Румянцев Роман Андреевич
Своя правда. Пролог, 1, 2, частично 3 главы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    ОБН 3.12.09

    Добавлена часть второй главы, исправлено несколько багов в первой.

    ОБН 26.1.10

    Ма-а-аленькое такое обновление, на два абзаца

    ОБН 2.4.10

    Вторую главу дописал... наконец-то. И, люди, если это кто-то читает - оставьте хоть один комментарий, а?

Пролог

  На Ярославском вокзале, не смотря на дождливую погоду, была Толпа, причём именно Толпа с большой буквы, огромная масса людей, кажущаяся хаотичной, но тем не менее строго упорядоченная и обладающая крайне сложной структурой. Она как организм: здания-органы, к которым ведут сосуды-улицы, несущие в себе эритроцитов-людей, лимфоцитов-милиционеров и вирусов-преступников. В этой Толпе очень сложно найти кого-то одного, но очень легко потеряться. Люди спешили к электричкам и поездам, спускались и поднимались из метро, встречали приезжающих… Но здесь, в этом невероятном скоплении людей было очень мало Людей, как ни парадоксально это звучит. Их было так мало, что можно пересчитать по пальцам. Это скрипач, играющий в переходе не ради денег, а чтобы люди смогли хоть раз в своей жизни услышать звуки скрипки. Это едущий с работы домой поэт, стихи которого некоторые критики ставят в один ряд с произведениями Пушкина и Достоевского. Это разговаривающая с кем-то молодая девушка, наследница немалого состояния, на деньги которой строится бесплатная больница. Это пожилой мужчина, принявший у себя маленького сына погибшего в Чечне друга. И это двое подростков, парень и девушка, в их ещё довольно беззаботном возрасте задумывающиеся о смысле жизни, о красоте, о Добре и Зле… Они были ещё не знакомы друг с другом, но им где-то на небесах было суждено встретиться и стать лучшими друзьями. Иначе… иначе не будет ничего…

