Аннотация: Необычные сны не всегда ведут к хорошему. Иногда всё оборачивается смертью, а иногда любовью... Но, а если и тем и тем?
Пролог
Сны или явь? Как же часто мы не можем опознать находимся ли мы в реальности или же пребываем в собственных ночных грёзах. Но, почему так происходит? Как же получается у нашего подсознания создавать столь похожие на реальность события, убеждая нас в том, что мы вовсе не спим и всё вокруг вполне реально, а не иллюзия нашего воображения. Картины на столько быстро затягивают в сюжет очередного сна, что мы забываем о реальном мире, полностью отдаваясь во власть сновидений.
Однако, лишь открыв глаза в собственной комнате, ты осознаёшь себя, настоящую жизни и понимаешь, что увиденное тобой - лишь иллюзия созданная твоей фантазией, не боле. И вовсе это не было твоей другой жизнью или чем-то подобным этому.
Во снах нам предстают события, которые были, будут, есть, возможны, невозможны, фантастичны... Но все они лишь плод нашего воображения, в которых иногда до боли хочется остаться на едине с этими иллюзорными картинами и навсегда оторваться от реалий жизни, ведь всё происходящее столь же соблазнительно, сколь и недосягаемо. И отрываться от него совсем уж нет никакого желания.
Но ведь так же часто бывает и обратное. Вспомните, сколько снов вы видели, из которых хотелось просто сбежать, открыть глаза и отринуть этот кошмар. Убрать даже память о нём. Хотя, в то же самое время осознания того, что это не стоит за гранью возможного и стоит только поднять веки, ты снова вернёшься в привычную обыденость, нам не дано.
Лишь редкий человек может осознать, находясь непосредственно в оковах мира грёз, где сокрыта грань между сновидением и явью. Ещё реже встретишь того, кто осознав нереальность ночных видений, сможет одним лёгким рывком вырваться из паутины иллюзий, которые даровало нам наше подсознание, раскрыть глаза и сбить навождение.
Обычный же человек ныне просто проигнорирует ночную "чепуху", скажет: "И приводится же такое!"- а после пойдёт на работу, в институт, школу, в общем, продолжит жить, как ни в чём не бывало нормальной повседневной рутинной жизнью, повторяющейся по одному сценарию изо дня в день и на столько приевшейся, что это уже кажется чем-то незначительным.
Нет, я не спорю, есть и суеверные люди, которые едва продрав глаза в попыхах мчатся к массивной полке с огромными тяжёлыми томиками со всякими гаданиями, сонниками известных, как Ванга и малоизвестных и незначительных предсказателей. Начинают остервенело листать странички, едва не вырывая их, в поисках толкования своего будущего, которое ниспослано ночью определённо высшими силами.
Вот к примеру, некоторые из них говорят, будто умереть во сне - хороший знак. Правда имеют в виду всё же мнимую смерть, лишь пригрезившуюся человеку, ведь, согласитесь, в том что ты умер на самом деле вовсе нет ничего хорошего. Но ведь умершая во сне мы всё же видим кошмар, которого мало кто не боится, мечтаем вырваться их его склизких и ядовитых тисков. Но умерев там и проснувшись здесь хоть и чувствуешь радость от осознания, что ты всё же жив-здоров, но всё равно не можешь спокойно воспринять реальность и действительность, как данное.
Но ведь столь многие испытали это на собственном горьком опыте. Какого это? Увидеть свою смерть, понять, что вот он, конец? А после, проснуться в холодном поту и осознать, что ты вовсе не хладный трупик где-то далеко, в другом, совершенно чудом тебе мире. И не твоё тело будет возможно съедено трупоедами или же падальщиками.
Не думаю, что после пережитого человек будет хоть каплю рад тупанным перспективам светлого будущего и широкой белой полосы в жизни, которые он возможно получит, в счёт почившей смертью храбрых на поле боя, нервной системы.
Но вот интересно, ведь разным людям не снятся одинаковые сны! Мы не можем увидеть то, что видел другой человек, так же как и он не может совершить обратное никоим образом. Пусть даже тот человек нам будет самым родным и самым близким. Лишь из его слов мы можем прознать, какие его донимают ночные видения.
