Шаг. Всего один шаг разделяет нас. Всего один глоток тишины отделяет меня от тебя. Сейчас я сделаю его и войду в тебя целиком. Без остатка. Без прошлого. Без будущего. Один лишь шаг и мы соединимся в настоящем, единственно возможном для...
"Еще раз ворваться, снова развеять Искры по ветру, Еще раз швырнуть камни в море, Мечты - в небо, небо - в душу, Еще раз напрячь мозг мыслью О переплетении касаний и ускользаний..."
Я шел - вперед! А над огромным и прекрасным миром, гордый, смелый, свободный, парил ДУХ, несущий на крыльях странствующего ветра чистые, открытые для любви сердца...
Я плакал и захлебывался от восторга. Жил, любил и умирал вместе с ней. Но, умирая - я жил так отчаянно! Умирая - любил все сильней! Умирая - сгорал, но светил! Отблеском огромного солнца живущего в ее груди...
И вот, надо же - картина: я - вниз головенкой, попкой к солнцу, а снизу вверх, по проклятому, уже покоренному серпантину, в клубах августовской пыли едет ОН. Красный, сверкающий, клянусь, новенький - "Пежо"...
Иди же ко мне... В груди моей угнездись. Расправь крылья, цвета глаз драгоценного сапфира. Свинцовым отблеском синих солнц засияй. Отражай все движения души моей миллионами зеркальных чешуек...
Грустное рваное танго Пьяццоллы вдруг родилось во мне и я, закрыв глаза, безвольно отдался на растерзание струнам его виолончели, полосующей смычком сон моего сердца, пока не почувствовал вкус собственной крови на губах...
Они шли, держась за руки. Они шли домой. Нина и Роман. Волшебник и волшебница... А над ними, высоко в небе - парил белый почтовый голубь. И, казалось, что целого неба ему было мало!
Я смотрю в подзорную трубу. Горизонт входит в меня своим зеленым выпукло - вогнутым глазом. Еще немного, и я отправлюсь в далекое путешествие в бездну своего безумия...
И... она... вдруг... подчинившись настоящему... бросилась к нему на грудь... прижалась... всем сердцем... к сердцу... и узнала... мелодию... которую ждала всю жизнь!
Говорят, однажды был случай, когда тень подняла с земли свою невидимую половину и, соединившись с ней воедино в долгом поцелуе, стала со спины дверью с замочной скважиной, а с лица единственным ключом, подходившим к ней всеми своими порами и привычками...