  Алексей уже в который раз пожалел, что додумался поехать куда-то в такую погоду. Моросящий дождь залетал под зонт, попадал за шиворот и в глаза. Но раз уж собрался, надо ехать. Единственной радостью было, что вчера родители подарили новый плеер и, перекрывая вокзальный шум, из наушников доносился голос Кипелова. Парень осмотрелся, пытаясь найти расписание электричек. Сделать это в такой толпе было непросто, а уж если учесть, что он не отличался особым ростом…
   – И откуда столько народу собралось? – пробурчал он себе под нос, проталкиваясь к стене вокзала, где, как и ожидалось, было посвободнее. Оттуда Алексей смог рассмотреть и расписание, где совершенно ясно сообщалось, что ближайшая электричка до нужной станции будет в четырнадцать часов семьдесят пять минут. На висящих неподалёку часах значилось без пятнадцати два, и парень начал пробираться к кассам, собираясь купить билет и узнать таки время отправления.
  Отстояв неожиданно маленькую очередь, Алексей подошёл к кассе.
   – Дайте билет до Сергиева Посада и обратно.
   – Сто шестьдесят два рубля, – нудным голосом ответила пожилая кассирша.
   – Возьмите, – парень протянул деньги. – Не подскажете, когда ближайшая электричка?
   – А сам ты посмотреть как будто не можешь?!
   – Посмотреть то я могу, а вот понять – нет.
   Кассирша выглянула из окошка и нашла взглядом расписание:
   – Там всё русским языком написано: отправление в два часа семьдесят пя…
  Работница РЖД запнулась, несколько раз перечитала надпись и буркнув: "Подожди", ушла куда-то вглубь кассы. Практически сразу же из неприметной двери на стене вокзала выбежал растрёпанный тип и что-то сделал с табло, после чего семёрка заменилась на двойку. Алексей заметил, что цифры поменялись ещё на нескольких строчках, а некоторые пассажиры, похватав сумки, заторопились на платформы.
  Вернувшаяся на рабочее место кассирша принесла пространные извинения и протянула парню билет.
  Соня седьмой раз перечитывала расписание электричек, пытаясь понять время отправление, когда к табло подбежал молодой человек лет двадцати с сильно растрёпанными волосами и сонными глазами, вооруженный отверткой и ключом. Открыв небольшую дверцу и потыкав туда отверткой, он убежал обратно, пнув напоследок стену. Как ни странно, но эффект принесло именно последнее действие мастера, заставив расписание принять более нормальный вид.
   – Да-а… – глубокомысленно произнесла девушка, направляясь к платформам. А поскольку вместе с ней это сделало ещё полвокзала, то она вполне закономерно оказалась в нехилой толкучке. Соне, кто-то наступил на ногу, что здесь было весьма вероятно, но услышанная после этого фраза её крайне удивила:
   – Извини, я случайно.
  В привокзальной толчее посылают по матушке гораздо чаще, чем извиняются, и если тебе наступят на ногу, то вероятнее всего ты услышишь нелестные отзывы о себе и своей родословной вплоть до сто двадцать пятого колена, а также рекомендации держать свои ноги при себе, поэтому удивление Сони понять не сложно.
  Девушка осмотрелась, и увидела виновато улыбающегося парня её возраста. И, судя по внешнему виду, а именно длинным волосам тёмно-серебристого цвета, косухе со стальными заклёпками и кольцу с гравировкой на латыни: "Memento qwod es homo1", у них был как минимум один общий интерес.
   – Всё нормально. Спасибо, что извинился, – ответила Соня. – Меня, кстати, Соня зовут. Но мне больше нравится, когда меня называют Сиа.
   – Алексей. Ну а уж если ты Сиа, то меня называй Лэсом.
   – Ладно, – девушка вдруг громко рассмеялась. – Вот представила, как это выглядит со стороны: ты мне на ногу наступаешь, а я с тобой знакомлюсь.
  Лэс подхватил смех. Со стороны их знакомство действительно выглядело забавно. Смеялся даже херувим Альнаир, который и подстроил их знакомство. Правда увидь они, кто стоит всего в трёх метрах от места их знакомства, то смех бы мгновенно куда-то пропал. Но видеть ангелов ни Лэс, ни Сиа пока ещё не научились.

Глава 1

То, что серьезно, не всегда бывает верно.

