Рыбаченко Олег Павлович: другие произведения.

Рука закона - крутой шериф

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 1.00*3  Ваша оценка:

   РУКА ЗАКОНА
   Это был большой фанерный ящик в форме гроба, который выглядел так, будто весил тонну. Этот мускулистый тип просто выбросил его через дверь полицейского участка и ушел. Я поднял взгляд от промокашки и закричал на исчезающую спину дальнобойщика.
   "Что это за фигня?"
   "Как я должен знать?" - сказал он, садясь в кабину. "Я просто доставляю, я не просвечиваю их. Все, что я знаю, это прилетело с земли утренней ракетой. Он выстрелил в грузовик сильнее, чем нужно, и поднял вздымающееся облако красной пыли.
   - Джокеры, - прорычал я про себя. "Марс полон шутников".
   Когда я подошел, чтобы посмотреть на коробку, я почувствовал, как пыль скрежетала между моими зубами. Шеф Крейг, должно быть, услышал шум, потому что он вышел из своего кабинета и помог мне встать и посмотреть на коробку.
   - Думаешь, это бомба? - спросил он скучающим голосом.
   "Зачем кому-то беспокоиться - особенно с вещью такого размера? И так далеко от земли.
   Он кивнул в знак согласия и подошел, чтобы посмотреть на другой конец. Нигде снаружи не было адреса отправителя. В конце концов нам пришлось откопать лом, и я принялся за работу наверху. После некоторого подглядывания он высвободился и упал.
   Именно тогда мы впервые увидели Неда. Мы все были бы намного счастливее, если бы это был и наш последний взгляд. Если бы мы просто закрыли крышку и отправили эту штуку обратно на землю! Теперь я знаю, что они имеют в виду под ящиком Пандоры.
   Но мы просто стояли и смотрели, как парочка деревенщин. Нед лежал неподвижно и смотрел на нас.
   "Робот!" - сказал Шеф.
   "Очень наблюдателен; легко заметить, что ты учился в полицейской академии.
   "Ха-ха! А теперь узнай, что он здесь делает.
   Я не ходил в академию, но это не помешало мне найти письмо. Он торчал из толстой книги в кармане коробки. Начальник взял письмо и прочитал его без особого энтузиазма.
   "Так так! United Robotics проводит мозговой штурм, что... роботы, правильно используемые, как правило, оказываются бесценными в работе полиции ... они хотят, чтобы мы сотрудничали в полевых испытаниях... робот - это последняя экспериментальная модель; оценивается в 120 000 кредитов ".
   Мы оба оглянулись на робота, разделяя желание, чтобы кредиты были в коробке вместо него. Шеф нахмурился и пробежался губами по остальной части письма. Мне было интересно, как мы вытащили робота из фанерного гроба.
   Экспериментальная модель или нет, но это был симпатичный кусок машины. Однотонный темно-синий, хотя розетки, крючки и тому подобное были цвета металлического золота. Кто-то приложил немало усилий, чтобы добиться такого эффекта. Это было настолько близко, насколько робот мог выглядеть полицейским в форме, и это не было шуткой. Не хватало только значка и пистолета.
   Затем я заметил крошечное свечение в глазных линзах робота. Раньше мне и в голову не приходило, что эта штука может быть включена. Было нечего терять, узнав.
   - Вылезай из этого ящика, - сказал я.
   Робот взлетел плавно и быстро, как ракета, приземлился в двух футах от меня и отсалютовал.
   "Полицейский экспериментальный робот, серийный номер XPO-456-934B, прибыл на службу, сэр".
   Его голос дрожал от настороженности, и я почти мог слышать жужжание этих натянутых мускулов. У него была шкура из нержавеющей стали и куча проводов вместо мозга, но для меня он все равно казался копом-новичком. Помогал тот факт, что он был ростом с человека, имел две руки, две ноги и нарисованную форму. Все, что мне нужно было сделать, это немного прищуриться, и передо мной стоял Нед, полицейский-новичок. Только что закончил школу и рвется в путь. Я покачал головой, чтобы избавиться от иллюзии. Это была всего лишь шестифутовая машина, созданная учеными и умниками для собственного развлечения.
   - Расслабься, Нед, - сказал я. Он все еще держал салют. "Вольно. У тебя будет грыжа выхлопной трубы, если ты будешь так напрягаться. В любом случае, я здесь всего лишь сержант. Это начальник полиции вон там.
   Нед развернулся и скользнул к Шефу тем же смазанным молниеносным движением. Шеф просто смотрел на него, как будто что-то выскочило из-под капота автомобиля, пока Нед повторял ту же процедуру отчета.
   "Интересно, делает ли он что-нибудь еще, кроме салюта и доклада", - сказал Шеф, обходя робота и рассматривая его, как собаку с гидрантом.
   "Функции, операции и ответственные действия, открытые для полицейских экспериментальных роботов, изложены на страницах 184-213 руководства". Голос Неда на секунду стал приглушенным, пока он наполовину нырнул обратно в свой чемодан и включил упомянутую громкость. "Подробная разбивка их также будет найдена на страницах с 1035 по 1267 включительно".
   Шеф, которому трудно прочитать всю страницу комикса за один присест, повертел в руках книгу толщиной 6 дюймов, как будто она могла его укусить. Когда у него было приблизительное представление о том, сколько он весит, и он хорошо почувствовал переплет, он бросил его на мой стол.
   "Позаботься об этом", - сказал он мне, направляясь к своему кабинету. - И робот тоже. Сделай что-нибудь с этим". Объем внимания Шефа никогда не был велик, и на этот раз он был напряжен до предела.
   Я пролистал книгу, задумавшись. Единственное, с чем я никогда не имел дела, так это с роботами, так что я знаю о них столько же, сколько любой Джо с улицы. Наверное меньше. Книга была заполнена страницами с мелким шрифтом, замысловатой математикой, электрическими схемами и схемами в девяти цветах и тому подобными вещами. Это требовало пристального внимания. Какое внимание я не был готов уделить в то время. Книга закрылась, и я посмотрел на нового сотрудника города Найнпорт.
   "За дверью стоит метла. Ты знаешь, как им пользоваться?"
   "Да сэр."
   - В таком случае вы подметете эту комнату, одновременно подняв как можно меньшее облако пыли.
   Он сделал это очень аккуратно.
   Я наблюдал, как машины стоимостью 120 000 кредитов создают аккуратную кучу окурков и песка, и удивлялся, почему их отправили в Найнпорт. Вероятно, потому, что в Солнечной системе не было другой полиции, которая была бы меньше или менее важна, чем наша. Инженеры, должно быть, решили, что это будет хорошее место для полевых испытаний. Даже если эта штука взорвется, никто не будет возражать. Вероятно, когда-нибудь найдется кто-нибудь, кто сделает отчет об этом. Что ж, они выбрали правильное место. Найнпорт был всего лишь немного за гранью ниоткуда.
   Что, конечно же, было причиной того, что я был там. Я был единственным настоящим копом в полиции. Им нужен был хотя бы один, чтобы создать иллюзию вращающихся колес. У вождя Алонзо Крейга хватило здравого смысла пойти на взяточничество, не уронив денег. Было два патрульных. Один старый и пьяный большую часть времени. Другой такой молодой, что единственным шрамом, который у него был, была метка аттрама. У меня было десять лет в столичных войсках, на земле. Почему я ушел, никого не касается. Я уже давно заплатил за все свои ошибки тем, что оказался в Найнпорте.
   Найнпорт - это не город, это просто место, где люди останавливаются. Единственными постоянными гражданами являются те, кто обслуживает тех, кто находится на пути. Хозяева отелей, владельцы ресторанов, игроки, бармены и все остальные.
   Космопорт есть, но туда заходят только некоторые грузовые корабли. Чтобы забрать металл из некоторых шахт, которые все еще работают. Некоторые из поселенцев все еще приходили за припасами. Можно сказать, что Найнпорт был городом, который просто не попал в лодку. Я сомневаюсь, что через сто лет останется достаточно налипшего песка, чтобы даже сказать, где он был раньше. Меня там тоже не будет, так что мне все равно.
   Я вернулся к промокашке. Пять пьяниц в баке, средний ночной улов. Пока я их писал, Толстяк притащил шестую.
   "Заперся в женском туалете на космодроме и сопротивлялся аресту", - сообщил он.
   "Д и Д. Бросай его к остальным".
   Толстяк вел свою обмякшую жертву по полу, подстраиваясь под шаг за шагом. Я всегда поражался тому, как Толстяк заботился о пьяницах, поскольку обычно у него было больше за плечами, чем у них. Я никогда не видел, чтобы он падал пьяным или совершенно трезвым. Почти все, на что он был годен, это следить за тюрьмой и бегать за пьяными. Он преуспел в этом. Под чем бы они ни ползали или поверх чего бы они ни ползали, он их находил. Без сомнения, из-за тех же общих природных инстинктов.
   Толстяк захлопнул дверь за номером шесть и пробрался обратно. - Что это? - спросил он, вглядываясь в робота вдоль прекрасного лилового носа.
   "Это робот. Я забыл номер телефона, который его мать дала ему на фабрике, поэтому мы будем звать его Нед. Сейчас он работает здесь".
   "Хорошо для него! Он сможет помыть бак после того, как мы выкинем бомжей.
   - Это моя работа, - сказал Билли, входя через парадную дверь. Он схватился за дубинку и хмуро выглянул из-под полей форменной фуражки. Дело не в том, что Билли глуп, просто большая часть его сил ушла в спину, а не в разум.
   "Теперь это работа Неда, потому что у тебя повышение. Ты поможешь мне с некоторыми моими работами".
   Временами Билли приходил очень кстати, и я беспокоился о том, чтобы отряд не потерял его. Мое объяснение обрадовало его, потому что он сел рядом с Толстяком и смотрел, как Нед делает пол.
   Так дела шли около недели. Мы наблюдали, как Нед подметал и полировал, пока станция не начала приобретать антисептический вид. Шеф, который всегда следит за подобными вещами, обнаружил, что Нед может завалить кучу отчетов и бумаг, захламляющих его офис. Все это занимало робота, и мы так привыкли к нему, что почти не замечали его присутствия. Я знал, что он перенес упаковочный ящик в кладовую и соорудил себе уютное подобие общежития роботов-гроб. Кроме этого я не знал и не заботился.
   Руководство по эксплуатации было закопано в моем столе, и я никогда не смотрел на него. Если бы я знал, я мог бы иметь некоторое представление о грядущих больших переменах. Никто из нас не имел ни малейшего понятия о том, что робот может или не может делать. Нед отлично совмещал работу дворника и делопроизводителя, и ему следовало так и остаться. Он бы тоже так поступил, если бы Вождь не был таким ленивым. Вот с чего все началось.
   Было около девяти вечера, и Шеф как раз собирался домой, когда раздался звонок. Он взял трубку, немного послушал и повесил трубку.
   - Винный магазин Гринбека. Его снова задержали. Говорит приходить немедленно.
   "Это изменение. Обычно мы не слышим об этом до месяца спустя. За что он платит деньги за защиту, если Чайна Джо не защищает? Куда теперь торопиться?"
   Шеф некоторое время жевал отвисшую губу, наконец и мучительно приняв решение.
   - Тебе лучше пойти и посмотреть, в чем проблема.
   - Конечно, - сказал я, потянувшись за кепкой. "Но больше никого нет, тебе придется присматривать за столом, пока я не вернусь".
   - Это нехорошо, - простонал он. "Я умираю от голода, и сидение здесь мне ничем не поможет".
   - Я пойду возьму отчет, - сказал Нед, шагнув вперед и отсалютовав, как обычно.
   Сначала Шеф не покупал. Можно подумать, кулер с водой ожил и предложил взять на себя его работу.
   ты мог взять отчет? - прорычал он, ставя кулер с водой на место. Но свое маленькое оскорбление он сформулировал как вопрос, так что винить в этом можно было только самого себя. Ровно через три минуты Нед вкратце изложил шефу рутину, необходимую полицейскому для составления отчета о вооруженном ограблении или другом заявлении о краже. По остекленевшему взгляду выпученных глаз Шефа я мог сказать, что Нед быстро перешагнул границы скудных знаний Шефа.
   "Достаточно!" наконец выдохнул измученный мужчина. - Если ты так много знаешь, почему бы тебе не сделать доклад?
   Что для меня звучало как еще одна версия " если ты такой чертовски умный, почему ты не богатый? " ", который мы привыкли рычать на смышленых детей в средней школе. Нед воспринял подобные вещи буквально и повернулся к двери.
   - Вы хотите, чтобы я написал отчет об этом ограблении?
   - Да, - сказал Шеф, просто чтобы избавиться от него, и мы смотрели, как его синяя фигура исчезает за дверью.
   - Он, должно быть, умнее, чем выглядит, - сказал я. "Он никогда не останавливался, чтобы спросить, где находится магазин Гринбека".
   Шеф кивнул, и снова зазвонил телефон. Его рука все еще лежала на нем, поэтому он рефлекторно поднял его. Он прислушался на секунду, и по тому, как его лицо побледнело, можно было подумать, что кто-то качает кровь из его пятки.
   - Ограбление все еще продолжается, - наконец выдохнул он. - Курьер Гринбека на линии - перезванивает, чтобы узнать, где мы. Говорит, что он под столом в задней комнате...
   Остального я так и не услышал, потому что вышел за дверь и сел в машину. Если бы Нед добрался туда раньше меня, могло случиться множество вещей. Оружие могло выстрелить, люди пострадали, многое другое. И во всем этом будет виновата полиция - отправка жестяного робота для выполнения работы копа. Может быть, Шеф приказал Неду прийти туда, но я знал, что, словно слова были нарисованы на лобовом стекле машины, меня втянут в это. На Марсе никогда не бывает очень тепло, но я вспотел.
   В Найнпорте четырнадцать правил дорожного движения, и я нарушил их все, не проехав и квартала. Каким бы быстрым я ни был, Нед был быстрее. Когда я свернул за угол, я увидел, как он открыл дверь магазина Гринбека и вошел. Я закричал тормоза позади него и прибыл как раз вовремя, чтобы занять место в галерее. При этом тир.
   Было два грабителя-панка, один за прилавком делал вид клерка, а другой бездельничал в стороне. Их пистолеты были вне поля зрения, но Нед в синем мундире, ворвавшийся в дверь, был слишком силен для их взвинченных нервов. Оба пистолета поднялись вверх, как будто они были на струнах, и Нед остановился как вкопанный. Я схватился за свой пистолет и стал ждать, пока куски разбитого робота не полетят в окно.
   Рефлексы Неда были великолепны. Чего, я полагаю, и следует ожидать от робота.
   "БРОСЬТЕ ОРУЖИЕ, ВЫ АРЕСТОВАНЫ".
   Должно быть, он включил полную мощность или что-то в этом роде, его голос звучал так громко, что у меня заболели уши. Результат был именно тем, что вы могли ожидать. Обе торпеды вылетели одновременно, и воздух наполнился летающими пулями. Витрины с грохотом погасли, и я упал на живот. По количеству шума я понял, что у них обоих были безоткатные калибры 50-го калибра. Вы не можете остановить одного из этих слизняков. Они проходят сквозь вас и все, что оказывается на пути.
   За исключением того, что они, похоже, не беспокоили Неда. Единственное замечание, которое он, казалось, заметил, это прикрыл глаза. Маленький щиток с тонкой прорезью опустился на его глазные линзы. Затем он подошел к первому бандиту.
   Я знал, что он быстр, но не настолько. Пара пуль сотрясла его, когда он прошел через комнату, но прежде чем панк успел изменить прицел, Нед уже держал пистолет в руке. Это был конец. Он надел один из самых милых молотковых замков, которые я когда-либо видел, и аккуратно схватил пистолет, когда тот выпал из безвольных пальцев. Тем же движением, которым он сунул пистолет в сумку, он выхватил пару наручников и застегнул их на запястьях панка.
   К тому времени к двери уже направлялся грабитель номер два, и я ждал, чтобы оказать ему теплый прием. Никогда не было нужды. Не успел он пройти и половины, как перед ним скользнул Нед. Когда они ударились, раздался глухой удар, который даже не потряс Неда, но придал другому остекленевший вид. Он даже не понял этого, когда Нед надел на него наручники и бросил рядом с напарником.
   Я вошел, забрал их оружие у Неда и сделал арест официальным. Это было все, что увидел Гринбек, когда выполз из-за прилавка, и это было все, что я хотел, чтобы он увидел. Это место было на фут глубиной завалено битым стеклом и пахло изнутри бутылкой Jack Daniels. Гринбек завыл, как волк, над потерянными акциями. Похоже, он знал о телефонном звонке не больше меня, поэтому я схватил прыщавого на вид парня, который, пошатываясь, вышел из кладовой. Это он звонил.
   Оказалось, что дело было в чистой глупости. Он проработал на Гринбека всего несколько дней, и у него не хватило ума понять, что обо всех ограблениях нужно сообщать ребятам из охраны, а не в полицию. Я сказал Гринбэку, чтобы он поумнел своего мальчика, так как смотрите на возникшие проблемы. Затем вытолкнули двух бывших грабителей к машине. Нед забрался к ним сзади, и они прижались друг к другу, как два беспризорника во время бури. Единственной реакцией робота было вытащить из бедра аптечку и залатать дыру от рикошета в одном из головорезов, которую никто не заметил в волнении.
   * * * *
   Когда мы вошли, Шеф все еще сидел с таким же бескровным видом. Я не верил, что это возможно, но он стал на два тона белее.
   - Ты сделал щепотку, - прошептал он. Прежде чем я успел привести его в порядок, его осенила вторая, еще более ужасная идея. Он схватил горсть рубашки на первой торпеде и ткнулся лицом вниз. - Ты с Чайна Джо, - прорычал он.
   Панк сделал ошибку, пытаясь быть милым, поэтому Шеф позволил ему получить один по голове открытой ладонью, от которой его глаза закатились, как шарики. Когда вопрос был задан снова, он нашел правильный ответ.
   "Я никогда не слышал ни о каком Чайна Джо. Мы только сегодня приехали в город и...
   - Фриланс, ей-богу, - вздохнул Шеф и рухнул в кресло. - Запри их и быстро расскажи мне, что, черт возьми, случилось.
   Я захлопнула перед ними ворота и указала не слишком твердым пальцем на Неда.
   - Вот герой, - сказал я. "Бросили их в одиночку, растащили на падение и сделали захват. Он торнадо с одним роботом, сила добра в этом злом сообществе. И он тоже пуленепробиваемый. Я провела пальцем по широкой груди Неда. Краска была сколота пулями, но металл практически не поцарапан.
   - Это доставит мне неприятности, большие неприятности, - завопил Шеф.
   Я знал, что он имел в виду мальчиков-охранников. Им не нравилось, когда панков арестовывали и стреляли без их согласия. Но Нед подумал, что у Шефа есть другие заботы, и поспешил их исправить. "Беда не будет. Я ни разу не нарушил ни один из Законов об ограничении роботов, они являются частью моих цепей управления и, следовательно, полностью автоматизированы. Мужчины, вытащившие оружие, нарушили законы роботов и людей, когда угрожали насилием. Я не причинял им вреда - просто удерживал их".
   Все это было в голове Шефа, но мне нравилось думать, что я могу уследить за ним. И мне было интересно, как робот - машина - мог быть вовлечен в что-то вроде применения закона и насилия. У Неда был ответ и на этот вопрос.
   "Роботы уже много лет берут на себя эти функции. Разве записывающие радарные измерители не выносят суждений о нарушении человеком правил дорожного движения? Робот-детектор алкоголя лучше подходит для оценки трезвости заключенного, чем офицер, производивший арест. Одно время роботам даже разрешалось принимать собственные решения об убийстве. До принятия законов об ограничении использования роботов широко использовались автоматические указатели. Последней их разработкой стала автономная батарея больших зенитных орудий. Радар автоматического сканирования обнаружил все самолеты поблизости. Курсы тех, кто не мог дать правильный опознавательный сигнал, отслеживались и вычислялись, автоматические резаки и заряжатели взрывателей приводили в готовность пушки с компьютерным наведением, из которых стрелял роботизированный механизм".
   Мне было не о чем спорить с Недом. За исключением, может быть, словарного запаса профессора колледжа. Поэтому я переключил атаку.
   "Но робот не может заменить полицейского, это сложная человеческая работа".
   - Конечно, но занять место полицейского-человека - это не функция полицейского робота. В первую очередь я комбинирую функции многочисленных единиц полицейского оборудования, интегрируя их операции и делая их мгновенно доступными. Кроме того, я могу помочь в механических процессах правоохранительных органов. Если вы арестовываете человека, вы надеваете на него наручники. Но если вы прикажете мне это сделать, я не принял морального решения. В этот момент я всего лишь машина для надевания наручников..."
   Моя поднятая рука прервала поток механических аргументов. Нед был по уши завален фактами и цифрами, и у меня была хорошая идея, кто окажется вторым в любой продолжительной дискуссии. Когда Нед ущипнул, никаких законов не было нарушено, это уж точно. Но есть и другие законы, чем те, что описаны в книгах.
   - Чайна Джо это не понравится, совсем нет, - сказал Шеф, выражая мои собственные мысли.
   Закон Зуба и Когтя. Этого не было в книгах по юриспруденции. Именно этим управлял Nineport. Это место было достаточно большим, чтобы иметь приличное количество игорных заведений, публичных домов и пьяных бродяг. Всем им руководил Чайна Джо. Как и полицейский участок. Мы все были у него в кармане, и можно сказать, что это он платил нам жалованье. Однако это не то, что вы объясняете роботу.
   - Ага, Чайна Джо.
   Сначала я подумал, что это эхо, а потом понял, что кто-то открыл дверь позади меня. Нечто по имени Алекс. Шесть футов костей, мускулов и проблем. Правая рука Чайны Джо. Он изобразил улыбку вождю, который чуть ниже опустился в кресле.
   - Чайна Джо хочет, чтобы вы рассказали ему, почему у вас повсюду ходят умные копы, которые пристают к людям и позволяют им распивать хорошее спиртное. Больше всего он злится из-за самогона. Он говорит, что с него хватит болтовни, и после этого вам следует...
   "Я сажаю вас под роботизированный арест в соответствии со статьей 46, пункт 19 пересмотренного устава..."
   Нед сделал это прежде, чем мы поняли, что он даже пошевелился. Прямо на наших глазах он арестовывал Алекса и подписывал нам смертные приговоры.
   Алекс не медлил. Когда он повернулся посмотреть, кто его схватил, он уже вытащил эту пушку. Он выстрелил один раз прямо в грудь Неда, прежде чем робот выдернул пистолет и надел наручники. Пока мы все таращились, как дохлая рыба, Нед процитировал обвинение, клянусь, удовлетворенным тоном.
   "Заключенный - Петр Ракьомский, он же Алекс Топор, разыскивается в Канал-Сити за вооруженное ограбление и покушение на убийство. Также разыскивается местной полицией Детройта, Нью-Йорка и Манчестера по обвинению в..."
   " Убери это от меня! - взвыл Алекс. Мы тоже могли бы, и все еще могло быть выправлено, если бы Бенни Баг не услышал выстрела. Он просунул голову в парадную дверь ровно настолько, чтобы закатить глаза на нашу маленькую сцену.
   "Алекс... они наложили руку на Алекса!"
   Потом он ушел, и когда я открыл дверь, его нигде не было видно. Мальчики Чайны Джо всегда ходили парами. И через десять минут он узнает об этом все.
   - Закажи его, - сказал я Неду. - Не будет никакой разницы, если мы отпустим его сейчас. Конец света уже наступил".
   Тут вошел Толстяк, что-то бормоча себе под нос. Он ткнул большим пальцем через плечо, когда увидел меня.
   "Как дела? Я вижу, как маленький Бенни Баг выходит отсюда, как будто все горит, и чуть не погибает, уезжая прочь?
   Потом Фэтс увидел Алекса в браслетах и в одну секунду протрезвел. Он просто на секунду зажмурился, а потом решился. Не пошатнувшись, он подошел к начальнику и бросил свой значок на стол перед ним.
   "Я старик и слишком много пью, чтобы быть полицейским. Поэтому я ухожу в отставку. Потому что, если я думаю, что это тот, кто там, в наручниках, я не доживу до того, чтобы стать старше, пока я здесь".
   "Крыса." Шеф зарычал от боли сквозь стиснутые зубы. "Дезертирство с тонущего корабля. Крыса."
   - Писк, - сказал Фэтс и ушел.
   В этот момент Шефу было все равно. Он и глазом не моргнул, когда я снял со стола значок Толстяка. Я не знаю, почему я это сделал, возможно, я думал, что это было справедливо. Нед затеял все неприятности, и я был настолько зол, что хотел, чтобы он был на месте, когда все будет кончено. На его нагрудной пластине было два кольца, и я не удивился, когда булавка для значка аккуратно подошла к ним.
   - Вот, теперь ты настоящий полицейский. Сарказм сочился из слов. Я должен был понять, что роботы невосприимчивы к сарказму. Нед принял мое заявление за чистую монету.
   "Это очень большая честь не только для меня, но и для всех роботов. Я сделаю все возможное, чтобы выполнить все обязательства офиса". Джек Армстронг в жестяном нижнем белье. Я слышал, как маленькие моторчики в его кишках радостно гудели, когда он заказывал Алекса.
   Если бы все остальное не было так плохо, я бы наслаждался этим. В Неда было встроено больше полицейского оборудования, чем когда-либо было в Найнпорте. Из одного бедра выскочила чернильная подушечка, и он ловко провел по ней кончиками пальцев Алекса и напечатал их на карточке. Затем он держал заключенного на расстоянии вытянутой руки, пока у него что-то не щелкнуло в животе. Еще раз боком и из слота выпали две мгновенные фотографии. На карточке были наклеены фотоснимки, детали ареста и тому подобное. Было еще что-то подобное, но я заставил себя уйти. Были более важные вещи для размышлений.
   Вроде остаться в живых.
   - Есть идеи, шеф?
   Стон был моим единственным ответом, так что я позволил этому идти. Затем вошел Билли, остаток полицейских сил. Я дал ему краткое изложение. То ли по глупости, то ли по наитию он решил остаться, и я гордился мальчиком. Нед запер последнего заключенного и начал подметать.
   Вот такими мы были, когда вошел Чайна Джо.
   Несмотря на то, что мы этого ожидали, это все равно было шоком. С ним была куча его самых крепких капюшонов, и они столпились в дверях, как толстая бейсбольная команда. Чайна Джо шел впереди, засунув руки в рукава своего длинного мандаринового платья. Никакого выражения на его аскетических чертах. Он не стал тратить время на разговоры с нами, просто дал слово своим ребятам.
   "Очистите это место. Скоро здесь будет новый начальник полиции, и я не хочу, чтобы он видел, как здесь болтаются бездельники.
   Это меня разозлило. Даже со взяточничеством мне нравится чувствовать, что я все еще полицейский. Не на жалованье дешевого панка. Мне также было любопытно узнать о Чайна Джо. Так было с тех пор, как я пытался разузнать о нем и ничего не нашел. Я все еще хотел знать.
   - Нед, посмотри хорошенько на этого китайца в халате из искусственного шелка и дай мне знать, кто он такой.
   Боже, но эти электронные схемы работают быстро. Нед выпалил ответ, как натурал, который репетировал свои реплики неделями.
   "Он псевдовосточник, использующий естественную землистость кожи, усиленную краской. Он не китаец. Ему также сделали операцию на глазах, шрамы от которой видны до сих пор. Это, несомненно, было сделано в попытке скрыть его настоящую личность, но измерения Бертильоном его ушей и других особенностей подтверждают личность. Он находится в списке особо разыскиваемых Интерполом, и его настоящее имя...
   Чайна Джо был зол, и не без причины.
   - В том-то и дело ... что вон там большеротый жестяной приемник. Мы слышали об этом и позаботимся об этом!"
   Тогда толпа отпрыгнула в сторону или ударилась о палубу, и я увидел, что у двери стоит на коленях парень с ракетной установкой. Кумулятивные противотанковые заряды, несомненно. Это была моя последняя мысль, когда вещь отпустила со "свистом".
   Может быть, вы сможете поразить танк одним из них. Но не робот. По крайней мере, не полицейский робот. Нед скользил по полу лицом вниз, когда задняя стена взорвалась. Второго выстрела не было. Нед сжал рукой трубку базуки, и это была такая старая водосточная труба.
   Билли тогда решил, что любой, кто запускает ракету в полицейском участке, нарушает закон, поэтому он переехал в свой клуб. Я был прямо за ним, так как не хотел пропустить ничего интересного. Нед был где-то внизу, но я не сомневался, что он сможет о себе позаботиться.
   Раздалось пару приглушенных выстрелов и кто-то вскрикнул. После этого никто не стрелял, потому что мы слишком запутались. Панк по имени Бруклин Эдди ударил меня прикладом по голове, и я кулаком разбил ему нос по всему лицу.
   * * * *
   После этого над всем стоит какой-то туман. Но я помню, что какое-то время он был очень занят.
   Когда туман немного рассеялся, я понял, что остался стоять один. Или, скорее, склоняясь. Хорошо, что там была стена.
   Нед вошел через парадную дверь, неся очень потрепанного бруклинского Эдди. Я надеялся, что все это сделал. Запястья Эдди были скованы наручниками. Нед осторожно уложил его рядом с кучей бандитов, которые, как я вдруг понял, были в одинаковых наручниках. Я смутно задавался вопросом, сделал ли их Нед, когда он нуждался в них, или запас спрятан в полой ноге или что-то в этом роде.
   В нескольких футах от меня стоял стул, и мне помогало сесть.
   Кровь была повсюду, и если бы пара капюшонов не застонала, я бы подумал, что это трупы. Один был, заметил я вдруг. Пуля попала ему в грудь, большая часть крови, вероятно, была его кровью.
   Нед на мгновение зарылся в тела и вытащил Билли наружу. Он был без сознания. На его лице широкая улыбка, а расколотые остатки дубинки все еще застряли в кулаке. Чтобы сделать некоторых людей счастливыми, нужно совсем немного. Пуля прошла через его ногу, и он не двигался, пока Нед сорвал штанину и наложил повязку.
   "Фальшивый Чайна Джо и еще один мужчина скрылись на машине, - сообщил Нед.
   - Пусть тебя это не беспокоит, - удалось мне прохрипеть. "Ваш средний показатель по-прежнему лидирует в лиге".
   Именно тогда я понял, что Шеф все еще сидел в своем кресле, где он был, когда началась шумиха. Все еще сутулился с таким остекленевшим взглядом. Только после того, как я начал с ним разговаривать, я понял, что Алонзо Крейг, начальник полиции Найнпорта, теперь мертв.
   Один выстрел. Пистолет небольшого калибра, может быть, 22-го калибра. Прямо в сердце, и та кровь, что была, пропиталась его одеждой. У меня была хорошая идея, где будет находиться пистолет, из которого был произведен этот выстрел. Небольшой пистолет, из тех, что поместятся в широкий китайский рукав.
   Я больше не был уставшим или сонным. Просто зол. Возможно, он не был самым умным или самым честным парнем в мире. Но он заслуживал лучшего конца, чем этот. Сбит с толку крутым боссом рэкета, который подумал, что его обманывают.
   Примерно тогда я понял, что должен принять важное решение. Когда Билли вышел из боя, а Фэтс ушел, я стала полицией Найнпорта. Все, что мне нужно было сделать, чтобы избавиться от этого беспорядка, это выйти за дверь и идти дальше. Я был бы в достаточной безопасности.
   Нед пролетел мимо, подобрал двух головорезов и потащил их в камеры.
   Может быть, это был вид его синей спины, а может быть, я устал бегать. В любом случае, мой разум был решен прежде, чем я это осознал. Я осторожно снял золотой значок Шефа и надел его вместо своего старого.
   - Новый начальник полиции Найнпорта, - сказал я никому, в частности.
   - Да, сэр, - сказал Нед, проходя мимо. Он опустил одного из заключенных, чтобы отдать честь, и продолжил свою работу. Я ответил на приветствие.
   Больничный фургон с мясом увозил убитых и раненых. Я получал зловещее удовольствие, игнорируя вопросительные взгляды служителей. После того, как док зафиксировал мою голову сбоку, все убрались. Нед вытер пол. Я съел десять таблеток аспирина и подождал, пока стук прекратится, чтобы подумать, что делать дальше.
   * * * *
   Когда я собрался с мыслями, ответ был очевиден. Слишком очевидно. Я как можно дольше перезаряжал свое ружье.
   - Наполните ящик для наручников, Нед. Мы выходим".
   Как хороший полицейский, он не задавал вопросов. Когда мы уходили, я запер наружную дверь и дал ему ключ.
   "Здесь. Есть большая вероятность, что ты будешь единственным, кто воспользуется этим до того, как день закончится.
   Я растянул поездку до дома Чайны Джо настолько, насколько мог. Пытаюсь понять, есть ли другой способ сделать это. Не было. Убийство было совершено, и Джо был мальчиком, на которого я собирался повесить это. Так что я должен был получить его.
   Лучшее, что я мог сделать, это остановиться за углом и дать Неду брифинг.
   - Этот комбинированный бар и игральная комната - собственность того, кого мы по-прежнему будем звать Чайна Джо, пока у вас не будет времени рассказать мне о нем. Сейчас у меня достаточно отвлекающих факторов. Что нам нужно сделать, так это пойти туда, найти Джо и привлечь его к ответственности. Простой?"
   - Просто, - ответил Нед своим резким голосом студента Джо. - А не проще ли было бы произвести арест сейчас, когда он уезжает в этой машине, а не ждать, пока он вернется?
   Упомянутая машина делала шестьдесят, когда выезжала из переулка впереди нас. Я только мельком увидел Джо на заднем сиденье, когда он пронесся мимо нас.
   "Останови их!" Я закричал, в основном для себя, так как я был за рулем. Я пытался одновременно переключать передачи и запускать двигатель, но ничего не получилось.
   Поэтому Нед остановил их. Это было сформулировано как приказ. Он высунул голову из окна, и я сразу понял, почему большая часть его снаряжения находилась в его туловище. Наверное, и его мозг. В его голове точно не оставалось места, когда пушка была спрятана там.
   .75 безоткатный. Тарелка повернулась назад, как раз там, где должен был бы быть его нос, если бы он у него был, и большая морда указывала на него. Это хорошая идея, если подумать. Прямо между глаз для хорошего прицеливания, высоко, всегда наготове.
   БУМ-БУМ чуть не снес мне голову. Конечно, Нед был идеальным стрелком - и я был бы с компьютером вместо мозга. Он продырявил одно заднее колесо каждой пулей, и машина остановилась чуть дальше по дороге. Я медленно выбрался наружу, а Нед пробежал туда за считанные секунды. На этот раз они даже не пытались бежать. То немногое, что у них осталось, должно быть, было подорвано дымящимся дулом 75-го калибра, торчащим между глаз Неда. Роботы аккуратно относятся к таким вещам, поэтому он, должно быть, намеренно оставил это торчащим. Вероятно, он прошел курс психологии еще в школе роботов.
   Трое в машине, все машут руками в воздухе, как в последнем ролике вестерна. А задний этаж завален интересными чемоданчиками.
   Все подошли тихо.
   Чайна Джо только зарычал, когда Нед сказал мне, что его на самом деле зовут Стантин, а горячее сиденье Эльмиры все время подогревали в надежде, что он вернется. Я пообещал Джо-Стэнтину, что с радостью устрою это в тот же день. При этом не беспокоясь о каких-либо ляпсусах с местными властями. Остальная толпа предстанет перед судом в Канал-Сити.
   Это был очень напряженный день.
   С тех пор все немного успокоилось. Билли выписан из госпиталя и носит мои старые сержантские нашивки. Даже Толстяк вернулся, хотя сейчас он иногда бывает трезв и с трудом смотрит мне в глаза. Нам особо нечего делать, потому что в дополнение к тому, что это тихий городок, теперь он стал честным.
   Нэд дежурит по ночам в пешем патруле, а дни отвечает за лабораторию и файлы. Может быть, Милосердному Полицейскому это не понравится, но Нед, кажется, не возражает. Он подкрасил все царапины от пуль и держит свой значок в чистоте. Я знаю, что робот не может быть счастливым или грустным, но Нед , похоже , счастлив.
   Иногда я могу поклясться, что слышу, как он напевает себе под нос. Но, конечно, это только моторы и прочее.
   Когда вы начинаете думать об этом, я полагаю, что мы создали здесь своего рода прецедент. Что с надеванием робота в качестве полноценного полицейского. С завода еще никто не приезжал, так что я так и не узнал, первые мы или нет.
   А я вам еще кое-что скажу. Я не собираюсь оставаться в этом разрушенном городе навсегда. У меня сейчас есть несколько писем, ищу новую работу.
   Так что некоторые люди очень удивятся, когда увидят, кто станет их новым начальником полиции после того, как я уйду.
   МИР СМЕРТИ
   Примечание: это оригинальная журнальная версия, которая несколько отличается от более позднего текста в мягкой обложке.
   Джейсон дин Альт растянулся в мягкой роскоши на кушетке, в одной руке он безвольно держал большую замерзшую кружку. Другая его рука небрежно лежала на подушке. Пистолет за подушкой был в пределах легкой досягаемости его пальцев. В своей работе он никогда не рисковал.
   Все это было очень подозрительно. Джейсон не знал ни души на этой планете. Тем не менее, карточка, отправленная по служебной трубке со стойки отеля, гласила: Керк Пиррус хотел бы видеть Джейсона ДинАльта . Тупо и по делу. Он подал сигнал столу, чтобы тот послал человека наверх, затем немного опустил пальцы, пока они не коснулись приклада пистолета. Дверь скользнула в сторону, и вошел гость.
   Борец на пенсии. Это была первая мысль Джейсона. Керк Пиррус был седовласым скалистым мужчиной. Его тело, казалось, было высечено из плоских пластин мускулов. Затем Джейсон увидел пистолет, привязанный к внутренней стороне предплечья другого мужчины, и небрежно уронил пальцы под подушку.
   - Я был бы признателен, - сказал Джейсон, - если бы вы сняли пистолет, пока вы здесь. Другой человек остановился и хмуро посмотрел на пистолет, как будто видел его впервые.
   - Нет, я никогда не снимаю его. Он казался слегка раздраженным этим предложением.
   Джейсон держал пальцы на собственном пистолете, когда сказал: - Боюсь, мне придется настаивать. Я всегда чувствую себя немного неловко среди людей, которые носят оружие". Он продолжал говорить, чтобы отвлечь внимание, пока вытаскивал пистолет. Быстро и плавно.
   Он мог бы двигаться в замедленном темпе, несмотря на всю разницу. Керк Пиррус стоял неподвижно, пока ружье вылетало, пока оно не повернулось в его сторону. Он не действовал до самого последнего момента. Когда он это сделал, движения не было видно. Сначала его пистолет был в наручной кобуре, затем он был направлен Джейсону между глаз. Это было уродливое тяжелое орудие с ямчатым передним отверстием, от которого было много пользы.
   И Джейсон знал, что если он поднимет свое оружие еще на долю дюйма, то будет мертв. Он осторожно опустил руку, и Керк вернул свой пистолет обратно в кобуру с той же легкостью, с которой он его вытащил.
   - А теперь, - сказал незнакомец, - если мы закончили играть, давайте приступим к делу. У меня есть для тебя предложение".
   Джейсон сделал большой глоток из кружки и обуздал свой гнев. Он был быстр с ружьем - его жизнь не раз зависела от этого - и это был первый раз, когда его оттянули. Его раздражала небрежность, небрежность, с которой это было сделано.
   - Я не готов вести дела, - едко сказал он. "Я приехал в Кассилию отдохнуть, отвлечься от работы".
   - Не будем обманывать друг друга, динАльт, - нетерпеливо сказал Керк. - Ты никогда в жизни не работал на честной работе. Вы профессиональный игрок, и поэтому я здесь, чтобы увидеть вас".
   Джейсон подавил гнев и бросил пистолет на другой конец дивана, чтобы не было соблазна покончить жизнь самоубийством. Он надеялся , что на Кассилии его никто не знает, и с нетерпением ждал крупного убийства в Казино. Он будет беспокоиться об этом позже. Этот тяжелоатлет, казалось, знал ответы на все вопросы. Позвольте ему проложить курс на некоторое время и посмотреть, куда он ведет.
   - Ладно, чего ты хочешь?
   Керк опустился на стул, зловеще скрипнувший под его тяжестью, и вытащил из кармана конверт. Он быстро пролистал его и бросил на стол горсть блестящих банкнот Галактической биржи. Джейсон взглянул на них и вдруг сел.
   - Что это - подделки? - спросил он, поднося одну к свету.
   - Они вполне настоящие, - сказал ему Керк. - Я подобрал их в банке. Ровно двадцать семь банкнот или двадцать семь миллионов кредитов. Я хочу, чтобы вы использовали их как банкролл, когда пойдете сегодня вечером в казино. Играйте с ними и выигрывайте".
   Они выглядели достаточно реальными - и их можно было проверить. Джейсон задумчиво перебирал их пальцами, изучая другого мужчину.
   - Я не знаю, что вы имеете в виду, - сказал он. - Но вы же понимаете, что я не могу дать никаких гарантий. Я играю, но не всегда выигрываю...
   - Вы играете - и выигрываете, когда хотите, - мрачно сказал Керк. "Мы очень тщательно изучили это, прежде чем я пришел к вам".
   - Если ты хочешь сказать, что я жульничаю... Джейсон осторожно снова взял себя в руки и сдержался. В раздражении не было будущего.
   Керк продолжил тем же ровным голосом, игнорируя растущий гнев Джейсона. "Может быть, вы не называете это изменой, мне, честно говоря, все равно. Насколько я понимаю, ваш костюм может быть усеян тузами и электромагнитами в ботинках. Пока ты выиграл . Я здесь не для того, чтобы обсуждать с вами вопросы морали. Я сказал, что у меня есть предложение.
   "Мы много работали, чтобы получить эти деньги, но их все еще недостаточно. Чтобы быть точным, нам нужно три миллиарда кредитов. Единственный способ получить эту сумму - играть в азартные игры - с этими двадцатью семью миллионами в качестве банкролла.
   - И что я от этого получу? Джейсон задал вопрос хладнокровно, как будто хоть какая-то часть фантастического предложения имела смысл.
   "Все, что выше трех миллиардов, вы можете оставить себе, это должно быть достаточно справедливо. Вы не рискуете своими деньгами, но вы можете заработать достаточно, чтобы сохранить себя на всю жизнь, если вы выиграете".
   - А если я проиграю?..
   Керк на мгновение задумался, ему не понравился вкус этой идеи. - Да, есть шанс, что ты проиграешь, я об этом не подумал.
   Он принял решение. - Если вы проиграете... ну, я полагаю, это просто риск, на который нам придется пойти. Хотя я думаю, что убил бы тебя тогда. Те, кто умер, чтобы получить двадцать семь миллионов, заслуживают по крайней мере этого. Он сказал это тихо, без злого умысла, и это было скорее обещанием, чем угрозой.
   Поднявшись на ноги, Джейсон снова наполнил свою кружку и предложил одну Керку, который взял ее, кивнув в знак благодарности. Он ходил взад и вперед, не в силах сесть. Все это предложение разозлило его, но в то же время имело роковое очарование. Он был игроком, и эти разговоры были для наркомана чем-то вроде вкуса наркотиков.
   Внезапно остановившись, он понял, что уже давно принял решение. Выиграть или проиграть, жить или умереть - как он мог отказаться от такой возможности сыграть в азартные игры на такие деньги! Он внезапно повернулся и ткнул пальцем в здоровяка в кресле.
   - Я сделаю это - вы, наверное, знали, что я это сделаю, с того момента, как вы вошли сюда. Хотя есть и свои термины. Я хочу знать, кто вы, и кто они , о которых вы продолжаете говорить. И откуда деньги. Он украден?"
   Керк осушил свою кружку и оттолкнул ее от себя.
   "Украденные деньги? Нет, совсем наоборот. Два года работы по добыче и переработке руды, чтобы получить ее. Его добывали на Пирре и продавали здесь, на Кассилии. Вы можете проверить это очень легко. Я продал его. Я посол Пиррика на этой планете. Он улыбнулся этой мысли. "Не то, чтобы это имело большое значение, я также посол как минимум на шести других планетах. Это удобно, когда вы хотите заняться бизнесом".
   Джейсон посмотрел на мускулистого мужчину с седыми волосами в поношенной одежде военного покроя и решил не смеяться. Вы слышали о странных вещах на пограничных планетах, и каждое слово могло быть правдой. Он также никогда не слышал о Пирре, хотя это ничего не значило. В обитаемой вселенной было более тридцати тысяч известных планет.
   - Я проверю, что ты мне рассказал, - сказал Джейсон. "Если это правда, мы можем вести дела. Позвони мне завтра-"
   - Нет, - сказал Керк. "Деньги должны быть выиграны сегодня вечером. Я уже выписал чек на эти двадцать семь миллионов, они подскочат до уровня Плеяд, если мы не внесем деньги утром, так что это наш лимит времени.
   С каждым мгновением все дело становилось все более фантастическим и все более интригующим для Джейсона. Он посмотрел на свои часы. У него еще было достаточно времени, чтобы выяснить, лжет Керк или нет.
   - Хорошо, мы сделаем это сегодня вечером, - сказал он. - Только мне нужно будет проверить один из этих счетов.
   Керк встал, чтобы уйти. "Возьми их все, я не увижу тебя снова, пока ты не выиграешь. Я, конечно, буду в казино, но не узнавайте меня. Было бы намного лучше, если бы они не знали, откуда берутся ваши деньги и сколько у вас их".
   Затем он ушел после сокрушительного рукопожатия, сомкнувшегося на руке Джейсона, как челюсти тисков. Джейсон был один с деньгами. Раскинув веером банкноты, как карты, он уставился на их цвета сепии и золота, пытаясь уложить в голове реальность. Двадцать семь миллионов кредитов. Что могло помешать ему просто выйти с ними за дверь и исчезнуть? На самом деле ничего, кроме собственного чувства чести.
   Керк Пиррус, человек с той же фамилией, что и планета, с которой он прибыл, был самым большим дураком во Вселенной. Или он просто знал, что делает. Судя по тому, как прошло интервью, последнее казалось лучшим выбором.
   "Он знает , что я бы предпочел сыграть на деньги, чем украсть их", - сказал он с усмешкой.
   Сунув небольшой пистолет в поясную кобуру и прикарманив деньги, он вышел.
   II
   Робот-кассир в банке только что запищал электрошоком, когда предъявил одну из купюр и высветил панель, указывающую ему на встречу с вице-президентом Уэйном. Уэйн был гладким покупателем, который выпучил глаза и потерял часть своего загара, когда увидел пачку счетов.
   "Вы... хотите передать это нам?" - спросил он, бессознательно поглаживая их пальцами.
   - Не сегодня, - сказал Джейсон. "Они были выплачены мне в качестве долга. Не могли бы вы проверить их подлинность и изменить их? Мне нужны пятьсот тысяч кредитных билетов.
   Когда он покидал банк, оба его внутренних нагрудных кармана были плотно набиты. Счета были хорошими, и он чувствовал себя ходячей мятой. Это был первый раз в его жизни, когда ношение крупной суммы денег вызывало у него дискомфорт. Помахав проезжающему вертолетному такси, он направился прямо к казино, где, как он знал, будет в безопасности - на какое-то время.
   Казино "Кассилия" было игровой площадкой соседнего скопления звездных систем. Это был первый раз, когда Джейсон видел его, хотя он хорошо знал его тип. Он провел большую часть своей взрослой жизни в подобных казино в других мирах. Декор был разным, но всегда одинаковым. Азартные игры и светские тусовки на публике, а за кулисами - все частные пороки, которые вы могли себе позволить. Теоретически безлимитные игры, но это было верно только до определенного момента. Когда казино действительно пострадало, честные игры перестали быть честными, и крупный победитель должен был очень внимательно следить за своим шагом. Это были шансы, против которых Джейсон ДинАльт играл бессчетное количество раз. Он был настороже, но не очень обеспокоен.
   Столовая была почти пуста, и мажордом быстро бросился в сторону расслабленного незнакомца в богато сшитом платье. Джейсон был худым и смуглым, больше похожим на скучающего отпрыска какой-нибудь богатой семьи, чем на профессионального игрока. Этот внешний вид был важен, и он культивировал его. Кухня выглядела хорошо, и погреб оказался замечательным. В ожидании супа он профессионально поговорил с сомелье, а затем уселся наслаждаться едой.
   Он ел не спеша, и большая столовая была заполнена еще до того, как он закончил. Просмотр развлечения за длинной сигарой убил еще немного времени. Когда он, наконец, пошел в игровые комнаты, они были заполнены и активны.
   Медленно двигаясь по комнате, он уронил несколько тысяч кредитов. Он почти не замечал, как играет, уделяя больше внимания ощущениям от игры. Вся игра казалась честной, и ни одно оборудование не было подтасовано. Он понял, что это можно изменить очень быстро. Обычно в этом не было необходимости, процента дома было достаточно, чтобы обеспечить прибыль.
   Однажды он увидел Керка краем глаза, но не обратил на него внимания. Посол стабильно проигрывал небольшие суммы по семь с серебром и казался нетерпеливым. Вероятно, ждал, когда Джейсон начнет играть серьезно. Он улыбнулся и медленно пошел дальше.
   Джейсон, как обычно, уселся на стол для игры в кости. Это был самый верный способ сделать небольшой выигрыш. И если я почувствую это сегодня вечером, я смогу очистить это казино! Это был его секрет, сила, которая неуклонно побеждала его - и время от времени позволяла ему совершать убийства и быстро двигаться дальше, прежде чем наемные головорезы придут за деньгами.
   Кости дошли до него, и он бросил восьмерку с трудом. Ставки были легкими, и он не загонялся, просто держался подальше от семерок. Он сделал точку и прошел естественный. Затем он облажался, и кости пошли дальше.
   Сидя там, делая небольшие автоматические ставки, пока кости ходили по столу, он думал о силе. Забавно, после стольких лет работы мы до сих пор мало знаем о пси. Они могут немного обучать людей и немного повышать квалификацию - но не более того.
   Сегодня вечером он чувствовал себя сильным, он знал, что деньги в его кармане давали ему дополнительный подъем, который иногда помогал ему прорваться. С полузакрытыми глазами он взял кости и позволил своему разуму нежно погладить узор из впавших точек. Затем они выстрелили из его руки, и он уставился на семерку.
   Это было там.
   Сильнее, чем он чувствовал это за многие годы. Жесткий вес этих миллионных кредитных банкнот сделал это. Мир вокруг был предельно ясен, и кости были полностью в его власти. Он с точностью до десятого кредита знал, сколько у других игроков в кошельках, и знал о картах в руках игроков позади него.
   Медленно, осторожно он наращивал ставки.
   Кости не прилагали никаких усилий, они катились и садились, как дрессированные собаки. Джейсон не торопился и сосредоточился на психологии игроков и человека с клюшкой. Потребовалось почти два часа, чтобы довести свои деньги на столе до семисот тысяч кредитов. Затем он поймал человека с палкой, сигнализирующего о том, что у них крупный выигрыш. Он подождал, пока человек с суровыми глазами подойдет посмотреть на игру, затем счастливо улыбнулся, поставил все свои ставки за столом - и проиграл на одном броске костей. Домовой счастливо улыбнулся, человек с палкой расслабился - и краем глаза Джейсон увидел, как Керк стал темно-фиолетовым.
   Вспотевший, бледный, его рука слегка дрожала, Джейсон расстегнул перед своей куртки и вытащил один из конвертов с новыми счетами. Сломав печать пальцем, он уронил две из них на стол.
   "Можем ли мы сыграть в безлимитную игру?" - спросил он. - Я хотел бы... отыграть часть своих денег.
   Человек-палка теперь с трудом сдерживал улыбку, он взглянул на домработницу, которая быстро кивнула . У них был сосунок, и они собирались его почистить. Весь вечер он играл со своим кошельком, а теперь взламывал запечатанный конверт, пытаясь отыскать то, что потерял. Тоже толстый конверт и, вероятно, не его деньги. Не то, чтобы дом заботился в наименьшей степени. К ним деньги не имели лояльности. Игра продолжалась с Казино в очень расслабленном настроении.
   Как раз этого Джейсон и хотел. Ему нужно было проникнуть в них как можно глубже, прежде чем кто-то поймет , что может оказаться в проигрыше. Начинались неприятные вещи, и он хотел оттянуть их как можно дольше. Тогда было бы трудно выиграть гладко, а его пси - сила могла исчезнуть так же быстро, как и пришла. Это случалось раньше.
   Теперь он играл против зала, два других игрока были явными подлецами, а вокруг собралась целая толпа, чтобы посмотреть. Немного проиграв и выиграв, он попал в полосу неудач, и его стопка золотых фишек качалась все выше и выше. По его грубой оценке, там было почти миллиард. Кости по-прежнему выпадали, хотя он и был мокрым от пота. Поставив всю стопку фишек, он потянулся за костями. Человек-палка потянулся быстрее и зацепил их.
   - Хаус требует новых костей, - категорично сказал он.
   Джейсон выпрямился и вытер руки, радуясь мгновенному облегчению. Это был третий раз, когда казино меняло кости, чтобы попытаться прервать его выигрышную серию, это была их привилегия. Казино с суровым взглядом, как и раньше, открыл бумажник и наугад вытащил пару. Сняв с них пластиковую крышку, он бросил их Джейсону на всю длину стола. Выпала натуральная семерка, и Джейсон улыбнулся.
   Когда он зачерпнул их, улыбка медленно исчезла. Кости были прозрачные, искусно сделанные, с одинаковым весом со всех сторон - и кривые.
   Пигмент на точках с пяти сторон каждого кубика представлял собой соединение тяжелого металла, вероятно, свинца. Шестая сторона была железным соединением. Они катились бы правильно, если бы не столкнулись с магнитным полем - это означало, что вся поверхность стола могла быть намагничена. Он бы никогда не заметил разницы, если бы не смотрел на кости мысленно. Но что он мог с этим поделать?
   Медленно встряхнув их, он быстро оглядел стол. Там было то, что ему было нужно. Пепельница с магнитом в основании для удержания ее на металлическом краю стола. Джейсон перестал трясти кости и вопросительно посмотрел на них, затем протянул руку и схватил пепельницу. Он уронил базу на руку.
   Когда он поднял пепельницу, со всех сторон раздались дружные возгласы. Кости торчали вверх ногами, показывая товарные вагоны.
   - Это то, что вы называете честными костями? он спросил.
   Человек, выбросивший кости, быстро потянулся к заднему карману. Джейсон был единственным, кто видел, что произошло дальше. Он внимательно следил за этой рукой, его собственные пальцы возле приклада. Когда мужчина нырнул в карман, из толпы позади него протянулась рука. Судя по квадратному размеру, он мог принадлежать только одному человеку. Толстые большой и указательный пальцы быстро сомкнулись на запястье домработницы и исчезли. Мужчина пронзительно закричал и поднял руку, рука безвольно свисала, как перчатка, со сломанными костями запястья.
   С хорошо защищенным флангом Джейсон мог продолжать игру.
   - Старые кости, если вы не возражаете, - тихо сказал он.
   Ошеломленный человек с палкой толкнул их. Джейсон быстро встряхнулся и покатился. Прежде чем они упали на стол, он понял, что не может их контролировать - временная пси - сила исчезла.
   Конец за концом они перевернулись. И столкнулись с семеркой.
   Считая фишки, которые ему подсовывали, он насчитал чуть меньше двух миллиардов кредитов. Они бы выиграли столько же, если бы он вышел из игры сейчас, но это были не те три миллиарда, которые были нужны Керку. Что ж, должно хватить. Когда он потянулся за чипсами, он поймал взгляд Керка через стол, и другой человек покачал головой в твердом нет .
   - Пусть так, - устало сказал Джейсон, - еще один бросок.
   Он дышал на кости, полировал их обшлагом и удивлялся, как он вообще оказался в этом месте. Миллиарды играют на паре игральных костей. Это было столько же, сколько годовой доход некоторых планет. Единственная причина, по которой могли быть такие ставки, заключалась в том, что планетарное правительство имело долю в Казино. Он трясся так долго, как только мог, пытаясь дотянуться до контроля, которого там не было, - затем отпустил.
   Все остальное в Казино остановилось, и люди стояли на столах и стульях, наблюдая за происходящим. Не было ни звука от этой большой толпы. Кости отскочили от доски с громким лязгом в тишине и упали на скатерть.
   Пять и один. Шесть. Ему еще предстояло настоять на своем. Подняв кости, Джейсон поговорил с ними, пробормотал древние клятвы, приносящие удачу, и снова бросил.
   Потребовалось пять бросков, прежде чем он сделал шесть.
   Толпа повторила его вздох, и их голоса быстро повысились. Он хотел остановиться, сделать глубокий вдох, но знал, что не может. Выиграть деньги было только частью работы - теперь они должны были сойти с рук. Это должно было выглядеть непринужденно. Мимо проходил официант с подносом напитков. Джейсон остановил его и сунул в карман купюру в сто кредитов.
   - Напитки за мной, - крикнул он, вырывая поднос из рук официанта. Доброжелатели быстро убрали наполненные стаканы, а Джейсон выложил чипсы на поднос. Его более чем загрузили, но в этот момент появился Керк со вторым подносом.
   - Буду рад помочь вам, сэр, если вы мне позволите, - сказал он.
   Джейсон посмотрел на него и рассмеялся. Это был первый раз, когда он ясно увидел Керка в казино. Он был одет в свободную пурпурную вечернюю пижаму поверх того, что, должно быть, было накладным животом. Рукава были длинными и мешковатыми, поэтому он выглядел скорее толстым, чем мускулистым. Это была простая, но эффективная маскировка.
   Осторожно неся загруженные подносы, окруженные толпой возбужденных посетителей, они пробрались к окну кассы. Сам управляющий был там с болезненной ухмылкой. Даже улыбка исчезла, когда он пересчитал фишки.
   "Не могли бы вы вернуться утром, - сказал он, - боюсь, у нас нет таких денег на руках".
   - В чем дело, - закричал Керк, - пытаетесь не платить ему? Вы достаточно легко забрали мои деньги, когда я проиграл - это работает в обе стороны!"
   Зрители, всегда радующиеся проигрышу дома, ворчали, выражая свое несогласие. Джейсон закончил дело громким голосом.
   "Я буду благоразумен, дайте мне наличные, которые у вас есть, и я возьму чек на баланс".
   Выхода не было. Под бдительным оком ликующей толпы менеджер упаковал конверт со счетами и выписал чек. Джейсон бросил на него быстрый взгляд, а затем сунул во внутренний карман. С конвертом под мышкой он последовал за Керком к двери.
   Из-за зевак в главной комнате не было проблем, но как только они подошли к боковому входу, вошли двое мужчин, преграждая им путь.
   - Минутку... - сказал один. Он так и не закончил предложение. Керк вошел в них, не сбавляя скорости, и они отскочили, как кегли. Затем Керк и Джейсон вышли из здания и пошли быстрым шагом.
   - На стоянку, - сказал Керк. - У меня там машина.
   Когда они завернули за угол, на них неслась машина. Прежде чем Джейсон успел достать пистолет из кобуры, Керк оказался перед ним. Его рука поднялась, и его большой уродливый пистолет вырвался из ткани его рукава и прыгнул ему в руку. Единственным выстрелом был убит водитель, машина вильнула и разбилась. Двое других мужчин в машине погибли, выходя из двери, их оружие выпало из рук.
   После этого у них не было проблем. Керк на максимальной скорости ехал прочь от казино, разорванный рукав его пижамы трепетал на ветру, мельком виднелся большой пистолет в кобуре.
   - Когда у тебя будет возможность, - сказал Джейсон, - тебе придется показать мне, как работает эта хитрая кобура.
   - Когда у нас будет шанс, - ответил Керк, нырнув на машине в городскую подъездную трубу.
   III
   Здание, в котором они остановились, было одним из лучших жилых домов в Кассилии. Пока они ехали, Джейсон пересчитал деньги и разделил свою долю. Почти шестнадцать миллионов кредитов. Это все еще казалось не совсем реальным. Когда они вышли перед зданием, он отдал Керку остальное.
   "Вот ваши три миллиарда, не думайте, что это было легко", - сказал он.
   "Могло быть и хуже", - был его единственный ответ.
   Записанный голос скрипел в динамике над дверью.
   "Сир Эллус ушел на ночь, не могли бы вы снова позвонить утром. Все встречи назначаются заранее...
   Голос прервался, когда Керк толкнул дверь. Он сделал это почти без усилий ладонью. Когда они вошли, Джейсон посмотрел на остатки порванного и искривленного металла, висевшие в замке, и снова задумался о своем спутнике.
   Сила - больше, чем физическая сила - он как стихийная сила. У меня такое чувство, что ничто не может остановить его.
   Это злило его - и в то же время очаровало. Он не хотел расторгать сделку, пока не узнает больше о Керке и его планете. И "они", которые умерли из-за денег, на которые он играл.
   Сир Эллус был стар, лысеет и сердит, совсем не привык, чтобы его покой тревожили. Его жалобы внезапно прекратились, когда Керк швырнул деньги на стол.
   - Корабль уже загружают, Эллус? Вот причитающийся остаток". Эллус лишь мгновение рылся в купюрах, прежде чем смог ответить на вопрос Керка.
   - Корабль... но, конечно. Мы начали загрузку, когда вы дали нам залог. Вы должны извинить мое замешательство, это немного необычно. Мы никогда не проводим транзакции такого размера наличными".
   - Вот так я люблю вести дела, - ответил ему Керк, - я отменил задаток, вот и вся сумма. Теперь как насчет квитанции.
   Эллус успел разобрать квитанцию до того, как к нему вернулось сознание. Он крепко держал его, смущенно глядя на три миллиарда, разложенные перед ним.
   - Подожди, я не могу сейчас, тебе придется вернуться утром, в банк. В обычной деловой манере, - твердо решил Эллус.
   Керк протянул руку и осторожно вытащил бумагу из рук Эллуса.
   - Спасибо за квитанцию, - сказал он. "Меня не будет здесь утром, так что это будет удовлетворительно. И если вы беспокоитесь о деньгах, я предлагаю вам связаться с кем-нибудь из охранников вашего завода или с частной полицией. Вы почувствуете себя в большей безопасности".
   Когда они вышли через разбитую дверь, Эллус лихорадочно набирал цифры на своем экране. Керк ответил на следующий вопрос Джейсона прежде, чем тот успел его задать.
   "Я полагаю, вы хотели бы жить, чтобы тратить эти деньги в кармане, поэтому я забронировал два места на межпланетном корабле", - он взглянул на автомобильные часы. - Он отправляется примерно через два часа, так что у нас полно времени. Я голоден, давай найдем ресторан. Надеюсь, в отеле нет ничего, ради чего стоило бы возвращаться. Это будет немного сложно".
   "Нет ничего, за что стоило бы быть убитым", - сказал Джейсон. "А теперь, куда мы можем пойти поесть? Я хотел бы задать вам несколько вопросов".
   * * * *
   Они осторожно спустились к транспортным уровням, пока не убедились, что за ними не следят. Керк направил машину в затемненную погрузочную площадку, где они ее и бросили.
   "Мы всегда можем достать другую машину, - сказал он, - а эту, вероятно, заметили. Давай вернемся к проезжей части, я видел там ресторан, когда мы проходили.
   Темные и вырисовывающиеся очертания сухопутных грузовых автомобилей заполнили стоянку. Они пробрались через высокие колеса в жаркий и шумный ресторан. Водители и утренние рабочие не обратили на них внимания, поскольку нашли кабинку сзади и заказали еду.
   Керк оторвал кусок мяса от лежащей перед ним плиты и весело сунул его в рот. - Задавайте свои вопросы, - сказал он. - Я уже чувствую себя намного лучше.
   - Что на этом корабле, который вы устроили сегодня вечером? За какой груз я рисковал головой?
   - Я думал, ты рискуешь своей шеей ради денег, - сухо сказал Керк. - Но будьте уверены, это было сделано по уважительной причине. Этот груз означает выживание мира. Оружие, боеприпасы, мины, взрывчатые вещества и тому подобное".
   Джейсон подавился полным ртом еды. "Торговля оружием! Что вы делаете, финансируете частную войну? Да и как можно говорить о выживании с таким смертоносным грузом? Не пытайтесь сказать мне, что они используются в мирных целях. Кого ты убиваешь?
   Большая часть юмора большого человека исчезла, у него был тот мрачный взгляд, который Джейсон хорошо знал.
   - Да, мирный - правильное слово. Потому что это в основном все, что мы хотим. Лишь бы спокойно жить. И дело не в том , кого мы убиваем, а в том, что мы убиваем".
   Джейсон гневным жестом отодвинул тарелку. - Ты говоришь загадками, - сказал он. - То, что ты говоришь, не имеет значения.
   "В этом достаточно смысла, - сказал ему Керк, - но только на одной планете во вселенной. Как много ты знаешь о Пирре?
   "Совершенно ничего."
   На мгновение Керк погрузился в воспоминания, отстраненно хмурясь. Затем он продолжил.
   - Человечеству не место на Пирре, но оно живет там уже почти триста лет. Ожидаемый возраст моего народа - шестнадцать лет. Конечно, большинство взрослых живут дольше, но высокая детская смертность снижает средний показатель.
   "Это все, чем не должен быть гуманоидный мир. Гравитация почти в два раза выше земной. Температура может меняться ежедневно от арктической до тропической. Климат - ну, вы должны испытать его, чтобы поверить в это. Ничего подобного вы не видели больше нигде в галактике".
   - Я боюсь, - сухо сказал Джейсон. "Что у вас есть - реакции метана или хлора? Я бывал на таких планетах...
   Керк сильно ударил рукой по столу. Посуда подпрыгивала, ножки столов скрипели. "Лабораторные реакции!" - прорычал он. "Они отлично смотрятся на скамейке, но что произойдет, если у вас есть мир, наполненный этими соединениями? В мгновение ока галактического времени все насилие заперто в хороших, стабильных соединениях. Атмосфера может быть ядовита для дышащего кислородом, но сама по себе она так же безвредна, как слабое пиво.
   "Есть только одна установка, которая представляет собой чистый яд в виде планетарной атмосферы. Много H 2 O, самого универсального растворителя, какой только можно найти, плюс свободный кислород для работы...
   "Вода и кислород!" Вмешался Джейсон. - Ты имеешь в виду Землю - или планету вроде Кассилии? Это нелепо".
   "Нисколько. Поскольку вы родились в такой среде, вы считаете ее правильной и естественной. Вы считаете само собой разумеющимся, что металлы подвергаются коррозии, береговая линия меняется, а штормы мешают общению. Это нормальное явление для кислородно-водных миров. На Пирре эти условия доведены до энной степени.
   "Наклон оси планеты составляет почти сорок два градуса, поэтому от сезона к сезону наблюдаются огромные перепады температуры. Это одна из основных причин постоянно меняющегося ледяного покрова. Погода, создаваемая этим, по меньшей мере, впечатляет".
   - Если это все, - сказал Джейсон, - я не понимаю, почему...
   - Это еще не все - это только начало. Открытые моря выполняют двойную разрушительную функцию: поставляют водяной пар для поддержания погоды и создают гигантские приливы. Два спутника Пирра, Самас и Бессос, время от времени объединяются, чтобы поднять океаны в тридцатиметровые приливы. И пока вы не увидели, как один из этих приливов впадает в действующий вулкан, вы ничего не видели.
   "Тяжелые элементы привели нас на Пиррус - и эти же элементы поддерживают вулканическое кипение планеты. В непосредственной близости от звезды было по крайней мере тринадцать сверхновых. Конечно, на большинстве их планет можно найти тяжелые элементы, а также абсолютно непригодную для дыхания атмосферу. Добычей полезных ископаемых и эксплуатацией в долгосрочной перспективе может заниматься только самодостаточная колония. Что означало Пирра. Где радиоактивные элементы заперты в планетарном ядре, окруженном оболочкой из более легких. Хотя это позволяет создать необходимую людям атмосферу, оно также обеспечивает непрекращающуюся вулканическую активность, поскольку расплавленная плазма пробивается на поверхность".
   Джейсон впервые замолчал. Пытаюсь представить, какой может быть жизнь на планете, постоянно воюющей сама с собой.
   - Лучшее я оставил напоследок, - мрачно сказал Керк. "Теперь, когда у вас есть представление о том, на что похожа окружающая среда, подумайте о формах жизни, которые могли бы ее населять. Я сомневаюсь, что есть хоть один внеземной вид, который прожил бы минуту. Растения и животные на Пирре выносливы . Они сражаются с миром и сражаются друг с другом. Сотни тысяч лет генетического отсеивания породили вещи, которые вызвали бы кошмары даже у электронного мозга. Бронированные, ядовитые, с когтистыми кончиками и клыкастыми ртами. Это описывает все, что ходит, хлопает крыльями или просто сидит и растет. Вы когда-нибудь видели растение с зубами, которое кусается? Я не думаю, что ты хочешь. Вы должны быть на Пиррусе, а это значит, что вы будете мертвы через несколько секунд после того, как покинете корабль. Даже мне придется пройти курс повышения квалификации, прежде чем я смогу выйти за пределы посадочных строений. Бесконечная война за выживание заставляет формы жизни конкурировать и изменяться. Смерть проста, но способов справиться с ней слишком много, чтобы их перечислять".
   Несчастье легло тяжелым бременем на широкие плечи Керка. После долгих размышлений он явно двинулся, чтобы стряхнуть это. Вернувшись к еде и вытирая подливку с тарелки, он озвучил часть своих чувств.
   "Я полагаю, что нет никакой логической причины, по которой мы должны оставаться и вести эту бесконечную войну. За исключением того, что Пирр - наш дом. Последний кусок пропитанного соусом хлеба исчез, и он помахал пустой вилкой Джейсону.
   "Радуйся, что ты инопланетянин и никогда не увидишь этого".
   - Вот тут ты ошибаешься. Джейсон сказал так спокойно, как только мог. - Видишь ли, я возвращаюсь с тобой.
   IV
   - Не говори глупостей, - сказал Керк, набирая дубликат стейка. "Есть гораздо более простые способы самоубийства. Разве ты не понимаешь, что теперь ты миллионер? С тем, что у вас есть в кармане, вы можете отдыхать всю оставшуюся жизнь на планетах удовольствий. Пирр - мир смерти, а не достопримечательность пресыщенных туристов. Я не могу позволить тебе вернуться со мной.
   Игроки, которые выходят из себя, долго не живут. Теперь Джейсон был зол. Но это проявилось только в отрицательном ключе. В отсутствии выражения на лице и спокойствии голоса.
   - Не говори мне, что я могу или не могу делать, Керк Пиррус. Ты большой человек с быстрым оружием, но это не делает тебя моим боссом. Все, что ты можешь сделать, это помешать мне вернуться на твой корабль. Но я легко могу позволить себе добраться туда другим путем. И не пытайся сказать мне, что я хочу поехать в Пирр на осмотр достопримечательностей, если ты понятия не имеешь о моих истинных целях.
   Джейсон даже не пытался объяснить свои причины, они были лишь наполовину осознанными и слишком личными. Чем больше он путешествовал, тем больше вещи казались ему одинаковыми. Старые, цивилизованные планеты погрузились в унылое сходство. Все пограничные миры имели грубое сходство с временными лагерями в лесу. Не то чтобы ему наскучили галактические миры. Просто он нашел их ограничения, но так и не нашел свои собственные. Пока он не встретил Керка, он не считал никого выше себя или даже равным себе. Это было больше, чем эгоизм. Это было лицом к лицу с фактами. Теперь он был вынужден признать тот факт, что существует целый мир людей, которые могут быть выше его. Джейсон никогда не успокоится, пока не побывает там и не увидит все своими глазами. Даже если он погибнет при попытке.
   Ничего из этого нельзя было сказать Керку. Были и другие причины, которые он лучше понимал.
   - Ты не думаешь наперед, когда запрещаешь мне ехать в Пиррус, - сказал Джейсон. "Я не буду упоминать о каком-либо моральном долге, который ты должен мне за выигрыш тех денег, которые тебе были нужны. Но что насчет следующего раза? Если вам когда-то понадобилось столько смертоносных товаров, возможно, когда-нибудь они понадобятся вам снова. Не лучше ли иметь под рукой меня - старый, проверенный временем - чем выдумывать какой-то новый и, возможно, ненадежный план?
   Керк задумчиво жевал вторую порцию бифштекса. "Это имеет смысл. И я должен признать, что я не думал об этом раньше. У нас, пиррян, есть один недостаток - отсутствие интереса к будущему. Оставаться в живых изо дня в день достаточно проблем. Поэтому мы склонны сталкиваться с чрезвычайными ситуациями по мере их возникновения и позволять смутному будущему позаботиться о себе. Ты можешь придти. Я надеюсь, что ты все еще будешь жив, когда ты нам понадобишься. Как посол Пирры во многих местах, я официально приглашаю вас на нашу планету. Все расходы оплачены. При условии, что вы будете полностью соблюдать все наши инструкции относительно вашей личной безопасности".
   - Условия приняты, - сказал Джейсон. И удивлялся, почему он так радовался подписанию собственного смертного приговора.
   Керк пробирался к своему третьему десерту, когда его будильник издал еле слышный звук. Он мгновенно уронил вилку и встал. - Пора идти, - сказал он. "Теперь мы идем по графику". Пока Джейсон вскакивал на ноги, он засовывал монеты в счетчик, пока не загорелся платный свет. Потом они вышли за дверь и быстро пошли.
   Джейсон совсем не удивился, когда они поднялись на общественном эскалаторе сразу за рестораном. Он начал понимать, что с тех пор, как они покинули Казино, каждое их движение было тщательно спланировано и рассчитано по времени. Несомненно, сработала тревога, и их искали по всей планете. Однако до сих пор они не заметили ни малейшего признака преследования. Это был не первый раз, когда Джейсону приходилось опережать власти всего на один прыжок, но это был первый раз, когда он позволил кому-то другому вести себя за руку, пока он это делал. Ему пришлось улыбнуться собственному автоматическому согласию. Он так много лет был одиночкой, что находил некое обратное удовольствие в том, чтобы следовать за кем-то другим.
   - Поторопись, - проворчал Керк, бросив быстрый взгляд на часы. Он установил ровный, убийственный темп вверх по ступеням эскалатора. Так они поднялись на пять уровней - не заметив никого, - прежде чем Керк уступил и позволил эскалатору сделать свою работу.
   Джейсон гордился тем, что поддерживает себя в форме. Но внезапный подъем после бессонной ночи оставил его тяжело дышащим и мокрым от пота. Керк с холодным лбом и нормальным дыханием не подавал ни малейших признаков того, что бежал.
   Они были на втором моторном уровне, когда Керк сошел с медленно поднимающихся ступенек и помахал Джейсону вслед за собой. Когда они выходили на улицу, перед ними к бордюру подъехала машина. У Джейсона хватило ума не тянуться за пистолетом. Как раз в тот момент, когда они подошли к машине, водитель открыл дверь и вышел. Керк молча передал ему клочок бумаги и сел за руль. Джейсон как раз успел вскочить, прежде чем машина тронулась с места. Вся передача заняла менее трех секунд.
   В тусклом свете мелькнул водитель, но Джейсон узнал его. Конечно, он никогда раньше не видел этого человека, но после знакомства с Керком он не мог ошибиться в компактной силе туземца Пиррянина.
   - Это квитанция от Эллуса, которую вы ему дали, - сказал Джейсон.
   "Конечно. Это заботится о корабле и грузе. Они будут за пределами планеты и в безопасном месте до того, как чек из казино будет отслежен до Эллуса. Так что теперь давайте позаботимся о себе. Я подробно объясню план, чтобы с вашей стороны не было ошибок. Я пройдусь по всему один раз, и если будут какие-то вопросы, вы их зададите, когда я закончу".
   Интонации команды были настолько автоматическими, что Джейсон поймал себя на том, что слушает в тихом повиновении. Хотя одна часть его разума хотела, чтобы он улыбнулся быстрому предположению о своей некомпетентности.
   Керк направил машину в полосу движения, направлявшуюся из города к космопорту. Он легко вел машину, пока говорил.
   "В городе идут обыски, но мы намного опережаем их. Я уверен, что кассилийцы не хотят афишировать свою плохую спортивную манеру, поэтому не будет ничего такого грубого, как блокпост. Но порт будет сканироваться каждым агентом, который у них есть. Они знают, как только деньги улетают за пределы планеты, они исчезают навсегда. Когда мы сломаемся, они будут уверены, что у нас все еще есть товар. Так что проблем с кораблем с боеприпасами не будет.
   Джейсон казался немного шокированным. - Ты имеешь в виду, что выставляешь нас тарелками для прикрытия взлета корабля.
   "Можно сказать и так. Но поскольку мы все равно должны покинуть планету, нет ничего плохого в том, чтобы использовать наш побег в качестве дымовой завесы. А теперь заткнись, пока я не закончу, как я тебе говорил. Еще одна помеха, и я выброшу тебя на дороге.
   Джейсон был уверен, что так и будет. Он внимательно слушал - и тихо, - как Керк слово в слово повторил то, что сказал раньше, а затем продолжил.
   "Официальные автомобильные ворота, вероятно, будут широко открыты для движения транспорта. И многие агенты будут в штатском. Мы можем даже выйти на поле незамеченными, хотя я в этом сомневаюсь. Это не имеет значения. Мы проедем через ворота и на взлетную площадку. Гордость Дархана , на которую у нас есть билеты, включит двухминутную сирену и отцепит трап. К тому времени, когда мы займем свои места, корабль взлетит.
   - Все очень хорошо, - сказал Джейсон. - Но что охранники будут делать все это время?
   "Стреляли в нас и друг в друга. Мы воспользуемся замешательством, чтобы подняться на борт.
   Этот ответ никак не успокоил Джейсона, но на данный момент он оставил его без внимания. "Хорошо, скажем, мы поднимаемся на борт. Почему бы им просто не запретить взлет, пока нас не вытащат и не встанут у стены?
   Керк бросил на него презрительный взгляд, прежде чем снова взглянуть на дорогу. - Я сказал, что это корабль " Гордость Дархана" . Если бы вы вообще изучали эту систему, вы бы знали, что это значит. Кассилия и Дархан - планеты-сестры и соперники во всех отношениях. Прошло менее двух столетий с тех пор, как они вели внутрисистемную войну, почти уничтожившую их обоих. Теперь они существуют в вооруженном до зубов нейтралитете, который ни один из них не осмеливается нарушить. В тот момент, когда мы ступаем на борт корабля, мы оказываемся на территории Дархана. Между планетами нет соглашения об экстрадиции. Кассилия может хотеть нас, но не настолько сильно, чтобы начать новую войну.
   Это было все объяснение, на которое было время. Керк вырулил из потока машин на мост с надписью " Только для официальных автомобилей " . У Джейсона возникло ощущение наготы, когда они катились под резкими огнями иллюминатора к охраняемым воротам впереди.
   Было закрыто.
   Еще одна машина подъехала к воротам изнутри, и Керк замедлил их движение. Один из охранников поговорил с водителем машины в порту, затем помахал дежурному по воротам. Ворота барьера начали открываться внутрь, и Керк нажал на педаль газа.
   Все произошло сразу. Завыла турбина, завизжали по дороге крутящиеся шины, и машина с грохотом распахнула ворота. Джейсон мельком увидел охранников с открытыми ртами, а потом они скользили за угол здания. После них грянуло несколько выстрелов, но ни один не приблизился.
   Ведя машину одной рукой, Керк сунул руку под приборную панель и вытащил пистолет, который был близнецом монстра, привязанного к его руке. "Используй это вместо своего", - сказал он. "Ракетные разрывные пули. Сделайте отличный взрыв. Не трудитесь стрелять ни в кого - я позабочусь об этом. Просто возбудите небольшое действие и заставьте их держаться на расстоянии. Как это."
   Он выстрелил из бокового окна одиночным мгновенным выстрелом и передал пистолет Джейсону почти до того, как пуля попала в цель. Пустой грузовик с грохотом взорвался, осколки посыпались на машины вокруг, а их водители в панике бежали.
   После этого это была кошмарная поездка по сумасшедшему дому. Керк ехал с явным презрением к насильственной смерти. Другие машины следовали за ними и терялись в поворотах с подъемом колес. Они пронеслись почти по всей длине поля, оставляя за собой след дымящегося хаоса.
   Затем погоня осталась позади, и впереди остался только тонкий шпиль " Гордости Дархана" .
   * * * *
   Прайд был окружен прочной проволочной оградой, что вполне соответствовало завистливому статусу ее планетарного происхождения . Ворота были закрыты и охранялись солдатами с наведенными ружьями, ожидающими выстрела по приближающейся машине. Керк не пытался приблизиться к ним. Вместо этого он пустил в машину последние запасы мощности и направился к забору. - Закрой лицо, - крикнул он.
   Джейсон сложил руки перед головой как раз в тот момент, когда они ударили.
   Рваный металл заскрипел, забор вздулся, обвился вокруг машины, но не сломался. Джейсон слетел с сиденья и рухнул на мягкую приборную панель. К тому времени, когда Керк открыл покоробленную дверь, он понял, что поездка окончена. Керк, должно быть, заметил, как у него закружились глаза, потому что он ничего не сказал, а просто вытащил Джейсона и швырнул его на капот разбитой машины.
   - Перелезай через погнутую проволоку и беги к кораблю, - крикнул он.
   Если и возникали сомнения в том, что он имел в виду, он подавал Джейсону пример отличного дорожного дела. Было немыслимо, чтобы кто-то такого размера мог бегать так быстро, но он бежал. Он двигался скорее как зарядный танк, чем как человек. Джейсон стряхнул туман с головы и сам прибавил скорость. Тем не менее, едва он был на полпути к кораблю, когда Керк врезался в трап. Он уже был отцеплен от корабля, но потрясенные служители перестали его откачивать, когда здоровяк взбежал по ступенькам.
   Наверху он повернулся и выстрелил в солдат, которые бежали через открытые ворота. Они упали, подползли и открыли ответный огонь. Очень немногие стреляли в беговую форму Джейсона.
   Сцена перед Джейсоном закрутилась в замедленном темпе. Керк стоял на вершине рампы, хладнокровно отвечая на залпывавший все вокруг огонь. Он мог бы найти безопасность в одно мгновение через открытый порт позади него. Единственная причина, по которой он остался там, заключалась в том, чтобы прикрыть Джейсона.
   "Спасибо..." Джейсону удалось задохнуться, когда он сделал последние несколько шагов по трапу, перепрыгнул через щель и рухнул внутрь корабля.
   "Всегда пожалуйста", сказал Керк, присоединяясь к нему, размахивая пистолетом, чтобы охладить его.
   Корабельный офицер с угрюмой челюстью стоял в стороне от огня с земли и осматривал их обоих сверху донизу. - И что же здесь происходит? - прорычал он.
   Керк проверил ствол мокрым большим пальцем, затем позволил пистолету вернуться в кобуру. "Мы законопослушные граждане другого строя, не совершавшие преступных действий. Дикари Кассилии слишком варвары для цивилизованного общества. Поэтому мы отправляемся в Дархан - вот наши билеты - на суверенной территории которого, как мне кажется, мы сейчас находимся. Это последнее было добавлено для удобства кассилианского офицера, который только что, спотыкаясь, взобрался на трап и поднял пистолет.
   Солдата нельзя было винить. Он видел, как эти разыскиваемые преступники уходят. Также на борту дарханского корабля. Гнев взял над ним верх, и он поднял пистолет.
   "Выходи оттуда, мразь. Тебе так просто не сбежать. Выходи медленно с поднятыми руками, или я тебя взорву...
   Это был застывший момент времени, который тянулся и тянулся, не ломаясь. Пистолет накрыл Керка и Джейсона. Ни один из них не пытался достать свое оружие.
   Орудие немного дернулось, когда офицер корабля двинулся, а затем остановилось на двух мужчинах. Космонавт Дархана ушел недалеко, всего на шаг через шлюз. Этого было достаточно, чтобы привести его к красной коробке вровень со стеной. Одним быстрым движением он поднял крышку и провел большим пальцем по кнопке внутри. Когда он улыбался, его губы оттягивались назад, обнажая все зубы. Он принял решение, и решающим фактором стало высокомерие кассилианского офицера.
   "Выстрелите по территории Дархана, и я нажму эту кнопку", - крикнул он. - И ты знаешь, что делает эта кнопка - они есть на каждом из твоих кораблей. Совершите враждебное действие против этого корабля, и кто -нибудь нажмет на кнопку. Все стержни управления будут вырваны из штабеля корабля в тот же миг, и половина твоего грязного города сгорит во взрыве. Его улыбка была выточена на его лице, и не было никаких сомнений, что он сделает то, что сказал. "Давай, стреляй. Я думаю, мне бы понравилось нажимать на это".
   Теперь загудела сирена взлета, лампочка закрытия шлюза замигала, сердито посылая сообщение с мостика. Словно четыре актера в мрачной драме, они встретились лицом к лицу еще мгновение.
   Затем кассилианский офицер, рыча от невыразимого гнева, повернулся и прыгнул обратно к ступеням.
   "Все пассажиры садятся на корабль. Сорок пять секунд до взлета. Очистите порт". Корабельный офицер захлопнул крышку ящика и запер ее, пока говорил. Едва успели разогнаться, как " Гордость Дархана" очистила землю.
   В
   Как только корабль вышел на орбиту, капитан послал за Джейсоном и Керком. Керк взял слово и совершенно откровенно рассказал о действиях прошлой ночи. Единственным важным фактом, который он упустил, было прошлое Джейсона как профессионального игрока. Он нарисовал красивую картину двух счастливчиков-незнакомцев, которых злые силы Кассилии хотели лишить их игорной прибыли. Все это идеально укладывалось в предубеждения капитана о Кассилии. В конце концов он поздравил своего офицера с правильностью его действий и начал подготовку большого доклада своему правительству. Он передал двум мужчинам свои наилучшие пожелания, а также свободу корабля.
   Это была короткая поездка. Джейсон едва успел отоспаться, прежде чем они остановились на Дархане. Без багажа они первыми прошли таможню. Они покинули навес как раз вовремя, чтобы увидеть, как в далекой яме приземляется еще один корабль. Керк остановился, чтобы посмотреть, и Джейсон проследил за его взглядом. Это был серый, покрытый шрамами корабль. Короткие обводы грузового корабля, но с таким же количеством орудий, как у крейсера.
   - Твоя, конечно, - сказал Джейсон.
   Керк кивнул и направился к кораблю. Когда они подошли, один из замков открылся, но никто не появился. Вместо этого на землю с грохотом упала складная лестница с дистанционным управлением. Керк взобрался на нее, и Джейсон мрачно последовал за ним. Почему-то он чувствовал, что это перебор с отношением без излишеств и глупостей.
   Тем не менее, Джейсон уловил пиррянские обычаи. Прием на корабле для посла был именно таким, как он ожидал. Ничего такого. Керк сам закрыл замок, и когда прозвучал сигнал взлета, они нашли диваны. Реактивные двигатели взревели, и ускорение обрушилось на Джейсона.
   Это не остановилось. Вместо этого он стал сильнее, выдавливая воздух из его легких и вид из его глаз. Он закричал, но не услышал собственного голоса из-за грохота в ушах. К счастью, он потерял сознание.
   Когда сознание вернулось, корабль находился в невесомости. Джейсон держал глаза закрытыми и позволял боли вытекать из его тела. Керк заговорил внезапно, он стоял рядом с диваном.
   - Моя вина, Мета, я должен был сказать тебе, что у нас на борту пассажир 1-G. Возможно, ты немного сбавил темп в своем обычном сокрушительном взлете.
   - Кажется, это не сильно ему навредило - но что он здесь делает?
   Джейсон слегка удивился, что второй голос принадлежал девочке. Но он не был настолько заинтересован, чтобы утруждать себя открытием воспаленных глаз.
   "Отправляемся в Пирр. Я пытался его отговорить, конечно, но не смог изменить его мнение. Жалко тоже, хотелось бы сделать для него больше. Он тот, кто достал для нас деньги".
   - О, это ужасно, - сказала девушка. Джейсон недоумевал, почему это было ужасно . Это не имело смысла для его слабого ума. - Было бы намного лучше, если бы он остался на Дархане, - продолжила девушка. "Он очень красивый. Я думаю, это позор, что он должен умереть".
   Это было слишком для Джейсона. Он открыл один глаз, потом другой. Голос принадлежал девушке лет двадцати одного, которая стояла рядом с кроватью и смотрела на Джейсона. Она была красивой.
   Глаза Джейсона расширились, когда он понял, что она очень красива - такой красоты, которой никогда не было в цивилизованной галактике. У всех женщин, которых он знал, была бледная кожа, впалые плечи, серые лица, покрытые красками и красками. Они были продуктом векового размножения слабостей в расе, по мере того как развитие медицины поддерживало в живых все больше и больше типов, не способных выжить.
   Эта девушка была полной противоположностью во всем. Она была продуктом выживания на Пирре. Тяжелая гравитация, вызывавшая набухание мускулов у мужчин, давала твердую силу ременным мышцам у женщин. У нее была фигура богини, загорелая кожа и прекрасно очерченное лицо. Коротко подстриженные волосы обрамляли ее голову, как золотая корона. Единственной неженственной вещью в ней был пистолет, который она носила в громоздкой кобуре на предплечье. Когда она увидела, что глаза Джейсона открылись, она улыбнулась ему. Ее зубы были такими же ровными и белыми, как он и ожидал.
   - Я Мета, пилот этого корабля. А ты, должно быть...
   "Джейсон Дин Альт. Это был паршивый взлет, Мета.
   - Мне действительно очень жаль, - засмеялась она. "Но рождение на планете с двумя g делает человека немного невосприимчивым к ускорению. Я тоже экономлю топливо благодаря синергетической кривой...
   Керк уклончиво хмыкнул. - Пойдем, Мета, посмотрим на груз. Некоторые из новых материалов закроют бреши в периметре".
   - О да, - сказала она, почти хлопая в ладоши от счастья. "Я прочитал спецификации, они просто замечательные".
   Как школьница в новом платье. Или коробку конфет. Отличное отношение к бомбам и огнеметам. Джейсон криво улыбнулся при этой мысли и со стоном вскочил с дивана. Двое пирранцев ушли, и он с трудом протиснулся в дверь следом за ними.
   * * * *
   Ему потребовалось много времени, чтобы найти дорогу к трюму. Корабль был большим и явно пустым. Джейсон наконец нашел человека, спящего в одной из ярко освещенных кают. Он узнал в нем водителя, который передал им машину на Кассилии. Мужчина, который минуту назад крепко спал, открыл глаза, как только Джейсон вошел в комнату. Он бодрствовал.
   - Как пройти в грузовой отсек? - спросил Джейсон.
   Другой сказал ему, закрыл глаза и тут же снова заснул, прежде чем Джейсон успел даже сказать спасибо.
   В трюме Керк и Мета открыли несколько ящиков и радостно посмеивались над их смертоносным содержимым. Мета с баллоном под давлением в руках повернулась к Джейсону, когда он вошел в дверь.
   "Вы только посмотрите на это, - сказала она. "Этот порошок здесь - почему вы можете есть его как грязь, с меньшим вредом. Тем не менее, он мгновенно смертелен для всех форм растительной жизни... - Она внезапно остановилась, поняв, что Джейсон не разделяет ее крайнего удовольствия. "Мне жаль. Я на мгновение забыл, что ты не пирранец. Так ты действительно не понимаешь, не так ли?"
   Прежде чем он успел ответить, громкоговоритель позвал ее по имени.
   - Время прыжка, - сказала она. "Пойдем со мной на мостик, пока я решу уравнения. Мы можем поговорить там. Я так мало знаю о других местах, кроме Пирра, что мне нужно задать миллион вопросов.
   Джейсон последовал за ней на мостик, где она сменила дежурного офицера и начала снимать показания для установки прыжка. Она выглядела неуместно среди машин, крепкая, но гибкая фигура в простом цельном костюме. И все же нельзя было отрицать эффективность, с которой она выполняла свою работу.
   - Мета, ты не слишком молода для пилота межзвездного корабля?
   - Я? Она задумалась на секунду. "Я действительно не знаю, сколько лет должно быть летчикам. Я пилотирую около трех лет, и мне почти двадцать. Это моложе, чем обычно?
   Джейсон открыл рот - затем рассмеялся. - Я полагаю, все зависит от того, с какой ты планеты. В некоторых местах у вас могут возникнуть проблемы с получением лицензии. Но держу пари, что на Пиррусе все по-другому. По их меркам ты должна считаться старой леди.
   "Теперь ты шутишь", - безмятежно сказала Мета, вводя цифру в калькулятор. "Я видел старушек на некоторых планетах. Они морщинистые и имеют седые волосы. Я не знаю, сколько им лет, я спросил одну, но она не сказала мне свой возраст. Но я уверен, что они должны быть старше всех на Пирре, там никто не выглядит так.
   - Я не имею в виду старый, - Джейсон нащупал подходящее слово. - Не старый, а взрослый, зрелый. Взрослый."
   - Все взрослые, - ответила она. "По крайней мере, вскоре после того, как они покинут палаты. И они делают это, когда им шесть. Мой первый ребенок уже взрослый, и второй тоже был бы, только он умер. Так и должно быть.
   Это, казалось, решило вопрос для нее, хотя мысли Джейсона подпрыгивали от чуждых концепций и фона, присущих ее словам.
   * * * *
   Мета нажала на последнюю настройку, и лента курса начала вываливаться из футляра. Она снова обратила внимание на Джейсона. "Я рад, что вы участвуете в этом путешествии, хотя мне жаль, что вы направляетесь в Пиррус. Но у нас будет много времени поговорить. Я так много хочу узнать о других планетах и о том, почему люди ведут себя так, а не иначе. Совсем не то, что дома, где ты знаешь, почему люди все время что-то делают". На мгновение она нахмурилась, глядя на пленку, а затем снова обратила внимание на Джейсона. - На что похожа твоя родная планета?
   Одна за другой обычная ложь, которую он говорил людям, слетала с его губ и отталкивалась прочь. Зачем лгать девушке, которой на самом деле было все равно, крепостной ты или дворянин? Для нее в галактике было только два типа людей - пирранцы и остальные. Впервые с тех пор, как он бежал из Поргорсторса, он обнаружил, что рассказывает кому-то правду о своем происхождении.
   "Моя родная планета? Почти самый душный, самый унылый, тупиковый конец во вселенной. Вы не можете поверить в разрушительное загнивание планеты, преимущественно аграрной, кастовой и полностью удовлетворенной своим скучным существованием. Изменений не только нет, но и никто не хочет перемен. Мой отец был фермером, так что я тоже должен был быть фермером, если бы прислушивался к советам лучших. Это было немыслимо, как и запрещено мне делать что-либо еще. И все, что я хотел сделать, было противозаконно. Мне было пятнадцать, когда я научился читать - по книге, украденной из дворянской школы. После этого пути назад не было. К тому времени, как я попал на борт инопланетного грузового корабля в девятнадцать лет, я, должно быть, нарушил все законы на планете. счастливо. Уехать из дома для меня было все равно, что выйти из тюрьмы".
   Мета покачала головой при этой мысли. "Я просто не могу представить себе такое место. Но я уверен, что мне бы там не понравилось.
   - Я уверен, что ты бы не стал, - рассмеялся Джейсон. "Поэтому, когда я был в космосе, без законопослушных талантов или навыков, я просто блуждал то по одному, то по другому. В наш век технологий я был совершенно не на своем месте. О, я полагаю, что мог бы неплохо послужить в какой-нибудь армии, но я не так уж хорошо подчиняюсь приказам. Всякий раз, когда я играл в азартные игры, я делал это хорошо, так что мало-помалу я просто погрузился в игру. Люди везде одинаковые, так что мне удается хорошо разбираться, где бы я ни оказался".
   "Я понимаю, что вы имеете в виду, когда говорите, что люди похожи, но они такие разные ", - сказала она. "Я совсем не ясно выразился, не так ли? Я имею в виду, что дома я знаю, что люди будут делать и почему они делают это одновременно. Как вы сказали, люди на всех других планетах ведут себя одинаково, но мне очень трудно понять, почему. Например, мне нравится пробовать местную еду, когда мы садимся на планету, и если есть время, я всегда так делаю. Возле каждого космопорта есть бары и рестораны, поэтому я иду туда. И у меня всегда проблемы с мужчинами. Они хотят угостить меня выпивкой, подержать меня за руку...
   "Ну, незамужняя девушка в этих портовых заведениях должна ожидать определенного интереса от мужчин".
   - О, я знаю это, - сказала она. "Чего я не понимаю, так это почему они не слушают, когда я говорю им, что мне это неинтересно, и чтобы они ушли. Обычно они просто смеются и придвигают стул. Но я обнаружил, что одна вещь работает, где бы я ни был. Я говорю им, что если они не перестанут беспокоить меня, я сломаю им руку".
   - Это их останавливает? - спросил Джейсон.
   "Нет, конечно нет. Но после того, как я сломаю им руку, они уходят. Да и остальные меня не смущают. Там много суеты, и еда обычно ужасна".
   Джейсон не смеялся. Особенно когда он понял, что эта девушка может сломать руку любому космопортовому бандиту в галактике. Она представляла собой странную смесь наивности и силы, не похожую ни на кого, кого он когда-либо встречал раньше. В очередной раз он понял, что должен посетить планету, которая произвела таких людей, как она и Керк.
   "Расскажи мне о Пирре", - попросил он. - Почему вы с Керком автоматически предполагаете, что я упаду замертво, как только приземлюсь? На что похожа планета?"
   Теперь все тепло исчезло с ее лица. "Я не могу вам сказать. Вы должны будете увидеть сами. Я знаю это после посещения некоторых других миров. Пиррус не похож ни на что, что вы, жители галактики, когда-либо испытывали. Вы не поверите, пока не станет слишком поздно. Ты мне что-нибудь пообещаешь?
   - Нет, - ответил он. - По крайней мере, до тех пор, пока я не услышу, что это такое, и не решу.
   - Не покидай корабль, когда мы приземлимся. Вы должны быть в достаточной безопасности на борту, и через несколько недель я отправлю груз.
   - Я ничего подобного не обещаю. Я уйду, когда захочу уйти". Джейсон знал, что в ее словах есть логика, но его спина была поднята из-за ее автоматического превосходства.
   Мета без лишних слов закончила настройку прыжка. В комнате царило напряжение, которое мешало им обоим говорить.
   На следующий день отплытия он снова увидел ее, тогда это было совершенно случайно. Она была в астрогационном куполе, когда он вошел, глядя на сверкающую необъятность прыжкового неба. Впервые он увидел ее вне службы, одетую не в морской костюм. Это была свободная, мягкая одежда, которая подчеркивала ее красоту.
   Она улыбнулась ему. "Звезды такие замечательные, - сказала она. "Иди посмотри". Джейсон подошел к ней вплотную и бездумным, почти автоматическим движением обнял ее за плечи. И она не обиделась на это, потому что накрыла его руку своей. Затем они поцеловались, и все было именно так, как он и предполагал.
   VI
   После этого они были вместе постоянно. Когда Мета дежурила, он приносил ей еду на мостик, и они разговаривали. Джейсон узнал немного больше о ее мире, так как по негласному соглашению они не обсуждали его. Он говорил о многих планетах, которые посетил, и о людях, которых знал. Она была благодарным слушателем, и время пролетело быстро. Они наслаждались обществом друг друга, и это было чудесное путешествие.
   Потом это закончилось.
   На борту корабля было четырнадцать человек, но Джейсон никогда не видел больше двух или трех одновременно. Существовала фиксированная ротация обязанностей, которой они следовали при эксплуатации корабля. В свободное от дежурства время пирранцы напряженно и самодостаточно занимались своими делами. Только когда корабль вышел из прыжка и сборка ПА залаяла , они все собрались вместе.
   Керк отдавал приказы о посадке, и тут же перебрасывались вопросами. Все это было технически, и Джейсон не удосужился за этим уследить. Его внимание привлекло отношение пиррян. Их разговор стал быстрее, как и движения. Они были подобны солдатам, готовящимся к бою.
   Их сходство впервые поразило Джейсона. Не то чтобы они были похожи или делали одно и то же. Именно то , как они двигались и реагировали, вызывало поразительное сходство. Они были похожи на больших крадущихся кошек. Они идут быстро, напряжены и готовы к прыжку в любое время, их глаза не останавливаются ни на мгновение.
   Джейсон попытался поговорить с Метой после встречи, но она была почти чужой. Она ответила односложно, и ее глаза никогда не встречались с его глазами, а просто скользнули по ним и продолжили. Ему было нечего сказать, поэтому она собралась уйти. Он начал протягивать руку, чтобы остановить ее, но передумал. Было бы другое время поговорить.
   Керк был единственным, кто обратил на него хоть какое-то внимание - и то только для того, чтобы приказать ему лечь на ускоренную кушетку.
   Приземления Меты были бесконечно хуже, чем ее взлеты. По крайней мере, когда она приземлилась на Пирре. Были внезапные скачки ускорения во всех направлениях. В какой-то момент было свободное падение, которое казалось бесконечным. Раздались громкие удары по корпусу, сотрясшие каркас корабля. Это было больше похоже на битву, чем на высадку, и Джейсону было интересно, сколько в этом правды.
   Когда корабль наконец приземлился, Джейсон даже не знал об этом. Постоянные 2 g ощущались как замедление. Только нисходящий стон двигателей корабля убедил его, что они погибли. Расстегнуть ремни и сесть было непросто.
   Два G не кажутся такими уж плохими - поначалу. Ходьба требовала такого же усилия, как если бы он тащил на плечах человека с собственным весом. Когда Джейсон поднял руку, чтобы отпереть дверь, она была тяжела как две руки. Он медленно побрел к главному замку.
   Все они были впереди него, двое мужчин катили прозрачные цилиндры из соседней комнаты. По их очевидному весу и тому, как они звенели при ударах, Джейсон понял, что они сделаны из прозрачного металла. Он не мог придумать для них никакого возможного применения. Пустые баллоны метр в диаметре, длиннее человека. Один конец твердый, другой шарнирный и герметичный. Только когда Керк повернул запечатывающее колесо и открыл одно из них, их использование стало очевидным.
   - Садись, - сказал Керк. "Когда вы будете заперты внутри, вас вынесут из корабля".
   - Спасибо, нет, - сказал ему Джейсон. "У меня нет особого желания совершить эффектную посадку на вашей планете, запечатанной, как упакованная колбаса".
   - Не будь дураком, - резко ответил Керк. "Мы все выходим в эти трубы. Мы отсутствовали слишком долго, чтобы рисковать поверхностью без переориентации.
   Джейсон почувствовал себя немного глупо, увидев, как остальные садятся в пробирки. Он выбрал ближайший, скользнул в него ногами вперед и закрыл крышку. Когда он затянул колесо в центре, оно прижалось к гибкому уплотнению. В течение минуты содержание СО 2 в закрытом цилиндре увеличилось, и внизу загудел регенератор воздуха.
   Керк вошел последним. Сначала он проверил уплотнения на всех остальных трубах, а затем нажал на кнопку блокировки воздушного шлюза. Когда он начал вращаться, он быстро запечатался в оставшемся цилиндре. И внутренний, и внешний шлюзы медленно открывались, и тусклый свет просачивался сквозь полоски падающего дождя.
   Для Джейсона все это казалось разочарованием. Вся эта подготовка ни к чему. Прошли долгие, нетерпеливые минуты, прежде чем появился погрузчик с пирранцем. Он погрузил баллоны в свой грузовик, словно мертвый груз. Джейсон имел несчастье быть погребенным на дне кучи, поэтому он абсолютно ничего не видел, когда они выезжали на улицу.
   Только когда баллоны с людьми были сброшены в комнату с металлическими стенами, Джейсон впервые увидел свою родную пиррянскую жизнь.
   Водитель погрузчика захлопывал толстую наружную дверь, когда что-то влетело через вход и ударилось о дальнюю стену. Взгляд Джейсона был пойман движением, он посмотрел, чтобы увидеть, что это было, когда оно упало прямо к его лицу.
   Забыв о металлической стенке цилиндра, он вздрогнул. Существо ударилось о прозрачный металл и вцепилось в него. У Джейсона была прекрасная возможность изучить его во всех деталях.
   Это было слишком ужасно, чтобы в это можно было поверить. Как будто это был носитель смерти, раздетый до самого необходимого. Рот, разделяющий голову на две части, с рядами зазубренных и заостренных зубов. Кожистые крылья с когтями на концах, более длинные когти на конечностях, которые рвали металлическую стену.
   Ужас охватил Джейсона, когда он увидел, что когти оставляют борозды в прозрачном металле. Везде, где слюна существа касалась металла, металл мутнел и трескался под ударами зубов.
   Логика подсказывала, что это всего лишь царапины на толстой трубке. Они не могли иметь значения. Но слепой, беспричинный страх заставлял Джейсона сворачиваться как можно дальше. Сжимаясь внутри себя, ища спасения.
   Только когда летающее существо начало растворяться, он понял природу комнаты снаружи. Брызги дымящейся жидкости сыпались со всех сторон, заливая цилиндры дождем. После последнего столкновения челюстей пирранское животное было смыто и унесено прочь. Жидкость стекала по полу, и последовали второй и третий душ.
   Пока растворы выкачивались, Джейсон пытался привести свои эмоции в порядок. Он сам себе удивился. Каким бы ужасным ни было существо, он не мог понять страх, который оно могло вызвать через стенку запечатанной трубы. Его реакция была совершенно несоразмерна причине. Даже когда существо было уничтожено и смыто с глаз долой, ему потребовалась вся сила воли, чтобы успокоить нервы и восстановить нормальное дыхание.
   * * * *
   Мета прошел снаружи и понял, что процесс стерилизации завершен. Он открыл свою собственную трубу и устало выбрался наружу. К этому времени Мета и остальные уже ушли, и только незнакомец с ястребиным лицом остался ждать его.
   - Я Брукко, отвечаю за адаптационную клинику. Керк сказал мне, кто ты. Мне жаль, что ты здесь. А теперь пойдемте, мне нужны образцы крови.
   "Теперь я чувствую себя как дома", - сказал Джейсон. "Старое пирранское гостеприимство." Брукко только хмыкнул и потопал прочь. Джейсон последовал за ним по голому коридору в стерильную лабораторию.
   Двойная гравитация утомляла, постоянно тянула ноющие мышцы. Пока Брукко проводил анализы крови, Джейсон отдыхал. Он уже почти задремал болезненным сном, когда Брукко вернулся с подносом с бутылочками и иглами для подкожных инъекций.
   - Удивительно, - объявил он. "В вашей сыворотке нет ни одного антитела, которое могло бы принести какую-либо пользу на этой планете. У меня есть партия антигенов, от которых вас будет тошнить как зверь минимум на день. Сними свою рубашку."
   - Ты часто это делал? - спросил Джейсон. - Я имею в виду накачать чужеземца, чтобы он мог наслаждаться удовольствиями твоего мира?
   Брукко застрял в игле, которая, казалось, царапала кость. "Совсем не часто. Последний раз был много лет назад. Полдюжины исследователей из какого-то института, готовых хорошо платить за возможность изучать местные формы жизни. Мы не сказали нет. Всегда нужно больше галактической валюты".
   Джейсон уже начал чувствовать головокружение от выстрелов. "Сколько из них выжило?" - неопределенно пробормотал он.
   "Один. Мы вовремя его сняли. Заставил их платить вперед, конечно.
   Сначала Джейсон подумал, что пирранец шутит. Потом он вспомнил, что они очень мало интересовались юмором любого рода. Если хотя бы половина того, что рассказали ему Мета и Керк, была правдой, шансы шесть к одному были совсем неплохими.
   В соседней комнате была кровать, и Брукко помог ему с ней. Джейсон чувствовал себя одурманенным, и, вероятно, так оно и было. Он погрузился в глубокий сон и в сон.
   Страх и ненависть смешались в равных частях и захлестнули его раскаленным докрасна. Если это был сон, он больше никогда не хотел спать. Если это был не сон, он хотел умереть. Он пытался сопротивляться этому, но только глубже погружался. У страха не было ни начала, ни конца, и не было способа убежать.
   Когда сознание вернулось, Джейсон не мог вспомнить ни одной детали кошмара. Только страх остался. Он был мокрым от пота и болел каждый мускул. Должно быть, это была огромная доза выстрелов, решил он, наконец, и жестокая гравитация. Однако это не избавило его от привкуса страха во рту.
   Тогда Брукко просунул голову в дверь и оглядел Джейсона с ног до головы. - Думал, ты умер, - сказал он. "Спала круглосуточно. Не двигайся, я принесу что-нибудь, чтобы забрать тебя.
   Пикап был в виде еще одной иглы и стакана зловещей жидкости. Это утолило его жажду, но заставило его болезненно ощутить грызущий голод.
   "Хотите съесть?" - спросил Брукко. - Готов поспорить. Я ускорил твой метаболизм, чтобы ты быстрее нарастил мышечную массу. Единственный способ победить гравитацию. Хотя на какое-то время у тебя будет аппетит.
   Брукко ел в то же время, и у Джейсона была возможность задать несколько вопросов. "Когда я получу возможность осмотреть вашу очаровательную планету? До сих пор эта поездка была примерно такой же интересной, как тюремный срок".
   "Расслабьтесь и наслаждайтесь едой. Вероятно, пройдет несколько месяцев, прежде чем ты сможешь выйти на улицу. Если вообще."
   Джейсон почувствовал, как у него отвисла челюсть, и с треском закрыл ее. - Не могли бы вы сказать мне, почему?
   "Конечно. Вам придется пройти тот же курс обучения, который проходят наши дети. Им нужно шесть лет. Конечно, это их первые шесть лет жизни. Таким образом, вы можете подумать, что вы, будучи взрослым, могли бы учиться быстрее. Опять же, у них есть преимущество наследственности. Все, что я могу сказать, это то, что вы выйдете за пределы этих запечатанных зданий, когда будете готовы.
   Пока Брукко закончил есть, он сидел и смотрел на голые руки Джейсона с растущим отвращением. "Первое, что мы хотим достать для вас, - это пистолет", - сказал он. "Мне неприятно видеть кого-то без него".
   Конечно, Брукко постоянно носил собственное оружие, даже в закрытых зданиях.
   "Каждое оружие приспособлено к своему владельцу и было бы бесполезно для любого другого", - сказал Брукко. - Я покажу тебе, почему. Он привел Джейсона к оружейной, битком набитой смертоносным оружием. - Положи сюда свою руку, пока я буду подгонять.
   Это была коробчатая машина с пистолетной рукояткой сбоку. Джейсон схватился за ручку и уперся локтем в металлическую петлю. Брукко зафиксировал указатели, которые касались его руки, а затем скопировал результаты с измерителей. Прочитав цифры из своего списка, он выбрал различные компоненты из закромов и быстро собрал силовую кобуру и пистолет. С кобурой на предплечье и пистолетом в руке Джейсон впервые заметил, что они связаны гибким кабелем. Пистолет идеально лег в руку.
   - Это секрет кобуры, - сказал Брукко, постукивая по гибкому кабелю. "Он совершенно свободен, когда вы используете оружие. Но когда ты захочешь вернуть его в кобуру... Бручко поправился, и трос превратился в жесткий стержень, который вырвал пистолет из рук Джейсона и повесил его в воздухе.
   - Тогда возвращение. Стержень-трос зажужжал и вернул пистолет в кобуру. "Конечно, действие рисования противоположно этому".
   "Отличный гаджет, - сказал Джейсон, - но как мне рисовать? Мне свистнуть или что-то в этом роде, чтобы пистолет выскочил?
   - Нет, это не звуковой контроль, - с трезвым видом ответил Брукко. - Это гораздо точнее. Вот возьмите левую руку за воображаемый приклад пистолета. Напрягите указательный палец. Вы заметили рисунок сухожилий на запястье? Чувствительные приводы касаются сухожилий правого запястья. Они игнорируют все шаблоны, кроме того, который говорит, что рука готова принять оружие . Через некоторое время механизм становится полностью автоматическим. Когда тебе нужен пистолет - он в твоих руках. Когда нет - он в кобуре.
   Джейсон сделал хватательные движения правой рукой, согнул указательный палец. Внезапно он почувствовал сокрушительную боль в руке и громкий рев. Пистолет был у него в руке - половина пальцев онемела, - и из ствола клубился дым.
   "Конечно, в ружье есть только холостые заряды, пока вы не научитесь управлять. Оружие всегда заряжено. Нет безопасности. Обратите внимание на отсутствие спусковой скобы. Это позволяет вам немного больше сгибать палец на спусковом крючке при рисовании, чтобы пистолет выстрелил в тот момент, когда он коснется вашей руки".
   Без сомнения, это было самое смертоносное оружие, с которым когда-либо сталкивался Джейсон, а также им было труднее всего управлять. Борясь с жгущей мышцы болью от высокой гравитации, он пытался контролировать дьявольское устройство. Он имел приводящую в бешенство манеру исчезать в кобуре как раз в тот момент, когда он собирался нажать на спусковой крючок. Еще хуже была тенденция выпрыгивать, прежде чем он был полностью готов. Пистолет переместился в положение, где должна быть его рука. Если пальцы были расставлены неправильно, они отбрасывались в сторону. Джейсон прекратил практику только тогда, когда вся его рука превратилась в один багровый синяк.
   Полное мастерство придет со временем, но он уже мог понять, почему пирранцы никогда не снимали свои орудия. Это было бы равносильно удалению части собственного тела. Движение пистолета из кобуры в руку было слишком быстрым, чтобы он мог его заметить. Это было определенно быстрее, чем нервный ток, который придал руке положение, в котором она держала пистолет. Для всех очевидных целей это было похоже на молнию в кончике пальца. Наведи палец и бах , вот и взрыв.
   * * * *
   Брукко оставил Джейсона тренироваться в одиночестве. Когда его больная рука больше не могла терпеть, он остановился и направился к себе. Повернув за угол, он мельком увидел удаляющуюся от него знакомую фигуру.
   "Мета! Подожди секунду, я хочу поговорить с тобой.
   Она нетерпеливо обернулась, пока он шаркал ногами, двигаясь так быстро, как только мог в удвоенной гравитации. Все в ней казалось не таким, как в той девушке, которую он знал на корабле. Тяжелые сапоги доходили ей до колен, фигура терялась в громоздком комбинезоне из какой-то металлизированной ткани. Подтянутую талию выпирал пояс из канистр. Само выражение ее лица было холодно отчужденным.
   - Я скучал по тебе, - сказал он. - Я не знал, что ты в этом здании. Он потянулся к ее руке, но она убрала ее из его досягаемости.
   - Чего ты хочешь? она спросила.
   "Чего я хочу!" - повторил он с едва скрываемым гневом. "Это Джейсон, помнишь меня? Мы друзья. Друзьям позволено говорить, ничего не "желая" .
   "То, что произошло на корабле, не имеет ничего общего с тем, что происходит на Пирре". Она нетерпеливо двинулась вперед, пока говорила. "Я закончил восстановление и должен вернуться к работе. Ты останешься здесь, в опечатанных зданиях, так что я тебя не увижу.
   - Почему бы вам не сказать "с остальными детьми" - на это намекает ваш тон? И не пытайся уйти, сначала нам нужно уладить кое-что...
   Джейсон сделал ошибку, протянув руку, чтобы остановить ее. Он действительно не знал, что произошло дальше. В одно мгновение он стоял, а в следующее мгновение внезапно растянулся на полу. Его плечо было сильно ушиблено, а Мета исчезла в коридоре.
   Доковыляв до своей комнаты, он проклял женщин вообще и Мету в частности. Упав на свою твердую, как камень, кровать, он попытался вспомнить причины, которые привели его сюда в первую очередь. И сопоставил их с вечной пыткой гравитации, с мечтами, полными страха, которые она внушала, с автоматическим презрением этих людей к любому постороннему. Он быстро остановил растущую склонность жалеть себя. По пирранским меркам он был мягким и беспомощным. Если он хотел, чтобы о нем стали думать лучше, ему пришлось бы сильно измениться.
   Затем он погрузился в одурманенный усталостью сон, который нарушал только кричащий страх его снов.
   VII
   Утром Джейсон проснулся с сильной головной болью и ощущением, что никогда не спал. Принимая тщательно дозированные стимуляторы, которые дал ему Брукко, он снова задумался о сочетании факторов, которые наполнили его сон таким ужасом.
   - Ешьте быстро, - сказал ему Брукко, когда они встретились в столовой. "Я больше не могу уделять вам время для индивидуального обучения. Вы присоединитесь к регулярным занятиям и пройдете предписанные курсы. Приходите ко мне только в том случае, если есть какая-то особая проблема, с которой инструкторы или тренеры не могут справиться".
   Классы, как и следовало ожидать Джейсону, состояли из маленьких детей с суровыми лицами. По своим компактным телам и деловым манерам в них легко можно было узнать пиррянина. Но они были еще достаточно детьми, чтобы считать очень забавным, когда в их классах есть взрослый. Зажатый за одним из крошечных столов, краснолицый Джейсон не думал, что это шутка.
   Все сходство с обычной школой заканчивалось физической формой классной комнаты. Во-первых, у каждого ребенка, каким бы маленьким он ни был, был пистолет. И все курсы были связаны с выживанием. Единственная возможная оценка в таком учебном плане была стопроцентной, и ученики оставались на уроке, пока не усвоили его в совершенстве. Никаких курсов по обычным школьным предметам не предлагалось. Предположительно, они были изучены после того, как ребенок закончил школу выживания и смог столкнуться с миром в одиночку. Это был логичный и хладнокровный взгляд на вещи. На самом деле, логично и хладнокровно можно охарактеризовать любую деятельность пиррян.
   Большая часть утра ушла на работу с одной из аптечек, висевших на талии. Это был яд-анализатор, который прижимали к колотой ране. Если присутствовали какие-либо токсины, на место автоматически вводился антидот. Простой в эксплуатации, но невероятно сложный по конструкции. Поскольку все пирранцы обслуживали свое собственное оборудование - а в случае поломки можно было винить только себя, - им приходилось изучать конструкцию и ремонт всех устройств. Джейсон учился намного лучше, чем дети-студенты, хотя усилия утомили его.
   Во второй половине дня у него был первый опыт работы с тренажером. Его инструктором был двенадцатилетний мальчик, чей холодный голос не скрывал презрения к мягкому инопланетянину.
   "Все тренажеры являются физическими копиями реальной поверхности планеты, постоянно корректируемыми по мере изменения форм жизни. Единственная разница между ними - разная степень смертоносности. Эта первая машина, которую вы будете использовать, конечно же, та, в которую помещают младенцев...
   - Ты слишком добр, - пробормотал Джейсон. - Твоя лесть меня ошеломляет. Инструктор продолжил, не обращая внимания на прерывание.
   "... Младенцев вводят, как только они могут ползать. Он реален по своей сути, хотя и полностью деактивирован".
   * * * *
   "Тренировочная машина" - неправильное слово, понял Джейсон, когда они вошли через толстую дверь. Это был кусок внешнего мира, продублированный в огромном помещении. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы забыть расписной потолок и искусственное солнце высоко над головой и наконец представить себя на открытом воздухе. Сцена казалась достаточно мирной. Хотя тучи на горизонте грозили сильным пирранским штормом.
   "Вы должны бродить вокруг и исследовать вещи", - сказал инструктор Джейсону. "Всякий раз, когда вы прикасаетесь к чему-либо рукой, вам об этом скажут. Как это-"
   Мальчик наклонился и ткнул пальцем в травинку, покрывавшую землю. Сразу же раздался голос из скрытых динамиков.
   "Ядовитая трава. Сапоги нужно носить всегда".
   Джейсон встал на колени и осмотрел траву. На конце лезвия был твердый блестящий крючок. Он с удивлением понял, что каждая травинка одинакова. Мягкий зеленый газон был ковром смерти. Когда он выпрямился, то заметил что-то под широколиственным растением. Присевшее, покрытое чешуей животное с заостренной головой, оканчивающейся длинным шипом.
   "Что это в глубине моего сада?" он спросил. "Вы, конечно, даете малышам приятных товарищей по играм". Джейсон повернулся и понял, что разговаривает с воздухом, инструктор ушел. Он пожал плечами и погладил чешуйчатое чудовище.
   - Хорндевил, - раздался безличный голос в воздухе. "Одежда и обувь никакой защиты. Убей это."
   Резкий треск разорвал тишину, когда Джейсон выстрелил из пистолета. Рогач упал на бок, настроенный реагировать на холостой заряд.
   - Ну... я учусь , - сказал Джейсон, и эта мысль его порадовала. Слова " убей его " были использованы Брукко, когда он учил его обращаться с оружием. Их стимул достиг бессознательного уровня. Он понял, что хочет стрелять, только после того, как услышал выстрел. Его уважение к методам обучения пирранцев возросло.
   Джейсон провел крайне неприятный день, блуждая по детскому саду ужасов. Смерть была повсюду. При этом бестелесный голос все время давал ему строгие советы простым языком. Так что он мог сделать, а не быть убитым. Он никогда не осознавал, что насильственная смерть может принимать столько отвратительных форм. Все здесь было смертельно для человека - от мельчайшего насекомого до самого большого растения.
   Такая целеустремленность казалась совершенно неестественной. Почему эта планета была так чужда человеческой жизни? Он сделал мысленную пометку спросить Брукко. Тем временем он пытался найти хоть одну форму жизни, которая не нуждалась бы в его крови. Он не преуспел. После долгих поисков он нашел единственную вещь, прикосновение к которой не вызывало смертельного совета. Это был кусок скалы, торчавший из луга с ядовитой травой. Джейсон сел на него с дружеским чувством и подтянул ноги. Оазис мира. Прошло несколько минут, пока он давал отдых своему утомленному гравитацией телу.
   "ГРИБНИЦА - НЕ ТРОГАТЬ!"
   Голос взорвался вдвое громче обычного, и Джейсон подпрыгнул, как будто в него выстрелили. Пистолет был в его руке, высматривая цель. Только когда он наклонился и внимательно посмотрел на скалу, на которой сидел, он понял. Были шелушащиеся серые пятна, которых не было, когда он сел.
   - Ах вы, хитрые дьяволы! - крикнул он машине. "Скольких детей ты спугнул с этого камня после того, как они думали, что обрели покой!" Он возмущался этой ехидной условностью, но в то же время уважал ее. Пиррианцы очень рано поняли, что на этой планете нет никакой безопасности, кроме той, которую они обеспечивают сами.
   Пока он узнавал о Пирре, он также по-новому понимал пиррян.
   VIII
   Дни превращались в недели в школе, отрезанной от внешнего мира. Джейсон почти возгордился своей способностью нести смерть. Он узнавал всех животных и растения в детской и был повышен до дрессировщика, где звери вяло набрасывались на него. Его пистолет отстреливал нападавших с унылой регулярностью. Постоянные ежедневные занятия тоже начинали ему надоедать.
   Хотя гравитация все еще действовала на него, его мускулы прилагали огромные усилия, чтобы приспособиться. После ежедневных занятий он уже не валился сразу в постель. Только кошмары стали хуже. В конце концов он упомянул о них Брукко, который смешал сонное зелье, которое сняло большую часть их действия. Сны все еще были там, но Джейсон лишь смутно осознавал их после пробуждения.
   К тому времени, как Джейсон освоил все приспособления, поддерживающие жизнь пирранцев, он превратился в самого реалистичного тренера, который был лишь на волосок от настоящего. Разница была только в качестве. Яды насекомых вызывали отек и боль, а не мгновенную смерть. Животные могли оставлять синяки и рвать плоть, но не отрывали конечностей. Вы не могли быть убиты в этом тренере, но, безусловно, могли быть очень близки к этому.
   Джейсон бродил по этим большим беспорядочным джунглям вместе с остальными пятилетними детьми. Было что-то смешное, но грустное в их недетской мрачности. Хотя они все еще могли смеяться в своих покоях, они понимали, что снаружи смеха нет. Для них выживание было связано с общественным признанием и желанностью. Таким образом, Пиррус был простым черно-белым обществом. Чтобы доказать свою ценность для себя и своего мира, вам нужно было только остаться в живых. Это имело большое значение для выживания расы, но имело очень отупляющие последствия для индивидуальной личности. Детей превращали в убийц с похожими лицами, всегда готовых убить.
   Некоторые из детей вышли во внешний мир, а другие заняли их места. Джейсон некоторое время наблюдал за этим процессом, прежде чем понял, что все те из первоначальной группы, с которой он вошел, исчезли. В тот же день он разыскал начальника центра адаптации.
   "Брукко, - спросил Джейсон, - как долго ты собираешься держать меня в этом детсадовском тире?"
   - Тебя здесь не "держат", - сказал ему Брукко своим обычным раздраженным тоном. "Ты будешь здесь, пока не пройдешь снаружи".
   "Какое у меня странное предчувствие не будет никогда. Теперь я могу в полевых условиях разобрать и собрать все ваши проклятые гаджеты в темноте. Я меткий выстрел из этой пушки. В настоящий момент, если бы мне пришлось, я мог бы написать книгу о полной флоре и фауне Пирра и о том, как ее убить. Возможно, я справляюсь не так хорошо, как мои шестилетние товарищи, но у меня есть предчувствие, что сейчас я справляюсь со своей работой так же хорошо, как когда-либо. Это правда?"
   Брукко извивался, пытаясь уклониться, но безуспешно. - Я думаю, то есть ты знаешь, что родился не здесь, и...
   - Ну же, ну же, - сказал Джейсон с ликованием, - старому пиррианцу с невозмутимым лицом вроде тебя не следует пытаться лгать одной из более слабых рас, специализирующихся на подобных вещах. Само собой разумеется, что я всегда буду вялым с этой гравитацией, а также с другими врожденными недостатками. Я признаю это. Мы сейчас не об этом. Вопрос в том, стану ли я лучше, если буду больше тренироваться, или я уже достиг пика своего развития ?"
   Брукко вспотел. - Со временем, конечно, будет улучшение...
   "Хитрый дьявол!" Джейсон погрозил ему пальцем. - Да или нет, сейчас. Улучшусь ли я сейчас , больше тренируясь ?"
   - Нет, - сказал Брукко, все еще выглядя обеспокоенным. Джейсон оценил его, как руку в покере.
   "А теперь давайте подумаем об этом. Я не буду улучшаться, но я все еще застрял здесь. Это не случайно. Значит, вам, должно быть, приказали держать меня здесь. И из того, что я видел на этой планете, правда очень немного, я бы сказал, что Керк приказал вам держать меня здесь. Это правильно?"
   "Он делал это только ради тебя, - объяснил Брукко, - пытаясь сохранить тебе жизнь".
   "Правда вышла наружу, - сказал Джейсон, - так что давайте теперь забудем об этом. Я пришел сюда не для того, чтобы стрелять в роботов с твоим детищем. Так что, пожалуйста, покажи мне дверь на улицу. Или сначала будет выпускной? Речи, раздача школьных значков, сабли над головой...
   - Ничего подобного, - отрезал Брукко. - Я не понимаю, как такой взрослый человек, как ты, может все время говорить такую чепуху. Ничего этого, конечно, нет. Только какая-то финальная работа в частичной камере выживания. Это соединение, которое соединяется с внешним миром - на самом деле является его частью - за исключением самых жестоких форм жизни. И даже некоторым из них время от времени удается найти свой путь".
   - Когда мне идти? Джейсон выстрелил в вопрос.
   "Завтрашнее утро. Сначала хорошенько выспитесь. Он тебе понадобится.
   * * * *
   Был один небольшой сопровождающий на церемонии вручения дипломов. Когда утром Джейсон вошел в свой кабинет, Брукко положил на стол тяжелую обойму.
   "Это боевые пули", - сказал он. - Я уверен, они вам понадобятся. После этого ваше ружье всегда будет заряжено".
   Они подошли к тяжелому воздушному шлюзу, единственной запертой двери, которую Джейсон видел в центре. Пока Брукко отпирал ее и закидывал засовы, к ней прихрамывал восьмилетний ребенок с трезвым лицом и перебинтованной ногой.
   - Это Гриф, - сказал Брукко. "Отныне он останется с вами, куда бы вы ни пошли".
   - Мой личный телохранитель? - спросил Джейсон, глядя на коренастого ребенка, который едва доставал ему до талии.
   - Ты можешь называть его так. Брукко распахнул дверь. - Гриф запутался с птицей-пилой, так что какое-то время он не сможет делать никакой реальной работы. Ты сам признал, что никогда не сможешь сравниться с пирранцем, так что ты должен быть рад небольшой защите.
   - Всегда доброе слово, это ты, Брукко, - сказал Джейсон. Он наклонился и пожал руку мальчику. Даже у восьмилетних детей была сокрушительная хватка.
   Они вдвоем вошли в замок, и Брукко захлопнул за собой внутреннюю дверь. Как только она была запечатана, внешняя дверь автоматически открылась. Она была открыта лишь частично, когда пистолет Грифа дважды выстрелил. Затем они вышли на поверхность Пирра, над дымящимся телом одного из его животных.
   Очень символично, подумал Джейсон. Его также беспокоило осознание того, что он не помнил, чтобы искать что-то входящее. Тогда он не мог даже идентифицировать зверя по его обугленным останкам. Он огляделся, надеясь, что в следующий раз сможет выстрелить первым сам.
   Это была несбывшаяся надежда. Немногие звери, встречавшиеся на их пути, мальчик всегда первым замечал. Через час Джейсон был так раздражен, что уничтожил зловещее колючее растение. Он надеялся, что Гриф не станет слишком внимательно к этому присматриваться. Конечно, это сделал мальчик.
   "Этот завод не был близко. Глупо тратить хорошие боеприпасы на завод", - сказал Гриф.
   Днём особых проблем не было. В конце концов Джейсону стало скучно, хотя он промок от частых ливней. Если Гриф и был способен поддержать беседу, он этого не показывал. Все гамбиты Джейсона провалились. Следующий день прошел так же. На третий день появился Брукко и внимательно осмотрел Джейсона с ног до головы.
   - Мне не нравится это говорить, но я полагаю, что сейчас вы готовы уйти так же, как и всегда. Каждый день меняйте носовые затычки с вирусным фильтром. Всегда проверяйте ботинки на наличие потертостей и костюм из металлической ткани на наличие разрывов. Аптечки обновляются раз в неделю".
   - И нос утри, и галоши надень. Что-нибудь еще?" - спросил Джейсон.
   Брукко хотел было что-то сказать, но передумал. - Ничего такого, чего бы вы уже не должны были хорошо знать. Будьте начеку. И удачи." Он продолжил слова сокрушительным рукопожатием, что было совершенно неожиданно. Как только рука Джейсона покинула онемение, они с Грифом вышли через большой входной замок.
   IX
   Какими бы реальными они ни были, тренировочные залы не подготовили его к поверхности Пирра. Основное сходство, конечно, было. Ощущение ядовитой травы под ногами и беспорядочный полет жалокрыла в последний момент перед тем, как Гриф взорвал его. Но это было едва заметно в грохоте стихий вокруг него.
   Шел сильный дождь, больше похожий на полосу воды, чем на отдельные капли. Порывы ветра рвали его, швыряя потоп ему в лицо. Он протер глаза и едва смог разглядеть конические формы двух вулканов на горизонте, извергающих клубы дыма и пламени. Отражением этого ада была угрюмая краснота на облаках, мчавшихся грядами над ними.
   Его каска загремела, и что-то отскочило и упало на землю. Он наклонился и подобрал градинку толщиной с большой палец. Внезапный шквал града больно ударил его в спину и шею, он поспешно выпрямился.
   Буря закончилась так же быстро, как и началась. Солнце палило, растапливая градины и поднимая клубы пара с мокрой улицы. Джейсон потел под своей бронированной одеждой. Но не успели они пройти и квартала, как снова пошел дождь, и он дрожал от холода.
   Гриф неуклонно плелся вперед, не обращая внимания ни на погоду, ни на вулканы, которые грохотали на горизонте и сотрясали землю под их ногами. Джейсон попытался игнорировать дискомфорт и подстроиться под темп мальчика.
   Прогулка была удручающей. Тяжелые приземистые здания серо вырисовывались сквозь дождь, более половины из них лежали в руинах. Они шли по пешеходной дорожке посреди улицы. По обеим сторонам от них проезжали случайные бронированные грузовики. Тротуар посреди улицы озадачил Джейсона, пока Гриф не выстрелил в них из разрушенного здания. Центральное расположение дало им шанс увидеть, что грядет. Внезапно Джейсон очень устал.
   "Гриф, этот твой город явно на пятках. Надеюсь, остальные в лучшей форме".
   "Я не понимаю, что ты имеешь в виду, говоря о каблуках. Но других городов нет. Некоторые шахтерские лагеря, которые не могут быть расположены внутри периметра. Но никаких других городов".
   Это удивило Джейсона. Он всегда представлял себе планету с более чем одним городом. Внезапно он понял, что многого он не знал о Пирре. Все его усилия с момента приземления были направлены на изучение выживания. Было несколько вопросов, которые он хотел задать. Но спросите их у кого-нибудь, кроме его ворчливого восьмилетнего телохранителя. Был один человек, который был бы лучше всех подготовлен, чтобы рассказать ему то, что он хотел знать.
   - Ты знаешь Керка? - спросил он мальчика. - Судя по всему, он ваш посол во многих местах, но его фамилия...
   "Конечно, все знают Керка. Но он занят, вы не должны его видеть.
   Джейсон погрозил ему пальцем. "Возможно, вы хранитель моего тела. Но ты не хранитель моей души. Что скажешь, если я командую, а ты идешь стрелять в монстров? ХОРОШО?"
   * * * *
   Они укрылись от внезапного града размером с кулак. Затем с неуместной грацией Гриф направился к одному из больших центральных зданий. Здесь было больше людей, и некоторые из них даже на минуту взглянули на Джейсона, прежде чем вернуться к своим делам. Джейсон поднялся на два лестничных пролета, прежде чем они достигли двери с табличкой "КООРДИНАЦИЯ И ПОСТАВКА".
   - Керк здесь? - спросил Джейсон.
   - Конечно, - сказал ему мальчик. "Он главный".
   "Отлично. А теперь возьми вкусный холодный напиток, или обед, или что-то в этом роде, и встретимся здесь через пару часов. Я полагаю, что Керк может так же хорошо заботиться обо мне, как и ты.
   Парень постоял несколько секунд в сомнении, потом отвернулся. Джейсон вытер еще немного пота и толкнул дверь.
   В офисе за дверью находилась горстка людей. Никто из них не посмотрел на Джейсона и не спросил, чем он занимается. У всего есть цель на Пирре. Если он пришел туда, значит, у него была веская причина. Никому и в голову не придет спросить, чего он хочет. Джейсон, привыкший к мелкому официозу тысячи миров, выждал несколько мгновений, прежде чем понял. Была только еще одна дверь. Он подошёл и открыл её.
   Керк оторвался от стола, заваленного бумагами и гроссбухами. - Я все думал, когда ты появишься, - сказал он.
   - Гораздо раньше, если бы ты не предотвратил это, - сказал ему Джейсон, устало опускаясь на стул. "Наконец-то меня осенило, что я могу провести остаток своей жизни в вашем кровожадном детском саду, если я ничего с этим не сделаю. И вот я здесь."
   "Готовы вернуться в "цивилизованные" миры теперь, когда вы насмотрелись на Пирра?"
   - Я нет, - сказал Джейсон. "И я очень устал от того, что все говорят мне уйти. Я начинаю подозревать, что вы и остальные пирранцы пытаетесь что-то скрыть.
   Керк улыбнулся этой мысли. "Что мы могли скрывать? Я сомневаюсь, что какая-либо планета имеет такое же простое и однонаправленное существование, как наша".
   - Если это правда, то вы наверняка не против ответить на несколько прямых вопросов о Пиррусе?
   Керк начал было возражать, потом рассмеялся. "Отличная работа. Я должен знать лучше, чем спорить с вами. Что ты хочешь узнать?"
   Джейсон попытался найти удобную позу на жестком стуле, но сдался. "Каково население вашей планеты?" он спросил.
   Секунду Керк колебался, затем сказал: - Примерно тридцать тысяч. Это не очень много для планеты, которая была заселена так долго, но причина этого очевидна.
   - Хорошо, население тридцать тысяч, - сказал Джейсон. "Теперь как насчет контроля над поверхностью вашей планеты. Я с удивлением узнал, что этот город в пределах своей защитной стены - периметра - единственный на планете. Не будем рассматривать шахтерские лагеря, так как они, очевидно, являются продолжением города. Могли бы вы тогда сказать, что вы, люди, контролируете большую или меньшую поверхность планеты, чем в прошлом?
   Керк взял со стола кусок стальной трубы, которую использовал как пресс-папье, и поиграл с ней, как ему казалось. Толстая сталь согнулась, как резина, от его прикосновения, когда он сосредоточился на своем ответе.
   "Трудно сказать навскидку. Должны быть записи о подобных вещах, хотя я не знаю, где их найти. Это зависит от очень многих факторов...
   - Тогда давай пока об этом забудем, - сказал Джейсон. "У меня есть другой вопрос, который действительно более уместен. Не могли бы вы сказать, что население Пирра неуклонно сокращается год за годом?
   Раздался резкий звук , когда сталь хрустнула в пальцах Керка, осколки упали на пол. Он стоял над Джейсоном, протягивая руки к меньшему мужчине, его лицо было раскрасневшимся и злым.
   - Никогда так не говори, - прорычал он. - Чтобы я больше никогда не слышал, как ты это говоришь!
   Джейсон сидел как можно тише, говоря медленно и тщательно подбирая каждое слово. Его жизнь висела на волоске.
   - Не сердись, Керк. Я не имел в виду никакого вреда. Я на твоей стороне, помнишь? Я могу поговорить с вами, потому что вы видели гораздо больше вселенной, чем пирранцы, которые никогда не покидали планету. Вы привыкли что-то обсуждать. Вы знаете, что слова - это всего лишь символы. Мы можем поговорить и знать, что тебе не нужно выходить из себя из-за простых слов...
   Керк медленно опустил руки и отошел. Затем он повернулся и налил себе стакан воды из стоящей на столе бутылки. Он держался спиной к Джейсону, пока пил.
   Лишь небольшая часть пота, который Джейсон вытер с мокрого лица, была вызвана жарой в комнате.
   - Мне... жаль, что я вышел из себя, - сказал Керк, тяжело опускаясь на стул. "Обычно не бывает. В последнее время я много работал, должно быть, я вышел из себя. Он не упомянул о том, что сказал Джейсон.
   "Это случается со всеми нами", - сказал ему Джейсон. "Я не стану описывать, в каком состоянии были мои нервы, когда я попал на эту планету. Наконец-то я вынужден признать, что все, что вы сказали о Пиррусе, правда. Это самое смертоносное место в системе. И выжить здесь могли только коренные пирряне. Я могу немного поковыряться после тренировки, но я знаю, что в одиночку у меня не было бы ни единого шанса. Вы, наверное, знаете, что у меня есть восьмилетний ребенок в качестве телохранителя. Дает хорошее представление о моем реальном статусе здесь.
   Подавив гнев, Керк снова обрел контроль над собой. Его глаза задумчиво сузились. - Меня удивляет, что ты это говоришь. Никогда не думал, что услышу, как ты признаешь, что кто-то может быть лучше тебя в чем-либо. Разве не поэтому вы пришли сюда? Чтобы доказать, что ты не хуже любого уроженца Пирры?
   "Забей один на свою сторону", - признал Джейсон. "Я не думал, что это так много показало. И я рад видеть, что твой разум не так мускулист, как тело. Да, я признаю, что это, вероятно, было главной причиной моего прихода, это и любопытство.
   Керк следил за ходом своих мыслей и недоумевал, куда они его ведут. - Ты пришел сюда, чтобы доказать, что ты не хуже любого уроженца Пирры. Но теперь вы признаете, что любой восьмилетний ребенок может вас перещеголять. Это просто не стыкуется с тем, что я знаю о тебе. Если вы даете одной рукой, вы должны забрать другой. В чем вы все еще чувствуете свое естественное превосходство?"
   Джейсон долго думал, прежде чем ответить.
   - Я скажу тебе, - наконец сказал он. - Но не ломай мне за это шею. Ставлю на то, что твой цивилизованный разум может контролировать твои рефлексы. Потому что мне приходится говорить о вещах, на которые у Пирруса строгое табу.
   "В глазах ваших людей я слабак, потому что я пришел из другого мира. Поймите, однако, что это также моя сила. Я могу видеть то, что скрыто от вас долгим общением. Знаешь, старое дело - не видеть леса из-за деревьев на пути. Керк согласно кивнул, и Джейсон продолжил.
   "Если продолжить аналогию дальше, я приземлился с дирижабля, и сначала я мог видеть только лес. Для меня очевидны некоторые факты. Я думаю, что вы, люди, тоже их знаете, только вы старательно сдерживаете свои мысли. Это скрытые мысли, которые полностью табуированы. Сейчас я произнесу одно из них вслух и надеюсь, что вы сможете контролировать себя достаточно хорошо, чтобы не убить меня.
   Огромные руки Керка сжались на подлокотниках кресла - единственный знак, который он услышал. Джейсон говорил тихо, плавно и легко, как ланцет, проникающий в мозг.
   "Люди проигрывают войну с Пирром. У них нет шансов победить. Они могли бы уйти на другую планету, но это не было бы победой. Тем не менее, если они останутся и продолжат эту войну, они лишь продлят особенно кровавую форму расового самоубийства. С каждым поколением население сокращается. Пока, в конце концов, планета не победит".
   Одна рука стула Керка из пластмассы и стали вырвалась из-под сокрушительной хватки его пальцев. Он этого не заметил. Остальная часть его тела была неподвижна, и его глаза были устремлены на Джейсона.
   Отвернувшись от сломанного стула, Джейсон искал нужные слова.
   "Это не настоящая война, а губительное лечение симптомов. Как отрезать пораженные раком пальцы один за другим. Единственным результатом может быть окончательная смерть. Кажется, никто из вас этого не понимает. Все, что вы видите, это деревья. Вам никогда не приходило в голову, что вы можете устранить причины этой войны и положить конец ей навсегда.
   Керк уронил подлокотник кресла на пол. Он сел в изумлении. "Что, черт возьми, ты имеешь в виду? Ты говоришь как грубиян.
   Джейсон не стал спрашивать, что такое корчеватель, но записал имя.
   "Называйте меня пирранцем по усыновлению. Я хочу, чтобы эта планета выжила так же, как и вы. Я думаю, что эту войну можно закончить, найдя причины и изменив их, какими бы они ни были".
   - Ты говоришь чепуху, - сказал Керк. "Это просто чужой мир, с которым нужно сражаться. Причины - это самоочевидные факты существования".
   - Нет, это не так, - настаивал Джейсон. "Подумайте на секунду. Когда вы надолго уезжаете с этой планеты, вы должны пройти курс повышения квалификации. Чтобы увидеть, как все изменилось к худшему, пока тебя не было. Ну, это линейная прогрессия. Если дела ухудшаются, когда вы расширяетесь в будущее, то они должны стать лучше, если вы расширяетесь в прошлое. Это также хорошая теория - хотя я не знаю, подтвердят ли меня факты - сказать, что если вы расширите ее достаточно далеко в прошлое, вы достигнете времени, когда человечество и Пирр не воевали друг с другом.
   Керк теперь был вне речи, он был способен только сидеть и слушать, пока Джейсон доносил до дома удары неотвратимой логики.
   "Есть доказательства, подтверждающие эту теорию. Даже вы согласитесь, что я, если я и не ровня пиррской жизни, то, несомненно, хорошо в ней разбираюсь. И у всей пиррской флоры и фауны, которую я видел, есть одна общая черта. Они не функциональны. Ни одно из их огромного арсенала оружия не используется друг против друга. Их токсины, похоже, не действуют против пирранской жизни. Они годятся только для раздачи смерти Homo sapiens. А это физическая невозможность. За триста лет, что люди живут на этой планете, формы жизни не могли естественным образом адаптироваться таким образом.
   - Но они сделали это! - взревел Керк.
   - Ты совершенно прав, - спокойно сказал ему Джейсон. "И если они сделали это, должно быть какое-то агентство действует. Как работать - понятия не имею. Но что-то заставило жизнь на Пирре объявить войну, и я хотел бы узнать, что это за что-то. Какая форма жизни была доминирующей здесь, когда ваши предки высадились на землю?
   - Уверен, я бы не знал, - сказал Керк. - Вы не предполагаете, не так ли, что на Пирре есть разумные существа, не принадлежащие к человеческому происхождению? Существа, которые организуют планету, чтобы сразиться с нами?
   "Я не предлагаю это - вы предлагаете. Это означает, что вы поняли идею. Я понятия не имею, что вызвало это изменение, но я уверен, что хотел бы узнать. Затем посмотрите, можно ли его изменить обратно. Ничего не обещали, конечно. Однако вы согласитесь, что это стоит исследовать.
   Ударяя кулаком по ладони, его тяжелые шаги сотрясали здание, Керк ходил взад и вперед по комнате. Он был в состоянии войны с самим собой. Новые идеи боролись со старыми убеждениями. Это было так неожиданно - и так трудно не поверить.
   Не спрашивая разрешения, Джейсон налил себе немного охлажденной воды из бутылки и в изнеможении откинулся на спинку стула. Что-то просвистело в открытое окно, пробив дыру в защитном экране. Керк взорвал его, не меняя шага, даже не подозревая, что сделал это.
   Решение не заставило себя долго ждать. Настроенный на стремительные действия, большой пирранец не мог не принимать решения быстро. Ходьба остановилась, и палец ткнулся в Джейсона.
   - Я не говорю, что вы меня убедили, но найти готовый ответ на ваши доводы я не могу. Так что, пока я этого не сделаю, нам придется действовать так, как если бы они были правдой. Что ты собираешься делать, что ты можешь сделать?"
   Джейсон поставил галочки на пальцах. "Во-первых, мне нужно хорошо защищенное место для жизни и работы. Так что вместо того, чтобы тратить свои силы на то, чтобы просто остаться в живых, я могу посвятить немного изучения этому проекту. Во-вторых, я хочу, чтобы кто-то помог мне - и в то же время выступил в роли телохранителя. И кого-нибудь, пожалуйста, с немного большим кругом интересов, чем мой нынешний сторожевой пес. Я бы предложил Мету на эту работу".
   "Мета?" Керк был удивлен. "Она космический пилот и оператор защитного экрана, какая польза от нее может быть в таком проекте?"
   "Самый хороший из возможных. У нее есть опыт работы в других мирах, и она может изменить свою точку зрения - по крайней мере, немного. И она должна знать об этой планете столько же, сколько любой другой образованный взрослый, и может ответить на любые мои вопросы". Джейсон улыбнулся. "Кроме того, она привлекательная девушка, чье общество мне нравится".
   Керк хмыкнул. "Мне было интересно, не удосужитесь ли вы упомянуть последнюю причину. Остальные имеют смысл, так что я не собираюсь спорить. Я найду ей замену и пришлю сюда Мету. Есть много запечатанных зданий, которые вы можете использовать.
   Поговорив с одним из помощников из приемной, Керк сделал несколько звонков на экран. Правильные приказы были отданы быстро. Джейсон с интересом наблюдал за всем этим.
   - Прошу прощения за вопрос, - наконец сказал он. - Но ты диктатор этой планеты? Вы просто щелкаете пальцами, и они все прыгают".
   - Полагаю, так оно и выглядит, - признал Керк. - Но это всего лишь иллюзия. На Пирре никто не командует полностью, и нет ничего похожего на демократическую систему. В конце концов, наша общая численность населения примерно равна армейской дивизии. Каждый занимается той работой, для которой он лучше всего подходит. Различные виды деятельности разделены на отделы, возглавляемые наиболее квалифицированным лицом. Я руковожу координацией и снабжением, это самая свободная категория. Мы заполняем пробелы между отделами и занимаемся закупками за пределами планеты".
   Затем вошла Мета и поговорила с Керком. Она полностью игнорировала присутствие Джейсона. "Я почувствовала облегчение и меня отправили сюда", - сказала она. "Что это? Изменения в расписании рейсов?"
   - Можно так это назвать, - сказал Керк. "На данный момент вы уволены со всех ваших старых заданий и переведены в новый отдел: Исследовательский отдел. Вон тот усталый парень - начальник вашего отдела.
   - Чувство юмора, - сказал Джейсон. "Единственный коренной житель Пирра. Поздравляю, у планеты еще есть надежда".
   Мета перевела взгляд между ними. "Я не понимаю. Я не могу в это поверить. Я имею в виду новый отдел - почему?
   - Мне очень жаль, - сказал Керк. "Я не хотел быть жестоким. Я подумал, что, может быть, вы почувствуете себя спокойнее. То, что я сказал, было правдой. У Джейсона есть способ - или может быть способ - быть очень ценным для Пирра. Ты поможешь ему?
   К Мете вернулось самообладание. И немного гнева. "Должен ли я? Это приказ? Ты же знаешь, у меня есть работа. Я уверен, вы поймете, что это важнее, чем то, что может представить себе человек с другой планеты . Он действительно не может понять...
   "Да. Это приказ. Щелчок вернулся в голосе Керка. Мета покраснела от этого тона.
   "Возможно, я могу объяснить, - вмешался Джейсон. - В конце концов, все это - моя идея. Но сначала я хотел бы вашего сотрудничества. Вытащишь обойму из пистолета и отдашь ее Керку?
   Мета выглядела испуганной, но Керк торжественно кивнул. - Всего на несколько минут, Мета. У меня есть пистолет, так что здесь ты будешь в безопасности. Мне кажется, я знаю, что имеет в виду Джейсон, и, исходя из личного опыта, боюсь, что он прав".
   Неохотно Мета передала обойму и сняла заряд в патроннике. Только тогда Джейсон объяснил.
   - У меня есть теория о жизни на Пирре, и, боюсь, мне придется разрушить некоторые иллюзии, когда я объясню ее. Для начала нужно признать тот факт, что ваш народ медленно проигрывает здесь войну и в конце концов будет уничтожен...
   Прежде чем он произнес половину фразы, пистолет Меты был направлен ему между глаз, и она резко нажала на спусковой крючок. В ее выражении были только ненависть и отвращение. Керк взял ее за плечи и усадил в свое кресло, прежде чем случилось что-то худшее. Потребовалось некоторое время, прежде чем она смогла достаточно успокоиться, чтобы прислушаться к словам Джейсона. Нелегко разрушить тщательно выстроенную ложь всей жизни. Только тот факт, что она видела что-то из других миров, позволял ей вообще слушать.
   Свет неразумия все еще светился в ее глазах, когда он закончил рассказывать ей о том, что обсуждал с Керком. Она сидела напряженно, прижимаясь к рукам Керка, словно только они удерживали ее от прыжка на Джейсона.
   "Возможно, это слишком много, чтобы усвоить за один присест", - сказал Джейсон. - Итак, давайте скажем проще. Я верю, что мы можем найти причину этой безжалостной ненависти к людям. Возможно, мы не так пахнем. Может быть, я найду эссенцию раздавленных пирранских жуков, которая сделает нас невосприимчивыми, если мы втираем ее. Пока не знаю. Но какими бы ни были результаты, мы должны провести расследование. Керк согласен со мной в этом.
   Мета посмотрела на Керка, и тот согласно кивнул. Ее плечи поникли от внезапного поражения. Она прошептала слова.
   - Я... не могу сказать, что согласен или даже понимаю все, что ты сказал. Но я помогу тебе. Если Керк считает, что это правильно.
   - Да, - сказал он. "Теперь ты хочешь вернуть обойму для своего пистолета? Не планируете больше стрелять в Джейсона?
   - Это было глупо с моей стороны, - холодно сказала она, перезаряжая пистолет. "Мне не нужен пистолет. Если бы мне пришлось убить его, я бы сделал это голыми руками".
   - Я тоже тебя люблю, - улыбнулся ей Джейсон. - Ты готов идти прямо сейчас?
   "Конечно." Она уложила пушистый локон волос на место. - Сначала мы найдем место, где ты сможешь остановиться. Я позабочусь об этом. После этого работа нового отдела зависит от вас".
   Икс
   В одном из компьютерных корпусов были пустые комнаты. Они были полностью запечатаны, чтобы не допустить проникновения бродячих животных в тонкое оборудование. Пока Мета проверяла постельное белье в магазинах, Джейсон мучительно перетаскивал письменный стол, стол и стулья из соседнего пустого офиса. Когда она вернулась с надувной кроватью, он тут же опустился на нее с благодарным вздохом. Ее губы немного скривились от его очевидной слабости.
   "Привыкайте к виду", - сказал он. "Я намерен выполнять как можно больше работы, сохраняя при этом горизонтальное положение. Ты будешь моей сильной правой рукой. А сейчас, Правая Рука, я бы хотел, чтобы ты напугал меня чем-нибудь поесть. Я также намерен есть большую часть своей еды в ранее упомянутом состоянии лежа".
   Фыркнув от отвращения, Мета затопала. Пока ее не было, Джейсон задумчиво пожевал кончик стилуса, а затем сделал несколько аккуратных заметок.
   Покончив с почти безвкусной едой, он начал поиски.
   "Мета, где я могу найти исторические записи Пирра?"
   - Я никогда ни о ком не слышал... я действительно не знаю.
   "Но что-то должно быть где- то ", - настаивал он. "Даже если ваша современная культура посвящает все свое время и энергию выживанию, вы можете быть уверены, что так было не всегда. Все время, пока он развивался, люди вели записи, делали пометки. Теперь, где мы смотрим? У вас здесь есть библиотека?
   - Конечно, - сказала она. "У нас отличная техническая библиотека. Но я уверен, что ничего подобного там не было бы " .
   Стараясь не застонать, Джейсон встал. "Позвольте мне судить об этом. Просто прокладывай путь".
   * * * *
   Работа библиотеки была полностью автоматизирована. Прогнозируемый индекс давал номер вызова для любого текста, с которым нужно было ознакомиться. Лента была доставлена в пункт обвинения через тридцать секунд после того, как номер был пробит. Возвращенные ленты сбрасывались через бункер и автоматически перезаправлялись. Механизм работал четко.
   - Замечательно, - сказал Джейсон, отодвигаясь от указателя. "Дань технологической изобретательности. Только в нем нет ничего ценного для нас. Просто стопки учебников.
   "Что еще должно быть в библиотеке?" Мета казалась искренне озадаченной.
   Джейсон начал было объяснять, но передумал. "Позже мы займемся этим", - сказал он. "Много позже. Теперь нам нужно найти зацепку. Возможно ли, что есть какие-то кассеты или даже печатные книги, которые не прошиты через эту машину?
   - Кажется маловероятным, но мы могли бы спросить Поли. Он живет где-то здесь и заведует библиотекой - подшивает новые книги и следит за оборудованием.
   Единственная дверь в заднюю часть здания была заперта, и никакие удары не могли разбудить смотрителя.
   - Если он жив, это должно сработать, - сказал Джейсон. Он нажал аварийную кнопку на панели управления. Это произвело желаемый эффект. Через пять минут дверь открылась, и Поли протиснулся через нее.
   Обычно смерть на Пирре наступала быстро. Если раны замедляли человека, то вечно готовые силы разрушения быстро заканчивали дело. Поли был исключением из этого правила. Что бы ни напало на него изначально, оно хорошо поработало. Большая часть нижней части его лица исчезла. Его левая рука была согнута и бесполезна. Повреждение его тела и ног лишило его возможности спотыкаться с одного места на другое.
   Тем не менее, у него все еще была одна здоровая рука, а также зрение. Он мог бы работать в библиотеке и сменить полностью здорового мужчину. Сколько времени он таскал бесполезную оболочку тела по зданию, никто не знал. Несмотря на боль, наполнявшую его покрасневшие влажные глаза, он остался жив. Насколько Джейсон видел, он стареет, старше любого другого пирранца. Он пошатнулся вперед и выключил будильник, который его позвал.
   Когда Джейсон начал объяснять, старик не обратил на это внимания. Только после того, как библиотекарь вытащил из его одежды слуховой аппарат, Джейсон понял, что он тоже глухой. Джейсон снова объяснил, что он искал. Поли кивнул и распечатал свой ответ на планшете.
   много старых книг - в кладовых внизу
   Большую часть здания занимал робот для хранения и сортировки документов. Они медленно двигались через ряды машин, следуя за покалеченным библиотекарем к зарешеченной двери в задней части. Он указал на это. Пока Джейсон и Мета боролись за то, чтобы открыть застарелые решетки, он написал еще одну записку на своем планшете.
   не вскрывали много лет, крысы
   Пистолеты Джейсона и Меты рефлекторно появились в их руках, когда они прочитали сообщение. Джейсон закончил открывать дверь сам. Двое коренных пиррян стояли лицом к открывающейся щели. Хорошо они сделали. Джейсон никогда не смог бы справиться с тем, что пришло через эту дверь.
   Он даже не открыл его для себя. Их звуки у двери, должно быть, привлекли всех паразитов в нижней части здания. Джейсон откинул последний засов и начал дергать за ручку, когда дверь распахнулась с другой стороны.
   * * * *
   Откройте врата в ад и посмотрите, что выйдет. Мета и Поли стояли плечом к плечу, стреляя в отвратительную массу, бурлившую за дверью. Джейсон прыгнул в сторону и схватил случайное животное, которое попадалось ему на пути. Разрушение, казалось, длилось вечно.
   Прошли долгие минуты, прежде чем последний когтистый зверь бросился в атаку. Мета и Поли с надеждой ждали продолжения, они были счастливы, что у них есть возможность разрушить мир. Джейсону стало немного не по себе после безмолвной свирепой атаки. Свирепость, которую отражали пирранцы. Он увидел царапину на лице Меты, где ее поймал один из зверей. Она, казалось, не обращала на это внимания.
   Вытащив свою аптечку, Джейсон обошел кучу тел. Что-то шевельнулось посреди них, и в него врезался сокрушительный выстрел. Затем он подошел к девушке и приставил зонды анализатора к царапине. Машина щелкнула, и Мета подпрыгнула, когда игла с антитоксином вонзилась вниз. Она впервые поняла, что делает Джейсон.
   - Спасибо, - сказала она.
   У Поли была мощная лампа на батарейках, и, по негласному соглашению, Джейсон нес ее. Несмотря на то, что он был калекой, старик все еще оставался пирранцем, когда дело доходило до обращения с оружием. Они медленно спускались по заваленной мусором лестнице.
   - Какая вонь, - скривился Джейсон.
   У подножия лестницы они огляделись. Когда-то там были книги и записи. Их систематически жевали, ели и уничтожали на протяжении десятилетий.
   - Мне нравится, как бережно ты относишься к своим старым книгам, - с отвращением сказал Джейсон.
   - Они могли бы не иметь значения, - холодно сказала Мета, - иначе они были бы правильно подшиты в библиотеке наверху.
   Джейсон мрачно бродил по комнатам. Ничего ценного не осталось. Фрагменты и обрывки письменности и печати. Никогда не бывает достаточно в одном месте, чтобы собирать. Носком бронированного ботинка он сердито пнул груду обломков, готовый отказаться от поисков. Под грязью блестел ржавый металл.
   "Держи это!" Он дал свет Мете и начал расчищать обломки. Была обнаружена плоская металлическая коробка со встроенным замком.
   "Почему это бревенчатый ящик!" - удивилась Мета.
   - Я так и думал, - сказал Джейсон.
   XI
   Запечатав подвал, они отнесли коробку обратно в новый офис Джейсона. Только после опрыскивания обеззараживающим средством внимательно осмотрели. Мета выбрала выгравированные буквы на крышке.
   "ST POLLUX VICTORY - это, должно быть, имя космонавта, от которого пришел этот журнал. Но я не узнаю класс или что там за инициалы ST .
   "Звездный транспорт", - сказал ей Джейсон, пробуя механизм замка. - Я слышал о них, но никогда не видел. Они были построены во время последней волны галактической экспансии. На самом деле это не что иное, как гигантские металлические контейнеры, собранные в космосе. После того, как они будут загружены людьми, оборудованием и припасами, их отбуксируют к любой выбранной планетарной системе. Те же самые буксиры и однозарядные ракеты затормозят ST перед посадкой. Тогда оставьте их там. Корпус был готовым источником металла, и колонисты могли прямо сейчас начать строить свой новый мир. И они были большими . Все они вмещали не менее пятидесяти тысяч человек..."
   Только после того, как он это сказал, он осознал значение своих слов. Смертельный взгляд Меты довел его до конца. Теперь на Пирре было меньше людей, чем в первоначальном поселении.
   А человеческая популяция без жесткого контроля над рождаемостью обычно увеличивалась в геометрической прогрессии. Джейсон ДинАльт внезапно вспомнил зудящий палец Меты на спусковом крючке.
   - Но мы не можем точно сказать, сколько людей было на борту этого, - поспешно сказал он. - Или даже если это вахтенный журнал корабля, заселившего Пирра. Можете ли вы найти что-нибудь, чтобы открыть это? Замок разъеден до единого куска.
   Мета выместила свой гнев на коробке. Ее пальцам удалось пробить щель между крышкой и дном. Она дернулась. Ржавый металл визжал и рвался. Крышка оторвалась у нее в руках, и тяжелая книга с глухим стуком упала на стол.
   Легенда на обложке развеяла все сомнения.
   ЛОГ СВЯТОГО ПОЛУКСА ПОБЕДЫ. ВНЕШНЯЯ СВЯЗЬ - СЕТАНИ С ПИРРОМ. 55 000 ПОСЕЛЕНЦЕВ НА БОРТУ.
   Мета не могла сейчас спорить. Она стояла позади Джейсона, крепко сжав кулаки, и читала через его плечо, пока он перелистывал ломкие пожелтевшие страницы. Он быстро пропустил вступительную часть, посвященную подготовке к отплытию и отплытию. Только когда он добрался до самой площадки, он начал медленно читать. Влияние древних слов обрушилось на него.
   - Вот оно, - крикнул Джейсон. "Доказательство того, что мы на правильном пути. Даже вам придется это признать. Прочтите прямо здесь".
   ...Второй день после отплытия буксиров, теперь мы полностью предоставлены сами себе. Поселенцы до сих пор не привыкли к этой планете, хотя у нас каждый вечер проходят ознакомительные беседы. Как и агенты по морали, которые у меня работают по двадцать часов в сутки. Я полагаю, что действительно не могу винить людей, все они жили в подземельях Сетани, и я сомневаюсь, что они видели солнце хотя бы раз в году. На этой планете погода мстительная, хуже, чем что-либо, что я видел на сотне других планет. Был ли я не прав на начальных этапах планирования, не настаивая на поселенцах из одного из аграрных миров? Люди, которые могли справиться с на открытом воздухе.
   Эти городские сетанцы боятся выходить под дождь. Но, конечно, они полностью адаптировались к своей родной силе тяжести в 1,5, так что две гравитации здесь их не сильно беспокоят. Это был фактор, который определил нас. В любом случае - слишком поздно, чтобы что-то с этим делать. Или о бесконечном цикле дождя, снега, града, ураганов и тому подобного. Ответ будет заключаться в том, чтобы запустить шахты, продавать металлы и строить полностью закрытые города.
   Единственное, что на этой заброшенной планете не против нас, это животные. Сначала было несколько крупных хищников, но охранники быстро с ними справились. Остальная дикая жизнь оставляет нас в покое. Рад этому! Они боролись за существование так долго, что я никогда не видел более смертоносной коллекции. Даже маленькие грызуны размером с человеческую ладонь бронированы как танки...
   - Я не верю ни единому слову, - вмешалась Мета. - Это не может быть Пиррус, о котором он пишет... - Ее слова стихли, когда Джейсон молча указал на заголовок на обложке.
   Он продолжал просматривать страницы, быстро перелистывая их. Его внимание привлекла фраза, и он остановился. Прижав палец к месту, он прочитал вслух.
   "...А неприятности копятся. Во-первых, Хар Пало со своей теорией о том, что вулканизм находится так близко к поверхности, что земля сохраняет тепло и урожай растет так хорошо. Даже если он прав - что мы можем сделать? Мы должны быть самостоятельными, если хотим выжить. А теперь другое дело. Похоже, что лесной пожар прогнал нам много новых видов. Животные, насекомые и даже птицы нападали на людей. (Примечание для Хара: проверьте, может ли сезонная миграция объяснить нападения.) От ран и отравлений погибло четырнадцать человек. Нам придется постоянно следить за соблюдением правил для лосьона от насекомых. И я полагаю, постройте какую-нибудь оборону по периметру, чтобы не пустить в лагерь крупных тварей.
   - Это начало, - сказал Джейсон. "По крайней мере, теперь мы осознаем истинный характер битвы, в которой мы участвуем. С Пиррусом не легче справиться и формы жизни не становятся менее опасными от того, что они когда-то были лучше расположены к человечеству. Все это указывает путь. Что-то взяло мирные формы жизни, встряхнуло их и превратило эту планету в одну большую смертельную ловушку для человечества. Это то , что я хочу раскрыть".
   XII
   Дальнейшее чтение журнала не дало новых доказательств. Было намного больше информации о ранней жизни животных и растений и о том, насколько они были смертоносны, а также о первых средствах защиты от них. Интересен исторически, но бесполезен в противодействии угрозе. Капитан, по-видимому, никогда не думал, что формы жизни на Пирре изменяются, вместо этого полагая, что обнаруживаются опасные звери. Он так и не дожил до того, чтобы передумать. Последняя запись в журнале, менее чем через два месяца после первой атаки, была очень короткой. И другим почерком.
   Капитан Курковски умер сегодня от отравления после укуса насекомого. Его смерть очень оплакивают.
   "Почему" планетарного отталкивания еще предстояло раскрыть.
   - Керк должен увидеть эту книгу, - сказал Джейсон. "Он должен иметь некоторое представление о достигнутом прогрессе. Мы можем воспользоваться транспортом или дойти до мэрии пешком?"
   - Ходить, конечно, - сказала Мета.
   - Тогда принеси книгу. В два G мне очень трудно быть джентльменом и нести посылки".
   Они только что вошли в приемную Керка, когда с экрана телефона раздался пронзительный крик. Джейсону потребовалось мгновение, чтобы понять, что это был механический сигнал, а не человеческий голос.
   "Что это?" он спросил.
   Керк ворвался в дверь и направился к выходу с улицы. Все остальные в офисе шли тем же путем. Мета выглядела сбитой с толку, наклоняясь к двери, затем оглядываясь на Джейсона.
   "Что это значит? Ты не можешь мне сказать? Он потряс ее руку.
   "Секторная тревога. Крупный прорыв какой-то по периметру. Ответить должны все, кроме других охранников периметра.
   - Ну, тогда иди, - сказал он. "Не беспокойтесь обо мне. Я буду в порядке.
   Его слова подействовали как спусковой крючок. Пистолет Меты был в ее руке, и она ушла прежде, чем он закончил говорить. Джейсон устало сел в пустынном кабинете.
   Неестественная тишина в здании начала действовать ему на нервы. Он пододвинул свой стул к экрану телефона и включил его, чтобы принять . Экран взорвался цветом и звуком. Сначала Джейсон вообще ничего не понимал. Просто беспорядочная смесь лиц и голосов. Это был многоканальный набор, предназначенный для использования в военных целях. На экране одновременно отображалось несколько изображений, ряды голов или туманный фон, где пользователь покинул поле зрения. Многие головы говорили одновременно, и лепет их голосов не имел никакого смысла.
   Изучив элементы управления и проведя несколько экспериментов, Джейсон начал понимать принцип работы. Хотя все станции постоянно были на экране, их аудиоканалы можно было контролировать. Таким образом, две, три или более станций могут быть соединены вместе. Они будут поддерживать круговую связь друг с другом, но никогда не будут терять связь с другими станциями.
   Идентификация между голосом и звуком была автоматической. Всякий раз, когда одно из изображенных изображений говорило, оно светилось красным. Методом проб и ошибок Джейсон настроил звук нужных ему станций и попытался проследить ход атаки.
   Он очень быстро понял, что это что-то из ряда вон выходящее. Каким-то образом никто не дал понять, часть периметра была прорвана и пришлось ставить аварийную защиту, чтобы его загерметизировать. Керк, казалось, был главным, по крайней мере, он был единственным, у кого был блокирующий передатчик. Он использовал его для общих команд. Множество крошечных изображений исчезло, и поверх них появилось его лицо, заполнившее весь экран.
   - Все станции периметра отправляют двадцать пять процентов вашего состава в Двенадцатую зону.
   Маленькие изображения снова появились, и болтовня усилилась, красные огни переливались от лица к лицу.
   "...Покиньте первый этаж, кислотные бомбы не достанут".
   - Если мы удержимся, мы будем отрезаны, но выступ на западном фланге позади нас. Запросить поддержку".
   "НЕ МЕРВВ... ЭТО БЕСПОЛЕЗНО!"
   "...И баков с напалмом почти не осталось. Заказы?
   "Грузовик еще там, отнеси его на склад снабжения, найдешь замену..."
   * * * *
   Из сумбура болтовни только два последних фрагмента имели какой-то смысл. Джейсон заметил таблички внизу, когда вошел. Первые два этажа здания под ним были забиты военными припасами. Это был его шанс вступить в бой.
   Просто сидеть и смотреть было неприятно. Особенно, когда это была безвыходная ситуация. Он не переоценивал свою ценность, но был уверен, что всегда найдется место для другого пистолета.
   К тому времени, когда он выполз на улицу, перед погрузочной площадкой врезался турбогрузовик. Два пирранца катали бочки с напалмом, беззаботно пренебрегая собственной безопасностью. Джейсон не осмелился войти в этот водоворот катящегося металла. Он обнаружил, что может быть полезен, устанавливая тяжелые бочки на место на грузовике, пока другие их закатывают. Они приняли его помощь без подтверждения.
   Это была изнурительная, потная работа - перетаскивание свинцовых бочек на место, несмотря на сильную гравитацию. Через минуту Джейсон пробирался наощупь сквозь красную дымку бьющейся крови. Он понял, что дело сделано, только когда грузовик внезапно рванулся вперед, и его швырнуло на пол. Он лежал, его грудь вздымалась. Пока водитель швырял тяжелую машину вперед, все, что Джейсон мог делать, это подпрыгивать на дне. Он мог видеть достаточно хорошо, но все еще задыхался, когда они затормозили в зоне боевых действий.
   Для Джейсона это была сцена невероятного замешательства. Оружейная стрельба, пламя, мужчины и женщины бегут со всех сторон. Бочки с напалмом разгрузили без его помощи, а грузовик скрылся за добавкой. Джейсон прислонился к стене полуразрушенного здания и попытался сориентироваться. Это было невозможно. Мелких животных, казалось, было великое множество: он убил двоих, напавших на него. Кроме этого, он не мог определить природу битвы.
   Пирранец с загорелым лицом, белым от боли и напряжения, споткнулся. Его правая рука, мокрая от сырой плоти и стекающей крови, безвольно висела на боку. Он был покрыт свеженанесенной хирургической пеной. В левой руке он держал пистолет, из которого свисал обрывок контрольного троса. Джейсон подумал, что мужчина искал медицинскую помощь. Он не мог ошибаться больше.
   Сжав пистолет в зубах, пирранец здоровой рукой схватил бочку с напалмом и швырнул ее на бок. Затем, снова с ружьем в руке, он начал катить барабан по земле ногами. Это была медленная, громоздкая работа, но он все еще был в борьбе.
   Джейсон протиснулся сквозь спешащую толпу и склонился над барабаном. "Позвольте мне сделать это", - сказал он. - Ты можешь прикрыть нас обоих своим пистолетом.
   Мужчина вытер пот с глаз тыльной стороной руки и моргнул, глядя на Джейсона. Казалось, он узнал его. Когда он улыбался, это была гримаса боли, лишенная юмора. "Сделай это. Я все еще могу стрелять. Два получеловека - может быть, мы равняемся одному целому. Джейсон слишком старался, чтобы даже заметить оскорбление.
   * * * *
   Взрыв взорвал сырую яму на улице впереди. Два человека были на дне, копая его еще глубже лопатами. Все это казалось бессмысленным. Как только Джейсон и раненый свернули барабан, землекопы выскочили из раскопа и начали стрелять в его глубину. Одна из них повернулась, молодая девушка, едва достигшая подросткового возраста.
   "Слава Периметру!" она дышала. "Они нашли напалм. Один из новых ужасов прорывается к Тринадцатой, мы только что нашли его. Пока она говорила, она повернула бочку, выбила пробку и начала выливать содержимое гелида в отверстие. Когда половина его вылилась, она пнула сам барабан. Ее спутник вытащил из-за пояса сигнальную ракету, зажег ее и бросил вслед за барабаном.
   "Быстро возвращайся. Они не любят жару, - сказал он.
   Это было очень мягко сказано. Напалм загорелся, к небу поднялись языки пламени и клубящийся жирный дым. Земля под ногами Джейсона шевелилась и шевелилась. Что -то черное и длинное зашевелилось в центре пламени, а затем выгнулось в небо над их головами. Среди палящего зноя он все еще двигался чуждыми, трясущимися движениями. Он был огромен, не менее двух метров в толщину, и без указания его длины. Пламя ничуть его не остановило, только раздражало.
   Джейсон имел некоторое представление о длине этой штуковины, поскольку улица трескалась и прогибалась на пятьдесят метров с каждой стороны ямы. Огромные петли существа начали появляться из-под земли. Он выстрелил из пистолета, как и остальные. Не то, чтобы это, казалось, имело какой-либо эффект. Появлялось все больше и больше людей, вооруженных разнообразным оружием. Наиболее эффективными казались огнеметы и гранаты.
   " Очистите область... мы собираемся насытить ее. Отступать. "
   Голос был таким громким, что у Джейсона трясло ухо. Он повернулся и узнал Керка, который прибыл с грузовиками с оборудованием. На спине у него был мощный динамик, микрофон висел перед губами. Его усиленный голос вызвал мгновенную реакцию толпы. Они начали двигаться.
   Джейсон все еще сомневался, что делать. Очистить территорию? Но какой район? Он направился к Керку, прежде чем понял, что остальные пирранцы идут в противоположном направлении. Даже под двумя гравитациями они двигались .
   У Джейсона было неприкрытое ощущение, что он один на сцене. Он был в центре улицы, а остальные исчезли. Никого не осталось. Кроме раненого, которому помог Джейсон. Он, спотыкаясь, направился к Джейсону, махая здоровой рукой. Джейсон не мог понять, что он сказал. Керк снова выкрикивал приказы из одного из грузовиков. Они тоже начали двигаться. Срочность поразила меня, и Джейсон побежал.
   Было слишком поздно. Со всех сторон земля прогибалась, трескалась, когда новые петли подземной штуки пробивались к свету. Безопасность впереди. Только перед ним возвышалась серая, покрытая коркой грязи арка.
   * * * *
   Есть секунды, которые кажутся вечностью. Момент субъективного времени, которое схвачено и растянуто до бесконечности. Это был один из таких моментов. Джейсон стоял, замерев. Даже дым в небе висел неподвижно. Перед ним была высоченная петля инопланетной жизни, каждая деталь была пронзительно ясной.
   Толстый, как человек, ребристый и серый, как старая кора. Отовсюду торчали щупальца, бледные и извивающиеся, медленно извивающиеся змеиной жизнью. В форме растения, но с движениями животного. И трескается, раскалывается. Это было худшим.
   Появились швы и отверстия. Расколотые, зияющие рты, изрыгавшие стаю бледных животных. Джейсон слышал их вопли, пронзительные, но отдаленные. Он увидел игольчатые зубы на их челюстях.
   Паралич неизвестности удерживал его там. Он должен был умереть. Керк гремел на него через громкоговоритель, другие стреляли в атакующее существо. Джейсон ничего не знал.
   Затем его рвануло вперед, толкнув твердым как камень плечом. Раненый все еще был там, пытаясь вывести Джейсона. Сжав пистолет в пасти, он здоровой рукой потащил Джейсона за собой. К существу. Остальные перестали стрелять. Они видели его план, и он был хорош.
   Петля существа выгнулась в воздух, оставив отверстие между его телом и землей. Раненый пирранец встал на ноги и напряг мышцы. Одной рукой, одним ударом, он поднял Джейсона с земли и швырнул его под живую арку. Движущиеся щупальца опалили его лицо огнём, а затем он вылетел, катаясь по земле снова и снова. Раненый пирранец прыгнул за ним.
   Было слишком поздно. У одного человека был шанс выбраться. Пирранец мог бы сделать это легко - вместо этого он первым толкнул Джейсона. Существо почувствовало движение, когда Джейсон коснулся его усиков. Он упал и подхватил раненого под своим весом. Он исчез из поля зрения, когда вокруг него обвились щупальца, а вокруг роились животные. Его спусковой крючок, должно быть, перешел в полностью автоматический режим, потому что пистолет продолжал стрелять еще долгое время после того, как он должен был быть мертв.
   Джейсон пополз. Некоторые из клыкастых зверей побежали к нему, но были застрелены. Он ничего не знал об этом. Затем грубые руки схватили его и потянули вперед. Он врезался в борт грузовика, и прямо перед ним оказалось лицо Керка, раскрасневшееся и злое. Один из гигантских кулаков сомкнулся на передней части одежды Джейсона, и его оторвало от земли, тряся, как обмякший мешок с тряпьем. Он не протестовал, да и не мог бы, даже если бы Керк убил его.
   Когда его бросило на землю, кто-то поднял его и затолкал в кузов грузовика. Он не потерял сознание, когда грузовик отскочил, но двигаться не мог. Через мгновение усталость уйдет, и он сядет. Вот и все, чем он был, просто немного устал. Даже когда он подумал об этом, он потерял сознание.
   XIII
   - Как в старые добрые времена, - сказал Джейсон, когда Брукко вошел в комнату с подносом с едой. Не говоря ни слова, Брукко уложил Джейсона и раненых на другие кровати и ушел. - Спасибо, - позвал Джейсон вслед его удаляющейся спине.
   Шутка, легкая улыбка, как всегда. Конечно. Но даже когда он ухмылялся, а его губы сложились в шутку, Джейсон чувствовал их снаружи как фанеру. Что-то, намазанное собственной жизнью. Внутри он был оцепенел и неподвижен. Его тело напряглось, а глаза все еще смотрели, как эта арка чужой плоти опускается и душит однорукого пирранца миллионами горящих пальцев.
   Он чувствовал себя под аркой. В конце концов, разве раненый не занял его место? Он закончил есть, не понимая, что ел.
   С того самого утра, когда он пришел в сознание, все было так. Он знал, что должен был умереть там, на этой раздираемой боями улице. Его жизнь должна была быть уничтожена за то, что он ошибся, думая, что действительно может помочь сражающимся пиррянам. Вместо того, чтобы быть под ногами и в пути. Если бы не Джейсон, человека с раненой рукой доставили бы сюда, в безопасные здания переориентации. Он знал, что лежит на кровати того человека.
   Человек, который отдал свою жизнь за Джейсона.
   Человек, имени которого он даже не знал.
   В еде были наркотики, и они заставляли его спать. Лекарственные подушечки смачивали боль и раздражение от ожогов в тех местах, где щупальца опалили его лицо. Когда он проснулся во второй раз, его связь с реальностью была восстановлена.
   Человек умер, чтобы жить. Джейсон столкнулся с фактом. Он не мог восстановить ту жизнь, как бы сильно ни хотел. Что он мог сделать, так это оправдать смерть этого человека. Если можно сказать, что любая смерть того стоила... Он заставил себя отвлечься от этой дорожки.
   Джейсон знал, что он должен был сделать. Теперь его работа была еще важнее. Если бы он смог разгадать загадку этого смертоносного мира, он смог бы частично погасить свой долг.
   Когда он сел, у него закружилась голова, и он держался за край кровати, пока скорость не замедлилась. Остальные в комнате игнорировали его, пока он медленно и мучительно натягивал свою одежду. Брукко вошел, увидел, что он делает, и снова ушел, не сказав ни слова.
   Одевание заняло много времени, но, наконец, это было сделано. Когда Джейсон наконец вышел из комнаты, он обнаружил, что его ждет Керк.
   "Керк... Я хочу тебе сказать..."
   - Ничего мне не говори ! Гром голоса Керка отразился от потолка и стен. "Я говорю вам . Я скажу тебе один раз, и на этом все закончится. Ты не нужен на Пиррусе, Джейсон дин Альт, здесь не нужны ни ты, ни твои драгоценные внеземные планы. Однажды я позволил тебе убедить меня своим кривым языком. Помогал вам за счет более важной работы. Я должен был знать, каким будет результат твоей "логики". Теперь я видел. Вельф умер, чтобы ты мог жить. Он был вдвое лучше, чем ты когда-либо будешь".
