Алексис бесшумно распахнула дверь своей конспиративной квартиры. Её официальным местом жительства являлся огромный пентхаус в центре города, но он почти всегда пустовал. Пентхаус полагалось занимать только в моменты, когда она не проводила контрразведывательную операцию, а это случалось нечасто. Эта же маленькая квартирка в восьмом районе находилась в стороне от шумных центральных улиц. В ней была только пара комнат - проходная гостиная и крохотная спальня, большую часть которой занимала необъятная кровать из светлого дерева.
Эта квартирка за годы службы стала не только местом свиданий или адресом, поддерживающим легенду скромной служительницы библиотеки, но и домом, убежищем в котором никто не имел права ее беспокоить без приглашения.
Девушка одним движением руки захлопнула металлическую дверь, торопясь пройти внутрь, спеша добраться до душа. Прямо на ходу она сбрасывала с себя одежду, оставляя за собой широкий след, источающий тяжелый запах табачного дыма, смешанный с легким ароматом ее духов и тела.
Обнаженная она нырнула под теплые струи воды. Лекс с жадностью глотала капли пересохшими губами, подставляя потоку воды горящее лицо. Она с остервенением терла кожу жесткой мочалкой, пытаясь избавиться от навязчивых запахов, неприятной ноющей боли в мышцах. Это не помогало. Это никогда не помогало, но попытаться каждый раз стоило. Лекс бросила мочалку на пол и облокотилась обеими руками о прохладный кафель, опустила голову. Алексис была мертва почти семь лет как. Мертва. Вместо нее остался только демон по имени Лекси, развращающий человеческие души, не останавливающийся практически ни перед чем для достижения своей цели. Цербер, ревностно охраняющий Энергор. Почему же по телу разливалась раздражающая боль? Нехватка энергии? Это была просто нехватка энергии.
Алекс сползла на пол, устало пытаясь проанализировать свое состояние. Пустота - вот что осталось после того, как Гордон умер. Оглушающая пустота. Это было новое ощущение. Не сама пустота, которая была вечным спутником постоянно требующего энергии тела, а чувство, как будто пустота накинулась из-за угла. Словно она на мгновение отступила перед ощущением, что ты не одинок на планете, перед ощущением, что кто-то еще есть и ты точно знаешь, что в этот конкретный момент этот кто-то жив, а теперь вернулась с новыми силами. Лекс слишком много времени потратила на Гордона. Хотя даже это стало хорошим уроком - кроме ее трезвого рассудка и непоколебимого желания сохранить Энергор, существовал еще фактор икс, находящийся вне ее компетенции, влияющий на Алексис Харт, и этот фактор необходимо было вытравить из организма. Гордон был уже не первым допрашиваемым, которому она дала умереть. О чем она только думала?!
Что-то переменилось в окружающем пространстве. Лекс замерла, прислушиваясь. Мозг активизировался, обрабатывая информацию - сигнализатор в гостиной еще секунду назад передававший негромкие сигналы о том, что Грегори переступил порог здания, внезапно замолчал. Пустота в изможденном теле оказалась не риторически оглушающей, она в буквальном смысле рассеяла внимание.
Лекс сорвалась с места, лихорадочно вытираясь огромным полотенцем, хватая неизменно занимающий место в углу ванной ковш наполненный водой. Она хлопнула по маленькой кнопке энергетического разрядника, вмонтированного в мобильный телефон, выжигая импульсным выбросом все работающие приборы слежения в радиусе пятидесяти метров. Маленький телефон, с бесчисленными царапинами от ее зубов, Лекс по привычке зажала между челюстями. Затем она вихрем пронеслась по гостиной, прошла через крохотную спальню, распахнула наглухо зашторенное окно, в которое выкинула моток веревки, привязанный одним концом за крепление под подоконником.
Девушка распустила узел полотенца, позволив ему упасть на пол, встала на него влажными ногами, тщательно вытерла ладони. Она провернулась на триста шестьдесят градусов, беспорядочно разбрызгивая воду по всей комнате, бросила теперь уже бесполезный ковш в распахнутое окно. По импровизированным зацепам из труб отопления, намертво прибитых наличников и декоративных ниш нагая девушка пробралась по стене до угла комнаты, хлопнула рукой по хорошо замаскированной небольшой педали на потолке и спрыгнула в открывшийся паз секретной комнаты. Панель бесшумно встала на свое место.
