Однажды местные мальчишки в нашей деревне разорили гнездо ласточек. Сколько всего было детенышей, и что с ними стало, мы с сестрой так и не узнали. До нас донесли только одного несчастного ластенка. Как только мы увидели желторотого птенца - сразу догадались о случившимся. Стали упрашивать мальчишек, чтобы они отдали его нам, но те не хотели просто так расставаться со своим охотничьим трофеем, и требовали с нас выкуп. Мы долго спорили, а бедный птенчик, уже чуть живой от испуга, в это время жалобно пищал.
Колька покрепче сжал кулак, в котором держал ластенка, и потребовал, - Давайте с нами кататься на великах вечером, и всем нам - по конфетке, тогда отдадим!
Я и Маша с радостью согласились на такие условия, хотя нам вовсе не хотелось кататься с такой компанией.
Вот наконец ластенок был наш - я с осторожностью сжимала в руке теплый дрожащий комочек. Сначала он отчаянно вырывался, но потом, поняв, что деваться некуда - притих и как-то сразу обмяк.
Мы понесли его в дом, уговаривая его не тревожиться больше "ластенок, ластеночек, теперь все будет хорошо" - жалостливо повторяли мы.
Только как будет хорошо, мы пока сами представляли с большим трудом.
Для начала, птенца нужно было куда-то посадить, чтобы он не затерялся где-нибудь в доме, и ничего себе случайно не повредил. Маша вспомнила про старую ржавую клетку, которая хранилась на чердаке с давних времен. Когда мы забрались на чердак, чтобы ее достать - я с ластенком в руке, а Маша - с веником, чтобы вытряхнуть пыль из клетки, мы поняли, что быстро достать клетку нам никак не удастся. Она была доверху завалена всяким мусором, и к ней было не подойти - нужно было разгребать проход, а делать это пришлось бы долго.
- Давай посадим его в корзинку с дырочками на первое время, - предложила Маша, - а верх накроем чем-нибудь.
Корзинка мало подходила как жилище для птенца, но другого выхода у нас не было - и я согласилась. Мы достали цветную пластмассовую корзинку, постелили туда полотенце, на него немного сена и я аккуратно положила туда нашего питомца. Ластенок завертел головой так быстро, что мы испугались, что он ее свернет. Потом он попробовал расправить свои еще не окрепшие крылья - но это ему не удалось - корзина была слишком узкой. Тогда он встал на лапки, снова вертя головой в разные стороны, и громко запищал. "Пи, пиии" - наверное, так он сообщал нам, что хочет кушать. Для убедительности он открыл свой желтый рот. Получилось забавно - маленький, черно-белый птенчик с большим желтым клювом.
Мы с большим интересом разглядывали ластенка, а он все вертел головой, периодически пищал, и открывал свой огромный клюв, запрокинув голову. Даже когда он закрывал его было видно, что это желторотый птенец - сам он был как-то темнее, чем взрослые ласточки, более пушистый, чем они, с большим выпяченным вперед белым брюшком, небольшими крылышками и, что самое смешное, с желтым ротиком. Когда он его открывал, тот казался совсем огромным и был весь желтый внутри, а когда клюв был закрыт - только по краю было видно, что он желтый. Возле уголков клюва был черненький пух, который резко выделялся на фоне остальной желтизны.
Я с сестрой уже не впервые видели так близко птенца. Однажды мы случайно наткнулись на огороде на маленького желторотого галчонка. Он смешно прыгал в зарослях морковки, и тоже громко пищал. Но того птенца мы не стали брать к себе, потому, что заметили поблизости стаю галок. Мы только быстро посмотрели, все ли с ним в порядке, и отпустили его. Как только мы отвернулись, птицы налетели стаей и унесли своего птенца.
Совсем другая ситуация была теперь - с нашим ластенком, он остался без своей семьи, и нам предстояло о нем заботиться. Потому мы так тщательно разглядывали, здоров ли птенчик, не повреждены ли у него крылышки или лапки. Все время, пока мы его разглядывали, он пищал, взъерошивался, и возился на месте. Тогда мы решили его покормить. Я уже побежала за хлебом и пшеном, как вдруг вспомнила, что ведь это ластенок, и что его нельзя кормить ни тем, ни другим. Тогда я вернулась назад в комнату, где ждала меня Маша - и на ее вопрос "принесла?" вместо ответа только заплакала. Я объяснила ей, что мы не сможем сами выкормить птенца, потому, что он не будет ни семечки, ни пшено, ни хлеб - а ему нужны только живые мушки да комары. И что теперь он просто погибнет у нас от голода, потому что мы не сможем, как мама и папа ласточки, кормить его "живым кормом". Маша тоже заплакала, еще не дослушав меня. А ластенок будто специально начал чирикать все громче, и шире открывать рот...
