"Чем меньше движения в нашей жизни, тем отчаяннее мы мчимся к смерти. Птица делает разбег, чтобы взлететь. Но, даже если у тебя все хорошо, все в порядке, иногда полезно притормозить гоночный автомобиль судьбы и осмотреться - риск промчаться на большой скорости мимо чего-то важного велик".
В последнее время подобные мысли стали всё чаще посещать мою начавшую седеть голову. Надо заметить, особых поводов для размеренного философствования у меня не было. В сорок лет начинать жизнь сначала - занятие, мягко говоря, невеселое. Даже обидное. В это время нормальные люди готовятся подводить итоги, а я всего лишь строил планы.
Лет десять назад и у меня все было хорошо. На двоих с приятелем мы имели неплохой бизнес, который позволял жить достойно, особо не тревожась по поводу будущего. Мы гордились тем, что можем позволить нашим женам не работать.
Мне нравилось ощущать себя "настоящим мужчиной", "кормильцем", и я с удовольствием возвращался после трудового дня в уютную квартиру, купленную недалеко от центра нашего провинциального городка. Там меня всегда ожидали заботливая жена, маленький сын и вкусный ужин.
Пока у совместного бизнеса все было хорошо, семейная жизнь протекала без особых проблем. Через некоторое время идиллия закончилась: фирма обанкротилась, с другом мы разругались. К тому же выяснилось, что кровеносной системой моего брака было материальное благополучие.
Развод я воспринял спокойно. Я не сожалел об оставленной жене квартире, жалко было только сына, хотя отец из меня, надо признаться, вышел малоубедительный. Оставаться в родном городе было неуютно. И я уехал.
Столица приняла меня, против ожидания, без радушия. Вот уже полгода я не мог найти сносной работы, хотя с отчаяньем неустроенности кое-как справлялся. Когда у тебя нет ни собственного жилья, ни достаточных средств, не поддаваться панике легче - выбора-то все равно нет.
Первый вопрос решился достаточно неоригинально: уже через два месяца я начал жить у Полины. У неё была своя квартира и ладно скроенная фигура. Согласитесь, сочетание неплохое.
Полина обладала покладистым характером. Она была моложе меня лет на двадцать, но разницы в возрасте не ощущалось. С ней было легко и комфортно. Особой духовной близости между нами не было, однако молодая сожительница с уважением относилась к моей, так раздражавшей прежнюю жену, привычке много и без разбора читать.
- Бог мой! - восклицал в недоумении Альберт, - Зачем тебе эта девочка?
- Достигнув тридцати лет, дорогой мой, женщины начинают пахнуть могилой, - скалился я в ответ,
- Во всяком случае, я ощущаю этот аромат увядания. В зрелом возрасте начинаешь по-иному оценивать прелесть молодого женского тела, получаешь от близости особенное, прежде неведомое удовольствие.
На самом деле я лукавил, секс с Полиной был пресным. Через полгода после окончания школы её изнасиловали, попутно лишив девственности. Невротическая натура отреагировала сбоем: её чувственная составляющая увязла в фазе предсексуальности.
Три месяца я потратил на попытки пробить брешь в досадной половой холодности новой подруги. Однако, безрезультатно. Исполнения любовной песни дуэтом не получалось. Очевидно, концентрация нежности в моем отношении к Полине была недостаточной.
С Альбертом я познакомился в поезде, привезшем меня в столицу. Это можно было считать везением. Он был свободным художником рекламного бизнеса, работал копирайтером-фрилансером. Альберт был известной фигурой в мире столичного креатива. Он придумывал слоганы, рекламные тексты, с удовольствием брался за разработку нестандартных концепций продвижения товара. Продукт его творчества, на мой непрофессиональный взгляд, получался неярким, но приносил плоды. Среди заказчиков преобладали некрупные фирмы, для которых обращения в рекламные агентства были накладны.