Дверь в квартиру с грохотом распахнулась.
- Алексис! - Орал из гостиной разъяренный Грегори.
Всего тридцать секунд у него ушло на то чтобы вскрыть новый замок - на восемь секунд больше, чем старый. Следующий замок, который Алексис придется ставить завтра, будет еще лучше, только придется его дорабатывать с помощью знакомых "медвежатников", поскольку все типовые решения для Грегори были не помеха - он вскрывал их быстрее, чем иные люди открывали двери ключами.
Шеф с шумом захлопнул дверь. Он ураганом пронесся по помещениям, не переставая кричать.
- Алексис, твою мать!
Грегори резко замолчал, оказавшись в спальне, но только для того, чтобы втянуть в комнату веревку, закрыть демонстративно распахнутое окно, изолируя происходящее в квартире от посторонних ушей.
- Я тебе не твои бармены тупые, слышишь меня?! Я знаю, что ты еще здесь - можешь не пускать мне пыль в глаза своими дедовскими методами! Я тебя найду, маленькая дрянь! А когда найду...
Он был похож на обезумевшего дикого зверя в такие моменты. Именно поэтому Лекс предпочла скрыться на своем островке безопасности. Грегори был из породы тех людей, которые моментально вспыхивали, сжигали в таком состоянии любого попавшегося им под руку. Она не боялась его. О, нет! Когда она была сильна, он принадлежал ей, а не наоборот, они были как минимум равны в своих силах. Два диких зверя в нескончаемой борьбе за звание хранителя Энергора...
Сейчас она была не готова - тело не слушалось, вибрируя мелким тремором в своем собственном ритме, в глазах поселилась усталость и боль. Что она могла противопоставить ему в такой момент? Ей нужна была подпитка, свежие силы. Сейчас она была похожа на голодную, обессиленную, ободранную кошку, затаившаяся в своем логове. Ей нужно было выиграть время, чтобы он остыл. Сейчас Грегори мог ее покалечить в своем неистовстве. Или она его в отчаянной попытке выжить. В такие моменты, когда он был почти невменяем, единственным способом выстоять было - убить. Но убить его означало проиграть. Убить его означало - измена, самое страшное преступление по меркам Бета.
- Шлюха! - злился Грегори. - Думаешь, ты можешь запросто убрать любовника без согласования со мной?! Думаешь, это сойдет тебе с рук?! Я шеф безопасности города! Я поставил Энергор на место под куполом Бета! Я - Энергор этого города! Я - его владелец, Анастас Грегори! А не хренов губернатор - безвольная марионетка! Никто не смеет ликвидировать агентов без моего разрешения в здании Контра! Никто!! - он распалялся, потеряв след.
Ярость застилала ему глаза, мешала увидеть мелкие детали. Его лицо отливало багровым от приливов разгоряченной крови, только уродливый рваный шрам через все лицо упрямо белел, делая Грегори в такие моменты еще страшнее. Он был еще не стар, скорее умудрен опытом. Жилистое тело не отличалось выдающимися плечами или перекачанным мышечным каркасом, но шеф безопасности Бета источал угрозу, необъяснимую ауру давления личности над окружающими.
Алексис опустилась на мягкий теплый пол, прислонила голову к коленям и обняла себя руками, чтобы сохранить тепло, сохранить судные остатки энергии. На всю высоту противоположной стены висела карта мегаполиса Бета. На ней красными флажками были отмечены достоверные источники информации - бармены, работники игровых заведений, харчевен и некоторых магазинов. Слева от карты ждала своей оперативной информации ламинированная доска, которую Алексис использовала для того чтобы набросать отдельные фразы, чтобы не упустить важного куска, анализируя и сопоставляя факты. Свет струился мягким рассеянным потоком с середины потолка. Комната была пуста. Кроме огромной карты на стене, доски с маркерами, мягкого пола и фотографии улыбающегося молодого человека в черной рамочке над головой Лекс, в ней ничего не было. Это было больше место для размышлений, чем оплот безопасности, место, где никто не мог ее побеспокоить, где она ни на что не отвлекаясь могла спокойно думать.
