--
Итак, друзья, я попросил вас собраться в связи с очень неприятными обстоятельствами.
Высокий седой человек лет шестидесяти обвел взглядом двух присутствующих в небольшой комнате человек, и продолжил:
--
За прошедшую неделю произошло слишком много нехороших событий, чтобы не обращать на это внимания. Во-первых, куда-то пропал Хвостов. Его ищут уже третий день, и без результата. Во-вторых, разбился на машине при весьма неясных обстоятельствах Анджей.
--
Что-о?
--
Как?
--
К сожалению, это правда. Вчера я получил известие из Кракова. Гибель такого надежного делового партнера сама по себе, согласитесь, наводит на размышления, а в контексте здешних событий - и на подозрения. В-третьих, в камере покончил с собой Бычок. Я это говорю специально для вас, Сергей Никифорович, - Седой едва заметно поклонился человеку с военной выправкой отставного полковника и стальным взглядом, - так как Николай Сергеевич всегда самым первым владеет подобной информацией. Он мне об этом и сообщил.
Николай Сергеевич, лысоватый мужчина с отдуловатым лицом, кивнул.
--
С Бычком уже все было утрясено, не сегодня-завтра его должны были выпустить, но кому-то, видимо, этого очень не хотелось. Ну, а самое главное ... - Седой сделал паузу, остальные внимательно ждали, - наш груз задержали на таможне. Вот уже четвертый день. Мы несем убытки.
--
Вы думаете, это работа Папы? - спросил после некоторой паузы человек со стальным взглядом.
--
Боюсь, что да, - ответил Седой.
--
Грубит, делопут. Решил, что высоко взлетел, не достанем. - вставил слово Лысый.
--
В том-то и дело, - едва поморщившись, сказал Седой. - Мы его для чего главой города ставили? Чтобы дело делал. А он что? Три года у власти, а толку ноль. Город запоганил - по главной улице проехать невозможно. Соседей из другой области пригласить стыдно, не то что из Москвы.
--
А ведь средства на благоустройство выделяются, - опять вставил Лысый. - А куда деются?
--
Деваются, - поправил его Стальной.
--
Что?
--
Не "деются", а "деваются", Николай Сергеевич.
--
А, ну да ...
--
Это уж, Николай Сергеевич, дела вашей епархии, вам и разбираться, - сказал Седой.
--
Вы думаете, это так просто? - обиженно возразил Лысый. - К нему же на вонючей козе не подъедешь.
--
Много из себя возомнил, - вставил свое веское слово Стальной.
--
Вот именно! - обрадовался поддержке Лысый. - Сам разъезжает в бронированном "кадиллаке", а у моих ребят ни спецсредств, ни элементарно покрышку поменять не на что. Как бандитов ловить прикажете? Над нами весь город смеется. Недавно приехали одного бандюгана брать, так пока за ним ходили, мальчишки на машине сзади неприличное слово написали. И правильно, если на машине вместо стекол пленка полиэтиленовая - кто же нас уважать будет? Это же ни в какие ворота!
--
"Бурильщики" из Конторы тоже сильно Папой недовольны, - добавил Стальной. - Он им все оперативные разработки ломает. Гадит везде и по крупному.
--
И что будем делать? - спросил Седой.
От этого вопроса Лысый незаметно поерзал. Стальной молча налил в стакан из стоящей перед ним, впрочем, как и перед другими, бутылки минеральной воды, и неторопливо выпил.
--
Я понимаю так, молчание - знак согласия?
Лысый быстро кивнул, и, по примеру Стального, торопливо налил себе минералки. Стальной достал из внутреннего кармана пиджака золотой портсигар с именной гравированной табличкой и задумчиво заметил:
--
Шуму будет много ...
--
Надо, чтобы без шуму, Сергей Никифорович.
--
Так или иначе, Виктор Олегович, но без шуму не обойдется.
--
Надо, чтобы без шуму, - с нажимом повторил Седой. - Вы меня понимаете?
Стальной помолчал, затянулся папиросой "Герцеговина Флор", потом сказал:
--
Я поговорю с ребятами из Конторы. Думаю, вместе чего-нибудь придумаем.
--
Может, помощь какая требуется? Если что, специалиста из Москвы выпишем.
--
Не патриот вы, Виктор Олегович. У нас в городе без малого семьсот тысяч человек - неужели своих талантов мало? И потом, москвичам платить в тройном размере придется.
--
Как знаете, Сергей Никифорович. Вы специалист, вам и флаг в руки.
"И барабан на шею", чуть не добавил Лысый, но вовремя промолчал.
