Билл Старбрук осторожно уселся за свой помятый суп с рыбой и взял последний "Журнал физики". У него было время прочитать только первые три страницы статьи Сандерсона о ядерных выбросах, прежде чем они с Роуз отправились на то, что она эвфемистически назвала "вечерним развлечением". Теперь, в два часа ночи, он пытался стряхнуть с головы мозговой туман, вызванный зловонным воздухом и худшим спиртным в кабаре.
Наконец он сдался. Было бесполезно пытаться не отставать от его науки. Но это была цена, которую пришлось заплатить за должность главного инженера в такой компании, как Bradford Electronics. Коммерция важнее исследований, и джин клиента всегда лучший.
Но его день приближался. Он был почти готов вырваться на свободу в качестве независимого консультанта.
Когда он собрался положить журнал, он взглянул на то место на конце стола, на которое он был направлен. Там была новая книга, которую он раньше не видел. Он бросил журнал на полку и взял незнакомую книгу. Один из молодых Уолта. Парень всегда приносил странные тома из университета и публичных библиотек. Его ум с коэффициентом интеллекта 240 был пытливым, как у щенка. Он читал все, что попадалось под руку.
Судя по обложке, нынешний том выглядел как нечто из древней юридической или медицинской библиотеки. Уолт читал столько леденящих кровь комиксов, сколько средний десятилетний ребенок по соседству, но он жадно читал и все остальное, от " Жизнеописаний " Плутарха до " Журнала физики" .
Старбрук был несколько озадачен, обнаружив, что громоздкий на вид фолиант в его руках был ничем иным, как сказкой.
Он пролистал его с любопытством. Невозможно было объяснить быстрое, проницательное исследование ума мальчика. Возможно, то, что он находил развлечение в сказке, было не более непоследовательным, чем то, что он находил интеллектуальное удовольствие в атомной теории. Все это время его товарищи ограничивались такими модерациями, как комиксы и бейсбол.
Слова рассказа привлекли внимание Старбрука. Он поймал себя на том, что просматривает предложения, следя за их значением. Сначала от него ускользнуло какое-то странное, дразнящее чувство, но по ходу дела оно стало очевидным. Дело в том, что почти каждое слово имело двойное смысловое наполнение. Это было похоже на чтение двух историй одновременно. Он восхищался мастерством, которое потребовалось, чтобы построить такую сказку.
Второстепенная или тематическая история, как он думал о ней, завораживала его. Это был любопытный рассказ о группе мужчин, отличающихся умственными и физическими качествами от своих собратьев. Им было грустно и одиноко, потому что они были изолированы друг от друга и потому что люди, с которыми они общались, не понимали их. Затем волшебным образом появилась книга, которая обошла всю Землю и привела их друг к другу и через дверь в место, где они жили долго и счастливо.
Любопытная история, как будто тень странного и таинственного смысла скрывалась там, вне пределов досягаемости его воображения. Он пересмотрел свое первое мнение. Это было похоже на то, что понравилось бы Уолту.
Затем Старбрук внезапно проснулся от того, что время было четыре тридцать и он мог вырваться на сон едва ли два часа, прежде чем отправиться в лабораторию.
* * * *
Однако в шесть часов он сонно проснулся от звука движения в спальне. Роуз одевалась.
"Что за большая идея?" он сказал.
"Тсс, дорогой. Вернулся спать. Я позвоню тебе через час. Уолт кашлял последний час. Я собираюсь увидеть его. Если у него насморк, он не сможет пойти в школу сегодня утром".
Старбрук яростно замотал головой, пытаясь прояснить ее. Он знал, что сейчас бесполезно пытаться больше спать. Это только сделает его более вялым на работе. Он сонно взглянул на часы и, спотыкаясь, вошел в комнату Уолта.
Мальчик сдерживал кашель. Он ухмыльнулся, когда спазмы закончились. "Папа, я жертва фильтруемого вируса. Я не хотел тебя будить.
Старбрук сел на край кровати. "Лучше оставайтесь сегодня дома и не позволяйте жукам еще больше вас захватить".
- Наверное, да, но боже мой - у меня сегодня есть библиотечная книга, и они ужасно строгие. Может быть, ты заберешь его для меня?"
"Конечно. Куда это идет? Что это за книга?"
- Он на столе в гостиной. Это из детской комнаты университетской библиотеки.
"Эта странная книга сказок? Я смотрел на это прошлой ночью. Я не знал, что в университете есть такие книги".
- Я тоже не знал этого до месяца назад. У них там есть классные книги. Кажется, что вы идете вперед и думаете, что только что прочитали классную историю, и вдруг обнаруживаете, что она просто учит вас чему-то. Как положить конфету на таблетку. Я бы очень хотел, чтобы они так поступали в школе".
Старбрук рассмеялся. "Похоже на хорошую систему. Мне нужно заглянуть еще в некоторые из этих книг, которые у них там есть".
- Надеюсь, что да, - тихо сказал Уолт.
- Я полагаю, мисс Перкинс ответственна за них. Она всегда в курсе последних новостей, чтобы улучшить разум человека и зверя.
Билл Старбрук был хорошо известен в кампусе Хедеманского университета. Он часто посещал там прекрасную научную библиотеку и организовал специальное использование книг Уолтом, хотя был уверен, что мисс Перкинс, библиотекарь, считала их обоих нетрадиционными нарушителями, которым не место в достойном кампусе.
Остановившись по дороге на работу, чтобы вернуть книгу, Старбрук обнаружил мисс Перкинс за столом одну. Он открыл портфель и достал книгу Уолта.
- Доброе утро, мисс Перкинс. Интересно, увидишь ли ты, что это попадет в детскую для меня? Он должен быть сдан сегодня, а Уолт болен.
Мисс Перкинс улыбнулась доброму утру, затем нахмурилась. "Детская комната? У нас нет детского отделения".
Она взяла книгу и изучила титульный лист и библиотечный номер. Она нахмурилась еще мрачнее. "Вы, должно быть, ошибаетесь. Это даже не имеет смысла. Это не одна из наших книг".
Старбрук раздраженно хмыкнул. - Я был уверен, что Уолт сказал, что он получил его здесь.
