Рыбаков Артём Олегович : другие произведения.

Серый Снег. Часть вторая. Допечатная

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это финальная версия для сети. В неё не вошли две главы и несколько эпизодов, которые будут только в печатной версии.

   Серый снег. Часть вторая
   Артём Рыбаков
   На правах рукописи.
   Москва, 2011 год.
  
  
  
  
   Вступление.
   Осиновая Гряда, как зеркало современной истории.
  
   Торф в Тверской губернии копали издавна, но понемногу. Да и зачем шататься по болотам ради топлива в крае почти целиком покрытом лесом? И лишь в начале двадцатого века к этому вопросу подошли основательно и под Лихославлем, как и во многих других местах, открылись первые "серьёзные" предприятия.
   Однако только Советская власть, тянувшая страну из жизни аграрной в жизнь индустриальную, озаботилась обеспечением этой самой только зарождающейся индустрии топливом.
   В знаковом для многих тридцать седьмом была построена линия узкоколейной железной дороги Осиновая Гряда -- станция Перегрузочная, расположенная в непосредственной близости от станции Крючково на железнодорожном перегоне Поварово -- Лихославль что входит в состав "столичной" магистрали Москва-Ленинград. Торф там перегружали в вагоны широкой колеи и везли на ТЭЦ в городе Калинине.
   В шестидесятые, когда Гагарин уже слетал в космос, разработки расширили, протянув новые ветки к Васильковскому и Полустовскому торфомассивам.
   Паровозы сменились тепловозами, торф стали использовать как удобрение, для чего, у пересечения с автодорогой Медное -- Лихославль организовали разъезд Перевалка, где практически дармовое удобрение перегружали на автомобили.
   Но грянула пере, мать её, стройка, и кто-то в высоких кабинетах решил, что торф нам не нужен, и пора сменить "болотную грязь" на "голубое топливо". Одновременно с началом "сухого закона" отгрузку прекратили, возили только для местных котельных, согревавших окрестные посёлки. Как горько шутили местные мужики: "Нажрались бы с горя, да Плешивый и это не велит!"
   А уж как капитализм пришёл, так совсем ни мужики эти, ни горючее их никому не нужно стало. В том же году, когда русские танки расстреливали русский же Парламент, узкоколейку закрыли. Ещё пару лет приезжали сюда сборщики металлолома, воровавшие рельсы, но потом и им это надоело... Так на смену "экономике, которая должна быть экономной" пришёл "эффективный менеджмент". А что вы хотели? Должны же у кого-то мечты сбываться!
   Но сегодня утром всё немногочисленное (хотя жители окрестных деревень и не согласились с таким определением, как-никак полтыщи душ в Гряде по сю пору живёт) население посёлка было разбужено рёвом мощных моторов.
   - Серёга, мать твою, глянь! Танки прут! - крикнул соседу вышедший на покосившееся крыльцо местный житель, одетый в изрядно поношенный тренировочный костюм с горделивой надписью "Abibas" на спине.
   - Дурак ты, Гриня, хоть умным прикидываешься! - живо откликнулся сосед. - Впереди "мотолыга" чешет, за ней БАТ идёт, а после - МДК-"третья", - Сергей смачно сплюнул. - Сразу видно, что в "лысопогонниках" служил, ни хрена в технике не петришь!
   - Ну да, не все ведь в стройбате ляпку тянули, - громко, пытаясь перекричать рёв тяжёлой техники, ответил Григорий.
   - Не в стройбате, серость ты непоцарапанная, а двести семьдесят первом отдельном инженерно-сапёрном батальоне сто восьмой Невельской дважды Краснознамённой мотострелковой дивизии! - подбоченясь, ответил специалист по военно-инженерной технике.
   - Ну да, снова начнёшь про свой героизм при оказании интернационального долга бухтеть... - эти слова Гриня произнёс вполголоса, так, чтобы собеседник их не расслышал - связываться с когда-то контуженным во время разминирования ефрейтором-"афганцем" ему явно не хотелось, тем более, что в предыдущих стычках тот всегда выходил победителем. - Так за каким полосатым они сюда припёрлись?! - добавил он уже в полный голос.
   - Не ссы, узнаем! - Ветеран локальных войн скрылся в доме, но минуту спустя появился, одетый в потёртый бушлат, под которым виднелась застиранная тельняшка, кепи-"афганку" и сапоги.
   Он быстро пересёк двор и, распахнув калитку, вышел на улицу:
   - Стой! А ну, стой! - "афганец" замахал руками.
   Идущий в колонне четвёртым траншеекопатель остановился:
   - Чего тебе надо, нах? - из распахнувшейся двери высунулся водитель.
   - Слышь, зема! Я сам на "бэтээмке" служил, прям, как у тебя! - заголосил, пытаясь перекричать могучий движок, Сергей. - Ты скажи, боец, что стряслось-то?!
   - Война. А мы на торфоразработки едем, будем топливо там копать! - водитель не стал играть в секретность - всё одно, через пару дней вся округа знать будет, причём в деталях и подробностях.
   - Э, погодь-ка! Я с вами! - засуетился местный. - Я ж там работал, считай, каждый камень знаю. И с техникой на "ты"!
   Рядом с ними, с трудом протиснувшись мимо перегородившей улицу инженерной машины, остановился "уазик".
   - Радченко, хреном тебя по каске, чего встал?! - по тону с каким это было сказано, стало понятно, что перед ними командир.
   - Товарищ офицер! - ещё до того как водила ответил, Сергей набросился на новую "жертву". - Можно я с вами?! Я на торфе работал, Афган прошёл... "За отвагу" имею! Раз уж война-то!
   Офицер окинул строгим взглядом фигуру Сергея, почесал подбородок...
   - С какой техникой знаком?
   - Да с любой, нах! Вот, на "бэтээмке", как раз и служил! - ветеран постарался принять уставную стойку. - Ефрейтор Мочкин, тащ капитан!
   - Майор я. Давай на машину, - офицер мотнул головой в сторону траншеекопателя. - Лясы потом точить будем, времени хрен да ни хрена!
   - Есть, тащ майор! - обрадовался Мочкин и, козырнув, забрался на угловатое крыло БТМ. Потом, видимо, вспомнив, обернулся к дому соседа: - Гриня! Гриня! Манатки собирай и на массив за нами давай! Мобилизация, нах! - заорал он бодрым, можно сказать, даже радостным голосом.
  
  
   Глава 1.
   Педагогика на болотах.
  
   Проснулся я резко, с мыслью, что безбожно проспал на работу. Потянувшись к тумбочке, чтобы взять мобильник и посмотреть, который час, вспомнил, что ни на какую работу мне сейчас не надо, что отпуск. И тут же на память пришли события вчерашнего дня - война и наш рейд. Я резко сел на кровати, прислушиваясь к происходящему в доме и на участке. Одновременно на глаза мне попался "калашников", который я ночью положил на полку над кроватью. Повыше, чтобы пытливый и непоседливый отпрыск добраться не смог.
   С первого этажа доносились женские голоса, а со двора - детские. Окна, против обыкновения, были плотно закрыты, и разобрать слова не удалось. Встав на кровати-помосте, я снял оружие и подсумки с магазинами с полки и, спустившись с ложа в комнату, принялся одеваться.
   "Перво-наперво, надо сделать в прихожей тамбур... - мысли, после того как я вспомнил картины разрушенной и горящей Твери и россыпи стекол на полу в Зеленограде, были только об одном - радиационной безопасности. - Нет, лучше всё крыльцо полиэтиленом затянуть. И полог из него же двойной... Нет - тройной, сделать! Душ под дегазационную камеру переоборудовать, и перенести его прямо ко входу в дом, а то до укрытия приходится почти три десятка метров шагать..."
   - Проснулся, лапочка?! - Ирка заглянула в комнату. - Скажи, а можно это, - чмокнув меня в щёку, она бросила недовольный взгляд на автомат, - в комнате не держать? Я боюсь, Илюшка его случайно достанет...
   - Нет, нельзя! - резоны жены я отлично понимал, в отличие от её недавно появившейся нелюбви к оружию, хотя в пору нашего женихания она спокойно ездила со мной в тир, где с удовольствием "бахала" из чего-нибудь не слишком крупнокалиберного, вроде биатлонной винтовки или "марголина".
   - Ну в шкафу в холле его храни, - заканючила Иришка.
   - Война на дворе, лапушка! - как можно более жёстко сказал я, застегнул ремень и, подхватив "калаш", направился к выходу из комнаты, давая тем самым понять, что дискуссия прекращена в одностороннем порядке. Обычно любимая на такое поведение сильно обижалась, но тут стерпела и ничего не сказала. Видимо, всё-таки понимала, что в вопросах войны и выживания у бывшего офицера опыта всяко больше, чем у филолога.
   В столовой, кроме жены Витальки находились ещё четыре женщины, в одной из которых я опознал мадам Стоцкую, жену Фёдора, питерского бизнесмена-строителя, заведовавшего в настоящий момент возведением укрытий для местных жителей и беженцев. Все, кроме Ярославы, сидели на диванах и говорили, насколько я мог судить, о каких-то хозяйственных проблемах.
   - Вась, кофе с молоком? - окликнула меня хозяйка.
   - Ага. А Виталик где?
   - В штаб уехал, в Торжок, - как о чём-то само собой разумеющемся сообщила она. - К одиннадцати быть назад обещал. Если надо, можешь по радио с ним связаться. Станция у нас в комнате стоит.
   "Барышни" на время замолчали, но когда я сел за стол, а Ярослава поставила передо мной тарелку с жареными сосисками, хлеб, баночку горчицы и кружку с горячим кофе, одна из них внезапно спросила:
   - Василий, как там?
   О чем идёт речь, я понял сразу, без дополнительных пояснений:
   - Плохо, но не так страшно, как могло бы быть. Но Москву мы только в бинокль видели. Людей, кого нашли, до Солнечногорска довели. Там военные порядок пока поддерживают. А у вас как день прошёл, уважаемые? И, кстати, может, познакомимся, наконец?
   - Александра, - первой отреагировала Стоцкая.
   - Марина Кораблёва.
   - Марина Ушицкая.
   "Мэри Ка и Мэри У. Шатенка и рыжая", - быстро приклеил я "ярлычки для унутреннего потребления"
   - Галина Пайкова, - представилась, наконец, расспрашивавшая меня дама.
   - А меня, как вы уже, наверное, знаете - Василий Заславский. Можно без отчества, - и давая понять, что официальная часть закончена, ухватил со стола вилку и принялся за еду.
   - Вась, на, - Ярослава поставила передо мной бокал с рубиново-красной жидкостью. - Виталька сказал - вам теперь положено.
   "Хм, неплохое вино! - отметил я, пригубив. - Наверное, абхазское, - оно теперь самое распространённое из сухих..."
   - До дна давай! - строго распорядилась жена друга. - Минимум сто пятьдесят граммов в день положено! Да и ГАИ теперь нет, права отбирать некому.
   Отказываться от такого настойчивого предложения было как-то не с руки, к тому же со свободными радикалами бороться нам всё одно необходимо, так что я осушил бокал и вернулся к завтраку. А то чёрт его знает, когда в следующий раз поесть придётся - за весь вчерашний вечер кроме пары шоколадок под коньяк, перепавших в оружейном магазине, я так ничего и не съел.
   Женщины вернулись к своим, чисто женским разговорам, а я, управившись с завтраком и выпив кофе, вышел во двор.
   Ребятня помладше тусовалась в большой беседке. Кроме Илюшки и Яна я насчитал ещё четверых - трёх девчонок и совсем мелкого карапуза, ползавшего вокруг ребят на четвереньках.
   Несмотря на умилительность сцены, мне она совсем не понравилась. Резко развернувшись, я вернулся в предбанник и, отыскав принесенные вчера вечером мои вещи, достал из сумки-"мечты оккупанта" солидный деревянный чемоданчик, примерно полметра длиной и сантиметров тридцать шириной, крайне "армейского" вида. "Теперь бы ещё понять, что и как тут работает? - щелкнули замки, и подарок старлея Колмогорова открылся. - О, вот и инструкция! Так, "Измеритель мощности дозы"... Суровый аппарат, блин! Если метко бросить - и динозавра пришибить можно... Это что? Внешний блок питания - если что можно от автомобильного аккумулятора запитать... "Технические данные"... "Питание прибора осуществляется от 3-х элементов КБ-1..." Это что ещё за зверь? Ну ка, что-то вроде пальчиковых, если судить по размеру отсека для них, но длиннее...Бла-бла-бла... "обеспечивает непрерывную работу прибора... в течение не менее 55 часов при использовании свежих элементов (срок хранения не более одного месяца)"... Блин! А где они сами? Принципиальная схема... Вот - "Подготовка к работе"! "Установите источники питания"... Они что, издеваются? Спокойнее, не нервничай! В крайнем случае - за аккумом схожу... В коробке пакетики с этим, как его? Силикагелем, вот, лежат - следовательно, прибор на длительном складском хранении был, а батарейки столько не хранят, значит что? Правильно, тащ капитан! Значит, питание должно лежать отдельно!"
   Поставив ящик с рентгенометром на банкетку, я, принялся копаться в сумке и буквально через пять секунд обнаружил тяжёлый свёрток с батарейками. "Дата изготовления - 5.2008" - гласила надпись на маленьком листочке бумаги. "Чёрт, просроченные!" Россыпь чёрных цилиндриков напомнила мне что-то из детства. "Точно, когда "квадратные" батарейки потрошили, там внутри было три таких элемента!"
   Заметив на полу детскую машинку, я подобрал её и, торопливо открыв батарейный отсек, вытряхнул на ладонь два "пальчика".
   "Чуть ли не на сантиметр длиннее и миллиметров на пять толще! - я приложил батарейку к продукции советской оборонки. - Это нормально - можно проставку сделать. Было бы куда как хуже, если бы военные меньше были".
   Пять минут спустя я вышел на крыльцо с включённым прибором. Для начала выставил первый диапазон, показывавший радиацию в рентгенах в час, но стрелка даже не шелохнулась.
   "Теперь пойдём ниже", - два щелчка, и прибор теперь показывает дозу в диапазоне от пятидесяти до пятисот миллирентген. Стрелка качнулась и остановилась на отметке "350".
   "Твою ж мать!" - хотя ничего неожиданного не произошло, я, тем не менее, огорчился. Скорее не от того, что радиация, а от крушения подспудной наивной мечты, что вдруг это всё фигня, и ветер радиоактивную гадость мимо пронесёт...
   - Сударыня! - окликнул я присматривавшую за "мелочью" женщину. - Давайте ребятишек в дом отведём!
   - Папа! Папоська! - Илюшка взлетел с пола беседки, словно подброшенный мощной пружиной, и со всех ног кинулся ко мне. - Папоська, а почему мы на речку не пошли? А ты на работу уехал? А ты все дела сделал? Поиграешь с нами? - эти и миллион других вопросов обрушились на меня.
   - Сына, цыц! - шутливо прикрикнул я на него, прижимая маленького почемучку к себе. - Бери машинки, и зови всех-всех-всех друзей в дом - будем вместе играть и веселиться!
   - А это Саша, Алина и Ирися, - принялся тем временем представлять своих товарищей сын. - Янек... Ну, его ты знаешь, в общем-то... - сынуля иногда употреблял в речи "взрослые" обороты, и это всегда было уморительно до невозможности. Вот и сейчас он после этой фразы состроил задумчивую рожицу и потеребил нижнюю губу, словно вспоминая, а действительно ли я знаю Яна?
   Виталькин сын, услышав, что говорят о нём, встрепенулся:
   - Дядя Вася, а в какую игру мы будем играть? Железную дорогу сделаем?
   - Конечно! И вокзал построим!
   Малышня зашебуршилась, и все принялись собирать игрушки, а Илюшка, сграбастав пластмассовый экскаватор, со всех ног полетел к дому, оглашая окрестности радостными криками:
   - Мамоська! Мама! Папа с нами играть будет!
   Пропустив мимо нестройную толпу ребятишек, я придержал "классную даму" за руку:
   - Без радиационного контроля на улицу и носу не казать! - говорил я шёпотом, и, оттого, наверное, на её лице нарисовался нешуточный испуг:
   - Что? Что такое вы говорите?
   - Тише, тише! - предупредил я. - Пока ничего страшного, но от прогулок на свежем воздухе придётся отказаться... Временно...
   ...Судя по некоторым недовольным лицам, встретившим меня в доме, многие из мамаш, восприняли возвращение шумных отпрысков без особой радости. Особенно кривила губы "Мэри Ка". Похоже, что эта молодая женщина воспринимает ребёнка как обременительный довесок к удачному замужеству. Доводилось мне встречать таких "барышень". О том что замуж она вышла по любви к деньгам, мне сказали солидных размеров "камушки", посверкивающие в изящных серьгах и на пальцах обеих рук. Да и одета Марина явно не с вещевого рынка...
   Развивать тему в присутствии детей я не стал, а просто протянул своей жене дозиметр, выразительно постучав по стеклу, прикрывавшему шкалу.
   Больше никаких объяснений не потребовалось, Ира просто кивнула в ответ - мол всё девочкам объясню.
   Возясь с малышами я всё время прикидывал, что нужно сделать в доме, чтобы их обезопасить.
   "На форточки можно короба приспособить со сменными фильтрами. Только тогда вытяжные вентиляторы ставить придётся. И привод для них придумывать. Тамбур при входе уже сегодня сделать надо. Можно ещё крытую галерею к бане и к колодцу построить. Из плёнки полиэтиленовой. Осталось только найти материалы, рабочую силу и время, потому что втроём мы такой объём точно не потянем, а беженцы сейчас сами без крыши над головой в чистом поле бедуют. Да и не дело это - народ к нам набивать, не гостиница..."
   -... я не нанималась! - донеслось до меня сквозь весёлый детский гвалт. Женский, скорее даже девичий голос был очень недовольным, а капризно-истеричные нотки были слышны невооружённым, так сказать, ухом.
   Возмущались на втором этаже, что меня несколько удивило, так как никто за последние пятнадцать минут в дом не входил.
   - Ир, - окликнул я жену, - кто это там скандалит?
   - А, это ребята из леса вернулись. Станислав Сергеевич их за дровами в лес водил.
   "Чёрт, как же я это пропустил-то? Хотя, малышня так галдит, что услышать можно только трактор или танк... "
   - А кто такой этот Станислав Сергеич?
   - Это мой муж, - откликнулась Галина. - Пайков Станислав Сергеевич. Он, если вас не считать, единственный мужчина здесь.
   - Понятно. Так они в дом через бильярдную зашли что ли?
   - Да, - судя по всему, вопрос задан был не самым мягким тоном, и Иришка, отвечая, поморщилась.
   - Непорядок! Теперь вход только через основную дверь.
   - Я сказала, но, кажется, будет лучше если ты их сам застроишь! - Ирка как-то очень ловко употребила слово из моего лексикона, хотя до того в подобном я её не замечал.
   Чего хочет женщина - того хочет бог! - так, кажется говорил кто-то из древних.
   - Илюш, - я поднял сидевшего у меня на коленях сына и пересадил его на диван, - я на пару минут отойду, ладно?
   - Конесно, папоська, - с умилительной серьёзностью ответил он, продолжая сосредоточенно доламывать пластмассовый экскаватор. - Ты потом починись? - ковш, наконец-то, с громким хрустом отделился от стрелы и Илюшка протянул его мне с невинным выражением на лице, мол, я тут совершенно не при чём, оно само отвалилось!
   - Безусловно починю, - взъерошив соломенные волосёнки на буйной головушке нашего непоседы, я отправился на второй этаж наводить порядок в гарнизоне.
   Пойдя через гостевую спальню я вошёл в бильярдную, откуда, собственно и доносились звуки нешуточной перепалки.
   Оба дивана были разложены, на них валялись собранные со всего дома одеяла, и даже под бильярдным столом я заметил два расстеленных спальника.
   "Прямо дортуар какой-то получился! - пришло на ум книжное слово. - Вот только обитатели, похоже, не в очень хороших отношениях..."
   Все шестеро присутствующих разделились на две неравные группы: в одной были три паренька-подростка и одна девчушка того же возраста, другую составляли две девушки постарше, на вид лет семнадцать или около того. Обе чистенькие и опрятные, с крашеными волосами, уложенными в модные причёски.
   - Танька, - наступая на "старших", один из мальчишек, невысокий крепыш с покатыми плечами, бурно размахивал руками, пытаясь, очевидно, подобрать слова. - Ты! Как ты можешь! - выпалил он в конце концов.
   "Емко, однако, насяльника!" - усмехнулся я этому шедевру красноречия.
   - Так, молодёжь, что за шум?
   - А вы кто? - немедленно откликнулась одна из "оппозиции".
   - Хозяин здешних мест, - первым делом я захлопнул дверь на улицу, которую эти спорщики так и оставили открытой. - Ещё раз такое увижу, - я с лязгом задвинул металлическую решётку, поставленную в своё время от воров, - жить будете под кустом. Если уж вы так без лишних рентгенов скучаете.
   - Каких рентгенов? - переспросил один из ребят, вихрастый тощий парнишка, одетый в рибоковский спортивный костюм и рыжую кожаную куртку.
   - Простых, радиоактивных. Вход отныне только через главную дверь. С дезактивацией! Теперь рассказывайте, что у вас тут приключилось. Только по очереди! - я поднял руку, прерывая готовый обрушиться на меня хор возмущённых голосов.
   Быстро сориентировавшись, крепыш, тоже поднял руку, спрашивая разрешения заговорить.
   - Вас же Виталием зовут, так?
   - Нет, Василием.
   - А, понятно... А меня - Антоном, - судя по уверенному тону паренёк был местным заводилой.
   - Очень приятно познакомиться, Антон. Излагай! - присев в кресло, я показал ему на соседнее.
   Приглашение парень не принял, а может, и не заметил:
   - Мы за дровами ходили с утра с Владимиром Ивановичем, но он сейчас в город уехал, а нас попросил ещё пару ходок сделать. А Танька, сеструха моя, воду мутить начала, мол, мы не нанимались тут горбатиться! - Антон обернулся и обвиняюще ткнул пальцем в одну из "оппозиционерок".
   - Ну а ты чего завёлся? Всё ж элементарно решается! Обедать сестра твоя с подружкой не будут, ужинать - тоже. Поскольку ни я, ни Виталий Андреич их кормить не нанимались... Куда же проще-то? Одеяло с их дивана сюда принеси - я найду, куда пристроить.
   Судя по ошарашенным лицам ребят, они ожидали чего-то совсем другого.
   "Ага, решили, что я вас сейчас как маленьких уговаривать буду. Нет уж! Если с вами цацкаться, так работать некогда будет. Демократия и свободное волеизъявление личности кончились вчера в девять часов утра - сразу после первого "грибка"!"
   - Что рты пораскрывали? Дровишки мы заготавливали никак не из расчёта на два десятка незваных гостей. И за едой для вас я ездить совершенно не обязан. Там за окошком, если вы не знали, уже триста пятьдесят миллирентген, и проще не пускать эту гадость сюда, чем гоняться за ней по всему дому. Поэтому рекомендую вам, мои дорогие, ещё раз всё взвесить в вашем неокрепшем сознании...
   - Но как вы можете?! Не имеете права!- "виновницы торжества" наконец поймали свои челюсти и хором бросились в словесную контратаку.
   - Я-то? - бодаться по всем правилам, как и объяснять прописные истины малолетним дурёхам желания не было ни малейшего, но с чего-то же надо начинать? - Я как раз имею. В силу возраста, звания и занимаемой должности... Не говоря уже о жизненном опыте. Выберите любой пункт и я разверну его вам во всей красе. Но, честно говоря, нет на это времени. А пока хотя бы по одному параметру меня не перегоните, слушайтесь или выметайтесь на все четыре стороны. Или, хотя бы, послушайте своих более умных товарищей! - встав, я похлопал Антона по плечу. - Вот его, к примеру! Разговор закончен!
   "Не я их уговаривать должен, а друзья и ровесники. Главное - показал, кто тут всё решает, и что оппоненты их стоят как раз на правильной стороне... А дальше - по народной пословице: "Стерпится-слюбится". Ну, или сгинут ни за грош, невзирая на опеку родителей и условия, о которых на сегодняшний день миллионы наших соотечественников только мечтать могут".
   На вершине холма, видимой из окна появились две машины - вслед за "проходимцем" Вована ехал "УАЗ"-"Хантер". Притормозив перед длинным спуском, гости посигналили и покатились вниз к усадьбе.
  
   Глава 2.
   Вот такое вот 3D.
  
   Места во дворе хватило только для Вовкиного аппарата, из которого вылезли двое, а "уазик" пришлось припарковать на улице.
   Ребята отнеслись к правилам радбезопасности со всем старанием и вылезли из машин в респираторах и накидках, правда, один из них - судя по габаритам и пластике это был Володя, вместо штатного озэкашного плаща использовал полупрозрачный гражданский дождевик.
   "Блин, а тамбура-то у нас и нет!" - схватился я за голову, быстро спускаясь по крутой винтовой лестнице.
   - Папа, это дядя Виталик приехал? - спросил Илюшка, стоило мне только появиться в гостиной, а Янек вскочил, явно намереваясь броситься отцу навстречу.
   - Да, Виталик приехал... Нет, Янек, папа перепачкался сильно, ему переодеться нужно, - скороговоркой выпалил я и плотно прикрыл за собой дверь в прихожую.
   - Ну что, обниматься не будем? - спросил Сибанов, сняв респиратор и стаскивая прорезиненный плащ.
   - Да ну вас, грязных таких, - вместо приветствия я прошелся по ним дозиметром, выставленным на максимальную чувствительность.
   - Ну как, чистые?
   - Относительно - лёгкий фон есть, но не больше, чем в рентгенкабинете.
   - Пошли в дом, - предложил Виталик. - Разговор есть.
   - Обязательно, но вначале скажи, у вас в сарае плёнка от парников ещё осталась?
   - Конечно.
   - Я тамбур на крыльце хочу сделать. Вы передохните пока, а потом поможете, лады?
   - Блин, сразу сказать не мог? Мы бы не раздевались...
   - Да ладно, там тебя мелкий заждался.
   - О, Андрюху возьми! - предложил Вовка. - Он всё равно в машине без дела сидит.
   - Какого Андрюху? - не понял сначала я.
   - Да Борматенко! Морпеха нашего. Он в "уазике".
   - А, понятно. Возьму, конечно, - покладисто согласившись с предложением друзей, я принялся неспешно одеваться. Работы, по моим прикидкам было всего ничего, минут на пятнадцать, максимум, тем более для двоих, а дать полчасика парням, чтоб дух перевели, стоило.
  
   ***
   Говорить в противогазе - занятие, как минимум, странное, поэтому я просто залез на переднее сиденье "УАЗа" и, прикрыв дверь, стянул маску с лица:
   - Здорово, мореман! Есть работёнка. Поможешь?
   - И вам не хворать, товарищ капитан! Только я не моряк, а морпех... Чего делать-то будем?
   - А, немного плотницкой работы для обеспечения радиационной безопасности. Тамбур на вход сделать надо. Четверть часа попыхтим - это максимум.
   Андрей согласился сразу и, забрав из гаража инструмент, стремянку и гвозди, а из сарая - рулоны плёнки, мы приступили к работе.
   Вопреки моим предположениям, работа заняла куда как больше времени - удерживать мелкие гвоздики руками, затянутыми в резину оказалось тем ещё развлечением, к тому же приходилось балансировать на лестнице в немилосердно "парусящем" ОЗК. Однако справились.
   Крыльцо теперь было плотно затянуто плёнкой, а вход прикрывали два полотнища, подвешенные с шагом в двадцать сантиметров.
   "Эх, ещё бы компрессор воздушный приспособить, чтобы пыль сдувать... Вот только от чего его запитывать будем? Есть далеко не нулевая вероятность, что скоро электричество на ватт-минуты считать будем! Но, так или иначе, кое-что мы уже сделали и теперь неплохо бы узнать последние новости! - привычно бросив взгляд на запястье левой руки я мысленно чертыхнулся, поскольку часы были скрыты зеленоватой резиной защитного костюма. - Надо будет какие-нибудь простенькие механические с широким ремешком надыбать и поверх рукава надевать. Помнится, электроника в условиях высокой радиации на счёт "раз" загибается, так что механические в самый раз будут. И вообще, надо сесть и с мужиками обмозговать, как дальше жить, а то многие привычные вещи скоро далёкой-далёкой сказкой казаться будут. Начиная от туалетной бумаги и заканчивая чистой водой и лекарствами".
   С этими невёсёлыми мыслями, я поманил морпеха и распахнул дверь в дом.
  
   ***
  
   - Винца для цвета лица? - Виталик достал из сумки бутылку.
   - Не откажусь.
   Для "тайной вечери" мы выбрали чердачную комнату, в которой разместился кабинет его отца, впрочем, никогда по назначению не использовавшийся, а служивший своеобразной кладовкой для ценных, но не сильно нужных вещей. Вовка, к примеру, восседал сейчас на громадной спортивной сумке с Виталькиной хоккейной формой, в углу громоздились сваленные в одну кучу детский манеж, складной велосипед и пара сноубордов. Довершал безумный натюрморт массо-габаритный макет дегтярёвского ручного пулемёта, валявшийся на широком подоконнике.
   Стаканы, естественно, с собой прихватить забыли, но когда это было проблемой для русского человека? Воспользовавшись швейцарским ножом, хозяин дома раскупорил бутылку, сделал первый глоток и протянул сосуд мне:
   - Нас жаждет видеть местное начальство...
   - Которое? - отхлебнув, поинтересовался я и передал вино Володе.
   - Самое главное - командир базы и военком.
   - А местные гражданские начальнички как?
   - Как, как? По хребту лопатой! - улыбнулся Виталик, принимая у Вована тару и аккуратно закупоривая её. - Они, как я понял, ещё вчера права качать попробовали. В духе "народ должен заботиться о своих слугах" и "ты - тупой "сапог", ну и огребли...
   - Ты это серьёзно? Кстати, что, всего по глотку?
   - Более чем... То есть, разрешаю сделать ещё по одному, - пробка снова покинула горлышко и бутылка сделала ещё один круг - на этот раз в полной тишине. - И сейчас нас жаждет видеть местная хунта, - Сибанов снова запечатал сосуд с лечебной жидкостью и убрал его куда-то за диван.
   - А на кой мы им сдались? - проводив взглядом исчезнувшую бутылку, я откинулся на спинку и, по не изжитой ещё привычке, полез в нагрудный карман за сигаретами, на полпути, правда, вспомнил, что бросил, и просто потёр подбородок.
   - А я им идейку небезынтересную вчера подкинул... В духе нынешних времён.
   - Это какую же?
   - Да работёнку нам непыльную подыскал... До конца, считай, жизни.
   - Страховка хоть по ней есть?
   - Из-за неё и впрягся. Короче, хочу организовать специальную службу.
   - На кой ляд нам здесь и сейчас разведка?
   - Разведка, друг мой, нужна всегда. И нечего на окно коситься. Лет через несколько... люди снова всякого захотят, в том числе и чужого... - пауза, наверное, должна была означать "если выживем". - А контакты и агентуру уже сейчас надо организовывать.
   - В свете твоей идеи у меня сразу два вопроса появились. Первое, а ты не думал, что солнечногорские тоже из разведки? Второе - я тут причём?
   - От ты въедливый, честное слово! - Виталик театрально всплеснул руками. - Отвечу сразу на второй вопрос. Вот за такую въедливость ты мне и нужен, плюс ты о разведке в стиле каменного века тоже не понаслышке знаешь.
   - А "каменный век" тут причём? - не понял я аллегорию друга.
   - А это когда ножками, ножками, и никакой тебе спутниковой связи с интернетами всякими. А у тебя ВУС соответствующий, вот и будешь нашими глазами.
   - Что, один?
   - Ну да, а кто себе уже команду за один день сколотил? - усмехнулся Сибанов.
   - Это к делу не относится, - буркнул я. - А на первую часть ответить не хочешь?
   - Про "подсолнухов"?
   - Да.
   - Так они же не агентуристы и не "экономики". Плюс, кто нам запрещает иметь две службы?
   - Нам?
   - Так точно, товарищ капитан! - хохотнул уже Володя. - А почему так, это ты в городе узнаешь.
   - Короче, собирайся! - попытался прекратить зарождающуюся дискуссию Виталик. - В курс дела по дороге введу.
   - Нет уж! Давай сейчас, а то знаю я вас... - не согласился я. - Больше времени на обдумывание останется, ну и на подбор аргументов, конечно.
   - Окей. Объясняю, почему нам, - Виталий опустился назад в кресло, с которого было встал. - Бежать нам, как ты понимаешь, некуда, да и не за чем. Только если радиация совсем достанет. Но на такой случай тут неподалёку есть бывший ЗКП товарища Сталина.
   - Да ну? - в подобное верилось с трудом. - А почему не домик, где Берия малолеток растлевал?
   - Во-первых, товарищ Берия никого не растлевал, уж тебе это должно быть хорошо известно! - назидательно покачал пальцем Сибанов, а потом полез во внутренний карман куртки и, достав сложенные листки бумаги, протянул их мне.
   - Н-да, Государственный Комитет Обороны - это серьёзно! - пробормотал я, прочитав шапку. - А ты уверен, что его построили вообще?
   - А то! Я даже вход нашёл.
   - А внутри?
   - Не входил пока, там дверь или автогеном резать или взрывать. Но это - на крайний случай.
   - Судя по бумажке, там всё серьёзно должно быть. Сто квадратов рабочих площадей - это общая под триста, да?
   - Где-то так.
   - Заглубление серьёзное?
   - Точно не скажу, но не меньше десяти метров.
   - Здорово! - я ещё раз пробежал глазами Постановление ГОКО за номером -2370сс - Смотри, электростанции тридцатикиловаттные - три штуки! - я протянул лист Виталию.
   - А то я не читал? Одна точно должна от ручья питаться - там в откосе труба выходит. Решётка в ней - мама не горюй!
   - То есть убежище на самый-самый крайний случай у нас есть.
   - О чём я тебе битый час и толкую!
   - Не преувеличивайте, господин оберст-лейтенант! И пятнадцати минут не разговариваем! Про то, что наши задницы в относительной безопасности, считай, я понял. Теперь главное давай.
   - А главное оно на поверхности, брат! - очень серьёзно, без тени улыбки, сказал Сибанов. - Предлагаю тебе заняться тем, о чём ты с детства мечтал - замок на границу повесить и охранять её от ворогов. Без идиотских приказов сверху, подстав и прочей тряхомудии.
   "Предложение более чем привлекательное! Но быстро, однако, Виталька нашёл, чем меня зацепить, хотя, конечно, здоровый карьеризм у него всегда присутствовал. Не то, что у меня. Ну а кто сказал, что спасать людей и при этом обустраивать жизнь как тебе самому хочется - плохо? Скорее уж наоборот - хорошо!"
   - А ты уверен, что дядьки с большими звёздами позволят нам это сделать? - сдаваться без спора было не в моих привычках.
   - Вопрос резонный. Если мои расчёты верны, то им просто ничего другого не останется. Пока ты на подступах к Москве геройствовал, я тут удочки закинул, так что, шансы на то, что всё в масть срастётся, примерно, семьдесят-семьдесят пять процентов.
   - Ты, небось, уже и структуру будущей службы нарисовал?
   - Очень приблизительно, но, думаю, пока доедем - подрихтуем. А пока нужно выбрать, дорогой друг. Да или нет?
   - Да.
  
   ***
  
   Пока я прощался с родными и проводил инструктаж о правилах поведения при радиационной опасности со всеми остальными, Виталик по рации связался с Торжком и сообщил, что мы скоро приедем. Собирались быстро, но без особой спешки, руководствуясь принципом: "Сейчас мелочь какую-нибудь забудешь - потом всю оставшуюся недолгую жизнь горевать будешь". Хорошо ещё, что путь предстоял близкий, и никаких особенных приключений нас не ждало - подумаешь, в гости к непосредственному начальству едем - тоже мне большое дело.
   Решение вооружить остающихся поосновательнее пришло мне в голову не сразу. Просто, упаковывая свой рюкзак, я вдруг подумал, что шок у большинства "делового" народа должен был уже пройти, и вероятность появления каких-нибудь отморозков в наших краях исключать не стоило. Федеральную трассу и железную дорогу войска контролировали, посты в крупных посёлках стояли, а вот в нашей глуши кое-кому сейчас раздолье полное. А тут и Станислав Сергеевич объявился.
   - Василий Степанович, - начал он, едва войдя в прихожую, - зачем вы с детьми так жестко?
   - Что вы имеете в виду? - мужчиной Пайков был представительным, с благородной сединой и красивым мужественным лицом, но одновременно сквозило в нём что-то такое... "интеллигентское" что ли. Встречались мне такие типажи. Смотришь на такого - походник, мастер спорта, на гитаре песни героические исполняет, а как беда или нештатная приключится - так только кудахтать и крыльями хлопать способен. Таких в советских НИИ по госзаказу в своё время выращивали.
   - Ну, они же ещё дети!
   - Вот только про детей не надо, я вас прошу! Кто беззащитные крошки? Эти две кобылки молодые? - я закончил укладку и встал с колен. - Вы, лучше мне скажите, вы стрелять умеете?
   "Нда, вопрос, похоже, поставил "красавца" в тупик..."
   - Тогда зовите сюда молодёжь - вооружаться будем!
   - Как, вы хотите дать оружие несовершеннолетним?
   - А что ещё остаётся, если совершеннолетние не могут? - вопросом на вопрос ответил я.
   - Лапочка, можно тебя на минутку? - заглянув в оставленную Пайковым открытой дверь, позвал я жену.
   Отложив книжку, которую она собиралась читать малышне, любимая подошла ко мне:
   - Да, лапушка? Что такое?
   - Ирка, помнишь, как мы в тир ездили?
   - Конечно!
   - Вот, - я протянул ей СКС, - быстренько осваиваем. Вот предохранитель... затвор открыть... обойму вставить... большим пальцем нажать... обойму вытащить... - я быстро продемонстрировал, как обращаться с карабином. - Понятно?
   - Ну... в целом - да. Ух, ты, увесистый! - моя жена взяла карабин и приложила его к плечу. - А поменьше ничего нет? Вроде того немецкого ружья?
   "Приятно, что Иришка не задаёт вопросов типа "Зачем мне ружьё?" или, что ещё хуже "Мне что, в кого-то стрелять придётся?""
   - "Гээсгу" я кому-нибудь из ребят отдам. Ты, всё-таки, у нас стрелок опытный, так что, думаю, и с СКСом справишься... - я поощрительно чмокнул жену в щёчку. - И потом - это так - на всякий случай.
   - Угу, - буркнула Ирка и, повесив симоновский карабин на плечо, внезапно встала по стойке "смирно". - Sir! Yes, sir!
   - Класс! - искренне восхитился я. - Снимем кино "Солдат Ирк"!
   - Не, опять порнография получится! - жена показала мне язык и вывернулась из объятий.
   От дальнейших попыток сграбастать благоверную меня отвлекло появление Станислава Сергеевича и ребят.
   - Вот, Василий Семёнович, привёл, - доложил Пайков, с некоторой опаской разглядывая мою милитаризированную вторую половину.
   - Солнце, карабин на шкаф положи, там архаровцы наши не достанут, - посоветовал я уже в спину уходящей Иришке и повернулся к молодёжи. - Ну что, орлы, кто стрелять умеет?
   Ребята замялись. Наконец, вперёд вышел Антон. "Кто бы мог подумать?" - усмехнулся я про себя.
   - Я немного умею, - очень неуверенно пробормотал он себя под нос.
   - Из чего?
   - Ну... я это... не совсем...
   - Говори, как есть - не тяни!
   - Ну, я в страйкбол играл раз пять.
   "Да уж, богатый опыт, нечего сказать. Видал я этих "игрунов"!" - несколько раз друзья, увлекающиеся этим современным вариантом "Зарницы", вытаскивали меня на свои "пострелушки", но особого впечатления они не произвели. Некоторое количество народу были вполне вменяемыми. Служившими и даже воевавшими, но малолетки, нарядившиеся в форму и принимавшие картинные позы с оружием в руках, раздражали. А уж во время "войны" я и не знал, то ли смеяться в голос, то ли плакать. Процентов восемьдесят "бойцов" стреляли из своих "автоматов", не прижимая приклад к плечу. Ползающих на поле боя я практически не видел, а уж дисциплина... Хотя некоторые команды на общем фоне выглядели очень даже ничего. Один из отрядов, изображавший подразделение еврейской бригады "Голани", к примеру, почти наполовину состоял из парней, реально воевавших на Западном берегу. По повадкам было видно, что парни, как говорится, знают, "что делать по обе стороны от мушки". Разведчики-диверсанты, косящие под группу американских "морских котиков", действительно занимались разведкой, а отряд "немцев" порадовал основательностью в организации походно-полевого быта. Но, тем не менее, общее впечатление было не очень.
   Однако выбора мне никто не предоставил, и я достал "мелкашку" из чехла:
   - Знакомая вещь?
   - Ух, ты, "эмпешка"! - радость узнавания осветила лицо парня. - А это глушитель?
   - Нет, это ствол длинный с насадкой, - вытащив магазин и проверив патронник, я протянул "гээсгу" и пустой магазин Антону. - Давай, покажи!
   Подросток довольно сноровисто вставил магазин и приложил оружие к плечу.
   - Патрон дослать забыл, - указал я ему на основную ошибку.
   Парень с непониманием посмотрел на меня.
   - Давай назад! - получив оружие, я оттянул и отпустил затвор. - Вот так! Это тебе не "привод", без взведения стрелять не будет. Если вопросы, как с ней обращаться будут - спроси Ирину Анатольевну, она знает.
   "Ничего, время пройдёт - научится! - подумал я, глядя, как горделиво прижимая к груди карабин, Антон ходит кругами по холлу. - Выхода другого у него нет, как впрочем, и у всех нас..."
   - Василий Семёнович и всё-таки, я считаю, что давать в руки детям оружие - это неправильно! - завёл старую песню Пайков, когда ребята ушли заниматься своими делами.
   - А что же вы, такой взрослый, не взяли? - похоже, что данный товарищ начинал меня раздражать. - И паспорт вы хрен знает когда получили! И разумный весь такой... Что ж основную мужскую обязанность выполнять отказались, а? Станислав Сергеевич?
   - Это не моё совершенно! - брезгливо поджав губы, с некоторым вызовом ответил Пайков.
   - Да? А что ваше? Расскажите, не стесняйтесь!
   - Ну, производство там... Бизнес.
   - И каким же, осмелюсь спросить, бизнесом вы занимаетесь? - я старался сдерживаться, но высокомерие собеседника раздражало меня всё больше и больше.
   - Инженерные сети и коммуникации, к примеру!
   - Отлично! - радостно осклабившись, я подошёл к Станиславу практически вплотную. - Вы-то мне и нужны! До вечера сконструируйте короба на форточки с фильтрацией воздуха и возможной принудительной вентиляцией! Договорились? Как раз вместе с подрастающим поколением потрудитесь. Инструменты вот они - я показал на сумку, так и стоявшую у входной двери после того как мы с Борматенко закончили строить тамбур. - Материалы в сарае и гараже. А Антон вас посторожит. И советую слов на ветер не бросать! - последнее, конечно, прозвучало несколько угрожающе, но "не всё скоту масленица", как любили переиначивать в нашей компании старую пословицу.
  