Вениамин Аркадьевич Стрелецкий, известный в областном городе Промышлянске как глава городской администрации, а среди определенных кругов называемый "Папой", нажал на кнопку стола. В кабинет впорхнула смазливая длинноногая брюнетка секретарша.
--
Сонечка, что там у нас с конкурсом красоты? - спросил Глава.
--
Все хорошо, Вениамин Аркадьевич, - прощебетала Длинноногая. - Претенденток уже всех давно отобрали, шестнадцать человек. Работа с ними идет: пластика, движение, тренировка ритма ...
--
К первому маю успеваем?
--
Успеваем, Вениамин Аркадьевич!
--
Ну умничка. Иди.
Дверь тихонько закрылась. Глава нажал на кнопки стоящего на столе телефона.
--
Слушаю, Вениамин Аркадьевич!
--
Машину ко мне.
--
Сию минуту.
--
Поедешь со мной. Хочу посмотреть, как идет подготовка к конкурсу.
--
Хорошо, Вениамин Аркадьевич.
Глава отключил телефон и, удовлетворенно откинувшись в широком кресле, сладко потянулся. Дела шли как нельзя лучше. За последний год он проделал большую работу. Были налажены обширные связи с зарубежными партнерами, выключены из игры или блокированы многие конкуренты в городе, даже с губернатором отношения приняли более неофициальный оборот, хотя сначала губернатор относился к нему не вполне дружелюбно. Однако, сила солому ломит. Возросший авторитет Главы в городе заставил даже губернатора относиться к нему более почтительно. Вон, даже поддержал областной конкурс красоты. Это, прямо надо сказать, прорыв!
Идея конкурса принадлежала самому Стрелецкому. И идея, надо признать, была гениальная. Этой акцией Глава убивал сразу нескольких зайцев.
Ну, во-первых, сам факт конкурса добавлял популярности среди населения, замученного и задавленного экономическими и бытовыми неурядицами, забывшими уже, что значит культурно отдыхать. Не назовешь же "культурным отдыхом" каждодневное поглощение населением цистерн "паленой" водки и технического спирта.
Во-вторых, под акцию конкурса можно списать приличные суммы, недостача которых легко могла быть обнаружена очень заинтересованными органами. И хоть Глава чувствовал себя на данный момент как никогда неуязвимо, он был достаточно умен, чтобы не держать возле себя эту финансовую мину.
В-третьих, благодаря шумихе в "средствах массовой дезинформации", Глава не без оснований надеялся найти себе новых партнеров по бизнесу. Не то, чтобы нынешние партеры не устраивали, а так - на перспективу. Как говорится, не имей сто рублей, а имей сто друзей, не так ли?
В четвертых, Глава имел обоснованные виды на то, чтобы использовать как локомотив победительницу конкурса красоты. Он уже подсуетился, и счастливицу ждал ряд международных контрактов. От которых, впрочем, выигрывал только Глава. Благодаря "локомотиву", он собирался завести крепкие обширные связи в международном шоу-бизнесе. Это вам не провинциальный Промышлянск! Это, я вам скажу ... м-м-м! Глава зажмурился от предвкушения сладких перспектив.
Правда, надо было соблюсти одно важное условие: чтобы тебя приняли за своего, "товар" должен был быть по высшему разряду. Но здесь проблем быть не должно. Он самолично отобрал несколько кандидаток, на свой вкус - а со вкусом у него было все в порядке - и выбрал высокую длинноногую блондинку, истинную русскую красавицу - пальчики оближешь. Хваленый Запад таких, небось и не видел. Правда, у них тоже есть бабы ничего, Синди Кроуфорд, например. Только они там все синтетические - без пластических хирургов да личных дантистов им у нас в России, например, светило бы только в третьеразрядных барах официантками работать. А наша красавица природная, только что с пылу-жару: налетай, покупай, да лапай аккуратно - товар штучный!
Глава с удовольствием вспомнил, как провел ночь с выбранной им претенденткой - как ее зовут, Лена, кажется? Или Света? Нет, все-таки Лена. Победительницей будет, конечно, она. Тут и без протекции ясно, что она лучшая. Однако, Глава на всякий случай подстраховался, и кое-кому дал определенные указания. Сбоя быть не должно. А после победы, красавица еще отработает ночь в его постели, и она это знает. Это условие победы в конкурсе. Ничего, это для нее, дурочки, не самая большая плата, чтобы выбраться из этого вонючего Мухосранска в нормальные люди. Потом благодарить будет.
Приятные размышления прервал телефонный звонок:
--
Машина подана, Вениамин Аркадьевич.
В небольшой прокуренной комнате находилось два человека. Один сидел за монитором компьютера, другой стоял рядом и спокойно курил.