Так нас нашла тетя Таня. Я и Маша плакали, глядя на корзинку, а птенчик чирикал не переставая.
- Что случилось? - строго спросила она - но мы не отвечали, а продолжали плакать.
Тогда она нагнулась над корзинкой и рассмотрела пищащее создание.
- Да это же ластенок. И желторотый какой! Прямо из гнезда. Вы где его взяли?
Мы всхлипывая рассказали ей, что это мальчишки принесли нам птичку, и что мы хотели за ним ухаживать, посадить его в большую клетку и кормить зернышками, а что потом вспомнили, что он их есть не будет...
- Нужно было вам отнести его назад к гнезду, может, ласточки бы его тогда забрали, - сказала тетя Таня.
- Но мы не знаем, где гнездо! И тогда бы мальчишки его замучили!, - тут же заспорили мы.
- Это верно, - согласилась тетя Таня - Ну, тогда придется вам быть за место ласточек, и мух на лету ловить, - пошутила она, "Идите в теплицу, там их много, только смотрите помидоры не попереломайте. А я пока вам клетку с чердака достану, а то еще ластенок в такой корзине себе крылья попортит.
Мы с радостью побежали в теплицу - ведь это был такой хороший способ накормить птенца! Мы еще удивлялись, как раньше не догадались пойти ловить мух туда.
Мух в теплице оказалось много - разных размеров и цветов. Они все непрерывно бились о стекла, налетали друг на друга, собираясь в кучки, и громко жужжали. Мы наловили пять зелено-серебристых мух, три черных больших, и семь черных средненьких мушки. Совсем маленьких мы ловить не стали - подумали, что нашему ластенку теперь-то точно должно хватить еды. Как мы были рады, когда закрывали двери в теплицу - ведь там просто роились мухи, а того, что было в нашей баночке, как мы думали - вполне могло хватить на день! Теперь-то наш ласточка не погибнет с голоду! Мы будем его хорошо кормить самыми самыми жирными мухами, и скоро он привыкнет к нам, будет нас узнавать, и чирикать нам ласточкины песенки! Мы шли домой, аккуратно неся в руках баночки с "уловом", и болтали о том, как здорово теперь нам будет жить с домашним ластенком!
Когда мы вернулись, наш питомец уже сидел в вычищенной клетке. Он смешно распластался по дну, и чуть поддерживал равновесие кончиками крылышек. Мы решили приступить к кормлению - запустили первую жирную муху в клетку. Ластенок и глазом не успел моргнуть, как она заметалась, зажужжала, да и вылетела из клетки вовсе - и закружила по комнате. Птенец призывно запищал
- Что же ты - не ловишь?!,- обиженно проворчала Маша.
- Так он и не станет ловить - родители ему все в рот складывали, а не рядом кидали, - объяснила нам тетя Таня.
Тогда мы открыли дверцу клетки и решили покормить ластенка с руки - но и это не удалось - он только пятился от нас, пока не забился в угол клетки.
- Так у вас дело не пойдет, девочки, - сказала тетя Таня, - сделаем вот что - и она взяла плоский пинцет, выбрала самую маленькую муху, свернула ее в комочек, после подцепила ее за одно крыло, и сквозь прутья просунула угощение в клетку прямо к клюву ластенка. Он, недолго думая, открыл свой желтый рот, и тетя Таня осторожно разжала пинцет - муха была мгновенно проглочена. После чего наш птиц довольно завертел головой, запищал, и снова открыл клюв, требуя добавки.
Мы дружно засмеялись.
- Ну вот теперь кормите его сами, и небольшими мухами, а этих, поганок, раздавите, или выпустите на улицу. И главное поймайте ту, что улетела, а то дома от нее никакой жизни не будет.
Мы все сделали - скормили птенцу всех маленьких мух, выпустили остальных, и долго гонялись по всему дому за огромной поганкой. Она садилась в самых труднодоступных местах, и улетала в последний момент, как только я или Маша замахивались мухобойкой. Наконец мы все таки поймали ее на оконной раме.
В то время, пока продолжалась гонка, ластенок нахохлился, прикрыл круглые глазки, и, кажется, даже уснул.
Мы на время оставили его в покое. Уже был вечер, и мы вспомнили, что нужно же ехать кататься на велосипедах, как и обещали. Мы с сестрой не знали, что сделать, может как-то обмануть мальчишек, и не ездить, или не выходить из дома, прикинутся больными. Но когда Ванька и Коля появились на своем транспорте возле нашей калитки, и стали нас звать - выйти все же пришлось. Маша так и сказала, что не хочет ехать. Тогда Ванька пообещал разорить еще пару гнезд.