   ***
  
   Ребятню усадили смотреть мультики, обняли жён, присели "на дорожку", и вот уже наша маленькая колонна мчится по разбитой дороге.
   В комплекты химзащиты решили не наряжаться, поскольку в "горячие места" никто прямо сейчас лезть не собирался. Просто накинули привезённые ребятами армейские плащ-палатки. А гробоподобный дозиметр Виталька порекомендовал оставить до поры до времени дома:
   - Батареек на него не напасёшься, да и зачем тебя эту тяжесть таскать. На, это сейчас полезнее, - с этими словами он протянул мне небольшой металлический цилиндрик, чем-то похожий на обычную авторучку.
   - "Идэшка"?
   - Она. У вояк четыре комплекта подрезал.
   - То есть у нас их две дюжины есть?
   - Так точно.
   "ИД - это хорошо! Насколько я помню этот немудрёный с виду приборчик показывает сколько его носитель получил жёсткого излучения в общем. Причём чуть ли не на протяжении года, если мне память не изменяет".
   - Я ещё "ДэПэ- двадцать два" у них подрезал. Там в комплекте пятьдесят карандашей. Шкала, правда, поменьше - до пятидесяти рад, - продолжал хвастаться Виталик.
   - А тут сколько?
   - Тут от двадцати до пятисот.
   - Погоди... - припомнил я кое-что из курса ГО. - Если до середины шкалы на этом кто-нибудь доберётся - считай труп!
   - Не, ты не прав. Мне твой корешок Колмогоров памятку выдал, - Сибанов достал из кармана сложенный листок и прочитал: - "При однократной порядка три-пять зивертов смерть наступает в половине случаев из-за повреждения костного мозга в течение тридцати-шестидесяти суток;
   при дозе в пять - пятнадцать зивертов каюк будет из-за повреждения желудочно-кишечного тракта и лёгких но в течение десяти-двадцати суток;
   Если доза больше пятнадцати, то накрывается нервная система и в течение недели каюк!"
   - Жизнеутверждающе, млин! - Вовку аж передёрнуло.
   - Так, стоп! Здесь шкала в радах, - я всё ещё держал в руках дозиметр, - никаких зивертов тут не нарисовано!
   - А для этого случая тут и приписочка имеется! Вот - "один зиверт равен ста бэрам или, примерно - ста радам", - "успокоил" нас Виталий.
   Быстренько проведя вычисления в уме, я подвёл итог:
   - Три зиверта - это триста рад или смерть от лейкемии за два месяца, так?
   - Нет, не так, - перебил Сибанов. - Смертность он для разовой дозы указал, а для размазанной все чуть менее грустно. Ладно, не забивайте себе сейчас мозги, не в эпицентр лезем!
  
   ***
  
   Поскольку вчера меня вертолётчики высадили, что называется, у порога, да к тому же ночью, сейчас я во все глаза смотрел по сторонам. Хотелось понять, что успели сделать за время моего недолгого отсутствия. Да и к новым соседям приглядеться не мешало бы - как-никак наступает время общинного быта, и от того, кто живёт бок о бок с тобой многое теперь зависит.
   Заброшенная, сколько я её помню, часовня, сделанная из строительного вагончика, что стояла у поворота к "Усадьбе", обживалась сейчас беженцами. Окна на первое время затянули полиэтиленовой плёнкой, замки с двери сбили, и над трубой вился голубоватый дымок. В Савинском, насколько удалось рассмотреть, вовсю кипели строительные работы, и во дворах двух до этого момента заброшенных домов сновали люди.
   "Ну да, почти во всех деревушках в этих краях едва ли половина домов обитаема, так что только в пустующих можно не одну сотню человек разместить. А если освоить те, которые под дачи купили, то и несколько тысяч. Тесновато, конечно, но всё лучше, чем в палатках или в чистом поле. Другой вопрос, где еду на всех взять? И чем эту ораву занять?"
   - Ну как тебе? - словно поняв, о чём я сейчас думаю, спросил Виталик
   - Неплохо. Сколько народу от шоссе перебралось?
   - Меньше, чем нам бы хотелось, но больше, чем ожидали. Здесь пока только строительно-ремонтные "ватаги".
   - А почему "ватаги"? - не понял я.
   - До нормальных бригад им как до Китая на одной ножке, - пояснил Сибанов. - энтузиазма полно, а навыков не хватает. Стоцкий вчера чуть с катушек не слетел. Представляешь, наши надыбали где-то рубероид, он отрядил народ крыши латать...
   - Ну и? - трагедия архитектора пока была непонятна.
   - Не нукай, лучше слушай! Короче, на пяти из семи домов рулоны раскатали вдоль ската и прибили гвоздями-"двухсотками" встык!
   - А трагедия-то в чём?
   Виталий удивлённо уставился на меня:
   - Ты придуриваешься или и в правду не понимаешь?
   - Алё, где я и где строительство? Это ты, пока ваши хоромы возводили наблатыкался, а мне что вдоль склона, что поперёк...
   - Ската, - поправил меня Вован.
   - А мозг включить? - поинтересовался Виталик.
   - А надо? Вы мне тут строительный техникум не изображайте - скажите сразу, в чём подвох и перестаньте долбить клювами темечко!
   - Ладно, ладно, - миролюбиво развёл руками Сибанов. - Для "technically impaired" поясню на пальцах. Рубероид всегда кладут вперехлёст, если не на скорую руку и не в одно лицо, то горизонтальными полотнищами, а уж про прибивание такого материала "двухсотками", я думаю, ты сам поймёшь.
   - Ну вот! А то накинулись, как вороны на тушу... Я так понимаю, теперь всё переделывать придётся?
   - Правильно понимаешь.
   - Лиха беда начало... - философски отреагировал я на обстоятельства. Несмотря на весь ажиотаж, тратить время и нервы на проблемы строительства я не собирался, а перешёл к более насущным для меня вопросам: - А чего это Андрюха за нами тащится? Я думал он у наших останется.
   - Он теперь твой прикреплённый водитель, - не отрывая взгляда от раздолбанной дороги сказал Виталик.
   - А я, типа, сам машину водить разучился?
   - Нет, конечно, не разучился! Но одному ездить не стоит.
   - С фига ли? Или я, по вашему мнению, и стрелять тоже разучился?
   - Не надо тут всё кипятком обливать, Вася! Андрюха - парень надёжный и хваткий. А два человека - это уже экипаж! Или ты решил всё-таки ставку на массовый личный героизм сделать?
   - Нет, работать по плану куда легче и безопаснее.
   - Вот видишь! - хлопнул ладонью по рулю Виталик. - Надо с себя начать, а потом уже других загонять железной рукой к счастью!
   - А вот утрировать не надо! Просто я, знаешь ли, не ожидал, что так быстро обзаведусь персональным водителем.
   - Ладно, проехали...
   Впереди показался подпрыгивающий на ухабах трактор с прицепом. В кузове последнего, судорожно вцепившись в борта, сидело человек семь.
   - Виталь, а что это народ без масок? - обратил я внимание друга на вопиющее нарушение правил радиационной безопасности.
   - Так противогазов на всех пока не хватает. Вояки обещали по сусекам поскрести, но...
   - Прижми их, - оборвал я его.
   Несколько раз посигналив, Виталик обогнал "деревенский автобус" и, вырвавшись на пару десятков метров вперёд, остановил джип поперёк дороги.
   - Я на минутку, - натянув на лицо противогаз, я выскочил из машины.
   Сопровождаемый удивлёнными взглядами пассажиров, я подошёл к трактору и стянул с лица противогаз:
   - Что, жить, граждане надоело? Почему без масок?
   - Так где ж их взять-то? - после долгой паузы ответил средних лет мужичок с типичной внешностью сельского жителя - обветренное лицо, испещрённое морщинами, незатейливая цветастая рубаха под потёртым серым пиджаком, под ногтями левой руки, которой он держался за борт - невыводимая чёрная кайма.
   - Что, и респираторов нет?
   Мужик развёл руками.
   - Из ткани сделайте - всё лучше, чем ничего. Только стирать каждый день не забывайте! С такими вещами не шутят! Наглотаетесь радиоактивной пыли и сами ходячими рентгеновскими аппаратами станете.
   После услышанного народ зашевелился, многие полезли в карманы, а одна женщина - по облику явно городская, стремительно достала из небольшой сумочки упаковку одноразовых носовых платков и принялась раздавать их соседям приговаривая:
   - Возьмите, Возьмите! У меня ещё есть!
   "Молодец тётка - быстро сориентировалась!" - мысленно похвалил я её, и, снова надев противогаз, зашагал к машинам.
   - Ну что, провёл воспитательную работу? - хмыкнул Сибанов, стоило мне разместиться на сидении.
   - А то! Я ведь не просто так шухерю - пыль - это, пожалуй самая хреновая хреновина в нашем случае. Наведённой радиации в наших краях пока взяться неоткуда, а вот осадки... Ты понимаешь, что то, что внутрь попало уже никуда оттуда не денется?
   - Ну да, - Виталик посерьёзнел. - А когда они от лучевой болезни или от рака загибаться начнут - уже поздно будет, так?
   - Верно, - подтвердил я опасения друга. - Что стоим-то? Поехали!
  
   ***
  
   "Вот это да!" - единственное, что пришло мне в голову, когда наши машины въехали в Думаново. За неполные сутки посёлок преобразился, полностью подтверждая старинную пословицу про жареного петуха и ягодичную мышцу.
   Убежища уже не выглядели сляпанными на скорую руку времянками - вместо чахлых навесов возникли гораздо более продуманные сооружения на базе трейлеров, собранных, очевидно, по всему шоссе.
   Типичной конструкцией, как я заметил, была спарка из двух тентованных прицепов, поставленных на расстоянии пары метров друг от друга. Промежуток между ними перекрыли настилом из досок, а поверху натянули крышу из плотного и гибкого пластика. Судя по бочкам, стоящим под одним из концов этого настила, туалеты решили оборудовать внутри - вполне, на мой взгляд, разумный ход, учитывая нынешние времена. Вход в убежище был так же организован через тамбур.
   - Это чья же идея?
   - Стоцкий постарался. Носился, носился, а потом сказал, что не фига огород городить, и, если есть в наличии такие удобные модули, как дальнобойные фуры, то грех их не использовать.
   - Как думаешь, десять минут господа генералы подождут?
   - Посмотреть хочешь? - догадался друг.
   - Угу.
   Вместо ответа Виталик вывернул руль и "кукурузер", перемахнув неглубокий кювет, выехал в поле.
   На борту ближайшего к нам убежища крупными буквами было написано "Poztel Poznan". "Ага, польская фура, - машинально отметил я, разглядывая грубо сколоченную лестницу в пять ступеней, ведшую на помост. - Грубо, но надёжно!" Под настилом я заметил какие-то тюки и десятка два пятилитровых пластиковых бутылок с водой - надо полагать, чтобы к колодцу постоянно не бегать их массово привезли на машине.
   Вежливо постучавшись, мы вскарабкались по лестнице и, откинув брезентовое полотнище, прикрывавшее вход, вошли. Сразу за входом был оборудован переходной тамбур, представлявший собой раму из реек, обтянутую всё той же полиэтиленовой плёнкой. Похоже, подобные идеи витают в воздухе.
   Пара деревянных столов и лавки при них были взяты из расположенного здесь же в посёлке магазинчика, торговавшего всякими "дачностями" - грубыми деревянными скульптурами, садовой мебелью нарочито грубой, "деревенской", выделки и прочими произведениями народных ремёсел.
   Выгородка в дальнем конце не оставляла сомнений в своём предназначении, тем более, что на ней висела картонная табличка с аккуратно выведенной надписью "Свободно!".
   В собственно жилые помещения вели две прорезанные в тентах фур "двери". Не успели мы как следует осмотреться, как "дверь" слева открылась и оттуда выглянула пожилая женщина:
   - Вы к кому, товарищи?
   "Хм, надо же, как быстро это обращение вернулось. Правда даме лет под шестьдесят, так что для неё оно, возможно, и привычнее..."
   - Я комендант района - капитан Заславский, - пришлось снова снять противогаз. Похоже, что скоро этот жест станет для меня таким же привычным, как для современной молодёжи вытащить наушник плеера, при начале разговора. Хорошо ещё, что у меня не старая цельнорезиновая "гэпэшка", а то бы все волосы при этих манипуляциях себе повыдёргивал. - Вот, зашёл посмотреть, как люди устроились.
   - Василий Семёнович, если я не ошибаюсь? - женщина водрузила на нос очки, до того висевшие на изящной цепочке на шее. Чем они её могли помочь в полумраке убежища было непонятно, скорее всего такой же привычный жест.
   - Да, именно так.
   - Ну вот, сами видите, не хоромы, конечно, но и не в чистом поле бедуем. Нас со Светланой Владимировной дежурить оставили, а все остальные на работы ушли. Вчера вечером так на общем собрании посёлка решили.
   - А поподробнее можно? - похоже, что это было новостью и для Виталика.
   - Да всё элементарно, - женщина поправила очки и в её голосе появились лекторские интонации. - На такой блок, как наш, приходится человек двадцать, может - тридцать. Тут уж как повезёт. Фёдор Александрович объяснил, что впятером домик такой оборудовать - часов пять занимает, а если десять человек - то всего два. Ну вчера и поделили обязанности. Часть мужиков наших вместе с военными по шоссе грузовики собирать уехала, часть - за дровами в лес, а часть - строить. Вон, слышите, молотки стучат.
   - Разумно, что тут скажешь! А по деревням развозить уже начали?
   - Туда больных и семьи с маленькими детьми в первую очередь повезли.
   - Простите, а как вас зовут? - общаться безлично уже становилось неудобно, да к тому же тётенька, похоже из "активисток", так что не мешало бы взять полезного члена общины на заметку.
   - Валентина Сергеевна Молчанова. Из Москвы. Преподавала до... - она запнулась, - войны в Плехановском. На факультете экономики торговли и товароведения. Доцент, - чётко, чуть ли не по-военному отрапортовала женщина.
   - Очень приятно. Ну а нас вы, похоже, знаете?
   - Да, ещё по вчерашнему митингу запомнила.
   Снаружи послышались громкие голоса, но слова разобрать не получилось.
   - О, геморрой ходячий припёрся! - сварливо пробормотала Молчанова.
   - Это кто такой?
   - Да, Дробченко, - и, видя, что фамилия мне ничего не говорит, она пояснила. - Вы ему ещё вчера взбучку задали.
   - Префект что ли? - Виталик сориентировался быстрее меня.
   - Он, придурок несчастный! Всё ходит, кусочек власти урвать пытается!
   - Ну-ну, - хмыкнул Сибанов. - Как считаешь, капитан, обуздаем мы этого тёмного властелина районного масштаба?
   - Отчего же не обуздать, - ответная улыбка, надо полагать, получилась достаточно зловещей, поскольку Валентина Сергеевна престала недовольно поджимать губы, а радостно и, я бы сказал, лукаво, улыбнулась.
   Мы с Виталиком разошлись, так, чтобы оказаться по обе стороны от входа, а доцент встала прямо напротив двери.
   Не прошло и минуты, как лестница заскрипела под грузным заместителем префекта, и входной полог откинулся.
   "Нет, он точно конченный придурок! - Дробченко вошел даже не дождавшись, когда внешнее полотнище тамбура закроется, так что весь смысл в этих противорадиационных ухищрениях пропадал. - Наверное, он так по своей префектуре рассекал, покрикивая и раздавая "ценные указания" направо и налево. До сих пор уверен, что он при власти и кому-то тут вообще нужен". Вполне возможно, что со временем беженцы сами бы приструнили охреневшего чинушу, но это когда ещё случится, к тому же отказать себе в удовольствии заняться "куращением и дуракавалянием", как выражался один шведский толстячок с пропеллером на спине, было выше моих сил.
   "Мистер Твистер, бывший министр" время на пустые разговоры тратить не стал, а сразу перешёл к делу:
   - Мы собираем оборудование и средства для организации органов самоуправления! - выпалил он, едва войдя. Нас с Сибановым он, очутившись в сумраке убежища после дневного света, естественно, разглядеть не мог.
   "Вот же хваткий гадёныш! - я искренне восхитился предприимчивостью бывшего чиновника. - Уже органы управления, скотина, создаёт. В то время, как все нормальные люди вкалывают ради спасения себя и других!"
   Неслышно перекатившись с пятки на мысок я положил руку на плечо Дробченко:
   - Почему не на работах?! Тунеядствуем?! - гаркнул я ему чуть ли не в ухо.
   Это надо было видеть! Когда я коснулся его, зампрефекта вначале испугано вжал голову в плечи, а когда я задал свои вопросы - подпрыгнул почти на полметра вверх!
   - Ещё на лицо попытка вымогательства и мошенничества! - не менее громогласно заявил Виталик, хватая чинушу за другое плечо.
   - Пожалуй, хозяйка, проводим мы этого гражданина в комендатуру. Для выяснения всех обстоятельств!
   Шутка более чем удалась, я даже стал опасаться, что Дробченко удар хватит от испуга. С другой стороны - а что нам оставалось делать. Других-то методов воздействия на подобных уродцев не было. Но, как выяснилось, я ошибался:
   - Товарищ капитан, - сухости тона Молчановой могли позавидовать столетние дубовые половицы, - а разве ж вы не власть тут?! - она добавила лёгкую нотку удивления. - К тому же вы, наверное, запамятовали - с утра на торфоразработки прошла ваша, военная, колонна. Так они же и объявили, что с радостью примут нарушителей общественного порядка на временные работы.
   - Точно, - хлопнул себя по лбу Сибанов, - я совершенно забыл тебе сказать. Это ещё вчера приказом оформили!
   - Так это же замечательно! Говорят, труд сделал из обезьяны человека, посмотрим, сможет ли он сделать то же самое с чиновником?
   Бывшая преподавательница смотрела на нас с улыбкой, словно на расшалившихся не по возрасту студентов.
   - Подержи клиента, подполковник! - и оставив чинушу на попечение друга, я выскочил наружу. По взмаху руки бывший морской пехотинец подогнал "мой" "уазик".
   - Выводи!
   "Смешно - вроде, только повязали болезного, а ведёт себя, как опытный арестант. Ручки за спиной сложил, взгляд не поднимает... Неужто доводилось на мир из-за решётки посмотреть?"
   Когда Дробченко усаживали на заднее сиденье "Патриота", я покосился на Борматенко - интересно, как бравый "водоплавающий" отреагирует на смену статуса своего бывшего шефа. Нормально отреагировал - хмыкнул, бросив быстрый взгляд в зеркало, и замер, как и положено ревностному служаке "при исполнении".
  
   ***
  
   Здание бывшего поселкового совета украшал теперь большой транспарант с надписью "Штаб", у крыльца скучал часовой в нежно-голубом полиэтиленовом плаще-дождевике и респираторе - налицо были изменения к лучшему.
   Стоило нам остановиться, как часовой встрепенулся, но, видимо узнав машины, вопросов задавать не стал, как и оглашать окрестности банальщиной вроде: "Стой, кто идёт!" или "Не влезай, убьёт!"
   Когда до крыльца оставалась всего пара метров, страж встал по стойке "Смирно!", а дверь открылась и на крыльцо вышел, нет - скорее вылетел, худощавый молодой человек в стареньком хабэ времён афганской войны и, приняв уставную стойку отрапортавал:
   - Здравия желаю, товарищи командиры! Дежурный по штабу, командир отдельного ударного музыкально-свистоплясного взвода сержант Баталов! - по окончании скороговорки боец широко улыбнулся.
   - Тьфу, ты! Не узнал!
   - Какого-какого взвода? - хором сказали я и Виталик.
   - И немудрено, товарищ капитан! Музыкально-свистоплясного, товарищ подполковник! - продолжая озорно улыбаться, доложил сержант.
   "Да, узнать в этом аккуратном и подтянутом представителе младшего командного состава давешнего "растамана" очень тяжело! Даже "железки" из носа и губы вытащил. И форму где-то раздобыл..."
   - Ладно, посмеялись и будя. Вот этого толстячка, - я показал на Дробченко, - в "холодную". Завтра на торф на недельку поедет. А про обстановку внутри доложишь, шутник! - в принципе, парень мягонько так нарывался на выволочку, но и одновременно проверял нас на предмет отношения отцов-командиров к уставщине. Эдакое военно-музыкальное фрондёрство. Не знает только малёк, что нормальный командир на такие подначки редко ведётся... А пистон свой он получит чуть позже... И ни разу не маленький.
   Комнату немного "переформатировали" - при входе появился "оружейный шкаф" - металлический распределительный щит, который снабдили замком и нанесли соответствующую надпись; два стола сдвинули к стене, прямо к неизвестно где найденной карте области; на столе рядом с телефоном появилась рация, практически уперевшись головой в которую кемарил в наушниках незнакомый мне парнишка лет двадцати.
   - Неплохо, неплохо, - для начала я счёл своим долгом похвалить подчинённых. - А вот скажи-ка мне, сержант трубопроводных войск, ты с чего такой борзый, а также о том, что сподвигло тебя столь радикально сменить имидж?
   Поняв, что шутки закончились и начальство гневается, Баталов, изобразил смущение и, потупясь, ответил:
   - Виноват, Василий Семёнович, настроение с утра просто хорошее, вот и разыгрался.
   - "А не рано ли ты, Федя, задембелевал"? - процитировал Гоблина Виталий, толчком в плечо разбудив радиста.
   Паренёк встрепенулся, попробовал вскочить, но запутавшийся провод наушников не позволил ему этого.
   - Сиди спокойно, воин! - подполковник присел на стул рядом. - Из Торжка сообщений не было?
   - Нет, не было!
   Я заметил, что сержант украдкой показал своему подчинённому кулак.
   - А по второму пункту что скажешь, Баталов?
   - Всё просто, тащ капитан. Мне кажется, с водой и шампунями в ближайшее время будет некоторая напряжёнка, так что потому волосы и остриг, а пирсинг мне, по большому счёту, надоел.
   - Опять прикалываешься? - сурово насупив брови я повернулся к весельчаку.
   - Никак нет! На самом деле надоел, товарищ капитан!
   - А форму где добыл?
   - Местный один подарил. Он на местных торфоразработках за главного вроде как. В Афгане воевал. Но эта ему мала, вот он мне и накатил с барского, так сказать, плеча.
   - Андреич, - окликнул я друга, - а торф, вроде, уже сколько лет не копают тут, или я что-то путаю?
   - Не путаешь, но со вчерашнего вечера на Осиновой Гряде снова копать будут. Кстати, того молодчика, что ты на заправке захомутал, я уже к делу пристроил. Он теперь оператором совковой лопаты пару месяцев поработает.
   - Принято, - я снова повернулся к Баталову. - Сержант, теперь поведай нам про славное подразделение, носящее такое громкое, я даже не побоюсь этого слова, кричащее, наименование.
  
  
   ***
  
   Власть в древнем Торжке военные взяли прочно и быстро. На главной площади, перед зданием районной администрации мы увидели сразу три кашээмки - одна "сто сорок вторая" на базе шестьдесят шестого "газона" - такие обычно используют на полковом уровне; старенька "сто сорок пятая" на базе бэтэра-"шестидесятки" и более новая "сто сорок девятая" на шасси "Урала".
   Машины, если судить по установленным антеннам, снующим вокруг людям, и протянутым в здание кабелям, работали вовсю. Скорее всего, связь с Солнечногорском теперь постоянная, а может и до кого ещё дотянулись связисты. Если мне память не изменяет, "сто сорок девятая" на коротких волнах дальность в три сотни вёрст имеет. Хотя, как радиация и прочие факторы от "ядрёных бонб" на связи скажутся, я понятия не имел - не специалист.
   - Что, загляделся? -толкнул меня в плечо Сибанов. - Это ещё что! Мужики сейчас "Эр-166" расконсервируют. Нашлась в закромах.
   - Это что за зверь?
   - Мобильный пункт связи. Там киловаттные передатчики стоят! Дальность на коротких волнах, если мне память не изменяет, при развёрнутых антеннах до двух тысяч. Может сразу две сети абонентов обслуживать.
   - Круто! - прикинув в уме расстояние добавил. - Это же до Ростова и Волгограда можно достучаться?
   - Там видно будет... Пошли, генералы заждались.
   Дежурный пропустил нас, как только сверил наши личности со списком, и мы поднялись на второй этаж. Клубы табачного дыма, люди, снующие туда сюда - ни дать ни взять Смольный в дни Октябрьской революции!
   - Ушаков! Ушаков, твою мать! Машины готовы? - оглушительно кричал пробегающий мимо капитан с эмблемами инженерных войск в петлицах.
   - Давно уже, Палыч! - отвечал ему кто-то из дальнего конца коридора. - Только миксера из хозяйства не подошли пока.
   - Урою гадов! - удаляясь, пообещал капитан.
   - Да, сейчас перебрасываем часть оборудования на Адреанаполь, - объяснял один проходивший мимо лётчик другому. - Две "коровы" под погрузкой. Говорят, нефть там искать будут.
   - А не гонево? - недоверчиво спросил его собеседник...
   - На Бологое два патруля отправили, там буча какая-то намечается... - спорили в небольшой, из трёх замотанных мужиков, компании у открытого окна.
   - Я на торвэзэ, они материалы для укрытий обещали! - кричал, выбегая из кабинета с надписью "Отдел архитектуры и строительства" мужчина лет сорока, со сбившимся, что называется, за ухо галстуком и в мятом сером пиджаке.
   Понять, что это за "торвезэ" такое, я даже и не пытался своих головных болей хватает.
   В общем - классический военно-полевой хаос в зоне чрезвычайной ситуации. Правда в данном случае зона была размером со всю страну. Голову можно дать на отсечение, подобное сейчас творится практически во всех уцелевших администрациях и гарнизонах.
   Виталик подвёл нас к двери с надписью "Зал заседаний" и, коротко постучав, распахнул её.
   - Э, вот и "партизаны" пожаловали!
   - Да, это мы, Вячеслав Николаевич, - бодро ответил Виталик и пожал руку вышедшему из-за стола нам навстречу грузному мужчине в новомодном "цифровом" камуфляже. На единственном "погоне", непривычно расположенном в центре груди, виднелась одна крупная звезда.
   - Вы, надо полагать, капитан Заславский? - генерал протянул мне руку. - Генерал-майор Суходольский. Вячеслав Николаевич. Начальник центра боевого применения и по совместительству главнокомандующий местными вооруженными формированиями, - он саркастически усмехнулся.
   - Так точно, капитан Заславский, товарищ генерал! Василий Семёнович, - ответил я на рукопожатие.
   - Ну, как обстановка в вашем районе, товарищи офицеры? - генерал вернулся в своё кресло, а я покосился на сидевшего у стола офицера, с непонятным интересом разглядывавшем нас. Наш с Виталькой ровесник, одетый в такой же камуфляж, как и генерал, но без знаков различия и обмятый и потёртый. Лицо его показалось мне смутно знакомым: "Так, если убрать шрам, идущий от левой скулы к виску, чуть удлинить волосы... и сбросить лет пятнадцать не самой спокойной жизни..."
   - Клоун?
   Офицер широко улыбнулся:
   - Узнал таки, Бесяра!
   Мы обнялись.
   - Ну, можно считать, что встреча старых друзей состоялась! - сказал Суходольский, выждав немного. - Теперь к делу, товарищи. Майор к нам не просто так приехал. Александр Анатольевич, ваш черёд.
   "Ну да, его же Саша зовут, - вспомнил я. - Хотя тогда мы больше по позывным друг друга знали".
   - Так точно, - грушник развернул дисплеем к нам стоявший на столе ноутбук.
   "Солидная штука, такой в магазине не купишь. Явно "военное исполнение" - виброустойчивый корпус из металла, экранировка, большие кнопки... Хорошо быть разведчиком!"
   После нескольких щелчков мышью, на мониторе высветилась карта Европейской части России.
   - По полученным данным, массированной ядерной атаке подверглась вся территория страны, - ещё один клик мышкой, и на карте появились ярко-красные точки. - Основные удары были нанесены по местам базирования наших ядерных сил, узлам инфраструктуры и транспортным узлам. Атаке подвергся также Волжский каскад ГЭС от Ярославля до Самары. Нам удалось наладить связь с некоторыми воинскими частями в радиусе примерно шестисот километров. Отдельные дивизионы ПВО доложили о поражении целей, то есть не все намеченные объекты противнику удалось поразить. И, предвосхищая ваши вопросы, сразу скажу - ответный удар был. Не в полном объёме, конечно, но "Периметр" сработал, моряки и мобильные установки отстрелялись. Да так, что второй волны практически и не было. Точнее - третьей.
   Виталий поднял руку, прося слова.
   - Как я понял, Москву атаковали внезапно, так? ПРО не сработала? - получив разрешение спросил он.
   - Нет, судя по некоторым деталям, атака была проведена с самолётов, замаскированных под гражданские "борты". Полной картины у нас, естественно, нет, но многие моменты восстановили по косвенным... Потом прилетели боеголовки межконтиненталок. Это первая волна атаки. А вторая волна - это крылатые ракеты.
   - Вопрос, возможно дурацкий, - я вклинился в разговор, - но что вообще в мире творится?
   - По Китаю и Индии тоже жахнули, есть данные со спутников, на Ближнем Востоке кровавая каша. К сожалению из-за массированного применения ядерного оружия наши сохранившиеся станции радиоперехвата фактически не работают. Мы даже до Тамбова достучаться не можем. По шахтам, что в районе Козельска и Тейково находились, амеры отстрелялись так плотно, что радиоактивное облако мешает прохождению волн. Кстати, в очередной раз хочу поблагодарить за то что радиационную разведку на себя взяли, товарищ генерал! Особенно в районе столицы.
   Вспомнив рассказы давнего приятеля, офицера РВСН, я представил каково было "ребятам в домашних тапочках" там, на глубине десятков метров под землёй, года завыли баззеры боевой тревоги, когда земля вздрогнула от многокилотонных взрывов, когда пошли сообщения об отказах систем и единственным оставшимся желанием стало - успеть выстрелить в ответ!
   - А Выползово? - внезапно изменившись в лице, спросил Сибанов.
   - Да, - негромко ответил вместо майора Суходольский. - Но у них значительная часть ракет была выведена в поля, и им удалось отстреляться. От них выходили на связь. Сейчас они на своих "слонах" пробиваются к нам. Не напрямую, конечно, а через леса. Бологого, соответственно тоже нет и железная дорога не действует.
   - То есть мы фактически зажаты в "горячем" треугольнике Ржев-Бологое-Тверь? - мой друг покосился на карту, висевшую на стене. - Со стороной, примерно в сотню километров?
   - Да, - генерал ответил односложно, но, помолчав, добавил: - Можете сюда и Удомлю добавить. Хоть ракеты там были и без спец-бэчэ, но последствия попадания трёх "томагавков" в атомную станцию, я думаю, описывать не надо.
   Слово снова взял майор:
   - Единственное, что отрадно, это то, что "мобилки" атаковали средневысотными взрывами, и заражение минимальное, но лес в округе горит вовсю.
   - Откуда дровишки? - Виталик недоверчиво посмотрел на майора.
   - Вы же языками владеете, товарищ подполковник?
   Мы с Сибановом синхронно кивнули.
   - Тогда, - продолжил грушник, - дам вам файл один. Там один из американских планов ядерной войны с нами с большим количеством выкладок и расчётов. Мы фактически играем сейчас против него. А высотность взрывов под Бологим подтверждена облётом.
   Виталий полез за пазуху и, немного покопавшись, выудил блеснувшую металлом флэшку на цепочке.
   - Сюда скопируйте.
   - Теперь о том, что происходит на севере. - положив флешку рядом с компьютером, продолжил Клоун. - На связь вышли десантники из семьдесят шестой гвардейской. Местные пэвэошники отработали на "пять" - около пятнадцати сбитых "томагавков". Но проблема в другом - тамошние вояки сейчас ведут бои на границе. Вчера к вечеру, когда до наших "независимых" соседей, наконец дошло, что случилось, они предприняли попытки прорваться вглубь нашей территории. Твои, Вася, коллеги и десантура дали им по рогам, наша 2-я бригада подключилась и двадцать пятая гвардейская мотострелковая, но буча продолжается. С учётом практически полного уничтожения баз и пунктов базирования бывшего Ленинградского округа и Балтфлота ситуация может сложиться аховая. Особенно, если подтянутся натовские войска или скандинавы. В первое верится с трудом, как-никак немцам не до наступления сейчас должно быть, а вот финны со всякими шведами вполне могут подсуетиться. Есть непроверенная информация о восстании русских неграждан, что было бы нам на руку.
   - А что на юге? - принцип подачи информации Клоуном я уже понял - вначале он дал общую вводную, потом перешёл к обстановке на оперативных направлениях.
   - Полный песец - это если коротко. Москву ты в бинокль и сам видел. Сегодня к утру нам удалось получить кое-какие картинки со спутников. Ничего бодрого и жизнеутверждающего на них нет. Пылевое облако над столицей ещё не осело, да и горит там столько всего, что детали за дымом не разобрать. Атаке спецбоеприпасами подверглись также... - он снова взялся за мышку и картинка на мониторе увеличилась, показывая теперь только Московскую область и часть соседних. - Чкаловский с Жуковским, Балашиха, Кубинка, Голицино с Краснознаменском, Королёв с Мытищами - ну это всё естественно. Хуже другое - через сутки, если верить синоптикам, радиоактивный "хвост" из-под Козельска накроет полосу до Нижнего шириной километров в сто пятьдесят-двести. На западном конце этой полосы интегрированная двухсуточная доза будет около десяти тысяч бэр, а на восточной - до двухсот бэр. Москва и область попадают в "западную зону", - он снова взялся за мышку и на карте появился вытянутый через всю европейскую часть страны уродливый узкий овал, раскрашенный в различные оттенки жёлтого.
   "Это они радиацию так изобразили", - догадался я.
   - Проблема усугубляется тем, что почти все части МЧС и химзащиты в этом районе вероятно оказались в зоне непосредственной атаки. Ни двадцать седьмая бригада химзащиты из Курска, ни двухсотый отдельный отряд на связь не выходят. С последним понятно - в Ногинске стояли, а вот с курянами непонятки. Или связь не добивает или одно из двух... Возможно удастся договориться с псковскими, в обмен на вертолёты, - он покосился на авиационного генерала. - Такова картина в целом.
   - А что на востоке? - Виталик в вопросах, касающихся службы был ещё тем занудой.
   - Если Сибирь и дальше имеете в виду, то связи пока нет, а ближе пока откликнулись несколько мелких частей и гуиновцы. Они в панике - многие зоны взбунтовались и захватили оружие. И непонятно - то ли они к остаткам цивилизации будут прорываться, то ли у себя останутся. Весёлого в любом случае мало. Наши справки навели - в тех краях несколько сот тысяч заключённых, плюс те, кто на поселениях остался. Ещё ходят слухи, что какие-то летние детские лагеря отдыха в этом году на Валдае и дальше на восток организовали.
   - Я что-то об этом слышал, - задумчиво проговорил Сибанов. - Питер, Москва, из Новосибирска детей вывозили. Я, правда, думал, что это под выборы накачку электората проводят. Мол, пионерские лагеря как в Союзе, ну и распил бабла, куда же без него. Слухи ходили, что под это денежку нехилую выделили.
   - Интересная информация, попробуем по своим каналам её проверить, - Александр сделал пометку в блокноте, лежавшем рядом с ноутбуком. - Вячеслав Николаевич, я закончил.
   - Вопросы, товарищи офицеры? - спросил у нас генерал.
   - Что с беженцами в ваших краях?
   - Решили пока разместить в городе - там условия по созданию укрытий лучше. Потом будем к вам выводить. Неделю или две подержим, пока радиация спадёт ну, и еда не закончится. Кстати, спасибо, что на консервную фабрику навели.
   - Да не за что, - отмахнулся я. - Вы, по "чесноку", её и сами бы разыскали, а то я вас не знаю...Сколько всего гражданских?
   - Зарегистрировали порядка ста тысяч пришлых и около сорока - наших, солнечногорских.
   Виталик присвистнул, услышав цифры:
   - Нехило!
   - Терпимо. Гораздо хуже, что в скором времени начнут подтягиваться те, кому досталось, а с медициной у нас не очень.
   - Да, херово. Собственно наше предложение вы уже слышали...
   - И не только слышали, но и успели обсудить, - генерал встал из-за стола и принялся ходить по комнате. - "Подсолнухи", - он мотнул головой в сторону Клоуна, - в деле. Надеюсь, вы понимаете, что квалификация у парней ого-го!
   - Конечно! - с жаром воскликнул Сибанов. - От такой помощи грех отказываться! Но это не отменяет основную нашу идею, так?
   Майор в задумчивости почесал подбородок:
   - Вячеслав Николаевич, ничего, если я выслушаю предложение ещё раз? Время терпит?
   - Валяйте! - генерал снова уселся в кресло.
   Мой друг откашлялся и, встав, заговорил уверенным тоном опытного докладчика:
   - Основной идеей является создание территориальной структуры центрального подчинения, способной интегрироваться в практически любую из возможных схем самоуправления.
   "Ух ты, сразу видно "политика" - говорить о простых вещах так, что не сразу и поймёшь, что имеется ввиду, это искусство!"
   - На базе территориальных пунктов будут действовать группы, состоящие из добровольцев, задачей которых, помимо сбора и освоения материальных ценностей, будет также разведка.
   - А не проще ли, если каждый будет заниматься своим делом? - встрял грушник.
   - Есть основания полагать, что в ближайшее время возможно появление кочующих банд, - не моргнув глазом, парировал Виталик. - И что, вы так и будете гоняться за каждой? А через год, когда с бензинчиком херовато станет - тоже? Не лучше ли сразу заняться профилактикой? И потом, никто вам конкуренцию составлять не собирается - никакой иерархии, никаких званий. Это для вас я подполковник, а он капитан, а дальше, вниз, это не пойдёт. Можете считать, что мы, как представители военной власти, контролируем стихийное начинание масс. Всё равно народ в ближайшее время начнет по руинам шариться, хотим мы этого или не хотим. А радиационный контроль добычи осуществлять проще централизованно.
   - Свой среди чужих? - хмыкнул Клоун. - Чувствуется рука профессионала. Вы ведь агентурист, верно? А на каком направлении работали?
   - Агентурист, - не стал жеманничать Сибанов, - со специализацией по Латинской Америке и Штатам. Да, и не забудьте, эта структура будет выполнять функции пограничной охраны. Структуру и задачи по этому направлению Василий сейчас прорабатывает.
   "Однако изящно ты меня подставил, дружок. Только сейчас и узнал, что что-то там я разрабатываю!" - но марку держать надо, тем более перед лицом людей опытных, и а потому только и оставалось уверенно подтвердить:
   - Да, как только выясним количество личного состава, и более-менее определятся границы поселений, так сразу и нарисую всё. Рейсфейдером и плакатными перьями.
  
  
   Глава 3.
   "Бологое, Бологое, Бологое - это где-то между Ленинградом и Москвой..."
  
   Серёга Прохоров не считал, что ему повезло. Скорее он вообще не рассматривал ситуацию с такой точки. "Косить" от службы у них в посёлке было не то что не принято, а просто и мысли у местных парней не возникало. А если у кого-то пересмотревшего телевизор и зарождалась в голове крамола, то высказывать её вслух даже самые "продвинутые" не решались. В самом крайнем случае подняли бы на смех. И за два десятка лет, прошедших со времён Союза, в этом вопросе мало что изменилось - если не считать того, что "после армии" парни ещё реже стали возвращаться в родной посёлок. Кто в Новосиб, кто в Москву, а двое так и вообще в далёкую заграницу умудрились попасть. Мишка Коган в Израиле оказался, а Васька Трубачев аж во Франции. Восьмой год в каком-то там легионе солдатскую лямку тащит. Правда, до того он вместе с нижнетагильской братвой ухитрился изрядно покуролесить.
   И поехал призывник Прохоров далеко от родного дома. Вначале в Москву, а потом и в Питер, вот только не доехал - на полдороге сошли они с угрюмым капитаном-"покупателем" и на старенькой "шишиге", ведомой не менее угрюмым водилой-ефрейтором покатили куда-то в дремучие леса.
   Угрюмость доблестных защитников Родины объяснялась довольно просто - вчера они отмечали "национальный праздник", не вместе, конечно. А потому утро двадцатого ноября выдалось для них особенно хмурым, и то, что сегодня было воскресенье это ни разу не скрашивало. Потом показался сетчатый забор запретки, и понял Серёга, что служить он будет на "точке".
   Не сказать, что жизнь рядового-салаги была похожа на сахар или мёд, но и особых ужастиков, из тех, которыми вполголоса пугали друг друга "молодые", не наблюдалось. Вдобавок Серёга, как человек, не понаслышке знакомый с тяжёлой техникой, стал водителем. Свой МАЗ он полюбил всей душой. Ещё бы - когда он мягко несёт тебя по разбитой бетонке, ощущаешь себя настоящим королём дороги. И то, что лёгкому движению твоих рук подчиняется не какая-то там легковушка и даже не "Камаз", а восьмиосное стотонное чудовище, вообще заставляло всё внутри петь от восторга.
   Потом был первый выезд на боевое дежурство, и к чувству восторга добавилось ощущение невероятной ответственности. А как может быть по другому, когда над твоей головой покачивается не контейнер-имитатор, а реальное "изделие" способное при нужде стереть с лица земли крупный город? Но МЗКТ отвечал заботливому водиле полной взаимностью и ни разу не подвёл "деда Прохора", как прозвали Сергея сослуживцы за основательность и любовь поворчать по любому поводу.
   Однако начальство ценило, ставшего уже ефрейтором бойца как хорошего водителя, а кореша уважали за основательность и готовность всегда прийти на помощь.
   7-я гвардейская ракетная Режицкая Краснознамённая дивизия была частью популярной - регулярно приезжали всякие комиссии и проверки, да и журналистов пускали, чтобы подивились "акулы пера и телекамеры на надёжный ракетно-ядерный щит Родины". Пару раз и Серёжка в кадр попал, после чего получил сразу три письма от девчонок из родного посёлка. Чему несказанно подивился, ибо на "гражданке" особой популярностью у женского пола не пользовался из-за неразговорчивости и своеобразного чувства юмора.
   А ещё гвардии ефрейтор начал в армии много читать, благо библиотека в части оказалась неплохая, а времени свободного было достаточно - кабина-то одноместная, никто на душой не стоит и через плечо не заглядывает. Доедут, бывало, до позиции, поможет Серёга развернуть комплекс, а потом назад, в свой "скворечник". Книжку из-под сиденья достанет, и вот они - другие миры! А на марше стихи дурацкие сочиняет. Ну как сочиняет? Если совсем точным быть, то чужие переиначивает в меру скромного разумения. "Когда с простым и нежным взором втыкаешь ты в меня свой крюк"... И прочая дребедень, родившаяся в голове солдата-срочника после просмотра популярных киноподелок Голливуда или прочитанных книжек из разряда "Отморозки во Вселенной"...
   Но некоторые перлы Серёги нашли своих почитателей среди личного состава дивизиона, так что даже вседивизионный заводила, певец и балагур Васька Молчанов исполнял их в тесном кругу "дедушек". И старослужащим весело и "черпаку" Прохорову неплохо.
   Однажды, правда, чуть конфуз не приключился. Тогда в дивизию приехала толпа блоггеров. Что это за звери Серёга не знал, и старался держаться от них поодаль. Тем более что толпа разновозрастных гражданских, которых водили по территории заместитель командира по воспитательной работе на пару с особистом вела себя непривычно. Гости гомонили, смеялись непонятным Серёге шуткам, беспрерывно щёлкали вспышками доргущих фотоаппаратов, и задавали дурацкие вопросы. Ради пущей показухи по приказу комдива на почти двухметрового Серёгу нацепили разгрузочный жилет с подсумками и модный защитный шлем. Автомат тоже выдали, хоть и без патронов. Картина получилась внушительная, и когда гостей привели на площадку к тягачу, многие "блоггеры" отреагировали незамедлительно:
   - Маринка, смотри, какой фактурный солдат! - выпалила невысокая светленькая девчушка, и принялась позировать на фоне несчастного Прохорова.
   Ефрейтор до того смутился от вертящейся перед ним стройной фигурки в джинсах и курточке (по последней моде между верхним краем штанов и нижним - куртки оставалось расстояние шириной с немаленькую Серёгину ладонь, и мелькающая тоненькая белая веревочка трусиков-стрингов приковала к себе взгляд солдата), что не нашёл ничего лучше, как громогласно пробасить: - Отойдите от часового! Стрелять буду!
   Девчонка испуганно отпрыгнула, а её подружка, испугано ойкнув, прокомментировала:
   - Ну прям советская военная угроза в действии!
   Подлетевший замполит (иначе его никто не называл, да и сам подполковник как-то сказал, что "замвосп" звучит по идиотски), свистящим шёпотом пообещал несчастному срочнику всякие кары, если он не прекратит "кобениться и идиотничать". Правда, взгляда от поясницы блондиночки офицер тоже не отрывал.
   История имела крайне неожиданное продолжение - после покатушек на тягаче-имитаторе, когда шумные гости уже собирались покидать расположение, светленькая подошла к стоявшему у машины Серёге и немного смущённо протянула ему небольшой клочок бумаги:
   - Меня Валя зовут. Тут мой телефон и "мыло". Или в жужу вылезай, там я "Тинка- восемьдесят пять".
   Остолбеневший "отличник боевой и политической" даже не успел спросить, что представляет из себя эта "жужа", и какое такое мыло может быть в бумажке, как барышня, стрельнув напоследок глазами, умчалась догонять свою группу.
  