--
Вы уверены, Олег Владимирович, что ваш агент не подведет? - спросил тот, что сидел за компьютером.
--
Мы провели с ним психологическую тренировку. Но это для порядка. Агент и сам по себе обладает отменной выдержкой. Все тесты на это указывают. Да вы и сами можете убедиться, Валерий Викторович.
Сидящий уставился в монитор. Так, агент "Дракон", имя ..., фамилия ..., отчество ..., дата рождения ..., образование ..., семейное положение ..., имя отца, матери ..., перенесенные болезни ..., круг интересов, знакомых ...
--
Ого, в недавнем прошлом кандидат в мастера по парашютному спорту! Неплохо!
--
Так я и говорю. Нервы, как стальные канаты!
--
Ну-ну ... Смотрим дальше.
Так, дальше фотографии. Агент "Дракон" в детстве. Вот уже взрослый, с друзьями, подругами. На летном поле, подтягивает парашют за спиной. Еще несколько фотографий: в анфас, в профиль, со спины.
--
Ну что ж, Олег Владимирович, вас можно только поздравить с таким ценным приобретением. Если все пройдет удачно, можно будет вам давать более серьезную работу. Когда намечаете начать активную часть операции?
--
Активная фаза операции начнется автоматически в день закрытия конкурса красоты. Но приступать к подготовке надо сейчас, потом будет охрана, как у Президента.
--
Хорошо, приступайте.
--
Можно идти?
--
Идите, - сказал Валерий Викторович, вставая, и, пожав руку подчиненному, сказал:
--
Ни пуха!
--
К черту!
Подчиненный вышел, а начальник вытащил пачку "Балканской звезды" и закурил.
Операция "Жало Дракона" началась.
Бронированный лимузин и еще пара иномарок с охраной остановились возле огромных стеклянных дверей большого красивого здания областного драматического театра. Драматический театр некогда был одним из объектов законной гордости областного Промышлянска. В доперестроечное время коллектив театра состоял из талантливых, профессиональных артистов, своим мастерством мало чем уступавшим столичным артистам. Да и то сказать, еще вопрос, кто кому уступал. Многие артисты областного драматического уехали работать в московские театры и крепко там осели. А Тамара Высочина недавно даже снялась в одной из главных ролей в популярном по всей стране боевике "Плач гиены". Не то сейчас. Годы "катастройки" здорово подкосили театр. Распалась труппа, ушли профессионалы, не стало премьер, народ перестал интересоваться искусством вообще и театральным в частности. Теперь в драматическом театре проводятся различные шоу, да сборища городских "тузов", посвященные различным праздникам да дням рождения крупных руководителей города. А как же иначе? Уважаемые люди! Соответственный и почет себе надо устраивать. Да такой, чтобы на следующий день все "городские сплетницы" на своих страницах обязательно написали, кто был, в чем приходил, сколько чего выпил и съел, какие артисты выступали и тому подобное. Паблисити!
Глава города в сопровождении своего первого заместителя и нескольких дюжих охранников вошел в здание. Не обращая внимание на почтительно вытянувшуюся охрану театра, вся толпа пошла к обширному танцевальному залу, где с группой потных от работы девчонок работала инструктор хореографии, подтянутая миловидная женщина лет сорока.
- ... И-и раз, и-и два, девочки. Поворот. Так, теперь еще раз. И-и ...
Сидевший у магнитофона парень увидел входящего Главу и выключил музыку. Все повернулись к Главе и его заму. Они вошли вдвоем, оставив охрану за дверью.
--
Здравствуйте, Зинаида Эдуардовна, как у нас дела, - вальяжно поинтересовался Глава.
--
Работаем, как видите, Вениамин Аркадьевич.
--
Как, все получается?
--
Не беспокойтесь, все будет по высшему разряду. Для меня эта работа привычная.
--
Не сомневаюсь. А как девочки, не загоняете их?
--
Ну что вы, все нормально. Девочки все прелесть - все, как одна.
--
Ну и славно. Главное, чтобы не упасть в грязь лицом. Телевидение будет, пресса, сами понимаете. Неделя остается, успеете? - Глава, поискав глазами свою фаворитку, нашел, и едва кивнув ей, улыбнулся.
--
Успеем, Вениамин Аркадьевич.
--
Ну ладно, курочки, работайте, - сказал он, и, похлопав по заднице ближе всего стоящей "курочки", вышел из зала. Заместитель, не сказав ни одного слова за всю встречу, так же молча вышел следом.
--
Надо же, топтун нашелся! - тихо, но отчетливо сказала кто-то из "курочек".
