По федеральному каналу показывали утреннюю передачу о науке. Её ведущий поправил жёлтый пиджак, длинные крашенные волосы и сказал в камеру:
-Доброе утро, друзья, это программа "Жизнь во имя науки"! Я - Владислав Говоров, и сегодня у нас в гостях учёный, программист, обеспечивающий непрерывную работу нейросетей, Сергей Николаевич Темников. Сергей Николаевич, здравствуйте!
-Здравствуйте, Владислав! - Ответил учёный, сидящий в кресле.
Ведущий сел в кресло напротив него и продолжил:
-Итак, к 2040 году человечество наконец-то достигло вершины своего развития - нейросеть полностью заменила творческую деятельность людей. Сергей Николаевич, расскажите о положительном результате этого события.
Темников принял важный вид и начал рассказывать:
-Как известно, наука и искусство всегда развивались одновременно. При этом, общественный прогресс всегда не успевал доходить до должного уровня из-за того, что часть людей работали над созданием машин, станков, занимались полезными открытиями, другие же в это время, как говориться, писали стишки, пели песенки, в общем, ничего не делали для технологического развития Земли, что замедляло его. Теперь же, людям не нужно тратить драгоценное время на пустые занятия, отныне нейросеть будет заменять и поэтов, и художников, и музыкантов, и прочих деятелей культуры, сама будет создавать произведения искусства, а люди спокойно смогут работать для ускорения прогресса. Поэтому, нейросеть - это главное сокровище человечества.
-Сергей Николаевич, но что вы можете сказать про тех, кто недоволен развитием нейросети и упорно продолжает заниматься искусством?
Темников посмеялся.
-Ну, я надеюсь, таких бездельников осталось немного. Могу сказать им только одно: пора браться за ум, товарищи, и работать на науку. Но, насколько мне известно, сейчас правительство рассматривает введение уголовной ответственности за бездельничанье, чем занимаются наши так называемые "деятели искусства", поэтому, надеюсь, скоро вопрос с ними будет решён.
Владимир Андреевич не выдержал и выключил телевизор.
Он поднялся с дивана, поправив подол халата и пошёл на кухню, где уже закипал чайник, наверное, один из немногих неэлектрических чайников, оставшихся в мире. Завтрак Владимиру Андреевичу готовила не роботизированная кухонная система, а он сам варил себе кашу и резал салат. За завтраком он быстро пролистал бумажную книгу (которые тоже нынче были не в моде), и это была не просто книга - сборник его собственных стихотворений. Когда Владимир Андреевич показал их людям, выложив в интернет, ему сразу стали писать множество восторженных отзывов, которые, в основном, включали в себя следующие фразы: "Ах, какую вы замечательную программу задали для нейросети, что такие стихи вышли!", "Право, нейросеть творит чудеса! Видно, что вы умеете с ней работать". Владимиру Андреевичу было тошно от этих отзывов, особенно после тяжёлых бессонных ночей, когда он выкладывал свою душу на бумаге, рождая на свет стихотворения. Он издал их в печатном виде, и всегда говорил, что ничего не может сделать творчество более живым и бессмертным, чем бумага, книга, ибо именно книги хранят какую-то тайну, тайну искусства.
Позавтракав, Владимир Андреевич почистил зубы, собрал портфель, надел брюки и рубашку, и пошёл на работу. Он был учителем физики в школе, что в последние годы являлось востребованной профессией.
В школах к 2040 году многое изменилось. Были урезаны гуманитарные часы, мало времени уделялось истории, языковедению, обществознанию, литературу убрали вовсе за ненадобностью. Зато, практически все уроки дети занимались математикой, физикой, химией, решали бесконечные задачи, уравнения. В последние три года практиковались так называемые учителя-роботы, которые замещали реальных людей, и монотонно объясняли ученикам темы уроков, и даже могли проверять их знания. В школе, где работал Владимир Андреевич, хотели провести пробный урок с роботом-физиком, но он наотрез отказался, и заявил, что пока он жив, ничего его заменить не сможет, никакая машина.
По дороге в школу, Владимир Андреевич был в размышлениях - сегодня ли начать осуществлять свой замысел, или ещё немного подождать, он уже несколько раз это переносил...
При входе, его лицо отсканировала камера и перед ним раздвинулись двери, опознав как сотрудника, и по коридору, отделанному разноцветными пластиковыми панелями, он прошёл в свой класс.
