Рыбаченко Олег Павлович : другие произведения.

Кинжал против пистолета детектив

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Всем невозможное, возможно в нашем мире!
  
   ЧАСТЬ I
   ДВИЖЯСЬ по Малхолланд-драйв к перевалу Кауэнга, Босх начал слышать музыку. Оно дошло до него в виде обрывков струнных и блуждающих партий духовых, эхом отдающихся от коричневых высохших летом холмов и размытых белым шумом машин, мчащихся с голливудского шоссе. Ничего, что он мог бы идентифицировать. Все, что он знал, это то, что он направлялся к ее источнику.
   Он сбавил скорость, увидев машины, припаркованные на обочине гравийной дороги. Два детективных седана и патрульная машина. Босх остановил свой "Каприс" позади них и вышел. Одинокий офицер в форме прислонился к крылу патрульной машины. Желтая пластиковая лента для места преступления - материал, используемый в Лос-Анджелесе - была натянута от бокового зеркала патрульной машины через гравийную дорогу к знаку на другой стороне. Вывеска гласила черными буквами на белом фоне, почти неразличимыми за граффити, покрывавшей вывеску:
  
   ЛАФД ПОЖАРНЫЙ КОНТРОЛЬ
   ГОРНАЯ ПОЖАРНАЯ ДОРОГА
   ЗАПРЕЩАЕТСЯ ВПУСКУ - НЕ КУРЯТ!
  
   Патрульный полицейский, крупный мужчина с загорелой кожей и светлыми колючими волосами, выпрямился, когда Босх приблизился. Первое, что Босх заметил в нем, кроме его размера, была дубинка. Он был спрятан в кольце на его ремне, а рабочий конец клюшки был испорчен, черная акриловая краска содрана, обнажая алюминий под ним. Уличные бойцы гордо носили свои потрепанные в боях палки, как знак, не столь тонкое предупреждение. Этот полицейский был головорезом. Насчет этого сомнений нет. Табличка над нагрудным карманом копа гласила, что его зовут Пауэрс. Он посмотрел на Босха сквозь очки Ray-Ban, хотя уже давно стемнело, и в его зеркальных линзах отражалось небо с выжженными оранжевыми облаками. Это был один из тех закатов, которые напомнили Босху о зареве, осветившем небо пожарами беспорядков несколько лет назад.
   - Гарри Босх, - сказал Пауэрс с оттенком удивления. - Когда ты вернулся за стол?
   Босх посмотрел на него за мгновение до того, как ответить. Он не знал Пауэрса, но это ничего не значило. Историю Босха, наверное, знает каждый полицейский голливудского отдела.
   - Только что, - сказал Босх.
   Он не сделал ни малейшего движения, чтобы пожать руку. Вы не делали этого на месте преступления.
   - Первый случай снова в седле, да?
   Босх вынул сигарету и закурил. Это было прямым нарушением политики отдела, но его это не беспокоило.
   "Что-то такое." Он сменил тему. - Кто там внизу?
   - Эдгар и новенькая из Пасифик, его сестра по духу.
   "Всадник".
   "Что бы ни."
   Босх больше ничего не сказал об этом. Он знал, что скрывалось за презрением в голосе полицейского в форме. Не имело значения, что он знал, что Кизмин Райдер обладает даром и является первоклассным следователем. Это ничего бы не значило для Пауэрса, даже если бы Босх сказал ему об этом. Пауэрс, вероятно, видел только одну причину, по которой он все еще носил синюю униформу вместо золотого значка детектива: он был белым человеком в эпоху найма и продвижения по службе женщин и представителей меньшинств. Это была гнойная рана, которую лучше не трогать.
   Пауэрс, по-видимому, воспринял отсутствие ответа Босха как несогласие и продолжил.
   - В любом случае, они сказали мне позволить Эмми и Сиду подъехать, когда они приедут. Я думаю, они закончили с поиском. Так что, я думаю, вы можете ехать вниз, а не идти пешком.
   Босху потребовалась секунда, чтобы понять, что Пауэрс имеет в виду судмедэксперта и техника отдела научных исследований. Он назвал имена так, как будто они были парой, приглашенной на пикник.
   Босх вышел на тротуар, уронил половинку сигареты и потушил ее ботинком. Было бы нехорошо устроить пожар на его первой работе, когда он столкнулся с отделом убийств.
   - Я пойду пешком, - сказал он. - А как насчет лейтенанта Биллетса?
   - Еще не здесь.
   Босх вернулся к своей машине и потянулся через открытое окно за своим портфелем. Затем он вернулся к Пауэрсу.
   - Ты тот, кто нашел его?
   "Это был я."
   Пауэрс гордился собой.
   - Как ты его открыл?
   "Держите стройного Джима в машине. Открыл дверь, потом открыл багажник.
   "Почему?"
   "Запах. Это было очевидно".
   "Носить перчатки?"
   "Неа. Не было".
   - Что ты трогал?
   Пауэрсу пришлось на мгновение задуматься.
   "Дверная ручка, тяга багажника. Вот об этом.
   - Эдгар или Райдер брали показания? Ты что-нибудь напишешь?
   "Пока ничего."
   Босх кивнул.
   - Послушайте, Пауэрс, я знаю, вы все собой гордитесь, но в следующий раз не открывайте машину, ладно? Мы все хотим быть детективами, но не все. Вот так и испортятся места преступления. И я думаю, ты это знаешь".
   Босх наблюдал, как лицо копа приобретает темно-красный оттенок, а кожа вокруг его челюсти натягивается.
   - Послушай, Босх, - сказал он. "Что я знаю, так это то, что если бы я просто назвал это подозрительным автомобилем, который пахнет так, как будто в багажнике сидит человек, тогда вы, люди, сказали бы: "Что, черт возьми, знает Пауэрс?" и оставил его там гнить на солнце, пока от твоего проклятого места преступления ничего не осталось.
   "Может быть, это и правда, но, видите ли, тогда это будет наша лажа. Вместо этого мы заставили вас облажаться, прежде чем мы начнем.
   Пауэрс оставался сердитым, но немым. Босх немного подождал, готовый продолжить спор, прежде чем закрыть его.
   "Можете ли вы снять ленту сейчас, пожалуйста?"
   Пауэрс отступил к ленте. Ему было около тридцати пяти, как предположил Босх, и он обладал давно отработанной чванливостью уличного ветерана. В Лос-Анджелесе эта чванливость пришла к вам быстро, как и во Вьетнаме. Пауэрс поднял желтую ленту, и Босх прошел под нее. Когда он проходил, полицейский сказал: "Не заблудитесь".
   - Хорошо, Пауэрс. Тут ты меня подловил."
   Пожарная дорога была однополосной и по бокам заросла кустарником, достигавшим Босху по пояс. На гравии валялись мусор и битое стекло - ответ нарушителя на табличку у ворот. Босх знал, что дорога, вероятно, была излюбленным местом ночных прогулок подростков из нижнего города.
   Музыка становилась все громче по мере того, как он углублялся в нее. Но он все еще не мог ее опознать. Примерно через четверть мили он вышел на засыпанную гравием поляну, которая, как он предположил, была перевалочным пунктом для пожарной техники на случай, если на окружающих холмах вспыхнет лесной пожар. Сегодня это послужило бы местом преступления. На дальнем конце поляны Босх увидел белый "роллс-ройс Серебряное Облако". Рядом с ним стояли два его партнера, Райдер и Эдгар. Райдер зарисовывал место преступления в блокноте, а Эдгар работал с рулеткой и вызывал измерения. Эдгар увидел Босха и одобрительно махнул рукой в латексной перчатке. Он позволил рулетке вернуться в футляр.
   - Гарри, где ты был?
   - Рисую, - сказал Босх, подходя. "Мне нужно было привести себя в порядок и переодеться, убрать вещи".
   Когда Босх подошел ближе к краю поляны, перед ним открылся вид. Они были на утесе, возвышающемся над голливудской чашей. Округлая музыкальная раковина находилась слева, не более чем в четверти мили. А оболочка была источником музыки. Шоу выходного дня Лос-Анджелесской филармонии в честь Дня труда в конце сезона. Босх смотрел вниз на восемнадцать тысяч человек, сидящих на концертных площадках, раскинувшихся по противоположной стороне каньона. Они наслаждались одним из последних воскресных вечеров лета.
   - Господи, - сказал он вслух, думая о проблеме.
   Эдгар и Райдер подошли.
   - Что у нас есть? - спросил Босх.
   - ответил Райдер.
   "Один в багажнике. Белый мужчина. Выстрелы. Дальше мы его не проверяли. Мы держим крышку закрытой. Однако у нас все в порядке".
   Босх направился к "Роллс", обходя обугленные остатки старого костра, горевшего в центре поляны. Двое других последовали за ним.
   - Это нормально? - спросил Босх, подходя к "Роллсу".
   - Да, мы искали, - сказал Эдгар. "Ничего особенного. Появилась течь под машиной. Это об этом, хотя. Самая чистая сцена, в которой я был за последнее время".
   Джерри Эдгар, которого вызвали из дома, как и всех остальных в команде, был одет в синие джинсы и белую футболку. На левой груди рубашки был рисунок значка и слова LAPD Homicide. Проходя мимо Босха, Гарри увидел на спине рубашки надпись "Наш день начинается, когда заканчивается твой день". Облегающая рубашка резко контрастировала со смуглой кожей Эдгара и обнажала его мускулистую верхнюю часть тела, когда он со спортивной грацией двигался к "Роллс". Босх работал с ним время от времени в течение шести лет, но они никогда не сближались вне работы. Это был первый раз, когда до Босха дошло, что Эдгар на самом деле спортсмен и что он должен регулярно тренироваться.
   Для Эдгара было необычно не быть в одном из своих строгих костюмов Нордстрема. Но Босх думал, что знает почему. Его неформальная одежда практически гарантировала, что ему не придется выполнять грязную работу по уведомлению ближайших родственников.
   Они замедлили шаг, когда приблизились к "Роллсу", как будто что-то здесь неладное могло быть заразным. Автомобиль был припаркован задней частью на юг и виден зрителям на верхних уровнях Чаши через дорогу. Босх снова обдумал их положение.
   "Значит, вы хотите вытащить этого парня оттуда на глазах у всех этих людей с их вином и упакованными ланчами из Гриля?" он спросил. "Как вы думаете, как это будет играть сегодня вечером по телевизору?"
   - Что ж, - ответил Эдгар, - мы решили оставить это решение тебе, Гарри. Ты втроем.
   Эдгар улыбнулся и подмигнул.
   - Да, верно, - саркастически сказал Босх. "Я трое".
   Босх все еще привыкал к мысли о том, что он может быть так называемым руководителем группы. Прошло почти восемнадцать месяцев с тех пор, как он официально расследовал убийство, не говоря уже о том, что возглавлял группу из трех следователей. Когда в январе он вернулся к работе после вынужденного стрессового отпуска, его назначили на стол по краже со взломом в Голливудском отделе. Начальник детективного бюро, лейтенант Грейс Биллетс, объяснила, что его назначение было способом постепенно вернуть его к детективной работе. Он знал, что это объяснение было ложью и что ей сказали, куда его поместить, но безропотно принял понижение в должности. Он знал, что в конце концов они придут за ним.
   После восьми месяцев подачи документов и периодических арестов за кражу со взломом Босх вызвали в офис начальника штаба, и Биллетс сообщила ему, что вносит изменения. Уровень раскрываемости убийств в подразделении упал до самого низкого уровня за всю историю. Раскрыто менее половины убийств. Она приняла на себя командование бюро почти год назад, и самый резкий упадок, как она с трудом признавала, пришелся на ее собственное наблюдение. Босх мог бы сказать ей, что этот спад был отчасти вызван тем, что она не следовала тем же статистическим махинациям, которые практиковал ее предшественник, Харви Паундс, который всегда находил способы повысить уровень раскрываемости, но он держал это при себе. Вместо этого он тихо сидел, пока Биллетс излагала свой план.
   Первая часть плана заключалась в том, чтобы вернуть Bosch в отдел убийств в начале сентября. Детектив по имени Селби, который едва справился со своей задачей, прошел путь от отдела убийств до места Босха в таблице кражи со взломом. Биллетс также добавила молодого и умного детектива, с которым она ранее работала в детективном бюро Тихоокеанского отдела, Кизмин Райдер. Затем, и это была радикальная часть, Биллетс изменил традиционную пару детективов. Вместо этого девять детективов по расследованию убийств, назначенных в Голливуд, будут сгруппированы в три команды по три человека. В каждой из трех команд будет ответственный детектив третьего класса. Бош был тройкой. Его назначили командиром первого отряда.
   Причина изменения была разумной - по крайней мере, на бумаге. Большинство убийств раскрываются в течение первых сорока восьми часов после обнаружения или вообще не раскрываются. Биллетс хотел, чтобы было раскрыто больше, поэтому она собиралась направить больше детективов на каждое из них. Часть, которая не выглядела так хорошо на бумаге, особенно для девяти детективов, заключалась в том, что ранее четыре пары партнеров работали над делами об убийствах. Новые изменения означали, что каждый детектив будет работать над каждым третьим делом, а не над каждым четвертым. Это означало больше дел, больше работы, больше времени в суде, больше сверхурочной работы и больше стресса. Положительным моментом считалось только овертайм. Но Биллетс был жестким и не обращал особого внимания на жалобы детективов. И ее новый план быстро принес ей очевидное прозвище.
   "Кто-нибудь уже разговаривал с Буллетс?" - спросил Босх.
   - Я звонил, - сказал Райдер. "Она была в Санта-Барбаре на выходных. Оставил номер на столе. Она спускается рано, но до нас еще как минимум полтора часа. Она сказала, что сначала ей придется подбросить муженька, и, вероятно, она просто поедет в бюро".
   Босх кивнул и подошел к задней части "Роллса". Он сразу почувствовал запах. Он был слабым, но он был там, безошибочно. Как никто другой. Он снова кивнул никому конкретно. Он поставил портфель на землю, открыл его и достал из картонной коробки внутри пару латексных перчаток. Затем он закрыл кейс и поставил его в нескольких футах позади себя, подальше от дороги.
   - Ладно, давай посмотрим, - сказал он, натягивая перчатки на руки. Он ненавидел их чувства. "Давайте стоять рядом, мы не хотим давать людям в Чаше больше шоу, чем они заплатили".
   - Это некрасиво, - сказал Эдгар, шагнув вперед.
   Все трое стояли вместе в задней части Rolls, чтобы скрыть вид от зрителей. Но Босх знал, что любой, у кого есть приличный бинокль, поймет, что происходит. Это был Лос-Анджелес
   Прежде чем открыть багажник, он заметил персональный номерной знак автомобиля. Там было написано ТНА. Прежде чем он успел заговорить, Эдгар ответил на незаданный вопрос.
   "Возвращается к TNA Productions. На Мелроуз.
   "Т и А?"
   "Нет, буквы, ТНА, прямо как на тарелке".
   - Где на Мелроузе?
   Эдгар достал из кармана блокнот и просмотрел страницы. Адрес, который он дал, был знаком Босху, но он не мог его определить. Он знал, что это недалеко от "Парамаунта", огромной студии, занимающей всю северную сторону пятидесятипятисотого квартала. Большая студия была окружена небольшими производственными домами и мини-студиями. Они были похожи на рыбу-присоску, которая плавала вокруг пасти большой акулы, надеясь поймать остатки, которые не затянулись.
   "Хорошо, давайте сделаем это".
   Он снова обратил внимание на сундук. Он мог видеть, что крышка была слегка опущена, чтобы она не закрывалась. Используя один обрезиненный палец, он осторожно поднял его.
   Когда багажник был открыт, из него вырвалось тошнотворно зловонное дыхание смерти. Босху сразу же захотелось закурить, но те дни прошли. Он знал, что может сделать адвокат защиты с одним пеплом коповского дыма на месте преступления. Разумные сомнения строились на меньшем.
   Он наклонился под крышку, чтобы рассмотреть поближе, стараясь не задеть бампер штанами. В багажнике находилось тело мужчины. Кожа у него была серовато-белая, и он был одет в дорогие льняные штаны с резко отутюженными манжетами внизу, бледно-голубую рубашку с цветочным узором и кожаную спортивную куртку. Его ноги были босыми.
   Мертвец лежал на правом боку в позе эмбриона, за исключением того, что его запястья были за спиной, а не прижаты к груди. Босху показалось, что его руки были связаны за спиной, а затем оковы сняли, скорее всего, уже после того, как он умер. Босх внимательно присмотрелся и увидел небольшую ссадину на левом запястье, вероятно, вызванную борьбой с креплениями. Глаза мужчины были плотно закрыты, а в уголках глазниц засох беловатый, почти полупрозрачный материал.
   "Киз, я хочу, чтобы ты делала заметки о внешности".
   "Верно."
   Босх углубился в багажник. Он увидел, как во рту и носу мертвеца засохла пена очищенной крови. Его волосы были покрыты коркой крови, которая растекалась по плечам и коврику багажника, покрывая его запекшейся лужей. Он мог видеть дыру в полу сундука, через которую кровь стекала на гравий внизу. Он находился в футе от головы жертвы и, казалось, был ровно прорезан в металлической подкладке в том месте, где коврик был согнут. Это была не дырка от пули. Вероятно, это был слив или отверстие, оставленное болтом, который расшатался и выпал.
   В беспорядке на затылке Босх мог разглядеть два отчетливых отверстия с зазубренными краями в нижней части задней части черепа - затылочный бугорок - научное название, которое легко пришло ему на ум. Слишком много вскрытий, подумал он. Волосы рядом с ранами были обожжены газами, вырывающимися из ствола ружья. На коже головы виднелись следы от пороха. Выстрелы в упор. Никаких выходных ран, которые он мог видеть. Наверное, двадцать два, предположил он. Они подпрыгивают внутри, как шарики, брошенные в пустую банку из-под желе.
   Босх поднял голову и увидел небольшие брызги крови на внутренней стороне крышки багажника. Он долго изучал пятна, а затем отступил назад и выпрямился. Теперь он оценил весь вид ствола, проверяя воображаемый список. Поскольку на подъездной дороге к поляне не было обнаружено капель крови, он не сомневался, что мужчина был убит здесь, в сундуке. Однако были и другие неизвестные. Почему здесь? Почему без обуви и носков? Почему были сняты повязки с запястий? Он пока отложил эти вопросы.
   - Ты проверяешь бумажник? - спросил он, не глядя на двух других.
   - Пока нет, - ответил Эдгар. - Узнали его?
   Впервые Босх взглянул на лицо как на лицо. В нем все еще чувствовался страх. Мужчина закрыл глаза. Он знал, что грядет. Босх подумал, не является ли беловатая субстанция в глазах засохшими слезами.
   - Нет, не так ли?
   "Неа. В любом случае, это слишком грязно".
   Босх осторожно поднял кожаную куртку сзади и не увидел бумажника в задних карманах брюк мертвеца. Затем он открыл куртку и увидел, что бумажник был во внутреннем кармане, на котором был ярлык мужского магазина Fred Haber. Босх также мог видеть бумажную папку для авиабилета в кармане. Другой рукой он засунул руку в куртку и снял два предмета.
   - Давай крышку, - сказал он, отступая.
   Эдгар закрыл ее так же осторожно, как гробовщик закрывает гроб. Затем Босх подошел к своему портфелю, присел на корточки и положил на него два предмета.
   Он первым открыл бумажник. В прорезях с левой стороны был полный комплект кредитных карт, а справа за пластиковым окошком - водительские права. Имя на лицензии гласило Энтони Н. Алисо.
   - Энтони Н. Алисо, - сказал Эдгар. - Тони, короче. ТНА. Продакшн ТНА".
   Адрес находился в Хидден-Хайлендс, крошечном анклаве недалеко от Малхолланда на Голливудских холмах. Это было такое место, которое было окружено стенами и имело сторожку, дежурившую двадцать четыре часа в сутки, в основном дежурные или отставные копы полиции Лос-Анджелеса. Адрес удался Rolls-Royce.
   Босх открыл отделение для бумажников и нашел пачку денег. Не вынимая денег, он пересчитал две стодолларовые купюры и девять двадцаток. Он назвал сумму, чтобы Райдер мог записать ее. Затем он открыл папку авиакомпании. Внутри была квитанция на билет в один конец на рейс American Airlines, вылетавший из Лас-Вегаса в Лос-Анджелес в 10:05 вечера пятницы. Имя в билете совпало с водительскими правами. Босх проверил задний клапан папки с билетами, но там не было ни наклейки, ни скобы, указывающих на то, что владелец билета проверил сумку. Заинтересовавшись, Босх оставил бумажник и билет на чемодане и пошел заглянуть в машину через окна.
   - Без багажа?
   - Никаких, - сказал Райдер.
   Босх вернулся к багажнику и снова поднял крышку. Глядя на тело, он подцепил пальцем левый рукав куртки и поднял его. На запястье были золотые часы Ролекс. Лицо было окружено кольцом из крошечных бриллиантов.
   "Дерьмо."
   Босх обернулся. Это был Эдгар.
   "Какая?"
   "Вы хотите, чтобы я позвонил в OCID?"
   "Почему?"
   "Воп имя, никакого грабежа, два в затылок. Это сумасшедшая работа, Гарри. Мы должны позвонить в OCID.
   "Еще нет."
   "Я скажу вам прямо сейчас, это то, что Bullets собирается сделать".
   "Посмотрим."
   Босх снова осмотрел тело, пристально вглядываясь в искаженное окровавленное лицо. Потом закрыл крышку.
   Босх отошел от машины и подошел к краю поляны. С этого места открывался блестящий вид на город. Глядя на восток через бескрайние просторы Голливуда, он мог легко разглядеть в легкой дымке шпили центра города. Он увидел, что на стадионе "Доджер" включили свет для игры в сумерках. Доджерс были мертвы даже с Колорадо за месяц до игры и Номо из-за подачи игры. У Босха был билет во внутреннем кармане пальто. Но он знал, что взять его с собой было принятием желаемого за действительное. Сегодня вечером он не приблизится к стадиону. Он также знал, что Эдгар был прав. У убийства были все аспекты нападения мафии. Следует уведомить отдел по борьбе с организованной преступностью - если не для того, чтобы полностью взять на себя расследование, то хотя бы для того, чтобы дать совет. Но Босх откладывал это уведомление. Прошло много времени с тех пор, как у него не было дела. Он еще не хотел сдаваться.
   Он снова посмотрел на Чашу. Для него это выглядело предательством, толпа, сидящая эллиптической формацией, поднималась на противоположный холм. Секции для сидения, наиболее удаленные от музыкальной оболочки, были самыми высокими на холме и почти на одном уровне с поляной, где был припаркован "Роллс". Босху стало интересно, сколько людей в этот момент наблюдают за ним. Он снова подумал о дилемме, с которой столкнулся. Он должен был начать расследование. Но он знал, что если он вытащит тело из багажника на глазах у такой публики, то, скорее всего, придется адски расплачиваться за плохие отношения с общественностью, которые такой шаг вызовет в городе и департаменте.
   И снова Эдгар, казалось, понял его мысли.
   - Черт, Гарри, им все равно. На джазовом фестивале несколько лет назад на этом месте была парочка, которая пол часа хулиганила. Когда они закончили, им аплодировали стоя. Парень встает голышом и слегка кланяется.
   Босх оглянулся на него, чтобы убедиться, что он говорит серьезно.
   "Я прочитал это в "Таймс". Колонка "Только в Лос-Анджелесе".
   "Ну, Джерри, это Филармония. Это другая толпа, понимаете, о чем я? И я не хочу, чтобы это закончилось "Только в Лос-Анджелесе", хорошо?"
   - Хорошо, Гарри.
   Босх посмотрел на Райдера. Она еще толком ничего не сказала.
   - А ты как думаешь, Киз?
   "Я не знаю. Вы трое".
   Райдер была маленького роста, пять футов и не больше ста фунтов с ружьем. Она бы никогда не дожила до того, как департамент смягчил физические требования, чтобы привлечь больше женщин. У нее была светло-коричневая кожа. Ее волосы были выпрямлены и коротко стрижены. На ней были джинсы и розовая оксфордская рубашка под черным блейзером. На ее маленьком теле куртка не особо помогала скрыть 9-миллиметровый Glock 17 в кобуре на правом бедре.
   Биллетс сказал ему, что она работала с Райдером в Пасифик. Райдер работал над делами об ограблениях и мошенничестве, но иногда его вызывали для работы над убийствами, в которых преобладали финансовые аспекты. Биллетс сказал, что Райдер может осмотреть место преступления не хуже, чем большинство опытных детективов по расследованию убийств. Она дергала за ниточки, чтобы получить одобрение на перевод Райдера, но уже смирилась с тем фактом, что долго не продержится в дивизионе. Райдер был отмечен для путешествий. Ее статус двойного меньшинства в сочетании с фактами, что она была хороша в том, что она делала, и что у нее был ангел-хранитель - Биллетс не был уверен, кто - в Центре Паркера практически гарантировал, что ее пребывание в Голливуде будет недолгим. Это была последняя приправа перед тем, как она направилась в центр города в Стеклянный дом.
   - А как же ОПГ? - спросил Босх.
   - Задержался на этом, - сказал Райдер. "Думал, что мы побудем здесь некоторое время, прежде чем перегоним машину".
   Босх кивнул. Это было то, что он ожидал от нее. Официальный полицейский гараж обычно был последним в списке вызовов. Он просто колебался, пытаясь принять решение, задавая вопросы, на которые уже знал ответы.
   Наконец он принял решение, что делать.
   "Хорошо, давай, позвони", - сказал он. - Скажи им, чтобы пришли сейчас же. И скажи им, чтобы принесли планшет. Хорошо? Даже если у них есть крючок по соседству, заставь их повернуться. Скажи им, что это должна быть квартира. В моем портфеле есть телефон.
   - Понятно, - сказал Райдер.
   - Почему бортовой, Гарри? - спросил Эдгар.
   Босх не ответил.
   - Мы переносим все шоу, - сказал Райдер.
   "Какая?" - спросил Эдгар.
   Райдер подошел к портфелю, не ответив. Босх сдержал улыбку. Она знала, что он делает, и он начал понимать некоторые обещания, о которых говорил Биллетс. Он достал сигарету и закурил. Он положил сгоревшую спичку в целлофан вокруг рюкзака и положил ее обратно в карман пальто.
   Пока он курил, он заметил, что звук на краю поляны, откуда он мог смотреть прямо в Чашу, был намного лучше. Через несколько мгновений он даже смог опознать исполняемую пьесу.
   - Шехерезада, - сказал он.
   - Что это, Гарри? - спросил Эдгар.
   "Музыка. Называется Шехерезада. Вы когда-нибудь слышали это?
   "Я не уверен, что слышу это сейчас. Все эхо, чувак.
   Босх щелкнул пальцами. Неожиданно промелькнула мысль. В его воображении были арочные ворота студии, копия Триумфальной арки в Париже.
   - Тот адрес на Мелроузе, - сказал Босх. "Это недалеко от "Парамаунта". Рядом находится одна из тех студий по ловле фидерной рыбы. Я думаю, это Арчвэй.
   "Ага? Я думаю ты прав."
   Затем подошел Райдер.
   "У нас есть квартира по пути", - сказала она. "Расчетное время прибытия пятнадцать. Я проверил SID и ME. Тоже в пути. У SID есть кто-то, кто только что завершил вторжение в дом в каньоне Николс, так что они должны быть прямо здесь.
   - Хорошо, - сказал Босх. - Кто-нибудь из вас еще не повторил историю с качающейся палкой?
   - Со времени предварительного, - сказал Эдгар. "Не наш тип. Думал, оставим его на троих.
   Невысказанное значение этого заключалось в том, что Эдгар почувствовал расистскую враждебность, которую Пауэрс излучал по отношению к себе и Райдеру.
   - Хорошо, я возьму его, - сказал Босх. - Я хочу, чтобы вы двое закончили составление карт, а затем еще раз осмотрели окрестности. На этот раз займитесь другими областями".
   Он понял, что только что сказал им то, что ему не нужно было говорить.
   "Извиняюсь. Ты знаешь что делать. Все, что я говорю, давайте возьмем это по номерам. У меня такое ощущение, что у нас идет восемь на десять.
   - А как насчет OCID? - спросил Эдгар.
   - Я же сказал тебе, еще нет.
   - Восемь на десять? - сказала Райдер с растерянным выражением лица.
   - Ящик восемь на десять, - сказал ей Эдгар. "Дело знаменитости. Студийный кейс. Если это шишка из индустрии в багажнике, кто-нибудь из Archway, мы собираемся привлечь к этому внимание СМИ. Больше, чем некоторые. Мертвый парень в багажнике его Роллса - это новость. Мертвый промышленник в багажнике своего Роллса - большая новость".
   - Арка?
   Босх оставил их там, а Эдгар поведал ей о фактах из жизни, когда дело доходило до убийств, средств массовой информации и кинобизнеса в Голливуде.
   Босх облизал пальцы, чтобы потушить сигарету, а затем положил ее вместе с использованной спичкой в целлофановой обертке. Он медленно начал идти четверть мили обратно в Малхолланд, снова осматривая гравийную дорогу туда-сюда. Но на гравии и в близлежащих кустах было так много мусора, что невозможно было понять, связано ли что-нибудь - окурок, пивная бутылка, использованный презерватив - с "роллсами" или нет. Единственное, на что он смотрел больше всего, была кровь. Если на дороге была кровь, которую можно было связать с жертвой, это могло указывать на то, что он был убит в другом месте и оставлен на поляне. Отсутствие крови, вероятно, означало, что убийство произошло прямо здесь.
   В ходе бесплодных поисков он понял, что чувствует себя расслабленным, может быть, даже счастливым. Он снова был в ритме и снова следовал своей миссии. Помня, что человек в багажнике должен был погибнуть, чтобы он чувствовал себя так, Босх быстро списал эту вину со счетов. Мужчина оказался бы в багажнике независимо от того, вернулся ли Босх к столу отдела убийств или нет.
   Когда Босх добрался до Малхолланда, он увидел пожарные машины. Их было двое, а вокруг них стоял батальон пожарных, словно чего-то ожидая. Он закурил еще одну сигарету и посмотрел на Пауэрса.
   - У тебя проблемы, - сказал полицейский.
   "Какая?"
   Прежде чем Пауэрс ответил, подошел один из пожарных. На нем была белая каска командира батальона.
   - Ты главный? он спросил.
   "Это я."
   - Шеф Джон Фридман, - сказал он. "У нас проблема".
   - Вот что я слышу.
   "Шоу в Чаше должно закончиться через девяносто минут. После этого у нас фейерверк. Проблема в том, что этот парень говорит, что у тебя там труп и место преступления. Это проблема. Если мы не сможем подняться туда, чтобы подготовить безопасную позицию для фейерверков, фейерверков не будет. Мы не можем этого допустить. Если бы мы не были на позиции, мы могли бы увидеть, как весь склон этих холмов поднимается вверх от одной заблудившейся ракеты. Знаешь что я имею ввиду?"
   Босх заметил, что Пауэрс ухмыляется над своей дилеммой. Босх проигнорировал его и снова обратил внимание на Фридмана.
   "Шеф, сколько времени вам нужно на подготовку?"
   "Максимум десять минут. Мы просто должны быть там до того, как поднимется первый".
   - Девяносто минут?
   - Сейчас около восьмидесяти пяти. Там будет много разгневанных людей, если они не получат свой фейерверк".
   Босх понял, что он не столько принимал решения, сколько заставлял их принимать за себя.
   "Шеф, держитесь здесь. Мы выйдем через час пятнадцать. Не отменяйте шоу".
   "Ты уверен в этом?"
   "Рассчитывай на это."
   - Детектив?
   - Что, шеф?
   - Ты нарушаешь закон этой сигаретой.
   Он кивнул в сторону покрытой граффити вывески.
   - Извините, шеф.
   Босх вышел на дорогу, чтобы рассеять дым, а Фридман вернулся к своим людям, чтобы сообщить по радио, что шоу будет продолжаться. Босх понял опасность и догнал его.
   "Шеф, вы можете сказать, что шоу будет продолжаться, но ничего не говорите в эфир о теле. Нам не нужны здесь СМИ, пролетающие вертолеты".
   "Я понял."
   Босх поблагодарил его и обратил внимание на Пауэрса.
   "Вы не можете убрать сцену за пятнадцать часов, - сказал Пауэрс. - Медицинской экспертизы здесь даже нет.
   - Позвольте мне побеспокоиться об этом, Пауэрс. Ты уже что-то пишешь?
   "Еще нет. Имела дело с этими ребятами. Помогло бы, если бы кто-нибудь из вас пообщался с вами там, наверху.
   - Тогда почему бы тебе не рассказать мне об этом с самого начала.
   "Что насчет них?" - спросил Пауэрс, кивнув в сторону поляны. "Почему ни один из них не разговаривает со мной? Эдгар и Райдер?
   "Потому что они заняты. Вы хотите, чтобы я проверил его или нет?
   "Я уже говорил тебе."
   - С самого начала, Пауэрс. Ты рассказал мне, что ты сделал, когда проверил машину. Что заставило вас проверить это?
   - Рассказывать особо нечего. Обычно я прохожу здесь каждую вахту, прогоняю мешков с грязью.
   Он указал через Малхолланд на гребень холма. Там была линия домов, большинство из которых стояло на консолях, цепляясь за гребень. Они выглядели как передвижные дома, подвешенные в воздухе.
   "Люди там наверху постоянно звонят в участок, говорят, что у них здесь костры, пивные вечеринки, поклонение дьяволу, кто знает что. Думаю, это портит им вид. И они не хотят, чтобы что-то испортило вид на миллион долларов. Поэтому я подхожу и выметаю мусор. В основном скучающие маленькие писаны из Долины. Раньше у пожарной охраны был замок на воротах, но двойка пробила его. Это было шесть месяцев назад. Городу требуется не меньше года, чтобы починить что-нибудь поблизости. Черт, я реквизировал батарейки для своего Мага три недели назад и до сих пор их жду. Если бы я сам их не купил, я бы работал в гребаном ночном дежурстве без фонарика. Городу все равно. Этот ци-"
   - Так что насчет роллов, Пауэрс? Остановимся на теме".
   - Ну да, обычно я успеваю после наступления темноты, но из-за представления в Чаше я заскочил сегодня пораньше. Тогда я видел "Роллс".
   - Ты пришел сам? Никаких жалоб с холма?
   "Нет. Сегодня я просто проехал его самостоятельно. На счет шоу. Я подумал, что могут быть какие-то нарушители.
   "Были там?"
   "Несколько человек ждут, чтобы послушать музыку. Но не обычная толпа. Это утонченная музыка, я думаю, вы бы это назвали. Я все равно выгнал их, и когда они ушли, Роллс был тем, что осталось. Но для него не нашлось водителя".
   - Значит, ты проверил.
   - Да, и я знаю запах, чувак. Вытащил его со слимом, и вот он. Жесткий. Затем я отказался и позвонил профессионалам".
   В том, как он сказал последнее слово, была нотка сарказма. Босх проигнорировал это.
   - Люди, которых вы преследовали, вы знаете какие-нибудь имена?
   - Нет, как я уже говорил, я погнался за ними, потом заметил, что никто не сел, и уехал на "Роллсе". К тому времени было слишком поздно".
   - Что насчет прошлой ночи?
   "Что насчет этого?"
   - Ты добрался сюда?
   "Я был в отключке. Я работаю со вторника по субботу, но вчера вечером я поменялся с приятелем, потому что у него было кое-что сегодня вечером".
   - Так что насчет вечера пятницы?
   Он покачал головой.
   "Три вахты всегда заняты в пятницу. У меня не было времени на свободный круиз, и, насколько я знаю, мы не получали жалоб... так что я так и не выжил".
   - Просто гоняешься за радио?
   "Всю ночь мне звонили. Я даже не получил десять-семь".
   - Без обеденного перерыва, это самоотверженность, Пауэрс.
   "Что это должно означать?"
   Босх понял, что совершил ошибку. Пауэрс был поглощен разочарованиями на работе, и он зашел слишком далеко. Пауэрс снова покраснел и медленно снял свои Ray-Ban, прежде чем заговорить.
   "Позвольте мне сказать вам кое-что, большая шишка. Вы вошли, пока получение было хорошим. Остальные из нас? Получаем дерьмо. Мы... я так много лет пытался получить золотой щит, что мне не счесть, и у меня столько же шансов получить его, сколько у того, кто в багажнике этого Роллс-Ройса. Но я не ложусь. Я все еще здесь пять вечеров в неделю, гоняюсь за радио. Надпись "Защищай и Служи" на дверце машины, и я это делаю, чувак. Так что плевать мне на преданность".
   Босх колебался, пока не убедился, что Пауэрс закончил.
   - Послушай, Пауэрс, я не хотел тебя обидеть. Хорошо? Хочешь сигарету?
   "Я не курю".
   "Хорошо, давай попробуем еще раз". Он немного подождал, пока Пауэрс снова надел зеркала на глаза и, казалось, успокоился. - Ты всегда работаешь один?
   "Я машина Z".
   Босх кивнул. Блок Зебра. Офицер разных мастей, а это значит, что он принимал самые разные звонки, обычно мусорные, в то время как машины с двумя офицерами на борту обрабатывали самые важные и, возможно, опасные звонки. Зебры работали в патруле в одиночку и часто имели полную свободу действий всего подразделения. Они находились на руководящем уровне между сержантами и пехотинцами, которым было поручено патрулировать географические части дивизии, известные как основные автомобильные зоны.
   - Как часто ты выгоняешь отсюда людей?
   "Один или два раза в месяц. Не могу сказать, что происходит в другие смены или с основными автомобилями. Но подобные дерьмовые звонки обычно идут в машину Z".
   - У тебя есть дрожь?
   Встряски представляли собой карточки размером три на пять, формально называемые карточками для полевых интервью или FI. Полицейские заполняли их, когда останавливали подозрительных людей, но не имели достаточно улик для их ареста, или когда такой арест - в данном случае за незаконное проникновение - был бы пустой тратой времени. Американский союз гражданских свобод назвал такие остановки шантажом и злоупотреблением полицейскими полномочиями. Название прижилось даже у копов.
   - У меня есть немного, да, на станции.
   "Хороший. Мы бы хотели посмотреть, не могли бы вы их выкопать. Кроме того, не могли бы вы спросить копов в простой машине, не замечали ли они здесь "Роллс" в последние несколько дней?
   - Здесь я должен поблагодарить вас за то, что вы позволили мне принять участие в большом плохом расследовании, и попросить вас замолвить за меня словечко перед заместителем начальника отдела?
   Босх несколько мгновений смотрел на него, прежде чем ответить.
   - Нет, здесь я говорю вам, чтобы вы подготовили карты для нас сегодня к девяти вечера, иначе я замолвлю словечко об этом с патрульным шкипером. И не говоря уже о простых автомобилях. Мы пойдем вперед и поговорим с ними сами. Не хочу, чтобы ты пропустил свои десять-семь две смены подряд, Пауэрс.
   Босх направился обратно к месту преступления, снова медленно двигаясь и проверяя другую сторону гравийной дороги. Дважды ему пришлось спуститься с гравия в кусты, чтобы пропустить служебный полицейский гараж, а затем фургон Научно-исследовательского отдела.
   К тому времени, когда он добрался до поляны, он снова ничего не нашел во время своих поисков и был уверен, что жертва была убита в багажнике, когда "Роллс" был припаркован на поляне. Он увидел Арта Донована, техника SID, и Ролана Кватро, фотографа, который пришел с ним, и они начали свою работу. Босх подошел к Райдеру.
   "Что-либо?" она спросила.
   "Нет. Ты?"
   "Ничего такого. Я думаю, Роллс въехал с нашим парнем в багажнике. Затем исполнитель выходит, открывает крышку и дважды толкает его. Он закрывает багажник и уходит. Кто-то подбирает его на Малхолланде. Чистая сцена здесь.
   Босх кивнул.
   "Его?"
   "Ну, я пока возьму проценты".
   Босх подошел к Доновану, который упаковывал бумажник и авиабилет в прозрачный пластиковый конверт для улик.
   - Арт, у нас проблема.
   "Ты говоришь мне. Я просто подумал, что могу натянуть брезент на легкие штативы, но я не думаю, что вы сможете закрыть обзор для всех в Чаше. Некоторые из них собираются получить шоу все в порядке. Думаю, это компенсирует отмену фейерверков. То есть, если вы просто не планируете сидеть с ним до конца шоу".
   "Нет, мы делаем это, и какой-нибудь адвокат защиты разорвет нас, новых придурков, в суде за затягивание дела. Каждый юрист прошел школу по ОЖ, ст. Ты знаешь что."
   - Так что же нам делать?
   - Просто делай то, что должен делать здесь, с некоторой скоростью, а потом мы отнесем все это в типографию. Ты не знаешь, там сейчас кто-нибудь есть?
   - Нет, это должно быть бесплатно, - медленно сказал Донован. - Ты имеешь в виду, что говоришь обо всем? Тело тоже?
   Босх кивнул.
   "Кроме того, в сарае с ним можно работать лучше, верно?"
   "Абсолютно. А как же МЭ? Они должны подписать что-то вроде этого, Гарри.
   "Я разберусь с этим. Прежде чем мы положим его на планшет, убедитесь, что у вас есть кадры и видео на случай, если что-то изменится во время транспортировки. Кроме того, возьмите распечатку у этого парня и дайте ее мне.
   "Ты понял."
   Пока Донован шел к Кватро, чтобы объяснить, как работает дрель, Босх толпился с Эдгаром и Райдером.
   "Хорошо, пока мы собираемся бежать с этим. Если у вас были планы на остаток ночи, позвоните. Это будет долго. Вот как я хочу разбить его".
   Он указал на дома на гребне холма.
   - Во-первых, Киз, я хочу, чтобы ты пошла туда и осмотрела дом за домом. Вы знаете рутину. Посмотри, не помнит ли кто-нибудь, что видел Роллс, или знает, как давно он здесь. Может быть, кто-то слышал выстрелы. Они могли эхом отразиться на склоне холма. Мы хотим попытаться определить время, когда это произошло. После этого я-у тебя есть телефон?
   "Нет. У меня в машине ровер.
   "Нет. Я хочу, чтобы все об этом не было в эфире".
   "Я могу пользоваться телефоном в чьем-нибудь доме".
   "Хорошо, позвони мне, когда закончишь, или я вызову тебя, когда закончу. В зависимости от того, как все сложится, после этого мы с тобой займемся либо ближайшими родственниками, либо его офисом.
   Она кивнула. Босх повернулся к Эдгару.
   "Джерри, иди и работай из участка. У вас есть бумага по этому делу.
   - Она новичок.
   "Ну, тогда в следующий раз не появляйся в футболке. Вы не можете стучать в двери в таком виде".
   "Я получил рубашку в машине. Я переоденусь".
   "В следующий раз. Вы на бумаге на этом. Но прежде чем ты начнешь, я хочу, чтобы ты провел Алисо через коробку и посмотрел, что ты на него получишь. В прошлом году ему выдали DL, так что отпечаток его большого пальца есть в досье DMV. Посмотрим, сможешь ли ты попросить кого-нибудь из принтов сравнить его с принт-картой, которую Арт делает для тебя прямо сейчас. Я хочу, чтобы удостоверение личности было подтверждено как можно скорее".
   - Сегодня вечером в отпечатках никого не будет. Арт парень по вызову. Он должен это сделать".
   "Искусство будет связано. Посмотрим, сможешь ли ты расшевелить кого-нибудь дома. Нам нужно удостоверение личности".
   "Я попытаюсь, но я не могу про-"
   "Хороший. После этого я хочу, чтобы вы обзвонили всех, кто работает с простыми автомобилями в этом районе, и спросили, не видел ли кто-нибудь "Роллс". Пауэрс - парень на дороге - собирается разыгрывать карты для детей, которые тусуются здесь. Я хочу, чтобы вы тоже начали с ними работать. После этого вы можете начать работу над газетой".
   "Черт, со всем этим мне повезет, если я начну печатать до следующего понедельника".
   Босх проигнорировал его нытье и оценил обоих своих партнеров.
   - Я останусь с телом. Если я свяжусь, Киз, ты проверишь адрес офиса, а я займусь ближайшими родственниками. Хорошо, все знают, что к чему?
   Райдер и Эдгар кивнули. Босх мог сказать, что Эдгар все еще чем-то раздражен.
   - Киз, сейчас же уходи.
   Она ушла, и Босх подождал, пока она не окажется вне пределов слышимости, прежде чем заговорить.
   - Хорошо, Джерри, в чем проблема?
   "Я просто хочу знать, так ли это будет в этой команде. Я что, буду заниматься этим дерьмом, пока принцесса катается на коньках?
   - Нет, Джерри, так не будет, и я думаю, ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы не спрашивать. В чем настоящая проблема?"
   - Мне не нравится твой выбор, Гарри. Мы должны быть на связи с Организованной преступностью прямо сейчас. Если что-то похоже на случай ОС, то это оно. Я думаю, тебе следует позвонить им, но я думаю, потому что ты только что вернулся к столу и так долго ждал дела, ты не звонишь. Это проблема."
   Эдгар развел руками, словно показывая, насколько это очевидно.
   - Знаешь, Гарри, тебе здесь нечего доказывать. И никогда не будет недостатка в телах. Это Голливуд, помнишь? Я думаю, мы должны просто перевернуть этот и ждать следующего".
   Босх кивнул.
   - Возможно, вы правы, - сказал он. "Наверное, да. Обо всем этом. Но я тройка. Так что пока делаем по-моему. Я позвоню в Буллетс и скажу ей, что у нас есть, а потом позвоню в OCID. Но даже если они появятся, мы сохраним часть этого. Ты знаешь что. Так давайте сделаем это хорошо. Хорошо?"
   Эдгар неохотно кивнул.
   - Послушайте, - сказал Босх, - ваше возражение отмечено для протокола, хорошо?
   - Конечно, Гарри.
   Босх увидел, как на поляну въехал синий фургон медика. Техником за рулем был Ричард Мэтьюз. Это был перерыв. Мэтьюз не был таким территориальным, как некоторые другие, и Босх полагал, что сможет убедить его согласиться с планом переместить весь пакет в типографию. Мэтьюз поймет, что это единственный выход.
   - Оставайтесь на связи, - сказал Босх, когда Эдгар ушел.
   Эдгар угрюмо помахал, не оборачиваясь.
   Следующие несколько мгновений Босх стоял в одиночестве посреди происходящего на месте преступления. Он понял, что действительно упивался своей ролью. Начало дела, казалось, всегда так взволновало его, и он знал, как сильно скучал по нему и жаждал его за последние полтора года.
   Наконец, он отбросил свои мысли и пошел к фургону судмедэксперта, чтобы поговорить с Мэтьюзом. Когда Шехерезада закончилась, в Чаше раздались аплодисменты.
   Типографский сарай представлял собой хижину Квонсет времен Второй мировой войны, которая находилась на складе оборудования городских служб за штаб-квартирой полиции в Паркер-центре. В нем не было окон и гаражной двери двойной ширины. Внутренняя часть была выкрашена в черный цвет, а все трещины и щели, куда мог проникать свет, были заклеены скотчем. Были толстые черные шторы, которые можно было задернуть после того, как дверь гаража была закрыта. Когда их вытащили, внутри было темно, как сердце ростовщика. Техники, которые там работали, даже называли это место "пещерой".
   Пока "Роллс" выгружали из грузовика ОПГ, Босх отнес свой портфель на верстак внутри сарая и достал телефон. Отдел по расследованию организованной преступности был тайным обществом внутри более крупного закрытого общества отдела. Босх очень мало знал об OCID и был знаком с несколькими детективами, приписанными к подразделению. OCID был таинственной силой даже для сотрудников отдела. Не многие точно знали, что он делает. И это, конечно, порождало подозрения и ревность.
   Большинство детективов OCID были известны в Детективных службах как толстяки. Они набрасывались, чтобы отобрать расследования у детективов вроде Босха, но взамен они редко заводили дела. Босх видел, как многие расследования исчезали под их дверью, что приводило к немногим судебным преследованиям умников OC. Это было единственное подразделение в департаменте с черным бюджетом, утвержденным на закрытом заседании начальником и полицейской комиссией, которая в основном следовала его примеру. Оттуда деньги исчезали в темноте на оплату информаторов, расследований и высокотехнологичного оборудования. Многие из их дел тоже исчезли в этом преисподней.
   Bosch попросил оператора связи соединить его звонок с дежурным диспетчером OCID на выходных. Пока он ждал патча, он снова подумал о теле в багажнике. Энтони Алисо - если это был он - предвидел приближение и закрыл глаза. Босх надеялся, что с ним так не будет. Он не хотел знать.
   - Привет, - сказал голос.
   "Да, это Гарри Босх. Я Д-3 по делу об убийстве в Голливуде. С кем я говорю?"
   "Дом Карбоне. У меня вызов на выходные. Ты собираешься его испортить?
   "Может быть." Босх попытался подумать. Имя было смутно знакомым, но он не мог его вспомнить. Он был уверен, что они никогда не работали вместе. "Вот почему я звоню. Возможно, вы захотите взглянуть на это".
   - Спусти его для меня.
   "Конечно. Белый самец нашел в багажнике своего Серебряного Облака с двумя в затылке. Наверное, двадцать два.
   "Что-то еще?"
   "Автомобиль находился на пожарной дороге недалеко от Малхолланда. На обычный грабеж не похоже. По крайней мере, не личное ограбление. У меня в кошельке карты и наличные, а у него на запястье президентская медаль. Бриллианты каждый час.
  
   - Ты не говоришь мне, кто такой тупица. Кто крут?"
   - Пока ничего не подтверждено, но...
   - Просто отдай мне.
   У Босха были проблемы с тем, что он не мог сопоставить лицо с голосом по телефону.
   "Похоже, что идентификатором будет Энтони Н. Алисо, сорок восемь лет. Живет в горах. Похоже, у него есть какая-то компания с офисом в одной из студий на Мелроуз, недалеко от Парамаунта. TNA Productions - так называется его наряд. Думаю, в Archway Studios все кончено. Вскоре мы узнаем больше".
   В ответ он получил только молчание.
   - Что-нибудь значит?
   "Энтони Алисо".
   "Да правильно."
   "Энтони Алисо".
   Карбоне медленно повторил название, словно это было прекрасное вино, которое он пробовал, прежде чем решить, принять ли бутылку или выплюнуть ее. Затем он замолчал еще на один долгий момент.
   - Ничто меня сразу не поражает, Босх, - наконец сказал он. "Я могу сделать пару звонков. Где ты собираешься быть?
   "Печатный цех. Он здесь, с нами, и я побуду здесь некоторое время".
   - Что ты имеешь в виду, говоря, что у тебя в сарае тело этого парня?
   "Это долгая история. Как ты думаешь, когда ты сможешь вернуться ко мне?"
   "Как только я позвоню. Вы были в его кабинете?
   "Еще нет. Мы доберемся туда сегодня вечером.
   Босх дал ему номер своего сотового телефона, закрыл его и сунул в карман пальто. На мгновение он подумал о реакции Карбоне на имя жертвы. В конце концов он решил, что ничего не может в ней прочитать.
   После того, как Облако закатили на место в сарае и двери закрылись, Донован задернул шторы. Над головой было люминесцентное освещение, которое он оставил включенным, пока готовил свое оборудование. Мэтьюз, техник коронера, и два его помощника - грузчики тел - сгрудились над верстаком, доставая из чемодана необходимые им инструменты.
   - Гарри, я не тороплюсь с этим, хорошо? Сначала я прострелю багажник с парнем внутри. Потом выносим его. Затем мы приклеиваем его и снова лазером. Потом мы беспокоимся об остальном".
   "Твое шоу, чувак. В любое время, которое вам нужно".
   - Мне понадобится твоя помощь с палочкой, когда я буду фотографировать. Роланду пришлось пойти снимать еще одну сцену".
   Босх кивнул и наблюдал, как техник SID прикручивает оранжевый фильтр к камере Nikon. Он надел ремешок камеры на голову и включил лазер. Это была коробка размером с видеомагнитофон с кабельным креплением, которое вело к палочке длиной в фут с рукояткой. С конца жезла исходил сильный оранжевый луч.
   Донован открыл шкаф и достал несколько пар оранжевых защитных очков, которые передал Босху и остальным. Последнюю пару он надел на себя. Он также дал Босху пару латексных перчаток.
   "Я быстро оббегу багажник снаружи, а затем открою ее", - сказал Донован.
   Как только Донован подошел к распределительной коробке, чтобы отключить накладные расходы, в кармане Босха зазвонил телефон. Донован подождал, пока Босх ответил. Это был Карбон.
   - Босх, мы берем пас.
   Гарри какое-то время молчал, Карбоне тоже. Донован щелкнул выключателем, и комната погрузилась в полную темноту.
   - Ты говоришь, что у тебя нет этого парня. Наконец Босх заговорил в темноту.
   "Я проверил, сделал несколько звонков. Кажется, этого парня никто не знает. С ним никто не работает... Чистый, насколько нам известно... Ты сказал, что его посадили в багажник и дважды заткнули, а?... Босх, ты здесь?
   "Да, я здесь. Да, дважды забит в багажнике.
   "Транк-музыка".
   "Какая?"
   "Умный парень говорит, что уехал из Чикаго. Знаешь, когда они бьют какого-нибудь беднягу, они говорят: "О, Тони? Не беспокойся о Тони. Теперь он саунд-музыка. Вы его больше не увидите. Но дело в том, Босх, что это не подходит. Мы не знаем этого парня. Люди, с которыми я разговаривал, думают, что, может быть, кто-то пытается заставить вас думать, что это связано с ОС, понимаете, о чем я?"
   Босх наблюдал, как лазерный луч прорезал тьму и осветил заднюю часть багажника обжигающим светом. В очках оранжевый цвет отфильтровывался, и свет был ярким, насыщенно-белым. Босх находился в десяти футах от "Роллса", но мог видеть светящиеся узоры на крышке багажника и бампере. Это всегда напоминало ему те шоу National Geographic, в которых подводная камера перемещалась по черным глубинам океана, освещая затонувшие корабли или самолеты. Было как-то жутковато.
   - Послушай, Карбоне, - сказал он, - ты даже не хочешь выйти посмотреть?
   "Не на этот раз. Конечно, перезвоните мне, если вы обнаружите что-нибудь, знаете ли, отличающееся от того, что я вам сказал. А завтра еще проверю. Я получил твой номер".
   Босх был втайне доволен тем, что OCID не собирается на него нападать, но он также был удивлен отмахиванием. Быстрота, с которой Карбон закрыл дело, казалась необычной.
   - Какие еще подробности вы хотите мне сообщить, Босх?
   "Мы только начинаем. Но позвольте вас спросить, вы когда-нибудь слышали, чтобы нападающий брал с собой обувь жертвы? Кроме того, он развязывает тело после этого".
   "Берет его ботинки... развязывает его. Ну, не навскидку, нет. Никто конкретный. Но, как я уже сказал, утром поспрашиваю и положу на нашу коробку. Что-нибудь еще милое в этом?
   Босху не нравилось то, что происходило. Карбоне казался слишком заинтересованным, говоря, что это не так. Он сказал, что Тони Алисо не был связан, но все же хотел узнать подробности. Он просто пытался быть полезным или в этом было что-то большее?
   "Это все, что у нас есть на данный момент", - сказал Босх, решив не отдавать ничего бесплатно. - Как я уже сказал, мы только собираемся здесь.
   - Хорошо, тогда дай мне утро, и я еще проверю. Я позвоню, если что-нибудь придумаю, хорошо?
   "Верно."
   "Проверим вас позже. Но знаешь, что, по-моему, у тебя там есть, Босх? У тебя есть парень, он, наверное, готовил бутерброды с чьей-то женой. Очень часто вещи выглядят как профессиональные хиты, но на самом деле ими не являются, понимаете, о чем я?"
   - Да, я знаю, что ты имеешь в виду. Поговорим позже."
   Босх подошел к задней части "Роллса". Вблизи он мог разглядеть завихрения узора, которые он заметил в лазерном свете раньше, и они оказались следами, сделанными тканью. Было похоже, что вся машина была вытерта.
   Но когда Донован провел волшебной палочкой по бамперу, лазер уловил частичный отпечаток ботинка на хроме.
   - Кто-нибудь...
   - Нет, - сказал Босх. "Никто не ступил туда ногой".
   "Тогда ладно. Держите палочку на отпечатке.
   Босх сделал это, в то время как Донован наклонился и сделал несколько снимков, установив настройки экспозиции, чтобы убедиться, что у него есть хотя бы один четкий снимок. Это была передняя половина стопы. На подушечке стопы был узор в виде круга с линиями, отходящими от него, как лучи солнца. Через арку был сквозной рисунок, а потом принт был срезан краем бампера.
   - Теннисная обувь, - сказал Донован. - Может быть, рабочая обувь.
   После того, как он сфотографировал его, он снова провел палочкой по стволу, но на нем не было ничего, кроме потёртостей.
   - Хорошо, - сказал Донован. "Открой это."
   Ориентируясь по фонарику, Босх добрался до водительской двери и нагнулся, чтобы открыть замок багажника. Вскоре после этого запах смерти наполнил сарай.
   Босху показалось, что тело не сдвинулось во время транспортировки. Но под суровым взглядом лазера жертва приобрела омерзительный вид, его лицо стало почти скелетным, как у монстров, нарисованных краской Day-Glo в коридорах дома смеха. Кровь казалась чернее, а осколки кости в рваной ране ярко светились.
   На его одежде светились маленькие пряди волос и крошечные нити. Босх вошел с парой пинцетов и пластиковым флаконом, вроде тех, в которые помещают стопку серебряных полдолларов. Он осторожно снял эти потенциальные улики с одежды и собрал их в пробирку. Это была кропотливая работа, и ничего особенного там не было. Он знал, что такой материал можно найти у кого угодно в любое время. Это было обычным делом.
   Когда он закончил, он сказал Доновану: "Фал жакета. Я перевернул его, чтобы проверить бумажник".
   - Хорошо, тяни обратно.
   Босх так и сделал, и на бедре Алисо остался еще один след. Он соответствовал отпечатку на бампере, но был более полным. На пятке был еще один узор в виде круга с ответвляющимися линиями. В нижней арке было что-то похожее на торговую марку, но неразборчивое.
   Независимо от того, смогли ли они идентифицировать обувь, Босх знал, что это хорошая находка. Это означало, что осторожный убийца совершил ошибку. Хотя бы один. По крайней мере, это порождало надежду, что могут быть и другие ошибки, что они в конце концов могут привести его к убийце.
   "Возьми палочку".
   Босх так и сделал, а Донован снова занялся камерой.
   "Я просто снимаю это, чтобы задокументировать это, но мы снимем куртку до того, как унесут тело", - сказал он.
   Затем Донован провел лазером по внутренней стороне крышки багажника. Здесь лазер освещал многочисленные отпечатки пальцев, в основном отпечатки больших пальцев, где рука должна была держать крышку открытой при загрузке или выгрузке вещей. Многие из отпечатков накладывались друг на друга, что свидетельствовало о том, что они старые, и Босх сразу понял, что они, вероятно, принадлежали самой жертве.
   - Этих я пристрелю, но ни на что не рассчитывайте, - сказал Донован.
   "Я знаю."
   Когда он закончил, Донован положил волшебную палочку и камеру на лазерную коробку и сказал: "Хорошо, почему бы нам не взять этого парня оттуда, разложить его и быстро просканировать, пока он не ушел отсюда". ?"
   Не дожидаясь ответа, он снова включил люминесцентные лампы, и все закрыли глаза руками, поскольку резкий свет ослепил их. Через несколько мгновений грузчики и Мэтьюз подошли к багажнику и начали перекладывать труп в черный пластиковый мешок для трупов, который они развернули на каталке.
   "Этот парень на свободе", - сказал Мэтьюз, когда они опускали труп.
   - Ага, - сказал Босх. "Что вы думаете?"
   "От сорока двух до сорока восьми. Но позвольте мне кое-что сделать и посмотреть, что у нас есть".
   Но сначала Донован снова погасил свет и провел палочкой по телу, начиная с головы. Слезные лужицы в глазницах светились белым на свету. На лице мертвеца было несколько волосков и волокон, и Босх послушно собрал их. Также была небольшая ссадина высоко на правой скуле, которая была скрыта, когда тело лежало на правом боку в багажнике.
   "В него могли попасть, а может, его затолкали в багажник", - сказал Донован.
   Когда луч опустился на сундук, Донован заволновался.
   "Ну, смотри-ка сюда".
   В лазерном свете светилось что-то похожее на полный отпечаток руки на правом плече кожаной куртки и два смазанных отпечатка большого пальца, по одному на каждом лацкане. Донован наклонился очень близко, чтобы посмотреть.
   "Это обработанная кожа, она не впитывает кислоты в отпечатках. Мы поймали большой прорыв здесь, Гарри. Этот парень наденет что-нибудь еще и забудет об этом. Рука отличная. Эти большие пальцы не взяли... Я думаю, мы можем поднять их с помощью клея. Гарри, согните один из лацканов.
   Босх потянулся к левому лацкану и осторожно перевернул ткань. Там, внутри складки, было еще четыре отпечатка пальцев. Он повернул правый лацкан и увидел там еще четыре. Оказалось, что кто-то схватил Тони Алисо за лацканы.
   Донован присвистнул.
   "Похоже, это два разных человека. Посмотрите на размер больших пальцев на лацкане и руку на плече. Я бы сказал, что рука меньше, Гарри. Может женщина. Я не знаю. Но руки, схватившие этого парня за лацканы, были большими".
   Донован достал ножницы из ближайшего ящика для инструментов и аккуратно срезал с тела спортивную куртку. Затем Босх держал его, пока Донован провел по нему лазерной палочкой. Кроме отпечатков ботинок и отпечатков пальцев, которые они уже видели, больше ничего не обнаружилось. Босх осторожно повесил куртку на стул у стойки и вернулся к телу. Донован водил лазером по нижним конечностям.
   "Что-то еще?" Донован сказал никому, кроме, может быть, тела. - Давай, расскажи нам историю.
   На штанах было больше волокон и несколько старых пятен. Ничего, что могло бы быть значительным, пока они не достигли наручников. Босх расстегнул манжету на правой ноге, и в складке обнаружилось большое скопление пыли и волокон. Кроме того, в лазерном луче светились пять крошечных золотых блесток. Босх осторожно переложил их пинцетом в отдельный пластиковый флакон. Из левой манжеты он извлек еще два таких же куска.
   "Что это?" он спросил.
   "Подловил. Похоже на блеск или что-то в этом роде.
   Донован провел палочкой по босым ногам. Они были чистыми, что указывало Босху на то, что обувь жертвы, вероятно, была снята после того, как его затолкали в багажник "Роллса".
   - Хорошо, вот и все, - сказал Донован.
   Свет снова зажегся, и Мэтьюз начал работать с трупом, вращая суставы, расстегивая рубашку, чтобы посмотреть на синеватый уровень крови, открывая глаза и поворачивая голову. Донован расхаживал вокруг, ожидая, пока закончит коронер, чтобы продолжить лазерное шоу. Он подошел к Босху.
   "Гарри, ты хочешь хабар на этом?"
   "Раскачиваться?"
   "Научная дикая догадка".
   - Ага, - сказал Босх, забавляясь. - Дай мне хабар.
   "Ну, я думаю, что кто-то напал на этого парня. Связывает его, бросает в багажник и везет к той пожарной дороге. Он еще жив, понятно? Затем наш исполнитель выходит, открывает багажник, ставит ногу на бампер, готовый приступить к работе, но не может влезть туда до упора, чтобы прижать дуло к кости, понимаете? Это было важно для него. Чтобы сделать работу правильно. Так что он упирается своей большой ногой в бедро этого бедняги, наклоняется дальше и бам, бам, гаснут фары. Что вы думаете?"
   Босх кивнул.
   - Я думаю, ты что-то задумал.
   Он уже размышлял в том же направлении, но уже не делал выводов о проблеме.
   - Тогда как он вернется? он спросил.
   - Куда?
   "Если этот парень все время был в багажнике, значит, на "Роллсе" ехал преступник. Если он поехал туда на "Роллсе", то как ему вернуться туда, где он перехватил Тони?
   - Другой, - сказал Донован. "У нас на куртке два разных принта. Кто-то мог преследовать Роллс. Женщина. Та, что положила руку на плечо жертвы.
   Босх кивнул. Он уже ломал голову над этим, но что-то ему не нравилось в том сценарии, который сплел Донован. Он не был уверен, что это было.
   - Ладно, Босх, - перебил Мэтьюз. "Ты хочешь услышать это сегодня вечером или хочешь дождаться отчета?"
   - Спокойной ночи, - сказал Босх.
   - Хорошо, тогда слушай. Синюшность была фиксированной и неизменной. Тело никогда не шевелилось, как только сердце перестало биться". Он сослался на буфер обмена. "Посмотрим, что еще. У нас девяностопроцентное разрешение трупного окоченения, помутнение роговицы и соскальзывание кожи. Я думаю, что вы берете все это, и это сорок восемь часов, может быть, на пару часов меньше. Дайте нам знать, если вы найдете какие-либо маркеры, и мы можем добиться большего успеха".
   - Сойдет, - сказал Босх.
   Он знал, что под маркерами Мэтьюс имел в виду, что если он проследит последний день жертвы и узнает, что он ел в последний раз и когда, то судмедэксперт сможет лучше определить время смерти, изучая переваривание пищи в желудке.
   - Он весь твой, - сказал Босх Мэтьюзу. "Есть идеи насчет поста?"
   "Вы застали конец праздничных выходных. Это тебе не повезло. Последнее, что я слышал, это то, что мы расследовали двадцать семь убийств в округе. Мы, вероятно, не нарежем это до среды, если вам повезет. Не звоните нам, мы позвоним вам".
   - Да, я уже слышал это раньше.
   Но на этот раз задержка не особенно обеспокоила Босха. В подобных случаях вскрытие обычно не преподносит сюрпризов. Было довольно ясно, как погибла жертва. Загадка заключалась в том, почему и кем.
   Мэтьюз и его помощники вывезли труп, оставив Босха и Донована наедине с Роллсами. Донован молча уставился на машину, созерцая ее так, как матадор смотрит на быка, с которым собирается драться.
   - Мы собираемся узнать ее секреты, Гарри.
   Тут зазвонил телефон Босха, и он неловко вытаскивал его из куртки и открывал. Это был Эдгар.
   - У нас есть удостоверение личности, Гарри. Это Алисо.
   - Ты снял это с отпечатков?
   "Ага. У Мосслера дома есть факс. Я отправил ему все, и он все просмотрел".
   Мосслер был одним из агентов SID по скрытой печати.
   "Это с отпечатком DL?"
   "Верно. Кроме того, я вытащил полный набор отпечатков Тони из старого поп-музыки для вымогательства. У Мосслера тоже было на что посмотреть. Это Алисо.
   "Хорошо, хорошая работа. Что еще у тебя есть?
   "Как я уже сказал, я управлял этим парнем. Он довольно чистый. Просто вымогательство ареста в семьдесят пятом. Но кое-что еще. Его имя упоминается как жертва кражи со взломом в его доме в марте. И по гражданским индексам у меня есть несколько гражданских исков против этого парня. Похоже на нарушение договора. Шлейф из невыполненных обещаний и разозленных людей, Гарри, хороший мотив.
   - О чем были дела?
   - Это все, что у меня есть на данный момент, только рефераты в гражданском указателе. Мне придется заняться реальными делами, когда я смогу попасть в здание суда".
   "Хорошо. Вы проверили пропавших без вести?
   "Да, я сделал. О нем никогда не сообщалось. У тебя там что-нибудь есть?
   "Может быть. Возможно, нам повезло. Похоже, мы собираемся снять отпечатки с тела. Два набора."
   "От тела? Это очень круто".
   "Снять кожаную куртку".
   Босх видел, что Эдгар взволнован. Оба детектива знали, что если отпечатки не принадлежали подозреваемому, то они наверняка были бы достаточно свежими, чтобы принадлежать людям, видевшим жертву незадолго до его смерти.
   - Вы звоните в OCID?
   Босх ждал, что он спросит.
   "Ага. Они берут пропуск".
   "Какая?"
   "Вот что они сказали. По крайней мере на данный момент. Пока мы не найдем что-то, что может их заинтересовать.
   Босху стало интересно, верит ли Эдгар в то, что звонил ему.
   - Это не имеет значения, Гарри.
   "Да, ну, все, что мы можем сделать, это наша работа. Ты слышал от Киза?
   "Еще нет. С кем ты разговаривал в отделе организованной преступности?
   "Парень по имени Карбоне. Он был на связи".
   - Никогда о нем не слышал.
   - Ну, я тоже. Мне нужно идти, Джерри. Дай мне знать, что ты знаешь".
   Как только Босх повесил трубку, дверь сарая открылась, и вошла лейтенант Грейс Биллетс. Она быстро оглядела комнату и увидела, что Донован работает в машине. Она попросила Босха выйти, и тогда он понял, что она несчастна.
   Она закрыла дверь после того, как он вышел. Ей было за сорок, и она проработала столько же лет, сколько и Босх, плюс-минус пара, но они никогда не работали вместе до ее назначения его командиром. Она была среднего телосложения, с рыжевато-каштановыми волосами, коротко стриженными. На ней не было макияжа. Она была полностью одета в черные джинсы, футболку и блейзер. Она также носила черные ковбойские сапоги. Ее единственной уступкой женственности была пара тонких золотых сережек-колец. Ее манера не была уступкой ни к чему.
   - Что происходит, Гарри? Вы перевезли тело в машине?
   "Должен был. Либо так, либо выбросить его из машины, когда на нас смотрят около десяти тысяч человек, а не на фейерверк, который они должны были увидеть".
   Босх подробно объяснил ситуацию, и Биллетс молча слушал. Когда он закончил, она кивнула.
   - Мне очень жаль, - сказала она. "Я не знал подробностей. Похоже, это был твой единственный выбор.
   Босху это нравилось в ней. Она не всегда была права и была готова это признать.
   - Спасибо, лейтенант.
   - Так что у нас есть?
   Когда Босх и Биллетс вернулись в сарай, Донован сидел за одним из рабочих столов и возился с кожаной курткой. Он повесил его на проволоке внутри пустого стогаллонного аквариума, а затем бросил в пакет Hard Evidence. Пакет, когда его вскрывали, испускал пары цианакрилата, которые прикреплялись к аминокислотам и маслам отпечатков пальцев и кристаллизовались, тем самым поднимая гребни и завитки и делая их более заметными и готовыми к фото.
   "Как он выглядит?" - спросил Босх.
   "Действительно хорошо. Мы собираемся получить что-то от этого. Привет, лейтенант.
   - Привет, - сказал Биллетс.
   Босх мог сказать, что она не помнит имени Донована.
   "Послушай, Арт, - сказал он, - когда ты их соберешь, отнеси их в типографию, а потом позвони мне или Эдгару и расскажи нам. Мы позовем туда кого-нибудь, чтобы он сделал код номер три.
   Код три был кодом ответа патруля, означающим, что свет и сирена разрешены. Bosch нужно было быстро обработать отпечатки. До сих пор они были лучшим лидером.
   - Будет сделано, Гарри.
   "А как же Роллс? Я уже могу войти в него?
   "Ну, я не совсем закончил с этим. Вы можете войти. Только будьте осторожны.
   Босх начал обыскивать салон автомобиля, сначала проверив двери и карманы сидений, но ничего не найдя. Он проверил пепельницу и обнаружил, что она пуста, даже пепла нет. Он мысленно отметил, что жертва, по-видимому, не курила.
   Заготовки стояли рядом, наблюдая, но не помогая. Она дослужилась до начальника детективного бюро главным образом благодаря своим навыкам администратора, а не следователя. Она знала, когда нужно смотреть и не мешать.
   Босх проверил под сиденьями и не нашел ничего интересного. Последним он открыл бардачок, и из него выпал небольшой квадратный листок бумаги. Это была квитанция для службы парковки в аэропорту. Держа его за угол, Босх подвел его к верстаку и сказал Доновану проверить его на наличие отпечатков, когда у него будет такая возможность.
   Он вернулся в бардачок и нашел договор аренды и регистрации автомобиля, его сервисные книжки и небольшой набор инструментов с фонариком. Был также наполовину использованный тюбик препарата H, лекарства от геморроя. Казалось странным место для ее хранения, но Босх предположил, что, возможно, Алисо держал трубку под рукой для дальних поездок.
   Он упаковал все предметы из отсека отдельно и при этом заметил дополнительную батарею в наборе инструментов. Это показалось ему странным, потому что в фонарике явно было две батарейки. Наличие одного лишнего не принесло бы много пользы.
   Он нажал кнопку включения/выключения фонарика. Он был мертв. Он открутил крышку, и одна батарея выскользнула. Заглянув в бочку, Босх увидел полиэтиленовый пакет. Он использовал ручку, чтобы дотянуться и вытащить сумку. В нем было около двух десятков коричневых капсул.
   Биллетс подошел ближе.
   - Попперс, - сказал Босх. "Амилнитрат. Предполагается, чтобы помочь вам поднять его и держать его там. Знаешь, улучшить свой оргазм".
   Он вдруг почувствовал необходимость объяснить, что его знания не основаны на личном опыте.
   "Это всплывало в других случаях раньше".
   Она кивнула. Донован подошел с квитанцией парковщика в прозрачном пластиковом конверте.
   "Пара пятен. Ничего, с чем мы могли бы работать".
   Босх взял его обратно. Затем он отнес различные пластиковые пакеты для улик, которые у него были, к стойке.
   - Арт, я беру квитанцию, попперсы и техпаспорт машины, хорошо?
   "Ты понял."
   - Я оставлю тебе билет на самолет и бумажник. Вы также собираетесь ускорить отпечатки с куртки и что еще? Ох уж эти блестки. Что вы думаете?"
   "Надеюсь, завтра. Остальную часть клетчатки я рассмотрю, но, вероятно, это будет исключение".
   Это означало, что большая часть собранного ими материала останется в хранилище после быстрого изучения Донованом и вступит в игру только в случае выявления подозреваемого. Затем он будет использоваться либо для привязки подозреваемого к месту преступления, либо для его исключения.
   Босх взял с полки над прилавком большой конверт, сложил в него все улики, которые собирал, затем сунул в портфель и защелкнул его. Вместе с Биллетс он направился к занавесу.
   - Рада снова видеть тебя, Арт, - сказала она.
   - Так же, лейтенант.
   "Вы хотите, чтобы я позвонил в ОПГ, чтобы она приехала за машиной?" - спросил Босх.
   - Нет, я побуду здесь некоторое время, - сказал Донован. "Нужно воспользоваться пылесосом, и я мог бы придумать, чем еще заняться. Я позабочусь об этом, Гарри.
   - Ладно, чувак, позже.
   Босх и Биллетс прошли через занавеску, а затем и через дверь. Снаружи он закурил сигарету и посмотрел на темное беззвездное небо. Заготовки зажгли одну из своих.
   "Куда?" она спросила.
   "Ближайшие родственники. Ты хочешь придти? Это всегда весело".
   Она улыбнулась его сарказму.
   "Нет, думаю, я пропущу это. Но прежде чем ты уйдешь, что ты думаешь об этом, Гарри? Я имею в виду, что OCID проходит, не взглянув, это меня беспокоит".
   - Я тоже, - он сделал долгую затяжку и выдохнул. "Мне кажется, что это будет тяжело. Если только из этих отпечатков не выйдет что-то хорошее. Пока это наш единственный настоящий прорыв".
   "Хорошо, скажите своим людям, что я хочу, чтобы все собрались в восемь для круглого стола о том, что у нас есть".
   - Давайте сделаем девять, лейтенант. Думаю, к тому времени у нас должно быть что-то от Донована на отпечатках.
   - Ладно, тогда девять. Тогда увидимся, Гарри. И с этого момента, когда мы так разговариваем, ты знаешь, неформально, зови меня Грейс.
   - Конечно, Грейс. Доброй ночи."
   Она выпустила дым короткой вспышкой, которая прозвучала как начало смеха.
   - Ты имеешь в виду, что от него осталось.
   По пути к Малхолланд Драйв и Хидден Хайлендс Босх позвонил Райдер, и она перезвонила из одного из домов, которые посещала. Она сказала, что это был последний из домов, выходивших на поляну, где был припаркован "Роллс". Она сказала ему, что лучшее, что она могла придумать, это житель, который вспомнил, как видел белый "роллс-ройс" с задней террасы своего дома в субботу утром около десяти. Тот же житель также полагал, что машины не было там в пятницу вечером, когда он вышел на палубу, чтобы полюбоваться закатом.
   - Это совпадает со сроками, на которые смотрит судмедэксперт, и с билетом на самолет. Я думаю, мы собираемся в пятницу вечером, когда он вернулся из Вегаса. Наверное, по пути домой из аэропорта. Никто не слышал выстрелов?
   - Не то чтобы я нашел. Есть два дома, где я не получил ответа. Я собирался вернуться и попробовать их прямо сейчас".
   - Может быть, ты сможешь поймать их завтра. Я направляюсь в Скрытое Нагорье. Думаю, тебе стоит пойти со мной".
   Они договорились встретиться у входа в жилой комплекс, где когда-то жил Алисо, и Босх отключил телефон. Он хотел, чтобы Киз была с ним, когда он сказал ближайшему родственнику Алисо, что он мертв, потому что для нее было бы полезно изучить мрачную рутину, и потому что проценты требовали, чтобы тот, кто был ближайшим родственником, считался возможным подозреваемым. Всегда было хорошо иметь с собой свидетеля, когда вы впервые разговаривали с человеком, который впоследствии мог стать вашей добычей.
   Босх посмотрел на часы. Было почти десять. Забота об уведомлении означала, что они, вероятно, не доберутся до офиса жертвы до полуночи. Он позвонил в центр связи, дал оператору адрес Мелроуз и попросил ее поискать его в перекрестном справочнике. Как и предполагал Босх, оно вернулось к Archway Pictures. Он знал, что они немного передохнули. Archway была студией среднего размера, которая в основном сдавала в аренду офисы и производственные помещения независимым кинематографистам. Насколько известно компании Bosch, она не снимала собственных фильмов с 1960-х годов. Прорыв был в том, что он знал там кого-то из службы безопасности. Чаки Мичам был бывшим быком по расследованию ограблений и убийств, который несколькими годами ранее вышел на пенсию и устроился на работу помощником директора по безопасности в Archway. Он мог бы облегчить им путь внутрь. Босх подумывал позвонить заранее и договориться о встрече с Чаки Мичамом в студии, но передумал. Он решил, что не хочет, чтобы кто-нибудь знал, что он приедет, пока он не приедет.
   Через пятнадцать минут он добрался до Хидден-Хайлендс. Машина Райдера была припаркована на обочине Малхолланда. Босх остановился, и она села в его машину. Затем он свернул на въездную полосу рядом с сторожкой. Это было небольшое кирпичное сооружение с единственной охраной внутри. Скрытое нагорье было, может быть, немного богаче, но не сильно отличалось от многих других маленьких, богатых и запуганных анклавов, расположившихся в холмах и долинах вокруг Лос-Анджелеса. Стены и ворота, караульные помещения и частные службы безопасности были тайными ингредиентами так называемого плавильного котла Южной Калифорнии.
   Охранник в синей униформе вышел из сторожки с блокнотом в руках, а Босх вынул и открыл бумажник со значком. Охранник был высоким, худощавым мужчиной с усталым, серым лицом. Босх не узнал его, хотя слышал в участке, что большинство охранников, работающих здесь, были в нерабочей форме из голливудского отделения. В прошлом он видел объявления о работе на неполный рабочий день на доске объявлений возле комнаты переклички.
   Охранник лаконично окинул Босха взглядом, нарочно избегая взгляда на значок.
   - Кенахепи? - наконец сказал он.
   "Мне нужно пойти в дом Энтони Алисо".
   Он назвал адрес на Хиллкрест, указанный в водительских правах жертвы.
   "Ваши имена?"
   "Детектив Гарри Босх, полиция Лос-Анджелеса. Говорит это прямо здесь. Это детектив Кизмин Райдер.
   Он протянул бумажник со значком, но его по-прежнему проигнорировали. Охранник что-то писал в блокноте. Босх увидел на его бейджике имя Нэша. Он также увидел жестяной значок с надписью "КАПИТАН".
   - Тебя ждут в доме Алисо?
   "Я так не думаю. Это дело полиции".
   - Хорошо, но я должен позвонить заранее. Знаете, это правила разработки.
   - Я предпочитаю, чтобы вы этого не делали, капитан Нэш.
   Босх надеялся, что использование титула охранника покорит его. Нэш на мгновение задумался.
   - Вот что, - сказал он. - Продолжайте, а я придумаю причину задержки звонка на несколько минут. Я просто скажу, что сегодня я здесь один, и я немного занят, если есть жалобы.
   Он отступил назад и потянулся к открытой двери сторожки. Он нажал кнопку на внутренней стене, и крестовина поднялась.
   "Спасибо, капитан. Вы работаете в Голливуде?
   Босх знал, что это не так. Он мог сказать, что Нэш даже не был копом. У него не было холодных глаз полицейского. Но Босх подыгрывал ему, на случай, если впоследствии он станет полезным источником информации.
   - Нет, - сказал Нэш. "Я работаю полный рабочий день. Вот почему они сделали меня капитаном вахты. Все остальные работают неполный рабочий день из голливудских или западно-голливудских шерифов. Я работаю по расписанию".
   - Тогда как ты застрял на ночной смене в воскресенье вечером?
   "Каждый может время от времени использовать ОТ".
   Босх кивнул.
   - Вы правы. Хиллкрест, где это?
   - Ах да, забыл. Возьмите второй слева. Это Хиллкрест. Место Алисо находится примерно в шестом доме справа. Красивый вид на город из бассейна."
   "Вы его знали?" - спросила Райдер, наклоняясь так, чтобы видеть Нэша через окно Босха.
   - Алисо? - сказал Нэш, еще больше наклоняясь, чтобы посмотреть на нее. Он задумался. "Не совсем. Так же, как я знаю людей, когда они приходят сюда. Думаю, я для них такой же, как человек в бассейне. Я заметил, что вы спросили, знаю ли я его. У меня не будет шанса?"
   - Умный человек, мистер Нэш, - сказал Райдер.
   Она выпрямилась, закончив разговор. Босх кивнул в знак благодарности и въехал в ворота Хиллкреста. Проходя мимо широких ухоженных лужаек вокруг домов размером с многоквартирный дом, он рассказал Райдеру о том, что узнал в типографии и от Эдгара. Он также восхищался недвижимостью, мимо которой они проезжали. Многие из них были окружены стенами или высокими живыми изгородями, которые выглядели так, будто их каждое утро подстригали до острых краев. Стены внутри стен, подумал Босх. Ему стало интересно, что хозяева делали со всем своим пространством, кроме того, что боязливо охраняли его.
   Им потребовалось пять минут, чтобы найти дом Алисо в тупике на вершине холма. Он прошел через открытые ворота поместья с особняком в стиле Тюдоров, расположенным за круговой дорогой, вымощенной серой брусчаткой. Босх вылез из портфеля и огляделся. Он пугал своими размерами, но о его стиле говорить было не о чем. Он бы этого не хотел, даже если бы у него были деньги.
   Подойдя к двери и нажав кнопку звонка, он посмотрел на Райдера.
   - Ты когда-нибудь делал это раньше?
   "Нет. Но я вырос в Южном Лос-Анджелесе. Много проездов. Я был рядом, когда люди узнали новости".
   Босх кивнул.
   "Не хочу умалять тот опыт, но это другое. Важно не то, что вы слышите, а то, что вы наблюдаете".
   Босх снова нажал горящую кнопку. Он мог слышать звук колокола внутри дома. Он посмотрел на Райдер и понял, что она собиралась задать вопрос, когда дверь открыла женщина.
   "Миссис. Алисо? - спросил Босх.
   "Да?"
   "Миссис. Алисо, я детектив Гарри Босх из полиции Лос-Анджелеса. Это мой напарник, детектив Кизмин Райдер. Нам нужно поговорить с вами о вашем муже.
   Он протянул свой бумажник со значком, и она взяла его у него из рук. Обычно они этого не делали. Обычно они отшатывались от него или смотрели на него как на какой-то странный и увлекательный объект, к которому нельзя прикасаться.
   "Я не понимаю..."
   Она остановилась, когда где-то позади нее в большом доме раздался телефонный звонок.
   "Вы извините меня на минутку. Я должен-"
   - Вероятно, это Нэш у ворот. Он сказал, что должен позвонить заранее, но позади нас стояла очередь из машин. Думаю, мы победили его здесь. Нам нужно зайти поговорить с вами, мэм.
   Она шагнула назад и широко распахнула перед ним дверь. Она выглядела лет на пять-десять моложе своего мужа. Ей было около сорока, привлекательная, с темными прямыми волосами и стройным телосложением. На ее лице, как догадывался Босх, было много макияжа, которое время от времени создавалось хирургическим ножом. И все же сквозь макияж она выглядела усталой, измученной. Он видел, что ее лицо покраснело, как будто она выпила. На ней было светло-голубое платье, открывающее ее ноги. Они были загорелыми, а мышцы все еще напряженными. Босх мог видеть, что когда-то ее считали очень красивой, но она скатывается к той стадии, когда женщина считает, что ее красота может уйти, даже если это не так. Может быть, именно поэтому на ней был весь грим, предположил Босх. Или, может быть, это было потому, что она все еще ожидала появления своего мужа.
   Босх закрыл дверь, когда они вошли, и они последовали за женщиной в большую гостиную с нелепой смесью современных репродукций на стенах и французского антиквариата на толстом белом ковре. Телефон все еще звонил. Она велела Босху и Райдеру сесть, а затем прошла через гостиную в другой коридор, который она пересекла в нечто похожее на каморку. Он слышал, как она ответила на звонок, сказала Нэшу, что задержка не в порядке, и повесила трубку.
   Затем она вернулась в гостиную и села на диван с приглушенным цветочным принтом. Босх и Райдер заняли ближайшие стулья с одинаковым рисунком. Босх быстро огляделся и не увидел фотографий в рамках. Только произведение искусства. Это всегда было одной из первых вещей, которые он искал, когда ему нужно было быстро оценить отношения.
   - Мне очень жаль, - сказал он. - Я не узнал твоего имени.
   "Вероника Алисо. Что насчет моего мужа, детектив? Он ранен?"
   Босх наклонился вперед в своем кресле. Сколько бы он ни делал это, он так и не привык к этому и никогда не был уверен, что делает это правильно.
   "Миссис. Алисо... Мне очень жаль, но ваш муж умер. Он стал жертвой убийства. Мне жаль говорить вам это".
   Он внимательно наблюдал за ней, и сначала она ничего не сказала. Она инстинктивно скрестила руки перед собой и опустила лицо в болезненной гримасе. Не было слез. Еще нет. По своему опыту Босх видел, как они приходили либо сразу - как только они открывали дверь и видели его и знали, - либо много позже, когда до него дошло, что кошмар был реальностью.
   - Я не... Как это случилось? - спросила она, глядя в пол.
   "Его нашли в машине. Он был застрелен".
   - В Лас-Вегасе?
   "Нет. Здесь. Недалеко. Похоже, он возвращался домой из аэропорта, когда... как-то его кто-то остановил. Мы еще не уверены. Его машину нашли на Малхолланд Драйв. Внизу у Чаши.
   Он наблюдал за ней еще немного. Она все еще не подняла головы. Босх почувствовал, как чувство вины прошло через него. Вина, потому что он не смотрел на эту женщину с сочувствием. Он был в этом месте слишком много раз для этого. Вместо этого он наблюдал за ней с прицелом на фальшивые манеры. В таких ситуациях его подозрительность перевешивала его сострадание. Это должно было.
   - Могу я вам что-нибудь предложить, миссис Алисо? - спросил Райдер. "Вода? У вас есть кофе? Хочешь что-нибудь покрепче?"
   "Нет. Я в порядке. Спасибо. Это просто ужасный шок".
   - У вас есть дети в доме? - спросил Райдер.
   - Нет, мы... детей нет. Ты знаешь, что случилось? Его ограбили?
   - Именно это мы и пытаемся выяснить, - сказал Босх.
   "Конечно... Можете ли вы сказать мне, было ли много боли?"
   "Нет, боли не было, - сказал Босх.
   Он подумал о слезах, навернувшихся на глаза Тони Алисо. Он решил не говорить ей об этом.
   "Должно быть тяжело, твоя работа", - сказала она. "Рассказывать людям такие вещи".
   Он кивнул и отвел взгляд. На мгновение он вспомнил старый анекдот из дежурной части о самом простом способе оповещения ближайших родственников. Когда миссис Браун открывает дверь, вы говорите: "Вы вдова Браун?"
   Он оглянулся на вдову Алисо.
   "Почему вы спросили, произошло ли это в Лас-Вегасе?"
   - Потому что он был там.
   - Как долго он должен был там находиться?
   "Я не знаю. Он никогда не планировал это с возвратом. Он всегда покупал билеты без ограничений, чтобы вернуться, когда захочет. Он всегда говорил, что вернется, когда ему повезет. К худшему".
   "У нас есть основания полагать, что он вернулся в Лос-Анджелес в пятницу вечером. Его машину не нашли до сегодняшнего вечера. Это два дня, миссис Алисо. Вы пытались позвонить ему в Лас-Вегас в это время?
   "Нет. Обычно мы не разговаривали, когда он был там".
   - И как часто он ходил?
   "Один или два раза в месяц."
   "Как долго каждый раз?"
   "Где-то от двух дней до одного раза он провел неделю. Как я уже сказал, все зависело от того, как он себя чувствовал".
   - И вы никогда не звали его туда? - спросил Райдер.
   "Редко. На этот раз нет.
   - Что привело его туда - бизнес или удовольствие? - спросил Босх.
   "Он всегда говорил мне, что это и то, и другое. Он сказал, что у него есть инвесторы. Но это была зависимость. Вот во что я верил. Он любил играть в азартные игры и мог себе это позволить. Так он и пошел".
   Босх кивнул, но не знал почему.
   - В последний раз, когда он уходил?
   "Он пошел в четверг. После выхода из студии".
   - Значит, вы видели его в последний раз?
   "Утро четверга. До того, как он пошел в студию. Оттуда он уехал в аэропорт. Это ближе.
   - И ты понятия не имел, когда ожидать его возвращения.
   Он сказал это как заявление. Она могла бросить вызов, если бы захотела.
   "Честно говоря, сегодня вечером я только начал задаваться вопросом. Обычно этому месту не требуется много времени, чтобы отделить человека от его денег. Я думал, что это было немного долго, да. Но я не пытался его выследить. А потом ты пришел.
   - Что он любил там играть?
   "Все. Но больше всего покер. Это была единственная игра, в которой ты не играл против дома. Дом получил свою долю, но вы играли против других игроков. Так он мне однажды объяснил. Только других игроков он назвал придурками из Айовы".
   - Он всегда был там один, миссис Алисо?
   Босх посмотрел в свой блокнот и сделал вид, что пишет что-то важное, а ее ответ - нет. Он знал, что это трусость.
   - Я бы не знал.
   - Ты вообще когда-нибудь ходил с ним?
   "Я не люблю играть в азартные игры. Мне не нравится этот город. Этот город - ужасное место. Они могут наряжать его во что угодно, это все равно город пороков и шлюх. Не только сексуального характера".
   Босх изучал холодный гнев в ее темных глазах.
   - Вы не ответили на вопрос, миссис Алисо, - сказал Райдер.
   "Какой вопрос?"
   - Вы когда-нибудь ездили с ним в Лас-Вегас?
   "Сначала да. Но мне было скучно. Я не был в течение многих лет.
   - У вашего мужа были серьезные долги? - спросил Босх.
   "Я не знаю. Если и был, то мне не сказал. Можешь звать меня Вероникой.
   - Ты никогда не спрашивал, попадал ли он в неприятности? - спросил Райдер.
   "Я просто предполагал, что он скажет мне, если он был".
   Теперь она перевела свои жесткие темные глаза на Райдера, и Босх почувствовал, как с него свалился груз. Вероника Алисо призывала их не соглашаться.
   "Я знаю, что это, вероятно, делает меня своего рода подозреваемой, но мне все равно", - сказала она. - У тебя есть твоя работа. Вам должно быть очевидно, что мы с мужем... скажем так, сосуществовали здесь. Что касается ваших вопросов о Неваде, я не могу вам сказать, был ли он на миллион больше или на миллион меньше. Кто знает, он мог победить шансы. Но я думаю, что он бы похвастался этим, если бы знал".
   Босх кивнул и подумал о теле в багажнике. Это не походило на человека, который победил любые шансы.
   - Где он останавливался в Лас-Вегасе, миссис Алисо?
   "Всегда в "Мираже". Я это знаю. Видите ли, не во всех казино есть покерные столы. У Миража классный. Он всегда говорил, что если мне нужно позвонить, звоните туда. Попросите покерную яму, если в комнате нет ответа".
   Босху потребовалось несколько минут, чтобы записать это. Он обнаружил, что часто молчание было лучшим способом заставить людей говорить и раскрывать себя. Он надеялся, что Райдер понял, что намеренно оставляет паузы в интервью.
   - Вы спросили, ходил ли он туда один.
   "Да?"
   "Детективы, я полагаю, что в ходе вашего расследования вы, несомненно, узнаете, что мой муж был аферистом. Я прошу вас только об одном, пожалуйста, сделайте все возможное, чтобы скрыть эту информацию от меня. Я просто не хочу знать".
   Босх кивнул и некоторое время молчал, собираясь с мыслями. Какая женщина не хотела бы знать, подумал он. Может тот, кто уже сделал. Он снова посмотрел на нее, и их взгляды снова встретились.
   "Помимо азартных игр, насколько вам известно, у вашего мужа были какие-либо другие неприятности?" он спросил. "Рабочие, финансовые?"
   - Насколько я знаю, он не был. Но он сохранил финансы. Я не могу сказать вам, каково наше положение в данный момент. Когда мне нужны были деньги, я просил его, и он всегда говорил, что нужно обналичить чек и назвать ему сумму. У меня есть отдельный счет для домашних расходов".
   Не отрываясь от блокнота, Босх сказал: - Еще немного, и мы пока оставим вас в покое. Были ли у вашего мужа враги, о которых вы знаете? Кто-нибудь, кто хотел бы причинить ему вред?
   "Он работал в Голливуде. Удар в спину считается там искусством. Энтони был в этом так же искусен, как и любой другой, проработавший в отрасли двадцать пять лет. Очевидно, это означает, что всегда могут быть люди, которые им недовольны. Но кто бы это сделал, я не знаю".
   "Автомобиль... Rolls-Royce сдан в аренду продюсерской компании Archway Studios. Как долго он там работал?
   "Его офис был там, но он не работал на Archway как таковой. TNA Productions - его... была его собственная компания. Он просто арендовал офис и парковочное место на стоянке у Арки. Но он имел такое же отношение к Арчвею, как и ты.
   - Расскажите нам о его продюсерской компании, - сказал Райдер. - Он снимал фильмы?
   "Так сказать. Можно сказать, что он начал с большого, а закончил с малым. Около двадцати лет назад он снял свой первый фильм. Искусство мыса. Если вы видели это, вы были одним из немногих. Фильмы о боях быков не популярны. Но он был встречен критиками, прокатился на кинофестивалях, а затем и в арт-хаусах, и для него это был хороший старт".
   Она сказала, что Алисо успела снять еще пару фильмов для массового проката. Но после этого его производство и моральные ценности неуклонно снижались, пока он не стал производить процессию эксплуататорского отребья.
   "Эти фильмы, если их можно так назвать, примечательны только количеством обнаженной груди в них", - сказала она. "В бизнесе это называется стоком прямо к видео. Вдобавок к этому Тони весьма преуспел в литературном арбитраже.
   "Что это?"
   "Он был спекулянтом. В основном сценарии, но он писал рукописи, иногда книги".
   - И как он мог бы на них спекулировать?
   "Он бы купил их. Заверните права. Затем, когда они становились ценными или автору становилось горячо, он шел с ними на рынок. Вы знаете, кто такой Майкл Сент-Джон?
   Имя звучало знакомо, но Босх не мог его определить. Он покачал головой. Райдер сделал то же самое.
   "Он один из сценаристов на данный момент. Примерно через год он будет руководить студийными фильмами. Он, так сказать, вкус месяца".
   "Хорошо."
   "Ну, восемь лет назад, когда он учился в киношколе USC, был голоден и пытался найти агента и пытался привлечь внимание студий, мой муж был одним из стервятников, которые кружили над головой. Видите ли, фильмы моего мужа были настолько малобюджетными, что он заставлял студентов снимать их, режиссировать их, писать сценарии. Так что он знал школы и знал таланты. Он знал, что у Майкла Сент-Джона есть талант. Однажды, когда он был в отчаянии, он продал Энтони права на три своих студенческих сценария за две тысячи долларов. Теперь все, на чем стоит имя Святого Иоанна, стоит как минимум шестизначную сумму".
   "А как насчет этих писателей, как они это воспринимают?"
   "Не очень хорошо. Сент-Джон пытался выкупить свои сценарии".
   - Вы думаете, он мог причинить вред вашему мужу?
   "Нет. Вы спросили меня, что он сделал, и я сказал вам. Если вы спрашиваете, кто мог убить его, я не знаю".
   Босх сделал пару заметок.
   "Вы упомянули, что он сказал, что видел инвесторов, когда был в Лас-Вегасе", - сказал Райдер.
   "Да."
   - Можете ли вы сказать нам, кто они были?
   - Я полагаю, придурки из Айовы. Людей, которых он встречал и убеждал инвестировать в кино. Вы будете удивлены, как много людей хватаются за шанс стать частью голливудского фильма. И Тони был хорошим продавцом. Он мог бы сделать так, чтобы фильм с двухмиллионным бюджетом звучал как продолжение "Унесенных ветром". Он убедил меня".
   "Как так?"
   "Однажды он уговорил меня сняться в одном из его фильмов. Вот как я встретил его. Звучало так, будто я собиралась стать новой Джейн Фонда. Знаешь, сексуальный, но умный. Это была студийная фотография. Только режиссер был кокаиновым наркоманом, а сценарист не умел писать, а фильм был настолько плох, что его так и не выпустили. На этом моя карьера закончилась, и Тони больше никогда не снимался в студии. Он провел остаток своей жизни, занимаясь видео-мусором".
   Оглядев комнату с высоким потолком на картины и мебель, Босх сказал: - Не похоже, чтобы у него это плохо получалось.
   "Нет, не говорил", - ответила она. "Думаю, за это мы должны поблагодарить тех людей из Айовы".
  