Если даже мы сможем найти сон, подобный своему, то всё равно отыщем мириады отличий, ведь одинаковых снов, как и снежинок не бывает. Мы можем встретить в них лишь определённые сходства в мире, обстановке, ситуации, персонажа и так далее. Но абсолютного сходства нам выявить не дано. Не важно, сколько исследований будет проведено, любей обследовано, а мозгов промыто.
Мир сновидений умеет хранить свои тайны, как никакой другой, и что же скрывается за пеленой, людям открыть вряд ли позволит. Слишком велика тайна, скрытая мраком тёмных ночей и территорией нервных импульсов.
Глава 1. Вечер.
На широком резном журнальном столике стояла большая кружка с золотистой надписью по каёмке: "Желаю счастья". Аромат свежесорванной веточки мяты источал превосходный аромат заранее дурманя и маня. Пакетик из-под одноразовой заварки являлся тут же, привязанный к алюминиевой ложечке.
Тут же разместился небольшой беленький ноутбук, на крышке которого была приклеена наклейка с Микки-Маусом, которая закрывала собой откушенное яблочко. На экране светились какие-то окна, вкладки интернет страничек. По серенькой клавиатуре быстро бегали тоненькие длинные пальчики, на одном из которых поблёскивало серебряное колечко с малюсеньким сердечком. Можно было бы предположить, что его подарили на помолвку, если б оно не красовалось на среднем пальце.
Сама же обладательница этого кольца и пальца, на котором оно красовалось, сосредоточенно вглядывалась во что-то на экране своими золотисто-карими глазами и напряжённо хмурила брови, отчего между ними пролегло несколько морщинок. Смуглая от летнего загара кожа таинственно поблескивала в свете неоновых ламп, расположившихся на покрытом мозаичной плиткой, потолке и излучавших холодный белый свет, успешно развеивающий темноту подступающей ночи. Тонкие розовые губы отчего-то были сжаты, а на нижней виднелись едва заметные ранки, как будто их владелица часто её закусывала. Под глазами, окаймлёнными короткими и невзрачными ресничками, уже успели залечь небольшие мешки, сигнализируя о сильной усталости своей владелицы. Кругловатый овал лица своим видом возвращал ко временам древней Руси и тогдашним девушкам-снегурочкам в кокошниках, с пухлыми щеками. Вот такой же луноликой представала девушка сидящая перед экраном ноутбука.
Волнистые шоколадные волосы, пребывающие в небольшом беспорядке золотистой волной спускались до пояса. Стрижка лесенка идеально подчёркивала красоту девичьей шевелюры. Слегка ссутуленные плечи подсказывали, что присутствует небольшое искривление позвоночника, появившееся как раз таки из-за неправильной посадки.
Тонкая шея была слегка вытянута, благодаря чему легко можно было рассмотреть поблёскивающий в свете экрана монитора золотой крестик, беспечно висящий на тонком нитяном шнурке, порвать который было проще некуда. Грудь, плотно сокрытая тканью безразмерной футболки со стандартным вырезом не давала чёткого представления о её размерах и оставляла простор для фантазии. Эта деталь гардероба отлично скрывала и талию, а потому назвать девушку толстой или худой было совершенно невозможно. А чёрное офисное кресло-каталка и вовсе скрывало последние детали, которые обычно спешит рассмотреть человек. Ноги скрывались тенью, которую отбрасывал стол, а поставленная рядышком большая коробка из-под какой-то домашней утвари неведомо как оказавшаяся здесь совсем закрывала обзор.
Окружающая её обстановка демонстрировала весёленькие бежевые обои, хорошо гармонировавшие с жёлтой плиткой потолка. Пол был покрыт кремовым парке том в весёленькую коричневую клеточку.
Тут же неподалёку расположилась большая кровать, на которой милой пушистой горой возвышался белый плюшевый мишка с огромными чёрными глазками, которые отражали в своей глубине всю комнату. Огромный красный бант, повязаный на шею, таинственно поблёскивал золотыми нитями, что были вплетены в него. В огромных лапах он сжимал не менее внушительное пушистое алое сердце.