Урок начался через десять минут, пятнадцать учеников смирно встали у своих парт, девятый класс. Почти у половины детей были очки, а у некоторых глаза незаметно были облачены линзами, мало у кого нынче зрение в нормальном состоянии, постоянная потребность в компьютере и других приборах с экраном не могла не сказаться. А Владимир Андреевич оставался одним из немногих учителей в школе с неиспорченным зрением.
-Здравствуйте, дети, садитесь! - Сказал он.
Все послушно сели. Перед каждым на парте лежал планшет, больше не требовалось ничего. Владимир Андреевич осмотрел своих учеников и решил - действовать нужно именно сейчас.
-Сегодня у нас с вами будет необычный урок, он даже не будет иметь никакого отношения к физике. Я абсолютно убеждён, что физика - это важный предмет, без которого нам, современным людям трудно обойтись, но есть и другие, не менее важные вещи, о которых человеку тоже ни в коем случае нельзя забывать.
На лицах детей появилась заинтересованность.
-И ещё - этот урок мы проведём не в школе, нам нужно сходить в другое место, здесь, недалеко.
Ученики обрадовались и начали вскакивать из-за парт.
-Спокойно, спокойно, дети! - Сказал Владимир Андреевич - Из школы выходим тихо!
Он прошёл к выходу, ведя за собой учеников. Когда отодвигалась дверь на улицу, на них равнодушно посмотрела камера-охранник.
-Владимир Андреевич, а куда мы идём? - Спросил белобрысый мальчик без очков, которого звали Колей.
-Не буду говорить заранее, сами всё увидите. Нам нужно пройти всего один двор.
Автомобилей теперь на улице стало столько, что пробки образовывались даже в маленьких переулках. По пешеходным тротуарам носились роботы-доставщики; в последнее время люди почти перестали ходить по магазинам и заказывали еду, а роботы привозили.
Перед школой недавно построили несколько новых домов, через которые учитель и повёл детей, а за ними стоял старый, заброшенный пятиэтажный дом, который никак не сносили, он стоял одинокий, нелепый, даже не прикрытый забором, но с заколоченными окнами и дверьми, и лишь одна дверь (о чём не знал никто) была открыта, и вела она с улицы в подвал дома. Именно туда Владимир Андреевич привёл учеников, там они остановились.
-Мы сейчас спустимся туда, вниз. И запомните - то, что вы там увидите - это большой секрет. Я привёл сюда именно вас, потому что посчитал, что вам будет интереснее всего там оказаться, и потому что вашему классу я доверяю больше чем остальным, поэтому спустимся мы только тогда, когда вы поклянётесь, что никому не расскажете об увиденном.
Кому-то было невероятно интересно, кто-то немного робел перед неизвестностью, но в конце концов дети переглянулись друг с другом и хором поклялись Владимиру Андреевичу хранить молчание. Тогда учитель посмотрел по сторонам - нет ли рядом лишних глаз, открыл дверь, стал спускаться вниз и позвал за собой детей. Когда все спустились, Владимир Андреевич попросил последнего прикрыть дверь, щёлкнул выключателем, появился свет, доступ к которому в доме всё ещё имелся и дети смогли рассмотреть место, где находятся.
Подвал представлял из себя единое помещение с серыми стенами и пятью колоннами, вдоль стен стояли несколько полок с книгами и разными мелочными предметами, но главное - весь подвал был заставлен музыкальными инструментами, которые ещё лет двадцать назад были знакомы каждому человеку, но сейчас дети видели их впервые. Здесь было большое пианино, синтезатор, несколько акустических гитар, гармошка невесть каких годов, скрипка, несколько труб, флейта, даже барабанная установка, словом, инструменты на любой вкус.
Дети рассматривали сие чудо, разинув рты, и стали спрашивать:
-Владимир Андреевич, а что это?
-Ну а вы сами как думаете?
Предположение решил сделать Егор, он подошёл к пианино, постучал по нему и сказал:
-Может, это какие-то первобытные станки? Хотя, сомневаюсь, что на них вообще можно что-то произвести.
Увидев, что несчастные ученики совсем без понятия, что им довелось посмотреть в 2040 году, Владимир Андреевич сказал:
-Это, дети, то, из чего рождается великая жемчужина искусства - музыка. Это - музыкальные инструменты.
-Нет же, нет! - Запротестовали ребята - Ведь музыку производит нейросеть!