- Должно быть, из публичной библиотеки, хотя я уверен, что не понимаю маркировки. Что это? Что-то математическое?
Старбрук посмотрел на нее и мысленно сосчитал до десяти. Сегодня утром он был не в настроении для шуток. Он ласково сказал: "Это всего лишь сказки, которые читал мой мальчик".
Он ушел прежде, чем заметил сильно сжатые губы мисс Перкинс. '
Когда он отвернулся, инцидент застрял в его памяти с раздражающей настойчивостью. Он знал, что не был настолько одурманен тем утром, чтобы неправильно расслышать Уолта. Он был уверен, что мальчик сказал "Детская комната" в университетской библиотеке.
Затем, когда он был уже почти у двери, он взглянул налево и тихо выругался. Там, над дверным проемом, было обозначение: Детская комната.
Что мисс Перкинс пыталась надуть на него? - спросил он. Математика-!
Он задавался вопросом, почему он не заметил эту комнату раньше, но он всегда мчался туда в такой спешке. Его можно было легко не заметить, спрятав в неглубокой нише.
Комната была не очень большой. За столами сидело около дюжины детей в возрасте от восьми до четырнадцати лет. Библиотекарь за столом был маленьким и морщинистым. Черта огромного возраста, словно аура вокруг нее, не поддавалась описанию, но ее голубые глаза были острыми и молодыми.
Казалось, она была поражена его появлением. - Вас здесь еще не было!
Она сразу же понравилась Старбруку. В нем не было ни капли угрюмости мисс Перкинс, которую он привык ассоциировать со всеми библиотекарями.
Он улыбнулся: "Нет. Мой сын, Уолт, проверил это. Он сегодня болен, поэтому попросил меня принести его".
- Вы... вы читали что-нибудь из этой книги?
Старбрук был озадачен ее тревогой и изумлением при его появлении. - Да, - сказал он. "Это довольно интересная книга. Я не очень хорошо слежу за развитием детской литературы".
Маленький старый библиотекарь воскликнул: "Это так необычно. Интересно, что я должен...
Старбрук почти исчерпал свою дневную выносливость. Было без двадцати девять - двадцать минут до встречи со всеми начальниками отделов на еженедельном совещании.
- Я должен идти сейчас, - сказал он. - Если вы просто зарегистрируете эту книгу для моего мальчика...
Библиотекарь, казалось, пришел к какому-то решению по вопросу, выходящему за рамки его понимания. Она потеряла свое беспомощное выражение лица и мягко улыбнулась. "Конечно. И вы бы взяли этот следующий том из серии, которую он читает? Кроме того, я хотел бы узнать, не окажете ли вы нам услугу, если возьмете пару других томов и критически просмотрите их сами. У нас здесь есть несколько довольно радикально отличающихся работ, и мы очень хотим, чтобы их критиковали взрослые".
Раздражение Старбрука уменьшилось перед ее улыбкой, и он кивнул. - Буду рад.
День прошел со всеми раздражениями и волнениями, которых можно было ожидать на следующий день после такой ночи, которую пережил Старбрук. По крайней мере, он испытал облегчение, узнав, что это привело к покупке патентов Кромвеля, которые были предметом вчерашнего развлечения.
Он был уставшим, когда, наконец, вернулся домой после такого дня, но не слишком усталым, чтобы улыбаться Уолту, когда он сказал Роуз подождать несколько минут с ужином. Он взял новую книгу и пошел в спальню Уолта.
Глаза Уолта загорелись. "Ну и дела, папа, я думал, ты никогда не придешь! Вы принесли мне еще одну книгу! Может быть, я мог бы уговорить вас почитать мне.
"Конечно. Нет ничего, что я хотел бы лучше. Библиотекарь даже попросила взять парочку себе. Мы будем читать сразу после обеда. ХОРОШО?"
"Конечно. Я рад, что вы видели мисс Эдит. Она милая старушка, не так ли? Она показывает мне, какие книги нужно читать, чтобы я не запутался в них".
- Ты должен читать их в определенном порядке?
"Да. Однажды я подобрал несколько не по порядку, и они выглядели как иностранный язык. Я должен прочитать первые, чтобы понять более сложные. Не знаю почему, но так оно и есть".
После ужина Старбрук вернулся и открыл новый том, который мисс Эдит прислала Уолту.
- Ты действительно умеешь читать этот материал, хорошо? - сказал Уолт.
- Конечно, почему?
- Ну, ты еще не читал первых книг, а мне просто интересно, - уклончиво сказал Уолт.
Старбрук взялся за чтение. Эта история была чем-то вроде продолжения того, что он прочитал прошлой ночью, истории о "других" мужчинах. В нем подробно рассказывалось, как первый человек узнал, что он другой, и как он, наконец, обнаружил несколько себе подобных. Вместе они подготовили волшебную книгу и отправили ее по миру, чтобы собрать все остальное.
Темнота ранней осени медленно наполняла комнату, и слова на страницах перед Старбруком становились тусклыми. Но в его мозгу словно присутствовало пылающее, расширяющееся свечение. История, которая была второстепенной в предыдущей книге, теперь стала главной, как он их называл про себя. И второстепенная история этой книги была сокрушительным, невероятным откровением.
"Ты один из "других" людей, - кричало в его мозгу невысказанное неосязаемое послание, - и это волшебная книга. Следуй туда, куда он ведет, и ты найдешь убежище, приготовленное для всех нас!"
Он резко захлопнул книгу, так как темнота стала слишком велика, чтобы разобрать слова, но он не мог заглушить навязчивое сообщение в своем мозгу.
Белое лицо Уолта, лежащего на подушке, было едва видно. - Не останавливайся, - сказал мальчик. - Включи свет и пойдем дальше.
- Уолт... - Старбрук замялся. Он не совсем знал, как это сказать. "Что это значит для тебя? Находите ли вы в ней какой-либо символизм, помимо самой истории?"
"Конечно. Это говорит о том, что мы отличаемся от большинства других людей. Он покажет нам, как добраться до места, где есть другие люди нашего вида. Мы не смогли бы прочитать это, если бы это было не так. Вот почему я так рад, что вы можете это прочитать. Ты тоже один из нас.
