Руденко Сергей Владимирович : другие произведения.

Холодное лето 1402-го. Том 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Бастарду Дирку из небольшого торгового городка на Соне пришлось непросто. Сиротство вообще штука неприятная, но для своих 14 лет он оказался на диво здравомыслящим. Ничего удивительного если знать, что совсем недавно его звали Александр Валентинович Кузнецов, и в подмосковном Зеленогорске он успел прожить больше сорока лет. Правда, и в своем новом доме у землянина засидеться не получилось. Наемничать вообще опасно, даже в отряде приятеля-мага, поэтому в какой-то момент оказалось, что спасти жизнь ему могут лишь в столичном Дижоне. А там - свои соблазны. В главном городе Бургундии жизнь, конечно, куда богаче, и возможностей для карьеры немало. Но и шансов бесславно исчезнуть, к сожалению, хватает...

    (!) Примечания автора: книга закончена, здесь выложен небольшой ознакомительный фрагмент. Остальной текст - на сайте AUTHOR.TODAY


Обложка [(c) Сергей Руденко]
  

   Автор: Сергей Руденко

   Серия: Дважды рожденный

   Книга первая "Холодное лето 1402-го" (том II)
   2021 год

   Содержание:

   Глава 1. Здравствуйте, Ваша Светлость!
   Глава 2. Самый лучший день...
   Глава 3. Большая прогулка
   Глава 4. Есть вопрос! (на АТ и ЛитРес - 3.07)
   Глава 5. А ведь "моя твоя понимай..." (7.07)
   Глава 6. Сколько? (10.07)
   Глава 7. Непростой разговор (14.07)
   Интерлюдия [Глава 8] (17.07)
   Глава 9. Жара (21.07)
   Глава 10. Стой, кто идет! (24.07)
   Глава 11. Случайности не случайны (28.07)
   Глава 12. Аббатство (31.07)
   Глава 13. Тишина (04.08)
   Глава 14. Снова-здорово... (07.08)
   Глава 15. Загадочный контракт (11.08)
   Интерлюдия [Глава 16] (14.08)
   Глава 17. Сумрачное утро (18.08)
   Глава 18. Заговор во спасение (25.08)
   Глава 19. Кто ты? (08.09)
   Глава 20. Допрос (15.09)
   Глава 21. Лес лошалуа (22.09)
   Глава 22. Да, мы придем! (29.09)
   Глава 23. Там, где мы есть... (06.10)
   Глава 24. Нежданное приглашение (12.10)
   Эпилог (15.10)
  

   Здравствуйте, Ваша Светлость!

   Дижон, дворец герцогов Бургундии
   (11 апреля 1402 года, более месяца спустя)

   Утро едва только собралось вступить в свои права, а воскресная месса в спальне герцога уже заканчивалась. Накануне вечером, один из оруженосцев посетил духовника Его Светлости и со всем возможным почтением передал просьбу провести воскресную службу отдельно - лишь для него, ближайших слуг, и главное - прямо в личных покоях.
   "...В связи с необходимостью срочно уехать..." - расплывчато пояснил юноша, но вопросов не возникло.
   Конечно же, 84-ый настоятель аббатства Сен-Бенин не смотря на преклонный возраст и безусловное уважение паствы, пошел навстречу своему царственному подопечному. Прелат* Александр де Монтегю был старинного рода, привык к куда как более многочисленному окружению на своих службах, тем более они и в самом деле пользовались успехом, но своей духовной обязанностью считал все же поддержать своенравного подопечного.
   Герцог к весне 1402-ого тоже был не сильно молод - в январе он отметил шестидесятилетие - государственные заботы изрядно измотали его, но по-прежнему много ездил, а потому никто бы не осудил правителя, если б тот засветло покинул город, вынужденно пропустив одну из служб.
   - ...существа порожденные Злом в большинстве своем несравнимо сильней людей. Лишь особые из нас - те, кого Господь отметил своим незримым перстом - способны противостоять слабейшим слугам Тьмы. И лишь святые или герои на равных бьются с сильнейшими из них. Однако даже могущественнейшие слуги Зла уязвимы к голосу храмов, и даже ужасающая власть их хозяев-демонов не спасает, когда благословленные должным образом колокола развеивают смрадную власть Дьявола.
   Видится мне, что Господь в мудрости своей зачем-то посчитал необходимым допустить это ужасающее испытание, что переживает Мир. Ибо без столь важного дара Его, Зло способно было бы с легкостью смести человечество.
   Однако уверен я, опасней всего для нас человеческая же гордыня, что не дает роду людскому объединить усилия и изыскать способ сокрушить Тьму. Именно гордыня и властолюбие правителей - вот величайшее испытание, что предстоит преодолеть добрым христианам, чтобы не просто уцелеть, а победить в этой битве...
   Не смотря на все попытки умерить голос, стоило священнику чуть увлечься, и слова его начинали грохотать, отражаясь от высоких каменных сводов герцогской спальни. Словно и впрямь обличая лично бургундского правителя в том, что Тьма отняла у рода людского власть над большей частью земель, и едва не заставила вообще впасть в ничтожество.
   Да, умение, выработанное за несколько десятилетий ежедневных служб и увещеваний, позволяло наполнять голосом куда как немаленькие храмы, что ему была комнатушка двадцать на двадцать шагов? В некоторые моменты казалось, что высокие замковые потолки и вовсе были придуманы лишь для того, чтобы удваивать весомость даже самых простых слов священника.
   Голосу аббата давил, да и сами обвинения были не совсем беспочвенны, и это явно раздражало герцога:
   - Отче, мы же с вами помним, что пусть сила Святого Амиэля* и была велика, но тексты его - лишь сборники очевидных банальностей! Прости меня, Господи! Ни он сам при жизни, ни мы даже спустя годы ведь так и не знаем, почему на нас обрушились все эти неисчислимые беды? Кто или что распахнуло двери нашего мира демонам? Так что переходите уже к наставлению, святой отец! Хотя я, конечно же, догадываюсь, о чем оно будет... - герцог дал знак слуге, что он может начать снаряжать его в дорогу.
   - Дорогу открыли грехи и злодейства людские... - строго ответил священник.
   Но к своим годам аббат давно уже утерял желание лукавить, а возможность по-отечески наставлять одного из самых могущественных герцогов в Европе он, конечно же, ценил, и потому попытался смягчить невольную логику своих слов:
   - ...Ваша Светлость, простите мне мою прямолинейность, но по городу бродят слухи, что Вы решили все же порвать со своим старшим родственником... - аббат выжидательно замолчал, давай возможность высказаться своему могущественному подопечному.
   Никакие определенные слухи на эту тему не бродили, но нынешнему королю Франции - Карлу VI де Валуа, на дворцовых приемах прозываемому "Возлюбленным", а в тавернах и на площадях "Безумным" - было лишь 34 года. Дижонскому владыке Филиппу II он приходился родным племянником, старшим родственником и сюзереном.
   Формально, конечно. Сейчас, даже внутри одного графства, если владелец какого-либо замка решал не подчиняться, заставить его было весьма проблематично. Но факт - оставался фактом: глупец-племянник все равно считался его "господином", и такой расклад искренне раздражал старого герцога. Пусть он при этом и прекрасно осознавал, что обращать внимание на это по нынешним временам, мягко говоря, неразумно.
   Из-за этого последние слова священника вызывали в нем чувство неловкости и гнева одновременно. Ведь герцог и в самом деле уже некоторое время прощупывал своих самых влиятельных вассалов на эту тему. Не в прямую, но умному человеку достаточно и намека. А учитывая, что определить кто же именно поделился своими догадками с аббатом вряд ли было возможно, это давало дополнительный повод для раздражения.
   За время небольшой речи сам он успел багроветь, а его полное одутловатое тело затвердело, герцог замер готовый взорваться, и чем дьявол не шутит - может и окончательно рассориться со своим духовником. Обязанности старого аббата по наставлению и раньше вынуждали его говорить не самые приятные вещи, поэтому такой вопрос нет-нет, а возникал. Чаще всего подспудно, но вполне ощутимо...
   Однако нет, слава Господу и сегодня оба они удержались от окончательного разрыва. Прелат сумел вовремя остановиться и не перешел к прямым обвинениям, герцогу же хватило сил проявить пусть не внешнее, но хотя бы "словесное" смирение, никак не прокомментировав подозрения священника.
   Некоторое время в полной тишине был слышен лишь треск горящих свечей да прерывистое дыхание двух главных действующих лиц. Оба они выглядели, словно после долгого бега. Только многие годы назад потерявший юношескую стройность Филипп II Смелый, не зря прозываемый чернью "Толстым", от волнения раскраснелся, а по-стариковски сухощавый аббат наоборот, еще больше побледнел. Он же сумел и первым взять себя в руки.
   Меньше чем через пару минут после возникновения этой неловкой и напряженной паузы, священник снова заговорил, и в последующие полчаса прочитал все необходимые молитвы, совершил все положенные ритуалы и таинства, среди прочего причастив и подобающим образом благословив герцога, его ближайших вассалов и слуг.