   "Вельф? Это его имя?" - спотыкаясь, спросил Джейсон. - Я не знал...
   - Ты даже не знал. Губы Керка оторвались от зубов в гримасе отвращения. - Ты даже не знал его имени, а он умер, чтобы ты мог продолжать свое жалкое существование. Керк сплюнул, словно слова придали его речи мерзкий оттенок, и затопал к выходному шлюзу. Почти задним числом он повернулся к Джейсону.
   - Ты останешься здесь, в запечатанных зданиях, пока корабль не вернется через две недели. Тогда вы покинете эту планету и больше никогда не вернетесь. Если ты это сделаешь, я убью тебя мгновенно. С удовольствием." Он начал через замок.
   - Подожди, - крикнул Джейсон. "Нельзя так решать. Вы даже не видели доказательств, которые я обнаружил. Спроси Мету... Замок захлопнулся, и Керк исчез.
   * * * *
   Все это было слишком глупо. Злость начала заменять тщетное отчаяние мгновением ранее. С ним обращались как с безответственным ребенком, полностью игнорируя важность обнаружения им бревна.
   Джейсон повернулся и впервые увидел, что там стоит Брукко. "Ты это слышал?" - спросил его Джейсон.
   "Да. И я вполне согласен. Можете считать себя счастливчиком".
   "Счастливый!" Джейсон был злым сейчас. - Мне повезло, что с тобой обращаются как с идиотским ребенком, с презрением ко всему, что я делаю...
   - Я сказал, повезло, - отрезал Брукко. - Вельф был единственным выжившим сыном Керка. Керк возлагал на него большие надежды, тренировал его, чтобы он в конце концов занял его место. Он повернулся, чтобы уйти, но Джейсон позвал его вдогонку.
   "Ждать. Мне жаль Вельфа. Я не могу сожалеть, зная, что он был сыном Керка. Но, по крайней мере, это объясняет, почему Керк так быстро вышвырнул меня, а также доказательства, которые я обнаружил. Журнал корабля...
   - Я знаю, я видел это, - сказал Брукко. "Мета принесла это. Очень интересный исторический документ".
   - Это все, что вы можете в нем увидеть - исторический документ? Значение планетарных изменений ускользает от вас?
   - Это не ускользает от меня, - кратко ответил Брукко, - но я не вижу, чтобы это имело какое-либо значение сегодня. Прошлое неизменно, и мы должны бороться в настоящем. Этого достаточно, чтобы занять всю нашу энергию".
   Джейсон чувствовал себя слишком измотанным, чтобы продолжать спорить. Он столкнулся с той же каменной стеной, что и все пирранцы. Это была логика момента. Прошлое и будущее неизменны, непознаваемы - и неинтересны. - Как продвигается бой за периметр? - спросил он, желая сменить тему.
   "Законченный. Или, по крайней мере, на последних этапах", - почти воодушевился Брукко, показывая Джейсону несколько стереосистем атакующих. Он не заметил сдерживаемой дрожи Джейсона.
   "Это был один из самых серьезных прорывов за последние годы, но мы вовремя его поймали. Ненавижу думать, что случилось бы, если бы их не обнаружили еще несколько недель".
   "Что это за штуки?" - спросил Джейсон. - Гигантские змеи какие-то?
   - Не будь абсурдом, - фыркнул Брукко. Он постучал по стереосистеме ногтем большого пальца. "Корнеплоды. Это все. Сильно видоизмененный, но все же корни. Они вошли под барьер периметра, гораздо глубже, чем все, что у нас было раньше. Сами по себе они не представляют реальной угрозы, так как очень маломобильны. Умереть вскоре после пореза. Опасность исходила от их использования в качестве туннелей доступа. Им наскучили звериные бега, а два-три вида зверей живут внутри своего рода симбиозом.
   "Теперь мы знаем, что они из себя представляют, мы можем следить за ними. Опасность заключалась в том, что они могли полностью подорвать периметр и зайти сразу со всех сторон. Тогда мы мало что могли сделать".
   Край разрушения. Жизнь на краю вулкана. Пирряне получали удовольствие от любого дня, прошедшего без полного уничтожения. Казалось, нет никакого способа изменить их отношение. Джейсон позволил разговору умереть на этом. Он взял журнал " Полукс Виктори " из каюты Брукко и отнес его в свою комнату. Раненые пирряне проигнорировали его, когда он упал на кровать и открыл книгу на первой странице.
   Два дня он не выходил из своей квартиры. Раненые вскоре ушли, и комната осталась в его распоряжении. Страница за страницей он просматривал журнал, пока не узнал все подробности поселения Пирра. Его заметки и перекрестные ссылки накапливались. Он составил точную карту первоначального поселения, наложенную на современную. Они совершенно не совпадали.
   Это был тупик. Когда одна карта была наложена на другую, то, что он подозревал, было до боли ясно. Описания местности и физических особенностей в журнале были достаточно точными. Город, очевидно, был перемещен с момента первой высадки. Какие бы записи ни хранились, они останутся в библиотеке, а он исчерпал этот источник. Все остальное было бы оставлено и давно уничтожено.
   Дождь хлестал по толстому окну над его головой, внезапно освещенному вспышкой молнии. Невидимые вулканы снова заработали, сотрясая пол своим грохотом глубоко в земле.
   Тень поражения тяжело давила на Джейсона. Округляя плечи и темнея еще больше пасмурный день.
   XIV
   Джейсон провел один депрессивный день, лежа на своей койке и считая заклепки, заставляя себя смириться с поражением. Приказ Керка не покидать опечатанное здание полностью связал ему руки. Он чувствовал, что близок к ответу, но никогда его не получит.
   Один день поражения - это все, что он мог вынести. Отношение Керка было абсолютно эмоциональным, не сдерживаемым ни малейшим намеком на логику. Этот факт продолжал доводить до сознания, пока Джейсон больше не мог его игнорировать. Он рано научился не доверять эмоциональным рассуждениям. Он ни в малейшей степени не мог согласиться с Керком, а это означало, что он должен был использовать оставшиеся десять дней для решения проблемы. Если бы это означало неповиновение Керку, это все равно пришлось бы сделать.
   Он схватил блокнот с новым энтузиазмом. Его первые источники информации были израсходованы, но должны быть и другие. Пережевывая писец и прокалывая свой мозг, он медленно составил список других возможностей. Любая идея, какой бы дикой она ни была, отвергалась. Когда тарелка была заполнена, он вытирал дальние планы и невозможности, такие как сверка с историческими записями вне мира. Это была пирранская проблема, и ее нужно было решать на этой планете или не решать вовсе.
   Список сократился до двух возможных. Либо старые записи, записные книжки или дневники, которые могли быть у отдельных пиррян, либо устные истории, которые передавались из поколения в поколение из уст в уста. Первый вариант показался ему наиболее вероятным, и он тут же приступил к нему. Тщательно проверив аптечку и пистолет, он отправился к Брукко.
   "Что нового и смертоносного в мире с тех пор, как я ушел?" он спросил.
   Брукко уставился на него. - Выходить нельзя, Керк запретил.
   - Он поручил тебе охранять меня, чтобы следить, повинуюсь ли я? Голос Джейсона был тихим и холодным.
   Брукко потер челюсть и нахмурился, задумавшись. Наконец он просто пожал плечами. - Нет, я не охраняю вас - и мне не нужна эта работа. Насколько я знаю, это между вами и Керком, и так может и остаться. Уходи, когда захочешь. И тихонько убейте себя где-нибудь, чтобы раз и навсегда покончить с неприятностями, которые вы причиняете.
   - Я тоже тебя люблю, - сказал Джейсон. - А теперь расскажи мне о дикой природе.
   Единственной новой мутацией, с которой не позаботились обычные меры предосторожности, была ящерица грифельно-серого цвета, которая со смертельной точностью выплевывала нервно-паралитический яд. Смерть наступала за секунды, если слюна касалась любой голой кожи. За ящерицами нужно было следить и стрелять, прежде чем они окажутся в пределах досягаемости. Час подрыва ящериц в тренировочной камере научил его точной процедуре.
   * * * *
   Джейсон тихо покинул запечатанные здания, и никто не видел, как он ушел. Он пошел по карте до ближайшей казармы, устало шаркая ногами по пыльным улицам. Это был жаркий, тихий день, нарушаемый только грохотом издалека и случайным треском его ружья.
   В толстостенных барачных корпусах было прохладно, и он рухнул на скамейку, пока не высох пот и не перестало биться сердце. Затем он отправился в ближайшую комнату отдыха, чтобы начать поиски.
   Прежде чем это началось, оно было закончено. Ни у кого из пиррцев не было никаких старых артефактов, и вся эта идея показалась им очень забавной. После двадцатого отрицательного ответа Джейсон был готов признать поражение в этом направлении расследования. Встретить пиррянина со старыми документами было так же вероятно, как найти пачку дедовских писем в солдатском вещмешке.
   Это оставляло единственную возможность - словесные истории. Снова Джейсон допросил с тем же отсутствием результатов. Веселье для пиррян закончилось, и они начали рычать. Джейсон остановился, пока был еще целым. Комиссар подал ему еду со вкусом пластиковой пасты и древесной массы. Он быстро съел его, затем сел, размышляя над пустым подносом, не желая признавать очередной тупик. Кто мог дать ему ответы? Все люди, с которыми он разговаривал, были такими молодыми. У них не было ни интереса, ни терпения к рассказыванию историй. Это было хобби стариков, а на Пирре не было стариков.
   За одним исключением, о котором он знал, библиотекарем Поли. Это была возможность. Человек, который работал с записями и книгами, мог бы заинтересоваться некоторыми из более старых. Возможно, он даже помнит уничтоженные тома для чтения. Действительно, очень небольшое преимущество, но его нужно было использовать.
   Прогулка в библиотеку чуть не убила Джейсона. Проливные дожди портили опору, и в тусклом свете было трудно разглядеть, что грядет. Окунь подлетел достаточно близко, чтобы вырвать кусок плоти, прежде чем он успел взорвать его. От антитоксина у него закружилась голова, и он потерял немного крови, прежде чем успел перевязать рану. Он добрался до библиотеки, измученный и злой.
   Поли возился с внутренностями одной из каталожных машин. Он не остановился, пока Джейсон не похлопал его по плечу. Включив слуховой аппарат, пирранец тихо стоял, покалеченный и согбенный, ожидая, что Джейсон заговорит.
   "Есть ли у вас какие-нибудь старые бумаги или письма, которые вы сохранили для личного пользования?"
   Покачивание головой, нет .
   "А как насчет историй - знаете, о великих вещах, которые произошли в прошлом, которые кто-то мог рассказать вам, когда вы были молоды?" Отрицательный.
   Результаты отрицательные. На каждый вопрос Поли отвечал покачиванием головой, и очень скоро старик разозлился и указал на незаконченную работу.
   - Да, я знаю, что у тебя есть работа, - сказал Джейсон. - Но это важно. Поли сердито покачал головой и потянулся выключить слуховой аппарат. Джейсон нащупал вопрос, на который можно было бы получить более положительный ответ. Что-то не давало ему покоя, слово, которое он услышал и запомнил, чтобы исследовать позже. Что-то, что сказал Керк...
   "Вот и все!" Это было прямо здесь - на кончике его языка. - Секундочку, Поли, еще один вопрос. Что такое "грабер"? Вы когда-нибудь видели их или знаете, что они делают, или где их можно найти...
   Слова оборвались, когда Поли развернулся и ударил тыльной стороной здоровой руки по лицу Джейсона. Хотя мужчина был в возрасте и искалечен, удар чуть не сломал Джейсону челюсть, и он покатился по полу. Сквозь оцепенение он увидел, как Поли ковыляет к нему, издавая густые булькающие звуки из своего испорченного горла; то, что осталось от его лица, перекошено и работает от гнева.
   Это было не время для дипломатии. Двигаясь так быстро, как только мог, с высокой перегрузкой, шаркая ногами, Джейсон направился к запечатанной двери. В рукопашной схватке он не мог сравниться ни с одним пирранцем, молодым и маленьким или старым и калекой. Дверь со стуком открылась, когда он прошел, и едва закрылась перед лицом Поли.
   Снаружи дождь сменился снегом, и Джейсон устало брел по слякоти, потирая воспаленную челюсть и переворачивая единственный факт, который у него был. Граббер был ключом - но к чему? И у кого он осмелился запросить дополнительную информацию? Керк был человеком, с которым он разговаривал лучше всего, но не больше. Оставалась только Мета в качестве возможного источника. Он хотел увидеть ее сейчас же, но внезапная усталость охватила его. Ему потребовались все силы, чтобы вернуться к школьным зданиям.
   * * * *
   Утром он поел и рано ушел. Оставалась всего неделя. Торопиться было нельзя, и он выругался, волок свое удвоенное тело в центр назначения. Мета дежурила ночью по периметру и скоро должна вернуться в свою каюту. Он прошаркал туда и лежал на ее койке, когда она вошла.
   - Убирайся, - сказала она ровным голосом. - Или мне тебя вышвырнуть?
   - Терпение, пожалуйста, - сказал он, садясь. - Просто отдыхаю здесь, пока ты не вернешься. У меня есть один вопрос, и если вы ответите мне на него, я пойду и перестану вас беспокоить.
   "Что это?" - спросила она, нетерпеливо притопывая ногой. Но в ее голосе было и нотку любопытства. Джейсон тщательно подумал, прежде чем заговорить.
   "Теперь , пожалуйста , не стреляйте в меня. Вы знаете, что я инопланетянин с большим ртом, и вы слышали, как я говорю ужасные вещи, не пытаясь в меня выстрелить. Теперь у меня есть еще один. Не могли бы вы показать свое превосходство другим людям галактики, сдержав свой гнев и не превращая меня в составные атомы?
   Единственным ответом был стук ногой, поэтому он глубоко вздохнул и нырнул внутрь.
   "Что такое корчеватель?"
   Долгое время она была тихой, неподвижной. Потом с отвращением скривила губы. "Вы находите самые отвратительные темы".
   "Может быть, и так, - сказал он, - но это все равно не отвечает на мой вопрос".
   - Это... ну, о таких вещах люди просто не говорят.
   - Я знаю, - заверил он ее.
   "Ну, я не знаю ! Это самая отвратительная вещь в мире, и это все, что я хочу сказать. Говори с Кранноном, но не со мной. Она держала его за руку, пока говорила, и его наполовину потащили в холл. Дверь захлопнулась за ним, и он пробормотал себе под нос " женщина-рестлер ". Его гнев утих, когда он понял, что она дала ему подсказку вопреки своей воле. Следующий шаг, выяснить, кем или чем был Крэннон.
   В центре распределения был указан человек по имени Крэннон, а также номер его смены и место работы. Это было недалеко, и Джейсон шел туда. Большое кубическое здание без окон, с одним словом " еда " рядом с каждым из запечатанных входов. Небольшой вход, через который он прошел, представлял собой серию автоматических камер, в которых он проходил через ультразвук, ультрафиолет, спрей с антибиотиками, вращающиеся щетки и три заключительных полоскания. В конце концов его впустили, более влажного, но гораздо более чистого по сравнению с центральной зоной. Люди и роботы складывали ящики, и он попросил одного из мужчин показать Краннона. Мужчина холодно оглядел его с ног до головы и плюнул ему на ботинки, прежде чем ответить.
   Крэннон работал в большом складском отсеке в одиночку. Это был коренастый мужчина в заплатанном комбинезоне, на лице которого была лишь глубокая угрюмость. Когда Джейсон вошел, он перестал таскать тюки и сел на ближайший. Морщины недовольства прорезались на его лице и, казалось, становились глубже, пока Джейсон объяснял, чего он добивался. Ему тоже надоели все разговоры о древней истории Пирра, и он открыто зевнул. Когда Джейсон закончил, он снова зевнул и даже не стал ему отвечать.
   Джейсон подождал немного, затем спросил снова. - Я спросил, у тебя есть какие-нибудь старые книги, бумаги, записи или что-то в этом роде?
   "Ты выбрал того парня, которого нужно беспокоить, инопланетянин", - был его единственный ответ. - После разговора со мной у тебя не будет ничего, кроме неприятностей.
   "Почему это?" - спросил Джейсон.
   "Почему?" Впервые он был воодушевлен чем-то помимо горя. "Я скажу вам, почему! Я сделал одну ошибку, всего одну, и получил пожизненный срок. На всю жизнь - как бы вы этого хотели? Только я один, все время наедине с собой. Даже выполняя приказы корчевателей.
   Джейсон контролировал себя, стараясь не допустить восторга в своем голосе. "Грабберы? Что такое корчеватели?
   Грандиозность вопроса остановила Краннона, казалось невероятным, что может быть живой человек, который никогда не слышал о корчевателях. Счастье немного убрало мрак с его лица, когда он понял, что у него есть пленная аудитория, которая выслушает его проблемы.
   - Корчеватели - предатели, вот кто они. Предатели рода человеческого, и они должны быть уничтожены. Жизнь в джунглях. То, что они делают с животными...
   - Ты имеешь в виду, что они такие же люди... пирряне, как и ты? Джейсон вмешался.
   - Не то что я , мистер. Не повторяйте эту ошибку, если хотите жить дальше. Может быть, однажды я задремал на страже, поэтому застрял на этой работе. Это не значит, что они мне нравятся или нравятся. Они воняют, действительно воняют, и если бы не еда, которую мы получаем от них, завтра они все были бы мертвы. Это такая убийственная работа, в которую я действительно мог бы вложить свое сердце".
   "Если они снабжают вас едой, вы должны дать им что-то взамен?"
   "Торговые товары, бусы, ножи, обычные вещи. Снабжение отправляет их в картонных коробках, а я позабочусь о доставке".
   "Как?" - спросил Джейсон.
   "Бронеавтомобилем к месту доставки. Потом я вернусь позже, чтобы забрать еду, которую они оставили взамен".
   - Могу я пойти с вами на следующую доставку?
   Крэннон на минуту нахмурился над этой идеей. - Да, я полагаю, ничего страшного, если ты настолько глуп, что пришел. Вы можете помочь мне загрузить. Они сейчас между сборами урожая, так что следующая поездка будет через восемь дней...
   - Но это после того, как корабль уйдет - будет слишком поздно. Ты не можешь пойти раньше?
   - Не рассказывайте мне о своих проблемах, мистер, - проворчал Краннон, поднимаясь на ноги. - Вот когда я уйду, а дата для тебя не изменится.
   Джейсон понял, что за один сеанс вытянул из этого человека все, что было возможно. Он направился к двери, затем повернулся.
   - Одно дело, - спросил он. - А как же выглядят эти дикари - корчеватели?
   - Откуда мне знать, - отрезал Крэннон. "Я торгую с ними, я не занимаюсь с ними любовью. Если бы я когда-нибудь его увидел, я бы пристрелил его на месте". Он согнул пальцы, и его пистолет подпрыгивал в руке, когда он это говорил. Джейсон тихо вышел.
   Лежа на койке, отдыхая измученным гравитацией телом, он искал способ заставить Крэннона изменить дату доставки. Его миллионы кредитов ничего не стоили в этом мире без валюты. Если человека нельзя было убедить, его нужно было подкупить. С чем? Взгляд Джейсона коснулся шкафчика, где все еще висела его внеземная одежда, и у него появилась идея.
   Это было утро, прежде чем он смог вернуться на продовольственный склад, и на один день ближе к его крайнему сроку. Когда вошел Джейсон, Крэннон даже не оторвался от работы.
   "Вы хотите, чтобы это?" - спросил Джейсон, протягивая изгою плоский золотой футляр, инкрустированный одним крупным бриллиантом. Краннон хмыкнул и повертел его в руках.
   - Игрушка, - сказал он. "Для чего это?"
   "Ну, когда вы нажимаете эту кнопку, вы получаете свет". Через отверстие в верхней части появилось пламя. Краннон начал отдавать его обратно.
   "Зачем мне огонь? Вот, держи".
   - Подождите секунду, - сказал Джейсон, - это еще не все. Когда вы нажимаете на драгоценный камень в центре, один из них выходит". Черный шарик размером с его ноготь упал ему на ладонь. "Граната, сделанная из твердого ульранита. Просто сожмите его сильно и бросьте. Через три секунды он взорвется с достаточной силой, чтобы взорвать это здание".
   На этот раз Крэннон почти улыбнулся, когда потянулся за футляром. Разрушительное и смертоносное оружие для пирранца как конфетка. Пока он смотрел на это, Джейсон сделал свое предложение.
   - Чемодан и бомбы ваши, если вы перенесете дату следующей доставки на завтра - и позвольте мне пойти с вами.
   "Будь здесь в 05:00, - сказал Крэннон. "Мы уходим рано".
   XV
   Грузовик с грохотом подъехал к воротам периметра и остановился. Краннон помахал охранникам через переднее окно, затем закрыл его металлическим щитом. Когда ворота распахнулись, грузовик - на самом деле гигантский бронированный танк - медленно двинулся вперед. За первыми были вторые ворота, которые не открывались, пока внутренние не были закрыты. Джейсон посмотрел в перископ второго водителя, когда внешние ворота поднялись. Из проема вспыхнули автоматические огнеметы, отключившись только тогда, когда к ним подъехал грузовик. Ворота окружала выжженная местность, за которой начинались джунгли. Неосознанно Джейсон откинулся на спинку сиденья.
   Все растения и животные, которых он видел только образцы, существовали здесь в изобилии. Ветви и лозы, покрытые шипами, сплелись в сплошную циновку, сквозь которую кишела дикая жизнь. На них обрушилась ярость звука, по доспехам раздались удары и царапанье. Крэннон рассмеялся и замкнул выключатель, электризовавший внешнюю сеть. Царапины стихли, когда звери завершили цепь к заземленному корпусу.
   Это была медленная работа на пониженной передаче, продирающаяся сквозь джунгли. Краннон уткнулся лицом в маску перископа и молча боролся с управлением. С каждой милей движение становилось все лучше, пока он, наконец, не поднял перископ и не открыл оконную броню. Джунгли по-прежнему были густыми и смертоносными, но ничего похожего на местность сразу по периметру. Казалось, что большая часть смертоносной силы Пирра была сосредоточена в одной области вокруг поселения. Почему? - спрашивал себя Джейсон. Почему эта интенсивная и планетарная ненависть?
   Моторы заглохли, и Краннон встал, потягиваясь. - Мы здесь, - сказал он. "Давайте разгружаться".
   Вокруг грузовика была голая скала, округлый холм, выступавший из джунглей, слишком гладкий и крутой, чтобы за него могла зацепиться растительность. Крэннон открыл грузовые люки, и они вытолкнули ящики и ящики. Когда они закончили, Джейсон в изнеможении рухнул на кучу.
   - Возвращайтесь, мы уходим, - сказал Крэннон.
   - Ты, я остаюсь здесь.
   Краннон холодно посмотрел на него. - Садись в грузовик, или я убью тебя. Здесь никто не остается. Во-первых, вы не можете прожить и часа в одиночестве. Но хуже того, корчеватели доберутся до вас. Убить сразу, конечно, но это не важно. Но у вас есть оборудование, которое мы не можем отдать им в руки. Хочешь увидеть корчевателя с ружьем?
   Пока пирранец говорил, мысли Джейсона устремились вперед. Он надеялся, что Крэннон был так же туп, как и быстро реагировал.
   Джейсон посмотрел на деревья, позволил своему взгляду пройти сквозь толстые ветви. Хотя Крэннон все еще говорил, он автоматически ощущал внимание Джейсона. Когда глаза Джейсона расширились, и его пистолет прыгнул ему в руку, появился собственный пистолет Краннона, и он повернулся в том же направлении.
   - Там - наверху! - крикнул Джейсон и выстрелил в сплетение ветвей. Краннон тоже выстрелил. Как только он это сделал, Джейсон отлетел назад, свернувшись в клубок и покатившись по наклонной скале. Выстрелы заглушили звуки его движений, и, прежде чем Краннон успел повернуть назад, гравитация потащила его вниз по скале в густую листву. Разбивающиеся ветки шлепали его, но замедляли падение. Когда он перестал двигаться, он потерялся в путанице. Выстрелы Краннона прозвучали слишком поздно, чтобы попасть в него.
   Лежа там, усталый и весь в синяках, Джейсон слышал, как пирранцы проклинают его. Он потоптался на скале, сделал несколько выстрелов, но не стал влезать в деревья. Наконец он сдался и вернулся к грузовику. Мотор ожил, и гусеницы зазвенели и заскребли по скале обратно в джунгли. Послышался приглушенный грохот и треск, которые постепенно стихли.
   Потом Джейсон остался один.
   До этого момента он не осознавал, насколько одиноким он будет. Окруженный ничем, кроме смерти, грузовик уже скрылся из виду. Ему пришлось подавить непреодолимое желание бежать за ней. Что было сделано, то сделано.
   Это был долгий шанс, но это был единственный способ связаться с корчевателями. Они были дикарями, но все же произошли от людей. И они не пали так низко, чтобы остановить бартер с цивилизованными пиррянами. Он должен был связаться с ними, подружиться с ними. Узнайте, как им удавалось безопасно жить в этом сумасшедшем мире.
   Если бы существовал другой способ решить проблему, он бы им воспользовался; ему не нравилась роль замученного героя. Но Керк и его дедлайн вынудили его. Контакт должен был быть установлен быстро, и это был единственный способ.
   Неизвестно, где были дикари и как скоро они прибудут. Если бы лес не был слишком смертоносным, он мог бы спрятаться там, выбрав время, чтобы приблизиться к ним. Если они найдут его среди припасов, то могут проткнуть его на месте с типичным пирранским рефлексом.
   Осторожно подойдя к линии деревьев. Что-то шевельнулось на ветке, но исчезло, когда он приблизился. Ни одно из растений рядом с толстым деревом не выглядело ядовитым, поэтому он проскользнул за него. В поле зрения не было ничего смертельного, и это удивило его. Он позволил своему телу немного расслабиться, прислонившись к грубой коре.
   Что-то мягкое и удушливое упало ему на голову, тело схватило стальной хваткой. Чем больше он боролся, тем крепче оно сковывало его, пока кровь не загрохотала в ушах, а легкие не потребовали воздуха.
   Только когда он обмяк, давление уменьшилось. Его первая паника немного улеглась, когда он понял, что на него напало не животное. Он ничего не знал о корчевателях, но они были людьми, так что у него еще был шанс.
   Его руки и ноги были связаны, силовая кобура была сорвана с руки. Без него он чувствовал себя странно голым. Сильные руки снова схватили его, и он был подброшен в воздух и упал лицом вниз на что-то теплое и мягкое. Страх снова нахлынул, это было какое-то большое животное. И все пиррские животные были смертоносны.
   Когда животное тронулось с места, унося его, паника сменилась чувством нарастающего восторга. Корчевателям удалось заключить какое-то перемирие по крайней мере с одной формой животного мира. Он должен был узнать, как. Если бы он смог получить этот секрет - и вернуть его в город - это оправдало бы всю его работу и боль. Это могло бы даже оправдать смерть Вельфа, если бы вековую войну можно было замедлить или остановить.
   Тесно связанные конечности Джейсона поначалу ужасно болели, но после прекращения кровообращения онемели. Тряска ехала бесконечно, он не мог измерить время. Дождь промок насквозь, потом он почувствовал, как его одежда испаряется, когда выглянуло солнце.
   Поездка наконец закончилась. Его сняли со спины животного и бросили вниз. Его руки высвободились, когда кто-то ослабил путы. Возвратившееся кровообращение пропитало его болью, пока он лежал, пытаясь двигаться. Когда его руки, наконец, послушались его, он поднес их к лицу и сорвал покров, мешок с густым мехом. Свет ослеплял его, когда он вдыхал чистый воздух за вдохом.
   Моргая от яркого света, он огляделся. Он лежал на полу из грубых досок, заходящее солнце светило ему в глаза через вход в здание без дверей. Снаружи было вспаханное поле, простирающееся вниз по изгибу холма к краю джунглей. Внутри хижины было слишком темно, чтобы что-то разглядеть.
   Что-то заслонило свет в дверном проеме, высокая фигура, похожая на животное. При втором взгляде Джейсон понял, что это мужчина с длинными волосами и густой бородой. Он был одет в меха, даже ноги были обмотаны меховыми гетрами. Его взгляд был прикован к пленнику, а одна рука гладила топор, свисавший с его пояса.
   "Кто ты? Чего ты хочешь? - спросил вдруг бородатый мужчина.
   Джейсон медленно подбирал слова, задаваясь вопросом, разделяет ли этот дикарь тот же вспыльчивый характер, что и горожане.
   "Меня зовут Джейсон. Я пришел с миром. Я хочу быть твоим другом..."
   "Вранье!" мужчина хмыкнул и вытащил топор из-за пояса. "Уловки старьевщика. Я видел, как ты прячешься. Подожди, чтобы убить меня. Убей тебя первым". Он проверил край лезвия ороговевшим большим пальцем, затем поднял его.
   "Ждать!" - отчаянно сказал Джейсон. - Ты не понимаешь.
   Топор опустился.
   - Я из другого мира и...
   Сильный удар потряс его, когда топор вонзился в дерево рядом с его головой. В последний момент человек дернул его в сторону. Он схватил Джейсона за одежду и потянул вверх, пока их лица не соприкоснулись.
   - Правда? он крикнул. - Ты из другого мира? Его рука разжалась, и Джейсон откинулся назад прежде, чем успел ответить. Дикарь перепрыгнул через него и направился к темной задней части хижины.
   - Рес должен знать об этом, - сказал он, возясь с чем-то на стене. Вспыхнул свет.
   Все, что Джейсон мог делать, это смотреть. Волосатый, покрытый мехом дикарь работал на коммуникаторе. Мозолистые, покрытые коркой грязи пальцы ловко разомкнули цепи, набрали номер.
   XVI
   Это не имело смысла. Джейсон попытался примирить современную машину с варваром и не смог. Кому он звонил? Существование одного коммуникатора означало, что есть как минимум еще один. Был ли Рес человеком или вещью?
   Умственным усилием он схватил свои мысли и остановил их. Здесь было что-то новое, факторы, на которые он не рассчитывал. Он продолжал уверять себя, что всему есть объяснение, стоит только разобраться в фактах.
   Джейсон закрыл глаза, закрывая глаза от ослепительных лучей солнца там, где они прорезали верхушки деревьев, и переосмыслил свои факты. Они поровну разделились на два класса; те, которые он наблюдал сам, и те, которые он узнал от горожан. Этот последний класс "фактов" он удерживал, чтобы посмотреть, согласуются ли они с тем, что он узнал. Был хороший шанс, что большинство или все из них окажутся ложными.
   - Вставай, - ворвался в его мысли голос. "Мы уходим."
   Его ноги все еще онемели и почти не могли двигаться. Бородач с отвращением фыркнул и поднял его на ноги, прислонив к внешней стене. Джейсон вцепился в узловатую кору бревен, когда остался один. Он огляделся, впитывая впечатления.
   Это был первый раз, когда он был на ферме с тех пор, как сбежал из дома. Другой мир с другой экологией, но сходство было для него достаточно очевидным. Перед лачугой вниз по холму тянулось свежезасеянное поле. Вспахал хороший фермер. Ровные, хорошо проложенные борозды повторяют контур склона. Рядом с ним стояло другое, более крупное бревенчатое здание, вероятно, сарай.
   Позади него послышался сопящий звук, Джейсон быстро повернулся и замер. Его рука позвала пропавший пистолет, а палец нажал на спусковой крючок, которого там не было.
   Оно вышло из джунглей и тихонько прокралось позади него. У него было шесть толстых ног с когтистыми лапами, которые впивались в землю. Двухметровое тело было покрыто спутанным желто-черным мехом, кроме черепа и плеч. Они были покрыты перекрывающимися роговыми пластинами. Джейсон мог видеть все это, потому что зверь был так близко.
   Он ждал смерти.
   Рот открылся, словно лягушачья часть безволосого черепа, обнажая двойной ряд зазубренных зубов.
   - Вот, Фидо, - сказал бородатый мужчина, подходя к Джейсону сзади и одновременно щелкая пальцами. Существо рванулось вперед, пронеслось мимо ошеломленного Джейсона и потерлось головой о ногу мужчины. - Хорошая собачка, - сказал мужчина, царапая пальцами край панциря в том месте, где он стыковался с плотью.
   Бородач вывел из амбара двух ездовых животных, оседлал и взнуздал их. Джейсон едва заметил детали гладкой кожи и длинных ног, когда запрыгнул на одну из них. Его ноги быстро привязали к стременам. Когда они начали, черепоголовый зверь последовал за ними.
   "Хорошая собачка!" - сказал Джейсон и ни с того ни с сего начал смеяться. Бородатый мужчина повернулся и сердито посмотрел на него, пока тот не замолчал.
   * * * *
   Когда они вошли в джунгли, уже стемнело. Под густой листвой ничего не было видно, и фонарей не использовали. Животные, казалось, знали дорогу. Из джунглей вокруг доносились шорохи и пронзительные крики, но Джейсона это не слишком беспокоило. Возможно, автоматическая манера, с которой другой человек предпринял путешествие, успокоила его. Или присутствие "собаки", которую он скорее почувствовал, чем увидел. Поездка была долгой, но не слишком неудобной.
   Равномерное движение животного и его усталость одолели Джейсона, и он задремал прерывистым сном, просыпаясь каждый раз, когда резко падал вперед. В конце концов он заснул сидя в седле. Так прошли часы, пока он не открыл глаза и не увидел перед собой квадрат света. Поездка закончилась.
   Его ноги были жесткими и покрыты язвами седла. После того, как ему развязали ноги, спуститься было с трудом, и он чуть не упал. Дверь открылась, и Джейсон вошел. Его глазам потребовалось несколько мгновений, чтобы привыкнуть к свету, пока он не смог различить фигуру мужчины на кровати перед собой.
   - Иди сюда и садись. Голос был полный и сильный, привыкший командовать. Тело было телом инвалида. Одеяло укрывало его до пояса, выше плоть была болезненно-белой, испещренной красными узелками, и свободно свисала над костями. Казалось, от человека не осталось ничего, кроме кожи и скелета.
   - Не очень приятно, - сказал мужчина на кровати, - но я к этому привык. Его тон резко изменился. - Накса сказал, что ты из другого мира. Это правда?"
   Джейсон утвердительно кивнул, и его ответ оживил живой скелет. Голова поднялась с подушки, и красные глаза искали его с отчаянной напряженностью.
   - Меня зовут Рес, и я... корчеватель. Ты мне поможешь?"
   Джейсона удивила интенсивность вопроса Реса, совершенно несоразмерная простому содержанию его смысла. И все же он не видел причин давать что-либо, кроме первого и очевидного ответа, который сорвался с его губ.
   - Конечно, я помогу тебе, чем смогу. При условии, что это не повлечет за собой причинения вреда кому-либо еще. Что ты хочешь?"
   Пока Джейсон говорил, голова больного безвольно откинулась назад. Но огонь все равно горел в глазах.
   - Будьте уверены... я не хочу никому причинять вреда, - сказал Рес. "Наоборот. Как видите, я страдаю болезнью, которую наши лекарства не остановят. Через несколько дней я умру. Теперь я видел... горожане... с помощью устройства, они накладывают его на рану или укус животного. У вас есть одна из этих машин?
   - Звучит как описание аптечки. Джейсон коснулся кнопки на поясе, и аптечка попала ему в руку. "Моя здесь. Он анализирует и лечит большинство..."
   - Ты бы использовал это на мне? - вмешался Рес, его голос внезапно стал настойчивым.
   - Прости, - сказал Джейсон. - Я должен был понять. Он шагнул вперед и прижал машину к одному из воспаленных участков на груди Реса. Загорелся индикатор работы, и тонкий стержень зонда анализатора скользнул вниз. Когда он вытащил устройство, оно загудело, а затем трижды щелкнуло, когда три отдельные иглы для подкожных инъекций вонзились в кожу. Затем свет погас.
   "В том, что все?" - спросил Рес, наблюдая, как Джейсон засовывает аптечку обратно за пояс.
   Джейсон кивнул, затем поднял голову и заметил мокрые следы слез на лице больного. В то же время Рес осознал это и сердито коснулся их.
   "Когда человек болен, - прорычал он, - тело и все его чувства становятся предателями. Не думаю, что я плакал с детства, но вы должны понять, что я плачу не из-за себя. Это неисчислимые тысячи моих людей погибли из-за отсутствия этого маленького устройства, к которому вы относитесь так небрежно.
   - У вас ведь есть лекарства, свои врачи?
   - Травники и знахари, - сказал Рес, предав их всех забвению ударом руки. "Немногим трудолюбивым и честным людям мешает тот факт, что целители верой обычно могут лечить лучше, чем их самое сильное зелье".
   Разговор утомил Реса. Он внезапно остановился и закрыл глаза. На его груди воспаленные участки уже теряли свой гневный цвет, когда уколы подействовали. Джейсон оглядел комнату в поисках разгадки тайны этих людей.
   * * * *
   Пол и стены были сделаны из деревянных брусков, соединенных вместе, без покраски и отделки. Они выглядели простыми и грубыми, подходящими только для дикарей, которых он ожидал встретить. Или они были грубы? У дерева была широкая, похожая на пламя текстура. Когда он наклонился, то увидел, что дерево было натерто воском, чтобы подчеркнуть этот узор. Был ли это поступок дикарей или художников, стремящихся максимально использовать простые материалы? Окончательный эффект был намного лучше, чем тусклая краска и клепанные стальные комнаты городских пиррян. Не правда ли, что на обоих концах художественной шкалы господствовала простота? Необразованный абориген просто выразил ясную идею и создал красоту. С другой стороны, искушенный критик отвергал чрезмерную проработку и украшательство и стремился к правдивой ясности лаконичного искусства. На какой конец шкалы он смотрел сейчас?
   Эти люди были дикарями, так ему сказали. Они были одеты в меха и говорили на невнятном и ломаном языке, по крайней мере, Накса. Рес признался, что предпочитает врачей знахарям. Но если все это было правдой, то какое место в этой картине занимал коммуникатор? Или светящийся потолок, освещавший комнату мягким светом?
   Рес открыл глаза и уставился на Джейсона, словно видел его впервые. "Кто ты?" он спросил. - А что ты здесь делаешь?
   В его словах была холодная угроза, и Джейсон понял, почему. Городские пирряне ненавидели "корчевателей", и, без сомнения, это чувство было взаимным. Топор Наксы доказал это. Пока они разговаривали, Накса молча вошел и остановился, касаясь пальцами рукояти того самого топора. Джейсон знал, что его жизнь все еще в опасности, пока не дал ответ, который удовлетворил этих людей.
   Он не мог сказать правду. Если бы они однажды заподозрили, что он шпионит среди них, чтобы помочь горожанам, это был бы конец. Тем не менее, он должен был быть свободен, чтобы говорить о проблеме выживания.
   Ответ поразил его, как только он сформулировал проблему. Все это заняло всего мгновение, чтобы обдумать, как он снова повернулся лицом к больному и тотчас же ответил. Пытаясь сохранить свой голос нормальным и беззаботным.
   - Я Джейсон ДинАльт, эколог, так что, как видите, у меня есть веские причины посетить эту планету...
   "Что такое эколог?" - вмешался Рес. В его голосе не было ничего, что указывало бы на то, серьезно ли он относится к этому вопросу или как к ловушке. Все следы непринужденности их предыдущей беседы исчезли, в его голосе звучала смертоносность яда жалокрыла. Джейсон тщательно подбирал слова.
   "Проще говоря, это та отрасль биологии, которая рассматривает отношения между организмами и окружающей их средой. Как климатические и другие факторы влияют на формы жизни, и как формы жизни, в свою очередь, влияют друг на друга и на окружающую среду". Многое из того, что знал Джейсон, было правдой, но на самом деле он очень мало знал об этом предмете, поэтому быстро продолжил.
   "Я слышал сообщения об этой планете и, наконец, приехал сюда, чтобы изучить ее из первых рук. Я делал все, что мог, в убежище города, но этого было недостаточно. Люди там думают, что я сумасшедший, но в конце концов они разрешили мне совершить поездку сюда".
   - Какие меры были приняты для вашего возвращения? - рявкнула Накса.
   - Ничего, - сказал Джейсон. "Казалось, они были совершенно уверены, что меня тут же убьют, и не надеялись, что я вернусь. На самом деле они отказались меня отпускать, и мне пришлось оторваться".
   Этот ответ, казалось, удовлетворил Реса, и его лицо расплылось в безрадостной улыбке. - Они бы так подумали, эти старьевщики. Не могут пройти ни на метр за пределы собственных стен без бронированной машины размером с амбар. Что они рассказали тебе о нас?
   И снова Джейсон понял, что многое зависит от его ответа. На этот раз он тщательно подумал, прежде чем заговорить.
   "Ну... возможно, я получу топор по затылку за эти слова... но я должен быть честным. Вы должны знать, что они думают. Мне сказали, что вы грязные и невежественные дикари, которые пахнут. А у вас... ну, у вас были любопытные обычаи, которые вы практиковали с животными. В обмен на еду они обменивали вас на бусы и ножи..."
   При этом оба пиррианца разразились конвульсиями смеха. Рес вскоре остановился от слабости, но Накса расхохотался до приступа кашля, и ему пришлось плеснуть себе на голову водой из тыквенного кувшина.
   - Я достаточно хорошо верю, - сказал Рес, - это звучит как глупость, которую они будут говорить. Эти люди ничего не знают о мире, в котором живут. Я надеюсь, что остальное из того, что вы сказали, правда, но даже если это не так, вам здесь рады. Ты из другого мира, это я знаю. Ни один старьевщик и пальцем бы не пошевелил, чтобы спасти мою жизнь. Вы первый инопланетянин, которого когда-либо знал мой народ, и за это вам вдвойне рады. Мы поможем вам в любом случае мы можем. Моя рука - твоя рука".
   Эти последние слова звучали как ритуал, и когда Джейсон повторил их, Накса кивнула, признавая правильность этого. В то же время Джейсон чувствовал, что это больше, чем пустой ритуал. Взаимозависимость означала выживание на Пирре, и он знал, что эти люди вместе стоят насмерть против окружающих их смертельных опасностей. Он надеялся, что ритуал включит его в эту защитную сферу.
   - На сегодня хватит, - сказал Рес. - Пятнистая болезнь ослабила меня, и твое лекарство превратило меня в студень. Ты останешься здесь, Джейсон. Одеяло есть, но кровати пока нет.
   Энтузиазм завел Джейсона так далеко, заставив его забыть о усилиях долгого дня в два g. Теперь усталость нанесла ему физический удар. У него были смутные воспоминания об отказе от еды и катании одеяла по полу. После этого забвение.
   XVII
   Каждый квадратный дюйм его тела болел там, где удвоенная гравитация прижала его плоть к неподатливому деревянному полу. Его глаза были липкими, а рот был наполнен неописуемым вкусом, который отрывался кусками. Сесть было нелегко, и ему пришлось подавить стон, когда его суставы хрустнули.
   - Добрый день, Джейсон, - позвал Рес с кровати. "Если бы я не верил так сильно в медицину, у меня возникло бы искушение сказать, что в вашей машине есть чудо, которое вылечило меня за одну ночь".
   В том, что он идет на поправку, сомнений не было. Воспаленные пятна исчезли, и горящий свет исчез из его глаз. Он сидел, опершись на кровать, и смотрел, как утреннее солнце растворяет ночной град в полях.
   - Там в шкафу есть мясо, - сказал он, - и либо вода, либо виск для питья.
   Виск оказался дистиллированным напитком необычайной силы, который мгновенно рассеял туман в мозгу Джейсона, хотя и оставил легкий звон в ушах. И мясо было нежно копченым косяком, лучшей едой, которую он пробовал с тех пор, как покинул Дархан. Вместе они вернули ему веру в жизнь и будущее. Он опустил стакан с расслабленным вздохом и огляделся.
   Когда давление немедленного выживания и истощения исчезло, его мысли автоматически вернулись к своей проблеме. Какими были эти люди на самом деле и как им удалось выжить в смертоносной пустыне? В городе ему сказали, что они дикари. Тем не менее, на стене висел тщательно ухоженный и отремонтированный коммуникатор. А у двери - арбалет - он стрелял из обработанных металлических болтов, он мог видеть следы инструментов, все еще видимые на их хвостовиках. Единственное, что ему было нужно, так это больше информации. Он мог бы начать с того, что избавился от части своей дезинформации.
   - Рес, ты смеялся, когда я рассказал тебе, что говорили горожане о том, что ты обмениваешь безделушки на еду. Что они на самом деле продают вам?
   - Все в определенных пределах, - сказал Рес. "Небольшие промышленные товары, такие как электронные компоненты для наших коммуникаторов. Нержавеющие сплавы, которые мы не можем сделать в наших кузнях, режущие инструменты, атомные электрические преобразователи, которые производят энергию из любого радиоактивного элемента. Такие вещи. В пределах разумного они продадут все, что мы попросим, что не входит в запрещенный список. Им очень нужна еда".
   - А предметы из запрещенного списка?..
   "Оружие, конечно, или что-нибудь, что может быть превращено в мощное оружие. Они знают, что мы производим порох, поэтому у нас нет ничего похожего на большие отливки или бесшовные трубы, из которых мы могли бы сделать стволы для тяжелых орудий. Мы сверлим стволы собственных винтовок вручную, хотя арбалет в джунглях работает тихо и быстрее. Затем им не нравится, когда мы очень много знаем, поэтому единственное чтение, которое доходит до нас, - это руководства по техническому обслуживанию, лишенные базовой теории.
   "Последняя запрещенная категория, о которой вы знаете, - медицина. Это единственная вещь, которую я не могу понять, которая заставляет меня гореть ненавистью к каждой смерти, которую они могли бы предотвратить".
   - Я знаю их причины, - сказал Джейсон.
   - Тогда скажи мне, потому что я ничего не могу придумать.
   "Выживание - это так просто. Сомневаюсь, понимаете ли вы это, но их население сокращается. Это всего лишь вопрос лет, прежде чем они исчезнут. В то время как ваш народ, по крайней мере, должен иметь стабильное, если не слегка растущее население, чтобы существовать без их механической защиты. Так что в городе тебя ненавидят и завидуют одновременно. Если бы они дали вам лекарство и вы процветали, вы бы выиграли битву, которую они проиграли. Я полагаю, они терпят тебя как необходимое зло, чтобы снабжать их пищей, иначе они желают, чтобы вы все были мертвы.
   - В этом есть смысл, - прорычал Рес, стукнув кулаком по кровати. "Какой извращенной логики вы ожидаете от старьевщиков. Они используют нас, чтобы кормить их, дают нам абсолютный минимум взамен, и в то же время отрезают нас от знаний, которые вытащат нас из этого жалкого существования. Хуже, гораздо хуже, они отрезали нас от звезд и остального человечества. Ненависть на его лице была настолько сильна, что Джейсон бессознательно отпрянул.
   - Ты думаешь, мы здесь дикари, Джейсон? Мы ведем себя и выглядим как животные, потому что нам приходится бороться за существование на животном уровне. Но мы знаем о звездах. Вон в том сундуке, запечатанном металлом, больше тридцати книг, все, что у нас есть. Большинство из них вымысел, с небольшим добавлением истории и общей науки. Достаточно, чтобы поддерживать истории о поселении здесь и остальной вселенной снаружи. Мы видим, как корабли приземляются в городе, и знаем, что есть миры, о которых мы можем только мечтать и никогда не увидеть. Вас удивляет, что мы ненавидим этих зверей, называющих себя людьми, и уничтожили бы их в одно мгновение, если бы могли? Они правы, что скрывают от нас оружие - ведь когда солнце взойдет утром, мы, если бы могли, убили бы их до полусмерти и забрали бы то, что они утаили от нас.
   Это было жесткое осуждение, но по существу правдивое. По крайней мере, с точки зрения посторонних. Джейсон не стал объяснять разгневанному человеку, что городские пирряне считают их позицию единственно возможной и логичной. "Как вообще возникла эта битва между двумя вашими группами?" он спросил.
   - Не знаю, - сказал Рес, - я много раз думал об этом, но записей того периода нет. Мы знаем, что все мы произошли от колонистов, прибывших одновременно. Где-то в какой-то момент две группы разошлись. Возможно, это была война, я читал о них в книгах. У меня есть частичная теория, хотя я не могу ее доказать, что это было местонахождение города.
   "Местоположение - я не понимаю".
   - Ну, ты знаешь старьевщиков и видел, где находится их город. Им удалось поставить его прямо посреди самого дикого места на этой планете. Вы знаете, что они не заботятся ни о чем живом, кроме себя, стрелять и убивать - их единственная логика. Поэтому они не думали, где строить свой город, и умудрились построить его в самом глупом месте, какое только можно вообразить. Я уверен, что мои предки видели, насколько это глупо, и пытались им об этом сказать. Это было бы достаточной причиной для войны, не так ли?
   "Могло быть... если это действительно то, что произошло", - сказал Джейсон. "Но я думаю, что у вас проблема повернута вспять. Это война между коренной пирранской жизнью и людьми, каждый из которых борется за уничтожение другого. Формы жизни постоянно меняются, стремясь к окончательному уничтожению захватчика".
   - Твоя теория еще безумнее моей, - сказал Рес. "Это совсем не так. Я признаю, что жизнь на этой планете не слишком легка... если правда то, что я читал в книгах о других планетах... но это не меняется. Вы должны быть быстрыми на ногах и держать глаза открытыми для чего-то большего, чем вы, но вы можете выжить. В любом случае, неважно, почему. Старьевщики всегда ищут неприятностей, и я рад видеть, что у них их достаточно".
   Джейсон не пытался настаивать на этом. Попытка заставить Реса изменить свои базовые взгляды не стоила того, даже если это было возможно. Ему не удалось убедить кого-либо в городе в смертельных мутациях, даже когда они могли наблюдать все факты. Тем не менее, Рез все еще мог предоставить информацию.
   - Я полагаю, не важно, кто начал битву, - сказал Джейсон для выгоды собеседника, не думая ни слова, - но согласитесь, что горожане перманентно воюют со всей местной жизнью. Тем не менее, вашим людям удалось подружиться по крайней мере с двумя видами, которых я видел. Ты хоть представляешь, как это было сделано?"
   - Накса будет здесь через минуту, - сказал Рес, указывая на дверь, - как только позаботится о животных. Спроси его. Он лучший оратор, который у нас есть".
   "Говорящий?" - спросил Джейсон. "У меня было противоположное представление о нем. Он мало говорил, а то, что он говорил, было, ну... временами немного трудно понять.
   - Не такие разговоры. - нетерпеливо вмешался Рес. "Говорящие присматривают за животными. Они дрессируют собак и доримов, а лучшие из них, такие как Накса, всегда пытаются работать с другими животными. Они одеваются грубо, но им приходится. Я слышал, как они говорят, что животные не любят химикаты, металл или дубленую кожу, поэтому в большинстве случаев они носят необработанные меха. Но не позволяйте грязи обмануть вас, она не имеет ничего общего с его интеллектом.
   "Доримы? Это твои несущие звери - те, на которых мы ехали сюда?
   Рес кивнул. "Доримы - это больше, чем вьючные животные, они действительно всего понемногу. Крупные самцы тянут плуги и другие машины, а молодые животные идут на мясо. Если хочешь узнать больше, спроси Наксу, ты найдешь его в сарае.
   - Я хотел бы это сделать, - сказал Джейсон, вставая. -- Только я чувствую себя раздетым без моего пистолета...
   - Бери, конечно, в том сундуке у двери. Только следите за тем, что вы стреляете здесь.
   * * * *
   Накса стоял в задней части амбара и подпиливал один из лопатообразных ногтей на ногах дорима. Это была странная сцена. Человек в мехах с огромным зверем - и контраст бериллиево-медного напильника и электролюминесцентных пластин, освещающих работу.
   Дорим открыл ноздри и отпрянул, когда Джейсон вошел; Накса гладил его по шее и тихо говорил, пока тот не замолчал и не остановился, слегка вздрагивая.
   Что-то шевельнулось в сознании Джейсона, он почувствовал, как напряглась давно неиспользуемая мышца. Навязчиво знакомое ощущение.
   - Доброе утро, - сказал Джейсон. Накса что-то хмыкнул и вернулся к своим папкам. Наблюдая за ним несколько минут, Джейсон попытался проанализировать это новое чувство. Оно зудело и соскользнуло в сторону, когда он потянулся к нему, ускользая от него. Что бы это ни было, оно началось, когда Накса заговорила с доримом.
   - Не могли бы вы позвать одну из здешних собак, Накса? Я хотел бы увидеть один поближе".
   Не поднимая головы от работы, Накса тихонько присвистнул. Джейсон был уверен, что его нельзя было услышать за пределами амбара. Но через минуту одна из пирранских собак тихонько проскользнула внутрь. Говорящий потер зверю голову, что-то бормоча, а животное пристально смотрело ему в глаза.
   Собака стала беспокойной, когда Накса вернулась к работе на дориме. Он рыскал по амбару, принюхиваясь, затем быстро двинулся к открытой двери. Джейсон перезвонил.
   По крайней мере, он собирался так назвать. В последний момент он ничего не сказал. Ничего вслух. По внезапному порыву он держал рот закрытым - только мысленно позвал собаку. Думая, что слова приходят сюда , направляя импульс на животное со всей силой и направлением, которые он когда-либо использовал для манипулирования игральными костями. Сделав это, он понял, что прошло много времени с тех пор, как он даже думал об использовании своих пси-способностей.
   Собака остановилась и повернулась к нему.
   Он помедлил, глядя на Наксу, затем подошел к Джейсону.
   При ближайшем рассмотрении зверь был кошмарной гончей. Безволосые защитные пластины, крошечные глаза с красной каймой и бесчисленные слюноотделяющие зубы мало внушали доверия. И все же Джейсон не чувствовал страха. Между человеком и животным была понятная связь. Бессознательно он протянул руку и почесал собаку вдоль спины, где, как он знал, она чесалась.
   - Не знал, что ты болтун, - сказал Накса. Когда он наблюдал за ними, в его голосе впервые прозвучала дружба.
   - Я тоже не знал - до сих пор, - сказал Джейсон. Он посмотрел в глаза стоявшему перед ним животному, почесал ребристую и уродливую спину и начал понимать.
   У говорящих должно быть хорошо развито пси-оборудование, теперь это было очевидно. Нет барьера расы или инопланетной формы, когда два существа разделяют эмоции друг друга. Сначала сочувствие, чтобы не было ни ненависти, ни страха. После этого прямое общение. Болтуны могли быть теми, кто первым прорвался через барьер ненависти на Пирре и научился жить туземной жизнью. Их примеру могли последовать и другие - это могло бы объяснить, как образовалось сообщество "корчевателей".
   Теперь, когда он сосредоточился на этом, Джейсон ощутил мягкий поток мыслей вокруг себя. Сознанию дорыма соответствовали другие подобные узоры из задней части амбара. Он знал, не выходя на улицу, что там, в поле, было больше больших зверей.
   "Все это в новинку для меня, - сказал Джейсон. - Ты когда-нибудь думал об этом, Накса? Каково это быть говорящим? Я имею в виду, ты знаешь, почему ты можешь заставить животных подчиняться тебе, в то время как другим людям вообще не везет?"
   Мысли об этом беспокоили Наксу. Он провел пальцами по своим густым волосам и нахмурился, отвечая. - Невр думал об этом. Просто сделай это. Просто узнай зверя как следует, тогда ты сможешь догадаться, что они собираются делать. Это все."
   Было очевидно, что Накса никогда не задумывался о происхождении своей способности управлять животными. А если не он, то, наверное, никто другой. У них не было причин. Они просто приняли способности говорящих как один из фактов жизни.
   Идеи скользили одна за другой в его голове, как кусочки головоломки, соединяющиеся воедино. Он сказал Керку, что местная жизнь Пирра вступила в битву против человечества, он не знал почему. Что ж, он все еще не знал, почему, но до него дошло, "как".
   - Как далеко мы от города? - спросил Джейсон. - Ты хоть представляешь, сколько времени нам понадобится, чтобы добраться туда на дорыме?
   - Полдня туда - полдня обратно. Почему? Хочешь пойти?
   - Я пока не хочу в город. Но я хотел бы приблизиться к этому, - сказал ему Джейсон.
   "Посмотри, что скажет Рес", - ответила Накса.
   * * * *
   Рес немедленно дал разрешение, не задавая никаких вопросов. Они оседлали и тотчас же уехали, чтобы засветло совершить кругосветное путешествие.
   Они ехали меньше часа, прежде чем Джейсон понял, что они направляются в сторону города. С каждой минутой это чувство становилось сильнее. Накса тоже знала об этом, шевелясь в седле от невысказанных чувств. Им приходилось постоянно трогать и успокаивать своих скакунов, которые становились пугливыми и беспокойными.
   - Этого достаточно, - сказал Джейсон. Накса с благодарностью остановилась.
   Бессловесная мысль пронзила разум Джейсона, заполнив его. Он чувствовал это со всех сторон - только гораздо сильнее впереди них в направлении невидимого города. Накса и доримы реагировали одинаково, беспокойно смущенные, не зная причины.
   Теперь было очевидно одно. Пиррские животные были чувствительны к пси-излучению - вероятно, растения и низшие формы жизни тоже. Возможно, они общались через него, так как подчинялись людям, имевшим сильный контроль над ним. И в этой области была волна пси-излучения, которой он никогда раньше не испытывал. Хотя его личные способности специализировались на психокинезе - ментальном управлении неодушевленной материей, - он все же был чувствителен к большинству психических явлений. Наблюдая за спортивным состязанием, он много раз чувствовал единодушное согласие многих умов, выражающих одну и ту же мысль. То, что он чувствовал сейчас, было таким.
   Только ужасно разные. Толпа ликовала при каком-то успехе на поле или стонала при неудаче. Ощущение менялось и менялось по ходу игры. Здесь поток мыслей был бесконечным, сильным и пугающим. Это не очень хорошо переводилось словами. Это была отчасти ненависть, отчасти страх - и полное разрушение.
   " УБЕЙ ВРАГА " было настолько близко, насколько Джейсон мог это выразить. Но это было больше чем то. Бесконечная река умственного возмущения и смерти.
   - Давай теперь вернемся, - сказал он, внезапно измученный и измученный чувствами, которые он позволил нахлынуть на него. Когда они отправились в обратный путь, он начал многое понимать.
   Его внезапный невыразимый страх, когда пирранское животное напало на него в тот первый день на планете. И его повторяющиеся кошмары, которые никогда полностью не прекращались, даже с наркотиками. И то, и другое было его реакцией на ненависть, направленную против города. Хотя по какой-то причине он до сих пор не ощущал этого непосредственно, до него дошло достаточно, чтобы получить сильную эмоциональную реакцию.
   Когда они вернулись, Рес уже спал, и Джейсон не мог с ним поговорить до утра. Несмотря на усталость от путешествия, он не спал до поздней ночи, перебирая в уме открытия дня. Мог ли он рассказать Ресу о том, что узнал? Не очень хорошо. Если бы он это сделал, ему пришлось бы объяснить важность своего открытия и то, для чего он намеревался его использовать. Ничто из того, что помогало горожанам, ни в малейшей степени не нравилось Ресу. Лучше ничего не говорить, пока все дело не закончится.
   XVIII
   После завтрака он сказал Ресу, что хочет вернуться в город.
   - Значит, ты насмотрелся на наш варварский мир и хочешь вернуться к своим друзьям. Может быть, чтобы помочь им стереть нас с лица земли? Рес сказал это легкомысленно, но в его словах чувствовалась холодная злоба.
   - Надеюсь, ты на самом деле так не думаешь, - сказал ему Джейсон. "Вы должны понимать, что все наоборот. Я хотел бы, чтобы эта гражданская война закончилась, а ваш народ получил все блага науки и медицины, которые были удержаны. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы добиться этого".
   - Они никогда не изменятся, - мрачно сказал Рес, - так что не теряйте времени. Но есть одна вещь, которую вы должны сделать для своей и нашей защиты. Не признавайся и даже не намекай, что разговаривал с корчевателями!
   "Почему бы и нет?"
   "Почему бы и нет! Претерпевая смерть, ты так проста! Они сделают все, чтобы мы не забрались слишком высоко, и предпочли бы, чтобы мы все умерли. Думаешь, они бы не решились убить тебя, если бы подозревали, что ты связался с нами? Они понимают - даже если вы этого не понимаете, - что вы можете в одиночку изменить всю структуру власти на этой планете. Обычный старьевщик может думать, что мы всего лишь на одну ступеньку выше животных, но лидеры так не думают. Они знают, что нам нужно и чего мы хотим. Они, наверное, догадались, о чем я собираюсь вас спросить.
   "Помоги нам, Джейсон дин Альт. Вернись к этим человеческим свиньям и солги. Скажи, что ты никогда с нами не разговаривал, что ты спрятался в лесу, и мы напали на тебя, и тебе пришлось стрелять, чтобы спастись. Мы предоставим несколько недавних трупов, чтобы эта часть вашей истории звучала хорошо. Заставьте их поверить вам, и даже после того, как вы думаете, что убедили их, продолжайте играть роль, потому что они будут наблюдать за вами. Затем скажите им, что вы закончили свою работу и готовы уйти. Убирайся в целости и сохранности с Пирра на другую планету, и я обещаю тебе все на свете. Все, что вы хотите, вы будете иметь. Власть, деньги - что угодно .
   "Это богатая планета. Старьевщики добывают и продают металл, но мы могли бы сделать это намного лучше. Верните сюда космический корабль и приземлитесь в любом месте на этом континенте. У нас нет городов, но у наших людей везде фермы, они тебя найдут. Тогда у нас будет коммерция, торговля - сами по себе. Это то, чего мы все хотим, и мы будем усердно работать для этого. И вы это сделаете. Все, что вы хотите, мы дадим. Это обещание, и мы не нарушаем своих обещаний".
   Интенсивность и масштабность того, что он описал, потрясли Джейсона. Он знал, что Рес говорит правду, и что все ресурсы планеты будут его, если он сделает то, о чем его просят. На одну секунду он испытал искушение, смакуя мысль о том, на что это будет похоже. Потом пришло осознание, что это будет половинчатый ответ, да еще и плохой. Если бы у этих людей была сила, которую они хотели, их первым действием была бы попытка уничтожить горожан. Результатом станет кровавая гражданская война, которая, вероятно, уничтожит их обоих. Ответ Реса был хорошим, но только наполовину.
   Джейсон должен был найти лучшее решение. Тот, который остановит все сражения на этой планете и позволит двум группам людей жить в мире.
   - Я не сделаю ничего, чтобы навредить твоему народу, Рес, и сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь им, - сказал Джейсон.
   Этот половинчатый ответ удовлетворил Реса, который мог видеть только одну его интерпретацию. Остаток утра он провел на коммуникаторе, организуя доставку еды на торговую площадку.
   "Припасы готовы, и мы отправили сигнал", - сказал он. "Грузовик будет там завтра, и вы будете его ждать. Все устроено так, как я тебе говорил. Ты уйдешь сейчас с Наксой. Вы должны добраться до места встречи до грузовиков.
   XIX
   "Грузовики почти здесь. Знаешь, что делать? - спросил Накса.
   Джейсон кивнул и снова посмотрел на мертвеца. Какой-то зверь оторвал ему руку, и он истек кровью. Отрубленная рука была привязана к рукаву рубашки, так что издалека она выглядела нормально. Вид вблизи этой обмякшей руки, плюс белая кожа и потрясенное выражение лица вызвали у Джейсона ощущение несчастья. Ему нравилось, когда его трупы благополучно хоронили. Однако он мог понять его важность сегодня.
   "Вот они. Подожди, пока он не повернется спиной, - прошептал Накса.
   На этот раз бронированный грузовик буксировал три прицепа. Поезд загрохотал по каменному склону и с визгом остановился. Крэннон вылез из кабины и внимательно осмотрелся, прежде чем открыть трейлеры. У него был робот-подъемник, который помогал ему с погрузкой.
   "В настоящее время!" - прошипел Накса.
   Джейсон ворвался на поляну, побежал, выкрикивая имя Краннона. Позади него раздался треск, когда двое спрятавшихся мужчин швырнули труп сквозь листву вслед за ним. Он повернулся и выстрелил, не останавливаясь, поджег вещь в воздухе.
   Раздался треск другого пистолета, когда Краннон выстрелил, его выстрел сотряс дважды мертвый труп, прежде чем он упал на землю. Затем он лежал ничком, стреляя в деревья позади бегущего Джейсона.
   Как только Джейсон добрался до грузовика, в воздухе загудело, и горячая боль пронзила его спину, швырнув на землю. Он огляделся, пока Краннон тащил его через дверь, и увидел металлическое древко арбалетного болта, торчащее из его плеча.
   - Повезло, - сказал пирранец. "Дюймом ниже вы получили бы ваше сердце. Я предупреждал вас об этих грубиянах. Тебе повезло, что ты отделался только этим. Он лег рядом с дверью и стал стрелять в теперь уже притихший лес.
   Вынимать стрелу было гораздо больнее, чем вставлять. Джейсон проклинал боль, пока Крэннон накладывал повязку, и восхищался целеустремленностью людей, стрелявших в него. Они рисковали его жизнью, чтобы его побег выглядел реальным. А также рискнул тем, что он может повернуться против них после того, как его застрелят. Они сделали работу полностью и тщательно, и он проклял их за их эффективность.
   Крэннон осторожно выбрался из грузовика после того, как Джейсон был перевязан. Быстро закончив погрузку, он пустил поезд трейлеров обратно в город. Джейсону сделали обезболивающий укол, и он задремал, как только они начали.
   * * * *
   Пока он спал, Краннон, должно быть, сообщил по рации, потому что Керк уже ждал, когда они прибыли. Как только грузовик въехал в периметр, он распахнул дверь и вытащил Джейсона наружу. Повязка натянулась, и Джейсон почувствовал, как рана разошлась. Он стиснул зубы; Керк не получит удовлетворения, услышав его крик.
   - Я сказал тебе оставаться в зданиях, пока корабль не уйдет. Почему ты ушел? Почему ты вышел на улицу? Вы говорили с корчевателями, не так ли? С каждым вопросом он снова тряс Джейсона.
   - Я ни с кем не разговаривал. Джейсону удалось произнести слова. "Меня пытались взять, я двоих застрелил - прятался, пока не вернулись грузовики".
   - Тогда есть еще один, - сказал Крэннон. "Я видел это. Хорошая стрельба. Думаю, у меня тоже есть. Отпусти его, Керк, они выстрелили ему в спину, прежде чем он успел добраться до грузовика.
   Хватит объяснений , подумал Джейсон. Не переусердствуйте. Пусть потом решит. Теперь пора сменить тему. Есть одна вещь, которая отвлечет его внимание от корчевателей.
   "Я сражался за тебя, Керк, пока ты оставался в безопасности внутри периметра". Джейсон прислонился к борту грузовика, а другой ослабил хватку. "Я узнал, в чем на самом деле заключается ваша битва с этой планетой - и как вы можете в ней победить. А теперь позвольте мне присесть, и я вам расскажу".
   Пока они разговаривали, подошли другие пирряне. Теперь никто из них не шевельнулся. Как и Керк, они замерли, глядя на Джейсона. Когда Керк говорил, он говорил за всех.
   " Что ты имеешь в виду? "
   - Только то, что я сказал. Пирр борется с вами - активно и сознательно. Удалитесь достаточно далеко от этого города, и вы почувствуете волны ненависти, которые направлены на него. Нет, это неправильно - вы не можете, потому что вы выросли с этим. Но я могу, как и любой другой, обладающий хоть какой-то пси-чувствительностью. Вам постоянно посылают сообщения о войне. Формы жизни на этой планете пси-чувствительны и реагируют на этот приказ. Они атакуют, изменяются и мутируют для вашего уничтожения. И они будут продолжать это делать, пока вы все не умрете. Если только вы не сможете остановить войну.
   "Как?" Керк выпалил это слово, и все лица повторили вопрос.
   "Найдя того, кто или что посылает это сообщение. Формы жизни, которые нападают на вас, не обладают разумом. Им приказывают сделать это. Думаю, я знаю, как найти источник этих приказов. После этого нужно будет передать сообщение с просьбой о перемирии и окончательном прекращении всех боевых действий".
   За его словами последовала мертвая тишина, пока пирряне пытались осмыслить идею. Керк двинулся первым, отмахнувшись от них всех.
   "Возвращайтесь к своей работе. Это моя ответственность, и я позабочусь об этом. Как только я узнаю, есть ли здесь правда, если она вообще есть, я составлю полный отчет. Люди молча уходили, оглядываясь на ходу.
   ХХ
   - С самого начала, - сказал Керк. - И ничего не упускай.
   "Я мало что могу добавить к физическим фактам. Я видел животных, понял сообщение. Я даже экспериментировал с некоторыми из них, и они реагировали на мои ментальные команды. Что я должен сделать сейчас, так это отследить источник приказов, которые поддерживают эту войну.
   "Я скажу вам кое-что, чего никогда никому не говорил. Мне везет не только в азартных играх. У меня достаточно пси-способностей, чтобы изменить вероятность в свою пользу. Это неустойчивая способность, которую я пытался улучшить по очевидным причинам. За последние десять лет мне удалось поучиться во всех центрах, занимающихся пси-исследованиями. По сравнению с другими областями знаний удивительно, как мало они знают. Основные пси-таланты могут быть улучшены практикой, и были изобретены некоторые машины, которые действуют как псионические усилители. Один из них при правильном использовании является очень хорошим индикатором направления".
   - Ты хочешь построить эту машину? - спросил Керк.
   "В яблочко. Постройте его и вывезите за пределы города на корабле. Любой сигнал, достаточно сильный, чтобы поддерживать эту многовековую битву, должен быть достаточно сильным, чтобы его можно было отследить. Я буду следить за ним, свяжусь с существами, которые его посылают, и попытаюсь выяснить, почему они это делают. Я полагаю, вы согласитесь с любым разумным планом, который положит конец этой войне?
   - Все разумное, - холодно сказал Керк. "Сколько времени вам понадобится, чтобы построить эту машину?"
   "Всего несколько дней, если у вас есть все детали здесь", - сказал ему Джейсон.
   "Затем сделать его. Я отменяю рейс, который сейчас отправляется, и оставлю корабль здесь, готовым к отплытию. Когда машина будет построена, я хочу, чтобы вы отследили сигнал и доложили мне.
   - Согласен, - сказал Джейсон, вставая. "Как только я осмотрю эту дыру в спине, я составлю список необходимых вещей".
   Мрачный, неулыбчивый человек по имени Скоп был назначен Джейсону в качестве проводника и охранника. Он очень серьезно относился к своей работе, и Джейсону не потребовалось много времени, чтобы понять, что он был заключенным на свободе. Керк принял его историю, но это не гарантировало, что он в нее поверил. По одному его слову охранник мог превратиться в палача.
   Джейсона пронзила холодная мысль, что, несомненно, так и должно было случиться. Принял ли Керк эту историю или нет, он не мог позволить себе рисковать. Пока существовала малейшая вероятность того, что Джейсон связался с корчевателями, ему нельзя было позволить покинуть планету живым. Лесные люди были простодушны, если думали, что такой очевидный план может увенчаться успехом. Или они просто поставили на очень большой шанс, что это сработает? Им , конечно, было нечего терять.
   Только половина разума Джейсона была занята работой, пока он составлял список материалов, которые ему понадобятся для псионического пеленгатора. Его мысли блуждали по тесным кругам в поисках выхода, которого не существовало. Сейчас он был слишком увлечен, чтобы просто уйти. Керк позаботится об этом. Если он не сможет найти способ положить конец войне и решить вопрос с корчевателями, он останется на Пирре на всю жизнь. Очень короткая жизнь.
   Когда список был готов, он позвонил в Службу снабжения. С несколькими заменами все, что ему может понадобиться, было в наличии и будет отправлено. Скоп погрузился в дремоту в своем кресле, а Джейсон, подперев голову одной рукой от силы тяжести, начал рабочий набросок своей машины.
   Джейсон внезапно поднял глаза, почувствовав тишину. Он мог слышать механизмы в здании и голоса в холле снаружи. Что за тишина тогда?
   Ментальное молчание. Он был так занят с момента своего возвращения в город, что не заметил полного отсутствия каких-либо пси-ощущений. Постоянный поток животных реакций отсутствовал, как и смутное тактильное осознание его ПК. С внезапным осознанием он вспомнил, что в городе всегда так.
   Он попытался слушать мысленно - и остановился, почти не начав. О нем постоянно вертелись мысли, о которых он узнавал, когда протягивал руку. Это было похоже на то, что вы находитесь в корабле глубоко под океаном, и ваша рука на двери, которая сдерживала пугающее давление. Прикоснувшись к двери, не открывая ее, можно было почувствовать напряжение, силу, толкающую внутрь и ждущую, чтобы раздавить тебя. Так было и с пси-давлением на город. Глухие, полные ненависти крики Пирра мгновенно уничтожили бы любой разум, который их воспринял. Какая-то функция его мозга действовала как пси-выключатель, отключая сознание, прежде чем его разум мог быть взорван. Утечки было достаточно, чтобы держать его в курсе давления и снабжать сырьем для его постоянных кошмаров.
   Была только одна дополнительная выгода. Отсутствие мыслительного давления облегчало ему концентрацию. Несмотря на его усталость, схема развивалась быстро.
   * * * *
   Мета прибыл поздно вечером, принеся детали, которые он заказал. Она поставила длинную коробку на верстак, начала было говорить, но передумала и ничего не сказала. Джейсон посмотрел на нее и улыбнулся.
   "Смущенный?" он спросил.
   "Я не понимаю, что вы имеете в виду, - сказала она, - я не смущена. Просто раздражен. Регулярная поездка была отменена, и наш график поставок будет отложен на несколько месяцев вперед. И вместо пилотирования или задания по периметру все, что я могу сделать, это стоять и ждать тебя. Затем совершите глупый полет, следуя вашим указаниям. Тебя удивляет, что я раздражен?"
   Прежде чем заговорить, Джейсон аккуратно разложил детали на шасси. - Как я уже сказал, ты запутался. Я могу указать, как вы запутались, что сделает вас еще более запутанным. Соблазн, перед которым мне, честно говоря, трудно устоять.
   Она посмотрела на него через скамью, нахмурившись. Один палец бессознательно скручивает и раскручивает короткую прядь волос. Джейсону она нравилась такой. Как пиррианка, работающая на полную мощность, в ней было столько же индивидуальности, сколько в шестеренке в машине. Выйдя из этого шаблона, она больше напомнила ему девушку, которую он знал во время первого полета в Пиррус. Он задавался вопросом, возможно ли действительно донести до нее то, что он имел в виду.
   - Я не оскорбляю, когда говорю "в замешательстве", Мета. С твоим прошлым у тебя не могло быть другого пути. У вас замкнутая личность. Надо признать, что Пиррус - необычный остров с множеством мощных задач, в решении которых вы являетесь экспертом. Это не делает его менее островным. Когда вы сталкиваетесь с космополитической проблемой, вы сбиты с толку. Или, что еще хуже, когда проблемы вашего острова рассматриваются в более широком контексте. Это как играть в свою собственную игру, только правила постоянно меняются по ходу игры".
   - Ты говоришь чепуху, - огрызнулась она на него. "Пиррус - не остров, и борьба за выживание - определенно не игра".
   - Прости, - улыбнулся он. "Я использовал фигуру речи, причем неудачно выбранную. Поставим проблему более конкретно. Возьмите пример. Предположим, я скажу вам, что вон там, на дверном косяке, свисает жалокрыл...
   Пистолет Меты был направлен на дверь, прежде чем он закончил последнее слово. Раздался грохот, когда кресло охранника перевернулось. Он в мгновение ока перешел от полудрёмы к полной бдительности, его пистолет также обшаривал дверной косяк.
   "Это был просто пример", - сказал Джейсон. - Там действительно ничего нет. Пистолет охранника исчез, и он с презрением посмотрел на Джейсона, поправил стул и сел в него.
   - Вы оба доказали, что способны справиться с пирранской проблемой. Джейсон продолжил. "Но что, если я скажу, что на дверном косяке висит нечто, похожее на жало, но на самом деле являющееся большим насекомым, которое прядет тонкий шелк, из которого можно ткать одежду?"
   Охранник посмотрел из-под густых бровей на пустой дверной косяк, его пистолет свистнул наполовину, а затем снова убрался в кобуру. Он что-то невнятно прорычал Джейсону, а затем затопал в соседнюю комнату, захлопнув за собой дверь. Мета сосредоточенно нахмурилась и выглядела озадаченной.
   - Это не могло быть ничего, кроме жалокрыла, - наконец сказала она. "Ничто другое не могло бы выглядеть так. И даже если бы он не прял шелк, он бы укусил, если бы вы приблизились, так что вам пришлось бы его убить. Она с удовлетворением улыбнулась несокрушимой логике своего ответа.
   - Опять неправильно, - сказал Джейсон. - Я только что описал мимического спиннера, живущего на планете Стоувер. Он имитирует там самые жестокие формы жизни, делает это так хорошо, что ему не нужны другие средства защиты. Он будет спокойно сидеть у вас на руке и крутиться для вас во дворе. Если бы я сбросил их сюда, на Пирр, вы никогда не знали бы, когда стрелять, не так ли?
   - Но сейчас их здесь нет, - настаивала Мета.
   "И все же они могут быть довольно легко. А если бы они были, все правила вашей игры изменились бы. Улавливаете идею сейчас? В галактике есть определенные законы и правила, но они не те, по которым вы живете. Ваше правление - бесконечная война с местной жизнью. Я хочу выйти за пределы вашей книги правил и положить конец этой войне. Вам бы этого не хотелось? Разве вам не хотелось бы, чтобы существование было чем-то большим, чем просто бесконечная битва за выживание? Жизнь с шансом на счастье, любовь, музыку, искусство - все те приятные вещи, на которые у тебя никогда не было времени".
   Вся пиррийская суровость исчезла с ее лица, когда она слушала его слова, позволяя себе следовать этим чуждым понятиям. Говоря, он машинально протянул руку и взял ее. Оно было теплым, и ее пульс участился от его прикосновений.
   Мета внезапно почувствовала его руку и отдернула свою, в то же время поднявшись на ноги. Когда она вслепую направилась к двери, голос Джейсона оборвал ее.
   - Охранник Скоп сбежал, потому что не хотел терять свою драгоценную двухзначную логику. Это все, что у него есть. Но ты видела другие части галактики, Мета, ты знаешь, что жизнь на Пиррусе - это нечто большее, чем просто убить и быть убитым. Вы чувствуете, что это правда, даже если не признаете этого".
   Она повернулась и выбежала за дверь.
   Джейсон посмотрел ей вслед, задумчиво почесывая рукой щетину на подбородке. "Мета, у меня есть слабая надежда, что женщина побеждает Пирранцев. Я думаю, что увидел - может быть, впервые в истории этого кровавого истерзанного войной города - слезу в глазах одного из его жителей".
   XXI
   - Брось это оборудование, и Керк, несомненно, оторвет тебе обе руки, - сказал Джейсон. "Он сейчас там, выглядит настолько сожалеющим, насколько это возможно, из-за того, что я когда-либо уговорил его на это".
   Скоп выругался под громоздкой массой пси-детектора, передавая его Мете, которая ждала в открытом порту космического корабля. Джейсон руководил погрузкой и взорвал всю местную жизнь, пришедшую для расследования. Этим утром рогатые дьяволы были сильны, и он подстрелил четверых из них. Он был последним на борту и закрыл за собой шлюз.
   "Где вы собираетесь его установить?" - спросила Мета.
   - Ты мне скажи, - сказал Джейсон. "Мне нужно место для антенны, где перед чашей не будет плотного металла, мешающего сигналу. Подойдет тонкий пластик, или, в худшем случае, я могу установить его снаружи корпуса с помощью дистанционного привода".
   - Возможно, вам придется, - сказала она. "Корпус - цельная единица, мы все просматриваем на экране и по приборам. Я не думаю... подождите... есть одно место, которое могло бы подойти.
   Она направилась к выступу в корпусе одной из спасательных шлюпок. Они вошли через всегда открытый шлюз, Скоп боролся за ними с аппаратом.
   "Эти спасательные шлюпки наполовину погружены в корабль", - объяснила Мета. "У них есть прозрачные передние порты, закрытые фрикционными щитками, которые автоматически убираются при спуске лодки на воду".
   - Можем ли мы теперь убрать щиты?
   - Думаю, да, - сказала она. Она проследила пусковые цепи до распределительной коробки и открыла крышку. Когда она вручную замкнула реле щита, тяжелые пластины соскользнули обратно в корпус. Вид был четкий, поскольку большая часть иллюминатора выступала за пределы головного корабля.
   - Отлично, - сказал Джейсон. - Я устроюсь здесь. Как мне теперь поговорить с тобой на корабле?
   - Прямо здесь, - сказала она. "В этом коммуникаторе есть предварительно настроенные настройки. Не трогай больше ничего, особенно этот переключатель. Она указала на большую рукоятку, установленную прямо в центре панели управления. "Аварийный запуск. Через две секунды после этого спасательная шлюпка освобождается. И так получилось, что на этой лодке нет топлива.
   - Руки прочь, - сказал Джейсон. "Теперь пусть Хаски проведет меня по линии с корабельной мощью, и я настрою все это".
   Детектор был прост, хотя настройка должна была быть точной. Антенна в форме тарелки принимала сигнал тонко сбалансированного детектора. С обеих сторон входа наблюдался резкий спад, поэтому можно было точно определить направление. Полученный сигнал подавался на усилительный каскад. В отличие от электронных компонентов первой ступени, эта была нарисована символами на белой бумаге. К нему шли тщательно приклеенные входные и выходные провода.
   Когда все было готово и установлено на место, Джейсон кивнул изображению Меты на экране. - Поднимите ее - и полегче, пожалуйста. Ни одного из твоих спецвыпусков с девятью G. Иди в медленный круг по периметру, пока я не скажу тебе по-другому".
   * * * *
   На постоянной мощности корабль поднимался и набирал высоту, а затем плавно перешел на круговой курс. Они сделали пять кругов по городу, прежде чем Джейсон покачал головой.
   "Кажется, все работает нормально, но мы получаем слишком много шума от всей местной жизни. Отойди от города на тридцать километров и начни новую трассу.
   На этот раз результаты были лучше. Мощный сигнал пришел со стороны города, в радиусе менее одного градуса дуги. С антенной, установленной под прямым углом к направлению полета корабля, сигнал был довольно постоянным. Мета вращала корабль вокруг его главной оси, пока спасательная шлюпка Джейсона не оказалась прямо под ним.
   - Теперь все в порядке, - сказал он. "Просто держите рычаги управления как есть и не позволяйте носу дрейфовать".
   Аккуратно сделав отметку на установочном круге, Джейсон повернул приемную антенну на сто восемьдесят угловых градусов. Пока корабль держался своего круга, он медленно собирал все сигналы, направленные на город. Они были на полпути, прежде чем он получил новый сигнал.
   Он был там хорошо, узкий, но сильный. На всякий случай он дал кораблю сделать еще два взмаха и каждый раз отмечал направление по гирокомпасу. Они совпали. В третий раз он позвонил Мете.
   "Приготовьтесь к полному правому повороту, или как вы это называете. Думаю, у меня есть наше отношение. Готовься - сейчас же ".
   Это был медленный поворот, и Джейсон ни разу не потерял сигнал. Несколько раз он дрогнул, но он вернул его. Когда компас успокоился, Мета увеличила мощность.
   Они взяли курс на родные пирранцы.
   Часовой полет на скорости, близкой к максимальной, не принес никаких изменений. Мета пожаловалась, но Джейсон удержал ее. Сигнал никогда не менялся и медленно набирал силу. Они пересекли цепь вулканов, отмечавших границы континента, и корабль раскачивался в яростных термиках. Как только берег остался позади и они оказались над водой, Скоп присоединился к Мете в ворчании. Он продолжал вращать свою башню, но так далеко от земли стрелять было не по чему.
   Когда острова появились из-за горизонта, сигнал начал пропадать.
   - Помедленнее, - позвал Джейсон. "Эти острова впереди выглядят как наш источник!"
   Когда-то здесь был континент, плавающий на жидком ядре Пирруса. Изменилось давление, сдвинулись массивы суши, и континент погрузился под океан. Все, что осталось теперь от изобилующей жизнью этого массива суши, ограничивалось цепью островов, когда-то бывших горными вершинами самой высокой горной гряды. На этих островах, чьи отвесные борта поднимались прямо из воды, жили последние обитатели затерянного континента. Отсеянные потомки победителей бесчисленных жестоких состязаний. Здесь жили самые старые коренные пирряне.
   - Спускайтесь ниже, - просигналил Джейсон. "К той большой вершине. Сигналы, кажется, исходят оттуда.
   Они низко пролетели над горой, но ничего не было видно, кроме деревьев и выжженных солнцем скал.
   Боль чуть не снесла Джейсону голову. Взрыв ненависти пронзил усилитель прямо в черепе. Он сорвал телефоны и зажал голову руками. Слезящимися глазами он увидел черное облако летающих зверей, взлетевшее с деревьев внизу. Он успел мельком увидеть склон холма за ним, прежде чем Мета включила мощность в двигатели, и корабль отпрыгнул.
   "Мы нашли их!" Ее яростное ликование угасло, когда она увидела Джейсона через коммуникатор. "Ты в порядке? Что случилось?"
   "Чувствую себя... выгорело... Я и раньше чувствовала пси-выброс, но ничего подобного! Я мельком увидел отверстие, похожее на вход в пещеру, как раз перед взрывом. Кажется, оттуда".
   - Ложись, - сказала Мета. - Я верну тебя так быстро, как только смогу. Я заранее звоню Керку, он должен знать, что случилось.
   * * * *
   Группа мужчин ждала их на посадочной станции, когда они спустились. Они выбежали, как только корабль коснулся их, прикрывая лица от еще горячих трубок. Керк ворвался, как только порт был взломан, и огляделся, пока не заметил Джейсона, растянувшегося на кушетке для ускорения.
   "Это правда?" - рявкнул он. - Вы выследили инопланетных преступников, развязавших эту войну?
   - Медленно, чувак, медленно, - сказал Джейсон. - Я отследил источник пси-сообщения, которое поддерживает вашу войну. Я не нашел доказательств того, кто развязал эту войну, и уж точно не стал бы называть их преступниками...
   - Я устал от твоей игры слов, - вмешался Керк. - Ты нашел этих существ, и их местонахождение отмечено.
   "На карте, - сказала Мета, - я мог бы лететь туда с завязанными глазами".
   - Ладно, ладно, - сказал Керк, потирая руки так сильно, что был слышен резкий скрежет мозолей. "Требуется настоящее усилие, чтобы понять, что после всех этих столетий война может подойти к концу. Но теперь это возможно. Вместо того, чтобы просто уничтожать эти самообновляющиеся легионы проклятых, которые нападают на нас, мы можем добраться до лидеров. Найди их, принеси им войну для разнообразия - и сотри их пятно с лица этой планеты!"
   - Ничего подобного! - сказал Джейсон, с усилием садясь. "Ничего не делая! С тех пор, как я попал на эту планету, я был сбит с толку и рисковал своей жизнью десять раз. Ты думаешь, я сделал это только для того, чтобы удовлетворить твои кровожадные амбиции? Мне нужен мир, а не разрушение. Вы обещали связаться с этими тварями, попытаться договориться с ними. Разве ты не человек чести, который держит свое слово?
   - Я проигнорирую оскорбление, хотя в любое другое время убил бы тебя за него, - сказал Керк. "Вы оказали большую услугу нашему народу, нам не стыдно признаться в честном долгу. При этом - не обвиняйте меня в нарушении обещаний, которых я никогда не давал. Я помню свои точные слова. Я пообещал согласиться с любым разумным планом, который положит конец этой войне. Это как раз то, что я намерен сделать. Ваш план заключить мир неразумен. Поэтому мы собираемся уничтожить врага".
   - Сначала подумай, - крикнул Джейсон вслед Керку, который повернулся, чтобы уйти. "Что плохого в попытке переговоров или перемирия? Затем, если это не удастся, вы можете попробовать свой путь.
   В купе становилось тесно, когда входили другие пирранцы. Керк, почти у самой двери, повернулся лицом к Джейсону.
   - Я скажу вам, что не так с перемирием, - сказал он. "Это выход труса, вот что это такое. Это нормально, что ты это предлагаешь, ты из другого мира и не знаешь ничего лучше. Но неужели вы действительно думаете, что я мог хоть на мгновение принять такое пораженческое мнение? Когда я говорю, я говорю не только за себя, но и за всех нас здесь присутствующих. Мы не против драться, и мы знаем, как это сделать. Мы знаем, что если бы эта война закончилась, мы могли бы построить здесь лучший мир. В то же время, если у нас есть выбор: продолжение войны или трусливый мир - мы голосуем за войну . Эта война закончится только тогда, когда враг будет полностью уничтожен!"
   Слушавшие пирранцы закричали в знак согласия, и когда Керк протиснулся сквозь толпу, некоторые из них похлопали его по плечу, когда он проходил мимо. Джейсон откинулся на кушетку, измученный своими усилиями и измученный попыткой склонить жестоких пиррян к мирной точке зрения.
   Когда он поднял голову, их уже не было - всех, кроме Меты. У нее был такой же кровожадный восторг, как и у других, но он испарился, когда она взглянула на него.
   - Что скажешь, Мета? - с горечью спросил он. "Нет сомнения? Вы думаете, что разрушение - единственный способ положить конец этой войне?
   - Не знаю, - сказала она. "Я не уверен. Впервые в жизни у меня есть более одного ответа на один и тот же вопрос".
   - Поздравляю, - сказал он. "Это признак взросления".
   XXII
   Джейсон стоял в стороне и смотрел, как смертоносный груз загружают в трюм корабля. Пирранцы были в хорошем настроении, спрятав ружья, гранаты и газовые бомбы. Когда на борт подняли ранцевую атомную бомбу, один из них запел маршевую песню, и ее подхватили остальные. Может быть, они были счастливы, но приближающаяся бойня только наполняла Джейсона сильным унынием. Он чувствовал, что каким-то образом предал жизнь. Возможно, найденную им форму жизни нужно было уничтожить, а возможно, и нет. Без малейшей попытки примирения разрушение было бы простым убийством.
   Керк вышел из операционного корпуса, и внутри корабля завыли пусковые насосы. Они уйдут через несколько минут. Джейсон заставил себя поторопиться и встретил Керка на полпути к кораблю.
   - Я иду с тобой, Керк. По крайней мере, за то, что я их нашел, ты мне должен.
   Керк колебался, ему не нравилась эта идея. "Это оперативная миссия, - сказал он. "Нет места для наблюдателей, а лишний вес... И слишком поздно нас останавливать, Джейсон, ты это знаешь".
   - Вы, пирряне, - худшие лжецы во вселенной, - сказал Джейсон. - Мы оба знаем, что корабль может поднять в десять раз больше, чем сегодня. А теперь... ты разрешаешь мне приходить или запрещаешь без всякой причины?"
   - Садитесь на борт, - сказал Керк. - Но держись подальше, иначе тебя затопчут.
   На этот раз, с определенным пунктом назначения впереди, полет был намного быстрее. Мета увела корабль в стратосферу по высокой баллистической дуге, которая заканчивалась на островах. Керк был на месте второго пилота, Джейсон сидел позади них, откуда он мог смотреть на экраны. Десант, двадцать пять добровольцев, находился в трюме внизу с оружием. Все экраны на корабле переключились на передний обзор. Они смотрели, как зеленый остров появляется и раздувается, а затем исчезает за пламенем тормозящих ракет. Осторожно управляя кораблем, Мета опустила его на плоскую полку у входа в пещеру.
   На этот раз Джейсон был готов к взрыву мысленной ненависти, но все равно было больно. Артиллеристы радостно смеялись и убивали, когда все животные на острове приблизились к кораблю. Они были убиты тысячами, и пришло еще больше.
   - Тебе обязательно это делать? - спросил Джейсон. "Это убийство - бойня, просто вот так зарезать этих зверей".
   - Самооборона, - сказал Керк. "Они нападают на нас и их убивают. Что может быть проще? А теперь заткнись, или я вышвырну тебя туда вместе с ними.
   Прошло полчаса, прежде чем стрельба стихла. Животные по-прежнему нападали на них, но массовые нападения, казалось, закончились. Керк говорил в интерком.
   "Десантный отряд уходит - и смотрите под ноги. Они знают, что мы здесь, и сделают все как можно горячее. Отнеси бомбу в эту пещеру и посмотри, как далеко она убежит. Мы всегда можем взорвать их с воздуха, но если они вкопаны в твердую скалу, толку от этого не будет. Держите экран открытым, оставьте бомбу и немедленно отойдите, если я скажу. А теперь двигайся".
   * * * *
   Мужчины сползли по лестницам и выстроились в открытый боевой порядок. Вскоре они подверглись нападению, но зверей убили прежде, чем они успели приблизиться. Человеку не потребовалось много времени, чтобы добраться до пещеры. Его пикап был направлен перед ним, и наблюдатели на корабле следовали за ним.
   - Большая пещера, - проворчал Керк. "Наклоняется назад и вниз. Чего я боялся. Бомба, сброшенная на это, просто закроет его. Без какой-либо гарантии, что что-либо, запечатанное в нем, не сможет в конечном итоге выбраться наружу. Нам придется посмотреть, как далеко он зайдет".
   Теперь в пещере было достаточно тепла, чтобы использовать инфракрасные фильтры. Скальные стены резко выделялись черно-белым цветом, пока наступление продолжалось.
   "Никаких признаков жизни с момента входа в пещеру", - сообщил офицер. "Обглоданные кости у входа и немного помета летучих мышей. Пока это похоже на естественную пещеру".
   Шаг за шагом продвижение продолжалось, замедляясь по мере продвижения. Какими бы нечувствительными ни были пирранцы к пси-давлению, даже они осознавали, что на них постоянно обрушивается поток ненависти. Джейсон, вернувшись на корабль, почувствовал головную боль, которая постепенно усиливалась, а не уменьшалась.
   " Осторожно! - крикнул Керк, с ужасом глядя на экран.
   Пещера была заполнена от стены до стены бледными безглазыми животными. Они лились из крохотных боковых ходов и, казалось, буквально выходили из-под земли. Их передние ряды вспыхнули пламенем, но все больше и больше наступало. На экране наблюдатели на корабле видели, как пещера головокружительно закружилась, когда оператор упал. Бледные тела смылись и скрыли объектив.
   "Сомкнутые шеренги - огнеметы и газ!" Керк проревел в микрофон.
   Менее половины мужчин были живы после того первого нападения. Выжившие, прикрытые огнеметами, взорвали газовые гранаты. Их запечатанная боевая броня защищала их, пока часть пещеры заполнялась газом. Кто-то перерыл тела нападавших и нашел пикап.
   - Оставь бомбу там и отступай, - приказал Керк. "У нас уже достаточно потерь".
   С экрана смотрел другой человек. Офицер был мертв. "Извините, сэр, - сказал он, - но будет так же легко продвигаться вперед, как и назад, пока держат газовые гранаты. Мы слишком близко, чтобы отступать.
   - Это приказ, - крикнул Керк, но человек исчез с экрана, и наступление продолжилось.
   Пальцы Джейсона болели в том месте, где он прижимал их к подлокотнику кресла. Он расслабил их и помассировал. На экране к ним неуклонно приближалась черно-белая пещера. Так проходила минута за минутой. Каждый раз, когда животные снова атаковали, израсходовалось еще несколько газовых гранат.
   "Что-то впереди... выглядит по-другому", - трещал задыхающийся голос из динамика. Узкая пещера медленно открывалась в гигантское помещение, настолько большое, что крыша и дальние стены терялись вдали.
   - Что это? - спросил Керк. - Вон там, прожектор.
   Изображение на экране было расплывчатым, и теперь его было трудно разглядеть, затуманенное слоями скалы между ними. Детали разглядеть было невозможно, но было очевидно, что это что-то необычное.
   - Никогда раньше не видел... ничего похожего на них, - сказал говорящий. - Выглядят как какие-то большие растения, не меньше десяти метров в высоту, но они двигаются. Эти ветки, щупальца или что бы они ни были, продолжают указывать на нас, и у меня возникает самое мрачное чувство в моей голове..."
   "Взорвите один, посмотрите, что произойдет", - сказал Керк.
   Пистолет выстрелил, и в тот же миг усиленная волна душевной ненависти накатила на мужчин, повалив их на землю. Они катались от боли, потеряв сознание и не в силах думать или сражаться с подземными зверями, которые обрушились на них в новой атаке.
   На корабле, далеко наверху, Джейсон ощутил потрясение в своем разуме и задался вопросом, как люди внизу могли пережить это. Остальные в диспетчерской тоже пострадали от него. Керк стучал по раме экрана и кричал неслышным людям внизу.
   "Отойди, вернись..."
   Было слишком поздно. Люди лишь слегка пошевелились, когда победоносные пирранские животные пронеслись над ними, вцепившись когтями в сочленения их доспехов. Только один человек двигался, вставая и отбивая существ голыми руками. Он споткнулся на несколько футов и склонился над корчащейся массой под собой. Взмахом плеч он вытащил еще одного человека. Мужчина был мертв, но его наплечная сумка все еще была привязана к его спине. Окровавленные пальцы шарили в рюкзаке, затем обоих мужчин смыло волной смерти.
   "Это была бомба!" Керк крикнул Мете. "Если он не изменил настройку, она все еще на десятисекундном минимуме. Убирайся отсюда!"
   * * * *
   Джейсон успел откинуться на кушетку, прежде чем взорвались ракеты. Давление давило на него и продолжало нарастать. В глазах потемнело, но сознание он не потерял. Воздух пронесся по корпусу, затем звук прекратился, когда они оставили атмосферу позади.
   Как только Мета отключила питание, с экранов вырвалась вспышка белого света. Они моментально почернели, когда сгорели звукосниматели корпуса. Она поставила фильтры на место, затем нажала кнопку, которая повернула новые звукосниматели.
   Далеко внизу, в кипящем море, восходящее облако грибовидного пламени заполнило то место, где секунду назад был остров. Все трое смотрели на него молча и неподвижно. Керк выздоровел первым.
   - Отправляйся домой, Мета, и займись операциями на экране. Двадцать пять человек погибли, но они сделали свое дело. Они вырубили этих зверей - кем бы они ни были - и положили конец войне. Я не могу придумать лучшего способа умереть для человека".
   Мета установила орбиту, затем вызвала операции.
   "Трудно пройти", - сказала она. "У меня есть ответ посадочного луча робота, но никто не отвечает на вызов".
   На пустом экране появился человек. На нем выступили капли пота, а в глазах застыло измученное выражение. - Керк, - сказал он, - это ты? Немедленно верните корабль сюда. Нам нужна ее огневая мощь на периметре. Все пожары вспыхнули минуту назад, общая атака со всех сторон, хуже, чем я когда-либо видел.
   "Что ты имеешь в виду?" Керк недоверчиво запнулся. "Война окончена - мы взорвали их, полностью разрушили их штаб".
   "Война идет так, как никогда раньше", - огрызнулся другой. "Я не знаю, что вы сделали, но это всколыхнуло здесь адскую кастрюлю. А теперь перестань болтать и верни корабль!
   Керк медленно повернулся к Джейсону, его лицо откинулось назад с выражением необузданной звериной ярости.
   "Ты-! Ты сделал это! Я должен был убить тебя, когда впервые увидел тебя. Я хотел, теперь я знаю, что был прав. Вы были как чума с тех пор, как пришли сюда, сея смерть во всех направлениях. Я знал, что ты ошибаешься, но позволил твоим искаженным словам убедить меня. И посмотрите, что произошло. Сначала ты убил Вельфа. Затем вы убили тех людей в пещере. Теперь эта атака по периметру - всех, кто там погибнет, ты убьешь!"
   Керк приближался к Джейсону, шаг за шагом, ненависть искажала его черты. Джейсон отступил, пока не смог отступить дальше, прижавшись плечами к футляру с картами. Рука Керка хлестнула не боевым ударом, а открытой пощечиной. Хотя Джейсон катался с ним, он все равно бил его и растягивал во весь рост на полу. Его рука была прижата к футляру с картами, а пальцы - рядом с запечатанными трубками, в которых находились матрицы прыжков.
   Джейсон схватил одну из тяжелых труб обеими руками и вытащил ее. Он изо всех сил ударил им Керка в лицо. Он разорвал кожу на его скуле и лбу, и из порезов потекла кровь. Но это нисколько не замедлило и не остановило большого человека. В его улыбке не было пощады, когда он наклонился и поставил Джейсона на ноги.
   "Дай отпор, - сказал он, - я получу гораздо больше удовольствия, когда убью тебя". Он отвел гранитный кулак, который должен был оторвать Джейсону голову от его плеч.
   - Давай, - сказал Джейсон и перестал сопротивляться. "Убей меня. Вы можете сделать это легко. Только не называйте это справедливостью. Вельф умер, чтобы спасти меня. Но люди на острове погибли из-за твоей глупости. Я хотел мира, а ты хотел войны. Теперь у вас есть это. Убей меня, чтобы успокоить свою совесть, потому что правда - это то, с чем ты не можешь смириться".
   С ревом ярости Керк ударил кулаком сваебойного молота.
   Мета схватила руку обеими руками и повисла, отводя ее в сторону до того, как удар достиг цели. Все трое упали вместе, наполовину придавив Джейсона.
   - Не делай этого, - закричала она. "Джейсон не хотел, чтобы эти люди спускались туда. Это была твоя идея. Вы не можете убить его за это!
   Керк, взорвавшийся от ярости, не слышал. Он обратил внимание на Мету, отрывая ее от себя. Она была женщиной, и ее гибкая сила была мизерной по сравнению с его огромными мышцами. Но она была пиррянкой и делала то, что не мог сделать ни один инопланетянин. Она на мгновение замедлила его, остановила ярость его атаки, пока он не смог вырвать ее руки и отбросить в сторону. Это не заняло у него много времени, но Джейсону хватило времени, чтобы добраться до двери.
   Он споткнулся и захлопнул за собой замок. Через долю секунды после того, как он загнал засов, Керк своим весом вонзился в дверь. Металл завизжал и согнулся, поддавшись. Одна петля оторвалась, а другая держалась только на куске металла. Он рухнет при следующем ударе.
   Джейсон этого не ждал. Он не остался, чтобы посмотреть, остановит ли дверь разъяренного Пирранца. Никакая дверь на корабле не могла остановить его. Как можно быстрее Джейсон спустился по трапу. На корабле не было никакой безопасности, а это означало, что он должен был покинуть его. Впереди была палуба спасательных шлюпок.
   С тех пор, как он впервые увидел их, он много думал о спасательных шлюпках. Хотя он не предвидел эту ситуацию, он знал, что может наступить время, когда ему понадобится собственный транспорт. Спасательные шлюпки казались лучшим выбором, за исключением того, что Мета сказала ему, что у них нет топлива. В одном она была права: на лодке, в которой он находился, были пустые баки, он проверил. Однако было еще пять лодок, которые он не осмотрел. Он размышлял об идее бесполезных спасательных шлюпок и пришел, как он надеялся, к правильному выводу.
   Этот космический корабль был единственным, что был у пиррян. Мета однажды сказала ему, что они всегда планировали купить еще один корабль, но так и не сделали этого. Некоторые другие необходимые военные расходы возникли первыми. Одного корабля действительно было достаточно для их использования. Единственная трудность заключалась в том, что они должны были держать этот корабль в рабочем состоянии, иначе пирранский город был бы мертв. Без припасов они были бы уничтожены за несколько месяцев. Поэтому экипаж корабля не мог и подумать о том, чтобы покинуть свой корабль. В какие бы неприятности она ни попала, они не могли оставить ее. Когда корабль погиб, погиб и их мир.
   С таким мышлением не было необходимости заправлять спасательные шлюпки топливом. По крайней мере, не все. Хотя вполне логично, что по крайней мере в одном из них было топливо для коротких полетов, которые были бы расточительны для корабля-базы. В этот момент логическая цепочка Джейсона ослабла. Слишком много "если". Если они вообще использовали спасательные шлюпки, одну из них следует заправить топливом. Если бы они это сделали, это было бы заправлено сейчас. А если бы он был заправлен топливом - какой из шести это был бы? У Джейсона не было времени искать. Он должен был быть прав в первый раз.
   Его рассуждения дали ему ответ, последний из длинной череды предположений. Если лодку заправляли топливом, то она должна быть ближайшей к кабине управления. Тот, к которому он сейчас нырял. Его жизнь зависела от этой цепочки догадок.
   Дверь за его спиной с грохотом опустилась. Керк взревел и прыгнул. Джейсон бросился через порт спасательной шлюпки с максимальной скоростью, которую он мог выдержать под удвоенной силой тяжести. Обеими руками он ухватился за рукоятку аварийного спуска и потянул вниз.
   Прозвенел тревожный звонок, и порт захлопнулся буквально прямо перед Керком. Только его пирранские рефлексы спасли его от поражения.
   Твердотопливные пусковые установки взорвались и отбросили спасательную шлюпку от головного корабля. Их кратковременное ускорение швырнуло Джейсона на палубу, а затем он поплыл, когда лодка вошла в свободное падение. Ракеты главного привода не стреляли.
   В этот момент Джейсон узнал, каково это - знать, что он мертв. Без топлива лодка рухнет в джунгли внизу, рухнет, как скала, и разлетится на части при ударе. Выхода не было.
   Потом ракеты зацепили, взревели, и он упал на палубу, ушибив себе нос. Он сел, потирая ее и ухмыляясь. В баках было топливо - задержка с запуском была лишь частью цикла запуска, дав спасательной шлюпке время оторваться от корабля. Теперь, чтобы взять его под контроль. Он втянулся в кресло пилота.
   Альтиметр передал информацию автопилоту, выравнивая лодку параллельно земле. Как и все органы управления спасательной шлюпкой, они были по-детски простыми и предназначались для использования новичками в чрезвычайных ситуациях. Автопилот нельзя было отключить, он ехал вместе с ручным управлением, смягчая глупое пилотирование. Джейсон сделал крутой поворот штурвалом, и автопилот плавно выровнял его.
   Сквозь иллюминатор он мог видеть большой корабль, ревущий огнем в гораздо более крутом повороте. Джейсон не знал, кто на нем летел и что у них на уме, - он не стал рисковать. Направив штурвал вперед, чтобы пикировать, он выругался, пока они плавно спускались вниз. У более крупного корабля таких ограничений не было. Резким маневром он изменил курс и нырнул на него. Носовая турель выстрелила, и лодочку встряхнуло от взрыва в корме. Это либо вырубило автопилот, либо заставило его подчиниться током. Медленное падение превратилось в мощное погружение, и джунгли вздымались.
   Джейсон повернул руль назад, и было как раз время, чтобы вынести руки перед лицом, прежде чем они ударились.
   Гремящие ракеты и треск деревьев закончились громким всплеском. Наступила тишина, и дым рассеялся. Высоко вверху нерешительно кружил космический корабль. Немного падает, как будто хочет спуститься и исследовать. Затем снова поднялся, когда из города пришло срочное сообщение о помощи. Верность победила, и она повернулась и извергла огонь в сторону дома.
   XXIII
   Ветки деревьев смягчили падение спасательной шлюпки, носовые ракеты сгорели от аварийного взрыва, а болото немного смягчило приземление. Это все равно была авария. Потрепанный цилиндр медленно погружался в стоячую воду и жидкую грязь болота. Нос был уже далеко, прежде чем Джейсону удалось открыть аварийный люк в поясе.
   Не было никакого способа узнать, сколько времени потребуется, чтобы лодка ушла под воду, а Джейсон был не в том состоянии, чтобы обдумывать ситуацию. Сотрясенный и окровавленный, у него оставалось достаточно сил, чтобы выбраться. Пробираясь вброд и падая, он пробирался к более твердой земле, тяжело садясь, как только находил что-то, что могло бы его поддержать.
   Спасательная шлюпка позади него заурчала и ушла под воду. Пузырьки захваченного воздуха некоторое время продолжали подниматься, а затем прекратились. Вода успокоилась, и, кроме сломанных ветвей и деревьев, не было никаких признаков того, что здесь когда-либо проходил корабль.
   На болоте скулили насекомые, и единственным звуком, нарушавшим тишину леса, был жестокий крик животного, поедающего свой обед. Когда это эхом разнеслось крошечными звуковыми волнами, все стихло.
   Джейсон с усилием вырвался из полутранса. Его тело словно пропустили через мясорубку, и было почти невозможно думать из-за тумана в голове. После нескольких минут размышлений он понял, что аптечка - это то, что ему нужно. Легкое защелкивание было очень трудным, а кнопка не работала. Наконец, он повернул руку, пока она не оказалась под отверстием, и прижал весь блок вниз. Он усердно жужжал, хотя он не чувствовал иголок, он догадался, что это сработало. Его взгляд некоторое время кружился, а затем прояснился. Обезболивающие подействовали, и он медленно вышел из темного облака, окутавшего его мозг после аварии.
   Разум вернулся, и вместе с ним поехало одиночество. Он был без еды, без друзей, окруженный враждебными силами чужой планеты. Глубоко внутри него началась нарастающая паника, которую требовалось сосредоточенное усилие, чтобы сдержать.
   - Думай, Джейсон, не проявляй эмоций, - сказал он вслух, чтобы успокоить себя, но тут же пожалел, потому что его голос звучал в пустоте слабо, с рваным оттенком истерии. Что-то застряло у него в горле, и он закашлялся, чтобы откашляться, сплюнув кровь. Глядя на красное пятно, он вдруг рассердился. Ненавидя эту смертоносную планету и невероятную глупость живших на ней людей. Ругаться вслух было лучше, и теперь его голос не звучал так слабо. Кончилось тем, что он кричал и тряс кулаком по пустякам, но это помогло. Гнев смыл страх и вернул его к реальности.
   Сидеть на земле теперь было хорошо. Солнце было теплым, и, откинувшись назад, он мог почти забыть о нескончаемом бремени удвоенной гравитации. Гнев унес страх, покой стер усталость. Откуда-то из глубины его сознания всплыла старая банальность. Там где есть жизнь, есть надежда. Он поморщился от банальности слов, в то же время понимая, что в них таится элементарная истина.
   Подсчитайте его активы. Изрядно потрепанный, но живой. Ни один из синяков не казался очень серьезным, и ни одна кость не была сломана. Его пистолет все еще работал, он то нырял в кобуру, то вынимал ее, пока он думал об этом. Пирранцы производили прочное снаряжение. Аптечка тоже работала. Если он сохранит рассудок, сумеет идти по довольно прямой линии и сможет жить за счет земли, то есть шанс, что он сможет вернуться в город. Какой прием его там ждет, это совсем другое дело. Он узнает это после того, как приедет. Добраться туда имело первостепенное значение.
   На дебетовой стороне стояла планета Пиррус. Лишающая силы гравитация, убийственная погода и жестокие животные. Мог ли он выжить? Словно для того, чтобы усилить его мысли, небо потемнело, и дождь с шипением зашумел в лесу, маршируя к нему. Джейсон вскочил на ноги и сориентировался, прежде чем дождь закрыл видимость. На горизонте смутно виднелась зубчатая цепь гор, он помнил, как пересекал их на обратном пути. Они будут делать в качестве первой цели. Достигнув их, он будет беспокоиться о следующем отрезке пути.
   * * * *
   Листья и грязь летели перед ветром быстрыми порывами, затем дождь омывал его. Промокший, продрогший, уже до костей уставший, он наткнулся на шатающуюся силу своих ног на планету смерти.
   Когда наступила ночь, дождь все еще шел. Не было никакого способа быть уверенным в направлении, и не было никакого смысла продолжать. Если этого было недостаточно, Джейсон был на грани истощения. Это собиралась быть влажной ночью. Все деревья были толстоствольными и скользкими, он не смог бы взобраться на них в мире с перегрузкой. Укромные места, которые он исследовал, под поваленными деревьями и под густыми кустами, были такими же влажными, как и весь остальной лес. В конце концов он свернулся калачиком на подветренной стороне дерева и заснул, дрожа, а с него капала вода.
   Дождь прекратился около полуночи, и температура резко упала. Джейсон вяло очнулся от сна, в котором его замораживали до смерти, и обнаружил, что это было почти правдой. Мелкий снег просеивался сквозь деревья, припудривая землю и налетая на него. Холод пронзил его плоть, и когда он чихнул, у него заболела грудь. Его ноющее и онемевшее тело хотело только покоя, но оставшаяся в нем искра разума заставила его встать на ноги. Если он ляжет сейчас, то умрет. Прижавшись одной рукой к дереву, чтобы не упасть, он начал обходить его. Шаг за шаркающим шагом, вокруг и вокруг, пока ужасный холод немного не ослаб, и он не смог перестать дрожать. Усталость ползла по нему мутным серым одеялом. Он продолжал идти, половину времени с закрытыми глазами. Открывая их только тогда, когда он падал и ему приходилось снова мучительно подниматься на ноги.
   Солнце сожгло снежные тучи на рассвете. Джейсон прислонился к дереву и уставился в небо воспаленными глазами. Земля была белой во всех направлениях, кроме дерева, где его спотыкающиеся ноги втоптали круг черной грязи. Прислонившись спиной к гладкому стволу, Джейсон медленно опустился на землю, позволив солнцу впитаться в него.
   От истощения у него кружилась голова, а губы потрескались от жажды. Почти непрерывный кашель огненными пальцами разрывал его грудь. Хотя солнце было еще низко, оно уже было жарким, обжигая его кожу до сухости. Сухой и горячий.
   Это было неправильно. Эта мысль продолжала грызть его мозг, пока он не признался в этом. Переворачивал его снова и снова и рассматривал со всех сторон. Что было не так? Как он себя чувствовал.
   Пневмония. У него были все симптомы.
   Его пересохшие губы трескались, и кровь увлажняла их, когда он улыбался. Он избежал всех животных опасностей Пирра, всех крупных плотоядных и ядовитых рептилий только для того, чтобы быть поверженным самым маленьким зверем из всех. Что ж, у него было лекарство и от этого. Засучив рукав трясущимися пальцами, он прижал аптечку к голой руке. Он щелкнул и начал гневно гудеть. Это что-то значило, он знал, но никак не мог вспомнить что. Подняв его, он увидел, что одна из подкожных инъекций наполовину выступает из гнезда. Конечно. В нем не было антибиотика, который запросил анализатор. Требовалась дозаправка.
   Джейсон с проклятием отшвырнул эту штуку, она шлепнулась в лужу и исчезла. Конец медицины, конец аптечки, конец Джейсона ДинАльта. Одиночный боец против опасностей мира смерти. Сильный сердцем незнакомец, который мог поступить так же, как и туземцы. Ему понадобился целый день, чтобы подписать себе смертный приговор.
   * * * *
   За его спиной раздалось сдавленное рычание. Он повернулся, упал и выстрелил в одно и то же движение. Все было кончено до того, как его сознание осознало, что это произошло. Обучение пирранцев обусловило его рефлексы на докортикальном уровне. Джейсон уставился на уродливого зверя, умирающего в метре от него, и понял, что его хорошо выдрессировали.
   Его первой реакцией было недовольство тем, что он убил одну из собак-корчевателей. Когда он пригляделся, то понял, что это животное немного отличалось отметинами, размером и характером. Хотя большая часть его передних конечностей была снесена ветром, а кровь хлынула предсмертными струями, он продолжал пытаться добраться до Джейсона. Перед глазами, остекленевшими от смерти, он пробился почти к его ногам.
   Это была не совсем корявая собака, хотя, скорее всего, это был ее дикий родственник. Отношение такое же, как у собаки к волку. Он задавался вопросом, есть ли еще какое-то сходство между волками и этим мертвым зверем. Они тоже охотятся стаями?
   Как только эта мысль пришла ему в голову, он поднял голову - ни на секунду раньше времени. Огромные фигуры дрейфовали между деревьями, приближаясь к нему. Когда он выстрелил в двоих, остальные зарычали от ярости и снова утонули в лесу. Они не ушли. Вместо того, чтобы испугаться смертей, они еще больше разозлились.
   Джейсон сел спиной к дереву и подождал, пока они не подойдут поближе, прежде чем сбить их. С каждым выстрелом и предсмертным криком возмущенные выжившие выли все громче. Некоторые из них дрались при встрече, вымещая свою ярость. Один встал на задние лапы и сгреб большие полоски коры с дерева. Джейсон прицелился в него, но был слишком далеко, чтобы попасть.
   Он понял, что в лихорадке есть свои преимущества. Логически он знал, что доживет только до заката или до тех пор, пока его револьвер не опустеет. Однако этот факт его не сильно беспокоил. Ничто не имело значения. Он сгорбился, полностью расслабившись, только поднял руку, чтобы выстрелить, и снова опустил ее. Каждые несколько минут ему приходилось двигаться, чтобы заглянуть за дерево и убить всех, кто преследовал его в слепой зоне. Ему смутно хотелось, чтобы он стоял, прислонившись к дереву меньшего размера, но идти к одному из них не стоило усилий.
   Где-то днем он сделал свой последний выстрел. Это убило животное, которому он позволил приблизиться. Он заметил, что пропускает более дальние кадры. Зверь зарычал и упал, остальные отпрянули и сочувственно взвыли. Один из них выдал себя, и Джейсон нажал на курок.
   Был только легкий щелчок. Он попробовал еще раз, на случай, если это была просто осечка, но по-прежнему был только щелчок. Пистолет был пуст, как и запасная сумка с обоймой на поясе. Были смутные воспоминания о перезарядке, хотя он не мог вспомнить, сколько раз он это делал.
   Значит, это был конец. Все они были правы, Пирр был ему ровней. Хотя они не должны говорить. В конце концов, это также убьет их всех. Пирранцы никогда не умирали в постели. Старые Пирранцы никогда не умирали, они просто эт.
   Теперь, когда ему не нужно было заставлять себя сохранять бдительность и держать пистолет, лихорадка охватила его. Он хотел спать и знал, что сон будет долгим. Его глаза были почти закрыты, когда он смотрел, как осторожные хищники приближаются к нему. Первый подкрался достаточно близко, чтобы прыгнуть, он мог видеть, как напряглись мышцы его ноги.
   Оно прыгнуло. Вращаясь в воздухе и падая, не долетев до него. Кровь текла из его зияющего рта, а из его головы торчал короткий металлический стержень.
   Двое мужчин вышли из кустов и посмотрели на него сверху вниз. Одного их присутствия, казалось, было достаточно для хищников, потому что все они исчезли.
   Груберы. Он так торопился добраться до города, что забыл о корчевателях. Хорошо, что они были здесь, и Джейсон был очень рад, что они пришли. Он не мог говорить очень хорошо, поэтому он улыбнулся, чтобы поблагодарить их. Но это слишком сильно повредило его губы, поэтому он заснул.
   XXIV
   Какое-то странное время после этого у Джейсона были только смутные клочки воспоминаний. Ощущение движения и больших зверей вокруг него. Стены, древесный дым, ропот голосов. Ничто из этого не имело большого значения, и он слишком устал, чтобы заботиться об этом. Было проще и намного лучше просто отпустить.
   * * * *
   - Как раз вовремя, - сказал Рес. - Еще пару дней полежать так, и мы бы тебя похоронили, даже если бы ты еще дышал.
   Джейсон моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд на лице, проплывающем над ним. Наконец он узнал Реса и хотел ему ответить. Но разговор только вызвал приступ изнурительного кашля. Кто-то поднес чашку к его губам, и сладкая жидкость потекла по его горлу. Он отдохнул, потом попробовал снова.
   - Как давно я здесь? Голос был тонким и звучал далеко. Джейсон с трудом узнавал его.
   "Восемь дней. И почему ты не слушала, когда я говорил с тобой? - сказал Рэс.
   - Тебе следовало оставаться рядом с кораблем, когда ты разбился. Разве ты не помнишь, что я говорил о том, чтобы спуститься куда-нибудь на этом континенте? Неважно, слишком поздно беспокоиться об этом. В следующий раз послушай, что я скажу. Наши люди двигались быстро и добрались до места крушения до наступления темноты. Они нашли сломанные деревья и место, где затонул корабль, и сначала подумали, что тот, кто был в нем, утонул. Потом одна из собак нашла твой след, но ночью опять потеряла его в болотах. Они хорошо провели время в грязи и снегу, и им не повезло снова найти след. К следующему полудню они были готовы послать за дополнительной помощью, когда услышали вашу стрельбу. Только что сделал это, насколько я слышал. К счастью, один из них был болтливым и мог сказать диким собакам, чтобы они убирались. В противном случае пришлось бы убить их всех, а это нехорошо".
   - Спасибо, что спас мою шею, - сказал Джейсон. "Это было ближе, чем мне бы хотелось. Что случилось после? Я был уверен, что мне конец, я многое помню. Диагностированы все симптомы пневмонии. Гарантированный летальный исход в моем состоянии без лечения. Похоже, ты ошибался, когда говорил, что большинство твоих лекарств бесполезны - они, похоже, хорошо подействовали на меня.
   Его голос оборвался, когда Рес медленно покачал головой , и морщины беспокойства прорезали его лицо. Джейсон огляделся и увидел Наксу и еще одного мужчину. У них было такое же глубоко несчастное выражение лица, как и у Реса.
   "Что это?" - спросил Джейсон, чувствуя беспокойство. "Если ваши лекарства не сработали - что сработало? Не моя аптечка. Это было пусто. Я помню, как потерял его или выбросил".
   - Ты умирал, - медленно сказал Рес. "Мы не смогли вылечить вас. Это могла сделать только машина с лекарствами старьевщика. Мы получили один от водителя грузовика с едой.
   "Но как?" - спросил Джейсон, ошеломленный. - Ты сказал мне, что город запрещает тебе принимать лекарства. Он не мог дать тебе свою собственную аптечку. Если только он не был...
   Рес кивнул и закончил предложение. "Мертвый. Конечно, он был мертв. Я убил его сам, с большим удовольствием.
   Это сильно ударило по Джейсону. Он откинулся на подушки и подумал обо всех тех, кто умер с тех пор, как он прибыл в Пирр. Люди, которые умерли, чтобы спасти его, умерли, чтобы он мог жить, умерли из-за его идей. Это было бремя вины, о котором он не мог думать. Остановится ли это на Кранноне - или горожане попытаются отомстить за его смерть?
   - Разве ты не понимаешь, что это значит! он выдохнул слова. "Смерть Краннона настроит против вас весь город. Припасов больше не будет. Они нападут на вас, когда смогут, убьют ваших людей...
   "Конечно, мы это знаем!" Рес наклонился вперед, его голос был хриплым и напряженным. "Это было непростое решение. У нас всегда было торговое соглашение со старьевщиками. Торговые тележки были целы. Это была наша последняя и единственная связь с внешней галактикой и, в конечном счете, надежда связаться с ними.
   - И все же ты разорвал эту связь, чтобы спасти меня - почему?
   - Только ты можешь полностью ответить на этот вопрос. Было большое нападение на город, и мы увидели, что их стены сломаны, их пришлось отодвинуть на одно место. В то же время космический корабль находился над океаном, сбрасывая какие-то бомбы - сообщили о вспышке. Затем корабль вернулся, и вы оставили его на меньшем корабле. Они стреляли в тебя, но не убили. Кораблик тоже не разрушился, сейчас начинаем его поднимать. Что все это значит? У нас не было возможности сказать. Мы только знали, что это было что-то жизненно важное. Ты был жив, но, очевидно, умрешь, прежде чем заговоришь. Маленький корабль может быть отремонтирован, чтобы летать, возможно, это был ваш план, и именно поэтому вы украли его для нас. Мы не могли позволить тебе умереть, даже если бы это означало тотальную войну с городом. Ситуация была объяснена всем нашим людям, с которыми можно было связаться через экран, и они проголосовали за ваше спасение. Я убил старьевщика из-за его лекарства, а потом промчался на двух доримах, чтобы добраться сюда вовремя.
   - А теперь скажи нам - что это значит? Каков твой план? Как это нам поможет?"
   Чувство вины навалилось на Джейсона и зажало его рот. Фрагмент древней легенды пронесся у него в голове об Ионе, который разбил космический корабль, так что все в нем погибло, а он остался жив. Это был он? Он разрушил мир? Мог ли он осмелиться признаться этим людям, что сел в спасательную шлюпку только для того, чтобы спасти свою жизнь?
   Трое пирранцев наклонились вперед, ожидая его слов. Джейсон закрыл глаза, чтобы не видеть их лиц. Что он мог им сказать? Если бы он признал правду, они, несомненно, убили бы его на месте, считая это единственной справедливостью. Он больше не боялся за свою жизнь, но если бы он умер, все другие смерти были бы напрасны. И все же был способ положить конец этой планетарной войне. Теперь все факты были доступны, оставалось только собрать их воедино. Если бы только он не был так устал, он мог бы увидеть решение. Оно было прямо здесь, затаилось в уголке его мозга, ожидая, когда его вытащат наружу.
   Что бы он ни делал, теперь он не мог признать правду. Если он умрет, вся надежда умрет. Ему пришлось солгать, чтобы выиграть время, а затем найти верное решение, как только он смог. Это все, что он мог сделать.
   - Ты был прав, - запинаясь, сказал Джейсон. "У маленького корабля есть межзвездный двигатель. Возможно, его еще можно спасти. Даже если это невозможно, есть другой способ. Я не могу объяснить сейчас, но я скажу вам, когда отдохну. Не волнуйся. Бой почти окончен".
   Они смеялись и хлопали друг друга по спине. Когда подошли пожать и ему руку, он закрыл глаза и притворился, что спит. Очень трудно быть лицемером, если ты этому не обучен.
   На следующее утро Рес разбудил его рано утром. - Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы отправиться в путешествие? он спросил.
   - Зависит от того, что ты имеешь в виду под путешествием, - сказал ему Джейсон. - Если ты имеешь в виду своими силами, то сомневаюсь, что смогу добраться до этой двери.
   - Вас понесут, - вмешался Рес. - У нас есть носилки, которые качаются между двумя доримами. Не слишком удобно, но вы доберетесь туда. Но только если вы считаете, что достаточно здоровы, чтобы двигаться. Мы обзвонили всех людей в пределах досягаемости, и они начинают собираться. К полудню у нас будет достаточно людей и доримов, чтобы вытащить корабль из болота.
   - Я пойду, - сказал Джейсон, заставляя себя сесть. Усилие истощило его, вызывая приступ тошноты. Только прислонившись всем весом к стене, он мог удержаться от падения. Он сидел, опершись, пока снаружи не услышал крики и топот тяжелых ног, и его вынесли.
   Поездка истощила его небольшой запас энергии, и он заснул измученным сном. Когда он открыл глаза, доримы стояли по колено в болоте, и спасательная операция уже началась. Веревки исчезли из виду в воде, а веревки дерущихся животных и людей тянули их. Звери ревели, люди ругались, поскальзываясь и падая. Среди пирранцев, тянущих канаты, были не мужчины, там были и женщины. В среднем ниже мужчин, они были такими же мускулистыми. Их одежда была разнообразной и разноцветной, первое украшение, которое Джейсон увидел на этой планете.
   Поднять корабль было душераздирающей работой. Грязь засосала его, и подводные корни зацепились за лопасти. Дайверы снова и снова погружались в коричневую воду, чтобы освободить их. Прогресс был невероятно медленным, но работа никогда не останавливалась. Мозг Джейсона работал еще медленнее. Корабль в конце концов подтянут - что он тогда будет делать? К тому времени у него должен был быть новый план, но думать было невозможно. Мысли закружились, и ему пришлось бороться с нарастающим чувством паники.
   Солнце уже было низко, когда нос корабля наконец показался над водой. При первом же взгляде на этот потрепанный металлический конус раздались рваные аплодисменты, и они двинулись вперед с новой энергией.
   Джейсон был первым, кто заметил, что дорим плетется к ним. Собаки это, конечно, увидели, выбежали и понюхали. Всадник крикнул собакам и сердито брыкнул по бокам своего скакуна. Даже на таком расстоянии Джейсон мог видеть вздымающиеся бока зверя и шкуру с желтыми пятнами пены. Теперь он едва мог шататься, и человек спрыгнул вниз, побежав вперед пешком. На бегу он кричал что-то, чего не было слышно из-за шума.
   Был единственный момент, когда звуки немного стихли и послышался голос бегущего человека. Он повторял одно и то же слово снова и снова. Это звучало как ожидание , но Джейсон не был уверен. Однако другие его услышали, и результат был мгновенным. Они остановились, не двигаясь, где они были. Многие из тех, кто держал веревки, отпустили их. Только быстрые действия якорей удержали корабль от соскальзывания обратно под воду, увлекая за собой запряженные доримы. Волна тишины прокатилась по болоту после криков бегущего человека. Теперь их было отчетливо слышно.
   " Тряснуть! Трясти в пути! Юг - единственный безопасный путь - юг! "
   Веревки одна за другой опускались в воду, и пирранцы повернули, чтобы перейти вброд к твердой земле. Прежде чем они успели начать, голос Реса сорвался.
   "Оставайтесь на работе! Поднимите корабль, теперь это наша единственная надежда. Я поговорю с Хананасом, узнаю, сколько у нас есть времени.
   Эти одинокие люди не привыкли к приказам. Они остановились и зашагали, рассудок боролся с настойчивым желанием бежать. Один за другим они отступали к веревкам, пытаясь понять смысл слов Реса. Как только стало ясно, что работа будет продолжена, он отвернулся.
   "Что это? Что творится?" Джейсон позвал его, когда он пробежал мимо.
   - Это Хананас, - сказал Рес, останавливаясь у носилок и ожидая, пока новенький подойдет к нему. "Он землетрясение. Они знают, когда приближаются землетрясения, до того, как они произойдут".
   Хананас подбежал, тяжело дыша и устал. Это был невысокий мужчина, сложенный как бочка, на коротких ногах, с большой белой бородой, покрывающей его шею и верхнюю часть груди. В другой раз Джейсон мог бы посмеяться над его нелепой походкой, но не сейчас. С тех пор, как появился маленький человечек, в воздухе повисла заряженная разница.
   "Почему... у тебя никого не было рядом с тарелкой? Я обзвонил всю эту область без ответа. В конце концов... пришлось прийти самому...
   "Сколько у нас есть времени?" - вмешался Рес. - Мы должны поднять этот корабль, прежде чем отплыть.
   "Время! Кто знает о времени!" выругался седобородый. "Убирайся, или ты мертв".
   - Успокойся, Хан, - сказал Рес более тихим голосом, беря обеими руками руки старика. - Вы знаете, что мы здесь делаем - и как многое зависит от того, поднимем ли мы корабль. Как вы себя чувствуете? Это будет быстро или медленно?"
   "Быстро. Быстрее, чем что-либо, что я чувствовал за долгое время. Она начинается далеко, хотя, если бы у вас была тарелка здесь, я держу пари, что Мах или кто-то еще у огненных полос сообщил бы о новых извержениях. Он уже в пути, и если мы не выберемся в ближайшее время, то не выберемся совсем.
   * * * *
   Послышался журчание воды, когда корабль оттащили немного дальше. Теперь никто не разговаривал, и в их движениях была свирепая настойчивость. Джейсон все еще не был уверен, что именно произошло.
   - Не стреляйте в меня из-за иностранца, - сказал он, - но что не так? Ты ожидаешь здесь землетрясений, ты уверен?
   "Конечно!" Хананас взвизгнул. "Конечно, я уверен. Если бы я не был уверен, я бы не стал землетрясением. Это на пути."
   - В этом нет никаких сомнений, - добавил Рес. "Я не знаю, как вы можете сказать на своей планете, когда начнутся землетрясения или вулканизм, может быть, машины. У нас нет ничего подобного. Но землетрясатели, как и здешние хананы, всегда узнают о них до того, как они произойдут. Если слово можно передать достаточно быстро, мы уходим. Землетрясение приближается, сомневаюсь только в том, сколько времени у нас есть.
   Работа продолжалась, и была большая вероятность, что они умрут задолго до того, как она будет закончена. Все за ничего. Единственный способ, которым Джейсон мог заставить их остановиться, - это признать, что корабль бесполезен. Тогда его убьют, и вместе с ним умрут шансы корчевателя. Он закусил губу, когда солнце село, и работа продолжилась при свете факелов.
   Хананас ходил взад-вперед, бормоча себе под нос, останавливаясь только для того, чтобы бросить взгляд на северный горизонт. Люди чувствовали его неугомонность и передавали ее животным. Начались воздушные бои, и доримы неохотно дергали за упряжь. С каждой секундой их шансы становились все меньше, и Джейсон отчаянно искал выход из ловушки, которую сам же и устроил.
   - Смотрите... - сказал кто-то, и все повернулись. Небо на севере было освещено красным светом. Под землей раздался грохот, который больше ощущался, чем слышался. Поверхность воды расплылась, затем разбилась на узоры крошечных волн. Джейсон отвернулся от света, глядя на воду и корабль. Теперь он был выше, обнажая верхнюю часть кормы. Здесь была зияющая дыра, пробитая в металле орудиями космического корабля.
   - Рес, - позвал он, его слова смешались в спешке, чтобы выговорить их. "Посмотрите на корабль, на дыру, пробитую в его корме. Я приземлился на ракеты и не знал, насколько сильно она пострадала. Но пушки попали в звездный диск!"
   Рес недоверчиво уставился на него, пока он продолжал. Импровизируя, играя на слух, пытаясь сфабриковать ложь, похожую на правду.
   - Я видел, как устанавливали привод - он вспомогательный по отношению к другим двигателям. Он был прикручен к корпусу прямо там. Сейчас его нет, взорван. Лодка никогда не покинет эту планету, не говоря уже о том, чтобы отправиться к другой звезде".
   После этого он не мог смотреть Ресу в глаза. Он снова погрузился в меха, которые были подперты позади него, чувствуя слабость еще больше. Рес молчал, и Джейсон не мог сказать, поверили ли его рассказу. Только когда пирранец согнулся и перерезал ближайшую веревку, он понял, что победил.
   Слово передавалось от человека к человеку, и веревки бесшумно перерезались. Позади них корабль, над которым они так тяжело трудились, снова погрузился в воду. Никто из них не смотрел. Каждый был заперт в своем собственном мире мыслей, пока они собирались уходить. Как только доримы были оседланы и упакованы, они отправились в путь, Хананас шел впереди. Через несколько минут все они двинулись, единая гуська, которая исчезла в темноте.
   Помет Джейсона пришлось оставить, он бы разлетелся вдребезги во время ночного марша. Рес усадил его в седло перед собой, зафиксировав тело твердой, как сталь, рукой. Поход продолжился.
   Выйдя из болота, они резко изменили направление. Чуть позже Джейсон понял почему, когда южное небо взорвалось. Пламя ярко осветило сцену, просеянный пепел и горячие глыбы камней врезались в деревья. Они испарялись при попадании, и если бы не прошедший ранее дождь, им бы тоже грозил лесной пожар.
   Что-то большое вырисовывалось рядом с линией марша, и когда они пересекли открытое пространство, Джейсон посмотрел на это в отраженном свете неба.
   - Рес... - прохрипел он, указывая. Рес посмотрел на движущегося рядом огромного зверя с лохматым телом и витыми рогами до плеч, а затем отвел взгляд. Он не был напуган или явно заинтересован. Джейсон огляделся и начал понимать.
   Все убегающие животные не издавали ни звука, поэтому он не заметил их раньше. Но с обеих сторон темные фигуры бежали между деревьями. Некоторые он узнавал, большинство нет. Несколько минут рядом с ними пробежала стая диких собак, даже смешавшись с домашними собаками. Уведомление не было принято. Над головой хлопали летающие предметы. Под большей угрозой вулканов все другие сражения были забыты. Жизнь уважала жизнь. Стадо толстых, похожих на свиней зверей с загнутыми клыками пробралось через линию. Общежития замедлили шаг, осторожно выбирая шаги, чтобы не наступить на них. Меньшие животные иногда цеплялись за спины больших, некоторое время скакали нетронутыми, прежде чем спрыгнуть.
   Безжалостно колотый седлом Джейсон устало уснул. Он был пронизан мечтами о мчащихся животных, спешащих навеки в тишине. С открытыми или закрытыми глазами он видел один и тот же бесконечный поток зверей.
   Все это что-то значило, и он нахмурился, пытаясь сообразить, что именно. Животные бегут, пирранские животные.
   Внезапно он резко выпрямился, проснувшись, глядя вниз с пониманием.
   "Что это?" - спросил Рес.
   - Продолжай, - сказал Джейсон. - Вытащи нас отсюда, и выведи нас в целости и сохранности. Я говорил тебе, спасательная шлюпка не единственный выход. Я знаю, как ваши люди могут получить то, что они хотят - прекратить войну сейчас же. Способ есть , и я знаю, как это сделать".
   ХХV
   Связных воспоминаний о поездке осталось мало. Некоторые вещи резко выделялись, например, кусок горящего шлака размером с космический корабль, который погрузился в озеро рядом с ними, осыпав линию горячими каплями воды. Но в основном это была просто бесконечная поездка, а Джейсон все еще был слишком слаб, чтобы заботиться об этом. К рассвету опасная зона осталась позади, и марш замедлился до шага. Животные исчезли, когда землетрясение осталось позади, и они пошли своей дорогой, все еще пребывая в молчаливом перемирии.
   Мир взаимной опасности закончился, Джейсон понял это, когда они остановились, чтобы отдохнуть и поесть. Они с Ресом сели на мягкую траву возле упавшего дерева. Первой туда пришла дикая собака. Он лежал под бревном, мускулы его были напряжены, румяный утренний свет бросал красный блеск в его глаза. Рес посмотрел на него, не двигаясь в трех метрах от него. Он не пытался дотянуться до одного из своих орудий или позвать на помощь. Джейсон тоже стоял неподвижно, надеясь, что пирранец знает, что он делает.
   Без всякого предупреждения собака бросилась прямо на них. Джейсон упал навзничь, когда Рес оттолкнул его в сторону. Пирранец упал в то же время - только теперь его рука держала длинный нож, выдернутый из ножен, привязанных к бедру. С невиданной скоростью подлетел нож, собака извернулась в воздухе, пытаясь его укусить. Вместо этого он погрузился позади передних лап собаки, собственный вес зверя разорвал смертельную зияющую рану по всей длине его тела. Он был еще жив, когда упал на землю, но Рес оседлал его, оттягивая голову с костяными пластинами, чтобы перерезать мягкое горло под ней.
   Пирранец тщательно очистил свой нож от меха мертвого животного, а затем вернул его в ножны. - Обычно они не доставляют хлопот, - тихо сказал он, - но это было волнительно. Вероятно, остальная часть стаи погибла во время землетрясения. Его действия были прямой противоположностью города Пиррян. Он не искал неприятностей и не начинал драку. Вместо этого он избегал этого, пока мог. Но когда зверь атаковал, он был уничтожен аккуратно и эффективно. Теперь, вместо того чтобы злорадствовать по поводу своей победы, он, казалось, был обеспокоен ненужной смертью.
   Это имело смысл. Все на Пиррусе имело смысл. Теперь он знал, как началась смертельная планетарная битва, и знал, как ее можно закончить. Все смерти были не напрасны. Каждый помог ему пройти еще немного пути к конечному пункту назначения. Оставалось сделать только одну последнюю вещь.
   Теперь Рес наблюдал за ним, и он знал, что они разделяют одни и те же мысли. - Объяснись, - сказал Рес. - Что ты имел в виду, когда сказал, что мы можем уничтожить старьевщиков и получить свободу?
   Джейсон не удосужился исправить опечатку, лучше бы они считали его стопроцентно на своей стороне.
   - Собери остальных, и я скажу тебе. Я особенно хочу видеть Наксу и всех других говорящих, которые здесь".
   * * * *
   Они быстро собрались, когда слово было передано. Все они знали, что старьевщик был убит, чтобы спасти этого инопланетянина, что их надежда на спасение была с ним. Джейсон посмотрел на толпу лиц, повернутых к нему, и потянулся к нужным словам, чтобы сказать им, что нужно делать. Не помогало и то, что многие из них были бы убиты, делая это.
   - Маленький звездолет использовать нельзя, - сказал он. "Вы все видели, что он был разрушен и не подлежал ремонту. Но это был легкий выход. Трудный путь еще впереди. Хотя некоторые из вас могут умереть, в долгосрочной перспективе это будет лучшим решением.
   "Мы собираемся вторгнуться в город, прорвать периметр. Я знаю, как это можно сделать..."
   По толпе разнесся ропот. Некоторые из них выглядели взволнованными, довольными мыслью об убийстве своих наследственных врагов. Другие уставились на Джейсона, как на сумасшедшего. Немногие были ошеломлены размахом мысли, переносом битвы в цитадель тяжеловооруженного врага. Они замолчали, когда Джейсон поднял руку.
   "Я знаю, что это звучит невозможно", - сказал он. - Но позвольте мне объяснить. Что-то должно быть сделано - и сейчас самое время это сделать. Отныне ситуация может только ухудшиться. Город Пирр... старьевщики могут обойтись без вашей еды, их концентраты ужасны на вкус, но поддерживают жизнь. Но они собираются повернуться против вас всеми возможными способами. Больше никаких металлов для ваших инструментов или заменителей для вашего электронного оборудования. Их ненависть, вероятно, заставит их искать ваши фермы и уничтожать их с корабля. Все это будет некомфортно - и дальше будет еще хуже. В городе они проигрывают войну с этой планетой. С каждым годом их становится меньше, и когда-нибудь все они умрут. Зная их чувства, я уверен, что они первыми уничтожат свой корабль, а заодно и всю планету, если это будет возможно.
   "Как мы можем остановить их?" кто-то позвал.
   "Ударив сейчас ", - ответил Джейсон. "Я знаю все детали города и знаю, как устроена оборона. Их периметр предназначен для защиты от животных, но мы могли бы прорваться через него, если бы были действительно настроены".
   - Что хорошего в этом? - рявкнул Рес. "Мы взламываем периметр, и они отступают, а затем контратакуют большими силами. Как мы можем противостоять их оружию?"
   "Нам не придется. Их космопорт касается периметра, и я знаю точное место, где стоит корабль. Это то место, где мы прорвемся. На корабле нет официальной охраны и всего несколько человек в этом районе. Мы захватим корабль. Сможем мы на нем летать или нет, неважно. Кто контролирует корабль, тот контролирует Пирра. Оказавшись там, мы угрожаем уничтожить его, если они не выполнят наши условия. У них есть выбор: массовое самоубийство или сотрудничество. Надеюсь, у них хватит мозгов сотрудничать".
   Его слова на мгновение заставили их замолчать, а затем превратились в волну звука. Не было никакого согласия, только волнение, и Рес, наконец, привел их в порядок.
   "Тихо!" он крикнул. "Подождите, пока Джейсон закончит, прежде чем принимать решение. Мы до сих пор не слышали, как будет осуществлено предполагаемое вторжение.
   - Мой план зависит от говорящих. - сказал Джейсон. - Накса там? Он подождал, пока закутанный в мех человек не выдвинулся вперед. - Я хочу узнать больше о говорящих, Накса. Я знаю, что здесь можно говорить с доримами и собаками, но как насчет диких животных? Ты можешь заставить их делать то, что ты хочешь?"
   - Это животные... конечно, мы можем с ними разговаривать. Чем больше болтунов, тем больше власти. Заставьте их делать то, что мы хотим".
   - Тогда атака сработает, - взволнованно сказал Джейсон. - Не могли бы вы собрать всех своих болтунов на одной стороне города - на противоположной стороне от космопорта - и расшевелить животных? Заставить их атаковать периметр?
   "Могли бы мы!" - закричала Накса, увлеченная этой идеей. "Мы собирали животных со всех концов, чтобы начать самую большую атаку, которую они когда-либо видели!"
   "Тогда все. Ваши болтуны начнут атаку по дальней стороне периметра. Если вы будете вне поля зрения, охранники не поймут, что это нечто большее, чем нападение животного. Я видел, как они работают. По мере нарастания атаки они призывают резервы внутри города и вытягивают людей из других частей периметра. В разгар битвы, когда они перебросят все свои силы через город, я возглавлю атаку, которая прорвется и захватит корабль. Таков план, и он сработает".
   Джейсон сел, наполовину упал, обессиленный. Он лежал и слушал, как дебаты шли взад и вперед, Рес отдавал приказы и поддерживал их. Возникали и устранялись трудности. Никто не мог найти основную ошибку в плане. В нем было много недостатков, вещей, которые могли пойти не так, но Джейсон не упомянул о них. Эти люди хотели, чтобы его идея сработала, и они собирались заставить ее работать.
   В конце концов они расстались, и они ушли. Рес подошел к Джейсону.
   "Основные вопросы улажены", - сказал он. "Здесь все согласны. Они распространяют весть через посланников всем говорящим. Болтуны - это сердце атаки, и чем их больше, тем лучше она пройдет. Мы не осмеливаемся использовать экраны, чтобы звонить им, велик шанс, что старьевщики смогут перехватить наши сообщения. Пройдет пять дней, прежде чем мы будем готовы идти вперед".
   "Мне понадобится все это время, если я хочу добиться чего-то хорошего", - сказал Джейсон. - А теперь давайте немного отдохнем.
   ХХVI
   "Странное чувство, - сказал Джейсон. "Я никогда раньше не видел периметр с этой стороны. Уродливый - вот единственное слово для этого".
   Он лежал на животе рядом с Ресом, глядя сквозь завесу листьев вниз по склону к периметру. Оба они, несмотря на полуденную жару, были закутаны в тяжелые меха, в толстых крагах и кожаных рукавицах, чтобы защитить руки. Гравитация и жар уже вызывали у Джейсона головокружение, но он заставил себя не обращать на это внимания.
   Впереди, на дальней стороне обгоревшего коридора, стоял периметр. Высокая стена разной высоты и текстуры, казалось бы, сделанная из всего на свете. Невозможно было сказать, из чего он был первоначально построен. Поколения нападавших ломали, ломали и подрывали его. Починку сделали быстро, заплаты грубо поставили на место и закрепили. Грубая кладка рассыпалась и уступила место крысиному гнезду из плетеных бревен. Он перекрывал отрезок изрытого металла, большие пластины, склепанные вместе. Даже этот металл был проеден, и из рваной дыры высыпались лопнувшие мешки с песком. Над поверхностью стены свисали провода детектора и заряженные кабели. Через нечетные промежутки автоматические огнеметы выпускали свои сопла над стеной наверху и очищали основание стены от любой жизни, которая могла приблизиться.
   - Эти огненные твари могут доставить нам неприятности, - сказал Рес. "Этот покрывает область, в которую вы хотите проникнуть".
   - Это не проблема, - заверил его Джейсон. "Может показаться, что он запускает случайный паттерн, но на самом деле это не так. Он меняет простой взмах, достаточный для того, чтобы обмануть животное, но никогда не предназначался для защиты от людей. Ищите себя. Он срабатывает с регулярно повторяющимися интервалами в две, четыре, три и одну минуту".
   Они отползли обратно в лощину, где их ждали Накса и остальные. В отряде было всего тридцать человек. То, что они должны были сделать, можно было сделать только быстрой и легкой силой. Самым сильным их оружием была внезапность. Как только это исчезнет, их другое оружие не продержится и секунды против городских орудий. Все выглядели неуютно в меховых и кожаных одеяниях, а некоторые мужчины расстегнули их, чтобы остыть.
   - Заканчивай, - приказал Джейсон. "Никто из вас раньше не был так близко к периметру, и вы не понимаете, насколько здесь смертельно опасно. Накса отпугивает крупных животных, а вы все справитесь с мелкими. Это не опасность. Каждый шип отравлен, и даже травинки несут смертельное жало. Следите за любыми насекомыми, и как только мы начнем двигаться, дышите только через мокрые тряпки".
   - Он прав, - фыркнул Накса. "Никогда не был ближе, чем я сам. Смерть, смерть у этой стены. Делай, как он говорит.
   * * * *
   Им оставалось только ждать, затачивая и без того острые как иголки арбалетные болты, и поглядывая на медленно движущееся солнце. Только Накса не разделяла волнений. Он сидел, расфокусировав глаза, ощущая движение животных в джунглях вокруг себя.
   - В пути, - сказал он. "Самая важная вещь, которую я когда-либо слышал. Ни один зверь между здесь и горами, не воет, не выдыхает, не бежит к городу.
   Джейсон отчасти знал об этом. Напряжение в воздухе и волна нарастающей злости и ненависти. Он знал, что это сработает, если только они смогут ограничить атаку небольшой территорией. Говорящие казались уверенными в этом. Этим утром они тихо вышли, тоненькая шеренга оборванных мужчин, двигаясь мысленно, чтобы собрать всю пиррянскую жизнь и отправить ее в атаку на город.
   "Они попали!" - внезапно сказал Накса.
   Мужчины уже были на ногах и смотрели в сторону города. Джейсон почувствовал поворот, когда атака достигла цели, и знал, что это конец. Вдали послышались выстрелы и тяжелый гул. Тонкие струйки дыма стали подниматься над верхушками деревьев.
   - Давайте займем позицию, - сказал Рес.
   Вокруг них джунгли выли эхом ненависти. Полуразумные растения корчились, а воздух был наполнен маленькими летающими существами. Накса, потный и бормоча, повернул назад животных, которые рухнули на них. К тому времени, когда они достигли последней полосы листвы перед выжженным участком, они потеряли четырех человек. Одного ужалило насекомое, Джейсон вовремя принес ему аптечку, но он был так болен, что ему пришлось вернуться. Остальные трое были укушены или поцарапаны, и лечение было начато слишком поздно. Их опухшие, скрюченные тела остались на тропе.
   - Чертовы звери повредили мне голову, - пробормотал Накса. - Когда мы войдем?
   - Еще нет, - сказал Рес. "Ждем сигнала".
   Один из мужчин нес рацию. Он осторожно опустил ее, затем перебросил антенну через ветку. Набор был экранирован, чтобы никакая радиация не выдала их. Он был включен, но из динамика доносилось лишь шипение атмосферной статики.
   - Мы могли бы рассчитать время... - сказал Рес.
   - Нет, мы не могли, - сказал ему Джейсон. "Не точно. Мы хотим поразить эту стену в разгар атаки, когда наши шансы наилучшие. Даже если они услышат сообщение, оно ничего не будет значить для них внутри. А через несколько минут это уже не будет иметь значения.
   Звук из динамика изменился. Голос произнес короткую фразу, затем оборвался.
   " Принеси мне три бочонка муки. "
   - Пошли, - призвал Рес, двигаясь вперед.
   - Подожди, - сказал Джейсон, беря его за руку. - Я засекаю огнемет. Это должно быть... там !" Взрыв огня брызнул на землю, затем погас. "У нас есть четыре минуты до следующего - мы попали в длинный период!"
   * * * *
   Они бежали, спотыкаясь в мягком пепле, спотыкаясь об обугленные кости и ржавый металл. Двое мужчин схватили Джейсона под руку и наполовину понесли его по земле. Это не было запланировано таким образом, но это сэкономило драгоценные секунды. Они бросили его к стене, и он нащупал сделанные им бомбы. Заряды из пистолета Краннона, снятые при его убийстве, были соединены вместе с огневой цепью. Все движения были тщательно отрепетированы, и теперь они шли гладко.
   Джейсон выбрал металлическую стену как лучшее место для взлома. Она оказывала наибольшее сопротивление туземной жизни, поэтому, скорее всего, ее не укрепят мешками с песком или засыпкой, как другие части стены. Если он ошибался, они все были мертвы.
   Первые люди шлепнули по стене комьями липкого застывшего сока. Джейсон вставил в них заряды, и они застряли в форме примерно прямоугольной формы высотой с человеческий рост. Пока он это делал, детонирующая проволока вытянулась на всю длину, и рейдеры прижались к основанию стены. Джейсон наткнулся на пепел к детонатору, упал на него и одновременно нажал выключатель.
   Позади него громоподобный удар сотряс стену, и вспыхнуло красное пламя. Рес был там первым, дергая искривленный и дымящийся металл руками в перчатках. Другие схватили и отогнули зазубренные куски в сторону. Отверстие было заполнено дымом и сквозь него ничего не было видно. Джейсон нырнул в отверстие, покатился по груде щебня и врезался во что-то твердое. Когда он смахнул дым с глаз, он огляделся.
   Он был внутри города.
   Остальные хлынули внутрь, подхватив его, когда они ворвались внутрь, чтобы его не растоптали. Кто-то заметил космический корабль и побежал туда.
   Из-за угла здания к ним выбежал мужчина. Его пирранские рефлексы заставили его прыгнуть в безопасный дверной проем в тот же момент, когда он увидел захватчиков. Но они тоже были пиррянами. Мужчина медленно свалился обратно на улицу, из его тела торчали три металлических болта. Они бежали, не останавливаясь, между низкими амбарами. Корабль стоял впереди.
   Кто-то добрался до него впереди них, они могли видеть, как внешний люк медленно закрывается. Град болтов из луков безрезультатно врезался в него.
   "Продолжать идти!" - крикнул Джейсон. "Подойдите к корпусу, пока он не добрался до орудий".
   На этот раз трое мужчин не выжили. Остальные были под брюхом корабля, когда разом выстрелили все пушки. Большинство из них было направлено в сторону от корабля, но визг снарядов и электрических разрядов оглушал. Трое мужчин, все еще находившихся на открытом воздухе, растворились в огне. Кто бы ни был внутри корабля, он одновременно нажал на все триггеры, чтобы вырубить нападавших и вызвать помощь. Сейчас он будет на экране, зовя на помощь. Их время истекало.
   Джейсон потянулся и попытался открыть люк, пока остальные смотрели. Он был заперт изнутри. Один из мужчин оттолкнул его в сторону и потянул за вставную ручку. Он сломался у него в руке, но люк остался закрытым.
   Теперь большие орудия остановились, и они снова могли слышать.
   - Кто-нибудь взял пистолет у этого мертвеца? он спросил. "Это взорвет эту штуку".
   - Нет, - сказал Рес, - мы не останавливались.
   Прежде чем слова сорвались с его губ, двое мужчин побежали обратно к зданиям, отворачиваясь друг от друга. Снова взревели корабельные орудия, череда взрывов сразила одного человека. Прежде чем они успели изменить направление и найти другого мужчину, он добрался до зданий.
   Он быстро вернулся, выскочив на открытое пространство, чтобы бросить им пистолет. Прежде чем он успел нырнуть обратно в безопасное место, снаряды попали в него.
   * * * *
   Джейсон схватил револьвер, когда он соскользнул почти к его ногам. Они услышали звук широко открытых турбин грузовиков, визжащих на них, когда он взорвал замок. Механизм вздохнул, и люк открылся. Они все прошли через воздушный шлюз, прежде чем появился первый грузовик. Накса остался с пистолетом, чтобы удерживать замок, пока они не захватят диспетчерскую.
   Все лезли быстрее, чем Джейсон, как только он указал им путь, так что битва закончилась, когда он туда добрался. Единственный город Пирран был похож на подушечку для иголок. Один из техников нашел рычаги управления оружием и начал яростно стрелять, количество его огня отбрасывало грузовики назад.
   "Кто-нибудь, включите радио и скажите говорящим отменить нападение", - сказал Джейсон. Он нашел экран связи и включил его. Широко раскрытые глаза Керка смотрели на него с экрана.
   " Ты! - сказал Керк, выдыхая это слово как проклятие.
   - Да, это я, - ответил Джейсон. Он говорил, не поднимая глаз, пока его руки были заняты на пульте управления. - Послушай меня, Керк, и не сомневайся ни в чем, что я говорю. Я могу не знать, как управлять одним из этих кораблей, но я знаю, как их взорвать. Ты слышишь этот звук?" Он щелкнул выключателем, и отдаленный гул насоса загудел. - Это главный топливный насос. Если я позволю ему работать - чего я сейчас не сделаю - он может быстро заполнить камеру привода сырым топливом. Залить столько, что бы вытекло из дейдвудных труб. Тогда, как ты думаешь, что произойдет с твоей единственной прокладкой, если я нажму кнопку пуска? Я не спрашиваю вас, что со мной будет, раз вам все равно, но этот корабль нужен вам, как нужна сама жизнь.
   Теперь в каюте была только тишина, люди, завоевавшие корабль, повернулись к нему лицом. Голос Керка громко проскрежетал по комнате.
   "Чего ты хочешь, Джейсон, что ты пытаешься сделать? Зачем ты привел сюда этих животных... - Его голос сорвался и надломился, когда гнев захлестнул его и переполнил.
   - Следи за языком, Керк, - сказал Джейсон с мягкой угрозой. - Эти люди , о которых вы говорите, - единственные на Пирре, у кого есть космический корабль. Если вы хотите, чтобы они поделились этим с вами, вам лучше научиться красиво говорить. А теперь иди сюда немедленно и приведи Брукко и Мету. Джейсон посмотрел на раскрасневшееся и опухшее лицо пожилого человека и почувствовал некоторую долю сочувствия. "Не смотри так несчастно, это не конец света. На самом деле, это может быть началом одного из них. И еще, оставьте этот канал открытым, когда пойдете. Подключите его к каждому экрану в городе, чтобы все могли видеть, что здесь происходит. Убедитесь, что это тоже записано на пленку для повторного воспроизведения".
   Керк хотел было что-то сказать, но передумал. Он ушел с экрана, но декорации остались живы. Перенос сцены из диспетчерской на весь город.
   ХХVII
   Бой был окончен. Это закончилось так быстро, что она еще не успела осознать этот факт. Рес потер рукой блестящий металл пульта управления, позволяя убедить себя реальности прикосновения. Другие мужчины слонялись вокруг, выглядывая через обзорные экраны или впитывая механическую странность комнаты.
   Джейсон был физически истощен, но не мог показать этого. Он открыл аптечку пилота и порылся в ней, пока не нашел стимуляторы. Три маленькие золотые пилюли смыли усталость с его тела, и он снова смог ясно мыслить.
   - Послушайте меня, - крикнул он. "Борьба еще не окончена. Они сделают все, чтобы вернуть этот корабль, и мы должны быть готовы. Я хочу, чтобы один из техников проверил эти доски, пока не найдет управление замком. Убедитесь, что все воздушные шлюзы и порты закрыты. Пошлите людей, чтобы проверить их, если это необходимо. Включите все экраны, чтобы сканировать во всех направлениях, чтобы никто не смог приблизиться к кораблю. Нам понадобится охрана в машинном отделении, мой контроль может быть отключен, если они проникнут туда. И лучше обыскать корабль по комнатам, на случай, если с нами заперт кто-то еще.
   Мужчинам теперь было чем заняться, и они почувствовали облегчение. Рэс разделил их на группы и заставил работать. Джейсон остался у пульта управления, его рука была рядом с выключателем насоса. Битва еще не закончилась.
   - Приближается грузовик, - крикнул Рес, - едет медленно.
   "Должен ли я взорвать его?" - спросил человек у пульта управления оружием.
   - Не стреляй, - сказал Джейсон, - пока мы не увидим, кто это. Если это люди, за которыми я послал, пропустите их.
   Пока грузовик медленно приближался, стрелок проследил за ним своим прицелом. Там был водитель и трое пассажиров. Джейсон подождал, пока не убедится, кто они такие.
   - Это те самые, - сказал он. - Останови их у шлюза, Рес, заставь их входить по одному. Когда они войдут, заберите их оружие, а затем лишите их всего снаряжения. Невозможно сказать, что может быть скрытым оружием. Будь особенно осторожен с Брукко - он худой с лицом, похожим на лезвие топора, - обязательно раздень его дочиста. Он специалист по оружию и выживанию. И шофера тоже приведите, мы не хотим, чтобы он докладывал о сломанном воздушном шлюзе или о состоянии наших орудий.
   Ожидание было тяжелым. Его рука осталась рядом с выключателем помпы, хотя он знал, что никогда не сможет ею воспользоваться. Ровно столько, сколько другие думали, что он будет.
   * * * *
   В коридоре топот и бормотание проклятий; заключенных втолкнули внутрь. Джейсон только взглянул на их смертоносные лица и сжатые кулаки, прежде чем окликнуть Реса.
   "Держи их у стены и наблюдай за ними. Лучники, держите оружие наготове. Он посмотрел на людей, которые когда-то были его друзьями, а теперь купались в ненависти к нему. Мета, Керк, Брукко. Водителем был Скоп, человек, которого Керк когда-то назначил охранять его. Он выглядел готовым взорваться теперь, когда роли поменялись местами.
   "Будьте внимательны, - сказал Джейсон, - потому что от этого зависят ваши жизни. Держись спиной к стене и не пытайся подойти ко мне ближе, чем сейчас. Если вы это сделаете, вы будете немедленно расстреляны. Если бы мы были одни, любой из вас, несомненно, смог бы связаться со мной до того, как я щелкну этот переключатель. Но это не так. У вас есть пирранские рефлексы и мускулы, но и у лучников тоже. Не играйте. Потому что это не будет азартной игрой. Это будет самоубийство. Я говорю вам это для вашей же защиты. Так что мы сможем мирно поговорить, и никто из вас не выйдет из себя и не будет застрелен. Из этого нет выхода. Вы будете вынуждены слушать все, что я говорю. Ты не можешь сбежать или убить меня. Война окончена."
   "И мы проиграли - и все из-за тебя... ты предатель !" Мета зарычала.
   - Неправильно по обоим пунктам, - вежливо сказал Джейсон. "Я не предатель, потому что я в долгу перед всеми людьми на этой планете, как внутри периметра, так и снаружи. Я никогда не притворялся иначе. Что касается потери - почему вы ничего не потеряли. На самом деле вы выиграли. Вы выиграли свою войну с этой планетой, если вы только меня выслушаете. Он повернулся к Ресу, который хмурился в гневном замешательстве. - Конечно, твой народ тоже победил, Рез. Больше никаких войн с городом, ты получишь лекарства, внепланетарный контакт - все, что пожелаешь.
   - Простите меня за цинизм, - сказал Рес, - но вы обещаете лучший из всех возможных миров для всех. Это будет немного сложно сделать, когда наши интересы так сильно расходятся".
   - Ты проникаешь в самую суть дела, - сказал Джейсон. "Спасибо. Этот беспорядок будет улажен, если мы увидим, что интересы каждого не противоречат друг другу. Мир между городом и фермами, с окончанием бесполезной войны, которую вы вели. Мир между человечеством и пирранскими формами жизни, потому что именно эта война лежит в основе всех ваших бед.
   - Этот человек сошел с ума, - сказал Керк.
   "Возможно. Вы рассудите об этом после того, как выслушаете меня. Я собираюсь рассказать вам историю этой планеты, потому что в этом и проблема, и решение.
   "Когда поселенцы высадились на Пиррусе триста лет назад, они упустили одну важную особенность этой планеты, фактор, отличающий ее от любой другой планеты в галактике. Их нельзя винить в недосмотре, у них было достаточно других забот. Гравитация была единственной знакомой им вещью, остальная окружающая среда была шокирующим изменением по сравнению с индустриальным миром с контролируемым климатом, который они покинули. Бури, вулканизм, наводнения, землетрясения - этого было достаточно, чтобы свести их с ума, и я уверен, что многие из них действительно сошли с ума. Животный мир и насекомые доставляли им постоянное раздражение, совсем не похожее на те немногие безобидные и охраняемые виды, которые они знали. Я уверен, что они так и не поняли, что пиррийская жизнь тоже была телепатической...
   "Это снова!" - рявкнул Брукко. "Правда это или нет, это не имеет значения. У меня было искушение согласиться с вашей теорией псионической атаки на нас, но смертельный провал, который вы устроили, доказал, что эта теория ошибочна.
   - Я согласен, - ответил Джейсон. "Я полностью ошибался, когда думал, что какое-то внешнее агентство руководило атакой на город с псионическим контролем. В то время это казалось логичной теорией, и доказательства указывали на это. Экспедиция на остров потерпела сокрушительное фиаско - только не забывайте, что нападение было прямой противоположностью тому, что я хотел сделать. Если бы я сам пошел в пещеру, ни одна из смертей не понадобилась бы. Я думаю, было бы обнаружено, что растительные существа были не чем иным, как продвинутой формой жизни с необычными пси-способностями. Они просто сильно резонировали с псионической атакой на город. У меня была идея задом наперед, думая, что они спровоцировали битву. Однако мы никогда не узнаем правды, потому что они уничтожены. Но их смерть доказала одно. Это позволяет нам найти настоящих виновников, существ, которые ведут, направляют и вдохновляют войну против города".
   " Кто? Керк вдохнул вопрос, а не произнес его.
   - Почему ты , конечно, - сказал ему Джейсон. - Не ты один, а все твои люди в городе. Возможно, вам не нравится эта война. Однако вы несете ответственность за это, и продолжайте в том же духе".
   Джейсону пришлось сдержать улыбку, глядя на их ошарашенные лица. Он должен был быстро доказать свою точку зрения, прежде чем даже его союзники начали считать его сумасшедшим.
   "Вот как это работает. Я сказал, что пиррийская жизнь была телепатической - и я имел в виду всю жизнь. Каждое насекомое, растение и животное. В свое время в жестокой истории этой планеты эти псионические мутации оказались типами выживания. Они существовали, когда другие виды умирали, и в конце концов, я уверен, они сотрудничали в уничтожении последних выживших не-пси-штаммов. Сотрудничество здесь ключевое слово. Потому что, хотя они все еще соревновались друг с другом в нормальных условиях, они вместе работали против всего, что угрожало им в целом. Когда им угрожали стихийные бедствия или приливная волна, они дружно бежали от нее.
   "Вы можете увидеть более мягкую форму такого же поведения на любой планете, подверженной лесным пожарам. Но здесь взаимное выживание было доведено до крайности из-за жестоких условий. Возможно, у некоторых форм жизни даже развилось предвидение, как у людей-землетрясений. С этим заблаговременным предупреждением большие звери бежали. У меньших формировались семена, репейники или яйца, которые могли быть унесены в безопасное место ветром или в шерсти животных, тем самым гарантируя выживание расы. Я знаю, что это правда, потому что я сам наблюдал это, когда мы спасались от землетрясения".
   - Принято - все ваши пункты признаны, - крикнул Брукко. "Но какое это имеет отношение к нам ? Значит, все звери убегают вместе, какое это имеет отношение к войне?"
   "Они делают больше, чем убегают вместе", - сказал ему Джейсон. "Они работают вместе против любого стихийного бедствия, которое угрожает им всем. Когда-нибудь, я уверен, экологи придут в восторг от сложных перестроек, происходящих здесь при появлении метелей, наводнений, пожаров и других бедствий. Однако сейчас нас действительно волнует только одна реакция. Это тот, который направлен на горожан. Разве вы еще не понимаете - они относятся ко всем вам как к еще одному стихийному бедствию!
   "Мы никогда не узнаем точно, как это произошло, хотя в том дневнике, который я нашел, есть подсказка, относящаяся к первым дням на этой планете. В нем говорилось, что лесной пожар, похоже, вытеснил новые виды к поселенцам. Это были вовсе не новые звери - просто старые с новым отношением. Вы не представляете, как вели себя эти защищенные, сверхцивилизованные поселенцы, столкнувшись с лесным пожаром? Паниковали конечно. Если поселенцы оказались на пути огня, животные, должно быть, промчались прямо через их лагерь. Их реакцией, несомненно, было бы застрелить убегающих существ.
   "Когда они это сделали, они классифицировали себя как стихийное бедствие. Катастрофы принимают любую форму. Двуногих с ружьями можно легко включить в эту категорию. Пирранские животные напали, были застрелены, и началась война. Выжившие продолжали атаковать и сообщали всем формам жизни, о чем идет бой. Радиоактивность этой планеты, должно быть, вызвала множество мутаций, и благоприятная для выживания мутация теперь была смертельной для человека. Рискну предположить, что пси-функция даже провоцирует мутации, некоторые из наиболее смертоносных типов слишком односторонни, чтобы возникнуть естественным образом за короткие триста лет.
   "Поселенцы, конечно, сопротивлялись и сохранили свой статус стихийного бедствия. На протяжении столетий они совершенствовали свои методы убийства, а это, как вы знаете, не приносило ни малейшей пользы. Вы, горожане, их потомки, наследники этого наследия ненависти. Вы сражаетесь и медленно терпите поражение. Как вы можете победить биологические резервы планеты, которая каждый раз может воссоздавать себя, чтобы противостоять любой новой атаке?"
   После слов Джейсона последовала тишина. Керк и Мета стояли с бледными лицами, когда до них дошло впечатление от разоблачения. Брукко бормотал и проверял на пальцах точки, выискивая слабые места в цепочке рассуждений. Четвертый пирранец, Скоп, игнорировал все эти дурацкие слова, которых он не мог понять - или хотел понять, - и убил бы Джейсона в одно мгновение, если бы был хоть малейший шанс на успех.
   Тишину нарушил Рес. Его быстрый ум уловил факторы и рассортировал их. "Есть одна ошибка, - сказал он. "Что насчет нас? Мы живем на поверхности Пирра без периметров и пушек. Почему нас тоже не атакуют? Мы люди, потомки тех же людей, что и старьевщики.
   - На тебя не напали, - сказал ему Джейсон, - потому что ты не идентифицируешь себя как стихийное бедствие. Животные могут жить на склонах спящего вулкана, сражаясь и умирая в естественной конкуренции. Но они сбегут вместе, когда вулкан извергнется. Это извержение делает гору стихийным бедствием. В случае с людьми именно их мысли идентифицируют их как форму жизни или катастрофу. Гора или вулкан. В городе все излучают подозрительность и смерть. Им нравится убивать, думать об убийстве и планировать убийство. Это тоже естественный отбор, понимаете. Это черты выживания, которые лучше всего работают в городе. За городом мужчины думают иначе. Если им угрожают поодиночке, они сражаются, как и любое другое существо. При более общих угрозах выживанию они полностью подчиняются правилам всеобщего выживания, которые нарушают городские жители".
   - Как все началось - я имею в виду это разделение между двумя группами? - спросил Рес.
   "Вероятно, мы никогда этого не узнаем", - сказал Джейсон. "Я думаю, ваши люди изначально были фермерами или псионическими сенситивами, которых не было с остальными во время какого-то стихийного бедствия. Они, конечно же, поступят правильно по пирранским меркам и выживут. Это вызвало бы разногласия с горожанами, которые считали убийство ответом. Очевидно, какой бы ни была причина, что две отдельные общины были основаны рано и вскоре разделены, за исключением ограниченного объема бартера, который приносил пользу обоим".
   - Я до сих пор не могу в это поверить, - пробормотал Керк. "Это ужасная правда на каждом шагу, но мне все еще трудно ее принять. Должно быть другое объяснение.
   Джейсон медленно покачал головой. "Никто. Это единственное, что работает. Мы устранили других, помните? Я не могу винить вас за то, что вам трудно в это поверить, поскольку это прямо противоречит всему, что вы считали правдой в прошлом. Это как изменение закона природы. Как будто я дал вам доказательство того, что гравитации на самом деле не существует, что это сила, совершенно отличная от той неизменной, которую мы знаем, которую вы можете обойти, когда поймете, как это сделать. Вам нужно больше доказательств, чем слов. Наверное, хотят увидеть, как кто-то ходит по воздуху.
   - Что не такая уж и плохая идея, - добавил он, повернувшись к Наксе. "Слышите ли вы сейчас каких-нибудь животных вокруг корабля? Не те, к которым вы привыкли, а мутировавшие, жестокие, живущие только для того, чтобы нападать на город.
   "Место кишит ими, - сказал Накса, - просто ищу что-нибудь, чтобы убить".
   - Не могли бы вы поймать одного? - спросил Джейсон. - Я имею в виду, чтобы не убить себя.
   Накса презрительно фыркнул и повернулся, чтобы уйти. "Зверь еще не родился, это причинит мне боль".
   Они стояли тихо, каждый окутанный своими мыслями, ожидая возвращения Наксы. Джейсону больше нечего было сказать. Он сделает еще одну вещь, чтобы попытаться убедить их в фактах, после чего каждый из них должен будет прийти к выводу.
   * * * *
   Болтун быстро вернулся с жалокрылом, привязанным одной ногой к куску кожи. Оно хлопало и визжало, когда он нес его.
   - Посреди комнаты, подальше от всех, - сказал ему Джейсон. "Можете ли вы заставить этого зверя сидеть на чем-то и не болтаться?"
   "Моя рука достаточно хороша?" - спросил он, переворачивая существо так, чтобы оно цеплялось за его перчатку. - Вот так я и поймал.
   "Кто-нибудь сомневается, что это настоящее жало?" - спросил Джейсон. "Я хочу убедиться, что вы все верите, что здесь нет никакого обмана".
   "Это реально", - сказал Брукко. - Отсюда я чувствую запах яда в крылатых когтях. Он указал на темные отметины на коже, куда капала жидкость. "Если это разъедает перчатки, он труп".
   - Тогда мы согласны, что это реально, - сказал Джейсон. "Настоящий и смертоносный, и единственная проверка теории будет состоять в том, если вы, люди из города, сможете приблизиться к нему, как Накса здесь".
   Они автоматически отпрянули, когда он сказал это. Потому что они знали, что жалокрыл был синонимом смерти. Прошлое, настоящее и будущее. Вы не измените закон природы. Мета говорила за всех.
   "Мы... не можем. Этот человек живет в джунглях, как и сам зверь. Каким-то образом он научился приближаться к ним. Но вы не можете ожидать, что мы будем.
   Джейсон заговорил быстро, прежде чем говорящий успел отреагировать на оскорбление. "Конечно, я ожидаю, что вы это сделаете. В этом вся идея. Если вы не ненавидите зверя и не ожидаете, что он нападет на вас, почему он не нападет. Думайте об этом как о существе с другой планеты, о чем-то безобидном".
   - Я не могу, - сказала она. - Это жалокрыл !
   Пока они разговаривали, Брукко шагнул вперед, не сводя глаз с существа, сидящего на перчатке. Джейсон дал знак лучникам прекратить огонь. Брукко остановился на безопасном расстоянии и продолжал пристально смотреть на жалокрыла. Он беспокойно зашуршал кожистыми крыльями и зашипел. Капля яда образовалась на кончике каждого большого ядовитого когтя на его крыльях. Комната управления наполнилась гробовой тишиной.
   Медленно поднял руку. Аккуратно потушить над животным. Рука немного опустилась, один раз погладила жалокрыла по голове, а затем снова упала на бок. Животное ничего не делало, только слегка шевелилось от прикосновения.
   Раздался согласованный вздох, когда те, кто неосознанно затаил дыхание, снова вздохнули.
   "Как ты сделал это?" - спросила Мета приглушенным голосом.
   - Хм-м-м, что? - сказал Брукко, явно выходя из оцепенения. "О, прикоснуться к этой штуке. Просто, правда. Я просто притворился, что это одно из учебных пособий, которым я пользуюсь, реалистичная и безобидная копия. Я сосредоточился на этой единственной мысли, и это сработало". Он посмотрел на свою руку, потом снова на жалокрыл. Теперь его голос стал тише, как будто он говорил издалека. "Знаете, это не учебное пособие. Это реально. Смертельный. Инопланетянин прав. Он прав во всем, что сказал".
   На примере успеха Brucco Керк вплотную приблизился к животному. Он шел скованно, как будто шел на казнь, и ручейки пота лились по его застывшему лицу. Но он верил и держал свои мысли в стороне от жалокрыла, и он мог прикоснуться к нему невредимым.
   Мета пыталась, но не могла подавить ужас, который возникал, когда она подходила близко. "Я пытаюсь, - сказала она, - и теперь я вам верю, но я просто не могу этого сделать".
   Скоп закричал, когда все посмотрели на него, кричал, что это все уловка, и его пришлось бить дубинкой без сознания, когда он напал на лучников.
   К Пирру пришло понимание.
   ХХVIII
   "Что же нам теперь делать?" - спросила Мета. Голос у нее был тревожный, вопросительный. Она озвучила мысли всех пиррян, находившихся в комнате, и тысяч тех, кто смотрел на экраны.
   "Что мы сделаем?" Они повернулись к Джейсону, ожидая ответа. На данный момент их различия были забыты. Горожане выжидающе смотрели на него, как и арбалетчики с полуопущенным оружием. Этот незнакомец запутал и изменил старый мир, который они знали, и подарил им новый и более странный мир, с чуждыми проблемами.
   - Подожди, - сказал он, поднимая руку. "Я не врач социальных болезней. Я не собираюсь пытаться вылечить эту планету, полную мускулистых снайперов. Я до сих пор только протискивался, и по закону средних чисел я должен быть десять раз мертв.
   - Даже если все, что ты говоришь, правда, Джейсон, - сказала Мета, - ты все равно единственный человек, который может нам помочь. Каким будет будущее?"
   Внезапно утомившись, Джейсон рухнул в кресло пилота. Он оглядел круг людей. Они казались искренними. Казалось, никто из них даже не заметил, что он больше не держал руку на выключателе насоса. По крайней мере, на время война между городом и фермой была забыта.
   - Я дам вам свои выводы, - сказал Джейсон, крутясь в кресле, пытаясь найти удобное положение для своих ноющих костей. "Я много думал последние день или два, ища ответ. Первое, что я понял, это то, что идеальное и логичное решение вообще не годится. Боюсь, старый идеал льва, лежащего рядом с ягненком, на практике не работает. Почти все, что он делает, это готовит быстрый обед для льва. В идеале, теперь, когда вы все знаете истинные причины ваших проблем, вы должны разрушить периметр и заставить горожан и лесников смешаться в братской любви. Получается такая же красивая картина, как и со львом и ягненком. И, несомненно, будет тот же результат. Кто-нибудь вспомнит, какие на самом деле грязные корчеватели, или какие тупые старьевщики бывают, и остывает свежий труп. Бой распространится, и победители будут съедены дикими животными, которые кишели по незащищенному периметру. Нет, ответ не так прост".
   Слушая его, пирряне поняли, где находятся, и беспокойно огляделись. Охранники снова подняли свои арбалеты, а заключенные отступили к стене с угрюмым видом.
   - Видишь, что я имею в виду? - спросил Джейсон. - Это не заняло много времени? Все они выглядели немного застенчивыми из-за их бездумной реакции.
   "Если мы собираемся найти достойный план на будущее, нам придется принять во внимание инерцию. Психическая инерция на одного. То, что вы знаете, что что-то верно в теории, не делает его истинным на самом деле. Варварские религии первобытных миров не содержат в себе ни зародыша научных фактов, хотя и претендуют на объяснение всего. Но если у одного из этих дикарей отняли все логические основания для его убеждений, он не перестанет верить. Затем он называет свои ошибочные убеждения "верой", потому что знает, что они верны. И он знает, что они правы, потому что у него есть вера. Это неразрывный круг ложной логики, который нельзя трогать. На самом деле это обычная умственная инерция. Случай мышления "то, что всегда было", также "всегда будет". И не желая вырывать стереотипы мышления из старой колеи.
   "Одна только умственная инерция не создаст проблем - есть и культурная инерция. Некоторые из присутствующих в этом зале верят моим выводам и хотели бы измениться. Но все ли ваши люди изменятся? Бездумные, одержимые привычками, сформированные рефлексами люди, знающие , что есть сейчас, всегда будут. Они будут тормозить любые ваши планы, какие бы попытки вы ни предпринимали, чтобы продвигаться вперед с новыми знаниями, которые у вас есть".
   - Значит, это бесполезно - у нашего мира нет надежды? - спросил Рес.
   - Я этого не говорил, - ответил Джейсон. - Я просто имею в виду, что ваши проблемы не закончатся срабатыванием какого-то ментального переключателя. Я вижу три курса, открытых в будущем, и есть вероятность, что все три будут проходить одновременно.
   "Первым - и лучшим - будет воссоединение городских и фермерских пиррян в единую человеческую группу, из которой они произошли. Каждый сейчас неполный, и у него есть что-то, что нужно другому. В этом городе у вас есть наука и контакт с остальной частью галактики. У вас тоже есть смертельная война. Там, в джунглях, ваши двоюродные братья живут в мире со всем миром, но им не хватает медицины и других преимуществ научных знаний, а также каких-либо культурных контактов с остальным человечеством. Вам обоим придется объединиться и получить выгоду от обмена. В то же время вам придется забыть о вашей суеверной ненависти друг к другу. Это будет делаться только за городом, подальше от войны. Каждый из вас, кто способен, должен выйти добровольно, принося некоторую долю знаний, которыми нужно поделиться. Вам не причинят вреда, если вы пойдете добросовестно. И вы научитесь жить вместе с этой планетой, а не против нее. В конце концов у вас будут цивилизованные сообщества, которые не будут ни "корачами", ни "мусорщиками". Они будут пирранцами.
