Сейчас, когда впечатления от поездки давно уже улеглись, мне стало ясно, на что она была похожа. На путешествие во времени. Я очутился в досконально знакомом мне городе, внезапно и резко изменившемся. Понятно, что для тех, кто жил здесь все эти годы, изменения были постепенными и очевидными. Мне же, без малого двадцать лет не ступавшему на его улицы, они показались свершившимися моментально, в короткую паузу между отплытием с ленинградского морского вокзала летом 1991 года и приземлением в аэропорту Санкт-Петербурга осенью 2010 года.
Такси мчало нас из Пулкова в город, а я уже начал отмечать первые увиденные мною новшества. Почти вся некогда пустовавшая территория между аэропортом и границами города была застроена. Незнакомые, невиданные прежде в этих краях вывески ярко светились в сумерках предпетербургского пространства. Машина времени стала тормозить. Я сделал первые шаги по Санкт-Петербургу. Я никогда не был в городе с таким названием. И это был мой родной город.
Знакомство с Петербургом началось на следующий день. Все улицы оказались на том же месте, где я оставил их 20 лет назад; некоторые сменили имена, вернули себе прежние, докоммунистические названия, но мне это не мешало - еще в советские времена я знал, как на самом деле называются улицы Петра Лаврова, Толмачева, Каляева, Желябова и прочих. Большинство домов не изменились, разве что обновили окраску, или наоборот - постарели и погрязнели с тех давних пор. Новые здания, вдруг появившиеся в центре города, удивили и насторожили - стеклянными стенами отражали они привычные петербургскому глазу архитектурные пейзажи, сами же казались залетными гостями среди разноцветных позднеампирных и псевдоклассических фасадов. Но - подумалось - может быть, это Петербург 21-го века уже оставляет свои следы, подобно тому, как наследили здесь прежние века ? - Оставим потомкам судить об этом, не будем сгоряча выносить приговоры и рубить головы. - Вот, на улице Марата, позабывшей вернуть себе подлинное имя - Николаевская - еще при советах на месте снесенной безжалостно церкви построили баню, считавшуюся модной. Видимо, время бань миновало; ее тоже снесли и выстроили теперь стеклянное современное здание, пока на вид незаселенное и непонятно кому предназначенное. Хуже ли стало ? - Романтически запущенный питерский дом со множеством проходных дворов, выводивших с Владимирской площади на улицу Рубинштейна, сменился шикарным торговым центром, оформленным и обустроенным на уровне лучших международных образцов. Плакать ли ? - Да, мне жаль утраченный лабиринт проходных дворов, но разве петербуржцы не заслужили таких же красивых "моллов", что и жители других европейских городов ? - ничто не вечно в нашем переменчивом мире; - настало иное время, и это оно диктует, что снести, а что - построить.
По Невскому, сверкающему чистотой обновленных тротуаров, через Аничков любимый мост, мимо Гостиного двора, изнутри переменившемуся до неузнаваемости, но снаружи оставшемуся совершенно прежним, через канал Грибоедова, все так же отражающий колоннаду Казанского собора и глобус на вершине Дома Книги, называющегося теперь Зингер-центром, я иду к Дворцовой площади, как будто и не было тех долгих лет, когда совсем другие улицы сопровождали меня в моих городских прогулках. Ах, Невский, Невский... Нет красивее и параднее тебя, куда там до тебя римским виа, енским рингам, барселонским рамблам и даже елисейским чудесным полям ! Как там писал классик - для Петербурга Невский проспект "cоставляет всё." - Опередил меня с этим диагнозом бессмертный автор "Мертвых душ", памятником вставший рядом с воспетым им проспектом.
Кроме Гоголя, прежде только прозой присутствовшего на петербургских улицах, обнаружились на них и другие каменные новоселы - чижик ли-пыжик на Фонтанке, дворник ли с метлой, а то и императорский бюст, о каковом в те времена и помыслить нельзя было. И хорошо, и пусть живут и приумножаются...
