Аннотация: писано в соавторстве на конкурс "фантастика-2003". публиковалось в журнале "порог" (украина).
Руна Аруна, Рашид Полухин
МЕНЕДЖЕР
- Привет.
- Здравствуй, моя девочка. Как ты?
- Скучала. А ты?
- Тоже.
- Очень?
- Очень. Не веришь?
- Верю. Как работа?
- Нормально.
(Ваши экземпляры нам не подходят.)
- Нормально нормально или хорошо?
- Есть ответы.
- Тебя берут?!
- Пока не знаю, Люсенька. Могут.
(Не трудитесь отвечать, ваш адрес блокирован.)
- Могут?
- Нет, правда. Похоже, что все получится.
- Значит, скоро?
(Мы не заинтересованы...)
- Да. И дом, и деревья. Все, как ты хотела.
- И качели?
- И качели. И кошка. И маленький бассейн с рыбками. Ты будешь кормить их хлебными крошками.
- А ты?
(...вынуждены отказаться...)
- А я буду смотреть на тебя.
- Ты не заметил мою новую прическу.
- Заметил. Просто не успел еще сказать. Тебе идет. Ты красавица.
- По-моему, цвет не очень удачный.
- Удачный. Не выдумывай. Очень красиво. Правда.
(К сожалению, мы не рассматриваем подобные предложения.)
- Правда-правда?
- Ты не представляешь, какая ты красивая. И как тебе идет эта прическа.
- Ты все такой же.
(Уважаемый Леонид, мы готовы обсудить Ваши условия...)
- Есть!
- Что - есть? Ты что, опять работаешь?
- Да. То есть, нет. Я тебя люблю.
- Я тебя тоже. Мне пора. До завтра?
- Как обычно. Целую.
Связь прекратилась. Леонид устало поднялся и шагнул к выключателю. Свет безжалостно обнажил знакомую до тошноты комнату. Потолок в сероватых потеках, ломаные углы покрытой пылью разнокалиберной мебели. По ветхим остаткам ковра протоптаны неровные дорожки. От стола к холодильнику. От стола к продавленному до самого пола дивану. Разбросанная повсюду измятая одежда. Заскорузлое полотенце на крышке принтера. И они. По-прежнему сидящие на расставленных вдоль грязной стены шатких стульях. По-прежнему.
Ничего. Ничего, осталось совсем недолго. Скоро все получится, и они исчезнут. Уйдут. Как уходил до них любой товар. Недаром Леонид Вахрушев был лучшим менеджером года. Менеджером по продажам. Мог продать что угодно. Кому угодно. Змее тапочки. Это у него в крови. В крови...
Уже взявшись за ручку холодильника, он замер. И, в который раз надеясь, что никого не увидит, нарочито медленно повернулся... Нет. Сидят. Кровь давно запеклась. Светлые волосы Инги словно покрыты пятнами ржавчины. Шея неестественно вывернута. В глазах застыло глупое изумление.
Всегда была дурой.
- Леня, скоро?
- Скоро, скоро.
Рутина. Сколько можно...
Леонид перевел взгляд на Семенова. Конечно. Все та же искореженная банка пива в разрубленной кисти.
Сейчас он спросит, осталось ли пиво...
- Лень, пиво еще есть?
- Есть, есть. Сначала это допей.
И Наташка... Он даже не помнит, какое у нее было лицо. Смешно. А Леониду целых полчаса казалось, что он мог бы влюбиться. Дурак. Какое счастье, что Люся никогда не узнала... Как хорошо, что он успел позвонить ей сразу после аварии. До того, как это сделали другие. До того, как у нее была возможность задуматься... Начать задавать вопросы. Искать ответы.
Он сумел ее тогда убедить. Несчастный случай. Несчастные случайные попутчики. Шел дождь, машину занесло. Никто не виноват. Так бывает, что при ударе водителя выбрасывает сквозь лобовое стекло. Так бывает, что он единственным остается в живых. Так бывает.