Владимир Андреевич улыбнулся, взял скрипку, висящую на стене, смычок, и стал аккуратно, с чувством водить им по струнам, положив скрипку на плечо, и послышалась нежная, плачущая о чём-то мелодия, дети зачарованно смотрели на источник этой прелестной музыки. Потом учитель отложил скрипку и, сказав: "А как вам такое!" подошёл к пианино, отворил крышку, обнажив слегка пожелтевшие от времени клавиши, и коснулся их пальцами. Кто-то даже вздрогнул от внезапной грозной музыки, которая затем стала более плавной, звенящей, пока Владимир Андреевич быстро перебирал пальцами клавиши, как, наверное, каждый из учеников умел обращаться с компьютерной клавиатурой.
Когда Владимир Андреевич закончил играть, он обернулся к восхищённым ученикам и спросил:
-Слышали ли вы такую же музыку от нейросети? Нет более прекрасных и величественных творений искусства, чем те, которые созданы человеком. Великие композиторы писали музыку, и не умрёт она, как не умирает шорох ветра, шелест листьев на деревьях, звон капели, звучание родников, шум прибоя, ибо музыка - такая же вершина мирозданья, как чистая, прекрасная природа.
Тут, к нему шагнул Сергей, высокий мальчик, с чёрными кудрями на голове, в очках, и возмущённо произнёс:
-Что же вы нас привели сюда, чтобы просто посмотреть на эти бездельные деревяшки? Поверьте, они нам совершенно не нужны, мы не в древние времена живём, чтобы думать о музыке!
-Да ты что, это же интересно! - Стали шёпотом успокаивать его ребята.
-Нет - Сказал Владимир Андреевич - Показать - это мало. Я привёл вас сюда потому, что считаю лучшим классом в школе, и я хочу лишь одного - спасти вас от духовного забвения, надеясь, что вы сможете передать это и своим детям, и их детям, потому что нельзя допустить умерщвления искусства. Людей, которые занимаются им, осталось совсем немного, а теперь они стали подвергаться травле и общественному презрению, но мы должны это остановить, и как у молодого поколения, всё в ваших руках.
-Ну уж нет! - Разозлился Сергей - Чтоб я, будущий учёный, стал бездельничать, занимаясь этим дурацким искусством, что к тому же уже давно делается нейросетью! Нет!
И, поднявшись по лестнице, он убежал, громко хлопнув дверью. Владимир Андреевич вздохнул, ребята посмотрели Сергею вслед.
-Дети, я здесь никого не задерживаю - Сказал учитель - Если вы тоже считаете это бесполезным делом, можете идти.
-Нет же, нет! - Закричали ученики - Нам это очень интересно! Только скажите, что нужно сделать!
Владимир Андреевич с восхищением посмотрел на четырнадцать оставшихся учеников, стал ими гордиться, и сказал:
-Я хочу научить вас музыке! Играть на этих инструментах, а потом самим писать музыку.
Дети тут же, ещё не получив разрешения, разбежались к инструментам, разбираясь, как ими пользоваться, кто-то вертел в руках трубу, думая, в какую сторону подуть, кто-то искал смычок для гитары, кто-то тряс барабан, не понимая, почему он не издаёт звуков. Владимиру Андреевичу не понравился этот беспорядок, он закричал:
-Тихо, дети! Подойдите все ко мне!
Ученики вновь собрались возле него.
-Мы будем неспеша, постепенно учиться, я буду вам всё рассказывать и показывать. Там, на полках, стоят книги - учебники к каждому инструменту, будем их читать. Если хватит терпения и сил, каждый из вас сможет научиться играть. Мы можем собираться здесь каждый день после уроков. Только помните - это большая тайна!
И вот, каждый день, Владимир Андреевич с девятым классом (всеми, кроме Сергея), стали собираться после школы и учиться музыке. Девочек больше интересовали скрипки и пианино, мальчики осваивали гитары, барабаны; дети могли больше двух часов не идти домой, а сидеть над учебниками, слушать лекции по музыке Владимира Андреевича, и учиться извлекать ноты из инструментов. Кто-то из учеников признавался, что не представляет, как можно было жить без музыки, и как сейчас без неё живут практически все люди на планете, слушая разве что бездушные композиции нейросетей, в которых нет ни частицы искусства.
На одной из встреч, Владимир Андреевич приоткрыл ребятам тайну этого музыкального подвала. Оказывается, ещё двадцать лет назад, когда нейросети уже начали активно развиваться, разные музыканты начали приносить сюда свои инструменты, чтобы сохранить их для следующих поколений и самим заниматься музыкой, в то время, как её начали убирать из жизни людей. Правда, потом те музыканты бросили своё дело и стали обучаться техническим наукам, потому что с искусством человек уже никуда не годился, и инструменты остались брошенными. Однако, Владимир Андреевич, который принёс сюда две своих гитары, заботился об этом тайном для всех помещении, даже после того, как стал учителем физики, обучившись этому делу, ещё работая дирижёром в театральном оркестре, и теперь представил его ученикам.