Постель была аккуратно заправлена, а золотистое бельё было тщательно выстирано и выглажено, что говорило о чистоплотности и опрятности хозяйки. Сама кровать в тон всей обстановке была сделана из красного дерева и покрыта лаком, отчего отдавала на свету жёлтым. А так как этот предмет интерьера примостился в углу комнаты, это было хорошо заметно, ведь задний бортик величественно возвышался на изящных зигзагообразных ножках. На нём была вырезана картина, где лебедь несёт в своём клюве розу.
Изголовье же кровати было скрыто небольшой массивной тумбой из того же красного дерева. Правда в изяществе выделки она сильно уступала и слегка выбивалась из общего убранства комнаты за счёт свой добротности. Сразу было видно, что мастера тут работали разные. Но, к примеру комод, стоящий у противоположной стены, рядышком с небольшой ширмой, сокрытой шёлковой тканью кремовых шторок, тоже был сделан из того же материала, но рисунок на его створках подсказывал, что автор кровати так же сделал и этот шкаф, ведь теперь лебедь сражался за свою розу с ястребом, как бы давая понять, что это лишь начало рассказа.
Но если ширма расположилась по левому бурту от шкафа и приткнулась в самый угол, то косметический столик, на котором в страшном беспорядке валялись множество лаков, штук пятнадцать флакончиков духов разных цветов, марок и степеней наполненности, невольному наблюдателю бы встретилось даже несколько пустых стеклянных там из под этих пахучих жидкостей, но девушке было явно не до этого. Карандаши для глаз, губ, бровей тут же были свалены кучкой и в них явно кто-то рылся разыскивая нужный. Губные помады и блеск, на удивление, стояли вплотную возле зеркала ровными рядочками в небольшой подставочке. Тут же, в нескольких сантиметрах, лежало три косметички нескольких цветов, из которых по-видимому и вывалили всё это. Этот бардак, царящий на столике белмолвно отражало массивное зеркало, основание которого, впрочем как и весь столик, было выделано из того же красного дерева. Створки небольшого шкафчика, встроенного в него словно продолжали безмолвный рассказ и на поле битвы за прекрасную розу выступил ещё один лебедь. Кстати, сама поверхность зеркала была покрыта небольшими золотыми стразиками, которые его хозяйка явно наклеила уже после изготовления самого стола. Но, если в других предметах интерьера мы почему-то не приметили отсутствия каких-либо ручек, то здесь виднелась одна, вполне стандартная, ручка, которая, словно клякса на листе бумаги, выделялась на фоне всего этого изящества с которым была сделана эта работа.
Этот стол стоял практически в углу, вот только он скрывал собой небольшую мусорную корзину, которая какраз-таки и примостилась в самом уголочке. Далее шла пустая стена, но продолжалась она не долго, ведь пустота эта прерывалась небольшой межкомнатной дверкой с цветными витражными стёклышками. Судя по составленному пространству можно было легко понять, что она открывается внутрь.
Но едва заканчивался дверной проём, начиналось широкое пластиковое окно, сквозь которое с лёгкостью можно было рассмотреть другие дома, зеленеющие верхушки деревьев, которые росли подле многоэтажки, в которой и находилась эта комната. Как любила её называть сама хозяйка: "Золотая клетка". После гибели матери она ей такой и стала. Отец имел всё: и деньги, и власть, вот только любить дочь свою он так и не научился. Он дал ей то, что имел, но забыл о том, что ребёнку это не нужно, а нужны родители. Вот только, за неимением матери девочка лишилась и отца. Видела его разве что когда надо было уладить какие-то деловые или юридические вопросы, оттого до своего взросления она его даже и не видела почти. Всё заменяли многочисленные няньки.
Друзей ей завести так и не удалось и дело было даже не в небольшой стервозности, которую она приобрела под сенью взросления, нет... Деньги - вот истинная причина всего. Те, кто хотел с ней дружить по-настоящему были оттиснены волею судьбы на второй план теми, кто жаждал лишь лёгкой наживы. Вот только, таких друзей иметь вряд ли захочется, а потому они остались с носом, а девочка научилась повадкам стервы.
