наверное, и привлекают сюда разных горбатых, клыкастых и прочих непропорциональных личностей, о которых удается что-то узнать в плане каких-то способностей. Платят им за то, что те позволяют себя исследовать, ну и смотрят, можно ли что-нибудь почерпнуть для своих целей, поделилась своими соображениями Инка.

Айше, а что это за организация, ты не знаешь? Какие у них цели? спросил Яр Понятно, что какой-то секретный институт. Придумывают какие-то конструкции дестуктивные, внедряют это в реальности. Непохоже, что это военные разработки против врагов. Какая у них цель? Зачем они это делают?

Айше пожала плечами и ответила:

Наверное, чтобы мучать.

Что же это за цель такая? Нельзя же мучать просто так, без цели. Да еще и какой-то институт финансировать. Просто садисты, что ли? Яр усмехнулся.

Инка задумчиво посмотрела на девушку и спросила:

Скажи, Айше, а нам грозит опасность?

Грозила. Обоим. Теперь меньше, чем до того, как вы с ним встретились, она указала рукой в сторону Яра Вас будут ловить, но не смогут поймать. Так что? Давайте выведу вас отсюда?

Они вышли из помещения и пошли по коридору за Айше. Одна из дверей была открыта, оттуда доносились голоса. Яр сделал знак рукой и остановился послушать что там происходит. Двое мужчин спорили:

Чем-то мне эта идея не нравится. Не знаю. Вроде правильно все, но как-то вяло.

А я тебе говорю, это надо романтизировать, это работает, влечение к социально слабым есть очень у многих. Ведь они ощущают себя как покровители, как белые люди. Что, не знаешь как это у скотов этих работает? Как у них беспомощность и беззащитность вызывает эрекцию и как у них слюни на это текут?

Ну хорошо, вот дадим мы правильно подобранный материал, рассчитаем, чтобы он был принят а что в итоге? Скажем, серия статей о цыганских гетто. Или даже серия статей после какого-нибудь фильма об этом. Вот мы определяем свою часть в общем содержании: дети спят с родителями, родители вступают в связь при детях, родители вступают в связь с детьми, дети с детьми, плюс детская проституция. Ты думаешь что создастся эффект? Да все это и так потребляется. Находят и без нас. И формируется в психике все, что нужно. Я не думаю, что это правильное направление.

Ну не знаю, мне кажется, что смещение педофилии в социально слабом слое с документального на глянцевый фон, как ни крути, приведет к реакциям повторных фиксаций на детях, как на объектах для формирования нужного образа. Когда глянец это уже почти искусство, а не помойка какая-то. Будет работать, точно говорю. И не будет никакой тяги к реальным приключениям, как они сейчас боятся. Просто как дополнительный дадим. Так-то, основное у нас в комплекте на этот месяц это связь с усыпленным партнером и кривая тантра.

Ладно, посмотрим еще, может быть не гетто, может быть что-то еще. В чем-то ты прав.

Яр кивнул своим спутницам, тихо отошел от двери и они пошли дальше, следуя за Айше. Пока они шли, Яр поглядывал сзади на Айше и вспоминал, что она с ним только что сделала. Инка заметила как он смотрит на девушку, приблизилась к нему и насмешливо спросила:

Что, понравилась девочка?

Яр усмехнулся и сказал:

Айше, я бы, все-таки, подумал, на твоем месте, о смене деятельности.

Знаешь что? Айше остановилась Ты слышал песню Длинная и извилистая дорога? Вот сейчас Инка на лифте поедет, а ты будешь сам выбираться. И вообще, у всякого своя дорога. Ходи по своей. А то учишь тому, чего не знаешь.

Ладно, ладно, не обижайся. Спасибо, что помогаешь нам, примирительно скзал Яр

По пути они встретили только одного человека, но он не обратил на них внимания. Они вошли в небольшой вестибюль и увидили открытый лифт.

Заходите. Желаю успешно выбраться, Айше помахала им рукой. Яр помахал ей в ответ.

Спасибо тебе, Айше, поблагодарила ее Инка.

Двери закрылись и лифт поехал наверх.

Слышал? Она назвала меня Инкой. Не Инесс.

Слышал-слышал, ответил Яр.

Лифт остановился и двери открылись. Они вышли в коридор с уже знакомыми серыми дверями и остановились. Инка, нахмурившись, что-то напряженно обдумывала.

Я вот что подумала, она сунула руку в карман пальто Яра и вытащила листок, на котором Фиран нарисовал йога с чакрами Первый уровень это физическая сила, второй это половое влечение. Может быть это условные обозначения сфер нервно-психической деятельности? Ну вроде как чакры, которым соответствует какая-то сфера жизни. На каждом уровне специальная команда разрабатывает программы, которые приводят, как мы поняли, к нарушениям в той или иной сфере.

Яр посмотрел на нее:

Я вот только в толк не возьму: какая конечная цель этого всего? Если порабощать и управлять, то есть много других, уже знакомых всем способов и ресурсов. Ограничь свет, тепло, питание, напугай законом и штрафами и все подчинятся. Мы, в общем, ничего фантастического не видели. Ну придумывают люди всякие пакости ради выгоды, мало ли такого? Конечно, если я верно понял, то они свои замыслы проверяют на эффективность с помощью каких-то сложных технологий. Но все равно, зачем же нужно именно такое отдельное предприятие? Может, это, конечно, какое-нибудь отделение Пентагона или работают по их заказу?

Судя по зловещести и изощренности, уж скорее Ватикана, чем Пентагона, сказала Инка Хотя ты знаешь, мне все это кажется каким-то ненастоящим, мы ходим тут везде, двери сами открываются, нам все помогают и еще и все рассказывают. Очень странное приключение.

Яр пропустил мимо ушей ее последнюю фразу и спросил:

То есть, если первый уровень это жизненная сила, которую калечат страхом, второй это половой инстинкт, его портят извращениями и комплексами, то что тогда делают на третьем?

Если я правильно помню, то третья чакра это самореализация. А для нее нужны уверенность, порядок, выдержка, ну и, наверное, сила воли, или скорее, воля к победе, ответила Инка.

Они немного постояли молча.

Так что делать будем? Опять ждать кого-то? наконец спросил Яр.

Ну лифты без кнопок у них. Может подождать когда откроется и поехать дальше? - предложила Инка.

Давай, все-таки пройдем немного по коридору в одну и в другую сторону. Может какой-нибудь выход будет?

Давай, только по-быстрому, а потом вернемся сюда и попробуем тут подождать.

Они пошли по коридору мимо закрытых серых дверей. Шли они довольно долго, пока наконец не увидели, что одна из дверей открыта. Заглянув внутрь, они уведели помещение со стеклянной стеной, за которой находилась аудитория. В самом помещении никого не было, но на спинке стула у небольшого стола висел пиджак, а на столе лежали блокнот и ручка.

Яр вошел внутрь и увидел стеклянную стену; он подошел поближе и увидел внизу аудиторию для лекций, где за столами сидело несколько десятков молодых людей, которые что-то сосредоточенно писали. Он постоял некоторое время, разглядывая группу в аудитории и направился обратно. Его взгляд задержался на блокноте, лежавшем на столе. Он подошел к столу и начал изучать заметки. На странице было нарисовано нечто, что показалось ему похожим на генеалогическое древо. В квадратах были изображены женские и мужские профили, эти квадраты соединялись с другими квадратами и так далее. Он перевернул страницу. На ней были изображены два графика с кривыми линиями. Под ними был текст на английском: Рассмотреть вариант один ученик один учитель. Чередовать. Автономная программа длительной дистанционной обработки без участия наставника-человека имеет недостатки: большой процент объектов выключается и уходит в себя.

Инка не выдержала и тоже подошла к столу:

Ты что здесь застрял?

Читаю. Что-то о дистанционном образовании, которое называют обработкой. Пишут, что нельзя без живого учителя.

А что там дальше в блокноте? Она подвинула блокнот к себе и перевернула несколько страниц.

Слушай. Обучение творчеству с полной фиксацией на нижние центры. Отношения с искусственным персонажем. Саморазвитие с недостижимым образом героя. Истощительные соревнования с искусственным персонажем. Поэтапное посвящение в слугу Большой Идеи. она подняла глаза на Яра Работа кипит. Просто фонтан идей.

Яр усмехнулся.

Скорее, пулемет. Только вот мне кажется, что ребята отстали от жизни. Все эти задумки не новые и уже давно реализуются. Чего-нибудь посвежее, пооригинальнее нету? Или блокнот старый. Если подумать, то твоя догадка про чакры верна. Третий уровень подрыв уверенности в своих силах и растрата сил на ненужные действия. Только хиленько как-то.

Ну ты погоди, может что-то еще есть? Блокнот не тонкий и почти весь исписан. Инка перелистнула еще несколько страниц Вот, это уже интереснее. Виртуальное исполнение тайных желаний с физической стимуляцией. Каково?

Это интересно как? Яр сжал рукой подбородок и прищурился Описываешь свои тайные желания во всех подробностях, компьютерная программа создает виртуальную реальность, надеваешь виртуальные очки и ...

И не только очки, еще наушники, а если пофантазировать, то можно еще присоску на одно место, силиконовые шарики в руки и мечты сбываются продолжила его мысль Инка.

То есть, ты предполагаешь, что у большинства тайные жалания это не чаю попить с английской королевой? засмеялся Яр А что, нормальная идея с присоской и шариками. Можно такой приз разыгрывать. Лототрон на баре после полуночи.

Хороший они мир создают вокруг себя. Большой психдом. Зачем им такие люди? развела руками Инка.

А это не люди. Люди это мы, раздался за ними знакомый голос.

Они обернулись. На пороге стоял, скрестив руки на груди, зловеще улыбающийся Фиран.

Как? Вы говорите по-русски? ошарашенно спросил Яр.

Я хорошо понимаю по-русски, с акцентом ответил Фиран Говорю плохо.

И уже на английском продолжил:

Наверное, вы понимаете, что ваше приключение с путешествием по этажам подошло к концу. Мы иногда имеем дело с несанкционированным проникновением в здание, ничего нового для нас.

Яр с Инкой переглянулись с кислым видом.

И что с нами будет? Это же не ЦРУ какое-нибудь, надеемся. Не убьете хоть? спросил Яр.

Вербовать не будете? Инка хихикнула.

Фиран подошел к стулу, надел свой пиджак и ответил:

Нет, мы не можем вас ликвидировать и завербовать тоже не можем. Если будете себя хорошо вести, то выпустим. Конечно, решать начальство будет, но можете не бояться. Хотя вы не из робких, как я посмотрю. Следуйте за мной.

Он направился к выходу. Инка пожала плечами и пошла за Фираном. Яр заметил какое-то движение в аудитории в внизу и подошел к стеклу. Молодые люди разбились на пары, расселись друг напротив друга и жестикулируя начали что-то яростно говорить своим оппонентам.

Эй, ты идешь? позвала его Инка.

Он вышел из помещения и они пошли по коридору за Фираном. Через некоторое время Фиран вошел в одну из, все тех же, одинаковых дверей, где их ожидал открытый лифт.

А не расскажете нам, что здесь происходит? Что вы здесь делаете? Если это не секрет государственной важности, спросил Яр.

Ну задавайте вопрос, если можно будет ответить, я отвечу, неожиданно согласился Фиран.

Яр удивленно скривил губы, но вопрос задал:

Какая конечная цель всего этого вашего предприятия? Что является результатом вашей деятельности?

Фиран немного подумал и сказал:

В соответствии с текущей ситуацией, мы корректируем общественное мнение по некоторым вопросам. Для того, чтобы облегчить реализацию некоторых мероприятий. Что-то вам могло показаться странным или жестоким, но когда речь идет о большом количестве человеческого материала, действуют несколько иные законы. И от этого никуда не деться. Просто все так устроено.

Яр задумался.

Лифт остановился и они вышли в большое, очень презентабельно оформленное, фойе.

Может быть у вас тоже есть вопросы? Фиран повернулся к Инке.

Инка враждебно глянула на него и спросила:

Это значит, что каких-то людей надо принести в жертву ради остального большинства? Чтобы все работало без сбоев?

Не совсем так, но, наверное, можно и так понимать. А разве где-то когда-то было иначе? Мы не делаем ничего нового.

Фиран сделал знак следовать за ним и повел их через фойе к широкому коридору. Они долго шли, в этом коридоре не было никаких дверей, кроме одной, в самом конце.

Они остановились перед ней и Фиран нажал кнопку звонка.

Ведите себя с начальством прилично, сказал он.

Им открыла высокая черноволосая девушка в черном деловом костюме с фиолетовыми вставками. Увидев Яра и Инку, она удивленно приподняла брови, развернулась и пошла к дверям кабинета. Все последовали за ней. Открыв дверь, она отошла в сторону и впустила компанию внутрь.

У большого полированного деревянного стола стоял приземистый, очень крепкого телосложения мужчина. На вид ему было лет шестьдесят, он был бледный, с короткими черными волосами. Одет он был в летний голубой костюм.

Увидев посетителей, он повернулся к ним и посмотрел сначала на Яра, потом на Инку. У него были светло-серые глаза и немного растерянное выражение лица. Его взгляд, осанка и уверенные движения не оставляли сомнений, что перед ними босс.

Все понятно, сказал он скучным голосом Фирану надо их отправить отсюда.

И это все? Вы нас выпустите? осторожно спросила Инка.

Да, только, если вы согласитесь пройти одну процедуру. Это быстро и не вредно. Доктор вам приложит такие смешные магнитики к затылку на несколько секунд, чтобы вы плохо помнили этот незначительный эпизод вашей жизни, и вас отведут в город. Ну что, согласны?

Яр и Инка переглянулись.

А можно как-то без намагничивания или размагничивания наших мозгов решить этот вопрос? Может быть, можно что-нибудь подписать о неразглашении или что-то в этом роде? спросил Яр.

Что, хотите все помнить? А разве вы что-то новое узнали? Или же просто вживую увидели то, о чем догадывались? задал босс немного странные вопросы.

Мы просто не хотим, чтобы кто либо, из вашей конторы, что-то делал с нашими мозгами. Мы же люди, а не животные, твердо сказала Инка.

Ну тогда я даже не знаю как решить вопрос, развел руками босс А, можно еще укол сделать, но придется ждать около часа. А так бы вышли сразу.

Инка отрицательно покачала головой.

Наша деятельность связана с довольно чувствительной информацией, можно сказать, с тайной, которая никак не может стать достоянием общественности. За такое, теоретически, могут и устранить. Зачем нам всем это нужно? Ну, чего молчите? босс начинал терять терпение.

Яр вздохнул и сказал:

Тогда хотя бы откройте побольше о вашей тайне. А то не до конца понятно: за что вы нам мозги испечь хотите.

Яр, ты что? испуганно выкрикнула Инка.

Не переживайте, девушка, ваш друг просто хотел меня обмануть. Он понял, что мне важно иметь ваше согласие на процедуру, хотел потешить свою любознательность, а потом сказать, что согласия он не дает. А чего не попробовать провести старого дурака? босс насмешливо переводил взгляд с Инки на Яра и в его голосе зазвучали очень недобрые и тягостные нотки.

Хочешь слышать большую тайну? Ну так слушай! Мы уже очень долго скрываем от большинства людей тайное знание. Самая большая тайна для человека это он сам. Его жизненные соки, его тело, его мысль, его возможности и способности, сама его сущность. И эту тайну нам хранить непросто. Ведь трудно спрятать человека от него самого. Трудно, но не невозможно. И у нас получается. Но время от времени находятся те, кто, тем или иным образом, добираются до нашего знания. И эти люди представляют для нас проблему, потому-что за ними следуют другие. И некоторые наши достижения рушатся. Я знаю о чем ты думаешь. Как мы используем то, что нам эти знания известны, а большинству людей нет? А как хотим, так и используем. Как люди используют скот? Можно доить, можно съесть, можно одежду сделать, можно свечи делать, можно пахать или отапливать дом. Но у животного скота нет того, что есть у скота человеческого, у человеческого существа есть жизненные соки, присущие только ему, которые можно у него забирать и по разному использовать. Что мы и делаем. И мы не хотим, чтобы нам создавали проблемы в нашем деле.

Инка почувствовала, что она дрожит мелкой дрожью, горло сдавило, к глазам подступили слезы.

Яр, напротив, выглядел спокойно, а босс продолжал:

Поэтому рекомендую вам согласиться на процедуру. Если не хотите магнитик, можно маленький укольчик. Ничего страшного не произойдет и вы скоро окажетесь на улицах Рима.

Инка покачала головой и ответила:

После того, как вы нам показали вашу фабрику по производству изуродованных рабов, вы не можете серьезно думать, что мы добровольно согласимся на какие бы то ни было неизвестные манипуляции с нашми мозгами и телами. Давайте уже прекращать эти разговоры. Выведите нас отсюда!

Босс приподнял брови и сказал, глянув на Яра:

Может быть ваш приятель вас уговорит? Конечно, можете выйти, но перед этим мы вам вдобавок еще кое-что покажем из наших исследований. И поверьте, после этого, вы испытаете такой страх и ужас, что сами будете просить лишить вас памяти. На коленях будете меня умолять. Я думаю, что не ошибусь, если скажу, что психика молодого человека долго будет в очень тяжелом состоянии, а вы, девушка, еще неизвестно, если вообще выдержите такое. В психбольнице бывали когда-нибудь?

Инка опустила голову на мгновенье, потом посмотрела прямым взглядом на босса и произнесла:

Я знаю, что мир жестокий. Хотите что-то показать показывайте. Я не боюсь! Вот как раз я, я выдержу. И я не отведу глаз.

Яр скрестил руки на груди и сказал боссу:

Не имеет смысла угрожать нам. Ни о чем мы вас просить и умолять не будем. Ни на коленях ни как-то еще.

Босс устало глянул на Фирана и махнул рукой. Фиран подошел к двери и впустил в кабинет двух человек, одетых серые комбинезоны, которые быстрым шагом направились к Инке и Яру.

Яр возмущенно крикнул:

О? Даже так?

Он сжал кулаки, подскочил к боссу и попытался ударить его по лицу.

Босс не двинувшись с места отмахнулся от Яра как от назойливой мухи. Такой силы удара Яр не ожидал. Просто не мог ожидать. Его будто ударила твердая и тяжелая скала; от удара он повалился на Инку и они упали на пол. К ним подбежали люди в серых комбинезонах, ловко скрутили им руки и затянули на запястьях пластиковые ремешки.

* * *

Инка очнулась от странного треска и от холода. Она открыла глаза, села и осмотрелась. Была ночь. Она сидела на снегу, в куче какого-то старого тряпья. Рядом с ней горел костер.

Где это я? Инка поднялась на ноги и увидела белое заснеженное поле и черный лес.

Рядом с костром, в куче такого же тряпья каких-то старых ватников и драных пальто лежал Яр. Она присела рядом с ним и потормошила его. Яр пошевелился и открыл глаза.

Где это мы? он сел и удивленно осмотрелся.

Нас, наверное, где-то выбросили. Только почему здесь зима? Я что-то совсем плохо соображаю, ответила Инка.

Последнее, что я помню, это как я попытался врезать этому гаду по морде, но он отшвырнул меня прямо на тебя и мы упали, сказал Яр, ежась от холода.

Ну да, а потом подбежали двое и связали нас, сказала Инка.

Она присела поближе к костру.

Перед этим нам угрожали какими-то то ли пытками, то ли чем-то еще. Этот грозился что-то страшное показать и что мы с ума сойдем от этого, вспомнила она.

Ну да, а что ж тогда происходит? Снег, холодно. Нас что, вывезли куда-то в горы? А ну-ка тихо! Слышишь? он прислушался Кто приближается.

Он поднялся на ноги и всмотрелся в темноту:

Это что, лошадь что ли?

Да, это телега с лошадью и рядом кто-то идет, Инка подняла, отряхнула и надела какой-то пыльный тулуп Не могу, холодно мне.

Они стояли рядом и смотрели как к ним приближается человек, держа за уздцы лошадь, которая тащила не телегу, а деревянные сани.

О, очнулись? И идти можете? Так что, я зря за санями ходил? сказал по-русски бородатый мужичок, одетый в нечто похожее на то, что было разбросано возле костра.

Вы по-русски говорите? Яр был был сбит с толку и не понимал что происходит Скажите, пожалуйста, где мы?

Так а по-какому же мне говорить-то? А так, вон там, деревня наша. Николаевка. Сейчас темно, не видно. Я вас тут нашел, подумал бандиты побили и бросили замерзать. Пробовал растолкать не вышло. Сбегал за вещами, притащил что нашлось, чтобы хоть прикрыть вас, огонь развел. Пытался в чувство привести, а вы вроде дышите, но в себя не приходите. Ну, думаю, плохо дело, доктор нужен. И я бегом к соседу за кобылой, разбудил, рассказал. Он и говорит, ну езжай, привези их, отогреем если живы. Разбужу, говорит, жену, пусть чаю и что-то поесть разогреет. А завтра доктора найдем. А вы вон, живы вроде, мужичок радостно улыбнулся.

Глаза Яра стали круглыми и он раскрыл рот:

Какая Николаевка? У меня сейчас крыша поедет!

Вдруг Инка с силой вцепилась ему в локоть:

Яр, я поняла! Это оно! Это оно и есть! То, что этот урод говорил. Они, наверное, залезли мне в мозги какой-то своей машиной и я схожу с ума. Что же дальше будет?

Яр потер ладонью лоб и твердо сказал:

Погоди, угомонись. Прекрати панику. Пока же ничего не происходит. Совсем уж плохого. Не бойся раньше времени.

Как не бойся? Вдруг эти уроды в моей голове? Инка схватилась за голову руками, но запаниковать по-настоящему у нее как-то не получилось.

Мужичок удивленно слушал их разговор, наклоня в сторону голову, а потом сказал:

Давайте-ка, садитесь в сани. Чего вы перепугались? Вам надо отдохнуть, отогреться, чаю попить.

Он пошел к костру и начал собирать старые тулупы и ватники и складывать их в сани.

Вот, правильно человек говорит, поехали в тепло, Яр взял Инку за руку и подвел к саням.

Она взлезла на наваленные вещи и закуталась в свой тулуп. Яр, дрожа от холода, достал из кучи старый ватник, надел его прямо на пальто и пристроился рядом с ней.

Мужичок взял кобылу под уздцы и они поехали в деревню.

Он привез их к маленькому деревянному домику, в окошках которого горел свет, а из трубы поднимался дым. Они вылезли из саней, сняли свои тулупы и оставили их в санях. Потом они все зашли в дом. Внутри была обычная деревенская обстановка: небольшая каменная печка, стол, стулья, топчан, на стенах, в рамочках, черно-белые фотографии людей, занавески на окошках. В соседней комнате можно было заметить старую кровать с аккуратными белыми подушками, сложенными друг на друга.

Ну вот, заходите, садитесь к столу, поешьте немного, попейте чаю, а потом ложитесь спать. А завтра посмотрим, сказал мужичок.

Инка устало села за стол. Из кухни вышла немного сонная, просто одетая женщина в белом платке, кивнула гостям и поставила на стол большую тарелку с вареной картошкой.

Садитесь-садитесь, поеште. Чего вы стоите?, сказала она Яру и отодвинула стул от стола.

Яр тоже сел, а женщина принесла из кухни еще несколько тарелок. На столе появилась квашеная капуста, соленые огурцы, хлеб. Мужичок улыбаясь покивал и пошел к выходу.

Подождите, окликнула его Инка Спасибо тебе, добрый человек. Выходит, ты нам жизнь спас.

Мужичок замахал руками:

Да чего там. Люди если в беду попали, как же не помочь? Вы не переживайте, отдыхайте.

Женщина принесла две чашки и чайник, поставила их на стол и сказала:

Я вам расстелю кровати, вон там, в соседней комнате, поеште и ложитесь спать. Я пойду к себе, я в доме напротив живу, будете тут сами, спите сколько хотите, завтра видно будет.

Спасибо вам тоже. Уж извините, что ночью, вот так, поблагодарил ее Яр.

Ничего-ничего. Всякое бывает в жизни, ответила она из соседней комнатки, где уже расстилала гостям постель.

Когда женщина ушла, Яр и Инка некоторое время посидели молча.

Ты знаешь, сказала Инка у меня почему-то вообще нет ни тревоги никакой, ни паники. Мне как-то спокойно сейчас. Головой я вроде понимаю, что ситуация дикая, но не получается нервничать.

Да, я тоже как-то затих, что ли? Столько мыслей должно быть в голове, а их как-то нету совсем.

Ну тогда давай съедим что-нибудь. Неохота особо, но чтобы не обижать хозяев.

Они просидели довольно долго, съев почти все скромное угощение и оба согласились, что вся еда была очень вкусной.

Потом они пошли в спальню, растянулись на койках с чистым постельным бельем и мгновенно уснули.

* * *

Проснулись они от звуков разговора в соседней комнате. Одевшись в свою не очень чистую одежду, они вышли из спальни.

О, разбудили мы вас, наверное, дружелюбно поприветствовал их вчерашний спаситель.

Доброе утро, улыбнувшись ответила ему Инка.

Я уже договорился, вас уже ожидают. Пойдемте-ка сразу со мной, это в соседнем доме, мужичок пошел к дверям и они послушно последовали за ним.

На деревенской улице был морозный солнечный день, искрился снег, было холодно.

Ничего-ничего, давайте, бегом вон в тот соседний дом. Не успеете замерзнуть, он быстрым шагом направился к калитке, вышел и показал куда им идти Зайдете туда, там вас ждут.

Инка и Яр зашли в калитку соседнего дома и поднялись на крыльцо. Яр слегка потянул на себя дверь, которая легко открылась и они вошли внутрь.

Они оказались в большой светлой комнате, в которой не было ничего, кроме старого, испачканного засохшей грязью, велосипеда со спущенными шинами, который стоял у стены. Солнце так ярко светило в два небольших окна, что почти не было видно, что находится за окнами.

В комнату бодрым шагов вошел невысокий седой старик с длинными волосами и с длинной, почти белой, как и волосы,бородой. Он был одет в простую деревенскую одежду.

Старик широко улыбнулся и подошел к ним.

Яр почувствовал, что у него дрожит тело, он посмотрел на Инку и понял, что с ней происходит то же самое. Они стояли молча и не могли пошевелиться. В голове словно бы что-то пульсировало, по телу разливалось спокойствие и приятное тепло.

Вдруг он понял, что реальность изменилась, будто кто-то стянул с них какую-то темную накидку, которая состояла из всего того, что с ними случилось после того, как они с Инкой встретились в Риме.

Он посмотрел на Инку и удивленно ахнул. Инка была одета в черное блестящее платье, расшитое блестками, ее волосы были чистыми и блестящими. Лицо ее было без кровоподтеков и царапин, оно стало молодым, светлым, взгляд изменился, он уже не был таким жестким и решительным, наоборот, глаза смотрели чисто, открыто и будто искрились радостью.

Яр глянул на себя и увидел, что на нем белая одежда, расшитая золотыми нитями, похожая на греческую тунику. Он коснулся своих волос и обнаружил, что они стали длиннее и слегка торчали недлинными вихрами, как бывало в молодости.

Не зная, что сказать они молча стояли и ждали, готовые к чему угодно.

Но все же старику удалось удивить их вопросом:

Монетки помните? Золотую и серебрянную?

Чего-о? протянул растерянно Яр.

Инка сказала:

Конечно, Яр нашел их у леса в деревне и дал серебрянную мне. И золотая сейчас тоже у меня, она потянулась к карману куртки, но глянув на свое новое облачение опустила руку, ну, была, то есть, еще недавно.