* * *

   Завершив, таким образом, воскресную мессу, аббат потратил еще пару секунд на то, чтобы закрыть библию и - позволив своему крепкому, скорее даже массивному служке начать убирать ее вместе с остальными принесенными с собой вещами в сумку - а сам снова обратился к герцогу. На этот раз, правда, всем своим видом подчеркивая, что доволен мессой и настроен весьма доброжелательно.
   Священник полностью сменил тон, всячески подчеркивая, что наставление закончено, а они могут немного "поболтать". Пока есть время, как два неглупых и, не смотря ни на что, уважающих друг друга человека:
   - Ваша Светлость, я так понимаю, что некие по-особому важные дела гонят Вас сегодня в путь?
   К этому времени герцог давно уже полностью пришел в себя, даже его лицо успело вернуть себе привычную расцветку, поэтому он охотно поддержал этот не имеющий никакого отношения к вере, но очень важный ритуал. Его люди должны были однозначно увидеть, что между ним и аббатством по-прежнему все прекрасно.
   Герцог отхлебнул за мгновение до этого поданный лечебный настой, на секунду задумался, наверное, взвешивая, насколько может быть откровенен и заговорил, решив вообще ни о чем не умалчивать. Вместо светски нейтральной маски его лицо разом постарело лет на десять.
   - Возможно, Вы еще не слышали, но я потерял замок, а вместе с ним и весь небольшой, но довольно преуспевающий анклав на нашей северной границе. Все что оставалось от графства Бриенн. Теперь, не считая нескольких синьорий в бывшем графстве Лангр лежащих куда южнее, на территории Шампани у меня осталось лишь небольшое пограничное баронство, а значит, сейчас мы совершенно открыты для набегов оттуда. Будь то слуги кого-то из прибрежных демонов, будь то вообще кто угодно...
   Даже самым юным из присутствующих не нужно было напоминать, что не все Зло имеет конкретного хозяина, упоминание которого осуждается даже в ругательствах, и что немалое число вполне обычных людей в нынешние времена творят беззаконие мало чем отличающее их от орков, волколаков или, прости Господи, троллей.
   - Крестьяне по нашим окраинным баронствам на севере теперь надолго забудут, что такое спокойный сон. Мы их предупредили, конечно, но уверен, эти болваны пока не очень понимают, что именно изменилось. К сожалению, скоро они осознают разницу между мелкими налетами лишь ради пропитания, и деятельным Злом, направляемым изощренным умом какого-нибудь демона или пусть даже одного из его слуг. Торговые пути по Сене и Марне тоже станут куда опаснее, чем раньше, а значит и товары, что поступают по ним, подорожают. Но по-настоящему плохо не то, что укрепление потеряно - случалось ведь такое и раньше, собственно, последние сто лет мы только и делаем, что отступаем. Особенно ужасно то, "как именно" это произошло!
   Властитель прервался, снова решая не увлекся ли он с откровенностью, но священник не произнес ни слова и, так ничего и не решив, герцог все-таки продолжил.
   - Замок Бриенн сдала сама графиня, дьявол ее побери! - немного смутившись, он перекрестился и продолжил вываливать подробности. - После смерти мужа она правила, как временная блюстительница владения, пока ее 9-летний сын и наследник не смог бы вступить в свои права. Но стоило врагам всерьез подступить, и она тут же сбежала с любовником, выкупив свободу душами немногих уцелевших вассалов, пейзан и замкового священника. Сбежала раньше, чем были исчерпаны не то что все возможности обороны, а фактически вообще до осады! Понимая свою вину, она не торопилась известить меня, - герцог побагровел, сделал паузу и буквально взорвался от гнева. - Хотя "бежала" эта шлюха все-таки в Дижон, но очень медленно и, по словам слуг, буквально "не сдвигая ног" до самого города! И это пока ее людей ели, а сам замок обживала Тьма!
   - Ваше Сиятельство, церковь может что-то сделать в этой ситуации? - с сочувствием уточнил аббат, прекрасно понимавший новые расклады.
   - Нет, время упущено и "отыграть" назад без очень большой крови уже не получится! Да и организовывать большой поход сейчас, - поморщился герцог, словно от зубной боли, - это все очень не ко времени, поэтому я и вынужден срочно ехать на нашу новую границу, смотреть на месте и делать все что смогу, чтобы укрепить ее... Что касается помощи, то наша новая крепость на север построена вокруг местной церкви Святого Петра. Уцелело там всего пару семей крестьян, но священник есть, и он не лишен ни соответствующего дара, ни умения, ни - что немаловажно - решимости. Так что в этот раз отдельных просьб к нашей Матери Церкви у меня, как ни странно, нет, - улыбнулся Филипп II, и аббат ответил ему понимающей улыбкой.
   Действительно, с тех пор как окончательно подтвердилось, что Господь и впрямь благословляет хотя бы малой толикой силы каждого выученного и рукоположенного священника, а не только святых (пусть и, предъявляя к священникам куда более строгие требования, чем раньше), участие церкви в делах военных стало делом куда как востребованным и фактически обязательным.
   Поэтому ситуация, в которой герцог на предложение помощи мог ответить, что нет мол, она не нужна, все и так нормально - была и в самом деле удивительно редкой. При обычном развитии событий властителю пришлось бы ощутимо потратиться, чтобы к его просьбе отнеслись с необходимым вниманием. И пусть твердой таксы на эту тему в местной епархии не существовало, дешево отделаться у него точно не получилось бы.
   В аббатстве Сен-Бенин как раз и готовили служителей "для службы" на стороне, и подобные переговоры герцог со своим духовником вели не раз и не два, а потому доброжелательные и одновременно понимающие улыбки на их лицах появились практически синхронно.
   Медведеобразный служка прелата в это время успел собрать все принесенное для мессы и аккуратно выдвинулся так, чтобы господин мог его рассмотреть.
   Со всем доступным при его статях смирением, он стал изображать свою полную готовность. Ни в коем случае не торопя аббата, но и одновременно давая ему, благовидный предлог покинуть замок, если разговор с герцогом он посчитает для себя исчерпанным. Но как оказалось, до этого было еще далеко:
   - Ваша Светлость, судя по всему для гарнизона крепости, конечно же, будет нанят и кто-то из Академии? - в голосе аббата звучало скорее утверждение, чем вопрос, но это и не удивительно: изменения, произошедшие в военном деле за последние сто лет, давно уже стали чем-то привычным, и даже, наверное, традиционным.
   - Да... - осторожно подтвердил Филипп II, сейчас и в самом деле не совсем понимавший, куда клонит его духовник.
   - Если Вы еще не успели согласовать имя мага, что наймете для этой компании, то хочу дать дружеский совет; дождавшись еще одного острожного кивка, прелат продолжил. - Вы же, наверное, слышали о нынешнем личном ученике архимага? Очень живом таком, и подающем немалые надежды юноше, которого два года назад приняли сразу на вторую ученическую ступень? Из баварских Бабенбергов...
   Уловив момент, когда складки непонимания на лице герцога разгладились - о маге-ученике из такого могущественного германского рода герцог, естественно, не мог не знать - священник удовлетворенно улыбнулся и сообщил:
   - Буквально на днях юноша вернулся из своего Поиска и подтвердил большую часть надежд. Вы же помните их правила? Когда соискатель желает не просто получить звание "мага", а остаться в Академии, и быть принятым в число полноправных магистров... То на последней ученической ступени он специализируется не в чтении лекций и прочем разном, а быстренько прослушав формальные дисциплины, набирает отряд по средствам и отправляется в личный поиск. Пытается совершить подвиг на благо сообщества... Так вот, за одну зиму ему удалось или совершить, или как минимум организовать и ли поучаствовать в четырех таких деяния!
   Дижонская Академия заслужено считалась одной из сильнейших в Европе и не учитывать ее в любых своих расчетах герцог не мог. Тем более что на глазах был пример, когда гильдия магии в Любеке вступила в слишком тесный союз с местными купцами, и дала отворот местному графу, заявив, что справятся они с защитой города и без его помощи. Ну и, соответственно, и с тратой местных налогов. Поэтому правитель, безусловно, знал обо всех основных особенностях в организации дижонской гильдии.
   Удовлетворенно откинувшись в своем кресле, аббат взял паузу, искренне наслаждаясь произведенным эффектом, и всем своим видом показывая, что ждет вопросов.
   - Гм, Святой Отец, располагаете ли Вы какими-либо подробностями этих ...деяний?
   - О, о двух из них уже треплются все пьяницы в городском порту! Их просветили матросы с барка "Святой Герман", на котором отряд Вальдемара вернулся в город. И к слову - матросы не просто "слыхали" об этом, а были непосредственными участниками двух из подвигов.
   - С интересом бы выслушал этот треп... - герцог бросил недовольный взгляд на своего круглолицего личного цирюльника, подтверждая слухи о том, что следит толстяк за порядком не только на лице своего господина.
   - Команда "Святого Германа" зимовала в городке Бон-сюр-Сон, не успев вернуться в Дижон до становления льда. Если отбросить все хвастовство, то некоторое время назад тамошний городской совет нанял их, чтобы доставить отряд юного лиценциата к небольшому острову вверх по течению, путь к которому как раз успел вскрыться. Это известное место - неосторожные путешественники часто пропадали там вот уже лет двадцать, но кто тому виной - выяснить все не удавалось. Не успев прибыть туда, и это я говорю "буквально", люди Вальдемара выяснили кто тому виновник, и уже к вечеру ...решили застарелую проблему, в сущности, не понеся никаких потерь, - развел руками прелат.
   - И кто или что это было? - с интересом уточнил герцог.
   - Крупное гнездо "земляных драконов". Старая матка - так называемая "королева" - и не меньше двух десятков ее выводка. Еще лет пять-семь, они достигли бы зрелости, после чего - боюсь, Сона стала бы слишком опасной для регулярного судоходства. Фактически непроходимой без серьезных совместных усилий с нашей стороны, - священник изобразил руками круг, подчеркивая, что имеет в виду весь Дижон, включая магов, Церковь и самого герцога, вместе с местным отделением торговой гильдии.
   Правитель недоверчиво повел бровью.
   - Матросы вовсю торгуют свежедобытыми пластинами из панцирей именно "земляных драконов", а в гильдии оружейников подтвердили, как их качество, так и предположительный возраст тварей! - заверил аббат. - Вести из города мы планируем получить чуть позже, когда река окончательно очистится ото льда.
   - А каково второе ...событие, свидетелями которому были матросы?
   - Владения вашего проклятого соседа с запада - да, я имею в виду Маргота (будь проклято его имя) - стали вакантными! - в оглушительной тишине сообщил священник. - Демон смог ворваться в Бон, и пока наш юный лиценциат вместе с тамошним кюре пытался сдержать его натиск, тварь прикончил один из нанятых им людей. Кстати, тот же самый, что в одиночку справился с драконьей "королевой" днем ранее!
   - Святой Отец, что за неизвестного мне святого подвижника вы поминаете, рассказывая об этих подвигах?
   - По словам Вальдемара, он нанял этого юношу там же в городе. К сожалению, отец-дворянин не успел признать своего единственного сына, погибнув буквально накануне его рождения, и вот уже сам несчастный юноша едва не расстался с жизнью, совершая во славу Господа их четвертое деяние, - перекрестился аббат. - Наши герои не позволили запустить свою лапу в бресские болота тому, кого мы знаем по именем "Повелитель Оркус". Хотя при нашем с вами попустительстве он и сумел найти там себе последователей...
   - А чьим сыном мог быть этот юный герой? - явно заинтересовался герцог, хорошо знавший окрестную знать.
   - Простите Ваша Светлость, но тайна исповеди...
   - О, как жаль! - вполне искренне расстроился правитель, - я мог бы попробовать что-то сделать для бедняги...
   - А вы и можете! - улыбнулся аббат.
   - ...продолжайте!
   - Это возвращает нас к началу разговора, - снова улыбнулся священник. - Мой совет состоит в том, что для гарнизона новой крепости Ваша Светлость будет искать кого-то в Академии не ниже чем из магистров второй, а может и первой ступени и обойдется ему это в целое состояние?
   - Без всякого сомнения, - грустно признал герцог, поморщившись, словно от внезапной зубной боли.
   - Могу поделиться с Вами новостью, что со вчерашнего дня в Академии появился новый магистр. Да, всего лишь третьей ступени, но по своим боевым умениям и силе, он вряд ли уступает большинству снобов второй ступени, и уж точно будет стоить Вам куда меньше, чем все остальные воины гарнизона. И самое главное: жизнь того несчастного героя о котором я упомянул, сейчас уже вне опасности, а его контракт с юным Бабенбергом - закончен. Однако как это нередко бывает, юноши сдружились и, пусть раненному понадобится некоторое время, чтобы прийти в себя, но если предложить ему должность одного из лейтенантов в новом гарнизоне, где магом будет его приятель...
   Наконец-то соизволив заметить готовность своего служки уходить, аббат подхватился, обозначил легкий поклон, и зашагал к выходу из герцогской спальни. Последний вопрос правителя догнал его уже в дверях:
   - Святой Отец, четвертый - это срыв планов того древнего италийского существа, а каким третьим подвигом отметилась героическая юность?
   - Простите Ваше Сиятельство, но я этого не знаю. Мне "не доверили" эту тайну даже на исповеди, сославшись на соответствующие клятвы, - улыбнулся священник, - однако самый юный из магистров Академии заверил меня именем Господа, что дело было горячее, а юный Теодорих (это тот юноша, о котором я упоминал) и там отличился, совершив некоторые подвиги даже в одиночку...
   - Спасибо, Отче! - задумчиво поблагодарил герцог.
   ____________
   * Прелат (от лат. [praelatus] поставленный выше) -- исторический термин, применявшийся к кардиналам, архиепископам, епископам, генералам и провинциалам монашеских орденов, аббатам и другим лицам, занимающим высокие должности в структурах Римско-католической церкви. В Средние века к прелатам относились, в том числе настоятели кафедральных и коллегиальных церквей и некоторые другие каноники.
   Аббат Александр де Монтегю - реальный исторический персонаж.
   * Пьер Амиэль де Сарсенас (1309-1389) - реальное историческое лицо, в 1350-1363 гг. действительно был настоятелем аббатства Сент-Бенин в Дижоне. Очень деятельный и умный человек - в нашем мире его карьера развивалась довольно удачно, и в истории священник остался одним из так называемых "псевдо кардиналов". На Земле во второй половине XIV века в католическом мире случился Великий западный раскол, когда в некоторые моменты с 1378 по 1417 гг. одновременно существовало до трех римских Пап. Но в этом мире французские короли, как и любые другие человеческие правители, слишком большой власти набрать не смогли и Авиньонского пленения римских Пап просто не случилось, поэтому де Сарсенас (в отличие от своего земного альтер-эго) до самой смерти оставался в Дижоне и заслужено был удостоен канонизации под именем Святого Амиэля Дижонского.
  