Уплотнители, изолирующие места соединения входной панели со стеной, не оставляли Грегори ни единого шанса определить место стыка, как и скрупулезно восстановленная по звуковой характеристике панель, издающая ровно те же звуки, что и соседствующая с ней отделка комнаты. Единственное, что могло бы помочь шефу безопасности, - это маленькая педаль автоматического открытия входа на потолке. Но он был слишком зол, и у него было слишком мало времени.
Через восемнадцать минут должна была подойти уборщица, личная прислуга Алексис Харт, приставленная к ней через систему безопасности, которая соберет форму, разбросанную по квартире, отстирает ее, отгладит и вернет в шкафчик Лекс в главном штабе. Тучная миловидная женщина появится, чтобы вымыть до блеска маленькую квартиру, стереть все следы пребывания последнего гостившего здесь кавалера. Она приходила каждый второй день, каждый раз ровно в шестнадцать ноль-ноль, чтобы к закату успеть навести чистоту в каждом уголке небольшого гнездышка неряшливой в бытовом плане Лекс.
Неряшливость не была недостатком в обычном смысле слова, это был скорее неосознанный защитный механизм: постоянный творческий беспорядок, образовывающийся уже через пару часов после ухода домработницы, помогал дезориентировать непрошеных гостей, как например шеф, заметал следы.
Грегори знал, сколько времени у него осталось. Ему придется уйти. Никто не должен был видеть, как он мечется из стороны в сторону в чужой квартире. Его статус не должен был пострадать от слухов, распространяющихся в системе, как пожар на складах с древесными материалами. Это была мелкая деталь, которую он не мог контролировать, это раздражало его даже больше, чем выходки Лекс.
- Шлюха, я знаю, что ты меня слышишь, - тихо шипел Грегори. - Знаешь, что я сделал с твоим бойцом? Я лично порубил его на куски и сжег в крематории. И до самого конца он был жив...
Лекс кивнула. У нее были глаза и уши в самых отдаленных уголках огромного города. Эта новость была не первой свежести. Девушка откинула голову назад, облокотившись затылком о стену.
- А самое смешное, что он отрекся от тебя еще до того, как я начал. Он молил о пощаде. Щенок! Он плохо понимал, кто такой Анастас Грегори...
А это был чистой воды блеф. Паркер зачастил в ее тайное логово именно потому, что в нем было что-то необычно притягательное, на фоне остальных любовников. Какое-то восторженно - романтизированное отношение к каждому моменту, проведенному с Лекс. Ей даже не надо было платить сексом, чтобы он добывал, систематизировал и поставлял нужную информацию. Он относился к сексу, как к чему-то, что не должно было быть омрачено обменным процессом; это был его наркотик, полностью завладевший им. Наркотик жизни, который он по недомыслию принимал за любовь. Паркер умирал медленно и мучительно именно потому, что посмел кричать в лицо Грегори: "Она не твоя! Чертов падальщик! Вы все - гребаные падальщики!". Это было последнее, что он смог произнести.
Алексис охватило болезненное оцепенение, когда основная масса информации об исчезновении Паркера дошла до ее ушей. Ей нравился этот боец, нравилось питаться именно им. Из всей спецгруппы он был единственным человеком, кого она желала видеть не только, когда была голодна. Он не был первым - ее любовники неоднократно пропадали, но раньше это никогда не трогало ледяную мисс Харт. Паркер отравил ее новыми ощущениями, ощущениями навязчиво нашептывающими ей, что она еще жива.
Следом шел Гордон... После потери Паркера, она подпустила его слишком близко, чтобы отвлечь себя от бессильной злобы на Грегори. Она увлеклась. Энергор был важнее всего. Ни один мужчина, ни один человек не стоил того, чтобы забыть об этом.