Альберт не знал отбоя от предложений. Самые неинтересные и хлопотные заказы он начал отдавать мне. Так я стал рекламным негром. Меня совершенно не трогала двусмысленность собственного статуса, но чрезвычайно угнетала нерегулярность получения заданий. Со временем ко мне начали обращаться и агентства, однако я по-прежнему был далек от экономической стабильности и по-прежнему всего лишь прозябал в столице.
Я сидел в небольшом ресторанчике и размышлял о своих проблемах, без успеха борясь с ужасным настроением. Моими соратниками в этом поединке были триста граммов коньяка и чашка остывшего кофе. Выгоднее было заказать бутылку сразу, но меня смущали заинтересованные взгляды, бросаемые с соседских столиков.
Обычно посетителей в этом заведении было немного. Ресторан открылся недавно и постоянной клиентуры пока не имел. Я стал захаживать в данное место из корыстных соображений: в дни футбольных матчей за каждый гол, забитый игроками местной команды, администрация премировала сидящих в зале гостей бесплатной рюмкой водки.
Как все убежденные наркоманы, Альберт с высокомерным презрением относился к алкоголю. Поэтому для передачи мне заказов я приглашал его сюда в такие дни и каждая удачная попытка местных форвардов, таким образом, удваивала размер моего бонуса.
Не будучи болельщиком, я искренне желал столичной команде победы с крупным счетом. В это время мой работодатель хвастался удачно выполненным заказом, позволившим ему стать обладателем значительного количества настоящей пакистанской "индики". Он с азартом бубнил про астральное тело, имеющееся у всех психотропных растений. Оно, по его мнению, в отличие от химически синтезированных веществ, якобы представляет собой определенную сущность, дух и непосредственно вступает в контакт с человеческой психикой.
- Знаешь, Indica тем и хороша, - по привычке безапелляционно вещал Альберт, - что, в отличие от Sativa, произрастающей в тропическом климате, никогда не выращивается индустриально, поэтому и эффект от её употребления глубоко успокаивающий, почти наркотический. Америкосы называют это состояние "stoned", лучше, пожалуй, и не скажешь.
Меня мало занимала тема разговора, не интересовали детали, я люблю марихуану, как продажную женщину, потребительски, прежде всего за получаемое от её использования удовольствие. Приятельскую же суетливую разговорчивость я списывал на неделикатную восторженность от собственной успешности, усиленной прекращающимся действием травы.
Сегодня все столики были заняты. Половину зала оккупировала шумная компания, отмечающая корпоративный юбилей.
Настроение было скверным. В преисподней моей души шевелилось что-то гадкое и темное. Для человека, не обладающего обостренной нравственностью, это было удивительно.
Уже две недели я жил за счет Полины, а Альберт обещал подбросить работу лишь в следующем месяце. От неудач последних дней хотелось крепко выпить, чтобы хоть на какое-то время исказить реальность. Вот почему этим утром я и разыграл пошлую сцену.
Едва проснувшись, я сокрушенно признался своей наивной сожительнице в необходимости срочного лечения воспалившейся простаты, начавшей беспокоить меня в последнее время и угрожающей обидными для каждого мужчины последствиями. Можно было придумать и менее интимный диагноз, однако меня интересовал конечный результат, а Полину не могло не убедить подобное выражение доверия.
Расчет оправдался полностью: вручая мне триста долларов из отложенных на покупку дубленки, Полина даже покраснела от сознания своего великодушия. В этот момент вместо чувства благодарности я едва не возненавидел доверчивую простушку.
- Вы не будете возражать, если я подсажу к вам двух симпатичных дам? - прервал мои тяжелые мысли неопрятный официант.
Я не возражал.
С учетом особенностей моего обоняния от этих женщин вот уже лет пять, как должно было нести потусторонним миром. Обеих моих соседок я классифицировал как бизнес-леди. Обычно меня мало интересует эта порода женщин. Но сегодня мне захотелось сделать исключение.