Общение в соц сетях, чатах, форумах - вот что стало её отрадой. Анонимные знакомства, переписки, беседы. Всё это позволяло ей расстояние и путы всемирной паутины, в которые она столь неосторожно угодила.
Ещё одним отвлечением от одиночества и грусти стали книги. Множество жанров, авторов тем. Она впитывала информацию, как губка. Переживала все ощущения героев, их чувства, эмоции. Вместе с ними летала в космос, плавала по дну океана, влюблялась в красавцев, бороздила моря на пиратских судёнышках, спасала друзей из беды, сражалась бок о бок с магами в битве за школу, бегала на огромные расстояния, летала на воздушном шаре вокруг света, стреляла из снайперской винтовки по нацистам. Все жизни чужих героев и героинь становились её собственными и желания вынырнуть из этого мира чудес и приключений ей было слишком трудно, особенно, когда книга заканчивалась, а ей хотелось ещё и ещё, чтобы это продолжалось вечно и она снова и снова проживала чужие жизни.
Вот только очередная книга кончалась, а за окном уже ночь давно вступала в свои права, любопытные лучики Луны просачивались сквозь тяжёлые золотые шторы. Звёздочки загадочно перемигивались, будто бы замышляя что-то. Настовало время идти в ванну и укладываться в кровать, ведь именно там, за пеленой ночного видения скрывалась новая, ещё неизведанная жизнь, где мечты становились реальностью, а книги оживали вновь и вновь открывая новые миры. Вот только сны никогда не соответствовали книге. Отчего? Вопрос неясный, но каждый раз было что-то новое и не менее интересное. Не были ни одного дня, что бы сон как-то разочаровал или одурачил. Все сновидения были просто волшебными и казались ей большей реальностью, нежели сама явь.
Шло время, а героиня сидящая возле компьютера начала позёвывать. Её явно клонило в сон, но она упорно пыталась закончить переписку с очередным анонимом, вежливо, хотя уже и хотелось послать его. Слишком навязчиво пытался вызнать личность, а ещё лучше - встретиться и продолжить знакомство уже не за невинным чтением поэзии Пушкина.
Но вот, диалог завершается остервенелым разгромом противника на интеллектуальном уровне и без применения грубостей, а выключенный ноутбук отправляется в мягкий серенький чемоданчик и снова ложится на стол после закрытия молнии.
Точёная фигурка вскакивает с места и несётся на всех парах к беленькой дверце в конце коридора, где её ждёт пенная раслабляющая ванна с запахом роз и пушистый белый махровый халат, едва достающий девушке до колен. Впрочем, может он бы был длинней, будь его обладательница ниже, сантиметров на десять-пятнадцать, природа же решила взять рост папы, но, чуть-чуть не добрав получила эти метр семьдесят пять с хвостиком.
Вскоре счастливая и чистая обладательница халата медленно с ленцой, присущей уставшему человеку, вошла в комнату и пошла к комоду, где среди восьми висящих различных ночных сорочек и пижам сцапала красный шёлковый комплект из майки и мини-шортиков и скрылась за ширмой.
И уже через несколько минут фигурка девушки скрылась под одеялом с каким-то искусственным наполнителем. Многие говорят, мол едва голова коснулась подушки, сразу накатил сон. А куда же делись пулучасовые размышления о смысле жизни и о проведённом дне? В общем, умеренное тихое посапывание стало слышно лишь по прошествии времени, а вот прежде спокойное тело пришло в движение и начало крутиться, похоже, это было следствием ночного видения, что пришло этой ночью к ней.
Глава 2. Сон.
Бескрайние дали горных хребтов простирались на немыслимые пространства, отчего казалось, что весь этот мир состоит из одних только скал. На некоторых склонах и широких выступах паслось несметное количество овец, которых издали можно было принять за снег. Впрочем, таковой был здесь лишь на вершинах гор, у подножия он был редкостью даже в самые холодные зимы.