- Нет, даже не это самое смешное, - разговаривал сам с собой Грегори, - а то, что его сдали свои - "братья по оружию" из твоего "Правого Крыла". Видела бы ты, какую телегу они на него накатали. Все! Сообща! И сделали они это не потому, что он спал с тобой... Сомневаюсь, что ты пропустила хоть одного члена в твоей двадцатке... Они сделали это потому, что он посмел выставлять свой секс с тобой напоказ! Смел заявлять, что у вас отношения!! Этого они потерпеть не могли. Как и я. Ты принадлежишь мне! С кем бы ты ни спала, кто бы за тобой ни таскался - никогда не смей этого забывать! - он снова разбушевался. - Однажды я тебя сломаю. Ты будешь есть из моих рук...
Лекс слишком устала для выслушивания этого бессмысленного монолога. На нее накатывало безразличие, затягивающее организм в режим экономии энергии, в спячку. Ее больше не волновало - найдет ли Грегори за оставшееся у него время проход, ее не волновали его пустые заявления. Он уже даже не кричал, а монотонно рассказывал старую как мир историю, которую Лекс слышала чертовски много раз за последние несколько лет. Она заснула сидя, положив голову на колени, на мягком покрытии крохотной комнатки. Все, до чего ей еще было дело, - это желание забыться в беспамятстве, чтобы через несколько часов снова стать старым добрым демоном по имени Лекси.
Она проснулась от приглушенного звука захлопнувшейся входной двери. Квартиру охватила тишина. Звукоизоляция стен, потолков, пола отрезала кусок здания от любых звуковых помех, превращая его в маленький закрытый остров посреди огромной десятиэтажки, забитой людьми с их бытовыми разборками и ежедневными разочарованиями. Лекс прислушалась к звукам, исходящим из маленького динамика, пытаясь определить, есть ли малейший шанс, что Грегори еще не покинул здание. Антикварные музыкальные часы в гостиной пробили девять. Это означало, что прислуга уже закончила свою работу, что ее дом был пуст.
Девушка собрала распотрошенный на куски мобильный телефон, нажала кнопку деактивации следящих устройств. Грегори знал об этом ее приспособлении, но на случай, если она когда нибудь забудется, вылезая из своей норы, всегда оставлял новые "подарочки", которые Лекс находила в самых неожиданных местах - в шторах, за карнизом, во внутреннем углу кровати, под тумбочкой. Один раз ей стоило ошибиться, и ее секретный ход был бы открыт. Грегори вырубил бы его топором, если бы понадобилось.
Это было даже весело - четкая последовательность действий, как смертельная игра. Но Грегори каждый раз проигрывал - она была внимательна к мельчайшим деталям. Это была часть ее работы, это была часть ее жизни.
Панель выхода из комнаты безопасности бесшумно отошла в сторону, открывая проход потоку свежего воздуха. Алексис ловко протиснулась в отверстие, спрыгнула на прохладное пластиковое покрытие пола спальни. Через небольшую щель в шторах в окно пробивались редкие красноватые лучи заходящего солнца. Скоро стемнеет. Грегори необходимо заниматься безопасностью города, его недовольство было отложено до завтрашнего совещания в Главном Штабе.
Короткий сон благотворно сказался на Лекс - мышцы уже не болели, а скорее болезненно ныли, сознание прояснилось, в глазах загорелся голодный блеск. Ночь - это было ее время. Когда город в основной массе засыпал, Алексис Харт активизировалась, жила полной жизнью. День приходил под руку с навязчивой необходимостью выполнять свою неприятную часть работы в службе безопасности, ночь же принадлежала только Лекси, ночь пахла свободой и сексом, ночь дарила развлечения.
Босые ноги прошлепали до стенного шкафа, руки в полутьме отыскали за скользнувшей в сторону дверцей любимое красное платье. Мягкий трикотаж приятно заструился по голому телу, облегая его почти до колен, согревая слегка озябшие руки. Только плечи остались неприкрытыми, выглядывали из-под широкого ворота. Лекс вышла в гостиную, отыскала за креслом шикарные черные босоножки, севшие как влитые на гладкие загорелые ноги. Она включила мягкий свет настенного бра над диваном, вышла на ярко освещенную кухню и откупорила бутылку вина. От усталости остался легкий тремор, который необходимо было хотя бы на время заглушить, и вино было отличным помощником в этом вопросе.