Старбрук был рад, что темнота скрыла его лицо и глаза. "Откуда ты это знаешь?"
"Мисс Эдит сказала мне, что другие не поверят, что в этих книгах есть обычные слова. Она сказала никому не показывать их по этой причине. Я понял, что она была права". Разочарование затуманило глаза Уолта. "Однажды мама взяла одну из книг и, казалось, почти боялась ее. Я сказал ей тогда, что это была алгебра. Она не знала разницы, но все равно казалась испуганной. Я специально оставил его для тебя...
У Старбрука было среднее для инженера воображение, но оно колебалось перед последствиями всего этого. Он сказал себе, что это всего лишь необычайный реализм в истории "других" людей и их волшебной книги. Было фантастично верить, что у людей и у книги есть аналог в действительности.
И все же в его уме было высшее, неоспоримое знание, которое нельзя было отрицать. До этого его сомнения и обзывания были насмешками маленького мальчика перед невозможной белой волшебной страной.
Книга существовала.
Это было оно.
"Другие" мужчины были настоящими. Он был одним из них - они с Уолтом принадлежали к этому таинственному клану.
Но кто они? Что означало это неопровержимое знание?
"Мне нужно немного поработать внизу, - сказал Старбрук. - Если ты не спишь, я зайду позже и почитаю еще.
Он прошел в гостиную и открыл первую из двух книг, которые мисс Эдит попросила его просмотреть.
Он был удивлен, обнаружив, что их было не так легко читать, как у Уолта. Сам язык был каким-то менее понятным. Он сразу понял, что это не детские книги - или были? Книги для детей, прошедших постепенный процесс ориентации по более элементарным томам?
Не было никакой претензии на историю.
Книга сразу же открылась заумным изложением принципов биологии, наследственности и радиации. Это было трудно, но по мере того, как он продолжал, казалось, его способность понимать слова и принципы росла. Но он тщетно пытался представить, как восьмилетние дети, которых он видел в Детской комнате, схватывают суть этой работы!
Роуз пришла протестовать против того, что он не ложился спать, но он отказался уйти. Его мысли прыгали по гигантским пикам и утесам великолепной экспозиции, которая лежала перед ним. В полночь он отложил законченную книгу, смутно понимая, что прочитал и усвоил работу, на которую должны были уйти недели.
Но какова была цель всего этого? Почему такие книги оказались в детском отделе библиотеки? Он все еще не мог поверить в настойчивые семантические последствия волшебной истории о том, что он и Уолт были "другими" мужчинами. До сих пор не было объяснения различия и таинственного предназначения всех этих людей.
И тогда ответ пришел быстро и как внезапная вспышка пламени перед его глазами. Он открыл второй из двух томов, которые раньше не мог понять. Его слова теперь были ясны и адресованы непосредственно читателю.
"Теперь вы можете легко понять, что вы мутант".
Он уставился на слова, пытаясь выбросить из головы их значение, но они остались, и он знал, что они истинны.
"Вы зашли достаточно далеко, чтобы понять, что это значит, - продолжала книга. "Вы знаете о внеземных излучениях, которые постоянно производят мутации, и понимаете некоторые процессы, посредством которых они формируются. Поэтому вам нетрудно понять, что вы один из многих тысяч "других" людей, мутантов, населяющих Землю, едва ли подозревающих, что они чем-то отличаются от своих собратьев".
Старбрук поднял глаза. Было бы легко признать, что это правда в отношении Уолта. С IQ 240 на последнем тесте...
Но Билл Старбрук - что в нем могло указывать на мутацию? Он был достаточно хорошим инженером, но не лучше пары миллионов других парней. У него не было никаких необычных признаков ума или тела.
"Каждый месяц происходят тысячи мутаций, - читал он дальше. "Большинство из них смертельны, потому что не приносят пользы ни человеку, ни расе. Но с течением времени также происходят неизвестные тысячи благотворных мутаций, большинство из которых также со временем утрачиваются.
"Они теряются в гонке из-за несчастного случая, неправильного спаривания или отсутствия спаривания вообще. Во многих случаях они теряются для индивидуума, потому что различия, которые они навязывают, делают его более или менее неподходящим для социальных скоплений. Есть, конечно, множество других случаев, когда желательные мутации производят более умного, более выносливого, полностью превосходящего индивидуума, который ни он сам, ни его товарищи никогда не признают мутантом. Его характеристики могут передаваться в течение нескольких поколений, но если они не будут объединены в правильном спаривании, они могут стать рецессивными и утерянными.
"Во времена, далекие от вашего, человеческая раса соревнуется с другой крупной расой в галактике, которая опережает человечество в своем развитии. Для того чтобы сохранить не только превосходство, завоеванное человеческим родом, но и само его существование, необходимо ускорить естественные процессы эволюции. Бесполезные и ужасные эксперименты доказали невозможность сделать это искусственными средствами. Только через естественные процессы, которые нельзя воспроизвести произвольно, эволюция может протекать эффективно. Но природа, растрачивающая драгоценные мутации на протяжении веков, сама несет ответственность за ужасное положение человека в этот грядущий день.
"Наша цель, таким образом, состоит в том, чтобы ускорить скорость эволюции человеческой расы, спасая благотворные мутации, которые были потрачены впустую на протяжении веков.
"Те, кто зашел так далеко с нами, теперь имеют долг, долг присоединиться к нам, чтобы принести свои мутировавшие черты перед расой на благо всех".
Старбрук был вынужден остановиться. Оно было слишком обширным, слишком чужим для его ума или воображения. Он был всего лишь Биллом Старбруком, главным инженером Bradford Electronics. Просто не в его планы входило читать какое-то таинственное послание из веков, умоляющее его отправиться в какое-то безымянное место на благо расы.
Он коротко рассмеялся. Детский номер! Кому-то определенно удалось создать самые фантастические, невероятные сказки всех времен. Он почти заставил его поверить на мгновение, что он мутант! Ему придется сказать мисс Эдит, что книги реалистичны, по крайней мере.
Он вышел на крыльцо. В ясной холодной ночи звезды казались близкими. Он думал, что раса должна использовать своих мутантов или устареть в борьбе за эволюционное совершенство. Он задавался вопросом, каким будет конечный продукт человеческой эволюции. Несомненно, он будет отличаться от человека так же, как человек отличался от антропоидов и рептилий, существовавших до него.