   Глава 2. Самый лучший день...

   Западная часть Дижона - район Академии, полдень
   (11 апреля 1402 года, тот же день)

   Проснулся я совсем недавно, и что особенно приятно - без всякого принуждения со стороны. Разве что желудок достаточно откровенно намекал, что пора бы и пожрать, однако к полудню это не удивительно. Тем более в мои "здешние" четырнадцать.
   Вообще есть в этом возрасте, по-моему, хочется почти всегда. Если ты не собираешь помереть от укуса "какой-нибудь" адской твари, конечно... Но сегодня третий день как меня "подлечили", поэтому прежний - "детский" - аппетит вернулся и, наверное, даже со всей своей сэкономленной силой.
   Дорогу с болот я фактически не запомнил.
   К этому моменту как раз по-настоящему начало таять, и по заледеневшему за ночь насту сани первые полдня скакали так, словно мы затеяли гонки на деревянной телеге да по брусчатке. Правда, ощущал так болезненно дорогу лишь я. И дело, конечно же, было в укусе Адского пса.
   Когда я его проткнул своим измененным клинком и фактически пришпилил к месту, то прежде чем маг наконец-то сумел сконцентрировать на твари свои чары и изгнать, раздосадованная такой подставой она меня довольно крепко прихватила несколько раз. Успела как минимум дважды укусить за правый бок и один - за правую же руку.
   Хорошо хоть кольчуга не позволила от меня чего-нибудь оторвать, но клыки сквозь нее все же прорвались, ну и занесли некую-то адскую же гадость. В итоге Вовкины усилия приносили лишь временное облегчение, раны не закрывались, и все это превращало лечение в довольно рискованную лотерею.
   Только когда мы наконец-то прибыли домой, в Бон-сюр-Сон, приятель признался что, судя по всему, единственная возможность спасти мою жизнь прямо сейчас, это покалечить - отрезать воспалившуюся руку и изрядно покромсать почерневший бок... Возможно даже удалив одно или два ребра.
   Но сделать такое - так нафиг тогда вообще жизнь? Поэтому он предложил рискнуть, и попробовать добраться в Дижон, где с помощью магического источника Академии брался почти наверняка выжечь заразу.
   Правда, был еще нюанс.
   Из-за адской инфекции организм совсем ослаб, и просто отказывался сопротивляться, остро реагируя буквально на все подряд. К этому моменту даже просто дорожная тряска меня убивала, так что если бы река простояла еще не две, а три недели - вряд ли меня удалось спасти даже в столице герцогства.
   В общем, в Дижон мы рванули ради моего лечения, едва дождавшись вскрытия реки ото льда. Ну, по крайней мере, я-то точно, а вот у моего приятеля, естественно были и другие причины торопиться. Куда приятнее - лично-карьерные, так сказать!
   Наши совместные подвиги с лихвой перекрывали все его потребности в "достижениях на благо Академии" и в итоге он даже умудрился, разом перепрыгнул через важную карьерную ступеньку. Теперь Вовка был не какой-то там "лиценциат" или маг. Прошу любить и жаловать - магистр Вальдемар фон Лаубен цу Бабенберг.
   И пусть магистр пока только "третьей ступени"*, но до этой поездки в ближайшие лет пять-семь он о таком и мечтать не смел...
   Кстати, двухэтажный дом Вальдемара в столице был первым увиденным в этом мире жильем, хоть сколько-то соответствовавшим моим прежним земным ожиданиям.
   Нет, окончательное "решение" о переходе бывшая жена с хахалем мне, конечно же, "навязали", но это ничего не меняет. Идея-то меня и в самом деле изначально заинтересовала, а потому ту, небольшую борьбу между здравомыслием и мечтательностью, сейчас можно было бы и не учитывать. Ну и ждал-то я именно чего-то такого.
   Просто если бы не доставшиеся мне отблески личности Дирка, для которого мир вокруг и в самом деле был привычен и уютен, то землянину Александру Кузнецову все прежде увиденное показалось бы очень бедным, местами даже убогим, и совершенно не стоящим риска.
   При всей неопределенности статуса Дирка, память его однозначно твердила, что воспитывали парня как наследника-дворянина, и жила его семья до того нападения очень неплохо. Скорее - даже богато, но это по местным меркам, естественно. А вот вполне процветавшего жителя Подмосковья местная материальная культура ...скажем так, не впечатлила.
   Например, комнату парня то нападение никак не затронуло, но при этом все, что в ней было - это тоненький гобелен со сценой охоты на стене у кровати, сама односпалка с несколькими одеялами, да сундук у другой стены со всем его откровенно небогатым гардеробом.
   Да шерстяной коврик с оленем, помните тот - с толстым ворсом и бахромой, висящий чуть ли не в любой спальне еще во времена СССР - считался бы на фоне домашних интерьеров Дирка признаком баснословнейшего достатка! А вот доставшая мне по милости Вовки гостевая комната, выглядела тому советскому коврику прямо впору. И это не юмор, а вполне искреннее осознание ситуации!
   В этом мире бархат или похожая на него ткань, ценилась очень высоко. Будь у меня сейчас штук сто таких "оленей", я бы мог неплохо расторговаться, и даже местный герцог не побрезговал бы их пристроить на стены своего замка. Правда, его могла смутить потрясающая похожесть ковров друг на друга.
   Ну да, в мире ручного труда даже два столь же похожих сапога у одного мастера еще попробуй, найди...
   ...В общем, почти четыре дня назад уже к вечеру, едва успев прибыть в Дижон, меня прямым ходом, пусть и без сознания доставили в Академию.
   В пути я неплохо держался, но попытка осторожно выгрузить в порту мое тело не особо удалась. И совсем не из-за кривых рук команды "Святого Германа". Они меня воспринимали вполне по-свойски, и вроде как даже искренне сочувствовали, допуская худший итог, но к этому моменту я слишком уж ослаб из-за прогрессирующего воспаления.
   Решив все формальности меньше чем за час, меня доставили в святая святых местной гильдии магов - к Источнику их независимости и процветания, а там - и в самом деле сумели помочь.
   Я, правда, обо всем этом знаю лишь с чужих слов, но и по-юношески восторженный рассказ Арно и скупое одобрение Карла друг другу не противоречили. При всей своей непохожести, и Володькин щеголеватый слуга, и его громила-телохранитель сходились в том, что все получилось так удачно лишь благодаря личному расположению Архимага, у которого мой приятель получается и впрямь числился в доверенных людях.
   Иначе "зачем бы главе Академии еще и участвовать в твоем исцелении лично?" - спрашивали они на разные голоса. Достаточно разумное предположение, но у меня самого, правда, имелись варианты и попроще.
   Например, что такой инструмент, как магический Источник, всем подряд не доверишь, и управлять им - в принципе желательно сильнейшему магу герцогства или кому-то другому, не уступающему ему в умении. А раз вот, есть он сам, то почему бы ему самому все необходимое и не проделать?!
   Тем более и Вовка, рассказывая о своем повышении, вскользь упомянул, что отжатым осколком демонической души Архимаг "проапгрейдил" Источник прямо в вечер нашего прибытия. И это был, кстати, всего второй такой случай за почти полстолетия существования местной гильдии.
   Но все это - дело уже прошлое.
   После своего бессознательного посещения Академии, на следующий день я почти полностью пришел в себя, а к вечеру даже осознал, что юн, герой, и вишенка на торте - как мужчина очень даже востребован.
   Уже второй день я искренне наслаждался Вовкиным гостеприимством.