А теперь все получится. Очень скоро. Наконец-то ими кто-то заинтересовался...
Есть расхотелось. Да и хотелось ли вообще? Леонид еще помедлил у холодильника, пытаясь вспомнить, когда он в последний раз туда заглядывал. Неделю назад? Месяц? Время остановилось. Замерло. Умерло. Как постылая троица на стульях возле стены. Господи, когда же это кончится?
Так, спокойнее. Не раскисать. Что у нас тут лежит? Он нагнулся, вглядываясь в мерзлую утробу. Напрасны наши надежды. Чудес не бывает, и холодильнике тоже мало что меняется. Хлопнув дверцей, Леонид развернулся и, стараясь не глядеть по сторонам, вернулся к монитору. Если бы только туман в голове рассеялся. И это чувство... Будто забыто что-то очень важное. Может, он и вправду что-то упускает. И поэтому так долго не получается...
- Лень, пиво еще есть?
- Леня, скоро?
- Есть, есть. Скоро, скоро.
Слава богу, хоть Наташка молчит. Интересно, о чем бы она говорила? Да что ей, собственно, говорить? Тем более, что теперь и нечем.
(Уважаемый Леонид, мы готовы обсудить Ваши условия. Просим Вас предоставить детальное описание предлагаемых экземпляров.)
Сейчас предоставим. Только бы не сорвалось. Только бы получилось. Господи, пожалуйста...
(Уважаемый г-н Дидишвили,)
Ну и фамилия... Нодар Дидишвили. Спасибо, дорогой.
(благодарю Вас за проявленный интерес. Находящиеся в моем распоряжении экземпляры отличаются)
Полным отсутствием мозгов. Иначе чего поперлись бы в дождь в такую даль? И его с собой потащили.
(прекрасным физическим здоровьем)
Да на Семенове пахать можно было. Несмотря на количество ежедневно выпитого. Везет же некоторым. Впрочем, нет, ему-то как раз не повезло.
(и полной сохранностью внутренних органов.)
Лицо не считается. Оно не внутренний орган.
(Предлагаемые экземпляры входят в оптимальную возрастную группу)
Мы все одногодки. Были. Вернее, они так и остались.
(и находятся в отличном состоянии.)
Кроме Наташки, конечно. Но ее можно отдать в нагрузку. Бесплатное приложение. Широкий жест нашей фирмы в сторону вашей компании. В конце концов, главное ведь - не тело. И не то, что от него осталось. Хороший продавец - тот, кто искренне верит в пользу своего товара. Я верю.
(Дополнительная информация по каждому экземпляру прилагается вложенным файлом.
С уважением, Леонид.)
И с надеждой. С отчаянной. Ну, что стоит господину Дидишвили приобрести три лишних экземпляра?! Сопровождаемых тремя здоровыми физическими телами в отличном состоянии.
(Ваше письмо отправлено.)
Леонид закрыл почтовый ящик и вернулся на Форум. Конечно. Куда ж еще. Подумать только, раньше он жалел, что не хватает времени вот так, часами, зависать в сети. Люся выйдет на связь только завтра. Новые письма начнут появляться к утру, а пока лучше уж тут, чем в компании бывших друзей. Покойных друзей. Никак не успокаивающихся друзей.
На Форум часто заходили такие же, как он. Товарищ, обращались они друг к другу. Товарищи по несчастью. Несчастью обладания покойными и не успокоившимися возлюбленными и друзьями. Которые верны до гроба и после. И никогда, никогда тебя не покинут. Впрочем, кое-кому удавалось от них избавиться. Некоторые из именинников заглядывали на Форум в последний раз, торжественно прощались и клялись не забывать. Что случалось с ними потом, Леонид не знал. До тех пор, пока один из них, Дюша, не написал ему лично.