Владимир Андреевич просвещал детей не только музыкой. В перерывах между занятиями, он стал читать им стихи, свои и различных известных поэтов. Дети, видевшие лишь иногда бессмысленные строчки, составленные нейросетью, только открывали рты, услышав стихотворения Пушкина, Есенина, Ахматовой, Блока. Иногда учитель рассказывал им содержание великих произведений - Мастер и Маргарита, Капитанская дочка, Доктор Живаго, Обломов, и у ребят начало появляться делание читать, литературы в школе теперь не было, бумажные книги мало где можно достать, а оказывается, есть столько интересных книг. Ещё учитель приносил проектор и показывал картины известных в прошлых веках художников, театральные постановки, кино. Детей всё это восхищало, они с огромным удовольствием приобщались к искусству.
Владимир Андреевич объяснял ученикам, что технические науки и искусство должны вместе сосуществовать в мире и одно не может выталкивать другое, как произошло в их годы, что люди разные, часть из них имеют богатые умы, они готовы изобретать, производить, открывать, а у других - призвание к искусству. Человечество не выживет, если не останется науки, и не выживет, если отменить искусство, передать его нейросети. Дети внимали этим поучениям, и с огромной любовью относились к тому что делают, успешно совмещали занятия музыкой со школьной программой и, как и обещали, никому об этом не говорили.
Но однажды, случился неприятный случай. Владимир Андреевич, как обычно, утром вошёл в школу, и тут же в коридоре его встретил директор, Антон Александрович, приветливо улыбнулся и сказал:
-Доброе утро, Владимир Андреевич!
Учитель кивнул ему, Антон Александрович посмотрел на электронные часы на стене и произнёс, абсолютно дружелюбным тоном, улыбаясь:
-А ведь до урока пятнадцать минут! Как вы любите заранее приходить! Может, не откажете парой минут в посещении моего кабинета, есть у меня с вами один разговор...
-Конечно, конечно, я не тороплюсь.
Владимир Андреевич зашёл в кабинет директора и сел на предложенный стул, при этом его не покидали тревожные предчувствия, но он старался казаться спокойным, будто за ним не было никаких тайных дел. Антон Александрович сел напротив него за стол, и, сложив руки, спросил:
-Что, как проходят ваши уроки физики? - Он по прежнему улыбался.
-Всё прекрасно, всё нормально...
-А с девятым классом?
-Вы ведь знаете, там самые способные дети...
-Может, им нужны какие-то дополнительные занятия после уроков?
-Нет, нет, школьной программы им более чем достаточно.
-Конечно, им, наверное, интересней ходить по подвалам заброшенных зданий и, по своей детской глупости, увлекаться музыкой.
Владимир Андреевич испуганно посмотрел на директора. Врать он не хотел, зачем уже было скрывать, если он гордился этим, был счастлив за детей, что они познали эту великую вещь - музыку. Но Антон Александрович спешил говорить за него, причём его любезность сменилась на гнев и он едва не кричал:
-Да, мне всё известно. У вас, Владимир Андреевич, большой жизненный опыт, не маленький стаж работы, я всегда относился к вам с большим уважением, но вы же понимаете, что ваше дальнейшее нахождение в школе невозможно! Считайте, что дорабатываете последний день.
-Что же я плохого сделал? - Владимир Андреевич не собирался унижаться и сдаваться перед таким неоправданным решением директора.
-Что сделали? А все эти занятия музыкой? Тем более, с учениками, которые ещё не так умны в плане принятия решений, которыми легко манипулировать, забить им голову вашей чушью.
Владимир Андреевич не мог сдержать улыбки.
-Я не совершил никакого преступления. Я ответственно выполнял свою работу, вёл уроки физики, урок мы пропустили лишь один раз, в чём я могу быть виновен, после же мы всё время занимались лишь после школы, с добровольного согласия детей, они сами с удовольствием туда бежали, и поверьте, у каждого раскрылся талант, они нашли себя.
Директор схватился за голову, он был разозлён, словно не мог чего-то объяснить глупому ученику.
-Да что же вы притворяетесь, что не понимаете, Владимир Андреевич! Вас никто не обвиняет в том, что вы собирались с учениками после школы, но что вы делали - занимались искусством! А вы в курсе, что за это собираются ввести уголовную ответственность! Благо, я вовремя узнал о ваших проделках. И не стыдно вам? Дети, которых мы готовим, как будущих учёных, рабочих, программистов, этих детей вы учили музыке!