   ***
  
   Подняли их по тревоге вскоре после полуночи - дело для ракетчиков обычное, и, если бы не насупленное лицо командира батареи, всё выглядело, как всегда.
   - Тревога не учебная, - начал капитан, оглядев жиденький строй "стратегов". - По местам! Прохоров, ко мне.
   - Я, тащ капитан!
   - Ты у нас лучший мехвод, так что тебе особое задание, - офицер достал из планшета карту. - Ты, сержант, садишься сейчас на "куклу" и, словно в жопу укушенный, начинаешь носиться по четвёртому и седьмому маршрутам. На позициях "двенадцать", "шесть", "семь" и "две шестёрки" активируешь имитаторы. С тобой в паре поедет лейтенант Сомов из штаба. Времени у вас - три часа. Понял?
   - Так точно! - недовольно буркнул Сергей, но сонливость с него как рукой сняло. - Разрешите вопрос, тащ капитан?
   - Разрешаю!
   - Что делать после выполнения задания?
   Офицер глубоко задумался и, наконец, после почти минутной паузы ответил:
   - В расположение без приказа не возвращаться! Выйти в район озера Пудоро, - он показал сержанту на карте большое пятно юго-восточнее Бологого. - На соединение с батареей. Понятно?
   - Так точно, товарищ капитан! Разрешите идти?
  
   ...Движок МАЗа, словно по закону подлости запускаться не хотел. Серёга проглотил готовое сорваться матерное ругательство, глобоко вздохнул и снова нажал кнопку запуска: "Двадцать один, двадцать два, двадцать три"... На счёте "сорок семь" многоцилидровый мотор недовольно рыкнул и запустился. Потом была безумная гонка по ночному лесу с прибором ночного видения. Кто не ездил - не знает, насколько картинка в "совиных глазках" отличается от реальности. Зелёно-черный мир в котором ориентироваться куда как сложнее чем даже ночью при свете узенькой полоски света из фар, прикрытых светомаскировочными створками. Иногда, по команде летёхи, сержант включал на несколько секунд фары.
   Как ему удавалось вписываться в повороты, Серёга и сам не помнил. Хотя, несколько раз деревья, он, похоже, цепанул. Для его "многолапого слонопотама" это, конечно, не помеха, но всё равно - жаль, что не чисто прошёл маршрут.
   На "точках" они, словно лоси в период гона, скакали по поляне, включая тепловые имитаторы, встроенные в надувные макеты, потом назад - в машину, и снова ракетный тягач ломится через леса и буераки, переваливаяся на особенно крупных колдобинах...
   Управились однако... А вот потом пошли непонятки - сначала лейтенант по переговорнику приказал остановится и вылез из машины.
   "Отлить что ли ему надо?" - подумал Сергей, но кипишиться и высматривать, чем это там занят офицер, не стал.
   Стук в дверь кабины вывел, разбудил задремавшего было сержанта.
   - Давай, Прохоров, вылезай! Ни хрена у меня не получается. Подсунули старую жестянку, дармоеды!
   - Что стряслось, тащ лейтенант? - широко зевнув спросил Серёга.
   - Да "уазик" завести не могу.
   Выпрыгнув из машины, сержант огляделся. В предутренних сумерках было видно, что остановились они на большой прогалине, которую пересекала разбитая лесовозная дорога. В стороне виднелось какое-то тёмное пятно - наверное, тот самый многострадальный "уазик".
   - Я только движок заглушу, и посмотрю, что с "козликом", - буркнул Прохоров, собираясь вернуться в кабину тягача.
   - Отставить глушить! Загони его вон, туда, к деревьям! - приказал лейтенант. - Потом автомат, вещмешок с собой - и за работу!
   С проблемой Прохор разобрался быстро - всего-то окислилась клемма на аккумуляторе, так что пять минут спустя "уазик" уже был на ходу.
   - Сержант, давай мухой за руль! - скомандовал лейтенант, притащив от тягача какие-то непонятные мешки.
   - А как же "слоник"?
   - Охерел что ли? Он здесь остаётся. Согласно приказа! - зачем-то добавил лейтенант, хотя и так понятно, что бросить ценое. И, главное, секретное, оборудование по своему почину обоим в голову бы не пришло. Просто приказ, полученный Сомовым, был подробнее... - Ходу, сержант, ходу!
   Сколько они плутали по лесным "тропинкам" Прохоров не запомнил - сказалось то, что тревогу объявили внезапно, и за сутки он спал в общей сложности часа три - и то, если брать в зачёт "пятиминутки" в кабине. Машину он вёл, повинуясь командам лейтенанта, периодически сверявшегося то с картой, то с навигатором. Наконец, когда уже совсем рассвело, "козлик" выехал на относительно ровную дорогу и Серёга прибавил...
   - Нормально идём, - заявил офицер, посмотрев на часы. - Сейчас поворот на арсенал проедем, Круженкино проскочим, и, считай, уже на месте - полсотни километров всего.
   - Хрена себе - "на месте", - по неистребимой привычке проворчал Серёга.
   - Нормально! До Волочка по трассе поедем, так что не ссы, сержант - через час уже отобьёшься!
   Но предсказанию лейтенанта сбыться было не суждено. Поскольку едва они отыскали место дивизиона, и выбежавший им на встречу прапорщик Мироненко отправил едва волочащего ноги Сергея в машину поспать, над лесом раздался громогласный возглас громкоговорителя: "Внимание, расчётам приготовиться к пуску!"
   Все бросились по местам, а через пару минут вдалеке над лесом вспухли ослепительно-яркие шары ядерных взрывов. Как раз там, где находился пункт базирования седьмой Режицкой Красназнамённой ракетной дивизии. Там, где работали расставленые сержантом и лейтенантом тепловые имитаторы, там где бесполезно тратил горючку тягач с "куклой" на борту. Там, где стояли ставшие такими родными для Сергея казармы...
   А спустя ещё две минуты с пятачка у озера со странным названием "Пудоро" ушли в небо три огненных струи, на концах которых неслись словно ангелы мщения "тополя"
  
   Сержант Прохоров так никогда не узнал, что полумегатонная боеголовка одной из ракет, запущенных их дивизионом, пролетела две тысячи километров и, прорвавшись сквозь позиции натовской ПРО в Польше и Германии, взорвалась точно над авиабазой Рамштайн, на которой как раз готовились к взлёту два десятка бомбардировщиков Стратегического Авиационного Командования с ядерными крылатыми ракетами на борту, которые должны были принять участие в окончательной зачистке русской территории. Вместе с ними испарились и несколько десятков тактических самолётов 3-й воздушной армии.
  
  
   Глава 4.
   "Дела мелкие - обуза большая".
  
   Совещались мы недолго, правда, нашей ещё фактически не созданной организации подкинули "непыльную работёнку". И, что обидно, именно после моего необдуманного, прямо скажем, вопроса. Стоило мне только поинтересоваться, планируется ли организация поисковых партий для вывода застрявших на "горячих" территориях людей, как генерал просто взвился:
   - Нет, не планируем! Ты, капитан, нах, представляешь сколько у нас в распоряжении людей?
   - Нет, товарищ генерал-майор, откуда мне? - размеренно и подчёркнуто корректно ответил я, в силу давным-давно выработавшейся привычки разговаривать в такой манере с беснующимся начальством. Ещё в первые годы службы я понял, что если начальник умный - то сам сбавит обороты, а если дурак - то тут хоть оборись.
   Этот оказался умный:
   - Верно, откуда тебе знать... - уже более спокойным тоном согласился командир базы. - На настоящий момент, с учётом мобилизованных, ментов и эмчээсников, но без "соседей", - он показал на Клоуна, - войска гарнизона насчитывают семь тысяч шестьсот семнадцать человек!
   - У нас - чуть больше трёх тысяч, - откликнулся "грушник".
   - Вот, капитан - десять тысяч человек личного состава на шестьдесят тысяч квадратных километров! И учти, что районы, непосредственно прилегающие к столице, мы не считаем. Да, облетели районы застройки и попросили по громкой связи оставаться в укрытиях ещё как минимум пару дней, но еда и вода у них скоро закончится, выходить им, по большому счёту не куда... - говорил Суходольский преувеличенно чётко, отрывисто - по всему видно - переживает мужик. Но и его понять можно - основная задача для него, как для командующего - спасти тех, кого можно гарантированно спасти, а не распылять итак невеликие силы в безнадёжных попытках объять необъятное. - И если вам, мужики, удастся во время ходок этих ваших зацепить и притащить кого-нибудь, то я только рад буду! Точнее - поручаю вам обеспечивать эвакуацию "найдёнышей". С нашей стороны всяческую поддержку гарантирую.
   - А гэошных плакатов у вас не осталось? - внезапно спросил Виталик.
   - Есть какое-то количество, но, если честно, то крайне немного...
   - Так отксерьте, или на принтерах напечатайте и во время облётов сбрасывайте. Вон, капитан, не поленился же вымпел с руководством тем горемыкам на трассе сбросить. А к нам, благодаря этому, только за вчерашний вечер и сегодняшнюю ночь почти три тысячи человек вышли. Причём не только с самой трассы но и из прилегающих посёлков.
   - А что, Вячеслав Николаевич, мысль дельная, - после небольшой паузы поддержал нас майор. - Коммерсов каких-нибудь напрягите - у них и техника соответствующая имеется.
   - Ладно, дам приказ. Ещё просьбы имеются?
   - А как же! - заповеди "Проси больше, бери, что дают" я придерживался всегда. - Инженерка всякая нужна: взрывчатка, дэша, средства взрывания.
   - Завалы расчищать и двери открывать? - мгновенно "въехал" генерал. - С этим поможем без вопросов. Целый склад этого добра в Волочке есть - вагонами вывозить можно. И, кстати, часть добытых вами в Зеленограде стволов вам назад передаём. Благо солнечногорские нам штатных образцов подкинули. На второй этаж к подполковнику Савельеву зайдите, он всё оформит. Как со складов вернётесь - загляните, вам предписание к тому времени уже оформят...
   Закончить генерал не успел, в дверь постучали:
   - Товарищ генерал, разрешите? - заглянувший капитан был наглядной иллюстрацией к тезису о полезности здорового образа жизни - круглое лицо с мощным двойным подбородком цветом напоминало варёную свёклу, китель на груди пропитался потом, мокрые волосы прилипли ко лбу. Так и хотелось сказать этому офицеру: "А бегал бы ты, дружок, по утрам и не обжирался бы на ночь - глядишь и выглядел сейчас как человек, а не как боров-рекордсмен после заезда на ипподроме!"
   - Что там у вас приключилось, Саечкин?
   - На въезде в город наряд задержал американскую шпионку, тащ генерал! - с трудом переведя дыхание, выпалил капитан.
   - Прямо таки и шпионку? - недоверчиво покачал головой Суходольский.
   - Так точно, тащ генерал! Шпионку!
   - Вот как удачно! Работка-то по вашему профилю, товарищи! - генерал повернулся к нам. - Два разведчика и пограничник - куда круче для одной-то шпионки?
   - Разрешите выполнять? - Саша-Клоун первым поднялся со стула.
   - Выполняйте! К тому же инженерные склады в той стороне. А то у нас особистов всего пять человек и работы у них до Бениной мамы, а вы пока свободны. Только к Савельеву зайдите сначала!
   Попрощавшись с генералом, наша троица вышла в коридор. Я отметил характерную черту военного времени - каждый был с автоматом. Мы с Виталиком так и пришли со своими "калашами", а Саша уходя подхватил свой остромодный автомат "сотой" серии в понтовом тактическом обвесе: с передней рукоятью и планкой под оптику.
  
   ***
   В коридоре мы разделились, договорившись встретиться у входа. Александру, по его словам, надо было забрать "мальчишечку с рацией", а нас ждал незнакомый пока подполковник Савельев.
   С бюрократией мы управились на удивление быстро - замотанный молодой подпол со следами тяжёлого недосыпа на лице выдал нам бланки запроса на получение вооружений. На вопрос Виталика, почему бланки подписаны, но не заполнены, он ответил просто:
   - Не вагон же вы заберёте? А даже если и вагон, то там этого добра... А мне время тратить не придётся!
   Таким образом на всё про всё у нас ушло минут десять, поскольку мы решили пока не заполнять бумаги..
   Сашка ждал нас у поста на выходе. Рядом с ним стоял квадратный боец, за спиной которого бугрился квадратный ранец с торчавшей из него коленчатой антенной, а на боку в хитром подвесе висел "бизон" с его характерным трубчатым магазином.
   - Быстро вы, -поприветствовал нас майор. - Я думал вы дольше провозитесь. Знакомьтесь, это - он повернул голову к своему подчинённому, - Аркаша Курдюмов. Позывной - "Барашек". По званию - очень страшный прапор. Маг и повелитель эфира.
   Мы по очереди представились и пожали руку старшему прапорщику.
   - Андреич, - обратился грушник к Виталику, - а что ж это у тебя позывного нету.
   - А у нас в конторе псевдо только на могильной плите выбивают, - невесело отшутился мой друг. - Ну что, пошли, славяне?
  
   ***
  
   - А Вовка где? - спросил я, не обнаружив нашего приятеля в машине.
   - У него тут дела снабженческие. Местные как узнали, что он вертолётами оптом торговал, так насели, что чуть нашего "худосочного" на мелкие кусочки не разорвали! - хохотнул Сибанов. - Я так понимаю, представитель героического спецназа с тобой поедет? Встреча однополчан и всё такое?
   - Правильно понимаете, товарищ подполковник! Не зря в Академии штаны протирали - есть задатки аналитика.
   - Пойдём, капитан, покажешь где у вас тут шпиёны американские водятся, а тоя, надо признать, за пятнадцать лет только троих увидеть и сподобился... - Виталик подтолкнул толстячка в сторону "лэнд круизера". - Но учти, за руль не пущу!
   Когда мы с радистом уселись на заднее сиденье нашего "уазика", а майор забрался на переднее, я скомандовал Андрею:
   - Давай за Андреичем.
   - Куда едем-то, тащ капитан? - по неистребимой привычке военных шоферов всё всегда знать поинтересовался морпех.
   - На склад. За оружием и взрывчаткой.
   - Здорово! - констатировал Борматенко, запуская движок и пристраиваясь за "кукурузером".
   - Не знаю - кому как, а тебе грузить придётся.
   - А нам камчатским что топтать подтаскивать, что топтанных оттаскивать... Побаталёрить я никогда не прочь...
   - Моряк что ли? - спросил Саша.
   - Нет - "полусапог".
   - Сто шестой полк.
   - Бригада какая?
   - Неплохо, - получив ответ, сказал грушник, - а с Русского знаешь кого?
   - Пару ребят знаю. Ещё мичманцы от туда у нас взрывное дело вели. Из роты минёров!
   - Это ещё лучше! Аркаш, ты, вроде, тоже там бывал? - повернувшись, спросил у прапорщика Клоун...
   Пока ребята болтали, я во все глаза смотрел в окно - напитывался, так сказать, обстановкой. Ни детей, ни женщин на улицах не было - зато активно сновали одетые по последней, "постъядерной", моде мужчины. Длинные плащи, на лицах или респираторы с очками или резиновые "хари" противогазов. Большинство - с оружием, причём не только с армейскими стволами, но и с охотничьими дробовиками. Последнее, впрочем, не удивительно - Тверская область славиться своими лесами и охотничьими угодьми в том числе..
   Особенно много народа я заметил на станции - мы как раз проезжали по путепроводу над железкой. Сновали туда-сюда маневровые локомотивы, перетаскивая короткие сцепки из двух-трёх вагонов. В отдалении дымили целых два паровоза, очевидно извлечённые из недр местного депо...
   "Ну да, сейчас они на вес золота будут - электричество, как и солярка окажутся в списке остродефицитных товаров уже в самое ближайшее время, а эти "динозавры" и на угольке и на торфе с дровами ездить смогут. Если их соответствующим образом подготовить, конечно. Если с умом к делу подойти, то на той же "Царской дороге" очень много полезностей выудить можно". -Но тут я вспомнил, про удар по району Бологого и оптимизм мой немного приувял - ехали мы сейчас как раз в ту сторону.
  
   Через пару километров Виталькин джип пару раз моргнул правым поворотником и стал прижиматься к обочине - впереди показался гаишный пост на выезде из Торжка.
   - Тут посидите или с нами пойдёте?
   - С вами - лясы поточить мы всегда успеем. Аркаш, мы ненадолго, если что - зови.
   - Хорошо. Но до сеанса ещё сорок семь минут, - флегматично ответил прапорщик, выудивший из недр рюкзака какой-то провод.
   - Эй, "мокрая пехота", в прикуриватель воткни, чтоб батарею зазря не тратить, - это было последнее, что я услышал перед тем, как захлопнул дверь "патриота".
   За время дороги Саечкин отдышался, привёл себя в порядок и к двери поста уже вернул себе человеческий облик.
   - Эй, Таничев, не грохнули ещё шпионку? - с нарочитым, как мне показалось, весельем, спросил он дежурного - такого же мордатого, как и он сам, старшего лейтенанта, обряженного в милицейский чёрно-серый "городской" камуфляж.
   - Не, в камере сидит, - лениво откликнулся страж порядка.
   - А я спецов из комендатуры привёз.
   - Понятно. Сейчас дам команду доставить.
   В помещении поста народу практически не было, только кемарил у видавшей виды милицейской "стационарки" сержант, да встретился в проходе рядовой-срочник (уж больно молод был пацанчик) с авиационными эмблемами в петлицах.
   - Вот её документы, - капитан вытащил из ящика стола два американских паспорта в синих обложках.
   Виталик быстро просмотрел один документ, затем второй, и хмыкнув, протянул их мне.
   "Julia Moor" - значилось рядом с фотографией весьма симпатичной молодой особы. Отчего-то на память пришла рыжеволосая голливудская актриса, но она, если память меня не подводила, звалась Джулианна.
   "Ivan Moor" - написано было в другом паспорте, а с фотографии на меня смотрел улыбчивый карапуз. "Полгода ему - максимум", - определил я на глаз
   - Ну и как тебе шпионы?
   - Охренительные! - я передал паспорта Клоуну. - Прям Бонд и Мата Хари на разведке спецобъектов стольного града Торжка!
   - Вы каким местом думали? - Виталик повернулся к Саечкину. - С чего взяли, что она шпионка?
   - Так американка же! - с обезоруживающей наивностью ответил мордатый капитан. --И по русски говорит очень хорошо!
   За спиной раздался смешок нашего грушника - наверное тоже повеселился майор...
   - А как по твоему говорить девушке с именем Юля, имеющей сына Ивана, а? С сылным грузынскым акцэнтом, что ли? Она, небось, сама к вам пришла?
   - Так точно. Сама!
   - Лицом к стене! - донеслось из-за двери, потом дверь приоткрылась и появилась веснушчатая физиономия: - Разрешите ввести, товарищ капитан?
   - Давай! - несколько суетливо отреагировал Саечкин.
   "А девчонка действительно хороша! Правильные черты лица с чётко очерченным упрямым подбородком, немного вздёрнутый нос, голубые глаза. Копна длинных светлых волос, собранных в пучок на затылке..." - оценил я нашу невольную гостью, бочком вошедшую в помещение и испуганно прижимавшую к себе белоголового карапуза в смешных джинсиках и ярко-оранжевой кофте с надписью "LA Lakers" на спине.
   - Nice to meet you, ma'm! - совершенно неожиданно заговорил грушник. - I'm major of Russian special forces and I'm glad to welcome you here! - выговор у Сашки был неплохим, лишь с лёгким налётом "славянскости" и слегка утрированным "ар".
   - Вот теперь понятно, почему тебе, майор, дали такой позывной! - улыбнулся Виталик. - Барышня по русски как бы не лучше нас тобой изъясняется. - Так ведь, Юля?
   - Да, - пролепетала гостья.
   - Из эмигрантов или замуж вышла? - продолжил светским тоном Сибанов, подвинув девушке стул.
   - Замуж, - всё так же смущённо ответила Юлия и, словно набравшись смелости, выпалила: - А вы не могли бы отдать мне мои вещи?! А то мне Ванечку переодеть надо. Подгузник уже два часа как грязный.
   - Саечкин, ты что, опух? Быстро детские вещи сюда, вохра недорезанная! - набросился на ничего не понимающего капитана Виталик. - Или станешь Баранкиным и так и будешь на своём складе сидеть. Грузчиком! Это я тебе обещаю!
   Заполошно метнувшись к двери, капитан, открыв её, заорал:
   - Свечников, твою мать! Вещи задержанной сюда! Мухой, мля!
   Сибанов же продолжил допрос:
   - И как же гражданку США занесло в нашу глухомань?
   - Мы к маме моей на лето приехали, вот я и решила к подружке в Питер съездить.
   - На поезде?
   - Нет, что вы! На машине. У меня там, - девушка показала на окно, - машина. А меня теперь арестуют и в тюрьму посадят? - совершенно неожиданно по лицу её потекли слёзы. Видно держалась девчонка из последних сил. - А Ванечку что же, в орфанэйдж? - странно, что вместо русского "детдом" она произнесла это слово по-английски, ну да чего только не бывает. Видал я "свежих" эмигрантов, которые уже на пятом году принципиально перестают на родном языке изъясняться, как, впрочем, и матёрых человечищ, что родившись и всю жизнь прожив за границей, иному учителю русского языка фору по части "великого и могучего" дадут.
   Ни с того ни с сего майор Саша присел перед девушкой на корточки и принялся утешать:
   - Ты чего разревелась, дурёха? Была нужда тебя арестовывать-то? Сейчас во всём разберёмся и поедешь себе восвояси...
   "Однако слабое по нынешним временам утешеньице-то... "Восвояси" это сейчас похуже чем "на Колыму" раньше - шансов сдохнуть в мучениях и без всякой пользы однозначно больше..." - но, дело тут было не столько в словах, сколько в тоне. Клоун нес свою околесицу с таким искренним участием, что девчонка уже не плакала навзрыд, а тихонько хныкала, уткнувшись в плечо майора. Мальчишка же лупал глазёнками и агукал, явно пребывая в непонятках по поводу всей этой катавасии. Наконец, сообразив, что его мамаша плачет, открыл свой беззубый ротик и внёс свою нотку в "концерт". Матерью юная "американка" оказалась справной - едва заслышав басовитые подвывания отпрыска, она немедленно отлипла от надёжного майорского плеча и принялась укачивать малыша.
   Дверь приоткрылась и Саечкин, не поленившийся лично сходить за вещами задержанной, а, скорее всего, просто решивший побыть подальше от очей грозных незнакомцев из спецслужб, поставил на пол большую кожаную сумку.
   - Вот, переоденьте сына! - Клоун из положения приседа просто метнулся к двери и буквально впихнул сумку девушке.
   - Так, майор. Пошли, на склад сгоняем, пока товарищ подполковник здесь дела закончит, а то толпимся тут как трудовой народ во времена Горбатого за водкой. - Что здешнее "шпионское дело" яйца выеденного не стоит, я уже понял, но раз уж впряглись, так до конца его довести надо. Но не трём же старшим офицерам такой фигнёй заниматься?
   В коридоре Саня резко затормозил:
   - Вась, слушай! А может возьмём её с собой?
   - Кого? - я даже не понял сначала.
   - Юлю эту.
   - Охренела твоя голова, майор? В какое она место нам упёрлась?
   - Пропадёт же!
   - С чего это? От проблем шпионских мы её избавили, а там вместе со всеми... И прекрати прижимать меня к стенке, как одноклассницу на дискотеке!
   - Ой, извини! - Саша отошёл на полшага. - Ну... - геройский спецназовец замялся...
   - Понравилась что ли? - внезапно до меня дошло.
   - Ну да... Пусть она пока у вас поживёт...
   - А ты что, не женат что ли? - подробностей личной жизни внезапно обретённого "однополчанина" я, естественно, не знал.
   - Был. А дальше как в песне: "Она была ни в чём не виновата..." - процитировал майор популярную в наших кругах песню Сергея Трофимова.
   - Не, Саш, пойми - пару ртов приютить - ни разу не проблема, а вдруг у вас не срастётся? Что тогда делать будешь? - я подтолкнул разведчика в сторону выхода. - Тут думать надо! Вот пока на складе затариваться будем и покумекаем. И не спорь, Ромео ты наш. Спецназовского разлива.
   Взгляд мой зацепился за жавшегося к стенке капитана Саечкина:
   - Капитан, поди сюда! - недобро ухмыльнувшись я поманил его пальцем. - Рот на замке держи! А то ведь понимаешь - полковники они высоко летают и мелочи всякие могут позабыть. А мы, капитаны, народ до офигения злопамятный, сам знаешь! Так что я тебя предупредил!
   И уже привычным жестом натянув на лицо маску противогаза, я выскочил вслед за Клоуном на улицу.
  
  
   Глава 5.
   "Первым делом мы испортим самолёты..."
   Очень далеко от Торжка, в месте которого как бы и нет... За 20 часов до описываемых событий.
  
  
   Джеймс Фаулер до сих пор не мог поверить, что ещё каких-нибудь два часа назад сильно переживал, что обстоятельства не позволили ему остаться в командном центре. И это во время наступления настоящего, истинного Pax Americana! Джимми вспомнил как на недавнем выступлении одного из кандидатов в президенты перед большой группой военных, оратор так и сказал: "Судьбой Америке предначертано быть не одной из сверхдержав... Америка должна руководить миром!"
   Сейчас, когда сюда, в одно из тех неприметных зданий, разбросанных по всей территории страны и отгороженных от внешнего мира сетчатыми заборами и табличками "Federal Property" стекались нерадостные вести, а Главный командный пункт не отвечал ни на какие запросы, его мнение кардинально изменилось.
   Так получилось, что в настоящий момент он отвечал за обстановку на Западном побережье. Хотя "отвечал" - это, пожалуй, слишком сильно сказано. Единственное что он мог сделать - собирать хоть какие-нибудь сведения и пытаться из этих обрывков сложить более-менее целостную картину происходящего. Для чего - это уже другой вопрос, которым должны заниматься люди, носящие в петлицах большие звёзды, или, на крайний случай, дубовые листья, а никак не те, у кого жалкие "полоски".
   Первыми "умерли" интернет и спутниковые каналы связи. Русская система ответного удара, которая по всем данным уже давно пребывала в состоянии спячки, названной одним из остряков-"яйцеголовых" "предсмертным сном девяностолетнего паралитика", оказалась вполне себе работоспособной. И первым своим взмахом "Мертвая Рука" отправила в полёт пяток полумегатонных боеголовок взорвавшихся в стратосфере над Соединёнными Штатами. Ни перехватить, ни хоть как-то защититься от последовавшего Самая Свободная Страна на Свете не смогла. От электромагнитного поля немыслимой напряженности серверные кластеры да и просто любые электронные устройства превратились в раскалённые металлические ящики, а проводные линии вспыхнули, словно шелковые нитки, к которым поднесли свечу. Да, правительственные и военные системы связи были оснащены защитой. И многие устройства уцелели, но входные фильтры не оказались панацеей, да и какой в них толк, если рухнула вся система целиком? Как невесело пробормотал кто-то из "умников", чуть ли не тот же самый эксперт по русским оборонным комплексам: "Всё-таки среднему американцу не удалось увидеть Апокалипсис по телевизору".
   Час спустя, многие каналы связи были восстановлены или запущены дублирующие, но общаться по ним стало фактически не с кем. Норфолк, Сан-Диего, мыс Канаверал, база Ванденберг и многие другие места просто перестали существовать. Нет, возможно в глубинах подземных бункеров управления кто-то и выжил, но вот на поверхности...Можно точно сказать, что из двухсот пятидесяти тысяч жителей того же Норфолка, к несчастью своему расположенному точно между Главной базой Атлантического флота и Центром Амфибийных сил, уцелело процентов пять. Про население крошечного городка МакЛин, более известным всему миру по слову "Лэнгли", и говорить нечего...
   "Конечно, это мы пытались работать хирургически, - отогнав от себя мысли о десятках миллионов "запланированных случайных жертв", подумал Фаулер, - стараясь свести загрязнение планеты к минимуму, а русские долбанули всем, что у них смогло взлететь! Там, где мы работали стокилотонниками, они отвечали зарядом в пять раз большим..." На экране перед ним была сейчас картинка... "Гора Шайенн"... По непонятной прихоти судьбы её получили всего четверть часа назад со спутника. "Да, мы объявили в две тысячи шестом, что из-за дороговизны содержания мы ставим комплекс на консервацию. Даже киношников туда пустили... Снимать этот дурацкий сериал про путешествия между мирами... Вот только публике никто не сообщал, что съемочная группа тусовалась в одном из технологических туннелей, а для запуска комплекса требуется всего пять часов. Похоже, русские сыграли с нами в такую же игру со своим "Периметром"... Да и с "атомными поездами" - тоже". Лейтенант подкатился к стоявшей от него в паре шагов кофе-машине, наполнил кружку горячим, испускающим ароматный пар, напитком и вернулся на рабочее место.
   "Это сейчас "горой" при всём желании назвать нельзя! Скорее уж - "котловина Шайенн" или "кратер Шайенн". Если судить по стенкам кратера, тут мы имеем множественные попадания с неплохой, надо отметить, точностью... - второй лейтенант крутанул колёсико мышки, увеличивая изображение. - Вот тут должен быть один из входов, но на деле - вытянутая воронка размером... - он сверился с масштабной шкалой в углу экрана, - примерно триста пятьдесят на сто футов . Такое ощущение, что боеголовка влетела в туннель и взорвалась уже внутри. Хотя это просто невероятно! Теперь уже детишки туда не позвонят узнать, где Санта", - совершенно некстати он вспомнил полувековую традицию, появившуюся из-за того, что в своё время рекламщики по ошибке напечатали номер Центра наблюдения за воздушной обстановкой вместо телефона компании, занимавшейся доставкой подарков к Рождеству.
  
   ***
  
   На самом деле группа, в которую входил Фаулер, по плану должна была заниматься совсем другими проблемами. Предполагалось, что больше полутысячи военных и гражданских специалистов смогут в режиме реального времени отслеживать реакцию населения США и немногочисленных возможных союзников на "маленькую победоносную войну за мировое господство". Причём союзниками многие страны должны были стать именно по результатам работы специалистов "Проекта Четыре", как именовалась в сверхсекретных документах группа. Также на плечи сотрудников "четвёрки" ложилась работа с некоторыми заморскими военными базами США. Меморандумы предполагалось направлять высшему военному руководству страны каждые двенадцать часов. Коллега и однокашник Фаулера, Риччи Нортон, имевший со времён военного колледжа прозвище "Рикки Нартин", сидел сейчас в далёкой Турции, на средиземноморских курортах которой "отдыхали" в настоящий момент несколько тысяч американских военнослужащих, выведенных из Ирака. Причём находились они там гораздо дольше, чем отпуск какого-нибудь заслуженного моряка-подводника. Ну да какое кому дело, если платит за это Министерство Обороны, проводя почти все расходы по статье "реабилитация военнослужащих с посттравматическим синдромом". Как рассказывал прилетавший на инструктаж пару месяцев назад Рикки - иногда им приходилось проявлять прямо-таки иезуитскую ловкость, что бы скрыть "подвиги" скучающих десантников, или замаскировать то обстоятельство, что по совершенно непонятной причине в отеле, где обычно проводили свои летние отпуска немцы, голландцы или те же русские, теперь живёт толпа англоговорящих "туристов", большинство из которых щеголяет выправкой профессиональных военных и носит до безобразия уставные причёски. Впрочем, в сильно пострадавшей в результате последнего европейского финансового кризиса Турции многое с лёгкостью решалось с помощью точечных ударов "долларовых боеголовок".
   - Будь ситуация в старушке-Европе чуть лучше и нам пришлось бы куда как тяжелее, - разглагольствовал Рикки после седьмого или восьмого (точнее Фаулер не помнил) коктейля. - В Греции после того как предыдущее правительство пусти страну по миру у власти такие левые, что того и гляди в коммунисты хором запишутся; в Испанию ни один здравомыслящий человек не поедет, если только он не сторонник провести отпуск на баррикадах и в демонстрациях, Северную Африку, - он пьяно подмигнул Джону, - в расчёт я вообще не беру, так что для всех этих немцев, голландцев и прочих шведов осталось только одно место для недорогого расслабона на пляже... Уж поверь мне, дружище, не обошлось тут без хитрожопых дядек из Министерства Финансов и ушлых крохоборов с Уолл-Стрит. Уж сколько "мин" они заложили под гуннские компании сосчитать сложно! Я и сам чуть не погорел с "Даймлер-Бенцем", хорошо ещё один паренёк из Стэнфорда сболтнул о том, сколько денег им пришлось впрыснуть тамошним "зелёным", что бы их правительство позакрывало все ядерные станции и вернулось в эпоху ветряных мельниц. И без Госдепа тут тоже не обошлось, потому как они ещё и русским отказали. Я чуть не обалдел, когда узнал, что они сокращают закупки газа у Иванов. Ха! Да это то же самое, как если бы пенсионеры объявили бойкот Флориде! Тут-то я и смекнул, что в тевтонов вкладываться патриотизм не велит! - Нортон заржал во весь голос, демонстрируя всем окружающим крупные "англосаксонские" зубы. - Но знал бы ты, Джонни, что помогло мне в Турции больше всего!
   - И что же? - "Рикки, конечно, болтун ещё тот, потому и носится на побегушках у "кувшиноголовых", а не работает, как я, в "головном офисе", но информация из первых рук никогда не вредила!"
   - Девки, Джонни! Девки! В этой азиатской стране официально разрешены шлюхи! Вот и возили их автобусами в отели, чтобы наши парни, окончательно одичав, не пошли "на охоту". А знаешь, как это всё обставлялось? - Ричард отправил в глотку ещё один "русский чёрный".
   - Нет, откуда мне знать, я же с бумажками всё больше работаю... - поскромничал Фаулер, любивший послушать истории сослуживцев про их приключения в разных "Папуасиях".
   - У них там сцена такая была, ну знаешь, навроде как у римлян... Я кое-какие записи нашёл, так до этого в этом театре диско для малышни устраивали... Отель-то семейный был. Ну вроде как в тех богадельнях во Флориде, когда ты только прицелился закадрить цыпочку, а при ней уже строгая мамаша нарисовалась или, того хлеще - папаша-фермер с бейсбольной битой под сиденьем семейного "вэна"! - Нортон снова закатился в приступе пьяного смеха. - Ну, так вот, - отдышавшись, продолжил "полевой агент", - мы выгоняли шлюх, наряженных в эти их восточные наряды, ну, с висюльками и побрякушками, навроде как в "Аладдине", на сцену. А они там плясали, пока парни выбирали. А самый смех, что плясали они под диск для этих самых детских диско - там всякие дурацкие песенки были и на немецком и на французском, одна даже на русском - я некоторые слова разобрал. Прикольно, да?! - Рикки снова залился смехом...
   "Похоже, что придурошного Нортона мне уже ни о чём не расспросить!" - решил Фаулер, вынырнув из воспоминаний и открывая на компьютере очередной снимок - этот, судя по "шапке", был сделан камерой "беспилотника", запущенного из их Центра, в районе пересечения "Интерстейт-380" и "Интерстейт-80".
   Длинная колонна машин тянулась прочь от Айова-сити. "Ну ещё бы не длинная, - подумал Фаулер. - Как-никак один из крупнейших городов штата, что-то около семидесяти тысяч население. Плюс университет штата Айова с его многочисленными студентами".
   В обратную сторону не ехала ни одна машина. У развязки образовалась огромная пробка, и многие ушлые типы - в основном водители джипов, пытались объехать её по целине...
   "Этим ещё повезло, эти городки никакого интереса для русских ракет не представляли, но беженцам всё равно в ближайшие пару месяцев не позавидуешь. В сельской местности нужда в сэйлсменах, университетских преподавателях, недоучившихся студентах и прочих "воротничках" крайне невелика."
   Ни второй лейтенант Фаулер, ни потерявшейся где-то на просторах Средиземноморья Рикки не знали, что хитрые маскировочные операции на самом деле ничего от будущей страны-жертвы не скрыли, просто ни министр обороны, имевший в народе не сильно уважительное прозвище "ДСП", ни президент, занятый подготовкой к грядущим выборам не придали тревожной информации никакого значения. Но в дело вступили игроки второго и третьего "эшелонов". Замы, помы и прочий служилый люд: в одном случае командиру ракетной дивизии позвонил однокашник-генерал и порекомендовал в преддверии грядущей инспекторской проверки организовать в такие-то числа учения по перебазированию и рассредоточению мобильных пусковых установок; в другом - чиновники от образования уступили настойчивым просьбам военных устроить летние военно-патриотические лагеря; в третьем, несмотря на крики возмущённых "общественников" про тупые приколы "разных бездельников", провели общегородские учения по борьбе со стихийными действиями... А ведь было и в-четвёртых, и даже в семьдесят шестых...
  
  
   Глава 6.
   "Born to be wild..."
  
   Полсотни километров до Вышнего Волочка пролетели незаметно, я даже ухитрился задремать под негромкую болтовню товарищей.
   Майор разбудил меня, когда до города оставалось пару километров:
   - Вставайте, граф! Вас ждут великие дела!
   Мотнув головой, я взял из ящика между передними сиденьями бутылку питьевой воды и, плеснув на ладонь, протёр лицо.
   - Долго спал?
   - Нет, минут пятнадцать. Жаль мост у Обрадово сломали - а то лишнию десятку наматывать придётся.
   - Потерпим, чай не ногами топаем.
   Дорога привела нас к мосту через канал.
   - О, смотрите, "оранжевые жилеты" как суетятся! - Андрюха показал рукой куда-то влево, где на территории электростанции действительно наблюдалось большое скопление жёлтых и оранжевых машин.
   - Подстанции и линии перелопачивать будут, - спокойно сказал Клоун. - Системе-то кирдык скоро придёт. Вот они и принимают меры.
   Не доверять профессиональному диверсанту, в чьи задачи входило, в том числе, и уничтожение систем энергоснабжения у меня оснований не было.
   - Как думаешь, справятся?
   - Посмотрим... Но генераторами я бы запасся.
   Сразу за мостом нас тормознули на блоке, но старший поста, заметив на лобовых стёклах пропуска, выданные в Торжке, махнул жезлом - мол, проезжайте дальше.
   В Вышнем Волочке наблюдалась всё таже сосредоточенная угрюмая суматоха, что и в Торжке. Люди, одетые в форму сновали туда-сюда по каким-то своим делам, гражданские волокли в неизвестном нам направлении свой скарб... То тут, то там попадались плакаты с надписями вроде:

"Убежище N18

Свободных мест нет"

  
   Или
  

"Убежище ГЭС N3

3 взрослых или 5 детей!"

  
   У моста через Тверецкий канал нас снова остановили:
   - Здорово, военные! - поприветствовал нас подошедший милицейский лейтенант лет двадцати пяти в куртке со светоотражающими вставками и ядовитой жёлто-зелёной отделкой вроде тех, что носят дорожные инспекторы. - Как там у вас, в Торжке, дела?
   - Как и везде - обхохочешься... - в тон ему ответил я, чуть опустив стекло. - На склад "семнадцать-сорок один" как проехать, не подскажешь?
   - На Инженерный-то? Это вам на Урицкого повернуть надо. - Потом, видимо вспомнив, что мы не местные, добавил: - Шестой поворот направо, там указатель "Горняк" висит.
   - Спасибо, лейтенант!
   - Да не за что... Увидимся ещё...
   Я чуть было не сказал, что это вряд ли, но вспомнив, что нам действительно возвращаться этой дорогой, промолчал.
  
   ***
  
   К нашему удивлению инженерное имущество мы получили практически без задержек. Уж и не знаю, позвонил ли интендантам генерал, или они сами прониклись важностью момента, но на всё про всё у нас ушло около сорока минут. Результат для любого, знакомого с армейскими складами и людьми, их обслуживающими, впечатляющий. Чтобы вот так, по одной бумажке, незнакомым военнослужащим выдали боеприпасы с такой скоростью я, пожалуй, и не вспомню! Понятное дело, что когда у своих каптёрщиков получаешь то можно и быстрее уложиться, но мы-то пока для складских не свои...
   Здорово помог наш диверсант, благо в номенклатуре этих изделий он разбирался значительно лучше нас.
   - Слушай, старлей, - насел он на интенданта, - а четвёртые "пээмки" у вас есть? Давай мы четыре вместо одной "капээмки" возьмём! Уважь спецуру, старичок!
   Старший лейтенант изобразил задумчивость, но потом махнул рукой и скрылся в недрах склада.
   - Учитесь, интеллихенты! Чтоб вы без дяди Саши делали?!
   - А в чём понт этих "пээмок"? - для Виталика все эти "радости пироманьяка" тёмный лес - уж больно профиль другой, потому и спрашивает.
   - Да ты что, Андреич!? "Капээмка" полтора кило без укупорки и проводов весит, а "четвёрка" - четыреста граммов. А большие сети подрывать нам всё равно не придётся.
   Потом он уговорил уже другого заменить часть взрывчатки сосредоточенными зарядами и нам выдали два ящика с маркировкой "СЗ-1П" на них.
   Однако в результате у нас возникла другая проблема, описываемая народным присловьем что "жадность фраера сгубила". Когда кладовщики прикатили на тележке последние выцыганенные "ништяки", то выяснилось, что в наши машины всё это добро просто не влезает!
   "Я, Сашка, Виталик, - принялся я считать пассажиров, - Андрюха, Сашкин радист... И девчонку ещё с дитём, по просьбе майора забрали. Шесть человек на два не самых крупных джипа - вроде и немного, но мы все с оружием и рюкзаками, плюс рация, плюс вещи Юли. И какого хрена мы её "короллу" не взяли?! Да ещё тут куба два набирается..."
   Предложение неопытного в таких делах Сибанова "затрамбовать барахло, словно тёщу на дачу везём" было отвергнуто мной и Сашей как явно волюнтаристское - всё-таки взрывчатку грузить будем, а не рассаду в ящиках!
   - По-уму, тут "шишигу" надо, ну, или на крайняк "газель" бортовую, - печально оглядев "честно уворованное" подвёл итог майор.
   - Вась, а если "форестер" твой загрузить? - пусть Виталик выглядел несколько смущённым после своего "косяка", но соображалка у него - дай бог всякому. О своём же собственном универсале-"проходимце" я вспомнил только после его слов.
   - А что, большой там багажник? - поинтересовался Клоун.
   - Если задние сиденья сложить - больше куба получится.
   - Пойдёт! Не скажу, что просторно будет, но поместится. А где машина?
   - У нас на посту. И двадцати километров не будет.
   - Так чего вола толкать? - хлопнул в ладоши Сашка. - Пару-тройку ящиков в твою колымагу сейчас закинем, подполковник с Юлькой тут пока посторожат, а мы к вам смотаемся - за час обернёмся.
   Сказано - сделано, правда ящиков погрузили не пару, а все шесть - два со взрывчаткой, а остальные с "сопутствующими товарами": проводами, подрывными машинками и детонаторами.
   Наш морпех решил было показать класс быстрой езды, рванув с места, словно участник чемпионата мира по ралли, за что немедленно получил подзатыльник от сидевшего за ним Клоуна:
   - Не выделывайся, не дрова везёшь! У нас в багажнике, если ты случайно не заметил, почти полцентнера взрывчатки!
   Борматенко виновато посмотрел на меня и повёл машину гораздо аккуратнее.
  
   Что такое пятьдесят километров по хорошей и практически пустой трассе? Минут сорок, не больше...
  