* * *

   Небольшой особняк приятеля был расположен внутри городских стен, в одном из трех самых престижных районов Дижона. Естественно, рядом с Академией, но я обо всем этом пока знал только с чужих слов.
   Из местных достопримечательностей своими глазами у меня пока получалось рассмотреть только часть канала, в который заключили реку Сюзон, делившую столицу герцогства на две неровные половины.
   Правда, плотная стена соседних домов не давала рассмотреть что-нибудь вдалеке, но позволяла полюбоваться с балкона над главным залом на несколько метров каменной кладки и часто проплывающие мимо лодки горожан.
   Крутилась мысль глянуть на это вблизи, но прямо сейчас мне в целом было не до прогулок, да и просто не тянуло покидать выделенные гостевые покои. Гм, по очень разнообразным причинам...
   Выделенные мне "покои" - по земным меркам это звучит, возможно, несколько излишне претенциозно, но в сравнении с личной комнатушкой Дирка или даже спальней его матери в их собственном городском поместье в Бон-сюр-Сон - впечатляли.
   Апартаменты включали в себя две смежные комнаты. Основная - была чем-то вроде гибрида спальни с гостиной, а вторая - дальняя - задумывалась то ли как гардероб, то ли как хранилище, с собственным врезным замком.
   Учитывая, что это была вообще, по-моему, одна из трех или четырех запирающихся дверей в двухэтажном доме, думаю, весь возможный почет своим гостям Вальдемар оказывал по наивысшему разряду. Все-таки в некоторых дворянских замках так не запиралась даже сокровищница. В это время большинство и правда, обходилось какими-нибудь недорогими "секретными" задвижками...
   В просторной спальне почти половину комнаты занимала добротная двуспалка с балдахином, а остальное место между собой делил целый набор приятного вида резной мебели - невысокий стол, несколько таких же приятного вила кресел вокруг него, ну и пара сундуков в аналогичном стиле. Хранить в них крупу и вообще что-то сыпучее я бы не стал, но для запасных одеял, простыней и скатерок - все подходило в самый раз.
   Чьи-то заботливые руки догадались даже переложить вещи небольшими мешочками с пахучими сушеными травами, поэтому у пустовавшей в ожидании гостей комнаты - как минимум с осени - вот совершенно не было ощущения покинутости. Правда, может дело и в том, что занесли меня сюда без сознания...
   Наутро после исцеления я проснулся пусть и не в лучшей форме, однако, полный сил и энтузиазма. Ну и тут же, скажем так, с очень приятным удивлением обнаружил у своей кровати не зевающего Арно, а "почетный караул" из двух сменяющих друг друга молоденьких служанок.
   Смешливые хохотуньи одним своим присутствием даже завзятого мизантропа убедят, что жизнь прекрасна. А уже к обеду даже настоящему Дирку стало бы понятно, что одна из них недвусмысленно наметилась лечь с ним. Так что до недостатков ли мне было? Естественно, наоборот!
   Тут-то я и осознал со всей очевидностью, что в восторге от Дижона, и для этого мне даже совсем не обязательно по нему бродить. Да и потраченное накануне последнее "Зелье жизни" из нашей добычи, как оказалось наконец-то начало полноценно действовать, и уже к вечеру я с удивлением осознал, что и впрямь "достаточно" здоров.
   Так что закончил я вчерашний день не без неудобств, но чего Бога гневить - наилучшим из возможных вариантов. Не менее приятным было и пробуждение.
   На доставшемся мне "сексодроме" в этот момент я вольготно раскинулся во весь рост, закинув руки за голову. Волны удовольствия накатывали одна за другой, мышц были напряжены, а прерывистое дыхание с едва слышными всхлипами металось туда-сюда. Казалось, оно покидало-покидало, но все никак не могло покинуть грудь.
   - Господин, я все правильно делаю?
   - Ох, женщина, - вздрогнул я, - все потом, и только не останавливайся!
   - ...но я ведь...
   - Вот же... - протяжно застонал я.
   Вытянувшись еще сильнее, хотя секунду назад казалось, что куда уж больше, и несколько раз вздрогнув всем телом, и наконец-то полностью расслабился.
   Еще на минуту или две я полностью ушел в себя, полностью игнорируя внешние звуки, а когда все-таки пришел в себя, глубоко вздохнул, и неожиданно даже для себя выдал:
   - Фло (1), милая, ты заглотила целую кучу честно заработанного серебра. За него умерло немало народу, и пусть большинство из них были так себе людишки, и даже не христиане, но все ж живые существа! Имей к ним уважение, и постарайся в следующий раз сделать так, чтобы я хотел повторить, а не взять табурет, и вбить чью-нибудь голову в плечи... И слушай, хватит уже кусаться, дьявол тебя побери, все пока закончено... - обида была такая по-детски искренняя, что я с изумлением вдруг осознал, что и в самом деле забыл, какая она настоящая юность, и чем именно отличается от осведомленной и немало испытавшей, а потому куда более сдержанной зрелости.
   (1) Флоранс (от лат. [florens] цветущий, процветающий) - французское женское имя, Фло - его уменьш. форма.
   "...Вот ведь, блин..." - хмыкнул я про себя. Мысль получилась, может и короткой, но все же потрясающе емкой, сконцентрировав в себе все мое недоумение.
   Еще немного спустя, осознав, что вроде как снова почти разумен, я решил попробовать как-то затереть в памяти девушки этот взрыв. Все-таки чертовски не хотелось бы портить сложившееся взаимопонимание:
   - Милая, принеси вина? Кажется, я просто умираю от жажды, - странно, но и улыбка и голос у меня получились и в самом деле почти естественными.
   Несколько раз всхлипнув - и явно больше по инерции, чем и впрямь от горькой обиды - Флоранс просияла, и уже через мгновение каждый из нас смог спрятать взгляд в кубке красного вина.
   "...Вот ведь, блин..." - подумал я уже второй раз подряд. И на этот раз это была вполне себе взрослая мнительность.
   Выглядело все так, словно своих служанок Вовка подбирал именно по экстерьеру. И в итоге у него получилось даже лучше, чем хотелось. Горничные и в самом деле удачно оттеняли не только внешность, но, пожалуй, и характеры друг друга.
   Флоранс - невысокая, но очень живая, подвижная брюнетка лет шестнадцати с тонкими чертами лица. И ей для контраста - рослая, для средневековой девчонки (почти с меня ростом - около 1,75 м), блондинка по имени Бланка (2) с размеренными движениями и мягкой, словно бы постоянно смущенной улыбкой.
   (2) Бланка (фр. [blanche] белый, чистый) - французское женское имя, вторая молодая служанка в доме Вальдемара.
   Вторая девушка была чуть постарше, лет может девятнадцати или даже двадцати, и в целом куда ближе к тому, что можно было бы назвать "на мой вкус". Но чудом избежав смерти или инвалидности, вникать - а правда ли, она тоже совсем "не против", или это просто улыбчивая и доброжелательная юность в человеке блестит - мне было прямо вот совсем не кстати.
   Особенно рядом с Фло, которая прямо копытом била, показывая, что готова, и вообще - жаждет. Так что выбор оказался, конечно же, очевиден. Но прежде чем все завертелось, приятель посвятил меня в парочку нюансов.
   Первый - состоял в том, что Бланку, как и Арно, он привез с собой из Баварии. И хотя изначальные имена у них звучали несколько иначе, но возвращаться назад к родне он не планирует, поэтому и придумал "офранцузить" слуг, на будущее. Для их же удобства.
   На прямой вопрос по поводу ревности и прочего, Вовка признался, кое-что у них иногда бывает, конечно, но если мне "горит", то никаких проблем нет, договаривайся. У него это большей частью лень, а не страсть. "Просто удобно..." - вполне откровенно признался приятель.
   А вот что касается Флоранс, то тут все было куда интереснее.
   Как оказалось, ее Вальдемару подарил наставник в честь первых успехов и заслуг. Когда собственно и стал его наставником.
   И слово "подарил" - он выделил настолько, что даже у кого-нибудь совсем тупого не осталось бы сомнений, что чернявая присматривает за любимцем Архимага, и если она вдруг "загорелась" прыгнуть в кровать к гостю, то очень уж вряд ли дело в похоти.
   "...Хотя ты и красавец-парень, конечно, но..." - не упустил возможности подколоть Вовка и, свернув разговор, посоветовал следить за тем, что болтаю. - "Будь уверен, девчонка совсем не дура, а о твоем происхождении, мне кажется, Его Могуществу лучше не знать. Вроде и ничего страшного, но то о чем не знаешь, вроде как и не беспокоит..."
   В общем, ссориться с девчонкой не было никакого смысла.
   Я бы и так не стал, все-таки мне было далеко не четырнадцать, ну и раз у человека работа, то было бы совсем несправедливо довести ее до ненависти к служебным обязанностям. Сейчас-то явно все идет по взаимному удовольствию.