В первой петербургской прогулке я будто бы возвращаюсь к памятным местам моей прежней жизни - в этом доме я когда-то работал, здесь - учился, в этом парке - гулял ребенком и хулиганил подростком, у этого мостика - впервые встретился с будущей своей женой... Вот дом, где я жил с родителями - он, бедняга, сильно пообносился с фасада, а войти во двор моего детства и вовсе невозможно - он закрыт уродливыми железными воротами, как и большинство других дворов в центре города. Когда-то, очень давно, когда я был совсем маленьким, въезд во двор тоже запирался, но только на ночь; тогда в крохотной квартирке в подворотне жил дворник, в обязанности которого входило впускать загулявших заполночь жильцов, звонивших ему в особый звонок; но ворота тогда были красивыми, узорными, а не тюремно-черными, как нынешние.
И Летний сад закрыт на ремонт, и невозможно пройтись по его аллеям, поздороваться со старым приятелем дедушкой Крыловым, полюбоваться лебедями в пруду. Знаменитая решетка облупилась и потеряла позолоту; миновав ее, мы продолжаем свою прогулку по городу, пока, совершив огромный круг, не прибываем снова на Невский. Здесь обнаруживается еще одна потеря - больше нет ресторана, в котором отмечалась наша свадьба. И не только ресторана, но и самого здания, где он находился. С архитектурной точки зрения убыток не большой - так, стеклянная пристройка к незаметному дому на углу Суворовского и Старо-Невского проспектов, замененная таким же мало выразительным фасадом какого-то банка. Мы заходим в кафе возле бывшего места нашего свадебного торжества. На столике, выставленном на улице, лежали оставленные предыдущими посетителями купюры. Вручив их официантке, мы заслужили ее удивленный взгляд - могли бы, мол, и присвоить; заметно было, что она не помнит толком, кто с ней расплатился, а кто - нет. Впрочем, вовремя мы приземлились за этот столик, денежки могли бы исчезнуть бесследно, если бы не наше присутствие - пока мы ожидали заказа, к нам подошел пьяненький мужичок и, нагло сев рядом, стал выпрашивать денег на обратный якобы проезд домой. Был он невзрачен и хил, опасений не вызывал и бил на земляческую солидарность - объявил, что он "тоже" с Кавказа, уточнив - "из Адлера", и мы, его вроде как земляки по Кавказу, обязаны его понять и помочь. - "Да мы вовсе не кавказские", отвел я его претензии. - "А кто же вы такие ? разве не кавказцы ?" - удивился мужичок. - "Мы - хуже, чем кавказцы", пояснил я. Хоть и был он пьян, но соображал неплохо. Подумав с минуту, он немедленно понял, кто может быть хуже кавказцев. - "Евреи, что ли ?", - спросил он. "Еще хуже !", - продолжил я. Это было уже сверх его мыслительных способностей, никого, хуже, чем евреи, он не знал, а между тем слово "жиды" уже крутилось у меня на языке. С тех пор, как я живу в Израиле, у меня выработался полный иммунитет к бытовому антисемитизму - мне просто наплевать на него; это явление, некогда бесившеее меня до потери самообладания, уже не вызывает у меня иной реакции, кроме смеха и иронии. Между тем, мужичок, не найдя решения загадки, разочарованно махнул рукой и направился к соседнему магазину. Через пару минут его буквально выкинули оттуда, и он, бедняга, распластался на тротуаре, но все же с трудом поднялся и бесследно убрался восвояси.
Эта встреча была единственной в своем роде; ни в какие криминальные ситуации я не удосужился попасть - то ли просто повезло мне, то ли титут "бандитский" уже не принадлежит Петербургу. Поездки в вечернем метро не показались мне опасными; по ночному Невскому гуляли толпы народа, не меньше, чем в прежние времена, а то и больше.
Читая за границей российский интернет, иностранец неминуемо придет к выводу, что в России все разрушается и разворовывается, что жизнь в ней невыносима и мало совместима с простыми человеческими потребностями. Не скажу за всю Россию, но в Петербурге я своим туристским взглядом не приметил признаков развала и близкого краха. Если сравнивать с тем, что было 20 лет назад, то, наоборот, заметно было, что питерская уличная жизнь изменилась к лучшему. Потоки разнообразных машин сменили скучное однообразие городских магистралей. Правда, прибавились огромные пробки - неминуемое последствие массовой автомобилизации.
Многочисленные кафе и рестораны изумляли и своими немыслимыми прежде вывесками, и зачастую - смешными для наших кошельков ценами. В особо шикарные, как бы для олигархов, мы, естественно, не заглядывали, но там, где нам довелось перекусить в перерывах между обильными трапезами в гостях, было и вкусно, и дешево. О красивых новых торговых центрах я уже упоминал. B них пока еще не слишком много покупателей; в Гостином Дворе, например, некоторое оживление наблюдалось только в отделе канцелярских принадлежностей, где активно покупали карандаши и тетрадки, и еще - в общественном туалете. Покупатели явно не польстились на громкие названия иностранных фирм и предпочли во много раз более дешевые магазины соседнего Апраксина двора, где дух среднеазиатского базара явно превалировал над петербургской изысканностью. (Зато в Гостином обнаружился настоящий гость из прошлого - старинный, советских времен, автомат для продажи газированной воды.) Удивила чистота городских тротуаров. Порадовало уничтожение киосковых джунглей на станциях метро - по крайней мере, на тех, где нам довелось побывать.
На Владимирской площади нам предложили зайти в супермаркет, спрятанный куда-то под землю рядом с новоявленным торговым комплексом. Конечно же, я представлял себе, что запустение, царившее на магазинных полках лет двадцать тому назад, давно превратилось в миф, и все-таки отмечу, что ассортимент и качество продуктов в этом супермаркете не могли и присниться тогдашнему потребителю, даже самому вхожему в партийные спецраспределители. Все здесь было на уровне высокоцивилизованного мира, от товаров и до внешнего вида немногочисленных посетителей. - Позднее я побывал и в других магазинах, тех, где отовариваются петербуржцы с доходами средними и ниже, и вроде бы понял разницу - цены и продукты в них поскромнее, интерьеры попроще, но зато покупателей было во много раз больше. В этом, предположил я, отличие потребительского поведения петербургского жителя от зарубежного, вне-российского - там разные слои населения, заполняя свои холодильники, делают покупки в одних и тех же магазинах, без столь явного расслоения. К примеру, наша дочь, студентка, покупает в том же супермаркете, что и недавний глава правительства нашей маленькой страны, проживающий неподалеку от нее, но, конечно же, не в маленькой съемной квартирке, как она, а на просторной шикарной вилле (причем она у него - не единственная. Хотя существует возможность, что в недалеком будущем, по завершении нескольких судебных процессов, он переселится на какое-то время в иное жилище, намного более тесное - в тюремную камеру...)
Пусть с потребительской культурой в Питере все еще не так, как могло бы быть; все же культурной столицей его величают не за обилие торговых центров и эксклюзивных бутиков, а за музеи, за театры, за дворцы. Мы побывали в Эрмитаже. Туда мы впервые в жизни прошли через ранее закрытый для публики внутренний двор, входят в который прямо с Дворцовой площади. Порадовало то, что среди посетителей Эрмитажа много детей, ведущих себя очень непосредственно, но при этом заинтересованно слушающих экскурсовода. - Не стану перечислять шедевры, по которым я соскучился за эти годы. Часть из эрмитажных сокровищ мне посчастливилось увидеть несколькими месяцами раньше в амстердамском филиале музея; когда я услышал, как одна любознательная посетительница спросила у эрмитажной бабушки-смотрительницы, почему она не находит нигде "Любительницу абсента" Пикассо, мне захотелось первому, как той лягушке-путешественнице, прокричать: "я знаю ! я знаю ! она в Амстердаме ! я ее видел там !", но я смог сдержаться и скромно промолчал. - Как и почти повсюду в городе, в Эрмитаже было у меня чувство возвращения в совершенно мне знакомую обстановку, из которой я будто бы уходил всего лишь на короткий срок, и вот - вернулся...
Иное дело - Михайловский замок. В советские времена он был занят какими-то таинственными учреждениями, в которые я не был, как говорится, в х о ж. Окутанный мрачными легендами замок стал филиалом Русского музея несколько лет назад. В нем не было толп туристов, как в Эрмитаже; по просторным отреставрированным залам мы бродили едва ли не в одиночестве. Кроме интерьеров и относительно скромной коллекции картин, Михайловский замок интересен своей историей.
Я очень хотел заглянуть в покои императора Павла I, туда, где мартовской ночью 1801 года он был задушен своими приближенными. Но оказалось, что эти комнаты все еще недоступны для посетителей. Тем не менее, от смотрительницы одного из залов мы получили информацию, где именно они находились. Вообще, не думаю, что где-то еще в мире существуют такие скромные и прилежные работники искусства, как петербургские музейные бабушки. Они всегда готовы помочь, всегда объяснят, зачастую не хуже дипломированных экскурсоводов, где, что и почему находится, а то и расскажут что-нибудь необычно-интересное об опекаемых ими экспонатах. В Михайловском замке такая "бабушка" - в кавычках, потому что несправедливо было бы применять это слово в социальном его значении по отношению к симпатичной женщине, бывшей учительнице и недавней пенсионерке - рассказала нам за несколько минут не только о местонахождении императорских покоев, но и о собственной повседневной жизни, и все это с милой улыбкой настоящей питерской интеллигенции.
Кстати, об улыбках. По-прежнему тяжело они даются петербуржцам, работающим в сфере обслуживания. Казалось бы, что проще - порадуйтесь вашему клиенту, ведь он к вам пришел, а не к вашим конкурентам, а если вам глубоко плевать на экономическое процветание того места, где вы зарабатывете себе на пропитание, то хотя бы просто по-человечески будьте приветливы с людьми, которых свела с вами ваша нелегкая работа; но нет, это все еще недоступно большинству питерских продавцов и продавщиц. Вот открылась замечательная сеть быстрого питания, вроде надоевших макдональдсов и бургерранчей, но с подлинно русской кухней, с блинами, куличами, икрами и вареньями; в этой сети женщин даже приветствуют старинным обращением "сударыня", но с каким же трудом произносят эти слова уста юной девушки, работающей на раздаче, какое невероятное напряжение в ее взгляде, поймать который посетителю почти невозможно ! Улыбнитесь, милая ! Посмотрите на меня, ведь я до сих пор помню взгляд красавицы-римлянки, продававшей мне пиццу где-то рядом с Пантеоном, я помню и мягкую улыбку восточной женщины из индонезийского ресторана в Амстердаме, почему же вы отказываете мне в возможности сохранить в памяти и ваши глаза ?! Чего вы стесняетесь ?! Иностранец, если ты захочешь немедленно почувствовать тоску по своей заграничной цивилизации, приходи в петербургские магазины ! Там тебя окатят такой волной то ли равнодушия, то ли ненависти, что ты тут же забудешь о прелестях всех дворцов и музеев прекрасного города ! - В шикарном книжном магазине на самом Невском проспекте, мне не только довелось купить книгу - замечательную книгу, отмечу - но и стать участником анекдотического диалога с местным "секьюрити" (так, кажется, называются теперь по-русски сторожа и охранники). Книга эта начала звенеть на выходе, и "секьюрити" потребовал от меня предъявить чек на покупку. Я неосторожно заметил, что мне странно, когда оплаченные покупки звенят при контроле. "Да они забывают их размагничивать", - ответил молодой человек. "Ну, надо, может, им сказать, чтоб не забывали", еще более неосторожно сказал я. "ТЕБЕ надо, ТЫ и размагничивай ! ", - отрезал охранник (на этот раз я не стану называть его красивым иностранным словом - не заслужил !).
Зато какими радостными были встречи с друзьями, как радушно нас принимали повсюду ! Признаюсь, я побаивался первых мгновений встречи - а вдруг мы не узнаем старых друзей ? а вдруг сами окажемся не узнаны ? Все-таки 19 лет - большой срок, все мы не помолодели, все изменились... К счастью, наши друзья оказались абсолютно узнаваемы, а многие даже похорошели. Мы встретились и с теми, кто очень преуспел за прошедшие годы, и с теми, кто остался на достойном уровне среднего российского класса, и с теми, кто, к сожалению, не смог удержаться на плаву в наступившей новой жизни. Что же, и в дальних странах случается то же самое с людьми, оставившими родную и привычную почву - кому-то удается добиться процветания, а кому-то достаются одни лишь неудачи и потери.
Петергоф встретил нас холодным ветром с залива. Мне не доводилось раньше бывать в его парках в такую погоду, в это время года. Осень раскидала кленовые листья по аллеям, украсила позолотой кроны деревьев. Немногочисленные посетители бродили среди неустанно работающих фонтанов. У знаменитой петровской "шутихи", обливающей внезапной струей туристов, неосмотрительно наступивших на булыжники возле нее, был только один человек - тот самый, который (раскрою тайну!) нажатием на педаль приводит в действие механизм обливания. Продрогнув и проголодавшись, мы заглянули в ресторанчик, разместившийся в боковом крыле дворца Монплезир и согрелись горячей окрошкой. Я всегда любил это место - не ресторан, конечно, а Монплезир и его окрестности, особенно миниатюрный парк, выходящий к заливу. Да и разве есть что-то, что я не любил бы в Петергофе ? - Чудесные его фонтаны, каскады, колоннады - все они милы мне, со всеми связаны воспоминания и детских, и взрослых лет. - Но были и новые впечатления - в этот раз я открыл для себя прежде отсутствовавшие, находившиеся на реставрации фонтаны в той части Нижнего парка, что прилегает к дворцу Марли.
Но холод, петербургская сырость, пронизывающие ветры сделали свое дело - я жестоко простудился, я кашлял и хрипел, а мой нос превратился в незаживающую рану. Спасибо, что есть такое средство от всех простудных заболеваний, как водка ! Только благодаря ей я смог продолжать как-то общаться с гостеприимными нашими друзьями ! Голос прорезался у меня примерно после второй рюмки, и каждая новая порция только прибавляла ему мощи. Но чрезмерное лечение водкой чревато дурными последствиями, и я все же себя ограничивал при приеме этого лекарства. Иначе по возвращении в Иерусалим мне пришлось бы немедленно начать лечиться - теперь уже от алкоголизма.
Туристу не пристало ставить диагнозы; я могу говорить только о своих впечатлениях, не вникая в сложную подоплеку взаимоотношений петербуржцев и городских властей, в беспрестанно возникавшие в разговорах упоминания о "распилах" и "откатах". Признаюсь, что меня порадовали новые шоссе, торговые центры в "спальных" районах, станции метро, появившиеся после моего отъезда. - Думаю, что и будущие поколения жителей города вряд ли заинтересуются суммами, "распиленными" в том или ином проекте, как никого сегодня не волнует сколько заработал некогда подрядчик на, скажем, гранитном одеянии набережных Невы. А вот кольцевая автомобильная дорога, новые линии метро, уютные "моллы" еще долго будут служить жителям города. - Кто знает во сколько обошелся казне Исаакиевский собор, строившийся чуть ли не полвека ? Не лучше ли было бы сэкономить на строительстве этого громоздкого и малопрактичного сооружения ? - Правда, до создания новых архитектурных шедевров такого уровня дело пока еще не дошло, но когда (и если) дойдет - то оно тоже обойдется городскому или государственному бюджету очень недешево.
А меня обрадовали не только градостроительные новинки, но еще и сами петербуржцы. В метро по-прежнему уступают место пожилым людям и беременным женщинам; я своими глазами видел, как это сделал парень с ирокезском панковской прической, от которого, пожалуй, менее всего можно было бы ожидать подобного проявления воспитанности. В другой поездке в метро, заглянув в книжку соседки по сидению, я прочитал знакомые строчки: "сказать, что ты мертва? но ты жила лишь сутки..." - Как не удивиться неумирающей интеллигенции петербуржцев !
Конечно, были и другие впечатления. Непонятно, как умудряются заработать себе на жизнь несчастные люди, слоняющиеся по вагонам электричек и бубнящие заученные наизусть тексты о никому не нужной дребедени, которую они пытаются продать ? или люди, чуть ли не силой всовывающие на улицах прохожим какие-то карточки с рекламой зубных врачей и не знаю чего еще ? неужели кто-то платит им за такую работу ?
Но все-таки у меня преобладали впечатления положительные, может быть, опять-таки, потому, что я был здесь не постоянным жителем, а всего лишь временным постояльцем...
Странное это чувство - гулять по родному городу, осознавая, что ты уже не частичка его жизни, а только недолговременный в нем гость; что перемены, произошедшие в нем, предназначены не тебе, а те изменения, что еще предстоят Петербургу, разве что интернетовской равнодушной вестью смогут коснуться меня, живущего на расстоянии четырех с половиной часов полета. - Хотя, собственно, что такое это расстояние ? - ничто, взять билет, погрузиться на самолет, и вот я уже снова здесь, на берегах Невы, Фонтанки, Мойки... -
Не сомневаюсь, что еще вернусь на родные улицы. Потому и не слишком сожалею о расставании.
Я не прощаюсь, мой город.
Фотографии из петербургского альбома :
Дворцовая площадь
Фонтанка с Аничкова моста
Цирк
Питерский художник
Стрелка Васильевского острова
Вид на Зимнюю канавку из окна Эрмитажа
В городе Питере есть Мошков переулок. Не трудно догадаться, в честь кого он так назван.
Улица Зодчего Росси в эпоху автомобильного бума
Михайловская улица
Караванная улица. Бывший кинотеатр "Родина"
Здесь, на углу Невского и Владимирского проспектов, некогда был легендарный "Сайгон"
Симеоновская церковь у одноименного моста через Фонтанку
![Медный всадник [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/mednyjwsadnik.jpg)
![На Невском [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/nanewskom.jpg)
![Дворник [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/dwornik.jpg)
![Бюст Александрa II [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/aleksandruii.jpg)
![У Летнего сада [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/letnijsad.jpg)
![Автомобильные пробки на Литейном [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/awtomobilxnyeprobkinalitejnom.jpg)
![Гость из прошлого в Гостином дворе [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/perezhitokprezhnihwremen.jpg)
![В Эрмитаже [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/wermitazhe.jpg)
![Памятник Павлу I во дворе Михайловского замка [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/paweli.jpg)
![В Михайловском замке [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/wmihajlowskomzamke.jpg)
![В Верхнем парке. Петергоф [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/wwerhnemparke.jpg)
![Монплезир. Петергоф [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/monplezir.jpg)
![Большой каскад в Петергофе [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/bolxshojkaskad.jpg)
![Дворцовая площадь [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/dworcowaja.jpg)
![Фонтанка. Вид с Аничкова [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/fontanka.jpg)
![Цирк [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/cirk.jpg)
![Художник [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/piterskijhudozhnik.jpg)
![Стрелка В.О. [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/strelkawasilxewskogoostrowa.jpg)
![Вид на Зимнюю канавку [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/widnazimnjujukanawku.jpg)
![Мошков переулок [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/moshkowpereulok.jpg)
![Улица зодчего Росси [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/zodchegorossi.jpg)
![Михайловская ул [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/mihajlowskajaulica.jpg)
![Симеоновская церковь [А.Р.]](/img/r/rubinson_a/piter/simeonowskajacerkowx.jpg)