В узком проулке, прислонившись к стене, стоит высокий широкоплечий, но очень неухоженный молодой парень. Здесь, ночью, единственным источником света является тлеющая сигарета в его зубах. Плащ, грязные и потрепанные черные джинсы, облегающая темная майка, неаккуратно, на пиратский манер, намотанная на глаз черная тряпка - всё провоняло потом. Явно нервничает, переминается с ноги на ногу. Это я. Скоро беззаботная пташка залетит в мои силки. В последний раз я так нервничал только когда в детстве ушел из дома от бабушки на неделю, а когда вернулся, обнаружил что она видимо умерла то ли от старости, то ли сердце не выдержало, а её лицо обглодал домашний кот, которому нечего было есть уже много дней. Теперь так и живу, подворовывая на рынках. Постоянно всякие стычки, драки... Так и глаз потерял. Но потом нагло и без стука вошла в мою жизнь она - расфуфыренная кокетка, дочь богатых родителей. Насколько я понял, она имеет дурную привычку возвращаться домой из клуба именно через это опасное место. Тут-то мы и сможем, наконец, поговорить на понятном мне языке, без всяких издевательских заумностей, которыми она привыкла меня подавлять.
Характерный цокот. Такой радующий и волнующий, как звук долгожданной электрички. Я затушил сигарету и затаился. Отпущенные до поясницы высветленные волосы, размалеванное макияжем ангельское личико, пышные формы. По ней никак не скажешь, что ей шестнадцать. На вид - все двадцать. Она заметила меня только тогда, когда подошла практически вплотную. Лицо скривилось в какой то презрительной ухмылке (мне показалось, или на мгновение я прочитал в этом испуг?).
-Что поспать негде? - произнесла она.
-Угу, вроде того. У меня к тебе просьба есть.
-Ну давай, только быстро, я домой тороплюсь. Чисто как другу.
-Поцелуй меня.
-Охуел что ли совсем? Ты со мной лучше не связывайся, понял? Ты знаешь, кто мой парень.
После этих слов она тут же получила от меня пощечину. Судя по тому, что она упала, я перестарался. Пофиг, пути назад нет, я себе уже весь мозг этим выел. Схватил её за запястье, она со всей дури впилась зубами в мою руку. После этого я швырнул её в угол. Подбежал и начал, громко и сбивчиво дыша, срывать с неё эту дорогущую ненавистную одежду. Она завопила, после чего я закрыл ей рот своей рукой, вдавив её головой в стену с такой силой, что она жалобно запищала мне в ладонь. На мои пальцы потекли её слезы. В первую очередь разорвал её майку, высвободив восхитительную грудь. Я раздвинул её ноги, задрав юбку до живота, скинул с себя плащ, и с усилием вжал её своим телом в угол. Очевидно, что она уже вся испачкалась об стену, рядом с нами осыпался старый кирпич и срывался на землю мох под хаотичными ударами её кулаков и ногтей. Все эти царапины и синяки кажутся мне просто приятной прелюдией, по сравнению с теми побоями, которые пришлось пережить. Я слизал слезы у неё со щек. Приятно осознавать у себя во рту вкус её мучений. Надеюсь, дальше для неё начнется только удовольствие.
Внутри кричали фанфары и сердце ударялось о грудную клетку, когда я начал сжимать в своей ладони её недетскую грудь, пощипывая пальцами соски. Впиваясь поцелуями в её немного вспотевшую шею, я сдернул с себя джинсы и заодно трусы. Сразу же отодвинув в нужном месте её трусики, я спешно вошел, обжигаясь об её сжимающиеся внутренности. Весь мир перевернулся. Она вцепилась мне в спину, щипая её изо всех сил и пытаясь царапать.
-Ну как? Нравится быть моей? Так глубоко в тебя ещё никто не заходил? - прохрипел ей на ухо я, захлебываясь от эйфории. Ответы мне были не нужны, поэтому я продолжал держать ей рот закрытым.
Мои проникновения становились всё глубже, сладко проталкивая себе дорогу дальше. Её ноги обхватили мою задницу. Значит, сучке точно нравится. Разогнавшись до космической скорости, я остановился, а затем повернул её к себе спиной, правой рукой зажав рот, а левой схватив за волосы, собрав их в хвост. Затем я продолжил трахать её. Она попыталась вырваться. О, её сопротивление разбудило во мне совершенно дикую страсть. Возникло ощущение, что своими проникновениями я высекаю искры. На земле лежит грязный старый кирпич. Она молниеносным движением схватила его и, развернувшись, попыталась меня им ударить. Ничего не вышло, я отбил её нападение, а потом снова втиснул её в тот угол, создав клетку из своего тела и стены. Ритм стал действительно адский, сконцентрировавшись на своей власти, я расцарапал своими нестриженными ногтями её грудь и живот в кровь. Она пыталась кричать, но от этого у меня только сильнее разбухало и твердело орудие насилия. Я отпустил её рот, зафиксировал этой рукой за челюсть её лицо, и начал неистово облизывать и кусать её губы. Почувствовал привкус крови, по подбородку потекла слюна вперемешку с этой красной фигней. Фрикции превратились в подобие ударов молотом по наковальне. Я прекратил свой поцелуй и прислонился к ней, стараясь охватить максимальную поверхность тела. Она, пользуясь случаем, начала орать на всю улицу и звать на помощь. От этого у меня внутри что то взорвалось и я кончил в неё, довольно рыча в её ухо. Внутри начало растекаться чистое удовольствие, я обнял её изо всех сил, послышался треск костей и сдавленный писк. После этого я ослабил свою хватку и отпустил её, как использованный продукт. У неё по ноге медленно стекала моя сперма. Рывком я надел обратно джинсы с трусами. Она просто разлеглась на земле. Шея изогнута под каким-то неестественным углом, взгляд стеклянный.
Она не шевелится. Пульса нет. Как можно было так умереть?
Меня переполняло счастье, потому что я воплотил свою мечту в жизнь. Счастье и эйфория.