* * *

   В общем, мы поддали винца, но едва у нас снова что-то завертелось, как в комнату ворвался магистр Вальдемар.
   - Ого, какой ты изысканный сластолюбец, братец, - хмыкнул он, рассмотрев все в подробностях. - Уважа-а-аю!
   Гада хотелось ударить, но это е был Вовка:
   - Как будто ты не знаешь, что два ребра у меня все еще не в порядке, и даже перевернуться на бок проблема, - ответил я максимально ровно, но внутренне закипая.
   И на этот раз недоволен был именно землянин. Дирк, если бы он все еще оставался в теле, наверное, и не понял бы причины моего недовольства.
   - Скажи, мой дорогой гость, добрый ли ты христианин? - ошарашил хозяин, прежде чем я успел хоть как-то высказаться по поводу такого неуважения к приватности гостей и самой манере врываться.
   - Обидны мне, сударь, твои слова... - сообщил я с задумчивой улыбкой, мгновенно переключившись со спонтанных обид, на смутные подозрения.
   Если приятель начинал с откровенного наезда, значит, ему зачем-то нужна была моя лояльность. В нашем детстве, и тем более юности, это всегда выливалось в какую-нибудь шалость или даже сумасбродную глупость. Но здесь-то мы, не смотря на возраст, считались далеко не детьми, поэтому ставки могли оказаться куда весомее.
   - Мой здешний приход не относится к монастырю, но в пятницу я попал туда на службу, по служебным делам, - скаламбурил Вовка, - ну и заодно исповедался. Так аббат Монтегю, которому я не мог в процессе не упомянуть твой беззаветный героизм на благо Господа и Его Церкви, настоятельно приглашал тебя к воскресной мессе.
   - Подожди, сегодня же воскресенье, месса с утра, а вот вроде недавно уже били полуденные колокола... - несколько растерялся я.
   - О, как мило! - явно издевался Вальдемар, - ну вот, теперь я убедился, что ты добрый христианин и как минимум знаешь, что сегодня день "божий" - праздничный. В честь всей этой радости приглашаю тебя на небольшую прогулку! Тут неподалеку запекают изумительного ягненка с чесноком, и хотя ты, конечно же, все еще болен, но как-нибудь до хромаешь! Хотя подожди, с ногами-то у тебя все нормально? Жду тебя внизу минуты через три, ну или четыре... - намекающе заржав, он так же стремительно удалился, явно не ожидая отказа.
   "...Ага, этому гаду и впрямь что-то от меня нужно! Ну, хоть пожру нормально, а то любовь юных дев, прошлогодние яблоки и вино - штука, безусловно, увлекательная, но калории от такой диеты в организме только убывают..." - подумал я, впрочем, скорее с энтузиазмом, чем неодобрительно.
   Все-таки физическая молодость - потрясающая вещь!
   ____________
   * О структуре гильдии магов Дижона более подробно можно узнать в Приложение 2.
  

   Глава 3. Большая прогулка

   Дижон, после полудня
   (11 апреля 1402 года, тот же день)