   Ее горечь душила. Босх посмотрел на свой блокнот, чтобы отвести от нее взгляд.
   - Все эти разговоры, - сказала она тогда. "Мне нужно немного воды. Кто-нибудь из вас чего-нибудь хочет?
   - Вода подойдет, - сказал Босх. - Мы не собираемся долго задерживаться.
   - Детектив Райдер?
   "Я в порядке, спасибо тебе."
   "Я скоро вернусь."
   Пока она отсутствовала, Босх встал и оглядел гостиную так, как будто это его не особо интересовало. Он ничего не сказал Райдеру. Он стоял возле столика и смотрел на резную стеклянную фигурку обнаженной женщины, когда вернулась Вероника Алисо с двумя стаканами воды со льдом.
   - Я просто хочу задать вам еще несколько вопросов о прошедшей неделе, - сказал Босх.
   "Отлично."
   Он отхлебнул из своего стакана и остался стоять.
   "Что ваш муж взял бы с собой в Лас-Вегас, если считать багаж?"
   - Только его ночлег.
   - Как это выглядело?
   "Это была подвесная сумка, которая, знаете ли, складывалась. Он был зеленого цвета с коричневой кожаной отделкой и ремешками. На нем была табличка с именем".
   - Он взял с собой портфель или какую-нибудь работу?
   - Да, его портфель. Это был один из тех алюминиевых корпусов. Вы знаете, они легкие, но их невозможно сломать или что-то в этом роде. Багаж пропал?
   "Мы не уверены. Ты знаешь, где он держал ключ от портфеля?
   "На его цепочке для ключей. С ключами от машины.
   Ни в "Роллсе", ни на теле Алисо не было ключей от машины. Босх понял, что причина, по которой их могли забрать, заключалась в том, чтобы открыть портфель. Он поставил стакан рядом с фигуркой и снова посмотрел на нее. Затем он начал записывать описание портфеля и подвесной сумки в своем блокноте.
   - Ваш муж носил обручальное кольцо?
   "Нет. Однако он носил довольно дорогие часы. Это был Ролекс. Я дал ему."
   "Часы не сняли".
   "Ой."
   Босх оторвался от блокнота.
   "Вы помните, во что был одет ваш муж в четверг утром? Когда вы видели его в последний раз?
   - Э-э, только одежда... э-э, на нем были белые штаны, синяя рубашка и спортивная куртка.
   - Его черный кожаный спортивный плащ?
   "Да."
   "Миссис. Алисо, ты помнишь, обнимала ли ты его или целовала на прощание?
   Это, казалось, смутило ее, и Босх тут же пожалел о том, как сформулировал вопрос.
   "Мне жаль. Я имел в виду, что мы нашли отпечатки пальцев на куртке. На плече. И если бы вы прикоснулись к нему в тот день, когда он ушел, это могло бы объяснить эту улику.
   На мгновение она замолчала, и Босху показалось, что она наконец-то расплачется. Но вместо этого она сказала: "Может быть, но я не помню... Я не думаю, что помню".
   Босх открыл портфель и поискал принтскрин. Он нашел одну в одном из карманов. Это выглядело как фотослайд, но в центре был двусторонний экран с чернилами между экранами. Большой палец можно было прижать к стороне A, а отпечаток пальца отпечатался бы на карте, прижатой к стороне B.
   "Я хочу взять отпечаток вашего большого пальца, чтобы мы могли сравнить его с отпечатком, снятым с куртки. Если бы вы не тронули его там, то это могло бы стать для нас хорошей зацепкой.
   Она подошла к нему, и он прижал ее большой палец правой руки к экрану печати. Когда он закончил, она посмотрела на свой большой палец.
   "Без чернил".
   "Да, это мило. Нет беспорядка. Мы только начали использовать их несколько лет назад".
   "Отпечаток на куртке принадлежал женщине?"
   Он посмотрел на нее и на мгновение задержал ее взгляд.
   "Мы не узнаем наверняка, пока не получим совпадение".
   Положив карточку и принтскрин обратно в портфель, он заметил пакет с уликами, в котором были попперсы. Он вынул его и показал ей, чтобы она посмотрела на него.
   - Ты знаешь, что это такое?
   Она сузила глаза и отрицательно покачала головой.
   "Амилнитратные попперсы. Некоторые люди используют их для повышения сексуальной активности и удовлетворения. Вы не знаете, пользовался ли ими когда-нибудь ваш муж?
   - Ты нашел их у него?
   "Миссис. Алисо, я бы предпочел, чтобы ты просто ответила на мои вопросы. Я знаю, что это сложно, но есть вещи, о которых я пока не могу тебе рассказать. Я буду, когда смогу. Обещаю."
   "Нет, он не использовал их... со мной".
   "Мне жаль, что я должен быть таким личным, но мы хотим поймать человека, который это сделал. Мы оба этого хотим. Так вот, ваш муж был примерно на десять или двенадцать лет старше вас. Он занимался здесь благотворительностью. "Были ли у него проблемы с сексом? Есть ли шанс, что он мог использовать попперсы без вашего ведома?
   Она повернулась, чтобы вернуться к своему стулу. Когда она снова села, она сказала: "Я не знаю".
   Теперь Босх сузил глаза. Что она пыталась сказать? Его молчание сработало. Она ответила прежде, чем он успел спросить, но пока она говорила, она смотрела прямо на Райдера, невысказанным посланием было то, что как женщина Райдер может сочувствовать.
   - Детектив, у меня не было... Наверное, в таких делах принято говорить о сексуальных отношениях. Мой муж и я... почти два года".
   Босх кивнул и посмотрел на свой блокнот. Страница была пуста, но он не мог заставить себя записать эту последнюю информацию, пока она смотрела на них. Он сложил блокнот и убрал его.
   - Ты хочешь спросить меня, почему, не так ли?
   Он просто посмотрел на нее, и она ответила с долей неповиновения в лице и голосе.
   "Он потерял интерес".
   "Ты уверен?"
   - Он сказал мне это прямо в лицо.
   Босх кивнул.
   "Миссис. Алисо, я сожалею о потере вашего мужа. Я также извиняюсь за вторжение и личные вопросы. Однако я боюсь, что по ходу расследования их будет больше".
   "Я понимаю."
   "Есть еще одна вещь, которую я хотел бы осветить".
   - Да, что это?
   - У вашего мужа был домашний офис?
   "Да."
   - Можем ли мы быстро взглянуть на него?
   Она встала, и они последовали за ней по второму коридору в офис. Они оба вошли в комнату, и Босх огляделся. Это была небольшая комната с письменным столом и двумя картотечными шкафами. Перед стеной с полками на тележке стоял телевизор. Половина была заполнена книгами, а остальные завалены сценариями, названия которых были написаны волшебными маркерами по краям страниц. В углу стояла сумка для гольфа.
   Босх подошел и осмотрел стол. Это было безупречно. Он подошел и увидел, что в столе есть два ящика для папок. Он открыл их и нашел один пустой и один с несколькими файлами. Он быстро просмотрел вкладки с файлами и увидел, что это, по-видимому, файлы, содержащие личные финансовые записи и налоговые документы. Он закрыл ящики, решив, что обыск офиса, вероятно, можно продолжить.
   - Уже поздно, - сказал он. "Сейчас не время. Однако я хочу, чтобы вы поняли, что подобные расследования часто ведут в разные стороны. Но мы должны следить за всем. Нам нужно прийти сюда завтра и обыскать вещи вашего мужа. Мы, наверное, много возьмем с собой. У нас будет ордер, так что все будет совершенно законно.
   "Да. Конечно. Но разве я не могу просто дать тебе разрешение взять то, что тебе нужно?
   - Можно, но так будет лучше. Я говорю о чековых книжках, записях сберегательных счетов, выписках по кредитным картам, страховках, обо всем. Нам, вероятно, также понадобятся записи по вашему домашнему счету.
   "Я понимаю. Сколько времени?"
   "Я еще не знаю. Я сначала позвоню. Или кто-то будет. Вы знаете, ваш муж оставил завещание?
   "Да. Мы оба составили завещания. Они с нашим адвокатом.
   "Как давно это было?"
   "Воля? О, давно. Годы."
   - Утром я хочу, чтобы вы позвонили адвокату и сказали, что нам понадобится его копия. Готовы ли вы это сделать?"
   "Конечно."
   - А как насчет страховки?
   "Да, у нас есть политика. Они также будут у адвоката Нила Дентона из Сенчури-Сити.
   "Хорошо, мы побеспокоимся об этом завтра. Мне нужно запечатать эту комнату сейчас же.
   Они вышли в коридор, и Босх закрыл дверь. Из своего портфеля он достал наклейку с надписью
  
   МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ
   НЕ ВХОДИТЕ В ПОМЕЩЕНИЕ
   ЗВОНИТЕ LAPD 213 485-4321
  
   Босх прижал наклейку к дверному косяку. Если кто-нибудь сейчас войдет в комнату, ему придется срезать наклейку или отклеить ее. Босх должен знать.
   - Детектив? - тихо сказала Вероника Алисо позади него.
   Босх обернулся.
   - Я подозреваемый, не так ли?
   Босх сунул две бумажки, которые он снял с оборотной стороны наклейки, в карман.
   "Я полагаю, что все и никто не являются подозреваемыми на данный момент. Мы смотрим на все. Но да, миссис Алисо, мы будем наблюдать за вами.
   - Тогда, наверное, мне не стоило быть таким откровенным раньше.
   Райдер сказал: "Если тебе нечего скрывать, правда не должна причинить тебе боль".
   Босх по своему многолетнему опыту знал, что никогда нельзя говорить такие вещи. Он знал, что слова были фальшивыми, еще до того, как они сорвались с ее губ. Судя по маленькой, тонкой улыбке на лице Вероники Алисо, она тоже это знала.
   - Вы новичок в этом деле, детектив Райдер? - спросила она, глядя на Босха с той же улыбкой.
   - Нет, мэм, я работаю детективом шесть лет.
   "Ой. И, думаю, мне не нужно спрашивать детектива Босха.
   "Миссис. Алисо? - спросил Босх.
   "Вероника".
   "Есть еще одна вещь, которую вы могли бы прояснить для нас сегодня вечером. Мы пока точно не знаем, когда был убит ваш муж. Но это помогло бы нам сосредоточиться на других делах, если бы мы могли быстро устранить рутинные пути...
   - Вы хотите знать, есть ли у меня алиби?
   "Мы просто хотим знать, где вы были последние несколько дней и ночей. Обычный вопрос, не более того.
   "Ну, я ненавижу утомлять вас подробностями моей жизни, потому что боюсь, что они такие, скучные. Но кроме поездки в торговый центр и супермаркет в субботу днем, я не выходила из дома с тех пор, как ужинала с мужем в среду вечером".
   - Ты был здесь один?
   "Да... но я думаю, вы можете проверить это с капитаном Нэшем у ворот. Они ведут записи о том, кто входит и выходит из Скрытого Нагорья. Даже жители. Кроме того, в пятницу наш бассейнщик был здесь днем. Я дал ему его чек. Я могу дать вам его имя и номер телефона.
   "Сейчас в этом нет необходимости. Спасибо. И еще раз сочувствую вашей утрате. Можем ли мы что-нибудь сделать для вас прямо сейчас?"
   Она как будто ушла в себя. Он не был уверен, что она услышала его вопрос.
   - Я в порядке, - наконец сказала она.
   Он взял свой портфель и пошел по коридору с Райдером. Он пробежал за гостиной и привел их прямо к входной двери. На протяжении всего коридора на стене не было ни одной фотографии. Ему это казалось неправильным, но он догадался, что в этом доме уже давно ничего не ладится. Босх изучал комнаты умерших так же, как ученые изучают картины умерших людей в Гетти. Он искал скрытые смыслы, тайны жизни и смерти.
   В дверь Райдер вышел первым. Затем Босх вышел и оглядел коридор. Вероника Алисо была подставлена на другом конце света. Он колебался. Он кивнул и вышел.
   Они ехали молча, переваривая разговор, пока не добрались до сторожки, из которой вышел Нэш.
   - Как дела?
   "Это прошло."
   - Он мертв, не так ли? Мистер Алисо.
   "Ага."
   Нэш тихо присвистнул.
   "Капитан Нэш, вы ведете записи о въезде и выезде автомобилей?" - спросил Райдер.
   "Да. Но это частная собственность. Вам понадобится...
   - Ордер на обыск, - сказал Босх. "Да мы знаем. Но прежде чем мы пойдем на все эти проблемы, скажи мне кое-что. Скажем, я вернусь с ордером, а в ваших записях у ворот будет указано, когда именно миссис Алисо входила и выходила отсюда в последние несколько дней?
   "Неа. Это скажет вам только тогда, когда это сделала ее машина.
   "Попался."
   Босх высадил Райдер у ее машины, и они по отдельности поехали вниз с холмов на станцию Голливудского отделения на Уилкокс. По дороге Босх думал о Веронике Алисо и о той ярости, которую она, казалось, таила в глазах по поводу своего умершего мужа. Он не знал, как это подходит и подходит ли вообще. Но он знал, что они вернутся к ней.
   Райдер и Босх ненадолго остановились на станции, чтобы сообщить Эдгару новости и взять по чашкам кофе. Затем Босх позвонил в Арчвей и договорился, чтобы служба безопасности вызвала Чаки Мичама из дома. Босх не сказал дежурному офицеру, принявшему звонок, ни о чем речь, ни о том, в какой кабинет внутри студии они собираются пойти. Он только что велел офицеру привести туда Мичама.
   В полночь они вышли через заднюю дверь здания вокзала, мимо огороженных окон вытрезвителя и к машине Босха.
   - Так что ты о ней думаешь? - наконец спросил Босх, выезжая со стоянки.
   "Озлобленная вдова? Я думаю, в их браке не было ничего особенного. По крайней мере, в конце. Делает ли это ее убийцей или нет, я не знаю.
   "Никаких картинок".
   "На стенах? Да, я это заметил".
   Босх закурил сигарету, и Райдер ничего об этом не сказал, хотя курить в машине детектива было нарушением правил отдела.
   "Что вы думаете?" - спросил Райдер.
   "Я еще не уверен. Вот что ты сказал. Горечь, которую вы могли бы почти положить в стакан, если бы у вас когда-нибудь кончился лед. Еще пара вещей, о которых я все еще думаю".
   "Как что?"
   "Как и весь макияж, который был на ней, и то, как она взяла мой значок из моей руки. Никто никогда не делал этого раньше. Это как... я не знаю, может быть, она ждала нас.
   Когда они подошли к входу в Archway Pictures, Мичам стоял под уменьшенной копией Триумфальной арки, курил сигарету и ждал. Он был одет в спортивную куртку поверх рубашки для гольфа, и на его лице появилась ошеломленная улыбка, когда он увидел подъезжающего Босха. Босх работал с Мичамом в отделе по расследованию грабежей и убийств десять лет назад. Никогда не были партнерами, но работали в нескольких одних и тех же оперативных группах. Мичам выбрался, когда выход был хорошим. Он вытащил булавку через месяц после того, как запись Родни Кинга попала в новости. Он знал. Он всем говорил, что это начало конца. Archway наняла его помощником директора по безопасности. Хорошая работа, хорошая зарплата, плюс он получал пенсию за двадцать лет в размере половинной зарплаты. Он был тем, о ком они говорили, когда говорили об умных движениях. Теперь, со всем багажом полиции Лос-Анджелеса - избиением Кинга, беспорядками, комиссией Кристофера, О. Дж. Симпсоном и Марком Фурманом, - пенсионеру повезло бы, если бы такое место, как Archway, наняло его работать у парадных ворот.
   - Гарри Босх, - сказал Мичам, наклоняясь, чтобы заглянуть внутрь. - Что это такое, что это такое?
   Первое, что заметил Босх, это то, что Мичем заклеил зубы с тех пор, как видел его в последний раз.
   "Чаки. Много времени. Это мой партнер, Киз Райдер.
   Райдер кивнул, Мичам кивнул и некоторое время изучал ее. Чернокожие женщины-детективы были редкостью в его время, хотя он не работал более пяти лет.
   - Так что же трясет, детективы? Почему ты захотел пойти и вытащить меня из джакузи?
   Он улыбался, показывая зубы. Босх предположил, что знает, что их заметили.
   "У нас есть дело. Мы хотим взглянуть на офис жертвы.
   "Это здесь? Кто крут?"
   "Энтони Н. Алисо. Продакшн ТНА".
   Мичам прищурил глаза. У него был глубокий загар игрока в гольф, который никогда не пропускает свой субботний утренний старт и обычно уходит по крайней мере на девять раз или два в течение недели.
   - Ничего для меня не делает, Гарри. Вы уверены, что он...
   "Посмотри, Чак. Он здесь. Был."
   "Хорошо, вот что, припаркуй машину на главной стоянке, и мы вернемся в мой офис, возьмем чашку и найдем этого парня".
   Он указал на участок прямо через ворота, и Босх выполнил его указание. Площадка была почти пуста и находилась рядом с огромной звуковой сценой, внешняя стена которой была выкрашена в пудрово-голубой цвет с клубами белых облаков. Его использовали для съемки экстерьеров, когда реальное небо было слишком коричневым от смога.
   Они последовали за Мичамом пешком до офиса службы безопасности студии. Войдя в номер, они прошли мимо кабинета со стеклянными стенами, в котором за столом, окруженным видеомониторами, сидел человек в коричневом костюме службы безопасности Archway. Он читал спортивную страницу "Таймс", которую быстро бросил в мусорное ведро рядом со столом, когда увидел Мичама.
   Босх заметил, что Мичам ничего не замечает, потому что держал перед ними дверь открытой. Повернувшись, он небрежно отсалютовал человеку в стеклянном кабинете и повел Босха и Райдера обратно в свой кабинет.
   Мичам скользнул за свой стол и повернулся к компьютеру. На экране монитора показывалось межгалактическое сражение между разномастными космическими кораблями. Мичам нажал одну клавишу, и экранная заставка исчезла. Он попросил Босха написать имя Алисо по буквам и ввел его в компьютер. Затем он наклонил монитор так, чтобы Босх и Райдер не могли видеть экран. Босха это раздражало, но он ничего не сказал. Через несколько мгновений это сделал Мичам.
   "Ты прав. Он был здесь. Тайрон Пауэр Билдинг. Был один из маленьких закутков, которые сдают неигрокам. Трехкомнатный номер. Три неудачника. У них общий секретарь, который приходит вместе с арендной платой.
   "Как долго он здесь? Что сказать?
   "Ага. Почти семь лет".
   - Что еще у тебя там?
   Мичам посмотрел на экран.
   "Немного. Нет записей о проблемах. Однажды он пожаловался на то, что кто-то ударил его машину на стоянке. Здесь сказано, что он водил Роллс-Ройс. Вероятно, он был последним парнем в Голливуде, который не променял свои "Роллс" на "Рейндж Ровер". Это безвкусица, Босх.
   "Пойдем посмотрим".
   - Что ж, вот что я вам скажу, почему бы вам и детективу Райли не пойти туда и не взять чашку чая, пока я позвоню по этому поводу. Я не уверен, какова наша процедура для этого".
   "Во-первых, Чак, это Райдер, а не Райли. А во-вторых, мы проводим здесь расследование убийства. Какими бы ни были ваши процедуры, мы ожидаем, что вы предоставите нам доступ".
   - Ты здесь на частной территории, приятель. Вы должны иметь это в виду".
   "Я буду." Босх встал. "И когда вы будете звонить, вы должны иметь в виду, что до сих пор средства массовой информации ничего не знали об этом. Я не думал, что будет хорошо втягивать Archway в подобные вещи, тем более, что мы не знаем наверняка, что здесь замешано. Вы можете сказать, кому бы вы ни звонили, что я постараюсь, чтобы так и было".
   Мичам ухмыльнулся и покачал головой.
   "Все тот же старый Босх. Ваш путь или шоссе.
   "Что-то такое."
   В ожидании Босх успел выпить чашку теплого кофе из чайника, который большую часть ночи стоял на обогревателе в приемной. Это было горько, но он знал, что чашка, которую он выпил на станции, не продержит его всю ночь. Райдер отказался от кофе, вместо этого выпив воды из автомата в коридоре.
   Примерно через десять минут Мичам вышел из своего кабинета.
   "Хорошо, ты понял. Но я скажу вам прямо сейчас, что я или один из моих людей должен быть там все время в качестве наблюдателей. Это будет проблемой для тебя, Босх?
   "Без проблем."
   "Хорошо, идем. Мы возьмем тележку.
   На выходе он открыл дверь в стеклянную комнату и просунул туда голову.
   - Питерс, кто бродит?
   - Э-э, Серрюрье и Фогель.
   "Хорошо, выходите в эфир и скажите Серруриеру, чтобы он встретил нас в Tyrone Power. У него есть ключи, верно?
   "Верно."
   "Хорошо, сделай это". Мичам сделал движение закрыть дверь, но остановился. "А Питерс? Оставьте спортивную страницу в мусорной корзине".
   Они взяли тележку для гольфа к зданию Тайрон-Пауэр-Билдинг, потому что оно находилось на другой стороне стоянки от офисов службы безопасности. По пути Мичам помахал мужчине, полностью одетому в черное, который выходил из одного из зданий, мимо которых они проходили.
   - У нас сегодня вечером съемка на улице Нью-Йорка, иначе я бы провел вас туда. Вы бы поклялись, что были в Бруклине.
   - Никогда, - сказал Босх.
   - Я тоже, - добавил Райдер.
   - Тогда это не имеет значения, если только ты не хочешь увидеть, как они стреляют.
   "С Tyrone Power Building все будет в порядке".
   "Отлично."
   Когда они добрались туда, их уже ждал еще один мужчина в форме. Серрюрье. По указанию Мичама он сначала открыл дверь в приемную, которая обслуживала три отдельных офиса комплекса, а затем дверь в кабинет, которым пользовалась Алисо. Затем Мичам сказал ему вернуться в бродячий патруль студии.
   Мичам назвал это чуланом не так уж и далеко. Офис Алисо был едва достаточно велик, чтобы Босх, Райдер и Мичам могли стоять вместе, не чувствуя запаха дыхания друг друга. В нем был стол со стулом за ним и еще два рядом с ним. У стены за письменным столом стоял картотечный шкаф с четырьмя ящиками. Левая стена была увешана рекламой двух классических фильмов: "Китайского квартала" и "Крестного отца", которые были сняты на соседней улице в "Парамаунт". Алисо противопоставил им на правой стене плакаты в рамке со своими собственными работами, "Искусство плаща" и "Катастрофа желания". Были также небольшие кадры фотографий, на которых Алисо была изображена с различными знаменитостями, многие из снимков были сделаны в одном офисе с Алисо, и знаменитость момента стояла за столом и улыбалась.
   Сначала Босх изучил два плаката. Каждый из них нес одобрение в верхней части списка "Подарки Энтони Алисо". Но его внимание привлек второй постер "Несчастный случай желания". На обложке под названием фильма изображен мужчина в белом костюме с пистолетом на боку, с выражением отчаяния на лице. В более крупном масштабе женщина с распущенными темными волосами, обрамляющими изображение, смотрела на него знойными глазами. Плакат был плагиатом сцены, изображенной на плакате Чайнатауна на другой стене. Но было в этом что-то завораживающее. Женщиной, разумеется, была Вероника Алисо, и Босх знал, что это была одна из причин.
   - Симпатичная женщина, - сказал позади него Мичам.
   "Его жена."
   "Я вижу это. Второй биллинг. Только я никогда не слышал о ней.
   Босх кивнул на плакат.
   - Я думаю, это был ее выстрел.
   - Ну, как я уже сказал, миловидная девчонка. Сомневаюсь, что она больше так выглядит".
   Босх снова всмотрелся в глаза и вспомнил женщину, которую видел всего час назад. Глаза были такими же темными и блестящими, с маленьким крестом света в центре каждого.
   Босх отвел взгляд и начал изучать фотографии в рамках. Он сразу заметил, что на одном из них был Дэн Лейси, актер, сыгравший Босха восемь лет назад в мини-сериале о поисках серийного убийцы. Студия, производившая его, заплатила Босху и его тогдашнему партнеру много денег за использование их имен и технических консультаций. Его напарник взял деньги и сбежал, удалился в Мексику. Босх купил дом в горах. Он не мог бежать. Он знал, что работа - это его жизнь.
   Он повернулся и осмотрел остальную часть небольшого кабинета. У стены возле двери стояли полки, заваленные сценариями и видеокассетами, книг не было, за исключением пары каталогов актеров и режиссеров.
   - Хорошо, - сказал Босх. - Чаки, отойди к двери и наблюдай, как ты сказал. Киз, почему бы тебе не начать со стола, а я начну с папок.
   Папки были заперты, и Босху потребовалось десять минут, чтобы открыть их отмычками, которые он достал из портфеля. Затем потребовался час только для беглого изучения файлов. Ящики были завалены заметками и финансовыми отчетами о проявке нескольких пленок, о которых Босх никогда не слышал. Это не показалось ему любопытным после того, что сказала Вероника Алисо, и потому, что он и так мало знал о кинобизнесе. Но из его понимания файлов, которые он быстро сканировал, казалось, что большие суммы денег были выплачены различным киносервисным компаниям во время производства фильмов. И что больше всего поразило Босха, так это то, что Алисо, казалось, финансировала чертовски хороший образ жизни из этого маленького офиса.
   Покончив с четвертым и нижним ящиком, Босх встал и выпрямил спину, его позвонки щелкнули, как костяшки домино. Он посмотрел на Райдера, который все еще рылся в ящиках стола.
   "Что-либо?"
   - Кое-что интересное, но не дымящийся пистолет, если ты это имеешь в виду. У Алисо есть флаг от IRS. В следующем месяце его корпорация должна была пройти аудит. Кроме того, есть некоторая переписка между Тони Алисо и Сент-Джоном, ароматом месяца, о котором упоминала миссис Алисо. Горячие слова, но ничего откровенно угрожающего. У меня еще есть один ящик.
   "В файлах много всего. Финансовые вещи. Нам предстоит пройти через все это. Я бы хотел, чтобы ты был тем самым. Ты собираешься быть готовым к этому?"
   "Без проблем. Пока что я вижу много рутинных, если не небрежных, деловых записей. Просто так получилось, что здесь кинобизнес".
   "Я выхожу на улицу покурить. Когда ты закончишь, почему бы нам не поменяться местами, и ты возьмешь файлы, а я возьму стол.
   "Звучит как план."
   Перед выходом он пробежался глазами по полкам у двери и прочитал названия видеокассет. Он остановился, когда пришел к тому, кого искал. Жертва желания. Он потянулся и снял его. На обложке было то же изображение, что и на постере фильма.
   Он отступил назад и положил его на стол, чтобы он был собран с вещами, которые они возьмут. Райдер спросил, что это такое.
   "Это ее фильм, - сказал он. "Я хочу это посмотреть".
   "О, я тоже."
   Снаружи Босх стоял в маленьком дворике у бронзовой статуи человека, который, как он предположил, был Тайроном Пауэром, и закурил. Ночь была прохладная, и дым в груди согревал его. На территории студии сейчас было очень тихо.
   Он подошел к мусорному баку рядом со скамейкой во дворе и использовал его, чтобы высыпать пепел. Он заметил разбитую кофейную кружку на дне банки. В банке также было разбросано несколько ручек и карандашей. Он узнал эмблему Арки, Триумфальную арку с восходом солнца в середине арки, на одном из фрагментов. Он уже собирался сунуть руку в мусорное ведро, чтобы выбрать что-то похожее на золотую ручку Креста, когда услышал голос Мичама и обернулся.
   - Она куда-то идет, не так ли? Я могу сказать."
   Он закурил собственную сигарету.
   "Да, это то, что я слышу. Это наш первый совместный случай. Я действительно не знаю ее, и, судя по тому, что я слышал, я не должен пытаться. Она отправится в Стеклянный дом, как только придет время.
   Мичам кивнул и стряхнул пепел на тротуар. Босх наблюдал, как он взглянул на линию крыши над вторым этажом и еще раз отсалютовал. Босх поднял глаза и увидел камеру, прикрепленную к нижней стороне карниза крыши.
   - Не беспокойтесь об этом, - сказал Босх. - Он не может тебя видеть. Вчера вечером он читал о Доджерс.
   - Предположим, ты прав. В последнее время хороших людей не найти, Гарри. У меня есть парни, которым нравится ездить на тележках весь день, надеясь, что их обнаружат, как Клинт Иствуд или что-то в этом роде. На днях парень врезался в стену, потому что он был так увлечен разговором с парой творческих руководителей, проходивших мимо. Вот вам один из оксюморонов. Креативный руководитель..."
   Босх молчал. Ему было все равно, что только что сказал Мичам.
   - Ты должен работать здесь, Гарри. У тебя уже должна быть твоя двадцатка. Вы должны вытащить булавку, а затем пойти работать на меня. Ваш образ жизни поднимется на пару ступеней. Я гарантирую это".
   - Нет, спасибо, Чак. Почему-то я просто не представляю себя возящим в одной из ваших машин для гольфа.
   - Что ж, предложение есть. В любое время, приятель. В любой момент."
   Босх потушил сигарету о край мусорного бака и бросил внутрь окурок. Он решил, что не хочет ковыряться в банке на глазах у Мичама. Он сказал Мичаму, что возвращается.
   - Босх, я должен тебе кое-что сказать.
   Босх оглянулся на него, и Мичам поднял руки.
   - У нас будут проблемы, если ты захочешь вынести что-нибудь из этого офиса без ордера. Я имею в виду, я слышал, что ты сказал о той кассете, и теперь она там складывает вещи на столе, чтобы уйти. Но я не могу позволить тебе что-либо взять.
   - Тогда ты будешь здесь всю ночь, Чак. Там много файлов и много работы. Теперь нам было бы намного проще отнести все обратно в бюро.
   "Я знаю это. Я был здесь. Но это та позиция, которую мне было поручено занять. Нам нужен ордер.
   Босх воспользовался телефоном на столе администратора, чтобы позвонить Эдгару, который все еще находился в детективном бюро и только начинал оформлять документы, которые должны были появиться по делу. Босх велел ему на время бросить эту работу и начать составлять ордера на обыск всех финансовых документов в доме Алисо и офисах Арчвэй, а также всех документов, хранящихся у его адвоката.
   - Вы хотите, чтобы я сегодня вечером вызвал дежурного судью? - спросил Эдгар. - Почти два часа ночи.
   - Сделай это, - сказал Босх. - Когда вы их подпишете, принесите их сюда, в Аркуэй. И принеси несколько коробок.
   Эдгар застонал. Он получал всю дерьмовую работу. Никому не нравилось будить судью посреди ночи.
   - Я знаю, знаю, Джерри. Но это нужно сделать. Что-нибудь еще происходит?
   "Нет. Я позвонил в Мираж, поговорил с парнем из службы безопасности. Комната, которую использовала Алисо, была перебронирована на выходных. Сейчас она открыта, и он держит ее, но она испорчена.
   - Наверное... Ладно, мужик, в следующий раз ты съешь медведя. Получите эти ордера.
   В кабинете Алисо Райдер уже просматривал файлы. Босх сказал ей, что Эдгар работает над ордером и что им придется составить опись Мичама. Он также сказал ей сделать перерыв, если она хочет, но она отказалась.
   Босх сел за письменный стол. Там был обычный беспорядок. Там был телефон с динамиком, Rolodex, промокательная бумага, магнитный блок, к которому крепились скрепки, и резьба по дереву с надписью TNA Productions почерком. Там же стоял поднос с бумагами.
   Босх посмотрел на телефон и заметил кнопку повторного набора. Он поднял трубку и нажал кнопку. По быстрой череде гудков он мог сказать, что последний звонок по телефону был междугородним. После двух гудков ему ответил женский голос. На фоне играла громкая музыка.
   "Привет?" она сказала.
   - Да, привет, кто это?
   Она хихикнула.
   - Я не знаю, кто это?
   "Возможно, я ошибся номером. Это Тони?
   - Нет, это Долли.
   - О, Долли. Хорошо, тогда где ты находишься?
   Она снова хихикнула.
   "На Мэдисон, где ты думаешь? Как вы думаете, как мы получили это имя?
   - Где Мэдисон?
   "Мы в Северном Лас-Вегасе. Откуда вы приехали?"
   "Мираж".
   "Хорошо, просто следуйте по бульвару на север. Вы проходите весь путь мимо центра города, мимо кучи грязных районов и попадаете в северный Лас-Вегас. Мэдисон - ваш третий светофор после того, как вы пройдете под эстакадой. Поверните налево, и мы в квартале слева. Как твое имя, еще раз?"
   - Это Гарри.
   - Что ж, Гарри, я Ронда. Как в..."
   Босх ничего не сказал.
   - Давай, Гарри, ты должен сказать: "Помоги мне, Ронда, помоги, помоги мне, Ронда".
   Она спела строчку из старой песни Beach Boys.
   - Вообще-то, Ронда, ты можешь мне кое-чем помочь, - сказал Босх. "Я ищу своего приятеля. Тони Алисо. Он был там в последнее время?
   - Не видел его на этой неделе. Не видел его с четверга или пятницы. Мне было интересно, откуда у тебя номер раздевалки.
   - Да, от Тони.
   - Ну, Лейлы сегодня нет, так что Тони все равно не придет, я думаю. Но ты можешь выйти. Ему не обязательно быть здесь, чтобы вы могли хорошо провести время".
   - Хорошо, Ронда, я постараюсь заскочить.
   Босх повесил трубку. Он вынул из кармана записную книжку и записал название компании, в которую только что звонил, как добраться и имена Ронды и Лейлы. Он подвел черту под вторым именем.
   "Что это было?" - спросил Райдер.
   "Лидерство в Вегасе".
   Он рассказал о звонке и выводах о человеке по имени Лейла. Райдер согласился, что это нужно продолжить, и вернулся к файлам. Босх вернулся к столу. Он изучил вещи наверху, прежде чем перейти к вещам в ней.
   - Эй, Чаки? он спросил.
   Мичам, прислонившись к двери, скрестив руки перед собой, в ответ приподнял брови.
   - У него нет телефонной записи. Что делать, когда администратора нет? Телефонные звонки идут оператору или какой-то телефонной службе?"
   "Э-э, нет, теперь все на голосовой почте".
   - Значит, у Алисо была голосовая почта? Как мне попасть в нее?"
   "Ну, у вас должен быть его код. Это трехзначный код. Вы звоните на компьютер голосовой почты, вводите код и получаете свои сообщения".
   "Как мне получить его код?"
   - Вы не знаете. Он сам это запрограммировал".
   "Нет мастер-кода, который я могу взломать?"
   "Неа. Это не такая сложная система, Босх. Я имею в виду, что вы хотите, это телефонные сообщения.
   Босх снова достал свой блокнот и проверил записи дня рождения Алисо.
   "Какой номер голосовой почты?" он спросил.
   Мичам дал ему номер, и Босх позвонил в компьютер. После гудка он набрал 721, но номер был отклонен. Босх забарабанил пальцами по столу, размышляя. Он набрал 862, номера, соответствующие TNA, и компьютерный голос сказал ему, что у него четыре сообщения.
   - Киз, послушай, - сказал он.
   Он поставил телефон на громкую связь и повесил трубку. Во время воспроизведения сообщений Босх сделал несколько заметок, но первые три сообщения были от мужчин, сообщавших о технических аспектах запланированных съемок фильма, аренде оборудования и расходах. Каждый звонок сопровождался электронным голосом, который сообщал, когда в пятницу поступил звонок.
   Четвертое сообщение заставило Босха наклониться вперед и внимательно прислушаться. Голос принадлежал молодой женщине, и было похоже, что она плачет.
   - Привет, Тон, это я. Позвони мне, как только получишь это. Мне почти хочется позвонить тебе домой. Ты мне нужен. Этот ублюдок Лаки говорит, что я уволен. И без причины. Он просто хочет засунуть свой член в Модести. Я так... я не хочу работать в Паломино или любом другом таком месте. Сад. Забудь это. Я хочу приехать в Лос-Анджелес, быть с тобой. Позвони мне."
   Электронный голос сообщил, что звонок поступил в 4 часа утра в воскресенье, спустя много времени после смерти Тони Алисо. Звонивший не назвал ее имени. Таким образом, очевидно, это был кто-то, кого Алисо знал. Босх подумал, не та ли это женщина, о которой говорила Ронда, Лейла. Он посмотрел на Райдер, и она только покачала плечами. Они знали слишком мало, чтобы судить о значении звонка.
   Несколько мгновений Босх сидел в кресле за письменным столом, обдумывая происходящее. Он открыл ящик, но не начал в него. Его взгляд скользнул вверх по стене справа от стола и пробежался по фотографиям улыбающегося Тони Алисо, позирующего со знаменитостями. Некоторые из них делали пометки на фотографиях, но их было трудно прочитать. Босх изучал фотографию своего целлулоидного альтер-эго, Дэна Лейси, но не смог прочитать маленькую заметку, нацарапанную внизу фотографии. Затем он посмотрел сквозь чернила и понял, на что смотрит. На столе Алисо на фотографии стояла кружка Archway, битком набитая ручками и карандашами.
   Босх снял фотографию со стены и назвал имя Мичама. Подошел Мичам.
   - Здесь кто-то был, - сказал ему Босх.
   "О чем ты говоришь?"
   "Когда мусорное ведро выносили снаружи?"
   "Откуда мне, черт возьми, знать? Что-"
   "Камера наблюдения на крыше, как долго вы храните записи?"
   Мичам секунду помедлил, но потом ответил.
   "Мы переворачиваем их каждую неделю. У нас будет семь дней без этой камеры. Это все стоп-кадр, десять кадров в минуту".
   "Пойдем посмотрим".
   Босх вернулся домой только в четыре. Таким образом, ему оставалось всего три часа на сон перед оговоренной встречей за завтраком с Эдгаром и Райдером в половине седьмого, но он был слишком измотан кофе и адреналином, чтобы даже думать о том, чтобы закрыть глаза.
   В доме стоял кисловатый привкус свежей краски, и он открыл жалюзи на заднюю палубу, чтобы впустить прохладный ночной воздух. Он проверил перевал Кауэнга внизу и увидел, как машины проносятся по голливудскому шоссе. Он всегда поражался тому, что на шоссе всегда были машины, независимо от того, который час. В Лос-Анджелесе они никогда не останавливались.
   Он думал о том, чтобы поставить компакт-диск, какую-нибудь музыку на саксофоне, но вместо этого просто сел на диван в темноте и закурил. Он подумал о различных токах, протекающих через корпус. Судя по предварительным данным о жертве, Энтони Алисо был финансово успешным человеком. Такого рода успех обычно давал надежную защиту от насилия и убийств. Богатых редко убивали. Но что-то пошло не так для Тони Алисо.
   Босх вспомнил о пленке и подошел к своему портфелю, который оставил на обеденном столе. Внутри были две видеокассеты, запись с камеры наблюдения Арки и копия "Несчастного случая желания". Он включил телевизор и вставил фильм в видеоплеер. Он начал смотреть в темноте.
   После просмотра ленты Босху стало очевидно, что фильм заслужил ту судьбу, которую получил. Она была плохо освещена, и на некоторых кадрах над игроками зависал конец штангового микрофона. Это особенно раздражало в сценах, снятых в открытой пустыне, где над головой не должно было быть ничего, кроме голубого неба. Это было просто неправильное кинопроизводство. А к дилетантскому виду фильма добавилась плохая игра игроков. Главный герой, которого Босх никогда раньше не видел, совершенно неэффективен в изображении мужчины, отчаянно пытающегося удержать свою молодую жену, которая использует сексуальную неудовлетворенность и насмешки, чтобы принудить его к совершению преступлений, в конечном итоге включая убийство, и все ради ее болезненного удовлетворения. . Вероника Алисо играла жену и была ненамного лучшей актрисой, чем главная мужская роль.
   При хорошем освещении она была потрясающе красива. Было четыре сцены, в которых она предстала частично обнаженной, и Босх наблюдал за ними с вуайеристским увлечением. Но в целом это была не очень хорошая роль для нее, и Босх также понимал, почему ее карьера, как и карьера ее мужа, не продвигалась вперед. Она могла винить мужа и таить на него обиду, но суть заключалась в том, что она была похожа на тысячи красивых женщин, ежегодно приезжающих в Голливуд. Ее внешний вид мог остановить ваше сердце, но она не могла действовать, чтобы спасти свою жизнь.
   В кульминационной сцене фильма, в которой муж был задержан, а жена освободила его с помощью копов, она произносила свои реплики с убежденностью и весомостью чистого листа машинописного листа.
   "Это был он. Он сумасшедший. Я не мог остановить его, пока не стало слишком поздно. Тогда я не мог никому рассказать, потому что это... выглядело бы так, будто это я хотел, чтобы они все умерли.
   Босх просмотрел все титры, а затем перемотал ленту с помощью пульта дистанционного управления. Он никогда не вставал с дивана. Затем он выключил телевизор и закинул ноги на диван. Глядя сквозь открытые ползунки, он мог видеть свет рассвета, гравирующий линию хребта через перевал. Он все еще не устал. Он продолжал думать о выборе, который люди делают в своей жизни. Он задавался вопросом, что произошло бы, если бы спектакли были хотя бы сносными и фильм нашел дистрибьютора. Он задавался вопросом, изменило бы это дело сейчас, удержало бы Тони Алисо от того багажника.
   Встреча на вокзале с Биллетсом началась только в девять тридцать. Хотя из-за праздника дежурная была пуста, все вкатили стулья в кабинет лейтенанта и закрыли дверь. Биллетс начал с того, что представители местных СМИ, по-видимому, узнавшие об этом деле, проверив ночной журнал коронера, уже начали проявлять более чем обычный интерес к убийству Алисо. Кроме того, по ее словам, все руководители департамента задавались вопросом, следует ли передать расследование элитному отделу по расследованию грабежей и убийств. Это, конечно, раздражало Bosch. Ранее в своей карьере он был назначен на RHD. Но затем сомнительная дежурная стрельба привела к его понижению в должности до Голливуда. И поэтому его особенно огорчала мысль о том, чтобы передать дело крупным шишкам в центре города. Если бы OCID был заинтересован, это было бы легче принять. Но Босх сказал Биллетсу, что не может согласиться с тем, чтобы передать дело RHD после того, как его команда провела над ним почти всю ночь без сна и выдвинула несколько жизнеспособных версий. Райдер вскочил и согласился с ним. Эдгар, все еще сердясь на то, что ему поручили оформить документы, промолчал.
   - Ваша точка зрения понятна, - сказал Биллетс. - Но когда мы здесь закончим, я должен позвонить капитану ЛеВэлли домой и убедить ее, что мы справимся с этим. Итак, давайте пройдемся по тому, что у нас есть. Ты убедишь меня, я уговорю ее. Затем она сообщит им, как мы относимся к этому в центре города.
   Босх провел следующие тридцать минут, разговаривая от лица команды и подробно рассказывая о ночном расследовании. Единственный телевизор/видеомагнитофон детективного отряда хранился в кабинете лейтенанта, потому что оставлять его незапертым было небезопасно даже в полицейском участке. Он вставил кассету, которую Мичам продублировал с ленты наблюдения Арквея, и поставил в очередь ту часть, которая включала незваного гостя.
   "Камера наблюдения, с которой это было снято, переворачивает кадр каждые шесть секунд, так что это довольно быстро и рывками, но у нас есть этот парень", - сказал Босх.
   Он нажал кнопку воспроизведения, и на экране появилось зернистое черно-белое изображение внутреннего двора и фасада здания Тайрон Пауэр. Освещение создавало впечатление поздних сумерек. Счетчик времени в нижней части экрана показывал, что время и дата были восемь тринадцать вечера накануне.
   Босх поставил машину на замедленную съемку, но последовательность, которую он хотел показать Биллетсу, закончилась очень быстро. В шести быстрых кадрах они показали, как мужчина подходит к двери здания, сгибается над ручкой, а затем исчезает внутри.
   "Фактическое время у двери составляло от тридцати до тридцати пяти секунд", - сказал Райдер. "На записи может показаться, что у него был ключ, но это слишком долго, чтобы открывать дверь ключом. Замок взломали. Кто-то хороший и быстрый.
   - Ладно, вот он возвращается, - сказал Босх.
   Когда счетчик времени показал восемь семнадцать, на видеозаписи появился мужчина, выходящий из дверного проема. Видео прыгнуло, и мужчина был во дворе, направляясь к мусорному баку, затем он прыгнул, и мужчина ушел от мусорного бака. Потом он исчез. Босх продублировал пленку и заморозил ее на последнем изображении человека, выходящего из мусорного бака. Это был лучший образ. Было темно, и лицо мужчины было размыто, но, возможно, его можно было узнать, если бы они когда-нибудь нашли кого-нибудь, с кем его можно было бы сравнить. Он был белым, с темными волосами и коренастым, крепким телосложением. На нем была рубашка для гольфа с короткими рукавами, а часы на правом запястье, видневшиеся чуть выше одной из его черных перчаток, имели хромированную ленту, которая блестела в отражении света двора. Над запястьем виднелось темное пятно татуировки на предплечье мужчины. Босх указал на это Биллетсу и добавил, что отнесет пленку в SID, чтобы посмотреть, можно ли каким-либо образом повысить резкость этого последнего кадра, лучшего из тех, что показывают злоумышленника, с помощью компьютерных усовершенствований.
   - Хорошо, - сказал Биллетс. - Как вы думаете, что он там делал?
   - Что-то нахожу, - сказал Босх. - С того момента, как он войдет, и до того, как он выйдет, у нас меньше четырех минут. Не так много времени. К тому же ему пришлось взломать внутреннюю дверь в офис Алисо. Что бы он там ни делал, он сбивает кружку Archway со стола, и она разбивается об пол. Он делает то, что должен был сделать, затем собирает разбитую кружку и ручки и выбрасывает их в мусорное ведро на пути к выходу. Вчера вечером мы нашли разбитую кружку и ручки в банке.
   - Какие-нибудь отпечатки? - спросил Биллетс.
   "Как только мы поняли, что произошел взлом, мы отступили и заставили Донована выйти, когда он закончил с Rolls. У него есть отпечатки, но мы ничего не можем использовать. Он получил Алисо, мою и Киз. Как видно на видео, парень был в перчатках".
   "Хорошо."
   Босх невольно зевнул, и Эдгар с Райдер последовали его примеру. Он отхлебнул из чашки застоявшийся кофе, который принес с собой в офис. У него давно была нервная дрожь от кофеина, но он знал, что если сейчас перестанет кормить зверя, то быстро сломается.
   - А теория о том, что нашёл этот незваный гость? - спросил Биллетс.
   "Разбитая кружка помещает его за стол, а не за файлы", - сказал Райдер. "Ничто в столе не казалось нарушенным. Никаких пустых файлов, ничего подобного. Мы думаем, что это была ошибка. Кто-то подложил жучок в телефон Алисо и не мог позволить нам его найти. Телефон был рядом с кружкой на фотографиях на стенах Алисо. Злоумышленник каким-то образом опрокинул его. Забавно то, что мы никогда не проверяли телефон на жучок. Если бы тот, кем был этот парень, остался достаточно в покое, мы, вероятно, никогда бы не столкнулись с этим".
   - Я был в Арчвее, - сказал Биллетс. "Его окружает стена. У него есть собственная частная служба безопасности. Как этот парень входит? Или вы предлагаете внутреннюю работу?
   - Две вещи, - сказал Босх. "В студии на Нью-Йорк-стрит шли съемки фильма. Это означало, что много людей входили и выходили из парадных ворот. Может, этому парню удалось проскользнуть с частью съемочной группы. Направление, в котором он уходит на видео, - на север. Вот где улица Нью-Йорка. Ворота на юге. Кроме того, северная сторона студии упирается в голливудское кладбище. Вы правы, там стена. Но ночью, после закрытия кладбища, здесь темно и уединенно. Наш парень мог бы перелезть там через стену. Как бы он это ни делал, у него была практика".
   "Что ты имеешь в виду?"
   "Если он вытаскивал жучок из телефона Тони Алисо, он должен был быть там изначально подложен".
   Биллетс кивнул.
   - Как вы думаете, кем он был? - тихо спросила она.
   Босх посмотрел на Райдер, чтобы узнать, хочет ли она ответить. Когда она не говорила, говорил он.
   "Сложно сказать. Время является уловом. Алисо, вероятно, был мертв с вечера пятницы, его тело не нашли до шести вечера. Затем этот взлом происходит в восемь тринадцать. Это после того, как Алисо нашли и люди начали узнавать об этом".
   - Но восемь тринадцать, это до того, как ты поговорил с женой?
   "Верно. Таким образом, это бросило гаечный ключ в это. Я имею в виду, я был готов сказать, давайте на полной скорости на жену и посмотрим, что мы получим. Я не уверен. Видите ли, если она замешана, этот взлом не имеет смысла.
   "Объяснять."
  
   - Ну, сначала ты должен выяснить, почему его прослушивали. И какой наиболее вероятный ответ? Жена поставила на Тони сыщика или кого-то еще, чтобы посмотреть, не дурачится ли он. Хорошо?"
   "Хорошо."
   "Теперь, говоря, что это так, если жена участвовала в том, чтобы положить своего мужа в этот багажник, почему она или ее частный детектив или кто-то еще ждал до прошлой ночи - это после того, как тело было найдено - чтобы вытащить жука оттуда ? Это не имеет смысла. Это имеет смысл только в том случае, если эти две вещи не связаны между собой, если убийство и жук разделены. Понять?"
   "Я думаю так."
   "И именно поэтому я не готов бросить все и просто смотреть на жену. Лично я думаю, что она могла бы быть хороша для этого. Но слишком многого мы пока не знаем. Мне это кажется неправильным. Во всем этом есть что-то еще, и мы пока не знаем, что".
   Биллетс кивнул и посмотрел на всех следователей.
   "Это хорошо. Я знаю, что еще не так много надежного, но это все еще хорошая работа. Что-нибудь еще? А как насчет отпечатков, которые Арт Донован снял прошлой ночью с куртки жертвы?
   "На данный момент мы вычеркнуты. Он поместил их в AFIS, NCIC, все работы, и его заблокировали".
   "Проклятие."
   "Они по-прежнему ценны. У нас есть подозреваемый, отпечатки могут быть решающим фактором.
   - Что-нибудь еще из машины?
   - Нет, - сказал Босх.
   - Да, - сказал Райдер.
   Биллетс удивленно подняла брови.
   - Один из отпечатков, которые Донован нашел на внутренней кромке крышки багажника, - сказал Райдер. "Это вернулось к Рэю Пауэрсу. Он Р-3, который нашел тело. Он переступил порог, когда открыл багажник. Очевидно, он оставил свой отпечаток, когда открыл его. Мы его поймали, и никакого вреда, никакого фола, но это была небрежная работа, и он вообще не должен был открывать багажник. Он должен был позвонить нам.
   Биллетс взглянул на Босха, и он догадался, что она недоумевает, почему он не обратил на это ее внимание. Он посмотрел на ее стол.
   - Хорошо, я позабочусь об этом, - сказал Биллетс. "Я знаю Пауэрса. Он был рядом, и он, безусловно, должен знать процедуру.
   Босх мог бы защитить Пауэрса объяснением, которое коп дал накануне, но не стал этого делать. Пауэрс того не стоил. Биллетс продолжал.
   "Так куда мы идем отсюда?"
   - Что ж, нам еще многое предстоит охватить, - сказал Босх. "Однажды я услышал историю о скульпторе, и кто-то спросил его, как он превратил глыбу гранита в прекрасную статую женщины. И он сказал, что просто отсеивает все, что не является женщиной. Это то, что мы должны сделать сейчас. У нас есть большой блок информации и улик. Мы должны отбросить все, что не считается, что не подходит".
   Биллетс улыбнулся, и Босх вдруг смутился этой аналогии, хотя и считал ее верной.
   - А как же Лас-Вегас? она спросила. "Это часть статуи или та часть, которую нам нужно отколоть?"
   Теперь Райдер и Эдгар улыбались.
   - Ну, во-первых, мы должны туда отправиться, - сказал Босх, надеясь, что его голос не звучит оборонительно. "Прямо сейчас все, что мы знаем, это то, что эта жертва отправилась туда и умерла вскоре после того, как вернулась. Мы не знаем, что он там делал, выиграл он или проиграл, следил ли кто-то за ним отсюда отсюда. Насколько нам известно, он мог сорвать джекпот там, а здесь его преследовали и ограбили. У нас много вопросов о Лас-Вегасе".
   - К тому же, есть женщина, - сказал Райдер.
   - Какая женщина? - спросил Биллетс.
   - Верно, - сказал Босх. "Последний звонок Тони Алисо из офиса был в клуб в Северном Лас-Вегасе. Я позвонил туда и узнал имя женщины, с которой, по-моему, он там встречался. Лейла. Там было-"
   "Лейла? Нравится эта песня?
   "Наверное. Также было сообщение от неназванной женщины на линии его офиса. Я думаю, это могла быть Лейла. Мы должны поговорить с ней.
   Биллетс кивнул, убедился, что Босх закончил, и изложил план битвы.
   - Хорошо, - сказал Биллетс. "Во-первых, все запросы СМИ должны быть адресованы мне. Лучший способ контролировать информацию по этому поводу - это сделать так, чтобы она исходила из одних уст. На данный момент мы скажем репортерам, что очевидно ведется расследование, и мы склоняемся к возможному сценарию угона автомобиля или ограбления. Это достаточно безобидно и, вероятно, успокоит их. Все согласны с этим?"
   Трое детективов кивнули.
   "Хорошо, я собираюсь договориться с капитаном, чтобы чемодан оставался у нас. Мне кажется, что у нас есть три или четыре направления, которые нужно активно развивать. Гранит, который мы должны отколоть, как сказал бы Гарри.
   "В любом случае, это также поможет мне с капитаном, если мы уже карабкаемся по этим вещам. Итак, Гарри, я хочу, чтобы ты как можно скорее сел в самолет и прилетел в Вегас. Я хочу, чтобы ты был на том конце. Но если там ничего нет, я хочу, чтобы вы вошли и вышли. Ты нужен нам здесь. Хорошо?"
   Босх кивнул. Это был бы его выбор, если бы он принимал решения, но он почувствовал укол дискомфорта от того, что она это делает.
   "Киз, ты придерживаешься финансовой тропы. Я хочу быть в состоянии знать все об этом парне Энтони Алисо к завтрашнему утру. Вам также придется подняться в дом с ордером на обыск, поэтому, пока вы там, сделайте еще один выстрел в жену, посмотрите, что еще вы можете узнать о свадьбе, когда будете собирать записи. Я не знаю, если у вас будет возможность, сядьте с ней, попытайтесь поговорить по душам".
   - Не знаю, - сказал Райдер. "Я думаю, что мы прошли разговоры по душам. Она умная женщина, достаточно умная, чтобы уже знать, что мы смотрим на нее. Я почти думаю, что на всякий случай мы должны посоветовать ей в следующий раз, когда кто-нибудь из нас заговорит с ней. Это было довольно близко прошлой ночью.
   "Используйте свое суждение об этом", сказал Биллетс. - Но если вы посоветуете, она, вероятно, позвонит своему адвокату.
   "Я посмотрю что я могу сделать."
   - И Джерри, ты...
   "Я знаю, я знаю, у меня есть газета".
   Это был первый раз, когда он заговорил за пятнадцать минут. Босху казалось, что он доводит свою грусть до предела.
   - Да, у вас есть бумага. Но я также хочу, чтобы вы занимались гражданскими делами и этим парнем-сценаристом, у которого был спор с Алисо. Мне кажется, что это самый длинный план, но мы должны охватить все. Выясните это, и это поможет сузить наше внимание".
   Эдгар насмешливо отсалютовал ей.
   "Кроме того, - сказала она, - пока Гарри прокладывает маршрут в Вегасе, я хочу, чтобы ты проложил его из аэропорта сюда. У нас есть его парковочный талон. Думаю, вам стоит начать с этого. Когда я поговорю со СМИ, я также дам подробное описание машины - вокруг не может быть столько белых Облаков - и скажу, что мы ищем тех, кто мог видеть ее в пятницу вечером. Я скажу, что мы пытаемся воссоздать поездку жертвы из аэропорта. Может быть, нам повезет, и мы получим помощь от John Q".
   - Возможно, - сказал Эдгар.
   "Хорошо, тогда давайте", - сказал Биллетс.
   Все трое встали, а Биллетс остался сидеть. Босх не торопился вынимать кассету из видеомагнитофона, так что двое других отсутствовали в офисе, когда он закончил, а он остался наедине с Биллетсом.
   - Я слышал, что у вас не было времени на столе отдела убийств, пока вы подходили, - сказал он ей.
   "Это правда. Моя единственная работа в качестве настоящего детектива заключалась в расследовании сексуальных преступлений в бюро Вэлли".
   "Ну, как бы там ни было, я бы распределил вещи точно так же, как ты только что сделал".
   - Но тебя не раздражало, что я сделал это вместо тебя?
   Босх на мгновение задумался.
   "Я переживу это."
  
  
   ЧАСТЬ II
   Босх уснул через несколько минут после того, как пристегнулся ремнями к сиденью у окна в шаттле Southwest из Бербанка в Лас-Вегас. Это был глубокий сон без сновидений, и он не просыпался до тех пор, пока лязг шасси не толкнул его вперед. Когда самолет подрулил к выходу на посадку, он вышел из тумана и почувствовал прилив сил после часового отдыха.
   Был полдень и 104 градуса, когда он вышел из терминала. Направляясь к гаражу, где ждала его арендованная машина, он почувствовал, как жара уносит его вновь обретенную энергию. Найдя свою машину на отведенном ей парковочном месте, он включил кондиционер на полную мощность и направился к "Миражу".
   Босху никогда не нравился Лас-Вегас, хотя он часто приезжал по делам. Он имел родство с Лос-Анджелесом; оба были местами, куда бежали отчаявшиеся люди. Часто, когда они бежали из Лос-Анджелеса, они приходили сюда. Это было единственное место, которое осталось. Под покровом блеска, денег, энергии и секса билось темное сердце. Как ни пытались ее нарядить в неон и семейные развлечения, она все равно была шлюхой.
   Но если что-то и могло отвратить его от этого мнения, так это Мираж. Это был символ нового Лас-Вегаса, чистый, роскошный, законный. Окна его башни сияли золотом на солнце. А внутри не пожалели денег на богатый дизайн казино. Проходя через холл, Босх сначала был очарован белыми тиграми в огромном застекленном пространстве, от которого у любого смотрителя зоопарка в мире потекла бы слюна. Затем, пока он ждал в очереди на регистрацию, он посмотрел на огромный аквариум за стойкой регистрации. Акулы лениво вертелись и двигались взад и вперед за стеклом. Как белые тигры.
   Когда подошла очередь Босха регистрироваться, портье заметил флажок на его бронировании и вызвал охрану. Появился начальник дневной смены по имени Хэнк Мейер и представился. Он сказал, что у Bosch будет полное сотрудничество отеля и казино.
   "Тони Алисо был хорошим и ценным клиентом, - сказал он. "Мы хотим сделать все возможное, чтобы помочь. Но маловероятно, что его смерть как-то связана с его пребыванием здесь. У нас самый чистый корабль в пустыне".
   - Я знаю это, Хэнк, - сказал Босх. - И я знаю, что это репутация, которую вы не хотите запятнать. Я не ожидаю, что найду что-нибудь внутри Миража, но мне нужно пройти через шаги. Как и ты, верно?"
   "Верно."
   "Вы его знали?"
   - Нет. Я работал в дневную смену все три года, что я здесь. Насколько я понимаю, мистер Алисо в основном играл ночью.
   Мейеру было около тридцати, и у него был четкий образ, который "Мираж", а теперь и весь Лас-Вегас, хотели представить миру. Далее он объяснил, что номер, в котором в последний раз останавливалась Алисо в отеле, был опечатан и оставлен для проверки Босхом. Он дал Босху ключ и попросил вернуть его, как только он закончит с комнатой. Он также сказал, что дилеры покерных ям и клерки спортивных букмекеров, которые работали в ночную смену, будут доступны для интервью. Все они знали Алисо по его регулярным визитам.
   - У тебя есть глаз в небе над покерными столами?
   - О, да, мы делаем.
   "У вас есть видео с четверга, переходящее в пятницу? Я хотел бы увидеть это, если вы это сделаете.
   - Это не будет проблемой.
   Босх договорился встретиться с Мейером в офисе службы безопасности на втором этаже в четыре. Это было, когда смены в казино изменились, и дилеры, которые знали Алисо, вышли на работу. Тогда же он мог посмотреть и запись с камеры наблюдения покерного зала.
   Через несколько минут, оставшись один в своей комнате, Босх сел на кровать и огляделся. Комната была меньше, чем он ожидал, но очень милая, самая комфортабельная комната, которую он когда-либо видел в Лас-Вегасе. Он взял телефон с тумбочки себе на колени и позвонил в голливудский отдел, чтобы зарегистрироваться. Эдгар взял трубку.
   - Это Бош.
   "Ну, Микеланджело убийств, Роден убийств".
   "Смешной. Так что там происходит?"
   - Ну, во-первых, Пули выиграли битву, - сказал Эдгар. "Никто из RHD не появлялся, чтобы забрать это дело".
   "Это хорошо. А вы? У тебя есть какие-нибудь успехи?
   - Я почти закончил книгу убийств. Однако теперь я должен отложить это в сторону. Сценарист заходит в половине второго, чтобы присесть. Говорит, что ему не нужен адвокат.
   - Хорошо, я оставлю тебя. Скажи лейтенанту, что я зарегистрировался.
   - Да, и, кстати, она хочет еще раз поболтать о том, как идут дела в шесть. Вы должны позвонить, и мы соединим вас с громкой связью.
   "Сделаю."
   Босх посидел на кровати несколько мгновений, жалея, что не может лечь на нее и уснуть. Но он знал, что не может. Он должен был продвигать дело вперед.
   Он встал и распаковал свою ночную рубашку, повесив две рубашки и одну пару брюк в шкаф. Он положил дополнительное нижнее белье и носки на полку в шкафу, затем вышел из комнаты и поднялся на лифте на верхний этаж. Комната, в которой жила Алисо, находилась в конце коридора. Карточка-ключ, которую дал ему Мейер, сработала без проблем, и он вошел в комнату, которая была вдвое больше его собственной. Это была спальня, совмещенная с гостиной, и овальное джакузи рядом с окнами, выходившими на просторы пустыни и гладкую горную цепь цвета какао к северо-западу от города. Прямо внизу был вид на бассейн и аттракцион отеля, где обитали морские свинки. Посмотрев вниз, он увидел, как одна из серых рыб двигается под мерцающей водой. Это выглядело так же неуместно, как чувствовал себя Босх в номере, в котором он стоял.
   - Дельфины в пустыне, - сказал он вслух.
   Комната была шикарной по любым меркам любого города и явно предназначалась для хайроллеров. Босх постоял у кровати несколько минут и просто огляделся. Не было ничего, что казалось бы неуместным, а на толстом ковре были ровные волны, оставленные недавней чисткой пылесосом. Он догадался, что если в комнате и было что-то, имеющее уличную ценность, то теперь этого не было. Но все же он прошел через движения. Он заглянул под кровать и в ящики. За бюро он нашел спичечный коробок из местного мексиканского ресторана под названием "Ла Фуэнтес", но неизвестно, как долго он там находился.
   Ванная комната была от пола до потолка облицована розовым мрамором. Светильники были из полированной латуни. Босх на мгновение огляделся, но не увидел ничего интересного. Он открыл стеклянную дверь в душевую кабину, заглянул внутрь и тоже ничего не нашел. Но когда он закрывал дверь, его взгляд остановился на чем-то в водостоке. Он снова открыл дверь и посмотрел вниз, затем нажал пальцем на маленькую крупинку золота, застрявшую в резиновом уплотнителе вокруг сливного фитинга. Он поднял палец и обнаружил крошечный кусочек блесток, прилипший к его пальцу. Он предположил, что это совпадение с кусочками блесток, найденными в манжетах брюк Тони Алисо. Теперь все, что ему нужно, это выяснить, что они собой представляли и откуда взялись.
   Департамент столичной полиции находился на Стюарт-стрит в центре города. Босх остановился у стойки регистрации и объяснил, что он приезжий следователь, желающий пройти вежливую регистрацию в отделе убийств. Его направили в детективное бюро на третьем этаже, где конторщик проводил его через пустынную комнату отделения в кабинет командира. Капитан Джон Фелтон был толстошеим, сильно загорелым мужчиной лет пятидесяти. Босх прикинул, что только за последний месяц он произнес приветственную речь по меньшей мере сотне копов со всей страны. Лас-Вегас был именно таким местом. Фелтон попросил Босха сесть, и тот рассказал ему обычную речь.
   "Детектив Босх, добро пожаловать в Лас-Вегас. К счастью для вас, я решил приехать в отпуск, чтобы позаботиться о некоторых документах, которые преследуют меня. Иначе здесь никого не было бы. В любом случае, я надеюсь, что вы найдете свое пребывание приятным и продуктивным. Если вам что-то понадобится, не стесняйтесь звонить. Я ничего не могу вам обещать, но если вы попросите что-то, что в моих силах предоставить, я буду более чем счастлив предоставить это. Итак, это не по пути, почему бы тебе не рассказать мне, что привело тебя сюда?
   Босх вкратце рассказал ему об этом деле. Фелтон записал имя Тони Алисо, последние дни, когда он, как известно, оставался в Лас-Вегасе, и где.
   - Я просто пытаюсь выяснить, чем он занимался в те дни, когда он был здесь.
   - Думаешь, за ним следили отсюда, а потом увезли в Лос-Анджелес?
   "В данный момент я ничего не думаю. У нас нет доказательств этого".
   - И я надеюсь, что вы их не найдете. Это не та пресса, которую мы хотим получить в Лос-Анджелесе. Что еще у вас есть?"
   Босх поставил портфель на колени и открыл его.
   "У меня есть два комплекта отпечатков, снятых с тела. Мы-"
   "Тело?"
   "Он был одет в обработанную кожаную куртку. Мы получили отпечатки с помощью лазера. Во всяком случае, мы проверили их в AFIS, NCIC, Министерстве юстиции Калифорнии, но ничего не получили. Я подумал, может, ты прогонишь их через свой компьютер и посмотришь, что получится.
   Хотя автоматическая система идентификации отпечатков пальцев, используемая полицией Лос-Анджелеса, представляла собой компьютерную сеть из десятков баз данных отпечатков пальцев по всей стране, она не соединяла их все. И у большинства полицейских управлений больших городов были свои частные базы данных. В Вегасе это будут отпечатки людей, подавших заявки на работу в городе или казино. Это были также отпечатки, снятые у людей тайком, отпечатки, которых по закону не должно было быть в отделе, потому что их владельцы просто попали под подозрение отдела, но так и не были арестованы. Именно по этой базе данных Босх надеялся, что Фелтон проверит наборы из дела Алисо.
   "Ну, позвольте мне посмотреть, что у вас есть", сказал Фелтон. "Я не могу ничего обещать. У нас, вероятно, есть несколько таких, которых нет в национальных сетях, но это далеко не так".
   Босх передал печатные карточки, подготовленные для него Артом Донованом.
   - Значит, вы начинаете с "Миража"? - спросил капитан, отложив карты в сторону своего стола.
   "Ага. Я покажу его фотографию, проверю движения, посмотрю, что у меня получится".
   - Ты рассказываешь мне все, что знаешь, верно?
   - Верно, - солгал Босх.
   "Хорошо." Фелтон выдвинул ящик стола, достал визитную карточку и передал ее Босху. - Там мой офис и пейджер. Позвони мне, если что-нибудь случится. Пейджер всегда со мной. А пока я вернусь к вам по поводу отпечатков, так или иначе, к завтрашнему утру.
   Босх поблагодарил его и ушел. В вестибюле полицейского участка он позвонил в отделение SID в полиции Лос-Анджелеса и спросил Донована, было ли у него время проверить крошечные кусочки блесток, которые они нашли в манжетах брюк Тони Алисо.
   - Да, но тебе это не понравится, - сказал Донован. "Это просто блеск. Тонированный алюминий. Вы знаете, как они используются в костюмах и на праздниках. Ваш парень, вероятно, пошел на вечеринку или что-то вроде того, они разбрасывали эти вещи, может быть, вытаскивали их из сувениров для вечеринок или что-то в этом роде, и некоторые из них попали на него. Он мог отмахнуться от того, что мог видеть, но не видел частиц, которые попали в манжеты его штанов. Они остались."
   "Хорошо. Что-нибудь еще?"
   "Нет. По крайней мере, на уликах.
   - Тогда на чем?
   "Ну, Гарри, ты знаешь парня из OCID, с которым ты разговаривал по телефону прошлой ночью, когда мы были в сарае?"
   - Карбон?
   "Да, Доминик Карбоне. Ну, он заходил сегодня в лабораторию. Он задавал вопросы о том, что мы нашли прошлой ночью.
   В глазах Босха потемнело. Он ничего не сказал, и Донован продолжил.
   "Он сказал, что был здесь по другому поводу и просто вел себя любопытно. Но, Гарри, я не знаю. Это казалось чем-то большим, чем просто мимолетный интерес, если вы понимаете, о чем я.
   - Да, я знаю, что ты имеешь в виду. Как много ты ему рассказал?
   "Ну, прежде чем я сообразил и начал задаваться вопросом, что происходит, я как бы проговорился, что мы сняли отпечатки с куртки. Извини, Гарри, но я был горд. Мы редко сдираем праведные отпечатки с куртки мертвеца, и, наверное, я хвастался этим.
   "Все в порядке. Скажешь ему, что мы ничего с ними не получили?
   "Да, я сказал, что они вернулись чистыми. Но потом... потом он попросил копию набора, сказал, что может что-то с ними сделать, что бы это ни значило.
   "Что ты сделал?"
   - Как ты думаешь, я подарил ему набор.
   "Ты что?"
   - Шучу, Гарри. Я сказал ему звонить тебе, если ему нужен набор.
   "Хороший. Что еще ты ему скажешь?
   - Вот так, Гарри.
   - Ладно, Арт, все нормально. Я проверю вас позже".
   - Увидимся, Гарри. Эй, где ты вообще?
   "Вегас".
   "Действительно? Эй, поставь мне пятерку на семерку на рулетке. Сделайте это один раз. Я заплачу тебе, когда ты вернешься. Если я не выиграю. Тогда ты заплатишь мне".
   Босх вернулся в свою комнату за сорок пять минут до встречи с Хэнком Мейером. Он использовал это время, чтобы принять душ, побриться и переодеться в одну из своих свежих рубашек. Он чувствовал себя отдохнувшим, готовым вернуться в жару пустыни.
   Мейер договорился о том, чтобы клерки и дилеры, работавшие в покерной яме в прошлые вечерние смены четверга и пятницы, по очереди брали интервью у него в офисе. Было шесть мужчин и три женщины. Восемь были дилерами, а один был клерком, с которым Алисо всегда делал ставки на спорт. В любую смену покерные дилеры сменялись вокруг шести покерных столов казино каждые двадцать минут. Это означало, что все восемь сдавали карты Алисо во время его последнего визита в Лас-Вегас, и благодаря его регулярным походам в казино они с готовностью узнавали его и знали.
   Пока Мейер сидел и смотрел, Босх за час быстро просмотрел интервью с покерными дилерами. Он смог установить, что Алисо обычно играл за столом пять-десять. Это означало, что каждая раздача начиналась с анте в пять долларов, а минимальная ставка в каждой сделке составляла пять долларов, а максимальная - десять. За одну сделку разрешалось три рейза. Поскольку в игре был семикарточный стад, это означало, что в каждой раздаче было пять раздач. Босх быстро понял, что если стол заполнен восемью игроками, каждая раздача может легко привести к тому, что в банке будет несколько сотен долларов. Алисо играл в лиге, далекой от пятничных вечерних игр в покер, в которых Босх участвовал с придурками из детективного бюро.
   По словам дилеров, Алисо отыграл около трех часов в четверг вечером и почти сравнялся. Он играл еще два часа рано вечером в пятницу, и, по оценкам, он покинул столы на пару тысяч меньше. Никто из них не помнил, чтобы Алисо когда-либо выигрывала или проигрывала во время предыдущих визитов. У него всегда выходило несколько тысяч легких или тяжелых. Казалось, он знал, когда остановиться.
   Дилеры также отметили, что Алисо всегда спешил с чаевыми. Его стандартные чаевые составляли десять долларов фишками за каждый выигрыш, двадцать пять фишек в особо крупных банках. Именно эта практика больше, чем что-либо другое, привязала его к их воспоминаниям. Он всегда играл один, пил джин с тоником и болтал с другими игроками. По словам дилеров, в последние месяцы Алисо была в компании молодой блондинки, которой едва исполнилось двадцать. Она никогда не играла, но работала в игровых автоматах поблизости и возвращалась к Тони, когда ей нужно было больше денег. Тони так и не представил ее никому, и ни один из дилеров никогда не слышал ее имени. В своем блокноте, куда Босх записал это, он написал: "Лейла?" после этой записи.
   После дилеров пришел любимый букмекер Алисо. Это была белобрысая блондинка, похожая на мышку, по имени Ирма Чантри. Она закурила сигарету, как только села, и заговорила таким голосом, который указывал на то, что она никогда долго не курила. Она сказала, что в последние две ночи, когда Алисо был в городе, он делал ставку на Доджерс.
   "У него была система, - сказала она. "Он всегда удваивал ставки, пока не выигрывал".
   "Что ты имеешь в виду?"
   "Ну, в тот первый вечер он поставил огромную ставку на победу Доджерс. Они потеряли. Итак, на следующий день он приходит и снова ставит на них два больших. Они выиграли. Так что после того, как вы убрали вига из казино, он получил почти огромную сумму за поездку. За исключением того, что он так и не поднял его.
   - Он не собирал?
   "Неа. Но это не необычно. Его квитанция была хороша, пока он ее держал. Он мог прийти в любое время, и мы вставили его в компьютер. Это случалось раньше. Он выиграет, но не соберёт деньги, пока в следующий раз не окажется в городе".
   - Откуда вы знаете, что он не отнес его другому клерку?
   - Тони не стал бы этого делать. Он всегда обналичивал меня, таким образом, он мог дать мне чаевые. Он всегда говорил, что я его счастливый талисман.
   Босх на мгновение задумался. Он знал, что "Доджерс" играли дома в пятницу вечером, а самолет Алисо вылетел из Лас-Вегаса в десять. Таким образом, можно было с уверенностью держать пари, что Алисо должен быть в McCarran International или уже лететь на самолете, направляющемся обратно в Лос-Анджелес, до того, как игра закончится. Но ни в кошельке, ни при себе не было найдено ни квитанции о заключении пари. Гарри снова задумался о пропавшем портфеле. Был бы он там? Может ли квитанция на четыре тысячи долларов за вычетом вига быть мотивом для его убийства? Это казалось маловероятным, но все же было к чему стремиться. Он посмотрел на Ирму, которая так сильно затягивалась сигаретой, что он мог видеть очертания ее зубов на ее щеках.
   "Что, если кто-то другой обналичит ставку? С другим служащим. Есть ли способ рассказать об этом?"
   Ирма помедлила, и Мейер вмешался.
   - Есть хороший шанс, - сказал он. "На каждой квитанции указан номер клерка и время, когда была сделана ставка".
   Он посмотрел на Ирму.
   - Ирма, ты помнишь, как в пятницу делала очень много ставок по две тысячи долларов на "Доджерс"?
   - Нет, ни одного, кроме Тони.
   - Мы этим займемся, - сказал Мейер Босху. "Мы начнем просматривать обналиченные квитанции, начиная с вечера пятницы. Если ставка мистера Алисо была обналичена, то мы узнаем, когда она была обналичена, и у нас будет видео того, кто ее обналичил".
   Босх снова посмотрел на Ирму. Она была единственной из служащих казино, с которыми он разговаривал, кто назвал Алисо по имени. Он хотел спросить ее, есть ли между ними что-то большее, чем азартные игры. Но он знал, что вполне вероятно, что казино запретило сотрудникам встречаться или брататься с гостями. Он не мог спросить ее при Мейер и ожидать прямого ответа. Он сделал мысленную пометку найти Ирму позже, а затем извинился перед ней.
   Босх взглянул на часы и увидел, что у него есть сорок минут до телефонной конференции с Биллетсом и остальными. Он спросил Мейера, была ли у него возможность достать записи наблюдения из глаза в небе над покерным залом за четверг и пятницу.
   "Я просто хочу посмотреть, как парень играет в азартные игры", - сказал он. "Я хочу почувствовать его в жизни".
   "Я понимаю, и да, записи готовы к просмотру. Я же говорил вам, что мы хотим полностью сотрудничать.
   Они вышли из офиса и прошли по коридору в технический кабинет. Комната была тускло освещена и очень тиха, если не считать шума кондиционера. В две шеренги стояли шесть консолей, за которыми сидели люди в серых блейзерах и смотрели группы из шести видеомониторов на каждую консоль. На видеоэкранах Босх мог видеть различные виды игровых столов сверху. У каждой консоли была электронная плата управления, которая позволяла оператору изменять фокус или увеличение определенного вида камеры.
   "Если бы они захотели, - прошептал Мейер, - они могли бы сказать вам, какие карты у игрока за любым столом для игры в блэкджек в доме. Это потрясающе".
   Мейер провела Босха в кабинет начальника из технической комнаты. Было больше видеооборудования, а также банк ленточных накопителей. Там был небольшой письменный стол, за которым сидел еще один мужчина в сером блейзере. Мейер представил его как Кэла Смольца, супервайзера.
   - Кэл, мы готовы?
   "Вот этот экран", - сказал Смольц, указывая на один из пятнадцатидюймовых мониторов. "Начнем с четверга. Я попросил одного из дилеров прийти и опознать твоего парня. Он появляется в восемь двадцать в четверг и играет до одиннадцати".
   Он запустил запись. Это было зернистое черно-белое изображение, похожее на качество ленты наблюдения Арчвея, но это было снято в реальном времени. Никаких рывковых движений. Все началось с того, что пит-босс подвел человека, в котором Босх узнал Алисо, к открытому стулу за столом. Пит-босс нес полку с фишками, которые он поставил на стол перед местом Алисо. Алисо кивнула, обменялась улыбками с дилером, женщиной, у которой Босх ранее брал интервью, и начала играть.
   "Сколько в стойке?" - спросил Босх.
   - Пятьсот, - сказал Смольц. "Я уже прошел через это на быстрой скорости. Он никогда не покупает еще одну стойку, и в конце, когда он обналичивает, он выглядит так, будто просто стесняется полной стойки. Вы хотите это в реальном времени или на высокой скорости?"
   "Ускорь это".
   Босх внимательно следил за тем, как лента прокручивалась сквозь часы. Он видел, как Алисо взял четыре джина с тоником, рано сбросил карты в большинстве сделок, выиграл пять крупных банков и проиграл еще шесть. Это было довольно спокойно. Смольц замедлил запись, когда счетчик времени приблизился к одиннадцати, и Босх наблюдал, как Алисо вызвал пит-босса, обналичил деньги и вышел из кадра камеры.
   - Хорошо, - сказал Смольц. "В пятницу у нас две кассеты".
   "Почему?" - спросил Босх.
   "Он играл за двумя столами. Когда он впервые появился, за столом с пятью центами не было свободного места. У нас есть только один, потому что не так много клиентов, которые хотят играть на эти ставки. Так что он играл от одного до пяти, пока что-то не открылось. Эта лента - один к пяти, более дешевая таблица".
   Начался еще один видеоролик, и Босх наблюдал, как Алисо совершала те же движения, что и на другой пленке. На этот раз Босх заметил, что Алисо была одета в кожаную спортивную куртку. Он также заметил, что, когда Алисо обменивалась обычными кивками и улыбками с дилером, ему показалось, что он видел, как Алисо кивает игроку за столом. Это была женщина, и она кивнула в ответ. Но угол камеры был неудачным, и Босх не мог разглядеть ее лица. Он сказал Смолцу, чтобы он продолжал играть в режиме реального времени, и несколько минут смотрел запись, ожидая, не пройдет ли какое-либо другое подтверждение между двумя игроками.
   Оказалось, что никакого дальнейшего общения между ними не происходило. Но через пять минут после начала записи произошла ротация дилера, и когда новый дилер сел, тоже женщина, у которой Босх брал интервью часом ранее, она узнала и Алисо, и женщину за столом напротив него.
   - Ты можешь заморозить его там? - спросил Босх.
   Не отвечая, Смольц заморозил изображение на экране.
   - Хорошо, - сказал Босх. - Какой это дилер?
   - Это Эми Рорбак. Ты говорил с ней.
   "Верно. Хэнк, не мог бы ты вернуть ее сюда?
   "Угу, конечно. Могу ли я спросить, почему?"
   - Этот игрок, - сказал Босх, указывая на женщину напротив Алисо. "Она узнала Алисо, когда он сел. Эми Рорбак только что признала ее. Она должна быть регулярной. Она знала Алисо и Рорбака. Возможно, я захочу поговорить с ней, и ваш дилер может знать ее имя.
   "Хорошо, я пойду за ней, но если она находится в середине ротации сделок, мне придется подождать".
   "Это нормально."
   Пока Мейер спускался в казино, Босх и Смольц продолжали просматривать записи на высокой скорости. Алисо играл в течение двадцати пяти минут за столом один-к-пяти, прежде чем пришел пит-босс, взял его полку с фишками и пересадил его за более дорогой стол с пятью-десятью. Смольц поставил кассету для этого стола, и Алисо играл там, с треском проигрывая, еще два часа. Трижды он покупал полки фишек по пятьсот долларов и каждый раз быстро их терял. Наконец, он положил несколько оставшихся фишек в качестве чаевых дилеру, встал и вышел из-за стола.
   Запись была закончена, а Мейер все еще не вернулся с Рорбаком. Смольц сказал, что намотает пленку с загадочной женщиной, чтобы она была готова. Когда это случилось, Босх велел ему перемотать вперед, чтобы увидеть, был ли момент, когда ее лицо было видно. Смольц так и сделал, и после пяти минут напряженного наблюдения за быстрыми движениями людей на пленке Босх увидел, как загадочная женщина смотрит в камеру.
   "Там! Поднимите его и замедлите".
   Смольц так и сделал, и Босх смотрел на экран, как женщина достала сигарету, закурила, откинула голову назад, лицом к потолочной камере и выдохнула. Выпущенный дым размыл ее изображение. Но прежде чем это произошло, Босху показалось, что он ее узнал. Он застыл в тишине. Смольц подтянул ленту до того момента, когда ее лицо было наиболее отчетливо видно, и заморозил изображение на экране. Босх просто молча смотрел.
   Смольц говорил что-то о лучшем изображении, на которое они могли надеяться, когда дверь открылась и Мейер вернулся. Он был один.
   - Э-э, Эми только что приступила к заключению сделки, так что это займет еще десять минут или около того. Я дал ей сообщение, чтобы она вернулась".
   - Вы можете позвонить туда и сказать ей, что неважно, - сказал Босх, все еще не сводя глаз с экрана.
   "Действительно? Почему?"
   - Я знаю, кто она.
   "Кто она?"
   Босх помолчал. Он не знал, было ли это из-за того, что она закурила сигарету, или из-за глубокого беспокойства, но ему очень хотелось закурить.
   "Просто кто-то. Я знал ее давным-давно".
   Босх сидел на кровати с телефоном на коленях, ожидая телефонной конференции. Но его разум был далеко. Он вспоминал женщину, которую, как он давно считал, больше нет в его жизни. Что это было сейчас, четыре, пять лет? В его голове был такой поток мыслей и эмоций, что он не мог вспомнить наверняка. Это было достаточно давно, понял он. Его не должно удивлять, что она уже вышла из тюрьмы.
   - Элеонора Уиш, - сказал он вслух.
   Он подумал о деревьях жакаранды возле ее особняка в Санта-Монике. Он подумал о том, как они занимались любовью, и о маленьком шраме в форме полумесяца, едва заметном на ее подбородке. Он вспомнил вопрос, который она задала ему так давно, когда они занимались любовью. "Ты веришь, что можешь быть один и не быть одиноким?"
   Телефон зазвонил. Босх вырвался из задумчивости и ответил. Это был Биллетс.
   - Хорошо, Гарри, мы все здесь. Ты меня хорошо слышишь?
   "Это нехорошо, но вряд ли станет лучше".
   "Правильно, городская техника. Хорошо, давайте начнем с того, что все расскажут о событиях дня. Гарри, хочешь пойти первым?
   "Хорошо. Рассказывать особо нечего".
   Он подробно рассказал о том, что он сделал до сих пор, подчеркнув отсутствие квитанции о ставках как нечто, на что следует обратить внимание. Он рассказал о своем просмотре записей наблюдения, но не упомянул о том, что узнал Элеонору Уиш. Он решил, что между ней и Алисо нет явных признаков связи и что пока он будет держать это при себе. Он закончил свое изложение, рассказав остальным о своих планах заглянуть в "Долли", куда Алисо в последний раз звонил из офиса на Арчвей, и о женщине по имени Лейла, о которой упоминал Босх, когда туда звонил.
   Затем настала очередь Эдгара. Он объявил, что лучший сценарист месяца был оправдан благодаря алиби и внутреннему чутью Эдгара, что молодой человек, возможно, справедливо ненавидел Алисо, но не принадлежал к тому типу личности, который стал бы действовать на основе этой ненависти с двадцатью двумя.
   Эдгар сказал, что он также беседовал с работниками гаража, где Алисо мыл и натирал машину воском, пока он ездил в Лас-Вегас. Частью услуги была встреча в аэропорту, и Эдгар сказал, что человек, который подобрал Алисо, сказал, что Тони был один, расслаблен и никуда не торопился.
   "Это был обычный пикап, - сказал Эдгар. "Алисо взял свою машину и поехал домой. Дал парню двадцать баксов чаевых. Итак, кто бы его ни опустил, они перехватили его по пути домой. Я предполагаю, что это было где-то там, на Малхолланде. Много пустынных кривых. Ты могла бы остановить парня, если бы сделала это быстро. Наверное, два человека".
   - Что камердинер сказал о багаже? - спросил Босх.
   - О да, - сказал Эдгар. "Он сказал, что, насколько он мог вспомнить, у Тони были две сумки, описанные женой, серебряный портфель и одна из тех подвесных сумок. Он не проверял ни один из них на рейс.
   Босх кивнул, хотя был один.
   - А как насчет СМИ? - сказал Босх. - Мы уже что-нибудь выпустили?
   "Это решается", сказал Биллетс. "Связи со СМИ завтра первым делом выпустят релиз. На нем будет изображение Rolls. Они также предоставят автомобиль в распоряжение ОПГ для видеосъемки. И я буду доступен для звуковых фрагментов. Я надеюсь, что станции поймут это. Что-нибудь еще, Джерри?
   В заключение Эдгар сказал, что у него есть книга об убийствах и что он находится на полпути к списку истцов по различным искам против Алисо. Он сказал, что на следующий день назначит интервью с другими людьми, которых Алисо якобы обидел. Наконец, он сказал, что звонил в офис коронера, и вскрытие Алисо еще не было назначено.
   - Хорошо, - сказал Биллетс. - Киз, что у тебя есть?
   Райдер разбила свой отчет на две части. Первый был в ее интервью с Вероникой Алисо, которое она быстро рассказала, сказав, что женщина была чрезвычайно скрытна во время их утреннего интервью по сравнению с прошлой ночью, когда Босх и Райдер принесли ей известие о смерти ее мужа. Утренняя сессия состояла в основном из ответов "да" и "нет" и нескольких дополнительных деталей. Пара была жената семнадцать лет. У них не было детей. Вероника Алисо снялась в двух фильмах своего мужа и больше никогда не работала.
   - Думаешь, она говорила с адвокатом о разговоре с нами? - спросил Босх.
   - Она этого не говорила, но я думаю, что именно это и происходит, - сказал Райдер. "Просто получить то, что я получил, было все равно, что вырывать зубы".
   - Ладно, что еще? - сказал Биллетс, пытаясь поддержать дискуссию.
   Райдер перешла ко второй части своего дневного расследования, которое было сосредоточено на финансовых отчетах Энтони Алисо. Даже слушая плохое соединение по линии конференц-связи, Босх мог сказать, что Киз была взволнована тем, что она уже узнала.
   "В принципе, финансовый портфель этого парня показывает чрезвычайно комфортный уровень жизни. У него большие пятизначные суммы на личных банковских счетах, обнуленные кредитные карты, этот дом, заложенный в семьсот тысяч долларов при стоимости в один миллион. Впрочем, это все, что я смог найти. "Роллс" сдан в аренду, "Линкольн" его жены сдан в аренду, а офис, который мы знаем, сдан в аренду".
   Она сделала паузу, прежде чем продолжить.
   - Между прочим, Гарри, если у тебя есть время, ты мог бы кое-что там проверить. Обе машины сданы в аренду его компании TNA Productions через дилерский центр в Вегасе. Вы можете проверить это, если есть время. Она называется Ridealong - одним словом - Incorporated. Адрес: Индустриальный проезд две тысячи два, офис три тридцать.
   Куртка Босха с записной книжкой внутри лежала на стуле в другом конце комнаты. Он записал имя и адрес в блокноте, лежавшем на ночном столике.
   "Хорошо, - сказал Райдер, - теперь мы переходим к его делам, и здесь становится довольно интересно. Я действительно только наполовину просмотрел записи, которые мы вытащили из его офиса, но пока похоже, что этот парень был в афере класса А. И я не говорю о грабеже студенческих сценариев какого-то придурка. Думаю, это было просто его хобби. Я говорю о том, что он управляет прачечной. Я думаю, что он был прикрытием для кого-то".
   Она немного подождала, прежде чем продолжить. Босх подошел к краю кровати, возбуждение щекотало его затылок.
   "У нас есть налоговые декларации, производственные заказы, аренда оборудования, платежи и долги за создание нескольких фильмов - более дюжины. Все прямо на видео. Как сказала Вероника, это просто эта сторона порно. Я просмотрел несколько кассет, которые были у него в офисе, и все они были довольно ужасными. Ничего особенного в повествовании, если не считать нарастания напряжения в ожидании, когда главная героиня разденется.
   "Единственная проблема заключается в том, что бухгалтерские книги не соответствуют тому, что в фильме, и большая часть крупных чеков, выплаченных TNA Productions, пошла на почтовые рассылки, а компании, которые, как я выяснил, существуют только на бумаге".
   "Что ты имеешь в виду?" - спросил Биллетс.
   - Я говорю, что его деловые записи показывают, что на каждый из этих так называемых фильмов уходит от миллиона до миллиона пяти человек, и вы смотрите на записи, и я говорю вам, что их не может быть больше сотни, может быть. задействовано двести тысяч. Мой брат работает в этом бизнесе редактором, и я знаю достаточно, чтобы понимать, что те деньги, которые Алисо тратит на эти фильмы, расходуются не на эти фильмы. Я думаю, что он использовал эти фильмы для отмывания денег, больших денег".
   - Спускай, Киз, - сказал Биллетс. - Как бы он это сделал?
   "Хорошо, начни с его источника. Назовем его Мистер Х пока. У мистера Х есть миллион долларов, которого у него быть не должно. Будь то наркотики или что-то еще, ему нужно это очистить, узаконить, чтобы положить в банк и потратить, не привлекая внимания. Он отдает его Тони Алисо - инвестирует в продюсерскую компанию Тони. Затем Алисо снимает на нем дешевый фильм, тратя менее десятой части.
   "Но когда дело доходит до ведения бухгалтерского учета, он делает вид, будто потратил все деньги на производственные затраты. Он почти каждую неделю получает чеки в различные продюсерские компании, реквизиторские компании, компании по производству кинооборудования. Все чеки находятся в диапазоне от восьми до девяти тысяч, что чуть меньше установленного правительством лимита".
   Босх внимательно слушал, пока она говорила. Он закрыл глаза и сосредоточился. Он восхищался способностью Райдера вычеркивать все это из записей.
   "Хорошо, тогда в конце производства Тони, вероятно, дублирует несколько тысяч копий фильма, продает их или пытается продать их независимым видеомагазинам и дистрибьюторам - потому что сети не будут трогать это дерьмо - и все, конец шоу. Но то, что он сделал, было возвращено мистеру X, его первоначальному инвестору, около восьмидесяти центов на доллар в виде платежей этим фиктивным компаниям. Это игра-оболочка. Тот, кто стоит за этими компаниями, получает деньги за неоказанные услуги. Но теперь деньги законны. Он чистый, и он может зайти в любой банк в Америке и положить его на депозит, заплатить с него налоги, а затем потратить. Тем временем Тони Алисо берет за свою часть хороший гонорар за производство и переходит к следующему фильму. Похоже, он занимался двумя или тремя такими постановками в год и сам получал полмиллиона гонораров".
   Все они помолчали несколько мгновений, прежде чем Райдер снова заговорил.
   - Есть только одна проблема, - сказал Райдер.
   - На него напала налоговая служба, - сказал Босх.
   "Рииииии", - ответила она, и он мог представить себе улыбку на ее лице. "Это хорошая афера, но она вот-вот полетит в унитаз. IRS собиралась проверить книги Тони позже в этом месяце, и есть большая вероятность, что если бы я мог придумать это всего за один день, федералы разобрались бы с этим через час".
   "Это сделало бы Тони опасным для мистера Икс", - сказал Эдгар.
   "Особенно, если он собирался сотрудничать с аудитором", - добавил Райдер.
   Кто-то на другом конце провода свистнул, но Босх не мог разобрать, кто это был. Он догадался, что это был Эдгар.
   "Итак, что дальше, найти мистера Икс?" - спросил Босх.
   - Для начала, - ответил Райдер. - Я работаю над запросом, который завтра утром отправлю по факсу в государственный департамент по делам корпораций. На нем все подставные компании. Может быть, кем бы он ни был, он был достаточно глуп, чтобы указать настоящее имя или адрес в регистрационных формах. Я также работаю над другим ордером на обыск. У меня есть погашенные чеки от компании Тони. Мне нужны отчеты о счетах, на которые были депонированы чеки, может быть, узнать, куда ушли деньги после того, как Тони их вычистил.
   - А как насчет налоговой службы? - спросил Босх. - Ты говорил с ними?
   "Они закрыты на праздник. Но, судя по уведомлению, которое Алисо получил по почте, в номере ревизии есть криминальный префикс. Это заставляет меня думать, что это не была случайная проверка. Их как-то подставили. Там есть агент, назначенный на это, и я свяжусь с ним по телефону первым делом утром.
   - Знаешь, - сказал Эдгар, - вся эта история с OCID, перехватывающим пропуск, начинает вонять. Был ли Тони связан с Глазными талианами или нет, это дерьмо настолько организовано, насколько может быть организована организованная преступность. И я готов поспорить на свою последнюю кнопку, что они слышали где-то по линии, будь то из налоговой службы или нет, о нашем парне здесь.
   - Думаю, вы правы, - сказал Биллетс.
   - Я забыл кое-что упомянуть, - вставил Босх. - Сегодня я разговаривал с Артом Донованом. Он сказал, что парень, с которым я вчера разговаривал в OCID, супервайзер по имени Карбоне, просто случайно появился сегодня в SID и начал расспрашивать Арта о деле. Арт говорит, что парень ведет себя так, будто ему неинтересно, но ему очень интересно, понимаете, о чем я?
   Долго никто ничего не говорил.
   "Так что же нам делать?" - спросил Эдгар.
   Босх снова закрыл глаза и стал ждать. Что бы ни сказал Биллетс, это определит ход дела, а также повлияет на его отношение к ней. Босх знала, что сделала бы ее предшественница. Он бы позаботился о том, чтобы дело было передано в OCID.
   - Мы ничего не делаем, - наконец сказал Биллетс. "Это наше дело, мы работаем. Но будь осторожен. Если OCID что-то обнюхивает после получения пропуска, значит, здесь происходит что-то, о чем мы еще не знаем".
   Снова наступила тишина, и Босх открыл глаза. Билле все больше нравился ему все время.
   - Хорошо, - сказал Биллетс. "Я думаю, что мы должны сосредоточиться на компании Тони в качестве приоритета. Я хочу переключить большую часть нашего внимания туда. Гарри, ты можешь быстро закончить Вегас и вернуться сюда?
   "Если я что-нибудь не найду, я должен уйти отсюда до завтрашнего обеда. Но помните, прошлой ночью миссис Алисо сказала нам, что Тони всегда говорил ей, что приезжает в Вегас, чтобы встретиться с инвесторами. Может быть, наш мистер Икс прямо здесь.
   - Может быть, - сказал Биллетс. "Хорошо, опять же, люди, это была хорошая работа. Остановимся на этом".
   Они попрощались, и Босх положил телефон обратно на столик. Он был воодушевлен успехами расследования. Он просто сидел и наслаждался ощущением адреналина, пронизывающего его тело. Это было давно. Он сжал руки в кулаки и стукнул ими вместе.
   Босх вышел из лифта и начал двигаться по казино. Здесь было тише, чем в большинстве казино, в которых он бывал, - не было ни криков, ни криков за крэпс-столом, ни мольбы о том, чтобы кости выпали семь. "Люди, которые играли здесь, были другими", - подумал Босх. Они пришли с деньгами и уйдут с деньгами, сколько бы они ни потеряли. Здесь не было запаха отчаяния. Это было казино для состоятельных людей с толстым кошельком.
   Он прошел мимо переполненного колеса рулетки и вспомнил пари Донована. Он протиснулся между двумя курящими азиатками, поставил пятерку и попросил фишку, но ему сказали, что это столик за двадцать пять долларов минимум. Одна из азиаток указала сигаретой через казино на другой стол с рулеткой.
   - Там твою пятерку заберут, - сказала она с отвращением.
   Босх поблагодарил ее и направился к дешевому столику. Он поставил пятерку на семерку и смотрел, как вращается колесо, а маленький металлический шарик прыгает по числам. Это ничего не дало ему. Он знал, что заядлые игроки говорят, что дело не в выигрыше и проигрыше, а в предвкушении. Будь то следующая карта, падение игральных костей или число, на котором остановился маленький шарик, именно эти несколько секунд ожидания, надежды и желания заряжали их, притягивали. Но для Bosch это ничего не дало.
   Мяч остановился на пяти, и Донован был должен Босху пять. Босх повернулся и начал искать покерную яму. Он увидел знак и направился туда. Было рано, еще не было восьми, и у столов было открыто несколько стульев. Он проверил лица и не увидел Элеонору Уиш, хотя и не ожидал увидеть. Босх узнал многих дилеров, с которыми беседовал ранее, включая Эми Рорбак. У него возникло искушение занять один из пустых стульев за ее столом и спросить, как она узнала Элеонору Уиш, но решил, что будет нехорошо расспрашивать ее, пока она работает.
   Пока он раздумывал, что делать, к нему подошел пит-босс и спросил, ждет ли он возможности сыграть. Босх узнал в нем того самого из видео, который привел Тони Алисо к его месту за столами.
   - Нет, я просто смотрю, - сказал Босх. - У тебя есть минутка, пока он тормозит?
   - Минута на что?
   - Я полицейский, который допрашивал ваших людей.
   "Ах, да. Маленький Хэнк рассказал мне об этом.
   Он представился как Фрэнк Кинг, и Босх пожал ему руку.
   "Извините, я не смог подойти. Но я не работаю вахтовым методом. Я должен был быть здесь. Это о Тони А., верно?"
   - Да, ты знал его, верно?
   "Конечно, мы все знали его. Хороший парень. Жаль, что случилось".
   - Откуда ты знаешь, что произошло?
   Bosch специально не сообщил никому из дилеров о кончине Алисо во время интервью.
   - Маленький Хэнк, - сказал Кинг. "Он сказал, что его подстрелили или что-то в этом роде в Лос-Анджелесе. Что вы хотите, я имею в виду, что вы живете в Лос-Анджелесе, вы рискуете".
   "Наверное. Как долго ты знаешь его?"
   "Мы возвращаемся на годы назад, я и Тони. Раньше я был во Фламинго до того, как открылся Мираж. Тони остался там тогда. Он давно сюда ходит.
   "Вы когда-нибудь общались с ним? Возле казино?
   "Раз или два. Но обычно это было случайно. Я был бы в каком-нибудь месте, и Тони случайно зашел бы или что-то в этом роде. Мы бы выпили, были бы сердечны, но на этом все. Я имею в виду, он был гостем отеля, а я сотрудник. Мы не были приятелями, если ты понимаешь, о чем я.
   "Я понимаю. В каких местах вы с ним сталкивались?
   "О, Господи, я не знаю. Вы говорите - подождите секунду.
   Кинг обналичил игрока, покидавшего стол Эми Рорбак. Босх понятия не имел, с какой суммы начал этот человек, но уходил он с сорока долларами и хмурым взглядом. Кинг отослал его, пожелав удачи в следующий раз, а затем вернулся к Босху.
   "Как я уже говорил, я видел его в паре баров. Вы давно говорите. Одним из них был круглый бар в Stardust. Один из моих приятелей был барменом, и я время от времени заглядывал туда после работы. Я увидел там Тони, и он прислал выпить. Это было, наверное, три года назад, по крайней мере. Не знаю, какая тебе от этого польза.
   "Был ли он один?"
   - Нет, он был с какой-то бабой. Молодой кусок пуха. Никого я не узнал.
   - Хорошо, а как насчет другого раза, когда это было?
   "Это было где-то в прошлом году. Я был на мальчишнике - это было для Марти, который здесь заправляет крэпсом, - и мы все пошли, чтобы привести себя в порядок в Долли. Это стриптиз-клуб на северной стороне. И Тони тоже был там. Он был один, и он подошел и выпил. На самом деле, он купил весь стол выпивки. Должно быть, нас было восемь человек. Он был хорошим парнем. Вот и все".
   Босх кивнул. Итак, Алисо была завсегдатаем Долли по крайней мере год назад. Босх собирался отправиться туда, чтобы установить связь с женщиной по имени Лейла. Вероятно, она была танцовщицей, предположил Босх, а Лейла, скорее всего, не было ее настоящим именем.
   - Вы видели его совсем недавно с кем-нибудь?
   - Ты имеешь в виду широкую?
   "Да, некоторые из дилеров сказали, что недавно была блондинка".
   "Да, кажется, я видел его пару-тройку раз с блондинкой. Пока он играл в карты, он давал ей деньги для игры в автоматы. Я не знаю, кто это был, если ты это имеешь в виду.
   Босх кивнул.
   "Это?" - спросил Кинг.
   "Еще кое-что. Элеонора Уиш, ты ее знаешь? В пятницу вечером она играла за дешевым столом. Тони некоторое время играл за тем же столом. Похоже, они знали друг друга".
   "Я знаю игрока по имени Элеонора. Я никогда не знала ее фамилии. Красавица, каштановые волосы, карие глаза, все еще в хорошей форме, несмотря, как говорится, на посягательство времени?
   Кинг улыбнулся своему умному использованию слов. Бош этого не сделал.
   "Похоже на нее. Она завсегдатай?
   "Да, я вижу ее здесь, может быть, раз в неделю, может, реже. Насколько я знаю, она местная. Местные игроки бегают по кругу. Не во всех казино есть живой покер, см. На дом много не заработаешь. Мы сделали это из вежливости по отношению к нашим клиентам, но мы надеемся, что они будут играть немного в покер и много в блэкджек. Как бы то ни было, у местных есть схема, чтобы они не играли все время против одних и тех же лиц. Так что они могут играть здесь одну ночь, а на следующую в Harrah's, потом во "Фламинго", а потом, может быть, они работают в казино в центре города несколько ночей. Знаешь, вот так.
   - Ты имеешь в виду, что она профессионал?
   "Нет, я имею в виду, что она местная и много играет. Есть ли у нее дневная работа или она живет за счет покера, я не знаю. Я не думаю, что когда-либо обналичивал ее больше, чем на две купюры. Это не много. Другое дело, я слышал, что она слишком хорошо дает чаевые дилерам. Профи так не делают".
   Босх попросил Кинга перечислить все казино в городе, которые, как он знал, предлагали живой покер, а затем поблагодарил его.
   - Знаешь, я сомневаюсь, что ты найдешь что-нибудь, кроме того, что Тони знает ее, чтобы поздороваться, вот и все.
   "Почему это?"
   "Слишком старый. Она симпатичная девушка, но была слишком стара для Тони. Они ему нравились молодыми.
   Босх кивнул и отпустил его. Затем он бродил по казино в затруднительном положении. Он не знал, что делать с Элеонорой Уиш. Он был заинтригован тем, что она делала, и объяснение Кинга о том, что она регулярно посещает его раз в неделю, казалось, сделало ее признание Алисо достаточно невинным. Но хотя она, скорее всего, не имела никакого отношения к делу, Босх почувствовал желание поговорить с ней. Сказать ей, что он сожалеет о том, как все обернулось, о том, как он заставил их обернуться.
   Он увидел банк телефонов-автоматов возле стойки регистрации и воспользовался одним из них, чтобы позвонить в справочную. Он запросил список для Элеоноры Уиш и получил запись, в которой говорилось, что номер телефона не указан в списке по просьбе клиента. Босх немного подумал, а затем полез в карман куртки. Он нашел карточку, которую дал ему Фелтон, капитан детективов Метро, и вызвал его на пейджер. Он подождал, держа руку на телефоне, чтобы никто другой не мог им воспользоваться, в течение четырех минут, прежде чем он зазвонил.
   - Фелтон?
   - Да, кто это?
   "Бош. Сегодня утром?
   "Верно. Л.А. Я до сих пор не получил отпечатки. Я ожидаю услышать что-нибудь в первую очередь".
  