   Моя "субару" так и стояла возле штаба, а вот людей на улице заметно не было, только когда мы подъехали, дверь приоткрылась и на улицу вышла фигура в ОЗК. Когда майор открыл дверь, собираясь выбраться на улицу, часовой заполошно замахал руками, постоянно перекрещивая их перед собой.
   - Что за фигня? - смысл действий подчинённого я сразу не понял, но потом пригляделся и, заметив, что страж периодически тычет рукой куда-то вверх, догадался: - Парни, похоже, начало сыпаться! Сань, у тебя дозиметр есть?
   - А как же! У нас всё есть! - расстегнув подсумок на груди, майор вытащил небольшую пластиковую коробочку с несколькими переключателями и большим жидкокристаллическим дисплеем. - РКСБ белорусский, - пояснил он и, приоткрыв окно, выставил прибор в щель.
   Раздался противный писк.
   - Так, ноль - пятнадцать в час, - торопливо закрыв окно, сообщил он нам.
   - Ноль пятнадцать чего?
   - Рентгена.
   - Не смертельно.
   - Ага, наши во время сеанса сказали, что у них уже до семи десятых поднялось, все по укрытиям сидят. Ну, кроме патрулей на броне.
   - Слушай, я рацайкой вашей воспользуюсь?
   - Конечно! Аркаша, - обратился он к радисту, - обслужи клиента.
   Курдюмов перенастроил рацию на названную частоту и протянул мне гарнитуру.
   Ждать пришлось долго - только спустя две минуты непрерывного повторения "Дом, дом! Ответь Васе!" в наушнике раздался сильно искажённый помехами голос жены:
   - Ой, Вася, а я только услышала!
   Понятно, что требовать от совершенно гражданского человека, тем более женщины, строгого соблюдения правил радиообмена было бы глупо, и нотаций читать я не стал:
   - Привет родная! Как у вас дела?
   - Ничего, лапа. Только страшно очень. Мы на улицу хотели выйти, но эта бандура, что ты оставил, так запищала, что мы с Ярославой сказали всем в доме остаться.
   - Ты умница! Этот, как его... Станислав... коробки на форточки сделал?
   - Только на одну - в гостиной.
   - Ну и ладно. Вы пока не выходите никуда! Хорошо, лапа?
   - Конечно! А вы когда вернётесь? А то ребята бузят. Илюшка всё спрашивал, где папа, даже спать ложиться не хотел.
   - Скоро, родная, скоро. Вот дела доделаем и сразу же приедем. Обещаю! Всё! Отбой!
   - Пока, лапочка!
   - Я так понимаю, всё нормально у твоих? - спросил Александр, когда я вернул радисту гарнитуру.
   - Всё путём.
   - А родители с вами?
   "Ох, лучше бы ты, майор, этого вопроса мне не задавал. И так вторые сутки старательно гоню от себя мысли о родных и друзьях, которые могли остаться в городе. Будь моя воля и, главное, возможность, рванул бы в Тарусу к бате! Но сейчас не могу, для начала, организую всё тут, а уж потом..."
   Майор затянувшуюся паузу понял правильно и, словно ни в чём не бывало перескочил на другую тему:
   - Так что, в "презики" одеваемся?
   - Нет, опухнем здесь нехудожественной гимнастикой заниматься, - в салоне "Патриота", где сидели четверо не самых дохлых мужиков, надевать прорезиненные комбезы действительно было более чем неудобно. - До помещения и в этих плащиках добежим, а там уже переоденемся. А пока будем принаряжаться - ребята всё и разгрузят. Всё равно я это всё домой не потащу.
   - Дельно. Ну что, по коням?
   - Не, брат... Кони в данном случае как раз мы... Так что поскакали!
   Торопливо приведя в порядок скудные защитные средства, мы подхватили, кто что смог и быстро выскочив из машины тяжело порысили к штабу.
   "Блин, а тамбура-то тут и не сделали!" - сокрушенно отметил я, когда до дверей оставалось метров пять. Но тут передо мной появилась затянутая в резину фигура часового, который показал нам на пристроенный к дому сарайчик.
   Сделав остальным знак следовать за мной, я перехватил поудобнее сумку, в которой лежали две подрывные машинки и кое-какая мелочёвка и скатка с ОЗК, поправил на плече автомат, и устремился к низенькой деревянной двери.
   Стоило мне протянуть руку к ручке, как дверь распахнулась, и я проскользнул в тёмное нутро сарая. Практически сразу дверь захлопнулась, и кто-то пробубнил:
   - Руки в сторону.
   Стоило мне выполнить команду, как полиэтилен плаща зашуршал под упругими струями воздуха, вырывавшегося из шланга с длинным металлическим наконечником, который удерживал человек в защитном костюме.
   - Готово! Проходи!
   Глаза мои как раз привыкли к царившему в сарайчике полумраку и в неверном свете, пробивающемся через щели в стенах, я разглядел, что строение целиком затянуто полиэтиленовой плёнкой, а там, куда показал человек, проводивший дегазацию, в стене есть проход, прикрытый свисающими полотнищами полиэтилена.
   "Ух ты, как мои ребята-то развернулись - даже специальную камеру отгрохали!" - умилился я.
   Тамбур привёл меня в заднюю комнату штаба, где в стену было вбито около десятка гвоздей. На трёх болтались ОЗК. "Предусмотрительно, однако!" - мой полиэтиленовый плащик повис на гвозде, туда же отправился и противогаз.
   - Уф, как обстановочка, бойцы? - спросил я, войдя в "главную залу" и поставив сумку с барахлом под стол.
   - Товарищ капитан, за время вашего отсутствия чрезвычайных происшествий не было! Личный состав и беженцы находятся в укрытиях в связи с ухудшение радиационной обстановки! - бодро отрапортовал мне незнакомый парень лет двадцати пяти. Двое других возились с каким-то непонятным устройством сидя в дальнем углу на полу и на моё появление отреагировали вяло.
   - Трубач где?
   - Поехал на пост у Медного. Если хотите, вызовем его, - парень кивнул в сторону рации.
   - Чуть позже. Как звать?
   - Лейтенант Науменко. Позывной - Зацепа.
   - Ух ты! И позывной уже получил? У Павелецкого жил? - припомнил я старую московскую топонимику.
   - Так точно.
   - Каких войск лейтенант? "Пиджак"?
   - Так точно.
   - Что "так точно"? Каких войск?
   - Да - "пиджак", лейтенант-связист. МИЭМ закончил. Специальность - радиорелейные линии.
   - Но с аппаратом разобрался, я гляжу?
   - Да, ничего сложного.
   В комнату вошёл Сашка:
   - Молодцы твои бойцы, Василий Семёнович! - я уже заметил, что довольно часто наш "патентованный убивец", как называл спецназовцев один из авторов популярных боевиков, балагур ещё тот, и частенько говорит в стиле американских рэперов, неосознанно рифмуя слова. - Замечательно обустроились! Чья идея?
   - Да у нас тут один парень из "менделавочки" нашёлся, - Науменко включил электрический чайник и повернулся к нам, - с соответствующей военной специальностью. Ну а Фёдор Александрович уже придумал, как сделать.
   - Химзащитник?! - что мы так скоро найдём сверхценного по нынешним временам специалиста, я не ожидал. - А где он сейчас?
   - Так он как раз с Трубачом уехал - времянки проверять. Вы кофе будете?
   - А как же! - я увлёк майора за собой, освобождая пространство для вошедшего в этот момент Курдюмова. - Начальство - оно такое! А что это за рукодельство в полевых условиях? - мой начальственный перст упёрся в так и продолжавших возится с какими-то железяками парней.
   - Да вот - вытяжку решили сделать, - откликнулся один, так и не оторвавшись от работы. - Точнее, наоборот - нагнетатель. В помещении ведь избыток давления нужен, чтоб пыль внутрь через щели не лезла. А через фильтры воздух плохо проходит, так мы с Михой и решили, что можно вентиляторы кондеев от машин приспособить. Питание всего двенадцать вольт, аккумулятор дальнобоя часов десять такой крутить сможет, если не больше. А если движок запускать, так и вообще...
   - Блин, капитан! Где ты столько головастых набрал? - Клоун принял из рук Науменко кружку с кофе и присел на стол рядом с рацией.
   - Я не набирал, они сами пришли, - я получил свою порцию бодрящего, но обнаружил, что опустить пятую точку мне некуда. Стулья были задвинуты под столы, чтобы освободить место для работников, стол оккупировал наш грушник, а на тумбочке стоял цинк с патронами и были сложены снаряжённые магазины. А тут ещё и немаленький радист-разведчик вошёл...
   "Становится тесновато нам тут... Хотя жаловаться грех - всё-таки крыша над головой и даже с дегазационной камерой..."
   - Ну что, бойцов зарядили, товарищи командиры? - первым делом спросил Курдюмов.
   - Нет пока, заняты парни.
   - Да нам недолго осталось, минут пять. Всё равно больше вентиляторов нет, - ответил второй "самоделкин" - Миша.
   Аркадий протиснулся мимо меня:
   - А вентилятор кондиционера, - с ходу определил он. - Хорошая идея. А этого барахла на шоссе набрать можно, там, где машины побились.
   - Точно! - Науменко даже всплеснул руками. - Сейчас Трубачу скажу, пусть они там пошерстят.
   - Вот и ладненько, а пока, лейтенант, пойдём, попотеем ради общего блага. Машину разгрузить надо. Только, боюсь здесь места маловато...
   - А что там?
   - Взрывчатка.
   - Ого! А на фига она нам?
   - Много будешь знать - скоро дембелем не станешь! - назидательно ответил вместо меня Сашка, протискиваясь мимо нас к "гардеробной". - Пошли, офицеры, попотеем на благо Родины! А вы парни не отвлекайтесь, работайте. Но, как закончите - сразу на подмогу к дяденькам.
   Несмотря на то, что запрячь личный состав не получилось, никаких угрызений совести я не чувствовал, ребята занимались ничуть не менее нужным делом, а если вспомнить, что в ближайшие пару дней дышать через фильтры придётся не одной сотне человек, то и более важным в настоящий момент.
   - Да мне только пару минут, я Трубачу сообщу и сразу с вами.
   - Слушай, лейтенант, а что ты Серёгу по погонялу всё время называешь? У него фамилия есть и звание...
   Науменко немного замялся:
   - Так все называют... Фамилию я его, честно говоря, не знаю. А по званию - неудобно как-то - он сержант, я лейтенант. Но командует он...
   - Ишь ты! - усмехнулся майор, выглянув из "предбанника". - Вообще-то командует здесь он, - Сашка показал на меня пальцем. - Но в целом логично. Позывные для того и придуманы - что бы мозг не парить звёздочками и лычками. Бес, давай! Работа не ждёт!
   "Ага, Бес и Клоун - два сапога пара", - мысль эту я озвучивать не стал, а просто пошёл облачаться в резину.
  
   ***
  
   И вот мы снова подъезжаем к Торжку. Серая хмарь стоит над абсолютно пустынным шоссе, только кое-где на обочинах виднеются машины. Без людей. В этом районе мы всех оповестили и народ не стал испытывать судьбу а спокойно пошёл в убежища. А машины оставили - всё равно только полный отморозок пойдёт сейчас потрошить чужую собственность - уровень радиации, который показывает мой дозиметр уже приближается к трём сотням миллирентген в час. Не смертельно, но уже неприятно. Ну и ладно, всё равно в следующие пару дней будем по убежищам отсиживаться - в себя приходить. Ещё когда отъезжали, я переключил кондиционер в машине на внутреннюю циркуляцию, а ребята, что в "уазике" поехали, противогазы, забравшись в машину, снимать не стали.
   "Надо будет все машины для рейдов чем-нибудь вроде фэвэу оборудовать. Фильтры дополнительные поставить, и на движок, кстати, тоже. А то ездить на агрегате, насосавшемся радиоактивной пыли и оттого фонящего что твой Чернобыль - удовольствие малоприятное. И где автомойки в городе узнать надо, спец по химзащите у нас теперь есть, а из чего растворы делать, придумаем... А через недельку, когда радиация спадёт, надо с тягачами поближе к Твери прокатиться и технику брошенную собрать... Запчасти всегда пригодятся, топливо лишним тоже не будет и проезд в дополнение ко всему расчистим... Понятно, что содержать дорогу в нормальном состоянии у нас ни сил ни ресурсов нет, но расчистить всё равно надо..."
   До складов добраться можно было не заезжая в город, и я спокойно проехал поворот, ведущий к центру Торжка у которого стоял армейский блок-пост из двух бэтээров-"восьмидесяток". Приветственно мигнув фарами, я проехал мимо.
   - Бес Клоуну. Приём! - заговорила рация-малогабаритка, воткнутая в держатель для мобильного телефона на торпедо.
   Чертыхнувшись про себя из-за отсутствия гарнитуры, я вытащил её из зажима:
   - Бес на связи!
   - Вась, тут нас в штаб на тёрки зовут, так что мы чутка попозже подъедем. Или машину с Камчаткой твоим отпустим, а вы нас подберёте. Договорились?
   - Сань, не вопрос! До связи!
   - Отбой.
   В зеркало я увидел, как "уазик", моргнув на прощанье фарами, приотстал и, развернувшись, поехал назад.
   "Что тут поделаешь, коли служба зовёт?" - я утопил педаль газа. "Прохватить" по пустому и к тому же недавно отремотировануму куску четырёхполосной на этом отрезке "Ленинградке" ничто теперь не мешало. Соблюдая правила движения колонной, мы всю дорогу тащились на "овощных" по моим понятиям восьмидесяти. Быстрее на "уазике" ехать уже некомфортно. Зарокотал под капотом "форестера" оппозитник и машина рванула вперёд, шипя при переключениях клапаном сброса избыточного давления.
   "Красота!" - до моста над железной дорогой я долетел минуты за три. После того, как притормозил, появилась мысль, что ещё пара-тройка лет и о подобной езде можно будет только вспоминать. Но сейчас, когда на дороге ни машин, ни гаишников можно оторваться напоследок! Тем более спешить всё равно надо. Тут я пожалел, что забыл напомнить Клоуну, чтобы он забрал машину своей возлюбленной. Пригодится, если что...
   А пока "субару" летела по дороге, а я наслаждался одиночеством и скоростью...
   Перед Большой Киселенкой пришлось снова сбросить скорость - посёлок славился по всей трассе своей стоянкой для фур и кафе при нём. И, соответственно, большим скоплением разномастных грузовиков. Я сам несколько раз перекусывал тут, когда ездил в Питер на машине. Там, вроде, даже душ и сауна были на этой стоянке.
   "Правильно сделал, что притормозил! - мелькнула мысль, когда впереди показался выезжающий на дорогу ярко-алый тягач с прицепом-рифрежиратором. - А то бы влепился в этого мастодонта на абсолютно пустой дороге!"
   Я остановился и пару раз моргнул фарами.
   Вслед за первым грузовиком, мигнувшим в ответ, на трассу выбрались ещё два. Вслед за ними показался "уазик" с надписью "ВАИ" на борту.
   "Значит не просто так дальнобойщики поехали, скорее всего что-то ценное в фурах нашли. Продукты, наверное... Сколько же добра всякого вдоль дорог сейчас валяться будет? - на память пришли вчерашние водилы, улепётывавшие из пробки под Тверью, просто отцепив фуры с грузом. - Надо будет первое время, пока радиация в городах не спадёт и на вот таких "потеряшек" охоту устроить. А перво-наперво раздобыть бизнес-справочник какой-нибудь, вроде "Жёлтых страниц". Там адреса фирм всяких указаны... С подробностями о роде деятельности... Так что работать будем по разведанным целям, экономя силы и горючее".
   Пропустив колонну я снова втопил педаль газа - на часах уже была половина третьего, а мне хотелось успеть домой до темноты. Там ещё много чего сделать предстояло. Тихонько порадовавшись, что шоссе на этом участке починили около года назад, я снова втопил. Рация молчала, но это не удивительно - дальность приёма у неё невелика, от Торжка я уже уехал километров на десять, а до Волочка ещё пилить и пилить. Вытащив аппарат из зажима, я перевёл его в режим сканирования - вдруг что интересное услышу?
   На подъезде к Выдропужску я поймал переговоры дальнобойщиков - какой-то Коля старательно вызывал неизвестного мне Андрея, причём делал это так занудно и целеустремленно, что уже через пять минут я переключил рацию на "нашу" волну. Но всё равно в голове ещё какое-то время вертелось: "Коля вызывает Андрея... Андрей, ответь Коле..."
   В самом то ли небольшом городке, то ли крупном селе всё было спокойно и никакой суеты не наблюдалось. "Наверное оттого, что основную массу беженцев вобрали в себя близлежащие города. Народ у нас давно уже не менее урбанизированный, чем в той же Европе, и при возникновении опасности потянулся к местным центрам цивилизации. К тому же генерал говорил, что они по радио объявления давали, вот и и еще один мотив - люди зарегистрироваться в штабе по черезвычайной ситуации приехали... - Мысли перескочили на другую тему, как часто бывает в дороге: - Странно, война всего только второй день идёт, а уже заметно, насколько разная реакция у людей! Про вояк-бродяг вроде меня или Сашки речь, понятно, не идёт. Но, к примеру, мальчишки у нас на посту? Или, как полная им противоположность - Дробченко? Одни подключились к спасению людей с тем же энтузиазмом, с каким, может быть, ещё пару дней назад резались в компьютерные игры или болели на футболе, а другой ни о чем, кроме своей драгоценной особы и не думает. Ну, глядишь, на торфоразработках и поумнеет... Ох ты ж, твою мать!"
   Вначале я даже и не понял, что это такое появилось впереди на дороге, а потому отреагировал с опозданием. А что бы вы сделали на моём месте, если бы на абсолютно пустом шоссе через два дня после начала мировой ядерной войны прямо под вашу машину, идущую на скорости "сильно за сто", выскочил гаишник?!
   Судорожно вывернув руль и ударив по тормозам, чуть не поставив "субару" на бок, я всё-таки объехал обуянного суицидальным желанием милиционера.
   Выматерившись вслух, я остановил машину и, распахнул дверь:
   - Тебе что, жить надоело? Хрен ли прямо под колёса бросаешься, сержант?! - я рассмотрел знаки различия "самоубийцы".
   - Нарушаем, стал быть? Превышаем, на сотрудников нападаем?! - гаишник, проигнорировав вопросы и поигрывая жезлом, двинулся ко мне.
   - Да ты что, сержант, ослеп? - я решил во избежание дальнейшей дискуссии показать ему "вездеход", полученный в Торжке, но повернувшись к машине вспомнил, что у меня-то его и нет! Мой сейчас в "уазике", у штаба!
   - Э, куда полез! Руки в гору! - из кустов, в которых я только сейчас заметил какую-то машину, выскочил ещё один страж порядка. Этот, правда, тыкал в меня "пээмом"!
   Я послушно поднял руки. Не то чтобы я их боялся, но получить пулю от нервного провинциального гаишника - это, на мой взгляд, ещё более глупая смерть, чем влупиться на ста пятидесяти в фуру на пустом шоссе.
   - Права и документы на машину! - резко потребовал первый, тот что с жезлом.
   - Не могу, инспектор - руки ваш коллега приказал поднять...
   - Хм, смотри, Игорёк! - ухмыльнулся тот, что держал меня на прицеле. - Понимает клиент, когда рыпаться не надо!
   "Что-то не очень похоже на... Хотя о чём это я? С чего это им быть со мной вежливыми?"
   - Отойди от машины! Живо! Документы! - команды обоих практически слились.
   Я послушно отошёл на пару шагов всё так же держа руки поднятыми:
   - Документы в левом нагрудном кармане.
   - На колени! Руки за голову!
   "Вот это попал! Да и они несколько круто берут... Надо же - "на колени"!"
   Гаишник подошёл ко мне и, встав сзади, залез рукой ко мне в карман и достал пачку документов.
   "Ну кто же так досмотр проводит?" - меня так и подмывало схватить недоумка за руку и, так сказать, "жестами показать на допущенные ошибки", но удалось удержаться от опрометчивых поступков.
   Тот, что с пистолетом сунулся в салон и радостно заорал:
   - Игорян, вот свезло! У этого хмыря "калаш" в салоне.
   - Э, да он капитан из штаба по чээс! - ответил ему второй. -Валить придётся!
   - Да у нас теперь автомат есть!
   "Стоп, стоп, стоп! Что значит "валить"? А бляхи где? Кто же так задержанного сопровождает?" - мысли понеслись вскачь. Я не заметил, как оказался на ногах... "А почему, чтобы завалить им автомат понадобился? Пистолет-то на что, бутылки открывать что ли? Газовый? Травматика?"
   Махатель палочкой стоял от меня примерно в трёх шагах. Вполоборота, но смотрел на приятеля, как раз выбиравшегося из салона с довольным видом:
   - Игорян, хорошая машинка и ма... - он заметил, что я поднялся с колен и, вместо того, чтобы предупредить подельника, попытался перехватить автомат для стрельбы.
   "Никакой сноровки!" - это была последняя связная мысль перед тем, как я ударил. Хорошо так, с подшагом... Точно в бедро только начавшего поворачивать голову в мою сторону Игоряна...
   Лже-милиционера просто смело, причём именно туда, куда я и рассчитывал - на его другана с автоматом. Оба с такой силой впечатались в открытую дверь "форестера", что жалобно скрипнули петли!
   "Но за машину переживать будем позже!" - Прыжком преодолев разделявшее меня и противников расстояние я обрушил град ударов на впавших в прострацию грабителей. Кулаки, локти, ребра ладоней, колени - в ход пошло всё.
   Секунд через десять, когда я остановился перевести дыхание всё было закончено. Тот, кто завладел автоматом, придавленный своим наглухо вырубленным напарником только вяло мотал головой, пуская кровавые пузыри из свёрнутого на сторону носа. Для страховки наступив на ствол автомата, впрочем, и так придавленного телами нападавших, и взяв Игоряна за волосы, я отвалил его в сторону и пробил "контрольный" в солнечное сплетение второго.
   "Вот теперь надёжно!"
   Первым делом вернув себе документы и оружие и клятвенно пообещав самому себе больше ни при каких обстоятельствах не оставаться безоружным, учинил быстрый шмон.
   Пистолет оказался не травматиком и не "газулькой", а банальной полудетской пневматикой, документов, кроме одного паспорта на двоих, у нападавших не оказалось, а форма была позапрошлого сезона, то есть ещё советских времён.
   "Ну и чего теперь с этими сволочами делать? - остатки законопослушности у меня ещё сохранились, а концепция "по законам военного времени" не стала доминантой в поведении. - А сдам-ка я болезных по принадлежности!"
   Хозяйственно (не отмывать же потом багажник от крови?) расстелив пару больших пластиковых мешков в багажнике, я стянул конечности разбойников кабельными стяжками, пучок которых всегда валялся у меня в машине, в причудливую икебану - правая рука одного к левой руке другого, левая рука - к правой ноге подельника... Причём один лежал лицом вниз, а второй - спиной на нём...
   "Пусть теперь побарахтаются, придурки!" - злорадство - черта не очень похвальная, но отчего бы не порадоваться, если получилось удачно вывернуться из не самой приятной передряги?
  
   ***
  
   Пленники очухались только когда от места происшествия нас отделяли три десятка километров. За всё время я встретил только пару авариек энергетиков - одна проехала в сторону Торжка, приветственно моргнув фарами, а вторая стояла на "главной площади" посёлка со смешным названием Холохолёнка. Вот как раз в этот момент сзади донеслись приглушённые багажной шторкой оханье и матерщина. Потом в багажнике завозили активнее:
   - Что за херня! Выпусти нас! Ты ответишь, козлина!
   Хмыкнув, я тщательно прицелился и, сбросив, естественно, скорость, проехал левыми колёсами по солидных размеров колдобине удачно попавшейся на пути.
   Ойкнув, пленник замолчал. Кто это был, по голосу разобрать не удалось.
   На посту у моста встреча оказалась далеко не такой тёплой, как несколькими часами ранее - на этот раз на мою машину были направлены как минимум четыре ствола. А вот с проверяющим повезло - подошедшая фигура в костюме химзащиты что-то неразборчиво пробубнила в респиратор, когда я приоткрыл окно, потом человек сдвинул его с лица и я увидел уже знакомого мне лейтенанта:
   - Снова вы? Богато живёте!
   - И ты будешь - не узнал! - поприветствовал я милиционера.
   - Снова на склад?
   - Так точно!
   - Проезжайте!
   - Лейтенант, а я вам гостинцы привёз!
   Он удивлённо посмотрел на меня.
   - В багажнике пара героев, решивших что нет ничего лучше, чем под шумок "трясти" машины на трассе. Сдаю, так сказать, по принадлежности...
   - Да за каким деревянным они нам сдались? Там бы на обочине и оставил.
   - Они в вашей форме.
   Лейтенант хищно подобрался:
   - Ксивы?
   - Один потёртый паспорт, - я протянул реквизированный документ в окно. - И "макарка" пневматический.
   - Пааанятненько, - с упором на "а" протянул милиционер и махнул рукой "свите". - А вы, батенька, затейник, затейник! - донеслось, когда стражи порядка открыли багажник.
   - Ножик дать? - участливо поинтересовался я у них - своими ногами взятые плен в той конфигурации идти вряд ли смогут.
   - Спасибо, свои имеются... - щелчок открывшегося складника подтвердил слова. - А ну, сволота, встали! Ножками, ножками... Хотя стоп! - милиционер подошёл ко мне. - Извини военный, а до ОВД не подбросишь меня с этими архаровцами? А то у нас с транспортом сейчас ещё хуже, чем до войны. Вон, видишь, что нам досталось?
   Проследив за указующим жестом я, признаться, обалдел - за строительной бытовкой, служившей караульным помещением стоял... "ГАЗ-51". С деревянной будкой на месте кузова и кривоватой надписью "Ремонтная" на ней.
   "Это же сколько ему лет-то? Наверное, старше меня лет на десять... Когда же я последний раз этот антиквариат видел? В детстве, пожалуй..." - но тут я вспомнил, что когда несколько лет назад у соседей Виталика по даче горел сарай, то из Торжка приехала пожарная машина именно на базе "пятьдесят первого"
   - Ну так что, отвезёшь?
   - Далеко ехать?
   - Почти по дороге.
   - Ладно, садись. Только этих снова запакуйте.
   - Эт мы мигом! - обрадовался милиционер. - Ищенко, в браслеты орлов! Я в отдел их сдам и сразу назад! Саню разбудите - он за старшего теперь! - отдав все необходимые распоряжения, лейтенант обошёл машину: - Военный, богатство своё убери! - попросил он, заметив лежащий на переднем сиденье автомат и подсумок с магазинами.
   - Да пожалуйста! - Я переложил подсумок на заднее сиденье, а вот автомат приспособил между собой и дверью, под правую руку. Хрен его знает, а вдруг парни из багажника сумеют снять наручники? - Командуй, лейтенант!
   - Меня Андреем зовут, - представился милиционер, поёрзав на сиденье. - Андрей Светлицкий.
   - Василий, - я пожал протянутую руку.
   - А ты по званию кто, Вася?
   - Капитан.
   - Лихо ты их... Поезжай пока по Московскому, до канала всё время прямо.
   - Это где второй пост на Лениградке?
   - Не, Ленинградка она сильно левее, нам после неё повернуть лучше будет. На Екатерининскую.
   Решив, что в подробности местной географии можно въехать как-нибудь позже, я промолчал и просто вырулил со стоянки у поста.
   - А где вам такую древность разыскали?
   - Да на ГЭС, она у них раньше "летучкой" на линии работала, лет тридцать назад. А потом её в гараже забыли и вот сейчас по мобилизации нам отдали.
   - И что, неужели работает?
   - А чего ему будет?Дед мой на такой работал, говорил, что при нормальном уходе "газон" хоть сто лет проработает. Я закурю, не возражаешь?
   - Не стоит, и так целый день гадостью дышу. Да и ты бы поостерёгся...
   Милиционер хмыкнул:
   - От этой гадости хоть польза какая-нито... Слушай, а ты этих не монтировкой отделал? Больно качественно получилось...
   - Нет, руками.
   - Зачётно. Чем занимаешься?
   - Онанизмом в ванной.
   - Да ладно, что ты так? - надулся милиционер.
   - Это присказка такая.
   - А, тогда понятно... - что ему стало понятно, мне было всё равно. Не то, чтобы я был букой, просто немного устал от всех этих плясок. Хорошо суперменам в кино - подрался со злодеями, речугу толкнул и в объятия к какой-нибудь сногосшибательной блондинке. Из объятий опять в драку или перестрелку... И снова по кругу. Их здоровью можно только позавидовать!
   - Сейчас поспокойней станет, я к вам заеду, пару уроков возьму, ладно?
   - Тут парой не обойдёшься... Пахать придётся
   - Постараюсь. Племяша привезти можно?
   - Лет сколько?
   - Двенадцать.
   - Можно, но далековато ездить будет.
   - Так он с сеструхой у вас в Медном живёт.
   - Ну смотри... Как, беженцев много? - перевёл я разговор на другую тему.
   - С вашей стороны, считай, что и никого, а вот линейщики наши со станции просто с ног валятся - поездов много стало и народ по путям до сих пор выходит... Там, я слышал, мужики из депо начали поезда подтаскивать тепловозами. Говорят, даже два паровоза где-то раскопали!
   - Это хорошо. У нас уже торф копать начали, я слышал.
   - Наверное, для нас...Вот здесь налево, ага... И, как на площадь выедем, там направо.
   У здания отдела милиции, в отличие от улиц города, царило оживление. Стоило машине остановиться у входа, как появившийся словно из неоткуда человек в серой милицейской плащ-накидке и противогазе требовательно замахал полосатым жезлом, прогоняя меня.
   - Иди, Андрей, разбирайся со своими, а то ещё выпишут девять граммов за нарушение правил парковки.
   - Не дрейфь, капитан! Всё будет в норме! - Светлицкий выскочил из машины. - Всё в порядке, это со мной! Лучше наряд из дежурки позови, там задержанные в машине, а товарищу капитану ехать надо.
   "Романтиков с большой дороги" выгрузили на удивление быстро. Прибежавший наряд особо не миндальничал, задержанных просто выволокли из багажника и положили прямо тут, на парковке.
   - Спасибо за помощь! Будешь в наших краях - заходи, не стесняйся!
   - Да не за что, - махнул я рукой. - Но и ты без респиратора особо не гуляй... И ноги держи в тепле! - пожав руку улыбнувшемуся в ответ на такое пожелание лейтенанту, я отправился восвояси.
  
   ***
  
   На складах поначалу меня никто не встретил. То есть вообще! Постояв пару минут перед закрытыми воротами, я посигналил. Снова никого. "Неужели все в укрытия попрятались?" - я снова вдавил клавишу клаксона, но на этот раз не отпускал её секунд двадцать. Наконец в окне КПП мелькнула тень. Не выключая двигателя, я вылез наружу и, держа руки на виду, медленно пошёл ко входу. Мало ли, может, у местных часовых от повышенного уровня радиации паранойя разыгралась, и они в каждого незнакомого теперь стреляют? А то, что я для них сейчас отношусь к этой самой категории и обсуждению не подлежит - машина им неизвестна, лицо моё рассмотреть под маской противогаза сложно, а вот оружие в наличии имеется...
   Дверь приоткрылась, и на меня глянул ствол "калашникова"
   - Бу-бу-бу, - проговорил человек в схожем с моим наряде.
   "Скорее всего, это значит "Предъявите ваши полномочия!"" - больше догадался, чем разобрал я.
   Листочек, в котором написано, кто я и откуда заранее зажат в правой руке, только и остаётся, что протянуть его бдительному стражу.
   Часовой вчитывается и, опустив автомат, делает красноречивый жест в сторону вертушки, проходи, мол.
   Отрицательно мотаю головой, и показываю в сторону двери, напомнив часовому, что я на машине.
   Всё, консенсус достигнут, привратник делает знак кому-то, невидимому мне и сидящему за небольшим окошком, и несколько секунд спустя снаружи раздался лязг открывающихся ворот.
   Припарковав машину у знакомого мне склада рядом с Вовановым "крузаком", я открыл небольшую дверь, прорезанную в воротах.
   "Полное благолепие! - оценил я открывшуюся мне картину. - Барышня спит в обнимку со своим малышом на небольшом штабеле ящиков, заботливо укрытая стареньким ватным одеялом, а друг мой гоняет чаи с местными кладовщиками - капитаном предпенсионного возраста и двумя прапорщиками..."
   - Здорово честной компании? - выполнив уже традиционный ритуал разоблачения, поприветствовал я их.
   - Заславский, тебя только за смертью посылать! - ворчливо, но при этом улыбаясь, ответил Виталик.
   - Дела, сам понимать должен... Плесните мне горяченького!
   - Что за дела? - Сибанов пододвинул мне металлическую кружку с заботливо оплетённой суровой ниткой ручкой, до краёв заполненную чаем. - И где остальные?
   - Сашку в штаб дёрнули, но они скоро должны подъехать, а дела самые разные - к примеру, меня тут на полдороги какие-то ухари обуть пытались.
   - Как это? - спросил главный кладовщик.
   Я коротенько рассказал им про мои приключения и предложил не тянуть резину и начать погрузку уже сейчас. День клонился к вечеру, а нам ещё ехать и ехать, тем более, что после того, как загрузим наши машины, ещё придётся Клоуна ждать. Да и обратно поедем уже не так резво...
   Упарились мы изрядно - таскать многокилограммовые ящики, напялив на себя костюмы из резины - это, пожалуй, один из лучших способов быстро похудеть. Никакой "гербалайф" и рядом не стоял!
   И к моменту, когда до нас, наконец, доехали ребята-грушники, мы не только забили под завязку мой "форестер", но и потеряли килограмма по три лишнего веса.
   Саша-Клоун лишь взглянул на наши красные физиономии, и, ни слова не говоря принялся на пару с моим шофером нагружать "уазик". И, хотя я заметил, что он нет-нет да и посматривал в сторону притулившейся в кресле с сыном на коленях Юли, но чувство долга пока перевешивало романтические устремления майора, и он к девушке не подходил, продолжая тягать увесистую поклажу со сноровкой опытного грузчика.
   - Ещё сорок тысяч вёдер - и золотой ключик наш! - раскрасневшийся Виталик сидел рядом со мной, попивая чаёк и наблюдая за ходом погрузки, в полном соответствии со старинной пословицей о трёх вещах, от созерцания которых невозможно оторваться.
   - Ну, мы-то свою норму на сегодня выработали. И осталось только десять тысяч вёдер.
   - Что у нас творится?
   - Тишина, Трубач где-то разыскал головастых ребят и они знаешь чего надумали?
   - Откуда? Ты же всю дорогу в партизана на допросе играешь...
   - Принудительную вентиляцию на основе вентиляторов от автомобильных кондиционеров!
   - Молодцы! - похвалил умельцев Сибанов. - Вопрос в том, где мы кондеев на всех найдём?
   - Я уже придумал. В пробке у Медного - там машин побилось несколько десятков, вот я и хочу на обратной дороге туда заскочить. А то нам в "усадьбу" минимум три вытяжки сделать надо.
   - В бане и две в доме? - догадался Виталик.
   - Именно! Так что как к штабу приедем, мою первой разгрузим, и, пока свет не ушёл, мы с Саней скатаемся.
   - А чего на твоей? Морпеха возьми и на "уазе" поезжай.
   - "Субарка" быстрее по-любому...
   - А Сашка без радиста никуда! - перебил меня друг.
   - Верно, тогда Андрея я заберу, как только в село приедем... А вы, как разгрузите всё, домой поезжайте. Чувствую майор со своей зазнобой у нас пока погостят.
   - Да без вопросов. Вот только жрачки на всех где добыть?
   - Ну, пока есть, а через пару дней уже на охоту поедем.
   - А чего не завтра?
   - Завтра ещё "горячее" будет. Дня через два уже полегче. Трубач, кстати, не только умников всяких нашёл, но и парня с ВУСом по химзащите.
   - Да ну?! - изумился Виталик. - И где ж он его отыскал?
   - По трассе ехал, прикинь? И сам в нашу комендатуру пришёл. Менделеевский закончил.
   - Крутота!
  
  
  
   Глава 7
   "Крысы есть всегда"
   Думаново, час спустя.
  
   После долгой дороги передохнуть, конечно, хотелось, но время поджимало. Итак мы проваландались со взрывчаткой значительно больше, чем планировали. Впрочем нас, как людей опытных, такое несоответствие нисколечки не смущало - придётся поработать чуть дольше, делов-то?
   Андрей, получивший по месту рождения позывной "Камчатка", хотел сесть за руль, но я его не пустил, поскольку твёрдо решил, что пока можно будет, ездить быстро - как говориться, на все деньги.
   Морпех наш вначале подумал, что я ему не доверяю:
   - Тащ капитан, да у меня "стиха" в Японии нафаршированная была, что мне "лесник"?
   - Ты ещё скажи "Спек-Цэ"! - проявил я осведомлённость о субароводческих "иконах", упомянув самую редкую и "злую" вариацию "Импрезы".
   - Вот чего не было, того не было... Да и стоит она, как чугунный мост! Так почему нельзя, тащ капитан?
   - Потому что сам хочу!
   - Тады "ой"!
  
   Отъехав от Думаново на пару километров, я вызвал по радио штаб:
   - Гнездо Бесу! Как слышите меня?
   - Слышу тебя хорошо, Бес! У нас - норма!
   - Понял тебя, Гнездо. У нас - аналогично! Прошли Миронежье, как будем на месте, попробуем связаться, - на малогабаритки, что нам выдали, надежды, честно говоря, было мало - не для них задача на два десятка километров связь обеспечивать. И что с этим делать я пока не знаю. На ум несколько вариантов пока пришли: первый - сделать сеть ретранслирующих пунктов, по крайней мере на наиболее важных направлениях, и второй - найти нормальные . станции. Какой из путей выбрать, узнаем позже, когда первая паника схлынет и всё более менее устаканится.
   - А что, у дальнобойщиков не спрашивали про большие рации? Они у них на полсотни кэмэ достают, я слышал... - Реплика Андрея оказалась настолько созвучна моим мыслям, что машинально я ответил:
   - Чтобы забрать, надо что-то предложить взамен.
   - А за защиту...
   - От кого? Ты сам-то видел, чтобы на кого-нибудь тут нападали?
   - Погодите, ещё будет... - "успокоил" меня Борматенко. - У нас знаете как на Дальнем Востоке было? Пока Советская власть была и вэчэ на каждом шагу, то, конечно "закон - тайга, прокурор - медведь", но порядок хоть какой был. И беглых зэков ловили, и контрабандистов... У нас в городке двери вообще не запирали! А как порядок пропал и появилось, что брать, так вообще Дикий Запад начался. С погонями, грабежами... Вон, перегонщики в караваны сбивались, чтобы от разбойников отбиваться... И здесь так будет!
   - Что-то ты мрачно всё рисуешь, Андрюха!
   - Это пока нормальные мужики на виду, вроде вас или меня... А начальника моего вспомните? А если их человек пять таких соберётся? Да уровнем повыше? А если при каждом ещё по три-четыре телаша из тех, что совесть ещё в третьем классе на ластик сменяли, а?
   - Как заведутся, так и разведутся! А ты не каркай!
   Часы показывали семнадцать минут седьмого, но то ли из-за пасмурной погоды, а, может, и ещё по какой причине было уже довольно темно, так что пришлось включить фары.
   - Помню, только на службу пришли, - начал рассказывать Андрей, но его прервала заголосившая рация:
   - Штаб Трубачу! Штаб ответь Трубачу.
   "Мы сейчас у Колёсных Горок, до штаба километров пять, а он ещё дальше. Точно не добивает!"
   - Трубач, здесь Бес. Могу передать в штаб - пока он у меня в зоне.
   - О, Василий Семёнович! - судя по голосу, Баталов обрадовался. - Вы то мне и нужны!
   - Что стряслось у тебя, Серёжа?
   - Буча в лагере.
   - В каком? Что за буча?
   - В "Ромашке". Это километра два южнее трассы, немного не доезжая Медного. Здесь несколько пионерлагерей заброшенных. В них человек семьсот разместили. Как от "дуги" на Медное повернёте - первый поворот направо. Вы где?
   Несмотря на некоторую сумбурность, где сейчас находится мой "зам по музыкальной части" я понял. Неясно было, что же там всё-таки происходит?
   - Трубач, ты про бучу расскажи!
   - Тут человек десять свои порядки наводить принялись, еду и вещи отбирают.
   - Ты вмешался?
   - Нет. Они очень агрессивные, а стрелять я не решился - народ кругом. Многие со страху в лес подались. Я пока отошёл немного, наблюдаю за ситуацией.
   "Эх, Серёжа, Серёжа... Такую фигню надо в зародыше гасить. Сразу! Пока не разрослось!"
   - Понял тебя, Трубач! Мне до тебя километров семь, может чуть больше. Скоро буду! Оставайся на связи.
   Я "пришпорил" машину. "Субару" взревела мотором и за окном придорожные кусты слились в одну сплошную серо-зелёную стену.
   - Ну, что я говорил? - однако тон Камчатки был не довольный, как можно было ожидать, а, скорее, озабоченный.
   - Накаркал, шаман херов! Кулачки давай разминай! Слышал, стрелять не очень получится.
   - Трубач Бесу! - я снова взялся за рацию.
   - Здесь я.
   - С тобой ещё народ наш есть?
   - Да, Витька-Химик и Терёшин.
   - Это кто? - имена мне были незнакомы.
   - Вы их не знаете, только сегодня пришли, - принялся объяснять Трубач. - Про Витьку вам ребята должны были рассказать, а Терёшин местный - из этого лагеря. Помогал нам укрытия устраивать. У него тут семья.
   - Понятно! С оружием как у вас?
   - Огнестрел только у меня.
   - А у противников?
   - Есть пара ружей и несколько "травматиков".
   - А ружья откуда?
   - У их заводилы с собой в машине были. "Сайга" и ещё какой-то незнакомый мне дробовик. Складной. У него ещё дульный тормоз как у пушки.
   "Нда, исчерпывающий рассказ. У нас, стало быть, три калаша и кое-какие навыки, а у противника - численное превосходство и "живой щит". Почти патовая ситуация..."
   - Ладно, на месте разберёмся. Минут через десять будем. Отбой. - я повернулся к Андрею: - Всё слышал?
   - А то! Какие приказания будут?
   - А никаких. Диспозиция не ясна, пока только один вариант просматривается - попробовать их по одному отловить.
   "Эдак до утра провозимся! Плакал мой ужин в кругу семьи!" - делиться подобными мыслями с подчинёнными настоящему командиру не пристало, а потому я показал Борматенко на рацию: - Попробуй до штаба достучаться, у нас рация получше, чем у Трубача.
   В свете фар вдалеке показался затор из автомобилей, и нам пришлось искать пролом в разделительном ограждении, чтобы объехать его по встречке.
   - Штаб ответь Камчатке! Клоун ответь Камчатке! - бубнил в рацию морпех, пока я аккуратно пробирался через затор, поскольку и встречная полоса оказалась заставлена машинами. Слава богу, не так густо, как та, что вела к Твери.
  