- Нет, не надо, - в один голос закричали я и Маша. Мы понимали, что хоть и здорово было бы завести компанию для нашего птенца, но вот прокормить еще несколько ласточек мы будем не в состоянии - мух может не хватить.
Тогда мы достали велосипеды из сарая, и поехали кататься по деревне. Мальчишки, как мы и ожидали, нас таранили, загоняли в лужи, прижимали к обочине, и еще всячески над нами шутили. Но мы все это героически терпели - ради нашей домашней ласточки, и ради других ласточек, которые сейчас мирно спали в своих гнездах.
На прощанье мы не забыли сказать, что в следующий раз ни ради ласточки, ни ради какого другого зверя кататься мы с ними не поедем, и гулять не пойдем. Это для того, чтобы они еще чего не натворили.
Когда мы пришли домой, ластенок крепко спал. Он завернул голову за крыло, и теперь казался похожим на шарик.
Мы же еще не скоро легли - все обсуждали, как станем ухаживать за латенком, какую клетку ему сделаем, и главное - спорили как назовем - Черныш, Желторотик, Ластик... большая сложность была в том, что мы же не знали - кто это перед нами - мальчик, или девочка.
Когда мы легли, было уже за полночь. А спать нам пришлось недолго. Наш питомец разбудил всех в доме на рассвете - часов в шесть. Он начал громко чирикать, и призывно открывать рот. Тогда дядя Саша накрыл клетку какой-то темной тряпкой, и ластенок затих. Все заснули. А я не смогла сомкнуть глаз - все возилась с боку на бок - боялась, что птенец задохнется, или еще что с ним случится. Я кое-как встала, незаметно вынесла клетку в сени, открыла ее - ластенок тут же начал пищать. Тогда я оделась, взяла баночку и побежала в теплицу, наловила мух и накормила птенца. Тогда только он затих, и стал копаться в соломке, лежащей на полу клетки.
Я довольная пошла спать дальше...
Теперь, когда я проснулась, ластенка уже кормила Маша. Он оказался на редкость прожорливым - постоянно требовал мух!
Мы набегались с ним за день - то кормили его, то предлагали воды в блюдце, то хотели выпустить полетать по комнате, но нам запретили взрослые.
После обеда тетя Таня сказала нам, что птенца нужно отпустить.
- Куда же? - удивились мы.
Да и не хотели мы с ним расставаться, хотя кормление и занимало так много времени.
- Мы его не отдадим! Это наша домашняя ласточка!, - начала Маша.
- Вы его не прокормите, это он маленький столько ест, а когда вырастет что будете делать?
- А большой будет есть меньше, я читала, - гордо сказала Маша.
- Может и меньше, но ему нужно летать, ему нужна свобода, и другие ласточки. Посмотрите, как он в окно смотрит, а как пищать начинает, когда птиц других услышит. Вот сами вспомните, когда болеете, и приходится дома сидеть, в окно смотреть, а на улице все гуляют, играют, веселятся - вам разве хорошо?
-"И правда..." - подумала я, "грустно ему".
- Так может будем с ним играть!, - предложила Маша.
- Да вы то почему-то не хотите играть постоянно со взрослыми. Вы любите и друг с другом побегать... отдайте ластенка назад ласточкам, пусть они его кормят, и учат его летать, а то у вас он пропадет.
- Но куда мы его отнесем?, - захныкали мы - мы же не знаем, где его родители.
- Так попробуйте отдать нашим ласточкам - выпустите его на чердак в сарае, а они сами разберутся, что с ним делать! У них же точно такие же птенцы, примерно такого же возраста! Попробуйте, вдруг его примут. Ну а если нет - так подумаем что еще можно сделать.
Как ни хотелось нам расставаться с нашим этим маленьким пищащим созданием, все же было решено попробовать "отдать" ластенка в пусть не родную, но ласточью семью. Все решили, что так ему будет гораздо лучше - и еды хватит, и летать его научат, а когда он станет самостоятельным, улетит в жаркие страны, чтобы весной снова вернуться к нам, на родину.