Он смотрел на звезды, думал он, не существуют ли где-то в зачаточном состоянии другие порождающие расы, которые в конечном итоге бросят вызов человеку и будут угрожать сметать его в сторону обратным потоком безнадежного эволюционного превосходства?
Он отбросил сводящую с ума мысль. Был один способ решить это раз и навсегда. Он видел, как горит свет в доме профессора Мартина, в квартале вниз по улице с другой стороны. Мартин был заведующим кафедрой древних языков в университете, и иногда они вместе играли в джин-рамми.
Старбрук натянул пальто и тихо вышел из дома с одним из томов под мышкой.
Профессор Мартин был крупным мужчиной с густой бородой. Он всегда напоминал Старбруку одного из древних греков, язык которого он преподавал.
Он приветствовал Старбрука приветственным ревом. "Входи, Билл! Я просто надеялся, что кто-нибудь зайдет поиграть в покер или джин. Моя жена уехала домой на неделю, и я был так же одинок, как медведь в спячке с бессонницей".
Старбрук вошел и снял пальто. "Я не могу остаться. Я просто хотел показать вам кое-что и узнать ваше мнение об этом. Посмотри, что ты из этого сделаешь".
Старбрук открыл последний том, который читал. Его мощное послание исходило от каждого символа и слова, но он осторожно перевел взгляд на Мартина.
Профессор нахмурился: "Где ты это взял? Конечно, эти персонажи совсем не похожи на тех, кого я когда-либо видел, и я думаю, что видел их всех".
Старбрук вздохнул. - Я надеялся, что ты, может быть, прочтешь его и скажешь мне, что это такое. Это... это то, что я только что купил в городском магазине секонд-хенд. Вероятно, какой-то сумасшедший жаргон, что-то вроде эсперанто несколько лет назад, только хуже.
Профессор Мартин покачал головой. "Возможно. Конечно, это не узнаваемо для меня. Вы не возражаете, если я оставлю это на некоторое время?
- Ну, может быть, позже. Я уже пообещал это другому другу прямо сейчас. Вот почему я пришел, хотя уже так поздно.
- О, все в порядке! Я рад иметь компанию. Знаешь, здесь одиноко...
* * * *
Когда Старбрук, наконец, снова выбрался под ночное небо, вся сила этого знания поразила его, как удар.
Я мутант, подумал он. Уолт - мутант. В противном случае мы не смогли бы прочитать эти неизвестные символы, как если бы они были написаны на простом английском языке, в то время как Мартин и другие находят их неразборчивыми. И это должно означать, что все остальное тоже верно.
И все же в этом не было никакого смысла. Эти разговоры о далеких временах и странном месте встречи мутантов всех времен...
Эта маленькая старая библиотекарша, мисс Эдит, очевидно, была ключом ко всему делу. Она знала источник книг. Она могла бы рассказать ему, о чем идет речь.
Затем он вдруг вспомнил то, о чем не подумал в течение вечера. Слова мисс Перкинс: "У нас нет Детского отделения!"
На следующее утро Старбрук ждал у внешнего входа, когда мисс Перкинс сама открыла здание библиотеки. Она узнала Старбрука и мрачно улыбнулась. "Доброе утро."
- Доброе утро, мисс Перкинс.
Он прошел в фойе и повернул в сторону Детской комнаты. Через открытую дверь он мог видеть мисс Эдит, уже сидящую за своим столом. И это было любопытно, так как библиотека только что открылась. Он оглянулся, когда мисс Перкинс прошла в главный офис библиотеки. Она посмотрела на него - и на дверь Детской комнаты, как будто ничего и не было!
Это вызвало у Старбрука внезапное чувство странного страха. Он поспешил внутрь и обнаружил множество детей, сидящих за столами в комнате. Он недоумевал, как они туда попали.
- Доброе утро, мистер Старбрук, - сказала мисс Эдит. - Я надеялся, что мы увидимся сегодня утром. У тебя было время просмотреть книги, о которых я попросил высказать мнение?
- Да, я прочитал их полностью.
"Это нормально. Что вы думаете о прочитанном?"
- Мисс Эдит, вы читали эти книги? Ты знаешь, что в них?"
"Ну конечно. Я очень внимательно прочитал каждую книгу здесь. Это было делом всей моей жизни".
- Тогда какое объяснение?
Маленькая старушка серьезно посмотрела на него своими ярко-голубыми глазами, затем встала со стула, на котором сидела перед конторой.
"Пожалуйста, зайдите в офис", - сказала она.
Старбрук последовал за ней. Она закрыла дверь маленькой комнаты и села, предложив ему сесть напротив.
- Ваше дело - самое сложное из всех, что когда-либо попадались мне на глаза, - нерешительно начала она. "За пятьсот лет был только один взрослый, который оказался подходящим материалом для нашей колонии. Вы извините меня, если я покажусь слишком упрощенным, потому что я привык говорить с детьми - детьми, однако, как правило, с коэффициентом интеллекта выше 220, так что, может быть, мы все-таки достаточно хорошо понимаем друг друга.
- Помнишь, во второй из книг, которые я тебе дал, тебе как мутанту бросали вызов...
- Вот о чем я пришел спросить! Все это настолько невероятно, но я проверил по бухгалтерским книгам. Их не смог прочитать ни один из университетских профессоров иностранных языков.
- Значит, это должно значительно укрепить вашу уверенность в правдивости прочитанного, - сказала мисс Эдит.
- Ты имеешь в виду, что на самом деле где-то есть группа мутантов, которые собрались, чтобы... спасти человеческую расу?
"Вряд ли нам нравится говорить об этом так мелодраматично, но это, по сути, наша цель. Мы работаем, чтобы сохранить превосходство человечества перед лицом эволюционного отставания, от которого мы страдаем. Если мы не будем поддерживать это превосходство, это, безусловно, приведет к нашему окончательному исчезновению. Это, конечно, вероятности, которые были разработаны нашими учеными, которые разбираются в таких вещах. На данный момент достаточно того факта, что мы собираем мутантов всех эпох человеческой истории, чтобы ускорить человеческую эволюцию. Путем надлежащего использования этих мутантов мы намереваемся превзойти в развитии, превзойти наших конкурентов в галактике, которые угрожают нашему превосходству и нашему существованию.
