На платиновом кленовом листочке, прилепившемся к ободку золотого кольца, блестела сказочная россыпь бриллиантов. Радужное сияние обволакивало палец, руку и, улыбающуюся хозяйку великолепного кольца. Брызги холодного огня летели в пространство, путали мысли, мешали сосредоточиться.
Алиса Федоровна, продавщица бакалейного отдела, едва сдерживала злость, глядя на Ольгину обнову.
Ольга, молодая стройная и подвижная особа из кондитерского отдела, на днях завела себе нового любовника, красавца с Эльбруса, Автондила.
- Надо же! Только вчера Автондил пригласил Ольгу "атдахнуть в казыно". А сегодня уже с обновой на пальце! Смотрите-ка, Джоконда с припухшими веками!
Алиса Федоровна с утра сорвала злость на нескольких ни в чем не повинных покупателях, пронервничала весь день, а концу смены у нее и вовсе ужасно разболелась голова. Вечером заехал муж на стареньком "Запорожце", или как она называла это чудо техники - "Позор семьи". Увидев у входа приехавший, видимо за Ольгой, темно-синий джип Автондила, совершенно разбитая Алиса нырнула в "Запорожец" и, закрыв глаза, упала на сидение рядом с супругом. Перед глазами вспыхнул и расплылся в тумане бриллиантовый фейерверк огней Ольгиного кольца...
Тщательно пережевывая бутерброд, Василий Иванович лениво листал рекламный журнал оргтехники. Принтеры, сканеры, копиры... Он мельком отмечал их технические характеристики, вглядываясь в "кричащий" дизайн и полуголых девиц, улыбающихся ему с глянцевых страниц.
- Чапай, давай посуду, самовар готов!
Коллега Василия Ивановича оторвал его от созерцания ноутбука на голых коленях очередной журнальной красотки.
Гордость и талисман ателье по ремонту оргтехники - старенький электрический самовар, шумя и подпрыгивая на кривых ножках, сморкался кипятком в подставленные под него кружки.
Получив свою порцию кипятка, Василий Иванович Романов, в тесном кругу просто - Чапай, листал журнал по второму кругу.
Нечто интересное мелькнуло перед его взором и пропало. "Только что видел... - размышлял Василий. - А... вот оно!
Свой "интерес" Василий нашел на восьмой странице:
"Возможности нашего компьютера ограничены вашей фантазией!"
- говорила девица, облокотившись на системный блок и, рекламируя то ли колготки "Лэвис", то ли компьютер "Пентиум 5".
Василий Иванович, прихлебывая горячий чай, перечитал фразу, словно пробуя ее на вкус, отложил журнал и принялся перефразировать заинтересовавшее его изречение. Результат своих филологических исследований записал на пачке сигарет:
"Разум ограничен научными познаниями".
Удовлетворенно крякнул, закурил, ткнул паяльником в ванночку с канифолью, придвинул к себе распотрошенный винчестер.
Обед закончился.
Младший научный сотрудник НИИ Василий Романов, носившийся по институту с фантастическим проектом "О преобразовании пространственно-временного континуума" и получавший приличную зарплату "застоя" и Алиса Гончарова, окончившая торговый техникум, встретились 11 лет назад. Она - удачно вышла замуж, он - женился на любимой девушке.
Когда началась "перестройка", Романовы оказались с мизерной зарплатой Василия. И Алиса скоропостижно вышла на работу. Денег катастрофически не хватало, несмотря на вечерний извоз Василия на папином "Запорожце" и хитроумные "обвесы" и "обсчеты" Алисы. Снимать квартиру стало не по карману. На большом семейном совете приняли решение по обмену квартир. В результате многочисленных комбинаций молодые Романовы оказались в двухкомнатной квартире, а их старики-родители удовлетворились, получив однокомнатные. Так квартирный вопрос решился к удовольствию всех безболезненно.
Денег же не хватало на все: на холодильник, на мебель, на одежду (чтоб не хуже, чем у других), а про ювелирные изделия нечего и говорить.
После малого семейного совета Василий ушел из НИИ в частную мастерскую по ремонту бытовой аппаратуры, решив проблему с аудио-, видеотехникой и, как он думал, с финансами.
- Ольге из кондитерского, - начала Алиса семейный ужин, - хахаль колечко подарил.... И где только люди деньги берут?
- В больших и толстых кошельках... - попробовал пошутить Василий, помешивая ложкой горячий борщ.
Алиса посмотрела на мужа, как обычно смотрят на стоматолога, удалившего зуб:
- Ну, а твой кошелек где?
Василий хмыкнул и, оторвавшись от еды, посмотрел на жену
Скабрезная шутка застряла в горле. Он сдавлено прохрипел:
- Алиса, чего тебе не хватает? - обвел взглядом обильный стол. - У людей и этого нет.
- Плевать я хотела на таких людей! Мы как были нищими, так и ими и остаемся! Люди деньги зарабатывают, а у тебя даже приличного костюма нет. Я полгода в одном хожу, как последняя бомжиха...
- А ты другое надень! - начал заводиться Василий.
- Издеваешься, ублюдок? Тебе дай волю, голой меня оставишь!
- Тебя оставишь!
- Ничтожество! Одну жену одеть, как следует, не можешь, что ты за мужик?! Нищета! Боже мой, за кого я вышла замуж? За нищего!
Алиса хлопнула рукой по бутерброду. Красные шарики икры разлетелись по столу. Богемский фужер подпрыгнул и упал в тарелку, залив "мартини" порезанный "деликатес".
В кухне повисла зловещая тишина.
"У-у-у, сейчас начнется..." - Василий обречено вздохнул и, положив на бумажную салфетку ложку, приготовился слушать.
Алиса, выплеснув весь свой нецензурный лексикон за ужином, успокоилась, демонстративно застелила постель с одной подушкой и легла спать. Василий, выключив свет, ушел в другую комнату. Не раздеваясь, устроился в кресле-кровати.
Не спалось. Он открыл глаза... Темно. "Уличные фонари погасли. Значит, больше двух..." - решил Василий.
За время супружеской жизни он выработал свой способ защиты от постоянных истерик жены. "Отключал" слух, эмоции, зрение. Не подозревая, что отсутствие реакции на оскорбления, унижения и жалобы вызывали еще большую ярость жены.
Поняв, наконец, что устал, устал от всего: от работы, от жены, от жизни. Василий поднялся с кресла-кровати, подошел к компьютеру и машинально щелкнул кнопку "Включить".
И вдруг вместе с зеленым огоньком системного блока вбежало комнату и впрыгнуло в его сознание долгожданное открытие. Василий даже опешил.