   ***
  
   Трубач встретил нас в паре сотен метров от лагеря, если я правильно сориентировался, когда мы уже вдосталь наскакались по разбитой дороге сложенной из перекосившихся бетонных плит. В кустах три раза мигнул фонарик и я выключил фары. Мотор глушить пока не стал.
   - Ну, что за дела? - ни противогаз, ни респиратор я надевать не стал - уровень радиации пока позволял - похоже, ветер поменялся, (дозиметр вместо тех трёх сотен миллирентген, что мы зафиксировали после обеда, сейчас показывал всего сто), а удобство коммуникации в настоящий момент важнее.
   - Химик наблюдает, а мы вас встречать вышли. В лагере немного поутихло, гады, вроде, барахло делят.
   - Давай по порядку! С чего началось?
   - Когда мы с приехали, ну, там, помочь вентиляцию наладить, посоветовать, как от радиации укрыться, - начал рассказ Баталов. - Всё тихо, вроде, было. А потом у одного из корпусов крики, шум. Мы туда, а там грабёж в полный рост идёт. Лагерь на консервации, похоже, был, и тот корпус, где всё началось, он самый лучший - стёкла все на месте, двери нормально закрываются и к столовой, вдобавок, самый ближний. Ну, мы попытались вмешаться, а нам стволами в лицо тыкать начали. Ну мы... - Трубач замялся
   - Ну ты стрелять и не решился, - закончил я за него. - Ничего, не кори себя - дело житейское. К этому тоже привычка нужна. Расскажи-ка лучше, что тут в округе вообще творится?
   - Короче, тут в округе, как выяснилось до чёртовой бабушки детских лагерей. Мы только в радиусе десяти километров пять насчитали. Прямо тут их два - "Ромашка" и "Энергетик". Один закрыт, а во втором полторы сотни ребят. Метров на шестьсот левее - "Компьютерия". Понтовый такой. Коттеджи, интернет, все дела. Там охрана нормальная. Пять парней с травматикой и баллончиками. Я с ними переговорил - своими парни оказались, быстро в тему въехали. На том берегу "Экспресс". Но это уже у самого Медного, я там с участковым договорился - у него телефонная связь с Торжком есть. У Тутани - "Ровесник". Там ещё пара сотен ребятишек.
   Я почувствовал, что голова начинает идти кругом. Одно дело спасать взрослых или семьи, но тут обнаружилось, что на нас внезапно свалилось под тысячу "бесхозных" детей! Причём, многие лагеря, как я понял, находятся в непосредственной близости от разрушенной Твери! Можно, конечно, послать гонца к участковому и вызвать подкрепление из Торжка, но ситуацию надо сейчас разруливать, потому что непонятно, во что всё это может вылиться? А вдруг "бунтари" решат пройтись по всем окрестным лагерям? Еду, к примеру, будут искать. Или топливо? Нет, так не пойдёт!
   - Давай по существу, здесь сколько человек поднялось? И чего они хотят?
   - Поначалу их пятеро было, потом ещё столько же присоединилось. А что хотят? Жить хотят. Говорят - на всех всё равно не хватит, так зачем балласт кормить.
   - "Балласт"? Ты слыхал, Камчатка?
   - Да, командир, - голос Андрея звенел от злости. - Пойдём, капитан, покажем сухопутным, как балласт продувают!
   - Э, не заводись, пляжная пехота! Давайте в машины, и ты, Серёга, мне сейчас всё подробненько нарисуешь, а там и веселье будет...
  
   ***
  
   "Хорошо, что противники наши - люди городские и лесной темноты боятся! - размышлял я, лёжа на невысокой крыше пристройки у столовой, куда меня пять минут как подсадил наш морпех. - Часовой, вместо того, чтобы ходить кругами, маячит на освещённой веранде, откуда разглядеть, что бы то ни было сложно, если вообще возможно".
   Но и у меня задачка ещё та - проползти несколько метров до слухового окошка по растрескавшемуся и обомшелому шиферу, который так и норовит расколоться под моим весом.
   Медленно отрываю тело от крыши и ощупываю поверхность перед собой.
   "О, справа кусок шифера откололся и чуть подаётся под рукой. Значит, мне левее. А то поедет ещё... Чёрт! - Рука проваливается сквозь мох и что-то острое больно оцарапало мне обратную сторону кисти. - Ничего, можно потерпеть! Зато я ещё на полметра приблизился к цели. Плохо, что рации у нас без гарнитур и их пришлось выключить. И хорошо, что противники наши не имеют ни малейшего представления, как защищаться от диверсантов! Во-первых, они разделились. А во-вторых, у тех, кому выпало сторожить снаружи, нормального оружия нет, только "резинострельные" пистолеты. И по ним мы можем спокойно стрелять, не боясь задеть гражданских!"
   Нам с Андреем, как наиболее подготовленным в боевом плане, досталось нейтрализовать основную и наиболее вооружённую группу бунтовщиков, засевшую в помещении столовой.
   "Я полегче и поподвижнее, потому и на крышу лезть пришлось. Под нашим габаритным товарищем она бы уже точно провалилась. Выяснилось это, правда, только когда я на неё забрался. Всё-таки хорошо быть предусмотрительным! Вот долезу, на чердак проникну, всё разведаю и фонариком сигнал ребятам подам, чтоб начинали... Интересно, слышит ли меня часовой?"
   Развлекая себя таким образом, я , наконец, добрался до круглого, забранного частым переплётом, окошка и осторожно ощупал облупивщиеся деревяшки: "Так, трёх стёкол из шести не хватает, остальные держатся на честном слове..."
   Достав из кармана фонарик, я осторожно посветил внутрь.
   "Ага, петель нет, рама просто плотно вставлена и закреплена гвоздями. Если их получится отогнуть, то окно целиком достать можно".
   Этот ножик я купил много лет назад на выставке. Внешне невзрачный на фоне "расписных "свиноколов"" он лежал тогда на витрине одного мастера из Нижнего Новгорода. Однако глаз сразу зацепился за его функциональную форму и какую-то гармоничность, что ли... Десятисантиметровый, почти симметричный клинок с полуторной заточкой, плоская рукоять с простыми деревянными накладками. Вроде, ничего необычного... Но когда я попросил его посмотреть, оказалось, что ножичек очень удобно сидит в руке, да и резать им оказалось весьма комфортно, а сталь клинка неплохо держала заточку. И вот теперь ему предстояло поработать в несвойственной роли гвоздодёра. Я, признаться, придерживаюсь популярной у ценителей ножей поговорки: "Нож - резать, а для рубки гвоздей есть зубило!", но сейчас другого выхода не было. С противным скрипом первый гвоздь выскочил из рассохшегося дерева, ещё два я просто отогнул. Вставив клинок в щель межну рамой и наличником, осторожно надавил и стронул раму. "Теперь можно и ручками!" Спустя несколько секунд я был уже на чердаке.
   Белый луч мощного фонарика выхватывал в темноте, то полдесятка мятых алюминивых чайников - точно таких же, какие я помнил по своему пионерскому детству, то сваленные у стены изломанные столы, то мешки с непонятно какой рухлядью... Наконец заметил в дальнем от меня углу чердака проём люка. Теперь главное - осторожненько туда добраться, что, учитывая многолетние отложения грязи и пыли, покрывавшие пол, задача не из лёгких. Прошлогодние листья, занесённые сюда через окно, шуршали, рассохшиеся и местами насквозь прогнившие доски пола грозили проломиться подо мной, но дойти до люка не нашумев, всё-таки удалось. Плюнув на брезгливость я растянулся на полу и прислушался. Снизу не доносилось ни звука.
   "Ну что ж, посмотрим, удасться ли здесь спуститься?" - я попробовал подцепить люк ножом. Сдвинувшись примерно на сантиметр, крышка замерла и послышался лязг, показашийся в ночной тишине оглушительным. "Чёрт, замок с той стороны! Здесь не получится! Попробую через кухню, там обычно тоже люк делают. Да и вытяжка обязательно есть".
   Соориентировавшись, я прошёл в чердачное помещение над кухней. Люк там действительно был, но тоже запертый, а вот с вытяжкой мне повезло больше. Судя по некоторым приметам, часть оборудования в своё время демонтировали, и кто-то весьма хозяйственный прихватил и короба вентиляции, так, что теперь в стене получились нехилые отверстия с сечением примерно метр на метр.
   "Вполне пролезу, вот только бы понять, что там внизу!" - я осторожно выглянул в отверстие. Тишина и темнота. Обоняние подсказывало, что еду тут не готовили уже давно - пахло затхлостью и влажной побелкой. Чуть погодя издалека долетел еле ощутимый аромат табачного дыма.
   "Ну что, рискнём? - спросил я сам себя и тут же ответил. - Да!"
   "Глаза сощурить, так, чтобы вспышка света не ослепила... Теперь фонарик направить точно в пол - так будет видно, что внизу, а шанс, что выдам себя бликом, минимален. Раз, два, три! - В световом круге мелькнул грязный кафельный пол. - Прилично тут будет, метра три не меньше... Но нам ли быть в печали?"
   Автомат, который я держал в руках, пока обследовал чердак, снова перекочевал за спину, к металлической ножке разломанного стола привязан пятиметровый отрезок хорошей альпистской "статики", которая была прихвачена из машины. Теперь законтрить ножку в отверстии - и можно спускаться... В голове всплыла строчка из старинной детской частушки: "Сидит Вася на заборе в алюминевых штанах, а кому какое дело, что ширинка на болтах?"
   "Надо же, какая чушь иногда на ум приходит!" - и я соскользнул вниз.
   Из опасения нашуметь и оставляя себе ещё один путь к отступлению, конец сдергивать я не стал. Включив на несколько мгновений фонарь, нашёл замеченный сверху отрезок трубы и, быстро подойдя к двустворчатой двери, ведущей из кухни наружу, вставил его под ручки. Теперь внезапно никто не войдёт.
   Всё - я внутри! Теперь время для второй стадии нашего не шибко мудрёного плана. Два раза мигнуть фонарём в окно, и можно заняться закисшими шпингалетами...
  
   ***
  
   Герман Геннадиевич Голованов был человеком обычным, в чём-то даже банальным. Но вдумчивым и основательным, привыкшим обдумывать свои действия на много шагов вперёд. А вот родители назвавшие его в честь героя-космонавта, как-то не сообразили, во что выльется их преклонение перед успехами Страны Советов в дальнейшем. Ибо работать на ниве образования с такими инициалами и не получить обидное прозвище практически невозможно. Сам Герман понял это, когда что-либо менять было уже поздно - на втором курсе института. Ни "стройки века", ни "защита рубежей Родины" молодого человека не привлекали. Идти в торговлю не позволяла интеллигентская честность. Делать чиновничью карьеру - отсутствие задора и нужных связей.
   Попав в далёком восемьдесят втором по распределению в НИИ приборостроения, Герман поработал некоторое время конструктором, а потом вернулся в родной институт в аспирантуру. Тему для защиты он выбрал крайне модную, посвящённую внедрению автоматизированных систем управления в народное хозяйство, считался, как по секрету шепнул ему завкафедрой, "перспективным молодым парнем" к тому же пришедшим с производства, а потому защитился без сучка и задоринки. Ну а дальше всё пошло по накатанной.
   Голованов никогда не был в первых рядах, но был впереди. Турклуб, литературные диспуты и коллективные экскурсии, спортивные мероприятия и банкеты по случаю очередной защиты, сбор подписей в защиту Леонарда Пелтиера или Нельсона Манделы... Везде Герман Геннадьевич был активным участником. Вот только студенты не любили молодого преподавателя и награждали его прозвищами, самым мягким из которых было "тройное Гэ"...
   Получить у "ГермАна", как называли его между собой наиболее лояльные студенты, "пятёрку" было делом невозможным, "четвёрку" - малореальным, а "тройку" - сложным. На вопросы заведующего кафедрой Голованов неизменно отвечал: "Я хочу, чтобы они по-настоящему знали мой предмет!"
   Единственное, куда суровый преподаватель не лез - это политика. Нет, комсомольцем он, конечно же, был, и даже на четвёртом и пятом курсах стал комсоргом "потока", а вот от крамольных разговоров в курилке воздерживался, как, впрочем, и от участия в "прочем" во время загулов комсомольско-партийного актива.
   Надо сказать, что это здорово ему впоследствии помогло. Весной восемьдесят девятого ему позвонил один из приятелей, ставший к тому моменту каким-то там замзавсектором в МГК ВЛКСМ, и предложил встретиться.
   Так и попал Герман Геннадьевич в "большой бизнес".
   Вначале трудился техническим директором в фирме, торговавший остродефицитными компьютерами под комсомольской крышей, потом биржей заведовал, потом банком... Но в конце девяностых на поля сражений пришли "молодые и злые", те, кто привык каждую копейку вырывать с боем, в жёсткой конкурентной борьбе и вальяжным "комсомольцам" пришлось потесниться...
   В "нулевые" Голованов стал "пенсионером". Вложенные деньги приносили стабильный и вполне себе приличный доход, за который те, кто прозябал на настоящей, государственной, пенсии могли бы и пришибить. Квартира у Германа была, дача - тоже. Оставалось найти хобби по душе. И им стало выживание. Когда появилось в Германа Геннадьевича ощущение надвигающейся неминуемой беды, он и сам не мог вспомнить, хоть и признался как-то коллеге по интернет-форуму сурвайвеалистов, что во всём виноват "президент-комитетчик".
   С тех пор Герман Геннадьевич купил себе подержанную "ниву", сменил старенькие двустволки на более приспособленные к скоротечному бою современные дробовики, сделал запасы продуктов и предметов первой необходимости в квартире и на даче и стал регулярно ездить на стрельбище.
   Человеком он был, можно сказать, одиноким. "Старую" жену он на волне финансового успеха бросил, а новая, молоденькая красотка, покинула его сама, прихватив, впрочем, одну из дач и двухкомнатную "малогабаритку", принадлежавшую когда-то бабушке Германа. Иногда заезжала в гости его дочь-студентка, но не дольше, чем на пару часов и, в основном, чтобы попросить денег.
   Надо отдать должное, в своих размышлениях о близящемся Апокалипсисе, Голованов иногда прикидывал, как будет спасать семью, но чаще всего приходил к выводу, что это может привести к излишнему риску. Тем более что чем больше он готовился к будущим "тёмным временам", тем чаще приходил к мысли, что лучше он, как глава "сильного прайда" заведёт себе гарем, во всём послушный воле нового властелина. "Когда за каждую банку тушенки будут драться до смерти, вы тогда не покочевряжитесь, милые! - думал он, разглядывая из окна машины стайки модно одетых девочек на улице. - Хотя лучше я возьму себе кого попроще. Гуманизм здесь неуместен, накормив чужого ребёнка, ты убиваешь своего. Приму вот такую кралю, отравленную высшим образованием и не умеющую ничего делать, кроме как раздвигать нижние конечности, и что получу?Ничего! Только себе лишние проблемы создам. Работящие мне нужны... Работящие! И вообще, выживут только женщины, умеющие создавать комфорт для добытчиков! Стервам и потребительницам тут не выжить в принципе, а вопрос деторождения всё равно откладывается. И надолго, так что придётся сокращать женское поголовье до необходимого минимума... Наподобие того, как в средневековой Японии и Корее девочек, не отвечающих стандартам, тривиально топили. Как и дурных жён, кстати!".
  
   Когда пришла война, Голованов сидел на "дальней" даче - просторном доме, стоявшем на берегу Волги в полусотне километров от Твери. Эту недвижимость он приобрёл около года назад, провернув ловкую, как ему казалось, многоходовую операцию. Для начала он продал дачу деда - денег за бревенчатый особняк в Кратово, да ещё с двадцатью пятью сотками в придачу, отвалили столько, что впору в рюкзаке нести. Вместо неё Герман Геннадьевич купил полуразвалившуюся халупу в затрапезном садовом товариществе в сорока километрах от МКАДа и этот дом. Немногочисленные старые знакомые, узнав о таком "гешефте", молча покрутили пальцами у висков, а Голованов только посмеивался: "Ну-ну, посмотрю я на вас, умников, когда полный трындец придёт!"
   На "ближней" даче он оборудовал "перевалочный пункт" с солидным запасом продуктов, воды и патронов, а "Тверское имение" сделал своей главной резиденцией. Планами своими Герман, взявший себе, в соответствии с именем ник "3G", не поделился даже с друзьями-"выживальщиками". "Вам, стервятникам, только наколку дай - сразу за чужим добром припрётесь! - думал он, читая на страницах форума, как "коллеги по выживанию" хвастаются друг перед другом своей предусмотрительностью. - Но это мы посмотрим, кто кого распнёт!" - добавлял Голованов про себя и делал пометки в большом блокноте, занося туда места будущих визитов.
   Как только стало понятно, что случилась беда, Герман не колебался ни минуты: "Сливки надо снять, до того, как неподготовленные сообразят, что к чему!"
   Позвав своего "верного нукера", как называл он в минуты хорошего настроения водителя и, отчасти, порученца Дениса Савельева, приказал готовить машину к выезду.
   К огромному сожалению Голованова, на трассе особо поживиться не удалось - к моменту, когда они выбрались на дугу у Медного, над ней уже кружил военный вертолёт, и с него сбрасывали вниз вымпелы с ЦеУ. Лезть в лоб на вояк, "ас выживания" не собирался, решив для начала, что называется, врасти в обстановку.
   К вечеру паника немного улеглась, и большую группу беженцев отправили на постой в пустующий детский лагерь отдыха. Голованов поехал с ними, оставив Дениса пошерстить машины на трассе.
   Вояки, а точнее - какие-то ополченцы с крайне несерьёзными бумажками, выданными Торжокским горвоенкоматом, пробыли в лагере недолго. Объяснили, как обустроить убежища в корпусах, привезли грузовик с армейскими пайками и свалили.
   "Вот теперь можно и поживиться!" - решил Голованов, тем более что среди бедолаг, собравшихся в "Ромашке" он уже присмотрел пару "союзников". Во время раздачи пайков два молодых парня, нисколько не смущаясь, протолкались в первые ряды и даже попытались получить по два пайка, но командовавший военными молодой парень послал их по матери и выразительно похлопал по своему автомату. "Пожалуй, эти подойдут!" - отметил он тогда.
   Начал он издалека - собрал мужчин, и предложил сходить запасти дров. В лагере он был одним из самых старших по возрасту, и его послушались. Потом Герман обошёл корпуса, интересуясь, как народ разместился, и, помогая в мелочах советами. Попутно он отмечал, у кого какое добро есть.
   Парней, занятых на строительных работах он отозвал в сторонку и коротко и непечатно обрисовал сложившуюся ситуацию. Когда оба согласились с его оценкой и спросили, что же делать дальше, он изложил свою позицию
   - Ребята! Это хорошо, вы уже поняли, что настал трындец, и выкарабкаются только сильные и умелые! Вы посмотрите, с кем нас связала судьба?! Дармоеды, ничего делать не умеющие! На перевоспитание у нас с вами, - этим, как ему показалось, изящным ходом, Голованов перевёл двадцатипятилетних охламонов на свою сторону, - нет не времени, ни ресурсов. Что ждёт этих? - широкий жест в сторону корпусов. - Ближайший овраг и девять граммов в затылок! А то и молотком по голове! Впереди ядерная зима на надцать лет и каждый кусок еды, каждый отрез материи и, тем более, каждый патрон на вес жизни и тратить их на балласт не рационально. Как там у классика? "Тяжёлые времена требуют тяжёлых решений"! Они всё равно умрут, но при этом растратят невосполнимые ресурсы.
   Из-за угла столовой на веранду, где Герман Геннадьевич проводил свой импровизированный митинг вышли ещё четверо ребят. Старшему на вид было лет двадцать, младшему - пятнадцать, не больше. "С работ, что ли смылись?" - напрягшись, попытался оценить угрозу своему положению Голованов.
   - Это ты правильно, мужик, говоришь! - неожиданно поддержал старший из вновь прибывших - чернявый и долговязый парень в джинсовой куртке и потёртых камуфляжных штанах. - Надо по уму всё делать! Хабар там собрать и показать, кто в доме хозяин! Эх, жаль, с этим много не навоюешь! - и достал из-за ремня "макаров".
   - Не бойся! - перешёл на "ты" Герман. - Если вы со мной - всё будет хорошо! Пойдёмте!
   У своей "нивы", которую "владыка нового мира" не бросил, в отличие от большинства беженцев на шоссе, Герман Геннадьевич торжественно вытащил из машины чехол с ружьём:
   - Вот! Оружие у нас есть!
   Молодёжь радостно загомонила.
   - Но вы должны во всём слушаться меня, иначе вас снова загонят в стойло!
   - Не выйдет! - выкрикнул чернявый.
   - Хватит, натерпелись! - подхватил один из тех, кого Голованов начал агитировать в первую очередь - невысокий и рыхлый юноша с одутловатым лицом и фигурой, напоминавшей грушу на ножках.
   - Первым делом давайте, оборудуем штаб! - предложил Герман Геннадьевич, тихо радуясь, насколько ему повезло с поиском сторонников. "Эти шакалята любого затопчут - только бы не работать! Такие же, как мои бывшие студенты!"
   - А где мы его устроим? - спросил самый младший, нагловатый подросток с повадками малолетней шпаны.
   - А вот здесь и будет! - вожак показал рукой на здание столовой. Но учтите, что первое время будет трудно. Нам попробуют оказать сопротивление, требуя заботы и внимания! Подумайте, друзья, кто будет заготавливать дрова для мажорных мальчиков и гламурных девочек? На жирных чинуш, тяжелее ручки ничего не поднимавших, и их жён из бутиков не вылезавших? А они будут требовать к себе особых отношений и их в стране десять миллионов! Без семей и обслуги, которые тоже - Голованов повысил голос, - ничего нужного не умеют!
  
   Когда два часа спустя ушедшие на заготовки беженцы вернулись, у ворот их встретила "дружина", состоявшая не только из распропагандированных юнцов, но и из Савельева, вдобавок ко всему задружившегося у брошенных машин на шоссе с тремя мародёрами и убедившего их присоединиться к шайке. Не то чтобы это была такая уж серьёзная сила, но присутствие взрослых мужчин приободрило молодёжь. К тому же один из новых членов шайки пришёл с "мечтой кулака" - дробовиком ТОЗ-106, что значительно усилило огневую мощь банды. Остальные вооружились кто чем: двумя "макарычами" - тоже из заначки Голованова, одним пневматическим "ижом", топорами, монтировками и самодельными дубинками. Вроде бы ничего серьёзного, особенно учитывая то, что противостояло им почти сотня взрослых мужиков, но мародёры были сплочены, вооружены и не стеснялись. После того, как человек десять, пытавшихся возмущаться были сильно избиты, а трое получили серьёзные ранения резиновыми пулями, народ затих. Наиболее смелые убежали в лес, а две семьи добрались до Медного, но тамошний участковый в мыле носился по округе и разыскать его они не смогли.
   К вечеру в "Ромашке" власть уже практически полностью принадлежала шайке Головы, как стали называть своего вожака новоявленные разбойники. Сам Герман Геннадьевич распорядился пока беженцев не трясти, а изъять вещи убежавших и отнести их в столовую на сортировку. Как раз в разгар этого процесса и приехали давешние ополченцы. Но, поскольку в этот раз их было не шестеро, а только двое, воодушевшиеся бандиты не попрятались а начали качать права:
   - Ну чо ты мне сделаешь?! Чо?! - размахивая оружием наступал на молоденького паренька Омут - тот самый мародёр что пришёл со своим "обрезом". - А если я сейчас по этим курвам жахну, со страху не обосрёшься? - и ватажник ткнул стволом в сторону толпы перепуганных женщин, сгрудившихся у входа в один из корпусов.
   "А ведь если бы не эти гражданские, парень ни минуты не колебался! - Герман наблюдал за происходящим, стоя в глубине главного зала столовой. - Потому эти Павки Корчагины и проигрывают всегда!"
   Ответ старшего ополченцев оказался неожиданным - он быстро шагнул вперёд и упёр ствол своего "калаша" Омуту под подбородок. Что он сказал при этом, Голованов не расслышал, но его подручный как будто застыл в воздухе, боясь пошевелить даже пальцем.
   "Чёрт, вот блядство! Так всё хорошо шло! И что теперь?"
   Положение спас верный Савельев - оглушительно грохнул выстрел, и одна из женщин - дородная хорошо одетая тётка лет сорока, стоявшая чуть в стороне от основной группы беженцев, ничком повалилась на землю. Сразу вслед за этим клацнул затвор.
   - Эй, солдатик! Ты что, ни хера не понял? Проваливайте отсюда. Ещё раз кого увижу - из их бошек забор построю! - Савельев не брал на горло, как Омут, а говорил размерено, даже скучающе.
   "Ну вот и ладненько... - Герман только сейчас заметил, что сжал руку на прикладе своей "сайги" так, что побелели костяшки. - Но Дениску позже завалить надо, а то власти много забрать может..."
  
  
   Глава 8.
   "Город Гаммельн, где же ты?"
  
   С проклятыми шпингалетами я провозился почти тридцать минут. Они закисли так, что я только мысленно матерился, кляня себя за непредусмотрительность - ведь лежит же в машине баллончик с "вэдэшкой"! Ну да впредь наука будет, что с собой брать! Пару раз в коридоре слышались шаги, и тогда я замирал и старался не дышать.
   Андрюха маялся в кустах метрах в десяти от здания - хотя что тут поделаешь? Обстоятельства, мать их!
   В конце концов запоры поддались и окно, скрипнув заржавлеными петлями, открылось. Морпех материализовался передо мной, словно привидение - только что никого не было, и вот он уже перелезает через подоконник.
   - Какие дела, командир? - чуть слышно спросил Борматенко.
   - Тихо, вроде, - отвечаю, придвинувшись к нему вплотную.
   - Работаем в чистУю или здоровье бережём?
   - А это - как получится, но миндальничать не будем. Ибо не хер!
   - Замётано, адмирал!
   - С чего так пафосно?
   - Так ведь генералы в бой посылают, а адмиралы в него ведут! - я больше почувствовавал, чем увидел, что Андрей широко ухмыляется. Вместо ответа ткнул разговорчивого морпеха кулаком в плечо.
   ...Только я начал вытаскивать железку, запиравшую двери в обеденный зал, как снаружи донёсся протяжный скрип, потом отчётливый и очень злой голос сказал:
   - Спишь, козлина?! Тебе бошку отпилят, млять! А ты так и будешь ухо плющить! - вслед за тирадой послышался звук оплеухи.
   - Сова, извини! Бля, не надо! - испугано заголосил кто-то юношеским ломающимся баском.
   - Я тебе, чмошник, лучше сам бошку отрежу!
   - Прости, Сова! Прости!
   "Разборки начались - это хорошо! А вот бдительный цербер - это плохо! А ну, как обход решит устроить? - перебор вариантов в голове шёл по нарастающей. - А нам ли не всё равно? В самом крайнем случае дадим сквозь дверь из двух стволов - и понеслась душа по кочкам! Они, чувствуется, бойцы ещё те. Судя по рассказу Трубача, его на понт бандитский взяли - смертью заложников пугая..."
   - Денис, отстань от щенка! - "О, какие вальяжно-барские нотки!" - оценил я голос нового действующего лица. - Всё равно пока некого на пост поставить. Иди, Маврёнок, сторожи. Но учти - ещё один косяк - сам попрошу Сову тебя наказать. Наружу иди! Нам поговорить надо!
   "А вот и главный, похоже. Серёга его не видел, но по рассказу Терёшина похоже это он... Голова, кажется?"
   Я тронул Камчатку за плечо, потом приложил свою ладонь к его уху - слушаем, мол. Ориентироваться в темноте несложно - надо только тренироваться. А в той школе мордобития, которой я отдал вот уже скоро двадцать лет, даже специальный раздел есть - "драка вслепую". Потому и определить, где у стоящего рядом человека какая часть тела находится - плёвое дело, тем более что рост и габариты Андрюхи мне известны.
   - Геннадич, походу нам валить срочняком отсюда надо, - голос того, кто застраивал разгильдяя-часового потерял часть злости.
   - С чего это Денис? - на кафельном полу захрустело стекло, видимо в темноте один из говоривших наступил. - Вроде нормально устроились? Или я чего-то не понимаю?
   - Геннадьич, я сейчас в Думаново смотался. Понюхать чо да как... У этих вояк там вроде штаба. Походил, жалом поводил. Короче, резкие они больно, и нам палиться перед ними пока ни в одно место не упёрлось.
   - Резкие? А мне днём так не показалось...
   - Не, я выяснил. Тот что к нам приезжал он вроде попки-дежурного, а начальники у них пожёстче будут. Капитан какой-то, я так и не понял точно, то ли спец какой, а некоторые говорил, что, вроде, пограничник. Короче, он вчера, когда вся эта муйня только-только завертелась прям на шоссе четверых косорезов наглухо привалил.
   - Говори нормально, Денис. Знаешь ведь, не люблю этого!
   "Ого, какая фифа! Жаргон не любит..." - подивился я щепетильности вожака бандитов.
   - Какие-то ребятишки из наглых решили заправку подмять, и капитан этот всех прямо там и положил. Из автомата. Потом за ним аж два вертолёта прилетели и он куда-то убрался.
   - Внушает, нечего сказать... - раздался презрительный смешок. - Больше ничего не узнал?
   - Сложно было. У них там порядок, все по норкам сидят. Ко мне и так один мужик прицепился, я уж думал, что волыну доставать придётся.
   "Прав Виталик - контрразведку нам налаживать надо..." - я сделал ещё одну зарубку на память.
   - Хорошо. Я тебя понял. Пойдём кофейку попьём и решим, как отсюда выбираться будем. Жаль, конечно, что так получилось. И без навара остались.
   - Геннадьич, я ж говорил, что не туда мы сунулись. Надо было сразу как щеглов набрали, на компьютерщиков идти. Там и жрачка есть и фигни всякой навалом.
   - А охрана? - снова заскрипело стекло под подошвами - стало быть они действительно кофе пить пошли.
   - А что охрана? Пустили бы вперёд молодых и пока охраннички с ними бы вошкались? мы бы их всех положили. Сам же говорил - нахлебники нам не нужны.
   - Ну... Тогда шатию-братию выводим с собой и через пару дней уже поконкретнее сработаем. Пошли, чего встал?
   - Слышь, Геннадьич, осмотрю я эту халупу получше. Что-то на душе неспокойно. А с такими сторожами...
   - Ладно, смотри, я подожду тут.
   Хруст стекла возобновился.
   "Так, куда ты пойдёшь первым делом, друг мой ситный? - я постарался представить расположение помещений столовой. - Ага, пошёл в левое крыло. Наверное окна проверит и боковой выход на веранду."
   - Шеф, подстраховать не хочешь?
   - Да что тебе рембы всякие мерещатся?
   - Рембы не рембы, а от знающих людей я про наших спецов такие истории слышал - ночью в сейфе спать будешь, чтоб голову не потерять.
   - Ладно, прикрою, коли ты такой боязливый.
   "Так шаг, ещё один... - я жадно вслушивался, прикидывая, где находятся противники. Дело вступало в активную фазу. - Так, Денис этот стоит сейчас прямо напротив заблокированной двери... Плохо, что я не знаю, чем он вооружен. Хотя... Если он упоминал, что к нам на разведку с волыной ходил, - у него пистолет... Ещё шорох... Хорактерный щелчок "калашовского" предохранителя... Ну да, у них же "сайга" есть! Он рядом... Точно! Окошко раздачи! Видел его, когда спускался. Оно рядом, за небольшим выступом стены..."
   - Я готов! - "Точно, у окошка!"
   - Ой! Геннадьич, ты что охерел?! - в щелястой двери мелькнули полоски яркого света. "Он что, фонарь включил?"
   - Андрюха, стреляй! - крикнув, я метнулся к окошку, не забыв, впрочем, приоткрыть рот - "калашников" в закрытом помещении по ушам бьёт - будьте нате! Даже "пятёрка"...
   Андрюха не сплоховал - загремели короткие, отсекаемые умелой рукой очереди, зазвенели, прыгая по кафельному полу, гильзы. С той сторону прошиваемой пулями двери раздался короткий полный боли вопль - попал морпех! Попал!
   Рванул на себя дверцу, успев помолиться, чтобы она не была заперта. Хотя какой там - я даже перестарался, оторвав её он верхней петли. Фонарик в левую. Включить. В ярко-белом (как-никак восемьдесят люмен) луче заметил съежившуюся на полу фигуру человека, панически зажимающего уши. Рядом, на поблёскивающем осколками стекла полу - "сайга".
   - Не двигаться, сука!
   "Хотя чего я ору? Он меня сейчас не услышит!" - рыбкой проскользнув в окошко, кувырком подкатываюсь к главарю бандитов и ударом обеих ног отбрасываю его подальше от оружия. Нечленораздельно мяукнув, Геннадьич отлетает на пару метров.
   Распахивается дверь, ведущая на улицу и в проёме появляется тёмный силуэт, вскидывающий руки в характерном жесте персонажа полицейских боевиков.
   "А вот хрен тебе!" - лежа на спине, даю короткую очередь и соня-караульный складывается в поясе и валится на пол.
   - Камчатка, чисто!
   - Вижу, командир! - отзывается Андрей.
   Снаружи донеслось несколько выстрелов, потом длинная очередь... Ещё одна... Два выстрела из пистолета... И ещё одна очередь... "Всё - смена магазина", - отметил я краем сознания.
   - Бес! Бееес! Товарищ капитан!
   "Надо ответить, а то ребята с перепугу и по неопытности могут глупостей наделать..."
   - Здесь я! Всё в норме! - насколько можно громко крикнул я, остановившись над телом парня, застреленного в проходе. "Что тут у нас? "Макаров"? - я выщелкнул магазин. - Тьфу, ты! Травматик! - верхний патрон чернел округлостью резиновой пули. - Да уж, налицо иллюстрация к пословице о ноже в перестрелке..."
   - Командир, один "двухсотый", а второй, судя по запаху, обделался!
   - Ага, сейчас посмотрю, а ты дверь покарауль.
   - Фонарь возьму?
   - Бери! Законный трофей!
  
   ***
  
   Назвать пробуждение Германа Геннадьевича приятным мог только законченный извращенец-мазохист! Первым фактором, если не считать головной боли и ломоты во всём теле, стал запах свежих испражнений. Причём некоторое признаки подсказали Голованову, что с ним случилась позабытая со времён раннего детства неприятность... Он попытался сесть и проверить так ли это, но попытка не удалась - руки были притянуты жёсткой верёвкой к какой-то непонятной железке, рассмотреть которую в царившем в помещении полумраке не получилось. Вспомнить, что с ним приключилось, не удалось. Последнее, что отпечаталось в памяти - крик Дениса, когда он решил помочь Савельеву осмотреть помещение и включил большой переносной фонарь, потом раздался адский грохот, что-то ударило его в спину... И всё!
   Саднило лицо и кисти рук, голова гудела, как чугунок, и ещё противно зудело в паху. "Да что же это такое? Неужели вояки действительно на нас напали и за пару минут уделали всех?"
   В армии Голованов никогда не служил, отделавшись военной кафедрой, а потому многочисленные рассказы о крутых берсерках, которых до сих пор выращивают в отдалённых местностях на радость доморощенной военщине, считал если и не байками, то некоторым преувеличением. Внезапное нападение на него в закрытом и охраняемом помещении не вписывалось в его картину мира. Сыграло свою роль и то, что довольно значительную часть информации о том, что ему предстоит сделать после наступления "Конца Света", Голованов получал из голливудских фильмов и книг авторов модных боевиков. Следя за тем, как на экране затурканный клерк с лёгкостью расправляется с толпой вооружённых громил, Герман всегда отождествлял себя с таким героем. А вот сейчас отчего-то припомнился разговор с одним бывшим воякой, заведовавшим охраной в банке, где Голованов был членом наблюдательного совета. Лет пятнадцать прошло с тех пор, а вот поди ж ты, вспомнил... На банкете, посвященному какой-то знаменательной дате, полковник-отставник, до того момента почитавшийся Головановым за "тупого сапога", оказался его соседом по столу. Где-то между "третьей" и "шешнадцатой" завязался разговор, и вояка в какой-то момент сказал: "Вы, гражданские, всё время забываете, что перед тем, как научить нас командовать, нас учат подчиняться. И ещё нас учат быть готовым ко всему - тяготам, лишениям, смерти. Не всех учат хорошо, и не все хорошо учатся, но это темы не меняет!" Но понять, к чему подсознание извлекло из своих недр именно этот эпизод, Герман не успел - сперва он обострившимся в темноте слухом засёк быстрые шаги, потом оглушительно лязгнул замок и дверь в комнату открылась. По глазам Голованова ударил яркий луч фонарика и он попытался отвернуться насколько позволяли связанные руки.
   - Трубач, можно забирать - клиент уже ножками сучит и башкой вертит! - звонкий молодой голос отразился от голых бетонных стен, вызвав у пленника приступ головокружения.
   - Ну и вонища! - откликнулся очевидно этот самый Трубач, причём голос его показался Герману Геннадьевичу смутно знакомым. - Такого к командиру везти нельзя! Эй, гроза Твери и окрестностей! - жёсткий мысок армейского ботинка чувствительно ткнулся Голованову в бок. - Вставай! Но учти, будешь вести себя неправильно - трындюлей отсыплю от всей моей широкой интеллигентской души! Усёк?
   - Д-да, - с трудом выдавил Герман, даже и не помышлявший о том, чтобы оказать хотя бы малейшее сопротивление.
   - Зер гуд! Мыться пошли, засранец! - через напускную весёлость в какой-то момент прорвалась такая нешуточная злость, что по спине пленника пробежал холодок.
   Верёвку тем временем разрезали и всё тот же голос приказал:
   - Встать, руки за спину!
   Морщась от боли во всём теле, Голованов попытался выполнить команду, но тут его скрутил внезапный приступ тошноты и его вырвало.
   - Вот ведь свинья! - прокомментировал его действия первый охранник. - Как по бабам и детям стрелять - так орёл горный, а как отвечать - так того и гляди кони двинет! Хорошо хоть не на нас проблевался, уродец плюшевый! Серёг, а где его мыть будем?
   - К реке отведи, к здешнему водопроводу писец ещё год назад на постой пришёл...
   - Что значит "отведи"? Разве мы...
   - Для этого жирно будет, а у меня ещё дела есть.
   - Тьфу ты! Дела у него! У меня тоже дела, может, есть! Что с ним возиться?
   - Разговорчики, доброволец! - на этот раз в голосе говорившего не было и тени шутки. - Чтобы через пятнадцать минут эта шваль была уже у капитана! А ты, - Герман Геннадьевич понял, что обращаются уже к нему, - вставай! Симулировать потом будешь!
   Кряхтя и покачиваясь он-таки выпрямился и , заложив руки за спину, стал ждать. Его провели по короткому коридорчику и вывели на улицу. "А, так я ещё в лагере. И держали меня в подвале одного из корпусов..." - определил Голованов, когда глаза привыкли к дневному свету.
   - Понял меня, тёзка? Пятнадцать минут! Капитан и так злой...
   - А чего злой-то? Вроде нормально всё получилось.
   - Домой не попал. Ты бы как себя чувствовал, если бы вместо отдыха у жены под боком тебе пришлось во всяких притырков стрелять, а, Серый?
   - Да уж... Ты, Трубач, не переживай - всё сделаю в лучшем виде!
   И тут Голованов узнал паренька - это он вначале привозил продукты беженцам, а потом пытался защитить их от грабежа, но отступился, когда Денис застрелил ту бабу.
   "Денис... Денис..." - попытавшись вспомнить, куда же делся его помощник бывший преподаватель, бывший банкир и бывший главарь банды сделал мысленное усилие. Внезапно перед глазами встали события прошедшей ночи: предупреждение Савельева о том, что противник им не по зубам, автоматные пули, рвущие его тело пару минут спустя, фонтанчики чёрной в луче фонаря крови, когда Денис уже заваливался навзничь, а автомат всё грохотал и грохотал, надёжно переводя свою жертву в состояние "мертвее некуда". И слова про капитана, походя расстрелявшего мародёров, Герман тоже вспомнил!
   Внезапный толчок в спину чуть не свалил его на землю:
   - Хрен ли встал? Давай, шевели ходулями! Да не туда! Налево! В бассейне умоешься, буду я с тобой тут ещё сто метров до реки топать!
   У лагерного бассейна, представлявшего собой бетонный "лягушатник", заполненный дождевой водой, едва ли до уровня колена, конвоир скомандовал:
   - А теперь быстро туда прыгай! И не вздумай дурью маяться! Моментом резинкой схлопочешь! - и для убедительности достал из кармана "макарыч".
   "Так у него нет настоящего оружия! - вспыхнула в голове у пленника радостная мысль. Вспыхнула и тут же погасла, сменившись другой, куда более пессимистичной: - И что? Куда я денусь? Шарахнет в упор из своего пугача в голову - и поминай как звали... Да и болит всё у меня... И возраст, опять же..." - смешно, что про возраст Голованов вспомнил, пожалуй, первый раз за последний год. Ну что такое пятьдесят три для "практически здорового", как говорят врачи, мужика, всю жизнь хорошо питавшегося, лечившегося у квалифицированных врачей и никогда в жизни не перетруждавшего себя?
   Повинуясь злобному конвоиру, Герман Геннадьевич перелез через бетонный бортик и хотел уже заняться приведением себя в порядок, но застыл. По проулку между корпусами мимо бассейна шла группа "беженок". Большая, человек десять.
   "Раздеваться и застирывать испохабленное бельё вот так, словно на подиуме?! И перед кем? Перед теми, кого я ещё вчера подпустил бы к себе только из великой милости! - внезапный приступ стыдливости заставил уже снявшего брюки Голованова присесть в надежде, что парапет скроет его от докучливых взглядов. - Вроде не заметили!"
   - Эй, солдатик! Сторожишь кого или заблудился? - нотки игривости звучали в звонком голосе так отчётливо, что Германа перекосило от злости: "Вот сучка! Другого времени не нашла примащиваться под этого малолетку!"
   - А то я другие места знаю, которые поохранять нужно! - продолжала девушка.
   - Я не могу, на посту!
   - Вот девчонки, посмотрите! Не зря говорят, что мужик сейчас вообще какой-то странный пошел - на себя положишь - скатывается, под себя положишь - задыхается! - взрыв женского смеха последовал за этой тирадой.
   - Олька! Прекрати! - этот голос был значительно старше. - Не видишь что ли - парень на службе! Вчера ты что-то совсем не такая разговорчивая была!
   - А вчерашние мне не понравились! - так же задорно отвечала невидимая Герману Оля.
   "Посидела бы без жрачки с недельку, коза - приползла бы на брюхе и просила, чтоб во все дырки отодрали! - вода в "лягушатнике" ни чистотой, ни комфортной температурой не отличалась, и Голованов уже ощутил, что по-настоящему ненавидит эту незнакомую ему Олю. - Вертихвостка грёбаная! Нашла себе вариант, понимаешь! Пэтэушника с автоматом!"
   - Что сторожишь-то? - не унималась девчонка. - Неужто воду в бадьях этих? Так там лягушек больше чем воды!
   Больше этого гомона Герман Геннадьевич выносить не мог:
   - Пошла вон, мокрощёлка! - взревел он, вскочив.
   - Ой! - на лицах подошедших к его укрытию женщин он увидел испуг и успел подумать, что даже в таком виде способен внушать страх.
   Но спустя секунду беженки засмеялись:
   - Ой, не могу! Водяной! - крикнула одна
   - Ага, повелитель и поработитель! - заливаясь, вторила ей другая.
   - Черномор хренов!
   Герман почувствовал, что его щёки залила жаркая волна. Причём он не мог понять чего - стыда или гнева?
   Внезапно его блуждающий взгляд наткнулся на ещё одно лицо и Голованов пожалел, что вообще вылез из-за бетонного бортика. Во взгляде хрупкой миловидной блондинки лет тридцати было столько ненависти, что, казалось, от жара этого чувства вода в бассейне скоро закипит.
   Бывший глава шайки непроизвольно отшатнулся, и это сослужило ему плохую службу. Женщина быстро шагнула вперёд, подобрала с земли небольшой обломок кирпича и, по-бабьи занеся руку над плечом, бросила его.
   Герман хотел отстраниться или даже спрятаться назад в бассейн, но не смог шевельнуть ни рукой и ногой. Медленно (так показалось ему) вращаясь в полёте, обломок ударил его в скулу. Раздался противный хруст, Голованов ощутил во рту металлический привкус крови, деревья перед ним качнулись... Потом перед глазами плеснула вода, и пришло забытьё.
  
