Аннотация: Совершенно правдивая история, случившиеся со мной и долго остававшаяся мной не понятая.
Мечта
Когда я пришёл в коридоре стояло несколько человек. Я, ничего не спрашивая, встал рядом с ними, поскольку понял, что все они здесь за тем же, что и я. С ними я не говорил, и не потому, что не знал никого из них - просто слишком уж долог был тот путь, который я прошёл чтобы попасть сюда, к этой двери. Встав, подпирая стенку, я погрузился в разрозненные, мелкие мысли. О чём они были, чего я ожидал тогда? Не помню, да и не столь уж важно это. Помню лишь, что настроен я был отнюдь не дружелюбно по отношению к тем, к кому пришёл, точнее, кто меня вызвал. Помню, как я получил письмо: может я и понимал, что оно означает, может, если бы я тогда подумал над трёмя его строчками чуть больше, меня посещали бы в тот момент совсем иные мысли. Но я пропустил их сквозь себя, я не принял их во внимание, я с самого первого момента сказал себе, что это письмо - приглашение на простую беседу, где, может, спросят чуть больше, чем: "как дела?", "как учёба?" и каковы мои впечатления от всего происходящего: согласитесь, ведь висеть между университетом, где я был только на том основании, что в первый год обучения буду успешно учиться, и фактически исключением из него - не фунт изюму. Значит, всяческие отделы студенческой организации (а здесь в них нет недостатка), должны поддерживать оказавшихся в такой ситуации, или, по крайней мере, делать вид, что поддерживают - на то они и организации. Поэтому они и зовут меня на беседу - они это любят. Это было справедливо и я так думал. Я был уверен. Взгляни я на подпись письма, то она не оставила во мне места подобным мыслям, но... О, вездесущий и всесильный Инстинкт Самосохранения! Кто, если не ты, заставил меня отмежеваться от этого письма и от всех изматывающих переживаний, связанных с ним? И ведь как отмежеваться - не оставив ни одной трещины для сочащихся, мерзких, тягучих сомнений. Я даже почти забыл про это письмо. Я был даже удивлён, когда дома мне кто-то сказал, что меня ожидает какая-то встреча. И вот теперь, когда всё должно было решится отторжение стало невозможным, точнее - такое отторжение, какое было вначале. Но если не оно, то - что? Наполняли ли меня тогда всяческие предчувствия, сомнения, переживания и вообще весь тот комплекс всех тех чувств, которые знакомы, я думаю, каждому, кто бы стоял на пороге столь важных, жизненных, решений? Нет! Я был настроен враждебно и всё. Я говорил себе вновь и вновь, что не буду идти ни на какие их предложения, что не буду ничего возражать или спорить - во-первых из гордости, а во-вторых лучший способ победить врага хотя бы внутри себя - это убедить себя в том, что он ничтожен - и тогда вся проблема теряет свой смысл. Я сделал это. Пусть теперь я понимал, что эта беседа важнее, чем я думал - пусть; но я, наподобие того, как бактерии производят споры, чтобы сберечь себя от неблагоприятных условий, тоже выстроил нечто подобное, сказав себе: они ничтожны, а я ещё посмотрю, что мне делать: какое они имеют право вмешиваться? Я выбрал этот путь, я уже давно решил для себя, что я хочу делать в жизни, чем заниматься и в чём моё призвание. Я его нашёл, выделил, вырастил, развил, это оно привело меня на то путь, по которому я уже который год не уставал идти. Я, а не они. За мной были многие прочитанные книги, долгие пути от наивных, детских, к верным, чётким, переплетённым друг с другом представлениям, это я наслаждался прочитанной книгой и искал в ней ошибки и неточности и порой находил их. Я продирался сквозь заросли частокола фактов к чему-то общему, глобальному и потому сияющему - тому, что можно было понять и осознать. И вот теперь я ожидал. Ни на какие их провокации (а я расценивал все их возможные предложения именно так), я не пойду. И всё. Кстати, помогло мне в их "уничижении" ещё и то, что за первый год своей учёбы я успел разочароваться в методах обучения, господствовавших на том факультете, где я хотел продолжать учиться, а как известно разочаровавшиеся вообще склонны к обобщениям... Скажу к слову, что о другом месте учёбы я не думал; однако это уже совсем другая история...