Вот оно! Вот то, что он искал всю свою сознательную жизнь! С чем пришел в НИИ, с чем ушел, с чем жил... Безумная идея: "о покорении пространства и времени". Теперь он знал об этом все.... Все, что укладывалось в рамки логики, математики, физики, химии и философии. Но тогда этих знаний ему не хватало, даже не знаний, а одной вещи, - формулы. Формулы, в которой все это отразилось бы, выразилось, нашло свое логическое завершение. И вот она лежит перед ним. Простая и казалось бы бессмысленная фраза. Фраза-код, фраза-пароль, заклинание, фраза-формула:
"Разум ограничен научными познаниями... "Так.... Если исходить из этого... - Василий уткнулся в компьютер. - Так.... То получится.... Вот... оно что..."
Он забыл про ночь, про сон, про жену, про себя...
Алиса несколько раз молча проходила по комнате. Василий, обложившись кипой бумаг, сосредоточено стучал по клавиатуре компьютера, совершенно не обращая внимания на жену. Алиса наскоро позавтракала и, уходя на работу, заглянула к мужу в комнату, процедив сквозь зубы:
- На работу ты уже опоздал. Зная твоего шефа, можешь считать себя безработным...
- Что? Ты еще здесь? - Василий оторвался от компьютера и удивленно глянул на жену.
Такого оскорбления Алиса не переживала давно. Гнев сдавил ей грудь.
- Козел! - выдохнула она и хлопнула дверью.
Василий долго смотрел на дверь, пытаясь понять смысл сказанного женой.
В магазине, перед открытием, продавцы традиционно пили чай. Обсуждали "сволочного торгаша" Автандила, который просто скотски волочился, за каждой юбкой, бросив бедную Оленьку, ради крашеной "старухи".
"Не все тебе!" - обрадовалась Алиса Федоровна, но сказав вслух: "Он еще к нам на коленях приползет". - И пошла за прилавок "бакалеи".
На сердце полегчало.
До обеда время пролетело незаметно. И когда последний покупатель покинул магазин, нырнув под веревочку с табличкой: "Закрыто. Обед", Алиса Федоровна засобиралась домой проведать новоявленного безработного, за одно высказать все, что она о нем думает.
В комнате бардак. Радиодетали разбросаны, по столу и креслу. Полуголый Василий, орудуя паяльником, доламывал компьютер. Пол устилали распечатки графиков, схем... Алиса ошеломленно застыла на пороге. Василий, почувствовав присутствие, обернулся. Весело посмотрел на жену и, изобразив улыбку, неожиданно подмигнул ей.
- К вечеру чтоб порядок был! И работу нашел! - приказала она и, повернувшись на каблуках и не став обедать, ушла.
У магазина толпился народ. Алиса по-хозяйски уверено подошла к дверям...
- Алиса Федоровна, добрый день" - смуглолицый красавец Автондил говорил без акцента, - Олю позовите, пожалуйста.
Алиса оценивающе взглянула на "сына гор".
- Скажу, только вряд ли она выйдет!
- А и не надо" - наметанный взгляд ловеласа мгновенно пробежался по фигуре женщины и, словно разгадав ее мысли, Автондил продолжил:
Алиса Федоровна едва дождалась конца рабочего дня. Торопливо попрощавшись с коллегами у дверей подсобки, быстро прошагала квартал и нырнула в открывшуюся дверцу машины. Автондил победно улыбаясь, выехал на дорогу.
- Прыстыгнитес, да!
Джип фыркнул и умчал их в темноту города...
Ближе к полуночи любовник высадил Алису у подъезда ее дома и, гордо вскинув голову, испытывая презрение ко всем этим "самкам", вырулил на проезжую дорогу.
Алиса медленно поднималась по ступенькам, испытывая омерзение к "этому волосатому наглецу". Нет, ей не было стыдно - было просто мерзко и обидно. Она понимала, что вывалялась в грязи, искупалась в вонючей луже. Она попыталась поискать ответ на хрестоматийный вопрос: "Кто виноват?"
Ответы пришел неожиданно
Подойдя к двери своей квартиры, Алиса уже знала, кто виноват. Конечно же, идиот муж, не уделявший ей должного внимания.
"Принять душ и спать" - сказала себе Алиса, открывая дверь.
В "резервации" мужа - темно.
"Спит, козел, когда его жену какая-то обезьяна насилует!"
Стараясь не шуметь, Алиса прошла в ванную. Включила свет и замерла на порог
Ванна "окутана" проводами. На умывальнике, на полках приборы. То, что это приборы она догадалась по индикаторам, мерцающим лампочкам и записке, приколотой поверх этого безобразия:
"Алиса! Ничего не трогай!!! Приборы не отключай!!! Иначе я не смогу вернуться".
"Смотался, значит, муженек! Еще и ультиматум ставит!"
Алиса с яростью выдернула шнур из розетки.
Лампочки потускнели и погасли. Многочисленные индикаторы дрогнули и обнулились. Миниатюрные разрядники щелкнули на прощанье и утихли.
Алиса с остервенением крушила все это безобразие и, наконец, собрав в кучу паутину проводов, с отвращением вышвырнула все из ванны в коридор.
Горячий дождь душа тугими струями ласкал ее тело. Алиса смывала липкий пот, мерзкий запах, свой позор и унижение.
"Хорошо, что Васька ушел. Объясняться не надо. Кстати, а куда он ушел? К родителям, наверно.... А если нет? Хотя куда ему. Вернется, никуда не денется".
Алиса накинула халат и, споткнувшись в коридоре о скомканную проволоку, прошла в "свою комнату".
Включив свет, второй раз за эту ночь остолбенела.
На кровати в беспорядке навалена целая гора сокровищ. Колье, короны, диадемы, ожерелья, кубки, перстни, цепи.... Все сияло и переливалось благородным металлом. Искры самоцветов холодным блеском светились всеми цветами радуги. Золотые монеты старинной чеканки высыпались из ларца, искусно отделанного резьбой и украшенного жемчугом. На полу, в открытом кожаном чемодане лежали пачки сто долларовых купюр и записка: "Тебе!"
До сознания Алисы дошло, куда ушел муж. Она вспомнила его бредовые идеи-сказки о невиданных мирах. Значит, нашел, нашел-таки он, что искал всю жизнь. Нашел дверь в тот сказочный мир. И судя по долларам, добрался до самой Америки.
"Иначе я не смогу вернуться..." Слова первой записки неожиданно всплыли в ее памяти.
Она метнулась в ванную.
Смятая в комок проволока, платы, утыканные микросхемами, индикаторы, радиодетали от наскоро собранной установки валялись в коридоре.
Алиса присела на корточки, обхватила голову руками и в истерике захохотала.
Николай Рычагов.
АГОНИЯ.