-И я искренне рад за них, какое великое счастье выпало им! А что касается меня - я уйду прямо сейчас, и больше никогда не зайду в вашу школу. Вас же, Антон Александрович, мне искренне жаль, если б вы только слышали, как играют ваши дети, как они научились петь, вы бы рыдали, забыв о своей мужской гордости, проникнувшись их творчеством. Если бы вы только видели, как у них блестели глаза каждый раз, когда они прикасались к этим музыкальным инструментам...
Договорив, Владимир Андреевич встал со стула и молча вышел навсегда из этого кабинета, но перед тем как покинуть школу, решил заглянуть в свой кабинет физики, где его ждал тот же девятый класс. По дороге мимо него куда-то прошёл Сергей, тот самый, что в первый же день убежал из музыкального подвала, не пожелав предаваться искусству, и глаза его сверкнули злобной усмешкой, тогда Владимир Андреевич всё понял, о чём, впрочем, подозревал и раньше - этот мальчик и рассказал обо всём директору, кто бы мог знать зачем, но именно из-за него урокам музыки было суждено навсегда прерваться. Учитель аккуратно приоткрыл до боли знакомую дверь. До звонка оставалось пять минут, но все уже рассаживались по местам, готовясь к физике, увидев Владимира Андреевича, начали дружно здороваться. Он закрыл дверь, сел за пустой стул первой парты и подозвал детей к себе, все тут же подбежали и окружили его. Учитель положил руки на плечи стоявшим рядом Насте и Егору, затем сказал, заглядывая всем поочерёдно в глаза:
-Мне безумно жаль, но я в последний раз захожу в этот кабинет, отныне я не ваш учитель. Я попрошу вас, чтоб на этом уроке вы повторили предыдущие темы и хорошо себя проявили перед новым учителем.
Ученики с грустью смотрели на него, у девочек невольно пробивались слёзы. Вероятно, Сергей доложил всем о своём поступке и дети понимали, чем это всё обернётся.
-Дети - Сказал Владимир Андреевич - Вы самые счастливые дети в нашей школе, а может и в городе, потому что вам повезло познать тайны искусства, научиться петь, играть, развить свои таланты. Я повторю свои слова. когда-то сказанные вам в нашей музыкальной комнате, (я уже не скажу подвале, именно нашей милой комнате), запомните их на всю жизнь: наука и искусство - вот два столпа на которых держится человечество, и один не должен вытеснять другой. Я сейчас не могу никого подставлять, вы знаете, что сейчас может грозить тем, кто не желает внимать этим словам, но если вам пришлось по душе то, что мы делали, вы можете продолжать этим заниматься и передавать своим детям, и через много лет, когда человечество одумается, то музыка вернётся, а с ней и стихи, живопись, и всё прочее.
После школы Владимир Андреевич в последний раз заглянул в музыкальную комнату, протёр инструменты, поправил учебники на полках. Затем он пришёл домой и весь вечер что-то писал, быть может через много лет кто-то узнает - это была книга об искусстве, которую он хотел составить для будущих поколений и вместить в ней самые ценные сокровища этого "второго столпа".
Однажды, четырнадцать девятиклассников, после школы, пришли к старому заброшенному пятиэтажному дому и отворили единственную не заколоченную дверь, спустились вниз и включили свет. Некоторое время назад они бы радостно бросились к уже ставшим любимыми музыкальным инструментам, но теперь они сели на ступеньках и смотрели на пустую комнату. После того, как стало известно об уроках музыки, которые здесь проходили, директор школы, Антон Александрович, доложил об этом в городское управление, и все инструменты из подвала убрали, отвезя их скорее всего на свалку, или перерабатывающий завод.
-Нам можно начать делать свои инструменты - Сказал, после всеобщего молчания Слава - Когда окончим школу, объединимся, и откроем своё производство.
-Кто же нам позволит - Вздохнула Света - Тогда это наверное совсем запретят.
Егор, сидевший наверху, вдруг что-то запел, песня оказалась всем знакома, её они учили с Владимиром Николаевичем, и через минуту ребята пели дружным хором.
Дверь была приоткрыта и их пение слышалось на улице. Прохожие, идущие мимо дома слышали детское пение, многие не понимали что это, кто-то понимал и настороженно оглядывался по сторонам, в поисках его источников, но точно можно сказать, что услышав песню, равнодушным не оставался никто, и продолжая дальнейший путь, в сердце каждого человека появлялась давно забытая частица какого-то порыва и волнения, но мог ли сейчас кто-то это себе объяснить...