Ожидание затянулось, время, назначенное мне в письме давно прошло, что, впрочем было совсем не удивительно в этой-то стране. Люди заходили и выходили, они были как будто беззаботны и нисколько не волновались. Прислушавшись к их разговорам становилось ясно почему это так: многие из них не слишком успешно учились в первом году, чтобы остаться в университете, следовательно... им всё ясно. Их разговоры несколько нарушили моё настроение: оказывается всё не так плохо и многие из них, если не все учились хуже меня... Значит... Нет, я не предавался никаким размышлениям, я просто внимал тому, что слышал: позиция, занятая мной, была слишком прочной, чтобы подобные вещи могли бы поколебать её. Я только ожидал своей очереди и всё.
Выяснилось, что я последний. Когда я входил, я вспомнил все те перипетии, которые сопровождали меня в недавнее время, как просьба о продолжении занятий именно на выбранном мной факультете затягивалось, и как тот, кто принимал просьбы тянул это, и то, как он говорил о том, что он, утвердив просьбу, может только передать её в более высокие инстанции, поскольку конечный вердикт выносит он - тот, с кем я должен был сейчас встретится. Я не знал всех тонкостей этих дел и мне это было не так уж интересно: ведь главное - это решение того, кто сидел сейчас за дверью от меня. Я вошёл: передо мной было две двери, я заглянул в одну из них и не увидел ничего подходящего для себя, заглянул в другую - как будто с тем же результатом, только там кто-то сидел и перебирал бумаги. Мало ли кто... Я не решился постучать в открытую дверь, чтобы на меня обратили внимание, как это всегда делается, и отошёл. Прошла какая-то секретарша и я спросил у неё, где находится то, что мне нужно. Она указала на вторую дверь. Я зашёл. Там были двое: секретарша и он сам. Когда я вошёл, он привстал и, спросив имя, указал на стул. Он спросил у меня, в какой стране я родился - это не имело никакого отношения к вопросу, но всё же не удивило меня: за пять с половиной лет жизни в этой стране, я понял, что здесь распространено начинать важные беседы с простых, общих вопросов "за жизнь". Я ответил и он, к моему удивлению, знал, что это за страна, он спросил про неё ещё немного и когда он дошёл до того, что привело меня сюда и почему я не стал учиться там, я насторожился: сейчас он скажет, что так, наверное, было бы правильнее для меня - с тем, чтобы облегчить отрицательный ответ. Однако... он сказал иначе: нечто совсем другое, его ответ можно было понять как вопрос: а что я здесь, на этой беседе, делаю? Почему до сих пор ничего не решено?! как видно до этой беседы доходили только те, кто не попадал в университет, остальных приняли автоматически, без всяких бесед! Тогда, конечно, ясно, почему они, те, кто был до меня, разговаривали так беззаботно... Да, наверное тот, с факультета, слишком всё затянул... Впрочем, не знаю. Секретарша, сидевшая рядом, подтвердила это, сказав примерно следующие: действительно, что за проблема оставить его? Дальше всё было гладко: он написал письмо, я его подписал, сказал несколько благожелательных пожеланий, пожал мне руку и отпустил. И это - судьба??? Что бы это всё значило??? Да, да, именно такая мысль была у меня! Я не мог до конца поверить в то, что остался, уцепившись при этом за некоторые фразы написанного им письма, но думал я так вовсе не потому, что произошло нечто настолько хорошее, что даже не верилось, словно это возможно. Прекрасно помню, когда я писал просьбу, я отметил факультеты Биологии и Преподавания, при этом, записывая Биологию, я подумал: "чем чёрт не шутит". А получилось... что он пошутил?.. Почему же? Всё произошло как будто как-то не так. Словно путь, на котором я был до этого, куда-то внезапно свернул и я, идущий по нему, увидел вокруг себя совсем не тот пейзаж, который был раньше. Разве такое возможно? Но если не так, то как? Но кроме сверхсомнительных фраз письма, наверняка просто формальных, зацепится моим сомнениям было не за что. Я вышел из здания. Меня действительно охватило приподнятое, даже как будто где-то летящее настроение. Я позвонил домой и сказал, что есть хорошие новости: он согласился, и, как видно, дальше проблем уже не будет. О каком таком "дальше" я тогда думал, я не знаю. Я счёл, что тот, с факультета, теперь должен утвердить всё это, хотя это и был полный абсурд, принимая