Возле каждого стада где-то невдалеке обязательно было несколько пастухов с разномастными собаками. Их разглядеть было и вовсе нереально, ведь в своей одежде они зачастую на столько сливались со скалами, что даже опытный воин с орлиным взглядом не смог бы отличить их от очередной скалы, а зелень травы закрывали бесчисленные овечьи спины.
У подножия каменистых великанов примостилась маленькая деревенька. Добротные бревенчатые дома высились над землёй на несколько сажень. Дерево в этих краях хоть и было редкостью, но всё же попадались небольшие пролески, из которых можно было добыть материалы для строительства.
Как ни странно, несмотря на непосредственную близость гор, землетрясений тут не было. Вулканы же были слишком далеко, чтобы потревожить это тихое селение. Впрочем, даже название ему соответствовало, "Молчание гор" - как нельзя, лучше описывало его.
Пять улиц дугой расположенных возле южной стороны в достатке получали солнечный свет и тепло. Дожди достаточно часто проходили по посевам, что бы можно было надеяться на урожай, который, несмотря на все старания, был скудным.
Картофель был мелким, морковь трескалась, капуста каждый раз съедалась неизвестными местным жителям животными. Вроде червяк, а вроде и нет. Впрочем, заморачиваться и не стали, назвали червём капустным и начали пытаться избавиться, правда, то ли средства не те, то ли животинка уж больно живучая оказалась, а извести не удалось.
А жителям-то и невдомёк было, что сейчас за ними и их копошением на улицах кто-то наблюдает. Жизнь текла своим чередом. Тут и там основали мальчишки, следуя по им только ведомым делам. Переругивались дородные бабы. Шли девки с коромыслами.
А на обзорном утёсе стояла девушка и с горечью наблюдала за людьми, на которых с той стороны гор шли несметные полчища врагов. Да только предупредить об напасти она и вовсе не могла, ведь ожидание смерти всегда хуже её непосредственного прихода. Шансов отбиться там не было ни у кого. Воинов среди деревенских никогда не было, что с них взять? Мирное селение. Им нечего противопоставить отряду хорошо обученных солдат с мечами наперевес и ножами в каждом кармане.
Одинокая слезинка стёкла по щеке и упала на серую поверхность камней. Резкий разворот и стремительные шаги назад стали знамением приближающейся атаки. Там, за её спиной было уже прекрасно видно, как сильные воины сметают деревеньку. А где-то у подножия горы "Обзорная" уже слышался перестук копыт чёрной лошадки.
Наездница явно спешила в известном лишь ей направлении. Чёрный плащ крыльями развевался на ветру. А из карих глаз стекали непрошенные слезинки, падая на вороную шерсть животного.
- В очередной раз... Я не могу их спасти... Никакая магия не поможет... Против тысячи...- едва различимый шёпот корящей себя девушки был слышен, наверное, одной лишь лошади, вот только та не могла понять переживаний хозяйки или же поддержать её.
А перед невидящим взором кареглазой снова и снова представал догорающий остов её родной деревни. Одной из первых, что стали целью завоевателей. Ей удалось сбежать, вот только, если бы не магия, далеко бы она не ушла. Да и спасти, как оказалось, кроме себя, была не в силах никого. Ощущение беспомощьности накатывало с новой силой.
Лошадь неслась во весь опор скачками преодолевая километры. Под копытами трава менялась песком, песок глиной, глина камнями. От слёз в глазах всадницы стояла непроглядная пелена и ей хотелось скакать куда угодно, лишь бы подальше от этих проклятых гор. Ей надоело наблюдать и бездействовавать. Но она и представить не могла, что впереди её уже поджидают.
Ослеплённая своей слабостью перед врагом, девушка не смогла вовремя опознать угрозу, а когда поняла было уже поздно. Единственный отход был в горах, где её верная вороная спутница, которую она по счастливой случайности встретила в горах без всадника, проехать не могла. Бросать любимицу было жаль, вот только то, что эти нелюди творили с девушками, вроде неё было на много хуже участи лошадей. Тех-то они забирали в табун и пылинки с них сдували, а вот ей там уж точно не жить.