   - А как же наш город? - спросил Керк.
   - Он останется здесь и, вероятно, не изменится ни в малейшей степени. В начале вам понадобится ваш периметр и защита, чтобы остаться в живых, пока люди уходят. И после этого это будет продолжаться, потому что здесь будет любое количество людей, которых вы не сможете убедить. Они останутся, будут сражаться и в конце концов умрут. Возможно, вы сможете лучше справляться с воспитанием своих детей. Каким будет окончательный конец города, я понятия не имею".
   Они молчали, думая о будущем. На полу Скоп застонал, но не пошевелился. - Это два пути, - сказала Мета. - Что такое третье?
   "Третья возможность - моя собственная любимая схема", - улыбнулся Джейсон. "И я надеюсь, что смогу найти достаточно людей, которые пойдут со мной. Я возьму свои деньги и потрачу их все на оснащение самого лучшего и самого современного космонавта всеми видами оружия и научного оборудования, которые попадутся мне в руки. Затем я попрошу пиррянских добровольцев пойти со мной.
   - Зачем? Мета нахмурилась.
   "Не ради благотворительности, я рассчитываю вернуть свои вложения и даже больше. Видите ли, после этих последних нескольких месяцев я никак не могу вернуться к своему прежнему занятию. Мало того, что у меня сейчас достаточно денег, чтобы тратить время на пустую трату времени, я думаю, что это было бы нескончаемой скукой. Одна вещь о Пирре - если вы живете - это то, что он избалует вас более тихими местами. Так что я хотел бы взять этот корабль, о котором я упоминал, и заняться открытием новых миров. Есть тысячи планет, на которых люди хотели бы поселиться, только закрепиться на них слишком сложно или сложно для обычных поселенцев. Можете ли вы представить себе планету, которую пирранец не смог бы лизнуть после вашего здесь обучения? И получать от этого удовольствие?
   "Однако это будет больше, чем просто удовольствие. В городе ваша жизнь направлена на непрерывную смертельную войну. Теперь вы стоите перед выбором: достаточно мирное будущее или остаться в городе, чтобы вести ненужную и глупую войну. Я предлагаю третий вариант занятия, которое вам лучше всего знакомо, которое позволит вам одновременно сделать что-то созидательное.
   "Это выбор. Что бы вы ни решили, решать каждому из вас лично".
   Прежде чем кто-либо успел ответить, ядовитая боль пронзила горло Джейсона. Скоп пришел в сознание и поднялся с пола. Он стащил Джейсона со стула одним движением, удерживая его за шею, душив.
   "Керк! Мета!" Скоп хрипло закричал. "Хватай оружие! Открой замки - здесь будут наши люди, убей корчевателей и их ложь!
   Джейсон рвал пальцы, которые душили его, но это было все равно, что тянуть за согнутые стальные прутья. Он не мог говорить, и кровь стучала в ушах.
   Мета рванулась вперед, словно раскрученная пружина, и звенели арбалеты. Одна стрела попала ей в ногу, другая пронзила плечо. Но ее подстрелили, когда она прыгала, и инерция понесла ее через всю комнату к ее товарищу-пирранцу и умирающему инопланетянину.
   Она подняла здоровую руку и ударила ребром ладони.
   Он поймал Скопа сильным ударом по бицепсу, и его рука судорожно дернулась, его рука отскочила от горла Джейсона.
   "Что делаешь?" - крикнул он в странном ужасе раненой девушке, упавшей на него. Он оттолкнул ее, все еще сжимая Джейсона другой рукой. Она не ответила. Вместо этого она снова рубила, сильно и точно, краем руки перехватив Скопа через дыхательное горло, раздавив его. Он уронил Джейсона и упал на пол, задыхаясь.
   Джейсон наблюдал за концом сквозь дымку, едва в сознании.
   Скоп с трудом поднялся на ноги, перевел полные боли глаза на своих друзей.
   - Ты ошибаешься, - сказал Керк. "Не делай этого".
   Звук, издаваемый раненым, был скорее животным, чем человеческим. Когда он нырнул к орудиям в дальнем конце комнаты, арбалеты зазвенели, как арфы смерти.
   Когда Брукко подошел помочь Мете, никто не вмешался. Джейсон вдохнул воздух обратно в легкие, вдыхая жизнь. Наблюдательный стеклянный глаз зрителя донес эту сцену до всех жителей города.
   "Спасибо, Мета... за понимание... и за помощь". Джейсону пришлось выдавить из себя слова.
   "Скоп ошибался, а ты был прав, Джейсон, - сказала она. Ее голос прервался на секунду, когда Брукко пальцами отломил оперенный конец стального болта и вытащил древко из ее руки. "Я не могу оставаться в городе, это смогут сделать только люди, которые чувствуют то же, что и Скоп. И я боюсь, что не могу пойти в лес - вы видели, как мне повезло с жалокрылом. Если все в порядке, я хотел бы пойти с вами. Я бы очень хотел".
   Было больно, когда он говорил, так что Джейсон мог только улыбаться, но она знала, что он имел в виду.
   Керк несчастно посмотрел на тело мертвеца. "Он ошибался, но я знаю, что он чувствовал. Я не могу покинуть город, пока нет. Кто-то должен будет держать все в руках, пока происходят изменения. Твой корабль - хорошая идея, Джейсон, у тебя не будет недостатка в добровольцах. Хотя я сомневаюсь, что ты уговоришь Брукко пойти с тобой.
   - Конечно нет, - отрезал Брукко, не отрываясь от компрессионной повязки, которую он завязывал. - Здесь, на Пиррусе, есть чем заняться. Животный мир, который предстоит изучить, вероятно, заставит всех экологов в галактике побывать здесь.
   Керк медленно подошел к экрану с видом на город. Никто не пытался его остановить. Он посмотрел на здания, дым, все еще клубящийся по периметру, и бескрайние просторы зеленых джунглей за ними.
   - Ты все изменил, Джейсон, - сказал он. - Сейчас мы этого не видим, но Пиррус уже никогда не будет таким, каким был до твоего прихода. Для лучшего или худшего."
   - Уже лучше, - прохрипел Джейсон и потер ноющее горло. "А теперь соберитесь и покончите с этой войной, чтобы люди действительно в это поверили".
   Рес повернулся и после секундного колебания протянул руку Керку. Седой пирранец сам испытывал такое же отвращение к прикосновению к корчевателю.
   Тогда они пожали друг другу руки, потому что оба были сильными мужчинами.
   ЭТИЧЕСКИЙ ИНЖЕНЕР
   Примечание: это оригинальная журнальная версия Deathworld 2 , которая несколько отличается от более позднего текста в мягкой обложке.
   Вся природа есть не что иное, как искусство, неведомое тебе;
   Все случайно, направление, которого ты не можешь видеть;
   Всякий разлад, гармония непонятна;
   Все частичное зло, универсальное добро:
   И, назло гордыне, ошибочным доводам назло,
   Одна истина ясна, Что бы ни было, то правильно.
   - Александр Поуп
   Эссе о человеке
   я
   Джейсон дин Альт с несчастным видом посмотрел на пронесенные мимо носилки. - Они снова в деле? он спросил.
   Брукко кивнул, хмурый взгляд навсегда застыл на его ястребином лице. "У нас есть только одно, за что мы должны быть благодарны. То есть - по крайней мере, пока - они не применяли друг против друга никакого оружия.
   Джейсон недоверчиво посмотрел на изодранную одежду, раздавленную плоть и сломанные кости. "Отсутствие оружия, кажется, не имеет большого значения, когда два Пирранца начинают сражаться. Кажется невозможным, чтобы этот урон можно было нанести голыми руками".
   "Ну, это было. Даже ты уже должен знать столько о Пиррусе. Мы очень серьезно относимся к нашей борьбе. Но они никогда не задумываются, сколько еще работы это дает мне. Теперь я должен залатать этих двух идиотов и попытаться найти для них место в палате". Он ушел, раздраженный и раздраженный, как всегда. Джейсон обычно смеялся над вспыльчивостью доктора, но не сегодня.
   Сегодня и несколько дней назад он обнаружил, что живет с постоянным чувством раздражения, которое пришло одновременно с его открытием, что вести войну гораздо легче, чем заключать мир. Битва за периметром все еще продолжалась, так как массовая злоба пирранских форм жизни не собиралась объявлять перемирие только потому, что это сделали две враждующие группы людей. На периметре шли бои, а внутри города чувствовалось постоянное волнение. До сих пор между городскими пиррянами и теми, кто жил за стенами, было очень мало движения, и те контакты, которые там происходили, обычно приводили к насилию, свидетелем которого он только что был. Единственной незначительной ноткой надежды в этом концерте раздора был тот факт, что никто еще не погиб ни в одном из этих страшных рукопашных столкновений. Несмотря на кажущуюся смертоносность столкновений, все пирряне, казалось, понимали, что, несмотря на прошлую ненависть, все они на самом деле были на одной стороне. Его мысли прервал отдаленный гул затянутого облаками неба.
   - На радаре есть корабль, - сказала Мета, выходя из наземного управления и щурясь на облачность. "Интересно, это та экологическая экспедиция, которую организовал Брукко, или грузовой корабль из Ондиона?"
   - Узнаем через несколько минут, - сказал Джейсон, счастливый забыть о своих проблемах на мгновение в искреннем восхищении, поскольку одного взгляда на Мету было достаточно, чтобы придать золотой оттенок этому наполненному мраком дню. Стоя там, оглядывая небо, ей удавалось быть красивой даже в бесформенном пирранском комбинезоне. Джейсон обнял ее за талию и получил огромное удовольствие, целуя золотую длину ее натянутой шеи.
   - О, Джейсон... не сейчас, - раздраженно сказала она. Мысли пирранцев по необходимости бегают по одному следу за раз, и в настоящий момент она думала о спускающемся космическом корабле. Быстрым движением, едва осознавая свои действия, она вырвала его руки и оттолкнула его, что было достаточно легко сделать пиррянке. Но при этом она наполовину сломала ему одно запястье, другое онемело и повалила Джейсона на землю.
   - Дорогой... прости, - выдохнула она, внезапно осознав, что сделала, и быстро наклонилась, чтобы помочь ему подняться.
   - Уйди, ты, тяжелая атлетка, - прорычал он, отталкивая протянутую руку и с трудом вставая на ноги. - Когда же ты поймешь, что я всего лишь человек, а не сделанный из хромированных стальных стержней, как остальные твои люди... - Он проглотил остальные слова с отвращением к себе, своему характеру, этой смертоносной планете и раздражительность его граждан, которая действовала ему на нервы. Он повернулся и затопал прочь, злясь на себя за то, что вымещал свое мерзкое настроение на Мете, но все еще слишком раздражен, чтобы помириться.
   Мета смотрела, как он уходит, пытаясь сказать что-то, что положило бы конец этой глупой ссоре, но не смогла. Самым большим пробелом в личности пирранца было почти полное отсутствие знаний о человеческой природе, и ее борьба за заполнение пробелов - пробелов, существование которых она только начинала осознавать, - была трудной. Более сильные эмоции ненависти и страха были ей не чужды; но в первый раз она открывала, как трудно и сложно это необыкновенное чувство любви. Она отпустила Джейсона, потому что была неспособна ни на что другое. Конечно, она могла бы остановить его силой, но если она что-то и узнала за последние несколько недель, так это то, что это была та область, где он был очень чувствителен. Несомненно, она была намного сильнее его - физически, - и он не любил, когда ему об этом напоминали. Она вернулась в наземную диспетчерскую, почти горя желанием иметь дело с безличными лицами циферблатов и оптических прицелов, материальных и неизменных сущностей, не создававших конфликтных проблем.
   * * * *
   Джейсон стоял на краю поля и смотрел, как корабль заходит на посадку, его гнев временно забылся из-за этого перерыва в рутине. Возможно, это был корабль, полный умников-ученых, которого ожидал Брукко; он на это надеялся. Было бы приятно побеседовать с кем-то на тему более универсальную, чем размеры канала ствола оружия. Наметанным взглядом он наблюдал за посадкой, которая была немного небрежной, то ли новый пилот, то ли старый, которому было все равно. Это был небольшой корабль, поэтому людей на борту было немного. Затем космический корабль на мгновение развернулся, корректируя посадку, и он мельком увидел серийный номер и дразняще знакомые знаки отличия на его корме - где он мог видеть это раньше?
   Корабль приземлился, и горящие ракеты погасли. С корабля донесся только стук остывающего металла: никто не вышел, и никто из пиррян, похоже, не заинтересовался пришельцем настолько, чтобы приблизиться к нему. Это должно означать, что никому не было до нее никакого дела, и, конечно, никакого любопытства, ибо этого вместе с воображением было очень мало на истерзанной войной планете. Поскольку никто больше не предпринимал никаких действий, Джейсон отправился на собственное расследование.
   Жалокрыл, ускользнувший от охранников периметра, нырнул на него, и он автоматически выстрелил в него из своего пистолета. Труп с глухим стуком упал на землю, и земля вокруг него забурлила, пока насекомые-падальщики боролись за плоть; только голые кости остались к тому времени, как он сделал два шага.
   Приглушенный вой моторов сообщил ему, что нижний люк открывается, и Джейсон увидел, как в толстом металле появилась микротрещина, которая затем расширилась, когда тяжелая дверь с грохотом открылась наружу. Через отверстие он мельком увидел фигуру, закутанную в прочный скафандр. Должно быть, это работа Меты, она связалась бы с кораблем по рации, пока он спускался вниз, и объяснила бы действующий приказ, согласно которому инопланетянам не разрешалось покидать их корабли, если только они не носят самую тяжелую броню. После вооруженного перемирия между человеческими жителями неустанная война, которую пирранские формы жизни вели против города, ослабла, но лишь в незначительной степени. Смертоносные звери все еще были в изобилии, а воздух был наполнен ядовитыми болезнями. Незнакомец, незащищенный, заболеет через пять минут, умрет через десять - или гораздо раньше, если за это время до него доберется червяк или другой зверь.
   Джейсон чувствовал оправданную гордость за то, что он может ходить по этой планете своим ходом. Туземцы, с рождения приспособленные к смертельной опасности и тяжелой гравитации, по-прежнему были выше его, но он был единственным инопланетянином, способным противостоять опасностям Пирра. Пистолет со свистом вылетел из силовой кобуры в ждущую руку, пока он искал какую-нибудь цель, на которой можно было бы применить свои таланты. Бронированная гадость с кучей ног ползла и пряталась под камнем, и он аккуратно подорвал ее одним выстрелом. Пистолет вернулся в кобуру, и он повернулся к открытой двери спейсера, его боевой дух значительно улучшился.
   * * * *
   - Добро пожаловать в Пирр, - сказал он неуклюжей фигуре, свалившейся с корабля. В бронированных перчатках был зажат здоровенный мазер-проектор, и кто бы ни был внутри скафандра, лицо было невидимо за толстой и тонированной лицевой пластиной, казалось чрезвычайно нервным, оборачивающимся во все стороны.
   - Не волнуйся, - сказал Джейсон, изо всех сил стараясь, чтобы в его голосе не было нотки самодовольного удовлетворения, - я позабочусь обо всем за тебя. Не знаю, какие страшилки вы слышали о Пирре, но все они правдивы. У вас есть красивый тепловой луч, но я сомневаюсь, что вы сможете двигаться достаточно быстро, чтобы использовать его.
   Фигура опустила пушку и нащупала переключатель на передней части космической брони, он щелкнул, и зашумела диафрагма динамика.
   "Я ищу человека по имени Джейсон Дин Альт. Можете ли вы сказать мне, находится ли он на этой планете или уже ушел?"
   Было невозможно отличить тон говорящего от скрипящей диафрагмы, и не было видно ни одного лица, которое могло бы выдать эмоции. Это был момент, когда Джейсону следовало проявить осторожность и вспомнить, что по всей галактике разбросаны тысячи полицейских, которые с радостью посадят его под арест. И все же он не мог себе представить, чтобы кто-то из них стал преследовать его здесь. И, конечно же, от человека в скафандре с винтовкой может быть очень мало опасности, не от человека, который научился брать Пирра на своих условиях и жить.
   - Я Джейсон дин Альт, - сказал он. - Для чего я тебе нужен?
   - Я проделал долгий путь, чтобы найти вас, - прохрипел динамик. "Теперь, - показала рука в перчатке, - что ЭТО?"
   Реакция Джейсона была мгновенной, он двигался без раздумий. Он повернулся, присел, с пистолетом в руке и пальцем, слегка дрожащим на спусковом крючке, направленным в указанном направлении. Ничего необычного не было видно, просто пустое поле и здание управления на краю.
   - О чем ты говоришь... - спросил Джейсон, но остановился, когда стало совершенно очевидно, о чем говорил незнакомец. Большой фланцевый патрубок мазер-проектора врезался ему в поясницу. Его собственный пистолет наполовину выскочил из кобуры, коротко звякнул, а затем скользнул назад, когда он понял, где находится.
   - Так намного лучше, - сказал незнакомец. "Если вы попытаетесь пошевелиться, повернуться, опустить руку с пистолетом или сделать что-то еще, что мне не нравится, я нажму на курок и..."
   - Я знаю, - вздохнул Джейсон, осторожно вставая с застывшим мускулом. "Ты нажмешь на курок и прожжешь красивую круглую дыру в моем позвоночнике и кишечнике. Но я просто хотел бы знать, почему? Кто так заинтересован в моем бесполезном старом теле, что они готовы платить за межзвездную перевозку, чтобы отправить вас и этот огромный тостер сюда, чтобы угрожать ему?
   Джейсон говорил только для того, чтобы убить время, так как знал, что эта ситуация не будет оставаться неизменной долго, не на Пиррусе. Он был совершенно прав, потому что, прежде чем он закончил, дверь наземного управления распахнулась, и Мета выбежала, кружа влево. В этот же момент из-за здания появился Керк, его пирранские рефлексы мгновенно восприняли ситуацию и без заметной задержки побежали в обратном направлении. У обоих пиррцев были наготове орудия, и они приблизились с безжалостной точностью обученных хищников.
   - Скажи им, чтобы остановились, - проскрежетал Джейсону динамик костюма. "Я пристрелю тебя, если они попытаются что-нибудь сделать".
   "Погоди!" - крикнул Джейсон, и бегущие пирранцы мгновенно остановились. "Не подходи ближе и что бы ты ни делал, не стреляй". Он полуповернул голову и более тихим голосом обратился к фигуре в костюме позади него. "Теперь вы видите, где вы стоите. Опустите пушку и возвращайтесь на свой корабль, я гарантирую, что вы останетесь в живых, если сделаете это сразу.
   - Не пытайся меня баффнуть, динАльт, - ствол мазера сильнее прижался к его спине. - Ты мой пленник, и твои друзья не могут тебя спасти. Начинай пятиться, а я останусь позади тебя.
   - Послушайте, - спокойно сказал Джейсон, не позволяя себе злиться. - Там пирряне . Любой из них может убить вас так быстро, что вы просто не успеете нажать на курок. Я спасаю тебе жизнь - хотя не знаю, почему я беспокоюсь об этом, - так что будь хорошим мальчиком, возвращайся на свой корабль и отправляйся домой, и мы поставим тебе пятерку за попытку.
   - Могу я взять его, пожалуйста, Керк? - крикнула Мета, убийственное предположение ее замечания подчеркивало логику Джейсона. "В конце концов, Джейсон значит для меня больше, чем ты. Мне еще убить его, Джейсон?
   - Просто отстрели ему руку с пистолетом, Мета, - сказал ей Керк тем же бесстрастным тоном. "Я хочу знать, кто это, почему он пришел сюда, прежде чем он умрет".
   - Возвращайся на свой корабль, дурак, - прошипел Джейсон. - Тебе осталось жить всего несколько секунд.
   - Начинай пятиться назад, - сказал его похититель. "Вы арестованы. Я считаю до трех и стреляю. Один два...."
   Джейсон сделал осторожный шаг назад, и в тот же миг метнулись пирранские орудия, вытянутые на расстояние вытянутой руки. Джейсон был так близко к человеку в скафандре, что оружие могло быть направлено на него, глаза внимательно смотрели поверх темных морд.
   "Не стрелять!" Джейсон крикнул своим друзьям.
   - Не волнуйся, - отозвался Керк. - Мы не будем тебя бить.
   - Я знаю, что меня беспокоит именно этот идиот. Вы просто не можете стрелять в него за то, что он пытается делать свою работу. На самом деле я удивлен, узнав, что в любом из мест, где я был, остался хоть один честный полицейский".
   - Не говори так безумно, - сказала Мета с сводящей с ума сладостью. - Мы убьем его, Джейсон. Мы позаботимся о тебе".
   Гнев поразил его. "Ты НЕ позаботишься обо мне, потому что я могу позаботиться о себе. Любой из вас убьет его, и помогите мне, я убью вас". Джейсон теперь шаркал назад быстрее, пока его ноги не коснулись нижнего края люка. Он влез в нее и расхохотался над ошарашенными выражениями лиц своих друзей. Смех оборвался, когда что-то укололо его в затылок. Давление пистолета исчезло, и он развернулся, удивившись, увидев, как пол стремительно приближается к нему, но прежде чем он ударил его, опустилась чернота.
   Сознание вернулось, сопровождаемое глухой головной болью, которая заставила Джейсона морщиться при движении, а когда он открыл глаза, боль от света заставила его снова их закрыть. Каким бы ни было лекарство, которое вырубило его, оно действовало быстро и, казалось, так же быстро окислялось. Головная боль превратилась в тупую пульсацию, и он мог открыть глаза, не чувствуя, что в них втыкают иглы. Он сидел в стандартном космическом кресле, оснащенном замками на запястьях и лодыжках, теперь хорошо закрепленными. Мужчина сидел в кресле рядом с ним, сосредоточившись на управлении космическим кораблем; корабль был в полете и далеко в космосе. Незнакомец работал на компьютере, разрезая ленту, чтобы контролировать их полет в прыжковом пространстве.
   Джейсон воспользовался возможностью, чтобы изучить мужчину. Он казался староватым для полицейского, хотя, если подумать, было действительно трудно определить его возраст. Волосы у него были седые и острижены коротко, как ермолка, но морщины на его кожистой коже, казалось, были вызваны скорее воздействием холода, чем преклонными годами. Высокий и крепко стоящий, он на первый взгляд казался худощавым, пока Джейсон не понял, что этот эффект вызван полным отсутствием какой-либо лишней плоти. Словно он был изжарен на солнце и высосан дождем, пока от него не остались только кости, сухожилия и мышцы. Когда он повернул голову, мускулы торчали под кожей его шеи, как канаты, а его руки на пульте управления были похожи на загорелые когти какой-то птицы. Твердый палец нажал на переключатель, активировавший управление прыжком, и он отвернулся от доски лицом к Джейсону.
   - Я вижу, ты проснулся. Это был легкий наркотик. Мне не нравилось им пользоваться, но это был самый безопасный способ".
   Когда он говорил, его челюсти открывались и закрывались с серьезностью банковского хранилища. Глубоко посаженные и холодные голубые глаза пристально смотрели из-под темных бровей. Джейсон так же пристально посмотрел в ответ и усмехнулся.
   - Я полагаю, вам не понравилось ни пользоваться мазер-проектором, ни угрожать проварить во мне дыры. Для копа ты кажешься очень добрым сердцем.
   - Я сделал это только для того, чтобы спасти твоих друзей. Я не хотел, чтобы они пострадали".
   "Пострадай!" Джейсон покатился со смеху. - Космонавт, ты хоть представляешь себе, что такое пирранцы, или в какую подставу ты попал? Разве вы не понимаете, что я спас вам жизнь, хотя я действительно не знаю, почему. Назовите меня естественным гуманитарием. У вас может быть распухшая голова и готовый палец на курок, но вы были настолько далеко от своего класса, что просто не участвовали в гонке. Они могли бы разорвать вас на куски, а затем расстрелять их на мелкие кусочки, пока вы все еще думали о том, чтобы нажать на курок. Ты должен просто поблагодарить меня за то, что я твой спаситель.
   "Значит, ты не только вор, но и лжец", - ответил похититель Джейсона, не изменив выражения лица. - Вы пытаетесь сыграть на моих симпатиях, чтобы обрести свободу. Почему я должен верить этой истории? Я пришел арестовать вас, угрожая убить вас, если вы не подчинитесь, и ваши друзья были готовы защищать вас. Почему вы должны пытаться спасти мою жизнь? Это не имеет смысла." Он снова повернулся к органам управления, чтобы внести коррективы.
   Это не имело смысла, полностью согласился Джейсон. Почему он спас этого олуха, который ничего для него не значил? На этот вопрос было нелегко ответить, хотя в то время он казался таким правильным. Если бы только Мета не сказала, что о нем позаботятся; он знал, что они могут, и устал от этого. Он мог позаботиться о себе: он чувствовал, как снова поднимается гнев при воспоминании о словах. Была ли это единственная причина, по которой он позволил этому копу схватить себя? Чтобы показать пиррянам, что он может распоряжаться своей судьбой? Было ли человеческое эго настолько жалкой вещью, что ему приходилось то и дело убеждать себя в собственной независимости или ложиться на спину и поджимать пальцы ног?
   Видимо было. По крайней мере, его было. Годы научили его определенному пониманию собственной личности, и он понял, что его жадное маленькое подсознание собрало все сигналы и сигналы встречи в космопорте и подтолкнуло его к действиям, которые неприятно напоминали самоубийство. Прибытие незнакомца, угроза самому себе, автоматическое предположение пиррян, что они позаботятся о нем. Очевидно, его эго и его подсознание чувствовали, что о нем слишком долго заботились. Им удалось поставить его в такое положение, из которого его можно было вытащить только собственными талантами, вдали от Пирра и давления, которое так долго тяготило его.
   Он глубоко вздохнул и улыбнулся. В конце концов, это была не такая уж плохая идея. Глупо в ретроспективе, но, надеюсь, эту глупость можно было бы оставить в прошлом. Теперь ему нужно было доказать, что в его подсознательном бегстве из Пирруса было что-то иное, чем желание умереть, и он должен найти способ поменяться местами с этим полицейским, кем бы он ни был. Это означало, что он должен был узнать немного больше об этом человеке, прежде чем строить какие-либо планы.
   - Боюсь, у вас есть преимущество передо мной, офицер. Как насчет того, чтобы сказать мне, кто вы такой, и показать мне ордер или что-то в этом роде, согласно которому вы совершаете этот акт межзвездного правосудия?
   "Я Миках Самон. Я возвращаю вас в Кассилию для суда и вынесения приговора.
   - Ах да, - вздохнул Джейсон. "Я не удивлен, узнав, что они все еще заинтересованы в том, чтобы найти меня. Но я должен предупредить вас, что от трех миллиардов семнадцати миллионов кредитов, которые я выиграл в вашем казино, осталось очень мало.
   - Кассилия не хочет возвращать деньги, - сказал Мика, блокируя управление и раскачиваясь в кресле. - Они тоже не хотят, чтобы ты возвращался. Ты теперь их планетарный герой. Когда вы сбежали со своей добытой нечестным путем прибылью, они поняли, что больше никогда не увидят этих денег. Итак, они запустили свои пропагандистские мельницы, и теперь вы известны во всех соседних звездных системах как "Джейсон 3-миллиард", живое доказательство честности их нечестных игр и приманка для всех слабых духом. Вы соблазняете их играть в азартные игры на деньги вместо того, чтобы честно работать ради них".
   "Простите меня за то, что я сегодня туплю", - сказал Джейсон, быстро качая головой, чтобы расслабить застрявшие синапсы. "У меня небольшие трудности с тем, чтобы следить за вами. Что вы за полицейский, чтобы арестовать меня для суда после того, как обвинения были сняты?
   - Я не полицейский, - строго сказал Мика, его длинные пальцы были плотно сплетены перед ним, а глаза были широко раскрыты и проницательны. "Я верю в Истину - не более того. Коррумпированные политики, контролирующие Кассилию, возвели вас на пьедестал почета. Почитая тебя, другого и, если можно, более развращенного человека, а за твоим изображением навощились. Но я собираюсь использовать Истину, чтобы разрушить этот образ, и когда я уничтожу образ, я уничтожу зло, которое его породило".
   - Это сложная задача для одного человека, - спокойно сказал Джейсон - намного спокойнее, чем он чувствовал на самом деле. "У вас не будет сигареты?"
   "Конечно, на этом корабле нет ни табака, ни спиртных напитков. И я больше, чем один человек. У меня есть последователи. Партия Правды уже стала силой, с которой нужно считаться. Мы потратили много времени и сил на то, чтобы выследить вас, но оно того стоило. Мы проследили ваш нечестный след в прошлое, на планету Махаут, в казино "Небула" на Галипто, через серию гнусных преступлений, от которых у честного человека сворачивает желудок. У нас есть ордера на ваш арест из каждого из этих мест, в некоторых случаях даже результаты судебных процессов и ваш смертный приговор".
   - Полагаю, ваше чувство законности не беспокоит, что все эти процессы проводились в мое отсутствие, - спросил Джейсон. - Или что я обчищал только казино и игроков, которые зарабатывают себе на жизнь обдиранием лохов?
   Мика Самон отмахнулся от этого соображения взмахом руки. "Вы признаны виновными в совершении ряда преступлений. Никакие рывки на крючке этого не изменят. Вы должны быть благодарны за то, что ваш отвратительный послужной список в конце концов найдет хорошее применение. Это будет рычаг, с помощью которого мы свергнем коррупционное правительство Кассилии".
   - Я начинаю сожалеть, что помешал Керку и Мете застрелить тебя, - сказал Джейсон, удивленно качая головой. "У меня есть очень сильное подозрение, что вы доставите себе - и многим другим людям - много неприятностей, прежде чем все это закончится. Взгляните, например, на меня... - он пошевелил запястьями в удерживающих лентах. Серводвигатели немного заскулили, когда детекторный блок ожил и сжал наручники, ограничивая его движения. "Некоторое время назад я наслаждался своим здоровьем и свободой и бросил все это в порыве спасти вашу жизнь. Мне придется научиться бороться с этими импульсами".
   "Если это должно быть мольбой о пощаде, это отвратительно", - сказал Мика. "Я никогда не пользовался услугами и ничего не должен мужчинам вашего типа. И я никогда не буду.
   - Всегда , как никогда , - это долго, - очень тихо сказал Джейсон. "Хотел бы я иметь ваше душевное спокойствие в отношении верного порядка вещей".
   - Ваше замечание показывает, что у вас еще может быть надежда. Возможно, вы сможете распознать Истину перед смертью. Я помогу тебе, поговорю с тобой и объясню".
   - Лучше казнь, - выдохнул Джейсон.
   II
   "Ты собираешься кормить меня с рук или разжимать мои запястья, пока я ем?" - спросил Джейсон. Мика стоял над ним с подносом в нерешительности. Джейсон дал легкий словесный толчок, очень мягко, потому что, кем бы он ни был, Мика не был глуп. "Конечно, я бы предпочел, чтобы ты меня покормил, из тебя вышел бы отличный телохранитель".
   - Ты способен есть сам, - мгновенно ответил Мика, вставляя поднос в щели стула Джейсона. - Но вам придется делать это одной рукой. Если бы вас освободили, вы бы только доставили неприятности. Он коснулся кнопки на спинке кресла, и правый запястье щелкнул. Джейсон разжал затекшие пальцы и взял вилку.
   Пока он ел, глаза Джейсона были заняты. Не очевидно, поскольку внимание игрока никогда не бывает очевидным, но многие вещи можно увидеть, если держать глаза открытыми и сосредоточить внимание на чем-то другом. Внезапный взгляд на чьи-то карты, легкое изменение выражения лица, выдающее силу игрока. Пункт за пунктом его, казалось бы, случайный взгляд коснулся предметов в кабине: пульта управления, экранов, компьютера, экрана карты, футляра для карты управления прыжками, книжной полки. Все наблюдалось, запоминалось и учитывалось. Некоторая их комбинация вписывалась бы в план.
   До сих пор все, что у него было, было началом и концом идеи. Начало: Он был пленником на этом корабле, возвращаясь в Кассилию. Конец: Он не собирался ни оставаться в плену, ни возвращаться в Кассилию. Теперь не хватало только жизненно важной середины. В данный момент это казалось невозможным, но Джейсон никогда не думал, что это невозможно сделать. Он действовал по принципу, что ты сам создаешь свою удачу. Вы держали ухо востро, когда все развивалось, и в нужный момент действовали. Если вы действовали достаточно быстро, это была удача. Если вы беспокоились о возможностях, пока момент не прошел, это было плохой приметой.
   Он отодвинул пустую тарелку и размешал сахар в чашке. Мика ел мало и теперь принимался за вторую чашку чая. Его глаза были неподвижны, расфокусированные мысли, пока он пил. Он слегка вздрогнул, когда Джейсон позвал его.
   - Поскольку на этом корабле у вас нет сигарет, как насчет того, чтобы позволить мне выкурить свои собственные? Вам придется выкопать их для меня, так как я не могу добраться до кармана, пока я прикован к этому стулу.
   - Я не могу тебе помочь, - сказал Мика, не двигаясь. "Табак - это раздражитель, наркотик и канцероген. Если бы я дал тебе сигарету, я бы заразил тебя раком".
   "Не будь лицемером!" - рявкнул Джейсон, внутренне довольный румянцем на шее другого. "Они удаляли канцерогенные агенты из табака на протяжении веков. А даже если бы и не было - как это влияет на эту ситуацию. Ты везешь меня в Кассилию на верную смерть. Так почему вы должны заботиться о состоянии моих легких в будущем?"
   "Я не рассматривал это таким образом. Просто есть определенные правила жизни..."
   "Здесь?" Вмешался Джейсон, сохранив инициативу и преимущество. - Не так много, как вам хотелось бы думать. А вы, люди, вечно выдумывающие правила, никогда не заходите достаточно далеко. Вы против наркотиков. Какие наркотики? Что насчет дубильной кислоты в чае, который ты пьешь? Или кофеин в нем? Он насыщен кофеином - препаратом, который одновременно является сильным стимулятором и мочегонным средством. Вот почему вы не найдете чай в столовых скафандров. Это тот случай, когда наркотик запрещен по уважительной причине. Можете ли вы таким же образом оправдать свой запрет на сигареты?"
   Мика начал говорить, потом на мгновение задумался. "Возможно, вы правы. Я устал, и это не важно". Он осторожно вынул из кармана Джейсона портсигар и бросил его на поднос. Джейсон не пытался вмешиваться. Мика налил себе третью чашку чая с легким извиняющимся видом.
   "Вы должны извинить меня, Джейсон, за попытку заставить вас соответствовать моим собственным стандартам. Когда вы преследуете большие истины, вы иногда упускаете маленькие истины. Я не нетерпим, но склонен ожидать, что все остальные будут соответствовать определенным критериям, которые я установил для себя. Смирение - это то, что мы никогда не должны забывать, и я благодарю вас за то, что вы напомнили мне об этом. Поиск Истины труден".
   "Правды нет", - сказал ему Джейсон, гнев и оскорбление исчезли из его голоса, так как он хотел, чтобы его похититель был вовлечен в разговор. Достаточно вовлечены, чтобы на время забыть о свободном запястье. Он поднес чашку к губам и позволил чаю коснуться губ, не выпив ни капли. Наполовину полная чашка послужила необдуманной причиной для его свободной руки.
   - Нет правды? Мика взвесил эту мысль. - Ты не можешь этого иметь в виду. Галактика наполнена Истиной, это пробный камень самой Жизни. Это то, что отличает человечество от животных".
   "Нет Истины, нет Жизни, нет Человечества. По крайней мере, не так, как вы пишете - с заглавной буквы. Их не существует".
   Натянутая кожа Мики сжалась в борозду концентрации. - Вам придется объясниться, - сказал он. - Вы неясны.
   - Боюсь, это вы неясны. Вы создаете реальность там, где ее нет. Истина - с маленькой Т - это описание, отношение. Способ описания высказывания. Семантический инструмент. Но с большой буквы Истина - это воображаемое слово, шум без смысла. Оно притворяется существительным, но не имеет референта. Это ничего не значит. Это ничего не значит. Когда вы говорите: "Я верю в Истину", вы на самом деле говорите: "Я ни во что не верю".
   - Ты ошибаешься, ты ошибаешься, - сказал Мика, наклоняясь вперед и тыча пальцем. "Истина - это философская абстракция, одно из орудий, с помощью которых разум человечества возвысил себя над зверями, - доказательство того, что мы сами не звери, а высший порядок творения. Звери могут быть истинными, но они не могут знать Истину. Звери могут видеть, но не видят Красоты".
   "Аааа!" Джейсон зарычал. "С вами невозможно разговаривать, не говоря уже о каком-либо понятном обмене идеями. Мы даже не говорим на одном языке. Помимо того, кто прав, а кто виноват, на данный момент мы должны вернуться к основам и, по крайней мере, договориться о значении терминов, которые мы используем. Для начала - можете ли вы определить разницу между этикой и этосом ?"
   - Конечно, - рявкнул Мика, и в его глазах мелькнуло удовольствие при мысли о хорошем зажигательном расщеплении волос. "Этика - это дисциплина, имеющая дело с тем, что хорошо или плохо, правильно или неправильно, или с моральным долгом и обязательством. Этос означает руководящие убеждения, стандарты или идеалы, которые характеризуют группу или сообщество".
   "Очень хорошо, я вижу, что вы проводите долгие ночи в космическом корабле, уткнувшись носом в книги. Теперь убедитесь, что разница между этими двумя терминами очень ясна, потому что это сердце небольшой проблемы с коммуникацией, которую мы здесь имеем. Этос неразрывно связан с единым обществом и не может быть отделен от него, иначе он теряет всякий смысл. Вы согласны?"
   "Что ж...."
   "Ну, ну, вы должны согласиться с условиями вашего собственного определения. Этос группы - это всего лишь общий термин для обозначения того, как члены группы трутся друг о друга. Верно?"
   Мика неохотно кивнул в знак согласия.
   "Теперь, когда мы договорились об этом, мы можем сделать еще один шаг вперед. Этика, опять же по вашему определению, должна иметь дело с любым количеством обществ или групп. Если и существуют абсолютные законы этики, то они должны быть настолько всеобъемлющими, чтобы их можно было применить к любому обществу. Закон этики должен быть таким же универсальным в применении, как и закон всемирного тяготения".
   - Я не понимаю тебя?..
   - Я не думал, что ты это сделаешь, когда я дойду до этого момента. Вы, люди, болтающие о своих Универсальных Законах, никогда не задумываетесь над точным значением этого термина. Мои познания в истории науки весьма смутны, но я готов поспорить, что первый из когда-либо придуманных Законов Гравитации гласил, что тела падают с такой-то скоростью и ускоряются с такой-то скоростью. Это не закон, а наблюдение, которое даже не будет полным, пока вы не добавите "на этой планете". На планете с другой массой будет другое наблюдение. Закон всемирного тяготения - это формула
   мМ
   F = --
   d 2
   и это можно использовать для вычисления силы притяжения между любыми двумя телами в любом месте. Это способ выразить фундаментальные и неизменные принципы, применимые во всех обстоятельствах. Если вы собираетесь иметь какие-то настоящие этические законы, они должны обладать такой же универсальностью. Им придется работать на Кассилии или Пирре, или на любой планете или в любом обществе, которое вы сможете найти. Что возвращает нас к вам. То, что вы так величественно называете - с заглавными буквами и трубным росчерком - "законами этики", вовсе не является законом, а простыми кусочками племенного этоса, аборигенными наблюдениями, сделанными бандой пустынных пастухов для поддержания порядка в дом или палатка. Эти правила не способны к какому-либо универсальному применению, даже вы должны это видеть. Просто подумайте о разных планетах, на которых вы побывали, и о количестве странных и замечательных способов, которыми люди реагируют друг на друга, - а затем попытайтесь визуализировать десять правил поведения, применимых во всех этих обществах. Невыполнимая задача. Тем не менее, я готов поспорить, что у вас есть десять правил, которым вы хотите, чтобы я следовал, и если одно из них потрачено впустую на запрет возносить молитвы резным идолам, я могу себе представить, насколько универсальны остальные девять. Вы не этичны, если пытаетесь применять их, куда бы вы ни пошли, - вы просто находите особенно причудливый способ покончить с собой!"
   "Ты оскорбляешь!"
   "Я надеюсь, что это так. Если я не смогу связаться с вами каким-либо другим способом, возможно, оскорбление выведет вас из состояния морального самодовольства. Как вы смеете даже думать о том, чтобы меня судили за кражу денег из казино "Кассилия", когда я всего лишь следовал их собственному этическому кодексу! Они проводят мошеннические азартные игры, поэтому закон в соответствии с их местным идеалом должен гласить, что мошеннические азартные игры являются нормой. Так что я обманул их, сообразуясь с их нормой. Если они также приняли закон, в котором говорится, что мошенничество в азартных играх является незаконным, то закон неэтичен, а не мошенничество. Если вы возвращаете меня, чтобы судить по этому закону, вы поступаете неэтично, а я - беспомощная жертва злого человека".
   "Дьявольское отродье!" - закричал Мика, вскакивая на ноги и расхаживая взад и вперед перед Джейсоном, взволнованно сжимая и разжимая его руки. "Вы пытаетесь запутать меня своей семантикой и так называемой этикой, которые являются просто оппортунизмом и жадностью. Существует Высший Закон, с которым невозможно спорить...
   - Это невозможное утверждение, и я могу это доказать. Джейсон указал на книги на стене. "Я могу доказать это с помощью ваших собственных книг, кое-что из того легкого чтения на полке. Не Аквинский - слишком толстый. А вот томик с затишьем на корешке. Это "Книга Ордена Чьюалри" Рамона Лулля?
   Глаза Мики расширились. "Вы знаете эту книгу? Вы знакомы с сочинениями Луллия?
   "Конечно", - сказал Джейсон с небрежностью, которую он не чувствовал, поскольку это была единственная книга в коллекции, которую он помнил, читал, странное название засело у него в голове. - А теперь дай мне посмотреть, и я докажу тебе, что я имею в виду. По неизменной естественности его слов нельзя было сказать, что это был момент, к которому он тщательно стремился. Он отхлебнул чай. Никакая его напряженность не показывалась.
   * * * *
   Мика Самон взял книгу и протянул ему.
   Джейсон листал страницы, пока говорил. "Да... да, это прекрасно. Почти идеальный пример вашего мышления. Ты любишь читать Луллия?
   "Вдохновляющий!" Мика ответил, его глаза сияли. "В каждой линии есть красота и Истины, которые мы забыли в суете современной жизни. Примирение и доказательство взаимосвязи Мистического и Конкретного. Манипулируя символами, он все объясняет абсолютной логикой".
   - Он ничего ни из чего не доказывает, - решительно сказал Джейсон. "Он играет в словесные игры. Он берет слово, придает ему абстрактное и нереальное значение, затем доказывает это значение, соотнося его с другими словами с такими же туманными антецедентами. Его факты не факты - просто бессмысленные звуки. Это ключевой момент, в котором ваша вселенная отличается от моей. Вы живете в этом мире бессмысленных фактов, которых не существует. Мой мир содержит факты, которые можно взвесить, проверить, доказать, логически связав их с другими фактами. Мои факты непоколебимы и неоспоримы. Они существуют."
   - Покажи мне один из твоих непоколебимых фактов, - сказал Мика, теперь его голос был спокойнее, чем у Джейсона.
   - Вон там, - сказал Джейсон. "Большая зеленая книга над консолью. В нем содержатся факты, с которыми согласитесь даже вы, - я съем каждую страницу, если вы этого не сделаете. Передай мне. Он звучал сердитым, делая слишком смелые заявления, и Мика попал прямо в ловушку. Он передал том Джейсону обеими руками, так как он был очень толстым, в металлическом переплете и тяжелым.
   "Теперь слушай внимательно и постарайся понять, даже если тебе это трудно", - сказал Джейсон, открывая книгу. Мика криво усмехнулся такому предположению о его невежестве. "Это звездная эфемерида, наполненная фактами так же, как яйцо мясом. В некотором смысле это история человечества. Теперь посмотрите на экран прыжков на консоли управления, и вы поймете, что я имею в виду. Видите горизонтальную зеленую линию? Что ж, это наш курс".
   - Поскольку это мой корабль и я управляю им, я знаю об этом, - сказал Мика. "Приступайте к доказательству".
   - Потерпи меня, - сказал ему Джейсон. "Я постараюсь сделать это проще. Теперь красная точка на зеленой линии - это позиция нашего корабля. Число над экраном - наша следующая навигационная точка, место, где гравитационное поле звезды достаточно сильное, чтобы его можно было обнаружить в пространстве прыжка. Номер - это список кодов звезды. ДБ89-046-229. Я поищу его в книге, - он быстро перелистнул страницы, - и найду его список. Без имени. Ряд кодовых символов, которые многое говорят об этом. Этот маленький символ означает, что существует планета или планеты, подходящие для жизни человека. Но не говорит, есть ли там люди.
   "К чему все это ведет?" Мика прервал.
   - Терпение, сейчас увидишь. А теперь посмотрите на экран. Зеленая точка, приближающаяся к линии курса, - это PMP. Точка максимальной близости. Когда красная точка и зеленая точка совпадают..."
   - Дай мне эту книгу, - приказал Мика, шагнув вперед. Внезапно осознал, что что-то не так. Он опоздал всего на мгновение.
   "Вот ваше доказательство", - сказал Джейсон и швырнул тяжелую книгу через прыжковый экран в хрупкие цепи позади. Прежде чем он ударил, он бросил вторую книгу. Раздался звон треска, вспышка света и потрескивание короткозамкнутых цепей.
   Пол сильно вздрогнул, когда реле сработало, и корабль упал в нормальное пространство.
   Мика застонал от боли, повалившись на пол из-за внезапности перехода. Запертый в кресле, Джейсон боролся со вздутием живота и чернотой перед глазами. Когда Мика поднялся на ноги, Джейсон тщательно прицелился и швырнул поднос и посуду в дымящиеся руины прыжкового компьютера.
   - Вот вам факт, - сказал он с радостным торжеством. "Ваш неопровержимый, позолоченный, урановый факт.
   - Мы больше не поедем в Кассилию!
   III
   - Ты убил нас обоих, - сказал Мика, его лицо было напряженным и бледным, но голос сдерживался.
   - Не совсем, - весело ответил Джейсон. - Но я отключил управление прыжком, так что мы не можем добраться до другой звезды. Впрочем, с нашим космическим двигателем все в порядке, поэтому мы можем совершить посадку на одной из планет - вы сами видели, что есть по крайней мере одна пригодная для жилья.
   "Где я починю прыжковый двигатель и продолжу путешествие в Кассилию. Вы ничего не приобретете".
   - Возможно, - ответил Джейсон своим самым уклончивым голосом, поскольку у него не было ни малейшего намерения продолжать путешествие, что бы ни думал Мика Самон.
   К такому же выводу пришел и его похититель. - Положи руку обратно на подлокотник кресла, - приказал он и снова зафиксировал наручник. Он споткнулся, когда двигатель начал двигаться, и корабль изменил направление. "Что это было?" он спросил.
   "Аварийный контроль. Корабельный компьютер знает, что что-то серьезное не так, поэтому он взял на себя управление. Вы можете переопределить это с помощью руководств, но пока не беспокойтесь. Корабль с его органами чувств и сохраненными данными справляется лучше любого из нас. Он найдет планету, которую мы ищем, проложит курс и доставит нас туда с максимальной экономией времени и топлива. Когда мы войдем в атмосферу, вы сможете занять место и найти место, чтобы присесть".
   - Я не верю ни одному твоему слову сейчас, - мрачно сказал Мика. "Я возьму на себя управление и вызову аварийную связь. Кто-нибудь услышит". Когда он двинулся вперед, корабль снова накренился, и все огни погасли. В темноте можно было увидеть пламя, мерцающее внутри элементов управления. Послышалось шипение пены, и они исчезли. Со слабым мерцанием включилась цепь аварийного освещения.
   - Не надо было бросать книгу Рамона Лулля, - сказал Джейсон. "Корабль не может переварить это больше, чем я".
   - Вы непочтительны и нечестивы, - сказал Мика сквозь стиснутые зубы, подходя к пульту управления. - Ты пытаешься убить нас обоих. Ты не уважаешь ни свою, ни мою жизнь. Ты человек, заслуживающий худшего наказания, которое допускает закон.
   - Я игрок, - рассмеялся Джейсон. - Совсем не так плохо, как ты говоришь. Я рискую, но только тогда, когда шансы правильные. Ты нес меня обратно на верную смерть. Самое худшее, что может сделать мой контроль, это привести к тому же самому концу. Так что я рискнул. Конечно, для вас существует больший фактор риска, но, боюсь, я не принял это во внимание. В конце концов, все это дело - твоя идея. Тебе просто придется принять последствия своих действий, а не ругать меня за них.
   - Ты совершенно прав, - тихо сказал Мика. "Я должен был быть более бдительным. А теперь ты скажешь мне, что мне делать, чтобы спасти жизнь нам обоим . Ни один из элементов управления не работает".
   "Никто! Вы пробовали аварийное отключение? Большой красный переключатель под защитным кожухом.
   "Я сделал. Он тоже мертв".
   Джейсон откинулся на спинку сиденья. Прошло мгновение, прежде чем он смог говорить. - Прочти одну из твоих книг, Мика, - сказал он наконец. "Ищите утешения в своей философии. Мы ничего не можем сделать. Теперь все зависит от компьютера и того, что осталось от цепей".
   - Мы не можем помочь... починить что-нибудь?
   - Вы корабельный техник? Я не. Мы, вероятно, причиним больше вреда, чем пользы".
   * * * *
   Чтобы добраться до планеты, потребовалось два корабельных дня очень беспорядочного полета. Дымка облаков затмила атмосферу. Они подошли с ночной стороны и никаких подробностей не было видно. Или огни.
   "Если бы были города, мы бы увидели их огни, не так ли?" - спросил Мика.
   "Не обязательно. Могут быть бури. Могут быть закрытые города. В этом полушарии может быть только океан.
   - Или может быть, там внизу нет людей. Даже если корабль благополучно доставит нас вниз - какое это имеет значение? Мы останемся в ловушке на всю оставшуюся жизнь на этой затерянной планете в конце вселенной".
   - Не будь таким веселым, - перебил Джейсон. - Как насчет того, чтобы снять эти наручники, пока мы спускаемся. Вероятно, это будет жесткая посадка, и я хотел бы иметь хоть какой-то шанс".
   Мика нахмурился. - Вы дадите мне честное слово, что не попытаетесь сбежать во время приземления?
   "Нет. А если бы я дал - вы бы поверили? Если ты отпустишь меня, ты рискнешь. Пусть никто из нас не думает, что будет иначе.
   - У меня есть свой долг, - сказал Мика. Джейсон остался запертым в кресле.
   Они были в атмосфере, нежный вздох об корпус быстро перерос в пронзительный крик. Двигатель отключился, и они оказались в свободном падении. Трение воздуха раскалило внешний корпус добела, а внутренняя температура быстро поднялась, несмотря на охлаждающую установку.
   "Что творится?" - спросил Мика. - Кажется, ты знаешь об этом больше. Мы закончили... разобьемся?
   "Может быть. Может быть только одно из двух. Либо вся работа сложилась - и в этом случае мы будем разбросаны очень маленькими кусочками по всему ландшафту, либо компьютер приберег себя для последней попытки. Я надеюсь, что это все. В наши дни они создают умные компьютеры, всевозможные схемы решения проблем. Корпус и двигатели в хорошем состоянии, но органы управления ненадежны. В подобном случае хороший пилот-человек позволит кораблю упасть так далеко и быстро, как только сможет, прежде чем включить двигатель. Затем включите его на полную мощность - тринадцать g или больше, сколько, по его расчетам, пассажиры могут взять с собой на кушетку. Корпус бы потрепался, но кого это волнует. Цепи управления будут использоваться в кратчайшие сроки самым простым способом".
   - Ты думаешь, это то, что происходит? - спросил Мика, садясь в свое ускоренное кресло.
   "Это то, что я надеюсь , происходит. Собираетесь снять наручники перед сном? Это может быть неудачная посадка, и мы можем захотеть поторопиться".
   Мика задумался, затем достал пистолет. "Я открою вас, но я намерен выстрелить, если вы попытаетесь что-нибудь сделать. Как только мы упадем, вы снова будете заперты".
   - Спасибо за маленькие благословения, - сказал Джейсон, потирая запястья.
   Торможение прыгнуло на них, выбив воздух из легких неконтролируемыми вздохами, погрузив их глубоко в податливые кушетки. Пистолет Мики был прижат к его груди, слишком тяжелый, чтобы его поднять. Это не имело значения, Джейсон не мог ни стоять, ни двигаться. Он завис на границе сознания, его зрение мерцало за черно-красной дымкой.
   Так же внезапно исчезло давление.
   Они все еще падали.
   На корме корабля стонал привод и стучали реле. Но опять не началось. Двое мужчин смотрели друг на друга, не двигаясь, неизмеримую единицу времени, в течение которой корабль падал.
   Когда корабль упал, он развернулся и ударился под углом. Конец пришел для Джейсона в захватывающей волне грома, шока и боли. Внезапный удар оттолкнул его от удерживающих ремней, разорвал их инерцией тела и швырнул через рубку управления. Последней его сознательной мыслью было защитить голову. Он поднимал руку, когда ударился о стену.
   * * * *
   Простуда настолько леденящая, что это боль, а не температура. Холод, который врезается в плоть, прежде чем онемеет и убьет.
   Джейсон пришел в себя от звука собственного хрипло плачущего голоса. Холод был так силен, что заполнил вселенную. Холодная вода, которую он понял, когда выкашлял ее изо рта и носа. Что-то было вокруг него, и потребовалось усилие, чтобы распознать в этом руку Мики; он держал лицо Джейсона над поверхностью, пока плыл. Отступающая чернота в воде могла быть только кораблем, испускающим пузыри и стоны, когда он умирал. Холодная вода уже не причиняла боли, и Джейсон как раз расслаблялся, когда почувствовал что-то твердое под ногами.
   - Встань и иди, будь ты проклят, - хрипло выдохнул Мика. - Я не могу... нести тебя... не могу нести себя...
   Они барахтались из воды, бок о бок, четвероногие ползающие звери, которые не могли стоять прямо. Все было нереально, и Джейсону было трудно думать. Он не должен был останавливаться, в этом он был уверен, но что еще он мог сделать? В темноте что-то мерцало, к ним приближался колеблющийся свет. Джейсон ничего не мог сказать, но слышал, как Мика зовет на помощь.
   Ближе появился свет, что-то вроде ракеты или факела, поднятого высоко. Мика вскочил на ноги, когда пламя приблизилось.
   Это был кошмар. Это был не человек, а нечто, державшее вспышку. Существо с углами, острыми углами, клыкастое и ужасное. У него была дубинчатая конечность, которой он сразил Мику. Высокий мужчина безмолвно упал, и существо повернулось к Джейсону. У него не было сил бороться, хотя он изо всех сил пытался подняться на ноги. Пальцы его царапали замерзший песок, но он не мог подняться и, изнемогая от этого последнего усилия, падал лицом вниз. Бессознательность тянула его мозг, но он не поддавался. Мерцающий свет факела приблизился, и шарканье тяжелых ног по песку приблизилось; он не мог иметь этот ужас позади него. Из последних сил он перевернулся и лег на спину, уставившись на существо, которое стояло над ним, и тьма усталости застилала его глаза.
   IV
   Это не убило его сразу, но стояло и смотрело на него сверху вниз, и по мере того, как тянулись медленные секунды, а Джейсон был все еще жив, он заставил себя задуматься об этой угрозе, появившейся из темноты.
   " К'э ви стас эль...? - сказало существо, и Джейсон впервые понял, что это человек. Смысл вопроса уловил краем его измученного мозга, он чувствовал, что почти может понять его, хотя никогда прежде не слышал языка. Он попытался ответить, но из его горла вырвался лишь хриплый хрип.
   " Ven k'n torcoy-r'pidu! "
   Еще больше огней вырвалось из темноты внутри страны, а вместе с ними и звук бегущих ног. Когда они подошли ближе, Джейсон яснее разглядел человека над собой и понял, почему он принял его за какое-то нечеловеческое существо. Его конечности были полностью обернуты кусками окрашенной кожи, грудь и тело защищены толстыми перекрывающимися кожаными пластинами, покрытыми кроваво-красными узорами. На его голову была надета улиткообразная раковина какого-то животного, спиралевидная к острию спереди: в ней были просверлены два небольших отверстия для глазных отверстий. Огромные зубы длиной с палец были вставлены в нижний край панциря, чтобы усилить и без того устрашающий вид. Единственным человеческим в этом существе была спутанная и грязная борода, которая сочилась из панциря ниже зубов. Было слишком много других деталей, чтобы Джейсон мог их так внезапно усвоить; что-то громоздкое перекинуто за одно плечо, темные предметы на талии, тяжелая дубина дотянулась и ткнула Джейсона в ребра, но он был слишком близок к потере сознания, чтобы сопротивляться.
   Гортанная команда остановила факелоносцев в пяти метрах от того места, где лежал Джейсон. Он смутно задавался вопросом, почему человек в доспехах не подпустил их ближе, ведь свет их факелов едва доходил так далеко: все на этой планете казалось необъяснимым. На несколько мгновений Джейсон, должно быть, потерял сознание, потому что, когда он снова посмотрел, фонарь воткнулся в песок сбоку от него, а человек в доспехах снял один из ботинок Джейсона и тянул другой. Джейсон мог только слабо корчиться, но не мог предотвратить кражу, он почему-то не мог заставить свое тело следовать его воле. Его чувство времени, казалось, тоже изменилось, и хотя каждая секунда, сильно тянущаяся за событиями, протекала с поразительной быстротой.
   Ботинок уже не было, и человек возился с одеждой Джейсона, останавливаясь каждые несколько секунд, чтобы взглянуть на ряд факелоносцев. Магнитные печати были ему чужды, острые зубы, вшитые в кожу над костяшками пальцев, вонзались в плоть Джейсона, пока он пытался открыть печати или разорвать прочную металлическую ткань. Он рычал от нетерпения, когда случайно коснулся кнопки на аптечке, и она упала ему в руку. Блестящая штуковина, казалось, понравилась ему, но когда одна из острых игл проскользнула сквозь толстые ручные покрывала и вонзила его в него, он взвыл от ярости, швырнул машину и превратил ее в осколки на песке. Потеря этого незаменимого устройства подтолкнула Джейсона к действию, он сел и попытался дотянуться до аптечки, когда на него нахлынуло беспамятство.
   * * * *
   Где-то перед рассветом боль в голове неохотно вернула его в сознание. На него были накинуты зловонные шкуры, которые сохраняли немного тепла его тела. Он оттянул удушающую складку, закрывавшую его лицо, и уставился на звезды, холодные точки света, сиявшие в холодной ночи. Воздух был стимулятором, и он глубоко вдохнул его, от чего горло обожгло, но мысли, казалось, прояснились. Впервые он понял, что его дезориентация была вызвана тем ударом по голове, который он получил, когда корабль потерпел крушение; его исследующие пальцы нашли опухшую рану на его черепе. Должно быть, у него сотрясение мозга, что объясняет его прежнюю неспособность двигаться или мыслить здраво. Холодный воздух сковывал его лицо, и он охотно натягивал волосатую кожу на голову.
   Ему было интересно, что случилось с Микой Самоном после того, как местный головорез в костюме ужаса ударил его дубинкой. Это был грязный и неожиданный конец для человека после того, как ему удалось пережить крушение корабля. Джейсон не питал особой привязанности к голодающему фанатику, но был обязан ему жизнью. Мика спас его после крушения, но сам был убит этим местным убийцей. Джейсон сделал мысленную пометку убить этого человека, как только он физически будет к этому готов, в то же время он был немного удивлен своим рефлекторным принятием необходимости этого кровожадного искупления жизнь за жизнь. Очевидно, его долгое пребывание на Пирре подавило его обычную неприязнь к убийствам, за исключением случаев самообороны, и, судя по тому, что он видел до сих пор в этом мире, обучение Пирра, безусловно, было бы очень полезным. Сквозь прореху в шкуре серело небо, и он отодвинул ее, чтобы посмотреть на рассвет.
   Мика Самон лежал рядом с ним, его голова торчала из-под меха. Его волосы были спутаны и запеклись темной кровью, но он все еще дышал.
   - Труднее убить, чем я думал, - проворчал Джейсон, с трудом приподнимаясь на локте и внимательно рассматривая этот мир, куда их приземлил его космический корабль.
   Это была мрачная пустыня, забитая сбившимися в кучу телами, как после битвы на краю света. Некоторые из них, спотыкаясь, поднялись на ноги, прикрывая себя шкурами - единственными признаками жизни в этой огромной пустоши из песчаного песка. С одной стороны гряда дюн закрывала вид на море, но он слышал глухой рокот волн на берегу. Белый иней покрывал землю, а холодный ветер заставлял его глаза моргать и слезиться. На вершине дюн внезапно появилась памятная фигура, человек в доспехах, что-то делавший с чем-то вроде веревки; послышалось металлическое звяканье, внезапно оборвавшееся. Мика Самон застонал и пошевелился.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросил Джейсон. "Это два самых красивых налитых кровью глазных яблока, которые я когда-либо видел".
   "Где я?"
   - А вот это яркий и оригинальный вопрос - я выбрал вас не из тех, кто смотрит по телевизору историческую космооперы. Я понятия не имею, где мы находимся, но я могу дать вам краткий обзор того, как мы сюда попали, если вы готовы.
   "Помню, мы выплыли на берег, потом из темноты вышло что-то злое, словно демон из ада. Мы боролись...."
   "И он ударил тебя по голове, один быстрый удар, и это была почти вся драка. Я лучше разглядел твоего демона, хотя я был не в лучшем состоянии, чтобы сражаться с ним, чем ты. Это человек, одетый в странный наряд из кошмара наркомана, и, похоже, он босс этой команды суровых отдыхающих. Кроме этого, я понятия не имею, что происходит, кроме того, что он украл мои ботинки, и я верну их, даже если мне придется убить его из-за них.
   - Не вожделей материальных вещей, - серьезно произнес Мика. "И не говорите об убийстве человека ради материальной выгоды. Ты злой, Джейсон, и... Мои ботинки пропали - и моя одежда тоже!
   Мика откинул свои покровные шкуры и сделал это поразительное открытие. "Белиал!" - взревел он. "Асмодей, Абаддон, Аполлион и Ваал-Зевул!"
   - Очень мило, - восхищенно сказал Джейсон, - ты действительно изучил свою демонологию. Вы просто перечисляли их или звали на помощь?
   "Молчи, богохульник! Меня ограбили!" Он поднялся на ноги, и ветер, свистящий вокруг его почти обнаженного тела, быстро окрасил его кожу в легкий синеватый оттенок. "Я собираюсь найти злое существо, которое сделало это, и заставить его вернуть то, что принадлежит мне".
   Мика повернулся, чтобы уйти, но Джейсон протянул руку и схватил его за лодыжку борцовским захватом, вывернул ее и повалил человека на землю. Падение ошеломило его, и Джейсон натянул шкуры на костлявое тело.
   - Мы квиты, - сказал Джейсон. - Ты спас мне жизнь прошлой ночью, я только что спас твою. Вы с голыми руками и ранены, в то время как горный старик - это ходячий арсенал, и любой, у кого есть характер, чтобы носить такую одежду, убьет вас так же легко, как он ковыряется в зубах. Так что успокойтесь и постарайтесь избежать неприятностей. Из этой неразберихи есть выход - из любой неразберихи есть выход, если поискать, - и я его найду. На самом деле я собираюсь прогуляться прямо сейчас и начать свое исследование. Согласовано?"
   Стон был его единственным ответом, так как Мика снова потерял сознание, свежая кровь сочилась из его раненого черепа. Джейсон встал и обернул свое тело шкурами для защиты от ветра, связав концы вместе. Затем он брыкался по песку, пока не нашел гладкий камень, который поместился бы в его кулаке с торчащим только концом, и, таким образом, вооруженный, пробрался сквозь шевелящиеся фигуры спящих.
   * * * *
   Мика снова был в сознании, когда Джейсон вернулся, а солнце уже было далеко над горизонтом. Все люди уже проснулись, шаркающее, царапающееся стадо из примерно тридцати мужчин, женщин и детей. Они были одинаковы в своих грязных и грубых кожаных обертках, слонялись в хаотичном движении или безучастно сидели на земле. Они не проявляли никакого интереса к двум незнакомцам. Джейсон вручил Мике просмоленную кожаную чашку и сел рядом с ним на корточки.
   "Выпей это. Это вода, единственное, что здесь приходилось пить. Я не нашел еды". Он все еще держал камень в руке, и, говоря, он тер его о песок: конец был влажным и красным, и в нем торчало несколько длинных волосков.
   "Я хорошенько осмотрел этот лагерь, и отсюда мало что можно увидеть. Только эта толпа сломленных типов, несколько тюков, валяющихся в шкуре, и некоторые из них несут бутылки из-под кожи. У них простая иерархия меня-сильнее, так что я клюнул немного, и мы можем выпить. Далее следует еда".
   "Кто они? Что мы делаем?" - спросил Мика, немного бормоча, явно все еще страдая от последствий удара. Джейсон посмотрел на контуженный череп и решил не трогать его. Рана обильно кровоточила и сгустилась. Если смыть его крайне сомнительной водой, это мало что даст и может добавить заражение к другим неприятностям.
   - Я уверен только в одном, - сказал Джейсон. "Они рабы. Я не знаю, почему они здесь, что они делают и куда идут, но их статус до боли ясен - и наш тоже. Старый Насти там, на холме, босс. Остальные из нас - рабы".
   "Рабы!" Мика фыркнул, слово проникло сквозь боль в голове. "Это отвратительно. Рабы должны быть освобождены".
   - Никаких лекций, пожалуйста, и постарайся быть реалистом, даже если это больно. Здесь только два раба нуждаются в освобождении, ты и я. Кажется, эти люди хорошо приспособились к существующему положению вещей , и я не вижу причин его менять. Я не начну никаких кампаний по отмене смертной казни, пока не увижу ясно, как выбраться из этой неразберихи, и тогда я, вероятно, тоже не начну. Эта планета уже давно существует без меня и, вероятно, продолжит свое существование, когда меня не станет".
   "Трусливый! Вы должны сражаться за Истину, и Истина сделает вас свободными".
   - Я снова слышу эти заглавные буквы, - простонал Джейсон. "Единственное, что сейчас сделает меня свободным, - это я сам. Что может быть плохой поэзией, но все же правда. Ситуация здесь тяжелая, но не безвыходная - так что слушайте и учитесь. Босс, его зовут Чака, если вам интересно, похоже, ушел на какую-то охоту. Он недалеко и скоро вернется, так что я постараюсь дать вам всю установку быстро.
   "Я думал, что узнал язык, и я был прав. Это коррумпированная форма эсперанто, языка, на котором говорят все миры Теридо. Этот измененный язык плюс тот факт, что эти люди живут примерно на одну ступень выше культуры каменного века, являются довольно верным доказательством того, что они отрезаны от любого контакта с остальной частью галактики, хотя я надеюсь, что это не так. Где-то на планете может быть торговая база, и если она есть, мы ее найдем позже. У нас сейчас достаточно других забот, но мы хотя бы можем говорить на этом языке. Эти люди сократили и потеряли много звуков и даже ввели гортанную смычку, что не нужно никакому языку, но с небольшим усилием смысл все же можно разобрать".
   "Я не говорю на эсперанто".
   "Тогда научись. Это достаточно просто даже в такой запутанной форме. И заткнись и слушай. Эти местные жители родились и выросли рабами, и это все, что они знают. В рядах есть небольшая ссора, когда более крупные перекладывают работу на слабых, когда Чака не смотрит, но я хорошо держу эту ситуацию в руках. Чака - наша большая проблема, и нам нужно выяснить еще много вещей, прежде чем мы сможем с ним справиться. Он босс, боец, отец, кормилец и судьба этой мафии, и, кажется, он знает свою работу. Так что постарайся быть хорошим рабом какое-то время..."
   "Раб! Я?" Мика выгнул спину и попытался встать. Джейсон толкнул его обратно на землю - сильнее, чем было необходимо.
   - Да, ты - и я тоже. Только так мы сможем выжить в этом устройстве. Делай то, что делают все остальные, подчиняйся приказам, и у тебя есть хорошие шансы остаться в живых, пока мы не найдем выход из этой запутанной ситуации.
   Ответ Мики потонул в реве дюн, когда вернулась Чака. Рабы быстро вскочили на ноги, схватив свои узлы, и стали строиться в единую широкую шеренгу. Джейсон помог Мике встать и обмотать его ноги полосками кожи, а затем поддержал большую часть его веса, пока они спотыкались о место в открытой формации. Как только они все заняли свои позиции, Чака пнул ближайшего из них, и они медленно пошли вперед, внимательно глядя на землю. Джейсон понятия не имел о значении этого действия, но пока его и Мику это не беспокоило, это не имело значения: у него было достаточно работы, чтобы удержать раненого на ногах. Каким-то образом Мике удалось собрать достаточно сил, чтобы продолжить путь.
   Один из рабов указал вниз и закричал, и очередь остановилась. Он был слишком далеко, чтобы Джейсон мог разглядеть причину возбуждения, но мужчина наклонился и процарапал дыру коротким отрезком заостренного дерева. Через несколько секунд он откопал что-то круглое и не совсем размером с ладонь. Он поднял его над головой и неуклюжим бегом принес его Чаке. Хозяин рабов взял его и откусил кусок, а когда человек, который его нашел, отвернулся, он сильно пнул его. Очередь снова двинулась вперед.
   Были найдены еще два загадочных предмета, оба из которых также съела Чака. Только когда его непосредственный голод был утолен, он предпринимал какие-либо попытки быть хорошим кормильцем. Когда следующий был найден, он позвал раба и бросил предмет в грубо сплетенную корзину, которую нес на спине. После этого раб с корзиной шел прямо перед Чакой, который внимательно следил за тем, чтобы каждая из выкопанных вещей попадала в корзину. Джейсону стало интересно, что это такое - и они тоже были съедобны, напомнило ему злобное урчание в животе.
   Раб, стоящий рядом с Джейсоном, закричал и указал на песок. Джейсон позволил Мике сесть, когда они остановились и с интересом наблюдали, как раб ударил по земле своим куском дерева, царапая крошечную веточку зелени, торчащую из песка пустыни. Его норы обнаружили морщинистый серый предмет, из которого росли зеленые листья, какой-то корень или клубень. Джейсону он показался съедобным, как кусок камня, но явно не рабу, который пускал слюни и действительно имел безрассудство понюхать корень. Чака взвыл от гнева на это, и когда раб бросил корень в корзину с остальными, он получил такой сильный пинок, что ему пришлось болезненно хромать обратно на свое место в строю.
   Вскоре после этого Чака остановился, и оборванные рабы столпились вокруг, пока он ковырялся в корзине. Он вызывал их по одному и давал им один или несколько корней в соответствии с какой-то собственной системой заслуг. Корзина была почти пуста, когда он ткнул дубинкой в Джейсона.
   " К'е нам х'вас ви? " он спросил.
   " Mia namo estas Jason, mia amiko estas Mikah. "
   Джейсон ответил на правильном эсперанто, что Чака, кажется, достаточно хорошо понял, потому что он хмыкнул и стал копаться в содержимом корзины. Его лицо в маске смотрело на них, и Джейсон мог чувствовать влияние невидимых наблюдающих глаз. Клуб снова указал.
   "Откуда ты родом? Что вы отправляете этот ожог, раковина?
   "Это был наш корабль. Мы приехали издалека".
   - С другой стороны океана? Очевидно, это было самое большое расстояние, которое работорговец мог себе представить.
   "С другой стороны океана, верно". Джейсон был не в настроении читать лекцию по астрономии. "Когда мы едим?"
   "Ты богатый человек в своей стране, у тебя есть корабль, есть туфли. Теперь у меня есть твоя обувь. Ты здесь раб. Мой раб. Вы оба мои рабы.
   - Я твой раб, я твой раб, - безропотно сказал Джейсон. "Но даже рабы должны есть. Где еда?"
   Чака рылся в корзине, пока не нашел крошечный засохший корень, который он сломал пополам и бросил на песок перед Джейсоном.
   "Усердно работай, получишь больше".
   Джейсон собрал осколки и стряхнул столько грязи, сколько смог. Одну он передал Михе, а другую осторожно откусил: она была покрыта песком и имела вкус слегка прогорклого воска. Потребовалось явное усилие, чтобы съесть отвратительную вещь, но он это сделал. Без сомнения, это была пища, какой бы нездоровой она ни была, и сойдет, пока не появится что-нибудь получше.
   "О чем ты говорил?" - спросил Мика, перемалывая свою порцию зубами.
   "Просто обмен ложью. Он думает, что мы его рабы, и я согласился. Но это временно... - добавил Джейсон, когда лицо Мики окрасилось гневом, и он начал подниматься на ноги. Джейсон потянул его вниз. "Это чужая планета, ты ранен, у нас нет ни еды, ни воды, и мы вообще не знаем, как выжить в этом месте. Единственное, что мы можем сделать, чтобы остаться в живых, это согласиться с тем, что там говорит Старый Урод. Если он хочет назвать нас рабами, хорошо - мы рабы.
   "Лучше умереть свободным, чем жить в цепях!"
   "Вы прекратите нести чушь. Лучше жить в цепях и научиться от них избавляться. Таким образом, вы в конечном итоге окажетесь свободными живыми, а не свободными от мертвых, что является гораздо более привлекательным состоянием. А теперь заткнись и ешь. Мы ничего не можем сделать, пока ты не выйдешь из класса ходячих раненых.
   * * * *
   Остаток дня вереница ходячих брела по песку, и, помимо помощи Мике, Джейсон нашел два креноя , съедобных корня. Они остановились перед сумерками и с благодарностью опустились на песок. Когда еда была разделена, они получили немного большую порцию, что, возможно, свидетельствовало о внимании Джейсона к работе. Оба мужчины были истощены и заснули, как только стемнело.
   На следующее утро у них был первый перерыв в ходьбе. Их поиски пищи всегда напоминали невидимое море, и один раб ходил по гребню дюн, скрывавших воду от глаз. Должно быть, он увидел что-то интересное, потому что спрыгнул с насыпи и дико замахал обеими руками. Чака тяжело побежал к дюнам и поговорил с разведчиком, затем выгнал человека из его присутствия.
   Джейсон с растущим интересом наблюдал, как он развернул громоздкий сверток, висевший у него на спине, и достал эффективно выглядящий арбалет, взводя его с помощью встроенной рукоятки. Этот сложный и смертоносный механизм казался совершенно неуместным в примитивном рабовладельческом обществе, и Джейсону захотелось получше рассмотреть это устройство. Чака нащупал стрелу из другого мешочка и приладил ее к луку. Рабы молча сидели на песке, в то время как их хозяин шел вдоль основания дюн, затем пробирался по ним и скрывался из виду, бесшумно ползая на животе. Через несколько минут из-за дюн раздался крик боли, и все рабы вскочили на ноги и бросились смотреть. Джейсон оставил Мику там, где тот лежал, и был в первой шеренге наблюдателей, прорвавшихся через холмы к берегу.
   Они останавливались на обычном расстоянии и выкрикивали комплименты по поводу качества выстрела и того, какой могучий охотник Чака. Джейсону пришлось признать, что в этих утверждениях есть доля правды. Большая покрытая мехом амфибия лежала у кромки воды, оперенный конец арбалетного болта торчал из его толстой шеи, а тонкая струйка крови стекала вниз, смешиваясь с бушующими волнами.
   "Мясо! Мясо сегодня!"
   "Чака убивает розмаро ! Чака прекрасна!"
   - Приветствую, Чака, великий поставщик, - крикнул Джейсон, чтобы войти в курс дела. "Когда мы едим?"
   Хозяин игнорировал своих рабов, тяжело сидя на дюне, пока не отдышался после стебля. Затем, снова взведя арбалет, он подошел к зверю и ножом вырезал стрелу, надрезав ее о тетиву, еще с которой капала кровь.
   "Принеси дрова для костра", - скомандовал он. "Ты, Описвени, используй нож".
   Шаркая назад, Чака сел на пригорок и направил арбалет на подошедшего к убийству раба. Чака оставил свой нож в животном, и Описвени вытащил его и начал методично снимать кожу и разделывать зверя. Все время работы он старательно держал спину к Чаке и прицельному луку.
   - Доверчивая душа, наш погонщик рабов, - пробормотал Джейсон себе под нос, присоединившись к остальным, обыскивая берег в поисках коряги. У Чака было все оружие, а также постоянный страх быть убитым. Если Описвени попытается использовать нож для чего-то другого, кроме предполагаемой работы, он получит арбалетную стрелу в затылок. Очень эффективный.
   Коряг было найдено достаточно, чтобы разжечь значительный костер, и когда Джейсон вернулся со своим вкладом, розмаро был разрублен на большие куски. Чака отшвырнул своих рабов от кучи дров и достал маленькое устройство из другого своего мешка. Заинтересованный, Джейсон протиснулся так близко, как только осмелился, в переднюю шеренгу круга наблюдателей. Хотя он никогда раньше не видел ни одного из них, действие поджигателя было для него очевидным. Подпружиненная рука ударила осколок камня о кусок стали, вылетели искры и попали в чашу с трутом, где Чака дул на них, пока они не вспыхнули пламенем.
   Откуда взялись разжигатель и арбалет? Они свидетельствовали о более высоком уровне культуры, чем у этих кочевников-рабовладельцев. Это было первое доказательство того, что Джейсон увидел, что культурная жизнь этой планеты может быть чем-то большим, чем они видели с момента приземления. Позже, когда они наелись жареного мяса, он отвел Мику в сторону и указал на это.
   "Надежда еще есть. Эти неграмотные головорезы никогда не производили арбалет или зажигалку. Мы должны выяснить, откуда они взялись, и сами позаботиться о том, чтобы добраться туда. Я бегло взглянул на стрелу, когда Чака ее вытаскивал, и клянусь, что она была выточена из стали.
   - Это имеет значение? - спросил Мика, озадаченный.
   - Это означает индустриальное общество и возможный межзвездный контакт.
   - Тогда мы должны спросить Чаку, где он их достал, и немедленно уйти. Будут власти, свяжемся с ними, объясним ситуацию, доставим на Кассилию. Я не посажу вас под арест до этого времени".
   - Как тактично с твоей стороны, - сказал Джейсон, приподняв одну бровь. Мика был абсолютно невозможен, и Джейсон исследовал его моральную броню, чтобы найти слабые места. - Разве ты не будешь чувствовать себя виноватым за то, что вернул меня на смерть? В конце концов, мы товарищи по несчастью, и я спас тебе жизнь.
   "Я буду горевать, Джейсон. Я вижу, что хоть ты и злой, ты не совсем злой, и при правильном воспитании мог бы занять достойное место в обществе. Но нельзя допустить, чтобы мое личное горе изменило ход событий: вы забываете, что совершили преступление и должны понести наказание".
   Чака кавернозно рыгнул в свой панцирный шлем и завыл на своих рабов.
   "Хватит есть, свиньи. Вы толстеете. Заворачиваем мясо и несем, у нас на свете еще искать креной . Шаг!"
   Очередь снова выстроилась и начала свой медленный шаг по пустыне. Было найдено больше съедобных корней, и однажды они ненадолго остановились, чтобы наполнить мешки с водой у родника, который бил из песка. Солнце опустилось к горизонту, и то немногое тепло, которым оно обладало, было поглощено грядой облаков. Джейсон огляделся и вздрогнул, а затем заметил линию точек, движущихся на горизонте. Он толкнул Мику, который все еще тяжело опирался на него.
   "Похоже, идет компания. Интересно, как они вписываются в программу?"
   Боль затуманила внимание Мики, и он не обратил на это внимания, как, на удивление, ни другие рабы, ни Чака. Точки расширились и превратились в еще один ряд участников марша, явно поглощенных той же задачей, что и группа Джейсона. Они побрели вперед, медленно изучая песок, за ними следовала одинокая фигура их хозяина. Две линии медленно приближались друг к другу, параллельно берегу.
   Рядом с дюнами была грубая насыпь из камней, и вереница идущих рабов остановилась, как только они достигли ее, с удовлетворенным ворчанием падая на песок. Пирамида явно была пограничным знаком, и Чака подошел к ней и поставил ногу на один из камней, наблюдая, как приближается другая линия рабов. Они тоже остановились у пирамиды из камней и легли на землю: обе группы смотрели с тусклым отсутствием интереса, и только рабовладельцы проявляли какое-либо оживление. Другой мастер остановился в добрых десяти шагах, прежде чем дошел до Чаки, и помахал зловещим видом каменным молотом над головой.
   "Ненавижу тебя, Чака!" - взревел он.
   - Ненавижу тебя, Фасимба! прогремел ответ.
   Обмен был формальным, как па-де-де , и столь же воинственным. Оба мужчины потрясли оружием и выкрикнули несколько оскорблений, а затем перешли к тихой беседе. Фасимба был одет в такой же отвратительный и внушающий страх наряд, как и Чака, отличавшийся лишь незначительными деталями. Вместо раковины его голова была заключена в череп одного из земноводных росмарой , украшенный несколькими дополнительными бивнями и рогами. Различия между двумя мужчинами были незначительными и в основном касались украшений или вариаций дизайна оружия. Очевидно, они были рабовладельцами и равными.
   - Сегодня убил розмаро , второй раз за десять дней, - сказал Чака.
   "У вас хороший кусок побережья. Много росмарой . Где две рабыни, которых ты мне должен?
   - Я должен тебе двух рабов?
   - Ты должен мне двух рабов, не валяй дурака. Я достал для тебя железные стрелы у д'зертаноджей, один раб, которым ты заплатил, умер. Ты все еще должен другому".
   - У меня есть для тебя два раба. У меня есть еще два раба, которых я вытащил из океана.
   - У тебя хороший кусок побережья.
   Чака шел вдоль своего ряда рабов, пока не наткнулся на чересчур смелого, которого накануне наполовину покалечил ногой. Подняв его на ноги, он толкнул его к другой толпе.
   - Вот хороший, - сказал он, отдавая товар последним прощальным пинком.
   "Выгляди худой. Не слишком хорошо."
   "Нет, все мышцы. Усердно работает. Много не ест".
   "Ты лжец!"
   - Ненавижу тебя, Фасимба!
   "Ненавижу тебя, Чака! Где другой?
   "Получил хороший. Незнакомец из океана. Он может рассказывать тебе забавные истории, много работать".
   Джейсон вовремя повернулся, чтобы избежать всей силы удара, но он все еще был достаточно сильным, чтобы сбить его с ног. Прежде чем он смог подняться, Чака схватил Микаха Самона за руку и потащил его через невидимую линию к другой группе рабов. Фасимба подошел, чтобы осмотреть его, ткнув шипастым пальцем ноги.
   "Не хорошо выглядеть. Большая дыра на голове".
   "Он много работает, - сказал Чака. "Дырка почти зажила. Он очень сильный".
   - Ты дашь мне новый, если он умрет? - с сомнением спросил Фасимба.
   "Я дам вам. Ненавижу тебя, Фасимба!
   - Ненавижу тебя, Чака.
   Стада рабов вскочили на ноги и двинулись назад тем же путем, которым пришли, и Джейсон закричал вдогонку Чаке.
   "Ждать! Не продавай моего друга. Вместе нам лучше работать, вы можете избавиться от кого-то другого..."
   Рабы уставились на этот внезапный взрыв, и Чака повернулся, поднимая свою дубину.
   "Заткнись. Ты раб. Еще раз скажешь мне что делать, и я убью тебя.
   Джейсон заткнулся, так как было совершенно очевидно, что это единственное, что он мог сделать. У него были некоторые сомнения относительно возможной судьбы Мики: если он выжил после ранения, то уж точно не из тех, кто склоняется перед неизбежностью рабовладельческой жизни. И все же Джейсон сделал все возможное, чтобы спасти его, вот и все. Теперь Джейсон ненадолго подумает о Джейсоне.
   * * * *
   Они совершили короткий переход до наступления темноты, по-видимому, как раз до тех пор, пока другие рабы не скрылись из виду, а затем остановились на ночь. Джейсон устроился с подветренной стороны кургана, который немного смягчил силу ветра, и развернул кусок обгоревшего мяса, который он спас от предыдущего пира. Он был жестким и маслянистым, но намного превосходил едва съедобный креной , составлявший большую часть туземного рациона. Он шумно жевал кость и смотрел, как один из других рабов бочком подходит к нему.
   - Дай мне немного твоего мяса? - скулящим голосом спросила рабыня, и только когда она заговорила, Ясон понял, что это девушка; все рабы были похожи в своих спутанных волосах и кожаных повязках. Он оторвал кусок мяса.
   "Здесь. Садись и ешь. Как вас зовут?" В обмен на свою щедрость он намеревался получить некоторую информацию от своей пленной аудитории.
   "Иджале". Она рвала мясо, крепко сжатое в одном кулаке, а указательный палец свободной руки царапал врагов в спутанных волосах.
   "Откуда ты? Вы всегда жили здесь - вот так? Как спросить рабыню, всегда ли она была рабыней?
   "Не здесь. Сначала я родом из Бул'ваджо, потом из Фасимбы, теперь я принадлежу Чака".
   "Что или кто такой Бул'ваджо? Кто-то вроде нашего босса Чака? Она кивнула, грызя мясо. - А Д'зертаной, от которых Фасимба получает свои стрелы, - кто они?
   - Ты многого не знаешь, - сказала она, доедая мясо и слизывая жир с пальцев.
   - Я знаю достаточно, чтобы есть мясо, когда у тебя его нет, так что не злоупотребляй моим гостеприимством. Кто такие Д'зертаной?
   "Все знают, кто они". Она непонимающе пожала плечами и поискала мягкое место на песке, чтобы присесть. "Они живут в пустыне. Они ходят в caroj . Они воняют. У них много хороших вещей. Один из них дал мне мою лучшую вещь. Если я покажу его тебе, ты не возьмешь?
   "Нет, я не буду его трогать. Но я хотел бы увидеть все, что они сделали. Вот, вот еще немного мяса. А теперь позволь мне увидеть твою лучшую вещь.
   Иджейл порылась в своей коже в поисках потайного кармана и вытащила что-то, что она прятала в сжатом кулаке. Она с гордостью протянула его и открыла, и Джейсону осталось достаточно света, чтобы разглядеть грубую форму красной стеклянной бусины.
   "Разве это не очень мило?" она спросила.
   - Очень мило, - согласился Джейсон и на мгновение ощутил легкую печаль, когда взглянул на жалкую безделушку. Предки этой девушки прибыли на эту планету на космических кораблях со знанием самых передовых наук. Отрезанные, их дети выродились в этих едва сознательных рабов, которые превыше всего могли гордиться бесполезным куском стекла.
   "Ты мне нравишься. Я снова покажу тебе свою лучшую вещь.
   "Ты мне тоже нравишься. Спокойной ночи."
   В
   Иджейл остался возле Джейсона на следующий день и занял следующую станцию в очереди, когда началась бесконечная охота на креной . Всякий раз, когда это было возможно, он расспрашивал ее и до полудня извлек все ее скудные знания о делах за пределами бесплодной прибрежной равнины, где они жили. Океан был загадкой, производившей съедобных животных, рыб и случайные человеческие трупы. Время от времени в открытом море можно было увидеть корабли, но о них ничего не было известно. С другой стороны территорию окаймляла пустыня, еще более негостеприимная, чем та, в которой они влачили свое существование, пустошь безжизненного песка, обитаемая только д'зертаной и их таинственными караджами . Этими последними могли быть животные - или какое-то механическое транспортное средство, что было возможно, судя по расплывчатому описанию Иджейла. Океан, побережье и пустыня - вот что составляло весь ее мир, и она не могла представить себе ничего, что могло бы существовать за его пределами.
   Джейсон знал, что было нечто большее, арбалет был достаточным тому доказательством, и он очень хотел узнать, откуда он взялся. Для этого ему придется изменить свой статус раба, когда придет время. Он научился легко уворачиваться от тяжелого ботинка Чаки, работа никогда не была тяжелой, а еды было вдоволь. Будучи рабом, у него не было никаких обязанностей, кроме подчинения приказам, и у него было достаточно возможностей узнать все, что он мог об этой планете, так что, когда он наконец уйдет, он будет как можно лучше подготовлен.
   Позже в тот же день вдалеке была замечена еще одна колонна марширующих рабов, следовавшая курсом, параллельным их собственной, и Джейсон ожидал повторения вчерашней встречи. Он был приятно удивлен, что это не так. Вид остальных привел Чаку в немедленную ярость, из-за которой его рабы бросились в поисках безопасности во всех направлениях. Прыгая в воздух, воя от гнева и ударяя дубиной по своим толстым кожаным доспехам, он сумел довести себя до состояния полного отчаяния, прежде чем пуститься в бег. Джейсон, следовавший за ним вплотную, очень заинтересовался этим новым поворотом дел. Впереди другие рабы разбежались, и из их среды выскочила еще одна вооруженная фигура в доспехах. Они неслись друг к другу на максимальной скорости, и Джейсон надеялся на сокрушительный удар, когда они встретились. Однако перед ударом они замедлились и начали кружить друг вокруг друга, выплевывая проклятия.
   - Ненавижу тебя, М'шика!
   "Ненавижу тебя, Чака!"
   Слова были те же, но кричали с яростным смыслом, на этот раз без намека на формальность.
   "Убей тебя, М'шика! Вы снова идете на мою часть земли со своими рабами-падальщиками!
   - Ты лжешь, Чака - это донная мина из далекого прошлого.
   "Я убью тебя на обратном пути!"
   Чака прыгнул, выкрикивая эти слова, и нанес разворотный удар своей дубиной, который сломал бы другого человека пополам, если бы попал в цель. Но М'шика ожидал этого и отступил, нанеся контрудар собственной дубиной, от которого Чака легко уклонился. Последовал быстрый обмен ударами дубинками, которые лишь раздули воздух, пока внезапно оба мужчины не сцепились вместе, и драка не началась всерьез. Они вместе катались по земле, свирепо хрипя, рвя друг друга. Тяжелые дубинки были бесполезны в такой близости и были заменены ножами и коленями: теперь Джейсон мог понять, почему Чака привязал длинные клыки к коленным чашечкам. Это был бескомпромиссный бой, и каждый мужчина изо всех сил старался убить своего противника. Кожаные доспехи затрудняли это, и борьба продолжалась, засыпая песок отломанными животными зубами, выброшенным оружием и прочим мусором. Казалось, что это будет считаться ничьей, когда оба мужчины разошлись, чтобы передохнуть, но они снова нырнули обратно.
   * * * *
   Именно Чака нарушил патовую ситуацию, когда вонзил свой кинжал в землю и при следующем броске поймал рукоять ртом. Удерживая обеими руками руки противника, он нырнул головой вниз и сумел найти слабое место в доспехах противника: М'шика взвыл и вырвался, а когда он поднялся на ноги, кровь стекала по его руке и капала с кончиков пальцев. . Чака прыгнул за ним, но раненый вовремя схватил свою дубину, чтобы отразить атаку. Споткнувшись назад, он сумел подобрать раненой рукой большую часть брошенного оружия и поспешно отступить. Чака немного побежал за ним, выкрикивая похвалы своей силе и способностям и трусости противника. Джейсон увидел короткий острый рог какого-то морского зверя, лежавший в взбитом песке, и быстро поднял его, прежде чем Чака обернулся.
   Как только его враг был изгнан из поля зрения, Чака тщательно обыскал поле боя и собрал все, что представляло военную ценность. Хотя до рассвета оставалось еще несколько часов, он дал сигнал остановиться и раздал вечерний паек креной . Джейсон сидел и задумчиво жевал свою порцию, а Иджейл прислонилась к нему, ее плечо ритмично двигалось, пока она царапала какого-то скрытого клеща. Вши были неизбежны, они прятались в щелях плохо обработанных шкур и вылезали с щелкающими челюстями всякий раз, когда приближалось тепло человеческой плоти. У Джейсона была своя квота вредителей, и он обнаружил, что его царапины идут в ногу с ней. Эта синкопа царапанья вызвала гнев, который накапливался внутри него, медленно и незаметно.
   - Я вручаю уведомление, - сказал он, вскакивая на ноги. - Я покончил с этим рабским бизнесом. Где находится ближайшее место в пустыне, где я могу найти Д'зертанодж?
   - Вон там, двухдневная прогулка. Как ты собираешься убить Чаку?
   "Я не собираюсь убивать Чаку, я просто ухожу. Я достаточно долго наслаждался его гостеприимством и его ботинком, и мне хочется вычеркнуть себя".
   - Ты не можешь этого сделать, - выдохнула она. "Вы будете убиты".
   - Чака не сможет убить меня, если меня здесь не будет.
   "Все убьют тебя. Это закон. Беглых рабов всегда убивают.
   Джейсон снова сел, откусил еще кусок от своего креножа и задумался над ним. - Ты уговорил меня остаться ненадолго. Но у меня нет сейчас особого желания убивать Чаку, хоть он и украл мои сапоги. И я не вижу, как его убийство мне поможет.
   "Ты глупый. После того, как вы убьете Чаку, вы станете новым Чакой. Тогда можешь делать, что хочешь".
   Конечно. Теперь, когда ему рассказали, социальная установка стала очевидной. Поскольку он видел рабов и рабовладельцев, Джейсон ошибочно полагал, что это разные классы общества, тогда как на самом деле существовал только один класс, который можно было бы назвать классом собачьего собачьего. Он должен был знать об этом, когда увидел, как осторожен Чака, никогда никого не подпускающий к себе на расстояние удара, и как он каждую ночь исчезал в каком-нибудь укромном месте. Это было свободное предпринимательство с мщением, доведенное до абсолютного предела, когда каждый человек был сам за себя, рука каждого другого человека оборачивалась против него, а ваше положение в жизни определялось силой вашей руки и быстротой ваших рефлексов. Тот, кто оставался один, ставил себя вне этого общества и, следовательно, был его врагом и обязательно был убит на месте. Все это привело к тому, что ему пришлось убить Чаку, если он хотел продвинуться вперед. У него все еще не было желания это делать, но он должен был.
   * * * *
   Той ночью он наблюдал за Чакой, когда тот ускользнул от остальных, и Джейсон тщательно отметил направление, в котором он двигался. Конечно, надсмотрщик покружится, прежде чем скроется, но если повезет, Джейсон найдет его. И убить его. У него не было особой любви к полуночным убийствам, и до приземления на эту планету он всегда считал убийство спящего человека трусливым способом прекратить чье-то существование. Но особые условия требуют особых решений, а в открытом бою он не мог сравниться с человеком в тяжелых доспехах, следовательно, с ножом убийцы. Точнее заточенный рог. Ему удавалось прерывисто дремать до полуночи, после чего он бесшумно выскользнул из-под своего кожного покрова. Он молча обогнул шпалы и прокрался в темноту между дюнами.
   Найти Чака в глуши ночной пустыни было нелегко, но Джейсон упорствовал. Он делал осторожные взмахи все более и более широкими дугами, прокладывая себе путь от спящих рабов. Там были овраги и затененные овраги, и все их нужно было обыскать с величайшей осторожностью. В одной из них спал рабовладелец и был настороже при любом звуке. Тот факт, что он также принял особые меры предосторожности для защиты от покушения, стал очевиден для Джейсона только после того, как он услышал звонок. Это был крошечный звук, едва различимый, но он мгновенно замер. Тонкая прядь прижималась к его руке, и когда он осторожно отстранился, колокольчик снова прозвенел. Он молча выругался за свою глупость, вспомнив теперь только о колокольчиках, которые он слышал со спящего места Чака. Работорговец должен каждую ночь окружать себя сетью веревок, которые будут бить тревогу, если кто-то попытается приблизиться в темноте. Медленно и беззвучно Джейсон углубился в овраг.
   С топотом спешащих ног появился Чака, размахивая дубиной вокруг головы, направляясь прямо к Джейсону. Джейсон отчаянно откатился в сторону, и дубина врезалась в землю, затем он вскочил и побежал на максимальной скорости по оврагу. Камни крутились под его ногами, и он знал, что если споткнется, то умрет, но у него не было другого выбора, кроме как бежать. Тяжело бронированный Чака не мог угнаться за ним, и Джейсону удалось удержаться на ногах, пока другой не остался позади. Чака кричал от ярости и швырял ему вслед проклятия, но не мог его поймать. Джейсон, тяжело дыша, исчез в темноте и сделал медленный круг обратно к спящему лагерю. Шум должен был разбудить их, и он отсутствовал примерно час, дрожа от холода предрассветного солнца, прежде чем снова облачился в свою ожидающую шкуру. Небо начало сереть, и он лежал без сна, гадая, узнали ли его: он не думал, что узнал.
   Когда красное солнце поднялось над горизонтом, Чака появился на вершине дюн, дрожа от ярости.
   "Кто сделал это?" он закричал. "Кто пришел ночью". Он шел среди них, глядя направо и налево, и никто не шелохнулся, разве что отодвинулся от его топающих ног. "Кто сделал это?" - снова закричал он, подходя к тому месту, где лежал Джейсон.
   Пятеро рабов молча указали на Джейсона.
   Проклиная их предательство, Джейсон вскочил и выбежал из свистящего клуба. У него в руке был заостренный рог, но он знал, что лучше не пытаться противостоять Чаке в открытом бою; должен был быть другой путь. Он быстро оглянулся и увидел, что его враг все еще следует за ним, и едва не споткнулся о вытянутую ногу раба. Все были против него! Они все были друг против друга, и ни один человек не был в безопасности от руки другого человека. Он вырвался из рук рабов и вскарабкался на вершину зыбучей дюны, подтягиваясь по крутому склону, цепляясь за жесткую траву на вершине. Он повернулся наверху и пнул Чаку в лицо песком, пытаясь ослепить его, но ему пришлось бежать, когда работорговец опустил арбалет и зацепил стальную стрелу. Чака снова погнался за ним, тяжело дыша.
   Джейсон уже устал и знал, что это лучшее время для контратаки. Рабы были вне поля зрения, и битва будет только между ними двумя. Вскарабкавшись по склону разбитой скалы, он внезапно развернулся и спрыгнул вниз. Чака был застигнут врасплох, и его дубина была поднята только наполовину, когда Джейсон был на нем, и он дико замахнулся. Джейсон увернулся от удара и использовал инерцию Чаки, чтобы помочь бросить его, схватив дубинку за руку и потянув. Человек в доспехах лицом вниз рухнул на камни, и Джейсон оседлал его спину, даже когда он упал, схватившись за подбородок. Он порвал пальцы о зубчатое ожерелье, затем схватил мужчину за густую бороду и потянул назад. На одно долгое мгновение, прежде чем он смог вырваться и перевернуться, голова Чаки откинулась назад, и в это мгновение Джейсон вонзил острый рог глубоко в мягкую плоть горла. Горячая кровь хлынула ему на руку, и Чака ужасно вздрогнул под ним и умер.
   Джейсон устало поднялся на ноги, внезапно вымотавшись. Он был наедине со своей жертвой. Холодный ветер пронесся над ними, неся шуршащие песчинки, охлаждая пот на его теле. Вздохнув, он вытер окровавленные руки о песок и принялся раздевать труп. Толстые ремни удерживали панцирный шлем над головой мертвеца, и когда он развязал их и стянул, то увидел, что Чака уже далеко за средний возраст. В его бороде была седина, но его всклокоченные волосы были полностью седыми, а лицо и лысеющая голова были бледно-белыми из-за того, что были скрыты под шлемом. Потребовалось много времени, чтобы снять бинты и доспехи и снова завязать их на себе, но, наконец, дело было сделано. Под кожей и когтями на ногах Чаки были ботинки Джейсона, грязные, но неповрежденные, и Джейсон с радостью натянул их. Когда, наконец, обчистив его песком, он надел шлем, Чака возродился. Труп на песке был просто еще одним мертвым рабом. Джейсон вырыл неглубокую могилу, закопал ее и засыпал. Затем, вооруженный оружием, сумками и арбалетом, с дубиной в руке, он вернулся к ожидавшим его рабам. Как только он появился, они вскочили на ноги и построились в линию. Джейсон увидел, как Иджейл с тревогой смотрит на него, пытаясь выяснить, кто выиграл битву.
   "Один балл команде гостей", - крикнул он, и она слегка испуганно улыбнулась ему и отвернулась. - Насчет развернуться и вернуться тем же путем, которым мы пришли. Для вас, рабов, наступает новый день. Я знаю, вы еще не верите в это, но нас ждут большие перемены".
   Он насвистывал, пока шел за очередью, и радостно жевал первый попавшийся креной .
   VI
   В тот вечер они развели костер на берегу, и Джейсон сел спиной к безопасному морю. Он снял свой шлем, от которого у него разболелась голова, и позвал Иджейла к себе.
   "Я слышу Чака. Я подчиняюсь."
   Она поспешно подбежала к нему и плюхнулась на песок.
   - Я хочу поговорить с тобой, - сказал Джейсон. "И меня зовут Джейсон, а не Чака".
   - Да, Чака, - сказала она, бросив быстрый взгляд на его открытое лицо, а затем отвернувшись. Он заворчал и подтолкнул к ней корзину с креной .
   "Я вижу, что изменить эту социальную установку будет непросто. Скажи мне, у тебя или у кого-нибудь из других когда-нибудь возникало желание быть свободным?
   "Что бесплатно?"
   - Ну... я полагаю, это ответ на мой вопрос. Свободен ты, когда ты не раб или рабовладелец, свободен идти, куда хочешь, и делать, что хочешь".
   - Мне бы этого не хотелось. Она вздрогнула. "Кто позаботится обо мне? Как я мог найти какой -нибудь креной ? Чтобы найти креной , нужно много людей вместе, один бы умер с голоду".
   "Если вы свободны, вы можете объединиться с другими свободными людьми и вместе искать креной ".
   "Это глупо. Кто найдет, тот съест и не поделится, если его не заставит хозяин. Я люблю поесть."
   Джейсон поскреб отросшую бороду. "Мы все любим поесть, но это не значит, что мы должны быть рабами. Но я вижу, что если не произойдут какие-то радикальные изменения в этой среде, мне не удастся кого-то освободить, и мне лучше принять все меры предосторожности чака, чтобы увидеть, что я могу остаться в живых.
   Он взял свою дубину и ушел в темноту, бесшумно кружа вокруг лагеря, пока не нашел большой холм с гладкими стенами. Наощупь он вытащил из мешочка маленькие колышки и расставил их рядами, аккуратно укладывая кожаные струны в их раздвоенные верхушки. Концы струн были прикреплены к изящно сбалансированным стальным колокольчикам, которые звенели при малейшем прикосновении. Защищенный таким образом, он лег в центре предупредительной паутины и провел беспокойную ночь в полусне, напряженно ожидая звонка колоколов.
   * * * *
   Утром марш продолжился, и они подошли к пирамиде из камней, и когда рабы остановились, Джейсон призвал их пройти мимо нее. Делали они это с радостью, предвкушая хорошую борьбу за владение попираемой территорией. Их надежды оправдались, когда позже в тот же день далеко справа был замечен другой ряд рабов, и какая-то фигура отделилась и побежала к ним.
   "Ненавижу тебя, Чака!" - закричал Фасимба, подбегая, только на этот раз он имел в виду то, что сказал. "Приходя на мою землю, я убью тебя!"
   - Еще нет, - крикнул Джейсон. - И ненавижу тебя, Фасимба, прости, что забыл формальности. Мне не нужна ни ваша земля, ни старый договор, ни что-то еще. Я просто хочу поговорить с тобой."
   Фасимба остановился, но держал наготове свой каменный молот, очень подозрительный. - У тебя новый голос, Чака.
   "У меня новая Чака, старая Чака теперь распускает маргаритки. Я хочу обменять у тебя раба, и тогда мы пойдем.
   "Ч'ака упорно сражается. Ты, должно быть, хороший боец, Чака. Он сердито потряс молотом. - Не так хорошо, как я, Чака!
   - Ты на высоте, Фасимба, девять рабов из десяти хотят, чтобы ты был хозяином. Слушай, мы не можем перейти к делу, тогда я вытащу отсюда свою банду. Он посмотрел на ряд приближающихся рабов, пытаясь разглядеть Мику. "Я хочу вернуть раба, у которого была дыра в голове. Я дам вам двух рабов в обмен на ваш выбор. Что вы на это скажете?
   - Хорошая сделка, Чака. Ты выбери одну из моих, возьми лучшую, я возьму две твоих. Но дырка в голове исчезла. Слишком много проблем. Говорите все время. У меня заболела нога, когда я ударил его ногой. Избавился от него".
   - Ты убил его?
   "Не растрачивай раба. Обменял его на Д'зертаной. Получил стрелы. Тебе нужны стрелы?
   - Не в этот раз, Фасимба, но спасибо за информацию. Он порылся в сумке и вытащил креной . - Вот, поешь.
   "Откуда вы отравились креной ?" - с интересом спросил Фасимба. "Мне не помешал бы отравленный креной ".
   "Это не отравлено, это совершенно съедобно, или, по крайней мере, так же съедобно, как эти вещи".
   Фасимба рассмеялся. - Ты довольно забавный, Чака. Даю тебе одну стрелу за отравленный креной ".
   - Ты в деле, - сказал Джейсон, бросая креной на землю между ними. - Но я говорю вам, что это прекрасно.
   "Вот что я говорю человеку, которому я даю это. Я нашел хорошее применение отравленному креною . Он бросил стрелу в песок подальше от них и, уходя, схватил овощ.
   Когда Джейсон поднял стрелу, она согнулась, и он увидел, что она почти полностью проржавела надвое, а излом искусно замазан глиной. - Все в порядке, - крикнул он вслед удалявшемуся работорговцу, - подожди, пока твой друг съест креной .
   * * * *
   Марш продолжился, сначала к пограничной пирамиде с подозрительными Фасимба, преследовавшими их по пятам. Только после того, как Джейсон и его банда пересекли границу, остальные вернулись к своим обычным поискам пищи. Затем начался долгий путь к границам внутренней пустыни. Поскольку им приходилось искать креной по пути , им потребовалось почти три дня, чтобы добраться до места назначения. Ясон просто начал линию в правильном направлении, но как только он скрылся из виду с моря, у него было лишь приблизительное представление о правильном курсе, однако он не поверил рабам в своем невежестве, и они уверенно двинулись вперед, вдоль что было, очевидно, хорошо известным маршрутом к ним. По пути они собрали и съели немало креной , нашли два колодца, из которых снова наполняли кожаные мешки, и указали на сбившееся в кучу животное, сидящее у норы, которую Джейсон, к их невыразимому отвращению, ухитрился промазать напрочь выстрелом. болт от арбалета.
   Утром третьего дня Джейсон увидел на ровном горизонте демаркационную линию, и перед полуденным обедом они подошли к морю вздымающегося голубовато-серого песка. Конец того, что он привык считать пустыней, был ошеломляющим. Под их ногами был желтый песок и гравий, а редкие кусты влачили болезненное существование, как и некоторые травы и животворящий креной . Здесь жили как животные, так и люди, и, хотя выживание было безжалостным, они, по крайней мере, были живы. В пустошах впереди не было ни возможной, ни видимой жизни, хотя, казалось, не было никаких сомнений в том, что там жили д'зертаноджи. Это должно означать, что, хотя он выглядел бескрайним - как полагал Иджейл, - на другой стороне, вероятно, были пахотные земли. И горы, если бы они не были просто облаками, потому что на далеком горизонте виднелась линия серых пиков.
   "Где мы найдем Д'зертаной?" - спросил он ближайшего раба, который лишь нахмурился и отвернулся. У Джейсона были проблемы с дисциплиной. Рабы ничего бы не сделали, если бы он их не пнул. Их подготовка была настолько тщательной, что приказ, не сопровождаемый пинком, просто не был приказом, а его постоянное нежелание применять физическое принуждение с помощью устной команды просто воспринималось как признак слабости. Некоторые из более крепких рабов уже облизывали губы и оценивали его. Его усилия по улучшению жизни рабов полностью блокировались самими рабами. Пробормотав проклятие в адрес продолжающегося упорства человечества, Джейсон вонзил носок своего ботинка в мужчину.
   "Ищите их там, у большого камня", - последовал незамедлительный ответ.
   На краю пустыни в указанном направлении было темное пятно, и, когда они приблизились, Джейсон увидел, что это обнажение скалы, сложенное стеной из кирпичей или валунов до одинаковой высоты. За этой стеной могло скрываться большое количество людей, и он не собирался рисковать своими драгоценными рабами или еще более драгоценной кожей рядом с ней. По его крику шеренга остановилась и легла на песок, а он прошел в нескольких метрах впереди, сжимая дубинку в руке и подозрительно осматривая сооружение.
   То, что были невидимые наблюдатели, было доказано, когда мужчина появился из-за угла и медленно подошел к Джейсону. Он был одет в свободную мантию и нес корзину на одной руке, и когда он достиг точки примерно на полпути между Джейсоном и скалой, которую он только что покинул, он остановился и сел на песок, скрестив ноги, с корзиной рядом с ним. Джейсон внимательно посмотрел во все стороны и решил, что позиция достаточно безопасна. Не было никаких укрытий, где могли бы спрятаться вооруженные люди, и он не боялся одинокого человека. Клуб готов, он вышел и остановился в трех шагах от другого.
   - Добро пожаловать, Чака, - сказал мужчина. - Я боялся, что мы больше не увидимся с тобой после той небольшой... трудности, с которой мы столкнулись.
   Он продолжал сидеть, пока говорил, поглаживая несколько прядей своей взлохмаченной бороды. Его голова была гладко выбрита и такая же загорелая и кожано-коричневая, как и остальная часть его лица, самой заметной чертой которого был великолепный нос, заканчивающийся раздутыми ноздрями и служивший надежной опорой для пары солнцезащитных очков ручной работы. Они казались полностью вырезанными из кости и плотно прилегали к лицу, их плоские сплошные передние части были прорезаны тонкими поперечными насечками. Эта защита для глаз могла быть предназначена только для слабых глаз, а сеть морщин указывала на то, что мужчина был довольно стар и не представлял опасности для Джейсона.
   - Я хочу кое-что, - сказал Джейсон в прямолинейной чикакайской манере.
   "Новый голос и новая чака - приветствую вас. Старый был псом, и я надеюсь, что он умер в мучениях, когда вы его убили. А теперь сядь, друг Чака, и выпей со мной". Он осторожно открыл корзину и достал каменный кувшин и две фаянсовые кружки.
   - Где ты берешь ядовитый напиток? - спросил Джейсон, вспоминая свои местные манеры. Этот Д'зертано был сообразителен и сразу понял по голосу Джейсона, что рабов сменили. - А как тебя зовут?
   - Эдипон, - сказал древний, не оскорбляя себя и кладя питейный аппарат обратно в корзину. - Чего ты хочешь - в разумных пределах? Нам всегда нужны рабы, и мы всегда готовы торговать".
   "Я хочу, чтобы у тебя был раб. Я обменяю вас двоих на одного".
   Сидящий мужчина холодно улыбнулся из-под прикрытия своего носа. "Не надо говорить так безграмотно, как прибрежные варвары, так как по вашему акценту я могу сказать, что вы человек образованный. Какой раб тебе нужен?
   - Тот, который ты только что получил от Фасимбы. Он принадлежит мне". Джейсон отказался от своей лингвистической уловки и еще больше насторожился, бросив быстрый взгляд на пустынные пески. Эта высохшая старая птица была намного ярче, чем выглядела, и ему нужно было оставаться начеку.
   - Это все, что ты хочешь? - спросил Эдипон.
   "Все, о чем я могу думать в данный момент. Вы производите этого раба, и, возможно, мы сможем поговорить о делах.
   - У меня есть идея даже получше.
   В смехе Эдипона был очень грязный подтекст, и Джейсон отпрянул, когда старик сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул между ними. Послышался шорох зыбучих песков, и Джейсон обернулся и увидел, что люди, очевидно, вылезают из пустой пустыни, откидывая деревянные покрытия, по которым был сглажен песок. Их было шестеро, со щитами и дубинками, и Джейсон проклинал свою глупость за то, что встретил Эдипона в месте, выбранном другим. Он замахнулся дубиной за собой, но старик уже кинулся к скале. Джейсон взвыл от гнева и бросился на ближайшего человека, который был еще только на полпути к своему укрытию. Мужчина принял удар Джейсона на свой поднятый щит и был повержен обратно в яму силой удара. Джейсон побежал дальше, но другой был впереди него, размахивая собственной боевой дубиной наготове. Обратного пути не было, поэтому Джейсон на полной скорости врезался в него, скрежеща и лязгая всеми своими свисающими зубами и рогами. Человек отступил под ударом, и Джейсон расколол свой щит своей дубиной и нанес бы еще больший урон, если бы в этот момент не прибыли другие люди, и ему пришлось столкнуться с ними лицом к лицу.
   Это была короткая и жестокая битва, в которой Джейсон отдал чуть больше, чем получил. Двое из нападавших были повержены, а третий держался за треснутую голову, когда Джейсон повалился на землю. Он позвал своих рабов на помощь, а затем проклял их, когда они только остались сидеть, в то время как его руки были связаны веревкой, а оружие снято с его тела. Один из победителей помахал рабам, которые встали и послушно двинулись в пустыню. Джейсона, рычащего от ярости, потащили в том же направлении.
   * * * *
   На стороне стены, обращенной к пустыне, было широкое отверстие, и, пройдя через него, гнев Джейсона мгновенно испарился. Это был один из кароджей , о которых ему рассказала Иджал: в этом не могло быть никаких сомнений. Теперь он мог понять, как, на ее неосведомленный взгляд, могла существовать неуверенность в том, было ли это существо животным или нет. Повозка была добрых десяти метров в длину, по форме примерно напоминала лодку, и несла спереди большую явно фальшивую звериную голову, покрытую мехом, с блестящими рядами резных зубов и блестящими хрустальными глазами. У него были шкуры и не слишком реалистичные ноги, свисающие с него, явно недостаточный камуфляж, чтобы обмануть искушенного шестилетнего ребенка.
   Такого рода маскировка может быть достаточно хороша, чтобы замаскировать невежественных дикарей, но тот же самый цивилизованный ребенок узнает в этом транспортное средство, как только увидит внизу шесть больших колес. Они были прорезаны глубокими ступенями и сделаны из какого-то упругого на вид вещества. Никакой движущей силы не было видно, но Джейсон чуть не загудел от радости, услышав сильный запах сгоревшего топлива. Это грубо выглядящее приспособление имело какой-то искусственный источник энергии, который мог быть продуктом местной промышленной революции или быть купленным у торговцев из других миров. Любая возможность давала шанс в конечном итоге сбежать с этой безымянной планеты.
   Рабов, некоторые из которых съеживались от ужаса перед неизведанным, втолкнули вверх по сходням в вагон . Четверо хаски, которые подчинили и связали Джейсона, подняли его и бросили на палубу, где он спокойно лежал и изучал то, что можно было увидеть в механизме пустынного корабля. Спереди на палубе торчала стойка, и один из матросов приладил то, что могло быть всего лишь рукояткой румпеля, поверх квадратной ее вершины. Если этот монолитный аппарат управлялся передней парой колес, то он должен был приводиться в движение и задними, так что Джейсон плюхнулся на палубу, пока не смог посмотреть на корму. Здесь располагалась каюта шириной с палубу, без окон и с единственной встроенной дверью, снабженной множеством замков и засовов. Любые сомнения в том, что это было машинное отделение, были развеяны дымовой трубой из черного металла, которая поднималась сквозь крышу кабины.
   - Мы уходим, - взвизгнул Эдипон и замахал в воздухе тонкими руками. "Войдите в подъезд. Нарсиси выступают вперед, чтобы указать путь к карожу . А теперь все молитесь, пока я вхожу в святилище, чтобы священные силы направили нас к Путлько. Он направился к хижине, затем остановился, чтобы указать на одного из носителей дубины. "Эребо, ты, ленивый дерьмо, ты не забыл на этот раз наполнить чашу богов водой, потому что они испытывают жажду?"
   - Налил, наполнил, - пробормотал Эребо, пережевывая награбленный креной .
   * * * *
   Сделав приготовления, Эдипон вошел в укромный дверной проем и натянул на него скрывающую занавеску. Было много лязга и грохота, когда замки и задвижки были открыты, и он вошел внутрь. Через несколько минут из трубы вывалилось черное облако жирного дыма, которое было унесено ветром. Прошел почти час, прежде чем священные силы были готовы двигаться, и они объявили о своей готовности действовать, крича и выдувая в воздух свое белое дыхание. Четверо рабов завопили контрапунктом и упали в обморок, в то время как остальные выглядели так, словно были бы счастливее, если бы умерли. У Джейсона уже был некоторый опыт работы с примитивными машинами, поэтому предохранительный клапан на котле не стал большим сюрпризом. Он также был готов, когда машина вздрогнула и начала медленно двигаться в пустыню. Судя по количеству дыма и количеству пара, вырывающегося из-под кормы, он не думал, что двигатель очень эффективен, но при всей его примитивности он двигал вагон с грузом пассажиров по песку ползучим, но устойчивым шагом.
   Рабы снова закричали, и некоторые попытались перепрыгнуть через борт, но были сбиты дубинками. Закутанные в мантии Д'зертаной решительно прокладывали себе путь сквозь ряды пленников, вливая им в глотки полные ковши темной жидкости. Первые, кто получил его, уже упали без сознания или мертвы, хотя шансы на то, что они были без сознания, были выше, поскольку у их похитителей не было причин убивать их после того, как они приложили столько усилий, чтобы заполучить их в первую очередь. Джейсон верил в это, но перепуганные рабы не имели утешения в его философии, которую так боролись, думая, что борются за свою жизнь. Когда подошла очередь Джейсона, он не покорно подчинился, несмотря на свои убеждения, и успел укусить несколько пальцев и пнуть одного человека в живот, прежде чем они сели на него, зажали ему нос и влили горло обжигающей жидкости. Было больно, кружилась голова, и он пытался заставить себя вырваться, но это было последнее, что он помнил.
   VII
   - Выпей еще немного, - сказал голос, и холодная вода брызнула Джейсону в лицо, а часть стекала ему в горло, вызывая кашель. Что-то твердое давило ему на спину, и запястья болели. Медленно возвращались воспоминания о битве, поимке и зелье, которое ему навязали. Когда он открыл глаза, то увидел над головой мерцающую желтую лампу, свисающую с цепи. Он моргнул и попытался собрать достаточно энергии, чтобы сесть. Знакомое лицо проплыло перед светом, Джейсон прищурился и застонал.
   - Это ты, Мика, или ты просто часть кошмара?
   - От правосудия не убежишь, Джейсон. Это я, и у меня есть к вам несколько серьезных вопросов.
   Джейсон снова застонал. - Ты настоящий, все в порядке. Даже в кошмарном сне я бы не осмелился выдумать такие строчки. Но прежде чем задавать вопросы, как насчет того, чтобы рассказать мне кое-что о местном устройстве, вы должны знать кое-что, поскольку вы были рабом Д'зертанодж дольше, чем я. Джейсон понял, что боль в его запястьях исходила от тяжелых железных кандалов. Цепь прошла сквозь них и была прикреплена к толстому деревянному брусу, на котором покоилась его голова. "Почему цепи - и каково местное гостеприимство?"
   Мика отказался поделиться какой-либо жизненно важной информацией и неудержимо вернулся к своей теме.
   - Когда я видел тебя в последний раз, ты был рабом Чаки, а сегодня ночью тебя привели вместе с другими рабами Чаки и приковали к стойке бара, пока ты был без сознания. Рядом с моим было пустое место, и я сказал им, что позабочусь о тебе, если они поместят тебя туда, и они это сделали. Теперь есть кое-что, что я должен знать. Перед тем, как тебя раздели, я видел, что на тебе были доспехи и шлем Чака. Где этот человек? Что с ним случилось?
   - Я, Чака, - прохрипел Джейсон и закашлялся от сухости в горле. Он сделал большой глоток воды из миски. - Ты говоришь очень мстительно, Мика, старый мошенник. Где теперь вся эта чепуха? Только не говорите мне, что вы могли бы возненавидеть этого человека только потому, что он ударил вас по голове, проломил вам череп и продал вас вниз по реке как отвергнутую рабыню? Если вы размышляли об этой несправедливости, теперь вы можете порадоваться, потому что злой Чаки больше нет. Он похоронен в бездорожье, и после того, как все претенденты были отсеяны, я получил работу".
   - Ты убил его?
   - Одним словом - да. И не думайте, что это было легко, так как у него были все преимущества, а у меня была только природная смекалка, которой, к счастью, оказалось достаточно. Какое-то время это было так, потому что, когда я пытался убить его во сне...
   - Ты что ? - прошипел Мика Самон.
   "Приехал к нему ночью. Ты же не думаешь, что кто-то в здравом уме стал бы сражаться с таким монстром лицом к лицу, не так ли? Хотя так оно и закончилось, поскольку у него были крутые гаджеты для слежения за людьми в темноте. Короче говоря, мы сражались, я победил, я стал Чака, хотя мое правление не было ни долгим, ни благородным. Я следовал за тобой до самой пустыни, где меня ловко поймала проницательная старая птица по имени Эдипон, которая понизила меня в звании и забрала всех моих рабов. Теперь это моя история. Так скажите мне ваши, где мы находимся, что здесь происходит?"
   "Убийца! Рабовладелец!" Мика отпрянул назад, насколько мог, удерживаемый цепью, и указал перстом осуждения на Джейсона. "К вашей роли в гнусности нужно добавить еще два обвинения. Меня тошнит от самого себя, Джейсон, что я могла когда-либо сочувствовать тебе и пытаться тебе помочь. Я по-прежнему буду помогать тебе, но только для того, чтобы остаться в живых, чтобы тебя отвезли обратно в Кассилию для суда и казни.
   "Мне нравится этот пример справедливого и беспристрастного правосудия - суд и казнь". Джейсон снова закашлялся и осушил миску с водой. - Разве вы никогда не слышали о презумпции невиновности до тех пор, пока вина не будет доказана? Это всего лишь опора всей юриспруденции. И как вы можете оправдать суд над мной на Кассилии за действия, которые произошли на этой планете - которые здесь не являются преступлениями? Это все равно, что отобрать каннибала из его племени и казнить за антропофагию".
   "Что в этом плохого? Поедание человеческого мяса - преступление настолько отвратительное, что я содрогаюсь при мысли об этом. Конечно, человек, который делает это, должен быть казнен".
   "Если он проскользнет через черный ход и съест одного из ваших родственников, у вас точно есть основания для действий. Но не в том случае, если он присоединится к остальной части своего веселого племени, чтобы хорошенько поджарить врага. Разве вы не видите здесь очевидной мысли: о поведении человека можно судить только по отношению к его окружению? Поведение относительно. Каннибал в своем обществе так же нравственн, как и прихожанин в вашем.
   "Богохульник! Преступление есть преступление! Есть моральные законы, которые стоят выше всего человеческого общества".
   "О нет, нет, это как раз тот момент, когда ваша средневековая мораль ломается. Все законы и идеи историчны и относительны, а не абсолютны. Они релевантны своему конкретному времени и месту и, вырванные из контекста, теряют свое значение. В условиях этого грязного общества я действовал самым прямым и честным образом. Я попытался убить своего хозяина - это единственный способ добиться успеха в этом суровом мире для амбициозного мальчика, и именно так, несомненно, сам Чака получил эту работу в первую очередь. Убийство не сработало, но бой сработал, и результаты были такими же. Придя к власти, я хорошо заботился о своих рабах, хотя они, конечно, этого не ценили, так как не хотели хорошего ухода, им нужна была только моя работа, таков закон страны. Единственное, что я действительно сделал неправильно, это то, что я не выполнил своих обязательств как рабовладельца и заставлял их вечно маршировать туда-сюда по пляжам. Вместо этого я пришел искать тебя и был пойман в ловушку и возвращен в рабство, где мне и место, за такой глупый трюк.
   Дверь с грохотом распахнулась, и резкий солнечный свет хлынул в здание без окон. "На ноги, рабы!" - крикнул Д'зертано через отверстие.
   Когда мужчины ожили, раздался хор шарканья и стонов. Теперь Джейсон мог видеть, что он был одним из двадцати рабов, прикованных к длинному пруту, по-видимому, ко всему стволу большого дерева. Человек, прикованный цепью в дальнем конце, казался своего рода лидером, потому что он проклинал и подстрекал других к жизни. Когда они все встали, он рявкнул свои команды угрожающим тоном.
   "Давай, давай, в первую очередь лучшая еда. И не забудьте свои миски, уберите их, чтобы они не выпадали, помните, что ничего не ешьте и не пейте весь день, если у вас нет миски. И давайте сегодня работать вместе, каждый постарается, это единственный способ сделать это. Это касается всех мужчин, особенно новичков. Дайте им дневную работу здесь, и они дадут вам дневную еду..."
   "Ох, заткнись!" - крикнул кто-то.
   - ...И на это жаловаться нельзя, - невозмутимо заскулил соломенный босс. - А теперь вообще... раз ...нагнитесь и возьмитесь руками за перекладину, крепко схватитесь и... два ...поднимите ее над землей, вот так. И... три ... встаем и выходим за дверь.
   Они вышли на солнечный свет, и холодный предрассветный ветер прорезал его пиррийский комбинезон и остатки кожаных атрибутов Чака, которые Джейсону разрешили оставить. Его похитители сорвали усеянные когтями ступни, но не потрогали обертку под ними, так что не нашли его сапоги. Это было единственное яркое пятно на безбрежном фоне чернейшего мрака. Джейсон попытался отблагодарить за маленькое благословение, но только еще больше вздрогнул. Как можно скорее эту ситуацию нужно было изменить, так как он уже отбыл свой срок в качестве раба на этой захолустной планете и был создан для лучших вещей.
   По приказу рабы выстроились у стен двора. Поднося свои миски, как неряшливые кающиеся, они принимали черпаки тепловатого супа от другого раба, который толкал кадку с вещами на колесиках: он был прикован к кадке цепью. Аппетит Джейсона пропал, когда он попробовал ил. Это был суп креной , а пустынные клубни были еще хуже на вкус - он не думал, что такое возможно, - когда их подавали в бульоне. Но выживание было важнее привередливости, поэтому он проглотил зло.
   * * * *
   Позавтракав, они вышли из ворот в другой комплекс, и восторженный интерес вытеснил все заботы Джейсона. В центре двора стоял большой шпиль, в который первая группа рабов уже втыкала конец своего прута. Группа Джейсона и двое других заняли свои позиции и усадили свои прутья, превратив кабестан в колесо с четырьмя спицами. Надсмотрщик закричал, и рабы застонали и навалились всем весом на прутья, пока они не вздрогнули и не начали вращаться, а затем, медленно ковыляя, продолжали вращать колесо. Как только эта изнурительная работа началась, Джейсон обратил свое внимание на грубый механизм, который они приводили в действие.
   Вертикальный вал от шпиля вращал скрипучее деревянное колесо, которое приводило в движение серию кожаных ремней. Некоторые из них исчезли через проемы в большом каменном здании, в то время как самый прочный из всех ремней поворачивал коромысло того, что могло быть только уравновешенным насосом. Все это казалось крайне неэффективным способом откачки воды, поскольку где-то поблизости обязательно должны быть естественные источники и озера. Едкий запах, наполнявший двор, был навязчиво знакомым, и Джейсон только что пришел к выводу, что вода не может быть предметом их труда, когда из стояка насоса донеслось хриплое бульканье, и оттуда хлынула густая черная струя.
   - Нефть - конечно! - воскликнул Джейсон, а затем сосредоточил свое внимание на толчке, когда надзиратель бросил на него уродливый взгляд и угрожающе щелкнул хлыстом.
   Это был секрет Д'зертаной и источник их силы. Рядом виднелись горы и холмы, возвышавшиеся над окружающими стенами. Захваченных рабов накачали наркотиками, поэтому они даже не знали, в каком направлении их привезли в это скрытое место и как долго длилась поездка. Здесь, в этой охраняемой долине, они работали, перекачивая сырую нефть, которую их хозяева использовали для питания своих больших повозок в пустыне. Или они использовали сырую нефть для этого? Нефть теперь выливалась сплошным потоком и стекала по открытому желобу, исчезавшему в стене, в то же здание, что и вращающиеся ленты. И что за варварская бесовщина там творилась? Толстая труба венчала здание и выпускала клубы черного дыма, а из различных отверстий в стене исходил ужасный смрад, грозивший снести макушку с головы.
   В тот же момент, когда он понял, что происходит в здании, открылась охраняемая дверь, и вышел Эдипон, сморкаясь в клочок тряпки. Скрипящее колесо повернулось, и когда его вращение снова привело Джейсона в движение, он позвал его.
   - Эй, Эдипон, иди сюда. Я хочу с тобой поговорить. Я бывший Чака, если вы не узнаете меня без формы.
   Эдипон взглянул на него и отвернулся, вытирая нос. Было очевидно, что рабы его не интересовали, в каком бы положении они ни находились до падения. Надсмотрщик с ревом подбежал, подняв кнут, а медленное вращение колеса унесло Ясона. - крикнул он через плечо.
   - Послушай меня, я много знаю и могу тебе помочь. Только повернулся за ответом, и хлыст уже свистел вниз. Пришло время жесткой продажи. "Тебе лучше выслушать меня, потому что я знаю, что лучше всего то, что выходит первым . Йоу!" Это последнее было непроизвольно, когда хлыст приземлился.
   Слова Джейсона не имели никакого значения ни для рабов, ни для надзирателя, который поднимал хлыст для очередного удара, но их воздействие на Эдипона было столь же драматичным, как если бы он наступил на раскаленный уголь. Он вздрогнул, остановился и обернулся, и даже на таком расстоянии Джейсон мог видеть, что болезненно-серый оттенок сменил его нормальный смуглый цвет кожи.
   " Остановите колесо! " он крикнул.
   Эта неожиданная команда привлекла испуганное внимание всех. Надсмотрщик с разинутым ртом опустил хлыст, а рабы споткнулись и остановились, а колесо со стоном остановилось. Во внезапно наступившей тишине громко эхом отдавались шаги Эдипона, когда он бежал к Джейсону, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки, его губы сжались в напряжении, словно он был готов укусить.
   - Что ты сказал? Он бросил эти слова Джейсону, в то время как его пальцы наполовину выдернули нож из-за пояса.
   Джейсон улыбнулся, выглядя и действуя спокойнее, чем он себя чувствовал. Его шип попал в цель, но если он не будет действовать осторожно, то же самое произойдет и с ножом Эдипона - в живот. Очевидно, это была очень чувствительная тема.
   - Вы слышали, что я сказал, и я не думаю, что вы хотите, чтобы я повторил это перед всеми этими незнакомцами. Я знаю, что здесь происходит, потому что я родом из далекого места, где мы постоянно занимаемся подобными вещами. Я могу помочь вам. Я могу показать вам, как получить больше лучших и как заставить ваш caroj работать лучше. Просто попробуй меня. Только сначала отвяжите меня от этого бара и пойдемте в какое-нибудь уединенное место, где мы сможем мило поболтать.
   Мысли Эдипона были очевидны. Он закусил губу и горячо посмотрел на Джейсона, перебирая лезвие ножа. Джейсон только улыбнулся в ответ чистой невинной улыбкой и радостно постучал пальцами по стойке, просто топтаясь на месте, ожидая, пока его отпустят. И все же, несмотря на холод, по его позвоночнику стекала струйка пота. Он поставил все на разум Эдипона, на то, что любопытство этого человека возьмет верх над немедленным желанием заставить замолчать раба, который так много знал о столь секретных вещах, надеясь, что тот вспомнит, что рабов всегда можно убить и что это не повредит. сначала задайте несколько вопросов. Любопытство победило, и нож упал обратно в ножны, а Джейсон облегченно вздохнул. Это было слишком близко даже для профессионального игрока; его собственная жизнь за доской была чуть более высокой ставкой, чем ему нравилось играть.
   - Выпустите его из бара и приведите ко мне, - приказал Эдипон и взволнованно зашагал прочь. Другие рабы смотрели широко раскрытыми глазами, как кузнеца выгнали, и в большом замешательстве и выкрикивая приказы, цепь Джейсона была срезана с прута в том месте, где она соединялась с тяжелой скобой.
   "Что делаешь?" - спросил Мика, и один из охранников тыльной стороной руки повалил его на землю. Джейсон только улыбнулся и приложил палец к губам, когда его цепь была отпущена, и они увели его. Он был свободен от рабства и остался бы им, если бы смог убедить Эдипона, что ему будет лучше в каком-то другом качестве, кроме бесполезной работы.
   * * * *
   Комната, в которую его привели, содержала первые штрихи украшения или баловства, которые он видел на этой планете. Мебель была тщательно сконструирована, с редкими элементами резьбы, чтобы придать ей яркости, а на кровати было тканое покрывало. Эдипон стоял у стола, нервно постукивая пальцами по темной полированной поверхности. "Заприте его", - приказал он охранникам, и Джейсона привязали к прочному кольцу, торчащему из стены. Как только охранники ушли, он встал перед Джейсоном и выхватил нож. "Расскажи мне, что ты знаешь, или я убью тебя немедленно".
   - Мое прошлое для тебя - открытая книга, Эдипон. Я родом из страны, где нам известны все тайны природы...
   "Как называется эта земля? Вы шпион из Аппсалы?
   "Я не могу быть одним из них, так как я никогда не слышал об этом месте". Джейсон прикусил нижнюю губу, задаваясь вопросом, насколько умен Эдипон и насколько откровенным он может быть с ним. Сейчас не время запутываться во лжи о планетарной географии: может быть, лучше попробовать его на небольшой дозе правды. "Если бы я сказал вам, что я пришел с другой планеты, другого мира в небе среди звезд, вы бы мне поверили?"
   "Возможно. Есть много старых легенд о том, что наши предки пришли из мира за пределами неба, но я всегда отвергал это как религиозную чепуху, пригодную только женщинам.
   "В данном случае девушки оказались правы. Ваша планета была заселена людьми, чьи корабли пересекли космическую пустоту, как ваши кароджи проходят через пустыню. Твой народ забыл об этом и потерял науку и знания, которыми ты когда-то обладал, но в других мирах эти знания все еще хранятся".
   "Безумие!"
   - Вовсе нет, это наука, хотя ее много раз путали, как одно и то же. Я докажу свою точку зрения. Ты знаешь, что я никогда бы не оказался внутри твоего таинственного здания, и я думаю, ты можешь быть уверен, что никто не раскрыл мне его секреты. Тем не менее, держу пари, что могу довольно точно описать, что там находится, не по виду машин, а по знанию того, что нужно сделать с маслом, чтобы получить нужные вам продукты. Хочешь услышать?"
   - Продолжайте, - сказал Эдипон, садясь на угол стола и свободно балансируя ножом на ладони.
   "Я не знаю, как вы это называете, устройство, но в торговле это горшок, который до сих пор используется для фракционной дистилляции. Ваша сырая нефть попадает в какой-то резервуар, и вы перекачиваете ее оттуда в реторту, какой-то большой сосуд, который вы можете герметично закрыть. Как только он закрыт, вы зажигаете под ним огонь и пытаетесь довести все масло до одинаковой температуры. Газ поднимается из масла, и вы отводите его по трубе и пропускаете через конденсатор, возможно, еще трубу с протекающей по ней водой. Затем вы подставляете ведро под открытый конец трубы, и из него капает сок, который вы сжигаете в своем кародже , чтобы они двигались".
   Глаза Эдипона открывались все шире и шире, пока Джейсон говорил, пока они не вылезли из его головы, как вареные яйца. "Демон!" - взвизгнул он и пошатнулся к Джейсону с вытянутым ножом. - Вы не могли видеть сквозь каменные стены, а видели только мои родные, никто другой - клянусь!
   "Сохраняй спокойствие, Эдипон, я же говорил тебе, что мы занимаемся этим уже много лет в моей стране". Он балансировал на одной ноге, готовый ударить ножом, если нервы старика не успокоятся. "Я не собираюсь красть ваши секреты, на самом деле там, откуда я родом, они довольно маленькие, потому что у каждого фермера есть аппарат для варки собственного месива и экономии на налогах. Бьюсь об заклад, я даже могу внести некоторые улучшения для вас, не видя глаз. Как вы следите за температурой вашего варочного напитка? У вас есть термометры?
   "Что такое термометры?" - спросил Эдипон, на время забыв о ноже, увлеченный радостями технической дискуссии.
   "Это то, о чем я думал. Я вижу, как ваш контрафактный джойджус сильно поднимется в качестве, если у вас есть здесь кто-нибудь, кто может немного выдуть стекло. Хотя, может быть, было бы проще соорудить спиральную биметаллическую полосу. Вы пытаетесь выкипятить различные фракции, и если вы не будете поддерживать равномерную и контролируемую температуру, у вас будет смешанный напиток. То, что вам нужно для ваших двигателей, - это самые летучие фракции, жидкости, которые выкипают первыми, такие как бензин и бензол. После этого вы повышаете температуру и собираете керосин для своих ламп и так далее, пока у вас не останется приличная масса смолы, которой можно вымостить дороги. Как это звучит для вас?"
   * * * *
   Эдипон заставил себя успокоиться, хотя дрожащий мускул на его щеке выдавал внутреннее напряжение. "То, что вы описали, является правдой, хотя вы ошибались в некоторых мелочах. Но я не заинтересован ни в вашем термометре, ни в улучшении нашей водной силы, он был достаточно хорош для моей семьи в течение нескольких поколений, и он достаточно хорош для меня..."
   - Держу пари, ты считаешь эту строчку оригинальной?
   "...Есть кое-что, что вы могли бы сделать, и это принесло бы вам богатую награду. Мы можем быть щедрыми, когда это необходимо. Вы видели наш вагон и ездили на нем, и видели, как я вошел в святилище, чтобы заступиться за священные силы, чтобы заставить нас двигаться. Можете ли вы сказать мне, какая сила движет кароджем ?
   "Я надеюсь, что это последний экзамен, Эдипон, потому что ты напрягаешь мои способности к экстраполяции. Отбросив все святыни и священные силы , я бы сказал, что вы идете в машинное отделение, чтобы выполнить часть работы с очень небольшим количеством молитв. Может быть несколько способов переместить эти амбары, но давайте подумаем о самом простом. Сейчас это самое главное, так что никаких штрафов, если я пропущу какой-либо из штрафных моментов.
   "Внутреннее сгорание отключено, я сомневаюсь, что у вас есть технология, чтобы справиться с этим, плюс тот факт, что нужно было многое сделать с резервуаром для воды, и вам потребовался почти час, чтобы тронуться с места. Звучит так, будто вы поднимаете голову пара - предохранительный клапан! Я забыл об этом. Так это пар. Вы входите, запираете дверь, конечно, затем открываете пару вентилей, пока топливо не капает в топку, затем зажигаете ее. Может быть, у вас есть манометр, или, может быть, вы просто ждете, пока не лопнет предохранительный клапан, чтобы сказать вам, есть ли у вас паровой напор. Что может быть опасно, так как заклинивший клапан может сдуть все сооружение прямо за гору.
   "Как только у вас есть пар, вы открываете клапан, чтобы впустить его в цилиндры и заставить эту штуку двигаться. После этого вы просто наслаждаетесь поездкой, конечно, убедившись, что вода подается в ваш котел в порядке, что ваше давление остается на высоком уровне, ваш огонь достаточно горячий, все ваши подшипники смазаны и прочее..."
   Джейсон с изумлением смотрел, как Эдипон немного кружит по комнате, подняв мантию выше своих костлявых коленей. Подпрыгивая от волнения, он вонзил нож в столешницу, бросился к Джейсону и схватил его за плечи, тряся так, что зазвенела цепь.
   - Ты знаешь, что ты сделал? он спросил. - Ты знаешь, что ты сказал?
   - Я достаточно хорошо знаю. Значит ли это, что я сдал экзамен? Я был прав?
   "Я не знаю, правы вы или нет. Я никогда не видел внутренности ни одной из дьявольских коробок Апсалана. Он снова танцевал по комнате. - Ты знаешь об их... как ты это называешь, двигателе ... больше, чем я. Я провел свою жизнь только в том, чтобы заботиться о них и проклинать жителей Аппсалы, которые скрывают от нас тайну. Но ты откроешь это нам! Мы будем строить свои собственные двигатели, и если им нужна сила воды, им придется дорого за это заплатить".
   - Не могли бы вы быть немного яснее, - взмолился Джейсон. - Я никогда в жизни не слышал ничего настолько запутанного.
   "Я покажу тебе, человек из дальнего мира, а ты откроешь нам тайны Апсалана. Я вижу зарю нового дня для пришедшего Путлько". Он открыл дверь и позвал охранников и своего сына Нарсиси, который прибыл, когда они отпирали Джейсона, который узнал в нем того же сонного Д'зертано с опущенными глазами, который помогал Эдипону управлять их неуклюжей машиной.
   "Возьми эту цепь, сын мой, и держи свою дубину наготове, чтобы убить этого раба, если он попытается сбежать. В противном случае не причиняйте ему вреда, ибо он очень ценен. Прийти."
   Он потянул за цепь, но Джейсон только уперся пятками и не двигался. Они смотрели на него, пораженные.
   "Несколько вещей, прежде чем мы пойдем. Человек, который должен принести Путлько новый день, не раб, давайте разберемся с этим прямо, прежде чем эта операция пойдет дальше. Мы что-нибудь придумаем с цепями или охраной, чтобы я не смог сбежать, но с рабством покончено.
   - Но... ты не один из нас, значит, ты должен быть рабом.
   "Я только что добавил к вашему социальному порядку третью категорию. Работник. Хотя я и сопротивляюсь, я все еще наемный работник, квалифицированный рабочий, и я намерен относиться ко мне именно так. Разберитесь сами. Убить раба и что вы теряете? Очень мало, если в загонах есть еще один раб, который может толкнуть туда же. Но убей меня, и что ты получишь? Мозги у тебя в клубе, а они тебе там ни к чему.
   - Скажи, папа, он имеет в виду, что я не могу его убить? Нарсиси выглядел не только сонным, но и озадаченным.
   - Нет, он не это имеет в виду. Он имеет в виду, что если мы его убьем, то никто другой не сможет сделать то, что он должен сделать за нас. Я могу понять его, и мне это не нравится. Есть только рабы и работорговцы, все остальное противоречит естественному порядку. Но он держит нас в ловушке между сатано и песчаной бурей, так что мы должны позволить ему некоторую свободу. Приведите сейчас же раба... я имею в виду работника... и мы посмотрим, сможет ли он выполнить то, что обещал. Если он этого не сделает, я буду иметь удовольствие убить его, потому что мне не нравятся его революционные идеи".
   * * * *
   Они гуськом прошли к запертому и охраняемому зданию с огромными дверями, которые были распахнуты, чтобы показать массивные фигуры семи кароджей .
   - Посмотри на них, - прошипел Эдипон и дернул себя за нос. "Лучшее и красивейшее из сооружений, вселяющее страх в сердца наших врагов, быстро несущие нас по пескам, несущие на своих спинах огромные грузы, и только три из них способны двигаться".
   "Неисправность двигателя?" - легкомысленно спросил Джейсон.
   Эдипон ворчал, ругался и дымился себе под нос и повел их во внутренний двор, где стояли четыре огромных черных ящика, расписанных мертвыми головами, расколотыми костями, фонтанами крови и каббалистическими символами зловещего вида.
   "Эти свиньи в Аппсале берут нашу силу воды и ничего не дают взамен. О да, они позволяют нам пользоваться их двигателями, но поработав несколько месяцев, проклятые вещи останавливаются и больше не поедут, тогда мы должны вернуть их в город, чтобы обменять на новый, и платить снова и снова".
   "Отличная ракетка", - сказал Джейсон, глядя на герметичное покрытие двигателей. "Почему бы вам просто не взломать их и не починить самостоятельно, они не могут быть очень сложными".
   "Это смерть!" Эдипон ахнул, и оба Д'зертаных отшатнулись от ящиков при этой мысли. "Мы пробовали это во времена отца моего отца, так как мы не суеверны, как рабы, и знаем, что они созданы людьми, а не богами. Однако хитрые змеи Аппсалы с величайшей хитростью скрывают свои секреты. При любой попытке сломать покров ужасная смерть просачивается наружу и наполняет воздух. Люди, которые дышат воздухом, умирают, и даже у тех, кого он касается только им, появляются огромные волдыри, и они умирают от боли. Человек из Апсалы смеялся, когда это случилось с нашими людьми, и после этого поднял цену еще выше".
   Джейсон обошел одну из коробок, с интересом изучая ее, следуя за Нарсиси в конце цепочки. Эта штука была выше его головы и почти в два раза длиннее. Из отверстий на противоположных сторонах торчал тяжелый вал, вероятно, вал отбора мощности для колес. Через отверстие в боку он мог видеть вставные ручки и два маленьких цветных диска, а над ними были три воронкообразных отверстия в форме и раскрашенных как рты. Встав на цыпочки, Джейсон посмотрел сверху, но там было только фланцевое, закопченное отверстие, которое должно быть для крепления дымовой трубы. Было только еще одно отверстие, маленькое сзади, и никаких других элементов управления на кричащем контейнере.
   "Я начинаю понимать картину, но вам придется рассказать мне, как вы работаете с элементами управления".
   "Смерть перед этим", - крикнул Нарсиси. - Только моя семья...
   - Ты заткнись! - крикнул Джейсон в ответ. "Запомнить? Тебе больше нельзя запугивать помощников. Здесь нет секретов. Мало того, я, наверное, знаю об этой штуке больше, чем вы, просто взглянув на нее. Масло, вода и топливо идут в эти три отверстия, тыкаешь куда-нибудь лампочкой, наверное, в ту дымную дыру под органами управления, открываешь один из этих клапанов для подачи топлива, другой для того, чтобы двигатель работал медленнее и быстрее, и в-третьих, для подачи воды. Диски - это своего рода индикаторы. Нарсиси побледнел и отступил назад. - Так что держи ловушку на замке, пока я поговорю с твоим отцом.
   - Все так, как ты говоришь, - указал Эдипон. "Рты всегда должны быть наполнены и горевать, если они опустеют, потому что силы остановятся или того хуже. Как вы уже догадались, здесь идет огонь, и когда зеленый палец выдвигается вперед, этот рычаг можно повернуть для движения. Следующий для большой скорости или идти медленно. Самый последний находится под знаком красного пальца, который, когда он указывает, указывает на необходимость, и ручку нужно повернуть и удерживать, пока палец не уйдет. Белое дыхание исходит из отверстия в спине. Это все, что есть".
   - Примерно то, что я и ожидал, - пробормотал Джейсон и осмотрел стенку контейнера, постукивая по ней костяшками пальцев, пока она не загудела. "Они дают вам минимум средств управления для запуска этой штуки, так что вы ничего не узнаете об основных задействованных принципах. Без теории вы никогда не узнаете, что рукоятки регулируют, или что горит зеленый индикатор при рабочем давлении или красный при низком уровне воды в котле. Очень аккуратный. И все это запечатано в банку и заминировано на случай, если у вас возникнут какие-либо мысли заняться собственным бизнесом.
   "Похоже на то, что крышка имеет двойные стенки, и, судя по вашему описанию, я бы сказал, что в ней находится один из назойливых боевых газов, вроде иприта, запечатанный внутри в жидкой форме. Любой, кто попытается пробиться, быстро забудет о своих амбициях после дозы этого. Тем не менее, должен быть способ попасть внутрь корпуса и обслужить двигатель, они не собираются просто выбрасывать их после нескольких месяцев использования. И, учитывая уровень технологий, демонстрируемых этим чудовищем, я должен быть в состоянии найти уловки и обойти любые другие встроенные ловушки. Думаю, я возьмусь за эту работу".
   - Хорошо, начинай.
   "Подождите, босс, вам еще предстоит кое-что узнать о наемном труде. Всегда есть определенные условия работы и соглашения, которые я буду рад перечислить для вас".
   VIII
   "Чего я не понимаю, так это почему у вас должен быть другой раб?" Нарсиси заскулил. - Иметь женщину, конечно, естественно, как и иметь собственную квартиру, мой отец дал свое разрешение. Но он также сказал, что я и мои братья должны помогать вам, что секреты двигателя не должны раскрываться никому другому".
   - Тогда беги прямо к нему и попроси разрешения раба Мики присоединиться ко мне в работе. Вы можете объяснить, что он родом из той же страны, что и я, и что ваши секреты для него просто детские игрушки. И если папе нужны какие-то другие причины, скажите ему, что мне нужна квалифицированная помощь, кто-то, кто умеет обращаться с инструментами и кому можно доверять, чтобы следовать указаниям точно так, как они даны. У тебя и твоих братьев слишком много собственных представлений о том, как все должно быть сделано, и склонность оставлять детали на усмотрение богов и хорошенько бить молотом, если что-то не работает так, как должно.
   Нарсиси удалился, кипя и бормоча что-то себе под нос, пока Джейсон скорчился у керосиновой плиты, планируя следующий шаг. Большая часть дня ушла на то, чтобы уложить бревна для катков и вытолкнуть герметичный двигатель в песчаную долину, подальше от скважины; открытое пространство было необходимо для любых экспериментов, где ошибка могла выпустить облако боевого газа. Даже Эдипон, наконец, понял смысл этого, хотя все его склонности заключались в том, чтобы проводить эксперименты с большой секретностью за запертыми дверями. Он дал разрешение только после того, как стены из кожи были возведены, чтобы образовать ограждение, которое можно было охранять; только случайно они действовали как очень ценная ветрозащитная полоса.
   И после долгих споров с рук Джейсона сняли болтающиеся цепи и кандалы и заменили их легкими ножными кандалами. Ему приходилось шаркать, когда он шел, но его руки были полностью свободны, большое улучшение по сравнению с цепями, даже несмотря на то, что один из братьев караулил с взведенным арбалетом, пока Джейсон не был пристегнут. Теперь ему нужно было получить некоторые инструменты и некоторое представление о технических знаниях этих людей, прежде чем он сможет продолжить, что обязательно повлечет за собой еще одну битву за их драгоценные секреты.
   "Давай, - крикнул он своему охраннику, - давайте найдем Эдипона и еще раз заденем его язвы".
   После своего первого энтузиазма лидер Дзертаной получал от своего нового проекта очень мало удовольствия.
   - У тебя есть собственная квартира, - проворчал он, - и рабыня, которая готовит для тебя, и я только что разрешил другой рабыне помогать тебе. Теперь еще вопросы - ты хочешь высосать всю кровь из моего тела?
   "Давайте не будем слишком драматизировать. Мне просто нужны инструменты, чтобы справиться с моей работой, и заглянуть в вашу механическую мастерскую или где бы вы ни делали свою механическую работу. Мне нужно иметь некоторое представление о том, как вы, люди, решаете механические проблемы, прежде чем я смогу заняться этим набором фокусов там, в пустыне.
   "Вход запрещен..."
   "Правила сегодня лопаются, как соломинки, так что мы могли бы продолжить и прикончить еще несколько. Ты пойдешь впереди?
   Охранники не хотели открывать Джейсону ворота здания нефтеперерабатывающего завода, и было много бряцания ключей и обеспокоенных взглядов. Пара пожилых Д'зертаных, воняющих масляными парами, вышла из салона и вступила в громкий спор с Эдипоном, чья воля в конце концов возобладала. Снова скованный цепями и охраняемый как убийца, Джейсона неохотно отвели в темное помещение, содержание которого было удручающе разочаровывающим.
   - В самом деле, из Рубевиля, - усмехнулся Джейсон и пнул коробку, полную самодельных и неуклюжих инструментов. Работа была самой грубой, продукт своего рода неолитического машинного века. Реторта для перегонки была кропотливо вылеплена из листовой меди и неуклюже склепана. Она сильно протекла, как и спаянные швы на трубе ручной формовки. Большинство инструментов представляли собой кузнечные щипцы и молотки для нагревания и выбивания форм на наковальне. Единственным, что радовало сердце Джейсона, был массивный сверлильный станок и токарный станок, которые работали от приводных ремней рабской силы. В резцедержателе токарного станка была зажата стружка из какого-то твердого минерала, которая достаточно хорошо справлялась с резкой кованого железа и низкоуглеродистой стали. Еще больше радости вызвало продвижение резьбы на режущей головке, которая использовалась для изготовления массивных гаек и болтов, крепивших колеса вагонов к их валам. Это могло бы быть и хуже. Джейсон отсортировал самые маленькие и удобные инструменты и отложил их для собственного использования утром. Света почти не было, и в этот день работы больше не будет.
   * * * *
   Они ушли в вооруженной процессии, как и пришли, и пара братьев провела его в похожую на конуру комнату, которая должна была стать его личными покоями. Тяжелый засов с глухим стуком захлопнулся в двери позади него, и он вздрогнул от густого дыма полусгоревшего керосина, сквозь который едва проникал свет однофитильной лампы. Иджейл присела у небольшой керосиновой плиты, готовя что-то в глиняной миске. Она подняла глаза и нерешительно улыбнулась Джейсону, затем снова повернулась к плите. Джейсон подошел, понюхал и вздрогнул.
   "Какой праздник! Суп креной , а затем, я полагаю, свежий креной и салат креной . Завтра я посмотрю, как внести небольшое разнообразие в диету".
   - Чака великолепна, - прошептала она, не поднимая глаз. "Ч'ака мощная..."
   "Джейсон - это имя, я потерял работу Чака, когда они забрали форму".
   "...Джейсон способен накладывать чары на Д'зертаноджей и заставляет их делать то, что он хочет. Его раб благодарит вас.
   Он поднял ее подбородок, и молчаливое послушание в ее глазах заставило его вздрогнуть. "Можем ли мы забыть о рабстве? Мы вместе в этом деле, и мы выберемся из него вместе".
   "Мы убежим, я знал это. Вы убьете всех д'зертаноджей, освободите своих рабов и снова приведете нас домой, где мы сможем отправиться и найти креноджей вдали от этого ужасного места.
   "Некоторым девушкам действительно легко угодить. Примерно это я и имел в виду, за исключением того, что когда мы выберемся отсюда, мы пойдем в другом направлении, как можно дальше от вашей толпы креной .
   Иджейл внимательно слушала, одной рукой помешивая суп, а другой царапая кожаную обертку. Джейсон обнаружил, что тоже чешется, и по больным местам на своей шкуре понял, что он делал это ужасно много с тех пор, как его вытащили из океана этой негостеприимной планеты.
   "Хватит значит хватит!" он взорвался, подошел и забил в дверь. "Это место далеко от цивилизации, насколько я знаю, но это не причина, по которой мы не можем чувствовать себя максимально комфортно". За дверью загрохотали цепи и засовы, и Нарсизи просунул внутрь свое мрачное лицо.
   "Почему ты кричишь? Что случилось?"
   - Мне нужно немного воды, много.
   - Но у вас есть вода, - озадаченно сказал Нарсиси и указал на каменный кувшин в углу. - Воды там хватит на сутки.
   - По твоим меркам, старина Нарс, а не по моим. Я хочу, по крайней мере, в десять раз больше, и я хочу этого сейчас. И немного мыла, если есть такое в этом варварском месте.
   Было много споров, но Джейсон, наконец, добился своего с водой, объяснив, что она нужна для религиозных обрядов, чтобы быть уверенным, что завтра он не подведёт работу. Он поставлялся в разнообразной коллекции контейнеров вместе с неглубокой миской, полной мощного мягкого мыла.
   - Мы в деле, - усмехнулся он. - Раздевайся, у меня для тебя сюрприз.
   - Да, Джейсон, - сказал Иджейл, счастливо улыбаясь.
   - Ты собираешься принять ванну. Ты знаешь, что такое баня?
   - Нет, - сказала она и вздрогнула. - Звучит зло.
   - Сюда и убирай одежду, - приказал он, тыкая в дыру в полу. "Это должно служить стоком, по крайней мере, вода ушла, когда я налил туда немного".
   Вода из печки была теплой, но Иджал все еще сидела, прислонившись к стене, и вздрагивала, когда он выливал ее на нее. Она закричала, когда он втер ей волосы скользким мылом, а он продолжал закрывать ей рот рукой, чтобы она не привлекла охрану. Он втер мыло и себе в голову, и оно восхитительно покалывало, впитываясь в кожу головы. Часть звука попала ему в уши, заглушая их, поэтому первым признаком того, что дверь открыта, был звук хриплого крика Мики. Он стоял в дверях, тыча пальцем и трясясь от гнева. Нарсиси стоял позади него, зачарованно глядя через плечо на этот странный религиозный обряд.
   "Деградация!" - прогремел Мика. "Вы заставляете эту бедняжку подчиняться вашей воле, унижаете ее, сдираете с нее одежду и смотрите на нее, хотя вы не состоите в законном браке". Он прикрыл глаза от взгляда поднятой рукой. - Ты злой, Джейсон, демон зла и должен предстать перед судом...
   " Вон! Джейсон взревел, развернул Мику и швырнул его в дверь одним из своих отработанных пинков чака. "Единственное зло здесь - в твоем уме, шныряющий ты отморозок. Я устрою девчонке первую в ее жизни чистку, а ты должен дать мне медаль за то, что я привел туземцев в порядок, а не так выть. Он вытолкал их обоих за дверь и закричал на Нарсиси. "Я хотел этого раба, но не сейчас ! Заприте его до утра, а потом верните. Он захлопнул дверь и сделал мысленную пометку достать засов и с этой стороны тоже.
   * * * *
   На завтрак было больше креной, но Джейсон чувствовал себя слишком хорошо физически, чтобы думать. Он был вытерт дочиста, и даже его отросшая борода не чесалась. Металлическая ткань его пиррийского комбинезона высохла почти сразу после стирки, так что он тоже был в чистой одежде. Иджейл все еще оправлялась от травматического воздействия ванны, но выглядела довольно привлекательной с очищенной кожей, вымытыми и слегка причесанными волосами. Ему придется найти для нее местную ткань, так как было бы позором испортить хорошую работу, позволив ей вернуться в плохо обработанные шкуры, которые она привыкла носить. С чувством положительного хорошего самочувствия он крикнул, чтобы открыли дверь, и потопал сквозь прохладное утро к месту своей работы. Мика уже был там, выглядя неопрятным и сердитым, когда звенел своими цепями; Джейсон одарил его самой дружелюбной улыбкой, которая только посыпала соль на его моральные раны.
   - Наденьте ему и кандалы, - приказал Джейсон, - и сделайте это быстро. Сегодня нам предстоит большая работа". Он повернулся к запечатанному двигателю, потирая руки от предвкушения.
   Скрывающий капюшон был сделан из тонкого металла, который не мог скрыть многих тайн. Он осторожно соскоблил немного краски и обнаружил обжатое и спаянное соединение в месте соединения сторон, но никаких других заметных следов. После часа постукивания по всему телу, прижимая ухо к металлу, он был уверен, что капюшон был именно тем, о чем он подумал, когда впервые осмотрел это существо, - металлическим контейнером с двойными стенками, наполненным жидкостью. Проткните его, и вы были мертвы. Он был там просто для того, чтобы скрывать секреты двигателя, и не выполнял никакой другой функции. И все же его нужно было сдать для обслуживания паровой машины - или нет? Конструкция была примерно кубической, а капот закрывал только пять сторон. Что насчет шестого, базового?
   "Теперь ты думаешь, Джейсон", - усмехнулся он про себя и опустился на колени, чтобы изучить его. Широкий фланец, по-видимому, из чугуна, выступал во все стороны и был пронизан четырьмя большими отверстиями для болтов. Защитный кожух вроде бы припаян к основанию, но должны быть более прочные скрытые крепления, потому что он не сдвинется даже после того, как он аккуратно соскоблит часть припоя на основании. Поэтому ответ просто должен был быть на шестой стороне.
   - Сюда, Мика, - позвал он, и мужчина неохотно оторвался от тепла печки и зашаркал наверх. "Подойди ближе и посмотри на эту средневековую движущую силу, пока мы разговариваем, как будто мы обсуждаем дело. Ты собираешься сотрудничать со мной?"
   - Я не хочу, Джейсон. Я боюсь, что ты испачкаешь меня своими прикосновениями, как и другие".
   - Ну, теперь ты не такой чистый...
   - Я не имею в виду физически.
   "Ну да. Вы, конечно, могли бы обойтись ванной и шампунем глубокого действия. Я не беспокоюсь о состоянии вашей души, вы можете бороться с этим в любое время. Но если вы будете работать со мной, я найду способ выбраться из этого места и добраться до города, изготовившего этот двигатель, потому что если есть выход с этой планеты, мы найдем его только в городе.
   - Я знаю это, но все же сомневаюсь...
   "Маленькие жертвы сейчас для большего блага позже. Разве вся цель этой поездки не в том, чтобы вернуть меня к правосудию? Ты не добьешься этого, прогнив остаток своей жизни в качестве раба.
   - Вы адвокат дьявола, потому что искажаете мою совесть, - но то, что вы говорите, - правда. Я помогу тебе здесь, чтобы мы могли сбежать.
   "Отлично. Теперь приступайте к работе. Возьми Нарсиси и попроси его собрать по крайней мере три больших шеста, таких, к которым мы были прикованы цепями в бригаде насосов. Принеси их сюда вместе с парой лопат.
   * * * *
   Рабы несли шесты только до внешней стороны обшитых кожей стен, так как Эдипон не пускал их внутрь, и Джейсону и Мике пришлось с трудом тащить их на место. Д'зертаной, которые никогда не занимались физическим трудом, посчитали очень забавным, когда Джейсон предложил им помочь. Оказавшись у двигателя, Джейсон прорыл под ним каналы и протолкнул решетку под него. Когда это было сделано, он по очереди с Микой выкапывал песок под ним, пока паровоз не стоял над ямой, поддерживаемой только решетками. Джейсон опустился и осмотрел днище машины. Оно было гладким и безликим.
   Он еще раз соскреб с тщательной аккуратностью краску, пока она не очистилась по краям. Здесь твердый металл уступил место припою, и он ковырялся в этом, пока не обнаружил, что кусок листового металла был припаян по краям и прикреплен к станине. "Очень хитрые, эти Аппсаланой", - хмыкнул он и набросился на солдата с лезвием ножа. Когда один конец освободился, он медленно оттянул лист металла, убедившись, что к нему ничего не прикреплено и что он каким-либо образом был заминирован. Он достаточно легко оторвался и с лязгом упал в яму. Вскрытая поверхность была гладкой металлической, безликой и твердой.
   - На один день хватит, - сказал Джейсон, вылезая из ямы и отряхивая руки. Было почти темно. "На данный момент мы сделали достаточно, и я хочу немного подумать, прежде чем продолжить. До сих пор удача была на нашей стороне, но я не думаю, что это должно быть так просто. Надеюсь, ты взял с собой свой чемодан, Мика, потому что ты переезжаешь ко мне.
   "Никогда! Раковина греха, разврата...
   Джейсон холодно смотрел ему в глаза и с каждым словом, которое он произносил, тыкал ему пальцем в грудь, чтобы довести до конца суть дела. - Ты переезжаешь ко мне, потому что это важно для наших планов. И если ты перестанешь ссылаться на мои моральные слабости, я перестану говорить о твоих. Теперь давай".
   Жить с Микой Самоном было тяжело, но едва ли возможно. Он заставил Иджейла и Джейсона подойти к дальней стене, повернуться спиной и пообещать не смотреть, пока он купается за ширмой из шкур. Джейсон сделал это, но отомстил ему, рассказывая анекдоты об Иджейле, чтобы они вместе хихикали, и Мика был уверен, что они смеются над ним. Экран из шкур, оставшийся после купания, был укреплен, и Мика удалился за ним спать. Их еда по-прежнему состояла только из креноя, и Джейсон вздрогнул, когда признал, что на самом деле привык к ним.
   На следующее утро под испуганными взглядами своих охранников Джейсон взялся за нижнюю часть опорной плиты. Он думал об этом добрую часть ночи и сразу же проверил свои теории. Сильно нажимая на нож, он мог сделать в металле хороший желобок. Он был не таким мягким, как припой, но представлял собой какой-то простой сплав, содержащий хороший процент свинца. Что оно может скрывать? Тщательно прощупывая кончиком ножа, он покрыл дно правильным узором. Глубина металла была одинаковой, за исключением двух мест, где он обнаружил неровности, они находились на средней линии прямоугольного основания и на равном расстоянии от концов и сторон. Собирая и соскребая, он обнаружил две знакомые формы, каждая размером с его голову.
   "Миха. Спустись в эту дыру и посмотри на эти штуки. Скажи мне, что ты думаешь о них".
   Мика почесал бороду. - Они все еще покрыты этим металлом, я не уверен...
   - Я не прошу вас ни в чем быть уверенным - просто скажите мне, о чем они заставляют вас думать.
   "Почему... большие орешки, конечно. Резьба на концах болтов. Но они такие большие...
   "Они должны были бы быть, если бы они держали весь металлический корпус. Я думаю, что мы уже очень близко подходим к разгадке того, как открыть двигатель, и сейчас самое время быть осторожным. Я до сих пор не могу поверить, что раскрыть секрет так просто. Я вырежу гайку по деревянному шаблону, а потом сделаю гаечный ключ. Пока меня не будет, оставайся здесь и сними весь металл с болта и резьбы. Я могу отложить это, пока мы все обдумываем, но рано или поздно мне придется попробовать вывернуть один из этих орехов. И мне очень трудно забыть об этом горчичном газе".
   Изготовление гаечного ключа вызвало небольшую нагрузку на местные технологии, и все старики, носившие титул Мастера Перегонного аппарата, начали консультироваться по этому поводу. Один из них был прекрасным кузнецом, и после ритуального жертвоприношения и круга молитв он воткнул железный брусок в древесный уголь, и Джейсон накачал мехи, пока они не раскалились добела. С большим трудом и руганью из него превратили его в прочный рожковый ключ со смещенной головкой, чтобы добраться до гаек с потайной головкой. Джейсон убедился, что размер отверстия немного меньше, затем взял незакаленный гаечный ключ на место работы и подпилил губки до точной посадки. После повторного нагрева и закалки в масле он получил инструмент, который, как он надеялся, справится с этой задачей.
   * * * *
   Эдипон, должно быть, следил за ходом работ, потому что ждал возле двигателя, когда Джейсон вернулся с готовым гаечным ключом.
   "Я был под водой, - объявил он, - и видел орехи, которые дьявольские апсаланои спрятали в твердом металле. Кто бы мог подумать! Мне до сих пор кажется невозможным, чтобы один металл мог быть спрятан внутри другого, как это могло быть сделано?"
   "Достаточно легко. Основание собранного двигателя помещали в форму и заливали расплавленным металлом обшивки. Он должен иметь гораздо более низкую температуру плавления, чем сталь двигателя, чтобы не было повреждений. Они просто лучше разбираются в технологии обработки металлов в городе и рассчитывали на ваше невежество.
   "Невежество! Вы оскорбляете...
   "Я беру это обратно. Я просто имел в виду, что они думали, что им сойдет с рук этот трюк, а раз они этого не сделали, то они глупцы. Вас это устраивает?
   - Что ты будешь делать дальше?
   "Я снимаю гайки, и когда я это делаю, есть большая вероятность, что ядовитый колпак высвободится, и его можно будет просто снять".
   "Это слишком опасно для тебя, у демонов могут быть другие ловушки наготове, когда гайка повернется. Я пошлю сильного раба, чтобы повернуть их, а мы будем наблюдать издалека, его смерть не будет иметь значения".
   "Я тронут вашей заботой о моем здоровье, но как бы мне ни хотелось воспользоваться предложением, я не могу. Я прошел через ту же почву и пришел к неохотному выводу, что это одна работа, которую я должен делать сам. Снятие этих гаек выглядит слишком просто, и это вызывает у меня подозрения. Я собираюсь сделать это и в то же время высматривать другие уловки - и это то, что только я могу сделать. А теперь я предлагаю вам отойти вместе с войсками в более безопасное место.
   Не было никаких сомнений в том, чтобы уйти, шаги быстро зашуршали по песку, и Джейсон был один. Кожаные стены вяло хлопали на ветру, и больше не было слышно ни звука. Джейсон плюнул себе на ладони, подавил легкую дрожь и соскользнул в яму. Ключ аккуратно надел на гайку, он обхватил ее обеими руками и, упершись ногой в стенку ямы, начал тянуть.
   И остановился. Три витка резьбы на болте, выступающем из-под гайки, соскоблины дочиста от металла трудолюбивым Микахом. Что-то в них выглядело очень неправильным, но он не знал, что именно.
   - Мика, - закричал он, и ему пришлось громко крикнуть еще два раза, прежде чем его помощник неуверенно высунул голову из-за экрана. "Сбегай к нефтяным заводам и принеси мне один из их болтов с гайкой, любого размера, это не имеет значения".
   Джейсон грел руки у плиты, пока Мика не вернулся с промасленным болтом, а затем махнул ему присоединиться к остальным. Вернувшись в яму, он поднес его к выступающему участку апсаланского болта и радостно захихикал. Резьба на угловом болте была скошена под немного другим углом: там, где одна уходила вверх, другая уходила вниз. Нити Appsalan были нарезаны в обратном направлении, с левой резьбой.
   Во всей галактике существовало столько же технических и культурных различий, сколько было планет, но одной из немногих общих черт, унаследованных от их земных предков, была однородность нитей. Джейсон никогда раньше не задумывался об этом, но когда он мысленно пробежался по своим переживаниям на разных планетах, то понял, что все они одинаковы. Винты входили в дерево, болты входили в резьбовые отверстия, а гайки входили в болты, когда вы поворачивали их по часовой стрелке. Против часовой стрелки снял их. В его руке были грубые гайка и болт Д'зертано, и когда он попробовал, они двигались точно так же. Но моторный болт так не работал - его нужно было повернуть по часовой стрелке, чтобы снять .
   * * * *
   Отбросив гайку и болт, он надел гаечный ключ на массивный болт двигателя и медленно надавил в совершенно неправильном направлении, словно затягивал, а не ослаблял. Подавал медленно, сначала на четверть, потом на пол оборота. И мало-помалу резьба выступа исчезла, пока не оказалась на уровне поверхности гайки. Теперь она легко крутилась и через минуту упала в яму - он бросил вслед за ней гаечный ключ и выкарабкался. Стоя на краю, он внимательно нюхал воздух, готовый бежать при малейшем запахе газа. Там ничего не было.
   Вторая гайка оторвалась так же легко, как и первая, без каких-либо последствий. Джейсон просунул острое долото между верхней частью корпуса и опорной плитой, где он удалил припой, и когда он оперся на нее, корпус слегка сдвинулся, удерживаемый только собственным весом.
   От входа в вольер он крикнул группе, сбившейся в кучу вдалеке. - Возвращайся, эта работа почти закончена.
   Все они по очереди скользили в яму и смотрели на торчащие болты и издавали одобрительные звуки, когда Джейсон оперся на долото и показал, что гильза освободилась.
   "Есть еще небольшой вопрос, как снять его, - сказал он им, - и я уверен, что хватать и тянуть - это неправильный путь. Это тоже была моя первая идея, но люди, которые собирали эту штуку, приготовили большие неприятности для тех, кто затянет эти гайки вместо того, чтобы ослабить их. Пока мы не выясним, что это такое, мы будем действовать очень легко. У тебя здесь есть большие глыбы льда, Эдипон? Сейчас зима, не так ли?"
   "Лед? Зима?" - пробормотал Эдипон, застигнутый врасплох сменой направления, рассеянно потирая покрасневший кончик выдающегося носа. "Конечно, зима. Лед, должен быть лед на более высоких озерах в горах, они всегда замерзают в это время года. Но зачем тебе лед?
   "Вы получите его, и я покажу вам. Разрежьте его на красивые плоские блоки, которые я могу сложить. Я не буду поднимать капот - я выпущу двигатель из-под него!"
   К тому времени, как рабы принесли лед с далеких озер, Джейсон соорудил вокруг двигателя крепкую деревянную раму, засунул под капот заостренные металлические клинья, а затем прикрепил клинья к раме. Теперь, если двигатель опустить в яму, капот останется наверху, опираясь на клинья. Лед позаботится об этом. Джейсон соорудил ледяной фундамент под двигателем, а затем вытащил поддерживающие стержни. Теперь, когда лед медленно таял, двигатель осторожно опускали в яму.
   Погода оставалась холодной, и лед отказывался таять, пока Джейсон не окружил яму дымящимися мазутными печами. Вода начала стекать в яму, и Мика принялся ее вычерпывать, а щель между капотом и опорной плитой увеличилась. Таяние продолжалось остаток дня и почти всю ночь. Измученные Джейсон и Мика с красными глазами наблюдали за промокшим погружением, и когда "Д'зертаной" вернулся на рассвете, двигатель благополучно покоился в луже грязи на дне ямы: капот был снят.
   "Они хитрые черти там, в Апсале, но Джейсон дин Альт родился не вчера", - ликовал он. -- Видишь, вон там, на двигателе, горшок сидит, -- указал он на запаянную емкость из толстого стекла величиной с бочонок, наполненную маслянистой зеленоватой жидкостью; он был плотно зажат мягкими опорами. - Это ловушка. Гайки, которые я снял, были на резьбовых концах двух стержней, на которых держался колпак, но вместо того, чтобы крепиться непосредственно к колпаку, они были соединены поперечиной, которая опиралась на этот кувшин. Если бы любую гайку затягивали, а не ослабляли, стержень погнулся бы и разбил стекло. Я дам вам ровно одно предположение относительно того, что тогда произошло бы.
   "Ядовитая жидкость!"
   "Никто другой. И двустенный капот тоже им наполнен. Я предлагаю, как только мы выкопаем глубокую яму в пустыне, вытяжку и контейнер закопать и забыть. Я сомневаюсь, что у двигателя есть много других сюрпризов, но я буду осторожен, работая над ним".
   "Вы можете это исправить? Знаешь, что с ним не так?" Эдипон вибрировал от радости.
   - Еще нет, я едва взглянул на эту штуку. В самом деле, одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться, что работа будет такой же легкой, как украсть креной у слепого. Двигатель такой же неэффективный и неуклюжий по конструкции, как ваш бензиновый дистиллятор. Если бы вы, люди, вложили одну десятую часть энергии в исследования и улучшение своего продукта, как вы это делаете, чтобы скрыть его от конкурентов, вы все стали бы летать на реактивных самолетах".
   "Я прощаю ваше оскорбление, потому что вы оказали нам услугу. Теперь вы почините этот движок и другие движки. Для нас наступает новый день!"
   - Прямо сейчас для меня наступает новая ночь, - зевнул Джейсон. "У меня есть два дня сна, чтобы наверстать упущенное. Посмотрим, сможешь ли ты уговорить своих сыновей стереть воду с этого двигателя, пока он не заржавел, а когда я вернусь, я посмотрю, что я могу сделать, чтобы привести его в рабочее состояние.
   IX
   Хорошее настроение Эдипона осталось, и Джейсон воспользовался этим, добившись как можно большего количества уступок. Намекая, что в движке может быть больше ловушек, было легко получено разрешение выполнять всю работу на исходном месте, а не внутри запечатанных и охраняемых зданий. Крытый навес защищал их от непогоды, и был построен испытательный стенд для двигателей, когда Джейсон работал над ними. Он имел уникальный дизайн и был построен в соответствии со строгими требованиями Джейсона, и поскольку никто, включая Мику, никогда не слышал и не видел испытательного стенда до того, как Джейсон добился своего.
   У первого двигателя оказался сгоревший подшипник, и Джейсон восстановил его, расплавив исходный металл подшипника и отлив его на место. Когда он отвинтил головку массивного единственного цилиндра, его вздрогнул зазор вокруг поршня; он мог просунуть пальцы в отверстие между поршнем и стенкой цилиндра; введя кольца цилиндров, он удвоил компрессию и выходную мощность. Когда Эдипон увидел поворот скорости, восстановленный паровоз отдал свой вагон, он прижал Джейсона к груди и пообещал ему высшую награду. Это оказался небольшой кусок мяса каждый день, чтобы скрасить однообразие кренойской трапезы, и двойная охрана, чтобы убедиться, что его ценное имущество не ускользнет.
   У Джейсона были свои планы, и он был занят производством оборудования, которое не имело никакого отношения к его бизнесу по ремонту двигателей. Пока их собирали, он выстроил небольшую помощь.
   - Что бы ты сделал, если бы я дал тебе дубину? - спросил он крепкого раба, которому помогал тащить бревно в свою мастерскую. Нарсиси и один из его братьев бездельничали вне пределов слышимости, утомленные рутиной караульной службы.
   "Что мне делать с клубом?" - хмыкнул раб, наморщив лоб и разинув рот от напряжения мысли.
   "Вот что я спросил. И продолжай тянуть, пока думаешь, я не хочу, чтобы охранники ничего не заметили.
   "Если у меня есть дубина, я убиваю!" - возбужденно объявил раб, жадно хватая пальцами заветное оружие.
   - Ты бы меня убил?
   "У меня есть дубина, я убью тебя, ты не такой уж большой".
   - Но если бы я дал тебе дубинку, разве я не был бы твоим другом? Тогда разве ты не захочешь убить кого-нибудь еще?
   Новизна этой чуждой мысли остановила раба насмерть, и он озадаченно почесал затылок, пока Нарсизи не вернул его к работе. Джейсон вздохнул и нашел еще одну рабыню, чтобы опробовать свою программу продаж.
   Это заняло некоторое время, но в конце концов эта идея просочилась в ряды рабов. Все, чего они ожидали от Д'зертаной, - это непосильный труд и ранняя смерть. Джейсон предложил им что-то еще, оружие, возможность убить своих хозяев и еще больше убийств позже, когда они двинулись на Аппсалу. Им было трудно понять, что они должны работать вместе, чтобы достичь этого, а не убивать Джейсона и друг друга, как только они получат оружие.
   Это был в лучшем случае рискованный план, и, вероятно, он рухнет задолго до того, как можно будет совершить какое-либо посещение города. Но восстания должно быть достаточно, чтобы освободить их от рабства, даже если рабы впоследствии бежали. На этой колодезной станции было меньше пятидесяти д'зертаноджей, все мужчины, с женщинами и детьми в каком-то другом поселении дальше в горах. Убить или прогнать их будет несложно, и задолго до того, как они смогут привести подкрепление, Джейсон и его беглые рабы исчезнут. В его планах отсутствовал только один фактор, и новый набор рабов решил для него даже эту проблему.
   - Счастливых дней, - засмеялся он, толкнув дверь в свою каюту и радостно потирая руки. Охранник втолкнул Мику за собой и запер дверь. Джейсон закрепил его своим внутренним болтом, а затем махнул двум другим в угол, самый дальний от двери и крошечного оконного проема.
   * * * *
   "Сегодня новые рабы, - сказал он им, - и один из них из Апсалы, наемник или какой-то солдат, которого они захватили в перестрелке. Он знает, что они никогда не позволят ему прожить достаточно долго, чтобы уйти отсюда, поэтому он был благодарен за любые мои предложения".
   - Это мужской разговор, которого я не понимаю, - сказал Иджейл, отворачиваясь и направляясь к огню.
   - Ты поймешь это, - сказал Джейсон, взяв ее за плечо. "Солдат знает, где находится Аппсала, и может привести нас туда. Пришло время подумать о том, чтобы покинуть это место.
   Теперь все ее внимание было сосредоточено на нем, да и Мики тоже. - Как это? - выдохнула она.
   "Я строил свои планы, теперь у меня достаточно файлов и отмычек, чтобы взломать каждую комнату в этом месте, несколько видов оружия, ключ от оружейной и всех здоровых рабов на моей стороне".
   - Что ты собираешься делать? - спросил Мика.
   "Устройте бунт рабов в лучшем стиле. Рабы сражаются с Д'зертаноджем, и мы уходим, возможно, с армией, помогающей нам, но, по крайней мере, мы уходим.
   "Вы говорите революцию !" Мика взревел, и Джейсон прыгнул на него и повалил на пол. Иджейл держал его ноги опущенными, а Джейсон присел на корточки на его груди и прикрыл рот рукой.
   "Что с тобой случилось? Хотите провести остаток своей жизни, восстанавливая украденные двигатели? Они слишком хорошо охраняют нас, чтобы у нас было много шансов вырваться самостоятельно, поэтому нам нужны союзники. У нас они готовые, все рабы.