   От взятого и даже немного пограбленного нами замка Бирьё на бресских болотах до Дижона, было не больше 150-160 км. Но это по прямой, конечно. С сухопутным путешествием в родной город и плаванием - сначала по величественной Соне, а потом и по куда более скромному Ушу - получилось, естественно, больше. И хотя запомнил я далеко не всю дорогу, но обещанные приятелем 350-400 метров до места, где тот твердо пообещал накормить отличным обедом, уж точно не могли меня испугать.
   Не смотря на почти откровенное "принуждение и шантаж" со стороны Вальдемара, на прогулку я выбрался в приподнятом настроении и, наверное, даже с энтузиазмом. Двое суток в закрытом помещении со скудной диетой - это все-таки не самый привлекательный образ жизни, даже с учетом приятных нюансов "заключения".
   Ну и едва покинув гостеприимный особняк, тут же начал перебирать, что последнее сохранилось в памяти из событий трехдневной давности, да и вообще - что знаю о местной географии. Получилось не так уж мало.
   Например, Дирк знал, что в узком канале рядом с жильем мага протекает Сюзон.
   Это и в самом деле небольшая речушка, рождающаяся где-то неподалеку, чтобы прямо через город скатиться в один из притоков Соны и уже вместе с его водами попасть сначала в Рону, а потом и в Средиземное море.
   К каналу мы подошли в первую очередь, конечно же, просто потому, что это было по пути. Но Вовка тут же выдавать что знал. Тем более я был не против задержаться здесь, поэтому разговор был действительно полезен.
   По словам приятеля между так называемой "дижонской" гаванью, которую я хоть немного, но запомнил и, собственно, городом, был почти десяток километров. Правда, фермы, сады и укрепленные поместья местной знати шли так плотно, что издалека это не разберешь.
   - Здешняя гавань - это на самом деле всего лишь небольшой речной разлив реки Уш - эдакое удачно приспособленное "озерцо" что ли, - хмыкнул Вальдемар. - Сама река берет начало в расположенном на западе и северо-западе от Дижона плато Лангр, и впадает в твою родную Сону. Вот местные и использовали этот факт, чтоб поступающие в город товары дальше в Италию, или Испанию могли отправляться морем. Ну и наоборот... Точно не скажу, но транспортировка водой раз в десять дешевле, чем сухопутными караванами. И может быть даже еще выгоднее...
   - Надо же, мне казалось, я точно видел купола вашего кафедрального собора, - задумчиво пробормотал я, засмотревшись на поток и, как-то неожиданно для себя попытавшись попасть плевком в проплывающую мимо дохлую крысу. - Блин...
   Расхохотавшись по поводу моего смущенного вида, Вовка залихватски подмигнул, и - тоже плевком - легко попал в проплывающий мимо пучок мусора. Тот был похож на плот, и даже с матросами-муравьями на борту. Но порадоваться снайперской меткости товарища не получилось.
   - Здравствуйте, Вальдемар, примите наши поздравления с приемом в Академию и заслуженным высоким званием! - неожиданно раздавшийся за спиной строгий женский голос заставил мага замереть с настолько растерянно-глупым видом, что только чудом мне удалось подавить в себе оскорбительный хохот.
   - Мессир Лаубен, - поприветствовал его кто-то мелодичным голосом.
   Второй голос тоже был женским, но куда более юным, и просто переполненным едва сдерживаемым смехом. Очевидно, обе дамы хорошо рассмотрели харкающего в канал, словно беспризорник какой-то, магистра.
   Выпрямившись, Вальдемар удрученно закатил глаза, изобразив что-то похожее на "ну вот откуда они взялись тут, етить их колотить..." и лишь после этого с выражением живейшего почтения на лице обернулся к горожанкам.
   - Мадам Бове, милейшая Мадлен, как же я рад вас видеть...
   Дальнейший разговор по уровню приторности, подозреваю, мог бы заклеить задницу даже какому-нибудь мифическому дракону. А уж мелкоте вроде виденной на болотах виверны, уже через пару минут гарантировалась пожизненная анальная непроходимость. При этом меня никто поучаствовать в разговоре не приглашал. Это было немного обидно, зато я мог, совершенно не скрываясь, глазеть на Вовкиных собеседниц.
   Старшая, судя по следам былой красоты и особенностям экстерьера, приходилась смешливой мадмуазель матерью. Лет сорока, может чуть старше, практически ровесница. Со мной земным... Каким-то образом она умудрялась совмещать на лице одновременно брезгливое и вполне уважительное выражение. Без помощи магии такое, безусловно, не провернешь. Ну, мне - так точно не справиться бы. А вот дочь была - само очарование!
   Уже с первого взгляда становилось очевидно, что дело тут было не в миленьком личике, довольно обыденных вторичных половых признак или в каких-нибудь других чисто внешних особенностях. Шатенкам ведь вообще непросто приходится, если они собрались выглядеть ярко. Секрет крылся в какой-то особой внутренней притягательности...
   Просто вот эта манера вскидывать голову и проникновенно смотреть в глаза собеседнику, когда она изображает обиду или удивление; умение как-то особенно умилительно опускать взгляд и, кажется даже капельку краснеть, если нужно изобразить смущение - все это отчего-то рождало в сердце любого мужчины уверенность в получении какого-то тайного и очень приятного обещания.
   "...Вот ведь, чертовка! Работает по площадям, но ведь попадает же..." - пробормотал я, почувствовав, как и сам смущаюсь от вот такого, случайно доставшегося мне шального выстрела.
   В это время от поздравлений, разговор как-то очень быстро перешел к совсем нешуточному допросу на животрепещущую тему: почему это уважаемый Вальдемар никак не соберется жениться. Судя по всему, происходило такое не впервые.
   Лишь минут через двадцать мадам Бове наконец-то позволила Вовке убедить себя, что тот сам мечтает об этом, и только строгость какого-то дядюшки мешает прямо вот сейчас посвататься, например, к очаровательной Мадлен.
   Когда дамы скрылись в соседнем доме, а облегченные поклоны приятеля стали случаться чуточку пореже, решил подать хотя бы одну за последние полчаса реплику:
   - Слушай, вот она тебя прижучила, просто приятно посмотреть, - мстительно сообщил я. - Кстати, а чего ты сопротивляешься? Дочка у нее такая ...прямо - ух! Я бы может даже отдался в эти тонкие ручки...
   - Э-эх, стыдно тебе должно быть! Стоял тут, хрюкал да хихикал... Нет чтобы покончить с собой, можно даже не взаправду. Я бы кинулся тебя спасать, и смог бы на законных основаниях наконец-то прервать эту сатанинскую пытку! А еще друг называется...
   Шутил приятель и в самом деле как-то устало, поэтому я решил сменить тему.
   - Кстати, а чего это ты меня не представил? Я бы может и впрямь приударил за малюткой Мадлен. Ну, хотя бы чуть отвлек мамашу...
   - А в качестве кого ты бы хотел? - немного замешкался Вальдемар. - Понимаешь, в Бургундии твоего здешнего отца ...не любили. Герцогу пофиг, он руководствуется интересами власти и смотрит, полезен ты ему или наоборот. А вот многих других все это, скажем так, потревожит. К чему нам сейчас лишние проблемы?
   Удивленный, если не сказать больше, я просто не нашел что ответить, но вот это Вовкино "нам", отметил.
   "...Интересно, хоть кто-нибудь кроме меня здесь есть, чтоб был абсолютно не в курсе дела о чем речь? Одному просто как-то неловко уже..."

* * *

   Не знаю почему, но мне очень не хотелось признаваться в своих проблемах с памятью. Даже Вовке, которого я знал, считай всю жизнь. Да, друзья нужны чтобы иногда обсудить с ними вообще что угодно, и даже по-трезвому, но все равно оставался какой-то внутренний стопор.
   Думаю, это был отзвук каких-то детских травм юного Дирка-Теодориха, и меня одолевала мысль, что не совсем правильно топтаться по ним вот так, с налета. Было в этом что-то и в самом деле не совсем верное. Так что вместо откровенного разговора о наболевшем мы все-таки пересекли канал, и зашагали в центральную часть города.
   Народу здесь стало попадаться куда больше, а начавший приходить в себя после вероломной атаки семьи Бове Вовка вернулся к теме географии. Правда, плотная городская застройка не позволяла рассмотреть хоть что-то из того, о чем он рассказывал, поэтому приятелю приходилось стараться и многословно живописать, вместо того, чтоб просто ткнуть пальцем.
   В какой-то момент он не выдержал и предложил прогуляться, заверив, что это нас задержит не больше чем не так уж надолго...
   Минут пятнадцать мы петляли по каким-то узким переулкам совсем не в ту сторону, куда шли изначально, и вот стоим у огромного храма.
   Недолгие переговоры с монахом у неприметной двери в стороне от главного входа, и еще через пару минут пролет за пролетом мы бредем вверх. Думаю, несколько серебряных монет из кармана приятеля, исчезнувшие в складках рясы привратника, вряд ли решили бы этот вопрос. Просто Вовку здесь знали.
   "...Вполне возможно раньше этот хмырь водил сюда девиц, а теперь испортит репутацию мне. При том худшим из всех возможных способом..." - думал я еще минут через пять, пытаясь хотя бы с помощью насмешек взбодрить тело, совершенно не желающее всех этих трудностей.
   Идти было и впрямь утомительно, но вот мы и наверху.
   Столица герцогства открылась мне как-то сразу и вдруг. И естественно, по провинциальной постсоветской "привычке" я тут же решил влюбиться в этот город.
   Нет, из-за случая с женой возможность возвращения в наш "прошлый" мир всерьез даже не рассматривалась. Разве что время от времени мечтательно обдумывал короткий визит с трупами и даже немного пытками в сюжете... Дело было в другом.
   За время своего короткого карьерного процветания я почему-то так и не побывал хоть где-то кроме Египта и Турции, поэтому в глубине души все еще "страдал" от невозможности чуточку сморщиться, и так - пренебрежительно устало - сказать кому-нибудь из бывших знакомых.
   Мол "...знаешь, больше не поедем в Италию. Пиццу и кислое вино мы может и дома пить, а вот Дижон - я просто влюбился в этой поездке! Там такой потрясающий..." - ну и ввернуть что-нибудь про особый вид, или еще какую-нибудь чушь.
   Неважно чего там "потрясает", главное чтобы "дорого-богато" и на слуху! В общем, мысль эта была уже из моего зеленоградского прошлого и ничего кроме улыбки она сейчас не вызывала, но со смотровой площадки и впрямь открывался потрясающий вид.
   С высоты почти в сотню метров* можно было рассмотреть все семь церковных приходов процветающего города, некоторую часть из почти сотни колоколен и все двенадцать главных ворот столицы Бургундии. До герцогской резиденции и вовсе казалось, что можно рукой дотянуться. Я словно бы парил над этим городом, с его толстыми и надежными стенами, домами, лавками и людьми.
   Привыкнув к откровенной убогости средневековой жизни, следующий час я смотрел, что называется "во все глаза".
   По словам Вальдемара в столице сейчас было не больше 8-8,5 тыс. постоянных жителей. Не бог весть какое многолюдство, но на фоне родины Дирка - самый настоящий мегаполис.
   В городе на Соне изначально не жило и тысячи человек, а после недавнего нападения и вовсе осталось семь, может быть, восемь сотен.
   Правда, говоря о дижонском многолюдстве, Вальдемар имел в виду, конечно же, не только собственно горожан (3). В эту цифру были включены и все те обитатели, как ремесленных пригородов, так и небольших селений в его окрестностях, чьи жители имели право в случае нужды скрыться внутри городских стен.
   (3) В нашем мире к началу XIV века в Дижоне было около 10-12 тыс. жителей. Спустя более двух десятков лет (в 1376 году) после самой страшной волны эпидемии чумы (называемой часто Великой чумой), горожан насчитывалось лишь 8-8,5 тысяч. И только уже к концу XV в. численность городского населения незначительно превысила уровень двухвековой давности, достигнув 12,4 тыс. человек. В этом мире порядок цифр сложился почти такой же за счет массы беглецов из ближайших анклавов, поэтому прямо сейчас в Дижоне не более 9 тыс. жителей и гостей.
   При этом большую часть своей жизни такие люди проводили снаружи, попадая внутрь только чтобы продать плоды тяжелого каждодневного труда. Ну, или ради такой же нечастой возможности потратить отложенное серебро, когда городская стража не брала с приходящих пешими платы. Это послабление по традиции полагалось несколько раз в году во время главных церковных праздников.
   Когда Вовка наконец предложил все-таки пойти и поесть, от одной мысли о спуске я пришел в искренний ужас и предложил сбросить меня вниз.
   - Какая разница, отчего помирать? - признаться, в этот момент я думал о смерти действительно почти с облегчением.
   Товарищ меня успокоил, заверив, что дальше все будет хорошо, мне надо только спуститься.
   - Но главное, чтобы живым! - выдвинул он при этом нереалистичное условие, однако что делать, пришлось пытаться.