Крупные белые кудри, оставленные без присмотра после душа, рассыпались в беспорядке по ее плечам. Лекс собрала их одним закручивающим движением и заколола короткой серебряной спицей, украшенной двумя пурпурно-красными александритами, которую выудила из вороха чистых столовых приборов. Вино темной струйкой стекло в высокий бокал из тонкого стекла. Несколько глотков на голодный желудок - дрожь отступала под натиском опьяняющего расслабления.
Последние лучи солнца исчезали за горизонтом, торопясь за своими собратьями. В сумерках город оживал. Один за другим загорались огни над дорогами, вывески многочисленных баров и ночных магазинов. Машины патрулей нехотя проползали по переулкам, являя городу недовольных блюстителей порядка, заступивших в ночную смену, вместо того чтобы расслабляться с подвыпившими девушками, спешащими в ночные клубы для продолжения веселья.
В дверь настойчиво позвонили. Алексис хищно улыбнулась, делая новый глоток согревающего тело напитка.
Самое время.
Она пересекла квартиру, не выпуская бокал из рук, чтобы открыть замок, выполняющий скорее символическую функцию после акта вандализма, совершенного над ним Грегори.
- Джексон! Какой сюрприз... - поприветствовала она оперативника.
- Кроме шуток, найти эту квартиру было непросто, - самодовольно улыбался он.
- А очень просто. Сказки мне не рассказывай.
- Окей, это было не сложно, признаюсь. Кое-кто поделился информацией.
- Они слили тебе адрес, Джексон. Надеялись, что ты бросишься сломя голову прямо в руки Грегори, - Лекс пропустила бойца в квартиру, отпивая очередной глоток вина - У нас новеньких, знаешь ли, не любят...
- Знаю, - ответил он, став в один момент серьезным и сосредоточенным. - Знал еще до того, как меня взяли в группу.
Алексис оценивающе посмотрела на стоявшую в гостиной груду мышц.
- Разыгрываешь простачка? То-то, я смотрю, твое поведение не вяжется с характеристикой. Сообразительный парень... Люблю сообразительных... - Лекс плотоядно оскалилась.
Он смотрел на нее сверху вниз, несмотря на высокие каблуки её босоножек. Он больше не раздражал неуместными действиями, неловкими движениями. Маска неловкого и глуповатого новичка сползла с его лица, обнажая истинную личину. В его глазах читалось, что он пришел, чтобы подмять под себя развращенную Алексис Харт. "Избалованный сукин сын...- с раздражением подумала Лекс. - Природа не обделила ни красотой, ни интеллектом, родители бегали с тобой как с писаной торбой... Учеба давалась легко, девушки сами падали к твоим ногам... Вчера ты был переведен в элиту города, но даже этого тебе мало... Ты не знаешь меры..."
Алексис ухмыльнулась своим мыслям.
- Выпьешь что-нибудь? Ты же за этим сюда пришел?
Она развернулась к гостю спиной, направившись мягкой кошачьей походкой, к стеклянному шкафчику буфета.
- Виски. Двойной.
- Виски...
Она налила ему алкоголь и села в любимое кресло, закинув ноги на мягкий подлокотник.
- За успешную операцию! Кажется, за это ты хотел выпить?
- За операцию.
Джексон залпом опустошил бокал и поставил его на стеклянном столике. Он протянул руки, дотрагиваясь до ее обнаженных лодыжек. Без тени стеснения он поглаживал, массировал ее гладкие ноги.
- Устала?
- Следил за мной?
Джексон улыбнулся.
- Должен был разведать, перед тем как лезть в пекло.
- Что наразведывал?
Безопасник переместил руки чуть выше, продолжая свою незамысловатую игру.
- Изначально, когда Грегори стал шефом безопасности, была только одна группа по захвату шпионов, которую возглавлял Борхес - редкостный был зверь, говорят...
Алексис отпила из своего бокала.
- В Борхесе, было хоть что-то человеческое, - задумчиво отозвалась она.