Бенджамин Дизраэли

  Тихим, воскресным утром в одном из спальных районов Москвы спали практически все. Лишь редкие дворники подметали улицы, и пара прохожих спешила куда-то по своим делам. Да молодая красивая девушка пыталась дозвониться кому-то по мобильному. Уже несколько минут она прохаживалась перед подъездом, дожидаясь ответа. Девушка была одета несколько не по погоде, в черно-серую футболку, черные же бриджи до колен и серые кроссовки, хотя по ночам уже заметно холодало, и, выйдя из дома ранним утром, можно было увидеть иней, серебром покрывающий пожухлую траву.
  В квартире на третьем этаже панельной пятиэтажки невнятно-голубого цвета звонил телефон. И парень, ровесник стоящей на улице девушки, героическими усилиями пытался оторвать голову от подушки. В конце концов, его старания увенчались успехом, и он, добравшись до стола, нашарил телефон рукой.
   – Приветик, Лэс, – поприветствовала парня девушка. – А ты ничего не забыл?
   – Ты кто? – Алексей явно ещё не совсем проснулся, и узнать даже давнюю знакомую было для него чрезвычайно сложно. А если учесть, что спать он лёг часа два назад…
   – То есть как кто!? – возмутилась в трубку Сиа. – У тебя что, склероз!? Старых друзей забываешь!? Вот как это называется: я его, понимаешь ли, жду, а он даже имени моего вспомнить не может? Свинство!
   – Сиа, ты, что ли? – озарила мозг Лэса догадка.
   – Не прошло и года! Узнал, – обрадовалась девушка в трубку. – Ты сейчас, вообще, чем занят?
   – Сплю я, – сообщил ей парень, и, надо сказать, не слишком сильно соврал. Его глаза просто слипались, а кровать манила как наркомана новая доза.
   – Спи-ишь, значит? – как-то подозрительно добро отозвалась Сиа. – Ну тогда… ПОДЪЁМ!!!
  Громкий, пронзительный крик пронёсся по улицам, распугивая и без того редких прохожих. Парень, предчувствовавший что-то подобное, успел убрать телефон от уха, но даже с расстояния вытянутой руки услышал вопль, который, вероятно, разбудил весь дом. Голосок у девушки был тот ещё.
  Отходя от зазвеневшего окна, Алексей споткнулся об валяющуюся на полу крышку от кастрюли (и откуда она там взялась?) и выронил телефон. Он, в полном соответствии закону подлости, закатился под диван, да так, что достать его оттуда, не двигая диван, нельзя.
  Выковыряв таки телефон из-под злосчастного предмета обстановки, парень снова поднёс его к уху:
   – Лэс, ты там, случаем, не помер? Ты уже пять минут молчишь! Ау! Ты отвечать собираешься? Или снова уснул!? Лэ-э-эс!
   – Да тут я, тут.
   – О! Ответил наконец-то! Чего молчал?
   – Телефон на полу искал! Твой вопль его из рук выбил.
   – Ну извини-и, – не-ежным голоском протянула девушка. – Ты хоть помнишь, что нам через полчаса к профессору.
  Юноша раздражённо хлопнул себя по лбу. Ему сразу пришла на ум где-то услышанная фраза: склероз – единственная болезнь, о которой можно забыть.
   – Вот я идиот! Совершенно забыл. Ты сейчас где? – спросил Лэс у подруги.
   – Во дворе твоего дома! – ехидно донеслось из трубки.
   – Я бегу. Жди, – крикнул он, и бросился одеваться. Быстро найдя футболку, джинсы и носки, натянул всё это на себя. Забежал на кухню, захватил со стола бутерброд с сыром и сообщил отцу, что вернётся к обеду. Мама Лэса, как ни странно, ещё спала, и, тихонько прошмыгнув мимо её комнаты и прихватив по пути плеер, он вышел на улицу.
  

Двадцать семь лет назад. Где-то.