"Я не могу знать о вашей прошлой концепции мутантов. С детьми это легко, потому что они с самого начала узнают об истинном характере мутаций, о том, что небольшая вариация в гене какого-либо признака может произвести особь с отклонениями от нормы его расы и весьма выгодными как для него самого, так и для других. к гонке. Мутации, однако, обычно носят настолько незначительный характер, что их обладатель не подозревает об изменении. Это один важный факт, который следует помнить в связи с нашей работой.
"Однако, если мы не осознаем эти ценные мутации и не воспользуемся ими, мы останемся в заводи эволюции, подобно тому, как были человекообразные обезьяны, когда появился человек".
Старбрук молча смотрел, пытаясь понять.
"Наша группа давным-давно намеревалась сохранить полезных мутантов расы с самого начала. У нас есть много способов добиться этого. Эта библиотека является одной из самых эффективных. Мы изобрели язык, на котором печатаются наши книги, понятный только мутантам. Существует определенная характеристика мозга, которую можно назвать связанной с мутацией, которая делает это возможным. То есть, когда происходит какое-либо изменение гена, также неизбежно происходит изменение другого гена в определенном локусе, что делает мозг восприимчивым к большому количеству других стимулов, большинство из которых вы никогда не осознавали, потому что стимулы не предъявлялись. . Этот язык является одним из таких стимулов. Еще одна способность, которую дает вам ваша мутация, - это возможность войти в эту комнату.
- Да я же только что вошел! - воскликнул Старбрук.
Мисс Эдит улыбнулась. "Да, конечно. Но разве ты не задумывался, почему никто не входит, почему входят только мутанты?
- Почему... да, но...
"Эта надпись "Детская комната" над дверным проемом кажется немутантам лишь частью декоративного оформления здания библиотеки. Вы читаете ее, потому что она написана на языке мутаций. Кроме того, на полу перед дверным проемом есть сложный узор, который отмечает путь, по которому вы можете пройти в комнату. Это путь, на который, возможно, никто не натолкнется, но ваши мутировавшие чувства инстинктивно следуют ему. Для других просто нет ни дверного проема, ни Детской комнаты вообще".
"Но какова природа моей основной мутации?" - спросил Старбрук.
"Это должно быть определено путем надлежащего обследования. И есть одно последнее предупреждение, которое я должен сделать. Не ожидайте слишком многого. Разочарования среди нас, мутантов, велики. Например, в моем случае мутацией была мутация долголетия. Мне где-то за девятьсот лет...
- Девять хун!
Мисс Эдит кивнула. "Да. И в сочетании с моей конкретной мутацией это связанный фактор бесплодия. Как я уже сказал, разочарование среди нашей группы велико".
Ее древние глаза, казалось, вдруг устремились вглубь веков, и Старбрук впоследствии подумал, что именно этот момент взгляда в эти сильные глаза, повидавшие столько чужих столетий, больше всего убедил его в истинности всего вопроса. "Что мне делать?" - сказал он наконец.
- Вы присоединитесь к нам?
- Мой сын Уолт тоже?
"Ему еще многое предстоит узнать, прежде чем мы сможем представить ему весь план".
- Трудно ответить на ваш вопрос, - сказал Старбрук. - Я просто не знаю...
- Это не больше, чем переезд в чужой город, - сказала мисс Эдит, - за исключением того, что ваши соседи и партнеры будут из всех возрастов и мест времени и пространства. В некотором смысле вы найдете это очень бодрящим. Конечно, есть связи, которые надо разорвать, друзья, твоя жена - тяжело, что ты взрослый!"
Роза!
Впервые он полностью осознал проблему, которую это создало в отношении его брака. Подсознательно он полагал, что она будет участвовать в любых изменениях, связанных с ним. Если уход Роуз был одним из условий присоединения к мутантам, он был уверен, что они вполне могли бы обойтись без его помощи в будущем, как они, очевидно, делали в прошлом.
Но как насчет детей? - вдруг подумал он. Означало ли это, что они должны были уйти?
В нем возникла новая холодная напряженность, когда он сказал: "Могу ли я пройти обследование, чтобы определить, на что я годен, прежде чем я решу этот вопрос?"
"Да, это можно устроить немедленно. Пожалуйста следуйте за мной."
Они вышли через другую дверь, которая вела в коридор, который, как знал Старбрук, не был частью здания библиотеки Хедеманского университета. Когда они пересекли его, он мельком взглянул в широкое окно и громко ахнул. Сцена была одной из зеленых холмов, усеянных небольшими группами белых зданий, долиной безмятежности и жизни вместо идиотского скопления каменной кладки, которая образовывала города его эпохи.
Его проводник не дал времени обдумывать эту сцену. Она провела его через дверь через холл. Внутри он оказался посреди комнаты, полной незнакомого вида оборудования. Молодой, профессионально выглядящий мужчина приветствовал его с улыбкой.
- Доктор Роджерс, - представилась мисс Эдит. "Он проведет экспертизу. Он знает о вас. Возвращайся ко мне в кабинет, когда закончишь".
Затем она ушла, и Роджерс указал на стул. - Приятно иметь взрослого человека, с которым можно поговорить для разнообразия, - дружелюбно сказал он. "Иногда эти подростки с IQ от 250 до 300 просто слишком умны для своих штанов. Я был одним из них, так что я должен знать. А теперь, если ты просто ляжешь на этот стол...
Старбрук отчаянно пытался удержать фрагменты своего разума, составляющие Билла Старбрука, главного инженера Bradford Electronics. Это было все, что было настоящим. Этот мир фантастической мисс Эдит, которой было девятьсот лет, и окно, выходившее на зеленую долину, где должен был быть Хедеман, были лишь частями кошмара, от которого он проснется, кошмара исследования возможных полезных мутаций для помочь человечеству в его попытках преодолеть законы эволюции.
Он выдержал долгие часы экзамена, повторяя эту фантазию снова и снова. Затем, наконец, доктор Роджерс объявил, что с ним покончено.