Старик улыбнулся:

А потом они оказались у меня. И золотая и серебрянная. Я с них морды стер королевские и вот что сделал, он протянул Инке на раскрытой ладони маленький серебрянный колокольчик, у которого вместо ручки была приделана маленькая яркая жемчужина.

Инка взяла колокольчик за жемчужину и позвенела раздался чистый и приятный звон.

Очень красивый. Особенно жемчужина. А язычок золотой, сказала Инка.

Ну так, все правильно. Какой же он должен быть, если не золотой? весело ответил старик Если вдруг станет тебе грустно, звякнешь им и полегчает.

Инка заулыбалась и тоже веселым голосом сказала:

Спасибо. А Яр что, без подарка остался?

Старик посмотрел на Яра и спросил:

Как без подарка? А ну-ка, ты же любишь кумекать без остановки, ну-ка скумекай: с каким подарком от меня ты останешься. А?

Яр посмотрел на нарядную Инку и сказал:

- С тем же самым колокольчиком, наверное. Только вместе кое с кем.

Инка прыснула от смеха и сказала:

- Да, подарочек я тот еще.

Старик важно произнес:

- Я подарю тебе инструкцию от велосипеда.

Яр, крылатый старик

и загадка старого велосипеда

Старик подошел к Яру, положил ему руку на спину и отвел в сторону.

Попроси нашу красавицу выйти ненадолго вон в ту дверь. Пусть пока в саду погуляет. А нам с тобой надо поговорить. По-мужски, так сказать.

Так зима же вроде! Холодно. Какой сад может быть зимой? удивился Яр.

Пора уже заканчивать с этой зимой, ответил старик.

Яр поговорил с Инкой и она, с улыбкой кивнув старику, зашла в дверь, на которую он показал.

А мы с тобой пойдем вон туда. Посидим, поговорим у камина. Как Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Проведем небольшое расследование. Только вот хочу, перед этим, посоветоваться с тобой. Видишь этот велосипед? Как думаешь, можно на нем ездить?

Яр осмотрел велосипед, подергал руль, приподнял, крутнул педалью колесо, катнул его вперед-назад.

Да нормальный, колеса накачать и можно ехать. Ну и помыть чуть-чуть.

Старик покивал и сказал:

Тоже так думаю. Ну ладно, идем со мной.

Они вошли в небольшую комнату с камином, в котором горел огонь. Перед камином стояли два деревянных стула с подлокотниками, а между ними небольшой круглый столик.

Присаживайся, располагайся, пригласил старик Налить тебе чего-нибудь? Хочешь, коньяком угощу?

Спасибо, немного можно. А то я побаиваюсь нашего разговора, признался Яр.

Ну тогда тебе коньяку, а я себе немного вина налью, старик открыл старый сервант, достал стаканы, бутылки и разлил напитки.

Протянув Яру его стакан, он сел на другой стул, отпил немного вина и спросил:

Ты только не пугайся, я не Бог и не святой. Просто так уж вышло, что нет другой возможности помочь тебе найти ответы на твои накопившиеся вопросы, кроме как кое-что рассказать тебе. Сейчас я тебе открою одну большую тайну. Поняв ее, ты сможешь ответить на многие свои вопросы и объяснить многие вещи. Но мир не станет прежним больше никогда. Ты готов?

Нет, я не готов, поэтому, пожалуйста, говорите скорее, сказал Яр.

Бог это любовь! И он внутри тебя, сказал старик и замолчал.

Яр поерзал на стуле, уныло глянул на старика, посмотрел на огонь, отпил немного коньяка и осторожно сказал:

Сам по себе тезис, прямо скажем, не новый. Я уже это слышал раньше.

Старик засмеялся.

Не переживай, ты не в воскресную школу попал. Просто ты не кое-чего не знаешь об устройстве твоего тела и психики. Сейчас будем разбирать и смотреть. Только потом придется собирать снова, сказал старик.

Он продолжил:

Есть определенное количество лиц, скорее даже морд, которые очень усердно работают над тем, чтобы люди не узнали, что в мужском теле снизу вверх поднимается жизненная сила, которая может накапливаться и менять различным образом свои свойства. Эта жизненная сила поднимается снизу вверх по позвоночному столбу и ее движением человек может научиться управлять. И это не так сложно. Хотя и не совсем уж просто, если честно. Верно, также, обратное. Есть определенное количество лиц, которые об этом знают, и которые заняты только этим. Поднятием своей жизненной силы из промежности вверх по позвоночному столбу до мозга. С течением времени, эти люди замечали, что их внутреннее устроение может стать лучше, и они старались его улучшить. Они искали какую-нибудь доступную, но мощную силу. Что-то, что можно использовать, чтобы изменить себя. Есть сила дыхания, есть сила, постоянно бьющегося в голове, мышления; а есть сила, которая зарождается в промежности и поднимается вверх по позвоночнику к мозгу, к самой макушке. И эту силу можно укротить. Силой воли, силой направленного внимания, силой сосредоточения. Это несложно освоить, это доступно. Сложность в том, что есть морды, которые этому препятствуют. Это первая часть одной из самых главных тайн человечества. Сила в половых органах мужчины связана с силой его ума.

Яр поставил стакан на стол и, удивившись ясности в свей голове, сказал:

Получается, что для того, чтобы мозг начал работать в полную силу, его надо наполнить каким-то образом этой энергией инстинкта размножения. Это поэтому считается, что воздержание от чрезмерно активной половой жизни положительно влияет на способности к мышлению, а невоздержанность ослабляет умственные способности? Но ведь, также, общепринято, что это может быть вредным для здоровья. Ну и логично предположить, что если есть орган тела, то у него должно быть свое предназначение. Соответственно, и использовать его надо по назначению, а не каким-то противоестественным образом.

Именно так. Не надо его использовать не по назначению. Но дело вовсе не в простом воздержании. Смысл в том, что для того, чтобы использовать данную силу, ее нельзя растрачивать. Нельзя терять. А вообще, давай подойдем к вопросу с другой стороны. Скажем так, сразу к делу. Представь себе мужчину и женщину, которые стоят рядом. У мужчины из промежности, по позвоночнику, течет вверх золотистый поток. Он заходит внутрь копчика, проходит через крестец, через среднюю часть позвоночника до затылочной впадины, а далее до макушки головы. На макушке головы поток поворачивает вниз и стекает по передней части головы, через межбровье, где он превращается в серебристый поток и течет далее вниз через горло, через середину грудины, потом через солнечное сплетение до пупка и стекает до исходной точки. У женщины происходит то же самое, только ее золотистый поток слабее и начинается в ее животе, а потом так же входит в копчик, поднимается до макушки и спускается по передней части тела до исходной точки, превратившись в серебристый поток. Если потоки чисты и текут правильно, то оба организма находятся в своем идеальном состоянии. У них есть отличия, так как физиологически строение разное, у мужчины сильнее золотистый поток, а у женщины серебристый. И вот текут в них эти потоки, все в их телах гармонично и правильно работает. Все устроено как надо, им приятно быть вместе: его притягиявает ее серебристый свет, а ее его золотистый. В их телах радость и гармония. Они как два идеально настроенных музыкальных инструмента. Золотистый поток начинает звучать первым, а серебристый гармонично отзывается. Вместе получается хорошее звучание. Но тут происходит неприятность. Что-то произошло, и это что-то ослабило золотистый поток. Не будем говорить о том, что это было, просто что-то нарушилось. И их потоки потекли не так. Все испортилось. Два инструмента теперь плохо звучат. Но у них еще осталась возможность хоть как-то исправить положение и хотя бы приблизиться к исходным идеальным настройкам. Для этого теперь мужчине надо максимально приблизить свой половой орган к половым органам женщины и отдать ей свою золотистую силу, чтобы усилить ее ослабевший золотой поток, а себе забрать ее серебристую силу, чтобы дополнить свой ослабевший серебрянный поток. Теперь, для того, чтобы чувствовать себя хорошо, им надо соединяться физическими телами. Теперь, два музыкальных инструмента могут давать хорошую музыку только превратившись в один музыкальный инструмент.

Представь себе круг, который поделен на две равные части прямой ровной линией. Одна часть круга белая, а вторая черная. Все идеально. А потом представь себе, что из черного круга был вырезан небольшой черный кружок и размещен на белом, и наоборот. Представил? Если мы представим себе, что данное построение решило прийти в равновесие и черное и белое начали стремиться к своей противоположности, мы получим китайский символ Инь-Ян.

Яр опять удивился необычной силе своего ума и ответил:

Ян мужское, Инь женское. Инь получил кусочек Ян в себя, А Ян.... Подождите-подождите! Все испортилось? А где впервые что-то испортилось у мужчины и женщины? Это что, библейский сюжет об Адаме и Еве они что, это символика женского и мужского начал? Я подозревал, что это вроде как зашифрованное послание, а не просто сказка. Ну как так, Адам и Ева первые люди, а Каин потом пошел и нашел себе жену? Вроде как любой должен задуматься великая книга, а такая брешь в сюжете, в самом начале. То есть, были и другие люди, которые непонятно откуда появились, а если тоже созданные, то не образу и подобию Творца. Кто были эти люди? Ясно же, что дело не в сюжете. Но оно, знаете, до этого... Оно как-то не думается об этом. Не знаю как сказать. А вот сейчас! Яблоко с Древа познания сорвала, узнать хотела что-то, сделала какое-то действие ... и нарушила исходное равновесие. И все пришло в движение. И чтобы исправить нарушенное равновесие, вы говорите, телами должны соединяться... Погодите-ка! Связь через половые органы физического тела и способность познавать? И монахи, тянущие в голову энергию, накопленную от воздержания. Это получается, что самая известная книга на Земле, доступная подавляющему большинству, содержит важную информацию об энергиях человеческого тела? Одни посвящают всю жизнь работе над этим секретом, другие, морды, как вы говорите, активно препятствуют распространению этой информации, ее правильной подаче... А мы... Обычные люди, мы даже не знаем что это такое. Для нас этого как бы вовсе нету. Хотя под носом лежит. Они знают, а мы нет.

Старик развел руками:

Морды постарались. Тот, кто знает что он скрывает, конечно, имеет преимущество перед тем, кто это не ищет и даже не знает что нужно искать. Ведь не только в Библии об этом написано, много где. Вот ты догадался. Ты теперь знаешь о чем это. Но главное это то, что да, конечно, золотистый поток познания зарождается в нижних нервных центрах тела, в том числе, в половых органах. Он физиологического происхождения. А если ты не забыл еще, то я еще говорил, что этой силой можно управлять. Можно вручную усилить ум и направить силу познания на решение важных вопросов. Грубо говоря, мозги можно накачать силой. Сила познания это чудесная сила человека. Одна из главных. Великий секрет! Сила познания в голове и сила познания в половых органах - это одна и та же сила. Что сделал Адам с Евой, помнишь?

Познал, рассеянно произнес Яр.

Он взял стакан с коньяком со столика и медленно его выпил.

Извините, можно я пару минут переварю информацию? попросил он У меня сейчас, по-моему изменится вся картина мира.

Изменится, изменится, засмеялся старик.

Через некоторое время Яр глянул на старика и прервал молчание:

Напряженный мужской, м-м, скажем, элемент, в котором присутствует частичка женского элемента ударяется в напряженный женский элемент с мужской частичкой. От этого они получают недостающее. Если мы говорим конкретно о золотистом потоке человека, то, в принципе он, до этой самой неприятности, получал то, что ему нужно, сам от себя. Ведь он же существовал и в одиночку, и настройки его были идеальными. Получается, чтобы как-то исправить ситуацию, ему нужно было усилить свой золотистый поток каким-то образом, чтобы все остальное тоже повыпрямлялось.То есть, ему надо было сделать так, чтобы золотистый поток достаточной силы пришел в его голову.

Где он преобразуется в серебрянный поток, дополнил старик.

Яр продолжал рассуждать:

То есть, теперь, для достижения гармонии, ему надо что-то делать, как-то стараться. Дотягивать его до головы. А, ну да, точно. Теперь будете трудиться. Если это про тело, то, наверное, время и усилия нужно уделять золотому потоку. Часть активности посвятить усилению золотого потока. То есть, сразу написано, что надо заботиться о золотом потоке, трудиться.

Главное правильно понять принцип и некоторые детали. И тогда, многое становится понятно. Человеку нужно, чтобы оба потока были в порядке. Если слабый золотистый, ослабнет и серебрянный, а если усилить серебристый, то и золотистый окрепнет. Они, как бы, взаимно оживляют и сохраняют друг друга, когда они в гармонии. Тут, конечно, надо действовать осмотрительно, соблюдая законы действия этой чудесной силы. Это как инструмент музыкальный настраивать, осторожно надо, чтобы не порвать струны. Нельзя сразу качнуть слишком много силы познания в мозг, а то он лопнет как перекачанный мяч, да еще и насосом кого-нибудь зашибет. А куда устремляется золотой поток познания, если ты не перенаправляешь его в голову? Как проявляется его естественное поведение, его природа?

Яр осторожно сказал:

Он стремится к женщине. К ее половым органам.

Старик улыбнулся:

Но к женским половым органам золотой поток стремится посредством половых органов мужчины. А куда золотой поток силы познния стремится из головы?

Стремится познавать окружающий мир.

Старик поднял вверх указательный палец, выдержал небольшую паузу и сказал:

Он стремится познать жизнь.

Яра вдруг осенило:

Так вот почему! Вот почему столько символов половых органов в религиях. А я иногда думал: как может быть знаком завета между человеком и всемогущим Богом отрезание маленького, ненужного кусочка кожи полового органа? Вот почему!

Он уже не мог остановиться:

Во всем этом деле, получается, что, в принципе, повсюду люди делают тоже самое. Вы когда говорите, у меня ощущение как будто я одновременно читаю несколько книг об одном и том же. Все эти знания есть в огромном количестве, в разных культурах, религиях. И сказано все вроде, практически, прямым текстом. Вот, Адам познал Еву. Ну и читают все, и все равно им, познал и познал. Понимают, что это значит, понимают, что он вроде не головой ее познал. Нет бы полюбил, возлюбил. А смысл, оказывается, в другом совсем. И Древо познания, кто же догадается, что это мужская жизненная сила в теле. Просто обозначение потока энергии в позвоночнике. Физиологического, телесного происхождения. Погодите-ка! Яр изумленно уставился на старика Так в Раю же два дерева было. Древо познания и Древо жизни! Не Адам и Ева, а деревья символы этих сил. Тогда это как везде: Инь-Ян, Мани Падме, лингамы и прочее.

А что тут удивительного? У людей же одинаковое строение тела, в общем и целом. Мозг в голове, сердце в груди, половые органы внизу. Что-то спереди, что-то сзади. Описание тела, органов, их взаимодействия, связи всего этого с психической деятельностью, возникающих эффектов может быть разным, но все это об одном и том же. У одних сердце чисто становится после покаяния, у других, после медитации, сердечная чакра раскрывается с кучей лепестков. Кто-то благодарение возсылает, кто-то, по какому-нибудь меридиану, продвигает соответствующую энергию наверх. А делают одно и то же. Утомляют тело, скрючиваются, голодают, не спят, останавливают ум, затихают, плачут, смеются, уединяются, молчат, смотрят внутрь живота. Все делают, чтобы, в первую очередь, поднять мужскую силу до макушки и спустить обратно вниз уже как женскую. Это, конечно, далеко не все, но это важнейшее начало, базовая, так сказать, вещь.

Яр уже перенесся в новый мир. Мир познания. Десятки вопросов проносились через его новые знания и, почти на все, он мгновенно находил ответы.

Знаете, вспомнил сейчас одну историю про женщину, которую считали святой. Она как-то присела на корточки, да так и осталась сидеть, чуть ли не до смерти. Я, когда это услышал, подумал, что же это за святая? Как-то не величественно, не благообразно. А оно вон как! сказал Яр.

Старик усмехнулся и сказал:

Ну и как? Нравится тебе твоя крылатая мысль? Десятки секунд, а вопросы, загадки и тайны раскрываются так быстро, что ты не успеваешь их обдумывать. И вообще, заметь, как ты сам начал говорить про библейскую историю, я ведь ничего не говорил про Адама и Еву. Я сказал: представь себе женский и мужской организмы и то, как в них движется мужская и женская сила. Как они могут гамонично существовать отдельно друг от друга и как они могут гармонично существовать обмениваясь своей жизненной силой. А ты сам начал находить ассоциации, строить, пусть и не всегда правильные, но интересные конструкции и ты подошел ко второй части нашей великой тайны. Ты, только-только, получив знание об очень важном принципе устройства человека, тут же попался в сети библейских сюжетов. Вот как ты сказал, что когда ты меня слушаешь, то у тебя ощущение, что ты читаешь несколько книг одновременно, так же бывают люди, которые передают знания в замаскированном виде, многослойно, многозначно. В одной истории могут быть скрыты разные смыслы и знания. Можно очень долго изучать Библию или подобные книги, находить что-то новое и необычное, придумывать разные толкования, искать тайные, зашифрованные знания, но мы сейчас говорим совершенно о другом.

Яр подумал немного и сказал:

Но ведь это интересная тема, книга ведь самая распространенная, этой книгой пронизана история большой части человечества, созданы религии, культуры, государства, цивилизации. Миллионам, да даже миллиардам людей, хочешь - не хочешь, а приходится считаться с тем, что возникло на основе влияния Библии на развитие истории и культуры. Тут не отмахнешься просто так. Кто-то в нее не верит, но все равно живут под влиянием того, что в ней написано. Но у людей как-то нет привычки думать, находить ответы. Я уверен, что если предложить версию, что историю Адама и Евы можно не воспринимать буквально, то многие начнут паниковать. Многим просто необходимо думать, ну или верить, что Бог создал человека просто физически, а все люди на Земле явяются потомками Адама и Евы. А где Каин нашел жену уже второй вопрос. Кто-то сразу это объявляет бреднями, кто-то просто решает не замечать несостыковок, но чтобы были рассмотрены хотя бы несколько версий, я такого не встречал. Может, не интересовался просто, не знаю. Разве не интересно поизучать этот художественный символизм: разные истории людей, которые занимались упражнениями, ведущими к достижению идеального состояния, и которые символами передавали свои знания о разных явлениях. Может быть, Моисей не ногами по пустыне ходил сорок лет, а, например, увлекся практиками египтян, осознал, что они не дадут ему правильного состояния и прекратил ими заниматься. Но они ему повредили внутреннее устроение психики, он заметил зависимость, как от секты какой-нибудь, ощущал себя порабощенным и сорок лет лечился, пока не вернулся в правильное состояние и не понял правил, которые сохранят его правильные настройки. И описание всех его приключений это просто символизм, назидание последователям, подсказки.

Яр почувствовал, что его тело дрожит, потом оно начало сильно трястись. Ему казалось, что сейчас он шагнет в удивительный мир знаний и ответов на все вопросы. Шагнет физически, с руками и ногами.

Здорово у тебя получается, просто золотая голова! похвалил старик Молодец! Моисей и его заповеди это о том, как не растрачивать силу золотого и серебрянного потока.

Вдруг старик вскочил со стула и нетерпеливо и возбужденно крикнул:

А, ладно! Чего ждать? Раз уж так хорошо пошло у тебя, сейчас тебе сразу все расскажу. Да ты вообще не представяешь, что это за книга Библия! Сейчас я тебе такое покажу! Там столько всего. Целое мироздание! Время, судьбы стран и народов. Просто невероятно! Но это не главное. Ты узнаешь, что она тебе может дать прямо сейчас.

Он куда-то побежал, принес толстую книгу и начал торопливо ее листать.

Сейчас-сейчас, найду, он ходил с книгой по комнате, иногда останавливаясь, зачитывался, а потом продолжал снова ходить.

Яр уже плохо слышал его. Он разгадывал загадки, срывал покровы, разоблачал, находил ответы на десятки вопросов.

Вот! Нашел! громко крикнул старик, который, в этот момент, стоял у него за спиной.

Яр вынырнул из потока мыслей и спросил:

Что?

И в этот момент, старик, довольно сильно, хлопнул его толстой книгой по голове.

Вот, то главное, что тебе может дать Библия. По башке хорошенько.

Яр смущенно помолчал, почесал голову и сказал:

Что-то понесло меня. Да?

Старик тоже немного помолчал и ответил:

Просто ты начал растрачивать свой золотой поток познания на множество объектов, он разветвился многими веточками и ослабел в лабиринтах загадок и вопросов. И ты уже забыл о нашей тайне, а пора переходить к ее второй части. А скажи-ка, пока твоя мысль, как белка, скакала по древу, не подумал ли ты, случайно, о том, что происходит, когда двое мужчин совершают неестественное соитие? Посмотри на это, используя знания из первой части нашей тайны.

Яр смущенно посмотрел на старика, но его крылатая мысль тут же принесла ответ:

Один из них усиливает и одновременно рассеивает золотой поток второго. У самого его источника. Тьфу ты! Наставничество в Древней Греции. Надо же. Это вы к тому, что я тут, вместо того, чтобы сосредоточиться на главном, рассеял свой золотой поток и сижу и щебечу как...

Старик засмеялся:

Как творческий человек. Почему говорят, что у творческих людей есть талант? Талант это золото, монета золотая. А познание является одной из главных составляющих творчества.

Яр покосился на свою греческую тунику и, сморщившись, дополнил:

А учитель развивает талант ученика, передавая ему свои знания. А у этих передавая силу познания непосредственно.

Старик покивал и сказал:

Да, все правильно. Только способ передачи этих знаний должен быть таким, чтобы ученик не растерял свой талант и направил его в нужное русло. Ну и, соответственно, от выбора русла зависит результат. Если русло ведет не туда, то талант будет растрачен. Дерево познания не даст плодов. А если поток рассеивается, то он не может подняться выше. Значит, древнегреческий способ имеет, скажем так, как минимум, один серьезный недостаток.

Яр засмеялся:

Да, недочет один такой. Ньюанс.

Старик махнул рукой и сказал:

Ладно, давай перейдем ко второй части нашего тайного знания. Силу чужого золотого потока можно красть.

Яр посмотрел на старика:

Как это?

Старик продолжил:

По пути движения вверх, золотой поток может выходить через нервные центры, он выходит посредством направления внимания на разные объекты. Его свойство таково, что он как бы толкает и давит то, на что направлено внимание, а потом передние нервные центры принимают в себя то, что получилось в результате. Согласно того, что они способны принять. Так устроено взаимодействие человека с внешним миром. Давай начнем с простого. Закрой глаза, сейчас перед тобой ничего нет, просто эта комната, без никого.

Яр закрыл глаза.

Представь себе, что в комнате находится незнакомая женщина. Она полностью закутана в серое бесформенное покрывало, ты не видишь ее лица и тела, но знаешь, что она молодая и красивая. Она здесь для того, чтобы ты сделал с ее женскими органами то, что тебе захочется и ни для чего другого. Она раскрывает свое покрывало в том месте где у нее женские органы и ты видишь это место. Задержи там ненадолго внимание. А теперь обрати внимание, что происходит у тебя под пупком, во втором нервном центре. Оттуда вытекает поток, который уносит с собой часть энергии золотого потока. А теперь женщина исчезла и перед тобой снова пустая комната. Ты сейчас создал мысленный образ, на который среагировал нижний центр и ты выпустил немного силы золотого потока, потом ты этот образ разрушил и истечение прекратилось. В ответ ты ничего особенного не получил. Теперь представь себе, что ты на спортивном соревновании выходишь на татами, перед тобой сильный соперник, но ты долго тренировался и уверен, что справишься. Ты захватываешь его за кимоно, ощущаешь его сопротивление, но делаешь ловкий бросок и понимаешь, что ты одолел его. Посмотри что происходит в районе солнечного спелтения. Теперь представь себе Инку. Почувствовал как шевельнулось в середине груди? Когда ты что-то говоришь, то золотой поток выходит через горловой нервный центр. Посиди немного, посмотри на свой поток познания. Почувствуй, где он течет, где он давит, где он звенит, где он будто бы светит. Попробуй осознать его алхимию. А теперь самое интересное. Когда ты кому-то подчиняешься, то золотой поток покидает твою голову. А когда ты подчиняешь кого-то, ты укрепляешь его золотым потоком свой золотой поток. Самоутверждаешься за его счет. Но самое главное: когда кто-то кому-то подчиняется добровольно, он отдает в золотой поток того, кому он подчинился, свой золотой поток очень высокой очистки. Вот так вот.

Яр открыл глаза и почувствовал облегчение, которое легкой и приятной волной растеклось по его телу:

Вот сейчас я действительно ощущаю, что мне открылась тайна, которая мучала меня столько времени. Это значит, что я только сейчас начну хоть как-то понимать, что вообще происходит и чем все заняты на самом деле.

Старик добавил:

Теперь тебе понятно, почему, в твоей любимой Библии, первая заповедь Моисея формулируется именно так? То есть, если ты подчиняешься кому-то, ты настолько ослабляешь свой золотой поток познания, что он уже не может достичь макушки головы. Как, собственно, и вторая заповедь, где сказано, что нельзя растрачивать поток познания на создание образов и изображений. Ну и прочие, тоже для предотвращения потерь силы познания. Можно смело дополнить эти правила еще одним не верь, не бойся, не проси. Золотой поток уходит, когда ты веришь кому-то или чему-то не тому, чему надо. Когда боишься, он тоже иссякает, и когда просишь тоже. Но посмотри, что сейчас произошло. Я рассказал тебе о внутреннем устроении человека, о двух потоках жизненной силы, об их свойствах, об их связи с направлением на них внимания и совсем немного о нервных центрах. Для этого я сосредоточил свое внимание и немного усилил твой золотой поток, а что-то другое немного ослабил, чтобы ты понял как он изменяется, как концентрируется, как человек взаимодействует с внешним миром. Ты понял знание, которое я хотел тебе передать, но поскольку ты имеешь в памяти разную информацию, свой багаж прошлого, ты увидел в том, что я говорю, сходство с чем-то из прошлого и ты начал направлять свой золотой поток познания на какие-то образы, выстраивать взаимосвязи, искать новые интересные конструкции, разрушать силой познания неверные логические построения. Когда тебе удается ответить на несложный вопрос или разгадать несложную загадку, ты получаешь удовольствие, облегчение. Когда ты решаешь задачу посложнее, жизненно значимую, то и удовольствие больше.

Интеллектуальный оргазм, вставил Яр.