  
   – Император Альнуина, Сельтской и Менской империй, повелитель Сарии, первый каган Белой Степи, хозяин Алмазных Гор, верховный магистр Обсидианового и Золотого орденов, владыка всея Виина, Деймар Второй, – раздался в Малом зале голос пожилого усатого церемониймейстера. К огромной радости как самого церемониймейстера, так и всех министров, чрезвычайный совет предполагал самый короткий вариант объявления, и их радость становилась понятна всем, кто узнавал, что полный перечень титулов и званий владыки оглашается три четверти часа. Что, впрочем, не так уж и необычно для правителя целого мира.
  Золотые двери распахнулись, впуская внутрь подтянутого человека лет двадцати пяти на вид, одетый в черный, расшитый золотом костюм, с обручем короны на голове. Владыка выглядел беззаботным, и охраны нигде не было видно, но и министр обороны, ветеран семи войн, как и министр магии, помнящий детство эльфийского князя (которому недавно исполнилась тысяча лет) прекрасно видели, что камень на короне совсем не бриллиант, а соэннит2, прозванный в народе "третьим глазом", а кажущиеся бессмысленными узоры на одежде – мощные защитные руны, чары которых отправили на встречу с предками не один десяток убийц и похитителей.
   – Садитесь, господа министры, – красивый, звучный баритон Деймара Второго разнёсся по всему залу. – Магистр Флоренс, прошу вас. Докладывайте.
  Сильно взволнованный министр магии вышел на трибуну, и, теребя рукав мантии, начал:
   – Владыка, как вы знаете, Обсидиановый орден уже четыре года занимается вопросами телепортации. Вы так же знаете, что нам в последние время удавалось телепортировать неживые предметы, правда недалеко, но всё же. Так вот, вчера вечером нам впервые удалось отправить живое существо на значительное расстояние, более чем на восемьсот километров…
   – Это очень хорошо. Существо не пострадало? – перебил доклад министра Деймар.
   – Нет, владыка. С ним всё в порядке. Но позвольте продолжить. Для отработки свитки с заклинаниями были выданы двадцати ученикам АОМВ3 с заданиями телепортироваться куда придумают. В ходе отработки выяснилось, что заклинание сбоит при попытке отправится в места особой концентрации Силы, вроде Священной Рощи эльфов, а так же на местах, где стояли Серые замки, что, в свою очередь, укрепляет нас в планах провести там раскопки для поиска артефактов ордена. Но один из учеников, Тиэнностель Миэллинсарон, насколько я помню, что-то напутал в заклинании. Поскольку за день до этого у его курса был экзамен по Боевой магии, мы сочли ошибку последствиями пропущенного удара, да и учился он всегда хорошо, но не это важно. Вследствие ошибки он телепортировался не туда, куда намеревался, и назад уже не вернулся. Мы отправили за ним наших лучших поисковиков, но всё оказалось напрасно – Тиэнностель так и не был найден. Срочно созванная комиссия пришла к выводу, что вышеозначенного ученика в нашем мире просто нет. К сожалению, мы не смогли восстановить его действия абсолютно точно, и не можем определить, куда он отправился, но по оставшимся следам мы смогли разобраться в структуре созданного им заклинания и выяснить метод телепортации между мирами. Владыка, всего через пару месяцев мы сможем создать рабочее и безопасное плетение, что значительно расширяет наши возможности и может решить проблему ресурсов и рабочей силы.
  Министр магии собрался было вернуться на своё место, но его остановил голос Деймара:
   – То есть вы утверждаете, Флоренс, что через два месяца мы сможем отправлять наших людей в другие миры?
   – Именно так, владыка.
   – Да это же просто прекрасно, это замечательно. Если из другого мира можно будет привозить золото и рабов, то почти все наши проблемы будут решены, – хозяин Виина радостно засмеялся. – Магистр, если вы успеете за два месяца, то можете рассчитывать на дворянство. На потомственное дворянство, магистр, на потомственное.
  Глаза министра магии радостно заблестели, а на губах сама собой появилась редкая для Флоренса улыбка. Его давняя мечта стать аристократом, мечта вора из Торанских трущоб, в котором проезжий маг обнаружил дар, могла наконец-то осуществиться. Сколько он трудился, сколько благодарностей получал, даже от самого владыки, и наконец-то… И не просто личное, не особо почитаемое дворянство. Он станет настоящим виконтом, а может, даже и бароном или графом, если его величество окажется в хорошем настроении.
  Флоренс пробрался на своё место, не видя ничего вокруг, и, усевшись, немедленно связался с ректором Академии, его заместителем на должности министра:
   – Тиранс, немедленно приступай к доработке заклятия телепортации, все остальные дела бросай и приступай. Нам надо уложится в полтора месяца.
   – Так точно, магистр. Уже приступил.
  

Глава 2

Жажда знаний и любовь к учителю - вещи разные.