Невысокая грузная женщина, в сиреневом трикотажном платье, которое обтягивало ее жировые складки, подошла к автобусной остановке. Презрительно осмотрев стайку худосочных студенток, повернулась к фонарному столбу, обклеенному бахромой объявлений. "Алла Владимировна, здравствуйте". "Здрасте, Марья Семеновна, отработали уже? Домой?" Мария Семеновна Светина высокая женщина, склонная к полноте и скрывающая свои формы под деловым серым костюмом, действительно шла домой, из стоматологической поликлиники, где она и работала. "Что ж вы, Алла Владимировна, не заходите? Я же вам время неделю назад назначила". "Да вот, Мария Семеновна, нужда пропала вот и не пришла больше".
"Как? У вас же ужасный пародонтоз, я вам говорила; затяните, - придется операцию делать". "Прошел пародонтоз ваш, как не бывало". Мария Семеновна растерянно пыталась заглянуть в открывающийся и закрывающийся рот говорившей экс пациентки. "Как так?" "Э, мила моя, экстрасенс помог, посмотрел, пошептал, все как рукой сняло". "Ну и, слава Богу, только вы бы все равно зашли ко мне - убедиться".
"Да, что вы Марья Семеновна я вам точно говорю - все в порядке. Такой дядечка хороший - от всех болезней лечит, даже по женским..." - перейдя на доверительный шепот, Алла Владимировна придвинулась ближе - "мне обещал жениха приворожить. Он еще порчу снимает, от сглазу всякими заговорами лечит..." "Где ж вы его нашли?" - заинтересовалась Марья Семеновна. "Да у нас в кинотеатре, комнату арендует, - и понимающе подмигнула, - Филипп Ильич его зовут, по 50 рублей за сеанс берет, работает до шести кроме воскресения". Алла Владимировна повернулась к подъехавшему автобусу, щуря глаз, разглядела номер маршрута. "Мой!" - констатировала она, и, бросив через плечо "До свидания", пошла на "таран" студенток столпившихся у дверей автобуса.
"До свидания!" - запоздало произнесла Мария Семеновна вслед втискивающимся телесам Аллы Владимировны.
"Наверно правда, что-то есть, - думала Мария, продолжив свой путь, - не зря же в газетах объявления этих магов-экстрасенсов печатают, наверно помогают кому-то..."
У нее личная жизнь не заладилась с памятного года перестройки; когда государственные предприятия банкротились, останавливались на месяцы из-за отсутствия запасов сырья, тогда ее муж, ведущий конструктор, попал под массовое сокращение и потихоньку спился, трепя ее нервы; - капля, за каплей наполняя "чашу терпения".
Пропив деньги, он принялся таскать из дома вещи, а когда Мария с возмущением свойственным интеллигенции высказала мужу, что; он не прав. Получила в ответ такую оплеуху, что, пролетев комнату по диагонали, попутно собрала стоявшую на пути мебель, сломав руку. "Последняя капля упала в ее переполненную чашу".
Оформив "больничный", она занялась бракоразводным процессом. Благодаря отсутствию детей и наличию гипса на руке, суд довольно-таки быстро удовлетворил требование истца и благоверный алкоголик, получив при размене однокомнатную квартиру, покинул Марию.
Стоматологическая поликлиника, перейдя на хозрасчет, оставила в своем штате квалифицированного стоматолога Светину, а, обретя статус частной клиники, сохранила опытных специалистов, ощутимо увеличив их доход. Что позволило Марии Семеновне обновить свой гардероб, сделать евро-ремонт в своей однокомнатной квартире и обставить её современной "мягкой" и "твердой" мебелью. Удовлетворив, таким образом, бытовые потребности Мария Семеновна начала откладывать деньги, для осуществления давней мечты: поездки на пресловутые "канары". Внешне у нее все складывалось благополучно. Но её внутреннее невостребованное чувство просыпалось по вечерам в уютно обустроенной, увы, пустой квартире. В эти часы душа, освободившись от условностей бытия, металась по комнате, таская за собой тело, не понимая своих устремлений. Сначала Мария думала, что ей не хватает мужчины, даже не мужчины как такового, а самца, который удовлетворял бы её сексуальные потребности. Проведя несколько ночей в объятиях подвыпивших нахальных и циничных любовников она поняла, что это не для нее. Душа продолжала маяться, новым вопросом, щемящим грудь, она хотела Любви...
Да и кто не хочет любви, той Любви с большой буквы, любви до исступления, до самоотречения, той мудрой любви, которая ослепляет зряшного и дает зрение слепым, которая делает немым красноречивого, и косноязычному вкладывает в уста сладкий мед поэзии. Любовь, сжигающая все остальные чувства. Любовь просторную как мир, глубокую как вселенная. Всепрощающую и ревностную. Любовь, замирающую в страхе и трепещущую в надежде. Твердую и непоколебимую в вере. Любовь, которая волнами музыки захлестывает и кружит в своем водовороте счастливого владельца Любовь, что уносит рассудок на своих крыльях в заоблачные сферы небес. Та Любовь, за которую не страшно умереть, Любовь зовущая на подвиги, и подлости. Любовь заставляющая страдать, радоваться и ненавидеть.
Любовь с тысячею обличий, хитроумных сплетений простоты понимания. Любовь, лишающая разума умных и дающая мудрость глупцам. Такая разная и такая постоянная. Кто не жаждет такой любви? Такой яркий и сочной насытиться которой невозможно, ей можно захлебнутся и пить, умереть и пить, не замечая, что ты уже умер. Оргазм похоти - жалкий уродец, не смеющий даже взглянуть в глаза Любви, что он знает о ней он раб тела, раб страсти, - ничтожная прелесть, терзающая плоть. В ужасе бегущая от Любви сердца, Любви ума, Любви души. Если есть человек, не желающий этой Любви, то я искренне и глубоко скорблю об этом человеке, хотя вряд ли его можно назвать человеком.
***
Мария Сергеевна придя, домой занялась своими обычными делами: протирала пыль, готовила ужин, принимала душ...
И уже лежа в постели не в состоянии сосредоточится на страницах романа, она отложила книгу, и задумалась; Если предположить, что знахарь вылечил пародонтоз, а это факт, то можно представить, что и жениха этот торговке наворожит, или приворожит, как она говорит. В таком случае получается, что действительно есть эта карма, аура, биополе и всякая лабуда про которую в газетах пишут. Интересно, как срабатывает этот механизм приворотов - отворотов. В институте немного изучали мозг, его отделы, отвечающие за нервные реакции участков тела. Но все-таки мозг он хоть и центр сплетений нервных окончаний все равно остается мясом тогда чем же человек думает, мыслит... не мясом же. Вполне возможно, что человек является носителем чего-то еще... психики! Кстати психика переводится с греческого как "душа", а психология - наука о душе. Надо завтра полистать этот учебник, завтра, завтра воскресенье, а сегодня... сегодня уже ночь, а утро вечера мудренее. Нить её рассуждений запуталась в тумане Морфея, уводя её глубже в царство Гипноса.