   ***
  
   Серёжка Банщиков в отряд к Бесу попал, в сущности, случайно. Возвращался автостопом из Питера в Москву, и, когда началась вся эта заваруха, застрял в пробке у Медного. А вот с попутчиком ему повезло - Николай Сергеевич, так звали степенного водителя большегруза, подобравшего путешественника на Московском шоссе, оказался мужчиной общительным и хватким. Уже через полчаса после того, как они встряли в затор, Сергеич перезнакомился со всеми "соседями" и, отогнав, свой старенький "Мак" на обочину, устроил мини-пикник. И, когда военные сбросили с вертушки своё воззвание, призывавшее людей выходить к Миронежью и Думаново, Сергеич оказался одним из первых, кто прочитал его.
   - Вот что, парень, - заявил он Банщикову, отведя того в сторонку, - чеши в этот ихний штаб и разузнай всё хорошенько. Ну и места нам получше застолби! Витёк, ты к воякам? - замахал Николай кому-то. - Парня моего прихватишь? Племяш троюродный! Да?! Ну чего стоишь? Топай вон к тому серому "камазу", - подтолкнул он Сергея в спину.
   К Серёжкиному удивлению в "штабе", оказавшемуся обычным деревенским домом его встретил не суровый дядька в военной форме, а его сверстник, выглядевший так, словно он только что вышел с какой-нибудь тусовки "фриков". Дреды, пирсинг и прикид "в тему" - сам Банщиков одет был гораздо скромнее. Не соответствовали образу только автомат на столе, брезентовые подсумки с магазинами, висевшие на спинке стула и армейская рация на подоконнике.
   - Сержант Баталов! - представился парень, оторвавшись от поглощения бутерброда с тушёнкой. - Сергей. Погоди, сейчас пожру и оформлю тебя.
   Банщиков слегка протормозил с ответом, поскольку пытался понять откуда здесь знают, как его зовут, но, в конце концов, въехал, что вооружённый до зубов "фрик" - его тёзка.
   - Чем живёшь? - тщательно прожевав откушенное, спросил "неформал".
   - Админю, - нехотя ответил новенький, переминаясь в углу у двери.
   - Железо знаешь?
   - Да.
   - "Да" в каком смысле? С паяльником дружишь? - ополченец закончил свою не слишком обильную трапезу и перешёл к чаю.
   - Дружу, - с некоторым вызовом ответил учившийся на третьем курсе МИРЭА на факультете электроники Банщиков.
   - Молоток! Беру тебя в свою команду!
  
   ***
  
   Узнав, какую "веселуху" он пропустил, Серёжка немного расстроился, но когда Трубач сказал, что их пятёрка перебирается на временную базу в детские лагеря, воспрял духом. Воображение рисовало ему возможные героические подвиги, которые он мог совершить, если бы приехал вечером в "Ромашку" вместе с Баталовым. "Вот командир у нас - ничего особенного. Ни мускулов, ни роста. Вчера, когда мы с нагнетателями возились, вошёл, так я даже внимания на него не обратил - дядька как дядька. А Трубач взял и сдулся, только ему стволом погрозили. Не, я, конечно, пока автомат плохо разбираю, но в нашей пейнтбольной команде одним из лучших был. Манёвр, огнём подавить, и вот она - победа! А Серёга, скорее всего, просто в коленках слаб оказался..."
   Приказ сторожить захваченного главаря бандитов он воспринял с энтузиазмом, так как замаялся всё утро лазать на верхотуре, восстанавливая электропроводку в корпусах, а потом монтируя им же самим придуманные вентиляторы из автомобильных кондиционеров в наскоро сколоченные короба. Однако посидев с полчаса около двери импровизированной камеры и отдохнув, Банщиков заскучал. "Эх, ну что за непруха? Либо вламываешь, как лошадь, либо сидишь на одном месте, словно пенёк или инвалид какой! - мысли перескочили на более приятный предмет. - А девчонки тут есть - просто зашибись! Но ведь лучше к таким подкатывать не в образе электромонтёра, а по нормальному - с оружием. Серёжка говорил - скоро ещё стволы должны привезти... Интересно, мне выдадут?". Помаявшись ещё четверть часа, он достал из кармана модный смартфон, намереваясь развлечься, но уже на седьмом уровне игрушки пришёл Трубач и вломил ему нехилых трендюлей с формулировкой "за разгильдяйство на посту". Правда, после грозный командир вручил Банщикову кобуру с потёртым травматическим "макаровым", и обиды были тут же забыты.
  
   ... Смотреть за стирающим обгаженные подштанники взрослым дядькой, почти стариком, было неприятно, тем более что на горизонте появились объекты, заслуживающие гораздо более пристального внимания. На одну из девчонок, идущих сейчас от реки с пластиковыми бутылями, Серёжка обратил внимание ещё несколько часов назад, когда делал электричество в четвёртом корпусе. Высокая, почти как он сам, с соломенно-жёлтыми волосами, контрастировавшими с хорошо загоревшей кожей, смешливая Оленька Банщикову понравилась. И сейчас, заметив её, он напустил на себя суровый вид и притворился, что внимательно оглядывает окрестности, выискивая подкрадывающихся врагов.
   Когда Оля сама окликнула его, он сделал вид, что очень занят, прицепляя на ремень кобуру с пистолетом, которую сам же и снял, как только заметил предмет своего вожделения. Но ответить на заигрывания не успел, практически тут же пленник взвился в бассейне, изрыгая ругательства! Да так внезапно, что Серёга с перепугу уронил пистолет. А вот девушки не растерялись, а наоборот - принялись потешаться над ещё вчера грозным и пугающим бандитом. Банщиков присел, в голове вертелась только одна мысль: "Надо побыстрее вернуть оружие! Не дай бог Трубач на шум придёт и увидит, что я тут пистолетами разбрасываюсь! Не видать мне тогда автомата!"
   - Нинка, не надо! - заполошный крик отвлёк его, когда он уже подобрал кобуру и был занят тем, что отогнув жёсткую клипсу, цеплял её на ремень. Краем глаза он увидел, как в воздухе что-то мелькнуло, и тут же в бассейне раздался звук, как будто туда с приличной высоты сбросили мешок картошки.
   "Что за фигня? Он что, там нырять решил? - но фигура одной из женщин, которую её подруги обступили со всех сторон, хватая за руки и что-то гомоня, объяснила происходящее. - Камнем захерачила!"
   На память Сергей никогда не жаловался и сориентировался быстро. "Этот козёл вчера женщину застрелил! Наверное, это подруга или родственница! Стоп! А этот-то где? Она бошку ему не проломила, случайно? Трубач мне так напинает, если с ним что случится!"
   Словно заправский паркурист Банщиков сиганул с места, взлетев на высокий бортик, окружавший бассейн: "Вот он - плавает!" - облегчённо выдохнул Серёга, увидев своего подопечного. "А что это у него глаза закрыты? И кровь!" - в стоялой воде бывшей пионерской купальни расплывалось розоватое облачко.
   - А ну назад! - на всякий случай прикрикнув на и так не помышлявших о каких-либо активных действиях женщин, незадачливый часовой полез в воду. "Первым делом надо голову поднять, чтоб не захлебнулся!" - услужливая память выудила из своих глубин эту абсолютно бесполезную в обычной Серёжкиной жизни информацию. Схватил "подопечного" за коротко остриженные волосы, потащил к краю бассейна. А вот вытащить наружу не смог - сил на стокилограммовую тушу не хватило.
   - Что встали?! Помогите! Утонет же человек!
   Тетки очнулись и бросились на помощь, причём одной из первых к Серёжке подбежала Оля. Совместными усилиями выволокли утопленника на бортик, но не удержали - от чьего-то неосторожного движения тело соскользнуло с мокрой плитки и грохнулось с полутораметровой высоты на засыпанную прошлогодней хвоей землю!
   Хрипло закашлявшись, пострадавший изверг из себя фонтан воды и застонал.
   - Зря возились! Забыли что ли - оно не тонет?! - Банщиков не заметил, как к "спасателям" подошла женщина, бросившая кирпич. - А вот Галине Андреевне так не повезло... Так что иди, мальчик, сторожи дальше своего голозадого упыря... Пошли, девчонки, и так на улице больше положенного находимся... - по лицу этой красивой, ухоженной дамы, словно сошедшей со страниц "Вога" или "Гламура" текли слёзы.
   "Но ведь это же несправедливо! Почему так? Нормальные люди страдают, а вот таких тварей даже кирпичом не пришибёшь и в стоялом болоте не утопишь! Не может быть, что бы командир с ним не разобрался по правильному! А если так вдруг случится - найду эту паскуду и сам его..." - Серёжка стоял и смотрел вслед беженкам, пока те не скрылись за углом обшарпанного, выкрашенного много лет назад в синий цвет корпуса, потом вздохнул и, повернувшись к бандиту, зло сказал:
   - Встать!
  
  
  
   Глава 8.
   "Когда коту делать нечего..."
  
  
   Два дня мы сидим ничего, по большому счёту, не делая. По разу съездили в Медное и Торжок - и всё. А всё потому, что ветер поменялся, и всю радиоактивную гадость опять понесло в нашу сторону. Мой дозиметр иногда показывал и шестьсот миллирентген "за бортом", и в такие моменты, по совету нашего Химика, все старались держаться подальше от стен и, тем более, окон.
   "Каково же тем, кто сейчас сидит где-нибудь под кустом? Хотя таких в ближайших окрестностях, вроде, и нет. Почти всех, кто кантовался во времянках у шоссе, удалось разместить в капитальных строениях. В которых защита всяко лучше, тут и говорить не о чем. Стоцкий даже расстроился немного - столько сил вложено, а использовали два дня. И хоть и доказывал ему Витька, что только благодаря этим немудрёным убежищам народ у нас пострадал от радиации по-минимуму. Тем более что и с перевозкой его идея с трейлерами нам помогла. Считай, просто прицепили их к тягачам, да и перевезли людей, что называется, в упаковке. В той же "Ромашке", куда часть народа отправили, из них склады и санкабины сделали. Последнее было сейчас очень важно - при лёгких формах "лучёвки" пострадавших несёт так, что только держись!
   И навыки, которые мужики при постройке этих "гробов на колёсиках" получили, помогли. Вчера сам видел, что ту же столовку, где мы с Головой бились сейчас не узнать. Там наши "молодые" во главе с Трубачом так разошлись, что даже "противорадиационный подбой" придумали сделать. Стены снаружи и изнутри пластиком от тентов обтянули. И, хоть я в эффективность подобных мер не очень верю, но всё равно неплохо, что парни у меня изобретательные...".
   - Лапа, с ребятами поиграешь? - жена подошла незаметно, наверное, я слишком сильно задумался, изучая файлы, которые мне Сашка-Клоун скопировал. Пока читал выкладки заокеанских умников, спина покрывалась мурашками не раз и не два. Ну а как ещё реагировать на фразы вроде: "В случае своевременного оповещения и укрытия гражданского населения оценочные потери от радиоактивных осадков ожидаются в диапазоне от 12 до 18 миллионов человек"? Или "для воздушных взрывов количество пострадавших и погибших оценивается в диапазоне от 31 до 56 миллионов человек. (Смотри Таблицу 5.6)"? Вот так вот - плюс-минус двадцать миллионов... И множество красочных графиков, всё это описывающих. Одно только светлое место во всём документе попалось - о том, что "предварительно расчитанные паттерны выпадения радиоактивных осадков, как правило, не совпадают с реальными из-за сложности учёта влияния географических особенностей каждого конкретного места и влияния метеорологических факторов". Судя по картинкам - обычно в меньшую сторону.
   - Конечно, дорогая! А то что-то я от всей этой писанины припух уже...
   Ирка перегнулась через моё плечо, пытаясь разобрать строчки на мониторе. Знакомить жену, знавшую английский куда лучше меня со всеми ужасами я не собирался, и подло воспользовался расставленной "коварной ловушкой" и, сграбастав её в охапку, попытался совершить "насильственные действия сексуального характера" - то есть поцеловать. Один раз удалось.
   - Вот как ты можешь, а? Только одно на уме! - жена ловко увернулась от второго поцелуя, но вырываться не стала, а прижалась ко мне. - Война же!
   "Иногда совершенно невозможно понять, шутит моя любимая женщина или говорит серьёзно! А вдруг и в правду она обиделась?"
   - А что, война это повод перестать тебя любить? И желать? - подсластил я пилюлю, легонько ущипнув Иришку за бедро.
   - То есть не повод, да? - она прижалась к моему плечу. - Вась, а когда это всё кончится?
   - Что именно, лапа?
   - Ну, когда на улицу можно будет выйти? Когда мы, наконец, останемся одни? Где еду взять? И вообще, как мы дальше жить будем?
   - На улицу? От погоды зависит, но думаю - денька через три... Лучше, конечно, через пять. Как можно будет, я скажу. - Вместо того, чтобы объяснять подробно про короткоживущие изотопы и экспотенциальное снижение уровня радиоактивности проще в данном случае поступить именно так. - Ну а насчёт "одни"... Разве мы сейчас не одни здесь? - я широким жестом обвел чердачный "кабинет".
   - Ой, я не про это говорю! Сколько народу здесь живёт сейчас, а?
   - Двадцать три человека! - мысленно позагибав пальцы, ответил я.
   - Двадцать пять! Ты Станислава с женой забыл! - Ирка укоризненно покачала головой.
   - Про них и забыть не грех. Три дня дома сижу, а видел его один раз, да и то мельком... А по поводу скученности, - я погладил жену по голове, - так погоди немного, жизнь хоть чуть-чуть наладим и разъедутся все.
   - Думаешь, наладится?
   - Конечно! Как же по другому-то? А пока вместе держаться надо. Всем, кто выжил.
   - Ну, хоть успокоил меня немного... А еда?
   - Ой, ну прям как маленькая! Как думаешь, зачем мы с Виталькой контору эту замутили? Как раз для этого! Чтобы вы не голодали! Ну а с холодом мы другими способами бу... будем бороться! - и я начал тискать жену.
   - Немедленно прекрати, старый развратник! - однако Ирка не отстранилась, а наоборот - прильнула ко мне ещё теснее.
   - И вовсе не старый, - прошептал я в промежутке между поцелуями. - И я сейчас это тебе докажу!
  
   ***
   "Усталые, но довольные ребята вернулись домой". Эта дурацкая фраза из школьного учебника русского языка с лёгкой руки моего одноклассника использовалась в нашей компании для обозначения хорошо проведённого времени. Как правило, в компании лица или лиц противоположного пола. И именно в таком состоянии я сейчас пребывал - легкая усталость, глубокое моральное удовлетворение и спокойствие. Ещё немного - и начну напевать что-нибудь этакое... Романтическое...
   Бабах! Илюшка с такой силой врезал мечом по щиту Яна, что на грохот обернулись все, находившиеся в комнате.
   Ирка, хоть тоже пребывала в состоянии томной расслабленности, погрозила мне кулаком, правда, немедленно исправилась, добавив в посылку воздушный поцелуй.
   Но ни малейших угрызений я не чувствовал, несмотря на то, что не только предложил "вооружить" мальчишек, но и самолично выстрогал им штакетин мечи и сварганил щиты из обрезков фанеры. Во-первых, пора ребят уже учить биться, а во-вторых, хоть какой-то способ обуздать термоядерную энергию наших с Виталиком отпрысков, вынужденно запертых в четырёх стенах на неопределённо долгий срок. Конечно, пока эту сумбурную возню с деревяшками серьёзно воспринимать нельзя, но начинать с чего-то всё равно надо. Тем более что сынуля уже с год подражает папке, скача по комнате и размахивая руками и ногами. И зарядку перед походом в сад мы делаем. С отжиманиями, "качанием" пресса и растяжкой.
   - Сдавайся, разбойник! - завопил Илюшка и, что есть силы, ещё раз врезал Яну по щиту.
   - Нет, это ты разбойник! Мы же договолились, что не всегда я разбойник! Теперь я тебя победю!
   "Эх, где теперь логопеда искать? - прислушиваясь к детским выкрикам. - И дантиста?"
   - Я тебя победил! - заявил, приняв горделивую позу, мой сын. - Папоська, ты теперь длакон! Защищайся! - как видно, идея поменять противника пришла ему только что, но не успел он взмахнуть своим "кладенцом", как я сграбастал его.
   - Дракон скушал рыцаря! - и я поцеловал хохочущего Илюху в живот. Обожает мальчишка мой, когда я им "жонглирую". К веселью присоединился и Ян. Ещё бы - куда приятнее кувыркаться и лазать по большому дяде, чем стоять у стенки с надутыми губами! Я по очереди покидал ребят к потолку, потом они залезли ко мне на плечи и мы отправились трогать люстру...
   - Так, мальчишки, прекращайте свою возню - маленьким спать надо! - когда мама говорит таким тоном - спорить с ней детям бесполезно, а я воздерживаюсь из педагогических соображений.
   - Мама, но я уже не маленький! - Илюха топнул ногой, демонстрируя своё недовольство такой постановкой вопроса.
   - Конечно, нет! Просто ты, как настоящий воин и рыцарь должен подавать пример малышам... Так что идите, умывайтесь и потом - отдыхать!
   Это ещё один из ритуалов нашего семейства - вместо утомительного "командования мелочью" применять хитрые дипломатические заходы. После того как сын однажды заявил, что раз мы считаем его взрослым, а "взрослые днём не спят, то и он не пойдёт", пришлось Ирке объяснить ему, что отдыхать всё равно надо. "Папа же иногда после работы отдыхает!" - и проблема была решена. Парни покладисто направились в сторону ванной комнаты.
   - Так не пойдёт! - остановил я их. - А оружие на место убрать? - Бережное и ответственное отношение к оружию это - ещё один из наших ритуалов. Можно не разобрать монументальные сооружения из кубиков, не разложить по коробкам стройные колонны машинок и строительной техники, но оружие, даже деревянный меч или резиновый нож - святое! Пришлось даже сделать в Илюшкиной комнате специальную стойку для него. Здесь её, конечно, нет, но правила от этого не меняются.
   - Папа, а куда его убрать? - "Нда, недоработочка - специального места для него пока нет... Надо срочно придумать..."
   - Пока положите вот сюда, на диван, а так - будете хранить рядом с кроватью. Как я делаю! - "Уф, выкрутился! А Ирке надо объяснить, что нечего на меня так грозно смотреть. Времена сейчас хреновые, и парни должны привыкать держать средства самозащиты под рукой."
   Несмотря на перенаселённость дома, нам пока удавалось поддерживать нормальные условия для малышни. Для дневного отдыха им выделили нашу комнату с её безразмерной кроватью, на которой, при наличии желания и некоторого терпения, можно было положить и половину взрослых, обитающих в доме. С ребятами вышло ещё проще - совсем маленьких "парковали" в колясках и люльках в одной из спален, а бузотёров вроде Илюшки и Яна (благо что детей такого возраста у нас в усадьбе было ещё двое ) раскладывали ровными рядами на "траходроме", выделив каждому по персональному одеяльцу. Правда пришлось построить загородку, отгородившую собственно спальные места от окна и стены - опасались проникающей радиации и того, что детки смогут открыть окно. Не знаю, насколькоэто поможет от радиации, но до окна нашим парням добраться будет действительно сложно - конструкция вышла капитальная.
   Почитать про приключения грустного шведа Петсона и его кота предстояло Ярославе, так что я поцеловал сына в белобрысую макушку и отправился по своим делам. Стоило проведать молодёжь, занимавшуюся "рукоделием" в гараже.
   - Папа, - окликнул меня Илья, когда я уже открывал дверь в коридор, - а мне йогурта хочется, а у нас нет. Ты в магазин когда поедешь?
   - Скоро, сынок. Скоро! - "Ну а что ему сейчас можно ответить?"
  
  
   ***
  
   За последние два дня "усадьба" так изменилась, что совсем перестала напоминать о "дачной идиллии" былых дней. От входа в дом до бани и "барбекюшницы" пролегли крытые переходы из плотной полиэтиленовой плёнки. Конечно, нехватка строительного материала сказалась, и "туннели" вышли невысокими. Но я, к примеру, мог пройти по ним лишь немного пригнувшись. Про женщин наших и говорить нечего, а им, в основном, и предстояло этими переходами пользоваться.
   У ворот организовали "станцию дегазации автотранспорта", благо с водой на участке всё нормально, и "кархер" в хозяйстве имелся.
   Так что мы имели полное право собой гордится - рекомендации наших специалистов-противорадиационников выполнены, по крайней мере на четыре с "плюсом"!
   Ох, не зря я попросил старшего лейтенанта Колмогорова на прощание, дать совет как нам жить дальше.
   Иван тогда даже немного расстроился:
   - Вот я, садовая голова! Сто раз бы успел рассказать, пока тут ангелов изображали. Если коротко, то слушай, а лучше запиши! Есть такое "правило семи". Не очень, конечно, научное, и, если честно, не совсем точное, но простое для запоминания. Через семь дней - активность изотопов будет вдесятеро меньше, чем через сутки после взрыва, а через семью семь - в сто раз. Ну а через, скажем, год, это семь в кубе - в тысячу. Таким образом, - в голосе старлея появились интонации лектора из общества "Знание", - буквально через неделю, основную опасность будет представлять только радиоактивная пыль и осадки, то и основной проблемой будет борьба с проникновением этой самой пыли в организм человека.
   Проблемка многоплановая, но, разбив её на составляющие, и решая каждую часть отдельно можно справиться довольно легко. На ближайшее время главное - не надышаться и не натаскать эту пакость в жилые в помещения. Так что без противогазов, респираторов или, хотя бы тканевых масок, на улицу ни ногой!
   - Так выполняем, сам видишь, - я оторвался от блокнота.
   - Молодцы, а про тамбуры подумали?
   - Как приедем, обязательно сделаем.
   - Ну а потом, через недельку или около того - стараться не поднимать осевшую на улице пыль и снова не натаскать в помещения. С водой определиться и постараться сделать запас, ну, или перегонять.
  
  
   ***
  
   В гараже, куда я отправился после "обхода владений", царила нормальная рабочая обстановка, более подошедшая какой-нибудь мануфактуре времен Царя-Гороха. В воздухе стояли клубы пыли, на полу валялись деревянные обрезки, инструмент и (ай-яй-яй!) пара окурков. В скудном освещении (шестидесятиваттка под потолком и пара дохленьких настольных ламп на верстаках - это маловато на тридцать "квадратов"), можно было разглядеть, что работа кипела вовсю - трое ребят под руководством Камчатки и Химика колдовали над каким-то странным сооружением, представлявшим собой деревянную раму с подвешеной внутри конструкцией из труб, как раз и подсвеченной одной из настольных ламп, стоявшей на полу..
   - ... протекает всё равно! Я говорил, на резьбе делать надо? - Андрей по-хитрому изогнув руку, ковырялся в сплетении железяк.
   - А не всё ли равно? Ведь наружу протекает, а не мимо фильтра... - Витька-Химик, чьё лицо было практически незаметно в тени, развалился на стуле чуть поодаль.
   - Здорово, Кулибины! Над чем пыхтите?
   - Фильтр для воды, командир, - морпех отошёл от устройства, и достал из кармана сигарету.
   - Андрюх, вот от кого не ожидал, так это от тебя! - пришлось попенять ему. - Вы дышать-то, чем здесь будете? Я про про пожарную безопасность даже не говорю! А ты, Виктор, куда смотришь?
   - Да он говорит, что так ему думается лучше, - виновато пробормотал наш спец.
   - В следующий раз увижу, заставлю оборудовать себе курилку по всем правилам. На улице!
   - Понял, командир! Больше не буду.
   - Ладно, проехали. Про бандуру свою расскажите?
   - А чего тут рассказывать? Фильтр нам всё одно нужен... - Витя поднялся со стула и подошёл к агрегату. - Но нам не абы какой подойдёт. Фабричные, конечно, неплохи, но где их взять? Да и есть ещё одна проблема всё с той же радиоактивностью связанная...
   - Какая?
   - Элементы должны быть сменными. А то накопиться вся эта фигня на фильтре, и он сам фонить будет.
   - И как это обошли?
   - Многостадийной фильтрацией на подручных средствах. Вот здесь, - он похлопал по самой верхней трубе торчавшей вверх под углом градусов в сорок пять, - у нас песок. На нём оседают самые грубые фракции. Дальше вода самотёком попадает на фильтр, который мы тряпками забили. Он расположен здесь, - рука его показала куда-то вглубь агрегата. - Последняя стадия - угольный фильтр. Его, конечно, лучше, активированным углём заряжать, но и обычный подойдёт. А здесь отвод в резервуар-отстойник. Но я думаю заменить на испаритель - тогда вообще дистиллированную воду получать можно.
   - Серьёзная конструкция, - похвалить ребят действительно стоило. - А производительность какая?
   - Пока не испытывали, но по прикидкам - литров пятьдесят в час.
   - А элементы фильтрующие, как заменять будете?
   - Очень просто. С песком, самая верхняя, она опирается на воронку и достаточно сделать так, - Витька подошел к фильтру и просто потянул упомянутую трубу вверх. - Как она снимается! - Он продемонстрировал мне деталь, в которой я опознал отрезок водостока, хрен знает сколько лет валявшийся под верстаком. - С "тряпичными" всё несколько сложнее - их к раме хомутами притянули, - Химик постучал по деревяшке. - Но труба с одного конца открытая, так что выковырять элементы несложно... И вообще, можно перед использованием к тряпке верёвочку привязать, и за неё вытаскивать. А вот с углём до сих пор возимся, протекает крышка, зараза. Её бы на резьбе сделать, но плашки подходящей не нашли.
   - Какой диаметр?
   - Двухдюймовка.
   - Да, такого у нас точно нет. Я запишу - попробуем достать. - Ещё вчера мы с Виталиком и Сашей решили вести своеобразные "путевые записки", дома занося в блокноты то, что необходимо, а во время вылазок - что где видели. А то вдруг отправимся, скажем, за продуктами, и случайно на такой вот инструмент наткнёмся, но не возьмём его, потому что и знать не будем, что такая, в обычной жизни совершенно ненужная вещь, кому-то позарез необходимо. Сибанов в настоящий момент тем и занимается, что, собрав в детском компьютерном лагере головастых ребятишек, стимулирует их на создание специальной базы данных. Если у них получится - это может нашу жизнь в дальнейшем сильно облегчить. - Ещё чем порадуете?
   - Вот этим! - Химик выудил из-за верстака довольно длинную трубу из нержавейки и старое ведро.
   - Это что за "чудо враждебной техники"? - я попытался воспроизвести интонации космонавта Зелёного из "Тайны Третьей планеты".
   - Куб перегонный, недоделанный! - Виктор оказался человеком с хорошим чувством юмора и ответил, словно робот - голосом бесцетным и "жестяным", чётко отделяя слоги, так что получилось что-то вроде "пе-ре-го-нный".
   - Я так понимаю, что для него тоже каких-то деталей достать нужно?
   - Если трубку медную или алюминиевую. То он просто компактнее будет, но мы на шланг садовый больше рассчитываем.
   - А куда установить планируете? - следить за полётом фантазии "головастиков" доставляло удовольствие.
   - Тут дело в чём, - Химик положил железки обратно и уселся верхом на стул, - Готовить лучше в печке на улице, и с топливом проблем пока нет, и воздух с радиоактивной пылью в дом от тяги не подсасывается. Так?
   - Резонно, - на самом деле, о таких тонкостях я даже не думал.
   - А зачем халявному теплу пропадать? Трубу эту мы вкрячим в очаг, вода в ней будет испаряться, пар уходить в шланг... Дальше, я думаю, понятно?
   - Считай, Сталинскую премию второй степени ты заслужил!
   - А почему второй? - надулся Витя.
   - Первая будет, если придумаешь, как вообще изотопы убрать!
   - Не, это уже на "нобелевку" потянет...
   - Придумаешь - лично тебя в Стокгольм отвезу и буду за тебя перед тамошним комитетом пальцы гнуть!
   - А зачем гнуть, командир? - с наигранным удивлением спросил Камчатка. - У тебя же автомат есть! Да и мы подтянемся, за Витьку-то!
   - Андрей, но мы же цивилизованные люди! - прошамкал я в ответ, имитируя закоренелого интеллигента из какой-нибудь Хельсинкской группы. Была у меня странная привычка - иногда в машине включать вместо музыки "Эхо Москвы" и наслаждаться брызжущими из динамиков потоками феерического идиотизма.
   Андрей жизнерадостно заржал, потом захихикал Виктор, а вскоре уже все, находившиеся в гараже радостно смеялись, на короткое время забыв о творящимся снаружи.
  
  
  
   Глава 9.
   "Тук-тук-тук - я ваш друг..."
  
   Виталик вернулся на "базу" часам к трём, предварительно сообщив по радио, что у него есть какие-то новости, и их нужно обсудить со мной. И, когда, грязно-белый "лендкруизер" появился на гребне холма, я уже ждал друга в гостиной, точнее в той её части, что считалась столовой. Оттуда как раз открывается отличный вид на подъездную дорогу. Можно было и в кабинете, но проходить туда пришлось бы через нашу комнату, в которой отдыхало сейчас подрастающее поколение. Тем более что занимался я сейчас делом крайне не шумным - напрягал серое вещество в попытках вспомнить, где чего для хозяйства побрать можно. А в главной комнате дома сейчас было довольно пустынно, только Марина занималась шитьём - делала маски на лицо. Единственное, что смущало меня - невозможность нормально попить чаю. Из-за введенного нами же режима жёсткой экономии гастрономические радости временно отменялись. Заварки пока хватало, тем более что Виталик продемонстрировал мне "стратегические запасы", сделанные по извечной русской привычке думать о худшем и запасаться в ожидании "черного дня", но хлебать напиток с сахаром вприглядку мне никогда не нравилось. Люблю сладкое - есть у меня такая беда. А к чаю я пристрастился ещё в детстве - хитрость такую придумал. Просто так лопать конфеты или варенье родители не разрешали, а с чаем как бы и можно. Вот я и чаёвничал. И увлечение восточным мордобоем сказалось, и служба в "очень средней Азии"... А тут - нате, пожалуйста! Сахара нет! Непорядок!
   Но это я так, больше для поддержания собственного тонуса мысленно бухтеть начал... И морального стимулирования, хотя дополнительного ускорения самому себе придавать не надо - голодная семья - тот ещё стимул!
   Встречать Витальку я не пошёл - не маленький, сам разденется, а налил ещё одну кружку чая. И знак внимания и целесообразно - в противогазе в дороге не больно-то попьёшь. А из-за накидок всяких потеем мы - только в путь. Я за три дня килограммов пять сбросил, нажраных за последние пять лет сытой семейной жизни. Ирка теперь не будет похлопывать меня по жировым отложениям, повторяя фразу из анекдота: "А кто тогда тот лысый пузан, что с нами живёт?" Но, честно говоря, лучше быть пузаном в мирное время, чем стройной фотомоделью во время войны.
   - Привет, привет! Как у вас тут дела? - Виталик плотно прикрыл за собой дверь, хотя до войны её закрывали только, когда гулеванили, уложив детей спать.
   - Норма, большой белый хозяин! Чайку?
   - Это хорошо, что норма, - Сибанов уселся на стул рядом со мной и взял кружку.
   "Ага, не один я страдаю без сладкого!" - без особого, впрочем, злорадства подумал я, заметив, что отхлебнув, он потянулся к центру стола, где обычно стояла сахарница, но, не найдя, отдёрнул руку.
   - Что снаружи?
   - Юные Гейтсы запряжены и обещали за неделю управиться, заодно какой-то там интернет локальный пытаются выдумать.
   - ИнтрАнет?
   - Может и так - я не очень понял, чем они отличаются.
   - Если у них выйдет - будет здорово! - "Хорошие новости - это всегда приятно, тем более сейчас, когда их в хрен знает сколько раз меньше, чем плохих" - Если даже десяток терминалов забацают и смогут поддерживать - уже хорошо. Мгновенная текстовая связь с Торжком и Волочком будет. Как там в лагерях?
   - Тихо. Только в "Ромашке" жрать почти нечего. Чувствую, придётся нам захоронку Головы потрошить.
   Захваченный нами вожак банды мародёров во время допроса попытался у меня выкупить свою жизнь, пообещав, что в этом случае покажет, где у него склад заранее заготовленных продуктов. Я его чуть голыми руками не порвал, когда до меня дошло, что он беженцев трясти начал не с голодухи, а по заранее составленному плану. Для моей нежной душевной организации это было уже слишком. Так что повезло гниде, что Андрюха быстро среагировал и меня оттащил. Правда, потом морпех, взяв с меня слово, что до самосуда я не опущусь, разбойника "законсервировал" в том же подвале, где тот сидел до допроса. "На свободу захочет - сам всё расскажет. Или на пару горбушек через неделю весь его склад выменяю!" Остыв, я согласился с хозяйственным "камчадалом". С гадиной мы при случае разберёмся, а прибыток может выйти солидный. Но до момента, когда он начнёт "колоться" ещё пара-тройка дней пройдёт. Мы даже поспорили с Борматенко. Он поставил три патрона, что Голова заговорит через три дня, я - пять, но на то, что бандит из чистой вредности продержится на два дня дольше. Так сказать, схема "пять-пять".
   - И распотрошим, или ты за то, чтобы ускорить процесс с помощью паяльника?
   - Темный ты и грубый... - Виталик допил чай и поставил кружку на стол. - Явно с азиятами переобщался...
   - Ну да, нам "сыворотку правды" не выдавали.
   - Попробую к нему подход найти, тем более что "кнут" в твоём лице у меня есть
   - Ну-ну, попробуй, психолог ты наш! - краем глаза я заметил, что Марина, заслышав, о чём мы говорим, подобралась и даже шить перестала, и переключился на другую тему: - До бани дойти не хочешь?
   Проследив за моим взглядом, друг мгновенно "въехал":
   - Пойдём, посмотрим! Может, помывку сегодня вечером замутим? Нормальную такую, с вениками и пивом?
   - Только жильцов предупредить надо, - и, словно по команде мы синхронно встали из-за стола.
   - Ещё новости есть? - этот вопрос я задал уже в прихожей, когда мы одевались.
   - Полно. Послезавтра ещё один облёт столицы планируют сделать. Полетишь?
   - А что, можно?
   - Для тебя, думаю, место зарезервировано всегда.
   - Тогда - "да". Что ещё?
   - Сашка связался со своими. Они планируют выводить население и вывозить склады.
   - Что, "горячо" очень?
   - Да, но не только это. Они, считай, на пятачке ещё поменьше нашего зависли. А у них, сам помнишь, около ста тысяч на руках. Ни прокормить, ни к делу пристроить.
   - Подожди, а как эвакуацию проводить будут? Воздухом? Так тогда никаких ресурсов не хватит.
   - Не, летунов дергать будут только для экстренных мероприятий. Там, вроде, многоходовка получается - землёй до Волги, там водой, потом опять по земле.
   - В обход Твери?
   - Да. Уж очень там "грязный" взрыв получился. Я, когда в Торжок ездил, там приятель твой доклад делал.
   - Ваня Колмогоров?
   - Да. Так он прямо и сказал, что в городе ещё лет двадцать делать нечего. Что-то там с изотопами не так.
   - Наземные взрывы, я слышал, самые поганые в этом смысле. Интересно, что там, в Москве?
   - Слетаешь и сам посмотришь, чего сейчас гадать? Так про эвакуацию дальше рассказывать?
   - Конечно! Извини, что перебил.
   - Значит, везти их по воде будут до Алексино - это где Головня на трассе. Высадят уже на наш берег, и вперёд.
   - Если я правильно помню, в том районе с дорогами не очень...
   - Совершенно верно, так что у генерала для нас ещё одна работёнка есть - местность разведать и маршруты проложить. Клоун, естественно, с нами будет ходить.
   - Виталь, слушай, а где они столько судов найдут? Там же километров двадцать-тридцать по воде будет. И сто тысяч народу, и склады и прочее...
   - А ты не переживай так - есть плавсредства, есть. Они по твоей наводке в Завидово уже группу высадили, и на яхт-клуб тамошний лапу наложили, ну и по реке прошлись, с реквизициями...
   - Хренасе! Что значит "с реквизициями"? Отбирали?
   - Я не в курсе, Сашку увидишь - сам спросишь. Но идея, как я понимаю, родилась у них после того как они яхты нашли.
   - Понятно... Чуть что - я виноват, да?
   - Ну, не без этого... - рассмеялся Виталик.
   - Кстати, ты не знаешь, что за шишек тогда из санатория вывозили?
   - Точно - нет. Слышал только, что семья кого-то из министерства, но подробностей не знаю. Да и неинтересно это мне.
   - Тогда - проехали! В баню?
   Сибанов замялся:
   - Вась, слушай... - он понизил голос почти до шёпота. - Пошли к бункеру сходим, а? Потом дел столько будет, а сейчас время есть.
   Чем-то друг мне сейчас напомнил мальчишку, уговаривающего приятеля пойти на стройку, побегать по плитам или залезть на подъёмный кран.
   - Что, одному страшно? - подколка вышла не менее детская.
   - Да причём тут это?! Там двери, возможно, взрывать придётся, а я не умею.
   - Странно, я думал - Джеймсов Бондов учат... - с наигранным удивлением снова подколол я друга. Правда, немедленно пришлось уворачиваться от оплеухи. Мы ещё немного покружили по прихожей, награждая друг друга несильными тычками, но потом Виталик чуть не своротил висевшую на стене полку, и пришлось остановиться.
   - Так ты идёшь?
   - А куда ж я денусь? Надо только собраться.
  
  
   ***
   На сборы ушло едва ли больше двадцати минут - да и чего рассусоливать, если до бункера рукой подать - и двух километров не будет. Рюкзаки с "тревожным комплектом" всегда стоят наготове, оружие под рукой, а взрывчатку с прибамбасами для Виталика Сашка отобрал. Упаковка, правда, странная - школьный ранец, но будем считать, что мы идём на слёт шахидов младшего школьного возраста...
   "Интересно, а что это Виталька так на эту тему завёлся? Укрытие у нас гораздо лучше и, что уж там скрывать, комфортнее. Понятно, если бы мы ждали ядерную атаку, но сейчас-то зачем? Спросить, что ли или пускай в Индиану Джонса наиграется?"
   Маски на лицо, плащи на плечи, рюкзаки за спину, автоматы в руки - и мы выходим. Пока Сибанов грузит наше барахло в машину, я заглянул в гараж и предупредил Камчатку, что мы на пару часов отъедем по делам, но будем на связи. Оторвавшись от очередной инженерной кракозябры, Андрей понятливо мотает головой и машет руками - ответить голосом он не может, во рту зажаты шурупы.
   Проехав по лесной дорожке, знакомой нам до сантиметра - как-никак по ней уже сколько лет ходим на местный пляж, мы выбрались на берег Тверцы. Сейчас середина лета и река обмелела, так что все мини-островки появились над водой. Обычно в это время на берегу всегда можно кого-нибудь встретить - дачников, пришедших искупаться, или местных пацанов, затеявших рыбалку или сплав на плоту, но сейчас тут никого нет. У каменного мостика через ручей я останавливаю машину:
   - Ну, куда дальше?
   - Вдоль берега давай! Вход вон в том косогоре, - Виталик показывает на обрывистый берег реки, что возвышается метрах в пятистах.
   - А через деревню не лучше? Сверху зайдём...
   - Там основная шахта завалена, - поясняет он. - А на берег отвод от неё выходит. Я уже лазил - там решётка.
   - Как скажешь, большой белый хозяин!
  
   Через пять минут мы уже карабкались по глинистому косогору.
   - Вон там, где коряга кривая, - тяжело дыша, сообщил Виталик, показывая на большой куст лещины, прилепившийся на крохотной горизонтальной площадке. Рядом с кустом из земли действительно торчал причудливо изогнутый ствол дерева без коры и веток. Но никакого туннеля или другого искусственного входа я не заметил.
   - А труба где?
   - Я её спрятал! Картоном закрыл и глиной сверху обмазал. Она прямо за кустом.
   - Ну, ты и Чингачгук! - респираторы заглушали голоса, и приходилось почти орать.
   - А то! - Сибанов попробовал принять картинную стойку, но чуть не потерял равновесие и торопливо ухватился за ветки ближайшего куста, чтобы не свалиться.
   В пару прыжков перебравшись к указанному другом месту, я сильно стукнул по земляному откосу, и он подался под кулаком. Подцепив лист картона, я аккуратно отвалил его в сторону - не хватало ещё, чтобы вниз свалился, тащить его назад у меня не было ни малейшего желания - от подножия до этого места было метров пятнадцать. Передо мной открылся довольно широкий, диаметром метра в полтора проём, выложенный кирпичом.
   - Решётка метрах в двух отсюда, - сообщил добравшийся до площадки Виталик. - Крепкая. Я монтировкой пытался своротить - не получилось. А домкрат я в одно лицо сюда бы не затащил.
   Присев на корточки я пролез в трубу. В свете налобного фонаря я действительно увидел ржавую решётку. Оставив автомат Сибанову, взял "шахидский рюкзачок" и пополз к преграде.
   "А вентиляция тут хорошая - ветерок чувствуется. И пол с уклоном наружу - значит, не заливает через эту трубу весной. Так, решётка солидная - прутья с большой палец толщиной, а рама не открывается - видимо её уже после поставили, когда объект забросили окончательно. - Коридор вел дальше, но света "налобника" хватало, чтобы осветить только метров пять. Или ход там поворачивал, или завалило. Я вернулся к изучению решётки: - Прутья часто идут - надо четыре перебить, чтобы пролезть. Ну, посмотрим, что там нам Клоун приготовил?".
   Разведчик, как человек, в вопросе разбирающийся, положил в рюкзак не банальные шашки, а эластит. Взяв килограммовый рулон похожей на толстую резиновую ленту взрывчатки, я принялся обматывать прутья. Однако усердствовать не стоило, насколько я помнил - одного слоя этой взрывчатки, представлявшей из себя гексоген с флегматизатором, вполне хватает для перебивания сантиметрового стального прута. Но тут-то у нас ржавое железо! Обрезав ножом ленту взрывчатки и убрав остаток в рюкзак, принялся мастерить зажигательную трубку. Добрый Сашка положил даже две готовые, заводские, но если жаба душит, время позволяет и надо восстанавливать навыки, то я лучше по-старинке!
   "Я сюда полз секунд двадцать, - рассчитать всё надо точно, иначе может не поздоровиться, - плюс время, чтобы отойти в сторону от зева трубы... "Шнурок" у нас "белый" - скорость горения сантиметр в секунду. Метра хватит, но накинем ещё сантиметров двадцать на всякие непредвиденные задержки..." Достав из специального пенала детонатор и обжим, закрепил шнур и осторожно вставил "кадэшку" между слоями эластита. Упаковал взрывчатку и снаряжение обратно в ранец и пополз назад, вытягивая за собой огнепроводный шнур. Придавил конец камешком и выбрался наружу.
   - Держи, - я протянул рюкзак Сибанову. - И отойди куда-нибудь - осколки полетят.
   Виталик кивнул, и, подхватив моё барахло, полез вверх по склону. Мой автомат и рюкзак со снаряжением он до этого уже повесил на ветку кривой сосны неподалёку от входа.
   Я вернулся в лаз, и, надрезав вдоль конец "о-ша", вставил "охотничью" спичку. Глубокий вдох - всё-таки, с тех пор как я последний раз общался со всей этой подрывной бодягой, прошло уже лет десять. Чиркнув коробком по головке, зажёг спичку... Выждал пару секунд, и, убедившись, что всё - как надо, снова придавил конец шнура камнем. Если этого не делать - "о-ша" может снова свернуться кольцами и тогда случится "прострел", что чревато серьёзными неприятностями.
   Теперь - ноги в руки и наружу!
   Несмотря на долгий перерыв, сработал я как надо. Негромкий взрыв, из жерла трубы вылетел сноп пыли и мелких камешков. Выждав с минуту, чтобы осела пыль, я спустился к лазу.
   - Ну как? Получилось?
   В ответ на вопрос я пожал плечами и нырнул в лаз - от входа всё равно ничего не разглядишь.
   "А я молодец - не потерял сноровки!" - не похвалить самого себя причины не было. Взрыв аккуратненько перебил прутья решётки и выворотил их замурованные концы, но облицовка тоннеля осталась целой. Собственно говоря, что и требовалось.
   - Давай сюда! - из-за респиратора и эха мой призыв больше был похож на клич токующего паровоза - "бу-бу-бу!", но напарник сообразил, что к чему и спустя минуту присоединился ко мне вместе со всеми нашими вещами.
   Из-за узости прохода работать пришлось по очереди, сначала я, упираясь ногами и напрягая мышцы спины, согнул два прута, потом Виталик.
   Ход действительно поворачивал налево, и вскоре мы уперлись в вертикальную шахту, в стенах которой торчали заржавевшие скобы. Метрах в пяти внизу виднелся вход в ещё один туннель, гораздо более широкий, чем наш. Дно шахты жирно блестело многолетней грязью, а вот потолок рассмотреть не удавалось. "Ну и хрен с ним!"- Стащив маску респиратора, и отвязав от рюкзака моток верёвки, я начал прикидывать, где бы её закрепить.
   - Ты чего? - тоже сняв респиратор, спросил Виталик. - Вот же лестница?
   - Ага, только ей лет семьдесят и без страховки я на неё не полезу.
   Из рюкзака я достал отобранный у убитого помощника Головы старенький ТТ, сунул его за пазуху, натянул перчатки и начал закреплять конец на остатках какого-то механизма, похожего на лебёдку. Закончив, попросил Виталика:
   - покачай эту железку, у тебя силёнок побольше моего! Только не перестарайся, а то своротишь на фиг!
   "Якорь" испытание выдержал, и можно было спускаться.
   "Плохо, что так по "деревенски" получилось, ни обвязки, ни приспособ, даже зависнуть не получится... Ничего, в следующий раз запасусь..."
   Без особого труда "пройдясь" по стене, залез в следующий туннель и тут же, упёрся в солидную дверь. Массивная, сделанная по всем правилам, наверняка из броневой стали. Никаких запоров на внешней стороне не было.
   Я вернулся обратно:
   - Приплыли! Дальше поезд не пойдёт, просьба освободить вагоны!
   - Что там? - в голосе друга явственно слышалось огорчение.
   - Закрытая бронедверь.
   - А может её того... Тоже подорвём? - с надеждой спросил Сибанов.
   - Тут взрывчатки столько надо, что своды могут обвалиться. Давай домой!
  