- Она называлась Феникс. Через полгода после того, как Энергор попал в город, Грегори сформировал "Правое Крыло" под его личным управлением. Костяк крыла составляли двадцать лучших безопасников города, в том числе и ты. Говорят, Борхес был хорош в зачистке, но информации о других мегаполисах мог предоставить мало. Поэтому шеф создал группу "деликатного захвата". Через несколько месяцев Грегори передал все "Крыло" под твое управление, а отдел Борхеса переименовал в "Левое Крыло". Говорят, Борхес пришел в бешенство, когда узнал, что ты его потеснила.
- Борхес вообще был злопамятным, грубым... - задумчиво прокомментировала Алексис.
- Года четыре назад он пропал без вести.
- Удивительно,- вставила Харт. - Такой человек и "пропал без вести"...
- Расследование зашло в тупик. На его место пришел Юрином. Ходят слухи, что ты помогла Борхесу "исчезнуть".
- Я - слабая женщина, - Лекс не сдержала ухмылки, - А Борхес был горой мышц, и куда бы ни следовал - всегда окружал себя толпой телохранителей. Правда думаешь, я бы могла его уничтожить? Ты знаешь, что в рукопашной я уступаю любому бойцу подразделения?
- Наслышан. Еще наслышан, что в стрельбе тебе равных нет.
- Есть, - поморщившись, возразила она, - Грегори.
- В системе говорят, что ты попала на это место, потому что вы с Грегори любовники. Правда, говорят осторожно, по понятным причинам.
- Что-то много стали говорить в системе - давно никто не попадал к Юри... А сам ты что думаешь?
- Сам я думаю, что твои бойцы лучше знают. Они относятся к тебе... Я до конца не понял... Но почему-то считают что ты - на своем месте.
- Ты не боишься, что они могут тебя "отсеять" как всех остальных?
- Ты про Паркера? Я слышал эту историю. Не продержался и трех месяцев.
- И?
- Паркер был идиотом! Одно дело - спать с начальницей, и совсем другое - выступать против Грегори, ссориться с людьми, которые прикрывают твою спину.
Лекс перестала улыбаться. Сил в ней было достаточно для того чтобы переодеться и отправиться в бар, выбрать там блюдо на свой вкус и без угрызений совести, нравоучительных монологов насытиться до чувства тошноты. Паркер стоил любого бойца подразделения. Только в его присутствии рядом не возникало ощущения, что поблизости безродная дворняга, которая мнит себя матерым волком. Кроме того, при ней он никогда не поливал никого грязью, преподавая ей объективную информацию, лишенную личной оценки и эмоциональной окраски. Что-то все-таки осталось от него.
Алексис поставила ноги на пол.
- Ссориться? Он не ссорился, салага... - с тихой яростью поправила она своего бойца, - Он начистил троим из них лица, когда его пытались убедить перестать встречаться со мной. Он, видишь ли, не хотел делиться...
- Ты, я смотрю, в трауре, - кивнул он на ее красное платье. - Соболезную. Тебе очень идет... Быть в трауре.
- Пошел вон! - прошипела Алексис.
Девушка поднялась с кресла, направившись на кухню к остаткам вина. Она в любой момент могла поменять свое решение. "До ближайшего подходящего бара три километра, - думала Лекс. - Машина стоит под окнами... К черту косметику, конспирацию - пусть будет бармен. Услужливый, молодой, послушный бармен".
Она подошла вплотную к столу, наполнила опустевший бокал и сделала глоток.
Джексон осторожно подошел сзади. Лекс почувствовала его теплое дыхание на своей шее, прямо перед тем, как он легонько коснулся ее губами. Он провел кончиками пальцев по поверхности ее бедер, приподнимая подол платья.
- Ты не выполнил приказ, Джексон... - с холодной угрозой в голосе произнесла Алексис.
- В этой квартире приказы не имеют силы, пока я в состоянии их не выполнять, - прошептал в ответ он.
- Этим они с тобой тоже поделились...
В Алексис Харт разгоралось неконтролируемое пламя - желание, ярость и легкая слабость сплетались в нем в одном клубке. "Так даже лучше - слова не смогут объяснить, за что умер Паркер, из-за чего умирали шпионы из четырех разных мегаполисов..."