2
Филипп Ильич отпуская очередную посетительницу, устало откинулся на спинку стула, и произнес: "Скажите там, чтоб больше не заходили, пока. Я сам позову". И облокотившись на стол, помассировал веки. "М-да устал, что-то сегодня, пора об отдыхе подумать". Филипп Ильич снова откинулся на стуле и, балансируя на двух ножках, оглядел себя в большое во всю стену зеркало. Доставшееся ему в "наследство" от художников, прежних обладателей комнаты. Зеркало отразило пожилого импозантного мужчину в черной тройке поверх темно синей рубашки и небрежно повязанного галстука серого цвета. Седой ёжик волос красивой волной пролег на его лбу, над тонкими сжатыми губами, щетинились аккуратные усы. Полюбовавшись собой, Филипп Ильич поднялся, с шумом отодвинув стул, и, пройдясь из угла в угол по комнате, снова остановился перед зеркалом "3 дня... всего 3 дня..."
***
... Лет назад дед Филька, побираясь по окрестным селениям, забрел к бабке Иванихе с надеждой на подаяние. И к великому удовольствию нежданно получил. Простую работу "по хозяйству", как-то: Заготовка дров, сена, прополка огромного огорода и т.д. Бабка Иваниха считалась в деревне "бабка" или, как говорили еще раньше - знахарка. Иваниха лечила травами, заговорами, практически любую болезнь, в том числе алкоголизм, падучую и разные психические отклонения. Только один дед Филька знал, как на самом деле происходит процедура лечения, и чем расплачиваются "выздоровевшие" кроме подарков и подношений "бабушке". Запах смрада наполнявший по ночам избу, и выкрики заклинаний на непонятном языке сначала пугали Филиппа, особенно бормотание старухи за закрытой дверью, из щелей которой в сени пробивались голубые языки холодного пламени.
Шло время, время которое, как известно, лечит все, и Филипп привык к чудачествам хозяйки, или просто устал бояться. Тем не менее, стал спать спокойно, не обращая внимания на бабушкину "возню" в доме.
Шло время, Филька работал по хозяйству, ночью отсыпался, по выходным мылся в бане и выпивал заработанную "косушку".
Время пришло; Иваниха на рассвете как всегда разбудила "батрака" - как она называла Филиппа, и вместо обычного завтрака, следующего за процедурой пробуждения сев на сундук, на котором спал Филипп; вкрадчиво заговорила: "Я чаю у тебя Филипп родных то никого нет, ходишь по свету мыкаешься, небо коптишь зазря, а случись, помру я, куда пойдешь? Опять побираться, так временна-то, настали; люди по деревням-то сами обноски донашивают, хорошо еще огород мало-мало кормит, а так-то обнищали люди, в городе оно получше, но такие как ты уже, вокзалы да паперти как мухи облепили. А зима придет...? Ох, намыкаешься горя-то". "Ты че, Ивановна помирать собралась что ли. Эвон баба кака, самый сок!" "Не я собралась, меня собрали, зажилась, говорят на этом свете, пора и честь знать, не перебивай милай, долго уж живу... так долго, что почитай уж всю родню пережила. Я к чему разговор-то веду, кухню мою ты немного знаешь, разговоры всякие слышал, коли не дурак, смекнул, должно быть, кто я, а что не дурак вижу. А поэтому должен знать, что перед смертью мне надо передать кому-то "дело" свое. Родных и близких у меня не осталось, посему могу дать, кому захочу. Вот тебе предлагаю: с даром этим заживешь по-царски только плата за это самая высокая, но после смерти. Так, что ежили, решишься, заходь в горницу, а пока подумай немного, я чаю цигарку выкурить успеешь"
Филипп Ильич курить не стал, только почесал лохматый затылок, и "была, не была" махнув рукой, молча вошел в горницу...
Через 3 дня старуха умерла. Филипп Ильич стал наследником ее имущества: движимого и недвижимого, видимого и невидимого. А в стране настало тяжелое, страшное время, по России "громыхала гражданская война..."
***
"... Всего 3 дня. Найти приемника за 3 дня..." мысли об отдыхе улетучились: "И так всю жизнь отдыхал, через 3 дня расплата, раньше головой думать надо было, а не тыковку чесать, кабы раньше-то знать... хотя ведьма предупреждала пред смертью... да жуткая смерть... еще страшнее будет, если приемника не найду". Филипп Ильич вышел в коридор. По стенке, соблюдая очередность, стояли посетители. Он оглядел лица стоявших и прошел на выход, доставая на ходу сигарету. Стоя на крыльце кинотеатра, пуская в воздух кольца дыма, он вспомнил лица людей. "С какой верой они смотрят. Люди со своими недугами, проблемами они верят в меня... в меня - черного мага; прислужника беса, в меня который умрет через три дня, и не в силах отвратить свою смерть... все-таки странно устроены люди, они готовы поверить колдуну, но не верят в Бога, а пошли бы они в церковь с такой верой, и душу бы спасли, и от немощи избавились бы. Странные люди... нет, не странные - глупые, а глупость я накажу..."
По ступенькам кинотеатра поднималась, молодая женщина в сером деловом костюме, Филипп Ильич взглянул на нее, и понял - "она".
"Мария, подожди". "Вы мне?" "Если вас зовут Мария, то к вам. И если вы к Филиппу Ильичу, то не спешите, считайте, что вы уже пришли" "??" "Позвольте представиться Филипп Ильич, как, говаривали в старину: собственной персоной". "В таком случае я к вам". "Я приму вас обязательно, постойте здесь 5 минут, пожалуйста, а потом заходите, по коридору последняя дверь налево, напротив художника". Филипп Ильич резко развернулся и почти вбежал в коридор, остановился напротив посетителей и объявил: "Сегодня и на последующие два дня я прием окончил, так, что извините". Он вошел в свою комнату и остановился перед зеркалом. "Она, ... преемница. Метущаяся душа, зачатки пороков, и полное неведение придется переработать чуть-чуть... 3 дня, всего 3 дня". В опустевшем коридоре гулко раздались приближающиеся шаги. "Она".