   - Нет, я звоню не по этому поводу. Мне интересно, достаточно ли у вас или у кого-нибудь из ваших людей связи с телефонной компанией, чтобы дать мне список, номер и адрес.
   - Он не внесен в список?
   Босху хотелось сказать ему, что он не будет звонить, если счет будет указан в списке, но промолчал.
   - Да, вне списка.
   "Это кто?"
   "Местный. Кто-то, кто играл в покер с Тони Алисо в пятницу вечером.
   "Так?"
   - Итак, капитан, они знали друг друга, и я хочу поговорить с ней. Если вы не можете мне помочь, хорошо. Я найду ее каким-нибудь другим способом. Я звонил, потому что ты сказал мне звонить, если мне что-то понадобится. Это то, что мне нужно. Сможешь ты это сделать или нет?"
   На несколько мгновений воцарилась тишина, прежде чем вернулся Фелтон.
   - Хорошо, дай мне. Я посмотрю, что я могу получить. Где ты собираешься быть?
   "Я мобилен. Могу я вам перезвонить?
   Фелтон дал ему свой домашний номер и сказал перезвонить через полчаса.
   Босх воспользовался этим временем, чтобы пройтись по Стрипу до "Харры", чтобы заглянуть в покер-рум. Элеоноры Уиш там не было. Затем он вернулся на Стрип и направился к "Фламинго". Он снял куртку, потому что на улице было еще очень тепло. Скоро стемнеет, и он надеялся, что к тому времени остынет.
   В казино Фламинго он нашел ее. Она играла за столом один к четырем с пятью мужчинами. Сиденье слева от нее было открыто, но Босх его не занял. Вместо этого он вместе с толпой стоял вокруг стола с рулеткой и наблюдал за ней.
   Лицо Элеоноры Уиш выражало полную сосредоточенность на картах, пока она играла. Босх наблюдал, как мужчины, против которых она играла, украдкой смотрели на нее, и у Босха возник странный трепет от осознания того, что они втайне жаждут ее. За те десять минут, что он наблюдал, она выиграла одну раздачу - он был слишком далеко, чтобы увидеть, с чем она выиграла, - и досрочно отказалась от пяти других. Казалось, она была далеко впереди. Перед ней стояла полная стойка и шесть стопок фишек на синем сукне.
   После того, как он увидел, как она выиграла вторую руку - на этот раз крупный банк - и дилер начал подталкивать к ней кучу голубых фишек, Босх огляделся в поисках телефона-автомата. Он позвонил Фелтону домой и узнал домашний телефон и адрес Уиш. Капитан сказал ему, что адрес на Сэндс-авеню находится недалеко от улицы, в районе многоквартирных домов, где в основном проживают работники казино. Босх не сказал ему, что уже нашел ее. Вместо этого он поблагодарил его и повесил трубку.
   Когда Босх вернулся в покер-рум, ее уже не было. Пятеро мужчин все еще были там, но был новый дилер, а не Элеонора Уиш. Ее фишки исчезли. Она обналичила деньги, и он потерял ее. Босх выругался про себя.
   - Ты кого-то ищешь?
   Босх обернулся. Это была Элеонора. На ее лице не было улыбки, только легкое выражение раздражения или, может быть, неповиновения. Его взгляд упал на маленький белый шрам на ее подбородке.
   - Я, э... Элеонора... да, я искал тебя.
   - Ты всегда был таким очевидным. Я выбрал тебя через минуту после того, как ты был там. Я бы встал тогда, но я вез с собой этого парня из Канзаса. Он думал, что знает, когда я блефую. Он ни хрена не знал. Прямо как ты."
   Босх был косноязычен. Это было не так, как он себе это представлял, и он не знал, как действовать дальше.
   - Послушай, Элеонора, я просто хотел посмотреть, как у тебя дела. Я не знаю, я просто..."
   "Верно. Так ты просто прилетел в Вегас, чтобы найти меня? Что происходит, Босх?
   Босх огляделся. Они стояли в переполненном зале казино. Игроки проходили по обеим сторонам от них, какофония грохота игровых автоматов и возгласов успеха и неудачи создавала размытие изображения и звука вокруг него.
   "Я вам скажу. Хочешь выпить или чего-нибудь, может быть, чего-нибудь поесть?
   "Один напиток".
   - Ты знаешь место, где тихо?
   "Не здесь. Подписывайтесь на меня."
   Они вышли через парадные двери казино и вышли на сухую ночную жару. Солнце уже село, и неон освещал небо.
   - В "Цезаре" есть тихий бар. У него нет машин".
   Она повела его через улицу к фургону, который доставил их к входной двери Цезарь Палас. Они прошли мимо стойки регистрации и вошли в круглый бар, где было только три других клиента. Элеонора была права. Это был оазис без покера и игровых автоматов. Просто бар. Он заказал пиво, а она заказала скотч и воду. Она закурила.
   - Раньше ты не курил, - сказал он. - На самом деле, я помню, что ты...
   "Это было давным-давно. Почему ты здесь?"
   - Я по делу.
   Во время прогулки у него было время собраться и привести мысли в порядок.
   "Что за дело и какое отношение оно имеет ко мне?"
   - Это не имеет к вам никакого отношения, но вы знали этого парня. Вы играли с ним в покер в пятницу в "Мираже".
   Любопытство и замешательство нахмурили ее брови. Босх вспомнил, как она это делала, и вспомнил, насколько привлекательным это казалось ему. Он хотел протянуть руку и прикоснуться к ней, но не стал. Он должен был напомнить себе, что теперь она другая.
   - Энтони Алисо, - сказал он.
   Он увидел, как удивление отразилось на ее лице, и тут же поверил, что оно было настоящим. Он не был игроком в покер из Канзаса, который не умел читать блеф. Он знал эту женщину и по выражению ее лица решил, что она явно не знала, что Алисо мертва, пока он не сказал ей об этом.
   "Тони А...", - сказала она, а затем умолкла.
   - Вы его хорошо знали или просто играли против?
   В ее темных глазах был отстраненный взгляд.
   - Как раз тогда, когда я увижу его там. В Мираже. Я играл там по пятницам. Приходит много новых денег и лиц. Я видел его там пару раз в месяц. Какое-то время я тоже думал, что он местный".
   - Как ты узнал, что это не так?
   "Он сказал мне. Мы выпивали вместе пару месяцев назад. Мест за столами не было. Мы вписали свои имена и сказали Фрэнку, он ночной дежурный, чтобы он зашел за нами в бар, когда освободится место. Так что мы выпили, и тогда он сказал мне, что он из Лос-Анджелеса. Он сказал, что работает в кинобизнесе".
   - Это все, больше ничего?
   - Ну да, он говорил другие вещи. Мы говорили. Впрочем, ничего выдающегося. Мы коротали время, пока не всплыло одно из наших имен".
   - Вы больше не видели его вне игры?
   - Нет, и что тебе до этого? Ты хочешь сказать, что я подозреваемый, потому что я выпил с этим парнем?
   - Нет, я этого не говорю, Элеонора. Нисколько."
   Босх достал свои сигареты и закурил. Официантка в бело-золотой тоге принесла напитки, и они надолго замолчали. Босх потерял динамику. Он снова не знал, что сказать.
   "Похоже, у тебя сегодня неплохо получалось", - попытался он.
   "Лучше, чем большинство ночей. Я получил свою квоту и вышел".
   "Квота?"
   "Каждый раз, когда я получаю двести, я обналичиваю их. Я не жадный и знаю, что удача не длится долго ни в одну ночь. Я никогда не проигрываю больше сотни, а если мне посчастливится вырваться вперед на двести, то мне конец. Я приехал сегодня рано вечером".
   - Как ты...
   Он остановил себя. Он знал ответ.
   "Как я научился играть в покер достаточно хорошо, чтобы жить за счет этого? Ты проводишь три с половиной года внутри, учишься курить, играть в покер и другие вещи".
   Она посмотрела прямо на него, как будто просила его сказать что-нибудь об этом. Спустя еще одно долгое мгновение она вырвалась и достала еще одну сигарету. Босх зажег ее.
   - Значит, нет дневной работы? Только покер?
   "Вот так. Я занимаюсь этим уже почти год. Трудно найти нормальную работу, Босх. Вы говорите им, что вы бывший агент ФБР, и их глаза загораются. Потом говоришь им, что только что вышел из федеральной тюрьмы, и они умирают".
   - Прости, Элеонора.
   "Не будь. Я не жалуюсь. Я зарабатываю более чем достаточно, время от времени я встречаю интересных людей, таких как ваш парень Тони А., и здесь нет подоходного налога штата. На что мне жаловаться, разве что на то, что девяносто раз в год в тени бывает больше ста градусов?
   Горечь не прошла мимо него.
   - Я имею в виду, что сожалею обо всем. Я знаю, что сейчас это не приносит тебе никакой пользы, но я бы хотел, чтобы мне пришлось сделать это снова и снова. С тех пор я многому научился, и я бы сыграл все это по-другому. Это все, что я хотел тебе сказать. Я видел на записи наблюдения, как ты играл с Тони Алисо, и хотел найти тебя, чтобы рассказать тебе об этом. Это все, что я хотел".
   Она погасила недокуренную сигарету в стеклянной пепельнице и сделала большой глоток скотча.
   - Тогда, думаю, мне пора идти, - сказала она.
   Она встала.
   - Тебя куда-нибудь подвезти?
   "Нет, у меня действительно есть машина, спасибо".
   Она вышла из бара в направлении входных дверей, но через несколько ярдов остановилась и вернулась к столу.
   - Ты прав, ты знаешь.
   "О чем?"
   - Насчет того, что это не приносит мне сейчас никакой пользы.
   С этим она ушла. Босх смотрел, как она толкнула вращающиеся двери и исчезла в ночи.
   Следуя инструкциям, которые он записал, когда разговаривал с Рондой по телефону в офисе Тони Алисо, Босх нашел "Долли" на Мэдисон в Северном Лас-Вегасе. Это был исключительно элитный клуб: двадцатидолларовое покрытие, минимум два напитка, и вас провожал на ваше место крупный мужчина в смокинге с накрахмаленным воротником, который врезался ему в шею, как удавка. Танцоры тоже были из высшего общества. Молодые и красивые, они, вероятно, просто стеснялись своей координации и таланта, чтобы работать в больших залах на Стрипе.
   Босха в смокинге подвели к столу размером с обеденную тарелку, примерно в восьми футах от главной сцены, которая в данный момент была пуста.
   "Новый танцор будет на сцене через пару минут", - сказал Босху мужчина в смокинге. "Наслаждайтесь представлением."
   Босх не знал, должен ли он давать парню чаевые за то, что он посадил его в таком тесном месте, а также за то, что он терпит смокинг, но он не стал этого делать, и мужчина не стал торчать с протянутой рукой. Едва Босх выкурил сигареты, как к нему подплыла официантка в красном шелковом неглиже, на высоких каблуках и в черных чулках в сеточку и напомнила ему о двух порциях минимум. Босх заказал пиво.
   Пока он ждал своих двух бутылок пива, Босх огляделся. Бизнес казался медленным, это был вечер понедельника в конце праздничных выходных. Там было человек двадцать человек. Большинство из них сидели одни и не смотрели друг на друга, ожидая, пока следующая обнаженная женщина развлечет их.
   На боковых и задней стенках располагались зеркала в полный рост. Вдоль левой стороны комнаты шел бар, а в задней стене был прорезан арочный вход, над которым красная неоновая вывеска, светившаяся в темноте, возвещала ПРИВАТНЫЕ ТАНЦЫ. Переднюю стену в значительной степени занимал мерцающий занавес и сцена. Взлетно-посадочная полоса проецируется со сцены через центр комнаты. Взлетно-посадочная полоса была в центре внимания нескольких ярких огней, прикрепленных к металлической сетке на потолке. Их яркость заставила взлетно-посадочную полосу почти светиться в отличие от темной и задымленной атмосферы зрительского зала.
   Диск-жокей в звуковой будке слева от сцены объявил, что следующим танцором будет Рэнди. Старая песня Эдди Мани "Два билета в рай" начала реветь через звуковую систему, когда высокая брюнетка в синих джинсах, обрезанных так, чтобы обнажить нижнюю часть ягодиц, и в неоново-розовом топе от бикини прорвалась сквозь мерцающую занавеску и начала двигаться. в такт музыке.
   Босх сразу же был очарован. Женщина была красива, и первой его мыслью было спросить, зачем она это делает. Он всегда считал, что красота помогает женщинам уйти от многих жизненных невзгод. Эта женщина, эта девушка была прекрасна, и все же она была здесь. "Возможно, это и привлекало этих мужчин", - подумал он. Не проблеск обнаженной женщины, а знание подчинения, трепет от осознания того, что другая была сломлена. Босх начал думать, что ошибался насчет красивых женщин.
   Официантка поставила на столик две бутылки пива и сказала Босху, что он должен пятнадцать долларов. Он почти попросил ее повторить цену, но потом понял, что это зависит от территории. Он вручил ей двадцатку, и когда она начала копаться в стопке купюр на подносе в поисках сдачи, он отмахнулся.
   Она схватила его за плечо и наклонилась к его уху, убедившись, что она находится под углом, который дает ему возможность увидеть ее полное декольте.
   "Спасибо, дорогая. Я ценю это. Дай мне знать если тебе нужно что-нибудь еще."
   "Есть одна вещь. Лейла сегодня здесь?
   - Нет, ее здесь нет.
   Босх кивнул. И официантка выпрямилась.
   - А как насчет Ронды? - спросил Босх.
   - Это Рэнди там, наверху.
   Она указала на сцену, и Босх покачал головой и сделал ей знак подойти поближе.
   "Нет, Ронда, типа помоги, помоги мне, Ронда. Она работает сегодня вечером? Она была здесь прошлой ночью.
   - Ох уж эта Ронда. Да, она рядом. Ты просто пропустил ее сет. Она, наверное, сзади переодевается.
   Босх полез в карман за деньгами и положил пятерку на ее барный поднос.
   - Не могли бы вы вернуться и сказать ей, что подруга Тони, с которой она разговаривала прошлой ночью, хочет угостить ее выпивкой?
   "Конечно"
   Она снова сжала его плечо и ушла. Внимание Босха привлекла сцена, где только что закончилась первая песня Рэнди. Следующей песней стала "Lawyers, Guns and Money" Уоррена Зевона. Босх давно его не слышал и вспомнил, как он служил гимном среди мундиров, когда он работал в патруле.
   Танцовщица по имени Рэнди вскоре выскользнула из своего наряда и осталась обнаженной, если не считать подвязки, туго натянутой вокруг ее левого бедра. Многие мужчины вставали и встречали ее, когда она медленно танцевала по подиуму. Они сунули долларовые купюры под подвязку. И когда какой-то мужчина положил пятерку под ремешок, Рэнди наклонилась над ним, опираясь на его плечо, и еще раз пошевелилась и поцеловала его в ухо.
   Босх смотрел на это и думал, что теперь у него есть довольно хорошее представление о том, как Тони Алисо оказался с маленьким отпечатком руки на плече, когда миниатюрная блондинка скользнула на сиденье рядом с ним.
   "Привет. Я Ронда. Ты пропустил мое шоу!"
   "Я слышал, что. Мне жаль."
   "Ну, я возвращаюсь через полчаса и делаю все сначала. Я надеюсь, ты останешься. Ивонн сказала, что ты хочешь угостить меня выпивкой?
   Словно по сигналу, Босх увидел направляющуюся к ним официантку. Босх наклонился к Ронде.
   - Послушай, Ронда, я лучше позабочусь о тебе, чем отдам свои деньги в бар. Так что сделай мне одолжение и не переусердствуй со мной.
   "Чрезвычайно...?"
   Она сморщила лицо в вопросе.
   "Не ходите заказывать шампанское".
   - О, я понял.
   Она заказала мартини, и Ивонн уплыла обратно в темноту.
   - Значит, я не расслышал твоего имени.
   "Гарри."
   - А ты друг Тони из Лос-Анджелеса. Ты тоже снимаешь фильмы?
   "Нет, не совсем."
   - Откуда ты знаешь Тони?
   "Я встретил его совсем недавно. Слушай, я пытаюсь найти Лейлу, чтобы передать ей сообщение. Ивонн сказала мне, что ее сегодня нет. Ты знаешь, где я могу найти ее?
   Босх заметил, как она напряглась. Она знала, что что-то не так.
   "Во-первых, Лейла здесь больше не работает. Я не знал этого, когда разговаривал с тобой прошлой ночью, но она ушла и не вернется. А во-вторых, если ты друг Тони, то почему ты спрашиваешь меня, как ее найти?
   Она не была такой глупой, как думал Босх. Он решил идти напрямую.
   - Потому что Тони убили, поэтому я не могу его спросить. Я хочу найти Лейлу, чтобы рассказать ей и, возможно, предупредить ее.
   "Какая?" - закричала она.
   Ее голос прорезал громкую музыку, как пуля - кусок хлеба. Все присутствующие, включая голого Рэнди на сцене, посмотрели в их сторону. Босх не сомневался, что все в этом заведении должны думать, что он только что сделал ей предложение, предложив оскорбительную плату за столь же оскорбительный поступок.
   - Потише, Рэнди, - быстро сказал он.
   - Это Ронда.
   - Тогда Ронда.
   "Что с ним случилось? Он только что был здесь.
   "Кто-то застрелил его в Лос-Анджелесе, когда он вернулся. Теперь ты знаешь, где Лейла или нет? Ты скажи мне, и я позабочусь о тебе".
   "Ну, что ты? Ты действительно его друг или нет?
   "В каком-то смысле я сейчас его единственный друг. Я полицейский. Меня зовут Гарри Босх, и я пытаюсь выяснить, кто это сделал".
   Ее лицо стало еще более испуганным, чем когда он сказал ей, что Алисо мертва. Иногда это приводило к тому, что люди говорили, что ты полицейский.
   "Побереги свои деньги", - сказала она. - Я не могу с тобой говорить.
   Затем она встала и быстро направилась к двери рядом со сценой. Босх бросил ей вслед ее имя, но оно было заглушено звуками музыки. Он небрежно огляделся и заметил позади себя, что мужчина в смокинге смотрит на него сквозь темноту. Босх решил, что не собирается задерживаться на втором шоу Ронды. Он сделал еще один глоток пива - он даже не прикоснулся ко второму стакану - и встал.
   Когда он приблизился к выходу, смокинг откинулся назад и ударил по зеркалу позади него. Именно тогда Босх понял, что в стекле была вырезана дверь. Она открылась, и смокинг отошел в сторону, преграждая выход Босху.
   - Сэр, не могли бы вы пройти в кабинет, пожалуйста?
   "Зачем?"
   "Просто заходите. Менеджер хотел бы поговорить с вами".
   Босх помедлил, но через дверь увидел освещенный кабинет, где за столом сидел мужчина в костюме. Он вошел, смокинг вошел за ним и закрыл дверь.
   Босх посмотрел на человека за столом. Блондинка и мускулистая. Босх не знал бы, на кого поставить, если бы между вышибалой в смокинге и так называемым менеджером вспыхнула драка. Они оба были скотами.
   "Я только что разговаривал по телефону с Рэнди в гримерке, она сказала, что вы спрашивали о Тони Алисо".
   - Это была Ронда.
   "Ронда, что угодно, черт возьми. Она сказала, что ты сказал, что он мертв.
   Он говорил со среднезападным акцентом. Похоже на южный Чикаго, предположил Босх.
   "Был и остается".
   Блондин кивнул смокингу, и его рука за долю секунды поднялась и ударила Босха ударом слева по губам. Босх отступил к стене, ударившись затылком. Прежде чем его разум прояснился, смокинг закрутил его, пока он не оказался лицом к стене и не прижался к нему всем своим весом. Он почувствовал, как руки мужчины начали поглаживать его.
   - Хватит умничать, - сказал блондин. - Что ты делаешь, разговаривая с девочками о Тони?
   Прежде чем Босх успел что-либо сказать, руки, пробежавшиеся по его телу, нашли пистолет.
   - Он пристегнут, - сказал смокинг.
   Босх почувствовал, как пистолет выдернули из его наплечной кобуры. Он также почувствовал привкус крови во рту и почувствовал, как к горлу подступает ярость. Затем руки нашли его бумажник и наручники. Такседо бросил их на стол перед блондином и одной рукой держал Босха, прижатого к стене. Напрягая голову, Босх мог наблюдать, как блондин открывает бумажник.
   - Он полицейский, отпустите его.
   Рука оторвалась от его шеи, и Босх грубо оторвал смокинг.
   - Полицейский из Лос-Анджелеса, - сказал блондин. "Иероним Босх. Как тот художник, да? Он делал какие-то странные вещи".
   Босх просто посмотрел на него и вернул пистолет, наручники и бумажник.
   - Почему ты заставил его ударить меня?
   "Это была ошибка. Видите ли, большинство копов, которые приходят сюда, объявляют о себе, рассказывают нам о своих делах, и мы помогаем им, если можем. Ты прятался, Анонимус Иеронимус. У нас есть бизнес, который нужно защищать здесь.
   Он открыл ящик, вытащил коробку с салфетками и протянул ее Босху.
   - У тебя кровоточит губа.
   Бош взял целую коробку.
   - Значит, она говорит, что вы ей сказали, это правда. Тони мертв".
   "Это то, что я сказал. Насколько хорошо вы его знали?
   "Видите, это хорошо. Вы полагаете, что я знал его, и вкладываете это предположение в свой вопрос. Это хорошо."
   - Тогда ответь.
   - Он был здесь завсегдатаем. Он всегда пытался отодрать девушек. Сказал им, что поставит их в кино. Те же старые вещи. Но, черт возьми, они продолжают попадаться на это. Последние два года он стоил мне трех моих лучших девочек. Они сейчас в Лос-Анджелесе. Он оставил их сухими, как только доставил их туда, и делал с ними, что хотел. Они никогда не учатся".
   "Почему ты позволяла ему приходить, если он заигрывал с твоими девочками?"
   "Он потратил здесь много хлеба. Кроме того, здесь, в Вегасе, нет недостатка в челке. Дефицита нет вообще".
   Босх пошел в другом направлении.
   "Что насчет пятницы? Он был здесь?
   - Нет, я не... да, да, он был. Он остановился ненадолго. Я видел его там".
   Он указал рукой на панель видеомониторов, показывающих каждый угол клуба и парадного входа. Это было так же впечатляюще, как установка, которую Хэнк Мейер показал Bosch в Mirage.
   - Ты помнишь, что видел его, Гасси? - спросил блондин у смокинга.
   - Да, он был здесь.
   "Ну вот. Он был здесь."
   "Нет проблем? Он просто пришел и ушел?
   "Правильно, никаких проблем".
   - Тогда почему ты уволил Лейлу?
   Блондин на мгновение сжал губы.
   - Теперь я понял, - сказал он. "Ты один из тех парней, которые любят плести паутину из слов, чтобы кого-нибудь запутать в ней".
   "Может быть."
   "Ну, никто нигде не пойман. Лейла была последним трахом Тони, это правда, но ее больше нет. Она не вернется".
   - Да, и что с ней случилось?
   - Как вы слышали, я уволил ее. Субботний вечер."
   "Для чего?"
   "За любое количество нарушений правил. Но на самом деле это не имеет значения, потому что это не твое дело, не так ли?
   - Как, ты сказал, тебя зовут?
   - Я не знал.
   "Тогда как насчет того, чтобы я просто назвал тебя мудаком, как бы это было?"
   "Здесь меня называют Счастливчиком. Мы можем продолжить, пожалуйста?"
   "Конечно, мы можем продолжить. Просто скажи мне, что случилось с Лейлой.
   "Конечно конечно. Но я думал, что ты здесь, чтобы поговорить о Тони, по крайней мере, так сказал Рэнди.
   "Ронда".
   - Ронда, правильно.
   Босх терял терпение, но сумел просто посмотреть на него и переждать.
   "Лейла, верно. Ну, в субботу вечером она поссорилась с одной из других девушек. Стало немного противно, и мне пришлось сделать выбор. Модести - одна из моих лучших девушек, лучших продюсеров. Она поставила мне ультиматум: либо Лейла уходит, либо она уходит. Пришлось отпустить Лейлу. Скромность, чувак, она продает десять, двенадцать порций шампанского за ночь этим придуркам. Я должен был поддержать ее, а не Лейлу. Я имею в виду, что Лейла хороша, и она хороша собой, но она не Скромность. Модести - наша лучшая девочка".
   Босх только кивнул. До сих пор его история совпадала с телефонным сообщением, которое Лейла оставила Алисо. Вытягивая его из блондина, Босх понял, насколько ему можно верить.
   "Из-за чего возникла проблема между Лейлой и другой девушкой?" он спросил.
   "Я не знаю, и мне все равно. Обычная кетфайт. Они не любили друг друга с первого дня. Видишь ли, Босх, в каждом клубе есть своя топ-девушка. А вот и Модести. Лейла пыталась вмешаться в это, а Модести не хотела вмешиваться. Но я должен сказать, что с Лейлой возникли проблемы с тех пор, как она пришла сюда. Никому из девушек ее поступок не понравился. Она украла песни у других девчонок, не останавливалась перед пылью киски, даже когда я сказал ей, что у нас с ней было много проблем. Я рад, что она ушла. У меня здесь бизнес. Я не могу нянчиться с кучей избалованных пизд".
   - Пыль от киски?
   "Да, ты знаешь, она надела эту блестящую штуку на свою киску, заставила ее сверкать в темноте и мерцать при свете. Единственная проблема в том, что эти блестки отрываются и попадают на присоски. Она танцует на тебе приватный танец, и в итоге у тебя блестит промежность. Потом ты идешь домой, а жена со всем этим разбирается и поднимает ад. Я теряю клиентов. Я не могу иметь это дерьмо, Босх. Если бы не Модести, было бы что-то другое. Я избавился от Лейлы, когда у меня появился шанс".
   Босх на несколько мгновений обдумал эту историю.
   - Хорошо, - сказал он. - Просто дай мне ее адрес, и я пойду.
   - Я бы хотел, но не могу.
   - Не начинай это дерьмо сейчас. Я думал, что мы разговариваем. Позвольте мне увидеть ваши платежные ведомости. Должен быть адрес.
   Человек по имени Счастливчик улыбнулся и покачал головой.
   "Начисление заработной платы? Мы не платим этим бабам ни цента. Они должны заплатить нам. Иди сюда, это лицензия на зарабатывание денег.
   "У вас должен быть номер телефона или адрес. Вы хотите, чтобы ваш человек, Гасси, приехал в Метро и снял ролик о нападении на полицейского?
   - У нас нет ее адреса, Босх, что я могу вам сказать? Или номер ее телефона.
   Он протянул руки ладонями вверх.
   - Я имею в виду, что у меня нет адресов ни одной из девушек. Я устанавливаю расписание, они приходят и танцуют. Не показывают, обратно не пускают. Видите, это красиво и просто, обтекаемо, вот так. Это то, как мы это делаем. А что касается нападения на Гасси, если вы хотите станцевать этот танец, мы это сделаем. Но помни, ты парень, который пришел сюда сам, никогда никому не говорил, кто ты и чего ты хочешь, выпил четыре бутылки пива менее чем за час и оскорбил одну из танцовщиц, прежде чем мы попросили тебя уйти. Мы можем получить письменные показания на этот счет через час.
   Он снова поднял руки, на этот раз, как бы говоря, что это звонит Босх. Босх не сомневался, что Ивонна и Ронда расскажут историю, которую им сказали. Он решил сократить свои потери. Он бойко улыбнулся.
   - Спокойной ночи, - сказал он и повернулся к двери.
   - Вы тоже, офицер, - сказал Лаки ему в спину. "Возвращайтесь, когда у вас будет время и вы сможете насладиться шоу".
   Дверь открылась каким-то невидимым электронным устройством, видимо, управляемым со стола. Гасси позволил Босху уйти первым. Затем он последовал за Босхом, который прошел через главную дверь к стойке камердинера. Босх отдал парковочный талон мексиканцу с лицом, похожим на скомканный бумажный пакет с обедом. Затем он и Гасси молча ждали, пока подъедет машина.
   - Никаких обид, верно? - наконец сказал Гасси, когда машина приблизилась. - Я не знал, что ты полицейский.
   Босх повернулся к нему лицом.
   - Нет, вы просто подумали, что я клиент.
   "Да правильно. И я должен был сделать то, что сказал мне босс".
   Он протянул руку. Боковым зрением Босх видел, что его машина все еще приближается. Он взял Гасси за руку и резким движением потянул здоровяка к себе, одновременно подняв колено и вонзив его себе в пах. Гасси выдохнул и согнулся пополам. Босх отпустил его руку и быстро дернул пол куртки мужчины через голову, запутав его руки в путанице. Наконец, он засунул колено в куртку и почувствовал, как она плотно прилегает к лицу Гасси. Здоровяк упал спиной на капот черного "корвета", припаркованного возле двери, как раз в тот момент, когда камердинер выпрыгнул из взятой напрокат машины Босха и бросился защищать своего босса. Мужчина был старше и меньше Босха. Этот даже близко не стоял, а Босха не интересовали никакие невинные прохожие. Он поднял палец, чтобы остановить мужчину.
   - Не надо, - сказал он.
   Мужчина обдумывал свое положение, пока Гасси стонал сквозь смокинг. Наконец камердинер поднял руки и отступил назад, открывая Босху путь к дверце машины.
   - По крайней мере, кто-то здесь делает правильный выбор, - сказал Босх, проскальзывая внутрь.
   Он выглянул в лобовое стекло и увидел, как тело Гасси соскользнуло по склону капота "Корвета" и упало на тротуар. Слуга подбежал к нему.
   Выезжая на Мэдисон, Босх посмотрел в зеркало заднего вида. Слуга стягивал куртку через голову Гасси. Босх увидел кровь на белой рубашке вышибалы.
   Босх был слишком возбужден, чтобы вернуться в отель и поспать. Он также имел плохую смесь эмоций, давивших на него. Вид танцующей обнаженной женщины все еще беспокоил его. Он даже не знал ее, но думал, что вторгся в какой-то ее личный мир. Он также злился на себя за то, что набросился на грубого Гасси. Но больше всего его беспокоило то, что он неправильно разыграл всю сцену. Он пошел в стриптиз-клуб, чтобы попытаться узнать Лейлу, и ничего не получил. В лучшем случае все, что он придумал, было вероятным объяснением того, что такое блестки, найденные на манжетах брюк Тони Алисо и в сливе душа, и откуда они взялись. Этого было недостаточно. Он должен был вернуться в Лос-Анджелес утром, и у него ничего не было.
   Дойдя до светофора в начале Стрипа, он закурил, затем вынул блокнот и открыл его на странице, на которой он записал адрес, который Фелтон дал ему ранее ночью.
   На бульваре Сэндс он свернул на восток и через милю подъехал к жилому комплексу, где жила Элеонора Уиш. Это был обширный комплекс с пронумерованными зданиями. Ему потребовалось некоторое время, пока он не нашел ее, а затем понял, какой отряд принадлежал ей. Он сидел в своей машине, курил и некоторое время смотрел на ее освещенные окна. Он не был уверен, что делает и чего хочет.
   Пять лет назад Элеонора Уиш сделала ему и самое худшее, и самое лучшее. Она предала его, подвергла опасности, а также спасла ему жизнь. Она занималась с ним любовью. А потом все пошло плохо. Тем не менее, он часто думал о ней, о старой хандре того, что могло бы быть. Она держала его сквозь время. Этой ночью она была холодна к нему, но он был уверен, что хватка была двусторонней. Она была его отражением, он всегда был в этом уверен.
   Он вышел из машины, бросил окурок и подошел к ее двери. Она быстро ответила на его стук, словно ждала его. Или кто-то.
   - Как ты меня нашел? Ты следил за мной?
   "Нет. Я позвонил, вот и все.
   - Что случилось с твоей губой?
   "Это ничто. Ты собираешься пригласить меня войти?
   Она попятилась, позволяя ему войти. Это было маленькое помещение с запасной мебелью. Похоже, она добавляла вещи со временем, когда могла себе это позволить. Сначала он заметил репродукцию "Ночных ястребов" Хоппера на стене над диваном. Это была картина, которая всегда вызывала у него отклик. У него когда-то был такой же отпечаток на его собственной стене. Это был ее подарок пять лет назад. Прощальный подарок.
   Он перевел взгляд с картины на нее. Их взгляды встретились, и он понял, что все, что она сказала ранее, было прикрытием. Он подошел к ней ближе и коснулся ее, положил руку ей на шею и провел большим пальцем по ее щеке. Он внимательно посмотрел на ее лицо. Это было решительно, решительно.
   - На этот раз для меня это было давно, - прошептала она.
   И он вспомнил, что сказал ей то же самое в ту ночь, когда они впервые занимались любовью. Это было целую жизнь назад, подумал Босх. Что я делаю сейчас? Сможете ли вы вернуться после стольких лет и стольких изменений?
   Он притянул ее к себе, и они обнялись и долго целовались, а потом она молча повела его в спальню, где быстро расстегнула блузку и сбросила джинсы на пол. Она снова прижалась к нему, и они поцеловались, пока она провела руками по его рубашке, расстегивая ее и прижимаясь к его коже. Ее волосы пахли дымом со столов, но скрытый аромат духов напомнил ему о ночи пятилетней давности. Он вспомнил деревья джакаранды за ее окном и то, как они кладут на землю фиолетовый снег.
   Они занимались любовью с интенсивностью, о которой Босх забыл. Это был изматывающий, пыхтящий физический акт, лишенный любви, воодушевленный и движимый исключительно похотью и, возможно, памятью. Когда он закончил, она притянула его к себе, в себя ритмичными толчками, пока тоже не достигла своего момента и не утихла. Затем с ясностью мысли, которая всегда приходит после, они стали смущаться своей наготы, того, как они соединились со свирепостью животных и теперь смотрят друг на друга как люди.
   - Я забыла спросить, - сказала она. - Ты сейчас не женат, да?
   Она хихикнула. Он потянулся к полу, туда, где была брошена его куртка, и вытащил сигареты.
   - Нет, - сказал он. "Я один."
   "Я должен был знать. Гарри Босх, одиночка. Я должен был знать.
   Она улыбалась ему в темноте. Он увидел это, когда вспыхнула спичка. Он зажег сигарету и предложил ей. Она отрицательно покачала головой.
   "Сколько женщин было после меня? Скажи-ка."
   - Не знаю, всего несколько. Был один, мы были вместе около года. Это было самое серьезное".
   "Что с ней случилось?"
   "Она уехала в Италию."
   "На пользу?"
   "Кто знает?"
   - Ну, если ты не знаешь, то она не вернется. По крайней мере, тебе".
   "Да, я знаю. Это было в течение некоторого времени.
   Какое-то время он молчал, а потом она спросила его, кто еще там был.
   "Был художник, которого я встретил во Флориде по делу. Это длилось недолго. После этого снова ты".
   - Что случилось с художником?
   Босх покачал головой, словно отмахиваясь от вопроса. Ему не очень нравилось пересматривать свою злополучную романтическую пластинку.
   - Расстояние, наверное, - сказал он. "Это просто не сработало. Я не мог покинуть Лос-Анджелес, она не могла уйти оттуда, где была".
   Она подошла ближе к нему и поцеловала его в подбородок. Он знал, что ему нужно побриться.
   - А ты, Элеонора? Вы один?"
   "Да... Последний мужчина, который занимался со мной любовью, был копом. Он был нежным, но очень сильным. Я не имею в виду физически. В жизненном пути. Это было очень давно. В то время мы оба нуждались в исцелении. Мы подарили друг другу..."
   Они долго смотрели друг на друга в темноте, а потом она подошла ближе. Незадолго до того, как их рты встретились, она прошептала: "Много времени прошло".
   Он думал об этих словах, пока она целовала его, а затем толкала обратно на подушки. Она оседлала его и начала мягко покачивать бедрами. Ее волосы свисали вокруг его лица, пока он не оказался в полной темноте. Он провел руками по ее теплой коже от бедер к плечам, а затем снизу, чтобы коснуться ее груди. Он чувствовал ее влажность на себе, но для него это было слишком рано.
   - Что случилось, Гарри? прошептала она. - Хочешь немного отдохнуть?
   "Я не знаю."
   Он продолжал думать об этих словах. Много времени прошло. Может быть, слишком много времени. Она продолжала качаться.
   "Я не знаю, чего хочу, - сказал он. - Чего ты хочешь, Элеонора?
   "Все, чего я хочу, - это момент. Мы испортили все остальное, это все, что у нас осталось".
   Через некоторое время он был готов, и они снова занялись любовью. Она была очень тихой, ее движения были уверенными и нежными. Она осталась на нем, ее лицо было над ним, и она дышала короткими ритмичными отрывками. Ближе к концу, когда он просто пытался держаться, ожидая ее, он почувствовал, как слеза упала на его щеку. Он протянул руку и большими пальцами размазал слезы по ее лицу.
   - Все в порядке, Элеонора, все в порядке.
   Она положила одну руку ему на лицо, ощупывая его в темноте, словно она была слепой женщиной. Вскоре они встретились в момент, когда ничто в мире не может помешать. Ни слов, ни даже воспоминаний. Просто они были вместе. У них был момент.
   Он спал в ее постели почти до рассвета. Она крепко спала, положив голову ему на плечо, но когда ему посчастливилось заснуть, это никогда не длилось долго. Большую часть времени он лежал, глядя в серую тьму, вдыхая запах их пота и секса, гадая, по какой дороге он сейчас идет.
   В шесть он вырвался из ее бессознательных объятий и оделся. Когда он был готов, он поцеловал ее и сказал, что должен идти.
   "Сегодня я возвращаюсь в Лос-Анджелес, но хочу вернуться к вам, как только смогу".
   Она сонно кивнула.
   - Хорошо, Босх, я буду ждать.
   Наконец-то на улице стало прохладно. Он закурил свой первый дым за день, когда шел к своей машине. Когда он съехал на Сэндс, чтобы направиться к Стрипу, он увидел, что солнце бросает золотой свет на горы к западу от города.
   Стрип по-прежнему освещался миллионами неоновых огней, хотя к этому часу толпы на тротуаре значительно уменьшились. Тем не менее, Босх был в восторге от зрелища света. Во всех мыслимых цветах и конфигурациях это была мегаваттная воронка соблазна жадности, которая горела двадцать четыре часа в сутки. Босх чувствовал то же влечение, что и все остальные шлифовщики. Лас-Вегас был похож на одну из проституток на бульваре Сансет в Голливуде. Даже счастливо женатые мужчины хотя бы мельком оглядывались, хотя бы на секунду, просто чтобы понять, что там, может быть, дать им пищу для размышлений. Лас-Вегас был таким. Здесь было внутреннее влечение. Смелое обещание денег и секса. Но первое было невыполненным обещанием, миражом, а второе было сопряжено с опасностью, расходами, физическим и психическим риском. Именно здесь в этом городе происходили настоящие азартные игры.
   Когда он добрался до своей комнаты, он заметил, что лампочка сообщения мигает. Он позвонил оператору, и ему сказали, что кто-то по имени капитан Фелтон звонил в час, потом еще раз в два, а затем кто-то по имени Лейла в четыре. Никто из звонивших не оставил ни сообщений, ни номеров. Босх положил трубку и нахмурился. Он решил, что еще слишком рано звонить Фелтону. Но больше всего его заинтересовал звонок Лейлы. Если звонила настоящая Лейла, то как она узнала, где его найти?
   Он решил, что это, вероятно, было через Ронду. Накануне вечером, когда он звонил из офиса Тони Алисо в Голливуде, он спросил у Ронды дорогу от "Миража". Она могла передать это Лейле. Он задавался вопросом, почему она позвонила. Может быть, она не слышала о Тони, пока Ронда не рассказала ей.
   Тем не менее, он решил пока отложить Лейлу на второй план. С финансовым расследованием, которое Кизмин Райдер начала в Лос-Анджелесе, фокус дела, казалось, сместился. Для них было важно поговорить с Лейлой, но его приоритетом было вернуться в Лос-Анджелес. Он снова поднял трубку, позвонил в Southwest и забронировал рейс в Лос-Анджелес на 10:30. загляните в дилерский центр, где, по словам Райдера, Тони Алисо арендовал свои машины и все равно успеет вернуться в голливудский отдел к обеду.
   Босх снял с себя одежду и принял долгий горячий душ, смывая ночной пот. Когда он закончил, он обернул полотенце вокруг себя и использовал другое, чтобы стереть запотевание с зеркала, чтобы он мог побриться. Он заметил, что его нижняя губа распухла с одной стороны до размера мрамора, и усы мало что скрывали. Его глаза были красными и налитыми кровью. Достав из своего бритвенного мешка пузырек с визином, он задумался, не нашла ли Элеонор хоть что-нибудь привлекательное в нем.
   Когда он вернулся в комнату, чтобы одеться, его встретил мужчина, которого он никогда раньше не видел, сидящий в кресле у окна. В руке у него была газета, которую он отложил, когда заметил, что в комнату входит Босх, одетый только в полотенце.
   - Это Босх, верно?
   Босх посмотрел на комод и увидел, что его пистолет все еще там. Он был ближе к человеку в кресле, но Босх подумал, что сможет добраться до него первым.
   - Полегче, - сказал мужчина. "Мы в этом вместе. Я полицейский. С Метро. Меня прислал Фелтон.
   - Какого хрена ты делаешь в моей комнате?
   "Подошел, ответа нет. Я мог слышать душ. Меня подсунул друг снизу. Я не хотел ждать в холле. Давай, одевайся. Тогда я расскажу вам, что у нас есть".
   "Позвольте мне увидеть какое-нибудь удостоверение личности".
   Мужчина встал и подошел к Босху, вытащив бумажник из внутреннего кармана пальто и придав ему скучающее выражение. Он открыл бумажник, показал значок и удостоверение личности.
   "Айверсон. Из Метро. Меня прислал капитан Фелтон.
   "Что такого важного, что Фелтону пришлось послать кого-то вломиться в мою комнату?"
   - Слушай, я не вламывался, ясно? Мы звонили всю ночь и не получили ответа. Прежде всего мы хотели убедиться, что с вами все в порядке. И, во-вторых, капитан хочет, чтобы вы участвовали в аресте, поэтому он послал меня, чтобы попытаться найти вас. Мы должны идти. Почему бы тебе не одеться?
   - Какой арест?
   - Именно это я и пытаюсь тебе сказать, если ты оденешься и мы пойдем. Ты сорвал джек-пот с теми отпечатками, с которыми прилетел сюда.
   Босх какое-то время смотрел на него, а затем пошел к шкафу, чтобы взять пару брюк и нижнее белье. Затем он пошел в ванную, чтобы надеть их. Когда он вернулся, то сказал Айверсону одно слово.
   "Разговаривать."
   Босх быстро закончил одеваться, когда начал Айверсон.
   - Тебе знакомо имя Джоуи Маркс?
   Босх на мгновение задумался, а затем сказал, что это звучит знакомо, но он не может понять.
   "Джозеф Маркони. Его зовут Джоуи Маркс. Раньше он пытался вести себя законно. Теперь это Джозеф Маркони. Так или иначе, он получил прозвище Джои Маркс, потому что именно этим он и занимался: он оставлял следы на всех, кто переходил ему дорогу, вставал у него на пути.
   "Кто он?"
   - Он парень из Outfit в Вегасе. Ты же знаешь, что такое Экипировка, верно?
   "Семья чикагской мафии. Они контролируют или, по крайней мере, имеют право голоса на всем, что находится к западу от Миссисипи. Это включает в себя Вегас и Лос-Анджелес".
   "Эй, ты изучал географию, не так ли? Тогда мне, вероятно, не придется слишком много учить тебя тому, что здесь происходит. У тебя уже есть оценочная карта.
   - Вы говорите, что отпечатки на куртке моей жертвы принадлежат Джоуи Марксу?
   "В твоих мечтах. Но они вернулись к одному из его лучших парней, и, Босх, это как манна небесная. Сегодня мы снимем этого парня, вытащим его, блядь, из постели. Мы собираемся обратить его, Босха, сделать его нашим мальчиком, и через него мы, наконец, получим Джоуи Маркса. Он был занозой в нашем боку уже почти десять лет".
   - Ты ничего не забыл?
   "Нет, я не думаю... о, да, конечно, мы безраздельно благодарим вас и полицию Лос-Анджелеса за это".
   - Нет, ты забываешь, что это мое дело. Это не ваш случай. Какого хрена вы, люди, думаете, что убиваете этого парня, даже не поговорив со мной?
   "Мы пытались дозвониться. Я говорил тебе это.
   Айверсон звучал обиженно.
   "Так? Ты меня не понимаешь и продолжаешь действовать по плану?
   Айверсон не ответил. Босх закончил завязывать шнурки и встал, готовый идти.
   "Пойдем. Отвезите меня к Фелтону. Я не могу поверить вам, ребята".
   На лифте вниз Айверсон сказал, что, хотя исключение Босха из плана было замечено, уже слишком поздно что-либо останавливать. Они направлялись к командному пункту в пустыне, а оттуда должны были добраться до дома подозреваемого, который находился недалеко от гор.
   - Где Фелтон?
   - Он там, на КП.
   "Хороший."
   Айверсон большую часть поездки молчал, и это было хорошо, поскольку позволяло Босху обдумать эту последнюю разработку. Он вдруг понял, что Тони Алисо мог отмывать деньги для Джоуи Маркса. Он предположил, что Маркс был мистером Икс Райдера. Но что-то пошло не так. Аудит IRS поставил под угрозу схему и тем самым поставил под угрозу Джоуи Маркса. В ответ Маркс убрал шайбу.
   Эта история показалась Босху приятной, но все же были моменты, которые ему не нравились. Взлом офиса Алисо через два дня после его смерти. Почему кто бы это ни был, ждал до тех пор, и почему они не забрали все финансовые отчеты? Записи - если удастся установить связи между фиктивными корпорациями и Джоуи Марксом - могут быть столь же опасны для Маркса, как и Алисо. Босх поймал себя на мысли, что нападающий и человек из B&E были одним и тем же человеком. Это не казалось так.
   - Как зовут того парня, которого совпали отпечатки?
   "Люк Гошен. У нас в деле были только его отпечатки, потому что он должен был предоставить их, чтобы получить лицензию на развлекательную деятельность в одном из стриптиз-клубов Джоуи. Лицензия на имя Гошена. Это удерживает Джоуи от этого. Красиво и чисто. Только не больше. Отпечатки связывают Гошена с убийством, а это значит, что Джоуи не сильно отстает.
   "Подождите, как называется клуб?"
   "У Долли. Это в-"
   "Северный Лас-Вегас. Сукин сын."
   - Что, я что-то сказал?
   "Этого Гошена зовут Счастливчиком?"
   "Возможно, не после сегодняшнего дня. Его удача вот-вот закончится. Похоже, ты знаешь о нем.
   - Я встретил этого придурка прошлой ночью.
   - Ты меня гадишь.
   "У Долли. Последний телефонный звонок из офиса Алисо в Лос-Анджелесе был сделан Долли. Я узнал, что он приходил сюда и проводил время с одной из танцовщиц в этом месте. Я пошел проверить это вчера вечером и облажался. Гошен попросил одного из своих парней дать мне это.
   Босх коснулся шишки на губе.
   "Мне было интересно, где вы это взяли. Какой из них даст вам это?
   "Гасси".
   "Чертов Большой Джон Флэнаган. Сегодня мы привезем и его жирную задницу.
   "Джон Флэнаган? Как они вытащат из этого Гасси?
   - Это потому, что он самый стильно одетый вышибала в округе. Вы знаете, смокинг. Он наряжается, чтобы идти на работу. Вот как он получил тот. Надеюсь, ты не позволил ему уйти, завязав этот узел на твоей губе.
   "Мы немного поговорили на стоянке, прежде чем я ушел".
   Айверсон рассмеялся.
   - Ты мне нравишься, Босх. Ты крепкий орешек".
   - Я еще не уверен, что ты мне нравишься, Айверсон. Я все еще недоволен тем, что вы, люди, пытаетесь взять на себя мое дело.
   "Это сработает для всех нас. Ты раскроешь свое дело, а мы уберем с поля пару крупных придурков. Отцы города будут улыбаться всем вокруг".
   "Посмотрим."
   - Есть еще одна вещь, - сказал Айверсон. - Когда ты появился, мы уже работали над наводкой на Лаки.
   "О чем ты говоришь?"
   "Мы получили подсказку. Это было анонимно. Пришел в воскресенье в бюро. Гай не называет своего имени, но говорит, что был в стриптиз-клубе прошлой ночью и услышал, как пара больших парней говорит о хите. Он слышал, как один звал другого Счастливчиком.
   "Что-то еще?"
   "Только что-то о парне, которого посадили в багажник, а затем накрыли".
   - Фелтон знал об этом, когда я говорил с ним вчера?
   - Нет, до него это не дошло. Это всплыло прошлой ночью после того, как он узнал, что отпечатки пальцев, которые вы принесли, совпадают с Гошеном. Один из парней в бюро взял наводку и собирался ее проверить. Разместите на нем листовку. В конце концов, он бы попал туда, в Лос-Анджелес, и вы бы позвонили. Ты просто здесь раньше, чем позже".
   Они полностью покинули урбанистическую застройку города, и перед ними возвышалась шоколадно-коричневая горная цепь. Были спорадические участки окрестностей. Дома, которые были построены далеко и ждали, пока город наверстает упущенное. Босх уже однажды ходил по этому пути во время расследования, направляясь в дом отставного полицейского. Это напомнило ему ничейную землю тогда и напоминает сейчас.
   - Расскажите мне о Джоуи Марксе, - сказал Босх. - Вы сказали, что он пытается стать законным?
   - Нет, я сказал, что он пытается создать видимость легитимности. Это две разные вещи. Такой парень, он никогда не будет законным. Он может привести себя в порядок, но он всегда будет жирным пятном на дороге".
  
   "Что он делает? Если верить средствам массовой информации, толпа была изгнана из города, чтобы освободить место для всей американской семьи".
   - Да, я знаю мелодию. Однако это правда. Вегас изменился за десять лет. Когда я впервые попал в бюро, можно было практически выбрать казино и приступить к работе. У всех были связи. Если не фронт-офис, то поставщики, профсоюзы, кто угодно. Сейчас почистили. Он превратился из города грехов в чертов Диснейленд. Теперь у нас больше водных горок, чем публичных домов. Я думаю, мне нравилось это по-старому. Было больше преимущества, понимаете, о чем я?
   - Да, я знаю, что ты имеешь в виду.
   "В любом случае, важно то, что мы на девяносто девять процентов выгнали толпу из казино. Это хорошо. Но есть еще много того, что мы называем вспомогательным действием. Вот где Джоуи подходит. Он управляет сетью стрип-баров с высокой арендной платой, в основном в Северном Вегасе, потому что там разрешены нагота и алкоголь, а деньги в алкоголе. Очень тяжело смотреть, эти деньги. Мы считаем, что он выкачивает пару миллионов в год только на клубах. Налоговое управление США занялось его книгами, но он слишком хорошо справляется со своей работой.
   - Посмотрим, мы думаем, что он также владеет частью некоторых борделей на севере. Потом у него обычные, стандартные операции по ростовщичеству и фехтованию. У него есть книга и уличный налог почти на все, что движется в городе. Вы знаете, эскорт-услуги, пип-шоу и все такое. Он король. Он не может ходить ни в одно из казино, потому что он в черной книге комиссии, но это не имеет значения. Он король".
   "Откуда у него книга ставок в городе, где можно зайти в любое казино и сделать ставку на любую игру, любую гонку, где угодно?"
   "Для этого у вас должны быть деньги. Не с Джоуи. Он примет вашу ставку. А если вам не повезло и вы проиграли, то вам лучше найти деньги побыстрее, иначе вы жалкий ублюдок. Вспомните, как он получил свое имя. Что ж, достаточно сказать, что его сотрудники продолжают традицию. Видите, вот как он зацепляет людей. Он заставляет их задолжать ему, а затем они должны отдать ему часть того, что у них есть, будь то компания, производящая краску в Дейтоне, или что-то еще".
   "Может быть, парень, который снимает дешевые фильмы в Лос-Анджелесе"
   "Да, вот так. Вот как это работает. Они открываются ему или получают два сломанных колена или того хуже. В Вегасе до сих пор пропадают люди, Босх. Снаружи может показаться, что это сплошь вулканы, пирамиды и пиратские корабли, но внутри все еще достаточно темно, чтобы люди могли в них исчезнуть".
   Босх потянулся и увеличил воздух на ступеньку выше. Солнце уже взошло, и пустыня начала припекать.
   "Это ничего, - сказал Айверсон. "Подождите до полудня. Если мы здесь, то забудьте об этом. Мы легко перевалим за один-десять.
   - А как насчет легитимности Джоуи?
   - Ну да, как я уже сказал, у него владения по всей стране. Кусочки законного мира он получил с помощью этих различных афер. Он также реинвестирует. Он очищает все наличные, которые выводит из своих различных предприятий, а затем вкладывает их в законные вещи, даже в благотворительные фонды. У него есть автосалоны, загородный клуб на восточной стороне, чёртово крыло больницы, названной в честь одного из его детей, который умер в бассейне. Его фотография попала в газету на ленточных вырезках, Босх. Говорю вам, мы должны либо снести этого парня, либо дать ему ключ от города, и я не знаю, что будет более подходящим.
   Айверсон покачал головой.
   Через несколько минут молчания они были там. Айверсон подъехал к окружной пожарной части и поехал назад, где стояло еще несколько детективных машин и несколько мужчин, стоящих вокруг них с бумажными стаканчиками с кофе. Одним из них был капитан Фелтон.
   Босх забыл взять с собой бронежилет из Лос-Анджелеса, и ему пришлось одолжить его у Айверсона. Ему также дали пластиковую рейдовую куртку с надписью LVPD ярко-желтыми буквами на груди, когда она была застегнута на молнию.
   Они стояли вокруг Тауруса Фелтона, просматривая план и ожидая подкрепления в униформе. По словам капитана, исполнение ордера будет осуществляться по правилам Вегаса. Это означало, что по крайней мере одна команда в форме должна была быть там, когда они пинали дверь.
   К этому времени у Босха уже состоялся "дружеский" обмен мнениями с Фелтоном. Они вдвоем отправились в пожарную часть, чтобы принести Босху кофе, и Босх отчитал капитана полиции за то, как тот отнесся к открытию, что отпечатки, которые Босх принес с собой, принадлежали Счастливчику Люку Гошену. Фелтон притворился, что раскаивается, и сказал Босху, что с этого момента он будет принимать участие в управлении делами. После этого Босху пришлось отступить. Он получил то, что хотел, по крайней мере, со слов капитана. Теперь ему оставалось только смотреть, как Фелтон вел речь.
   Помимо Фелтона и Босха, вокруг машины стояли еще четверо. Все они были из отдела по борьбе с организованной преступностью в Метро. Это были Айверсон и его партнер Чикарелли, а затем еще одна пара, Бакстер и Пармели. ПЦУ была частью владений Фелтона в отделе, но всем заправлял Бакстер. Это был лысеющий чернокожий мужчина с седыми волосами, слегка припудренными по бокам головы. Он был мускулистым, и его выражение лица говорило о том, что я не хочу неприятностей. Он показался Босху человеком, привыкшим и к насилию, и к насилию. Была разница.
   Им был известен дом Луки Гошена. По их шуткам Босх понял, что они уже наблюдали за этим местом раньше. Это было примерно в миле дальше на запад от станции, и Бакстер уже проехал мимо и определил, что черный "корвет" Гошена стоит в гараже.
   - А как насчет ордера? - спросил Босх.
   Он мог просто представить, как все это выкинет из суда из-за несанкционированного проникновения в дом подозреваемого.
   - Отпечатков было более чем достаточно для ордера на обыск помещения и арест вашего человека, - сказал Фелтон. "Сегодня утром мы передали это судье первым делом. У нас также была собственная информация, о которой, я думаю, вам рассказал Айверсон.
   "Послушайте, его отпечатки были на парне, но это не значит, что это сделал он. Это не дело. Мы действуем здесь слишком быстро. Моего парня посадили в Лос-Анджелесе. Я ничего не имею против Люка Гошена. А ваша личная информация? Это шутка. У вас анонимный звонок, вот и все. Это ни хрена не значит".
   Все посмотрели на Босха так, словно он только что рыгнул на балу дебютанток.
   - Гарри, давай возьмем еще чашку, - сказал Фелтон.
   "Я в порядке."
   - Давай все равно возьмем.
   Он положил руку на плечо Босха и повел его обратно к станции. Внутри у кухонной стойки, где стояла кофейная урна, Фелтон налил себе еще чашку, прежде чем заговорить.
   - Послушай, Гарри, ты должен пойти с этим. Это большая возможность для нас и для вас".
   "Я знаю это. Я просто не хочу взорвать его. Разве мы не можем отложить это до тех пор, пока не будем уверены в том, что у нас есть? Это мое дело, капитан, и вы все еще правите балом.
   - Я думал, мы все уладили.
   "Я думал, что мы тоже, но я мог бы с таким же успехом ссать по ветру".
   "Послушайте, детектив, мы собираемся пойти вверх по дороге и снять этого парня, обыскать его квартиру и поместить в маленькую комнату. Я гарантирую, что если он не твой мужчина, он отдаст его тебе. И он собирается дать нам Джоуи Маркс по пути. А теперь давай, приступай к программе и будь счастлив".
   Он хлопнул Босха по плечу и направился обратно на стоянку. Босх последовал за ним через несколько мгновений. Он знал, что скулит по пустякам. Вы находите чьи-то отпечатки на теле, вы приводите его сюда. Это само собой разумеющееся. Подробности потом. Но Босху не нравилось быть сторонним наблюдателем. Это была настоящая загвоздка, и он знал это. Он хотел вести шоу. Только здесь, в пустыне, он был как рыба в воде, шлепающаяся по песку. Он знал, что должен позвонить Биллетс, но было слишком поздно, чтобы она могла что-либо предпринять, и ему не нравилась мысль сказать ей, что он позволил этому уйти от него.
   Патрульная машина с двумя униформами была там, когда Босх вышел из пожарной части и вернулся в печь.
   - Хорошо, - сказал Фелтон. "Мы все здесь. Садись и пошли за этим ублюдком.
   Они были там через пять минут. Гошен жил в доме, который возвышался над кустарником на Дезерт-Вью-авеню. Это был большой дом, но не из тех, что выглядели особенно показными. Единственной вещью, которая выглядела необычной, была стена из бетонных блоков и ворота, окружавшие участок в пол-акра. Дом находился в глуши, но его владельцу нужно было возвести вокруг него стену безопасности.
   Все они остановили свои машины на обочине дороги и вышли. Бакстер был подготовлен. Из багажника своего "Каприса" он вытащил две стремянки, по которым они будут взбираться по стене рядом с воротами. Айверсон подошел первым. Когда он добрался до вершины стены, он поставил другую лестницу на место с другой стороны, но помедлил, прежде чем спуститься во двор.
   - Кто-нибудь видел собак?
   - Никаких собак, - сказал Бакстер. - Я проверил сегодня утром.
   Айверсон упал, и остальные последовали за ним. Ожидая своей очереди, Босх огляделся и увидел лишь неоновую демаркацию Стрипа в нескольких милях к востоку. Над ним солнце было неоново-красным шаром. Воздух из теплого стал горячим, стал сухим и шершавым, как наждачная бумага. Босх подумал о гигиенической помаде с вишневым вкусом в кармане, которую он купил в сувенирном магазине при отеле. Но он не хотел использовать его перед местными мальчишками.
   Перебравшись через стену и подойдя к дому позади остальных, Босх взглянул на часы. Было уже почти девять, но дом казался мертвым. Ни движения, ни звука, ни света, ничего. Шторы были закрыты на каждом окне.
   - Ты уверен, что он здесь? - прошептал Босх Бакстеру.
   - Он здесь, - ответил Бакстер, не понижая голоса. "Я прыгнул через стену около шести и задел капот Vette. Было тепло. Он не был дома долго. Он там спит, я гарантирую это. Девять часов для этого парня как четыре утра для нормальных людей".
   Босх посмотрел на "Корвет". Он помнил это с прошлой ночи. Оглядевшись вокруг, он понял, что стены комплекса покрыты пышной зеленой травой. Должно быть, целое состояние стоило посадить и еще столько же, чтобы его поливать. Собственность лежала в пустыне, как полотенце на пляже. Босх оторвался от своего удивления, услышав, как Айверсон ударил ногой входную дверь.
   С оружием наготове Босх и остальные последовали за Айверсоном в темный вход в дом. Они вошли с обычными опознавательными знаками - Полиция! и "Не двигаться!" - и быстро двинулся по коридору налево. Босх проследил за резкими вспышками света их фонариков. Почти сразу же он услышал женские крики, а затем в комнате в конце зала зажегся свет.
   К тому времени, как он добрался туда, он увидел, что Айверсон стоит на коленях на большой кровати, держа в руках свой усилитель Smith; Вессон с коротким стволом в шести дюймах от лица Люка Гошена. Большой человек, с которым Босх столкнулся прошлой ночью, был завернут в черные шелковые простыни кровати и выглядел таким же спокойным в отношении ситуации, как Мэджик Джонсон имел обыкновение смотреть, выполняя штрафные броски с игрой на кону. Он даже нашел время, чтобы взглянуть на потолок, чтобы увидеть отражение сцены в зеркале.
   Это были женщины, которые не были спокойны. Двое из них, оба обнаженные, стояли по обеим сторонам кровати, не обращая внимания на свою наготу, но в последней стадии испуга. Наконец Бакстер успокоил их громким криком "Заткнись!"
   Потребовалось несколько мгновений, чтобы воцарилась тишина. Никто не шевельнулся. Босх не сводил глаз с Гошена. Он был единственной опасностью в комнате. Он почувствовал, что другие полицейские, которые отправились обыскивать дом, теперь вошли в комнату позади него вместе с двумя полицейскими в форме.
   - На лицо, Люк, - наконец приказал Айверсон. - Девочки, оденься. В настоящее время!"
   Одна из женщин сказала: "Ты не можешь просто..."
   "Замолчи!" Айверсон перебил ее. - Или ты поедешь в город в таком виде. Твой выбор."
   - Я не пойду...
   "Рэнди!" Гошен прогремел низким, как бочка, голосом. - Заткнись и одевайся. Никуда тебя не везут. Ты тоже, Харм.
   Все мужчины, кроме Гошена, инстинктивно посмотрели на женщину, которую он назвал Харм. Она выглядела так, будто весила около девяноста фунтов. У нее были мягкие светлые волосы, грудь, которую можно было спрятать в детские чайные чашки, и золотой обруч, пронизывающий одну из складок ее влагалища. На ее лице отразился страх, полностью вытеснивший любой намек на красоту.
   - Гармония, - прошептала она, понимая их дилемму.
   - Ну, одевайся, Хармони, - сказал Фелтон. "Вы оба. Повернись к стене и оденься.
   - Просто дайте им одежду и уведите отсюда, - сказал Айверсон.
   Хармони надела джинсы, когда остановилась и посмотрела на мужчин, отдающих противоречивые приказы.
   - Ну, что это? - раздраженно спросил Рэнди. "Вы, люди, собрали свое дерьмо или что?"
   Босх узнал в ней ту женщину, которая накануне вечером танцевала в "Долли".
   - Уберите их отсюда! - крикнул Айверсон. "В настоящее время."
   Полицейские двинулись вперед, чтобы вывести обнаженных женщин.
   - Мы идем, - завопил Рэнди. "Не трогай меня".
   Айверсон сдернул с Гошена простыни и начал сковывать ему руки за спиной. Светлые волосы Гошена были спущены на спину в тонкий и туго заплетенный хвост. Босх не заметил этого прошлой ночью.
   - Что случилось, Айверсон? - сказал он, прижавшись лицом к матрацу. "У тебя проблемы с маленьким болваном, который околачивается поблизости? Ты маленький панк или что-то в этом роде?
   - Гошен, сделай одолжение, заткни свою гребаную дыру.
   Гошен рассмеялся над угрозой. Это был сильно загорелый мужчина, который казался даже крупнее, чем Босх помнил прошлой ночью. Он был полностью начищен, его руки были размером с окорок. На мгновение Босху показалось, что он понял желание Гошена переспать с двумя женщинами. И почему они охотно шли с ним парами.
   Гошен изобразил зевок, чтобы убедиться, что все знают, что ему ничуть не угрожает происходящее. На нем было только черное нижнее белье от бикини в тон простыням. На спине были татуировки. Знак одного процента на левой лопатке, эмблема Harley Davidson справа. На верхней левой руке была еще одна татуировка. Число восемьдесят восемь.
   - Что это, твой IQ? - сказал Айверсон, резко хлопнув по руке.
   - Да пошел ты, Айверсон, и фальшивый гребаный ордер, на котором ты въехал.
   Босх знал, что означает татуировка. Он насмотрелся на это достаточно в Лос-Анджелесе. Восьмой буквой алфавита была Н. Восемь-восемь означало НН, сокращение от Хайль Гитлер. Это означало, что Гошен провел некоторое время с сторонниками превосходства белой расы. Но большинство придурков с подобными татуировками, которых Босх встречал, были сделаны в тюрьме. Его поразило, что у Гошена, по-видимому, не было судимостей и он не проводил время в беспорядках. Если бы это было так, его имя всплыло бы, когда отпечатки с куртки Тони Алисо были пропущены через компьютер AFIS. Он отбросил мысли об этом противоречии, когда Гошену удалось повернуть голову так, что он смотрел на Босха.
   - Ты, - сказал он. - Ты тот, кого они должны арестовать. После того, что ты сделал с Гасси.
   Босх наклонился над кроватью, чтобы ответить.
   - Дело не в прошлой ночи. Это о Тони Алисо".
   Айверсон грубо перевернул Гошена на кровати.
   - О чем, черт возьми, ты говоришь? - сердито спросил Гошен. - Я чист в этом, чувак. Что ты-"
   Он попытался подтянуться и принять сидячее положение, но Айверсон сильно толкнул его обратно.
   - Просто сиди спокойно, - сказал Айверсон. "Мы выслушаем вашу жалкую сторону вещей. Но сначала мы осмотримся.
   Он достал из кармана ордер и бросил его Гошену на грудь.
   - Вот ваш ордер.
   "Я не могу это прочитать".
   - Не моя вина, что ты не остался в школе.
   - Просто подержи его для меня.
   Айверсон проигнорировал его и посмотрел на остальных.
   "Хорошо, давайте разделимся и посмотрим, что у нас тут есть. Гарри, возьми эту комнату, ладно, составь компанию нашему другу?
   "Верно."
   Затем Айверсон обратился к двум мундирам.
   "Я хочу, чтобы один из вас, ребята, был здесь. Просто отойди в сторону и не своди глаз с придурка.
   Один из полицейских кивнул, и остальные вышли из комнаты. Босх и Гошен переглянулись.
   - Я не могу это прочитать, - сказал Гошен.
   - Я знаю, - сказал Босх. "Вы сказали, что."
   "Это ерунда. Это просто потасовка. У вас не может быть ничего на меня, потому что я этого не делал.
   "Тогда кто это сделал? Гасси?
   "Нет, чувак, никто. Ты никак не сможешь повесить это на меня. Ни хрена. Мне нужен мой адвокат".
   "Как только вы забронируете номер".
   - Забронировано для чего?
   - За убийство, Лаки.
   Гошен продолжал отрицать и требовать адвоката, в то время как Босх проигнорировал его и начал осматривать комнату, проверяя ящики комода. Каждые несколько секунд он оглядывался на Гошена. Это было похоже на прогулку по клетке со львом. Он знал, что в безопасности, но это не помешало ему проверить. Он мог сказать, что Гошен наблюдает за ним в зеркало над кроватью. Когда здоровяк, наконец, замолчал, Босх выждал несколько мгновений, а затем начал задавать вопросы. Он сделал это небрежно, продолжая поиски, как будто его не особо заботили ответы.
   - Так где ты был в пятницу вечером?
   "К черту твою мать".
   "Она мертва."
   "Я знаю это. Все было не так уж хорошо".
   Босх прекратил то, что он делал, и посмотрел на него. Гошен хотел, чтобы он ударил его. Он хотел насилия. Он понял, что это игровое поле.
   "Где ты был, Гошен? Вечер пятницы."
   "Поговори с моим адвокатом".
   "Мы будем. Но ты тоже можешь говорить.
   "Я работал в клубе. Знаешь, у меня чертова работа".
   "Да, я знаю. До какого числа вы работали?
   "Я не знаю. Четыре. После этого я иду домой".
   "Да правильно."
   "Это правда."
   - Где ты был, в том кабинете?
   "Вот так."
   "Кто-нибудь вас видит? Вы когда-нибудь выходили раньше четырех?
   "Я не знаю. Поговори с моим адвокатом".
   "Не волнуйся. Мы будем."
   Босх вернулся к поискам и открыл дверцу шкафа. Это была проходная, но только на треть она была заставлена одеждой. Гошен жил легко.
   - Черт возьми, это правильно, - крикнул Гошен с кровати. "Иди проверь. Проверьте это.
   Первым делом Босх перевернул две пары туфель и кроссовки "Найк", которые валялись на полу. Он изучил узоры на подошвах, и ни один из них даже отдаленно не напоминал рисунок на бампере "Роллса" и на бедре Тони Алисо. Он оглянулся на Гошена, чтобы убедиться, что здоровяк не двигается. Он не был. Затем Босх потянулся к полке над штангой для одежды. Он снял коробку и обнаружил, что она полна фотографий. Это были рекламные кадры танцоров восемь на десять. Они не были обнаженными. Каждая девушка вызывающе позировала в откровенном костюме. Имя каждого из них было напечатано в белой рамке под фотографией, а также название и номер Models A Million, которые, как предположил Босх, были местным агентством, поставляющим танцоров в клубы. Он просмотрел коробку, пока не нашел фотографию с именем Лейлы.
   Он изучал фотографию женщины, которую искал прошлой ночью. У нее были длинные распущенные каштановые волосы со светлыми бликами, полная фигура, темные глаза и губы, как у пчелы. На фото они были раздвинуты ровно настолько, чтобы можно было увидеть намек на белые зубы. Она была красивой женщиной, и в ней было что-то знакомое, но он не мог этого определить. Он решил, что, возможно, фамильярность была сексуальной злобой, которую, казалось, передавали все женщины на фотографиях и те, кого он видел прошлой ночью в клубе.
   Босх достал коробку из шкафа и бросил ее на бюро. Он вынул из него фотографию Лейлы.
   - Что с картинками, Лаки?
   - Это все девушки, с которыми я был. Как насчет тебя, полицейский? У тебя было столько? Бьюсь об заклад, самый уродливый из них лучше, чем лучший, который у тебя когда-либо был.
   "Так что ты хочешь сделать, сравнить уколы тоже? Я рад, что ты насытился женщинами, Лаки, потому что больше их не будет. Я имею в виду, конечно, ты сможешь трахаться или трахаться. Этого просто не будет с женщинами, вот и все, что я говорю".
   Гошен молчал, пока размышлял об этом. Босх положил фотографию Лейлы на комод рядом с коробкой.
   - Послушайте, Босх, просто скажите мне, что у вас есть, ребята, и я скажу вам, что знаю, чтобы мы могли разобраться. Вы ошибаетесь. Я ничего не сделал, так что давай покончим с этим, перестанем тратить время друг друга".
   Босх не ответил. Он вернулся в шкаф и поднялся на цыпочки, чтобы посмотреть, есть ли еще что-нибудь на полке. Там было. Небольшая ткань, сложенная как носовой платок. Он снял его и развернул. Он был испачкан маслом. Он понюхал и узнал.
   Босх вышел из туалета, швырнул тряпку так, что она ударила Гошена по лицу и упала на кровать.
   "Что это?"
   "Я не знаю. Что это?"
   - Это тряпка с оружейным маслом. Где пистолет?
   - У меня нет пистолета, и он тоже не мой. Никогда раньше не видел".
   "Хорошо."
   "Что ты имеешь в виду, хорошо? Я никогда, блядь, не видел этого раньше.
   - Я имею в виду, хорошо, Гошен. Это все. Не нервничай".
   "Трудно, когда вы, люди, суете свой нос мне в задницу".
   Босх склонился над ночным столиком. Он открыл верхний ящик, нашел пустую пачку из-под сигарет, набор жемчужных серег и неоткрытую коробку с презервативами. Босх бросил коробку в Гошена. Он отскочил от его огромной груди и упал на пол.
   - Знаешь, Гошен, просто покупать их - не безопасный секс. Ты должен их надеть.
   Он открыл нижний ящик. Было пусто.
   - Как долго ты жил здесь, Гошен?
   - Въехал сразу после того, как выгнал твою сестру под зад. Поставьте ее на улицу. В последний раз, когда я видел, она продавала его во Фремонте за пределами Кортеза.
   Босх выпрямился и посмотрел на него. Гошен улыбался. Он хотел что-то спровоцировать. Он хотел все контролировать, даже будучи прикованным наручниками к кровати. Даже если это стоило ему крови.
   "Моя мать, теперь моя сестра, кто следующий, моя жена?"
   "Да, я приготовил кое-что для нее. Больной-"
   - Заткнись, а? Это не работает, понимаешь? Ты не доберешься до меня. Вы не можете добраться до меня. Так что береги силы".
   - До каждого можно добраться, Босх. Запомни это".
   Босх посмотрел на него, а затем вошел в главную ванную комнату. Это была большая комната с отдельным душем и ванной, почти такой же конфигурации, как комната, которую Тони Алисо использовал в "Мираже". Туалет находился в небольшой комнате размером со шкаф за дверью с решетчатой решеткой. Бош начал с этого. Он быстро поднял крышку резервуара для воды и не обнаружил ничего необычного. Перед тем, как поставить фарфоровую крышку на место, он наклонился над унитазом и посмотрел на стену за бачком. То, что он увидел, заставило его немедленно вызвать форму в спальню.
   "Да сэр?" - сказал полицейский.
   На вид ему не было и двадцати пяти. Его черная кожа имела почти синеватый оттенок. Он держал руки на поясе с оборудованием в расслабленном режиме, правая была всего в нескольких дюймах от пистолета. Это была стандартная поза. Босх увидел, что табличка над его нагрудным карманом гласила "Фонтено".
   - Фонтено, взгляни сюда, за танком.
   Полицейский сделал, как его попросили, даже не сняв руки с ремня.
   "Что это?" он спросил.
   - Я думаю, это пистолет. Почему бы тебе не отступить и не дать мне вытащить его.
   Босх сжал ладонь и сунул ее в двухдюймовое пространство между стеной и баком. Его пальцы сомкнулись на пластиковом пакете, прикрепленном к задней части бака серой клейкой лентой. Ему удалось вытащить его и вытащить сумку. Он поднял его, чтобы Фонтено увидел. В сумке находился пистолет из синего металла с трехдюймовым навинчивающимся глушителем.
   - Двадцать два? - спросил Фонтено.
   - О да, - сказал Босх. - Позови Фелтона и Айверсона, хорошо?
   "Немедленно."
   Босх вышел из ванной вслед за Фонтено. Он держал сумку с ружьем, как рыбак держит рыбу за хвост. Когда он вошел в спальню, он не мог не улыбнуться Гошену, чьи глаза заметно расширились.
   - Это не мое, - тут же запротестовал Гошен. "Это растение, блять! Я не... Дай мне моего проклятого адвоката, сукин ты сын!
   Босх позволил словам пройти мимо, но внимательно изучил взгляд. Он увидел, как что-то блеснуло в глазах Гошена. Это было там всего секунду, а затем он прикрылся. Это был не страх. Он не думал, что это было чем-то, что Гошен бросит ему в глаза. Босх решил, что видел что-то еще. Но что? Он посмотрел на Гошена и подождал, пока взгляд вернется. Это было замешательство? Разочарование? Теперь глаза Гошена ничего не выражали. Но Босх был уверен, что знает этот взгляд. То, что он увидел, было неожиданностью.
   Затем в комнату вошли Айверсон, Бакстер и Фелтон. Они увидели пистолет, и Айверсон торжествующе взвизгнул.
   - Сайонара, голубушка!
   Его радость отразилась на его лице. Босх объяснил, как и где он нашел это оружие.
   - Эти гангстеры-ублюдки, - сказал Айверсон, глядя на Гошена. - Думаешь, копы никогда не видели "Крестного отца"? Для кого ты его туда положил, Гошен? Майкл Корлеоне?
   - Я сказал, дайте мне моего гребаного адвоката! - крикнул Гошен.
   - Вы получите своего адвоката, - сказал Айверсон. - А теперь вставай, кусок дерьма. Тебе нужно одеться перед поездкой.
   Босх держал его под прицелом, пока Айверсон снимал с него наручники. Затем они оба направили на него пистолеты, пока он облачался в черные джинсы, ботинки и футболку - рубашку, созданную для человека гораздо меньшего роста.
   "Ребята, вы всегда сильны в цифрах", - сказал Гошен, одеваясь. "Если ты когда-нибудь столкнешься со мной один, тогда это будет время мокрой задницы".
   "Да ладно, Гошен, у нас не весь день", - сказал Айверсон.
   Когда он закончил, они надели на него наручники и запихнули в заднюю часть машины Айверсона. Айверсон запер пистолет в багажнике, и они вернулись в дом. На короткой встрече в холле было решено, что Бакстер и двое других детективов останутся, чтобы закончить обыск дома.
   - А женщины? - спросил Босх.
   "Униформа будет следить за ними, пока эти мальчики не закончат", - сказал Айверсон.
   - Да, но как только они уйдут, они будут говорить по телефону. Мы врежем адвоката Гошена еще до того, как начнем.
   "Я позабочусь об этом. У Гошена тут одна машина, да? Где ключи?
   - Кухонный прилавок, - сказал один из других детективов.
   - Хорошо, - сказал Айверсон. - Мы уходим отсюда.
   Босх последовал за ним через кухню, наблюдая, как он кладет в карман ключи, лежавшие на прилавке, а затем вышел в навес рядом с "корветом". Здесь была небольшая мастерская с инструментами, висевшими на доске. Айверсон выбрал лопату и вышел из навеса на задний двор.
   Босх последовал за ним и наблюдал, как Айверсон нашел место, где телефонная линия шла от столба на улице и соединялась с домом. Он взмахнул лопатой и одним ударом разъединил леску.
   "Удивительно, насколько сильным может быть ветер здесь, в открытой пустыне", - сказал он.
   Он огляделся за домом.
   "У этих девушек нет ни машины, ни телефона, - сказал он. "Ближайший дом в полумиле, город примерно в пяти. Я предполагаю, что они останутся на месте некоторое время. Это даст нам время. Все, что нам нужно."
   Айверсон сделал бейсбольный удар лопатой и запустил ее через стену собственности в кусты. Он пошел к дому и своей машине.
   "Что вы думаете?" - спросил Босх.
   "Я думаю, что чем они больше, тем сильнее они падают. Гошен наш, Гарри. Ваш.
   "Нет. Я имею в виду пистолет.
   "Что насчет этого?"
   "Я не знаю... Это кажется слишком простым".
   "Никто не говорил, что преступники должны быть умными. Гошен не умный. Ему просто повезло. Но не больше."
   Босх кивнул, но это ему все равно не понравилось. На самом деле вопрос был не в том, умный он или нет. Преступники следовали заведенному порядку, инстинктам. Это не имело смысла.
   "Я увидел что-то в его глазах, когда он увидел пистолет. Как будто он был так же удивлен, увидев это, как и мы.
   "Может быть. Может быть, он просто хороший актер. А может быть, это даже не тот пистолет. Вам придется взять его с собой, чтобы провести тесты. Узнай, не пистолет ли это, Гарри, а потом беспокойся, не слишком ли это просто.
   Босх кивнул. Он вынул сигарету и закурил.
   "Я не знаю. Я чувствую, что что-то упускаю".
   - Слушай, Гарри, ты хочешь завести дело или нет?
   "Мне нужен кейс".
   "Тогда давайте возьмем его и поместим в комнату, посмотрим, что он скажет".
   Они были у машины. Босх понял, что оставил внутри фотографию Лейлы. Он сказал Айверсону завести машину, и он сейчас вернется. Когда он вернулся с фотографией и сел, он проверил Гошена сзади и увидел струйку крови, стекающую из уголка его рта. Босх посмотрел на Айверсона, который улыбался.
   "Я не знаю, он, должно быть, ударился лицом, входя внутрь. Либо так, либо он сделал это нарочно, чтобы все выглядело так, как будто это сделал я".
   Гошен ничего не сказал, и Босх просто обернулся. Айверсон вырулил на дорогу, и они направились обратно в город. Температура быстро поднималась, и Босх уже чувствовал, как пот прилипает к его спине. Кондиционер с трудом справился с жарой, накопившейся в машине, пока они были в доме. Воздух был сух, как старые кости. Наконец Босх достал гигиеническую помаду и провел ею по воспаленным губам. Его не волновало, что об этом думают Айверсон или Гошен.
   Они отвезли Гошена в детективное бюро на заднем лифте, в котором Гошен громко пукнул. Затем Босх и Айверсон провели его по коридору из комнаты отделения в комнату для допросов, размером едва больше туалетной кабинки. Они приковали его наручниками к стальному кольцу, привинченному к центру стола, и заперли его внутри. Потом оставили там. Когда Айверсон закрыл дверь, Гошен крикнул ему вслед, что хочет позвонить.
   Когда они возвращались к кабинету Фелтона, Босх заметил, что помещение отделения было почти пустым.
   - Кто-нибудь умер? - спросил Босх. "Где все?"
   - Они забирают остальных.
   - Какие другие?
   - Капитан хотел привести твоего приятеля, Гасси, напугать его. Привозят и девочку.
   "Лейла? Они нашли ее?
   "Нет, не ее. Тот, который вы заставили нас запустить прошлой ночью. Тот, что играл с твоей жертвой в "Мираже". Оказывается, у нее есть куртка.
   Босх протянул руку и дернул Айверсона за руку, чтобы остановить его.
   "Элеонора Уиш? Вы приводите Элеонору Уиш?
   Он не стал ждать ответа Айверсона. Он оторвался от мужчины и ворвался в кабинет Фелтона. Капитан говорил по телефону, и Босх беспокойно расхаживал перед столом, ожидая, пока он повесит трубку. Фелтон указал на дверь, но Босх покачал головой. Он мог видеть, как глаза Фелтона начали тлеть, когда он сказал тому, кто был на другом конце линии, что ему нужно идти.
   - Я не могу сейчас говорить, - сказал он. "Вам не о чем беспокоиться, все под контролем. Я поговорю с тобой.
   Он повесил трубку и посмотрел на Босха.
   "Что теперь?"
   "Позови своих людей. Скажи им, чтобы оставили Элеонору Уиш в покое.
   "О чем ты говоришь?"
   "Она не имела к этому никакого отношения. Я проверил ее прошлой ночью.
   Фелтон наклонился вперед и сцепил руки, размышляя.
   - Когда вы говорите, что проверили ее, что это значит?
   "Я брал у нее интервью. У нее было мимолетное знакомство с жертвой, вот и все. Она чистая.
   - Ты знаешь, кто она, Босх? Я имею в виду, ты знаешь ее историю?
   "Она была агентом ФБР, прикомандированной к группе по ограблению банков Лос-Анджелеса. Пять лет назад она попала в тюрьму по обвинению в заговоре, связанном с серией краж со взломом банковских сейфов. Неважно, капитан, в этом она чиста.
   "Я думаю, было бы неплохо немного попотеть над ней и еще раз попробовать ее с одним из моих парней. Просто чтобы убедиться."
   "Я уже уверен. Смотри, я...
   Босх оглянулся на дверь офиса и увидел, что Айверсон слоняется вокруг, пытаясь подслушать. Босх подошел и закрыл дверь, затем отодвинул стул от стены, сел прямо перед столом Фелтона и наклонился к нему.
   - Послушайте, капитан, я знал Элеонору Уиш в Лос-Анджелесе. Я работал над этим делом с банковскими хранилищами. Я... мы были больше, чем просто партнерами. Потом все превратилось в дерьмо, и она ушла. Я не видел ее пять лет, пока не увидел ее на записи видеонаблюдения в "Мираже". Вот почему я звонил тебе прошлой ночью. Я хотел поговорить с ней, но не из-за дела. Она чистая. Она отсидела свое время, и она чиста. А теперь позови своих людей.
   Фелтон молчал. Босх видел, как вращаются колеса.
   - Я не спал большую часть ночи, работая над этим. Я полдюжины раз звонил в твою комнату, чтобы сообщить тебе об этом, но тебя там не было. Я не думаю, что вы хотите сказать мне, где вы были?
   - Нет, не знаю.
   Фелтон еще немного подумал, а затем покачал головой.
   "Я не могу этого сделать. Я пока не могу отрезать ее".
   "Почему бы и нет?"
   - Потому что в ней есть что-то, чего ты, по-видимому, не знаешь.
   Босх на мгновение закрыл глаза, как мальчик, ожидающий получить пощечину от разъяренной матери, но сдерживающий себя, чтобы выдержать это.
   - Чего я не знаю?
   "Возможно, с вашей жертвой у нее было лишь мимолетное знакомство, но с Джоуи Марксом и его группой у нее есть нечто большее".
   Это было хуже, чем он ожидал.
   "О чем ты говоришь?"
   - Я предложил ее имя для обсуждения кое-кому из моих людей прошлой ночью после вашего звонка. У нас есть она в файле. Много раз ее видели в компании человека по имени Терренс Куиллен, который работает на Гошена, который работает на Маркса. Много раз, детектив Босх. На самом деле, сейчас у меня есть команда, которая ищет Квиллена. Посмотрим, что он скажет".
   - В компании, что это значит?
   "Согласно отчетам, выглядело как чисто деловое".
   Босх почувствовал себя так, будто его ударили. Это было невозможно. Он провел ночь с женщиной. Чувство предательства нарастало в нем, но более глубокое чутье подсказывало ему, что она была правдой, что все это было какой-то огромной путаницей.
   В дверь постучали, и Айверсон просунул голову.
   "К вашему сведению, остальные вернулись, босс. Их кладут в комнаты для допросов.
   "Хорошо."
   "Тебе нужно что угодно?"
   "Нет, мы в порядке. Закрыть дверь."
   Когда Айверсон ушел, Босх посмотрел на капитана.
   - Она арестована?
   - Нет, мы попросили ее прийти добровольно.
   - Позвольте мне сначала поговорить с ней.
   - Не думаю, что это было бы разумно.
   "Меня не волнует, разумно ли это. Позвольте мне поговорить с ней. Если она и расскажет кому-нибудь, то расскажет мне.
   Фелтон на мгновение задумался, а затем, наконец, кивнул головой.
   "Хорошо, давай. У тебя есть пятнадцать минут.
   Босх должен был поблагодарить его, но не стал. Он просто быстро встал и пошел к двери.
   - Детектив Босх? - сказал Фелтон.
   Гарри оглянулся от двери.
   - Я сделаю для вас все, что в моих силах. Но это нас очень сильно задевает, понимаете?
   Босх вышел, не ответив. У Фелтона не было изящества. Было понятно без слов, что Босх теперь ему обязан. Но Фелтон все равно должен был это сказать.
   В коридоре Босх прошел первую комнату для допросов, где поместили Гошена, и открыл дверь во вторую. Там, прикованный наручниками к столу, сидел Гасси Флэнаган. Его нос был деформирован и походил на молодую картофелину. Ему заткнули ноздри ватой. Он посмотрел на Босха налитыми кровью глазами, и на его лице отразилось узнавание. Босх попятился и закрыл дверь, не говоря ни слова.
   Элеонора Уиш была за дверью номер три. Она была взлохмачена, очевидно, полицейские метро вытащили ее из сна. Но ее глаза были настороженными и дикими, как у загнанного в угол животного, и это пронзало Босха до костей.
   "Гарри! Что они делают?"
   Он закрыл дверь и быстро прошел в крошечную комнату, утешительно коснувшись ее плеча и сел напротив нее.
   - Элеонора, прости.
   "Какая? Что ты сделал?"
   - Вчера, когда я увидел вас на пленке в "Мираже", я попросил Фелтона, он здесь капитан, дать мне ваш номер телефона и адрес, потому что вас не было в списках. Он сделал. Но затем без моего ведома он назвал ваше имя и забрал вашу посылку. Затем он сам приказал своим людям добраться до вас этим утром. Это все часть дела Тони Алисо".
   "Я говорил тебе. Я не знал его. Однажды я выпил с ним один раз. Только потому, что я случайно оказалась с ним за одним столом, меня и приводят?
   Она покачала головой и отвела взгляд, страдание было написано на ее лице. Теперь она знала, что так будет всегда. Ее криминальное прошлое гарантировало бы это.
   - Я должен тебя кое о чем спросить. Я хочу прояснить ситуацию и вытащить тебя отсюда.
   "Какая?"
   - Расскажите мне об этом человеке, Терренсе Квиллене.
   Он увидел шок в ее глазах.
   "Квиллен? Что он делает? Он подозреваемый?
   - Элеонора, ты знаешь, как это работает. Я не могу рассказать вам вещи. Кому ты рассказываешь. Просто ответьте на вопрос. Вы знаете Терренса Квиллена?
   "Да."
   "Откуда ты его знаешь?"
   "Он подошел ко мне около полугода назад, когда я покидал "Фламинго". Я был здесь четыре или пять месяцев. К тому времени я освоился и играл шесть вечеров в неделю. Он подошел ко мне и своими словами рассказал мне, что к чему. Он как-то знал обо мне. Кем я был, что я только что вышел. Он сказал, что существует уличный налог. Он сказал, что я должен заплатить, что все местные платят, и что если я не заплачу, будут проблемы. Он сказал, что если я заплачу, он присмотрит за мной. Будь там, если я когда-нибудь попаду в пробку. Вы же знаете, как это бывает, простое вымогательство.
   Тогда она сломалась и начала плакать. Босху потребовалась вся его воля, чтобы не встать и не попытаться удержать ее и каким-то образом утешить.
   - Я была одна, - сказала она. "Напугана. Я заплатил. Я плачу ему каждую неделю. Что я должен был делать. Мне было нечего и некуда идти".
   - Черт возьми, - пробормотал Босх себе под нос.
   Он встал, протиснулся через край стола и схватил ее. Он притянул ее к своей груди и поцеловал в макушку.
   - Ничего не случится, - прошептал он. - Я обещаю тебе это, Элеонора.
   Он держал ее там в тишине несколько мгновений, слушая ее тихий плач, пока дверь не открылась и не появился Айверсон. Во рту у него была зубочистка.
   - Убирайся отсюда, Айверсон.
   Детектив медленно закрыл дверь.
   - Прости, - сказала Элеонора. - Я втягиваю тебя в неприятности.
   - Нет. Это все на мне. Все на мне".
   Через несколько минут он вернулся в кабинет Фелтона. Капитан молча посмотрел на него.
   - Она платила Квиллену за то, чтобы он оставил ее в покое. Двести в неделю. Вот и все. Уличный налог. Она ничего ни о чем не знает. Она случайно оказалась за одним столом с Алисо около часа в пятницу. Она чистая. Теперь отпусти ее. Скажи своим людям.
   Фелтон откинулся назад и начал постукивать по нижней губе концом ручки. Он показывал Босху свою задумчивую позу.
   - Не знаю, - сказал он.
   "Хорошо, это сделка. Ты отпускаешь ее, а я звоню своим людям.
   - И что ты им скажешь?
   - Я скажу им, что Метро отлично сотрудничает со мной, и что мы должны провести это как совместную операцию. Я скажу, что мы собираемся надавить на Гошен здесь и пойти на продажу два по цене одного. Мы собираемся выбрать Гошена и Джоуи Маркса, потому что Маркс был тем, кто в конечном итоге нажал кнопку Тони Алисо. Я бы сказал, что Metro настоятельно рекомендуется взять на себя инициативу, потому что они знают территорию и знают Маркса. Мы договорились?"
   Фелтон постучал по губе еще одним кодовым сообщением, затем протянул руку и повернул телефон на столе, чтобы Босх мог получить к нему доступ.
   "Позвони сейчас же", - сказал он. "После того, как вы поговорите со своим командиром, соедините меня. Я хочу поговорить с ним".
   - Это она.
   "Что бы ни."
   Полчаса спустя Босх ехал в взятом напрокат вагоне метро без опознавательных знаков, а Элеонор Уиш сидела, скорчившись, на пассажирском сиденье. Звонок лейтенанту Биллетсу прошел достаточно хорошо, чтобы Фелтон выполнил свою часть сделки. Элеонору вырвали на свободу, хотя ущерб был в значительной степени нанесен. Она смогла начать новую жизнь и начать новую жизнь, но основы уверенности, гордости и безопасности были выбиты из-под ее ног. Это все из-за Босха, и он знал это. Он ехал молча, не в силах даже сообразить, что сказать или как сделать лучше. И это глубоко ранило его, потому что он действительно этого хотел. До прошлой ночи он не видел ее пять лет, но она никогда не удалялась от его самых глубоких мыслей, даже когда он был с другими женщинами. Там всегда был голос, который шептал ему, что это Элеонора Уиш. Она была подходящей.
   - Они всегда придут за мной, - сказала она тихим голосом.
   "Какая?"
   "Помнишь тот фильм о Богарте, где полицейский говорит: "Собери обычных подозреваемых", и они идут и делают это? Ну, это я сейчас. Они будут иметь в виду меня. Наверное, я никогда не понимал этого до сих пор. Я один из обычных подозреваемых. Думаю, я должен поблагодарить тебя за то, что ты дал мне пощечину реальностью.
   Босх ничего не сказал. Он не знал, что ответить, потому что ее слова были правдой.
   Через несколько минут они уже были в ее квартире, Босх провел ее и усадил на диван.
   "Ты в порядке?"
   "Отлично."
   "Когда у вас будет возможность, осмотритесь и убедитесь, что они ничего не взяли".
   - Мне нечего было взять.
   Босх посмотрел на репродукцию "Ночных ястребов" на стене над ней. Это была картина одинокой кофейни темной ночью. Мужчина и женщина сидят вместе, еще один мужчина в одиночестве. Босх привык думать, что он единственный мужчина. Теперь он смотрел на пару и удивлялся.
   - Элеонора, - сказал он. "Я должен вернуться. Я вернусь сюда, как только смогу".
   - Хорошо, Гарри, спасибо, что вытащил меня.
   - Ты будешь в порядке?
   "Конечно."
   "Обещать?"
   "Обещать."
   Вернувшись в Метро, Айверсон ждал Босха, прежде чем они нанесли свой первый удар по Гошену. Фелтон согласился уйти из Гошена в пользу Боша. Это все еще было его дело.
   В коридоре перед комнатой для допросов Айверсон хлопнул Босха по руке, чтобы остановить его, прежде чем войти.
   - Послушай, Босх, я просто хочу сказать, что не знаю, что у тебя происходит с этой женщиной, и я думаю, что это уже никого не касается, так как капитан отпустил ее, но поскольку мы собираемся вместе работать над "Счастливчиком" , я думал, что я очистить воздух. Мне не понравилось, как ты говорил со мной, говоря, чтобы я убирался к чертям и все такое.
   Босх с минуту смотрел на него. Во рту у детектива все еще была зубочистка, и Босх подумал, не та ли это, что была раньше.
   - Знаешь, Айверсон, я даже не знаю твоего имени.
   "Это Джон, но люди зовут меня Айви".
   - Что ж, Айверсон, мне не понравилось, как ты шнырял по кабинету капитана или комнате для допросов. В Лос-Анджелесе у нас есть имя для полицейских, которые крадутся и подслушивают, и в принципе являются мудаками. Мы называем их косоглазыми. И мне все равно, обиделся ты на меня или нет. Ты косоглазый. И с этого момента ты будешь доставлять мне неприятности, а я пойду прямо в Фелтон и буду доставлять тебе неприятности. Я расскажу ему, как нашел тебя сегодня в своей комнате. И если этого недостаточно, я скажу ему, что вчера вечером я выиграл шестьсот баксов в казино, но деньги исчезли из бюро после того, как вы были там. Итак, вы хотите дать это интервью или нет?"
   Айверсон схватил Босха за воротник и толкнул к стене.
   - Не шути со мной, Босх.
   - Не трахайся со мной, Айви.
   Улыбка медленно расползлась по лицу Айверсона, он ослабил хватку и отступил назад. Босх поправил галстук и рубашку.
   - Тогда давай, ковбой, - сказал Айверсон.
   Когда они протиснулись в комнату для допросов, Гошен ждал их с закрытыми глазами, положив ноги на стол и сцепив руки за головой. Босх смотрел, как Айверсон смотрит на разорванный металл в том месте, где кольцо наручника было прикреплено к столу. На его щеках вспыхнули красные вспышки гнева.
   - Ладно, придурок, вставай, - приказал Айверсон.
   Гошен встал и поднял руки в наручниках. Айверсон достал ключи и снял наручники с одного запястья.
   "Давайте попробуем еще раз. Садиться."
   Когда Гошен снова опустился, Айверсон сковал его запястья за спиной, пропустив цепь через одну из стальных перекладин спинки стула. Затем Айверсон оттолкнул стул и сел рядом с гангстером. Босх сел напротив него.
   "Хорошо, Гудини, теперь в вашем списке уничтожение общественной собственности", - сказал Айверсон.
   "Вау, это смело, Айверсон. Действительно смело. Это как в тот раз, когда ты пришел в клуб и отвел Синду в будку фантазий. Я думаю, вы назвали это допросом. Она назвала это как-то иначе. Что это будет?"
   Лицо Айверсона пылало гневом. Гошен гордо выпятил грудь и ухмыльнулся смущению детектива.
   Босх толкнул стол Гошену в живот, и здоровяк согнулся над ним пополам, вырвав дыхание. Босх быстро встал и обошел стол. На ходу он вытащил из кармана брелок. Затем, удерживая грудь Гошена на столе локтем, он щелкнул лезвием перочинного ножа и отрезал конский хвост здоровяка. Он вернулся на свое место и, когда Гошен поднял его, бросил шестидюймовую прядь волос на стол перед собой.
   "Хвостики вышли из моды как минимум три года назад, Гошен. Вы, наверное, не слышали об этом".
   Айверсон разразился громким смехом. Гошен посмотрел на Босха бледно-голубыми глазами, которые казались бездушными, как кнопки на машине. Он не сказал ни слова. Он показывал Босху, что может это выдержать. Он стоял. Но Босх знал, что даже он не сможет стоять вечно. Никто не может.
   - У тебя проблемы, Лаки, - сказал Айверсон. "Большие проблемы. Ты-"
   "Подожди минутку, подожди минутку. Я не хочу с тобой разговаривать, Айверсон. Я не хочу, чтобы ты разговаривал со мной. Ты коротышка. У меня нет к тебе никакого уважения. Понять? Кто говорит, пусть говорит".
   Гошен кивнул Босху. Наступила тишина, во время которой Босх переводил взгляд с себя на Айверсона и обратно.
   - Принеси чашку, - сказал Босх, не глядя на Айверсона. - Здесь нам будет хорошо.
   "Не ты-"
   - Иди за чашкой.
   "Уверен?"
   Айверсон выглядел так, словно его выгнали из студенческого братства, потому что мальчики считали, что он не подходит.
   "Да, я уверен. У тебя есть форма прав?
   Айверсон встал. Он вынул из кармана пальто сложенный лист бумаги и бросил его на стол.
  