   - Бревилушун... - пробормотал Мика сквозь сдерживающие пальцы.
   "Конечно, это революция. Это также единственный возможный шанс на выживание, который когда-либо будет у этих бедняг. Теперь они человеческий скот, которого бьют и убивают по прихоти. Нельзя жалеть д'зертаных - каждый из них десять раз убийца. Вы видели, как они избивали людей до смерти. Вам не кажется, что они слишком хороши, чтобы терпеть революцию?"
   Мика расслабился, и Джейсон слегка убрал руку, готовый сжать, если голос собеседника превысит шепот.
   "Конечно, они не милы, звери в человеческом одеянии правдивее. Я не чувствую к ним пощады, и они должны быть стерты с лица земли, как Содом и Гоморра. Но это не может быть сделано революцией, революция есть зло, зло по своей сути".
   Джейсон подавил стон. "Попробуйте сказать это двум третям правительств, которые сейчас существуют, поскольку примерно столько же было основано революцией. Хорошие, либерально-демократические правительства, созданные кучей парней с оружием и огромным желанием вести дела так, как им выгоднее. Как еще можно избавиться от власти на шее, если нет возможности законным путем отказаться от нее? Если вы не можете проголосовать за них - расстреляйте их".
   "Кровавая революция, этого не может быть!"
   - Ладно, никакой революции, - сказал Джейсон, вставая и с отвращением вытирая руки. "Мы изменим название. Как насчет того, чтобы назвать это побегом из тюрьмы? Нет, тебе бы это тоже не понравилось. У меня есть - освобождение! Мы собираемся сбросить цепи с этих бедняков и вернуть их на земли, откуда они были украдены. Тот крошечный факт, что рабовладельцы рассматривают их как собственность и не придают большого значения этой идее, поэтому могут пострадать в процессе, не должен вас беспокоить. Итак, присоединишься ли ты ко мне в этом Освободительном движении?"
   "Это все еще революция".
   "Это то, что я решу назвать!" Джейсон бушевал. "Ты пойдешь со мной по планам, или ты останешься позади, когда мы уйдем. Даю вам слово. Он подошёл, налил себе супа и подождал, пока его гнев утихнет.
   "Я не могу этого сделать... Я не могу этого сделать", - размышлял Мика, глядя в свой быстро остывающий суп, как в хрустальный шар оракула, ища там руководства. Джейсон с отвращением отвернулся.
   * * * *
   - Не кончай так, как он, - предупредил он Иджейла, указывая ложкой через плечо. "Не то чтобы у вас было много шансов когда-нибудь выйти из общества, твердо стоящим ногами на земле или, если быть точнее, на могиле. Ваши люди видят только конкретные факты, и только самые очевидные, и такая простая абстракция, как "доверие", кажется вам неподвластной. Пока этот длиннолицый клоун может мыслить только абстракциями абстракций, и чем они нереальнее, тем лучше. Бьюсь об заклад, он даже беспокоится о том, сколько ангелов может танцевать на булавочной головке.
   - Меня это не беспокоит, - вмешался Мика, услышав замечание. "Но я думаю об этом время от времени, это проблема, которую нельзя легко игнорировать".
   "Понимаете?"
   Иджейл кивнул. "Если он ошибается, и я ошибаюсь, тогда вы должны быть единственным, кто прав". Она удовлетворенно кивнула.
   - Очень мило с твоей стороны, - улыбнулся Джейсон. "И правда тоже. Я не претендую на непогрешимость, но я уверен, что вижу разницу между абстракциями и фактами намного лучше, чем любой из вас, и я определенно более ловко с ними обращаюсь. Встреча фан-клуба Джейсона ДинАльта закрыта". Он протянул руку через плечо и похлопал себя по спине.
   - Монстр высокомерия, - проревел Мика.
   "Ох, заткнись."
   "Гордость предшествует падению! Вы злонамеренный и идолопоклонный антипиетист..."
   "Отлично."
   "...И я скорблю о том, что мог подумать хоть на секунду помочь тебе или остаться в стороне, пока ты грешишь, и опасаюсь за слабость своей души, что не смог противостоять искушению, как должно. Это огорчает меня, но я должен выполнить свой долг". Он громко стучал в дверь. "Сторожить! Сторожить!"
   Джейсон выронил миску и начал вскарабкиваться на ноги, но поскользнулся в пролитом супе и упал. Когда он снова встал, в двери лязгнули замки, и она открылась. Если он сможет добраться до Мики до того, как идиот откроет рот, он закроет его навсегда или, по крайней мере, нокаутирует его, пока не стало слишком поздно.
   Было слишком поздно. Нарсиси просунул голову и сонно моргнул; Мика принял свою самую эффектную позу и указал на Джейсона. "Схватить и арестовать этого человека, я осуждаю его за попытку революции, за планирование красного убийства!"
   Джейсон остановился и попятился, нырнув в сумку с личными вещами, лежавшую у стены. Он поковырялся в нем, затем поковырял содержимое и, наконец, нашел молоток для штамповки металла с увесистой твердой свинцовой головкой.
   "Ты еще больший предатель", - крикнул Джейсон Мике, подбегая к Нарсиси, который молча наблюдал за выступлением и обдумывал слова Мики. Каким бы медленным он ни казался, в его рефлексах не было ничего плохого, и его щит щелкнул и принял удар Джейсона, в то время как его дубина аккуратно развернулась и ударила Джейсона по тыльной стороне ладони: онемевшие пальцы раскрылись, и молот упал на пол.
   - Думаю, вам двоим лучше пойти со мной, мой отец знает, что делать, - сказал он, выталкивая Джейсона и Мику за дверь. Он запер ее и призвал одного из своих братьев стоять на страже, а затем повел своих пленников по коридору. Они брели в своих набедренниках, Миках вел себя благородно, как мученик, а Джейсон кипел и скрипел зубами.
   Эдипон вовсе не был глуп, когда дело доходило до восстаний рабов, и оценивал ситуацию даже быстрее, чем Нарсиси мог рассказать об этом.
   - Я этого ждал, так что это неудивительно. Его глаза слегка блестели, когда он посмотрел на Джейсона. "Я знал, что придет время, когда вы попытаетесь свергнуть меня, поэтому я позволил этому другому помочь вам и изучить ваши навыки. Как я и предполагал, он предал вас, чтобы получить ваше положение, которое я и присуждаю ему сейчас.
   "Предавать? Я сделал это без личной выгоды, - запротестовал Мика.
   - Только самые чистые мотивы, - холодно рассмеялся Джейсон. - Не верь ни единому слову этого набожного мошенника, Эдипон. Я не планирую никаких революций, он просто сказал это, чтобы получить мою работу".
   "Ты меня обкалываешь, Джейсон! Я никогда не лгу - вы планируете бунт. Ты сказал мне-"
   - Замолчите вы оба, или я прикажу вас забить до смерти. Это мое суждение. Раб Михей предал раба Ясона, а планирует раб Ясон бунт или нет, совершенно неважно. Его ассистент не стал бы доносить на него, если бы не был уверен, что сможет выполнить эту работу, а это единственный факт, который имеет для меня какое-то значение. Твои идеи о рабочем классе обеспокоили меня, Джейсон. Я буду рад убить их и тебя одновременно. Цепь его с рабами. Мика, я награждаю тебя четвертью Джейсона и женщиной, и пока ты будешь хорошо выполнять свою работу, я не убью тебя. Делайте это долго, и вы будете жить долго.
   - Только самые чистые мотивы, так ты сказал, Мика? Джейсон крикнул в ответ, когда его выгнали из комнаты.
   * * * *
   Спуск с вершины власти был быстрым и плавным. Через полчаса на запястья Джейсона надели новые кандалы, и он был прикован к стене в темной комнате, заполненной другими рабами. Набедренники остались на нем как дополнительное напоминание о его новом статусе. Он звенел цепями и осматривал их при тусклом свете далекой лампы, как только дверь закрывалась.
   "Как приходит революция?" прикованный рядом с ним раб наклонился и спросил хриплым шепотом.
   - Очень смешно, ха-ха, - проворчал Джейсон, затем придвинулся поближе, чтобы лучше рассмотреть человека, у которого был прекрасный случай косоглазия, глаза которого были направлены в разные стороны. "Ты выглядишь знакомо... ты тот новый раб, с которым я сегодня разговаривал?"
   "Это я, Снарби, отличный солдат, копейщик, проверено на дубину и кинжал, семь убийств и два возможных на моем счету, вы можете проверить это сами в зале гильдии".
   "Я помню все это, Снарби, включая тот факт, что ты знаешь дорогу обратно в Аппсалу".
   "Я был рядом".
   "Тогда революция все еще продолжается, на самом деле она начинается прямо сейчас, но я хочу, чтобы она была небольшой. Вместо того, чтобы освободить всех этих рабов, что вы скажете на идею, что мы двое сбежим сами?
   "Лучшая идея, которую я слышал с тех пор, как были изобретены пытки, - нам не нужны все эти глупые люди. Они просто мешают. Я всегда говорю, чтобы операция была небольшой и быстрой".
   - Я тоже всегда так говорю, - согласился Джейсон, копаясь кончиком пальца в сапоге. Ему удалось спрятать туда свой лучший напильник и отмычку, пока Мика предал его в их комнате. Нападение на Нарсиси с молотом было всего лишь прикрытием.
   Джейсон сам сделал напильник после многих попыток изготовления и закалки стали, и эксперименты увенчались успехом. Он выбрал глину, которая покрывала порез, который он сделал в набедренниках, и с силой взялся за мягкое железо; через три минуты они уже лежали на полу.
   - Вы волшебник? - прошептал Снарби, отшатываясь.
   "Механик. На этой планете они одинаковы". Он огляделся, но все измученные рабы спали и ничего не слышали. Обернув его куском кожи, чтобы приглушить звук, он начал подпиливать звено в цепи, удерживавшей кандалы на его запястьях. - Снарби, - спросил он, - мы на одной цепи?
   "Да, цепь проходит через эти железные наручники и скрепляет весь ряд рабов вместе, другой конец выходит через дыру в стене".
   "Лучше быть не может. Я регистрирую одну из этих ссылок, и когда она исчезнет, мы оба будем свободны. Посмотрим, сможешь ли ты продеть цепь через отверстия в своих кандалах и положить ее, не сообщая следующему рабу, что происходит. Мы пока наденем эти железные наручники, нет времени с ними возиться, да они и не должны нас сильно беспокоить. Охранники вообще проходят сюда по ночам, чтобы проверить рабов?
   "Нет с тех пор, как я здесь, просто разбуди нас утром, потянув за цепь".
   "Тогда будем надеяться, что это произойдет сегодня вечером, потому что нам понадобится много времени - вот! Файл перерезал ссылку. "Посмотри, сможешь ли ты ухватиться за другой конец этой связи, пока я держу этот конец, мы попробуем немного разогнуть его". Они молча напрягались, пока отверстие не зияло широко и следующее звено не вошло в разрез.
   Они сняли цепь и бесшумно положили ее на землю, затем бесшумно поплыли к двери.
   - Снаружи есть охрана? - спросил Джейсон.
   - Не то, чтобы я знал. Я не думаю, что у них здесь достаточно людей, чтобы охранять всех рабов.
   Дверь не поддавалась, когда они ее толкали, а света было достаточно, чтобы разглядеть большую замочную скважину массивного врезного замка. Джейсон легонько ткнул киркой и презрительно скривил губу.
   "Эти идиоты оставили ключ в замке". Он стянул с себя самую жесткую из своих кожаных оберток и, расправив ее, просунул под плохо пригнанный нижний край двери, оставив лишь немного, чтобы за него можно было ухватиться. Затем он слегка ткнул ключом в замочную скважину и услышал, как тот ударился о землю снаружи. Когда он откинул кожу, в центре ее лежал ключ. Дверь бесшумно открылась, и через мгновение они уже были снаружи, напряженно глядя в темноту.
   "Пойдем! Беги, уходи отсюда, - сказал Снарби, и Джейсон схватил его за горло и потянул назад.
   "Разве на этой планете нет ни капли созидательного разума? Как ты доберешься до Аппсалы без еды и воды, а если найдешь - как унести с собой? Хочешь остаться в живых, следуй моим инструкциям. Сначала я запру эту дверь, чтобы никто случайно не наткнулся на наш побег. Тогда мы возьмем какой-нибудь транспорт и стильно уедем отсюда. Согласовано?"
   Ответом был только сдавленный хрип, пока Джейсон немного не разжал пальцы и не впустил немного воздуха в легкие мужчины. Трудный стон, должно быть, означал согласие, потому что Снарби ковылял за ним, когда он пробирался по темным переулкам между зданиями.
   Выбраться из окруженного стеной нефтеперерабатывающего города не составило труда, так как несколько часовых искали неприятностей только снаружи. Было так же легко подойти к обшитому кожей рабочему месту Джейсона сзади и проскользнуть через него в том месте, где Джейсон разрезал кожу и зашил отверстие тонкой бечевкой.
   "Сиди здесь и ничего не трогай, иначе будешь проклят на всю жизнь", - приказал он дрожащему Снарби, а затем скользнул к главному входу с маленькой кувалдой, зажатой в кулаке. Он был рад видеть одного из других сыновей Эдипона на страже, прислонившегося к шесту и дремлющего. Джейсон осторожно приподнял свободной рукой свой кожаный шлем и один раз постучал молотом: охранник заснул еще крепче.
   - Теперь мы можем приступить к работе, - сказал Джейсон, вернувшись внутрь, и щелкнул зажигалкой по фитилю фонаря.
   "Что делаешь? Нас увидят, убьют - беглых рабов.
   "Держись со мной, Снарби, и ты будешь носить туфли. Огни здесь не видны часовым, я убедился в этом, когда выбирал место. И у нас есть кое-что, что нужно сделать перед отъездом - мы должны построить вагон ".
   Им не пришлось строить его с нуля, но в заявлении было достаточно правды, чтобы оправдать его. Его самый недавно отремонтированный и самый мощный двигатель все еще был прикручен к испытательному стенду, что оправдывало все ночные риски. Три грузовых колеса лежали среди других обломков лагеря, и два из них должны были быть прикручены к двигателю, пока он еще стоял на подставке. Концы ведущей оси вышли за края подставки, Джейсон вкрутил болты крепления колес на место и с помощью Снарби затянул их.
   На другом конце стенда была прочная вращающаяся стойка, которая служила опорой для его тестовых инструментов и казалась странно большой для этой небольшой задачи. Это было. Когда инструменты были убраны, остался единственный стержень, выступающий назад, как ручка румпеля. Когда третье колесо было оснащено цапфой и скользнуло на место в раздвоенном нижнем конце столба, испытательный стенд очень напоминал трехколесную управляемую платформу с паровым двигателем, установленную на ножках. Это именно то, что Джейсон задумал с самого начала, и опорные ножки снялись с той же легкостью, что и остальные части. Побег всегда был на первом месте в его планах.
   Снарби таскал кувшины с маслом, водой и топливом, пока Джейсон наполнял баки. Он развел огонь под котлом и погрузил на борт инструменты и небольшой запас креноя , который успел отложить от их пайка. Все это требовало времени, но не достаточно времени. Скоро рассвело, и им нужно будет уйти раньше, и он больше не мог не принять решение. Он не мог оставить Иджейл здесь, и если он пойдет за ней, то не сможет отказаться взять и Мику. Человек спас ему жизнь, сколько бы убийственных идиотизмов он ни успел провернуть с тех пор. Джейсон считал, что вы чем-то обязаны человеку, который продлил ваше существование, но он также задавался вопросом, сколько он все еще должен. В случае Мики он чувствовал, что остаток долга очень мал, если не превышен. Возможно, это в последний раз.
   - Следи за двигателем, и я вернусь, как только смогу, - сказал он, спрыгивая на землю и загружая оборудование.
   "Ты хочешь, чтобы я сделал что ? Остаться здесь с этой дьявольской машиной? Я не могу! Он сожжет и поглотит меня...
   "Веди себя в соответствии со своим возрастом, Снарби, со своим физическим возрастом, если не с умственным. Эта вращающаяся куча хлама была сделана мужчинами и отремонтирована и улучшена мной, без участия демонов. Он сжигает масло, чтобы получить тепло, которое производит пар, который идет в эту трубу, чтобы толкать этот стержень, чтобы заставить эти колеса вращаться, чтобы мы могли двигаться, и это та часть теории парового двигателя, которую вы собираетесь получить от меня. Может быть, ты поймешь это лучше - только я могу безопасно увести тебя отсюда. Поэтому ты останешься и будешь делать, как я скажу, или я выбью тебе мозги. Ясно?
   Снарби молча кивнул.
   "Отлично. Все, что вам нужно сделать, это сидеть здесь и смотреть на этот маленький зеленый диск, видите его? Если он выскочит до того , как я вернусь, поверните ручку в этом направлении. Достаточно ясно? Так предохранительный клапан не сработает и не разбудит всю страну, и у нас все еще будет паровой напор".
   Джейсон прошел мимо все еще молчавшего часового и направился обратно к нефтеперерабатывающей станции. Вместо дубинки или кинжала он был вооружен хорошо закаленным палашом, который успел изготовить под носом у стражников. Они осмотрели все, что он принес с места работы, так как он работал по вечерам в своей комнате, но проигнорировали все, что он изготовлял, как недоступное их пониманию. Этот первобытный ментальный настрой имел огромную ценность, так как вдобавок к мечу он носил с собой мешок с молотохвостами, простым штурмовым оружием, происхождение которого теряется в доисторических временах. Небольшие кувшины были наполнены самой горючей из фракций нефтеперерабатывающего завода и снаружи обмотаны тканью, которую он пропитал той же жидкостью. От зловония у него закружилась голова, и он надеялся, что они отплатят за его усилия, когда придет время, так как они были совершенно неиспробованы. При использовании один зажег внешнее покрытие и выбросил их. Посуда лопнула от удара, и предохранитель воспламенил содержимое. Теоретически.
   Вернуться внутрь оказалось так же легко, как и выбраться, и Джейсон почувствовал безошибочный приступ сожаления. Его подсознание, очевидно, надеялось, что возникнут беспорядки, и ему придется отступить, чтобы спастись, его подсознание, очевидно, очень мало заинтересовано в спасении рабыни и его заклятого врага, особенно с риском для собственной шкуры. Его подсознание было разочаровано. Он был в здании, где располагались его апартаменты, пытаясь заглянуть за угол, чтобы увидеть, не стоит ли охранник у двери. Был, и он, казалось, дремал, но что-то рывком разбудило его. Он ничего не слышал, только принюхался и сморщил нос; мощный запах воды силы от хвостов Джейсона разбудил его, и он заметил Джейсона, прежде чем тот успел отступить.
   "Кто там?" - крикнул он и неуклюже побежал вперед.
   Из этого не было тихого выхода, поэтому Джейсон выпрыгнул с гулким криком и сделал выпад. Лезвие прошло прямо под защитой мужчины - он, должно быть, никогда раньше не видел меча - и острие вонзилось ему в горло. Он скончался с булькающим воплем, от которого раздались голоса в глубине здания. Джейсон перепрыгнул через труп и сорвал множество засовов и замков, закрывавших дверь. Вдалеке послышались шаги, когда он, наконец, распахнул дверь и вбежал внутрь.
   "Убирайся и быстро, мы убегаем!" - закричал он на них, подтолкнул ошеломленного Иджейла к двери и получил огромное удовольствие от того, что нанес потрясающий удар ногой, который буквально выкинул Мику через отверстие, где он столкнулся с Эдипоном, который только что подбежал, размахивая дубинкой. Джейсон перепрыгнул через упавшие тела, ударил Эдипона за ухом рукоятью меча и поставил Мику на ноги.
   "Отправляйтесь к машинным работам", - приказал он своим еще ничего не понимающим спутникам. - У меня там есть вагон , на котором мы можем уехать. Он проклял их, и они наконец пришли в неуклюжее движение. За его спиной раздались крики, и в поле зрения появилась вооруженная толпа Д'зертаной. Джейсон выключил свет в холле, одновременно обжигая руку о горячее основание, и поднес открытое пламя к одному из своих молотохвостов. Фитиль вспыхнул с ревом пламени, и он бросил его в приближающихся солдат, прежде чем тот успел обжечь ему руку. Он полетел к ним, ударился о стену и разбился, горючее брызнуло во все стороны, и пламя погасло.
   Джейсон выругался и схватился за еще один молотохвост, потому что, если они не сработают, он будет мертв. Д'зертаной колебался мгновение, чтобы не идти по луже пролитой воды силы, и в этот момент он бросил вторую зажигательную бомбу. Этот тоже хорошо взорвался и оправдал ожидания своего создателя, когда он также зажег первый молотохвост, и проход наполнился огненной завесой. Придерживая рукой пламя лампы, чтобы оно не погасло, Джейсон побежал за остальными.
   Пока тревога не распространилась за пределы здания, и Джейсон запер дверь снаружи. К тому времени, когда он будет взломан и неразбериха уляжется, они уже будут вдали от зданий. Теперь в лампе не было нужды, и она только выдала бы его. Он задул его, и из пустыни донесся непрерывный и пронзительный крик.
   - Он сделал это, - простонал Джейсон. - Это предохранительный клапан на паровой машине!
   Он наткнулся на Иджейла и Мику, которые растерянно слонялись в темноте, снова пнул Мику из чистой злобы и ненависти ко всему человечеству и повел их к стройплощадке сломя голову.
   * * * *
   Они ушли невредимыми главным образом из-за неразберихи со всех сторон. Д'зертаной, казалось, никогда раньше не сталкивались с ночным нападением, которое они, по-видимому, думали, что это было, и невероятно много метались и кричали. Дело не помогло ни горящее здание, ни бессознательное тело Эдипона, вынесенное из пламени. Все Д'зертаной были разбужены визгом предохранительного клапана, который все еще выпускал в ночной воздух невосполнимый пар, и вокруг было много толкотни.
   В суматохе убегающих рабов не заметили, и Джейсон повел их вокруг поста охраны на стенах прямо к стройплощадке. Их заметили, когда они пересекали пустыню, и после некоторого колебания охранник бросился в погоню. Джейсон вел врага прямо к своему драгоценному пароходу, но у него не было выбора. Существо в любом случае определенно давало о себе знать, и если он не доберется до него сразу, то струя пара рассеется, и они окажутся в ловушке. Он прыгнул на все еще лежащего охранника у входа и побежал к своей машине. Снарби прятался за одним колесом, но не было времени обращать на него внимание. Когда Джейсон запрыгнул на платформу, предохранительный клапан закрылся, и внезапная тишина стала пугающей. Пар исчез.
   Лихорадочными рывками он крутил вентили и мельком взглянул на индикатор: пара не хватило, чтобы повернуть счетчики. Булькала вода, шипел и тарахтел котел, а д'зертаной с криками гнева вбегали в загон и видели контрабандный карож . Джейсон сунул конец молотохвоста в топку; он загорелся, и он повернулся и швырнул его в них. Гневные крики превратились в крики страха, когда языки пламени лизнули преследователей, и они в беспорядке отступили. Джейсон побежал за ними и ускорил их отъезд с другим молотохвостом. Казалось, они отступают к стенам очистительного завода, но в темноте он не мог быть уверен, не ползут ли некоторые из них в стороны.
   Он поспешил обратно к вагону , постучал по все еще неподвижному индикатору давления и широко открыл подачу топлива. В качестве запоздалой мысли он отключил предохранительный клапан, так как его усиленный котел должен выдерживать большее давление, чем клапан изначально был отрегулирован. Как только это было закончено, он пожевал свои маслянистые ногти, так как больше ничего нельзя было сделать, пока давление снова не нарастало. Д'зертаной соберутся, кто-то возьмет на себя ответственность, и они нападут на стройплощадку. Если бы у них было достаточно пара до того, как это произошло, они бы сбежали. Если не-
   - Мика, и ты тоже, ты, съежившийся неряха Снарби, встань за эту штуку и толкни, - сказал Джейсон.
   - Что случилось? - спросил Мика. "Вы начали эту революцию? Если да, то я не окажу помощи..."
   - Мы убегаем, если вы не возражаете. Только я, Иджейл и проводник, который укажет нам путь. Тебе не обязательно приходить...
   "Я присоединюсь к вам. В побеге от этих варваров нет ничего преступного".
   - Очень мило с твоей стороны. Теперь нажмите. Я хочу, чтобы этот паромобиль был в центре, вдали от всех стен и указывал в сторону пустыни. Думаю, вниз по долине, верно, Снарби?
   - Вниз по долине, конечно, туда. Джейсон был рад заметить, что его голос все еще был хриплым после предыдущего удушения.
   - Прекратите это здесь и у всех на борту. Хватайся за те перекладины, которые я прикрутил по бокам, чтобы тебя не отбросило, если мы когда-нибудь начнем двигаться.
   Джейсон быстро осмотрел свою мастерскую, чтобы убедиться, что все, что им может понадобиться, уже загружено, а затем неохотно забрался на борт. Он задул фонарь, и они сидели в темноте, их лица освещались снизу мерцающим светом из топки, а напряжение росло. Не было никакого способа измерить время, поскольку каждая секунда тянулась целую вечность.
   Стены стройплощадки закрывали любой вид снаружи, и через несколько мгновений воображение наполнило ночь безмолвными полчищами, ползущими к ним, сбившимися в кучу вокруг тонкого кожаного барьера, готовыми спикировать и раздавить их в одно мгновение.
   - Давай побежим, - булькнул Снарби и попытался спрыгнуть с платформы. "Мы в ловушке здесь, мы никогда не выберемся..."
   Джейсон споткнул его и сбил с ног, затем несколько раз ударил головой о доски пола, пока не успокоился.
   - Я могу посочувствовать этому бедняге, - сурово сказал Мика. - Ты груб, Джейсон, раз наказал его за его естественные чувства. Прекрати свою садистскую атаку и присоединяйся ко мне в молитве".
   - Если бы этот бедняга, которого вы так жалеете, просто выполнял свой долг и следил за котлом, мы все были бы сейчас в безопасности отсюда. А если у тебя хватает дыхания на молитву, используй его с большей пользой, подув в топку. Нас отсюда вытащат не пожелания и не молитвы, а только пар".
   * * * *
   Пронзительный боевой клич повторили массированные голоса, и через вход ворвался отряд д'зертаноджей, и в то же мгновение тыл кожаной стены рухнул, и над ней столпилось еще больше вооруженных людей. Неподвижный кародж оказался в ловушке между двумя группами нападавших, которые радостно смеялись во время атаки. Джейсон выругался и зажег четыре молотохвоста одновременно и швырнул их два и два в противоположные стороны. Прежде чем они ударили, он прыгнул к паровому клапану и открыл его; с шипящим лязгом вагон вздрогнул и тронулся.
   На мгновение атакующие были сдерживаемы стенами пламени и кричали еще громче, когда машина удалялась под прямым углом между их двумя группами. В воздухе свистели арбалетные болты, но большинство из них были плохо прицелены, и лишь немногие попали в багаж. С каждым оборотом колес их скорость увеличивалась, и когда они ударялись о стены, шкуры со скрипом разъезжались. Полоски кожи хлестали их, затем они прошли сквозь них.
   Крики и огни за их спинами становились тусклее, когда они мчались вниз по долине в самоубийственном темпе, шипя, грохоча и разбиваясь о кочки. Джейсон вцепился в румпель и крикнул Мике, чтобы тот пришел на помощь, потому что, если он отпустит эту штуку, они тут же повернутся и разобьются, а пока он держит ее, он не сможет сбить пар. Кое-что из этого, наконец, дошло до Мики, потому что он полз вперед, отчаянно цепляясь за каждую опору, пока не присел рядом с Джейсоном.
   "Возьми этот румпель, держи его прямо и объезжай все, что достаточно велико, чтобы видеть".
   Как только руль был взят на себя, Джейсон вернулся к двигателю и сбавил обороты; они замедлились до лязгающей походки, а затем полностью остановились. Иджейл застонал, и Джейсону показалось, что каждый дюйм его тела били молотками. Не было никаких признаков погони, так как пройдет не менее часа, прежде чем они смогут поднять пар в вагоне, и никто из пеших не мог бы поспевать за их стремительным шагом. Фонарь, которым он пользовался ранее, исчез во время безумной поездки, поэтому Джейсон откопал другой, собственной конструкции.
   - Вставай, Снарби, - приказал он. "Я вырвал нас всех из рабства, так что теперь настало время для вас сделать то, о чем вы мне рассказывали. Идите вперед с этим светом и выберите красивую гладкую дорожку, идущую в правильном направлении. У меня никогда не было возможности сделать фары для этой машины, поэтому вам придется сделать это вместо вас".
   Снарби неуверенно спустился вниз и вышел вперед. Джейсон немного приоткрыл клапан, и они с грохотом двинулись вперед по его следу, а Мика повернул румпель, чтобы следовать за ними. Иджейл подползла и прижалась к Джейсону, дрожа от холода и страха. Он похлопал ее по плечу.
   "Расслабься, - сказал он, - отныне это просто увеселительная поездка".
   Икс
   Они были в шести днях пути от Путлько, и запасы их были почти исчерпаны. Страна, как только они оказались вдали от гор, стала более плодородной, волнистой пампасной травой с достаточным количеством ручьев и стадами зверей, чтобы гарантировать, что они не умрут с голоду. Главное было топливо, и в тот день Джейсон открыл их последнюю банку. Они остановились за несколько часов до наступления темноты, так как их свежее мясо закончилось, и Снарби взял арбалет и пошел стрелять во что-нибудь для горшка. Поскольку он был единственным, кто умел обращаться с неуклюжим оружием хоть сколько-нибудь умело, несмотря на недостаток зрения, и знал о местной дичи, эта задача была поручена ему. С более длительным контактом его страх перед карожем уменьшился, а его самооценка повысилась благодаря его признанным способностям охотника. Он высокомерно вышел в траву высотой по колено с арбалетом на плече, немелодично насвистывая сквозь зубы. Джейсон посмотрел ему вслед и снова почувствовал растущее беспокойство.
   - Я не доверяю этому косоглазому наемнику, я не доверяю ему ни на секунду, - пробормотал он.
   - Ты говорил со мной? - спросил Мика.
   - Я не был, но мог бы и сейчас. Вы заметили что-нибудь интересное в стране, через которую мы проезжали, что-нибудь необычное?
   "Ничего такого. Это пустыня, нетронутая рукой человека".
   - Тогда вы, должно быть, слепы, потому что последние два дня я все видел, а о мастерстве по дереву знаю так же мало, как и вы. Айджейл, - позвал он, и она оторвала взгляд от котла, над которым разогревала жидкую похлебку их последнего креноя . - Оставь эту дрянь, она такая же отвратительная на вкус, что бы с ней ни делали, и, если Снарби повезет, мы в любом случае будем жарить. Скажи мне, не видел ли ты чего-нибудь странного или необычного в земле, по которой мы сегодня прошли?
   "Ничего странного, просто признаки людей. Дважды мы проезжали места, где трава была ровной, а ветки сломаны, как будто два-три дня назад, а может и больше, прошел карой . А когда-то было место, где кто-то развел огонь для приготовления пищи, но он был очень старый".
   - Ничего не видно, Мика? - спросил Джейсон, подняв брови. "Посмотрите, что кренойская охота может сделать для чувства наблюдения и местности".
   "Я не дикарь. Вы не можете ожидать, что я присмотрю за подобными вещами.
   "Я не. Я научился ожидать от вас очень немногого, кроме неприятностей. Только сейчас мне понадобится твоя помощь. Это последняя ночь свободы Снарби, знает он об этом или нет, и я не хочу, чтобы он сегодня стоял на страже, так что мы с тобой разделим смену.
   Мика был поражен. "Я не понимаю. Что ты имеешь в виду, это его последняя ночь на свободе?
   - Теперь это должно быть очевидно - даже для тебя - после того, как ты увидишь, как работает социальная этика на этой планете. Что, по-твоему, мы собирались делать, приехав в Аппсалу, - следовать за Снарби, как овцы, на бойню? Я понятия не имею, что он планирует. Я просто знаю, что он, должно быть, что-то планирует. Когда я спрашиваю его о городе, он отвечает только в общих чертах. Конечно, он наемный наемник, который не слишком много знает о деталях, но он должен знать гораздо больше, чем говорит нам. Он говорит, что мы все еще в четырех днях пути от города. Я предполагаю, что нас не больше одного или двух. Утром я собираюсь схватить его и связать, а потом перебраться на те холмы и найти место, где можно затаиться. Я починю цепи для Снарби, чтобы он не смог сбежать, а потом займусь разведкой города..."
   "Вы собираетесь заковать этого беднягу в цепи, сделать из него раба ни за что!"
   - Я не собираюсь делать из него раба, просто приковать его цепью, чтобы убедиться, что он не завлечет нас в какую-нибудь ловушку, которая пойдет ему на пользу. Этот форсированный вагон достаточно ценен, чтобы соблазнить любого из местных жителей, и если он сможет продать меня в качестве раба-механика, его состояние будет нажито .
   * * * *
   "Я не хочу этого слышать!" Мика бушевал. "Вы осуждаете человека без каких-либо доказательств, только из-за своих мерзких подозрений. Не суди, да не судим будешь сам! И ты тоже лицемеришь, потому что я хорошо помню, как ты говорил мне, что человек невиновен, пока его вина не доказана.
   "Ну, этот человек виновен, если можно так выразиться, виновен в том, что он член этого сломленного общества, а это значит, что он всегда будет действовать определенным образом в определенное время. Вы еще ничего не узнали об этих людях? Иджейл!" Она оторвалась от довольного жевания креной , явно не слушая спор. "Скажите, каково ваше мнение? Мы скоро прибудем в место, где у Снарби есть друзья или люди, которые ему помогут. Как вы думаете, что он будет делать?
   "Передай привет людям, которых он знает? Может, ему креной дадут ". Она удовлетворённо улыбнулась своему ответу и откусила ещё кусочек.
   - Это не совсем то, что я имел в виду, - терпеливо сказал Джейсон. -- Что, если мы втроем будем с ним, когда придем к людям, и люди увидят нас и карож ...
   Она села, встревоженная. - Мы не можем пойти с ним! Если у него там есть люди, они будут драться с нами, сделают нас рабами, возьмут вагоны . Вы должны немедленно убить Снарби.
   - Кровожадные язычники... - начал Мика своим лучшим обличительным голосом, но замолчал, увидев, как Джейсон поднял тяжелый молот.
   - Ты уже понял? - спросил Джейсон. - Связывая Снарби, я всего лишь соблюдаю местный этический кодекс, вроде приветствия в армии или отказа от еды пальцами в приличном обществе. На самом деле я немного небрежен, так как по местному обычаю я должен убить его, прежде чем он сможет причинить нам неприятности.
   "Этого не может быть, я не могу в это поверить. Вы не можете судить и осуждать человека на основании таких надуманных доказательств".
   - Я не осуждаю его, - сказал Джейсон с растущим раздражением, - просто удостоверяюсь, что он не причинит мне неприятностей. Тебе не обязательно соглашаться со мной, чтобы помочь мне, просто не стой у меня на пути. И разделить охрану со мной сегодня вечером. Что бы я ни делал утром, это будет на моих плечах и не будет твоей заботой.
   - Он возвращается, - прошипел Иджейл, и через мгновение из высокой травы появился Снарби.
   - Есть серво , - гордо объявил он и бросил животное перед ними. "Разрезав его, получаются хорошие отбивные и жаркое. Мы едим сегодня вечером".
   Он был совершенно невиновен и не лукавил, и единственное, что было в нем виновато, - это его бегающий взгляд, в котором можно было полностью обвинить его косоглазие. Джейсон на секунду задумался, верна ли его оценка опасности, но потом вспомнил, где он находится, и отбросил сомнения. Снарби не совершит никакого преступления, если попытается убить или поработить их, просто делая то, что сделал бы на его месте любой порядочный варвар-рабовладелец. Джейсон порылся в своем ящике с инструментами в поисках заклепок, которыми можно было закрепить ножные кандалы на мужчине.
   Они сытно поужинали, а остальные легли спать в сумерках и быстро уснули. Джейсон, уставший от тягот пути и отягощенный едой, заставлял себя бодрствовать, стараясь быть готовым к неприятностям как изнутри, так и извне. Когда ему стало слишком сонно, он ходил взад-вперед по лагерю, пока холод не загнал его обратно в укрытие еще теплого котла. Над ним медленно кружились звезды, и когда одна из них достигла зенита, он прикинул, что была полночь или чуть позже. Он разбудил Мику.
   "Теперь ты на связи. Держите глаза и уши открытыми на предмет чего-нибудь шевелящегося и не забывайте внимательно следить за этим, - он ткнул большим пальцем в безмолвную фигуру Снарби. - Немедленно разбуди меня, если будет что-то подозрительное.
   * * * *
   Сон опустился, как тяжелый занавес, и Джейсон почти не шевелился, пока первые лучи зари не коснулись неба. Только более яркие звезды были видны на востоке горизонта, и он мог видеть наземный туман, поднимающийся над травой вокруг них. Рядом с ним сбились в объятия двое спящих, а самый дальний зашевелился во сне, и он понял, что это Мика.
   Сон моментально спал, и он выскочил из своих кожаных покрывал и схватил другого мужчину за плечи. - Что ты делаешь во сне? он бушевал. - Ты должен был быть начеку.
   Мика открыл глаза и моргнул. "Я был на страже, но под утро Снарби проснулся и предложил свою очередь. Я не мог отказать ему..."
   "Вы не могли ЧТО? После того, что я сказал...
   "Вот почему. Я не мог признать невиновного человека виновным и участвовать в ваших несправедливых действиях. Поэтому я оставил его на страже".
   - Вы сделали, не так ли? Джейсон заскрежетал от ярости и выдернул прядь неощущенных волос из своей отросшей бороды. "Тогда где он? Ты видишь кого-нибудь на страже?
   Мика внимательно огляделся и увидел только их двоих и проснувшуюся Иджейл. "Кажется, он ушел. Он доказал свою ненадежность, и впредь мы не позволим ему стоять на страже".
   Джейсон разбушевался, отдернул ногу для удара по местному рефлексу, потом понял, что у него нет времени на такие потворства, и нырнул за паромобилем. Разжигатель сработал с первого выстрела, за редкую смену, и зажег котел. Он весело ревел, но когда он постучал по индикатору, то увидел, что топливо почти закончилось. В последнем кувшине должно было остаться достаточно, чтобы доставить их в безопасное место до того, как придут какие-то неприятности, задуманные Снарби. Но кувшин пропал.
   "Это разрывает все", - покорно сказал Джейсон после лихорадочных поисков кароджа и окружающей равнины. Сила воды исчезла вместе со Снарби, который, как бы он ни боялся паровой машины, по-видимому, достаточно знал, наблюдая за тем, как Джейсон подпитывает эту штуку, что она не могла двигаться без жизненно важной жидкости. Пустое чувство покорности сменило первую ярость Джейсона: он должен был знать лучше, чем доверять Мике что-либо, особенно когда это касалось этического аспекта. Он уставился на мужчину, который теперь спокойно ел кусок холодного жаркого, и поразился невозмутимому спокойствию. - Тебя это не смущает, то, что ты снова осудил нас всех на рабство?
   "Я поступил правильно, у меня не было другого выбора. Мы должны жить как нравственные существа или опуститься до уровня животных".
   "Но когда ты живешь с людьми, которые ведут себя как животные, как ты выживаешь?
   - Ты живешь, как они - как ты, Джейсон, - сказал он с величественным суждением, - крутишься и крутишься от страха и не в силах избежать своей судьбы, как бы ты ни корчился. Или ты живешь, как я, как человек убежденный, знающий, что правильно, и не позволяющий себе отвлекаться на мелкие нужды дня. И если так жить, то можно и умереть счастливым".
   - Тогда умри счастливым! Джейсон зарычал и потянулся за мечом, но снова мрачно откинулся назад, прежде чем поднял его. "Подумать только, я когда-нибудь думал, что смогу научить вас чему-нибудь о реальности существования здесь, когда вы никогда не испытывали реальность раньше и никогда не испытаете до самой смерти. Вы все время носите с собой свои собственные установки, которые являются вашей реальностью, и они более прочны для вас, чем та почва, на которой мы сидим".
   "На этот раз мы согласны, Джейсон. Я пытался открыть вам глаза на истинный свет, но вы отворачиваетесь и не видите. Вы игнорируете Вечный Закон из-за нужды момента и поэтому прокляты".
   Индикатор давления на котле зашипел и выскочил, но уровень топлива был на абсолютном дне.
   - Возьми еды на завтрак, Айджейл, - сказал Джейсон, - и убирайся подальше от этой машины. Топливо закончилось, и все кончено".
   "Я сделаю узел, чтобы нести его, и мы убежим пешком".
   - Нет, это исключено. Снарби знает эту страну и знал, что мы узнаем о его исчезновении на рассвете. Какие бы неприятности он ни принес, они уже в пути, и мы не сможем убежать пешком. Так что мы могли бы также экономить нашу энергию. Но они не получат мой самодельный суперзаряженный паромобиль!" - добавил он с внезапной горячностью, схватив арбалет. - Вы оба назад, далеко назад. Они сделают из меня раба за мои таланты, но бесплатные образцы не идут с этим. Если им нужен один из этих горячих паровых фургонов, им придется заплатить за него!"
   Джейсон лёг плашмя на максимальную дальность стрельбы из арбалета, и его третья стрела попала в котел. Он поднялся с самым удовлетворительным грохотом, и вокруг посыпались мелкие кусочки металла и дерева. Вдали он услышал крики и лай собак.
   * * * *
   Когда он встал, то увидел вдалеке группу мужчин, идущих по высокой траве, а когда они подошли ближе, стали видны и большие собаки, дергающие поводки. Хотя они, должно быть, прошли далеко за несколько часов, они приближались размеренной рысью, опытные бегуны, в тонких кожаных одеждах, каждый с коротким ламинированным луком и полным колчаном со стрелами. Они налетели полукругом, их огромные гончие изо всех сил пытались спуститься с цепи, и остановились, когда трое незнакомцев оказались в пределах досягаемости лука. Они натянули стрелы и терпеливо ждали, держась подальше от дымящихся руин кароджа, пока Снарби, наконец, не поднялся, наполовину поддерживаемый двумя другими бегунами.
   "Теперь вы принадлежите... Хертугу Перссону... и являетесь его рабами... Что случилось с карой ?" Он закричал в последний раз, когда заметил дымящиеся обломки, и рухнул бы, если бы не поддерживающие руки. Очевидно, новые рабы потеряли в цене с потерей машины. Он наткнулся на него и, когда никто из солдат не помог ему, собрал то, что смог найти из артефактов и инструментов Джейсона. Когда он связал их и пешие кавалеристы увидели, что он не пострадал от контакта, они неохотно согласились нести их. Один из солдат, одетый так же, как и остальные, казалось, был главным, и, когда он дал сигнал вернуться, они приблизились к трем пленным и подтолкнули их к ногам натянутыми луками.
   - Я иду, иду, - сказал Джейсон, грызя кость, - но сначала я закончу свой завтрак. Я вижу бесконечную перспективу креной , простирающуюся передо мной, и намерен насладиться этой последней трапезой перед тем, как отправиться в рабство".
   Передовые солдаты выглядели сбитыми с толку и обратились к своему офицеру за приказами. "Это кто?" - спросил он Снарби, указывая на все еще сидевшего Джейсона. "Есть ли какая-то причина, по которой я не должен его убивать?"
   "Ты не можешь!" Снарби задохнулся и стал грязно-белым. "Он тот, кто построил дьявольскую повозку и знает все ее секреты. Хертуг Перссон будет мучить его, чтобы построить еще один".
   Джейсон вытер пальцы о траву и неохотно встал. - Ладно, джентльмены, пошли. А по дороге, может быть, кто-нибудь скажет мне, кто такой Хертуг Перссон и что будет дальше".
   - Я скажу вам, - похвастался Снарби, когда они двинулись в путь. "Он Хертуг из Персоной. Я сражался за Перссоной, и они меня знали, и я видел самого Хертуга, и он мне поверил. Персоной очень сильны в Аппсале и имеют много могущественных секретов, но не такие могущественные, как Трозеллигой, у которых есть секрет кароджа и джетило . Я знал, что могу запросить любую цену у Перссоной, если открою им тайну кароджа . И я буду." Он доверяет свое лицо рядом с лицом Джейсона с яростной гримасой. - Ты расскажешь им секрет. Я буду помогать им мучить тебя, пока ты не скажешь".
   Джейсон выставил палец на ноге, когда они шли, и Снарби споткнулся о него, а когда предатель упал, он прошел во всю длину своего тела. Никто из солдат не обратил внимания на эту перепалку, и когда они прошли, Снарби вскочил на ноги и поплелся за ними, выкрикивая проклятия. Джейсон их не слышал, у него и так было достаточно неприятностей.
   XI
   С окружающих холмов Аппсала выглядела как горящий город, который медленно смывало море. Только когда они подошли поближе, стало ясно, что дым шел из многочисленных труб, больших и малых, усеивающих здания, и что город начинался на берегу и покрывал несколько островов в том месте, которое, должно быть, было неглубокой лагуной. Большие морские корабли были пришвартованы у обращенной к морю стороны города, а ближе к материку более мелкие корабли шли по каналам. Джейсон с тревогой искал космопорт или какие-либо признаки межзвездной культуры, но ничего не нашел. Затем вмешались холмы, когда тропа обрывалась в одну сторону и подходила к морю на некотором расстоянии от города.
   В конце каменной пристани было пришвартовано довольно большое парусное судно, явно ожидавшее их, а пленников связали по рукам и ногам и бросили в трюм. Джейсону удалось извернуться, пока он не увидел щель между двумя плохо подогнанными досками, и процитировал беглый рассказ о путешествии, очевидно, в назидание своим спутникам, но на самом деле для собственной выгоды, поскольку звук его собственного голоса всегда подбадривал и ободрял его.
   "Наше путешествие близится к завершению, и перед нами открывается романтический и древний город Аппсала, славящийся своими отвратительными обычаями, кровожадными туземцами и архаичными санитарными удобствами, главной клоакой которых кажется этот водный канал, в который сейчас входит этот корабль. С обеих сторон есть острова, меньшие покрыты лачугами, настолько ветхими, что по сравнению с ними норы в земле самых скромных животных кажутся дворцами, в то время как большие острова кажутся фортами, каждый из которых обнесен стеной и барбаканом и представляет собой воинственный вид. лицом к миру. В городе такого размера не может быть столько фортов, поэтому я склоняюсь к мысли, что каждый из них, несомненно, является охраняемым оплотом одного из племен, групп или кланов, о которых нам рассказывал наш друг Иуда. Взгляните на эти памятники предельному эгоизму и остерегайтесь: это конечный продукт системы, которая начинается с рабовладельцев, таких как бывшие Чака, с их племенами креноджских взломщиков, и выстраивается через знакомые иерархии, такие как д'зертаной, и достигает его зенит разврата за этими крепкими стенами. Это по-прежнему абсолютная власть, которая правит абсолютно, каждый человек использует все, что он может получить, и единственный способ подняться - через тела других, и все физические открытия и изобретения рассматриваются как личные и личные секреты, которые следует скрывать и использовать только для личной выгоды. Я никогда не видел, чтобы человеческая жадность и эгоизм доводились до таких крайностей, и я восхищаюсь способностью Homo sapiens доводить идею до конца, какой бы болезненной она ни была".
   Корабль сбился с курса, расставив паруса, и Джейсон упал со своего ненадежного насеста в вонючий трюм. - Происхождение человека, - пробормотал он и медленно вышел.
   Сваи заскрипели по бортам, и под громкие крики и проклятые приказы корабль остановился. Люк наверху отодвинули, и троих пленников бросили на палубу. Корабль был привязан к причалу в бассейне с водой, окруженном зданиями и высокими стенами. Позади них только что закрылись большие морские ворота, через которые корабль вошел из канала. Больше они ничего не могли видеть, потому что их толкнули в дверной проем, через коридоры и мимо охранников, пока они не оказались в большой центральной комнате. Мебели в нем не было, за исключением помоста в дальнем конце, на котором стоял большой ржавый железный трон. Человек на троне, несомненно, Гертуг Перссон, носил великолепную седую бороду и волосы до плеч, у него был круглый и красный нос, а глаза голубые и водянистые. Он откусил креной , изящно насаженный на железную вилку с двумя зубьями.
   * * * *
   - Скажи мне, - закричал вдруг Гертуг, - почему тебя нельзя убить сразу?
   "Мы твои рабы, Хертуг, мы твои рабы", - хором закричали все в комнате, одновременно размахивая руками в воздухе. Джейсон пропустил первый припев, но включился во второй. Только Мика не присоединился к пению и маханию, вместо этого говоря одиноким голосом после того, как клятва верности была завершена.
   "Я никому не раб".
   Командир солдат взмахнул своим толстым луком по короткой дуге, которая закончилась на макушке Мики: он ошеломленный упал на пол.
   - У тебя новый раб, о Хертуг, - сказал командир.
   "Кто тот, кто знает секреты кароджа ?" - спросил Хертуг, и Снарби указал на Джейсона.
   - Он там, о величие. Он может сделать кародж, и он может создать монстра, который их сжигает и двигает, я знаю, потому что видел, как он это делает. Он также сделал огненные шары, которые сожгли Д'зертаной и многое другое. Я привел его к вам в рабыню, чтобы он мог сделать кародж для Персоной. Вот обломки вагона , на котором мы путешествовали, после того, как он был сожжен собственным огнем. Снарби вытряхнул инструменты и обгоревшие осколки на пол, и Хертуг скривил губы.
   - Что это за доказательство? - спросил он и повернулся к Джейсону. "Эти вещи ничего не значат. Как ты можешь доказать мне, раб, что ты можешь делать то, что он говорит?
   У Джейсона ненадолго возникла идея отрицать все, что он знает об этом, что было бы аккуратной местью Снарби, который, безусловно, встретил бы неприятный конец за то, что причинил все эти проблемы напрасно, но он отбросил эту мысль так же быстро, как она пришла. Отчасти по гуманитарным причинам Снарби не мог не быть тем, кем он был, но главным образом потому, что у него не было особого желания, чтобы его задавали вопросом. Он ничего не знал о местных методах пыток и хотел, чтобы так и оставалось.
   "Доказать легко, Гертуг всех Перссоной, потому что я знаю все обо всем. Я могу создавать машины, которые ходят, разговаривают, бегают, летают, плавают, лают, как собака, и катаются на спине".
   - Ты построишь для меня кародж ?
   - Это можно устроить, если у вас есть подходящие инструменты, которые я мог бы использовать. Но я должен сначала узнать, в чем особенность вашего клана, если вы понимаете, о чем я. Подобно Трозеллигой, производят карой, а Д'зертаной перекачивают масло. Чем занимаются ваши люди?
   "Вы не можете знать столько, сколько говорите, если не знаете славы Персоной!"
   "Я родом из далекой страны, и, как вы знаете, новости медленно распространяются по этим краям".
   - Не вокруг Персоной, - презрительно сказал Гертуг и стукнул себя в грудь. "Мы можем говорить на всю страну и всегда знать, где наши враги. Мы можем посылать магию по проводам, чтобы убивать, или магию, чтобы освещать стеклянный шар, или магию, которая вырвет меч из рук врага и вселит ужас в его сердце".
   "Похоже, у вашей банды монополия на электричество, и это приятно слышать. Если у вас есть тяжелое кузнечное оборудование..."
   "Останавливаться!" - приказал Гертуг. "Оставлять! Вон - все, кроме sciuloj . Не новый раб, он остается здесь, - крикнул он, когда солдаты схватили Джейсона.
   * * * *
   Комната опустела, а горстка оставшихся мужчин была немного длинновата в зубах, и у каждого на груди было медное украшение в виде солнечных лучей. Они, несомненно, были знатоками тайных электрических искусств, перебирали свое оружие и ворчали с нескрываемым гневом на запретное знание Джейсона. Гертуг дал ему знак продолжать.
   - Вы использовали священное слово. Кто тебе это сказал? Говори быстро, иначе тебя убьют".
   - Разве я не говорил тебе, что все знаю? Я могу построить вагон и, если у меня будет немного времени, я смогу улучшить ваши электрические работы, если ваши технологии находятся на том же уровне, что и остальная часть этой планеты.
   - Ты знаешь, что скрывается за запретным порталом? - спросил Гертуг, указывая на запертую, запертую и охраняемую дверь в другом конце комнаты. "Ты никак не мог увидеть, что там, но если ты скажешь мне, что находится за этим, я буду знать, что ты тот волшебник, за которого себя выдаешь".
   "У меня очень странное ощущение, что я уже однажды был на этой земле", - вздохнул Джейсон. "Хорошо, пошли. Вы, люди здесь, производите электричество, может быть, химическим путем, хотя я сомневаюсь, что таким образом вы получите достаточно энергии, поэтому у вас должен быть какой-то генератор. Это будет большой магнит, кусок специального железа, который может поднимать другое железо, и вы быстро вращаете его рядом с витками проволоки, и из него выходит электричество. Вы передаете это по медному проводу на любые устройства, которые у вас есть, и их не может быть очень много. Вы говорите, что разговариваете по всей стране. Бьюсь об заклад, вы вообще не разговариваете, а шлете маленькие щелчки, точки и тире... Я прав, не так ли? Шарканье ног и нарастающее гудение адептов были верным признаком того, что он близок к цели. "У меня есть идея для вас, я думаю, я изобрету телефон. Вместо старого щелчка, как бы вы хотели по- настоящему поговорить по всей стране? Говорите в гаджет здесь, и ваш голос выходит на дальний конец провода?
   Поросячьи глазки Гертуга жадно заморгали. "Говорят, что в старые времена это можно было сделать, но мы пытались и потерпели неудачу. Ты можешь сделать это?"
   - Могу, если мы сначала придем к соглашению. Но прежде чем давать какие-либо обещания, я должен увидеть ваше снаряжение.
   Это вызвало обычные жалобы на секретность, но, в конце концов, жадность победила табу, и дверь в святая святых была открыта для Ясона, а двое sciuloj с обнаженными и готовыми кинжалами стояли по бокам. Почти в то же мгновение Джейсон заглянул в дверь и услышал звук.
   Реакции человеческого тела, хотя и удивительно быстрые, требуют определенных конечных мер времени, и их измеряли снова и снова с большой точностью. Команды мозга, какими бы быстрыми они ни были, должны передаваться вялыми нервами и приводиться в действие инертными комками мышц. Поэтому сказать, что реакция Джейсона была мгновенной, значит солгать или, по крайней мере, преувеличить. Только его наблюдателям казалось, что его действия происходят так быстро; они были старше и менее бдительны, и у них не было преимуществ пирранской подготовки к выживанию. Итак, с их точки зрения, священный портал был открыт, и Джейсон исчез в порыве деятельности. Два удара молнии заставили его охранников повернуться, и, прежде чем они упали на пол, их предполагаемый пленник ворвался в дверь и захлопнул ее перед их лицами. Прежде чем первый ошеломленный Перссон успел прыгнуть вперед, засов внутри со скрежетом защелкнулся, и дверь захлопнулась.
   Для Джейсона все было немного сложнее. Когда дверь открылась, ему было хорошо видно внутреннюю часть комнаты, раба, крутившего ручку на грубом собрании хлама, который мог быть только генератором. Толстые провода петлей тянулись через комнату от этой штуки к человеку, который стоял перед медными лезвиями, толкая их деревянной палкой, а над его головой в щели между двумя медными сферами прыгали жирные искры. Словно в завершение этой иллюстрации к изданию "Первые шаги в электричестве" бронзового века, еще один кабель скрутился из искрового разрядника и исчез в маленьком окошке. Все это можно было бы назвать "Как сгенерировать радиосигнал самым грубым способом". Когда Джейсон пришел к такому заключению за долю секунды, и почти в то же мгновение он услышал звук.
   То, что он услышал, могло быть отдаленным громом, землетрясением, извержением вулкана или каким-то гигантским взрывом. Он грохотал и катился, приглушенный расстоянием, но все же отчетливый. Для Джейсона это не было похоже ни на что из вышеперечисленного, но заставляло его думать только о высотной ракете или реактивном самолете, пронзающем атмосферу.
   Должно быть, это было сочетание этих двух вещей, происходивших в одно и то же время: вид радиопередатчика, каким бы грубым он ни был, и мысль о том, что там может быть цивилизованный корабль или что-то вроде того, на котором находятся люди, которые пришли бы ему на помощь, если бы он только мог связаться с ними. Идея была безумной, но даже когда он осознал этот факт, он вошел в дверь и запер ее за собой. Возможно, он сделал это, потому что его слишком сильно помыкали, и ему хотелось подтолкнуть кого-то другого для разнообразия. В любом случае это было сделано, безумно это или нет, и он вполне мог довести дело до конца.
   Раб-генератор испуганно поднял взгляд, но когда Джейсон взглянул на него, он опустил глаза и продолжил крутить. Человек, работавший с передатчиком, обернулся, испуганный хлопком двери и приглушенным стуком и криками, донесшимися с другой стороны. Он нащупал свой кинжал, когда увидел незнакомца, но не успел он освободиться от ножен, как Джейсон уже был на нем, и после нескольких быстрых пирранских ударов в борьбе человек потерял всякий интерес к происходящему и сполз на пол. Джейсон оседлал его тело, поднял палку, кивнул рабу, который заработал быстрее, и начал выстукивать сообщение.
   SOS...SOS...он послал первым, затем, когда фрагменты кода вернулись к нему, он произнес ДЖЕЙСОН ДАЛТ ХРЕ...НУЖНА ПОМОЩЬ...БОГАТЫЙ...НАГРАДА...ЗА...ПОМОЩЬ...
   Он немного изменил это, часто повторял свое имя и пробовал другие темы, призывающие к помощи вне мира. Вероятность того, что он услышал ракету, была мизерной, и еще более мизерной была вероятность того, что они уловят его сообщение из помех, если случайно подслушивают. У него не было никаких доказательств того, что какие-либо инопланетяне контактировали с этой планетой, только надежда. Он постучал, и раб усердно отшлифовал. Его рука устала к тому времени, когда старый охранник в другой комнате нашел что-то достаточно тяжелое, чтобы раскачиваться, и выломал дверь. Джейсон перестал постукивать и повернулся лицом к Гертугу, которого апоплексически тряс, потирая усталое запястье.
   "Ваше оборудование работает нормально, хотя его можно было бы улучшить".
   "Убей его... Убей!" - фыркнул Гертуг.
   "Убей меня, и исчезнет твоя тачка , а также твоя телефонная система и твой единственный шанс собрать все промышленные секреты в одну большую связку", - сказал Джейсон, оглядываясь в поисках чего-нибудь тяжелого, чтобы размахнуться.
   * * * *
   В комнату врезался гигантский взрыв; в одной из стен появилась трещина и с потолка посыпалась пыль. Вдалеке послышался треск стрелкового оружия.
   "Это сработало!" Джейсон закричал с безудержным ликованием и швырнул тяжелый моток проволоки в испуганных мужчин в дверях и немедленно последовал за ним в стремительном падении. Произошел шквал действий, большая часть повреждений была нанесена его ботинками, затем он выбежал из тронного зала, а мужчины с ревом бросились в погоню.
   Впереди, казалось, бушевала маленькая война, резкие взрывы выстрелов смешивались с более тяжелым стуком бомб и гранат. Стены рухнули, двери вылетели настежь, а растерянные солдаты в панике бросились сквозь облака пыли. Один из них попытался остановить Джейсона, который продолжал идти, неся с собой дубинку. Впереди засиял солнечный свет, и он нырнул сквозь расколотую стену и приземлился, катаясь по открытой земле рядом с причалом. Там стояла спасательная шлюпка космического корабля, все еще раскаленная от скорости спуска, а рядом с ней стояла Мета, ведя непрерывный огонь из своего ружья, счастливо жонглируя свободной рукой микрогранатами.
   - Чего ты ждал, - отрезала она. "Я нахожусь на орбите этой планеты уже месяц, ожидая от вас вестей. На этом континенте есть десятки радиопередатчиков, и я отслеживаю их все". Она выпустила длинную очередь по верхнему этажу, где по глупости появились несколько лучников, а затем подбежала к Джейсону с мокрыми от слез глазами. - О, дорогая, я так волновалась.
   Она держала его рукой, метавшей гранату, и яростно целовала его. Она держала глаза открытыми, пока делала это, но выстрелила только один раз.
   "Джейсон!" - позвал голос, и появилась Иджейл, полуподдерживая все еще ошеломленного Мику.
   "Это кто?" - рявкнула Мета, и в ее голосе снова похолодело.
   "Почему - просто кто-то, кого я знаю", - ответил Джейсон, неискренне улыбаясь. "Вы должны узнать этого человека, это он меня арестовал".
   "Вот пистолет, вы сами захотите его убить".
   Джейсон взял пистолет, но использовал его, чтобы зачистить ближайшую крышу, мощный удар пирранского автомата был как ласка на пятке его руки.
   "Я не думаю, что хочу его убить. Однажды он спас мне жизнь, хотя с тех пор пытался потерять ее из-за меня десятки раз. Давайте поднимемся на корабль, и я расскажу вам об этом. Есть более здоровые места, чем это, чтобы поговорить".
   XII
   Вымытый, побритый, вычищенный, набитый хорошей едой и слегка опьяневший от спиртного, Джейсон рухнул на ускоренную кушетку и твердо поклялся, что жизнь все-таки стоит того, чтобы ее прожить.
   "Вы не сможете оценить простые вещи жизни, пока не проведете некоторое время без них. Или что-то получше. Он протянул руку и взял Мету за руку. Она вытащила его и ввела в компьютер новые цифры.
   "Как вы меня нашли?" - спросил он, пытаясь найти тему, которая могла бы ей понравиться.
   "Это должно быть очевидно. Мы видели маркировку на корабле, который увез вас, и наметили направление до того, как он ушел в прыжковое пространство. Мы определили маркировку, и я отправился в Кассилию, но корабль так и не прибыл туда. Я проследил прямолинейный курс назад и нашел три возможные планеты, расположенные достаточно близко, чтобы их заметил корабль во время прыжкового космического полета. Двое хорошо организованы с современными космодромами и знали бы, если бы корабль приземлился. Это не так. Следовательно, вы, должно быть, заставили корабль приземлиться на планете, которую мы только что покинули. И как только вы оказались там, вы бы нашли одно из радио, чтобы послать сообщение. Что вы и сделали. Это очевидно. Кто она?" Последние слова были заметно более холодными, и могла быть только одна она, Иджейл, которая скорчилась через комнату, явно несчастная и с широко открытыми от страха глазами в этом путешествии на космическом корабле, не понимая языка, на котором говорили другие. .
   - Я уже говорил тебе раньше - просто друг. Она была с нами и тоже помогала нам. Я не мог позволить ей вернуться к жизни в пустыне, она более жестока, чем вы можете себе представить. Там целая планета кишит рабами, и, конечно же, я не могу спасти их всех. Но я могу сделать вот что: убить одного человека, который скорее увидит меня живым, чем умрет".
   - Что ты собираешься с ней делать? Минусовая температура голоса Меты не оставляла сомнений в том, что она хотела с ней сделать. Джейсон уже много думал об этом, и если Иджейл собиралась прожить еще долго, она должна была как можно скорее отделиться от смертельной угрозы женской пирранской ревности.
   "Мы останавливаемся у следующей цивилизованной планеты и отпускаем ее. У меня достаточно денег, чтобы оставить депозит в банке, которого хватит ей на долгие годы. Примите меры, чтобы она выплачивалась только понемногу, поэтому, как бы ее ни обманули, у нее все равно будет достаточно. Я не собираюсь беспокоиться о ней, если она смогла выжить в легионе креноджей, она сможет хорошо ужиться в любой части оседлого мира.
   Он мог слышать жалобы, когда сообщал новости Иджейл, но это было для ее собственного выживания.
   "Я буду заботиться о ней и вести ее по путям праведности", - произнес памятный голос из дверного проема. Мика стоял там, цепляясь за косяк, с тюрбаном из повязок на голове.
   - Это замечательная идея, - с энтузиазмом согласился Джейсон. Он повернулся к Иджейл и заговорил на ее языке. "Ты это слышал? Мика отвезет тебя к себе домой и позаботится о тебе. Я распоряжусь, чтобы вам платили деньги на все ваши нужды, он объяснит вам, что такое деньги. Я хочу, чтобы вы внимательно его выслушали, точно зафиксировали, что он говорит, а затем сделали прямо противоположное. Ты должен пообещать мне, что сделаешь это и никогда не нарушишь своего слова. Таким образом, вы можете совершать некоторые ошибки и иногда будете ошибаться, но все остальное время все будет идти очень гладко".
   "Я не могу тебя покинуть! Возьми меня с собой - я всегда буду твоей рабыней! она плакала.
   "Что она сказала?" - рявкнула Мета, уловив часть смысла.
   - Ты злой, Джейсон, - продекламировал Мика, возвращая иглу в привычную канавку. - Она будет слушаться тебя, я это знаю, поэтому, сколько бы я ни трудился, она всегда будет делать то, что ты говоришь.
   - Я искренне на это надеюсь, - горячо сказал Джейсон. "Нужно родиться в своем особом виде нелогичности, чтобы получать от этого хоть какое-то удовольствие. Остальные из нас более счастливы, немного сгибаясь под влиянием существования и требуя немного больше удовольствия от физической жизни вокруг нас".
   "Зло говорю, и ты не останешься безнаказанным". Его рука показалась из-за дверного косяка и держала пистолет, который он нашел внизу. "Я принимаю командование этим кораблем. Вы позаботитесь о двух женщинах, чтобы они не причиняли беспокойства, а затем мы отправимся в Кассилию для вашего суда.
   Мета повернулась к Мике спиной и сидела в кресле управления в добрых пяти метрах от него, держа в руках навигационные заметки. Она медленно подняла голову и посмотрела на Джейсона, и на ее лице появилась улыбка.
   - Однажды ты сказал, что не хочешь, чтобы его убили.
   - Я по-прежнему не хочу, чтобы его убили, но и не собираюсь ехать в Кассилию. Он повторил ее улыбку и отвернулся.
   Он счастливо вздохнул, и за его спиной внезапно послышался топот ног. Выстрелов не было, но хриплый крик, стук и резкий треск сказали ему, что Мика проиграл свой последний спор.
   Потерянный линкор
   Когда дело доходит до взлома замков и взлома сейфов, я не признаю мастера. У двери в личные покои Инскиппа был старомодный тумблер, который было легче взломать, чем мои зубы. Должно быть, я прошел через эту дверь, не сбиваясь с шага. Каким бы тихим я ни был, Инскипп все же услышал меня. Зажегся свет, и вот он уже сидит на кровати, направляя безоткатный пистолет 75-го калибра мне в грудь.
   - У тебя должно быть больше мозгов, диГриз, - прорычал он. - Прокрадывается в мою комнату ночью! Тебя могли расстрелять".
   - Нет, я не мог, - сказал я ему, пока он укладывал пушку обратно под подушку. "Человек с такой большой шишкой от любопытства, как у вас, всегда будет сначала говорить, а потом стрелять. И кроме того, вся эта ерунда в темноте была бы не нужна, если бы твой экран был открыт и я мог бы перезвонить.
   Инскипп зевнул и налил себе стакан воды из дозатора над кроватью. "То, что я возглавляю Специальный корпус, не означает, что я являюсь Особым корпусом", - влажно сказал он, допивая стакан. "Я должен когда-нибудь поспать. Мой экран открыт только для экстренных вызовов, а не для каждого агента, которому нужна рука".
   "Имеется в виду, что я вхожу в категорию держащихся за руки?" - спросил я как можно ласковее.
   - Отнеси себя к любой категории, какой хочешь, - проворчал он, опускаясь на кровать. - А еще выйдите в холл и до встречи завтра в рабочее время.
   Он был в моей власти, на самом деле. Он так хотел спать. И он собирался проснуться очень скоро.
   "Ты знаешь, что это?" - спросил я его, сунув большую глянцевую фотографию под его длинный сломанный нос. Один глаз медленно открылся.
   "Какой-то большой военный корабль, похожий на линии Империи. Теперь в последний раз - уходи! он сказал.
   - Очень хорошее предположение для такой поздней ночи, - весело сказал я ему. - Это линкор поздней Империи класса "Владыка". Несомненно, это один из самых действительно эффективных двигателей разрушения, когда-либо созданных. Более полумили защитных экранов и вооружения, которые, вероятно, могли бы превратить любой существующий сегодня флот в мелкий радиоактивный пепел...
   - За исключением того факта, что последний был разобран на металлолом более тысячи лет назад, - пробормотал он.
   Я наклонилась и приблизила свои губы к его уху. Так что шансов на недопонимание не было. Говорит мягко, но четко.
   - Верно, верно, - сказал я. "Но разве вам не было бы немного интересно, если бы я сказал вам, что один из них строится сегодня?"
   О, это было прекрасно смотреть. Обложки пошли в одну сторону, а Инскипп - в другую. Единым разворотом, согласованным движением он вышел из горизонтального и лежачего положения и встал в напряженном вертикальном положении у стены. Рассматривание фото линкора под светом. Очевидно, он не верил в пижамные штаны, и мне было больно видеть, как на этих тонких голенях побежали мурашки. Но если ноги были тонкими, голос был более чем достаточно полным, чтобы компенсировать разницу.
   - Говори, черт возьми, диГриз, - говори ! - взревел он. "Что это за ерунда про линкор? Кто его строит?"
   Я достал пилочку для ногтей и подправлял кутикулу, протягивая ее для осмотра, прежде чем что-то сказать. Краем глаза я видел, как его лицо побагровело, но он молчал. Я наслаждался своим маленьким моментом силы.
   - Ты сказал, поставь диГриза во главе комнаты звукозаписи на время, чтобы он мог освоиться. Копаться в пыльных папках вековой давности будет как нельзя кстати для свободного духа, такого как Скользкий Джим диГриз. Научите его дисциплине. Покажите ему, что представляет собой Корпус. В то же время это приведет записи в форму. Они давно нуждаются в реорганизации".
   Инскипп открыл рот, издал кашель, затем закрыл его. Он, несомненно, понимал, что любое прерывание только удлинит мое объяснение, а не сократит его. Я улыбнулась и кивнула на его решение, затем продолжила.
   - Значит, ты думал, что благополучно убрал меня с дороги. Сломить мой дух под предлогом "познакомить меня с деятельностью Корпуса". В этом смысле ваш план провалился. Вместо этого произошло нечто другое. Я просмотрел файлы и нашел их наиболее интересными. В частности, настройки C&M - классификатор и память. Это здание, полное машин, которые принимают и переваривают новости и отчеты со всех планет галактики, индексируют их по каждой категории, к которой они могут относиться, а затем регистрируют их. Отличная машина для работы. Я заставил его раскопать для меня информацию о космическом корабле, что меня всегда интересовало...
   - Так и должно быть, - грубо перебил Инскипп. - Ты достаточно их украл в свое время.
   Я бросил на него обиженный взгляд и продолжил - медленно. "Я не буду утомлять вас всеми подробностями, так как вы кажетесь нетерпеливым, но в конце концов мне подвернулся этот план". Он вырвал его из моих пальцев до того, как он опустошил мой бумажник.
   "Что вы получаете в?" - пробормотал он, пробегая глазами по чертежам. "Это обычная большегрузно-пассажирская работа. Это не больший линкор Полководца, чем я.
   Трудно скривить губы от презрения и говорить одновременно, но мне это удалось. "Конечно. Вы же не ожидаете, что они подадут планы военных кораблей в Реестр Лиги, не так ли? Но, как я уже сказал, я знаю больше, чем немного о кораблях. Мне казалось, что эта штука слишком велика для предполагаемого использования. Достаточное количество старых кораблей пожирают топливо, для этого не нужно строить новые. Это заставило меня задуматься, и я нажал на полный список кораблей такого размера, которые были построены в прошлом. Можете себе представить мое удивление, когда после трех минут стонания C&M выдал только шесть. Один был построен для самостоятельной попытки создания колонии во второй галактике. Насколько нам известно, она все еще в пути. Остальные пять были колонизаторами класса D, построенными во время Экспансии, когда большое население было перемещено. Слишком большой, чтобы быть практичным сейчас.
   "Меня все еще дразнили, так как я понятия не имел, для чего можно использовать такой большой корабль. Поэтому я снял временную блокировку на C&M и позволил ему просмотреть всю историю космоса, чтобы посмотреть, сможет ли он найти сравнение. Это точно. Прямо в дополнении Golden Age of Empire - гигантские линкоры Warlord. Машина даже нашла для меня чертеж".
   Инскипп снова схватился и начал сравнивать два отпечатка. Я перегнулся через его плечо и указал на интересные места.
   "Обратите внимание - если характеристики машинного отделения немного изменить, включив в него этот грузовой отсек, места для необходимых зверюг предостаточно. Эта надстройка, очевидно, только что прибитая к чертежам, выбрасывается, и ее место занимают турели. Корпуса идентичны. Изменение здесь, изменение там, и громоздкое грузовое судно становится быстрым боевым фургоном. Эти изменения могут быть внесены во время строительства, а затем поданы планы. К тому времени, когда кто-нибудь в Лиге узнает, что строится, корабль будет готов и спущен на воду. Конечно, все это могло быть совпадением - планы только что построенного корабля совпали на шесть мест с планами корабля, построенного тысячу лет назад. Но если вы так думаете, я дам вам сто шансов на то, что вы ошибаетесь, независимо от размера ставки, которую вы назовете.
   В тот вечер я не выиграл ни одного лохового пари. Инскипп руководил таким же нечестным юношей, как и я, и не нуждался в помощи, чтобы учуять подозрительную сделку. Пока он одевался, он засыпал меня вопросами.
   - А имя миролюбивой планеты, которая строит эту дурную память из прошлого?
   "Читтануво. Вторая планета звезды B в Corona Borealis. Никаких других колонизированных планет в системе.
   "Никогда об этом не слышал", - сказал Инскипп, когда мы поехали на частном парашюте в его офис. "Что может быть хорошим или плохим знаком. Не в первый раз беда пришла из какого-то отдаленного места, о существовании которого я даже не подозревал.
   С автоматическим пренебрежением к другим действительно преданным делу, он нажал кнопку блокировки на своем столе. Очень быстро заспанные клерки и помощники приносили дела и записи. Мы прошли их вместе.
   Скромность не позволила мне заговорить первым, но мне пришлось очень недолго ждать, прежде чем Инскипп пришел к тому же выводу, что и я. Он швырнул папку на всю комнату и хмуро посмотрел на резкий рассветный свет.
   "Чем больше я смотрю на эту штуку, - сказал он, - тем подозрительнее она становится. У этой планеты, кажется, нет никакого возможного мотива или использования для линкора. Но строят - я поклянусь стопкой из тысячи кредитных билетов высотой с это здание . Но что они будут делать с ним, когда построят? У них растущая культура, нет безработицы, избыток тяжелых металлов и готовые рынки для всего, что они производят. Никаких наследственных врагов, междоусобиц и тому подобного. Если бы не этот линкор, я бы назвал их идеальной планетой Лиги. Я должен узнать о них больше".
   - Я уже позвонил в космопорт - от твоего имени, конечно, - сказал я ему. "Заказал быстрое курьерское судно. Я уйду в течение часа.
   - Ты не забегаешь вперед, диГриз, - сказал он. Голос холоден, как ледяная шапка. "Я по-прежнему отдаю приказы и скажу вам, когда вы будете готовы к независимому командованию".
   Я была нежной и легкой, потому что от его решения зависело очень многое. "Просто пытаюсь помочь, шеф, подготовьте вещи на случай, если вам понадобится больше информации. И это не совсем операция, просто разведка. Я могу сделать это не хуже любого из опытных операторов. И это может дать мне необходимый опыт, так что когда-нибудь я тоже буду допущен к вступлению в ряды..."
   - Хорошо, - сказал он. - Перестань ковыряться, пока я еще могу дышать. Убирайся туда. Узнайте, что происходит. Тогда возвращайся. Больше ничего - и это приказ.
   Судя по тому, как он это сказал, я понял, что он думал, что это маловероятно. С тех пор, как шесть месяцев назад меня принудительно приняли в Корпус, я застрял на этом сверхсекретном планетоиде, который был его штабом и главной базой. В любом случае у меня было очень мало сидячего терпения, и оно уже давно истощилось.
   * * * *
   Сначала было интересно. Тем более, что до того момента, как меня призвали в Особый корпус, я даже не был уверен, что он существует на самом деле. Это было слишком похоже на кошмар мошенника, чтобы быть правдой. Тайное беспокойство. После нескольких счастливых лет успешного преступления начинаешь задумываться, как долго оно продлится. Планетарная полиция - это все пустяки, и вы начинаете чувствовать, что можете продолжать вечно, если они будут вашим единственным конкурентом. А как же Лига? Они не интересуются преступностью? Как раз в это время вы слышите свой первый слух об Особом корпусе, и он соответствует дурным снам. Призрачная могущественная группа, которая бесшумно проскальзывает между звездами, готовая повергнуть межзвездного нарушителя закона. Звучит как телевизионная драма. Я был очень удивлен, обнаружив, что они действительно существуют.
   Еще больше я удивился, когда присоединился к ним. Конечно, в то время было небольшое давление. У меня был альтернативный выбор мгновенной смерти. Но я все равно считаю, что это был мудрый шаг. Под девизом "Заставь вора поймать одного" Корпус предположительно хорошо использовал таких людей, как я, чтобы избавиться от наиболее антиобщественных типов, заполонивших вселенную.
   Для меня это все еще было слухами. Меня вызвали в штаб-квартиру и дали рутинную административную работу для обучения. Шесть месяцев этого меня слегка помешали, и я хотел уйти. Поскольку никто не торопился давать мне задание, я нашел его для себя. Я понятия не имел, что будет, если это произойдет, но я также не собирался возвращаться, пока работа не будет сделана.
   Быстрая остановка в отделах снабжения и записи дала мне все, что мне было нужно. Солнце едва скрылось за горизонтом, когда серебристая игла моего корабля поднялась в сером поле, а затем устремилась в космос.
   Поездка заняла всего несколько дней, более чем достаточно, чтобы запомнить все, что мне нужно было знать о Читтануво. И чем больше я знал, тем меньше мог понять их потребность в линкоре. Это не подходило. Читтануво был второстепенным поселением вне системы Челлини, и я уже сталкивался с этими поселениями раньше. Все они были объединены в свободный союз и много ссорились между собой, но никогда не доходили до драки. Во всяком случае, они разделяли общее отвращение к войне.
   Тем не менее, они тайно строили линкор.
   Поскольку я только гонялся за своим хвостом с этим ходом мыслей, я выбросил его из головы и работал над некоторыми шахматными задачами три-ди. Это заполнило время, пока Читтануво не моргнул в носовой экран.
   Одним из моих самых эффективных девизов всегда было: "Секретность может быть очевидностью". То, что маги называют неправильным направлением. Позвольте людям очень явно видеть то, что вы хотите, чтобы они видели, тогда они никогда не заметят того, что скрыто. Вот почему я приземлился в полдень на самом большом поле на планете после очень эффектного захода на посадку. Я уже был одет для своей роли, и перед выходом из корабля распорки перестали вибрировать. Застегнув меховую накидку на плечах платиновой застежкой, я затопал по трапу. Крепенький маленький робот М-3 прогрохотал за мной с моими сумками. Направляясь прямо к главным воротам, я проигнорировал суматоху вокруг здания таможни. Только когда ко мне подбежал какой-то чиновник в форме, я обратил внимание на поле.
   Прежде чем он успел заговорить, я вошел ногой в дверь и остался наверху.
   "Прекрасная планета у вас здесь. Восхитительный климат! Идеальное место для загородного дома. Дружелюбные люди, всегда готовые помочь незнакомым людям и все, что я себе представляю. Это то что мне нравится. Заставляет меня чувствовать благодарность. Очень приятно познакомиться. Я великий герцог Сант-Анджело. В этот момент я с энтузиазмом пожал ему руку и позволил банкноте в сто кредитов проскользнуть ему в ладонь.
   "А теперь, - добавил я, - не могли бы вы попросить таможенных агентов посмотреть мои сумки здесь. Не хотим терять время, не так ли? Корабль открыт, они могут проверить это, когда захотят.
   Мои манеры, одежда, украшения, легкость передачи денег и роскошный блеск моих сумок могли означать только одно. Мало что стоило ввозить контрабандой в Читтануво или из Читтануво. Богатому точно ничего не интересно. Чиновник что-то пробормотал с улыбкой, сказал несколько слов в телефон, и дело сделано.
   Небольшая группа таможенников повесила наклейки на мой багаж, заглянула в одну или две для приличия и махнула мне рукой. Я пожал всем руки - шорох, конечно, - и двинулся дальше. Вызвали такси, предложили гостиницу. Я кивнул в знак согласия и откинулся на спинку кресла, пока робот грузил вокруг меня сумки.
   * * * *
   Корабль был совершенно чистым. Все, что мне могло понадобиться для работы, было в моем багаже. Некоторые из них довольно смертоносны и взрывоопасны, и очень неловко, если они будут обнаружены в моих сумках. В безопасности своего гостиничного номера я сменил одежду и личность. После того, как робот проверил комнаты на наличие жучков.
   И очень приятные гаджеты, эти роботы Корпуса. Он все время выглядел и вел себя как придурок М-3. Это было что угодно, только не это. Мозг был так же хорош, как и любой другой мозг робота, которого я знал, плюс тот факт, что коренастое тело было напичкано устройствами и машинами различного назначения. Он медленно пыхтел по комнате, передвигая мои сумки и раскладывая мое снаряжение. И все время следуя тщательному маршруту, который покрывал каждый сантиметр люкса. Закончив, он остановился и объявил отбой.
   "Все номера проверены. Результаты отрицательные, за исключением одного оптического жучка в этой стене".
   - Ты должен так указывать? - спросил я у робота. - Знаешь, может вызвать у людей подозрения.
   - Невозможно, - сказал робот с механической уверенностью. "Я задел его, и теперь он непригоден".
   С этой уверенностью я стянул свою яркую одежду и облачился в полуночно-черную парадную форму адмирала Великого Флота Лиги. Он был в комплекте с украшениями, золотыми слитками и всеми необходимыми документами. Я сам думал, что это немного эффектно, но это было как раз то, что нужно, чтобы произвести правильное впечатление на Читтануво. Как и многие другие планеты, эта обладала единым сознанием. Курьеры, дворники, клерки - все должны были иметь характерную униформу. К ним прилагается большой престиж, и мое черное платье должно цениться так же высоко, как и любая униформа в галактике.
   Длинный плащ мог скрыть униформу, пока я выходил из отеля, но инкрустированный золотом шлем и портфель с бумагами были проблемой. Я никогда не исследовал все возможности псевдо робота М-3, возможно, это могло бы помочь.
   - Эй ты, коротышка и коренастый, - позвал я. - У вас есть какие-нибудь скрытые отсеки или ящики, встроенные в вашу стальную шкуру? Если да, то посмотрим".
   На секунду я подумал, что робот взорвался. В этой штуке было больше ящиков, чем батарея кассовых аппаратов. Большие, маленькие, плоские, тонкие, они стреляли во все стороны. У одного был пистолет, еще двое были начинены гранатами; остальные были пусты. Я положил шляпу в одну, портфель в другую и щелкнул пальцами. Ящики задвинулись, а металлическая крышка была как всегда гладкой.
   Я натянул модную спортивную кепку, плотно застегнул плащ и был готов к работе. Багаж был весь заминирован и мог защищаться. Ружья, газ, ядовитые иглы, обычные вещи. В крайнем случае он взорвет себя. М-3 спустился на грузовом лифте. Я воспользовался черной лестницей, и мы встретились на улице.
   Так как было еще светло, я не стал брать вертолет, а вместо этого взял напрокат наземную машину. Мы неторопливо выехали за город и добрались до дома президента Ферраро после наступления темноты.
   Как и подобало высокопоставленному чиновнику богатой планеты, это был особняк. Но меры безопасности были, мягко говоря, смехотворными. Я провел себя и трехсотпятидесятикилограммового робота сквозь охрану и сигнализацию, не вызвав ни малейшего волнения. Президент Ферраро, холостяк, обедал. Это дало мне достаточно свободного времени, чтобы обыскать его кабинет.
   Не было абсолютно ничего. Ничего общего с войнами или линкорами. Если бы я был заинтересован в шантаже, у меня было бы достаточно улик, чтобы поддержать меня на всю жизнь. Однако я искал нечто большее, чем политическая коррупция.
   Когда Ферраро вкатился в свой кабинет после ужина, в комнате было темно. Я слышал, как он бормочет что-то о слугах и нащупывает выключатель. Прежде чем он его нашел, робот закрыл дверь и включил свет. Я сидел за его столом, все его личные бумаги лежали передо мной - придавленный пистолетом - и яростно хмурился, как только мог, на моем лице. Прежде чем он оправился от шока, я отдал ему приказ.
   - Иди сюда и садись, быстро !
   Одновременно робот толкнул его через комнату, так что у него не было другого выбора, кроме как подчиниться. Когда он увидел бумаги на столе, его глаза вылезли из орбит, и он только немного забулькал. Прежде чем он успел прийти в себя, я бросил перед ним толстую папку.
   "Я адмирал Тар, Великий Флот Лиги. Это мои полномочия. Вам лучше проверить их. Поскольку они были ничуть не хуже настоящих адмиралов, я ничуть не волновался. Ферраро просмотрел их так тщательно, как только мог в своем потрепанном состоянии, даже проверяя уплотнения под ультрафиолетом. Это дало ему время немного восстановить контроль, и он воспользовался этим, чтобы вспылить.
   - Что вы имеете в виду, говоря, что проникли в мои личные покои и ограбили...
   - У тебя очень большие проблемы, - сказал я настолько мрачным голосом, на какой только был способен.
   От моих слов загорелое лицо Ферраро стало грязно-серым. Я использовал преимущество.
   "Я арестовываю вас за заговор, вымогательство, кражу и любые другие обвинения, которые возникнут после тщательного изучения этих документов. Схватить его. Этот последний приказ был адресован роботу, который хорошо знал свою роль. Он с грохотом двинулся вперед и сомкнул руку на запястье Ферраро, словно наручники. Он едва заметил.
   - Я могу объяснить, - отчаянно сказал он. "Все можно объяснить. Нет необходимости делать такие обвинения. Я не знаю, какие у вас там документы, поэтому я бы не стал утверждать, что все они подделки. У меня много врагов, ты знаешь. Если бы Лига знала, с какими трудностями приходится сталкиваться на такой отсталой планете...
   - Этого будет вполне достаточно, - отрезала я, прерывая его взмахом руки. "На все эти вопросы ответит суд в свое время. Есть только один вопрос, на который я хочу получить ответ сейчас. Зачем ты строишь этот линкор?
   Мужчина был прекрасным актером. Его глаза широко раскрылись, челюсть отвисла, он опустился на стул, как будто по нему слегка ударили молотком. Когда ему удавалось говорить, слова были совершенно ненужны; он уже зарегистрировал все доказательства невиновности потерпевших.
   "Какой линкор!" - выдохнул он.
   "Линкор класса "Военачальник", который строится на космических верфях "Золушка". Замаскированные за этими чертежами. Я бросил их ему через стол и указал на угол. - Это ваши инициалы, разрешающие строительство.
   Ферраро все еще продолжал сбитый с толку акт, пока он возился с бумагами, изучал инициалы и тому подобное. Я дал ему достаточно времени. Наконец он положил их, качая головой.
   "Я ничего не знаю ни о каком линкоре. Таковы планы нового грузового лайнера. Это мои инициалы, я помню, что положил их туда".
   Я тщательно сформулировал свой вопрос, так как он был прямо там, где я хотел его сейчас. "Вы отрицаете какие-либо сведения о линкоре "Владыка войны", который строится по этим измененным чертежам".
   - Это чертежи обычного грузового пассажирского корабля, это все, что я знаю.
   В его словах была простая невинность маленького ребенка. Был ли он когда-либо пойман. Я расслабленно вздохнул и закурил сигару.
   - Разве тебе не интересно узнать что-нибудь об этом роботе, который держит тебя, - сказал я. Он посмотрел вниз, словно впервые осознав, что робот держал его за запястье во время интервью. "Это не обычный робот. В кончиках его пальцев встроено несколько интересных устройств. Термопары, гальванометры и тому подобное. Пока вы разговаривали, он регистрировал температуру вашей кожи, кровяное давление, количество пота и тому подобное. Другими словами, это эффективный и быстродействующий детектор лжи. Теперь мы услышим все о вашей лжи.
   Ферраро отпрянул от руки робота, словно это была ядовитая змея. Я выпустил расслабленное кольцо дыма. - Докладывай, - сказал я роботу. - Этот человек лгал?
   - Много, - сказал робот. "Ровно семьдесят четыре процента всех заявлений, которые он сделал, были фальшивыми".
   - Очень хорошо, - кивнул я, закрывая последний замок своей ловушки. - Это значит, что он знает все об этом линкоре.
   - Субъект ничего не знает о линкоре, - холодно сказал робот. "Все его заявления о строительстве этого корабля были правдой".
   Теперь настала моя очередь зиять и сногсшибательно изображать, пока Ферраро брал себя в руки. Он понятия не имел, что меня не интересуют другие его шалости, но мог сказать, что я получил удар ниже пояса. Потребовалось усилие, но мне удалось собраться с мыслями и рассмотреть улики.
   Если президент Ферраро не знал о линкоре, он, должно быть, попался на работу по прикрытию. Но если он не виноват - кто? Какая-то милитаристская клика, намеревавшаяся свергнуть его и захватить власть? Я недостаточно знал о планете, поэтому привлек Ферраро на свою сторону.
   Это было легко - даже без угрозы раскрытия документов, которые я нашел в его файлах. Используя их раскрытие как толчок, я мог заставить его прыгать через обручи. В этом не было необходимости. Как только я показал ему различные чертежи и объяснил возможности, он понял. Во всяком случае, он больше, чем я, стремился выяснить, кто использует его администрацию в качестве кошачьей лапы. По молчаливому соглашению документы были забыты.
   Мы договорились, что следующим логичным шагом будет Космическая верфь Cenerentola. У него была некоторая идея сначала тихонько обнюхать все вокруг, пытаясь установить связь со своими политическими оппонентами. Я дал ему понять, что Лига, и в особенности флот Лиги, хотят остановить строительство линкора. После этого он мог играть в свою политику. Поняв этот момент, он вызвал свою машину и эскадрилью охраны, и мы отправились на парад к верфям. Это была четырехчасовая поездка, и мы строили планы на пути вниз.
   * * * *
   Управляющего космической площадкой звали Рокка, и когда мы прибыли, он уже спал. Но не надолго. Парад мундиров и оружия посреди ночи напугал его до состояния, когда он едва мог ходить. Я полагаю, что он был так же пропитан мелким воровством, как и Ферраро. Ни один невинный человек не мог бы выглядеть таким охваченным ужасом. Воспользовавшись ситуацией, я навел на него моторизованный детектор лжи и начал задавать вопросы.
   Еще до того, как я получил все ответы, я начал понимать суть вещей. Они тоже немного пугали. Управляющий космической верфи, на которой строился корабль, понятия не имел о его истинной природе.
   Любой человек с меньшим чувством собственного достоинства, чем у меня, или тот, кто вел более честную жизнь в молодости, мог бы усомниться в своих собственных рассуждениях в тот момент. Я этого не сделал. Корабль на путях еще напоминал военный корабль до шести мест. И зная человеческую природу так, как я, это было слишком большим совпадением, чтобы ожидать. Бритва Оккама всегда указывает путь. Если есть два варианта, выберите более простой. В данном случае я выбрал естественный инстинкт человека, а не слепой случай и случайность. Тем не менее я проверил теорию.
   Еще раз просмотрев исходные чертежи, я увидел большую надстройку. Для того, чтобы превратить корабль в военный корабль, это должно быть одним из первых, что нужно сделать.
   "Рокка!" Я рявкнул, как я надеялся, в манере старого космического пса. "Посмотрите на эти планы, на это космическое крыльцо. Он все еще строится на корабле?
   Он сразу покачал головой и сказал: "Нет, планы изменились. Нам пришлось установить какое-то новое метеороотталкивающее снаряжение для работы в планетарном поясе обломков".
   Я пролистал свой кейс и начертил план. "Твоя новая экипировка похожа на эту?" - спросил я, бросая ему через стол.
   Он потер челюсть, глядя на нее. - Ну, - нерешительно сказал он, - я не хочу говорить наверняка. Ведь все эти детали не в моем отделе, я просто отвечаю за окончательную сборку, а не за единичную работу. Но это, безусловно, похоже на то, что они установили. Большая вещь. Много силовых проводов...
   Это был настоящий линкор, теперь в этом можно не сомневаться. Я мысленно потянулся, чтобы похлопать себя по спине, когда до меня дошел смысл его слов.
   "Установлены!" Я закричал. - Вы сказали, что установили?
   Рокка рухнул от моего рева и стал грызть ногти. -- Да, -- сказал он, -- не так давно. Помню, были какие-то неприятности..."
   "И что еще!" Я прервал его. Холодная влага начала собираться вдоль моего позвоночника. - Приводы, органы управления - они тоже внутри?
   - Да, - сказал он. "Откуда ты знаешь? Обычное расписание было изменено, что вызвало много ненужных проблем".
   Холодный пот превратился в реку страха. У меня начало возникать ощущение, что я пропускал лодку по всей линии. Первоначальная предполагаемая дата завершения была почти через год. Но не было и реальной причины, по которой это нельзя было бы изменить.
   "Машины! Оружие!" Я заревел. "На космодром. Если этот корабль близок к завершению, у нас большие, большие проблемы!
   * * * *
   Все скучающие охранники отлично проводили время с сиренами, светом, акселераторами на полу и тому подобными вещами. Мы пробили кричащую дыру сквозь ночь прямо на космический двор и через ворота.
   Это не имело никакого значения, мы все равно опоздали. Сторож в форме отчаянно махнул нам рукой, и вся колонна резко остановилась.
   Корабль исчез.
   Рокка не мог в это поверить, президент тоже. Они бродили вверх и вниз по пустынным улицам, где он был построен. Я просто хрустел на заднем сиденье машины, разжевывая сигару на куски и проклиная себя за то, что был дураком.
   Я упустил очевидный факт, увлекшись мыслью о том, что планетарное правительство строит военный корабль. Конечно, правительство было вовлечено, но только как пешка. Никакой маленький политический ум, связанный с планетой, не мог бы выдумать такой большой план, как этот. Я учуял запах крысы - из нержавеющей стали. Кто-то, кто действовал так же, как я, до своего обращения.
   Теперь, когда грызун достался из мешка, я знал, где искать, и имел довольно хорошее представление о том, что я найду. Рокка, управляющий космической площадкой, отшатнулся и дергал себя за волосы, ругаясь и плача одновременно. Президент Ферраро вытащил пистолет и мрачно смотрел на него. Трудно было сказать, думает ли он об убийстве или о самоубийстве. Мне было все равно, какой. Все, о чем ему нужно было беспокоиться, так это о следующих выборах, когда избиратели и политическая конкуренция разделят его за проигрыш корабля. Мои проблемы были немного больше.
   Я должен был найти линкор до того, как он пронесется через всю галактику.
   "Рокка!" Я закричал. "Сесть в машину. Я хочу увидеть ваши записи - все ваши записи - и я хочу увидеть их прямо сейчас".
   Он устало забрался внутрь и дал указания водителю, прежде чем полностью осознал, что происходит. Моргая при болезненном свете рассвета, он медленно возвращался к реальности.
   - Но... адмирал... час! Все будут спать..."
   Я только зарычал, но этого было достаточно. Рокка уловил мысль по моему выражению лица и схватил автомобильный телефон. Двери офиса были открыты, когда мы пришли туда.
   Обычно я проклинаю бумажные клубки бюрократии, но однажды благословил их всех. Эти люди дошли до тонкой науки. Ни одна заклепка не упала, но было зафиксировано ее падение - в пяти экземплярах. А позже последовала записка, заклепка, растрата, запрос . Нужные мне факты были аккуратно спрятаны в бумажных катакомбах. Все, что мне нужно было сделать, это понюхать их. Я не пытался искать первопричины, это заняло бы слишком много времени. Вместо этого я сосредоточил свое внимание на недавних модификациях, таких как орудийная башня, которые быстро дадут мне след виновных.
   Как только служащие поняли, что я имел в виду, они бросились к своей работе, побуждаемые пламенем патриотизма и жгучими голосами начальства. Все, что мне нужно было сделать, это предложить линию поиска, и соответствующие документы сразу же начали появляться.
   * * * *
   Постепенно начала вырисовываться закономерность. Тонкая сеть подделок, взяточничества, мошенничества и лжи. Это могло быть постигнуто только таким гениально извращенным умом, как мой собственный. Я закусила губу от ревности. Как и все великие идеи, эта была в основном простой.
   Неизвестная партия или группы ловко извратили программу строительства корабля в своих целях. Несомненно, они запустили программу гигантского транспорта, которую нужно будет проверить позже. И когда программа была запущена, ею руководили с мастерством, граничащим с гениальностью. Заказы создавались во многих местах, передавались, изменялись и перемешивались. Я мучительно проследил каждую из них до ее источника. Много раз источник был подделкой. Некоторые изменения казались необъяснимыми, пока я не заметил, что у этих офицеров был временный секретарь, а их обычные помощники были больны. У всех девочек было пищевое отравление, казалось, обычная эпидемия. Каждого из них по очереди заменила одна и та же девушка. Она оставалась в каждой позиции достаточно долго, чтобы увидеть, как план линкора продвинулся еще на одну ступеньку вперед.
   Эта девушка, очевидно, была помощницей вдохновителя, придумавшего схему. Он сидел в центре сюжета, как паук в паутине, дергая за ниточки, приводившие вещи в движение. Моя первая мысль, что в этом замешана банда, оказалась ошибочной. Все мои второстепенные подозреваемые оказались простыми подделками, а не отдельными лицами. В тех немногих случаях, когда подлога было недостаточно, мой таинственный Икс , по-видимому, нанимался для выполнения этой работы. Сам X имел постоянную работу помощника инженера-конструктора. Одна за другой распутавшиеся нити тянулись к этому кабинету. Была у него и секретарша, "болезни" которой совпадали с ее работой в других конторах.
   Когда я выпрямился из-за стола, боль в спине пронзила меня, как раскаленную проволоку. Я проглотил болеутоляющее и огляделся на своих опустившихся помощников с выпученными глазами, разделивших бессонную семидесятидвухчасовую работу. Они сидели или привалились к мебели, ожидая моих выводов. Даже президент Ферраро был там, его волосы выглядели всклокоченными там, где он выдергивал горсти.
   - Вы нашли их, криминальную группировку? - спросил он, его пальцы ощупывали кожу головы в поисках новой хватки.
   - Я нашел их, да, - хрипло сказал я. "Но не криминальная группировка. Вдохновенный мастер-преступник, у которого, по-видимому, на одну мочку уха больше исполнительных способностей, чем у всех ваших раздутых от взяток бюрократов, и его помощница. Всю работу тянули сами. Его имя или, несомненно, псевдоним - Пепе Неро. Девочку зовут Ангелина..."
   "Арестуйте их немедленно! Охрана... охрана... Голос Ферраро замер, когда он выбежал из комнаты. Я говорил с его исчезающей спиной.
   "Это как раз то, что мы собираемся сделать, но в данный момент это немного сложно, поскольку именно они не только построили линкор, но и, несомненно, украли его. Он был полностью автоматизирован, поэтому экипаж не требовался".
   - Что ты собираешься делать? - спросил один из клерков.
   "Я ничего не буду делать", - сказал я ему с резкой точностью старого космического пса. "Флот Лиги уже приближается к ренегатам, и вы будете проинформированы о захвате. Спасибо вам за вашу помощь."
   Я отсалютовал им так быстро, как только мог, и они вышли гуськом. Мрачно глядя им в спину, я на мгновение позавидовал их простой вере в флот Лиги. Когда на самом деле мстительный флот был таким же мнимым, как и мой адмиральский рейтинг. Это все еще была работа для Корпуса. Инскипп должен был немедленно получить последнюю информацию. Я отправил ему псиграмму о краже, но ответа пока не было. Может быть, личность воров вызовет у него какую-то реакцию.
   Мое сообщение было зашифровано, но его можно было быстро взломать, если бы кто-то постарался. Я сам отнес его в центр сообщений. Псиман был в своей прозрачной кабинке, и я заперся вместе с ним. Его глаза были расфокусированы, когда он тихо говорил в микрофон, получая сообщение откуда-то из другой части галактики. Снаружи спешащие расшифровщики копировали, кодировали и сохраняли сообщения, но ни звука не проникало сквозь изолированную стену. Я подождал, пока его внимание переключится на комнату, и передал ему листы бумаги.
   "Центральная лига 14 - спешка", - сказал я ему.
   Он поднял брови, но не стал задавать никаких вопросов. На установление контакта ушло всего несколько секунд, так как для связи у них была целая батарея псименов. Он внимательно читал кодовые слова, формируя их ртом, но не произнося вслух, сила его мыслей переносилась на световые годы расстояния. Как только он закончил, я забрал лист, разорвал его и сунул в карман.
   Я получил свой ответ достаточно быстро, Инскипп, должно быть, бродил вокруг, ожидая моего сообщения. Микрофон был отключен для расшифровщиков снаружи, и я сам записал кодовые группы стенографией.
   "...xybb dfil fdno, а если нет - не возвращайся!"
   В конце сообщение прояснилось, и псиман улыбнулся, произнося слова. Я отломил кончик своего стилуса и зарычал на него, чтобы он не повторял ничего из этого сообщения, поскольку оно было засекречено, и я лично увижу, как его расстреляют, если он это сделает. Это избавило меня от улыбки, но не заставило меня чувствовать себя лучше.
   Расшифрованное сообщение оказалось не таким плохим, как я себе представлял. До особого распоряжения я отвечал за отслеживание и захват украденного линкора. Я мог обратиться к Лиге за любой помощью, в которой нуждался. Я бы сохранил свою личность адмирала до конца работы. Я должен был держать его в курсе прогресса. Только эти зловещие последние слова в ясном виде помешали моему счастью быть полным.
   Мне вручили долгожданное задание. Но если говорить простыми словами, мой приказ заключался в том, чтобы заполучить линкор, иначе он свалит мне шею. Ни слова о моих усилиях по раскрытию заговора. Это бессердечный мир, в котором мы живем.
   Этот момент жалости к себе расслабил меня, и я сразу же легла спать. Поскольку моей основной работой теперь было ожидание, я мог ждать и во сне.
   И ждать было все, что я мог сделать. Конечно, были и второстепенные задачи, такие как заказ военно-морского крейсера для собственного использования и поиск дополнительной информации о ворах, но на самом деле они были второстепенными по сравнению с моей основной целью. Который ждал плохих новостей. Я не мог найти лучшего места для погони, чем Читтануво. Пропавший корабль мог уйти в любом направлении. С каждой минутой сфера вероятных местонахождений увеличивалась силой квадрата куба. Я оставил вахтенный экипаж крейсера на местах службы, а остальных запер в радиусе ста ярдов от корабля.
   Информации о Пепе и Анджелине было немного, они хорошо заместили следы. Их происхождение было неизвестно, хотя тот факт, что они оба говорили с легким акцентом, свидетельствовал о происхождении вне мира. Была одна смутная фотография Пепе, пухлого, но слишком мрачного, чтобы быть счастливым толстяком. Фото девушки не было. Я перетасовал скудные находки, сдерживал свое нетерпение и заставил корабельного псимана собирать все отчеты о любых проблемах в космосе. Мы со штурманом нанесли их расположение в его бак, сравнивая положения по отношению к растущей сфере, охватывающей все возможные места нахождения украденного корабля. Некоторые катастрофы и очевидные аварии происходили в этом районе, но дальнейшее расследование показало, что все они имели естественные причины.
   Я оставил постоянный приказ о том, что все сообщения, попадающие в опасную зону, должны доставляться мне в любое время. Гонец разбудил меня от глубокого сна, зажег свет и протянул мне листок бумаги. Я моргнул, чтобы проснуться, прочитал первые две строчки и нажал будильник над своей койкой. Скажу так, ребята из ВМФ свое дело знают. Когда завыли сирены, экипаж закрепил корабль и взлетел, прежде чем я закончил читать отчет. Как только мои глазные яблоки снова расфокусировались, я перечитал его, затем еще раз, внимательно, с самого начала.
   Он был похож на тот, которого мы ждали. Свидетелей трагедии не было, но несколько станций мониторинга уловили разряд статического электричества от выстрелившего большого энергетического оружия. Триангуляция привела следователей к месту, где они нашли грузовое судно "Мечта Оггета" с пробитой в нем дырой размером с железнодорожный туннель. Груз плутония с грузового корабля исчез.
   Я прочитал Пепе в каждой строчке сообщения. Поскольку он управлял линкором без экипажа, он использовал его максимально эффективно. Если он попытается вести переговоры или угрожать другому кораблю, будет введен элемент случайности. Так что он просто с ревом подбежал к ничего не подозревающему грузовому судну и выстрелил в него из чудовищных орудий, которыми был оснащен его линкор. Все восемнадцать человек на борту погибли мгновенно. Воры теперь были убийцами.
   Теперь я был вынужден действовать. И под большим давлением не совершать ошибок. Неваляшка Пепе показал себя безжалостным убийцей. Он знал, чего хотел, - затем протянул руку и взял это. Уничтожая всех, кто встанет у него на пути. До того, как это закончится, погибнет еще больше людей, и я должен был сделать так, чтобы это число было как можно меньше.
   В идеале я должен был выгнать флот с полыхающими пушками и привлечь его к ответственности. Очень красиво, и я хотел бы, чтобы это можно было сделать таким образом. Кроме того, где он был? Линкор может быть гигантским в некоторых отношениях, но в необъятности галактики он микроскопически бесконечно мал. Пока он не попадет на обычные торговые пути, вдали от детекторных станций и планет, его никогда не найдут.
   тогда я мог его найти, а найдя, поймать? Когда адское существо было более чем достойным соперником для любого корабля, с которым оно могло столкнуться. Это была моя проблема. Из-за этого я не спал по ночам и целыми днями разговаривал сам с собой, поскольку простого ответа не было.
   Я должен был построить решение, медленно и осторожно. Поскольку я не мог быть уверен, где Пепе будет дальше, мне пришлось заставить его идти туда, куда я хотел.
   Кое-что было в мою пользу. Самым важным было то, что я заставил его сыграть свою игру до того, как он был абсолютно готов. Не случайно он уехал в тот же день, когда я прибыл на Читтануво. Любой столь сложный план, как его, обязательно включал предупреждение о приближающейся опасности. Привод на линкоре, а также органы управления и основное вооружение были установлены за несколько недель до моего появления. Когда корабль ушел, большую часть вспомогательной работы еще предстояло выполнить. Один из свидетелей кражи наглядно описал линии электропередач и кабели, свисающие со шлюзов корабля, когда он поднимался.
   Мое появление вывело Пепе из равновесия. Теперь мне пришлось продолжать давить, пока он не упал. Это означало, что я должен был думать так же, как и он, придерживаться его плана, думать наперед, а затем поймать его в ловушку. Установите вора, чтобы поймать вора. Прекрасная теория, только я чувствовал себя неловко на месте, когда пытался применить ее на практике.
   Выпивка помогла, как и сигара. Пыхтя, глядя на гладкую переборку, я немного расслабился. В конце концов, с линкором можно сделать не так уж много вещей. Вы не можете провернуть крупную аферу, взломать сейфы или сделать бурмедекс с его помощью. Это ад на самолетах для космического пиратства, но это все.
   "Отлично, прекрасно, но почему линкор?"
   Я разговаривал сам с собой, обычно плохой знак, но сейчас мне было все равно. Настроение космического пиратства захватило меня, и я шел хорошо. Пока это вопиющее несоответствие не выскочило и не ударило меня прямо в глаза.
   Почему линкор? Зачем столько хлопот и лет работы, чтобы получить корабль, которым едва могли управлять два человека? Приложив десятую часть усилий, Пепе мог бы получить крейсер, который точно так же подходил бы и для его целей.
   Так же хорошо для космического пиратства, но не для его целей. Он хотел линкор, и он получил линкор. Это означало, что он имел в виду нечто большее, чем простое пиратство. Какая? Было очевидно, что Пепе был маньяком, эгоистом и таким же психопатом, как укороченный компьютер. Когда-нибудь тайна того, как он проскользнул через экран официального тестирования, должна быть расследована. Это не было моей заботой сейчас. Его еще нужно было поймать.
   * * * *
   В моей голове начал формироваться план, но я не торопился. Сначала я должен был убедиться, что хорошо его знаю. Любой человек, который может заставить целый мир построить для него боевой корабль, а затем украсть его у них, не собирается останавливаться на достигнутом. Кораблю понадобится экипаж, база для дозаправки и миссия.
   Сначала позаботились о топливе, и выпотрошенный корпус " Мечты Оггета" был молчаливым свидетелем этого. Было бесчисленное множество планет, которые можно было использовать в качестве базы. Набрать команду в эти мирные времена было бы сложнее, хотя я и на этот вопрос мог придумать несколько ответов. Нападайте на психиатрические больницы и тюрьмы. Делайте это достаточно часто, и у вас будет команда, которой мог бы гордиться любой вождь пиратов. Хотя пиратство было, конечно, слишком подлым честолюбием, чтобы приписывать этому мальчику. Хотел ли он править целой планетой или, может быть, целой системой? Или больше? Я немного вздрогнул, когда меня осенила эта мысль. Было ли на самом деле что-то, что могло бы помешать такому плану, как только он начал действовать? Во время Королевских войн любое количество типов с парой кораблей и меньшими мозгами, чем у Пепе, создавало именно такую империю. В конце концов все они были снесены, поскольку их успех зависел от единоначалия. Но цена, которую пришлось заплатить в первую очередь!
   Таков был план, и я внутренне чувствовал, что был прав. Я мог ошибаться в некоторых мелких деталях, они не были важны. Я знал общую схему идеи, так же как, наткнувшись на метку, я знал, за что его можно принять и как это сделать. В преступлении, как и в любой другой области человеческой деятельности, действуют естественные законы. Я знал , что это было.
   - Немедленно вызовите сюда офицера связи, - крикнул я в интерком. - Еще пара клерков с расшифровщиками. И быстро - это вопрос жизни или смерти!" В этом последнем было пустое кольцо, и я понял, что мой энтузиазм вывел меня из себя. Я застегнул воротник, поправил ленты и расправил плечи. К тому времени, как они постучали в дверь, я снова стал адмиралом.
   По моему приказу корабль отключился от варп-двигателя, чтобы наш псиман мог связаться с другими операторами. Капитан Стенг ворчал, когда мы плыли туда с заглушенными двигателями, теряя драгоценные дни, в то время как половина его команды была занята выдачей инструкций, которые казались безумными. Мой план был выше его понимания. Именно поэтому он капитан, а я адмирал, пусть и временный.
   Следуя моему приказу, штурман снова соорудил в своем танке сферу спекуляций. Поверхность сферы контактировала со всеми звездными системами на сутки раньше, чем максимальный полет украденного линкора. Поначалу их было не так уж много, и псиман мог справиться со всеми, вызывая каждого по очереди и отправляя сводки новостей тамошним офицерам по связям с общественностью ВМФ. Поскольку сфера продолжала расти, он начал отставать, неуклонно теряя позиции. К этому времени у меня был подготовлен общий релиз вместе с инструкциями по использованию и дальнейшим действиям, которые он отправил в Централ 14. Батарея псименов там связалась с отдельными планетами, и все, что нам нужно было делать, это продолжать добавлять в список планет.
   Релиз и последующие действия посвящены одной теме. Я расширил его, воодушевился, осудил и превратил в интервью. Я написал столько вариаций, сколько смог, чтобы можно было использовать как можно больше разных форматов. В той или иной форме я хотел получить основную информацию в каждом журнале, газете и журнале внутри этой расширяющейся сферы.
   - Что, черт возьми, означает этот вздор ? - раздраженно спросил капитан Стенг. Он уже давно отказался от всей операции как от бесполезной и провел большую часть времени в своей каюте, беспокоясь о том, как это повлияет на его послужной список. Скука или любопытство выгнали его, и он с ужасом читал один из моих выпусков.
   "Миллиардер, основавший собственный мир... космическая яхта, наполненная роскошью, которая прослужит сто лет", - лицо капитана покраснело, когда он пролистывал стопку заметок. - Какое отношение эта чепуха имеет к поимке убийц?
   Когда мы были наедине, он был со мной совсем не вежлив, убедившись не слишком тонкими вопросами, что я ложный адмирал. Не было никаких сомнений, что я по-прежнему был главным, но наши отношения были какими угодно, но только не формальными.
   "Эта чепуха и вздор, - сказал я ему, - наживка, на которую клюнет наша рыба. Ловушка для Пепе и его подельника.
   "Кто этот таинственный миллиардер?"
   - Я, - сказал я. "Я всегда хотел быть богатым".
   "Но этот корабль, космическая яхта, где он?"
   "Сейчас строится на военно-морской верфи в Удридде. Мы почти готовы отправиться туда сейчас, как только выйдет эта партия инструкций.
   Капитан Стенг бросил препараты на стол, а затем тщательно вытер руки, чтобы удалить любую возможную инфекцию. Он пытался быть справедливым и внимательным к моим взглядам, но без малейшего успеха.
   - Это не имеет смысла, - прорычал он. "Как вы можете быть уверены, что этот убийца когда-нибудь прочтет что-то из этого. А если и так, то почему он должен быть заинтересован? Мне кажется, что вы тратите время зря, пока он ускользает у вас из рук. Тревога должна быть поднята, и каждое судно должно быть уведомлено. Флот поднят по тревоге, и на всех космических путях установлены патрули...
   - Чего он мог бы легко избежать, обходясь вокруг, а еще лучше даже не беспокоясь об этом, поскольку он может облизать любой наш корабль. Это не ответ, - сказал я ему. "Этот Пепе умен и хитер, как стационарный игровой автомат. В этом его сила - и его слабость. Такие персонажи никогда не думают, что кто-то другой может их перехитрить. Что я и собираюсь сделать".
   - Скромный, не так ли? - сказал Стенг.
   - Я стараюсь не быть им, - сказал я ему. "Ложная скромность - прибежище некомпетентных. Я собираюсь поймать этого бандита и скажу вам, как я это сделаю. Он скоро снова ударит, и где бы он ни ударил, будет какой-то журнал с моим растением. Что бы он ни искал, он возьмет все журналы и газеты, которые сможет найти. Отчасти для удовлетворения собственного эго, но в основном для того, чтобы следить за вещами, которые его интересуют. Например, плавание на корабле.
   - Ты только догадываешься - ты всего этого не знаешь.
   Его автоматическое предположение о моей некомпетентности начинало меня раздражать. Я взял себя в руки и попытался в последний раз.
   - Да, я предполагаю - обоснованную догадку, - но я также знаю некоторые факты. Ogget's Dream был очищен от всего чтения, это было одним из первых, что я проверил. Мы не можем остановить линкор от новой атаки, но мы можем проследить за тем, чтобы через некоторое время он попал в ловушку.
   -- Не знаю, -- сказал капитан, -- мне кажется...
   Я никогда не слышал, как это звучало, и это нормально, поскольку он залез мне под кожу и мог испытать искушение придраться к моему псевдозванию. Сирены сигнализации оборвали его фразу, и мы помчались в комнату связи.
   Капитан Стенг выиграл с преимуществом, это был его корабль, и он знал все короткие пути. Псиман протянул транскрипцию, но резюмировал ее одним предложением. Он смотрел на меня, пока говорил, и лицо его было жестким и холодным.
   "Они снова нанесли удар, вывели из строя спутник снабжения ВМФ, тридцать четыре человека погибли".
   - Если ваш план не сработает, адмирал , - хрипло прошептал мне на ухо капитан, - я лично прослежу, чтобы с вас живьем содрали кожу!
   - Если мой план не сработает, капитан , моей кожи не хватит, чтобы подобрать ее пинцетом. Теперь, пожалуйста, я хотел бы добраться до Удридде и забрать свой корабль как можно скорее.
   Легкомысленная ненависть и презрение всех моих сподвижников раздражали меня, выводили из равновесия. Теперь я думал со злостью, а не с логикой. Немного совладав с собой, я привела свои мысли в порядок, сверив мысленный список.
   "Защитите последнюю команду", - крикнул я, возвращаясь в свое старое настроение космической собаки. "Сначала позвоните и узнайте, не было ли захвачено какое-либо из наших растений во время рейда".
   Пока псиман расфокусировал глаза и что-то бормотал себе под нос, я листал какие-то бумаги, расслабленный и хладнокровный. Рядовые и офицеры напряженно ждали и делали какие-то легкие попытки скрыть свою ненависть ко мне. На получение ответа ушло около десяти минут.
   - Подтверждаю, - сказал псиман. "Корабль-магазин пришвартовался там за двадцать часов до атаки. Среди прочего, он оставил газеты, содержащие статью".
   - Очень хорошо, - сказал я спокойно. "Отправьте общий приказ приостановить всю дальнейшую деятельность с посаженными выпусками. Отправьте его только псименами, никаких упоминаний о каком-либо другом военно-морском сигнальном оборудовании, теперь есть большая вероятность, что его могут "подслушать".
   Я вышел медленно, контролируя ситуацию. Держу лицо отвернутым, чтобы они не видели холодный пот.
   * * * *
   Это был быстрый бег до Удридде, где ждала яхта моего миллиардера, Эльдорадо . Командир верфи показал мне корабль и сделал благородное усилие, чтобы сдержать свое любопытство. Я садистски отомстил Флоту, не сказав ему ни слова о своей миссии. Проверив с техниками органы управления и специальную аппаратуру, я прошел корабль. В автоматическом навигаторе была лента, которая выводила меня на курс, указанный во всех статьях, просто нажатие кнопки и я уже в пути. Я нажал кнопку.
   Это был красивый корабль, и верфь была щедра на их внимание к деталям. От носовой части до задних труб она была покрыта чистым золотом. Есть и другие металлы с более высоким альбедо, но ни один из них не дает более богатого эффекта. Вся фурнитура внутри и снаружи была либо точеной, либо покрытой металлом. Вся эта работа не могла быть выполнена в отведенное время, флот должен был приспособить роскошную яхту под мои нужды.
   Все было готово. Либо Пепе сделает свой ход, либо я отправлюсь на райскую планету моего миллиардера. Если бы это случилось, было бы лучше, если бы я остался там.
   Теперь, когда я был в космосе, за точкой невозврата, все сомнения, которые я отбросил, боролись за внимание. План, который казался таким ясным и логичным, теперь стал выглядеть как залатанная и безумная импровизация.
   "Подожди, матрос, - сказал я себе. Голосом моего лучшего адмирала. "Ничего не изменилось. Это по-прежнему лучший и единственный план, возможный в сложившихся обстоятельствах".
   Было ли это? Могла ли я быть уверена, что Пепе, управляя своим огромным кораблем и питаясь морскими пайками, заинтересуется некоторыми удобствами и роскошью жизни? Или, если бы роскошь не привлекла его внимания, его бы заинтересовало планетарное устройство для поселения? Я загрузил карточки всем, что ему может понадобиться, и подкинул информацию туда, где он мог ее получить. Теперь у него была наживка, но поймает ли он крючок?
   Я не мог сказать. И я мог бы довести себя до невротического состояния, если бы продолжал цикл беспокойства. Требовалось усилие, чтобы сосредоточиться на чем-то другом, но это нужно было сделать. Следующие четыре дня прошли очень медленно.
   Когда сработала сигнализация, все, что я почувствовал, было сильным чувством облегчения. Я мог умереть и превратиться в пыль в ближайшие несколько минут, но это, казалось, не имело большого значения.
   Пепе проглотил наживку. Во всей галактике был только один корабль, способный оттолкнуть такую большую точку на таком расстоянии. Он быстро приближался, используя грубую энергию двигателей линкора для стремительного сближения. Мой корабль немного вздрогнул, когда буксирные лучи зафиксировались на максимальном расстоянии. В то же время радио пропищало, требуя внимания. Я подождал, пока осмелился, затем включил его. Голос прогремел.
   "...Что ты под прицелом военного корабля! Не пытайтесь бежать, сигнализировать, уклоняться или каким-либо другим образом..."
   - Кто ты такой и какого черта тебе нужно? Я плюнул в микрофон. У меня был включен сканер, чтобы они могли меня видеть, но мой собственный экран оставался темным. Они не присылали ни одной фотографии. В каком-то смысле это облегчило мою игру, я просто играл для невидимой публики. Они могли видеть богатый покрой моей одежды, роскошную каюту позади меня. Конечно, они не могли видеть моих рук.
   - Неважно, кто мы, - снова загудело радио. - Просто подчиняйся приказам, если хочешь жить. Держитесь подальше от органов управления, пока мы не привяжем, а затем делайте в точности, как я говорю.
   Раздались два далеких лязга, когда магнитные захваты ударились о корпус. Чуть позже корабль накренился, прижавшись к линкору. Я закатываю глаза от страха, оглядываясь по сторонам в поисках пути к бегству и бросая взгляд на внешние сканеры. Яхта стояла вровень с заполняющим пространство корпусом другого корабля. Я нажал кнопку, которая отправила робота с факелом в путь.
   * * * *
   "А теперь позвольте мне кое-что вам сказать", - рявкнул я в микрофон, стирая взволнованное выражение миллиардера. "Сначала я повторю ваше собственное предупреждение - подчиняйтесь приказам, если хотите жить. Я покажу вам, почему...
   Когда я нажал большой переключатель, произошла тщательно отработанная последовательность действий. Сначала, конечно, намагничился корпус и расплавились бомбы. Мигнул свет, когда сканер в кабине выключился, и включился сканер в генераторной. Я проверил экран монитора, чтобы убедиться, затем начал надевать скафандр. Делать это нужно было быстро, в то же время необходимо было говорить естественно. Они, должно быть, все еще думают обо мне, как о сижу в диспетчерской.
   - Вы смотрите на генераторы корабля, - сказал я. "Девяносто восемь процентов их продукции теперь подается на катушки, которые образуют электромагнит корпуса этого корабля. Вам будет очень трудно разлучить нас. И я бы посоветовал вам не пытаться".
   Костюм был надет, и я поддерживал бегущую болтовню через микрофон в шлеме, передавая его на корабельный передатчик. Сцена в приемнике монитора изменилась.
   "Сейчас вы смотрите на водородную бомбу, которая заряжена и знает о магнитном поле, удерживающем наши корабли вместе. Он, конечно, взорвется, если вы попытаетесь отстраниться.
   Я схватил приемник монитора и побежал к воздушному шлюзу.
   "Теперь это другая бомба", - сказал я, глядя одним глазом на экран, а другим - на медленно открывающуюся наружную дверь. - У этого есть рецепторы на корпусе. Попытайтесь уничтожить любую часть этого корабля или даже проникнуть в него, и этот взорвется.
   Теперь я был в космосе, перепрыгивая через гигантскую стену другого корабля.
   "Что ты хочешь?" Это были первые слова Пепе после его первых угроз.
   "Я хочу поговорить с тобой, договориться о сделке. Что-то, что было бы выгодно для нас обоих. Но позвольте мне сначала показать вам остальные бомбы, чтобы у вас не возникло никаких странных идей о сотрудничестве.
   Конечно, я должен был показать ему остальные бомбы, от этого никуда не деться. Сканеры на корабле следовали запланированной программе. Я легко говорил обо всем своем массивном вооружении, которое унесет нас обоих в погибель, пока лез через дыру в корпусе линкора. В этом месте не было ни брони, ни сигнальных устройств, оно было тщательно выбрано по чертежам.
   - Да, да... Верю тебе на слово, ты летающая бомба. Так что прекрати бродячий репортер и скажи мне, что ты имеешь в виду".
   На этот раз я не ответил ему, потому что бежал и тяжело дышал, как собака, а микрофон был выключен. Прямо впереди, если чертежи верны, была дверь в диспетчерскую. Пепе должен быть там.
   Я шагнул вперед с пистолетом и направил его ему в затылок. Анджелина стояла рядом с ним, глядя на экран.
   - Игра окончена, - сказал я. "Медленно встаньте и держите руки на виду".
   - Что ты имеешь в виду, - сердито сказал он, глядя на экран перед собой. Девушка попалась мудрой первой. Она обернулась и указала.
   "Он здесь !"
   Они оба уставились на меня, уставившись на меня, застигнутые врасплох и совершенно не готовые.
   - Вы арестованы, криминальный авторитет, - сказал я ему. "И твоя девушка."
   Анджелина закатила глаза и медленно сползла на пол. Настоящий или поддельный, мне было все равно. Я держал пистолет на пухлой фигуре Пепе, пока он поднимал ее и нес на кушетку у стены.
   - Что... что теперь будет? Он колебался. Его мешковатые челюсти тряслись, и, клянусь, в его глазах стояли слезы. Меня не впечатлила его игра, так как я отчетливо помнил мертвецов, плавающих в космосе. Он доковылял до стула, наполовину упав на него.
   - Они мне что-нибудь сделают? - спросила Ангелина. Теперь ее глаза были открыты.
   - Я понятия не имею, что с тобой будет, - честно сказал я ей. - Это решать судам.
   "Но он заставлял меня делать все эти вещи", - плакала она. Она была молода, смугла и красива, слезы ничего не испортили.
   Пепе уронил лицо в ладони, и его плечи задрожали. Я метнул пистолет в его сторону и выстрелил в него.
   - Сядь, Пепе. Мне очень трудно поверить, что ты плачешь. Сейчас в пути несколько кораблей ВМФ, около минуты назад сработала автоматическая тревога. Я уверен, что они будут рады видеть человека, который...
   - Не дайте им забрать меня, пожалуйста! Анджелина уже была на ногах, прижавшись спиной к стене. "Они посадят меня в тюрьму, сделайте что-нибудь в моем уме!" Говоря это, она отпрянула, спотыкаясь о стену. Я оглянулась на Пепе, не желая отрывать от него глаз ни на мгновение.
   - Я ничего не могу сделать, - сказал я ей. Я взглянул в ее сторону, и маленькая дверь распахнулась, и она исчезла.
   - Не пытайся бежать, - крикнул я ей вслед, - это не поможет!
   Пепе издал сдавленный звук, и я быстро оглянулся на него. Он уже сидел, и лицо его было сухим от слез. На самом деле он смеялся, а не плакал.
   - Значит, она поймала и вас, мистер Уайз-полицейский, бедную маленькую Ангелину с мягкими глазами. Он снова сломался, трясясь от смеха.
   - Что ты имеешь в виду, - прорычал я.
   - Ты еще не поймал? История, которую она вам рассказала, была правдой, только она немного ее переиначила. Весь план, построить линкор, а затем украсть его, принадлежал ей . Она втянула меня в это, играла мной, как на аккордеоне. Я влюбился в нее, ненавидя себя и счастливый одновременно. Что ж, я рад, что теперь все кончено. По крайней мере, я дал ей шанс сбежать, я многим ей обязан. Хотя я думал, что взорвусь, когда она войдет в этот акт невинности!
   Ощущение холода превратилось в ледяной шар, грозивший парализовать меня. - Вы лжете, - хрипло сказал я и даже не поверил.
   "Извиняюсь. Так оно и есть. Ваши умники разорвут мой череп на куски и все равно узнают правду. Теперь нет смысла лгать".
   - Мы обыщем корабль, он не может долго прятаться.
   - Ей и не придется, - сказал Пепе. - Мы подобрали быстрого разведчика, спрятанного в одном из трюмов. Должно быть, он уходит сейчас. Мы могли чувствовать вибрацию, отдаленно через пол.
   "Военно-морской флот получит ее", - сказал я ему с гораздо большей убежденностью, чем чувствовал.
   - Возможно, - сказал он, внезапно сгорбившись и утомившись, уже не смеясь. "Может быть, они будут. Но я дал ей шанс. Теперь для меня все кончено, но она знает, что я любил ее до конца". Он оскалил зубы от внезапной боли. - Не то, чтобы ее это заботило хоть в малейшей степени.
   Я держал его на прицеле, и никто из нас не двигался, в то время как флотские корабли подъезжали и их ботинки топали снаружи. Я захватил свой линкор, и рейды закончились. И меня нельзя было винить, если девушка ускользнула. Если она уклонилась от кораблей ВМФ, это была их вина, а не моя.
   У меня была моя победа в полном порядке.
   Тогда почему у меня во рту был привкус пепла?
   Это большая галактика, но сейчас она не будет достаточно большой, чтобы спрятать Анджелину. Меня можно обмануть один раз, но только один раз. В следующий раз, когда мы встретимся, все будет совсем по- другому.
   К-ФАКТОР
   - Мы теряем планету, Нил. Боюсь, я не могу... понять этого.
   Лысая и морщинистая голова немного покачивалась на тонкой шее, а глаза были влажными. Абраванель был очень старым человеком. Глядя на него, Нил впервые понял, насколько он стар и близок к смерти. Это была глубоко шокирующая мысль.
   - Простите, сэр, - вмешался Нил, - но возможно ли это? Потерять планету, я имею в виду. Если показания сделаны правильно, и уравнения k-фактора сработали с точностью до десятого знака после запятой, то это действительно вопрос настройки, внесения указанных поправок. В конце концов, социетика - точная наука...
   "Точный? Точный! Конечно нет! Я так мало научил тебя, что ты осмеливаешься говорить мне это? Гнев оживлял старика, отгоняя тень смерти на шаг или два назад.
   Нил заколебался, чувствуя, как слегка дрожат его руки, пытаясь подобрать нужные слова. Социетика была его верой, а его учитель Абраванель - ее единственным пророком. Этот человек перед ним, бережно сохраненный замедляющими старение препаратами, был уникальным в галактике. Живой анахронизм, беженец из учебников истории. Абраванель единолично разработал уравнения, изложил свою науку социетики. Затем он обучил ее основам семь поколений учеников. Услышав, что его создатель опорочил предмет его веры, у Нила возникла настолько сильная петля отрицательной обратной связи, что его руки завибрировали в унисон с ней. Потребовалось резкое усилие, чтобы вырваться из цикла.
   "Законы, управляющие социетикой, постулированные... вами, столь же точны, как и любые другие во вселенной теории единого поля".
   "Нет, они не. И если кто-то из тех, кого я учил, верит в эту чепуху, завтра я уйду на пенсию, а послезавтра упаду замертво. Моя наука - и действительно нелогично называть ее наукой - основана на наблюдении, экспериментировании, контрольных группах и исправленных наблюдениях. И хотя мы сделали наблюдения в миллионах, мы имеем дело с единицами в миллиардах, и взаимодействия этих единиц кратны этому. И давайте никогда не забывать, что наши подразделения - это люди, которые, когда действуют как личности, делают это совсем по-другому. Так что вы не можете честно назвать мои теории точными. Они достаточно хорошо согласуются с фактами и дают на практике результаты, подтвержденные эмпирическим путем. Уже. Однажды, я уверен, мы столкнемся с культурой, которая не соответствует моим правилам. Тогда правила придется пересмотреть. У нас может быть такая ситуация сейчас на Химмеле. Там проблемы с готовкой.
   - У них всегда была высокая активность, сэр, - с надеждой вставил Нил.
   "Высокий да, но всегда отрицательный. До нынешнего момента. Сейчас он немного положительный, и кажется, что мы ничего не можем сделать, чтобы изменить его. Вот почему я позвал вас. Я хочу, чтобы вы провели новый базовый опрос, игнорируя старый, все еще работающий, чтобы пересмотреть контрольные точки на наших графиках. Беда может заключаться в этом.
   Нил подумал, прежде чем ответить, тщательно подбирая слова. - Не будет ли это немного... неэтично, сэр? Ведь Хенгли, который сейчас работает там оператором, мой друг. За его спиной, знаете ли.
   - Ничего подобного я не знаю. Абраванель фыркнул. "Мы не играем на покерные фишки и не пытаемся выяснить, кто первым опубликует статью. Вы забыли, что такое социетика?
   Нил ответил наизусть. "Прикладное изучение взаимодействия индивидуумов в культуре, взаимодействия группы, порожденной этими индивидуумами, выведенных из них уравнений и применения этих уравнений для управления одним или несколькими факторами этой же культуры".
   "И что это за единственный фактор, который мы пытались контролировать, чтобы сделать возможным существование всех остальных факторов?"
   "Война." - сказал Нил очень тихим голосом.
   "Очень хорошо, тогда нет никаких сомнений в том, о чем мы говорим. Вы собираетесь тихо приземлиться на Химмеле, как можно быстрее проведете съемку и передадите данные обратно сюда. Нет причин думать об этом как о крадущемся за спиной Хенгли, но как о том, что он делает что-то, чтобы помочь ему исправить дело. Это понятно?
   - Да, сэр, - на этот раз твердо сказал Нил, выпрямив спину и успокаивающе положив правую руку на компьютер, висящий на поясе.
   "Превосходно. Тогда пришло время познакомиться с вашим помощником. Абраванель нажал кнопку на своем столе.
   Это было неожиданное развитие событий, и Нил с интересом ждал, когда дверь откроется. Но он резко отвернулся, его глаза сощурились, а лицо побелело от гнева. Абраванель представил их.
   - Нил Сидорак, это...
   "Коста. Я знаю его. Он был в моем классе шесть месяцев". Теперь в голосе Нила не было ни малейшего намека на дружелюбие. Абраванель либо проигнорировал это, либо не услышал. Он продолжал так, как будто два холодных, далеких молодых человека были лучшими друзьями.
   "Одноклассники. Очень хорошо, тогда нет нужды представляться. Хотя, возможно, было бы лучше четко обозначить свои отдельные области контроля. Это ваш проект, Нил, а Адао Коста будет вашим помощником, выполняя ваши приказы и делая все возможное, чтобы помочь. Вы знаете, что он не дипломированный социолог, но он проделал для нас много полевой работы и может очень помочь вам в этом. И, конечно же, он будет выступать в качестве наблюдателя от ООН и делать в связи с этим свои собственные доклады".
   Гнев Нила был горячим и очевидным. - Значит, теперь он наблюдатель ООН. Интересно, он все еще держит свою старую работу в то же время. Я думаю, это справедливо, сэр, что вы знаете. Он работает на Интерпол".
   Старые и усталые глаза Абраванеля посмотрели на обоих мужчин, и он вздохнул. "Подожди возле Косты, - сказал он, - Нил будет с тобой через минуту".
   Коста ушел, не сказав ни слова, и Абраванель жестом пригласил Нила вернуться в кресло. "Послушай меня сейчас, - сказал он, - и перестань играть мелодии на этом адском зуммере". Нил отдернул руку от поясного компьютера, как будто тот внезапно нагрелся. Нерешительный палец потянулся, чтобы убрать цифры, которые он нервно выставлял, но передумал. Абраванель вдохнул жизнь в свою древнюю трубку и покосился на молодого человека.
   - Послушайте, - сказал он. "Ты вел очень замкнутую жизнь здесь, в университете, и это, вероятно, моя вина. Нет, не сердитесь, я не имею в виду девушек. В этом вопросе студенты были одинаковыми на протяжении веков. Я говорю о людях в группах, об отдельных людях, о политике и обо всем сложном беспорядке, из которого состоит человеческая жизнь. Это была ваша область обучения, и программа тщательно спланирована, чтобы вы могли изучить ее из вторых рук. Важно развивать абстрактную точку зрения, поскольку любая попытка предвосхитить результаты может привести только к катастрофе. И уже много раз было доказано, что человек с определенным интересом сделает много невольных ошибок, чтобы сформировать наблюдение или эксперимент в пользу своего интереса. Нет, у нас не могло быть ничего из этого здесь.
   "Мы следуем надлежащему изучению человечества, и мы должны делать это, оставаясь лично снаружи, чтобы сохранить нашу перспективу. Когда вы это понимаете, вы понимаете многие мелочи об университете. Почему мы предоставляем студенческие стипендии только для резидентов в юном возрасте, и почему здесь, в Доломитовых Альпах, такое труднодоступное место. Вы также поймете, почему в книжном магазине кампуса есть все изданные книги, но не хватает газет. Согласованная политика заключалась в том, чтобы вы все созрели с долгосрочной перспективой. Тогда - надеюсь - вы будете невосприимчивы к краткосрочным политическим интересам после того, как уедете.
   "Эта политика хорошо сработала, выделив мужчин с правильным отношением к своей работе. Также получилось изрядное количество эгоистичных, эгоцентричных ужасов".
   Нил покраснел. - Ты имеешь в виду, что я...
   - Нет, я не имею в виду тебя. Если бы я это сделал, я бы так и сказал. Ваш худший недостаток - если это можно назвать недостатком, поскольку именно это мы и пытаемся добиться - заключается в том, что у вас очень провинциальное отношение к вселенной. Настало время пересмотреть некоторые из этих идей. Во-первых, как вы думаете, каково отношение ООН к социетике?"
   Простого ответа не было, Нил видел ловушки, готовые на любое его слово. Его слова были нерешительны. "Я не могу сказать, что действительно когда-либо думал об этом. Я полагаю, что ООН поддержала бы это, поскольку мы значительно облегчаем их работу мирового правительства...
   - Ничего подобного, - сказал Абраванель, смягчая резкость своих слов улыбкой. "Проще говоря, они ненавидят наши кишки. Они жалеют, что я никогда не формулировал социетику, и в то же время они очень рады, что я это сделал. Они находятся в положении человека, поймавшего тигра за хвост. Мужчине нравится смотреть, как тигр съедает всех его врагов, но по мере того, как каждый из них поглощается, его беспокойство растет. Что будет, когда последний уйдет? Повернется ли тогда тигр и съест его?
   "Ну, мы - тигр ООН. Социетика появилась как раз в то время, когда она была крайне необходима. Земля заселила ряд планет и управляла ими. Сначала как аванпосты, потом как колонии. Наиболее развитые планеты очень быстро переросли колониальную стадию и напрягли свои независимые мускулы. У ООН не было особого желания управлять империей, но в то же время они должны были обеспечить безопасность Земли. Я предполагаю, что они рассматривали всевозможные схемы, включая прямой военный контроль, когда пришли ко мне.
   "Даже в своей ранней, грубой форме Societics предоставил временную лазейку, которая дала им передышку. Они следили за тем, чтобы моя работа была хорошо обеспечена, и помогали мне - неофициально, конечно, - в постановке первых контрольных экспериментов на разных планетах. У нас были результаты, некоторые очень хорошие, а другие не настолько плохие, что местная полиция через некоторое время не смогла вернуть ситуацию под контроль. Я был, конечно, счастлив совершенствовать свои теории на практике. Через сто лет я уладил все шероховатости, и мы были в деле. ООН так и не придумала действенного альтернативного плана, поэтому они улеглись на неудобное занятие - держать тигра за хвост. Они беспокоятся и тратят огромные суммы денег, следя за нашей работой".
   - Но почему ? - вмешался Нил.
   "Почему?" Абраванель быстро улыбнулся. "Спасибо за прекрасную оценку персонажа. Я полагаю, для вас непостижимо, что я могу хотеть быть Императором Вселенной. Я мог бы быть, ты знаешь. Те же самые силы, которые удерживают крышки на планетах, могут с такой же легкостью их сорвать".
   Нил потерял дар речи от ужасной грандиозности этой мысли. Абраванель с усилием поднялся из-за своего стола и, пошатываясь, положил тонкую и легкую руку на плечи молодого человека. - Таковы факты жизни, мой мальчик. И поскольку мы не можем избежать их, мы должны жить с ними. Коста просто человек, выполняющий свой долг. Так что попробуй смириться с ним. Ради меня, если не ради тебя.
   - Конечно, - быстро согласился Нил. "Ко всему этому нужно немного привыкнуть, но я думаю, что справлюсь. Мы поработаем над Химмелем настолько хорошо, насколько это возможно. Не беспокойтесь обо мне, сэр.
   * * * *
   Коста ждал в соседней комнате, тихо попыхивая длинной сигаретой. Они ушли вместе, идя по коридору в тишине. Нил покосился на жилистого темнокожего бразильца и подумал, что бы он мог сказать, чтобы сгладить ситуацию. У него все еще были сомнения насчет Косты, но теперь он будет держать их при себе. Абраванель приказал примирить их, и то, что сказал старик, было законом.
   Первым заговорил Коста. - Не могли бы вы рассказать мне о Химмеле - что мы там найдем и что от нас ожидают?
   "Конечно, сначала проведите базовый опрос, - сказал ему Нил. - Скорее всего, этого будет достаточно, чтобы все исправить. После завершения в прошлом году уточнения уравнений постулата Дебира все точки графика сигма-110 и альфа-142 подозрительны...
   "Просто остановись, пожалуйста, и опусти флаг вниз по шесту". - прервал его Коста. "Семь лет назад у меня был шестимесячный обзор Societics, чтобы дать мне общее представление об этой области. С тех пор я работал с исследовательскими группами, но имею лишь самое смутное представление о применении полученной нами информации. Не могли бы вы снова покрыть землю, только немного медленнее?
   Нил успешно справился со своим гневом и начал снова, в своей лучшей классной манере.
   - Что ж, я уверен, вы понимаете, что хороший обзор - это половина проблемы. Оно должно быть беспристрастным и точным. Если это сделано точно, применение уравнений k-фактора почти механическое".
   - Ты снова потерял меня. Все всегда говорят о k-факторе, но никто так и не объяснил, что это такое".
   Теперь Нил с подозрением относился к своей теме. "Этот термин заимствован из нуклеоники и лучше всего понимается в этом контексте. Послушайте, вы знаете, как работает атомный котел - по сути, как атомная бомба. Разница лишь в степени и контроле. В обоих из них нейтроны мечутся вокруг, некоторые из них ударяются о ядра и запускают новые нейтроны. Они, в свою очередь, поражают и запускают другие. Это происходит все быстрее и быстрее, и бац , через несколько миллисекунд у вас будет атомная бомба. Вот что происходит, если вы не пытаетесь контролировать реакцию.
   "Однако, если у вас есть что-то вроде тяжелой воды или графита, которые замедляют нейтроны, и поглотитель вроде кадмия, вы можете изменить скорость реакции. Слишком много демпфирующего материала поглотит слишком много нейтронов, и реакция остановится. Недостаточно, и реакция разовьется до взрыва. Ни одна из этих крайностей не нужна в атомном котле. Что необходимо, так это счастливый баланс, когда вы поглощаете столько же нейтронов, сколько генерируется все время. Это даст вам постоянную температуру внутри реактора. Тогда чистая константа воспроизводства нейтронов равна 1. Этот баланс генерации и поглощения нейтронов является k-фактором реактора. В идеале 1.0000000.
   "Но это идеал, которого невозможно достичь в такой динамической системе, как реактор. Все, что вам нужно, это еще несколько нейтронов вокруг, что даст вам k-фактор 1,00000001, и вас ждут неприятности. Каждый лишний нейтрон производит два, и скорость вашего производства возрастает в геометрической прогрессии. С другой стороны, k-фактор 0,999999999 так же плох. Ваша реакция движется вниз по спирали в другом направлении. Чтобы контролировать кучу, вы следите за своим k-фактором и постоянно вносите коррективы".
   "Все это я слежу, - сказал Коста, - но где связь с социетикой?"
   "Мы доберемся до этого - как только вы осознаете и признаете, что незначительное различие в степени может привести к заметному различию в характере. Можно сказать, что один-единственный невероятно крошечный нейтрон - это разница между атомной бомбой и медленно остывающей грудой инертных изотопов урана. Имеет ли это смысл?"
   "Я шатаюсь, но все еще с тобой".
   "Хороший. Затем попробуйте провести аналогию с тем, что человеческое общество похоже на атомный котел. С одной стороны, у вас будет умирающая, декадентская культура - остатки высокомеханизированного общества - живущая за счет своего капитала, использующая ресурсы, которые она не может заменить из-за утерянной технологии. Когда сломается последняя машина и рухнет последний пищевой синтезатор, люди умрут. Это остывший атомный котел. Другая крайность - полная и насильственная анархия. Каждый человек думает только о себе, убивая и уничтожая все, что попадается ему на пути, - атомный взрыв. Посередине между ними находится живое, активное, производящее общество.
   "Это обобщение, и вы должны смотреть на это таким образом. В действительности общество бесконечно сложно, а его разветвления и возможности бесконечны. Он может делать гораздо больше вещей, чем терпеть крах или бум. Давление населения, войны или преследования могут вызвать волны иммиграции. Виды растений и животных могут быть уничтожены сиюминутными потребностями или модой. Вспомните судьбу странствующего голубя и американского бизона.
   "Все давления, перекрестные отношения, голод, нужды, ненависть, желания людей отражаются в их взаимоотношениях. Один человек, стоящий сам по себе, ничего нам не говорит. Но как только он что-то говорит, передает информацию в измененной форме или просто выражает отношение, - он становится точкой отсчета. Его можно отметить, измерить и нанести на график. Его действия можно сгруппировать с другими и измерить действия группы. Тогда человек и его общество становятся системной проблемой, которую можно заложить в компьютер. Мы разрубили гордиев узел трех "L" и находимся на пути к решению".
   "Останавливаться!" - сказал Коста, поднимая руку. "Я был с вами до 3L. Кто они такие? Частный код?
   "Не код - аббревиатура. Язык линейной логики, ловушка всех старых исследователей. Всех их, историков, социологов, политологов, антропологов, вылизали до того, как они начали. Они должны были знать все об A и B, прежде чем они могли бы найти C. Факты для них всегда были связаны в ряд. В то время как на самом деле их нужно было анализировать как сложную схему с такими элементами, как положительная и отрицательная обратная связь и перекрестное переключение. Все это постоянно взбалтывается постоянной коррекцией гомеостаза. Неудивительно, что они поступили плохо".
   "Нельзя так говорить, - возразил Адао Коста. "Я признаю, что Societics продвинула искусство чрезвычайно далеко вперед. Но было много основ, которые уже были открыты".
   "Если вы постулируете линейное развитие старых социальных наук - забудьте об этом", - сказал Нил. "Здесь те же отношения, что и между алхимией и физикой. Старички с лягушачьими кишками и ужасными потрохами немного разбирались в таких вещах, как дистилляция и плавка. Но в их знаниях не было настоящего порядка, и все это было непродуманным побочным продуктом их единственной цели, всей чепухи трансмутации".
   Они прошли мимо холла, и Адао поманил Нила за собой, опустившись в кресло. Он порылся в карманах в поисках сигареты, собираясь с мыслями. - Я все еще с тобой, - сказал он. "Но как мы вернемся к k-фактору?"
   - Все просто, - сказал ему Нил. "Как только вы избавитесь от 3L и их ложных выводов. Помните, что в старые времена политика заключалась только в том, что мы ангелы, а они дьяволы. В это буквально верили. В истории человечества еще не было войны, которая не была бы поддержана официальным духовенством с каждой стороны. И каждый заявил, что Бог на их стороне. Что оставляет Сами-Знаете-Кто главным сторонником врага. Эта теория не более верна, чем та, что один человек может привести страну к войне, за которой следует вывод, что своевременное убийство может спасти мир".
   "Это не кажется слишком неразумным", - сказал Коста.
   "Конечно нет. Все старые идеи звучат хорошо. У них простодушная простота, которую может понять любой. Это не делает их правдой. Убейте воинственно настроенного диктатора, и ничего не изменится. Общество, ориентированное на насилие, факторы, его породившие, представляющая его военная партия - ничего из этого не изменилось. К-фактор остается прежним".
   - Опять это слово. Я уже получил определение?
   Нил улыбнулся. "Конечно. К-фактор является одним из многих факторов, которые взаимосвязаны в обществе. Абстрактно это не более важно, чем другие нечетные тысячи, с которыми мы работаем. Но на практике это единственное, что мы пытаемся изменить".
   "К-фактор - это фактор войны", - сказал Адао Коста. Весь юмор пропал.
   - Это достаточно подходящее название для него, - сказал Нил, растирая недокуренную сигарету. "Если в обществе есть положительный К-фактор, пусть даже небольшой, который остается положительным, то вам предстоит война. У наших планетарных операторов две работы. Сначала собирать и интерпретировать данные. Во-вторых, сохранить отрицательный k-фактор".
   Теперь они оба были на ногах, движимые одним и тем же чувством.
   "И у Химмеля есть положительный, который остается положительным", - сказал Коста. Нил Сидорак согласно кивнул. - Тогда давайте сядем в корабль и пойдем, - сказал он.
   * * * *
   Это был быстрый полет и более быстрая посадка. Крейсер ООН заглушил двигатели и рухнул, как камень в свободном падении. Ночной дождь омыл порты, и компьютер включил максимально допустимую подачу воздуха за минимальное время, которое уменьшило бы их скорость до нуля на нулевой высоте. Торможение село им на грудь и сжало кости до резины. Что-то тяжело хрустнуло под их кормой как раз в тот момент, когда двигатель отключился. Коста был расстегнут и вышел за дверь, в то время как Нил все еще чувствовал, как его внутренности возвращаются в форму.
   Разгрузка имела организованный ритм, отвергавший Нила. В конце концов он понял, что может помочь лучше всего, если будет стоять в стороне, пока члены экипажа гравитационно поднимают тяжелые ящики через грузовой порт в черноту забрызганного дождем леса. Адао Коста контролировал это и, казалось, знал, что делает. С одной стороны от замка стоял охранник в наушниках и скандировал цифры, которые звучали как сигнал детектора. По-видимому, времени было достаточно, чтобы все разгрузить, но лишнего не было. Дело близилось к концу.
   Нила внезапно вытолкнуло под дождь, а два последних ящика буквально выкинули за ним. Он пробрался через грязь к краю поляны и успел как раз прикрыть лицо, прежде чем взлетный взрыв вспыхнул, как новое солнце.
   "Сядь и расслабься, - сказал ему Коста. "Пока все в зелени. Корабль не был замечен на пути вниз. Теперь все, что нам нужно сделать, это дождаться транспорта".
   По крайней мере, теоретически Адао Коста был помощником Нила. На практике он взял на себя полную ответственность за перемещение их оборудования и размещение его под прикрытием в столице Китеже. Люди и грузовики появились, чтобы помочь им, и исчезли, как только их работа была сделана. В течение двадцати часов они были установлены на большом чердаке, все машины были распакованы и подключены к сети. Нил не выспался и начал настраивать проверки всех цепей, радуясь, что есть чем заняться. Коста запер тяжелую дверь за их последним молчаливым помощником и с благодарностью опустился на один из рулонов постельного белья.
   "Как выдержали гаджеты?" он спросил.
   - Я сейчас узнаю. Они созданы для того, чтобы выдерживать удары, но падение на двенадцать футов в грязевой суп, а затем обжигание ракетами не входит в первоначальные спецификации".
   "В наши дни они хорошо упаковывают вещи", - беззаботно сказал Коста, потягивая бутылку знаменитого химмельского пива. "Когда ты идешь на работу?"
   - Мы работаем прямо сейчас, - сказал ему Нил, вытаскивая из папки папку с бумагами. "Перед отъездом я составил список актуальных журналов и газет, которые мне понадобятся. Вы можете начать с них. К тому времени, как ты вернешься, я запланирую программу отбора проб.
   Коста глухо застонал и потянулся к бумагам.
   * * * *
   Как только исследование было запущено, оно пошло впереди своего собственного импульса. Оба мужчины схватили столько еды и сна, сколько могли. Компьютеры проглотили цифры Нила и выдали ответы, которые требовали еще большего количества фактов. Коста и его невидимые помощники были заняты поставкой материала.
   Только одно нарушило упорядоченные труды недели. Нил дважды моргнул Косте, прежде чем его затуманенный уравнениями мозг усвоил непосредственный и личный фактор.
   - У тебя повязка на голове, - сказал он. " Окровавленная повязка!"
   "Небольшие неприятности на улицах. Моб. И это невероятный подвиг наблюдательности", - восхитился Коста. "У меня было ощущение, что если я войду сюда совершенно голой, вы этого не заметите".
   - Я... я вмешиваюсь, - сказал Нил. Бросив бумаги на стол и разминая усталую складку между глазами. "Погрузитесь в вычисления. Извиняюсь. Я склонен забывать о людях".
   - Не жалей меня, - сказал Коста. "Ты прав. Выполнение работы. Я должен помочь тебе, а не позировать для фото в рекламе Home Hospital. В любом случае - как у нас дела? Будет ли война? Конечно, похоже, что один назревает снаружи. Я видел, как линчевали двух человек, которых только подозревали в том, что они земляне".
   - Внешний вид ничего не значит, - сказал Нил, открывая две банки пива. "Вспомните аналогию с кучкой. Он кипит жидкий металл и выжигает энергию от инфракрасного до жесткого излучения. Тем не менее, он продолжает генерировать энергию с хорошей, постоянной скоростью. Но ваша атомная бомба при нуле минус одна секунда выглядит так же безобидно, как упавшее бревно. Важен К-фактор, а не внешний вид. Эта планета может выглядеть как мечта диктатора о славе, но пока мы читаем негатив, все в порядке".
   "И как дела? Как наш маленький К-фактор?
   - Скоро выйдет, - сказал Нил, указывая на гудящий компьютер. "Пока не могу об этом сказать. Вы никогда не сможете, пока вычисление не будет завершено. Есть соблазн угадать по первым цифрам, но они бессмысленны. Все равно что пытаться предсказать победителя скачек, глядя на участников, выстроившихся у ворот".
   "Многие думают, что могут".
   "Позволь им. В этой жизни мало удовольствий, чтобы не избавиться от всех заблуждений".
   За их спинами компьютер глухо щелкнул и внезапно замер.
   - Вот оно, - сказал Нил и вытащил кассету. Он быстро пробежался по пальцам, бормоча себе под нос. Только однажды он остановился и ввел какие-то цифры в свой ручной компьютер. Результат мелькнул в окне, и он уставился на него, не двигаясь.
   "Хороший? Плохо? Что это?"
   Нил поднял голову, и его глаза стали на десять лет старше.
   "Положительно. Плохо. Гораздо хуже, чем было, когда мы покинули Землю".
   "Сколько у нас есть времени?"
   - Точно не знаю, - пожал плечами Нил. "Я могу настроить его и получить приблизительное значение. Но нет определенной точки на шкале, где должна разразиться война. Просто идти и идти до тех пор, пока где-то на линии...
   "Я знаю. Прошло." - сказал Коста, потянувшись за пистолетом. Он сунул его в боковой карман. "Пришло время перестать искать и начать делать. Что я делаю?"
   - Собираетесь убить маршала войны Ломмеорда? - с отвращением спросил Нил. - Я думал, мы договорились, что нельзя остановить войну, убив главного человека.
   "Мы также решили, что можно что-то сделать, чтобы изменить k-фактор. Пистолет для моей защиты. Пока вы передаете результаты по радио на Землю, и они недовольны этим, я собираюсь кое-что предпринять. А теперь скажи мне, что это за что-то".
   Он отличался от спокойного и спокойного Адао Косты прошлой недели. Все его мускулы напряглись от сдерживаемой энергии животного, приседающего для прыжка. Пистолет, лежавший у него в кармане, внезапно приобрел новое значение. Нил отвернулся, пытаясь подобрать слова. Все это было ему очень чуждо и вдруг немного пугало. Одно дело решить k-задачу в классе и обсудить теорию коррекции.
   Совсем другое дело было руководить операцией.
   "Что ж?" Голос Косты пронзил его мысли.
   - Вы можете... ну... можно изменить одну из пиковых кривых населения. Изолируйте отдельных лиц и группы, затем произведите изменение статуса и местоположения...
   - Ты имеешь в виду, что многие парни устроятся на работу в других городах через коммерческих агентов?
   Нил кивнул.
   "Слишком медленно." Коста испортил эту идею своим голосом. "Хорошо в долгосрочной перспективе, но абсолютно бесполезно в чрезвычайной ситуации". Он начал ходить взад-вперед. Слишком быстро. Это было больше похоже на бурление, чем на расслабление. "Разве вы не можете выделить некоторые недавние ключевые события, которые можно обратить вспять?"
   "Это возможно." Нил быстро подумал об этом. "Это будет не окончательный ответ, а просто отсрочка".
   "Это достаточно хорошо. Скажите мне что делать."
   Нил пролистал свои книги заметок, проверяя Бета-13. Это были подкрепители, люди и группы, которые были усилителями К-фактора. Это был длинный список, который он быстро сократил, вычеркнув прибавления с низким приращением и несколько групп. Хотя список был неполным, Нил начал замечать закономерность. Это было маловероятно, но оно было. Он выделил мотиватор и проверил его частоту. Затем откинулся на спинку кресла и тихонько свистнул.
   "У нас здесь есть электростанция", - сказал он, перебрасывая газету через стол. "Уберите эту организацию из уравнений, и вы можете даже выбить нас из минуса".
   "Общество защиты туземцев", - прочитал Коста. "Звучит не очень важно. Кто или что они?"
   "Доказательство положительного закона средних чисел. Возможно получить флеш-рояль в руке карт, но это не очень распространено. Для кучки простаков вполне возможно создать организацию для одной цели и превратить ее в перегруженный высокочастотный усилитель k-фактора. Вот что случилось с этим адским SPNB. Захудалый социальный клуб, посвященный ура-патриотам с низким IQ. Из-за страха перед войной им удалось получить несколько кредитов. Вероятно, они годами рассказывали одни и те же раздутые истории о дискриминации уроженцев этой прекрасной планеты, но никого это не волновало. Теперь у них есть шанс выпускать свои пресс-релизы и поддельные фотографии в большом количестве. Как раз в то время, когда публика созрела для их марки чепухи. Вывести эту банду из бизнеса будет хорошей работой".
   - А последствий не будет? - спросил Коста. - Если они такие важные и придают такой вес - не будет ли подозрительно, если они вдруг заткнутся. Как очевидный ход врага?
   "Нисколько. Это может быть правдой, если, например, вы взорвали штаб Партии войны. Это, безусловно, будет воспринято как агрессивный шаг. Но на самом деле никто не знает и не заботится об этом Обществе Полусырых Туземцев. Возможна реакция и интерес, если к ним будет обращено внимание. Но если какой-нибудь несчастный случай или стихийное бедствие выведет их из бизнеса, на этом все и закончится".
   Коста включал и выключал зажигалку, слушая Нила, глядя на пламя. Он закрыл его и поднял. "Я верю в случайности. Я считаю, что даже в наш несгораемый век пожары случаются. Здания до сих пор горят. А если бы сгоревшее здание оказалось занято СПНБ - всего одним жильцом из многих - и их офисы и записи были уничтожены; это мало кого интересует, кроме пожарных".
   - Ты прирожденный преступник, - сказал ему Нил. "Я рад, что мы на одной стороне. Это ваш отдел, и я оставляю это вам. Я просто буду слушать новости. А пока у меня есть одно маленькое поручение, о котором нужно позаботиться.
   Слова остановили Косту, который уже почти вышел за дверь. Он резко повернулся, чтобы посмотреть, как Нил складывает бумаги в конверт. И все же Коста говорил естественно, не позволяя своим чувствам проникнуть в голос.
   "Куда ты идешь?"
   "Увидеть здесь Хенгли, планетарного оператора. Абраванель сказал мне держаться от него подальше и провести совершенно новое базовое обследование. Что ж, теперь мы это сделали, а также выявили некоторые проблемные области. Я могу перестать чувствовать себя виноватым из-за того, что завладел чужой территорией, и дать ему знать, что происходит".
   "Нет. Держитесь подальше от Хенгли", - сказал Коста. "Последняя вещь в мире, которую мы хотим сделать, это быть замеченной рядом с ним. Есть шанс, что он... ну... может быть скомпрометирован.
   "Что ты имеешь в виду!" - отрезал Нил. - Хенгли мой друг, выпускник...
   - Он также может быть окружен секретной полицией в десять рядов. Вы перестали думать об этом ?
   Нил не подумал об этом, и его гнев испарился, когда он это сделал. Коста довел дело до конца.
   "Социетика была тщательно охраняемым секретом на протяжении более двух столетий. Возможно, это все еще секрет - или часть информации могла просочиться. И даже если химмелианцы ничего не знают о социетике, они наверняка слышали о шпионаже. Они знают, что у ООН есть агенты в их мире, и они могут подумать, что Хенгли - один из них. Это все домыслы, конечно, но у нас есть один факт - это Общество туземных болванов, которое мы подвернули. Нам не составило труда их найти. Если бы у Хенгли были надежные оперативники, он бы тоже о них знал. Единственная причина, по которой он этого не сделал, это то, что он не получает информацию. Это означает, что он скомпрометирован.
   Потянувшись к стулу, Нил тяжело упал на него. - Ты прав... конечно! Я так и не понял".
   - Хорошо, - сказал Коста. "Мы сделаем что-нибудь, чтобы помочь Хенгли завтра, но эта операция на первом месте. Плотно держаться. Отдохни. И не открывай дверь никому, кроме меня.
   * * * *
   Это была долгая и утомительная работа, но она почти закончилась. Нил позволил себе роскошь долго зевнуть, затем прошаркал к ящику с пайками, которые они принесли. Он сорвал печать с чего-то с оптимистичной надписью "КУРИНЫЙ ОБЕД" - на вкус оно было точно таким же, как водоросли, из которых оно было приготовлено, - и вскипятил кофе, пока тот нагревался.
   И все время, пока он занимался этими прозаическими задачами, в его голове снова и снова прокручивался неудобоваримый факт. Это не был сознательный процесс, но тем не менее он происходил. Автоматический механизм его мозга крутил его туда-сюда, как невнятную мелодию, в поисках ее названия. Нил устал, иначе он бы отреагировал раньше. Идея наконец проникла. Один факт, который он считал само собой разумеющимся, был очевидной невозможностью.
   Кофе расплескался на пол, когда он вскочил на ноги.
   "Это неправильно... это должно быть неправильно!" - сказал он вслух, хватая бумаги. Расчеты и графики упали и были втоптаны в пролитый кофе. Когда он, наконец, нашел то, что хотел, его руки дрожали, когда он пролистывал его. Краткое изложение отчетов Хенгли за последние пять лет. Постепенный рост и падение k-фактора от месяца к месяцу. На кривой не было резких изломов или пробелов в опорных уравнениях.
   Социология не является точной наукой. Но этого достаточно, чтобы знать, когда он работает с неполной или ложной информацией. Если бы Хенгли держали в неведении относительно SPNB, он также был бы дезинформирован о других факторах. Такое изменение обзора должно было бы отображаться в уравнениях.
   Это не так.
   Время истекало, и Нилу нужно было действовать. Но что делать? Он должен предупредить Адао Косту. И записи здесь нужно было защищать. Или еще лучше уничтожить. В этих машинах и графиках была сила, которую нельзя было допустить, чтобы она попала в руки националистов. Но что можно было с этим поделать?
   Во всем этом беспорядке оборудования и контейнеров была одна прочная, тяжелая коробка, которую он никогда не открывал. Он принадлежал Косте, и сотрудник ООН никогда не открывал его в его присутствии. Нил посмотрел на тяжелые застежки и почувствовал поражение. Но когда он потянул за крышку, соображая, что делать дальше, она распахнулась. Он не был опечатан. Коста был не из тех, кто делает что-то случайно. Он с нетерпением ждал того времени, когда Нилу может понадобиться то, что было в этой коробке, и приготовил ее.
   Внутри было именно то, что Нил ожидал. Гранаты, пистолеты, какие-то гладко отполированные устройства, от которых исходила аура насилия. Глядя на них, Нила охватило чувство поражения. Его жизнь была посвящена миру и укреплению мира. Он ненавидел насилие, которое, казалось, было врожденным в человеке, и ненавидел все лицемерные объяснения, такие как цель, оправдывающая средства. Все его тренировки и личные наклонности были против этого.
   И он наклонился и вынул тупой черный пистолет.
   Была еще одна вещь, которую он узнал в компактном арсенале - бомба замедленного действия. В школе читались лекции по этому механизму, поскольку ясно осознавался тот факт, что может наступить время, когда оборудование придется уничтожить, а не попасть в чужие руки. С тех пор он никогда их не видел, но хорошо усвоил урок. Нил пододвинул открытый сундук ближе к своим приборам и установил шкалу бомбы на пятнадцать минут. Он сунул пистолет в карман, включил фитиль и, уходя, тщательно запер дверь.
   Мосты были сожжены. Теперь ему нужно найти Адао Косту.
   Вся эта операция была за пределами его опыта и знаний. Он не мог придумать никакого плана, который мог бы облегчить или обезопасить ситуацию. Все, что он мог сделать, это отправиться в офис Общества защиты коренных жителей и надеяться, что он сможет поймать Адао, прежде чем он столкнется с какими-либо проблемами.
   * * * *
   В двух кварталах от адреса он услышал сирены. Пытаясь вести себя так же естественно, как и другие пешеходы, он повернулся, чтобы посмотреть, как мимо проносятся броневики и грузовики. Набитые вооруженной полицией, их сирены и вращающиеся фонари расчищали путь по темным улицам. Нил продолжал идти, теперь следуя за машинами.
   Улица, на которую он хотел пойти, была оцеплена.
   Проявление большего, чем обычно, интереса было бы раздачей. Он позволил пройти мимо, лишь бросив взгляд на квартал, вместе с другими пешеходами. Машины и люди столпились вокруг дверного проема, который, по мнению Нила, был номером 265, его пунктом назначения. Что-то было очень не так.
   Попался ли Коста в ловушку или включил тревогу? На самом деле это не имело значения, в любом случае воздушный шар взлетел. Нил шел медленно, болезненно осознавая свою неспособность справиться с ситуацией. Это было время действовать - но какое действие? Он понятия не имел, где находится Коста и чем он может ему помочь.
   На полпути вниз по кварталу был темный вход в переулок - без охраны. Не раздумывая, Нил превратился в него. Это приблизит его к зданию. Возможно, Коста все еще был там в ловушке. Он мог войти, помочь ему.
   В задней части дома 265 было тихо, без намека на активность на другой стороне здания. Нил тщательно пересчитал и был уверен, что выбрал правильный. В неосвещенном переулке было совершенно темно, но он на ощупь нашел утопленную дверь. Скорее всего, она была заперта, но он вошел в нишу и оперся на нее всем телом, на всякий случай потянув за ручку. Ничего не двигалось.
   В дюйме за его спиной переулок наполнился светом, омытым им, глазами горящими и сильными. Его глаза закрылись, но он заставил их снова открыться, моргая от боли. На каждом конце переулка были прожекторы, перегораживающие его. Он не мог выбраться.
   За мгновение до того, как страх настиг его, он увидел пятна крови на земле. Их было трое, больших и мокрых до красного цвета. Они тянулись по прямой линии от него, указывая на зияющий вход в подвал.
   Когда свет погас, Нил стремительно нырнул к потрескавшемуся и грязному тротуару. Темнота означала, что полиция медленно двигалась к нему с обоих концов переулка, запирая его между ними. В судьбе пойманного здесь вооруженного землянина не было никаких сомнений. Ему было все равно. Страх Нила никуда не делся - у него просто не было времени подумать об этом. Его дальний выстрел окупился, и у него все еще был шанс вытащить Косту из ловушки, в которую он позволил ему попасть.
   Свет выжег остаточное изображение на его сетчатке. Прежде чем оно исчезло, он протянул руку и почувствовал, как его пальцы скользят по пыльной земле в мокрое пятно. Он вытер его рукавом, впитывая кровь, яростно вытирая пятно. Другой рукой он собрал кучу пыли и грязи, размазав ее по пятну. Как только он убедился, что пятно покрыто, он скользнул вперед, нащупывая второй предательский всплеск.
   Время было его врагом, и он не мог его измерить. Он мог пролежать в развалинах того переулка час - или секунду. Что должно было быть сделано, должно было быть сделано сразу без звука. Из темноты к нему приближались безмолвные смертоносные люди.
   После того, как второй мазок был замазан, наступил затянувшийся момент страха, когда он не мог найти третий и последний. Наконец его пальцы коснулись ее, гораздо дальше, чем он ожидал. Время определенно истекло. И все же он заставил себя работать здесь так же хорошо, как и с двумя другими. Только когда она была высушена и накрыта, он позволил себе проскользнуть к входу в подвал.
   Все шло слишком быстро. У него было время сделать один глубокий вдох, прежде чем пронзительный свист снова парализовал его. Шаги раздались в его сторону, и один из прожекторов загорелся светом. Шаги ускорились, и мужчина пробежал достаточно близко, чтобы Нил мог коснуться его, если бы он протянул руку. Его одежда была бесформенной и разорванной, голова и лицо густо покрыты волосами. Это было все, что Нил успел увидеть до того, как взревели пушки и сожгли жизнь бегуна.
   Какой-то изгой, спящий в переулке, который заплатил жизнью за то, что оказался не в том месте и не в то время. Но его смерть подарила Нилу немного больше времени. Он повернулся и посмотрел в ствол пистолета.
   Шок за шоком уничтожили его способность бояться. Не осталось ничего, что могло бы его тронуть, даже собственная смерть. Он спокойно - тупо - посмотрел на дуло пистолета. С медленной решимостью его разум перевернулся, и он наконец понял, что на этот раз бояться нечего.
   - Это я, Адао, - прошептал он. - Теперь ты будешь в порядке.
   - А-а, это ты... - тихо донесся голос из темноты, ствол пушки дрогнул и опустился. "Поднимите меня, чтобы я мог добраться до этой двери. Кажется, я больше не могу стоять слишком хорошо.
   Нил наклонился, нашел Косту за плечи и медленно поднял его на ноги. Теперь его глаза привыкали к яркому свету над ними, и он мог различить мерцание отраженного света на металле в пальцах Косты. Другая рука сотрудника ООН была крепко прижата к его талии. Пистолет исчез. Металлическое устройство не было ключом, но Коста использовал его как ключ. Он повернулся в замке, и дверь распахнулась под их весом. Нил наполовину протащил, наполовину протащил через нее мертвый вес другого человека, уронив его на пол внутри. Прежде чем закрыть дверь, он наклонился и почувствовал снаружи большую лужу крови.
   Не было времени сделать идеальную работу, тяжелые шаги приближались всего в нескольких ярдах. Его рукава были насквозь пропитаны кровью, когда он промокнул пятно, а затем запихнул в пятно щебень. Он втянулся внутрь, и дверь закрылась с легким щелчком.
   - Не знаю, как тебе это удалось, но я рад, что ты нашел меня, - сказал Коста. В его шепоте была слабость и тишина.
   - Я нашел тебя только случайно, - с горечью сказал Нил. "Но преступная глупость с моей стороны позволила тебе попасть в эту ловушку".
   - Не беспокойся об этом, я знал, на что шел. Но мне все равно нужно было идти. Поднимите ловушку, чтобы убедиться, что это была ловушка".
   - Тогда вы подозревали, что Хенгли был... - Нил не смог закончить предложение. Он знал, что хотел сказать, но мысль была слишком невыносима, чтобы выразить ее словами. У Косты не было таких угрызений совести.
   "Да. Уважаемый Хенгли, выпускник университета и социолог. Предатель. Поджигатель войны, хуже любого из своих предшественников, потому что знал, что и как продавать. Такого никогда не случалось раньше... но всегда был шанс... груз ответственности был слишком велик... он сдался... Голос Косты стих почти до шепота. Затем он внезапно снова стал громким, не громче обычного, но звучащим как крик в тайном подвале.
   "Нил!"
   "Все нормально. Не принимайте близко к сердцу-"
   - Ничего не в порядке - разве ты не понимаешь этого. Я отправлял свои отчеты обратно, чтобы ООН и ваши специалисты по социологии знали, как исправить эту неразбериху. Но Хенгли может перевернуть этот мир с ног на голову и даже устроить перестрелку, прежде чем они доберутся сюда. Я не в себе, но я могу сказать вам, к кому обратиться, люди, которые помогут. Держите К-фактор на низком уровне...
   - Это не принесет никакой пользы, - тихо сказал Нил. "Все это прошло стадию исправления и полировки. Кроме того, я взорвал весь завод. Мои машины и записи, ваши...
   "Ты дурак!" Впервые в голосе Косты прозвучала боль.
   "Нет. Я был раньше - но не больше. Пока я думал, что это обычная проблема, меня перехитрили на каждом шагу. Вы должны понимать разветвления социетики. Для хорошего оператора нет взаимосвязей, которые нельзя было бы раскрыть. Хенгли наверняка будет держать ухо востро для очередной полевой проверки. Наш вид деятельности очень легко обнаружить, если вы знаете, где и как искать. Акт получения информации подразумевает некий контакт, который можно обнаружить. Он отметил наше местонахождение и сидел, выискивая время. Но наше время истекло, когда ты показал им, что мы готовы дать отпор. Вот почему я уничтожил нашу установку и перерезал нам след.
   - Но... тогда мы беззащитны! Что мы можем сделать?"
   Нил знал ответ, но не решался выразить его словами. Тогда это будет окончательно. Он вдруг понял, что забыл о ране Косты.
   - Прости... я забыл, что ты ранен. Что я могу сделать?"
   - Ничего, - отрезал Коста. - Я надела полевую повязку, этого вполне достаточно. Ответь на мой вопрос. Что осталось? Что можно сделать сейчас?"
   - Мне придется убить Хенгли. Это исправит ситуацию до тех пор, пока команда не прибудет сюда".
   - Но что хорошего это даст? - спросил Коста, пытаясь разглядеть другого мужчину в темноте подвала. - Вы сами сказали мне, что войну нельзя предотвратить убийством. Ни один человек не значит так много".
   - Только в обычной ситуации, - объяснил Нил. "Вы должны смотреть на борьбу за власть между планетами как на своего рода небесную шахматную игру. У него есть свои правила. Когда я говорил об отдельных людях ранее, я имел в виду фигуры на этой шахматной доске. То, что я предлагаю сейчас, немного более драматично. Я собираюсь выиграть в шахматы немного более необычным способом. Я собираюсь застрелить другого шахматиста".
   Наступило долгое молчание, нарушаемое только тихим вздохом их дыхания. Затем Коста пошевелился, и по полу раздался легкий звон металла.
   "На самом деле это моя работа, - сказал Коста, - но я для нее не годен. Ты прав, тебе придется идти. Но я могу помочь вам, спланировать так, чтобы вы смогли добраться до Хенгли. Возможно, у тебя даже больше шансов, чем у меня, потому что ты явно любитель. А теперь слушай внимательно, потому что у нас мало времени.
   Нил не спорил. Он знал, что нужно делать, но Коста мог подсказать ему, как лучше всего это сделать. Инструкции было легко запомнить, и он убрал оружие, как ему сказали.
   "Как только вы выйдете из этого здания, вам придется привести себя в порядок", - сказал Коста. - Но это единственное, ради чего стоит остановиться. Доберитесь до Хенгли, пока он еще напуган, застаньте его врасплох, насколько это возможно. Затем - после того, как вы закончите с ним - закапывайтесь. Скрывайтесь по крайней мере три дня, прежде чем пытаться установить какие-либо контакты. К тому времени все должно было немного успокоиться".
   - Мне не нравится оставлять тебя здесь, - сказал Нил.
   "Это лучший способ, а также единственный путь. Я буду в достаточной безопасности. У меня есть небольшой прокол, но лекарств достаточно, чтобы вылечить меня".
   "Если я собираюсь отсиживаться, я отсиживаюсь здесь. Я вернусь, чтобы позаботиться о тебе".
   Коста не ответил ему. Больше нечего было сказать. Они обменялись рукопожатием в темноте, и Нил уполз прочь.
   * * * *
   Найти входную дверь в здание было несложно, но Нил помедлил, прежде чем открыть ее. Коста был уверен, что Нил сможет уйти незамеченным, но сам он не был так уверен. На улицах определенно будет много полиции, даже здесь. Только приоткрыв дверь, он понял, почему Коста был так уверен в этом.
   Где-то позади него грохотала стрельба; ответили другие пушки. У Косты, должно быть, был другой пистолет. Он спланировал это таким образом, и лучшее, что мог сделать Нил, - это не думать об этом и действовать по плану. На проезжей части завизжала машина. Как только он проехал, Нил выскользнул и пересек пустую улицу к ближайшему входу в моносамолет. На большинстве станций были парковочные машины.
   Не прошло и часа, как он добрался до квартиры Хенгли. Вымытый, побритый и вычищенный Нил почувствовал себя немного увереннее. Никто его не остановил и даже не заметил. Вестибюль был пуст, и автоматический лифт оставил его на нужном этаже, когда он назвал ему имя Хенгли. Теперь, стоя лицом к безликой двери, он держал в руках острый нож страха. Это было слишком просто. Он медленно потянулся и попробовал ручку. Дверь была не заперта. Глубоко вздохнув, он открыл ее и вошел внутрь.
   Это была большая комната, но неосвещенная. В открытую дверь на другом конце светил тусклый свет. Нил начал так, и боль взорвалась в его голове, закрутив его лицом вперед.
   Он так и не потерял сознание, но детали были смутны в его памяти. Когда полное сознание вернулось, он понял, что в комнате горит свет. Он лежал на спине, глядя на них. Двое мужчин стояли рядом с ним и смотрели на него сверху вниз с перспективных колонн своих ног. Один держал короткий металлический стержень, который он то и дело хлопал по раскрытой ладони.
   Другим был Хенгли.
   - Не очень дружелюбно для старого одноклассника, - сказал он, протягивая пистолет Нилу. - А теперь иди внутрь, я хочу поговорить с тобой.
   Нил болезненно перевернулся и встал на ноги. Голова пульсировала от боли, но он старался не обращать на это внимания. Когда он встал, его рука коснулась лодыжки. Крошечный пистолет, который дал ему Коста, все еще был в голенище его ботинка. Возможно, Хенгли был не так умен, как следовало бы.
   "Я могу позаботиться о нем", - сказал Хенгли человеку с металлическим стержнем. - Сейчас он один остался, так что можешь немного поспать. Увидимся рано утром. Мужчина согласно кивнул и ушел.
   Сгорбившись в кресле, Нил предвкушал определенное удовольствие от убийства Хенгли. Коста был мертв, и этот человек был виновен в его смерти. Это даже не было похоже на убийство друга, Хенгли сильно отличался от человека, которого он знал. Он сильно располнел, отрастил густую бороду и развевающиеся усы. В нем было что-то жизнерадостное и отцовское - пока не заглянешь ему в глаза. Нил рухнул вперед, измученный, позволив пальцам естественно опуститься рядом с пистолетом в ботинке. Хенгли не мог видеть свою руку, ему мешал стол. Все, что Нилу нужно было сделать, это вытащить и выстрелить.
   "Ты можешь вытащить пистолет, - сказал Хенгли с мрачной улыбкой, - но не пытайся стрелять из него". Теперь у него был собственный пистолет, нацеленный прямо на Нила. Наклонившись вперед, он наблюдал, как Нил осторожно вытащил крошечное оружие и бросил его через комнату. - Так-то лучше, - сказал он, кладя свой пистолет на стол так, чтобы он мог легко дотянуться до него. "Теперь мы можем поговорить."
   - Мне нечего тебе сказать, Хенгли. Нил откинулся на спинку стула, измученный. - Ты предатель!
   Хенгли в внезапном гневе ударил кулаком по столу и закричал. "Не говорите мне о предательстве, мой маленький человек мира. Подкрался с ружьем, чтобы убить друга. Это мирно? Где теперь этос гуманизма, вы его очень любили, когда мы учились в университете!"
   Нил не хотел слушать слова, подумал он вместо того, как прав был Коста. Он был мертв, но это все еще была его операция. Все шло по плану.
   "Иди прямо туда, - сказал Коста. - Он не убьет тебя. По крайней мере, не сначала. Он самый одинокий человек во вселенной, потому что он отказался от одного мира ради другого, которого еще не обрел. Ему некому будет довериться. Он будет знать, что вы пришли убить его, но не сможет устоять перед тем, чтобы сначала поговорить с вами. Особенно, если вы поможете ему победить вас. Не слишком легко - он должен чувствовать, что перехитрил вас. У вас будет пистолет, который он может забрать, но это будет слишком очевидно. Это маленькое ружье тоже будет спрятано, а когда он его тоже обнаружит, его следует снять с бдительности. Немного, но достаточно, чтобы убить его. Не ждите. Сделайте это при первой же возможности".
   * * * *
   Краем глаза Нил мог видеть радиотелефон, прикрепленный спереди к его куртке. Он был слегка потускнел и выглядел как любой из десяти тысяч ежедневно используемых - почти копия того, что носил Хенгли. Универсальный символ эпохи, как ключи и мелочь в карманах.