***
"Мария Семеновна, дорогая не за этим вы ко мне шли" - Филипп Ильич, сидя "верхом" на стуле пристально вглядывался в сидевшую напротив собеседницу - "Вы шли ко мне, с маленькой проблемой, не зная, что судьба ведет вас за руку к моему порогу: Подумайте сами: такая обаятельная и привлекательная женщина, да вам только глазом моргнуть, и женихи в очередь к вам встанут. Только вы рассудите это ли вам надо? Кода вы можете все, абсолютно все. Вы, конечно, читали "Мастер и Маргарита", так вот если хотите знать уважаемая - вы настоящая ведьма. Я не в коей мере не хочу вас обидеть, напротив я вам завидую. И не вам бы ко мне идти, а мне к вам, так-так ваши дремлющие силы, намного больше моих. Вы же грамотный человек, следовательно, понимаете, что вся средневековая терминология отжила себя. Сейчас так не говорят. На смену тем словам, которых пугались обыватели; пришли другие: экстрасенс, левитация, телекинез, телепатия, гипноз наконец. Кстати слово ведьма означает женщину, которая ведает, т.е. обладает знанием, и способностями к парапсихологии, ...если вы согласитесь, я с удовольствием открою вам глаза на эти вещи. Ничего страшного в этом нет, просто непривычно сначала: живешь как в аквариуме, т.е. для вас не существует стен, заборов. Вы будите видеть человечьи недуги, проблемы, хлопоты. Их мысли станут, понятны для вас, и вы легко уведите их желания, страсти, намерения. С такими знаниями и способностями вы сможете работать где угодно; медицина, бизнес, торговля - впрочем, это одно и тоже, экономика, промышленность, администрация да хоть президентом, если желание будет. Я понимаю, вы получили сейчас столько информации, что вам необходимо обдумать это все, что-то понять, где-то догадаться, а это все время, а времени у нас нет, через два дня уезжаю, далеко и надолго... навсегда. Так, что я предлагаю вам подумать, до завтра.... Увы, времени очень мало. А, что б вам легче систематизировать то, что вы от меня услышали, я дам вам книжечку, полистайте, почитайте, с вашим интеллектом вы легко разберетесь в ней. Нет, нет, не пугайтесь это не "черная магия", напротив вполне современное издание, одно время продавалось во всех книжных лотках. Вернете завтра, с ответом на мое предложение, хочется верить, что ответ будет положительный. Верьте мне, положительный он будет не только для меня. До завтра. Приходите обязательно".
Закончив монолог, Филипп Ильич протянул Марии объемную книгу с красочной глянцевой обложкой "Тайны ясновидения".
Мария Семеновна, в смятении чувств шла по улице. Верить - не верить - этому чудаку? В конце концов, других вариантов нет, так, что надо померить то и другое. Например, если верить - получается, я ведьма, что я об этом знаю; так - на помеле летают. Вечная молодость, лягушек едят - гадость, можно превратить кого-то, во что-то. Мужа - алкаша в верблюда, чтоб месяц вообще не пил. Это уже веселее. Потом приворожить кого-нибудь... все наверно. Теперь второй вариант: если я не верю, во все это то... ничего не теряю. Кстати он и деньги даже не спросил. Наверное, правда, что-то есть.
Мария Семеновна с высоты самомнения оглядела стоявших на остановке людей. И царственной походкой подошла к маршрутному такси.
***
Как художник, пишущий картины, как композитор, пишущий музыку, как и писатель, пишущий книги. Все эти люди создающие свои произведения "С душой" вкладывают в свое творение частичку самого себя, и поэтому люди столетия замирают у полотен де Винчи, Рафаэля, Шишкина, Васнецова... Столетия музыка Баха, Моцарта, Рахманинова, Прокофьева, зажигает сердца людей, уносит разум к высокому и безобразному, погружает в глубины фантазии. Столетия люди питают свой разум со страниц нестареющих истин Пушкина, Толстого, Достоевского, Диккенса, Лондона...
Произведения этих далеко не всех перечисленных столпов искусства. Заставляют людей плакать и смеяться, любить и ненавидеть, надеяться и впадать в отчаяние, думать и терять рассудок...
Любое хорошо исполненное произведение служит своеобразным мостом между автором и слушателем, созерцателем, читателем. Автор в своих творениях передает чувства, настроения, знания своему потребителю. Но, только внимательному и ищущему открываются невидимые горизонты познания истины, очарование простенького пейзажа, красочное обаяние мелодии. Но, опять это "но". Каков автор такие и эмоции, какие струны вашей души он хочет пробудить, куда он вас позовет? К жизни? К смерти? Это уже решает ОН. И только вы вольны в своем выборе; смотреть или не смотреть, слушать или не слушать, читать или не читать.
Эти простые истины, человек познает еще в школьные годы. С годами в хлопотливой суете жизни многие это просто забывают; впрягаясь в узду быта; семья - работа, работа - семья. Филипп Ильич все это знал и понимал. И еще он знал струны человеческих душ от порочных до добродетельных. И не только знал, но и мог сыграть на них определенную "мелодию чувств". В Марии Семеновне он пробудил чувства гордости, тщеславия, самомнения и, вручив ей книгу известного в узких кругах мага, как прожектором высветил путь, где эти трепещущие чувства могут себя реализовать, расцвести в своем махровом цвете. Стоит ей только начать, скользкая дорога "знаний" подхватит ее и понесет, туда, куда хочет он.
***
"Творение Вселенной, информационное поле и биосфера, телепатия, психокинез, формы - голограммы, закон кармы, психодемические опыты, ясновидение" - Мария Семеновна, устроившись на мягком сидении маршрутного такси, просматривала содержание; - "Регрессия, Тибетский ламаизм, упражнения по практической парапсихологии..." так интересно страница 436 загрузочное дыхание, ступени создания ясновидения, материализация, лечение на расстоянии - вот это по специальности посмотрим, в подзаголовке - Целевая установка, воздействие, вспомогательные средства, ход упражнения". Молодой человек в армейском камуфляже плюхнулся на сиденье рядом с Марией Семеновной и, устраиваясь по удобнее, едва не выбил книгу из ее рук, так же бесцеремонно дыхнув "свежачком" заглянул в раскрытую книгу. Поморщившись как от съеденного лимона, отвернулся, и устало закрыл глаза.
"Мужлан - подумала Мария Семеновна - алкаш, такие только жить мешают, телерепортировать его отсюда куда подальше..." и, найдя нужную страницу, Мария Семеновна углубилась в чтение.
4
Павел Петрович Романов, возвращаясь, домой после суточного дежурства "принял на грудь, 100 грамм наркомовских" и, устраиваясь в "маршрутке" неуклюже зацепил локтем книгу у сидящей рядом женщины, хотел извиниться, но, увидев надменное выражение её лица, передумал, и заглянул в раскрытую книгу... "Лечение на расстоянии" - Павла передернуло, как от плохо разведенного спирта. Он отвернулся
и устало закрыл глаза: "Какую гадость, только не читают, - рассуждал он сам в себе - интересно ей. А ведь скажи я, что это делается гораздо проще, не поверит. Естественно - кто я такой? Алкаш, мужлан. Кстати мая книга-то со мной? Вроде взял. Подарить что ли? Не возьмет. Надо так дать, что б взяла..." Павел открыл глаза, зафиксировал проезжающую местность и опять заглянул в книгу к соседке "Телепортация, подиж-ты сурьезная тетя, а может глупая, так я ей свою книгу подарю, в раз поумнеет вот только как?.."