Зинаида Эдуардовна испуганно глянула на девчонку, сказавшую крамольную фразу, затем быстро обернулась к выходу - не услышал ли Сам - и нервно прикрикнула:
--
Ты бы лучше работала как надо, а не языком болтала чего не следует!
--
А чего он ...
--
Не твое дело, Стеблякова. Работаем дальше. Сережа, включай музыку. И-и раз ...
За месяц до первого мая из девчонок содрали семь шкур и выжали семьсот семьдесят семь потов, но к назначенному сроку все конкурсантки были подготовлены к предстоящему шоу на все сто процентов, как и обещала Зинаида Эдуардовна Главе администрации. За это время Лена Стеблякова тысячу раз успела проклясть себя, что ввязалась в эту авантюру. Невыносимо противно было вспоминать этого холеного урода, усердно трудившегося над нею той мерзкой ночью. Он заставлял ее делать всякие гадости, как с какой-нибудь шлюхой подзаборной. Она не была девственницей, нет, конечно. За свои неполные двадцать один год у нее было достаточно мужчин, чтобы про нее можно было сказать, что это опытная женщина. Но все встречи с мужчинами были всегда строго по ее воле, и она даже в кошмарных снах не могла видеть, что ее будет пользовать какой-то холеный, самодовольный, самоуверенный гад, явно упивающийся своим превосходством.
И дернул же черт ее клюнуть на эту приманку. Красивой жизни захотелось, дуре! Вдруг повезет, думала, вдруг стану победительницей. И не хотелось думать, что победа-то оплачивается таким вот способом. Думала, авось, пронесет. Не пронесло. Назвался груздем - полезай в кузовок. И еще не известно, будет ли победа. Наобещать-то можно с три короба. Может, он и других девчонок так же охмурил, пообещал победу, затащил в постель, как и ее, да и "оторвался" точно так же по полной программе. С этого станется. Это только он показать себя пытается таким культурным: "прошу вас", "присаживайтесь, пожалуйста", "не желаете ли выпить", а глаза у самого холодные, алчные, как у дикого зверя. И кому этот маньяк решил отдать победу - еще вопрос.
От мысли, что победа достанется не ей, и, следовательно, все ее жертвы были напрасны, у Лены противно съежилось под ложечкой. В самом деле, вдруг победу отдадут, например, Людке Мамонтовой. Вон она, зануда, спокойна, как удав, намалевывается. Уверена в себе, сучка!
Однажды, дней через десять после начала изнурительных тренировок в танцевальном зале, предельно усталая и выжатая, как лимон, она шла к автобусной остановке, чтобы поскорее добраться домой. Навстречу ехала красная "девятка". Неожиданно автомобиль остановился прямо возле девушки, и из окошка высунулась незнакомая физиономия.
--
Лена, вас подвести?
Она хотела сказать "ой, конечно, спасибо большое", но благоразумие взяло верх, и она ответила:
--
Вы ошиблись, я не Лена.
Мало ли какие придурки на машинах разъезжают. Отвезут куда подальше, по башке тюкнут, поизгаляются вволю, да закопают где-нибудь подальше от города.
--
Не говорите ерунды, Лена Стеблякова! Садитесь!
Командный тон подействовал на уставшую, замученную девушку магически, и она, не задавая вопросов, послушно залезла в открытую незнакомцем дверь.
--
Как дела, Олег Владимирович?
--
Все идет по плану, товарищ полковник!
--
К чему такая официальность? Я же не рапорт с вас требую.
--
Извините, Валерий Викторович. Значит так: агент "Дракон" проинструктирован, необходимые спецсредства получил и к работе полностью готов.
--
Когда состоится акция?
--
Завтра, после закрытия конкурса красоты.
--
Не боитесь, что агент подведет?
--
Никак нет, Валерий Викторович!
--
Ну-ну. Смотрите, головой отвечаете.
Полковник взглянул на часы, еще раз отметил сегодняшнюю дату: 3 мая, и подумал: "значит, завтра, в ночь с четвертого на пятое ...".
--
Скажите, Олег Владимирович, я не пойму: почему Папа назначил начало конкурса на первое мая? Это же ведь советский праздник. В такой праздник балаган с голыми девицами устраивать ... Пенсионеры вряд ли его поймут. Да и молодежь тоже вряд ли.
--
А молодежь почему?
--
Ну, как почему? Девицы голые - это, конечно, интересно, но на кой черт ей, молодежи, этот нафталиновый праздник? Жаль, Папа не догадался в фойе между перерывами советские песни транслировать, "Каховку" какую-нибудь, или "Дан приказ ему на запад", или, еще лучше, "Интернационал". Много же он голосов бы собрал на следующих выборах!