Товарищи рассказывали каждый свою историю, но не делились средствами избавления. Почему-то Дюша поступил иначе. Леонид подозревал, что они были знакомы раньше, еще до аварии. В реале. Но спрашивать не стал. Боялся спугнуть. Надежда и простота исполнения захватили его целиком. Леонид разослал сотни писем, предлагая души, сознания, тела. Иногда приходили ответы. В основном, стандартные отказы. Бывало, что запрашивались детали. Но затем интерес быстро угасал.
А Люся ждала. Сначала он долгими месяцами красочно описывал ей больницу, куда якобы попал. Люся переживала, Леониду было стыдно. Но другого выхода он не видел. И терзался, зная, что она не может приехать. Только переехать. Как собиралась раньше. Как была готова до сих пор. Потом объяснял, во сколько обойдется их дом. Нужно работать. А нормальной работы, как раньше, у него теперь нет. Но обязательно будет. Скоро. Удивительно, но она все верила. И все ждала.
Вот сейчас, в этот раз, Леонид чувствовал, что все получится. Господин Дидишвили заинтересован всерьез. Он заберет и Семенова, и Ингу. И даже Наташку с размозженным в кашу лицом. И тогда в грязной серой стене этой проклятой комнаты появится настоящая дверь...
***
Люся действительно ждала. Нетерпеливо постукивая длинным перламутровым ногтем по фильтру дымящейся сигареты, она близоруко щурилась в экран.
Кажется, вирус подцепила. То-то Ленька в последний раз был какой-то квелый. Учитывая, во сколько ей обошлась вся затея с этой программой, могли бы поставить защиту и получше. Да ей дом родной пришлось продать! Но очень уж хотелось после аварии выкупить хотя бы Леньку. Жалко, конечно, не удалось заодно приобрести его пассию. Дидишвили, зараза, ведь втридорога содрал. Знал, наверное, что у Людмилы Марковны тут личный интересец.
Это ладно, но все-таки насовал он ей в программу чего-то лишнего. Сверх заказа, так сказать. Чувствуется, что Вахрушев недоговаривает. Что-то скрывает. И все на стулья пустые оглядывается. Дергано так. Через плечо, будто зовет его кто. По плану он, гад, исключительно на ней должен концентрироваться, на Люсеньке своей. Которая ждет-не дождется, когда Леня на домик с садиком заработает и к себе ее вызовет. И больше никаких идей в него вкладывать заявлено не было. Ну, кроме там чувства вины, собственной неполноценности и т.п. Полный набор. Да, так с чего бы это уважаемый Нодар на Ленькины письма отвечает?
Люся раздавила окурок в переполненной пепельнице и решительно застучала по клавишам. Программку нашу, Ленечка, в жизни никому не найти. А уж тебя-то тем более.
(А также довожу до вашего сведения, что г-н Дидишвили активно занимается нелицензионной продажей и перепрограммированием человеческих душ, покинувших свои тела в результате несчастных случаев.)
***
- Дюша, ты скоро? Все остывает.
- Да, Натулечка. Одну минуточку.
Дидишвили нервно повернулся к двери и прислушался. Стук расставляемых в гостиной тарелок. Так, пошла на кухню.
- Иду-иду! - на всякий случай крикнул он еще раз, нажимая очередную клавишу. Изображение увеличилось.
Ах, Люсик, какая же ты предсказуемая. У суицидных всегда так. Ну что, перекрасить тебя обратно в блондинку? Прибавить килограммчиков? А может, ввести в игру дополнительный персонаж? Эдакого красавца-мужчину... Или показать тебе Ленечкину компанию? Подонки.
Он снова оглянулся. Нет, не идет, кажется. А то однажды чуть не прокололся. Писал очередную порцию программы, когда Наталья неслышно вошла в комнату и обняла его сзади за шею. Слава Богу, не обратила внимания на монитор, в котором Семенов заученным движением подносил банку с пивом к окровавленному рту. Дюша успел тогда быстро развернуться, выдернуть шнур ногой и усадить жену к себе на колени. И долго целовал ее нежную кожу, на которой шрамы были почти незаметны.