Тогда мы отправились осуществлять наш план по высадке птенца на чердак. Чтобы не тревожить его лишний раз пересадками, решили оставить его там прямо в клетке. И посмотреть после, что станут делать ласточки. Маша забралась по лестнице на самый верх, я залезла примерно на середину лестницы, и тетя Таня подала мне клетку с птенцом. Я, в свою очередь передала ее Маше, аккуратно поддерживая снизу. Так клетка оказалась наверху. Ласточки в гнезде дружно защебетали из-за нашего появления. Но наш ластенок только немного покрутил головой, а потом снова поглубже зарылся в угол клетки - наверное он все таки испугался, что опять происходят какие-то перемещения.
Мы поставили клетку под самым гнездом (высота до него была примерно метра два), и поскорее слезли с чердака. В другом конце сарая стояла другая лестница, и мы забрались на нее, чтобы наблюдать, что же произойдет. Мы очень волновались. Вдруг ласточки не примут нашего птенца и заклюют его как чужака? Мы даже стали думать, что не стоило его оставлять в открытой клетке - лучше бы мы на первое время оставили его там в закрытой...
Какое то время в сарае было тихо - птенцы в гнезде мирно сидели, греясь друг о дружку, а наш птенец грелся о свою соломку. Но тут в окно на чердаке влетела ласточка и привычно бросилась в гнездо. Все гнездо сразу же запиликало разными голосами. И наш птенец оживился, встряхнулся и пронзительно закричал "пии". Но никто, кажется, не заметил его писка - большая ласточка продолжала возиться с детенышами в гнезде. Тогда он закричал громче и настойчивее. Поняв, что ласточки где-то рядом, но никто не прилетает на его призыв и не кормит его, наш ластенок решил выбраться из укрытия. Мы увидели, как юрко он взлетел на дверцу клетки и сел, зацепившись лапками за железный прутик. "Пии!" - и наконец его заметили! Ласточка выпорхнула из гнезда и уселась на провод, тянущийся вдоль сарая. Она удивленно склонила голову вниз, на клетку под собственным гнездом. В этот момент в сарай залетела другая ласточка - "наверное отец": подумали мы. Он облетел чердак кругом и тоже уселся на провод. Началось дикое щебетание. Все птенцы в гнезде кричали, требуя мух, большие ласточки о чем-то громко чирикали между собой, а наш ластенок, стараясь заглушить весь этот перезвон, напряженно пищал. Тогда одна взрослая ласточка вылетела на улицу, и вскоре вернулась. Она подлетела прямо к нашему ластенку, задержалась на секунду перед его клювом, и тут же снова очутилась на проводе. "Она принесла ему муху!" - с восторгом подумали мы! "Значит, его приняли" - мы были все себя от радости.
Через какое-то время обе ласточки вылетели на улицу - "за мухами", сказали мы дружно, и стали ждать. Птенцы в гнезде тут же притихли, и наш ластенок тоже нахохлился в ожидании.
Однако тишина продлилась недолго. Скоро мы услышали, что на улице творится что-то странное - множество птичьих голосов звучали на разный лад. Мы подождали еще немного - щебет становился все громче, и как мы видели из через дальнее окно - напротив нашего сарая то туда, то сюда сновали ласточки. Мы не выдержали - так было интересно посмотреть, что же там происходит, и вышли на улицу. Там был настоящий птичий базар!
Множество ласточек кружило туда-сюда вокруг крыши сарая, еще огромное их количество сидело на проводах, на деревьях, на самой крыше. Кажетс, они собрались со всей округи и все весело щебетали, стараясь перекричать друг друга.
Мы застыли на месте от удивления. Птицы не обращали на нас никакого внимания. - они все летали, кричали - кажется они решали какой-то важный вопрос.
И тут две ласточки залетели в сарай, а вылетели оттуда уже трое.
- Смотри, это же наш птенец, - закричала Маша - А как плохо летит! Его будто поддерживают под крылья! - и правда, мы увидели, что две взрослые ласточки будто подставляют свои большие сильные крылья под еще неокрепшие крылья птенца. Таким образом они проводили его до провода, на котором сидели другие ласточки. Он гордо уселся среди взрослых птиц. Тут же началась полная неразбериха - почти все ласточки спорхнули с места, защебетали, и стали разлетаться каждая в свою сторону. В этой суматохе мы не уследили, куда подевался наш питомец. Только теперь на проводе его не было, и на земле тоже, а ласточки кружили всюду, пролетая над нашими головами.
- Он улетел с родителями, - первой озвучила догадку Маша.
- Да, наверное наш ласточки нашли его настоящих родителей! Они наверное так рады, что их птенчик жив!
- Как здорово, что мы вернули его в семью!
- Угу, мы никогда бы не смогли заменить ему настоящих родителей.
Мы еще постояли, посмотрели на опустевшее небо, и тоже пошли в свой дом. А потом, вечером, долго вспоминали нашего ластенка.