Аннотация: Некоторые вещи хранят в себе совсем не то, что кажется на первый взгляд...
Шкатулка
Что значит обычная шкатулка для обычного человека?
Ведь у людей полным-полно ненужных вещиц, мебели, одежды... и даже чувства порой становятся чем-то совершенно отягощающим, вредным, забытым, что лучше оставить их на дороге и больше не вспоминать.
Тогда почему же мы так рьяно храним безделушки, время которых давно уже истекло? Почему на вопрос: "Зачем?" с каким-то всезнающим выражением лица отвечаем: "Это память". А потом... молчим. Собственные эмоции нам понять гораздо труднее, чем списать их на какие-то воспоминания.
Совсем недавно я расспрашивала дедушку о войне. Он много поведал о событиях, произошедших на фронте. Несомненно, дед очень гордился своими подвигами в сороковых, когда фашисты напали на голодавшую, страдающую Россию.
Однако больше всего он дорожил вовсе не медалями и даже не орденами. Гордился дедушка одной необычной находкой...
- В старом доме, стоящем на краю нескончаемого леса, когда-то давно я нашел шкатулку. Покрытая толстым слоем пыли, почти потерявшая от времени все свои яркие краски, она затерялась среди забытого хлама. Ненужная, одинокая. Однако тогда, давно, я забрал шкатулку себе, спас её от заточения. Спас от невыносимого одиночества, - с кряхтеньем дедушка поднялся с кресла и подошёл к древнему буфету.
Этот шкаф, несмотря на свои немалые годы, выглядел парадно. Блестящий, словно обсидиан, он гордо взирал на окружающую его мебель. Король среди буфетов. Король среди всей фурнитуры.
- Вот, смотри, - дед аккуратно поставил чёрную шкатулку на стол передо мной. - Этот милый аксессуар и есть та драгоценность, которую храню я вот уже шестьдесят лет. Говорят, что эта шкатулка пережила и Первую Мировую, -с нежностью улыбнулся он.
Проведя пальцем по тонкому слою пыли, облепившему дедушкину находку, я отодвинула её подальше.
Мне давно уже не десять лет, да и страсть к старинным вещичкам питать не приходилось. Разве что присутствовал где-то в глубине души нездоровый интерес и мысль о ломбарде.
- И чемона так необычна?
Мне было не понять, чем этакая невзрачная вещица смогла удивить моего всегда скептичного деда. Вроде ящичек как ящичек. Ничего особенного. Может, дело всё в том, что внутри?
- Не хочешь узнать сама? - подмигнул дедушка и протянул чёрную безделушку. - Держи. Может быть, ты найдёшь ей полезное применение...
***
Лето давно уже завладело погодой, напомнив, наконец, о своём присутствии. Жарко было - ужас. Пот, как слёзы, струился по щекам. Да и настроение было ни к чёрту.
Хотелось выть, прямо вот так, встав на четвереньки возле песчаной горки. Кто знает, вдруг небесное светило, как молодая косуля, испугается и за тучку сбежит?
Я сидела на крыше дачного домика и мрачно взирала на причину своего гнева сквозь солнцезащитные очки. Рядом болтала ногами в воздухе Ксенька. В её зелёных глазёнках отражались кучерявые смешливые облака, похожие на молодых барашков. Они медленно скакали по кристально-чистому небу, улыбаясь своими пухленькими щёчками.
- Даш, Даш... А что такое счастье? - вдруг ткнула меня в бок Ксенька, прищурившись.
- Без понятия. Свалить, например, отсюда, - фыркнула я.
Майка уже насквозь промокла, а в доме от жары не спрячешься - дед задумал мух травить. В ближайшие часа два путь туда заказан.
- Ну ты и зануда! Даже придумать ничего не можешь... - обиделась подруга.
Я лишь пожала плечами.
***
Солнце уже неделю светило с рьяностью маньяка. Желанная тучка так и не смела показать своего серого лика...
В первые дни я ходила мрачнее патологоанатома, потом привыкла помаленьку. А Ксенька вот только семь дней спустя хандрить начала, на духоту жаловаться. На улицу и носа не кажет. Я уже с ног сбилась, как бы на озеро её свозить - отказывается. И сидит себе только перед телевизором, программы про белых медведей смотрит.
Я уже раздражаться начала. Без Ксеньки было удивительно скучно. До тех пор, конечно, пока мне не наступил полный дед. Как в прямом, так и переносном смысле.
- Ну как там шкатулка?
- Живёт пока.
- Не открывала?
- Нет. А надо?
- Тебе решать, - подмигнул дедуля. И я вздохнула уже посвободнее.
Потом задумалась, а почему бы действительно не открыть? Станется с меня. Сижу на даче, как турист посреди Сахары. Мало того, что воду не берегу, так ещё и верблюдов всех нытьём уморила. Теперь хотя бы пыльной коробкой займусь, дедок оценит.
Каково же было удивление, когда я рассмотрела подаренную шкатулку поближе: чёрная, гладкая, напоминающая скорее средневековое оружие, чем простой аксессуар. Такая же острая. Опасный блеск и нежное, удивляющее белизной отшлифованное дерево по краям, усыпанное множеством штырей и странных металлических загогулин. С торца - широкий цилиндр, наполненный какой-то жидкостью. А внутри - железо, малюсенький термометр с пометкой -16ЊC и толстая корка льда.
Пугающая штуковина. Мрачная.
Зато её чарующий секрет я разгадала мгновенно и вместе с ним отправилась на охоту. Охоту за Ксенькой...
Засунув под мышку гладкую шкатулку и придав лицу уверенное выражение, я приставила лестницу сбоку от дачного домика. С прыткостью обезьянки и не менее удивительной ловкостью забралась наверх и уселась на резном коньке. Широкий, с фигуркой лошади на конце, он надёжно скрывал мою фигуру от лишних глаз. Всё-таки тот акт вандализма, что я собиралась совершить, не должен быть виден со стороны. До определённого времени конечно...
Я всё ещё сидела на коньке, усиленно соскребая лопаткой лёд, когда из домика, чуть не споткнувшись о порожек, выбежала Ксенька. Остановившись под навесом, подруга тихо выдохнула, широко распахнув глаза: кружась в каком-то причудливом, только им известном танце, с неба падали снежинки. Крохотная, искрящаяся на солнце белая стружка. Такая маленькая и слабая, что жаркое июльское солнце превращала её в воду ещё до того, как стружка достигала земли.
Милые снежные мухи.
Долго подруга восхищаться не стала: за несколько мгновений налюбовавшись аномалией природы, словно испуганная мышь, снова юркнула в дом.
Впрочем, я не обиделась: лишь выглянула из-за мезонина, одной рукой крепко держась за резного конька, а другой - придерживая удивительную штуковину, подарившую нам зиму.
В кармане что-то усиленно завибрировало.
-Даш, я теперь знаю ответ на мой вопрос, - смеялась в трубку Ксенька.
А я улыбалась, хоть подруга и не могла увидеть моей улыбки.