Решение было принято мгновенно. Кобыла развернулась и пустилась на утёк, унося хозяйку к спасительным утёсам. Где они должны были навсегда проститься.
Когда каменистые склоны были уже достаточно близко, ветер, словно пушинку, подхватил девушку из седла и понёс её к ближайшей скале. Войска, немного дезориентированые такой прытью даже притормозили, но всё же уже через несколько секунд пришли в себя и начали один за другим спешиваться и снова продолжили преследование.
А девушка уже ловко, при помощи магии и силовых навыков следовала по горам, приправляя прыжки воздушной поддержкой. Потом она будет подыхать от энергетического истощения неделю, а то и две, вот только это будет потом, сейчас же ей надо во что б это не не стало сбежать, иначе смерть для неё покажется величайшим удовольствием.
Издали доносились сдавленные ругательства на чужом для её ушей языке. Слышались звуки нескольких упавших в пропасть кинжалов, металлическим скрежетом кующих горное эхо.
А фигурка девушки в плаще спешно скрывалась за краями утёсов и острыми выступами скал, где ни одна стрела или арбалетный болт не мог зацепить. Враги это похоже поняли, а потому луки из-за спин так и не были вытащены.
Как ни старались враги, сколько бы ни пыхтели, да ругались - поймать ловкую девушку. И уже через пятнадцать минут безрезультатной погони за миражами командир скомандовал отбой, и если девушке его слова были непонятны, то мы легко бы смогли расшифровать нечто, вроде "Не угнаться нам за этой дикой кошкой! Гард, она на тебе! Не подведи меня, либо можешь вовсе не ворачиваться!".
Рыжеволосый увалень с грубо сложенными чертами лица и кривым шрамом поперёк щеки едва заметно кивнул и применил то же, что и до этого девушка, правда, у него практики было явно поболе, так как прыжок вышел выше и чётче.
А "кошка" за время их небольшого разговора успела скрыться из виду, а потому мужчине надо было срочно нагонять беглянку. Мысленно он уже много раз убил эту мерзавку, осмелившуюся соревноваться в быстроте и ловкости с ним, впрочем, ни одно из слов, которыми он костерил девицу вслух он так и не произнёс. Было ли это следствием крайней сосредоточенности или ещё чего, неизвестно.
Вот только, сколько бы он не прыгал со скалы на скалу, обнаружить свою цель никак не мог. Но хоть о воинах говорили, мол "Сила есть - ума не надо", да только он всегда старался сначала думать, а потом уж делать выводы. Потому, через пару минут бессмысленного мельтешения он просто приземлился на скалу с наиболее хорошим обзором и сел выжидать, словно хищник вышедший на охоту.
Его ожидание вскоре оказалось плодотворным, ведь буквально через каких-то незначительных четверть часа, из-за небольшого валуна высунулась каштанововолосая головка и начала оглядывать склоны на наличие врагов.
Вот тут-то воин резко и прыгнул к девушке. Проблема была в том, что вершина, где пристроилась беглянка была крайне не велика по ширине, но в ней была небольшая щель, способная достаточно неплохо укрыть одного человека, из-за которой он и не смог разглядеть свою цель.
Но сейчас хрупкая, но крепкая фигурка девушки оказалась у него в руках, в его полной власти. Вот только ей самой это отнюдь не нравилось, а потому она начала сопротивляться, пуская в ход всё, что имела, от зубов, до небольших каблучков на сапожках.
И вот, изловчившись, стройная ножка ровно пришлась между ног врага и он со сдавленным сипом и тихими матчами сполз, что бы буквально через несколько секунд вскочить и перехватить девушку в прыжке.
Вот только, не рассчитывал, что под ними пропасть раскрыла свою пасть с острыми, словно зубы чудовища зубами-скалами. Руки, сжимающие девушку резко разомкнулись, но это его спасти уже не могло резкий выступ прекратил его падение в пустоту.
И никто, казалось, уже не слышал сдавленный девичий крик: