В городе Семипутске в собственном доме на чердаке жил да был добрый молодец Казимир Усатич. Как-то слез он с чердака, вышел из дому на улицу, увидал там красну девицу, да и женился на ней. Через неделю после свадьбы снова вышел он на улицу, увидал девицу еще краснее прежней, да и женился на ней. Еще через неделю Казимир Усатич удачно браком сочетался с девицею такою красной, что и в книге толстой описать никак невозможно. И так еще целый месяц озоровал. Последняя его женушка была уже просто инфракрасной, распоследней в спектре и власти местные семипутские пробудились, всполошились, бумаги свои важные обгадили, да и решили, что это дело из ряду вон и терпеть долее нету никакой возможности. Ведь Казимир Усатич с этаким количеством жен столько деток наплодить может, что захватит самый город в полчаса, да и власти все из него за милую душу повыпрет. И градоначальник семипутский со своими приспешниками носатыми заявился в дом казимиров средь бела дня. Не ждан, не зван и грозен как царь.
Встал под картинкой с верблюжьей мордою и говорит:
-Ты, такой-сякой и всякий кажну неделю на новой женишься, а отчета никому не даешь. Прочих куда девал? С кашей съел? Съездишь же ты у меня в Сибирь за казенный счет, казимирская твоя морда!
Поискали в доме, поискали приспешники носатые -никого! Даже и последней инфракрасной и той нету.
-Съел стало быть?!
-Ищите лучше, приспешники носатые! -закричал Казимир отчаянно. Больно не хотелось ему разорять государство родное на бесплатный билет в Сибирь.
Поискали носатые, да и нашли всех семерых. Одна краснее другой, живехоньки-здоровехоньки, ни капли не покусанные, ни на кусочек не съеденные.
- Ты, такой-сякой и всякий стало быть многоженец! -кричит градоначальник. -Так в Сибирь же тебя за казенный счет. Казимирская твоя морда!
-Смотрите лучше! -кричит добрый молодец Казимир, да так отчаянно, что стекла в окошках лопаются.
Посмотрели и правда-в доме ни единой жены. Тут градоначальник глаза свои выпуклые вверх по оси со скрипом повернул и увидал, что у казимирова дома чердак почти набекрень съехал. А стало быть Казимир-то полоумный. А это, поди ж ты, заразно и ни таблеткой, ни уколом не лечится. И бежал прочь градоначальник, и приспешники носатые от него не отставали. Прибежали к себе, ворота закрыли, двери захлопнули, засовы задвинули, шторы задернули, телефон в печку сунули и детям, и внукам своим строго на строго наказали не ходить никогда в тот дом страшный с чердаком съехавшим, где верблюжьи морды по стенам висят и человеку властному никакого толку добиться невозможно. И заросла туда дорога всеми семью травами. И человека командировочного, в Семипутск прибывшего по служебной надобности, при взгляде на дом тот ужасный так сильно с похмелья корячит, что и описать-то невозможно.