* * *

   Тысячу раз прокляв собственный авантюризм, через некоторое неопределенное время я все-таки "выполз" к первому этажу.
   Чисто на морально-волевых, но без обмороков и прилюдных истерик, за что и был вознагражден. Внизу нас ждал обещанный сюрприз: двухместный паланкин с дюжиной крепких носильщиков в неизвестных мне дворянских цветах. Выглядело все это как прямое божье вмешательство.
   - Если хочешь, я даже не стану спрашивать, чье это богатство... - прохрипел я, забираясь в наше транспортное средство.
   - О, с этим как раз никаких проблем, - отмахнулся маг. - Я в дружеских отношениях с виночерпием герцога. У его светлости жена некоторое время крепко недужила ногами, вот он и завели такую роскошь. Вроде как уже не надо, но... Их дом тут, неподалеку, вот перед тем как мы отправились наверх, я как раз и послал служку с просьбой. Было понятно, что тебе придется нелегко. Да чего там, я вроде как не был ранен, но тоже чертовски вымотался...
   Остальная часть пути прошла в тишине и радости. Болтать совершенно не тянуло, и мы просто наслаждались мягким покачиванием паланкина, и самим ощущением, что толпа народу несет тебя на руках.
   Четверо из носильщиков, работали в упряжке сменными "колесами". Только менялись куда чаще и, не дожидаясь каких-нибудь травм или ранений. При этом все это происходило прямо на ходу, короче - лепота!
   В пути мы еще раз отклонились от маршрута, завернув к шикарному особняку в глубине небольшой улочки, с точно такими же - очень небедными соседями.
   Вальдемар назвал это место "отель Обрио"* и заверил, что без моего участия тут, к сожалению, не обойтись. Внутри нас ждали несколько слуг в одинаковых ливреях во главе с очень пожилым горожанином, чей наряд просто кричал о богатстве.
   - Милейший Гюго, - сердечно поздоровался с ним приятель.
   - Ваша милость, - раскланялся тот и принялся так улыбаться, будто получил самую радостную новость в своей длинной жизни.
   Слава Богу, на этом церемонии закончились и уже минут через десять мы увозили с собой 263 флорина золотом, плюс - небольшой кошель с серебром. Это еще почти на 70 ливров*.
   Оказалось, что все это богатство - моя доля добычи из замка Бирьё.
   Все остальные приключения принесли мне наличными лишь около 50 флоринов (тоже, кстати, не мало), а вот победа на болотах, получается, прямо таки изрядно обогатила нашу компанию. Вальдемар, правда, тут же посоветовал сильно не транжирить золото, потому что оказывается, не меньше 100-120 флоринов мне придется отдать за изготовление новой брони.
   Еще немного спустя я узнал, что узнав о примерном размере моей доли, дядюшка Жан решил загрузить на корабль половину пластин добытых с королевы "земляных драконов" и ее сердце. На мой удивленный вопрос, а почему только половину? Вовка успокоил, заверив, что вот потолстею с возрастом, попаду во всякие переделки, и буду благодарен наставнику за сохраненную часть такое редкой добычи.
   - Для этого времени ты парень высокий, конечно, но не Илья Муромец, так что расслабься, даже привезенного хватит с избытком! Еще может и останется немного...
   Немного остудив мои восторги, приятель неожиданно принялся хвастаться. Это было настолько не похоже на него, что я поначалу даже растерялся. И лишь сообразив, к чему приятель клонит, начал догадываться, что это меня так обрабатывают.
   Оказывается, не успев стать магистром у себя в Академии, Вовка урвал крупный, и довольно денежный заказ от герцога. Где-то в Шампани - на севере от нас - пала одна из вассальных крепостей Бургундии, и теперь понадобился штатный маг в новую, которая будет прикрыть это направление.
   - Контракт на год, пока заново укрепят границу, но потом его можно будет продлить. И все это время я без особого риска стану зарабатывать сумму сопоставимую с той, что ты везешь сейчас к себе в кубышку, - вещал маг.
   - Ну, я искренне рад за тебя! - заверил я приятеля. - На лицо мое не смотри, просто и в самом деле ужасно устал за время нашей "короткой" прогулки, - не удержался я от подкола, и моя провокация удалась: маг наконец-то решил объяснить, к чему именно ведет.
   - Понимаешь, в крепости работу можешь получить и ты! - сообщил он и, не дождавшись от меня реплики, продолжил. - Есть место третьего лейтенанта, нужно возглавить роту наемных стрелков. Платить будут, конечно, не так много, как мне, но сейчас это для тебя действительно отличный вариант! Я даже не ожидал, что предложат, едва упомяну о твоих заслугах. Так что думаешь?
   Усталость давила на мозги, и я не торопился с ответом, а тут мы еще и прибыли к трактиру, где наш разговор прервался сам собой. Да еще и выяснилось, что пока мы любовались красотами, Вовку все это время дожидался какой-то срочный вестник из гильдии.
   По крайней мере сова на его тунике была точно такая же, как и у Вальдемара.
   Глянув внутрь, приятель тут же узнал посланца, очень удивился и, отправив меня внутрь в сопровождении здешнего хозяина, задержался, чтобы выяснить, в чем же дело.

* * *

   После не очень долгих переговоров он вернулся с изрядно потемневшим и, скорее даже - растерянным лицом. Незадолго до этого как раз успели принести заказ, и я только-только успел "запустить руки" в блюдо с аппетитно дымящей бараниной.
   Немного понаблюдав за мною, метающим мясо, словно не в себя, Вовка сообщил:
   - Я передумал уговаривать тебя принимать это предложение. Самому мне уже не отыграть назад. Контракт-то принят, и без потери вообще всего достигнутого в Дижоне мне ситуацию не изменить. Но тебе ввязывать не стоит и лучше попробовать остаться в стороне от всей этой фигни...
   Поникший маг сейчас олицетворял собой вселенскую печаль, однако ребра были настолько вкусные, что неловко признаться, с момента как принесли и все время ожидания возвращения, да и пока Вовка решался говорить или нет, я увлеченно и методично работал челюстями.
   - А чего такое? - просипел я, с трудом прожевавшись.
   - Ну, возможно бежать мне придется, может даже, бросая имущество. Если захочу расторгнуть контракт... - уныло уточнил он.
   - Не, это-то я понял! Имею в виду: чего там случилось-то, чего ты впал в такой пессимизм? - переспросил я, и потянул к себе здоровый кусок грудинки уже с Вовкиной стороны блюда (к которому маг, кстати, все еще даже не прикоснулся).
   Поймав осуждающий и, по-моему, даже намного обиженный взгляд приятеля, я ответил подчеркнуто виноватой улыбкой, но пытаться завладеть мясом не прекратил. Только пояснил:
   - Извини, очень есть хочется, а баранина и впрямь просто песня! Такая чудесная! И не слишком жирная, и нежная, и в меру просолена, и чеснока прям вот в достатке... Очень рекомендую! Так что там?
   Проводим долгим взглядом уползающий кусок но не сделав даже попытки прекратить это беззаконие, Вовка задумчиво взял со своей тарелки ребро, и осторожно - будто и впрямь в первый раз пришел сюда - оторвал от кости приличного размера кусок и принялся тщательно жевать.
   Я уже догадался, что это будет месть, поэтому попытался изобразить полное отсутствие интереса.
   Эта сравнительно безмолвная битва желудков и характеров не продолжилась и пяти минут. Надломленный новостями маг, решил сдаться куда раньше:
   - Герцог сегодня после мессы отправился осмотреть новую крепость на северной границе. С ним была часть гвардии. По земным меркам ерунда, меньше трехсот воинов плюс примерно столько же всевозможных слуг, но по здешним стандартам - да некоторые воины выигрывались, куда меньшими силами!
   - Надеюсь, жив? - догадался я, впрочем, без особого трепета.
   И потянул, конечно же, еще один кусок с почти опустевшего блюда. Правда, уже чисто от жадности, ну или - в запас.
   - Верно мыслишь! На герцога напали всего в двенадцати милях от Дижона, и это при том, что почти на двое суток пути в любую сторону, наверное, и нет незащищенных мест... В любом уголке - не замок, так село при церкви. Не городок, так какой-нибудь монастырь. Колоколами перекрыта огромная территория, и вообще, чем ближе к столице, тем плотнее люди живут. Поэтому никто просто не представляет, как они умудрились провести две сотни орочьих стрелков и тролля... Ну и несколько десятков отборных зеленокожих бойцов в прикрытие...
   - А это много?
   - Для хорошей засады? Так может и вдвое меньше бы хватило, - отмахнулся Вовка. - Люди, это же не безмозглые зомби. Даже процентов десять отряда перестреляй, и это уже потери почти не приемлемые. О сопротивлении стали бы думать только единицы.
   - И все-таки, как он вывернулся?
   - По-моему, просто чудом Но кое-кто теперь, конечно же, всех за... замучает "балладами" о собственной прозорливости. Придворный маг не должен был, а проверил дорогу впереди. Непонятно вообще, чего он попер с дозором, но теперь можно только радоваться. Сейчас бы герцогские сыновья показали нам, что такое борьба за трон в отдельно взятом владении...
   - Гм...
   - Вот я дурень, обрадовался, расхвастался... Посмотрите, мне как взрослому магистру дали первый настоящий контракт!
   - О, дружище, давай ты не будешь себя так гнобить... - попытался я вставить свои "пять копеек".
   - Да не успокаивай, ведь и правда, облажался же. Ну, или как минимум, не просчитал все последствия...
   - Извини, - привлек я внимание мага, немного манерно поднятым вверх пальцем. - Ты не понял. Имел в виду: не надо гнобить себя, для этого же у тебя есть я!
   На лицо впавшего в пессимизм товарища наконец-то вернулась улыбка. Пусть и не очень веселая, но это было куда лучше, чем вся эта бездна самоуничижения и жалоб.
   ____________
   * Самое высокое здание в современном Дижоне - кафедральный собор высотой 93 метра. Первоначально это была монастырская церковь при аббатстве Сен-Бенин. Она была разрушена сначала во время сильнейшего пожара, уничтожившего город в 1137 году (здание папа Евген III освятил в 1147 году), потом - в 1272-ом новые башни церкви рухнули, полностью разрушив верхнюю часть постройки. Строительство новой готической церкви началось в 1281 году, но в 1300-ом инициативный аббат умер, и строительство замедлилось. Почти готовый храм смогли закончить лишь через 25 лет. Во время Французской революции церковь передали сначала епископу, а в 2002-ом - архиепископу Дижона.
   * Отель Обрио - сохранившееся здание XIII века, которое действительно использовалось в эти годы для обменных операций и хранения ценностей.
   * Общая стоимость полученного - превышает 700 ливров серебром, огромная сумма. Более подробно с краткими основами денежной системы начала XV века в Западной Европе (и ее особенностями в Мире дважды рожденных) при желании вы можете ознакомиться в Приложении 1.