Старбрук повернулся к нему через стол. Перед врачом была масса записей и карт, накоплений анализов.
- У меня здесь твоя полная карта хромосом, - медленно сказал он.
"Какие у меня есть мутации, которые я могу внести в эволюцию человека?"
После секундного колебания Роджерс оторвался от диаграмм. "Я могу также сказать это вам прямо. Ответ: нет. Абсолютно никаких".
На мгновение Старбрук сидел ошеломленный. За последние часы он построил обширную ментальную структуру, исходя из того, что он нужен, чтобы помочь человечеству достичь высот. Он прошел через битву, решая, каких жертв это будет стоить. В настоящее время-
"Никто-? Я не понимаю.
- Мисс Эдит сказала мне... Язык мутаций...
"Ваш случай самый необычный. Сумма ваших мутаций состоит только из сенсорных характеристик, по которым вы смогли прочесть наш язык мутаций и найти дорогу в Детскую комнату. Я не помню ни одного случая, когда бы эта мутация не была связана с какой-либо другой. Это несколько интересно с чисто биологической точки зрения, особенно учитывая тот факт, что вы отец Уолта. Однако на практике ваша мутация не имеет никакой ценности.
Тогда Старбрук рассмеялся, его голос не мог скрыть разочарования и смутного стыда. - Значит, я тебе все-таки бесполезен? У меня нет ничего полезного для моей расы?
Роджерс внимательно посмотрел на него. "Не подчеркивайте важность этого, - предупредил он. "Это ничего не значит для вас как для личности. Вы должны понимать, что только у одного из каждых нескольких сотен человеческих существ есть какие-либо обнаруживаемые мутации. Только одна из многих тысяч мутаций представляет реальную ценность для расы.
"Мы можем устранить детей, которые не представляют для нас ценности, не раскрывая, что к чему. Ваш случай был явно другим.
- Конечно, - сказал Старбрук. "Не поймите меня неправильно. Я не собираюсь обижаться на это, я не имел права ничего от этого ожидать. Я полагаю, что всегда был своего рода идеалистом, надеясь сделать что-то, чтобы возвысить мужчин и тому подобное. Я предполагаю, что где-то мое подсознание должно было ухватиться за это довольно сильно и увидеть в этом шанс реализовать эти идеализмы. Но как насчет моего сына, Уолта?
"У нас должен быть Уолт. Мы обязательно должны. Его мутации кажутся вершиной бесконечных неизвестных процессов природы, кульминацией которых являются возможности, которые сделают его одним из самых ценных членов нашей колонии мутантов. Его жизнь изменит расу для будущих поколений".
- Он еще не знает всего этого?
"Нет. Даже с его высоким пониманием его нужно кормить медленно, потому что он ребенок. Но он обучается по книгам до такой степени, что может получить полное представление о своих возможностях и наших требованиях".
"Но каково его отношение к нам! Я еще не убежден в безотлагательности этого кризиса, о котором вы говорили неопределенно, - недостаточно, чтобы я был готов позволить моему сыну начать новую жизнь здесь, возможно, с нечастыми контактами с нами.
- Как только он придет сюда и начнет свою работу, - резко сказал Роджерс, - с вами больше не будет никаких контактов.
Старбрук недоверчиво уставился на него. - Вы хотите сказать, что ожидаете, что мы отдадим вам нашего сына так же полно, как если бы он был мертв?
- Следите за своими семантическими расширениями, - сухо сказал Роджерс. - Сомневаюсь, что что-нибудь сможет убедить человека в этом возрасте в безотлагательности нашей проблемы, но в вашем случае я хотел бы попробовать по нескольким причинам.
"Представьте себе, если хотите, две планеты, на которых жизнь имела одновременное начало и сходные формы развития. Однако на одном из них естественная скорость появления мутантов и последующей эволюции в несколько раз выше, чем на другом, так что к тому времени, когда человек - так называемый современный человек - появляется на одном, человекообразные обезьяны только начинают появляться, на другом другой.
"Представьте тогда ситуацию, когда мир с более медленными формами жизни продвинулся до точки, где появляется человек. Что насчет другого мира и отношений между ними на случай, если они вступят в контакт?
"Примерно такая ситуация существовала в "нормальное" время, когда была открыта эта высшая раса. Мы нашли их так же далеко впереди нас, как мы опережаем сегодня человекообразных обезьян, и, между прочим, между ними и нами существует гораздо большее физическое различие, чем между нами и человекообразными обезьянами.
"Как и следовало ожидать, они относятся к нам немногим больше, чем мы относимся к обезьянам - довольно умным обезьянам. Наши движения в пространстве, наши механические достижения для них не больше, чем работа умных обезьян. Хотя они кажутся моральной, миролюбивой расой, они не могут найти основания для сострадания к нам или интереса к общению или торговле. Между нами существует только одно возможное отношение, как всегда было только одно возможное отношение между человеком и низшими формами жизни на земле - эта возможность - эксплуатация.
"Наши ученые продемонстрировали способами, о которых вы не знали бы, что эта эксплуатация человека этими - сверхлюдьми - неизбежна. Надежда на борьбу с ними и, таким образом, на предотвращение их эксплуатации Земли и человека почти так же велика, как у племени обезьян на предотвращение захвата армией охотников, оснащенных всеми известными вам научными устройствами, от радаров до атомных бомб.
"Есть только одна надежда на будущее нашей расы: подняться на равный или превосходящий уровень по отношению к этой соперничающей расе. И, согласно нашим предсказаниям, это должно быть сделано в течение очень нескольких человеческих поколений. Колония мутантов была основана около одного поколения назад, как только стала очевидной полная картина условий. Наша работа показывает, что мы можем быть уверены в успехе, потому что в развитии человека было много мутаций. Природа, кажется, была щедра, но расточительна с ними.
"Мы уже произвели поколение следующей формы человека, и люди этого поколения прилагают все силы своего разума к проблеме. Как видите, наши объекты быстро строятся в виде пирамиды, поскольку мы создали следующую форму человека, и они заняты проблемой выхода на шаг вперед.