   ***
  
   "Грустно, конечно, возвращаться, несолоно хлебавши, но ничего не поделаешь... Непонятно, чего, Виталик так насчёт этого бункера завёлся? Может, знает что-то и не говорит?"
   - Эй, босс, что ты рвёшься в эти подземелья, словно там мёдом всё вымазано?
   - Вась, понимаешь, там вполне может быть линия правительственной связи проложена. Направление-то стратегическое, и ракетчики рядом стояли...
   - А что тебе с той линии? В Кремль позвонить хочешь, и спросить, как дела?
   - Да я и сам не знаю. Может на коммутатор какой выйдем и обстановку в стране узнаем. Сам ещё не разобрался, если честно...
   - Знаешь что, дружок, давай лучше текущими проблемами заниматься, а тайны далёкого прошлого оставим на потом...
  
  
   Глава 10.
  
   "Я последний из ярлов, шагнувших на борт,
   Вместе с мертвой дружиной оставил фиорд,
   Где когда-то я правил, бесстрашен и горд..."
   1030 километров от Торжка.
  
   - Берндт, прошла уже почти неделя, как это случилось. Надеюсь услышать от вас развёрнутый анализ и, конечно, предложения.
   - Ваше величество! У нас всё готово! Мне, как Генеральному инспектору армии, мои коллеги предоставили право говорить и от лица флота, так же как военно-воздушных сил! - Суровое лицо бригадного генерала, оставалось безмятежным, но король знал "Несгибаемого Берндта" уже много лет, так что волнение Грундевика ему было заметно.
   "Интересно, что же он мне сейчас скажет? Ведь не про всё мне Хеннес рассказал..."
   - Первым нашим предложением будет восстановить должность главнокомандующего.
   "Это ожидаемо... - подумал монарх, а вслух ответил:
   - Берндт, вы понимете, что в соответствии с традициями, это будет означать отказ от нейтралитета?
   - Да, Ваше Величество!
   - И с кем же мы будем воевать? - по губам Карла Густава Шестнадцатого скользнула лёгкая улыбка, словно он пытался подбодрить своего генерала.
   - Ваше Величество, мы уже воюем!
   - С кем же? И что на это скажет парламент?
   - Берндт, позволь я отвечу? - моряк с погонами контр-адмирала поднял руку. "А ведь они похожи, как двоюродные братья! Только форма разная" - отметил король.
   - Конечно, Андерс! - генерал сел.
   - Ваше Величество, если отбросить неуместные в настоящее время политические реверансы и политкорректность, то мы уже воюем. "Висбю" за вчерашний день выполнил двадцать семь перехватов, "Карлстад" - четырнадцать, "Хельсингборг" - семнадцать. Я понимаю, что использовать "стелс"-корабли для борьбы с моторками и надувныими лодками - это звучит смешно, но многие нарушители пытаются прорваться с боем.
   - А вы не считаете, адмирал, что стоит организовать эвакуацию, и отсеивать нежелательных лиц в пунктах посадки?
   - Нет, Ваше Величество! Мы только зря потратим топливо, а нелегальные прорывы всё равно не остановим. Вы же понимаете, что представители турецких общин у, к примеру, немцев, гораздо более организованы, чем простые обыватели, и что первыми к пунктам посадки прибудут именно они? Итак девяносто процентов проблемных контактов наших кораблей приходится на них. "Мальмё" потерял двух матросов, когда на катере, который он остановил у Готланда поняли, что их не пропустят к нашему побережью.
   - Что произошло? - король нахмурился, про этот инцедент ему пока не докладывали.
   - Пассажиры убили двух моряков из досмотровой партии и открыли по корвету огонь из автоматического оружия. Остаткам партии пришлось прыгать за борт. Судно-нарушитель потоплено. Тела наших погибших подняты из воды.
   - Что происходит у европейского побережья? - после нескольких секунд раздумий спросил монарх. - Три дня назад вы просили разрешение на разведывательные полёты, насколько я помню...
   - "Аргусы" произвели шесть боевых вылетов. В первую очередь проводилась разведка Балтийского побережья. По маршруту Росток-Хельсинки, с прохождением над Гданьском, Калининградом, Клайпедой, Ригой и Таллином проведено три вылета. Над Проливами, от Фрисландии до Рюгена, с облётом Киля и Вильхельмсхафена - два. Один разведывательный полёт проведён вглубь немецкой территории.
   - И каковы же результаты?
   Адмирал открыл толстую папку и начал выкладывать на стол листы аэрофотоснимков.
   - Это Гамбург - минимум две ядерных боеголовки оценочной мощностью около пятисот килотонн. Вот здесь, - докладчик показал карандашом на снимке места попадания, - в Альтоне и Гамбург-Центре. "Американский зонтик" не помог.
   - Судя по всему - целились в порт, не так ли? - спросил Карл Густав, надев очки.
   - Именно. И цели своей они достигли, Ваше Величество. Видите? Затопленные суда на фарватере! - остро отточеный карандаш снова заскользил по снимку.
   - Как я понимаю, контейнерные терминалы просто сдуло в Эльбу?
   - Ваше Величество очень точно описали ситуацию.
   - А такое плотное задымление означает, что город до сих пор горит, так? - не обращая внимания на лесть, пробормотал король. - И, подозреваю, такая же картина во всех крупных немецких городах?
   - Вот Киль. - Моряк продолжил выкладывать снимки на стол. - Это - Любек. Это - Росток. На Вильгельмсхафен смотреть не стоит - из-за пожаров на нефтяных терминалов рассмотреть на снимках в видимом диапазоне практически ничего невозможно.
   - Но наличие этих пожаров говорит само за себя?
   - Совершенно верно!
   "По крайней мере, король имеет военное образование, и ему ненужно разжёвывать каждую мелочь, как этим политиканам из риксдага..." - генерал, после того как пообщался несколько лет назад с коллегами из Турции, если и не стал законченным "ястребом", то своё отношение к "либеральным ценностям" изменил.
   - Что у менее дружественной, так сказать, стороны?
  
  
  
  
   Глава 11.
   "Коробейники. Слова народные, музыка тоже."
   деревня Савинские Горки. Три дня спустя.
  
   Ещё два дня прошли в относительном ничегонеделании. Один раз провели колонну с продуктами от Торжка к детским лагерям, а так безвылазно сидели "дома". То есть дальше пятачка Усадьба-Торжок-Медное не вылезали. Хрен знает, по какой причине Виталик решил, что надо и машины получше защитить от попадания пыли, и мы обтянули все наши транспортные средства полиэтиленовой плёнкой. Не знаю, будет ли от этого хоть какой-нибудь толк, но ездить стало неудобно. Особенно мне - стоило только разогнаться больше шестидесяти, как пленка начинала отрываться от креплений, и приходилось сбрасывать скорость. Кончилось тем, что вечером я оборвал всю эту "красоту", и наклеил вместо неё полоски уплотнителя для окон по периметру всех дверей в своём "форестере". Получилось эстетичнее, удобнее и, надеюсь, не менее эффективно.
   Наконец, нас вызвали в "столицу". Летуны закончили подготовку машин к дальней экспедиции. Кстати, Вован практически переехал в Торжок, поскольку оказался прямо-таки нарасхват. А говорят ещё, что менеджеры - бесполезные создания!
   Машину свою я брать не стал, тем более что на этот раз Камчатка поедет со мной, как и Витька-Химик. И если первый будет моим напарником, то во второго Ваня Колмогоров вцепился - не оторвёшь. Чуть ли не взасос целовал случайно обретённого коллегу.
   Погрузившись в "Патриота" доехали до места без приключений. Но вот стоило нам съехать с трассы, как Андрюха ударил по тормозам!
   - Вот не хрена себе!
   Дорогу нам перегораживал ракетный тягач! Рядом с ним, но параллельно дороге стоял ещё один - поменьше, с четырьмя осями. Огромное многоколёсное чудище раскорячилось поперёк дороги. Видимо водитель неудачно сманеврировал и теперь пытался понять, как же ему выбраться из западни. Кабина мастодонта опасно нависала над стеной деревянного домика и понятно, чего опасался водитель - если он ошибётся, то многотонный тягач просто снесёт стену!
   - Откуда он взялся?
   - Это, наверное, из тех, что под Бологим стоят. Вернее - стояли... - ответил на мой вопрос Химик. - Только сейчас доехали. Мне Ваня рассказывал, что ракетчики, как только отстрелялись, так сразу в леса рванули - чтоб ответка не прилетела. Он говорил, что у них два расчета чуть ли не с окраины Волочка запуск производили.
   - Как же они доехать успели? Там же полсотни километров! Ну, между их базой и Вышним.
   - Не знаю, тащ капитан. Можете у них сами спросить...
   Вокруг застрявшего ракетовоза началась вялая суета. Из задней двери второй машины вылезли две фигуры в ОЗК, и принялись ходить вокруг машины.
   - Пойдём, пообщаемся с доблестными ракетчиками? Всё равно, пока они не уберутся, мы проехать не сможем.
   - Точно, командир, пошли с ребятами пообщаемся!
   Процедуру выхода из машины мы несколько раз отрабатывали дома, так что на этот раз получилось очень даже неплохо. Почти одновременно все надели маски, потом головные уборы или капюшоны, я дал отсчёт, и на счёт "три!" мы синхронно открыли двери и выскочили из машины, тут же захлопнув их за собой.
   Ракетчики, как раз закончили осмотр, и один из них пошёл назад, к отсеку экипажа.
   - Эй, военный, помощь не нужна? А то нам проехать нужно!
   Тот только мотнул головой, отказываясь.
   Вблизи тягач реально пугал - двадцатипятиметровая махина, восемь огромных колёс с каждого борта, причём, судя по тому, как они были вывернуты, четыре передних оси - управляемые. От разглядывания это монстра меня отвлек человек, выскочивший из двери второй. Если предыдущие аккуратно спускались, то этот соскользнул по ней, словно моряки из кино про подводников, едва придерживаясь за поручни. Обогнув нас, он взлетел к кабине, и показал сидевшему там, убирайся, мол. Чтобы пропустить незадачливого водилу он даже не стал слезать, а, оставив одну ногу на подножке, изогнулся, держась рукой за проём двери.
   "Профи сразу видно! Интересно, кто это? Прапор или офицер?" - додумать я не успел, так как меня потянули за рукав - надо было отойти подальше от машины.
   Не успели мы отойти и на десять шагов, как мастодонт взревел мотором, качнулся вперёд. И, не успел я подумать, что домику всё-таки кранты, как тягач поехал назад, да так ловко, что не только выехал из кювета, но и даже не задел стоявшую за ним машину.
   Передо мной остановился человек в защитном комбинезоне и, оттянув с лица респиратор, спросил:
   - Местные? До штаба не подвезёте, а то мы с этой колымагой...
   - Довёзём, о чем разговор. Ты один?
   - Да.
   - Давай за мной.
   Мы остановились у машины - посадку тоже надо отрабатывать. Я дал на пальцах отсчёт - "Один! Два! Три!". Снова синхронно распахнулись двери - мы с Андреем быстро заскочили на свои места, а вот Витька немного замешкался - пропускал гостя. Ну да ничего - всё равно машину потом пылесосить.
   - Вы откуда такие красивые? - спросил я гостя, когда все сняли маски, кондиционеры в машинах теперь всегда ставили в режим внутренней циркуляции, так что внутри их можно было не носить.
   - Из Режицкой ракетной, от нашего ПДД, сами понимаете, теперь только воронка радиоактивная осталась, от Бологого, впрочем, тоже. Вот мы и мыкаемся по свету, словно цыгане. Даже кибитка есть, - незнакомец, молодой парень, не старше тридцати, с веснушчатым лицом и ярко-рыжими волосами широко улыбнулся.
   -Ну как, дали супостату по рогам?
   - А хрен его знает. Отстреляться отстрелялись, а куда попали, не знаю. Комбатр говорит, у нас точка где-то в Германии была, группа такая ещё есть.
   - Рамштайн? - предположил музыкально подкованный Химик.
   - Точно, она.
   - Ну, тогда здорово! Если долетела - считай, половину натовских ударных самолётов в Европе накрыли. - Не то, чтобы я хорошо разбирался в базах Штатов и их союзников, но в районе Рамштайна мне бывать приходилось. Как туристу, естественно. И по возвращении прочитал немного про этот объект. - Слушай, а чего вы к нам поперлись, а не в Волочке остались?
   - Да мы бы и там осели, но нам передали, что у вас тяжёлую технику собирают, вот мы и поехали. Зачем, случайно, не знаешь?
   - Не, первый раз слышу. Хотя, может, на торф пристроить хотят или завалы растаскивать. Думаю, вам скажут. Кстати, а чего вы здесь-то поехали, а не через ближний к вам въезд?
   - Мы попробовали, но там авария - две фуры сцепились, а у меня парни из кабины пятые сутки не вылезают, вот и торопились.
   - А я слышал, у вас там внутри вполне себе, - подал голос Камчатка, - как в кубрике.
   - Ага, держи карман шире - в МОБДе мест шесть, а расчёт боевой - пятнадцать. Ехали, как сельди в бочке. Миха оттого и протормозил, что охренели все. Спасибо, Прохор, с нами.
   "Патриот" обогнул Торговые ряды, и мы остановились на площади. Обстановка ту за последние несколько дней изменилась - стала менее хаотичной, что ли... Рядом с кашээмками появились большие армейские палатки, около одной из которых дымила полевая кухня, которую обслуживал боец в ОЗК, чуть в стороне, у оврага, развернули пункт дегазации техники. Короче - жизнь, пусть и постъядерная, вошла в своё русло.
   - Слышь, ракетчик, а у тебя документы есть?
   - Да, предписание от штаба в Волочке.
   - Всё равно, пошли с нами - так сразу пропустят.
   Пробежавшись до дверей, перед которыми, по нашему примеру оборудовали тамбур из полиэтилена, только натянута плёнка была на каркасы двух торговых палаток, а не на деревянные рамы, и, подождав, пока нас по очереди обдуют от пыли воздухом из компрессора во втором отсеке, мы вошли в штаб.
   В коридоре царила всё та же суета, но первое, на что я обратил внимание, были бойцы, аккуратно замазывающие герметиком все окна. На стене висел крупный плакат: "Курить в строго отведённых местах!"
   "Ну да встали военные перед смешной дилеммой - или задыхаться от табачного дыма, или глотать радиоактивную пыль. Тут уж поневоле задумаешься, стоит ли следовать вредной привычке... И табак скоро не то, что подорожает, а вообще... На вес золота будет. Хорошо, что я завязал! "
   У кабинета Суходольского я по так и не вытравленной военной привычке собрался привести себя в порядок, но вовремя вспомнил, что на мне защитный костюм, и просто постучал
   - Войдите! - донеслось из-за двери.
   - Подожди здесь, я скоро, - попросил я Камчатку и толкнул дверь:
  
   - Доброе утро, товарищ генерал-майор!
   - А, Василий! - генерал поднялся мне навстречу. - Проходи, капитан, проходи... Как там в ваших краях? Больше никого не убил?
   - Я же не виноват, Вячеслав Николаевич, что бандитов всяких к нам ветром приносит...
   - Да ладно, всё в рамках и нормах. Готов к полёту?
   - Так точно, товарищ генерал-майор!
   - А напарник твой, что же в коридоре мнётся, а?
   - Так субординация... Молод он ещё по генеральским кабинетам рассиживаться.
   - Ну, как сам знаешь. Твои люди - твои порядки. Я вот о чём поговорить хотел...
   - Слушаю внимательно, Вячеслав Николаевич...
   - Вы прикидывали, на каких основаниях собственность отчуждать будете?
   - То есть?
   - Ну, когда в походы ваши ходить начнёте. Понятно, что часть мы оформим как эвакуацию товаров и оборудования из заражённых зон, но ведь вы себе что-то брать будете.
   - Будем, конечно.
   - А вот прикинь, если хозяева объявятся?
   - Хозяева чего? - не понял я.
   - Ну, скажем, вошли вы в магазин, всё вывезли, а тут хозяин... Что делать будете?
   - Если сможет доказать, что на самом деле это ему принадлежит, то оставим. И тут же предложим услуги по транспортировке всего добра в безопасные края, то есть к нам! Как с оружейным магазином сделали.
   - Хитро, хитро придумал, ничего не скажешь! А с квартирой, например? Только не вешай мне лапшу, что твои по квартирам шарить не будут! - погрозил мне пальцем генерал.
   - Лапшу вешать - это не по моей части. А с квартирами... - а задумался. - Если там кто-нибудь живёт - даже не полезем, а пустые - вступим в права наследства... Как родственники по Адаму и Еве.
   - А ты хохмач, капитан. Прямо цирковая пара - Клоун и Хохмач!
   - Нет, это не шутки, Вячеслав Николаевич! Грабить я своим не дам, но за что-то с посторонними и повоевать придётся. Вы, товарищ генерал, о ЦНИИТочмаше слышали?
   - О Шипуновской "конторе"? Конечно, слышал! Я всё же летчик, а не кто-то там... А причём здесь это?
   - А притом! НИИ и завод, они кому принадлежат?
   - Как кому? Государству!
   - А как вы отнесётесь к тому, чтобы эту государственную собственность эвакуировать в безопасное место?
   - Да зачем он нам сдался?
   - То есть вы спрашиваете, зачем нам "печенеги", "валы", "винторезы", "гюрзы"... - принялся я перечислять известную мне продукцию предприятия.
   - Я понял тебя - оружие они и вправду знатное делают!
   - Вообще-то я не только оружие имел в виду, но и оборудование и оснастку. У нас есть транспорт, способный доставить туда - группы захвата и рабочих, а обратно - всё взятое. А у вас лично, как и у командира "подсолнухов" - некоторые полномочия, позволяющие это сделать. Как вам идея?
   - Богатая, блин, идея! Как марксизм богатая! - после короткого молчания ответил Суходольский. - Но сейчас ответ не дам. Пока вы там над столицей кружить будете, мы всё с Михаилом Афанасьевичем обсудим... А пока иди!
   - А ведь нам ещё и запчасти к вертушкам нужны, так что будем ещё и склады с заводами искать, и площадки, где бесхозные машины валяются.
   - Да понял я! Понял! Иди, капитан! И ни пуха тебе, ни пера!
   - К чёрту, товарищ генерал!
  
  
   ***
  
   Торжокские к сборам подошли основательно - собрали всех членов десантной группы в актовом зале, раздали боеприпасы и сухпайки, потом представили командира десанта - майора Рыжкова. Молодой плечистый парень лет двадцати пяти пожал всем руки и дал команду на погрузку. Я только успел перекинуться парой слов со старым знакомым - прапорщиком Мирзоевым. Всех повели к запасному выходу из здания. Сразу за дверью была поставлена "газель" со странным металлическим коробом на крыше, в которую быстро, но без лишней спешки мы и загрузились. Народу летело всего девятеро - по четыре бойца на каждый борт, плюс командир десантного наряда. Так что разместились в некоторой тесноте - солдаты с оружием и рюкзаками занимают места всё-таки больше, чем обычные пассажиры. Когда машина тронулась, и мы выехали с площади, я тронул майора за рукав:
   - Александр, а что на "маршрутке", а не на грузовике?
   - Так она "ест" меньше и от пыли защиту обеспечить проще. Короб на крыше видал?
   - Да...
   - Напорная вентиляция. Там фильтры понапиханы, но, когда машина на скорости идёт, напора хватает, чтобы воздух внутрь заталкивать. Вот, - он показал на проем в потолке, забранный пластиковой сеткой, - здесь люк был. Прямо поверх него и поставили.
   - Здорово придумали, надо будет на нашем джипе попробовать - не всё же кондей гонять, к тому же где для него фильтры теперь брать ума не приложу.
   - Это да... - согласился Рыжков. - Я слышал, вы там чего-то искать будете?
   - Искать потом - сейчас места отмечать, где что уцелело, - я продемонстрировал ему видеокамеру в чехле. - Снимем, ориентиры надиктуем, и потом с визитом нагрянем.
   - Кстати, капитан, я думал, вы посолиднее прикинуты будете...
   - То есть? - заход майора я не понял.
   - Ну, про ваши подвиги я немного наслышан, и, честно говоря, думал, что у вас оружия побольше будет...
   - На фига нам много стволов? Мы же не войну там вести собираемся. Задача  наблюдать.
   - А разгрузки и прочее?
   - Зачем? Пыль радиоактивную собирать? И потом, майор, ты давно в ОЗК бегал?
   Рыжков смутился, стало быть, давно, может ещё в училище.
   - Вот! А я всю последнюю неделю только тем и занимался... - для убедительности немного преувеличил я. - И скажу тебе, Саша, удовольствия при этом не получил ни грамма! Ни хрена не слышно, плохо видно, хламидой этой за всё цепляешься... Магазин быстро поменять - и то проблема!
   - Не сообразил, капитан! Извини! А что за банду вы в Медном отловили?
   - Да один шибко вумный нашёлся... Заранее ко всей этой бодяге приготовился, и решил, что можно себе ещё больше взять под лозунгом: "Слабые - не выживут!"
   - А откуда он про ядерную войну знал? - удивился майор.
   - А он не конкретно к войне готовился. Ему всё равно было - война, революция или нашествие зомби. Он просто готовился. Убежище себе приготовил, запасы... - "Черт, про запасы говорить не стоило!"
   - А потом грабить пошёл? - мою оговорку Рыжков, похоже, не заметил.
   - Верно. И грабил бы, но вот с местом и временем ему не повезло.
   - Это верно!
   "Газель" довезла нас до ЦБП минут за пятнадцать. Ворота открылись, как только микроавтобус подъехал, и, не задерживаясь, нас отвезли на взлётку, где уже раскручивались роторы у уже знакомого мне Ми-24 с бортовым номером "124" на котором мы летали в Зеленоград и Ми-8, на борту которого свежей белой краской были выведены цифры "65".
   К машине подбежал Колмогоров:
   - Всем привет! Вась, я Витьку у тебя заберу? На "восьмерке" дополнительный комплект аппаратуры установили, я его туда хочу посадить.
   - А сам? - я пожал руку старому приятелю.
   - А сам с тобой - на "стакане". По старой традиции, - рассмеялся Иван. - Ладно, не фиг на воздухе стоять и пыль глотать!
  
   ***
  
   На цель шли уже ставшим привычным маршрутом - вдоль шоссе. Как объяснил Иван, можно было, и спрямить, оставив Тверь слева, это сэкономило бы почти полсотни километров пути. Но снять радобстановку в районе областной столицы было необходимо, и начальство решило не экономить на булавках. К этому добавилась разведка маршрутов для грядущего "исхода" солнечногорских. Да и вообще - полоса, прилегающая к федеральной магистрали, была до войны наиболее плотно заселена, и появление наших вертушек продемонстрировало бы местным жителям, что они не одиноки.
   - Вась, - окликнул меня с места оператора Колмогоров. - Помнишь девчонку, что мы в Завидово у мародёров отбили?
   - Татьяна, кажется...
   - Да, она.
   - И что с ней?
   - Нашёл я её.
   - Скоро свадьба? - догадался я.
   - Да нет, ты что... - но по тону Вани было понятно, что всё к этому и идёт.
   - Живёте вместе?
   - Да, а куда ей деваться? К тому же в лагере я девчонке жить не позволю.
   - Ну и молодцы! Но смотри, салатики зажмёшь - обижусь!
   - Вась, право слово! Что я - куркуль, какой?
   - Конечно, нет! Просто знал бы ты, Ваня, сколько моих приятелей проставы зажимали! Ладно, я подремлю пока! Разбуди над Тверью!
   "Смешно! Как всё возвращается на круги своя, - мысли под гул турбин были тягучие. - Сорок лет назад выйти замуж за военного было престижно. И шестьдесят. И сто пятьдесят... А вот в последние двадцать - совсем наоборот... Слышал я, как от ребят, моих сверстников, жёны уходили, кто бросая все вещи и убегая в никуда, а кто и оставляя своему подпогонному благоверному голые стены... Теперь же маятник опять качнулся - найти мужа или просто мужика из выживших военных будет означать для женщины относительную сытость, безопасность и порядок в жизни, которым большинство людей уже через год будут смертельно завидовать. Гримасы судьбы, иначе и не скажешь..."
  
   ***
  
   Проснулся я бодрым, как всегда, когда организм переключился в состояние "в поле", выпали свободные пятнадцать минут, а обстоятельства позволяют "придавить массу". Даже перейдя на офисную работу в минуты авралов и сверхурочных, я старался вырвать минут двадцать и не травить организм кофе и сигаретами, а отыскать подходящую горизонтальную поверхность и поспать. Многие коллеги искренне завидовали этому свойству моего организма, но примеру практически никто не следовал, предпочитая заливать в себя литры "энергетиков" и мерзотного растворимого кофе.
   И, когда Колмогоров легонько толкнул меня в плечо и скомандовал: "Подъём!", глаза открылись сами собой.
   - Тверь?
   - Два километра до реки, - Ваня повернулся к своей консоли. - Фонит, зараза!
   Вытащив из чехла камеру, я приник к иллюминатору.
   Город догорал. Столбы дыма ещё поднимались то тут, то там, но уже не сливались в сплошную стену, как несколько дней назад. Вертолёты сбросили скорость, и пошли на первый облёт - вдоль реки. "Хрущевские" пятиэтажки, что стояли на набережной, начинавшейся от автомобильного моста, пострадали не очень сильно - только полное отсутствие стёкол и переплётов в окнах выдавало то, что ударная волна сюда всё-таки дошла. Я изменил кратность объектива: "Да, не только стёкла пострадали!" При большом увеличении стали заметны покорёженные машины во дворах и даже сорванные с петель подъездные двери. "И это почти в пяти километрах от эпицентра!"
   Следующий квартал, несмотря на то, что дома там были поновее, пострадал ещё сильнее.
   Рядом послышалась возня и матерное бормотание - старший прапорщик тоже разглядывал разрушенный город.
   - Что ругаешься, Мирзоев?
   - Вот, блин, тащ капитан, как артиллеристам досталось-то? Вон там видите - у ангаров крыши посносило на хрен! И выгорело всё...
   Дальше в кадр попал полуразрушенный завод, ещё несколько кварталов жилых домов, у многих из которых даже снесло верхние этажи...
   А вот после железной дороги пошла зона сплошных разрушений!
   - Красную Слободу сдуло на хер! - снова выругался прапор. - А фиг ли? Частный сектор...
   То, что было ещё неделю назад частным сектором сейчас походило на декорации к фильму ужасов - серо-угольного цвета пустошь размером примерно полтора километра на километр, затянутую пеленой дыма.
   - Вот он! - завопил внезапно Колмогоров. - Эпицентр! Видишь яму?! Вася?!
   - Вижу, не ори! - не заметить аккуратную круглую ямину диаметром около сотни метров было сложно. Тем более что рядом имелся неплохой ориентир - разрушенный до основания стадион.
   - Я прав был! Взрыв наземный! Смотри, какая аккуратная воронка. И большая! Похоже, что у штатников тоже брак гонят...
   - Это с чего ты взял?
   - По городам лучше всего работать с подрывом в воздухе - зона разрушений больше, а осадков выпадает меньше. А тут у них взрыв позже, чем требовалось, произошёл. То бишь и сейсмоволну испортили, основная компонента в той части, что у поверхности идёт - стала вертикальной, значительно менее опасной, но тут, насколько я знаю, никаких укрытий или бункеров нет... И территорию толком не прожарили: слишком низко, угол падения света - как в полярный день. Прям, как в поговорке: "светит, но не греет". К тому же ударная волна в приземном слое - сильно слабее. Потому как тот же угол падения и минус половина энергии вдобавок. Да и засрали всё вокруг по максимуму лет на двадцать, не меньше.
   - Ты что, старые конспекты на антресолях нашёл?
   - Да, - признался Иван. - Только не в антресолях, а в чемодане под кроватью. Веришь, думал, никогда не пригодятся...
   - А чем засрали, не просветишь? - камеру я по-прежнему держал направленной в окно, но записать на микрофон комментарии специалиста никогда не вредно.
   - Железом, в основном. Так его в почве немного, но тут застройка, машины, предприятия. У "пятьдесят четвёртого" полураспад три года, в грунте его обычно немного, процентов пять или шесть. А тут - сам понимаешь, в десятки раз больше. Ну и кальций в почве и стройматериалах. Кремний... Долгоживущая пакость, короче.
   Дальше разговоры прекратились, потому что на консоли у Ивана запищал какой-то датчик, и он вернулся к своим обязанностям, а я просто продолжал снимать. Больше всего пострадала старая часть города - Затьмачье и Центральный район. А вот обелиск в честь Победы устоял - я специально снял крупно оплавленный памятник - хоть какой, а символ...
   Мелькомбинат стоял на самой границе зоны наибольших разрушений, так что был нам совершенно неинтересен - даже если что-то там и сохранилось после взрыва, пожары и радиация выключили его из списка доступных объектов.
   А вот на "Тверское химволокно" и экскаваторный завод мы заглянем. Всё-таки уже пять километров от эпицентра и продукция там не скоропортящаяся. Не в ближайшее время, но заглянем.
   Вертолёты начали поворот вправо, следуя за изгибом Волги, и километрах в пяти перед нами в небо упёрся столб густого черного дыма.
   - Мирзоев, не знаешь, что это может гореть?
   - Это? "Красная заря". Топливная база Госрезерва.
   "Не очень здорово, конечно, но в Торжке есть своя топливная база, и на заводе "Шелл" кое-какие запасы имеются. На первое время хватит, а там что-нибудь придумаем".
   Южная часть города пострадала значительно меньше, и в некоторых посёлках между "старой" и "новой" "Ленинградками" можно было заметить признаки жизни. "Выводить надо людей отсюда, пока не перемерли!"
   Во время второго круга, я перешёл на другой борт, и снимал уже "наш" берег Волги. Картина была похожая, только со скидкой на большее расстояние от эпицентра. Заволжский район превратился в руины и, что самое обидное, вместе с ним склады средств химзащиты, располагавшиеся рядом с академией ПВО. Боеголовку прислали сюда не просто так...
  
   ***
  
   Первые признаки человеческой активности мы засекли в Эммаусе - посёлке славном не только своим странным названием, но и тем, что в нём регулярно проводят всякие рок-фестивали. На одной из улиц мы заметили две машины, припаркованные у какого-то дома. По просьбе старшего лейтенанта пилоты снизились до двухсот, примерно, метров.
   - Вась, мне кажется, или они чью-то хату дербанят?
   - Нет, Ваня, не кажется...
   - Пугнём?
   - А смысл? Если каждого, кто сейчас в пустой дом вломился пугать - никаких патронов не хватит! Вот если бы они поножовщину или ещё какое насилие учинять вздумали - тогда стоило бы...
   Майор Рыжков, правда, решился - их "восьмёрка" сделала крутой разворот и пронеслась над улицей совсем низко, чуть ли не на высоте столбов. Мародеры покидали скарб, и врассыпную бросились прятаться.
   "А толку-то? Мы улетим, они вернутся. Домик, вон какой красивый - "три этажа - два гаража"..."
   Тут подал голос Камчатка, до того спокойно сидевший на куче ОЗК:
   - Помню, у нас на Камчатке вот так же браконьеров гоняли... - из-за многочисленных баек про родной край он и получил прозвище. Только за время нашей поездки в Вышний Волочок за взрывчаткой, он рассказал четыре истории, начинавшиеся с этих сакральных слов.
   - А что, - оживился Мирзоев, - обратки не боялись?
   - Так не наших же, а японских! - веско ответил Андрей. - За это благодарность от командования...
   - А, тогда понятно...
   В Городне и обоих Мелково ситуация сложилась похожая - грабили, причём скорее всего дачи и особняки богатеев. Ни у одной полуразвалившийся хибары мы машины мародёров не заметили. "Вот вам и ответ в тему, товарищ генерал-майор!" - припомнил я недавний разговор с Суходольским.
   На подходе к разрушенной дамбе у Завидово с нами связались с заставы "подсолнухов", но Колмогоров переключать переговоры на динамик не стал - видимо ничего особенного, обычный обмен любезностями. А вот сам блокпост я засёк визуально - на окраине Безбородово стояли несколько "коробочек".
   Шли мы на приличной высоте, по моим прикидкам - около километра, и деталей с такой высоты разглядеть не удалось.
   - Вань, а что вверх-то полезли?
   - Так тут спецура всё под контролем держит, а выше лететь нам по топливу удобнее - расход меньше, чем у земли. Да и скорость держать больше можно...
   Не доверять вертолётчику-профессионалу у меня резонов не было, и я просто продолжил снимать происходящее на земле. Больше для проформы - в том, что ребята из Солнечногорска облазают тут каждый пятачок, никаких сомнений нет, достаточно на Сашу-Клоуна посмотреть. Даже дом себе в наших краях уже подыскал и Юлю свою ненаглядную перетащил. Только пока не как жену или там наложницу, а просто жить и хозяйство вести. Дескать, мне самому недосуг, война и всё такое, так что давай, милая, отрабатывай постой. Как у них дальше всё сложится, не знаю...
  
   ***
  
   Столб дыма над Москвой мы засекли ещё в Зеленограде. Пилоты, я думаю, заметили его ещё раньше. В наш первый рейд погода была сумрачная, а облачность - низкая, но сегодня было ясно и густая серая стена, встававшая, пожалуй, на треть горизонта, пугала.
   - Ваня, - позвал я Колмогорова. - Мы её всю осматривать будем?
   - Нет, по радиусу влетим, замеры проведём, и назад. Периметр больше сотни километров - топлива даже с подвесными не хватит. Назад вообще в Солнечногорск пойдём. Но, боюсь, глубоко не залетим - пожары могут активную пыль вверх гнать, так что работать будем, как говорится, "по способности". Тут, если честно дивизию дозиметристов пригонять надо, а не меня-вахлака, на пару с гражданским. Вон, смотри - "Шарик" ещё дымится, - показал он рукой в сторону международного аэропорта. Я перешёл на противоположный борт и начал снимать.
   - А в прошлый раз там дыма не было, помнишь? - Витя, - обратился старлей через переговорник к пилоту, - поверни в сторону "Шереметьево", там обстановку посмотрим.
   "Двадцать четвёрка" послушно накренилась, земля заметно приблизилась, и в иллюминатор я увидел Международное шоссе, уставленное десятками брошенных машин.
   "Ехали себе люди, ехали. В отпуск улетали или встречали кого-нибудь... И тут, бац - война! И спрятаться негде, и бежать некуда..."
   - Ваня, фон за окном какой?
   - Ноль семьсот сорок. Там внизу все перемёрли уже. Шесть дней прошло, а доза до сих пор смертельная. Пять часов там походишь - и каюк! - "И говорит, вроде спокойно, а уголки губ дрожат - волнуется. Ещё бы не волноваться - машин внизу сотни, и, соответственно, сотни трупов или людей, которые ими станут в самое ближайшее время. И помочь мы им ничем, то есть совсем ничем не можем!" - ощутив солоноватый привкус во рту, я украдкой провёл ладонью по губам. Так и есть - кровь. Сам не заметил, как губу прокусил...
   Над Шереметьевым мы кружили недолго - и "Первое" и "Второе" накрыли кассетными боеголовками. На рулёжках и самолётных стоянках валялись обломки самолётов. Многие обгорелые. Зданию терминала "F" как с относительно недавних пор именовали старое здание международного аэропорта, тоже досталось неслабо. Стёкол не было вообще, зияли многочисленные дыры обломки. Из-за него и поднимался тот иссиня-чёрный столб, который привлёк наше внимание. "Заправочный терминал, - догадался я, рассмотрев внизу шесть здоровенных емкостей для горючего, над которыми до сих пор поднималось пламя. - Стоп! За шесть дней должно было выгореть всё! Выходит, аэропорт бомбили уже после ядерного удара?"
   - Колмогоров, ты лётчик. За сколько такое количество керосина дотла сгорит?
   - Дня три...
   - Ага, и я о том же! - заметив гримасу понимания на лице Ивана, добавил я.
   - Думаешь, ещё бомбить будут?
   - Не исключено.
   Иван встрепенулся и принялся докладывать наши наблюдения пилотам.
   "Не знаю, добивает ли бортовая рация до Торжка, но до Солнечногорска должна. И чем скорее в штабе узнают эти важные новости, тем лучше. Может быть, именно сейчас волна натовских войск перехлестнула через наши границы. А может, американские танки, стартовавшие из Германии, уже подходят к Смоленску... Что дальше? Уходить в партизаны? Сколачивать народное ополчение с одним РПГ на роту? - внезапно тревога спала. - А, что бы там ни было, просто так им нас не взять!"
   Вертолеты, покружив над остатками аэропорта, взяли курс на Москву. Летели низко - метров двести над землёй.
   Химки уже догорали, как и гигантская пробка на въезде в город. Впрочем, много машин стояло и на противоположной стороне. "В этом месте всегда так, - подумал я и тут же поправился. - Было... В таком столпотворении достаточно загореться одной машине, как огонь перекидывается на соседнюю. И выбраться из огненной западни практически невозможно... А если люди ещё и ослепли от вспышки..." - меня снова, как и в прошлый раз, пробил ледяной пот. Думать спокойно об одномоментной смерти такого количества людей сил не было.
   Когда пролетали над мостом над каналом имени Москвы, стало понятно, что этим путем из города уже вряд ли кто выберется - та же пробка в обе стороны, превратившаяся в сплошное месиво рыжего, прокалённого огнём металла в чёрных разводах копоти.
   "Сколько здесь метров? Двести, максимум - триста, если кому-нибудь повезло, то придётся переплывать. Зачем? Чтобы брести потом по улицам, где ветер несёт пепел? Бр-р-р"
   Дома вдоль Ленинградки зияли выбитыми окнами, на стенах, обращённых к центру города я заметил "языки" копоти. Но такой всеобщей разрухи, как в центре Твери видно не было. "Здесь масштабы другие, - начал я вычислять. - Тут до Сокола километров шесть, если не больше. А вся Тверь едва ли больше восьми в поперечнике. И застройка гораздо плотнее и массивнее, соответственно ударная волна тратит больше энергии на разрушение препятствий, а для теплового излучения затеннёных мест больше..."
   Внезапно ожил динамик громкой связи:
   - Мужики, есть сигнал! - сообщил Слава, наш второй пилот.
   - Какой сигнал? Откуда? - наперебой загалдели мы, забыв, что пилоты могут слышать только подключённого к СПУ Колмогорова. Ваня отреагировал мгновенно:
   - Давай на громкую!
   - Я двадцать пять-восемьдесят-один, - забормотал из динамика усталый бесцветный голос. - Нахожусь на территории части, имею больных, раненых, женщин, детей. Все кто меня слышит, ответьте! - Я двадцать пять-восемьдесят-один, все, кто меня слышит, ответьте!
   Все замерли, как будто боясь спугнуть неизвестного радиста.
   Внезапно в динамике раздался другой голос - молодой, бодрый и взволнованный:
   - Я борт "шестьдесят пять"! Я "борт шестьдесят пять". Говорит майор Рыжков. Военно-воздушные силы России. Как слышите меня, двадцать пять-восемьдесят-один?
   - Слышу вас хорошо. Где вы, майор? - сквозь усталость пробилась надежда.
   - Моё место - Москва. Иду над Ленинградским проспектом к центру. Ваше местоположение?
   - Мы на Левобережной улице. Рядом с конным комплексом на Дыбенко. Знаете, где это?
   - Найдём! - уверенно ответил Рыжков, а я в этот момент жестами пытался показать Колмогорову, что знаю этот район. - Где вы, сколько вас?
   - Мы в убежище на территории вэчэ - двадцать пять восемьсот один. Личного состава - двадцать семь. Гражданских шестьдесят два человека, из них тринадцать детей.
   - Понял вас! Идём на помощь! Средства индивидуальной защиты есть?
   - Есть! - теперь в голосе радиста слышалась неприкрытая радость, даже ликование.
   - Обозначьте себя по возможности цветным дымом или ракетами!
   Долгая пауза.
   Наконец динамик ответил:
   - Ракет и дымов в наличии нет. Есть два красных фальшфейера.
   - Пошлите кого-нибудь наружу, чтобы обозначить место.
   - Понял вас, товарищ майор!!! Детей только заберите, а мы продержимся!
   - Вас понял! Отбой! Связь при заходе!
   Вертолёт начал делать левый вираж, следуя за ведущим.
   - Ваня, какой фон за бортом? - тихо спросил я, но Колмогоров меня услышал.
   - Четыреста сорок миллирентген в час.
   Я открыл рот, собираясь задать ещё один вопрос...
   - Мужики, это Рыжков, - снова раздался голос из динамика. - Что делать будем? Ваня, дай Заславского...
   Старлей протянул мне гарнитуру.
   - Я здесь, майор.
   - Капитан, ты всё слышал. Твои предложения?
   Решение уже созрело, и я ответил сразу же:
   - Забираем детей, майор!
   - С ними родители могут быть, а все не влезут.
   - Тогда мы сойдём.
   - Василий, ты хорошо понял? - зачем-то переспросил меня Рыжков.
   - Так у них же убежище! Если они до сих пор там просидели и не загнулись - значит надёжное. А вы за нами прилетите, как только сможете.
   Я повернулся к Андрею.
   - Я с тобой, командир!
   - И я с вами, - откашлявшись, сказал Мирзоев.
   - Майор, со мной ещё двое готовы сойти...
  
   Конец.
  
  
   Приложение 1
  
   "Государственный Комитет Обороны
   Постановление
   Москва Кремль.
  
   О строительстве командного пункта-убежища
  
   1. Построить у деревни Савинские Горки Новоторжского района Калининской области командный пункт-убежище с рабочей площадью 100 кв. метров (в 40 клм. северо-западнее г. Калинина по Ленинградскому шоссе).
   2. Возложить строительство командного пункта-убежища на НКВД СССР со сроком окончания - 25 ноября 1942 года.
   3. Народным комиссарам и начальникам главных управлений при СНК СССР выделить за счет резерва СНК СССР и отгрузить до 15.X. с.г. НКВД СССР материалы, указанные в приложении N 1, из наличия близлежащих к пункту строительства заводов и баз.
   4. Народному Комиссару Путей Сообщения т. Хрулеву А.В. обеспечить внеочередную перевозку всех грузов для строительства в течение октября месяца, предоставляя порожняк по предъявлении грузов.
   5. УСГ Красной Армии (т. Кормилицын) отпустить до 20 октября 1942 г. ГУАС НКВД СССР из запасов в Калинине 150 тн. автобензина, 20 тн. лигроина, 25 тн. керосина и 5 тн. компрессорного масла.
   6. Разрешить Наркомторгу СССР (т. Любимову) для рабочих строительства выдачу 700 дополнительных вторых блюд ежесуточно и установить нормы питания по особому списку рабочих оборонной промышленности.
   7. Метрострою (т. Самодерову) выделить в распоряжение НКВД СССР из своего состава 20 рабочих проходчиков.
   8. Заводу N 383 НКАП (т. Каневуский) в двухдекадный срок изготовить 5000 м2 отделочных стройдеталей по спецификации ГУАС НКВД СССР.
   9. Финансирование строительства командного пункта-убежища производить в порядке п. 13 постановления ГОКО от 22.XI.1941 г. N 945-сс за счет плана капитального строительства НКВД СССР на IV квартал.
   10. Наркомсвязи (т. Пересыпкину) произвести монтаж связи на командном пункте, обеспечив прямую связь строительства с Москвой.
  
   ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ
   И. СТАЛИН
  
   Выписки посланы: т.т. Молотову, Берия, Жукову, Сабурову, Чадаеву - все; наркомам - соответственно.
  
   Сов. секретно
  
   Приложение к постановлению ГОКО N 2370сс от 4.X.1942 г.
  
   ПЕРЕЧЕНЬ потребных материалов и оборудования для строительства одного командного пункта-убежища НКВД СССР.
   Наименование Количество Поставщик
   1 Оборудование фильтро-вентиляционных камер (ФПУМ-200 и регенеративных патронов) по 12 компл. Наркомхимпром СССР (т. Первухин)
   2 Вентиляторы среднего давления 3 шт. НКСтройматериалов (т. Соснин)
   3 Кабель бронированный 300 мт. Наркомэлектропром (т. Кабанов)
   4 Электроарматура герметическая и электрооборудование по списку -"-
   5 Электроустановочные материалы -"- -"-
   6 Электролампы 500 шт. -"-
   7 Толь и рубероид 300 рул. НКСтройматериалов (т. Соснин)
   8 Трубы газовые 2500 мт. НКЧермет (т. Тевосян)
   9 Трубы канализационные 500 мт. -"-
   10 Железо кровельное оцинкованное 8 тн. -"-
   11 Железо листовое 6 мм 5 " -"-
   12 " круглое сортовое и катанка 5 " -"-
   13 Балки и швеллера 15 " -"-
   14 Гвозди строительные 3 " -"-
   15 Лес круглый диам. не ниже 24-30 снт 1100 м3 Главлессбыт при СНК СССР (т. Лопухов)
   16 Фанера толщиной 4-6 мм 15 м3 -"-
   17 Лес пилоный обрезной 50 мм 400 м3 Наркомпромстройматериалов РСФСР (т. Митраков) с Вышневолоцкого лесозавода и Главлессбыт при СНК СССР (т. Лопухов)
   18 " " шпунтовый 40 мм 200 м3
   19 " " вагонка 200 м3
   20 Вездеход 2 Наркомсредмаш (т. Акопов)
   21 Электростанции 30 кв. 3 шт. ГВИУ НКО (т. Калягин)
   22 Постельные принадлежности (одеяла, простыни, тюфячные и подушечные наволочки) 700 комп. Наркомлегпром СССР (т. Лукин), Наркомтекстиль СССР (т. Акимов)
   23 Ботинки рабочие яловые 500 пар НКЛегпром СССР (т. Лукин)
  
   Верно: Хряпкина
  
   Основание: РГАСПИ, фонд 644, опись 1, д.61, лл.2-4.
  
  
  
   ***
   Приложение 2. Техника
  
   МТ-ЛБ (Многоцелевой транспортёр (тягач) легкий бронированный) -- советский плавающий бронетранспортёр. Создан для транспортировки (перевозки) людей и грузов, также широко используется в роли артиллерийского тягача (в некоторых частях используется для перевозки личного состава моторизованных стрелковых подразделений, хотя и не предназначался изначально для этой роли.)
   Принят на вооружение в 1964 году, выпускался на ХТЗ. МТ-ЛБ применялся советскими войсками в Афганской войне, а после распада СССР использовался практически во всех крупных вооружённых конфликтах на постсоветском пространстве. В значительных количествах МТ-ЛБ также поставлялся союзникам СССР и нейтральным странам, использовался в ряде региональных конфликтов.
   Использовался как база для ряда машин специального назначения, а шасси бронетранспортёра использовалось для гражданских вездеходов. Хотя с середины восьмидесятых годов и сам МТ-ЛБ в варианте без башни и пулемётного вооружения с успехом использовался в народном хозяйстве в условиях Крайнего Севера как вездеход.
   Имеет прозвище "мотолыга", "метла", "эмтээлбэшка".
   Боевая масса, т 9,7
   12,2 с грузом
   Компоновочная схема трансмиссионное и управления отделения в лобовой части, моторное в средней, транспортное в кормовой
   Экипаж, чел. 2
   Десант, чел. 11
   Размеры
   Длина корпуса, 6399..6509 мм
   Ширина корпуса, 2820..2865 мм
   Высота, 1835..1890 мм
   База 3700 мм
   Колея 2500 мм
   Клиренс, 395..415 мм
   Бронирование
   Лоб корпуса, мм/град. 14 мм (стальная катаная)
   Вооружение
   Пулемёты 1 х 7,62-мм ПКТ с прицеломПП-61Б
   Подвижность
   Тип двигателя ЯМЗ-238В
   Мощность двигателя, л. с. 240
   Скорость по шоссе, км/ч 61,5
   Скорость по пересечённой местности, км/ч 5-6 на плаву
   Запас хода по шоссе, 500 км
   Удельная мощность 19,7..24,7 л.с./т
   Тип подвески независимая торсионная
   Удельное давление на грунт, 0,45 кг/см«
   Преодолеваемый подъём, град. 35
   Преодолеваемая стенка, м 1,1
   Преодолеваемый ров, м 2,8
   Преодолеваемый брод, м плавает
  
  
   МДК-3 (Машина для отрывки котлована) -- Создана для инженерных войск. Спроектирована на базе МТ-Т, является дальнейшим развитием машины МДК-2 м. Рабочий орган МДК-3 представляет собой роторную фрезу с отбрасывателем, снабжена регулируемым мощным бульдозерным отвалом и рыхлителем. Кабина экипажа расположена в передней части корпуса машины МДК-3. Кабина герметизирована, вмещает до пяти человек, включая водителя
   Расчёт -- 2 человека. Размеры котлованов: ширина по дну 3.7 м, глубина до 3.5 м.
   Длина 10,22 м, длина в рабочем положении 11,75 м; ширина 3,23 м, ширина в рабочем положении 4,6 м; высота 4,04 м, высота в рабочем положении 3,25 м
   Масса 39,5 т
   Двигатель В-46-4, мощностью 710 л.с. (522 кВт)
   Запас хода 500 км
   Транспортная скорость по шоссе 65 км/час
   Производительность: 600 мЁ/час
   Удельное давление на грунт 0,78 кгс/см2
   Преодолеваемое препятствие: брод глубиной 1,5 м, угол подъема 30®
  
  
   Путепрокладчик "БАТ-М"
   Базовая машина -- тяжелый артиллерийский тягач АТ-Т. Мощность двигателя 305 л.с., масса 27.5т., транспортная скорость до 35.5 км/час. Кабина герметизирована, снабжена фильтро--вентиляционной установкой, благодаря чему машина может работать на местности зараженной отравляющими и радиоактивными веществами, причем экипаж в кабине может находится без средств защиты.
   Рабочий орган может устанавливаться в бульдозерное (ширина 5 м.), двухотвальное (ширина 4.5м) и грейдерное (ширина 4.0 м.) положение. Благодаря этому путепрокладчик может использоваться для различных дорожных и землеройных работ. Расположенная впереди рабочего органа, регулируемая по высоте, лыжа обеспечивает возможность снятия земляного слоя заданной толщины.
   Поднимание и опускание, в том числе и принудительное заглубление рабочего органа, а также его перекашивание в любую сторону производится с помощью гидропривода.
   Дополнительно машина оснащена крановым оборудованием грузоподъемностью 2 тонны, причем управление им производится с выносного пульта, благодаря чему крановщик может одновременно выполнять роль такелажника (стропаля).
   В транспортном положении рабочий орган закидывается за кабину, что разгружает передние катки и обеспечивает машине хорошую проходимость по пересеченной местности. Площадь опорной поверхности гусениц равна танковой, что при значительно меньшей, чем у танка массе (27.5 т.) обеспечивает машине хорошую проходимость по мягкому грунту, снегу и заболоченной местности.
   Значительный запас топлива (около 950 кг.) обеспечивает машине пробег свыше 500 км или автономную работу в течение 12-15 часов.
  
   Производительность:
   -прокладка колонного пути по среднепересеченной местности 1.5-10 км/час;
   -землеройные работы 200--250 куб.м/час;
   -грузоподъемность крана -- 2 т.
  
   Размеры
   Длина корпуса, мм 7050 (10500 с лыжей)
   Ширина корпуса, мм 4500
   5000 при бульдозерном режиме
   4000 при грейдерном режиме
   Высота, мм 3750
   Подвижность
   Тип двигателя В-401 или А-401Г, четырёхтактный бескомпрессорный дизель с непосредственным впрыском топлива
   Мощность двигателя, л. с. 415
   Скорость по шоссе, км/ч 35
   Запас хода по шоссе, км 550
  
   БТМ-3 -- Быстроходная траншейная машина -- армейская машина для быстрой прокладки канав, траншей и окопов в грунтах I-IV категории, т.е. машина способна отрывать траншеи в грунтах от песчаного до мерзлого. Создана в СССР в 70-х годах для инженерных войск, но нашла широкое применение во многих гражданских отраслях. Применяется для ирригационных и мелиоративных работ. Машина смонтирована на базе тяжелого артиллерийского тягача АТ-Т. Рабочий агрегат представляет собой стальное колесо с ковшами, которое опускается за машину, и крутится, выкапывая канаву. По бокам колеса расположены звездчатые валы, которые разбрасывают в стороны извлечённый грунт.
   Мощность двигателя (А-401Г) 415 л.с., масса 27.5т., транспортная скорость до 36 км/час.
   ТТХ
   Техническая производительность в грунтах 2-3 категории
   При глубине траншеи 1,1 м - 800 м3/ч
   При глубине траншеи 1,5 м - 560 м3/ч
   Параметры траншеи
   Глубина 1,1-1,5 м
   Ширина по верху 0,9-1,1 м
   Ширина по дну 0,5 м
   Транспортная скорость 35.5 км/ч
   Высота 4320 мм
   Эксплуатационная масса 27700 кг
  
  
  
   МЗКТ-79221 -- специальное колесное шасси большой грузоподъемности производства Минского завода колёсных тягачей. Данное шасси использовано в составе подвижной пусковой установки для комплекса РТ-2ПМ2 "Тополь-М". Разрабатывалось в 1996--1997 гг., серийный выпуск начат в 2000 г. Для монтажа гражданского оборудования выпускается модификация МЗКТ-79221-100.
   Колесная формула: 16х16/12
   Снаряженная масса, кг: 44000
   Грузоподъемность, кг: 80000
   Двигатель: ЯМЗ-847.10 (дизельный, 4-тактный, V-12ТО, с турбонаддувом, с непосредственным впрыском топлива и жидкостным охлаждением)
   Мощность двигателя, кВт (л. с.): 588 (800) (при 2100 об/мин)
   Макс. крутящий момент, Н*м (кГс*м): 3087 (315) (при 1400--1500 об/мин)
   Максимальная скорость, км/ч: 45
   Запас хода по топливу, км: 500
   Дорожный просвет, мм: 475
   Радиус поворота, м: 18
   Преодолеваемый брод, м: 1,1
  
   РТ-2ПМ2 "Тополь-М"
   (Индекс УРВ РВСН -- 15П165 (шахтный) и 15П155 (подвижный), код СНВ РС-12М2, по классификации МО США и НАТО -- SS-27 Sickle B, англ. Серп)) -- российский ракетный комплекс стратегического назначения, c МБР 15Ж65 (15Ж55 - ПГРК), разработанный в конце 1980-х -- начале 1990-х годов на базе комплекса РТ-2ПМ "Тополь". Первая МБР, разработанная в РФ после распада СССР.
   Ракета 15Ж65 (15Ж55) трёхступенчатая, твердотопливная. Предельная дальность -- 11 000 км. Несёт один термоядерный боевой блок мощностью 550 кт.
   Количество ступеней 3
   Длина (с ГЧ) 22,55 м
   Длина (без ГЧ) 17,5 м
   Диаметр 1,81 м
   Стартовая масса 46,5 т
   Забрасываемый вес 1,2 т
   Вид топлива твёрдое смесевое
   Максимальная дальность 11000 км
   Тип головной части моноблочная, ядерная, отделяемая
   Количество боевых блоков 1 + около 2 десятков муляжей
   Мощность заряда 0,55 Мт
   Система управления автономная, инерциальная на базе БЦВК
   Способ базирования шахтный и мобильный
  
  
  
   Командно-штабная машина Р-145БМ предназначена для организации радиосвязи на подвижных пунктах управления по одному каналу КВ и трем каналам УКВ.
   КШМ представляет собой подвижный комплекс, смонтированный на базе бронетранспортера БТР-60ПА (БТР-60ПУ), и включающий в себя сдвоенный симплексный вариант УКВ радиостанции Р-111, УКВ радиостанцию Р-123МТ, КВ радиостанцию Р-130М, устройство вызова Р-012М, аппаратуру СА, комплект коммутационной аппаратуры, комплект антенно-мачтовых устройств и систему электропитания.
   Экипаж машины состоял из четырех человек. Машина поступала в штабы танковых, мотострелковых, артиллерийских полков и соединений
  
   Мобильный пункт связи Р-166 предназначено для организации каналов дуплексной или симплексной связи одновременно в одном или двух независимых радионаправлениях или радиосетях. Изделие обеспечивает работу в автоматизированном адаптивном, автоматизированном неадаптивном (по командам оператора АРМ) и ручном (с передних панелей радиосредств) режимах.
   Изделие обеспечивает:
   работу следующими классами излучения: F1В, G1В, А1А, Н3Е, R3Е, J3Е;
   в адаптивном режиме работы:
   дежурный прием (ожидание вызова от корреспондента);
   автоматическое вхождение в связь по команде оператора и при получении вызова от корреспондента;
   ведение связи с автоматическим выбором запасной частоты;
   трассовое опробование (зондирование) и использование его результатов для выбора оптимальных рабочих частот радиосредств;
   служебное ведение связи (ведение переговоров между операторами радиостанций);
   ретрансляция информации с одного канала радиостанции на другой;
   сетевые функции (передача циркулярной информации, опрос корреспондентов радиосети);
   частотно-, пространственно-разнесенный прием;
   возможность организации двух видов сетей связи для каждого канала:
   радиальная сеть;
   сеть "каждый с каждым".
   Основные характеристики:
   Дальность связи в КВ диапазоне, км:
   на стоянке до 2000
   в движении до 350
   Дальность связи в УКВ диапазоне, км:
   на стоянке до 250
   в движении до 70
   Диапазоны рабочих частот, МГц:
   для КВ канала 1,5-29,99999
   для УКВ канала 30-79,99999
   Сетка частот радиосредств во всём диапазоне частот дискретна и кратна:
   в адаптивном режиме управления радиостанцией 1 кГц
   в неадаптивном режиме и при управлении с передних панелей радиосредств 10 Гц
   Количество фиксированных частот в каждом канале до 100
   Время перестройки по фиксированным частотам, мс:
   Передатчика до 70
   приёмника до 20
   Мощность передатчиков, кВт - 1Ђ0,2
   Чувствительность приемников, мкВ:
   ТЛФ не хуже 4,3
   ТЛГ не хуже 1,5
   Количество корреспондентов радиальной радиосети до 31
   Количество корреспондентов радиосети "каждый с каждым" до 15
   Электропитание: от промышленной сети переменного тока ~ 380В, 50Гц; от встроенного электроагрегата.
   Транспортная база: автомобиль КамАЗ-43114
   Масса, кг не более 14840
  
  
   Подрывная машинка ПМ-4
  
   Малогабаритная подрывная машинка ПМ-4 предназначена для иницирования электродетонаторов и электровоспламенителей типов ЭДП, ЭДП-р, НХ-10-1.5, НХ-ПЧ и других, имеющих аналогичные характеристики при производстве взрывных работ электрическим способом. Также используется для инициирования кассет системы дистанционного минирования ПКМ "Ветер-М". Может использоваться для подрыва управляемых противопехотных мин или приведения в боевое и безопасное положение противотанковых мин в управляемых минных полях, приведения в боевое и безопасное положение управляемых объектных и противотранспортных мин.
   Машинка обеспечивает взрыв до пяти последовательно соединенных электродетонаторов типа ЭДП при общем сопротивлении электровзрывной цепи не более 20 ом, что соответствует длине магистральной линии из провода СПП-1 или СПП-2 длиной до 100 метров (реально до 50-70 метров). Напряжение, развиваемое машинкой до 30 вольт при токе 1.5-2 ампера. Развиваемая при этом мощность 100-120 МДж.
   Вес машинки 400гр., диаметр 53 мм, длина 115 мм.
  
  
   Конденсаторная подрывная машинка КПМ-1 и ее модификации. Эта машинка выдает в сеть напряжение более 1500 вольт при рабочем токе более 5 ампер. Накопление заряда происходит в конденсаторе при вращении ручки в течении 10-12 сек. При нажатии кнопки происходит подача напряжения в сеть. Одна машинка может взорвать 100 последовательно соединенных стандартных электродетонаторов при общем сопротивлении сети не более 300 ом. При параллельном соединении ЭД машинка может взорвать 5 ЭД. При необходимости можно соединить две машинки. В таком случае количество последовательно соединенных ЭД можно увеличить до 200 при общем сопротивлении сети 700 ом. Для параллельного соединения ЭД количество машинок роли не играет, и число подрываемых детонаторов равно 5. Вес машинки 1.6 кг, размеры 103х87х166 мм.
  
   Конденсаторная подрывная машинка КПМ-2 Эта машинка более мощная, но и более тяжелая. Ее вес 6 кг., размеры 260х120х185 мм. Одна машинка может взорвать 300 последовательно соединенных стандартных электродетонаторов при общем сопротивлении сети не более 900 ом. При параллельном соединении ЭД машинка может взорвать 6 ЭД.
  
   Удлиненный заряд СЗ-1П:
   Представляет собой двухслойную гибкую оболочку (внутреняя полиэтилен, внешняя - капроновая ткань), заполненную взрывчатым веществом(ПВВ-4). К концам оболочки прикреплены металлические обоймы, одна из которых имеет резьбу, а другая накидную гайку для соединения зарядов между собой. В торцах обойм имеются гнезда с резьбой под электродетонатор ЭДПр. В качестве средств взрывания могут применяться обычные зажигательные трубки, стандартные зажигательные трубки ЗТП-50, ЗТП-150, ЗТП-300, детонирующий шнур с капсюлем-детонатором КД N8а, электродетонаторы ЭДП и ЭДПр, запалы МД-2 и МД-5 со специальными взрывателями.
   Заряд имеет шаровой (серый дикий) цвет. Маркировка стандартная, находится на одной из обойм.
   Технические характеристики заряда СЗ-1П:
   Масса..........................................................1.5 кг.
   Массса ВВ (ПВВ-4)....................................1 кг.
   Длина.........................................................600 мм.
   Диаметр.....................................................45 мм.
   В ящик массой 26 кг. упаковывается 8 зарядов. В ящик также вкладывается вещевой мешок для переноски зарядов и 30 метров капроновой крепежной ленты.
  
  
   Дозиметр РКСБ-104 -малогабаритный прибор с ручным выбором режимов и пределов измерения, предназначен для контроля радиационной обстановки специалистами и населением. Благодаря функции "дежурный режим" прибор РКСБ-104 не требует постоянного Вашего контроля за радиационной обстановкой, где бы Вы ни находились -- в лесу, на даче, вблизи опасных в радиактивном плане объектов и т.д.
   В дозиметре "РКСБ-104" имеется звуковая сигнализация о превышении мощности полевой эквивалентной дозы гамма-излучения, установленной потребителем.
   Прибор РКСБ-104 отличает простота управления, универсальность функций и современный дизайн.
   Диапазоны измерения
   Мощности полевой эквивалентной дозы гамма-излучения от 0,1 до 99,99мк3В/ч
   10 -- 9999мкР/ч
   Плотности потока Бетта-излучения с поверхности от 6 до 6000 частиц/мин" см
   Удельной активности радионуклида цезий-137 от 2х103 до 2х106Бк/кг
   Диапазон энергии излучения
   Гамма-излучения от 0,06 до 1,25 МэВ
   Бетта-излучения от 0,5 до 3 МэВ
   Пределы допускаемых значений основных погрешностей измерений
   Мощности полевой эквивалентной дозы гаммы-излучения:
   - в диапазоне (10 -- 99,9) мк3в/ч Ђ 25 %
   Плотности потока бетта-излучения с поверхности:
   -в диапазоне (6-6000)-частиц/мин"см Ђ 40 %
   Удельной активности радионуклида цезий-137:
   -в диапазоне ( 2х103 -- 2х106)Бк/кг Ђ 40 %
   Энергетическая зависимость показаний при измерениях мощности полевой эквивалентной дозы гамма-излучения не хуже ... Ђ 25 % (по отношению к показаниям прибора от образцового источника цезий-137)
   Время измерения, не превышает 40 с
   Питание от батареи типа "Корунд" напряжением 9 В
   Габариты, не более 154 х 77 х 39 мм
   Масса, не более 0,35 кг
  
   ТОЗ-106 (МЦ 20-04) -- компактное охотничье одноствольное гладкоствольное ружьё 20 калибра. Разработано на базе ружья МЦ 20-01, отличается укороченным стволом, складным металлическим прикладом и наличием дополнительного коробчатого отъёмного магазина на 4 патрона. Ружьё предназначено для ведения любительской охоты на птиц и мелких животных на коротких дистанциях, а также для охраны домашних животных, посевов, стационарных хозяйственных объектов и перевозимых грузов.
  
   Конструкция
   Длина в сложенном виде 530 мм, в разложенном (с откинутым прикладом) -- 810 мм. Стрельба возможна только с откинутым прикладом. Ствол запрессован в ствольную коробку и зафиксирован штифтом, канал ствола без дульного сужения, т. н. "цилиндр". Затвор продольно-скользящего типа с поворотом при запирании (bolt action) на два боевых упора, расположенных в передней части стебля затвора. Магазины на 2 патрона -- от МЦ-20-01. Для стрельбы применяются охотничьи патроны 20/70 мм. Прицельная дальность пулей составляет до 35-40 метров, наилучшие результаты с пулей В. В. Полева.
  
   Характеристики
   Масса, кг: 2,5 кг (без патронов)
   Длина, мм: 810 / 530 мм
   Длина ствола, мм: 295 мм
   Ширина, мм: 60
   Высота, мм: 170
   Патрон: 20/70 мм
   Калибр, мм: 15,6
   Принципы работы: продольно-скользящий поворотный затвор
   Прицельная дальность, м: 20-30 м (картечным патроном)
   Максимальная
   дальность, м: 35-40 м (пулевым патроном)
   Вид боепитания: коробчатый магазин на 2 или 4 патрона
  
   МТ-ЛБ (Многоцелевой транспортёр (тягач) легкий бронированный) -- советский плавающий бронетранспортёр. Имеет прозвище "мотолыга", "метла", "эмтээлбэшка".
   Более подробное описания образцов военной техники приведены в конце книги в "Приложениях"
   Путепрокладчик "БАТ-М" относится к классу дорожных машин и предназначен для прокладывания колонных путей, засыпки воронок, рвов, траншей, устройства пологих спусков на крутых склонах; проделывания проходов в завалах, прокладывания просек в кустарнике, мелколесье; расчистки дорог и колонных путей от снега, расчистки обломков зданий, отрывки кюветов; может использоваться для отрывки котлованов, окопов и укрытий для техники, грузоподъемных работ, засыпки собранных в котловане блиндажей, убежищ.
   МДК-3 (Машина для отрывки котлована) -- армейская машина, предназначенная для отрывки котлованов под укрытия для техники или личного состава.
   Быстроходная траншейная машина БТМ-3.
   франц. общая спальня для учащихся в закрытых учебных заведениях
   Запасной командный пункт.
   Полный текст Постановления смотри в конце книги.
   Измеритель дозы ИД-1
   Комплект индивидуальных дозиметров ИД-1 предназначен для измерения поглощенной дозы гамма- и нейтронного излучения в диапазоне 20-500 Рад.
   "Технически ущербный" (англ.) - здесь Сибанов каламбурит в стиле политкорректности. В США в настоящее время считается неполиткорректным использовать слова, могущие, как считают борцы за политкорректность, оскорбить человека, и вместо "слепой" (blind) говорят "с ограниченным зрением" (visually impaired). А такие слова как "идиот", "дебил", "недоумок" заменяются на "ментально ограниченный."
   Командно-штабная машина Р-145БМ
   Мобильный пункт связи Р-166.
   Ракетные Войска Стратегического Назначения.
   76-я гвардейская Черниговская Краснознамённая десантно-штурмовая дивизия (76Гв.вдд) -- старейшее соединение ВДВ. Сформирована 1 сентября 1939 года. Дислоцирована в г. Псков, один из парашютно-десантных полков расположен в пригородном посёлке Череха.
   2-я отдельная бригада специального назначения (в/ч 64044, 180023 пос. Черехи, Промежицкий р-н, Псковская обл.).
   25-я отдельная гвардейская Севастопольская Краснознаменная мотострелковая бригада имени Латышских стрелков (в/ч 29760, Псковская обл., Стругокрасненский р-н, дер. Владимирский Лагерь,
   МЗКТ-79221 -- специальное колесное шасси большой грузоподъемности в составе подвижной пусковой установки для комплекса РТ-2ПМ2 "Тополь-М".
   РТ-2ПМ2 "Тополь-М" (Индекс УРВ РВСН -- 15П165 (шахтный) и 15П155 (подвижный), код СНВ РС-12М2, по классификации МО США и НАТО -- SS-27 Sickle B, англ. Серп)) -- российский ракетный комплекс стратегического назначения, разработанный в конце 1980-х -- начале 1990-х годов на базе комплекса РТ-2ПМ "Тополь". Первая МБР, разработанная в России после распада СССР.
   Авиабаза Рамштайн является крупнейшим опорным пунктом американских ВВС за пределами территории США.
   Также является штаб-квартирой ВВС США в Европе (англ. United States Air Forces in Europe (USAFE)) и одной из баз НАТО.
   Авиабаза располагает двумя взлётно-посадочными полосами (08/26 длиной 3200 м и 09/27 длиной 2830 м). На базе дислоцировано около 35000 военнослужащих и работают около 4000 гражданских специалистов (состояние на 2004 год). Рамштайн является одной из двух баз на территории Германии на которых хранится ядерное оружие (в общей сложности около 150 единиц). До 1994 года здесь базировались эскадрильи F-16, а ещё раньше F-84 и F-4. С 1971 года и по сей день на авиабазе дислоцируются транспортные самолёты Аэромобильного командования (англ. Air Mobility Command (AMC)) ВВС США.
   В настоящее время, после закрытия в 2005 году авиабазы Рейн-Майн, авиабаза Рамштайн является важнейшим перевалочным пунктом для транспортировки грузов и личного состава США в Европе. Авиабаза также может использоваться в качестве эвакуационного пункта, так как неподалёку от города Ландштуль находится крупнейшая американская больница за пределами США.
   Детонирующий шнур.
   Известный баскетбольный клуб из Лос-Анджелеса.
   Очень приятно познакомиться, мадам! Я майор русскогого спецназа и я рад приветстворвать вас здесь! (анг.)
   Pax Americana (лат. Американский мир) -- период экономической и общественно-политической стабильности, сложившейся в западных странах после окончания второй мировой войны и окончательного размежевания сфер влияния США и СССР, ставшего центром Pax Sovietica (лат. Советский мир). Эти две новые державы, установившие биполярный мир, были своего рода аналогами древней Римской империи во времена своей стабильности -- Pax Romana. США в частности были явным преемником бывшего могущества во многом идентичного Pax Britannica.
   Роль США как доминанты западного мира во многом объяснялась тем, что эта страна не пострадала от разрушительных последствий второй мировой войны и смогла легко распространить своё влияние в странах Запада. Во многом роль США после 1945 года была даже значительней, чем после распада СССР в 1991. Неоднократно, однако, несмотря на прочные экономические узы между странами, составившими Pax Americana, был явен некий идейный раскол -- в первую очередь с Францией, заметившей явное германское доминирование коалиции
   "America is not destined t be one of the world's equally balanced global super powers... america must lead the word." Это дословная цитата из выступления кандидата в президенты от Республиканской партии Митта Ромни.
   "Собственность федерального правительства"
   Военно-морская база "Норфолк" -- главная военно-морская база Атлантического флота ВМС США. Является крупнейшей военно-морской базой в мире: в ней на 2011 год базируется 75 кораблей, в том числе 5 авианосцев. Расположена в юго-восточной части бухты Хэмптон-Родс при выходе из Чесапикского залива в Атлантический океан.
   Площадь акватории военно-морской базы и порта -- 25,8 км. Глубина фарватера позволяет обеспечивать базирование в военно-морской базе кораблей всех классов, включая атомные авианосцы. База имеет 10 причалов общей длиной около 20 км с глубиной у причалов до 14 м, погрузочно-разгрузочные средства, склады боеприпасов, нефтехранилища. В военно-морской базе находятся штабы верховного командования вооружённых сил США в зоне Атлантики и главнокомандующего Атлантическим флотом, военно-морские учебные заведения. Поблизости от базы расположено 8 судостроительных и судоремонтных заводов.
   Сан-Диего (англ. San Diego) -- город на юго-западе США на берегу Тихого океана близ границы с Мексикой, административный центр округа Сан-Диего в штате Калифорния.
   Население 1,3 млн жителей (2005), с пригородами 2,9 млн. По численности населения Сан-Диего второй в штате после Лос-Анджелеса и восьмой в США. В городе расположена основная база ВМФ США на Тихом океане в которой находится командование 3-го Флота, с оперативной зоной в восточной части Тихого океана.
   База ВВС США на мысе Канаверал (англ. Cape Canaveral Air Force Station) (CCAFS) -- военная база США, подразделение Космического командования ВВС США (Air Force Space Command), 45-я космическая эскадрилья (45th Space Wing). Штаб-квартира -- авиабаза Патрик, Флорида (Patrick Air Force Base). База является главной стартовой площадкой Восточного ракетного полигона с четырьмя ныне активными стартовыми столами. Сооружения находятся к югу-востоку от Космического центра Кеннеди (НАСА) на прилегающем острове Мерритт Айленд.
   Авиавоздушная база Ванденберг -- это военное сооружение США с космодромом, которое расположено в округе Санта-Барбара штата Калифорния США. Ванденберг -- это резиденция 14-го авиаполка, 30-го космического авиакрыла, 381-ой тренировочной группы и Западный стартовый и испытательный ракетный полигон, на котором производятся запуски спутников для военных и коммерческих организаций, а также проводятся испытания межконтинентальных баллистических ракет, включающих ракеты-носители "Минитмен-3". На Ванденберг возложена роль создания объединённого функционального командного компонента для космоса.
   Лэнгли -- комплекс зданий штаб-квартиры ЦРУ, расположенный в 8 милях от Вашингтона, в г. МакЛин, графство Фэрфакс, штат Виргиния. Окончательно отстроен в ноябре 1963 года.
   Помимо ЦРУ в Лэнгли находится штаб-квартира Федерального управления шоссейных дорог США и Служба Национальных Парков США.
   Шайе?нн (Cheyenne Mountain) -- гора в штате Колорадо (США), в окрестностях города Колорадо-Спрингс, место расположения подземного комплекса NORAD (Центр объединённого командования воздушно-космической обороны Северной Америки, Cheyenne Mountain Operations Center).
   Состав комплекса
   Оперативный центр по мониторингу обстановки в воздушном пространстве (Air Operation Center -- AOC). Центр оповещения о ракетном нападении (Missile Warning Center -- MWC).
   Центр мониторинга космического пространства (Space Control Center -- SCC). Объединённый центр NORAD и Космического командования (NORAD/USSPACECOM Combined Command Center -CCC). Объединённый центр разведывательного сообщества (Combined Intelligence Watch Center -- CWIC). Национальный центр оповещения гражданского населения (National Warning Facility). Центр разработки программного обеспечения элементов системы (Space and Warning Systems Center). Центр прогнозирования погоды (Weather Support Center).
   Примерно 120 на 30 метров.
   Jarheads - "кувшиноголовые", прозвище американских морских пехотинцев.
   "Интерстейт" - название дорог в системе скоростных магистралей, связывающих штаты друг с другом. (The Dwight D. Eisenhower National System of Interstate and Defense Highways). Строительство началось в 1956 горду и продолжается до сих пор. На 2006 год общая протяжённость системы равнялась 75 440 километрам. Общие затраты на строительство системы оцениваются в 425 миллиардов долларов (в ценах 2006 года). Основные трассы имеют одно- и -двухзначные номера, вспомогательные - трёхзначные.
   В США существует ещё система "хайвеев" (United States Numbered Highways (или по другому U.S. Routes or U.S. Highways)). У этой более ранней системы (строительство начато 1926 г.) значительно ниже уровень качества дорог и отличающаяся система нумерации.
   Рождённый жить на воле (анг.) Песня группы Steppenwolf, является неофициальным гимном байкеров.
   Подрывная машинка ПМ-4
   Конденсаторная подрывная машинка КПМ-1
   Удлиненный заряд СЗ-1П:
   Дозиметр РКСБ-104
   Жаргонное название Российского химико-технологического университета имени Д. И. Менделеева
   Фильтро-вентиляционная установка.
   Военная автомобильная инспекция (ВАИ) -- структурное подразделение (до 2010 года) Главного автобронетанкового управления (ГАБТУ) Министерства обороны Российской Федерации. Ныне - самостоятельное подразделение, подчинённое органам военного управления центрального аппарата Министерства обороны Российской Федерации.
   Основными задачами ВАИ являются:
   контроль за организацией дорожного движения транспортных средств Вооруженных Сил Российской Федерации (ВС России);
   организация регистрации и контроля за техническим состоянием транспортных средств ВС России;
   организация экзаменационной и разрешительной деятельности в системе подготовки и допуска к управлению транспортными средствами военных водителей и исполнению обязанностей начальниками контрольно-технических пунктов (КТП);
   организация обязательного страхования гражданской ответственности водителей транспортных средств ВС России;
   ГАЗ-51 -- советский грузовой автомобиль грузоподъёмностью 2,5 т; наиболее массовая модель 50-70-х годов. Первые опытные образцы с индексом ГАЗ-11-51 были созданы перед Великой Отечественной войной, серийное производство развернуто с 1946 года. В Советском Союзе автомобиль выпускался до 1975 года.
   Имеется ввиду машина Subaru Impreza WRX STI, подготовленная спортивным подразделением фирмы "Subaru".
   Леонард Пелтиер (англ. Leonard Peltier, 12 сентября 1944, резервация Тертл-Маунтин, штат Северная Дакота) -- активист движения американских индейцев, представитель народа оджибве из резервации Тертл-Маунтин и народа сиу из резервации Спирит-Лейк (прежде Девилс-Лейк) в штате Северная Дакота, осуждённый за убийство в 1975 году двух агентов ФБР.
   Ныне находится в тюрьме в городе Льюисберг в штате Пенсильвания. Кандидат в президенты США (2004) от "Партии мира и свободы", действующей в штате Калифорния с 1967 года. Шесть раз выдвигался на Нобелевскую премию мира. Автор биографической книги "Тюремные записки: Моя жизнь -- моя Пляска Солнца" (1999).
   В Советском Союзе неоднократно проводились акции в поддержку Пелтиера как борца за права индейцев и действовал Комитет защиты Леонарда Пелтиера, который возглавлял Евгений Малахов. В поддержку Пелтиера выступал М. С. Горбачёв.
   Не?льсон Холи?лала Манде?ла (коса Nelson Rolihlahla Mandela, род. 18 июля 1918, Куну, близ Умтаты) -- первый чернокожий президент ЮАР с 10 мая 1994 по 14 июня 1999, один из самых известных активистов в борьбе за права человека в период существования апартеида, за что 27 лет сидел в тюрьме, лауреат Нобелевской премии мира 1993.
   Московский городской комитет комсомола.
   Высказывания реального человека, "специалиста по выживанию после БП".
   Высказывания реального человека, "специалиста по выживанию после БП".
   ТОЗ-106 (МЦ 20-04) -- компактное охотничье одноствольное гладкоствольное ружьё 20 калибра. Разработано на базе ружья МЦ 20-01, отличается укороченным стволом, складным металлическим прикладом и наличием дополнительного коробчатого отъёмного магазина на 4 патрона. Ружьё предназначено для ведения любительской охоты на птиц и мелких животных на коротких дистанциях, а также для охраны домашних животных, посевов, стационарных хозяйственных объектов и перевозимых грузов.
   Московский государственный технический университет радиотехники, электроники и автоматики (МГТУ МИРЭА) -- высшее учебное заведение в Москве. Был создан в 1947 году как Всесоюзный заочный энергетический институт, а в 1967 г. постановлением Правительства от 30 июня 1967 года N 588 был преобразован в Московский институт радиотехники, электроники и автоматики и начал обучать студентов и по очной (дневной) форме.
   Эластит (ЭВВ-11) - бризантное взрывчатое вещество нормальной мощности. По большинству своих характеристик сходен с пластитом и отличается от последнего только составом флегматизатора и пластификатора, который придает ВВ не консистенцию пластилина или глины, а вид и свойства, схожие с резиновой толстой лентой.
   Капсюль-детонатор
   Сокращение от "огнепроводный шнур".
   "Дракар". Антон Лустберг
   Корветы типа "Висбю" (швед. Korvett typ Visby) -- тип многоцелевых корветов ВМС Швеции. Должны заменить в составе ВМС Швеции корветы типа "Гётеборг". "Висбю" называют первым в мире "настоящим" боевым кораблём, построенным по технологии "Стелс". В силу широко рекламируемой способности быть незаметным для средств обнаружения противника корветы "Висбю" приобрели мировую известность. Первый корабль типа был спущен на воду в 2000 году.
   Основная информация
   Тип Корвет
   Государство флага Naval Ensign of Sweden.svg Швеция
   Принадлежность ВМС Швеции
   Верфь Kockums AB
   Параметры
   Водоизмещение 640 тонн (полное)
   Длина 72,7 м (наибольшая), 61,5 м (по ватерлинии)
   Ширина 10,4 м
   Высота 19,3 м
   Осадка 2,4 м
   Технические данные
   Силовая установка 4 газотурбинных TF50A,
   2 дизельных MTU 16V 2000 N90
   Винты 2 водомёта
   Мощность 16 000 кВт ГТД,
   2 600 кВт дизеля
   Скорость 35 узлов
   Автономность плавания 2 300 миль (на 15 узлах)
   Экипаж 43 человека
   Вооружение
   Артиллерия 1в57 мм Bofors SAK 57 Mk3
   Торпедно-минное вооружение 2в2 400 мм ТА (4 торпеды Tp 43 или Tp 45)
   Ракетное вооружение 8вПКР RBS-15 Mk II (только на пятом корпусе)
   Зенитное вооружение 2в8 ПУ ЗУР RBS 23 (только на пятом корпусе)
   Авиация вертолётная площадка, 1 вертолёт Augusta A109, зарезервировано место под ангар (вместо ЗРК)
  
   Висбю
   Visby K 31 17 февраля 1996 8 июня 2000 2005
   Хельсингборг
   Helsingborg K 32 июнь 1997 27 июня 2003 16 декабря 2009 В составе 3-й военно-морской флотилии
   Хернёсанд
   HДrnЖsand K 33 декабрь 1997 16 декабря 2004 16 декабря 2009 В составе 3-й военно-морской флотилии
   Нючёпинг
   NykЖping K 34 июнь 1998 18 августа 2005
   Карлстад
   Karlstad K 35 декабрь 1999 24 августа 2006
   Самолёт ДРЛО S 100B Argus ВВС Швеции.
   В ноябре 1997 года военно-воздушные силы Швеции получили первую партию из четырех самолетов S-100B Argus (всего заказано шесть, первый полет самолет совершил в 1994 году, под обозначением SAAB 340 Erieye AEW) авиационной системы ДРЛО FSR-890. Так как руководство этого вида вооруженных сил не испытывает в мирное время большой потребности в самолетах ДРЛО, только часть из полученных S-100B оснащена специализированным радиоэлектронным комплексом. Остальные используются как военно-транспортные самолеты. Предполагается, что установка специальной радиоэлектронной аппаратуры на такие машины займет не более 24 ч.
  
   Основой этого оборудования является работающая в 10-см диапазоне длин волн многофункциональная РЛС PS-890 Ericsson Erieye, имеющая двухстороннюю активную фазированную антенную решетку (АФАР). Станция, управление режимами работы которой осуществляется с наземных пунктов, способна обнаруживать более 100 воздушных и наземных (надводных) целей. Экипаж самолета состоит из пилотов и четырех операторов. Высота патрулирования 2000 - 6000 м. При удалении зоны патрулирования от базового аэродрома на 180 км время дежурства (с дополнительными топливными баками) может достигать 9 ч. Предусмотрен автоматический режим в системе ДРЛО FSR-890. при котором информация о воздушной обстановке будет передаваться по радиолинии на наземный пункт управления. Специалисты фирмы-изготовителя не исключают также возможности оснащения таких самолетов по специальным заказам дополнительными рабочими местами операторов, обеспечивающими управление тактическими истребителями. Обзор пространства по азимуту осуществляется в двух секторах шириной по 120, перпендикулярных продольной оси самолета. Две зоны затемнения (по 60 в хвостовой и носовой частях) предполагается просматривать при изменении курса самолета. Жестко закрепленная над фюзеляжем АФАР имеет массу около 900 кг, длину 9,75 м и ширину 0,78 м. Она состоит из примерно 200 приемопередающих модулей, обеспечивающих формирование луча шириной около 1№.
  
   По мнению шведских экспертов, система способна обнаруживать и сопровождать крылатые ракеты и малоразмерные цели с эффективной отражающей поверхностью менее 1 м2. Во время демонстрационных полетов она обеспечивала обнаружение маловысотных воздушных целей на дальности до 400 км, наземных и надводных - до 300 км. РЛС PS-890 Ericsson Erieye может быть установлена на небольших самолетах различных типов. Например, в настоящее время ведется разработка самолета ДРЛО и управления на базе бразильского ЕМВ-145. В качестве его потенциальных заказчиков рассматриваются также некоторые страны Европы, Южной Америки и Азиатско-тихоокеанского региона.
   ЛТХ:
   Модификация S 100B
   Размах крыла, м 21.44
   Длина самолета, м 19.73
   Высота самолета, м 6.97
   Масса, кг
   пустого самолета 8140
   максимальная взлетная 13155
   Тип двигателя 2 ТВД General Electric CT7-9B
   Мощность, л.с. 2 х 1870
   Максимальная скорость, км/ч 653
   Крейсерская скорость, км/ч 528
   Скорость патрулирования, км/ч 296
   Практическая дальность, км 4000
   Продолжительность полета, ч 7
   Практический потолок, м 7600
   Высота патрулирования, м
   минимальная 6
   максимальная 7000
   Экипаж, чел 3
   Имеются ввиду Датские Проливы - Скагеррак и Каттегат
   Районы Гамбурга. Альтона - бывший самостоятельный город-порт. Бывшее владение датского короля. Конкурент ганзейского Гамбурга в заморской торговле. Бывший самый населеный город Шлезвиг-Гольштейна. В 1938 после принятия "Закона Большого Гамбурга" (нем. Groß-Hamburg-Gesetz, 1937) был включен в состав Гамбурга.
   МОБД (машина обеспечения боевого дежурства) на базе МАЗ 543М. Предназначена для обеспечения электороэнергией пусковой установки комплекса "Тополь" в поле и собственных нужд, а такде для размещения личного состава
   ФГУП "ЦНИИТОЧМАШ" -- Центральный научно-исследовательский институт точного машиностроения, находится в городе Климовске Московской области.
   Самолетное-переговорное устройство.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   106
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"