(конец ознакомительного отрывка)

   Приложения

   (!) Для тех, кто пока не читал серию 'Сага о конунге' ('Конунг') хотел бы напомнить, что приложения в моих историях не являются обязательной частью сюжета. При отсутствии интереса изучать их вовсе не обязательно. Они для тех, кто в силу склада характера, или просто волею всесильного 'а вот!' - захотят это сделать.
   Читайте лишь на свой собственный страх и риск! :)
  

   Приложение 1. Денежная система в Западной Европе XIV-XV вв. с некоторыми особенностями, присущими именно описываемому миру
   (!) Для облегчения восприятия, некоторые вещи в Мире дважды рожденного я осознанно - и нередко довольно весомо - упростил. Но все эти упрощения или имели соответствующие тенденции в реальности нашего, или были прямо из него взяты. Просто у нас они могли существовать не именно в этот период, или какое-то очень непродолжительное время, а в описываемой реальности все будет чуть более статично. Кроме случаев, когда иное необходимо по сюжету.

   Если очень кратко

   * Флорин (итал. fiorino) -- название золотых монет, весом около 3,5 гр., которые впервые начали чеканить во Флоренции в 1252 году, отсюда и название, а со временем - переняли и многие другие страны. Появившиеся позже цехины, дукаты и гульдены - это названия именно иностранных аналогов флорина.
   Изначально монета планировалась, как эквивалент серебряного фунта (ливра) и должна была стоить 20 солидов, но из-за повсеместной порчи монетного серебра, к началу XV века оценивалась примерно в 50 солидов или 2,5 "счетных" ливра.
   * Ливр -- денежная единица Франции, бывшая в обращении до 1795 года. Денежно-счетный ливр равнялся по стоимости весовому фунту, и хотя позднее в результате порчи монет стоимость его уменьшилась, само деление ливра на 20 су сохранилось безотносительно к тому, чеканилась ли полноценная монета или низкопробная. Как монета ливр выпускался только один раз в 1656 году весом в 8,024 г (7,69 г серебра).
   Счетный ливр состоял из 20 солидов, или 240 денье, или 480 оболов.
   При этом из-за того, что чаще всего средневековые монеты чеканились из серебра разной пробы, вес ливра в оболах, денье и прочих монетах почти никогда не совпадал.
   * Денье (фр. [denier] от лат. [denarius] денарий) -- французская средневековая разменная монета, чеканилась в подражание римским денариям, и 12 денье - составляли счетную единицу "солид" (соль, су). Была в обращении по всей Западной Европе, начиная примерно c V века.
   * Обол - самая мелкая французская серебряная монета, стоимостью в 0,5 денье.
   Параллельно в обороте ходит масса других монет, в том числе и местных "французских".

   Развернутый вариант

   Первой французской "счетной" денежной единицей можно считать ливр. Как английский фунт и итальянская лира, ливр был прямым потомком римской денежной системы (даже название его произошло от [libra punda] латинского фунта).
   Впервые появился во времена Карла Великого (конец VIII - начало IX в.) но как самостоятельная монета почти не использовался. Ливр равнялся фунту серебра. Сначала - римскому, т.е. 327,5 гр., затем - каролингскому, 407,9 гр.
   Золотых же монет в Европе с середины VIII до середины XIII столетия практически не осталось. Ливр существовал в двух видах - парижский (весом в каролингский фунт) и турский (весом в фунт римский, т.е. на 20% легче). Долгое время они существовали параллельно, но примерно с XIV в. турский ливр, как более выгодный казне победил.

   Чтобы разобраться в местной денежной системе, нужен был особый талант или как минимум - упорство. Но если упрощенно, то в Бон-сюр-Сон и других городах Бургундии, как и в большинстве остальных городов тяготевших к французскому королевскому двору, при чеканке серебра использовался тяжелый романский фунт в 15 унций (примерно 406 грамм), из которого чеканили 240 денье.
   Фунт (ливр) был и самой крупной счетно-денежной единицей. Он делился на 20 су (солидов). Су, в свою очередь, на 12 мелких денье, а денье - на 2 обола.
   При этом по рукам ходила масса разных монет, в том числе и из Азии, Ближнего Востока, да и совершенно неизвестные и по-настоящему древние. Но самые ходовые золотые в Европе, без которых полноценная торговля между городами (и их выживание) была просто невозможна, чеканились почти с одинаковым содержанием благородного металла, сложившихся в Италии, как самом богатом регионе этой части планеты.
   Установилось даже что-то вроде неофициального стандарта (как и в нашей реальности): во французских "экю", флорентийских "флоринах" и венецианских "дукатах" было примерно по 3,5 грамма чистого золота. И если уцелевшие дворы каких-либо правителей хотели играть в европейской торговле более весомую роль, они просто присоединялись к сложившейся договоренности.
   В Священной римской империи германской нации этого мира (как и в нашем), например, копию "флорина" назвали "гульден" (золотой), и императорские мастера не стали заморачиваться даже с собственным дизайном.
   При этом на нашей Земле, при среднем соотношении золота к серебру как 1 к 15\16, ливр серебром к этому периоду стоил обычно 6-7 флоринов, дукатов или экю. Но в Мире дважды рожденных немалая часть месторождений ресурсов людям недоступна, а экономические законы действуют, поэтому цена на золото сложилась такая, что флорин (а так же цехин, дукат и т.д.) - в Бургундии в 1402 году стоит около 50 солидов, или 2,5 счетных ливра серебра.
   ____________
   Это приложение почти сплошь интернет-компиляция, конечно, но при его подготовке больше всего помогла не "Википедия", как логично было бы предположить, а статья 2009 года в ЖЖ, опубликованная за авторством Михаила Талако "Я спросил сегодня у менялы...": реальные и нереальные деньги Флоренции XV-го века".
   Дай Бог здоровья этому талантливому и усидчивому человеку!
  

   Приложение 2. Структура Дижонской гильдии магов

   Во главе гильдии магов Бургундского герцогства стоит Архимаг.
   Он - глава Академии, и председатель Совета Магистров. Формально - в этот Совет входят лишь маги, отучившиеся все три ученические ступени и решившие связать свою судьбу с Бургундией. Но на деле - местному герцогу они не подчиняются, а лишь сосуществуют с ним в выгодном симбиозе.
   Статус полноправного "магистра" (в некоторых других региональных гильдиях - "доктора"), дает таким магам доступ к некой доле энергии Источника Силы, вокруг которого, собственно, и была создана местная академия.
   Три магистерские ступени (по убыванию):
   * магистры 1 ступени (собственно, "академики"),
   * магистры 2 ступени,
   * магистры 3 ступени
   Маги - это соискатели, отучившиеся в Академии за плату или взятые на себя обязательства, и достигшие некоего уровня мастерства в Высоком Искусстве. Хоть бы минимально приемлемого для получения звания, но некоторые выпускники при этом, конечно же, могут быть весьма умелыми.
   В глазах несведущего обывателя даже окончивший одну единственную, самую низшую - ученическую - ступень уже "маг". Но официально - если соискатель сдал лишь экзамены по итогам первой ступени, и после этого нашел работу, а развиваться пытается самостоятельно - то он получает лишь звание "бакалавра". Если две - то "лиценциата".
   Согласно этим достижениям его в дальнейшем и титулуют.
   Если он не дворянин, конечно, и не имеет владений, дающих право на другие титулы. Ну, или если зарабатывает на жизнь именно магией, и тогда ученое звание считается титулом, формально приравненным к дворянскому.
   На деле же - отношение к таким титулам от региона к региону, и от суверена к суверену может заметно отличаться.
   Три студенческие ступени (по убыванию):
   * лиценциат,
   * бакалавр,
   * ученик.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"