Первая была в короткой юбке и яркой полосатой кофточке, обтягивающей достаточно крупный бюст. Светлые волосы средней длины были убраны в кокетливый узел. На симпатичном лице алел рот, тщательно прорисованный яркой помадой.
Вторая была одета в джинсы свободного кроя и пиджак ненасыщенного фиолетового цвета. Коротко стриженные, слегка вьющиеся темные волосы выгодно подчеркивали правильные формы неглупого лица.
Женщины неторопливо беседовали, изредка бросая взгляды в мою сторону. Если блондинка пыталась незаметно рассмотреть меня, то Сиреневый Пиджак больше внимания уделял моему неприхотливому заказу.
Я незаметно изучал соседок. Они были хороши собой. От выпитого алкоголя ещё острее тянуло пуститься в авантюру.
Через какое-то время я сделал вывод, что с блондинкой особых проблем возникать не должно, стандартные сценарии обольщения неминуемо должны были привести к успеху. А вот её товарка устала от жизни больше, броня недоверия прочно сковала её душу.
Полосатая Кофточка заказала вегетарианские салаты и сок, а её подруга остановила свой выбор на жареных мозгах и водке. Получалось, я не ошибся.
- Знаете, мозг у страуса меньше его глаза, - для чего-то прокомментировал я заказ.
- Что вы говорите, - язвительно выдавила из себя брюнетка. - Жаль в этом заведении не подают жареных страусиных глаз.
Имеющиеся в наличии средства не позволяли мне удивлять дам иначе как разговором. Чтобы объяснить непонятно как вырвавшуюся предыдущую реплику я представился директором небольшого зоопарка, приехавшим в столицу из захолустья для переговоров о покупке животных.
Мое сообщение обратило на себя внимание женщин, причем одна из них посмотрела на меня с интересом, а другая с недоверием.
Я предложил тост за знакомство. Мы выпили. Разговор не клеился.
- Некоторые виды шакалов, - возобновил я общение через некоторое время, - спариваясь, не прекращают есть. Таким образом, у них получается одновременно удовлетворять два мощнейших инстинкта.
- Это вы к чему? - брюнетка прекратила жевать и даже отложила приборы.
- Это я к тому, что люди должны уметь совмещать прием пищи с приятной беседой.
- Вы, наверное, специализируетесь на некрофагах? - с издевкой бросила нравящаяся мне женщина, - И приехали в наш город подкупить четвероногих любителей падали?
- Даша, молодой человек всего лишь пытается нас развлечь, - вмешалась в разговор блондинка, обращаясь к подруге. - Это он так ухаживает за нами.
В использованном прилагательном я не услышал насмешливого подтекста и благодарно улыбнулся Кофточке.
- Желая сказать нет, она бежит прямиком к воде и опускает туда свою заднюю половину.
Симпатизирующая мне блондинка улыбнулась и рассказала историю про своего бывшего мужа, который частенько прихватывал в супружескую постель бутылку скоча.
- Тот ещё шакал был, - подвела она итог своему сообщению, доверительно подмигнула и неосознанно поддалась в мою сторону упругим телом. - Получается, он также совмещал два занятия, только употреблять виски у него получалось успешнее.
Все улыбнулись. Я налил блондинке коньяка и все выпили. Женщины принялись за еду.
Я с интересом наблюдал за симпатичными подругами. Брюнетка ела с аппетитом, но не торопясь. Блондинка манерно держала приборы, жеманно оттопырив мизинцы холеных рук. Мне отчего-то подумалось, как замечательно было бы занять эти руки непристойными развлечениями.
- Вилка в моей правой руке говорит лишь о том, что я - левша, - по-своему истолковала мой взгляд блондинка.
- Ну, а я - амбидекстр, то есть одинаково хорошо владею и правой, и левой рукой, - мой рассказ был обращен исключительно к Кофточке. - Подобные люди редки, их менее десяти процентов. А вот более четверти котов и кошек такие же, как я. И этот факт имеет забавное объяснение.