   Только телефон Нила был смертельным оружием. Продукт исследования внезапной смерти, о котором он никогда раньше не знал. Все, что ему нужно было сделать, это поднести его к Хенгли, когда он надел его, механизм был включен. Он имел радиус действия в два фута. Как только он окажется так далеко от любой части его тела, он сработает.
   - Могу я задать вам вопрос, Хенгли? Его слова громко прерывали речь другого человека.
   Хенгли нахмурился, услышав, что его прерывают, затем кивнул в знак согласия. - Продолжайте, - сказал он. "Что бы вы хотели узнать?"
   "Очевидное. Почему ты это сделал? Сменить сторону, я имею в виду. Откажись от положительной работы ради этого... этого отрицательного разложения..."
   - Вот как много ты знаешь об этом. Хенгли уже кричал. "Позитивный негативный. Война, мир. Это всего лишь слова, и мне потребовались годы, чтобы понять это. Что может быть более позитивным, чем сделать что-то из своей жизни - и в то же время с этой планетой. В моих силах сделать это, и я сделал это".
   - Сила, пожалуй, это ключевое слово, - сказал Нил, внезапно сильно утомившись. "Теперь у нас есть звезды, но мы унесли с собой наши маленькие личные похоти и эмоции. Думаю, в этом нет ничего плохого, пока мы держим их в секрете. Когда мы начинаем навязывать их другим, начинаются проблемы. Ну, теперь все кончено. По крайней мере, в этот раз".
   Одним легким движением он отстегнул радиотелефон и швырнул его через стол Хенгли.
   - До свидания, - сказал он.
   Крошечный механизм с лязгом упал на стол, и Хенгли отскочил назад, хрипло крича. Он поднял револьвер и попытался прицелиться одновременно в радиотелефон и в Нила. Было уже слишком поздно. Из телефона донесся краткий гудящий звук.
   Нил дернулся в кресле. Ему показалось, что его пронзил легкий электрический разряд. Он ощутил лишь микроскопический процент радиации.
   Хенгли все понял. Активированное поле устройства просканировало его нервную систему, точно измерило и протестировало ее. Затем он приспособился к той микрочастоте, которая передала сообщения в его эфферентную нервную систему. Как только настройка была произведена, заряженные конденсаторы высвободили свои полные заряды энергии на этой частоте.
   Результаты были ужасно драматичными. Каждый эфферентный нейрон в его системе передал сообщение на полную мощность. Каждый мускул в его теле ответил сокращением полной интенсивности.
   Нил закрыл глаза, прикрыл их и отвернулся, задыхаясь. Это нельзя было смотреть. Эпилептик во время припадка может сломать кости ноги или руки одновременным сокращением противоположных мышц. Когда все противодействующие мускулы тела Хенгли проделали это, результаты были просто невообразимыми.
   * * * *
   Когда Нил немного пришел в себя, он уже бегал по улице. Он перешел на шаг и огляделся. Только рассвело, и улицы были пусты. Впереди был светящийся вход монотрубы, и он направился к нему. Теперь опасность миновала, если он был осторожен.
   Остановившись на верхней ступеньке, он вдохнул свежий воздух нового утра. Внизу раздались вздохи, когда ранний поезд подъехал к станции. Залитое рассветом небо было цвета крови.
   - Кровь, - сказал он вслух. Затем: "Мы должны продолжать убивать? Разве нет другого пути?"
   Он виновато вздрогнул, когда его голос эхом разнесся по пустой улице, но его никто не услышал.
   Быстро, по двое, он сбежал по ступенькам.
   ДЕНЬ ВМФ
   Генерал Уингров смотрел на ряды лиц, но не видел их. Его видение вышло за пределы Конгресса Соединенных Штатов, от благоухающего июньского дня к другому дню, который приближался. День, когда армия получит предназначенное ей место власти.
   Он глубоко вздохнул и произнес, пожалуй, самую короткую речь, которую когда-либо слышали в священных залах Конгресса:
   "Генеральный штаб армии США просит Конгресс упразднить архаичный вид вооруженных сил, известный как ВМС США".
   Стареющий сенатор от Джорджии проверил свой слуховой аппарат, чтобы убедиться, что он в рабочем состоянии, в то время как пресс-ложа опустела в едином порыве и топоте бегущих ног, который стих в направлении телефонной комнаты. По гигантскому залу пронесся гул возбужденных комментариев. Одна за другой головы поворачивались в сторону Военно-морского отдела, где ряды синих фигур шевелились и жужжали, как выкуренные пчелы. Группа мужчин вокруг пузатой фигуры, тяжелой с золотым галуном, распалась, и адмирал Фитцджеймс медленно поднялся на ноги.
   Низшие люди дрожали перед этим пронзительным взглядом, но генерал Уингров никогда не был низшим человеком. Адмирал с отвращением тряхнул головой, каждая линия его тела выражала оскорбленное достоинство. Он повернулся к своей аудитории, маленький пульс забился у него на лбу.
   "Я не могу понять позицию генерала и не могу понять, почему он так необоснованно напал на флот. Военно-морской флот существовал и всегда будет существовать как первая преграда американской обороны. Прошу вас, господа, проигнорировать эту просьбу, как проигнорировали бы заявления любого человека... э-э, слегка сумасшедшего. Я хотел бы порекомендовать проверить вменяемость генерала и провести расследование относительно психического здоровья всех, кто связан с этим нелепым предложением!"
   Генерал спокойно улыбнулся. - Я понимаю, адмирал, и действительно не виню вас за то, что вы слегка раздражены. Но, пожалуйста, давайте не будем сводить этот вопрос государственной важности на поверхностный личный уровень. У армии есть факты, подтверждающие эту просьбу, - факты, которые будут продемонстрированы завтра утром".
   Повернувшись спиной к разбушевавшемуся адмиралу, генерал Уингров одним размашистым жестом включил всех собравшихся солонов.
   "Повремените со своими суждениями, джентльмены, не делайте поспешных суждений, пока не увидите силу аргументов, которыми мы подкрепляем нашу просьбу. Это конец эпохи. Утром флот присоединяется к своим собратьям-ископаемым, додо и бронтозаврам".
   Кровяное давление адмирала достигло нового рекорда, и тихий стук его бессознательного тела, ударившегося об пол, был единственным звуком, нарушившим потрясенную тишину гигантского зала.
   * * * *
   Раннее утреннее солнце согревало белый мрамор Мемориала Джефферсона и отражалось от солдатских касок и крыш переполненных машин, медленно двигавшихся вперед медленным потоком. Все джентльмены Конгресса были там, проезд их машин был расчищен воющими сиренами мотоциклетных полицейских. Вокруг и под колесами служебных автомобилей теснилась сплошная волна государственных служащих и простых жителей столицы. Машины радио и телевидения теснились, выдвигались микрофоны и камеры.
   Сцена была готова к прекрасному дню. Аккуратные ряды автомобилей оливково-серого цвета изгибались вдоль кромки воды. Джипы и полугусеничные машины теснились рядом с бронетранспортерами и шестибайками, и все они превращались в ничто на фоне надвигающихся танков "Паттон". В центре очереди, рядом со зрителями, установили платформу для ораторов.
   Ровно в 10 утра генерал Уингров выступил вперед и сердито посмотрел на толпу, пока они не погрузились в неловкое молчание. Его речь была короткой и состояла не более чем из расширения его вступительного заявления о том, что действия говорят громче, чем слова. Он указал на первый грузовик в очереди, 2,5-тонный, заполненный пехотным отделением, сидящим по стойке смирно.
   Водитель поймал сигнал и завел двигатель; со скрежетом шестерен он двинулся вперед к берегу реки. Толпа ахнула, когда передние колеса заскрежетали по мраморному парапету, а затем грузовик рухнул к мутным водам Потомака.
   Колеса коснулись воды, и поверхность, казалось, опустилась, приняв странный стеклянный вид. Грузовик взревел на высокой скорости и покатился вперед по поверхности воды, окруженной углублением в форме блюдца. Он припарковался в двухстах ярдах от берега, и солдаты, подстрекаемые лаем сержанта, выскочили из него и выстроились в линию с показным оружием .
   Генерал отсалютовал в ответ и помахал оставшимся машинам. Они двинулись вперед, совершая серию маневров, которые указывали на большое количество часов репетиций на каком-то скрытом пруду. Танки медленно грохотали по воде, а джипы двигались взад и вперед по замысловатым узорам. Грузовики двигались задним ходом и поворачивали, как пыхтящие балерины.
   Зрители погрузились в тишину, выпучив глаза. Они продолжали наблюдать за удивительным зрелищем, пока генерал Уингров снова не заговорил:
   "Вы видите перед собой типичный пример армейской изобретательности, выработанной в армейских лабораториях. Эти двигательные единицы поддерживаются на поверхности воды усилением поверхностного натяжения в непосредственной близости от них. Их вес равномерно распределяется по поверхности, вызывая неглубокие углубления, которые вы видите вокруг них.
   "Этот замечательный подвиг был совершен благодаря использованию Дорнификатора . Замечательное изобретение, названное в честь блестящего ученого, полковника Роберта А. Дорна, командира экспериментальной лаборатории Брук-Пойнт. Именно там один из гражданских служащих обнаружил эффект Дорна - разумеется, под постоянным руководством полковника.
   "Используя это изобретение, армия теперь становится хозяином не только суши, но и моря. Армейские колонны грузовиков и танков могут покрыть весь мир. Поверхность воды - это наша дорога, наш автопарк, наше поле боя - аэродром и взлетно-посадочная полоса для наших самолетов".
   Механики сталкивали Shooting Star на воду. Они отошли в сторону, когда из хвостовой трубы вырвалось пламя; со знакомым свистящим грохотом он помчался вниз по Потомаку и взмыл в воздух.
   "Когда будет принят этот дешевый и простой метод пересечения океанов, это, конечно, будет означать конец этого фантастического средневекового анахронизма, военно-морского флота. Нет необходимости в авианосцах стоимостью в миллиарды долларов, линкорах, сухих доках и прочем громоздком хламе, который держит эти лодки и прочее на плаву. Верните налогоплательщику его с трудом заработанный доллар!"
   В военно-морском отделе скрипели зубы, когда авианосцы и линкоры назывались "лодками", а остальная морская мощь Америки была свалена в кучу под небрежным заголовком "вещи". Губы скривились от прозрачного обращения к кошельку налогоплательщика. Но со свинцовыми сердцами они знали, что весь этот оправданный гнев и презрение не принесут им никакой пользы. Это был День Армии, и гибель флота казалась неизбежной.
   Армия разработала тщательно продуманный план того, что они назвали "Операция Синкер". Пока генерал говорил, рекламные мельницы работали на полную мощность. От побережья до побережья граждане впитывали новости с утренней пищей.
   "...Агнес, ты слышишь, что сказало радио! Армия собирается дать кругосветное путешествие на B-36 в качестве первого приза в этом конкурсе лимериков. Все, что вам нужно сделать, это заполнить последнюю строку и отправить одну копию в Пентагон, а другую - в ВМФ..."
   В отделе морской почты имелся постоянный приказ сжигать все лимерики, когда они приходили, но некоторые новички, похоже, думали, что все это было большой шуткой. Командир Буллман нашел одну в столовой:
   Армия всегда будет рядом,
   На земле, на море, в воздухе.
   Так зачем флоту
   Возьмите всю подливку...
   к которому морской писец добавил:
   И не дать нам прапорщиков нашу долю?
   Газеты ежедневно пестрели фотографиями могучих B-36, приземляющихся на озере Эри, и ухмыляющихся солдат, имитирующих атаки плацдармов на Кони-Айленд. Каждый человек носил гудящий черный ящик на поясе и ходил по лону теперь уже тихой Атлантики, как библейский пророк.
   Радио и телевидение также передавали тысячи выпусков новостей, которые нескончаемым потоком лились из здания Пентагона. Открытки, письма, телеграммы и посылки обрушились на Вашингтон непреодолимым потоком. Морское министерство было несчастным получателем укоризненных писем и огромного количества маленьких картонных линкоров.
   Люди говорили, а их представители внимательно слушали. Это был год выборов. Казалось, что это решение не вызвало особых сомнений, особенно когда речь шла о сокращении бюджета.
   Конгрессу потребовалось всего два месяца, чтобы принять коллективное решение. Все люди были за армию. Новизна идеи воспламенила их воображение.
   Они собирались провести финальное голосование в нижней палате. Если поправка будет принята, она отправится на ратификацию в штаты, и их голоса наверняка последуют за голосами Конгресса. Флот безрезультатно вел последний бой. Голосование должно было стать чем-то верным - военно-морской флот на мокрой воде скоро станет древней историей.
   Почему-то адмиралы не выглядели такими несчастными, как следовало бы.
   * * * *
   Морское министерство запросило последнюю возможность выступить перед Конгрессом. Конгресс покровительственно дал разрешение, потому что даже обреченному человеку позволено произнести последнюю речь. Адмирал Фитцджеймс, оправившийся от холерического приступа, был назначен докладчиком.
   "Господа из Конгресса Соединенных Штатов. У нас на флоте есть боевые традиции. Мы "к черту торпеды" и плывем прямо под огонь противника, если это необходимо. Нам нанесли удар в спину - мы пережили вторую внезапную атаку в Перл-Харборе! Армия отказалась от своих прав на справедливое обращение с этим нападением. Поэтому мы контратакуем !" Устав от своих атакующих и смешанных метафор, адмирал вытер лоб.
   "Наши лаборатории работали день и ночь над совершенствованием устройства, которое, как мы надеялись, нам никогда не придется использовать. Сейчас он находится в эксплуатации, пройдя последние испытания несколько дней назад.
   "Значение этого устройства нельзя недооценивать. Мы настолько убеждены в ее важности, что требуем упразднения армии ! "
   Он махнул рукой в сторону окна и проревел одно слово.
   "СМОТРЕТЬ!"
   Все смотрели. Они моргнули и посмотрели снова. Они протерли глаза и продолжали смотреть.
   Посередине Авеню Конституции величественно плыл линкор "Миссури".
   Голос адмирала пронесся по комнате, как труба победы.
   - Дебиндер Марк-1, как вы видите, временно уменьшает энергию связи, удерживающую молекулы твердого вещества вместе. Твердые тела превращаются в жидкости, и корабль, оснащенный этим устройством, может плыть в любую точку мира - по морю или по суше. Голосуйте, господа; мир ждет твоего решения".
   ПЛАНЕТА ПРОКЛЯТЫХ
   ПРЕДАННОСТЬ
   Для моей Матери и Отца -
   РИА И ЛЕО ХАРРИСОН
   я
   Человек сказал Вселенной:
   "Сэр, я существую!"
   "Однако" ответила вселенная,
   "Факт не создал во мне
   Чувство долга".
   - СТИВЕН КРЕЙН
   Пот покрыл тело Бриона, капая на тесную набедренную повязку, которая была единственной одеждой, которую он носил. Легкая рапира для фехтования в его руке казалась тяжелой, как свинцовый брусок, для его истощенных мышц, измученных месяцем непрерывных упражнений. Эти вещи не имели значения. Порез на его груди, все еще стекающая кровь, боль в переутомленных глазах, даже парящая вокруг него арена с тысячами зрителей были пустяками, о которых не стоило думать. В его вселенной была только одна вещь: сверкающая сталь с пуговицами на концах, которая парила перед ним, взявшись за его собственное оружие. Он чувствовал дрожь и царапанье его жизни, знал, когда оно двигалось, и двигался, чтобы противодействовать ему. И когда он нападал, он всегда был рядом, чтобы отбить его в сторону.
   Внезапное движение. Он отреагировал, но его клинок только что встретился с воздухом. За мгновенной паникой последовал небольшой резкий удар высоко в грудь.
   " Прикоснись! Сотрясающий мир голос проревел слово в миллион ожидающих громкоговорителей, и аплодисменты публики отозвались эхом в волне звука.
   "Одна минута", - сказал голос, и прозвучал зуммер времени.
   Брион тщательно выработал в себе этот рефлекс. Минута - не очень большая мера времени, и его телу требовалась каждая ее доля. Жужжание зуммера заставило его мышцы полностью расслабиться. Только сердце и легкие работали с сильной, размеренной скоростью. Его глаза закрылись, и он лишь отдаленно осознавал, что его дрессировщики подхватили его, когда он упал, и понесли его к скамейке. Пока они массировали его обмякшее тело и промывали рану, все его внимание было обращено внутрь себя. Он был в задумчивости, скользя по границам сознания. Тут всплыло щемящее воспоминание о прошлой ночи, и он снова и снова прокручивал его в уме, рассматривая со всех сторон.
   Это была сама неожиданность события, которое было таким необычным. Конкурсантам двадцатых годов требовался безмятежный отдых, поэтому ночи в общежитиях были тихими как смерть. В первые дни, конечно, правило не слишком строго соблюдалось. Сами мужчины были слишком возбуждены и взволнованы, чтобы спокойно отдыхать. Но как только очки начали расти, а выбывания врезались в их ряды, после наступления темноты наступила полная тишина. Особенно в эту последнюю ночь, когда были заняты только две маленькие кабинки, а тысячи других стояли с темными пустыми дверями.
   Гневные слова вырвали Бриона из глубокого и изнурительного сна. Слова были произнесены шепотом, но отчетливо - два голоса сразу за тонкой металлической дверью. Кто-то произнес его имя.
   "...Брайон Брандд. Конечно нет. Тот, кто сказал, что ты можешь, совершил большую ошибку, и будут проблемы...
   - Не говори как идиот! Другой голос сорвался с резкой настойчивостью, явно привыкший командовать. - Я здесь, потому что дело чрезвычайно важно, и мне нужно увидеть Брандда. А теперь отойди в сторону!"
   "Двадцатые годы..."
   "Мне наплевать на ваши игры, сердечные поздравления и физические упражнения. Это важно , иначе меня бы здесь не было!"
   Другой молчал - он определенно был одним из чиновников, - и Брайон чувствовал его возмущенный гнев. Должно быть, он выхватил пистолет, потому что злоумышленник быстро сказал: "Убери это. Ты ведешь себя дураком!"
   "Вне!" было единственным рычащим словом ответа. Затем наступила тишина, и, все еще размышляя, Брион снова заснул.
   "Десять секунд".
   Голос отрезал воспоминания Бриона, и он позволил осознанию просочиться обратно в свое тело. Он с грустью сознавал свое полное истощение. Месяц непрерывной умственной и физической борьбы взял свое. Было бы трудно удержаться на ногах, не говоря уже о том, чтобы набраться сил и умений, чтобы сражаться и выиграть прикосновение.
   - Как мы стоим? - спросил он проводника, который разминал его ноющие мышцы.
   "Четыре-четыре. Все, что вам нужно, это прикосновение, чтобы выиграть!"
   - Это все, что ему нужно, - проворчал Брайон, открыв глаза, чтобы посмотреть на жилистого мужчину на другом конце длинного мата. Никто из тех, кто достиг финала в двадцатых годах, не мог быть слабым противником, но этот, Иролг, был лучшим выбором. Рыжеволосый мужчина-гора с явно неиссякаемым запасом энергии. Это действительно все, что сейчас имело значение. В этом последнем и заключительном раунде фехтования может быть немного искусства. Просто укол и парирование, и победа за более сильным.
   Брион снова закрыл глаза и понял, что момент, которого он надеялся избежать, настал.
   У каждого человека, вошедшего в двадцатые годы, были свои тренировочные приемы. У Бриона было несколько отдельных, которые помогли ему до сих пор. Он был умеренно сильным шахматистом, но добился быстрой победы в шахматных турах, играя в невероятно неортодоксальные партии. Это не случайность, а результат многолетней работы. У него был постоянный заказ агентам за пределами планеты на архаичные шахматные книги, чем старше, тем лучше. Он запомнил тысячи этих древних партий и дебютов. Это было разрешено. Разрешалось все, что не было связано с наркотиками или машинами. Самогипноз был признанным инструментом.
   Бриону потребовалось более двух лет, чтобы найти способ использовать источники истерической силы. Каким бы распространенным явлением оно ни казалось в учебниках, воспроизвести его оказалось невозможно. Возникла непосредственная ассоциация со смертельной травмой, как будто эти двое были неразрывно связаны в одно. Берсерки и хураментадо продолжают сражаться и убивать, несмотря на десятки смертельных ран. Люди с пулями в сердце или в мозгу продолжают сражаться, хотя и уже клинически мертвы. Смерть казалась неизбежной частью такой силы. Но был и другой тип, который можно легко вызвать в любом глубоком трансе - гипнотическая ригидность. Сила, которая позволяет человеку в трансе держать свое тело напряженным и без опоры, за исключением двух точек, головы и пяток. Это физически невозможно в сознании. Работая с этим как с ключом к разгадке, Брайон разработал технику самогипноза, которая позволила ему открыть этот резервуар неизвестной силы - источник "второго дыхания", силы выживания, которая определяла разницу между жизнью и смертью.
   Он также мог убить - истощить тело без надежды на выздоровление, особенно в таком ослабленном состоянии, как сейчас. Но это было не важно. Другие уже умерли в двадцатые годы, и смерть во время последнего раунда была в каком-то смысле легче, чем поражение.
   Глубоко дыша, Брайон тихо произнес автогипнотические фразы, которые запустили процесс. Усталость мягко спала с него, как и все ощущения жара, холода и боли. Он мог чувствовать с острой чувствительностью, слышать и ясно видеть, когда открывал глаза.
   С каждой секундой сила поглощала основные запасы жизни, высасывая их из его тела.
   Когда прозвучал зуммер, он вырвал рапиру из рук испуганного секунданта и побежал вперед. Иролг едва успел схватить свое оружие и парировать первый выпад Бриона. Сила его рывка была так велика, что охранники сцепили оружие, и их тела столкнулись. Иролг выглядел пораженным внезапной яростью атаки, но затем улыбнулся. Он думал, что это был последний прилив энергии, он знал, насколько они оба были близки к истощению. Это должно быть концом для Бриона.
   Они разошлись, и Иролг выстроил прочную оборону. Он не пытался атаковать, просто позволил Бриону измотать себя под твердым щитом своей защиты.
   Брио Он увидел что-то близкое к панике на лице своего оппонента, когда тот, наконец, осознал свою ошибку. Брион не утомлялся. Во всяком случае, он настаивал на атаке. Волна отчаяния прокатилась по Иролгу - Брайон почувствовал это и понял, что пятая точка принадлежит ему.
   Укол, укол - и каждый раз парирующий меч возвращается немного медленнее. Затем мощный поворот, который отбросил его в сторону. В и под охраной. Шлепок пуговицы по плоти и дуга стали, которая протянулась и закончилась на груди Иролга над его сердцем.
   Звуковые волны - аплодисменты и крики - омывали личный мир Бриона, но он лишь отдаленно осознавал их существование. Иролг уронил рапиру и попытался пожать руку Бриона, но его ноги внезапно подкосились. Брайон обнял его, подняв, и направился к мчащимся проводникам. Затем Иролг ушел, и он отмахнулся от своих людей, медленно идя один.
   За исключением того, что что-то было не так, и это было похоже на ходьбу по теплому клею. Ходит на коленях. Нет, не ходить, а падать. В конце концов. Он смог отпустить и упасть.
   II
   Ихжель дал врачей ровно за день до того, как он попал в больницу. Брион не умер, хотя прошлой ночью в этом были некоторые сомнения. Теперь, целый день спустя, он пошел на поправку, и это все, что хотел знать Ихьель. Он запугивал и силой пробирался к комнате нового Победителя, встретив первое жесткое сопротивление у двери.
   - Вы не в порядке, Виннер Ихжел, - сказал доктор. - А если ты и дальше будешь пробираться сюда, где тебя не ждут, ни по чину, ни по чину, я буду вынужден проломить тебе голову.
   Иьел только начал рассказывать ему, в некоторых подробностях, насколько ничтожны его шансы добиться этого, когда Брайон прервал их обоих. Он узнал голос пришельца из последней ночи в казарме.
   - Впустите его, доктор Колри, - сказал он. "Я хочу встретить человека, который думает, что есть что-то более важное, чем двадцатые".
   Пока доктор стоял в нерешительности, Ихьел быстро обошел его и закрыл дверь перед его покрасневшим лицом. Он посмотрел на Победителя в постели. В каждую руку Бриона была вставлена капельница. Глаза его выглядывали из закопченных впадин; глазные яблоки представляли собой сеть красных вен. Безмолвная битва, которую он вел против смерти, оставила свой след. Его квадратная выступающая челюсть теперь казалась сплошь костяной, как и его длинный нос и высокие скулы. Это были выдающиеся ориентиры, возвышающиеся над обмякшей серой кожей. Неизменна была только торчащая щетина его коротко остриженных волос. У него был вид человека, перенесшего длительную и изматывающую болезнь.
   - Ты выглядишь как грех, - сказал Ихьель. - Но поздравляю с победой.
   - Ты и сам не очень хорошо выглядишь - для Победителя, - огрызнулся Брайон. Его изнеможение и внезапная сварливая злость на этого человека позволили вырваться оскорбительным словам. Ихжел проигнорировал их.
   Но это было правдой; Winner Ihjel очень мало походил на Winner или даже на Anvharian. У него был нормальный рост и телосложение, но оно было покрыто валами жира - округлой мягкой ткани, которая свободно свисала с его конечностей и образовывала вялые валики на шее и под глазами. На Анвхаре не было толстяков, и было невероятно, что такой грубый мужчина когда-либо мог быть Победителем. Если бы под жиром были мышцы, их бы не было видно. Только его глаза, казалось, все еще сохраняли силу, которая когда-то побеждала каждого человека на планете, чтобы выиграть ежегодные игры. Брион отвернулся от их горящих взглядов, сожалея теперь, что оскорбил человека без уважительной причины. Однако он был слишком болен, чтобы беспокоиться об извинениях.
   Ихжелю тоже было все равно. Брайон снова взглянул на него и почувствовал впечатление вещей настолько важных, что он сам, его оскорбления, даже двадцатые представляли не больше интереса, чем пылинки в воздухе. Брайон знал, что это всего лишь фантазия больного ума, и пытался стряхнуть с себя это чувство. Двое мужчин смотрели друг на друга, разделяя общую эмоцию.
   Дверь беззвучно отворилась позади Ихьела, и он повернулся, двигаясь так, как может двигаться только атлет Анвхара. Доктор Колри потерял равновесие на полпути к двери. Двое мужчин в форме подошли к нему вплотную. Тело Иджела толкнуло их, его скорость и громоздкая масса его плоти отбрасывали их назад, превращая в путаницу рук и ног. Он захлопнул дверь и запер ее перед их лицами.
   - Мне нужно с тобой поговорить, - сказал он, снова поворачиваясь к Брайону. "Конфиденциально", - добавил он, наклоняясь и вырывая коммуникатор взмахом одной руки.
   - Убирайся, - сказал ему Брайон. - Если бы я мог...
   - Ну, нет, так что тебе придется просто лежать и слушать. Полагаю, у нас есть около пяти минут, прежде чем они решат выломать дверь, и я не хочу больше терять это время. Ты поедешь со мной вне мира? Есть работа, которую нужно сделать; это м Я работаю, но мне понадобится помощь. Ты единственный, кто может оказать мне эту помощь.
   - А теперь отказывайся, - добавил он, когда Брион начал было отвечать.
   "Конечно, я отказываюсь", - сказал Брайон, чувствуя себя немного глупо и слегка сердитым, как будто другой человек вложил слова в его уста. "Анвхар - моя планета, зачем мне уходить? Здесь моя жизнь и моя работа. Я также мог бы добавить, что я только что выиграл двадцатые. Я обязан остаться".
   "Бред какой то. Я Победитель, и я ушел. На самом деле вы имеете в виду, что хотели бы немного насладиться раздуванием эго, над которым вы так усердно работали. За пределами Анвара никто даже не знает, что такое Победитель, а уж тем более не уважает его. Там вам придется столкнуться с огромной вселенной, и я не виню вас за то, что вы немного испугались.
   Кто-то громко стучал в дверь.
   - У меня нет сил злиться, - хрипло сказал Брайон. - И я не могу заставить себя восхищаться вашими идеями, когда они позволяют вам оскорблять человека, который слишком болен, чтобы защищаться.
   - Прошу прощения, - сказал Ихжел без намека на извинение или сочувствие в голосе. "Но есть более безнадежные проблемы, чем ваши обиды. У нас сейчас не так много времени, поэтому я хочу поразить вас идеей".
   "Идея, которая убедит меня отправиться с тобой за пределы планеты? Это ожидание многого".
   "Нет, эта идея не убедит вас, но мысли об этом убедят. Если вы действительно задумаетесь об этом, вы обнаружите, что многие ваши иллюзии развеялись. Как и все остальные на Анвхаре, вы научный гуманист, и ваша вера прочно укоренилась в двадцатых годах. Вы принимаете оба этих благородных установления без раздумий. У всех вас нет ни единой мысли о прошлом, о бесчисленных миллиардах людей, которые вели плохую жизнь, пока человечество медленно строило для вас хорошую жизнь. Вы когда-нибудь думали обо всех людях, которые страдали и умирали в нищете и суевериях, в то время как цивилизация делала еще один медленный шаг вперед?
   "Конечно, я о них не думаю", - возразил Брайон. "Почему я должен? Я не могу изменить прошлое".
   "Но вы можете ch позаботьтесь о будущем!" - сказал Ижель. "Ты чем-то обязан страдающим предкам, которые сделали тебя таким, какой ты есть сегодня. Если научный гуманизм значит для вас нечто большее, чем просто слова, вы должны обладать чувством ответственности. Разве ты не хочешь попытаться выплатить часть этого долга, помогая другим, которые сегодня так же отсталы и больны, как когда-то был прадедушка Троглодит?
   Стук в дверь стал громче. Из-за этого, а также вызванного наркотиками жужжания в ушах Бриона ему было трудно думать. - Абстрактно я, конечно, с вами согласен, - запинаясь, сказал он. "Но вы знаете, я ничего не могу сделать лично, не будучи эмоционально вовлеченным. Логическое решение бесполезно для действия без личного смысла".
   - Значит, мы подошли к сути дела, - мягко сказал Ихьел. Его спина упиралась в дверь, поглощая глухие удары какого-то тяжелого предмета снаружи. "Они стучат, так что я должен скоро идти. У меня нет времени вдаваться в подробности, но я могу заверить вас, честное слово Победителя, что вы можете кое-что сделать. Только ты. Если вы поможете мне, мы сможем спасти семь миллионов человеческих жизней. Это факт".
   Замок лопнул, и дверь начала открываться. Иьел в последний момент втолкнул его обратно в кадр.
   "Вот идея, которую я хочу, чтобы вы обдумали. Почему люди Анвара в галактике, наполненной враждующими, полными ненависти и отсталыми планетами, должны быть единственными, кто строит все свое существование на сложной серии игр?
   III
   На этот раз удержать дверь было невозможно. Ихжель не пытался. Он отошел в сторону, и в комнату ввалились двое мужчин. Он вышел за их спинами, не сказав ни слова.
   "Что случилось? Что он делал?" - спросил доктор, ворвавшись в разрушенную дверь. Он окинул взглядом циферблаты непрерывной записи у изножья кровати Бриона. Дыхание, температура, сердцебиение, кровяное давление - все было в норме. Больной лежал тихо и не отвечал ему.
   Остаток дня Бриону предстояло многое обдумать. Это было сложно. Усталость, смешанная с транквилизаторами и другими наркотиками, смягчила его контакт с реальностью. Его мысли продолжали эхом вертеться в голове, не в силах вырваться. Что имел в виду Ихжель? Что за чушь про Анвара? Анвхар был таким, потому что... ну, так оно и было. Это произошло естественным путем. Или было?
   У планеты была очень простая история. С самого начала на Анвхаре никогда не было ничего, представляющего реальный коммерческий интерес. Вдали от межзвездных торговых путей не было полезных ископаемых, которые стоило бы добывать и перевозить на огромные расстояния к ближайшим обитаемым мирам. Охота на зимних зверей ради их шкур была прибыльным, но очень незначительным предприятием, которого никогда не было достаточно для массового рынка. Поэтому никогда не предпринималось никаких организованных попыток колонизировать планету. В конце концов, это было решено совершенно случайно. Ряд внепланетных научных групп установили наблюдательные и исследовательские станции, собирая неограниченные данные для наблюдения и записи в течение необычного годового цикла Анвхара. Длительные наблюдения побуждали научных работников привозить свои семьи, и медленно, но неуклонно росли небольшие поселения. Многие из охотников за пушниной также поселились там, добавив, что o малочисленность населения. Это было началом.
   О тех первых днях существовало немного записей, и первые шесть столетий анварской истории были скорее предположениями, чем фактами. Примерно в то же время произошел Распад, и во время общегалактического разрушения Анвхару пришлось вести собственную внутреннюю битву. Когда Земная Империя рухнула, это был конец более чем целой эпохи. Многие из наблюдательных пунктов оказались учреждениями, которых больше не существовало. У профессиональных охотников больше не было рынка сбыта мехов, поскольку у Анвара не было собственных межзвездных кораблей. Не было реальных физических трудностей, связанных с Разрушением, поскольку оно затронуло Анвара, поскольку планета была полностью самодостаточной. Как только они мысленно приспособились к тому факту, что теперь они являются суверенным миром, а не сборищем случайных посетителей с различными лояльностями, жизнь продолжилась без изменений. Нелегко - жизнь на Анваре никогда не бывает легкой - но, по крайней мере, на поверхности разницы нет.
   Однако мысли и отношения людей претерпевали большие изменения. Было предпринято много попыток создать какую-либо форму стабильного общества и социальных отношений. Опять же, мало что известно об этих ранних судебных процессах, кроме факта их кульминации в двадцатых годах.
   Чтобы понять двадцатые, вы должны понять необычную орбиту, которую Анвхар отслеживает вокруг своего солнца, 70 Змееносца. В этой системе есть и другие планеты, все они более или менее соответствуют плоскости эклиптики. Анвхар, очевидно, мошенник, возможно, захваченная планета другого солнца. Большую часть своего 780-дневного года она движется далеко от своей основной орбиты, двигаясь по стремительной кометной орбите под большим углом. Когда он возвращается, наступает короткое жаркое лето примерно в восемьдесят дней, после чего снова наступает долгая зима. Эта серьезная разница в сезонных изменениях вызвала глубокую адаптацию местных форм жизни. Зимой большинство животных впадают в спячку, а растительная жизнь дремлет в виде спор или семян. Некоторые из теплокровных травоядных остаются активными в заснеженных тропиках, на них охотятся покрытые мехом плотоядные. Хотя зима невероятно холодная, по сравнению с летом это сезон спокойствия.
   Ибо лето - пора безумного роста. Растения оживают с такой силой, что раскалывают скалы, и растут достаточно быстро, чтобы можно было увидеть их движение. Снежные поля превращаются в грязь, и в течение нескольких дней в воздух тянутся джунгли. Все растет, набухает, разрастается. Растения взбираются на вершины растений, борясь за жизненную энергию солнца. Все можно есть и быть съеденным, расти и процветать за этот короткий сезон. Потому что, когда снова выпадает первый снег зимы, до следующего прихода тепла должно пройти девяносто процентов года.
   Человечеству пришлось адаптироваться к анварскому циклу, чтобы остаться в живых. Пищу необходимо собирать и хранить в количестве, достаточном, чтобы продержаться долгую зиму. Поколение за поколением приспосабливались, пока не стали смотреть на безумный сезонный дисбаланс как на нечто совершенно обычное. Первая оттепель почти несуществующей весны вызывает широкомасштабные метаболические изменения в организме человека. Слои подкожного жира исчезают и оживают полуспящие потовые железы. Другие изменения более тонкие, чем регулировка температуры, но не менее важные. Центр сна в головном мозге подавлен. Короткий сон или ночной отдых каждый третий или четвертый день становится достаточным. Жизнь приобретает беспокойный и истерический характер, который идеально подходит для окружающей среды. Ко времени первых заморозков быстрорастущие культуры были выращены и собраны, бока мяса либо законсервированы, либо заморожены в гигантских шкафчиках. Обладая этим высшим талантом приспособляемости, человечество стало частью экологии и гарантировало собственное выживание в течение долгой зимы.
   Физическое выживание гарантировано. Но как насчет психического выживания? Первобытные земные эскимосы могут впадать в долгую полубессознательную спячку. Цивилизованные люди могли бы сделать это, но только в течение нескольких холодных месяцев земной середины зимы. Это было бы невозможно сделать в течение зимы, которая длиннее земного года. Когда все физические потребности были удовлетворены, скука стала врагом любого анварца, который не был охотником. И даже охотники не могли оставаться в одиночестве всю зиму. Выпивка была одним ответом, а насилие другим. Алкоголизм и убийство были ужасами-близнецами в холодное время года после Развала.
   Всему этому положили конец двадцатые годы. Когда они стали частью обычной жизни, лето считалось лишь перерывом между играми. Двадцатые годы были больше, чем просто соревнованием - они стали образом жизни, который удовлетворял все физические, соревновательные и интеллектуальные потребности этой необычной планеты. Это было десятиборье - скорее, двойное десятиборье - доведенное до высшей степени, где состязания в шахматах и поэтическом сочинении занимали равное место с состязаниями в прыжках с трамплина и стрельбе из лука. Каждый год проводилось два общепланетарных конкурса, один для мужчин и один для женщин. Это была не попытка дискриминации по половому признаку, а логическое сопоставление фактов. Врожденные различия препятствовали честным состязаниям - например, женщина не может выиграть крупный шахматный турнир - и этот факт был признан. Любой мог войти на любое количество лет. Голевых гандикапов не было.
   Когда лучший человек побеждал, он действительно был лучшим человеком. Сложная серия плей-офф и вылетов занимала участников и наблюдателей ползимы. Они были только перед финальной встречей, которая длилась месяц, и выбрали одного победителя. Это звание он получил. Победитель. Мужчина - и женщина - которые превзошли всех соперников на всей планете и которые останутся непревзойденными до следующего года.
   Победитель. Это был титул, которым можно было гордиться. Брион слабо пошевелился на кровати и сумел повернуться, чтобы посмотреть в окно. Победитель Анвара. Его имя уже было внесено в учебники истории, он один из немногих планетарных героев. Школьники теперь будут изучать его , точно так же, как он читал о Победителях прошлого. Сплетая мечты и воображаемые приключения вокруг побед Бриона, надеясь и борясь за то, чтобы когда-нибудь сравняться с ними. Быть Победителем было величайшей честью во вселенной.
   Снаружи полуденное солнце слабо мерцало на темном небе. Бескрайние ледяные поля впитывали тусклый свет, отражая его более холодным и резким светом. Одинокая фигура на лыжах пересекала пустынную равнину; больше ничего не двигалось. Депрессия предельной усталости обрушилась на Бриона и все изменилось, словно он посмотрел в зеркало на ранее скрытую сторону.
   Внезапно он понял - с ужасающей ясностью, - что быть Победителем значит быть абсолютно ничем. Например, быть лучшей блохой среди всех блох на одной собаке.
   Что такое Анвар в конце концов? Покрытая льдом планета, населенная несколькими миллионами человеческих блох, неизвестная и не рассматриваемая остальной частью галактики. Здесь не за что было бороться; войны после Развала оставили их нетронутыми. Анварианцы всегда гордились этим - как будто то, что они настолько неважны, что никто другой даже не хочет приближаться к вам, могло быть источником гордости. Все другие миры человека росли, боролись, побеждали, проигрывали, изменялись. Только на Анваре жизнь повторяла свое однообразие бесконечно, как шлейф ленты в проигрывателе...
   Глаза Бриона были влажными; он моргнул. Слезы! Осознание этого невероятного факта стерло сентиментальную жалость из его сознания и заменило ее страхом. Не сломался ли его разум в напряжении последнего матча? Эти мысли были не его. Жалость к себе не сделала его Победителем - почему он чувствует ее сейчас? Анвхар был его вселенной - как он мог представить ее как крайнюю планету на краю мироздания? Что нашло на него и вызвало это перевернутое мышление?
   Пока он думал над вопросом, в тот же миг появился ответ. Победитель Ихжел. Толстяк со странными заявлениями и наводящими вопросами. Наложил ли он заклинание, как какой-нибудь колдун или дьявол в "Фаусте" ? Нет, это был чистый бред. Но он что-то сделал. Возможно, подкинул предложение, когда сопротивление Бриона было низким. Или использовал подсознательную вокализацию, как злодей в Cerebrus Chained . Брайон не мог найти подходящей причины, на которой основывались бы его подозрения. Но он знал с уверенностью, что виноват Ихьель.
   Он свистнул на переключатель звука рядом с подушкой, и починенный коммуникатор ожил. На маленьком экране появилась дежурная медсестра.
   "Человек, который был здесь сегодня, - сказал Брайон, - Виннер Ихжел. Ты знаешь, где он? Я должен связаться с ним".
   Это почему-то нарушило ее профессиональное спокойствие. Медсестра начала отвечать, извинилась и выключила экран. Когда она снова зажглась, ее место занял человек в форме охранника.
   - Вы сделали запрос, - сказал охранник, - о Виннер Ихжеле. Мы держим его здесь, в больнице, после того, как он бесстыдным образом ворвался в вашу комнату.
   "У меня нет никаких обвинений. Вы не попросите его зайти ко мне сейчас же?
   Охранник справился с шоком. - Прости, Виннер, я не понимаю, как мы можем. Доктор Колри отдал особые указания, что вам не следует...
   "Доктор не имеет никакого контроля над моей личной жизнью". - прервал Брион. "Я не заразен и не болен ничем, кроме сильной усталости. Я хочу увидеть этого человека. Однажды."
   Охранник глубоко вздохнул и принял быстрое решение. - Он уже в пути, - сказал он и повесил трубку.
   "То, что ты сделал для меня?" - спросил Брайон, как только Иджел вошел и они остались одни. - Вы не станете отрицать, что вложили мне в голову чужие мысли?
   - Нет, я не буду этого отрицать. Потому что весь смысл моего пребывания здесь в том, чтобы донести до вас эти "чужие" мысли.
   - Расскажите мне, как вы это сделали, - настаивал Брайон. - Я должен знать.
   - Я скажу тебе, но есть много вещей, которые тебе следует понять, прежде чем ты решишь покинуть Анвхар. Вы должны не только услышать их, вы должны будете им поверить. Главное, ключ ко всему остальному, это истинная природа вашей жизни здесь. Как вы думаете, как возникли двадцатые годы?"
   Прежде чем ответить, Брион осторожно принял двойную дозу легкого стимулятора, который ему разрешили. "Я не думаю," сказал он; "Я знаю. Это вопрос исторической записи. Основателем игр был Джирольди, первые соревнования были проведены в 378 AB. С тех пор двадцатые проводятся каждый год. Вначале они были исключительно локальными делами, но вскоре прочно утвердились в планетарном масштабе".
   - Совершенно верно, - сказал Ихжел. - Но вы описываете, что произошло. Я спросил вас, как возникли двадцатые годы. Как мог один человек взять варварскую планету, слегка населенную полусумасшедшими охотниками и пьяницами-фермерами, и превратить ее в отлаженную социальную машину, построенную вокруг искусственной структуры двадцатых годов? Это просто невозможно было сделать".
   - Но это было сделано! - настаивал Брион. "Вы не можете этого отрицать. И в двадцатых нет ничего искусственного. Это логичный способ прожить жизнь на такой планете".
   Ижел рассмеялся коротким ироничным лаем. - Очень логично, - сказал он. "Но как часто логика имеет какое-либо отношение к организации социальных групп и правительств? Вы не думаете. Поставьте себя на место основателя Джирольди. Представьте, что вы увидели великую идею двадцатых годов и хотите убедить в этом других. Итак, вы подходите к ближайшему завшивому, скандальному, суеверному, забальзамированному алкоголем охотнику и доходчиво объясняете. Как программа его любимых видов спорта - таких вещей, как поэзия, стрельба из лука и шахматы - может сделать его жизнь намного более интересной и добродетельной. Вы делаете это. Но в то же время держите глаза открытыми и будьте готовы к быстрому розыгрышу".
   Даже Бриону пришлось улыбнуться абсурдности этого предложения. Конечно, так быть не могло. Тем не менее, поскольку это произошло, должно быть простое объяснение.
   - Мы можем крутить это туда-сюда весь день, - сказал ему Ихжель, - и ты не поймешь правильно, если... - Он внезапно замолчал, уставившись на коммуникатор. Загорелся рабочий свет, хотя экран оставался темным. Ихжел протянул мясистую руку и выдернул недавно подключенные провода. - Этот ваш доктор очень любопытный - и он останется таким. Правда, стоящая за двадцатыми, не его дело. Но он будет твоим. Вы должны осознать, что жизнь, которую вы ведете здесь, является законченной и искусственной конструкцией, разработанной специалистами по социологии и введенной в действие опытными полевыми работниками".
   "Бред какой то!" - вмешался Брион. - Общественные системы нельзя придумывать и навязывать таким людям. Не обошлось без кровопролития и насилия".
   - Чепуха, ты сам, - сказал ему Ихжел. "Возможно, это было правдой на заре истории, но не сейчас. Вы читали слишком много старой земной классики; вы воображаете, что мы все еще живем в эпоху суеверий. Только потому, что когда-то фашизм и коммунизм были навязаны противящемуся населению, вы думаете, что это верно во все времена. Вернитесь к своим книгам. Точно в ту же эпоху демократия и самоуправление были адаптированы бывшими колониальными государствами, такими как Индия и Североафриканский Союз, и единственное насилие было между местными религиозными группами. Изменения - это кровь человечества. Все, что мы сегодня принимаем за норму, когда-то было нововведением. И одно из самых последних нововведений - это попытка направить человеческие общества к чему-то более совместимому с личным счастьем отдельных людей".
   - Комплекс Бога, - сказал Брайон. "подгоняя человеческие жизни под форму, независимо от того, хотят они в нее вписываться или нет".
   "Общества могут быть такими", - согласился Ихжел. "Это было в начале, и были некоторые катастрофические результаты попыток заставить население жить в политическом климате, которому оно не принадлежало. Не все они были неудачными - здесь Анвхар - яркий пример того, насколько хорошей может быть техника при правильном применении. Однако так больше не делают. Как и во всех других науках, мы обнаружили, что чем больше мы знаем, тем больше нам предстоит узнать. Мы больше не пытаемся направлять культуры к тому, что мы считаем полезной целью. Слишком много голов, и с нашей ограниченной точки зрения трудно отличить хорошие от плохих. Все, что мы делаем сейчас, - это пытаемся защитить растущие культуры, немного встряхнуть застойные и похоронить мертвые. Когда работа была впервые проделана здесь, на Анваре, теория не продвинулась так далеко. По понятным причинам сложные уравнения, определяющие, где на шкале от типа I до типа V находится культура, еще не были завершены. Тогда техника заключалась в том, чтобы разработать искусственную культуру, которая была бы наиболее полезной для планеты, а затем согнуть ее в форму".
   "Как это можно сделать?" - спросил Брион. - Как это было сделано здесь?
   "Мы добились некоторого прогресса - вы, наконец, спрашиваете "как". Техника здесь потребовала большого количества агентов и больших денег. Особое внимание уделялось личной чести с целью поощрения дуэлей, что привело к повышенному интересу к технике личного боя. Когда это хорошо закрепилось, был привлечен Джирольди, и он показал, что организованные соревнования могут быть более интересными, чем случайные встречи. Связать интеллектуальные аспекты с рамками спортивных соревнований было немного сложнее, но не слишком. Детали не важны; все, что мы сейчас рассматриваем, - это конечный продукт. Который ты. Ты очень нужен".
   "Почему я?" - спросил Брион. "Почему я особенный? Потому что я выиграл двадцатые? Я не могу в это поверить. Если смотреть объективно, то между мной и десятью вторыми не так уж большая разница. Почему бы вам не спросить одного из них? Они могли бы выполнять вашу работу не хуже меня.
   "Нет, они не могли. Я объясню тебе позже, почему ты единственный человек, которого я могу использовать. Наше время истекает, и я должен сначала убедить вас в кое-чем еще. Иджел взглянул на часы. "У нас осталось меньше трех часов до крайнего срока. До этого времени я должен достаточно объяснить вам нашу работу, чтобы вы могли добровольно принять решение присоединиться к нам.
   - Очень сложная задача, - сказал Брайон. - Можешь начать с того, что расскажешь мне, кто эти загадочные "мы", о которых ты все время говоришь.
   "Фонд культурных связей. Негосударственная организация, основанная в частном порядке, существующая для содействия миру и обеспечения суверенного благополучия независимых планет, чтобы все могли процветать благодаря доброй воле и торговле, порожденным таким образом".
   - Похоже, ты цитируешь, - сказал ему Брайон. "Никто не мог бы придумать что-то подобное под влиянием момента".
   - Я цитировал устав нашей организации. Что в общем-то очень хорошо, но сейчас я говорю конкретно. О тебе. Вы продукт сплоченного и очень развитого общества. Ваша индивидуальность поощрялась тем, что вы росли в обществе, настолько малочисленном, что необходима мягкая форма государственного контроля. Обычное анварское образование превосходно, а участие в двадцатых дало вам общее и продвинутое образование, не имеющее себе равных в галактике. Это было бы пустой тратой всей вашей жизни, если бы вы теперь взяли все это обучение и потратили его впустую на какой-нибудь деревенской ферме.
   "Вы очень мало мне доверяете. Я планирую преподавать...
   "Забудь Анвара!" Ихжел оборвал его ударом руки. "Этот мир будет успешно развиваться независимо от того, будете ли вы здесь или нет. Вы должны забыть об этом, подумать о его относительной незначительности в галактическом масштабе и вместо этого подумать о существующих, страдающих полчищах человечества. Вы должны подумать, что вы можете сделать, чтобы помочь им".
   "Но что я могу сделать - как личность? Давно прошли те дни, когда один человек, вроде Цезаря или Александра, мог произвести потрясающие изменения".
   - Верно, но неправда, - сказал Ихжел. "В каждом конфликте сил есть ключевые люди, люди, которые действуют как катализаторы, применяемые в нужный момент, чтобы запустить химическую реакцию. Вы можете быть одним из этих людей, но я должен быть честным и сказать, что пока не могу этого доказать. Поэтому, чтобы сэкономить время и избежать бесконечных дискуссий, я думаю, мне придется вызвать у вас личное чувство долга.
   "Обязательство перед кем?"
   "Конечно, человечеству, бесчисленным миллиардам мертвых, которые поддерживали работу всей машины, обеспечивающей вам полноценную, долгую и счастливую жизнь, которой вы наслаждаетесь сегодня. То, что они вам дали, вы должны передать другим. Это краеугольный камень гуманистической морали".
   "Согласовано. И очень хороший аргумент в долгосрочной перспективе. Но не тот, который соблазнит меня встать с этой кровати в ближайшие три часа.
   "Точка успеха", - сказал Ихжел. "Вы согласны с общим аргументом. Теперь я применяю это конкретно к вам. Вот утверждение, которое я намерен доказать. Существует планета с населением в семь миллионов человек. Если я не смогу предотвратить это, эта планета будет полностью уничтожена. Моя работа состоит в том, чтобы остановить это разрушение, и именно к этому я сейчас и направляюсь. Я не смогу сделать работу в одиночку. Помимо других, ты мне нужен. Не таких, как ты, а тебя, и только тебя.
   "У тебя осталось очень мало времени, чтобы убедить меня во всем этом, - сказал ему Брайон, - так что позвольте мне облегчить вам работу. Работа, которую вы делаете, эта планета, неминуемая опасность для людей на ней - все это факты, которые вы, несомненно, можете предоставить. Рискну предположить, что все это не колоссальный блеф, и признаю, что если бы у вас было время, вы могли бы проверить их все. Это снова возвращает меня к спору. Как вы можете доказать, что я единственный человек в галактике, который может вам помочь?
   "Я могу доказать это твоей уникальной способностью, вещью, ради которой я пришел сюда".
   "Способность? Я ничем не отличаюсь от других мужчин на моей планете".
   - Ты ошибаешься, - сказал Ихжел. "Ты - воплощенное доказательство эволюции. Редкие особи с особыми способностями постоянно встречаются у любого вида, включая человека. Прошло уже два поколения с тех пор, как на Анвхаре в последний раз родился сочувствующий, и большую часть этого времени я внимательно наблюдал".
   "Что, черт возьми, такое эмпатия - и как вы узнаете ее, когда найдете?" Брайон усмехнулся, этот разговор становился нелепым.
   "Я могу узнать одного, потому что я один - другого пути нет. Что касается того, как работает проективная эмпатия, вы уже продемонстрировали это немного раньше, когда почувствовали эти странные мысли об Анваре. Пройдёт много времени, прежде чем вы научитесь этому, но восприимчивая эмпатия - ваша естественная черта. Это мысленное вхождение в чувство или то, что можно было бы назвать духом другого человека. Эмпатия - это не восприятие мысли; его лучше было бы описать как ощущение чужого эмоционального склада, чувств и отношений. Вы не можете солгать тренированному чутким, потому что он может чувствовать истинное отношение за словесной ложью. Даже ваш неразвитый талант оказался чрезвычайно полезным в двадцатые годы. Вы можете перехитрить своего противника, потому что знаете его движения, даже когда его тело напрягается, чтобы их совершить. Вы принимаете это, даже не подвергая сомнению".
   "Откуда вы знаете?" Это Брайон понимал, но никогда не озвучивал секрет.
   Иджель улыбнулась. "Просто догадываюсь. Но я тоже выиграл двадцатые, помните, тоже ничего не зная о эмпатии в то время. Вдобавок к нашим обычным тренировкам, это замечательная черта. Что подводит меня к доказательству, которое мы упоминали минуту назад. Когда ты сказал, что убедишься, если я докажу, что ты единственный человек, который может мне помочь. Я верю , что да, и это единственное, о чем я не могу лгать. Можно солгать об убеждении на словах, иметь ложное убеждение или изменить убеждение. Но ты не можешь лгать об этом себе.
   "Не менее важно - вы не можете лгать о своих убеждениях чутким людям. Хочешь увидеть, как я к этому отношусь? "Видите" - плохое слово, для такого рода вещей еще нет словаря. Лучше, не могли бы вы присоединиться ко мне в моих чувствах? Чувствовать свое отношение, воспоминания и эмоции так же, как и я?"
   Брион попытался возразить, но было слишком поздно. Двери его чувств распахнулись настежь, и он был ошеломлен.
   - Дис... - громко сказал Ихжел. "Семь миллионов человек... водородные бомбы... Брайон Брандд". Это были просто ключевые слова, вехи ассоциации. С каждым Брайон ощущал нахлынувшую волну эмоций другого человека.
   Здесь не могло быть лжи - в этом Иджел был прав. Это был сырой материал, из которого состоят чувства, основные реакции на вещи и символы памяти.
   ДИС... ДИС... ДИС... это было слово, это была планета, и слово прогремело
   как барабан барабан звук
   его грома окружал и
   был пустырем планетой
   смерти планетой где
   жизнь умирала а
   умирать было
   лучше чем
   жить
   грубая варварская
   отсталая
   жалкая
   грязная
   планета
   горячая горящая палящая
   пустошь из песков
   и песков и песков и
   песков, которые сгорели,
   сгорели, будут гореть вечно
   , люди этой планеты, такие
   грубые, грязные, жалкие, варварские
   , недочеловеки, нечеловеческие
   , нечеловеческие
   ДИС
   но
   они
   собирались
   быть _
   _
  
   МЕРТВЫЕ
   и МЕРТВЫЕ, они будут семью миллионами почерневших трупов , которые
   очернят
   ваши сны, все сны, сны
   навсегда, потому что эти
   ВОДОРОДНЫЕ БОМБЫ
   ждали
   , чтобы убить
   их, если... если... если только...
   ) один не смог бы сделать это ты (СМЕРТЬ)
   должно быть
   БРАЙОН БРЭНД-мокрый-за-ушами-сырой-необученный-
   Брион-Брэнд-поможет-тебе, он был единственным в
   галактике, кто мог закончить работу... ......
   Когда поток ощущений угас, Брион понял, что бессильно растянулся на подушках, пропитанный потом, омытый воспоминанием о чистых эмоциях. Напротив него сидел Иджел, опустив лицо в руки. Когда он поднял голову, Брион увидел в его глазах тень черноты, которую он только что испытал.
   - Смерть, - сказал Брайон. "Это ужасное чувство смерти. Умрут не только жители Диса. Это было что-то более личное".
   - Я сам, - сказал Иджел, и за этим простым словом скрывались повторяющиеся отголоски ночи, о которых Брион узнал благодаря своим недавно обнаруженным способностям. "Моя собственная смерть не за горами. Это удивительно ужасная цена, которую вы должны заплатить за свой талант. Ангст - неотъемлемая часть эмпатии. Это часть целой неизвестной области пси-феноменов, которая кажется независимой от времени. Смерть настолько травматична и окончательна, что отражается во времени. Чем ближе я подхожу, тем больше осознаю это. Точного ощущения даты нет, только приблизительное расположение во времени. В этом весь ужас. Я знаю , что умру вскоре после того, как доберусь до Диса, и задолго до того, как там будет закончена работа. Я знаю, какую работу там нужно выполнить, и знаю людей, которые уже потерпели неудачу в этом. Я также знаю, что вы единственный человек, который может завершить работу, которую я начал. Вы согласны сейчас? Ты пойдешь со мной?"
   - Да, конечно, - сказал Брайон. "Я пойду с тобой."
   IV
   "Я никогда не видел никого более разгневанного, чем этот доктор, - сказал Брайон.
   - Не могу его винить. Ихжел переместил свой огромный вес и крякнул из консоли, где он вел закодированный разговор с корабельным мозгом. Он быстро нажал на клавиши и прочитал ответ с экрана. "Вы отняли у него момент медицинской славы. Сколько раз в жизни ему выпадет шанс вернуть крепкое улыбающееся здоровье триумфально обессиленному Победителю двадцатых?"
   - Думаю, не так уж много. Удивительно, как вам удалось убедить его, что вы и корабль можете позаботиться обо мне так же хорошо, как его больница.
   "Мне никогда не удавалось убедить его в этом, - сказал Ихжел. "Но у меня и Фонда культурных отношений есть влиятельные друзья на Анваре. Я вынужден признать, что оказал небольшое давление". Он откинулся назад и прочел ленту курса, выходящую из принтера. - У нас есть немного свободного времени, но я предпочел бы провести его в ожидании на другом конце. Мы взорвемся, как только я привяжу тебя к стазисному полю.
   Полнота стазисного поля не оставляет следов ни в теле, ни в разуме. В нем нет ни тяжести, ни давления, ни боли - никаких ощущений. За исключением очень длительного застоя, нет ощущения времени. В сознании Бриона Иьел щелкнул выключателем, повторив то же самое движение, которое его включило. Корабль не изменился, только за пределами порта виднелась красноватая пустота прыжкового пространства.
   "Как ты себя чувствуешь?" - спросил Ижель.
   Судя по всему, корабль думал о том же. Его детекторный блок, нетерпеливо зависший за пределами стазисного поля Бриона, метнулся вниз и остановился на его голом предплечье. Доктор на Анвхаре провел полный брифинг для медицинского отдела корабельного мозга. Быстрая проверка десятка факторов метаболизма Бриона сравнили с ожидаемой нормой. Судя по всему, все шло хорошо, потому что единственной реакцией было ожидаемое введение витаминов и глюкозы.
   - Не могу сказать, что чувствую себя прекрасно, - ответил Брайон, подтягиваясь повыше на подушках. "Но с каждым днем становится немного лучше - устойчивый прогресс".
   "Я надеюсь на это, потому что у нас есть около двух недель, прежде чем мы доберемся до Диса. Как вы думаете, вы вернетесь в форму к тому времени?
   - Никаких обещаний, - сказал Брайон, предварительно сжав один бицепс. - Однако времени должно хватить. Завтра я начну легкие упражнения, и это снова подтянет меня. А теперь расскажи мне больше о Дисе и о том, что ты там должен делать.
   "Я не собираюсь делать это дважды, так что просто приберегите ваше любопытство на некоторое время. Мы направляемся к месту встречи, чтобы забрать другого оператора. Это будет команда из трех человек: ты, я и экзобиолог. Как только он окажется на борту, я проведу для вас обоих полный инструктаж одновременно. Что вы можете сделать сейчас, так это заглянуть в языковую коробку и начать работать над своим дисаном. К тому времени, когда мы приземлимся, ты захочешь говорить на нем в совершенстве.
   С автогипно для полной памяти Брион без труда освоил грамматику и словарный запас Дисана. Произношение было совсем другим. Почти все окончания слов были проглочены, заглушены или прополосканы. Язык был богат гортанными смычками, щелчками и гортанными сдавленными звуками. Ихжел оставался в другой части корабля, когда Брион использовал голосовое зеркало и анализатор, утверждая, что ужасные звуки мешают его пищеварению.
   Их корабль двигался через пространство для прыжков по рассчитанному курсу. Он держал свой хрупкий человеческий груз в тепле, кормил их и снабжал воздухом, пригодным для дыхания. У него был приказ заботиться о здоровье Бриона, и он это сделал, постоянно сверяясь с записанными инструкциями и отмечая его неуклонный прогресс. Другая часть корабельного мозга отсчитывала микросекунды с дебильной зацикленностью, в конце концов замыкая реле, когда в его сердце истекло заданное число. Вспыхнул свет, и тихо, но настойчиво зажужжал зуммер.
   Ижел зевнул, отложил отчет, который читал, и направился в диспетчерскую. Он содрогнулся, проходя мимо комнаты, где Брайон слушал запись своих усилий Дисана.
   - Выключи этого умирающего бронтозавра и пристегнись, - крикнул он через тонкую дверь. "Мы подходим к точке оптимальной возможности и скоро вернемся в нормальное пространство".
   Человеческий разум может обдумывать невероятные расстояния между звездами, но не может содержать в себе реального понимания их. Выделенный на руке человека дюйм - крупная единица измерения. В межзвездном пространстве кубическая область со сторонами в сотни тысяч миль представляет собой микроскопически мелкое деление. Свет преодолевает это расстояние за долю секунды. Для корабля, движущегося с относительной скоростью, намного превышающей скорость света, эта единица измерения еще меньше. Теоретически невозможно найти конкретную область такого размера. С технологической точки зрения это было повторяющееся чудо, которое происходило слишком часто, чтобы быть интересным.
   Брион и Иджел были пристегнуты ремнями, когда прыжковый двигатель резко отключился, отбросив их обратно в нормальное пространство и время. Они не расстегивались, а просто сидели и смотрели на смутно-далекий узор звезд. Единственное солнце, по-видимому, пятой величины, было их единственным соседом в этом затерянном уголке Вселенной. Они ждали, пока компьютер наберет достаточно звездных прицелов, чтобы триангулировать положение в трех измерениях, бормоча что-то себе под нос, выполняя бесчисленные вычисления, чтобы определить их положение. Прозвенел предупредительный звонок, и двигатель включился и выключился так быстро, что два действия казались одновременными. Это повторилось еще раз, дважды, прежде чем мозг убедился, что сделал максимально точное исправление, и замигал индикатор НАВИГАЦИЯ ОТКЛЮЧЕНО. Ихжел развязал, потянулся и приготовил им еду.
   Ихжел рассчитал время их перехода с точными поправками. Менее чем через десять часов после их прибытия в их ожидающий приемник ударил мощный сигнал. Они снова пристегнулись, когда настойчиво замигал сигнал NAVIGATION POWER ON.
   Корабль остановился в полете где-то относительно близко в огромном пространстве космоса. Он вошел в нормальный космос ровно настолько, чтобы издать сигнал радиозапроса на заданной длине волны. Корабль Ихьела обнаружил это и немедленно ответил проверочным сигналом. Пассажирский космонавт принял это заверение и изящно отложил в космос десятифутовое металлическое яйцо. Как только он очистил поле прыжка, головной корабль исчез в направлении пункта назначения, на расстоянии световых лет.
   Корабль Ихьела поднялся по полученному сигналу. Этот сигнал был записан и тщательно изучен. Для определения курса и расстояния вычислялись угол, сила и доплеровское движение. Нескольких минут полета было достаточно, чтобы оказаться в пределах досягаемости гораздо более слабого передатчика в десантной капсуле. Самонаведение по этому сигналу было настолько простым, что пилот-человек мог бы сделать это сам. Сверкающая сфера вырисовывалась, а затем исчезала из поля зрения иллюминаторов, когда корабль вращался, чтобы выровнять космический шлюз. Магнитные зажимы срезаются при соприкосновении.
   - Спустись и впусти доктора-жучка, - сказал Ихьел. "Я останусь и буду следить за доской в случае возникновения проблем".
   "Что мне нужно сделать?"
   "Наденьте костюм и откройте внешний замок. Большая часть падающей сферы сделана из надувной металлической фольги, так что не утруждайте себя поиском входа. Просто прорежьте в нем отверстие с помощью большого консервного ножа, который вы найдете в ящике для инструментов. После того, как доктор Морис попадет на борт, выбросьте эту штуку. Только сначала достаньте радиоприемник и локатор - он снова пригодится.
   Инструмент действительно был похож на гигантский консервный нож. Брион осторожно ощупал упругую металлическую кожу, закрывающую вход в замок, пока не убедился, что с другой стороны ничего нет. Затем он проткнул острие и прорезал рваную дыру в тонкой фольге. Доктор Морис вылетел из сферы, отбросив Бриона в сторону.
   - В чем дело? - спросил Брион.
   Радио на th не было е чужой костюм; он не мог ответить. Но он сердито потряс кулаком. Порты шлема были непрозрачны, так что невозможно было сказать, какое выражение лица сопровождалось этим жестом. Брион пожал плечами и вернулся к сбору снаряжения, выталкивая проколотый баллон и закрывая замок. Когда давление вернулось к нормальному для корабля, он треснул свой шлем и жестом приказал другому сделать то же самое.
   "Вы стая грязно лживых собак!" - сказал доктор Морис, когда шлем сняли. Брион был совершенно сбит с толку. У доктора Лии Морис были длинные темные волосы, большие глаза и изящно очерченный рот, теперь натянутый от гнева. Доктор Морис была женщиной.
   - Ты та грязная свинья, которая несет ответственность за это злодеяние? - угрожающе спросил доктор Морис.
   - В диспетчерской, - быстро сказал Брайон, зная, когда трусость предпочтительнее доблести. "Человек по имени Ихжел. Его есть за что ненавидеть, вы можете хорошо провести время, занимаясь этим. Я только что присоединился к себе... - Он говорил ей в спину, пока она выбегала из комнаты. Брайон поспешил за ней, не желая упустить первую человеческую искру интереса к поездке на сегодняшний день.
   "Похищен! Меня обманули и заставили против моей воли! В галактике нет суда, который бы не вынес тебе максимальный приговор, и я буду визжать от удовольствия, когда твое жирное тело закатывают в одиночную...
   "Они не должны были посылать женщину", - сказал Ихжел, полностью игнорируя ее слова. "Я попросил высококвалифицированного экзобиолога для сложного задания. Кто-то молодой и достаточно крепкий, чтобы выполнять полевые работы в суровых условиях. Так что военкомат присылает мне самую маленькую женщину, которую они могут найти, ту, которая растает под первым же дождем".
   "Я не буду!" - крикнула Леа. "Женская стойкость - общеизвестный факт, и я нахожусь в гораздо лучшем состоянии, чем обычная женщина. Что не имеет ничего общего с тем, что я тебе говорю. Меня наняли на работу в университет в Мире Моллера, и я подписал соответствующий контракт. Потом этот хулиган-агент мне говорит, что договор изменен - читай подпункт 189-С или что-то в этом роде - и я буду перегружать. Он запихнул меня в этот удушающий баскетбольный мяч без твоего позволения, и они выбросили меня за борт. Если это не нарушение неприкосновенности частной жизни...
   - Бери новый курс, Брион, - вмешался Ихжел. - Найди ближайшую заселенную планету и направь нас туда. Мы должны бросить эту женщину и найти мужчину для этой работы. Мы отправляемся на, несомненно, самую интересную планету, которую когда-либо представлял себе экзобиолог, но нам нужен человек, который может выполнять приказы и не падать в обморок, когда становится слишком жарко".
   Брион потерялся. Ихджель проделал всю навигацию, и Брайон понятия не имел, как начать такие поиски.
   - О, нет, не знаешь, - сказала Леа. - От меня так просто не отделаешься. Я занял первое место в своем классе, и большинство из пятисот других учеников были мужчинами. Это только мужская вселенная, потому что мужчины так говорят. Как называется эта планета-сад, куда мы направляемся?"
   "Дис. Я проведу для вас инструктаж, как только выведу корабль на курс. Он повернулся к пульту управления, и Леа выскользнула из костюма и пошла в уборную, чтобы причесаться. Брион закрыл рот, внезапно поняв, что он был открыт уже долгое время. - Это вы называете прикладной психологией? он спросил.
   "Не совсем. В конце концов она собиралась согласиться на эту работу - поскольку она подписала контракт, даже если не читала мелкий шрифт, - но не раньше, чем исчерпает свои чувства. Я просто сократил процесс, переключив ее на ненависть к мужскому превосходству. Большинство женщин, преуспевающих в обычно мужских областях, испытывают там рефлекторную антипатию; их так сильно били по голове".
   Он вставил ленту курса в консоль и нахмурился. - Но в том, что я сказал, была большая доля правды. Я хотел молодого, подтянутого и высококвалифицированного биолога из рекрутинга. Я никогда не думал, что они найдут самку, а теперь уже слишком поздно отправлять ее обратно. Дис - не место для женщины.
   "Почему?" - спросил Брион, когда в дверях появилась Леа.
   - Заходи внутрь, и я покажу тебе обоих, - сказал Ихьел.
   В
   - Дис, - сказал Ихьел, сверяясь с толстой папкой, - третья планета после своей главной, Эпсилон Эридана. Четвертая планета - Нюйорд - помните об этом, потому что это будет очень важно. Дис - это место, для посещения которого нужна веская причина, а не для того, чтобы уходить. Слишком жарко, слишком сухо; температура в умеренных зонах редко опускается ниже ста градусов по Фаренгейту. Планета представляет собой не что иное, как выжженные скалы и горящий песок. Большая часть воды находится под землей и обычно недоступна. Вся поверхностная вода представляет собой соленые, химически насыщенные болота, непригодные для питья без интенсивной обработки. Все факты и цифры здесь, в папке, и вы можете изучить их позже. Прямо сейчас я хочу, чтобы вы просто поняли, что эта планета так же отвратительна и негостеприимна, как и они. Как и люди. Это солидо дисана".
   Леа ахнула от трехмерного изображения на экране. Не в физических аспектах человека; будучи биологом, специализирующимся на изучении инопланетной жизни, она видела много странных вещей. Это была поза мужчины, выражение его лица - он был готов к прыжку, его губы были отодвинуты назад, чтобы показать все эти зубы.
   "Он выглядит так, как будто хочет убить фотографа", - сказала она.
   "Он почти сделал это сразу после того, как был сделан снимок. Как и все Дисаны, он питает непреодолимую ненависть и отвращение к инопланетянам. Впрочем, не без уважительной причины. Его планета была заселена совершенно случайно во время Прорыва. Я не уверен в деталях, но общая картина ясна, так как история их дезертирства лежит в основе всех мифов и анимистических религий на Дисе.
   "Очевидно, когда-то там велись крупномасштабные горные работы; мир достаточно богат полезными ископаемыми и добывать их очень просто. Но воду получали только в результате дорогостоящих процессов добычи, и я полагаю, что большая часть еды поступала из другого мира. Этого было достаточно, пока поселение не было забыто, как многие другие планеты во время Развала. Все записи были уничтожены в ходе боевых действий, а рудовозов призвали на военную службу. Дис был сам по себе. То, что произошло с людьми, - это дань адаптационным возможностям homo sapiens. Отдельные люди умирали, как правило, в ужасных муках, но раса жила. Сильно изменился, но остался человеком. Поскольку вода и еда закончились, а оборудование для извлечения вышло из строя, они, должно быть, приложили героические усилия, чтобы выжить. Они не могли сделать это механически, но к тому времени, когда последняя машина рухнула, достаточно людей приспособились к окружающей среде, чтобы гонка продолжалась.
   "Их потомки все еще там, полностью адаптированные к окружающей среде. Температура их тела около ста тридцати градусов. У них есть специализированная ткань в ягодичной области для хранения воды. Это незначительные изменения по сравнению с крупными изменениями, которые они совершили, приспосабливаясь к жизни на этой планете. Я не знаю точных деталей, но отчеты полны энтузиазма по поводу симбиотических отношений. Они уверяют нас, что это первый раз, когда homo sapiens был активным участником либо комменсализма, либо инквилинизма, кроме как в роли хозяина".
   "Замечательно!" - воскликнула Леа.
   "Это?" Иджель нахмурился. "Возможно, с абстрактно-научной точки зрения. Если вы умеете вести заметки, возможно, когда-нибудь вы напишете об этом книгу. Но мне это не интересно. Я уверен, что все эти морфологические изменения и отвратительная близость очаруют вас, доктор Морис. Но пока вы считаете группы крови и любуетесь своими термометрами, надеюсь, вы сможете уделить немного времени изучению неприятных личностей дисанов. Мы должны либо выяснить, что движет этими людьми, либо нам придется стоять и смотреть, как все взрывается!"
   - Что делать? Леа задохнулась. "Уничтожить их? Уничтожить этот удивительный генетический фонд? Почему?
   - Потому что они невероятно отвратительны, вот почему! - сказал Ижель. "Эти горячие головы аборигенов сумели заполучить несколько примитивных кобальтовых бомб. Они хотят зажечь фитиль и сбросить эти бомбы на Нюйорд, следующую планету. Ничто из сказанного или сделанного не может убедить их в другом. Они требуют безоговорочной капитуляции, иначе. Это невозможно по многим причинам, самая важная из которых - Ньйордеры хотели бы сохранить свою планету для себя. Они пробовали всевозможные компромиссы, но ни один из них не работает. Дисаны собираются совершить расовое самоубийство. Флот Нюйорда сейчас над Дисом, и срок сдачи кобальтовых бомб почти истек. Корабли Ньёрда несут достаточно водородных бомб, чтобы превратить всю планету в атомный котёл. Это то, что мы должны остановить".
   Брайон посмотрел на солидо на экране, пытаясь составить какое-то мнение о человеке. Голые, роговые ноги. Единственной одеждой был громоздкий рваный кусок ткани вокруг талии. Что-то похожее на кусок зеленой лозы висело на плече. На плетеном ремне было подвешено несколько странных приспособлений из чеканного вручную металла, просверленного камня и кожи с петлями. Единственным узнаваемым предметом был тонкий нож необычной конструкции. Петли канта, расклешенные колокольчики, резные камни, перевязанные бессмысленными узорами ремешков, придавали остальной коллекции причудливый вид. Возможно, они имели какое-то религиозное значение. Но потрепанный вид большинства из них вызывал у Бриона тревожное ощущение. Если бы их использовали - для чего во вселенной они могли бы быть использованы ?
   - Не могу поверить, - наконец заключил он. "Если не считать экзотического оборудования, этот низколобый выглядит так, словно снова погрузился в каменный век. Я не понимаю, как его вид может представлять реальную угрозу другой планете.
   "Ньйордеры верят в это, и для меня этого достаточно", - сказал Ихжел. "Они платят нашему Фонду культурных отношений хорошую сумму, чтобы попытаться предотвратить эту войну. Поскольку они наши работодатели, мы должны делать то, что они просят". Брион проигнорировал эту большую ложь, так как она явно была задумана как объяснение для Леа. Но он сделал мысленную пометку позже расспросить Ижеля о реальной ситуации.
   "Вот технические отчеты". Ижел бросил их на стол. - У Диса есть несколько космических аппаратов, а также кобальтовые бомбы, хотя они и не представляют реальной угрозы. Бродягу-торговца подобрали, когда он уходил от Диса. Он доставил пусковую установку для прыжков, которая может сбрасывать эти бомбы на Нюйорд, будучи закрепленной на скале Диса. Будучи по сути мирными и счастливыми людьми, Ньйордерс были справедливо раздражены этим и убедили капитана бродяги предоставить им дополнительную информацию. Это все здесь. Упрощенно это дает минимальный срок, к которому можно установить пусковую установку и начать бросать бомбы".
   - Когда этот крайний срок? - спросила Леа.
   "Еще через десять дней. Если к тому времени ситуация кардинально не изменится, Ньйордеры собираются стереть все живое с лица Диса. Уверяю вас, они не хотят этого делать. Но они сбросят бомбы, чтобы обеспечить собственное выживание".
   "Что я должен сделать?" - спросила Леа, перелистывая страницы отчета. - Я ничего не знаю о ядерной электронике или прыжковом пространстве. Я экзобиолог с дополнительной степенью в области антропологии. Чем я могу быть полезен?"
   Ижел посмотрел на нее сверху вниз, поглаживая челюсть, глубоко погрузив пальцы в складки плоти. "Моя вера в наших вербовщиков восстановлена", - сказал он. "Это сочетание, вероятно, редкое даже на Земле. Ты тощий, как недокормленный цыпленок, но достаточно молод, чтобы выжить, если мы будем внимательно следить за тобой. Он оборвал гневный протест Леи поднятой рукой. "Больше никаких ссор. Нет времени. Нюйордеры, должно быть, потеряли более тридцати агентов, пытавшихся найти бомбы. В нашем фонде было убито шесть человек, включая моего покойного предшественника, руководившего проектом. Он был хорошим человеком, но я думаю, что он неправильно подошел к этой проблеме. Я думаю, что это культурное, а не физическое".
   - Прогони еще раз, включив питание, - сказала Леа, нахмурившись. "Все, что я слышу, это помехи".
   "Это старая проблема генезиса. Как Ньютон и падающее яблоко, Леви и гистерезис поля деформации. У всего есть начало. Если мы сможем выяснить, почему эти люди так одержимы самоубийством, возможно, мы сможем изменить причины. Не то чтобы я собирался перестать искать бомбы или генератор прыжкового пространства. Мы собираемся попробовать все, что предотвратит это планетарное убийство".
   - Ты намного умнее, чем кажешься, - сказала Леа, вставая и аккуратно складывая листы отчета. "Вы можете рассчитывать на мое полное сотрудничество. Теперь я изучу все это в постели, если кто-нибудь из вас, толстяки, покажет мне комнату с крепким замком на внутренней стороне двери. Не звони мне; Я позвоню тебе, когда захочу завтракать.
   Брайон не был уверен, сколько в ее резкой речи было юмором, а сколько серьезным, поэтому ничего не сказал. Он показал ей пустую хижину - она заперла дверь - затем поискал Иджела. Победитель был на камбузе, увеличивая свой вес огромным желатиновым десертом, который заполнил приличную супницу.
   - Она короче коренного терранца? - спросил Брион. - Ее макушка ниже моего подбородка.
   "Это норма. Земля - это резервуар усталых генов. Слабая спина, червеобразные отростки, плохое зрение. Если бы у них не было университетов и обученных людей, которые нам нужны, я бы никогда их не использовал".
   - Почему ты солгал ей о Фонде?
   - Потому что это секрет - разве этого недостаточно? - сердито зарычал Иьел, выскребая последние остатки из миски. "Лучше съешь что-нибудь. Наращивайте силу. Фонд должен сохранять свой секретный статус, если он собирается чего-то добиться. Если она вернется на Землю после этого, пусть она ничего не знает о нашей настоящей работе. Если она присоединится, будет достаточно времени, чтобы сказать ей. Но я сомневаюсь, что ей понравится то, как мы работаем. Тем более, что я планирую сам сбросить на Дис несколько водородных бомб - если мы не сможем прекратить войну.
   "Не верю!"
   "Вы меня правильно поняли. Не выпучив глаза и не смотри идиотски. В крайнем случае, я скорее сам сброшу бомбы, чем позволю Ньйордерам сделать это. Это может их спасти.
   "Спасите их - они все будут облучены и мертвы!" Голос Бриона повысился от гнева.
   "Нет Дисаны. Я хочу спасти Ньйордерс. Перестань сжимать кулаки, садись и ешь этот торт. Это вкусно. Nyjorders - это все, что здесь имеет значение. У них есть планета, благословленная законами случая. Когда Дис был отрезан от внешнего контакта, выжившие превратились в банду ползающих по болоту убийц. Это сделало противоположное для Нюйорда. Вы можете выжить там, просто срывая фрукты с дерева. Население было малочисленным, образованным, интеллигентным. Вместо того чтобы погрузиться в вечную сиесту, они созрели в совершенно иное общество. Не механические - они даже не использовали колесо, когда их заново открыли. Они стали своего рода культурологами, глубоко копающимися в философских аспектах взаимосвязей, на что у машинных обществ никогда не было времени. Конечно, это было готово для Фонда культурных связей, и с тех пор мы работаем с ними. Не столько направлять, сколько защищать их от любых ударов, которые могут разрушить эту растущую идею. Но мы упали на работу. Этим людям важно ненасилие - они обладают жизненной силой, не нуждаясь в разрушении. Но если они будут вынуждены взорвать Дис ради собственного выживания - вопреки каждому из своих основных принципов - их философия не выдержит. Физически они будут жить, как еще одна планета-собака-собака с атомной бомбой для любого из конкурентов, которые отстают".
   "Теперь звучит как рай".
   "Не будь самодовольным. Это просто еще один мир людей с теми же старыми симпатиями, антипатиями и ненавистью. Но они развивают способ совместной жизни без насилия, который однажды может стать ключом к выживанию человечества. За ними стоит ухаживать. Теперь спускайтесь вниз и изучайте свой Дисан и читайте отчеты. Приведи все в порядок, прежде чем мы приземлимся.
   VI
   "Назовите себя, пожалуйста". Тихие слова диктора никак не совпадали с картинкой на экране. Корабль, который совпал с их орбитой над Дисом, недавно был грузовым кораблем. Быстрая переделка прикрепила к корпусу громоздкую орудийную башню. Черный диск огромной морды указывал прямо на них. Ихжел открыл канал связи между кораблями.
   "Это Ихжель. Паттерн сетчатки 490-BJ4-67 - это также код, который должен помочь мне пройти через вашу блокаду. Хочешь проверить этот шаблон?"
   - Не будет нужды, спасибо. Если вы включите свой диктофон, у меня есть сообщение, переданное вам с Прайм-4.
   "Запись и выход", - сказал Ихжел. "Проклятие! Беда уже, и четыре дня до взрыва. Прайм-четыре - наша штаб-квартира на Дисе. Этот корабль несет прикрытие, чтобы мы могли приземлиться в космопорте. Вероятно, это изменение плана, и мне не нравится его запах".
   Иджела что-то скрывалось, и Брайон без сознательных усилий ощутил леденящее прикосновение беспокойства другого человека . Неприятности ждали их на планете внизу. Когда сообщение было напечатано декодером, Ихьел навис над ним, читая каждое слово, появляющееся на бумаге. Когда все было кончено, он только фыркнул и пошел вниз, на камбуз. Брион вытащил сообщение из машины и прочитал его.
   ИХЬЕЛЬ ИХЬЕЛЬ ИХЬЕЛЬ КОСМОСПОРТ ПОСАДКА ОПАСНОСТЬ НОЧНАЯ ПОСАДКА ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЫЕ КООРДИНАТЫ КАРТА 46 J92 MN75 ПУЛЬТ ВАШ КОРАБЛЬ VION ВСТРЕТИТСЯ КОНЕЦ КОНЕЦ КОНЕЦ
   * * * *
   Падение в темноту было достаточно безопасным. Это было сделано с помощью инструментов, и считалось, что у дисанцев нет никаких устройств обнаружения. Стрелки альтиметра повернулись назад к нулю, и легкая вибрация была единственным признаком того, что они приземлились. Все огни кабины были выключены, кроме флуоресцентного свечения приборов. Инфракрасный экран заполняла серая белизна - излучение еще теплых песка и камня. На нем не было ни движущихся точек, ни характерной формы экранированного атомного генератора.
   - Мы здесь первыми, - сказал Ихьел, затемняя иллюминаторы и включая свет в кабине. Они моргнули друг другу, лица были мокрыми от пота.
   "У вас должен быть такой горячий корабль?" - спросила Леа, похлопывая себя по лбу уже промокшим платком. Без тяжелой одежды она показалась Бриону еще меньше. Но туника из тонкой ткани, едва доходившая до колен, мало что скрывала. Маленькой она могла казаться ему: неженственной она не была. Ее груди были полными и высокими, а талия достаточно тонкой, чтобы компенсировать изгиб ее бедер.
   - Мне повернуться, чтобы ты тоже мог посмотреть на спину? - спросила она Бриона. Пятидневный опыт научил его, что подобные замечания лучше всего игнорировать. Становилось только хуже, если он пытался дать разумный ответ.
   - В нем жарче, чем в этой каюте, - сказал он, меняя тему. - Подняв внутреннюю температуру, мы по крайней мере сможем предотвратить внезапный шок, когда выйдем на улицу...
   "Я знаю теорию, но это не мешает мне потеть", - коротко сказала она.
   "Лучшее, что вы можете сделать, - это попотеть". - сказал Ижель. Он был похож на блестящий воздушный шар в шортах. Допив бутылку пива, он достал из морозилки еще одну. "Выпей пива".
   "Нет, спасибо. Боюсь, что растворятся последние клочки ткани, и мои почки уплывут совсем. На Земле мы никогда...
   - Принеси для нее багаж профессора Мореса, - прервал Иджель. "Вион приближается, это его сигнал. Я отправлю этот корабль, пока его не заметили местные жители.
   Когда он открыл внешний порт, дуновение воздуха обрушилось на них, как выхлоп из печи, сухое и горячее, как язык пламени. Брайон услышал в темноте вздох Лии. Она, спотыкаясь, спустилась по пандусу, и он медленно последовал за ней, опасаясь веса рюкзаков и снаряжения, которые нес. Песок, еще горячий после дня, прожег его ботинки. Ихжел шел последним с пультом дистанционного управления в руке. Как только они ушли, он активировал его, и пандус скользнул назад, как гигантский язык. Как только шлюз закрылся, корабль поднялся и бесшумно поплыл вверх к своей орбите, сгущаясь тьмой на фоне звезд.
   Звездного света было достаточно, чтобы увидеть песчаные пустоши вокруг них, наполненные волнами, как окаменевшее море. Темный силуэт песчаной машины остановился над дюной. Когда дверь открылась, Ихьел шагнул к ней, и все произошло сразу.
   Ихжел превратился в голубой ореол потрескивающего пламени, его кожа почернела, обуглилась. Он умер в одно мгновение. Рядом с машиной расцвел второй столб пламени, и захлебывающийся крик оборвался в момент его начала. Ихжель умер молча.
   Брион нырял, хотя электрические разряды все еще трещали в воздухе. Коробки и пакеты выпали из него, и он врезался в Лию, сбив ее с ног. Он надеялся, что у нее хватит ума остаться здесь и помолчать. Это была его единственная сознательная мысль, остальное было рефлекторно. Он катался снова и снова так быстро, как только мог.
   Извергающееся электрическое пламя снова вспыхнуло, играя над тюками багажа, которые он уронил. На этот раз Брион ожидал этого, прижавшись плашмя к земле недалеко от него. Он смотрел в сторону темноты от машины с песком и видел краткое голубое свечение разряда ионного ружья. В руке был его собственный пистолет. Когда Иьел дал ему метательное оружие, он не стал задавать вопросов, а просто пристегнул его. Не было и мысли, что она понадобится ему так быстро. Крепко держа его перед собой обеими руками, он позволил своему телу нацелиться на то место, где только что было свечение. Хлыст разрывных снарядов разорвал ночной воздух. Они нашли свою цель, и что-то беззвучно забилось и умерло.
   Через короткое мгновение после того, как он выстрелил, ему на спину приземлился тяжелый груз, и полоса огня прошлась по его горлу. Обычно он сражался со спокойным умом, не думая ни о чем, кроме состязания. Но Ихжель, друг Анвхара, умер за несколько секунд до этого, и Брайон обнаружил, что приветствует это физическое насилие и боль.
   Есть много глупых и опасных вещей, которые можно сделать, например, курить рядом с высокооктановым топливом и совать пальцы в электрические розетки. Так же опасно и смертельно опасно физически атаковать победителя двадцатых годов.
   Двое мужчин вместе ударили Бриона, хотя это мало что изменило. Первый умер внезапно, когда руки, похожие на стальные когти, впились в его шею и в одном судорожном сокращении настолько повредили находящиеся там крупные кровеносные сосуды, что они лопнули, и его мозг наполнился крошечными кровоизлияниями. У второго было время для единственного крика, хотя он умер так же быстро, когда эти руки сомкнулись на его гортани.
   Бегая на корточках, частично на костяшках пальцев, Брайон быстро сделал круг, держа пистолет наготове. Других не было. Только когда он прикоснулся к мягкости тела Лии, из него вырвался кровавый гнев. Внезапно он ощутил боль и усталость, пот, пропитавший его тело, и хрипящее дыхание в горле. Спрятав пистолет в кобуру, он провел легкими пальцами по ее черепу, обнаружив синяк на одном виске. Ее грудь регулярно вздымалась и опускалась. Она ударилась головой, когда он толкнул ее. Это, несомненно, спасло ей жизнь.
   Внезапно сев, он позволил своему телу расслабиться, глубоко дыша. Теперь все было немного лучше, кроме боли в горле. Пальцы нащупали на шее тонкую прядь с узловатым грузиком на конце. На другом плече лежала еще одна тяжесть, а на шее пролегла тонкая полоска боли. Когда он потянул за них обоих, веревка душителя вырвалась у него из руки. Это было тонкое волокно, прочное, как проволока. Когда его потянули его шею он разрезал поверхность кожи и плоти, как нож, остановленный только жилистыми полосами мышц внизу. Брион отшвырнул его от себя в темноту, откуда он взялся.
   Он снова мог думать и старательно удерживал свои мысли от людей, которых убил. Зная, что это бесполезно, он подошел к телу Ижеля. Одного прикосновения к обожженной плоти было достаточно. Позади него Леа застонала, возвращаясь в сознание, и он поспешил к машине с песком, перешагнув через обугленное тело за дверью. Водитель упал, мертвый, возможно, убитый тем же удушающим шнуром, который вонзился в горло Бриона. Он осторожно положил мужчину на песок и закрыл веки над вытаращенными от ужаса глазами. В машине была фляга, и он принес ее Ли.
   - Моя голова... я повредила голову, - хрипло сказала она.
   - Всего лишь синяк, - успокоил он ее. - Выпейте немного этой воды, и вам скоро станет лучше. Лечь на спину. На данный момент все позади, и вы можете отдохнуть.
   - Иджел мертв! - сказала Леа, внезапно потрясенная памятью. "Они убили его! Что случилось?" она напряглась, попыталась подняться, и он мягко прижал ее к спине.
   "Я вам все расскажу. Только не пытайся пока вставать. Была засада, и они убили Виона и водителя машины с песком, а также Ихьела. Это сделали трое мужчин, и теперь они тоже все мертвы. Я не думаю, что вокруг есть еще какие-то люди, но если они есть, я услышу, как они приближаются. Мы просто подождем несколько минут, пока тебе не станет лучше, а потом уедем отсюда на машине.
   - Спусти корабль! В ее голосе была тонкая нотка истерики. - Мы не можем оставаться здесь одни. Мы не знаем, куда идти и что делать. Когда Ихжель мертв, все испорчено. Мы должны выбраться..."
   Есть вещи, которые не могут звучать мягко, как бы мягко они ни были сказаны. Это был один из них. - Прости, Леа, но сейчас корабль вне нашей досягаемости. Ихжель был убит из ионной пушки, и она превратила блок управления в сплошной комок. Мы должны взять машину и добраться до города. Мы сделаем это сейчас. Посмотрим, сможешь ли ты встать - я помогу тебе.
   С он встал, ничего не сказав, и пока они шли к машине, одинокая красноватая луна освещала холмы позади них. В его свете Брион увидел темную линию, разделяющую заднюю панель песчаной машины пополам. Он резко остановился. - В чем дело? - спросила Леа.
   Незапертая крышка двигателя могла иметь только одно значение, и он толкнул ее, заранее зная, что увидит. Нападавшие действовали очень тщательно и быстро. За отведенное им короткое время они убили водителя и машину. Румяным светом засияли оборванные провода, вырванные соединения. Ремонт был бы невозможен.
   - Думаю, нам придется идти пешком, - сказал он ей, стараясь, чтобы его голос не звучал мрачно. "Это место примерно в ста пятидесяти километрах от города Ховедстад, куда мы должны отправиться. Мы должны быть в состоянии...
   "Мы собираемся умереть. Мы не можем никуда ходить. Вся эта планета - смертельная ловушка. Давай вернемся на корабль!" В ее голосе слышалась пронзительная истерия, а также тонкая невнятность звуков.
   Брайон не пытался урезонить ее или объяснить. У нее было сотрясение мозга от удара, это было очевидно. Он усадил ее и отдохнул, пока сам готовился к долгой прогулке.
   Одежда в первую очередь. С каждой минутой воздух пустыни становился все холоднее, по мере того как дневная жара спадала. Леа начала дрожать, и он достал из ее обгоревшей сумки более тяжелую одежду и заставил ее натянуть ее поверх легкой туники. Больше нести было нечего - фляжку из машины и аптечку, которую он нашел в одном из отсеков. Не было ни карт, ни радио. Навигация по этой почти безликой пустыне явно осуществлялась по компасу. Машина была оборудована гирокомпасом с электроприводом, который ему сейчас не пригодился. Но он использовал его, чтобы проверить направление на Ховедстад, как он помнил его по карте, и обнаружил, что оно идеально совпадает со следами, прорезанными машиной в песке. Оно пришло прямо из города. Они могли найти дорогу, вернувшись назад.
   Время ускользало. Он хотел бы похоронить Ихьеля и людей из машины, но ночные часы были слишком ценны, чтобы тратить их впустую. Лучшее, что он мог сделать, это положить три трупа в машину для защиты от дисанских животных. Он запер дверь и бросил ключ как можно дальше в темноту. Леа погрузилась в беспокойный сон, и он осторожно встряхнул ее, чтобы разбудить.
   - Пойдем, - сказал Брайон. - Нам нужно немного пройтись.
   VII
   С прохладным воздухом и плотно утрамбованным песком под ногами ходить было легко. Леа испортила это. Сотрясение, казалось, временно отрезало часть ее мозга, способную рассуждать, оставив непосредственную связь с ее голосовыми связками. Пока она шла, спотыкаясь, лишь в полубессознательном состоянии, она бормотала все свои самые мрачные страхи, которые лучше не озвучивать. Иногда ее жалобы имели отношение к делу. Они заблудятся, никогда не найдут города, умрут от жажды, мороза, жары или голода. С ними переплетались и переплетались страхи из ее прошлого, которые все еще плавали, погруженные в вневременной океан ее подсознания. Кое-что Брион мог понять, хотя и старался не слушать. Страх потерять кредиты, не получить высшую оценку, отстать, остаться одинокой женщиной в мире мужчин, бросить школу, потеряться, растоптаться среди безымянных орд, которые боролись за выживание в переполненных городах-государствах Земли.
   Были и другие вещи, которых она боялась и которые не имели смысла для человека из Анвара. Кто были алкианцы, которые, казалось, беспокоили ее? Или что такое раки? Дейдл и Хейдл? Кем был Манстан, чье имя всплывало снова и снова, каждый раз сопровождаемое тихим стоном?
   Брион остановился и подхватил ее обеими руками. Со вздохом она устроилась на твердой ширине его груди и мгновенно уснула. Даже с дополнительным весом он теперь показывал лучшее время, и он растянулся до своего самого быстрого, поглощающего километры шага, чтобы с пользой использовать эти лучшие часы.
   Где-то на участке гравия и отвесных скал он потерял след машины с песком. Он не терял времени на поиски. Внимательно наблюдая за восходом и заходом сверкающих звезд, он хорошо оценил географический север. У Диса, похоже, не было полярной звезды; однако коробчатое созвездие медленно вращалось вокруг невидимой точки полюса. Удерживая это положение на одной линии с его правым плечом, он направил его на западный курс, в котором он нуждался.
   Когда его руки начали уставать, он осторожно опустил Лею на землю; она не проснулась. Потянувшись на мгновение, прежде чем снова взяться за свою ношу, Брион был поражен ужасным одиночеством пустыни. Его дыхание превратилось в исчезающий туман на фоне звезд; все остальное было тьмой и тишиной. Как далеко он был от своего дома, своего народа, своей планеты! Даже созвездия ночного неба были другими. Он привык к одиночеству, но это одиночество затронуло какой-то глубоко запрятанный инстинкт. Дрожь, которая не была вызвана холодом пустыни, слегка коснулась его позвоночника, покалывая волосы на шее.
   Пришло время продолжать. Он отмахнулся от тревожных ощущений и осторожно завязал Лею в куртку, которая была на нем. Закинутый на спину, как рюкзак, он облегчал ходьбу. Гравий уступил место скользящим песчаным дюнам, которые, казалось, уходили в бесконечность. Это был болезненный, скользкий подъем на вершину каждого из них, а затем столь же трудный спуск к черной лужице у подножия следующего.
   С первым просветлением неба на востоке он остановился, тяжело дыша в груди, чтобы обозначить направление до того, как погаснут звезды. Одна линия, нацарапанная на песке, указывала прямо на север, вторая указывала курс, которым они должны были следовать. Когда они, к его удовлетворению, выровнялись, он прополоскал рот одним глотком воды и сел на песок рядом с неподвижной фигурой девушки.
   Золотые пальцы огня рыскали по небу, стирая звезды. Это было великолепно; Брион в знак признательности забыл о своей усталости. Должен быть какой-то способ его сохранения. Лучше всего четверостишие. Достаточно короткий, чтобы его можно было запомнить, но требующий внимания и умения все вместить в него. В двадцатые годы он набрал высокие баллы за свои четверостишия. Это будет особенным. Тайнд, его поэтический наставник, должен был получить копию.
   - Что ты бормочешь? - спросила Леа, глядя вверх на скалистую черноту его профиля на фоне краснеющего неба.
   - Поэма, - сказал он. "Тсссс. Минуточку."
   Это было уже слишком для Леи после напряжения и опасностей ночи. Она начала смеяться, еще громче, когда он сердито посмотрел на нее. Только когда она услышала оттенок нарастающей истерии, она сделала попытку прервать смех. Солнце расчистило горизонт, омывая их внезапным теплом. Леа задохнулась.
   - Тебе перерезали горло! Ты истекаешь кровью!
   - Не совсем, - сказал он, слегка прикоснувшись кончиками пальцев к запекшейся ране на шее. "Просто поверхностно".
   Депрессия охватила его, когда он вдруг вспомнил битву и смерть предыдущей ночи. Леа не заметила его лица; она копалась в брошенном им рюкзаке. Ему пришлось использовать свои пальцы, чтобы помассировать и прогнать гримасу боли, скривившую его рот. Память была более болезненной, чем рана. Как легко он убил! Трое мужчин. Как близко к поверхности цивилизованного человека обитало животное! В бесчисленных матчах он использовал эти приемы, всегда уклоняясь от проявления всей убийственной силы. Они были частью игры, частью двадцатых годов. Но когда его друг был убит, он сам стал убийцей. Он верил в ненасилие и святость жизни - до первого испытания, когда без колебаний убил. Более ироничным было то, что он действительно не чувствовал вины, даже сейчас. Шок от перемены, да. Но не более того.
   - Подними подбородок, - сказала Леа, размахивая антисептическим аппликатором, который она нашла в аптечке. Он услужливо вздернул подбородок, и жидкость провела прохладную, обжигающую линию по его шее. Таблетки Антибио принесли бы гораздо больше пользы, так как рана уже полностью затянулась, но он не высказывал свои мысли вслух. На мгновение Леа забыла о себе, заботясь о нем. Он нанес немного антисептика на ее синяк на голове, и она запищала, отстраняясь. Они оба проглотили таблетки.
   - Это солнце уже припекает, - сказала Леа, стягивая с себя тяжелую одежду. "Давайте найдем хорошую прохладную пещеру или салон с воздушным охлаждением, чтобы заползти туда на целый день".
   - Я не думаю, что здесь есть какие-либо. Просто песок. Нам нужно идти...
   - Я знаю, что нам нужно идти, - прервала она. "Нет нужды в лекции об этом. Ты такой же серьезно кубический, как Банк Терры. Расслабляться. Досчитай до десяти и начни снова". Леа пустословила, прислушиваясь к воспоминанию об истерии, хихикающем где-то на краю ее мозга.
   "Нет времени на это. Мы должны продолжать идти". Брайон медленно поднялся на ноги, сложив все в рюкзак. Когда он посмотрел вдоль своего маркера на западный горизонт, он не увидел ничего, что указывало бы на их курс, только движущиеся дюны. Он помог Лии подняться на ноги и медленно пошел к ним.
   - Подожди секунду, - крикнула ему вслед Леа. - Куда, по-твоему, ты идешь?
   - В том направлении, - сказал он, указывая. "Я надеялся, что будут какие-то ориентиры, но их нет. Придется идти по счислению. Солнце будет держать нас довольно хорошо на курсе. Если нас не будет ночью, звезды будут лучшим ориентиром".
   "Все это на пустой желудок? Как насчет завтрака? Я голоден и хочу пить.
   "Нет еды". Он встряхнул фляжку, которая булькала пусто. Она была заполнена лишь частично, когда он ее нашел. - Воды мало, и она понадобится нам позже.
   - Мне это нужно сейчас, - коротко сказала она. "У меня во рту привкус неопустошенной пепельницы, а я сухая, как бумага".
   - Всего один глоток, - сказал он после кратчайшего колебания. - Это все, что у нас есть.
   Леа сделала глоток, благодарно прикрыв глаза. Затем он запечатал крышку и вернул ее в упаковку, не взяв ни грамма. Они вспотели, взбираясь на первую дюну.
   Пустыня была бесплодна; они были единственными существами, движущимися под этим безжалостным солнцем. Их тени указывали путь вперед, и по мере того, как тени сокращались, жар усиливался. Это была сила, которую Леа никогда раньше не испытывала, физический вес, который давил на нее обжигающей рукой. Ее одежда была мокрой от пота, и струйки жгучих капель попали ей в глаза. Свет и жар мешали видеть, и она опиралась на непоколебимую силу руки Бриона. Он неуклонно шел, по-видимому, не обращая внимания на жару и дискомфорт.
   "Интересно, эти штуки съедобны или хранят воду?" Голос Бриона был резким хрипом. Леа моргнула и, прищурившись, увидела кожистую фигуру на вершине дюны. Растение или животное, трудно было сказать. Он был размером с человеческую голову, морщинистый и серый, как высохшая кожа, с набалдашниками из толстых шипов. Брион приподнял ее ногой, и они мельком увидели белую округлость, похожую на блестящий стержневой корень, спускающийся в дюну. Затем существо сжалось, погружаясь в песок. В то же мгновение что-то тонкое и острое хлестнуло сквозь складку кожи, ударило Бриона в ботинок и отпрянуло. На твердом пластике была царапина, покрытая каплями зеленой жидкости.
   - Наверное, яд, - сказал он, зарываясь ногой в песок. - Эта штука слишком подлая, чтобы с ней шутить - без уважительной причины. Давайте продолжим."
   Было около полудня, когда Леа упала. Она очень хотела продолжать, но ее тело не слушалось. Тонкие подошвы ее туфель не защищали от раскаленного песка, а ноги превратились в комья острой боли. Жар ударил вниз, вылился из песка и закрутил ее в печи боли. Воздух, в котором она задыхалась, был расплавленным металлом, который высыхал и потрескивал ее рот. Каждый удар ее сердца пульсировал кровью в ране на голове, пока казалось, что ее череп не разорвется от агонии. Она разделась до короткой туники - несмотря на настойчивые требования Брайона защитить свое тело от солнца - и она облепила ее, пропитанная потом. Она рванула его в отчаянной попытке вдохнуть. От нескончаемой жары не было спасения.
   Хотя раскаленный песок обжигал ее колени и руки пыткой, она не могла подняться. Ей понадобились все силы, чтобы не упасть дальше. Ее глаза закрылись, и все закружилось огромными кругами.
   Брион, моргая прищуренными глазами, видел, как она падает. Он поднял ее и снова понес, как прошлой ночью. Горячее прикосновение ее тела шокирует его голые руки. Ее кожа покраснела. Туника была разорвана, и одна заостренная грудь неровно поднималась и опускалась от неровного дыхания. Вытерев ладонь от пота и песка, он коснулся ее кожи и ощутил зловещую горячую сухость.
   Тепловой шок, все симптомы. Сухая, покрасневшая кожа, прерывистое дыхание. Ее температура быстро поднималась, когда ее тело перестало бороться с жаром и сдалось.
   Здесь он ничего не мог сделать, чтобы защитить ее от жары. Он отмерил крошечную порцию оставшейся воды ей в рот, и она судорожно сглотнула. Ее тонкая одежда плохо защищала от солнца. Он мог только взять ее на руки и продолжать двигаться к горизонту. Выступ скалы отбрасывал крошечный участок тени, и он направился к нему.
   Земля здесь, защищенная от прямых солнечных лучей, по контрасту казалась почти прохладной. Леа открыла глаза, когда он опустил ее, глядя на него сквозь пелену боли. Она хотела извиниться перед ним за свою слабость, но из пересохшей перепонки горла не вырвалось ни слова. Его тело над ней, казалось, плавало взад и вперед в волнах жары, раскачиваясь, как дерево на сильном ветру.
   Шок заставил ее открыть глаза, на мгновение прояснил разум. Он действительно качался. Внезапно она осознала, как сильно она стала зависеть от бесконечной твердости его силы - и теперь она теряла силу. По всему его телу жилистые мышцы сжались гребнями, стремясь удержать его в вертикальном положении. Она видела, как его рот растянулся из-за тугих связок на шее, и зияющий безмолвный крик был страшнее любого звука. Затем она сама закричала, когда его глаза закатились, оставив только пустые белки глазных яблок, ужасно смотрящих на нее. Он пошел туда, обратно, вниз, как поваленное дерево, тяжело стуча по песку. Без сознания или мертвый, она не могла сказать. Она безвольно потянула его за ногу, но не смогла оттащить его огромный вес в тень.
   Брион лежал на спине на солнце, весь в поту. Леа увидела это и поняла, что он еще жив. И все же, что происходило? Она нащупывала память в красном тумане ее разум, но не могла вспомнить ничего из своих медицинских исследований, которые могли бы объяснить это. На каждом квадратном дюйме его тела потовые железы бурлили от внезапной активности. Из каждой поры сочились большие шарики маслянистой жидкости, гораздо более густой, чем обычный пот. Руки Бриона задрожали от движения, и Леа в ужасе замерла, когда волосы на них зашевелились и зашевелились, как будто они были наделены отдельной жизнью. Его грудь быстро вздымалась и опускалась, глубокие, судорожные вдохи сотрясали его тело. Леа могла только смотреть сквозь тускло-красную нереальность и задаваться вопросом, не сходит ли она с ума перед смертью.
   Приступ кашля нарушил ритм его хриплого дыхания, и когда он закончился, дышать стало легче. Пот все еще покрывал его тело, отдельные капли соприкасались и образовывали крошечные струйки, которые стекали по его телу и исчезали в песке. Он пошевелился и перекатился на бок, лицом к ней. Его глаза были открытыми и теперь нормальными, когда он улыбался.
   - Не хотел тебя пугать. Это застало меня в том, что я внезапно приехал не в то время года и все такое. Это было что-то вроде банки для моей системы. Сейчас я принесу тебе воды - немного еще осталось.
   "Что случилось? Когда ты так выглядел, когда ты упал...
   - Два глотка, не больше, - сказал он, поднося ей ко рту открытую фляжку. - Просто летняя смена, вот и все. Это случается с нами каждый год на Анваре, только не так бурно, конечно. Зимой наши тела откладывают слой жира под кожей для изоляции, и потоотделение почти полностью прекращается. Внутренних изменений тоже много. При потеплении происходит обратный процесс. Жир метаболизируется, а потовые железы увеличиваются и начинают работать сверхурочно, поскольку тело готовится к двум месяцам тяжелой работы, жары и короткого сна. Думаю, здешняя жара спровоцировала раннюю летнюю смену.
   - Ты имеешь в виду - ты приспособился к этой ужасной планете?
   "Вот-вот. Хотя по ощущениям немного тепло. Скоро мне понадобится намного больше воды, так что мы не можем оставаться здесь. Как ты думаешь, ты сможешь выдержать солнце, если я понесу тебя?"
   " Нет, но я не буду чувствовать себя лучше, оставаясь здесь. Она была в легком головокружении, едва осознавая, что она сказала. - Продолжай, наверное. Продолжать идти."
   Как только она вышла из тени скалы, солнечный свет снова обрушился на нее волной горячей боли. Она сразу потеряла сознание. Брайон поднял ее и, пошатываясь, двинулся вперед. Через несколько ярдов он начал чувствовать притяжение песка. Он знал, что исчерпал свои силы. Он шел медленнее, и каждая дюна казалась чуть выше предыдущей. Гигантские, покрытые песком скалы пробивались здесь сквозь дюны, и ему приходилось спотыкаться вокруг них. У основания самого большого из этих монолитов располагалась беспорядочная заросль сучковатой растительности. Он прошел мимо - затем остановился, когда что-то попыталось проникнуть в его обезумевший от жары разум. Что это было? Разница. В этих растениях было что-то такое, чего он не заметил ни в одном из других растений, мимо которых проходил в течение дня.
   Повернуться и оттолкнуть свои неуклюжие ноги назад по собственным следам было почти поражением; беспомощно моргать, глядя на растения. И все же они были важны. Некоторые из них были срезаны близко к песку. Не сломанный какой-либо естественной причиной, но остро и прямо порезанный каким-либо ножом или лезвием. Срезанные растения были давно засохшими и мертвыми, но в нем вспыхнула крохотная надежда. Это был первый признак того, что другие люди на самом деле были живы на этой раскаленной планете. И для чего бы ни были срезаны растения, они могли ему помочь. Еда - возможно, питье. Его руки дрожали при этой мысли, когда он тяжело бросил Лию в тень скалы. Она не шевелилась.
   Его нож был острым, но большая часть силы ушла из его рук. Дыхание пересохло в пересохшем горле, он подпилил жесткий стебель, наконец перерезав его. Подняв куст, он увидел, как с отрубленного конца стекает густая жидкость. Он уперся рукой в ногу, чтобы она не тряслась и не пролилась, пока его сложенная чашечкой ладонь не наполнилась соком.
   Он был влажным, даже немного прохладным, когда испарялся. Наверняка это была в основном живительная вода. Он на мгновение засомневался, когда поднес его к губам и вместо того, чтобы выпить, просто прикоснулся к нему кончиком языка.
   Сначала ничего, потом жгучая боль. Он глубоко вонзился ему в горло и задушил. Его желудок сжался, и его вырвало горькой желчью. Стоя на коленях, борясь с волнами боли, он терял жизненно необходимую жидкость.
   Отчаяние было хуже боли. Растительный сок должен иметь какую-то пользу; должен быть способ очистить его или нейтрализовать. Но Брион, чужак на этой планете, умрет задолго до того, как узнает, как это сделать.
   Ослабленный судорогами, которые все еще терзали его, он старался не осознавать, как близок был к концу. Посадить девушку себе на спину казалось невыполнимой задачей, и на мгновение ему захотелось оставить ее там. Но даже размышляя об этом, он взвалил на свои плечи ее свинцовую тяжесть и снова пошел дальше. Каждый шаг требовал усилий, он шел по своей собственной тропе вверх по дюне. С трудом он пробился наверх и посмотрел на дисана, стоящего в нескольких футах от него.
   Они оба были слишком удивлены внезапной встречей, чтобы среагировать сразу. Некоторое время они смотрели друг на друга, не шевелясь. Когда они реагировали, это была та же самая защита страха. Брион уронил девушку, тем же движением вытащив пистолет из кобуры. Дисан выдернул из-за пояса раструбную трубку и поднес ко рту.
   Брион не стрелял. Мертвец научил его тренировать эмпатию и доверять ей. Несмотря на страх, который хотел, чтобы он дернул курок, иной смысл читался в невысказанных эмоциях родного Дисана. Там был и страх, и ненависть. Вокруг них возникло сильное желание не совершать насилие, на этот раз вместо этого общаться. Брион почувствовал и узнал все это за долю секунды. Он должен был действовать мгновенно, чтобы избежать трагедии. Рывок его запястья отбросил пистолет в сторону.
   Как только оно исчезло, он пожалел о его потере. Он рисковал их жизнями из-за способности, в которой до сих пор не был уверен. Дисан поднес трубку ко рту, когда пистолет упал на землю. Он стоял в позе, не двигаясь, размышляя. Затем он принял решение Бриона и засунул трубку обратно за пояс.
   - У вас есть вода? - спросил Брайон, гортанные слова Дисана обожгли ему горло.
   - У меня есть вода, - сказал мужчина. Он по-прежнему не двигался. "Кто ты? Что ты здесь делаешь?"
   "Мы с другой планеты. У нас был... несчастный случай. Мы хотим поехать в город. Вода."
   Дисан посмотрел на девушку без сознания и принял решение. На одном плече он носил один из зеленых предметов, которые Брайон помнил по солидо. Он снял его, и вещь медленно извивалась в его руках. Он был живой - зеленая полоса длиной в метр, похожая на узелковый отрезок толстой лозы. Один конец расширялся в форме лепестка. Дисан снял с талии предмет в форме крюка и вонзил его в отверстие с лепестками. Когда он быстрым движением повернул крючок, зеленая полоска извивалась и обвивалась вокруг его руки. Он вытащил что-то маленькое и темное и швырнул на землю, протягивая извивающуюся зеленую фигуру к Бриону. - Закрой рот до конца и пей, - сказал он.
   Леа больше нуждался в воде, но он выпил первым, подозревая источник живой воды. Впадина под извивающимися лепестками наполнялась соломенно-желтой водой из волокнистой, тростниковой внутренности. Он поднес его ко рту и выпил. Вода была горячей и пахла болотом. Внезапная острая боль вокруг рта заставила его отдернуть эту штуку. Крошечные блестящие белые зазубрины торчали из лепестков, кончики которых теперь были розовыми от его крови. Брион сердито повернулся к дисану - и остановился, когда взглянул на лицо другого человека. Его рот был окружен множеством маленьких белых шрамов.
   " Ваэде не любит отказываться от воды, но всегда это делает", - сказал мужчина.
   Брайон снова отпил, затем поднес ваэде ко рту Лии. Она застонала, не приходя в сознание, ее губы рефлекторно искали спасительную жидкость. Когда она была удовлетворена, Брайон осторожно вытащил колючки из ее плоти и снова выпил. Дисан присел на корточки и бесстрастно наблюдал за ними. Брайон вернул вейде, затем взял часть одежды так, чтобы Леа была в их тени. Он занял ту же позу, что и туземец, и внимательно посмотрел на него.
   Неподвижно сидя на корточках, Дисан казался совершенно удобным под палящим солнцем. На его обнаженной загорелой коже не было и следа пота. Длинные волосы упали на плечи, а поразительно голубые глаза смотрели на Бриона из глубоко посаженных глазниц. Тяжелый килт вокруг его чресл был единственной одеждой, которую он носил. Еще раз вейде легла ему на плечо, все еще несчастно шевелясь. Вокруг его талии была та же коллекция кожаных, каменных и латунных предметов, что и в солидо. Два из них теперь имели значение для Бриона: трубка с мундштуком, какая-то духовая трубка; и крючок особой формы для открывания веде. Он задавался вопросом, имеют ли другие странные формы такие же практические функции. Если вы принимали их как артефакты с определенной целью, а не как варварские украшения, вы должны были принять их владельца как нечто большее, чем грубый дикарь, на которого он был похож.
   "Меня зовут Брион. И ты-"
   - У тебя может не быть моего имени. Почему ты здесь? Убить мой народ?
   Брион заставил себя забыть о прошлой ночи. Убийство было именно тем, что он сделал. Какое-то ожидание в поведении этого человека, какое-то чувство надежды побудили Бриона сказать правду.
   - Я здесь, чтобы предотвратить убийство ваших людей. Я верю в конец войны".
   "Докажите это."
   "Отведите меня в Фонд культурных отношений в городе, и я докажу это. Я ничего не могу сделать здесь, в пустыне. Разве что умереть".
   Впервые на лице Дисана отразились эмоции. Он нахмурился и что-то пробормотал себе под нос. Теперь над его бровями выступили капельки пота, когда он вел внутреннюю борьбу. Приняв решение, он поднялся, и Брион тоже встал.
   "Пойдем со мной. Я отвезу тебя в Ховедстад. Но сначала ты мне скажешь - ты из Ньёрда?
   "Нет."
   Безымянный Дисан лишь хмыкнул и отвернулся. Брайон взвалил на плечи бессознательное тело Ли и последовал за ним. Они шли два часа, Дисан задавал жестокий темп, пока не достигли пустыни, состоящей из нагроможденных камней. Туземец указал на самую высокую башню из истертого песком камня. - Подожди возле этого, - сказал он. - Кто-нибудь придет за тобой. Он смотрел, как Брион поместил неподвижное тело девушки в тень и в последний раз прошел над вейдой. Перед самым отъездом он повернулся, колеблясь.
   - Меня зовут... Ульв, - сказал он. Потом он исчез.
   Брион делал все, что мог, чтобы Ли чувствовала себя комфортно, но этого было очень мало. Если бы ей в ближайшее время не оказали медицинскую помощь, она бы умерла. Обезвоживание и шок объединились, чтобы уничтожить ее.
   Незадолго до заката он услышал лязг и пульсирующий вой двигателя песочной машины, доносившийся с запада.
   VIII
   С каждой секундой шум становился все громче, приближаясь к ним. Гусеницы заскрипели, когда машина развернулась вокруг скального шпиля, явно выискивая их. Большой грузовик, большой, как грузовик, остановился перед ними в облаке собственной пыли, и водитель пинком открыл дверь.
   - Иди сюда - и быстро! - закричал мужчина. - Ты пропускаешь весь жар. Он завел двигатель, готовый включить передачи, и раздраженно посмотрел на них.
   Игнорируя нервные инструкции водителя, Брайон осторожно усадил Лию на заднее сиденье, прежде чем закрыть дверь. Автомобиль мгновенно рванулся вперед, поток ледяного воздуха хлынул из вентиляционных отверстий. В машине не было холодно, но температура была по крайней мере на сорок градусов ниже, чем снаружи. Брайон накрыл Лию всей своей дополнительной одеждой, чтобы предотвратить дальнейшее потрясение ее организма. Водитель, сгорбившись над рулем и ведя машину с невероятной скоростью, не сказал им ни слова с тех пор, как они вошли.
   Брайон поднял голову, когда из моторного отсека в задней части машины вышел еще один человек. Он был худым, на вид измученным. И он целился в пистолет.
   "Кто ты?" - сказал он без тени тепла в голосе.
   Это был странный прием, но Брион начал понимать, что Дис - странная планета. Другой мужчина нервно закусил губу, пока Брайон сидел, расслабленный и неподвижный. Он не хотел, чтобы тот нажал на спусковой крючок, и ответил низким голосом.
   "Меня зовут Брандд. Две ночи назад мы приземлились из космоса и с тех пор гуляем по пустыне. Не горячись и не стреляй из пистолета, когда я скажу тебе это, но и Вион, и Иджел мертвы.
   Человек с пистолетом ахнул, его глаза расширились. Водитель бросил испуганный взгляд через плечо, затем быстро повернулся к рулю. Зонд Бриона попал в цель. Если эти люди и не были из Фонда культурных отношений, то они, по крайней мере, много об этом знали. Казалось безопасным предположить, что они были людьми CRF.
   "Когда их расстреляли, мы с девушкой убежали. Мы пытались добраться до города и связаться с вами. Вы из Фонда, не так ли?
   "Да. Конечно, - сказал мужчина, опуская пистолет. Какое-то время он смотрел остекленевшими глазами в пространство, нервно стуча зубами по губе. Пораженный собственной невнимательностью, он снова поднял пистолет.
   - Если вы Бранд, я хочу кое-что узнать. Порывшись свободной рукой в нагрудном кармане, он достал желтую форму для сообщений. Он шевелил губами, перечитывая сообщение. - А теперь ответь мне, если можешь, - каковы последние три события в... - Он снова бросил быстрый взгляд на бумагу. "...в двадцатых?"
   "Шахматные финалы, стрельба из винтовки лежа и плей-офф по фехтованию. Почему?"
   Мужчина хмыкнул и удовлетворенно сунул пистолет обратно в держатель. - Я Фоссель, - сказал он и помахал сообщением Бриону. "Это последняя воля и завещание Ихьела, переданное нам блокаторским управлением Нюйорда. Он думал, что умрет, и был прав. Передал тебе свою работу. Вы главный. Я был заместителем Мервва, пока его не отравили. Я должен был работать на Ихжеля, а теперь, кажется, я твой. По крайней мере, до завтра, когда мы все упакуем и уберемся с этой адской планеты.
   - Что ты имеешь в виду под словом "завтра"? - спросил Брион. "До крайнего срока осталось три дня, а у нас еще есть работа".
   Фоссель тяжело упал на одно из сидений и снова вскочил на ноги, схватившись за спинку сиденья, чтобы сохранить равновесие в качающейся машине.
   "Три дня, три недели, три минуты - какая разница?" Его голос пронзительно повышался с каждым словом, и ему приходилось делать определенное усилие, чтобы взять себя в руки, прежде чем он мог продолжать. "Смотреть. Вы ничего не знаете об этом. Вы только что приехали, и это ваше невезение. Мое невезение связано с этой смертью. ap и наблюдая за развратными и грязными вещами, которые делают туземцы. И пытаюсь быть с ними вежливым, даже когда они убивают моих друзей, и тех подрывников из Ньёрда, которые держат руки на спусковых крючках. Один из этих бомбардиров начнет думать о доме и о кобальтовых бомбах здесь внизу, и он нажмет кнопку, крайний срок или не крайний срок.
   - Садитесь, Фоссель. Садись и отдохни". В голосе Бриона было сочувствие, но также и твердость приказа. Фоссель еще секунду шатался, а затем рухнул. Он сидел, прислонившись щекой к окну, с закрытыми глазами. В его виске заметно пульсировал пульс, а губы шевелились. Слишком долго он находился в слишком сильном напряжении.
   Именно такая атмосфера висела в воздухе в здании CRF, когда они прибыли. Отчаяние и поражение. Доктор был единственным, кто не разделял этого настроения, быстро и эффективно увозя Лею в клинику. Очевидно, у него было достаточно пациентов, чтобы занять свои мысли. У других чувство депрессии было безошибочным. С того момента, как они въехали в автоматические ворота гаража, Брайон погрузился в эти миазмы поражения. Оно было вездесущим, и его трудно было игнорировать.
   Как только он поел, он пошел с Фосселем в то, что должно было быть офисом Ихьеля. Сквозь прозрачные стены он мог видеть, как сотрудники упаковывают пластинки, упаковывают их для отправки. Фоссель казался менее нервным теперь, когда он больше не командовал. Брайон отверг любую мысль дать этому человеку понять, что он сам всего лишь новичок в фонде. Ему понадобится вся власть, которую он сможет собрать, поскольку они, несомненно, возненавидят его за то, что он собирается сделать.
   - Лучше запишите это, Фоссель, и распечатайте. Я подпишу". Печатное слово всегда имело больший вес. "Все приготовления к отъезду должны быть немедленно прекращены. Записи должны быть возвращены в файлы. Мы останемся здесь до тех пор, пока у нас есть разрешение от Ньйордерс. Если эта операция не удастся, мы все вместе уйдем, когда истечет время. Мы возьмем любой личный багаж, который сможем унести в руках; все остальное остается здесь. Возможно, вы не понимаете, что мы здесь, чтобы спасти планету, а не полные картотеки бумаг".
   Краем глаза он заметил, что Фоссель покраснел от гнева. "Как только это будет напечатано, верните его. И все отчеты о том, что было сделано по этому проекту. На этом пока все".
   Фоссель вышел, а через минуту Брайон увидел потрясенные и сердитые взгляды рабочих в приемной. Повернувшись к ним спиной, он один за другим открыл ящики стола. Верхний ящик был пуст, если не считать запечатанного конверта. Оно было адресовано Winner Ihjel.
   Брайон задумчиво посмотрел на него, затем разорвал его. Письмо внутри было написано от руки.
   Ихжел:
   Мне официально сообщили, что вы едете, чтобы сменить меня, и я вынужден признать, что испытываю лишь сильное удовлетворение. У вас есть опыт пребывания на этих планетах преступников, и вы можете ладить со странными типами. Я специализировался на исследованиях последние двадцать лет, и единственная причина, по которой меня назначили планетарным надзирателем на Нюйорде, заключалась в оборудовании для наблюдения и применения. Я исследовательский, а не офисный тип; этого еще никто не отрицал.
   У вас будут проблемы с персоналом, так что вам лучше понять, что все они являются обязательными добровольцами. Половина - канцелярские люди из моего штата. Остальные представляли собой смешанный набор тех, кто был достаточно близок, чтобы быть втянутым в это аварийное задание. Он развивался так быстро, что мы даже не ожидали этого. И я боюсь, что мы почти ничего не сделали, чтобы остановить это. Мы не можем получить доступ к туземцам здесь, ни в малейшей степени. Это пугает! Они не подходят! Я сделал распределения Пуассона для дюжины различных факторов, и ни один из них не может быть приравнен. Экстраполяции Парето не работают. Наши полевые бойцы не могут даже поговорить с туземцами, а двое убиты при попытке. Правящий класс недоступен, а остальные просто закрывают рты и уходят.
   Я рискну и попытаюсь поговорить с Лиг-магте, возможно, я смогу его вразумить. Я сомневаюсь, что это сработает, и есть шанс, что он попытается применить насилие ко мне. Дворянство здесь очень склонно к насилию. Если я вернусь в порядке, вы не увидите эту записку. В противном случае - до свидания, Ихжел. Постарайся сделать работу лучше, чем я.
   Астон Мервв
   PS Есть проблема с кадрами. Предполагается, что они спасители, но все без исключения ненавидят дисанов. Боюсь, я тоже.
   Брион отметил соответствующие пункты в письме. Он должен был найти какой-то способ узнать, что такое экстраполяции Парето, не раскрывая собственного недостатка знаний. Сотрудники исчезли бы через пять минут, если бы узнали, насколько он новичок в этой работе. Распределение Пуассона имело больше смысла. Он использовался в физике как неизменная вероятность события, которое будет истинным во все времена. Например, количество частиц, которые будут испущены куском радиоактивного вещества в течение короткого периода времени. Судя по тому, как Мерв использовал его в своем письме, казалось, что специалисты по социологии нашли измеримое применение в обществах и группах. По крайней мере, на других планетах. Ни одно из правил, похоже, не работало на Дисе. Ихжель признал это, и смерть Мервва доказала это. Бриону стало интересно, кто такой этот Лиг-магте, убивший Мервва.
   Поддельный кашель прервал сосредоточенность Брайона, и он понял, что Фоссель уже несколько минут стоит перед его столом. Брион поднял глаза и вытер пот с лица.
   "Кажется, ваш кондиционер вышел из строя", - сказал Фоссель. "Должен ли я показать это механику?"
   "С машиной все в порядке; Я просто приспосабливаюсь к климату Диса. Что еще тебе нужно, Фоссель?
   У помощника был сомневающийся взгляд, который ему не удалось скрыть. Ему также было трудно поверить в буквальную правду. Он положил небольшую стопку папок с файлами на стол.
   "Это отчеты на сегодняшний день, все, что мы обнаружили о Дисанах. Это не очень много; но, учитывая антиобщественное отношение к этому паршивому миру, это лучшее, что мы могли сделать". Его осенила внезапная мысль, и глаза его лукаво сузились. "Ничего не поделаешь, но кое-кто из персонала вслух интересовался тем туземцем, который связался с нами. Как вы заставили его помочь вам? Мы так и не добрались до первой базы с этими людьми, и как только вы приземлитесь, один из них будет работать на вас. Вы не можете запретить людям думать об этом, вы новичок и незнакомец. В конце концов, это выглядит немного странно... - Он прервался на полуслове, когда Брион посмотрел на него с холодной яростью.
   "Я не могу помешать людям думать об этом, но я могу помешать им говорить. Наша задача - связаться с Дисанами и остановить эту самоубийственную войну. Я сделал больше за один день, чем вы все сделали с тех пор, как вы прибыли. Я добился этого, потому что я лучше справляюсь со своей работой, чем остальные из вас. Это вся информация, которую любой из вас собирается получить. Вы уволены".
   Бледный от гнева, Фоссель развернулся и затопал прочь, чтобы распространить слух о том, каким работорговцем был новый директор. Тогда все они страстно ненавидят его, чего он и хотел. Он не мог рисковать разоблачением, будучи новичком. И, возможно, какая-то новая эмоция, отличная от отвращения и поражения, могла бы заставить их действовать. Они, конечно, не могли сделать хуже, чем они делали.
   Это была огромная ответственность. Впервые с тех пор, как он ступил на эту варварскую планету, у Бриона было время остановиться и подумать. Он очень много на себя брал. Он ничего не знал ни об этом мире, ни о силах, вовлеченных в конфликт. Здесь он сидел, притворяясь, что возглавляет организацию, о которой впервые услышал всего несколько недель назад. Это была пугающая ситуация. Должен ли он выскользнуть из-под?
   Был только один возможный ответ, и это было "нет " . Пока он не нашел кого-то другого, кто мог бы добиться большего успеха, он казался тем, кто лучше всего подходил для этой работы. И мнение Ижеля должно было что-то значить. Брайон чувствовал уверенность в убеждении этого человека, что Брион был единственным, кто мог преуспеть в этом трудном деле.
   На том мы и покончим. Если у него есть сомнения, лучше оставить их позади. Помимо всего остального, здесь была задействована основная часть лояльности. Ихжел был анварианцем и победителем. Может быть, в этой большой вселенной было провинциальное отношение - Анвхар определенно был достаточно далеко отсюда, - но честь очень важна для человека, который должен оставаться в одиночестве. У него был долг перед Ихжелем, и он собирался его выплатить.
   Когда решение было принято, ему стало легче. На столе перед ним стоял интерком, и он тяжело надавил большим пальцем на кнопку с надписью "Фоссель" .
   "Да?" Даже через динамик голос мужчины был холоден от плохо скрываемой ненависти.
   "Кто такой Лиг-магте? И возвращался ли когда-нибудь бывший директор после встречи с ним?"
   "Магте - это титул, который примерно означает "благородный" или "господин". Лиг-магте - местный повелитель. У него есть уродливое каменное здание недалеко от города. Он кажется рупором группы магтеров, разжигающих эту идиотскую войну. Что касается вашего второго вопроса, я должен ответить и да, и нет. На следующее утро мы нашли голову директора Мервва за дверью с содранной кожей. Мы знали, кто это был, потому что доктор определил мостовидную конструкцию у него во рту. Ты понимаешь? "
   Всякая видимость контроля исчезла, и Фоссель едва не выкрикнул последние слова. Они все были близки к тому, чтобы расплакаться, если он был примером. Брион быстро вмешался.
   - Это все, Фоссель. Просто передай доктору, что я хотел бы увидеть его, как только смогу". Он разорвал соединение и открыл первую из папок. К тому времени, когда доктор позвонил, он просмотрел отчеты и читал соответствующие более подробно. Надев теплое пальто, он прошел через приемную. Несколько рабочих, все еще дежуривших, в холодном молчании повернулись спиной.
   У доктора Стайна была розовая блестящая лысина, возвышавшаяся над густой черной бородой. Бриону он сразу понравился. Любой, у кого хватило твердости духа, чтобы носить бороду в этом климате, был приятным исключением после того, что он уже встречал.
   - Как новый пациент, доктор?
   Стин почесал бороду короткими пальцами, прежде чем ответить. "Диагноз: тепловой обморок. Прогноз: полное выздоровление. Состояние удовлетворительное, учитывая обезвоживание и обширные солнечные ожоги. Я лечила ожоги, а другое лечит капельница с физиологическим раствором. Она просто не попала в тепловой шок. Сейчас она под успокоительным".
   - Я бы хотел, чтобы она встала и помогла мне завтра утром. Могла ли она сделать это - с помощью стимуляторов или наркотиков?"
   - Она могла бы... но мне это не нравится. Могут быть побочные факторы, возможно, давняя слабость. Это шанс".
   "Шанс, которым мы должны будем воспользоваться. Менее чем через семьдесят часов эта планета будет уничтожена. В попытке предотвратить эту трагедию я расходный материал, как и все здесь присутствующие. Согласовано?"
   Доктор глубоко хмыкнул в бороду и оглядел огромное тело Брайона сверху донизу. - Согласен, - сказал он почти радостно. "Очень приятно видеть здесь что-то помимо поражения черных. Я пойду с тобой.
   - Ну, ты можешь помочь мне прямо сейчас. Я проверил список персонала и обнаружил, что из двадцати восьми человек, работающих здесь, нет ни одного физика, кроме вас.
   "Неряшливая кучка пуговиц и теоретиков. Ни черта не стоят полевые работы, вся их кучка!" Доктор щелкнул напольным выключателем на мусорном баке и с чувством сплюнул в него.
   "Тогда я рассчитываю на ваши прямые ответы, - сказал Брайон. "Это нестандартная операция, и стандартные методы просто не имеют смысла. Даже распределения Пуассона и экстраполяции Парето здесь неприменимы". Стайн кивнул, соглашаясь, и Брайон немного расслабился. Он только что избавился от всех своих знаний по социологии, и это звучало достоверно. "Чем больше я смотрю на это, тем больше я верю, что это физическая проблема, что-то связанное с экзотическими и огромными приспособлениями, которые Дисаны внесли в эту адскую среду. Может ли это как-то быть связано с их абсолютно самоубийственным отношением к кобальтовым бомбам?"
   "Может ли это? Могло ли это быть?" Доктор Стайн быстро ходил по комнате на своих коренастых ногах, сцепив пальцы за спиной. - Вы чертовски правы. Кто-то, наконец, думает, а не просто вбивает в машину чертовы цифры, сидит и чешет зад в ожидании, когда на экране загорятся ответы. Ты знаешь, как существуют дисаны? Брион покачал головой. "Дураки здесь считают это отвратительным, но я называю это очаровательным. Они нашли способы вступить в симбиотические отношения с формами жизни на этой планете. Даже паразитические отношения. Вы должны понимать, что живые организмы сделают все, чтобы выжить. Потерпевшие кораблекрушение в море пьют собственную мочу, когда нуждаются в воде. Отвращение к этому есть только отношение чрезмерно защищенных, которые никогда не испытывали сильной жажды или голода. Что ж, здесь, на Дисе, у вас есть планета потерпевших кораблекрушение.
   Стин открыл дверь аптеки. "От этих разговоров о жажде меня тошнит". Экономичными движениями он налил в мензурку зерновой спирт, разбавил его дистиллированной водой и сдобрил кристалликами из бутылки. Он наполнил два стакана и протянул Брайону один. На вкус было совсем не плохо.
   - Что вы имеете в виду под паразитами, доктор? Разве мы все не паразиты низших форм жизни? Мясо животных, овощи и тому подобное?
   - Нет, нет, вы упускаете суть! Я говорю о паразитировании в точном значении этого слова. Вы должны понимать, что для биолога нет реальной разницы между паразитизмом, симбиозом, мутуализмом, бионтергазией, комменсализмом...
   "Стой, стой!" - сказал Брион. "Это просто бессмысленные звуки для меня. Если это то, что движет этой планетой, то я начинаю понимать, почему у остальных сотрудников такое потерянное чувство".
   "Это всего лишь вопрос степени одного и того же. Смотреть. У вас тут в озёрах живёт какое-то ракообразное, очень похожее на обычного краба. У него большие когти, в которых он держит анемонов, морских животных с щупальцами, не способных двигаться. Ракообразное размахивает ими, чтобы собрать пищу, и съедает пойманные ими куски, которые для них слишком велики. Это бионтергазы, два существа, живущие и работающие вместе, но каждое из которых способно существовать в одиночку.
   "Теперь у этого же ракообразного под панцирем живет паразит, выродившаяся форма улитки, потерявшая всякую способность двигаться. Настоящий паразит, который берет пищу из тела своего хозяина и ничего не дает взамен. В кишечнике этой улитки есть простейшие, которые живут за счет проглоченной улиткой пищи. И все же этот маленький организм - не паразит, как может показаться вначале, а симбиот. Он берет пищу у улитки, но в то же время выделяет химическое вещество, которое помогает улитке переваривать пищу. Вы получаете картину? Все эти формы жизни существуют в сложной взаимозависимости".
   Брион сосредоточенно нахмурился, потягивая напиток. "Теперь это имеет какой-то смысл. Симбиоз, паразитизм и все остальное - лишь способы описания вариаций одного и того же основного процесса совместной жизни. И, вероятно, между некоторыми из них существует градация и оттенок, из-за которых трудно определить точную связь".
   "Именно так. Существование в этом мире настолько затруднено, что конкурирующие формы почти вымерли. Осталось еще несколько, которые охотятся на других. Именно сотрудничающие и взаимозависимые формы жизни действительно победили в гонке за выживание. Я говорю, что жизнь формируется с намерением. Существа здесь в основном представляют собой смесь растений и животных, как и лишайники в других местах. У дисанов есть существо, которое они называют "веде", которое они используют в качестве воды во время путешествий. Он обладает рудиментарными способностями к движению от своей животной части, но использует фотосинтез и запасает воду, как растение. Когда дисаны пьют из него, эта штука использует их кровь для получения элементов питания.
   - Я знаю, - криво сказал Брайон. "Я пил из одного. Ты видишь мои шрамы. Я начинаю понимать, как дисаны вписываются в физический паттерн своего мира, и понимаю, что это должно оказывать на них все виды психологического воздействия. Как вы думаете, это как-то влияет на их социальную организацию?
   "Важный. Но, может быть, я сейчас делаю слишком много предположений. Возможно, ваши исследователи наверху скажут вам лучше; в конце концов, это их поле".
   Брайон изучил отчеты о социальных установках, и ни одно слово из них не имело смысла. Они представляли собой сплошной лабиринт неизвестных символов и загадочных карт. - Пожалуйста, продолжайте, доктор, - настаивал он. "Социологические отчеты пока бесполезны. Отсутствуют факторы. Вы единственный, с кем я разговаривал до сих пор, кто может дать мне какие-либо разумные отчеты или ответы.
   - Ладно, пусть это будет на твоей совести. Как мне видится, у вас здесь вообще нет общества, только кучка закоренелых индивидуалистов. Каждый сам за себя, получая питание от других форм жизни планеты. Если у них и есть общество, то оно ориентировано на остальную планетарную жизнь, а не на других людей. Возможно, поэтому ваши цифры не имеют смысла. Они созданы для человеческих обществ. В своих отношениях друг с другом эти люди совершенно разные".
   "А как насчет магтера, представителей высшего класса, которые строят замки и создают все эти проблемы?"
   - У меня нет объяснения, - признался доктор Стайн. "Мои теории выдерживают критику и до сих пор кажутся достаточно логичными. Но магтеры - исключение, и я понятия не имею, почему. Они полностью отличаются от остальных дисанов. Спорный, кровожадный, ищущий планетарного завоевания вместо мира. Они не правители, не в прямом смысле этого слова. Они держат власть, потому что никому она не нужна. Они предоставляют концессии на добычу инопланетянам, потому что только у них есть чувство собственности. Может быть, я иду на конечность. Но если вы сможете выяснить, почему они такие разные, вы, возможно, найдете ключ к разгадке наших трудностей".
   Впервые с момента своего приезда Брион начал ощущать легкий энтузиазм. Плюс чувство отдаленной вероятности того, что решение смертельной проблемы может быть вообще найдено. Он допил свой стакан и встал.
   - Надеюсь, вы разбудите своего пациента пораньше, доктор. Вам может быть так же интересно поговорить с ней, как и мне. Если то, что ты мне сказал, правда, она вполне может быть нашим ключом к ответу. Это профессор Леа Морис, она только что с Земли, имеет степени в области экзобиологии и антропологии, и ее голова забита жизненно важными фактами.
   "Замечательно!" - сказал Стин. "Я позабочусь о голове не только потому, что она такая красивая, но и потому, что она образованна. Хотя мы шатаемся на грани атомного уничтожения, у меня странное чувство оптимизма - впервые с тех пор, как я приземлился на этой планете".
   IX
   Охранник у главного входа в здание Фонда подпрыгнул от громоподобного шума и потянулся за пистолетом. Он застенчиво опустил руку, когда понял, что это был всего лишь чих, хотя и гигантский. Подошел Брайон, шмыгая носом и закутываясь в пальто. "Я ухожу, пока не заболел пневмонией", - сказал он. Охранник молча отсалютовал и, проверив экраны датчиков приближения, выскользнул наружу, и тяжелый портал с глухим стуком закрылся за ним. На улице было еще тепло от дневного зноя, и он счастливо вздохнул и расстегнул пальто.
   Это была отчасти разведывательная поездка, а отчасти способ разогреться. В здании он мало что мог сделать; персонал давно уволился. Он проспал полчаса и проснулся отдохнувшим и готовым к работе. Все отчеты, которые он мог понять, он читал и перечитывал, пока не запомнил. Он мог использовать время сейчас, пока остальные спали, чтобы лучше познакомиться с главным городом Диса.
   Пока он шел по темным улицам, он понял, насколько чужд дисанский образ жизни всему, что он знал. Этот город - Ховедстад - буквально означал "главное место" на туземном языке. И это все, что было. Только присутствие пришельцев превратило его в город. Здание за зданием, опустевшие, носили имена горнодобывающих компаний, торговцев, космических перевозчиков. Ни один из них сейчас не был занят. В некоторых все еще горел свет, включенный автоматическим аппаратом, другие были такими же темными, как строения Дисана. Этих местных построек было немного, и они казались неуместными среди утрамбованной земли и сборных построек инопланетян. Брион осмотрел ту, что была слабо освещена светом на углу VEGAN SMELTERS, LTD.
   Он состоял из одной большой комнаты, упиравшейся прямо в землю. Окон не было, и все это, казалось, было построено из какого-то тканого материала, обмазанного твердой глиной. Ничто не блокировало дверь, и он всерьез подумывал о том, чтобы войти, когда понял, что за ним следят.
   Это был всего лишь тихий шум, почти теряющийся в ночи. Обычно это никогда бы не заметили, но сегодня Брион слушал всем своим телом. Кто-то был позади него, поглощенный лужами тьмы. Брион вжался в стену. Было очень мало шансов, что это может быть кто угодно, кроме Дисана. Внезапно он вспомнил отрубленную голову Мервва, обнаруженную за дверью.
   Ихжел помогла ему натренировать чуткие чувства, и он протянул им руку. Трудно было работать в темноте; он ни в чем не мог быть уверен. Получил ли он реакцию или просто хотел ее? Почему у него было кольцо фамильярности к нему? Его осенила внезапная идея.
   - Ульв, - сказал он очень мягко. - Это Брион. Он присел, готовый к любой атаке.
   - Я знаю, - тихо сказал голос в ночи. "Не говорить. Иди в том же направлении, что и раньше".
   Вопросы сейчас ничего не дадут. Брион мгновенно повернулся и сделал, как ему было велено. Здания росли все дальше друг от друга, пока он не понял по песку под ногами, что вернулся в планетарную пустыню. Это могла быть ловушка - он не узнал голос за шепотом - и все же он должен был рискнуть. Рядом с ним в темной ночи появилась более темная фигура, и обжигающая горячая рука слегка коснулась его руки.
   "Я пойду вперед. Следуй за мной. Слова звучали громче, и на этот раз Брайон узнал голос.
   Не дожидаясь ответа, Ульв повернулся, и его смутно видимая фигура исчезла в темноте. Брион быстро двинулся за ним, пока они не пошли бок о бок по песчаным холмам. Песок слился с пропекшейся землей, потрескался и изрыт каменными оврагами. Они шли по углубляющемуся оврагу, который превратился в большой овраг. Когда они свернули за угол оврага, Брион увидел слабый желтый свет, исходящий из отверстия в твердой глиняной стене.
   Ульв упал на четвереньки и исчез в дыре шириной по плечо. Брайон последовал за ним, пытаясь не обращать внимания на растущее напряжение и тревогу, которые он чувствовал. Ползя вот так, опустив голову, он был ужасно уязвим. Он попытался отмахнуться от этого чувства, мысленно списывая его на напряженные нервы.
   Туннель был коротким и открывался в большую камеру. Внезапный топот ног раздался в тот самый момент, когда его накрыла волна чуткой ненависти. Потребовались жизненно важные секунды, чтобы пробиться из туннеля-ловушки, откатиться и поднять пистолет. В эти секунды он должен был умереть. Дисан, паривший над ним, поднял каменный молот с короткой ручкой, чтобы нанести сокрушительный удар по черепу.
   Ульв схватился за запястье мужчины, молча пытаясь удержать молот от падения. Ни один из бойцов не сказал ни слова, единственным звуком был скрежет их мозолистых ног по песку. Брион попятился от дерущихся мужчин, его пистолет был направлен на незнакомца. Дисан проследил за ним горящими глазами и бросил молот, как только стало очевидно, что атака не удалась.
   - Зачем ты привел его сюда? - прорычал он на Ульва. - Почему ты не убил его?
   - Он здесь, чтобы мы могли послушать, что он говорит, Гебк. Это тот, о котором я тебе говорил, которого я нашел в пустыне.
   "Мы слушаем, что он говорит, а затем убиваем его", - сказал Гебк с безрадостной ухмылкой. Замечание было сделано не с юмором, а со всей серьезностью. Брион понял это и понял, что в настоящий момент опасности нет. Он отодвинул пистолет и впервые оглядел помещение.
   Он имел куполообразную форму и был еще горячим от дневного зноя. Ульв снял кусок ткани, которым он обернул свое тело от холода, и снова свернул его в виде килта, пристегнув артефакты под поясом. Он пробормотал что-то невнятное, и когда последовал бормотание в ответ, Брион впервые осознал женщину и ребенка.
   Они сели у дальней стены, присев по обе стороны от кучи волокнистых растений. Оба были обнажены, одеты только в спутанные волосы ниже плеч. Пояс со странными инструментами нельзя было отнести к одежде. Даже ребенок носил крошечную копию одежды своей матери. Положив на стол отрезок растения, которое она жевала, женщина прошаркала к крошечному огню, освещавшему комнату. Над ним стоял глиняный горшок, из которого она черпала для мужчин три миски с едой. Пахло ужасно, и Брайон старался не ощущать ни вкуса, ни запаха тошнотворной смеси, пока ел ее. Он пользовался пальцами, как и другие мужчины, и не разговаривал во время еды. Было невозможно определить, было ли это молчание ритуалом или привычкой. Это дало ему возможность поближе познакомиться с образом жизни Дисан.
   Пещера явно была сделана вручную; следы инструментов были ясно видны на твердой глине стен, за исключением части, противоположной входу. Он был покрыт сетью корней, поднимающихся из пола и исчезающих в земляной крыше наверху. Возможно, это и было причиной существования пещеры. Тонкие корни были тщательно скручены и сплетены вместе, пока не образовали в центре один вздутый корень толщиной с человеческую руку. От него свисали четыре ваэды: Ульв поместил туда свою перед тем, как сесть. Зубы, должно быть, мгновенно вонзились, потому что он повис без опоры - еще одно звено в жизненном цикле Дисана. Похоже, это был источник воды ваэде, которая питала людей.
   Брион почувствовал, что на него смотрят, повернулся и улыбнулся маленькой девочке. Ей было не больше шести лет, но она уже была дисаном во всех отношениях. Она не ответила на его улыбку и не изменила выражение лица, недетское в своей флегматичности. Ее руки и челюсть никогда не останавливались, пока она возилась с отрезками волокнистых растений, которые мать положила перед ней. Ребенок расколол их небольшим инструментом и удалил какой-то стручок. Это было очищено - частично соскабливанием другим инструментом, а частично - работой между зубами. Потребовалось много минут, чтобы забыть слишком жесткая кожура; результаты казались едва стоящими того. Наконец обнаружился крошечный извивающийся предмет, который девушка тут же проглотила. Затем она начала работать над следующей капсулой.
   Ульв поставил свою глиняную чашу и рыгнул. - Я привел тебя в город, как и обещал, - сказал он. - Ты сделал, как сказал?
   - Что он обещал? - спросил Гебк.
   - Что он остановит войну. Ты остановил его?
   "Я пытаюсь это остановить", - сказал Брайон. "Но это не так просто. Мне понадобится помощь. Это ваша жизнь нуждается в спасении - ваша и ваших семей". Если бы вы мне помогли...
   "Что правда?" - яростно вмешался Ульв. "Все, что я слышу, это разница, и нет больше никакого способа сказать правду. До тех пор, пока мы всегда делали, как говорят мастера. Мы приносим им еду, а они дают нам металл и иногда воду, когда она нам нужна. Пока мы делаем то, что они просят, они нас не убивают. Они живут неправильно, но я получил от них бронзу для своих инструментов. Они сказали нам, что получают для нас мир от людей с неба, и это хорошо".
   "Всегда было известно, что небесные люди злы во всех смыслах, и только добро может прийти от их убийства", - сказал Гебк.
   Брион посмотрел на двух дисанцев и их очевидную ненависть. - Тогда почему ты не убил меня, Ульв? он спросил. - В тот первый раз в пустыне или сегодня ночью, когда ты остановил Гебка?
   "Я мог бы иметь. Но было кое-что более важное. Что правда? Можем ли мы верить, как всегда? Или мы должны это слушать?"
   Он бросил Бриону небольшой лист пластика, не больше своей ладони. К одному углу пластины прикрепляли металлическую пуговицу, а в пластину вкладывался простой рисунок. Брион поднес его к свету и увидел изображение мужской руки, сжимающей кнопку между большим и указательным пальцами. Это было сверхминиатюрное воспроизведение; механическое давление на корпус обеспечивало достаточный ток для воспроизведения записанного сообщения. Пластиковый лист вибрировал, действуя как громкоговоритель.
   Хотя голос был тонким и скрипучим, слова были отчетливо слышны. Это был призыв к народу Дисан не слушать магтера. В нем объяснялось, что магтер начал войну, у которой мог быть только один конец - уничтожение Диса. Лишь в том случае, если магтеры будут низвергнуты, а их оружие обнаружено, может быть хоть какая-то надежда.
   - Эти слова верны? - спросил Ульв.
   - Да, - сказал Брайон.
   "Возможно, они верны, - сказал Гебк, - но мы ничего не можем сделать. Я был со своим братом, когда эти слова-вещи упали с неба, и он выслушал одно из них и отнес к магтеру, чтобы спросить их. Они убили его, как он и предполагал. Магтер убьет нас, если узнает, что мы прислушиваемся к словам.
   "И слова говорят нам, что мы умрем, если послушаем магтера!" - закричал Ульв надломленным голосом. Не со страхом, а с досадой на попытку примирить две противоположные точки зрения. До сих пор его мир состоял из черных и белых значений с очень небольшими оттенками разницы между ними.
   "Есть вещи, которые вы можете сделать, чтобы остановить войну, не причиняя вреда ни себе, ни магтеру", - сказал Брион, ища способ заручиться их помощью.
   - Расскажи нам, - проворчал Ульв.
   "Войны не было бы, если бы с магтером можно было связаться, заставить его прислушаться к мнению. Они убивают вас всех. Вы могли бы рассказать мне, как разговаривать с магтером, как я могу их понять...
   - Никто не может говорить с магтером, - вмешалась женщина. - Если вы скажете что-то другое, они убьют вас, как убили брата Гебка. Поэтому их легко понять. Вот такие они. Они не меняются". Она положила отрезок растения, которое размягчала для ребенка, обратно в рот. Ее губы были покрыты глубокими морщинами и шрамами от всей жизни этой работы, а зубы по бокам стерлись почти до кости.
   - Мор прав, - сказал Ульв. - Ты не разговариваешь с магтером. Что еще делать?"
   Брайон взгляд d на двух мужчин, прежде чем он заговорил, и переместил свой вес. От этого движения кончики его пальцев оказались всего в нескольких дюймах от пистолета. - У магтера есть бомбы, которые уничтожат Нюйорд - это следующая планета, звезда на твоем небе. Если я найду, где бомбы, я их уберу, и войны не будет".
   "Вы хотите помочь дьяволам в небе против нашего народа!" - крикнул Гебк, приподнявшись. Ульв притянул его обратно к земле, но в его голосе больше не было тепла, когда он говорил.
   "Вы слишком многого требуете. Ты сейчас же уйдешь".
   - Но ты поможешь мне? Вы поможете остановить войну?" - спросил Брион, понимая, что зашел слишком далеко, но не в силах остановиться. Их гнев заставлял их забыть о причинах его пребывания здесь.
   - Ты слишком многого требуешь, - снова сказал Ульв. "Возвращайся сейчас же. Мы поговорим об этом".
   "Увижу ли я тебя снова? Как я могу связаться с вами?
   - Мы найдем тебя, если захотим поговорить с тобой, - только и сказал Ульв. Если они решат, что он лжет, он никогда их больше не увидит. Он ничего не мог с этим поделать.
   -- Я решился, -- сказал Гебк, вставая на ноги и подтягивая одежду, пока она не закрыла ему плечи. "Вы лжете, и все это ложь небесных людей. Если я увижу тебя снова, я убью тебя". Он шагнул в туннель и исчез.
   Больше нечего было сказать. Следующим вышел Брион, тщательно проверив, действительно ли Гебк ушел, и Ульв провел его туда, где были видны огни Ховедстада. Он не говорил ни слова во время их обратного пути и исчез, не сказав ни слова. Брион вздрогнул от ночного холода воздуха и плотнее закутался в пальто. Подавленный, он пошел обратно к более теплым улицам города.
   Уже рассвело, когда он добрался до здания Фонда; у парадного входа стоял новый охранник. Никакие удары молотком или угрозы не могли убедить человека открыть дверь, пока не спустился Фоссель, зевая и моргая во сне. Он уже собирался возразить, когда Брион резко оборвал его и приказал закончить одеваться и немедленно идти на работу. Все еще находясь в приподнятом настроении, Брайон поспешил в свой кабинет и проклял чересчур деловитого человека, который включил кондиционер, чтобы снова охладить комнату. Когда он выключил его на этот раз, он удалил достаточно жизненно важных частей, чтобы он не работал в течение всего времени.
   Когда Фоссель вошел, он все еще зевал, прикрывая кулак, - явно человек с пониженным утренним сахаром. "Прежде чем ты упадешь лицом вниз, сходи и выпей кофе", - сказал Брайон. "Две чашки. Я тоже выпью чашку".
   - В этом нет необходимости, - сказал Фоссель, жестко выпрямляясь. - Я позвоню в столовую, если хочешь. Он сказал это самым ледяным тоном, на который был способен в такое раннее утро.
   В своем энтузиазме Брайон забыл о кампании ненависти, которую он направил против самого себя. - Как хочешь, - коротко сказал он, возвращаясь в роль. - Но в следующий раз, когда ты зеваешь, в твоём послужном списке будет отрицательная запись. Если все ясно, вы можете проинформировать меня о видимых связях этой организации с дисанами. Как они нас принимают?
   Фоссель поперхнулся и подавил зевок. "Я полагаю, что они смотрят на людей CRF как на какую-то разновидность простаков, сэр. Они ненавидят всех инопланетян; Память об их дезертирстве передавалась устно из поколения в поколение. Так что по их логике один к одному мы должны либо ненавидеть, либо уйти. Мы остаемся вместо этого. И дайте им еду, воду, лекарства и артефакты. Из-за этого они позволили нам оставаться в попустительстве. Я полагаю, они считают нас добродетельными идиотами, и пока мы не причиняем беспокойства, они позволят нам остаться. Он изо всех сил пытался подавить зевоту, поэтому Брайон повернулся к нему спиной и дал ему шанс выдавить зевок.
   "А как насчет Ньйордеров? Что они знают о нашей работе?" Брион посмотрел в окно на пыльные здания, обведенные фиолетовым на фоне ярких красок восхода солнца в пустыне.
   "Ньюорд - планета сотрудничества, и у него есть полная информация на всех исполнительных уровнях. Они оказывают нам всю возможную помощь".
   "Ну, теперь самое время попросить больше. Могу я связаться с командующим блокирующим флотом?
   - С ним прямо через скремблер. Я все устрою". Фоссель склонился над столом и набрал номер на панели управления телефоном. Экран переливался черно-белыми узорами скремблера.
   - Это все, Фоссель, - сказал Брайон. "Я хочу конфиденциальности для этого разговора. Как зовут командира?
   - Профессор Крафт - он физик. У них вообще нет военных, поэтому они призвали его для изготовления бомб и энергетического оружия. Он по-прежнему главный". Фоссель экстравагантно зевнул, выходя за дверь.
   Профессор-командир был очень стар, с редкими седыми волосами и сетью морщин вокруг глаз. Его изображение замерцало, затем прояснилось, когда блоки шифратора выровнялись.
   "Вы, должно быть, Брайон Брандд", - сказал он. "Я должен сказать вам, как мы все сожалеем, что ваш друг Ихжел и двое других должны были умереть, пройдя так далеко, чтобы помочь нам. Я уверен, что вы очень счастливы, что у вас есть такой друг".
   - Почему... да, конечно, - сказал Брион, потянувшись к разрозненным фрагментам своих мыслительных процессов. Потребовалось усилие, чтобы вспомнить первый конфликт, теперь, когда он беспокоился о гибели планеты. - Очень мило с твоей стороны упомянуть об этом. Но я хотел бы узнать у вас кое-что, если бы мог.
   "Что-нибудь вообще; мы в вашем распоряжении. Но прежде чем мы начнем, я передам благодарность нашего совета за вашу помощь в присоединении к нам. Даже если нам в конце концов придется сбросить бомбы, мы никогда не забудем, что ваша организация сделала все возможное, чтобы предотвратить катастрофу".
   И снова Брион потерял равновесие. На мгновение он подумал, не был ли Крафт неискренним, но тут же осознал подлость этой мысли. Полнота человечности этого человека была очевидна и убедительна. В голове Бриона промелькнула мысль, что теперь у него появилась дополнительная причина желать, чтобы война закончилась без разрушений с обеих сторон. Ему очень хотелось побывать в Ньёрде и увидеть этих людей на их родине.
   Профессор Крафт терпеливо и молча ждал, пока Брион собрался с мыслями и ответил. "Я все еще надеюсь, что это дело можно вовремя остановить. Вот о чем я хотел с тобой поговорить. Я хочу увидеть Лиг-магте и подумал, что было бы лучше, если бы у меня была уважительная причина. Вы поддерживаете с ним связь?"
   Крафт покачал головой. "Нет, не совсем в контакте. Когда начались эти неприятности, я послал ему трансивер, чтобы мы могли говорить напрямую. Но он поставил свой ультиматум, говоря от имени магтера. Единственные условия, которые он услышит, - это безоговорочная капитуляция. Его приемник включен, но он сказал, что это единственное сообщение, на которое он ответит.
   - Маловероятно, что ему когда-нибудь об этом скажут, - сказал Брайон.
   "Было - когда-то. Надеюсь, ты понимаешь, Брайон, что решение бомбить Дис далось нелегко. Очень многие люди, включая меня, проголосовали за безоговорочную капитуляцию. Мы проиграли голосование с очень небольшим отрывом".
   Брайон привыкал к этим философским ударам по корпусу, и теперь он катался с ударами. "Кто-нибудь из ваших людей остался на этой планете? Или у вас есть войска, к которым я могу обратиться за помощью? Это все еще маловероятно, но если я узнаю, где находятся бомбы или пусковые установки, внезапный налет их уничтожит.
   "У нас в Ховедстаде сейчас не осталось людей - все, кого не эвакуировали, погибли. Но здесь есть отряды коммандос, готовые совершить посадку, если обнаружат оружие. Дисанам приходится полагаться на секретность для защиты своего вооружения, поскольку у нас есть и люди, и технологии, чтобы достичь любой цели. У нас также есть техники и другие добровольцы, которые ищут местонахождение оружия. Пока они не добились успеха, и большинство из них были убиты вскоре после приземления".
   Крафт какое-то время колебался. "Есть еще одна группа, о которой вы должны знать; вам понадобятся все факторы. Некоторые из наших людей находятся в пустыне за пределами Ховедстада. Мы официально не одобряем их, хотя они пользуются значительной поддержкой населения. В основном это молодые люди, действующие как рейдеры, убивающие и разрушающие без особых угрызений совести. Они пытаются раскрыть оружие силой оружия".
   Это была лучшая новость. Брион контролировал свой голос и сохранял спокойное выражение лица, когда говорил. "Я не знаю, насколько далеко я могу затянуть ваше сотрудничество, но не могли бы вы сказать мне, как с ними связаться?"
   Крафт позволил себе легкую улыбку. "Я дам вам длину волны, на которой вы можете поймать их радио. Они называют себя "армией Ньёрда". Когда вы поговорите с ними, вы можете сделать мне одолжение. Передайте сообщение. Просто чтобы доказать, что все не так уж и плохо, стало немного хуже. Одна из наших технических бригад обнаружила передачу энергии в космическом пространстве в коре планеты. Дисаны, по-видимому, тестируют свой проектор раньше, чем мы предполагали. Наш срок был пересмотрен на один день. Боюсь, до эвакуации осталось всего два дня. Его глаза были большими от сострадания. "Мне жаль. Я знаю, что это сильно усложнит вашу работу.
   Брайон не хотел думать о потере целого дня из и без того близкого срока. - Ты уже сказал об этом дисанам?
   - Нет, - сказал ему Крафт. "Решение было принято за несколько минут до вашего звонка. Сейчас это идет по радио в Лиг-магте.
   "Можете ли вы отменить передачу и позволить мне принять сообщение лично?"
   "Я могу это сделать". Крафт на мгновение задумался. - Но это наверняка означало бы твою смерть от их рук. Они без колебаний убивают любого из наших людей. Я бы предпочел послать его по радио".
   - Если ты это сделаешь, ты помешаешь моим планам и, возможно, разрушишь их под предлогом спасения моей жизни. Разве моя жизнь не принадлежит мне, чтобы распоряжаться ею по своему усмотрению?"
   Впервые профессор Крафт расстроился. "Мне жаль, ужасно жаль. Я позволяю своему беспокойству и беспокойству проникнуть в мои общественные дела. Конечно, вы можете поступать, как вам заблагорассудится; Я и подумать не могла, что остановлю тебя. Он повернулся и сказал что-то невнятное за кадром. "Вызов отменен. Ответственность лежит на вас. Все наши пожелания успеха с вами. Конец передачи".
   - Конец передачи, - сказал Брайон, и экран погас.
   "Фоссель!" - крикнул он в интерком. "Дайте мне лучшую и самую быструю песочную машину, которая у нас есть, водителя, который знает дорогу, и двух мужчин, которые умеют обращаться с оружием и умеют выполнять приказы. Наконец-то мы получим какие-то позитивные действия".
   Икс
   " это круто ide, - проворчал более высокий охранник.
   - Мое, а не твое, так что не беспокойся об этом, - рявкнул на него Брион. "Ваша задача - помнить приказы и выполнять их четко. А теперь давайте послушаем их снова.
   Охранник закатил глаза в молчаливом протесте и бесцветным голосом повторил: "Мы останемся здесь, в машине, и не выключим мотор, пока вы входите в груду камней. Мы никого не пускаем в машину и пытаемся держать их подальше от машины, если не считать, что стреляем в них. Мы не заходим, что бы ни случилось и как бы это ни выглядело, а ждем вас здесь. Если только вы не позвоните по рации, в этом случае мы придем с работающей автоматикой и обстреляем это место, и неважно, кого мы подстрелим. Это будет сделано только в крайнем случае".
   - Посмотрим, не сможешь ли ты устроить это последнее средство, - сказал другой охранник, похлопывая по тяжелому синему стволу своего оружия.
   - Я имел в виду последнее средство, - сердито сказал Брайон. - Если какое-нибудь ружье выстрелит без моего разрешения, вы заплатите за это, и заплатите своей шеей. Я хочу, чтобы это ясно понимали. Ты здесь как арьергард и база, к которой я могу вернуться. Это моя операция, и только моя, если только я не позову тебя. Понял?
   Он подождал, пока все трое согласно кивнули, затем проверил заряд своего ружья - оно было полностью заряжено. Было бы глупо идти туда без оружия, но он должен был. Один пистолет его не спасет. Он отложил это в сторону. Кнопочное радио на его ошейнике работало, и его сигнал был достаточно сильным, чтобы пробить любое количество стен. Он снял пальто, распахнул дверь и вышел в обжигающее сияние дисанского полудня.
   Была только пустынная тишина, нарушаемая ровным гулом мотора машины позади него. До самого горизонта во все стороны тянулась вечная песчаная пустыня. Крепость стояла рядом, одинокая, массивная груда черного камня. Брион подошел ближе, наблюдая за любым движением по стенам. Ничего не шевелилось. Сооружение неправильной формы с высокими стенами погрузилось в тяжелое безмолвие. Брайон теперь вспотел, лишь частично из-за жары.
   Он обошел объект в поисках ворот. На уровне земли не было ни одного. По наклонной расщелине в камне можно было легко пройти, но казалось невероятным, что это мог быть единственный вход. Полная схема доказала, что это так. Брион несчастно посмотрел на наклонный и сломанный пандус, затем сложил руки рупором и громко закричал.
   "Я иду вверх. Ваше радио больше не работает. Я принес сообщение из Ньёрда, которое вы так долго ждали. Это было небольшое искажение истины без ее разрушения. Ответа не последовало - только шуршание переносимого ветром песка о камень и бормотание машины на заднем плане. Он начал подниматься.
   Камень под ногами рушился, и ему приходилось смотреть, куда ставить ноги. В то же время он боролся с постоянным желанием смотреть вверх, наблюдая, не упадет ли что-нибудь сверху. Ничего не произошло. Когда он достиг вершины стены, он тяжело дышал; пот увлажнял его тело. В поле зрения по-прежнему никого не было. Он стоял на стене неровной формы, которая, казалось, окружала здание. Вместо того, чтобы иметь внутренний двор, стена была внешней стороной строения, а куполообразная крыша возвышалась над ней. Через различные промежутки темные отверстия давали доступ внутрь. Когда Брион посмотрел вниз, машина с песком превратилась в серовато-коричневую шишку в пустыне, уже далеко позади него.
   Нагнувшись, он прошел в ближайшую дверь. В поле зрения по-прежнему никого не было. Комната внутри была чем-то вроде сумасшедшего дома смеха. Он был выше, чем в ширину, неправильной формы и больше походил на коридор, чем на комнату. В одном конце он сливался с уклоном, который стал лестницей. На другом он закончился дырой что исчезло во тьме внизу. Своего рода свет просачивался сквозь щели и отверстия, просверленные в толстой каменной стене. Все было построено из одного и того же рассыпчатого, но прочного камня. Брион поднялся по лестнице. После ряда слепых переходов и неправильных поворотов он увидел впереди более яркий свет и пошел дальше. В разных комнатах, через которые он проходил, была еда, металл и даже артефакты необычного дизайна Дисана. И все же нет людей. Свет впереди стал ярче, и последний проход открылся и расширился, пока не вел в большое центральное помещение.
   Это было сердце странной структуры. Все комнаты, проходы и залы существовали только для того, чтобы придать форму этому гигантскому помещению. Стены резко поднимались вверх, комната была круглой в поперечном сечении и сужалась кверху. Это был усеченный конус, так как потолка не было; горячий голубой диск неба отбрасывал свет на нижний этаж.
   На полу стояла группа мужчин, уставившихся на Бриона.
   Краем глаза и самой периферией сознания он осознавал все остальное в комнате - бочки, склады, машины, радиопередатчик, разные связки и нагромождения, на первый взгляд бессмысленные. Не было времени рассмотреть поближе. Каждая частица его внимания была прикована к мужчинам в масках и масках.
   Он нашел врага.
   Все, что случилось с ним до сих пор на Дисе, было подготовкой к этому моменту. Атака в пустыне, побег, ужасная жара солнца и песка. Все это закалило и подготовило его. Это было ничем само по себе. Теперь битва начнется всерьез.
   Ничего из этого не осознавалось в его уме. Его бойцовские рефлексы согнули его плечи, согнули руки перед собой, когда он мягко шел в равновесии, готовый прыгнуть в любом направлении. Тем не менее, ничего из этого не было действительно необходимо. Вся опасность до сих пор была нефизической. Когда он действительно задумался над ситуацией, он остановился, пораженный. Что здесь было не так? Никто из мужчин не шевельнулся и не издал ни звука. Как он вообще мог знать, что они мужчины? Они были так закутанны и завернуты в ткань, что торчали только глаза.
   Однако в голове Бриона не было никаких сомнений. Несмотря на глухую ткань и тишину, он знал их такими, какие они есть. Глаза были пусты и неподвижны, но были наполнены той же негативной пустотой, что и глаза хищной птицы. Они могли смотреть на жизнь, смерть и раздирание плоти с одинаковым отсутствием интереса и сострадания. Все это Брион знал в одно мгновение, без слов. Между тем, как он поднял одну ногу и сделал шаг, он понял, с чем ему пришлось столкнуться. Не может быть никаких сомнений, не сопереживающий.
   От группы молчаливых мужчин хлынула белоснежная волна безразличия. Эмпатик разделяет то, что чувствуют другие мужчины. Он познает их реакцию, легко ощущая их эмоции, всплески интереса, ненависти, любви, страха, желания, размах больших и малых ощущений, сопровождающих все мысли и действия. Сочувствующий всегда осознает этот постоянный и безмолвный всплеск, независимо от того, прилагает ли он усилия, чтобы понять его или нет. Он подобен человеку, просматривающему открытые страницы стола, заставленного книгами. Он может видеть, что шрифт, слова, абзацы, мысли присутствуют, даже не сосредотачивая свое внимание, чтобы понять что-либо из этого.
   Что же тогда чувствует человек, когда он смотрит на раскрытые книги и видит только пустые страницы? Книги есть, слов нет. Он переворачивает страницы одних, других, листая страницы в поисках смысла. Нет смысла. Все страницы пусты.
   Таким образом, магтер был пустым, без эмоций. Был едва ощутимый всплеск и возврат, которые, должно быть, были нервными импульсами на базовом уровне - автоматическими настройками нервов и мышц, которые поддерживают жизнь организма. Больше ничего. Брайон потянулся к другим ощущениям, но там не за что было ухватиться. Либо эти люди были лишены эмоций, либо они были в состоянии заблокировать их от его обнаружения; было невозможно сказать, какой.
   Пока Брион делал эти открытия, прошло совсем немного времени. Группа мужчин все еще смотрела на него, молча и неподвижно. Они не ждали, их отношение нельзя было назвать заинтересованным. Но он пришел к ним, и теперь они ждали, чтобы узнать почему. Любые вопросы или заявления, которые они произносили, были лишними, поэтому они не говорили. Ответственность была на нем.
   - Я пришел поговорить с Лиг-магте. Кто он?" Бриону не нравился тихий звук его голоса в огромной комнате.
   Один из мужчин сделал легкое движение, чтобы привлечь к себе внимание. Никто из остальных не шевельнулся. Они все еще ждали.
   - У меня есть для тебя сообщение, - сказал Брайон, говоря медленно, чтобы заполнить тишину в комнате и пустоту своих мыслей. Это должно было быть обработано правильно. Но что было правильно? - Я из Фонда в городе, как вы, несомненно, знаете. Я разговаривал с жителями Ньёрда. У них есть сообщение для вас.
   Молчание затягивалось. Брион не собирался превращать это в монолог. Ему нужны были факты, чтобы действовать, формировать мнение. Глядя на безмолвные формы, он ничего не говорил. Время тянулось туго, и наконец Лиг-магте заговорила.
   "Ньйордерс собираются сдаться".
   Это была невероятно странная фраза. Брайон никогда прежде не осознавал, насколько содержание речи состоит из эмоций. Если бы мужчина придал этому положительное значение, возможно, сказал бы это с энтузиазмом, это означало бы: "Успех! Враг собирается сдаться!" Не в этом был смысл.
   С восходящим перегибом на конце это был бы вопрос. - Они собираются сдаться? Это не было ни тем, ни другим. В предложении не было иного сообщения, кроме того, которое содержалось в простейших значениях отдельных слов. У него были интеллектуальные коннотации, но их можно было получить только из прошлых знаний, а не из звучания слов. Было только одно сообщение, которое они были готовы получить от Нюйорда. Поэтому Брион нес сообщение. Если это не было посланием, которое Брайон принес, то мужчины здесь не были заинтересованы.
   Это был жизненно важный факт. Если бы они не были заинтересованы, он не мог бы иметь для них никакой ценности. Поскольку он пришел от врага, он был врагом. Поэтому он будет убит. Поскольку это было жизненно важно для его существования, Брайон нашел время, чтобы довести мысль до конца. Это имело логический смысл - а логика была всем, на что он мог положиться сейчас. Он мог говорить с роботами или инопланетными существами, несмотря на всю человеческую реакцию, которую он получал.
   "Вы не можете выиграть эту войну - все, что вы можете сделать, это ускорить собственную смерть". Он сказал это со всей возможной убежденностью, понимая в то же время, что это были напрасные усилия. У мужчин перед ним не возникло ни малейшего отклика. - Нийордеры знают, что у вас есть кобальтовые бомбы, и они обнаружили ваш прыжковый проектор. Они не могут больше рисковать. Они приблизили крайний срок на целый день. Осталось полтора дня до того, как упадут бомбы и вы все будете уничтожены. Ты понимаешь, что это значит...
   - Это сообщение? - спросил Лиг-магте.
   - Да, - сказал Брайон.
   Тогда две вещи спасли ему жизнь. Он догадывался, что произойдет, как только они получат его сообщение, хотя и не был в этом уверен. Но даже подозрение заставило его насторожиться. Этого, в сочетании с рефлексами Победителя двадцатых годов, едва хватило, чтобы позволить ему выжить.
   Из замороженной подвижности Лиг-магте бросился в стремительную атаку. Прыгнув вперед, он выхватил из-под мантии изогнутый обоюдоострый клинок. Он безошибочно вонзился в то место, где мгновение назад было тело Бриона.
   У него не было времени, чтобы напрячь мышцы и подпрыгнуть, только время, чтобы расслабить их и упасть набок. Его разум присоединился к битве, когда он упал на пол. Лиг-магте пролетел мимо него, повернувшись и одновременно опустив нож. Нога Бриона метнулась и попала в ногу другого человека, отчего тот растянулся.
   Они оба одновременно вскочили на ноги, лицом друг к другу. Брион теперь сцепил руки перед собой в лучшей защите безоружного человека от ножа, две руки защищали тело, две руки соединились, чтобы отбить руку с ножом, с какой бы стороны она ни шла. Дисан низко сгорбился, быстро перебросил нож из руки в руку, затем снова вонзил его в живот Бриона.
   Лишь с минимальным перевесом Брион уклонился от атаки во второй раз. Лиг-магте сражался с полной жестокостью. Каждое действие было максимально напряженным, смертоносным и тщательным. У этой неравной борьбы мог быть только один конец, если Брион продолжал обороняться. Человек с ножом должен был победить.
   Со следующей атакой Брион сменил тактику. Он прыгнул внутрь удара, схватившись за руку с ножом. Жгучая боль пронзила его руку, затем пальцы сжали сухожилие запястья. Они сильно сжались, скрежетая, сжимаясь с силой сжимающих тисков.
   Все, что он мог сделать, это просто держаться. В этом не было никакой науки, только его большая сила от упражнений и существования на более тяжелой планете. Вся эта сила ушла в его сжимающую руку, потому что в этой руке он держал свою жизнь, отбрасывая нож, который хотел покончить с ней навсегда. Ничто другое не имело значения - ни пугающая сила колен, врезавшихся в его тело, ни крючковатые пальцы, тянущиеся к его глазам, чтобы вырвать их. Он защищал свое лицо, как мог, в то время как ногти прорезали борозды на его плоти, а порез на руке обильно кровоточил. Это были лишь незначительные вещи, которые нужно было терпеть. Его жизнь зависела от хватки пальцев правой руки.
   Наступила внезапная неподвижность, когда Бриону удалось схватить другую руку Лиг-магте. Это была хорошая хватка, и он мог удерживать руку неподвижно. Они достигли стазиса, стоя колено к колену, их лица были всего в нескольких дюймах друг от друга. Укутывающая ткань упала с лица дисана во время борьбы, и пустые, холодные глаза смотрели в глаза Бриона. Ни тени эмоций не отразились на суровых чертах лица другого мужчины. Огромный сморщенный белый шрам покрывал одну щеку и приподнимал угол рта в унылой гримасе. Это было ложно; здесь по-прежнему не было никакого выражения, даже когда боль, должно быть, становилась все сильнее.
   Брайон побеждал, если ни один из наблюдателей не вышел из тупика. Его больший вес и сила теперь учитывались. Дисан должен был бросить нож, прежде чем его рука была вывихнута в плече. Он этого не сделал. С внезапным ужасом Брайон понял, что не собирается его бросать - что бы ни случилось.
   Глухой, отвратительный щелчок пронзил тело Дисана, и рука безвольно и мертво повисла. Лицо мужчины не выражало никаких эмоций. Нож все еще был зажат в пальцах парализованной руки. Другой рукой Лиг-магте протянул руку и начал выдергивать клинок, готовый продолжить бой одной рукой. Брион поднял ногу и ногой высвободил нож, отправив его через всю комнату.
   Лиг-магте сжал здоровую руку в кулак и ударил Бриона в пах. Он все еще боролся, как будто ничего не изменилось. Брион медленно попятился от мужчины. - Перестань, - сказал он. "Вы не можете выиграть сейчас. Это невозможно." Он обратился к другим мужчинам, которые с невыразительной неподвижностью наблюдали за неравным боем. Ему никто не ответил.
   Затем с ужасным ощущением падения Брион понял, что произойдет и что он должен делать. Лиг-магте был так же безразличен к своей жизни, как и к жизни своей планеты. Он будет атаковать независимо от того, какой урон ему нанесут. Бриону представилось безумное видение, как он ломает мужчине другую руку, ломает обе ноги, а сломанное существо без конечностей все еще идет вперед. Ползали, катались, оскалив зубы, потому что это было единственное оставшееся оружие.
   Был только один способ покончить с этим. Брион сделал ложный выпад, и рука Лиг-магте ускользнула от его тела. Поглощающая ткань была тонкой, и сквозь нее Брайон мог видеть очертания живота и грудной клетки Дисана, точное местонахождение большого нервного узла.
   Это был смертельный удар кара-тэ. Брион никогда не использовал его на мужчине. На практике он ломал тяжелые доски, мгновенно раскалывая их коротким точным ударом. Застывшая рука резко рванулась вперед, весь вес и энергия его тела сконцентрировались в соединенных кончиках пальцев. Погружаясь глубоко в плоть другого.
   Убийство не случайно или в внезапном гневе. Убийство, потому что это был единственный способ закончить битву.
   Подобно разрушенной башне из плоти, Дисан рухнул и упал.
   Измученный, истекающий кровью Брион стоял над телом Лиг-магте и смотрел на союзников мертвеца.
   Смерть заполнила комнату.
   XI
   Глядя на молчаливых дисанов, мысли Бриона носились по широким кругам. Не пройдет и секунды, как магтеры отомстят за себя кроваво и окончательно. Он почувствовал мимолетное сожаление о том, что не взял с собой пистолет, но тут же отказался от этой мысли. Не было времени для сожалений - что он мог теперь сделать ?
   Безмолвные наблюдатели не атаковали мгновенно, и Брайон понял, что они еще не могут быть уверены, что Лиг-магте был убит. Только сам Брион знал смертоносность этого удара. Их неосведомленность может выиграть ему немного больше времени.
   - Лиг-магте без сознания, но быстро оживет, - сказал Брион, указывая на сгорбившееся тело. Когда глаза автоматически повернулись вслед за его пальцем, он начал медленно идти к выходу. "Я не хотел этого делать, но он заставил меня, потому что не хотел слушать доводы. Теперь у меня есть еще кое-что, что я могу вам показать, кое-что, что, как я надеялся, раскрывать не нужно".
   Он произносил первые слова, пришедшие ему в голову, стараясь как можно дольше их отвлечь. Должно казаться, что он просто идет по комнате, вот какое чувство он должен вызвать. Было даже время, чтобы остановиться на секунду, расправить помятую одежду и смахнуть пот с глаз. Легко говоря, медленно шел к коридору, ведущему из комнаты.