Олег Владимирович сдержанно улыбнулся, представив выступающих девиц под звуки "Интернационала", но ответил серьезно:
--
Не такой уж Папа и дурак. Первомай-то сейчас как называется? "Праздник весны и труда"! Вот и представьте: весна, солнце, птички поют, девочки обнаженные ...
--
Хм, психолог, мать его ети!
--
Да уж, не хухры-мухры.
--
Ну ладно. Как планируете после операции "Дракона" задействовать?
--
Да есть некоторые соображения.
--
Ну, давайте, выкладывайте.
--
Значит, так ...
--
А теперь, дамы и господа! - в динамиках захлебывался от торжественного восторга противный визгливый голос, - мы сейчас узнаем, кто станет "Мисс Промышлянкой"! Итак! "Мисс"! "Промышлянкой"! Стала! ЕЛЕНА СТЕБЛЯКОВА!!!
--
...Уо-уо-уова! - Эхом взорвалась в неистовстве подогретая алкоголем и пивом толпа.
Зал полыхнул сотнями вспышек блицев в секунду. Несколько прожекторов ударили в глаза, ослепили, обдали жаром. Засуетились проворные газетчики, десятки телекамер обратили свой хищный взор на оглушенную и опустошенную Лену Стеблякову. Подруги-конкурентки, вежливо аплодируя и улыбаясь, завистливо смотрели на счастливицу, пытаясь искренне изображать радость за подругу, но не в силах скрыть горечь и ненависть в глазах, ненависть к той, которая так подло лишила их последней мечты, последнего шанса в серой, беспросветной жизни. Несколько подруг кинулись ее целовать, чуть ли не зубами впиваясь в наштукатуренные первоклассным макияжем щеки, кусая в кровь помертвевшие губы. Вот оно, бремя славы. Лена и не представляла, что выдержать его, даже несколько секунд, окажется таким нелегким делом.
Как в полусне, глупо улыбаясь, она увидела, как на нее надевают какой-то кокошник, который, видимо, назывался "короной", перевязывают красивой лентой с золотистой надписью "Мисс Промышлянка - 99". В уши ударила какофония, именуемая гимном в честь победительницы.
Дальнейшее она помнила смутно. Носились какие-то люди, кричали, визжали, вопили, что-то требовали, она тоже что-то кричала, смеялась, говорила в многочисленные микрофоны ...
Кто-то довел ее до своей персональной комнаты, сказав: "Вениамин Аркадьевич ждет вас в низу. Не задерживайтесь долго".
Она устало опустилась на сиденье возле зеркала, и только сейчас пришла в себя. Значит, все-таки, она! Она!! Она!!! "Мисс Промышлянка!". Лена Стеблякова! После месяца каторжного труда! Победила! Это почти невероятно.
И как холодным душем окатило, когда вспомнила вдруг услышанные слова: "Вениамин Аркадьевич ждет вас в низу". Эта фраза сбросила ее на грешную землю. Не забывай, дура, кому ты обязана победой. Твой благодетель ждет тебя в низу.
Эйфория моментально превратилась в ненависть, тело затрясло нервной дрожью. Хорошо, что заклятые подруги не видят, благо, у каждой своя отдельная комната - это на тот случай, чтобы перед выходом на сцену никто не смог друг дружке гадости сотворить.
Усилием воли Лена взяла себя в руки, налила себе из стоящей пластиковой бутылки газводы, выпила, затем взяла в руки сумочку, открыла, посмотрела содержимое. Там было все на месте, и лейкопластырь тоже. Посмотрев на него, она окончательно успокоилась, и даже почувствовала в груди какое-то приятное тепло. Затем проворно убрала с себя макияж, переоделась, и уже через пятнадцать минут спускалась уверенной походкой тигрицы, в окружении здоровых охранников. Остановившись на секунду перед запасным выходом, вдохнула полные легкие воздуха, выдохнула, и, словно переходя невидимый Рубикон, смело перешагнула порог, навстречу бронированному лимузину. Где-то сзади за стеной бесновалась пьяная толпа.
В начале девятого утра противно загудел зуммер телефона. Трубку подняла волосатая рука.
--
Слушаю.
--
Олег Владимирович, это я. Вы спали?
--
Нет. Как у вас дела?
--
Нормально. Все в порядке.
--
Что у вас с голосом? Были проблемы?
--
Нет-нет, это я так ... от волнения. Проблем не было. Что теперь делать дальше?
--
Действуйте по инструкции. Вам что-нибудь надо?
--
Холодно. Коньяку бы выпить.
--
Поезжайте туда, куда договорились. Там, в холодильнике, найдете все необходимое. И не высовывайтесь, пока я не приеду. Ясно?
