Сумерки неспешно опускались на одинокий замок на скале, вдающейся длинным языком в Зелёное озеро. Ветер не дерзал коснуться водной глади, и она словно зеркало отражала одинокую крепость на краю мира.
Здесь не было толстых стен, унизанных узкими бойницами, из-под прикрытия которых было бы удобно расстреливать нападавших. Замок не окружал ров, дно которого было бы усыпано кольями. Вокруг замка не было маленьких деревушек и посёлков, которые когда-то давно дали начало многим крупным городам Старого Континента, и жители которых составляли бы ополчение.
Крепость не строилась как последний рубеж в борьбе с врагом. Нет.
Этот замок скорее походил на те, что воспевали в своих балладах менестрели. Воздушный, весь сложенный из светлого камня, с вздымающимися ввысь тонкими башенками, которые были скорее данью стилю, нежели действительной необходимостью. Высокие стрельчатые окна, витражи, балкончики и переходы, увитые плющом стены, огромный цветущий сад, окружавший замок с северо-запада, и широкие мраморные ступени, которые спускались в воды озера на юго-востоке.
Нельзя было себе представить уголка более мирного и прекрасного во всём мире.
Последний луч солнца игриво пробежал по стенам, заставив белый камень заиграть всеми оттенками розового, голубого, лилового. Стукнул в окно, раскрасив комнату за витражом изысканнейшим узором из трав и цветов, бросил тень на широкую кровать под балдахином.
Да. У замка была тайна.
В одной из башен, на самом верху, куда мог заглянуть только луч солнца на закате, спала прекрасная девушка. Её сон длился уже целую вечность, она лежала, рассыпав по белоснежной подушке тёмный шёлк волос, на щеках играл чуть заметный румянец, чёрные ресницы дрожали в ожидании пробуждения. Тонкие руки лежали поверх одеяла, под светлой кожей тянулись тонкие нити голубых вен, на безымянном пальце правой руки тускло блестело кольцо с топазом, оправленным в тёмное серебро.
Комната, в которой лежала девушка, была наполнена теплом и светом: стены плотно обтянуты бежевым шёлком, пол устлан пушистыми коврами, усыпан подушками, вышитыми золотыми нитями. Нежно-розовый балдахин покоился на столбиках красного дерева. Комната имела четыре окна, ориентированные по сторонам света, но в ней не было ни одной двери. Попасть сюда мог только маг.
Когда солнце скрылось за горизонтом, в комнате заклубились призрачные очертания телепорта, и из него выступил мужчина. Он на миг замешкался, ладонью стирая следы приведшего его сюда заклятия и, воровато оглянувшись, опустился в кресло возле постели. Тёмные глаза на измождённом, прозрачном в своей белизне, лице неотрывно смотрели на девушку, будто желая проникнуть за оградившую её завесу сна.
Так он просидел до рассвета, не позволив себе ни движения, ни взгляда в сторону. Утреннее солнце, ещё холодное, но уже набирающее силу, которая днём обрушит на замок волны испепеляющего жара, чуть осветило комнату, разогнав ночные тени.
Мужчина тяжёло поднялся, обеими руками отводя назад упавшие на лицо пряди отросшей чёлки.
Девушка продолжала спать, улыбаясь чему-то во сне.
Затрепетали очертания стены, что находилась напротив постели, вращаясь в бешеном вихре телепорта. Мужчина вздохнул, сделал шаг и едва не упал, покачнувшись и только чудом успев ухватиться за спинку кресла, из которого минуту назад встал. К нему из телепорта лаской метнулась тонкая, невысокая фигурка тёмноволосой девушки, ловко подставив плечо. Маг благодарно кивнул, опираясь на неё, и они покинули комнату.
Ещё секунду слышался умоляющий шёпот девушки прекратить бесполезные попытки и дать поработать ей. Ответа мужчины стены башни уже не услышали.