во внимание то, о чём он говорил мне раньше. Моё настроение не было особенно сильным и даже, может, было чуть искусственным, так что его хватило только минут на двадцать - не более. Я пошёл на лекцию - хоть я ещё формально не был оставлен на занятиях, на курсы я был записан, поскольку семестр уже начался... И всё же - почему? Почему сейчас, когда решилось то, к чему я шёл несколько лет, попутно с этим отслужил в армии (да, это не ошибка, именно так всё это и выглядело на самом деле!), сдавал кучу экзаменов и пересдавал их, волновался, изводился, ожидая или экзамен или его результаты, почему когда в этом деле, по крайней мере на этом этапе, была поставлена точка - неожиданно в мою пользу, почему после всего этого, даже после доброжелательства "бога", от кого я не ожидал ничего такого, поскольку беседа с высшими администраторами обычно не предвещает ничего хорошего, я остался почти что равнодушным? Почему??? Почему когда-то, когда я служил в армии и был внезапно, за хорошее поведение, отпущен домой на одну ночь раньше обычного, я помню, что весь мир словно пел вокруг меня и всё было прекрасно, и все те люди, которых я видел, были хорошими? Почему тогда это было так, а сейчас - нет. Значимость этих событий несравнима, несравнима почти так же, как и моё настроение при этом. Ну, не верил теперь... Но ведь было ясно, что это надуманно, что уже всё свершилось и стоило задуматься мне об этом также мало, как и над теми строками письма, как эта мысль рассыпалась бы, уступив место сияющему удовлетворению. Но сияющему ли? Нет! Сиять теперь было нечему. Петь - тоже. Тогда меня выделили из пятидесяти человек, а сейчас просто приравняли к сотне других, тех, с кем я учился и среди них испытал разочарование в пройденных мной за первый год курсах. Оно было слишком сильно - я ясно видел, что получил не то, чего желал все эти годы, я видел, что вместо развития мышления в направлении биологии, которому, как я предполагал меня будут учить, и чем до этого я вынужден был, вследствие своей заинтересованности, заниматься самостоятельно, я во многом получил отупевающие зазубривание книг - главным образом справочников. Нечему было тут блестеть и сиять. Вся позолота была уже давно соскоблена. Да и потом - чего я добился? Тем, что стал таким же как и все, а не ниже их, как раньше? Не очень-то вдохновляет... Пусть и открывает пути к высшим академическим степеням, работе над тем, что я люблю, к чему шёл, к чему стремился уже треть жизни, и за чем, собственно, и приехал сюда, пусть... Тогда, в армии - другое дело, пусть в ничтожном аспекте, пусть ничтожное вознаграждение, но - лучше. А здесь...
В заключение хочу добавить, что на следующий день я пошёл к тому профессору, который перевёл мою просьбу и спросил у него, когда он утвердит. Он мне ответил, что не знает сколько времени займёт бюрократическая часть дела, а от него уже ничего не зависит, если тот, сверху, подписал, то всё кончено. Что и требовалось доказать. Однако окончательно я удовлетворился только тогда, когда на интернет сайте университета в списках студентов я нашёл своё имя и напротив него надпись: "Факультет Биологии".
Послесловие.
Минуло три с небольшим года после этих событий. Стояло лето, и в его самый длинный день я получил диплом - долгожданный и выстрднный - выстраданный до того, что на церемонию раздачи я пошёл только из-за семьи. Церемония была скучной и в неё была зачем-то вставленна лекция - сугубо научного плана. Впрочем, это не важно - полученный диплом - так сказать официальный мне не пригодился - ведь до него по почте пришли документы эквивалентные ему, и теперь он служит мне папкой для бумаг - там где я теперь живу - я уехал из той страны, так и не приглянувшейся мне - в ночь, через сорок дней после получения диплома. Я мог бы сказать, что было завершено и кончено с этим - пласт - добрая треть моей жизни, оставалась позади меня - с таким чувством я ехал тогда - по дороге, мимо которой море - колыбель человеческой цивилизации, гнало свои волны - я ехал на другой берег этого моря, однако через несколько месяцев неожиданно, курьёзно и даже наверное нелепо, всплыла раздача дипломов - той такой же нелепо вставленной в неё лекцией - на одном из экзаменов я рассказал её материалы, которые пришлись весьма кстати. Так, неожиданно и негаданно тут можно поставить точку.