--
Ясно.
--
Доктор нужен?
--
М-м-м ... Пожалуй, нет.
--
Тогда до встречи!
Олег Владимирович набрал номер, дождался, когда на том конце провода возьмут трубку, и сказал два слова:
--
Дракон ужалил.
Вениамин Аркадьевич сидел в огромном мягком кресле своей загородной виллы в обществе красивой девицы, только что выигравшей областной конкурс красоты. В руке он держал бокал с вином. Девица была уже изрядно пьяна и нескончаемо хохотала. Это немного раздражало Вениамина Аркадьевича. Прошлый раз она была ужасно скована, и теперешняя ее радость его чем-то пугала. Что-то было неестественное в ее поведении. Что? Вроде бы, все нормально - девушка празднует свой триумф, ей и положено радоваться. Так в чем же дело?
Неожиданно Вениамин Аркадьевич понял, в чем дело. После того случая, что он с ней ночью сотворил, при прощании он уловил в ее глазах чувство ненависти и страха. Ему нравилось, когда женщины в постели его боятся. Но сейчас он не чувствовал в ее поведении страха, вот в чем дело. Неужели, дело только в алкоголе? Да и так ли она пьяна на самом деле? Надо бы просмотреть ее сумочку - вдруг там пистолет? Да нет, ерунда. Откуда у нее пистолет? Четыре дня под присмотром, все вещи на много раз охраной пересмотрены. Чушь.
И все-таки, когда девушка пошла в туалет, он не удержался и просмотрел содержимое сумочки. Природная осторожность взяла верх. Слишком уж в опасные игры он играет, слишком уж многим "авторитетам" он наступил на хвост, чтобы позволить себе блаженную беспечность.
Итак, губная помада, косметический набор, аптечный, распечатанный без шести таблеток стандарт анальгина, лейкопластырь (на кой черт он ей сдался, доктора что ли не было?), кошелек с деньгами, пачка ментоловых сигарет "Море", другие штучки-дрючки по женской части. Никакого пистолета, конечно же, не было. Не было даже никаких колюще-режущих предметов типа пилочки для ногтей. Вениамин Аркадьевич почувствовал себя достаточно глупо. "Да, Беня, - сказал он себе. Он любил называть себя на западный манер Бенджамином. - да, Беня, с такой подозрительностью ты сегодня никакого кайфа не словишь". Он сел на место, принял прежнюю невозмутимую позу, отхлебнул из бокала вина. Через пару минут появилась Лена.
- А-а, господин мэр, не выпить ли нам с вами еще чуть-чуть? - довольно развязано спросила она. Господин мэр с охотой откликнулся:
--
Конечно, кисанька, вот же твой бокал, уже налитый. Прошу, пани, - с польским акцентом добавил он, передавая ей бокал. Она в три глотка осушила огромную посудину, немного пролив при этом вина на свою красную блузку.
"Девушке в красном не страшен маньяк - это нонсенс!" - вспомнил он фразу из песни Игоря Сукачева. Нонсенс? Или, все же, все путем?
Беня все не решался перейти к главной части программы. Мешала эта вот раздвоенность чувств. Он чувствовал, что от разгадки этого вопроса зависит судьба этого вечера. "Не хотелось бы упускать такую козочку".
"Козочка" же тем временем откинулась в нежной истоме на спинку кресла и, вытянув длинные стройные красивые ноги, закрыла глаза. Она явно собиралась спать. Беню это немного обидело, тем более это обидело Вениамина Аркадьевича. Главу городской администрации это просто взбесило. "Плевать ты на меня хотела? - злобно вдруг подумал он. - Ну, я тебе сейчас наплюю!". Он резко вскочил, двумя прыжками обогнул столик с вином и закусками, и подскочил к засыпающей Лене, резко схватил ее на руки и потащил в спальную комнату.
--
Ты что? Отстань, не лапай! Не лапай меня, сказала! Уйди, скотина! - она попыталась ударить, но куда там - ни сил, ни возможности у пьяной девушки не было.
Вот теперь все стало на свои места. Девица снова стала такой же, как и была прошлый раз: запуганной и потрясенной. И это ему нравилось.
Он грубо бросил ее на койку, залез под юбку и стал стягивать трусики.
--
Нет, нет! - крикнула она, сопротивляясь всеми силами. Сильный приступ отвращения вновь завладел ею.
--
Что, сука, не хочешь, чтобы я? Тогда сама раздевайся!
Она, преодолевая рвотные спазмы, стянула с себя одежду и бросила ему в ненавистную харю.
--
Подавись, козел!
Беня, уже не сдерживаясь, с рычанием бросился на девушку.