Он целовал ее спину над ключицей, поглаживая бедра, дотрагиваясь до гладкого живота. Она прогнулась назад. Джексон подтянул мешающее ему платье наверх, снял с Алекс через плечи и бросил на пол. Лекс развернулась и впилась в горячие мягкие губы бойца. Джексон сдавленно застонал, поглаживая ее нагое тело. Девушка двумя легкими движениями ослабила его ремень, расстегнула молнию на штанах. Он приподнял ее и посадил на стол, подходя как можно ближе, вжимаясь в загорелое тело. С несвойственной девушкам силой, Алексис потянула бойца на себя, развернула и уложила на стол. Почти пустая бутылка с вином с шумом разбилась о чистый пол. Ее тело снова охватила легкая вибрация. Лекс освободила от штанов напряженное мужское достоинство и осторожно опустилась на него сверху. Вверх-вних, вверх-вниз... Медленно начала свое движение Алексис, слегка растягивая удовольствие. Джексон стиснул зубы, положил широкие ладони на ее гладкие бока. Вверх-вниз, вверх-вниз, ускоряла темп она... Важен был конечный результат, а не любовные игры. Слабые энергетические проблески уже просачивались в ее тело. Вверх-вниз... Джексон протяжно застонал, пытаясь остановить ее движение, пытаясь вернуть контроль над собственным телом и происходящим процессом, но Алексис ожидала подобного развития событий и совсем не горела желанием затягивать свое кормление. Она перехватила его руки на запястьях и отвела в стороны. Парень тяжело дышал.
- Что ж ты... - хрипло начал он, но Лекс прервала его на полуслове, закрыв рот своими губами, дотрагиваясь до него языком.
Выстрел энергии пронзил женское тело, наполняя его силой, проходя толчками через клетки и перетекая отголосками тепла обратно в Джексона через слившиеся в поцелуе губы. Новый толчок, новая энергия, снова она пробегается волной удовольствия по ее венам и возвращается в распластанное на столе тело. Насыщение, вот что приходит с каждым толчком. Свобода, сила, порабощение. Алексис оторвалась от чужих губ, допивая остатки сил Джексона. Теперь она была свободна, потому что теперь она была достаточно сильна, чтобы дать отпор любой твари в этом городе. Боец, лежащий под ней, затих, широко раскрыв глаза, и почти бесшумно дышал. Никакой наркотик в городе не мог сравниться с тем, что происходило в момент передачи энергии Алексис Харт. А если она была достаточно щедра, чтобы отдать часть изъятого богатства, то это растворяло жертву в блаженстве на десятки минут, делало мужчину мягким и податливым как пластилин. Единственный недостаток заключался в том, что, в зависимости от степени обратной передачи силы, жертва, приходя в сознание, могла оценить несоответствие произошедшего обычной процедуре секса, а в случае с Грегори эта деталь могла стоить ей жизни. Некоторым избранным приходилось довольствоваться опьяняющей слабостью, вперемешку с эндорфинами, но с этим бойцом сомнений не возникало - он не был достаточно силен, чтобы уничтожить источник своего порабощения.
Алексис поднялась на ноги, спрыгнула со стола на пол и отправилась в душ. Она насвистывала веселую мелодию. Подтянутое тело наполняла эйфория, но это тело, в отличие от тел ее жертв, питалось энергией любого мужчины, поэтому она была зависима от секса, а не от конкретного самца. Каждый из них мог дать то, что ей было необходимо. Процесс поглощения чужой силы уже давно не опьянял Лекс, переродившись скорее в чувство удовлетворения.
Когда Алексис вернулась на кухню, Джексон так и лежал на огромном столе, как она его оставила. На его лице играла отсутствующая улыбка. Девушка прошла в одних босоножках по кусочкам разлетевшейся по полу бутылки. Осколки хрустели под ее ногами, на темно-красных брызгах оставались маленькие отпечатки подошв.
- Джексон? - тихо позвала она, подобравшись почти вплотную к столешнице, - Ты помнишь, какой подарок должен был принести для Лекси?
- Информацию, - едва слышно выдохнул безопасник.
- Хороший мальчик, - хищно улыбнулась Алексис, доставая сигарету из чужой мятой пачки.