   - Я буду прямо за дверью.
   Когда Гошен и Босх остались одни, они какое-то время изучали друг друга, прежде чем Босх заговорил.
   - Хочешь курить?
   "Не играй со мной в хорошего парня. Просто скажи мне, что к чему.
   Босх отмахнулся от упрека и встал. Он подошел к Гошену сзади и снова достал ключи. На этот раз он расстегнул один из наручников. Гошен поднял руки и начал растирать запястья, чтобы восстановить кровообращение. Он заметил длинные волосы на столе и хлопнул ими по полу.
   "Позвольте мне сказать вам кое-что, мистер Л.А. Я был в месте, где не имеет значения, что с вами делают, где ничто не может причинить вам вреда. Я был там и вернулся".
   "Все были в Диснейленде, ну и что?"
   - Я не говорю о чертовом Диснейленде, придурок. Я провел три года в пенте в Чиуауа. Они не сломали меня тогда, ты не сделаешь этого сейчас".
   - Тогда позвольте мне вам кое-что сказать. В своей жизни я убил много людей. Просто хотел, чтобы вы знали это заранее. Время придет снова, не будет никаких колебаний. Никто. Дело не в хороших копах и плохих копах, Гошен. Это фильмы. Наверное, фильмы, где у плохих парней хвостики. Но это реальная жизнь. Ты для меня не что иное, как мясо. И я тебя уложу. Это данность. Только от вас зависит, насколько сильно и как далеко вы хотите опуститься".
   Гошен на мгновение задумался.
   - Хорошо, теперь мы знаем друг друга. Поговори со мной. И я возьму этот дым сейчас.
   Босх положил сигареты и спички на стол. Гошен достал одну и закурил. Босх подождал, пока он не закончит.
   "Сначала я должен дать тебе совет. Вы знаете распорядок".
   Босх развернул лист бумаги, оставленный Айверсоном, и прочитал Гошену его права. Затем он попросил мужчину расписаться на нем.
   - Это записывается, не так ли?
   "Еще нет."
   - Хорошо, тогда что у тебя есть?
   - Ваши отпечатки пальцев были на теле Тони Алисо. Пистолет, который мы нашли за туалетом, сегодня вернется в Лос-Анджелес. Отпечатки хорошие, очень хорошие. Но если пули, которые они вытащили из тыквы Тони, совпадают с этим пистолетом, тогда все кончено. Меня не волнует, какое алиби вы выстроите, какие у вас будут объяснения, или если ваш адвокат чертов Джонни Кокран, вы будете не просто мясом, вы будете на сто процентов мертвым мясом класса А.
   - Этот пистолет не мой. Это растение, черт возьми. Ты это знаешь, и я это знаю. И он не полетит, Босх.
   Босх на мгновение посмотрел на него и почувствовал, как его лицо вспыхнуло.
   - Ты хочешь сказать, что я положил это туда?
   "Я говорю, что смотрел шоу OJ. Полицейские здесь ничем не отличаются. Я говорю, что не знаю, были ли это вы, или Айверсон, или кто-то еще, но этот пистолет - чертовски завод, черт возьми. Вот что я говорю".
   Босх провел пальцем по поверхности стола, ожидая, пока гнев рассеется до такой степени, что он сможет контролировать свой голос.
   - Держись за эту чушь, Гошен, и ты далеко с ней пойдешь. Ты просидишь около десяти лет, а потом тебя свяжут ремнями и воткнут иголку в руку. По крайней мере, это уже не газовая камера. Теперь они облегчают вам задачу, ребята.
   Босх откинулся назад, но места было мало. Спинка стула ударилась о стену. Он вынул гигиеническую помаду и снова применил ее.
   "Теперь ты принадлежишь нам, Гошен. Все, что у вас осталось, это одно маленькое окно возможностей. Назовите это маленьким кусочком судьбы, который все еще в ваших руках".
   - А что это за окно?
   "Вы знаете, какое окно, вы знаете, о чем я говорю. Парень вроде тебя не сдвинется ни на дюйм без разрешения. Дайте нам парня, с которым вы работали над убийством, и парня, который сказал вам положить Тони в багажник. Вы не заключаете сделку, и в конце туннеля нет света".
   Гошен выдохнул и покачал головой.
   "Послушайте, я этого не делал. Я не!"
   Босх не ожидал, что он скажет что-то другое. Это было не так просто. Он должен был измотать его. Он заговорщически перегнулся через стол.
   "Слушай, я тебе кое-что скажу, чтобы ты знал, что я не вру тебе. Может быть, сэкономишь немного времени, чтобы ты мог решить, куда идти дальше".
   - Продолжайте, но это ничего не изменит.
   "Энтони Алисо был одет в черную кожаную куртку в пятницу вечером. Помните это? Один с двухдюймовыми лацканами. Это-"
   - Ты тратишь впустую...
   - Ты схватил его там, Гошен. Именно так."
   Босх потянулся через стол и продемонстрировал, схватив обеими руками воображаемый набор лацканов куртки, которой на Гошене не было.
   "Помнишь это? Скажи мне, что я сейчас зря трачу время. Помнишь, Гошен? Ты сделал это, ты схватил его вот так. Теперь кто кого дурит?"
   Гошен покачал головой, но Босх знал, что забил. Бледно-голубые смотрели внутрь на воспоминание.
   "Какая-то причудливая вещь. Такая обработанная кожа удерживает аминокислоты из отпечатков. Так мне говорит техника. У нас есть хорошие. Достаточно, чтобы обратиться к окружному прокурору или большому жюри. Достаточно, чтобы я вышел сюда. Достаточно, чтобы мы пришли прямо в твой чертов дом и зацепили тебя.
   Он колебался мгновение, пока Гошен не посмотрел на него.
   "И вот этот пистолет появился в вашем доме. Думаю, нам просто придется подождать результатов баллистики, если ты больше не хочешь говорить. Но у меня есть предчувствие на этот счет. Мне нравятся мои шансы".
   Гошен ударил двумя раскрытыми ладонями по стальному столу. Звук был похож на выстрел и эхо.
   "Это подстава. Вы ставите...
   Айверсон ворвался в дверь, вытащив пистолет и нацелившись на Гошена. Он дернул оружие вверх, как телекоп.
   "Ты в порядке?"
   - Ага, - сказал Босх. "Счастливчик здесь просто немного сумасшедший, вот и все. Дайте нам еще несколько минут".
   Айверсон вернулся, не сказав ни слова.
   "Хорошая игра, но это все, что было", - сказал Гошен. "Где мой телефонный звонок?"
   Босх откинулся на спинку стола.
   - Вы можете сделать звонок прямо сейчас. Но вы делаете звонок, и все кончено прямо здесь. Потому что это будет не твой адвокат. Это будет адвокат Джоуи. Он будет здесь, чтобы представлять вас, но мы оба знаем, что он будет присматривать за Джоуи Марксом.
   Босх встал.
   - Думаю, тогда нам просто придется согласиться на тебя. Мы пройдем с тобой всю дистанцию".
   - Да, но у тебя нет меня, придурок. Отпечатки пальцев? Вам нужно больше, чем это. Это ружье - завод, и все об этом узнают".
   - Да, ты продолжаешь это говорить. К завтрашнему утру я узнаю из баллистики то, что мне нужно.
   Босху было трудно сказать, было ли это зафиксировано, потому что Гошен не уделил этому много времени.
   - У меня чертово алиби! Ты не можешь повесить это на меня, чувак!
   "Ага? Какое у тебя гребаное алиби? Откуда ты вообще знаешь, когда его ударили?
   - Ты спрашивал меня о пятничном вечере, верно? Это ночь.
   - Я этого не говорил.
   Гошен сидел молча и неподвижно с полминуты. Босх видел, что глаза собираются работать. Гошен знал, что переступил черту своими словами. Босх догадался, что он обдумывает, как далеко ему следует перейти. Босх отодвинул стул и снова сел.
   - У меня есть алиби, так что я в порядке.
   - Вы не в безопасности, пока мы не скажем, что вы в порядке. Какова твоя история?"
   "Нет. Я расскажу своему адвокату, что это такое".
   - Ты делаешь себе больно, Гошен. Тебе нечего терять, рассказывая мне.
   - Кроме моей свободы, верно?
   "Я мог бы выйти, проверить вашу историю. Может быть, тогда я бы начал слушать твой рассказ о подброшенном ружье.
   "Да, верно, это все равно, что поставить заключенных во главе тюрьмы. Поговори с моим адвокатом, Босх. А теперь дай мне чертов телефон.
   Босх встал и дал ему знак сложить руки за спину. Он так и сделал, и Босх снова надел на него наручники, а затем вышел из комнаты.
   После того, как Босх сообщил им, как Гошен выиграл первый раунд, Фелтон сказал Айверсону взять телефон в комнату для допросов и позволить подозреваемому позвонить своему адвокату.
   - Думаю, мы позволим ему потушиться, - сказал Фелтон, когда они с Босхом остались наедине. "Посмотрите, как ему нравится его первый опыт заключения".
   "Он сказал мне, что отсидел три года в Мексике".
   "Он говорит это многим людям, на которых пытается произвести впечатление. Как татуировки. Когда мы собирали его биографию после того, как он объявился пару лет назад, мы ничего не нашли о мексиканской тюрьме, и, насколько нам известно, он никогда не ездил на Харлее, не говоря уже о мотоциклетной банде. Я думаю, ночь в графстве могла бы смягчить его. Может быть, ко второму раунду мы вернем баллистику".
   Босх сказал, что ему пришлось использовать телефон, чтобы позвонить своему командиру, чтобы узнать, каков план насчет оружия.
   "Просто выберите свободный стол", - сказал Фелтон. "Чувствуй себя как дома. Послушай, я тебе скажу, как это, скорее всего, пройдет, а ты расскажешь своему лейтенанту Биллетсу. Адвокат, которому он звонит, скорее всего, Микки Торрино. Он лучший парень Джоуи Маркса. Он собирается возражать против экстрадиции, а тем временем попытается внести залог. Подойдет любой залог. Все, чего они хотят, - это заполучить его из наших рук в свои руки, и тогда они смогут принять решение".
   - Какое решение?
   "Ударить его или нет. Если Джоуи думает, что Лаки может сорваться, он просто увезет его куда-нибудь в пустыню, и мы больше никогда его не увидим. Никто не будет".
   Босх кивнул.
   "Итак, иди, позвони, а я позвоню в прокуратуру, посмотрим, не сможем ли мы назначить X слушание. Я думаю, чем раньше, тем лучше. Если вы сможете доставить Лаки в Лос-Анджелес, он, скорее всего, начнет думать о заключении сделки. То есть, если мы не сломаем его первыми.
   "Было бы неплохо провести баллистическую экспертизу до слушания по делу об экстрадиции. Если мы получим баллистическую спичку, она запечатает это. Но в Лос-Анджелесе все происходит не так быстро, если вы понимаете, о чем я. Сомневаюсь, что было даже вскрытие".
   "Ну, звони, а потом разведаем".
   Босх воспользовался пустым столом рядом со столом Айверсона, чтобы позвонить. Он посадил Биллетс к ее столу и мог сказать, что она ела. Он быстро сообщил ей о своей неудачной попытке заставить Гошена заговорить и о планах поручить слушание об экстрадиции прокуратуре Лас-Вегаса.
   - Что вы хотите сделать с ружьем? - спросил он, когда закончил.
   "Я хочу, чтобы он вернулся сюда как можно скорее. Эдгар уговорил кого-то в офисе коронера сделать разрез сегодня днем. Мы должны получить пули к вечеру. Если у нас есть пистолет, мы можем передать его баллистике завтра утром. Сегодня вторник. Сомневаюсь, что до четверга состоится слушание об экстрадиции. К тому времени у нас будет ответ от баллистики.
   "Хорошо, я возьму самолет".
   "Хороший."
   Босх почувствовал что-то неладное в ее тоне. Она была озабочена чем-то другим, кроме баллистики и того, что она ела.
   - Лейтенант, - сказал он. "Как дела? Есть что-то, о чем я не знаю?"
   Она немного поколебалась, и Босх подождал ее.
   - Вообще-то что-то случилось.
   Лицо Босха вспыхнуло теплом. Он догадался, что Фелтон его обманул, и рассказал Биллетсу о ситуации с Элеонорой Уиш.
   "Что это?"
   - Я опознал парня, который был в офисе Тони Алисо.
   - Отлично, - сказал Босх, чувствуя облегчение, но сбитый с толку ее мрачным тоном. "Кто?"
   "Нет, это не здорово. Это был Доминик Карбоне из OCID".
   Босх надолго погрузился в молчание.
   "Карбон? Что за...?"
   "Я не знаю. У меня есть некоторые щупальца. Я хочу, чтобы ты вернулся сюда, пока мы не придумаем, что с этим делать. Гошен останется у себя до слушания об экстрадиции. Он не собирается разговаривать ни с кем, кроме своего адвоката. Если ты сможешь вернуться, я бы хотел, чтобы мы все собрались и все обсудили. Сегодня я еще не разговаривал с Киз и Джерри. Они все еще работают над финансовым следом".
   - Как вы установили личность Карбоне?
   "Чистое везение. После того, как я поговорила с тобой и капитаном сегодня утром, дела пошли медленно. Я поехал в центр и остановился у Центрального. У меня есть подруга, она тоже лейтенант, в штабе. Люсинда Барнс, ты ее знаешь?
   "Нет."
   - Как бы то ни было, я пошел к ней. Я хотел как бы ощупать обстановку, может быть, понять, почему они отказались от этого. И, о чудо, мы сидим и разговариваем, и этот парень проходит через отделение, и я думаю, что узнаю его, но я не уверен, откуда. Я спрашиваю, кто он, и она говорит мне, что это Карбоне. И тут я вспомнил. Это парень на пленке. Пиджак был снят, рукава закатаны. Я даже видел тату. Это он."
   - Ты рассказываешь все это своему другу?
   "Конечно нет. Я просто вел себя естественно и убрался оттуда к черту. Говорю тебе, Гарри, мне не нравится эта внутренняя чепуха. Я не знаю, что делать".
   "Мы что-нибудь придумаем. Смотри, я собираюсь идти. Я буду там, как только смогу. Что вы, возможно, захотите сделать тем временем, лейтенант, так это попробовать использовать немного сока с баллистикой. Скажи им, что мы придем с кодом в три часа ночи.
   Биллетс сказала, что сделает для этого все, что сможет.
   Приготовившись лететь обратно в Лос-Анджелес, Босх едва успел взять такси обратно в "Мираж", выписаться и все же добраться до квартиры Элеоноры, чтобы попрощаться. Но его стук в дверь остался без ответа. Он не знал, какая у нее машина, поэтому не мог проверить стоянку, чтобы убедиться, что она уехала. Он вернулся к своей арендованной машине, сел внутри и ждал столько, сколько мог, пока не стал рисковать опоздать на рейс. Затем он нацарапал на странице своего блокнота сообщение о том, что позвонит ей, и вернулся к двери. Он плотно сложил страницу и засунул ее в щель дверного косяка, чтобы она упала и ее заметили, когда она в следующий раз откроет дверь.
   Он хотел подождать подольше и поговорить с ней лично, но не мог. Через двадцать минут он уже выходил из службы безопасности аэропорта. Пистолет из дома Гошена был завернут в пакет для улик и надежно убран в его портфель. Пять минут спустя он был на борту самолета, направлявшегося в город ангелов.
  
  
   ЧАСТЬ III
   У БИЛЛЕТС было тяжелое и обеспокоенное выражение лица, когда Босх вошел в ее кабинет.
   "Гарри."
   "Лейтенант. Я уронил пистолет на баллистику. Они ждут пуль. С кем бы вы там ни разговаривали, к ним и привязались.
   "Хороший."
   "Где все?"
   - Они оба в Арчвее. Киз провела утро в налоговой службе, а затем пошла помочь Джерри с интервью с коллегами Алисо. Я также позаимствовал пару человек из Major Fraud, чтобы помочь с книгами. Они выслеживают эти подставные корпорации. Они собираются заняться банковскими счетами. Обыск и изъятие. Когда мы заморозим деньги, тогда, может быть, какие-нибудь настоящие живые люди выйдут из трущоб и потребуют их. Моя теория состоит в том, что этот Джоуи Маркс был не единственным, для кого Алисо отмывала деньги. Слишком много всего замешано, если цифры Киз верны. Алисо, вероятно, работала на все объединения мафии к западу от Чикаго.
   Босх кивнул.
   - О, кстати, - продолжила она, - я сказала Джерри, что ты проведешь вскрытие, чтобы он мог остаться в Арчвее. Затем я хочу, чтобы все вернулись сюда в шесть, чтобы поговорить о том, что у нас есть.
   - Хорошо, когда вскрытие?
   "Половина четвертого. Это будет проблемой?
   "Нет. Могу я спросить вас кое о чем, почему вы вызвали майора Фрода вместо OCID?
   "По понятным причинам. Я не знаю, что делать с Carbone и OCID. Я не знаю, вызывать ли МВД, смотреть в другую сторону или что".
   "Ну, мы не можем смотреть в другую сторону. У них есть то, что нам нужно. А если вы позвоните в ОВР, то забудьте об этом. Это заморозит все там внизу, вот и все.
   - Что у них есть из того, что нам нужно?
   - Само собой разумеющееся, что если Карбон вытаскивал жучка из этого офиса, то...
   "Есть записи. Господи, я забыл об этом.
   На несколько мгновений они погрузились в молчание. Босх отодвинул стул от ее стола и наконец сел.
   "Позвольте мне съездить в Карбоун, посмотреть, смогу ли я выяснить, что они делали, и получить записи", - сказал он. "У нас есть рычаги воздействия".
   - Это может иметь какое-то отношение к шефу и Фицджеральду, знаете ли.
   "Может быть."
   Она имела в виду внутриведомственную стычку между заместителем начальника Леоном Фитцджеральдом, который более десяти лет командовал OCID, и человеком, который должен был быть его начальником, начальником полиции. В то время, когда Фицджеральд руководил OCID, он приобрел ауру, схожую с аурой Дж. Эдгара Гувера в ФБР, хранителя секретов, который будет использовать их для защиты своего положения, своего отдела и своего бюджета. Многие считали, что Фицджеральд приказал своим приспешникам расследовать и следить за более честными гражданами, полицейскими и выборными должностными лицами города, чем за мафиози, в искоренении которых было поручено его подразделение. И в отделе не было секретом, что между Фицджеральдом и начальником полиции шла непрекращающаяся борьба за власть. Шеф хотел обуздать OCID и его заместителя, но Фицджеральд не хотел, чтобы его обуздали. На самом деле он хотел, чтобы его владения расширились. Он хотел быть начальником полиции. Борьба в значительной степени зашла в тупик. Шеф не мог сразу уволить Фицджеральда из-за защиты государственной службы; и он не мог получить поддержку, чтобы просто выпотрошить и пересмотреть OCID от полицейской комиссии, мэра или членов городского совета, потому что считалось, что у Фицджеральда были толстые файлы на всех них, включая шефа. Эти избранные и назначенные чиновники не знали, что было в этих файлах, но они должны были предположить, что самые худшие вещи, которые они когда-либо совершали, были должным образом зарегистрированы. И поэтому они не поддержали бы ход вождя против Фицджеральда, если бы они и вождь не были в гарантированно безпроигрышной позиции.
   По большей части это были легенды или слухи отдела, но Босх знал, что даже легенды и слухи обычно имеют под собой реальную основу. Он не хотел выходить за эту кулису и, возможно, ввязываться в эту борьбу, как это явно делал Биллетс, но предложил сделать это, потому что не видел альтернативы. Он должен был знать, что делал OCID и что Карбоне пытался защитить, проникнув в офис Archway.
   - Хорошо, - сказал Биллетс после долгих размышлений. "Но будь осторожен."
   "Где видео с Archway?"
   Она указала на сейф на полу позади своего стола. Его использовали для защиты улик.
   - Это будет безопасно, - сказала она.
   "Лучше быть. Вероятно, это будет единственное, что удержит их от меня".
   Она кивнула. Она знала счет.
   Офисы OCID находились на третьем этаже Центрального отделения в центре города. Подразделение располагалось вдали от штаб-квартиры полиции в Паркер-центре, потому что работа OCID включала в себя множество операций под прикрытием, и было бы неразумно, чтобы столько тайных агентов входили и выходили из такого публичного места, как так называемый Стеклянный дом, Паркер. Центр. Но именно это разделение способствовало углублению пропасти между Леоном Фицджеральдом и начальником полиции.
   По дороге из Голливуда Босх обдумывал план и знал, как он собирается его разыграть, когда добрался до сторожки и показал свое удостоверение новичку, назначенному на парковку. Он прочитал имя на бирке над нагрудным карманом полицейского и въехал на стоянку, а затем к черному входу в участок, поставил машину на стоянку и достал телефон. Он позвонил на основной номер OCID, и ему ответила секретарша.
   - Да, это Триндл на стоянке, - сказал Босх. - Карбон там?
   "Да, он. Если вы держите...
   - Просто скажи ему, чтобы спустился. Кто-то вломился в его машину".
   Босх повесил трубку и стал ждать. Через три минуты одна из дверей в задней части здания вокзала открылась, и наружу выбежал мужчина. Босх узнал его по записи с камеры наблюдения Арчвея. Биллетс был прав. Босх включил двигатель и последовал за мужчиной. В конце концов, он остановился рядом с ним и опустил окно.
   "Карбон".
   "Да, что?"
   Он продолжал идти, едва взглянув на Босха.
   "Замедлять. С твоей машиной все в порядке.
   Карбон остановился и внимательно посмотрел на Босха.
   "Какая? О чем ты говоришь?"
   "Я позвонил. Я просто хотел вытащить тебя отсюда.
   - Кто ты, черт возьми?
   "Я Босх. Мы разговаривали прошлой ночью.
   "Ах, да. Каперсы Алисо.
   Потом до него дошло, что Босх мог просто подняться на лифте на третий этаж, если хотел его увидеть.
   "Что это, Босх? В чем дело?"
   "Почему бы тебе не войти? Я хочу немного прокатиться".
   "Я не знаю, чувак. Мне не нравится, как ты это делаешь".
   - Садись, Карбоне. Я думаю, тебе лучше".
   Босх сказал это таким тоном и сопровождающим взглядом, что у него не было иного выбора, кроме подчинения. Карбоне, которому было около сорока, коренастому телосложению, помедлил мгновение, а затем обошел переднюю часть машины. На нем был красивый темно-синий костюм, который любят носить большинство копов, и он наполнил машину запахом бодрящего одеколона. Он сразу же не понравился Босху.
   Они выехали со стоянки, и Босх направился на север, в сторону Бродвея. Было много транспорта и пешеходов, и они двигались медленно. Босх ничего не сказал, ожидая Карбоне.
   "Хорошо, так что же такого важного, что ты должен похитить меня подальше от станции?" - наконец спросил он.
   Босх проехал еще квартал, не отвечая. Он хотел, чтобы Карбоне немного вспотела.
   - У тебя проблемы, Карбоне, - наконец сказал он. - Я просто подумал, что должен сказать тебе. Видишь ли, я хочу быть твоим другом, Карбоне.
   Карбоне с опаской посмотрел на Босха.
   "Я знаю, что у меня проблемы, - сказал он. "Я плачу двум разным женщинам алименты, в стенах моего дома все еще есть трещины от землетрясения, и профсоюз не собирается снова добиваться повышения нашей зарплаты в этом году. Так что, черт возьми?
   - Это не проблемы, чувак. Это неудобства. Я говорю о реальных проблемах. О взломе, который вы устроили той ночью в Арчвее.
   Карбоне долго молчал, и Босх не был уверен, но подумал, что мужчина затаил дыхание.
   "Я не знаю, о чем вы говорите. Верни меня обратно".
   - Нет, Карбоне, видишь ли, это неправильный ответ. Я здесь, чтобы помочь тебе, а не навредить тебе. Я твой друг. И это касается и вашего босса, Фитцджеральда.
   - Я до сих пор не понимаю, о чем ты говоришь.
   - Хорошо, тогда я скажу тебе, о чем говорю. Я звонил тебе в воскресенье вечером и спрашивал о моем парне по имени Алисо. Вы перезваниваете мне и говорите, что OCID не только берет на себя ответственность, но и что вы никогда не слышали об этом парне. Но как только вы кладете трубку, вы идете в Аркуэй, вламываетесь в офис этого парня и втыкаете жучок, который вы подложили в его телефон. Это то, о чем я говорю."
   Босх впервые взглянул на него и увидел лицо человека, чей разум спешит найти выход. Босх знал, что теперь он у него.
   - Чушь, вот о чем ты говоришь.
   - Да ты тупой ублюдок? В следующий раз, когда вы решите сделать небольшой взлом и проникновение, посмотрите вверх. Проверьте наличие камер. Родни Кинг, правило номер один, не попадайся на пленку".
   Он выждал момент, чтобы это осозналось, а затем забил последние гвозди в гроб.
   - Ты сбил кружку со стола и разбил ее. Затем вы выбросили его на улицу, надеясь, что никто ничего не заметит. И последнее о правилах. Если ты собираешься сделать B amp;E в коротких рукавах, тогда ты должен взять себе лейкопластырь или что-то в этом роде и скрыть татуировку на руке, понимаешь, о чем я? Это блестящий идентификатор, когда вы записали его на пленку. И, Карбоне, ты на пленке, много на пленке.
   Карбон провел рукой по лицу. Босх включил Третью, и они вошли в туннель, идущий под Банкер-Хилл. В темноте, окутавшей машину, Карбоне наконец заговорил.
   - Кто знает об этом?
   "На данный момент только я. Но не придумывай. Со мной случается что угодно, и эта запись станет известна большому количеству людей. Но на данный момент я, вероятно, смогу сдержать это.
   "Что ты хочешь?"
   "Я хочу знать, что происходит, и мне нужны все записи, которые вы сняли с его телефона".
   "Невозможно. Не могу этого сделать. У меня нет этих кассет. Это был даже не мой файл. Я только что сделал то, что..."
   - То, что Фитц сказал тебе делать. Да, я знаю. Но меня это не волнует. Вы идете к Фитцу или кому бы то ни было досье и получаете его. Я пойду с тобой, если хочешь, или подожду в машине. Но сейчас мы вернемся за ними.
   "Я не могу этого сделать".
   Босх знал, что он имел в виду, что он не мог получить записи, не пойдя к Фицджеральду и не рассказав ему, как он так сильно испортил взлом.
   - Тебе придется, Карбоне. Мне плевать на тебя. Ты солгал мне и трахнул мое дело. Либо ты даешь мне записи и объяснения, либо я делаю это. Я перезаписываю три копии записи наблюдения. Один идет в кабинет начальника в Гласс Хаус, другой идет к Джиму Ньютону в "Таймс", а последний идет к Стэну Чамберсу на Пятом канале. Стэн хороший человек, он знает, что с этим делать. Ты знаешь, что это он первым получил кассету с Родни Кингом?
   - Господи, Босх, ты меня убиваешь!
   - У тебя есть выбор.
   Вскрытие проводил заместитель коронера по имени Салазар. К тому времени, как Босх добрался до кабинета коронера Медицинского центра округа USC, он уже начал. Они небрежно поздоровались, а Босх, облаченный в защитный бумажный костюм и пластиковую маску, прислонился спиной к одной из нержавеющих стоек и просто наблюдал. Он не ожидал многого от вскрытия. На самом деле он пришел только за пулями и надеялся, что одну из них можно будет использовать для сравнения. Было хорошо известно, что одна из причин, по которой нападающие предпочитали использовать в своей работе двадцать два патрона, заключалась в том, что мягкие пули часто становились настолько деформированными после подпрыгивания в черепной коробке, что не годились для баллистического сравнения.
   Салазар собрал свои длинные черные волосы в хвост, который затем завернул в бумажную шапку большего размера. Поскольку он был в инвалидном кресле, он работал за столом для вскрытия, который был опущен, чтобы вместить его. Это дало Босху необычайно четкое представление о том, что происходит с телом.
   В прошлые годы Босх постоянно подшучивал над Салазаром, пока продолжалось вскрытие. Но после аварии на мотоцикле, девятимесячного отпуска по болезни и возвращения в инвалидном кресле Салазар перестал быть жизнерадостным человеком и редко участвовал в светских беседах.
   Босх наблюдал, как Салазар затупленным скальпелем соскоблил образец беловатого вещества с уголков глаз Алисо. Он поместил материал в бумажный пакет и поместил его в чашку Петри. Он поставил блюдо на поднос, на котором стояла небольшая подставка с пробирками, наполненными кровью, мочой и другими образцами материалов тела для сканирования и тестирования.
   - Думаешь, это были слезы? - спросил Босх.
   "Я так не думаю. Слишком толстый. У него что-то было в глазах или на коже. Мы узнаем, что".
   Босх кивнул, и Салазар открыл тюбетейку и исследовал мозг.
   "Пули раздавили этого щенка, - сказал он.
   Через несколько минут он с помощью длинного пинцета выбрал два осколка пули и бросил их в тарелку. Босх подошел, посмотрел на них и нахмурился. По крайней мере, одна из пуль раскололась при попадании. Куски, вероятно, были бесполезны для целей сравнения.
   Тогда Салазар вытащил комплектную пулю и бросил ее в лоток.
   "Возможно, вы сможете работать с этим", - сказал он.
   Босх посмотрел. Пуля разрослась при попадании, но примерно половина древка была цела, и он мог видеть крошечные царапины, оставшиеся после выстрела из ствола ружья. Он почувствовал укол ободрения.
   - Это может сработать, - сказал он.
   Вскрытие завершилось еще минут через десять. В целом Алисо выиграл пятьдесят минут времени Салазара. Это было больше, чем у большинства. Босх проверил блокнот на прилавке и увидел, что это одиннадцатое вскрытие Салазара за день.
   Салазар очистил пули и положил их в конверт для улик. Вручая его Босху, он сказал детективу, что будет проинформирован о результатах анализа образцов, извлеченных из тела, как только он будет завершен. Еще одна вещь, о которой, по его мнению, стоило упомянуть, это то, что синяк на щеке Алисо был прижизнен четыре или пять часов назад. Это Босх нашел очень любопытным. Он не знал, как это уместилось. Это означало бы, что кто-то избил Алисо, пока он был в Лас-Вегасе, а его убили здесь, в Лос-Анджелесе. Он поблагодарил Салазара, назвав его Салли, как многие люди, и направился к выходу. Он был в коридоре, прежде чем кое-что вспомнил и вернулся к двери патологоанатомического отделения. Когда он засунул голову внутрь, то увидел, как Салазар обвязывает тело простыней, следя за тем, чтобы бирка на пальце ноги висела свободно и могла быть прочитана.
   "Эй, Салли, у парня был геморрой, верно?"
   Салазар посмотрел на него с вопросительным выражением лица.
   "Геморрой? Нет. Почему ты спрашиваешь?
   "Я нашел тюбик препарата H в его машине. В бардачке. Он был использован наполовину".
   "Хммм... ну, никакого геморроя. Не на этом.
   Босх хотел спросить его, уверен ли он, но знал, что это будет оскорбительно. Он оставил это на время и ушел.
   Детали подпитывали любое расследование. Они были важны, и их нельзя было потерять или забыть. Направляясь к стеклянным выходным дверям кабинета коронера, Босх обнаружил, что его беспокоит тюбик с препаратом H, найденный в бардачке "Серебряного облака". Если Тони Алисо не страдал геморроем, то кому принадлежала эта трубка и почему она была в его машине? Он мог бы отмахнуться от этого, как от неважного, но это был не его путь. Босх считал, что в расследовании все имеет свое место. Все.
   Его глубокая сосредоточенность на этой проблеме заставила Босха пройти через стеклянные двери и спуститься по лестнице на парковку, прежде чем он увидел Карбоне, который стоял там, курил сигарету и ждал. Когда Босх высадил его ранее, детектив OCID умолял пару часов, чтобы собрать записи. Босх согласился, но не сказал ему, что направляется на вскрытие. Так что теперь он предположил, что Карбоне позвонил в бюро в Голливуде, и Биллетс или кто-то еще сказал ему, что он в офисе коронера. Босх не стал проверять это с Карбоуном, потому что не хотел выказывать никакого беспокойства по поводу того, что детектив УКРД так легко его нашел.
   "Бош".
   "Ага."
   "Кто-то хочет поговорить".
   "Кто? Когда? Мне нужны записи, Карбоне.
   "Охладите свои форсунки пару минут. Здесь, в машине.
   Он провел Босха ко второму ряду парковки, где стояла машина с работающим двигателем и полностью поднятыми темными тонированными стеклами.
   - Запрыгивай сзади, - сказал Карбоне.
   Босх небрежно подошел к двери, по-прежнему не проявляя никакого беспокойства. Он открыл ее и нырнул внутрь. Леон Фицджеральд сидел сзади. Он был высоким мужчиной - более шести с половиной футов - и его колени сильно упирались в спинку водительского сиденья. На нем был красивый костюм из синего шелка, а между пальцами он держал окурок сигары. Ему было почти шестьдесят, и его волосы были перекрашены в угольно-черный цвет. Его глаза за очками в стальной оправе были бледно-серыми. Его кожа была бледно-белой. Он был ночным человеком.
   - Шеф, - сказал Босх, кивая.
   Он никогда раньше не встречался с Фицджеральдом, но достаточно часто видел его на похоронах полицейских и в телевизионных новостях. Он был воплощением OCID. Никто больше из секретного отдела никогда не снимался на камеру.
   - Детектив Босх, - сказал Фицджеральд. "Я знаю о вас. Знай о своих подвигах. За эти годы вас не раз предлагали мне в качестве кандидата в нашу часть".
   - Почему ты не позвонил?
   Карбоне подошел и сел за руль. Он начал медленно водить машину по стоянке.
   "Потому что, как я уже сказал, я знаю о вас, - говорил Фицджеральд. - И я знаю, что ты не оставишь отдел убийств. Убийство - ваше призвание. Я прав?"
   "Довольно много."
   - Что подводит нас к текущему делу об убийстве, которое вы расследуете. Дом?
   Одной рукой Карбон провел коробку из-под обуви по сиденью. Фицджеральд взял его и положил Босху на колени. Босх открыл его и обнаружил, что он набит аудиокассетами с датами, приклеенными к футлярам.
   - С телефона Алисо? он спросил.
   "Очевидно."
   - Как долго вы были на нем?
   "Мы слушали только девять дней. Это было непродуктивно, но записи ваши".
   - А что вы хотите взамен, шеф?
   "Чего я хочу?"
   Фицджеральд посмотрел в окно на железнодорожную сортировочную станцию в долине под автостоянкой.
   "Чего я хочу?" - снова спросил он. "Конечно, мне нужен убийца. Но я также хочу, чтобы вы были осторожны. Отдел прошел через многое за последние несколько лет. Не нужно лишний раз вывешивать наше грязное белье на всеобщее обозрение".
   "Вы хотите, чтобы я похоронил внеклассные занятия Карбоне".
   Ни Фицджеральд, ни Карбоун ничего не сказали, но им и не нужно было. Все в машине знали, что Карбоне делал то, что делал по приказу. Вероятно, приказ от самого Фитцджеральда.
   - Тогда ты должен ответить на несколько вопросов.
   "Конечно."
   "Почему в телефоне Тони Алисо была ошибка?"
   - По той же причине, по которой в любом телефоне есть жучок. Мы слышали кое-что об этом человеке и приступили к выяснению, правда ли это.
   "Что ты слышал?"
   "Что он был грязным, что он был отморозком, что он отмывал деньги у мафии в трех штатах. Мы открыли файл. Мы только начали, когда его убили.
   "Тогда, когда я позвонил, почему ты пропустил это?"
   Фицджеральд глубоко затянулся сигарой, и машина наполнилась ее запахом.
   - На этот вопрос есть сложный ответ, детектив. Достаточно сказать, что мы сочли за лучшее остаться в стороне".
   - Прослушивание было незаконным, не так ли?
   "В соответствии с законодательством штата чрезвычайно сложно собрать информацию, необходимую для прослушивания телефонных разговоров. Федералы могут сделать это по прихоти. Мы не можем и не хотим постоянно работать с федералами".
   - Это все равно не объясняет, почему ты прошел. Вы могли забрать у нас дело, а затем контролировать его, похоронить, сделать с ним все, что хотите. Никто бы не узнал о незаконных прослушиваниях телефонных разговоров или о чем-то еще".
   "Возможно. Возможно, это был неправильный выбор".
   Босх понял, что они недооценили его самого и его команду. Фицджеральд полагал, что взлом останется незамеченным, и поэтому причастность его подразделения не будет обнаружена. Босх понимал, какое огромное влияние он имел на Фицджеральда. Слово о незаконном прослушивании телефонных разговоров - все, что нужно шефу полиции, чтобы избавиться от Фицджеральда.
   - Так что еще у тебя есть на Алисо? он спросил. "Я хочу все. Если я когда-нибудь услышу, что ты что-то скрывал, то о твоей маленькой черной сумке станет известно. Если вы понимаете, о чем я? Это станет известно".
   Фицджеральд отвернулся от окна и посмотрел на него.
   "Я точно знаю, что вы имеете в виду. Но вы совершаете ошибку, если собираетесь самодовольно сидеть и верить, что у вас есть все старшие карты в этой игре".
   - Тогда выкладывай на стол все карты, которые у тебя есть.
   "Детектив, я готов полностью сотрудничать с вами, но знайте это. Если вы попытаетесь навредить мне или кому-либо из моего отдела информацией, которую вы здесь получите, я причиню вам еще больше вреда. Например, есть дело о том, что прошлой ночью вы дружили с осужденным уголовником.
   Он позволил этому повиснуть в воздухе вместе с его сигарным дымом. Босх был ошеломлен и зол, но сумел подавить желание задушить Фицджеральда.
   "Существует запрет департамента против любого офицера, заведомо связанного с преступниками. Уверен, вы это знаете, детектив, и понимаете необходимость такой защиты. Если о вас станет известно, ваша работа может оказаться под угрозой. Тогда где вы и ваша миссия?
   Босх не ответил. Он смотрел прямо вперед, поверх сиденья и в переднее окно. Фицджеральд наклонился так, что почти шептал ему на ухо.
   "Это то, что мы знаем о вас всего за один час", - сказал он. "Что, если мы проведем день? Неделя? И не только ты, мой друг. Можешь сказать своему лейтенанту, что в отделении для лесбиянок стеклянный потолок, особенно если что-то подобное должно вылезти наружу. Теперь ее девушка, она может пойти еще дальше, потому что она черная. Но лейтенант, ей придется привыкнуть к Голливуду, спросите вы меня.
   Он откинулся на свое место и вернул голосу нормальную модуляцию.
   - У нас есть взаимопонимание, детектив Босх?
   Босх повернулся и наконец посмотрел на него.
   "У нас есть взаимопонимание".
   Сбросив пули, извлеченные из головы Тони Алисо, в баллистическую лабораторию в Бойл-Хайтс, Босх вернулся в голливудский отдел как раз в тот момент, когда следователи собирались в офисе Биллетса на шестичасовое совещание. Босха представили Расселу и Кулькену, двум следователям по мошенничеству, и все сели. Также присутствовал заместитель окружного прокурора. Мэтью Грегсон работал в отделе специального прокурора, который занимался делами об организованной преступности, а также судебным преследованием полицейских и другими деликатными делами. Босх никогда не встречался с ним.
   Босх отчитался первым и вкратце рассказал остальным о событиях в Лас-Вегасе, а также о вскрытии и о том, как он ходил в оружейный магазин департамента. Он сказал, что ему пообещали провести баллистическое сравнение к десяти утра следующего дня. Но Босх не упомянул о своих встречах с Карбоне и Фицджеральдом. Не из-за угрозы Фицджеральда - по крайней мере, так сказал себе Босх. А потому, что информацию, которую он почерпнул из этих встреч, лучше было не обсуждать с такой большой группой вообще и с прокурором в частности. По-видимому, чувствуя то же самое, Биллетс не задавал ему вопросов на этот счет.
   Когда Босх закончил, Райдер пошел дальше. Она сказала, что разговаривала с аудитором IRS, назначенным для дела TNA Productions, и получила очень мало информации.
   "По сути, у них есть программа информирования о нарушениях", - сказала она. "Вы разоблачаете налоговое хулиганство и получаете долю от налогов, которые IRS обнаружит, что их обманули. Вот как это началось. Единственная проблема в том, что, по словам Хиршфилда, он парень из налоговой службы, и эта наводка поступила анонимно. Тот, кто дал свисток, не хотел доли. Он сказал, что они получили трехстраничное письмо с описанием аферы Тони Алисо по отмыванию денег. Он не хотел показывать его мне, потому что утверждал, анонимно это или нет, но правила программы требуют строгой конфиденциальности, а конкретный язык письма может привести к идентификации автора. Он-"
   "Это чушь собачья", - сказал Грегсон.
   - Возможно, - сказал Райдер. - Но я ничего не мог с этим поделать.
   "После этого назовите мне имя этого парня, и я посмотрю, что я могу сделать".
   "Конечно. Как бы то ни было, они получили это письмо, предварительно изучили корпоративные документы TNA за прошедшие годы и решили, что письмо заслуживает внимания. Они отправили письмо о проверке Тони 1 августа и собирались сделать его в конце этого месяца. Вот и все с ним - о, единственное, что он сказал мне о письме, это то, что оно было отправлено из Лас-Вегаса. Это было на почтовом штемпеле.
   Босх почти невольно кивнул, потому что последняя часть информации совпадала с тем, что сказал ему Фицджеральд.
   - Хорошо, теперь о соратниках Тони Алисо. Джерри и я провели большую часть дня, беря интервью у основной группы людей, которых он использовал при создании этого мусора, который он назвал фильмом. Он в основном совершал набеги на местные киношколы, школы актерского мастерства с низкой арендной платой и стриптиз-бары в поисках так называемого артистического таланта для этих съемок, но было пять человек, с которыми он неоднократно работал, чтобы поднять их с мертвой точки. Мы взяли их всех одного за другим, и оказалось, что они не были причастны к финансированию фильмов или книг, которые хранил Тони. Мы думаем, что они были в темноте. Джерри?"
   - Верно, - сказал Эдгар. "Лично я думаю, что Тони выбрал этих парней, потому что они были глупы и не задавали вопросов о таких вещах. Он просто отослал их, знаете ли, в Калифорнийский университет Южной Калифорнии или Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, чтобы они взяли какого-нибудь парня, который хотел бы снять или написать одну из этих вещей. Они ходили на Стар-Стрип на Ла-Сьенега и уговаривали девушек брать на себя роли проституток. Снова и снова, вы знаете, как это происходит. Мы пришли к выводу, что эта небольшая афера с отмыванием денег была делом рук Тони. Только он и его клиенты знали".
   - Что приводит нас к вам, ребята, - сказал Биллетс, глядя на Рассела и Кулькена. - Тебе уже есть что нам сказать?
   Кулькен сказал, что они все еще были по пояс в финансовых отчетах, но до сих пор они отслеживали деньги от TNA Productions до подставных корпораций в Калифорнии, Неваде и Аризоне. Деньги поступали на банковские счета корпорации, а затем инвестировались в другие, казалось бы, законные корпорации. Он сказал, что когда след будет полностью задокументирован, они смогут использовать IRS и федеральные законы, чтобы конфисковать деньги как незаконные средства предприятия, занимающегося рэкетом. К сожалению, по словам Рассела, период документации был долгим и трудным. Пройдет еще неделя, прежде чем они смогут двигаться.
   - Продолжайте в том же духе и не торопитесь, - сказала Биллетс, затем посмотрела на Грегсона. "Ну, как у нас дела? Что мы должны делать?"
   Грегсон на мгновение задумался.
   "Я думаю, что у нас все хорошо. Завтра первым делом я позвоню в Вегас и узнаю, кто ведет слушание об экстрадиции. Я думаю, что я, возможно, должен пойти туда, чтобы присматривать за этим. В данный момент мне не очень комфортно, когда мы все здесь, а Гошен там с ними. Если нам посчастливится вытащить спичку из баллистики, я думаю, ты и я, Гарри, должны пойти туда и не уходить, пока с нами не будет Гошен.
   Босх кивнул, соглашаясь.
   "После того, как я услышал все эти отчеты, у меня действительно есть только один вопрос, - продолжил Грегсон. "Почему в этой комнате сейчас никто из OCID не сидит?"
   Биллетс посмотрел на Босха и почти незаметно кивнул. Вопрос был передан ему.
   - Сначала, - сказал Босх, - OCID сообщили об убийстве и удостоверении личности жертвы, и они прошли. Они сказали, что не знают Тони Алисо. Всего два часа назад я разговаривал с Леоном Фитцджеральдом и рассказал ему, что у нас было. Он предложил свой опыт, которым обладали его люди, но чувствовал, что мы слишком далеко продвинулись, чтобы привлекать новых людей. Он пожелал нам удачи в этом".
   Грегсон долго смотрел на него, а затем кивнул. Прокурору было около сорока пяти с коротко остриженными волосами, уже совершенно седыми. Босх никогда не работал с ним, но слышал это имя. Грегсон был здесь достаточно долго, чтобы понимать, что в словах Босха есть нечто большее. Но он также был рядом достаточно долго, чтобы отпустить это на какое-то время. Заготовки все равно не дали ему много времени, чтобы что-то из этого сделать.
   "Хорошо, так почему бы нам не провести мозговой штурм перед тем, как мы закончим вечер?" она сказала. "Что, по нашему мнению, случилось с этим человеком? Мы собираем много информации, много улик, но знаем ли мы, что с ним случилось?
   Она посмотрела на лица, собравшиеся в комнате. Наконец, Райдер заговорил.
   "Я предполагаю, что все это было вызвано аудитом IRS", - сказала она. "Он получил уведомление по почте и совершил роковую ошибку. Он сказал этому парню в Вегасе, Джоуи Марксу, что правительство собирается проверить его книги и его дешевые фильмы, и афера, скорее всего, выйдет наружу. Джоуи Маркс ответил так, как вы ожидаете от этих парней. Он ударил его. Он приказал своему человеку Гошену следовать за Тони домой из Вегаса, чтобы это произошло далеко от него, и Гошен посадил его в багажник".
   Остальные согласно закивали головами. В том числе Бош. Информация, которую он получил от Фицджеральда, также соответствовала этому сценарию.
   - Это был хороший план, - сказал Эдгар. - Единственной ошибкой были отпечатки пальцев, которые Арти Донован снял с куртки. Это была чистая удача, и если бы у нас не было этого, у нас, вероятно, не было бы ничего из этого. Это была единственная ошибка".
   - Может, и нет, - сказал Босх. "Отпечатки на куртке только ускорили ход событий, но в Metro в Вегасе уже работала наводка от осведомителя, который подслушал, как Лаки Гошен говорил о том, что кого-то ударил и засунул в багажник. Это бы вернулось к нам. В итоге."
   "Ну, я бы предпочел уже быть на нем, чем ждать в конце концов", сказал Биллетс. "Какие-нибудь альтернативные теории, за которыми мы также должны гнаться? Мы уверены в жене, злом сценаристе и других его соратниках?
   - Ничего выдающегося, - сказал Райдер. "Между жертвой и женой определенно не было любви, но пока она кажется чистой. Я вытащил там журнал сторожки с ордером, и ее машина так и не выехала из Хидден-Хайлендс в пятницу вечером. Она кажется чистой.
   - А как насчет письма в налоговую? - спросил Грегсон. "Кто прислал? Очевидно, кто-то довольно хорошо знает, чем занимается этот человек, но кто это может быть?
   "Все это может быть частью силовой игры внутри группы Джоуи Маркса", - сказал Босх. - Как я уже говорил, кое-что о выражении лица Гошена, когда он увидел этот пистолет, и его утверждениях позже, что это было растение... Я не знаю, может быть, кто-то сообщил в налоговую, зная, что Тони ударят, и что они могли бы тогда возможно, переложить это на Гошен. С уходом Гошена этот человек продвигается вверх".
   - Ты хочешь сказать, что это сделал не Гошен? - спросил Грегсон, изогнув брови.
   "Нет. Я думаю, что Гошен, вероятно, хорош для этого. Но я не думаю, что он рассчитывал на то, что пистолет появится за унитазом. В любом случае, нет смысла его держать. Так скажем, он убивает Тони Алисо по приказу Джоуи Маркса. Он дает пистолет кому-то из своей команды, чтобы тот избавился от него. Только этот человек идет и сажает его в доме - это тот же человек, который отправил письмо в IRS, чтобы все заработало. Теперь мы пойдем и завяжем Гошена бантом. Парень, который спрятал пистолет и отправил письмо, может подняться выше".
   Босх смотрел на их лица, пока они пытались понять логику.
   - Возможно, Гошен не является предполагаемой целью, - сказал Райдер.
   Все смотрели на нее.
   "Может быть, есть еще одна пьеса. Может быть, это кто-то, кто хочет, чтобы Гошен и Джоуи Маркс убрались с дороги, чтобы он мог переехать".
   "Как они теперь будут получать Метки?" - спросил Эдгар.
   - Через Гошен, - сказала она.
   - Если эти баллистические данные совпадут, - сказал Босх, - тогда вы можете воткнуть вилку в Гошена, потому что с ним покончено. Он будет смотреть на иглу или на жизнь без возможности. Или смягченный приговор, если он нам что-то даст".
   - Джоуи Маркс, - одновременно сказали Грегсон и Эдгар.
   - Так кто автор письма? - спросил Биллетс.
   "Кто знает?" Босх ответил. - Я недостаточно знаю об этой организации. Но там есть адвокат, которого упомянули копы. Парень, который делает все для Маркса. Он должен знать о мошенничестве Алисо. Он мог это провернуть. Вероятно, есть горстка людей, близких к Марксу, способных это сделать".
   Все они долго молчали, каждый обдумывал историю и видел, что это может сработать. Это было естественным завершением встречи, и Биллетс встал, чтобы закончить ее.
   "Давайте продолжим в том же духе", - сказала она. - Мэтью, спасибо, что пришел. Ты будешь первым, кому я позвоню утром, когда мы получим баллистическую оценку.
   Все остальные начали вставать.
   "Киз и Джерри, бросьте монетку", - сказал Биллетс. - Одному из вас придется поехать в Вегас, чтобы поработать с Гарри в сопровождении экстрадиции. Это правила. О, и Гарри, ты не мог бы подождать минутку? Мне нужно кое-что обсудить с вами по поводу другого дела.
   Когда остальные ушли, Биллетс велел Босху закрыть дверь. Он так и сделал, а затем сел на один из стульев перед ее столом.
   "Так что же случилось?" она спросила. - Вы действительно разговаривали с Фицджеральдом?
   "Ну, я думаю, дело было больше в том, что он разговаривал со мной, но да, я встречался с ним и Карбоне".
   "В чем дело?"
   "По сути, дело в том, что они не знали Тони Алисо из дыры в земле, пока они тоже не получили письмо, возможно, то же самое, что и в IRS. У меня есть его копия. В нем есть детали. Как и сказала Киз, это было от кого-то со знанием дела. Письмо, полученное OCID, также было отправлено в Лас-Вегасе и адресовано именно Фицджеральду".
   "Итак, их ответом было прослушивание его служебного телефона".
   "Правильно, незаконная ошибка. Они только что начали - у меня есть записи на девять дней, чтобы прослушать, - когда я звоню и говорю, что Тони ударили. Они запаниковали. Вы знаете его ситуацию с шефом. Если выяснится, что, во-первых, они незаконно установили жучок на Тони, а во-вторых, это могло каким-то образом стать причиной его смерти, потому что об этом узнал Джоуи Маркс, тогда у шефа было бы почти все, что ему нужно, чтобы убрать Фицджеральда. и восстановить контроль над OCID".
   "Итак, Фицджеральд посылает Карбона за жуком, а они прикидываются дураками из-за Тони".
   "Верно. Карбоне не видел камеру, иначе мы бы ничего об этом не узнали".
   "Этот придурок. Когда все это закончится, первое, что я собираюсь сделать, это отдать все это шефу.
   "Эм-м-м..."
   Босх не знал, как это сказать.
   "Что это?"
   "Фитцджеральд мог это предвидеть. Я заключил с ним сделку.
   "Какая?"
   "Я заключил сделку. Он дал мне все, кассеты, письмо. Но их деятельность не идет дальше нас с вами. Вождь никогда не знает.
   - Гарри, как ты мог? У тебя не было...
   - У него что-то есть на меня, лейтенант. У него тоже есть кое-что на тебя... и на Киз.
   Наступило долгое молчание, и Босх увидел, как гнев вспыхнул у нее на щеках.
   - Этот высокомерный ублюдок, - сказала она.
   Босх рассказал ей, что придумал Фицджеральд. Поскольку теперь Босх был посвящен в ее тайну, он счел справедливым рассказать ей об Элеоноре. Биллетс только кивнул. Она явно больше думала о своем собственном секрете и последствиях того, что Фицджеральд узнал о нем.
   "Как ты думаешь, он на самом деле натравил на меня людей? Хвост?"
   "Кто знает? Он из тех, кто видит возможности и использует их. Он хранит информацию, как деньги в банке. На случай дождливого дня. Это был черный день для него, и он вытащил его. Я заключил сделку. Давай забудем об этом и займемся делом".
   Она помолчала мгновение, и Босх следил за ней в поисках малейшего признака смущения. Не было ни одного. Она посмотрела прямо на Босха, ее глаза искали в нем признаки осуждения. Не было ни одного. Она кивнула.
   - Что еще они делали после того, как пришло письмо?
   "Немного. Они поставили Алисо под наблюдение. У меня есть журналы. Но они не наблюдали за ним в пятницу вечером. Они знали, что он уехал в Лас-Вегас, поэтому планировали снова забрать его после праздника, если он вернется. Они действительно только начинали, когда все рухнуло".
   Она снова кивнула. Она не думала об этом. Босх встал.
   "Я прослушаю записи сегодня вечером. Впереди около семи часов, но Фитцджеральд сказал, что в основном Алисо разговаривает со своей девушкой в Вегасе. Ничего особенного. Но я все равно послушаю. Вам нужно что-нибудь еще, лейтенант?
   "Нет. Давай поговорим утром. Я хочу узнать о баллистике, как только ты узнаешь.
   "Ты понял."
   Босх направился к двери, но она остановила его.
   "Странно, не так ли, когда иногда не можешь отличить хороших парней от плохих".
   Он оглянулся на нее.
   - Да, это странно.
   Когда Босх наконец вернулся домой, в доме все еще пахло свежей краской. Он посмотрел на стену, которую начал красить три дня назад, и казалось, что это было давно. Он не знал, когда закончит сейчас. Дом был с нуля восстановлен после землетрясения. Он вернулся всего через несколько недель после того, как больше года прожил в общежитии рядом со станцией. Землетрясение тоже казалось давным-давно. В этом городе все происходило быстро. Все, кроме этого момента, казалось древней историей.
   Он достал номер, который Фелтон дал ему для Элеоноры Уиш, и позвонил по нему, но ответа не было, даже аппарат не брал трубку. Он повесил трубку и подумал, получила ли она записку, которую он ей оставил. Он надеялся, что они каким-то образом будут вместе после того, как это дело будет закрыто. Но если до этого дойдет, понял он, он не уверен, как справится с запретом департамента на общение с осужденным преступником.
   Его мысли по этому поводу сводились к вопросу о том, как Фицджеральд узнал о ней и той ночи, которую они провели вместе в ее квартире. Ему казалось вероятным, что Фицджеральд будет поддерживать контакты с Метро, и он предположил, что, возможно, Фелтон или Айверсон сообщили заместителю начальника об Элеоноре Уиш.
   Босх сделал из холодильника два бутерброда с мясом для ланча, а затем отнес их, две бутылки пива и коробку с кассетами, которые ему дал Фицджеральд, на стул рядом со своей стереосистемой. Во время еды он расставил кассеты в хронологическом порядке, а затем начал их проигрывать. Там была ксерокопия журнала и регистрационная книга с записями, показывающими, в какое время дня Алисо получал или делал звонки и по какому номеру он звонил.
   Больше половины звонков было между Алисо и Лейлой, либо в клуб - Босх понял это по фоновой музыке и шуму, - либо на номер, который, как он предположил, принадлежал ее квартире. Она никогда не называла себя ни в одном из звонков, но в тех случаях, когда Тони звонил ей в клуб, он спрашивал ее по сценическому имени Лейла. Кроме того, он никогда не использовал ее имя. Большинство их разговоров было о мелочах повседневной жизни. Чаще всего он звонил ей домой во второй половине дня. Во время одного из звонков домой Лейла разозлилась на Алисо за то, что она разбудила ее. Он пожаловался, что уже полдень, и она напомнила ему, что работала в клубе до четырех. Как наказанный мальчик, он извинился и предложил перезвонить. Он сделал, в два.
   В дополнение к разговорам с Лейлой были звонки другим женщинам, касающиеся времени сцены, которую нужно было переснять для одного из фильмов Тони, и различные другие деловые звонки, связанные с фильмом. Алисо дважды звонил домой, но оба разговора с женой были быстрыми и по делу. Один раз он сказал, что идет домой, а в другой раз сказал, что его задержат и к обеду он не вернется.
   Когда Босх закончил, было уже за полночь, и он посчитал, что только один из разговоров представляет хоть какой-то незначительный интерес. Это был звонок в раздевалку клуба во вторник перед убийством Алисо. В разгар их довольно скучного, безобидного разговора Лейла спросила его, когда он выйдет в следующий раз.
   - Выезжаем в четверг, детка, - ответила Алисо. - Почему ты уже скучаешь по мне?
   "Нет, я имею в виду, да, конечно, я скучаю по тебе и все такое, Тон. Но Лаки спрашивал, приедешь ли ты. Вот почему я спросил".
   У Лейлы был мягкий голос маленькой девочки, который казался неумелым или фальшивым.
   - Хорошо, скажи ему, что я буду в четверг вечером. Значит, ты работаешь?
   - Да, я работаю.
   Босх выключил стереосистему и подумал об одном важном звонке. Это означало, что Гошен знал через Лейлу, что Алисо выходит наружу. Это было немного, но прокурор, вероятно, мог бы использовать это как часть аргумента в пользу преднамеренности. Проблема была в том, что это были испорченные доказательства. С юридической точки зрения его не существовало.
   Он посмотрел на свои часы. Было уже поздно, но он решил позвонить. Он взял номер из журнала, где номер Лейлы был записан с помощью регистратора пера, который считывал тоны, которые звучали, когда номер набирался в телефоне. После четырех гудков ему ответила женщина с медленным голосом, в котором слышалось отработанное сексуальное намерение.
   - Лейла?
   - Нет, это Пандора.
   Босх почти рассмеялся, но он слишком устал.
   старение
   - Где Лейла?
   - Ее здесь нет.
   "Это ее друг. Гарри. Она пыталась позвонить мне прошлой ночью. Вы знаете, где она или где я могу найти ее?
   "Нет. Ее нет уже пару дней. Я не знаю, где она. Это из-за Тони?
   "Ага."
   - Ну, она очень расстроена. Я думаю, если она захочет поговорить с тобой, она позвонит тебе снова. Ты в городе?
   "Не прямо сейчас. Где вы живете, ребята?
   - Э-э, не думаю, что я вам это скажу.
   - Пандора, Лейла чего-то боится?
   "Конечно, она. Ее старика убивают. Она думает, что люди могут подумать, что она что-то знает, но это не так. Она просто напугана".
   Босх дал Пандоре свой домашний номер и велел ей позвонить Лейле, если она зарегистрируется.
   Повесив трубку, он посмотрел на часы и достал маленькую телефонную книжку, которую хранил в своей куртке. Он набрал номер Биллетса, и ему ответил мужчина. Ее муж. Босх извинился за поздний звонок, спросил лейтенанта и, пока тот ждал, поинтересовался, что муж знает о своей жене и Кизмин Райдер. Когда Биллетс взял трубку, Босх рассказал ей о своем обзоре кассет и о том, как мало они представляют ценность.
   - Один звонок доказывает, что Гошен знал о поездке Алисо в Вегас, а также о его интересе к ней. Но это все. Я думаю, что это немного маргинально, и мы обойдемся без него. Когда мы найдем Лейлу, мы сможем получить от нее ту же информацию. Легально".
   - Что ж, от этого мне становится лучше.
   Босх услышал ее выдох. Ее невысказанное беспокойство, очевидно, заключалось в том, что, если бы записи содержали какую-либо жизненно важную информацию, их пришлось бы передать в прокуратуру, тем самым оттолкнув Фицджеральд и положив конец ее собственной карьере.
   - Извините за поздний звонок, - сказал Босх, - но я подумал, что вы, возможно, захотите узнать, как только я узнаю.
   "Спасибо, Гарри. Увидимся утром".
   Повесив трубку, он еще раз попробовал позвонить Элеоноре Уиш, и снова ответа не последовало. Теперь легкое беспокойство, которое было в его груди, расцвело в полноценную озабоченность. Он хотел бы, чтобы он был все еще в Вегасе, чтобы он мог пойти в ее квартиру, чтобы увидеть, была ли она там и просто не отвечала, или это было что-то хуже.
   Босх достал из холодильника еще пива и вышел на заднюю палубу. Новая палуба была больше, чем ее предшественница, и открывала более глубокий вид на перевал. На улице было темно и мирно. Обычное шипение голливудского шоссе далеко внизу было легко заглушено. Он смотрел, как прожекторы Universal Studios пересекают беззвездное небо, и допил пиво, гадая, где она.
   В среду утром Босх прибыл в участок в восемь и распечатал отчеты с подробным описанием своих действий и расследования в Лас-Вегасе. Он сделал копии и положил их в почтовый ящик лейтенанта, а затем вставил оригиналы в и без того толстую книгу убийств, которую начал Эдгар. Он не подавал никаких отчетов о своих разговорах с Карбоне и Фитцджеральдом или о своем обзоре записей, сделанных OCID с служебного телефона Алисо. Его работу прерывали только частые прогулки в дежурную часть за кофе.
   Он закончил эту работу к десяти часам, но подождал еще пять минут, прежде чем позвонить в оружейный магазин департамента. Он знал по опыту, что не должен звонить до того времени, когда должен быть закончен отчет о сравнении пуль. Он добавил дополнительные пять минут, чтобы убедиться. Это были долгие пять минут.
   Когда он позвонил, Эдгар и Райдер приблизились к его месту за столом отдела убийств, чтобы сразу же получить результаты сравнения. Это был переломный момент в расследовании, и все это знали. Босх попросил Лестера Пула, специалиста по оружию, поручившего это дело. Они раньше работали вместе. Пул был гномом, вся жизнь которого вращалась вокруг оружия, хотя, будучи штатским сотрудником департамента, он сам не носил его. Но в оружейном магазине не было никого более опытного, чем он. Он был любопытным человеком в том смысле, что не признавал никого, кто называл бы его Лесом. Он настоял на том, чтобы его называли Лестер или даже просто Пул, а не уменьшительное от Лестер. Однажды он признался Босху, что это произошло потому, что он боялся, что, если он станет известен как Лес Пул, это будет только вопросом времени, когда какие-то наглые копы начнут называть его Сесс Пул. Его намерением было никогда не допустить этого.
   - Лестер, это Гарри, - сказал Босх, когда техник взял трубку. - Ты мужчина этим утром. Что у тебя есть для меня?
   - У меня есть для тебя хорошие и плохие новости, Гарри.
   "Дайте мне сначала плохое".
   - Только что закончил с твоим делом. Еще не написал отчет, но это то, что я могу вам сказать. Пистолет стерт от отпечатков, и его невозможно отследить. Твой исполнитель использовал кислоту в сериале, а я не смог добиться этого ни одним из моих фокусов. Так вот что".
   - А хороший?
   "Я могу сказать вам, что вы нашли совпадение между оружием и пулями, извлеченными из вашей жертвы. Это определенное совпадение".
  
   Босх посмотрел на Эдгара и Райдера и показал большой палец вверх. Они обменялись "дай пять", а затем Босх увидел, как Райдер показала лейтенанту Биллетс большой палец вверх через стекло ее кабинета. Затем Босх увидел, как Биллетс взяла ее телефон. Босх предположил, что она звонила Грегсону в офис окружного прокурора.
   Пул сообщил Bosch, что отчет будет готов к полудню и отправлен внутриведомственной курьерской службой. Босх поблагодарил его и повесил трубку. Он встал, улыбаясь, и пошел с Эдгаром и Райдером в кабинет лейтенанта. Биллетс еще минуту болтала по телефону, и Босх понял, что она разговаривает с Грегсоном. Затем она повесила трубку.
   - Это очень счастливый человек, - сказала она.
   - Так и должно быть, - сказал Эдгар.
   - Хорошо, и что теперь? - спросил Биллетс.
   - Мы пойдем туда и притащим задницу этого пустынного грязного мешка сюда, - сказал Эдгар.
   - Да, это то, что сказал Грегсон. Он собирается присмотреть за слушанием. Завтра утром, верно?
   - Так и должно быть, - сказал Босх. - Я думаю отправиться туда сегодня. Есть пара незавершенных моментов, которые я хочу уладить, может быть, еще раз попытаться найти девушку, а затем я хочу договориться, чтобы мы могли уйти оттуда с ним, как только судья разрешит".
   - Хорошо, - сказал Биллетс. Затем она спросила Эдгара и Райдера: "Вы двое решили, кто пойдет с Гарри?"
   - Я, - сказал Эдгар. "Киз больше занимается финансами. Я пойду с Гарри за этим придурком.
   "В порядке Хорошо. Что-нибудь еще?"
   Босх сказал им, что пистолет невозможно отследить, но это, похоже, не уменьшило эйфории, вызванной баллистическим матчем. Дело все больше и больше походил на слэм-данк.
   Они вышли из офиса после еще нескольких похвальных заявлений, и Босх вернулся к своему телефону. Он набрал номер офиса Фелтона в Метро. Капитан сразу взял трубку.
   "Фелтон, это Bosch в Лос-Анджелесе"
   - Босх, что случилось?
   - Подумал, что ты, возможно, захочешь узнать. Пистолет проверяется. Он выпустил пули, убившие Тони Алисо".
   Фелтон свистнул в трубку.
   "Черт, это красиво и аккуратно. Лаки не будет чувствовать себя таким счастливым, когда услышит об этом.
   - Ну, я скоро выйду, чтобы сказать ему.
   "Хороший. Когда ты будешь здесь?
   "Еще не настроил. Как насчет слушания об экстрадиции? Мы все еще на завтра утром?
   - Абсолютно, насколько я знаю. Я попрошу кого-нибудь перепроверить, чтобы убедиться. Его адвокат может пытаться поднять шум, но это не сработает. Эта дополнительная улика тоже поможет".
   Босх сказал ему, что Грегсон выйдет утром, чтобы помочь местному прокурору, если потребуется.
   "Возможно, это напрасная поездка, но он все равно приветствуется".
   "Я расскажу ему. Слушай, если у тебя есть лишнее тело, меня все еще беспокоит один свободный конец.
   "Какая?"
   "Подруга Тони. Она была танцовщицей у Долли, пока Лаки не уволил ее в субботу. Я все еще хочу поговорить с ней. Она носит имя Лейла. Это все, что у меня есть. Это и ее номер телефона.
   Он дал Фелтону номер, и капитан сказал, что попросит кого-нибудь его проверить.
   "Что-нибудь еще?"
   "Да, еще кое-что. Вы знаете здесь заместителя начальника Фицджеральда, не так ли?
   "Конечно да. Мы вместе работали над делами".
   - Вы говорили с ним в последнее время?
   - Э-э, нет... нет. Давненько не было.
   Босх думал, что он лжет, но решил не обращать на это внимания. Ему нужно было сотрудничество этого человека по крайней мере еще двадцать четыре часа.
   - Почему ты спрашиваешь, Босх?
   "Нет причин. Просто решил спросить. Он давал нам советы с этого конца, вот и все.
   "Рад это слышать. Он очень способный человек".
   "Способный. Да, это он".
   Босх повесил трубку и тут же принялся организовывать поездку для себя и Эдгара. Он забронировал два номера в "Мираже". Они превышали максимальную сумму, установленную департаментом для гостиничных номеров, но он был уверен, что Биллетс одобрит ваучеры. Кроме того, Лейла однажды позвонила ему в "Мираж". Она может попробовать еще раз.
   Наконец, он забронировал для себя и Эдгара билеты туда и обратно из Бербанка. Вернувшись в четверг днем, он зарезервировал еще одно место для Гошена.
   Их рейс вылетел в половине четвертого, а через час они уже были в Лас-Вегасе. Он полагал, что это даст им достаточно времени, чтобы сделать то, что они должны были сделать.
   Нэш был в сторожке и вышел, чтобы поприветствовать Босха с улыбкой. Гарри представил Эдгара.
   - Похоже, у вас, ребята, настоящий детектив, а?
   - Похоже на то, - сказал Босх. - У тебя есть какие-нибудь теории?
   "Ни одного. Я отдал твоей девушке протокол ворот, она тебе это сказала?
   - Она не моя девушка, Нэш. Она детектив. Тоже неплохой".
   "Я знаю. Я ничего не имел в виду.
   - Итак, миссис Алисо сегодня дома?
   "Давайте взглянем."
   Нэш снова открыл дверь сторожки, вошел внутрь и взял блокнот. Он быстро просмотрел его и вернулся к предыдущей странице. Отсканировав его, он отложил блокнот и вышел.
   - Она должна быть там, - сказал он. - Два дня не выходил.
   Босх кивнул в знак благодарности.
   "Знаешь, я должен позвонить ей, - сказал Нэш. "Правила."
   "Без проблем."
   Нэш открыл ворота, и Босх въехал.
   Когда они пришли, Вероника Алисо ждала у открытой двери своего дома. На ней были узкие серые леггинсы под длинной свободной футболкой с копией картины Матисса. На ней снова было много косметики. Босх представил Эдгара, и она провела их в гостиную. Они отклонили предложение что-нибудь выпить.
   - Ну, что я могу сделать для вас, мужчины?
   Босх открыл блокнот и вырвал уже исписанную страницу. Он протянул ей страницу.
   - Это номер офиса коронера и номер дела, - сказал он. - Вскрытие было завершено вчера, и теперь тело может быть передано вам. Если вы уже работаете с похоронным бюро, просто дайте им этот номер дела, и они позаботятся об этом".
   Она долго смотрела на страницу.
   - Спасибо, - наконец сказала она. - Ты проделал весь этот путь, чтобы отдать мне это?
   "Нет. У нас тоже есть новости. Мы арестовали человека за убийство вашего мужа.
   Ее глаза расширились.
   "Кто? Он сказал, почему он это сделал?
   "Его зовут Люк Гошен. Он из Лас-Вегаса. Вы когда-нибудь слышали о нем?
   На ее лице отразилось замешательство.
   - Нет, кто он?
   - Он бандит, миссис Алисо. Боюсь, ваш муж довольно хорошо его знал. Мы едем в Лас-Вегас, чтобы забрать его. Если все пойдет хорошо, мы вернемся с ним завтра. Затем дело будет передано в суд. Будет предварительное слушание в муниципальном суде, а затем, если Гошен предстанет перед судом, как мы предполагаем, будет суд в Верховном суде Лос-Анджелеса. Скорее всего, вам придется кратко давать показания во время суда. Дайте показания для обвинения".
   Она кивнула, ее глаза были далеко.
   - Почему он это сделал?
   "Мы еще не уверены. Мы работаем над этим. Мы знаем, что ваш муж был вовлечен в деловые отношения с работодателем этого человека. Человек по имени Джозеф Маркони. Вы помните, упоминал ли когда-нибудь ваш муж Гошена или Джозефа Маркони?
   "Нет."
   "А как насчет имен Лаки или Джоуи Маркс?"
   Она отрицательно покачала головой.
   - Какие деловые отношения? она спросила.
   "Он чистил для них деньги. Отмывает это через свой кинобизнес. Вы уверены, что ничего об этом не знали?
   "Конечно нет. Нужен ли мне мой адвокат? Вы знаете, он уже сказал мне не разговаривать с вами, люди.
   Босх непринужденно улыбнулся и поднял руки.
   - Нет, миссис Алисо, вам не нужен адвокат. Мы просто пытаемся добраться до фактов по делу. Если бы вы знали что-нибудь о деловых отношениях вашего мужа, это могло бы помочь нам построить дело против этого человека Гошена и, возможно, его работодателя. Видите ли, прямо сейчас у нас есть этот персонаж Goshen, довольно хорошо связанный для этого. Мы не паримся об этом. У нас есть баллистика, отпечатки пальцев, веские доказательства. Но он бы не сделал того, что сделал, если бы Джоуи Маркс не сказал ему. Джоуи Маркс - это тот, кого мы действительно хотели бы заполучить. И чем больше у меня будет информации о вашем муже и его бизнесе, тем больше у нас шансов добраться до Джоуи Маркса. Так что, если вы можете нам чем-то помочь, сейчас самое время рассказать нам об этом".
   Он молчал и ждал. Она посмотрела на свернутый лист бумаги в своей руке. Наконец она кивнула сама себе и посмотрела на него.
   "Я ничего не знаю о его бизнесе, - сказала она. "Но на прошлой неделе был звонок. Он пришел сюда в среду вечером. Он взял его в кабинете и закрыл дверь, но... Я подошел к двери и прислушался. Я мог услышать его сторону этого".
   "Что он сказал?"
   "Он назвал звонившего Лаки. Я знаю это. Он много слушал, а потом сказал, что будет там к концу недели. Затем он сказал, что увидит звонящего в клубе. И это было все".
   Босх кивнул.
   - Почему ты не сказал нам об этом раньше?
   "Я не думал, что это важно. Я... понимаете, я думал, что он разговаривает с женщиной. Имя Лаки, я думал, это женское имя.
   - Поэтому ты подслушивал через дверь?
   Она отвела глаза и кивнула головой.
   "Миссис. Алисо, вы когда-нибудь нанимали частного сыщика, чтобы следить за своим мужем?
   "Нет. Я думал об этом, но не стал".
   - Но вы подозревали, что у него был роман?
   "Дела, детектив. Я не только подозревал, я знал. Жена может сказать".
   - Хорошо, миссис Алисо. Вы помните что-нибудь еще о телефонном разговоре? Что-нибудь еще было сказано?"
   "Нет. Только то, что я тебе сказал.
   "Если бы мы могли изолировать этот звонок, это могло бы помочь нам в судебном деле, если говорить о преднамеренности. Вы уверены, что это была среда?
   - Да, потому что он ушел на следующий день.
   - Во сколько поступил звонок?
   "Было поздно. Мы смотрели новости по четвертому каналу. Значит, было после одиннадцати и до одиннадцати тридцати. Я не думаю, что смогу еще больше сузить круг".
   - Хорошо, миссис Алисо, хорошо.
   Босх посмотрел на Эдгара и поднял брови. Эдгар только кивнул. Он был готов идти. Они встали, и Вероника Алисо повела их к двери.
   - О, - сказал Босх, не дойдя до двери. "Появился вопрос о вашем муже. Вы знаете, у него был постоянный врач, к которому он ходил?"
   "Да, иногда. Почему?"
   "Ну, я хотел проверить, не страдает ли он геморроем".
   Она выглядела так, будто собиралась рассмеяться.
   "Геморрой? Я так не думаю. Я думаю, что Тони жаловался бы громко и часто, если бы он это делал".
   "Действительно?"
   Теперь в дверях стоял Босх.
   "Да, действительно. Кроме того, вы только что сказали мне, что вскрытие завершено, неужели этот доктор не сможет дать вам ответ на этот вопрос?
   Босх кивнул. Он был у нее там.
   - Наверное, да, миссис Алисо. Единственная причина, по которой я спрашиваю, это то, что мы нашли тюбик Препарата Н в его машине. Мне было интересно, зачем он там, если, знаете ли, он ему не нужен.
   На этот раз она улыбнулась.
   - О, это старый трюк артиста.
   - Трюк артиста?
   "Вы знаете, актрисы, модели, танцовщицы. Они используют этот материал".
   Босх посмотрел на нее, ожидая продолжения. Она ничего не сказала.
   - Я не понимаю, - сказал он. "Почему они его используют?"
   - У них на глазах, детектив Босх. Вы знаете, уменьшает опухоль? Ну, положишь под глаза, и мешки от всей этой тяжелой жизни тоже уменьшатся. Вероятно, половина людей, которые покупают эту дрянь в этом городе, используют ее себе под глаза, а не по назначению. Мой муж... он был тщеславным человеком. Если бы он собирался в Лас-Вегас, чтобы быть с какой-нибудь молодой девушкой, я думаю, он бы сделал это. Это было похоже на него".
   Босх кивнул. Он подумал о неопознанном веществе под глазами Тони Алисо. Каждый день узнаешь что-то новое, подумал он. Он должен позвонить Салазару.
   - Как вы думаете, откуда он мог об этом узнать? он спросил.
   Она собиралась ответить, но помедлила, а потом просто расправила плечи.
   "Это не такая уж секретная голливудская тайна, - сказала она. - Он мог бы научиться этому где угодно.
   В том числе и от тебя, подумал Босх, но не сказал. Он только кивнул и шагнул в дверь.
   "О, и еще одно, - сказал он, прежде чем она закрыла ее. "Этот арест, вероятно, попадет в СМИ сегодня или завтра. Мы постараемся максимально его сдержать. Но в этом городе ничто никогда не бывает священным или тайным надолго. Вы должны быть к этому готовы".
   - Спасибо, детектив.
   "Возможно, вы захотите подумать о небольших похоронах. Что-то внутри. Скажи директору, чтобы не разглашал информацию по телефону. Похороны всегда делают хорошее видео".
   Она кивнула и закрыла дверь.
   По пути из Скрытого нагорья Босх закурил сигарету, и Эдгар не возражал.
   - Она холодный человек, - сказал Эдгар.
   - Это она, - ответил Босх. "Что вы думаете о телефонном звонке от Лаки?"
   "Это просто еще одна часть. Мы получили Лаки по яйцам. Что касается его, то все кончено".
   Босх вел Малхолланд по гребню гор, пока он не свернул к Голливудскому шоссе. Они молча миновали пожарную дорогу, по которой нашли Тони Алисо. На автостраде Босх свернул на юг, чтобы забрать IO в центре города и отправиться на восток.
   - Гарри, что случилось? - спросил Эдгар. - Я думал, мы уезжаем из Бербанка.
   "Мы не летим. Мы за рулем.
   "О чем ты говоришь?"
   "Я забронировал билеты только на случай, если кто-нибудь проверит. Когда мы добираемся до Вегаса, мы сообщаем, что прилетели и улетаем сразу после слушания с Гошеном. Никто не должен знать, что мы едем. Ты согласен с этим?
   "Да, конечно, хорошо. Я понимаю. Меры предосторожности, установка дымовой завесы на случай, если кто-нибудь проверит. Я могу выкопать его. Вы никогда не знаете, с мафиози, не так ли?
   - Или с копами.
  
  
   ЧАСТЬ IV
   В среднем со скоростью более девяноста миль в час, включая пятнадцатиминутную остановку в Макдональдсе, они добрались до Лас-Вегаса за четыре часа. Они поехали в международный аэропорт Маккаран, припарковались в гараже и достали из багажника свои портфели и ночные рубашки. Пока Эдгар ждал снаружи, Босх зашел в терминал и арендовал машину у стойки Hertz.
   Было почти четыре тридцать, когда они добрались до здания метро. Когда они шли через детективное бюро, Босх увидел Айверсона, сидящего за своим столом и разговаривающего с Бакстером, который стоял рядом. Тонкая улыбка играла на лице Айверсона, но Босх проигнорировал ее и направился прямо в офис Фелтона. Капитан полиции сидел за своим столом и занимался бумажной работой. Босх постучал в открытую дверь и вошел.
   - Босх, где ты был?
   "Забота о деталях".
   - Это ваш прокурор?
   "Нет, это мой напарник, Джерри Эдгар. Прокурор не выйдет до утра.
   Эдгар и Фелтон обменялись рукопожатием, но Фелтон продолжал смотреть на Босха.
   - Ну, ты можешь позвонить ему и сказать, чтобы он не беспокоился.
   Босх мгновение смотрел на него. Теперь он знал, почему Айверсон улыбнулся. Что-то происходило.
   - Капитан, вы всегда полны сюрпризов, - сказал он. - Что на этот раз?
   Фелтон откинулся на спинку стула. На краю стола у него была незажженная сигара, один конец которой был мокрым от слюны. Он поднял его и сжал между двумя пальцами. Он разыгрывал это, явно пытаясь поднять настроение Босху. Но Босх не стал кусаться, и капитан наконец заговорил.
   - Твой мальчик, Гошен, собирает чемоданы.
   - Он отказывается от экстрадиции?
   - Да, он стал умнее.
   Босх сел на стул перед столом, а Эдгар сел справа. Фелтон продолжил.
   "Уволил этого мундштука, Микки Торрино, и получил своего парня. Не так уж много улучшений, но, по крайней мере, новый парень учитывает интересы Счастливчика.
   - А как он поумнел? - спросил Босх. - Вы рассказали ему о баллистике?
   - Конечно, - сказал я ему. Привел его, сказал счет. Я также рассказал ему, как мы разбили его алиби в пух и прах".
   Босх посмотрел на него, но не задал вопроса.
   - Да, верно, Босх. Мы точно не сидели здесь на своих задницах. Мы начали работать с этим парнем, и мы помогаем забить его в землю для вас. Он сказал, что никогда не покидал свой офис в пятницу вечером, пока не приходило время идти домой в четыре. Ну, мы пошли и проверили тот офис. Есть задняя дверь. Он мог войти и выйти. Никто не видел его с момента ухода Тони Алисо до четырех, когда он вышел закрыть клуб. Это дало ему достаточно времени, чтобы пойти туда, снять Тони и вернуться на последний рейс. А вот и кикер. Девушка, которая там работает, носит имя Модести. Она связалась с другим танцором и пошла в офис жаловаться Лаки. Она сказала, что никто не ответил, когда она постучала. Поэтому она говорит Гасси, что хочет видеть босса, а он говорит ей, что босса нет дома. Это было около полуночи.
   Фелтон кивнул и подмигнул.
   - Да, и что Гасси сказал по этому поводу?
   "Он ни хрена не говорит. Мы не ожидаем, что он. Но если он хочет дать показания и подтвердить алиби Счастливчика, вы можете легко разорвать его на куски. У него послужной список с седьмого класса.
   - Ладно, не обращай на него внимания. А Гошен?
   "Как я уже сказал, мы привели его сегодня утром и сказали ему, что у нас есть, и что у него очень быстро заканчивается время. Он должен был принять решение, и он его принял. Он поменял адвокатов. Это самый очевидный знак, который вы собираетесь получить. Он готов к сделке, спросите вы меня. Это означает, что вы получите его и Джоуи Маркса, нескольких других придурков в городе. Мы возьмем самый большой кусок экипировки за десять лет. Все счастливы".
   Босх встал. Эдгар последовал его примеру.
   - Ты делаешь это со мной уже во второй раз, - сказал Босх размеренным и сдержанным голосом. - Третьего ты не получишь. Где он?"
   - Эй, остынь, Босх. Мы все работаем для одного и того же".
   - Он здесь или нет?
   - Он в комнате для допросов номер три. Когда я проверял, Вайс тоже был там с ним. Алан Вайс, он новый адвокат.
   - Гошен давал вам какие-либо показания?
   "Нет, конечно нет. Вайс сообщил нам подробности. Никаких переговоров, пока вы не доставите его в Лос-Анджелес. Другими словами, он откажется, и вы отвезете его домой. Твоим людям придется договориться там. Мы вне этого после сегодняшнего дня. За исключением того случая, когда ты вернешься, чтобы забрать Джоуи Маркса. Мы поможем с этим. Я долго ждал этого дня".
   Босх покинул офис, не сказав больше ни слова. Он прошел через комнату отделения, не глядя на Айверсона, и направился к заднему коридору, ведущему в комнаты для допросов. Он поднял откидную створку, закрывавшую маленькое окошко в двери, и увидел Гошена в синем тюремном комбинезоне, сидевшего за маленьким столиком, и мужчину гораздо меньшего роста в костюме напротив него. Босх постучал по стеклу, немного подождал и открыл дверь.
   "Советник? Можем мы поговорить снаружи?
   "Вы из Лос-Анджелеса? Пора."
   - Давай поговорим снаружи.
   Когда адвокат поднялся, Босх посмотрел мимо него на Гошена. Большой мужчина был прикован наручниками к столу. Не прошло и тридцати часов с тех пор, как Босх видел его в последний раз, но Люк Гошен был другим человеком. Его плечи, казалось, опустились, как будто он замыкался в себе. В его глазах было пустое выражение, такое пристальное выражение, которое исходит от ночи, когда он смотрит в будущее. Он не смотрел на Босха. Когда Вайс вышел, Босх закрыл дверь.
   Вайс был примерно того же возраста, что и Босх. Он был подтянут и сильно загорел. Босх не был уверен, но думал, что носит шиньон. Он носил очки в тонкой золотой оправе. За те несколько секунд, которые ему хватило, чтобы оценить адвоката, Босх решил, что Гошен, вероятно, неплохо себя зарекомендовал.
   После знакомства Вайс сразу же перешел к делу.
   "Мой клиент готов отказаться от любого вызова экстрадиции. Но, детективы, вам нужно действовать быстро. Мистер Гошен не чувствует себя комфортно и небезопасно в Лас-Вегасе, даже в тюрьме метро. Я надеялся, что сегодня мы сможем предстать перед судьей, но уже слишком поздно. Но завтра в девять утра я буду в суде. Это уже договорено с мистером Липсоном, местным прокурором. Вы сможете отвезти его в аэропорт к десяти.
   - Помедленнее на секунду, советник, - сказал Эдгар. "К чему вдруг такая спешка? Это потому, что Люк слышал о баллистике, которую мы получили, или потому, что, может быть, Джои Маркс тоже слышал, и решил, что ему лучше сократить свои потери?
   "Наверное, Джоуи легче напасть на него в Метро, чем в Лос-Анджелесе, верно?" - добавил Бош.
   Вайс смотрел на них так, как будто они были какой-то формой жизни, с которой он раньше не сталкивался.
   "Г-н. Гошен ничего не знает об убийстве, и я надеюсь, что это заявление - всего лишь часть обычной тактики запугивания, которую вы используете. Что он точно знает, так это то, что его подставили, чтобы взять на себя вину за преступление, которого он не совершал. И он считает, что лучший способ справиться с этим - полностью сотрудничать в новой среде. Где-нибудь подальше от Лас-Вегаса. Лос-Анджелес - его единственный выбор".
   - Мы можем поговорить с ним сейчас?
   Вайс покачал головой.
   "Г-н. Гошен не скажет ни слова, пока не окажется в Лос-Анджелесе. Мой брат возьмет дело оттуда. У него там практика. Сол Вайс, возможно, вы слышали о нем.
   Босх лишь отрицательно покачал головой.
   - Насколько я знаю, он уже связался с вашим мистером Грегсоном. Итак, видите ли, детектив, вы здесь всего лишь курьер. Ваша задача - завтра утром посадить мистера Гошена на самолет и благополучно доставить его в Лос-Анджелес. После этого, скорее всего, это будет не в ваших руках".
   - Скорее всего, нет, - сказал Босх.
   Он обошел адвоката и открыл дверь в комнату для допросов. Гошен посмотрел вверх. Босх вошел и подошел к столу. Он наклонился над ним и положил руки на стол. Прежде чем он успел заговорить, Вайс вошел в комнату и заговорил.
   - Люк, не говори этому человеку ни слова. Не говори ни слова".
   Босх проигнорировал Вайса и посмотрел только на Гошена.
   - Все, чего я хочу, Лаки, - это показать свою веру. Ты хочешь, чтобы я отвез тебя в Лос-Анджелес, чтобы ты был там в целости и сохранности, а потом дай мне что-нибудь. Просто ответьте на один вопрос. Где-"
   - Он все равно должен забрать тебя, Люк. Не поддавайтесь на это. Я не могу представлять вас, если вы меня не слушаете".
   - Где Лейла? - спросил Босх. "Я не уеду из Вегаса, пока не поговорю с ней. Если ты хочешь уйти отсюда утром, я должен поговорить с ней сегодня вечером. Она не на своем месте. Я разговаривал с ее соседкой по комнате, Пандорой, прошлой ночью, и она говорит, что Лейлы не было пару дней. Где она?"
   Гошен перевел взгляд с Босха на Вайса.
   - Не говори ни слова, - сказал Вайс. - Детектив, если вы выйдете, я хотел бы посоветоваться со своим клиентом. Я думаю, на самом деле, это может быть чем-то, что у меня не будет проблем с его ответом".
   "Надеюсь нет."
   Босх вернулся в коридор вместе с Эдгаром. Он сунул сигарету в рот, но не закурил.
   "Почему Лейла так важна?" - спросил Эдгар.
   "Я не люблю незавершенных дел. Я хочу знать, как она сидит".
   Босх не сказал ему, что он знал из нелегальных записей, что Лейла позвонила Алисо и спросила, по просьбе Гошена, когда он приедет в Вегас. Если они найдут ее, ему придется вытянуть из нее это во время интервью, не выдавая, что он уже знал это.
   "Это еще и проверка", - сказал он Эдгару. - Чтобы посмотреть, как далеко мы сможем уговорить Гошена пойти с нами.
   Адвокат вышел и закрыл за собой дверь.
   "Если ты попробуешь это снова, поговорив с ним, когда я специально сказал, что он не будет отвечать, тогда у нас не будет никаких отношений".
   Босху захотелось спросить, какие у них уже были отношения, но он промолчал.
   - Он нам расскажет?
   "Нет. Я. Он сказал, что когда этот человек, Лейла, впервые пришла работать в клуб, он подвез ее домой на несколько ночей. В одну из таких ночей она попросила его подбросить ее в другом месте, потому что она пыталась избегать кого-то, с кем встречалась в то время, и думала, что он может ждать в ее квартире. Так или иначе, это был дом в Северном Лас-Вегасе. Она сказала ему, что здесь она выросла. У него нет точного адреса, но он сказал, что это место было на углу Донна-стрит и Лиллис. Северо-восточный угол. Попробуйте там. Это все, что у него было".
   Босх достал свой блокнот и записал названия улиц.
   - Спасибо, советник.
   "Пока у вас есть блокнот, запишите зал суда номер десять. Вот где мы будем завтра в девять. Надеюсь, вы примете меры для безопасной доставки моего клиента?
   "Для этого и нужен курьер, верно?"
   - Простите, детектив. Вещи говорятся в запале. Без обид."
   "Ничего не взято".
   Босх вышел в диспетчерскую и воспользовался телефоном за пустым столом, чтобы позвонить в Southwest и изменить бронирование обратного рейса с трех часов дня на рейс в десять тридцать утра. Босх не смотрел на Айверсона, но мог сказать, что детектив наблюдает за ним из-за стола в пятнадцати футах от него.
   Закончив, Босх заглянул в кабинет Фелтона. Капитан говорил по телефону. Босх только издевательски отсалютовал ему и ушел.
   Вернувшись в арендованную машину, Эдгар и Босх решили отправиться в тюрьму и договориться о передаче под стражу, прежде чем пытаться найти Лейлу.
   Тюрьма находилась рядом с зданием суда. Увольняющийся сержант по имени Хэкетт дал детективам элементарное изложение того, как и куда им будет доставлен Гошен. Поскольку было уже после пяти и смены сменились, Босху и Эдгару предстоит утром иметь дело с другим сержантом. Тем не менее, это заставило Босха чувствовать себя более комфортно, видя рутину заранее. Они смогут посадить Гошена в свою машину в закрытой и безопасной зоне погрузочной платформы. Он был достаточно уверен, что проблем не будет. По крайней мере, не там.
   Получив указания от Хакетта, они поехали в район среднего класса в Северном Лас-Вегасе и нашли дом, где Гошен когда-то подбросил Лейлу. Это был небольшой домик в стиле бунгало с алюминиевым навесом над каждым окном. В гараже стояла Mazda RX7.
   Дверь открыла пожилая женщина. Ей было около шестидесяти, и она хорошо сохранилась. Босху показалось, что он разглядел в ее лице часть фотографии Лейлы. Босх поднял свой значок, чтобы она могла его увидеть.
   "Мэм, меня зовут Гарри Босх, а это Джерри Эдгар. Мы приехали из Лос-Анджелеса и ищем девушку, с которой нам нужно поговорить. Она танцовщица и носит имя Лейла. Она здесь?"
   "Она здесь не живет. Я не знаю, о чем ты говоришь".
   - Я думаю, да, мэм, и я был бы признателен, если бы вы нам помогли.
   - Я же сказал тебе, что ее здесь нет.
   - Ну, мы слышали, что она остановилась здесь с тобой. Это правильно? Вы ее мать? Она пыталась связаться со мной. У нее нет причин бояться или не хотеть говорить с нами".
   - Я скажу ей это, если увижу ее.
   - Мы можем войти?
   Босх положил руку на дверь и решительно, но медленно начал толкать ее, прежде чем она успела ответить.
   - Ты не можешь просто...
   Она не закончила. Она знала, что то, что она собиралась сказать, будет бессмысленным. В идеальном мире копы не могли просто прорваться внутрь. Она знала, что это не идеальный мир.
   Войдя, Босх огляделся. Мебель была старой, она должна была прослужить еще несколько лет, чем предполагалось, и она, вероятно, думала, что так и будет, когда покупала ее. Это был стандартный диван и соответствующее кресло. На каждом были узорчатые накидки, вероятно, чтобы скрыть износ. Там был старый телевизор с циферблатом для переключения каналов. На журнальном столике были разложены журналы сплетен.
   - Ты живешь здесь один? он спросил.
   - Да, знаю, - сказала она с негодованием, как будто его вопрос был оскорблением.
   - Когда вы в последний раз видели Лейлу?
   - Ее зовут не Лейла.
   "Это был мой следующий вопрос. Как ее зовут?"
   - Ее зовут Гретхен Александер.
   "И вы?"
   "Дороти Александер".
   - Где она, Дороти?
   - Не знаю и не спрашивал.
   - Когда она ушла?
   "Вчера утром."
   Босх кивнул Эдгару, сделал шаг назад, повернулся и направился по коридору, ведущему в заднюю часть дома.
   - Куда он идет? - спросила женщина.
   - Он просто осмотрится, вот и все, - сказал Босх. - Сядь здесь и поговори со мной, Дороти. Чем быстрее мы покончим с этим, тем быстрее мы уйдем отсюда.
   Он указал на стул и продолжал стоять, пока она, наконец, не села. Затем он обошел журнальный столик и сел на диван. Его пружины были расстреляны. Он погрузился в него так низко, что ему пришлось наклониться вперед, и даже тогда казалось, что его колени были на полпути к груди. Он вынул блокнот.
   - Мне не нравится, что он возится с моими вещами, - сказала Дороти, оглядываясь через плечо в сторону коридора.
   - Он будет осторожен. Босх вынул блокнот. - Кажется, ты знал, что мы придем. Откуда ты это знаешь?
   "Я знаю, что она сказала мне, вот и все. Она сказала, что может приехать полиция. Она ничего не сказала о том, что они проделали такой путь из Лос-Анджелеса.
   Она сказала Анхелес с твердой буквой Г.
   - А ты знаешь, почему мы здесь?
   "Из-за Тони. Она сказала, что он пошел и убил себя там.
   - Куда пропала Гретхен, Дороти?
   "Она не сказала мне. Вы можете спрашивать меня сколько угодно раз, но мой ответ всегда будет одним и тем же. Я не знаю."
   - Это ее спортивная машина в гараже?
   "Уверенный. Она купила его на свои деньги".
   "Раздевание?"
   "Я всегда говорил, что деньги одинаковы, независимо от того, сделаны они тем или иным способом".
   Тут вошел Эдгар и посмотрел на Босха. Гарри кивнул, чтобы тот доложил.
   "Похоже, она была здесь. Есть вторая спальня. Пепельница на тумбочке полная. На стержне в шкафу есть место, куда, похоже, кто-то повесил какую-то одежду. Их больше нет. Она оставила это.
   Он протянул руку, и в его ладони была небольшая овальная фоторамка с фотографией Тони Алисо и Гретхен Александер. Они обняли друг друга и улыбались в камеру. Босх кивнул и снова посмотрел на Дороти Александер.
   - Если она уехала, то почему оставила здесь свою машину?
   "Не знаю. За ней приехало такси.
   - Она летела?
   - Откуда мне это знать, если я не знаю, куда она направлялась?
   Босх указал на нее пальцем, как пистолетом.
   "Хорошая точка зрения. Она сказала, когда вернется?
   "Нет."
   - Сколько лет Гретхен?
   - Ей будет двадцать три.
   - Как она восприняла новость о Тони?
   "Не очень хорошо. Она была влюблена, и теперь ее сердце разбито. Я беспокоюсь о ней".
   - Думаешь, она может сделать что-нибудь, чтобы навредить себе?
   - Я не знаю, что она может сделать.
   - Она сказала тебе, что влюблена, или ты просто так подумал?
   "Я просто не придумала это, - сказала она мне. Она доверилась мне, и это была правда. Она сказала, что они собираются пожениться".
   "Знала ли она, что Тони Алисо уже женат?"
   "Да, она знала. Но он сказал ей, сказал, что все кончено и это лишь вопрос времени".
   Босх кивнул. Он задавался вопросом, было ли это правдой. Не та правда, в которую могла поверить Гретхен, а правда, в которую верил Тони Алисо. Он посмотрел на пустую страницу своего блокнота.
   "Я пытаюсь подумать, есть ли что-нибудь еще", - сказал он. "Джерри?"
   Эдгар покачал головой, затем заговорил.
   - Думаю, мне просто хотелось бы знать, почему мать позволяет своей дочери зарабатывать на жизнь этим. Вот так она раздевается.
   - Джерри, я...
   - У нее есть талант, мистер. Мужчины приехали со всей страны, и когда они видят ее, они продолжают возвращаться. Из-за нее. И я не ее мать. Я мог бы также быть, ее собственные ушли и оставили ее со мной давным-давно. Но у нее есть талант, и я больше не разговариваю с вами двоими. Убирайся из моего дома."
   Она встала, словно готовая физически привести в исполнение свой указ, если понадобится. Босх решил дать ей высказаться и встал, убирая блокнот.
   - Прошу прощения за вторжение, - сказал он, доставая из бумажника визитную карточку. "Если ты услышишь от нее, ты дашь ей этот номер? И сегодня вечером она снова может застать меня в "Мираже".
   - Я скажу ей, если получу от нее известие.
   Она взяла карточку и последовала за ними к двери. На крыльце Босх оглянулся на нее и кивнул.
   - Спасибо, миссис Александр.
   "Для чего?"
   Некоторое время они молчали, возвращаясь на Стрип. В конце концов Босх спросил Эдгара, что он думает об интервью.
   "Она грубая старая сука. Я должен был задать этот вопрос. Просто посмотреть, как она отреагирует. Кроме этого, я думаю, что эта Лейла или Гретхен просто тупик. Просто какая-то глупая девчонка, которую Тони завел. Знаешь, обычно стриптизеры работают над углами. Но на этот раз я думаю, что это был Тони".
   "Может быть."
   Босх закурил сигарету и снова погрузился в тишину. Он больше не думал об интервью. Для него работа на день была окончена, и теперь он думал об Элеоноре Уиш.
   Подойдя к "Миражу", Босх развернул машину в круг перед собой и остановился у передних дверей.
   - Гарри, мужик, что ты делаешь? - сказал Эдгар. "В "Мираже" могут лопнуть пули, но она не собирается копаться в кошельке компании из-за услуги парковщика".
   - Я просто подвожу тебя. Я собираюсь пойти поменять машины сегодня вечером. Я не хочу завтра приближаться к этому аэропорту".
   "Это круто, но я пойду с тобой, чувак. Здесь нечего делать, кроме как терять деньги на машинах.
   Босх протянул руку, открыл перчаточный ящик и нажал кнопку открывания багажника.
   - Нет, Джед, я пойду один. Я хочу подумать о некоторых вещах. Вытащи свои вещи из багажника.
   Эдгар долго смотрел на него. Босх уже давно не называл его Джедом. Эдгар хотел было что-то сказать, но, видимо, передумал. Он открыл дверь.
   - Хорошо, Гарри. Хочешь поужинать или что-нибудь попозже?
   "Да, может быть. Я позвоню тебе в твою комнату.
   "Ты мужчина."
   После того, как Эдгар захлопнул багажник, Босх выехал обратно на бульвар Лас-Вегас, а затем на север, в Сэндс. Были сумерки, и угасающий дневной свет сменился неоновым сиянием города. Через десять минут он припарковался перед многоквартирным домом Элеоноры Уиш. Он глубоко вздохнул и вышел из машины. Он должен был знать. Почему она не ответила на его звонки? Почему она не ответила на его сообщение?
   Когда он добрался до двери, то почувствовал, как его кишки сжались, словно его сжал огромный кулак. Записка, которую он тщательно сложил и втиснул в дверной косяк две ночи назад, все еще была там. Босх посмотрел на изношенный половик и зажмурил глаза. Он почувствовал, как огромная волна вины, которую он так усердно пытался похоронить, поднялась изнутри. Однажды он сделал телефонный звонок, в результате которого был убит невиновный человек. Это была ошибка, которую он никак не мог предвидеть, но она все равно произошла, и он упорно трудился, чтобы оставить ее не позади себя, а, по крайней мере, в таком месте, где он мог бы жить с ней. Но теперь Элеонора. Босх знал, что он найдет за дверью. Спросив у Фелтона ее номер телефона и адрес, все пришло в движение, ужасное движение, которое закончилось тем, что ее затащили в Метро, а ее хрупкое достоинство и веру в то, что за ней стоят плохие вещи, были раздавлены.
   Босх пнул половик на случай, если она забыла ключ. Не было ни одного. Его отмычки были в бардачке машины, припаркованной в аэропорту. Он помедлил мгновение, сосредоточившись на точке над дверной ручкой, затем отступил назад, поднял левую ногу и ударил пяткой в дверь. Он раскололся о косяк и распахнулся. Босх медленно вошел в квартиру.
   Он не заметил ничего плохого в гостиной. Он быстро прошел в коридор, а затем в спальню. Кровать была не заправлена и пуста. Босх постоял какое-то время, обдумывая происходящее. Он понял, что не переводил дух с тех пор, как выбил дверь ногой. Он медленно выдохнул и начал нормально дышать. Она была жива. Где-то. По крайней мере, он так думал. Он сел на кровать, достал сигарету и закурил. Его чувство облегчения быстро сменилось другими сомнениями и мучительными вопросами. Почему она не позвонила? Разве не было чего-то реального в том, что они разделили?
   "Привет?"
   Из передней части квартиры донесся мужской голос. Босх предположил, что это кто-то слышал, как он хлопнул дверью. Он встал и вышел из спальни.
   - Да, - сказал он. "Я вернулся сюда. Я из полиции".
   Он вошел в гостиную и увидел мужчину, безупречно одетого в черный костюм с белой рубашкой и черным галстуком. Это было не то, чего Босх ожидал.
   - Детектив Босх?
   Босх напрягся и ничего не ответил.
   - Снаружи есть кое-кто, кто хотел бы поговорить с вами.
   "Кто?"
   - Он расскажет вам, кто он такой и чем занимается.
   Мужчина вышел через парадную дверь, предоставив Босху решать, следовать ли за ним. Он немного поколебался и сделал.
   На стоянке стоял лимузин с работающим двигателем. Мужчина в черном костюме прошел вокруг и сел за руль. Босх какое-то время смотрел на это, а затем направился к лимузину. Он инстинктивно поднял руку и провел ею по пальто, пока не ощутил успокаивающую форму пистолета под ней. Как только он это сделал, ближайшая к нему задняя дверь открылась, и человек с грубым темным лицом поманил его к себе. Босх не колебался. Было слишком поздно.
   Босх нырнул в большую машину и сел лицом к задней части. На мягком заднем сиденье сидели двое мужчин. Один был мужчина с грубым лицом, который был небрежно одет и сутулился в своем роскошном наряде, а другой был пожилым мужчиной в дорогом костюме-тройке с туго затянутым на шее галстуком. Между двумя мужчинами на мягком подлокотнике стояла маленькая черная коробка, на которой светилась зеленая лампочка. Босх уже видел такую коробку раньше. Он обнаружил электронные радиоволны, излучаемые подслушивающими устройствами. Пока горит этот зеленый свет, они могут говорить и быть уверенными, что их не подслушают и не запишут.
   - Детектив Босх, - сказал человек с грубым лицом.
   - Джоуи Маркс, я полагаю.
   "Меня зовут Джозеф Маркони".
   "Что я могу сделать для вас, мистер Маркони?"
   - Я думал, у нас будет небольшой разговор, вот и все. Ты, я и мой адвокат здесь.
   "Г-н. Торрино?
   Другой мужчина кивнул.
   - Слышал, вы сегодня потеряли клиента.
   "Об этом мы и хотим с вами поговорить", - сказал Маркони. "У нас тут проблема. Мы-"
   - Как ты узнал, где я?
   "У меня были приятели, наблюдающие за этим для меня. Мы думали, что ты вернешься. Особенно после того, как ты оставил ту записку.
   Они явно преследовали его, и он задался вопросом, когда это началось. Затем его разум подскочил к другому выводу, и он внезапно понял, о чем эта встреча.
   - Где Элеонора Уиш?
   - Элеонора Уиш? Маркони посмотрел на Торрино, а затем снова на Босха. "Я ее не знаю. Но я полагаю, она появится.
   - Что тебе нужно, Маркони?
   - Я просто хотел поговорить, вот и все. Просто небольшой спокойный разговор. У нас есть проблема, и, возможно, мы сможем ее решить. Я хочу работать с вами, детектив Босх. Хочешь работать со мной?"
   - Как я уже сказал, чего ты хочешь?
   "Чего я хочу, так это исправить это, пока это не зашло слишком далеко. Вы идете по ложному пути, детектив. Ты хороший человек. Я проверил тебя. У вас есть этика, и я ценю это. Что бы вы ни делали в жизни, вам нужен этический кодекс. У вас есть это. Но здесь вы на ложном пути. Тони Алисо, я не имел к этому никакого отношения".
   Босх ухмыльнулся и покачал головой.
   - Послушайте, Маркони, мне не нужно ваше алиби. Я уверен, что он герметичен, но мне все равно. Вы все еще можете нажать на курок с расстояния в триста пятьдесят миль. Это было сделано издалека, понимаете, о чем я?
   - Детектив Босх, здесь что-то не так. Что бы ни говорил тебе этот крысиный ублюдок, это ложь. Я чист в отношении Тони А., мои люди чисты в отношении Тони А., и я просто даю вам эту возможность все исправить".
   "Да, и как мне это сделать? Просто оттолкнуть Лаки, чтобы ты мог забрать его из тюрьмы на своем лимузине и прокатить его в пустыне? Думаешь, мы когда-нибудь снова увидим Лаки?
   - Думаешь, ты еще когда-нибудь увидишь эту даму, бывшего агента ФБР?
   Босх мгновение смотрел на него, позволяя своему гневу нарастать, пока не почувствовал легкую дрожь в шее. Затем одним быстрым движением выхватил пистолет и перегнулся через пространство между сиденьями. Он схватил толстую плетеную золотую цепь на шее Маркони и дернул его вперед. Он глубоко вонзил ствол Маркони в щеку.
   "Извините меня?"
   - Полегче, детектив Босх, - сказал тогда Торрино. - Ты же не хочешь сделать что-то опрометчивое.
   Он положил руку на плечо Босха.
   - Убери от меня руку, придурок.
   Торрино убрал руку и поднял ее вместе с другой в жесте капитуляции.
   - Я просто хочу немного успокоить ситуацию, вот и все.
   Босх откинулся на спинку сиденья, но держал пистолет в руке. Дуло оставило на щеке Маркони кольцо вмятины на коже и оружейного масла. Он вытер его рукой.
   - Где она, Маркони?
   - Я только что слышал, что она хотела уехать на несколько дней, Босх. Не надо так остро реагировать. Мы здесь друзья. Она вернется. На самом деле, теперь, когда я знаю, что ты так, э-э, привязан к ней, я лично гарантирую, что она вернется.
   - В обмен на что?
   Хакетт все еще дежурил в тюрьме Метро. Босх сказал ему, что ему нужно пару минут поговорить с Гошеном по вопросу безопасности. Хакетт хмыкал и бормотал, что организация визита в нерабочее время противоречит правилам, но Босх знал, что это делается иногда для местных жителей, независимо от правил или нет. В конце концов Хакетт уступил и отвел Босха в комнату, которую юристы использовали для бесед с клиентами, и велел ему подождать. Десять минут спустя Хакетт вальсировал Гошена в комнату и приковал одно запястье к стулу, на котором он сидел. Затем Хакетт скрестил руки и встал позади подозреваемого.
   - Сержант, мне нужно поговорить с ним наедине.
   "Не могу. Это вопрос безопасности".
   - Мы все равно не будем разговаривать, - вмешался Гошен.
   - Сержант, - сказал Босх. "То, что я скажу этому человеку, независимо от того, захочет он поговорить со мной или нет, может подвергнуть вас опасности, если станет известно, что вы обладаете этим знанием. Знаешь что я имею ввиду? Зачем добавлять эту потенциальную опасность в свой список? Пять минут. Это все, чего я хочу".
   Хакетт подумал и, не говоря ни слова, оставил их в покое.
   - Довольно гладко, Босх, но я не с тобой разговариваю. Вайс сказал, что ты можешь попробовать зайти через черный ход. Он сказал, что ты хочешь попытаться залезть в банку с конфетами, пока не пришло время. Я не играю с тобой. Отвезите меня в Лос-Анджелес, посадите перед людьми, которые могут договориться, и тогда мы договоримся. Тогда каждый получит то, что хочет".
   - Заткнись и слушай, тупой ублюдок. Мне уже плевать на любую сделку. Единственное, о чем я сейчас беспокоюсь, это сохранить тебе жизнь или нет.
   Босх увидел, что теперь он завладел его вниманием. Он подождал несколько мгновений, чтобы усилить сжатие, а затем начал.
   - Гошен, позволь мне кое-что тебе объяснить. Во всем Лас-Вегасе есть ровно один человек, который мне небезразличен. Один. Стоит убрать ее из поля зрения, и все это место может высохнуть и улететь ветром, и я действительно не буду об этом беспокоиться. Но есть тот человек, о котором я забочусь. И из всех людей в этом месте она единственная, кого твой работодатель решил схватить и удержать против меня.
   Глаза Гошена сузились от беспокойства. Босх говорил о своих людях. Гошен точно знал, что грядет.
   - Значит, сделка, о которой я говорю, вот в чем, - сказал Босх. "Ты для нее. Джоуи Маркс сказал, что если ты никогда не попадешь в Лос-Анджелес, мой друг вернется. Наоборот. Вы понимаете, что я вам говорю?
   Гошен посмотрел на стол и медленно кивнул.
   "Ты?"
   Босх вытащил револьвер и направил его в трех дюймах от лица здоровяка. Гошен косил глазами, глядя на черную дыру ствола.
   - Я мог бы взорвать твое дерьмо прямо здесь. Сюда приходил Хакетт, и я говорил ему, что ты сделал попытку забрать мой пистолет. Он пойдет. Он организовал встречу здесь. Это против правил. Ему придется пойти с ним.
   Босх убрал пистолет.
   "Или завтра. Вот как это происходит завтра. В аэропорту ждем свой рейс. Возле станков суматоха. Кто-то выиграл большой гребаный джек-пот, и мы с напарником совершаем ошибку, заглядывая туда. Тем временем кто-то - может быть, это твой приятель Гасси - втыкает тебе в шею шестидюймовую шпильку. Конец тебе, мой друг возвращается домой.
   - Что тебе нужно, Босх?
   Босх наклонился к нему.
   - Я хочу, чтобы ты дал мне причину не делать этого. Мне плевать на тебя, Гошен, живой или мертвый. Но я не позволю причинить ей вред. Я делал ошибки в своей жизни, чувак. Однажды я убил человека, которого не следовало убивать. Вы это понимаете? Это больше не повторится. Это искупление, Гошен. И если мне придется отдать такой кусок дерьма, как ты, чтобы получить его, я это сделаю. Есть только одна альтернатива. Ты знаешь Джоуи Маркс, где он мог ее взять?
   "О, Господи, я не знаю".
   Гошен провел рукой по голове.
   "Подумай, Гошен. Он делал такие вещи раньше. Это рутина для вас, люди. Где он будет держать кого-то, кого он не хочет, чтобы кто-то нашел?
   "Было... есть пара конспиративных квартир, которыми он пользуется. Он бы, э-э... я думаю, что для этого он использовал бы самоанцев.
   "Кто они?"
   "Эти два больших ублюдка, которых он использует. Самоанцы. Они братья. Их имена слишком трудно назвать. Мы называем их Том и Джерри. У них есть один из убежищ. Джоуи использовал бы для этого свое место. Другое место в основном предназначено для подсчета наличных, размещения людей из Чикаго.
   - Где дом с самоанцами?
   - Это в Северном Вегасе, не так уж и далеко от Долли.
   На листке блокнота, который дал ему Босх, Гошен нарисовал грубую карту с указанием направления к дому.
   - Ты был там, Гошен?
   "Несколько раз."
   Босх перевернул лист бумаги на столе.
   "Нарисуй план дома".
   Босх загнал пыльную детективную машину, которую подобрал в аэропорту, в парковку "Миража" и выпрыгнул из нее. Подошел камердинер, но Босх прошел мимо него.
   - Сэр, ваши ключи?
   - Я только на минутку.
   Служащий возражал, что не может просто так оставить машину, когда Босх исчез за вращающейся дверью. Проходя через казино к вестибюлю, Босх осматривал игроков в поисках Эдгара, останавливая взгляд на каждом высоком чернокожем мужчине, которых было немного. Он не видел Эдгара.
   По домашнему телефону в вестибюле он спросил комнату Эдгара, а затем почти слышно вздохнул с облегчением, когда его напарник взял трубку.
   "Джерри, это Босх. Мне нужна ваша помощь."
   "Как дела?"
   - Встретимся у парковщика.
   "В настоящее время? Я только что получил обслуживание номеров. Когда ты не позвонил, я...
   - Прямо сейчас, Джерри. И ты привез свой жилет из Лос-Анджелеса?
   "Мой жилет? Ага. Что...
   "Возьми с собой жилет".
   Босх повесил трубку прежде, чем Эдгар успел задать какие-либо вопросы.
   Когда он повернулся, чтобы вернуться к машине, он столкнулся лицом к лицу с кем-то, кого он знал. Сначала, поскольку мужчина был хорошо одет, Босх подумал, что это один из людей Джоуи Маркса, но потом определил его местонахождение. Хэнк Мейер, служба безопасности Mirage.
   - Детектив Босх, я не ожидал вас здесь увидеть.
   "Только сегодня вечером. Пришел кого-то забрать.
   - Значит, у тебя есть свой мужчина?
   - Мы так думаем.
   "Поздравляю".
   - Слушай, Хэнк, мне пора. У меня есть машина, блокирующая движение на переднем круге".
   - О, это твоя машина. Я только что услышал это по радио службы безопасности. Да, пожалуйста, переместите его".
   "Поговорим позже."
   Босх сделал попытку обойти его.
   "О, детектив? Просто хотел, чтобы вы знали, что мы до сих пор не получили этот купон для ставок.
   Босх остановился.
   "Какая?"
   - Вы просили, чтобы мы проверили, выиграл ли кто-нибудь ставку, которую ваша жертва заключила в пятницу вечером. На Доджерс?
   - О, да, верно.
   "Ну, мы просмотрели компьютерные записи и нашли порядковый номер. Затем я проверил номер на компьютере. На него еще никто не собирал".
   "Хорошо спасибо."
   "Я сегодня звонил в ваш офис, чтобы сообщить вам, но вас там не было. Я не знал, что ты придешь сюда. Мы будем следить за этим".
   "Спасибо, Хэнк. Мне нужно идти."
   Босх начал уходить, но Мейер продолжал говорить.
   "Без проблем. Спасибо. Мы с нетерпением ждем возможности сотрудничать и надеемся помочь нашим братьям из правоохранительных органов".
   Мейер широко улыбнулся. Босх оглянулся на него и почувствовал, что к его ноге привязан груз. Он не мог уйти от него. Босх только кивнул и продолжил, пытаясь вспомнить, когда в последний раз слышал фразу "братья из правоохранительных органов". Он почти пересек вестибюль, когда оглянулся и увидел, что Мейер все еще стоит позади него.
   - Еще одно, детектив Босх.
   Босх остановился, но потерял терпение.
   "Хэнк, что? Я должен выбраться отсюда".
   "Это займет всего секунду. Услуга. Я предполагаю, что ваш отдел обратится в прессу с этим арестом. Я был бы признателен, если бы вы не упоминали о Мираже. Даже наша помощь, если вы не возражаете.
   "Без проблем. Я не скажу ни слова. Поговорим позже, Хэнк.
   Босх повернулся и ушел. В любом случае маловероятно, что "Мираж" упоминался бы в каком-либо пресс-релизе, но он понимал беспокойство. Вина по ассоциации. Мейер смешивал связи с общественностью с безопасностью казино. Или, может быть, они были одним и тем же.
   Босх подошел к машине как раз в тот момент, когда оттуда вышел Эдгар, неся в руке бронежилет. Лакей злобно посмотрел на Босха. Босх вынул пятерку и протянул ему. Это не сильно изменило его характер. Затем Босх и Эдгар запрыгнули в машину и уехали.
   Убежище, о котором Гошен рассказал Босху, выглядело заброшенным, когда они проезжали мимо. Босх остановил машину в полуквартале от него.
   - Я до сих пор ничего об этом не знаю, Гарри, - сказал Эдгар. "Мы должны позвонить в Метро".
   "Я говорил тебе. Мы не можем. У Маркса должен быть кто-то внутри Метро. Иначе он бы и не догадался похитить ее. Так что мы звоним в Метро, он узнает, что она мертва или переехала куда-то еще, прежде чем Метро даже делает ход. Так что мы заходим внутрь, а потом звоним в Metro".
   "Если будет потом. Только что, черт возьми, мы собираемся делать? Идти во взрыв? Это ковбойское дерьмо, Гарри.
   "Нет, все, что вам нужно сделать, это сесть за руль, развернуть машину и быть готовым к поездке. Возможно, нам придется уйти в спешке.
   Босх надеялся использовать Эдгара в качестве подстраховки, но после того, как он рассказал ему о ситуации по дороге, стало ясно, что Эдгар не будет твердым. Босх применил план Б, где Эдгар был просто колесником.
   Босх открыл дверь и оглянулся на Эдгара, прежде чем выйти.
   - Ты собираешься быть здесь, верно?
   "Я буду здесь. Только не убивайся. Я не хочу объяснять это".
   "Да, я сделаю все возможное. Позвольте мне одолжить ваши наручники и открыть багажник.
   Босх сунул наручники Эдгара в карман пальто и подошел к багажнику. У багажника он достал жилет и надел его поверх рубашки, а затем снова надел пальто, чтобы спрятать кобуру. Он поднял обшивку багажника и поднял запасное колесо. Под ним лежал пистолет Glock 17, завернутый в промасленную тряпку. Босх вставил в него обойму, проверил верхнюю пулю на предмет коррозии, а затем снова собрал оружие. Он заткнул его за пояс. Если в этой миссии и будет стрельба, он не будет использовать табельное оружие.
   Он подошел к водительскому окну, отсалютовал Эдгару и направился по улице.
   Убежище представляло собой небольшое сооружение из бетонных блоков и штукатурки, гармонирующее с окрестностями. Перепрыгнув трехфутовый забор, Босх снял с пояса револьвер и, держа его на боку, пошел вдоль стены дома. Он не видел света, исходящего ни из передних, ни из боковых окон. Но он мог слышать приглушенный звук телевизора. Она была здесь. Он чувствовал это. Он знал, что Гошен сказал правду.
   Когда он добрался до заднего угла, он увидел, что на заднем дворе есть бассейн, а также крытая веранда. Там была бетонная плита с прикрепленной к ней спутниковой тарелкой. "Современная аварийная площадка Mafia", - подумал Босх. Никогда не знаешь, сколько времени тебе придется отсиживаться, так что хорошо иметь пятьсот каналов.
   Задний двор был пуст, но когда Босх повернул за угол, он увидел освещенное окно. Он полз по задней части дома, пока не оказался рядом. Жалюзи на окне были задернуты, но, подойдя поближе и заглянув в щели, он увидел их там. Он сразу же принял двух огромных мужчин за самоанцев. И Элеонора. Самоанцы сидели на диване перед телевизором. Элеонора села на кухонный стул рядом с диваном. Одно запястье и одна лодыжка были прикованы наручниками к стулу. Поскольку абажур торшера мешал ему, он не мог видеть ее лица. Но он узнал на ней одежду, в которой она была в тот день, когда ее затащили в Метро. Они втроем сидели и смотрели повтор шоу Мэри Тайлер Мур. Босх почувствовал, как к горлу подступает гнев.
   Босх присел на корточки и попытался придумать, как вытащить ее оттуда. Он прислонился спиной к стене и посмотрел на двор и мерцающий бассейн. У него появилась идея.
   Еще раз взглянув сквозь жалюзи и увидев, что никто не шевелился, Босх вернулся в угол дома к плите, на которой стояла спутниковая тарелка. Он засунул пистолет обратно за пояс, несколько мгновений изучал оборудование, а затем просто двумя руками повернул тарелку и навел ее на землю.
   Это заняло около пяти минут. Босх прикинул, что большая часть этого, должно быть, была потрачена на того или иного самоанца, который возился с телевизором и пытался вернуть изображение. Наконец зажегся наружный прожектор, задняя дверь открылась, и один из них вышел на крыльцо. На нем была гавайская рубашка размером с палатку, а длинные темные волосы падали на плечи.
   Когда здоровяк добрался до тарелки, он явно не знал, что делать дальше. Он долго смотрел на нее, затем подошел к другой стороне, чтобы посмотреть, дает ли это ему лучший ракурс. Теперь он стоял спиной к Босху.
   Босх отошел от угла дома и подошел к мужчине сзади. Он приставил дуло "глока" к пояснице человека, хотя даже поясница не была маленькой.
   - Не двигайся, большой человек, - сказал он тихим, спокойным голосом. "Не говори ни слова, если не хочешь провести остаток своей жизни в инвалидной коляске, а твоя моча плещется в мешке".
   Босх ждал. Мужчина не пошевелился и ничего не сказал.
   "Кто ты, Том или Джерри?"
   - Я Джерри.
   - Ладно, Джерри, мы пойдем на крыльцо. Пойдем."
   Они подошли к одной из двух стальных опорных балок, поддерживавших крышу крыльца. Босх все это время держал пистолет прижатым к рубашке мужчины. Затем он полез в карман и вытащил наручники Эдгара. Он передал их вокруг обхвата мужчины и поднял их.
   "Хорошо, возьми их. Наденьте наручники вокруг балки.
   Он подождал, пока не услышал щелчок обеих наручников, затем подошел и проверил их, плотно защелкнув на толстых запястьях мужчины.
   - Хорошо, это хорошо, Джерри. Теперь ты хочешь, чтобы я убил твоего брата? Я имею в виду, что я мог бы просто войти туда, убить его и заполучить девушку. Это простой способ. Ты хочешь, чтобы я поступил именно так?"
   "Нет."
   - Тогда делай в точности то, что я тебе говорю. Если ты облажаешься, он умрет. Тогда ты умрешь, потому что я не могу позволить себе оставить свидетеля. Понятно?"
   "Да."
   "Хорошо, не называя его имени, потому что я тебе не доверяю, просто позвони ему и спроси, вернулась ли картинка по телевизору. Когда он скажет нет, скажи ему выйти сюда и помочь. Скажи ему, что с ней все будет в порядке, на ней наручники. Делай это правильно, Джерри, и все будут живы. Сделай это неправильно, и у некоторых людей это не получится".
   - Как мне его назвать?
   "Как насчет "Привет, братан?" Это должно сработать.
   Джерри сделал, как ему сказали, и сделал это правильно. После небольшого подшучивания брат вышел на крыльцо, где увидел Джерри, стоящего к нему спиной. Как только он понял, что что-то не так, Босх вышел из слепой зоны справа сзади и наставил на него пистолет. Используя на этот раз собственные наручники, он приковал второго брата, который, как он предположил, был немного крупнее первого и был одет в более яркую рубашку, к другой опорной балке крыльца.
   "Хорошо, возьмите пять, мальчики. Я вернусь через минуту. О, у кого есть ключ от наручников на женщине?
   Они оба сказали: "Да".
   - Это неразумно, ребята. Я не хочу никого обидеть. У кого теперь есть ключ от наручников?
   "Я делаю."
   Голос раздался сзади, от двери крыльца. Босх замер.
   - Медленно, Босх. Бросьте пистолет в бассейн и очень медленно повернитесь.
   Босх сделал то, что ему сказали, и обернулся. Это был Гасси. И Босх видел восторг и ненависть в его глазах даже в темноте. Он вышел на крыльцо, и Босх увидел в его правой руке форму пистолета. Босх тут же разозлился на себя за то, что не осмотрел дом дальше и даже не спросил Джерри, есть ли в доме кто-нибудь, кроме его брата и Элеоноры. Гасси поднял пистолет и прижал ствол к левой щеке Босха, чуть ниже глаза.
   - Видишь, каково это?
   - Говорил с боссом, да?
   "Вот так. И мы не дураки, чувак, ты дурак. Мы знали, что вы можете попробовать что-то подобное. Теперь мы должны позвонить ему и узнать, что он хочет сделать. Но сначала тебе нужно отцепить Тома и Джерри. Прямо сейчас, черт возьми".
   - Конечно, Гасси.
   Босх подумывал о том, чтобы сунуть руку в пальто и взять другой пистолет, но знал, что это самоубийство, пока Гасси держит свой пистолет в упор. Он начал медленно лезть в карман за ключами, когда увидел движение слева от себя и услышал крик.
   - Заморозь, придурок!
   Это был Эдгар. Гасси не сдвинулся ни на дюйм. Через несколько мгновений этого противостояния Босх полез в пальто, вытащил свой пистолет и приставил дуло к шее Гасси. Они долго стояли, глядя друг на друга.
   "Что вы думаете?" - наконец сказал Босх. "Хочешь попробовать? Посмотрим, сможем ли мы оба получить по одному?"
   Гасси ничего не сказал, и Эдгар вошел. Он приставил дуло пистолета к виску Гасси. На лице Босха появилась улыбка, он протянул руку, взял у Гасси пистолет и бросил его в бассейн.
   - Я так не думал.
   Он посмотрел на Эдгара и кивнул в знак благодарности.
   "Ты поймал его? Я пойду за ней.
   - Я поймал его, Гарри. И я надеюсь, что он сделает какую-нибудь глупость, большой жирный трах".
   Босх проверил Гасси на наличие другого оружия и не нашел.
   - Где ключ от наручников? он спросил.
   "Иди на хуй".
   - Помнишь ту ночь, Гасси? Хочешь повтор выступления? Скажи мне, где этот чертов ключ.
   Босх решил, что подойдет его собственный ключ от наручников, но он хотел убедиться, что он получит ключ от Гасси. В конце концов здоровяк выдохнул и сказал Босху, что ключ лежит на кухонной стойке.
   Босх вошел в дом с пистолетом наготове, его глаза искали новые сюрпризы. Никого не было. Он схватил с кухонной стойки ключ от наручников и вошел в заднюю комнату, где находилась Элеонора. Когда он вошел в комнату и ее глаза встретились с ним, он увидел то, что, как он знал, он всегда будет ценить. Он не верил, что когда-либо сможет выразить это словами. Путь страха, знание безопасности. Может спасибо. "Может быть, именно так люди смотрели на героев, - подумал он. Он бросился к ней и встал на колени перед ее креслом, чтобы снять наручники.
   - Ты в порядке, Элеонора?
   "Да, да. Я в порядке. Я знал, Гарри. Я знал, что ты придешь".
   Наручники были сняты, и он просто смотрел ей в лицо. Он кивнул и быстро обнял ее.
   "Нам нужно идти."
   Они вышли через задний двор, где сцена, казалось, совсем не изменилась.
   "Джерри, он у тебя? Я найду телефон и позвоню Фелтону.
   "Я получил-"
   - Нет, - сказала Элеонора. "Не звони им. Я не хочу этого".
   Босх посмотрел на нее.
   - Элеонора, о чем ты говоришь? Эти парни, они похитили тебя. Если бы мы не пришли сюда, то, скорее всего, завтра вас вывезли бы в пустыню и посадили.
   "Мне не нужны копы. Я не хочу проходить через все это. Я просто хочу, чтобы это закончилось".
   Босх долго смотрел на нее.
   - Джерри, ты его поймал? он спросил.
   "Я получил его."
   Босх подошел к Элеоноре, схватил ее за руку и повел обратно в дом. Когда они оказались в нише у кухни и достаточно далеко, чтобы мужчины снаружи не могли их слышать, он остановился и посмотрел на нее.
   - Элеонора, что происходит?
   "Ничего такого. Я просто не хочу...
   - Они причинили тебе боль?
   "Нет я-"
   "Они изнасиловали тебя? Скажи мне правду."
  
   - Нет, Гарри. Ничего подобного. Я просто хочу, чтобы это закончилось здесь".
   - Послушайте, мы можем снять Маркса, его адвоката и тех трех придурков на крыльце. Вот почему я нахожусь здесь. Маркс сказал мне, что ты у него.
   - Не обманывай себя, Гарри. Вы не можете трогать Метки на этом. Что он на самом деле сказал вам? И кто будет вашим свидетелем? Мне? Посмотри на меня. Я осужденный преступник, Гарри. Мало того, я был одним из хороших парней. Только подумайте, что может сделать с этим адвокат мафии".
   Босх ничего не сказал. Он знал, что она права.
   "Ну, я не собираюсь подвергать себя этому, - сказала она. "Я получил дозу реальности, когда меня вытащили из дома и отвезли в Метро. Я не собираюсь выступать за них в этом. Теперь ты можешь вытащить меня отсюда?
   "Пока ты уверен. Вы не сможете передумать, как только мы уйдем отсюда.
   "Я уверен как никогда".
   Босх кивнул и вывел ее на крыльцо.
   "Это ваш счастливый день, мальчики", - сказал он трем головорезам. Затем Эдгару он сказал: "Мы уходим отсюда. Мы поговорим об этом позже".
   Эдгар только кивнул. Босх один за другим подходил к самоанцам и надевал на их запястья наручники, а затем снимал остальных. Закончив, он поднял ключ перед меньшим из двух великанов и бросил его в бассейн. Он подошел к ограде, которая шла за бассейном, и снял длинный шест с привязанной к нему сеткой. Он выудил со дна свой пистолет и передал его Элеоноре подержать. Затем он вернулся к Гасси, который был полностью одет в черное. Эдгар все еще стоял справа от него, держа пистолет у виска.
   - Почти не узнал тебя без смокинга, Гасси. Ты передашь Джоуи Марксу сообщение?
   "Ага. Какая?"
   "Иди на хуй. Просто скажи ему это".
   - Ему это не понравится.
   "Мне все равно. Ему повезло, что я не оставлю ему три тела здесь в качестве сообщения.
   Босх посмотрел на Элеонору.
   - Ты хочешь что-нибудь сказать или сделать?
   Она покачала головой.
   "Тогда мы уходим отсюда. Единственное, Гасси, нам не хватило одного комплекта наручников. Это очень плохо для тебя".
   - Веревка в...
   Босх ударил его по переносице прикладом пистолета, сломав кость, которая не была сломана в их прошлой драке. Гасси тяжело упал на колени, затем рухнул вперед, ударившись лицом о плитку крыльца.
   "Гарри! Иисус!"
   Это был Эдгар. Он выглядел потрясенным внезапным насилием.
   Босх лишь мгновение посмотрел на него и сказал: "Пошли".
   Когда они добрались до квартиры Элеоноры, Босх подъехал задним ходом почти к двери и открыл багажник.
   - У нас не так много времени, - сказал он. - Джерри, оставайся здесь и смотри, не придет ли кто-нибудь. Элеонора, ты можешь наполнить багажник всем, что влезет туда. Это все, что вы можете вынести".
   Она кивнула. Она поняла. Лас-Вегас для нее закончился. Она больше не могла оставаться, не с тем, что случилось. Босх подумал, понимает ли она, что все это из-за него. Ее жизнь все еще была бы такой, как прежде, если бы он не захотел протянуть руку к ней.
   Все вышли из машины, и Босх последовал за Элеонорой в квартиру. Какое-то время она изучала сломанную дверь, пока он не сказал ей, что сделал это.
   "Почему?"
   - Потому что, когда я не получил от тебя вестей, я подумал... я подумал о другом.
   Она снова кивнула. Она тоже это понимала.
   - Там не так много, - сказала она, оглядывая помещение. "Большинство из этих вещей меня не волнует. Мне, наверное, даже не понадобится весь багажник.
   Она пошла в спальню, достала из шкафа старый чемодан и начала набивать его одеждой. Когда он наполнился, Босх вынул его и положил в багажник. Когда он вернулся, она наполняла коробку из шкафа оставшейся одеждой и другими личными вещами. Он видел, как она положила фотоальбом в коробку, а потом пошла в ванную, чтобы очистить аптечку.
   На кухне она взяла только открывалку для винных бутылок и кофейную кружку с изображением отеля "Мираж".
   "Купила это в тот вечер, когда выиграла там четыреста шестьдесят три доллара", - сказала она. "Я играл за большим столом, и я был выше головы, но я выиграл. Я хочу помнить об этом".
   Она положила это в верхнюю часть полной коробки и сказала: "Все. Это все, что я могу показать в своей жизни".
   Босх некоторое время изучал ее, а затем отнес коробку в машину. Он немного постарался, чтобы он поместился рядом с чемоданом. Закончив, он обернулся, чтобы позвать Элеонору, чтобы они уходили, а она уже стояла там, держа в руках репродукцию "Ночных ястребов" в рамке, картину Эдварда Хоппера. Она держала его перед собой, как щит.
   - Это подойдет?
   "Конечно. Мы приспособим его".
   В "Мираже" Босх снова въехал в круг камердинеров и увидел, как главный камердинер нахмурился, узнав машину. Босх вышел, быстро показал мужчине свой значок, чтобы он не заметил, что это не значок Metro, и дал ему двадцать долларов.
   "Полицейское дело. Я буду максимум через двадцать тридцать минут. Мне нужна машина здесь, потому что, когда мы уезжаем, нам придется действительно бронировать".
   Мужчина посмотрел на двадцатку в своей руке, как на человеческие фекалии. Босх полез в карман, вытащил еще двадцать и дал ему.
   "Хорошо?"
   "Хорошо. Оставь мне ключи.
   "Нет. Нет ключей. Машину никто не трогает".
   Босху пришлось вытащить фотографию из багажника, чтобы добраться до чемодана Элеоноры и оружейного комплекта, который он хранил там. Затем он перепаковал багажник и затащил чемодан внутрь, отмахнувшись от предложения помощи от швейцара. В вестибюле он поставил портфель и посмотрел на Эдгара.
   - Джерри, большое спасибо, - сказал он. - Ты был там, парень. Элеонора переоденется, а потом я провожу ее до аэропорта. Я, наверное, не вернусь допоздна. Так что давайте просто встретимся здесь завтра в восемь часов и пойдем в суд.
   - Уверен, что я тебе не нужен для поездки в аэропорт?
   "Нет, я думаю, что мы в порядке. Маркс не будет ничего пробовать сейчас. И если нам повезет, Гасси все равно не проснется еще час или около того. Я собираюсь пройти регистрацию".
   Он оставил Элеонору с собой и подошел к письменному столу. Не было никакого ожидания. Было поздно. Отдав клерку свою кредитку, он оглянулся на Элеонору, прощающуюся с Эдгаром. Он протянул руку, и она пожала ее, но затем заключила его в объятия. Эдгар растворился в толпе казино.
   Элинор подождала, пока они окажутся в его комнате, прежде чем заговорить.
   "Почему я еду в аэропорт сегодня вечером? Вы сказали, что сомневаетесь, что они что-то сделают.
   - Потому что я хочу убедиться, что ты в безопасности. И завтра я не смогу об этом беспокоиться. Утром у меня суд, а потом я отвезу Гошена в Лос-Анджелес. Я должен знать, что ты в безопасности.
   "Куда мне идти?"
   "Вы могли бы пойти в отель, но я думаю, что мое место было бы лучше, безопаснее. Ты помнишь, где это?
   "Да. У берегов Малхолланда?
   "Ага. Вудро Вильсон Драйв. Я дам тебе ключ. Возьми такси из аэропорта, и я буду там завтра вечером.
   "Тогда что?"
   "Я не знаю. Мы с этим разберемся."
   Она села на край кровати, а Босх подошел и сел рядом с ней. Он обнял ее за плечи.
   "Я не знаю, смогу ли я снова жить в Лос-Анджелесе".
   "Мы с этим разберемся."
   Он наклонился и поцеловал ее в щеку.
   "Не целуй меня. Мне нужно принять душ."
   Он снова поцеловал ее, а затем потянул обратно на кровать. На этот раз они занимались любовью по-другому. Они были нежнее, медленнее. Они нашли ритм друг друга.
   После этого Босх впервые принял душ, а затем, пока Элеонора купалась, он использовал масло и тряпку из своего оружейного набора, чтобы почистить "глок", брошенный в бассейн. Он несколько раз поработал затвором и спусковым крючком, чтобы убедиться, что оружие работает правильно. Затем он заправил обойму свежими боеприпасами. Он подошел к шкафу, взял с полки пластиковый мешок для белья, сунул туда пистолет и засунул его под стопку одежды в чемодане Элеоноры.
   После душа Элеонора надела желтое хлопчатобумажное летнее платье и заплела волосы во французскую косу. Босху нравилось наблюдать, как она делает это с таким мастерством. Когда она была готова, он закрыл чемодан, и они вышли из комнаты. Старший камердинер подошел к Босху, когда тот укладывал чемодан в багажник.
   - В следующий раз тридцать минут - это тридцать минут. Ни часа".
   - Прости за это.
   "Извините, это не подходит. Я мог потерять работу, чувак.
   Босх проигнорировал его и сел в машину. По дороге в аэропорт он пытался сложить свои мысли в членораздельные предложения, которые мог бы рассказать ей, но это не сработало. Его эмоции были слишком беспорядочными.
   - Элеонора, - наконец сказал он. "Все, что случилось, это моя вина. И я хочу попытаться загладить свою вину перед тобой.
   Она протянула руку и положила руку ему на бедро. Он положил свою руку поверх ее. Она ничего не сказала.
   В аэропорту Босх припарковалась перед Юго-Западным терминалом и достала из багажника ее чемодан. Он запер свой пистолет и значок в багажнике, чтобы без проблем пройти через металлодетектор в аэропорту.
   Оставался последний рейс в Лос-Анджелес, вылет через двадцать минут. Босх купил ей билет и проверил сумку. Пистолет не вызовет проблем, пока сумка проверена. Затем он проводил ее до терминала, где уже стояла очередь людей, направляющихся по трапу.
   Босх снял с брелка ключ от своего дома, отдал ей и назвал точный адрес.
   "Это не то же самое, что вы, возможно, помните, - сказал он. "Старое место было разрушено землетрясением. Его отреставрировали, и это еще не все. Но все будет хорошо. Простыни, я, наверное, должен был постирать их несколько дней назад, но у меня не было времени. В шкафу в прихожей есть свежие.
   Она улыбнулась.
   - Не волнуйся, я все выясню.
   - Э-э, слушай, как я уже говорил, я не думаю, что тебе больше есть о чем беспокоиться, но на всякий случай у тебя есть Глок в чемодане. Вот почему я проверил это".
   - Ты почистил его, пока я был в душе, не так ли? Мне показалось, что я почувствовал запах масла, когда вышел".
   Он кивнул.
   - Спасибо, но я не думаю, что мне это все равно понадобится.
   "Возможно нет."
   Она посмотрела на очередь. Последние люди садились. Она должна была уйти.
   - Ты очень добр ко мне, Гарри. Спасибо."
   Он нахмурился.
   "Не достаточно хорош. Недостаточно, чтобы компенсировать все".
   Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.
   - До свидания, Гарри.
   - До свидания, Элеонора.
   Он смотрел, как она вручила билет и прошла через дверь к взлетно-посадочной полосе. Она не оглянулась, и в глубине его сознания прозвучал шепот, говорящий ему, что он может никогда больше ее не увидеть. Но он выключил его и пошел обратно через почти безлюдный аэропорт. Большинство игровых автоматов молчали и игнорировались. Босх почувствовал, как его охватывает глубокое чувство одиночества.
   Единственная заминка в судебном заседании в четверг утром произошла до его начала, когда Вайс вышел из камеры после совещания со своим клиентом и быстро вышел в холл, чтобы найти Босха и Эдгара, беседующих с Липсоном, местным прокурором, который будет вести слушание об экстрадиции. Грегсон приехал не из офиса окружного прокурора Лос-Анджелеса. Вайс и Липсон заверили его, что Люк Гошен не возражает против возвращения в Калифорнию.
   - Детектив Босх? - сказал Вайс. "Я только что был со своим клиентом, и он попросил меня предоставить ему некоторую информацию до слушания. Он сказал, что хочет получить ответ, прежде чем он даст какой-либо отказ. Не знаю, в чем дело, но надеюсь, вы не общались с моим клиентом.
   Босх изобразил на лице заинтересованное, но озадаченное выражение.
   - Что он хочет знать?
   "Он просто хотел знать, как прошла последняя ночь, что бы это ни значило. Я хотел бы знать, что здесь происходит".
   - Просто скажи ему, что все в порядке.
   - Что в порядке, детектив?
   "Если ваш клиент хочет вам что-то сказать, он может вам это сказать. Просто передайте сообщение".
   Вайс ушел, направляясь обратно к двери камеры хранения.
   Босх посмотрел на часы. Было без пяти девять, и он полагал, что судья не выйдет к скамейке запасных ровно в девять. Никто из них никогда этого не делал. Он полез в карман за сигаретами.
   - Я выйду покурить, - сказал он Эдгару.
   Босх спустился на лифте и вышел к зданию суда, чтобы выкурить сигарету. Было тепло, и он подумал, что день, вероятно, будет еще одним жарким. С Лас-Вегасом в сентябре это было почти гарантировано. Он был рад, что скоро уедет. Но он знал, что поездка по пустыне в дневную жару будет тяжелой.
   Он не заметил Микки Торрино, пока адвокат не оказался в нескольких футах от него. Он тоже выкурил сигарету перед тем, как заняться повседневными юридическими делами, связанными с мафией. Босх приветственно кивнул, как и Торрино.
   - Думаю, вы уже слышали. Так не пойдет."
   Торрино огляделся, проверяя, не следят ли за ними.
   - Я не понимаю, о чем вы говорите, детектив.
   "Да, я знаю. Вы, ребята, никогда ничего не знаете.
   "Я знаю одно, и это то, что вы делаете ошибку в этом вопросе. На случай, если тебя волнуют такие вещи.
   "Я так не думаю. По крайней мере, не на большой картине. У нас может не быть настоящего стрелка, но у нас есть парень, который его подстроил. И мы собираемся найти парня, который его заказал. Кто знает, может быть, мы соберём всю команду. На кого вы тогда будете работать, советник? То есть, если мы не поймаем и тебя.
   Торрино ухмыльнулся и покачал головой, словно имел дело с глупым ребенком.
   - Ты не знаешь, с чем имеешь дело. Это не будет играть. Тебе повезет, если ты сохранишь Гошен. В лучшем случае у вас есть только он. Это все."
   - Знаешь, Лаки постоянно шумит о том, что его подставили. Он, конечно, думает, что это мы его подставили, и я знаю, что это чушь собачья. Но я продолжаю думать: "А что, если есть рамка?" Я имею в виду, я должен признать, что трудно вообразить, что он держит этот пистолет, хотя в свое время я видел и более глупые ходы. Но если есть кадр, а не мы, то кто? Зачем Джоуи Марксу подставлять собственного парня, когда этот парень просто собирается перевернуться и снова указать пальцем на Джоуи? Не имеет смысла. По крайней мере, с точки зрения Джоуи. Но потом я начал думать: а что, если бы вы были правой рукой Джоуи, скажем, его адвокатом, и хотели бы быть важной шишкой, тем, кто звонит? Видишь, о чем я говорю? Это был бы неплохой способ избавиться от ближайшего конкурента и Джоуи одновременно. Как бы это сыграло, советник?
   "Если вы когда-нибудь повторите эту чушь кому-нибудь, вам будет очень, очень жаль".
   Босх шагнул к нему так, что их лица оказались в футе друг от друга.
   - Если ты когда-нибудь снова будешь угрожать мне, ты будешь очень, очень сожалеть. Если что-нибудь когда-нибудь снова случится с Элеонорой Уиш, я возложу на тебя личную ответственность, придурок, и извини - это не то слово, чтобы описать, как ты себя поведешь.
   Торрино отступил назад, проиграв состязание в гляделки. Не говоря больше ни слова, он отошел от Босха и направился к дверям здания суда. Открыв тяжелую стеклянную дверь, он оглянулся на Босха и исчез внутри.
   Когда Босх вернулся на третий этаж, он встретил Эдгара, который быстро выходил из зала суда, за ним следовали Вайс и Липсон. Босх посмотрел на часы в коридоре. Было пять минут девятого.
   - Гарри, где ты был, выкурил целую пачку? - спросил Эдгар.
   "Что случилось?"
   "Закончилось. Он отказался. Мы должны подогнать машину и добраться до стойки регистрации. Он будет у нас через пятнадцать минут.
   - Детективы? - сказал Вайс. "Я хочу знать каждую деталь того, как мой клиент будет перемещен и какие меры безопасности вы принимаете".
   Босх положил руку на плечи Вайса и доверительно наклонился к нему. Они остановились у ряда лифтов.
   "Самая первая мера безопасности, которую мы принимаем, заключается в том, что мы никому не говорим, как и когда мы вернемся в Лос-Анджелес. В том числе и вам, мистер Вайс. Все, что вам нужно знать, это то, что завтра утром он предстанет перед муниципальным судом Лос-Анджелеса для предъявления обвинения.
   "Подождите минуту. Вы не можете...
   - Да, можем, мистер Вайс, - сказал Эдгар, когда лифт открылся. - Ваш клиент отказался от своего возражения против экстрадиции, и через пятнадцать минут он будет у нас под стражей. И мы не собираемся разглашать информацию о безопасности ни здесь, ни там, ни по пути туда. А теперь извините нас.
   Они оставили его там и погрузили в лифт. Когда двери закрылись, Вайс прокричал что-то о том, что им не разрешат разговаривать с его клиентом, пока с ним не встретится его адвокат из Лос-Анджелеса.
   Через полчаса Стрип уже был в зеркале заднего вида, и они ехали в открытую пустыню.
   - Попрощайся, Лаки, - сказал Босх. - Ты не вернешься.
   Когда Гошен ничего не сказал, Босх посмотрел на него в зеркало. Большой человек угрюмо сидел сзади, его руки были прикованы наручниками к тяжелой цепи, которая обвивала его талию. Он ответил взглядом Босха, и на мгновение Босху показалось, что он увидел тот же самый взгляд, который он на мгновение отпустил в своей спальне, прежде чем ему удалось затащить его обратно внутрь, как непослушному ребенку.
   - Просто езжай, - сказал он после того, как пришел в себя. - У нас здесь не будет разговора.
   Босх оглянулся на дорогу впереди и улыбнулся.
   "Может быть, не сейчас, но будем. Мы будем говорить.
  
  
   ЧАСТЬ V
   Когда Босх и Эдгар покидали Центральную мужскую тюрьму в центре Лос-Анджелеса, зазвонил пейджер Босха, и он проверил номер. Он не узнал его, но обменник 485 сказал ему, что человек, вызывающий его, находится в Паркер-центре. Он достал из портфеля телефон и перезвонил. Ответил лейтенант Биллетс.
   - Детектив, где вы?
   То, что она использовала его звание вместо имени, подсказало ему, что она, вероятно, не одна. Тот факт, что она звонила из Паркер-центра, а не из бюро в Голливуде, сказал ему, что что-то пошло не так.
   "В Мужском Централе. Как дела?"
   - С вами Люк Гошен?
   "Нет, мы просто высадили его. Что это?
   "Дайте мне номер бронирования".
   Босх немного поколебался, но затем, держа телефон под подбородком, снова открыл свой портфель и достал номер из квитанции о бронировании. Он дал Биллетсу номер и еще раз спросил, что происходит. Она снова проигнорировала вопрос.
   "Детектив, - сказала она, - я хочу, чтобы вы немедленно подошли к Паркеру. Конференц-зал на шестом этаже.
   Шестой этаж был административным. Здесь же располагались органы внутренних дел. Босх снова помедлил, прежде чем наконец ответить.
   - Конечно, Грейс. Ты тоже хочешь Джерри?
   - Скажите детективу Эдгару, чтобы он возвращался в голливудский отдел. Я свяжусь с ним там".
   - У нас только одна машина.
   - Тогда скажи ему, чтобы он взял такси и записал его на свой счет. Поторопитесь, детектив. Мы ждем вас здесь".
   "Мы? Кто ждет?
   Затем она повесила трубку, и Босх какое-то время просто смотрел на телефон.
   "Что это?" - спросил Эдгар.
   "Я не знаю."
   Босх вышел из лифта в пустынный коридор шестого этажа и направился к конференц-залу, который, как он знал, находился за последней дверью перед входом в кабинет начальника полиции в конце коридора. Пожелтевший линолеум недавно отполировали. Когда он шел к своей судьбе с опущенной головой, он увидел собственное темное отражение, движущееся прямо перед его ступенями.
   Дверь в конференц-зал была открыта, и, когда Босх вошел, все взгляды в комнате были устремлены на него. Он оглянулся на лейтенанта Биллетса и капитана ЛеВэлли из голливудского отдела, на узнаваемые лица заместителя начальника Ирвина Ирвинга и прищурливого сотрудника ОВР по имени Честейн. Но четверо оставшихся мужчин, собравшихся на стульях вокруг длинного стола для совещаний, были незнакомы Босху. Тем не менее, по их консервативным серым костюмам он догадался, что они федералы.
   - Детектив Босх, присаживайтесь, - сказал Ирвинг.
   Ирвинг встал, прямо как шомпол в тесной форме. Купол его бритой головы сиял под потолочными флуоресцентными лампами. Он указал на свободное место во главе стола. Босх отодвинул стул и медленно сел, пока мысли его метались. Он знал, что такая демонстрация начальства и федералов была слишком большой, чтобы быть вызванной его романом с Элеонорой Уиш. Происходило что-то еще, и это касалось только его. В противном случае Биллетс сказал бы ему взять с собой Эдгара.
   "Кто умер?" - спросил Босх.
   Ирвинг проигнорировал вопрос. Когда глаза Босха переместились через стол влево и вверх к лицу Биллетса, лейтенант отвел взгляд.
   "Детектив, нам нужно задать вам несколько вопросов, касающихся вашего расследования дела Алисо, - сказал Ирвинг.
   - Какие обвинения? Босх ответил.
   - Обвинений нет, - спокойно ответил Ирвинг. - Нам нужно прояснить некоторые вещи.
   "Кто эти люди?"
   Ирвинг представил четырех незнакомцев. Босх был прав, это были федералы: Джон Сэмюэлс, помощник прокурора США, прикомандированный к борьбе с организованной преступностью, и трое агентов ФБР из трех разных полевых отделений. Это были Джон О'Грейди из Лос-Анджелеса, Дэн Экеблад из Лас-Вегаса и Венделл Веррис из Чикаго.
   Никто не предложил пожать руку Босху, никто даже не кивнул. Они просто уставились на Босха взглядами, которые выражали их презрение к нему. Поскольку они были федералами, их неприязнь к полиции Лос-Анджелеса была стандартной проблемой. Босх все еще не мог понять, что здесь происходит.
   - Хорошо, - сказал Ирвинг. "Сначала мы собираемся кое-что прояснить. Я позволю мистеру Сэмюэлсу взять его отсюда.
   Сэмюэлс вытер рукой густые черные усы и наклонился вперед. Он сидел в кресле на противоположном от Босха конце стола. Перед ним на столе лежала желтая юридическая табличка, но она была слишком далеко, чтобы Босх мог прочитать, что на ней написано. В левой руке он держал ручку и использовал ее, чтобы держать место в своих заметках. Просматривая записи, он начал.
   - Давай начнем с твоего поиска дома Люка Гошена в Лас-Вегасе, - сказал Сэмюэлс. "Кто именно нашел огнестрельное оружие, позже идентифицированное как оружие, использованное при убийстве Энтони Алисо?"
   Босх сузил глаза. Он снова попытался посмотреть на Биллетс, но ее глаза были прикованы к столу перед ней. Просматривая другие лица, он уловил ухмылку на лице Честейн. Ничего удивительного. Босх и раньше встречался с Честейн. Многие в отделе знали его как Устойчивого Честейна. Когда ведомственные обвинения выдвигаются против офицера, расследование внутренних дел и слушания в Совете по правам человека приводят к одному из двух выводов: обвинения либо подтверждаются, либо признаются необоснованными. У Честейна было высокое соотношение подтвержденных случаев к необоснованным - отсюда и прозвище департамента, которое он носил как медаль.
   - Если это предмет ведомственного расследования, думаю, я имею право на представительство, - сказал Босх. "Я не знаю, о чем идет речь, но мне не нужно ничего вам говорить".
   - Детектив, - сказал Ирвинг. Он пододвинул Босху через стол лист бумаги. - Это подписанный приказ начальника полиции, в котором вам предлагается сотрудничать с этими джентльменами. Если вы решите не делать этого, вы будете немедленно отстранены от работы без оплаты. И тогда вам назначат представителя профсоюза".
   Босх посмотрел на письмо. Это было типовое письмо, и он уже получал их раньше. Все это было частью способа департамента загнать вас в угол, до такой степени, что вы должны были говорить с ними, иначе вы не ели.
   - Я нашел пистолет, - сказал Босх, не отрываясь от приказа. "Он был в главной ванной комнате, завернутый в пластик и спрятанный между бачком унитаза и стеной. Кто-то сказал, что это сделали мафиози из "Крестного отца". Фильм. Но я не помню".
   - Вы были одни, когда якобы нашли там оружие?
   "Предположительно? Вы хотите сказать, что его там не было?
   - Просто ответь на вопрос, пожалуйста.
   Босх с отвращением покачал головой. Он не знал, что происходит, но все выглядело хуже, чем он себе представлял.
   "Я был не один. В доме было полно копов".
   - Они были с тобой в главной ванной? - спросил О'Грейди.
   Босх только посмотрел на О'Грэйди. Он был по крайней мере на десять лет моложе Босха и обладал опрятной внешностью, которую ценило бюро.
   "Я думал, мистер Сэмюэлс займется допросом, - сказал Ирвинг.
   - Я, - сказал Сэмюэлс. "Кто-нибудь из этих копов был с вами в ванной, когда вы нашли это оружие?"
   "Я был один. Как только я увидел это, я позвал униформу в спальне, чтобы взглянуть, прежде чем я даже прикоснулся к ней. Если это из-за того, что адвокат Гошена ругает вас за то, что я подложил пистолет, то это чушь собачья. Пистолет был там, и, кроме того, у нас достаточно на него и без пистолета. У нас есть мотив, отпечатки... зачем мне подбрасывать пистолет?
   "Чтобы сделать это слэм-данком", - сказал О'Грейди.
   Босх с отвращением выдохнул.
   "Для бюро типично бросать все и нападать на копа из Лос-Анджелеса только потому, что какой-то мерзавец-гангстер роняет монетку. Что, они теперь дают ежегодные премии, если вы, ребята, поймаете копа? Двойной, если это полицейский из Лос-Анджелеса? Да пошел ты, О'Грейди. Хорошо?"
   "Да, трахни меня. Просто ответь на вопросы".
   - Тогда спроси у них.
   Сэмюэлс кивнул, как будто Босх заработал очко, и переместил ручку на полдюйма вниз по блокноту.
   "Знаете ли вы, - спросил он, - кто-нибудь из полицейских входил в эту ванную до того, как вы вошли, чтобы обыскать ее и впоследствии нашли пистолет?"
   Босх попытался вспомнить, представляя движения копов метрополитена в комнате. Он был уверен, что никто не заходил в ванную, кроме как бросить быстрый взгляд, чтобы убедиться, что там никто не прячется.
   "Я не знаю наверняка об этом, - сказал он. "Но я сомневаюсь в этом. Если бы кто-то и вошел, не было бы достаточно времени, чтобы установить пушку. Пистолет уже был там".
   Сэмюэлс снова кивнул, сверился со своим блокнотом и посмотрел на Ирвинга.
   - Шеф Ирвинг, я думаю, что на данный момент это все, что мы хотим. Мы, безусловно, ценим ваше сотрудничество в этом вопросе, и я ожидаю, что вскоре мы снова поговорим".
   Сэмюэлс попытался встать.
   - Подождите, - сказал Босх. "Вот и все? Ты собираешься просто встать и уйти? Что, черт возьми, здесь происходит? Я заслуживаю объяснения. Кто подал жалобу, адвокат Гошена? Потому что я собираюсь пожаловаться прямо на него.
   - Ваш заместитель начальника может обсудить это с вами, если захочет.
   - Нет, Сэмюэлс. Кому ты рассказываешь. Вы задаете вопросы, теперь вы отвечаете на несколько".
   Сэмюэлс некоторое время постукивал ручкой по блокноту и смотрел на Ирвинга. Ирвинг развел руками, показывая, что это был его выбор. Затем Сэмюэлс наклонился вперед и злобно посмотрел на Босха.
   - Если вы настаиваете на объяснении, я вам его дам, - сказал он. "Конечно, я ограничен в том, что могу сказать".
   - Господи, не мог бы ты просто сказать мне, что, черт возьми, происходит?
   Сэмюэлс откашлялся, прежде чем продолжить.
   "Около четырех лет назад в ходе совместной операции с участием офисов ФБР в Чикаго, Лас-Вегасе и Лос-Анджелесе ударная группа провела то, что мы назвали операцией "Телеграф". С точки зрения персонала это была небольшая операция, но у нее была большая цель. Нашей целью был Джозеф Маркони и оставшиеся щупальца влияния мафии в Лас-Вегасе. Нам потребовалось более восемнадцати месяцев, но нам удалось кого-то затащить внутрь. Агент внутри. И за два года, прошедшие с тех пор, как это было сделано, этот агент смог подняться до уровня известности в организации Джозефа Маркони, в которой он пользовался полным доверием намеченной цели. По самым скромным подсчетам, у нас было от четырех до пяти месяцев до закрытия операции и обращения к большому жюри для предъявления обвинений более чем дюжине высокопоставленных членов Коза Ностры в трех городах, не говоря уже о взломщиках, мошенниках в казино, арестах артисты, полицейские, судьи, юристы и даже несколько голливудских маргиналов, таких как Энтони Н. Алисо. Это не говоря уже о том, что в основном благодаря усилиям этого агента под прикрытием и прослушиванию телефонных разговоров, санкционированному с помощью вероятной причины, собранной через него, мы теперь лучше понимаем изощренность и охват организованных преступных группировок, таких как Маркони".
   Сэмюэлс говорил так, словно выступал на пресс-конференции. Он позволил себе пройти мгновение, когда у него перехватило дыхание. Но он не сводил глаз с Босха.
   - Имя этого агента под прикрытием - Рой Линделл. Запомни это, потому что он станет знаменитым. Ни один другой агент не находился в подполье так долго и с такими важными результатами. Вы заметили, что я сказал было. Он больше не под стражей, детектив Босх. И за это мы можем поблагодарить вас. Имя, которое Рой использовал под прикрытием, было Люк Гошен. Счастливчик Люк Гошен. Так что я хочу поблагодарить вас за то, что вы испортили конец замечательного и важного дела. О, мы по-прежнему получим Маркони и всех остальных благодаря хорошей работе Роя, но теперь все испорчено... тобой.
   Босх почувствовал, как к горлу подступает гнев, но попытался сохранить спокойствие и сумел говорить ровным голосом.
   - Значит, ваше предположение - нет, ваше обвинение - в том, что я подбросил этот пистолет. Что ж, в этом вы ошибаетесь. Мертвая ошибка. Я должен был бы разозлиться и обидеться, но, учитывая ситуацию, я понимаю, как вы допустили ошибку. Но вместо того, чтобы тыкать пальцем в меня, может быть, вам, ребята, стоит взглянуть на вашего человека Гошена или как там его, черт возьми, зовут. Может быть, вам стоит задуматься, не слишком ли вы надолго его оставили. Потому что этот пистолет не был подброшен. Ты-"
   - Не смей! - выпалил О'Грэйди. - Не смей говорить о нем ни слова. Ты, ты всего лишь гребаный коп-мошенник! Мы знаем о тебе, Босх, весь твой багаж. На этот раз вы зашли слишком далеко. На этот раз вы подбросили улики не тому человеку.
   - Я беру свои слова назад, - все еще спокойно сказал Босх. "Я оскорблен. Я зол. Так что пошел ты, О'Грейди. Вы говорите, что я подбросил пистолет, докажите это. Но сначала, я думаю, ты должен доказать, что это я засунул Тони Алисо в его багажник. Потому что как, черт возьми, еще я мог подбросить пистолет?
   "Легкий. Вы могли бы найти его там, в кустах, у проклятой пожарной дороги. Мы уже знаем, что вы искали его самостоятельно. Мы-"
   - Джентльмены, - вмешался Ирвинг.
   - ...за это тебя убьют, Босх.
   "Джентльмены!"
   О'Грэйди закрыл рот, и все посмотрели на Ирвинга.
   "Это выходит из под контроля. Я заканчиваю эту встречу. Достаточно сказать, что будет проведено внутреннее расследование и...
   "Мы проводим собственное расследование, - сказал Сэмюэлс. "Тем временем мы должны придумать, как спасти нашу операцию".
   Босх недоверчиво посмотрел на него.
   - Разве ты не понимаешь? он сказал. "Операции нет. Ваш звездный свидетель - убийца. Ты оставил его слишком долго, Сэмюэлс. Он повернулся, стал одним из них. Он убил Тони Алисо ради Джоуи Маркса. Его отпечатки остались на теле. Пистолет был найден в его доме. Мало того, у него нет алиби. Ничего такого. Он сказал мне, что провел всю ночь в офисе, но я знаю, что его там не было. Он ушел, и у него было время, чтобы добраться сюда, сделать работу и вернуться".
   Босх печально покачал головой и закончил вполголоса.
   - Я согласен с тобой, Сэмюэлс. Теперь ваша операция испорчена. Но не из-за меня. Это ты слишком долго оставил парня в духовке. Его сварили. Вы были его куратором. Ты облажался.
   На этот раз Сэмюэлс покачал головой и грустно улыбнулся. Именно тогда Босх понял, что другой ботинок не упал. Было что-то еще. Сэмюэлс сердито перевернул верхнюю страницу своего блокнота и прочитал запись.
   "Вскрытие показало, что смерть наступила между одиннадцатью вечера в пятницу и двумя часами ночи в субботу. Это верно, детектив Босх?
   "Я не знаю, как вы получили отчет, так как я сам еще не видел его".
   - Смерть была между одиннадцатью и двумя часами?
   "Да."
   - У тебя есть эти документы, Дэн? - спросил Сэмюэлс у Экеблада.
   Экеблад вынул из-под куртки несколько страниц, сложенных вдоль, и протянул их Сэмюэлсу. Сэмюэлс открыл пакет, взглянул на его содержимое и бросил его через стол Босху. Босх поднял его, но не посмотрел на него. Он не сводил глаз с Сэмюэлса.
   - У вас есть копии страницы из журнала расследования, а также отчет о допросе, подготовленный агентом Экебладом во вторник утром. Есть также два письменных показания под присягой от агентов Экеблада и Фила Колберта, которые скоро будут с нами. Если вы посмотрите на них, вы обнаружите, что в пятницу вечером в полночь агент Экеблад сидел за рулем своей служебной машины на задней стоянке у Цезаря, недалеко от Индастриал-роуд. Рядом с ним был его напарник Колберт, а на заднем сиденье - агент Рой Линделл".
   Он немного подождал, и Босх посмотрел на бумаги в своих руках.
   "Это было ежемесячное собрание Роя. Его допрашивали. Он сказал Экебладу и Кольберу, что только той ночью он положил четыреста восемьдесят тысяч долларов наличными от различных предприятий Маркони в портфель Энтони Алисо и отправил его обратно в Лос-Анджелес, чтобы он отдал его в стирку. Он также, кстати, упомянул, что Тони выпивал в клубе и немного не в ладах с одной из девушек. В своей роли силовика Джоуи Маркса и менеджера клуба ему приходилось вести себя жестко с Тони. Он надел на него наручники и дернул за воротник. Это, я думаю, вы могли бы согласиться, объясняет отпечатки пальцев, извлеченные из куртки покойного, и прижизненные кровоподтеки на лице, отмеченные при вскрытии".
   Босх по-прежнему отказывался отрываться от документов.
   - Кроме этого, было о чем поговорить, детектив Босх. Рой остался на девяносто минут. И нет никакого гребаного способа в мире, чтобы он мог добраться до Лос-Анджелеса, чтобы убить Тони Алисо до двух часов ночи, не говоря уже о трех утра. должен знать, что за встречей следили еще четыре агента в машине преследования, также припаркованной на стоянке из соображений безопасности".
   Сэмюэлс немного подождал, прежде чем произнести свой заключительный аргумент.
   "У вас нет дела. Отпечатки можно объяснить, и парень, который, как вы сказали, сделал это, сидел с двумя агентами ФБР в трехстах пятидесяти милях отсюда, когда началась стрельба. У тебя ничего нет. Нет, на самом деле это неправильно. У тебя есть одна вещь. Подброшенный пистолет, вот что у тебя есть.
   Словно по сигналу, дверь позади Босха открылась, и он услышал шаги. Не сводя глаз с лежащих перед ним документов, Босх не обернулся, чтобы посмотреть, кто это, пока не почувствовал, как рука схватила его за плечо и сжала. Он посмотрел в лицо специальному агенту Рою Линделлу. Он улыбался, стоя рядом с другим агентом, который, по мнению Босха, был партнером Экеблада, Колбертом.
   - Босх, - сказал Линделл, - я должен тебе стрижку.
   Босх был ошеломлен, увидев, что человек, которого он только что запер, стоит там, но быстро осознал, что произошло. Ирвингу и Биллетсу уже рассказали о встрече на стоянке за "Цезарем", они прочитали показания под присягой и поверили алиби. Они санкционировали освобождение Линделла. Вот почему Биллетс попросила номер бронирования, когда Босх вернул ей страницу.
   Босх перевел взгляд с Линделла на Ирвинга и Биллетса.
   - Ты веришь в это, не так ли? Вы думаете, что я нашел пистолет там, в сорняках, и подложил его только для того, чтобы сделать дело громче.
   Было колебание, пока каждый оставлял место для другого, чтобы ответить. Наконец, это был Ирвинг.
   - Единственное, что мы знаем наверняка, это то, что это был не агент Линделл. Его история солидна. Я воздержусь от суждений обо всем остальном".
   Босх посмотрел на Линделла, который все еще стоял.
   "Тогда почему ты не сказал мне, что ты федерал, когда мы были вместе в той комнате в Метро?"
   "Почему вы думаете? Насколько я знаю, ты уже подложил пистолет в мою ванную. Думаешь, я просто скажу тебе, что я агент, и после этого все будет круто? Да правильно."
   "Нам пришлось подыграть, Босх, посмотреть, какие ходы ты сделаешь, и убедиться, что Рой выбрался из тюрьмы в целости и сохранности, - сказал О'Грэйди. "После этого мы были в двух тысячах футов над вами и в двух тысячах позади вас всю дорогу через пустыню. Мы ждали. Половина из нас поспорила, что ты заключил сделку с Джоуи Марксом. Знаешь, за щепотку, за фунт?
   Теперь они дразнили его. Босх покачал головой. Казалось, это единственное, что он мог сделать.
   - Разве вы не видите, что происходит? он сказал. - Это вы заключили сделку с Джоуи Марксом. Только ты этого не знаешь. Он играет тобой, как симфонию. Иисус! Я не могу поверить, что сижу здесь, и это действительно происходит".
   - Как он играет с нами? - спросил Биллетс, первый признак того, что она, возможно, не прошла весь путь на другую сторону на нем.
   - ответил Босх, глядя на Линделла.
   "Разве ты не видишь? Они узнали о вас. Они знали, что ты агент. Так они все это подстроили".
   Экеблад насмешливо фыркнул.
   - Они ничего не подстраивают, Босх, - сказал Сэмюэлс. - Если бы они думали, что Рой - осведомитель, они бы просто увезли его в пустыню и зарыли в песок на три фута. Конец угрозы".
   - Нет, потому что мы говорим не об информаторе. Я говорю о том, что они точно знали, что он агент, и знали, что из-за этого они не могли просто взять его с собой в пустыню. Не агент ФБР. Если бы они это сделали, на них было бы больше жара, чем когда-либо чувствовали члены Ветви Давида. Нет, значит, они составили план. Они знают, что он здесь уже пару лет и знает более чем достаточно, чтобы их всех задавить. Но они не могут просто убить его. Не агент. Так что они должны нейтрализовать его, испортить его. Сделать так, чтобы он выглядел так, как будто он перешел черту, как будто он такой же плохой, как и они. Так что, когда он даст показания, они могут разобрать его на куски ударом Тони Алисо. Заставьте присяжных думать, что он нанесет удар, чтобы сохранить свое прикрытие. Они продают присяжных, и все они могут уйти".
   Босху казалось, что он посеял семена довольно убедительной истории, даже собрав ее на лету. Остальные в комнате некоторое время молча смотрели на него, но затем заговорил Линделл.
   - Вы слишком доверяете им, Босх, - сказал он. "Джоуи не такой умный. Я знаю его. Он не такой умный".
   "А как же Торрино? Ты собираешься сказать мне, что он не мог придумать это? Я просто подумал об этом, сидя здесь. Кто знает, сколько времени ему понадобилось, чтобы что-то придумать? Ответь на один вопрос, Линделл. Знал ли Джоуи Маркс, что у Тони Алисо за спиной налоговая служба, что грядет проверка?
   Линделл заколебался и посмотрел на Сэмюэлса, чтобы увидеть, сможет ли он ответить. Босх почувствовал, как пот отчаяния выступил на его шее и спине. Он знал, что должен их убедить, иначе не выйдет из комнаты со своим значком. Сэмюэлс кивнул Линделлу.
   - Если он и знал, то мне не сказал, - сказал Линделл.
   - Ну, может быть, это все, - сказал Босх. - Может быть, он знал, но не сказал тебе. Джоуи знал, что у него проблемы с Алисо, и каким-то образом он знал, что у него проблемы посерьезнее с тобой. И он, и Торрино объединили свои усилия и придумали все это, чтобы убить двух зайцев одним выстрелом".
   Наступила еще одна пауза, но Сэмюэлс покачал головой.
   - Это не работает, Босх. Вы растягиваетесь. Кроме того, у нас семьсот часов кассет. Их достаточно, чтобы посадить Джоуи, а Рой даже не скажет ни слова.
   "Во-первых, они могли не знать о существовании кассет, - сказал Биллетс. - А во-вторых, даже если и были, это плоды ядовитого дерева. У вас не было бы записей без агента Линделла. Вы хотите представить их в суде, вы должны представить его. Они уничтожают его, они уничтожают записи".
   Биллетс явно перешел на сторону Босха, и это вселило в него надежду. Это также заставило Сэмюэлса понять, что встреча окончена. Он собрал блокнот и встал.
   - Что ж, - сказал он, - я вижу, дальше мы с этим не пойдем. Лейтенант, вы слушаете отчаявшегося человека. Нам не нужно. Шеф Ирвинг, я вам не завидую. У вас есть проблема, и вы должны что-то с ней делать. Если в понедельник я узнаю, что Босх все еще носит свой значок, то я пойду к сидящему большому жюри и выдвину против него обвинение в фальсификации улик и нарушении гражданских прав Роя Линделла. Я также попрошу наш отдел гражданских прав расследовать каждый арест этого человека за последние пять лет. Плохой полицейский никогда не подбрасывает улики один раз, шеф. Это привычка".
   Сэмюэлс обошел стол и направился к двери. Остальные встали и последовали за ним. Босху хотелось вскочить и задушить его, но внешне он оставался спокоен. Его темные глаза следили за Сэмюэлсом, когда федеральный прокурор направился к двери. Он никогда не оглядывался на Босха. Но прежде чем уйти, он в последний раз выстрелил в Ирвинга.
   "Последнее, что я хочу сделать, это проветрить ваше грязное белье, Шеф. Но если ты не позаботишься об этом, ты не оставишь мне выбора.
   С этими словами федералы вышли, а оставшиеся еще долго сидели молча, прислушиваясь к звуку шагов по полированному линолеуму в коридоре. Босх посмотрел на Биллетса и кивнул.
   - Спасибо, лейтенант.
   "Для чего?"
   "Защитил меня там в конце".
   - Я просто не верю, что ты это сделаешь, вот и все.
   "Я бы не стал подбрасывать улики против своего злейшего врага. Если бы я сделал это, я бы пропал".
   Честейн поерзал на стуле, а на его лице заиграла легкая улыбка, но не настолько маленькая, чтобы не заметить Босха.
   - Честейн, мы с тобой уже встречались пару раз, и оба раза ты скучал по мне, - сказал Босх. "Ты же не хочешь вычеркнуть, не так ли? Тебе лучше переждать это".
   - Послушайте, Босх, шеф попросил меня присутствовать при этом, и я сделал то. Это его выбор, но я думаю, что ты и та история, которую ты только что соткала из воздуха, полная чушь. Я согласен с федералами в этом вопросе. Если бы это был мой выбор, я бы не выпустил тебя из этой комнаты со значком.
   - Но это не твой выбор, не так ли? - сказал Ирвинг.
   Когда Босх добрался до своего дома, он отнес сумку с продуктами к двери и постучал, но ответа не последовало. Он пнул соломенную циновку и нашел там ключ, который дал Элеоноре. Чувство печали охватило его, когда он наклонился, чтобы поднять его. Ее там не было.
   При входе его встретил сильный запах свежей краски, что показалось ему странным, поскольку с тех пор, как он рисовал, прошло уже четыре дня. Он пошел прямо на кухню и убрал продукты. Закончив, он взял бутылку пива из холодильника и, прислонившись к прилавку, медленно выпил ее, чтобы хватило до последнего. Запах краски напомнил ему, что теперь у него будет достаточно времени, чтобы закончить всю работу, необходимую для дома. В данный момент он был строго с девяти до пяти.
   Он снова подумал об Элеоноре и решил посмотреть, нет ли от нее записки и не находится ли ее чемодан в спальне. Но он не пошел дальше гостиной, где остановился и посмотрел на стену, которую оставил наполовину окрашенной после того, как в воскресенье ему позвонили на место преступления. Теперь стена была полностью окрашена. Босх долго стоял, оценивая работу, как если бы это был шедевр в музее. Наконец он подошел к стене и слегка коснулся ее. Он был свежий, но сухой. Нарисовано всего за несколько часов до этого, предположил он. Хотя никто этого не видел, его лицо расплылось в широкой улыбке. Он почувствовал, как волна счастья прорвалась сквозь серую ауру, окружающую его. Ему не нужно было искать ее чемодан в спальне. Он воспринял окрашенную стену как знак, как ее записку. Она вернется.
   Через час он распаковал свой ночлег и остальные ее вещи из машины и стоял в темноте на задней палубе. Он держал еще одну бутылку пива и смотрел на ленту огней, движущуюся по Голливудскому шоссе у подножия холма. Он понятия не имел, как долго она стояла в раме раздвижной двери на палубу и наблюдала за ним. Когда он обернулся, она была как раз там.
   "Элеонора."
   - Гарри... я думал, ты вернешься позже.
   - Я тоже. Но я здесь.
   Он улыбнулся. Он хотел подойти к ней и прикоснуться к ней, но осторожный голос велел ему двигаться медленнее.
   "Спасибо, что закончили".
   Он указал на гостиную со своей бутылкой.
   "Без проблем. Я люблю рисовать. Это меня расслабляет."
   "Ага. Я тоже."
   Они мгновение смотрели друг на друга.
   - Я видела отпечаток, - сказала она. - Там хорошо видно.
   Босх достал из сундука ее репродукцию "Ночных ястребов" Хоппера и повесил ее на свежевыкрашенную стену. Он знал, что то, как она отреагирует, увидев его там, многое скажет ему о том, где они были и куда могли направляться.
   - Хорошо, - сказал он, кивая и стараясь не улыбаться.
   - Что случилось с тем, что я послал тебе?
   Это было давно.
   - Землетрясение, - сказал он.
   Она кивнула.
   - Откуда ты только что пришел?
   "О, я пошел и арендовал машину. Знаешь, пока я не соображу, что я собираюсь делать. Я оставил свою машину в Вегасе".
   "Думаю, мы могли бы пойти и забрать его, отвезти обратно. Вы знаете, входите и выходите, а не торчите".
   Она кивнула.
   - О, у меня тоже есть бутылка красного вина. Ты что-то хочешь? Или еще пива?
   - Я возьму то, что ты ешь.
   "Я собираюсь выпить бокал вина. Ты уверен, что хочешь этого?
   "Я уверен. Я открою".
   Он последовал за ней на кухню, открыл вино, достал из шкафа два бокала и ополоснул их. У него уже давно не было никого, кто любил бы вино. Она налила, и они коснулись стаканов, прежде чем выпить.
   - Так как продвигается дело? она спросила.
   - У меня больше нет дела.
   Она наморщила лоб и нахмурилась.
   "Что случилось? Я думал, вы вернете своего подозреваемого.
   "Я сделал. Но это уже не мой случай. С тех пор, как мой подозреваемый оказался агентом бюро с алиби.
   - О, Гарри. Она посмотрела вниз. "У тебя проблемы?"
   Босх поставил стакан на стойку и скрестил руки на груди.
   - Я пока на столе. Меня исследуют косоглазые. Они думают, вместе с бюро, что я подбросил улики против агента. Пистолет. Я этого не сделал. Но я думаю, что кто-то сделал. Когда я выясню, кто, тогда я буду в порядке.
   - Гарри, как это...
   Он покачал головой, подошел к ней и накрыл ее рот своим. Он осторожно взял стакан из ее рук и поставил на прилавок позади нее.
   После того, как они занялись любовью, Босх пошел на кухню, чтобы открыть бутылку пива и приготовить ужин. Он очистил луковицу и нарезал ее вместе с зеленым перцем. Затем он переложил разделочную доску на сковороду и обжарил смесь со сливочным маслом, толченым чесноком и другими приправами. Он добавил две куриные грудки и готовил их до тех пор, пока мясо не стало легко разламывать и отделять от кости вилкой. Он добавил банку итальянского томатного соуса, банку измельченных помидоров и еще приправ. Он закончил тем, что налил рюмку красного вина из бутылки Элеоноры. Пока все кипело, он поставил кастрюлю с водой, чтобы вскипятить рис.
   Это был лучший ужин, который он умел готовить на кухне. Он предпочел бы поджарить что-нибудь на террасе, но гриль унесли, когда дом снесли после землетрясения. Хотя он заменил дом, он еще не удосужился купить новый гриль. Подмешивая рис в кипящую воду, он решил, что, если Элеонора захочет остаться на некоторое время, он получит гриль.
   "Хорошо пахнет."
   Он повернулся, а она стояла в дверях. Она была одета в синие джинсы и джинсовую рубашку. Ее волосы были влажными после душа. Босх посмотрел на нее и почувствовал желание снова заняться с ней любовью.
   "Надеюсь, это вкусно", - сказал он. "Это новая кухня, но я еще не знаю, как ею пользоваться. Никогда особо не готовил.
   Она улыбнулась.
   "Я уже могу сказать, что это будет хорошо".
   - Вот что, ты будешь перемешивать это каждые несколько минут, пока я буду принимать душ?
   "Конечно. Я накрою на стол.
   "Хорошо. Я думал, мы поедим на палубе. Краской там не пахнет.
   "Извиняюсь."
   - Нет, я имею в виду, что там будет хорошо. На краску не жалуюсь. На самом деле, все это было уловкой, чтобы оставить стену наполовину окрашенной вот так. Я знал, что ты не сможешь сопротивляться.
   Она улыбнулась.
   "Обычный Том Сойер, детектив третьего класса".
   - Может быть, ненадолго.
   Его комментарий испортил момент, и она перестала улыбаться. Он молча отчитывал себя по пути обратно в спальню.
   После душа Босх положил на сковороду последнюю часть своего рецепта. Он взял горсть замороженного горошка и добавил его в кипящую похлебку из курицы и помидоров. Вынося еду и вино к столику для пикника на палубе, он сказал Элеоноре, которая стояла у перил, присесть.
   "Извините, - сказал он, когда они уселись. - Я забыл о салате".
   "Это все, что мне нужно".
   Они молча приступили к трапезе. Он ждал.
   - Мне это очень нравится, - наконец сказала она. - Как вы это называете?
   "Я не знаю. Моя мама просто назвала его "Специальным цыпленком". Я думаю, так его называли в ресторане, где она его впервые попробовала".
   "Семейный рецепт".
   "Только один."
   Они спокойно ели несколько минут, в течение которых Босх исподтишка пытался наблюдать за ней, чтобы понять, действительно ли она наслаждается едой. Он был почти уверен, что она это сделала.
   - Гарри, - сказала Элеонора через некоторое время, - кто эти агенты, замешанные в этом?
   "Они со всего мира; Чикаго, Вегас, Лос-Анджелес"
   "Кто из Лос-Анджелеса?"
   - Парень по имени Джон О'Грейди? Ты его знаешь?"
   Прошло более пяти лет с тех пор, как она работала в полевом офисе бюро в Лос-Анджелесе. Агенты ФБР много переезжали. Он сомневался, что она знает О'Грэйди, а она сказала, что не знает.
   "А как насчет Джона Сэмюэлса? Он AUSA на этом. Он из ударной группы ОК.
   - Сэмюэлса я знаю. Или знал. Некоторое время был агентом. Не особенно хороший. У него было юридическое образование, и когда он понял, что из него не выходит следователь, он решил, что хочет возбудить уголовное дело".
   Она начала смеяться и покачала головой.
   "Какая?"
   "Ничего такого. Просто то, что они говорили о нем. Это как-то мерзко".
   "Какая?"
   - У него все еще есть усы?
   "Ага."
   "Ну, раньше говорили, что он, конечно, мог бы составить дело для обвинения, но что касается расследования на улице, то он не мог найти дерьма, даже если бы оно было в его собственных усах".
   Она снова рассмеялась - слишком сильно, подумал Босх. Он улыбнулся в ответ.
   "Может быть, поэтому он и стал прокурором", - добавила она.
   Тут что-то пришло в голову Босху, и он быстро погрузился в свои мысли. Наконец он услышал голос Элеоноры.
   "Какая?"
   "Ты исчезла. Я спросил, о чем ты думаешь. Я не думал, что это такая плохая шутка".
   - Нет, я просто думал о том, в какой я бездонной дыре. О том, что на самом деле не имеет значения, действительно ли Сэмюэлс считает, что я грязный. Ему нужно, чтобы я был грязным".
   "Как так?"
   "У них есть дела, которые они должны завести со своим парнем под прикрытием против Джоуи Маркса и его команды. И они должны быть готовы и способны объяснить, как орудие убийства оказалось в доме их парня. Потому что, если они не смогут объяснить это, тогда адвокаты Джоуи затолкают это им в глотку, сделают вид, будто их парень испорчен, убийца хуже, чем люди, за которыми он охотился. На этом оружии написано разумное сомнение. Так что лучший способ оправдать пистолет - обвинить в этом полицию Лос-Анджелеса. На меня. Плохой полицейский из плохого отдела, который нашел пистолет в сорняках и подложил его парню, который, как он думал, это сделал. Жюри пойдет вместе. В этом году меня сделают Марком Фурманом".
   Он видел, что веселье давно исчезло с ее лица. В ее глазах было явное беспокойство, но он подумал, что в них была и печаль. Может быть, она тоже понимала, как хорошо он был заперт.
   "Альтернатива состоит в том, чтобы доказать, что Джоуи Маркс или один из его людей подложили пистолет, потому что они каким-то образом знали, что Люк Гошен был агентом, и им нужно было дискредитировать его. Хотя это, скорее всего, правда, по этому пути труднее следовать. Сэмюэлсу проще просто облить меня грязью.
   Он посмотрел на свой недоеденный ужин и положил нож и вилку на тарелку. Он больше не мог есть. Он сделал большой глоток вина, а затем держал стакан в руке, готовый.
   - Думаю, у меня большие проблемы, Элеонора.
   Тяжесть его положения, наконец, начала давить на него. Он действовал на основе своей веры в то, что правда восторжествует, и теперь ясно видел, как мало правда будет иметь отношение к исходу. Он посмотрел на нее. Их взгляды встретились, и он увидел, что она вот-вот расплачется. Он попытался улыбнуться.
   - Эй, я что-нибудь придумаю, - сказал он. "Возможно, пока я катаюсь на конторке, но я не вынимаю оба весла из воды. Я собираюсь выяснить это".
   Она кивнула, но лицо ее по-прежнему выглядело растерянным.
   - Гарри, помнишь, когда ты нашел меня в казино в ту первую ночь, и мы пошли в бар "Цезаря", и ты пытался со мной заговорить? Помните, что вы говорили о том, чтобы делать что-то по-другому, если бы у вас была возможность вернуться?"
   "Да, я помню."
   Она вытерла глаза ладонями, прежде чем появились слезы.
   "Я должен сказать вам кое-что."
   - Ты можешь рассказать мне все, что угодно, Элеонора.
   "То, что я рассказал тебе о том, что я платил Квиллену, уличный налог и все такое..., это еще не все".
   Теперь она пристально смотрела на него, пытаясь прочитать его реакцию, прежде чем пойти дальше. Но Босх сидел неподвижно и ждал.
   "Когда я впервые приехал в Вегас после того, как уехал из Фронтеры, у меня не было ни места, ни машины, и я никого не знал. Я просто подумал, что попробую. Знаешь, играя в карты. И была девушка, которую я знал из Фронтеры. Ее звали Пэтси Куиллен. Она посоветовала мне найти ее дядю - это был Терри Квиллен - и что он, вероятно, поставит меня на кон после того, как проверит меня и увидит, как я играю. Пэтси написала ему и познакомила меня".
   Босх молча сидел, прислушиваясь. Теперь у него была идея, к чему все идет, но он не мог понять, почему она говорит ему.
   "Значит, он заколол меня. У меня есть квартира и немного денег, чтобы поиграть. Он ничего не сказал о Джоуи Марксе, хотя я должен был догадаться, что деньги откуда-то взялись. Это всегда так. Так или иначе, позже, когда он, наконец, сказал мне, кто на самом деле поставил меня на карту, он сказал, что я не должен волноваться, потому что организация, на которую он работал, не хочет, чтобы я возвращал орех. То, что они хотели, было просто интересом. Двести в неделю. Налог. Я не думал, что у меня есть выбор. Я уже взял деньги. Так я начал платить. В начале было тяжело. У меня его не было пару раз, а на следующей неделе он был удвоен плюс обычный налог за эту неделю. Ты отстаешь, и выхода нет".
   Она посмотрела на свои руки и сцепила их на столе.
   - Что они заставили тебя сделать? - тихо спросил Босх, тоже отводя глаза.
   - Это не то, о чем ты думаешь, - сказала она. "Мне повезло... обо мне знали. Я имею в виду, что я был агентом. Они полагали, что могут использовать мои навыки, какими бы бездействующими они ни были. Поэтому они заставили меня просто наблюдать за людьми. В основном в казино. Но было несколько раз, когда я шел за ними на улицу. Большую часть времени я даже не знал точно, кто они и зачем им нужна была информация, но я просто наблюдал, иногда играл за одними и теми же столами и сообщал Терри, что парень выигрывал или проигрывал, с кем он разговаривал. , любые нюансы его игры... знаете, такие вещи".
   Сейчас она просто болтала, откладывая в сторону то, что собиралась ему рассказать, но Босх ничего не сказал. Он позволил ей продолжать.
   "Пару дней я наблюдал за ними с Тони Алисо. Они хотели знать, сколько он теряет за столами и куда направляется, обычные вещи. Но, как оказалось, он не проигрывал. На самом деле он неплохо играл в карты".
   - Куда вы видели, как он ушел?
   "О, он ходил обедать, в стриптиз-клуб. Он бегал по поручениям и тому подобное.
   - Вы когда-нибудь видели его с девушкой?
   "Один раз. Я последовал за ним пешком из "Миража" в "Цезарь", а затем в торговый пассаж. Он отправился в Спаго на поздний обед. Он был один, а потом появилась девушка. Она была молода. Сначала я подумал, что это что-то вроде эскорта, но потом понял, что он знал ее. После обеда они ненадолго вернулись в его гостиничный номер, а когда вышли, взяли его аренду, и он повел ее сделать маникюр, купить сигарет и в банк, пока она открывала счет. Просто поручения. Затем они отправились в стриптиз-клуб в Северном Вегасе. Когда он ушел, он был один. Тогда я подумал, что она танцовщица".
   Босх кивнул.
   "Вы наблюдали за Тони в прошлую пятницу вечером?" - спросил Босх.
   "Нет. Это было просто совпадение, что мы оказались за одним столом. Это было потому, что он ждал, чтобы пойти к столу с высокими ставками. На самом деле я ничего не делал для них в течение месяца или около того, кроме как платил еженедельный налог, пока... Терри...
   Ее голос оборвался. Наконец-то они подошли к точке невозврата.
   - Что до Терри, Элеонора?
   Она посмотрела на исчезающий горизонт. Над Долиной зажигались огни, а небо было розовым неоновым, смешанным с серой краской. Босх не сводил с нее глаз. Она говорила, все еще наблюдая за концом дня.
   "Квиллен пришла ко мне домой после того, как ты забрал меня из Метро. Он отвел меня в дом, где ты меня нашел. Они не сказали мне, почему, и они сказали мне не уходить. Они сказали, что никто не пострадает, если я буду делать то, что мне говорят. Я просидел в этом месте два дня. На меня надели наручники только прошлой ночью. Как будто они знали, что ты придешь тогда.
   Она позволила биту тишины следовать. Он был там, если Босх хотел его использовать, но он не сказал ни слова.
   "Я думаю, что я пытаюсь сказать вам, что все это было чем-то меньшим, чем похищение".
   Теперь она снова посмотрела на свои руки.
   - И именно поэтому вы, очевидно, не хотели, чтобы мы вызывали Метро, - тихо сказал Босх.
   Она кивнула.
   - Не знаю, почему я не рассказал тебе всего раньше. Мне очень жаль, Гарри. Я..."
   Теперь Босх почувствовал, как собственные слова застревают у него в горле. Ее история была понятна и правдоподобна. Он даже сочувствовал ей и понимал, что она в собственной бездонной яме. Он видел, как она считала, что у нее нет выбора. Чего он не мог видеть и что причиняло ему боль, так это то, почему она не могла рассказать ему все с самого начала.
   - Почему ты не могла мне сказать, Элеонора? ему удалось выбраться. - Я имею в виду сразу. Почему ты не сказал мне той ночью?
   - Не знаю, - сказала она. - Я хотел... Наверное, я надеялся, что это просто исчезнет, и тебе никогда не придется об этом знать.
   - Тогда почему ты говоришь мне сейчас?
   Она посмотрела прямо на него.
   "Потому что я ненавидел не рассказывать тебе всего... и потому что, пока я был в том доме, я услышал кое-что, что тебе нужно знать сейчас".
   Босх закрыл глаза.
   - Прости, Гарри. Очень жаль."
   Он кивнул. Он тоже был. Он вымыл руки перед лицом. Он не хотел этого слышать, но знал, что должен. Его разум метался между чувствами предательства, замешательства и сочувствия. В один момент его мысли были об Элеоноре, а в следующий - о деле. Они знали. Кто-то рассказал Джоуи Марксу о Элеоноре и о нем. Он подумал о Фелтоне и Айверсоне, потом о Бакстере и обо всех копах, которых он видел в Метро. Кто-то скормил Марксу информацию, и они использовали Элеонору как приманку для него. Но почему? К чему вся эта шарада? Он открыл глаза и посмотрел на Элеонору пустым взглядом.
   - Что вы слышали и что мне нужно знать?
   "Это была первая ночь. Меня держали в той задней комнате, где стоял телевизор, куда ты пришел и забрал меня. Меня держали там, и самоанцы были там, входили и выходили. Но время от времени в других частях дома появлялись люди. Я слышал, как они разговаривали".
   - Гасси и Квиллен?
   - Нет, Квиллен ушел. Я знаю его голос, и это был не он. И я не думаю, что это был Гасси. Я думаю, это был Джоуи Маркс и кто-то еще, вероятно, адвокат Торрино. Кто бы это ни был, я слышал, как один мужчина назвал другого Джо. Вот почему я думаю, что это был Маркс.
   "Хорошо. Давай, что они сказали?
   "Я не мог слышать все это. Но один человек рассказывал другому, тому, кого он называл Джо, все, что он узнал о полицейском расследовании. Что касается метро, я думаю. И я слышал, как тот, кого звали Джо, очень рассердился, когда ему сказали, что пистолет был найден в доме Люка Гошена. И я помню его слова. Очень ясно. Он кричал. Он сказал: "Как, черт возьми, они нашли там пистолет, если мы не стреляли в него?" А потом он сказал еще кое-что о копах, подбрасывающих пистолет, и сказал: "Вы скажите нашему парню, что если это какая-то вымогательство, то он может отвалить, он может забыть об этом". После этого я мало что слышал. Они понизили голоса, и первый парень просто пытался успокоить другого парня".
   Несколько мгновений Босх смотрел на нее, пытаясь проанализировать то, что она подслушала.
   - Думаешь, это было шоу? он спросил. - Знаешь, надел для твоего же блага, потому что они рассчитывали, что ты повернешься и расскажешь мне, что слышал?
   "Сначала я знала, и это еще одна причина, по которой я не сказала вам об этом сразу", - сказала она. - Но теперь я не так уверен. Когда они впервые взяли меня, когда Квиллен вез меня туда, и я задавал много вопросов, он не хотел на них отвечать. Но он сказал одну вещь. Все, что он сказал мне, это то, что я им нужен на день или два, чтобы провести тест на ком-то. Он не стал бы объяснять дальше. Испытание, вот и все, что он сказал.
   "Тест?"
   Босх выглядел сбитым с толку.
   - Послушай меня, Гарри. Я только и делал, что думал об этом с тех пор, как ты вытащил меня оттуда.
   Она подняла палец.
   "Начнем с того, что я подслушал. Допустим, это были Джоуи Маркс и его адвокат, и допустим, это было не шоу, а то, что они сказали, было правдой. Они не ставили дело на Тони Алисо, понятно?
   "Хорошо."
   "Посмотрите на это с их точки зрения. Они не имеют к этому никакого отношения, но за это арестовывают одного из их близких парней. И судя по тому, что они услышали от своего источника в Метро, это похоже на громкое дело. Я имею в виду, что у копов есть отпечатки пальцев и орудие убийства, найденное прямо в ванной Гошена. Джоуи Маркс, должно быть, думает, что либо все это было подброшено копами, либо, может быть, Гошен пошел и сделал это сам по какой-то неизвестной причине. В любом случае, что, по-твоему, будет его непосредственной заботой?
   "Ремонтно-восстановительные работы."
   "Верно. Он должен выяснить, что происходит с Гошеном и каков ущерб. Но он не может, потому что Гошен пошел и нашел себе собственного адвоката. Торрино не имеет к нему доступа. Вместо этого Джоуи и Торрино устраивают тест, чтобы выяснить, не является ли причина, по которой Гошен нанял собственного адвоката, тем, что он собирается говорить".
   "Заключать сделку."
   "Верно. Теперь предположим, что от их источника в Метро они знают, что главный полицейский по этому делу имеет отношения с кем-то, кого они знают и на кого они клюют. Я".
   "Поэтому они просто отводят вас в конспиративную квартиру и ждут. Потому что они знают, что если я узнаю, где убежище, и появлюсь, чтобы забрать тебя, или если я позвоню в Метро и скажу, что знаю, где ты, то они знают, что Гошен - единственный, кто мог бы мне сказать. Это значит, что он говорит. Это было испытание, о котором говорил Квиллен. Если я не покажусь, они крутые. Это означает, что Гошен встает. Если я появлюсь, они поймут, что им нужно как можно быстрее добраться до Гошена в Метро и прикончить его.
   "Правильно, прежде чем он сможет говорить. Я тоже так подумал".
   - Значит, это означало бы, что Алисо на самом деле не был хитом - по крайней мере, для Маркса и его людей - и что они понятия не имели, что Гошен был агентом.
   Она кивнула. Босх почувствовал прилив энергии, который приходит, когда он делает огромный шаг в темной тьме расследования.
   "Музыки из багажника не было, - сказал он.
   "Какая?"
   "Весь этот лайс-Вегасский ракурс, Джоуи Маркс, все это, все это было отвлечением. Мы пошли совершенно по ложному пути. Его должен был разработать кто-то очень близкий к Тони. Достаточно близко, чтобы знать, что он делает, знать об отмывании денег и знать, как сделать так, чтобы его убийство выглядело связанным с мафией. Чтобы повесить это на Гошена.
   Она кивнула.
  