   Он был на полпути, когда чары рассеялись и началась спешка. Один из магтеров опустился на колени, коснулся тела и выкрикнул одно слово:
   "Мертвый!"
   Брион не дождался официального объявления. При первом же движении ног он стремглав нырнул к выходу. Рядом с ним на стене виднелись брызги крошечных ракет, и он успел мельком увидеть поднятые духовые ружья, прежде чем вмешалась стена. Он поднимался по тускло освещенной лестнице по три за раз.
   Стая была прямо позади него, безмолвная и смертоносная. Он не мог догнать их - во всяком случае, они сокращали расстояние, когда он изо всех сил напрягал свое и без того уставшее тело. Не было никакой хитрости или уловки, которую он мог бы использовать сейчас, только прямое бегство назад тем путем, которым он пришел. Один-единственный промах на неровных ступенях, и все было бы кончено.
   Перед ним кто-то был. Если бы женщина подождала еще несколько секунд, его наверняка бы убили; но вместо того, чтобы ударить его, когда он проходил мимо дверного проема, она совершила ошибку, бросившись на середину лестницы с ножом, готовым пронзить его, когда он поднимется. Не сбавляя скорости, Брион упал на руки и легко увернулся от удара. Проходя мимо, он изогнулся и схватил ее за талию, подняв с земли.
   Когда ее ноги поднялись из-под нее, женщина закричала - первый человеческий звук, который Брион услышал в этом человеческом муравейнике. Его преследователи были сразу за ним, и он изо всех сил швырнул в них женщину. Они упали в клубок, и Брайон использовал выигранные драгоценные секунды, чтобы добраться до вершины здания.
   Должно быть, были и другие лестницы и выходы, потому что один из магтеров стоял между Брионом и выходом из этой ловушки - вооруженный и готовый убить его, если он попытается пройти.
   Когда он подбежал к палачу, Брайон включил радио на ошейнике и закричал в него. "У меня здесь проблемы. Не могли бы вы-"
   Охранники в машине, должно быть, ждали этого сообщения. Прежде чем он закончил, раздался глухой удар высокоскоростной пули, врезавшейся в плоть, и Дисан развернулся и упал, кровь пропитала его плечо. Брион перепрыгнул через него и направился к пандусу.
   "Следующий - я - держите огонь!" он назвал.
   Оба охранника, должно быть, тут же навели на ноль оптические прицелы. Они пропустили Бриона, а затем открыли град полуавтоматического огня, оторвавшего куски от камня и с шумным рикошетом отлетавшего в сторону. Брайон не пытался посмотреть, выдержит ли кто-нибудь этот град прикрывающего огня; он сосредоточил свою энергию на том, чтобы совершить как можно более быстрый и беспорядочный спуск. Сквозь звуки стрельбы он услышал вой мотора автомобиля, который рванулся вперед. Когда их тщательное прицеливание было нарушено, артиллеристы переключились на полностью автоматический режим и обрушили град летящего металла на вершину башни.
   "Прекратите... стрельбу!" Брион на бегу задыхался в рацию. Водитель был хорош и точно рассчитал время прибытия. Машина подъехала к основанию башни в то же мгновение, что и Брион, и он ворвался в дверь, пока она еще двигалась. Никаких приказов не понадобилось. Он рухнул головой на сиденье, когда машина крутанулась в поднимающем пыль повороте и включила высокую передачу, возвращаясь в город.
   Осторожно протянув руку, высокий охранник аккуратно вытащил кусок заостренного дерева и пуха из складки штанов Брайона. Он приоткрыл дверцу машины и так же деликатно выбросил ее наружу.
   - Я знал, что эта штука не коснулась тебя, - сказал он, - поскольку ты все еще среди живых. У них есть яд на этих дротиках для духового ружья, который действует всего двенадцать секунд. Счастливый."
   Счастливый! Брайон начал понимать, как ему повезло, что он выбрался из ловушки живым. И с информацией. Теперь, когда он узнал о магтере больше, он содрогнулся от своей невинности, когда вошел в башню в одиночку и без оружия. Мастерство помогло ему выжить, но для этого требовалась большая удача. Его привлекло любопытство, дерзость и скорость вывели его из игры. Он был измотан, избит и окровавлен, но весело счастлив. Факты о магтерах складывались в теорию, которая могла бы объяснить их попытку расового самоубийства. Просто нужно было немного времени, чтобы привести себя в форму.
   Боль пронзила его руку, и он вздрогнул от испуга, обрывки его мыслей разбились вокруг него. Наводчик взломал аптечку и протирал руку антисептиком. Ножевое ранение было длинным, но не глубоким. Брион вздрогнул, пока шла повязка, затем быстро скользнул в пальто. Кондиционер усердно завыл, сбивая температуру.
   Попыток преследовать машину не было. Когда черная башня скрылась за горизонтом, охранники расслабились, проткнули пушки шомполами и сравнили меткость стрельбы. Весь их антагонизм по отношению к Бриону исчез; они действительно улыбались ему. Он дал им первый шанс отстреливаться с тех пор, как они были на этой планете.
   Поездка прошла без происшествий, и Брайон почти не осознавал этого. В его голове формировалась теория. Это было радикально и поразительно, но, похоже, единственное, что соответствовало фактам. Он толкал его со всех сторон, но если и были дыры, то не мог их найти. Требовалось беспристрастное доказательство или опровержение. На Дисе был только один человек, способный сделать это.
   Леа работала в лаборатории, когда он вошел, склонившись над маломощным бинокулярным микроскопом. Что-то маленькое, без конечностей и пульсирующее было на слайде. Она подняла голову, когда услышала его шаги, и тепло улыбнулась, когда узнала его. Усталость и боль исказили ее лицо; ее кожа, блестящая от ожоговой мази, потрескалась и шелушилась.
   - Должно быть, я выгляжу развалиной, - сказала она, приложив тыльную сторону ладони к щеке. "Что-то вроде хорошо смазанного маслом и слегка приготовленного куска говядины". Она вдруг опустила руку и взяла его за руку обеими руками. Ее ладони были теплыми и слегка влажными.
   - Спасибо, Брайон, - только и смогла сказать она. Ее общество на Земле было очень цивилизованным и утонченным, способным без эмоций и смущения обсуждать любые темы. В большинстве случаев это было нормально, но было трудно поблагодарить человека за спасение вашей жизни. Как бы вы ни пытались это сформулировать, получилось как речь в последнем акте исторической пьесы. Однако сомнений в том, что она имела в виду, не было. Ее глаза были большими и темными, зрачки расширились из-за лекарств, которые ей дали. Они не могли лгать, как и чувства, которые он ощущал. Он не ответил, просто еще мгновение держал ее руку.
   - Как ты себя чувствуешь? - обеспокоенно спросил он. Его совесть заныла, когда он вспомнил, что именно он сегодня приказал ей встать с постели и вернуться к работе.
   - Я должна чувствовать себя ужасно, - сказала она, легко взмахнув рукой. "Но я иду по вершине мира. Я так накачана болеутоляющими и стимуляторами, что чувствую себя высоко как луна. Все нервы в моих ногах будто отключились - это как ходить по двум пуховым комочкам. Спасибо, что вытащили меня из этой ужасной больницы и вернули к работе".
   Внезапно Брайон пожалел о том, что заставил ее подняться с больничной койки.
   "Не жалей!" - сказала Леа, видимо читая его мысли, но на самом деле видя только его внезапное пристыженное выражение. "Я не чувствую боли. Честно. Я чувствую легкое головокружение и туман временами, не более того. И это работа, ради которой я пришел сюда. На самом деле... ну, почти невозможно рассказать вам, насколько все это увлекательно! Это почти стоило того, чтобы ради него испекли и пропарили".
   Она повернулась обратно к микроскопу, отцентрировав образец поворотом регулировочного винта предметного столика. "Бедный Ихжел был прав, когда сказал, что эта планета экзобиологически очаровательна. Это брюхоногие, очень похожие на Odostomia , но у них настолько глубокие паразитические морфологические изменения, что...
   - Я помню еще кое-что, - сказал Брайон, прервав ее восторженную лекцию, которую он смог понять лишь наполовину. "Разве Ижел не надеялся также, что вы изучите туземцев, а также их среду обитания? Проблема в дисанах, а не в местной дикой природе.
   - Но я их изучаю , - настаивала Леа. "Дисаны достигли невероятно продвинутой формы комменсализма. Их жизнь настолько тесно связана и интегрирована с другими формами жизни, что их необходимо изучать в связи с окружающей их средой. Я сомневаюсь, что они покажут столько же внешних физических изменений, как небольшая одостома с едой на этом слайде, но несомненно будет ряд психологических изменений и приспособлений, которые возникнут. Одним из них может быть объяснение их стремления к планетарному самоубийству".
   - Может быть, это и правда, но я так не думаю, - сказал Брайон. "Сегодня утром я отправился в небольшую экспедицию и нашел кое-что, что имеет более непосредственное отношение".
   Впервые Леа осознала его слегка потрепанное состояние. Ее одурманенный наркотиками разум мог следовать только одной идее за раз и упускал из виду значение повязки и грязи.
   - Я был в гостях, - сказал Брайон, предотвратив вопрос, сорвавшийся с ее губ. - Магтеры - это те, кто несет ответственность за причинение неприятностей, и мне пришлось увидеть их вблизи, прежде чем я смог принять какое-либо решение. Это было не очень приятно, но я узнал то, что хотел узнать. Они во всем отличаются от обычных дисанов. Я сравнил их. Я разговаривал с Ульвом - туземцем, который спас нас в пустыне, - и я могу его понять. Он во многом не похож на нас - он, конечно, не мог бы быть таким, живя в этой печи, - но он все же, несомненно, человек. Он давал нам питьевую воду, когда мы в ней нуждались, потом приносил помощь. Магтеры, лорды высшего сословия Диса, являются полной противоположностью. Настолько хладнокровных и безжалостных убийц, насколько вы можете себе представить. Они пытались убить меня, когда встретили меня, без причины. Их одежда, повадки, жилище, манеры - все в них отличается от обычного Дисана. Что еще более важно, магтеры так же хладнокровно эффективны и бесчеловечны, как рептилии. У них нет ни эмоций, ни любви, ни ненависти, ни гнева, ни страха - ничего. Каждая из них представляет собой леденящий душу набор мыслительных процессов и реакций, из которых удалены все эмоции".
   - Ты не преувеличиваешь? - спросила Леа. - В конце концов, ты не можешь быть уверен. Это может быть просто частью их обучения, чтобы не показывать никакого эмоционального состояния. Каждый должен испытывать эмоциональные состояния, нравится ему это или нет".
   "Это моя главная мысль. Все так делают, кроме магтера. Я не могу сейчас вдаваться во все подробности, так что вам придется поверить мне на слово. Даже в момент смерти у них нет ни страха, ни ненависти. Это может показаться невозможным, но это правда".
   Леа попыталась стряхнуть узлы с затуманенного наркотиками разума. - Мне сегодня скучно, - сказала она. - Вы должны извинить меня. Если бы у этих правителей не было эмоциональной реакции, это могло бы объяснить их нынешнюю суицидальную позицию. Но подобное объяснение порождает больше новых проблем, чем дает ответов на старые. Как они дошли до этого! Кажется, по-человечески невозможно быть без каких-либо эмоций".
   "Только моя точка зрения. Не по-человечески возможно. Я думаю, что эти дисаны из правящего класса вовсе не люди, как и другие дисаны. Я думаю, что это инопланетные существа - роботы или андроиды - кто угодно, кроме людей. Я думаю, что они живут в маскировке среди обычных людей".
   Сначала Леа начала улыбаться, но ее чувства изменились, когда она увидела его лицо. "Ты серьезный?" она спросила.
   "Никогда больше. Я понимаю, что это должно звучать так, будто я слишком много думал этим утром. Тем не менее, это единственная идея, которую я могу придумать и которая соответствует всем фактам. Посмотрите на доказательства сами. Ясно выделяется одна простая вещь, которую необходимо рассмотреть в первую очередь, если какая-либо теория должна быть обоснованной. Это полное равнодушие магтеров к смерти - своей или чужой. Это нормально для человечества?"
   "Нет, но я могу найти пару объяснений, которые я предпочел бы сначала изучить, прежде чем приплетать инопланетную форму жизни. Возможно, произошла мутация или наследственное заболевание, которое деформировало или исказило их разум".
   - Разве это не было бы своего рода самоуничтожением? - спросил Брион. "Против выживания? Людям, которые умирают до наступления половой зрелости, было бы немного трудно передать мутацию своим детям. Но давайте не будем забивать этот пункт до смерти - это совокупность этих людей, которых мне так трудно принять. Любая вещь может быть объяснена, но не их совокупность. А как насчет полного отсутствия эмоций? Или их манера одеваться и вообще их скрытность? Обычный Дисан носит тканевый килт, в то время как магтер прикрывается настолько, насколько это возможно. Они остаются в своих черных башнях и никогда не выходят наружу, кроме как группами. Их мертвых всегда убирают, чтобы их нельзя было осмотреть. Во всех отношениях они ведут себя как отдельная раса - и я думаю, что так оно и есть".
   "Допустим на данный момент, что эта диковинная идея может быть правдой, как они сюда попали? И почему кроме них об этом никто не знает?"
   - Достаточно просто объяснить, - настаивал Брайон. "На этой планете нет письменных источников. После Прорыва, когда горстка выживших только пыталась здесь существовать, инопланетяне могли приземлиться и заселиться. Любое вмешательство могло быть уничтожено. Как только население начало расти, захватчики обнаружили, что могут сохранять контроль, оставаясь отдельными, чтобы их отличие от инопланетян не было замечено".
   - Почему это должно их беспокоить? - спросила Леа. "Если они так равнодушны к смерти, то не могут иметь сильных мыслей ни об общественном мнении, ни о чужом запахе тела. Зачем им такой сложный камуфляж? А если они прибыли с другой планеты, что случилось с научными способностями, которые привели их сюда?"
   - Мир, - сказал Брайон. - Я недостаточно знаю, чтобы даже предположить ответы на половину ваших вопросов. Я просто пытаюсь подогнать теорию под факты. И факты очевидны. Магтеры настолько бесчеловечны, что мне бы снились кошмары, если бы я спал в эти дни. Нам нужно больше доказательств".
   - Тогда бери, - решительно сказала Леа. - Я не говорю тебе становиться убийцей, но ты мог бы попробовать немного покопаться в могиле. Дай мне скальпель и одного из твоих друзей, растянувшегося на плите, и я быстро скажу тебе, кто он, а кто нет". Она повернулась к микроскопу и склонилась над окуляром.
   Это был действительно единственный способ разрубить гордиев узел. Дису оставалось жить всего тридцать шесть часов, так что индивидуальная смерть не должна вызывать беспокойства. Он должен был найти мертвого магтера, а если не было ни одного в надлежащем состоянии, он должен был достать одного из них силой. Для планетарного спасителя он лично делал очень много граждан.
   Он стоял позади Лии, задумчиво глядя на нее сверху вниз, пока она работала. Затылок, слегка прикрытый мягко вьющимися волосами, был повернут к нему. Одним из оборотов, на которые способен разум, его мысли перескакивали со смерти на жизнь, и он испытывал сильное желание легонько прикоснуться к этому месту, ощутить податливую фактуру женской плоти...
   Глубоко засунув руки в карманы, он быстро пошел к двери. - Отдохни скорее, - сказал он ей. "Сомневаюсь, что эти жуки дадут вам ответ. Сейчас я собираюсь посмотреть, смогу ли я получить полноразмерный образец, который вам нужен.
   "Правда может быть где угодно. Я останусь на них, пока ты не вернешься, - сказала она, не отрываясь от микроскопа.
   Под крышей находилась хорошо оборудованная комната связи. Брайон бросил на него беглый взгляд, когда впервые осмотрел здание. Дежурный оператор был в наушниках - хотя только один из телефонов закрывал ухо - и контролировал через диапазоны. Его босые ноги стояли на краю стола, а свободной рукой он ел толстый бутерброд. Его глаза вылезли из орбит, когда он увидел Бриона в дверном проеме, и тут же принялся за дело.
   "Сохраняйте позу", - сказал ему Брион; "Меня это не беспокоит. И если вы сделаете какие-либо резкие движения, вы можете сломать телефон, ударить себя током или задохнуться. Просто посмотри, сможешь ли ты настроить трансивер на эту частоту для меня. Брион записал номер на блокноте и передал его оператору. Это была частота, которую дал ему профессор-командир Крафт для радиосвязи незаконных террористов - армии Ньёрда.
   Оператор подключил телефонную трубку и отдал ее Бриону. - Цепь разомкнута, - пробормотал он с набитым ртом еще не проглоченного бутерброда.
   - Это Бранд, директор CRF. Проходите, пожалуйста. Он продолжал повторять это более десяти минут, прежде чем получил ответ.
   " Что ты хочешь? "
   "У меня есть для вас жизненно важное сообщение, и мне также нужна ваша помощь. Хотите больше информации о радио?
   " Нет. Подожди там, мы свяжемся с тобой после наступления темноты. Несущая волна пропала.
   Тридцать пять часов до конца света - и все, что он мог сделать, это ждать.
   XII
   На столе Бриона, когда он вошел, лежали две аккуратные стопки бумаги. Когда он сел и потянулся к ним, он ощутил арктический холод в воздухе, ледяной порыв. Он исходил от решетки кондиционера, которая теперь была закрыта сварными стальными решетками. Блок управления был опломбирован. Кто-то был либо очень забавным, либо очень эффективным. В любом случае было холодно. Брион пинал накладку, пока она не прогнулась, затем отогнул ее в сторону. После внимательного осмотра салона отсоединил один провод и замкнул на другой. Он был вознагражден множеством брызг трещин и количеством дыма. Компрессор застонал и выдохся.
   Фоссель стоял в дверях с бумагами, на его лице было шокированное выражение. "Что у вас там?" - спросил Брион.
   Фоссел сумел выпрямить лицо и поднес папки к столу, раскладывая их по уже стоявшим там стопкам. "Это отчеты о проделанной работе, которые вы просили, от всех подразделений. Подробности на сегодняшний день, выводы, предложения и так далее".
   - А другая куча? Брион указал.
   "Внепланетная корреспонденция, счета-фактуры, заявки". Он поправил края стопки, отвечая. - Ежедневные отчеты, больничный журнал... - Его голос затих и оборвался, когда Брион осторожно сдвинул стопку с края стола в мусорную корзину.
   "Другими словами, бюрократическая волокита, - сказал Брайон. - Ну, все записано.
   Один за другим отчеты о проделанной работе следовали за первой стопкой в корзину, пока стол не освободился. Ничего такого. Это было именно то, что он ожидал. Но всегда оставался шанс, что кто-то из специалистов предложит новый подход. У них не было; все они были слишком заняты специализацией.
   За окном темнело. Охраннику перед входом было приказано впускать любого, кто придет спрашивать директора. Брион ничего не мог сделать, пока повстанцы из Ньйорда не вступили в контакт. Его охватило раздражение. По крайней мере, Леа делала что-то конструктивное; он мог заглянуть к ней.
   Он открыл дверь в лабораторию с чувством приятного предвкушения. Он застыл и мгновенно раскололся. Ее микроскоп был закрыт, и она исчезла. Она обедает , подумал он, или - она в больнице . Больница была этажом ниже, и он пошел туда первым.
   "Конечно, она здесь!" Доктор Стайн проворчал. "Где еще быть девушке в ее состоянии? Сегодня она достаточно долго не вставала с постели. Завтра последний день, и если вы хотите получить от нее еще какую-нибудь работу до крайнего срока, вам лучше дать ей отдохнуть сегодня вечером. Пусть лучше весь персонал отдохнет. Я весь день раздавал транквилизаторы вроде аспирина. Они разваливаются".
   "Мир разваливается. Как дела у Леи?
   "Учитывая ее форму, она в порядке. Зайдите и убедитесь сами, если вы не верите мне на слово. У меня есть другие пациенты, на которых нужно посмотреть".
   - Вы так обеспокоены, доктор?
   "Конечно я! Я так же подвержен слабости плоти, как и все вы. Мы сидим на бомбе замедленного действия, и мне это не нравится. Я буду делать свою работу столько, сколько потребуется, но я также буду чертовски рад увидеть, как приземляются корабли, чтобы вытащить нас. Единственная кожа, о которой я действительно эмоционально беспокоюсь сейчас, это моя собственная. И если вы хотите, чтобы вас познакомили с общественной тайной, остальные ваши сотрудники думают так же. Так что не ждите слишком большой эффективности".
   - Я никогда этого не делал, - сказал Брайон удаляющейся спине.
   Комната Лии была темной, ее освещал только свет луны Дис, косо падавший в окно. Брион вошел и закрыл за собой дверь. Тихо ступая, он подошел к кровати. Леа крепко спала, ее дыхание было мягким и ровным. Ночной сон сейчас принесет столько же пользы, сколько и все лекарства.
   Тогда он должен был уйти; вместо этого он сел на стул, поставленный рядом с изголовьем кровати. Охранники знали, где он - он мог ждать здесь так же хорошо, как и в любом другом месте.
   Это был украденный момент покоя в мире, находящемся на грани разрушения. Он был благодарен за это. В лунном свете все выглядело менее резким, и он стряхнул напряжение с глаз. Лицо Леи было гладко выглажено светом, красивое и молодое, прямо противоположное всему остальному в этом ядовитом мире. Ее рука была вне одеяла, и он взял ее в свою, повинуясь внезапному импульсу. Глядя в окно на пустыню вдалеке, он позволил покою окутать себя, заставив себя забыть на мгновение, что еще через один день жизнь будет лишена этой планеты.
   Позже, когда он оглянулся на Лию, он увидел, что ее глаза были открыты, хотя она не двигалась. Как долго она не спала? Он отдернул свою руку от ее, внезапно почувствовав себя виноватым.
   - Хозяин присматривает за крепостными, чтобы посмотреть, годятся ли они для беговых дорожек по утрам? она спросила. Это было замечание, которое она так часто использовала на корабле, хотя сейчас оно не звучало так резко. И она улыбалась. И все же это слишком хорошо напомнило ему о ее превосходном отношении к деревенщинам со звездных палочек. Здесь он мог бы быть директором, но на древней Земле он был бы всего лишь еще одним зазевавшимся, свинцовоногим деревенщиной.
   "Как ты себя чувствуешь?" - спросил он, понимая и ненавидя банальность слов, даже когда говорил их.
   "Ужасный. Я буду мертв к утру. Принеси мне кусочек фрукта из этой миски, хорошо? У меня во рту привкус старого каблука. Интересно, как сюда попали свежие фрукты? Вероятно, это подарок рабочему классу от улыбающихся планетарных убийц с Нюйорда.
   Она взяла яблоко, которое дал ей Брион, и откусила от него. - Ты когда-нибудь думал о том, чтобы отправиться на Землю?
   Брион был поражен. Это было слишком близко к его собственным мыслям о планетарном происхождении. Хотя никакой связи быть не могло. - Никогда, - сказал он ей. "Еще несколько месяцев назад я даже не думал о том, чтобы покинуть Анвхар. Двадцатые - это такое большое событие дома, что трудно представить, что что-то еще существует, пока ты все еще в них участвуешь".
   "Избавь меня от "двадцатых", - умоляла она. "После того, как я выслушал тебя и Ихжеля, я узнал о них гораздо больше, чем когда-либо захочу узнать. А как же сам Анвар? Есть ли у вас большие города-государства, как на Земле?
   "Ничего подобного. Для своих размеров население очень маленькое. Никаких крупных городов. Я полагаю, что самые большие населенные пункты сосредоточены вокруг школ, упаковочных заводов и тому подобного".
   - Есть там экзобиологи? - спросила Леа с вечной женской способностью превращать любую общую тему в личную.
   - В университетах, я полагаю, хотя я не знаю наверняка. И вы должны понимать, что, когда я говорю "нет большим городам", я также имею в виду "нет маленьких городов". Мы совсем не так организованы. Я полагаю, что основной физической единицей является семья и круг друзей. Друзья становятся важными быстро, так как семья распадается, когда дети еще относительно малы. Я полагаю, что-то в генах - нам всем нравится быть в одиночестве. Полагаю, вы могли бы назвать это врожденной чертой выживания.
   - До определенного момента, - сказала она, осторожно надкусывая яблоко. "Если зайти слишком далеко, вы останетесь без населения. Для этого необходима определенная близость".
   "Конечно, это является. И должна быть какая-то форма признанных отношений или контроля - это или полная распущенность. На Anvhar упор делается на личную ответственность, и это, кажется, решает проблему. Если бы у нас не было взрослого взгляда на... вещи, наша жизнь была бы невозможной. Индивидуумы сближены случайно или преднамеренно, и при этой близости должна быть какая-то определенность отношений..."
   - Ты меня теряешь, - запротестовала Леа. "Либо я все еще в тумане от дури, либо ты вдруг не можешь произнести слово меньше чем из четырех слогов. Знаете, когда с вами это происходит, у меня складывается отчетливое впечатление, что вы пытаетесь что-то скрыть. Ради Оккама, будьте конкретны! Соберите меня вместе с двумя из этих гипотетических людей и скажите мне, что происходит".
   Брион глубоко вздохнул. Он был над головой и далеко от берега. -- Ну, возьмите такого холостяка, как я. Поскольку мне нравится кататься на беговых лыжах, я поселился в этом большом доме, который принадлежит нашей семье, прямо на краю Броукен-Хиллз. Летом я ухаживал за стадом барабанщиков, но после забоя всю зиму мое время было моим. Я много катался на лыжах и работал в двадцатых годах. Иногда я ходил в гости. Потом ко мне снова заглядывали люди - домов на Анвхаре мало и далеко друг от друга. У нас даже нет замков на дверях. Вы принимаете и оказываете гостеприимство без оговорок. Кто бы ни пришел. Мужчины... женщины... в группах или просто путешествующие в одиночку..."
   "Я понимаю дрейф. Жизнь должна быть скучной для одинокой девушки на вашей планете-айсберге. Ей наверняка приходится много оставаться дома".
   - Только если она захочет. В противном случае она может пойти, куда пожелает, и ее примут как другого человека. Я полагаю, что в остальной галактике это не в моде - и, вероятно, вызвало бы большой смех на Земле, - но платоническая, бескорыстная дружба между мужчиной и женщиной - общепринятая вещь на Анвхаре.
   "Звучит очень скучно. Если вы все такие крутые и далекие друзья, как рождаются дети?"
   Брайон почувствовал, как у него покраснели уши, он не был уверен, дразнят его или нет. - Точно так же, черт возьми, их делают в любом другом месте! Но это не просто рефлекторный процесс, как пара кроликов, случайно встретившихся под одним кустом. Выбор женщины - указать, заинтересована ли она в браке".
   - Брак - это единственное, что интересует ваших женщин?
   "Женитьба или... что-то еще. Это решать девушке. У нас есть особая проблема на Анваре - вероятно, то же самое происходит на каждой планете, где человеческая раса произвела массовую адаптацию. Не все союзы благополучны и всегда есть большой процент выкидышей. Большое количество рождений зачато путем искусственного оплодотворения. Что нормально, когда ты не можешь нормально иметь детей. Но у большинства женщин есть эмоциональная предрасположенность к тому, чтобы иметь детей от мужа. И есть только один способ узнать, возможно ли это".
   Глаза Леи расширились. "Вы предлагаете своим девочкам посмотреть, может ли мужчина стать отцом детей, прежде чем думать о браке?"
   "Конечно. В противном случае Анвхар обезлюдел бы столетия назад. Поэтому выбор делает женщина. Если ей интересен мужчина, она об этом говорит. Если она не заинтересована, мужчина никогда не подумает ничего предложить. Она сильно отличается от других планет, но наша планета Анвхар тоже. Это работает хорошо для нас, и это единственный применимый тест ".
   - Почти противоположность Земли, - сказала ему Леа, бросая огрызок яблока в тарелку и осторожно облизывая кончики пальцев. "Я думаю, вы, анварианцы, описали бы Землю как планетарный очаг сексуальности. Противоположность вашей системе, и она работает на полную мощность все время. Там слишком много людей для комфорта. Противозачаточные средства появились поздно, и с ними до сих пор борются - если вы можете себе это представить. Слишком много архаичных религий, а также безумных идей, давно укоренившихся в обычаях. Мир перенаселен. Мужчины, женщины, дети, кипящая толпа, куда ни глянь. И все физически зрелые, кажется, вовлечены в Большую Игру Любви. Самец всегда агрессор. Не физически - по крайней мере, не часто, - и женщины воспринимают самые возмутительные виды лести как должное. На вечеринках всегда есть парочка горячих дуновений страсти, обмахивающих вашу шею. Девушка должна держать свои шпильки острыми.
   Что она должна ?
   - Фигура речи, Брайон. Это означает, что вы все время сопротивляетесь, если не хотите быть смытым потоком".
   - Звучит скорее, - Брайон взвесил слово, прежде чем произнести его, но не нашел другого подходящего, - "отталкивающее".
   - С вашей точки зрения, да. Боюсь, мы настолько привыкаем к этому, что даже принимаем это как должное. С точки зрения социологии... - Она остановилась и посмотрела на прямую спину и почти неподвижную осанку Брайона. Ее глаза расширились, а рот открылся в невысказанном о внезапном озарении.
   - Я веду себя как дура, - сказала она. - Вы говорили совсем не в общем! Вы имели в виду очень конкретную тему. А именно я !"
   "Пожалуйста, Леа, ты должна понять..."
   "Но я делаю!" Она смеялась. "Все время, пока я думал, что ты ведешь себя как холодный и жестокосердный кусок льда, ты действительно был очень милым. Просто играю в старом добром анварском стиле. Жду знака от меня. Мы бы до сих пор играли по другим правилам, если бы у вас не было больше здравого смысла, чем у меня, и вы, наконец, не поняли, что где-то на линии мы, должно быть, перепутали наши сигналы. А я думал, что ты какой-то морозный целибат из другого мира. Она отпустила руку, и ее пальцы зарылись в его волосы. То, что она давно хотела сделать.
   - Я должен был, - сказал он, пытаясь игнорировать легкое прикосновение ее пальцев. - Поскольку я так много думал о тебе, я не мог сделать ничего, что оскорбило бы тебя. Например, принуждать мое внимание к тебе. Пока я не начал беспокоиться, где будет лежать оскорбление, так как я ничего не знал о нравах вашей планеты.
   - Ну, теперь ты знаешь, - сказала она очень мягко. "Мужчины агрессивны. Теперь, когда я понимаю, думаю, мне больше нравится твой способ. Но я все еще не уверен во всех правилах. Объяснять ли мне, что да, Брайон, ты мне очень нравишься? В тебе больше мужественности, в одном большом, широкоплечем комке, чем я когда-либо встречал. Сейчас не время и не место обсуждать женитьбу, но я определенно хотел бы...
   Его руки были вокруг нее, прижимая к себе. Ее руки сжали его, и их губы искали друг друга в темноте.
   - Осторожно... - прошептала она. "На моей коже легко остаются синяки...."
   XIII
   - Он не хотел войти, сэр. Просто постучал в дверь и сказал: " Я здесь, скажи Брандду". '"
   - Достаточно хорошо, - сказал Брайон, убирая пистолет в кобуру и засовывая дополнительные обоймы в карман. - Я сейчас ухожу и должен вернуться до рассвета. Принесите сюда носилки на колесиках из больницы. Я хочу, чтобы он ждал, когда я вернусь.
   Снаружи улица была темнее, чем он помнил. Брион нахмурился, и его рука двинулась к пистолету. Кто-то вывел из строя все близлежащие фонари. Освещения от звезд было достаточно, чтобы он мог разглядеть темную массу песчаной машины.
   - Брайон Бранд? - резко произнес голос из машины. "Залезай."
   Мотор взревел, как только он закрыл дверь. Без света машина с песком мчалась через город в пустыню. Хотя скорость увеличилась, водитель по-прежнему ехал в темноте, нащупывая дорогу легким нажатием на рычаги управления. Земля поднялась, и когда они достигли вершины плато, он заглушил двигатель. Ни водитель, ни Брион не произнесли ни слова с тех пор, как уехали.
   Щелкнул выключатель, и загорелись индикаторы приборов. В их тусклом свете Брион смог различить ястребиный профиль другого человека. Когда он двинулся, Брион увидел, что его фигура безжалостно укорочена. То ли несчастный случай, то ли мутировавший ген искривили его позвоночник, согнув его в вечной мольбе. Искаженные тела были редкостью - он был первым, кого Брион когда-либо видел. Он задавался вопросом, какая череда событий удерживала его от медицинской помощи всю жизнь. Это может объяснить горечь и боль в голосе мужчины.
   "Могучие умы Ньёрда не удосужились сообщить вам, что они сократили срок еще на один день?" - спросил мужчина. - Что этому миру скоро придет конец?
   - Да, я знаю, - сказал Брайон. "Вот почему я прошу вашей группы о помощи. Наше время истекает слишком быстро".
   Мужчина не ответил; он просто хмыкнул и полностью сосредоточился на сигналах радара и светящемся экране. Электронные чувства потянулись, когда он проверил все поисковые частоты, чтобы увидеть, не отслеживаются ли они.
   "Куда мы идем?" - спросил Брион.
   "В пустыню". Водитель неопределенно махнул рукой. "Штаб армии. Поскольку все это будет взорвано в другой день, думаю, я могу сказать вам, что это единственный лагерь, который у нас есть. Там базируются все машины, люди и оружие. И Хыс. Он ответственный человек. Завтра все это исчезнет - вместе с этой проклятой планетой. Какое тебе до нас дело?"
   - Разве я не должен сказать об этом Хису?
   "Одевают." Удовлетворенный поиском по приборам, водитель снова завел машину и помчался дальше по пустыне. - Но мы - добровольческая армия, и у нас нет секретов друг от друга. Только от дураков дома, которые собираются убить этот мир". В его словах была горечь, которую он не пытался скрыть. "Они дрались между собой и так долго откладывали твердое решение, что теперь вынуждены совершить убийство".
   "Из того, что я слышал, я думал, что все было наоборот. Они называют вашу армию Ньёрда террористами.
   "Мы. Потому что мы армия, и мы на войне. Домашние идеалисты поняли это только тогда, когда было слишком поздно. Если бы они поддержали нас с самого начала, мы бы взорвали все черные замки на Дисе, искали, пока не нашли эти бомбы. Но это означало бы бессмысленное разрушение и смерть. Они бы это не рассмотрели. Сейчас они всех убьют, все уничтожат". Он включил свет на панели ровно настолько, чтобы определить пеленг по компасу, и Брион увидел мучительное несчастье в его искривленном теле.
   - Это еще не конец, - сказал Брайон. "Осталось больше суток, и я думаю, что наткнулся на то, что может остановить войну - без сброса бомб".
   - Вы возглавляете Фонд "Бесплатный хлеб и одеяла культурных отношений", не так ли? Что хорошего может сделать ваша банда, когда начнется стрельба?
   "Никто. Но, может быть, мы сможем отложить стрельбу. Если вы пытаетесь меня оскорбить - не беспокойтесь. Мой коэффициент раздражения очень высок".
   Водитель только хмыкнул на это, сбавляя скорость, когда они мчались по полю разбитых камней. - Чего ты хочешь? он спросил.
   "Мы хотим провести детальное обследование одного из магтеров. Живой или мертвый, это не имеет никакого значения. У тебя случайно нет такой поблизости?
   "Нет. Мы сражались с ними достаточно часто, но всегда на их родине. Они держат все свои потери и большое количество наших. Какая вам от этого польза? Мертвый не скажет тебе, где бомбы или прыжковый проектор.
   - Не понимаю, почему я должен объяснять это тебе - если только ты не главный. Ты Хис, не так ли?
   Водитель издал гневный звук, а затем замолчал, пока ехал. Наконец он спросил: "Почему ты так думаешь?"
   "Назовем это догадкой. Во-первых, ты не очень похож на водителя песочной машины. Конечно, ваша армия может состоять только из генералов и без рядовых, но я сомневаюсь в этом. Я также знаю, что время для всех нас почти истекло. Это долгий путь, и было бы пустой тратой времени, если бы ты просто сидел в пустыне и ждал меня. Если вы отвезете меня сами, вы сможете принять решение до того, как мы приедем. Мог бы иметь готовое решение относительно того, собираетесь ли вы помочь мне или нет. Ты?"
   - Да, я Хиз. Но вы так и не ответили на мой вопрос. Зачем тебе тело?
   "Мы собираемся разрезать его и тщательно изучить. Я не думаю, что магтеры люди. Они нечто, живущее среди людей и переодетое в людей, но все же не люди".
   - Тайные инопланетяне? Хиз произнес эти слова смесью удивления и отвращения.
   "Возможно. Это нам покажет экспертиза".
   - Ты либо глуп, либо некомпетентен, - с горечью сказал Хиз. "Жара Диса сварила тебе мозги в голове. Я не буду участвовать в таком абсурдном плане.
   - Ты должен, - сказал Брайон, удивленный собственным спокойствием. Он мог чувствовать интерес другого человека, скрытый за его оскорбительной манерой. - Мне даже не нужно объяснять вам свои причины. В другой день этот мир закончится, и у вас нет возможности его остановить. У меня просто может быть идея, которая сработает, а вы не можете позволить себе рисковать, если вы действительно искренни. Либо ты убийца, убивающий Дисанов ради удовольствия, либо ты искренне хочешь остановить войну. Что он?"
   - С твоим телом все будет в порядке, - прохрипел Хиз, яростно швыряя машину вокруг скального шпиля. - Не то, чтобы это что-то дало, - но я не вижу ничего плохого в убийстве другого магтера. Мы можем без проблем вписать вашу операцию в наши планы. Это последняя ночь, и я отправил все свои команды в рейды. До рассвета мы взломаем как можно больше магтерских башен. Есть небольшой шанс, что мы сможем что-то обнаружить. На самом деле это просто съемка в темноте, но это все, что мы можем сейчас сделать. Моя собственная команда ждет, и вы можете поехать вместе с нами. Остальные ушли раньше. Мы собираемся врезаться в маленькую башню на этой стороне города. Однажды мы совершили набег на него и захватили много стрелкового оружия, которое они там хранили. Есть хороший шанс, что они, возможно, были достаточно глупы, чтобы хранить что-то там снова. Иногда кажется, что магтер страдает полным отсутствием воображения.
   - Ты даже не представляешь, насколько ты прав, - сказал ему Брайон.
   Машина с песком теперь замедлила ход, когда они приблизились к плато с плоскими стенами, поднимавшемуся вертикально из пустыни. Они шуршали по разбитым камням, не оставляя следов. На приборной доске замигал свет, и Хайс мгновенно остановился и заглушил двигатель. Они выбрались наружу, потягиваясь и дрожа в холодной ночи пустыни.
   Идти в тени утеса было темно, и им приходилось пробираться на ощупь по тропинке среди обвалившихся валунов. Внезапная вспышка света заставила Бриона вздрогнуть и прикрыть глаза. Рядом с ним, на земле, гудел очертания гасящего проектора, испускающего веерообразную завесу вибрации, которая поглощала все падающие на него световые лучи. Эта невероятная чернота создавала светонепроницаемую стену для утопленной впадины у подножия утеса. В этом укрытии, под навесом скалы, стояли три открытых песочницы. Они были большими и бронированными, воинственными в своей покрытой шрамами серой окраске. Мужчины растянулись, разговаривали и полировали свое оружие. Все остановилось, когда появились Хайс и Брайон.
   - Заряжай, - крикнул Хиз. "Мы собираемся атаковать сейчас, по тому же плану, который я изложил ранее. Позови Телта сюда". Когда он разговаривал со своими людьми, из его голоса исчезла какая-то резкость. Высокие солдаты Ньйёрда двигались, с готовностью подчиняясь своему командиру. Они нависали над его согнутой фигурой, большинство из них были в два раза выше его, но он без колебаний прыгал, когда он велел. Они были телом ударной силы Ньйёрда, а он был мозгом.
   К Хису подкатил коренастый, компактный мужчина и неторопливо отдал честь. Его взвешивали и швыряли рюкзаками и электронными инструментами. Его карманы были набиты мелкими инструментами и запчастями.
   - Это Телт, - сказал Хиз Бриону. - Он позаботится о тебе. Телт - мой личный технический отряд. Он сопровождает меня во всех моих операциях со своими измерительными приборами, чтобы проверить внутреннюю часть фортов Дисан. Пока он не нашел ни следов прыжкового генератора, ни избыточной радиоактивности, которая могла бы указывать на бомбу. Поскольку он бесполезен, и вы бесполезны, вы оба заботитесь друг о друге. Возьми машину, на которой мы приехали.
   Широкое лицо Тельта расплылось в лягушачьей ухмылке; его голос был хриплым и хриплым. "Ждать. Просто подожди! Когда-нибудь эти стрелки мелькнут, и все наши проблемы закончатся. Что вы хотите, чтобы я сделал с незнакомцем?
   - Принеси ему труп - одного из магтеров, - сказал Хиз. "Отнеси его туда, куда он хочет, а потом доложи здесь". Хиз сердито посмотрел на Телта. "Когда-нибудь ваши иголки мелькнут! Бедный дурак, это последний день. Он отвернулся и махнул мужчинам в их песочные машины.
   "Я ему нравлюсь", - сказал Телт, прикрепляя последнюю часть оборудования. "Вы можете сказать, потому что он так меня обзывает. Он великий человек, Хиз, но они так и не узнали, пока не стало слишком поздно. Дай мне этот счетчик, хорошо?
   Брайон последовал за техником к машине и помог загрузить оборудование. Когда из темноты появились большие машины, Телт повернулся за ними. Они змеились вперед по скалам, пока не достигли пустыни с холмистыми песчаными дюнами. Затем они выстроились в ряд и устремились к своей цели.
   Телт хрипло напевал себе под нос, пока вел машину. Он внезапно прервался и посмотрел на Брайона. - Зачем тебе мертвый Дис?
   - Теория, - вяло ответил Брайон. Он полудремал в кресле, воспользовавшись возможностью немного отдохнуть перед нападением. "Я все еще ищу способ предотвратить конец".
   - Ты и Хис, - удовлетворенно сказал Телт. "Парочка идеалистов. Пытаясь остановить войну, которую ты не начал. Они никогда не послушались бы Хиса. Он сказал им в начале, что именно произойдет, и он был прав. Они всегда считали его идеи извращенными, как и он сам. Он рос один в лагере на холме, его спина была слишком искривлена и слишком старая, чтобы ее можно было починить, когда он, наконец, вышел. Идеи извращены таким же образом. Сделал себя военным авторитетом. Ха! Война с Нюйордом - это все равно, что быть специалистом по кубикам льда в аду. Но он знал об этом все, хотя они никогда не позволили бы ему использовать то, что он знал. Вместо этого поставьте дедушку Крафта во главе".
   - Но теперь Хиз командует армией?
   "Все добровольцы, их слишком мало и слишком мало денег. Слишком мало и чертовски поздно, чтобы сделать хоть что-то хорошее. Я скажу вам, что мы сделали все возможное, но это никогда не было достаточно хорошо. И для го Нас называют мясниками". Теперь в голосе Телта была ловушка, скрытая эмоция, которую он не мог подавить. "Дома думают, что нам нравится убивать. Думайте, что мы сумасшедшие. Они не могут понять, что мы делаем единственное, что нужно сделать...
   Он прервался, когда быстро заблокировал тормоза и заглушил двигатель. Цепь машин с песком остановилась. Впереди, едва виднеясь над дюнами, виднелась вершина темной башни.
   - Мы идем отсюда, - сказал Телт, вставая и потягиваясь. "Мы можем не торопиться, потому что другие мальчики идут первыми, чтобы смягчить ситуацию. Потом мы с тобой идем в подвал на радиационный контроль и находим красивый труп.
   Сначала идя, затем ползком, когда дюны больше не защищали их, они подкрались к крепости Дисан. Впереди двигались темные фигуры, останавливаясь только у рушащихся черных стен. Они не воспользовались восходящей рампой, а поднялись по отвесной внешней стороне крепостных валов.
   - Линейные метатели, - прошептал Телт. "Встань на якорь при попадании ракеты, возьми какую-нибудь быстросохнущую жижу. Затем мы поднимаемся по нити на лесолазном моторе. Хиз изобрел их.
   - Так мы с тобой идем? - спросил Брион.
   "Нет, мы выходим из лазания. Я уже говорил тебе, что мы однажды ударились об эту скалу. Я знаю внутреннюю планировку. Он двигался, пока говорил, осторожно двигаясь вокруг основания башни. "Должно быть где-то здесь".
   Пронзительный вой прорезал воздух, и верх здания магтера вспыхнул пламенем. Над ними застучало автоматическое оружие. Что-то бесшумно упало в ночи и тяжело ударилось о землю рядом с ними.
   - Атака началась! - крикнул Телт. "Мы должны пройти сейчас, пока все крипы дерутся наверху". Он вытащил из одной из своих сумок предмет в форме тарелки и сильно ударил им о стену. Оно висело там. Он повернул его сзади, потянул что-то и махнул Бриону на землю. "Кумулятивный заряд. Должен дуть прямо внутрь, но никогда не угадаешь.
   Земля подпрыгнула под ними, и звенящий удар был огромным кулаком, пробившим стену. Облако пыли и дыма рассеялось, и они увидели темное отверстие в скале, туннель, пробитый в стене направленной силой взрыва. Телт посветил светом через дыру в полуразрушенном помещении внутри.
   "Не о чем беспокоиться ни от кого, кто прислонился к этой стене. Но давайте заберемся в этот черный улей и выйдем из него, пока те, кто наверху, не спустились вниз, чтобы разобраться.
   На полу лежал толстый слой разбитого камня, и они скользили по нему и падали. Своим фонарем Телт указал путь вниз по наклонному пандусу. "Подземные камеры в скале. Они всегда хранят там свои вещи...
   Дымящаяся черная сфера вылетела из устья туннеля и ударилась об их ноги. Телт просто изумился, но даже когда он упал на пол, Брион прыгнул вперед. Он поймал его ногой и отшвырнул обратно в темное отверстие туннеля. Телт упал на землю рядом с ним, когда внизу вспыхнуло оранжевое пламя взрыва. Осколки шрапнели с грохотом слетали с потолка и стены позади них.
   "Гранаты!" Тельт задохнулся. "Они использовали их только один раз раньше - не может быть много. Надо предупредить Хиса. Он подключил горловой микрофон к передатчику на своем галсе и быстро заговорил в него. Внизу что-то зашевелилось, и Брион обрушил на туннель огненный дождь.
   "Они тоже плохо ловят наверху! Мы должны вырваться. Иди первым, а я тебя прикрою.
   "Я пришел за своим дисаном - я не уйду, пока не получу его".
   "Ты сумасшедший! Ты умрешь, если останешься!
   Говоря, Телт карабкался обратно к разрушенному входу. Он был повернут спиной, когда Брион выстрелил. Магтер появился бесшумно, как тень смерти. Они бесшумно атаковали, с бесстрастными лицами идя на пули. Двое умерли сразу, свернувшись и свернувшись; третий упал к ногам Бриона. Выстрел, пирс э., умирающий, но еще не умерший. Оставив малиновый след, он сгорбился ближе, подняв нож к Бриону. Он не двигался. Сколько раз нужно убить человека? Или это был мужчина? Его разум и тело восстали против убийства, и он был почти готов сам принять смерть, а не убивать снова.
   Пули Телта пронзили тело, и оно упало с мрачной неизбежностью.
   "Вот твой труп, а теперь унеси его отсюда!" - взвизгнул Тельт.
   Между собой они протолкнули промокшую тяжесть мертвого магтера через дыру, их обнаженные спины ползли мурашками в ожидании мгновенной смерти. Пока они бежали от башни, никаких дальнейших атак не последовало, кроме гранаты, которая взорвалась слишком далеко позади них, чтобы причинить какой-либо вред.
   Одна из бронированных песочных машин кружила над крепостью, сияя фарами и ведя непрерывный огонь из своего тяжелого оружия. Нападавшие забрались в него, когда отступали. Телт и Брион тащили Дисан за собой, пробираясь по рыхлому песку к кружившей машине. Телт оглянулся через плечо и пустился неуклюжим бегом.
   "Они преследуют нас!" - выдохнул он. "Первый раз, когда они преследовали нас после рейда!"
   - Они должны знать, что тело у нас, - сказал Брайон.
   - Оставь это... - задохнулся Телт. "Слишком тяжелый, чтобы нести... в любом случае!"
   - Я лучше оставлю тебя, - резко сказал Брайон. - Дай мне это. Он оттащил труп от не сопротивлявшегося тельта и взвалил его себе на плечи. "Теперь используйте свой пистолет, чтобы прикрыть нас!"
   Телт обрушил дождь слизней на темные фигуры, следующие за ними. Водитель машины с песком, должно быть, увидел вспышку их огня, потому что грузовик развернулся и двинулся к ним. Он затормозил в удушающем облаке пыли, и готовые руки потянулись, чтобы поднять их. Брион толкнул тело вперед и полез за ним. Двигатель грузовика запульсировал, и они рванули прочь в черноту, прочь от выпотрошенной башни.
   "Ты знаешь w, это было больше похоже на шутку, когда я сказал, что оставлю труп, - сказал Телт Брайону. - Ты мне не поверил, да?
   - Да, - сказал Брайон, прижимая магтера к борту грузовика. - Я думал, ты это имел в виду.
   - А-а, - запротестовал Тельт, - ты такой же плохой, как и Хиз. Ты слишком серьезно ко всему относишься.
   Брион вдруг понял, что он мокрый от крови, его одежда промокла. Его желудок сжался при этой мысли, и он схватился за край песчаной машины. Такое убийство было слишком личным. Отвлеченно говорить о теле - это одно, а убить человека, потом поднять его мертвую плоть и ощутить на себе его горячую кровь - совсем другое дело. Но магтеры не были людьми, он это знал. Эта мысль лишь слегка успокаивала.
   После того, как они добрались до других ожидающих машин с песком, группа рейда разделилась. "Каждый идет в другом направлении, - сказал Телт, - поэтому они не могут отследить нас до базы". Он подрезал лист бумаги рядом с компасом и запустил двигатель. - Мы сделаем большую букву "U" в пустыне и окажемся в Ховедстаде. Я получил курс здесь. Тогда я брошу тебя и твоих друзей и вернусь в наш лагерь. Ты еще не обижен на меня за то, что я сказал, не так ли? Ты?"
   Брион не ответил. Он пристально смотрел в боковое окно.
   "Что ты делаешь?" - спросил Телт. Брион указал на надвигающуюся тьму.
   - Вон там, - сказал он, указывая на растущий свет на горизонте.
   - Рассвет, - сказал Телт. "Много дождя на твоей планете? Разве ты никогда раньше не видел, как восходит солнце?
   "Не в последний день мира".
   - Закрой, - проворчал Телт. "Ты даешь мне ползать. Я знаю, что они будут взорваны. Но, по крайней мере, я знаю, что сделал все, что мог, чтобы остановить это. Как ты думаешь, они будут чувствовать себя как дома - на Ньёрде - с завтрашнего дня?
   "Возможно, мы все еще можем это остановить", - сказал Брайон, стряхивая чувство уныния. только Телта ответом был бессловесный звук отвращения.
   К тому времени, как они проделали большую петлю в пустыне, солнце поднялось высоко в небе, началась дневная жара. Их курс пролегал через цепь низких кремнистых холмов, которые снижали их скорость почти до нуля. Они рвались вперед на пониженной передаче, а Телт потел и ругался, борясь с управлением. Затем они оказались на твердом песке и набрали скорость в сторону города.
   Как только Брион ясно увидел Ховедстада, он почувствовал приступ страха. Откуда-то из города поднимался черный столб дыма. Это могло быть одно из горящих заброшенных зданий, небольшое пламя. Но чем ближе они подходили, тем больше росло его напряжение. Брайон сам не осмелился выразить это словами; эту мысль озвучил Телт.
   "Пожар или что-то в этом роде. Из вашего района, откуда-то рядом с вашим домом.
   В городе они увидели первые признаки разрушения. Разбитый щебень на улицах. Запах жирного дыма в их ноздрях. Появлялось все больше и больше людей, идущих в том же направлении, что и они. Обычно пустынные улицы Ховедстада теперь были почти переполнены. Дисаны, заметные по их обнаженным плечам, смешались с немногими оставшимися иномирцами.
   Брайон убедился, что брезент хорошо обернут вокруг тела, прежде чем они медленно толкали песочную машину сквозь растущую толпу.
   - Мне не нравится вся эта публичность, - пожаловался Телт, глядя на собравшихся. - Это последний день, иначе я бы повернул назад. Они знают наши машины; мы достаточно часто совершали набеги на них. Повернув за угол, он резко затормозил, разинув рот.
   Впереди было разрушение. Черный, разбитый щебень превратился в запустение. Он все еще дымился, розовые языки пламени лизали руины. С грохотом упал обломок стены.
   - Это ваше здание - здание Фонда! - крикнул Тельт. - Они были здесь раньше нас - должно быть, использовали радио, чтобы вызвать рейд. Они проделали работу, какую-то взрывчатку.
   Надежда умерла. Дис был мертв. В руинах впереди, смешанные и разбитые с другими обломками, лежали тела всех людей, которые доверились ему. Леа... красивая и жестоко мертвая Леа. Доктор Стайн, его пациенты, Фоссель, все они. Он оставил их на этой планете, а теперь они мертвы. Каждый из них. Мертвый.
   Убийца!
   XIV
   Жизнь кончилась. В разуме Бриона не было ничего, кроме отчаяния и боли невосполнимой утраты. Если бы его мозг полностью владел его телом, он бы умер там, потому что в тот момент не было воли к жизни. Не сознавая этого, его сердце продолжало биться, а равномерные движения легких втягивали ужасную сладость прокуренного воздуха. С автоматической прямотой его тело продолжало жить.
   "Что вы собираетесь делать?" - спросил Телт, даже его естественное возбуждение от этого умерло. Брион только покачал головой, когда слова донеслись до него. Что он мог сделать? Что можно было сделать?
   - Следуйте за мной, - произнес голос на гортанном дисане через отверстие заднего стекла. Говорящий затерялся в толпе прежде, чем они успели повернуться. Осознав это, Брион увидел, как туземец отошел от края толпы и повернулся, чтобы посмотреть в их сторону. Это был Ульв.
   - Поверните машину - туда! Он ударил Телта по руке и указал. - Делай это медленно и не привлекай к нам внимания. На мгновение появилась надежда, о которой он старался не думать. Здание исчезло, а люди в нем все мертвы. С этим фактом пришлось столкнуться.
   "В чем дело?" - спросил Телт. - Кто это говорил в окне?
   - Туземец - тот, что впереди. Он спас мне жизнь в пустыне, и я думаю, что он на нашей стороне. Несмотря на то, что он уроженец Дисана, он может понять факты, недоступные магтеру. Он знает, что произойдет с этой планетой". Брион говорил, чтобы наполнить свой мозг словами, чтобы у него не появилась надежда. Не было никакой надежды.
   Ульв медленно и непринужденно двигался по улицам, ни разу не оборачиваясь. Они следовали за ним так далеко, как только могли, но все же держали его в поле зрения. Здесь, среди заброшенных складов других миров, было меньше людей. Ульв исчез в одном из них; л IGHT METALS TRUST LTD., - гласила вывеска над дверью. Телт замедлил машину.
   - Не останавливайся здесь, - сказал Брайон. - Заверни за угол и подъезжай.
   Брион выбрался из машины с легкостью, которой он не чувствовал. Теперь никого не было видно ни с той, ни с другой стороны. Медленно подойдя к углу, он проверил улицу, которую они только что покинули. Горячий, тихий и пустой.
   Внезапная чернота появилась там, где была дверь склада, и внезапное дрожащее движение руки. Брион дал сигнал Телту начать движение и прыгнул в уже движущуюся машину с песком.
   - В эту открытую дверь - быстро, пока нас никто не увидел! Машина с грохотом съехала по пандусу в темный салон, и дверь захлопнулась за ними.
   "Ульв! Что это? Где ты?" - позвал Брайон, моргая в темноте внутри. Рядом с ним появилась серая фигура.
   "Я здесь."
   - Ты... - было невозможно закончить предложение.
   "Я слышал о рейде. Магтер созвал всех, кого мог, чтобы помочь им нести взрывчатку. Я пошел. Я не мог их остановить, и не было времени предупредить кого-либо в здании".
   - Значит, они все мертвы?
   - Да, - кивнул Ульв. "Все, кроме одного. Я знал, что, возможно, смогу спасти одного; Я не был уверен, кто. Так что я взял женщину, с которой ты был в пустыне, - теперь она здесь. Она была ранена, но не сильно, когда я вывел ее.
   Облегчение вины захлестнуло Бриона. Ему не следует ликовать, ведь смерть всех в Фонде все еще свежа в его памяти. Но в тот момент он был счастлив.
   - Дай мне увидеть ее, - сказал он Ульву. Его охватил внезапный страх, что может быть ошибка. Возможно, Ульв спас другую женщину.
   Ульв шел впереди через пустой погрузочный отсек. Брайон внимательно следил за ним, борясь с искушением сказать ему поторопиться. Когда он увидел, что Ульв направляется к кабинету в дальней стене, он больше не мог контролировать себя и побежал вперед.
   Это была Леа, лежавшая без сознания на кушетке. Пот выступил на ее лице, она стонала и шевелилась, не открывая глаз.
   "Я дал ей сувер , а затем завернул ее в ткань, чтобы никто не узнал", - сказал Ульв.
   Телт был рядом с ними, заглядывая в открытую дверь.
   " Совер - это лекарство, которое они получают из одного из своих растений", - сказал он. "Мы получили большой опыт в этом. Небольшое количество дает хорошее нокаутирующее средство, но в больших дозах это смертельный яд. Я получил противоядие в машине; подожди, и я возьму его". Он ушел.
   Брион сел рядом с Лией и вытер ее лицо от грязи и пота. Темные тени под ее глазами теперь были почти черными, а ее эльфийское лицо казалось еще более худым. Но она была жива - это было главное.
   Часть напряжения покинула Брайона, и он снова смог думать. Предстояла еще работа. После этого последнего опыта Леа должна оказаться на больничной койке. Но это было невозможно. Ему придется поднять ее на ноги и вернуть к работе. Ответ еще может быть найден. Каждая секунда отсчитывала очередную часть жизни планеты.
   - Через минуту он будет как новый, - сказал Телт, ударяя по тяжелой коробке с лекарствами. Он внимательно наблюдал, как Ульв вышел из комнаты. "Хис должен знать об этом ренегате. Может пригодиться как шпион или для информации - хотя, конечно, уже слишком поздно что-либо делать, так что черт с ним. Он вытащил из коробки пистолет для подкожных инъекций и набрал номер сбоку. - А теперь, если ты закатаешь ей рукав, я верну ее к жизни. Он прижал колоколообразное стерилизующее дуло к ее коже и нажал на курок. Гипопистолет ненадолго загудел, завершив свой цикл громким щелчком.
   - Быстро работает? - спросил Брион.
   "Пара минут. Просто позвольте ей быть, и она сама придет в себя.
   Ульв стоял в дверях. "Убийца!" - прошипел он. Духовой пистолет был в его руке, наполовину поднесенной ко рту.
   - Он был в машине - он ее видел! Телт закричал и схватился за пистолет.
   Брион прыгнул между ними, подняв руки. "Прекрати! Больше никаких убийств!" - крикнул он на дисане. Затем он погрозил кулаком Телту. - Выстрели из пистолета, и я засуну его тебе в глотку. Я разберусь с этим". Он повернулся к Ульву, который так и не поднес трубку ближе к своим губам. Это был хороший знак - дисан все еще колебался.
   - Ты видел тело в машине, Ульв. Итак, вы, должно быть, видели, что это магтер. Я убил его сам, потому что лучше убью одного, или десять, или даже сотню человек, чем уничтожу всех на этой планете. Я убил его в честном бою и теперь собираюсь осмотреть его тело. В магтере есть что-то очень странное и необычное, вы сами это знаете. Если я узнаю, что это такое, возможно, мы сможем заставить их прекратить эту войну, а не бомбить Ньёрд.
   Ульв все еще был зол, но немного опустил трубку. - Я бы хотел, чтобы не было пришельцев, - сказал он. "Я бы хотел, чтобы никто из вас никогда не приходил. Ничего не было не так, пока ты не начал приходить. Магтеры были самыми сильными, и они убивали; но и они помогли. Теперь они хотят вести войну вашим оружием, и для этого вы собираетесь убить мой мир. И ты хочешь, чтобы я помог тебе!
   - Не я - ты сам! - устало сказал Брайон. "Нет пути назад, это единственное, чего мы не можем сделать. Возможно, Дису было бы лучше без межпланетного контакта. Возможно, нет. В любом случае, вы должны забыть об этом. Теперь у вас есть контакт с остальной частью галактики, хорошо это или плохо. У вас есть проблема, которую нужно решить, и я здесь, чтобы помочь вам решить ее".
   Шли секунды, пока Ульв, не двигаясь, боролся с вопросами, которые были новыми для его жизни. Может ли убийство остановить смерть? Мог ли он помочь своему народу, помогая незнакомцам сражаться и убивать их? Его мир изменился, и ему это не понравилось. Он должен приложить огромные усилия, чтобы измениться вместе с ним.
   Внезапно он сунул духовой пистолет в ремешок на талии, повернулся и зашагал прочь.
   - Слишком много для моих нервов, - сказал Телт, убирая пистолет обратно в кобуру. - Ты не представляешь, как я буду счастлив, когда все это чертово дело закончится. Даже если планета взорвется, мне все равно. Я выдохся." Он подошел к машине с песком, внимательно глядя на дисана, присевшего к стене.
   Брион снова повернулся к Леа, глаза которой были открыты и смотрели в потолок. Он пошел к ней.
   - Бежим, - сказала она, и в ее голосе была бесцветная пустота, которая кричала громче любых эмоций. "Они пробежали через открытую дверь моей комнаты, и я мог видеть их, когда они убивали доктора Стайна. Просто зарезал его, как животное, зарубив на куски. Потом один вошел в комнату, и это все, что я помню". Она медленно повернула голову и посмотрела на Бриона. "Что случилось? Почему я здесь?"
   - Они... мертвы, - сказал он ей. "Все они. После рейда дисаны взорвали здание. Ты единственный, кто выжил. Это Ульв вошел в твою комнату, Дисан, которого мы встретили в пустыне. Он увел тебя и спрятал здесь, в городе".
   - Когда мы уезжаем? - спросила она тем же пустым тоном, повернувшись лицом к стене. "Когда мы покинем эту планету?"
   "Сегодня последний день. Крайний срок - полночь. Когда мы будем готовы, Крафт заберет нас на корабле. Но у нас еще есть работа. У меня есть это тело. Вам придется изучить его. Мы должны разузнать о магтере...
   - Ничего нельзя сделать сейчас, кроме как уйти. Ее голос был глухим монотонным. "Человек может сделать не так много, и я сделал это. Пожалуйста, пусть корабль придет; Я хочу уйти сейчас".
   Брион прикусил губу в беспомощном разочаровании. Ничто, казалось, не могло проникнуть в апатию, в которую она погрузилась. Слишком много шока, слишком много ужаса за слишком короткое время. Он взял ее подбородок в руку и повернул ее голову к себе. Она не сопротивлялась, но глаза ее блестели от слез; слезы потекли по ее щекам.
   "Отвези меня домой, Брайон, пожалуйста, отвези меня домой".
   Он мог только откинуть ее мокрые волосы с ее лица и заставить себя улыбнуться ей. Момент s времени убегали, все быстрее и быстрее, и он больше не знал, что делать. Осмотр должен был быть сделан, но он не мог заставить ее. Он поискал коробку с лекарствами и увидел, что Телт отнес ее обратно в машину с песком. Возможно, в нем есть что-то, что могло бы помочь - возможно, транквилизатор.
   Когда вошел Брион, Телт раскрыл несколько своих инструментов на штурманском столе и просматривал пленку с помощью карманной лупы. Он нервно подпрыгнул и засунул ленту за спину, затем расслабился, увидев, кто это был.
   - Я думал, ты тот гад, что пришел посмотреть, - прошептал он. - Может быть, ты ему доверяешь, но я не могу себе этого позволить. Не могу даже использовать радио. Я ухожу отсюда сейчас. Я должен сказать Хису!
   - Что ему сказать? - резко спросил Брион. - В чем заключается вся эта тайна?
   Телт передал ему лупу и ленту. "Посмотрите на это - запись с моего сцинтилляционного счетчика. Красные вертикали - пятиминутные интервалы, волнистая черная горизонтальная линия - уровень радиоактивности. Все это там, где линия идет вверх и вниз, вот тогда мы и гнали в атаку. Различный горячий уровень скалы и земли".
   "Что это за пик посередине?"
   "Это точно совпадает с нашим визитом в дом ужасов! Когда мы прошли через дыру в нижней части башни! Он не мог сдержать волнение в своем голосе.
   "Означает ли это, что...."
   "Я не знаю. Я не уверен. Я должен сравнить его с другими лентами на базе. Это мог быть камень башни - некоторые из этих тяжелых камней имеют высокое естественное количество. Возможно, там могла быть коробка инструментов с флуоресцентными циферблатами. Или это может быть одна из тех тактических атомных бомб, которые они уже бросили в нас. Какой-то торговец оружием продал им несколько штук.
   - Или это могут быть кобальтовые бомбы?
   - Возможно, - сказал Телт, быстро упаковывая свои инструменты. "Плохо защищенная бомба или старая с трещиной в кожухе могла оставить такой след. Даже небольшая утечка радона сделает это".
   - Почему бы тебе не позвонить Хису по рации и не сообщить ему об этом?
   "Я не хочу, чтобы об этом узнали дедушки Крафта. Это наша работа, если я прав. И я должен проверить свои старые записи, чтобы убедиться. Но рейд стоит того, я чувствую это своими костями. Давай выгрузим твой труп. Он помог Бриону донести неуклюжий сверток, а затем скользнул на водительское сиденье.
   - Подожди, - сказал Брайон. "У вас есть что-нибудь в аптечке, которую я могу использовать для Лии? Кажется, она треснула. Не истеричка, а замкнутая. Не послушает разума, ничего не сделает, только будет лежать и проситься домой".
   - Зелье здесь, - сказал Телт, открывая коробку с лекарством. "Синдром бойни - так это называет наш медик. Поразил многих наших ребят. Вырасти всю свою жизнь, ненавидя идею насилия, и это становится трудным, когда тебе приходится начинать убивать людей. Парни расстаются, ломаются, распадаются по-разному. Медик все перепутал. Не знаю, как это работает, возможно, транквилизаторы и какие-то препараты для коры головного мозга. Но это стирает недавние воспоминания. Может быть, последние десять, двенадцать часов. Нельзя расстраиваться из-за того, что ты не помнишь". Он вытащил запечатанный пакет. "Указания на коробке. Удачи."
   - Удачи, - сказал Брайон и пожал мозолистую руку техника. "Дай мне знать, если следы достаточно сильны, чтобы быть бомбами". Он проверил улицу, чтобы убедиться, что она свободна, затем нажал кнопку двери. Песчаная машина вылетела на яркое солнце и исчезла, а мотор заглох вдалеке. Брион закрыл дверь и вернулся к Ли. Ульв все еще сидел, прислонившись к стене.
   В коробке был одноразовый шприц для подкожных инъекций. Леа не возражала, когда он сломал печать и прижал иглу к ее руке. Она вздохнула, и ее глаза снова закрылись.
   Когда он увидел, что она легко отдыхает, он втащил внутрь обернутое брезентом тело магтера. Вдоль одной из стен тянулся верстак, и он с трудом втащил на него труп. Он развернул брезент, и незрячие глаза укоризненно посмотрели ему в глаза.
   Используя свой нож, Брион отрезал свободную, пропитанную кровью одежду. Под одеждой вокруг талии мужчины была привязана знакомая коллекция дисанских артефактов. Это может иметь значение в любом случае. Человек или гуманоид, существо все равно должно было жить на Дисе. Брайон отбросил его вместе с одеждой. Перед ним лежал обнаженный, пронзенный, окровавленный труп.
   Во всех внешних физических деталях человек был человеком.
   С каждым открытием теория Бриона становилась все более нелепой. Если магтер не был инопланетянином, как он мог объяснить их полное отсутствие эмоций? Мутация какая-то? Он не видел, как это возможно. В мертвом человеке перед ним должно было быть что-то чуждое. Будущее мира зависело от этой зыбкой надежды. Если версия Телта о бомбах окажется ложной, не останется никакой надежды.
   Леа все еще была без сознания, когда он снова посмотрел на нее. Невозможно было сказать, как долго продлится кома. Вероятно, ему придется разбудить ее, но он не хотел делать это слишком рано. Потребовалось усилие, чтобы сдержать свое нетерпение, хотя он знал, что лекарству нужно время, чтобы подействовать. В конце концов он решил, что по крайней мере за час до того, как он попытается ее побеспокоить. Это будет полдень - за двенадцать часов до разрушения.
   Одна вещь, которую он должен сделать, это связаться с профессором-коммандером Крафтом. Может быть, это было пораженчество, но он должен был убедиться, что у них есть возможность покинуть эту планету, если миссия провалится. Крафт установил релейную радиостанцию, которая переадресовывала звонки с его персонального аппарата. Если бы это реле находилось в здании Фонда, контакт прервался. Это нужно было выяснить, пока не стало слишком поздно. Брион включил рацию и послал вызов. Ответ пришел мгновенно.
   "Это связь флота. Не могли бы вы оставить эту цепь открытой? Командующий Крафт ждет этого звонка, и сейчас он поступает напрямую ему. Голос Крафта прервался, пока оператор еще говорил.
   "Кто звонит - это кто-то из Фонда?" Голос старика дрожал от волнения.
   "Бренд здесь. Со мной Лиа Мориз..."
   "Больше не надо? Неужели нет других выживших после катастрофы, разрушившей ваше здание?"
   "Все, кроме нас, это... полная потеря. Поскольку здание и все инструменты исчезли, у меня нет возможности связаться с нашим кораблем на орбите. Можете ли вы организовать, чтобы вытащить нас отсюда, если это необходимо?
   "Дайте мне свое местоположение. Сейчас идет корабль...
   - Мне сейчас не нужен корабль, - перебил Брион. - Не отправляй, пока я не позвоню. Если есть способ остановить ваше уничтожение, я его найду. Так что я остаюсь - до последней минуты, если это необходимо.
   Крафт молчал. Был только треск открытого микрофона и звук дыхания. - Это ваше решение, - сказал он наконец. - Я приготовлю корабль. Но не позволишь ли ты нам вывезти мисс Морис прямо сейчас?
   "Нет. Она нужна мне здесь. Мы все еще работаем, ищем...
   "Какой ответ вы можете найти, который мог бы предотвратить разрушение сейчас?" Его тон был между надеждой и отчаянием. Брион не мог ему помочь.
   - Если у меня получится - ты узнаешь. Иначе это будет конец. Конец передачи". Он выключил радио.
   Леа легко спала, когда он смотрел на нее, и оставалась еще добрая часть часа, прежде чем он смог ее разбудить. Как он мог использовать его? Ей потребуются инструменты, инструменты для осмотра трупа, а здесь их точно не было. Возможно, он сможет найти их в руинах здания Фонда. При этой мысли у него возникло внезапное желание увидеть обломки вблизи. Возможно, есть и другие выжившие. Он должен был узнать. Если бы он мог поговорить с людьми, которых он видел там работающими...
   Ульв все еще сидел, прислонившись к стене внешней комнаты. Когда Брион подошел, он сердито посмотрел на него, но ничего не сказал.
   - Ты поможешь мне снова? - спросил Брион. - Останься и присмотри за девушкой, пока я выйду. Я вернусь в полдень". Ульв не ответил. "Я все еще ищу способ спасти Дис", - добавил Брайон.
   - Иди, я присмотрю за девушкой! Ульв выплюнул слова в бессильной ярости. "Я не знаю, что делать. Вы можете быть правы. Идти. Со мной она будет в безопасности".
   Брион выскользнул на пустынную улицу и полубегом-полуходом направился к развалинам, которые раньше были Фондом культурных отношений. Он выбрал курс, отличный от того, по которому они пришли, нанеся удар сначала к внешнему краю города. Оказавшись там, он мог развернуться и подойти с другой стороны, так что не было бы никаких указаний, откуда он пришел. Магтер мог наблюдать, и он не хотел вести их к Леа и украденному телу.
   Повернув за угол, он увидел впереди остановившуюся на улице песчаную машину. В его строчках было что-то знакомое. Это мог быть тот, который он и Телт использовали, но он не был уверен. Он огляделся, но пыльная, утоптанная грязь улица была белой и пустой, мерцающей в тишине под солнцем. Прижавшись к стене и внимательно наблюдая, Брион проскользнул к машине. Когда он приблизился к ней, то был уверен, что это та самая, в которой он был прошлой ночью. Что он здесь делал?
   Тишина и жара заполнили улицу. Окна и двери были пусты, и в их тенях не было никакого движения. Поставив ногу на колесо тележки, он потянулся и схватился за обжигающий металлический ободок открытого окна. Он подтянулся и уставился на улыбающееся лицо Телта.
   Улыбается смерти. Губы раздвинулись, обнажая скалящиеся зубы, глаза вылезли из орбит, черты лица опухли и исказились от смертельного яда. Крошечный деревянный дротик воткнулся в коричневую плоть сбоку на его шее.
   XV
   Брион отлетел назад и растянулся в пыли и грязи дороги. Никакой ядовитый дротик не нашел его; пустая тишина все еще царила. Убийцы Тельта пришли и ушли. Двигаясь быстро, используя большую часть машины как щит, он открыл дверь и проскользнул внутрь.
   Они проделали тщательную работу по уничтожению. Все органы управления были изношены до бесполезности, пол превратился в груду хлама раздавленного оборудования, переплетенного с петлями записывающей ленты, вздувшимися, как механические кишки. Выпотрошенная машина, уничтоженная, как и ее водитель.
   Было достаточно легко реконструировать то, что произошло. Машину заметили, когда они въехали в город - вероятно, кто-то из магтеров, разрушивших здание Фонда. Они не видели, куда он делся, иначе Брион уже наверняка был бы мертв. Но они, должно быть, заметили его, когда Телт пытался покинуть город, и остановили его самым эффективным способом, метнув дротик через открытое окно в шею ничего не подозревающего водителя.
   Скажи мертвым! Жестокое воздействие смерти человека вытеснило из головы Бриона все мысли о ее последствиях. Теперь он начал осознавать. Телт никогда не сообщал об обнаружении радиоактивного следа армии Ньёрда. Он боялся использовать радио и хотел лично рассказать Хису и показать ему запись. Только теперь лента была разорвана и перемешана со всеми остальными, мозг, который мог ее анализировать, умер.
   Брайон посмотрел на болтающиеся внутренности радио и повернулся к двери. Бегая быстро и беспорядочно, он убежал от машины песка. Его собственное выживание и возможное выживание Диса зависели от того, чтобы его не видели рядом с ним. Он должен связаться с Хисом и передать информацию. Пока он этого не сделал, он был единственным инопланетянином на Дисе, который знал, в какой магтерской башне могут быть бомбы, разрушающие мир.
   Как только машина с песком скрылась из виду, он пошел медленнее, вытирая пот с мокрого лица. Его не видели выходящим из машины, и за ним не следили. Улицы здесь были незнакомы, но он проверил направление по солнцу и быстрым шагом направился к разрушенному зданию. Теперь на улицах появилось больше коренных дисанцев. Все его заметили, некоторые даже остановились и свирепо посмотрели на него. Своим подчеркнутым осознанием он чувствовал их гнев и ненависть. Группа людей излучала смерть, и, проходя мимо них, он положил руку на пистолет. У двоих из них были наготове духовые ружья, но они ими не воспользовались. К тому времени, когда он свернул за следующий угол, он весь промок от нервного пота.
   Впереди были обломки разрушенного здания. Рядом с ним была приземлилась конусообразная форма катера космонавта. Двое мужчин вышли из открытого шлюза и стояли на краю выгоревшего участка.
   Сапоги Бриона громко заскрежетали по разбитым обломкам. Мужчины быстро повернулись к нему, подняв оружие. У обоих были ионные винтовки. Они расслабились, когда увидели его внеземную одежду.
   - Проклятые дикари! - прорычал один из них. Это был тяжелый человек-планета, сплюснутая колонна мускулов и хрящей, чья голова едва доставала до груди Бриона. На откинутой кепке был изображен перечеркнутый символ логарифмической линейки корабельного компьютерщика.
   - Думаю, их нельзя винить, - сказал второй мужчина. Он носил знак отличия казначея. Черты лица у него были разные, но при одинаковом сжатом теле двое мужчин были физически похожи, как близнецы. Вероятно, с той же родной планеты. "В полночь у них из-под ног вылетит весь мир. Похоже, бедняги на улицах наконец-то поняли, что происходит. Надеюсь, к тому времени мы уже в прыжковом пространстве. Я видел, как это получил Мир Эстрады, и я не хочу видеть это снова, по крайней мере дважды в одной жизни!
   Компьютерщик пристально смотрел на Брайона, склонив голову набок, чтобы увидеть его лицо. - Вам нужен транспорт за пределы планеты? он спросил. - Мы - последний корабль в порту, и мы убежим отсюда, как только остальная часть нашего груза окажется на борту. Мы подбросим вас, если вам это нужно".
   Только огромным усилием воли Брайон скрыл разрушительную печаль, переполнявшую его, когда он смотрел на эту разрушенную пустошь, на кладбище столь многих. - Нет, - сказал он. - В этом нет необходимости. Я на связи с блокирующим флотом, и они подберут меня до полуночи.
   - Ты из Ньёрда? - прорычал казначей.
   - Нет, - сказал Брайон, все еще лишь наполовину осознавая мужчин. - Но у меня проблемы с собственным кораблем. Он понял, что они пристально смотрят на него, что он должен им какое-то объяснение. "Я думал, что смогу найти способ остановить войну. Теперь... я не уверен. Он не собирался быть столь откровенным с космонавтами, но слова были на первом месте в его мыслях и просто выскользнули.
   Компьютерщик хотел было что-то сказать, но его напарник ткнул его локтем в бок. - Мы скоро взорвемся, и мне не нравится, как эти дисаны смотрят на нас. Капитан сказал выяснить, что вызвало пожар, а потом возвращаться к черту. Итак, начнем."
   - Не упусти свой корабль, - сказал Бриону компьютерщик и направился к лодке. Потом помедлил и повернулся. - Уверены, что мы ничего не можем для вас сделать?
   Печаль ничего не даст. Брион изо всех сил старался вымести остатки эмоций из своего разума и ясно мыслить. - Ты можешь мне помочь, - сказал он. "Я мог бы использовать скальпель или любой другой хирургический инструмент, который у вас есть". Лие они понадобятся. Затем он вспомнил недоставленное сообщение Телта. "У вас есть портативный радиопередатчик? Я могу заплатить тебе за это".
   Компьютерщик исчез внутри ракеты и вернулся через минуту с небольшим пакетом. - Здесь есть скальпель и намагниченный пинцет - все, что я смог найти в аптечке. Надеюсь, они справятся". Он залез внутрь и вытащил металлический корпус автономного трансивера. "Возьмите это, у него большой радиус действия даже на более длинных частотах".
   Он поднял руку на предложение Брайона заплатить. - Мое пожертвование, - сказал он. - Если ты сможешь спасти эту планету, я дам тебе и всю лодку. Мы скажем капитану, что потеряли рацию из-за неприятностей с туземцами. Не так ли, Толстяк? Он ткнул казначея в грудь пальцем, который пробил бы дыру в более слабом человеке.
   "Я читаю вас громко и отчетливо", - сказал казначей. - Я выпишу счет с таким указанием на корабле. Тогда они оба были в лодке, и Брайону пришлось двигаться быстро, чтобы уйти от взлетной волны.
   Чувство долга - его чувствовали и космонавты. Осознание этого немного подняло настроение Бриона, пока он искал в щебне что-нибудь полезное. Он узнал часть стены, которая все еще стояла, как угол лаборатории. Покопавшись в руинах, он обнаружил сломанные инструменты и единственный потрепанный ящик, едва не разрушившийся. Внутри был бинокулярный микроскоп, правая трубка погнута, линзы треснуты и затемнены. Левый окуляр, казалось, все еще работал. Брион осторожно положил его обратно в футляр.
   Он посмотрел на свои часы. Был почти полдень. Эти несколько единиц оборудования должны были подойти для вскрытия. Под подозрительным наблюдением наблюдавших за ним Дисанов он направился обратно к складу. Это была долгая и окольная прогулка, так как он не осмеливался дать никаких подсказок к месту назначения. Только когда он был уверен, что за ним не следят и не следили, он проскользнул через вход в здание, заперев за собой дверь.
   Когда он вошел в офис, испуганные глаза Ли встретились с его глазами. - Дружелюбная улыбка среди каннибалов, - позвала она. Ее напряженное выражение лица выдавало ложь за веселость ее слов. "Что произошло? С тех пор, как я проснулась, огромное каменное лицо вон там, - она указала на Ульва, - ни о чем мне не говорила.
   - Что последнее ты можешь вспомнить? - осторожно спросил Брион. Он не хотел говорить ей слишком много, чтобы снова не вызвать шок. Ульв проявил большое присутствие духа, не разговаривая с ней.
   - Если хочешь знать, - сказала Леа, - я многое помню, Брайон Бранд. Не буду вдаваться в подробности, так как такие вещи лучше скрывать от туземцев. Для протокола, я помню, как лег спать после того, как ты ушел. И ничего с тех пор. Это странно. Я заснул на этой комковатой больничной койке, а проснулся на этом диване, чувствуя себя просто ужасно. А он просто сидит там и хмуро смотрит на меня. Не могли бы вы рассказать мне, что происходит?"
   Частичная правда была бы лучше, если бы он сохранил все подробности на потом. - Магтер напал на здание Фонда, - сказал он. - Они сейчас злятся на всех инопланетян. Ты все еще был в отключке от снотворного, так что Ульв помог тебе попасть сюда. Сейчас полдень...
   - Из последнего дня? Она звучала в ужасе. "Пока я играю в Спящую красавицу, миру приходит конец! Кто-нибудь пострадал при нападении? Или убит?"
   "Было много жертв - и много неприятностей", - сказал Брайон. Он должен был увести ее от темы. Подойдя к трупу, он откинул покрывало с его лица. - Но сейчас это важнее. Это один из магтеров. У меня здесь скальпель и еще кое-что - вы проведете вскрытие?
   Леа съежилась на диване, обхватив себя руками, и выглядела замерзшей, несмотря на дневную жару. - Что случилось с людьми в здании? - спросила она тонким голоском. Инъекция стерла ее воспоминания о трагедии, но отголоски напряжения и шока все еще отражались в ее разуме и теле. "Я чувствую себя таким... истощенным. Пожалуйста, расскажите мне, что случилось. У меня такое чувство, что ты что-то скрываешь.
   Брион сел рядом с ней и взял ее руки в свои, не удивившись, что они оказались холодными. Глядя ей в глаза, он пытался дать ей часть своей силы. "Это было не очень приятно, - сказал он. "Ты был потрясен этим, я думаю, поэтому ты чувствуешь себя так, как сейчас. Но... Леа, тебе придется поверить мне на слово. Не задавай больше вопросов. Мы ничего не можем с этим поделать. Но мы все еще можем узнать о магтере. Вы осмотрите труп?
   Она начала что-то спрашивать, но передумала. Когда она опустила глаза, Брайон почувствовал легкую дрожь, пробежавшую по ее телу. - Что-то ужасно неправильное, - сказала она. "Я знаю это. Думаю, мне придется поверить вам на слово, что лучше не задавать вопросов. Поможешь мне подняться, ладно, милый? Мои ноги абсолютно жидкие".
   Опираясь на него, с его рукой, поддерживающей большую часть ее веса, она медленно подошла к трупу. Она посмотрела вниз и вздрогнула. "Не то, что вы бы назвали естественной смертью", - сказала она. Ульв внимательно наблюдал, как она достала скальпель из держателя. "Тебе не обязательно смотреть на это", сказала она ему, останавливая Дисана. - Нет, если ты не хочешь.
   - Хочу, - сказал он ей, не сводя глаз с тела. "Я никогда раньше не видел магтера мертвым или без одежды, как обычный человек". Он продолжал пристально смотреть.
   - Найди мне немного питьевой воды, Брайон? - сказала Леа. - И расстелить брезент под телом. Эти вещи довольно грязные".
   Выпив воды, она казалась окрепшей и могла стоять, не держась обеими руками за стол. Поместив кончик скальпеля чуть ниже грудины магтера, она сделала длинный посмертный разрез до лобкового симфиза. Огромная рана во всю длину тела зияла, как красный рот. Сидящий напротив Ульв вздрогнул, но глаз не отвел.
   Один за другим она удалила внутренние органы. Один раз она посмотрела на Бриона, а затем быстро вернулась к работе. Молчание длилось все дольше и дольше, пока Брайону не пришлось ее прервать.
   "Скажи мне, ты не можешь? Вы что-нибудь узнали?
   Его слова оборвали тонкую нить ее силы, и она, пошатываясь, вернулась к дивану и рухнула на него. Ее окровавленные руки свешивались за борт, создавая странный ужасный контраст с белизной ее кожи.
   - Прости, Брайон, - сказала она. - Но ничего, совсем ничего. Есть небольшие отличия, органические изменения, которых я никогда раньше не видел - во-первых, у него потрясающая печень. Но подобные изменения, безусловно, согласуются с моделью homo sapiens, адаптированного к другой планете. Он мужчина. Изменился, приспособился, видоизменился - но остался таким же человеком, как вы или я".
   - Как ты можешь быть уверен? - вмешался Брайон. - Вы ведь не до конца его осмотрели, не так ли? Она покачала головой. - Тогда продолжай. Остальные органы. Его мозг. Микроскопическое исследование. Здесь!" - сказал он, подталкивая к ней корпус микроскопа обеими руками.
   Она уронила голову на предплечья и зарыдала. "Оставьте меня в покое, не так ли! Я устал, болен и сыт по горло этой ужасной планетой. Пусть умрут. Мне все равно! Ваша теория ложна, бесполезна. Признай это! И дай мне смыть грязь с рук..." Рыдания заглушили ее слова.
   Брион встал над ней и судорожно вздохнул. Был ли он не прав? Он не смел думать об этом. Он должен был продолжать. Глядя на худобу ее согнутой спины, на крошечные выступы позвоночника, проступающие сквозь тонкую ткань, он почувствовал безмерную жалость - жалость, которой он не мог поддаться. Эта худая, беспомощная, напуганная женщина была его единственным ресурсом. Она должна была работать. Он должен заставить ее работать.
   Иджел сделал это - использовал проективную эмпатию, чтобы передать свои эмоции Бриону. Теперь Брион должен сделать это с Леей. У него было несколько сеансов в искусстве, но этого было недостаточно, чтобы стать опытным. Тем не менее он должен был попытаться.
   Сила была тем, в чем нуждалась Леа. Вслух он просто сказал: "Ты можешь это сделать. У тебя есть воля и сила, чтобы закончить". И безмолвно его разум выкрикивал приказ подчиниться, поделиться своей силой теперь, когда ее сила была истощена и исчерпана.
   Только когда она подняла лицо и он увидел высохшие слезы, он понял, что ему это удалось. - Вы продолжите? - тихо спросил он.
   Леа лишь кивнула и поднялась на ноги. Она шаркала, как лунатик, дергаемый невидимыми нитями. Ее сила не принадлежала ей, и ситуация к несчастью напомнила ему то последнее событие двадцатых годов, когда он испытал такую же истощающую деятельность. Она грубо вытерла руки об одежду и открыла корпус микроскопа.
   "Слайды все сломаны", - сказала она.
   "Этого достаточно", - сказал ей Брайон, ударив пяткой о стеклянную перегородку. Осколки зазвенели и упали на пол. Он взял несколько больших кусков и разломил их на грубые квадраты, которые поместились бы под зажимы на сцене. Леа приняла их без слов. Нанеся каплю крови магтера на предметное стекло, она склонилась над окуляром.
   Ее руки дрожали, когда она пыталась настроить фокус. Используя малое увеличение, она исследовала образец, щурясь через изогнутую трубку. Однажды она немного повернула зеркало подсцены, чтобы поймать свет, льющийся в окно. Брайон стоял позади нее, сжав кулаки, старательно сдерживая беспокойство. "Что ты видишь?" - наконец выпалил он.
   "Фагоциты, тромбоциты... лейкоциты... вроде все в норме". Голос у нее был глухой, усталый, глаза устало моргали, когда она смотрела в трубку.
   Гнев из-за поражения прожигал Брайона. Даже столкнувшись с неудачей, он отказался принять ее. Он протянул руку через ее плечо и яростно повернул турель микроскопа, пока самая длинная линза не оказалась на месте. "Если ничего не видно - попробуй увеличить мощность! Он там - я знаю, что он там! Я принесу вам образец ткани. Он повернулся к выпотрошенному трупу.
   Он был повернут к нему спиной, и он не видел ни этого внезапного напряжения ее плеч, ни внезапного нетерпения, охватившего ее пальцы, когда они настраивали фокус. Но он действительно чувствовал волну эмоций, исходившую от нее, прямо воздействовавшую на его чуткие чувства. "Что это?" он позвал ее, как будто она говорила вслух.
   "Что-то... что-то здесь, - сказала она, - в этом лейкоците. Это не нормальная структура, но она знакома. Я видел что-то подобное раньше, но я просто не могу вспомнить". Она отвернулась от микроскопа и машинально прижала окровавленные костяшки пальцев ко лбу. - Я знаю, что видел это раньше.
   Брион прищурился в пустынный микроскоп и разглядел тусклую фигуру в центре поля. Когда он сфокусировался, он резко выделился - белая медуза в форме одноклеточного лейкоцита. На его неискушенный взгляд в этом не было ничего необычного. Он не мог знать, что было странным, когда он понятия не имел, что было нормальным.
   "Видите эти круглые зеленые фигуры, сгруппированные вместе?" - спросила Леа. Прежде чем Брион успела ответить, она ахнула: "Теперь я вспомнила!" Ее усталость была забыта в ее волнении. - Icerya purchasi , так звали, что-то в этом роде. Это кокцид, маленькое щитовочное насекомое. У него были те же самые формы, собранные вместе в его отдельных ячейках".
   "Что они имеют в виду? Какая связь с Дисом?
   "Я не знаю," сказала она; - Просто они так похожи. И я никогда раньше не видел ничего подобного в человеческой клетке. У кокцид зеленые частицы вырастают в своего рода дрожжи, которые живут внутри насекомого. Не паразит, а настоящий симбиот..."
   Ее глаза широко раскрылись, когда она осознала значение своих собственных слов. Симбиот - а Дис был миром, где симбиоз и паразитизм стали более развитыми и сложными, чем на любой другой планете. Мысли Лии вращались вокруг этого факта и пережевывали крайнюю логику. Брион чувствовал ее сосредоточенность и поглощенность. Он ничего не сделал, чтобы испортить настроение. Ее руки были сжаты, ее глаза невидящим взглядом смотрели в стену, а ее мысли метались.
   Брион и Ульв молчали, наблюдая за ней и ожидая ее выводов. Кусочки наконец-то обретали форму.
   Леа разжала сжатые руки и провела ими по промокшей юбке. Она моргнула и повернулась к Бриону. - Здесь есть ящик для инструментов? она спросила.
   Ее слова были настолько неожиданными, что Брион какое-то время не мог ответить. Прежде чем он успел что-либо сказать, она снова заговорила.
   "Не ручные инструменты; это заняло бы слишком много времени. Не могли бы вы найти что-нибудь вроде электропилы? Это было бы идеально". Она снова повернулась к микроскопу, и он не стал ее расспрашивать. Ульв все еще смотрел на тело магтера и ничего не понял из того, что они сказали.
   Брион вышел в погрузочную площадку. На первом этаже ему было нечего использовать, поэтому он поднялся по лестнице на этаж выше. Коридор здесь проходил мимо ряда комнат. Все двери были заперты, в том числе и одна с обнадеживающей табличкой "ИНСТРУМЕНТАЛЬНАЯ КОМНАТА". Он ударил плечом в металлическую дверь, не шевельнувшись. Отступив назад, чтобы найти другой вход, он взглянул на часы.
   Два часа! Через десять часов бомбы упадут на Дис.
   Потребность в спешке терзала его. Но шума быть не могло - кто-нибудь на улице мог его услышать. Он быстро снял рубашку и обернул ее свободным валиком вокруг ствола своего пистолета, вытянув ее в свободную трубку перед стволом. Держа свернутую ткань в левой руке, он плотно прижал пистолет к двери, дулом к замку. Единственный выстрел был лишь глухим стуком, неслышимым за пределами здания. Куски сломанного механизма затряслись и загрохотали внутри замка, и дверь распахнулась.
   Когда он вернулся, Леа стояла у тела. Он держал маленькую электропилу с вращающимся диском. "Подойдет ли это?" он спросил. "Работает от собственного аккумулятора; тоже почти полностью заряжен".
   "Отлично", - ответила она. - Вам обоим придется мне помочь. Она перешла на язык Дисан. "Ульв, не мог бы ты найти какое-нибудь место, откуда ты мог бы незаметно наблюдать за улицей? Подайте мне сигнал, когда он будет пуст. Боюсь, эта пила наделает много шума.
   Ульв кивнул и вышел в залив, где взобрался на груду пустых ящиков, чтобы заглянуть в маленькие окошки высоко в стене. Он внимательно посмотрел в обе стороны, затем махнул ей рукой, чтобы она шла вперед.
   - Встань в сторону и держи труп за подбородок, Брион, - сказала она. - Держи крепко, чтобы голова не тряслась, когда я буду резать. Это будет немного ужасно. Мне жаль. Но это будет самый быстрый способ перерезать кость. Пила впилась в череп.
   Один раз Ульв приказал им замолчать, а сам спрятался в тени у окна. Они с нетерпением ждали, пока он не даст им знак продолжать дальше. Брион держался ровно, пока пила вырезала круг вокруг черепа.
   - Готово, - сказала Леа, и пила выпала из ее безвольных пальцев на пол. Она массировала жизнь обратно в свои руки, прежде чем закончила работу. Осторожно и деликатно она сняла костяную шапку с головы магтера, подставив его мозг лучу света из окна.
   - Ты был прав все время, Брайон, - сказала она. - Вот твой инопланетянин.
   XVI
   Ульв присоединился к ним, пока они смотрели на обнаженный мозг магтера. Это было настолько очевидно, что даже Ульв это заметил.
   "Я видел мертвых животных и моих людей мертвыми с открытыми головами, но я никогда раньше не видел ничего подобного", - сказал он.
   "Что это?" - спросил Брион.
   - Захватчик, инопланетянин, которого ты искал, - сказала ему Леа.
   Мозг магтера был всего на две трети от его нормального размера. Вместо того, чтобы полностью заполнить череп, он разделил пространство с зеленой аморфной формой. Он был ребристым, как мозг, но у зеленой формы были еще более темные узелки и расширения. Леа взяла скальпель и осторожно провела по темной влажной массе.
   "Это очень напоминает мне то, что я видела раньше на Земле", - сказала она. "Зеленая муха - Drepanosiphum platanoides - и необычный орган, который у нее есть, называется псевдова. Теперь, когда я увидел этот рост на черепе магтера, я могу провести положительную параллель. У мухи Drepanosiphum также был большой зеленый орган, только вместо головы он заполняет половину полости тела. Биологи годами ставили его в тупик, и у них был ряд сложных теорий для его объяснения. Наконец кому-то удалось разобрать и изучить его. Псевдова оказалась живым растением, похожим на дрожжи наростом, помогающим пищеварению зеленой мухи. Он производит ферменты, которые позволяют мухе переваривать большое количество сахара, которое она получает из растительного сока".
   - В этом нет ничего необычного, - озадаченно сказал Брайон. "Термиты и люди - еще пара существ, пищеварению которых помогает внутренняя флора. Какая разница в зеленой мухе?
   "Репродукция, в основном. Все остальные растения, живущие в кишечнике, должны проникнуть в хозяина и утвердиться в качестве аутсайдеров, которым разрешено оставаться. пока они полезны. Зеленая муха и ее дрожжевое растение имеют постоянные симбиотические отношения, которые необходимы для существования обоих. Споры растений появляются во многих местах по всему телу мухи, но они всегда находятся в зародышевых клетках. Они есть в каждой яйцеклетке, и каждое яйцо, достигшее зрелости, заражено спорами растений. Продолжение симбиоза нерушимо и гарантировано".
   - Как ты думаешь, эти зеленые шарики в клетках крови магтера могут быть такими же? - спросил Брион.
   - Я в этом уверена, - сказала Леа. "Это должен быть один и тот же процесс. Вероятно, в телах магтеров есть зеленые сферы, споры или отпрыски этих тварей в их мозгах. Достаточное количество найдет путь к зародышевым клеткам, чтобы убедиться, что каждый молодой магтер заражен при рождении. Пока ребенок растет, растет и симбиот. Вероятно, намного быстрее, поскольку это более простой организм. Я предполагаю, что он прочно утвердился в мозговой оболочке в течение первых шести месяцев жизни младенца".
   "Но почему?" - спросил Брион. "Что оно делает?"
   - Сейчас я только предполагаю, но есть много свидетельств, которые дают нам представление о его функции. Готов поспорить, что сам симбиот - не простой организм, скорее всего, это смесь растений и животных, как и большинство других существ на Дисе. Эта вещь слишком сложна, чтобы развиваться с тех пор, как человечество существует на этой планете. Должно быть, магтер заразился симбиотической инфекцией, поедая какое-то дисанское животное. Симбиот жил и процветал в своей новой среде, хорошо защищенный костяным черепом долгоживущего хозяина. В обмен на пищу, кислород и комфорт мозг-симбиот должен вырабатывать гормоны и ферменты, которые позволяют магтеру выжить. Некоторые из них могут помочь пищеварению, позволяя магтеру есть любые растения или животные, до которых они могут дотянуться. Симбиот может производить сахар, очищать кровь от токсинов - он может делать так много всего. Что-то, что он должен был сделать, поскольку магтеры, очевидно, являются доминирующей формой жизни на этой планете. Они заплатили высокую цену за симбиота, но до сих пор это не имело значения для выживания расы. Вы заметили, что мозг магтера не меньше обычного?
   "Должно быть, иначе как этот мозговой симбиот мог поместиться внутри черепа вместе с ним?" - сказал Брион.
   - Если бы общий мозг магтера был меньше по объему, чем обычно, он мог бы поместиться в оставшееся пространство в черепной впадине. Но мозг полноразмерный - просто отсутствует его часть, поглощенная симбиотом".
   - Лобные доли, - сказал Брайон с внезапным осознанием. "Этот адский нарост сделал префронтальную лоботомию!"
   "Это даже больше, чем это", сказала Леа, разделяя извилины серого вещества своим скальпелем, чтобы обнаружить зеленую нить под ними. "Эти усики проникают дальше в мозг, но всегда остаются в нем. Мозжечок кажется нетронутым. По-видимому, только высшие функции человечества подвергались выборочному вмешательству. Разрушение лобных долей лишило магтерских существ эмоций и способности к действительно абстрактному мышлению. Очевидно, без них они выживали лучше. Должно быть, было несколько ужасных неудач, прежде чем был установлен правильный баланс. Конечным продуктом стал симбиот человека, растения и животного, прекрасно приспособленный для выживания в этом мире бедствий. Никаких эмоций, вызывающих осложнения или желания, которые могут помешать чистому выживанию. Полная безжалостность - человечество и так всегда было сильно в этом, так что особых усилий не потребовалось.
   "Другим дисанам, как здесь Ульву, удалось выжить, не превратившись в такое существо. Так зачем же магтеру нужно было зайти так далеко?
   "В эволюции нет ничего необходимого, ты это знаешь", - сказала Леа. "Возможно много вариантов, и все лучшие продолжаются. Можно сказать, что люди Ульва выживают, но магтеры выживают лучше. Если бы контакт с внешним миром не был восстановлен, я полагаю, что магтеры постепенно стали бы доминирующей расой. Только у них сейчас не будет шанса. Похоже, им удалось уничтожить обе расы своим суицидальным стремлением".
   "Это та часть, которая не имеет смысла", - сказал Брайон. "Магтер выжил и взобрался прямо на вершину эволюционной кучи здесь. И все же они самоубийцы. Как получилось, что они не были уничтожены до этого?
   "Индивидуально они были агрессивны до самоубийства. Они будут атаковать все и вся с тем же диким отсутствием эмоций. К счастью, на этой планете нет более крупных животных. Так что там, где они погибли по отдельности, их крайняя безжалостность гарантировала их выживание как группы. Теперь они столкнулись с проблемой, с которой их полуразрушенный разум не может справиться. Их личная политика стала их общепланетарной политикой - и это никогда не бывает очень умным делом. Они подобны людям с ножами, которые убили всех людей, вооруженных только камнями. Теперь они сталкиваются с людьми с оружием, и они будут продолжать атаковать и сражаться, пока все не умрут.
   "Это идеальный пример абсолютной беспристрастности сил эволюции. Люди, зараженные этой формой жизни Дисан, были доминирующими существами на этой планете. Существо в мозгу магтеров тогда было настоящим симбиотом, что-то отдавая и что-то получая, образуя союз симбиотов, в котором все вместе были сильнее, чем каждый мог быть по отдельности. Теперь это изменилось. Магтерский мозг не может понять концепцию расовой смерти в ситуации, когда он должен понимать, чтобы иметь возможность выжить. Следовательно, мозговое существо больше не симбиот, а паразит".
   "И как паразита его нужно уничтожить!" - вмешался Брайон. - Мы больше не сражаемся с тенями, - ликовал он. - Мы нашли врага, и это вовсе не магтер. Просто какой-то прославленный солитер, который слишком глуп, чтобы понять, когда он убивает себя. Есть ли у него мозг, может ли оно думать?"
   - Я очень в этом сомневаюсь, - сказала Леа. "Мозг был бы абсолютно бесполезен для этого. Так что, даже если бы он изначально обладал способностями к рассуждению, они бы уже исчезли. Симбиоты или паразиты, живущие таким образом внутри, всегда вырождаются до абсолютного минимума функций".
   "Расскажи мне об этом. Что это за вещь?" Вмешался Ульв, подталкивая мягкую форму мозгового симбиота. Он слышал все их возбужденные разговоры, но не понял ни слова.
   - Объясни ему, Леа, как сможешь, - сказал Брион, глядя на нее, и понял, насколько она измотана. "И сядьте, пока вы это делаете; Вам давно пора отдохнуть. Я собираюсь попробовать... - Он замолчал, взглянув на часы.
   Было уже четыре часа дня - оставалось меньше восьми часов. Что ему оставалось делать? Энтузиазм угас, когда он понял, что решена только половина проблемы. Бомбы будут падать по расписанию, если только Ньйордеры не поймут значение этого открытия. Даже если бы они поняли, разве это имело бы для них какое-то значение? Угроза скрытых кобальтовых бомб не изменится.
   С этой мыслью пришло виноватое осознание того, что он совершенно забыл о смерти Тельта. Еще до того, как он связался с флотом Нийорда, он должен рассказать Хису и его повстанческой армии, что случилось с Телтом и его песочной машиной. Также о радиоактивных следах. Сейчас их нельзя было сверить с записями, чтобы понять, насколько они могут быть важны, но Хис мог совершить еще один рейд в силу подозрений. Этот звонок не займет много времени, и тогда он сможет заняться профессором-коммандером Крафтом.
   Аккуратно настроив передатчик на частоту повстанческой армии, он отправил вызов Хису. Ответа не было. Когда он переключился на прием, все, что он слышал, было статичным.
   Всегда был шанс, что комплект сломался. Он быстро переключил передатчик на частоту своего личного радио, затем свистнул в микрофон. Принятый сигнал был настолько громким, что у него заболели уши. Он снова попытался позвонить Хису и на этот раз с облегчением получил ответ.
   - Брайон Брандд здесь. Ты можешь меня прочитать? Я хочу немедленно поговорить с Хисом.
   Тот факт, что ответил профессор-коммандер Крафт, был шоком.
   - Прости, Брайон, но с Хисом невозможно поговорить. Мы следим за его частотой, и ваш звонок был передан мне. Хиз и его повстанцы подняли корабль около получаса назад и уже возвращаются в Нюйорд. Вы готовы уйти сейчас? Скоро делать какие-либо посадки станет опасно. Даже сейчас мне придется просить добровольцев, чтобы вытащить тебя оттуда.
   Хайс и повстанческая армия ушли! Брион усвоил эту мысль. Он был выбит из равновесия, когда понял, что разговаривает с Крафтом.
   - Если они ушли... что ж, тогда я ничего не могу с этим поделать, - сказал он. - Я собирался позвонить тебе, чтобы поговорить с тобой сейчас. Слушай и пытайся понять. Вы должны отменить бомбардировку. Я узнал о магтерах, нашел, что вызывает их умственное отклонение. Если мы сможем исправить это, мы сможем помешать им атаковать Нюйорд...
   - Они могут быть исправлены сегодня к полуночи? Вмешался Крафт. Он был резким и звучал почти рассерженно. Даже святые устают.
   "Нет, конечно нет." Брайон хмуро посмотрел в микрофон, понимая, что речь идет не так, как надо, но не зная, как это исправить. - Но это не займет много времени. У меня есть доказательства, которые убедят вас в том, что я говорю правду".
   - Я верю тебе, даже не видя этого, Брайон. Теперь в голосе Крафта исчезли следы гнева, и он был тяжелым от усталости и поражения. - Я признаю, что вы, вероятно, правы. Некоторое время назад я также признался Хису, что он, вероятно, был прав в своей первоначальной оценке правильного способа решения проблемы Диса. Мы совершили много ошибок, и на их совершение у нас не хватило времени. Боюсь, это единственный факт, который имеет значение сейчас. Бомбы падают в двенадцать, и даже тогда они могут упасть слишком поздно. Корабль с моей заменой уже в пути из Ньёрда. Я превысил свои полномочия, проработав на день больше максимума, который мне дали техники. Теперь я понимаю, что рисковал жизнью своего собственного мира в тщетной надежде спасти Дис. Их нельзя спасти. Они мертвы. Я больше не буду об этом слышать".
   - Вы должны слушать...
   "Я должен уничтожить планету подо мной, вот что я должен сделать. Этот факт не будет изменен ничем, что вы скажете. Все пришельцы - кроме вашей группы - ушли. Я посылаю корабль, чтобы забрать вас. Как только этот корабль поднимется, я сброшу первые бомбы. А теперь скажи мне, где ты, чтобы они могли прийти за тобой.
   - Не угрожай мне, Крафт! Брайон потряс кулаком в сторону рации в избытке гнева. "Ты убийца и разрушитель мира - не пытайся выставить себя кем-то другим. У меня есть знания, чтобы предотвратить эту бойню, и вы меня не послушаете. И я знаю, где кобальтовые бомбы - в магтерской башне, на которую Гис совершил набег прошлой ночью. Получите эти бомбы, и вам не придется сбрасывать свои собственные!"
   - Прости, Брайон. Я ценю то, что ты пытаешься сделать, но в то же время я знаю тщетность этого. Я не собираюсь обвинять вас во лжи, но вы понимаете, насколько слабыми будут ваши доказательства с этой стороны? Во-первых, драматическое открытие причины неуступчивости магтеров. Потом, когда это не дало результатов, вы вдруг вспоминаете, что знаете, где бомбы. Самый сокровенный магтерский секрет.
   "Я не знаю наверняка, но есть большая вероятность, что это так", - сказал Брион, пытаясь починить свою защиту. - Телт сделал показания, у него были другие записи о радиоактивности в том же магазине - доказательство того, что там что-то есть. Но Телт мертв, записи уничтожены. Разве вы не понимаете... - Он замолчал, поняв, насколько расплывчатой и недоказуемой была его версия. Это было поражение.
   Радио молчало, только гул несущей волны, пока Крафт ждал, что он продолжит. Когда Брион заговорил, в его голосе не было никакой надежды.
   - Отправьте свой корабль вниз, - сказал он устало. - Мы находимся в здании, которое принадлежало тресту "Легкие металлы, ООО", что-то вроде большого склада. Я не знаю адреса здесь, но я уверен, что у вас есть кто-то, кто может его найти. Мы будем ждать вас. Ты победил, Крафт.
   Он выключил радио.
   XVII
   - Ты имеешь в виду то, что сказал, о сдаче? - спросила Леа. Брион понял, что некоторое время назад она перестала разговаривать с Ульвом и слушала его разговор с Краффтом. Он пожал плечами, пытаясь выразить свои чувства словами.
   "Мы пытались - и почти преуспели. Но если они не будут слушать, что мы можем сделать? Что может сделать один человек против флота, нагруженного водородными бомбами?
   Словно отвечая на вопрос, голос Ульва заглушил его, резкие слова Дисана разрезали тишину комнаты.
   "Убей тебя, враг!" он сказал. "Убить тебя, умедвирк !"
   Он выкрикнул последнее слово, и его рука метнулась к ремню. Одним быстрым движением он поднял духовую трубку и поднес ее к губам. Крошечный дротик вонзился в уже мертвую плоть существа в черепе магтера. В действии была вся символика сломанного копья, объявления войны.
   "Ульв понимает это намного лучше, чем вы думаете", - сказала Леа. "Он знает такие вещи о симбиозе и мутуализме, которые позволили бы ему получить работу лектора в любом университете на Земле. Он точно знает, что такое мозговой симбиот и что он делает. У них даже есть для этого слово, которое никогда не появлялось на наших уроках дисанского языка. Форма жизни, с которой вы можете жить или сотрудничать, называется медвирк . Умедвирк работает, чтобы уничтожить вас . Он также понимает, что формы жизни могут меняться и быть медвирком или умедвирком в разное время. Он только что решил, что мозговой симбиот - это умедвирк , и собирается его убить. То же самое сделают и остальные Дисаны, как только он сможет показать им доказательства и объяснить.
   - Ты уверен в этом? - спросил Брайон, невольно заинтересовавшись.
   "Положительно. Дисаны абсолютно настроены на выживание; вы должны понимать это. Не то же самое, что магтер, но не сильно отличается по результатам. Они убьют мозговых симбиотов, даже если это означает убийство каждого магтера, укрывающего их.
   - Если это так, мы не можем уйти сейчас, - сказал Брайон. С этими словами вдруг стало ясно, что он должен делать. "Корабль сейчас сходит с флота. Заберитесь в него и возьмите тело магтера. Я не пойду".
   "Где ты будешь?" - спросила она, потрясенная.
   "Борьба с магтером. Мое присутствие на планете означает, что Крафт не сдержит свою угрозу сбросить бомбы раньше, чем в полночь. Это было бы преднамеренным убийством меня. Сомневаюсь, что мое присутствие после полуночи остановит его, но по крайней мере до тех пор оно должно сдерживать бомбы.
   - Чего ты добьешься, кроме самоубийства? - умоляла Леа. - Вы только что сказали мне, что один человек не может остановить бомбы. Что будет с тобой в полночь?
   "Я буду мертв, но, несмотря на это, я не могу убежать. Не сейчас. Я должен сделать все возможное до последнего момента. Мы с Ульвом пойдем в магтерскую башню, попробуем узнать, есть ли там бомбы. Теперь он будет сражаться на нашей стороне. Он может даже больше знать о бомбах, о вещах, которые раньше не хотел мне рассказывать. Мы можем получить помощь от его людей. Некоторые из них должны знать, где находятся бомбы, поскольку они являются коренными жителями этой планеты.
   Лея хотела было что-то сказать, но он торопился, заглушая ее слова.
   - У тебя такая же большая работа. Покажите магтера Крафту, объясните ему значение мозгового паразита. Попытайтесь заставить его поговорить с Хисом о последнем рейде. Постарайтесь заставить его сдержать атаку. Я возьму радио с собой, и как только я что-нибудь узнаю, я позвоню. Это все крайняя мера, палец в дамбе, но это все, что мы можем сделать. Потому что, если мы ничего не будем делать, это означает конец Диса.
   Леа пыталась с ним спорить, но он ее не слушал. Он только целовал ее и с неуловимой ему легкостью пытался убедить ее, что все будет хорошо. В глубине души они оба знали, что этого не будет, но оставили все так, потому что это было наименее болезненным решением.
   Внезапный грохот сотряс здание, и окна потемнели, когда на улице остановился корабль. Экипаж Ньйорда прибыл с оружием наготове, готовый ко всему.
   После небольшого убеждения они взяли труп, а также Лею, когда поднимали корабль. Брайон смотрел, как космический корабль превратился в точку в небе и исчез. Он попытался избавиться от ощущения, что это был последний раз, когда он видел кого-либо из них.
   - Давай убираться отсюда быстро, - сказал он Ульву, взяв рацию, - пока никто не пришел посмотреть, почему корабль приземлился.
   "Что ты будешь делать?" - спросил Ульв, пока они шли по улице к пустыне. "Что мы можем сделать в те несколько часов, которые у нас остались?" Он указал на солнце, приближающееся к горизонту. Прежде чем ответить, Брайон переложил вес рации на другую руку.
   - Добраться до магтерской башни, на которую мы совершили набег прошлой ночью, это лучший шанс. Бомбы могут быть там... Если только ты не знаешь, где бомбы?
   Ульв покачал головой. "Я не знаю, но некоторые из моих людей могут. Мы захватим магтера, а затем убьем его, чтобы все увидели умедвирка . Тогда они расскажут нам все, что знают.
   - Тогда сначала в башню, для бомб или пробоотборника. Какой самый быстрый способ добраться туда?"
   Ульв нахмурился, задумавшись. - Если ты умеешь водить одну из машин, которые используют инопланетяне, я знаю, где в этом городе есть запертые здания. Никто из моих людей не знает, как их заставляют двигаться.
   - Я могу их обработать - пошли.
   Случай был с ними на этот раз. У первой найденной ими песочной машины все еще были ключи в замке. Он был на батарейках, но содержал полный заряд. Гораздо тише тяжелых атомных автомобилей, он плавно мчался из города по песку. Впереди солнце утонуло в красной волне. Было шесть часов. К тому времени, когда они добрались до башни, было уже семь, и Брайон чувствовал, как нервы скручиваются под его кожей.
   Хотя это выглядело как самоубийство, нападение на башню принесло благословенное облегчение. Это было движение и действие, и на мгновение он забывал о бомбах, висящих над его головой.
   Атака была нервно разочаровывающей. Они воспользовались главным входом, Ульв беззвучно шагал впереди. В поле зрения никого не было. Оказавшись внутри, они поползли к нижним комнатам, где было обнаружено излучение. Лишь постепенно они поняли, что магтерская башня совершенно пуста.
   - Все ушли, - проворчал Ульв, вдыхая воздух в каждой комнате, мимо которой они проходили. "Раньше здесь было много магтеров, но теперь их нет".
   - Часто ли они покидают свои башни? - спросил Брион.
   "Никогда. Я никогда не слышал, чтобы это происходило раньше. Я не могу придумать причин, почему они должны делать такие вещи".
   - Ну, я могу, - сказал ему Брайон. "Они ушли бы из дома, если бы взяли с собой что-то более ценное. Бомбы. Если бы бомбы были спрятаны здесь, они могли бы переместить их после атаки". Его охватил внезапный страх. "Или они могут переместить их, потому что пришло время отнести их - к пусковой установке! Пойдем отсюда, как можно быстрее".
   - Я чувствую запах воздуха снаружи, - сказал Ульв, - исходящего оттуда. Этого не может быть, потому что у магтера нет входов так низко в их башни.
   "Мы взорвали один раньше - это может быть он. Сможете найти?
   Лунный свет сиял впереди, когда они свернули за угол коридора, и сквозь зияющую дыру в стене виднелись звезды.
   "Он выглядит больше, чем был на самом деле, - сказал Брайон, - как будто магтер увеличил его". Он выглянул и увидел следы на песке снаружи. "Как будто они увеличили его, чтобы поднять что-то громоздкое снизу, и унесли его в том, что оставило эти следы!"
   Сами воспользовавшись лазейкой, они побежали обратно к машине с песком. Брион яростно загрохотал и включил фары на гусеницах. Были видны следы гусениц песчаной машины, наполовину затененные тонкими следами от колес без опознавательных знаков. Он выключил свет и заставил себя двигаться медленно и аккуратно. Быстрый взгляд на часы показал, что осталось четыре часа. Лунный свет был достаточно ярким, чтобы осветить рельсы. Управляя одной рукой, он включил радиопередатчик, уже настроенный на длину волны Крафта.
   Когда оператор подтвердил его сигнал, Брион сообщил о том, что они обнаружили, и о своих выводах. - Передайте это сообщение коммандеру Крафту сейчас же. Мне не терпится поговорить с ним - я иду по следам". Он выключил передачу и надавил на акселератор. Песчаная машина вздрогнула и покатилась по трассе.
   - Они идут в горы, - сказал Ульв некоторое время спустя, когда следы все еще указывали прямо вперед. "Там есть пещеры, и возле них видели много магтеров; это то, что я слышал".
   Догадка была верной. К девяти часам земля превратилась в гряду предгорий, и за ними виднелись более темные массивы гор, поднимавшиеся вверх, чтобы скрыть звезды.
   - Останови машину здесь, - сказал Ульв. - Пещеры начинаются не слишком далеко впереди. Там может быть магтер, наблюдающий или слушающий, так что мы должны идти тихо.
   Брайон шел по глубоким канавкам, неся радио. Ульв приходил и уходил с обеих сторон, бесшумно, как тень, выискивая скрытых наблюдателей. Насколько он мог обнаружить, их не было.
   К девяти тридцати Брайон понял, что они слишком рано покинули песочную машину. Следы петляли и тянулись, и, казалось, им не будет конца. Они миновали несколько пещер, на которые указал ему Ульв, но следы не прекращались. Время истекало, а кошмар, спотыкающийся во тьме, продолжался.
   - Впереди еще пещеры, - сказал Ульв, - иди тихо.
   Они осторожно подошли к гребню холма, как уже делали это много раз, и посмотрели в неглубокую долину за ним. Песок покрывал дно долины, а свет заходящей луны падал на следы под прямым углом, резко выделяя их как линии тени. Они побежали прямо через песчаную долину и исчезли в темном устье пещеры на дальней стороне.
   Спрятавшись за вершину холма, Брайон прикрыл рукой сигнальный фонарь и включил передатчик. Ульв остался над ним, глядя на вход в пещеру.
   - Это важное сообщение, - прошептал Брайон в микрофон. "Пожалуйста, запишите". Он повторял это в течение тридцати секунд, поглядывая на часы, чтобы убедиться, сколько времени, поскольку секунды ожидания растянулись в его мозгу до минут. Затем как можно яснее, не повышая голоса выше шепота, он рассказал об открытии следов и пещеры.
   "...Бомбы могут быть здесь, а могут и не быть, но мы собираемся выяснить это. Я оставлю здесь свой личный передатчик с включенным питанием, чтобы вы могли вернуться на его сигнал. Это даст вам направленный маяк, чтобы найти пещеру. Я беру другое радио - оно мощнее. Если мы не сможем вернуться ко входу, я попробую подать сигнал изнутри. Сомневаюсь, что вы услышите это из-за камня, но я попробую. Конец передачи. Не пытайтесь мне ответить, потому что у меня выключен приемник. В этом наборе нет наушников, а динамик здесь будет слишком громким".
   Он выключил, на мгновение задержал большой палец на кнопке, затем снова включил.
   "Прощай, Леа", - сказал он и отключил силу навсегда.
   Они сделали круг и достигли скалистой стены утеса. Бесшумно ползая в тени, они поскользнулись у темного входа в пещеру. Ничто не двигалось вперед, и из входа в пещеру не доносилось ни звука. Брайон взглянул на часы и тут же пожалел.
   Десять тридцать.
   Последнее укрытие, скрывавшее их, находилось в пяти метрах от пещеры. Они начали подниматься, чтобы пробежать последнюю дистанцию, как вдруг Ульв махнул Бриону вниз. Он указал на свой нос, затем на пещеру. Он чувствовал запах магтера.
   Темная фигура отделилась от еще большей тьмы входа в пещеру. Ульв среагировал мгновенно. Он встал, и его рука потянулась ко рту; воздух слабо шипел через трубку в его руке. Без звука магтер согнулся и упал на землю. Перед тем, как тело ударило, Ульв низко пригнулся и бросился внутрь. Внезапно послышался шарканье ног по полу, затем тишина.
   Вошел Брайон с оружием наготове и настороже, не зная, что он найдет. Носок его ноги уперся в лежащее на земле тело, и из темноты Ульв прошептал: - Их было только двое. Теперь мы можем продолжать.
   Поиск пути через пещеру был сводящей с ума пыткой. У них не было света, а если бы и был, они бы не осмелились его использовать. На каменном полу не было следов от колес. Без чуткого носа Ульва они бы совсем пропали. Пещера разветвлялась и соединялась, и вскоре они потеряли всякое чувство направления.
   Ходить было почти невозможно. Им приходилось нащупывать руками перед собой, как слепым. Споткнувшись и упав на скалу, их пальцы вскоре заныли и заныли от соприкосновения с шероховатыми стенами. Ульв последовал за запахом магтера, который висел в воздухе там, где они прошли. Когда стало тонко, он понял, что они покинули часто используемые туннели и вошли в пустынные. Они могли только повторить свои шаги и начать снова в другом направлении.
   Еще больше сводило с ума, чем ходьба, то, как бежало время. Светящиеся стрелки неумолимо ползли по циферблату часов Бриона, пока не остановились на пятнадцати минутах двенадцатого.
   - Впереди свет, - прошептал Ульв, и Брион чуть не ахнул от облегчения. Они двигались медленно и бесшумно, пока не остановились, скрытые тьмой, глядя в куполообразный зал, ярко освещенный светящимися трубками.
   "Что это?" - спросил Ульв, моргая от болезненного потока света после долгой темноты.
   Бриону пришлось бороться, чтобы контролировать свой голос, чтобы перестать кричать.
   "Клетка с металлической паутиной - это генератор пространства для прыжков. Заостренные серебристые фигуры рядом с ним - это какие-то бомбы, вероятно, кобальтовые. Мы нашли его!"
   Его первым побуждением было немедленно послать радиовызов, чтобы остановить ожидающий флот водородных бомбардировщиков. Но неубедительное сообщение было бы хуже, чем отсутствие сообщения вообще. Он должен был точно описать, что он здесь увидел, чтобы Ньйордеры знали, что он не лжет. То, что он сказал им, должно было в точности совпадать с уже имевшейся у них информацией о пусковой установке и бомбах.
   Пусковая установка была собрана из корабельного прыжкового генератора; это было очевидно. Генератор и его органы управления были аккуратно упакованы и смонтированы. Кабели тянулись от них к грубо сколоченной клетке из плетеных металлических лент, сколоченных и согнутых вручную. На оборудовании работали три техника. Брайон задумался, каких кровожадных любителей войны нашел магтер, чтобы справиться с бомбардировками вместо них. Затем он увидел цепи на их шеях и кровавые раны на спинах.
   Ему все еще было трудно испытывать к ним жалость. Очевидно, они были готовы принять деньги за уничтожение другой планеты, иначе они не работали бы здесь. Вероятно, они взбунтовались только тогда, когда поняли, насколько самоубийственной будет атака.
   Тринадцать минут до полуночи.
   Прижав рацию к груди, Брион поднялся на ноги. Теперь он лучше видел бомбы. Их было двенадцать, похожих друг на друга, как яйца из одной смертоносной кладки. Заостренные, как нос спейсера, каждый из них плавно уходил назад на свои два метра длины, к резко обрубленному концу. Они были явно неполными, боевые части ракет. Основание одного было повернуто к нему, и он увидел шесть торчащих шпилек, которые можно было использовать, чтобы прикрепить его к пропавшей ракете. В плоском основании бомбы было открыто круглое смотровое окно.
   Этого было достаточно. С этим описанием Ньйордерс понял бы, что он не может лгать о том, что нашел бомбы. Как только они поняли это, они не могли уничтожить Диса, не попытавшись сначала нейтрализовать их.
   Брион тщательно отсчитал пятьдесят шагов, прежде чем остановился. Он был достаточно далеко от пещеры, чтобы его не было слышно, а угол пещеры отсекал весь свет позади него. Тщательно контролируемыми движениями он включил питание, переключил устройство на передачу и проверил частоту вещания. Все верно. Затем медленно и четко описал то, что видел в пещере позади себя. Он вел себя бесстрастно, рассказывая факты, опуская все, что можно было бы считать мнением.
   Когда он закончил, было шесть минут до полуночи. Он нажал кнопку приема и стал ждать.
   Была только тишина.
   Медленно пустота тишины проникла в его оцепеневший разум. Не было ни потрескивания атмосферы, ни шипения статики, даже когда он включил мощность на полную. Масса камня и земли горы наверху действовала как идеальный заземляющий экран, поглощая его сигнал даже на максимальной мощности.
   Они его не слышали. Флот Нюйорда не знал, что кобальтовые бомбы были обнаружены до их запуска. Атака пойдет по плану. Даже сейчас двери бомбового отсека открывались; вооруженные водородные бомбы висели над планетой, удерживаемые на месте только своими кандалами. Через несколько минут будет дан сигнал, и кандалы распахнутся, бомбы лягут...
   "Убийцы!" - крикнул Брайон в микрофон. - Ты не стал бы слушать разум, ты не стал бы слушать Хиса, или меня, или любой голос, который предлагал бы альтернативу полному уничтожению. Ты собираешься уничтожить Диса, и в этом нет необходимости! Было много способов остановить это. Ты не сделал ни одного из них, а теперь уже слишком поздно. Ты уничтожишь Диса, а это, в свою очередь, уничтожит Нюйорда. Это сказал Ихжель, и теперь я ему верю. Ты всего лишь еще один чертов неудачник в галактике, полной неудачников!
   Он поднял радио над головой, и оно врезалось в каменный пол. Затем он побежал обратно в Ульв, пытаясь убежать от осознания того, что он тоже пытался и потерпел неудачу. Людям на поверхности Диса оставалось жить меньше двух минут.
   - Они не получили моего сообщения, - сказал Брайон Ульву. "Радио не будет работать так далеко под землей".
   - Тогда бомбы упадут? - спросил Ульв, испытующе глядя на лицо Бриона в тусклом отражении света из пещеры.
   "Если не произойдет что-то, о чем мы ничего не знаем, бомбы упадут".
   После этого они ничего не сказали - просто ждали. Трое техников в пещере тоже знали время. Они звонили друг другу и пытались поговорить с магтером. Бесчувственные, одержимые паразитами мозги магтера не видели причин останавливать работу и пытались заставить людей вернуться к своим задачам. Несмотря на удары, они не пошли; они только таращились в ужасе, когда стрелки часов безжалостно приближались к двенадцати. Даже магтер смутно чувствовал некоторую значимость события. Они тоже остановились и стали ждать.
   Часовая стрелка на часах Бриона коснулась двенадцати, затем минутная стрелка. Секундная стрелка сократила разрыв, и на десятую долю секунды три стрелки стали одним целым. Затем пошла вторая рука.
   Немедленное ощущение облегчения Бриона было смыто леденящим душу осознанием того, что он находится глубоко под землей. Звуковые и сейсмические волны были медленными, и вспышек атомных взрывов здесь не было видно. Если бы бомбы были сброшены в двенадцать, они бы сразу об этом не узнали.
   Далекий гул наполнил воздух. Мгновение спустя земля под ними вздрогнула, и в пещере замерцали огни. Мелкая пыль посыпалась с крыши наверху.
   Ульв повернулся к нему, но Брион отвел взгляд. Он не мог столкнуться с обвинением в глазах дисана.
   XVIII
   Один из техников бежал и кричал. Магтер сбил его с ног и заставил замолчать. Увидев это, двое других мужчин вернулись к работе с трясущимися руками. Даже если бы вся жизнь на поверхности планеты была мертва, на магтере это никак не сказалось бы. Они пойдут вперед, как и планировали, без эмоций или воображения, достаточного, чтобы изменить заданный курс.
   Пока техники работали, их отношение менялось от потрясенного оцепенения до гнева. Правильное и неправильное было забыто. Их убили - невидимая смерть радиации, должно быть, уже проникла в пещеры, - но и у них был шанс отомстить. Быстро они довели свою работу до конца, с быстротой и точностью, которые раньше скрывали.
   - Что делают эти инопланетяне? - спросил Ульв.
   Брион очнулся от апатии поражения и посмотрел на пол пещеры. У мужчин была колесная ручная тележка, и они перекатывали на нее одну из атомных боеголовок. Они подтолкнули его к решетке прыжкового поля.
   - Сейчас они собираются бомбить Ньйёрд, как Ньйёрд бомбил Диса. Эта машина будет особым образом швырять бомбы на другую планету.
   - Вы их остановите? - спросил Ульв. В руке у него был смертоносный духовой пистолет, а лицо превратилось в бесстрастную маску.
   Брион почти улыбнулся иронии ситуации. Несмотря на все, что он сделал, чтобы предотвратить это, Ньйёрд сбросил бомбы. И одно это действие могло разрушить их собственную планету. Теперь Брион был в силах остановить запуск в пещере. Должен ли он? Должен ли он спасти жизни своих убийц? Или он должен практиковать древнюю кровавую клятву, которая эхом отдавалась и разрушалась на протяжении веков: око за око, зуб за зуб. Это было бы так просто. Ему буквально ничего не нужно было делать. Счет будет равным, и смерть его и Дисанов будет отомщена.
   Был ли у Ульва духовой пистолет наготове, чтобы убить Бриона, если он попытается остановить запуски? Или он полностью неправильно прочитал Дисан?
   - Ты остановишь их, Ульв? он спросил.
   Насколько велико было чувство долга человечества? Пещерный человек сначала испытал это чувство к своей половинке, а затем к своей семье. Она росла до тех пор, пока люди не сражались и не умирали за абстрактные идеи городов и наций, а затем и за целые планеты. Придет ли когда-нибудь время, когда люди осознают, что долг должен быть перед самой большой и всеобъемлющей реальностью из всех - человечеством? И сверх того к жизни всех видов.
   Брион видел эту идею не на словах, а как в реальности. Когда он задал себе вопрос таким образом, он обнаружил, что в нем ясно изложен присущий ему ответ. Он вытащил пистолет и при этом задумался, каким может быть ответ Ульва.
   - Ньйорд - медвирк , - сказал Ульв, поднимая трубку и посылая дротик через пещеру. Он ударил одного из техников, который задохнулся и упал на пол.
   Выстрелы Бриона врезались в панель управления, закоротив и уничтожив ее, навсегда устранив угрозу для Ньйорда.
   Медвирк , сказал Ульв. Форма жизни, которая сотрудничает и помогает другим формам жизни. Он может убивать в целях самообороны, но по сути он не убийца и не разрушитель. Ульв всю жизнь знал о взаимозависимости жизни. Он уловил суть идеи и проигнорировал все словесные усложнения и путаницы. Он убил magter, которые были его людьми, потому что они были umedvirk - против жизни. И он спас своих врагов, потому что они были медвирками .
   С этим осознанием пришло болезненное осознание того, что планета и люди, породившие это понимание, мертвы.
   В пещере магтер увидел разрушение их планов и вход в пещеру, из которого вылетели пули. Безмолвно они бросились убивать своего врага - согласованная волна бесстрастной ярости.
   Брион и Ульв сопротивлялись. Даже знание того, что он обречен, что бы ни случилось, не могло обречь Бриона на смерть от рук магтера. Для Ульва решение было намного проще. Он просто убивал умедвирка . Верящий в жизнь, он уничтожил антижизнь.
   Они отступили в темноту, продолжая стрелять. У магтера были фонари и ионные винтовки, и он был прямо за ними. Зная пещеры лучше, чем люди, которых они преследовали, преследователи кружили. Брион увидел свет впереди и остановил Ульва.
   "Они знают дорогу через эти пещеры, а мы нет", - сказал он. - Если мы попытаемся бежать, они просто пристрелят нас. Давай найдем место, которое сможем защитить, и поселимся в нем.
   "Здесь, - Ульв дернул в нужном направлении, - есть пещера с одним входом, и он очень узкий".
   "Пойдем!"
   Бегая так тихо, как только могли в темноте, они незаметно добрались до тупиковой пещеры. Шум, который они издавали, терялся в других шагах, которые звучали и эхом отдавались в смежных пещерах. Оказавшись внутри, они нашли укрытие за хребтом и стали ждать. Конец был определен.
   * * * *
   Магтер быстро вбежал в их пещеру, осветив все укромные места. Луч прошел над двумя спрятавшимися мужчинами, и в то же мгновение Брион выстрелил. Громко прогремел выстрел, когда магтер упал - выстрел, который наверняка услышали бы остальные.
   Прежде чем кто-либо еще вошел в пещеру, Брион подбежал и схватил все еще работающий свет. Прислонив его к камням, чтобы он сиял у входа, он поспешил обратно, чтобы укрыться рядом с Ульвом. Они ждали нападения.
   Это не заставило себя долго ждать. Два магтера ворвались внутрь и погибли. Брайон знал, что снаружи еще больше, и ему было интересно, сколько времени пройдет, прежде чем они вспомнят о гранатах и закатят одну из них в свое убежище.
   Снаружи послышался невнятный ропот и резкие взрывы. В своем укрытии Брион и Ульв пригнулись и недоумевали, почему не последовала атака. Затем в подъезд вошел один из магтеров, но Брайон помедлил, прежде чем выстрелить.
   Мужчина попятился , стреляя ему в спину.
   У Ульва не было угрызений совести по поводу убийства, вот только его дротики не могли пробить толстую одежду магтера. Когда магтер повернулся, дыхание Ульва вырвалось один раз, и смерть ужалила другого человека в тыльную сторону руки. Он рухнул в скомканную кучу.
   "Не стреляйте", - раздался голос из-за пределов пещеры, и человек прошел сквозь клубы пыли и дыма и встал в луче света.
   Брион яростно вцепился в руку Ульва, вытаскивая духовой пистолет изо рта дисана.
   Человек в свете был в защитном шлеме, толстых ботинках и униформе с мешочком.
   Он был Ньйордер.
   Это осознание было почти невозможно принять. Брион слышал, как падают бомбы. И все же солдат Ньйорда был здесь. Два факта нельзя было принять вместе.
   - Держите его за руку, сэр, на всякий случай, - сказал солдат, с опаской поглядывая на духовую трубку Ульва. "Я знаю, на что способны эти дротики". Он вытащил микрофон из одного из карманов и заговорил в него.
   В пещеру набилось еще больше солдат, а за ними вошел профессор-командир Крафт. Он выглядел странно неуместным в пыльной военной форме. Пистолет казался еще более неуместным в его синеватой руке. С облегчением отдав пистолет ближайшему солдату, он быстро, спотыкаясь, подошел к Бриону и взял его за руку.
   "Это глубокое и искреннее удовольствие встретиться с вами лично", - сказал он. - И твой друг Ульв тоже.
   - Не могли бы вы объяснить, что происходит? - хрипло сказал Брайон. Он был одержим странным чувством, что ничего из этого не могло произойти.
   "Мы всегда будем помнить вас как человека, спасшего нас от самих себя", - сказал Крафт, снова профессор вместо командира.
   - Бриону нужны факты, дедушка, а не речи, - сказал Хиз. Согнутая фигура предводителя повстанческой армии Ньйёрда проталкивалась сквозь толпу более высоких мужчин, пока не встала рядом с Крафтом. - Проще говоря, Брион, твой план удался. Крафт передал мне ваше сообщение, и как только я его услышал, я повернул назад и встретил его на его корабле. Мне жаль, что Телт мертв, но он нашел то, что мы искали. Я не мог игнорировать его отчет о радиоактивных следах. Твоя подружка приехала с изрубленным трупом одновременно со мной, и мы все долго смотрели на зеленую пиявку в ее черепе. Ее объяснение того, что это имеет смысл. Мы уже занимались посадкой, когда к нам поступил ваш звонок о том, что что-то хранится в магтерской башне. После этого нужно было просто следовать по следам и установить передатчик.
   - А взрывы в полночь? - вмешался Брайон. - Я слышал их!
   - Ты должен был, - рассмеялся Хиз. - Не только ты, но и магтер в этой пещере. Мы рассчитывали, что они будут вооружены, а пещера надежно защищена. Итак, в полночь мы сбросили на вход несколько больших химических бомб. Достаточно, чтобы убить охранников, не обрушив крышу. Мы также надеялись, что магтеры, находящиеся глубже, оставят свои посты или отступят от воображаемой радиации. И они сделали. Оно работало завораживающе. Мы вошли тихо и застали их врасплох. Сделали чистую зачистку - убили тех, кого не смогли поймать.
   - Один из техников-отступников был еще жив, - сказал Крафт. - Он рассказал нам о том, как вы двое остановили бомбы, нацеленные на Ньёрд.
   Никто из ньйордеров ничего не мог добавить к его словам, даже циничный Хис. Но Брион мог сопереживать их чувствам, теплоте их сильного облегчения и счастья. Это было ощущение, которое он никогда не забудет.
   - Войны больше нет, - перевел Брион Ульву, зная, что дисан ничего не понял из объяснения. Говоря это, он понял, что в этой истории была одна вопиющая ошибка.
   - Ты не мог этого сделать, - сказал Брайон. "Вы приземлились на этой планете до того, как получили мое сообщение о башне. Это означает, что вы все еще ожидали, что магтер отправит свои бомбы в Нюйорд, и вы совершили посадку, несмотря на это знание.
   - Конечно, - сказал профессор Крафт, пораженный непониманием Брайона. "Что еще мы могли сделать? Магтеры больны!
   Хиз громко рассмеялся над озадаченным выражением лица Брайона. "Вы должны понимать психологию Ньёрда", - сказал он. "Когда речь шла о войне и убийстве, моя планета никогда не соглашалась на разумный курс. Война настолько чужда нашей философии, что ее нельзя даже правильно рассматривать. В этом и проблема быть поедателем овощей в галактике плотоядных. Ты легкая добыча для первого, кто приземлится тебе на спину. Любая другая планета прыгнула бы на магтер обеими ногами и стряхнула бы с них бомбы. Мы возились так долго, что чуть не убили оба мира. Твой разум-паразит оттащил нас от края пропасти.
   - Я не понимаю, - сказал Брайон.
   "Простой вопрос определения. До твоего прихода у нас не было никакой возможности разобраться с магтером здесь, на Дисе. Они действительно были нам чужими. Ничто из того, что они делали, не имело смысла, и все, что мы делали, казалось, не имело на них ни малейшего влияния. Но вы обнаружили, что они больны , и мы знаем, как с этим справиться. Мы снова едины; моя повстанческая армия была мгновенно поглощена остальными силами Ньёрда по взаимному согласию. Сейчас сюда едут врачи и медсестры. Были разработаны планы по эвакуации той части населения, которую мы могли бы эвакуировать, пока не будут найдены бомбы. Планета снова объединилась и усердно работает".
   - Потому что магтеры больны, заражены деструктивной формой жизни? - спросил Брион.
   - Именно так, - сказал профессор Крафт. "В конце концов, мы цивилизованные люди. Вы не можете ожидать, что мы будем вести войну, и вы, конечно же, не можете ожидать, что мы будем игнорировать бедственное положение больных соседей?
   - Нет... ты точно не можешь, - сказал Брион, тяжело садясь. Он посмотрел на Ульва, которому эта речь была непонятна. За ним стоял Хиз с самым циничным выражением лица, когда он размышлял о слабостях своего народа.
   - Хиз, - позвал Брион, - переведи все это на Дисан и объясни Ульву. Я бы не посмел.
   XIX
   Дис был летающим золотым шаром, похожим на школьный глобус в космосе. Никакие облака не скрывали его поверхность, и с этого расстояния он казался теплым и привлекательным на фоне холодной тьмы. Брайон почти пожалел, что не вернулся сюда сейчас, когда он дрожал под тяжелым плащом. Он задавался вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем его сбитые с толку регуляторы температуры тела решат отключить летнюю регулировку. Он надеялся, что это не будет таким внезапным или резким, как его включение.
   Нежное, как сон, отражение Леи плыло в космосе рядом с планетой. Она тихо подошла к нему сзади в коридоре космического корабля, и только ее нежное дыхание и зеркальное лицо говорили ему, что она здесь. Он быстро повернулся и взял ее руки в свои.
   - Ты выглядишь несравненно лучше, - сказал он.
   - Ну, я должна, - сказала она, бессознательно откидывая волосы назад рукой. - Я ничего не делал, только лежал в корабельном госпитале, в то время как вы так хорошо проводили время на прошлой неделе. Мечешься там внизу, стреляя во всех магтеров.
   "Просто травлю их газом", - сказал он ей. "Ньййордеры больше не могут заставить себя убивать, даже если это увеличит их собственные потери. На самом деле, им трудно сдерживать дисанов во главе с Ульвом, которые с радостью убивают любого магтера, которого считают чистым умедвирком .
   "Что они будут делать, когда у них будут все эти пенящиеся магтеры-сумасшедшие?"
   - Они еще не знают, - сказал он. - Они не узнают по-настоящему, пока не увидят, что из себя представляет взрослый магтер, когда его мозговой паразит умер и исчез. Им больше везет с детьми. Если они поймают их достаточно рано, паразита можно уничтожить до того, как он нанесет слишком много вреда".
   Леа слегка вздрогнула и позволила себе прислониться к нему. "Я еще не такой крепкий; давайте присядем, пока мы поговорим". Напротив иллюминатора стояла кушетка, на которой они могли сидеть и все еще видеть Диса.
   "Я ненавижу думать о магтере, лишенном своего симбиота", - сказала она. "Если его система выдержит удар, я полагаю, от него не останется ничего, кроме безмозглого халка. Это одна из серий экспериментов, свидетелем которых я не хочу. Я уверен в том, что ньййордеры найдут самое гуманное решение".
   - Я уверен, что будут, - сказал Брайон.
   - Что теперь с нами? - смущенно сказала она, откидываясь назад в его объятиях. "Должен сказать, у тебя самая высокая температура тела из всех, кого я когда-либо касался. Это определенно захватывающе".
   Это взбудоражило Брайона еще больше. У него не было ее способности выкинуть из головы прошлые ужасы, заменив их нынешними удовольствиями. - Ну, а как же мы? - сказал он с мастерской неуместностью.
   Она улыбнулась, прислонившись к нему. - Ты не был таким расплывчатым в ту ночь в больничной палате. Я, кажется, помню несколько других вещей, которые вы сказали. И сделал. Ты не можешь утверждать, что совершенно безразличен ко мне, Брайон Бранд. Так что я всего лишь спрашиваю у тебя то, что сказала бы любая прямолинейная анварская девушка. Куда мы отправимся отсюда? Жениться?"
   Было определенное удовольствие держать ее хрупкое тело в своих руках и чувствовать ее волосы на своей щеке. Они оба почувствовали это, и от этого осознания его слова звучали еще более безобразно.
   - Леа, дорогая! Вы знаете, как вы важны для меня, но вы, конечно же, понимаете, что мы никогда не сможем пожениться.
   Ее тело напряглось, и она оторвалась от него.
   - Ах ты, великий, толстый, эгоистичный кусок мяса! Что ты имеешь в виду? Ты мне нравишься, Леа, у нас много веселья и игр вместе, но ты, конечно же, понимаешь, что ты не из тех девушек, которых приводят домой к матери!
   - Леа, подожди, - сказал он. "Вы лучше знаете, чем говорить такие вещи. То, что я сказал, не имеет ничего общего с тем, как я к тебе отношусь. Но брак означает детей, а вы достаточно биолог, чтобы знать о генах Земли...
   "Нетерпимый деревенщина!" - воскликнула она, хлопая его по лицу. Он не двигался и не пытался ее остановить. - Я ожидал от тебя большего, со всеми твоими претензиями на понимание. Но все, о чем вы можете думать, это страшилки об изношенных генах Земли. Ты такой же, как и любой другой большой, крепкий фанатик с пограничных планет. Я знаю, как вы смотрите свысока на наш маленький размер, наши аллергии и гемофилию и все другие слабости, которые были выведены и сохранены расой. Ты ненавидишь-"
   - Но я вовсе не это имел в виду, - перебил он, потрясенный, его голос заглушил ее. "У вас сильные гены, жизнеспособные штаммы, у меня - смертоносные. Мой ребенок убил бы себя и тебя при естественных родах, если бы ему удалось дожить до срока. Ты забываешь, что ты изначальный хомо сапиенс. Я недавняя мутация.
   Леа была ошеломлена его словами. Они открыли правду, которую она знала, но никогда не позволяла себе задуматься.
   "Земля - это дом, планета, на которой развивалось человечество", - сказал он. "Последние несколько тысяч лет вы, возможно, возвращали слабости обратно в генетический фонд. Но это ничто по сравнению со сотнями миллионов лет, которые потребовались для развития человека. Сколько новорожденных доживает до года на Земле?"
   "Почему... почти все. Каждый год умирает доля одного процента - я не могу точно вспомнить, сколько".
   - Земля - наш дом, - снова мягко сказал он. "Когда мужчины покидают дом, они могут адаптироваться к другим планетам, но за это приходится платить. Страшная цена в мертвых младенцах. Удачные мутации живут, неудачные умирают. Естественный отбор - это до безобразия простое дело. Когда вы смотрите на меня, вы видите успех. У меня есть сестра - тоже успех. Тем не менее у моей матери было шестеро других детей, которые умерли, когда были еще младенцами. И несколько других, которые так и не были реализованы. Ты знаешь об этих вещах, не так ли, Леа?
   - Я знаю, я знаю... - сказала она, рыдая в свои руки. Теперь он держал ее, и она не отстранялась. "Я знаю все это как биолог, но я так ужасно устал быть биологом, отличником в классе и умственной ровней любому мужчине. Когда я думаю о тебе, я делаю это как женщина и не могу в этом признаться. Мне нужен кто-то, Брайон, и я так нуждался в тебе, потому что любил тебя. Она остановилась и вытерла глаза. - Ты идешь домой, не так ли? Вернемся к Анвару. Когда?"
   - Я не могу ждать слишком долго, - несчастно сказал он. "Помимо моих личных желаний, я вспоминаю, что являюсь частью Анвхара. Когда вы думаете о количестве людей, которые пострадали и умерли - или приспособились - чтобы я мог сидеть здесь сейчас... что ж, это немного пугает. Я полагаю, это не имеет логического смысла, что я должен чувствовать себя в долгу перед ними. Но я делаю. Все, что я делаю сейчас или в ближайшие несколько лет, не будет так важно, как возвращение в Анвхар".
   - И я не вернусь с тобой. То, как она это сказала, было плоским утверждением, а не вопросом.
   - Нет, не будешь, - сказал он. - На Анваре для тебя ничего нет.
   Леа смотрела из порта на Диса, и теперь ее глаза были сухими. "Думаю, я знала, что еще в глубине своего бессознательного все так и закончится", - сказала она. - Если вы думаете, что ваша небольшая лекция о происхождении человека была новинкой, то это не так. Это просто напомнило мне о многих вещах, которые мои железы убедили меня забыть. В каком-то смысле я завидую твоей будущей жене-тяжелоатлетке и твоим счастливым детишкам. Но не очень. Очень рано я смирился с тем, что на Земле нет никого, за кого я хотел бы жениться. У меня всегда были эти подростковые мечты о герое из космоса, который унесет меня, и, думаю, я подсунула тебя в шаблон, не осознавая этого. Я уже достаточно взрослая, чтобы признать тот факт, что моя работа мне нравится больше, чем банальный брак, и я, вероятно, закончу тем, что буду холодной и добродетельной старой девой с большим количеством степеней и званий, чем у вас есть рекорды по толканию ядра.
   Пока они смотрели в иллюминатор, Дис начал медленно сжиматься. Их корабль оторвался от него, направляясь к Ньёрду. Они сидели порознь, уже не соприкасаясь. Уйти от Диса означало оставить что-то общее. Они были чужими вместе там, в чужом мире. На короткое время их линии жизни соприкоснулись. Это время закончилось.
   "Разве мы не выглядим счастливыми!" - сказал Хиз, ковыляя к ним.
   - Упади замертво и сделай меня еще счастливее, - с горечью отрезала Леа.
   Хиз проигнорировал едкий тон ее слов и сел на диван рядом с ними. С тех пор, как он оставил командование своей мятежной армией Ньйорда, он казался намного более зрелым. - Собираешься продолжать работать в Фонде культурных отношений, Брайон? он спросил. - Ты именно тот мужчина, который нам нужен.
   Глаза Бриона расширились, когда до него дошел смысл последних слов. - Вы состоите в CRF?
   - Полевой агент Ньйорда, - сказал он. - Надеюсь, вы не думаете, что эти беспомощные офисные типы вроде Фоссела или Мервва действительно представляли нас там? Они просто делали заметки и действовали как прикрытие и прикрытие для организации. Нюйорд - прекрасная планета, но нужна нежная направляющая рука за кулисами, чтобы помочь им найти свое место в галактике, прежде чем они будут уничтожены".
   - В чем твоя грязная игра, Хиз? - спросила Леа, нахмурившись. "У меня было достаточно намеков, чтобы долгое время подозревать, что в CRF есть нечто большее, чем та часть сладости и света, которую я видел. Вы люди эгоманьяки, жаждущие власти или что?"
   "Это первое обвинение, которое было бы выдвинуто против нас, если бы наша деятельность стала достоянием общественности", - сказал ей Хиз. "Вот почему мы делаем большую часть нашей работы под прикрытием. Лучший факт, который я могу дать вам, чтобы опровергнуть обвинение, это деньги . Откуда, по-твоему, мы берем средства на операцию такого масштаба? Он улыбнулся их пустым взглядам. - Вы увидите записи позже, чтобы не было никаких сомнений. Правда в том, что все наши средства пожертвованы планетами, которым мы помогли. Даже крошечный процент планетарного дохода велик - сложите их вместе, и у вас будет достаточно денег, чтобы помочь другим планетам. И добровольная благодарность - это прекрасное испытание, если вы задумаетесь об этом. Вы не можете уговорить людей полюбить то, что вы сделали. Их нужно убедить. В мирах CRF всегда были люди, которые знали о нашей работе и соглашались с ней достаточно, чтобы видеть, что мы держимся в фондах".
   "Зачем ты рассказываешь мне все эти сверхсекретные вещи?" - спросила Леа.
   "Разве это не очевидно? Мы хотим, чтобы вы продолжали работать на нас. Вы можете назвать какую угодно зарплату - как я уже сказал, недостатка в наличных деньгах нет".
   Хиз быстро взглянул на них обоих и представил решающий аргумент. "Я надеюсь, что Брайон тоже продолжит работать с нами. Он из тех полевых агентов, в которых мы отчаянно нуждаемся, а найти его практически невозможно.
   "Просто покажи мне, где поставить подпись", - сказала Леа, и в ее голосе снова зазвучала жизнь.
   - Я бы не стал называть это шантажом, - улыбнулся Брайон, - но я полагаю, что если вы, люди, умеете жонглировать планетарной психологией, вы должны обнаружить, что людьми можно манипулировать, как шахматными фигурами. Хотя вы должны понимать, что на этот раз требуется совсем немного усилий.
   - Вы подпишетесь? - спросил Хиз.
   "Я должен вернуться в Анвхар, - сказал Брион, - но на самом деле нет никакой спешки".
   "Земля и так достаточно перенаселена, - сказала Леа.
   РЕМОНТНИК
   На лице Старика было выражение сильного ликования, которое означало, что кого-то ждут очень тяжелые времена. Поскольку мы были одни, не требовалось большого ума, чтобы сообразить, что это буду я. Я говорил первым, смелая атака - лучшая защита и так далее.
   "С меня хватит. Не трудись рассказывать мне, какую грязную работу ты затеял, потому что я уже уволился, а ты не хочешь раскрывать мне секреты компании".
   Ухмылка стала еще шире, и он даже хихикнул, нажимая кнопку на консоли. Толстый юридический документ выскользнул из отделения для доставки на его стол.
   - Это ваш контракт, - сказал он. "Он говорит, как и когда вы будете работать. Контракт, связанный сталью и ванадием, который невозможно взломать с помощью молекулярного дезинтегратора".
   Я быстро высунулся, схватил его и одним движением подбросил в воздух. Прежде чем он успел упасть, я достал свой "Солар" и широкоугольным снимком сжег контракт дотла.
   Старик снова нажал на кнопку, и на его стол выпал еще один контракт. Если возможно, улыбка была еще шире.
   "Я должен был сказать дубликат вашего контракта - вот этот". Он быстро сделал пометку в своей тарелке. "Я вычел 13 кредитов из вашей зарплаты на стоимость дубликата, а также штраф в 100 кредитов за запуск Солар внутри здания".
   Я упал, побежденный, ожидая удара по земле. Старик ласкал мой контракт.
   "Согласно этому документу, вы не можете уволиться. Всегда. Поэтому у меня есть небольшая работа, которая, я знаю, вам понравится. Ремонтная работа. Маяк Центавра отключился. Это радиомаяк Mark III..."
   - Что за маяк? Я спросил его. Я ремонтировал гиперпространственные маяки от одного рукава Галактики до другого и был уверен, что работал над каждым типом или моделью. Но я никогда не слышал о таком виде.
   - Марк III, - повторил Старик, чуть ли не посмеиваясь. "Я тоже никогда не слышал об этом, пока Records не раскопал спецификации. Они нашли их похороненными в задней части их самого старого склада. Это был самый ранний из когда-либо построенных маяков - не меньше, чем на Земле. Учитывая его расположение на одной из планет Проксимы Центавра, он вполне может быть первым маяком".
   Я посмотрел на чертежи, которые он мне вручил, и почувствовал, как мои глаза стекленеют от ужаса. "Это чудовище! Он больше похож на ликеро-водочный завод, чем на маяк - должно быть не менее нескольких сотен метров в высоту. Я ремонтник, а не археолог. Этой груде мусора более 2000 лет. Просто забудь об этом и построй новый".
   Старик склонился над своим столом, дыша мне в лицо. "На установку нового маяка уйдет год, к тому же это слишком дорого, а эта реликвия находится на одном из основных маршрутов. Теперь у нас есть корабли, совершающие обход на пятнадцать световых лет.
   Он откинулся на спинку кресла, вытер руки платком и прочел мне сорок четвертую лекцию о долгах компании и моих проблемах.
   "Этот отдел официально называется Техническое обслуживание и ремонт, хотя на самом деле его следовало бы назвать устранением неполадок. Гиперпространственные маяки рассчитаны на вечную жизнь - или чертовски близкую к этому. Когда один из них выходит из строя, это никогда не бывает несчастным случаем, и ремонт никогда не сводится к простому подключению новой детали".
   Он говорил мне - парень, который выполнял работу, пока сидел, получая свою жирную зарплату, в кондиционированном офисе.
   Он продолжал болтать. "Как бы я хотел, чтобы это было все, что нужно! У меня был бы флот кораблей с запасными частями и младших механиков для их установки. Но это совсем не так. У меня есть флотилия дорогих кораблей, которые оборудованы почти для всего, и укомплектована кучей безответственных людей вроде вас .
   Я угрюмо кивнул на его указательный палец.
   "Как бы я хотел уволить вас всех! Комбинация космических жокеев, механиков, инженеров, солдат, аферистов и всего, что нужно для ремонта. Мне приходится запугивать, подкупать, шантажировать и заставлять вас, головорезов, выполнять простую работу. Если вы думаете, что сыты по горло, просто подумайте, что я чувствую. Но корабли должны пройти! Маяки должны работать!"
   Я узнал в этой бессмертной строке речь-завесу и встал на ноги. Он швырнул мне файл "Марк III" и вернулся к своим бумагам. Как только я подошла к двери, он поднял голову и снова пронзил меня пальцем.
   - И не думай о том, чтобы расторгнуть контракт. Мы можем подключить ваш банковский счет к Алголу II задолго до того, как вы сможете снять деньги.
   Я улыбнулся, боюсь, немного слабо, как будто я никогда не собирался держать этот рассказ в секрете. Его шпионы становились все более эффективными с каждым днем. Идя по коридору, я пытался придумать, как перевести деньги так, чтобы он меня не заметил, и в то же время знал, что он придумывает, как перехитрить меня.
   Все это было очень угнетающе, поэтому я остановился, чтобы выпить, а затем отправился в космопорт.
   * * * *
   К тому времени, как судно было обслужено, я уже проложил курс. Ближайший маяк к сломанному маяку Проксимы Центавра находился на одной из планет Бета Циркуля, и я направился туда первым, совершив короткое путешествие всего около девяти дней в гиперпространстве.
   Чтобы понять важность маяков, вы должны понимать гиперпространство. Не так уж много людей, но достаточно легко понять, что в этом не -пространстве обычные правила неприменимы. Скорость и измерения - это вопрос отношений, а не постоянных фактов, таких как фиксированная Вселенная.
   Первым кораблям, вошедшим в гиперпространство, некуда было деваться - и даже невозможно было определить, двигались ли они. Маяки решили эту проблему и открыли всю вселенную. Они построены на планетах и генерируют огромное количество энергии. Эта сила превращается в излучение, которое проникает в гиперпространство. Каждый маяк имеет кодовый сигнал как часть своего излучения и представляет измеримую точку в гиперпространстве. Триангуляция и квадратура маяков работают для навигации - только она следует своим правилам. Правила сложны и изменчивы, но они по-прежнему являются правилами, которым может следовать навигатор.
   Для гиперпространственного прыжка вам нужно как минимум четыре маяка для точной фиксации. Для прыжков в длину штурманы используют целых семь-восемь. Поэтому каждый маяк важен, и каждый должен продолжать работать. Вот тут-то и появились я и другие специалисты по устранению неполадок.
   Мы путешествуем на хорошо укомплектованных кораблях, на которых есть всего понемногу; только один человек на корабль, потому что это все, что нужно для работы с чрезвычайно эффективной ремонтной техникой. Из-за самой природы нашей работы мы проводим большую часть времени, просто летая в обычном космосе. В конце концов, когда маяк ломается, как его найти?
   Не через гиперпространство. Все, что вы можете сделать, это подойти как можно ближе, используя другие маяки, а затем завершить путешествие в обычном пространстве. Это может занять месяцы, и часто так и происходит.
   Эта работа оказалась не такой уж и плохой. Я обнулил маяк Beta Circinus и запустил сложную задачу с восемью точками через навигатор, используя каждый маяк, который смог точно определить. Компьютер дал мне курс с предполагаемой точкой прибытия, а также встроенный фактор безопасности, который я никогда не мог исключить из машины.
   Я бы предпочел рискнуть прорваться рядом с какой-нибудь звездой, чем провести время, просто мчась через обычное пространство, но, видимо, Техник это тоже знает. У них был встроенный в компьютер коэффициент безопасности, так что вы не могли оказаться внутри звезды, как бы сильно ни старались. Я уверен, что в этом решении не было никакой гуманности. Они просто не хотели терять корабль.
   * * * *
   Это был двадцатичасовой прыжок по корабельному времени, и я оказался в глуши. Робот-анализатор усмехнулся и просканировал все звезды, сравнив их со спектрами Проксимы Центавра. Наконец он позвонил в колокольчик и моргнул светом. Я посмотрел в окуляр.
   Быстрое считывание с фотоэлемента дало мне видимую величину, а сравнение с абсолютной величиной показало расстояние. Не так плохо, как я думал - шестинедельная пробежка, плюс-минус несколько дней. Вставив курсовую ленту в пилота робота, я пристегнулся к ускорительному баку и заснул.
   Время пролетело быстро. Я переделывал свою камеру примерно в двадцатый раз и почти закончил заочный курс по нуклеонике. Большинство ремонтников проходят эти курсы. Помимо того, что они всегда пригодятся, компания оценивает вашу зарплату по количеству специальностей, которыми вы можете заниматься. Все это вместе с масляными красками и тренировками свободного падения в спортзале коротало время. Я спал, когда будильник прозвенел на объявленном планетарном расстоянии.
   Планета номер два, где, согласно старым картам, располагался маяк, представляла собой кашеобразный, влажный шар. Я попытался разобраться в древних направлениях и, наконец, нашел нужную область. Оставаясь вне атмосферы, я послал летающий глаз вниз, чтобы оглядеться. В этом бизнесе вы рано узнаете, когда и где рисковать собственной шкурой. Глаза будет достаточно для предварительного осмотра.
   У стариков хватило ума выбрать прослеживаемое место для маяка, равноудаленное на линии между двумя самыми выдающимися горными вершинами. Я достаточно легко определил пики и начал смотреть с первого пика и держал его на курсе прямо ко второму. В глазу были носовой и хвостовой радар, и я ввел их сигналы в прицел в виде кривой амплитуды. Когда два пика совпали, я повернул глаз и нырнул вниз.
   Я выключил радар, врезал носовой ортикон и откинулся на спинку кресла, наблюдая, как маяк появляется на экране.
   Изображение мигнуло, сфокусировалось - и в поле зрения всплыла огромная проклятая пирамида. Я выругался и покрутил глазом по кругу, осматривая окрестности. Это была ровная заболоченная пойма без бугров. Единственной вещью в десятимильном круге была эта пирамида, и она определенно не была моим маяком.
   Или не было?
   Я нырнул на глаз ниже. Пирамида представляла собой грубое на вид сооружение из необработанного камня, без резьбы и украшений. Сверху мерцал свет, и я присмотрелся к нему поближе. На вершине пирамиды находился полый бассейн, наполненный водой. Когда я это увидел, у меня что-то щелкнуло в голове.
   Взглянув по кругу, я просмотрел чертежи Mark III - и вот он. У маяка было осаждающее поле и бассейн над ним для воды; это использовалось для охлаждения реактора, питающего чудовище. Если вода все еще была там, маяк все еще был там - внутри пирамиды. Туземцы, которых, конечно, даже не упомянули идиоты, создавшие эту штуку, построили вокруг маяка красивую, тяжелую, толстую каменную пирамиду.
   Я еще раз взглянул на экран и понял, что навел глаз на круговую орбиту примерно в двадцати футах над пирамидой. Вершина каменной кучи теперь была покрыта какими-то ящерицами, по-видимому, местной формой жизни. У них было что-то вроде метательных палок и арбаластов, и они пытались сбить глаз, туча стрел и камней летела во все стороны.
   Я вытащил глаз прямо вверх и в сторону и подключил схему управления, которая автоматически вернет его на корабль.
   Затем я пошел на камбуз, чтобы выпить крепкий напиток. Мой маяк был не только заперт внутри горы самодельного камня, но мне удалось разозлить тех, кто построил пирамиду. Отличное начало для работы, явно предназначенное для того, чтобы довести до бутылки более сильного мужчину, чем я.
   Обычно ремонтник держится подальше от местных культур. Они яд. Антропологи могут не возражать против того, чтобы их препарировали для их науки, но ремонтник не хочет идти ни на какие жертвы ради своей работы. По этой причине большинство маяков построено на необитаемых планетах. Если маяк должен отправиться на планету с культурой, его обычно строят в каком-нибудь труднодоступном месте.
   Почему этот маяк был построен в пределах досягаемости местных когтей, мне еще предстояло выяснить. Но это пришло бы вовремя. Первое, что нужно было сделать, это установить контакт. Чтобы вступить в контакт, нужно знать местный язык.
   И для этого я задолго до этого разработал надежную систему.
   У меня был праяк собственной конструкции. Он выглядел как кусок скалы около фута длиной. Оказавшись на земле, его никогда не заметят, хотя было немного неприятно видеть, как он проплывает мимо. Я нашел город ящериц примерно в тысяче километров от пирамиды и опустил глаз. Он пролетел вниз и ночью приземлился на берегу местного грязевого вала. Это было любимое место, которое собирало много людей в течение дня. Утром, когда пришли первые валяющиеся, я включил диктофон.
   Примерно через пять местных дней у меня было море родных разговоров в банке памяти машинного переводчика, и я отметил несколько выражений. Это довольно легко сделать, когда у вас есть машинная память для работы. Одна из ящериц забулькала другой, и вторая обернулась. Я пометил это выражение фразой "Эй, Джордж!" и ждал своего шанса, чтобы использовать его. Позже в тот же день я поймал одного из них в одиночестве и закричал: "Эй, Джордж!" на него. Оно булькнуло через динамик на местном языке, и он обернулся.
   Когда в банке памяти накапливается достаточно опорных фраз, мозг МТ берет на себя управление и начинает заполнять недостающие фрагменты. Как только MT мог давать беглый перевод любого услышанного разговора, я решил, что пришло время установить контакт.
   * * * *
   Я нашел его достаточно легко. Он был кентаврийской версией мальчика-козла - он пас особенно отвратительную форму местной жизни на болотах за городом. Я приказал одному из рабочих глаз вырыть пещеру в выступе скалы и ждать его.
   Когда на следующий день он скончался, я прошептал в микрофон: "Добро пожаловать, о Козленок Внук! Это дух твоего деда говорит из рая". Это соответствовало тому, что я мог сделать из местной религии.
   Козленок остановился, как подстреленный. Прежде чем он успел пошевелиться, я нажала переключатель, и горсть местной валюты, снарядов типа вампум, выкатилась из пещеры и приземлилась к его ногам.
   "Вот немного денег из рая, потому что ты был хорошим мальчиком". Не совсем из рая - я забрал его из сокровищницы прошлой ночью. - Приходи завтра, и мы еще поговорим, - крикнул я вдогонку убегающей фигуре. Я был рад заметить, что он взял наличные, прежде чем взлететь.
   После этого у Деда в раю было много задушевных бесед с Внуком, который нашел небесную добычу больше, чем мог сопротивляться. Дедушка потерял связь с вещами после его смерти, и Козленок с радостью ввел его в курс дела.
   Я узнал все, что мне нужно было знать об истории, прошлой и недавней, и это было нехорошо.
   Вдобавок к тому, что пирамида находилась вокруг маяка, вокруг пирамиды шла небольшая религиозная война.
   Все началось с сухопутного моста. Судя по всему, местные ящерицы жили в болотах, когда строили маяк, но строители о них не думали. Они были низшего типа и обитали на отдаленном континенте. Механикам маяка никогда не приходило в голову, что раса будет развиваться и может достичь этого континента. Что, конечно же, и произошло.
   Небольшой геологический переворот, в нужном месте образовался заболоченный сухопутный мост, и ящерицы начали бродить по маячной долине. И нашел религию. Блестящий металлический храм, из которого лился непрерывный поток волшебной воды - охлаждающей реактор воды, откачиваемой из атмосферного конденсатора на крыше. Радиоактивность в воде не повредила туземцам. Это вызвало мутации, которые привели к истинному размножению.
   Вокруг храма был построен город, а вокруг маяка на протяжении веков возводилась пирамида. Особая ветвь духовенства обслуживала храм. Все шло хорошо, пока один из священников не нарушил храм и не уничтожил святые воды. С тех пор были восстания, раздоры, убийства и разрушения. Но все равно святые воды не текли. Теперь вокруг храма каждый день дрались вооруженные толпы, а священный источник охраняла новая группа жрецов.
   И мне пришлось идти в самый центр этого беспорядка и чинить эту штуку.
   Это было бы достаточно легко, если бы нам позволили небольшой хаос. Я мог бы поджарить ящерицу, починить маяк и взлететь. Только "аборигенные формы жизни" были достаточно хорошо защищены. На моем корабле были шпионские ячейки, все из которых я не нашел, и они с радостью настучат на меня, когда я вернусь.
   Требовалась дипломатия. Я вздохнул и вытащил пластиковую экипировку.
   * * * *
   Работая с 3D-снимками Внука, я смоделировал сносную голову рептилии поверх собственных черт лица. У него была коротковата челюсть, у меня не было ни одной из их зубастых челюстей, но это было нормально. Мне не нужно было выглядеть в точности как они, просто что-то близкое, чтобы успокоить туземный ум. Это логично. Если бы я был невежественным аборигеном Земли и столкнулся со Спиканом, похожим на двухфутовый кусок засохшего шеллака, я бы немедленно покинул место происшествия. Однако, если Спиканец был одет в костюм из пластиковой плоти, который хоть немного напоминал гуманоида, я бы, по крайней мере, остался и поговорил с ним. Именно это я и собирался сделать с центаврианцами.
   Когда голова была готова, я снял ее и прикрепил к привлекательному костюму из зеленого пластика вместе с хвостом. Я был очень рад, что у них были хвосты. Ящерицы не носили одежды, а я хотел взять с собой много электронного оборудования. Я построил хвост на металлической раме, которая крепилась вокруг моей талии. Затем я заполнил раму всем необходимым оборудованием и начал подключать костюм.
   Когда все было готово, я примерила его перед зеркалом в полный рост. Это было ужасно, но эффективно. Хвост утащил меня сзади и заставил переваливаться, но это только усиливало сходство.
   Той ночью я спустился на корабле к холмам, ближайшим к пирамиде, в труднодоступное сухое место, куда никогда не доберутся туземцы-амфибии. Незадолго до рассвета глаз зацепился за мои плечи, и мы поплыли прямо вверх. Мы зависли над храмом на высоте около 2000 метров, пока не рассвело, а затем резко упали вниз.
   Должно быть, это было грандиозное зрелище. Глаз был замаскирован под летающую ящерицу, этакий картонный птеродактиль, а медленно машущие крылья явно не имели никакого отношения к нашему полету. Но это было достаточно впечатляющим для туземцев. Первый, кто заметил меня, вскрикнул и упал на спину. Прибежали остальные. Они столпились, столпились и навалились друг на друга, и к тому времени я уже приземлился на площади перед храмом. Пришло духовенство.
   Я скрестила руки в царственной позе. - Приветствую вас, о благородные служители Великого Бога, - сказал я. Конечно, я не сказал этого вслух, просто прошептал достаточно громко, чтобы горловой микрофон уловил. Это было передано по радио на МТ, и перевод вернулся к динамику в моей челюсти.
   Туземцы захохотали и захрипели, и перевод выкатился почти мгновенно. Я увеличил громкость, и вся площадь зазвучала эхом.
   Некоторые из наиболее доверчивых туземцев падали ниц, а другие с криками бежали. Один сомнительный тип поднял копье, но больше никто не пытался этого сделать после того, как птеродактиль-глаз подобрал его и бросил в болото. Священники были людьми трезвомыслящими и не покупали ящериц в мешке; они просто стояли и бормотали. Пришлось снова переходить в наступление.
   - Уходи, о верный конь, - сказал я глазу и в то же время нажал на пульт управления ладонью.
   Он взлетел немного быстрее, чем я хотел; маленькие кусочки порванного ветром пластика посыпались дождем. Пока толпа глазела на этот подъем, я прошел через двери храма.
   "Я хотел бы поговорить с вами, о благородные жрецы, - сказал я.
   Прежде чем они успели придумать хороший ответ, я оказался внутри.
   * * * *
   Храм был небольшим, построенным у основания пирамиды. Я надеялся, что не нарушил слишком много табу, войдя внутрь. Меня не остановили, так что все выглядело нормально. Храм представлял собой единственную комнату с мутным прудом в одном конце. В бассейне плескалась древняя рептилия, которая явно была одним из лидеров. Я поковылял к нему, и он бросил на меня холодный рыбий взгляд, а потом что-то прорычал.
   МТ прошептал мне на ухо: "Да что ты такое, во имя тринадцатого греха, и что ты здесь делаешь?"
   Я благородным жестом вытянул свою чешуйчатую фигуру и указал на потолок. "Я пришел от твоих предков, чтобы помочь тебе. Я здесь, чтобы восстановить Святые воды".
   Это вызвало у меня за спиной шум разговоров, но не вызвало энтузиазма у шефа. Он медленно погружался в воду, пока не были видны только его глаза. Я почти слышал, как вращаются колеса позади этого покрытого мхом лба. Затем он сделал выпад и указал на меня мокрым пальцем.
   "Ты лжец! Ты не наш предок! Мы будем-"
   "Останавливаться!" Я загремел, прежде чем он зашел так далеко, что не смог отступить. - Я сказал, что ваши предки прислали меня в качестве эмиссара - я не один из ваших предков. Не пытайся причинить мне вред, иначе гнев тех, кто Ушел, обратится против тебя".
   Сказав это, я повернулся, чтобы ткнуть когтем в других жрецов, используя это движение, чтобы прикрыть свой бросок в их сторону монетной гранаты. Он проделал красивую дыру в полу с большим шумом и дымом.
   Первый Ящер понял, что я говорю здраво, и немедленно созвал собрание шаманов. Это, конечно, происходило в общественной ванне, и я должен был присоединиться к ним там. Мы болтали и булькали около часа и уладили все основные моменты.
   Я узнал, что это были новые священники; все предыдущие были вскипячены за то, что позволили Святым водам прекратиться. Они узнали, что я был там только для того, чтобы помочь им восстановить поток воды. Они купили это предварительно, и мы все вывалились из ванны и потекли грязными дорожками по полу. Там была запертая и охраняемая дверь, которая вела в саму пирамиду. Пока его открывали, Первая Ящерица повернулась ко мне.
   - Несомненно, вы знаете об этом правиле, - сказал он. "Поскольку старые жрецы высматривали и высматривали, отныне было постановлено, что только слепые могут входить в Святая Святых". Я готов поклясться, что он улыбался, если тридцать зубов, выглядывающих из того, что выглядело как щель в старом чемодане, можно назвать улыбкой.
   Он также подозвал к себе младшего священника, который нес жаровню с древесным углем и раскаленное железо. Мне оставалось только стоять и смотреть, как он размешивает угли, вытаскивает самое румяное железо и поворачивается ко мне. Он как раз изучал мое правое глазное яблоко, когда мой мозг снова включился.
   "Конечно, - сказал я, - ослеплять - правильно. Но в моем случае вам придется ослепить меня, прежде чем я покину Святая Святых, не сейчас. Мне нужны мои глаза, чтобы увидеть и починить Источник Святых Вод. Когда вода снова потечет, я буду смеяться, бросаясь на горящее железо".
   Ему потребовалось добрых тридцать секунд, чтобы все обдумать, и ему пришлось согласиться со мной. Местный мучитель немного понюхал и подкинул в огонь еще немного углей. Ворота с грохотом распахнулись, и я прошел внутрь; затем он грохнул позади меня, и я остался один в темноте.
   Но ненадолго - рядом послышалось шарканье, и я рискнул и включил вспышку. Трое священников шли ко мне наощупь, их глазницы были красными ямками обожженной плоти. Они знали, чего я хочу, и без слов вели меня вперед.
   Осыпающаяся и потрескавшаяся каменная лестница привела нас к прочной металлической двери, помеченной архаичным шрифтом МАЯК MARK III - ТОЛЬКО ДЛЯ УПОЛНОМОЧЕННОГО ПЕРСОНАЛА . Доверчивые строители рассчитывали на вывеску, потому что на двери не было и следа замка. Одна ящерица просто повернула ручку, и мы оказались внутри маяка.
   Я расстегнул молнию на своем камуфляжном костюме и вытащил чертежи. С верными священниками, спотыкающимися за мной, я нашел диспетчерскую и включил свет. В аварийных батареях был остаток заряда, достаточный, чтобы дать тусклый свет. Измерители и индикаторы выглядели хорошо; если что, неожиданно ярко светит от постоянной полировки.
   Я внимательно проверил показания и нашел именно то, что подозревал. Одной из нетерпеливых ящериц удалось открыть печатную плату и отполировать переключатели внутри. При этом он нажал один из выключателей, из-за чего и возникла проблема.
   Скорее, из-за этого начались проблемы. Это не могло закончиться простым изменением положения переключателя водяного клапана. Этот клапан предполагалось использовать только для ремонта, после заглушения сваи. Когда во время работы котла отключили воду, он начал перегреваться, и автоматические предохранители сбросили заряд в котлован.
   Я мог достаточно легко снова запустить воду, но в реакторе не осталось топлива.
   Я вообще не собирался играть с проблемой топлива. Было бы гораздо проще установить новую силовую установку. У меня на корабле был один, размером примерно в десятую часть древнего ведра с болтами, и производивший как минимум в четыре раза больше энергии. Прежде чем послать за ним, я проверил остальную часть маяка. Через 2000 лет должны быть какие -то признаки износа.
   Старички построили хорошо, я отдаю им должное за это. Девяносто процентов машин не имели движущихся частей и не имели никакого износа. Другие детали они усилили, рассчитывая, что они будут изнашиваться, но медленно. Труба подачи воды с крыши, например. Стены трубы были толщиной не менее трех метров, а само отверстие трубы было не больше моей головы. Однако кое-что я мог сделать, и я составил список деталей.
   Детали, новая силовая установка и некоторые другие мелочи были аккуратно сброшены на корабль. Я проверил все части на экране, прежде чем они были загружены в металлический ящик. В самый темный час перед рассветом сверхмощный глаз выронил ящик за пределы храма и умчался незамеченным.
   Я наблюдал за жрецами через призму, пока они пытались ее открыть. Когда они сдались, я отдал им приказы через громкоговоритель в ящике. Они провели большую часть дня, поднимаясь с тяжелым ящиком по узкой храмовой лестнице, и я хорошо выспался. Когда я проснулся, он покоился внутри двери маяка.
   * * * *
   Ремонт не занял много времени, хотя слепые ящерицы громко стонали, когда услышали, как я разрываю стену, чтобы добраться до силовых проводов. Я даже прицепил гаджет к водопроводной трубе, чтобы их святые воды имели обычную освежающую радиоактивность, когда они снова потекут. В тот момент, когда все это было закончено, я сделал работу, которую они ждали.
   Я щелкнул выключателем, и вода снова потекла.
   Прошло несколько минут, пока вода начала булькать по сухой трубе. Затем снаружи пирамиды раздался рев, который, должно быть, потряс ее каменные стены. Встряхнув руками над головой, я спустился на церемонию выжигания глаз.
   Слепые ящерицы ждали меня у двери и выглядели еще несчастнее, чем обычно. Когда я попробовал дверь, то понял, почему - она была заперта с другой стороны.
   - Было решено, - сказала ящерица, - что ты останешься здесь навсегда и присмотришь за Святыми Водами. Мы останемся с вами и удовлетворим все ваши потребности".
   Восхитительная перспектива, вечность, проведенная в запертом маяке с тремя слепыми ящерицами. Несмотря на их гостеприимство, я не мог принять.
   - Что? Ты смеешь мешать посланнику своих предков! Я включил динамик на полную громкость, и вибрация почти потрясла мою голову.
   Ящерицы съежились, и я настроил свой Солар на узкий луч и провел им вокруг дверного косяка. Раздался громкий хруст и стук от наваленного на нее хлама, а затем дверь распахнулась. Я распахнул его. Прежде чем они успели запротестовать, я вытолкнул через нее священников.
   Остальные члены их клана появились у подножия лестницы и устроили большой шум, пока я заканчивал заваривать дверь. Пробежав сквозь толпу, я столкнулся с Первым Ящером в его ванне. Он медленно погружался под воду.
   "Какое отсутствие вежливости!" Я закричал. Он сделал маленькие пузыри в воде. "Предки раздосадованы и решили навсегда запретить вход во Внутренний Храм; хотя из доброты пускают воду. А теперь я должен вернуться - продолжайте церемонию!
   Мастер пыток был слишком напуган, чтобы пошевелиться, поэтому я схватил его раскаленное железо. Прикосновение сбоку к моему лицу уронило стальную пластину мне на глаза, под пласти-скин. Затем я сильно вонзил утюг в свои фальшивые глазницы, и пластик издал настоящий запах.
   В толпе раздался крик, когда я уронил утюг и стал ходить кругами вслепую. Должен признаться, все прошло довольно хорошо.
   * * * *
   Прежде чем у них появились новые блестящие идеи, я щелкнул выключателем, и мой пластиковый птеродактиль влетел в дверь. Я, конечно, не мог его видеть, но я знал, что он прибыл, когда захваты в когтях зацепились за стальные пластины на моих плечах.
   Я развернулся после выжигания глаз, и мой летающий зверь зацепился за меня задом наперёд. Я намеревался храбро плыть, глядя слепыми глазами на закат; вместо этого я столкнулся с толпой, когда я взлетел прочь, поэтому я максимально использовал плохую ситуацию и отдал им быстрый военный салют. Потом я вышла на свежий воздух и уехала.