- Но вернемся к Уолту. Он нам нужен. Он является носителем трех чрезвычайно ценных рецессивных мутаций, которые ранее никогда не обнаруживались. Мы чувствуем, что он позволит нам сделать второй шаг за пределы человека, каким вы его знаете. Вы бы не осмелились вмешиваться в это критическое продвижение, если бы могли понять всю глубину проблемы. К сожалению, знания из первых рук не могут быть вам переданы".
Старбрук слушал с постепенно нарастающим напряжением, которое заставляло его мышцы болеть, когда он резко тряхнул головой и отвлекся от лица Роджерса.
- Не знаю, - сказал он. "Я просто не могу понять все это так внезапно. Если бы я только мог увидеть сам...
- Вы не можете, - решительно сказал Роджерс. "Обычно, конечно, мы не усложняем себе работу этими проблемами. Только благодаря вашей собственной своеобразной мутации вы вообще осознали нас. Мы можем действовать вообще без вашего согласия...
Старбрук почувствовал внезапный бешеный озноб, пробежавший по нему. Он видел достаточно, чтобы знать, что эти мутанты могут делать то, что сказал Роджерс. Они могли украсть Уолта и навсегда изгнать его в эту чужую страну за дверями Детской комнаты.
"Причинение боли кому-либо противоречит нашим принципам, - продолжил Роджерс. "Вы ученый. Я хочу, чтобы вы следовали учениям, данным вашему сыну. Учитесь вместе с ним. Узнайте факты нашей науки и, наконец, подробности кризиса, с которым сталкивается человечество. Если к тому времени вы не будете убеждены, возможно, Совет, который занимается этими делами, склонится перед вами, хотя, откровенно говоря, я в этом сомневаюсь. Уолт слишком важен для нас.
"Но как вы можете взять любого из этих детей, не причинив им боли? Сколько родителей готовы видеть, как их забирают навсегда? Вы не можете просто убрать их и оставить вакуум там, где они были!"
- Нет, мы этого не делаем. Роджерс мгновение колебался, затем подошел к двери и кого-то позвал. Он снова сел. "Мы не просто выдергиваем человека из его среды и оставляем вакуум. Это вызвало бы слишком много потрясений в вашем обществе, учитывая цифры, которые мы взяли. Это приведет к слишком сильной боли".
В этот момент из дверного проема, через который позвонил Роджерс, в комнату вошла фигура.
"Уолт!" Старбрук в изумлении поднялся. - Я не знал, что ты здесь! Но мальчик не ответил и даже не посмотрел на Старбрука с каким-либо узнаванием.
"Он еще не закончил, - объяснил Роджерс.
"Что ты имеешь в виду?" Теперь Старбрук увидел пустое выражение лица мальчика, отталкивающее своей бессодержательностью. Ужас охватил его, и он пошатнулся на стуле, с которого встал.
"Когда мы берем кого-то, мы предоставляем замену, которую можно вставить в его окружение", - сказал Роджерс. "Мы создаем такой гомолог и производим замену без ведома кого-либо, кроме того, кто к нам присоединяется".
Ужас Старбрука нарастал. - Ты собираешься забрать Уолта и оставить нам это... это чудовище!
Внезапная ужасная боль пронзила лицо мальчика, и Роджерс вскочил, зарычав от ярости. Он вывел мальчика из комнаты и вернулся.
"Старбрук! Ты должен быть ученым. Действуй как один!"
"В первую очередь я отец Уолта. Вы вряд ли могли ожидать, что я откажусь от своего сына и возьму эту... вашу вещь взамен!
"Полагаю, я был глуп, полагая, что вы можете смотреть на это дело с какой-то степенью объективности. Мы должны были просто произвести замену без вашего ведома, как мы делали во всех других случаях.
"Как вы думаете, вы могли бы сделать это, не зная, что ваш гомолог не был нашим сыном?"
"Конечно. Это было сделано в тысячах других случаев. Этот гомолог - ваш сын во всех отношениях - или будет им, когда он завершится. Каждый эмоциональный паттерн, память, инстинкт, физическая форма и композиция, которые входят в состав вашего сына, дублируются. За исключением, конечно, творческих мутаций, которые отличают Уолта от других мужчин и которые не могут быть воспроизведены в гомологах. Гомолог займет место Уолта в жизни во всех отношениях. Он будет расти, развиваться и реагировать на окружающую среду так же, как и Уолт. Он может жить нормальной, полезной жизнью. Он может жениться, но не размножаться. У него интеллект, сравнимый с интеллектом Уолта, и он будет превосходить его в профессиональном плане. Если вы любите его или причиняете ему боль, если вы делаете его счастливым или грустным, вы делаете это с Уолтом. Он Уолт. Его эмоции и чувства - это просто пересадка, так сказать, эмоций вашего сына. Вот почему вы только что так ужасно обидели его, когда презирали его как чудовище. Какой была бы реакция Уолта, если бы вы назвали его так? Потребуются значительные усилия, чтобы искоренить этот болезненный опыт в сознании гомолога".
Внезапно Роджерс поднялся. - У тебя может быть время подумать. Наш окончательный курс действий будет определен Советом. Я всего лишь технический советник в этих вопросах, но могу сказать вам, что вы окажете себе, своему сыну и роду человеческому большую услугу, если попытаетесь осмыслить увиденное и услышанное; наоборот, большая медвежья услуга".
Роджерс колебался. "Возможно, самым простым решением для вас было бы прийти сюда. Это может быть устроено, поскольку у вас есть одна существенная мутация. Вы могли бы быть полезны как техник. Конечно, можно предоставить гомолога, чтобы продолжить ту жизнь, которую вы покидаете".
Старбрук, с того места, где он сидел, мог видеть далекий вид на странную долину через окно в другом конце комнаты. Оно свидетельствовало о безмятежности и умиротворении, каких он не знал, и здесь было свидетельство науки, о которой он и не мечтал. Но у него здесь не было цели. Приглашение было простой уступкой случайности природы, подарившей ему единственную бесполезную мутацию.
Что касается расставания с Роуз...
- Спасибо, - сказал он, - но нет.
Роджерс кивнул и проводил его обратно в кабинет мисс Эдит. Она была разочарована, когда Старбрук рассказал ей, что произошло.