   - Вот почему я должен был тебе все рассказать. Даже если это означало, что мы...
   Босх посмотрел на нее. Она не закончила строчку, и он тоже.
   Босх вынул из кармана сигарету и сунул ее в рот, но не закурил. Он перегнулся через стол и взял ее тарелку и свою. Он говорил с ней, соскальзывая со скамейки.
   - У меня тоже нет десерта.
   "Это нормально."
   Он отнес тарелки на кухню, ополоснул их и поставил в посудомоечную машину. Он никогда раньше не пользовался новым прибором и некоторое время склонялся над ним, пытаясь понять, как им управлять. Как только он начал это делать, он начал чистить сковороду и кастрюлю в раковине. Простая работа начала его расслаблять. Элеонора вошла на кухню со своим бокалом и несколько мгновений смотрела на него, прежде чем заговорить.
   - Прости, Гарри.
   "Все в порядке. Ты была в плохой ситуации и сделала то, что должна была сделать, Элеонора. Никто не может быть обвинен в этом. Я бы, наверное, сделал все то же, что и ты.
   Прошло несколько мгновений, прежде чем она снова заговорила.
   "Ты хочешь, чтобы я ушел?"
   Босх выключил воду и заглянул в раковину. Он мог разглядеть свое темное изображение, отраженное в новой нержавеющей стали.
   - Нет, - сказал он. - Я так не думаю.
   Босх прибыл на станцию в семь утра в пятницу с коробкой глазированных пончиков с фермерского рынка Фэрфакса. Он вошел первым. Он открыл коробку и поставил ее на прилавок возле кофеварки. Он взял один из пончиков, положил его на салфетку и оставил на своем месте на столе в отделе убийств, а сам пошел в дежурную часть за кофе из урны. Это было намного лучше, чем то, что вышло из машины детективного бюро.
   Выпив кофе, он взял свой пончик и подошел к столу, стоявшему за прилавком бюро. Его назначение на дежурство за столом означало, что он будет обрабатывать большинство посетителей, а также сортировать и распространять ночные отчеты. Телефоны, о которых ему не придется беспокоиться. Им ответил старик из района, который пожертвовал свое время отделу.
   Босх был один в отделении отделения не менее пятнадцати минут, прежде чем начали появляться другие детективы. Шесть раз вновь прибывший спрашивал его, почему он на стойке регистрации, и каждый раз он отвечал детективу, который спрашивал, что это не так. было слишком сложно, чтобы в него можно было вникнуть, но о том, что это будет известно достаточно скоро. В полицейском участке ничто не оставалось тайной надолго.
   В половине восьмого лейтенант из утренней вахты перед уходом со смены принес утренние сводки и улыбнулся, увидев Босха. Его звали Кляйн, и они с Босхом знали друг друга поверхностно уже много лет.
   - Кого ты побил на этот раз, Босх? он пошутил.
   Было хорошо известно, что детектив, сидевший за столом, где теперь сидел Босх, находился там либо по воле судьбы бюро, либо выполнял дежурные обязанности в то время, когда велось внутреннее расследование. Чаще всего это было последнее. Но сарказм Кляйна показал, что он еще не слышал, что Босх действительно находится под следствием. Босх отыграл вопрос с улыбкой, но не ответил. Он взял у Кляйна стопку отчетов толщиной в два дюйма и шутливо отсалютовал ему в ответ.
   Стопка, которую дал ему Кляйн, содержала почти все отчеты о преступлениях, поданные патрульными офицерами Голливудского отделения за последние двадцать четыре часа. Позднее утром предстояла вторая, меньшая партия отставших, но стопка в его руках составляла основную часть дневной работы в бюро.
   Не поднимая головы и не обращая внимания на шум вокруг него, Босху потребовалось полчаса, чтобы рассортировать все отчеты по стопкам в соответствии с преступлениями. Затем он должен был просмотреть их все, используя свой опытный глаз, чтобы, возможно, установить связь между грабежами и кражами со взломом или нападениями и так далее, а затем доставить отдельные стопки в детективные столы, относящиеся к этой конкретной классификации преступлений.
   Подняв глаза от работы, он увидел, что лейтенант Биллетс сидит в своем кабинете и разговаривает по телефону. Он не заметил, что она вошла. Часть его офисной работы состояла в том, чтобы давать ей утренний брифинг по отчетам, информируя ее о любых значительных или необычных преступлениях или о чем-то еще, о чем она должна знать как начальник детективного бюро.
   Он вернулся к работе и сначала просмотрел отчеты об угонах автомобилей, потому что они составляли самую большую кучу, которую он вытащил из стопки отчетов. За последние двадцать четыре часа в Голливуде было угнано тридцать три машины. Босх знал, что это, вероятно, показатель ниже среднего. Прочитав сводки в отчетах и проверив другие сходства, он не нашел ничего существенного и отнес стопку детективу, отвечавшему за стол угона автомобилей. Направляясь обратно в комнату отделения, он заметил, что Эдгар и Райдер стояли у стола убойного отдела и складывали вещи в картонную коробку. Подойдя ближе, он понял, что они упаковывают книгу убийств, вспомогательные файлы и сумки с уликами, относящиеся к делу Алисо. Все это было отправлено в федералы.
   - Доброе утро, ребята, - сказал Босх, не зная, с чего начать.
   - Гарри, - сказал Эдгар.
   - Как дела, Гарри? - сказала Райдер с искренним беспокойством в голосе.
   - Я держусь... Э-э, послушайте, я просто... я просто хочу сказать, что мне жаль, ребята, что вы были втянуты в это, но я хотел, чтобы вы знали, что я ни за что...
   - Забудь об этом, Гарри, - сказал Эдгар. "Вы не должны говорить нам ни одной чертовой вещи. Мы оба знаем, что все это ерунда. За все годы моей работы ты самый праведный полицейский, которого я знаю, чувак. Все остальное - ерунда".
   Босх кивнул, тронутый словами Эдгара. Он не ожидал таких чувств от Райдера, потому что это было их первое совместное дело. Но она все равно говорила.
   - Я недолго работал с тобой, Гарри, но, насколько мне известно, я согласен с тем, что говорит Джерри. Смотри, это пройдет, и мы вернемся к этому снова".
   "Спасибо."
   Босх уже собирался вернуться к своему новому столу, когда заглянул в коробку, которую они упаковывали. Он протянул руку и вытащил двухдюймовую книгу убийств, которую Эдгару было поручено подготовить и постоянно обновлять по делу Алисо.
   "Федералы идут сюда или вы просто отправляете это?"
   - Надо, чтобы кто-нибудь забрал его в десять, - сказал Эдгар.
   Босх посмотрел на настенные часы. Было всего девять.
   "Не возражаете, если я скопирую это? Просто чтобы у нас было что-то на случай, если все это упадет в ту черную дыру, которую они держат там, в бюро.
   - Будь моим гостем, - сказал Эдгар.
   - Салазар когда-нибудь присылал протокол? - спросил Босх.
   - Вскрытие? - спросил Райдер. "Нет, не сейчас. Если только он не находится в отправке.
   Босх не сказал им, что если он был в пути, то федералы каким-то образом его перехватили. Он отнес книгу убийств к копировальной машине, отцепил три кольца и убрал стопку отчетов. Он настроил машину на копирование обеих сторон исходных документов и поместил стопку в лоток автоматической подачи. Прежде чем начать, он проверил, заполнен ли лоток бумагой с тремя отверстиями. Это было. Он нажал кнопку запуска и отступил назад, чтобы посмотреть. В городе была франчайзинговая сеть копировальных аппаратов, которая подарила машину и регулярно ее обслуживала. Это была единственная вещь в бюро, которая была современной и на которую можно было рассчитывать в работе большую часть времени. Босх закончил работу за десять минут. Он снова сложил папку и вернул ее в коробку на столе Эдгара. Затем он взял новую папку из чулана, положил свои копии отчетов на кольца и бросил ее в ящик картотеки, к которой скотчем была приклеена его визитная карточка. Затем он сказал своим двум партнерам, где он находится, если он им понадобится.
   - Гарри, - сказал Райдер тихим голосом, - ты не думаешь немного заняться этим на фрилансе, не так ли?
   Он мгновение смотрел на нее, не зная, что ответить. Он думал о ее отношениях с Биллетсом. Он должен был быть осторожен.
   - Если да, - сказала она, возможно, почувствовав его нерешительность, - я хотела бы принять в этом участие. Вы знаете, что бюро не собирается работать с этим с должной осмотрительностью. Они собираются оставить это без внимания".
   - Меня тоже зачисли, - добавил Эдгар.
   Босх снова помедлил, перевел взгляд с одного на другого и кивнул.
   - Как насчет того, чтобы встретиться у Муссо в половине двенадцатого? он сказал. "Я покупаю."
   - Мы будем там, - сказал Эдгар.
   Когда он вернулся к бюро, он увидел через стеклянное окно ее офиса, что Биллетс не говорила по телефону и просматривала какие-то документы. Ее дверь была открыта, и вошел Босх, постучал в дверной косяк.
   - Доброе утро, Гарри. В ее голосе и поведении была задумчивость, как будто она, возможно, смущалась, что он был ее сотрудником на стойке регистрации. - Что-нибудь происходит, о чем я должен знать немедленно?
   "Я так не думаю. Это выглядит довольно ручным. Однако в стриптиз-отелях снова работает горячий вор. По крайней мере, это похоже на одного парня. Вчера вечером сделал один в Шато, а другой в Хаятте. Люди так и не проснулись. Похоже, у обоих один и тот же МО.
   - Были ли жертвы теми, кого мы должны знать и о ком заботиться?
   "Я так не думаю, но я не читаю журнал People. Я мог бы не узнать знаменитость, если бы они подошли и укусили меня".
   Она улыбнулась.
   "Каковы были потери?"
   "Я не знаю. Я еще не закончил с этой кучей. Я пришел не для этого. Я просто хотел еще раз поблагодарить за то, что заступился за меня, как вчера.
   - Это вряд ли заступилось за тебя.
   "Да, это было. В таких обстоятельствах то, что вы говорили и делали, высовывало себе шею. Я ценю это."
   - Ну, как я уже сказал, я сделал это, потому что не верю в это. И чем скорее ОВР и бюро займутся этим, тем скорее не поверят. Кстати, когда у вас назначена встреча?
   "Два."
   "Кем будет ваш представитель защиты?"
   "Парень, которого я знаю из RHD. Деннис Зейн. Он хороший парень, и он знает, что для меня сделать. Ты его знаешь?"
   "Нет. Но послушай, дай мне знать, если я могу что-то еще сделать.
   - Спасибо, лейтенант.
   "Милость."
   "Верно. Милость."
   Когда Босх вернулся к своему столу, он подумал о встрече с Честейн. В соответствии с ведомственными процедурами, Bosch должен был представлять представитель профсоюза по защите, который на самом деле был коллегой-детективом. Он действовал почти как адвокат, советуя Босху, что и как говорить. Это был первый формальный шаг внутреннего расследования и дисциплинарного процесса.
   Подняв глаза, он увидел женщину, стоящую у прилавка с молодой девушкой. У девушки были покрасневшие глаза и опухоль размером с мрамор на нижней губе, которая выглядела так, как будто это результат укуса. Она была взлохмачена и смотрела на стену позади Босха с таким отстранением в глазах, что предполагалось, что там было окно. Но не было.
   Босх мог бы спросить, как он может помочь им, не вставая со своего стола, но не нужно было быть детективом, чтобы догадаться, почему они здесь. Он встал, обошел стол и подошел к стойке, чтобы они могли поговорить конфиденциально. Жертвы изнасилования были людьми, которые вызывали у Босха наибольшую печаль. Он знал, что не сможет продержаться и месяца в команде по расследованию изнасилований. У каждой жертвы, которую он когда-либо видел, был такой взгляд. Это был знак того, что все в их жизни теперь и навсегда изменилось. Они никогда не вернутся к тому, что у них было раньше.
   После краткого разговора с матерью и дочерью Босх спросил, нужна ли девочке немедленная медицинская помощь, и мать ответила, что не нуждается. Он открыл половинчатую дверь в стойке и провел их обоих обратно в одну из трех комнат для допросов в коридоре позади бюро. Затем он подошел к столу с преступлениями на сексуальной почве и обратился к Мэри Канту, детективу, которая годами занималась тем, с чем, как знал Босх, он не мог справиться в течение месяца.
   - Мэри, к тебе в номер три, - сказал Босх. - Ей пятнадцать. Произошло прошлой ночью. Она слишком заинтересовалась толкачом, который работает на соседнем углу. Он схватил ее и продал вместе с камнем своему следующему покупателю. Она с матерью.
   "Спасибо, Босх. Как раз то, что мне было нужно в пятницу. Я сейчас же вернусь. Вы спрашиваете, не нуждалась ли она в медицинской помощи?
   "Она сказала нет, но я думаю, что ответ - да".
   "Хорошо, я разберусь с этим. Спасибо."
   Вернувшись к стойке регистрации, Босху потребовалось несколько минут, чтобы избавиться от мыслей о девушке, и еще сорок пять, чтобы закончить чтение отчетов и доставить их соответствующим детективным группам.
   Когда он закончил, он проверил Биллетс через окно и увидел, что она разговаривает по телефону с кучей бумаг перед собой. Босх встал, подошел к своему картотечному шкафу и достал копию книги убийств, которую положил туда ранее. Он потащил толстую папку обратно к своему столу у стойки. Он решил, что в свободное от работы время в приемной он начнет просматривать книгу убийств. Дело пошло так быстро в начале недели, что у него не было времени, которое он обычно любил тратить на просмотр документов. Он знал по опыту, что знание деталей и нюансов расследования часто было ключом к завершению дела. Он только начал перелистывать страницы в беглом обзоре, когда с прилавка к нему обратился смутно знакомый голос.
   - Это то, что я думаю?
   Босх посмотрел вверх. Это был О'Грейди, агент ФБР. Босх почувствовал, как его лицо вспыхнуло от смущения из-за того, что его поймали с поличным с досье, и из-за его растущей неприязни к агенту.
   - Да, это то, о чем ты думаешь, О'Грейди. Ты должен был быть здесь полчаса назад, чтобы забрать его.
   "Да, ну, я не тяну твое время. У меня были дела".
   - Например, сделать своему приятелю Рою новый хвостик?
   - Просто дай мне папку, Босх. И все остальное."
   Босх до сих пор не встал и не пошевелился.
   - Зачем тебе это, О'Грейди? Мы все знаем, что ты забросишь дело. Вам все равно, кто убил Тони Алисо, и вы не хотите знать.
   "Это фигня. Дай мне файл".
   О'Грэйди перегнулся через стойку и вслепую потянулся к кнопке открывания полудвери.
   - Придержи своих гребаных лошадей, чувак, - сказал Босх, вставая. "Просто подожди там. Я все получу".
   Неся папку, Босх вернулся к столу отдела убийств и, прикрывая спиной взгляд О'Грейди, положил папку на стол и взял коробку с исходной папкой, вспомогательными отчетами и сумками для улик, которые были у Эдгара и Райдера. положить с ним. Он отнес его обратно и бросил на прилавок перед О'Грэйди.
   "Ты должен подписать это", - сказал он. "Мы особенно тщательно относимся к тому, как мы обращаемся с уликами и кто должен с ними обращаться".
   "Да правильно. Весь мир знает об этом из дела OJ, не так ли?
   Босх схватил О'Грейди за галстук и дернул его верхнюю часть туловища вниз через прилавок. Агент не мог найти покупку своими руками, которая дала бы ему рычаг, чтобы отступить. Босх наклонился так, что говорил прямо ему в ухо.
   "Извините меня?"
   - Босх, ты...
   "Гарри!"
   Босх посмотрел вверх. Биллетс стояла в дверях ее кабинета. Босх отпустил галстук, и тело О'Грэйди отпрыгнуло назад, когда он выпрямился. Его лицо было багровым от смущения и гнева. Сдергивая галстук с шеи, он закричал: "Ты поддаешься сертификации, ты это знаешь? Ты чертов мудак!"
   - Я не знал, что вы, агенты, используете такие выражения, - сказал Босх.
   - Гарри, просто сядь, - скомандовал Биллетс. - Я позабочусь об этом.
   Сейчас она подошла к стойке.
   - Он должен подписать квитанцию.
   "Мне все равно! Я справлюсь!"
   Босх вернулся к своему столу и сел. Он смотрел на О'Грэйди мертвыми глазами, пока Биллетс копалась в коробке, пока не нашла инвентарный список и квитанцию, подготовленные Эдгаром. Она показала О'Грэйди, где расписаться, а затем велела ему идти.
   "Тебе лучше понаблюдать за ним", - сказал он Биллетсу, поднимая коробку с прилавка.
   - Вам лучше следить за собой, агент О'Грейди. Если я услышу что-нибудь еще об этом маленьком разногласии здесь, я подам жалобу на вас за то, что вы его подстрекаете.
   - Он тот, кто...
   "Мне все равно. Понять? Мне все равно. Теперь уходи.
   "Я выхожу. Но вы следите за своим мальчиком там. Держи его подальше от этого".
   О'Грейди указал на содержимое коробки. Биллетс не ответил. О'Грэйди поднял коробку и попытался отойти от прилавка, но остановился и еще раз взглянул на Босха.
   - Эй, Босх, кстати, я получил сообщение от Роя.
   "Агент О'Грейди, пожалуйста, уходите!" - сердито сказал Биллетс.
   "Что это?" - сказал Босх.
   "Он просто хотел спросить, кто теперь мясо?"
   С этими словами он развернулся и направился по коридору к выходу. Биллетс наблюдала за ним, пока он не ушел, а затем повернулась и посмотрела на Босха с гневом в глазах.
   - Ты просто не знаешь, как помочь себе, не так ли? она сказала. "Почему бы тебе не повзрослеть и не бросить эти маленькие писающие войны?"
   Она не стала ждать его ответа, потому что у него его не было. Она быстро вернулась в свой кабинет и закрыла дверь. Затем она закрыла жалюзи на внутреннем окне. Босх откинулся назад, заложив руки за шею, посмотрел в потолок и громко выдохнул.
   После инцидента с О'Грейди Босх почти сразу занялся расследованием дела о вооруженном ограблении. В то время вся банда грабителей занималась угоном автомобиля, сопровождавшимся погоней на высокой скорости, а это означало, что Босх, как администратор, должен был взять интервью у вошедшей жертвы и напечатать отчет. Жертвой стал молодой мексиканский мальчик, чья работа заключалась в том, чтобы стоять на углу Голливудского бульвара в Сьерра-Боните и продавать карты домам кинозвезд в горах. В десять утра, вскоре после того, как он установил свой фанерный знак и начал махать машинам, подъехал старый седан американского производства с мужчиной за рулем и женщиной на пассажирском сиденье. Спросив, сколько стоят карты и много ли он продал, женщина наставила на мальчика пистолет и украла у него тридцать восемь долларов. Он пришел сообщить о преступлении вместе с матерью. Как оказалось, в тот день перед ограблением он продал только одну карту, а почти все изъятые у него деньги были его собственными - он привез их с собой для сдачи. Его потеря была примерно такой же, как он заработал целый день, стоя на углу и размахивая рукой, как ветряная мельница.
   Из-за небольшой добычи и небрежного метода, использованного грабителями, Босх сразу же подумал, что подозреваемые были парой аферистов, ищущих быстрый счет, чтобы купить свой следующий баллон с героином. Они даже не удосужились спрятать номерной знак машины, который мальчик заметил и запомнил, когда они уезжали.
   Покончив с мальчиком и его матерью, он подошел к телетайпу и выставил на машину объявление о розыске с описанием подозреваемых. Когда он сделал это, он обнаружил, что автомобиль уже был в розыске за его использование в двух предыдущих ограблениях на прошлой неделе. "Много хорошего сделал мальчик, потерявший дневной заработок", - подумал Босх. Грабителей надо было схватить до того, как они добрались до мальчика. Но это был большой город, а не идеальный мир. Разочарования, подобные этому, не задерживались у Bosch долго.
   К этому времени комната отряда почти убралась к обеду. Босх видел только Мэри Канту за столом отдела сексуальных преступлений, вероятно, работающую над газетой с утренней работы.
   Эдгар и Райдер ушли, видимо, решив, что лучше пойти к Муссо по отдельности. Когда Босх встал, чтобы уйти, он заметил, что жалюзи на окне кабинета лейтенанта все еще задернуты. Биллетс все еще был там, он знал. Он подошел к столу отдела убийств и положил копию книги убийств в свой портфель, а затем подошел и постучал в ее дверь. Прежде чем она успела ответить, он открыл дверь и заглянул внутрь.
   "Я собираюсь пообедать, а потом поеду в центр по поводу СВР. У вас не будет никого на прилавке.
   - Хорошо, - сказала она. - Я пошлю туда Эдгара или Райдера после обеда. В любом случае, они просто ждут дела.
   - Хорошо, тогда увидимся.
   - А, Гарри?
   "Да?"
   "Я сожалею о том, что произошло ранее. Не за то, что я сказал. Я имел в виду то, что сказал, но я должен был взять тебя сюда и поговорить с тобой. Делать это на глазах у других было неправильно. Я прошу прощения."
   "Не беспокойтесь об этом. Хороших выходных."
   "Ты тоже."
   - Я попытаюсь, лейтенант.
   "Милость."
   "Милость."
   Босх добрался до ресторана Муссо и Фрэнка на Голливудском бульваре ровно в полдвенадцатого и припарковался сзади. Ресторан был голливудской достопримечательностью, он находился на бульваре с 1924 года. В период своего расцвета он был популярным местом среди голливудской элиты. Фицджеральд и Фолкнер продолжали. Чаплин и Фэрбенкс однажды мчались друг с другом по Голливудскому бульвару верхом, и проигравший должен был оплатить счет за ужин. Теперь ресторан существовал в основном за счет своей былой славы и увядающего очарования. Его обитые красной кожей кабинки все еще были заполнены каждый день обедом, и некоторые официанты выглядели и двигались так, как будто они пробыли там достаточно долго, чтобы обслужить Чаплина. Меню не изменилось за все те годы, что Босх ел там - и это в городе, где проститутки на бульваре держались дольше, чем в большинстве ресторанов.
   Эдгар и Райдер ждали в одной из дорогих круглых кабин, и Босх проскользнул внутрь после того, как на них указал метрдотель - он, по-видимому, был слишком стар и устал, чтобы водить Босха через себя. Они оба пили чай со льдом, и Босх решил согласиться с этим, хотя про себя посетовал, что они были в заведении, где делают лучший мартини в городе. Только Райдер смотрел на меню. Она была новенькой в дивизии и не бывала у Муссо достаточно раз, чтобы знать, что лучше всего заказать на обед.
   - Так что мы делаем? - спросил Эдгар, пока она смотрела.
   - Мы должны начать сначала, - сказал Босх. "Вещи в Вегасе были направлены не в ту сторону".
   Райдер взглянул на Босха поверх меню.
   - Киз, положи это, - сказал он. "Если ты не получишь пирог с курицей, ты совершаешь ошибку".
   Она поколебалась, кивнула и отложила меню в сторону.
   - Что ты имеешь в виду под неправильным направлением? она спросила.
   - Я имею в виду, что тот, кто убил Тони, хотел, чтобы мы пошли по этому пути. И они подбросили пистолет, чтобы убедиться, что мы остаемся там. Но они облажались. Они не знали, что парень, которому они подбросили пистолет, был федералом, у которого есть куча других федералов в качестве алиби. Это было ошибкой. Теперь, когда я узнал, что наш подозреваемый был агентом, я подумал, что Джоуи Маркс и его люди, должно быть, поняли, что он был федералом, и подстроили все это, чтобы запятнать его.
   - Я все еще думаю, что это звучит хорошо, - сказал Эдгар.
   - Да, или так было до вчерашнего вечера, - сказал Босх, когда к столу подошел пожилой официант в красном пальто.
   - Три пирога с курицей, - сказал Босх.
   "Вы хотите чего-нибудь выпить?" - спросил официант.
   Черт с ним, решил Босх.
   "Ага, мартини, три оливки. Можешь принести им еще чая со льдом. Вот и все."
   Официант кивнул и медленно удалился, ничего не написав в блокноте.
   - Прошлой ночью, - продолжил Босх, - я узнал от источника, что Джоуи Маркс не знал, что человек, которого, по его мнению, звали Люк Гошен, был растением. Он понятия не имел, что он информатор, не говоря уже об агенте. На самом деле, как только мы забрали Гошена, Джоуи задумал выяснить, собирается ли Гошен встать или заговорить. Это было потому, что он должен был решить, заключить ли с ним контракт в тюрьме Метро".
   Он выждал момент, чтобы дать им подумать об этом.
   "Итак, вы можете видеть, что теперь с этой информацией в миксе вторая теория больше не работает".
   - Ну, а кто источник? - спросил Эдгар.
   - Я не могу вам этого сказать, ребята. Но это твердо. Это правда."
   Он наблюдал, как их взгляды скользили по столу. Он знал, что они доверяют ему, но они также знали, что осведомители часто бывают самыми искусными лжецами в игре. Было непросто основывать все, начиная с этого момента, на информаторе.
   - Хорошо, - сказал Босх. "Источником была Элеонора Уиш. Джерри, ты рассказал обо всем Киз?
   Эдгар помедлил, потом кивнул.
   - Хорошо, тогда ты знаешь, кто она. Она подслушала все, что я тебе говорил, пока она была в том доме. До того, как мы добрались туда, там были и Джоуи, и адвокат Торрино. Она слышала их, и из того, что она слышала, они не знали о Гошене. Видите ли, все это похищение было частью теста. Они знали, что единственный способ узнать, где находится убежище, - это получить его от Гошена. Это был тест, чтобы увидеть, говорит он или нет".
   Несколько минут они сидели молча, пока Эдгар и Райдер переваривали это.
   - Хорошо, - наконец сказал Эдгар. - Я понимаю, что ты говоришь. Но если Вегас был одной большой чертовой отвлекающим маневром, то как пистолет попал туда, в дом агента?
   "Вот что мы должны выяснить. Что, если есть кто-то, не связанный с мафией Тони, но достаточно близкий к нему, чтобы знать, что он отмывает деньги, и почему он совершал все поездки в Вегас? Кто-то, кто либо имел личное знание, либо, может быть, следовал за Тони в Вегас и наблюдал, как он работает, как получает деньги от Гошена и все такое? Кто-то, кто точно знал, как он это сделал, кто знал, что Гошена можно подставить, чтобы взять на себя падение, и что Тони вернется в пятницу с кучей денег в портфеле?
   - Они могли бы все это устроить, если бы смогли проникнуть в дом агента и подложить пистолет, - ответил Эдгар.
   "Верно. И попасть в дом не составит труда. Это в середине нигде. Он подолгу отсутствовал в клубе. Любой мог войти, подложить пистолет и выйти. Вопрос в том, кто?"
   - Ты говоришь либо о его жене, либо о девушке, - сказал Эдгар. "У обоих мог быть такой доступ".
   Босх кивнул.
   "Итак, на какой из них мы настроимся? Мы втроем не можем заниматься обоими, не на таком фрилансе".
   - Нам это не нужно, - сказал Босх. - Думаю, выбор очевиден.
   "Который?" - сказал Эдгар. "Девушка?"
   Босх посмотрел на Райдер, давая ей возможность ответить. Она увидела его взгляд, а затем ее глаза сузились, когда она принялась за работу.
   - Это... это не может быть девушка, потому что... потому что она звонила Тони в воскресенье утром. На голосовой почте. Зачем ей звонить парню, если она знает, что он мертв?
   Босх кивнул. Она была хороша.
   - Возможно, это было частью подставы, - сказал Эдгар. "Еще одно неверное направление".
   - Возможно, но я в этом сомневаюсь, - сказал Босх. "Кроме того, мы знаем, что она работала в пятницу вечером. Из-за этого ей было бы тяжело находиться здесь и лупить Тони".
   - Значит, это жена, - сказал Эдгар. "Вероника".
   - Верно, - сказал Босх. "Я думаю, что она лгала нам, ведя себя так, будто ничего не знала о бизнесе своего мужа, хотя знала все. Я думаю, что все это было ее планом. Она написала письма в IRS и в OCID. Она хотела получить что-то против Тони, а когда он окажется мертвым, это укажет на нападение мафии. Музыка багажника. Подложить пистолет Гошену было просто обледенением. Если найдем, хорошо. Если бы мы этого не сделали, то рыскали бы по всему Вегасу, пока не закрыли бы дело".
   - Вы хотите сказать, что она сделала все это сама? - спросил Эдгар.
   - Нет, - сказал Босх. - Я просто говорю, что думаю, что это был ее план. Но ей должны были помочь. Сообщник. Потребовалось двое, чтобы нанести настоящий удар, и она точно не брала пистолет в Вегас. После убийства она остается дома и ждет, пока сообщник отправится в Вегас и подбросит пистолет, пока Люк Гошен в клубе.
   - Но подожди минутку, - сказал Райдер. "Мы что-то забываем. Веронике Алисо было очень уютно в ее нынешней жизни. Тони загребал хлеб своей стиральной машиной. У них был большой дом в горах, машины... зачем ей убивать дойную корову? Сколько было в этом портфеле?
   - По данным федералов, четыреста восемьдесят тысяч, - сказал Босх.
   Эдгар тихонько присвистнул. Райдер покачала головой.
   - Я все еще не вижу этого, - сказала она. "Это чертовски много денег, но Тони зарабатывал по крайней мере столько же в год. С точки зрения бизнеса, его убийство было для нее краткосрочной выгодой/долгосрочной потерей. Не имеет смысла".
   - Тогда во всем этом есть что-то еще, о чем мы еще не знаем, - сказал Босх. "Может быть, он собирался бросить ее. Может быть, та старушка в Вегасе, которая сказала, что Тони собирается уехать с Лейлой, говорила правду. Или, может быть, где-то есть деньги, о которых мы не знаем. Но пока я не вижу никого, кроме нее, вписывающегося в эту картину".
   - А как же сторожка? - сказал Райдер. "Журнал показывает, что она не уходила в пятницу, всю ночь. И у нее не было посетителей.
   - Что ж, над этим надо поработать, - сказал Босх. "У нее должен быть способ войти и выйти".
   "Что-то еще?" - спросил Эдгар.
   - Начнем сначала, - сказал Босх. "Я хочу знать о ней все. Откуда она взялась, кто ее друзья, что она делает в этом доме целыми днями, что она делала и с кем она делала все это время, пока Тони не было дома?
   Райдер и Эдгар кивнули.
   - Должен быть сообщник. И я предполагаю, что это мужчина. И я держу пари, что мы найдем его через нее.
   Официант подошел с подносом и поставил его на складную тележку. Они молча смотрели, как он готовит еду. На подносе было три отдельных пирога с курицей. Официант использовал вилку и ложку, чтобы снять верхнюю корку с каждой и положить ее на тарелку. Затем он вычерпал содержимое каждого пирога и положил его на корку, подал трем копам их блюда и поставил свежие стаканы чая со льдом для Эдгара и Райдера. Затем он налил Бошу мартини из небольшого стеклянного графина и, не сказав ни слова, уплыл прочь.
   "Очевидно, - сказал Босх, - мы должны сделать это тихо".
   "Да, - сказал Эдгар, - и Bullets также поставили нас на первое место в ротации. Поступает следующий звонок, я и Киз его принимаем. И мы должны работать без вас. Это уведет нас от этого".
   "Ну, делай, что можешь. Если вы получаете тело, вы получаете тело, мы ничего не можем с этим поделать. Между тем, вот что я предлагаю. Вы двое работаете над прошлым Вероники, посмотрите, что сможете найти. У вас есть какие-нибудь источники в "Таймс" или на биржах?
   - Я знаю пару из "Таймс", - сказал Райдер. - И есть женщина, с которой у меня когда-то было дело, - она была жертвой, - она секретарша в "Вэрайети" или что-то в этом роде.
   - Ты им доверяешь?
   "Я думаю, что могу."
   - Посмотрим, не проведут ли они для вас обыск Вероники. Некоторое время назад у нее была короткая вспышка славы. Ее пятнадцать минут. Может быть, были какие-то истории о ней, истории, в которых были бы имена людей, с которыми мы могли бы поговорить".
   - Как насчет того, чтобы поговорить с ней еще раз? - спросил Эдгар.
   "Я не думаю, что мы должны делать это пока. Я хочу поговорить с ней о чем-то".
   - А соседи?
   "Вы можете сделать это. Может, она выглянет в окно и увидит тебя, это даст ей пищу для размышлений. Если вы пойдете туда, посмотрите, сможете ли вы еще раз взглянуть на журнал ворот. Поговорите с Нэшем. Я уверен, что вы сможете сдать его, не нуждаясь в другом ордере на обыск. Я хотел бы взглянуть на весь год, узнать, кто ходил к ней, особенно пока Тони не было в городе. У нас есть кредитные записи Тони, и мы можем составить историю его поездок. Вы сможете узнать, когда она была в том доме одна.
   Босх поднял вилку. Он еще не ел ни кусочка, но его мысли были слишком заняты делом и тем, что нужно было сделать.
   "Другое дело в том, что нам нужно как можно больше материалов дела. Все, что у нас есть, это копия книги убийств. Я иду в Паркер-центр, чтобы поболтать с ОВР. Я заскочу в USC и получу копию вскрытия. У федералов он уже есть. Я также поговорю с Донованом в SID и посмотрю, нашел ли он что-нибудь, что мы вытащили из машины. Кроме того, у него есть отпечатки обуви. Я получу копии, надеюсь, до того, как придут федералы и все заберут. Что-нибудь еще, что я упускаю?"
   Двое других покачали головами.
   "Хочешь посмотреть, что у нас получится, а потом собраться после работы?"
   Они кивнули.
   "Кот и скрипка, около шести?"
   Они снова кивнули. Они были слишком заняты едой, чтобы разговаривать. Босх откусил первый кусок еды, которая уже остывала. Он присоединился к ним в их молчании, думая о деле.
   - Дело в деталях, - сказал он через несколько мгновений.
   "Какая?" - спросил Райдер.
   "Дело. Когда вы получаете такой, ответ всегда находится в деталях. Смотрите, когда мы его нарушим, ответ будет лежать в файлах, в книге. Это всегда случается".
   Беседа с Честейн из отдела внутренних дел началась так, как Босх и предполагал. Он сидел с Зейном, своим представителем защиты, за серым правительственным столом в одной из комнат для допросов ОВР. Был включен старый кассетный проигрыватель Sony, и все, что говорилось в комнате, записывалось. Говоря полицейским языком, Честейн скрывала историю Босха. Как можно подробнее записать его слова и объяснения на пленку. Честейн не стал бы начинать свое расследование до тех пор, пока история Босха не была бы засекречена. Затем он стал бы искать в ней изъяны. Все, что ему нужно было сделать, это поймать Босха на одной-единственной лжи, и он мог привести его на слушание в Совет по правам человека. В зависимости от размера и значимости лжи, он может добиваться наказания от отстранения от должности до увольнения.
   Унылым и кропотливым бормотанием Честейн читал подготовленные вопросы из блокнота, а Босх медленно и осторожно отвечал на них, используя как можно меньше слов. Это была игра. Босх играл в нее раньше. За пятнадцать минут, которые у них были до отчета в ОВР, Зейн консультировал Босха о том, как это будет происходить и как им следует действовать. Как хороший адвокат по уголовным делам, он никогда напрямую не спрашивал Гарри, подбросил ли он пистолет. Зейну было все равно. Он просто смотрел на ОВР как на врага, как на группу плохих полицейских с единственной целью преследовать хороших копов. Зейн принадлежал к старой школе, которая считала, что все полицейские по своей природе хороши, и хотя иногда работа делает их плохими, они не должны преследоваться сами по себе.
   Все было как обычно в течение получаса. Но затем Честейн бросила им неожиданную подачу.
   - Детектив Босх, вы знаете женщину по имени Элеонора Уиш?
   Зейн протянул руку перед Босхом, останавливая его от ответа.
   - Что это за дерьмо, Честейн?
   - С кем ты разговаривал, Честейн? - добавил Бош.
   - Подожди, Гарри, - сказал Зейн. "Ничего не говори. Куда это клонится, Честейн?
   - Это очень ясно из приказа шефа. Я расследую поведение Босха во время этого расследования. Что касается того, с кем я разговаривал или откуда я получаю информацию, вы не осведомлены об этом на данном этапе процесса".
   "Предполагается, что речь идет о якобы подброшенном оружии, которое, как мы все знаем, является чушью. Вот на что мы здесь, чтобы ответить".
   "Вы хотите еще раз прочитать приказ шефа? Это совершенно ясно.
   Зейн мгновение смотрел на него.
   "Дайте нам пять минут, чтобы мы могли поговорить об этом. Почему бы тебе не пойти и не подпилить кончики зубов?
   Честейн встал, протянул руку и выключил магнитофон. Подойдя к двери, он посмотрел на них с улыбкой.
   - На этот раз я поймал вас обоих. Из-под него не выберешься, Босх. А Зейн, я думаю, ты не сможешь победить их всех, не так ли?
   - Ты должен знать это лучше меня, ты, ханжеский засранец. Убирайся отсюда и оставь нас в покое".
   Когда Честейн ушла, Зейн наклонился над магнитофоном, чтобы убедиться, что он выключен. Затем он встал и проверил термостат на стене, чтобы убедиться, что это не секретное подслушивающее устройство. Убедившись, что их разговор носит частный характер, он снова сел и спросил Босха об Элеоноре Уиш. Босх рассказал ему о своих встречах с Элеонорой за последние несколько дней, но не упомянул похищение и ее последующее признание.
   - Один из тех копов в Метро, должно быть, сказал ему, что ты с ней переспал, - сказал Зейн. - Это все, что у него есть. Он собирается для ассоциированной говядины. Если ты признаешь это здесь, то он тебя поймал. Но если это все, что он получает, то в лучшем случае это пощечина. Пока он ничего не получает. Но если ты солжешь об этом и скажешь, что не был с ней, когда был, а он может доказать, что ты был, то у тебя проблемы. Так что мой совет: скажи ему, да, ты знаешь ее и ты был с ней. К черту, это ничего. Скажи ему, что все кончено, и если это все, что у него есть, то он дерьмовый мудак.
   - Я не знаю, так это или нет.
   "Какая?"
   "Над."
   - Ну, ничего ему об этом не говори, пока он не попросит. Тогда используйте свое лучшее суждение. Готовый?"
   Босх кивнул, и Зейн открыл дверь. Честейн сидела снаружи за столом.
   - Где ты была, Честейн? - пожаловался Зейн. - Мы ждем здесь.
   Честейн не ответила. Он вошел, снова включил диктофон и продолжил вопросы и ответы.
   - Да, я знаю Элеонору Уиш, - сказал Босх. "Да, я провел с ней время за последние несколько дней".
   "Сколько времени?"
   "Я точно не знаю. Пара ночей".
   - Пока вы вели расследование?
   - Не тогда, когда я дирижировал. Ночью, когда я закончил день. Мы все не работаем круглосуточно, как ты, Честейн.
   Босх невесело улыбнулся ему.
   - Она была свидетельницей по этому делу? - спросил Честейн тоном, который означал, что он потрясен тем, что Босх перешел эту черту.
   "Сначала я думал, что она может быть свидетельницей. После того, как я нашел ее и поговорил с ней, я довольно быстро понял, что она не является никаким свидетелем".
   - Но вы впервые столкнулись с ней, когда были следователем по этому делу.
   "Это правильно."
   Честейн долго сверялся со своим блокнотом, прежде чем задать следующий вопрос.
   "Эта женщина, это осужденная уголовница Элеонора Уиш, о которой я все еще говорю, она живет в вашем доме в это время?"
   Босх почувствовал, как желчь подступает к горлу. Личное вторжение и тон Честейн задели его. Он изо всех сил пытался сохранять спокойствие.
   "Я не знаю ответа на этот вопрос, - сказал он.
   - Вы не знаете, живет ли кто-нибудь в вашем доме или нет?
   - Послушай, Честейн, она была там прошлой ночью, хорошо? Это то, что вы хотите услышать? Она была там. Но будет ли она там сегодня вечером, я не знаю. У нее есть собственное жилье в Вегасе. Может быть, она вернулась сегодня, я не знаю. Я не проверял. Если вы хотите, чтобы я позвонила и спросила, проживает ли она в настоящее время официально в моем доме, я так и сделаю".
   "Я не думаю, что это необходимо. Думаю, у меня есть все, что мне нужно на данный момент".
   Затем он сразу же перешел к стандартной беседе ОВР в конце интервью.
   - Детектив Босх, вы будете проинформированы о результатах текущего расследования вашего поведения. Если будут предъявлены ведомственные обвинения, вы будете проинформированы о назначении слушания Совета по правам, на котором три капитана заслушают показания. Вам будет позволено выбрать одного из этих капитанов, я выберу второго, а третий будет выбран случайным образом. Любые вопросы?"
   "Только один. Как ты можешь называть себя копом, когда все, что ты делаешь, это сидишь здесь и проводишь эти чушь собачьи расследования?
   Зейн потянулся и положил руку на предплечье Босха, чтобы успокоить его.
   - Нет, все в порядке, - сказала Честейн, отмахиваясь от попыток Зейна успокоить ситуацию. "Я не против ответить. На самом деле, мне часто задают этот вопрос, Босх. Забавно, но мне всегда кажется, что я узнаю это от копов, которых мне довелось расследовать. В любом случае, ответ заключается в том, что я горжусь тем, что я делаю, потому что я представляю общественность, и если некому следить за полицией, то некому контролировать злоупотребление их широкими полномочиями. Я служу важной цели в этом обществе, детектив Босх. Я горжусь тем, что я делаю. Можешь ли ты сказать то же самое?"
   - Да, да, да, - сказал Босх. "Я уверен, что это звучит великолепно на пленке для всех, кто это слушает. У меня такое чувство, что ты, наверное, сидишь один ночью и слушаешь сам. Снова и снова. Через какое-то время вы в это поверите. Но позвольте мне спросить вас об этом, Честейн. Кто следит за полицией, кто следит за полицией?"
   Босх встал, Зейн последовал за ним. Интервью закончилось.
   Покинув IAD и поблагодарив Зейна за помощь, Босх спустился в лабораторию SID на третьем этаже, чтобы встретиться с Артом Донованом. Криминалист только что вернулся с места преступления и разбирал пакеты с уликами и сверял их со списком улик. Он поднял голову, когда Босх приближался.
   - Как ты сюда попал, Гарри?
   - Я знаю комбинацию.
   Большинство детективов, которые работали с правым рулем, знали комбинацию дверного замка. Бош не работал с правым рулем уже пять лет, и они до сих пор его не меняли.
   - Видишь, - сказал Донован. - Вот так и начинаются проблемы.
   - Какие проблемы?
   - Ты приходишь сюда, пока я разбираюсь с уликами. Следующее, что вы знаете, какой-то умный адвокат защиты говорит, что это было испорчено, и я выгляжу как мудак на национальном телевидении".
   - Ты параноик, Арти. Кроме того, нас ждет еще один суд века не раньше, чем через несколько лет.
   "Смешной. Чего ты хочешь, Гарри?
   "Ты второй парень, который сегодня сказал, что я смешной. Что случилось с моими отпечатками обуви и всем остальным?"
   - Дело Алисо?
   "Нет, дело Линдберга. Что вы думаете?"
   - Ну, я слышал, что Алисо больше не твоя. У меня должно быть все готово для ФБР.
   "Когда это?"
   Донован впервые оторвался от того, что делал.
   - Они просто сказали, что пришлют кого-нибудь к пяти.
   - Тогда это все еще мое дело, пока они не появятся. А как насчет отпечатков обуви, которые ты снял?
   "О них ничего нет. Я отправил копии в криминалистическую лабораторию бюро в округе Колумбия, чтобы узнать, смогут ли они идентифицировать марку и модель".
   "А также?"
   "И ничего. Я не получил ответа. Бош, каждый отдел в стране шлет им дерьмо. Ты знаешь что. И последнее, что я слышал, они не бросают все, что делают, когда приходит посылка из полиции Лос-Анджелеса. Вероятно, это будет на следующей неделе, прежде чем я получу ответ. Если мне повезет".
   "Дерьмо."
   - В любом случае, сейчас слишком поздно звонить на Восточное побережье. Может в понедельник. Я не знал, что они вдруг стали так важны для тебя. Общение, Гарри, вот в чем секрет. Ты должен как-нибудь попробовать.
   - Неважно, у тебя еще есть набор копий?
   "Ага."
   - Можно мне набор?
   - Конечно, могу, но тебе придется подождать минут двадцать или около того, пока я закончу с этим.
   "Да ладно, Арти, наверное, он просто лежит в картотеке или где-то еще. Это займет у вас тридцать секунд.
   - Ты бы оставил меня в покое? - раздраженно сказал Донован. - Я серьезно, Гарри. Да, он хранится в папке, и мне потребуется всего полминуты, чтобы достать его для вас. Но если я оставлю то, что делаю здесь, меня могут распять, когда я буду давать показания по этому делу. Я вижу это сейчас: какой-то мошенник, весь праведный и злой, говорит: "Вы говорите этим присяжным, что, разбирая улики по этому делу, вы встали и обработали улики по другому?" И вам больше не нужно быть Ф. Ли Бэйли, чтобы это звучало хорошо для присяжных. Теперь оставь меня в покое. Возвращайся через полчаса".
   - Хорошо, Арти, я оставлю тебя в покое.
   - И позвони мне, когда вернешься. Не входите просто так. Нам нужно изменить эту комбинацию.
   Последнюю строчку он сказал больше себе, чем Босху.
   Босх ушел тем же путем, которым вошел, и спустился на лифте, чтобы выйти на улицу и покурить. Ему пришлось выйти к бордюру и закурить, потому что теперь было запрещено ведомственными правилами стоять перед входной дверью Паркер-центра и курить. Так много полицейских, работающих там, были пристрастились к сигаретам, что у главных дверей здания часто собиралась толпа, а над входом начала висеть постоянная дымка сизого дыма. Начальник счел это неприглядным и ввел правило, согласно которому, если вы выходите из здания, чтобы покурить, вы также должны покинуть территорию. Теперь передний тротуар на Лос-Анджелес-стрит часто напоминал сцену трудовой акции, где полицейские, некоторые даже в форме, расхаживали взад и вперед перед зданием. Единственное, чего не хватало на месте, так это знаков пикета. Ходили слухи, что начальник полиции проконсультировался с городским прокурором, может ли он также запретить курение на тротуаре, но ему сказали, что тротуар находится за пределами его контроля.
   Когда Босх закуривал вторую сигарету от первой, он увидел огромную фигуру агента ФБР Роя Линделла, неторопливо вылетающую из стеклянных дверей штаб-квартиры полиции. Дойдя до тротуара, он повернул направо и направился к зданию федерального суда. Он шел прямо к Босху. Линделл не видел Босха, пока тот не оказался в нескольких футах от него. Это поразило его.
   "Что это? Вы меня ждете?"
   "Нет, я выкурю сигарету, Линделл. Что делаешь?"
   "Не твое дело."
   Он сделал попытку пройти, но Босх остановил его следующей линией.
   - Приятно поболтать с Честейн?
   - Послушайте, Босх, меня попросили прийти и дать показания, и я согласился. Я сказал правду. Пусть фишки падают".
   - Беда в том, что ты не знаешь правды.
   - Я знаю, что ты нашел этот пистолет, и я не клал его туда. Это правда."
   - По крайней мере, часть.
   "Ну, это единственная часть, которую я знаю, и это то, что я сказал ему. Так что хорошего дня".
   Он прошел мимо Босха, и Гарри обернулся, чтобы посмотреть, как он уходит. Он снова остановил его.
   "Вы, люди, можете быть удовлетворены только частью правды. Но не я."
   Линделл повернулся и шагнул обратно к Босху.
   "Что это должно означать?"
   "Разберись".
   - Нет, ты мне скажи.
   "Мы все были использованы, Линделл. Я собираюсь выяснить, кем. Когда я это сделаю, я обязательно дам вам знать".
   - Послушай, Босх, у тебя больше нет кейса. Мы работаем над этим, и вам лучше держаться от этого подальше".
   - Да, ребята, вы работаете над делом, - саркастически сказал Босх. "Я уверен, что вы стучите по тротуару на этом. Дай мне знать, когда разберешься".
   - Босх, это не так. Мы заботимся об этом".
   - Дай мне один ответ, Линделл.
   "Какая?"
   "В то время, когда вы были под арестом, Тони Алисо когда-нибудь приводил туда свою жену, чтобы забрать ее?"
   Линделл помолчал, решая, отвечать ли ему. Наконец он покачал головой.
   - Ни разу, - сказал он. "Тони всегда говорил, что она ненавидит это место. Думаю, слишком много плохих воспоминаний.
   Босх старался сохранять хладнокровие.
   - Воспоминания о Вегасе?
   Линделл улыбнулся.
  
   - Для человека, у которого якобы есть ответы на все вопросы, ты многого не знаешь, не так ли, Босх? Тони познакомился с ней в клубе лет двадцать назад. Задолго до моего времени. Она была танцовщицей, и Тони собирался сделать из нее кинозвезду. Та же самая история, которую он использовал на них до конца. Только после нее он, наверное, поумнел и научился не жениться на каждой из них.
   - Она знала Джоуи Маркса?
   - Один твой вопрос теперь равен трем, Босх.
   "Она делала?"
   "Я не знаю."
   - Как ее тогда звали?
   - Это еще один, которого я не знаю. Увидимся, Босх.
   Он повернулся и ушел. Босх бросил сигарету на улицу и пошел обратно к Стеклянному дому. Через несколько минут, после того как Босх как следует пронесся через дверь в офис SID, он снова обнаружил Донована за своим столом. Криминалист взял со стола тонкую папку и протянул ее Гарри.
   - У вас там копии, - сказал он. "То же самое я отправил в бюро. Что я сделал, так это снял копию негатива, а затем снял новый негатив и распечатал его в черно-белом контрасте для целей сравнения. Я также увеличил его до реального размера".
   Босх не понял, что только что сказал Донован, за исключением последней части. Он открыл файл. Там были две страницы копировальной бумаги с черными отпечатками обуви. Оба были частичными отпечатками одного и того же правого ботинка. Но между двумя частями была почти вся обувь. Донован встал и посмотрел на открытый файл. Он указал на гребень протектора на одной из копий. Это была изогнутая линия на пятке. Но линия была прервана.
   "Теперь, если вы найдете стрелка и у него все еще есть туфли, вы найдете его здесь. Видите, как эта линия сломана там? Это не похоже на дизайн производителя. Этот парень в какой-то момент наступил на стекло или что-то в этом роде, и оно порезало протектор. Либо так, либо производственный брак. Но если ты найдешь ботинок, мы сможем провести опознание, и мальчик исчезнет".
   - Хорошо, - сказал Босх, все еще глядя на копии. - Итак, вы получили что-нибудь хотя бы предварительное от бюро по этому поводу?
   "Не совсем. У меня есть парень, к которому я довольно регулярно хожу с такими вещами. Я знаю его, видел его на паре съездов SID. Так или иначе, он позвонил только для того, чтобы сообщить мне, что он получил посылку и получит ее, как только сможет. Он сказал, что сразу подумал, что это одни из тех легких ботинок, которые сейчас популярны. Вы знаете, они похожи на рабочие ботинки, но они удобны и носятся как пара кроссовок Nike".
   - Хорошо, Арти, спасибо.
   Босх подъехал к Медицинскому центру округа USC, а затем к стоянке у железнодорожной станции. Кабинет коронера располагался в дальнем конце территории медицинского центра, и Босх вошел через черный ход, показав свой пропуск охраннику.
   Сначала он проверил кабинет доктора Салазара, но там никого не было. Затем он спустился на этаж вскрытия и заглянул в первый люкс, где находился низкий стол, которым всегда пользовался Салазар. Салазар был там, работая над другим телом. Вошел Босх, и Салазар оторвался от открытой грудной клетки того, что выглядело как останки молодого чернокожего мужчины.
   - Гарри, что ты здесь делаешь? Это дело Южного бюро".
   - Я хотел спросить о деле Алисо.
   "На данный момент мои руки заняты. И вам нельзя находиться здесь без маски и халата".
   "Я знаю. Как вы думаете, вы могли бы попросить своего помощника переписать для меня копию протокола?
   "Без проблем. Я слышал, ФБР заинтересовалось этим делом, Гарри. Это правда?"
   - Вот что я слышу.
   "Забавно, эти агенты не удосужились поговорить со мной. Они просто пришли и получили копию протокола. В протоколе есть только выводы, никаких размышлений, которые мы, врачи, любим делать".
   - Так о чем бы ты размышлял с ними, если бы они поговорили с тобой?
   - Я бы рассказал им о своей догадке, Гарри.
   "Который?"
   Салазар оторвался от тела, но держал свои окровавленные руки в резиновых перчатках над открытым сундуком, чтобы они не капали ни на что другое.
   - Я подозреваю, что вы ищете женщину.
   "Почему это?"
   "Материал внутри и под глазами".
   "Подготовка Н?"
   "Какая?"
   "Ничего, забудь. Что ты нашел?"
   "Вещество было проанализировано, и оказалось, что это олео стручковый перец. Нашли его и в мазках из носа. Знаешь, Гарри, как олео стручковый перец более известен?
   "Перцовый балончик."
   - Черт, Гарри, ты портишь мне удовольствие.
   "Извиняюсь. Значит, кто-то распылил на него перцовый баллончик?
   "Правильно снова. Вот почему я думаю, что это женщина. Кто-то, у кого либо были проблемы с его контролем, либо он боялся проблем. Это заставляет меня думать, что это женщина. Кроме того, все эти женщины здесь, они все носят эти вещи в своих сумочках.
   Босх подумал, не была ли Вероника Алисо одной из этих женщин.
   - Это хорошо, Салли. Что-нибудь еще?"
   "Без сюрпризов. Анализы оказались чистыми".
   - Нет амилнитрата?
   "Нет, но у этого короткое удержание. Мы не так часто его находим. Ты что-нибудь добился со слизнями?
   "Да, мы все сделали правильно. Можешь позвонить своему парню?
   "Отведите меня к домофону".
   Пока Салазар держал руки перед собой, чтобы они ни к чему не прикасались, Босх подтолкнул свое инвалидное кресло к ближайшей стойке, где стоял телефон с внутренней связью. Салазар сказал Босху, какую кнопку нажать, а затем приказал кому-то немедленно сделать копию протокола для Босха.
   - Спасибо, - сказал Босх.
   "Без проблем. Надеюсь, поможет. Помните, ищите женщину, у которой в сумочке есть перцовый баллончик. Не мейс. Перцовый балончик."
   "Верно."
   В конце недели движение было интенсивным, и Босху потребовался почти час, чтобы добраться из центра города и вернуться в Голливуд. Когда он добрался до Cat amp; В пабе "Фиддл" на Сансет было шесть часов, и, проходя через ворота, он увидел Эдгара и Райдера, которые уже сидели за столиком во дворе под открытым небом. На их столе стоял кувшин пива. И они были не одни. Вместе с ними за столом сидела Грейс Биллетс.
   кошачий усилитель; Фиддл был популярным местом для выпивки голливудских копов, потому что находился всего в нескольких кварталах от станции на улице Уилкокс. Так что, подходя к столу, Босх не знал, оказалась ли там Биллетс случайно или потому, что она знала об их внештатной работе.
   - Привет, ребята, - сказал Босх, садясь.
   На столе стоял один пустой стакан, и он наполнил его из кувшина. Затем он протянул стакан другим и произнес тост за конец еще одной недели.
   - Гарри, - сказал Райдер, - лейтенант знает, что мы делаем. Она здесь, чтобы помочь".
   Босх кивнул и медленно посмотрел на Биллетса.
   - Я разочарована, что ты не пришел ко мне первым, - сказала она. - Но я понимаю, что ты делаешь. Я согласен, что в интересах бюро оставить это в покое и не ставить под угрозу их дело. Но человека убили. Если они не собираются искать убийцу, я не понимаю, почему мы не должны этого делать.
   Босх кивнул. Он почти потерял дар речи. У него никогда не было начальника, который не был бы строгим по закону человеком. Грейс Биллетс была серьезным изменением.
   "Конечно, - сказала она, - мы должны быть очень осторожны. Мы облажаемся, и на нас будет злиться не только ФБР".
   Невысказанное послание заключалось в том, что здесь на карту поставлена их карьера.
   - Что ж, моя позиция уже в значительной степени прострелена, - сказал Босх. - Так что, если что-то пойдет не так, я хочу, чтобы вы все обвинили меня.
   - Это чушь собачья, - сказал Райдер.
   "Нет, это не так. Вы все собираетесь куда-то. Я никуда не пойду. Для меня это Голливуд, и все мы здесь это знаем. Так что, если эта штука попала в вентилятор, отступайте. Я возьму тепло. Если вы не можете согласиться с этим, я хочу, чтобы вы отказались сейчас.
   На несколько мгновений повисла тишина, а затем один за другим остальные трое кивнули.
   "Хорошо, тогда, - сказал он, - возможно, вы рассказали лейтенанту, что делали, но я хотел бы сам это услышать".
   "Мы придумали кое-что, не так много", - сказал Райдер. "Джерри поднялся на холм, чтобы увидеть Нэша, пока я работал за компьютером и разговаривал с другом из "Таймс". Во-первых, я просмотрел кредитный отчет Тони Алисо TRW и выудил из него номер социального страхования Вероники. Затем я проверил это через компьютер Департамента социального обеспечения, чтобы попытаться получить трудовую книжку, и обнаружил, что Вероника - не ее настоящее имя. The Social возвращается к Дженнифер Гилрой, родившейся сорок один год назад в Лас-Вегасе, штат Невада. Неудивительно, что она сказала, что ненавидит Вегас. Она там выросла".
   - Есть какие-нибудь трудовые книжки?
   "Ничего, пока она не пришла сюда и не работала в TNA Productions".
   "Что-то еще?"
   Прежде чем она успела ответить, возле стеклянной двери внутреннего бара раздался громкий шум. Дверь открылась, и крупный мужчина в куртке бармена протолкнул внутрь человека поменьше. Тот, что пониже, был растрепанный, пьяный и кричал что-то о неуважении к себе. Бармен грубо подвел его к воротам во двор и протолкнул внутрь. Как только бармен повернулся, чтобы вернуться к барной стойке, пьяный развернулся и начал заходить обратно. Бармен повернулся и толкнул его так сильно, что тот упал на спину на штаны. Смущенный, он пригрозил вернуться и забрать бармена. Несколько человек за столиками снаружи захихикали. Пьяный встал и, шатаясь, вышел на улицу.
   "Здесь они начинают рано, - сказал Биллетс. - Давай, Киз.
   "Как бы то ни было, я пробежался по NCIC. Дженнифер Гилрой дважды арестовывали в Вегасе за вымогательство. Это восходит к более чем двадцатилетней давности. Я позвонил туда и попросил прислать нам кружки и отчеты. Это все есть на карточке, и они должны ее раскопать, так что мы получим ее только на следующей неделе. Там, наверное, многого не будет. Согласно компьютеру, ни одно дело не дошло до суда. Она умоляла и каждый раз платила штраф".
   Босх кивнул. Это звучало как рутинное избавление от рутинных дел.
   - Это все, что у меня есть на этот счет. Насколько сообщает Times, в поиске ничего не было. И у моего друга из Variety дела обстояли не лучше. Вероника Алисо почти не упоминалась в обзоре "Катастрофа желания". И она, и фильм были раскритикованы, но я все равно хотел бы его посмотреть. У тебя все еще есть кассета, Гарри?
   "На моем столе."
   - Она в нем раздевается? - спросил Эдгар. - Если она это сделает, я тоже хотел бы это увидеть.
   Его игнорировали.
   - Ладно, что еще? - сказал Райдер. "Э-э, Вероника также получила пару упоминаний в историях о кинопремьерах и тех, кто присутствовал на них. Это было немного. Когда вы сказали, что у нее есть пятнадцать минут, я думаю, вы перепутали минуты с секундами. Во всяком случае, это от меня. Джерри?"
   Эдгар откашлялся и объяснил, что он поднялся к сторожке в Скрытом Нагорье и столкнулся с проблемой, когда Нэш настоял на новом ордере на обыск, чтобы просмотреть полный журнал ворот. Эдгар сказал, что после обеда он печатал ордер на обыск и искал судью, который не ушел рано на выходные. В конце концов ему это удалось, и у него был подписанный ордер, который он планировал доставить на следующее утро.
   - Киз и я пойдем туда утром. Мы заглянем в журнал у ворот, а потом, возможно, нападем на кого-нибудь из соседей, возьмем несколько интервью. Как вы сказали, мы надеемся, что вдова выглянет в окно и увидит наш поступок, возможно, немного испугается. Может паниковать, ошибиться".
   Затем настала очередь Босха, и он рассказал о своих дневных усилиях, включая стычку с Роем Линделлом и воспоминания агента о том, что Вероника Алисо начала свою карьеру в шоу-бизнесе стриптизершей в Вегасе. Он также обсудил вывод Салазара о том, что Тони Алисо незадолго до своей смерти попал в лицо перцовым баллончиком, и разделил догадку заместителя коронера о том, что это могла быть женщина, которая распылила его.
   "Он думает, что она могла сделать это сама после того, как ударила его перцовым баллончиком?" - спросил Биллетс.
   - Это не имеет значения, потому что она была не одна, - ответил Босх.
   Он поставил свой портфель на колени и достал копии отпечатков ботинок, которые Донован извлек с тела и бампера "Роллса". Он сдвинул страницы на середину стола, чтобы трое других могли посмотреть.
   - Это обувь одиннадцатого размера. Он принадлежит мужчине, говорит Арти. Большой мужчина. Так что женщина, если бы она была там, могла бы обрызгать его перцем, но этот парень довел дело до конца".
   Босх указал на отпечатки обуви.
   "Он поставил ногу прямо на жертву, чтобы он мог наклониться вплотную и сделать работу в упор. Очень круто и очень эффективно. Наверное профи. Может быть, кого-то, кого она знала еще со времен Вегаса.
   - Наверное, тот, кто подложил пистолет в Вегасе? - спросил Биллетс.
   - Это мое предположение.
   Босх не спускал глаз с парадных ворот двора на случай, если пьяный, которого вышвырнули, решит вернуться и высказать свою точку зрения. Но сейчас, когда он оглянулся, пьяного не увидел. Он увидел офицера Рэя Пауэрса, в зеркальных очках, несмотря на позднее время дня, входящего во двор и на полпути встреченного барменом. Оживленно размахивая руками, бармен рассказал большому полицейскому о пьянице и угрозах. Пауэрс оглядел столы и увидел Босха и остальных. Когда он отвязался от бармена, он не спеша направился к нему.
   "Итак, Мозговой трест детективного бюро занимает пять", - сказал он.
   - Верно, Пауэрс, - сказал Эдгар. "Я думаю, что парень, которого вы ищете, писает в кустах".
   "Да, сэр, я просто пойду туда и приведу его, босс".
   Пауэрс окинул взглядом сидящих за столом остальных с довольной ухмылкой на лице. Он увидел копии отпечатков обуви на столе и указал на них подбородком.
   "Это то, что вы, придурки, называете стратегической сессией расследования? Хорошо, я дам тебе совет. Это то, что они называют отпечатками обуви.
   Он улыбнулся своему замечанию, гордясь им.
   - Мы не на дежурстве, Пауэрс, - сказал Биллетс. "Почему бы тебе не заняться своей работой, а мы позаботимся о своей".
   Пауэрс отсалютовал ей.
   - Кто-то же должен делать эту работу, не так ли?
   Он ушел и вышел через ворота, не дожидаясь ответа.
   - У него чертовски жук в заднице, - сказал Райдер.
   "Он просто в бешенстве, потому что я рассказал его лейтенанту об отпечатках пальцев, которые он оставил на нашей машине", - сказал Биллетс. "Я думаю, что ему надрали задницу. Впрочем, вернемся к делу. Что ты думаешь, Гарри? Хватит ли у нас сил, чтобы наброситься на Веронику?"
   "Я думаю, что почти так и есть. Завтра я пойду туда с этими ребятами, посмотрю, что в журнале у ворот. Может быть, мы нанесем ей визит. Я просто хочу, чтобы у нас было что-то конкретное, чтобы поговорить с ней".
   Биллетс кивнул.
   "Я хочу быть в курсе завтра. Позвони мне до полудня".
   "Сделаю."
   "Чем больше времени будет проходить, тем труднее будет вести это расследование только среди нас. Я думаю, к понедельнику нам придется подвести итоги и решить, передавать ли то, что у нас есть, бюро".
   - Я этого не понимаю, - сказал Босх, качая головой. "Что бы мы им ни дали, они просто будут сидеть. Если хочешь разобраться, оставь нас в покое, держи бюро подальше от нас.
   - Я попытаюсь, Гарри, но наступит момент, когда это будет невозможно. Мы проводим полномасштабное расследование не по правилам. Слово собирается выйти. Он должен. И все, что я хочу сказать, это то, что будет лучше, если это слово будет исходить от меня и его можно будет контролировать".
   Босх неохотно кивнул. Он знал, что она права, но ему пришлось сопротивляться ее предложению. Дело принадлежало им. Это было его. И все, что случилось с ним за последнюю неделю, сделало это еще более личным. Он не хотел сдаваться.
   Он собрал копии отпечатков ботинок и положил их обратно в свой портфель. Он допил свой последний стакан пива и спросил, кому и сколько он за него должен.
   "Это на мне", сказал Биллетс. "Следующий, после того, как мы проясним это, будет на тебе".
   "Это сделка".
   Добравшись до дома, Босх обнаружил, что дверь заперта, но ключ, который он дал Элеоноре Уиш, лежал под передним ковриком. Первое, что он проверил, забравшись внутрь, был отпечаток Хоппера. Он все еще был на стене. Но она исчезла. Он быстро осмотрел комнаты и не нашел записки. Он проверил шкаф, и ее одежды не было. Как и ее чемодан.
   Он сидел на кровати и думал о ее уходе. В то утро они оставили вещи открытыми. Он встал рано и, пока она еще лежала в постели, наблюдая, как он готовится к новому дню, спросил ее, что она собирается делать днем. Она сказала ему, что не знает.
   Теперь ее не было. Он провел рукой по лицу. Он уже начал чувствовать ее потерю и прокручивал в уме их разговоры прошлой ночью. Он ошибся, решил он. Ей чего-то стоило рассказать ему о своем соучастии. И он оценил это только с точки зрения того, что это значило для него и для его дела. Не ей. Не к ним.
   Босх откинулся назад, пока не оказался лежащим поперек кровати. Он раскинул руки и уставился в потолок. Он чувствовал, как пиво действует внутри него, вызывая усталость.
   - Хорошо, - сказал он вслух.
   Он задавался вопросом, позвонит ли она или пройдет еще пять лет, прежде чем он случайно увидит ее снова. Он думал о том, сколько всего произошло с ним за последние пять лет и как долго это было ожидание. Его тело болело. Он закрыл глаза.
   "Хорошо."
   Он заснул, и ему снилось, что он один в пустыне, где нет дорог, а перед ним на мили открытой пустынной местности, куда бы он ни посмотрел.
  