Павел Романов в свое время, прошел через это, и книги у него были, посерьезней, чем та, которую читала женщина. Такую азбуку - завлекалку, он прошел очень давно и не хотел об этом вспоминать. Влечение к потустороннему не сузило его интерес до примитивных книг по практической магии. Он взял широкий диапазон книг от "йоги" до "Евангелия", от "Записок Колдуна" до "Писем Святителя Феофана". Знания, полученные из этих источников, тонко противоречили друг другу. Мысли Павла путались, речь становилась бессвязной и напоминала бред больного. Встретив местного монаха, он решился, так сказать, из первоисточника узнать о смысле жизни, и, вступив с ним в разговор, уже не мог остановиться, в голове рождались новые вопросы, ранее полученные знания выстраивались в ровные ряды, ненужное и вредное стало более заметно, и безжалостно подвергалось забвению. Простояв с монахом несколько часов, Павел с трудом распрощался с ним, унося в руках подаренную книгу. За полгода он перечитал её бесчисленное количество, раз почти выучил наизусть, но все равно носил с собой и в свободную минуту открывал и читал, и снова находил для себя что-то новое, и снова получал пищу для размышлений.
Подъезжая к своей остановке, Павел неспешно, расстегнул на сумке молнию и, взяв рукой книгу, дождался остановки такси. "Это вам!" - Павел впихнул в руки женщины книгу и, выйдя из машины, закрыл за собой дверцу. "Газель" взвыла, набирая скорость, и послушная рулю продолжила знакомый маршрут. "Ну, вот - произнес Павел - теперь до хаты и баиньки".
Мария Семеновна растерянно осмотрела оставшихся пассажиров, сделала вывод: "никто ничего не понял" и отложила свои "Тайны..." машинально раскрыла потрепанную книгу священника Родиона "О влиянии злых духов на людей в современных условиях".
5
Павел уснуть не успел, он успел только лечь и закрыть глаза, плотная волна подхватила его и, подбросив к потолку, закружила в воздухе. Испугаться Павел тоже не успел. "Это че я так быстро уснул что ли?" - подумал он, силясь открыть глаза и пытаясь пошевелить какой-либо конечностью, тщетно. "Ну и, что дальше?" Неведомая сила впечатала его в потолок, из глаз брызнули искры, остались светящимися звездочками на черном фоне космоса, все та же волна несла его между звезд, но он уже видел, видел мелькавшие планеты, астероиды. Космос, наполнялся звуками, жужжанием, рычанием, противным хихиканьем.
Движение замедлилось, и Павел оказался в полу мрачном помещение, стены и потолок терялись темноте, он видел только паутину, толщиной с высоковольтный провод. Облепленные пылью как мохнатые гусеницы неимоверных размеров "паутинки" свисали сверху, проходили где-то сбоку. Расстояние между ними позволяло Павлу двигаться, но он стоял на месте, привыкая к обстановке и освещению. Паутинки задрожали, и Павел увидел приближавшегося к нему огромного толстого паука с головой человека. Седой ёжик волос красивой волной прилег на его лбу, над тонкими губами щетинились аккуратные усы.
Видя, что Павел испытывает только любопытство, и полное отсутствие страха человек-паук "сел" напротив него и заговорил тихим приятным голосом: "Зачем же ты Паша, в чужие дела вмешиваешься, нехорошо. Ты же не любишь, когда в твою личную жизнь вмешиваются. Зачем книгу свою отдал? Тебе ее подарили, а дареное, сам знаешь, не дарят. Да и сам без книжки остался, как теперь жить-то будешь? Нехорошо!... но еще не поздно, я могу её вернуть тебе, только признай, что был не прав, подарив книгу незнакомому человеку, и она снова окажется у тебя, ты же знаешь, я не вру. Пожелай вернуть!"
"Мы сейчас стоим здесь, обнаженные, то есть каждый из нас видит другого, так как он выглядит на самом деле, следовательно, и мысли наши обнаженные до предела, мы даже не разговариваем, а только успеваем показывать их друг другу. Так посмотри на меня, ты же не так глуп, как хочешь казаться, смотри, что ты видишь?"
"Я, что умер? Что ты обличаешь мои пороки? Пошел ты... к своему хозяину. А мне пора на землю в свое тело..."
"Поздно, поздно мальчик, тело твое проснется без тебя. Смотри, тебе решил позвонить твой друг.
Сейчас зазвонит телефон, и мы посмотрим, как ты... точнее твое тело проснется ха-ха-ха".
"Господи, признаю грехи свои, будь милостив ко мне грешному, помилуй меня..." над головой Павла вспыхнула молния, разорвав темноту, и ощутив на себе мощную руку, он почувствовал, как с быстротой молнии влетел в светящийся в темноте просвет, и рухнул в свое тело. "Благодарю тебя Господи за оказанную милость. Слава тебе..." Телефонная трель, разорвала тишину квартиры. Павел знал, кто звонит, и зачем. Он лежал и слушал, слушал и слушал, пока телефон не смолк, затем открыл глаза и оглядел свою комнату, наполненную запахом озона. Он успел. Успел понять, что сам он не вернется, и всю веру вложил в надежду, и любовь спасла его.
Филипп Ильич не успел в отпущенный срок передать свой "дар". Умер в страшных мучениях, предвидя весь последующий ужас.
***
Мария Семеновна часами простаивала на остановке, делая вид, что ждет автобус. Транспорт подходил, уходил, менялись пассажиры. Приезжающие, отъезжающие, они не обращали внимания на женщину, беспокойно оглядывающуюся по сторонам, у них свои заботы свои дела, проблемы, и им нет никого дела до одиноко стоящей женщины поджидающий автобус. Автобус?
Тур-Экзот.
"Разум был единственной реальностью,
мир - его представлением, его сновидением...''
/А. Толстой " Аэлита" /
"Да, технический спирт - все же не медицинский. От него и "выхлоп" другой и "с души" не так воротит, хотя...под хорошую закусь, оно и ничего..." - Размышляя, таким образом, я брел домой. С сегодняшнего дня я был в отпуске. "Умирающий" завод, на котором я трудился в качестве технолога по приспособлениям, не выдавал зарплату три месяца. Но мне, в качестве отпускных выдали зарплату за полтора месяца (как раз с долгами рассчитаться). Взяв в долг у Катьки-кладовщицы пол-литра, не разбавленного спирта, я отметил с друзьями начало отпуска и побрел домой. "Долги, отдадим Любовь "детские" получит... на хлеб, молоко хватит, картошка есть... протянем..."