Макс Бирбом

  
  Тимур осматривал своих будущих учеников. Они, в свою очередь, удивлённо смотрели на Тимура. Не найдя в кабинете больше никого, кто мог бы считаться профессором, ребята ещё более удивлённо воззрились на предполагаемого учителя. Внешность его вызывала сильнейшие сомнения не только в профессорском звании, но и в наличии хотя бы начального образования. Невысокий, но широкоплечий человек, с иссиня-черными волосами, шрамами на руках и лице, татуировкой в виде храма о пяти куполах напротив сердца, улыбкой садиста и взглядом закоренелого разбойника походил на преподавателя, как крокодил на балерину. То есть совсем не походил.
  Самый храбрый из столпившихся около двери парней смог выдавить из себя вопрос:
   – Простите, вы – Тимур Иванович?
   – Конечно я, – ответил вышеозначенный, улыбнувшись ещё приветливей. Ученики дружно сделали шаг назад. – Все здесь?
   – Двоих нет, – ответил тот же храбрец.
   – До начала урока десять минут, наверное сейчас будут. Проходите, рассаживайтесь, – Тимур пересчитал взглядом устраивающихся за парты учеников. – Нету, как я вижу Светлова и Заряновой… Впрочем, уже есть. Лэс, Сиа, проходите.
   – Здравствуйте, профессор. Как у вас дела?
   – Неплохо. Я вам, кстати, ещё один текст нашёл. Отдам после лекции. Все готовы? – поинтересовался учитель, и, получив утвердительный ответ, произнёс. – Тогда приступим. Записывайте: алгоритм – это чётко определённый план действий для исполнения. Основные свойства алгоритмов: дискретность, понятность, определённость, конечность, массовость и корректность…
  Соня закончила писать и устало отложила ручку. Мастер, конечно, мужик хороший, но порой такие обороты речи выдаёт, что их даже слышать страшно, не то что писать. Но лекция всё таки закончилась, и теперь народ постепенно оттягивался из кабинета. Девушка, запихнув ручку и тетрадь в сумку, подошла к кафедре, где уже был Лэс. Парень с выражением вселенского удивления на лице изучал стопку пергамента, исписанную мелким почерком.
   – Сиа, взгляни сюда, – попросил Алекс. – Тебе не кажется, что Тимур решил над нами пошутить?
   – А что тут не так? Вроде обычный пергамент…
   – Пергамент-то обычный. Ты лучше на текст посмотри, – парень указал пальцем на нужное место.
   – "Der 8 August des 1326 Jahrs. Abt Anthony auf Festung "Kohlschwarzerwand"", – прочитала Соня указанную строчку. – Я правильно поняла, что написано это в четырнадцатом веке? Аббатом Антонием из крепости Колшварцерванд?
   – Абсолютно правильно. Причём, прошу заметить, пергамент совершенно новый.
   – Н-да. Весело. Тимур Иванович, а где вы это взяли? – поинтересовалась девушка у подошедшего к ним профессора.
   – Ребята, вы не поверите, но нашёл. У себя дома, на столе лежало. Подсунули, кстати, не потревожив ни одну сигналку. Его только ради этого стоит прочитать. Ну что, переведёте?
   – Переведём. Но неплохо было бы отдать его на экспертизу. Совершенно ясно, что этим листам никак не больше двадцати лет. А тот, кто это писал, датирует своё творчество началом четырнадцатого века, – пролистывая страницы, сообщил Лэс. – Хотелось бы узнать состав чернил, да и чем писали тоже интересно.
  Тимур, после некоторого раздумья, ответил:
   – Есть у меня несколько знакомых криминалистов, думаю, что они разберутся. До пятницы с переводом справитесь?
   – Справимся, тут не так уж и много, – ответила профессору Сиа, стараясь поплотнее упаковать пергамент в сумку. – До встречи, мастер.
   – До встречи.
  

Семь дней спустя.