   Когда я поднял тарелку и проделал отверстия в обожженном пластике, я увидел, что пирамида позади меня становится меньше, вода хлещет из основания и счастливая толпа рептилий резвится в своем радиоактивном порыве. Я посчитал на своих когтях, чтобы увидеть, не забыл ли я что-нибудь.
   Один: Маяк был отремонтирован.
   Второе: дверь была заперта, так что больше не должно быть саботажа, случайного или преднамеренного.
   Третье: священники должны быть удовлетворены. Вода снова текла, мои глаза были должным образом выжжены, и они снова были в деле. Что в сумме составило...
   Четвертое: тот факт, что они, вероятно, пустили бы другого ремонтника на тех же условиях, если бы маяк снова вышел из строя. По крайней мере, я не сделал ничего, например, зарезал некоторых из них, что могло бы сделать их враждебными по отношению к будущим посланникам предков.
   Вернувшись на корабль, я снял свой потрепанный костюм ящерицы, очень радуясь, что эту работу получит какой-то другой ремонтник.
   МАГАЗИН ИГРУШЕК
   Поскольку в толпе было немного взрослых, а полковник "Бифф" Хоутон был ростом более шести футов, он мог видеть каждую деталь демонстрации. Дети и большинство родителей замерли от изумления. Бифф Хоутон был слишком утонченным, чтобы испытывать благоговейный трепет. Он остался, потому что хотел узнать, в чем заключается уловка, благодаря которой устройство работает.
   "Все это объяснено прямо здесь, в вашей инструкции", - сказал демонстрант, показывая кричаще напечатанный буклет, открытый на четырехцветной диаграмме. - Вы все знаете, как магниты притягивают предметы, и, держу пари, вы даже знаете, что сама земля - это один большой магнит, поэтому компасы всегда указывают на север. Ну... Атомный Удивительный Удар Космических Волн висит на этих космических волнах. Вокруг нас невидимо и даже проходят сквозь нас магнитные волны земли. Атомное чудо плывет по этим волнам так же, как корабль плывет по волнам в океане. Теперь смотри..."
   Все взгляды были прикованы к нему, когда он поставил безвкусную модель ракеты на стол и отступил назад. Он был сделан из штампованного металла и казался таким же неспособным летать, как банка из-под ветчины, на которую он очень походил. Ни крылья, ни пропеллеры, ни форсунки не пробили окрашенную поверхность. Он опирался на три резиновых колеса, а через дно выходила двойная жила тонкой изолированной проволоки. Этот белый провод проходил поверх черного стола и заканчивался блоком управления в руке демонстранта. Индикатор, переключатель и ручка, казалось, были единственными элементами управления.
   "Я включаю выключатель питания, посылая импульс тока на волновые рецепторы", - сказал он. Щелкнул выключатель, и лампочка замигала ровным пульсом. Затем мужчина начал медленно поворачивать ручку. "Необходимо осторожно прикоснуться к генератору волн, поскольку мы имеем дело с силами всего мира..."
   По толпе прокатился согласованный ааааа , когда Space Wave Tapper немного вздрогнул, а затем медленно поднялся в воздух. Демонстрант отступил назад, и игрушка стала подниматься все выше и выше, мягко покачиваясь на невидимых волнах магнитной силы, которые ее поддерживали. Очень медленно мощность уменьшалась, и он вернулся к столу.
   "Всего 17,95 доллара", - сказал молодой человек, кладя на стол большую табличку с ценой. "За полный комплект атомного чуда, блок управления Space Tapper, батарею и инструкцию..."
   При появлении ценника толпа с шумом разошлась, и дети бросились в сторону действующих моделей поездов. Слова демонстранта затерялись в их шумном пассаже, и через мгновение он погрузился в мрачное молчание. Он положил блок управления, зевнул и сел на край стола. Полковник Хоутон был единственным, кто остался после того, как толпа двинулась дальше.
   - Не могли бы вы рассказать мне, как работает эта штука? - спросил полковник, подходя. Демонстрант оживился и взял одну из игрушек.
   -- Ну, если вы посмотрите сюда, сэр... -- Он открыл откидную крышку. "Вы увидите катушки Космической Волны на каждом конце корабля". Карандашом он указал на пластмассовые формы странной формы, около дюйма в диаметре, которые были намотаны - по-видимому, наугад - несколькими витками медной проволоки. За исключением этих катушек, внутри модели было пусто. Катушки были соединены вместе, а другие провода выходили через отверстие в нижней части блока управления. Бифф Хоутон вопросительно взглянул на устройство и на демонстранта, который полностью проигнорировал этот признак недоверия.
   "Внутри блока управления находится батарея", - сказал молодой человек, открывая ее и указывая на обычную батарею фонарика. "Ток проходит через выключатель питания и индикатор питания к генератору волн..."
   -- Ты хочешь сказать, -- вмешался Биф, -- что ток от этой пятнадцатицентовой батарейки идет через этот дешевый реостат к этим бессмысленным катушкам в модели, и абсолютно ничего не происходит. А теперь скажи мне, что на самом деле летает. Если я собираюсь отказаться от восемнадцати баксов за олово на шесть кусков, я хочу знать, что я получаю.
   Демонстрант покраснел. - Простите, сэр, - пробормотал он. "Я не пытался ничего скрыть. Как и любой фокус, этот нельзя продемонстрировать, пока он не куплен". Он наклонился вперед и доверительно прошептал. - Я скажу тебе, что я сделаю. Эта штука слишком дорогая и вообще не движется. Менеджер сказал, что я могу отпустить их за три доллара, если найду желающих. Если вы хотите купить его по этой цене..."
   "Продано, мой мальчик!" - сказал полковник, швыряя на стол три купюры. "Я дам столько за это, независимо от того, как это работает. Мальчики в магазине будут в восторге от этого, - он постучал крылатой ракетой по своей груди. - Ну, а что его держит ?
   Демонстрант внимательно огляделся, затем указал. "Струны!" он сказал. - Вернее, черная нить. Он идет от верхней части модели через крошечную петлю в потолке и обратно к моей руке, привязанной к этому кольцу на моем пальце. Когда я отступаю - модель поднимается. Это так просто".
   - Все хорошие иллюзии просты, - хмыкнул полковник, водя глазом по черной нитке. "Пока есть много чепухи, чтобы отвлечь зрителя".
   "Если у вас нет черного стола, подойдет черная скатерть", - сказал молодой человек. "И арка дверного проема - хорошее место, только обратите внимание, что в задней комнате темно".
   - Заканчивай, мой мальчик, я не вчера родился. Я опытный человек в таких вещах".
   * * * *
   Бифф Хоутон рассказал об этом на очередной покерной вечеринке в четверг вечером. Вся банда состояла из ракетчиков, и они аплодировали и насмехались, когда он затормозил введение.
   "Позвольте мне скопировать схему, Биф, я мог бы использовать некоторые из этих магнитных волн в новой птице!"
   "Эти батарейки для фонариков дешевле, чем локсы, это дело будущего!"
   Только Тедди Канер уловил, как начался полет. Он был фокусником-любителем и сразу заметил уловку. Он хранил молчание с профессиональной вежливостью и иронически улыбался, пока остальные замолкали один за другим. Полковник был хорошим артистом и хорошо подготовил сцену. Он почти заставил их поверить в Ударника космических волн, прежде чем он закончил. Когда модель приземлилась, и он выключил ее, он не мог помешать им столпиться вокруг стола.
   "Нить!" - крикнул один из инженеров почти с облегчением, и все засмеялись вместе с ним.
   "Жаль, - сказал главный физик проекта, - я надеялся, что небольшое прослушивание космических волн поможет нам. Позвольте мне попробовать полет с ним.
   - Сначала Тедди Кейнер, - объявил Бифф. - Он заметил это, пока вы все смотрели на мигалки, только ничего не сказал.
   Канер надел кольцо с черной нитью на палец и начал отступать.
   "Сначала ты должен включить выключатель", - сказал Бифф.
   - Я знаю, - улыбнулся Канер. - Но это часть иллюзии - болтовня и неверное направление. Я собираюсь сначала попробовать этот холод, чтобы я мог плавно перемещать его вверх и вниз, а затем пройтись по нему со всей работой ".
   Он плавно отвел руку назад, в профессиональной манере, не привлекая к ней внимания. Модель поднялась со стола, а затем рухнула обратно.
   "Нить оборвалась, - сказал Канер.
   - Ты дернул ее, вместо того чтобы плавно тянуть, - сказал Биф и завязал узел на оборванной нити. - Вот, позвольте мне показать вам, как это сделать.
   Нить снова оборвалась, когда Биф попробовал ее, что вызвало хороший смех, от которого его воротник немного согрелся. Кто-то упомянул игру в покер.
   Это был единственный раз, когда покер упоминался или даже вспоминался той ночью. Потому что очень скоро после этого они обнаружили, что нить поднимает модель только при включенном выключателе и двух с половиной вольтах, протекающих через шуточные катушки. При выключенном токе модель была слишком тяжелой, чтобы ее поднять. Нить каждый раз рвалась.
   * * * *
   - Я все еще думаю, что это дурацкая идея, - сказал молодой человек. "Одна неделя собирала упавшие арки, демонстрируя эти игрушечные корабли каждому ребёнку в радиусе тысячи миль. Затем продавать вещи по три доллара, когда их производство должно стоить не менее ста долларов за штуку.
   - Но вы продали десять из них людям, которые были бы заинтересованы? - спросил старший.
   "Думаю, да, я однажды поймал на ракетах нескольких офицеров ВВС и полковника. Потом был один чиновник, которого я помнил из Бюро стандартов. К счастью, он меня не узнал. Потом те два профессора, которых вы заметили в университете.
   "Тогда проблема не в наших руках, а в их. Все, что нам нужно сделать сейчас, это сидеть сложа руки и ждать результатов".
   " Какие результаты?! Этих людей не интересовало, когда мы ломились в их двери с доказательствами. Мы запатентовали катушки и можем доказать любому, что вокруг них уменьшается вес, когда они работают..."
   "Но небольшое сокращение. И мы не знаем, чем это вызвано. Никого не может интересовать такая вещь - незначительное уменьшение веса неуклюжей модели, конечно, недостаточное, чтобы поднять вес генератора. Ни у кого, увлеченного огромным расходом топлива, тоннами подъемной силы и тому подобным, не будет времени беспокоиться о сумасшедшем, который думает, что нашел небольшую оплошность в законах Ньютона".
   - Думаешь, теперь будут? - спросил молодой человек, нетерпеливо хрустя костяшками пальцев.
   "Я знаю , что они будут. Прочность на растяжение этой нити правильно подобрана к весу модели. Нить оборвется, если вы попытаетесь поднять модель с ее помощью. Тем не менее, вы можете поднять модель - после того, как катушка уберет небольшое увеличение ее веса. Это взбесит этих мужчин. Никто не собирается просить их решить проблему или заниматься ею. Но это будет раздражать их, потому что они знают, что такого эффекта не может быть. Они сразу увидят, что теория магнитных волн - вздор. Или, может быть, правда? Мы не знаем. Но все они будут думать об этом и беспокоиться об этом. Кто-то будет экспериментировать у себя в подвале - просто в качестве хобби, конечно, - чтобы найти причину ошибки. И он или кто-то другой узнает, что заставляет эти катушки работать, или, может быть, как их улучшить!"
   "И у нас есть патенты..."
   "Правильный. Они будут проводить исследования, которые выведут их из бизнеса с массивными подъемными двигателями в область чисто космических полетов".
   - И тем самым они обогатят нас - когда придет время производить, - цинично заметил молодой человек.
   - Мы все будем богаты, сынок, - сказал старший, похлопывая его по плечу. "Поверьте мне, вы не узнаете этот старый мир через десять лет".
   БАРХАТНАЯ ПЕРЧАТКА
   Джон Венекс вставил ключ в дверь гостиничного номера. Он попросил большую комнату, самую большую в отеле, и заплатил за нее портье дополнительно. Все, что он мог сделать сейчас, это молиться, чтобы его не обманули. Он не осмеливался жаловаться или пытаться вернуть свои деньги. Он вздохнул с облегчением, когда дверь распахнулась. Она оказалась больше, чем он ожидал, - целых три фута в ширину и пять футов в длину. Места для работы было более чем достаточно. Ему в один миг оторвали бы ногу, и к утру его хромота исчезла бы.
   На задней стенке был обычный регулируемый крючок. Он просунул его через утопленное кольцо на шее сзади и пинал себя, пока его ноги не повисли над полом. Его ноги со стуком расслабились, когда он отключил всю энергию ниже пояса.
   Перегруженный двигатель ноги должен остыть, прежде чем он сможет с ним работать, и у него будет достаточно времени, чтобы просмотреть газету. С хроническим беспокойством безработного, он открыл его на объявлениях о поиске и пробежал глазами колонку " Требуется помощь - робот ". В рубрике "Специалист" для него ничего не было, даже списки "Неквалифицированная рабочая сила" были голыми и бесперспективными. В этом году Нью-Йорк был плохим городом для роботов.
   Объявления о розыске были такими же удручающими, как обычно, но он всегда мог поднять себе настроение из отдела комиксов. У него даже был любимый стриптиз, о чем он едва ли осмеливался упоминать про себя. "Рэттли-робот", тупоголовый механический урод, который постоянно падал и попадал в неприятности. Это была отталкивающая карикатура, но все же могла быть очень смешной. Джон как раз начал читать, когда потолочный свет погас.
   Было десять вечера, комендантский час для роботов. Выключи свет и закройся до шести утра, восемь часов скуки и темноты для всех, кроме нескольких ночных рабочих. Но были способы обойти букву закона, которая не касалась определения видимого света. Сдвинув часть защиты вокруг своего атомного генератора, Джон увеличил усиление. Когда стало немного жарко, из него вырвались волны тепла, видимые ему как инфракрасные лучи. Он закончил читать газету в теплом, ясном свете своего живота.
   Термопарой на кончике второго пальца левой руки он проверил температуру ноги. Вскоре стало достаточно прохладно, чтобы работать. Водонепроницаемая прокладка легко отделилась, обнажив силовые провода, нервные провода и ослабленный коленный сустав. Провода отсоединились, Джон открутил колено над стыком и осторожно положил его на полку перед собой. С любовью и осторожностью он достал запасную часть из своего набедренного мешочка. Это был продукт тяжелого труда, купленный на его сбережения за три месяца работы на свиноферме в Джерси.
   Джон стоял на одной ноге, проверяя новый коленный шарнир, когда флуоресцентное освещение на потолке мигнуло и снова зажглось. Уже пять тридцать, он как раз вовремя закончил. Капля масла на новый подшипник завершила работу; он спрятал инструменты в сумку и открыл дверь.
   Неиспользуемая шахта лифта служила желобом для отходов, он просунул свою газету в щель в двери, проходя мимо. Прижавшись к стене, он осторожно спустился по заляпанной жиром лестнице. Он замедлил шаг на 17-м этаже, когда два других меха повернулись перед ним. Очевидно, это были мясники или мясники; там, где у каждого из них должна была быть правая рука, торчал зловещий длиною в фут нож. Подойдя к подножию лестницы, они остановились, чтобы вставить ножи в пластиковые ножны, прикрученные к их нагрудникам. Джон последовал за ними по пандусу в вестибюль.
   Комната была до отказа заполнена роботами всех размеров, форм и цветов. Высокий рост Джона Венекса позволял ему видеть поверх их голов стеклянные двери, выходившие на улицу. Накануне ночью шел дождь, и восходящее солнце окрашивало лужи на тротуаре в красные блики. Три робота, выкрашенные в белоснежный цвет, чтобы показать, что они работают ночью, толкнули двери и вошли внутрь. Никто не вышел, так как комендантский час еще не закончился. Они толпились вокруг, медленно переговариваясь низкими голосами.
   Единственным человеком во всем вестибюле был ночной портье, дремлющий за прилавком. Часы над его головой показывали без пяти шесть. Отведя взгляд от часов, Джон заметил приземистого черного робота, машущего руками, чтобы привлечь его внимание. Мощные руки и компактное телосложение определили его как члена семьи Дигеров, одной из самых многочисленных групп. Он протиснулся сквозь толпу и с громким лязгом хлопнул Джона по спине.
   "Джон Венекс! Я понял, что это ты, как только увидел, что ты торчишь из этой толпы, как зеленый ствол дерева. Я не видел тебя с тех пор, как был на Венере!
   Джону не нужно было проверять номер, выбитый на поцарапанном нагруднике маленького. Алек Дайгер был его единственным близким другом в те тринадцать скучных лет в лагере Оранжевого моря. Хороший шахматист и мастер игры в двуручный гандбол, все свободное время они проводили вместе. Они пожали руки, с дополнительным сжатием, которое означает дружелюбие.
   - Алек, ты, потрепанный жирный горшок, что привело тебя в Нью-Йорк?
   "Жгучее желание увидеть что-то кроме дождя и джунглей, если хочешь знать. После того, как ты выкупил все стало чертовски скучно. Я начал работать в две смены в день на этом вонючем алмазном руднике, а затем в три в день в течение последнего месяца, чтобы получить достаточно кредитов, чтобы купить контракт и вернуться на землю. Я был под землей так долго, что фотоэлемент в моем правом глазу сгорел, когда на него попал солнечный свет".
   Он наклонился вперед с хриплым доверительным шепотом: "Если хочешь знать правду, у меня за линзой глаза торчал бриллиант в шестьдесят карат. Я продал его здесь, на земле, за двести кредитов, что дало мне шесть месяцев легкой жизни. Сейчас этого всего нет, так что я иду на биржу труда". Его голос снова загрохотал: "А как насчет тебя ?"
   Джон Венекс усмехнулся откровенному подходу своего друга к жизни. "Просто у меня был старый распорядок, череда случайных заработков, пока меня не сбил автобус - это сломало мне коленный подшипник. Единственная работа, которую я мог получить с больной ногой, - это кормление свиней помоями. Заработал достаточно, чтобы починить колено, и вот я здесь ".
   Алек указал большим пальцем на трехфутового робота цвета ржавчины, который тихо подошел к нему. "Если вы думаете, что у вас проблемы, взгляните на Дика, на нем нет слоя краски. Дик Драйер, познакомься с Джоном Венексом, моим старым приятелем.
   Джон наклонился, чтобы пожать руку маленькому роботу. Его глазные ставни расширились, когда он понял, что то, что он принял за слой краски, оказалось тонким слоем ржавчины, покрывавшим металлическое тело Дика. Алек кончиком пальца провел по ржавчине блестящую дорожку. Его голос вдруг стал серьезным.
   "Дик проектировался для эксплуатации в марсианской пустыне. Там сухо, как ископаемая кость, поэтому его скряга срезала углы на нержавеющей стали.
   "Когда они обанкротились, его продали фирме здесь, в городе. Через какое-то время ржавчина начала его разъедать и тормозить, Дику дали контракт и выгнали".
   Маленький робот впервые заговорил, его голос скрипел и скрипел. "В таком виде меня никто не возьмет на работу, но я не могу починиться, пока не найду работу". Его руки скрипели и скрипели, когда он двигал ими. "Сегодня я снова зайду в клинику без роботов, они сказали, что могут что-то сделать".
   Алек Дайгер заурчал в своей глубокой груди. "Не стоит слишком доверять этим людям. Они отлично раздают капсулы с маслом за десятую кредитку или небольшой бесплатный телеграф, но не полагайтесь на них ни в чем важном".
   Было уже шесть, роботы проталкивались через двери на безмолвные улицы. Они присоединились к удаляющейся толпе, Джон замедлил шаг, чтобы его более низкие друзья могли идти в ногу. Дик Драйер двигался рывками, неровными движениями, его голос был таким же неровным, как и движения его тела.
   - Джон... Венекс, я не узнаю твою фамилию. Возможно, что-то связанное с Венерой.
   - Венера права, Венера Экспериментальная - нас в семье всего двадцать два человека. У нас есть водонепроницаемые, устойчивые к давлению корпуса для работы на дне океана. С основной идеей все было в порядке, мы выполнили свою часть работы, только в контракте на углубление канала не хватило денег, чтобы мы все могли работать. Я выкупил свой первоначальный контракт за полцены и стал бесплатным роботом".
   Дик завибрировал своей ржавой диафрагмой. "Быть свободным - это еще не все, что должно быть. Иногда мне хочется, чтобы Закон о равенстве роботов не был принят. Я просто хотел бы быть владельцем хорошей богатой компании с механическим цехом и горой запасных частей.
   - Ты действительно не это имеешь в виду, Дик, - Алек Дайгер обхватил его за плечи тяжелой черной рукой. "Сейчас все не идеально, мы это знаем, но это определенно намного лучше, чем в старые времена, тогда мы были просто кусками машин. Использовались двадцать четыре часа в сутки, пока мы не вымотались и не были брошены в кучу хлама. Нет, спасибо, я рискну, как есть".
   * * * *
   Джон и Алек свернули на биржу труда, попрощавшись с Диком, который медленно пошел дальше по улице. Они поднялись по переполненному пандусу и встали в очередь перед стойкой регистрации. На доске объявлений рядом со столом были разбросаны белые бланки с объявлениями о вакансиях. Клерк прикалывал новые дополнения.
   Венекс просмотрел их глазами, остановившись на одном, обведенном красным.
   В ЭТИХ КАТЕГОРИЯХ ТРЕБУЮТСЯ РОБОТЫ. НЕМЕДЛЕННО ПОДАТЬ ЗАЯВКУ В CHAINJET, LTD., 1219 BROADWAY.
   Закрепить
   Рекламный проспект
   Атоммель
   Фильмер
   Венекс
   Джон взволнованно постучал по шее Алека Дайгера. "Смотрите, работа по моей специальности - я могу получить свою прежнюю ставку! Увидимся вечером в отеле - и удачи в поиске работы".
   Алек помахал рукой на прощание. "Будем надеяться, что работа так хороша, как вы думаете, я никогда не доверяю этим вещам, пока не получу в свои руки свои кредиты".
   Джон быстро шел от биржи труда, его длинные ноги поглощали кварталы. Старый добрый Алек, он не верил ни во что, к чему не мог прикоснуться. Возможно, он был прав, но зачем пытаться быть несчастным. Мир был не так уж и плох этим утром - его нога работала нормально, перспективы хорошей работы - он не чувствовал себя таким бодрым с того дня, как его активировали.
   Быстро поворачивая за угол, он столкнулся с мужчиной, идущим с противоположной стороны. Джон остановился на мгновение, но не было времени отпрыгнуть в сторону. Тучный человек ударился о него и упал на землю. От высоты восторга до глубины отчаяния в одно мгновение - он ранил человека !
   Он наклонился, чтобы помочь мужчине встать на ноги, но тот не хотел этого делать. Он уклонился от дружеской руки и завизжал высоким голосом.
   "Офицер, офицер, полиция... ПОМОГИТЕ! На меня напали - сумасшедший робот... ПОМОГИТЕ!
   Собиралась толпа - держась на почтительном расстоянии, - но издавая сердитый бормочущий звук. Джон стоял неподвижно, его голова кружилась от чудовищности того, что он сделал. Полицейский протискивался сквозь толпу.
   "Схватите его, офицер, пристрелите его... он ударил меня... чуть не убил меня..." Человек трясся от ярости, его слова сгущались до бессмысленного лепета.
   Полицейский вытащил свой безоткатный револьвер 75-го калибра и прижался к боку Джона.
   - Этот человек предъявил тебе обвинение в серьезном преступлении, масленка . Я провожу вас в участок - поговорить об этом. Он нервно огляделся, размахивая пистолетом, чтобы открыть проход сквозь плотную толпу. Они неохотно отошли назад, бормоча неодобрение.
   Мысли Джона закружились в тесном кругу. Как произошла подобная катастрофа, чем она должна была закончиться? Он не осмелился сказать правду, это означало бы, что он назвал этого человека лжецом. С начала года в городе было подключено шесть роботов. Если он осмелится высказаться в свою защиту, в полицейском морге окажется перемычка на цепь уличного освещения и седьмая сгоревшая туша.
   Чувство покорности охватило его, выхода не было. Если бы человек предъявил обвинения, это означало бы каторгу, хотя теперь казалось, что он никогда не доживет до суда. Газеты нагнетали много антимантийных настроений, это чувствовалось за сердитыми голосами, в прищуренных глазах и сжатых кулаках. Толпа медленно превращалась в толпу, еще безмозглую толпу, но способную наброситься на него в любой момент.
   - Что здесь происходит?.. Это был гулкий голос, качество которого привлекало внимание толпы.
   У обочины стоял гигантский кросс-континентальный грузовой корабль. Водитель выпрыгнул из кабины и протиснулся сквозь толпу. Полицейский переложил пистолет, когда мужчина подошел к нему.
   - Это у тебя мой робот, Джек, не делай в нем дырок! Он повернулся к человеку, который выкрикивал обвинения. - Толстяк - самый большой в мире лжец. Робот стоял здесь и ждал, пока я припаркую грузовик. Фатти, должно быть, настолько же слеп, насколько и глуп, я все видел. Он сбивает себя с ног, надев халат, а потом начинает звать копов".
   Другой человек не мог больше терпеть. С багровым от гнева лицом он бросился к дальнобойщику, неуклюже размахивая кулаками. Они так и не приземлились, водитель грузовика положил мясистую руку на лицо другого и во второй раз усадил его на тротуар.
   Зрители покатились со смеху, про ЛЭП и робота забыли. Драка была теперь между двумя мужчинами, первоначальная причина ускользнула из их памяти. Даже полицейский позволил себе улыбнуться, спрятав пистолет в кобуру и шагнув вперед, чтобы разнять мужчин.
   Водитель повернулся к Джону с хмурым взглядом.
   - Пойдемте в грузовик - вы доставили мне достаточно хлопот для одного дня. Что за мусорка!"
   Толпа засмеялась, когда он толкнул Джона впереди себя в грузовик и захлопнул за ними дверь. Зажав стартер большим пальцем, он вернул к жизни громоподобные дизели и вырулил в пробку.
   Джон шевельнул челюстью, но не смог произнести ни слова. Почему этот совершенно незнакомый человек помог ему, что он мог сказать, чтобы выразить свою признательность? Он знал, что не все люди были ненавистниками мантий, поэтому даже ходили слухи, что некоторые люди относились к роботам как к равным , а не к машинам. Водитель должен быть одним из этих мифических личностей, иначе его действия нельзя было объяснить.
   Осторожно водя одной рукой, мужчина потянулся за приборной панелью и вытащил тонкий пластиковый буклет. Он передал ее Джону, который быстро просмотрел заголовок " Роботы- рабы в мировой экономике " Филпотта Азимова II.
   - Если тебя поймают за чтением этой штуки, тебя тут же казнят. Лучше засунь его между изоляцией на своем генераторе, ты всегда можешь сжечь его, если тебя возьмут в руки.
   - Прочтите ее наедине, в ней много такого, о чем вы ничего не знаете. Роботы на самом деле не уступают людям, на самом деле они превосходят их во многих вещах. Там даже есть небольшая история, показывающая, что роботы не первые, с кем обращаются как с гражданами второго сорта. Вам может быть трудно в это поверить, но когда-то люди относились друг к другу точно так же, как сейчас относятся к роботам. Это одна из причин, по которой я активно участвую в этом движении - вроде того парня, который сгорел, помогая другим держаться подальше от огня".
   Он улыбнулся Джону теплой, дружелюбной улыбкой, белизна его зубов выделялась на фоне насыщенного темно-коричневого цвета лица.
   "Я направляюсь к US-1, могу я вас подбросить где-нибудь по пути?"
   "Здание Чейнджет, пожалуйста, я устраиваюсь на работу".
   Остаток пути они ехали молча. Прежде чем он открыл дверь, водитель пожал руку Джону.
   "Извините, что назвал вас мусорщиком , но толпа ожидала этого". Он не оглянулся, когда уезжал.
   Джону пришлось ждать своей очереди полчаса, но администратор, наконец, указал ему на дверь комнаты интервьюера. Он быстро вошел и повернулся к мужчине, сидевшему за транспластиковым столом, расстроенному маленькому человечку с постоянными морщинами беспокойства на лбу. Маленький человечек сердито швырял лежавшие на столе бумаги, изредка делая корявые пометки на полях. Он бросил на Джона птичий взгляд.
   - Да, да, побыстрее. Чего ты хочешь?
   - Вы разместили объявление о поиске помощи, я...
   Мужчина оборвал его взмахом руки. "Хорошо, позвольте мне увидеть вашу идентификационную бирку... быстро, там ждут другие".
   Джон вытащил бирку из кармана на поясе и протянул через стол. Интервьюер прочитал кодовый номер, затем провел пальцем по длинному списку похожих цифр. Он внезапно остановился и искоса взглянул на Джона из-под опущенных век.
   "Вы совершили ошибку, у нас нет для вас возможности".
   Джон начал объяснять мужчине, что в уведомлении запрашивалась его специальность, но ему махнули рукой, чтобы он замолчал. Когда интервьюер вернул бирку, он вытащил карточку из-под промокательной бумаги на столе и поднес ее к глазам Джона. Он держал его там всего мгновение, зная, что письменное сообщение было мгновенно записано фотографическим зрением и эйдетической памятью робота. Карточка упала в пепельницу и вспыхнула угольками от прикосновения карандаша-нагревателя мужчины.
   Джон сунул идентификационную бирку обратно в прорезь и, спускаясь по лестнице на улицу, перечитал сообщение на карточке. Там было шесть строк машинописного текста без подписи.
   Venex Robot: Вы срочно нужны для выполнения сверхсекретного проекта компании. В главном офисе есть подозреваемые информаторы, поэтому вас нанимают таким необычным образом. Немедленно отправляйтесь на Вашингтон-стрит, 787 и спросите мистера Коулмана.
   Джон почувствовал огромное облегчение. На мгновение он был уверен, что работа была ложной. Он не видел ничего необычного в способе найма. Крупные корпорации безмерно завидовали своим исследовательским открытиям и шли на многое, чтобы сохранить их в секрете, и в то же время прибегали к любым средствам, чтобы выведать секреты своих деловых конкурентов. Возможно, еще есть шанс получить эту работу.
   * * * *
   Громадная масса подъемника двигалась взад-вперед во мраке древнего склада, укладывая ящики рядами до потолка. Джон окликнул его, робот поднял свой погрузчик и перевернулся на бесшумных шинах. Когда Джон спросил его, он указал на лестницу у задней стены.
   "Г-н. Кабинет Коулмана сзади, дверь помечена. Лифтер приложил кончики пальцев к ушным звукоснимателям Джона и понизил голос до едва заметной тени шепота. Человеческим ушам это было бы неслышно, но Джон мог легко слышать его, звуки переносились сквозь металл тела другого.
   "Он самый подлый человек, которого вы когда-либо встречали - он ненавидит роботов, так что будьте очень вежливы. Если вы можете использовать "сэр" пять раз в одном предложении, вы в полной безопасности".
   Джон заговорщицки подмигнул жалюзи над одним глазным тубусом, большой мех сделал то же самое, пока он откатывался. Джон повернулся, спустился по пыльной лестнице и осторожно постучал в дверь мистера Коулмана.
   Коулман был невысоким пухлым человеком в консервативном пурпурно-желтом деловом костюме. Он то и дело переводил взгляд с Джона на Общий каталог роботов, проверяя перечисленные там спецификации Venex. Видимо удовлетворенный, он захлопнул книгу.
   "Дайте мне свою бирку и прислонитесь к стене, чтобы вас измерили".
   Джон положил свой идентификационный жетон на стол и подошел к стене. - Да, сэр, вот оно, сэр. Два "сэр" в этом, неплохо для первого предложения. Он лениво подумал, сможет ли он уместить пять из них в одном предложении так, чтобы мужчина не понял, что его выставили дураком.
   Он слишком поздно осознал опасность. Ток прошел через мощный электромагнит за штукатуркой, беспомощно прижимая его металлическое тело к стене. Коулман почти танцевал от радости.
   - Мы поймали его, Дрюс, он расплющен, как вонючая консервная банка на камне, не может двигать мотором. Принесите сюда этот хлам, и давайте подготовим его.
   На Дрюсе был комбинезон механика, надетый поверх уличного костюма, и ящик с инструментами, подвешенный под мышкой. Он держал маленькую черную металлическую банку на расстоянии вытянутой руки, стараясь убраться от нее как можно дальше. Коулман раздраженно закричал на него.
   "Эта бомба не может взорваться, пока она не будет заряжена, перестань вести себя как ребенок. Наденьте его на ногу этой масленки и быстро !
   Бурча себе под нос, Дрюс точечно приварил металлические фланцы бомбы к ноге Джона на несколько дюймов выше его колена. Коулман подергал его, чтобы убедиться, что он надежно закреплен, затем повернул ручку сбоку и вытащил блестящую булавку. Внутри механизма раздался слабый холодный щелчок, когда он включился.
   Джон ничего не мог делать, кроме как смотреть, даже его голосовая диафрагма была заблокирована магнитным полем. Однако у него было более чем подозрение, что он был замешан не в "секретной коммерческой сделке", а в чем-то другом. Он проклинал собственную глупость за то, что слепо вошел в ситуацию.
   Магнитное поле отключилось, и он мгновенно запустил моторы-разгибатели, чтобы прыгнуть вперед. Коулман вынул из кармана пластиковую коробку и провел большим пальцем по переключателю, вставленному в ее верхнюю часть.
   - Не делай быстрых движений, свалка, этот маленький передатчик подключен к приемнику в бомбе на твоей ноге. Одно прикосновение моего большого пальца, и вы поднимаетесь вверх в облаке дыма и падаете вниз градом гаек и болтов". Он сделал знак Дрюсу, который открыл дверь шкафа. "И если ты хочешь быть героем, просто подумай о нем".
   Коулман ткнул большим пальцем в мокрую фигуру на полу; грязно одетый мужчина неопределенного возраста, единственной интересной особенностью которого была черная бомба, туго пристегнутая к груди. Он невидящим взглядом посмотрел на него покрасневшими глазами и поднес ко рту почти пустую бутылку из-под виски. Коулман ногой захлопнул дверь.
   - Он просто бездельник из Бауэри, которого мы притащили, Венекс, но для тебя это не имеет никакого значения, не так ли? Он человек, а робот никого не может убить ! У этого бродяги есть бомба, настроенная на ту же частоту, что и ваша, и если вы не будете играть с нами в мяч, он получит двухфутовую дыру в груди.
   Коулман был прав, Джон не осмелился сделать ни одного неверного шага. Все его ранние умственные тренировки, а также схема 92, запечатанная внутри его мозговой оболочки, не позволили бы ему причинить вред человеку. Он чувствовал себя пойманным в ловушку, пойманным этими людьми с какой-то неизвестной целью.
   Коулман откинул брезент, чтобы открыть рваную дыру в бетонном полу, выходившую в землю внизу. Он помахал Джону.
   "Туннель в хорошем состоянии примерно на тридцать футов, потом вы найдете обрыв. Удаляйте все камни и грязь, пока не прорветесь в ливневую канализацию, затем вернитесь. И тебе лучше быть одному. Если вы дадите чаевые копам, вы и старая похлебка пойдете куда-нибудь вместе - теперь двигайтесь.
   Шахта была недавно вырыта и укреплена упаковочными ящиками со склада наверху. Он резко обрывался стеной из свежего песка и камня. Джон начал загружать его в маленькую тачку, которую ему дали.
   Он опустошил четыре тачки и уже наполнял пятую, когда обнаружил руку, руку робота, сделанную из зеленого металла. Он включил питание фары и внимательно осмотрел руку, в этом не могло быть никаких сомнений. Эти прокладки на стыках, рисунок заклепок у основания большого пальца означали только одно, это была отрубленная рука робота Венекс.
   Быстро, но осторожно он сгреб обломки позади руки и раскопал остальную часть робота. Туловище было раздавлено, силовые цепи закорочены, из уродливой дыры в боку капала аккумуляторная кислота. С бесконечной осторожностью Джон разорвал несколько оставшихся проводов, соединявших шею с телом, и положил зеленую голову на тачку. Оно смотрело на него, как череп, ставни были полностью раскрыты, но из труб позади них не исходило живое свечение.
   Он счищал грязь с номера на потрепанном нагруднике, когда Дрюс спустился в туннель и осветил его блестящим лучом прицела.
   - Перестань играть с этим хламом и займись копанием, иначе ты закончишь так же, как он. Этот туннель должен быть пройден сегодня вечером.
   Джон положил расчлененные части на тележку с песком и камнем и толкнул весь груз обратно в туннель, его мысли бежали по несчастному кругу. Мертвый робот был ужасной вещью, и один из его семьи тоже. Но с этим роботом было что-то не так, что-то совершенно необъяснимое, номер на табличке был "17", и все же он слишком хорошо помнил тот день, когда из-за короткого замыкания двигателя "Венекс-17" погиб в Оранжевом море.
   Джону потребовалось четыре часа, чтобы проехать по тоннелю до древней гранитной стены ливневой канализации. Дрюс дал ему короткий лом, и он вытащил достаточно больших блоков, чтобы сделать отверстие, достаточно большое, чтобы пропустить его в канализацию.
   Когда он забрался обратно в офис, он попытался выглядеть небрежно, уронил перекладину на пол у своих ног и уселся на кучу щебня в углу. Он подвинулся, чтобы устроиться поудобнее, и его пальцы схватили отрубленную шею Венекс 17.
   Коулман повернулся в кресле и покосился на настенные часы. Он сверил время с часами на булавке для галстука, удовлетворенно хмыкнув, повернулся и ткнул пальцем в Джона.
   "Слушай, ты, зеленая куча хлама, в 19:00 ты будешь делать работу, и никаких промахов не будет. Вы спускаетесь в канализацию и попадаете в реку Гудзон. Выход находится под водой, поэтому из доков вас не будет видно. Спуститесь на дно и пройдите 200 ярдов на север, так вы окажетесь прямо под кораблем. Держите глаза открытыми, но не показывайте никаких огней ! Примерно на полпути к килю корабля вы обнаружите свисающую цепь.
   - Поднимитесь по цепи, оторвите ящик, прикрепленный к корпусу наверху, и верните его сюда. Никаких ошибок - иначе вы знаете, что происходит".
   Джон кивнул головой. Его занятые пальцы разъединяли провода в ампутированной шее. Когда их расправили и поставили в ряд, он одним блестящим взглядом запомнил их порядок.
   Он пробежался по цветовому коду в уме и сравнил его с запомненными признаками. Двенадцатый провод был главным черепным проводом питания, шестой - обратным.
   Своим точным прикосновением он отделил этих двоих от стаи и лениво оглядел комнату. Дрюс дремал на стуле в противоположном углу. Коулман говорил по телефону, его голос время от времени повышался до раздражительного нытья. Это не мешало его вниманию к Джону, а радиопереключатель все еще крепко сжимался в левой руке.
   Тело Джона блокировало зрение Коулмана, и пока Дрюс спал, он мог незаметно воздействовать на голову. Он активировал реле на предплечье, и раздался щелчок, когда водонепроницаемая крышка на внешней розетке распахнулась. Это была розетка от его батареи, которая использовалась для работы моторизованных инструментов и фонарей под водой.
   Если бы голова Венекса-17 была отрублена менее чем за три недели, он мог бы снова активировать ее. У каждого робота внутри черепа была небольшая аккумуляторная батарея, и если питание мозга было отключено, батарея обеспечивала минимальный ток в режиме ожидания, необходимый для поддержания жизни мозга. Мантия будет без сознания, пока не восстановится полная мощность.
   Джон воткнул провода в розетку на руке и медленно поднял ток до рабочего уровня. Был напряженный момент ожидания, затем жалюзи 17-го внезапно закрылись. Когда они снова открылись, глазные трубы тепло светились. Они окинули комнату одним взглядом, а затем сосредоточились на Джоне.
   Правая заслонка щелкнула, а другая начала быстро открываться и закрываться. Это был международный код - его посылали так быстро, как только мог срабатывать соленоид. Джон сосредоточился на сообщении.
   Телефон - позвоните оператору службы экстренной помощи - скажите ей: "сигнал 14", помощь будет...
   Затвор остановился посреди кодовой группы, свет разума угас в глазах.
   На мгновение сердце Джона подпрыгнуло в панике, пока он не понял, что 17 намеренно отключил питание. Резкий голос Дрюса прохрипел ему в ухо.
   "Что ты с этим делаешь? Никаких твоих забавных трюков с роботами. Я знаю таких, как вы, замышляете всякие штуки в своих жестяных куполах. Его голос превратился в поток непонятных ругательств. С внезапной злобой он хлестнул ногой и отправил голову 17-го в стену.
   Помятая зеленая голова покатилась и остановилась у ног Джона, лицо смотрело на него в немой агонии. Только Схема 92 не позволила ему ранить человека . Когда его моторы набрали обороты, чтобы отправить его вперед, реле управления щелкнуло. Он упал на обломки, на мгновение парализованный. Как только прилив гнева прошел, он восстановил контроль над своим телом.
   Они стояли, словно застыв в картине. Робот откинулся назад, человек наклонился вперед, его лицо скривилось от беспричинной ненависти. Голова лежала между ними как символ смерти.
   Голос Коулмана прорезал напряженную атмосферу, словно нож.
   - Дрюс , перестань играть с масленкой и иди к главной двери, чтобы впустить Маленького Вилли и его торговцев барахлом. Потом ты можешь оставить все это себе.
   Разгневанный мужчина неохотно повернулся, но оттолкнулся от двери из-за раздраженного рычания Коулмана. Джон сел у стены, его разум с молниеносной точностью упорядочивал несколько фактов. В его мыслях не было места для Дрюса, этот человек стал еще одним фактором в сложной проблеме.
   Позвоните оператору службы экстренной помощи - это означало, что это не местное дело, должны быть задействованы ответственные органы. Только правительство могло стоять за таким важным делом. Сигнал 14 - это означало наличие сложного набора механизмов, сил, которые могли начать действовать в любой момент. Не было никаких указаний, к чему это может привести, но единственное, что можно было сделать, это выбраться отсюда и сделать этот телефонный звонок. И быстро. Дрюс привлекал новых людей, барыг-брокеров, кем бы они ни были. Любое действие, которое он предпримет, должно быть совершено до того, как они вернутся.
   Даже когда Джон следовал этой логике, его пальцы были заняты. Сжимая гаечный ключ, он быстро ослаблял основную фиксирующую гайку на тазобедренном суставе. Он свободно выпал из его руки, теперь осталась только цапфа, на которой держалась его нога. Он медленно поднялся на ноги и направился к столу Коулмана.
   "Г-н. Коулман, сэр, пора уже спускаться на корабль, мне уйти, сэр?
   Джон медленно произносил слова, идя вперед, очевидно направляясь к двери, но в то же время наклоняясь к столу пухлого мужчины.
   - У тебя есть еще тридцать минут, иди, сядь , - скажи ...!
   Слова оборвались. Каким бы быстрым ни был человеческий рефлекс, это самое легкое ползание по сравнению с молниеносным действием электронного рефлекса. В тот момент, когда Коулман впервые осознал движение Джона, робот закончил свой прыжок и растянулся на столе, свесив ногу на бедро и зажав ее в руке.
   "ТЫ УБЬЕШЬ СЕБЯ, ЕСЛИ НАЖМЁШЬ НА КНОПКУ!"
   Слова были частью рассчитанного плана. Джон проревел их в ухо испуганному мужчине, запихивая расчлененную ногу в его мешковатые брюки. Это произвело желаемый эффект, палец Коулмана ткнул в кнопку, но остановился, прежде чем коснулся ее. Он уставился выпученными глазами на маленькую черную коробочку смерти, выглядывающую из-за его пояса.
   Джон не стал ждать реакции. Он оттолкнулся от стола и остановился, чтобы поднять с пола украденный ломик. Могучий прыжок на одной ноге привел его к запертой каморке; он вонзил засов в пространство между дверью и рамой и вздрогнул.
   Коулман только начал вытаскивать бомбу из штанов, когда действие закончилось. Открыв шкаф, Джон схватился за тяжелую лямку, удерживающую вторую бомбу на груди рамми, и порвал ее, как нитку. Он бросил бомбу в угол Коулмана, дав тому еще один повод для беспокойства. Это стоило ему ноги, но Джон избежал угрозы взрыва, не ранив человека. Теперь ему нужно добраться до телефона и позвонить.
   Коулман перестал дергать бомбу и сунул руку в ящик стола за пистолетом. Вернувшиеся скоро заблокируют дверь, единственным другим выходом из комнаты было окно из матового стекла, выходившее в гигантский отсек склада.
   Джон Венекс нырнул в окно в вихре летящих стекол. Из комнаты за его спиной раздался тяжелый удар безоткатного 75-го калибра, и кусок металлической оконной рамы длиной в фут вылетел наружу. Еще один слизняк завизжал над головой робота, когда он карабкался к задней двери склада.
   Он был всего в тридцати футах от черного входа, когда гигантская дверь с шипением захлопнулась на бесшумных роликах. Все двери захлопнулись бы одновременно, стук бегущих ног говорил о том, что и они будут под охраной. Джон перепрыгнул через секцию упаковочных ящиков и скрылся из виду.
   Он посмотрел вверх над головой, там тянулась паутина стальных опор, пересекаясь и снова пересекаясь, пока они не соединились с плоским пространством крыши. Для человеческого глаза тени сгущались во тьму, но инфракрасное излучение сети паровых труб давало Джону все необходимое освещение.
   Скоро люди будут четвертовать пол склада, его единственный шанс избежать повторного захвата или смерти будет над их головами. Кроме того, ему мешала потеря ноги. В стропилах он мог использовать свои руки для более быстрого и легкого путешествия.
   Джон как раз подтягивался к одной из самых верхних поперечных балок, когда за хриплым криком снизу последовал поток пуль. Они пробили тонкую крышу, одна пуля с лязгом отлетела от стальной балки под его телом. Дождавшись, пока трое новичков поднимутся по ближайшей лестнице, Джон начал тихонько пробираться к задней части здания.
   В данный момент он оценил свое положение. Мужчины были рассредоточены по всему зданию, и это могло быть только вопросом времени, когда они его найдут. Все двери были заперты, и - для верности он обошел здание по кругу - не было окон, которые он мог бы взломать, - окна тоже были заперты. Если бы он мог позвонить оператору службы экстренной помощи, неизвестные друзья Venex 17 могли бы прийти ему на помощь. Однако об этом не могло быть и речи. Единственный телефон в здании стоял на столе Коулмана. Он проследил зацепки, чтобы убедиться.
   Его глаза автоматически переместились на кабели над головой. В стене здания были установлены пластиковые прокладки, через них были проведены электрические и телефонные линии. Телефонная линия! Это было все, что ему нужно, чтобы позвонить.
   Плавными, быстрыми движениями он потянулся и поцарапал оголенный участок провода. Он рассмеялся про себя, вытаскивая маленький микрофон из левого уха. Теперь он был наполовину глухим, наполовину хромым - он буквально отдавал всего себя этому делу. Ему придется запомнить этот каламбур, чтобы потом рассказать об этом Алеку Дайгеру, если будет позднее. У Алека была глубокая слабость к каламбурам.
   Джон прикрепил перемычки к микрофону и подключил их к оголенному проводу. Прикосновение амперметра показало, что на линии никого нет. Он подождал несколько секунд, чтобы убедиться, что у него есть гудок, а затем отправил одиннадцать импульсов, которые должны были соединить его с местным оператором. Он поднес микрофон ко рту.
   "Здравствуйте, оператор. Здравствуйте, оператор. Я вас не слышу, так что не отвечайте. Позвоните оператору службы экстренной помощи - сигнал 14, повторяю - сигнал 14.
   Джон продолжал повторять сообщение, пока поисковые люди не начали приближаться к его позиции. Он оставил микрофон подключенным - люди не заметили бы его в темноте, но незамкнутая линия дала бы неизвестным силам его точное местонахождение. Кончиками пальцев он осторожно прошел по двутавровой балке к нише в дальнем углу комнаты. Побег был невозможен, все, что он мог сделать, это тянуть время.
   "Г-н. Коулман, мне жаль, что я сбежал. При полной громкости его голос раскатывался, как гром, от гулких стен.
   Он видел, как люди внизу тщетно крутили головами в поисках источника.
   - Если вы позволите мне вернуться и не убьете меня, я сделаю вашу работу. Я боялся бомбы, а теперь боюсь пушек". Это звучало немного по-детски, но он был почти уверен, что никто из присутствующих не имел достаточного представления об интеллекте роботов.
   "Пожалуйста, позвольте мне вернуться... сэр!" Он почти забыл последнее слово, поэтому добавил еще одно: "Пожалуйста, сэр!" помириться.
   Коулмен очень нуждался в этом пакете под лодкой, он пообещал что угодно, чтобы получить его. Джон не сомневался в своей возможной судьбе, все, на что он мог надеяться, это убить время в надежде, что телефонное сообщение принесет помощь.
   - Спускайся, Джанки, я не буду на тебя злиться - если ты будешь следовать указаниям. Джон мог слышать скрытый гнев в его голосе, невысказанную ненависть к мантии, которая осмелилась прикоснуться к нему.
   Спуск был несложным, но Джон делал это медленно, с явным дискомфортом. Он прыгнул на середину пола, опираясь на ящики, словно ища поддержки. Там были Коулман и Дрюс, а также группа суровых новичков. Они подняли оружие при его приближении, но Коулман жестом остановил их.
   "Это мой халат, мальчики, я прослежу, чтобы он был счастлив".
   Он поднял пистолет и отстрелил Джону оставшуюся ногу. Перевернутый взрывом, Джон беспомощно упал на пол. Он посмотрел в дымящееся жерло револьвера 75-го калибра.
   "Очень умен для консервной банки, но недостаточно умен. Мы перетащим барахло на лодку каким-нибудь другим способом, каким-нибудь другим способом, который не будет означать, что вы будете ходить по пятам. Смерть смотрела из его суженных глаз.
   С момента звонка Джона прошло меньше двух минут. Наблюдатели, должно быть, держали 24-часовые станции в ожидании телефонного сообщения Венекс 17.
   Главная дверь рухнула с внезапным визгом рвущейся стали. Уиппет-цистерна с хрустом пронеслась над обломками и накрыла группу своими многочисленными помпонами. Они опоздали на мгновение, Коулман нажал на курок.
   Джон увидел, как напрягся палец на спусковом крючке, и сильно толкнул его в пол. Его голова откатилась, но пуля прошла через плечо. У Коулмана не было шанса сделать второй выстрел, из танка раздалось шипящее шипение, а из портов для бунта вырвался поток слезоточивого газа. Пострадавшие так и не увидели полицию в противогазах, хлынувшую с улицы.
   * * * *
   Джон лежал на полу полицейского участка, пока техник делал временный ремонт его ноги и плеча. По комнате Венекс 17 двигал своим новым телом с явным удовольствием.
   "Теперь это действительно похоже на что- то ! Я был уверен, что мое время вышло, когда меня настиг этот оползень. Но, может быть, мне стоит начать с самого начала. Он затопал через комнату и пожал бездействующую руку Джона.
   - Меня зовут Уил Контр-4951L3, но это уже ничего не значит . Я носил столько разных тел, что забыл, как я выглядел изначально. Я перешел из фабричной школы прямо в полицейскую школу - и с тех пор работаю - в отряде детективов, сержант-младший, следственный отдел. Я провожу большую часть своего времени, продавая шоколадные батончики или газеты, или разнося напитки в закусочных. Собирайте информацию, делайте отчеты и следите за ребятами из других отделов.
   - На этой последней работе - и мне очень жаль, что мне пришлось использовать имя Венекса, я не думаю, что я обесчестил вашу семью - я был временно отдан в таможенный отдел. Кажется, банда ввозила в страну неразрезанный хлам - героин. ФБР зарегистрировало здесь всех операторов, но никто не знал, как туда попало это вещество. Когда Коулман, местная крупная шишка, вызвал агентства для подводного робота, меня упаковали в новое тело и отправили бежать.
   "Я предупредил отряд, как только начал туннель, но проклятая штука обрушилась на меня прежде, чем я узнал, какой корабль везет. Оттуда вы знаете, что произошло.
   "Не зная, что я выбыл из игры, команда сидела и ждала. Торговцы хмелем увидели, как полмиллиона в снегу плывут обратно в старую страну, поэтому они притащили тебя в качестве замены. Вы позвонили по телефону, и кавалерия ворвалась в последний момент, чтобы спасти двух роботов из ржавой могилы".
   Джон, тщетно пытавшийся замолвить хоть слово, увидел свой шанс, когда Уил Контр повернулся, чтобы полюбоваться отражением своей новой фигуры в окне.
   - Вам не следует рассказывать мне такие вещи - о ваших полицейских расследованиях и операциях отдела. Разве эта информация не должна быть секретной? Специально от роботов!"
   "Конечно, это является!" был воздушный ответ Уила. - Капитан Эджкомб - глава моего отдела - специалист по всем видам шантажа. Я должен рассказать вам так много конфиденциальных полицейских дел, что вам придется либо присоединиться к отделу, либо быть расстрелянным как возможный осведомитель. Его смех не разделял сбитый с толку Джон.
   "По правде говоря, Джон, ты нам нужен и мы можем тебя использовать. Найти мантию, способную быстро думать и быстро действовать, непросто. Услышав о трюках, которые ты проворачивал на том складе, капитан поклялся обезглавить меня навсегда, если я не смогу уговорить тебя присоединиться. Вам нужна работа? Долгие часы, маленькая зарплата - но гарантированно никогда не надоест".
   Голос Уила внезапно стал серьезным. - Ты спас мне жизнь, Джон - эти снежные птицы оставили бы меня в этой куче песка, пока весь ад не замерзнет. Я бы хотел, чтобы ты стал моим другом, я думаю, мы могли бы хорошо поладить вместе. - В его голосе снова появилась веселая нотка. - Кроме того, я, возможно, когда-нибудь смогу спасти вам жизнь - я ненавижу влезать в долги.
   * * * *
   С техникой было покончено, он захлопнул свой ящик с инструментами и ушел. Плечевой двигатель Джона был отремонтирован, он сел. Когда они пожали друг другу руки на этот раз, это была крепкая пряжка. Вид, который вы знаете, продлится некоторое время.
   * * * *
   В ту ночь Джон остался в пустой камере. Он был гигантским по сравнению с гостиницей и казармами, к которым он привык. Он хотел, чтобы у него не было отсутствующих ног, чтобы он мог немного пройтись вверх и вниз по камере. Ему придется подождать до утра. Они собирались привести его в порядок, прежде чем он приступит к новой работе.
   Он записал свои показания ранее, и в его голове все время крутились невозможные события минувшего дня. Он подумает об этом как-нибудь в другой раз, сейчас все, чего он хотел, это дать остыть своим перегруженным схемам, если бы ему было что почитать, на чем сосредоточить свое внимание. Затем он с удивлением вспомнил о буклете. Все произошло так быстро, что предыдущий инцидент с водителем грузовика совершенно вылетел из его памяти.
   Он осторожно разобрался с ним из-за защиты генератора и открыл первую страницу " Роботов-рабов в мировой экономике " . Карточка выскользнула из-под страниц, и он прочитал короткое сообщение на ней.
   ПОЖАЛУЙСТА, УНИЧТОЖЬТЕ ЭТУ КАРТОЧКУ ПОСЛЕ ПРОЧТЕНИЯ
   Если вы считаете, что в этой книге есть правда, и хотели бы услышать больше, приходите в комнату B по адресу Джордж-стрит, 107, в любой вторник в 17:00.
   Карта ненадолго вспыхнула и исчезла. Но он знал, что не только идеальное воспоминание заставит его вспомнить это послание.
   ЧУВСТВО ОБЯЗАННОСТИ
   Примечание: это оригинальная журнальная версия Planet of the Damned , которая несколько отличается от более позднего текста в мягкой обложке, который также включен в этот Megapack.
   я
   Человек сказал Вселенной:
   "Сэр, я существую!"
   "Однако, - ответила вселенная, -
   "Факт не создал во мне
   Чувство долга".
   - Стивен Крейн
   Пот покрыл тело Бриона, капая на тесную набедренную повязку, которая была единственной одеждой, которую он носил. Легкая рапира для фехтования в его руке казалась тяжелой, как свинцовый брусок, для его истощенных мышц, измученных месяцем непрерывных упражнений. Эти вещи не имели значения. Порез на его груди, все еще стекающая кровь, боль в переутомленных глазах, даже парящая вокруг него арена с тысячами зрителей были пустяками, о которых не стоило думать. В его вселенной была только одна вещь: сверкающая сталь с пуговицами на концах, которая парила перед ним, взявшись за его собственное оружие. Он чувствовал дрожь и царапанье его жизни, знал, когда оно двигалось, и двигался, чтобы противодействовать ему. И когда он нападал, он всегда был рядом, чтобы отбить его в сторону.
   Внезапное движение. Он отреагировал, но его клинок только что встретился с воздухом. За мгновенной паникой последовал небольшой резкий удар высоко в грудь.
   " Прикоснись! Сотрясающий мир голос проревел слово в миллион ждущих громкоговорителей, и аплодисменты публики отозвались эхом в волне звука.
   "Одна минута", - сказал голос, и прозвучал зуммер времени.
   Брион тщательно выработал в себе этот рефлекс. Минута - не очень большая мера времени, и его телу требовалась каждая ее доля. Жужжание зуммера заставило его мышцы полностью расслабиться. Только сердце и легкие работали с сильной, размеренной скоростью. Его глаза закрылись, и он лишь отдаленно осознавал, что его дрессировщики подхватили его, когда он упал, и понесли его к скамейке. Пока они массировали его обмякшее тело и промывали рану, все его внимание было обращено внутрь себя. Он был в задумчивости, скользя по границам сознания. Тут всплыло щемящее воспоминание о прошлой ночи, и он снова и снова прокручивал его в уме, рассматривая со всех сторон.
   Это была сама неожиданность события, которое было таким необычным. Конкурсантам двадцатых годов требовался безмятежный отдых, поэтому ночи в общежитиях были тихими как смерть. В первые дни, конечно, правило не слишком строго соблюдалось. Сами мужчины были слишком возбуждены и взволнованы, чтобы спокойно отдыхать. Но как только очки начинают расти и выбывания врезаются в их ряды, после наступления темноты наступает полная тишина. Особенно в эту последнюю ночь, когда были заняты только две маленькие кабинки, а тысячи других стояли с темными пустыми дверями.
   Гневные слова вырвали Бриона из глубокого и изнурительного сна. Слова были произнесены шепотом, но отчетливо, двумя голосами прямо за тонкой металлической дверью. Кто-то произнес его имя.
   "...Брайон Брандд. Конечно нет. Тот, кто сказал, что ты можешь, совершил большую ошибку, и будут проблемы...
   - Не говори как идиот! Этот другой голос сорвался с резкой настойчивостью, явно предназначенной для командования. - Я здесь, потому что дело чрезвычайно важно, и мне нужно увидеть Брандда. А теперь отойди в сторону!"
   "Двадцатые годы..."
   "Мне наплевать на ваши игры, сердечные поздравления и физические упражнения. Это важно , иначе меня бы здесь не было!"
   Другой молчал - он определенно был одним из чиновников, - и Брайон чувствовал его возмущенный гнев. Должно быть, он выхватил пистолет, потому что другой человек быстро сказал: "Убери это. Ты ведешь себя дураком!"
   "Вне!" было единственным рычащим словом ответа. Затем наступила тишина, и, все еще размышляя, Брион снова заснул.
   * * * *
   "Десять секунд".
   Голос отрезал воспоминания Бриона, и он позволил осознанию просочиться обратно в свое тело. Он с грустью сознавал свое полное истощение. Месяц непрерывной умственной и физической борьбы взял свое. Было бы трудно удержаться на ногах, не говоря уже о том, чтобы набраться сил и умений, чтобы сражаться и выиграть прикосновение.
   - Как мы стоим? - спросил он проводника, который разминал его ноющие мышцы.
   "Четыре... четыре. Все, что вам нужно, это прикосновение, чтобы выиграть!"
   - Это все, что ему нужно, - проворчал Брайон, открывая глаза, чтобы посмотреть на жилистого мужчину, стоящего на краю. там конец длинного коврика. Никто из тех, кто достиг финала в двадцатых годах, не мог быть слабым противником, но этот, Иролг, был лучшим выбором. Рыжий мужчина-гора с явно неиссякаемым запасом энергии. Это действительно все, что сейчас имело значение. В этом последнем и заключительном раунде фехтования может быть немного искусства. Просто укол и парирование, и победа за более сильным.
   Брион снова закрыл глаза и понял, что момент, которого он надеялся избежать, настал.
   У каждого человека, вошедшего в двадцатые годы, были свои тренировочные приемы. У Бриона было несколько отдельных, которые помогли ему до сих пор. Он был умеренно сильным шахматистом, но добился быстрой победы в шахматных турах, играя в невероятно неортодоксальные партии. Это не случайность, а результат многолетней работы. У него был постоянный заказ агентам за пределами планеты на архаичные шахматные книги, чем старше, тем лучше. Он запомнил тысячи этих древних партий и дебютов. Это было разрешено. Разрешалось все, что не было связано с наркотиками или машинами. Самогипноз был признанным инструментом.
   Бриону потребовалось более двух лет, чтобы найти способ использовать источники истерической силы. Каким бы распространенным явлением оно ни казалось в учебниках, воспроизвести его оказалось невозможно. Возникла непосредственная ассоциация со смертельной травмой, как будто они были неразрывно связаны в одно. Берсерки и хураментадо продолжают сражаться и убивать, несмотря на десятки смертельных ран. Люди с пулями в сердце или в мозгу продолжают сражаться, хотя и уже клинически мертвы. Смерть казалась неизбежной частью такой силы. Но был и другой тип, который можно легко вызвать в любом глубоком трансе - гипнотическая ригидность. Сила, которая позволяет человеку в трансе держать свое тело напряженным и без опоры, за исключением двух точек, головы и пяток. Это физически невозможно в сознании. Работая с этим как с подсказкой, Брион разработал технику самогипноза, которая позволила ему использовать эти резервуары неизвестной силы. Источник "второго дыхания", силы выживания, которая определяла разницу между жизнью и смертью.
   Тоже могло убить. Истощать тело без надежды на выздоровление, особенно в таком ослабленном состоянии, как сейчас. Но это было не важно. Другие уже умерли в двадцатые годы, и смерть во время последнего раунда была в каком-то смысле легче, чем поражение.
   * * * *
   Глубоко дыша, Брайон тихо произнес автогипнотические фразы, которые запустили процесс. Усталость мягко спала с него, как и все ощущения жара, холода и боли. Он мог чувствовать с острой чувствительностью, слышать и ясно видеть, когда открывал глаза.
   С каждой секундой сила поглощала основные запасы жизни, высасывая их из его тела.
   Когда прозвучал зуммер, он вытащил рапиру из своего секунданта. резко схватился и побежал вперед. Иролг едва успел схватить свое оружие и парировать первый выпад Бриона. Сила его рывка была так велика, что охранники сцепили оружие, и их тела столкнулись. Иролг выглядел пораженным внезапной яростью атаки, но затем улыбнулся. Он думал, что это был последний прилив энергии, он знал, насколько они оба были близки к истощению. Это должно быть концом для Бриона.
   Они разошлись, и Иролг выстроил прочную оборону. Он не пытался атаковать, просто позволил Бриону измотать себя под твердым щитом своей защиты.
   Брион увидел что-то похожее на панику на лице своего противника, когда тот наконец осознал свою ошибку. Брион не утомлялся. Во всяком случае, он настаивал на атаке. Волна отчаяния прокатилась по Иролгу - Брайон почувствовал это и понял, что пятая точка принадлежит ему.
   Укол, укол - и каждый раз парирующий меч возвращается немного медленнее. Затем мощный поворот, который отбросил его в сторону. В и под охраной. Шлепок пуговицы по плоти и дуга стали, которая протянулась и закончилась на груди Иролга над его сердцем.
   Звуковые волны - аплодисменты и крики - омывали личный мир Бриона, но он лишь отдаленно осознавал их существование. Иролг уронил рапиру и попытался пожать руку Бриона, но его ноги внезапно подкосились. Брайон обнял его, подняв, и направился к мчащимся проводникам. Затем Иролг ушел, и он отмахнулся от своих людей, медленно идя один.
   За исключением того, что что-то было не так, и это было похоже на ходьбу по теплому клею. Ходит на коленях. Нет, не ходить, а падать. В конце концов. Он смог отпустить и упасть.
   II
   Ихьела отдали врачам ровно за сутки до того, как он попал в больницу. Брион не умер, хотя прошлой ночью в этом были некоторые сомнения. Теперь, целый день спустя, он пошел на поправку, и это все, что хотел знать Ихьель. Он запугивал и силой пробирался к комнате нового Победителя, встретив первое жесткое сопротивление у двери.
   - Вы не в порядке, Виннер Ихжел, - сказал доктор. -- А если ты и дальше будешь пробираться сюда, где тебя не ждут, ни по чину, ни по чину, я буду вынужден проломить тебе голову.
   Иьел только начал рассказывать ему, в некоторых подробностях, насколько ничтожны его шансы добиться этого, когда Брайон прервал их обоих. Он узнал голос пришельца из последней ночи в казарме.
   - Впустите его, доктор Колри, - сказал он. "Я хочу встретить человека, который думает, что есть что-то более важное, чем двадцатые".
   Пока доктор стоял в нерешительности, Ихьел быстро обошел его и закрыл дверь перед его покрасневшим лицом. Он посмотрел на Победителя в постели. В каждую руку Бриона была вставлена капельница. Его глаза писают красный от закопченных ямок; глазные яблоки представляли собой сеть красных вен. Безмолвная битва, которую он вел против смерти, оставила свой след. Его квадратная выступающая челюсть теперь казалась сплошь костяной, как и его длинный нос и высокие скулы. Это были выдающиеся ориентиры, возвышающиеся над вялой серостью его кожи. Неизменна была только торчащая щетина его коротко остриженных волос. У него был вид человека, перенесшего длительную и изматывающую болезнь.
   - Ты выглядишь как грех, - сказал Ихьель. - Но поздравляю с победой.
   - Ты и сам не очень хорошо выглядишь - для Победителя, - огрызнулся Брайон. Его изнеможение и внезапная сварливая злость на этого человека позволили вырваться оскорбительным словам. Ихжел проигнорировал их.
   Но это правда, Виннер Ихжел очень мало походил на Виннера или даже на анварианца. Рост и телосложение у него были в порядке, но он был затянут волнами жира. Округлая мягкая ткань, которая свободно свисала с его конечностей и образовывала небольшие вялые валики на шее и под глазами. На Анвхаре не было толстяков, и было невероятно, что такой грубый мужчина когда-либо мог быть Победителем. Если под жиром и были мышцы, то их не было видно. Только его глаза, казалось, все еще сохраняли силу, которая когда-то побеждала каждого человека на планете, чтобы выиграть ежегодные игры. Брион отвернулся от их горящих взглядов, сожалея теперь, что оскорбил человека без уважительной причины. Он был слишком болен, чтобы беспокоиться об извинениях.
   Ихжелю тоже было все равно. Брион снова взглянул на него и ощутил впечатление вещей настолько важных, что он сам, его оскорбления, даже двадцатые представляли не больше интереса, чем пылинки в воздухе. Брайон знал, что это всего лишь фантазия больного ума, и пытался стряхнуть с себя это чувство. Двое мужчин смотрели друг на друга, разделяя общую эмоцию.
   Дверь беззвучно отворилась позади Ихьела, и он повернулся, двигаясь так, как может двигаться только атлет Анвхара. Доктор Колри потерял равновесие на полпути к двери. За ним вплотную подошли еще двое мужчин в форме. Тело Иджела толкнуло их, его скорость и громоздкая масса его плоти отбрасывали их назад, превращая в путаницу рук и ног. Он захлопнул дверь и запер ее перед их лицами.
   * * * *
   - Мне нужно с тобой поговорить, - сказал он, снова поворачиваясь к Брайону. "Конфиденциально", - добавил он, наклоняясь и вырывая коммуникатор взмахом одной руки.
   - Убирайся, - сказал ему Брайон. - Если бы я мог...
   - Ну, это не так, так что тебе придется просто лежать и слушать. Полагаю, у нас есть около пяти минут, прежде чем они решат выломать дверь, и я не хочу больше терять это время. Ты поедешь со мной вне мира? Есть работа, которую нужно сделать, это моя работа, но мне понадобится помощь. Ты единственный, кто может оказать мне эту помощь.
   - А теперь отказывайся, - добавил он, когда Брион начал было отвечать.
   "Конечно Я отказываюсь, - сказал Брайон, чувствуя себя немного глупо и немного сердитым, как будто другой человек вложил эти слова в его уста. "Анвхар - моя планета, зачем мне уходить? Здесь моя жизнь и моя работа. Я также мог бы добавить, что я только что выиграл двадцатые, я обязан остаться".
   "Бред какой то. Я Победитель и я ушел. На самом деле вы имеете в виду, что хотели бы немного насладиться раздуванием эго, над которым вы так усердно работали. За пределами Анвара никто даже не знает, что такое Победитель, а уж тем более не уважает его. Вам предстоит столкнуться с огромной вселенной, и я не виню вас за то, что вы немного напуганы".
   Кто-то громко стучал в дверь.
   - У меня нет сил злиться, - хрипло сказал Брайон. - И я не могу заставить себя восхищаться вашими идеями, когда они позволяют вам оскорблять человека, который слишком болен, чтобы защищаться.
   - Прошу прощения, - сказал Ихжел без намека на извинение или сочувствие в голосе. "Но есть и более отчаянные проблемы, связанные с вашими обидами. У нас сейчас не так много времени, поэтому я хочу поразить вас идеей".
   "Идея, которая убедит меня отправиться с тобой за пределы планеты? Это ожидание многого".
   "Нет, эта идея не убедит вас, но мысли об этом убедят. Если вы действительно задумаетесь об этом, вы обнаружите, что многие ваши иллюзии развеялись. Как и все остальные на Анвхаре, вы научный гуманист, и ваша вера прочно укоренилась в двадцатых годах. Вы принимаете оба этих благородных установления без раздумий. У всех вас нет ни единой мысли о прошлом, о бесчисленных миллиардах людей, которые вели плохую жизнь, пока человечество медленно строило для вас хорошую жизнь. Вы когда-нибудь думали обо всех людях, которые страдали и умирали в нищете и суевериях, в то время как цивилизация делала еще один медленный шаг вперед?
   "Конечно, я о них не думаю", - огрызнулся Брайон. "Почему я должен? Я не могу изменить прошлое".
   - Но ты можешь изменить будущее! - сказал Ижель. "Ты чем-то обязан страдающим предкам, которые сделали тебя таким, какой ты есть сегодня. Если научный гуманизм значит для вас нечто большее, чем простые слова, вы должны обладать чувством ответственности. Разве ты не хочешь попытаться выплатить часть этого долга, помогая другим, которые сегодня так же отсталы и поражены болезнями, как когда-то был прадедушка Троглодит?
   Стук в дверь стал громче, и это, а также вызванное наркотиками жужжание в ушах Брайона мешали думать. -- Абстрактно я, конечно, с вами согласен, -- сказал он сбивчиво. "Но вы знаете, я ничего не могу сделать лично, не будучи эмоционально вовлеченным. Логическое решение бесполезно для действия без личного смысла".
   - Значит, мы подошли к сути дела, - мягко сказал Ихьел. Его спина упиралась в дверь, поглощая глухие удары какого-то тяжелого предмета снаружи. "Они стучат, так что я должен скоро идти. У меня нет времени вдаваться в подробности, но я могу заверить вас, честное слово Победителя, что вы можете кое-что сделать. Только ты. Если вы поможете мне, мы сможем спасти семь миллионов человеческих жизней. Это факт..."
   Замок лопнул, и дверь начала открываться. Иьел в последний момент втолкнул его обратно в кадр.
   "...Вот идея, которую я хочу, чтобы вы рассмотрели: почему люди Анвхара в галактике, наполненной враждующими, наполненными ненавистью, отсталыми планетами, должны быть единственными, кто основывает все свое существование на сложной серии игр? ?"
   III
   На этот раз удержать дверь было невозможно. Ихжель не пытался. Он отошел в сторону, и в комнату ввалились двое мужчин. Он вышел за их спинами, не сказав ни слова.
   "Что случилось? Что он делал?" - спросил доктор, ворвавшись в разрушенную дверь. Он окинул взглядом циферблаты непрерывной записи у изножья кровати Бриона. Дыхание, температура, сердцебиение, кровяное давление - все было в норме. Больной лежал тихо и не отвечал ему.
   Остаток дня Бриону предстояло многое обдумать. Это было сложно. Усталость, смешанная с транквилизаторами и другими наркотиками, смягчила его контакт с реальностью. Его мысли продолжали эхом вертеться в голове, не в силах вырваться. Что имел в виду Ихжель? Что за чушь про Анвара? Анвар был таким, потому что... ну, так оно и было. Это произошло естественным образом. Или было? У планеты была очень простая история.
   С самого начала на Анвхаре никогда не было ничего, представляющего реальный коммерческий интерес. Вдали от межзвездных торговых путей не было полезных ископаемых, которые стоило бы добывать и перевозить на огромные расстояния к ближайшим обитаемым мирам. Охота на зимних зверей ради их шкур была прибыльным, но очень незначительным предприятием, которого никогда не было достаточно для массового рынка. Поэтому никогда не предпринималось никаких организованных попыток колонизировать планету. В конце концов, это было решено совершенно случайно. Ряд внепланетных научных групп установили наблюдательные и исследовательские станции, собирая неограниченные данные для наблюдения и записи в течение необычного годового цикла Анвхара. Длительные наблюдения побуждали научных работников привозить свои семьи, и медленно, но неуклонно росли небольшие поселения. Многие из охотников за пушниной также поселились там, что увеличило небольшое население. Это было началом.
   О тех первых днях существовало немного записей, и первые шесть столетий анварской истории были скорее предположениями, чем фактами. Примерно в то же время произошел Распад, и во время общегалактического разрушения Анвхару пришлось вести собственную внутреннюю битву. Когда Земная Империя рухнула, это был конец более чем целой эпохи. Многие из наблюдательных пунктов оказались учреждениями, которых больше не существовало. У профессиональных охотников больше не было рынка сбыта мехов, поскольку у Анвара не было собственных межзвездных кораблей. Разрушение не сопровождалось реальными физическими трудностями, поскольку оно затронуло Анвара, поскольку планета была полностью самодостаточной. Как только они мысленно приспособились к тому факту, что теперь они являются суверенным миром, а не сборищем случайных посетителей с различными лояльностями, жизнь продолжилась без изменений. Нелегко - жизнь на Анваре никогда не бывает легкой - но, по крайней мере, на поверхности разницы нет.
   Однако мысли и отношения людей претерпевали большие изменения. Было предпринято много попыток создать какую-либо форму стабильного общества и социальных отношений. Опять же, мало что известно об этих ранних судебных процессах, если не считать факта их кульминации в двадцатые годы.
   Чтобы понять двадцатые, вы должны понять необычную орбиту, которую Анвхар отслеживает вокруг своего солнца, 70 Змееносца. В этой системе есть и другие планеты, все они более или менее соответствуют плоскости эклиптики. Анвхар, очевидно, мошенник, возможно, захваченная планета другого солнца. Большую часть своего 780-дневного года она движется далеко от своей основной орбиты, двигаясь по стремительной кометной орбите под большим углом. Когда он возвращается, наступает короткое жаркое лето примерно в восемьдесят дней, после чего снова наступает долгая зима. Эта серьезная разница в сезонных изменениях вызвала глубокое адаптации в местных формах жизни. Зимой большинство животных впадают в спячку, а растительная жизнь дремлет в виде спор или семян. Некоторые из теплокровных травоядных остаются активными в заснеженных тропиках, на них охотятся покрытые мехом плотоядные. Хотя зима невероятно холодная, по сравнению с летом это сезон спокойствия.
   Это время безумного роста. Растения оживают с такой силой, что раскалывают скалы, и растут достаточно быстро, чтобы можно было увидеть их движение. Снежные поля превращаются в грязь, и в течение нескольких дней в воздух тянутся джунгли. Все растет, набухает, разрастается. Растения взбираются на вершины растений, борясь за жизненную энергию солнца. Все есть и быть съеденным, расти и процветать в течение короткого сезона. Потому что, когда снова выпадает первый снег зимы, до следующего прихода тепла должно пройти девяносто процентов года.
   Человечеству пришлось адаптироваться к анварскому циклу, чтобы остаться в живых. Пищу необходимо собирать и хранить в количестве, достаточном, чтобы продержаться долгую зиму. Поколение за поколением приспосабливались, пока не стали смотреть на безумный сезонный дисбаланс как на нечто совершенно обычное. Первая оттепель почти несуществующей весны вызывает широкомасштабные метаболические изменения в организме человека. Слои подкожного жира исчезают и оживают полуспящие потовые железы. Другие изменения более тонкие, чем регулировка температуры, но не менее важные. Центр сна в головном мозге подавлен. Короткий сон или ночной отдых каждый третий или четвертый день становятся достаточными. Жизнь приобретает беспокойный и истерический характер, который идеально подходит для окружающей среды. Ко времени первых заморозков быстрорастущие урожаи были выращены и собраны, бока мяса либо консервированы, либо заморожены в гигантских шкафчиках. Благодаря своему высочайшему таланту приспособляемости человечество стало частью экологии и гарантировало собственное выживание в течение долгой зимы.
   Физическое выживание гарантировано. Но как насчет психического выживания? Первобытные земные эскимосы могут впадать в долгую полубессознательную спячку. Цивилизованные люди могли бы сделать это, но только в течение нескольких холодных месяцев земной середины зимы. Это было бы невозможно сделать в течение зимы, которая длиннее земного года. Когда все физические потребности были удовлетворены, скука стала врагом любого анварца, который не был охотником. И даже охотники не могли оставаться в одиночестве всю зиму. Выпивка была одним ответом, а насилие - другим. Алкоголизм и убийство были ужасами-близнецами в холодное время года после Развала.
   Всему этому положили конец двадцатые годы. Когда они стали частью обычной жизни, лето считалось лишь перерывом между играми. Двадцатые годы были больше, чем просто соревнованием - они стали образом жизни, который удовлетворял все физические, соревновательные и интеллектуальные потребности этой необычной планеты. Это было десятиборье - скорее парное десятиборье - доведенное до высшей степени, где состязания в шахматах и поэтическом сочинении занимали равное место с состязаниями в прыжках с трамплина и стрельбе из лука. Каждый год проводилось два общепланетарных конкурса, один для мужчин и один для женщин. Это была не попытка дискриминации по половому признаку, а логическое сопоставление фактов. Врожденные различия препятствовали честным состязаниям - например, женщина не может выиграть крупный шахматный турнир - и этот факт был признан. Поступить мог любой желающий на любое количество лет, форы по результативности не было.
   Когда лучший человек побеждал, он действительно был лучшим человеком. Сложная серия плей-офф и вылетов занимала участников и наблюдателей ползимы. Они были только перед финальной встречей, которая длилась месяц, и выбрали одного победителя. Это звание он получил. Победитель. Мужчина - и женщина - которые превзошли всех соперников на всей планете и которые останутся непревзойденными до следующего года.
   * * * *
   Победитель. Это был титул, которым можно было гордиться. Брион слабо пошевелился на кровати и сумел повернуться, чтобы посмотреть в окно. Победитель Анвара. Его имя уже было внесено в учебники истории, он один из немногих планетарных героев. Школьники теперь будут изучать его, точно так же, как он читал о Победителях прошлого. Сплетая мечты и воображаемые приключения вокруг побед Бриона, надеясь и сражаясь, чтобы когда-нибудь сравняться с ними. Быть Победителем было величайшей честью во вселенной.
   Снаружи полуденное солнце слабо мерцало на темном небе. Бескрайние ледяные поля впитывали тусклый свет, отражая его более холодным и резким светом. Одинокая фигура на лыжах пересекала пустынную равнину; больше ничего не двигалось. Депрессия предельной усталости обрушилась на Бриона и все изменилось, словно он посмотрел в зеркало на ранее скрытую сторону.
   Внезапно он понял - с ужасающей ясностью, - что быть Победителем значит быть абсолютно ничем. Например, быть лучшей блохой среди всех блох на одной собаке.
   Что такое Анвар в конце концов? Покрытая льдом планета, населенная несколькими миллионами человеческих блох, неизвестная и не рассматриваемая остальной частью галактики. Здесь не было ничего, за что стоило бы сражаться, войны после Развала не коснулись их. Анварианец всегда гордился этим - как будто быть настолько незначительным, что никто другой даже не хотел приближаться к тебе, могло быть источником гордости. Все миры человека росли, боролись, побеждали, проигрывали, изменялись. Только на Анваре жизнь повторяла свое однообразие бесконечно, как шлейф ленты в проигрывателе...
   Глаза Бриона были влажными, он моргнул. Слезы!! Осознание этого невероятного факта стерло сентиментальную жалость из его сознания и заменило ее страхом. Не сломался ли его разум в напряжении последнего матча? Эти мысли были не его. Жалость к себе не сделала его Победителем - почему он чувствует ее сейчас? Анвар был его универом Во-вторых, как он мог представить себе ее как крайнюю планету на краю мироздания? Что нашло на него и вызвало это обратное мышление.
   Пока он думал над вопросом, в тот же миг появился ответ. Победитель Ихжел. Толстяк со странными заявлениями и наводящими вопросами. Наложил ли он заклинание, как какой-то колдун или дьявол из "Фауста"? Нет, это был чистый бред. Но он что-то сделал. Возможно, подкинул предложение, когда сопротивление Бриона было низким. Или использовал подсознательную вокализацию, как злодей в "Церебрусе в цепях". Брайон не мог найти подходящей причины, на которой основывались бы его подозрения. Но он знал, что виноват Ихжель.
   Он свистнул на переключатель звука рядом с подушкой, и починенный коммуникатор ожил. На маленьком экране появилась дежурная медсестра.
   "Человек, который был здесь сегодня, - сказал Брайон, - Виннер Ихжел, ты знаешь, где он? Я должен связаться с ним".
   Это почему-то нарушило ее профессиональное спокойствие. Медсестра начала отвечать, извинилась и выключила экран. Когда она снова зажглась, ее место занял мужчина в форме гвардейца.
   - Вы сделали запрос, - сказал Охранник, - насчет Виннера Ихьеля. Мы держим его здесь, в больнице, после того, как он бесстыдным образом ворвался в вашу комнату.
   "У меня нет никаких обвинений. Вы не попросите его зайти ко мне сейчас же?
   Охранник справился с шоком. - Прости, Виннер, я не понимаю, как мы можем. Доктор Колри отдал особые указания, что вам не следует...
   "Доктор не имеет никакого контроля над моей личной жизнью", - огрызнулся на него Брайон. "Я не заразен и не болен чем-то большим, чем крайняя усталость. Я хочу увидеть этого человека. Однажды."
   Охранник глубоко вздохнул и принял быстрое решение. - Он уже в пути, - сказал он и повесил трубку.
   * * * *
   "То, что ты сделал для меня?" - спросил Брайон, как только Иджел вошел и они остались одни. - Вы не станете отрицать, что вложили мне в голову чужие мысли?
   - Нет, я не буду этого отрицать. Потому что весь смысл моего пребывания здесь в том, чтобы донести до вас эти "чужие" мысли.
   - Расскажите мне, как вы это сделали, - настаивал Брайон. - Я должен знать.
   - Я скажу тебе, но есть много вещей, которые тебе следует понять, прежде чем ты решишь покинуть Анвхар. Вы должны не только услышать их, вы должны будете им поверить. Главное, ключ ко всему остальному, это истинная природа вашей жизни здесь. Как вы думаете, как возникли двадцатые годы?"
   Прежде чем ответить, Брион осторожно принял двойную дозу мягкого стимулятора, который ему разрешили. - Я не думаю, - сказал он, - я знаю. Это вопрос исторической записи. Основателем игр был Джирольди, первые соревнования были проведены в 378 AB. С тех пор двадцатые проводятся каждый год. Они были строго ло в начале, но вскоре прочно утвердились в планетарном масштабе".
   - Верно, - сказал Ихжель, - но вы описываете то, что произошло. Я спросил вас, как возникли двадцатые годы. Как мог один человек взять варварскую планету, слегка населенную полусумасшедшими охотниками и пьяницами-фермерами, и превратить ее в отлаженную социальную машину, построенную вокруг искусственной структуры двадцатых годов? Это просто невозможно".
   - Но это было сделано! - настаивал Брион. "Вы не можете этого отрицать. И в двадцатых нет ничего искусственного. Это логичный способ прожить жизнь на такой планете".
   Ихжелю пришлось рассмеяться коротким ироничным лаем. "Очень логично, - сказал он, - но как часто логика имеет какое-либо отношение к организации социальных групп и правительств? Вы не думаете. Поставьте себя на место основателя Джирольди. Представьте, что вы увидели великую идею двадцатых годов и хотите убедить в этом других. Итак, вы подходите к ближайшему завшивому, скандальному, суеверному, забальзамированному алкоголем охотнику и доходчиво объясняете. Как программа его любимых видов спорта - таких вещей, как поэзия, стрельба из лука и шахматы - может сделать его жизнь намного более интересной и добродетельной. Вы делаете это. Но держите глаза открытыми и будьте готовы к быстрому розыгрышу".
   Даже Бриону пришлось улыбнуться абсурдности этого предложения. Конечно, так быть не могло. Тем не менее, поскольку это произошло, должно быть простое объяснение.
   - Мы можем крутить это туда-сюда весь день, - сказал ему Ихжель, - и ты не поймешь правильно, если... - Он внезапно замолчал, уставившись на коммуникатор. Загорелся рабочий свет, хотя экран оставался темным. Ихжел протянул мясистую руку и выдернул недавно подключенные провода. - Этот ваш доктор очень любопытный - и он останется таким. Правда, стоящая за двадцатыми, не его дело. Но он будет твоим. Вы должны осознать, что жизнь, которую вы ведете здесь, является законченной и искусственной конструкцией, разработанной специалистами по социологии и введенной в действие опытными полевыми работниками".
   "Бред какой то!" - вмешался Брион. - Общественные системы нельзя придумывать и навязывать таким людям. Не обошлось без кровопролития и насилия".
   - Чепуха, ты сам, - сказал ему Ихжел. "Возможно, это было правдой на заре истории, но не сейчас. Вы читали слишком много старой земной классики, вы воображаете, что мы все еще живем в Эпоху Суеверия. Только потому, что фашизм и коммунизм когда-то были навязаны противящемуся населению, вы думаете, что это верно во все времена. Вернитесь к своим книгам. Точно в ту же эпоху демократия и самоуправление были адаптированы бывшими колониальными государствами, такими как Индия и Североафриканский Союз, и единственное насилие было между местными религиозными группами. Изменения - это кровь человечества. Все, что мы сегодня принимаем за норму, когда-то было нововведением. И одно из самых последних нововведений - это попытка направить человеческие общества к чему-то более совместимому с личным счастьем отдельных людей".
   "Комплекс Бога, - сказал Брайон, - загоняет человеческие жизни в форму, независимо от того, хотят они в нее вписаться или нет".
   "Социология может быть такой", - согласился Ихьель. "Это было в начале, и были некоторые катастрофические результаты попыток заставить население жить в политическом климате, которому оно не принадлежало. Не все они были неудачными - здесь Анвхар - яркий пример того, насколько хорошей может быть техника при правильном применении. Однако так больше не делают. Как и все другие науки, мы обнаружили, что чем больше мы знаем, тем больше нам предстоит узнать. Мы больше не пытаемся направлять культуры к тому, что мы считаем полезной целью. Слишком много голов, и с нашей ограниченной точки зрения трудно отличить хорошие от плохих. Все, что мы делаем сейчас, - это пытаемся защитить растущие культуры, немного встряхнуть застойные и похоронить мертвые. Когда работа была впервые проделана здесь, на Анваре, теория не продвинулась так далеко. По понятным причинам сложные уравнения, определяющие, где на шкале от типа I до типа V находится культура, еще не были завершены. Тогда техника заключалась в том, чтобы разработать искусственную культуру, которая была бы наиболее полезной для планеты, а затем согнуть ее в форму".
   "Но как?" - спросил Брион.
   "Мы добились некоторого прогресса - вы, наконец, спрашиваете "как". Техника здесь потребовала большого количества агентов и больших денег. Подчеркивалась личная честь с целью поощрения дуэлей, это приводило к повышенному интересу к технике личного боя. Когда это хорошо закрепилось, был привлечен Джирольди, и он показал, что организованные соревнования могут быть более интересными, чем случайные встречи. Связать интеллектуальные аспекты с рамками спортивных соревнований было немного сложнее, но не слишком. Детали не важны, все, что мы сейчас рассматриваем, это конечный продукт. Который ты. Ты очень нужен".
   "Почему я?" - спросил Брион. "Почему я особенный? Потому что я выиграл двадцатые? Я не могу в это поверить. Если смотреть объективно, то между мной и десятью вторыми не так уж большая разница. Почему бы вам не попросить кого-нибудь из них - они могли бы выполнять вашу работу не хуже меня.
   "Нет, они не могли. Я объясню тебе позже, почему ты единственный человек, которого я могу использовать. Наше время истекает, и я должен сначала убедить вас в кое-чем еще. Иджел взглянул на часы. "У нас осталось меньше трех часов до крайнего срока. До этого времени я должен достаточно объяснить вам нашу работу, чтобы вы могли добровольно принять решение присоединиться к нам.
   - Очень сложная задача, - сказал Брайон. - Можешь начать с того, что расскажешь мне, кто эти загадочные "мы", о которых ты все время говоришь.
   "Фонд культурных связей. Негосударственная организация, финансируемая из частных источников , существующий для укрепления мира и обеспечения суверенного благополучия независимых планет, чтобы все процветали благодаря доброй воле и торговле, порожденным таким образом".
   - Похоже, ты цитируешь, - сказал ему Брайон. "Никто не мог бы придумать что-то подобное под влиянием момента".
   "Я цитировал устав нашей организации. Что в общем-то очень хорошо, но сейчас я говорю конкретно. О тебе. Вы продукт сплоченного и очень развитого общества. Ваша индивидуальность поощрялась тем, что вы росли в обществе, настолько маленьком по численности населения, что необходима лишь мягкая форма государственного контроля. Обычное анварское образование превосходно, а участие в двадцатых дало вам общее и продвинутое образование, не имеющее себе равных в галактике. Это было бы пустой тратой всей вашей жизни, если бы вы теперь взяли все это обучение и потратили его впустую на какой-нибудь деревенской ферме.
   "Вы очень мало мне доверяете. Я планирую преподавать...
   "Забудь Анвара!" Ихжел оборвал его ударом руки. "Этот мир будет успешно развиваться независимо от того, будете ли вы здесь или нет. Вы должны забыть об этом, подумать о его относительной незначительности в галактическом масштабе и вместо этого подумать о существующих, страдающих полчищах человечества. Вы должны подумать, что вы можете сделать, чтобы помочь им".
   "Но что я могу сделать - как личность? Давно прошли те дни, когда один человек, вроде Цезаря или Александра, мог произвести потрясающие изменения".
   - Верно, но неправда, - сказал Ихжел. "В каждом конфликте сил есть ключевые люди, люди, которые действуют как катализаторы, применяемые в нужный момент, чтобы запустить химическую реакцию. Вы можете быть одним из тех мужчин, но я должен быть честным и сказать, что пока не могу это доказать. Поэтому, чтобы сэкономить время и избежать бесконечных дискуссий, я думаю, мне придется вызвать у вас личное чувство долга.
   "Обязательство перед кем?"
   "Конечно, человечеству, бесчисленным миллиардам мертвых, которые поддерживали работу всей машины, обеспечивающей вам полноценную, долгую и счастливую жизнь, которой вы наслаждаетесь сегодня. То, что они вам дали, вы должны передать другим. Это краеугольный камень гуманистической морали".
   "Согласовано. И очень хороший аргумент в долгосрочной перспективе. Но не тот, который соблазнит меня встать с этой кровати в ближайшие три часа.
   "Точка успеха", - сказал Ихжел. "Вы согласны с общим аргументом. Теперь я применяю это конкретно к вам. Вот утверждение, которое я намерен доказать. Существует планета с населением в семь миллионов человек. Если я не смогу предотвратить это, эта планета будет полностью уничтожена. Моя работа состоит в том, чтобы остановить это разрушение, и именно к этому я сейчас и направляюсь. Я не смогу сделать работу в одиночку. Помимо других, ты мне нужен. Не кто-нибудь вроде тебя, а ты и только ты.
   "У тебя осталось очень мало времени, чтобы убедить меня во всем этом, - сказал ему Брайон, - так что позвольте мне облегчить вам работу. Работа, которую вы делаете, эта планета, неминуемая опасность для людей на ней - все это факты, которые вы, несомненно, можете предоставить. Рискну предположить, что все это не колоссальный блеф, и признаю, что если бы у вас было время, вы могли бы проверить их все. Это снова возвращает меня к спору. Как вы можете доказать, что я единственный человек в галактике, который может вам помочь?
   "Я могу доказать это твоей уникальной способностью, вещью, ради которой я пришел сюда".
   "Какие способности? Я ничем не отличаюсь от других мужчин на моей планете".
   - Ты ошибаешься, - сказал Ихжел. "Ты - воплощенное доказательство эволюции. Редкие особи с особыми способностями постоянно встречаются у любого вида, включая человека. Прошло уже два поколения с тех пор, как на Анвхаре в последний раз родился сочувствующий, и большую часть этого времени я внимательно наблюдал".
   "Что, черт возьми, такое эмпатия - и как вы узнаете ее, когда найдете?" Брайон усмехнулся, этот разговор становился нелепым.
   "Я могу узнать одного, потому что я один - другого пути нет. Что касается того, как работает проективная эмпатия, вы уже продемонстрировали это немного раньше, когда почувствовали эти странные мысли об Анваре. Пройдёт много времени, прежде чем вы научитесь этому, но восприимчивая эмпатия - ваша естественная черта. Это мысленное вхождение в чувство или то, что можно было бы назвать духом другого человека. Эмпатия - это не восприятие мысли, ее лучше было бы описать как ощущение чужого эмоционального склада, чувств и отношений. Вы не можете солгать тренированному эмпату, потому что он может почувствовать истинное отношение за словесной ложью. Даже ваш неразвитый талант оказался чрезвычайно полезным в двадцатые годы. Вы можете перехитрить своего противника, потому что знаете его движения, даже когда его тело напрягается, чтобы их совершить. Вы принимаете это, даже не подвергая сомнению".
   "Откуда вы знаете-?" Это Брайон понимал, но никогда не озвучивал секрет.
   Иджель улыбнулась. "Просто догадываюсь. Но я тоже выиграл двадцатые, помните, тоже ничего не зная о эмпатии в то время. Вдобавок к нашим обычным тренировкам, это замечательная черта. Что подводит меня к доказательству, которое мы упоминали минуту назад. Когда ты сказал, что убедишься, если я докажу, что ты единственный человек, который может мне помочь. Я верю , что да, и это единственное, о чем я не могу лгать. Можно солгать об убеждении на словах, иметь ложное убеждение или изменить убеждение. Но ты не можешь лгать об этом себе".
   "Не менее важно - вы не можете лгать о своих убеждениях чутким людям. Хочешь увидеть, как я к этому отношусь? "Видите" - плохое слово, словаря для такого рода вещей пока нет. Лучше, не могли бы вы присоединиться ко мне в моих чувствах? Чувствовать свое отношение, воспоминания и эмоции так же, как и я?"
   Брион попытался возразить, но было слишком поздно. Двери его чувств распахнулись настежь, и он был ошеломлен.
   - Дис... - громко сказал Ихжел. "Семь миллионов человек... водородные бомбы... Брайон Брандд". Это были просто ключевые слова, знаки ассоциации. С каждым Брайон ощущал нахлынувшую волну эмоций другого человека.
   Здесь не могло быть лжи, Ихьел был прав. Это был сырой материал, из которого состоят чувства, основные реакции на вещи и символы памяти.
   ДИС... ДИС... ДИС... это было слово это была планета и слово гремело как барабан барабан звук его грома окружал и был
   пустырь планета
   смерти планета где
   жизнь умирала а
   умирать было
   лучше чем
   жить
   грубая варварская
   отсталая жалкая
   грязная
   нижележащая
   планета
   DIS
   горячая горящая палящая
   пустошь песков
   и песков и песков и
   песков, которые сгорели, сгорели
   , будут гореть вечно
  
   люди этой планеты такие
   грубые, грязные, жалкие, варварские , недочеловеки, не-
   человеки
   , не-человеки,
   но
   они
   должны
   были
   быть
   МЕРТВЫМИ
   и МЕРТВЫМИ, они были бы семью миллионами
   почерневших трупов,
   которые очернили бы ваши мечты ,
   все мечты, мечты
   навсегда, потому что эти
   ВОДОРОДНЫЕ БОМБЫ
   ждали
   , чтобы убей
   их, если только... если только... если только...
   ты, Ихджел, не остановил это, ты, Ихжел
   (СМЕРТЬ)... ты (СМЕРТЬ)...
   ты (СМЕРТЬ) один не мог этого сделать
   , ты (СМЕРТЬ)
   должен был
   Брайон Брандд-мокрый-за-ушами-сырой-необученный-Брион-Брэнд-помогу-вам, он был единственным в галактике, кто мог закончить работу....
   Когда поток ощущений угас, Брион понял, что бессильно растянулся на подушках, пропитанный потом, омытый воспоминанием о чистых эмоциях. Напротив него сидел Иджел, опустив лицо в ладони. Когда он поднял голову, Брион увидел в его глазах тень черноты, которую он только что испытал.
   - Смерть, - сказал Брайон. "Это ужасное чувство смерти. Умрут не только жители Диса. Это было что-то более личное".
   - Сам, - сказал Ихжел, и за этим простым словом скрывались повторяющиеся отголоски ночи. в Брионе узнали о его недавно признанных способностях. "Моя собственная смерть не за горами. Это удивительно ужасная цена, которую вы должны заплатить за свой талант. Ангст - неотъемлемая часть эмпатии. Это часть целой неизвестной области пси-феноменов, которая кажется независимой от времени. Смерть настолько травматична и окончательна, что отражается во времени. Чем ближе я подхожу, тем больше осознаю это. Точного ощущения даты нет, только приблизительное расположение во времени. В этом весь ужас. Я знаю , что умру вскоре после того, как доберусь до Диса, и задолго до того, как там будет закончена работа. Я знаю, какую работу там нужно выполнить, и знаю людей, которые уже потерпели неудачу в этом. Я также знаю, что вы единственный человек, который может завершить работу, которую я начал. Вы согласны сейчас? Ты пойдешь со мной?"
   - Да, конечно, - сказал Брайон. "Я пойду с тобой."
   IV
   "Я никогда не видел никого более разгневанного, чем этот доктор, - сказал Брайон.
   - Не могу его винить, - Иьель переместил свой огромный вес и проворчал из консоли, где он вел закодированный разговор с корабельным мозгом. Он быстро нажал на клавиши и прочитал ответ с экрана. "Вы отняли у него момент медицинской славы. Сколько раз в жизни ему выпадет шанс вернуть крепкое улыбающееся здоровье триумфально обессиленному Победителю двадцатых?"
   - Думаю, не так уж много. Удивительно, как вам удалось убедить его, что вы и корабль можете позаботиться обо мне так же, как и о его больнице.
   "Мне никогда не удавалось убедить его в этом, - сказал Ихжел. "Но у меня и Фонда культурных отношений есть влиятельные друзья на Анваре. Я вынужден признать, что оказал небольшое давление". Он откинулся назад и прочел ленту курса, выходящую из принтера. - У нас есть немного свободного времени, но я предпочел бы провести его в ожидании на другом конце. Мы взорвемся, как только я привяжу тебя к стазисному полю.
   Полнота стазисного поля не оставляет впечатления ни на теле, ни на разуме. В нем нет ни тяжести, ни давления, ни боли - никаких ощущений. За исключением очень длительного застоя, нет ощущения времени. В сознании Бриона Иьел щелкнул выключателем, повторив то же самое движение, которое его включило. Корабль не изменился, только за пределами порта виднелась красноватая пустота пространства для прыжков.
   "Как ты себя чувствуешь?" - спросил Ижель.
   Судя по всему, корабль думал о том же. Его детекторный блок, нетерпеливо зависший за пределами стазисного поля Бриона, метнулся вниз и остановился на его предплечье. Доктор на Анвхаре провел полный брифинг для медицинского отдела корабельного мозга. Быстрая проверка десятка факторов метаболизма Бриона сравнили с ожидаемой нормой. Судя по всему, все шло хорошо, потому что единственной реакцией было ожидаемое введение витаминов и глюкозы.
   - Не могу сказать, что чувствую себя прекрасно, - ответил Брайон, подтягиваясь повыше на подушках. "Но с каждым днем становится немного лучше, стабильный прогресс".
   "Я надеюсь на это, потому что у нас есть около двух недель, прежде чем мы доберемся до Диса. Думаешь, ты вернешься в форму к тому времени?
   - Никаких обещаний, - сказал Брайон, предварительно сжав один бицепс. - Однако времени должно хватить. Завтра я начну легкие упражнения, и это снова подтянет меня. А теперь расскажи мне больше о Дисе и о том, что ты там должен делать.
   "Я не собираюсь делать это дважды, так что просто приберегите ваше любопытство на некоторое время. Мы направляемся к месту встречи, чтобы забрать другого оператора. Это будет команда из трех человек: ты, я и экзобиолог. Как только он окажется на борту, я проведу для вас обоих полный инструктаж одновременно. Что вы можете сделать сейчас, так это заглянуть в языковую коробку и начать работать над своим дисаном. К тому времени, как мы приземлимся, ты захочешь говорить на нем в совершенстве.
   * * * *
   С автогипно для полной памяти Брион без труда освоил грамматику и словарный запас Дисана. Произношение было совсем другим. Почти все окончания слов были проглочены, заглушены или прополосканы. Язык был богат гортанными смычками, щелчками и гортанными сдавленными звуками. Иджел остался в другой части корабля, когда Брион использовал голосовое зеркало и анализатор, утверждая, что ужасные звуки мешают его пищеварению.
   Их корабль двигался через пространство для прыжков по рассчитанному курсу. Он держал свой хрупкий человеческий груз в тепле, кормил их и снабжал воздухом, пригодным для дыхания. У него был приказ заботиться о здоровье Бриона, и он это сделал, постоянно сверяясь с записанными инструкциями и отмечая его неуклонный прогресс. Другая часть корабельного мозга отсчитывала микросекунды с дебильной зацикленностью, в конце концов замыкая реле, когда в его сердце истекло заданное число. Вспыхнул свет, и тихо, но настойчиво зажужжал зуммер.
   Ижел зевнул, отложил отчет, который читал, и направился в диспетчерскую. Он содрогнулся, проходя мимо комнаты, где Брайон слушал запись своих усилий Дисана.
   - Выключи этого умирающего бронтозавра и пристегнись, - крикнул он через тонкую дверь. "Мы подходим к точке оптимальной возможности и скоро вернемся в нормальное пространство".
   Человеческий разум может обдумывать невероятные расстояния между звездами, но не может содержать в себе реального понимания их. Выделенный на руке человека дюйм - крупная единица измерения. В межзвездном пространстве кубическая область со сторонами в сто тысяч миль представляет собой микроскопически мелкое деление. Свет преодолевает это расстояние за долю секунды. Для корабля, движущегося с относительной скоростью, намного превышающей скорость света, эта единица измерения еще меньше. Теоретически невозможно найти конкретную область такого размера. Технологически это было повторяющееся чудо, которое происходило слишком часто, чтобы быть интересным.
   Брион и Иджел были пристегнуты ремнями, когда прыжковый двигатель резко отключился, отбросив их обратно в нормальное пространство и время. Они не расстегивались, просто сидели и смотрели на смутно-далекий узор звезд. Единственное солнце пятой звездной величины было их единственным соседом в этом затерянном уголке Вселенной. Они ждали, пока компьютер наберет достаточно звездных прицелов, чтобы триангулировать положение в трех измерениях, бормоча что-то себе под нос, выполняя бесчисленные вычисления, чтобы определить их положение. Прозвенел предупреждающий звонок, и двигатель включился и выключился так быстро, что два действия казались одновременными. Это повторилось еще раз, дважды, прежде чем мозг убедился, что сделал максимально точное исправление, и замигал индикатор НАВИГАЦИЯ ОТКЛЮЧЕНО. Ихжел развязал, потянулся и приготовил им еду.
   Ихжел рассчитал время их прохождения с преступной точностью. Менее чем через десять часов после их прибытия в их ожидающий приемник ударил мощный сигнал. Они снова пристегнулись, когда настойчиво замигал сигнал NAVIGATION POWER ON.
   Корабль остановился в полете где-то относительно близко в огромном пространстве космоса. Он вошел в нормальный космос ровно настолько, чтобы издать сигнал радиозапроса на заданной длине волны. Корабль Ихьела обнаружил это и немедленно ответил проверочным сигналом. Пассажирский космонавт принял это заверение и изящно отложил в космос десятифутовое металлическое яйцо. Как только он очистил поле прыжка, головной корабль исчез в направлении пункта назначения, в нескольких световых годах от нас.
   Корабль Ихьела поднялся по полученному сигналу. Этот сигнал был записан и тщательно изучен. Для определения курса и расстояния вычислялись угол, сила и доплеровское движение. Нескольких минут полета было достаточно, чтобы оказаться в пределах досягаемости гораздо более слабого передатчика в десантной капсуле. Самонаведение по этому сигналу было настолько простым, что пилот-человек мог бы сделать это сам. Сверкающая сфера вырисовывалась, а затем исчезала из поля зрения иллюминаторов, когда корабль вращался, чтобы привести космический замок в нужное положение. Магнитные зажимы срезаются при соприкосновении.
   - Спустись и впусти доктора-жучка, - сказал Ихьел. "Я останусь и буду следить за доской в случае возникновения проблем".
   "Что мне нужно сделать?"
   "Наденьте костюм и откройте внешний замок. Большая часть падающей сферы сделана из надувной металлической фольги, так что не утруждайте себя поиском входа. Просто прорежьте в нем отверстие с помощью большого консервного ножа, который вы найдете в ящике для инструментов. После того, как доктор Морис попадет на борт, выбросьте эту штуку. Только сначала достаньте радиоприемник и локатор - он снова пригодится.
   Инструмент действительно выглядел как гигантский открывалка. Брион осторожно ощупал упругую металлическую кожу, закрывающую вход в замок, пока не убедился, что с другой стороны ничего нет. Затем он проткнул острие и прорезал рваную дыру в тонкой фольге. Доктор Морис вылетел из сферы, отбросив Бриона в сторону.
   - В чем дело? - спросил Брион.
   На другом костюме не было радио, он не мог ответить. Но он сердито потряс кулаком. Порты шлема были непрозрачны, так что невозможно было сказать, какое выражение лица сопровождалось этим жестом. Брион пожал плечами и вернулся к сбору снаряжения, выталкивая проколотый баллон и закрывая замок. Когда давление вернулось к нормальному для корабля, он треснул свой шлем и жестом приказал другому сделать то же самое.
   "Вы стая грязно лживых собак!" - сказал доктор Морис, когда шлем сняли. Брион был совершенно сбит с толку. У доктора Лии Морис были длинные темные волосы, большие глаза и изящно очерченный рот, теперь натянутый от гнева. Доктор Морис была женщиной.
   - Ты та грязная свинья, которая несет ответственность за это злодеяние? - угрожающе спросила Леа.
   - В диспетчерской, - быстро сказал Брайон, зная, когда трусость предпочтительнее доблести. "Человек по имени Ихжел. Его есть за что ненавидеть, вы можете хорошо провести время, занимаясь этим. Я только что присоединился к себе... - он говорил ей в спину, когда она выбежала из комнаты. Брайон поспешил за ней, не желая упустить первую человеческую искру интереса к поездке на сегодняшний день.
   "Похищен! Меня обманули и заставили против моей воли! В галактике нет суда, который бы не вынес тебе максимальный приговор, и я буду визжать от удовольствия, пока они закатывают твое жирное тело в одиночную камеру...
   "Они не должны были посылать женщину", - сказал Ихжел, полностью игнорируя ее слова. "Я попросил высококвалифицированного экзобиолога для сложного задания. Кто-то молодой и достаточно крепкий, чтобы выполнять полевые работы в суровых условиях. Так что военкомат присылает мне самую маленькую женщину, которую они могут найти, ту, которая растает под первым же дождем".
   "Я не буду!" - крикнула Леа. "Женская стойкость - общеизвестный факт, и я нахожусь в гораздо лучшем состоянии, чем обычная женщина. Что не имеет ничего общего с тем, что я тебе говорю. Меня наняли на работу в университет в Мире Моллера, и я подписал соответствующий контракт. Потом этот хулиган-агент говорит мне, что контракт был изменен, читай подпункт 189-С или что-то в этом роде, и я буду перегружать. Он запихнул меня в этот удушающий мяч без твоего позволения, и они выбросили меня за борт. Если это не нарушение неприкосновенности частной жизни...
   - Бери новый курс, Брион, - вмешался Ихжел. - Найди ближайшую заселенную планету и направь нас туда. Мы должны бросить эту женщину и найти мужчину для этой работы. Мы отправляемся на, несомненно, самую интересную планету, которую когда-либо представлял себе экзобиолог, но нам нужен человек, который может выполнять приказы и не падать в обморок, когда становится слишком жарко".
   Брион потерялся. Ихджель проделал всю навигацию, и Брайон понятия не имел, как начать такие поиски.
   - О нет, не знаешь, - сказала Леа. - От меня так просто не отделаешься. Я занял первое место в своем классе, и большинство из пятисот других учеников были мальчиками. Это только мужская вселенная, потому что мужчины так говорят. Как называется эта планета-сад, куда мы направляемся?"
   "Дис. Я проведу для вас инструктаж, как только выведу корабль на курс. Он повернулся к пульту управления, и Леа выскользнула из костюма и пошла в уборную, чтобы причесаться. Брион закрыл рот, внезапно поняв, что он был открыт уже долгое время. - Это вы называете прикладной психологией? он спросил.
   "Не совсем. В конце концов она собиралась согласиться на эту работу - поскольку она подписала контракт, даже если не читала мелкий шрифт, - но не раньше, чем исчерпает свои чувства. Я просто сократил процесс, переключив ее на ненависть к мужскому превосходству. У большинства женщин, преуспевающих в обычно мужских сферах, возникает рефлекторная антипатия, их так сильно ударили по голове". Он вставил ленту курса в консоль и нахмурился. - Но в том, что я сказал, была большая доля правды. Я хотел молодого, подтянутого и высококвалифицированного биолога из рекрутинга. Я никогда не думал, что они найдут девушку. И уже поздно отправлять ее обратно. Дис - не место для женщины.
   "Почему?" - спросил Брион, когда в дверях появилась Леа.
   - Заходи внутрь, и я покажу тебе обоих, - сказал Ихьел.
   В
   - Дис, - сказал Ихжел, сверяясь с толстой папкой. "Третья планета от основной, Эпсилон Эридана. Четвертая планета - Нюйорд - помните об этом, потому что она будет очень важна. Дис - это место, для посещения которого нужна веская причина, а не для того, чтобы уходить. Слишком жарко, слишком сухо, температура в умеренных зонах редко опускается ниже ста градусов по Фаренгейту. Планета представляет собой не что иное, как выжженные скалы и горящий песок. Большая часть воды находится под землей и обычно недоступна. Поверхностные воды представляют собой соленые, химически насыщенные болота. Непить без обширной обработки. Все факты и цифры здесь, в папках, и вы можете изучить их позже. Прямо сейчас я хочу, чтобы вы просто поняли, что эта планета так же отвратительна и негостеприимна, как и они. Как и люди. Это солидо дисана".
   Леа ахнула от трехмерного изображения на экране. Не на физические аспекты человека, поскольку биолог, получивший специальность инопланетной жизни, она видела много странных вещей. Это была поза мужчины, выражение его лица. Напрягся, чтобы прыгнуть, его губы оттянулись, обнажая все зубы.
   "Похоже, он хотел убить фотографа", - сказала она.
   "Он почти сделал это сразу после того, как был сделан снимок. Как и все Дисаны, он испытывает непреодолимую ненависть и отвращение к инопланетянам. Хотя не без веской причины. Его планета была заселена совершенно случайно во время Прорыва. Я не уверен в деталях, но общая картина ясна, так как история их дезертирства лежит в основе всех мифов и анимистических религий на Дисе.
   "Очевидно, когда-то там велись крупномасштабные горные работы, мир достаточно богат полезными ископаемыми, и добывать их очень просто". Но воду получали только в результате дорогостоящих процессов добычи, и я полагаю, что большая часть еды поступала из другого мира. Этого было достаточно, пока поселение не было забыто, как многие другие планеты во время Развала. Все записи были уничтожены в боях, а рудовозы отправлены на военную службу. Дис был сам по себе. То, что произошло с людьми, - это дань адаптационным возможностям Homo sapiens. Отдельные люди умирали, как правило, в ужасных муках, но раса жила. Сильно изменился, но остался человеком.
   "Поскольку вода и еда закончились, а оборудование для извлечения сломалось, они, должно быть, приложили героические усилия, чтобы выжить. Они не делали это механически, но к тому времени, когда последняя машина рухнула, достаточно людей приспособились к окружающей среде, чтобы гонка продолжалась. Третьи (Их? сн. трансц.) потомки до сих пор существуют, полностью приспособленные к окружающей среде. Температура их тела около ста тридцати градусов. У них есть специализированная ткань в ягодичной области для хранения воды. Это незначительные изменения по сравнению с крупными изменениями, которые они совершили, приспосабливаясь к жизни на этой планете.
   "Я не уверен в точных деталях, но отчеты полны энтузиазма по поводу симбиотических отношений. Они уверяют нас, что это первый раз, когда Homo sapiens принимает активное участие либо в комменсализме, либо в инквилинизме, кроме как в роли хозяина".
   "Замечательно!" - воодушевилась Леа.
   "Это?" Иджель нахмурился. "Возможно, с абстрактно-научной точки зрения. Если вы умеете вести заметки, возможно, когда-нибудь вы напишете об этом книгу. Но мне это не интересно. Я уверен, что все эти морфологические изменения и отвратительная близость очаруют вас, доктор Морис. Но пока вы считаете группы крови и любуетесь своими термометрами, надеюсь, вы сможете уделить немного времени изучению неприятных личностей дисанов. Мы должны либо выяснить, что движет этими людьми, либо нам придется стоять и смотреть, как все взрывается!"
   - Что делать? Леа задохнулась. "Уничтожить их? Уничтожить этот удивительный генетический фонд? Почему?"
   - Потому что они невероятно отвратительны, вот почему! - сказал Ижель. "Эти горячие головы аборигенов сумели заполучить несколько примитивных кобальтовых бомб. Они хотят зажечь фитиль и сбросить эти бомбы на Нюйорд, следующую планету. Ничто из сказанного или сделанного не может убедить их в другом. Они требуют безоговорочной капитуляции или чего-то еще. Это невозможно по многим причинам, самая важная из которых состоит в том, что ньййордеры хотели бы сохранить свою планету для себя. Они испробовали всевозможные компромиссы, но ни один из них не работает. Дисаны собираются совершить расовое самоубийство. Флот Нюйорда сейчас над Дисом, и срок сдачи кобальтовых бомб почти истек. Корабли Ньёрда несут достаточно водородных бомб, чтобы превратить всю планету в атомный котёл. Это то, что мы должны остановить".
   Брайон посмотрел на солидо на экране, пытаясь составить какое-то мнение о человеке. Босые мозолистые ноги - единственной одеждой был громоздкий рваный кусок ткани вокруг талии. Что-то похожее на кусок зеленой лозы висело на плече. На плетеном ремне было подвешено несколько странных приспособлений из чеканного вручную металла, просверленного камня и кожи с петлями. Единственным узнаваемым был тонкий нож необычной конструкции. Петли канта, расклешенные колокольчики, резные камни, перевязанные бессмысленными узорами ремешков, придавали остальной коллекции причудливый вид. Возможно, они имели какое-то религиозное значение. Но потрепанный вид большинства из них вызывал у Бриона тревожное ощущение. Если бы их использовали - для чего во вселенной они могли бы быть использованы ?
   - Не могу поверить, - наконец заключил он. "Если не считать экзотического оборудования, этот низколобый выглядит так, будто вернулся в каменный век. Я не понимаю, как его вид может представлять реальную угрозу другой планете.
   "Ньйордеры верят в это, и для меня этого достаточно", - сказал Ихжел. "Они платят нашему Фонду культурных отношений хорошую сумму, чтобы попытаться предотвратить эту войну. Поскольку они наши работодатели, мы должны делать то, что они просят". Брион проигнорировал эту большую ложь, так как она явно была задумана как объяснение для Леа. Но он сделал мысленную пометку позже расспросить Ижеля о реальной ситуации.
   "Вот технические отчеты". Ижел бросил их на стол. - У Диса есть несколько космических аппаратов, а также кобальтовые бомбы - хотя они представляют реальную угрозу. Бродягу-торговца подобрали, когда он уходил от Диса. Он доставил пусковую установку для прыжков, которая может сбрасывать эти бомбы на Нюйорд, будучи закрепленной на скале Диса. По сути, мирные и счастливые люди, Ньйордерс были справедливо раздражены этим и убедили капитана бродяги предоставить им дополнительную информацию. Это все здесь. В сжатом виде это дает минимальный срок, к которому можно установить пусковую установку и начать бросать бомбы".
   - Когда этот крайний срок? - спросила Леа.
   "Через десять дней. Если к тому времени ситуация кардинально не изменится, Ньйордеры собираются стереть все живое с лица Диса. Уверяю вас, они не хотят этого делать. Но они сбросят бомбы, чтобы обеспечить собственное выживание".
   "Что я должен сделать?" - спросила Леа, раздраженно перелистывая страницы отчета. - Я ничего не знаю о ядерной электронике или прыжковом пространстве. Я экзобиолог с дополнительной степенью в области антропологии. Чем я могу быть полезен?"
   Иджел посмотрел на нее сверху вниз, поглаживая челюсть, глубоко погрузив пальцы в складки плоти. "Моя вера в наших вербовщиков восстановлена", - сказал он. "Это сочетание, вероятно, редкое даже на Земле. Ты тощий, как недокормленный цыпленок, но достаточно молод, чтобы выжить, если мы будем внимательно следить за тобой. Он оборвал гневный протест Леи поднятой рукой. "Больше никаких ссор. Нет времени. Нюйордеры, должно быть, потеряли более тридцати агентов, пытавшихся найти бомбы. В нашем Фонде было убито шесть человек, включая моего покойного предшественника, руководившего проектом. Он был хорошим человеком, но я думаю, что он неправильно подошел к этой проблеме. Я думаю, что это культурное, а не физическое".
   - Прогони еще раз, включив питание, - нахмурившись, сказала Леа. "Все, что я слышу, это помехи".
   "Это старая проблема генезиса. Как Ньютон и падающее яблоко, Леви и гистерезис поля деформации. У всего есть начало. Если мы сможем выяснить, почему эти люди так одержимы самоубийством, возможно, мы сможем изменить причины. Не то чтобы я собирался перестать искать бомбы или генератор прыжкового пространства. Мы собираемся попробовать все, что предотвратит это планетарное убийство".
   - Ты намного умнее, чем кажешься, - сказала Леа, вставая и аккуратно складывая листы отчета. "Вы можете рассчитывать на мое полное сотрудничество. Теперь я изучу все это в постели, если кто-нибудь из вас, толстяки, покажет мне комнату с крепким замком на внутренней стороне двери. Не звони мне, я позвоню тебе, когда захочу завтракать.
   Брайон не был уверен, насколько в ее резкой речи было шутливо, а насколько серьезно, поэтому он ничего не сказал. Он показал ей пустую хижину - она заперла дверь - затем поискал Иджела. Победитель был на камбузе, увеличивая свой вес огромным желатиновым десертом, который заполнил приличную супницу.
   - Она короче коренного терранца? - спросил Брион. - Ее макушка ниже моего подбородка.
   "Это норма. Земля - это резервуар усталых генов. Слабая спина, червеобразные отростки, плохое зрение. Если бы у них не было университетов и обученных людей, которые нам нужны, я бы никогда их не использовал".
   - Почему ты солгал ей о Фонде?
   - Потому что это секрет - разве этого недостаточно? - сердито зарычал Иьел, выскребая последние остатки из миски. "Лучше съешь что-нибудь. Наращивайте силу. Фонд должен сохранять свой секретный статус, если он собирается чего-то добиться. Если она вернется на Землю после этого, пусть она ничего не знает о нашей настоящей работе. Если она присоединится, будет достаточно времени, чтобы сказать ей. Но я сомневаюсь, что ей понравится то, как мы работаем. Тем более, что я планирую сам сбросить на Дис несколько водородных бомб - если мы не сможем прекратить войну.
   "Не верю!"
   "Вы меня правильно поняли. Не выпучив глаза и не смотри идиотски. В крайнем случае, я сброшу бомбы сам, а не позволю Ньйордерам сделать это. Это может их спасти.
   "Спасите их - они все будут облучены и мертвы!" Голос Бриона повысился от гнева.
   "Не дисаны. Я хочу спасти Ньйордерс. Перестань сжимать кулаки, садись и ешь этот торт. Это вкусно. Nyjorders - это все, что здесь имеет значение. У них есть планета, благословленная законами случая. Когда Дис был отрезан от внешнего контакта, выжившие превратились в банду ползающих по болоту убийц. Это сделало противоположное для Нюйорда. Там можно выжить, просто срывая плоды с дерева".
   "Население было малочисленным, образованным, интеллигентным. Вместо того чтобы погрузиться в вечную сиесту, они созрели в совершенно иное общество. Не механические - они даже не использовали колесо, когда их заново открыли. Они стали своего рода культурологами, глубоко копающимися в философских аспектах взаимоотношений. То, на что у машинных обществ никогда не было времени. Конечно, это было готово для Фонда культурных отношений, и с тех пор мы работаем с ними. Не столько направлять, сколько защищать их от любых ударов, которые могут разрушить эту растущую идею. Но мы упали на работе".
   "Ненасилие важно для этих людей - у них есть жизненная сила, не нуждающаяся в разрушении. Но если они будут вынуждены взорвать Дис ради собственного выживания - вопреки каждому из своих основных принципов - их философия не выдержит. Физически они будут жить дальше. Как еще одна планета-собака-собака с атомной бомбой для любого из конкурентов, которые отстают".
   "Теперь звучит как рай".
   "Не будь самодовольным. Это просто другой мир, полный людей с теми же старыми симпатиями, антипатиями и ненавистью. Но они развивают способ совместной жизни без насилия, который однажды может стать ключом к выживанию человечества. За ними стоит ухаживать. Теперь спускайтесь вниз и изучайте свой Дисан и читайте отчеты. Приведи все в порядок, прежде чем мы приземлимся.
   VI
   "Назовите себя, пожалуйста". Тихие слова диктора никак не совпадали с картинкой на экране. Корабль, который совпал с их орбитой над Дисом, недавно был грузовым кораблем. Быстрая переделка прикрепила к корпусу громоздкую орудийную башню. Черный диск огромной морды указывал прямо на них. Ихжел открыл канал связи между кораблями.
   "Это Ихжель. Паттерн сетчатки 490-Bj4-67 - это также код, который должен помочь мне пройти через вашу блокаду. Хочешь проверить этот шаблон?"
   - Не будет нужды, спасибо. Если вы включите свой диктофон, у меня есть сообщение, переданное вам с Прайм-4.
   "Запись и выход", - сказал Ихжел. "Черт! Беда уже и четыре дня до взрыва. Прайм-четыре - наша штаб-квартира на Дисе. Этот корабль несет прикрытие, чтобы мы могли приземлиться в космопорте. Вероятно, это изменение плана, и мне не нравится его запах".
   Иджела что-то скрывалось, и Брайон без сознательных усилий ощутил леденящее прикосновение беспокойства другого человека . Неприятности ждали их на планете внизу. Когда сообщение было напечатано декодером, Ихьел навис над ним, читая каждое слово, появляющееся на бумаге. Он только фыркнул, когда все было кончено, и пошел вниз, на камбуз. Брион вытащил сообщение из машины и прочитал его.
   ИХЬЕЛЬ ИХЬЕЛЬ ИХЬЕЛЬ КОСМОСПОРТ ПОСАДКА ОПАСНОСТЬ НОЧНАЯ ПОСАДКА ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЫЕ КООРДИНАТЫ КАРТА 46 J92 MN75 ПУЛЬТ ВАШ КОРАБЛЬ ВИОН ВСТРЕЧИТСЯ КОНЕЦ КОНЕЦ КОНЕЦ
   Падение в темноту было достаточно безопасным. Это было сделано с помощью инструментов, и считалось, что у дисанцев нет никаких устройств обнаружения. Стрелки альтиметра повернулись назад к нулю, и легкая вибрация была единственным признаком того, что они приземлились. Все огни кабины были выключены, кроме флуоресцентного свечения приборов. Инфракрасный экран заполняла серая белизна - излучение еще теплых песка и камня. На нем не было ни движущихся точек, ни характерной формы экранированного атомного генератора.
   - Мы здесь первые, - сказал Ихжел, затемняя иллюминаторы и включая свет в кабине. Они моргнули друг другу, лица были мокрыми от пота.
   "У вас должен быть такой горячий корабль?" - спросила Леа, похлопывая себя по лбу уже промокшим платком. Без тяжелой одежды она показалась Бриону еще меньше. Но туника из тонкой ткани, едва доходившая до колен, мало что скрывала. Возможно, она показалась ему маленькой - неженственной она не была. На самом деле она была довольно привлекательной.
   - Мне повернуться, чтобы ты тоже мог посмотреть на спину? - спросила она Бриона. Пятидневный опыт научил его, что подобные замечания лучше всего игнорировать. Становилось только хуже, если он пытался ответить.
   - В нем жарче, чем в этой каюте, - сказал он, меняя тему. - Подняв внутреннюю температуру, мы по крайней мере сможем предотвратить внезапный шок, когда выйдем на улицу...
   "Я знаю теорию, но это не мешает мне потеть", - отрезала она.
   "Лучшее, что вы можете сделать, - это попотеть", - сказал Ихжел. Он был похож на блестящий воздушный шар в шортах. Допив бутылку пива, он взял еще одну из морозилки. "Выпей пива".
   "Нет, спасибо. Боюсь, что растворятся последние клочки ткани, и мои почки уплывут совсем. На Земле мы никогда...
   - Принеси для нее багаж профессора Мореса, - сказал Ихжел. "Вион приближается, это его сигнал. Я отправлю этот корабль, пока его не заметили местные жители.
   * * * *
   Когда он открыл внешний порт, поток воздуха обрушился на них, как выхлоп из печи. Сухой и горячий, как язык пламени. Брайон услышал в темноте вздох Лии. Она, спотыкаясь, спустилась по пандусу, и он медленно последовал за ней, опасаясь веса рюкзаков и снаряжения, которые нес. Песок прожигал его ботинки, все еще горячие после дня. Ихжел шел последним с пультом дистанционного управления в руке. Как только они ушли, он активировал его, и пандус скользнул назад, как гигантский язык. Как только шлюз закрылся, корабль поднялся и бесшумно поплыл вверх к своей орбите, сгущаясь тьмой на фоне звезд.
   Звездного света было достаточно, чтобы увидеть песчаные пустоши вокруг них, наполненные волнами, как окаменевшее море. Темный силуэт песчаной машины остановился над дюной. Когда дверь открылась, Ихьел шагнул к ней, и все произошло сразу.
   Ихжел превратился в голубой ореол потрескивающего пламени, его кожа почернела, обуглилась и умерла в одно мгновение. Рядом с машиной вспыхнул второй столб пламени, и сдавленный крик оборвался, едва начавшись. Ихжель умер молча.
   Брион нырял, хотя электрические разряды все еще трещали в воздухе. Коробки и пакеты выпали из него, и он врезался в Лию, сбив ее с ног. Он надеялся, что у нее хватит ума остаться здесь и помолчать. Это была его единственная сознательная мысль, остальное было рефлекторно. Переворачиваясь снова и снова так быстро, как только мог.
   Извергающееся электрическое пламя снова вспыхнуло, играя над тюками багажа, которые он уронил. На этот раз Брион ожидал этого, прижавшись плашмя к земле недалеко от него. Он смотрел во тьму подальше от песчаной машины и видел краткое голубое свечение разряда ионного ружья. В руке был его собственный пистолет. Когда Ихьел дал ему метательное оружие, он не стал задавать вопросов, а просто пристегнул его. Не было и мысли, что она понадобится ему так быстро. Крепко держа его перед собой обеими руками, он позволил своему телу нацелиться на то место, где только что было сияние. Хлыст разрывных снарядов разорвал ночной воздух. Они нашли свою цель, и что-то беззвучно забилось и умерло.
   Через короткое мгновение после того, как он выстрелил, ему на спину приземлился тяжелый груз, и полоса огня пронзила его горло. Обычно он сражался со спокойным умом, не думая ни о чем, кроме состязания. Но Ихжель, друг Анвхара, умер за несколько секунд до этого, и Брион обнаружил, что приветствует это физическое насилие и боль.
   Есть много глупых и опасных вещей, которые можно сделать, например, курить рядом с высокооктановым топливом и совать пальцы в электрические розетки. Как только опасным и столь же смертоносным является физическое нападение на победителя двадцатых годов.
   Двое мужчин вместе ударили Бриона, хотя это мало что изменило. Первый умер внезапно, когда руки, похожие на стальные когти, впились в его шею и в одном судорожном сокращении настолько повредили находящиеся там крупные кровеносные сосуды, что они лопнули, и его мозг наполнился крошечными кровоизлияниями. У второго было время для единственного крика, хотя он умер так же быстро, когда эти руки сомкнулись на его гортани.
   Бегая на корточках, частично на костяшках пальцев, Брайон быстро сделал круг, держа пистолет наготове. Других не было. Только когда он прикоснулся к мягкости тела Лии, из него вырвался кровавый гнев. Внезапно он ощутил боль и усталость, пот, пропитавший его тело, и хрипящее дыхание в горле. Спрятав пистолет в кобуру, он провел легкими пальцами по ее черепу, найдя синяк на одном виске. Ее грудь регулярно вздымалась и опускалась. Она ударилась головой, когда он толкнул ее. Это, несомненно, спасло ей жизнь.
   Внезапно сев, он позволил своему телу расслабиться, глубоко дыша. Теперь все было немного лучше, кроме боли в горле. Пальцы нащупали на шее тонкую прядь с узловатым грузиком на конце. На другом плече лежала еще одна тяжесть, а на шее пролегла тонкая полоска боли. Когда он потянул за них обоих, веревка душителя вырвалась у него из рук. Это было тонкое волокно, прочное, как проволока. Когда его натянули на шею, он разрезал поверхность кожи и плоти, как нож, остановленный только переплетенными жилами мышцами внизу. Брион отшвырнул его от себя в темноту, откуда он взялся.
   Он снова мог думать и старательно удерживал свои мысли от людей, которых убил. Зная, что это бесполезно, он подошел к телу Ижеля. Одного прикосновения к обожженной плоти было достаточно.
   Позади него Леа застонала, возвращаясь в сознание, и он поспешил к песочной машине, перешагнув через обугленное тело за дверью. Водитель упал, мертвый, возможно, убитый тем же удушающим шнуром, который вонзился в горло Бриона. Он осторожно положил мужчину на песок и закрыл веки над вытаращенными от ужаса глазами. В машине была фляга, и он принес ее Ли.
   * * * *
   - Моя голова... я повредила голову, - хрипло сказала Леа.
   - Всего лишь синяк, - успокоил он ее. - Выпейте немного этой воды, и вам скоро станет лучше. Лечь на спину. На данный момент все позади, и вы можете отдохнуть.
   - Иджел мертв! сказала она с внезапным потрясением воспоминаний. "Они убили его! Что случилось?" Она напряглась, попыталась подняться, и он мягко прижал ее к спине.
   "Я вам все расскажу. Только не пытайся пока вставать. Была засада, и они убили Виона и водителя песчаной машины, а также Ихьела. Это сделали трое мужчин, и теперь они все тоже мертвы. Я не думаю, что вокруг есть еще какие-то люди, но если они есть, я услышу, как они приближаются. Мы просто подождем несколько минут, пока тебе не станет лучше, и мы уедем отсюда на машине".
   - Спусти корабль! В ее голосе звучала тонкая нотка истерики. - Мы не можем оставаться здесь одни. Мы не знаем, куда идти и что делать. С мертвым Иджелом все испорчено. Мы должны выбраться...
   Есть вещи, которые не могут звучать мягко, как бы мягко они ни были сказаны. Это был один из них. - Прости, Леа, но сейчас корабль вне нашей досягаемости. Ихжель был убит из ионной пушки, и она превратила блок управления в сплошной комок. Мы должны взять машину и добраться до города. Мы сделаем это сейчас. Посмотрим, сможешь ли ты встать - я помогу тебе.
   Она встала, ничего не сказав, и пока они шли к машине, одинокая красноватая луна освещала холмы позади них. В его свете Брион увидел темную линию, разделяющую заднюю панель песчаной машины пополам. Он резко остановился. - В чем дело? - спросила Леа.
   Незапертая крышка двигателя могла иметь только одно значение, и он толкнул ее, заранее зная, что увидит. Нападавшие действовали очень тщательно и быстро. За отведенное им короткое время они убили водителя и машину. Румяным светом засияли оборванные провода, вырванные соединения. Ремонт был бы невозможен.
   - Думаю, нам придется идти пешком, - сказал он ей, стараясь, чтобы его голос не звучал мрачно. "Это место находится примерно в ста пятидесяти метрах от города Ховедстад, куда нам нужно идти. Мы должны быть в состоянии...
   "Мы собираемся умереть. Мы не можем никуда ходить. Вся эта планета - смертельная ловушка. Давай вернемся на корабль!" В ее голосе слышалась легкая пронзительная истерика, а также тонкая невнятность звуков.
   Брайон не пытался урезонить ее или объяснить. У нее было сотрясение мозга от удара, это было очевидно. Он заставил ее сесть и отдохнуть, пока сам готовился к долгой прогулке.
   Одежда в первую очередь. С каждой минутой воздух пустыни становился все холоднее, по мере того как дневная жара спадала. Леа начала дрожать, и он достал из ее обгоревшей сумки более тяжелую одежду и заставил ее натянуть ее поверх легкой туники. Мало что еще стоило нести. Флягу от машины и аптечку он нашел в одном из отсеков. Не было ни карт, ни радио. Навигация по этой почти ничем не примечательной пустыне явно осуществлялась по компасу. Автомобиль был оборудован гирокомпасом с электрическим приводом, который ему не пригодился. Он действительно использовал его, чтобы проверить направление на Ховедстад, как он помнил его по карте, и обнаружил, что оно идеально совпадает со следами, прорезанными машиной в песке. Оно пришло прямо из города. Они могли найти дорогу, вернувшись назад.
   Время ускользало. Он хотел бы похоронить Ихьеля и людей из машины, но ночные часы были слишком ценны, чтобы тратить их впустую. Лучшее, что он мог сделать, это п но три трупа в машине, для защиты от дисанских животных. Заперев дверь, он бросил ключ как можно дальше в темноту. Леа погрузилась в беспокойный сон, и он осторожно встряхнул ее, чтобы разбудить.
   - Пойдем, - сказал Брайон, - нам нужно немного пройтись.
   VII
   С прохладным воздухом и плотно утрамбованным песком под ногами ходить было легко. Леа избалованная что. Сотрясение, казалось, временно отрезало часть ее мозга, способную рассуждать, оставив прямую связь с ее голосовыми связками. Пока она шла, спотыкаясь, лишь в полубессознательном состоянии, она бормотала все свои самые мрачные страхи, которые лучше не озвучивать. Иногда ее жалобы имели отношение к делу. Они заблудятся, никогда не найдут города, умрут от жажды, мороза, жары или голода. С ними переплетались и переплетались страхи из ее прошлого, которые все еще плавали, погруженные в вневременной океан ее подсознания. Кое-что Брион мог понять, хотя и старался не слушать. Страх потерять кредиты, не получить высшую оценку, отстать, остаться одной женщиной в мире мужчин, бросить школу, потеряться, растоптаться среди безымянных орд, которые боролись за выживание в переполненных городах-государствах Земли.
   Были и другие вещи, которых она боялась и которые не имели смысла для человека из Анвара. Кто были алкианцы, которые, казалось, беспокоили ее? Или что такое раки? Дейдл и Хейдл? Кто такой Мансиан, чье имя всплывало снова и снова, каждый раз сопровождаемое тихим стоном?
   Брион остановился и подхватил ее обеими руками. Со вздохом она устроилась на твердой ширине его груди и мгновенно уснула. Даже с дополнительным весом он теперь показывал лучшее время, и он растянулся на свой самый быстрый, километровый шаг, чтобы с пользой использовать эти лучшие часы.
   Где-то на участке гравия и отвесных скал он потерял след песчаной машины. Он не терял времени на поиски. Внимательно наблюдая за восходом и заходом сверкающих звезд, он хорошо оценил географический север. У Диса не было полярной звезды, однако коробообразное созвездие медленно вращалось вокруг невидимой точки полюса. Удерживая это положение на одной линии с его правым плечом, он направил его на западный курс, в котором он нуждался.
   Когда его руки начали уставать, он осторожно опустил Лею на землю, она не проснулась. Потянувшись на мгновение, прежде чем снова взяться за свою ношу, Брион был поражен ужасным одиночеством пустыни. Его дыхание превратилось в исчезающий туман на фоне звезд, все остальное было тьмой и тишиной. Как далеко он был от своего дома, своего народа, своей планеты. Даже созвездия ночного неба были другими. Он привык к одиночеству, но это одиночество затронуло какой-то глубоко запрятанный инстинкт. Дрожь, которая не была вызвана холодом пустыни, слегка коснулась его позвоночника, покалывая волосы на шее.
   Было время продолжать. Он отмахнулся от тревожных ощущений и осторожно завязал Лею в куртку, которая была на нем. Закинутый на спину, как рюкзак, он облегчал ходьбу. Гравий уступил место скользящим песчаным дюнам, которые, казалось, уходили в бесконечность. Болезненный, скользкий подъем на вершину каждого из них, а затем столь же трудный спуск к черной лужице у подножия следующего.
   * * * *
   С первым просветлением неба на востоке он остановился, тяжело дыша в груди, чтобы обозначить направление до того, как погаснут звезды. Одна линия, нацарапанная на песке, указывала прямо на север, вторая указывала курс, которым они должны были следовать. Когда они были выровнены по его сати Затем он прополоскал рот одним глотком воды и сел на песок рядом с неподвижной фигурой девушки.
   Золотые пальцы огня рыскали по небу, стирая звезды. Это было великолепно, Брион в знак признательности забыл о своей усталости. Должен быть какой-то способ его сохранения. Лучше всего четверостишие. Достаточно короткий, чтобы его можно было запомнить, но требующий внимания и умения все вместить в него. В двадцатые годы он набрал высокие баллы за свои четверостишия. Это будет особенным. Тайнд, его наставник по поэзии, должен был получить копию.
   - Что ты бормочешь? - спросила Леа, глядя вверх на скалистую черноту его профиля на фоне краснеющего неба.
   - Поэма, - сказал он. " Тссс. Минуточку."
   Это было уже слишком для Леи после напряжения и опасностей ночи. Она начала смеяться, еще громче, когда он сердито посмотрел на нее. Только когда она услышала оттенок нарастающей истерии, она сделала попытку прервать смех. Солнце расчистило горизонт, омывая их внезапным теплом. Леа задохнулась.
   - Тебе перерезали горло! Ты истекаешь кровью!
   - Не совсем, - сказал он, слегка прикоснувшись кончиками пальцев к запекшейся ране на шее. "Просто поверхностно".
   Депрессия охватила его, когда он вдруг вспомнил битву и смерть предыдущей ночи. Леа не заметила его лица. Она копалась в брошенном им рюкзаке. Ему пришлось использовать свои пальцы, чтобы помассировать и прогнать гримасу боли, скривившую его рот. Память была более болезненной, чем рана. Как легко он убил. Трое мужчин. Как близко к поверхности цивилизованного человека обитало животное. В бесчисленных матчах он использовал эти приемы, всегда отступая от проявления всей убийственной силы. Они были частью игры, частью двадцатых годов. Но когда его друг был убит, он сам стал убийцей. Он верил в ненасилие и святость жизни. До первого испытания, когда он убил без раздумий. Более ироничным было то, что он действительно не чувствовал вины. Шок от перемены, да. Но не более того.
   - Подними подбородок, - сказала Леа, размахивая антисептиком, который нашла в аптечке. Он услужливо приподнялся, и жидкость провела прохладную, обжигающую линию на его шее. Таблетки Антибио принесли бы гораздо больше пользы, так как рана уже полностью затянулась, но он не высказывал свои мысли вслух. На мгновение Леа забыла о себе, заботясь о нем. Он нанес немного антисептика на ее синяк на голове, и она запищала, отстраняясь. Они оба проглотили таблетки.
   - Это солнце уже припекает, - проворчала Леа, стягивая с себя тяжелую одежду. "Давай найдем хорошую прохладную пещеру, в которую можно заползти на день".
   "Я не думаю, что здесь есть что-то, только песок. Нам нужно идти...
   - Я знаю, что нам нужно идти пешком, - сердито перебила она. "Нет нужды в лекции об этом. Ты такой же серьезно кубический, как Банк Терры. Расслабляться. Возьми десять и начни сначала". Леа пустословила, прислушиваясь к воспоминанию об истерии, хихикающем где-то на краю ее мозга.
   "Нет времени на это. Мы должны продолжать идти". Брайон медленно поднялся на ноги, сложив все в рюкзак. Когда он посмотрел вдоль своего маркера на западный горизонт, он не увидел ничего, что указывало бы на их курс, только движущиеся дюны. Он помог Лии подняться на ноги и медленно пошел к ним.
   - Подожди секунду, - крикнула ему вслед Леа. - Куда, по-твоему, ты идешь?
   - В том направлении, - сказал он, указывая. "Я надеялся, что там будут какие-то ориентиры. Их нет. Придется идти по счислению. Солнце будет держать нас довольно хорошо на курсе. Если нас не будет ночью, звезды будут лучшим ориентиром".
   "Все это на пустой желудок? Как насчет завтрака? Я голоден и хочу пить.
   "Нет еды". Он встряхнул фляжку, которая булькала пусто. Он был лишь частично заполнен, когда он нашел его. - Воды мало, и она понадобится нам позже.
   - Мне это нужно сейчас, - отрезала она. "У меня во рту привкус неопустошенной пепельницы, а я сухая, как бумага".
   - Всего один глоток, - сказал он. - Это все, что у нас есть.
   Леа сделала глоток, благодарно прикрыв глаза. Он запечатал крышку и вернул ее в рюкзак, не взяв ни грамма. Они вспотели, взбираясь на первую дюну.
   Пустыня была бесплодна; они были единственными существами, движущимися под этим безжалостным солнцем. Их тени указывали путь вперед, и по мере того, как тени сокращались, жар усиливался. Это была сила, которую Леа никогда раньше не испытывала, физический вес, который давил на нее обжигающей рукой. Ее одежда была мокрой от пота, и струйки жгучих капель попали ей в глаза. Свет и жар мешали видеть, и она опиралась на непоколебимую силу руки Бриона. Он неуклонно шел, по-видимому, не обращая внимания на жару и дискомфорт.
   "Интересно, эти штуки съедобны или хранят воду?" Голос Бриона был резким хрипом. Леа моргнула и, прищурившись, увидела кожистую фигуру на вершине дюны. Растение или животное, трудно было сказать. Размером с человеческую голову, морщинистая и серая, как высохшая кожа, с толстыми шипами. Брион приподнял ее ногой, и они мельком увидели белую округлость, похожую на блестящий стержневой корень, спускающийся в дюну. Затем существо сжалось, погружаясь в песок. В то же мгновение что-то тонкое и острое хлестнуло сквозь складку кожи, ударило Бриона в ботинок и отпрянуло. На твердом пластике была царапина, покрытая каплями зеленой жидкости.
   - Наверное, яд, - сказал он, зарываясь ногой в песок. - Эта штука слишком подлая, чтобы с ней шутить - без уважительной причины. Давайте продолжим."
   * * * *
   Было около полудня, когда Леа упала. Она очень хотела продолжать, но ее тело не слушалось. Тонкие подошвы ее туфель не защищали от раскаленного песка, а ноги превратились в комья острой боли. Жар ударил вниз, вылился из песка и закрутил ее в печи боли. Воздух, в котором она задыхалась, был расплавленным металлом, который высыхал и потрескивал ее рот. Каждый удар ее сердца пульсировал кровью в ране на голове, пока казалось, что ее череп не разорвется от агонии. Она разделась до короткой туники - несмотря на настойчивые требования Брайона защитить свое тело от солнца - и она облепила ее, пропитанная потом. Она рванула его в отчаянной попытке вдохнуть. От нескончаемой жары не было спасения.
   Хотя раскаленный песок обжигал ее колени и руки пыткой, она не могла подняться. Ей потребовались все силы, чтобы не упасть дальше. Ее глаза закрылись, и все закружилось огромными кругами.
   Брион, моргая прищуренными глазами, увидел, как она падает. Он снова поднял и понес ее, как прошлой ночью. Горячее прикосновение ее тела потрясло его голые руки. Ее кожа покраснела. Вытерев ладонь от пота и песка, он коснулся ее кожи и ощутил зловещую горячую сухость.
   Тепловой шок, все симптомы. Сухая, покрасневшая кожа, прерывистое дыхание. Ее температура быстро поднималась, когда ее тело перестало бороться с жаром и сдалось.
   Здесь он ничего не мог сделать, чтобы защитить ее от жары. Он отмерил крошечную порцию оставшейся воды ей в рот, и она судорожно сглотнула. Тончайшая одежда защищала ее хрупкое тело от прямых лучей солнца. После этого ему оставалось только взять ее на руки и продолжать путь к горизонту. От выступа скалы отбрасывался крошечный участок тени, и он направился к нему.
   Земля здесь, защищенная от прямых солнечных лучей, по контрасту казалась почти прохладной. Леа открыла глаза, когда он опустил ее, глядя на него сквозь пелену боли. Она хотела извиниться перед ним за свою слабость, но из пересохшей перепонки горла не вырвалось ни слова. Его тело над ней, казалось, плавало взад и вперед в волнах жары, раскачиваясь, как дерево на сильном ветру.
   Шок заставил ее открыть глаза, на мгновение прояснил разум. Он действительно качался. С внезапным ужасом она поняла, как сильно она стала зависеть от вечной твердости его силы. Теперь это не удавалось. По всему его телу жилистые мышцы сжались гребнями, стремясь удержать его в вертикальном положении. Она видела, как его рот растянулся из-за тугих связок на шее, и зияющий безмолвный крик был ужаснее любого звука. Затем она закричала сама, когда его глаза закатились, оставив только пустые белки глазных яблок, ужасно уставившиеся на нее. Он пошел вниз, как срубленное дерево, глухой стук г сильно на песке. Без сознания или мертвый, она не могла сказать. Она безвольно потянула его за ногу, но не смогла оттащить его огромный вес в тень.
   Брион лежал на спине на солнце, весь в поту. Леа увидела это и поняла, что он еще жив. И все же, что происходило? Она нащупала память в красном тумане своего разума, но не могла вспомнить ничего из своих медицинских исследований, которые могли бы это объяснить. На каждом квадратном дюйме его тела потовые железы бурлили от внезапной активности. Из каждой поры сочились большие шарики маслянистой жидкости, гораздо более густой, чем обычный пот. Руки Бриона задрожали от движения, и Леа в ужасе смотрела, как волосы там корчились и шевелились, как будто были наделены отдельной жизнью. Его грудь быстро вздымалась и опускалась, глубокие, судорожные вдохи сотрясали его тело. Леа могла только смотреть сквозь тускло-красную нереальность и задаваться вопросом, не сходит ли она с ума перед смертью.
   Приступ кашля нарушил ритм его хриплого дыхания, и когда он закончился, дышать стало легче. Пот все еще покрывал его тело, отдельные капельки соприкасались и образовывали крошечные струйки, которые просачивались по его телу и исчезали в песке. Он пошевелился и перекатился на бок, лицом к ней. Его глаза открыты и теперь нормальны, когда он улыбается.
   - Не хотел тебя пугать. Он поймал меня внезапно, приехав не в то время года и все такое. Это было что-то вроде банки для моей системы. Сейчас принесу тебе воды, немного еще осталось.
   "Что случилось? Когда ты так выглядел, когда ты упал...
   - Два глотка, не больше, - сказал он, поднося фляжку к ее рту. - Просто летняя смена, вот и все. С нами такое случается каждый год на Анваре, только не так жестоко, конечно. Зимой наши тела накапливают слой жира под кожей для изоляции, и потоотделение почти полностью прекращается. Также много внутренних изменений. При потеплении происходит обратный процесс. Жир метаболизируется, а потовые железы увеличиваются и начинают работать сверхурочно, поскольку тело готовится к двум месяцам тяжелой работы, жары и короткого сна. Думаю, здешняя жара спровоцировала раннюю летнюю смену.
   - Ты имеешь в виду - ты приспособился к этой ужасной планете?
   "Вот-вот. Хотя по ощущениям немного тепло. Скоро мне понадобится намного больше воды, так что мы не можем оставаться здесь. Как ты думаешь, ты сможешь выдержать солнце, если я понесу тебя?"
   - Нет, но я не буду чувствовать себя лучше, оставаясь здесь. Она была в легком головокружении, едва осознавая, что она сказала. - Продолжай, наверное. Продолжать идти."
   Как только она вышла из тени скалы, солнечный свет снова обрушился на нее волной горячей боли. Она сразу потеряла сознание. Ее небольшой вес не был обременительным для Бриона, и он набрал максимальную скорость, направляясь к тому месту на горизонте, где должно было зайти солнце. Он знал, что без воды он не протянет больше дня или двух в лучшем случае.
   Когда наступил закат, он все еще шел неуклонно. Только когда воздух похолодел, он остановился, чтобы одеть их обоих в теплую одежду и двинулся дальше. Леа пришла в себя на прохладном ночном воздухе и допила последние глотки воды. Она хотела идти, но могла только стонать от боли, когда ее обожженные ноги коснулись земли. Он помазал их мазью и завернул в ткань. Они были слишком распухшими, чтобы снова надеть рваные туфли. Подняв свою ношу, он пошел в ночь, следуя за путеводными звездами.
   * * * *
   Если не считать мучительной жажды, ночь была легкой. Ему не нужно было спать еще два-три дня, так что это его не беспокоило. Его мускулы имели под рукой обильный запас топлива в ненужном подкожном жировом слое. Метаболизм согревал его. Бегая в бешеном темпе всякий раз, когда поверхность была ровной, он хорошо проводил время. К рассвету он почувствовал себя немного уставшим и похудел как минимум на десять килограммов за счет потери сгоревшего жира.
   Города еще не было видно. Это был последний день. Какой бы массивной ни была адаптация его тела к климату, ему по-прежнему требовалась вода, чтобы функционировать. Когда его поры открылись от жары, он понял, что конец очень близок. Извиваясь, спотыкаясь, стараясь не упасть вместе с потерявшей сознание девушкой, он карабкался по дюнам за бесконечными дюнами. Перед его измученными глазами солнце расширялось и билось, как гигантское бьющееся сердце. Он с трудом взобрался на вершину песчаной горы и посмотрел на дисана, стоящего в нескольких футах от него.
   Они оба были слишком удивлены внезапной встречей, чтобы среагировать сразу. Некоторое время они смотрели друг на друга, не шевелясь. Когда они отреагировали, это была такая же защита страха. Брион уронил девушку, тем же движением вытащив пистолет из кобуры. Дисан выдернул из-за пояса раструбную трубку и поднес ко рту.
   Брион не стрелял. Мертвец научил его тренировать эмпатию и доверять ей. Несмотря на страх, который хотел, чтобы он дернул курок, иной смысл читался в невысказанных эмоциях родного Дисана. Там был и страх, и ненависть. Вокруг них нарастало сильное желание на этот раз не совершать насилие, а вместо этого общаться. Брайон почувствовал и узнал все это за небольшую долю секунды. Он должен был действовать мгновенно, чтобы избежать трагической аварии. Рывок его запястья отбросил пистолет в сторону.
   Как только она исчезла, он пожалел о своей утрате. Он рисковал их жизнями из-за способности, в которой до сих пор не был уверен. Дисан поднес трубку ко рту, когда пистолет упал на землю. Он стоял в позе, не двигаясь, размышляя. Затем он принял решение Бриона и засунул трубку обратно за пояс.
   - У вас есть вода? - спросил Брайон, гортанные слова Дисана обожгли ему горло.
   - У меня есть вода, - сказал мужчина. Он по-прежнему не двигался. "Кто ты?"
   "Мы с другой планеты. У нас был... несчастный случай. Мы хотим поехать в город. Вода."
   Дисан взгляд d на бессознательную девушку и принял решение. На одном плече он носил один из зеленых предметов, которые Брайон помнил по солидо. Он снял его, и вещь медленно извивалась в его руках. Оно было живым. Зеленая полоса длиной в метр, похожая на узловатый участок толстой лозы. Один конец расширялся в форме лепестка. Дисан снял с талии предмет в форме крюка и вонзил его в отверстие с лепестками. Когда он быстрым движением повернул крючок, зеленая полоска извивалась и обвивалась вокруг его руки. Он вытащил что-то маленькое и темное и швырнул на землю, протягивая извивающуюся зеленую фигуру к Бриону. - Закрой рот до конца и пей, - сказал он.
   Леа больше нуждался в воде, но он выпил первым, подозревая источник живой воды. Впадина под извивающимися лепестками наполнялась соломенно-желтой водой из волокнистой, тростниковой внутренности. Он поднес его ко рту и выпил. Вода была горячей и пахла болотом. Внезапная острая боль вокруг рта заставила его отдернуть эту штуку. Крошечные блестящие белые зазубрины торчали из лепестков, розовые кончики которых теперь были покрыты его кровью. Брион сердито повернулся к дисану - и остановился, когда взглянул на лицо другого человека. Его рот был окружен множеством мелких шрамов.
   "Ваэде не любит отказываться от воды, но всегда это делает", - сказал мужчина.
   Брайон снова выпил и поднес веду ко рту Леи. Она застонала, не приходя в сознание, ее губы рефлекторно искали спасительную жидкость. Когда она была удовлетворена, Брайон осторожно вытащил колючки из ее плоти и снова выпил. Дисан присел на корточки и бесстрастно наблюдал за ними. Брайон вернул вейде, затем взял часть одежды, чтобы Леа была в их тени. Он занял ту же позу, что и туземец, и внимательно посмотрел на него.
   Неподвижно сидя на корточках, Дисан казался совершенно удобным под палящим солнцем. На его обнаженной загорелой коже не было и следа пота. Длинные волосы упали на его плечи, а поразительно голубые глаза смотрели на Бриона из глубоко посаженных глазниц. Тяжелый килт вокруг его чресл был единственной одеждой, которую он носил. Еще раз вейде легла ему на плечо, все еще несчастно шевелясь. Вокруг его талии была та же коллекция кожаных, каменных и латунных предметов, что и в солидо. Два из них теперь имели значение для Бриона. Трубка-мундштук; дудка какая-то. И крючок особой формы для открывания веде. Он задавался вопросом, имеют ли другие странные формы такие же реалистичные функции. Если вы принимали их как артефакты с какой-то целью, а не как варварские украшения, вы должны были принять их владельца как нечто большее, чем грубый дикарь, на которого он был похож.
   "Меня зовут Брион. И ты-"
   - У тебя может не быть моего имени. Почему ты здесь? Убить мой народ?
   Брион заставил прогнать воспоминания о прошлой ночи. Убийство было именно тем, что он сделал. Какое-то ожидание в поведении этого человека, какое-то чувство надежды побудили Бриона сказать правду.
   - Я здесь, чтобы предотвратить убийство ваших людей. Я верю в конец войны".
   "Докажите это."
   "Отведите меня в Фонд культурных связей в городе, и я докажу это. Я ничего не могу сделать здесь, в пустыне. Разве что умереть".
   Впервые на лице Дисана отразились эмоции. Он нахмурился и что-то пробормотал себе под нос. Теперь над его веками выступили капельки пота, когда он вел внутреннюю борьбу. Приняв решение, он поднялся, и Брион тоже встал.
   "Пойдем со мной. Я отвезу тебя в Ховедстад. Но подождите, есть одна вещь, которую я должен знать. Вы из Ньёрда?
   "Нет."
   Безымянный Дисан лишь хмыкнул и отвернулся. Брайон взвалил на плечи бессознательное тело Ли и последовал за ним. Они шли два часа, Дисан задавал жестокий темп, пока не достигли пустыни, состоящей из нагроможденных камней. Туземец указал на самую высокую башню из истертого песком камня. - Подожди возле этого, - сказал он. - Кто-нибудь придет за тобой. Он смотрел, как Брион поместил неподвижное тело девушки в тень и в последний раз прошел над вейдой. Перед самым отъездом он повернулся, колеблясь.
   - Меня зовут... Ульв, - сказал он. Потом он исчез.
   Брион делал все, что мог, чтобы Ли чувствовала себя комфортно, но этого было очень мало. Если бы ей в ближайшее время не оказали медицинскую помощь, она бы умерла. Обезвоживание и шок объединились, чтобы уничтожить ее.
   VIII
   Незадолго до захода солнца Брион услышал лязг и пульсирующий вой двигателя песчаной машины, доносившийся с запада.
   С каждой секундой шум становился все громче, приближаясь к ним. Гусеницы заскрипели, когда машина развернулась вокруг скального шпиля, явно выискивая их. Большой перевозчик, большой, как грузовик. Он остановился перед ними в облаке собственной пыли, и водитель пинком открыл дверь.
   - Иди сюда - и быстро! - закричал мужчина. - Ты пропускаешь весь жар. Он завел двигатель, готовый включить передачи, раздраженно глядя на них.
   Игнорируя нервные инструкции водителя, Брайон осторожно усадил Лию на заднее сиденье, прежде чем закрыть дверь. Автомобиль мгновенно рванулся вперед, поток ледяного воздуха хлынул из вентиляционных отверстий. В машине не было холодно, но температура была по крайней мере на сорок градусов ниже, чем снаружи. Брайон накрыл Лию всей своей дополнительной одеждой, чтобы предотвратить дальнейшее потрясение ее организма. Водитель, сгорбившись над рулем и ведя машину с невероятной скоростью, не сказал им ни слова с тех пор, как они вошли.
   Брайон поднял голову, когда из моторного отсека в задней части машины вышел еще один мужчина. Он был худым, выглядел измученным. Наведение пистолета.
   - Кто вы, - сказал он без тени тепла в голосе.
   Это был странный прием, но Брион начал понимать, что Дис - странная планета. Он сидел, расслабленный и неподвижный, понизив голос. Другой человек нервно закусил губу, и Брайон не хотел, чтобы он нажал на спусковой крючок.
   "Меня зовут Брандд. Две ночи назад мы приземлились из космоса и с тех пор гуляем по пустыне. Не горячись и не стреляй из пистолета, когда я скажу тебе это, но и Вион, и Иджел мертвы.
   Человек с пистолетом ахнул, его глаза расширились. Водитель бросил испуганный взгляд через плечо и быстро повернулся к рулю. Зонд Бриона попал в цель. Если эти люди и не были из Фонда культурных отношений, то они, по крайней мере, многое об этом знали. Казалось безопасным предположить, что они были людьми CRF.
   "Когда их расстреляли, мы с девушкой убежали. Мы пытались добраться до города и связаться с вами. Вы из т. Фонд, не так ли?
   "Да. Конечно, - сказал мужчина, опуская пистолет. Какое-то время он смотрел остекленевшими глазами в пространство, нервно стуча зубами по губе. Пораженный собственной невнимательностью, он снова поднял пистолет.
   - Если вы Бранд, я хочу кое-что узнать. Порывшись свободной рукой в нагрудном кармане, он достал желтую форму для сообщений. Он шевелил губами, перечитывая сообщение. - А теперь ответьте мне, если можете, - каковы последние три события в, - он снова бросил быстрый взгляд на газету, - в двадцатых годах?
   "Шахматные финалы, стрельба из винтовки лежа и плей-офф по фехтованию. Почему?"
   Мужчина хмыкнул и удовлетворенно сунул пистолет обратно в держатель. - Я Фоссель, - сказал он и помахал сообщением Бриону. "Это последняя воля и завещание Ихьела, переданное нам блокаторским управлением Нюйорда. Он думал, что умрет, и был прав. Передал тебе свою работу. Вы главный. Я был заместителем Мервва, пока его не отравили. Я должен был работать на Ихжеля, а теперь, кажется, я твой. По крайней мере, до завтра, когда мы все упакуем и уберемся с этой адской планеты?
   - Что ты имеешь в виду завтра? - спросил Брион. "До крайнего срока осталось три дня, а у нас еще есть работа".
   Фоссель тяжело упал на одно из сидений и снова вскочил на ноги, схватившись за спинку сиденья, чтобы сохранить равновесие в качающейся машине.
   "Три дня, три недели, три минуты - какая разница?" Его голос пронзительно повышался с каждым словом, и ему приходилось делать определенное усилие, чтобы взять себя в руки, прежде чем он мог продолжать. "Смотреть. Вы ничего не знаете об этом. Вы просто пришли, и это ваше невезение. Моя неудача заключается в том, что я попал в эту смертельную ловушку и наблюдаю за развратными и грязными вещами, которые делают туземцы. И пытаюсь быть с ними вежливым, даже когда они убивают моих друзей, и тех подрывников из Ньёрда, которые держат руки на спусковых крючках. Один из этих бомбардиров начнет думать о доме и о кобальтовых бомбах здесь, внизу, и он нажмет кнопку - крайний срок или не крайний срок.
   - Садитесь, Фоссель. Садись и отдохни". В голосе Бриона было сочувствие, но также и твердость приказа. Фоссель еще секунду шатался, а затем рухнул. Он сидел, прислонившись щекой к окну, с закрытыми глазами. В его виске заметно пульсировал пульс, а губы шевелились. Под слишком большим напряжением в течение слишком долгого времени.
   * * * *
   Именно такая атмосфера висела в воздухе в здании CRF, когда они прибыли. Отчаяние и поражение. Доктор был единственным, кто не разделял этого настроения, быстро и эффективно увозя Лею в клинику. Очевидно, у него было достаточно пациентов, чтобы занять свои мысли. У других чувство депрессии было безошибочным. С первого момента, как они въехали в автоматические гаражные ворота, Брайон гм в этих миазмах поражения. Оно было вездесущим, и его трудно было игнорировать.
   Как только он поел, он пошел с Фосселем в то, что должно было быть офисом Ихьеля. Сквозь прозрачные стены он мог видеть, как сотрудники упаковывают пластинки, упаковывают их для отправки. Фоссель казался менее нервным теперь, когда он больше не командовал. Брайон отверг любую идею дать понять этому человеку, что он всего лишь зеленый новичок в Фонде. Ему понадобится вся власть, которую он сможет собрать, поскольку они, несомненно, возненавидят его за то, что он собирается сделать.
   "Лучше запишите этот Фоссель и распечатайте его. Я подпишу". Печатные слова всегда имели наибольший авторитет. "Все приготовления к отъезду должны быть немедленно прекращены. Записи должны быть возвращены в файлы. Мы останемся здесь до тех пор, пока у нас есть разрешение от Ньйордерс. Если эта операция не удастся, мы все вместе уйдем, когда истечет время. Мы возьмем любой личный багаж, который сможем унести в руках, все остальное останется здесь. Возможно, вы не понимаете, что мы здесь, чтобы спасти планету, а не полные картотеки бумаг". Краем глаза он увидел, как Фоссель вспыхнул, а затем сердито переписал свои записи. "Как только это будет напечатано, верните его. И все отчеты о том, что было сделано по этому проекту. На этом пока все".
   Фоссель потопал прочь, а через минуту Брайон увидел потрясенные и сердитые взгляды рабочих в приемной. Повернувшись к ним спиной, он один за другим открыл ящики стола. Верхний ящик был пуст, если не считать запечатанного конверта. Оно было адресовано Winner Ihjel.
   Брайон задумчиво посмотрел на него, затем разорвал его. Письмо внутри было написано от руки.
   Ихжел:
   Мне официально сообщили, что вы едете, чтобы сменить меня, и я вынужден признать, что испытываю лишь сильное удовлетворение. У вас есть опыт пребывания на этих планетах преступников, и вы можете ладить со странными типами. Я специализировался на исследованиях последние двадцать лет, и единственная причина, по которой меня назначили планетарным надзирателем на Нюйорде, заключалась в оборудовании для наблюдения и применения. Я исследовательский тип, а не офисный, этого никто никогда не отрицал.
   У вас будут проблемы с персоналом, так что вам лучше понять, что все они являются обязательными добровольцами. Половина - канцелярские люди из моего штата. Остальные представляли собой смешанный набор тех, кто был достаточно близок, чтобы быть втянутым в это аварийное задание. Он развивался так быстро, что мы даже не ожидали этого. И я боюсь, что мы почти ничего не сделали, чтобы остановить это. Мы не можем получить доступ к туземцам здесь, ни в малейшей степени. Это пугает! Они не подходят! Я сделал распределения Пуассона для дюжины различных факторов, и ни один из них не может быть приравнен. Экстраполяции Парето не работают. Наши полевые бойцы не могут даже поговорить с туземцами, а двое убиты при попытке. Правящий класс недоступен, а остальные просто закрывают рты и уходят.
   Я рискну и попытаюсь поговорить с Лиг-магте, возможно, я смогу его вразумить. Я сомневаюсь, что это сработает, и есть шанс, что он попытается применить насилие ко мне, дворяне здесь очень склонны к насилию. Если я вернусь в порядке, ты не увидишь эту записку. В противном случае - прощай Ихжел, постарайся сделать работу лучше, чем я.
   Астон Мервв
   PS Есть проблема с кадрами. Предполагается, что они спасители, но все без исключения ненавидят дисанов. Боюсь, я тоже.
   Брион отметил соответствующие пункты в письме. Он должен был найти какой-то способ узнать, что такое экстраполяции Парето, не раскрывая собственного недостатка знаний. Сотрудники исчезли бы через пять минут, если бы знали, насколько он молодец на работе. Распределение Пуассона имело больше смысла. Он использовался в физике как неизменная вероятность события, которое будет истинным во все времена. Например, количество частиц, которые будут испущены кусковым радиоактивным веществом в течение короткого периода времени. Судя по тому, как Мервв использовал его в своем письме, казалось, что социетики нашли измеримое применение в обществах и группах - по крайней мере, на других планетах. Ни одно из правил, похоже, не работало на Дисе. Ихжель признал это, и смерть Мервва доказала это. Бриону стало интересно, кто такой этот Лиг-магте, убивший Мервва.
   * * * *
   Поддельный кашель прервал сосредоточенность Брайона, и он понял, что Фоссель уже несколько минут стоит перед его столом. Когда Брайон посмотрел на мужчину, он вытирал пот с лица.
   "Кажется, ваш кондиционер вышел из строя", - сказал он. "Должен ли я показать это механику?"
   "С машиной все в порядке, я просто адаптируюсь к климату Dis. Что-нибудь еще, Фоссель?
   У помощника был сомневающийся взгляд, который ему не удалось скрыть. Ему также было трудно поверить в буквальную правду. Он положил небольшую стопку папок с файлами на стол.
   "Это отчеты на сегодняшний день, все, что мы обнаружили о Дисанах. Это не очень много; однако, учитывая антиобщественное отношение к этому паршивому миру, это лучшее, что мы могли сделать". Его осенила внезапная мысль, и глаза его лукаво сузились. "Ничего не поделаешь, но кое-кто из персонала вслух интересовался тем туземцем, который связался с нами. Как вы заставили его помочь вам? Мы никогда не добирались до первой базы с этими людьми, и как только вы приземляетесь, у вас есть один, работающий на вас. Вы не можете запретить людям думать об этом, вы новичок и незнакомец. В конце концов, это выглядит немного странно... - Он прервался на полуслове, когда Брайон поднял глаза в холодной ярости.
   "Я не могу помешать людям думать об этом, но я могу помешать им говорить. Наша задача - связаться с Дисанами и положить конец этой самоубийственной войне. Я сделал больше за один день, чем все вы сделали с тех пор, как вы прибыли. Я добился этого, потому что я лучше справляюсь со своей работой, чем остальные из вас. Это вся информация, которую любой из вас собирается получить. Вы уволены".
   Побелев от гнева, Фоссель развернулся на каблуках и затопал прочь. Чтобы распространить информацию о том, каким работорговцем был новый директор. Тогда все они будут страстно ненавидеть его, чего он и хотел. Он не мог рисковать разоблачением, будучи новичком. И, возможно, какая-то новая эмоция, отличная от отвращения и поражения, могла бы заставить их действовать. Они, конечно, не могли сделать хуже, чем они делали.
   Это была пугающая сумма ответственности. Впервые с тех пор, как он ступил на эту варварскую планету, у Бриона было время остановиться и подумать. Он очень много на себя брал. Он ничего не знал ни об этом мире, ни о силах, вовлеченных в конфликт. Здесь он сидел, притворяясь, что возглавляет организацию, о которой впервые услышал всего несколько недель назад. Это была пугающая ситуация. Должен ли он выскользнуть из-под?
   Был только один возможный ответ, и это было "нет " . Пока он не нашел кого-то другого, кто мог бы добиться большего успеха, он казался тем, кто лучше всего подходил для этой работы. И мнение Ижеля должно было что-то значить. Брайон был уверен в уверенности этого человека в том, что Брайон единственный, кто может преуспеть в этом трудном деле.
   На том мы и покончим. Если у него были какие-то сомнения, лучше оставить их позади. Помимо всего остального, здесь была задействована основная часть лояльности. Ихжел был анварианцем и победителем. Может быть, это было провинциальное отношение к этой огромной вселенной - Анвхар, безусловно, был достаточно далеко отсюда, - но честь очень важна для человека, который должен оставаться в одиночестве. У него был долг перед Ихжелем, и он собирался его выплатить.
   Когда решение было принято, ему стало легче. На столе перед ним стоял интерком, и он тяжело надавил большим пальцем на кнопку с надписью "Фоссель" .
   "Да?" Даже через динамик голос мужчины был холоден и деловит с плохо скрываемой ненавистью.
   "Кто такой Лиг-магте? И возвращался ли когда-нибудь бывший директор после встречи с ним?"
   "Магте - это титул, означающий примерно "благородный" или "господин", а "Лиг-магте" - местный повелитель. У него есть уродливое каменное здание недалеко от города. Он кажется рупором группы магтеров, разжигающих эту идиотскую войну. Что касается вашего второго вопроса, я должен ответить и да, и нет. На следующее утро мы нашли голову директора Мервва за дверью с содранной кожей. Мы знали, что это он, потому что врач определил мостовидную конструкцию у него во рту. Ты понимаешь? "
   Всякая видимость контроля исчезла, и Фоссель едва не выкрикнул последние слова. Они все были близки к тому, чтобы расплакаться, если он был какой-нибудь пример. Брион быстро вмешался.
   - Это все, Фоссель. Просто передай доктору, что я хотел бы увидеть его, как только смогу". Он разорвал соединение и открыл первую из папок. К тому времени, когда доктор позвонил, он просмотрел отчеты и читал соответствующие более подробно. Надев теплое пальто, он прошел через приемную. Несколько рабочих, все еще дежуривших, в холодном молчании повернулись спиной.
   * * * *
   У доктора Стайна была розовая блестящая лысина, возвышавшаяся над густой черной бородой. Бриону он сразу понравился. Любой, у кого хватило твердости духа, чтобы носить бороду в этом климате, был приятным исключением после того, что он уже встречал.
   - Как новый пациент, доктор?
   Стин почесал бороду короткими пальцами, прежде чем ответить. "Диагноз: тепловой обморок. Прогноз: полное выздоровление. Состояние удовлетворительное, учитывая обезвоживание и обширные солнечные ожоги. Я лечила ожоги, а другое лечит капельница с физиологическим раствором. Она просто не попала в тепловой шок. Сейчас она под успокоительным".
   - Я бы хотел, чтобы она встала и помогла мне завтра утром. Могла ли она сделать это - с помощью стимуляторов или наркотиков?"
   - Она могла бы... но мне это не нравится. Могут быть побочные факторы, возможно, давняя слабость. Это шанс".
   "Шанс, которым мы должны будем воспользоваться. Менее чем через семьдесят часов эта планета будет уничтожена. В попытке предотвратить эту трагедию я такой же расходный материал, как и все здесь присутствующие. Согласовано?"
   Доктор глубоко хмыкнул в бороду и оглядел огромное тело Брайона сверху донизу. - Согласен, - сказал он почти радостно. "Очень приятно видеть здесь что-то помимо поражения черных. Я пойду с тобой.
   - Ну, ты можешь помочь мне прямо сейчас. Я проверил список персонала и обнаружил, что из двадцати восьми человек, работающих здесь, нет ни одного физика, кроме вас.
   "Неряшливая кучка пуговиц и теоретиков. Ни черта не стоят полевые работы, вся их кучка!" Доктор щелкнул напольным выключателем на мусорном баке и с чувством сплюнул в него.
   "Тогда я рассчитываю на ваши прямые ответы, - сказал Брайон. "Это нестандартная операция, и стандартные методы просто не имеют смысла. Даже распределения Пуассона и экстраполяции Парето здесь неприменимы". Стайн кивнул, соглашаясь, и Брайон немного расслабился. Он только что избавился от всех своих знаний по социологии, и это звучало достоверно. "Чем больше я смотрю на это, тем больше верю, что это физическая проблема; что-то в этом роде с экзотическими и масштабными корректировками, которые Дисаны внесли в эту адскую среду. Может ли это как-то быть связано с их абсолютно самоубийственным отношением к кобальтовым бомбам?"
   "Может ли это? Могло ли это быть?" Доктор Стайн быстро ходил по комнате на своих коренастых ногах, сцепив пальцы за спиной. - Вы чертовски правы. Кто-то наконец-то думает, а не просто вбивает кровавые числа в машину и сидит и чешет в ожидании, когда экран загорится ответами. Ты знаешь, как существуют дисаны? Брион отрицательно покачал головой. "Дураки здесь считают это отвратительным, но я называю это очаровательным. Они нашли способы вступить в симбиотические отношения с формами жизни на этой планете. Даже паразитические отношения. Вы должны понимать, что живые организмы сделают все, чтобы выжить. Потерпевшие кораблекрушение в море будут пить любую жидкость в поисках воды. Отвращение к этому есть только отношение чрезмерно защищенных, которые никогда не испытывали сильной жажды или голода. Что ж, здесь, на Дисе, у вас есть планета потерпевших кораблекрушение.
   Стин открыл дверь аптеки. "От этих разговоров о жажде меня тошнит". Экономичными движениями он налил в мензурку зерновой спирт, разбавил его дистиллированной водой и приправил ароматными кристалликами из бутылки. Он наполнил два стакана и протянул Брайону один. На вкус было совсем не плохо.
   "Что вы имеете в виду под паразитами, доктор? Разве мы все не паразиты низших форм жизни? Мясо животных, овощи и тому подобное?
   - Нет, нет, вы упускаете суть! Я говорю о паразитировании в точном значении этого слова. Вы должны понимать, что для биолога нет реальной разницы между паразитизмом, симбиозом, мутуализмом, бионтергазией, комменсализмом...
   "Стой, стой!" - сказал Брион. "Это просто бессмысленные звуки для меня. Если это то, что движет этой планетой, я начинаю понимать, почему у остального персонала такое потерянное чувство".
   "Это всего лишь вопрос степени одного и того же. Смотреть. У вас тут в озёрах живёт какое-то ракообразное, очень похожее на обычного краба. У него большие когти, в которых он держит анемонов, морских животных с щупальцами, не способных двигаться. Ракообразное размахивает ими, чтобы собрать пищу, и съедает пойманные ими куски, которые для них слишком велики. Это бионтергазы, два существа, живущие и работающие вместе, но каждое из которых способно существовать в одиночку. Теперь у этого же ракообразного под панцирем живет паразит, выродившаяся форма улитки, утратившая всякую способность двигаться. Настоящий паразит, который берет пищу из тела своего хозяина и ничего не дает взамен. В кишечнике этой улитки есть простейшие, которые живут за счет проглоченной улиткой пищи. И все же этот маленький организм - не паразит, как может показаться на первый взгляд, а симбиот. Он берет пищу у улитки, но в то же время выделяет химическое вещество, которое помогает улитке переваривать пищу. Вы получаете картину? Все эти формы жизни существуют в сложной взаимозависимости".
   Брион сосредоточенно нахмурился, потягивая напиток. "Теперь это имеет какой-то смысл. Симбиоз, паразитизм и все остальное - лишь способы описания вариаций одного и того же основного процесса совместной жизни. И, вероятно, между некоторыми из них существует градация и оттенок, из-за которых трудно определить точную связь".
   "Именно так. Существование в этом мире настолько затруднено, что конкурирующие формы почти вымерли. Осталось еще несколько, которые охотятся на других. Именно сотрудничающие и взаимозависимые формы жизни действительно победили в гонке за выживание. Я говорю, что жизнь формируется намеренно; существа здесь в основном представляют собой смесь растений и животных, как и лишайники в других местах. У дисанов есть существо, которое они называют ваэдэ, которое они используют в качестве воды во время путешествий. Он обладает рудиментарными способностями к движению благодаря своим животным частям, но при этом использует фотосинтез и запасает воду, как растение. Когда дисаны пьют из него, эта штука использует их кровь для получения элементов питания.
   - Я знаю, - криво сказал Брайон. "Я пил из одного. Ты видишь мои шрамы. Я начинаю понимать, как дисаны вписываются в физический паттерн своего мира, и понимаю, что это должно оказывать на них все виды психологического воздействия. Как вы думаете, это как-то влияет на их социальную организацию?
   "Важный. Но, может быть, я сейчас делаю слишком много предположений, возможно, ваши исследователи наверху скажут вам лучше, в конце концов, это их область.
   Брайон изучил отчеты о социальных установках, и ни одно слово из них не имело смысла. Они представляли собой сплошной лабиринт неизвестных символов и загадочных карт. - Пожалуйста, продолжайте, доктор, - настаивал он. "Отчеты Societics пока бесполезны. Отсутствуют факторы. Вы единственный, с кем я разговаривал до сих пор, кто может дать мне какие-либо разумные отчеты или ответы.
   - Ладно, пусть это будет на твоей совести. Как я понимаю, у вас здесь вообще нет общества, только кучка грубых индивидуалистов. Каждый сам за себя, получая питание от других форм жизни планеты. Если у них и есть общество, то оно ориентировано на остальную планетарную жизнь, а не на других людей. Возможно, поэтому ваши цифры не имеют смысла. Они созданы для человеческих обществ. В своих отношениях друг с другом эти люди совершенно разные".
   "А как насчет магтера, представителей высшего класса, которые строят замки и создают все эти проблемы?"
   - У меня нет объяснения, - проворчал доктор Стайн. "Мои теории выдерживают критику и до сих пор кажутся достаточно логичными. Но магтеры - исключение, и я понятия не имею, почему. Они полностью отличаются от остальных дисанов. Спорный, кровожадный, ищущий планетарного завоевания вместо мира. Они не правители, не в прямом смысле этого слова. Они держат власть, потому что никому она не нужна. Они предоставляют концессии на добычу инопланетянам, потому что только у них есть чувство собственности. Может быть, я иду на конечность. Но если вы сможете выяснить, почему они такие разные, вы, возможно, найдете ключ к разгадке наших трудностей".
   Впервые с момента своего приезда Брион начал ощущать легкий энтузиазм. Плюс отдаленная вероятность того, что решение смертельной проблемы может быть найдено. Он допил свой стакан и встал. - Надеюсь, вы разбудите своего пациента пораньше, доктор. Вам может быть так же интересно поговорить с ней, как и мне. Если то, что ты мне сказал, правда, она вполне может быть нашим ключом к ответу. Ее зовут профессор Леа Морис, и она только что с Земли, имеет степени в области экзобиологии и антропологии, и ее голова набита жизненно важными фактами.
   "Замечательно!" - сказал Стин. "Я позабочусь о голове не только потому, что она такая красивая, но и потому, что она образованна. Хотя мы шатаемся на грани атомного уничтожения, у меня странное чувство оптимизма - впервые с тех пор, как я приземлился на этой планете".