  
   ЧАСТЬ VI
   В субботу, в семь утра, Босх взял две упаковки кофе и два глазированных пончика у Боба на фермерском рынке, а затем поехал на поляну, где в багажнике его машины было найдено тело Тони Алисо. Пока он ел и пил, он смотрел на морской слой, окутывающий тихий город внизу. Солнце, восходящее за башнями в центре города, превращало их в непрозрачные монолиты в дымке. Это было красиво, но Босху казалось, что он единственный в мире видит это.
   Покончив с едой, он использовал салфетку, которую намочил в фонтане на фермерском рынке, чтобы стереть с пальцев липкие остатки сахара. Затем он сунул все бумаги и первую пустую кофейную чашку обратно в пакет для пончиков и завел машину.
   Босх заснул ранним вечером в пятницу и проснулся в одежде еще до восхода солнца. Он чувствовал потребность выйти из дома и что-то сделать. Он всегда считал, что в расследовании можно добиться успеха, если оставаться занятым и усердно работать. Он решил, что воспользуется утром, чтобы попытаться найти место, где "роллс-ройс" Тони Алисо был перехвачен и остановлен его убийцами.
   По нескольким причинам он пришел к выводу, что похищение должно было произойти на Малхолланд-драйв, недалеко от входа в Хидден-Хайлендс. Во-первых, поляна, на которой была найдена машина, находилась недалеко от Малхолланда. Если бы похищение произошло рядом с аэропортом, вполне вероятно, что машину бросили бы рядом с аэропортом, а не в пятнадцати милях от него. А во-вторых, похищение можно было совершить легче и тише на Малхолланде в темноте. Аэропорт и его окрестности всегда были перегружены транспортом и людьми и представляли бы слишком большой риск.
   Следующий вопрос заключался в том, следили ли за Алисо из аэропорта или его убийцы просто ждали его на месте похищения на Малхолланде. Босх остановился на последнем, полагая, что это небольшая операция - два человека, топы - и хвостовая и автомобильная остановка были бы слишком сомнительным предложением, особенно в Лос-Анджелесе, где каждый владелец Rolls-Royce остро осознавал бы опасность угонов автомобилей. Он думал, что они подождали Малхолланда и каким-то образом устроили ловушку или сцену, из-за которой Алисо остановил свою машину, хотя у него в портфеле было 480 000 долларов наличными. И Босх догадался, что единственный способ остановить Алисо - это если в этом сценарии будет задействована его жена. Босх представил себе, как фары "роллс-ройса" проносились по повороту и освещали лихорадочно машущую руками Веронику Алисо. Тони бы остановился на этом.
   Босх знал, что место ожидания должно быть в Малхолланде, где, как они были уверены, Тони пройдет. Было только два логических маршрута из аэропорта на Малхолланд-драйв, а затем к сторожке в Хидден-Хайлендс. Один из способов - поехать на север по шоссе 405 и просто свернуть на Малхолланд Драйв. Другой путь состоял в том, чтобы ехать по бульвару Ла-Сьенега от аэропорта на север до Лорел-Каньона и вверх по холму до Малхолланда.
   Два маршрута имели общий участок Малхолланда всего в одну милю. А поскольку не было никакой возможности узнать наверняка, по какой дороге Алисо поедет домой той ночью, Босху казалось очевидным, что автомобильная остановка и похищение должны были произойти где-то на этой миле дороги. Именно сюда пришел Босх и почти час колесил туда-сюда вдоль участка, наконец остановившись на месте, которое он выбрал бы для похищения, если бы это было его планом. Место было на повороте шпильки в полумиле от сторожки Хидден-Хайлендс. Это был район с небольшим количеством домов, а те, что были, были построены на южной стороне на мысе, значительно возвышающемся над дорогой. На северной стороне неосвоенная земля круто обрывалась от дороги в густо заросший лесом ручей, где эвкалипты и акации теснились друг к другу. Это было идеальное место. Уединенно, вне поля зрения.
   Босх снова представил, как Тони Алисо выезжает из-за поворота, а огни его "Роллс" освещают дорогу его собственной жене. Алисо останавливается в замешательстве - что она там делает? Он выходит, и с северной стороны дороги появляется ее сообщник. Она бьет мужа из баллончика, сообщник идет к Роллсу и открывает багажник. Руки Алисо царапают ему глаза, когда его грубо швыряют в багажник и связывают руки за спиной. Все, о чем им нужно было беспокоиться, это машина, которая выезжает из-за поворота и бросает на них свет. Но в тот поздний час на Малхолланде это казалось маловероятным. Все это можно было сделать за пятнадцать секунд. Вот почему был использован спрей. Не потому, что это была женщина, а потому, что так было бы быстрее.
   Босх съехал с дороги, вышел и огляделся. Это место было правильным для него. Было тихо, как смерть. Он решил, что вернется той ночью, чтобы увидеть это в темноте, чтобы еще раз подтвердить то, что он чувствовал внутри, чтобы быть правдой.
   Он перешел улицу и посмотрел вниз на арройо, где ее сообщник должен был спрятаться и ждать. Глядя вниз, он попытался найти место недалеко от дороги, где человек мог бы пригнуться и спрятаться. Он заметил грязную тропу, уходящую в лес, и подошел к ней в поисках отпечатков ботинок. Там было много отпечатков, и он присел на корточки, чтобы изучить их. Земля здесь была пыльной, и некоторые отпечатки были вполне узнаваемы. Он нашел отпечатки двух совершенно разных пар обуви: старой пары туфель с изношенными каблуками и гораздо более новой пары с каблуками, которые оставляли четкие линии на грязи. Ни одна из этих пар не была тем, что он искал, модель рабочей обуви с прорезью на подошве, которую заметил Донован.
   Глаза Босха поднялись от земли и проследили за тропой в кустах и деревьях. Он решил сделать еще несколько шагов, поднял ветку акации и нырнул под нее. После того, как его глаза привыкли к темноте под пологом листвы, они были привлечены к синему объекту, который он мог видеть, но не мог идентифицировать примерно в двадцати ярдах дальше в густых зарослях. Ему пришлось бы оставить след, чтобы добраться до него, но он решил провести расследование.
   Медленно продвинувшись на десять футов в кусты, он увидел, что синий объект был частью пластикового брезента, такого вы видели на крышах по всему городу после того, как землетрясение снесло дымоходы и открыло швы зданий. Босх подошел поближе и увидел, что два угла брезента были привязаны к деревьям, а он навис над веткой третьего, создавая небольшое укрытие на ровном участке склона холма. Он смотрел несколько мгновений, но не заметил никакого движения.
   Подойти к укрытию бесшумно было невозможно. Земля была покрыта толстым слоем мертвых и засохших листьев и веток, которые хрустели под ногами Босха. Когда он был в десяти футах от брезента, его остановил хриплый мужской голос.
   "У меня есть пистолет, ублюдки!"
   Босх стоял как вкопанный и смотрел на брезент. Поскольку она была накинута на длинную ветку акации, он оказался в слепой зоне. Он не мог видеть, кто кричал. И мужчина, который кричал, вероятно, не мог его видеть. Босх решил рискнуть.
   - У меня тоже есть, - отозвался он. - И значок.
   "Полиция? Я не вызывал полицию!"
   Теперь в голосе слышался истерический оттенок, и Босх подозревал, что имеет дело с одним из бездомных странников, которых выгнали из психиатрических больниц во время массовых сокращений государственной помощи в 1980-х годах. Город кишел ими. Они стояли почти на каждом крупном перекрестке, держа в руках таблички и тряся стаканчиками для мелочи, они спали под эстакадами или зарывались, как термиты, в леса на склонах холмов, живя в импровизированных лагерях всего в нескольких ярдах от особняков за миллион долларов.
   - Я просто проездом, - крикнул Босх. "Ты положи свою, я положу свою".
   Босх догадался, что у человека, издававшего испуганный голос, даже не было пистолета.
   "Хорошо. Это сделка".
   Босх расстегнул кобуру под мышкой, но оставил пистолет на месте. Он прошел последние несколько шагов и медленно обогнул ствол акации. Мужчина с длинными седыми волосами и бородой, развевающейся поверх синей шелковой гавайской рубашки, сидел, скрестив ноги, на одеяле под брезентом. В его глазах было дикое выражение. Босх быстро осмотрел руки мужчины и окрестности в пределах досягаемости и не увидел никакого оружия. Он немного успокоился и кивнул мужчине.
   - Привет, - сказал он.
   - Я ничего не сделал.
   "Я понимаю."
   Босх огляделся. Под брезентом лежала сложенная одежда и полотенца. На маленьком складном карточном столике стояла сковородка, несколько свечей и банок "Стерно", две вилки и ложка, но не было ножа. Босх предположил, что нож был у мужчины под рубашкой или, может быть, спрятан в одеяле. На столе также стояла бутылка одеколона, и Босх мог сказать, что она была обильно разбрызгана по убежищу. Также под брезентом лежало старое ведро со смолой, наполненное раздавленными алюминиевыми банками, стопка газет и потрепанный экземпляр книги "Чужак в чужой стране" в мягкой обложке.
   Он подошел к краю поляны и присел на корточки, как бейсболист, чтобы они могли смотреть друг на друга на одном уровне. Он оглядел внешний край поляны и увидел, что именно здесь мужчина выбросил то, что ему не нужно. Там были мешки с мусором и остатки одежды. У основания другой акации лежала коричнево-зеленая сумка от костюма. Она была расстегнута и лежала открытой, как выпотрошенная рыба. Босх оглянулся на мужчину. Он мог видеть, что на нем были две другие гавайские рубашки под синей сверху, на которой был рисунок девушек хула на досках для серфинга. Его штаны были грязными, но на них была более острая складка, чем обычно бывает на штанах бездомного. Его ботинки были слишком хорошо начищены для человека из леса. Босх догадался, что пара обуви, которую он носил, оставила некоторые отпечатки на тропе, те, что касались каблуков с острыми краями.
   - Хорошая рубашка, - сказал Босх.
   "Это мое."
   "Я знаю. Я просто сказал, что это было мило. Как вас зовут?"
   - Джордж.
   - Джордж что?
   "Джордж, что бы ты, черт возьми, ни хотел".
   - Ладно, Джордж, что бы ты, черт возьми, ни хотел, почему бы тебе не рассказать мне о той сумке от костюма и о той одежде, что на тебе? Новые туфли. Откуда все это взялось?"
   "Это было доставлено. Теперь он мой".
   - Что вы имеете в виду под доставкой?
   "Доставленный. Это то, что я имею в виду. Доставленный. Они дали мне все".
   Босх достал сигареты, взял одну и протянул пачку мужчине. Он отмахнулся от них.
   "Не могу себе этого позволить. У меня ушло полдня, чтобы найти достаточно банок, чтобы купить пачку сигарет. С меня хватит."
   Босх кивнул.
   - Как давно ты здесь живешь, Джордж?
   "Вся моя жизнь."
   - Когда тебя выгнали из Камарильо?
   "Кто тебе это сказал?"
   Это было обоснованное предположение, поскольку Камарильо был ближайшим государственным учреждением.
   "Они сделали. Как давно это было?"
   "Если бы они рассказали вам обо мне, то они бы сказали вам это. Я не дурак, ты же знаешь".
   - Ты меня подловил, Джордж. Что касается сумки и одежды, когда все это было доставлено?
   "Я не знаю."
   Босх встал и подошел к сумке с костюмом. На ручке была прикреплена идентификационная бирка. Он перевернул его и прочитал имя и адрес Энтони Алисо. Он заметил, что сумка лежит поверх картонной коробки, поврежденной в результате падения с холма. Босх опрокинул коробку ногой и прочитал маркировку сбоку.
   Скотч стандартный HS/T-90 VHS 96 каунтов
   Он оставил коробку и сумку от костюма там, вернулся к мужчине и снова сел на корточки.
   "Как вам доставка в прошлую пятницу вечером?"
   "Все, что вы говорите, хорошо".
   - Это не то, что я говорю, Джордж. Теперь, если вы хотите, чтобы я оставил вас в покое, и вы хотите остаться здесь, вы должны помочь мне. Если ты полезешь в свой мешок с орехами, ты мне не поможешь. Когда он был доставлен?
   Джордж уткнулся подбородком в грудь, как мальчик, которого отругала учительница. Он поднял большой и указательный пальцы и прижал их к глазам. Его голос звучал так, словно его задушили рояльной струной.
   "Я не знаю. Они просто пришли и бросили его для меня. Это все, что я знаю."
   - Кто его бросил?
   Джордж посмотрел вверх, его глаза блестели, и он указал вверх одним из своих грязных пальцев. Босх поднял голову и увидел клочок голубого неба сквозь верхние ветки деревьев. Он раздраженно выдохнул. Это никуда не денется.
   - Значит, маленькие зеленые человечки сбросили его со своего космического корабля, верно, Джордж? Это твоя история?"
   - Я этого не говорил. Я не знаю, были ли они зелеными. Я их не видел".
   - Но вы видели космический корабль?
   "Неа. Я тоже этого не говорил. Я не видел их поделки. Только посадочные огни.
   Босх мгновение смотрел на него.
   - Идеальный размер, - сказал Джордж. "У них есть невидимый луч, который измеряет вас оттуда, вы даже не знаете об этом, а затем они отправляют одежду вниз".
   "Замечательно."
   У Босха начали болеть колени. Он встал, и они болезненно треснули.
   - Я слишком стар для этого дерьма, Джордж.
   - Это линия полицейского. Я смотрел "Коджак", когда у меня был дом".
   "Я знаю. Вот что, я возьму с собой эту сумку от костюма, если вы не возражаете. И коробка с видеокассетами.
   "Угощайтесь. Я никуда не пойду. И у меня нет видеомашины.
   Босх подошел к коробке и пакету, недоумевая, почему они были выброшены, а не просто оставлены в "Роллсе". Через мгновение он решил, что они, должно быть, были в багажнике. И чтобы освободить там место для Алисо, убийцы выдернули их и бросили вниз с холма с глаз долой. Они торопились. Это было решение, принятое в спешке. Ошибка.
   Он подобрал сумку за угол, стараясь не дотронуться до ручки, хотя сомневался, что на ней есть какие-либо другие отпечатки, кроме отпечатков Джорджа. Коробка легкая, но объемная. Для этого ему придется совершить вторую поездку. Он повернулся и посмотрел на бездомного. Он решил пока не портить себе день.
   "Джордж, ты можешь пока оставить одежду себе".
   "Хорошо спасибо."
   "Пожалуйста."
   Поднимаясь обратно на холм к дороге, Босх думал о том, как объявить это место местом преступления и вызвать SID, чтобы все обработать. Но он не мог этого сделать. Не обошлось без объявления о том, что он продолжает расследование, от которого ему было приказано отказаться.
   Однако это его не беспокоило, потому что к тому времени, как он вышел на дорогу, он знал, что у него новое направление. Собирался план. Быстро. Босх был в восторге. Когда он ступил на ровную землю, он ударил кулаком в воздух и быстро пошел к своей машине.
   Босх обдумывал детали в голове, пока ехал в Скрытое Нагорье. План. Он был похож на пробку, плавающую в огромном, широком океане. Прыгает по течению, ничего не контролируя. Но теперь у него появилась идея, план, который, как он надеялся, заманит Веронику Алисо в ящик.
   Нэш был у сторожки, когда подъехал Босх. Он вышел и прислонился к двери Босха.
   "Доброе утро, детектив Босх".
   - Как дела, капитан Нэш?
   "Это будет. Должен сказать, твои люди уже этим утром создают небольшой переполох.
   "Ну да, такое может случиться. Что ты собираешься делать?
   "Думаю, плыви по течению. Ты собираешься догнать их или направляешься к миссис Алисо?
   - Я собираюсь увидеть даму.
   "Хороший. Может быть, это отвлечет ее от меня. Я должен позвонить, ты же знаешь.
   - Почему она у тебя на спине?
   - Она только что звонила, спрашивая, почему вы все утро разговариваете с соседями.
   "Что ты ей сказал?"
   "Я сказал ей, что у них есть работа, и расследование убийства требует, чтобы они поговорили со многими людьми".
   "Это хорошо. Я увижу тебя."
   Нэш отмахнулся от него и открыл ворота. Босх подъехал к дому Алисо, но не успел доехать, как увидел Эдгара, идущего от входной двери соседнего дома к своей машине. Босх остановился и махнул ему рукой.
   "Гарри."
   "Джерри. Есть что-нибудь еще?
   "Нет, не совсем. Что касается этих богатых кварталов, это как стрельба в Южном Централе. Никто никогда не хочет говорить, никто ничего не видел. Я устаю от этих людей".
   - Где Киз?
   "Она работает на другой стороне улицы. Мы встретились на вокзале и взяли одну машину. Она где-то там пешком. Эй, Гарри, что ты думаешь о ней?
   "Киз? Я думаю, что она хороша".
   - Нет, я не имею в виду копа. Знаешь... что ты думаешь?
   Босх посмотрел на него.
   - Ты имеешь в виду, как ты и она? Что я думаю?
   "Ага. Я и она."
   Босх знал, что Эдгар уже шесть месяцев как разведен и снова начинает вытаскивать голову из песка. Но он также знал кое-что о Кизе, чего не имел права ему рассказывать.
   - Не знаю, Джерри. Партнеры не должны вмешиваться".
   "Я полагаю. Так ты собираешься навестить вдову сейчас?
   "Ага."
   - Может быть, мне лучше пойти с вами. Как знать, если она догадается, что мы думаем, что это она, то она, возможно, выкрутится и, может быть, попытается вытащить тебя.
   "Я сомневаюсь в этом. Она слишком крута для этого. Но пойдем найдем Киз. Я думаю, вы оба должны прийти. Теперь у меня есть план".
   Вероника Алисо ждала их у своей двери.
   "Я ждал, когда вы, люди, придете, чтобы объяснить, что происходит".
   - Простите, миссис Алисо, - сказал Босх. "Мы были немного заняты".
   Она ввела их.
   "Могу я предложить вам что-то?" - спросила она через плечо, ведя их внутрь.
   "Я думаю, что мы в порядке".
   Часть плана заключалась в том, чтобы Босх, если это возможно, говорил за всех. Райдер и Эдгар должны были запугать ее своим молчанием и холодным взглядом.
   Босх и Райдер сели на свои прежние места, как и Вероника Алисо. Эдгар остался стоять на краю гостиной. Он положил руку на каминную полку, и выражение его лица говорило, что в это субботнее утро он предпочел бы оказаться где-нибудь еще на планете.
   Вероника Алисо была одета в синие джинсы, светло-голубую оксфордскую рубашку и грязные рабочие ботинки. Ее волосы были убраны назад и заколоты сзади. Она по-прежнему была очень привлекательной, хотя явно переодевалась. Сквозь расстегнутый воротничок Босх мог видеть россыпь веснушек, которые, как он знал из ее видео, спускались по всей ее груди.
   - Мы что-то прерываем? - спросил Босх. - Ты собирался выйти?
   "Я хотел пойти сегодня в конюшню Бербанка, если смогу. Я держу там лошадь. Тело моего мужа кремировали, и я хочу отнести его прах по тропе в горы. Он любил горы..."
   Босх мрачно кивнул.
   - Что ж, это не займет много времени. Во-первых, вы видели нас сегодня утром по соседству. Мы просто проводим рутинную агитацию. Никогда не знаешь, может быть, кто-то что-то видел, может быть, кто-то следил за домом или машиной, которых здесь быть не должно. Ты никогда не узнаешь."
   "Ну, я думаю, что я был бы тем, кто знал бы о любой машине, которой здесь быть не должно".
   - Ну, я имею в виду, если бы тебя здесь не было. Если бы вас не было дома, а кто-то был здесь, вы, вероятно, не знали бы".
   - Как они могли пройти мимо ворот?
   - Мы знаем, миссис Алисо, что это далеко не так. Это все, что у нас есть сейчас".
   Она нахмурилась.
   "Больше ничего нет? А как насчет того, что ты сказал мне на днях? Об этом человеке в Лас-Вегасе?
   - Что ж, миссис Алисо, мне очень не хочется вам об этом говорить, но здесь мы пошли по ложному пути. Мы собрали много информации о вашем муже, и сначала казалось, что это правильный путь. Но это не сработало. Мы думаем, что сейчас движемся в правильном направлении и собираемся наверстать упущенное".
   Она казалась искренне ошеломленной.
   "Я не понимаю. Неверный путь?"
   - Да, хорошо, я могу объяснить это вам, если вы хотите это услышать. Но это связано с вашим мужем и некоторыми неприятными вещами.
   - Детектив, за последние несколько дней я приготовился ко всему. Скажи-ка."
   "Миссис. Алисо, как я, кажется, сообщил вам во время нашего последнего визита, ваш муж был связан с некоторыми очень опасными людьми в Лас-Вегасе. Кажется, я упомянул их, Джоуи Маркса и Люка Гошена?
   - Не помню.
   Она сохранила недоумение на лице. Она была хороша. Босху пришлось дать ей это. Возможно, она не добилась успеха в кинобизнесе, но могла сниматься, когда ей это было нужно.
   - Грубо говоря, они мафиози, - сказал Босх. "Организованная преступность. И, похоже, ваш муж работал на них долгое время. Он брал деньги мафии из Вегаса и вкладывал их в свои фильмы. Отмыл насквозь. Потом отдал им обратно, предварительно взяв плату. Это были большие деньги, и именно здесь мы пошли по неверному пути. Налоговое управление собиралось проверить вашего мужа. Вы это знали?
   "Проверено? Нет. Он мне ничего не сказал о ревизии".
   "Ну, мы узнали о проверке, которая, вероятно, выявила бы его незаконную деятельность, и мы подумали, что, может быть, эти люди, с которыми он вел дела, тоже знали об этом, и убили его, чтобы он не мог говорить о их бизнес. Только мы так больше не думаем".
   "Я не понимаю. Вы уверены в этом? Мне кажется очевидным, что эти люди имели какое-то участие".
   Там она немного пошатнулась. Ее голос был слишком настойчивым.
   - Ну, как я уже сказал, мы тоже так думали. Мы не полностью сбросили его, но пока это не проверяется. Человек, которого мы арестовали там, в Вегасе, этот парень из Гошена, о котором я упоминал, выглядел неплохо для этого, надо сказать. Но потом его алиби оказалось скалой, которую мы не смогли сломать. Это не мог быть он, миссис Алисо. Похоже, кто-то приложил немало усилий, чтобы все выглядело так, как будто это был он, даже подложил пистолет в его дом, но мы знаем, что это не так".
   Какое-то время она смотрела на него тусклыми глазами, а затем покачала головой. Тогда она совершила свою первую настоящую ошибку. Ей следовало сказать, что если это был не Гошен, то, вероятно, тот другой, о котором упоминал Босх, или какой-то другой сообщник бандита. Но она ничего не сказала, и это инстинктивно подсказало Босху, что она знает о подставе Гошена. Теперь она знала, что план не сработал, и ее разум, вероятно, был в замешательстве.
   - Так что же ты будешь делать? - наконец спросила она.
   - О, нам уже пришлось отпустить его.
   - Нет, я имею в виду расследование. Что дальше?"
   "Ну, мы как бы начинаем с нуля. Глядя на это так, как будто это было запланированное ограбление".
   - Вы сказали, что его часы не забрали.
   "Верно. Это не так. Но ракурс в Лас-Вегасе не был пустой тратой времени. Мы выяснили, что ваш муж вез с собой много денег, когда приземлился здесь той ночью. Он вез его сюда, чтобы пройти через свою компанию. Чтобы очистить его. Это было много денег. Почти миллион долларов. Он нес его для...
   - Миллион долларов?
   Это была ее вторая ошибка. Для Босха ее акцент на миллионе и ее шок выдали ее знание того, что в портфеле Тони Алисо было гораздо меньше. Босх наблюдал, как ее глаза смотрели в пустоту, и все ее движения были внутренними. Он догадывался - и надеялся, - что теперь она задается вопросом, где остальные деньги.
   - Да, - сказал он. "Понимаете, человек, который дал вашему мужу деньги, тот, кого мы сначала подумали, был подозреваемым, агент ФБР, который внедрился в организацию, на которую работал ваш муж. Вот почему его алиби такое прочное. Так или иначе, он сказал нам, что у вашего мужа миллион долларов. Все это было наличными, и их было так много, что он не мог вместить их все в свой портфель. Примерно половину ему пришлось положить в сумку от костюма".
   Он сделал паузу на несколько мгновений. Он мог сказать, что история разыгрывалась в ее внутреннем театре. В ее глазах был такой далекий взгляд. Он помнил этот взгляд из ее фильма. Но на этот раз это было по-настоящему. Он еще даже не закончил интервью, а она уже строила планы. Он мог видеть это.
   - Деньги были помечены ФБР? она спросила. - Я имею в виду, могли ли они отследить это таким образом?
   "Нет, к сожалению, у их агента не было достаточно времени, чтобы сделать это. Честно говоря, этого было слишком много. Но сделка состоялась в кабинете со скрытой видеокамерой. Нет сомнений, Тони ушел оттуда с миллионом долларов. Эм-м-м..."
   Босх сделал паузу, чтобы открыть свой портфель и быстро просмотреть страницу из файла.
   "...на самом деле это был миллион семьдесят шесть тысяч. Все наличными".
   Глаза Вероники опустились в пол, когда она кивнула. Босх изучал ее, но его концентрация была прервана, когда ему показалось, что он слышит звук откуда-то из дома. Ему вдруг пришло в голову, что, может быть, там был кто-то еще. Они никогда не спрашивали.
   "Ты это слышал?" - спросил Босх.
   "Какая?"
   "Мне показалось, что я что-то услышал. Ты один в этом доме?"
   "Да."
   - Мне показалось, что я услышал удар или что-то в этом роде.
   - Хочешь, я осмотрюсь? - предложил Эдгар.
   - О, нет, - быстро сказала Вероника, - ...эм, наверное, это был просто кот.
   Босх не помнил, чтобы видел какие-либо признаки кошки, когда был в доме раньше. Он взглянул на Киз и увидел, как она почти незаметно повернула голову, показывая, что и кота не помнит. Он решил отложить это до поры до времени.
   "В любом случае, - сказал он, - именно поэтому мы проводим агитацию и поэтому мы здесь. Нам нужно задать вам несколько вопросов. Они могут пройтись по той же теме, что и мы, но, как я уже сказал, мы как бы начинаем сначала. Это не займет слишком много времени. Тогда ты сможешь пойти в конюшню.
   "Отлично. Вперед, продолжать."
   - Вы не возражаете, если я сначала выпью воды?
   "Нет, конечно нет. Извини, я должен был спросить. Кто-нибудь еще что-нибудь хочет?"
   - Я пропущу, - сказал Эдгар.
   - Я в порядке, - сказал Райдер.
   Вероника Алисо встала и направилась в коридор. Босх дал ей фору, а затем встал и последовал за ней.
   - Ты спросила, - сказал он ей в спину. "Но я отказался. Я не думал, что мне захочется пить.
   Он последовал за ней на кухню, где она открыла шкаф и достала стакан. Босх огляделся. Это была большая кухня с приборами из нержавеющей стали и столешницами из черного гранита. В центре был остров с раковиной.
   - Мне подойдет вода из-под крана, - сказал он, беря у нее стакан и наполняя его на острове.
   Он повернулся, прислонился к стойке и отпил из нее. Затем он вылил остальное и поставил стакан на прилавок.
   - Это все, что ты хочешь?
   "Да. Думаю, просто нужно что-то, чтобы смыть пыль.
   Он улыбнулся, а она нет.
   - Ну что, вернемся в гостиную? она спросила.
   "Это было бы хорошо".
   Он последовал за ней из кухни. Перед тем, как войти в коридор, он обернулся, и его взгляд пробежался по серому кафельному полу. Он не видел того, что, по его мнению, должно было быть там.
   Босх провел следующие пятнадцать минут, задавая в основном вопросы, которые были заданы шестью днями ранее и которые сейчас мало касались дела. Он делал движения, последние штрихи. Ловушка была затянута, и это был его способ тихо отступить от нее. Наконец, сочтя, что сказал и спросил достаточно, Босх закрыл блокнот, в котором делал записи, которые больше никогда не просматривает, и встал. Он поблагодарил ее за уделенное время, и Вероника Алисо проводила троих детективов до двери. Босх вышел последним, и когда он перешагнул порог, она заговорила с ним. Он каким-то образом знал, что она будет. В ее поступке тоже были роли, которые нужно было сыграть.
   - Держите меня в курсе, детектив Босх. Пожалуйста, держите меня в курсе."
   Босх повернулся и посмотрел на нее.
   "О, я буду. Если что-то случится, ты узнаешь первым".
   Босх отвез Эдгара и Райдера обратно к их машине. Он не говорил об интервью, пока не остановился позади него.
   "Так что ты думаешь?" - спросил он, доставая сигареты.
   "Думаю, мы зацепили крючок, но хорошо, - сказал Эдгар.
   - Ага, - сказал Райдер. "Это будет интересно".
   Босх закурил.
   - А кот? он спросил.
   "Какая?" - спросил Эдгар.
   "Шум в доме. Она сказала, что это кошка. Но на кухне на полу не было мисок с едой".
   - Может быть, они были снаружи, - предположил Эдгар.
   Босх покачал головой.
   "Я думаю, что люди, которые держат кошек дома, кормят их внутри", - сказал он. - В холмах вы должны их держать. Койотов. В любом случае, я не люблю кошек. У меня на них аллергия. Обычно я могу сказать, когда у кого-то есть кошка. Не думаю, что у нее есть кошка. Киз, ты не видела там кота?
   "Я провел там все утро понедельника и ни разу не видел кота".
   - Думаешь, тогда это был тот парень? - спросил Эдгар. - С кем она работала?
   "Может быть. Я думаю, что кто-то был там. Может быть, ее адвокат.
   - Нет, юристы так не прячутся. Они выходят и противостоят".
   "Истинный."
   "Должны ли мы следить за местом, чтобы увидеть, кто выходит?" - спросил Эдгар.
   Босх на мгновение задумался.
   - Нет, - сказал Босх. - Они заметят нас и поймут, что деньги - это просто приманка. Лучше отпустим. Лучше просто убирайся отсюда, иди обустраивайся. Мы должны подготовиться".
  
  
   ЧАСТЬ VII
   ВО ВРЕМЯ своего пребывания во Вьетнаме основной задачей Босха было вести войну в сети туннелей, протянувшейся под деревнями в провинции Кучи, уйти во тьму, которую они называли черным эхом, и вернуться живым. Но работа в туннеле была сделана быстро, и между этими миссиями он проводил дни в кустах, сражаясь и ожидая под пологом джунглей. Однажды он и еще несколько человек были отрезаны от своего подразделения, и Босх провел ночь, сидя в слоновьей траве, прижавшись спиной к спине мальчика из Алабамы по имени Доннел Фредрик, и слушая, как проходит рота бойцов ВК. Они сидели и ждали, пока Чарли наткнется на них. Им больше нечего было делать, а драться было слишком много. Так что они ждали, и минуты шли как часы. Все они выжили, хотя Доннел позже был убит в окопе прямой наводкой из миномета. Босху всегда казалось, что ночь в слоновьей траве была самой близкой из всех, когда он когда-либо приближался к чуду.
   Босх иногда вспоминал ту ночь, когда он был один на засаде или в затруднительном положении. Он думал об этом сейчас, когда сидел, скрестив ноги, у основания эвкалипта в десяти ярдах от брезента, который соорудил бездомный Джордж. Поверх одежды он носил зеленое пластиковое пончо, которое всегда носил в багажнике своей рабочей машины. Шоколадные батончики, которые он взял с собой, были шоколадом "Херши" с миндалем, таким же, какой он брал с собой в буш давным-давно. И, как в ту ночь в высокой траве, он не шевелился, казалось, несколько часов. Было темно, лишь проблески лунного света пробивались сквозь навес над головой, и он ждал. Он хотел сигарету, но не мог позволить себе зажечь пламя в темноте. Время от времени ему казалось, что он слышит, как Эдгар двигается или перестраивается в двадцати ярдах справа от него, но он не был уверен, что это его напарник, а не олень или, может быть, койот.
   Джордж сказал ему, что есть койоты. Когда он посадил старика на заднее сиденье машины Киза для поездки в отель, в котором его поселили, он предупредил Босха. Но Босх не боялся койотов.
   Старик не ушел легко. Он был уверен, что они пришли забрать его обратно в Камарильо. И правда заключалась в том, что он должен был вернуться туда, но учреждение не приняло бы его, не без проштампованного государством билета. Вместо этого он собирался провести пару ночей в отеле "Марк Твен" в Голливуде. Это было неплохое место. Босх жил там больше года, пока его дом перестраивался. Худшая комната там била брезент в лесу по рукам. Но Босх знал, что Джордж может так не думать.
   К одиннадцати тридцати движение на Малхолланде сократилось до машины каждые пять минут или около того. Босх не мог их видеть из-за уклона и густоты кустов, но он мог их слышать и видеть, как огни проносятся сквозь листву над ним, когда машины поворачивают. Теперь он был начеку, потому что за последние пятнадцать минут мимо дважды медленно проезжала машина, по одному разу в каждую сторону. Босх понял, что это одна и та же машина, потому что двигатель был перегазован, чтобы компенсировать скачок в такте двигателя.
   И вот он вернулся в третий раз. Босх внимательно прислушался, услышав знакомый звук двигателя, и на этот раз к нему добавился стук шин по гравию. Автомобиль съезжал с дороги. Через несколько мгновений двигатель остановился, и наступившую тишину нарушал только звук открываемой и затем закрывающейся дверцы автомобиля. Босх медленно встал на корточки, так же болезненно, как и на колени, и приготовился. Он посмотрел в темноту справа от себя, в сторону позиции Эдгара, и ничего не увидел. Затем он посмотрел вверх по склону, к краю, и стал ждать.
   Через несколько мгновений он увидел луч фонарика, прорезавший кусты. Фонарь был направлен вниз и двигался вперед-назад, пока его держатель медленно спускался с холма к брезенту. Под плащом Босх держал пистолет в одной руке и фонарик в другой, его большой палец остановился на выключателе, готовый включить его.
   Движение света остановилось. Босх догадался, что его владелец нашел то место, где должна была быть сумка для костюма. После секундного кажущегося колебания луч поднялся и пронесся через лес, на долю секунды пролетев над Босхом. Но это не вернулось к нему. Вместо этого он держался за голубой брезент, как и предполагал Босх. Свет начал продвигаться вперед, его держатель однажды споткнулся, когда он или она шли к дому Джорджа. Через несколько мгновений Босх увидел луч, движущийся за синим пластиком. Он почувствовал, как по его телу начал проходить очередной заряд адреналина. Вновь его мысли мелькнули во Вьетнаме. На этот раз он подумал о туннелях. Наткнувшись на врага во тьме. Страх и трепет от этого. Только после того, как он благополучно покинул это место, он признался себе, что это было волнительно. И в поисках замены этому трепету он присоединился к копам.
   Босх медленно поднялся, надеясь, что его колени не подломятся, пока он смотрел на свет. Они положили сумку от скафандра под навес, предварительно набив ее скомканными газетами. Босх начал двигаться так тихо, как только мог, за брезентом. Он шел слева. Согласно плану, Эдгар должен был идти справа, но было еще слишком темно, чтобы Босх мог его увидеть.
   Теперь Босх находился в десяти футах от него и мог слышать взволнованное дыхание человека под брезентом. Затем послышался звук расстегивающейся молнии, сопровождаемый резким прекращением дыхания.
   "Дерьмо!"
   Босх въехал, услышав проклятие. Он понял, что узнал голос мужчины, как раз тогда, когда обогнул открытую сторону брезента и вынул из-под пончо свое оружие и фонарик.
   "Замри! Полиция!" - закричал Босх в тот же момент, когда включил свет. - Ладно, выходи оттуда, Пауэрс.
   Почти сразу справа от Босха зажегся свет Эдгара.
   "Что за...?" Эдгар начал говорить.
   Там, в пересекающихся лучах света, притаился офицер Рэй Пауэрс. В полной униформе здоровенный патрульный полицейский держал в одной руке фонарик, а в другой - револьвер. На его лице отразилось крайнее удивление. Его рот открылся.
   - Босх, - сказал он. - Какого хрена ты здесь делаешь?
   - Это наша линия, Пауэрс, - сердито сказал Эдгар. - Разве ты не знаешь, что, черт возьми, ты только что сделал? Ты вошел прямо в... что ты здесь делаешь, чувак?
   Пауэрс опустил пистолет и сунул его обратно в кобуру.
   - Я был... был отчет. Кто-то, должно быть, видел, как вы прокрались сюда. Они сказали, что видели двух мужчин, крадущихся поблизости.
   Босх отступил от брезента, держа пистолет наготове.
   - Выходи оттуда, Пауэрс, - сказал он.
   Пауэрс сделал, как ему приказали. Босх направил луч своего фонаря прямо в лицо мужчине.
   "А как насчет этого доклада? Кто вызвал его?
   "Просто какой-то парень проезжает мимо по дороге. Должно быть, вы видели, как вы сюда заходите. Можешь убрать свет с моего лица?
   Босх не сдвинул фокус света ни на дюйм.
   "Тогда что?" он спросил. - Кому он звонил?
   Босх знал, что после того, как Райдер высадил их, ее работа заключалась в том, чтобы припарковаться на соседней улице и не выключать сканер. Если бы был такой радиовызов, она бы его услышала и вызвала патруль, сказав диспетчеру, что это операция по наблюдению.
   "Он не позвонил. Я проезжал мимо, и он помахал мне".
   - Вы имеете в виду, что он утверждал, что только что видел двух парней, идущих в лес?
   "Нет. Нет, он помахал мне раньше. У меня просто не было возможности проверить это до сих пор".
   Босх и Эдгар ушли в лес в два тридцать. Было уже совсем светло, а Пауэрс еще даже не дежурил. И единственная машина, которая была в этом районе в то время, принадлежала Райдеру. Босх знал, что Пауэрс лжет, и все начало становиться на свои места. Он нашел тело, его отпечатки пальцев на багажнике, перцовый баллончик на жертве, причина, по которой с запястий сняли повязки. Это уже было там, в деталях.
   - Насколько раньше? - спросил Босх.
   - Э-э, это было сразу после того, как я пришел на дежурство. Я не могу вспомнить время".
   - Дневной свет?
   "Да, дневной свет. Можешь потушить чертов свет?
   Босх снова проигнорировал его.
   - Как звали гражданина?
   "Я не понял. Просто какой-то парень на Ягуаре, он помахал мне рукой в Лорел каньон и Малхолланд. Сказал мне, что видел, и я сказал, что проверю, когда будет возможность. Так что я проверял это и увидел сумку здесь. Я решил, что он принадлежал парню в багажнике. Я видел бюллетень, который вы, люди, выпустили, о машине и багаже, так что я знал, что вы его искали. Извините, что я все испортил, но вы, люди, должны были сообщить командиру вахты, что вы делаете. Господи, Босх, я тут ослепну.
   - Да, все в порядке, - сказал Босх, наконец, приглушая свет. Он тоже опустил пистолет в сторону, но не убрал его. Он держал его наготове там, под пончо. - Мог бы и сейчас упаковать. Пауэрс, идите в гору к своей машине. Джерри, возьми сумку.
   Босх взобрался на холм позади Пауэрса, стараясь держать свет включенным и спиной к патрульному полицейскому. Он знал, что если бы они приковали Пауэрса наручниками к брезенту, они бы никогда не подняли его на холм из-за крутой местности и потому, что Пауэрс мог сразиться с ними. Поэтому ему пришлось его обмануть. Он позволил ему думать, что он чист.
   На вершине холма Босх подождал, пока Эдгар подойдет к ним сзади, прежде чем сделать ход.
   - Знаешь, чего я не понимаю, Пауэрс? он сказал.
   - Что, Босх?
   "Я не понимаю, почему вы ждали темноты, чтобы проверить жалобу, которую получили днем. Вам говорят, что два подозрительных типа ушли в лес, и вы решаете подождать, пока не станет поздно и не стемнеет, чтобы проверить это самостоятельно".
   "Я говорил тебе. Не было времени".
   - Ты полный дерьмо, Пауэрс, - сказал Эдгар.
   Он либо просто понял, либо отлично подыграл Босху.
   Босх увидел, как глаза Пауэрса померкли, когда он вошел внутрь, пытаясь понять, что делать. В этот момент Босх снова поднял револьвер и нацелил его на место между двумя пустыми порталами.
   - Не думайте так много, Пауэрс, - сказал он. "Закончилось. Теперь стой на месте. Джерри?"
   Эдгар подошел сзади к большому копу и выдернул пистолет из кобуры. Он бросил его на землю и дернул одну из рук Пауэрса за спину. Он надел наручники на руку, а затем на другую. Закончив, он поднял пистолет. Босху показалось, что Пауэрс все еще был внутри и все еще тупо смотрел в никуда. Потом он вернулся.
   "Вы, ребята, только что сильно облажались", - сказал он, сдерживая ярость в голосе.
   "Посмотрим об этом. Джерри, он у тебя? Я хочу позвонить Кизу.
   "Вперед, продолжать. Я получил его задницу. Надеюсь, он сделает ход. Давай, Пауэрс, сделай для меня какую-нибудь глупость.
   - Да пошел ты, Эдгар! Вы не знаете, что вы только что сделали. Ты падаешь, бро. Вы собираетесь идти вниз!"
   Эдгар молчал. Босх достал из кармана двухполосную "Моторола", включил ее и включил микрофон.
   - Киз, ты там?
   "Здесь. Я здесь."
   "Подойди сюда. Торопиться."
   "На моем пути."
   Босх вернул двустороннюю связь, и они с минуту стояли в тишине, пока не увидели, как мигающий синий свет ведет машину Райдера за поворот. Когда он остановился, огни несколько раз пронеслись сквозь вершины деревьев на склоне. Босх понял, что снизу, в убежище Джорджа, огни на деревьях могут выглядеть так, как будто они исходят с неба. Тогда все пришло к Bosch. Космический корабль Джорджа был патрульной машиной Пауэрса. Похищение было остановкой движения. Идеальный способ остановить человека, у которого почти полмиллиона наличных. Пауэрс просто дождался белых роллов Алисо, вероятно, в Малхолланде и Лорел каньоне, а затем последовал за ними и включил свет, когда они приблизились к уединенному повороту. Тони, вероятно, подумал, что превысил скорость. Он остановился.
   Райдер съехал с дороги вслед за патрульной машиной. Босх подошел, открыл заднюю дверь и посмотрел на нее.
   - Гарри, что это? она спросила.
   "Полномочия. Это Пауэрс.
   "Боже мой."
   "Ага. Я хочу, чтобы вы с Джерри отвезли его. Я поеду на его машине.
   Он вернулся к Эдгару и Пауэрсу.
   "Хорошо, идем."
   "Вы все потеряли работу, - сказал Пауэрс. - Вы сами себя проебали.
   - Вы можете рассказать нам об этом на станции.
   Босх дернул его за руку, почувствовав ее толщину и силу. Затем он и Эдгар затолкали его на заднее сиденье машины Райдера. Эдгар обошел и сел с другой стороны рядом с ним.
   Заглянув внутрь через открытую заднюю дверь, Босх рассказал, как будет проходить процедура.
   "Уберите все его дерьмо и заприте его в одной из комнат для допросов", - сказал он. - Убедитесь, что вы получили его ключ от наручников. Я буду прямо за тобой.
   Босх захлопнул дверь и дважды постучал по крыше. Затем он подошел к патрульной машине, положил сумку с костюмом на заднее сиденье и сел. Райдер вышел, а Босх последовал за ним. Они помчались на запад, в сторону Лорел каньона.
   Биллетс понадобилось меньше часа, чтобы войти. Когда она пришла, они втроем сидели за столом отдела убийств. Босх вместе с Райдер просматривал книгу убийств, пока она делала записи в блокноте. Эдгар сидел за пишущей машинкой. Заготовки вошли с силой, и выражение ее лица ясно показывало ситуацию. Босх еще не разговаривал с ней. Это Райдер вызвал ее из дома.
   "Что ты делаешь со мной?" - спросила Биллетс, ее пронзительный взгляд не сводил с Босха.
   Что она на самом деле говорила ему, так это то, что он был руководителем группы и ответственность за этот потенциальный провал лежит исключительно на нем. Босха это устраивало, потому что это было не только правильно и справедливо, но и за те полчаса, что ему пришлось просмотреть книгу убийств и другие улики, его уверенность в себе возросла.
   "Что я делаю с тобой? Я приведу твоего убийцу.
   "Я сказал вам провести тихое и тщательное расследование", - ответил Биллетс. - Я не говорил тебе провести какую-то незаконченную спецоперацию, а потом притащить сюда копа! Я не могу в это поверить".
   Биллетс теперь ходил за спиной Райдера, не глядя на них. Комната отделения была пуста, если не считать их троих и разгневанного лейтенанта.
   - Это Пауэрс, лейтенант, - сказал Босх. - Если бы ты успокоился, мы...
   "О, это он, да? У вас есть доказательства этого? Большой! Я сейчас же вызову окружного прокурора, и тогда мы составим обвинения. Потому что вы действительно заставили меня забеспокоиться на минуту, что вы трое стащили этого парня с улицы по достаточно вероятной причине, чтобы обвинить его в переходе улицы неположенным.
   Теперь она снова смотрела на Босха злыми глазами. Она даже остановилась, чтобы направить их на него. Он ответил так спокойно, как только мог.
   "Во-первых, это было мое решение убрать его с улицы. И вы правы, у нас пока недостаточно денег, чтобы вызвать окружного прокурора. Но мы получим это. Я не сомневаюсь, что он мужчина. Это он и вдова.
   - Что ж, я рад, что у вас нет никаких сомнений, но вы не окружной прокурор и не проклятые присяжные.
   Он не ответил. Это было бесполезно. Ему пришлось подождать, пока ее гнев утихнет, и тогда они смогут поговорить разумно.
   "Где он?" - спросил Биллетс.
   - Комната три, - сказал Босх.
   - Что вы сказали командиру вахты?
   "Ничего такого. Это случилось в конце смены. Пауэрс собирался схватить сумку с костюмом, а затем ударить кулаком. Мы смогли привлечь его, когда почти все остальные еще были на перекличке. Я припарковал его машину и оставил ключ в дежурной части. Я сказал вахтенному лейтенанту, что мы некоторое время использовали Пауэрса по ордеру, что нам нужна форма с собой, когда мы постучали в дверь. Он сказал "хорошо", а затем, я полагаю, он ушел со смены. Насколько я знаю, никто не знает, что он у нас там.
   Биллетс на мгновение задумался. Когда она говорила, она была спокойнее и больше походила на человека, который обычно сидел за письменным столом в стеклянном кабинете.
   "Хорошо, я собираюсь вернуться туда и выпить кофе, посмотрю, не спросят ли меня о нем. Когда я вернусь, мы подробно все это рассмотрим и посмотрим, что у нас есть".
   Она медленно подошла к коридору в задней части отделения, который вел к сторожевому офису. Босх проводил ее взглядом, затем взял телефонную трубку и набрал номер службы безопасности отеля-казино "Мираж". Он сказал офицеру, который ответил, кто он такой, и что ему нужно немедленно поговорить с Хэнком Мейером. Когда офицер упомянул, что уже за полночь, Босх сказал ему, что это чрезвычайная ситуация и что он уверен, что если Мейер будет проинформирован, кому нужно с ним поговорить, он перезвонит. Босх назвал ему все номера, по которым можно было связаться, начиная с его номера в отделе убийств, и повесил трубку. Он вернулся к своей работе с книгой убийств.
   - Ты сказал, что он в третьем?
   Босх посмотрел вверх. Биллетс вернулась с чашкой дымящегося кофе в руке. Он кивнул.
   - Я хочу взглянуть, - сказала она.
   Босх встал и пошел с ней по коридору к четырем дверям, ведущим в комнаты для допросов. Двери с номерами один и два были слева, три и четыре справа. Но четвертой комнаты для допросов не было. Комната с номером четыре на самом деле представляла собой небольшую кабинку с односторонним стеклянным окном, через которое можно было наблюдать за комнатой номер три. В трех случаях другая сторона стекла была зеркалом. Биллетс вошел в четверку и посмотрел сквозь стекло на Пауэрса. Он сидел шомполом прямо за столом в кресле прямо напротив зеркала. Его руки были скованы за спиной. Он все еще был в своей форме, но с него сняли пояс для снаряжения. Он смотрел прямо перед собой на собственное отражение в зеркале. Это создавало жуткий эффект в четвертой комнате, потому что казалось, что он смотрит прямо на них, как будто между ними не было ни зеркала, ни стекла.
   Биллетс ничего не сказал. Она просто оглянулась на мужчину, уставившегося на нее.
   - Сегодня многое висит на волоске, Гарри, - тихо сказала она.
   - Я знаю, - сказал он.
   Несколько мгновений они стояли молча, пока Эдгар не открыл дверь и не сказал Босху, что звонит Хэнк Мейер. Босх вернулся, снял трубку и сказал Мейеру, что ему нужно. Мейер сказал, что он дома и ему нужно идти в гостиницу, но он перезвонит как можно скорее. Босх поблагодарил его и повесил трубку. Биллетс теперь занял одно из пустых мест за столом отдела убийств.
   "Хорошо, - сказала она, - кто-нибудь из вас расскажет мне, как именно это произошло сегодня вечером".
   Босх остался впереди и в течение следующих пятнадцати минут рассказывал, как он нашел сумку от костюма Тони Алисо, устроил укус через Веронику Алисо, а затем ждал в лесу у Малхолланда, пока не появится Пауэрс. Он объяснил, что история, предложенная Пауэрсом в связи с его пребыванием там, не имеет смысла.
   - Что еще он сказал? - спросил Биллетс в конце.
   "Ничего такого. Джерри и Киз поместили его в комнату, и с тех пор он там и находится".
   - Что еще у тебя есть?
   "Для начала у нас есть его отпечаток на внутренней стороне крышки багажника. У нас также есть записи о связях с вдовой".
   Биллетс подняла брови.
   - Вот над чем мы работали, когда вы пришли. В воскресенье вечером, когда Джерри прогнал имя жертвы через компьютер, мы получили отчет о краже со взломом еще в марте. Кто-то ударил по дому Алисо. Джерри вытащил отчет, но он выглядел несвязанным. Просто обычное ограбление. Так оно и было, за исключением того, что офицером, принявшим первоначальный отчет от миссис Алисо, был Пауэрс. Мы думаем, что отношения начались с кражи со взломом. Вот когда они встретились. После этого у нас есть записи о воротах. Полицейские патрули Хидден-Хайлендс записаны в журналах ворот по номеру крыши автомобиля. Журналы показывают, что машина, приписанная к Пауэрсу - машина "Зебра" - выезжала туда две-три ночи в неделю в патрулировании, всегда в те ночи, которые, как мы знаем из записей кредитных карт, Тони отсутствовал в городе. Думаю, он заскочил туда, чтобы увидеть Веронику.
   "Что-то еще?" - спросил лейтенант. "Пока все, что у вас есть, - это набор совпадений, связанных вместе".
   "Совпадений не бывает, - сказал Босх. "Не так."
   - Тогда что еще у тебя есть?
   - Как я уже сказал, его рассказ о том, почему он спустился в лес, не соответствует действительности. Он спустился в поисках сумки от костюма, и единственный способ, которым он мог узнать, что за ней стоит вернуться, был через Веронику. Это он, лейтенант. Это он."
   Биллетс задумался об этом. Босх полагал, что факты, которые он ей сообщил, начали оказывать кумулятивный эффект, убеждая ее. У него осталась одна вещь, чтобы пригвоздить ее.
   "Есть еще одна вещь. Помнишь нашу проблему с Вероникой? Если она была замешана в этом, как она выбралась из Скрытого Нагорья и не отметила это в журнале у ворот?
   "Верно."
   "Ну, журнал ворот показывает, что в ночь убийства машина "Зебра" проехала патрульно. Дважды. Оба раза он входил и выходил. Первый раз он вошел в систему в десять и вышел в десять десять. Затем вернулся в одиннадцать сорок восемь и вышел через четыре минуты. Это было отмечено как обычное патрулирование".
   "Хорошо, итак?"
   "Итак, в первый раз он приезжает и забирает ее. Она опускается на пол сзади. На улице темно, парень у ворот видит только возвращающегося Пауэрса. Они идут и ждут Тони, совершают дело, а затем Пауэрс забирает ее домой - второй набор записей в журнале.
   - Это работает, - сказал Биллетс, одобрительно кивая. "Настоящее похищение, как вы его видите?"
   "Мы всегда считали, что для выполнения этой работы требуется два человека. Во-первых, Вероника должна была узнать от Тони, каким рейсом он летит. Так что установил временные рамки. Пауэрс забирает ее той ночью, и они едут в Лорел каньон и Малхолланд и ждут, пока проедут белые роллы. Мы полагаем, что это происходит около одиннадцати или около того. Пауэрс следует за ним, пока Тони не приближается к повороту через лес. Он включает свет и останавливает его, как обычная остановка. Только он говорит Тони выйти и подойти к задней части машины. Может быть, он заставляет его открыть багажник, может быть, он делает это сам после того, как наденет на него наручники. В любом случае, багажник открыт, и у Пауэрса проблемы. Сумка от костюма Тони и коробка с видео лежат в багажнике, так что места для него почти не остается. У Пауэрса мало времени. В любой момент из-за поворота может выехать машина и осветить все вокруг. Поэтому он берет сумку от костюма и коробку и бросает их с холма в лес. Затем он говорит Тони сесть в багажник. Тони говорит "нет", или, может быть, он немного борется. В любом случае, Пауэрс достает перцовый баллончик и стреляет ему в лицо. Тогда Тони становится по-настоящему управляемым, его легко закинуть в багажник. Может быть, тогда Пауэрс снял с него ботинки, чтобы он не брыкался там и не шумел.
   "Вот тогда и всплывает Вероника, - сказал Райдер, подхватывая историю. "Она водит "Роллс", а Пауэрс следует за ней в патрульной машине. Они знали, куда идут. Им нужно было место, где машину не могли бы найти в течение пары дней, чтобы у Пауэрса было время добраться до Вегаса в субботу, подложить пистолет и дать еще несколько улик, таких как анонимный звонок в Метро. Этот звонок должен был указать на Люка Гошена. Не отпечатки пальцев. Это была просто удача для них. В любом случае, это забегает вперед. Вероника водит Rolls, а Пауэрс следует за ней. На поляну над Чашей. Она открывает багажник, и Пауэрс наклоняется и делает свою работу. Или, может быть, он вставляет Тони одну кепку, а вторую заставляет Веронику. Таким образом, они партнеры навсегда, партнеры по крови".
   Биллетс кивнула, и на ее лице появилось серьезное выражение.
   "Это кажется довольно рискованным. Что, если ему придется ответить на вызов по радио? Весь план пойдет насмарку".
   "Мы думали об этом, и Джерри связался с сторожевым офисом. Гомес был командиром в пятницу вечером. Он говорит, что помнит, что у Пауэрса была такая загруженная смена, что он не брал перерыв на обед до десяти. Он не помнит, чтобы слышал от него что-то до конца вахты.
   Биллетс снова кивнул.
   "А как насчет найденных отпечатков обуви? Они его?
   - Пауэрсу тут повезло, - сказал Эдгар. - Там на нем новенькие ботинки. Похоже, он купил их только сегодня.
   "Дерьмо!"
   - Ага, - сказал Босх. - Мы полагаем, что вчера вечером в "Кошке и скрипке" он видел отпечатки обуви на столе. Сегодня он вышел и купил новые".
   "О чувак..."
   - Что ж, может, еще есть шанс, что он не избавился от старых. Мы работаем над ордером на обыск его квартиры. О, и наша удача тоже не так уж плоха. Джерри, расскажи ей о спрее.
   Эдгар наклонился к столу.
   "Я вернулся на пост снабжения, взглянул на лист. В воскресенье Пауэрс подписал картридж OC. Только тогда я пошел и посмотрел список из пятидесяти одного человека в кабинете сторожевого туалета. Пауэрс не сообщал о применении силы в этот период развертывания".
   "Итак, - сказал Биллетс, - он каким-то образом использовал свой перцовый баллончик, потому что ему нужно было достать новый картридж, но он никогда не сообщал об использовании аэрозоля своему вахтенному командиру".
   "Верно."
   Биллетс задумался на несколько мгновений, прежде чем снова заговорить.
   "Хорошо, - сказала она, - то, что вы быстро придумали, - это все хорошо. Но этого недостаточно. Это косвенный случай, и большую часть этого можно объяснить. Даже если бы вы смогли доказать, что он встречался с вдовой, это не доказывает убийство. Отпечаток пальца на багажнике можно объяснить неаккуратной работой на месте преступления. Кто знает, может быть, это все, что было на самом деле".
   - Сомневаюсь, - сказал Босх.
   - Что ж, твоих сомнений недостаточно. Куда мы отправимся отсюда?"
   "У нас еще есть кое-что в огне. Джерри собирается получить ордер на основании того, что у нас есть. Если мы войдем в дом Пауэрса, может, найдем туфли, может, найдем что-то еще. Посмотрим. У меня тоже угол в Вегасе работает. Мы полагаем, что для того, чтобы они это провернули, Пауэрс должен был следовать за Тони туда один или два раза, знаете ли, чтобы узнать о Гошене и выбрать его, чтобы все это повесить. Если бы нам повезет, Пауэрс хотел бы остаться прямо на Тони. Это означало бы остаться в "Мираже". Ты не можешь оставаться там без следа. Вы можете заплатить наличными, но вы должны предоставить законный оттиск кредитной карты, чтобы покрыть расходы на проживание, телефонные звонки и тому подобное. Другими словами, вы не можете зарегистрироваться под каким-либо именем, которого у вас нет на кредитной карте. У меня есть парень, который проверяет.
   - Хорошо, это начало, - сказал Биллетс.
   Она кивнула головой, прикрыла рот ладонью и надолго погрузилась в задумчивое молчание.
   "Все сводится к тому, что нам нужно сломать его, не так ли?" - наконец спросила она.
   Босх кивнул.
   "Вероятно. Если только нам не повезет с ордером.
   - Ты не сломаешь его. Он полицейский, он знает углы, он знает правила дачи показаний".
   "Посмотрим."
   Она посмотрела на часы. Босх посмотрел на свой и увидел, что уже час дня.
   - У нас неприятности, - торжественно сказал Биллетс. - Мы не сможем сдержать столько времени после рассвета. После этого я должен буду надлежащим образом уведомить о том, что мы сделали и что у нас есть. Если это произойдет, вы можете рассчитывать на то, что мы не будем вмешиваться, и даже хуже".
   Босх наклонился вперед.
   - Возвращайтесь домой, лейтенант, - сказал он. "Тебя здесь никогда не было. Пусть у нас будет ночь. Приходи завтра в девять. Возьмите с собой окружного прокурора, если хотите. Убедитесь, что это кто-то, кто пойдет с вами на край. Если вы не знаете никого, я могу позвонить кому-нибудь. Но дайте нам время до девяти. Восемь часов. Затем вы приходите, и мы либо приготовим для вас полный пакет, либо вы идете вперед и делаете то, что должны делать".
   Она внимательно посмотрела на каждого из них, глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
   - Удачи, - сказала она.
   Она кивнула, встала и оставила их там.
   У двери в комнату для интервью номер три Босх остановился и собрался с мыслями. Он знал, что все зависит от того, что происходит внутри комнаты. Он должен сломить Пауэрса, а это будет непростой задачей. Пауэрс был полицейским. Он знал все хитрости. Но каким-то образом Босху нужно было найти слабость, которую он мог использовать, пока большой человек не упал. Он знал, что это будет жестокий бой. Он выдохнул и открыл дверь.
   Босх вошел в комнату для допросов, сел прямо напротив Пауэрса и разложил перед Пауэрсом два листа бумаги, которые он носил с собой.
   "Хорошо, Пауэрс, я здесь, чтобы рассказать вам, что к чему".
   - Ты можешь спасти его, придурок. Единственный, с кем я хочу поговорить, это мой адвокат".
   - Что ж, именно для этого я здесь. Почему бы тебе не успокоиться, и мы поговорим об этом?"
   "Не принимайте близко к сердцу? Вы, люди, арестовываете меня, цепляете, как проклятого преступника, а затем оставляете меня здесь на гребаные полтора часа, пока вы сидите и выясняете, какой это пиздец, и вы хотите, чтобы я успокоился? На какой ты планете, Босх? Я не принимаю ничего легкого. А теперь отпусти меня или отдай мне чертов телефон!
   "Ну, в этом и проблема, не так ли? Решаю, зарезервировать ли вас или отпустить. Вот почему я пришел, Пауэрс. Я подумал, может быть, вы могли бы помочь нам в этом".
   Пауэрс, похоже, не обратил на это внимания. Его глаза опустились к центру стола и работали - мелкими, быстрыми движениями, выискивая углы.
   - Вот что есть что, - сказал Босх. "Если я закажу тебя сейчас, тогда мы позвоним адвокату, и мы оба знаем, что так и будет. Ни один адвокат не позволит своему клиенту поговорить с копами. Нам просто нужно обратиться в суд, и вы знаете, что это значит. Вы будете отстранены от работы, без оплаты. Мы не пойдем на залог, и вы будете сидеть в тюрьме девять, десять месяцев, а потом, может быть, все исправится в вашу пользу. А может и нет. Между тем, вы повсюду на первой полосе. Твоя мать, отец, соседи... ну, ты знаешь, как это бывает.
   Босх вынул сигарету и сунул ее в рот. Он не зажег ее и не предложил Пауэрсу. Он помнил, как предлагал одну большому полицейскому на месте преступления, но получил отказ.
   "Альтернатива этому, - продолжил он, - состоит в том, что мы сидим здесь и пытаемся все исправить прямо сейчас. Перед вами две формы. Хорошая вещь в том, что я имею дело с таким копом, это то, что мне не нужно объяснять тебе все это. Первая форма прав. Вы знаете, что это такое. Вы подписываете, что понимаете свои права, а затем делаете свой выбор. Поговорите со мной или позвоните своему адвокату после того, как мы забронируем вас. Вторая форма - отказ от адвоката".
   Пауэрс молча уставился на страницы, а Босх положил ручку на стол.
   - Я сниму наручники, когда вы будете готовы подписать, - сказал Босх. - Видишь ли, самое плохое в общении с копом то, что я не могу тебя блефовать. Вы знаете игру. Знаешь, если ты подпишешь этот отказ и поговоришь со мной, ты либо отговоришь себя от этого, либо сразу же заговоришь... Я могу дать тебе больше времени, чтобы подумать об этом, если хочешь.
   - Мне больше не нужно время, - сказал он. "Снять наручники".
   Босх встал и обошел Пауэрса сзади.
   - Ты прав или лев?
   "Верно."
   Между спиной здоровяка и стеной едва хватало места, чтобы надеть наручники. Это было опасное положение с большинством подозреваемых. Но Пауэрс был полицейским, и он, вероятно, знал, что в тот момент, когда он стал агрессивным, он потерял все шансы выбраться из этой комнаты и вернуться к своей жизни. Он также должен был предположить, что кто-то наблюдает и готов за стеклом в четвертой комнате. Босх отстегнул правую манжету и надел ее на одну из металлических перекладин кресла.
   Обеспечивает возможность подписи в обеих формах. Босх старался не показывать своего волнения. Пауэрс ошибался. Босх взял у него ручку и сунул в карман.
   "Положи руку за спину".
   - Пошли, Босх. Относись ко мне как к человеку. Если мы собираемся говорить, давайте поговорим".
   "Положи руку за спину".
   Пауэрс сделал, как ему сказали, и разочарованно выдохнул. Босх откинул запястья через металлическую планку в спинке стула и снова занял свое место. Он откашлялся, прокручивая в уме последние детали. Он знал свою миссию здесь. Он должен был заставить Пауэрса поверить, что у него есть преимущество, что у него есть шанс выбраться. Если бы он поверил в это, то мог бы начать говорить. Босх думал, что если он начнет говорить, то сможет выиграть бой.
   - Хорошо, - сказал Босх. "Я собираюсь выложить это для вас. Если ты сможешь убедить меня, что мы ошибаемся, ты уйдешь отсюда до восхода солнца.
   "Это все, что я хочу."
   - Пауэрс, мы знаем, что у вас были отношения с Вероникой Алисо еще до смерти ее мужа. Мы знаем, что до убийства вы следовали за ним в Вегас как минимум дважды.
   Пауэрс не сводил глаз с стола перед ним. Но Босх умел читать их, как иглы полиграфа. Когда Босх упомянул Лас-Вегас, зрачки слегка задрожали.
   - Верно, - сказал Босх. - У нас есть записи с "Миража". Это было небрежно, Пауэрс, оставить такой след. Мы можем отправить тебя в Вегас с Тони Алисо.
   "Так что мне нравится ездить в Вегас, большое дело. Тони Алисо был там? Вау, какое совпадение. Насколько я слышал, он часто ходил туда. Что еще у тебя есть?
   - У нас есть ваш отпечаток, Пауэрс. Отпечаток пальца. Внутри автомобиля. В воскресенье вы получили новый баллончик с перцовым баллончиком, но вы так и не подали рапорт о применении силы с объяснением того, как вы его использовали.
   "Случайный выброс. Я не подавал заявление о применении силы, потому что его не было. У тебя нет дерьма. Мой отпечаток пальца? Ты прав, у тебя наверняка есть отпечатки. Но я был в той машине, придурок. Это я нашел тело, помнишь? Это шутка, чувак. Я думаю, мне лучше просто пригласить сюда своего адвоката и рискнуть. Никакой окружной прокурор не станет трогать это дерьмо десятифутовым шестом.
   Босх проигнорировал приманку и продолжил.
   "И последнее, но не менее важное: сегодня вечером у нас будет ваш небольшой спуск с холма. Твоя история - дерьмо, Пауэрс. Вы пошли туда, чтобы найти сумку от костюма Алисо, потому что знали, что она там, и думали, что в ней есть что-то, что вы и вдова раньше не заметили. Около полумиллиона долларов. Единственный вопрос, который у меня действительно есть, это то, позвонила ли она вам и сказала вам, или это вы были в ее доме сегодня утром, когда мы заходили.
   Босх увидел, как зрачки снова слегка подскочили, но потом стали плоскими.
   - Как я уже сказал, я возьму этого адвоката прямо сейчас.
   - Я полагаю, ты просто мальчик на побегушках, верно? Она сказала тебе пойти и взять деньги, пока она будет ждать в особняке.
   Пауэрс начал фальшиво смеяться.
   - Мне это нравится, Босх. Мальчик на побегушках. Жаль, что я едва знаю эту женщину. Но это хорошая попытка. Хорошая попытка. Ты мне тоже нравишься, Босх, но я должен тебе кое-что сказать.
   Он перегнулся через стол и понизил голос.
   "Я когда-нибудь снова столкнусь с тобой снаружи, знаешь, когда только я и ты, лицом к лицу, я серьезно тебя облажаю".
   Он снова выпрямился и кивнул. Босх улыбнулся.
   - Знаешь, я не думаю, что был уверен до сих пор. Но теперь я уверен. Ты сделал это, Пауэрс. Ты мужчина. И для вас никогда не будет внешнего. Никогда. Так скажи мне, чья это была идея? Она была первой, кто заговорил об этом, или это были вы?
   Пауэрс угрюмо посмотрел на стол и покачал головой.
   "Посмотрим, смогу ли я это понять", - сказал Босх. "Я думаю, вы пошли туда, в тот большой дом, и увидели все, что у них было, деньги, может быть, услышали о Тони и его Роллс, и это просто продолжалось оттуда. Держу пари, это была твоя идея, Пауэрс. Но я думаю, она знала, что ты это придумаешь. Видите, она умная женщина. Она знала, что ты это придумаешь. И она ждала...
   "И знаешь, что? У нас ничего нет на нее. Ничего такого. Она идеально сыграла тебя, чувак. Прямо по линии. Она будет гулять, а ты, - он указал на грудь Пауэрса, - будешь отсиживать время. Так ты хочешь?"
   Пауэрс откинулся назад, на его лице играла ошеломленная улыбка.
   - Ты не понимаешь, да? - сказал Пауэрс. - Ты здесь мальчик на побегушках, но посмотри на себя. Тебе нечего доставить. Посмотрите, что у вас есть. Вы не можете связать меня с Алисо. Я нашел тело, чувак. Я открыл машину. Если вы нашли отпечаток, тогда я его и оставил. Все остальное - хуйня, не дающая ничего. Вы идете к прокурору с этим, они будут смеяться над вашей задницей на Темпл-стрит. Так что иди принеси мне телефон, мальчик на побегушках, и давай начнем. Просто иди и принеси мне телефон".
   - Еще нет, Пауэрс, - сказал Босх. - Пока нет.
   Босх сидел на своем месте за столом отдела убийств, опустив голову на скрещенные руки. Пустой кофейный коп стоял у его локтя. Сигарета, которую он пристроил на краю стола, сгорела до окурка, оставив еще один шрам на старом дереве.
   Босх был один. Было почти шесть, и лишь намек на рассветный свет пробивался сквозь окна, которые шли высоко вдоль восточной стены комнаты. Он занимался этим более четырех часов с Пауэрсом и не добился успеха. Он даже не повлиял на хладнокровие Пауэрса. Первые патроны наверняка достались здоровенному патрульному полицейскому.
   Однако Босх не спал. Он просто отдыхал и ждал, и его мысли были сосредоточены на Пауэрсе. Босх не сомневался. Он был уверен, что именно тот человек сидит в наручниках в комнате для допросов. Какие минимальные улики, безусловно, указывали на Пауэрса. Но убедили его не только доказательства. Это был опыт и чутье. Босх полагал, что невиновный человек был бы напуган, а не самодовольен, как Пауэрс. Невиновный человек не стал бы насмехаться над Босхом. Так что теперь оставалось только убрать это самодовольство и сломить его. Босх устал, но чувствовал себя готовым к этой задаче. Единственное, что его беспокоило, это время. Время было против него.
   Босх поднял голову и посмотрел на часы. Биллетс вернется через три часа. Он взял пустую чашку, ладонью сунул в нее окурок и пепел и бросил в мусорное ведро под столом. Он встал, закурил еще одну сигарету и прошел по проходу между криминальными столами. Он попытался очистить свой разум, чтобы подготовиться к следующему раунду.
   Он подумал о том, чтобы позвонить Эдгару, чтобы узнать, не нашли ли они с Райдером что-нибудь, хоть что-нибудь, что могло бы помочь, но передумал. Они знали, что время имеет большое значение. Они бы либо позвонили, либо вернулись бы, если бы у них что-то было.
   Пока он стоял в дальнем конце комнаты отделения, и эти мысли бродили в его голове, его взгляд упал на стол с сексуальными преступлениями, и через мгновение он понял, что смотрит на полароидную фотографию девушки, вошедшей в отделение. станции со своей матерью в пятницу, чтобы сообщить, что она была изнасилована. Фотография лежала на стопке полароидных снимков, приколотых к внешней стороне конверта. Детектив Мэри Канту оставила его наверху своей кучи на понедельник. Не задумываясь, Босх вытащил стопку фотографий из-под скрепки и начал их просматривать. С девушкой жестоко обращались, и синяки, зафиксированные камерой Канту на ее теле, были удручающим свидетельством всего того, что было не так с городом. Босху всегда было легче иметь дело с жертвами, которых уже нет в живых. Живые преследовали его, потому что их никогда нельзя было утешить. Не полностью. Они навсегда остались с вопросом, почему.
   Иногда Босх думал о своем городе как о каком-то огромном стоке, который стягивает все плохое туда, где оно крутится в глубокой концентрации. Это было место, где хороших людей часто было больше, чем плохих. Подонки и интриганы, насильники и убийцы. Это было место, где легко мог появиться кто-то вроде Пауэрса. Слишком легко.
   Босх сунул фотографии обратно под зажим, смущенный своим бездумным вуайеризмом боли девушки. Он вернулся к столу отдела убийств, взял телефон и набрал свой домашний номер. Прошло почти двадцать четыре часа с тех пор, как он был в своем доме, и он надеялся, что Элеонора Уиш ответит - он оставил ключ под циновкой - или от нее может прийти сообщение. После трех гудков трубку сняли, и он услышал собственный голос на пленке, говорящий себе оставить сообщение. Он ввел свой код, чтобы проверить наличие сообщений, и машина сообщила ему, что их нет.
   Он долго стоял, думая об Элеоноре, все еще держа телефон у уха, как вдруг услышал ее голос.
   - Гарри, это ты?
   "Элеонора?"
   - Я здесь, Гарри.
   - Почему ты не ответил?
   - Я не думал, что это будет для меня.
   - Когда ты туда попал?
   "Вчера вечером. Я ждал тебя. Спасибо, что оставили ключ.
   - Не за что... Элеонора, куда ты пропала?
   Прежде чем она ответила, повисла пауза.
   "Я вернулся в Вегас. Мне нужно было получить свою машину... очистить свой банковский счет и тому подобное. Где ты был всю ночь?
   "Работающий. У нас новый подозреваемый. Мы держим его здесь. Ты проходил мимо своей квартиры?
   "Нет. Не было причин. Я просто сделал то, что должен был сделать, и поехал обратно".
   - Прости, если я разбудил тебя.
   "Это нормально. Меня беспокоило, где ты, но я не хотел звать тебя туда, на случай, если ты будешь чем-то занят.
   Босху хотелось спросить ее, что их ждет дальше, но он испытывал такое чувство счастья от того, что она здесь, в его доме, что не смел испортить момент.
   "Я не знаю, как долго я буду связан", - сказал он.
   Босх услышал, как тяжелые двери в заднем коридоре станции открылись и с грохотом захлопнулись. Шаги приближались к комнате отделения.
   "Тебе нужно идти?" - спросила Элеонора.
   "Эм..."
   Эдгар и Райдер вошли в комнату отделения. Райдер нес коричневый мешок для улик с чем-то тяжелым. Эдгар нес закрытую картонную коробку, на которой кто-то вывел Волшебным маркером Рождество. На его лице также была широкая улыбка.
   - Ага, - сказал Босх, - я думаю, мне лучше уйти.
   - Хорошо, Гарри, увидимся.
   - Ты будешь там?
   "Я буду здесь."
   - Хорошо, Элеонора, увидимся, как только смогу.
   Он повесил трубку и посмотрел на двух своих партнеров. Эдгар все еще улыбался.
   - У нас тут твой рождественский подарок, Гарри, - сказал Эдгар. "У нас есть Пауэрс прямо здесь, в этой коробке".
   - Ботинки есть?
   "Нет. Никаких ботинок. Мы стали лучше, чем сапоги".
   "Покажите мне."
   Эдгар поднял крышку коробки. Сверху он вынул конверт из плотной бумаги. Затем он наклонил ящик так, чтобы Босх мог заглянуть внутрь. Босх присвистнул.
   - Счастливого Рождества, - сказал Эдгар.
   - Ты считаешь это? - спросил Босх, не сводя глаз с стопок банкнот, перевязанных резинкой.
   "На каждой пачке есть номер, - сказал Райдер. - Если сложить их все, получится четыреста восемьдесят тысяч. Похоже, это все".
   - Неплохой подарок, а, Гарри? - взволнованно сказал Эдгар.
   "Нет. Где это было?"
   - Подполье на чердаке, - сказал Эдгар. "Одно из последних мест, которые мы посмотрели. Бокс просто сидел передо мной, как только я поднял голову".
   Босх кивнул.
   - Ладно, что еще?
   "Нашел это под его матрасом".
   Из конверта Эдгар вынул стопку фотографий. Они были размером шесть на четыре, и на каждой из них в левом нижнем углу была напечатана цифровая дата фотографии. Босх положил их на стол перед ними и просмотрел их, осторожно подняв за уголки. Он надеялся, что Эдгар поступал с ними так же.
   На первой фотографии Тони Алисо садится в машину у парковки перед "Миражем". В следующем он шел к двери Долли. После этого последовала серия кадров, где он рядом с Долли разговаривает с человеком, которого Алисо знала как Люка Гошена. На этих кадрах снаружи было темно, и они были сделаны издалека, но залитый неоновым светом вход в клуб был освещен так же ярко, как дневной свет, и Алисо и Гошена было легко узнать.
   Затем были фотографии с того же места, но дата в нижнем углу изменилась. Они показали молодую женщину, выходящую из клуба и идущую к машине Алисо. Босх узнал ее. Это была Лейла. Были также фотографии Тони и Лейлы у бассейна в "Мираже". На последнем кадре Тони склоняется своим сильно загорелым телом над креслом Лейлы и целует ее в губы.
   Босх посмотрел на Эдгара и Райдера. Эдгар снова улыбался. Райдер не был.
   - Как мы и думали, - сказал Эдгар. "Он арестовал этого парня там, в Вегасе. Это показывает, что у него были знания, чтобы все это устроить. Он и вдова. Мы получили их, Гарри. Это показывает преднамеренность, подстерегающие дела. Мы получили их обоих, девятью способами до воскресенья.
   "Может быть." Он посмотрел на Райдера. - Что с тобой, Киз?
   Она покачала головой.
   "Я не знаю. Это только кажется слишком легким. Место было очень чистым. Ни старых сапог, ни следов того, что Вероника когда-либо ступала сюда. Тогда мы находим это так легко. Как будто мы должны были найти все это. Я имею в виду, почему он потратил время, чтобы избавиться от ботинок, но оставил фотографии под матрасом? Я вижу, что он хочет сохранить деньги, но складывать их на чердак кажется довольно глупым".
   Она повела рукой к фотографиям и деньгам в пренебрежительном жесте. Босх кивнул в знак согласия и откинулся на спинку стула.
   - Думаю, ты прав, - сказал он. - Он не настолько глуп.
   Он подумал о сходстве с пистолетом, подброшенным Гошену. Это тоже оказалось слишком просто.
   - Я думаю, это подстава, - сказал Босх. "Вероника сделала это. Он сделал фотографии для нее. Вероятно, он сказал ей уничтожить их, но она этого не сделала. Она прицепилась к ним на всякий случай. Вероятно, она спрятала их обратно под его кровать, а наличные спрятала на чердаке. Легко ли было добраться?"
   - Достаточно просто, - сказал Райдер. "Складная лестница".
   - Погодите, а зачем ей его подставлять? - спросил Эдгар.
   - Не с самого начала, - сказал Босх. "Это было похоже на запасную позицию. Если что-то пойдет не так, если мы подойдем слишком близко, у нее есть Пауэрс, готовый взять на себя ответственность. Может быть, когда она отправила Пауэрса за чемоданом, она пошла к нему домой с фотографиями и деньгами. Кто знает, когда это началось? Но держу пари, когда я скажу Пауэрсу, что мы нашли это в его доме, его глаза вылезут из орбит. Что в сумке, Киз, фотоаппарат?
   Она кивнула и положила сумку на стол, не открывая ее.
   "Никон с телеобъективом, квитанция кредитной карты о его покупке".
   Босх кивнул, и его мысли немного отклонились. Он пытался думать о том, как он собирается работать с фотографиями и деньгами с Пауэрсом. Это был их шанс сломить его. Это нужно было правильно сыграть.
  
   - Подожди, подожди, - сказал Эдгар с замешательством на лице. "Я все еще не понимаю этого. Что заставляет вас говорить, что это была установка? Может быть, у него были деньги и фотографии, и они собирались разделить все это после того, как спадет жара. Почему должно быть так, что она его подставила?
   Босх посмотрел на Райдера, а затем снова на Эдгара.
   "Потому что Киз прав. Это слишком просто".
   - Нет, если он думал, что мы ничего не поняли, если он думал, что все ясно до того момента, как мы выскочили из кустов там, в лесу.
   Босх покачал головой.
   "Я не знаю. Я не думаю, что он стал бы играть так, как он играл, когда я просто разговаривал с ним. Нет, если бы он знал, что эти вещи у него дома. Я согласен с тем, что это установка. Она все сваливает на него. Мы втягиваем ее, и она рассказывает нам историю о парне, который одержим ею. Может быть, если она какая-нибудь актриса, она говорит нам, что да, у нее был с ним роман, но потом она его порвала. Но он не ушел. Он убил ее старика, чтобы завладеть ею".
   Босх откинулся назад и посмотрел на них, ожидая ответа.
   - Я думаю, это хорошо, - сказал Райдер. "Это может сработать".
   - Вот только мы в это не верим, - сказал Босх.
   - Так что она получает от этого? - спросил Эдгар, отказываясь оставить свое несогласие. - Она отдает деньги, кладя их ему в блокнот. Что ей остается?
   - Дом, машины, страховка, - сказал Босх. - Что бы ни осталось от компании - и шанс сбежать.
   Но это был слабый ответ, и он знал это. Полмиллиона долларов - это большие деньги, чтобы кого-то подставить. Это был единственный изъян в только что выдвинутой им теории.
   - Она избавилась от мужа, - сказал Райдер. "Может быть, это было все, что было важно для нее".
   - Он много лет издевался над ней, - сказал Эдгар. "Почему сейчас? Что на этот раз было по-другому?"
   - Не знаю, - сказал Райдер. "Но было что-то другое или что-то еще, о чем мы не знаем. Вот что мы должны выяснить".
   - Ага, удачи, - сказал Эдгар.
   - У меня есть идея, - сказал Босх. - Если кто и знает, что это за что-то еще, так это Пауэрс. Я хочу попытаться обмануть его, и я думаю, что знаю, как. Киз, у тебя все еще есть та кассета, та, на которой была Вероника?
   "Жертва желания? Ага. Он у меня в ящике".
   - Иди возьми его и установи в кабинете лейтенанта. Я возьму еще кофе, и встретимся там".
   Босх вошел в комнату для допросов номер три, повернув коробку с деньгами так, чтобы сторона с надписью "Рождество" была прижата к его груди. Он надеялся, что это выглядит как обычная картонная коробка. Он наблюдал за Пауэрсом в поисках знака признания, но не получил его. Пауэрс сидел так же, как Босх оставил его. Шомпол прямо, его руки позади него, как будто по выбору. Он посмотрел на Босха невозмутимыми глазами, готовыми и ожидающими следующего поворота. Босх поставил коробку на пол так, чтобы ее не было видно, отодвинул стул и снова сел напротив него. Затем он наклонился, открыл коробку и достал магнитофон и папку с файлами. Он положил их на стол на видном месте.
   - Я же говорил тебе, Босх, никакой записи. Если у тебя работает камера по ту сторону стекла, то ты крадешь и мои права".
   - Ни камеры, ни ленты, Пауэрс. Это просто для того, чтобы сыграть тебе что-нибудь, вот и все. Итак, где мы были?
   "Мы были на грани мириться или заткнуться. Вы освободите меня или пригласите сюда моего адвоката.
   "Ну, на самом деле, возникла пара вещей. Я подумал, что вы могли бы сначала узнать о них. Знаешь, прежде чем ты примешь такое решение.
   "К черту это. Я покончил с этим дерьмом. Дай мне телефон.
   - У тебя есть камера, Пауэрс?
   "Я сказал, взять камеру? Что насчет этого?"
   "У тебя есть фотоаппарат? Это довольно простой вопрос".
   "Да. У каждого есть камера. Что насчет этого?"
   Босх некоторое время изучал его. Он чувствовал, как инерция и контроль начинают немного меняться. Он шел через стол от Пауэрса. Он чувствовал это. Босх изобразил на лице тонкую улыбку. Он хотел, чтобы Пауэрс знал, что с этого момента это ускользает от него.
   "Вы брали с собой камеру, когда ездили в Вегас в марте прошлого года?"
   "Я не знаю. Может быть. Я беру его на все свои отпуска. Не знал, что это преступление. Чертова законодательная власть, что они придумают дальше?
   Босх позволил ему улыбнуться, но не ответил на нее.
   - Это ты так назвал? - сказал он тихо. "Отпуск?"
   - Да, именно так я его и назвал.
   "Это забавно, потому что Вероника так это не называет".
   - Я ничего не знаю ни об этом, ни о ней.
   Его глаза на мгновение отвернулись от Босха. Это было впервые, и снова Босх почувствовал, что баланс сместился. Он правильно играл. Он чувствовал это. Вещи менялись.
   - Конечно, ты знаешь об этом, Пауэрс. И ты тоже хорошо ее знаешь. Она просто рассказала нам все об этом. Она сейчас в другой комнате. Оказалось, она слабее, чем я думал. Мои деньги были на тебе. Вы знаете поговорку, чем они больше, тем сильнее они падают, и все такое. Я думал, ты будешь той самой, но это была она. Эдгар и Райдер сломали ее некоторое время назад. Удивительно, как фотографии с места преступления могут воздействовать на чью-то нечистую совесть. Она рассказала нам все, Пауэрс. Все."
   - Ты несешь столько чуши, Босх, и это уже довольно устарело. Где телефон?
   "Вот как она это рассказывает. Ты-"
   - Я не хочу это слышать.
   - Вы встретили ее, когда пошли туда той ночью, чтобы составить протокол о краже со взломом. Одно привело к другому, и довольно скоро у вас двоих закрутился небольшой роман. Дело, которое нужно помнить. Только она опомнилась и сорвалась. Она все еще любила старого Тони. Она знала, что он много путешествовал, много путешествовал, но она к этому привыкла. Она нуждалась в нем. Так она тебя отрезала. Только, и это по ее словам, тебя бы не отрезали. Вы преследовали ее, звали ее, преследовали ее, когда она покидала поместье наверху. Становилось страшно. Я имею в виду, что она могла сделать? Пойти к Тони и сказать, что этот парень, с которым у меня был роман, все время следит за мной? Она-"
   - Это полная чушь, Босх. Это шутка!"
   "Тогда ты начал преследовать Тони. Видишь ли, он был твоей проблемой. Он мешал. Итак, вы сделали домашнее задание. Вы последовали за ним в Вегас и поймали его на месте преступления. Вы знали, что он задумал и как его унизить, чтобы мы пошли по ложному пути. Магистральная музыка, как они это называют. Только ты не мог нести мелодию, Пауэрс. Мы к вам. С ее помощью мы тебя уложим.
   Пауэрс смотрел на стол. Кожа вокруг глаз и подбородка натянулась.
   - Это так много дерьма, - сказал он, не поднимая глаз. "Я устал слушать это и вас. Ее нет в другой комнате. Она сидит там, в том большом доме на холме. Это самый старый трюк в книге".
   Пауэрс поднял голову, и на его лице появилась кривая улыбка.
   "Ты пытаешься свалить это дерьмо на копа? Я не могу в это поверить. Это очень слабо, чувак. Ты слаб. Ты позоришься здесь".
   Босх потянулся к магнитофону и нажал кнопку воспроизведения. Голос Вероники Алисо заполнил крошечную комнату.
   "Это был он. Он сумасшедший. Я не мог остановить его, пока не стало слишком поздно. Тогда я не мог никому рассказать, потому что это... это выглядело бы так, будто я...
   Бош выключил его.
   - Достаточно, - сказал он. "Для меня недопустимо даже играть это для вас. Но я подумал, коп за копом, вы должны знать, на чем стоите.
   Босх молча смотрел, как Пауэрс медленно зажигает. Босх видел, как в его глазах закипает гнев. Он, казалось, не шевельнул ни одним мускулом, но, казалось, сразу же стал таким же твердым, как штабель бревен. Однако он, наконец, смог сдержаться и взять себя в руки.
   - Это просто ее слово, - сказал он тихим голосом. "Нет никаких подтверждений чему-либо. Это фантастика, Босх. Ее слово против моего.
   "Возможно. За исключением того, что у нас есть это.
   Босх открыл файл и бросил стопку фотографий перед Пауэрсом. Затем он протянул руку и аккуратно разложил их на столе, чтобы их можно было увидеть и узнать.
   - Это подтверждает значительную часть ее истории, тебе не кажется?
   Босх наблюдал, как Пауэрс изучает фотографии. И снова Пауэрс, казалось, дошел до предела внутренней ярости, но еще раз сдержал ее.
   "Это ни хрена не поддерживает", - сказал он. - Она могла взять это сама. Кто угодно мог. Просто потому, что она дает вам стопку... Она запутала вас, не так ли? Ты покупаешься на каждую строчку, которую она тебе скармливает.
   "Может быть, так оно и было бы, только она не дала нам фотографии".
   Босх снова полез в папку и вытащил копию ордера на обыск. Он протянул руку и положил его поверх фотографий.
   "Пять часов назад мы отправили это по факсу судье Уоррену Ламберту в его дом в Палисейдс. Он отправил его по факсу с подписью. Эдгар и Райдер большую часть ночи провели в вашем маленьком голливудском бунгало. Среди изъятых предметов был фотоаппарат Nikon с телеобъективом. И эти фотографии. Они были у тебя под матрасом, Пауэрс.
   Здесь он сделал паузу, чтобы все это погрузилось в потемневшие глаза Пауэрса.
   "О, и еще кое-что, что мы нашли". Босх наклонился и поднял коробку. "Это было на чердаке с рождественскими вещами".
   Он вывалил содержимое коробки на стол, и пачки денег покатились в разные стороны, некоторые упали на пол. Босх встряхнул коробку, чтобы убедиться, что она вся вышла, и бросил ее на пол. Он посмотрел на Пауэрса. Его глаза были дикими, бегая по толстым узлам. Босх знал, что он у него. И он также знал нутром, что должен благодарить за это Веронику Алисо.
   - Лично я не думаю, что вы настолько глупы, - тихо сказал Босх. "Знаешь, хранить фотографии и все эти деньги прямо у себя дома. Конечно, в свое время я видел и более безумные вещи. Но если бы я держал пари, я бы поспорил, что вы не знали, что все это было там, потому что вы не положили это туда. Но, эй, в любом случае это работает нормально для меня. Ты у нас есть, и мы очистим это, это все, что меня волнует. Было бы неплохо схватить и ее, но ничего страшного. Она понадобится нам для вас. С фотографиями, ее историей и всем прочим, о чем мы здесь говорили, я думаю, мы легко поймали вас за убийство. Там также подстерегают, чтобы привязать. Это делает дело с особыми обстоятельствами, Пауэрс. Вы смотрите на одну из двух вещей. Игла или LWP".
   Он произнес последнюю аббревиатуру "эл-воп", зная, что любой полицейский, как и любой преступник в системе, поймет, что это означает пожизненное без права досрочного освобождения.
   - В любом случае, - продолжил Босх, - пожалуй, я принесу сюда телефон, чтобы вы могли позвонить своему адвокату. Лучше сделать его хорошим. И ни один из тех спекулянтов из дела OJ. Вам нужно найти себе адвоката, который делает все возможное вне зала суда. Переговорщик.
   Он встал и повернулся к двери. Взявшись за ручку, он оглянулся на Пауэрса.
   - Знаешь, мне плохо, Пауэрс. Ты коп и все такое, я как бы надеялся, что ты поймаешь прорыв вместо нее. Мне кажется, что мы бьём молотком не по тому человеку. Но я думаю, что это жизнь в большом городе. Кто-то должен быть поражен этим".
   Он повернулся к двери и открыл ее.
   "Сука!" - сказал Пауэрс с тихой силой.
   Затем он прошептал что-то себе под нос, чего Босх не расслышал. Босх оглянулся на него. Он знал достаточно, чтобы не сказать ни слова.
   "Это была ее идея, - сказал Пауэрс. "Все это. Она обманула меня, а теперь обманывает и тебя.
   Босх немного подождал, но больше ничего не было.
   - Ты хочешь сказать, что хочешь поговорить со мной?
   - Ага, Босх, присаживайся. Может быть, мы сможем что-нибудь придумать".
   В девять Босх сидел в кабинете лейтенанта, Биллетс сидел за столом, вводя ее в курс дела. В руке у него была пустая пенопластовая чашка, но он не бросил ее в мусорное ведро, потому что ему нужно было что-то, что напомнило бы ему, что ему нужно еще кофе. Он был измотан, а морщины под глазами были такими выраженными, что почти причиняли боль. Во рту у него кисло от кофе и сигарет. За последние двадцать часов он не ел ничего, кроме шоколадных батончиков, и его желудок наконец начал протестовать. Но он был счастливым человеком. Он выиграл последний раунд с Пауэрсом, и в такой битве последний раунд был единственным, что имело значение.
   -- Значит, -- сказал Биллетс, -- он вам все рассказал?
   - Его версия, - сказал Босх. "Он все возлагает на нее, и этого следовало ожидать. Помнишь, он думает, что она в другой комнате и выкладывает на него все. Так что он выставляет ее большой плохой черной вдовой, как будто у него никогда в жизни не было нечистой мысли, пока он не наткнулся на нее.
   Он поднес чашку ко рту, но потом понял, что она пуста.
   "Но как только мы доставим ее сюда и она узнает, что он говорит, мы, вероятно, получим ее версию", - сказал он.
   - Когда Джерри и Киз уехали?
   Босх посмотрел на часы.
   "Около сорока минут назад. Они должны вернуться с ней в любое время.
   - Почему ты не пошел за ней?
   "Я не знаю. Я подумал, что забрал Пауэрса, она должна быть у них. Распространяйте это вокруг, понимаете?
   "Лучше быть осторожным. Продолжай так себя вести, и ты потеряешь репутацию жесткого задницы".
   Босх улыбнулся и посмотрел в свою чашку.
   - Так в чем суть его истории? - спросил Биллетс.
   "Суть в том, как мы это поняли. В тот день он пошел туда, чтобы составить отчет о краже со взломом, и оттуда все пошло. Он говорит, что она подставила его, и в следующее мгновение вы знаете, что у них что-то получилось. Он начал все чаще и чаще патрулировать окрестности, а она останавливалась у его бунгало по утрам, когда Тони уходил на работу, или когда он был в Вегасе. Как он это описывает, она заманивала его. Секс был хорошим и экзотическим. Он был довольно хорошо подключен".
   - Потом она попросила его проследить за Тони.
   "Верно. Та первая поездка Пауэрса в Вегас была обычной работой. Она попросила его проследить за Тони. Он так и сделал и вернулся с кучей фотографий Тони и девушки и кучей вопросов о том, с кем Тони там встречается и почему. Он не был глуп. Он мог сказать, что Тони был чем-то занят. Он говорит, что Вероника ввела его в курс дела, знала каждую деталь, знала всех парней из OC по именам. Она также рассказала ему, сколько денег было задействовано. Вот тогда и созрел план. Она сказала Пауэрсу, что Тони должен уйти, что потом останутся только они, они и куча денег. Она сказала ему, что Тони списывал деньги. Снятие со скакалки. Годами. В банке было по крайней мере пара миллионов плюс то, что они сняли с Тони, когда его уложили".
   Босх встал и продолжил рассказ, расхаживая перед ее столом. Он слишком устал, чтобы долго сидеть без усталости.
   - Во всяком случае, для этого и была предназначена вторая поездка. Пауэрс подошел и еще раз посмотрел на Тони. Это было исследование. Он также следил за парнем, у которого Тони сделал звукосниматели. Люк Гошен, о котором он, очевидно, понятия не имел, был агентом. Они решили, что Гошен будет простофилей, и разработали план, чтобы это выглядело как наезд мафии. Магическая музыка".
   "Это довольно сложно".
   "Да, это так. Он говорит, что все планирование было ее делом, и я думаю, что он может говорить правду. Вы спросите меня, Пауэрс умен, но не настолько. Все это было планом Вероники, и он стал добровольным игроком. Только в нее был встроен черный ход, о котором Пауэрс не знал.
   "Он был задней дверью".
   "Ага. Она настроила его на падение, но только если мы подойдем слишком близко. Он сказал, что дал ей ключ от своего дома. Это бунгало на Сьерра Бонита. Должно быть, она пошла туда где-то на этой неделе, засунула фотографии под матрац и засунула коробку с деньгами на чердак. Умная женщина. Хорошая установка. Когда Джерри и Киз приведут ее сюда, я точно знаю, что она скажет. Она собирается сказать, что это все из-за него, что он влюбился в нее, что у них был роман, и что она разорвала его. Он пошел вперед и сбил ее мужа. Когда она поняла, что произошло, то ничего не могла сказать. Он заставил ее согласиться с этим. У нее не было выбора. Он был полицейским и сказал ей, что может свалить все на нее, если она не согласится.
   "Это хорошая история. На самом деле, это все еще может работать с присяжными. Она могла бы ходить по этому.
   "Может быть. У нас еще есть кое-какие дела".
   - А как же скимм?
   "Хороший вопрос. Ничего похожего на те деньги, о которых он говорит, не оказалось на банковских счетах Алисо. Пауэрс сказал, что она сказала, что это в банковской ячейке, но она никогда не говорила ему, где. Это должно быть где-то. Мы найдем его".
   "Если он существует".
   "Я думаю, что да. Она подложила полмиллиона вместо Пауэрса, чтобы поставить его в рамку. Это большие деньги, которые нужно потратить на его подставу, если только у вас случайно не припрятано где-нибудь еще пару миллионов. Вот что мы...
   Босх заглянул через стекло в помещение отделения. Эдгар и Райдер шли к кабинету лейтенанта. Вероники Алисо с ними не было. Они вошли в офис с настойчивыми лицами, и Босх знал, что они собираются сказать.
   - Она ушла, - сказал Эдгар.
   Босх и Биллетс просто смотрели на них.
   - Похоже, прошлой ночью она рассталась, - сказал Эдгар. "Ее машины все еще там, но в доме никого не было. Мы проскользнули через заднюю дверь, а она пуста, чувак.
   - Она забрала ее одежду, украшения? - спросил Босх.
   "Не похоже. Она просто ушла.
   - Ты проверяешь ворота?
   "Да, мы проверили у ворот. Вчера у нее было два посетителя. Сначала был курьером в четыре пятнадцать. Юридическая служба обмена сообщениями Eagle. Гай был там около пяти минут, входя и выходя. Затем гость прошлой ночью. Поздно. Гай дал имя Джон Гэлвин. Она уже позвонила в ворота, назвала то же имя и велела пропустить его, когда он появится. Они сняли его тарелку, и мы проверили ее. Это Hertz из Вегаса. Мы позвоним. Так или иначе, Гэлвин остался до часу ночи. Как раз в то время, когда мы были в лесу, встречаясь с Пауэрсом, он ушел. Вероятно, она пошла с ним.
   "В то время мы вызвали дежурного охранника", - сказал Райдер. "Он не мог вспомнить, ушел Гэлвин один или нет. Он не помнит, что прошлой ночью видел миссис Алисо, но она могла быть внизу на заднем сиденье.
   - Мы знаем, кто ее адвокат? - спросил Биллетс.
   - Да, - сказал Райдер, - Нил Дентон, Сенчури-Сити.
   - Ладно, Джерри, ты отследишь аренду "Герца", а Киз, попробуй наехать на Дентона и посмотреть, сможешь ли ты узнать, что было настолько важно, что он должен был отправить это ей в субботу.
   - Хорошо, - сказал Эдгар. "Но у меня плохое предчувствие. Я думаю, что она на ветру.
   - Что ж, тогда нам придется идти против ветра, чтобы найти ее, - сказал Биллетс. "Иди к этому".
   Эдгар и Райдер вернулись к столу отдела убийств, а Босх несколько секунд молчал, размышляя об этом последнем событии.
   - Мы должны были натравить на нее людей? - спросил Биллетс.
   "Ну, оглядываясь назад, кажется, что так. Но мы были не в книгах. У нас не было людей. Кроме того, пару часов назад у нас ничего на нее не было.
   Биллетс кивнула, на ее лице появилось страдальческое выражение.
   "Если они не получат о ней ни строчки в ближайшие пятнадцать минут, пустите ее в эфир".
   "Верно."
   "Послушай, возвращаясь к Пауэрсу, ты думаешь, он что-то умалчивает?"
   "Сложно сказать. Вероятно. Остается вопрос, почему на этот раз".
   "Что ты имеешь в виду?"
   "Я имею в виду, что Алисо годами ездил в Вегас и привозил чемоданы, полные денег. По словам Пауэрса, он годами занимался скиммингом, а также получал свою долю от здешних женщин. Вероника знала все это. Ей пришлось. Так что же заставило ее сделать это сейчас, а не в прошлом или следующем году?"
   "Возможно, ей просто надоело. Может быть, это было как раз в нужное время. Появился Пауэрс, и это сработало".
   "Может быть. Я спросил Пауэрса, и он сказал, что не знает. Но я думаю, может быть, он сдерживался. Я собираюсь еще раз напасть на него".
   Биллетс не ответил.
   - Есть еще какой-то секрет, о котором мы не знаем, - продолжил Босх. "Там что-то есть. Я надеюсь, что она расскажет. Если мы ее найдем.
   Биллетс отмахнулась от него взмахом руки.
   - У вас есть Пауэрс на пленке? она спросила.
   "Аудио и видео. Киз наблюдала в четвертой комнате. Как только он сказал, что хочет поговорить, она закрутилась.
   - Ты снова посоветовал ему? На пленке?
   "Да, там все есть. Он хорошо запечатан. Хочешь посмотреть, я принесу кассету".
   "Нет. Я даже не хочу смотреть на него, если могу помочь. Ты ведь ничего ему не обещал?
   Босх хотел было ответить, но остановился. Послышался приглушенный крик, который, как он понял, исходил от Пауэрса, все еще изолированного в комнате номер три. Он посмотрел через стекло кабинета лейтенанта и увидел, как Эдгар встал из-за стола отдела убийств и пошел в холл, чтобы проверить это.
   - Наверное, сейчас ему нужен адвокат, - сказал Босх. - Что ж, поздновато для этого... В любом случае, нет, я ничего не обещал. Я сказал ему, что поговорю с окружным прокурором об отказе от специальных кругов, но это будет сложно. С тем, что он сказал мне там, мы можем сделать свой выбор. Заговор с целью совершения, засада, может быть, убийство по найму.
   "Думаю, мне следует вызвать сюда окружного прокурора".
   "Ага. Если у вас нет никого на примете или кому вы должны горячее дело, подайте заявку на Роджера Гоффа. Это его дело, и я был ему должен какое-то время. Он не взорвется.
   "Я знаю Роджера. Я попрошу его... Я тоже должен вызвать начальство. Не каждый день удается позвонить заместителю начальника и сказать ему, что ваши люди не только вели расследование, от которого им специально было приказано держаться подальше, но и в придачу арестовали копа. И за убийство не меньше.
   Босх улыбнулся. Он не был бы в восторге от такого звонка.
   "На этот раз это действительно ударит по вентилятору", - сказал он. "Еще один синяк для отдела. Кстати, они ничего не изъяли, потому что это не имеет отношения к этому делу, но Джерри и Киз нашли у Пауэрса кое-что страшное. Нацистская атрибутика, всякие штуки про власть белых. Вы могли бы предупредить об этом начальство, чтобы они могли делать с ним, что хотят".
   "Спасибо, что сказал мне. Я поговорю с Ирвингом. Я уверен, что он не захочет, чтобы это увидело свет".
   Эдгар наклонился в открытую дверь.
   - Пауэрс говорит, что ему нужно отлить, и он не может больше сдерживаться.
   Он смотрел на Биллетса.
   - Ну, возьми его, - сказала она.
   - Держите его на крючке, - добавил Босх.
   "Как он собирается писать, заложив руки за спину? Не жди, что я буду брать на себя ответственность за него. Ни за что."
   Биллетс рассмеялся.
   - Просто сдвинь наручники вперед, - сказал Босх. "Дайте мне секунду, чтобы закончить здесь, и я буду прямо там".
   - Хорошо, я буду через три.
   Эдгар ушел, и Босх наблюдал за ним через стекло, пока он шел по коридору, ведущему в комнаты для допросов. Босх оглянулся на Биллетса, который все еще улыбался комическому протесту Эдгара. Босх сделал серьезное выражение лица.
   - Знаешь, ты можешь использовать меня, когда будешь звонить.
   "Что ты имеешь в виду?"
   "Я имею в виду, если ты хочешь сказать, что ничего не знал об этом, пока я не позвонил тебе сегодня утром и не сообщил плохие новости, я не против".
   "Не будь смешным. Мы раскрыли убийство и убрали полицейского-убийцу с улицы. Если они не видят, что хорошего в этом больше, чем плохого, тогда... ну, хрен с ними, если они не понимают шуток.
   Босх улыбнулся и кивнул.
   - Вы круты, лейтенант.
   "Спасибо."
   "В любой момент."
   - А это Грейс.
   "Верно. Милость."
   Босх думал о том, как сильно ему нравился Биллетс, пока шел по короткому коридору к комнатам для допросов и в открытую дверь третьей комнаты. Эдгар как раз застегивал наручники на запястьях Пауэрса. Теперь его руки были перед ним.
   - Сделай мне одолжение, Босх, - сказал Пауэрс. "Позвольте мне использовать банку в переднем коридоре".
   "Зачем?"
   - Так что никто не увидит меня сзади. Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел меня такой. Кроме того, у вас могут возникнуть проблемы, если людям не понравится то, что они увидят".
   Босх кивнул. Пауэрс был прав. Если они отведут его в раздевалку, то, скорее всего, их увидят все копы в дежурной части и возникнут вопросы, может быть, даже гнев со стороны некоторых копов, которые не знали, что происходит. Ванная в холле была общественной комнатой отдыха, но в такое раннее воскресное утро она, скорее всего, была бы пуста, и они могли бы проводить туда и обратно Пауэрса незаметно.
   - Хорошо, пошли, - сказал Босх. "Спереди."
   Они провели его мимо прилавка и по коридору мимо офисов администрации, которые были пусты и закрыты в течение дня. Пока Босх оставался с Пауэрсом в холле, Эдгар проверил туалет.
   - Здесь пусто, - сказал он, придерживая дверь изнутри.
   Босх последовал за Пауэрсом, и здоровяк подошел к самому дальнему из трех писсуаров. Босх остался у двери, а Эдгар занял позицию с другой стороны от Пауэрса у ряда раковин. Закончив с писсуаром, Пауэрс подошел к одной из раковин. Пока он шел, Босх увидел, что его правый шнурок развязан, как и Эдгар.
   - Завяжи шнурки, Пауэрс, - сказал Эдгар. - Ты споткнешься, упадешь и разобьешь свое красивое личико, я не хочу плакать о жестокости полиции.
   Пауэрс остановился и посмотрел на шнурок на полу, а затем на Эдгара.
   - Конечно, - сказал он.
   Пауэрс сначала вымыл руки, вытер их бумажным полотенцем, а затем поставил правую ногу на край раковины, чтобы завязать шнурки.
   - Новые туфли, - сказал Эдгар. - Шнурки на них всегда развязываются, не так ли?
   Босх не мог видеть лица Пауэрса, потому что полицейский стоял спиной к двери. Но он смотрел на Эдгара.
   - Да пошел ты, негр.
   Это было почти так, как если бы он ударил Эдгара, лицо которого сразу же наполнилось отвращением и гневом. Он взглянул на Босха, бросив быстрый взгляд, чтобы понять, собирается ли Босх что-то делать с его планом поразить Пауэрса. Но это было все время, необходимое Пауэрсу. Он отпрыгнул от раковины и бросил свое тело в Эдгара, прижав его к стене, выложенной белой плиткой. Его руки в наручниках поднялись, и левая схватила горсть рубашки Эдгара спереди, а правая прижала дуло маленького пистолета к горлу ошеломленного детектива.
   Босх преодолел половину расстояния до них, когда увидел револьвер, и Пауэрс начал кричать.
   - Отстань, Босх. Отойди, или у тебя мертвый напарник. Ты хочешь это?"
   Пауэрс повернул голову так, что снова посмотрел на Босха. Босх остановился и оторвал руки от тела.
   - Вот и все, - сказал Пауэрс. "Теперь это то, что ты собираешься делать. Выньте свой пистолет очень медленно и бросьте его в первую раковину.
   Босх не пошевелился.
   "Сделай это. В настоящее время."
   Пауэрс говорил с размеренной силой, стараясь говорить тихо.
   Босх посмотрел на крошечный пистолет в руке Пауэрса. Он узнал в нем "Ворон" 25-го калибра, излюбленный складной пистолет патрульных полицейских, восходящий, по крайней мере, к тому времени, когда он носил униформу. Он был маленьким - в руках Пауэрса казался игрушкой - но смертоносным и плотно помещался в носке или сапоге, практически незаметным со спущенной штаниной. Когда Босх понял, что Эдгар и Райдер не полностью обыскали Пауэрса, он также знал, что выстрел из "Ворона" в упор наверняка убьет Эдгара. Отдать оружие было противно всем его инстинктам, но другого выхода он не видел. Пауэрс был в отчаянии, а Босх знал, что отчаявшиеся люди ничего не продумывают. Они пошли вопреки обстоятельствам. Они были убийцами. Двумя пальцами он медленно вынул пистолет и бросил его в раковину.
   - Очень хорошо, Босх. А теперь я хочу, чтобы ты забрался на пол под раковиной.
   Босх сделал, как ему сказали, не сводя глаз с Пауэрса, когда тот двигался.
   - Эдгар, - сказал Пауэрс. "Теперь ваш черед. Можешь просто пойти и бросить свою на пол.
   Пистолет Эдгара попал в плитку.
   "Теперь иди туда со своим напарником. Вот и все."
   - Пауэрс, это безумие, - сказал Босх. "Куда ты собираешься идти? Ты не можешь бежать".
   - Кто говорит о побеге, Босх? Снимите наручники и наденьте их на левое запястье.
   После того, как Босх подчинился, Пауэрс велел ему продеть наручники через одну из труб сифона. Затем он сказал Эдгару надеть свободный наручник на его правое запястье. Он так и сделал, и Пауэрс улыбнулся.
   "Вот, это хорошо. Это должно задержать вас, ребята, на несколько минут. А теперь дай мне свои ключи. Вы оба, выбросьте их сюда.
   Пауэрс поднял с пола устройство Эдгара и расстегнул наручники на его запястьях. Он быстро помассировал их, чтобы ускорить кровообращение. Он улыбался, но Босх задавался вопросом, знал ли он это вообще.
   - А теперь посмотрим.
   Он потянулся к раковине и схватил пистолет Босха.
   "Хороший вариант, Босх. Хороший вес, баланс. Бьет мою. Не возражаете, если я одолжу его на пару минут?
   Тогда Босх знал, что он собирается делать. Он шел к Веронике. Босх подумал о Киз, сидящей за столом отдела убийств, спиной к прилавку. И Биллетс в ее кабинете. Они не увидят его, пока не станет слишком поздно.
   - Ее здесь нет, Пауэрс, - сказал он.
   "Какая? Кто?"
   "Вероника. Это была афера. Мы даже не забрали ее".
   Пауэрс молчал, когда улыбка исчезла и сменилась серьезным сосредоточенным взглядом. Босх знал, о чем он думал.
   "Голос был из одного из ее фильмов. Я снял это с видеокассеты. Вы возвращаетесь в те комнаты для допросов, и это тупик. Там никого нет и выхода нет".
   Босх заметил такое же натяжение кожи вокруг лица Пауэрса, как и прежде. Его лицо потемнело от крови и гнева, затем по необъяснимым причинам на нем внезапно появилась улыбка.
   - Ты умный ублюдок, Босх. Это так? Ты хочешь, чтобы я поверил, что ее там нет? Может быть, это кон, и не раньше. Видишь, что я говорю?
   "Это не афера. Ее там нет. Мы собирались забрать ее с тем, что вы нам сказали. Поднялся на холм час назад, но ее там тоже нет. Она ушла прошлой ночью.
   "Если она еще не здесь, то как..."
   "Эта часть не была мошенничеством. Деньги и фотографии были в твоем доме. Если ты не положил их туда, то это сделала она. Она подставляет тебя. Почему бы тебе просто не опустить пистолет и не начать сначала. Вы извинитесь перед Эдгаром за то, как вы его назвали, и мы прекратим этот небольшой инцидент.
   "Ага, понятно. Вы отказываетесь от побега, но я все равно получаю удар по делу об убийстве".
   - Я же сказал вам, мы поговорим с окружным прокурором. Мы получили один идет в прямо сейчас. Он друг. Он сделает все правильно. Она та, кого мы действительно хотим".
   - Ты чертов мудак! - громко сказал Пауэрс. Затем он вернул свой голос под контроль. - Разве ты не видишь, что я хочу ее? Ты думаешь, что победил меня? Думаешь, ты сломал меня там? Ты не выиграл, Босх. Я говорил, потому что хотел поговорить. Я сломал тебя, чувак, но ты этого не знал. Ты начал доверять мне, потому что нуждался во мне. Тебе не следовало снимать наручники, брат.
   Он помолчал мгновение, позволив этому усвоиться.
   "Теперь у меня назначена встреча с этой сукой, которую я собираюсь провести, несмотря ни на что. Ее здесь нет, тогда я пойду ее найду.
   - Она может быть где угодно.
   - Я тоже могу, Босх, а она меня не увидит. Мне надо идти."
   Пауэрс вытащил из мусорного бака пластиковый пакет и вытряхнул его на пол. Он положил револьвер Босха в сумку, затем включил краны во всех трех раковинах на полную мощность. Струящаяся вода создавала какофонию, эхом отражаясь от кафельных стен. Пауэрс взял пистолет Эдгара и положил его в сумку. Затем он несколько раз обернул сумку вокруг себя, спрятав внутри два пистолета. Он положил Ворона в передний карман для быстрого доступа, бросил ключи от наручников в один из писсуаров и смыл каждый из них. Даже не взглянув на двух мужчин, скованных наручниками под раковиной, он направился к двери.
   - Прощайте, придурки, - бросил он через плечо и ушел.
   Босх посмотрел на Эдгара. Он знал, что если они закричат, то, скорее всего, их не услышат. Было воскресенье, административное крыло было пустым. А в бюро были только Заготовки и Райдер. При бегущей воде их крики, вероятно, были бы неразборчивы. Биллетс и Райдер, вероятно, подумали бы, что это обычный крик из вытрезвителя.
   Босх развернулся и уперся ногами в стену под стойкой раковины. Он схватил трубу-ловушку, чтобы использовать свои ноги в качестве рычага, пытаясь вытащить трубу. Но труба горела.
   "Сукин сын!" - крикнул Босх, отпуская его. - Он включил горячую воду.
   "Что мы будем делать? Он уходит".
   "У тебя руки длиннее. Посмотрим, сможешь ли ты дотянуться туда и выключить воду. Слишком жарко. Я не могу взять трубку.
   Поскольку Босх просовывал руку почти до локтя в петлю трубы, Эдгар едва мог коснуться крана. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы превратить воду в тонкую струйку.
   - А теперь включи холод, - сказал Босх. "Остынь эту штуку".
   Потребовалось еще несколько секунд, но затем Босх был готов повторить попытку. Он схватил трубу и уперся ногами в стену. Пока он это делал, Эдгар сжал руками трубку и сделал то же самое. Добавленная мышца разорвала трубу вдоль уплотнения под раковиной. Вода хлынула на них, пока они протягивали цепочку наручников через разрыв трубы. Они встали и скользнули по плитке к писсуару, где Босх увидел свои ключи на нижней решетке. Он схватил их и возился с ними, пока не снял наручники. Он вручил ключи Эдгару и побежал к двери, шлепая по воде, полностью растекшейся по ней.
   - Выключи воду, - крикнул он, ударяя в дверь.
   Босх пробежал по коридору и перепрыгнул через стойку детективного бюро. Комната отделения была пуста, и через стекло он увидел, что кабинет лейтенанта пуст. Затем он услышал громкий стук и приглушенные крики Райдера и Биллетса. Он побежал по коридору к комнатам для допросов и обнаружил, что все двери открыты, кроме одной. Он знал, что Пауэрс все равно проверил наличие Вероники Алисо после того, как запер Биллетса и Райдера в комнате номер три. Он открыл дверь на троих, а затем быстро побежал обратно через помещение отделения в задний коридор полицейского участка. Он выбил тяжелую металлическую дверь на задний двор парковки. Инстинктивно потянувшись к пустой наплечной кобуре, он оглядел парковку и открытые ниши гаража. Пауэрса не было видно, но возле бензоколонок стояли два патрульных. Босх сосредоточился на них.
   - Ты видел Пауэрса?
   - Ага, - сказал старший из двоих. "Он просто оставил. С нашей чертовой машиной. Что, черт возьми, происходит?"
   Босх не ответил. Он закрыл глаза, склонил голову и тихо выругался про себя.
   Шесть часов спустя Босх, Эдгар и Райдер сидели за столом отдела убийств, молча наблюдая за совещанием, происходящим в кабинете лейтенанта. В маленьком кабинете, как люди в автобусе, столпились Биллетс, капитан ЛеВэлли, заместитель начальника Ирвинг, трое следователей ДВД, включая Честейна, а также начальник полиции и его помощник по административным вопросам. По громкой связи разговаривали с заместителем окружного прокурора Роджером Гоффом - Босх слышал его голос через открытую дверь. Но затем дверь закрылась, и Босх был уверен, что группа решает судьбу трех детективов, сидевших снаружи.
   Начальник полиции стоял посреди тесной комнаты, скрестив руки и опустив голову. Он прибыл последним, и, похоже, он получал излишнюю информацию от остальных. Время от времени он кивал, но Босху не казалось, что он вообще много говорит. Босх знал, что главный вопрос, который они обсуждали, заключался в том, как решить проблему с Пауэрсом. На свободе был полицейский-убийца. Обращение к средствам массовой информации было бы упражнением в самобичевании, но Босх не видел другого выхода. Они искали Пауэрса во всех возможных местах и не нашли его. Патрульную машину, которую он конфисковал, нашли брошенной в холмах на Фарехольм-драйв. Куда он делся, оставалось только гадать. Группы наблюдения, дислоцированные возле его бунгало и дома Алисо, а также дома и офиса адвоката Нила Дентона, ничего не обнаружили. Настало время обратиться к средствам массовой информации, чтобы опубликовать фотографию полицейского-жулика в шестичасовых новостях. Босх предположил, что причина появления начальника полиции заключалась в том, что он собирался созвать пресс-конференцию. В противном случае он предоставил бы Ирвингу разобраться со всем этим.
   Босх понял, что Райдер что-то сказал.
   "Извините меня?"
   - Я сказал, что ты собираешься делать со своим временем?
   "Я не знаю. Зависит от того, сколько мы получим. Если это всего один DP, я использую его, чтобы закончить работу над моим домом. Если дольше двух, мне придется как-то позаботиться о том, чтобы заработать немного денег.
   DP, или период развертывания, составлял пятнадцать дней. Отстранение обычно назначалось постепенно, когда нарушение было серьезным. Босх был почти уверен, что шеф не будет отстранять их от незначительных проблем.
   - Он не собирается нас увольнять, не так ли, Гарри? - спросил Эдгар.
   "Сомневаюсь. Но все зависит от того, как ему это скажут".
   Босх оглянулся на окно офиса как раз в тот момент, когда начальник смотрел на него. Шеф отвел взгляд, нехороший знак. Босх никогда не встречался с ним и не ожидал, что встретится. Он был чужаком, привлеченным для успокоения общества. Не из-за каких-то особых административных навыков полиции, а потому, что им нужен был посторонний. Это был крупный темнокожий мужчина, большая часть веса которого приходилась на талию. Полицейские, которым он не нравился, а их было много, часто называли его Шефом Мад Слайдом. Босх не знал, как его называли полицейские, которым он нравился.
   - Я просто хочу извиниться, Гарри, - сказал Райдер.
   "Извините о том, что?" - спросил Босх.
   "Насчет пропажи пистолета. Я погладил его. Я провела руками по его ногам, но почему-то пропустила это. Я этого не понимаю".
   "Он был достаточно маленьким, чтобы он мог поместить его в свой ботинок", - сказал Босх. - Дело не только в тебе, Киз. У всех нас были свои шансы. Я и Джерри облажались в туалете. Мы должны были лучше следить за ним".
   Она кивнула, но Босх мог сказать, что она все еще чувствовала себя несчастной. Он поднял глаза и увидел, что собрание в кабинете лейтенанта начинает прерываться. Когда начальник полиции и его помощник, а за ними ЛеВэлли и члены ОВР вышли гуськом, они вышли из бюро через главный вход. Если бы их машины были припаркованы на стоянке позади вокзала, это было бы уединенной прогулкой, но это означало, что им не нужно было проходить мимо стола отдела убийств и здороваться с Босхом и остальными. Еще один плохой знак, однако.
   Только Ирвинг и Биллетс остались в офисе после того, как все рассеялось. Затем Биллетс посмотрела на Босха и поманила их троих в свой кабинет. Они медленно встали и направились внутрь. Эдгар и Райдер сели, но Босх остался стоять на ногах.
   - Шеф, - сказал Биллетс, предоставляя слово Ирвингу.
   "Хорошо, я отдам его вам так, как его только что дали мне", - сказал Ирвинг.
   Он посмотрел на лист бумаги, на котором сделал несколько заметок.
   "За проведение самовольного расследования и за несоблюдение порядка розыска и перевозки заключенного каждый из вас отстраняется без сохранения содержания на два срока командировки и отстраняется с сохранением содержания на два периода размещения. Они должны работать последовательно. Это два месяца. И, конечно же, в каждую вашу куртку идет формальный выговор. Согласно процедуре, вы можете обжаловать это в Совете по правам".
   Он подождал. Он оказался тяжелее, чем ожидал Босх, но на его лице ничего не отразилось. Он услышал, как Эдгар громко выдохнул. Что касается апелляции, то дисциплинарные меры начальника полиции редко отменялись. Потребуется, чтобы два из трех капитанов в Совете по правам проголосовали против своего главнокомандующего. Одно дело отвергнуть следователя СВР, а отвергнуть шефа - значит совершить политическое самоубийство.
   "Однако, - продолжил Ирвинг, - приостановка приостановлена начальником в ожидании дальнейшего развития событий и оценки".
   Наступила минута молчания, пока вычислялось последнее предложение.
   - Что он имеет в виду под отсрочкой? - спросил Эдгар.
   - Это означает, что шеф предлагает вам передышку, - сказал Ирвинг. "Он хочет посмотреть, как все сложится в ближайшие день или два. Каждый из вас должен прийти завтра на работу и приступить к расследованию, где сможет. Мы говорили с офисом окружного прокурора. Они готовы подать на Пауэрса. Принеси туда документы завтра первым делом. Мы распространили информацию, и через пару часов шеф передаст ее в СМИ. Если нам повезет, мы поймаем этого парня до того, как он найдет женщину или причинит какой-либо другой вред. И если нам повезет, вам троим, вероятно, повезет.
   - А Вероника Алисо, на нее не собираются подать?
   "Еще нет. Нет, пока мы не вернем Пауэрса. Гофф сказал, что без Пауэрса записанное на пленку признание ничего не стоит. Он не сможет использовать это против нее без Пауэрса, который представит это на скамье подсудимых, или если она не сможет выступить против свидетеля против нее".
   Босх посмотрел в пол.
   - Значит, без него она ходит.
   "Вот так это выглядит".
   Босх кивнул головой.
   - Что он собирается сказать? он спросил. - Шеф, я имею в виду.
   "Он расскажет все как есть. Вы, люди, выйдете хорошо в одних частях, не очень хорошо в других. В целом, это будет не лучший день для этого отдела".
   - Поэтому нас два месяца бьют? Потому что мы посыльные?
   Ирвинг долго смотрел на него, стиснув зубы, прежде чем ответить.
   - Я не собираюсь удостоить это ответом.
   Он посмотрел на Райдера и Эдгара и сказал: "Теперь вы двое можете идти. Вы закончили здесь. Мне нужно обсудить еще один вопрос с детективом Босхом.
   Босх смотрел, как они уходят, и приготовился к новому гневу Ирвинга по поводу последнего комментария. Он не был уверен, почему сказал это. Он знал, что это заманит заместителя начальника.
   Но после того, как Райдер закрыл дверь в кабинет, Ирвинг заговорил о другом.
   "Детектив, я хотел, чтобы вы знали, что я уже говорил с федеральными людьми, и мы все примирились с этим".
   "Как так?"
   - Я сказал им, что с сегодняшними событиями стало совершенно ясно - сделайте это кристально ясным, - что вы не имеете никакого отношения к подбрасыванию улик на их человека. Я сказал им, что это Пауэрс, и что мы прекращаем этот конкретный аспект нашего внутреннего расследования вашего поведения.
   "Хорошо, шеф. Спасибо."
   Подумав, что это все, Босх двинулся к двери.
   - Детектив, есть еще кое-что.
   Босх снова повернулся к нему.
   "При обсуждении этого вопроса с начальником полиции есть еще один аспект, который его беспокоит".
   "И что это?"
   "Расследование, начатое детективом Честейном, принесло дополнительную информацию о вашей связи с осужденным преступником. Меня это тоже беспокоит. Я хотел бы иметь возможность получить от вас некоторую уверенность, что это не будет продолжаться. Я хотел бы передать это заверение шефу.
   Босх помолчал.
   - Я не могу тебе этого дать.
   Ирвинг посмотрел в пол. Он снова напряг толстые мышцы челюсти.
   - Вы меня разочаровываете, детектив Босх, - наконец сказал он. "Этот отдел многое сделал для вас. Я тоже. Я был рядом с вами в трудные моменты. С тобой никогда не было легко, но у тебя есть талант, который, я думаю, нужен этому департаменту и этому городу. Я полагаю, это делает тебя достойным этого. Вы хотите, возможно, оттолкнуть меня и других в этом отделе?
   "Не особенно."
   - Тогда послушайся моего совета и поступай правильно, сынок. Вы знаете, что это такое. Это все, что я собираюсь сказать по этому поводу".
   "Да сэр."
   "Это все."
   Когда Босх добрался до своего дома, он увидел пыльный "форд-эскорт", припаркованный у тротуара перед входом. У него были номерные знаки Невады. Внутри дома Элеонора Уиш сидела за столиком в небольшой столовой с разделом рубричных объявлений в "Санди таймс". В пепельнице рядом с газетой у нее была зажженная сигарета, и она обводила черным маркером объявления о поиске. Босх увидел все это, и его сердце забилось быстрее. Для него это значило, что если она ищет работу, то, возможно, будет копаться в ней, останется в Лос-Анджелесе и останется с ним. В довершение всего дом наполнился ароматом итальянского ресторана, насыщенным чесноком.
   Он обошел стол, положил руку ей на плечо и осторожно поцеловал в щеку. Она похлопала его по руке. Однако когда он выпрямился, то заметил, что она просматривает объявления о меблированных квартирах в Санта-Монике, а не в разделе по трудоустройству.
   "Что готовится?" он спросил.
   "Мой соус для спагетти. Вы это помните?
   Он кивнул, но на самом деле это было не так. Его память о днях, которые он провел с ней пять лет назад, была сосредоточена на ней, на моментах их близости и на том, что произошло потом.
   - Как Лас-Вегас? - спросил он, просто чтобы что-то сказать.
   "Это был Вегас. Место, по которому никогда не скучаешь. Если я никогда не вернусь, меня это устроит".
   - Ты ищешь здесь место?
   - Я подумал, что могу начать искать.
   Раньше она жила в Санта-Монике. Босх вспомнил ее квартиру с балконом в спальне. Вы чувствовали запах моря, и если вы перегнулись через перила, вы могли посмотреть на бульвар Оушен-Парк и даже увидеть его. Он знал, что сейчас она не может позволить себе такое место. Вероятно, она просматривала объявления к востоку от Линкольна.
   - Ты же знаешь, что спешить некуда, - сказал он. - Ты можешь остаться здесь. Хороший вид, это частный. Почему бы вам... не знаю, не торопитесь.
   Она посмотрела на него, но решила не говорить того, что собиралась сказать. Босх мог сказать.
   "Вы хотите пиво?" - вместо этого спросила она. "Я купил еще немного. Они в холодильнике".
   Он кивнул, позволяя ей уйти от этого момента, и пошел на кухню. Он увидел на прилавке мультиварку и подумал, купила ли она ее или привезла с собой из Лас-Вегаса. Он открыл холодильник и улыбнулся. Она знала его. Она купила бутылки Генри Вейнхарда. Он взял две и принес их обратно в столовую. Он открыл ее и отдал ей, потом свою. Они оба начали говорить одновременно.
   - Извините, идите, - сказала она.
   "Не ты."
   "Уверен?"
   "Да, что?"
   - Я просто хотел спросить, как дела сегодня.
   "Ой. Ну, они пошли хорошо и плохо. Мы сломали парня, и он рассказал нам историю. Он бросил жену".
   - Жена Тони Алисо?
   "Ага. Это был ее план с самого начала. По его словам. Вещи в Вегасе были просто неверным направлением".
   "Замечательно. Что плохого?"
   - Ну, во-первых, наш парень - полицейский и...
   "Вот дерьмо!"
   - Да, но это еще хуже. Сегодня он ушел от нас".
  