  Кабан с нетерпением ждал отмашки Дембеля. Его только неделю назад окончательно взяли в банду, и это было первое дело, в котором он участвовал. Кликуха "Кабан" прицепилась к нему за немалую силу и кривую морду, с торчащими клыками на нижней челюсти. И из-за этих клыков все девки ему отказывали. Он попробовал было изнасиловать одну, но и тут его постигла неудача. Кабан, хоть и был сильнее всех во дворе, бегал плохо, и просто не смог догнать ту смазливую девчонку. А она не только убежала, но и заявила о Кабане мусорам, из-за чего он две недели просидел в камере. И вот сегодня Старшой разрешил ему воспользоваться сегодняшней добычей наравне со всеми.
  Свист Дембеля, единственного из банды, кто служил в армии, предупредил всех, что будущая добыча уже близко. Кабан подполз к дороге и устроился в кустах, где уже сидели Бомж и Боксёр, лучшие мокрушники банды.
  Девка показалась из-за поворота, в компании какого-то пацана. Увидев его Кабан презрительно хмыкнул. Пацан был низким и тощим, один раз врежешь – и уже не встанет. "А девка-то ничё", – подумал Кабан. Когда добыча подошла к кустам, Бомж вытащил свою любимую заточку и прыгнул…
  Лэс просто светился от счастья, и Сиа его очень даже понимала. Сегодня из Японии приехал троюродный брат Алексея, и привёз оттуда целую кучу подарков, среди которых были асико4. Не совсем понятно, как он протащил их через границу и где вообще достал настоящее боевое оружие, но подарок Алексу сделал. И вот сейчас Лэс с гордой улыбкой на лице звенит этими железяками по асфальту, вызывая удивление у прохожих. Но иногда в его глазах, как и в глазах идущей рядом девушки, появляются нотки озабоченности, а в головах ребят проскальзывают мысли о том, что неплохо было бы обратится в психбольницу, а может и переехать туда на постоянное место жительства.
  Такие необычные мысли у ещё молодых и не страдающих головой ребят вызывал переведённый ими текст, оказавшийся отрывком церковной хроники, который вчера вернулся с экспертизы в месте с заключением, что написан он действительно в 1326 году, а необычная сохранность пергамента объясняется тем, что он, то есть пергамент, покрыт слоем вещества с труднопроизносимым названием, защищающим от внешних воздействий. Изучение почерка также подтвердило древность и достоверность этих записей.
  Но больше всего удивляло содержание хроники. Там описывалась осада крепости Колшварцерванд, которая началась летом 1326 года, и была снята войсками графа Виттельсбаха к середине осени того же года. Про то, кем была атакована крепость, в повествовании говорилось смутно, их называли "восточными варварами", но некоторые моменты в описаниях внешности и оружия пленных позволяют судить, что это были славяне. Но вызывал удивление даже не факт появления в Германии немаленькой армии наших предков, а описания действий некоего рыцаря Фридриха Эльзарта, принадлежащего к Тевтонскому Ордену. Согласно хроникам он "словом Господним посылал во врагов сияющие шары, сжигавшие зараз несколько варваров, и громы небесные, заставляющие их падать наземь, покуда не был убит дьявольской стрелой, при попадании разорвавшей тело доблестного рыцаря на части". Были так же упоминания о том, как его оруженосец молитвами исцелял раненых и очищал воду от грязи. Ещё примечательно, что после того, как был убит этот рыцарь, до того чуть ли не еженедельные штурмы прекратились, а к тому моменту, как Колшварцерванду подоспела помощь, от осаждающей армии почти никого не осталось, а та жалкая сотня, что ещё держала осаду вокруг крепости просто собралась и ушла, едва на горизонте показался авангард отряда Виттельсбаха.
  Кроме того, ребят сильно испугало, что на следующий день после экспертизы к Соне, у которой хранился оригинал, зашёл в гости неприметный человек, представившийся майором ФСБ, и очень убедительно попросил подарить пергамент государству и забыть о том, что он существовал.
  Единственное, что улучшало не самое хорошее настроение друзей, это добросовестность аббата Антония, который не поленился записать молитвы, помогавшие оруженосцу исцелять раненых и творить прочие чудеса. Правда, это тоже заставляло задумываться об уютной палате с мягкими стенами и добрыми санитарами, ибо, как выяснилось в процессе эксперимента, молитвы реально работали.
  Внезапно размышления ребят были прерваны громким нецензурным воплем, раздавшимся из кустов, в изобилии произраставших вдоль дороги.
   – Ё…ый шиповник! Какой гад его здесь посадил?! Да чёрт тебя подери, Боксёр, где ты толчёшься!?… – изо всех сил орал лохматый, бомжеватого вида человек, в руке которого была зажата до блеска наточенная отвёртка. Сам человек лежал между двух кустов отцветающего шиповника и держался за кровоточащую щёку. Откуда-то из глубины парка раздавались ответные вопли, более тихие, но тоже выразительные, из которых было ясно, что там росли ещё несколько растений, причём весьма колючих.
  В конце концов, из зарослей выбрались два типа уголовной внешности, вооружённые кастетами и ножом, по всему телу покрытые мелкими царапинами, и, поднапрягшись, выдернули первого человека из-под шиповника, разрезав, а местами и разорвав, держащие его ветки. Пока эти трое возились с кустами, откуда-то из парка выбежали ещё несколько человек и начали громко орать на появившихся здесь ранее. Они, в свою очередь, оправдывались, показывая руками на шиповник. Через несколько минут от отдельно стоящей группы отделился один человек, и, подойдя к спорящим, заявил, что такие олухи, как они, ничего без присмотра сделать не могут, и чтоб они немедленно бросали ругаться и начали работать.
   – Слышь, Дембель, а где эти лохи? – повертев головой по сторонам, спросил один из споривших.
   – А чёрт их знает, наверно смылись, пока вы отношения выясняли. У нас в роте и то дисциплина лучше была.
  