Жены дома не оказалось. "С дитем гуляет" - догадался я. Выложил деньги на столик в прихожей, что б сразу заметно было, и прошел в кухню.
"Опять картошка. Сегодня жареная. Вчера отварная, позавчера печеная, поза позавчера драники (картофельные котлеты), поза-поза-поза... тьфу ты, сколько же блюд из картошки еще?" Я наскоро отобедал - запил холодную картошку горячим, чаем и, взяв томик Финея, развалился в кресле.
В дверь тихо постучали. "Жена пришла. Судя по стуку, наша малышка, опять на руках уснула" - Я открыл дверь. Люба держала на руках "зайку" прошептала: "Коляска у подъезда" - и прошла в комнату. Когда я втолкал в коридор детскую коляску, доча спала на диване, обложенная подушками, а жена на кухне считала деньги.
-Это все?!
-Если б я себе деньги выписывал, было бы больше.
-"Детские" опять не дали. Ты поел? Надо тебе уходить с этого завода. Совсем уже обнаглели. Как на эту подачку жить?
-Надежда же, когда видит, не есть надежда; ибо если кто видит, то чего ему и надеяться? Но когда надеемся того, чего не видим, тогда ожидаем в терпении. - Процитировал я слова апостола Павла из Евангелия. - Надеется надо и все будет хорошо!
-Напился! - поведя носом, констатировала жена - денег нет, а он еще и пьет, умник. Раз такой умный иди деньги зарабатывай. А не можешь и умничать нечего. Эрудит хренов!
Любовь рукой припечатала к столу купюры и поспешила к проснувшейся Надежде.
Сон, что называется "не шел". Дочь спокойно посапывала в своей кроватке. Жена, намотавшись за день, крепко спала. Добросовестно пытаясь уснуть, я минут тридцать ворочался с боку на бок, а когда надоело валяться просто так, я потихоньку прошел в кухню, плотно закрыв за собой дверь, включил свет и, закурив, уставился в темное окно.
"М-да, с деньгами напряг". Мысли последние пол года работали только в одном направлении. "Может на подработку устроиться, на время отпуска. Да куда? Вагоны грузить - не с моей грыжей. Дворником, сторожем, там студенты. В фирму - там спецы, не моего уровня нужны. Воровать не умею. Клады искать? Что же я умею?" в раздумье я взял с холодильника старую газету. Колонка "Ищу работу" в десять раз длиннее "Предлагаю работу". Ну и, что же нам предлагают; работа за рубежом - кидалово для лохов, "иностранный легион" - совсем для дураков, в легион только в Марселе набор, кто доедет туда может и возьмут. "Коммерческий директор" - директор для отсидки. Короче, лабуда всякая, что еще пишут? Колдун порчу снимает, отдых "на канарах", сафари в Африке, бизнес-тур по Европе...
Мысль ленивым карасем шевельнулась в голове и поплыла в небытие, я попытался её догнать... и ведь догнал.
Два дня спустя, в рекламной газете (кредиторы подождут) я читал свое объявление: "Настоящая экзотика. Только для настоящих, рисковых людей. Отдых? Охота? Секс? - Все! Такого вы еще не видели! Мы ждем Вас по адресу: Семафорная, 15. Каждое воскресенье этого месяца".
Расчет прост, как дважды два. Кто хочет экзотических развлечений - нувориши, не обремененные образованием. Есть, конечно, небольшой процент и грамотных,... но рискнуть можно. А идея проста как апельсин...
На улице Семафорная, 15, в своем доме жил мой старый знакомый, который в свете перестройки ощутил себя крутым экстрасенсом, этаким народным целителем. И естественно "целил" доверчивое население, что, кстати, позволяло ему иметь свой кусок масла на бутерброд и ежедневную пол-литра.
За две бутылки водки, он уступил мне, на воскресенье свою "лачугу", которую за 3 дня, точнее вечера я пытался превратить в более или менее сносный офис.
Утром в воскресенье, проводив товарища к собутыльникам, я стоял на крыльце дома N 15 под красочной табличной собственного изготовления "ЭКЗОТ - ТУР" и, дымя сигаретой, поглядывал вдоль улицы. В десять ноль-ноль, появилась "балерина" - дешевая вокзальная проститутка, неопределенного возраста, нанятая мной за бутылку водки и трехразовое питание. Проводив "балерину" в пристройку налил ей похмелиться, велел сидеть тихо и не высовываться.
Первый клиент показался после обеда. Когда у дома остановились; БМВ и джип, я увидел это в окно и выпил пол стакана валерьянки. А когда из машины вышли "накаченные" ребята, я с тоской подумал: "Бедная моя жена, вдова". И поспешил навстречу клиенту.
-Саня-панасоник - представился вошедший, его друзья или телохранители, остались топтаться у машины, во дворе.
-Сергей Ветров - прошу. Я жестом пригласил его присесть в кресло к журнальному столику, на котором стояла бутылка "нарзана" пара хрустальных фужеров и пепельница. Саня с нехорошей ухмылкой посмотрел по сторонам, оценивая мой трехдневный труд. И прошипев - прошептав: "Раз уж пришел", сел в предложенное кресло.
-Ну, четы, типа, предлагаешь?
-А, что бы вы хотели? Отдых, охота, развлечения?
-Ты не понял. Я чисто уже был в Америке, и типа в Африке там, на канарах этих долбанных. Четы мне, типа можешь конкретно предложить?
-То, что я вам предложу, выходит за рамки... земного.
-На луну, что ли? - Оживился клиент.
-Что луна, - пустыня. Без скафандра не выйдешь... впрочем, если хотите?
-Ну, ты блин, гонщик! Я сам разведу кого хош, но ты гонишь в наглую...
-Минутку, позвольте, я вам объясню.
Я сел напротив и открыв "нарзан" разлил его, по фужерам.
-Видите ли, я разработал такую систему, что человек может отправиться в путешествие, не выходя из этого дома, туда куда, поведет его подсознание...
-Короче, профессор ты умника не строй, если не на Луну, куда типа еще можешь?
-В том-то дело, что хоть куда. Венера, Марс, Плутон - любая планета, даже за пределами нашей солнечной системы...
-Профессор, ты пургу не гони - "панасоник" ошалел от моих познаний в астрономии.
-Вот, про Марс я чисто слышал. Типа там, клево?
Вкратце я пересказал ему "Мечи Марса" Берроуза.
Более благодарного слушателя, я не видел уже давно. Саня-панасоник, слушал, открыв рот. Пару раз в комнату заглядывали братки, Саня нетерпеливо махал на них рукой и, они скрывались. Когда я закончил пересказывать "Принцессу Марса" того же автора, Саня завелся: "А типа еще, чё?"
-Ну, про Марс много чего есть.... Но и кроме него есть еще, места не хуже.
