Аннотация: Стеб над шпионскими фильмами и романами, посвященными "холодной войне", а также над более современными фильмами и романами(и рассказами), которые стебут над шпионскими фильмами и романами, посвященными "холодной войне".
Что-то твердое и холодное уперлось мне в спину. Я понял, что это какая-то серьезная пушка, прочувствовал спиной через тонкую ткань изношенного пальто.
Не очень-то выгодная ситуация. Особенно если учитывать полнейшую темноту и связанные за спиной руки. Почему-то омерзительно воняло старым тряпьем или ношеным бельем.
Меня слегка подтолкнули, и я шагнул вперед.
- Смелее, - подбодрил меня чей-то насмешливый голос.
Я сделал еще шаг, но запнулся и повалился носом в землю. Именно землю, а не пол. Это я понял, когда почувствовал запах земли.
- Что же это такое? Я-то думал, что у каждого хрена в Советах по три глаза. Или тебе его выкололи? - продолжил все тот же голос.
- Не угадал, у них третий глаз - шоколадный! - кто-то зашелся восторженным поросячьим визгом.
Меня грубо подняли.
- Снимите уже с него трусы! - приказал все тот же голос.
У меня похолодело в груди. Мало того, что избили, связали, на голову надели мешок, сунули в фургон и куда-то увезли, так еще...
Почему-то вместо того, чтобы стягивать с меня штаны, с головы сорвали вонючую повязку. Она и оказалась на поверку трусами.
Я стоял в каком-то тесном сарайчике с земляным полом. Передо мной в кресле сидел благопристойный с виду старик, в шляпе и с тростью. Он курил сигару и сверлил меня своим пристальным взглядом.
- Как тебе трусы? - вдруг спросил он, не меняя задумчивого выражения лица.
Я ничего не успел ответить.
- Эти трусы я снял с себя, когда вступил в Структуру...И с тех пор каждому коммунистическому выродку мы их одеваем на голову.
- А если голова окажется слишком большой? - неожиданно спросил один из тех, кто стоял у меня за спиной.
Старик неприязненно скривился и сплюнул.
- Билли, ну что ты за идиот? Вечно лезешь со своими безмозглыми вопросами.
- Извините, сэр, - смутился Билли.
Старик вновь переключил свое внимание на меня:
- Ты уже прочувствовал запах моей задницы. И если ты не хочешь оказаться в ней, не в моей, конечно, то сейчас же выложишь нам расположение военных складов в Сингапуре.
Я стоял и вспоминал события прошедшей ночи. В голове моей крутилось все, что угодно, только не то, что я силился вспомнить. Я припоминал ресторан, томную голландку...стоп. Да, она и оказалась агентом. Ночью меня и взяли, прямо из постели, тепленького. А эта стерва утащила мой бумажник и позолоченный торшер. Зачем агенту спецслужбы позолоченный торшер? Ах да, она же говорила, что он ее возбуждает...
- Ну так что? - старик прищурившись, раскуривал новую сигару.
- Капиталистическая свинья! - я плюнул этому подонку прямо в лицо.
Все замерли. Секундное напряжение разлилось в воздухе.
Неподвижно посидев с минуту, старик вытащил платок и отерся.
- Уведите его, - сухо бросил он.
Меня схватили за связанные руки и развернули к выходу.
Вдруг моя шикарная шляпа слетела у меня с головы прямо мне под ноги.
О стенку передо мной осколками и брызгами разлетелся стакан с виски.
- И в присутствии других людей надо снимать шляпу! - хрипло крикнул старик.
- В присутствии людей, которых я уважаю, - бросил я через плечо.
- В реку его. С бетоном на ногах, - прорычал старик.
Меня вывели из сарая.
И тут же развязали руки. Даже отряхнули пальто.
Билли протянул мне огромную пятерню.
- Поздравляю, товарищ!
Я недоверчиво пожал протянутую руку.
- Я товарищ Смирнов, а это - Сидоров, Иванов и Михайлов, - представил он своих товарищей. - Ваше имя мы знаем.
Ой ли...
- Вы прошли проверку на профпригодность. Теперь мы должны направить вас в штат Детройт, там что-то непонятное с их промышленностью. Мы подозреваем, что половина заводов там - лишь ширмы для каких-то предприятий.
Мы за разговором зашли в какой-то грязный тупичок. Эти кварталы мне никогда не нравились. Идеальное место для темных делишек, подобных тем, что мы обделываем. И никакого чувства защищенности. Вот где гарантия, что, к примеру, в окне пятого этажа этой развалюхи не засел снайпер?
Или вовсе толпой придавят в тупичке, подобном этому.
Еле заметный взмах руки. Смирнов повалился в мусорную кучу у стены, дико вытаращив глаза и держась за горло. Сидоров, Иванов и Михайлов не раздумывая, кинулись на меня. Но уже наготове были другие "звездочки"...
Я перешагнул через четыре тела и не спеша направился к сараю.
Старик не хотел умирать, он судорожно вцепился в воротник моей шелковой рубашки и булькал водой. Какой хороший сарай - все есть. И проход в дом. Через подвал.
Давай, отправляйся в свой коммунистический рай, русская свинья!
Нет врага, страшнее русского. Но я его перехитрил.
- Mommy! Help!!! - заверещал старик, сумев вырваться из моих рук и глотнувший воздуха.
Я впал в ступор. Он что, двойной агент?
Я рванул его из воды и отволок к креслу. Жалкие остатки волос белесыми водорослями прилипли к его черепу.
- Только дернись - и твои кишки вылезут у тебя изо рта! - пообещал я, торопливо нащупывая пистолет в кармане. Потайные карманы - великая вещь!
Но старику было не до того. Он перегнулся через подлокотник и изрыгал из себя воду. Все-таки я топил его не где-то, а в унитазе!
Старик сквозь кашель выдавил:
- Запомни, нет врага, страшнее ЦРУ...
- Кому, как не мне, это знать, - усмехнулся я.
- Так ты наш?! Какого хрена ты меня чуть не замочил?!
- Fuck you, asshole...
Старик обмяк в кресле.
Я обернулся.
На пороге стоял...
Человек в черной шапке и с пейсами.
И с большим носом.
Он заговорил по-русски.
- Стой и не двигайся, засранец, - в руке он сжимал...о, Господи!
Это же мой пистолет!
- Джонсон, я тебе говорю.
Я повиновался своему начальнику.
Черт, мой начальник - еврей?
- Да, мой мальчик, - Петерсон грустными глазами посмотрел на меня.- Ляг, пожалуйста, на пол, и руки за голову.
Я и не мог предполагать, что их проклятая разведка проникла так глубоко в структуру ЦРУ. Мой наставник...
- Нет врага, страшнее...
Я не успел договорить. Мир для меня перестал существовать.
- ...носатого еврея, - добавил грустный еврей.
Перед смертью американец говорил по-русски.
А русский - по-американски.
Еврей перевел взгляд на старика.
Пришлось долго гоняться за этими двумя, но наконец...
Еврей упал на землю. Кто-то перешагнул через него.