Лену Стеблякову чуть не вырвало. Преодолевая выворачивающийся желудок, она изо всех сил вцепилась длинными ногтями в ребра рычащему от экстаза животному и резко дернула вниз. Беня только что-то нечленораздельно промычал и, нажав ей под основание носа, сильно запрокинул голову. Лена потеряла сознание.
Беня, он же Бенджамин, он же Вениамин Аркадьевич, он же Господин Мэр, он же Глава Администрации, он же Папа сидел в одних трусах возле изнасилованной Лены Стебляковой и рассматривал свои ссадины. Кровь еще не везде успела запечься, и кое-где проглядывали тоненькие бурые капельки. Ссадины были достаточно глубокие и весьма болезненные. "Как бы заразу какую не занесла, сучка" - подумал истерзанный плэйбой. Он тяжело встал, прошел на кухню, открыл холодильник, вытащил непочатую бутылку водки, не без труда откупорил проворачивающуюся пробку, вылил немного на ладонь, зажмурился и провел ладонью по ссадинам на правом боку. Постоял, сдерживая стон и ругательства, затем продезинфицировал точно так же левый бок. Затем налил полный стакан "огненной воды", выдохнул и со сладостным отвращением выпил в три больших глотка. Схватил со стола какую-то попавшую под руку снедь, закусил. Вдохнул. Теперь можно жить.
Пока он морочил голову этой потаскухе, он почти не пил. Да и то, что пил, пойлом назвать нельзя. Какая-то сухая дрянь одиннадцать оборотов. Не до того было. Надо было шлюшку спаивать. Немного вина, немного коньяка - вот и окосела. Много ли бабе надо? А он тут как трезвенник-язвенник форму блюди, язви того в душу! "Ну, ничего, сейчас оторвусь по полной программе. Грамм четыреста приму, и вперед, на абордаж!" Он, конечно, хорохорился. Никаких любовных подвигов совершить бы он не смог, выпей он такую дозу. "Но двести пятьдесят выпить, конечно, надо. Для дезинфекции". Он подумал про свои ссадины и вдруг с неприятным удивлением отметил, что получил-то он их от длинных ногтей девушки. "Вот кретин! Оружие искал, а про когти ее забыл. А коготочки-то о-е-ей какие - как у пантеры. Как заснешь, так она ночью тебя спящего в шесть секунд разделает, и фамилии не спросит. Надо с ней поосторожнее. Впрочем, сейчас приведу ее в себя и отправлю домой. Нечего ей здесь больше делать".
Он выпил еще сто грамм водки и вернулся в спальную. Лена была уже почти одетая, застегивая пуговицы на блузке. На Беню сверкнул враждебный взгляд.
--
Ну-ну, кисанька, не злись. Ты молодец, ты все сделала как надо. Я больше к тебе претензий не имею.
--
Зато я к тебе имею, выродок! Я тебе сделаю, скотина, ты у меня попляшешь!
--
Ну, зачем же ты так? Не ругайся. Вот, возьми, - Беня подошел к небольшому столу, выдвинул ящик, достал небольшую шкатулку, открыл крышку и вытащил из нее красивую золотую цепочку. - Нравится?
--
Засунь ее себе знаешь куда?
--
Ну что ты, киса?
Беня вспомнил, что в холле на диване осталась ее сумочка. Он сходил, принес ее, и раскрыв, положил туда коробочку с цепочкой. Лена сидела на кровати, безучастно смотря в противоположную сторону.
--
У меня там сигареты. Дай! - сказала она.
Беня еще раз открыл сумочку, пошарил рукой, нащупал лейкопластырь, затем сигареты. Вытащил одну, прикурил, подал девушке. Она взяла, не поблагодарив.
--
Послушай, кисуля, - начал Беня, и Лена дернула плечом. - У тебя здесь я вижу лейкопластырь. Можно воспользоваться?
--
Пользуйся, - мстительно сказала она. - Хоть вместо туалетной бумаги подтирайся.
--
Хо-хо, - хохотнул Беня. - Ты просто прелесть.
--
Вся в тебя, только не такая гнида.
--
Ну ладно, не ругайся. Сейчас мой охранник отвезет тебя домой, а завтра за тобой подъедет машина и ты поедешь знакомиться со своими новыми друзьями. О кей, девонька?
--
Все лучше, чем твою харю смотреть, - уже почти примирительно сказала она.
--
Ну вот и славно.
Беня аккуратно нарезал несколько полосок пластыря, и поочередно так же аккуратно наклеил их на свои больные ссадины.
--
Ну, все? Я свободна? - спросила она, когда он закончил. - Тогда я пошла.