"Мне ужасно жаль, - сказала она, - но мир мутантов - разочаровывающее место, как я уже говорила вам раньше. Полагаю, мы вас больше не увидим, но будем с нетерпением ждать приезда вашего сына. Не могли бы вы взять с собой пару новых томов для него?
Мир показался Старбруку странно нереальным, когда он вышел из здания и сел в машину. Он машинально ехал по улицам и по шоссе, которое вело к окраине города, где располагался завод Bradford Electronics.
Там он уединился в своем кабинете, приказав своему секретарю не пускать всех остальных на некоторое время. Он откинулся на спинку стула. В окно он мог видеть туманный, беспорядочный пейзаж города, точно так же, как только через это другое окно несколько мгновений назад он видел мирную картину из той неизвестной эпохи будущего.
У него не было иллюзий относительно реальности этого странного видения. Опыт нес свою собственную убедительность. Он знал, что видел чудо сцены из будущего и разговаривал с людьми, чья жизнь намного опережала его во временном континууме.
Его разум размышлял на периферии своего опыта, всегда пытаясь увернуться от его ядра. Но в конце концов он заставил себя признать это.
Уолт.
Он попытался погрузить в свой разум субъективные факторы и рассмотреть то, что он услышал, так, как должен рассматривать их ученый. Он не сомневался в правдивости заявлений Роджерса, и когда он однажды признался в этом самому себе, то остался беспомощным.
Уолт пойдет.
Он будет распространять мутации, которые он перенес, чтобы раса могла извлечь выгоду.
Это было так просто, и альтернативы не было.
Но этот вывод высвободил поток субъективных возражений, которые сдерживал его разум. Можно ли полностью игнорировать чувства мужчины к своему сыну? Это не так, подумал он с горечью. Предполагалось, что они будут потрачены на какой-то жуткий автомат в образе его сына. Наверняка Роджерс уничтожит эту штуку после того, как увидит реакцию Старбрукса на нее.
И Роуз.
До сих пор он не думал о ее реакции. Она не была ученым. Она никогда не делала вид, что понимает объективные, бескорыстные взгляды науки. Конечно, она не смогла бы сделать это в этом. Было бы невозможно убедить ее, что судьба Уолта связана с мутантами будущего века.
А что же сам Уолт?
Вскоре он столкнется с полным пониманием того, кем он был, и его возможностей. Выберет ли он пойти с мутантами?
Мало кто сомневался, что он это сделает. Гениальность ума мальчика сочеталась с эмоциональной стабильностью, которая позволяла ему видеть проблему целиком, которая позволяла ему оценивать ее без страха и личных предубеждений - как Старбрук знал, что он должен делать это сам.
Могли бы , конечно, запретить ему дальнейшее изучение книг Детской комнаты. Они могли навязать ему свою волю чисто физическими средствами.
И всю оставшуюся жизнь он будет ненавидеть их с непреодолимой горечью. За какую бы профессию он ни взялся, над ним будет насмехаться инкуб тоски по утраченным мирам и исчезнувшим мечтам. А вместе с ним и ненависть - ненависть и отвращение к тому, что сделали его родители.
Старбрук устало вздохнул и отогнал горькое видение. Он заставил себя признать, что совершенно беспомощен. Решение было не за ним, а за Уолтом.
Он подумал, что должен как-нибудь рассказать Роуз. Это была самая трудная часть из всех. Еще труднее, потому что она не могла понять язык мутантов или увидеть этот мир будущего. Все это должно было быть понято только так, как он мог рассказать.
Некоторое время он тщетно пытался избавиться от части работы на своем столе. Это было бесполезно. Он очистил его и дал необходимые инструкции своей секретарше, сказав ей, что вернется утром.
Когда он добрался до дома, Роуз встретила его в холле, на ее лице отражалось удивление.
"Билл! Что ты делаешь дома в это время? Ничего не случилось-"
- Конечно нет, дорогая. Он поднял ее, положив руки на талию. "Просто стало скучно дома готовить на обед. Как дела?"
- Билл, ты глупый. Там нет ничего... ничего, что удовлетворило бы ваше гурманство. Немного фруктового салата, бутерброды - для меня и Уолта.
"Опухать. Веди меня к нему".
Это не проходит, подумал он. Это не правильный подход. Но как я могу это сказать? Что я ей скажу...
После обеда он провел ее в гостиную и усадил рядом с собой на диван.
"Билл, что случилось? Что-то у тебя на уме".
Он неуверенно улыбнулся. "Да. Я хочу рассказать вам кое-что особенное, что я должен заставить вас понять - об Уолте.
"Уолт! Что произошло-?"
"Что-то хорошее. Это произошло или происходит, и ему понадобится вся наша помощь и понимание. Дорогая, ты знаешь, что такое мутант?
Роуз нахмурила брови. "Я кое-что помню о них по биологии в колледже. Шестиногие телята, плодовые мушки с дополнительными крыльями...
- Да, но это не тот тип. Каждое улучшение живых существ на заре жизни произошло благодаря мутациям, изменениям характеристик потомства по сравнению с родительскими. Роуз, Уолт - мутант.
Сомнительное недоверие, шок и отвращение волнами пробежали по ее лицу. Затем постепенно Билл Старбрук начал свой рассказ. Он рассказал о книгах, о Детской комнате и о своем собственном опыте там. Он рассказал о колонии мутантов и их борьбе за ускорение темпов эволюции человеческой расы, чтобы не быть сметенными и не использованными более быстро развивающимися расами. Затем он рассказал о необходимости использования возможностей Уолта в этой борьбе.
Когда он закончил, Роуз сидела неподвижно, как лед, с бесстрастным лицом. Когда он коснулся ее руки, она была холодной.
- Вы не можете ожидать, что я поверю в такую историю, - сказала она наконец. "Это неправда. Это не может быть правдой. Таких вещей не бывает".
"Они случались , - заметил Старбрук, - возможно, тысячи раз в нашем поколении. Я узнал об этом случайно, а не Уолта, которого унесли без нашего ведома".
- Должно быть, это какая-то сумасшедшая шутка, Билл. Вы не могли поверить ни единому слову, которое вы сказали. Почему ты говоришь мне это?"