   IX
   Охранник у главного входа в здание Фонда подпрыгнул от громоподобного шума и потянулся за пистолетом. Он застенчиво опустил руку, когда понял, что это был всего лишь чих, хотя и гигантский. Подошел Брайон, шмыгая носом и закутываясь в пальто. "Я ухожу, пока не заболел пневмонией", - сказал он. Охранник молча отсалютовал и, проверив экраны датчиков приближения, выключил свет и открыл дверь. Брион выскользнул наружу, и тяжелый портал с глухим стуком закрылся за ним. На улице было еще тепло от дневного зноя, и он счастливо вздохнул и расстегнул пальто.
   Это была отчасти разведывательная поездка, отчасти для разминки. В здании ему больше нечего было делать, персонал давно вышел на пенсию. Он сам поспал полчаса, а теперь отдохнул и был готов к работе. Все отчеты, которые он мог понять, он читал и перечитывал, пока не запомнил. Он мог использовать время сейчас, пока остальные спали, чтобы лучше познакомиться с главным городом Диса.
   Пока он шел по темным улицам, он понял, насколько чужд дисанский образ жизни всему, что он знал. Этот город - Ховедстад - буквально означал "главное место" на туземном языке. И это все, что было. Только присутствие пришельцев превратило его в город. Здание за зданием, опустевшие, носили имена горнодобывающих компаний, торговцев, космических перевозчиков. Ни один из них сейчас не был занят. В некоторых все еще горел свет, включенный автоматическим аппаратом, другие были такими же темными, как строения Дисана. Этих местных построек было немного, и они казались неуместными среди утрамбованной земли и сборных построек инопланетян. Брайон осмотрел ту, что была тускло освещена светом на углу VEGAN SMELTERS, LTD.
   Он состоял из одной большой комнаты, лежащей на земле. Окон не было, и все это, казалось, было построено из какого-то тканого материала, обмазанного твердой глиной. Ничто не блокировало дверь, и он всерьез подумывал о том, чтобы войти, когда понял, что за ним следят.
   Это был всего лишь тихий шум, почти теряющийся в ночи. Обычно это никогда бы не заметили, но сегодня Брион слушал всем своим телом. Кто-то был позади него, поглощенный лужами тьмы. Брион вжался в стену. Было очень мало шансов, что это может быть кто угодно, кроме Дисана. Внезапно он вспомнил отрубленную голову Мервва, обнаруженную за дверью.
   Ихжел помогла ему натренировать чуткие чувства, и он протянул им руку. Трудно было работать в темноте, он ни в чем не мог быть уверен. Получил ли он реакцию или просто хотел ее? Почему у него было кольцо фамильярности к нему. Его осенила внезапная идея.
   - Ульв, - сказал он очень мягко. - Это Брион. Он присел, готовый к любой атаке.
   - Я знаю, - тихо сказал голос в ночи. "Не говорить. Иди в том же направлении, что и раньше".
   Вопросы сейчас ничего не дадут. Брион мгновенно повернулся и сделал, как ему было велено. Здания становились все дальше друг от друга, пока он не понял по песку под ногами, что вернулся в планетарную пустыню. Это могла быть ловушка - он не узнал голос за шепотом - и все же он должен был рискнуть. Рядом с ним в темной ночи появилась более темная фигура, и обжигающая горячая рука слегка коснулась его руки.
   "Мы можем поговорить здесь." Слова звучали громче, и на этот раз Брайон узнал голос. "Я привел вас в город, как и обещал. Вы сделали, как обещали?
   - Я делаю это, но мне нужна твоя помощь, Ульв. Это ваша жизнь нуждается в спасении, и вы должны внести свой вклад...
   "Что такое истина?" Ульв прервал. "Все, что я слышу, это разница. Магтеры преуспевают, хотя живут неправильно. Я сам получил от них бронзу и есть вода только для того, чтобы идти. Теперь они говорят нам, что получают для всех нас другой мир от небесных людей, и это тоже хорошо. Твой народ - воплощение зла, и нет ничего плохого в том, чтобы убить его".
   - Почему ты не убил меня, когда у тебя был шанс?
   "Я мог бы иметь. Но есть кое-что более важное. Что такое правда? Что написано на бумагах, падающих с неба?" Он вздохнул один раз, глубоко. "На них есть черные метки, по которым некоторые могут определить значение. Что имели в виду корабельные голоса, когда говорили, что магтер разрушает мир и должен быть повержен? Я не слышал голосов, но знаю одного, который слышал, и он пошел поговорить с Лиг-магте, что было глупо, потому что его убили, как он и должен был предвидеть.
   - Корабли говорили тебе правду, Ульв. У магтера есть бомбы, которые уничтожат Нийорд - следующую планету - там. Он указал на звезду, только что взошедшую на востоке. "Бомбы не остановить. Если бомбы не будут найдены или магтеры не откажутся от своих самоубийственных планов, эта планета сгорит через три дня.
   Ульв повернулся и пошел прочь. Брион позвал его вдогонку. "Ждать. Ты поможешь мне остановить это? Как мне снова найти тебя?"
   - Я должен подумать, - ответил дисан, все еще удаляясь. "Я найду тебя."
   Он ушел. Брион вздрогнул от внезапно похолодавшего воздуха и плотнее закутался в плащ. Он пошел обратно к более теплым улицам города.
   * * * *
   Уже рассвело, когда он добрался до здания Фонда; у парадного входа стоял новый охранник. Никакие удары молотком или угрозы не могли убедить человека открыть дверь, пока не спустился Фоссель, зевая и моргая во сне. Он уже собирался возразить, когда Брион резко оборвал его и приказал закончить одеваться и немедленно идти на работу. Все еще находясь в приподнятом настроении, он направился в свой кабинет и проклял чрезмерно расторопного персонажа, который включил свой кондиционер, чтобы снова охладить комнату. Когда он выключил его на этот раз, он удалил достаточно жизненно важных частей, чтобы он не работал в течение всего времени.
   Когда Фоссель вошел, он все еще зевал, пряча кулак. Очевидно, тип с низким утренним сахаром. "Прежде чем ты упадешь лицом вниз, сходи и выпей кофе", - сказал Брайон. "Две чашки. Я тоже выпью чашку".
   - В этом нет необходимости, - сказал Фоссель, жестко выпрямляясь. - Я позвоню в столовую, если хочешь. Он сказал это самым ледяным тоном, на который был способен в такое раннее утро.
   В своем энтузиазме Брайон забыл о кампании ненависти, которую он направил против самого себя. - Как хочешь, - рявкнул он, возвращаясь в роль. - Но в следующий раз, когда ты зеваешь, в твоём послужном списке будет отрицательная запись. Если все ясно, вы можете проинформировать меня о видимых связях этой организации с дисанами. Как они нас принимают?
   Фоссель поперхнулся и подавил зевок. "Я полагаю, что они смотрят на людей CRF как на какую-то разновидность простаков, сэр. Они ненавидят всех инопланетян, память об их дезертирстве передавалась устно из поколения в поколение. Так что по их логике один к одному мы должны либо ненавидеть, либо уйти. Мы остаемся вместо этого. И дайте им еду, воду, лекарства и артефакты. Из-за этого они позволили нам оставаться в попустительстве. Я полагаю, они считают нас добродетельными идиотами, и, пока мы не создадим проблем, они позволят нам остаться. Он изо всех сил пытался подавить зевоту, поэтому Брайон повернулся к нему спиной и дал ему шанс выдавить зевок.
   "А как насчет Ньйордеров? Что они знают о нашей работе?" Брион посмотрел в окно на пыльные здания, обведенные фиолетовым на фоне ярких красок восхода солнца в пустыне.
   "Ниджорд - планета сотрудничества, и у него есть все необходимые знания на всех уровнях управления. Они оказывают нам всю возможную помощь".
   "Ну, теперь пришло время попросить больше. Могу я связаться с командующим блокирующим флотом?
   - С ним прямо через скремблер. Я все устрою". Фоссель склонился над столом и набрал номер на панели управления телефоном. Экран переливался черно-белыми узорами скремблера.
   - Это все, Фоссель. Я хочу конфиденциальности для этого разговора. Как зовут командира?
   - Профессор Крафт, он физик. У них вообще нет военных, поэтому они призвали его для изготовления бомб и энергетического оружия. Он по-прежнему главный". Фоссель экстравагантно зевнул, выходя за дверь.
   Профессор-командир был очень стар, с редкими седыми волосами и сетью морщин вокруг глаз. Его изображение замерцало, а затем прояснилось, когда блоки шифратора выровнялись.
   "Вы, должно быть, Брайон Брандд", - сказал он. "Я должен сказать вам, как мы все сожалеем о том, что ваш друг Ихжел - и двое других - должны были умереть. Зайдя так далеко, чтобы помочь нам. Я уверен, что вы очень счастливы, что у вас есть такой друг".
   - Почему... да, конечно, - сказал Брион, потянувшись к разрозненным фрагментам своих мыслительных процессов. Потребовалось усилие, чтобы вспомнить первый конфликт теперь, когда он беспокоился о гибели планеты. - Очень мило с твоей стороны, что упомянул об этом. Но я хотел бы кое-что узнать о тебе, если бы мог.
   "Что угодно, мы в вашем распоряжении. Прежде чем мы начнем, я передам благодарность нашего совета за вашу помощь в присоединении к нам. Даже если нам в конце концов придется сбросить бомбы, мы никогда не забудем, что ваша организация сделала все возможное, чтобы предотвратить катастрофу".
   И снова Брион потерял равновесие. На мгновение он подумал, не был ли Крафт неискренним, но тут же осознал подлость этой мысли. Полнота человечности этого человека была очевидна и убедительна. В голове Бриона промелькнула мысль, что теперь у него появилась дополнительная причина желать, чтобы война закончилась без разрушений с обеих сторон. Ему очень хотелось побывать в Ньёрде и увидеть этих людей на их родине.
   * * * *
   Профессор Крафт терпеливо и молча ждал, пока Брион собрался с мыслями и ответил. "Я все еще надеюсь, что это дело можно вовремя остановить. Вот о чем я хотел с тобой поговорить. Я хочу увидеть Лиг-магте и подумал, что было бы лучше, если бы у меня была уважительная причина. Вы поддерживаете с ним связь?"
   Крафт покачал головой. "Нет, не совсем в контакте. Когда начались эти неприятности, я послал ему трансивер, чтобы мы могли говорить напрямую. Но он поставил свой ультиматум, говоря от имени магтера . Единственные условия, которые он услышит, - это безоговорочная капитуляция. Его приемник включен, но он сказал, что это единственное сообщение, на которое он ответит".
   - Маловероятно, что ему когда-нибудь об этом скажут, - сказал Брайон.
   "Было - когда-то. Я надеюсь, ты понимаешь, Брайон, что решение бомбить Дис далось нелегко. Очень многие люди, включая меня, проголосовали за безоговорочную капитуляцию. Мы проиграли голосование с очень небольшим отрывом".
   Брайон привыкал к этим философским ударам по корпусу, и теперь он катался с ударами. "Кто-нибудь из ваших людей остался на этой планете? Или у вас есть войска, к которым я могу обратиться за помощью? Это все еще маловероятно, но если я узнаю, где находятся бомбы или пусковая установка, внезапный налет их уничтожит.
   "У нас в Ховедстаде сейчас не осталось людей - все, кого не эвакуировали, погибли. Но здесь есть отряды коммандос, готовые совершить посадку, если обнаружат оружие. Дисанам приходится полагаться на секретность для защиты своего вооружения, поскольку у нас есть и люди, и технологии для достижения любой цели. У нас также есть техники и другие добровольцы, которые ищут местонахождение оружия. Пока они не добились успеха, и большинство из них были убиты вскоре после приземления". Крафт какое-то время колебался. "Есть еще одна группа, о которой вы должны знать, вам понадобятся все факторы с. Некоторые из наших людей находятся в пустыне за пределами Ховедстада. Мы официально не одобряем их, хотя они пользуются значительной поддержкой населения. В основном молодые люди, действующие как рейдеры, убивающие и разрушающие без особых угрызений совести. Они пытаются раскрыть оружие силой оружия".
   Это была лучшая новость. Брион контролировал свой голос и сохранял спокойное выражение лица, когда говорил. "Я не знаю, как далеко я могу растянуть ваше сотрудничество, но не могли бы вы сказать мне, как с ними связаться?"
   Крафт позволил себе легкую улыбку. "Я дам вам длину волны, на которой вы можете поймать их радио. Они называют себя "Армией Ньёрда". Когда вы поговорите с ними, вы можете сделать мне одолжение. Передайте сообщение. Просто чтобы доказать, что все не так уж плохо - стало немного хуже. Одна из наших технических бригад обнаружила передачу энергии в космическом пространстве в коре планеты. Дисаны, по-видимому, тестируют свой проектор раньше, чем мы предполагали. Наш срок был пересмотрен на один день. Боюсь, до эвакуации осталось всего два дня. Его глаза были большими от сострадания. "Мне жаль. Я знаю, что это сильно усложнит вашу работу.
   Брайон не хотел думать о потере целого дня из-за и без того сжатых сроков. - Вы уже сказали об этом дисанам?
   - Нет, - сказал ему Крафт. "Решение было принято буквально за несколько минут до вашего звонка. Сейчас это идет по радио в Лиг-магте.
   "Можете ли вы отменить передачу и позволить мне принять сообщение лично?"
   "Я могу это сделать, - подумал Крафт на мгновение, - но это наверняка означало бы твою смерть от их рук. Они без колебаний убивают любого из наших людей. Я бы предпочел послать его по радио".
   - Если ты это сделаешь, ты помешаешь моим планам и, возможно, разрушишь их под предлогом спасения моей жизни. Разве моя жизнь не принадлежит мне, чтобы распоряжаться ею по своему усмотрению?"
   Впервые профессор Крафт расстроился. "Мне жаль, ужасно жаль. Я позволяю своим заботам и беспокойствам проникнуть в мои общественные дела. Конечно, вы можете поступать так, как вам угодно. Я и подумать не могла, что остановлю тебя. Он повернулся и сказал что-то невнятное за кадром. "Вызов отменен. Ответственность лежит на вас. Все наши пожелания успеха с вами. Конец передачи".
   - Конец передачи, - сказал Брайон, и экран погас.
   "Фоссель!" - крикнул он в интерком. "Дайте мне самую лучшую и самую быструю песочную машину, которая у нас есть, водителя, который знает дорогу, и двух мужчин, которые умеют обращаться с оружием и умеют выполнять приказы. Наконец-то мы получим какие-то позитивные действия".
   Икс
   - Это самоубийство, - проворчал более высокий охранник.
   - Мое, а не твое, так что не беспокойся об этом, - рявкнул на него Брайон. "Ваша задача - помнить приказы и выполнять их четко. А теперь давайте послушаем их снова.
   Охранник закатил глаза в молчаливом протесте и повторил бесцветным голосом. - Мы останемся здесь, в машине, и будем держать двигатель включенным, пока ты залезешь в груду камней. Мы никого не пускаем в машину и стараемся держать их подальше от машины, если не считать того, что стреляем в них. Мы не придем, что бы ни случилось и как бы это ни выглядело, но ждем вас здесь. Если только вы не позвоните по рации, в таком случае мы придем с работающей автоматикой и обстреляем это место, и неважно, кого мы подстрелим. Это будет использоваться только в крайнем случае".
   - Посмотрим, не сможешь ли ты устроить это последнее средство, если сможешь, - сказал другой охранник, похлопывая по тяжелому синему стволу своего оружия.
   - Я имел в виду последнее средство, - сердито сказал Брайон. "Если какое-нибудь оружие выстрелит без моего разрешения, вы заплатите за это и заплатите своей шеей. Я хочу, чтобы это ясно понимали. Ты здесь как арьергард и база, к которой я могу вернуться. Это моя операция, и только моя, если только я не позову тебя. Понял?
   Он подождал, пока все трое согласно кивнули, затем проверил заряд своего пистолета. Полностью загруженный. Было бы глупо не пойти с оружием. Но он должен был. Один пистолет его не спасет. Он отложил это в сторону. Кнопочное радио на его ошейнике работало, и его сигнал был достаточно сильным, чтобы пробить любое количество стен. Он снял пальто, распахнул дверь и вышел в обжигающее сияние дисанского полудня.
   Была только пустынная тишина, нарушаемая ровным гулом мотора машины позади него. До самого горизонта во все стороны тянулись вечные песчаные пустыни. Крепость стояла неподалеку, одинокая, массивная груда черных камней. Брион подошел ближе, наблюдая за любым движением по стенам. Ничего не шевелилось. Сооружение неправильной формы с высокими стенами погрузилось в тяжелое безмолвие. Брайон теперь вспотел, лишь частично из-за жары.
   Он обошел объект в поисках ворот. На уровне земли не было ни одного. По наклонной расщелине в камне можно было легко пройти, но казалось невероятным, что это мог быть единственный вход. Полная схема доказала, что это так. Брион несчастно посмотрел на наклонный и сломанный пандус, затем сложил руки рупором и громко закричал.
   "Я иду вверх. Ваше радио больше не работает. Я принес сообщение из Ньёрда, которое вы так долго ждали. Небольшое искривление истины, не ломая ее. Ответа не было. Только шипение песка, уносимого ветром, о камень и бормотание машины на заднем плане. Он начал подниматься.
   Камень под ногами рушился, и ему приходилось смотреть, куда ставить ноги. В то же время он боролся с постоянным желанием смотреть вверх, наблюдая, не упадет ли что-нибудь сверху. Ничего не произошло. Когда он добрался до вершины стены, он тяжело дышал, пот увлажнил его тело. В поле зрения по-прежнему никого не было. Он стоял на стене неровной формы, которая, казалось, окружала здание. Вместо внутреннего двора стена была внешней стороной сооружения, от нее возвышалась куполообразная крыша. Через различные промежутки темные отверстия давали доступ внутрь. Когда Брион посмотрел вниз, песчаная машина была всего лишь желтовато-коричневой шишкой в пустыне, уже далеко позади него.
   Нагнувшись, он прошел в ближайшую дверь. В поле зрения по-прежнему никого не было. Комната внутри была чем-то вроде сумасшедшего дома смеха. Он был выше, чем в ширину, неправильной формы и больше походил на коридор, чем на комнату. В одном конце он сливался с уклоном, который стал лестницей. Другой заканчивался дырой, которая исчезала во тьме внизу. Своего рода свет просачивался сквозь щели и отверстия, просверленные в толстой каменной стене. Все было построено из одного и того же рассыпчатого, но прочного камня. Брион поднялся по лестнице. После нескольких слепых проходов и неправильных поворотов он увидел впереди более яркий свет. В разных комнатах, через которые он проходил, была еда, металл и даже артефакты необычного дизайна Дисана. И все же нет людей. Свет впереди становился все ярче по мере его приближения, проход открывался и расширялся, пока не встретился с большим центральным залом.
   Это было сердце странной структуры. Все комнаты, проходы и залы существовали только для того, чтобы придать форму этому гигантскому залу. Стены резко поднимались вверх, комната была круглой в поперечном сечении и сужалась кверху. Это был усеченный конус, так как не было потолка; горячий голубой диск неба отбрасывал свет на нижний этаж.
   На полу стояла группа мужчин, уставившихся на Бриона.
   Краем глаза и самой периферией сознания он видел остальную часть комнаты. Бочки, магазины, техника, радиостанция, разные связки и нагромождения, на первый взгляд бессмысленные. Не было времени рассмотреть поближе. Каждая частица его внимания была прикована к мужчинам в масках и масках.
   Он нашел врага.
   * * * *
   Все, что происходило с ним до сих пор на Дисе, было подготовкой к этому моменту. Атака в пустыне, побег, ужасная жара солнца и песка. Все это закалило и подготовило его. Это было ничем само по себе. Теперь битва начнется всерьез.
   Ничто из этого не было осознанным. Его бойцовские рефлексы согнули его плечи, согнули руки перед собой, когда он мягко шел в равновесии, готовый прыгнуть в любом направлении. Тем не менее, ничего из этого не было действительно необходимо. Вся опасность до сих пор была нефизической. Когда он сознательно подумал об этом, он остановился, пораженный. Что здесь было не так? Никто из мужчин не шевельнулся и не издал ни звука. Как он вообще мог знать, что они мужчины? Они были так закутанны и завернуты в ткань, что торчали только глаза.
   В голове Бриона не было никаких сомнений. Несмотря на глухую ткань и тишину, он знал их такими, какие они есть. Глаза были пусты и неподвижны, но наполнены такой же негативной пустотой, как у хищной птицы. Они могли смотреть на жизнь, смерть и раздирание плоти с одинаковым отсутствием интереса и сострадания. Все это Брион знал в одно мгновение, без слов. Между тем, как он поднял одну ногу и сделал шаг, он понял, с чем ему пришлось столкнуться. Не может быть никаких сомнений, не сопереживающий.
   От группы молчаливых мужчин хлынула белоснежная волна безразличия. Эмпатик разделяет то, что чувствуют другие мужчины. Он познает их реакцию, легко ощущая их эмоции, всплески интереса, ненависти, любви, страха, желания, размах больших и малых ощущений, сопровождающих все мысли и действия. Сочувствующий всегда осознает этот постоянный и безмолвный всплеск, независимо от того, прилагает ли он усилия, чтобы понять его или нет. Он подобен человеку, просматривающему открытые страницы стола, заставленного книгами. Он может видеть, что шрифт, слова, абзацы, мысли присутствуют, даже не сосредотачивая свое внимание, чтобы понять что-либо из этого.
   Что же тогда чувствует человек, когда он смотрит на раскрытые книги и видит только пустые страницы? Книги есть, слов нет. Он переворачивает страницы одних, затем других, листая страницы в поисках смысла. Нет смысла. Все страницы пусты.
   Таким образом, магтер был пустым, без эмоций. Был едва ощутимый всплеск и возврат, которые, должно быть, были нервными импульсами на базовом уровне. Автоматические настройки нервов и мышц, поддерживающие жизнь организма. Больше ничего. Брайон потянулся к другим ощущениям, и там не за что было ухватиться. Либо эти люди явно были лишены эмоций, либо им удалось заблокировать их от его обнаружения, невозможно было сказать, что именно.
   В объективном мире прошло очень мало времени, пока Брион делал эти открытия. Группа мужчин все еще смотрела на него, молча и неподвижно. Они не ждали, их отношение нельзя было назвать интересом. Но он пришел к ним, и теперь они ждали, чтобы узнать почему. Любые вопросы или утверждения, которые они произносили, были бы излишними, поэтому они не говорили. Ответственность была на нем.
   - Я пришел поговорить с Лиг-магте. Кто он?" Бриону не нравился тихий звук его голоса в огромной комнате.
   Один из мужчин сделал легкое движение, чтобы привлечь к себе внимание. Никто из остальных не шевельнулся. Они все еще ждали.
   - У меня есть для тебя сообщение, - сказал Брайон, медленно говоря, чтобы заполнить тишину в комнате и пустоту своих мыслей. Это должно было быть обработано правильно. Но что было правильно? - Я из Фонда в городе, как вы, несомненно, знаете. Я разговаривал с людьми на Ньёрде. У них есть сообщение для вас.
   Молчание затягивалось. Брион не собирался превращать это в монолог. Ему нужны были факты, чтобы действовать, формировать мнение. Глядя на безмолвные формы, он ничего не говорил. Время тянулось туго, и, наконец, Лиг-магте заговорила.
   "Ньйордерс собираются сдаться".
   Это была невероятно странная фраза. Брайон никогда прежде не осознавал, насколько содержание речи состоит из эмоций. Если бы мужчина придал этому положительное значение, возможно, сказал бы это с энтузиазмом, это означало бы: "Успех! Враг собирается сдаться!" Не в этом был смысл.
   С восходящим перегибом на конце это был бы вопрос. - Они собираются сдаться? Это не было ни тем, ни другим. В предложении не было иного сообщения, кроме того, которое содержалось в простейших значениях отдельных слов. У него были интеллектуальные коннотации, но их можно было получить только из прошлых знаний, а не из звучания слов. Было только одно сообщение, которое они были готовы получить от Нюйорда. Следовательно, Брион нес сообщение. Если это не было сообщением, которое принес Брайон, мужчины здесь не были заинтересованы.
   Это был жизненно важный факт. Если бы они не были заинтересованы, он не мог бы иметь для них никакой ценности. Поскольку он пришел от врага, он был врагом. Следовательно, он будет убит. Поскольку это было жизненно важно для его существования, Брайон нашел время, чтобы довести мысль до конца. Это имело логический смысл - а логика была всем, на что он мог положиться сейчас. Он мог говорить с роботами или инопланетными существами из-за того количества человеческих ответов, которые он получал.
   "Вы не можете выиграть эту войну - все, что вы можете сделать, это ускорить собственную смерть". Он сказал это со всей возможной убежденностью, понимая в то же время, что это были напрасные усилия. У мужчин перед ним не возникло ни малейшего отклика. - Нийордеры знают, что у вас есть кобальтовые бомбы, и они обнаружили ваш прыжковый проектор. Они не могут больше рисковать. Они приблизили крайний срок на целый день. Осталось полтора дня до того, как упадут бомбы и вы все будете уничтожены. Ты понимаешь, что это значит...
   - Это сообщение? - спросил Лиг-магте.
   - Да, - сказал Брайон.
   * * * *
   Тогда две вещи спасли ему жизнь. Он догадывался, что произойдет, как только они получат его сообщение, хотя и не был в этом уверен. Но даже подозрение заставило его насторожиться. Этого, в сочетании с рефлексами Победителя двадцатых годов, едва хватило, чтобы позволить ему выжить.
   Из замороженной подвижности Лиг-магте бросился в стремительную атаку. Прыгнув вперед, он выхватил из-под мантии изогнутый обоюдоострый клинок. Он безошибочно вонзился в то место, где мгновение назад было тело Бриона.
   У него не было времени, чтобы напрячь мышцы и подпрыгнуть, только время, чтобы расслабить их и упасть набок. Его разум присоединился к битве, когда он упал на пол. Лиг-магте пролетел мимо него, повернувшись и одновременно опустив нож. Нога Бриона метнулась и попала в ногу другого человека, отчего тот растянулся.
   Они оба одновременно вскочили на ноги, лицом друг к другу. Брион теперь сцепил руки перед собой в лучшей защите безоружного человека от ножа, обе руки защищали тело, две руки соединились, чтобы отбить руку с ножом, с какой бы стороны она ни шла. Дисан низко сгорбился, быстро перебросил нож из руки в руку, затем снова вонзил его в живот Бриона.
   Лишь с минимальным перевесом Брион уклонился от атаки во второй раз. Лиг-магте сражался с полной жестокостью. Каждое действие было максимально напряженным, смертоносным и тщательным. У этой неравной борьбы мог быть только один конец, если Брион продолжал обороняться. Человек с ножом должен был победить.
   Со следующей атакой Брион сменил тактику. Он прыгнул внутрь удара, схватившись за руку с ножом. Жгучая боль пронзила его руку, затем пальцы сжали сухожилие запястья. Сильно зажатый, скрежещущий, сжимающий с силой сжимающих тисков.
   Все, что он мог сделать, это просто держаться. В этом не было никакой науки, только его большая сила от упражнений и существования на более тяжелой планете. Вся эта сила ушла в его сжимающую руку, потому что в этой руке он держал свою жизнь, отбрасывая нож, который хотел покончить с ней навсегда. Ничто другое не имело значения. Ни пугающая сила колен, что удары в его тело, ни крючковатые пальцы, которые тянулись к его глазам, чтобы вырвать их. Он защищал свое лицо, как мог, в то время как ногти прорезали борозды на его плоти, а порез на руке обильно кровоточил. Это были лишь незначительные вещи, которые нужно было терпеть. Его жизнь зависела от хватки пальцев правой руки.
   Внезапно он замер, когда ему удалось схватить Лиг-магте за другую руку. Это была хорошая хватка, и он мог удерживать руку неподвижно. Они достигли стазиса, стоя колено к колену, их лица были всего в нескольких дюймах друг от друга. Укутывающая ткань упала с лица дисана во время борьбы, и пустые, холодные глаза смотрели на Бриона. Ни тени эмоций не отразились на суровых чертах лица другого мужчины. Огромный сморщенный белый шрам покрывал одну щеку и приподнимал угол рта в унылой гримасе. Это было фальшиво, здесь еще не было выражения. Даже когда боль должна усиливаться.
   Брайон побеждал, если никто не выходил из тупика. Его больший вес и сила теперь учитывались. Дисан должен был бросить нож, прежде чем его рука была вывихнута в плече. Он этого не сделал. С внезапным ужасом Брайон понял, что не собирается его бросать - что бы ни случилось.
   Глухой, отвратительный щелчок пронзил тело Дисана, и рука безвольно и мертво повисла. Лицо другого мужчины не выражало никаких эмоций. Нож все еще был зажат в пальцах парализованной руки. Другой рукой Лиг-магте протянул руку и начал выдергивать клинок, готовый продолжить бой одной рукой. Брион поднял ногу и ногой высвободил нож, отправив его через всю комнату.
   Лиг-магте сжал здоровую руку в кулак и ударил ею по телу Бриона. Он все еще боролся, как будто ничего не изменилось. Брион медленно попятился от мужчины. - Перестань, - сказал он. "Вы не можете выиграть сейчас. Это невозможно." Он обратился к другим мужчинам, которые с невыразительной неподвижностью наблюдали за неравным боем. Ему никто не ответил.
   Затем с ужасным ощущением падения Брион понял, что произойдет и что он должен делать. Лиг-магте был так же безразличен к своей жизни, как и к жизни своей планеты. Он будет атаковать независимо от того, какой урон ему нанесут. Бриону представилось безумное видение, как он ломает мужчине другую руку, ломает обе ноги, а сломанное существо без конечностей все еще идет вперед. Ползать, кататься, оскалив зубы, потому что это было единственное оставшееся оружие.
   Был только один способ покончить с этим. Брион сделал ложный выпад, и рука Лиг-магте ускользнула от его тела. Поглощающая ткань была тонкой, и сквозь нее Брион мог видеть очертания живота и грудной клетки дисана. Четкое расположение большого нервного ганглия.
   Это был смертельный удар карате. Брион никогда не использовал его на мужчине. На практике он ломал тяжелые доски, мгновенно раскалывая их коротким точным ударом. Застывшая рука резко рванулась вперед, весь вес и энергия его тела сконцентрировались в соединенных кончиках пальцев. Погружаясь глубоко в плоть другого.
   Убийство не случайно или в внезапном гневе. Убийство, потому что это был единственный способ закончить битву.
   Подобно разрушенной башне из плоти, Дисан рухнул и упал.
   Измученный, истекающий кровью Брион стоял над телом Лиг-магте и смотрел на союзников мертвеца.
   Смерть заполнила комнату.
   XI
   Глядя на молчаливых дисанов, мысли Бриона носились по широким кругам. Не пройдет и секунды, как магтеры отомстят за себя кроваво и окончательно. Он почувствовал мимолетное сожаление о том, что не взял с собой пистолет, но тут же отказался от этой мысли. Не было времени для сожалений - что он мог сделать СЕЙЧАС.
   Безмолвные наблюдатели не атаковали мгновенно, и Брайон понял, что они еще не могут быть уверены, что Лиг-магте был убит. Только Брион знал смертоносность этого удара. Их неосведомленность может выиграть ему немного больше времени.
   - Лиг-магте без сознания, но быстро придет в себя, - сказал Брион, указывая на сгорбившееся тело. Когда глаза автоматически повернулись вслед за его пальцем, он начал медленно идти к выходу. "Я не хотел этого делать, но он заставил меня, потому что не хотел слушать доводы. Теперь у меня есть еще кое-что, что я могу вам показать, кое-что, что, как я надеялся, раскрывать не нужно".
   Он произносил первые слова, пришедшие ему в голову, стараясь как можно дольше их отвлечь. Он должен только казаться идущим по комнате, вот какое чувство он должен вызвать. Было даже время, чтобы остановиться на секунду, расправить помятую одежду и смахнуть пот с глаз. Легко разговаривая, медленно идя в сторону зала из камеры. Он был на полпути, когда чары рассеялись и началась спешка. Один из магтеров опустился на колени, коснулся тела и выкрикнул одно слово.
   "Мертвый."
   Брион не дождался официального объявления. При первом же движении ног он стремглав кинулся к выходу. Рядом с ним на стене виднелись брызги крошечных ракет, и он успел мельком увидеть поднятые духовые ружья, прежде чем вмешалась стена. Он поднимался по тускло освещенной лестнице пять раз за раз.
   Стая была прямо позади него, безмолвная и смертоносная. Он не мог догнать их - во всяком случае, они сокращали расстояние, когда он изо всех сил напрягал свое и без того уставшее тело. Не было никакой хитрости или уловки, которую он мог бы использовать сейчас, только прямое бегство назад тем путем, которым он пришел. Один-единственный промах на неровных ступенях, и все было бы кончено.
   Перед ним кто-то был. Если бы женщина подождала еще несколько секунд, его бы точно убили. Но вместо того, чтобы ударить его, когда он проходил мимо дверного проема, она совершила ошибку, бросившись на середину лестницы с ножом, готовым проткнуть его, когда он поднимется. Не замедляя шага, Брион упал на руки и легко увернулся от удара. Проходя мимо, он изогнулся и схватил ее за талию, подняв с земли.
   Когда ее ноги поднялись из-под нее, женщина закричала - первый человеческий звук, который Брион услышал в этом человеческом муравейнике. Его преследователи были сразу за ним, и он изо всех сил швырнул в них женщину. Они упали в клубок, и Брайон использовал выигранные драгоценные секунды, чтобы добраться до вершины здания.
   * * * *
   Должно быть, были и другие лестницы и выходы, потому что один из магтеров стоял между Брионом и выходом из этой ловушки. Вооружён и готов убить его, если он попытается пройти.
   Когда он подбежал к палачу, Брайон включил радио на ошейнике и закричал в него. - У меня тут неприятности, ты можешь...
   Охранники в машине, должно быть, ждали этого сообщения. Прежде чем он закончил, раздался глухой удар высокоскоростной пули, врезавшейся в плоть, и Дисан развернулся и упал, кровь пропитала его плечо. Брион перепрыгнул через него и направился к пандусу.
   "Следующий - я - держите огонь!" он назвал.
   Оба охранника, должно быть, тут же навели на ноль оптические прицелы. Они пропустили Бриона, а затем обрушили град полуавтоматического огня, оторвавшего куски от камня и с шумным рикошетом отлетавшего в сторону. Брайон не пытался посмотреть, выдержит ли кто-нибудь этот град прикрывающего огня; он сосредоточил свою энергию на том, чтобы совершить как можно более быстрый и беспорядочный спуск. Сквозь звуки стрельбы он услышал вой мотора автомобиля, который рванулся вперед. Когда их тщательное прицеливание было нарушено, артиллеристы переключились на полностью автоматический режим и обрушили град летящего металла на вершину башни.
   "Прекратите... стрельбу!" Брион на бегу задыхался в рацию. Водитель был хорош и точно рассчитал время своего прибытия. Машина подъехала к основанию башни в то же мгновение, что и Брион, и он ворвался в дверь, пока она еще двигалась. Никаких приказов не понадобилось. Он рухнул на сиденье, когда машина крутанулась в поднимающем пыль повороте и на полной скорости поехала обратно в город.
   Осторожно протянув руку, высокий охранник аккуратно вытащил кусок заостренного дерева и пуха из складки штанов Брайона. Он приоткрыл дверцу машины и так же деликатно выбросил ее наружу.
   - Я знал, что эта штука не коснулась тебя, - сказал он, - поскольку ты все еще среди живых. У них есть яд на этих дротиках для духового ружья, который действует всего двенадцать секунд. Счастливый."
   Счастливый! Брайон начал понимать, как ему повезло, что он выбрался из ловушки живым. С информацией. Теперь, когда он узнал больше о магтере, он содрогнулся от своей невиновности в том, что вошел в башню в одиночку и без оружия. Мастерство помогло ему выжить, но для этого требовалась большая удача. Его привлекло любопытство, дерзость и скорость вывели его из игры. Он был измотан, избит и окровавлен, но весело счастлив. Факты о магтерах складывались в теорию, которая могла бы объяснить их попытку расового самоубийства. Просто нужно было немного времени, чтобы привести себя в форму.
   Боль пронзила его руку, и он вздрогнул от испуга, обрывки его мыслей разбились вокруг него. Наводчик взломал аптечку и протирал руку антисептиком. Ножевое ранение было длинным, но не глубоким. Брион вздрогнул, пока накладывали повязку, затем быстро надел пальто. Кондиционер усердно завыл, сбивая температуру.
   Попыток преследовать машину не было. Когда черная башня скрылась за горизонтом, охранники расслабились, проткнули пушки шомполами и сравнили меткость стрельбы. Весь их антагонизм по отношению к Бриону исчез - они действительно улыбались ему. Он дал им первый шанс отстреливаться с тех пор, как они были на этой планете.
   Поездка прошла без происшествий, и Брайон почти не осознавал этого. В его голове формировалась теория. Это было радикально, необычно и поразительно, но, похоже, единственное, что соответствовало фактам. Он толкал его со всех сторон, но если и были дыры, то не мог их найти. Требовалось беспристрастное доказательство или опровержение. На Дисе был только один человек, способный сделать это.
   * * * *
   Леа работала в лаборатории, когда он вошел, склонившись над маломощным бинокулярным микроскопом. Что-то маленькое, без конечностей и пульсирующее было на слайде. Она подняла голову, когда услышала его шаги, и тепло улыбнулась, когда узнала его. Усталость и боль исказили ее лицо, кожа блестела от мази от ожогов, потрескалась и шелушилась. - Должно быть, я выгляжу развалиной, - сказала она, приложив тыльную сторону ладони к щеке. "Что-то вроде хорошо смазанного маслом и слегка приготовленного куска говядины". Она вдруг опустила руку и взяла его за руку обеими руками. Ее ладони были теплыми и слегка влажными.
   - Спасибо, Брайон, - только и смогла сказать она. Ее общество на Земле было очень цивилизованным и утонченным, способным без эмоций и смущения обсуждать любые темы. В большинстве случаев это было нормально, но было трудно поблагодарить человека за спасение вашей жизни. Как бы вы ни пытались это сформулировать, получилось как речь в последнем акте исторической пьесы. Однако сомнений в том, что она имела в виду, не было. Ее глаза были большими и темными, зрачки расширились из-за лекарств, которые ей дали. Они не могли лгать, как и чувства, которые он ощущал. Он не ответил, просто еще мгновение держал ее руку.
   "Как ты себя чувствуешь?" - обеспокоенно спросил он. Его совесть заныла, когда он вспомнил, что именно он сегодня приказал ей встать с постели и вернуться к работе.
   - Я должна чувствовать себя ужасно, - сказала она, легко взмахнув рукой. "Но я иду по вершине мира. Я так накачана болеутоляющими и стимуляторами, что чувствую себя высоко как луна. Все нервы в моих ногах будто отключились - это как ходить по двум пуховым комочкам. Спасибо, что вытащили меня из этой ужасной больницы и вернули к работе".
   Внезапно Брайону стало стыдно за то, что он выгнал ее из больничной койки. "Не жалей!" - сказала Леа, видимо читая его мысли, но на самом деле видя только его внезапное поникшее лицо. "Я не чувствую боли. Честно говоря, временами я чувствую легкое головокружение и туман, не более того. И это работа, ради которой я пришел сюда. На самом деле... ну, почти невозможно рассказать вам, насколько все это увлекательно! Это почти стоило того, чтобы ради него испекли и пропарили".
   Она повернулась обратно к микроскопу, отцентрировав образец поворотом регулировочного винта предметного столика. "Бедный Ихжел был прав, когда сказал, что эта планета экзобиологически очаровательна. Это брюхоногие, очень похожие на Odostomia , но у них настолько глубокие паразитические морфологические изменения...
   - Я помню еще кое-что, - сказал Брайон, прервав ее восторженную лекцию, которую он смог понять лишь наполовину. "Разве Ихьел не надеялся также, что вы изучите туземцев, а также их среду обитания. Проблема в дисанах, а не в местной дикой природе.
   - Но я их изучаю, - настаивала Леа. "Дисаны достигли невероятно продвинутой формы комменсализма. Их жизнь настолько тесно связана и интегрирована с другими формами жизни, что их необходимо изучать в связи с окружающей их средой. Я сомневаюсь, что они покажут столько же внешних физических изменений, как небольшая одостома с едой на этом слайде, но несомненно будет ряд психологических изменений и приспособлений, которые возникнут. Одним из них может быть объяснение их стремления к планетарному самоубийству".
   - Может быть, это и правда, но я так не думаю, - сказал Брайон. "Сегодня утром я отправился в небольшую экспедицию и нашел кое-что, что имеет более непосредственное отношение".
   Впервые Леа осознала его слегка потрепанное состояние. Ее одурманенный наркотиками разум мог следовать только одной идее за раз и упускал из виду значение повязки и грязи.
   - Я был в гостях, - сказал Брайон, предотвратив вопрос, сорвавшийся с ее губ. - Магтеры - это те, кто несет ответственность за причинение неприятностей, и мне пришлось увидеть их вблизи, прежде чем я смог принять какое-либо решение. Это было не очень приятно, но я узнал то, что хотел знать. Они во всем отличаются от обычных дисанов. Я сравнил их. Я разговаривал с Ульвом - туземцем, который спас нас в пустыне, - и я могу его понять. Он во многом не похож на нас - он, безусловно, должен был бы быть, живя в этой печи, - но он все же, несомненно, человек. Он давал нам питьевую воду, когда мы в ней нуждались, потом приносил помощь. Магтеры, лорды высшего сословия Диса, являются полной противоположностью. Настолько хладнокровных и безжалостных убийц, насколько вы можете себе представить. Они пытались убить меня, когда встретили меня, без причины. Их одежда, повадки, жилище, манеры - все в них отличается от обычного Дисана. Что еще более важно, магтеры так же хладнокровно эффективны и бесчеловечны, как рептилии. У них нет эмоций, нет любви, нет ненависти, гнева, страха - ничего. Каждая из них представляет собой леденящий душу набор мыслительных процессов и реакций, из которых удалены все эмоции".
   - Ты не преувеличиваешь? - спросила Леа. - В конце концов, ты не можешь быть уверен. Это может быть просто частью их обучения, чтобы не показывать никакого эмоционального состояния. Каждый должен испытывать эмоциональные состояния, нравится ему это или нет".
   "Это моя главная мысль. Все так делают, кроме магтера. Я не могу сейчас вдаваться во все подробности, так что вам придется поверить мне на слово. Даже в момент смерти у них нет ни страха, ни ненависти. Это может показаться невозможным, но это правда".
   Леа попыталась стряхнуть узлы с затуманенного наркотиками разума. - Мне сегодня скучно, - сказала она, - извините меня. Если бы у этих правителей не было эмоциональной реакции, это могло бы объяснить их нынешнюю суицидальную позицию. Но подобное объяснение порождает больше новых проблем, чем дает ответов на старые. Как они дошли до этого? Кажется, по-человечески невозможно быть без эмоций".
   "Только моя точка зрения. Не по-человечески возможно. Я думаю, что эти дисаны из правящего класса вовсе не люди, как и другие дисаны. Я думаю, что это инопланетные существа - роботы или андроиды - кто угодно, кроме людей. Я думаю, что они живут в маскировке среди обычных людей".
   Сначала Леа начала улыбаться, но потом передумала, увидев его лицо. "Ты серьезный?" она спросила.
   "Никогда больше. Я понимаю, что это должно звучать так, будто я слишком много думал этим утром. Тем не менее, это единственная идея, которую я могу придумать и которая соответствует всем фактам. Посмотрите на доказательства сами. Ясно выделяется одна простая вещь, которую необходимо рассмотреть в первую очередь, если какая-либо теория должна быть обоснованной. Это полное равнодушие магтеров к смерти - своей или чужой. Это нормально для человечества?"
   "Нет, но я могу найти пару объяснений, которые я предпочел бы сначала изучить, прежде чем приплетать инопланетную форму жизни. Возможно, это была мутация или наследственное заболевание, которое деформировало или исказило их разум".
   - Разве это не было бы своего рода самоуничтожением? - спросил Брион. "Антивыживание? Людям, которые умирают до наступления половой зрелости, было бы немного трудно передать мутацию своим детям. Но давайте не будем забивать этот пункт до смерти - это совокупность этих людей, которых мне так трудно принять. Любая вещь может быть объяснена, но не их совокупность. А как насчет полного отсутствия эмоций? Или их манера одеваться и вообще их скрытность? Обычный Дисан носит тканевый килт, в то время как магтер прикрывается настолько, насколько это возможно. Они остаются в своих черных башнях и никогда не выходят наружу, кроме как группами. Их мертвых всегда убирают, чтобы их нельзя было осмотреть. Во всех отношениях они ведут себя как отдельная раса - и я думаю, что так оно и есть".
   "Допустим на данный момент, что эта диковинная идея может быть правдой, как они сюда попали? И почему кроме них об этом никто не знает?"
   - Достаточно просто объяснить, - настаивал Брайон. "На этой планете нет письменных источников. После аварии, когда горстка выживших только пыталась здесь существовать, пришельцы могли приземлиться и заселиться. Любое вмешательство можно было стереть. Как только популяция начала расти, захватчики обнаружили, что могут сохранять контроль, оставаясь обособленными, чтобы их отличие от инопланетян не было замечено".
   - Почему это должно их беспокоить? - спросила Леа. "Если они так равнодушны к смерти, то не могут иметь сильных мыслей ни об общественном мнении, ни о чужом запахе тела. Зачем им такой сложный камуфляж? А если они прибыли с другой планеты, что случилось с научными способностями, которые привели их сюда?"
   - Мир, - сказал Брайон. "Я недостаточно знаю, чтобы даже предположить ответы на половину этих вопросов. Я просто пытаюсь подогнать теорию под факты. И факты очевидны. Магтеры настолько бесчеловечны, что мне бы снились кошмары, если бы я спал в эти дни. Нам нужно больше доказательств".
   - Тогда бери, - решительно сказала Леа. - Я не говорю тебе становиться убийцей, но ты мог бы попробовать немного покопаться в могиле. Дай мне скальпель и одного из твоих извергов, растянувшегося на плите, и я быстро скажу тебе, кто он, а кто нет. Она повернулась к микроскопу и склонилась над окуляром.
   Это был действительно единственный способ разрубить Гордионов узел. Дису оставалось жить всего тридцать шесть часов, так что индивидуальная смерть не должна вызывать беспокойства. Он должен был найти мертвого магтера, а если не было ни одного в надлежащем состоянии, он должен был насильно достать одного из них таким образом. Для планетарного спасителя он лично делал очень много граждан. Он стоял позади Лии, задумчиво глядя на нее сверху вниз, пока она работала. Затылок ее был повернут к нему, слегка прикрытый мягко вьющимися волосами. При одном из оборотов сознание способно перекинуть мысли его со смерти на жизнь, и он испытал сильное желание легонько прикоснуться к этому месту, ощутить податливую фактуру женской плоти...
   Глубоко засунув руки в карманы, он быстро пошел к двери. - Отдохни скорее, - сказал он ей. "Сомневаюсь, что эти жуки дадут вам ответ. Сейчас я собираюсь посмотреть, смогу ли я получить полноразмерный образец, который вам нужен.
   - Истина может быть где угодно, я останусь на этих, пока ты не вернешься, - сказала она, не отрываясь от микроскопа.
   * * * *
   Наверху, под крышей, находилась хорошо оборудованная комната связи, Брайон бегло осмотрел ее, когда впервые осмотрел здание. Дежурный оператор был в наушниках - хотя только один из телефонов закрывал ухо - и контролировал через диапазоны. Его босые ноги стояли на краю стола, а свободной рукой он ел толстый бутерброд. Его глаза вытаращились, когда он увидел Брайона в дверном проеме, и тут же принялся за дело.
   - Держи позу, - сказал ему Брайон, - меня это не беспокоит. И если вы сделаете какие-либо резкие движения, вы можете сломать телефон, ударить себя током или задохнуться. Просто посмотри, сможешь ли ты настроить трансивер на эту частоту для меня. Брион записал номер в блокнот и передал оператору. Это была частота, которую дал ему профессор-командир Крафт для радиосвязи незаконных террористов - армии Ньёрда.
   Оператор подключил телефонную трубку и отдал ее Бриону. - Цепь разомкнута, - пробормотал он с набитым ртом еще не проглоченного бутерброда.
   "Это Бранд, директор CRF. Проходите, пожалуйста". Он продолжал повторять это более десяти минут, прежде чем получил ответ.
   " Что ты хочешь? "
   "У меня есть для вас жизненно важное сообщение, и мне также нужна ваша помощь. Хотите больше информации по радио?
   " Нет. Подожди там, мы свяжемся с тобой после наступления темноты. Несущая волна пропала.
   Тридцать пять часов до конца света - и все, что он мог сделать, это ждать.
   XII
   На столе Бриона, когда он вошел, лежали две аккуратные стопки бумаги. Когда он сел и потянулся к ним, он ощутил арктический холод в воздухе, ледяной порыв. Он исходил от решетки кондиционера, которая теперь была закрыта сварными стальными прутьями. Блок управления был опломбирован. Кто-то был либо очень забавным, либо очень эффективным. В любом случае было холодно. Брион пинал накладку, пока она не прогнулась, затем отогнул ее в сторону. После внимательного осмотра салона отсоединил один провод и замкнул на другой. Он был вознагражден несколькими брызгами трещин и хорошим количеством дыма. Компрессор застонал и выдохся.
   Фоссель стоял в дверях с бумагами и потрясенным выражением лица. "Что у вас там?" - спросил Брион. Фоссел сумел выпрямить лицо и поднес папки к столу, раскладывая их по уже стоявшим там стопкам.
   "Это отчеты о проделанной работе, которые вы просили, от всех подразделений. Подробности на сегодняшний день, выводы, предложения и так далее".
   - А другая куча? Брион указал.
   - Внепланетная корреспонденция, счета-фактуры, заявки, - ответил он, поправляя края стопки. - Ежедневный отчет, больничный журнал... - Его голос стих и остановился, когда Брион осторожно сдвинул стопку с края стола в мусорную корзину.
   "Другими словами, бюрократическая волокита, - сказал Брайон. "Ну, все подано".
   Один за другим отчеты о проделанной работе следовали за первой стопкой в корзину, пока его стол не освободился. Ничего такого. Это было именно то, что он ожидал. Но всегда оставался шанс, что кто-то из специалистов сможет предложить новый подход. У них не было, они все были слишком заняты специализацией.
   За окном темнело. Охраннику перед входом было приказано впускать любого, кто придет спрашивать директора. Брион ничего не мог сделать, пока повстанцы из Ньйорда не вступили в контакт. Его охватило раздражение. По крайней мере, Леа делала что-то конструктивное, он мог заглянуть к ней.
   Он открыл дверь в лабораторию с чувством приятного предвкушения. Он застыл и мгновенно раскололся. Ее микроскоп был закрыт, и она исчезла. Она обедает , подумал он, или - она в больнице . Больница была этажом ниже, и он пошел туда первым.
   "Конечно, она здесь!" Доктор Стайн проворчал. "Где еще быть девушке в ее состоянии? Сегодня она достаточно долго не вставала с постели. Завтра последний день, и если вы хотите получить от нее еще какую-нибудь работу до крайнего срока, вам лучше дать ей отдохнуть сегодня вечером. Пусть лучше весь персонал отдохнет. Я весь день раздавал транквилизаторы вроде аспирина. Они разваливаются".
   "Мир разваливается. Как дела у Леи?
   "Учитывая ее форму, она в порядке. Зайдите и убедитесь сами, если вы не верите мне на слово. У меня есть другие пациенты, на которых нужно посмотреть".
   - Вы так обеспокоены, доктор?
   "Конечно я! Я так же подвержен недугам плоти, как и все вы. Мы сидим на бомбе замедленного действия, и мне это не нравится. Я буду делать свою работу столько, сколько потребуется, но я также буду рад увидеть, как приземляются корабли, чтобы вытащить нас. Единственная кожа, о которой я действительно эмоционально беспокоюсь сейчас, это моя собственная. И если вы хотите, чтобы вас познакомили с общественной тайной, остальные ваши сотрудники думают так же. Так что не ждите слишком большой эффективности".
   "Я никогда этого не делал, - сказал Брайон.
   * * * *
   Комната Лии была темной, ее освещал только свет луны Диса, падавший в окно. Брион вошел и закрыл за собой дверь. Тихо ступая, он подошел к кровати. Она крепко спала, ее дыхание было мягким и ровным. Ночной сон сейчас принесет столько же пользы, сколько и все лекарства.
   Тогда он должен был уйти, вместо этого он сел на стул, поставленный рядом с изголовьем кровати. Охранники знали, где он находится, он мог ждать здесь так же хорошо, как и в любом другом месте.
   Это был украденный момент покоя в мире, находящемся на грани разрушения. Он был благодарен за это. В лунном свете все выглядело менее резким, и он стряхнул напряжение с глаз. Лицо Леи было гладко выглажено светом, красивое и молодое; прямой контраст со всем остальным в этом ядовитом мире. Ее рука была вне одеяла, и он взял ее в свою, повинуясь внезапному импульсу. Глядя в окно на пустыню вдалеке, он позволил покою окутать себя, заставив себя забыть на мгновение, что еще через один день жизнь будет лишена этой планеты.
   Позже, когда он оглянулся на Лию, он увидел, что ее глаза были открыты, хотя она не двигалась. Как долго она не спала? Он отдернул свою руку от ее, внезапно почувствовав себя виноватым.
   - Хозяин присматривает за крепостными, чтобы посмотреть, готовы ли они к утренней беговой дорожке? она спросила. Это было замечание, которое она так часто использовала на корабле, хотя сейчас оно не звучало так резко. И она улыбалась. И все же это слишком хорошо напомнило ему о ее высокомерном отношении к деревенщинам со звездных палочек. Здесь он мог бы быть директором, но на древней Земле он был бы всего лишь еще одним зазевавшимся мужланом.
   "Как ты себя чувствуешь?" - спросил он, понимая и ненавидя банальность слов, даже когда говорил их.
   "Ужасный. Я буду мертв к утру. Принеси мне кусочек фрукта из этой миски, хорошо? У меня во рту привкус старого каблука. Интересно, как сюда попали свежие фрукты? Наверное, это подарок рабочему классу от улыбающихся планетарных убийц с Нюйорда, - она взяла яблоко, которое дал ей Брион, и откусила от него. - Ты когда-нибудь думал о том, чтобы отправиться на Землю?
   Брион был поражен, это было слишком близко к его собственным мыслям о планетарном происхождении. Хотя никакой связи быть не могло. - Никогда, - сказал он ей. "Еще несколько месяцев назад я даже не думал о том, чтобы покинуть Анвхар. Двадцатые - это такое большое событие дома, что трудно представить, что что-то еще существует, пока ты все еще в них участвуешь".
   "Избавь меня от "двадцатых", - умоляла она. "После того, как я выслушал тебя и Ихжеля, я узнал о них гораздо больше, чем мне когда-либо будет интересно узнать. А как же сам Анвар? У вас есть большие города-государства, такие как Земля?"
   "Ничего подобного. Для своего размера он имеет очень маленькое население. Никаких крупных городов. Я полагаю, что самые большие населенные пункты сосредоточены вокруг школ, упаковочных заводов и тому подобного".
   - Есть там экзобиологи? - спросила Леа с вечной женской способностью превращать любую общую тему в личную.
   - В университетах, я полагаю, хотя я не знаю наверняка. И вы должны понимать, что, когда я говорю "нет большим городам", я также имею в виду "нет маленьких городов". Мы совсем не так организованы. Я полагаю, что основной физической единицей является семья и круг друзей. Друзья становятся важными быстро, так как семья распадается, когда дети еще относительно малы. Что-то в генах, я полагаю, нам всем нравится быть в одиночестве. Предположим, вы могли бы назвать это врожденной чертой выживания.
   - До определенного момента, - сказала она, осторожно надкусывая яблоко. "Если зайти слишком далеко, вы останетесь без населения. Для этого необходима определенная близость".
   "Есть конечно. И должна быть какая-то форма признанных отношений или контроля - это или полная распущенность. На Anvhar упор делается на личную ответственность, и это, кажется, решает проблему. Если бы у нас не было взрослого взгляда на... вещи, наша жизнь была бы невозможной. Индивидуумы сближаются либо случайно, либо преднамеренно, и с этой близостью должна быть некоторая определенность отношений...
   - Ты меня теряешь, - запротестовала Леа. "Либо я все еще в тумане от дури, либо ты вдруг не можешь произнести ни слова длиной меньше четырех слогов. Знаете, когда с вами такое случается, у меня складывается отчетливое впечатление, что вы пытаетесь что-то скрыть. Ради Оккама, будьте конкретны! Соберите вместе двух таких гипотетических людей и скажите мне, что происходит".
   Брион глубоко вздохнул. Он был над головой и далеко от берега. -- Ну, возьмите такого холостяка, как я. Поскольку мне нравится кататься на беговых лыжах, я поселился в этом большом доме, который принадлежит нашей семье, прямо на краю Броукен-Хиллз. Летом я ухаживал за стадом барабанщиков, но после забоя всю зиму мое время было моим. Я много катался на лыжах и работал в двадцатых годах. Иногда я ходил в гости. Потом ко мне снова заглядывали люди - домов на Анвхаре мало и далеко друг от друга. У нас даже нет замков на входных дверях. Вы принимаете и оказываете гостеприимство без оговорок. Кто бы ни пришел. Мужчины - женщины - в группах или просто путешествуют в одиночку...
   "Я понимаю дрейф. Жизнь, должно быть, скучна для одинокой девушки на вашей планете-айсберге, ей наверняка приходится много сидеть дома.
   - Только если она захочет. В противном случае она может пойти, куда пожелает, и ее примут как другого человека. Я полагаю, что в остальной галактике это не в моде - и, вероятно, вызвало бы большой смех на Земле, - но платоническая, бескорыстная дружба между мужчиной и женщиной - общепринятая вещь на Анвхаре.
   "Звучит очень скучно. Если вы все такие крутые и далекие друзья, что поддерживает вашу рождаемость?"
   Брайон почувствовал, как покраснели уши, не совсем уверенный, дразнят его или нет. "Счастливых браков много. Но женщина всегда должна указать, заинтересована ли она в мужчине. Девушка, которая не заинтересована, не получит никаких предложений. Я думаю, что это сильно отличается от других планет, но наш мир тоже. Система работает достаточно хорошо для нас".
   - Почти противоположность Земли, - сказала ему Леа, бросая огрызок яблока в тарелку и осторожно облизывая кончики пальцев. "Я думаю, вы, анварианцы, описали бы Землю как планетарный рассадник греха. Противоположность вашей системе, и она работает на полную мощность все время. Там слишком много людей для комфорта. Противозачаточные средства появились поздно, и с ними до сих пор борются - если вы можете себе это представить. Слишком много безумных идей, которые давно укоренились в обычаях. Мир перенаселен. Мужчины, женщины, дети, кипящая толпа, куда ни глянь. И все физически зрелые, кажется, вовлечены в Большую Игру Любви. Мужчина всегда агрессор, и женщины воспринимают самые возмутительные виды лести как должное. На вечеринках это всегда пара горячих дуновений страсти, обмахивающих шею. Девушка должна держать свои шпильки острыми.
   - Она должна что ?..
   - Фигура речи, Брайон. Это означает, что вы все время сопротивляетесь, если не хотите быть смытым потоком".
   - Звучит скорее, - Брайон взвесил слово, прежде чем произнести его, но не нашел другого подходящего, - "отталкивающее".
   - С вашей точки зрения, да. Боюсь, мы настолько привыкаем к этому, что даже принимаем это как должное. С точки зрения социологии... - Она остановилась и посмотрела на прямую спину и почти неподвижную осанку Брайона. Ее глаза расширились, а рот открылся в невысказанном о внезапном озарении.
   - Я веду себя как дура, - сказала она. - Вы говорили совсем не в общем! Вы имели в виду очень конкретную тему. А именно я !"
   - Пожалуйста, Леа, ты должна понять...
   "Но я делаю!" она смеялась. "Все время, пока я думал, что ты ведешь себя как холодный и жестокосердный кусок льда, ты действительно был очень милым. Просто играю в старом добром анварском стиле. Жду знака от меня. Мы бы до сих пор играли по другим правилам, если бы у вас не было больше здравого смысла, чем у меня, и вы, наконец, не поняли, что где-то на линии мы, должно быть, перепутали наши сигналы. А я думал, что ты какой-то морозный целибат из другого мира. Она отпустила руку, и ее пальцы зарылись в его волосы. То, что она давно хотела сделать.
   - Я должен был, - сказал он, пытаясь игнорировать легкое прикосновение ее пальцев. - Поскольку я так много думал о тебе, я не мог сделать ничего, что оскорбило бы тебя. Пока я не начал беспокоиться, где будет лежать оскорбление, так как я ничего не знал о нравах вашей планеты.
   - Ну, теперь ты знаешь, - сказала она очень мягко. "Мужчины агрессивны. Теперь, когда я понимаю, думаю, мне больше нравится твой способ. Но я все еще не уверен во всех правилах. Объяснять ли мне, что да, Брайон, ты мне очень нравишься? В тебе больше мужественности, в одном большом, широкоплечем комке, чем я когда-либо встречал...
   Его руки были вокруг нее, прижимая к себе, и их губы искали друг друга в темноте.
   XIII
   - Он не хотел войти, сэр. Просто постучал в дверь и сказал: " Я здесь, скажи Брандду ".
   - Достаточно хорошо, - сказал Брайон, убирая пистолет в кобуру и засовывая дополнительные обоймы в карман. - Я сейчас ухожу и должен вернуться до рассвета. Принесите сюда носилки на колесиках из больницы. Я хочу, чтобы он ждал, когда я вернусь.
   На улице было темнее, чем он помнил. Брион нахмурился, и его рука двинулась к пистолету. Кто-то вывел из строя все близлежащие фонари. Освещения от звезд было ровно столько, чтобы он смог разглядеть темную массу песчаной машины.
   Мотор взревел, как только он закрыл дверь. Без огней песчаная машина проехала через город в пустыню. Хотя скорость увеличилась, водитель по-прежнему ехал в темноте, нащупывая дорогу легким нажатием на рычаги управления. Земля поднялась, и когда они достигли вершины плоской горы, он заглушил двигатель. Ни водитель, ни Брион не произнесли ни слова с тех пор, как уехали.
   Щелкнул выключатель, и загорелись индикаторы приборов. В их тусклом свете Брион смог различить ястребиный профиль другого человека. Когда он двинулся, Брион увидел, что его фигура безжалостно укорочена. То ли несчастный случай, то ли мутировавший ген искривили его позвоночник, согнув его в вечной мольбе. Искаженные тела редки - он был первым, кого Брион когда-либо видел. Он задавался вопросом, какая череда событий удерживала его от медицинской помощи всю жизнь. Это может объяснить горечь и боль в голосе мужчины.
   "Могучие умы Ньёрда не удосужились сообщить вам, что они сократили срок еще на один день? Что этому миру скоро придет конец?"
   - Да, я знаю, - сказал Брайон. "Вот почему я прошу вашей группы о помощи. Наше время истекает слишком быстро".
   Мужчина не ответил, только хмыкнул и полностью сосредоточился на сигналах радара и светящемся экране. Электронные чувства потянулись, когда он проверил все поисковые частоты, чтобы увидеть, не отслеживаются ли они.
   "Куда мы идем?" - спросил Брион.
   - В пустыню, - неопределенно махнул рукой водитель. "Штаб армии. Поскольку все это будет взорвано в другой день, думаю, я могу сказать вам, что это единственный лагерь, который у нас есть. Там базируются все машины, люди и оружие. И Хыс. Он ответственный человек. Завтра все это исчезнет - вместе с этой проклятой планетой. Какое тебе до нас дело?"
   - Разве я не должен сказать об этом Хису?
   "Одевают." Удовлетворенный поиском по приборам, водитель снова завел машину и помчался дальше по пустыне. - Но мы - добровольческая армия, и у нас нет секретов друг от друга. Только от дураков дома, которые собираются убить этот мир". В его словах была горечь, которую он не пытался скрыть. "Они дрались между собой и так долго откладывали твердое решение, что теперь вынуждены совершить убийство".
   "Из того, что я слышал, я думал, что все было наоборот. Они называют вашу армию Ньёрда террористами.
   "Мы. Потому что мы армия, и мы на войне. Домашние идеалисты поняли это только тогда, когда было слишком поздно. Если бы они поддержали нас с самого начала, мы бы взорвали все черные замки на Дисе - искали, пока не нашли эти бомбы. Но это означало бы бессмысленное разрушение и смерть. Они бы это не рассмотрели. Сейчас они всех убьют, все уничтожат". Он включил свет на панели ровно настолько, чтобы определить пеленг по компасу, и Брион увидел мучительное несчастье в его искривленном теле.
   - Это еще не конец, - сказал Брайон. "Осталось больше суток, и я думаю, что наткнулся на то, что может остановить войну - без сброса бомб".
   - Вы возглавляете Фонд "Бесплатный хлеб и одеяла культурных отношений", не так ли? Что хорошего может сделать ваша банда, когда начнется стрельба?
   "Никто. Но, может быть, мы сможем отложить стрельбу. Если вы пытаетесь меня оскорбить - не беспокойтесь. Мой коэффициент раздражения очень высок".
   Водитель только хмыкнул на это, сбавляя скорость, пока они мчались по полю разбитых камней. - Чего ты хочешь? он спросил.
   "Мы хотим провести детальное обследование одного из магтеров. Живой или мертвый, это не имеет никакого значения. У тебя случайно нет такой поблизости?
   "Нет. Мы сражались с ними достаточно часто, но всегда на их родине. Они держат все свои потери и большое количество наших. Какая вам от этого польза? Мертвый не скажет тебе, где бомбы или прыжковый проектор.
   - Не понимаю, почему я должен объяснять это тебе - если только ты не главный. Ты Хис, не так ли?
   Водитель сердито хмыкнул и молчал, пока ехал. Наконец он спросил: "Почему ты так думаешь?"
   "Назовем это догадкой. Во-первых, ты не очень похож на водителя песочной машины. Конечно, ваша армия может состоять только из генералов и без рядовых, но я сомневаюсь в этом. Я также знаю, что время для всех нас почти истекло. Это долгий путь, и было бы пустой тратой времени, если бы ты просто сидел в пустыне и ждал меня. Если вы отвезете меня сами, вы сможете принять решение до того, как мы приедем. Приготовь решение, будешь ты мне помогать или нет. Ты?"
   - Да, я Хиз. Но вы так и не ответили на мой вопрос. Зачем тебе тело?
   "Мы собираемся разрезать его и тщательно изучить. Я не думаю, что магтеры люди. Они нечто, живущее среди людей и переодетое в людей, но все же не люди".
   - Тайные инопланетяне? Хиз произнес эти слова смесью удивления и отвращения.
   "Возможно. Это нам покажет экспертиза".
   - Ты либо глуп, либо некомпетентен, - с горечью сказал Хиз. "Жара Диса сварила тебе мозги в голове. Я не буду участвовать в таком абсурдном плане.
   - Ты должен, - сказал Брайон, удивленный собственным спокойствием. Он мог чувствовать интерес другого человека, скрытый за его оскорбительной манерой. - Мне даже не нужно объяснять вам свои причины. В другой день этот мир закончится, и у вас нет возможности его остановить. У меня просто может быть идея, которая сработает, а вы не можете позволить себе рисковать - если вы действительно искренни. Либо ты убийца, убивающий Дисанов ради удовольствия, либо ты искренне хочешь остановить войну. Что он?"
   - С твоим телом все будет в порядке, - прохрипел Хиз, яростно швыряя машину вокруг скального шпиля. - Не то чтобы это что-то значило, но я не вижу вины в убийстве другого магтера. Мы можем без проблем вписать вашу операцию в наши планы. Это последняя ночь, и я отправил все свои команды в рейды. До рассвета мы взломаем как можно больше магтерских башен. Есть небольшой шанс, что мы сможем что-то обнаружить. На самом деле это просто съемка в темноте, но это все, что мы можем сейчас сделать. Моя собственная команда ждет, и вы можете поехать вместе с нами. Остальные ушли раньше. Мы собираемся врезаться в маленькую башню на этой стороне города. Однажды мы совершили набег на него и захватили много стрелкового оружия, которое они там хранили. Есть хороший шанс, что они, возможно, были достаточно глупы, чтобы хранить что-то там снова. Иногда кажется, что магтер страдает полным отсутствием воображения.
   - Ты даже не представляешь, насколько ты прав, - сказал ему Брайон.
   Песчаная машина теперь замедлила ход, когда они приблизились к плато с плоскими стенами, поднимавшемуся вертикально из пустыни. Они шуршали по разбитым камням, не оставляя следов. На приборной доске замигал свет, и Хайс мгновенно остановился и заглушил двигатель. Они выбрались наружу, потягиваясь и дрожа в холодной ночи пустыни.
   Идти в тени утеса было темно, и им приходилось пробираться на ощупь по тропинке среди обвалившихся валунов. Внезапная вспышка света заставила Бриона вздрогнуть и прикрыть глаза. Рядом с ним, на земле, гудел очертания гасящего проектора, испускающего веерообразную завесу вибрации, которая поглощала все падающие на него световые лучи. Эта невероятная чернота создавала светонепроницаемую стену для утопленной впадины у подножия утеса. В этом укрытии, под навесом скалы, стояли три открытых песочницы. Они были большими и бронированными, воинственными в своей покрытой шрамами серой окраске. Мужчины растянулись, разговаривали и полировали свое оружие. Все остановилось, когда появились Хайс и Брайон.
   - Заряжай, - крикнул Хиз. "Мы собираемся атаковать сейчас, по тому же плану, который я изложил ранее. Позови Телта сюда". Когда он разговаривал со своими людьми, из его голоса пропала какая-то резкость. Высокие солдаты Ньйёрда двинулись с готовностью повинуясь командиру. Они нависали над его согнутой фигурой, большинство из них было в два раза выше его. Тем не менее, он без колебаний прыгнул, когда он приказал. Они были телом ударной силы Ньйёрда, а он был мозгом.
   К Хису подкатил коренастый, компактный мужчина и неторопливо отдал честь. Его взвешивали и швыряли рюкзаками и электронными инструментами. Его карманы были набиты мелкими инструментами.
   - Это Телт, - сказал Хиз Бриону, - он позаботится о тебе. Телт - мой личный технический отряд. Он участвует во всех моих операциях со своими измерительными приборами, чтобы проверить внутреннюю часть фортов Дисан. Пока он не нашел ни следов прыжкового генератора, ни избыточной радиоактивности, которая могла бы указывать на бомбу. Поскольку он бесполезен, и вы бесполезны, вы оба можете позаботиться друг о друге. Возьми машину, на которой мы приехали.
   Широкое лицо Тельта расплылось в лягушачьей ухмылке, голос был хриплым и хриплым. "Ждать! Просто подожди! Когда-нибудь эти стрелки дрогнут, и все наши проблемы закончатся. Что вы хотите, чтобы я сделал с незнакомцем?
   - Принеси ему труп - одного из магтеров, - сказал Хиз. - Отнеси, куда он хочет, а потом доложи сюда. Хиз сердито посмотрел на Телта. "Когда-нибудь ваши иголки мелькнут! Бедный дурак, это последний день. Он отвернулся и махнул мужчинам в их песочные машины.
   "Я ему нравлюсь", - сказал Телт, прикрепляя последнюю часть оборудования. "Вы можете сказать, потому что он так меня обзывает. Он великий человек, Хиз, но они так и не узнали, пока не стало слишком поздно. Дай мне этот счетчик, хорошо?
   * * * *
   Брайон последовал за техником к машине и помог загрузить оборудование. Когда из темноты появились большие машины, Телт повернулся за ними. Они змеились вперед по скалам, пока не достигли пустыни с холмистыми песчаными дюнами. Затем они выстроились в ряд и устремились к своей цели.
   Телт хрипло напевал себе под нос, пока вел машину. Он внезапно прервался и посмотрел на Брайона. - Зачем тебе мертвый Дис?
   - Теория, - вяло ответил Брайон. Он полудремал в кресле, воспользовавшись возможностью немного отдохнуть перед нападением. "Я все еще ищу способ предотвратить конец".
   - Ты и Хис, - удовлетворенно сказал Телт. "Парочка идеалистов. Пытаясь остановить войну, которую ты не начал. Они никогда не послушались бы Хиса. Он сказал им в начале, что именно произойдет, и он был прав. Они всегда считали его идеи извращенными, как и он сам. Он рос один в лагере на холме, его спина была слишком искривлена и слишком старая, чтобы ее можно было починить, когда он, наконец, вышел. Идеи извращены таким же образом. Сделал себя военным авторитетом. Ха! Война на Ньёрде. Это как быть специалистом по кубикам льда в аду. Но он знал об этом все, но они никогда не позволили бы ему использовать то, что он знал. Вместо этого поставьте дедушку Крафта во главе".
   - Но теперь Хиз командует армией?
   "Все добровольцы, их слишком мало и слишком мало денег. Слишком мало и чертовски поздно, чтобы сделать хоть что-то хорошее. Я никогда не буду достаточно хорош. И за это нас называют мясниками". Теперь в голосе Телта была ловушка, скрытая эмоция, которую он не мог подавить. "Дома думают, что нам нравится убивать. Думайте, что мы сумасшедшие. Они не могут понять, что мы делаем единственное, что нужно сделать... - Он замолчал, быстро зажав тормоза и заглушив двигатель. Цепь песочных машин остановилась. Впереди, едва виднеясь над дюнами, виднелась вершина темной башни.
   - Мы идем отсюда, - сказал Телт, вставая и потягиваясь. "Мы можем не торопиться, потому что другие мальчики идут первыми, чтобы смягчить ситуацию. Потом мы с тобой идем в подвал на радиационный контроль и находим красивый труп.
   Сначала идя, затем ползком, когда дюны больше не защищали их, они подкрались к крепости Дисан. Впереди двигались темные фигуры, останавливаясь только у рушащихся черных стен. Они не воспользовались восходящей рампой, а поднялись по отвесной внешней стороне крепостных валов.
   - Линеметы, - прошептал Телт. "Встань на якорь, когда попадет ракета, возьми какую-нибудь быстрозакрепляющую слизь. Затем мы поднимаемся по нити на лесолазном моторе. Хиз изобрел их.
   - Так мы с тобой идем? - спросил Брион.
   "Нет, мы выходим из лазания. Я уже говорил тебе, что мы однажды ударились об эту скалу. Я знаю внутреннюю планировку. Он двигался, пока говорил, осторожно двигаясь вокруг основания башни. "Должно быть где-то здесь".
   Пронзительный вой прорезал воздух, и верх здания магтера вспыхнул пламенем. Над ними застучало автоматическое оружие. Что-то бесшумно упало в ночи и тяжело ударилось о землю рядом с ними.
   - Атака началась! - крикнул Телт. "Мы должны пройти сейчас, пока все крипы дерутся наверху". Он вытащил из одной из своих сумок предмет в форме тарелки и сильно ударил им о стену. Оно висело там. Он повернул его сзади, потянул что-то и махнул Бриону на землю. "Кумулятивный заряд. Должен дуть прямо внутрь, но никогда не угадаешь.
   Земля подпрыгнула под ними, и звенящий удар был огромным кулаком, пробившим стену. Облако пыли и дыма рассеялось, и они увидели темное отверстие в скале, туннель, пробитый в стене направленной силой взрыва. Телт посветил светом через дыру в полуразрушенном помещении внутри.
   "Не о чем беспокоиться ни от кого, кто прислонился к этой стене. Но давайте заберемся в этот черный улей и выйдем из него, пока те, кто наверху, не спустились вниз, чтобы разобраться.
   На полу лежал толстый слой разбитого камня, и они скользили по нему и падали. Своим фонарем Телт указал путь вниз по наклонному пандусу. "Подземные камеры в скале. Они всегда хранят там свои вещи...
   Дымящаяся черная сфера вылетела из устья туннеля и ударилась об их ноги. Телт просто изумился, но даже когда он упал на пол, Брион прыгнул вперед. Он поймал его ногой и отшвырнул обратно в темное отверстие туннеля. Телт упал на землю рядом с ним, когда внизу вспыхнуло оранжевое пламя взрыва. Осколки шрапнели с грохотом слетали с потолка и стены позади них.
   "Гранаты!" Тельт задохнулся. "Они использовали их только один раз раньше - не может быть много. Надо предупредить Хиса. Он подключил горловой микрофон к передатчику на спине и быстро заговорил в него. Внизу что-то зашевелилось, и Брион обрушил на туннель огненный дождь.
   "Они тоже плохо ловят наверху! Мы должны вырваться. Иди первым, а я тебя прикрою.
   "Я пришел за своим дисаном - я не уйду, пока не получу его".
   "Ты сумасшедший! Ты умрешь, если останешься!
   Говоря, Телт карабкался обратно к их полуразрушенному входу. Он был повернут спиной, когда Брион выстрелил. Магтер появился бесшумно, как тень смерти. Они бесшумно атаковали, с бесстрастными лицами идя на пули. Двое умерли сразу, свернувшись и свернувшись, третий упал к ногам Бриона. Застрелен, пробит, умирает, но еще не умер. Оставляя малиновый след, он наклонился ближе, подняв нож к Бриону. Он не двигался. Сколько раз нужно убить человека? Или это был мужчина. Его разум и тело восстали против убийства и были почти готовы сами принять смерть, а не убивать снова.
   Пули Телта пронзили тело, и оно упало с мрачной неизбежностью.
   "Вот твой труп, а теперь унеси его отсюда!" - взвизгнул Тельт.
   Между собой они протолкнули промокшую тяжесть мертвого магтера через дыру, их обнаженные спины ползли мурашками в ожидании мгновенной смерти. Больше не было атак, когда они бежали от башни, кроме гранаты, которая взорвалась слишком далеко позади них, чтобы причинить какой-либо вред.
   Одна из бронированных песочниц кружила вокруг крепости, сияя фарами и ведя непрерывный огонь из своего тяжелого оружия. Нападавшие забрались в него, когда отступали. Телт и Брайон тащили Дисан за собой, пробираясь по рыхлому песку к кружившей машине. Телт оглянулся через плечо и пустился неуклюжим бегом.
   - Они преследуют нас!.. - выдохнул он. "Первый раз, когда они преследовали нас после рейда!"
   - Они должны знать, что тело у нас, - сказал Брайон.
   - Оставь это!.. Тельт задохнулся. "Слишком тяжелый, чтобы нести... в любом случае!"
   - Я лучше оставлю тебя, - отрезал Брайон. - Дай мне это. Он оттащил труп от не сопротивлявшегося тельта и взвалил его себе на плечи. "Теперь используйте свой пистолет, чтобы прикрыть нас!"
   Телт обрушил дождь слизней на темные фигуры, следующие за ними. Водитель, должно быть, видел вспышку их огня, потому что Рак повернулся и направился к ним. Он затормозил в удушающем облаке пыли, и готовые руки потянулись, чтобы поднять их. Брион толкнул тело вперед и полез за ним. Двигатель грузовика запульсировал, и они рванули прочь в черноту, прочь от выпотрошенной башни.
   "Знаете, это было больше похоже на шутку, когда я сказал, что оставлю труп", - сказал Телт Брайону. - Ты мне не поверил, да?
   - Да, - сказал Брайон, прижимая магтера к борту грузовика. - Я думал, ты это имел в виду.
   - А-а... - проворчал Телт. - Ты такой же плохой, как и Хиз. Относитесь ко всему слишком серьезно".
   Брион вдруг понял, что он мокрый от крови, его одежда промокла. Его желудок сжался при этой мысли, и он схватился за край песчаной машины. Такое убийство было слишком личным. Одно дело абстрактно говорить о теле. Но убить человека, а затем поднять его мертвую плоть и ощутить на себе его горячую кровь - совсем другое дело. И все же магтеры не были людьми, он знал это. Эта мысль лишь слегка успокаивала.
   * * * *
   После того, как они добрались до остальных ожидающих песочниц, группа рейда разделилась. "Каждый идет в другом направлении, - сказал Телт, - поэтому они не могут отследить нас до базы". Он подрезал лист бумаги рядом с компасом и запустил двигатель. "Мы сделаем большую букву " U " в пустыне и закончим в Ховедстаде, я получил курс здесь. Тогда я брошу тебя и твоего друга и вернусь в наш лагерь. Ты еще не обижен на меня за то, что я сказал, не так ли? Ты?"
   Брион не ответил. Он пристально смотрел в боковое окно. "Что ты делаешь?" - спросил Телт. Брион указал на надвигающуюся тьму.
   - Вон там, - сказал он, указывая на растущий свет на горизонте.
   - Рассвет, - сказал Телт. "Много дождя на твоей планете? Разве ты никогда раньше не видел, как восходит солнце?
   "Не в последний день мира".
   - Закрой, - проворчал Телт. "Ты даешь мне ползать. Я знаю, что они будут взорваны. Но, по крайней мере, я знаю, что сделал все, что мог, чтобы остановить это. Как ты думаешь, они будут чувствовать себя как дома - на Ньёрде - с завтрашнего дня?
   - Может быть, мы все-таки сможем это остановить? - сказал Брайон, стряхивая чувство уныния. Единственным ответом Телта был бессловесный звук отвращения.
   К тому времени, когда они сделали большую петлю в пустыне, солнце поднялось высоко в небе, началась дневная жара. Их курс пролегал через цепь низких кремнистых холмов, которые снижали их скорость почти до нуля. Они рвались вперед на пониженной передаче, а Телт потел и ругался, борясь с управлением. Затем они оказались на твердом песке и набрали скорость в сторону города.
   Как только Брион ясно увидел Ховедстада, он почувствовал приступ страха. Откуда-то из города поднимался черный столб дыма. Это могло быть одно из горящих заброшенных зданий, небольшое пламя. Но чем ближе они подходили, тем больше росло напряжение. Брайон не осмелился сам выразить это словами, это был Телт, который о озвучил мысль.
   "Пожар или что-то в этом роде. Из вашего района, откуда-то рядом с вашим домом.
   В городе они увидели первые признаки разрушения. Разбитый щебень на улицах. Запах жирного дыма в их ноздрях. Появлялось все больше и больше людей, идущих в том же направлении, что и они. Обычно пустынные улицы Ховедстада теперь были почти переполнены. Дисаны, заметные по их обнаженным плечам, смешались с немногими оставшимися иномирцами.
   Брион убедился, что брезент хорошо обернут вокруг тела, прежде чем они медленно протиснулись сквозь растущую толпу.
   - Мне не нравится вся эта публичность, - пожаловался Телт, глядя на собравшихся. - Это последний день, иначе я бы повернул назад. Они знают наши машины, мы достаточно часто совершали набеги на них. На повороте он резко затормозил.
   Впереди было разрушение. Черный, разбитый щебень превратился в запустение. Он все еще дымился, розовые языки пламени лизали руины. С грохотом упал обломок стены.
   - Это ваше здание - здание Фонда! - крикнул Тельт. "Они были здесь раньше нас, должно быть, использовали радио, чтобы вызвать рейд. Они проделали работу, какую-то взрывчатку.
   Надежда умерла. Дис был мертв. В развалинах впереди, смешанные и разбитые с другими обломками, лежали тела всех людей, которые доверились ему. Леа. Красивая и жестоко мертвая Леа. Доктор Стайн, его пациенты, Фоссель, все они. Он оставил их на этой планете, а теперь они мертвы. Каждый из них. Мертвый.
   Убийца!
   XIV
   Жизнь кончилась. В разуме Бриона не было ничего, кроме отчаяния и боли невосполнимой утраты. Если бы его мозг полностью владел его телом, он бы умер там, потому что в тот момент не было воли к жизни. Не подозревая об этом, сердце его продолжало биться, а равномерные движения легких втягивали ужасную сладость прокуренного воздуха. С автоматической прямотой его тело продолжало жить.
   "Что вы собираетесь делать?" - спросил Телт, даже его естественное возбуждение от этого умерло. Брион только покачал головой, когда слова донеслись до него. Что он мог сделать? Что можно было сделать?
   - Следуйте за мной, - произнес голос на гортанном дисане через отверстие заднего стекла. Говорящий затерялся в толпе прежде, чем они успели повернуться. Осознав это, Брион увидел, как туземец отошел от края толпы и повернулся в их сторону. Это был Ульв.
   - Поверните машину - туда! Он ударил Телта по руке и указал. - Делай это медленно и не привлекай к нам внимания. Внезапно появилась надежда, о которой он старался не думать. Здание исчезло, а люди в нем все мертвы. С этим фактом пришлось столкнуться.
   "В чем дело?" - спросил Телт. - Кто это говорил в окне?
   - Туземец - тот, что впереди. Он спас мне жизнь в пустыне, и я думаю, что он на нашей стороне. Несмотря на то, что он уроженец Дисана, он может понять факты, недоступные магтеру. Он знает, что произойдет с этой планетой". Брион говорил, наполняя свой мозг словами, чтобы у него не появилась надежда.
   Ульв медленно и непринужденно двигался по улицам, ни разу не оборачиваясь. Они следовали за ним так далеко, как только могли, но все же держали его в поле зрения. Здесь, среди заброшенных инопланетных складов, было меньше людей. Ульв растворился в одном, LIGHT METALS TRUST LTD. табличка читалась над дверью. Телт замедлил машину.
   - Не останавливайся здесь, - сказал Брайон. - Проедьте за угол и подъезжайте.
   Брион выбрался из машины с легкостью, которой он не чувствовал. Теперь никого не было видно ни с той, ни с другой стороны. Медленно возвращаясь за угол, он проверил улицу, которую они только что покинули, - жаркую, тихую и пустынную!
   Внезапная чернота появилась там, где была дверь склада, и внезапное дрожащее движение руки. Брион дал сигнал Телту начать движение и прыгнул в уже движущуюся песочную машину.
   - В эту открытую дверь - быстро, пока нас никто не увидел! Машина с грохотом съехала по пандусу в темный салон, и дверь захлопнулась за ними.
   "Ульв. Что это? Где ты?" - позвал Брайон, моргая в темноте внутри. Рядом с ним появилась серая фигура.
   "Я здесь."
   - Ты... - было невозможно закончить предложение.
   "Я слышал о рейде. Магтер созвал всех, кого мог, чтобы помочь им нести взрывчатку. Я пошел. Я не мог остановить их, и не было времени предупредить кого-либо в здании".
   - Значит, они все мертвы?..
   - Да, - кивнул Ульв, - все, кроме одного. Я знал, что, возможно, смогу спасти одного, но я не был уверен, кого именно. Так что я взял женщину, с которой ты был в пустыне, теперь она здесь. Она была ранена, но не сильно, когда я вывел ее.
   Облегчение вины захлестнуло Бриона. Ему не следует ликовать, ведь смерть всех в Фонде все еще свежа в его памяти. Но в тот момент он был счастлив.
   - Могу я увидеть ее? - спросил он Ульва. Его охватил внезапный страх, что может быть ошибка. Возможно, Ульв спас другую девушку.
   * * * *
   Ульв шел впереди через пустой погрузочный отсек. Брайон внимательно следил за ним, борясь с искушением сказать ему поторопиться. Когда он увидел, что Ульв направляется к кабинету в дальней стене, он больше не мог контролировать себя и побежал вперед.
   Это была Леа, лежавшая без сознания на кушетке. Пот выступил на ее лице, она стонала и шевелилась, не открывая глаз.
   "Я дал ей сувер , а затем завернул ее в ткань, чтобы никто не узнал", - сказал Ульв.
   Телт был рядом с ними, глядя в открытую дверь.
   " Совер - это лекарство, которое они получают из одного из своих растений", - сказал он. "Мы получили большой опыт в этом. Небольшое количество дает хорошее нокаутирующее средство, но в больших дозах это смертельный яд. У меня есть противоядие в машине, подожди, я его достану. Он ушел.
   Брион сел рядом с Лией и вытер ее лицо от грязи и пота. Темные тени под ее глазами теперь были почти черными, а ее эльфийское лицо стало еще тоньше. И все же она была жива, это было важно. Напряжение немного спало, и он снова смог думать. Предстояла еще работа. После этого последнего опыта она должна оказаться на больничной койке. Но это было невозможно. Ему пришлось поднять ее на ноги и вернуть к работе. Ответ еще может быть найден. Каждая секунда отсчитывала очередную часть жизни планеты.
   - Через минуту он будет как новый, - сказал Телт, стукнув по тяжелой аптечке. Он внимательно наблюдал, как Ульв выходит из комнаты. "Хис должен знать об этом ренегате. Может быть полезен как шпион или для информации. Конечно, уже слишком поздно что-либо делать, так что черт с ним. Он вытащил из коробки пистолет для подкожных инъекций и набрал номер сбоку. - А теперь, если ты закатаешь ей рукав, я верну ее к жизни. Он прижал колоколообразное стерилизующее дуло к ее коже и нажал на курок. Гипопистолет ненадолго загудел, завершив цикл громким щелчком.
   - Быстро работает? - спросил Брион.
   "Пара минут. Просто позвольте ей быть, и она сама придет в себя.
   "Убийца!" - прошипел Ульв с порога. Духовой пистолет был в его руке, наполовину поднесенной ко рту.
   - Он был в машине - он ее видел! Телт закричал и схватился за пистолет.
   Брион прыгнул между ними, подняв руки. "Прекрати! Больше никаких убийств!" он прокричал это на Дисане. Затем он погрозил кулаком Телту. - Выстрели из пистолета, и я засуну его тебе в глотку. Я разберусь с этим". Он повернулся к Ульву, который так и не поднес трубку ближе к своим губам. Это был хороший знак. Дисан все еще был не уверен.
   - Ты видел тело в машине, Ульв. Итак, вы, должно быть, видели, что это магтер. Я убил его сам, потому что лучше убью одного, десять или даже сотню человек, чем уничтожу всех на этой планете. Я убил его в честном бою и теперь собираюсь осмотреть его тело. В магтере есть что-то очень странное и необычное, вы сами это знаете. Если я узнаю, что это такое, возможно, мы сможем заставить их прекратить эту войну, а не бомбить Ньёрд.
   Ульв все еще был зол, но все же немного опустил трубку. "Хотелось бы, чтобы не было инопланетян, чтобы никто из вас никогда не приходил. Ничего не было не так, пока ты не начал приходить. Магтеры были сильнейшими, и они убивали, но и помогали. Теперь они хотят вести войну с вашим оружием, и для этого вы собираетесь убить мой мир. И ты хочешь, чтобы я помог тебе?
   - Не я - ты сам! - устало сказал Брайон. "Нет пути назад, это единственное, чего мы не можем сделать. Возможно, Дису было бы лучше без межпланетного контакта. Возможно, нет. В любом случае об этом нужно забыть. Теперь у вас есть контакт с остальной частью галактики, хорошо это или плохо. У вас есть проблема, которую нужно решить, и я здесь, чтобы помочь вам решить ее".
   Шли секунды, пока Ульв, не двигаясь, боролся с вопросами, которые были новыми для его жизни. Может ли убийство остановить смерть? Мог ли он помочь своему народу, помогая незнакомцам сражаться и убивать их? Его мир изменился, и ему это не понравилось. Он должен приложить огромные усилия, чтобы измениться вместе с ним.
   Внезапно он сунул духовой пистолет в ремешок на талии, повернулся и зашагал прочь.
   - Слишком много для моих нервов, - сказал Телт, убирая пистолет обратно в кобуру. - Ты не представляешь, как я буду счастлив, когда все это закончится. Даже если планета взорвется, мне все равно. Я выдохся." Он подошел к песочной машине, внимательно глядя на дисана, присевшего к стене.
   * * * *
   Брион снова повернулся к Леа, глаза которой были открыты и смотрели в потолок. Он пошел к ней.
   - Бежим, - сказала она, и в ее голосе была бесцветная пустота, которая кричала громче любых эмоций. "Они пробежали через открытую дверь моей комнаты, и я мог видеть их, когда они убивали доктора Стайна. Просто зарезал его, как животное, зарубив на куски. Потом один вошел в комнату, и это все, что я помню". Она медленно повернула голову и посмотрела на Бриона. "Что случилось? Почему я здесь?"
   - Они... мертвы, - сказал он ей. "Все они. После рейда дисаны взорвали здание. Ты единственный, кто выжил. Это Ульв вошел в твою комнату, Дисан, которого мы встретили в пустыне. Он увел тебя и спрятал здесь, в городе".
   - Когда мы уезжаем? - сказала она тем же пустым тоном, повернувшись лицом к стене. "Когда мы покинем эту планету?"
   "Сегодня последний день. Крайний срок - полночь. Когда мы будем готовы, Крафт заберет нас на корабле. Но у нас еще есть работа. У меня есть это тело. Вам придется изучить его. Мы должны узнать о магтере...
   - Ничего нельзя сделать сейчас, кроме как уйти, - ее голос был глухим монотонным. "Человек может сделать не так много, и я сделал это. Пожалуйста, пусть корабль придет, я хочу уйти прямо сейчас.
   Брион в беспомощном разочаровании закусил губу. Ничто, казалось, не могло пробить апатию, в которую она погрузилась. Слишком много шока, слишком много ужаса за слишком короткое время. Он взял ее подбородок в руку и повернул ее голову к себе. Она не сопротивлялась, но глаза ее блестели от слез, по щекам текли слезы.
   "Отвези меня домой, Брайон, пожалуйста, отвези меня домой".
   Он мог только откинуть ее промокшие волосы с ее лица и заставить себя улыбнуться ей. Частицы времени убегали, все быстрее и быстрее, и он уже не знал, что делать. Надо было сделать экспертизу. И все же он не мог заставить ее. Он поискал аптечку и увидел, что Телт отнес ее обратно в песочную машину. Может в нем есть что-то, что могло бы помочь. Возможно, транквилизатор.
   Телт раскрыл несколько своих инструментов на штурманском столе и изучал ленту с помощью карманной лупы. Он нервно подпрыгнул и засунул ленту за спину, когда вошёл Брайон, затем расслабился, увидев, кто это был.
   "Думал, что ты там жуткий, пришел посмотреть", - прошептал он. - Может быть, ты ему доверяешь, но я не могу себе этого позволить. Не могу даже использовать радио. Я убираюсь отсюда сейчас же, я должен сказать Хису!
   - Что ему сказать? - резко спросил Брион. - В чем заключается вся эта тайна?
   Телт передал ему лупу и ленту. "Посмотри на это. Лента записи с моего сцинтилляционного счетчика. Красные вертикали - пятиминутные интервалы, волнистая черная горизонтальная линия - уровень радиоактивности. Все это там, где линия идет вверх и вниз, вот тогда мы и гнали в атаку. Различный горячий уровень скалы и земли".
   "Что это за пик посередине?"
   "Это точно совпадает с нашим визитом в дом ужасов! Когда мы прошли через дыру в нижней части башни! Он не мог сдержать энтузиазма в своем голосе.
   "Означает ли это, что-"
   "Я не знаю. Я не уверен. Я должен сравнить его с другими лентами на базе. Это может быть камень башни, некоторые из этих тяжелых камней имеют высокий природный счет. Возможно, там могла быть коробка инструментов с флуоресцентными циферблатами. Или это может быть одна из тех тактических атомных бомб, которые они уже бросили в нас, какой-то торговец оружием продал им несколько штук.
   - Или это могут быть кобальтовые бомбы?
   - Возможно, - сказал Телт, быстро упаковывая свои инструменты. "Плохо защищенная бомба или старая с трещиной в кожухе могла оставить такой след. Даже небольшая утечка радона сделает это".
   "Почему бы тебе не позвонить Хису по рации, сообщить ему".
   - Не хочу, чтобы об этом узнали слушатели дедушки Крафта. Это наша работа, если я прав. И я должен проверить свои старые записи, чтобы убедиться. Но рейд стоит того, я чувствую это своими костями. Давай выгрузим твой труп. Он помог Бриону, затем скользнул на водительское сиденье.
   - Подожди, - сказал Брайон. "У вас есть что-нибудь в аптечке, которую я могу использовать для Лии? Кажется, она треснула. Не истеричка, а замкнутая. Не послушает разума, ничего не сделает, только будет лежать и проситься домой".
   - Зелье здесь, - сказал Телт, открывая аптечку. "Синдром бойни - так это называет наш медик. Поразил многих наших ребят. Вырасти всю свою жизнь, ненавидя идею насилия, это тяжело, когда тебе приходится начинать убивать людей. Парни распадаются, ломаются, распадаются по-разному. Медик все перепутал. Не знаю, как это работает, возможно, транквилизаторы и какие-то препараты для коры головного мозга. Но это стирает недавние воспоминания. Может быть, последние десять, двенадцать часов. Нельзя расстраиваться из-за того, что ты не помнишь". Он вытащил запечатанный пакет. "Указания на коробке. Удачи."
   - Удачи, - сказал Брайон и пожал мозолистую руку техника. "Дай мне знать, если следы достаточно сильны, чтобы быть бомбами". Он проверил улицу, чтобы убедиться, что она свободна, затем нажал кнопку двери. Песчаная машина вылетела на яркий солнечный свет и исчезла, а вдалеке замерла пульсация мотора. Брион закрыл дверь и вернулся к Ли. Ульв все еще сидел, прислонившись к стене.
   * * * *
   В коробке был одноразовый шприц для подкожных инъекций. Леа не возражала, когда он сломал печать и прижал иглу к ее руке. Она вздохнула, и ее глаза снова закрылись. Когда он увидел, что она легко отдыхает, он втащил внутрь обернутое брезентом тело магтера. Вдоль одной из стен тянулся верстак, и он с трудом втащил на него труп. Он развернул брезент, и незрячие глаза укоризненно посмотрели ему в глаза.
   Используя свой нож, Брион отрезал свободную, пропитанную кровью одежду. Под одеждой вокруг талии мужчины была привязана знакомая коллекция дисанских артефактов. Это может иметь значение в любом случае. Человек или гуманоид, ему все равно придется жить на Дисе. Брайон отбросил его вместе с остальной одеждой. Перед ним лежал обнаженный, пронзенный, окровавленный труп.
   Во всех внешних физических деталях человек был человеком.
   С каждым открытием теория Бриона становилась все более нелепой. Если магтер не был инопланетянином, как он мог объяснить их полное отсутствие эмоций? Мутация какая-то? Он не видел, как это возможно. В мертвом человеке перед ним должно было быть что-то чуждое. Будущее мира зависело от этой зыбкой надежды. Если версия Телта о бомбах окажется ложной, не останется никакой надежды.
   Леа все еще была без сознания, когда он посмотрел на нее. Невозможно было сказать, как долго продлится кома. Вероятно, ему придется разбудить ее, но он не хотел делать это слишком рано. Потребовалось усилие, чтобы сдержать свое нетерпение, хотя он знал, что наркотику нужно время, чтобы подействовать. В конце концов он решил, что ему нужно хотя бы час, прежде чем он попытается ее побеспокоить. Это будет полдень - за двенадцать часов до разрушения.
   Одна вещь, которую он должен сделать, это связаться с профессором-коммандером Крафтом. Может быть, это было пораженчество, но он должен был убедиться, что у них есть возможность покинуть эту планету, если миссия провалится. Крафт установил релейную радиостанцию, которая переадресовывала звонки с его персонального аппарата. Если бы это реле находилось в здании Фонда, контакт прервался. Это нужно было выяснить, пока не стало слишком поздно. Он включил рацию и послал вызов. Ответ пришел мгновенно.
   "Это связь флота. Не могли бы вы оставить эту цепь открытой? Командующий Крафт ждет этого звонка, и сейчас он поступает напрямую ему. Голос Крафта прервался, пока оператор еще говорил.
   "Кто звонит - это кто-то из Фонда?" Голос старика дрожал от волнения.
   "Бренд здесь. Со мной Лиа Морис...
   "Больше не надо? Неужели нет других выживших после катастрофы, разрушившей ваше здание?"
   "Все, кроме нас, это... полная потеря. Поскольку здание и все инструменты исчезли, у меня нет возможности связаться с нашим кораблем на орбите. Можете ли вы организовать, чтобы вытащить нас отсюда, если это необходимо?
   - Назови мне свое местонахождение, сейчас идет корабль...
   - Мне сейчас не нужен корабль, - перебил Брион. - Не отправляй, пока я не позвоню. Если есть способ остановить ваше уничтожение, я его найду. Так что я остаюсь - до последней минуты, если это необходимо.
   Крафт молчал. Был только треск открытого микрофона и звук дыхания. - Это ваше решение, - сказал он наконец. - Я приготовлю корабль. Но не позволишь ли ты нам вывезти мисс Морис прямо сейчас?
   "Нет. Она нужна мне здесь. Мы все еще работаем, ищем...
   "Какой ответ вы можете найти, который мог бы предотвратить разрушение сейчас?" Его тон был между надеждой и отчаянием. Брион не мог ему помочь.
   - Если у меня получится - ты узнаешь. Иначе это будет конец. Конец передачи". Он выключил радио.
   Леа легко спала, когда он смотрел на нее, и оставалась еще добрая часть часа, прежде чем он смог ее разбудить. Как он мог использовать его? Ей понадобятся инструменты, инструменты для осмотра трупа, здесь их точно не было. Возможно, он сможет найти их в руинах здания Фонда. При этой мысли у него возникло внезапное желание увидеть обломки вблизи и поговорить с людьми, которых он видел работающими там. Возможно, есть и другие выжившие. Он должен был узнать.
   Ульв все еще сидел, прислонившись к стене внешней комнаты. Когда Брион подошел, он сердито посмотрел на него, но ничего не сказал.
   - Ты поможешь мне снова? - спросил Брион. - Останься и присмотри за девушкой, пока я выйду. Я вернусь в полдень". Ульв не ответил. - Я все еще ищу способ спасти Дис, - сказал Брайон.
   - Иди, я присмотрю за девушкой! Ульв выплюнул слова в бессильной ярости. "Я не знаю, что делать. Вы можете быть правы. Идти. Со мной она будет в безопасности".
   Брион выскользнул на пустынную улицу и наполовину бегом, наполовину шагом направился к развалинам, которые раньше были Фондом культурных отношений. Он выбрал курс, отличный от того, по которому они пришли, нанеся удар сначала к внешнему краю города. Оказавшись там, он мог качать и приложение таракан с другой стороны, так что не будет никакого указания, откуда он взялся. Магтер мог наблюдать, и он не хотел вести их к Леа и украденному телу.
   Свернув за угол, он увидел впереди остановившуюся на улице песчаную машину. В его строчках было что-то знакомое. Это мог быть тот, который он и Телт использовали, но он не был уверен. Он огляделся, но пыльная, утоптанная грязь улица была белой и пустой, мерцающей в тишине под солнцем. Прижавшись к стене и внимательно наблюдая, Брион проскользнул к машине. Когда он приблизился к задней гусенице, то был уверен, что это та самая, на которой он был прошлой ночью. Что он здесь делал?
   Тишина и жара заполнили улицу. Окна и двери были пусты, и в их тенях не было никакого движения. Поставив ногу на лебедку, он потянулся и ухватился за раскаленный металлический ободок открытого окна. Он подтянулся и уставился на улыбающееся лицо Телта.
   Улыбается смерти. Губы раздвинулись, обнажая скалящиеся зубы, глаза вылезли из орбит, черты лица опухли и исказились от смертельного яда. Крошечный деревянный дротик невинно воткнулся в коричневую плоть сбоку на его шее.
   XV
   Брион отлетел назад и растянулся в пыли и грязи дороги. Никакой отравленный дротик не нашел его, по-прежнему царила пустая тишина. Убийцы Тельта пришли и ушли. Двигаясь быстро, используя большую часть машины как щит, он открыл дверь и проскользнул внутрь.
   Они проделали тщательную работу по уничтожению. Все органы управления были изношены до бесполезности, пол превратился в груду хлама раздавленного оборудования, переплетенного с петлями записывающей ленты, вздувшимися, как механические кишки. Выпотрошенная машина, уничтоженная, как и ее водитель.
   Было достаточно легко реконструировать то, что произошло. Машину заметили, когда они въехали в город - вероятно, кто-то из магтеров, разрушивших здание Фонда. Они не видели, куда он делся, иначе Брион уже наверняка был бы мертв. Но они, должно быть, заметили его, когда Телт пытался покинуть город. И остановил его самым эффективным способом, бросив дротик через открытое окно в шею ничего не подозревающего водителя.
   Скажи мертвым. Жестокое воздействие смерти человека вытеснило из головы Бриона все мысли о ее последствиях. Теперь он начал осознавать. Телт никогда не сообщал об обнаружении радиоактивного следа армии Ньёрда. Он боялся использовать радио и хотел лично рассказать Хису и показать ему запись. Только теперь лента была разорвана и перемешана со всеми остальными, мозг, который мог ее анализировать, умер.
   Брайон посмотрел на болтающиеся внутренности радио и повернулся к двери. Бегая быстро и беспорядочно, он убежал от песчаной машины. Его собственное выживание и возможное выживание Диса зависели от того, чтобы его не видели рядом с ним. Он должен связаться с Хисом и передать информацию. Пока он этого не сделал, он был единственным пришельцем на Дисе, который знал, в какой магтерской башне могут быть бомбы, разрушающие мир.
   Как только машина с песком скрылась из виду, он пошел медленнее, вытирая пот с мокрого лица. Его не видели выходящим из машины, и за ним не следили. Улицы здесь были незнакомы, но он проверил направление по солнцу и быстрым шагом направился к разрушенному зданию. Теперь на улицах появилось больше коренных дисанцев. Все его заметили, некоторые даже остановились и свирепо нахмурились. Своим эмпатическим сознанием он чувствовал их гнев и ненависть. Куча людей излучала смерть, и, проходя мимо, он положил руку на пистолет. У двоих из них были наготове духовые ружья, но они ими не воспользовались. К тому времени, когда он свернул за следующий угол, он весь промок от нервного пота.
   Впереди были обломки разрушенного здания. Рядом с ним была приземлилась конусообразная форма катера космонавта. Двое мужчин вышли из открытого шлюза и стояли на краю выгоревшего участка.
   Сапоги Бриона громко заскрежетали по разбитым обломкам. Мужчины быстро повернулись к нему, подняв оружие. У обоих были ионные винтовки. Они расслабились, когда увидели его внеземную одежду.
   - Дикари, - прорычал один из них. Это был тяжелопланетянин, сплюснутая колонна мускулов и хрящей, чья голова едва доставала до груди Бриона. На откинутой кепке был изображен корабельный компьютерщик в виде перекрещенной ручки.
   - Думаю, их нельзя винить, - сказал второй мужчина. Он носил знак отличия казначея. Черты лица у него были разные, но при одинаковом сжатом теле они были физически похожи, как близнецы. Вероятно, с той же родной планеты. "В полночь они сметут с ног весь мир. Похоже, бедняги на улицах наконец-то поняли, что происходит. Надеюсь, к тому времени мы уже в прыжковом пространстве. Я видел, как Мир Эстрады получил это, и я не хочу видеть это снова, по крайней мере дважды в одной жизни!
   Компьютерщик пристально смотрел на Брайона, склонив голову набок, чтобы увидеть его лицо. - Вам нужен транспорт за пределы планеты? он спросил. - Мы - последний корабль в порту, и мы убежим отсюда, как только остальная часть нашего груза окажется на борту. Подвезу, если нужно".
   Только огромным усилием воли Брайон скрыл разрушительную печаль, переполнявшую его, когда он смотрел на эту разрушенную пустошь, на кладбище столь многих. - Нет, - сказал он. - В этом нет необходимости. Я на связи с блокирующим флотом, и они подберут меня до полуночи.
   - Ты из Ньёрда? - прорычал казначей.
   - Нет, - сказал Брайон, все еще лишь наполовину осознавая мужчин. - Но у меня проблемы с собственным кораблем. Он понял, что они пристально смотрят на него, что он должен им какое-то объяснение. "Я думал, что смогу найти способ остановить войну. Теперь... я не уверен. Он не собирался быть столь откровенным с космонавтами, но слова были на первом месте в его мыслях и просто выскользнули.
   Компьютерщик хотел было что-то сказать, но его напарник ткнул его локтем в бок. - Мы скоро взорвемся, и мне не нравится, как эти дисаны смотрят на нас. Капитан сказал выяснить, что вызвало пожар, а затем возвращаться. Итак, начнем."
   - Не пропустите свой корабль, - сказал Бриону компьютерщик и направился к лодке. Потом помедлил и повернулся. - Конечно, мы ничего не можем для вас сделать.
   Печаль ничего не даст. Брион изо всех сил старался вымести остатки эмоций из своего разума и ясно мыслить. - Ты можешь мне помочь, - сказал он. "Я мог бы использовать скальпель или любой другой хирургический инструмент, который у вас есть". Лие они понадобятся. Затем он вспомнил недоставленное сообщение Телта. - У вас есть портативный радиопередатчик - я могу заплатить вам за него.
   Компьютерщик исчез внутри ракеты и вернулся через минуту с небольшим пакетом. - Здесь есть скальпель и намагниченный пинцет, все, что я смог найти в аптечке. Надеюсь, они справятся". Он залез внутрь и вытащил металлический корпус автономного трансивера. "Возьмите это, у него большой радиус действия даже на более длинных частотах". Он поднял руку на предложение Брайона заплатить. - Мое пожертвование, - сказал он. "Если ты сможешь спасти эту планету, я дам тебе и всю лодку. Мы скажем капитану, что потеряли рацию из-за неприятностей с туземцами. Не так ли, Толстяк? Он ткнул казначея в грудь пальцем, который пробил бы дыру в более слабом человеке.
   "Я читаю вас громко и отчетливо", - сказал казначей. - Я выпишу счет с таким указанием на корабле. Тогда они оба были в лодке, и Брайону пришлось двигаться быстро, чтобы уйти от взрыва.
   * * * *
   Чувство долга, космонавты тоже его чувствовали. Осознание этого немного подняло настроение Бриона, пока он искал в щебне что-нибудь полезное. Он узнал часть стены, которая все еще стояла, как угол лаборатории. Покопавшись в руинах, он обнаружил сломанные инструменты и единственный потрепанный ящик, едва не разрушившийся. Внутри был бинокулярный микроскоп, правая трубка погнута, линзы треснуты и затемнены. Левый окуляр, казалось, все еще работал. Брион осторожно положил его обратно в футляр. Он посмотрел на свои часы.
   Был почти полдень. Эти несколько единиц оборудования должны были подойти для вскрытия. Под подозрительным наблюдением наблюдавших за ним Дисанов он направился обратно к складу. Это была долгая и окольная прогулка, так как он не осмеливался дать никаких подсказок к месту назначения. Только когда он был уверен, что за ним не следили и за ним не следили, он проскользнул через вход в здание, заперев его за собой.
   Когда он вошел в офис, испуганные глаза Ли встретились с его глазами. - Дружелюбная улыбка среди каннибалов, - позвала она. Ее напряженное выражение лица выдавало ложь за веселость ее слов. "Что произошло? С тех пор, как я проснулась, огромное каменное лицо вон там, - она указала на Ульва, - ничего мне не говорила.
   - Что последнее ты можешь вспомнить? - осторожно спросил Брион. Он не хотел говорить ей слишком много, иначе это снова вызовет шок. Ульв проявил большое присутствие духа, не разговаривая с ней.
   - Если хочешь знать, - сказала Леа, - я многое помню, Брайон Бранд. Не буду вдаваться в подробности, так как такие вещи лучше скрывать от туземцев. Для протокола, я помню, как лег спать после того, как ты ушел. И ничего с тех пор. Это странно. Я заснул на этой комковатой больничной койке, а проснулся на этом диване. Самочувствие просто ужасное. А он просто сидит там и хмуро смотрит на меня. Не могли бы вы рассказать мне, что происходит?"
   Частичная правда была бы лучше, если бы он сохранил все подробности на потом. - Магтер напал на здание Фонда, - сказал он. - Они сейчас злятся на всех инопланетян. Ты все еще был в отключке от снотворного, так что Ульв помог тебе попасть сюда. Сейчас полдень...
   - Из последнего дня? Она звучала в ужасе. "Пока я играю спящую красавицу, миру приходит конец. Кто-нибудь пострадал при нападении? Или убит?"
   "Было много жертв - и много неприятностей", - сказал Брайон. Он должен был увести ее от темы. Подойдя к трупу, он откинул покрывало с его лица. - Но сейчас это важнее. Это один из магтеров. У меня здесь скальпель и еще кое-что - вы проведете вскрытие?
   Леа съежилась на диване, обхватив себя руками, и выглядела замерзшей, несмотря на дневную жару. - Что случилось с людьми в здании? - спросила она тонким голоском. Инъекция стерла ее воспоминания о трагедии, но отголоски напряжения и шока все еще отражались в ее разуме и теле. "Я чувствую себя таким... истощенным. Пожалуйста, расскажите мне, что случилось. У меня такое чувство, что ты что-то скрываешь.
   Брион сел рядом с ней и взял ее руки в свои, не удивившись, что они оказались холодными. Глядя ей в глаза, он пытался дать ей часть своей силы. "Это было не очень приятно, - сказал он. "Ты был потрясен этим, я думаю, поэтому ты чувствуешь себя так, как сейчас. Но... Леа, тебе придется поверить мне на слово. Не задавай больше вопросов. Мы ничего не можем с этим поделать. Но мы все еще можем узнать о магтере. Вы осмотрите труп?
   Она попыталась что-то спросить, но передумала. Когда она опустила глаза, Брайон почувствовал легкую дрожь, пробежавшую по ее телу. - Что-то ужасно неправильное, - сказала она. "Я знаю это. Думаю, мне придется поверить вам на слово, что лучше не задавать вопросов. Поможешь мне подняться, ладно, милый? Мои ноги абсолютно жидкие".
   Опираясь на него, с его рукой, поддерживающей большую часть ее веса, она медленно подошла к трупу. Она посмотрела вниз и вздрогнула. "Не то, что вы бы назвали естественной смертью", - сказала она. Ульв внимательно наблюдал, как она достала скальпель из держателя. "Тебе не обязательно смотреть на это", сказала она ему, останавливая Дисана. - Нет, если ты не хочешь.
   - Хочу, - сказал он ей, не сводя глаз с тела. "Я никогда раньше не видел магтера мертвым или без одежды, как обычные люди". Он продолжал пристально смотреть.
   - Найди мне немного питьевой воды, Брайон, - сказала Леа. - И расстелить брезент под телом. Эти вещи довольно грязные".
   * * * *
   Выпив воды, она казалась окрепшей и могла стоять, не держась обеими руками за стол. Поместив кончик скальпеля чуть ниже грудины магтера, она сделала длинный непрерывный посмертный разрез до лобкового симфиза. Огромная рана во всю длину тела зияла, как красный рот. Сидящий напротив Ульв вздрогнул, но глаз не отвел.
   Один за другим она вскрыла внутренние органы и удалила их. Один раз она посмотрела на Бриона, а затем быстро вернулась к работе. Молчание длилось все дольше и дольше, пока Брайону не пришлось ее прервать.
   - Скажи мне, ты не можешь. Вы что-нибудь узнали?
   Его слова оборвали тонкую нить ее силы, и она, пошатываясь, вернулась к дивану и рухнула на него. Ее окровавленные руки свешивались за борт, создавая странный ужасный контраст с белизной ее кожи.
   - Прости, Брайон, - сказала она. - Но ничего, совсем ничего. Есть небольшие отличия, органические изменения, которых я никогда раньше не видел - его печень потрясающая во-первых. Но подобные изменения, безусловно, согласуются с моделью Homo sapiens, адаптированного к другой планете. Он мужчина. Изменился, усыновился, видоизменился - но остался таким же человеком, как вы или я".
   - Как ты можешь быть уверен? - вмешался Брайон. - Вы ведь не до конца его осмотрели, не так ли? Она покачала головой. - Тогда продолжай. Остальные органы. Его мозг. Микроскопическое исследование. Здесь!" - сказал он, подталкивая к ней корпус микроскопа обеими руками.
   Она уронила голову на предплечья и зарыдала. "Оставьте меня в покое, не так ли! Я устал, болен и сыт по горло этой ужасной планетой. Пусть умрут. Мне все равно! Ваша теория ложна, бесполезна. Признай это! И позвольте мне смыть грязь с моих рук... Рыдания заглушили ее слова.
   Брион встал над ней и судорожно вздохнул. Был ли он не прав? Он не смел думать об этом. Он должен был продолжать. Глядя на худобу ее согнутой спины, на крошечные выступы позвоночника, торчащие сквозь тонкую ткань, он почувствовал безмерную жалость - жалость, которой не мог поддаться. Эта худая, беспомощная, напуганная женщина была его единственным ресурсом. Она должна была работать. Он должен заставить ее работать.
   Ихжель сделал это. Использовал проективную эмпатию, чтобы передать свои эмоции Бриону. Теперь Брион должен сделать это с Леей. Там было какое-то в искусстве, но недостаточно, чтобы сделать его опытным. Тем не менее он должен был попытаться.
   Сила была тем, в чем нуждалась Леа. Вслух он просто сказал: "Ты можешь это сделать. У тебя есть воля и сила, чтобы закончить". И безмолвно его разум выкрикивал приказ подчиниться, поделиться своей силой теперь, когда ее сила была истощена и исчерпана.
   Только когда она подняла лицо и он увидел высохшие слезы, он понял, что ему это удалось. - Вы продолжите? - просто спросил он.
   Леа лишь кивнула и поднялась на ноги. Она шаркала, как лунатик, дергаемая невидимыми нитями. Ее сила не принадлежала ей, и это, к сожалению, напомнило ему о том последнем событии двадцатых годов, когда он испытал на себе такую же истощающую деятельность. Грубо вытирая руки об одежду, она открыла корпус микроскопа.
   "Слайды все сломаны", - сказала она.
   "Этого достаточно", - сказал ей Брайон, ударив пяткой о стеклянную перегородку. Осколки зазвенели и упали на пол. Он взял несколько больших кусков и разломил их на грубые квадраты, которые поместились бы под зажимы на сцене. Леа приняла их без слов. Нанеся каплю крови магтера на предметное стекло, она склонилась над окуляром.
   Ее руки дрожали, когда она пыталась настроить фокус. Используя малое увеличение, она исследовала образец, щурясь через изогнутую трубку. Однажды она немного повернула зеркало подсцены, чтобы поймать прямой свет, льющийся в окно. Брайон стоял позади нее, сжав кулаки, с усилием сдерживая беспокойство. "Что ты видишь?" - наконец выпалил он.
   "Фагоциты, тромбоциты... лейкоциты... вроде все в норме". Голос у нее был глухой, усталый, глаза устало моргали, когда она смотрела в трубку.
   Гнев из-за поражения прожигал Брайона. Даже столкнувшись с неудачей, он отказался принять ее. Он протянул руку через ее плечо и яростно повернул турель микроскопа, пока самая длинная линза не оказалась на месте. "Если ничего не видно - попробуй увеличить мощность! Он там - я знаю, что он там! Я принесу вам образец ткани. Он повернулся к выпотрошенному трупу.
   Он был повернут к нему спиной, и он не видел ни внезапного напряжения ее плеч, ни внезапного рвения, охватившего ее пальцы, когда они настраивали фокус. Но он действительно чувствовал волну эмоций, исходившую от нее, прямо воздействовавшую на его эмпатическое чувство. "Что это?" он позвал ее, как будто она говорила вслух.
   "Что-то... что-то здесь, - сказала она, - в этом лейкоците. Это не обычная структура, но она знакома. Я видел что-то подобное раньше, но я просто не могу вспомнить". Она отвернулась от прицела и машинально прижала окровавленные костяшки пальцев ко лбу. - Я знаю, что видел это раньше.
   Брион прищурился в пустынный микроскоп и разглядел тусклую фигуру в центре поля. Когда он сфокусировался, она резко выделялась - белая медуза в форме си. англоклеточный лейкоцит. На его неискушенный взгляд в этом не было ничего необычного. Он не мог знать, что было странным, когда он понятия не имел, что было нормальным.
   "Видите эти круглые зеленые фигуры, сгруппированные вместе?" - спросила Леа. Прежде чем Брион успела ответить, она ахнула: "Теперь я вспомнила!" Ее усталость была забыта в ее волнении. - Icerya purchasi - так называлось что-то в этом роде. Это кокцид, маленькое щитовочное насекомое. У него были те же самые формы, собранные вместе в его отдельных ячейках".
   "Что они имеют в виду? Какая связь с Дисом?
   - Не знаю, - сказала она, - просто они так похожи. И я никогда раньше не видел ничего подобного в человеческой клетке. У кокцид зеленые частицы вырастают в своего рода дрожжи, которые живут внутри насекомого. Не паразит, а настоящий симбиот...
   Ее глаза широко раскрылись, когда она осознала значение своих собственных слов. Симбиот - а Дис был миром, где симбиоз и паразитизм стали более развитыми и сложными, чем на любой другой планете. Мысли Лии вращались вокруг этого факта и пережевывали крайнюю логику. Брион чувствовал ее сосредоточенность и поглощенность. Он ничего не сделал, чтобы испортить настроение. Ее руки были сжаты в кулаки, глаза невидящим взглядом смотрели в стену, а мысли метались.
   * * * *
   Брион и Ульв молча сидели, наблюдая за ней и ожидая ее выводов. Кусочки наконец-то обретали форму.
   Леа разжала сжатые кулаки и разжала их о промокшую юбку. Она моргнула и повернулась, пока не увидела Бриона. - Здесь есть ящик для инструментов? она спросила.
   Ее слова были настолько неожиданными, что Бриону понадобилось время, чтобы ответить. Прежде чем он успел что-либо сказать, она снова заговорила.
   "Никаких ручных инструментов, это заняло бы слишком много времени. Не могли бы вы найти что-нибудь вроде электропилы - это было бы идеально? Она снова повернулась к микроскопу, так что у него не было возможности ее расспросить. Ульв все еще смотрел на тело магтера и ничего не понял из того, что они сказали. Брион вышел в погрузочную площадку.
   На первом этаже ему было нечего использовать, поэтому он поднялся по лестнице на этаж выше. Коридор здесь проходил мимо ряда комнат. Все двери были заперты, в том числе и одна с обнадеживающей табличкой "ИНСТРУМЕНТАЛЬНАЯ КОМНАТА". Он ударил плечом в металлическую дверь, не шевельнувшись. Остановившись, чтобы найти вход, он взглянул на часы.
   Два часа! Через десять часов бомбы упадут на Дис.
   Потребность в спешке терзала его. Но шума быть не могло - кто-нибудь на улице мог его услышать. Он быстро снял рубашку и обернул ее свободным валиком вокруг ствола своего пистолета, вытянув ее в свободную трубку перед стволом. Держа свернутую ткань в левой руке, он плотно прижал пистолет к двери, дулом к замку. Единственный выстрел был лишь глухим стуком, неслышимым за пределами здания. Куски сломанного механизма затряслись и загрохотали внутри замка, и дверь распахнулась.
   Леа стояла у тела, когда он вернулся, держа маленькую электропилу с вращающимся лезвием. "Подойдет ли это?" он спросил. "Работает от собственной батареи, к тому же почти полностью заряженной".
   "Отлично", - ответила она. - Вам обоим придется мне помочь. Она перешла на язык Дисан. "Ульв, не мог бы ты найти какое-нибудь место, откуда ты мог бы незаметно наблюдать за улицей. Подайте мне сигнал, когда он будет пуст. Боюсь, эта пила наделает много шума.
   Ульв кивнул и вышел в залив, взобравшись на груду пустых ящиков, чтобы заглянуть в маленькие окошки высоко в стене. Он внимательно посмотрел в обе стороны, затем махнул ей рукой, чтобы она шла вперед.
   - Встань в сторону и держи труп за подбородок, Брион, - сказала она. - Держи крепко, чтобы голова не тряслась, когда я буду резать. Это будет немного ужасно. Мне жаль. Но это будет самый быстрый способ перерезать кость. Пила впилась в череп.
   Один раз Ульв приказал им замолчать, а сам спрятался в тени у окна. Они с нетерпением ждали, пока он подаст им знак продолжать дальше. Брион держался ровно, пока пила вырезала круг вокруг черепа.
   - Готово, - сказала Леа, и пила выпала из ее безвольных пальцев на пол. Она массировала жизнь обратно в свои руки, прежде чем закончила работу. Осторожно и деликатно она сняла костяную шапку с головы магтера, подставив его мозг лучу света из окна.
   - Ты был прав все время, Брайон, - сказала она. - Вот твой инопланетянин.
   XVI
   Ульв присоединился к ним, пока они смотрели на обнаженный мозг магтера. Это было настолько очевидно, что даже Ульв это заметил.
   "Я видел мертвых животных и моих людей мертвыми с открытыми головами, но я никогда раньше не видел ничего подобного", - сказал он.
   "Что это?" - спросил Брион.
   - Захватчик, инопланетянин, которого ты искал, - сказала ему Леа.
   Мозг магтера был всего на две трети от своего нормального размера. Вместо того, чтобы полностью заполнить череп, он разделил пространство с зеленой аморфной формой. Он был ребристым, как мозг, но у зеленой формы были еще более темные узелки и расширения. Леа взяла скальпель и осторожно провела по темной влажной массе.
   "Это очень напоминает мне то, что я видела раньше на Земле", - сказала она. "Зеленая муха - Drepanosiphum platanoides - и необычный орган, который у нее есть, называется псевдова. Теперь, когда я увидел этот рост на черепе магтера, я могу провести положительную параллель. У мухи Drepanosiphum также большой зеленый орган, только вместо головы он заполняет полость тела наполовину. Биологи много лет озадачивались его сущностью, и у них был ряд сложных теорий, чтобы объяснить его. Наконец кому-то удалось разобрать и изучить его. Псевдова оказалась живым растением, похожим на дрожжи наростом, помогающим пищеварению зеленой мухи. Он производит ферменты, которые позволяют мухе переваривать большое количество сахара, которое она получает из растительного сока".
   - В этом нет ничего необычного, - озадаченно сказал Брайон. "Термиты и люди - еще пара существ, пищеварению которых помогает внутренняя флора. Какая разница в зеленой мухе?
   "Репродукция, в основном. Все остальные растения, живущие в кишечнике, должны войти в хозяина и утвердиться в качестве аутсайдеров, которым разрешено оставаться до тех пор, пока они полезны. Зеленая муха и ее дрожжевое растение имеют постоянные симбиотические отношения, которые необходимы для существования обоих. Споры растений появляются во многих местах по всему телу мухи, но они всегда находятся в зародышевых клетках. Они есть в каждой яйцеклетке, и каждое яйцо, достигшее зрелости, заражено спорами растений. Продолжение симбиоза неразрывно и гарантировано.
   - Как ты думаешь, эти зеленые шарики в клетках крови магтера могут быть такими же? - спросил Брион.
   - Я в этом уверена, - сказала Леа. "Это должен быть один и тот же процесс. Вероятно, в телах магтеров есть зеленые сферы, споры или отпрыски этих тварей в их мозгах. Достаточное количество найдет путь к зародышевым клеткам, чтобы убедиться, что каждый молодой магтер заражен при рождении. Пока ребенок растет - растет и симбиот. Вероятно, намного быстрее, так как это кажется более простым организмом. Я предполагаю, что он прочно утвердился в мозговой оболочке в течение первых шести месяцев жизни младенца".
   "Но почему?" - спросил Брион. "Что оно делает?"
   - Сейчас я только предполагаю, но есть много свидетельств, которые дают нам представление о его функции. Готов поспорить, что сам симбиот - не простой организм, скорее всего, это смесь растений и животных, как и большинство других существ на Дисе. Эта вещь слишком сложна, чтобы развиваться с тех пор, как человечество существует на этой планете. Должно быть, магтер заразился симбиотической инфекцией, съев какое-нибудь дисанское животное. Симбиот жил и процветал в новой среде. Хорошо защищен костяным черепом у долгоживущего хозяина. В обмен на пищу, кислород и комфорт мозг-симбиот должен вырабатывать гормоны и ферменты, которые позволяют магтеру выжить. Некоторые из них могут помочь пищеварению, позволяя магтеру есть любые растения или животные, до которых он может дотянуться. Симбиот может производить сахар, очищать кровь от токсинов - он может делать так много всего. Что-то, что он должен был сделать, поскольку магтеры, очевидно, являются доминирующей формой жизни на этой планете. Они заплатили высокую цену за своего симбиота, но до сих пор это не имело особого значения для выживания расы. Вы заметили, что мозг магтера не меньше обычного?
   "Должно быть, иначе как этот мозговой симбиот мог поместиться внутри черепа вместе с ним?" - сказал Брион.
   "Если бы общий мозг магтера был меньше по объему, чем обычно, он мог бы поместиться в оставшееся пространство в черепной впадине. Но мозг полноразмерный - просто отсутствует его часть, поглощенная симбиотом".
   - Лобные доли, - сказал Брайон с внезапным осознанием. "Этот адский нарост сделал префронтальную лоботомию!"
   "Это даже больше, чем это", сказала Леа, разделяя извилины серого вещества своим скальпелем, чтобы обнаружить зеленую нить под ними. "Эти усики проникают дальше в мозг, но всегда остаются в нем. Мозжечок кажется нетронутым. По-видимому, только высшие функции человечества подвергались выборочному вмешательству. Разрушение лобных долей лишило магтерских существ эмоций и способности к действительно абстрактному мышлению. Очевидно, без них они выживали лучше. Должно быть, было несколько ужасных неудач, прежде чем был установлен правильный баланс. Конечным продуктом стал симбиот человека, растения и животного, прекрасно приспособленный для выживания в этом мире бедствий. Никаких эмоций, вызывающих осложнения или желания, которые могут помешать чистому выживанию. Полная безжалостность - человечество и так всегда было сильно в этом, так что особых усилий не потребовалось.
   "Другим дисанам, как здесь Ульву, удалось выжить, не превратившись в такое существо. Так зачем же магтеру нужно было зайти так далеко?
   "В эволюции нет ничего необходимого, ты это знаешь", - сказала Леа. "Возможно много вариантов, и все лучшие продолжаются. Можно сказать, что люди Ульва выживают, но магтеры выживают лучше. Если бы контакт с внешним миром не был восстановлен, я полагаю, что магтеры постепенно стали бы доминирующей расой. Только у них сейчас не будет шанса. Похоже, им удалось уничтожить обе расы своим суицидальным стремлением".
   "Это та часть, которая не имеет смысла", - сказал Брайон. "Магтер выжил и взобрался прямо на вершину эволюционной кучи здесь. И все же они самоубийцы. Почему они не были уничтожены до этого?
   "Индивидуально они были агрессивны до самоубийства. Они будут атаковать все и вся с тем же диким отсутствием эмоций. К счастью, на этой планете нет более крупных животных. Так что там, где они погибли по отдельности, их крайняя безжалостность гарантировала их выживание как группы. Теперь они столкнулись с проблемой, с которой их полуразрушенный разум не может справиться. Их личная политика стала их общепланетарной политикой - и это никогда не бывает очень умным делом. Они подобны людям с ножами, которые убили всех людей, вооруженных только камнями. Теперь они столкнулись с людьми с оружием и будут продолжать атаковать и сражаться, пока все не умрут".
   "Это идеальный пример абсолютной беспристрастности сил эволюции. Люди, зараженные этой формой жизни Дисан, были доминирующими существами на этой планете. Существо в мозгу магтеров тогда было настоящим симбиотом, что-то дающим и что-то получающим. Создание союза симбиотов, где все вместе были сильнее, чем каждый мог быть по отдельности. Теперь это изменилось. Магтерский мозг не может понять концепцию расовой смерти в ситуации, когда он должен понимать, чтобы иметь возможность выжить. Следовательно, мозговое существо больше не симбиот, а паразит".
   "И как паразита его нужно уничтожить!" - вмешался Брайон. - Мы больше не сражаемся с тенями, - ликовал он. - Мы нашли врага, и это вовсе не магтер. Просто какой-то прославленный солитер, который слишком глуп, чтобы понять, когда он убивает себя. Есть ли у него мозг, может ли оно думать?"
   - Я очень в этом сомневаюсь, - сказала Леа. "Мозг был бы абсолютно бесполезен для этого. Так что, даже если бы он изначально обладал способностями к рассуждению, они бы уже исчезли. Симбиоты или паразиты, живущие таким образом внутри, всегда вырождаются до абсолютного минимума функций..."
   "Расскажи мне об этом? Что это за вещь?" Вмешался Ульв, создавая мягкую форму мозгового симбиота. Он слышал все их возбужденные разговоры, но не понял ни слова.
   - Объясни ему, Леа, как сможешь, - сказал Брион, глядя на нее и понимая, насколько она измотана. - И садись, пока будешь это делать, тебе давно пора отдохнуть. Я собираюсь попробовать... - Он замолчал, взглянув на часы.
   Было уже четыре часа дня - оставалось меньше восьми часов. Что ему оставалось делать? Энтузиазм угас, когда он понял, что решена только половина проблемы. Бомбы будут падать по расписанию, если только Ньйордеры не поймут значение этого открытия. Даже если бы они поняли - разве это имело бы для них какое-то значение? Угроза скрытых кобальтовых бомб не изменится.
   С этой мыслью пришло виноватое осознание того, что он совершенно забыл о смерти Тельта. Еще до того, как он связался с флотом Нийорда, он должен рассказать Хису и его повстанческой армии, что случилось с Телтом и его песчаной машиной. Также о радиоактивных следах. Сейчас их нельзя было сверить с записями, чтобы понять, насколько они могут быть важны, но Хис мог совершить еще один рейд в силу подозрений. Этот звонок не займет много времени, и тогда он сможет заняться профессором-коммандером Крафтом.
   Аккуратно настроив передатчик на частоту повстанческой армии, он отправил вызов Хису. Ответа не было.
   Всегда был шанс, что комплект сломался. Он быстро переключил передатчик на частоту своего личного радио, затем свистнул в микрофон. Принятый сигнал был настолько громким, что у него заболели уши. Он снова попытался позвонить Хису и на этот раз с облегчением получил ответ.
   "Брайон Брандд здесь, ты меня слышишь? Я хочу немедленно поговорить с Хисом.
   Поразительно, но ответил профессор-коммандер Крафт.
   - Прости, Брайон, но с Хисом невозможно поговорить. Мы следим за его частотой, и ваш звонок был передан мне. Хиз и его повстанцы подняли корабль около получаса назад и уже возвращаются в Нюйорд. Вы готовы уйти сейчас? Скоро делать какие-либо посадки станет опасно. Даже сейчас мне придется просить добровольцев, чтобы вытащить тебя оттуда.
   Хис и повстанческая армия ушли. Брион усвоил эту мысль в тот же момент, когда понял, что разговаривает с Крафтом. Он потерял равновесие, не был готов к встрече.
   - Если они ушли... что ж, тогда я ничего не могу с этим поделать, - сказал Брайон. - Я собирался позвонить тебе, чтобы поговорить с тобой сейчас. Слушай и пытайся понять. Вы должны отменить бомбардировку. Я узнал о магтерах, нашел, что вызывает их умственное отклонение. Если мы сможем исправить это, мы сможем помешать им атаковать Нюйорд...
   - Они могут быть исправлены сегодня к полуночи? Вмешался Крафт. Он был резким и раздраженным. Даже святые устают.
   "Нет, конечно нет." Брайон хмуро посмотрел в микрофон, понимая, что речь идет не так, как надо, но не зная, как это исправить. - Но это не займет много времени. У меня есть доказательства, которые убедят вас в том, что я говорю правду".
   - Я верю тебе, даже не видя этого, Брайон. Теперь в голосе Крафта исчезли следы гнева, и он был тяжелым от усталости и поражения. - Я признаю, что вы, вероятно, правы. Некоторое время назад я также признался Хису, что он, вероятно, был прав в своей первоначальной оценке правильного способа решения проблемы Диса. Мы совершили много ошибок, и на их совершение у нас не хватило времени. Боюсь, это единственный факт, который имеет значение сейчас. Бомбы падают в двенадцать, и даже тогда они могут упасть слишком поздно. Корабль с моей заменой уже в пути из Ньёрда. Я превысил свои полномочия, проработав на день больше максимума, который мне дали техники. Теперь я понимаю, что рисковал жизнью своего собственного мира в тщетной надежде спасти Дис. Их нельзя спасти. Они мертвы. Я больше не буду об этом слышать".
   - Вы должны слушать...
   "Я должен уничтожить планету подо мной, вот что я должен сделать. Этот факт не будет изменен ничем, что вы скажете. Все пришельцы - кроме вашей группы - ушли. Я посылаю корабль, чтобы забрать вас. Как только этот корабль поднимется, я сброшу первые бомбы. А теперь скажи мне, где ты, чтобы они могли прийти за тобой.
   - Не угрожай мне, Крафт! Брайон потряс кулаком в сторону рации в избытке гнева. "Ты убийца и разрушитель мира, не пытайся выставить себя кем-то другим. У меня есть знания, чтобы предотвратить эту бойню, и вы меня не послушаете. И я знаю, где кобальтовые бомбы - в магтерской башне, на которую Гис совершил набег прошлой ночью. Получите эти бомбы, и вам не придется сбрасывать свои собственные!"
   - Прости, Брайон. Я ценю то, что ты пытаешься сделать, но в то же время я знаю тщетность этого. Я не собираюсь обвинять вас во лжи, но вы понимаете, насколько слабыми будут ваши доказательства с этой стороны? Во-первых, драматическое открытие причины неуступчивости магтеров. Потом, когда это не дало результатов, вы вдруг вспоминаете, что знаете, где бомбы. Самый сокровенный магтерский секрет..."
   "Я не знаю наверняка, но есть очень хороший шанс", - сказал Брион, пытаясь починить свою защиту. "Телт сделал показания, у него были другие записи о радиоактивности в том же магазине. Доказательство того, что что-то есть. Но Телт мертв, записи уничтожены. Разве вы не понимаете... - Он замолчал, поняв, насколько расплывчатой и недоказуемой была его версия. Это было поражение.
   Радио молчало, только гул несущей волны, пока Крафт ждал, что он продолжит. Когда Брион заговорил, в его голосе не было никакой надежды.
   - Отправьте свой корабль вниз, - сказал он устало. - Мы находимся в здании, которое принадлежало ООО "Легкие металлы", это что-то вроде большого склада. Я не знаю адреса здесь, но я уверен, что у вас есть кто-то, кто может его найти. Мы будем ждать тебя".
   "Ты выиграл Крафта".
   Он выключил радио.
   XVII
   - Ты имеешь в виду то, что сказал, о сдаче? - спросила Леа. Брион понял, что некоторое время назад она перестала разговаривать с Ульвом и слушала его разговор с Краффтом. Он пожал плечами, пытаясь выразить свои чувства словами.
   "Мы пытались - и почти преуспели. Но если они не будут слушать, что мы можем сделать? Что может сделать один человек против флота, нагруженного водородными бомбами?
   Словно в ответ на его вопрос голос Ульва заглушил его. Резкие слова Дисана разрезают тишину комнаты.
   "Убей тебя, враг!" он сказал. "Убить тебя, умедвирк !"
   Он выкрикнул последнее слово, и его рука метнулась к ремню. Одним быстрым движением он поднял духовую трубку и поднес ее к губам. Крошечный дротик вонзился в уже мертвую плоть существа в черепе магтера. В действии была вся символика сломанного копья, объявления войны.
   "Ульв понимает это намного лучше, чем вы думаете", - сказала Леа. "Он знает такие вещи о симбиозе и мутуализме, которые позволили бы ему получить работу лектора в любом университете на Земле. Он точно знает, что такое мозговой симбиот и что он делает. У них даже есть для этого слово, которое никогда не появлялось на наших уроках дисанского языка. Форма жизни, с которой вы можете жить или сотрудничать, называется медвирк . Умедвирк работает, чтобы уничтожить вас . Он также понимает, что формы жизни могут меняться и быть медвирком или умедвирком в разное время. Он только что решил, что мозговой симбиот - это умедвирк , и собирается его убить. То же самое сделают и остальные Дисаны, как только он сможет показать им доказательства и объяснить.
   - Ты уверен в этом, - спросил Брайон, невольно заинтересовавшись.
   "Положительно. У Дисанов абсолютное отношение к выживанию, вы должны это понимать. Не то же самое, что магтер, но не сильно отличается по результатам. Они убьют мозговой симбиот, даже если это означает убийство каждого магтера, укрывающего его.
   - Если это так, мы не можем уйти сейчас, - сказал Брайон. С этими словами вдруг стало очень ясно, что он должен был сделать. "Корабль сейчас сходит с флота. Заберитесь в него и возьмите тело магтера. Я не пойду".
   "Где ты будешь?" она спросила.
   "Борьба с магтером. Мое присутствие на планете означает, что Крафт не сдержит свою угрозу сбросить бомбы раньше, чем в полночь. Это было бы преднамеренным убийством меня. Сомневаюсь, что мое присутствие после полуночи остановит его, но по крайней мере до тех пор оно должно сдерживать бомбы.
   - Чего ты добьешься, кроме самоубийства? - умоляла Леа. - Вы только что сказали мне, что один человек не может остановить бомбы. Что будет с тобой в полночь?
   "Я буду мертв, но, несмотря на это, я не могу убежать. Не сейчас. Я должен сделать все возможное до последнего момента. Мы с Ульвом пойдем в магтерскую башню, попробуем узнать, есть ли там бомбы. Теперь он будет сражаться на нашей стороне. Он может даже больше знать о бомбах, о вещах, которые раньше не хотел мне рассказывать. Мы можем получить помощь от его людей. Некоторые из них должны знать, где находятся бомбы, поскольку они являются коренными жителями этой планеты. Лея хотела было что-то сказать, но он торопился, заглушая ее слова.
   - У тебя такая же большая работа. Покажите магтера Крафту, объясните ему значение мозгового паразита. Попытайтесь заставить его поговорить с Хисом о последнем рейде. Постарайтесь заставить его сдержать атаку. Я возьму радио с собой, и как только я что-нибудь узнаю, я позвоню. Это все крайняя мера, палец в дамбе, но это все, что мы можем сделать.
   "Потому что, если мы ничего не сделаем, это означает конец Диса".
   Леа пыталась с ним спорить, но он ее не слушал. Он только целовал ее и с неуловимой ему легкостью пытался убедить ее, что все будет хорошо. В глубине души они оба знали, что это не так, но оставили все так, потому что это было наименее болезненным решением.
   Внезапный грохот сотряс здание, и окна потемнели, когда на улице остановился корабль. Экипаж Ньйорда прибыл с оружием наготове, готовый ко всему. С небольшим убеждением они взяли труп, а также Лею, когда поднимали корабль. Брайон смотрел, как космический корабль превратился в точку в небе и исчез. Он пожал плечами, пытаясь избавиться от ощущения, что это последний раз, когда он видит кого-либо из них.
   - Давай побыстрее уйдем отсюда, - сказал он Ульву, взяв рацию. - Пока никто не пришел посмотреть, почему корабль приземлился.
   - Что ты будешь делать? - спросил Ульв, пока они шли по улице к пустыне. "Что мы можем сделать в те несколько часов, которые у нас остались?" Он указал на солнце, приближающееся к горизонту. Прежде чем ответить, Брайон переложил вес рации на другую руку.
   - Добраться до магтерской башни, на которую мы совершили набег прошлой ночью, это лучший шанс. Бомбы могут быть там. Если только ты не знаешь, где бомбы?
   Ульв покачал головой. "Я не знаю, но некоторые из моих людей могут. Мы захватим магтера и убьем его, чтобы все увидели умедвирка . Тогда они расскажут нам все, что знают.
   - Тогда сначала в башню, для бомб или пробоотборника. Какой самый быстрый способ добраться туда?"
   Ульв нахмурился, задумавшись. - Если ты умеешь водить одну из машин, которые используют инопланетяне, я знаю, где в этом городе есть запертые здания. Никто из моих людей не знает, как их заставляют двигаться.
   - Я могу их обработать - пошли.
   Случай был с ними на этот раз. Ключи в замке у первой найденной ими песочной машины все еще были в замке. Он питался от батареи, но был полностью заряжен. Гораздо тише, чем тяжелые атомные машины, он плавно мчался из города по песку. Впереди солнце утонуло в красной волне, и было шесть часов. К тому времени, когда они добрались до башни, было уже семь, и Брайон чувствовал, как нервы скручиваются под его кожей.
   Хотя это выглядело как самоубийство, нападение на башню принесло благословенное облегчение. Это было движение и действие, и на мгновение он забывал о бомбах, висящих над его головой.
   Атака была нервно разочаровывающей. Они воспользовались главным входом, Ульв беззвучно шагал впереди. В поле зрения никого не было. Оказавшись внутри, они поползли к нижним комнатам, где было обнаружено излучение. Лишь постепенно они поняли, что магтерская башня совершенно пуста.
   - Все ушли, - проворчал Ульв, вдыхая воздух в каждой комнате, мимо которой они проходили. "Раньше здесь было много магтеров, теперь их нет".
   - Часто ли они покидают свои башни? - спросил Брион.
   "Никогда. Я никогда не слышал, чтобы это происходило раньше. Я не могу придумать причин, почему они должны делать такие вещи".
   - Ну, я могу, - сказал ему Брайон. "Они ушли бы из дома, если бы взяли с собой что-то более ценное. Бомбы. Если бы бомбы были спрятаны здесь, они могли бы переместить их после атаки". Его охватил внезапный страх. "Или они могут переместить их, потому что пришло время отнести их - к пусковой установке! Пойдем отсюда, как можно быстрее".
   - Я чувствую запах воздуха снаружи, - сказал Ульв, - исходящего оттуда. Этого не может быть, потому что у магтера нет входов так низко в их башни.
   "Мы взорвали один раньше - это может быть он. Сможете найти?
   Лунный свет сиял впереди, когда они свернули за угол коридора, и сквозь зияющую дыру в стене виднелись звезды.
   "Он выглядит больше, чем был на самом деле, - сказал Брайон, - как будто магтер увеличил его". Он выглянул и увидел следы на песке снаружи. "Как будто они увеличили его, чтобы поднять что-то громоздкое снизу - и унесли его тем, что оставило эти следы!"
   * * * *
   Сами воспользовавшись отверстием, они побежали обратно к машине с песком. Брион яростно загрохотал и включил фары на гусеницах. Были видны следы гусениц песчаной машины, наполовину затененные тонкими следами от колес без опознавательных знаков. Он выключил свет и заставил себя двигаться медленно и аккуратно. Быстрый взгляд на часы показал, что до него оставалось четыре часа. Лунный свет был достаточно ярким, чтобы осветить рельсы. Управляя одной рукой, он включил радиопередатчик, уже настроенный на длину волны Крафта.
   Когда оператор подтвердил его сигнал, Брион сообщил о том, что они обнаружили, и о своих выводах. - Передайте это сообщение коммандеру Крафту сейчас же. Мне не терпится поговорить с ним - я иду по следам". Он выключил передачу и надавил на акселератор. Песчаная машина вздрогнула и покатилась по трассе.
   - Они идут в горы, - сказал Ульв через полчаса, когда следы все еще указывали прямо вперед. "Здесь есть пещеры, и возле них видели много магтеров, это то, что я слышал".
   Догадка была верной. К девяти часам земля превратилась в гряду предгорий, и за ними виднелись более темные массивы гор, возвышавшихся, чтобы скрыть звезды.
   - Останови машину здесь, - сказал Ульв. - Пещеры начинаются не слишком далеко впереди. Там может быть магтер, наблюдающий или слушающий, так что мы должны идти тихо.
   Брайон шел по глубоким канавкам, неся радио. Ульв приходил и уходил с обеих сторон, бесшумно, как тень, выискивая скрытых наблюдателей. Насколько он мог обнаружить, их не было.
   К девяти тридцати Брайон понял, что они слишком рано покинули песчаную машину. Следы петляли и тянулись, и, казалось, им не будет конца. Они миновали какие-то пещеры, Ульв указал ему на них, но следы не прекращались. Время истекало, а кошмар, спотыкающийся во тьме, продолжался.
   - Впереди еще пещеры, - сказал Ульв. - Иди тихо.
   Они осторожно подошли к гребню холма, как делали это много раз прежде, и посмотрели в неглубокую долину за ним. Песок покрывал дно долины, а свет заходящей луны падал на следы под прямым углом, оттеняя их резкими линиями теней. Они побежали прямо через песчаную долину и исчезли в темном устье пещеры на дальней стороне.
   Спрятавшись за вершину холма, Брайон прикрыл рукой сигнальный фонарь и включил передатчик. Ульв остался над ним, глядя на вход в пещеру.
   "Это важное сообщение, - прошептал Брайон в микрофон, - пожалуйста, запишите". Он повторял это в течение тридцати секунд, поглядывая на часы, чтобы убедиться, сколько времени, поскольку секунды ожидания растянулись в его мозгу до минут. Затем как можно четче, не повышая голоса выше шепота, он рассказал об открытии следов и пещеры.
   "...Бомбы могут быть здесь, а могут и не быть, но мы собираемся выяснить это. Я оставлю здесь свой личный передатчик с включенным питанием, чтобы вы могли вернуться на его сигнал. Это даст вам направленный маяк, чтобы найти пещеру. Я беру другое радио, оно мощнее. Если мы не сможем вернуться ко входу, я попробую подать сигнал изнутри. Сомневаюсь, что вы услышите это из-за камня, но я попробую. Конец передачи. Не пытайтесь мне ответить, потому что у меня выключен приемник. В этом наборе нет наушников, а динамик здесь будет слишком громким".
   Он выключил, на мгновение задержал большой палец на кнопке, затем снова включил.
   "Прощай, Леа", - сказал он и навсегда отключил силу.
   * * * *
   Они сделали круг и достигли скалистой стены утеса. Бесшумно ползая в тенях здесь, они поскользнулись на темном входе в пещеру. Ничто не двигалось вперед, и из входа в пещеру не доносилось ни звука. Брайон взглянул на часы и тут же пожалел.
   Десять тридцать.
   Последнее укрытие, скрывавшее их, находилось в пяти метрах от пещеры. Они начали подниматься, чтобы пробежать последнее расстояние, когда Ульв вдруг махнул Бриону вниз. Он указал на свой нос, затем на пещеру. Он чувствовал запах магтера.
   Темная фигура отделилась от еще большей тьмы входа в пещеру. Ульв среагировал мгновенно. Он встал, и его рука потянулась ко рту; воздух слабо шипел через трубку в его руке. Магтер бесшумно сложился и упал на землю. Прежде чем тело ударилось о тело, Ульв низко пригнулся и бросился внутрь. Внезапно послышался шарканье ног по полу, затем тишина.
   Вошел Брайон с оружием наготове и настороже, не зная, что он найдет. Носок его ноги уперся в лежащее на земле тело, и из темноты прошептал Ульв. "Было всего двое. Теперь мы можем продолжать.
   Поиск пути через пещеру был сводящей с ума пыткой. У них не было света, а если бы и был, они бы не осмелились его использовать. На каменном полу не было следов от колес. Без чуткого носа Ульва они бы совсем пропали. Пещеры разветвлялись и соединялись, и вскоре они потеряли всякое чувство направления.
   Ходить было невыносимо и почти невозможно. Им приходилось нащупывать руками перед собой, как слепым. Споткнувшись и упав на скалу, их пальцы вскоре заныли и заныли от соприкосновения с шероховатыми стенами. Ульв последовал за запахом магтера, который висел в воздухе там, где они прошли. Когда стало тонко, он понял, что они покинули часто используемые туннели и вошли в пустынные. Они могли только повторить свои шаги и начать снова в другом направлении.
   Время сводило с ума больше, чем ходьба. Светящиеся стрелки неумолимо ползли по циферблату часов Бриона, пока не остановились на пятнадцати минутах двенадцатого.
   - Впереди свет, - прошептал Ульв, и Брион чуть не ахнул от облегчения. Они двигались медленно и бесшумно, пока не остановились, скрытые тьмой, глядя в куполообразный зал, ярко освещенный светящимися трубками.
   - Что такое? - спросил Ульв, моргая в болезненном свете иллюминации после долгой темноты.
   Бриону пришлось бороться, чтобы контролировать свой голос, чтобы перестать кричать.
   "Клетка с металлической паутиной - это генератор пространства для прыжков. Заостренные серебряные фигуры рядом с ним - это какие-то бомбы, вероятно, кобальтовые. Мы нашли его!"
   Его первым побуждением было немедленно послать радиовызов, чтобы остановить ожидающий флот водородных бомбардировщиков. Но неубедительное сообщение было бы хуже, чем отсутствие сообщения вообще. Он должен был точно описать, что он здесь увидел, чтобы Ньйордеры знали, что он не лжет. То, что он сказал им, должно было в точности совпадать с уже имевшейся у них информацией о пусковой установке и бомбах.
   Пусковая установка была собрана из корабельного прыжкового генератора, это было очевидно. Генератор и его органы управления были аккуратно упакованы и смонтированы. Кабели тянулись от них к грубо сколоченной клетке из плетеных металлических лент, сколоченных и согнутых вручную. На оборудовании работали три техника. Брайон задумался, каких кровожадных любителей войны нашел магтер, чтобы справиться с бомбардировками вместо них. Затем он увидел цепи на их шеях и кровавые раны на спинах. Ему все еще было трудно испытывать к ним жалость. Очевидно, они были готовы принять деньги за уничтожение другой планеты, иначе они не работали бы здесь. Вероятно, они взбунтовались только тогда, когда поняли, насколько самоубийственной будет атака.
   Тринадцать минут до полуночи.
   Прижав рацию к груди, Брион поднялся на ноги. Теперь он лучше видел бомбы. Их было двенадцать, похожих друг на друга, как яйца из одной смертоносной кладки. Заостренные, как нос спейсера, каждый плавно загибался на два метра своей длины к остро обрубленному концу. Они были явно неполными, боевые части ракет. Основание одного было повернуто к нему, и он увидел шесть торчащих шпилек, которые можно было использовать, чтобы прикрепить его к пропавшей ракете. Цирк В плоском основании бомбы было открыто смотровое окно.
   Этого было достаточно. По этому описанию Ньйордерс понял бы, что он не может лгать о том, что нашел бомбы. Как только они поняли это, они не могли уничтожить Диса, не попытавшись сначала нейтрализовать их.
   Брион тщательно отсчитал пятьдесят шагов, прежде чем остановился. Он был достаточно далеко от пещеры, чтобы его не было слышно, а угол пещеры отсекал весь свет позади него. Тщательно контролируемыми движениями он включил питание, переключил устройство на передачу и проверил частоту вещания. Все верно. Затем медленно и четко описал то, что видел в пещере позади себя. Он вел себя бесстрастно, рассказывая факты, опуская все, что можно было бы считать мнением.
   Когда он закончил, было шесть минут до полуночи. Он нажал кнопку приема и стал ждать.
   Была только тишина.
   Медленно пустота тишины проникла в его оцепеневший разум. Не было ни потрескивания атмосферы, ни шипения статики, даже когда он включил мощность на полную. Масса камня и земли горы наверху действовала как идеальный заземляющий экран, поглощая его сигнал даже на максимальной мощности.
   Они его не слышали. Флот Нюйорда не знал, что кобальтовые бомбы были обнаружены до их запуска. Атака пойдет по плану. Даже сейчас двери бомбовых отсеков открывались, вооруженные водородные бомбы висели над планетой, удерживаемые на месте только своими цепями. Через несколько минут будет дан сигнал, и кандалы распахнутся, бомбы лягут...
   * * * *
   "Убийцы!" - крикнул Брайон в микрофон. - Ты не стал бы слушать разум, ты не стал бы слушать Хиса, или меня, или любой голос, который предлагал бы альтернативу полному уничтожению. Ты собираешься уничтожить Диса, и в этом нет необходимости ! Было много способов остановить это. Ты не сделал ни одного из них, и теперь уже слишком поздно. Вы уничтожите Диса, а это, в свою очередь, уничтожит Нюйорда. Это сказал Ихжель, и теперь я ему верю. Ты всего лишь очередной неудачник в галактике, полной неудачников!"
   Он поднял радио над головой, и оно врезалось в каменный пол. Затем он побежал обратно в Ульв, пытаясь убежать от осознания того, что он тоже пытался и потерпел неудачу. Людям на поверхности Диса оставалось жить меньше двух минут.
   - Они не получили моего сообщения, - сказал Брайон Ульву. "Радио не будет работать так далеко под землей".
   - Тогда бомбы упадут? - спросил Ульв, испытующе глядя на лицо Бриона в тусклом отражении света из пещеры.
   "Если не произойдет что-то, о чем мы ничего не знаем, бомбы упадут".
   После этого они ничего не сказали, просто ждали. Трое техников в пещере тоже знали время. Они звонили друг другу и пытались поговорить с магтером. Бесчувственные, одержимые паразитами мозги магтера не видели причин останавливать работу, поэтому люди были вынуждены вернуться к своим задачам. Несмотря на удары, они не шли, а только таращились от ужаса, когда стрелки часов безжалостно двигались к двенадцати. Даже магтер смутно чувствовал некоторую значимость события. Они тоже остановились и стали ждать.
   Часовая стрелка на часах Бриона коснулась двенадцати, затем минутная стрелка. Секундная стрелка сократила разрыв, и на десятую долю секунды три черные стрелки слились воедино. Затем пошла вторая рука.
   Немедленное ощущение облегчения Бриона было смыто леденящим душу осознанием того, что он находится глубоко под землей. Звуковые и сейсмические волны были медленными, и вспышек атомных взрывов здесь не было видно. Если бы бомбы были сброшены в двенадцать, они бы не сразу узнали об этом.
   Далекий гул наполнил воздух. Мгновение спустя земля под ними вздрогнула, и в пещере замерцали огни. Мелкая пыль посыпалась с крыши наверху.
   Ульв повернулся к нему, но Брион отвел взгляд. Он не мог столкнуться с обвинением в глазах дисана.
   XVIII
   Один из техников бежал и кричал. Магтер сбил его с ног и заставил замолчать. Увидев это, двое других мужчин вернулись к работе с трясущимися руками. Даже если бы все живое на поверхности планеты было мертво, на магтере это никак не сказалось бы. Они пойдут вперед, как и планировали, без эмоций или воображения, достаточного, чтобы изменить заданный курс. Пока они работали, отношение техников менялось от потрясенного оцепенения до гнева. Правильное и неправильное было забыто. Их убили - невидимая смерть радиации, должно быть, уже проникла в пещеры, - но и у них был шанс отомстить. Быстро они довели свою работу до конца, с быстротой и точностью, которые раньше скрывали.
   - Что делают эти инопланетяне? - спросил Ульв.
   Брион очнулся от апатии поражения и посмотрел на пол пещеры. У мужчин была колесная ручная тележка, и они перекатывали на нее одну из атомных боеголовок. Они подтолкнули его к решетке прыжкового поля.
   - Сейчас они собираются бомбить Ньйёрд, как Ньйёрд бомбил Диса. Эта машина будет особым образом швырять бомбы на другую планету.
   - Вы их остановите? - спросил Ульв. В руке у него был смертоносный духовой пистолет, а лицо превратилось в бесстрастную маску.
   Брион почти улыбнулся иронии ситуации. Несмотря на все, что он сделал, чтобы предотвратить это, Ньйёрд сбросил бомбы. И одно это действие могло разрушить их собственную планету. Теперь Брион был в силах остановить запуск в пещере. Должен ли он? Должен ли он спасти жизнь своего убийства лерс? Или он должен практиковать древнюю кровавую клятву, которая эхом отдавалась и разрушалась на протяжении веков : Око за око, зуб за зуб. Это было бы так просто. Ему буквально ничего не нужно было делать. Счет сравняется, и смерть его и Дисанов будет отомщена.
   Был ли у Ульва духовой пистолет наготове, чтобы убить Бриона, если он попытается остановить запуски? Или он полностью неправильно прочитал Дисан?
   - Ты остановишь их, Ульв? он спросил.
   Насколько велико было чувство долга человечества? Пещерный человек сначала испытал это чувство к своей половинке, а затем к своей семье. Она росла до тех пор, пока люди не сражались и не умирали за абстрактные идеи городов и наций, а затем и за целые планеты. Придет ли когда-нибудь время, когда люди поймут, что долг должен быть перед самой большой и всеобъемлющей реальностью из всех? Человечество. И сверх того к жизни всех видов.
   Брайон видел эту идею не на словах, а как реальность. Когда он задал себе вопрос таким образом, он обнаружил, что в нем ясно изложен присущий ему ответ. Он вытащил пистолет и при этом задумался, каким может быть ответ Ульва.
   - Ньйорд - медвирк , - сказал Ульв, поднимая трубку и посылая дротик через пещеру. Он ударил одного из техников, который задохнулся и упал на пол.
   Выстрелы Бриона врезались в панель управления, закоротив и уничтожив ее, навсегда устранив угрозу для Ньйорда.
   Медвирк , сказал Ульв. Форма жизни, которая сотрудничает и помогает другим формам жизни. Он может убить в целях самообороны, но по сути не является убийцей или разрушителем. Ульв всю жизнь знал о взаимозависимости жизни. Он уловил суть идеи и проигнорировал все словесные усложнения и путаницы. Он убил magter, которые были его людьми, потому что они были umedvirk - против жизни. И спас своих врагов, потому что они были медвирками .
   С этим осознанием пришло болезненное осознание того, что планета и люди, породившие это понимание, мертвы.
   * * * *
   В пещере магтер увидел разрушение их планов и вход в пещеру, из которого вылетели пули. Молча они бросились убивать своего врага. Согласованная волна бесчувственной ярости.
   Брион и Ульв сопротивлялись. Даже знание того, что он обречен, что бы ни случилось, не могло обречь Бриона на смерть от рук магтера. Для Ульва решение было намного проще. Он просто убивал умедвирка . Верящий в жизнь, он уничтожил антижизнь.
   Они отступили в темноту, продолжая стрелять. У магтера были фонари и ионные винтовки, и он был прямо за ними. Зная пещеры лучше, чем люди, которых они преследовали, преследователи кружили. Брион увидел свет впереди и остановил Ульва.
   "Они знают дорогу через эти пещеры, а мы нет", - сказал он. - Если мы попытаемся бежать, они просто пристрелят нас. Давай найдем место, которое сможем защитить, и поселимся в нем.
   - Здесь, - дернул Ульв в нужном направлении, - есть пещера с одним очень узким входом.
   "Пойдем!"
   Бегая так тихо, как только могли в темноте, они незаметно добрались до тупиковой пещеры. Шум, который они издавали, терялся в других шагах, которые эхом отдавались в смежных пещерах. Оказавшись внутри, они нашли укрытие за хребтом и стали ждать. Конец был определен.
   Магтер быстро вбежал в их пещеру, осветив все укромные места. Луч прошел над двумя спрятавшимися мужчинами, и в то же мгновение Брион выстрелил. Громко прогремел выстрел, когда магтер упал. Даже если бы о его проигрыше не было известно, выстрел наверняка был бы слышен.
   Прежде чем кто-либо еще вошел в пещеру, Брион подбежал и схватил все еще работающий свет. Прислонив его к камням, чтобы он сиял у входа, он поспешил обратно, чтобы укрыться рядом с Ульвом. Они ждали нападения.
   Это не заставило себя долго ждать. Два магтера ворвались внутрь и погибли. Снаружи их было больше, и Брайон задумался, сколько времени пройдет, прежде чем они вспомнят о гранатах и закатят одну в свое убежище.
   Снаружи послышался невнятный ропот и несколько резких взрывов. В своем укрытии Брион и Ульв пригнулись и недоумевали, почему не последовала атака. Затем вошел один из магтеров, и Брайон помедлил, прежде чем выстрелить.
   Мужчина попятился , стреляя ему в спину.
   У Ульва не было угрызений совести по поводу убийства, вот только его дротики не могли пробить толстую одежду магтера. Когда магтер повернулся, дыхание Ульва запульсировало один раз, и смерть ужалила другого человека в тыльную сторону руки. Он рухнул в скомканную кучу.
   - Не стреляйте, - сказал голос из-за пределов пещеры, и человек шагнул сквозь клубы пыли и дыма, чтобы встать в луче света.
   Брион яростно вцепился в руку Ульва, вытаскивая духовой пистолет изо рта дисана.
   Человек в свете был в защитном шлеме, толстых ботинках и униформе с мешочком.
   Он был Ньйордер.
   Этот шок от реальности было почти невозможно принять. Брион слышал, как падают бомбы. И все же солдат Ньйорда был здесь. Два факта нельзя было принять вместе.
   - Держите его за руку, сэр, на всякий случай, - сказал солдат, с опаской поглядывая на духовую трубку Ульва. "Я знаю, на что способны эти дротики". Он вытащил микрофон из одного из карманов и заговорил в него.
   В пещеру набилось еще больше солдат, а за ними вошел профессор-командир Крафт. Он выглядел странно неуместным в пыльной военной форме. Пистолет в его руке с синими венами казался еще более гротескным. С облегчением отдав пистолет ближайшему солдату, он быстро, спотыкаясь, подошел к Бриону и взял его за руку.
   "Это глубокое и искреннее удовольствие встретиться с вами лично", - сказал он. - И твой друг Ульв тоже.
   - Не могли бы вы объяснить, что происходит, - хрипло сказал Брайон. Он был одержим странным чувством, что ничего из этого не могло произойти.
   "Мы всегда будем помнить вас как человека, спасшего нас от самих себя", - сказал Крафт, снова профессор вместо командира.
   - Ему нужны факты, дедушка, а не речи, - сказал Хиз. Согнутая фигура предводителя повстанческой армии Ньйёрда проталкивалась сквозь толпу более высоких мужчин, пока не встала рядом с Крафтом. - Проще говоря, Брион, твой план удался. Крафт передал мне ваше сообщение, и как только я его услышал, я повернул назад и встретил его на его корабле. Мне жаль, что Телт мертв, но он нашел то, что мы искали. Я не мог игнорировать его отчет о радиоактивных следах. Твоя подружка приехала с изрубленным трупом одновременно со мной, и мы все долго смотрели на зеленую пиявку в ее черепе. Ее объяснение того, что это имеет смысл. Мы уже занимались посадкой, когда к нам поступил ваш звонок о том, что что-то хранится в магтерской башне. После этого нужно было просто следовать по следам и установить передатчик.
   - Но взрывы в полночь, - вмешался Брион, - я их слышал!
   - Ты должен был, - рассмеялся Хиз. - Не только ты, но и магтер в этой пещере. Мы рассчитывали, что они будут вооружены, а пещера надежно защищена. Итак, в полночь мы сбросили на вход несколько больших химических бомб. Достаточно, чтобы убить охранников, не обрушив крышу. Мы также надеялись, что магтеры, находящиеся глубже, оставят свои посты или отступят от воображаемой радиации. Они сделали. Работал как шарм. Мы вошли тихо и застали их врасплох. Сделал чистовую зачистку. Убили тех, кого не смогли захватить.
   - Один из техников-отступников был еще жив, - сказал Крафт. - Он рассказал нам о том, как вы двое остановили бомбы, нацеленные на Ньёрд.
   * * * *
   Никто из ньйордеров ничего не мог добавить к его словам, даже циничный Хис. И все же Брион мог сопереживать их чувствам, теплоте их сильного облегчения и счастья. Это было ощущение, которое он никогда не забудет.
   - Войны больше нет, - перевел Брион Ульву, поняв, что дисан ничего не понял из объяснения. Говоря это, он понял, что в этой истории была одна вопиющая ошибка.
   - Ты не мог этого сделать, - удивился Брайон. "Вы приземлились на этой планете до того, как получили мое сообщение о башне. Это означает, что вы все еще ожидали, что магтер отправит свои бомбы в Нюйорд, и вы совершили посадку, несмотря на это знание.
   - Конечно, - сказал профессор Крафт, пораженный непониманием Брайона. "Что еще мы могли сделать? Магтеры больны!
   Хиз громко рассмеялся над озадаченным выражением лица Брайона. "Вы должны понимать психологию Ньёрда", - сказал он. "Когда речь шла о войне и убийстве, моя планета никогда не могла договориться о разумном курсе. Война настолько чужда нашей философии, что ее нельзя даже правильно рассматривать. В этом и проблема быть поедателем овощей в галактике плотоядных. Ты легкая добыча для первого, кто приземлится тебе на спину. Любая другая планета прыгнула бы на магтер обеими ногами и стряхнула бы с них бомбы. Мы возились так долго, что чуть не убили оба мира. Твой разум-паразит оттащил нас от края пропасти.
   - Я все еще не понимаю, - сказал Брайон. "Почему-"
   "Простой вопрос определения. До твоего прихода у нас не было никакой возможности разобраться с магтером здесь, на Дисе. Они действительно были нам чужими. Ничто из того, что они делали, не имело смысла, и все, что мы делали, казалось, не имело на них ни малейшего влияния. Но вы обнаружили, что они больны , и мы знаем, как с этим справиться. Мы снова объединились, моя повстанческая армия была мгновенно поглощена остальными силами Ньёрда по взаимному согласию. Сейчас сюда едут врачи и медсестры. Были разработаны планы по эвакуации той части населения, которую мы могли бы эвакуировать, пока не будут найдены бомбы. Планета снова объединилась и усердно работает".
   - Потому что магтеры больны, заражены деструктивной формой жизни? - спросил Брион.
   - Именно так, - сказал профессор Крафт. "В конце концов, мы цивилизованные люди. Вы не можете ожидать, что мы будем вести войну, и вы, конечно же, не можете ожидать, что мы будем игнорировать бедственное положение больных соседей?
   - Нет... ты точно не можешь, - сказал Брион, тяжело садясь. Он посмотрел на Ульва, который ничего не знал о непонятной речи. За его спиной у Хиса было самое циничное выражение лица, когда он размышлял о слабостях своего народа.
   - Хиз, - позвал Брайон. - Переведи все это на Дисан и объясни Ульву. Я бы не посмел.
   XIX
   Дис был летающим золотым шаром, похожим на школьный глобус в космосе. Никакие облака не скрывали его поверхность, и с этого расстояния он казался теплым и привлекательным на фоне холодной тьмы. Брайон почти пожалел, что не вернулся сюда сейчас, когда он дрожал под тяжелым плащом. Он задавался вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем его сбитые с толку регуляторы температуры тела решат отключить летнюю регулировку.
   Нежное, как сон, отражение Леи плыло в космосе рядом с планетой. Она тихо подошла к нему сзади в коридоре космического корабля, и только ее нежное дыхание и зеркальное лицо говорили ему, что она здесь. Он быстро повернулся и взял ее руки в свои.
   - Ты выглядишь лучше, - сказал он.
   - Ну, я должна, - сказала она, бессознательно поправляя волосы тыльной стороной ладони. - Я только и делал, что лежал в корабельном госпитале, а вы так хорошо проводили время на прошлой неделе. Мечешься там внизу, стреляя во всех магтеров.
   "Просто травлю их газом", - сказал он ей. "Ньййордеры больше не могут заставить себя убивать, даже если это увеличит их собственные потери. На самом деле им трудно сдерживать дисанов во главе с Ульвом, которые с радостью убивают любого магтера, которого считают чистым умедвирком .
   "Что они будут делать, когда у них будут все эти пенящиеся магтеры-сумасшедшие?"
   - Они еще не знают, - сказал он. - Они не узнают по-настоящему, пока не увидят, что из себя представляет взрослый магтер, когда его мозговой паразит умер и исчез. Им больше везет с детьми. Если они поймают их достаточно рано, паразита можно уничтожить до того, как он нанесет слишком много вреда".
   Леа деликатно вздрогнула.
   "Я ненавижу думать о магтере, лишенном своего симбиота", - сказала она. "Если его система выдержит удар, я полагаю, от него не останется ничего, кроме безмозглого халка. Это одна из серий экспериментов, свидетелем которых я не хочу. Я уверен в том, что ньййордеры найдут самое гуманное решение".
   - Я уверен, что будут, - сказал Брайон.
   - А что насчет нас, - смущенно сказала она.
   Это взбудоражило Бриона. У него не было ее способности выкинуть из головы прошлые ужасы, заменив их нынешними удовольствиями. - Ну, а мы? - сказал он с мастерской неуместностью.
   Она улыбнулась и прислонилась к нему. - Ты не был таким расплывчатым в ту ночь в больничной палате. Я, кажется, помню несколько других вещей, которые вы сказали. Ты не можешь утверждать, что совершенно безразличен ко мне, Брайон Бранд. Так что я всего лишь спрашиваю у тебя то, что сказала бы любая прямолинейная анварская девушка. Куда мы отправимся отсюда? Жениться?"
   Было определенное удовольствие держать ее хрупкое тело в своих руках и чувствовать ее волосы на своей щеке. Они оба почувствовали это, и от этого осознания его слова звучали еще более безобразно.
   "Ли... дорогая! Вы знаете, как вы важны для меня, но вы, конечно же, понимаете, что мы никогда не сможем пожениться.
   Ее тело напряглось, и она оторвалась от него.
   "Какой ты великий, толстый, эгоистичный кусок мяса", - закричала она. "Что ты имеешь в виду? Ты мне нравишься, Леа, у нас много веселья и игр вместе, но ты, конечно же, понимаешь, что ты не из тех девушек, которых приводят домой к матери!
   - Леа, подожди, - сказал он. "Вы лучше знаете, чем говорить такие вещи. То, что я сказал, не имеет ничего общего с тем, как я к тебе отношусь. Но брак означает детей, а вы достаточно биолог, чтобы знать о генах Земли...
   "Нетерпимый деревенщина!" - воскликнула она, хлопая его по лицу. Он не двигался и не пытался ее остановить. - Я ожидал от тебя большего, со всеми твоими претензиями на понимание. Но все, о чем вы можете думать, это страшилки об изношенных генах Земли. Ты такой же, как и любой другой большой, крепкий фанатик с пограничных планет. Я знаю, как вы смотрите свысока на наш маленький размер, наши аллергии и гемофилию и все другие слабости, которые были выведены и сохранены расой. Ты ненавидишь-"
   - Но я вовсе не это имел в виду, - перебил он, потрясенный, его голос заглушил ее. "У вас сильные гены, жизнеспособные штаммы, у меня - смертоносные. Мой ребенок убил бы себя и тебя при естественных родах, если бы ему удалось дожить до срока. Вы забываете, что вы изначальный Homo sapiens. Я недавняя мутация.
   Леа была ошеломлена его словами. Они открыли правду, которую она знала, но никогда не позволяла себе задуматься.
   "Земля - это дом, планета, на которой развивалось человечество", - сказал он. "Последние несколько тысяч лет вы, возможно, возвращали слабости обратно в генетический фонд. Но это ничто по сравнению со сотнями миллионов лет, которые потребовались для развития человека. Сколько новорожденных доживает до года на Земле?"
   - Почему... почти все.
   - Земля - это дом, - мягко сказал он. "Когда мужчины покидают дом, они могут адаптироваться к другим планетам, но за это приходится платить. Ужасная цена мертвых младенцев. Удачные мутации живут, неудачные умирают. Естественный отбор - это до безобразия простое дело. Когда вы смотрите на меня, вы видите успех. У меня есть сестра - тоже успех. Тем не менее у моей матери было шестеро других детей, которые умерли, когда были еще младенцами. И по меньшей мере пятнадцать других, которые так и не созрели. Ты знаешь эти вещи, не так ли, Леа?
   - Я знаю, я знаю... - сказала она, рыдая в свои руки. Теперь он держал ее, и она не отстранялась. "Я знаю все это как биолог, но я так ужасно устал быть биологом, отличником в классе и умственной ровней любому мужчине. Но когда я думаю о тебе, я делаю это как женщина и не могу в этом признаться. Мне нужен кто-то, Брион, и я так нуждался в тебе, потому что любил тебя". Она фыркнула и вытерла глаза. - Ты идешь домой, не так ли? Вернемся к Анвару. Когда?"
   - Я не могу ждать слишком долго, - несчастно сказал он. "Помимо моих личных желаний, я вспоминаю, что являюсь частью Anvhar. Если подумать о количестве людей, которые пострадали и умерли - или приспособились - чтобы я мог сидеть здесь сейчас. Ну, это немного пугает. Я полагаю, это не имеет логического смысла, что я должен чувствовать себя в долгу перед ними. Но я делаю. Что бы я ни делал сейчас или в ближайшие несколько лет, это не будет так важно, как возвращение в Анвхар".
   - И я не вернусь с тобой. То, как она это сказала, было плоским утверждением, а не вопросом.
   - Нет, не будешь, - сказал он.
   Леа смотрела из порта на Диса, и теперь ее глаза были сухими. "Думаю, я знала, что еще в глубине своего бессознательного все так и закончится", - сказала она. - Если вы думаете, что ваша небольшая лекция о происхождении человека была новинкой, то это не так. Просто напомнил мне о некоторых вещах, которые мои железы убедили меня забыть. В каком-то смысле я завидую вам, вашей будущей жене-штангистке, и вашим счастливым детишкам. Но не очень. Очень рано я смирился с тем, что на Земле нет никого, за кого я хотел бы жениться. У меня всегда были эти подростковые мечты о герое из космоса, который унесет меня, и, думаю, я подсунул тебя в схему, сам того не осознавая".
   * * * *
   - Разве мы не выглядим счастливыми, - сказал Хиз, ковыляя к ним.
   - Упади замертво и сделай меня еще счастливее, - с горечью отрезала Леа.
   Хиз проигнорировал едкий тон ее ответа и сел на диван рядом с ними. После того, как он оставил командование своей мятежной армией Ньйорда, он казался намного более мягким. - Собираешься продолжать работать в Фонде культурных отношений, Брайон? он спросил. - Ты именно тот мужчина, который нам нужен.
   Глаза Бриона расширились, когда до него дошел смысл последних слов. - Вы состоите в CRF?
   - Полевой агент Ньйорда, - сказал он. - Надеюсь, вы не думаете, что эти беспомощные офисные типы вроде Фоссела или Мервва действительно представляли нас там? Они просто делали заметки и действовали как прикрытие и прикрытие для организации. Нюйорд - прекрасная планета, но нужна нежная направляющая рука за кулисами, чтобы помочь им найти свое место в галактике, прежде чем они будут уничтожены".
   - В чем твоя грязная игра, Хиз? - спросила Леа, нахмурившись. "У меня было достаточно намеков, чтобы долгое время подозревать, что в CRF было нечто большее, чем часть сладости и света, которую я видел. Вы люди эгоманьяки, жаждущие власти или что?"
   "Это первое обвинение, которое было бы выдвинуто против нас, если бы наша деятельность стала достоянием общественности", - сказал ей Хиз. "Вот почему мы делаем большую часть нашей работы под прикрытием. Лучший факт, который я могу дать вам, чтобы опровергнуть обвинение, это деньги . Откуда, по-твоему, мы берем средства на операцию такого масштаба? Он улыбнулся их пустым взглядам. - Вы увидите записи позже, чтобы не было никаких сомнений. Правда в том, что все наши средства пожертвованы планетами, которым мы помогли. Даже крошечный процент планетарного дохода велик - сложите их вместе, и у вас будет достаточно денег, чтобы помочь другим планетам. И добровольная благодарность - это прекрасное испытание, если вы задумаетесь об этом. Вы не можете уговорить людей полюбить то, что вы сделали. Их нужно убедить. В мирах CRF всегда были люди, которые знали о нашей работе и соглашались с ней достаточно, чтобы видеть, что мы держимся в фондах".
   "Зачем ты рассказываешь мне все эти сверхсекретные вещи?" - спросила Леа.
   "Разве это не очевидно? Мы хотим, чтобы вы продолжали работать на нас. Вы можете назвать какую угодно зарплату, поскольку я сказал, что недостатка в наличных деньгах нет". Хиз быстро взглянул на них обоих и представил решающий аргумент. "Я надеюсь, что Брайон тоже продолжит работать с нами. Он из тех полевых агентов, в которых мы отчаянно нуждаемся, а найти его практически невозможно.
   "Просто покажи мне, где поставить подпись", - сказала она, и в ее голосе снова зазвучала жизнь.
   - Я бы не стал называть это шантажом, - улыбнулся Брайон, - но я полагаю, что если вы, люди, умеете жонглировать планетарной психологией, вы должны обнаружить, что людьми можно манипулировать, как шахматными фигурами. Хотя вы должны понимать, что на этот раз требуется совсем немного усилий.
   - Вы подпишетесь? - спросил Хиз. "Я должен вернуться в Анвхар, - сказал Брион, - но на самом деле нет никакой спешки". "Земля и так достаточно перенаселена, - сказала Леа.
Оценка: 1.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"