-Ну, чисто, например?
И я добросовестно пересказал две повести "О приключениях Ричарда Блейда, в иных мирах".
-А еще, куда можно?
-Послушайте, я вам до нового года могу описывать и рассказывать про экзотику, разных миров. Вы скажите, что вы хотите?
Судя по тому, как напряглись мышцы на лбу и затылке, Саня задумался. Осушив из горлышка "нарзан", он, наконец, произнес: " Все! Все хочу. Хочу битвы с уродами, телок чтобы вааще, ну типа море там, паруса, чисто пираты всякие, замки.... Ну, типа что бы все!"
-Вы готовы отправиться, прямо, сейчас?
-Чё, по натуре?
-Короче так. Я работаю по воскресеньям. Один тур - тысяча долларов. Не можете сейчас. Приходите в любое воскресенье этого месяца. Оплата после тура. Если вам не понравится, можете не платить.
-Лады. Давай чисто щас. - Поднявшись, добавил, - на неделю, щас чисто братву отошлю...
-Минутку, на неделю - так на неделю, только в нашем измерении пройдет всего несколько часов. Так, что ваши братки могут заехать за вами уже сегодня вечером.
-Не, конкретно?
-Без вопросов.
Саня, тяжело ступая, вышел на крыльцо.
-Братва! Короче, до ночи я здесь тусуюсь, вечером, часам к десяти, подгребайте.
Братки поныряли по машинам. Через минуту улица опустела. Еще через десять минут я убедил клиента раздеться в соседней комнате "до гола": "Так как, при переходе в тот мир, неорганика сгорает". Усадив Саню-паносоника в обычное кресло, опутанное проводами, дал выпить ему сильно действующее снотворное. "Типа, жидкость от перегрузок". Через минуту клиент спал здоровым, крепким сном.
Не давно мне попалась брошюра, какого-то ученого-психолога (к стыду своему забыл фамилию) в которой он утверждает; что на сновидение человека влияют внешние раздражители: запах, музыка (шум), прикосновения и т.д. смысл заключался в следующем: если запах приятный, тихая спокойная музыка, нежное поглаживание тела, то сновидения приятные. Спящий видит соответствующий раздражителю сон. Исходя из этого, я рискнул в данном случае, показать клиенту всю гамму внешних раздражителей. Для начала, потихоньку похлопал по щекам - глубокий сон. Включил магнитофонную запись, открыл духи, позвал "балерину" приготовил иголки, разогрел стольной прут... и, началось. Шум моря на кассете сменился звуками битвы. Кричали пираты, чайки, умирающие... выстрелы из пушек сопровождались запахом горелых спичек, топот копыт, реактивный двигатель. Раскаленный прут, прошелся по предплечью клиента. Фото вспышка в закрытые глаза, (чудо, что не проснулся). Медленная музыка, запах роз, тело "балерины", (эрекция с последующей эякуляцией). Снова гром, лязг танков на марше, отрывистые команды командиров, свист пуль, звон клинков. Моцарт, "балерина", репортаж с реслинга, Поль Мориа, шум дождя, жужжание пчел...
Через четыре часа я, с трудом разбудил клиента. Предварительно прибравшись в комнате. Что уж, ему снилось, не знаю, но выглядел он эффектно. Небольшой ожог на руке - "это меня из бластера достали". Саня, вяло комментировал свои раны. Царапина на ноге - "Саблей полоснули. А твари эти вот здесь жалили, и здесь" - следы уколов. Во время его рассказа я зачарованно смотрел, как Саня стряхивает на пол крупинки песка неизвестного мне происхождения, застрявшие у него между пальцев.Затянувшеяся пауза в повествовании клиента вывела меня из состояния `'ступор''. Я резко поднялся скресла:,,Сейчас кофеек организую. Вы пока одевайтесь''.- Пододвинув к Сане стул с ворохом его одежды, я прошел на кухню.
Напившись горячего кофе Саня-панасоник более оживление начал пересказывать свои эротико-героические приключения: "по натуре всего не помню. Но, что запомнил, кайф..."
Когда за ним приехали братки, на улице уже стемнело.
-Надо полагать, вы остались довольны? - я вытащил квитанции об оплате, нарисованные и распечатанные мной на ксероксе.
-Без базара. - Саня извлек свой пухлый бумажник. Отсчитал тысячу долларов, потом еще тысячу, пояснил: "В следующее воскресенье, буду обязательно". В следующее воскресенье у меня было десять клиентов, которым пришлось назначать часы приема.
Через месяц, я купил квартиру под офис, трехкомнатную для нас с Любовью и Надеждой, гараж и новенький "жигуль".
Еще, через полгода продал все, включая свой бизнес - "Тур - экзот", одному очень авторитетному человеку - Алексею Алексеевичу, который хохотал до слез, когда узнал принцип путешествия в "иные миры". Таким образом, превратив всю недвижимость и свою идею, в довольно крупную наличность. Я вместе с семьей, уехал... в неизвестном направлении.
Н. Рычагов
Экстрасенс - 2 (наследник)
"... Тирус поднял руки, жестикулируя. Магия стекала с концов его пальцев и разума.
Врадуир! Он мог видеть его! Двери их разделяли, но Турис видел своего отца, стоящего против него на противоположной стороне барьера! Как и у Туриса, его руки были подняты, призывая всю свою силу.
Тут же было еще чьё-то присутствие, колеблющееся, непрерывно меняющие очертания, действующие на них с непреодолимой силой - серой и зловещей, силой находящейся вне сферы магии.
--
Бейте их! Пейте их кровь! Уничтожьте их всех! - пел Врадуир.
Он смешивал свое чувство мести с холодным искусством магии, самыми сильными и жуткими заклинаниями... Заклинания противостояли заклинаниям, магия уравновешивала магию...
... Воздух озарился сиянием, и все увидели столкновение сил колдовства. Воля Туриса столкнулась с волей Врадуира у них над головой, озаряя их холодным светом и осыпая мириадами мелких звезд. Стрела зеленого света вырвалась изо лба Туриса и его глаз, и ударила в дверь. Врадуир защищался с помощью черной магии, создавая экран..."
Роман Эдуардович, перевернул страницу и посмотрел через окно на освещенную автостоянку. Машины на местах, собаки спят, чутко подрагивая ушами. Роман снова вспомнил легенду, ходившую между охранниками автостоянок; о старике - стороже который накрывал стоянку невидимым экраном так, что никто без его ведома, не мог подойти к машинам, будь-то хозяин или владелец автомобиля.
Защитный экран, дед создавал из страха - страх, парализовывал каждого кто осмелился переступить невидимую черту.
Рома закурил и вышел на крыльцо сторожки-вагончика. Теплая ночь уходящего лета располагала к воспоминаниям...