Глава 3.

  

Чем дальше в лес – тем толще партизаны!

Народная мудрость.

   – Сонь, тебе не кажется, что нас пытались ограбить?
   – Кажется, кажется… Только вот чего им так не везло-то? Сначала в шиповник вписались, потом перессорились… Немного странно, не находишь?
   – Есть у меня одно предположение, правда это сущий бред, но всё-таки. Сегодня утром я решил устроить небольшой эксперимент: провёл ритуал защиты от неприятностей из того пергамента, который в самом конце описан, помнишь?
   – То есть ты хочешь сказать, что мы теперь вроде как колдуны? – на лице Сони появились признаки удивления.
   – Наверное…
  Алексей хотел сказать что-то ещё, но неожиданно наткнулся на дерево, что было несколько странно, ибо шли они вдоль оживлённого проспекта, на котором деревьев никогда не было и вряд ли когда-нибудь будут. Он осмотрелся и увидел замечательную картину.
  Густой вековечный лес шелестел кронами, которые покачивал лёгкий теплый ветерок. Небольшие стаи птиц перелетали с одного древесного исполина на другой, то и дело что-то выкрикивая своими звонкими голосами, а иногда, завидев в небесах осматривающего окрестности коршуна, с диким свистом разлетались в разные стороны. В траве небольшой живописной поляны беспрерывно стрекотали кузнечики, а над множеством лесных цветов порхали десятки бабочек, изредка опускаясь на облюбованное растение и через несколько мгновений срываясь с него, чтобы искать себе более прекрасное соцветье. А посреди всего этого великолепия стоял красивый парень с длинными иссиня-чёрными волосами, одетый в мантию светло-серого цвета со сложным белым узором, образующим на его груди распустившийся лотос. В руках у парня был посох из белого дерева с маленьким прозрачным кристаллом в навершие.
   – Qwan esti vi!?5 – парень совершенно не ожидал увидеть Алекса и Соню.
  
  
  ____________
  1 – Memento qwod es homo (лат.) – помни, что ты человек;
  2 – соэннит, от soennialy [соэнниаль] (налис "ясновидящий, видящий недоступное другим") – драгоценный камень, прозрачный, с золотистым блеском граней, очень редкий. Используется для создания артефактов, предназначенных для снятия невидимости и мороков;
  3 – АОМВ – Академия общей магии Виина;
  4 – Асико (япон. "ножные когти") – японское холодное оружие для рукопашного боя. Прямые или несколько загнутые шипы, прикрепленные к плоской пластине с загнутыми вверх краями. Асико крепятся к подошве обуви с помощью ремешков;
  5 – Qwan esti vi!? (нартский) – Кто вы такие!?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"