Он сидел на вершине скалы.
     Он ни о чем не думал, просто любовался закатом. День умирал тихо, нежно поигрывая теплыми красками лета. Багровый диск медленно таял в воде.
     С берега доносилась громкая музыка. Начали зажигаться огни. Если смотреть на море, смотреть долго-долго, то начинаешь ощущать течение времени. Оно везде разное - для людей это годы, для морской бездны - тысячелетия.
     Поэтому он не любил смотреть на звезды.
     Люди, люди... Как горько думать о вас, когда смотришь на море! Как странно вы устроены - у вас есть свой мирок, и вы суетитесь в нем, будто вокруг вашего мирка пустота. Вы недалеко отошли от обезьян, но считаете себя богами. Вы думаете, что ваша жизнь - это вечность, хотя это - миг по сравнению с вечностью.
     Впрочем, сейчас нельзя винить людей. Он сам боялся вечности, как огня.
     Эти мысли были просто эмоциями - думать он не умел. Они, как вихрь, пронеслись в голове и вновь остановились на прекрасном закате.
     День умирал, будто не собирался родиться вновь. Море шелестело далеко-далеко внизу, становясь от этого еще величественнее.
     Улететь бы туда, к солнцу, лететь бы долго-долго, пока не выбьешься из сил, но знать, что там тебя ждет счастье... Но там ничего нет, он знал. Только море - направо, налево, прямо - везде море.
     И тут он понял, что пора. Потому что нет печальнее зрелища, чем циник, смотрящий на закат. Это он тоже не подумал, а почувствовал. Ведь глупо разговаривать самому с собой, пусть даже не вслух.
     И он спрыгнул со скалы.
     Камнем полетел к чернеющей пучине.
     Он давно хотел это сделать, но никак не хватало смелости.
     Перед самым морем он расправил крылья и взмыл вверх. Альбатросы любят шутить со смертью.

Светлана Рубина, 2001 г.