   "Ушел? Что значит ушел?
   - Я имею в виду, что он сбежал. Прямо со станции. В ботинке у него был пистолет, маленький Ворон. Мы пропустили это, когда подключили его. Мы с Эдгаром затащили его в урну, и, должно быть, он наступил на шнурок, пока мы шли туда. Знаете, специально. Затем, когда Эдгар заметил это и сказал ему завязать шнурки, он придумал Ворона. Он ушел от нас, пошел на задний двор и просто взял патрульную машину. Он все еще был в форме".
   - Господи, а его еще не нашли?
   - Это было около восьми часов назад. Он на ветру.
   "Ну и куда он мог деваться в патрульной машине и в форме?"
   - О, он бросил машину - это уже нашли - и я сомневаюсь, что где бы он ни был, он в форме. Похоже, он увлекался ультраправыми идеями превосходства белых. Вероятно, он знал людей, которые покупали ему одежду, не задавая вопросов".
   "Похоже на адского полицейского".
   "Ага. Это забавно. Он был тем парнем, который нашел тело на прошлой неделе. Это было в его ритме. И поскольку он был полицейским, я не стал о нем задумываться. В тот день я знал, что он мудак, но я даже не смотрел на него как на кого-то другого, кроме как на полицейского, который нашел мудака. И он, должно быть, знал это. И он рассчитал время так, чтобы мы там торопились. Он был довольно умен в этом".
   - Или была.
   "Ага. Скорее всего это была она. Но, во всяком случае, я чувствую больше, я не знаю, расстроен или разочарован из-за того первого дня, из-за того, что я не взглянул на него, чем из-за того, что позволил ему уйти сегодня. Я должен был смотреть на него. Чаще всего тот, кто находит тело, тот и есть. Его униформа ослепила меня".
   Она встала из-за стола и подошла к нему. Она обняла его за шею и улыбнулась ему.
   "Вы получите его. Не волнуйся."
   Он кивнул. Они поцеловались.
   - Что ты собирался сказать раньше? она спросила. - Когда мы оба заговорили одновременно.
   - О... я уже не помню.
   - Тогда, должно быть, это было неважно.
   - Я хотел сказать тебе остаться здесь со мной.
   Она прижала голову к его груди, чтобы он не мог видеть ее глаз.
   "Гарри..."
   "Просто посмотреть, как это работает. Я чувствую... как будто все это время не прошло. Я хочу-я просто хочу быть с тобой. Я могу позаботиться о тебе. Вы можете чувствовать себя в безопасности, и у вас будет достаточно времени, чтобы начать новую жизнь здесь. Найдите работу, чем бы вы ни хотели заниматься".
   Она отступила от него и посмотрела ему в глаза. Предупреждение, которое дал ему Ирвинг, было самым далеким из его мыслей. Сейчас все, о чем он заботился, это держать ее рядом и делать все возможное, чтобы добиться этого.
   - Но прошло много времени, Гарри. Мы просто не можем прыгнуть вот так".
   Босх кивнул и опустил глаза. Он знал, что она права, но ему все равно было все равно.
   - Я хочу тебя, Гарри, - сказала она. "Никто другой. Но я хочу делать это медленно. Чтобы мы были уверены. Мы оба."
   - Я уже знаю, что уверен.
   - Ты просто думаешь, что ты есть.
   - Санта-Моника так далеко отсюда.
   Она улыбнулась, а потом рассмеялась и покачала головой.
   - Тогда тебе просто придется переночевать, когда ты приедешь в гости.
   Он снова кивнул, и они долго обнимались.
   - Ты можешь заставить меня забыть о многих вещах, ты знаешь это? - прошептал он ей на ухо.
   - Ты тоже, - ответила она.
   Пока они занимались любовью, зазвонил телефон, но тот, кто звонил, не оставил сообщения, когда трубка взяла трубку. Позже, после того как Босх вышел из душа, Элеонора сообщила, что поступил еще один звонок, но сообщения не осталось.
   Наконец, пока Элеонора кипятила воду для макарон, телефон зазвонил в третий раз, и Босх успел дозвониться до того, как машина взяла трубку.
   - Эй, Босх?
   - Да, кто это?
   - Это Рой Линделл. Помнишь меня, Люк Гошен?
   "Я помню. Это ты звонил пару раз раньше?
   - Да, почему ты не взял трубку?
   "Я был занят. Что вам нужно?"
   - Так это была сука, да?
   "Какая?"
   "Жена Тони".
   "Ага."
   - Вы знали этого парня, Пауэрса?
   "Не совсем. Просто посмотреть вокруг".
   Босх не хотел говорить ему ничего, чего он еще не знал.
   Линделл со скучающим видом громко выдохнул в трубку.
   - Ну да, Тони как-то сказал мне, что он больше боится своей жены, чем Джои Маркса.
   "Ага?" - спросил Босх, внезапно заинтересовавшись. "Он сказал, что? Когда?"
   "Я не знаю. Однажды ночью мы разговаривали в клубе, и он просто сказал это. Я помню, место было закрыто. Он ждал Лейлу, и мы разговаривали".
   "Линделл, большое спасибо, что рассказал мне об этом. Что еще он сказал?
   - Эй, я тебе сейчас говорю, Босх. Во всяком случае, я не мог раньше. Я был в образе, чувак, а в этом образе копам ни хрена не рассказываешь. А потом, после, я... ну, тогда я подумал, что ты пытаешься меня трахнуть. Тогда я тоже не собирался говорить тебе ни хрена.
   - А теперь ты знаешь лучше.
   "Да правильно. Слушай, Босх, о большинстве парней ты никогда не слышал. Но я звоню. Думаешь, ты услышишь от кого-нибудь еще из бюро, что, может быть, мы ошиблись насчет тебя? Ни за что. Но мне нравится твой стиль. Я имею в виду, тебя снимают с дела, и что ты делаешь, ты разворачиваешься и снова берешься за дело. Тогда вы решаете ублюдок. Для этого нужны смелость и стиль, Босх. Я могу это понять.
   "Можете копать. Это здорово, Рой. Что еще Тони Алисо рассказал вам о своей жене?
   "Ничего особенного. Он просто сказал, что она замерзла. Он сказал, что она взяла его за короткие волосы. Зацепил и закурил, вот и все. Он не мог развестись с ней, не потеряв половину своей пачки, а затем заставив ее бегать со всем, что она знала о его бизнесе и его деловых партнерах. Если вы понимаете, о чем я."
   "Почему он просто не пошел к Джоуи Маркс и не попросил ее ударить?"
   "Я думаю, потому что она знала Джоуи с давних времен, и она ему нравилась. Когда-то давно именно Джоуи познакомил ее с Тони. Я думаю, Тони знал, что если он пойдет к Джоуи, это будет нокаутировано довольно быстро, и это может вернуться к ней. И если он пойдет к кому-то другому, ему придется отвечать перед Джоуи. Последнее слово в таких вещах оставалось за Джоуи, и он не хотел бы, чтобы Тони был вовлечен в такую внештатную работу и, возможно, поставил под угрозу операцию по стирке".
   - Как вы думаете, насколько хорошо она знала Джоуи Маркса? Думаешь, она могла вернуться к нему сейчас?
   "Ни за что. Она убила золотого гуся. Тони зарабатывал Джоуи законные деньги. Его первая преданность всегда связана с деньгами".
   Несколько мгновений Босх молчал, как и Линделл.
   - Так что же с тобой теперь? - наконец сказал Босх.
   - Ты имеешь в виду с моей вещью? Я возвращаюсь в Вегас сегодня вечером. Утром я сажусь перед большим жюри. Я полагаю, что буду говорить с ними по крайней мере пару недель. У меня есть довольно хорошая история, чтобы рассказать им. Мы должны пометить и упаковать Джоуи и его команду к Рождеству.
   - Надеюсь, ты приведешь своих телохранителей.
   "Ах, да. Я не одинок."
   - Что ж, удачи, Линделл. Помимо всей чуши, мне тоже нравится твой стиль. Позволь мне спросить тебя, почему ты рассказал мне о конспиративной квартире и самоанцах? Это не соответствовало твоему характеру.
   - Я должен был, Босх. Ты напугал меня.
   - Ты думал, что я на самом деле тебя за них подрежу?
   "Я не был уверен, но это меня не особо беспокоило. За мной наблюдали люди, о которых ты не знал. Но я был уверен, что ее зарежут. А я агент, чувак. Моей обязанностью было попытаться остановить это. Так я сказал вам. Я был удивлен, что ты не догадался, что я работаю под прикрытием прямо сейчас.
   "Никогда не приходило мне в голову. Ты был хорош.
   "Ну, я одурачил людей, которых должен был одурачить. Увидимся, Босх.
   "Конечно. О, Линделл?
   "Ага."
   "Думал ли когда-нибудь Джоуи Маркс, что Тони А. смывал с него деньги?"
   Линдел рассмеялся.
   - Ты же не сдаешься, Босх?
   - Наверное, нет.
   "Ну, эта информация будет частью расследования, и я не могу говорить об этом. Официально."
   - А неофициально?
   "Неофициально вы не слышали об этом от меня, и я никогда не разговаривал с вами. Но, отвечая на ваш вопрос, Джоуи Маркс думал, что все с него снимают. Он никому не доверял. Каждый раз, когда я надевал прослушку с этим парнем, я обливался потом. Потому что ты никогда не знал, когда он собирается положить руку тебе на грудь. Я был с ним больше года, и он все еще делал это время от времени. Мне пришлось носить жука в подмышке, чувак. Попробуй как-нибудь вытащить изоленту из подмышки, чувак. Это больно."
   - А Тони?
   "Вот к чему я клоню. Конечно, Джоуи думал, что Тони придирается. Он думал, что я тоже. И вы должны понимать, что определенное количество этого было допустимо. Джоуи знал, что каждый должен зарабатывать деньги, чтобы быть счастливым. Но он мог чувствовать, что Тони берет больше, чем его доля. Он никогда не говорил мне, что думал так, но я знаю, что он пару раз преследовал мальчика здесь, в Лос-Анджелесе, и он добрался до кого-то в банке Тони в Беверли-Хиллз. Джоуи копировался в ежемесячных отчетах".
   "Ага?"
   "Ага. Он бы знал, если бы были какие-то залежи, выходящие за рамки нормы.
   Босх немного подумал, но не нашелся, о чем еще спросить.
   - Почему ты спросил об этом, Босх?
   "О, я не знаю, я кое-что разрабатываю. Пауэрс сказал, что жена сказала ему, что у Тони есть пара миллионов, которые он украл. Он где-то спрятан".
   Линделл свистнул в трубку.
   "Мне кажется, что это много. Похоже, Джоуи поймал бы это и тут же обрушил бы молоток на Тони. Это не то, что вы называете допустимым.
   "Ну, я думаю, это накопилось за годы, понимаете. Он мог бы разделить его по частям. Кроме того, он отмывал деньги для некоторых друзей Джоуи в Чикаго и Аризоне, помнишь? Он мог бы и их просмотреть.
   "Все возможно. Послушай, Босх, дай мне знать, как все это кончится. Мне нужно успеть на самолет".
   "Еще кое-что."
   - Босх, мне нужно в Бербанк.
   - Вы когда-нибудь слышали о ком-нибудь в Вегасе по имени Джон Гэлвин?
   Галвином звали человека, который последний раз навещал Веронику Алисо в ночь ее исчезновения. Повисла пауза, прежде чем Линделл наконец сказал, что имя не знакомо. Но именно эту тишину Босх и услышал на самом деле.
   "Уверен?"
   "Послушай, я никогда не слышал об этом парне, хорошо? Мне нужно идти."
   Повесив трубку, Босх открыл свой портфель на обеденном столе и достал блокнот, чтобы записать несколько заметок о том, что сказал Линделл. Элеонора вышла из кухни с посудой и салфетками в руках.
   "Кто это был?"
   "Линделл".
   "Кто?"
   - Агент, которым был Люк Гошен.
   - Чего он хотел?
   - Думаю, чтобы извиниться.
   "Это необычно. Бюро обычно ни за что не извиняется".
   - Это был не официальный звонок.
   "Ой. Просто один из тех мужских призывов к сближению мачо".
   Босх улыбнулся, потому что она была права.
   "Что это?" - спросила она, ставя столовое серебро и вынимая из его портфеля кассету "Катастрофа желания". "О, это был один из фильмов Тони Алисо?"
   "Ага. Часть его голливудского наследия. Это один из тех, в которых была Вероника. Я должен был вернуть его Киз.
   - Ты уже видел это?
   Босх кивнул.
   "Мне бы хотелось это увидеть. Тебе понравилось это?"
   "Это было довольно плохо, но мы можем надеть его сегодня вечером, если хочешь".
   - Ты уверен, что не будешь возражать?
   "Я уверен."
   За обедом Босх подробно рассказал ей о деле. Элеонора задала несколько вопросов, и в конце концов они погрузились в уютную тишину. Соус болоньезе и лингвини, которые приготовила Элеонора, были фантастическими, и Босх нарушил молчание, чтобы сказать ей об этом. Она открыла бутылку красного вина, и оно тоже было вкусным. Об этом он тоже ей сказал.
   После этого они оставили посуду в раковине и пошли в гостиную смотреть фильм. Босх сидел, положив руку на спинку дивана и слегка касаясь шеи Элеоноры. Ему было скучно снова смотреть фильм, и его мысли быстро отвлеклись, когда он обдумывал события дня. Деньги были тем, что привлекало его внимание дольше всего. Он задавался вопросом, был ли он уже у Вероники или он был в том месте, куда ей нужно было пойти, чтобы получить его. Не местный банк, решил он. Они уже проверили счета в местных банках.
   Это оставило Лас-Вегас, заключил он. Записи о путешествиях Тони Алисо показали, что за последние десять месяцев он не был нигде, кроме Лос-Анджелеса и Лас-Вегаса. Если бы он управлял фондом скиминга, он должен был бы иметь к нему доступ. Если денег не было здесь, то они были там. А так как Вероника не выходила из дома до сегодняшнего дня, Босх также пришел к выводу, что у нее еще нет денег.
   Зазвонил телефон и прервал эти размышления. Босх поднялся с дивана и ответил на звонок на кухне, чтобы не мешать Элинор смотреть фильм. Это звонил Хэнк Мейер из "Миража", но это было не похоже на Хэнка Мейера. Это было похоже на испуганного мальчика.
   - Детектив Босх, могу я вам доверять?
   - Конечно, можешь, Хэнк, в чем дело?
   "Что-то случилось. Я имею в виду, что-то произошло. Э-э, из-за тебя я знаю кое-что, что я не думаю, что должен знать. Я хочу, чтобы все это... я не знаю, что...
   - Подожди, подожди, Хэнк. Просто успокойся и скажи, что не так. Успокойся. Поговорите со мной, и мы все исправим. Что бы это ни было, мы это исправим".
   "Я в офисе. Они позвонили мне домой, потому что у меня в компьютере был флажок для квитанции, которая принадлежала твоей жертве".
   "Верно."
   "Ну, кто-то обналичил его сегодня вечером".
   "Хорошо, кто-то обналичил его. Кто это был?"
   "Ну, видите ли, я поставил флажок IRS на компьютере. Это означает, что кассир должен был запросить водительские права и получить номер социального страхования, знаете ли, для целей налогообложения. Хотя этот билет стоил всего четыре тысячи, я поставил на нем флажок".
   "Хорошо, так кто обналичил квитанцию?"
   "Человек по имени Джон Галвин. У него был местный адрес.
   Босх перегнулся через стойку и крепко прижал телефон к уху.
   "Когда это произошло?" он спросил.
   - Сегодня в восемь тридцать. Меньше двух часов назад.
   - Я не понимаю, Хэнк. Почему это вас расстраивает?"
   "Ну, я оставил инструкции на компьютере, чтобы со мной связались дома, как только этот талон будет обналичен. Со мной связались. Я вошел и получил информацию о том, кто обналичил квитанцию, чтобы я мог передать ее вам как можно скорее, а затем я пошел прямо в видеокомнату. Я хотел увидеть этого Джона Гэлвина, если мы получим четкое представление о нем.
   Он остановился там. Это было все равно что вырывать зубы, чтобы вытянуть из него эту историю.
   "А также?" - сказал Босх. - Кто это был, Хэнк?
   "Мы получили четкую картину. Оказывается, я знаю Джона Гэлвина, но не как Джона Гэлвина. Э-э, как вы знаете, одна из моих обязанностей состоит в том, чтобы взаимодействовать с правоохранительными органами, поддерживать отношения и помогать, когда я могу, когда...
   - Да, Хэнк, я знаю. Кто это был?"
   "Посмотрел видео. Это было очень ясно. Джон Гэлвин - человек, которого я знаю. Он в Метро, капитан. Его имя-"
   "Джон Фелтон".
   - Как...
   - Потому что я тоже его знаю. А теперь послушай меня, Хэнк. Ты мне этого не говорил, ладно? Мы никогда не разговаривали. Так лучше. Самый безопасный для вас. Понять?"
   - Да, но... но что будет?
   "Тебе не о чем беспокоиться. Я позабочусь об этом, и никто в Метро никогда об этом не узнает. Хорошо?"
   "Хорошо, наверное. Я-"
   - Хэнк, мне нужно идти. Спасибо, и я должен тебе услугу.
   Босх повесил трубку и позвонил в справочную по номеру Southwest Airlines в аэропорту Бербанка. Он знал, что Southwest и America West обслуживают большинство рейсов в Лас-Вегас, и обе они вылетают из одного и того же терминала. Он позвонил в Southwest и попросил вызвать Роя Линделла. Пока ждал, посмотрел на часы. Прошло больше часа с тех пор, как он разговаривал с Линделлом, но он не думал, что агент так торопится, как он намекнул по телефону. Босху показалось, что он сказал это только для того, чтобы покончить с телефоном.
   На линии раздался голос и спросил, кого он держит. После того, как Босх повторил имя Линделла, ему сказали подождать, и после двух щелчков мыши на линии раздался голос Линделла.
   "Да, это Рой, кто это?"
   - Ты сукин сын.
   "Это кто?"
   "Джон Гэлвин - это Джон Фелтон, и вы всегда это знали".
   "Босх? Босх, что ты делаешь?
   "Фелтон - человек Джоуи в "Метро". Вы знали это, находясь внутри. И когда Фелтон делает что-то для Маркса, он использует имя Джон Гэлвин. Ты тоже это знал.
   - Босх, я не могу об этом говорить. Это все часть нашего в-"
   - Мне плевать на ваше расследование. Ты должен выяснить, на чьей ты стороне, чувак. У Фелтона есть Вероника Алисо. А это значит, что Джоуи Маркс заполучил ее".
   "О чем ты говоришь? Это безумие."
   - Они знают о скиммерах, разве ты не видишь? Джоуи хочет вернуть свои деньги, и они собираются выжать их из нее".
   - Откуда ты все это знаешь?
   "Потому что я знаю."
   Босх что-то подумал и выглянул через кухонную дверь в гостиную. Элеонора все еще смотрела фильм, посмотрела на него и вопросительно подняла брови. Босх покачал головой, показывая свое недовольство собеседником.
   - Я еду в Вегас, Линделл. И я думаю, что знаю, где они будут. Вы хотите привлечь своих людей? Я уж точно не могу звонить по этому поводу в Metro".
   - Откуда ты так уверен, что она вообще там?
   - Потому что она послала сигнал бедствия. Ты в игре или нет?"
   - Мы внутри, Босх. Позвольте мне дать вам номер. Позвонишь, когда доберешься туда.
   Повесив трубку, Босх прошел в гостиную. Элеонора уже выключила пленку.
   "Я больше не могу на это смотреть. Это ужасно. В чем дело?"
   "В тот раз, когда вы преследовали Тони Алисо в Вегасе, вы сказали, что он ходил в банк с девушкой, верно?"
   "Верно."
   "Какой банк? Где?"
   "Я, э-э... это было на Фламинго, к востоку от Стрипа, к востоку от Парадайз-роуд. Я не могу вспомнить имя. Я думаю, что это был Сильвер Стэйт Нэшнл. Да это оно. Серебряный штат".
   "Серебряный штат на Фламинго, теперь вы уверены?"
   "Правильно, да".
   - И похоже, что она открывала счет?
   - Да, но я не уверен. В этом проблема с хвостом из одного человека. Это небольшой филиал банка, и я не мог торчать внутри слишком долго. Похоже, она подписывала счета, а Тони просто смотрел. Но мне пришлось выйти и ждать снаружи, пока они не закончат. Помни, Тони знал меня. Если бы он хотя бы увидел меня, хвост бы сорвался".
   - Хорошо, я иду.
   "Сегодня ночью?"
   "Сегодня ночью. Сначала мне нужно сделать несколько звонков".
   Босх вернулся на кухню и позвонил Грейс Биллетс. Рассказывая ей о том, что он узнал, и о своей догадке о том, что все это значит, он заварил себе чашку кофе. Получив от нее разрешение на поездку, он затем позвонил Эдгару, а затем Райдеру и договорился забрать их на станции через час.
   Он налил себе чашку кофе и в глубокой задумчивости прислонился к стойке. Фелтон. Возникло противоречие, как показалось Босху. Если капитан метрополитена был внутренним человеком организации Джоуи Маркса, почему он так быстро двинулся за Гошеном, когда получил совпадение по отпечаткам пальцев, предоставленным Босхом? Босх некоторое время играл с этим и в конце концов решил, что Фелтон, должно быть, увидел возможность убрать Гошен с дороги. Должно быть, он считал, что его положение в преступном мире Лас-Вегаса повысится, если Гошен исчезнет из поля зрения. Возможно, он даже планировал устроить убийство Гошена, тем самым обеспечив задолженность Джоуи Маркса. Босх понял, что для того, чтобы этот план сработал, Фелтон либо не знал, что Гошен знал, что он был внутренним человеком организации, либо планировал избавиться от Гошена до того, как у него появится возможность рассказать кому-либо.
   Босх сделал глоток обжигающего кофе и отбросил эти мысли в сторону. Он вернулся в гостиную. Элеонора все еще лежала на диване.
   "Ты идешь?"
   "Ага. Я должен забрать Джерри и Киз.
   - Почему сегодня?
   - Нужно быть там до завтрашнего открытия банка.
   - Думаешь, Вероника будет там?
   "Это догадка. Я думаю, Джоуи Маркс, наконец, понял, как и мы, что если он не ударил Тони, то это сделал кто-то другой, и этот человек должен был быть рядом с ним. И что у этого человека теперь есть деньги. Он знал Веронику с давних времен и решил, что она готова к этому. Я думаю, он послал Фелтона проверить это, вернуть свои деньги и позаботиться о ней, если она запачкается. Но она, должно быть, как-то отговорила его от этого. Возможно, упомянув, что у нее было два миллиона в банковской ячейке в Вегасе. Думаю, именно это помешало Фелтону убить ее и вместо этого заставило взять ее с собой. Она, наверное, жива только до тех пор, пока они не попадут в тот ящик. Я думаю, она дала Фелтону последний купон своего мужа, потому что знала, что он может обналичить его, а мы будем ждать".
   - С чего ты взял, что это в банке, куда я видел, как он ходил?
   - Потому что мы знаем обо всем, что у него было здесь, обо всех его счетах. Это еще не все. Пауэрс сказал мне, что Вероника сказала ему, что Тони бросил снятое в банковскую ячейку, к которой у нее не будет доступа, пока он не умрет. Она не подписала его. Так что я предполагаю, что это в Вегасе. Это единственное место, где он был за пределами Лос-Анджелеса за последний год. И что если однажды он поведет свою девушку, чтобы открыть где-нибудь банковский счет, он просто пойдет и отведет ее в тот же банк, которым пользовался".
   Элеонора кивнула.
   - Забавно, - сказал Босх.
   "Что такое?"
   "То, к чему все это на самом деле сводилось, было банковской авантюрой. На самом деле дело не в убийстве Тони Алисо, а в деньгах, которые он снял и спрятал. Банковская авантюра с его убийством как побочный эффект. И вот так мы с тобой познакомились. На работе в банке".
   Она кивнула, ее глаза ушли куда-то далеко, когда она подумала об этом. Босх тут же пожалел, что не вспомнил об этом.
   - Извините, - сказал он. - Думаю, это не так уж и смешно.
   Элеонора посмотрела на него с дивана.
   - Гарри, я еду с тобой в Лас-Вегас.
  
  
   ЧАСТЬ VIII
   Филиал Национального банка "Серебряный штат", куда Тони Алисо водил свою подругу, а Элеонора Уиш наблюдала за происходящим, находился в углу небольшой торговой площади между магазином Radio Shack и мексиканским рестораном La Fuentes. Стоянка была почти пуста на рассвете в понедельник утром, когда прибыли агенты ФБР и детективы полиции Лос-Анджелеса. Банк открывался только в девять, а остальные предприятия открывались в десять.
   Поскольку предприятия были закрыты, у агентов возникли проблемы с поиском точек наблюдения. Было бы слишком очевидно поставить на стоянку четыре правительственных автомобиля. Они были бы слишком заметны, потому что на всей стоянке длиной в квартал было всего пять других машин, четыре припаркованных на внешней окраине и старый "кадиллак", припаркованный в первом ряду, ближайшем к банку. На "кадди" не было номерных знаков, на лобовом стекле у него была трещина в паутине, окна оставались открытыми, а багажник был подпружинен и закрыт цепью и замком через одно из многочисленных ржавых мест. У него был грустный вид заброшенного, его владелец, вероятно, стал еще одной жертвой Лас-Вегаса. Словно заблудившийся в пустыне и умирающий от жажды всего в нескольких футах от оазиса, Кэдди в последний раз остановился всего в нескольких футах от банка и всех денег внутри.
   Агенты, несколько раз объехав это место, чтобы получить представление о местности, решили использовать Кэдди в качестве шторки, открыв капот и засунув под него агента в засаленной футболке и якобы работая над мертвыми. двигатель. Они дополнили этого агента панельным фургоном, припаркованным прямо рядом с Caddy. В фургоне находились четыре агента. В семь утра они отнесли его в магазин федеральных коммунальных услуг и красной краской нанесли на боковые панели трафаретный рисунок "Мексиканский ресторан "Фуэнтес", основанный в 1983 году". Краска еще высыхала, когда в восемь часов они въехали на стоянку на фургоне.
   Теперь, когда было девять, толпа постепенно начала заполняться, в основном работниками магазинов и несколькими клиентами из Серебряного штата, которым нужно было заняться делами, как только банк открыл свои двери. Босх наблюдал за всем этим с заднего сиденья федеральной машины. Линделл и агент по имени Бейкер сидели на переднем сиденье. Они были припаркованы в служебном отсеке заправочной станции через Фламинго-роуд от торгового центра, где располагался банк. Эдгар и Райдер сидели в другой машине бюро, припаркованной дальше по Фламинго. В этом районе было еще две машины бюро, одна статическая и одна передвижная. План состоял в том, чтобы Линделл переместил свою машину на парковку банка, как только она станет более переполненной машинами и машина бюро не будет выделяться. Этот план включал вертолет-бюро, делающий широкие дуги вокруг торгового центра.
   - Они открываются, - сообщил голос из автомобильного радио.
   - Попался, Ла Фуэнтес, - ответил Линделл.
   Каждая машина бюро была оснащена радиопедалью и микрофоном на козырьке лобового стекла, а это означало, что водитель каждой машины просто нажимал на педаль и говорил, избегая необходимости подносить микрофон ко рту и, возможно, быть замеченным и идентифицированным как сотрудник правоохранительных органов. . Босх слышал, что полиция Лос-Анджелеса, наконец, получила такое оборудование, но отделы по борьбе с наркотиками и специализированные группы наблюдения получили его первыми.
   "Линделл, - сказал он, - вы когда-нибудь говорили по радио и по ошибке нажимали на тормоза?"
   - Еще нет, Босх. Почему?"
   "Просто любопытно, как работает все это причудливое оборудование".
   "Это настолько хорошо, насколько хороши люди, которые на нем работают".
   Босх зевнул. Он не мог вспомнить, когда в последний раз спал. Они ехали всю ночь, чтобы добраться до Лас-Вегаса, а затем провели остаток времени, планируя наблюдение за банком.
   - Так что ты думаешь, Босх? - спросил его Линделл. "Рано или поздно?"
   "Этим утром. Они будут хотеть свои деньги. Они не хотят ждать".
   "Да, может быть."
   - Думаешь, позже?
   "Если бы это был я, я бы сделал это позже. Таким образом, если бы там были люди, наблюдающие и ожидающие - будь то бюро, полиция Лос-Анджелеса, Пауэрс или кто-то еще, - они бы сгорели на солнце. Знаешь что я имею ввиду?"
   "Ага. Мы сидим здесь весь день и не собираемся быть очень сообразительными, когда придет время".
   После этого Босх некоторое время молчал. С заднего сиденья он изучал Линделла. Он заметил, что агент постригся. Не было видно места, где Босх отрезал ему хвост.
   - Ты думаешь, что пропустишь это? - спросил Босх.
   - Мисс что?
   "Быть под. Жизнь, я имею в виду.
   "Нет, он стареет. Я буду счастлив пойти прямо.
   - Даже девушки?
   Босх увидел, как глаза Линделла быстро скользнули по Бейкеру, а затем посмотрели на Босха в зеркало заднего вида. Это подсказало Босху оставить эту тему в покое.
   - Что теперь думаешь об этом, Дон? - сказал Линделл, меняя тему.
   Бейкер просмотрел партию. Он медленно заполнялся. В дальнем конце от банка был магазин рогаликов, и в данный момент он отвечал за большую часть автомобилей.
   "Думаю, мы можем взять его и припарковать рядом с бубликом", - сказал Бейкер. - Теперь укрытия достаточно.
   - Хорошо, тогда, - сказал Линделл. Он слегка наклонил голову, чтобы его голос проецировался в сторону визора. "Э-э, Ла Фуэнтес, это Рой Роджерс. Сейчас мы займем нашу позицию. Мы проверим тебя в магазине рогаликов. Это будет тебе сзади. Полагаю."
   "Понял", - последовал ответ. - Ты всегда хотел быть у меня в хвосте, не так ли, Рой?
   - Забавный парень, - сказал Линделл.
   Прошел час, пока они наблюдали со своей новой позиции, и ничего не произошло. Линделл смог придвинуть свою машину поближе и припарковался перед школой торговли картами примерно на половине длины парковки от банка. Это был учебный день, и несколько потенциальных дилеров подъехали и припарковались. Это было хорошее прикрытие.
   - Не знаю, Босх, - сказал Линделл, нарушив долгое молчание. - Как ты думаешь, покажут или нет?
   "Я никогда не говорил, что это было нечто большее, чем догадка. Но я все же думаю, что все сходится. Это даже лучше подходит, так как мы приехали сюда. На прошлой неделе я нашел спичечный коробок в комнате Алисо в "Мираже". Оно было из Ла Фуэнтес. Появятся они или нет, но я говорю, что у Тони есть коробка в этом банке.
   - Что ж, я подумываю послать сюда Дона, чтобы спросить об этом. Возможно, мы сможем положить этому конец и перестанем тратить время понапрасну, если обнаружим, что ящика нет".
   - Что ж, решать тебе.
   "Вы получили это право."
   Прошла еще пара минут напряженного молчания.
   - А как же Пауэрс? - спросил Линделл.
   "Что насчет него?"
   - Я тоже не вижу его здесь, Босх. Когда вы приехали сюда этим утром, вы все были в ярости от того, что он пришел сюда, чтобы найти ее и взорвать ее до дыр. Так где же он?"
   - Не знаю, Линделл. Но если мы достаточно умны, чтобы понять это, то и он тоже. Я бы не сомневался в этом, если бы он знал, следя за Тони, где коробка была все это время, и просто исключил это из нашего небольшого разговора.
   - Меня бы тоже это не удивило. Но я все равно говорю, что с его стороны было бы глупо приходить сюда. Он должен знать, что у нас есть решение.
   - Глупый - не то слово. Это самоубийство. Но я не думаю, что ему все равно. Он просто хочет, чтобы она упала. А если и пулю получит, то так оно и будет. Как я уже говорил, он был готов разыграть сцену с камикадзе на станции, когда думал, что она там.
   - Что ж, будем надеяться, что он немного остыл с тех пор...
   "Там!" - выкрикнул Бейкер.
   Босх проследил за его указательным пальцем к дальнему углу участка, где только что остановился белый лимузин и медленно двигался к берегу.
   - Господи, - сказал Линделл. - Только не говори мне, что он такой глупый.
   Для Босха все лимузины казались в основном одинаковыми, но Линделл и Бейкер каким-то образом узнали машину.
   - Это Джоуи Маркс?
   - Это его лимузин. Ему нравятся эти большие белые стены. Это воп в нем. Я просто не могу... он не может быть там. Он же не собирается тратить два года моей гребаной жизни на этот пикап?
   Лимузин остановился в переулке перед банком. Дальше движения не было.
   - У тебя есть это, Ла Фуэнтес? - спросил Линделл.
   "Да, мы поняли", - прошептал ответ, хотя было ясно, что никто из лимузина не мог подслушать кого-то в этом фургоне.
   - Э-э, раз, два и три, жду, - продолжил Линделл. "Похоже, у нас может быть лиса в курятнике. Эйр Джордан, бери пять и дальше. Я не хочу, чтобы ты замахнулся и кого-нибудь напугал.
   Это вызвало хор роджеров из трех других наземных подразделений и вертолета.
   - Если подумать, три, почему бы тебе не подойти к юго-западному входу и не подождать меня там, - сказал Линделл.
   "Заметано."
   Наконец дверь лимузина открылась, но сбоку от нее не было видно Босху. Он ждал, не дыша, и через мгновение из лимузина вышел капитан Джон Фелтон.
   - Бинго, - раздался шепот по рации.
   Затем Фелтон прислонился к открытой двери и потянулся внутрь. Теперь появилась Вероника Алисо, рука Фелтона крепко сжимала ее руку. Вслед за ней появился еще один мужчина, в то время как багажник автоматически открылся. Пока этот второй человек, одетый в серые штаны и рубашку с овальной табличкой, пришитой над нагрудным карманом, подошел к багажнику, Фелтон наклонился и что-то сказал кому-то, все еще находившемуся в лимузине. Он никогда не убирал руку с руки Вероники.
   Тогда Босх лишь мельком увидел лицо Вероники. Хотя он был в тридцати ярдах от нее, он мог видеть страх и усталость. Вероятно, это была самая длинная ночь в ее жизни.
   Второй мужчина вытащил из багажника тяжелый красный ящик с инструментами и последовал за ним, пока Фелтон вел Веронику к берегу, все еще держа ее за руку и вертя головой, оглядываясь по сторонам. Босх увидел, как Фелтон задержал взгляд на фургоне и, наконец, отвел взгляд. Покраска, наверное, была решающим фактором. Это было приятное прикосновение.
   Пока они шли рядом со старым "кадиллаком", Фелтон наклонился, чтобы посмотреть на человека, работающего под капотом. Убедившись, что он не представляет угрозы, Фелтон выпрямился и пошел к стеклянным дверям банка. Прежде чем они скрылись внутри, Босх увидел, что Вероника сжимает какой-то матерчатый мешочек. Размеры его были неразличимы, потому что он казался пустым и сложенным сам по себе.
   Босх больше не дышал, пока они не исчезли из виду.
   - Хорошо, - сказал Линдел визору. "У нас трое. Фелтон, женщина и бурильщик. Кто-нибудь узнал его?
   Несколько секунд радио молчало, а затем ответил одинокий голос.
   "Я слишком далеко, но мне показалось, что это Мори Поллак. Он надежный человек, который раньше работал на команду Джоуи.
   - Хорошо, - сказал Линделл. - Мы проверим его позже. Я посылаю Бейкера открыть новый счет. Подожди пять, а потом, Конлон, ты идешь следующим. Проверьте свои наборы прямо сейчас".
   Они быстро проверили рации, которые Бейкер и Конлон носили под одеждой, с беспроводными наушниками и наручными микрофонами. Они выписались, и Бейкер вышел из машины и быстрым шагом пошел по тротуару перед другими магазинами к банку.
   - Хорошо, Моррис, - сказал Линделл. "Прогуляться. Попробуйте радиомагазин".
   "Роджер."
   Босх наблюдал, как агент, которого он узнал по предрассветной встрече, начал пересекать участок из машины, припаркованной у юго-западного входа на участок. Моррис и Бейкер пересеклись в десяти футах друг от друга, но не узнали друг друга и даже не взглянули на лимузин, который все еще стоял с работающим на холостом ходу двигателем в переулке перед банком.
   Прошло около часа, прежде чем прошли следующие пять минут. На улице было жарко, но Босх в основном потел от беспокойства ожидания и размышлений о том, что происходит. Была только одна передача от Бейкера, когда он был внутри. Он прошептал, что субъекты находятся в сейфе.
   - Ладно, Конлон, иди, - приказал Линделл на пятиминутной отметке.
   Вскоре Босх увидел Конлона, идущего вдоль витрин со стороны магазина бейглов. Он пошел в банк.
   А затем в течение следующих пятнадцати мучительных минут не было ничего. Наконец, Линделл заговорил, чтобы нарушить молчание.
   "Как мы там поживаем. Все веселятся?
   Раздался хор щелчков микрофонов, сигнализирующих об утвердительном ответе. Как только радио снова замолчало, голос Бейкера послышался настойчивым шепотом.
   "Они выходят, выходят. Что-то не так."
   Босх наблюдал за дверями банка, и через мгновение Фелтон и Вероника вышли, рука капитана полиции все еще крепко сжимала ее руку. Бурильщик последовал за ним, волоча свой красный ящик с инструментами.
   На этот раз Фелтон не оглянулся. Он просто целенаправленно шел к лимузину. Теперь он нес сумку, и Босху не показалось, что она увеличилась в размерах. Если раньше лицо Вероники выглядело испуганным и усталым, то теперь оно выглядело еще более искаженным страхом. Босху было трудно что-то сказать на таком расстоянии, но было похоже, что она плачет.
   Дверь лимузина открылась изнутри, когда троица двинулась обратно вдоль старого "кадиллака" и приблизилась.
   - Хорошо, - сказал Линдел агентам, подслушивающим. "По моему вызову мы заходим внутрь. Я сяду впереди лимузина, три, ты сзади меня. Раз и два, вы получили спину. Стандартная автомобильная остановка. Ла Фуэнтес, я хочу, чтобы вы подошли и освободили лимузин. Сделай это быстро. Если идет стрельба, все смотрят на перекрестный огонь. Следите за перекрестным огнем".
   Когда Роджеры вошли, Босх наблюдал за Вероникой. Он мог сказать, что она знала, что идет на смерть. Выражение ее лица смутно напоминало то, что Босх видел на лице ее мужа. Это определенное знание того, что игра проиграна.
   Пока он смотрел, он вдруг увидел, как позади нее распахнулся багажник "кадиллака". И оттуда, словно движимый той же натянутой сталью, выскочил Пауэрс. Громким звериным голосом, который Босх отчетливо слышал и никогда не забудет, Пауэрс выкрикнул одно слово, падая на землю.
   "Вероника!"
   Когда она, Фелтон и бурильщик повернулись к источнику звука, Пауэрс поднял руки, оба держали оружие. В это мгновение Босх увидел блеск собственного пистолета, полированного усилителя Смита; Вессон, в левой руке копа-убийцы.
   "Пистолет!" - закричал Линделл. "Все внутрь! Все внутрь!"
   Он резко включил передачу и ударил ногой по педали газа. Машина рванула вперед и с визгом понеслась к лимузину. Но Босх знал, что они ничего не могут сделать. Они были слишком далеко.
   Он наблюдал за разворачивающейся сценой с мрачным восхищением, словно смотрел замедленную сцену из фильма о Пекинпа.
   Пауэрс начал стрелять из обоих орудий, снаряды вылетали и летели над его плечами, когда он шагнул к лимузину. Фелтон попытался залезть внутрь своей куртки за собственным пистолетом, но был зарублен обстрелом и упал первым. Затем Вероника, стоявшая совершенно неподвижно лицом к своему убийце и не делавшая никаких движений, чтобы бежать или защищаться, была ранена и упала на тротуар, где Босх не мог ее видеть, потому что лимузин загораживал ему обзор.
   Пауэрс продолжал приближаться и стрелять. Бурильщик бросил свой ящик с инструментами, поднял руки и начал пятиться назад с линии огня. Пауэрс явно проигнорировал его. Босх не мог понять, стрелял ли он в упавшее тело Вероники или в открытую дверь лимузина. Лимузин тронулся с места, его шины сначала крутились без движения, прежде чем он, наконец, тронулся с места, задняя дверь все еще была открыта. Но почти сразу же его водитель не смог совершить левый поворот на парковочной полосе, и большая машина врезалась в ряд припаркованных машин. Водитель выскочил и побежал в сторону магазина бубликов.
   Пауэрс, казалось, не обращал внимания на убегающего водителя. Он достиг того места, где Фелтон упал на землю. Он бросил пистолет Босха на грудь капитану полиции и потянулся за сумкой, которая лежала на земле рядом с рукой Фелтона.
   Казалось, Пауэрс не осознавал, что мешок пуст, пока не поднял его с земли и не подержал в руках. И пока он делал это открытие, двери фургона позади него открылись, и оттуда вышли четыре агента с дробовиками. Агент в футболке обходил "кадиллак" сбоку, пистолет, который он спрятал в моторном отсеке, теперь был направлен на Пауэрса.
   Визг шины одной из приближающихся машин бюро отвлек внимание Пауэрса от пустой спортивной сумки. Он уронил его и включил пятерых агентов позади себя. Он снова поднял обе руки, хотя на этот раз у него был только один пистолет.
   Агенты открыли огонь, и Босх наблюдал, как силой удара Пауэрса буквально оторвало от земли на передний капот полноразмерного пикапа, который, вероятно, принадлежал клиенту банка. Пауэрс приземлился на спину. Его рука потеряла оставшийся пистолет, и тот с грохотом упал на землю. Какими бы громкими ни были восемь секунд стрельбы, тишина, последовавшая за падением пистолета на землю, казалась еще громче.
   Пауэрс был мертв. Фелтон был мертв. Джузеппе Маркони, он же Джозеф Маркони, он же Джоуи Маркс, был мертв - его тело, залитое кровью, распласталось на мягких кожаных сиденьях в задней части его лимузина.
   Когда они добрались до Вероники Алисо, она была жива, но умирала. Она была ранена двумя пулями в верхнюю часть грудной клетки, а пузырьки в пене крови во рту указывали на то, что ее легкие были разорваны. Пока агенты ФБР занимались обеспечением безопасности и локализацией места происшествия, Босх и Райдер отправились к Веронике.
   Ее глаза были открыты, но теряли влагу. Они двигались вокруг, как будто искали кого-то или что-то, чего там не было. Ее челюсть начала работать, и она что-то сказала, но Босх не расслышал. Он склонился над ней и поднес ухо к ее рту.
   - Можешь... принести мне лед? прошептала она.
   Босх повернулся и посмотрел на нее. Он не понял. Она снова начала говорить, и он снова приложил ухо к ее губам.
   "...тротуар... такой горячий. Я... мне нужен лед.
   Босх посмотрел на нее и кивнул.
   "Приближается. Приближается. Вероника, где деньги?
   Он склонился над ней, поняв, что она права, мостовая теперь обжигала его ладони. Он едва мог разобрать ее слова.
   - По крайней мере, они не... они этого не понимают.
   Затем она начала кашлять, глубоким влажным кашлем, и Босх знал, что ее грудь была полна крови, и вскоре она утонет. Он не мог придумать, что сделать или сказать этой женщине. Он понял, что это, вероятно, были его собственные пули в ней и что она умирала, потому что они облажались и позволили Пауэрсу уйти. Ему почти хотелось попросить ее простить его, сказать, что она понимает, почему все может пойти так плохо.
   Он отвел взгляд от нее и посмотрел на стоянку. Он услышал приближающиеся сирены. Но он видел достаточно огнестрельных ранений, чтобы понять, что ей не понадобится скорая помощь. Он снова посмотрел на нее. Ее лицо было очень бледным и обвисшим. Ее губы снова шевельнулись, и он наклонился, чтобы послушать. На этот раз ее голос был не более чем отчаянным хрипом в его ухе. Он не мог понять ее слов и прошептал ей на ухо, чтобы повторить.
   "...эт мой герго..."
   Он повернул голову, чтобы посмотреть на нее, в его глазах было замешательство. Он покачал головой. На ее лице появилось раздраженное выражение.
   - Позвольте, - четко сказала она, используя последние силы. - Отпусти... мою дочь.
   Босх не сводил с нее глаз, пока последняя строчка проносилась у него в голове. Затем, не задумываясь, он кивнул ей. И пока он смотрел, она умерла. Ее глаза потеряли фокус, и он мог сказать, что она ушла.
   Босх встал, и Райдер всмотрелся в его лицо.
   - Гарри, что она сказала?
   - Она сказала... я не уверен, что она сказала.
   Босх, Эдгар и Райдер стояли, прислонившись к багажнику машины Линделла, наблюдая, как фаланга сотрудников ФБР и метро продолжает спускаться на место преступления. Линделл приказал закрыть весь торговый центр и обвести его желтой лентой, что побудило Эдгара прокомментировать: "Когда эти ребята бросают место преступления, они действительно бросают место преступления".
   Каждый из них уже дал показания. Они больше не участвовали в расследовании. Они были просто свидетелями события, а теперь и наблюдателями.
   На месте происшествия находился специальный агент, отвечающий за полевой офис в Лас-Вегасе, который руководил расследованием. Бюро привезло дом на колесах, в котором было четыре отдельных комнаты для допросов, и агенты брали в них показания свидетелей стрельбы. Тела все еще были там, теперь покрытые желтым пластиком на тротуаре и в лимузине. Этот всплеск яркого цвета сделал хорошее видео для новостных вертолетов, кружащих над головой.
   Босх смог получить информацию от Линделла о том, как обстоят дела. Идентификационный номер "Кадиллака", в котором Пауэрс прятался в течение как минимум четырех часов, за которым ФБР наблюдало, был отслежен до владельца в Палмдейле, штат Калифорния, пустынном городке к северо-востоку от Лос-Анджелеса. Владелец уже был в деле с бюро. Он был сторонником превосходства белой расы, который проводил антиправительственные митинги на своей земле в последние два Дня независимости. Также известно, что он стремился внести свой вклад в фонды защиты людей, обвиненных во взрыве здания федерального суда в Оклахома-Сити двумя годами ранее. Линделл сказал Босху, что SAIC выдал ордер на арест владельца по обвинению в заговоре с целью совершения убийства за его роль в помощи Пауэрсу. Это был хороший план. Багажник "кадди" был застелен толстым ковром и несколькими одеялами. Цепь и замок, которые удерживали его закрытым, можно было отцепить изнутри. Сквозь проржавевшие пятна на крыльях и багажнике Пауэрс мог наблюдать и ждать подходящего момента, чтобы выйти с оружием наготове.
   Бурильщик, которым, как оказалось, действительно был Мори Поллак, был только рад сотрудничать с агентами. Он был просто счастлив, что не был одним из тех, кто носит желтое пластиковое одеяло. Он сказал Линделлу и остальным, что этим утром его подобрал Джои Маркс, велел надеть рабочий костюм и принести дрель. Он не знал, как обстоят дела, потому что во время поездки в лимузине почти не разговаривали. Он просто знал, что женщина была напугана.
   Внутри банка Вероника Алисо представила банковскому служащему копию свидетельства о смерти ее мужа, его завещание и постановление суда, выданное в пятницу муниципальным судом Лас-Вегаса, предоставляющее ей, как единственной наследнице Энтони Алисо, доступ к его сейфовой ячейке. Доступ был разрешен, и ящик был просверлен, потому что миссис Алисо сказала, что не смогла найти ключ своего мужа.
   Беда была в том, сказал Поллак, что когда он вскрыл коробку, они обнаружили, что она пуста.
   - Ты можешь себе это представить? - сказал Линделл, передавая эту информацию Босху. "Все это зря. Я надеялся заполучить эти два миллиона. Конечно, мы бы поделили его с Лос-Анджелесом прямо посередине, Босх.
   - Верно, - сказал Босх. "Вы смотрели записи? Когда Тони в последний раз заходил в свою коробку?
   "Это другое дело. Он был только в пятницу. Примерно за двенадцать часов до того, как его убили, он вошел и очистил ящик. Должно быть, у него было предчувствие или что-то в этом роде. Он знал, чувак. Он знал."
   "Может быть."
   Босх подумал о коробке спичек из "Ла Фуэнтес", который он нашел в комнате Тони в "Мираже". Тони не курил, но помнил пепельницы в доме, где выросла Лейла. Он решил, что если бы Тони вынес свою коробку в ту пятницу и поел в La Fuentes, пока он был здесь, единственная вероятная причина, по которой он оказался бы со спичками из ресторана в своей комнате, заключалась в том, что он был в ресторане с кем-то. кому они были нужны.
   "Теперь вопрос в том, где деньги?" - сказал Линделл. - Мы можем захватить его, если найдем. Ол Джоуи это не понадобится.
   Линделл посмотрел на лимузин. Дверь все еще была открыта, и из-под желтого пластика торчала одна нога Маркони. Брюки светло-голубого цвета, черные мокасины и белые носки. Это все, что Босх мог теперь видеть в Джоуи Марксе.
   "Банковские служащие, они сотрудничают или вам нужен ордер на каждое ваше действие?" - спросил Босх.
   - Нет, они на борту. Менеджер там трясется как лист. Не каждый день у входной двери происходит бойня".
   - Тогда попроси их проверить свои записи и посмотреть, нет ли там ящика под именем Гретхен Александер.
   "Гретхен Александер? Это кто?"
   - Ты знаешь ее, Рой. Это Лейла.
   "Лейла? Ты, черт возьми, шутишь? Думаешь, он дал бы этой шлюшке два миллиона золотых, пока тот сбегает и погибает?
   - Просто проверь, Рой. Стоит попробовать.
   Линделл направился к дверям банка. Босх посмотрел на своих партнеров.
   - Джерри, ты хочешь вернуть свой пистолет? Мы должны сказать им сейчас, чтобы они не уничтожили их и не запилили навсегда".
   - Мой пистолет?
   Эдгар посмотрел на весь этот желтый пластик со страдальческим выражением лица.
   - Нет, Гарри, я так не думаю. Эта часть теперь преследуется. Я никогда не хочу его обратно".
   - Ага, - сказал Босх. "Я думал о том же."
   Босх какое-то время размышлял, а потом услышал, как его зовут. Он повернулся и увидел Линделла, манящего его от двери банка. Он направился.
   - Бинго, - сказал Линделл. - У нее есть коробка.
   Они вернулись в банк, и Босх увидел, как несколько агентов беседовали с ошеломленными сотрудниками отделения. Линделл подвел его к столу, за которым сидел управляющий филиалом. Это была женщина лет тридцати с каштановыми вьющимися волосами. Табличка на ее столе гласила: "Жанна Коннорс". Линделл взяла папку, лежавшую у нее на столе, и показала ее Босху.
   "У нее здесь есть ящик, и она заставила Тони Алисо подписаться на нем. Он вытащил коробку в то же самое время, когда вытащил свою собственную в пятницу, прежде чем его пригвоздили. Вы знаете, что я думаю? Думаю, он опустошил свой и вложил все в ее.
   "Вероятно."
   Босх просматривал записи о сейфовых депозитах в файле. Они были написаны от руки на карточке три на пять.
   - Итак, - сказал Линделл, - что мы делаем, так это получаем ордер на ее ящик и просверливаем лоха - может быть, заставим Мори сделать это, раз уж он такой сговорчивый. Мы захватываем деньги, и федеральное правительство намного впереди. Вы, ребята, тоже разделитесь.
   Босх посмотрел на него.
   "Вы можете просверлить его, если у вас есть вероятная причина, но в нем ничего не будет".
   Босх указал на последнюю запись на карточке. Гретхен Александер сама вытащила коробку пятью днями ранее - в среду после убийства Тони Алисо. Линделл долго смотрел на него, прежде чем отреагировать.
   - Господи, ты думаешь, она все убрала?
   - Да, Рой, я знаю.
   - Она ушла, не так ли? Ты искал ее, не так ли?
   - Она на ветру, чувак. Думаю, я тоже".
   "Ты уезжаешь?"
   "Я дал показания, я чист. Увидимся, Рой.
   - Да, хорошо, Босх.
   Босх направился к двери банка. Когда он открыл ее, к нему сзади подошел Линделл.
   - Но почему он положил все это в ее коробку?
   Он все еще держал карточку и смотрел на нее, как будто она могла внезапно ответить на все его вопросы.
   - Не знаю, но у меня есть предположение.
   - Что это, Босх?
   "Он был влюблен в нее".
   "Его? Такая девушка?
   "Ты никогда не узнаешь. Люди могут убивать друг друга по разным причинам. Я думаю, они могут влюбиться друг в друга по разным причинам. Ты должен принять это, когда оно придет, неважно, такая ли это девушка или... кто-то другой.
   Линделл только кивнул, и Босх шагнул в дверь.
   Босх, Эдгар и Райдер взяли такси до федерального здания и забрали свою машину. Босх сказал, что хочет зайти в дом в Северном Лас-Вегасе, где выросла Гретхен Александер.
   - Ее там не будет, Гарри, - сказал Эдгар. "Ты смеешься?"
   - Я знаю, что ее там не будет. Я просто хочу поговорить со старухой минутку.
   Он нашел дом, не заблудившись, и вырулил на подъездную дорожку. RX7 все еще был там и не выглядел так, будто он двигался.
   - Это займет всего минуту, если ты хочешь остаться в машине.
   - Я войду, - сказал Райдер.
   - Я останусь и продолжу работу кондиционера, - сказал Эдгар. "На самом деле, я буду вести первый этап, Гарри".
   Он вышел, когда Босх и Райдер вышли, обошли машину и заняли место Босха за рулем.
   На стук Босха в парадную дверь ответили быстро. Женщина слышала или видела машину и была готова.
   - Ты, - сказала она, глядя в двухдюймовую щель, которую проделала в двери. - Гретхен все еще нет.
   - Я знаю, миссис Александер. Я хочу поговорить с тобой.
   "Мне? Зачем?
   "Не могли бы вы впустить нас? Здесь жарко".
   Она открыла дверь с покорным выражением лица.
   - Здесь тоже жарко. Я не могу позволить себе поставить термостат ниже восьмидесяти градусов.
   Босх и Райдер вошли в гостиную. Он представил Райдера, и все трое сели. На этот раз Босх сел на край дивана, вспоминая, как он утонул в прошлый раз.
   "Хорошо, о чем это? Почему ты хочешь поговорить со мной?"
   - Я хочу узнать о матери вашей внучки, - сказал Босх.
   Рот старухи отвис, и Босх мог сказать, что Райдер сбит с толку не меньше.
   "Ее мать?" - спросила Дороти. - Ее матери давно нет. Не хватило приличия, чтобы пережить собственного ребенка. Плевать на ее мать.
   - Когда она ушла?
   "Давно. У Гретхен даже не закончились подгузники. Она только что оставила мне записку, прощаясь и желаю удачи. Она ушла."
   - Куда она пошла?
   "У меня нет земного представления, и я не хочу знать. Скатертью дорога, вот что я говорю. Она повернулась спиной к этой прекрасной маленькой девочке. У меня не хватило приличия позвонить или даже послать за фотографией".
   - Как ты узнал, что она вообще жива?
   - Я этого не сделал. Она могла быть мертва все эти годы, насколько мне известно или все равно.
   Она была плохой лгуньей, из тех, кто становится громче и возмущеннее, когда лжет.
   - Вы знаете, - сказал Босх. - Она прислала тебе деньги, не так ли?
   Женщина долго смотрела угрюмо на свои руки. Это был ее способ подтвердить его догадку.
   "Как часто?"
   "Раз или два в год. Этого было недостаточно, чтобы компенсировать то, что она сделала.
   Босх хотел спросить, сколько было бы достаточно, но промолчал.
   - Как появились деньги?
   "Почта. Это было наличными. Я знаю, что это пришло из Шерман-Оукс, Калифорния. Это всегда был почтовый штемпель. Какое это имеет отношение к чему-либо сейчас?"
   - Скажи мне имя твоей дочери, Дороти.
   "Она родилась у меня и моего первого мужа. Меня тогда звали Гилрой, а это было ее".
   - Дженнифер Гилрой, - сказал Райдер, повторяя настоящее имя Вероники Алисо.
   Старуха удивленно посмотрела на Райдера, но не спросила, откуда она это знает.
   "Мы звали ее Дженни, - сказала она. "Во всяком случае, понимаете, когда я вступил во владение Гретхен, я снова женился и получил новое имя. Я дал его Гретхен, чтобы дети в школе не беспокоили ее по этому поводу. Все всегда думали, что я ее мама, и нас обоих это устраивало. Никто не должен был знать другое.
   Босх только кивнул. Теперь все сошлось. Вероника Алисо была матерью Лейлы. Тони Алисо превратился из матери в дочь. Больше нечего было спросить или сказать. Он поблагодарил старуху и тронул Райдер за спину, чтобы она первой вошла в дверь. Выйдя на крыльцо, он остановился и оглянулся на Дороти Александер. Он подождал, пока Райдер не сделает несколько шагов к машине, прежде чем заговорить.
   - Когда услышишь от Лейлы - я имею в виду Гретхен - скажи ей, чтобы она не возвращалась домой. Скажи ей держаться как можно дальше отсюда.
   Он покачал головой.
   "Она никогда не должна возвращаться домой".
   Женщина ничего не сказала. Босх подождал пару мгновений, глядя на изношенный приветственный коврик. Затем он кивнул и направился к машине.
   Босх занял заднее сиденье позади Эдгара, Райдер сел впереди. Как только они сели в машину и Эдгар выехал с подъездной дорожки, Райдер обернулся и посмотрел на Босха.
   - Гарри, как ты вообще это собрал?
   "Ее последние слова. Вероники. Она сказала: "Отпусти мою дочь". Я как раз тогда знал. Там есть сходство. Я просто не ставил его раньше".
   - Ты ее даже никогда не видел.
   - Я видел ее фотографию.
   "Какая?" - сказал Эдгар. "В чем дело?"
   - Как ты думаешь, Тони Алисо знал, кто она такая? - спросил Райдер, игнорируя Эдгара.
   - Трудно сказать, - сказал Босх. "Если он это сделал, то то, что с ним произошло, становится легче понять, легче принять. Может быть, он щеголял этим с Вероникой. Может быть, это то, что довело ее до предела".
   - А Лейла-слэш-Гретхен?
   Голова Эдгара моталась туда-сюда между ними и дорогой, на его лице застыло замешательство.
   - Что-то мне подсказывает, что она не знала. Думаю, если бы она это сделала, она бы рассказала бабушке. А старушка не знала.
   "Если он просто использовал ее, чтобы добраться до Вероники, почему он переложил все деньги в ее коробку?"
   "Он мог использовать ее, но он также мог быть влюблен в нее. Мы никогда не узнаем. Может быть, это просто совпадение, что это произошло в день, когда его убили. Он мог просто перевести деньги, потому что у него была налоговая служба. Может быть, он боялся, что они узнают о ящике и заблокируют его доступ к нему. Могло быть много чего. Но теперь мы этого никогда не узнаем. Все мертвы".
   - Кроме девушки.
   Эдгар резко остановился, съезжая на обочину. Так совпало, что они оказались через дорогу от Долли на Мэдисон.
   - Кто-нибудь расскажет мне, что, черт возьми, происходит? - спросил он. "Я делаю вам одолжение и держу машину в прохладе, пока вы двое заходите внутрь поболтать, а потом я остаюсь в темноте. О чем, черт возьми, вы двое говорите?
   Он смотрел на Босха в зеркало заднего вида.
   - Просто езжай, Джед. Киз скажет тебе, когда мы доберемся до "Фламинго".
   Они въехали в передний круг отеля Hilton Flamingo, и Босх оставил их там. Он быстро прошел через казино размером с футбольное поле, уклоняясь от рядов игровых автоматов, пока не достиг покер-рума, где, по словам Элеоноры, она будет, когда они закончат. Они высадили ее у "Фламинго" тем утром после того, как она показала им банк, в который она однажды видела, как Тони Алисо входил с Гретхен Александер.
   В покер-руме было пять столов. Босх быстро осмотрел лица игроков, но не увидел Элеонору. Затем, когда он обернулся, чтобы оглянуться через казино, она была там, точно так же, как когда она появилась в первую ночь, когда он отправился на ее поиски.
   "Гарри."
   "Элеонора. Я думал, ты будешь играть.
   "Я не мог играть, думая о тебе там. Все нормально?"
   "Всё хорошо. Мы уходим."
   "Хороший. Мне больше не нравится Лас-Вегас".
   Он помедлил мгновение, прежде чем что-то сказать. Он почти запнулся, но затем к нему вернулась решимость.
   "Есть еще одна остановка, которую я хотел бы сделать, прежде чем мы уйдем. Тот самый, о котором мы говорили. То есть, если вы решили.
   Она долго смотрела на него, а потом на ее лице появилась улыбка.
  
  
   ЧАСТЬ IX
   Босх шел по полированному линолеуму на шестом этаже Паркер-центра, намеренно опуская каблуки при каждом шаге. Он хотел оставить потертости на тщательно ухоженной отделке. Он свернул в нишу у входа в отдел внутренних дел и спросил у секретаря за стойкой Честейн. Она спросила, назначена ли у него встреча, и Босх сказал ей, что не назначает встречи с такими людьми, как Честейн. Она мгновение смотрела на него, и он смотрел в ответ, пока она не взяла телефон и не набрала добавочный номер. Прошептав трубку, она прижала телефон к груди и посмотрела на Босха, а затем на коробку из-под обуви и папку, которую он держал в руках.
   - Он хочет знать, о чем идет речь.
   - Скажи ему, что его дело против меня разваливается.
   Она еще что-то прошептала, и Босх, наконец, влетел в полудверь прилавка. Он вошел в комнату отделения ОВР, где несколько столов были заняты следователями. Честейн встала из-за одного из них.
   - Что ты здесь делаешь, Босх? Вы отстранены от занятий за то, что позволили этому заключенному сбежать.
   Он сказал это громко, чтобы остальные в дежурной знали, что Босх виновен.
   - Шеф сократил его до недели, - сказал Босх. "Я называю это отпуском".
   - Ну, это только первый раунд. Я все еще держу твое дело открытым.
   "Вот почему я нахожусь здесь."
   Честейн указала на комнату для допросов, в которой Босх был неделю назад с Зейном.
   - Давай поговорим там.
   - Нет, - сказал Босх. - Мы не разговариваем, Честейн. Я просто показываю".
   Он уронил папку, которую нес на стол. Честейн осталась стоять и смотрела на нее, не открывая.
   "Что это?"
   "Это конец дела. Открой это."
   Честейн сел и открыл файл, громко выдохнув, как будто приступил к неприятной и бесполезной работе. Сверху была копия страницы из руководства по процедурам и поведению офицеров. Руководство было для членов ОВР тем же, чем был уголовный кодекс штата для остальных офицеров и следователей отдела.
   Страница в файле относилась к офицерам, связанным с известными преступниками, осужденными преступниками и членами организованной преступности. Такое объединение строго запрещалось и согласно кодексу каралось увольнением из ведомства.
   - Босх, вам не нужно было приносить мне это, у меня есть вся книга, - сказала Честейн.
   Он пытался немного пошутить, потому что не знал, что делает Босх, и прекрасно понимал, что его сверстники смотрят со своих столов, пытаясь вести себя так, как будто они этого не делают.
   "Ага? Ну, тебе лучше достать свою книгу и прочесть ее в конце, приятель. Исключение."
   Честейн посмотрела вниз страницы.
   "Говорит: "Исключение из этого кодекса может быть установлено, если офицер может доказать к удовлетворению вышестоящих офицеров родственные отношения по крови или браку. Если это будет установлено, офицер должен...
   - Достаточно, - сказал Босх.
   Он протянул руку и взял страницу, чтобы Честейн могла видеть остальную часть файла.
   "То, что у вас есть, Честейн, - это свидетельство о браке, выданное в округе Кларк, штат Невада, подтверждающее мой брак с Элеонорой Уиш. Если этого недостаточно для вас, ниже два письменных показания от моих партнеров. Они были свидетелями свадьбы. Шафер и фрейлина".
   Честейн не сводил глаз с документов.
   - Все кончено, чувак, - сказал Босх. "Ты проиграл. Так что убирайся из моей жизни".
   Честейн откинулась назад. Его лицо было красным, и на его лице была неловкая улыбка. Теперь он был уверен, что остальные смотрят.
   "Ты хочешь сказать, что женился только для того, чтобы избежать скандала с IAD?"
   "Нет, придурок. Я вышла замуж, потому что я люблю кого-то. Вот почему ты женишься".
   Честейн не ответила. Он покачал головой, посмотрел на часы и перетасовал какие-то бумаги, пытаясь вести себя так, как будто это было всего лишь небольшим перерывом в его дне. Он делал все, кроме того, что смотрел на свои ногти.
   - Да, я думал, тебе нечего сказать, - сказал Босх. - Увидимся, Честейн.
   Он повернулся, чтобы уйти, но затем снова повернулся к Честейн.
   "О, и я чуть не забыл, вы также можете сказать своему источнику, с которым наша сделка завершена".
   - Какой источник, Босх? Иметь дело? О чем ты говоришь?"
   "Я говорю о Фицджеральде или о том, от кого вы получаете информацию в OCID".
   "Я не-"
   "Конечно, знаешь. Я знаю тебя, Честейн. Ты не мог сам придумать Элеонору Уиш. У вас есть трубопровод к Фитцджеральду. Он рассказал тебе о ней. Это был он или кто-то из его людей. Мне без разницы кто. В любом случае, я расторгла сделку, которую заключила с ним. Ты можешь сказать ему это.
   Босх поднял коробку из-под обуви и встряхнул ее. Видеокассета и аудиокассета грохотали внутри, но он мог сказать, что Честейн понятия не имел, что было в коробке и что это означало.
   - Скажи ему, Честейн, - повторил он. "Увидимся."
   Наконец он ушел, остановившись только у стойки, чтобы показать секретарше большой палец вверх. В коридоре, вместо того чтобы повернуть налево к лифтам, он повернул направо и направился через двойные двери кабинета начальника полиции. Адъютант начальника, лейтенант в форме, сидел за конторкой. Босх не знал его, и это было хорошо. Он подошел и поставил коробку из-под обуви на стол.
   "Я могу вам помочь? Что это?"
   - Это ящик, лейтенант. Там есть несколько кассет, которые шеф захочет посмотреть и послушать. Немедленно."
   Босх собрался уйти.
   - Подождите, - сказал адъютант. - Он узнает, о чем идет речь?
   - Скажите ему, чтобы он позвонил заместителю начальника Фицджеральду. Он может объяснить, о чем идет речь".
   После этого Босх ушел, не оборачиваясь, когда адъютант окликнул его по имени. Он проскользнул через двойные двери и направился к лифту. Он чувствовал себя хорошо. Он не знал, выйдет ли что-нибудь из нелегальных кассет, которые он передал начальнику полиции, но чувствовал, что все колоды очищены. Его выступление с коробкой ранее с Честейн гарантировало, что Фицджеральду донесут, что это игра исключительно Босха. Заготовки и Райдер должны быть защищены от взаимных обвинений со стороны начальника OCID. Он мог бы прийти за Босхом, если бы захотел, но теперь Босх чувствовал себя в безопасности. На Фицджеральда больше ничего не было. Никто этого не сделал.
  
  
   ЧАСТЬ X
   Это был их первый день на пляже после того, как они провели два дня почти исключительно в своей комнате. Босх не мог устроиться поудобнее на шезлонге. Он не понимал, как люди это делают, просто сидят на солнышке и пекут. Он был покрыт лосьоном, а между пальцами ног был запекшийся песок. Элеонора купила ему красный купальный костюм, в котором, по его мнению, он выглядел глупо и чувствовал себя мишенью. По крайней мере, подумал он, это не одна из тех штук-рогаток, которые носят некоторые мужчины на пляже.
   Он приподнялся на локтях и огляделся. Гавайи были невероятными. Так красиво, что это было похоже на сон. И женщины тоже были красивы. Особенно Элеонора. Она лежала рядом с ним на собственной гостиной. Ее глаза были закрыты, а на лице играла легкая улыбка. Она была одета в цельный черный купальный костюм с высоким вырезом на бедрах, демонстрирующий ее загорелые и красивые мускулистые ноги.
   "На что ты смотришь?" - сказала она, не открывая глаз.
   "Ничего такого. Я просто... я не могу устроиться поудобнее. Я думаю, я собираюсь прогуляться или что-то в этом роде".
   - Почему бы тебе не почитать книгу, Гарри? Вы должны расслабиться. Вот что такое медовый месяц. Секс, отдых, хорошая еда и хорошая компания".
   - Ну, два из четырех - это неплохо.
   - Что не так с едой?
   "Еда отличная."
   "Смешной."
   Она протянула руку и ударила его по руке. Затем она тоже приподнялась на локтях и посмотрела на мерцающую голубую воду. Они могли видеть позвоночник Молокини, возвышающийся вдалеке.
   - Здесь так красиво, Гарри.
   "Да, это так."
   Несколько мгновений они сидели молча, наблюдая за людьми, проходившими мимо у кромки воды. Босх поднял ноги, наклонился вперед и сел, уперев локти в колени. Он чувствовал, как солнце жжет его плечи. Стало хорошо.
   Он заметил женщину, томно идущую по краю. Она привлекала внимание каждого мужчины на пляже. Она была высокой и гибкой, с длинными светло-каштановыми волосами, намокшими от моря. Ее кожа была медного цвета, и на ней был самый маленький из купальных костюмов, всего несколько завязок и треугольников из черной ткани.
   Когда она прошла перед ним, солнечные очки Босха упали, и он стал изучать ее лицо. Были знакомые линии и наклон челюсти. Он знал ее.
   - Гарри, - прошептала Элинор. "Это... похоже на танцора. Девушка на том фото, с которой я видел Тони.
   - Лейла, - сказал Босх, не отвечая ей, а просто называя имя.
   - Это она, не так ли?
   "Раньше я не верил в совпадения, - сказал он.
   - Вы собираетесь звонить в бюро? Деньги, вероятно, прямо здесь, на острове, с ней.
   Босх смотрел, как женщина уходит. Теперь она была к нему спиной, и с этого ракурса казалось, будто она голая. Было видно всего несколько завязок от ее костюма. Блеск вернулся на его очки под этим углом, и его видение ее исказилось. Она исчезала в сиянии и тумане, падающем с Тихого океана.
   - Нет, я никому не звоню, - сказал он наконец.
   "Почему бы и нет?"
   - Она ничего не сделала, - сказал он. "Она позволила какому-то парню дать ей деньги. В этом нет ничего плохого. Может быть, она даже была влюблена в него".
   Он наблюдал еще мгновение, думая о последних словах Вероники, сказанных ему.
   "В любом случае, кто будет скучать по деньгам?" он сказал. "Бюро? Полиция Лос-Анджелеса? Какой-нибудь толстый старый гангстер в пригороде Чикаго с кучей телохранителей вокруг него? Забудь это. Я никому не звоню".
   Он бросил на нее последний взгляд. Она была уже далеко и, идя, смотрела на море, солнце освещало ее лицо. Босх кивнул ей, но она, разумеется, этого не видела. Затем он снова лег на диван и закрыл глаза. Почти сразу же он почувствовал, как солнце начало проникать в его кожу, делая свою исцеляющую работу. И тут он почувствовал руку Элеоноры на своей. Он улыбнулся. Он чувствовал себя в безопасности. Ему казалось, что никто никогда больше не сможет причинить ему боль.
   ***
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"