Она забрала остатки пластыря, положила в сумочку и направилась к выходу. Беня поплелся ее провожать.
Охранник Саша довез ее домой, когда времени было около двух ночи. Проводил до дома, пожелал спокойной ночи и быстро удалился. Лена наконец-то осталась одна после всего этого шумного триумфального, кошмарного дня и вечера. Все тело болело после этого грязного животного, и невыносимо требовало отдыха. Она сходила в душ, затем, когда вернулась, завела будильник на семь часов и легла спать. Машина должна была прийти за ней в девять.
Она погрузилась в глубокий сон без сновидений.
В семь часов зазвонил будильник. Лена с трудом разодрала глаза, встала, сходила в туалет, умылась, припудрилась, чуть-чуть перекусила. Оделась и вышла на улицу. Часы показывали 8:03. Прошла пару кварталов, нашла телефон-автомат, вставила жетон и набрала нужный номер. После нескольких
гудков знакомый голос сказал:
--
Слушаю.
--
Олег Владимирович, - сказала Лена, - это я. Вы спали?
--
Нет. Как у вас дела?
--
Нормально. Все в порядке.
Это был условленный код.
--
Что у вас с голосом? Были проблемы?
Опытный разведчик конечно сразу же почувствовал, что ей пришлось несладко.
--
Нет-нет, это я так ... от волнения. Проблем не было. Что теперь делать дальше?
--
Действуйте по инструкции. Вам что-нибудь надо?
За сухими фразами и дежурным тоном Лене в голосе матерого волкодава почудилось искреннее участие. И это было приятно.
--
Холодно. Коньяку бы выпить.
--
Поезжайте туда, куда договорились. Там, в холодильнике, найдете все необходимое. И не высовывайтесь, пока я не приеду. Ясно?
--
Ясно.
Высовываться она и так не собиралась. Пусть Господин Мэр хоть тысячу машин за ней пришлет, пусть хоть сам на уши встанет и всю милицию на уши поставит - сегодня она никуда не поедет.
--
Доктор нужен?
--
М-м-м ... Пожалуй, нет.
--
Тогда до встречи!
Лена дошла до остановки. Дождалась нужного автобуса и поехала по известному ей адресу. В кармане был ключ от квартиры, в которой ее ждал холодильник с едой и бутылкой коньяка и мягкая постель. Ведь она почти не отдохнула за те несколько часов, которые удалось выхватить после вчерашнего сумасшедшего дня. В 8:57 она входила в подъезд дома, находящегося в другом районе города. В ту же самую минуту к ее предыдущей квартире подкатила черная "Вольво" от Господина Мэра.
Глава администрации был в бешенстве. Девчонка исчезла. Когда в назначенное время она не вышла к машине, охранник-водитель Саша, выждав для приличия пятнадцать минут, поднялся на третий этаж, вежливо несколько раз постучал, и, после того, как ему никто не открыл и даже не ответил, позвонил Главе.
--
Что значит, "не открывает"? - побагровел шеф, крича в трубку. - Она должна быть дома! Звони еще!
--
Да сколько можно, Вениамин Аркадьевич! Я уже минут десять звоню. И до этого пятнадцать минут прождал. Или дома нет, или что случилось. Ну, мне что, дверь ломать, что ли?
--
Подожди. Дай подумать, - осевшим вдруг голосом сказал шеф.
Ему вдруг представилось болтающееся в петле тело девушки, и ему стало не по себе. А что, бабенка, видать, с характером, да еще выпивши была. Взбрыкнуло чего в голову, и решила хоть таким образом, да накосячить.
Он уже по другому воспринимал ее вчерашние угрозы. Черт возьми, дело принимает очень скверный оборот. Мало того, что летят к черту все контракты, все планы на будущее, так еще и скандал на всю округу. Он представил заголовки газет: ""Мисс Промышлянка" повесилась от счастья!", "Жуткая смерть после триумфа", "Кому помешала королева красоты?" и тому подобные опусы.
Черт! Это ведь не просто удар по его карьере. Если раскопают, что ночь перед самоубийством она провела у него на даче, ему придет и прямой физический финиш. Если не милиция сожрет, то недоброжелатели расправятся. Кому он теперь нужен, опозоренный? Кто за него заступится? Подумать только, все так отлично прошло, без сучка и задоринки, и вот здрасьте вам! - из-за какой-то психопатки ... Глава почувствовал, как взмокла спина.
--
Саша, - как можно более спокойным голосом сказал шеф, - ты постой, подожди ребят, не шуми, не отсвечивайся. Сейчас подъедет бригада, и вы вместе откроете дверь и посмотрите, что к чему. Только не шуметь!