- Ну, конечно, - перебила меня та, которую звали Дашей, - судя по заказу, вы также можете обходиться без еды, спите, очевидно, с открытыми глазами и вообще умеете контролировать теплообмен вашего удивительного организма.
Мне нравилась её деланная агрессия, я видел в таком отношении ко мне залог успешного развития событий.
- В отличие от дельфинов, спящих закрыв лишь один глаз, я сплю неоригинально, банально смежив пару век. Это не сильно вас огорчило?
Ответа я не дождался, однако заметил, как блондинка начала подавать своей подруге незаметные, как ей казалось, знаки.
- Мы покинем вас на несколько минут, сходим и посмотрим, достаточно ли здесь воды, вдруг возникнет необходимость спрятать свою нижнюю половину, - сказала брюнетка, с вызовом посмотрев мне в глаза.
Провожая женщин взглядом, любуясь их фигурами, я отметил значительное улучшение моего настроения. Мечты о неромантическом свидании с Дашей вдохновляли, я даже забыл об её неароматном возрасте.
Нельзя было терять время, опыт подсказывал мне о необходимости форсирования событий, поэтому я заказал ещё коньяку и выставил на полчаса таймер своего мобильного телефона.
После возвращения женщин беседа уже не прерывалась. Я внимательно следил за рюмками своих очаровательных соседок. Пили втроем: забыв про сок, с закрытыми глазами глотала коньяк и блондинка, ужасно нарушавшая, по её словам, обет трезвости.
Мы выяснили, каких животных я люблю и каких собираюсь купить, чем был так плох любитель шотландского виски, и почему брюнетка, несмотря на обилие претендентов, так ни разу и не побывала замужем.
Время летело быстро. Атмосфера общения удивительным образом потеплела, первоначальное напряжение ушло, казалось, за столом сидят и беседуют давние приятели.
Как бы случайно, я перевел разговор на сезонные спаривания животных, не отличающиеся продолжительностью и не заканчивающиеся союзом.
Когда мой телефон сработал, я попытался сымитировать разговор с несуществующим собеседником. Успешность моей провокации зависела от актерских способностей, женщины не должны были уловить подвоха в моей незамысловатой игре.
- Вот незадача, мне так и не предоставили, как обещали, номер в гостинице, - сообщил я подругам, - теперь придется ночевать на вокзале.
- Вы могли бы переночевать у меня, я живу одна, а вам могла бы постелить в гостиной, - вдруг предложила блондинка. Её голос слегка дрожал.
- И наш зоопарк находится всего в двух остановках от моего дома, - добавила она, как показалось мне с надеждой.
Недвусмысленность и откровенность этого предложения заворожили. От неожиданности я даже растерялся.
- Нет, Аллочка, мы сейчас же уедем вместе и переночуем у меня. Завтра утром у нас очень важные переговоры, - торопливо вмешалась Даша.
Повисла напряженная пауза. Казалось, блондинка ожидает моего ответа, от него зависит её дальнейшее решение.
Однако я промолчал и ничего не ответил блондинке. То ли потому, что мне больше нравилась её подруга. То ли потому, что Аллой звали мою бывшую жену.
Женщины оставили на столе деньги, быстро попрощались и ушли.
Ожидая пока принесут счет, я решил, что надену завтра свой лучший костюм и нанесу визиты нескольким кадровым агентствам. Надо форсировать процесс трудоустройства. А ещё нужно будет серьезно переговорить с Альбертом, сколько можно эксплуатировать меня так нещадно.
Плохо только, этой ночью вряд ли получится выспаться. Мне вдруг пришла в голову идея, как ещё одним способом можно попытаться вылечить у преданно ожидающей меня дома Полины досадную аномалию восприятия близости.
Я медленно брел по направлению к ближайшей станции метро и думал о белой акуле. Если та перестаёт двигаться, она тут же тонет, поэтому вся её жизнь проходит в непрерывном движении.
На душе было тепло от сознания замечательно проведенного вечера, глубоко внутри сладко вибрировала здоровая предстательная железа.