Старик продолжал:

Я сейчас озвучу одно утверждение, в котором, на первый взгляд, нет ничего нового, оно избитое и не очень интересное, но ты попробуй посмотреть на него уже с учетом того, что ты знаешь. С помощью познания, ты можешь лучше понять жизнь и стать сильнее. Сконцентрированный поток познания направляется на то, чтобы построить новую конструкцию или разрушить старую конструкцию, и, когда это получается, направленная сила познания разрушает то, что мешает и ударяется о силу жизни, от этого рождается новое знание, которое несет в себе силу, и которое, потом, уже в готовом виде, можно применить для разрушения того, что мешает в решении следующей задачи. Вроде бы, ничего нового, но когда тебе известно, что сила познания физического, телесного происхождения, и что ее можно усилить, скажем так, качнуть в мозг в управляемом режиме, то все видится совершенно по-другому. Что это значит: познал и понял? Ты пробил познанием загадку, она рассыпалась, ты посмотрел сколько там частичек силы жизни, принял их, понял в себя и в тебе увеличилась сила жизни, то есть, сила серебристого потока. Но и потраченная сила познания не пропала, а осталась в виде готовой конструкции, которую ты, в результате познания создал. Эту новую конструкцию ты можешь принять, то есть запомнить, а можешь отбросить, забыть. Получается, что если хочешь лучше понять жизнь, то направлять поток познания нужно на разрешение таких загадок, которые содержат силу жизни, а на ненужные, на пустые загадки, в которых силы жизни не содержится, ее тратить не нужно. Просто потому, что создашь ненужную конструкцию, потеряешь часть силы познания и не обретешь силы жизни. А если перед тобой нагромоздить огромное количество пустых загадок и убедить, что их надо решить; что, например, разгадка содержится в последней, то ты будешь растрачивать свой золотой поток а силы жизни не получишь. Произойдет обман. Из тебя получится дурак, что значит пустой. И даже если задача жизненно-важная, но на ее решение нужно очень много силы золотого потока и она тебе не по силам, то ты опять истратишь золотой поток. Но в этом случае, ты хотя бы можешь передать кому-нибудь те конструкции, которые ты создал, предпринимая усилия возможно, они пригодятся. Чтобы не заблудиться и не надорваться, надо направлять свой золотой поток познания непосредственно на серебристый поток жизни. Делать то, что золотой поток усиливает и избегать того, что его ослабляет. Вот ты, из-за какого-то багажа ранее созданных конструкций, связал то, что я тебе рассказал, с библейской историей, ты разгадал символизм дерева познания и дерева жизни, я согласился с тобой, это полезно понять, потому-что ты видишь, что этот принцип встречается везде. Но ты последовал дальше, начал искать символизм в делах Моисея, я снова не остановил тебя, но ты уже сделал шаг в неправильном направлении. Ты встал на путь разгадывания сложных загадок, на который у тебя пока не хватает силы золотого потока. Поэтому давай оставим библейские истории исключительно как вспомогательные конструкции, которые мы используем для наглядности.

Получается, что уклонившись в разбор символизма библейских историй и признав их жизненно важными, я причислил их к непустым загадкам, о которых надо будет поразмышлять. То есть я создал образ, на который я готов растрачивать золотой поток. Это значит, что я буду возвращаться к этому образу, время от времени, и отдавать ему свою силу. Предполагая, что что-то получу потом. Я буду этому образу если прямо уж не поклоняться, то вроде как ублажать его своим золотым потоком.

Это называется служить, подсказал старик.

Я понимаю, что вы хотите сказать. Мне неизвестно ничего о Библии. Кто это писал, зачем? Возможно, что в ней все правда, а возможно, что нет. Что-то я могу не так понять. Можно не туда пойти. Можно туда, но мне это неизвестно. Библия самая распространенная книга, ее можно найти где угодно, к ней особое отношение и многие придумывают как ее использовать в своих целях. Вот, например, как преступники вербуют подрастающую молодежь? Расскажут им, что есть настоящие, правильные люди, а есть те, кто за людей не считается. И покажут молодому, неокрепшему уму несостыковки в Ветхом Завете, которые обретают смысл при их правильном толковании. Мы, знающие что такое добро и зло чуть ли не бессмертные, должны сторого соблюдать самый главный закон, а остальные это адамы, человеки слуги и рабы, с ними можно делать все, что хочешь они вне закона. Ну или как то так. Книга же святая, ни одной буквы нельзя поменять, а там черным по белому написано, что Бог сначала сотворил мужчину и женщину, потом сотворил Адама и Еву, а потом выгнал их из Рая, чтобы они не стали бессмертным, а потом как то наладил отношения с его потомками. А о себе Бог говорит во множественном числе Мы. Хотя, это понятно почему. Ну и так далее, с разными вариациями, всякие рабы египетские, и прочее. Новый завербованный должен понимать, что дело серьезное, святое. И должен быть готов без раздумий и опасений проливать свою и чужую кровь или терпеть лишения.

Старик кивнул:

Сейчас для тебя не имеет значения, сколько правильных вещей содержится в Библии или сколько в ней несостыковок. Я дал тебе то, что тебе по силам. Помнишь велосипед? Я рассказал тебе о принципе двух потоков и дал некоторые сопутствующие знания. То есть, я показал тебе велосипед, два его колеса, сказал, что надо накачать колеса, чтобы ехать. Но если ты, только что увидев велосипед, полезешь в кабину локомотива поезда, то или измучаешься, разбираясь в том, как же оно ездит, или бед наделаешь. Пока что только велосипед.

Яр сидел, сощурившись от множества догадок, которые проносились в его голове. Он вспомнил про Древнюю Грецию, встрепенулся, коснулся рукой головы и спросил:

А есть третья часть тайны?

Старик уселся поудобнее и сказал:

Вооруженный знаниями о золотистом и серебристом потоках и о том, что можно украсть силу золотистого потока, ты уже сам можешь догадаться, но чтобы мы не растрачивали твой золотой поток познания, я тебе ее сформулирую. Третья часть тайны связана с маленькой жемчужиной на колокольчике, который я подарил Инке. Помнишь?

Да, конечно, серебрянный колокольчик с золотым язычком и маленькой жемчужиной сверху.

Серебрянный колокольчик это сила жизни, женская. Золотой язычок это сила познания, мужская. А маленькая жемчужина это часть тела женщины, где сконцентрирована чистая сила золотого потока. Которую оттуда можно красть. Если знать как.

Получается, чтобы не мучаться с накоплением и концентрацией украденных у мужчин частичек золотого потока, можно как-то в чистом виде получать золотой поток из тела женщины?

Конечно. Есть разные способы. Но ты уже и сам догадываешься, я думаю. Того, что ты узнал сегодня, достаточно, чтобы какая-то часть общей картины сложилась у тебя в голове.

Прямо конкретные способы? А хотя да, я, кажется, понял каким образом они это делают. Но погодите-ка, ведь вы сказали, что третья часть тайного знания лишь связана с маленькой жемчужиной на Инкином колокольчике. То есть, это еще не сама третья часть тайны? вспомнил Яр.

Для того, чтобы узнать третью часть тайны, нам придется покинуть Древнюю Грецию. Я же не могу отпустить тебя отсюда творческим человеком, посерьезнев, сказал старик.

Как-то страшновато мне от ваших слов. Я готов, я слушаю, Яр немного напрягся.

Старик вздохнул и сказал:

Я подскажу тебе, а ты попробуй сам догадаться. Если в теле женщины есть место, где сконцентрирована в чистом виде сила золотого потока, то и в мужском теле, наверное, должно быть место, где в чистом виде сконцентрирована сила серебрянного потока. Ну что? Где это и что это?

Яр задумался. Он попытался вспомнить все, о чем они говорили сегодня и, кажется, догадался.

Я попробую ответить. Если у женщины это место в расположено во втором нервном центре, то есть в животе, то у мужчины, вероятно, как-то симметрично. Как на символе Инь-Ян. То есть, это в голове. Золотой поток это, в принципе, сила творчества, а в концентрировнном виде, сила творения. Когда в женском теле встречаются мужские и женские клетки, которые являются содержащими сконцентрированную жизнь, то есть, по своему принципу, женскую силу, то нужна концентрированная мужская сила, сила творения, которая даст толчок для воплощения этого в реальность. И эта сила в чистом виде присутствует у женщины в теле, в ее животе. Мужчина, с помощью золотого потока, может создавать образы, а если у него в голове находится сконцентрированная сила жизни, то он может оживить эти образы. Если знает как. Так что ли?

Старик засмеялся, встал со стула и подошел к Яру:

Какая золотая голова у тебя, и даже такую золотую голову я сумел утомить.

Он обошел стул, на котором сидел Яр, встал у него за спиной и положил свою ладонь ему на плечо.

Вот как говорят, когда человек что-то создал и очень при этом старался? Когда он будто бы оживил то, что он сделал. Что он вложил в это дело?

Из глаз Яра внезапно хлынули слезы, он почувствовал как у него в груди заболело, стало трудно дышать:

Нет, пожалуйста, нет, я не могу больше, сквозь слезы едва прошептал он неужели это правда?

Чистая сила серебрянного потока, чистая жизнь это душа. Живая, вечная.

И тут Яр начал плакать по настоящему, его грудь будто разламывалась, слезы текли ручьями и он ревел как малое дитя. Через некоторое время он стих и сокрушенно сидел, глядя в одну точку страдальческими глазами, потом он почувствовал, как его состояние возвращается к нормальному. Он посмотрел на себя и увидел, что греческая туника исчезла, он был в своей, не очень чистой, одежде. Творческий восторг утих.

Старик отошел от него и сидел на своем стуле. Он посмотрел на Яра, радостно улыбнулся и сказал:

А можно я тебе, как бизнесмену, вопрос задам? Я тут подумал, может повесить объявление на калитке Открываю сердечные чакры. Сто рублей за штуку. Как думаешь, пойдет бизнес?

Яр рассмеялся:

Думаю, что нет. Нужно другое объявление: Закрываю сердечные чакры. Цена: сто тысяч. Вот тогда можете сразу же начинать выбирать себе новый "Мерседес".

Старик тоже посмеялся и сказал:

Что-то ты погрустнел. Не понравилась наша русская йога? А как хорошо мы тут сидели в мужской компании познания, но вот вспомнили о женщине и уже не так весело. Ну что ж, будем завершать наш разговор. У нас осталась последняя часть нашего тайного знания, о которой мы не поговорили.

Значит есть еще и четвертая?

Нет, не четвертая, а так сказать, первая и последняя. Давай опять сразу к делу. Уже не будет сложно, обещаю. Вот мы с тобой посмотрели на золотой и серебрянный потоки, на то, как они движутся в теле человека, где они расположены. А сейчас ты почувствовал еще один, который находится между золотым и серебрянным, между женским и мужским, между познанием и жизнью: он мелькнул в тебе, когда изменилось, ожило и очистилось сердце, когда твоя воля сокрушилась, когда ты узнал долгожданную правду и заплакал о своей душе, когда ты затих и не можешь шевельнуться, когда ты перестал думать и когда буря эмоций и чувств в тебе замерла. Этот поток, как тоненькая струнка, мелькнул в тебе на несколько мгновений. Это лучшее, что есть внутри человеческого существа. И это единственное, чему можно верить, чего можно бояться всем своим существом, это то, чему можно поклоняться и служить, то, чему можно отдать все свои чувства и эмоции, чему можно покорить всю свою волю и отдать все свои силы, это то, ради чего можно отбросить все, что тебе казалось важным раньше. Это то, что ты можешь впустить в свою жизнь, вложить в это свою душу. Это самый центр твоего тела, твоих эмоций, всего твоего существа. И когда у тебя начнет получаться чувствовать его, укреплять и усиливать, ты поймешь, что у тебя есть твой настоящий дом, в котором можно по-настоящему жить, и в котором с тобой ничего плохого случиться не может.

Это знаешь что? Это равновесие твоего велосипеда. Научившись держать равновесие на велосипеде, можно, иной раз, упасть, но уже никогда не разучишься. А со временем, два колеса твоего велосипеда могут превратиться в два крыла, а сам велосипед в самолет, но только если ты научишься хорошо держать равновесие. Не ленись, будь настойчив, попробуй сам усилить эти три потока, а потом мы встретимся снова в каком-нибудь селе. Расскажешь, что у тебя получилось.

Старик сделал паузу и продолжил:

Наверное, тебя уже не так смешит тайна, которую я тебе открыл в самом начале?

Яр тихо вздохнул и ничего не ответил.

Старик встал со своего стула и весело добавил:

Только вот сам путь домой, как ты понял, не так прост. И если существуют охотники за эссенцией золотого потока, то и эссенция серебрянного в опасности. Так что, пора.

Он подошел к двери и сказал:

Ты иди-иди, Инка уже ждет тебя. Мы пока у камина сидели, она в саду погуляла и ей тоже было интересно. Она тебе откроет еще одно тайное знание, вдобавок к тому, что ты узнал сегодня.

Яр сощурился:

А сам не догадаюсь? Может осталось немножко таланта разгадывать загадки?

Старик улыбнулся и ответил:

Инка женщина. И расскажет она тебе о серебрянном потоке жизни так, чтобы ты не только познал, но и понял. С чувствами и эмоциями. И секретик один расскажет. Секрет ядовитой звездочки. Слушай, а ты знаешь что-нибудь о китайском гадании с монетками?

Когда-то читал где-то. Не помню ничего.

Да? Ну, ладно. Все, давай, иди.

Яр поклонился старику и сказал:

Спасибо вам, я просто не знаю что и сказать.

Как не знаешь? Обычно говорят: До свиданья. Так что, до свиданья, ответил старик.

До свиданья.

Яр уже взялся за ручку двери, но вдруг остановился, посмотрел на старика и осторожно спросил:

То есть, получается, Новый Завет тоже так написан?

Старик недоуменно покачал головой, развел руками и сказал:

Тебя что, велосипедом огреть?

* * *

Инка и Яр сидели в за столом в домике, где они ночевали. Они долго молчали, пили чай и думали.

Яр прервал молчание первым:

Нормально так погуляли. Шерлок Холмс, говорит, и доктор Ватсон. Бессмертное: Если исключить все невозможные версии, то оставшаяся и будет правдой, какой бы невероятной она ни казалась.

Инка звякнула своим колокольчиком и сказала:

Помнишь, как я спросила тебя: какое-такое стоящее дело можно сделать с двумя старыми грязными монетками? Теперь я, кажется, понимаю. Ведь все, что у нас было вначале это мы с тобой и две монетки. Как два ключика. Но главное, что у нас было это чистое и доброе отношение друг к другу. Которое появилось просто так, даром. И которое получилось сохранить, несмотря ни на что. Именно это и был самый главный, третий ключик, который помог открыть столько дверей. Это не романтический символизм, а самая настоящая правда. Это то, что делает нас людьми и помогает оставаться ими.

Когда передо мной расплетались эти чудовищные кольца ядовитого гада, я всегда думала, что если бы не было внутри остатков этого чувства, то, наверное, все было бы зря. Где-то внутри, я всегда чувствовала это, оно было слабое и тихое, но оно было. Из-за этого я чувствовала вкус лжи, порой, почти физически. Я чувствовала как делаю что-то плохое себе и другим людям, хотя я вроде ничего плохого не делала. Я чувствовала тоску и пустоту после, казалось бы, славных свершений, личных достижений и успехов. Я чувствовала, что изменения и новые веяния, которые приходят в жизнь, какими бы яркими и красивыми они ни выглядели, вызывают только вопросы и странное внутреннее беспокойство. А, оказывается, все это нарастало и нарастало, а я терпела и терпела, но в какой-то момент, я уже даже не помню в какой точно, пришло понимание, что наступил настоящий кризис. Вокруг что-то происходило, что-то страшное и очень жестокое. И никто не мог толком объяснить: что же это? Одна только сплошная ложь. Настолько тяжелая форма помрачнения разума и чувств наступила у большинства людей, что это просто не укладывалось у меня ни в голове, ни в сердце. И я будто остановилась, я уже не участвовала, я смирилась с поражением и просто доигрывала партию. Не потому, что не было сил. Не потому, что случилось что-то особенно плохое. Нет. Просто я не смогла переступить через себя и полностью отдаться этому густому, вязкому и мерзкому океану лжи. И ты тоже, Яр. Ты тоже. Я увидела это в твоих глазах. Ты отпустил руль своего автомобиля и просто ехал в стену. Именно поэтому мы начали куда-то убегать, прятаться, искать какой-то выход. Сколько раз я задумывалась, почему нам так врут? Ну неужели нельзя придумать, хотя бы чуть более приемлемое, объяснение всему тому, что происходит? Какую-нибудь ложь покачественнее, что ли? Но им, видимо, уже не до того. Разве никто не чувствует, что их объяснения воняют, смердят ложью? А ответ есть. Простой и страшный. Все, ты понимаешь, практически все и везде. Государство и право. Религия и культура. Тюрьма и армия. Деньги и торговля. Образование и карьера. Семья и отношения. Наука и медицина просто все. Предатели и их прихвостни, эти обезумевшие наркоманы, они терзают несчастное стадо, которое уже почти ничего не чувствует. Остервенело хлещут страхом, подло травят ложью, глумливо душат смертью. Я знаю, что здесь наша психика работает иначе, мы здесь ненормально спокойные, нам в голову не приходят логичные вопросы, мы чего-то не помним. Нам помогают, придерживают. Но все равно, вот, посмотри, она приблизила свое лицо к его лицу, немного повернула голову и показала в своих волосах тоненькую прядку седых, почти белых, волос Еще один сувенир на память. Но я очень за него благодарна. И знаешь что? Даже если бы нам не помогали, не придерживали наши эмоции, я бы хотела это знать. Пусть бы хоть вся седая стала. Хотя зажмуриться и зажать уши очень хотелось, как никогда в жизни. Да, мир для меня уже не будет прежним, но теперь он мне прежний и не нужен. Они, как безумные пауки, опутали, отравили и загадили всю нашу Землю и всех нас. А мерзкие прихвостни! Подсунуть, подправить, подложить, подсыпать яд. А потом, в наркотическом угаре, в экстазе, что они, в этой жизни, схватили Бога за бороду, жрать свой предательский кусок, прихохатывая и возомнив, что они лучше тех, кого они предали, обокрали и послали погибать.

Вот тебе и процессы ради процессов. Вот тебе и жизненные соки. Вот почему происходят эти странные вещи, которые не дают людям покоя, гложут, дезориентируют, напрягают, заставляют все время чего-то ждать, заставляют платить, заставляют нервничать и болеть. Они вертят перед лицом молодых парней и девчонок, как морковкой, образами лживого успеха. Насаждают разные комплексы. А потом они их унижают и те, упираясь из последних сил, как безумные загнанные лошади, несутся наперегонки, чтобы что-то доказать. Чтобы добиваться. Вдумайся в это слово, Яр. Добиваться. А потом лгут сами себе и другим, что они молодцы. А если, после того, как они добьют себя, у них что-нибудь останется, модная машина, деньги, статус, то они начинают унижать остальных и все повторяется снова и снова.

Такое время? Неумолимый прогресс и ускоряющийся ритм жизни? Ага! Где он этот прогресс? Покажите мне его. Может мне кто-нибудь, хотя бы, лампочку показать, которая может светить лет двадцать, и за которую не надо ничего платить? Ни за лампочку, ни за электричство, ни налог на свет, а? Просто лампочку, которая светит. Чтобы перешагнуть этот этап в развитии. Прогресс, так сказать, реализовать. Ан нет! Это специально так устроено. Потому-что нужен, именно, процесс ради процесса. Им нужны наши человеческие жизненные силы, поэтому они заставляют нас страдать. А люди, в постоянном напряжении, думают: что, может быть это ничего, может быть все наладится. Что вот, вроде бы прошло, как-то пережили. А оно повторяется и повторяется, оно не налаживается и не налаживается. И весь этот процесс постоянно нарастающего стресса, какой-то хронической серой тягомотины, каких-то пустых занятий, сопровождается, время от времени, сильными ударами, кризисами, войнами.

Они знаешь что? Они нас мучают, Яр! МУЧАЮТ!

Если бы мы, такие два успешных и болтливых умника, дали тогда Айше ответить на твой вопрос, зачем же нужно мучать, она легко бы тебе ответила чтобы жизнь пить. И весь, так называемый, научно-технический прогресс направлен на это. Вот там видно, что прогресс есть. Они нас жамкают, как пакетик с соком, выжимают все, что можно, но так, чтобы мы не сдохли слишком уж рано. Потом они ждут когда пакетик немножко наполнится и делают это снова. Дают отдышаться. А усталые, выжатые, ослабшие люди рассуждают, удивляются, думают: Ах, как бы все устроить, чтобы стало лучше? Ах, сколько в мире проблем. Ах, теракты. Ах, миграция. Почему же у нас такие неспособные политики? Способные, и даже очень. Просто им не надо, чтобы стало лучше, им надо, чтобы было вот так. Они будут бесконечно лгать, манипулировать, кривляться, высмеивать, стыдить, замалчивать, оправдываться, будут визжать и заламывать руки будут делать все что угодно, лишь бы все было вот так. Чтобы наживаться и получать прибыль. Чтобы твари увеличивали свое состояние. Состояние. Знаешь, как я теперь понимаю, что такое состояние и почему его надо сколотить, будто бы это забор какой-то? Состояние это не деньги. Это загон, в котором состоят, то есть, стоят рядом, их рабы. Из которых они выкачивают жизненные соки, как нефть из земли.

Я многое поняла и сейчас все тебе расскажу. Но знаешь что? Я поняла самое главное. Мы победим, Яр. Это кажется невероятным, глупым и невозможным, но мы победим.

Мы обманутые, истощенные, измученные, дезориентированные. Но мы люди! Не этот мерзкий англичанин, не прихвостни этих подонков, а мы. Во мне, наверное, даже нет ненависти к этим тварям. Есть понимание происходящего, отвращение, праведный гнев и жажда справедливого возмездия. И немножко жалости. А возмездие для них уже придумано. И предвестник этого возмездия это сломанный забор.

Где-нибудь споткнется мальчик и найдет в траве две монетки. Подарит одну девочке. Они будут гулять весной, будут отдыхать летом с друзьями, они попробуют вкус лживого успеха и жизненных неудач, а осенью они упадут и испачакются, но монетки приведут их друг к другу. А на их пути, им помогут. Бабушка научит говорить спасибо, дедушка научит отличать добро от зла, родители, как смогут, поддержат, вечера, с не слишком хорошей теткой, помогут получить помощь от, не слишком правильной Айше, мужичок разведет костер и спасет от холода, усталая женщина накормит и уложит спать, а если будет казаться, что все, катастрофа неминуема, то тогда обязательно произойдет настоящее чудо. Потому-что все не зря.

Измученный и несчастный человек, где-нибудь на дне своей жизни, в кромешной темноте, в полном одиночестве, не верящий никому и ничему, соберет в себе остатки сил и скажет свое твердое и окончательное "С меня хватит!" И он, из последних сил, разломает этот загон, где его держат как скотину. Хотя к скотине куда как лучше отношение. А потом он отшвырнет этот сломанный забор от себя подальше и сделает что-нибудь хорошее. Или просто больше не сделает плохого. И как-то поможет доброму делу.

Он сумеет разорвать эти жгучие веревки искуственного страха и эти отравленные путы лжи, он сдернет с себя эту толстую шапку искусственного идиотизма, он надломит тяжелый колпак рабства на своей голове и, через появившуюся трещину, он увидит. Он увидит солнце, луну и звезды, которые здесь, вот они, которые ему светят. Увидит весь этот ужасный клубок лжи, эту гору лжи и то, как далеко все зашло. И он будет стоять и смотреть на этот мир. Сначала мгновения, потом часы, потом дни. А трещина будет увеличиваться и он, в какой-то момент, увидит свой мир. И он никогда, он НИКОГДА не вернется в это ужасное рабство.

И будут еще такие же люди, они выкарабкаются, они тоже смогут, они справятся. Как-нибудь по-своему, может быть кривенько, косенько, но они выберутся тоже. Эти люди, как и мы с тобой, они не сдадутся и не продадутся, они никогда не покорятся мерзким тварям. И они будут знать, что им помогут, им поможет их мир мир где их не предадут, где не толкнут в грязь, где не используют, где не будут обманывать, мучать и высасывать из них жизнь. А наоборот, поддержат, утешат, полечат и защитят. А если получится, то и просто спасут. Это их настоящий мир. Наш мир. Наш с тобой. Мы победим, Яр. МЫ ПОБЕДИМ! Еще не конец. Все будет хорошо.

Инка, разноцветный змей

и секрет ядовитой звездочки

Инка вошла в дверь и почувствовала лето. Она увидела перед собой красивый городской парк, расположенный на небольшом пригорке, с которого открывался вид на город. Она прошла немного по дорожке и оказалась на небольшой смотровой площадке с лавочкой. На лавочке сидел молодой человек с немного бледным лицом и неприятными глазами. Он был одет в гладкий светлый костюм, который отблескивал разными цветами под лучами яркого солнца. Вежливо улыбнувшись молодому человеку, Инка посмотрела на город. Обычный город. Старая часть, поблескивающая куполами церквей, какой-то кирпичный костел, похожий на католический, наверное, исторический центр. Вокруг, новые, современные здания из бетона и стекла.

Это ты меня допрашивать будешь? услышала она резковатый голос молодого человека и повернулась к нему.

Допрашивать? удивленно спросила она Не знаю, а вы кто?

Я режиссер, ответил молодой человек.

Он поднял правую руку и Инка увидела на его запястье железный браслет, за которым тянулась блестящая тонкая цепь, похожая на поводок для собаки.

Я буду здесь сидеть, пока не отвечу на все твои вопросы. Такое у меня задание. Так что, давай, начинай. И давай на ты.

Инка подошла поближе, скрестила руки на груди и спросила:

А где же сад?

Молодой человек усмехнулся и ответил:

Наверное, в садоводческом товариществе.

Подумав немного, Инка сказала:

Ну, раз режиссер. Скажи тогда, почему сейчас такое кино? Какие-то эльфы, волшебство, странные существа.

Режиссер закинул ногу на ногу и ответил:

Оно такое как надо.

Понятно. Я ожидала более интересного ответа.

Хорошо, вот тебе более интересный ответ. Кино нужно, чтобы ловить людей.

Как это, ловить?

Как ловят рыбу. Или животных. Поймают, а потом получают от них то, что нужно.

Ты имеешь ввиду деньги получают?

Нет, я имею ввиду людей.

Инка нахмурилась, а потом кое-что вспомнила:

Это связано с тайной, которую охраняют некоторые нехорошие люди? С тем, что от человека скрывают то, чем он на самом деле является и как-то его используют?

Да, конечно. Ты, когда смотришь на то, что происходит вокруг, на какие-то события, на какие-то изменения, видишь много странного и очень неприятного, но не можешь понять в чем дело. Вроде бы все на виду, вроде бы ты понимаешь, что что-то не так, что-то плохо и очень неправильно, но никак не можешь уловить взаимосвязи и общего принципа, на основе которого все это делается. Тебе не хватает каких-то нескольких составляющих, чтобы расставить их в уравнении и найти значение неизвестных. Вот эти составляющие и являются тем, что скрывается. Потому-что неизвестные не обязательно скрывать. Часто их и не скрывают. Да что, собственно, часто? Вовсе не скрывают.

Получается, что все эти гадости и непонятные дела складываются в какую-то общую картину и дают какой-то ответ? Но сам ответ, так скажем, не производит должного впечатления и не дает общего понимания, если не видишь общей картины, так?

Режисер кивнул:

А для того, чтобы скрывать недостающие составляющие используются все мыслимые и немыслимые средства и возможности.

То есть, что, шутки о том, что власти скрывают это не шутки?

- И все мыслимые и немыслимые средства и возможности тоже не шутки.

Инка подошла к лавочке и уселась рядом с режиссером.

Ну что ж, давай, выкладывай. Что это такое?

Режиссер с притворным удивлением уставился на нее:

Ты же сама знаешь. Ты же только что мне сказала, что это человек.

Ну хорошо, сказала. Но, если говорить твоим языком, то тогда искомой составляющей является ответ на вопрос: Что и кому нужно от человека? Вот и ответь мне на него.

Если я отвечу, то это будет просто ответ. Как в конце учебника. Ничего это не даст. Для того, чтобы что-то понять, нужно сначала обрести некоторые знания. Вот скажи, ты же замечаешь, что некоторые произведения искусства производят очень сильное впечатление? Это может быть коротенький рассказ или стишок, может быть сказка или мультфильм, но они почему-то очень запоминаются, они почему-то очень живучи. Есть персонажи, которых попросту невозможно выбросить из памяти. Сюжеты, картины, писатели и поэты после которых что-то остается. Что отличает их от остальных?

Талантливая подача правды о жизни, об отношениях, о судьбах, о том, что беспокоит человека, о его внутренних переживаниях.

Правильно. То, что близко к правде жизни, то и является сильным произведением. А то, что далеко от нее, является пустышкой. А пустышку в какую обертку ни оберни, она будет слабой и противной. Но вот здесь мы и подходим к главному. Сильным может быть также произведение, которое содержит лишь часть правды, а остальное является выдумкой или ложью, прикрытой блестками и мишурой. Может быть, конечно, и не ложью, а просто неправдой, если автор искренен и нащупал часть правды, а по поводу остального заблуждался. А вот когда мы говорим о лжи, то мы говорим о таком авторе, который, зная всю правду, раскрывает в своем произведении лишь часть ее, чтобы его произведение стало сильным, а остальное прикрывает ложью. Просто человек так устроен, что ему нужна правда и он к ней тянется. Даже если она частичная, даже если она страшная и некрасивая, он все равно к ней тянется. Так устроен человек.

Ага, понимаю. Сила, то есть, все-таки в правде. Это наверняка является проблемой для тех, кому надо правду скрывать. А если учесть, что человек не только тянется к правде, но еще и чувствует ложь, то дел у всяких плохих людей невпроворот.

Вот-вот. Некоторые плохие, как ты говоришь, люди, имеют полное представление о потенциале людей и об их диапазоне знаний и чувств. Они как бы видят всю картину, или даже карту человека и групп людей. Со всеми данными и параметрами, по которым можно анализировать и планировать. Имея эти данные, можно выполнять определенное вмешательство, для того, чтобы уровень знаний и чувств не превышал или не снижался ниже заданных параметров. Чем больше данных, тем точнее будут операции вмешательства.

Понятно. Сбор данных и контроль за информацией в доступе. Потому это так важно, и потому за это столько платят сейчас, и потому столько новых технологий, направленных на именно на это. Когда есть такое количество данных, то можно влиять на массы такими изощренными способами, что люди никогда не увидят связи между тем, что сегодня мода на маленьких собачек в синих штанишках, а через месяц произойдет всплеск самоубийств. Это просто власть на уровне мистики. Если не знаешь принципа.

Нет, тебе пока непонятно, но по поводу данных и информации да, все правильно.

А что же мне тогда непонятно?

Зачем это нужно.

А что тут непонятного? Власть, деньги, свобода, блага различные. Красивая жизнь.

Режиссер засмеялся.

Ну скажи, вот ты разве плохо живешь? Жилье, одежда, еда, путешествия, развлечения. Даже, наверное, дело любимое. Тебе хватает?

Инка покачала головой и сказала:

Всегда как будто еще немножко получше надо. Дом красивее, сбережения посерьезнее, чтобы как-то спокойнее было. Больше независимости, наверное. Но, в принципе, хватает.

А если бы ты получила все, как ты хочешь. И даже немного лучше и больше. Что бы ты делала дальше? Если бы не было забот житейских.

Не знаю, если честно. Жила бы. Копалась бы в себе в поисках несбывшихся желаний, искала бы интересное, пробовала бы что-то новое; посмотрела бы новые страны, красивые места. Спала бы много. Может знакомилась бы с кем-нибудь.

А вот, например, модные вещи, пьянки-гулянки, светская жизнь? Бизнес какой-нибудь или благотворительность? Статус в обществе? Слава, известность?

Наверное, не без этого. Но не чрезмерно. Лучше побольше свободы, чтобы не досаждал никто и чтобы не сидеть с серым лицом, если какие-то акции упали.

Режиссер посмотрел на нее и спросил:

А ты бы хотела иметь в собственности людей?

Инка глянула на него, открыла было рот, но потом задумалась.

Нет, не хотела бы. Я бы хотела, чтобы у меня было то, что мне нужно и чтобы мне никто не мешал. Я понимаю, что многие блага, которые бы я хотела иметь, достаются тяжелым трудом, часто рабским и безжалостным, но я бы хотела, чтобы они у меня были. Но вот прямо иметь в собственности людей нет, мне от этого как-то неприятно. Я не знаю как сказать. Наверное, я не такая. Я не ангелок какой-то, но распоряжаться чужими жизнями мне бы не принесло удовольствия.

Режиссер поднял вверх указательный палец и сказал:

Вот! Вот то, чего ты не понимаешь. Ты хочешь, ты тянешься к тому, чтобы твое состояние психики и тела было в хорошем состоянии: чтобы тебя не беспокоили, чтобы у тебя было больше времени на саму себя, но ты не хочешь забирать силу и жизненную энергию у других людей. Ты хочешь ею обмениваться, это естественно, но излишками, в здоровом режиме. Ты хочешь, если очень грубо сказать, улучшить свое физическое и психическое здоровье естественным способом. Ты стремишься к освобождению. Если бы я тебя спросил, нужен ли тебе, в твоем представлении о богатой и беззаботной жизни, кокаин или алкоголь, то ты, вероятнее всего, сказала бы, что не нужен. Или очень эпизодически, для впечатлений.

Конечно, не нужен. Вовсе. Это же от напряжения все, ну или со скуки. В общем, ты знаешь, что вредишь себе, а я не хочу вредить себе и не хочу, чтобы мне кто-то вредил. Но к чему ты ведешь? К тому, что эти негодяи наркоманы?

Они наркоманы с зависимостью от потребления жизненной силы людей. И это самая страшная наркомания. И ведут они себя как наркоманы с самой страшной формой зависимости.

Это ты фигурально выражаясь, я надеюсь. То, что от большой власти сильная зависимость? Они же не пьют человеческую кровь по подвалам?

Дело не в том, что и где они пьют. Дело в том, что они знают как все устроено. На самом деле. А ты не знаешь.

Ты хочешь сказать, что то, что обычные люди видят вокруг себя и не могут понять, связано с тем, что идет совсем другая игра, скрытая от них?

Режиссер вздохнул и начал терпеливо объяснять:

Перед тобой есть какая-то картина мира, на которую ты смотришь. Вокруг тебя есть различные образы: словесные и мысленные конструкции. И есть ты. У тебя есть органы чувств и твое внутреннее устройство. В твоем внутреннем устройстве есть потребность познавать, она в тебе действует и ищет выход, она беспокоит тебя. Это сила познания. Из-за дискомфорта, который создает эта сила, ты обращаешь свой взор на тот или иной образ или конструкцию и, через органы чувств, ты внимаешь в свое внутреннее устройство результат от устремления твоего взора. Этот результат становится частью твоего внутреннего устройства. Важным является то, какое ты придаешь значение тому, что получилось внять. А значения придаются в процессе сравнения, того, что ты вняла сейчас, с тем, что ты навнимала раньше и в результате рассуждения над новыми впечатлениями. У тебя есть набор каких-то образов и конструкций, которые ты уже получила ранее, и на которые ты прикрепила какие-то знаки. Что-то хорошо, что-то плохо. Что-то полезно, что-то вредно. Что-то опасно. Что-то непонятно. Что-то ты вняла, а что-то, из того, что ты вняла, ты поняла. Расположила знак с пометкой понятно в своем внутреннем устроении. Для простоты, назовем это твоими понятиями. Как ты, наверное, можешь догадаться, главными, для человека, являются понятия о том, что такое хорошо, а что такое плохо. Новые внимаемые образы и конструкции проходят фильтром уже существующих понятий и судом твоего рассуждения. Образы и конструкции, при процессе внимания, дают определенный толчок разным чувственным переживаниям, несут эмоциональную окраску. Своеобразный аккорд из разных чувственных колебаний твоих нервных центров, который, как бы, впечатывается в твое внутреннее устроение. Ты получаешь впечатление. Впечатление тоже пропускаешь через, полученные ранее, имеющиеся впечатления, и тоже обозначаешь их, теми или иными, знаками. И твое внутреннее устроение изменяется.

Я не понимаю зачем ты это рассказываешь. Ясно же, что все так и есть. Человек живет, получает какие-то новые знания, образы, впечатления, изменяет свою картину мира, свое поведение. Обычное дело.

Режиссер замотал головой:

Тебе просто кажется, что я говорю о знакомых тебе вещах, потому-что в твоей картине мира есть что-то похожее. Только вот в твоей картине мира кое-что скрыто или заменено на какое-то объяснение, которое не соответствует действительности. А вокруг того, что скрыто, есть большое количество конструкций и процессов внутри и вне тебя которые не дают тебе на этом сосредоточиться. Твой разум помрачен. Не только твой, разумеется. Но свойство человека таково, что он тянется к правде, она ему нужна. Поэтому много усилий направлено на то, чтобы он не мог до нее добраться. И даже если ты замечаешь, что из-под завесы лжи торчат какие-то странные, плохо объяснимые краешки, то у тебя не получается связать воедино все эти странности. Ты или довольствуешься каким-то объяснением, или же оставляешь свой вопрос без ответа.

Мозгов не хватает?

Не совсем. Просто когда ты стоишь на коленях перед забором, ты видишь забор, а если встать, то увидишь то, что за забором. У тебя повереждено внутреннее устроение. Ты не знаешь, как ты устроена, поэтому ты не можешь встать и посмотреть сама. Если обратить внимание на некоторые особенности поведения людей, их мимики, их телесных реакций, то видны некоторые странности, которые было бы очень легко объяснить, если бы ты знала, как устроен человек. Вот смотри, два человека встречаются на базаре, чтобы поменяться чем-нибудь. Чем-нибудь равноценным, например обменять козу на овцу. Одному нужна шерсть, а второму козье молоко. Они меняются, знают, что обмен равноценный, но все равно, у них есть небольшой дискомфорт. Для того, чтобы от него избавиться, они пожимают друг другу руки. Зачем? Какой смысл? Почему руки? Или, например, привел человек домой новую козу, а она не дает молока. Он сначала пожалеет себя, расстроится, а потом раззолится на того, кто ему дал такую козу. Он еще не знает в чем дело, он еще не решал вопрос. Возможно, что речь идет о недоразумении, которое легко решится. Перепутали, там, козу или покупатель доить не умеет. Но человек расстроится, потом создаст негативный образ обманщика и будет делать что-то, чтобы восстановить справедливость. Даже если он знает, что плохую козу ему дал честный человек и справедливость будет восстановлена все равно эти реакции в нем произойдут. Он инсктинтивно определит виновника. Эти странные реакции тела и поведения, которые все считают нормой, они, в общем-то, излишни, не нужны для решения вопросов. А возникают эти реакции из-за того, что человек инстинктиво заботится о своем внутреннем устроении. О котором он часто не знает ничего конкретного.

Ты хочешь сказать, что он заботится о своей личной энергетике? Он что-то отдал, ему слегка неприятно, но он и получил; а чтобы успокоить в себе волнение его энергий, он касается руки второго и они, как бы, выравнивают свое состояние.

Не как бы, а выравнивают. Закрепляют новое состояние. А в случае откровенного обмана, обманутый кричит и бьет обманщика, отбирает силу обратно у обманщика и опять выравнивает. Человек может получать силу других людей. Сила эта бывает разного качества, разных видов. И способы ее получения различны. Но все дело в этом. Этим все занимаются. Только вот, кто-то осознанно, а кто-то инстинктивно.

Инка задумалась ненадолго и спросила:

А где же эта сила собирается? В теле? В уме? Или на другом уровне?

Это чуть более сложный вопрос. Если ты знаешь заранее выигрышные числа какой-то лотереи это сила? Если у тебя есть пистолет, патроны и умение стрелять это сила? Если ты можешь пробежать стометровку быстрее всех и стать чемпионкой это сила?

Ну да, конечно. Сила, как я понимаю, это то, что дает возможность изменить существующее положение вещей. Но то, что ты говоришь, это как бы сила в состоянии покоя, потенциал. Нужны условия для реализации. Если пропустить лотерею и не проводятся состязания по стрельбе и бегу или ты не хочешь в них участвовать, то потенциал останется неиспользованным.

Точно так же обстоит дело с жизненной силой, которая есть в человеке. Но заметь, лотерейный билет ты можешь передать другому человеку, пистолет тоже, а вот силу ног нет. Но ты можешь выиграть приз и дать его кому-нибудь. Но статус чемпионки ты передать не можешь. То есть, существуют силы разного свойства. А также, разные состояния силы. Она может быть в покое, может быть возбуждена, может кипеть, течь, светить, ну и так далее. Ее можно переводить из одного состояния в другое. Если ты знаешь о ее природе, о ее свойствах. Из чего следует, что существует сила получше, а существует сила похуже. По своему качеству, по возможности использования и по возможности передачи. Вот за силой получше и ведется охота. Эта охота представляет собой создание условий для приведения этой силы в нужное состояние и условий для передачи этой силы получателю.

Ага, кажется, я начинаю понимать. Человек генерирует в себе какую-то силу, которую можно как-то сконцентрировать, направить куда нужно и получить какое-то преобразование реальности, изменить состояние чего-нибудь. Получается, что человек отдает силу при каком-то процессе. Накопилась, скажем, потребность, которую можно представить себе в виде накапливаемой энергии, которая ищет выхода, человек делает действие, которое ведет к тому, что он высвобождает эту силу, а тот, кто умеет ее собирать или использовать, делает это. Получается, что для того, чтобы использовать силу, надо создать условия, правильно выбрать время и сделать какие-то действия, которые приведут к эффекту. Как в магическом ритуале: правильно одеться, встать на правильное место, сказать правильные слова. А если надо получить силу от большого количества людей, то их надо, наверное, где-то собрать и спровоцировать выход той силы, которую хочешь насобирать или использовать.

Мне знаешь что пришло в голову? Эстрадная певица на сцене, на которую восторженно смотрит несколько сотен или тысяч глаз, которую все обожают, а она получает удовольствие, когда стоит в лучах славы и признания своих поклонников.

Хороший пример. Приблизительно так все и происходит. Можно это зафиксировать схематически, это полезная картинка. Обожаемая певица, от слова обожение, на которую восторженно, то есть, застыв в вертикальном напряжении, под воздействием ее сценического образа и звуков, которые она издает, смотрят поклонники, которые ей поклоняются, а смотрят они глазами, из которых выходят лучи, от которых ей приятно, благодарят ее за выступление аплодисментами, хлопая руками, и хвалебными выкриками. А сама она кто? Звезда. Так все и происходит. Это и есть тот самый процесс возбуждения и отъема жизненной силы людей. Модель с личным присутствием получателя и источников силы.

Немного страшновато стало от твоего описания. Но постой-ка! Ведь они, поклонники эти, они ведь не только отдают, но и получают что-то. Что-то, что им нужно. Например, она поет песню, слова и мелодия которой заставляют звучать какие-то струнки внутри ее поклонников им ведь тоже приятно, они развлекаются, отдыхают. В них происходит процесс, от которого им тоже приятно. Это же не так, что они посветили на нее своими лучами и ушли обессиленные. Нет, наоборот, ушли с ощущением, что хорошо провели время.

Они и ушли обессиленные, просто, первое время, они, под воздействием впечатления, еще довыплескивают свою силу наружу. Они еще возбуждены, разогреты. Тут есть один немаловажный момент. Человек испытывает облегчение и некоторое извращенное удовольствие, когда его разогретая сила покидает тело. Понимаешь, из-за поврежденного внутреннего устроения, сила ходит в теле не так, как надо; поэтому, когда она, естественным образом, накапливается, она причиняет дискомфорт и человек хочет избавиться от нее. Начиная нижними нервными центрами и заканчивая верхними. Но здесь важен сам процесс. Этот процесс позволяет звезде получить силу людей, а также выполнить впечатление в их внутреннее устроение. А уже в зависимости от того, какое это было впечатление, что и как оно изменило во внутреннем устроении поклонников, можно судить о результате. Но, все равно, она получает очень качественную силу в большом количестве, а отдает плохую или очень вредную. Такую, которая повреждает ее поклонников и провоцирует выброс их силы в ее направлении. Конечно, может быть и так, что впечатление хорошее, безвредное. Однако, в подавляющем большинстве случаев, никакое оно не безвредное. Люди, собираясь в толпу, создают стаю. Ведь ты, наверняка, замечала, что когда ты посещаешь концерт или спортивное состязание, где собирается много народу, с тобой происходят немного странные изменения. Сначала все спокойно, потом, вроде как, слегка тревожно, через некоторое время, даже как будто скучновато и есть некая отстраненность, а потом, если толпа эмоционально реагирует на происходящее, ты начинаешь ощущать необычный эмоциональный подъем, чувствуешь себя немного иначе. Пока ты находишься в тесной близости большой толпы, которая имеет перед собой какой-то предмет, на который направлено ее внимание, происходит формирование стаи. Для того, чтобы стая сформировалась, нужно какое-то время и эмоциональное открытие участников процесса. Когда люди на концерте смотрят на звезду на сцене, они делают все то, что нужно, их внимание приковано к сцене, они открыты для получения впечатлений и для отдачи силы. И они находятся близко друг к другу. В какой-то момент их охватит эйфория. Звезда эту эйфорию почувствует тоже и будет греться в лучах славы и прочего. Для того, чтобы толпа пришла в нужное состояние, часто используются вспомогательные методы. Слишком громкий звук, который, в принципе, не очень нужен, мелькание яркого света и прочее. Весьма неплохо, если происходит понижение температуры воздуха, если темно и присутствует усталость людей. Все эти вещи очень хорошо известны организаторам. Например, когда организуются серьезные концерты, то они всегда начинаются позже, чем было заявлено; чаще они проходят поздним вечером или заканчиваются поздним вечером, чтобы стемнело и похолодало; всегда слишком громкий звук, выше комфортного уровня, огни, петарды, ну и так далее. Собственно, описание проявлений реакций стаи соответствует тому, что происходит: разогреть зал, захватить зал, держать публику. Вот из публики и выходит человеческая сила и впитывается звездой. Или же собирается на ней или на ее образе. Людей выводят из состояния покоя, приводят в состояние, когда они отдают свою силу и звезда нежится в потоке чужой силы. А люди в эйфории кричат, танцуют, плачут, хлопают руками. Их возбужденная сила выбрасывается в направлении звезды. Хлопки руками возникают от переизбытка возбужденной силы и, посредством ударов рук, через ладони, она выплескивается. Знаешь же, как говорят рукоплескание. Для получения и использования человеческой жизненной силы высокого качества нужно сосредоточить людей в одном месте, захватить их взоры, их зрение и слух, захватить их внимание и направить его на одни и те же образы; захватить их руки, вызвать чувственное возбуждение и спровоцировать действия, которыми они будут свою жизненную силу отдавать. Подчинить, покорить и заставить поклоняться.

Когда ты так все описываешь, мне почему-то противно. Человек вырабатывает какую-то энергию физиологического происхождения, она в нем как-то сублимируется, меняя свойства, он ее выпускает как-то, а другие люди впитывают, ну или как-то поглощают ее. Он, то есть, ослабляется, а те, кто забрал, они, что, сильнее становятся? Вот, прямо сильнее? Мне как-то понятнее, если смотреть на это с точки зрения реакций людей. Один издает звук, другой слышит звук и реагирует на него ну и так далее. А у тебя получается, что взаимодействие людей это никакой не обмен сигналами, а просто обмен энергией, силой, как ты говоришь. Что прямо чужая телесная энергия из рук, из глаз, выплескивается или выходит, а другой человек ее в себя впитывает.

Режиссер неприятно усмехнулся:

А все именно так и происходит. Впитывает или греется в ней. В зависимости от того, в каком агрегатном состоянии она приходит к получателю. Самое главное, это то, что она реальная, настоящая. Это не подача сигналов, их прием и интерпретация, с последующей реакцией на это, а субстанция, имеющая физиологическое происхождение. Да и чувствуют это люди. Ведь множество слов, обозначающих какие-то свойства людей или процесоов, довольно точно описывают некоторые проявления этой субстанции. Люди интуитивно подыскивают слова, которые вроде не очень-то относятся к описываемому предмету или явлению, но их используют, они закрепляются в языке. Примеров масса. Вот, скажем, меняла на рынке. Стоит себе человек, ему дают деньги, он их обменивает, отдает, оставляет себе небольшой заработок. А как часто говорят про людей, которые ловко обращаются с наличностью? Говорят, что у них сальные пальчики. Почему? А потому-что такое ощущение возникает от них. У них меняются глаза, манеры они будто маслом смазанные становятся. Человека, опытного в делах, связанных с наживой, иногда определяют как скользкого. Люди чувствуют. Хотя, казалось бы, человек с деньгами дело имеет, наоборот, нужны чистота, дисциплина. А вот от аккуратно одетой кассирши в банке такого ощущения нет. Это не ее деньги. Она не получатель этой субстанции. Вот она и не напитывается их силой. Они к ней не имеют отношения. Ну и много такого, люди четко описывают то, что происходит на самом деле, а сами думают, что это метафора или образное выражение. А так, да, правильно ты говоришь, что участвуя в обмене своими жизненными энергиями, они выделяют свою и впитывают чужую субстанцию физиологического происхождения, причем разного качества и с разными свойствами. А их, скажем так, внешняя атрибутика, создающая их образ в глазах и во внутреннем усторении окружающих, направлена на то, чтобы спровоцировать у других людей выделение субстанции того или иного свойства.

Инка поморщилась и сказала:

Что-то чувствую я, договоримся мы с тобой до нехороших вещей. Если человеку неймется и он хочет выйти в люди, то он имеет избыток энергии, а когда приходит в толпу, то отдает ее и ему становится легче. Или кто-то чувствует себя устало и одиноко, тоже идет в люди и напитывается чужой энергией. Бя! Прямо вот почти физически?

Режиссер удивленно приподнял брови:

А что, это что-то новое для тебя? Вот ты говоришь, обмен сигналами и их интерпретация. Но как тогда объяснить, например, такое явление? Когда пьяницы собираются и пьянствуют, то в помещении, где происходит этот процесс, можно заметить особую атмосферу, противную такую. Это не запахи, не табачный дым, а нечто иное, то, что называют словом угар. Они сидят в пьяном угаре. Они повреждают свои организмы алкоголем и их жизненная сила выбрасывается наружу. Откуда эта народная мудрость, что нельзя одному пить? Когда человек один, он может настолько увлечься процессом прожигания своей жизненной силы, что повреждения могут стать опасными. А когда есть рядом другие люди, то они как бы поддерживают друг друга парами своего угара. Если бы этого явления не было, то не имело бы значения, жжешь ты свой организм в одиночку или совместно с кем-то. Но это есть. Потому и жива и совершенно правдива эта народная мудрость. Потому-то и лучше буйная компания, а не дисциплинированное распитие в одиночку. А когда женщина говорит, что она надевает на себя соблазнительную одежду не для того, чтобы с кем-то познакомиться, а для себя, это что значит? Она же не имеет цели с кем-то в связь вступать, но ей надо куда-то пойти, показаться, чтобы ее увидели, поплескали на нее энергиями различного свойства. Соответствено, она может одеться для себя так, чтобы ею повосхищались и благожелательно похвалили, а может так, чтобы ее откровенно хотели мужчины. Одеться агрессивно. Чтобы дразнить, то есть, чтобы спровоцировать выброс на себя чужой энергии и впитать ее или погреться в ней. А вот, например: там, где много людей трется там жизнь кипит. Если начать обращать внимание, то совсем по-другому будешь слышать язык. Когда знаешь о чем речь. Что-то выглядит как утка, ходит как утка, крякает как утка, многие ее видят, но им говорят: Утки нет. Или: Это не утка. Это ваша фантазия. Утка никуда не девается, ее невозможно не замечать она иногда огромная, как носорог. Людям приходится как-то называть все эти неофициальные явления, их невозможно игнорировать. Вот и получается, что очень многое интуитивно названо предельно точно. Разогретая сила толпы разогревает силу человека, сила переходит в состояние, когда ее можно передать. Кипит, то есть. До нехороших вещей мы уже договорились. Ведь ясно же, что можно провести безопасный обмен энергией, а можно агрессивно отожрать кусок и повредить внутреннее усторение другого человека. А если это делать систематически и организованно, то человека можно погубить. Вот тут и возникает главный вопрос: что еще является здоровыми отношениями, а что является губительным? Как ты думаешь?

Инка уже окончательно скисла и ответила:

Вероятно, для того, чтобы все это имело здоровые параметры, участники должны быть ознакомлены с тем, что повреждает, а что не повреждает внутреннее устроение других людей. У них должны быть правильные понятия о взаимной вежливости.

Режиссер вздохнул и сказал:

Чтобы все это имело здоровые параметры, нужны здоровые участники. А здоровых участников очень и очень мало. Чтобы не жрать друг друга, внутреннее устроение людей должно быть неповрежденным. Если этого нет, они так или иначе, начнут людоедствовать. Сначала в легкой форме, потом, если процесс восстановления не успевает за процессом выделения жизненной силы в более тяжелой форме. Ведь одно дело обмениваться избытками сил, а другое дело отбирать силу, которую человек не хочет отдавать, потому-что ему самому не хватает. Но вот тяжелая форма людоедства предполагает еще одно отклонение.

Инка повернулась к нему и, замахав руками, перебила:

Подожди-подожди. Но ведь есть же люди, которые, даже если им плохо и хочется чужой силы, они не будут, как ты говоришь, отжирать куски от других. Просто не будут и все.

Он кивнул и продолжил:

Тяжелая форма людоедства вызывает снижение планки требования к потребляемой энергии. А экстремально тяжелая форма людоедства приводит к поиску экстремально чистой жизненной субстанции.

Я не понимаю. Как это? Снижение планки при тяжелой форме мне понятно, это когда от скуки переходят к непотребству всякому, а что с эктремальной формой? При тяжелой форме разве люди не хотят энергии хорошего качества.

Хотят, конечно. Но они, попросту говоря, опускаются и сидят в своем свинарнике, отжирая друг от друга куски и ненавидя свою жизнь все сильнее и сильнее. Грубеют. Качество жизненной субстанции снижается. Вчера оскорбляли друг друга, чтобы кусок отожрать, а потом огрубели и оскорблений уже не хватает, чтобы спровоцировать выброс субстанции. И сегодня они уже бьют и насилуют друг друга, а завтра пытать и убивать начнут. А вот экстремальная форма это когда человек потреблял много энергии высокой очистки, когда он знаком с ней, но она его уже не берет и ему надо больше и чище. Он тоже может огрубеть и опуститься, но стремление к высокоочищенным жизненным силам людей не уйдет. А насытиться невозможно, потому-что нарушен механизм естественного восстановления внутреннего устроения. Вот та же звезда наша, находясь в лучах и потоках обожания поклонников, она привыкает к этому, но потом ей хочется больше. Из певицы, она захочет стать иконой, почти божеством. Будет хотеть больше славы, больше денег. Ей будет хотеться, чтобы любили не только ее песни, но и ее саму, ее образ жизни, ее образ мысли, чтобы подражали ей. А ей все равно будет недостаточно. Она будет искать это. Она будет впадать в депрессии, она начнет провоцировать публику, она будет любыми способами привлекать к себе внимание. Она даже может опуститься, нюхать много наркотиков, развратничать, кутить, дойти до ужасных извращений, пытаясь заглушить количеством жажду качества, но ее болезненное желание попить жизненной силы еще более высокой очистки, чем она знала до этого, не исчезнет. Это прогрессирующая людоедская наркомания.

Я понимаю, кажется. Картина без людоедства выглядит очень странно. Капризы эмоционально неустойчивой творческой натуры. Но, если предположить, что имеет место поедание чужой жизненной субстанции, то звезда ведет себя логично. Звезде нужно, чтобы не прекращался процесс питания жизненной силой, вырабатываемой ее поклонниками. Но ей нужна субстанция высокой очистки и в большом количестве, ей недостаточно благодарности, недостаточно любви и жалости, ей нужно признание и слава, нужно поклонение, как кумиру, как божеству. По сути, ей нужно, чтобы поклонники реагировали на ее действия производством жизненной субстанции высокой очистки, чтобы они разогревали в себе эту субстанцию, повышали ее качество, а потом направляли ей. Ей недостаточно денег и благодарности за ее сценический труд, просто продажа хороших песен за деньги ее не устраивает. Денег недостаточно, нужно, чтобы люди были готовы отдавать ей что-то еще лучшее, что в них появляется в процессе жизнедеятельности, чтобы отдавали ей свое время, свою силу, часть своей жизни. Она хочет, чтобы ее поколнники были ее, ну если не прямо ее рабами, то ее...

Она удивленно захлопала глазами и посмотрела на режиссера:

Вот это да! Охреневшей звезде нужна армия. Армия!

Режиссер удовлетворенно кивнул и сказал:

Понимаешь теперь, почему я говорил, что существующий язык часто довольно точно описывает настоящую реальность?

Инка недоуменно смотрела перед собой и зачарованно продолжала:

Поклоняющаяся толпа, подчиняющаяся капризам, готовая отдавать жизнь своему кумиру на сцене. Как армия за правителя. Ай-яй-яй! А если сцену заменить на трон...

Она опять уставилась на режиссера, а он добавил:

Или на политическую сцену.

Вдруг она что-то вспомнила и спросила:

Послушай, а где же тогда, в этой всей картине, место денег? Они же вроде правят миром, все поставлено так, что деньги, вроде как, самое главное, то к чему все стремятся, ради чего устраивают войны, конкуренцию просто в лепешку разбиваются убивают, предают. А они, даже для какой-нибудь певички, не самое главное.

Режиссер покачал головой:

Нет, это не так. Ты неправильно говоришь. Главное не деньги, главное это прибыль. Прибыль это процесс прибывания отобранной жизненной силы людей. Деньги это средство для получения прибыли, если ты не знала. Я попробую объяснить тебе. Деньги это образ. Люди признают в своем внутреннем устроении какой-то образ, который наделен какими-то свойствами. Деньги они как ключ к получению человеческой жизненной силы. Два человека на рынке верят в один и тот же образ. Признают, что он несет в себе силу для изменения положения вещей. Они оба открывают свое внутреннее устроение, выделяют энергию, впитывают ее, но, при этом, они напитывают энергией и этот образ денег. Признание способности денег служить ключом к тому, чтобы человек отдавал силу, является впечатлением, которое остается вживленным во внутреннее устроение человека. А это, в свою очередь, ведет к тому, что он как бы связан энергетической ниточкой с образом денег. Люди, состоящие в рыночных отношениях, как бы нанизываются на один и тот же образ. Получаются эдакие людоедские бусы. А вообще, смотри, что происходит. Продавец продал покупателю товар, получил деньги. Произошло движение жизненной силы продавца и покупателя. То есть, при этом, создалось своеобразное завихрение жизненной силы, которое захватывает продавца, покупателя и образ денег. Произошел оборот. Так вот, если на рынке много продавцов и покупателей, то там сосредоточено много высвобожденной жизненной энергии, которая совершает обороты. Крутится. Деньги, являются образом, ключом, который провоцирует приведение в движение жизненной силы людей и ее выделение. Знаешь же, как говорят, что надо раскрутить какое-нибудь дело. Например, организовать концертный тур звезды, дать рекламу, создать шумиху. Начать раскручивать образ звезды, который спровоцирует выделение жизненной силы зрителей, которую, в виде прибыли, получат инвесторы. Инвестиция это сила, направленная на раскрутку, на смазку этого механизма. Инъекция. Есть у инвестора какое-то количество денег, он их запускает в оборот, чтобы закрутилось посильнее, и надеется получить прибыль. Почему говорят, что деньги к деньгам? Потому-что, так и есть. Что делает инвестор? Подогревает активность, то есть нагрев, провоцирующий выброс жизненной силы людей, вовлеченных в процесс. Например, раздает кредиты. Человек взял, но должен вернуть. И вернуть больше, чем взял. Что же происходит с внутренним устроением человека, при манипуляциях с деньгами? Он взял, получил инъекцию чужой жизненной силы, впечатал ее в свое внутреннее устроение, ему приятно в этот момент и еще какое-то время. Потом проходит время и приятное чувство проходит, а потом приходит время отдавать. И это очень неприятно. Но почему? Ведь все честно было: ему нужны были деньги на большую покупку, он был согласен заплатить небольшой процент кредитору, все же нормально. Он не обеднел, не в долгах просто надо подсобирать пару месяцев и отдать. Но он все равно будет чувствовать себя нехорошо, каким-то использованным, запачканным. Ему будет неприятно. С другой стороны, он будет рад, что на нем больше не висит кредит. Не висит долг. Нет логического объяснения этим странным и неприятным ощущениям. А произошло следующее. Он впечатал в свое внутреннее устроение лишний образ и чужую жизненную силу, эта инъекция немного подпитала его, а потом, спустя время, он выдрал этот образ из своего внутреннего устроения и отдал свою жизненную силу, а через эту дыру вытекло больше жизненной силы, чем он интуитивно расчитывал, с чем он был заранее согласен. Мало того, жизненная сила сочилась из него все время, пока он был должен. Он потерял гораздо больше, он очень хорошо чувствует это, но не может объяснить почему. Совсем образно: он как бы налепил на себя этот кредит, через время он прирос к нему, сам, без спроса, а потом должник его отодрал с куском своей живой субстанции и отдал. Когда говорят о нечестной торговле, иногда используют слова ободрать, содрать, так вот, это вполне точно описывает, что происходит со внутренним устроением человека. Человека обманули. Они знали что будет, а он нет. Поэтому, к процентщикам относятся, в основном, плохо. Чувствуют, что обкрадывают и несут беды. Мало того, во внутреннем устроении человека остается своеобразная грязь после этих кредитных манипуляций, которая будет вредить ему еще какое-то время, а самое худщее, это, что он запомнит приятные ощущения от инъекции чужой жизненной силы. Да и вообще, когда человек часто платит, неважно за что, это разрушает его внутреннее устроение. Он не может понять почему, нет объяснения, но просто вот так оно работает. Ни математикой, ни психологией этого не обосновать. Белиберды можно наплести, но нормально, так, чтобы человек точно знал что с ним будет при получении и при выплате кредита, ему никто никогда не объяснит. Хотя объяснение элементарное. А еще, встречала, наверное, есть люди, которые стыдятся продавать: им неудобно назначить свою цену, им не нравится все это дело. Они избегают кредитов, не стремятся к высоким заработкам, стесняются брать деньги, не любят все это купи-продай, при больших сделках часто нервничают, не ловчат, не обманывают. Их тяготят торговые дела. Торговля не может нравиться здоровому человеку, он ее может лишь терпеть. Если бы люди точно знали, что с ними происходит при злоупотреблении торговлей, они бы совершенно по-другому подходили к этой необходимости. А помимо необходимой торговли, есть торговля ненужная. Торговля ненужными товарами и услугами. Здесь уже открытый обман. Тебе что-то не нужно, но тебя убеждают это купить. Впаривают. Унижают, если не купил. Потому-что никакое это не повышение благосостояния и не улучшение качества жизни людей, а циничное выкачивание из них жизненной силы. В самом прямом смысле. Поэтому все делается не ради денег, а ради прибыли жизненной силы, для получения которой нужны люди, которые ее отдают. И как вывод, что мы можем сказать? Что является главной ценностью для получателей жизненной силы, за что идет борьба, когда получатели жизненной субстанции конкурируют между собой, пытаясь увеличить свою прибыль? Догадалась уже, наверное?

Инка подумала и ответила:

За рынок. То есть, ценностью является сам рынок. Ну да, тогда все понятно. Нужно, чтобы крутилось. Им нужно то место, площадка, на которой люди выделяют энергию, место где крутится, где жизнь кипит. Точно! Вот почему столько рынков с совершенно ненужными товарами, с вымышленными, с дутыми. Нужна просто активность, которую они подогревают она и есть ценность. Активность, которая привязана к какому-то образу, который усиливается от этой активности. Стой-ка...

Она ошарашенно посмотрела на режиссера:

Так вот в чем смысл всяких виртуальных денег! Когда люди получают виртуальные деньги, например, за активность в интернете, которая не имеет никакого практического смысла, они просто своей силой напитывают образ этой виртуальной валюты и создают то самое кручение, рынок. Нанизываются на эту валюту и она служит проводником их силы. А я то думаю, что это за непонятная история, какие-то виртуальные монеты? Каким-то непонятным образом скачущие курсы, куча всяких инвестиционных специалистов, которые что-то угадывают, советуют. А это просто провоцирование выделения жизненной силы людей. Скачущие курсы создают атмосферу азарта, поэтому люди туда легко втягиваются и участвуют непонятно в чем, лишь бы подзаработать. Тогда понятно, почему так спокойно виртуальные деньги обмениваются на реальные товары и никому это не мешает. Просто всем все равно, что там с картошкой или с кроссовками. А я думаю, как можно торговать какими-то артефактами из компьютерных игр, какими-то игрушечными деньгами? Главное это рынок, разогретые люди, поддерживающие кручение. Поддерживающие этот нездоровый азарт.

Она хлопнула себя по лбу ладонью:

Азарт! А я чуть было не спросила тебя, а как же другая сторона в этих рыночных отношениях? Те, кто наживается? Кошмар, наживается! На живом, то есть. Хотела спросить, но они же умеют обращаться с деньгами, богатеют. Думала, что может навык нужен просто. Устроение там не устроение: можно ведь приспособиться, поднатореть, крепче быть внутренне. А тут дошло. Те, кто любит наживаться, кто любит эти процессы, они как наша звезда. Наркоманы. И как умеют быть изощренными наркоманы, когда ищут наркотик, так же и эти. Потребление чужой жизненной силы делает в них самих дыры, им нужно больше, потом лучше. Сначала деньги, потом власть, потом больше власти. Финансовая инъекция, финансовая игла, перегретые рынки, подогреть спрос, игра на бирже это же прямым текстом про эту людедскую наркоманию. Крутится рулетка, платятся деньги, выиграть нельзя, люди теряют жизнь. А ведь нет зависимости хуже игровой, кто зависимый, тот знает, что они это делают для получения болезненного удовольствия от самого процесса, разбогатеть и не надеются.

Тогда понятно, почему так спокойно рассуждают о безусловном доходе. Нужен сам процесс. Если надо будет, они заставят взять деньги и вынудят за что-нибудь платить. А я все думаю, почему хоть что-то не сделают бесплатным? Воду там, свет, топливо, пищу какую-нибудь простую. Почему не объединят какие-то постоянные платежи в один взнос какой-то? Думаю, зачем загромождать все бесконечными платежами, налогами какими-то. Платить за все: за то, за это, каждый день. Хоть копеечку, хоть за что. Но мне непонятно другое. Вот эти виртуальные валюты, они же не привязаны к деньгам государств. Почему это почти не волнует государства? Ну или волнует так, для вида. Разрешают рекламировать такие валюты, не протестуют против оплаты реальных товаров и услуг такими странными деньгами. И это на своей территории, в своей экономической зоне. Ведь известно, что если государство подделает монету другого государства, то это повод для войны, или как-то так. А тут непонятно что, непонятно кем запущенное в пользование, какое-то странное и азартное мероприятие, которое может вызывать отток нормальных денег страны, позволяет выполнять анонимные платежи, втягивать людей в долги а государствам, вроде как, все равно. Как могут звезды политической сцены терпеть кого-то, кто у них отбирает наркотик? Как это?

Режиссер ухмыльнулся и сказал:

Ответ напрашивается сам собой, нет разве? Когда кто-то хочет забирать у людей жизненную силу, он должен создать систему. Систему, где он получатель, а люди его источники. Для этого надо огородить место, заполнить его людьми и механизмами, обеспечивающими генерацию в людях силы нужного качества, а также механизмами отбора, съема этой силы.

Инка вдруг подняла правую руку и сказала:

Подожди минутку. Я тебя перебью. Я понимаю, что все это правда. И я хочу знать больше правды. Но если все так, то какой смысл, так, в принципе, это все разбирать? Ведь ничего нового. Разве мы не знаем, что деньги портят человека, что политики убивают людей, что азарт смертельно опасен? Все известно. Но люди сами так хотят. Казино же открыты, люди идут туда сами. Это же их жизнь. Может судьба такая? Проживут как хочется кто какой в жизни выбор сделал да и ладно. А мы что можем сделать? Душеспасительные беседы вести?

Режиссер спросил:

А почему у тебя сразу реакция, что надо что-то сделать с людьми? Мучалась, не зная правду, теперь будешь знать, будет чуть легче. Мне тоже приятно, почитал лекцию с умным видом. А вот почему тебя другие интересуют? Откуда эта реакция, что надо что-то сделать для других?

Инка задумалась, потом сказала:

Ну да, ты прав. Странная реакция. Это как побежать и рассказать тем, кто забирает силу у людей, что ты знаешь об этом. И что? Да людям все равно. Родители детей приводят в клинику, чтобы детям письки отрезали. За это надо пороть до полусмерти не только родителей и хозяев клиники, но и всех, кто в этом как-то участвует или что-то об этом знает. Всех. И меня, в том числе. И тех, кто вообще такую тему поднимает, кто взял эту мерзость на язык или на карандаш. А нам пофиг. Даже мне. Лишь бы самой не делать этого, потому-что это мой предел, дальше все, дальше никак. А у кого-то такого предела нет. Иди, расскажи, что жизненную силу кто-то пьет из них. И что? Их можно с детьми, с родителями, с бабушками и дедушками раздеть догола, запереть в сарае, навешать им присоски на тело и очки с картинками на головы и качать из них жизненную силу сколько влезет. Корм только привозить и отходы вывозить, да следить, чтобы электричество было для виртуальных очков. Все еще и передерутся в очереди в такое будущее.

Тут она осеклась, осознала то, что она говорит, и задумалась.

А ведь они же это и делают. Они же все время только это и делают! Меняются способы, изменяется форма, но все приходит к одному и тому же. Загнать куда-то, заманить и заставить заниматься чем-то ненужным.

Режиссер сказал:

Вот ты перебила меня, а я ведь подошел к самому интересному. Ну, на мой взгляд. Я говорил о том, что для получения жизненной силы людей, нужно создать систему, которая строится на одних и тех же принципах, что в прошлом, что в настоящем.

Система это огороженные загоны, в которых устроена сеть с ячейками, где должны содержаться люди. Сама сеть это среда, межчеловеческое пространство, посредством которого люди взаимодействуют. Люди, находясь в этих ячейках, подвергаются действию механизма по удержанию их в сети, действию механизма, обеспечивающего генерацию силы и действию механизма съема и передачи ее получателю. Это значит, что люди должны удерживаться в состоянии, не позволяющим сбежать и обеспечивающим выработку и сдачу силы получателям. Это есть устойчивость системы. Устойчивость обеспечивается выполнением предписанного порядка действий, который должен быть составлен таким образом, чтобы он не нарушал устойчивость системы. Это есть комплект программ. Установленный комплекс упорядоченных действий для решения разных проблем системы. Так строится любая система, где есть получатель жизненной силы и его источники питания. Понятно?

Инка встала с лавочки, сделала несколько шагов и подошла к перилам смотровой площадки. Она задумчиво смотрела на панораму города, обдумывая услышанное. Потом она сказала:

Понимаю. Город это система. Государство это система. А следующая ее форма это интернет. Система с сетью, в которой люди. Глаза, руки, активность. Интернет это тот же город. Площадки, адреса, архитектура. Но, в то же время, система, программы. Просто город, где люди не приближаются друг к другу телами и не взаимодействуют непосредственно. Город, где должна быть активность. Да, понимаю.

Инка села обратно на лавку и, загибая пальцы, начала перечислять:

Система обеспечивает жизненной силой получателя. Получатель не заинтересован в том, чтобы чужой пил из его системы. Интернет делает инъекцию в чужую среду. А государства не против. Интернет общий.

Она посмотрела на свой кулак, разжала пальцы и продолжила:

Интернет, в основном, общий, глобальный. Государство, по идее, не должно терпеть общий интернет, только свой. Но терпит. А это значит... Они что, распределяют как-то, делятся? Они? Эти?

Тут Инка остановилась, посмотрела на режиссера и сказала:

А это значит, что хрена с два он общий! Он чей-то! А вот чей?

Режиссер изобразил бурные аплодисменты.

Инка шутливо поклонилась и сказала:

Но слушай, это же сложнейшая задача. Как возможно удержать в системе столько разных людей? Они же не роботы, они живые, разные. Причем, как ты несколько раз сказал, люди очень стремятся к правде. По своей природе. Инстинктивно заботятся о здоровом состоянии своего внутреннего устроения, даже не зная о его устройстве. Как же возможно удержать их всех в системе? Удерживать столетиями в городах, потом в государствах, теперь в интернете? Как они это делают?

Режиссер ответил одним словом:

Ложью.

Вдруг лицо режиссер стало испуганным и Инка заметила, что он смотрит на что-то за ней. Она обернулась и увидела невысокого худого человека с надменным и немного презрительным лицом, которое выглядело очень усталым. Одет он был в черную шелковую мантию, а в его руке была початая бутылка с прозрачным желтым напитком. Она услышала металлическое лязганье цепи и, посмотрев на режиссера, удивленно приподняла брови. Тот стоял на некотором удалении от лавочки, к которой он был прикован цепью и дергал рукой, пытаясь освободиться.

Она спросила:

Эй, что это с тобой?

Скажи ему, чтобы он ушел, скажи ему. Пусть уйдет.

Инка повернулась к странному незнакомцу и вежливо обратилась к нему:

Вы, наверное, хотели здесь посидеть? Извините, но у нас тут пикник.

Незнакомец криво усмехнулся и сказал:

Вижу. Что, разглагольствует прихвостень?

С режиссером происходило странное. Он начал так сильно дергать цепью, что Инка встала с лавочки и отошла в сторону. Вдруг режиссер завизжал противным голосом и, дергая за цепь двумя руками, попытался освободиться.

Незнакомец сделал небольшой шаг в его направлении и режиссер, собрав все свои силы, с диким рыком порвал цепь, перемахнул через перила и кубарем скатилился с пригорка, ломая кусты и ветки деревьев. Не зная, как реагировать, Инка смотрела как он убегает, пока он не скрылся из виду.

Незнакомец подошел и стал рядом с ней. Он посмотрел на город и сказал:

Я знаешь чего хочу? Я хочу, чтобы была темная летняя ночь и чтобы по всему этому городу горело множество высоких костров. И хочу собрать все мерзкие лживые книги и бросить их в эти костры. А рядом с кострами привязать к столбам тех, кто распространяет всю эту ложь. В левую руку я возьму кнут, а в правую розги из колючей проволоки и буду их стегать до тех пор, пока в их лицах не появится что-то человеческое. И я заставлю смотреть на это тех, кому они лгали. И они будут смотреть, пока не поймут, что эти лживые полунелюди с ними делали.

Инка уважительно глянула на откровенного незнакомца и сказала:

Если нужна помощь, обращайтесь. Дров насобирать, спички подать я к вашим услугам.

Они оба засмеялись.

Незнакомец сел на лавку, поправил свою мантию и спросил:

Какое впечатление на тебя произвел этот молодой человек?

Инка, понимая, что человек, мягко говоря, не очень терпимо относится к вранью, решила ответить честно:

Я подумала, что он говнюк. Он старался, конечно, рассказывал интересно, плохого мне ничего не сделал, но вот так вот.

Мужчина отхлебнул из бутылки и сказал:

А знаешь почему?

Что почему?

Почему такое впечатление? Нет, не знаешь. А я тебе расскажу. Он тебе кое-что не успел рассказать об устройстве системы. Сеть, в ячейках которой содержат людей, может сама забирать их жизненную силу, а не только паразитировать при взаимодействии людей. Сеть окружает человека ложью, вредными конструкциями, принимая которые, человек разрушает свое внутреннее устроение и из него выходит жизненная сила. А продукт распада жизненной силы человека остается в нем. Грязь. Ну или...

Инка тоже села на лавочку и сказала:

Система жрет людей и гадит в них.

Незнакомец кивнул:

А прихвостни помогают этому процессу. Но поскольку человек со здоровым внутренним устроением не будет заниматься такими делами, то прихвостни всегда говнюки.

Инка осторожно посмотрела на своего собеседника и сказала:

Но, знаете, ведь тогда многие люди это прихвостни, как вы их называете. Ведь все в системе, так или иначе. Почти каждый вносит свой вклад в это нехорошее дело. Как же остаться чистеньким?

Он хмуро глянул на нее и ответил:

Это не обзывательство, а диагноз. По степени повреждения внутреннего устроения. Есть жертвы, есть рабы, есть заблудшие, есть прихвостни, а есть предатели.

Инка уже открыла рот, чтобы задать, как ей показалось, не очень приличный вопрос, но осеклась, а потом все-таки спросила:

А если просто судьба такая у них у всех? Один такой, другой сякой. Чего их делить тогда? Или вы судья?

Мужчина засмеялся.

Пойдем-ка со мной, пройдемся по парку.

Они встали и пошли по дорожке. Они шли довольно долго. Инка обдумывала все, что она сегодня увидела и услышала и не заметила, что незнакомец отстал. Обернувшись, она увидела, что он стоит перед лавочкой, на которой сидел аккуратно одетый пожилой человек с книгой в руке. Она вернулась обратно и подошла поближе.

Ее спутник сказал старику:

Ну что, интересная книжка?

Тот поднял глаза и удивленно ответил:

Нет, не очень. Это учебные материалы. А что?

Вдруг глаза старика широко открылись, он отложил книгу и попытался встать, но не успел. Быстрым движением, взмахнув своей черной мантией, странный незнакомец толкнул старика обратно на скамейку. Потом схватил его одной рукой за шиворот, приблизил свое лицо к его лицу и Инка услышала следующее:

А ну, мне давай расскажи это. Давай, расскажи. Ты же такой уважаемый специалист. Что, не можешь? Как ты уживаешься сам с собой? А теперь смотри, что ты творишь, жалкий подонок!

Он бесцеремонно повалил старика на спину и Инка услышала, как голова старика противно стукнулась о доску лавочки. Незнакомец придавил грудь старика коленом и неподвижно застыл над ним на какое-то время. Шокированная Инка стояла не шелохнувшись. Потом она услышала глухой тихий стон старика, который перешел в крик боли и отчаяния.

- А-а-а! Ыыы! А-а-а! Не-е-ет! Все-е-е! Хватит! Это я-а-а! Я-А-А-А!

Оставив, наконец, старика в покое, незнакомец отошел от лавочки, отхлебнул из своей бутылки, которую, как оказалось, он так и держал в руке, в течение всей этой безумной процедуры, и подошел к Инке. Та смотрела на него, как кролик на удава.

То, что он сказал ей, было вполне в духе творившегося на ее глазах безумия:

Этот старик не такой плохой человек, слабенький просто.

Дурдом и не думал заканчиваться. Старик встал со скамейки, подбежал к своему мучителю и сказал:

Спасибо тебе, спасибо. Я не буду. Я, правда, не буду. Я уже не смогу.

Он начал хватать незнакомца за руку, пытаясь поцеловать ее.

Тот вырвал руку и крикнул:

Хватит! Ты чего, дед, сдурел? Иди уже.

Старик, пятясь и кланяясь отошел к своей лавочке и начал нервно ходить взад-вперед.

Инкин шок немного ослаб и превратился в недоумение. Она кое-как взяла себя в руки и спросила:

Так, может быть, скажете мне, кто вы?

Неожиданно к ней подбежал старик и сбивчиво залепетал:

Это самый важный человек в моей жизни. Хоть кто-то позаботился.

Он опять повернулся к самому важному человеку и то, что Инка услышала, отозвалось в ее голове звоном колокола.

Спасибо тебе. Я благодарю тебя, Инквизитор!

* * *

Инка и Инквизитор сидели на лавочке, с которой им открывался вид на зеленую лужайку. Инквизитор, щурясь от яркого закатного солнца, время от времени, делал глоток из своей бутылки. На лужайке, выстроившись полукругом перед энергичным молодым человеком, стояли парни и девушки в спортивной одежде. Он им что-то активно рассказывал. До нее доносились отрывки фраз, по которым она поняла, что у них там какой-то тимбилдинг или тренинг.

Она повернулась к Инквизитору и спросила:

Так а что дед-то натворил?

Инквизитор вздохнул и ответил:

Много чего. Он преподаватель психологии и социологии, вреда от него немало, но он слабый, дает поблажки студентам своим, не мучает особо. Но я его за другое прижал. Он, видите ли спутался с прихвостнями, которые распространяют развращение детей в школах и детских садах. Знаешь, наверное, эти новые программы по половому воспитанию. Так вот, старик хотел поработать над пособиями для этого дела, уже начал. Но теперь не будет. А вот этот гад сейчас увидит!

Он показал рукой на энергичного тренера, который жестикулируя что-то объяснял молодежи.

Пошли, подойдем поближе.

Когда они приблизились, Инка уже слышала почти все, что говорил тренер. От избитых мотивирующих сентенций ей стало тоскливо. Было ясно, что это очередной дешевый треннинг по успеху.

Вы должны понять, что лучшего времени, чем сегодня, чем прямо сейчас, у вас не будет..

Вы должны подумать о себе, только вы имеете значение, никто не хочет, чтобы вы были успешными, сделать это можете только вы.

Все, что вам дано, надо использовать по полной, не бойтесь быть лучшими.

Это мир хищников, станьте тиграми, станьте охотниками.

Пора уже засучить рукава.

Поймите, что вы не богатые наследники: чтобы разбогатеть, а не сгнить на кассе в супермаркете, вам надо продавать, надо много продавать.

Самое главное, что этому можно научиться; докажите себе что вы на что-то способны!

Посмотрите на меня. Вы видели мою машину? Видели где я живу, где я обедаю, где отдыхаю? А я был в худшей ситуации, чем вы сегодня. Я был в долгах, в депрессии, меня бросила девушка.

Но я решил не сдаваться и решил добиться места под солнцем любой ценой.

И я вам говорю - это возможно!

Инквизитор хмыкнул и сказал Инке:

Решил добиться, говорит. Ну что ж, будь по-твоему.

Он решительно пошел по лужайке по направлению к тренеру. Тот, заметив странно одетого мужчину, прекратил свой словесный поток и нахмурясь ждал.

Инквизитор подошел к нему и отвесил подзатыльник такой силы, что парень грохнулся на четвереньки. Инквизитор схватил его сзади за шею, опустился рядом с ним на одно колено и что-то сказал ему на ухо. Тренер начал вырываться и визжать каким-то гортанным поросячьим голосом. Он лег на живот и попытался уползти, но рука Инквизитора держала его очень крепко. Группа тренирующихся стояла, замерев от шока. Никто из них не мог издать ни звука. Уже знакомая с процессом, Инка, наоборот, наблюдала с большим интересом.

А ну встал.

Инквизитор рванул тренера за шею вверх и поднялся вместе с ним на ноги.

Давай, расскажи им. Расскажи, я сказал. Немедленно.

Тренер, опустив голову, быстро и не сбиваясь, будто читая написанный текст, сказал:

Мы мошенническая группа, которая сотрудничает с продажными спецслужбами. Они используют новейшие разработки психической обработки людей. Это большая структура, а не маленькие курсы одного успешного человека: сейчас вы заплатили небольшую сумму, но потом, мы заставим вас платить больше и больше, мы будем заманивать вас на другие уровни, в другие группы. Вас сейчас исследуют, смотрят, куда вас определить. Мы не отстанем от вас. Даже если вы просто уйдете после этого курса и забудете о нем, вас потом найдут и подсунут другую мошенническую схему. Вы вляпались по полной. Ваши данные могут быть переданы другим мошенникам, которые за них заплатят.

Белобрысая девчонка с косичками, одетая в яркие розовые лосины, которая, видимо, быстрее других сообразила что к чему, звонким голосом произнесла:

Вот же ж мразь!

Инквизитор толкнул тренера в спину, схватил за шею и потащил к дереву. Он усадил его на землю и прислонил спиной к стволу дерева. А потом еще раз проделал свою процедуру. Взял его рукой за горло и что-то сказал в ухо. Правда, на этот раз, криков и визгов не было. Инквизитор уже встал и отошел в сторону, а тренер зачем-то разорвал на себе свою футболку, обхватил колени руками и, глядя пустыми глазами перед собой, тихо подвывал:

У-у-у. У-у-у-у.

Инквизитор вернулся к группе тренирующихся и обратился к ним:

Вам сегодня повезло, что рядом оказались полицейские. Но поймите, вы же сами к ним идете. И так везде опасно, повсюду мошенники. А тут вы сами, добровольно. Идите домой, почитайте что-нибудь про мошенничества, про секты. Если есть знакомые в полиции, попросите рассказать о том, какие хитрые мошенники бывают. Я не знаю, видео посмотрите с жертвами мошенничеств. Не верьте. Не ведитесь. И не суйте сами голову в ловушку. Поймите, эти мошенники действуют так, чтобы заманить как можно больше людей в свои сети. Когда вы видите рекламу, которой вас завлекают на какие-то сборища, нужно понимать, что одна группа может использовать разные крючки это могут быть курсы по психологии семейной жизни, потомственная черная магия, траволечение, древнеславянская история, йога, экстрасенсорика или спасение планеты от климатичских катастроф. Все что угодно. Всей этой разносортицей может руководить одна группа. И они могут произвести на вас впечатление, может быть много положительных отзывов. Вы почувствуете, что там что-то есть, что они знают, умеют что-то. Это так и делается. Они же должны что-то продавать, поэтому они выдумывают разные эффектные высокотехнологичные фокусы. Неважно, говорят ли они правильные вещи, берут ли сразу деньги, чувствуете ли вы что-то. Они ничего не умеют, только одурачивать и обирать. Тут они профессионалы. Говнюки они, одним словом.

Девчонка в розовых лосинах, которая уже начала нравиться Инке, недоверчиво поглядывая то на Инку, в ее сверкающем блестками платье, то на Инквизитора в шелковой мантии, спросила:

А вы точно из полиции? У вас что, косплей-вечеринка?

Инквизитор состроил серьезную гримасу и сказал:

Майор Киприянов и лейтенант Устинова. Надо же было отвлечь его, ничего лучше не придумали.

Все засмеялись, кроме одного невысокого парня с длинными темными волосами. Он отошел от группы и сидел чуть в стороне, с расстроенным выражением лица.

Инквизитор подошел к Инке и с печальной улыбкой спросил:

Ну что, лейтенант Устинова, понравилось костюмированное шоу? День прожит не зря?

Инка показала рукой на загрустившего длинноволосого парня и сказала:

Ну вон, один остался недоволен своим спасением . Думал, наверное, что разбогатеет после эксклюзивных курсов, а тут такая неудача.

Инквизитор, подумав несколько секунд, развернулся и пошел к нему. Инка, раскаявшись, закусила нижнюю губу, но останавливать Инквизитора не посмела. В ее голове пронеслось, что сейчас, наверное, длинновлосый получит свою процедуру. Но, одновременно с Инквизитором, к парню побежала полноватая, добродушного вида девушка. Инка осталась стоять на месте и наблюдала за всем со стороны.

Пухлая девчонка успела быстрее Инквизитора. Она подбежала, толкнула грустного в плечо и спросила:

Ну что, пойдем что ли? Чего ты тут сидишь один?

Длинноволосый, насупившись, молчал и расстроенно дергал траву из газона. Подошел Инкизитор.

Он сказал, обращаясь к парню:

Слушай, извини, что надоедаю, не подскажешь, где здесь можно поужинать? Есть какое-нибудь кафе или ресторан?

Парень поднял на него глаза и раздраженно спросил:

А почему вы именно у меня интересуетесь?

Когда его глаза встретились с глазами Инквизитора, он застыл на мгновенье, а потом, потерев глаза ладонями, сказал:

Здесь недалеко от главного входа много всяких закусочных, там неплохо готовят, все свежее. Лучше, чем в ресторанах. Но хороший ресторан есть один. Кафе такое большое. Вон там. Там, правда, дорого очень.

Потом он встал, приобнял девчонку, которая сразу заулыбалась и сказал, уже обращаясь к ней:

Может пойдем кофе выпьем с пирожным каким-нибудь? А то вон, все расходятся.

Инка, наблюдавшая все эту сцену, облегченно выдохнула. Ей уже не хотелось видеть еще одну процедуру. Она почувствовала, как кто-то сзади постучал ей пальцами по плечу. Она обернулась. Там стояла девчонка в розовых лосинах.

Она спросила ее:

Лейтенант, а с этим что? она показала на воющего и трясущегося тренера в порванной футболке Почему вы его не задерживаете? Вдруг сбежит.

Ей ответил уже подошедший Инквизитор:

А мы полиция, а не психиатры. Пусть они забирают.

Девчонка сделала круглые глаза:

Он что, тронулся?

Инквизитор бодрым голосом майора Киприянова ответил:

Психиатры разберутся. Пусть кто-нибудь вызовет.

И добавил:

Отойдет, наверное. Через полгодика.

* * *

Инка бродила по парку и не могла понять куда делся Инквизитор. Уже стемнело и зажглись фонари. Ей попадались какие-то люди, но Инквизитор как сквозь землю провалился. Она уже отчаялась и пошла обратно к лужайке, где она его видела последний раз. И вдруг она случайно заметила темную фигуру около большого неосвещенного дерева. Она подошла поближе и разглядела Инквизитора. Он стоял, уткнувшись лбом в ствол большого дерева.

Вот вы где, а то я потеряла вас.

Он повернулся к ней и сказал:

Понимаешь, вот так везде. Везде и всюду. Каждый, кого встречаешь, он такой. Или мучитель или мучающийся. Как так? Как так можно? Оно не заканчивается и не заканчивается.

У Инки испортилось насторение. Она не ожидала увидеть Инквизитора в таком жалком состоянии.

Вы в порядке? Может, я надоедаю вам?

Он глубоко вздохнул и подошел к ней.

Нет, не надоедаешь. Надо нам еще пройтись по парку. Там кафе одно, как мне любезно подсказали, можно там посидеть немного.

Инка покорно кивнула и они пошли по освещенной фонарями дорожке.

Большое летнее кафе было заполнено, но пару свободных столиков было. Они сели за один и к ним сразу подбежал официант.

Дайте нам пару минут, сказал ему Инквизитор. Он смотрел на человека, который сидел через столик от них. Полный человек в белоснежной рубашке и в очках в тонкой золотой оправе вел себя по-хозяйски. Ему, видимо, не очень нравилось это место, что он показывал всем своим видом. С ним за столом сидела стандартная пациентка клиники пластической хирургии. Молодая, губы, брови, силикон полный комплект услуг по пластике. Инквизитор встал и направился к нему, сделав Инке знак следовать за ним. Подойдя к парочке, он сел на стул рядом с силиконовой красотой и, глянув на ее спутника, сказал ему:

Я на три минуты. Вы смотрели сегодня новости по телевизору? Я смотрел в семь вечера. Я уже переживаю за королевскую семью.

Он вытащил из ведра со льдом бутылку дорогой водки и налил себе немного в свободный стакан. Осмотрев стол, он взял в руку блюдечко с зеленой приправой, поставил его перед собой и спросил у толстяка:

Васаби?

Инка, стоящая за спиной Инквизитора, ожидала невероятного скандала. Толстяк выглядел и вел себя как высокопоставленный чиновник или кто-то из высших слоев общества, ей казалось, что он точно не потерпит наглости.

Однако, она ошиблась. Толстяк радостно наклонил в сторону голову, торопливо схватил бутылку, налил себе в стакан тоже немного водки и сказал:

Вы знаете, я прямо переживать уже начинаю за всех этих принцев, прямо столько неурядиц у них в последнее время. А показывают постоянно, как будто это наш король, а не английский.

Он посмотрел на свою спутницу и спросил ее:

Ну ведь правда же? Чуть ли не каждый день по тридцать раз. Надоело всем.

Инквизитор встал и сказал:

Я думаю, что мы должны будем встретится с вами. Через какое-то время.

Толстяк вскочил и протянул Инквизитору руку, которую тот проигнорировал. Толстяка это нисколько не смутило, наоборот, он начал торопливо озираться и найдя глазами официанта, замахал ему руками, чтобы тот подошел. Когда официант подошел, толстый сказал ему:

Это мой гость, все, что он закажет все за мой счет. Все! Тебе понятно?

Инквизитор и Инка вернулись к своему столику. Инка вопросительно смотрела на него, ожидая комментария.

Он заметил ее взгляд и сказал:

Я просто не люблю платить. Пусть этот платит. Кстати, это предатель. Самый настоящий.

А кого он предал?

Инквизитор подозвал официанта, который, после разговора с толстяком, не отрывал глаз от их столика и сказал ему:

Принеси нам самый лучший виски, воды газированной и какую-нибудь тарелку с чем-нибудь морским.

Он посмотрел на Инку и спросил:

А ты что будешь? Не стесняйся, все оплачено.

Она пожала плечами:

Какой-нибудь десерт с лесными ягодами. С малиной, с черникой. Ну и вина немного, белого.

Официант кивнул и торопливо убежал.

Инка сказала:

А я думала, что вы его того... Ну как этих двух. Прямо тут, в ресторане.

Он засмеялся.

Это другой сорт. Тут уже ничем не помочь.

Он продолжил:

Ты уже поняла, наверное, как, в общем и целом, обстоят дела. Чтобы обеспечить получателя человеческой жизненной силой на постоянной основе, нужно сформировать систему и поддерживать ее устойчивость. Следить за процессами, корректировать, устранять возникающие недостатки. Нужен специфический персонал, знакомый с теми принципами, которые имеют значение для системы. Поскольку очевидно, что владелец системы не может всем раскрыть смысл существования системы и истинный смысл принципов, на которых строятся происходящие процессы, он должен создать обслуживающую подсистему. Без людей пока не обойтись, поэтому нужен персонал, который будет выполнять разные действия, но который не будет создавать угрозы устойчивости. Вот те люди, которые знают, что они, руководствуясь инструкциями и программами системы, приносят вред другим людям, разрушают их внутреннее устроение, вот они и являются предателями.

Все, на самом деле, очень просто. Человеку свойственно стремиться к оздоровлению своего внутреннего устроения, он, так или иначе, постоянно пытается искать выход. Вот, например, живет человек в городе, а потом отдохнул в деревне какое-то время и заметил, что ему там лучше. Он чувствует, что он устает от спешки, от базаров, магазинов, от тесных помещений, от плохого воздуха. Он устает от мест скоплений людей. И он решает переехать поближе к природе: трудиться на земле, завести домашний скот. А системе он нужен в городе, ей не нужно, чтобы рабы сбегали. Принимается решение усложнить ему жизнь. Разрабатываются способы его возвращения. Я не буду перечислять все возможное, ты и сама можешь догадаться. Так вот, те люди, которые начинают издеваться над этим сбежавшим рабом, чтобы вернуть его в стойло, они и есть предатели. Если вдруг было замечено, что молодые люди проявляют себя как сильные и умные, а система чувствует опасность, то предатели, из рядов такого персонала, могут регулярно подсыпать яд, который ослабляет рабов, например, впечатывать в них образы, ведущие ложным путем, которые будут препятствовать получать опасные для системы знания. Или подсыпать яд в прямом смысле. В пищу, в воду, в лекарства. Ну и, если нужно, могут применять насилие. С отбором силы у рабов тоже надо внимательным быть. Нельзя мучать слишком уж, а то замучать можно. Здесь надо не перегревать, чтобы крышка с котла не слетела. Ну и не поубивать всех ненароком. Тот, кто делает важные действия для системы, тот получает вознаграждение, его служба системе высоко оценивается, позиционируется как престижная, как статусная. А вот прихвостни это те, кто чувствует куда и откуда ветер дует и прислуживают предателям. Или копируют их действия. Если прихвостень не сильно затянут в нехорошие дела, то его еще можно образумить, в нем еще есть человеческое, а вот убежденного предателя уже нельзя. Его можно только прогнать или казнить.

Инка усмехнулась и сказала:

- Бэ, вариант Бэ.

Она подождала, пока подошедший официант поставит блюда на стол и спросила:

А этого, толстого, вы знаете откуда-то? Почему он с вами так странно себя вел? Из штанов выпрыгивал.

Такие люди имеют чутье. Как звери. Когда долгое время угнетаешь кого-то, то звериное чутье обостряется. Он учуял, что надо мной нет хозяина, который ниже его хозяина. Я мог бы в лаптях к нему подойти и лаптем из его тарелки поесть, он бы все стерпел. Но ужин бы он, конечно, только из-за этого нам не стал оплачивать. Я его ввел в заблуждение. Он решил, что я посвященный более высокого уровня, чем он. Комбинация его чуйки, той белиберды, которую я нес, и моих наглых манер, заставила его повилять хвостом и прогнуться. Надо же было тебе предателя показать. Ну и вон, какие блюда красивые у нас на столе. Сидим как уважаемые люди.

Инка хихикнула и показала на еловую веточку, которая торчала из ее ягодного десерта:

Обозначили, что ягоды лесные. Получается, что из прихвостня еще можно выдрать эту дрянь, а у предателя только вместе с головой оторвать? А что значит посвященный, он что сектант какой-то или масон?

Он взял в руку еловую веточку из Инкиной тарелки.

Неважно какой дурью загажены его мозги: поет ли он хором протестанские песни или лепит под своды храмов свои значки, чтобы потом непотребствами по подвалам заниматься. Важно, что он служит системе и вредит людям. Вот смотри, представь себе, что ты заблудилась в лесу, проголодалась, замерзла и ослабла; но вдруг тебе встречается человек, который говорит: Я знаю как выбраться, но мне не хватит сил вынести тебя из леса. Пройди немного, ты увидишь на стволах деревьев буквы, это обозначенная тропа, иди по ней, придешь на опушку и будешь ждать там. А я пока схожу за спасателями. Ты идешь куда он показал и видишь на дереве букву и цифру А1, ты идешь дальше, видишь B2, потом C3. Через какое-то время ты уже видишь опушку. Но вдруг ты замечаешь дерево, на котором только цифра 4, а буквы нету; ты смотришь дальше и видишь дерево с цифрой 5. И ты начинаешь сомневаться. А может быть это не та опушка, тропа ведь ведет дальше. Буквам соответствовали цифры: первая, вторая, третья. А что, если перед четверкой была D, но ее кто-то стер? Так вот, если ты пойдешь по цифрам, то заблудишься снова, а спасатели на вертолете прилетят на опушку с буквой C и не найдут тебя. Так и с этими предателями. Часть их знаний соответствует правде, но потом истина уходит в одном направлении, а ложь уводит их в сторону. Поэтому подробно разбираться в ересях необязательно. Их огромное количество. И во многих содержится какая-то правда. Для жертв и рабов есть свои ереси, для прихвостней и предателей созданы свои. Как змеи-хамелеоны они оплетают деревья истины и ветви правды, копируют цвет, форму, но потом уводят в неправильном направлении, туда, где ядовитые плоды и гибель. Но, конечно, есть и ложь, которая сразу далека от правды. Ее обычно стараются подсунуть в ярком, шумном, вызывающим эмоции, оформлении. Так же все происходит и с процессами в системе. Чтобы рабы-источники жизненной силы не увидели правду из котла, в котором их прогревают, и не попытались вылезти, надо скрыть истинный смысл странных, с точки зрения простого раба, процессов. Правду надо, во-первых, должным образом оболгать, а во-вторых, снизить у рабов способности к познанию. Вся эта армия лгунов, отравителей, мытарей, пленителей и разрушителей человеческого внутреннего устроения и является обслуживающей подсистемой. Она создает еще одну подсистему, уже не армию, а просто толпу прихвостней, заблудших и дураков, которая тоже вносит свой вклад в поддержание устойчивости системы.

Инка сказала:

Но это же какой-то... Какой-то... Я не могу подобрать приличного слова.

Инквизитор хмыкнул.

Помолчав немного, он продолжил:

Эти ереси проникают повсюду, усиливаются и их действие ужасно. Они уродуют и делают безумными целые народы. Но еще более мерзко, как они, эти мерзкие твари, над этим глумятся. Внутреннее устроение людей повреждено настолько, что они не видят, что все знания, которые нужны для спасения из рабства, или хотя бы для облегчения их жизни, разбросаны перед ними. Да, они загажены, замызганы, оплетены змеями, но они все тут, вокруг людей. Но очистить их, понять и применить уже почти невозможно. Твари это видят и глумятся. Вот знаешь, бывают такие лицедеи, комики-юмористы, которые просто рассказывают людям со сцены чистую правду о том, как люди оскотинились и обезумели. А все смеются. И еще деньги платят за то, чтобы посмеяться над тем, как глубоко они пали. Это просто невероятное, ужасающее и отвратительное дно.

Инка сидела, опустив голову и до нее медленно доходило: она вспоминала моменты из жизни, когда разрушалось ее собственное внутреннее устроение. Когда, празднуя какое-нибудь личное достижение, какой-нибудь успех, она чувствовала, как сквозь возбужденное веселье проглядывает холодная, тоскливая тьма. Вспоминала, как она восхищалась успешными бизнесменами, артистами, учеными. Как она всерьез пыталась разобраться в политике, в международных отношениях. Как она слушала разных журналистов и экспертов, от разъяснений которых становилось только непонятнее и хуже. Она поняла, что это навсегда. Она всегда теперь будет видеть систему, предателей, прихвостней, рабов и жертв. Всегда будет спрашивать себя о том, почему система делает вот это? И она была уверена, что ответ найдется. Раньше он не находился, а теперь найдется. Вспоминая некоторые моменты, она ужасалась: Боже, боже! А что я сама-то творила! Как же жить?

Как же жить, зная это все? Как вы живете? Это же невозможно! Какие-то обезумевшие, одержимые уроды нас калечат, насилуют и доят как скотину, а мы жрем друг друга и хохочем над собой! А на тех, кто пытается как-то образумить нас, мы смотрим как на дурачков.

Инквизитор вздохнул и развел руками:

Так и живем. Погибаем. Кто не может смотреть на это безучастно, делает что-то посильное.

Она вспомнила процедуры Инквизитора.

А вот то, что вы делаете, этот экзорцизм, он излечивает человека?

Это не экзорцизм. Не в том смысле, в каком ты понимаешь. Экзорцизм это когда ты создаешь невыносимые условия для этой, как ты ее назвала, дряни. Когда разрушаешь эту дрянь. А я обостряю в людях их человеческое. На короткое время. И когда обостренное человеческое просыпается, то человек видит ересь, ужасается ей и получает возможность перестать служить ей. Ну и, соответственно, через него эта ересь уже не причинит вреда другим. А значит, чуть полегчает.

Вдруг Инка почувствала, как в ее сознание пытается проникнуть какая-то очень страшная мысль, она замерла и затихла, боясь ее. Испуганно глянув на Инквизитора, она заметила что он поднял правую руку и отрицательно покачал указательным пальцем, после чего ее голова стала спокойнее, а страшная мысль отдалилась.

Успокоившись, она сказала:

Вот вы деда отвадили от прихвостней, молодежь с лужайки из беды вытащили, а вот только надолго ли? А ведь сколько такого всего. Это даже не Сизифов труд, это просто безнадега какая-то. Бездна.

Инквизитор приподнял брови, вздохнул и сказал:

Хоть какое-то облегчение, хоть на какое-то время. Я же и для себя это делаю. Да даже, главным образом, для себя.

Она опять погрузилась в раздумья. Одна невеселая мысль сменяла другую, она теперь везде видела присутствие и действие системы. Все пронизано ею, все. Как жить дальше в этом? Как жить, зная, что то, что раньше казалось привлекательным, интересным, на самом деле, является лишь инструментом порабощения и отбора жизненной силы? Жизни. И ее жизни тоже!

Что же делать? Она не хотела оставаться рабом системы, она не могла. А от мысли, что можно быть прислужником системы или прихвостнем, на нее накатывала волна отвращения и ярости. Вот уж точно, привязать всех этих гадов к столбам и поджечь. Пусть орут. Предатели! Предатели своей собственной природы, своей сущности, своей человечности.

Она не сдержалась и выкрикнула вслух:

Предатели рода человеческого!

Инквизитор добродушно рассмеялся. Она смущенно улыбнулась.

Для вас, наверное, мои переживания как детский садик, да?

Он покачал головой:

У каждого своя битва. Самая важная и самая главная. Ну что ж, поздно уже. Пора тебе возвращаться. Было приятно познакомиться.

Инка посмотрела на него и сказала:

Я буду вспоминать о вас. Хорошо, что вы есть.

* * *

Она брела по дорожке обратно, а у нее внутри горели высокие костры, в которых сгорали ее личные ложные образы. Сгорала ее ложная жизнь. Ей было тяжело и больно, но она начала ощущать какую-то, едва заметную, тихую-тихую радость, какую-то робкую надежду.

Дойдя до лавочки у лужайки, на которой Инквизитор эффектно прекратил тренинг личностного роста, она увидела его бутылку. Она села, взяла бутылку, в которой еще оставалось немного напитка, понюхала и ее брови удивленно приподнялись. Это был какой-то очень ароматный, очевидно, невероятно дорогой ром или виски. Она отпила немного и одобрительно покивала. Скорее, ром. Вдруг ей показалось, что на противоположном краю лужайки, среди деревьев, мелькнуло розовое пятно. Она встала, поставила бутылку на лавку и пошла на лужайку.

Так и есть. Девчонка. В розовых лосинах. Сидит на траве. Одна.

Ты что это здесь? Почему домой не идешь? Где остальные?

Девчонка посмотрела на нее, махнула рукой и расстроенно сказала:

А-а!

Инка взяла ее за руку и сказала:

Ты простудишься, встань, пошли, хоть на скамейку сядешь.

Девчонка высвободила руку, но встала. Они пошли и сели на лавочку. Было видно, что она плакала.

Ну говори! Что случилось?

Девчонка вздохнула и сказала:

Да никак собраться не могу. После всего этого. Вот же ж дура я!

Инка улыбнулась:

Да ладно тебе. Сказали же, что мошенники. Бывает. Радоваться надо.

Да уж! Радости полные штаны. Утром я горы была готова свернуть, настраивалась, думала может что-то хорошее произойдет, а вечером сижу на жопе и смотрю как этого говнюка скорая в дурку забирает. Охренеть просто! Мы еще на квартиру к нему собирались пойти. На ночь. С этим волосатым и с той толстенькой. Просто жесть! Деньги пропали, все в заднице.

Инка похлопала ее по плечу:

Да брось ты, иди домой.

Девчонка всхлипнула, вытерла нос, повернулась к Инке и сказала:

Брось? Легко сказать. Я у бабушки выпросила денег и на курсы эти и на лосины эти дурацкие. Они, капец, дорогущие! Мать бы убила, если бы узнала, что я бабушку на деньги развела, да еще и так все профукала. Дома денег нет, все злые, ничего не ладится, а тут еще я. Еще и про мошенников этих узнают все, вот будет разговоров! Так и мать, поди, узнает. Кошмар, позорище! Трижды дура нашего городка.

Инка слушала, не зная что сказать. Уметь бы так, как Инквизитор. Пошевелил пальцем и отогнал плохие мысли.

Ну да, хреново. На кой они тебе сдались, курсы эти? Что не знаешь, сколько обманщиков? Ты же не с луны?

Да понимаю я. Хоть и дура, но не совсем же. Просто надеешься на чудо какое-то все время, на авось: что повезет, что улыбнется удача. Что что-то изменится. Вот и лезешь. Знаешь, как задолбала эта бедность сраная? Живешь как в гетто каком-то, в котором всем все пофиг! Никто ничего делать не хочет, сидят все в дерьме, только мучают друг друга. Только жалуются, жмутся, блеют всякую хрень, как овцы, но и пальцем не пошевелят, чтобы как-то выбраться. Чтобы пожить нормально! А я так не хочу! Я так не могу! Как будто сидишь уткнувшись лбом в сальное окно старого автобуса и смотришь на жизнь. А там бирюзовые лагуны, белоснежные яхты, беззаботные люди. Красивые города, ночные кафе на набережной, хорошие квартиры с видом на море. А ты в автобусе, еще советском. В котором, может, еще недавно, гробы с трупами на кладбище возили. Сидишь и едешь. А с тобой несчастные женщины, у которых мужья алкаши, выжившие из ума бабки и воняет бомжатиной. И, сука, вечно денег нет. Постоянно нищета эта грызет и грызет, унижает и унижает. И на хрена мне вся вот эта вот убогая возня? Конечно, я буду лезть со своей тупой головой во всякое говно. Потому-что я не хочу так жить! И шлюхой не хочу быть, и замуж за уголовника тоже не хочу. Но и людей разводить, как этот урод, не хочу. Вот такая вот я! Хочу чтоб нормально было! Что тогда? У меня что, ноль шансов в этой жизни?

Инка задумалась. Девчонка ей сразу понравилась, а сейчас она ей стала еще симпатичнее, но как ее угомонить она не знала. Ну вот такая у нее жизнь, у девчонки этой, такая судьба. Что с этим можно сделать?

Она сказала:

Надо понимать, что эти твари мошеннические знают как ты думаешь. Знают чего ты хочешь. Получила урок сегодня может не поведешься в следующий раз. Ну вляпалась и вляпалась. Живи дальше. Предупреди остальных, расскажи как бывает. Подружкам расскажи, знакомым. Сделай то, что нужно. А потом закройся сама в комнтате и похнычь там, что ты не принцесса Монако. Только потом вытри свои розовые сопли, встань и живи дальше. День за днем. Если не сдашься и останешься человеком, то все нормально будет.

Девчонка рассмеялась:

Психологом на полставки тебя, наверное, в ментовке не возьмут. Не очень-то ты сердобольная.

Инка тоже засмеялась:

Не очень-то. Зато, как и ты, любительница розовые сопли пораспускать.

Девчонка посерьезнела:

Если честно, дело не в этом. Просто бабушка недавно в больнице была, не знали, выздоровеет - не выздоровеет. Тяжело было, переживали. Атмосфера эта тяжкая, знаешь... Вроде обошлось, но она слабенькая после этого. Я и боюсь ее волновать. Доведу еще...

Инка вздохнула:

Ну не будешь же тут сидеть все время. Иди уже. Ты же сможешь зайти? Ключи есть? А то будешь звонить среди ночи. Тогда точно разволнуешь ее.

Есть ключи. Я тихо зайду. Ладно, давай, пока.

Пока.

Инка смотрела как девчонка понуро бредет по дорожке, смотрела на ее косички, на поникшие плечи, на розовые лосины. Потом она встала и окликнула ее:

Постой-ка!

Та остановилась и повернулась к ней.

Инка подошла и крепко обняла ее. Девчонка сначала слегка дернулась, но потом позволила Инке прижать ее к себе. Она тихо всхлипнула и выдохнула горячий воздух Инке в плечо. Инка почувствовала как ей по сердцу будто резанули маленьким острым ножичком. Ей стало больно, но, одновременно, будто полегчало. Она взяла девчонку за плечи, посмотрела ей в глаза и сказала:

Бабушка твоя, конечно, слабенькая, но она знаешь что? Она сразу, мгновенно, еще до того, как ты что-то расскажешь, почувствует, что тебе уже не грозит опасность. И она просто не сможет сильно разволноваться. А поругают стерпишь. Хорошо? Ну все, иди.

Девчонка покивала, повернулась и пошла.

Потом она обернулась и сказала Инке:

Полегчало мне с тобой, лейтенант. Хорошо, что ты сюда пришла.

* * *

Сдерживая слезы, Инка вернулась к лавочке, взяла бутылку и сделала несколько больших глотков. Ром, или что это было, показался ей просто отвратительным на вкус, он был как какая-то моча с клопами.

Судьба? Судьба такая у них? Это я дура. И трижды, и четырежды! Я!

Она говорила, издевательски передразнивая саму себя:

Зачем вы это делаете, если это бесполезно? Это же безнадега. А надолго ли хватит вашей помощи?

Ухватив изо всех сил пальцами горлышко, она грубо выругалась и шарахнула бутылкой об асфальт, разбив ее вдребезги.

Как же я ненавижу вас, твари! Какие же вы мерзкие, подлые и гнилые! Кромешный ад кругом, грязь и ужас, а эти мерзкие твари даже какие-то жалкие остатки жизни должны выжрать. Даже у тех, у кого нет ни хрена: у бедных, у старых, у детей! А-а-а! Нелюди! Лгать, обманывать, обкрадывать! Обосрать все! Изгадить солнечный день, семейный вечер, детские мечты и надежды на лучшее. Боже, какая мерзость! У них же и так нет ни хрена! Они же, и так, несчастные!

Она упала на колени перед лавочкой, задыхаясь от ярости и отчаяния и ее стошнило жгучей и кислой красной жижей. Она смотрела на эту, похожую на кровь, лужу из лесных ягод и архивного рома, а картины из прошлого проплывали перед ней, заставляя тихо стонать от невозможной боли, которую они причиняли. Прилизанные, самодовольные прихвостни с плутоватыми бегающими глазками, лживые морды с микрофонами в телевизоре, вертлявые комики, завывающие содомиты и непотребного вида силиконовые блогерши. Звезды. Их жертвы, униженные, обманутые, в долгах, опозоренные и развращенные. Жирные хохчущие предатели, высасывающие жизнь у своих людей, у своего народа. Предатели, которые утащили предателький кусок заграницу и там, под презрительными взглядами местных, растрачивающие огромные суммы денег, за которые они испортили и загубили тысячи жизней, спускающие их на всякую ерунду. Натуральные ротожопы. Как же хорошо она знала эту публику по своей клинике! Как им некомфортно в чужих странах, где никто не признает их за серьезных людей, за больших дядь, как они привыкли дома. Никакие они там не большие звери, а просто толстопузые дебилы, которым нужно общество таких же придурков, чтобы было перед кем распускать свои перья. То-то и кучкуются по своим локациям. Потому-что чувствуют, что местные, которые, к слову, ничуть не лучше, их просто презирают и цинично зарабатывают на них. Просто обирают. А как они готовы разбиться в лепешку, чтобы поручкаться или постоять рядом с каким-нибудь князем или принцем. Какое это для них счастье: рассказывать об этом знакомым, надуваясь, как жабы, от важности. Стыдобища! А это она еще не знала, что у некоторых головы полны какой-то сектансткой ереси, что они еще и считают себя участниками какого-то большого дела. Тайные сигналы они ловят, придурки. Что за дрянь в их мозгах? Она бы не удивилась, если бы оказалось, что они ждут торжественного сеанса управляемой реинкарнации или большого праздничного бала, с которого они будут, под аплодисменты, прыгать в какой-нибудь портал бессмертия. Прямо со своими пузами и с силиконовыми подружками. Не выпуская из рук стакан и кусок стейка. Смотрите, чтобы ваша предательская жирная задница не застряла в этих дверях в ваш новый мир, сатанисты говнючие.

В глазах у Инки поплыло и она уснула прямо на коленях, уткнувшись лбом в деревянную лавочку.

* * *

Проснулась она от звука метлы, которой кто-то подметал дорожку. Она открыла глаза, встала с колен, с удивлением обнаружив, что она уже не в платье, а в своей обычной одежде: в тонкой осенней куртке и в джинсах. Отряхивая одежду, она услышала как в кармане куртки что-то звякнуло. Это был серебрянный колокольчик.

Голос за ее спиной сказал:

Доброе утро!

Она обернулась и увидела пожилого человека в рабочей одежде. У него была короткая борода, в руках он держал метлу и толстый полиэтиленовый пакет для мусора.

Она ответила:

Доброе утро.

Посмотрев на кучку битого стекла от вчерашней бутылки, она виновато сказала:

Это я намусорила. Исполняла тут вчера.

Человек покивал, наклонился, взял в руку небольшую горсть осколков, подошел к лавочке и сел.

Ну и как тебе вчерашнаяя прогулка?

Инка села рядом и ответила:

Хочу по костру для каждого предателя, по Инквизитору на каждого прихвостня и чтобы одно чудо в розовых штанишках дома сильно не ругали. Такие у меня теперь заботы.

Человек засмеялся.

Да ладно тебе. У меня вот к ним нету ненависти.

Значит вы слишком добрый человек, не такой как я. У меня есть.

А не в этом дело. Их же выбирают. Довольно тщательно. Они тоже, в своем роде, жертвы. Сожаление есть, что мы все, в нашем роду человеческом, допустили появление таких вот, подходящих для нехороших дел, людей. С таким разрушенным внутренним устроением. Не углядели, не успели. Жаль.

Инка молчала. Подход Инквизотора ей нравился больше. Человек продолжил:

Вот посмотри, в моей ладони острые осколки стекла. Если я поднесу руку к глазам и посмотрю сквозь них на солнце, то увижу как они засверкают всеми цветами радуги. А потом я аккуратно пересыплю эти осколки тебе в ладонь. Ты тоже увидишь, что в них красиво преломляется свет и получается радуга. Посмотришь, да и выбросишь в мусор. Ничего тебе не сделается позанималась полминутки глупостями, да и все. Пустяк. Но если эти осколки попадут к неразумному ребенку, который гуляет по парку, он может подумать, что они не только красивые, но и вкусные. Даже когда они будут резать ему рот, он может продолжать их жевать. И если Инквизитор не успеет дать ему по затылку, чтобы он их выплюнул, пусть и с кровью, неразумное дитя может проглотить их. Ты же помнишь, как ты выплюнула свою ересь про то, что судьба у них такая?

Она покосилась на остатки своей ягодной лужи. Он продолжал:

Вы с режиссером говорили об эстрадной певице с армией поклонников. Это хороший, наглядный пример. Вы могли бы вспомнить еще много примеров, где присутствует получатель жизненной силы и люди, у которых он ее отбирает. Банкиры, политики, бизнесмены, юристы. Все, кто в подсистеме. Но везде ты бы увидела то же самое. Стремление отбирать жизненную силу людей, которое ведет к разрушению внутреннего устроения агрессора, к увеличению голода, ко всевозможным изощрениям и поиску возможностей его утолить. Никто из них не умеет думать по-другому. И никто из них ничем другим не занимается. Но эта звезда, она, по сути, кто?

Инка, не задумываясь, ответила:

Людоедская наркоманка.

А наркомания, это что? Это болезнь. Они больные. Вот проглотит глупое дитя битое стекло. И ты представляешь себе, сколько проблем будет из-за этого? Его отец срочно уедет с важной встречи, матери станет плохо, скорая, больница. Сколько взрослых людей будет иметь проблемы, тратить время, переживать. Сколько потом надо будет выхаживать его. Кто виноват? Так получилось, случайность. Ты разбила бутылку, нянька недоглядела, я не успел подмести. А если кто-то специально натолчет стекла, насыплет его во вкусное мороженое и раздаст это нескольким детям в парке? А если кто-то подговорит неразумное дитя раздать всем побольше отравленного мороженого и, за это, пообещает ему билет в цирк? Кто тогда виноват? Взрослые. Которые запустили злодея в парк. Не выявили, не предотвратили. А если взрослых несколько человек, а детей сотни? Глупых детей, которых еще и ловко обманывают. А если не только мороженое отравлено? Что тогда?

Инка сидела присмирев и глядя вниз. Она не знала что ответить. Она взяла колокольчик, который он держала в руке, за жемчужную ручку и позвенела.

Тогда не знаю. Тогда просто бегать и предупреждать всех, кого встретишь, об опасности. Бить тревогу. Выбивать мороженое из рук детей, выковыривать изо рта.

А как дети отнесутся к такому твоему поведению?

Инка беспомощно всплеснула руками и сказала:

Конечно, отрицательно. Буду плохая тетя, которая отбирает вкусное мороженое, кричит, пугает и бьет детей.

Тебе бы, наверное, хотелось, чтобы кто-нибудь из детей помог тебе. Ты бы могла попробовать выбрать кого-нибудь; например, какого-нибудь смышленого и наблюдательного малыша, который заметил осколки в мороженом и не очень хочет его есть. По-быстрому объяснить ему в чем дело, как-нибудь, чтобы он понял и хотя бы сам не отравился. А еще лучше, чтобы помог как-нибудь.

Он сделал паузу и сказал:

А сейчас я покажу тебе свой сад. Ты же спрашивала, где он. А то тебе сказали в саду погулять, а сами в парк отправили. Пойдем вон туда.

Они пошли по дорожке и через некоторое время подошли к лавочке, на которой сидел, не очень опрятного вида, мужчина. Он сидел, обхватив голову руками и уперев локти в колени. У него были несчастные глаза и измученное лицо. Он их совершенно не замечал.

Инкин спутник остановился перед ним, положил пакет с мусором на асфальт, взял метлу двумя руками и сказал ей:

У меня тоже есть свое чудо, правда, без розовых штанишек. Приходит и сидит тут уже третью неделю, каждый день. Ест что попало, мало спит, думает. Ему бы дома посидеть, а то тут девки ходят голозадые, отвлекают. Но ничего, процесс идет. Уже все потерял, во всем разочаровался, на всех обозлился. В принципе, неплохо, но очень долго.

Он зашел за спину мужчины и, к Инкиному удивлению, начал стучать черенком метлы по голове мужчины. Тот морщился, но по прежнему не замечал их. Инке было не очень приятно от этого стука, но удары становились все сильнее и сильнее. Мужчина то ли стонал, то ли мычал, но продолжал сидеть.

Истязатель бросил свою метлу и подошел к пакету с мусором. Порывшись в нем, он выудил небольшую грязноватую книжку в тонком переплете. Потом он осмотрелся, подошел к одному из деревьев и сорвал с него лист бумаги, видимо, какое-то объявление. Потом, полистав книгу, он вложил в нее объявление, положил ее на край лавки, поднял метлу и слегка ткнул концом ручки в подбородок мужчины, чтобы он повернувшись, увидел книжку.

Заметив книгу, мужчина взял ее в руку, застыл на мгновение, а потом начал листать.

Заинтригованная Инка подошла поближе.

Вдруг, мужчина замер, лицо его прояснилось, он торопливо вырвал из книги страницу, сложил ее и сунул в карман. Потом он мельком глянул на закладку, которая была вложена в книгу и пробормотал: Ну да, конечно, точно. Потом встал, положил книгу на лавочку и быстрым шагом ушел.

Инка взяла в руку книгу и прочитала название на обложке: Китайские секреты любви. Она посмотрела на бумажку с дерева. Там была фотография девушки в спортивной одежде, которая изогнулась, отведя назад ногу. Под фотографией было написано: Йога на свежем воздухе. Занятия с сертифицированным тренером, а ниже, номер телефона.

Она глянула на своего спутника с метлой и спросила:

То есть, вы ему помогаете сообразить что к чему?

Тот кивнул.

Выращиваю, как садовник растение в саду. Только вот, сад у меня не слишком шикарный. Сегодня с одним деревцем. Иногда их больше, но, все равно, единицы. На сад, если честно, не тянет.

Инка грустно посмотрела на Садовника и сказала:

Ну да, наверное, больше сорняков.

Потом она продолжила:

Ну неужели нельзя ничего придумать? Чтобы как-то посерьезнее мероприятие организовать? Рассказать всем как-то? Ведь есть же люди, которые тоже чувствуют, что что-то не так. Сопротивляются, ищут ответы.

Она сделала паузу, расстроенно посмотрела на Садовника и сказала:

Хотя да, понимаю. Система, предатели, прихвостни. Оболгут и обгадят.

Садовник ответил:

Да так, что не рад будешь, что рот открыл. Да даже если и получится что-то объяснить. Если хоть немного не исправить внутреннее устроение, то все бесполезно. Не вместят. А если вместят, то не смогут понести. Когда ты хочешь позаботиться о своем внутреннем устроении, то уже становишься преступником для системы. А если еще и другим людям хочешь помочь а ты понимаешь, что не сможешь не хотеть помочь то наживешь такое количество врагов, что и представить себе не можешь. Столько народу оскорбишь, столько людей тебя будет ненавидеть. Не знаю, есть ли что-то труднее, чем любить человека в себе и в других. Любить человека и заботиться о нем это самое страшное преступление и самая страшная угроза для системы. Хотя, поговаривают, что одно спецмероприятие все-таки намечается. Но еще пока готовимся.

Инка покачала головой и сказала:

Я примерно представляю, как бы все это оболгали. Сначала они молчат и ждут, что само пройдет, потом делают вид, что не понимают, а потом лгут, кривляются, высмеивают.

Садовник весело посмотрел на нее:

А давай посмотрим! Позовем режиссера, попросим его показать как надо лгать. А то он, бедный, скучает тут у нас. Пусть нас поразвлекает.

Инка неуверенно сказала:

Даже и не знаю. После Инквизитора неудобно даже слушать всяких юмористов.

Да брось! Ты уже сама, нудная как Инквизитор, стала. Я вот, например, грешен, люблю иногда посмеяться. Пойдем, тут недалеко небольшая сцена есть, он где-то там.

А чего он на цепи сидел, когда я пришла в парк?

Да это шутка просто. Он, представляешь, сумел вывернуться, выскользнул из рук Инквизитора. Тот не успел закончить свое дело с ним. И теперь этот недобитый прихвостень не уходит, ждет продолжения, хочет его, но страшно боится.

А я думала, он пленный прихвостень, раз на цепи сидел, еще и недовольничал, что я его должна допрашивать.

Нет, он осознавший, на излечении. Такого одним махом не исправишь, тот еще фрукт.

Они вышли на зеленую поляну, на которой распологалась небольшая концертная площадка. У сцены, на маленьком стульчике, сидел режиссер. Увидев Инку и Садовника, он встал и подошел к ним.

Садовник изобразил серьезное лицо и сказал:

Мы тут с Инкой посовещались и решили рассказать простому народу как жизнь устроена. Что скажешь?

Режиссер мгновенно понял о чем речь и важно ответил:

Вы про свою конспирологическую белиберду, основанную на псевдонаучных гипотезах? Вы что же, думаете, что нет умных людей, что никто не занимается наукой? Не так, как вы, а всерьез. Я не собираюсь разбирать какой-то бред.

Садовник возразил:

Но ведь мы все можем показать наглядно. Каждый может убедиться сам. Ведь многие замечают и чувствуют, что в общепринятой картине мира чего-то не хватает. Чего-то важного. Чего-то, что многое объясняет и дает ответы на вопросы. Расскажем что знаем. Какой-никакой, а шанс, надежда.

А это проверено? Доказано? Надо всегда проверять факты. Надо пользоваться проверенными источниками и своей головой, а не витать в облаках. Вот, например, настоящие журналисты обязаны проверять факты. Иначе, их просто уволят. А если нам начнут вещать какие-то люди в шапочке из фольги, то мы вскоре обнаружим, что живем на плоской Земле. Вот что бы вы хотели донести до слушателей? Только конкретно.

Садовник уселся прямо на траву и ответил:

Ну, наверное, надо объяснить базовые принципы. Рассказать, что ситуация критическая, что у людей помрачен разум, что какие-то негодяи их используют и издеваются на ними. И с этим надо что-то делать. Объясни же нам, дуракам, почему мы не можем поделиться с людьми такой важной информацией?

Режиссер презрительно хмыкнул.

Для начала, неплохо бы представиться. Сообщить аудитории, почему она должна вас выслушать. Какое у вас образование? Какие заслуги? Кто вы такие? Вы заслуживаете доверия? Прежде чем что-то говорить, нужно найти какое-то подтверждение своих слов, почитать научную литературу. Я уверен, что ваши измышения не новые; наверняка, можно найти их опровержение в авторитетных источниках. Если ваши теории религиозного или философского характера, то добро пожаловать на альтернативные площадки. Серьезные люди не будут тратить время на мракобесие. Если речь о физическом или психическом здоровье человека, то там прогресс уже такой, что вам еще учиться придется несколько лет, чтобы только понять смысл передовых разработок. А вообще, сейчас, в век глобальных информационных технологий, обо всем, более-менее представляющим интерес для общественного развития, всем все известно. Разработаны сложнейшие компьютерные модели, обработаны гигантские объемы информации, реализуются сложнейшие проекты. И люди тоже меняются. Если вы думаете, что люди глупые, то вы ошибаетесь. Большую аудиторию просто так не обмануть. Люди уже умеют находить информацию. Умеют думать и расставлять приоритеты. Люди уже думают по-другому, у них другие понятия, другой язык. Даже юмор другой. Вдумайтесь, два человека, живущие на двух разных полушариях, определили противолежащие координаты, положили на землю кусочки хлеба и сделали сэндвич с Землей. Бутерброд с планетой. Это глобальный мир, с интернетом, с новыми возможностями, которые еще только предстоит осознать!

Инка уныло молчала, а Садовник рассмеялся и сказал:

Как же они этот бутерброд есть будут? С плоской Землей, наверное, удобнее было бы.

Было видно, что режиссер едва сдержал смех, но с умным видом продолжил:

Так что, разум помрачен только у мракобесов. У недалеких людей, возможно, с психическими отклонениями. А ситуация никакая не критическая, просто очередной этап развития человечества. На Земле восемь миллиардов человек, более двухсот государств конечно, есть какие-то проблемы. Но они решаются. Есть проблемы объективного характера: климатическая проблема, истощение природных ресурсов, перенаселение, бедность, плохая экология, эпидемии, военная напряженность, международный терроризм. Но проблемы надо решать, делать что-то конкретное. Брать пример с успешных участников, с лидеров. Создавать комиссии, объединения, фонды. Сотрудничать. Надо совершенствовать систему управления, систему перераспределения благ. Решать социальные вопросы. Вводить инновационные решения, в конце концов. Ведь сейчас каждый может внести свой вклад в общее дело. Сколько политических течений, сколько политических партий, сколько общественных инициатив. Подумайте, кому отдать ваш голос, кого поддержать. Кризис это время возможностей для каждого. Надо изучать тренды, включаться, а не бегать с бубном и не морочить людям головы.

Садовник состроил нарочито серьезное лицо, сделал рукой движение будто поправляет несуществующие очки и спросил:

Но вот, знаете, у нас такой вопрос. Мы никак не можем понять, зачем происходит слияние банковского сектора и аппарата государственного управления? Как можно соединять частные банки с системой управления независимого, суверенного государства? Опять же, для чего нужно все платежи и все идентификационные документы человека переводить в электронную форму? Многие ведь не хотят. Зачем создавать условия, когда люди вынуждены осваивать нововведения, чтобы получить доступ к удовлетворению своих базовых потребностей?

Режиссер дурашливо выпучил глаза, замотал головой и начал причитать:

Ох, ну сколько можно? Одно и то же. Цифровой концлагерь хотят построить. И устроить тотальную слежку. За кем? За вами? Вы кому-то нужны? Следить как дед какой-нибудь в магазин ходит за туалетной бумагой? Вот уж радость контролировать его. Вы что, думаете, что вы какие-то уникальные? Вам не смешно от этого бреда? Все делается для удобства. Для вашего удобства! И для спасения планеты от экологических и климатических катастроф. Чтобы создавать более совершенные механизмы планирования, управления и регулирования, которые будут отвечать, стоящим перед человечеством, глобальным вызовам. Прогресс нас вынуждает совершенствоваться, экономить ресурсы, время. Мы, человечество, если вы не знали, осваиваем дальний космос. Научно-исследовательские работы ведутся на других планетах. Мы создали луноходы, марсоходы, орбитальные станции.

Садовник перебил его с деланым недовольством:

Знаем мы про луноходы всякие. Всю фольгу перевели, шапочку не из чего сделать.

Инка, вспомнив, как выглядят некоторые космические аппараты, рассмеялась.

Режиссер неистовствовал дальше:

Нам нельзя сдерживать свое развитие из-за тех, кто, видите ли, не хочет электронные документы или безопасные платежные средства. Развитие идет. Возможно, вам его не видно с вашей печки, лапти мешают, но ученые каждый день получают новые и новые данные о нашей Вселенной. Знаете об исследованиях черной дыры? А о белой дыре?

Тут режиссер не выдержал и прыснул от смеха.

Садовник недоверчиво посмотрел на него:

Серьезно? Белая дыра?

Режиссер, давясь от смеха, кивнул.

Ладно, как дуракам, ты нам все объяснил. Теперь, давай, объясни, как умным.

Режиссер вздохнул и сказал:

Ну а умным-то что объяснять? Сами видите ситуацию. Надо приспосабливаться, находить свое место и стараться прожить жизнь интересно, не терять присутствие духа. Уделять время близким. Систему победить невозможно, умные люди это понимают, надо учиться как-то сосуществовать с ней. Вы же понимаете, что разглагольствовать можно сколько угодно, но случись чего, вы же бегом побежите к ненавидимой вами системе за помощью. Вы же не бросите работу, не сможете отказаться от медицинских услуг. Слова словами, но если заболит что-то, то бегом побежите. А кто-то работает, обеспечвает вас пищей, теплом, светом. Возможно, они тоже чем-то недовольны, но ведь жить-то надо. Куда без этого? Вот и вы будьте разумными, не тратьте силы на то, чего вы не в силах изменить. А для больших позитивных преобразований должна сложиться соответствующая ситуация. Смотрите реально на вещи. Можете что-то улучшить, так делайте. Жизнь же продолжается.

Садовник сложил ладони рупором и крикнул:

А теперь, как верующим.

Режиссер снял пиджак и натянул его на голову, изображая женщину в косынке.

Вы святых вещей не касайтесь. Есть вещи, о которых нельзя говорить, можно в прелесть впасть. Наговорите крамолы, введете людей в грех. Есть тайны, сокрытые от нас, по какой-то причине. Делайте все, как говорят священники: смиряйтесь, поститесь, исповедуйтесь. Все по мере сил. Дано вам ваше место в жизни, вот и живите по-христиански, терпите, а самовольничать нельзя. Миряне не должны лезть в дела, которые им не по силам.

Ну а если мы в конспирологические теории и в альтернативные учения верим? Куда статую Сета задевали, поганцы?

Режиссер грустно улыбнулся и сказал:

Ну тут мне уже трудно роль играть. Я же тоже, так сказать... Ну, правда, видно же, что официальные версии не выдерживают критики. Уши же торчат ясно, что заговор. Все эти коды, шифры. Тридцать седьмой, тридцать седьмой, я семьдесят третий, прием! Вижу зеленого, от меня на одиннадцать минут десятого! Ну что это такое? Не все же идиоты. Башни-близнецы взорвали ядерный терроризм против своего народа, между прочим; ground zero в Ground Zero переименовали, за Иерусалим воюют, Новый строить собираются, красных коров завезли. Везде символы какие-то, знаки. Ходят с красными нитками. Странные теракты, будто жертву приносят. Развращают молодежь, кризисы устраивают. Ясно же, что жидомасоны хотят посадить в концлагеря и уничтожить большую часть населения, а потом жить на Земле с хорошей экологией. И никакие это не цифровые концлагеря будут, а вполне обычные. Загонят после какой-нибудь катастрофы, как баранов. Надо просто знать об этом, искать единомышленников, объединяться, выстраивать связи, делиться информацией, преодолевать цензуру. Как-то бороться. Не опускать руки.

Инка замахала на него руками и сказала:

Все, все, хватит! Не могу уже это слушать. Хватит меня бить по голове всем этим. Я поняла. Результат будет один. Что так, что эдак. Он будет крутить-вертеть, включать то один поток информации, то другой, то третий. До бесконечности. Проку ноль. Как змей-хамелеон он обвивает своими разноцветными кольцами лжи деревья истины и уводит в сторону. Лишь бы все оставалось как есть.

Режиссер разочарованно протянул:

Э-эй, ну давайте еще. Только разминаться начал. Давайте что-нибудь обсуждать. Учение какое-нибудь или концепцию. Я вам тут такого наплету.

Инка расстроенно сказала:

Знаете шутку, что если из психбольницы выпустить всех больных, а вместо них посадить всех здоровых, то никто ничего не заметит? У меня была какая-то картина мира, которую для меня очень старательно рисовали всю жизнь. Рисовали эти безумные наркоманы. Но они плохо справились: остались незакрашенные места. Осталось то, что просвечивает. Остались необычные люди, странные книги, непонятные события, остались краешки правды, которые не удалось замазать. И эти краешки правды, как свидетельства существования настоящего мира, они всегда были. То одни, то другие. А я смотрела на них, видела их, но ничего со мной не происходило. Я все равно жила в той картине, которую создали людоедские наркоманы. Почему? Почему так? Ведь я же не такая как они, я не хотела жить как они. Думала, что хотела, но чувствовала, что это не то, не оно, что это не мое. Но я не могла ничего сделать, только смутно догадываться, подозревать и терпеть. А потом ответы как-то нашлись, мне почему-то помогли их найти. Теперь, в этой людоедской картине мира, сумасшедшая это я. С тяжелой формой нервно-психического расстройства. Но это ладно, меня это меньше всего волнует.

Меня вот какой вопрос мучает. Как у них все было хорошо устроено, как все прекрасно организовано, все оплетено, опутано ложью настолько, что могло бы продолжаться еще очень долго. Эта ложь такая огромная, такая давняя, ее невозможно своротить простому, измученному человеку. Почему это произошло со мной? Почему все внешнее сложилось так, что этот плотный клубок лжи, который меня опутывал и пил мои жизненные соки, почему-то треснул и немного отпустил меня? Я же не избранная, не какая-то особенная. Обычная, благочестием особым не отличаюсь. Я же не делала ничего для этого, просто жила. Я не уходила в горы, в затвор, не уезжала в Тибет. Как так вышло? А?

Садовник слушал, уважительно кивая. Режиссер будто немного приуныл.

Садовник сказал:

Оно сгущается.

Инка вопросительно смотрела на него, не понимая. Он продолжил:

Ситуация ухудшается. Сеть начинает брать слишком много, слишком сильно жмет, слишком нагревает. Некоторые люди просто не выдерживают этого давления. И выскакивают. Как из горячей кастрюли.

Инка спросила:

А почему? Зачем системе это нужно? Ведь лучше действовать размеренно, спокойно, без создания угроз устойчивости. Зачем системе нужно больше силы именно сейчас?

Садовник ответил:

Не именно сейчас, а время от времени. Напряжение сил нужно когда что-то меняешь. Перестраиваешь. Реформируешь. Посмотри на некоторые исторические события. Когда кто-то хочет поменять положение вещей, стать самому получателем в системе, что он делает? Возбуждает силу в людях, заставляет ее кипеть, давить на существующие конструкции. Силу надо накопить, сконцентрировать, а потом направить куда следует. Люди живут в существующей системе, привыкают, но дискомфорт всегда есть. Поэтому те, кто хочет использовать силу людей, начинают взывать к свободе, к освобождению. Люди слышат это, откликаются. Хотят свободы. Они возбуждаются, а преобразователи подогревают этот процесс. Лидеры кричат, вызывают эмоциональный подъем, создают толпы, стаи, создают образы, символы, новые смыслы. Люди ходят строем, скандируют, атакуют служителей системы. Раскачивают ее. А потом, когда система ломается, самые активные рабы радостно вбегают в новый загон, какое-то время ощущая эйфорию, подъем. А самые опытные грустно вздыхают и думают: вот дураки, что же вы делаете? Жили же как-то, привыкли уже. Опытные знают, что закончится все тем, что станет хуже. А система выстроится снова по уже известной людоедско-наркоманской схеме. Звезда на троне, ее армия, слуги и рабы. Новая голодная звезда будет менять символы на свои, сносить памятники, жечь книги, сажать неугодных в тюрьмы, войну может устроить. А потом все успокоится и, какое-то время, будет относительно спокойно. Пойдет строительство новой формы системы, новые здания, новые конструкции, новые программы. Но новая форма системы будет всегда более страшной и жестокой, чем была предыдущая.

Инка прищурясь слушала, а потом сказала:

То есть, сейчас система набирает силы для перезагрузки. Так это что, значит те, кто делает всякие революции и перевороты, они что, все знают? Знают про ложь, про внутреннее устроение, все-все знают?

Главные, разумеется, все знают. Их действия и рассуждения иногда кажутся не вполне логичными остальным участникам. Но тем сильнее их потом зауважают, когда увидят, что они были правы. А откуда, ты думаешь, появляется исключительное положение некоторых людей, некоторых государств? Папа римский, Швейцария, маленькие государства, княжеские семьи. Это же не по доброй воле им дали существовать, они же не могут защитить себя, но имеют какой-то очень странный, общепризнанный статус. И постоянно играют какую-то важную роль. Есть и философы такие, писатели, поэты их немало.

А евреи? Они что, знают больше других, о том, как жизнь устроена? Из-за их религии? Махараль там, алхимия и прочее. Потому их гнали правители? Что они нарушают эксклюзивное право на силу их рабов? Ведь евреи умеют обращаться и с деньгами и с властью, посты важные занимают везде, много звезд в кино, на сцене. Они, вот прямо всем народом, знают эти вещи? Как-то не верится. Я их много знаю, живут себе.

Садовник поднял вверх указательный палец:

Вот здесь есть еще кое-что важное. Нет, конечно, они не знают всего всем народом. Они, не вникая, слушаются указаний по сохранению внутреннего устроения. Доверяют авторитетам. Владеют разными навыками. Потому, даже занимаясь не очень полезными для внутреннего устроения делами, они долго сохраняются, не разрушаются так быстро. Это не значит, что они хорошие, раз в них больше силы силу можно, как ты теперь знаешь, отбирать у других людей. А уж как они пользуются своим преимуществом, это уже их дело. Но важное не в этом. Важно то, что люди, которые имеют более-менее здоровое внутреннее устроение, способны на очень многие вещи, если они объединят усилия. Существует сила народа. Многие политики, революционеры, завоеватели пытаются ее использовать, но боятся ее. Сила народа может сломать систему звезды. Но звезда не сдается, пытается манипулировать этой силой. Ослабляет, обманывает, дезориентирует. Направляет не туда. А это значит что? А это значит, что звезда может покорить целый народ, поставить его себе на службу. А может и не поставить, не совладать. Звезде важно, чтобы народ не помнил предков, не хранил своих традиций, своего языка. А евреи хранят, у них есть память народа, потому, у них посильнее внутреннее устроение и лучше развиты соотвтствующие инстинкты.

То есть, то, что их не любят, это скорее опасения, боязнь их тайных способностей? Но она, наверное, обоснована. Они же вон как ворочают делами. Вот только вопрос: они это для себя или для системы делают? Если они знают про внутреннее устроение, то они должны прийти к тому, что нельзя становиться народом-звездой, что так они повреждают себя, ну и так далее. А этого как-то не заметно. Раз их столько на важных позициях в системе, они что, системе служат?

Те, кто служит те служат, кто не служит, тот не служит. Народ может быть поражен ересью в разной степени. Поражение может быть частичным. Кто-то может не поддаться ереси, кто-то может выйти из нее в какой-то момент. Народ, он как организм. Если народный организм здоров, если в нем созданы такие условия, в которых не разрушается внутреннее устроение людей, то он положительно влияет на другие народы. Рядом с таким народом могут хотеть жить другие, которые хуже справляются; позже, они могут, в какой-то мере, объединиться для решения каких-то вопросов для обороны, для обмена товарами. А некоторые народы сильно поражены ересью людоедской наркомании, они опасны. Они могут обвивать своими змеиными кольцами другие народы, травить их ядом, высасывать жизнь, заглатывать. Человек с менее поврежденным внутренним устроением, желающий его дальнейшего исправления, может и хочет оказать помощь другому, который страдает сильнее. Это естественно. Внутреннее стремление ослабить действие ереси в окружающих направлено на отдаление ереси от себя самого. Ведь если человека будут окружать более здоровые люди, то и ему будет легче, они не будут повреждать его это же просто и понятно. Если этого сделать не удается, например, не ищет ближний помощи, то тогда ничего не остается, как удалиться от пораженного ересью, уменьшить контакты с ним. Так и с народами. Есть естественное предложение помощи и взаимодействия, а есть агрессивная атака с опасностью заражения. Если народ не умеет отличать одно от другого, то горе ему. Если хочет выжить, придется научиться разбираться, уметь выявлять волка в овечьей шкуре. Чем больше в народе людей, знающих о здоровом внутреннем устроении, тем больше шансов. Такой народ будет с большой опаской относиться к действиям, которые выглядят как опасная ересь. А также к тем, кто ее активно насаждает. Если бы человек, внедряющий нечто новое и непонятное, извинялся, объяснял, что, да, он понимает, что это зло, но вот есть какая-то причина, по которой не обойтись без этого решения, что это как-то временно, пока не наладим должным образом то это одно. Мало ли какие ситуации случаются. Но если он агрессивно пропагандирует и активно насаждает явную ересь, да еще и нахваливает, то он как обычно или дурак или предатель. Тебе же Инквизитор рассказывал про ересь цифр? А режиссер, про ересь ссудного процента и лжеторговли? Ты поняла в чем смысл? Нельзя человеческие отношения, человеческие дела оцифровывать. Это губительно для человека. Это ересь, ведущая к гибели. Ты понимаешь зачем это делается?

Наверное, понимаю. Понимаю принцип. Деревни с домами и землей превращаются в города с квартирами без земли. В городе, по сравнению с деревней, люди ближе друг к другу, сильнее зависят от властей; в городе больше мест, где они собираются вместе в большом количестве, их надо идентифицировать, контролировать. У них появляются устройства, которые проникают в их дома. Радио, телефон, телевизор. Города с квартирами превращаются в интернет с цифровой личностью. Появляются устройства, которые человек всегда носит с собой, они ближе к его телу. В дома проникает больше устройств. Больше идентификации, больше контроля. Интернет с цифровой личностью, вероятно, реформируется в систему, где устройства, налепленные или вживленные в тело человека, обеспечат передачу этой системе всех тех остатков жизненной силы, которые нельзя было получить в предыдущих версиях этого механизма. Остатков, которые этот раб-негодник растрачивал на себя любимого. Государства, банки, торговые компании, которые занимаются одним и тем же, сольются в одного монстра, который полностью облепит человека и будет высасывать из него жизнь, сжимая кольца, но отпуская, время от времени, показывая киношку какую-нибудь и вызывая приятные ощущения, чтобы тот совсем не задохнулся. Этот ядовитый змей, уже не только жалит и душит человека, а просто заглатывает и переваривает его.

С внутренним устроением человека, который взаимодействует посредством цифр с системой, произойдет совсем не то, чего он ожидает. Это как кредитами и займами. Мало кто может объяснить в чем подвох, хотя люди чувствуют, что это вредное занятие. Можно сколько угодно повышать финансовую грамотность и учить людей правильно обращаться с деньгами, но разрушительной сути этого процесса это не изменит. Оцифровка человеческого ведет к гибели. Тот, кто служит этим целям, приближает разрушение человека, приближает гибель. Это так же трудно объянить обычному человеку, как нелегко объяснить действие ереси ссудного процента. Но одно обстоятельство могло бы насторожить людей. Даже в помрачении разума. Неужели им не кажется странным то, что все это насаждается с таким невероятным энтузиазмом? Ведь это же даже не нравится никому! И никто не может толком объяснить или сформулировать: а зачем это надо?

Да, это правда. Но они так подло это внедряют, что трудно уследить. И очень хитро: ведь, действительно, много удобного. Но, с другой стороны, конечные цели не озвучиваются. Что должен будет делать человек, когда они воплотят свои задумки? Просто сидеть? Не рисуется картинка будущего. Оно что, не предполагается, что ли? А то столько визионеров, а картины будущего нет. Космос, роботы, солнечные батареи, бла-бла. Что, вот прямо все должны дрожать от восторга и не находить себе места от нетерпения попереться в какие-то черные галактические дальние дали? Или лучиться счастьем, что теперь не надо копать огород, а еду кто-то просто привезет? Да и вообще... Просто посмотрите на этих "ученых"! Глаза протрите свои! Раньше уродов сторонились - косых, кривых, горбатых, умалишенных. А сейчас? Образ "ученого", как какого-то противного нервного придурка никого не удивляет. И в рот им заглядывают. А оттуда: "Надо в мозги чип всем вживить, там будет паспорт, банковский счет и медкарта". О да! Прекрасно! Мощные люди, гиганты интеллекта.

Но вот интересно, а ведь есть же, наверняка, умные люди, ученые какие-нибудь настоящие, которые, даже будучи внутри программ системы, внутри какой-то ереси, все-таки добираются до правды. У которых сила ума развита настолько, что они способны разломать ересь как бы изнутри. Они как-то могут поменять общепринятую картину мира?

Она вспомнила кривляния режиссера.

Хотя что я говорю? Даже если что-то такое произойдет, то если не смогут замолчать облгут, обсмеют и как-то замнут. А то и грохнут человека.

Садовник кивнул и сказал:

Государства, банки, торговые предприятия, учебные заведения, больницы и тюрьмы все будет строиться по одной и той же схеме. Звезда наловит людей в свою сеть, распространит ядовитые зведздочки, наберет армию предателей и толпу прихвостней, установит свои правила и начнет отбирать у людей жизненную силу, запустит процессы. Люди будут мучаться, постепенно разрушаясь, и не будут понимать что происходит. Все, что делает звезда, делается для усиления генерации людьми силы нужного качества, с целью последующего ее отъема. Что-то, из действий звезды, может казаться вполне полезным, чем-то хорошим, разумным, людям это может нравиться. Это может быть представлено как забота о здоровье, о благосостоянии, о безопасности, о повышении комфорта. Но это ложь. Если для генерации силы нужно, чтобы люди хорошо питались, звезда их накормит. Если нужно, чтобы не курили и не пили алкоголь, она запретит пить и курить. А если нужно, чтобы люди были в стрессе и напрягались, она это обеспечит в лучшем виде. А рабы будут жить, удивляясь некоторым странностям своей жизни. Будут жить в мире, созданном для них звездой. Одни рабы будут учиться вгонять других в долги, убеждать тратить деньги на ненужные вещи, растрачивать жизнь на пустые занятия. Другие рабы будут учиться лишать людей свободы, принуждать соблюдать правила, выполнять обязанности. А самая несчастная часть рабов будет учиться жить в этом странном, непонятном для них, мире. В мире, в котором, применение жестокого насилия, со стороны государства, странным образом сочетается с созданием условий, для того, чтобы рабы что-то делали добровольно, по собственному выбору, вроде как, по своей воле. И рабам невдомек, что все очень правильно устроено. Для звезды. Не для них. Просто есть одна неприятность во внутреннем устроении человека: некоторые действия, необходимые для отдачи жизненной силы, раб должен делать, находясь в определенном психическом состоянии, которое можно определить как добровольное действие на основании собственного свободного выбора. Системе приходится маневрировать, манипулировать со свободами. Вот эта комбинация насильственных действий и провоцирования выполнения добровольных действий, вместе с обеспечением удержания людей внутри системы, и составляет принцип работы механизма отбора у людей их жизненной силы.

Поэтому, вроде как, делай что хочешь: ходи, гуляй, ешь, спи, общайся, дружи, люби, учись, работай, торгуй, отдыхай, развлекайся система заботится о тебе, она обеспечивает тебе все условия. Она тебя выращивает. Случаются, конечно, проблемы, бывают трудные времена, но жизнь есть жизнь, говорит система, надо приспосабливаться. Надо преодолевать трудности. Но не пытайся выйти из системы, даже не вздумай поставить под угрозу ее основы и ее базовые принципы. Руки прочь от главных узлов и деталей ее механизма! Они должны быть неприкосновенны. А некоторые, и вовсе, для тебя не существуют. Их нет. Ты вроде видишь их, чувствуешь их действие, названия для них придумываешь, но их нет в твоей ложной картине мира. А если ты, замученный бесконечной непонятной тягомотиной, наконец крепко задумаешься: так а что же не так? То армия лгунов, снисходительно улыбаясь, объяснит тебе. Объяснит все что угодно. А еще предложит развлечься, отдохнуть, заняться чем-нибудь. Таблеточки предложит. Или найдет тебе врага, чтобы ты излил на него свое недовольство. Система сделает все, чтобы опасные излишки энергии, которые могут привести раба к пониманию истинных причин его бедственного положения, были растрачены, спущены. Чтобы все оставалось так, как есть. До того момента, пока не наступит время для изменения формы системы на более совершенную. До начала перезагрузки.

Подавленный такими речами, режиссер повернулся к Инке и предложил:

А давай, мы новую ересь с Садовником сделаем для тебя. Учебную. Ты ее понарошку примешь и посмотришь как шапка раба формируется на голове, как она будто думает вместо тебя, как не дает сосредоточиться на важных вещах. Почувствуешь, как взгляд меняется, как зомбирующая болтовня лезет наружу. А потом, Садовник ее сдернет. Поймешь как трудно избавиться от этой рабской шапки системы. Это такая лютая дурь, ты не представляешь. Во где дурдом! Будешь разбираться в этих делах.

Инка посмотрела на него тяжелым взглядом:

Может еще чертей учебных на меня натравим? Ты бы лучше кино какое-нибудь полезное придумал.

Режиссер ответил:

Думаю пока. Не могу придумать.

Садовник поднялся на ноги и сказал Инке:

Без некоторого исправления внутреннего устроения, одними образами, трудно достичь результата. Из пустых картинок получится очередная ересь. А надо так, чтобы человек сам увидел. Чтобы сам нашел маленький уголек истины, раздул его, рассмотрел. Чтобы крепко уцепился за какой-нибудь краешек правды и вытащил, выволок ее из жуткой кучи мерзкой лжи. Но сам.

Ладно, хватит, пожалуй, веселиться. Пойдем, провожу тебя к выходу, уже пора.

Инка помахала рукой режиссеру и пошла за Садовником.

Дорогой, он ей сказал:

Видишь какой он. Вроде хочет хорошее дело сделать, но пока не набрал силы. Но ничего, посерьезнеет.

Инка помолчала раздумывая, а потом задала вопрос, на который она не получила ответа от режиссера:

Так, а кто хозяин интернета?

Садовник приподнял брови и, с притворным удивлением, спросил:

А ты не поняла? Ты же вроде разобралась. Но я, если честно, думал, что ты другой вопрос задашь. О том, какая следующая стадия системы? После постинтернета.

Я уже поняла, что какая бы ни была, ничего хорошего это не сулит. Ну, судя по разным догадкам конспирологов, наверное, что-то связанное с генетикой. Вывести новый вид уже-не-человека, который будет генерировать реки жизненной силы наивысшей очистки. Но, вероятно, у нее будет тот же хозяин, что и у интернета.

Садовник кивнул.

Интернет это как город. То есть, это та среда, в которую люди отдают свою силу. Электронные деньги заменяют деньги, принадлежащие государствам; причем государства этому, очень странным образом, почти не сопротивляются. Государства, банки, крупные компании, больницы, школы соединяются во что-то одно, и это глобальное что-то возникает на базе интернета. Одного большого города. Город и деньги нужны для получения жизненной силы людей. Тем, кто ими владеет. И городом, и деньгами. А кто строил города и мог выпускать деньги?

Король, царь.

А кто короли и цари по происхождению, по крови?

Княжеских кровей, обычно. Что, хозяин интернета, это какой-то князь?

А как раньше называли все те места, где люди взаимодействовали друг с другом? То, что не является их домом, а находится снаружи. Рынки, площади, работа, служба, места для развлечений, для встреч, ну и все такое прочее? Одним словом.

Не знаю. Общество. Свет.

Это называли мир. Ну и какой же князь главнее всех князей, у которых он может забрать силу их людей из их городов, и деньги свои навязать их людям? И никто из правителей ему не сопротивляется.

Инка остановилась и выронила свой колокольчик, который упал на асфальт и тихо звякнул. Она присела, посмотрела на него и подняла глаза на Садовника:

Прямо вот, князь мира?

Садовник развел руками и сказал:

сего.

* * *

Они стояли у высокого каменного забора, в котором была тяжелая деревянная дверь с кованой ручкой.

Инка попросила Садовника:

Скажите что-нибудь еще. Я не знаю какой вопрос задать, но я хочу еще что-нибудь услышать, прежде чем уйду.

Садовник подумал и сказал:

Ладно, загну что-нибудь эдакое, пафосно-напутственное.

Большая красивая, но пустая, как та бутылка, звезда разбилась на множество сверкающих осколков. На множество маленьких ядовитых звезд и звездочек. Они рассыпались повсюду. Они в людях, они в книгах, они в языках, в пище и в питье. Они на сцене и в телевизоре. Разумеется, в интернете. Они светят своим ядовитым светом, нагло смотрят своим гнусным глазом. Ядовитые звездочки, которые калечат человека и отбирают жизнь. Все эти осколки продолжают оставаться частью целого, которому нужна наша жизнь, потому-что своей нету. Система будет делать то, что она делала всегда: подсовывать или навязывать яд в яркой обертке, а когда человек отравится, она будет предлагать более сильный яд, называя его лекарством, чтобы человек его добровольно принял.

Но есть одно обстоятельство, которое, одновременно, омрачает картину, но и дает какую-то надежду. В тот ужас, в который попали люди, они попали добровольно. Они давали свое согласие на все на это. Они сами, их родители, предки. Те, кто не давал согласия и сопротивлялся, страдали и мучались. Кому-то повезло больше, кому-то меньше. Но если перестать давать согласие на плохие дела, а наоборот, делать то, что ослабляет действие ядовитых звездочек, можно немного исправить свое внутреннее устроение. А если его немного исправить, то полегчает. Во всем этом деле придется разобраться. Придется. Нужно, чтобы тебе было видно, кто есть кто. Нужно, чтобы тебе было видно, что и как с тобой. Я не знаю как по-другому. Наверное, раньше можно было просто верить хорошим людям, но сейчас, наверное, лучше что-то узнать и понять самому. Это трудно, но плоды хороших знаний несут много силы жизни. Ты видела и почувствовала как тяжело выходят ереси из человека. Это больно, но твое внутреннее устроение будет благодарно за каждое действие, которое исправляет его и будет помогать тебе. А как ты, наверное, догадалась, самая сильная ересь будет ближе всего к правде. И дольше всего рядом с ней.

Мир ядовитых звездочек это не наш мир. Мы распробовали битое стекло на вкус и больше не хотим его. Мы не можем. Мы не хотим. Даже если мы в дорогущих розовых лосинах. Но пока мы тут, мы будем делать то, что благоприятно для нашего внутреннего устроения. По шажочку, по шажочку, осмотрительно, но мы будем двигаться. Возможно, через какое-то время, нам полегчает уже более ощутимо. Нету других ориентиров. Кто за человеческое тот за. Кто против тот против. Яркие обертки ядов, экстатические крики звезд, оправдания и обещания наркоманов не имеют значения. Отравленные правители будут хранить свои тайны, они не смогут сами вылечиться от наркомании, от которой они деградируют, лишаются разума, наглеют. Нужно искать свою правду, свою собственную. Не заимствовать чужую ересь, а найти свою правду. Пусть это будет маленький тихий огонек, но его надо сохранять, о нем надо заботиться, он очень сильный. А когда-нибудь, возможно, он пригодится для хорошего дела. Пусть он сначала покажется тебе не слишком ярким, не слишком могучим, но, просто знай, это я могу сказать точно: он не зря. А в остальном, ну что ж. Просто пока оно все вот так. Не как-то там, а вот так.

Инка усмехнулась:

Так уж вышло, значит.

Садовник добавил:

И оно все не зря. Все не зря.

Он открыл Инке дверь и отошел в сторону. Она уже сделала шаг, но потом обернулась и сказала:

Спецмероприятие, говорите, намечается? Юмор у вас, конечно, такой. Жизненный.

И под веселый смех Садовника, Инка вышла из парка.

* * *

Закончив свой рассказ, Инка положила колокольчик на стол и посмотрела на Яра. За все время, пока она говорила, он не произнес ни слова и продолжал молчать, что-то обдумывая.

Наконец он спросил:

А ты знаешь про китайское гадание с монетками? Что это такое?

Инка слегка нахмурилась и ответила:

Гадание по "Книге Перемен"? Ну это такая забава, есть книга, очень мудрая, одна из самых известных, там описаны разные состояния человека и окружающего мира. А простые люди бросают монетки и читают потом то, что выпало, пытаются истолковать. Подсказки ищут. А что?

Яр прищурился и сказал:

Старик спросил, а я не знал.

Он посидел какое-то время раздумывая, потом слегка наклонясь к столу начал говорить:

То, что они нас мучают это полбеды. Ведь если начать потихоньку лечиться, шаг за шагом восстанавливая поврежденное внутреннее устроение, то можно прийти к совершенно новому состоянию. Я даже не знаю каким оно должно быть. Но одно ясно у нас уже нет земных хозяев, нам нет места в системе.

Теперь тот, кто помогает исправить наше внутреннее устроение это наш друг, а тот, кто препятствует этому это враг. Я всегда думал раньше, почему некоторые наши православные старики так категоричны и однозначны? Ну ведь если живет человек по совести, не делает зла, любит семью свою, помогает бескорыстно другим, почему не сказать, что вот, хоть и не православный, но добрый человек, достойный. Но нет! Они всегда однозначны: католичество ересь, мусульмане не спасутся, иудаизм зло. Будто бы мало подонков с восьмиконечным крестиком на шее. Да и на своих попов бы взглянули, думал я. Ну неужели какой-нибудь мусульманин, мудрый, пожилой, проживший достойную жизнь, отважный и правильный человек, доживающий свои дни в окружении детей и внуков, которых он очень любит, ну неужели он хуже какого-нибудь ленивого и трусливого захожанина в православный храм, где нечистоплотный, неясной ориентации поп наживается на недалеких старушках? Или разве фанатичный, не ведающий слабости, католический монах, не способен достичь большего, чем не слишком богатырского склада монахиня в русском монастыре? И я думал, ну почему такой ответ всегда категоричный? "Без Христа нет спасения. Кому Церковь не мать, тому Бог не отец. Православие или смерть".

И сейчас мне другое вспоминается. "И в миру некоторые спасаются, и в монастыре некоторые погибают". Или вот, история. Почувствовал старый монах, что пришло время умирать, пошел за советом к старшему наставнику, а тот ему говорит: "Сделаешь вот так вот, только в точности запомни и не бойся, а то не спасешься!" И сколько такого.

То есть, нам заведомо крышка. Мы погибаем.

Но каким-то чудом эта тяжкая крышка приоткрылась и мы с тобой увидели два лучика золотой и серебрянный. И мир изменился навсегда.

Правда эти лучики осветили целое скопище морд, которые, как я сейчас понимаю, совершают самое страшное деяние, самое мерзкое и отвратительное преступление из всех возможных.

Они пытаются лишить нас шанса. Шанса на жизнь! Шанса на обретение самих себя. Шанса на спасение, в конце концов.

Ведь заметь, белобородый старик делал что-то с нашим внутренним устроением. Там, говорит, я усилил, там что-то ослабил. По своей воле он делал что-то внутри нас. Чтобы что-то показать, научить, поисправлять, направить куда-то в правильном направлении.

Получается, что даже если нам не хватит сил и времени починить себя, кто-то может помочь. Это может быть мальчик, которого кто-то в нужный момент оградил от опасного дела, не дал вляпаться. Это может быть девушка, которую бдительная мама запирала дома, чтобы та не сбегала по ночам. Это может быть человек, которому кто-то помог, просто так, просто решив не быть свиньей, протянул руку помощи или дал немного денег на еду. Обычные добрые дела. Эти добрые дела приближают шанс, собственный шанс каждого, а плохие дела его, этот шанс, отдаляют.

Ведь как может быть важно для человека, который на исходе сил готовится сделать, как он, возможно, думает, свой последний маленький шажочек в правильном направлении, а сделав его, ему вдруг откроется возможность помочь другим людям, как же неоценимо важно, если его в этот момент не предадут, не толкнут в грязь и не нагадят ему под ноги! Пусть даже не помогут, но просто не помешают. Просто останутся людьми рядом, а не злобными жабьими мордами.

И это не душеспасительная сопливая история, будьте добрее, бла-бла.

Это жестокая и реальная механика физиологии. Ее жестокость в том, что если кому-то кажется, что должно быть по-другому, то по-другому не будет. Не может быть! Это факт. Это правда. Это Закон. И наши старенькие православные монахи, наши старцы они не мракобесы. Они не виноваты, что правда так жестока и что все так страшно запущено. Они же не виноваты в том, что у человека такое устройство тела и психики. Как и в том, что люди с собой сделали.

Но заметь, какая ужасная и чудовищная картина открылась перед нами, как легко и быстро, хоть и не слишком безболезненно, сгорели в чистом пламени высоких костров наши иллюзии и наш ложный мир, но какое прекрасное чувство появилось посреди всего этого. Выглянуло как солнышко, из-под грязи, из-под ужаса, из-под боли, из-под слез.

Тихая, светлая и радостная надежда.

Пусть не удивляются враги, предатели и их прихвостни тому, что ох, как крепко будут сжиматься руки, которые держат мечи, направленные на их хилые, заплывшие жирком, шейки. Пусть не жалуются на слишком высокую температуру в кострах, которые для них зажгутся. Не видать этому легиону шакалов и гиен, которые остервенело рвутся, чтобы загрызть и пожрать нас, не видать им победы. Запутаются они в своих блохастых лапах и единственное, что они пожрут, это их собственные заплесневелые хвосты.

Нет-нет, не дождетесь. Мы не сдадимся! Мы вас победим!

Один вот только вопрос мне теперь не даст покоя.

Что за страшную тайну скрыл от тебя Инквизитор?